Ты же знаешь, все исправить можно, зачеркнуть, переписать обложку

Потирая ладони

Не сбывшихся надежд твоих

Время все меняет, перемещает с места на место даже моря и горы. Времени ничто не подвластно. Никто не может заставить его двигаться быстрее или медленнее. Но есть кое-что, с чем время не может соревноваться.

Небольшой кабинет в сдержанных бежевых тонах, несколько книжных шкафов. Массивный дубовый стол напротив окна. Несколько колдографий на стенах и в рамках на столе. Ранним утром пространство озаряет золотое свечение лучей солнца. Мраморный камин немного выбивается из общего интерьера. На двери до сих пор висит еловый венок в память о давно прошедшем Рождестве. В воздухе витает аромат ванили, её запах.

Глухой хлопок в камине и серые клубы дыма рассеиваются по кабинету. Она на месте. Нужно подготовить отчет к двенадцати часам. Сегодня последнее совещание в этом месяце, и можно будет немного передохнуть. Устроившись в большом кресле, она начинает перебирать документацию. Не проходит и пяти минут, как раздается стук в дверь. Легким взмахом палочки она отворяет замок.

— Войдите.

На пороге появляется высокий брюнет в костюме.

— Доброе утро, Гермиона, — он проходит к столу.

— Доброе, — она предлагает присесть, — какие новости?

— У нас форс-мажорные обстоятельства. Не пугайся, всего лишь проверка.

— Кому взбрело в голову устраивать проверку в Министерстве Магии? — не отрываясь от бумаг, спросила Гермиона.

— Появилась контора, которая только и занимается тем, что проверяет все Магические учреждения. Вчера пришло письмо из Хогвартса. Не знаю, как они это делают, но там все в полной растерянности. Сотни лет никто не проверял Хогвартс.

— Значит, было что скрывать.

— Гермиона! С годами ты становишься снобом!

— Это новый синоним к грязнокровке, Поттер? — Гермиона подняла глаза.

— Думай, что говоришь, — Гарри постепенно закипал, — твой отчет готов?

— Еще три дня назад был готов. Ты пришел только для того, чтобы обрадовать меня прибытием ревизора?

— Не только, — протянул Гарри и пальцем поправил стоящую на столе рамку с колдографией, — сопровождать одного из них...

— Ну?

— Поручили тебе, — Гарри облегченно выдохнул и вытер пот со лба.

— Хорошо, — отрезала Гермиона. Она положила локти на стол и скрестила пальцы рук. Гарри явно не ожидал такой реакции. За последние несколько лет Гермиона действительно очень изменилась, но такие незначительные скачки настроения все равно выбивали из колеи.

— Тогда, — он замялся, — увидимся на совещании.

Гермиона, не глядя, помахала ему рукой и направилась к полке с книгами. Она просто читала названия на корках книг. Война кончилась 10 лет назад. За это время утекло столько воды, что вспомнить страшно. А она и не вспоминает. Гермиона научилась запирать свои чувства, воспоминания и боль на замок. Для этого ей даже не понадобился Обливиэйт. Теперь она глава одного из крупнейших Департаментов Министерства Магии. В чем-то Гарри прав, но Гермиона уже давно не прислушивается к его советам. Однажды эти советы сыграли с ней злую шутку. Воспоминания об этом Гермиона тоже уже закрыла на сто замков в своей памяти. Она умело играет роль деловой женщины, матери, жены. Мечты уже давно не посещали сознание бывшей гриффиндорки. Она просто изо дня в день пропадала на работе, по выходным выбиралась с мужем и сыном в Нору.

Прочитав названия всех книг, Гермиона взглянула на часы. До совещания оставалось несколько минут. Она собрала бумаги в папку и отправилась в Зал Совещаний.

Там уже собралось достаточное количество народа. В том числе и Гарри Поттер. Через несколько минут в Зал трансгрессировали Перси и Рон Уизли. Как и обычно последнее совещание проходило очень шумно. Последней темой оказалась та самая проверка, о которой говорил Поттер.

— Завтра утром они будут здесь. Так что те, кто отвечает за свои Департаменты, будьте на месте раньше обычного.

— Кто же они, объясни? — не выдержала Гермиона.

— Кампания "Против нарушений", — Министр Магии уже привык к выкрикам Гермионы во время собраний, поэтому спокойно отреагировал, — Считают, вычисляют, проверяют. Опасные типы, судя по слухам. Я не знаю их лично, но не узнать их будет трудно. У каждого на мантии значок змеи с палочкой в пасти.

Последние слова Гермиона уже пропустила мимо ушей.

Не смотря на то, что прошло не мало лет, Гермиона по-прежнему ответственна и пунктуальна. Уже в девять утра она сидела в своем кабинете и читала "Ежедневный Пророк". Её спокойствие могло насторожить. Но Гермиона на сто процентов уверена в чистоте своей работы. Так что никакой ревизор не сможет испортить ей настроение. Ровно в половине десятого раздался стук в дверь. На пороге появился человек. Гермиона осматривала его, начиная с ног. Ботинки начищены до блеска, гладко выглаженные брюки, блестящая мантия с серебряным значком. В руках только черная папка. Тонкие губы, узкий подбородок, аккуратный нос, серо-голубые глаза, платиновые короткие волосы. Чем выше поднимались её глаза, тем шире они становились.

— Здравствуй, — прохрипел до боли, до боли в сердце, до закрытой на замок боли в сердце, голос.

— Ты? — уверенность и спокойствие переродились в изумление, непонимание и отрицание происходящего.

— Я. Можно войти?

— Конечно, — Гермиона проглотила острый комок слез и принялась несколькими листами пергамента обмахивать лицо.

— Не знал, что ты глава Департамента Защиты Магических существ.

— За семь лет многое изменилось, — Гермиона старалась говорить размеренно и медленно.

— Только не мы с тобой. Ты осталась прежней мечтательной принцессой. Хоть и ходишь теперь в строгих костюмах.

— Ты пришел по делу? Тогда задавай свои вопросы, пиши, вычисляй, ищи.

— Прости меня, — он повернул голову вправо и опустил глаза.

— Драко, это было слишком давно, чтобы сейчас вспоминать. Ты не прав. Я изменилась и ты тоже, — Гермиона отвернулась к окну. Солнце успело скрыться за тучами. По стеклу стекали капли весеннего дождя. Драко сидел неподвижно и наблюдал за действиями Гермионы. Она подняла голову и смахнула слезу. Закусив щеку, она вновь повернулась к Малфою лицом.

— Вот вся документация за время моей работы на посту главы Департамента. Ознакомься, — она пододвинула к нему несколько синих папок.

— Мне не нужно все это. Я и так знаю, что у тебя никогда не бывает ошибок.

— Одна моя ошибка перевернула мою жизнь. Не будь так уверен, что после этого я не совершила еще несколько.

Гермионе стало душно. Она встала к окну и открыла его так, что капли дождя попадали ей на лицо. Драко подошел неслышно, но его дыхание обожгло Гермионе шею.

— Не нужно, прошу тебя, — она обхватила локти и поежилась.

— Прости меня, — прошептал Малфой и тотчас же исчез. Гермиона закрыла глаза и замотала головой. Слезы хлынули с не меньшей силой, чем дождь.

Капризы твои

И ты вздохнешь как раньше...

На следующий день Гермиона решила взять отгул и провести весь день с сыном. Хьюго было уже 4 года. Рядом с ним Гермиона забывала абсолютно обо всем. Он смеялся, обнимал её, играючи ползал по комнате, хлопал в ладоши. Удивительно, как от абсолютно неэмоционального и пустого брака смог родиться такой солнечный ребенок. Гермиона любила Рона, но только как друга. Просто однажды друг оказался немного ближе. Именно в тот момент, когда Гермионе уже было абсолютно все равно. Рон оказался совсем другим. Он все делал небрежно, неловко, с опаской. Но Гермиона терпела. И терпит уже шесть лет. Иногда ей кажется, что именно жизнь с Роном сделала из неё манекен.

А теперь фарфоровый манекен начал плавиться. Всего один взгляд, пара фраз, одно его дыхание. Стержень внутри Гермионы надломился.

Ты рвала фотографии

Ложилась и не засыпала

Хьюго прыгал по комнате и напевал какую-то мелодию. Гермиона расположилась в кресле. Мальчик допрыгал до стеллажа с книгами и альбомами. Маленькие ручки потянулись к альбому с колдографиями.

— Мама! Мама! — он принес его и положил Гермионе на колени, — что это?

— Смотри, — она открыла альбом, — это колдогафии. Это я, это папа, это дядя Гарри, — она продолжала листать альбом.

— А это кто? Это кто? — Хьюго тыкал пальцем в лицо молодого человека. Гермиона убрала руку сына от альбома. С маленького клочка колдографии ей улыбался он. Когда-то рядом с ним на этой колдографии стояла она. Но семь лет назад Гермиона разорвала колдографию на две части. Все-таки Драко оказался прав. Он совсем не изменился. Гермиона никогда не позволяла видеть сыну её слезы. Поэтому она быстро вернула альбом на место, взяла сына на руки и аппарировала в Нору. В спешке, объяснив Молли, что ей нужно не надолго отлучиться, она вернулась домой. В шкафу Гермиона принялась искать что-нибудь простое, не вызывающее и закрытое. Под руку попались старые джисы и синий свитер. Раздумывать над действиями она не желала. Переодевшись, Гермиона стрелой трансгрессировала к воротам Малфой — Мэнора. Внутреннее чутье подсказывало, что это правильно. Разум соглашался, но колени все равно немного сводила дрожь. На пороге её встретил эльф.

— Мистер Малфой дома?

— Да, господин сейчас в кабинете. Я сообщу, что вы пришли, — эльф щелкнул пальцами и испарился.

Холл Малфой — Мэнора Гермиона отчетливо помнила. Но теперь со стен исчезли некоторые картины, изменился цвет ковра и стен. Долго рассматривать окружение Гермионе не удалось. Она увидела, Драко поспешно спускается с лестницы. Слов не понадобилось. Гермиона опередила реакцию Малфоя и поцеловала его. Страстно, жадно, словно изголодавшаяся волчица.

— Быстрее, — на секунду расцепив их губы шепнула Гермиона.

Малфой сразу же подхватил её на руки и понес в спальню.

Она срывала с Драко рубашку. Стук оторванных пуговиц раздавался эхом в её сознании. Она плавилась. Плавилась в его объятьях.

— Почему же тебя так долго не было, — Драко осыпал её тело поцелуями.

— Это ты где-то пропадал семь лет, — Гермиона схватила его за плечи.

— Я боялся, — он снова поцеловал её, — я боялся, что ты...

— Молчи, — она закрыла ему рот рукой, но, сразу же одернув её, еще раз поцеловала.

И ты спокойно вздохнешь

На целую вечность

Гермиона не думала о том, что говорить Рону, она знала, что он поймет. Поймет и не осудит. За это она его любила. За понимание.

Драко лежал и обнимал Гермиону. О чем он думал, она не решалась спросить. Он все равно заговорил первым.

— Я скучал по тебе.

— Ничего не изменится, — Гермиона нагло лгала себе и ему, но не могла иначе. Слезы предательски были готовы вырваться.

— Пожалуйста, не рви мне душу. Я порвал твою, но ты не представляешь себе, как я хотел тебя тогда вернуть.

Гермиона еще сильней прижалась к Драко. Семь лет она не ощущала этого тепла, не вдыхала запах его тела, не рисовала на его животе узоры. Теперь её палец скользил по его торсу, выписывая "Я тебя люблю". Фарфоровая кукла растаяла. Она сама разрушила вокруг себя бетонные стены. Не пришлось ничего делать. Словно взмахнуть палочкой и открыть дверь.

Чтобы понять

Только меня обняв

Драко остался один. Он лежал на кровати и хрустел суставами пальцев рук. Все произошло так быстро, но по сравнению с семью годами, это была вечность. Вечность с ней. Теперь он не знал, вернется ли она снова. Это у него никого нет кроме домовых эльфов. А Гермиона жена и мама. Но ведь она пришла, после всего, что было. Она вернулась, уничтожив между ними глубокую пропасть длинной в семь лет.

Именно её присутствия так не хватало все эти годы. Одна ошибка разбила на миллионы осколков ту любовь. Но сейчас в его объятьях это была прежняя, нежная, мечтательная Гермиона.

И это просто дождь

Чтоб услышать твой голос

Рон ничего не стал спрашивать. На его лице не дрогнула ни одна мышца. Гермионе стало стыдно за все, что она делала на протяжении всей семейной жизни. Точнее, за то, чего она не делала. А сделала она одно — Гермиона сегодня была с Драко. Вопреки всему Рон этой ночью лежал рядом. Они не спали, а просто лежали молча на некотором расстоянии друг от друга. Гермиона не знала, с чего начать и что вообще говорить.

— Ты хочешь уйти? — раздалось в тишине.

— Что? — Гермиона прекрасно расслышала Рона, но вопрос сам вырвался из её уст.

— Ты хочешь уйти к нему? — Рон говорил абсолютно спокойно.

— Я не знаю, — Гермиона повернулась к мужу.

— Я знаю, что ты любишь его. Одна ошибка не может перечеркнуть ваши чувства.

Гермиона молчала. Говорить не было сил.

— Можно попросить об одном? — Уизли нашел в ночном полумраке глаза жены и заглянул в них. — Можно я буду видеться с Хьюго?

С души Гермионы упал, свалился, разбился вдребезги огромный булыжник совести. Она улыбнулась и обняла Рона. Слов не понадобилось. Лишь только:

— Спасибо, Рон.

Этой ночью супруги Уизли первый раз за долгое время уснули в обнимку. Жаль, что этот раз оказался последним.

Гермиона благодарила Мерлина за то, что на этой неделе не было запланировано ничего грандиозного. Можно было спокойно сидеть в кабинете и читать отчеты рабочих из Заповедника. Её не мучили вопросы, не разрывали противоречия. Она снова мечтала. Мечтала о счастливой жизни. Слова Рона не выходили у неё из головы. Он был прав, она хочет уйти. Вернуться, зачеркнуть все ошибки, перевернуть страницу, начать писать новую главу своей жизни. Вот только ей нужна была помощь.

Уже такой привычный стук в дверь и взмах палочкой. Гермиона никого не ждала сегодня. Ей так казалось. Она не отрывалась от чтения отчета, когда мужская рука аккуратно положила на стол черную, обтянутую бархатом, коробочку. Гермиона медленно отложила пергамент. Драко сидел точно напротив. Такой же элегантный, гордый, но такой родной. Стержень внутри неё разломился пополам, маска безразличия и надменности растаяла окончательно.

— Скажи что-нибудь, — прошептал Драко.

— Я дала согласие видеться с сыном в любое время, — Гермиона открыла коробочку, достала фамильное кольцо Малфоев и надела на безымянный палец.

— Больше никогда его не снимай, — Драко потянулся вперед и взял Гермиону за руку.

— Не сниму.

— И не бросай мне в лицо, — Драко осторожно улыбнулся.

— Не брошу. Это было семь лет назад.

И тот беглец

Самой-самой счастливой

Вдохновение: Loc Dog — Он хотел сделать её самой счастливой

Пара Нормальных — Happy End