План, о котором не знал никто

«Я всегда куда-то бежала. От друзей, сокурсников, любимого. Мой выбор — одиночество. Почему? Наверное, это страх открыться кому-то, обнажить душу. Даже моя драгоценная Кати не всегда может пробить стену отчуждения, возводимую мной на протяжении стольких лет. Зачем весь этот фарс? Не знаю. Задавала себе много раз: а что было бы, если бы я не надела когда-то маску стервы, плюющей на все и всех? Наверное, не было бы Киры Цепеш. А кто появился бы на ее месте? Возможно, пока еще есть время, можно и найти ответ на этот вопрос. Пока есть возможность, я попробую научиться жить…»

Каре-зеленоглазая девушка задумчиво рассматривала неразборчивые мелкие слова, недавно выведенные на белоснежном листке бумаги. Руки сами потянулась к пергаменту и перу, чтобы хоть на пару минут, но поделиться с кем-нибудь внутренними терзаниями своей хозяйки. Но вот оцепенение прошло, и ни в чем неповинное откровение полетело в горевший напротив камин. Сама же «скромная писательница», нахмурив брови, покачала головой. Еще пару деньков в сумасшедшем доме Кровэллей и она начнет строчить любовные послания Драккеру. Интересно, он сразу ее сдаст в Мунго, или вначале посмеется со своими друзьями? А какая теперь разница… Выбор сделан. Пора перестать думать о том, кто решил, что легче разбить, чем принять на хранение ее сердце.

Шум за дверью привлек внимание колдуньи. Трагично вздохнув, она, даже не оглядываясь, запечатала очередным заклинанием дверь. Пусть все идет к чертям, а ей нужно хотя бы сегодня выспаться! И даже если судный час начнется прямо сейчас, Кира ни за что не выйдет из комнаты. Только не сегодня, только не из-за очередной паранойи Флинта!

Захватив с журнального столика у окна маггловский плеер, Цепеш легла в кровать, надевая наушники. В ушах немедленно зазвучала равномерная спокойная музыка, заглушающая любые звуки извне, усыпляя расшалившиеся нервы. Еще немного, и завораживающая мелодия уже унесла уставшую ведьму в объятья Морфея. Впервые за последние пять дней.

Маркус Флинт раздраженно ходил по коридору, иногда зло бросая на деревянную дверь рядом испепеляющие взгляды. Но, к сожалению для него, от этого преграда не исчезла. Было всего пять часов утра, но он решил провести внеплановую проверку двух девушек на наличие оных у себя в теплых кроватках. С первой проблем не возникло: поприветствовав рьяных охранников около апартаментов проверяемой, сероглазый блюститель комендантских часов тихо вошел в помещение, где, к своей радости, обнаружил мирно спящую Гермиону. Поправив бережно сбившееся одеяло на ней, он направился к обители вредной и скандальной ведьмы, грозно нахмурив брови и заранее готовясь к худшему. И вот парень находится у комнаты Киры, молча расхаживая из стороны в сторону. Пять минут назад он наорал на незадачливых стражей, которые даже не соизволили доложить, что их подопечная заперлась еще с вечера, и они даже не знают, на месте ли она или опять сбежала куда-то. Первым желанием у мага было выбить заклинанием дверь, но сразу же отрезвляюще вспомнилось, что Цепеш — некромаг, да еще и с дурным характером, а так как по каким-то своим причинам колдунья не высыпалась долгое время, то еще и являлась бомбой замедленного действия. Вторым порывом было побежать к лучшим заклинателям, чтобы те по-тихому взломали защиту на дверях, но два идиота-громилы по совместительству еще и воины-защитники напомнили о том, что главные маги королевского дворца тоже люди и скорее всего спросонья, не разглядев наглеца разбудившего их, просто проклянут того древними чарами, давно забытыми и неимеющими отвода. Значит, ждать надо хотя бы до семи утра. Ну что ж… Он потерпит, но если Цепеш не будет в комнате, то она очень сильно пожалеет!

* * *

Ветер пронзительно шумит в ушах, заглушая любые звуки вокруг. Волны становятся все больше и агрессивнее с каждым приливом, яростно атакуя острые камни скалистого побережья. Ледяные морские капли обжигают босые ноги своими холодными скользкими укусами. Обхватив себя руками в защитном жесте, девушка с вьющимися каштановыми волосами с тоской смотрит на одинокую чайку, в отчаянии метавшуюся по синему небу в поисках стаи, от которой неосмотрительно отбилась. Но с каждым взмахом крыла птица начинает осознавать всю безнадежность своего положения.

Карий взор переместился на бездну внизу. Она манила и одновременно отталкивала любого, кто заглядывал в ее бездонные просторы, но только не ту, кто лицезрела опасную пустоту каждую ночь. Да. Это был всего лишь сон, один и тот же и в то же время всегда разный. Спокойный штиль, усмиряющий любого зверя, сменяется бушующим штормом, готового в любой момент поглотить все на своем пути, чтобы через пару дней оказаться тихим морем с легкими, почти воздушными волнами, нежно прикасающимся к скалистому берегу. И все же кое-что наводило на девушку неподдельный страх — постоянное падение в неизвестность в конце волшебницы, которая с детства страдала боязнью даже незначительной высоты. И полет с обрыва нельзя было назвать хорошим способом пробуждения…

Вот и сейчас, земля под ногами вдруг уходит куда-то вниз, а юная ведьма, зависнув пару томительных мгновений в воздухе, падает в темно-синий водоворот. Сердце в ужасе трепещет внутри, пытаясь вырваться наружу, заставляя кровь бежать в бешеном ритме по венам. Еще пару вздохов, и гладь воды стремительно приближается к телу, чтобы забрать в свои недры очередную жертву… Но…

…Громкий стук в висках, хриплое обрывочное дыхание и ледяной пот, стекающий ручьями со лба. Несколько судорожных выдохов, и вот Гермиона уже может разжать пальцы, до этого с силой вцепившиеся в мокрые простыни. Пульс замедляется, и она, наконец, может закрыть глаза, болезненно пощипывающие от долгого не смыкания. Тело сотрясала мелкая дрожь то ли от холода, пробравшегося в комнату через открытую форточку, то ли от слепого ужаса и непролитых слез.

Кошмар вновь повторился…

* * *

Кира с наслаждением приподняла лицо, подставляя его тяжелым теплым каплям воды, освежающей волной стекающие по еще сонному телу. Наконец, она смогла выспаться, что было приятной неожиданностью и редкостью за последнее время. А всему виной был неуравновешенный Флинт, вбивший себе в голову, что его долг — следить за безопасностью всех обитателей дворца, что стало огромнейшей проблемой, так как никто и мысленно не мог уже и мечтать о негласности своей частной жизни. Хуже всех приходилось Цепеш и Гермионе, как особо умным и вечно что-то замышляющим особам, влипающих с завидной частотой в опасные передряги. Вначале его контроль казался забавным и веселым, пока в один «прекрасный» день они не осознали в полной мере, что свобода их передвижения теперь ограниченна, и очень даже ощутимо. И вот тогда на место смеха пришло возмущение, которое сменили скандалы, переросшие в открытую войну Флинта и Цепеш. Оба были уперты и не собирались мириться с желаниями своего оппонента, считая, что глупая взбалмошная девчонка, как за глаза Маркус называл брюнетку, мерзкий тиран с кучей свободного времени и слишком длинным носом, как при каждой встрече напоминала этому самому диктатору Кира, не понимали всей сути проблемы. Что же касается второй юной девы, попавшей под неустанный контроль сероглазого мага, то Гермиона лишь снисходительно хмыкала на каждый выпад друга, не забывая прикрывать очередную вылазку Киры, разведывающую ситуацию, творившуюся за границами родового замка Кровэллей.

Накал страстей возрастал и грозил вылиться во что-то страшное и непоправимое, хотя для многих жителей дворца перепалка Стратегов и зоркого Флинта была лишь возможностью не умереть от скуки, так что каждый день троицу встречали ехидными подколками и комментариями друзья.

Завернувшись в махровое полотенце, Цепеш подошла к запотевшему зеркалу, в разводах которого просматривалось исхудавшее и изнеможенное лицо девушки. И только каре-зеленые глаза все так же лукаво горели в предвкушении новых проделок и проказ. Усмехнувшись своему отражению, колдунья вышла из ванной в комнату, пропитанную атмосферой холодного промозглого утра и чужого присутствия.

— Между прочим, это неприлично Флинт, врываться в спальню девушки, да еще и утром! — поежившись от сквозняка, подкравшегося к ведьме со стороны открытого окна, она возмущенно воззрилась на троих парней, в шоке рассматривающие ее фигурку, завернутую в одно коротенькое полотенце. — Может, отвернетесь? Или прям при вас переодеваться? — приподняла в вопросительном жесте бровь девушка.

— А, да, — покраснев, повернулся лицом к двери Маркус, с силой заставляя то же самое сделать и двух охранников, с вожделением уставившихся на открывшийся вид. Удрученно вздохнув, два громилы с тоской уставились на стену, внимательно прислушиваясь к копошившейся сзади ведьме. — Ты там все? — через минуту спросил Флинт, насторожившись тишине, вдруг воцарившейся в помещении. — Цепеш, ответь! А не то я сейчас повернусь! Проклятье, — оглянувшись, выругался парень. Кира исчезла, оставив в напоминание о себе только махровое полотенце, лежащее около открытого окна, прикрытого легкими занавесками, раздувавшимися от легкого дуновения ветерка. — ЦЕПЕШ!

За две недели до

Кристиан раздраженно сидел за письменным столом в кабинете, рассматривая очередное описание действий Совета и Конклава. То, что эти две организации ненавидели друг друга, не являлось ни для кого секретом. Но из-за различных подлянок устраиваемых своим обожаемым оппонентам, они начали уже порядком раздражать юношу. Обычно он был намного терпеливее к таким ситуациям, но так как его сестра сейчас находилась в поместье Грей, где ее пытались спасти два лучших зельевара (Невилл и Шакара) Визенгамота, парень был на взводе. Перед ним все еще мелькала картинка брюнетки, обмякшей на его руках. Как же он тогда испугался за нее! И боится до сих пор, если быть честным с собой. После того трагичного дня Кристиан объявил о возвращение близнецов Конклаву и Совету, что вызвало неописуемый восторг со стороны первого и скептическое недоверие второго. Узнав, что принцесса пока находится в тяжелом состоянии, уже обрадовавшиеся политики немного приуныли, понимая, что пока не могут добраться до венценосной девчонки, но потом воспряли духом и начали оккупировать двери кабинета и личных покоев ее брата. За две недели он успел тысячу раз пожалеть, что так поспешно объявил об их возвращении, но было поздно. С другой стороны, дела Визенгамота очень хорошо отвлекали его от мыслей о Гермионе, поэтому он не жаловался. Хотя все чаще вымещал свою усталость, злость и отчаяние на ближайшем окружении, то бишь на Элите и Проклятых, так не вовремя для них подвернувшихся ему под руку.

Не выдержав очередной стычки с парнем, Луна Лавгуд решила отомстить. Пару дней подумав, что же может достать кареглазого парня и при этом не даст ему повода на ответную реакцию по отношению к ней, она нашла очень интересный выход в виде рыжего мурчавшего создания, которого забрала себе на попечение Кира. Коварно улыбнувшись, светловолосая волшебница оценивающе посмотрела на толстого кота, расположившегося на коленях временной хозяйки, неторопливо вылизывающего расправленную левую конечность. Факт, что, возможно, он может таким образом разбудить задремавшую в кресле девушку, его не волновал, так как он свято верил, что его длинношерстное величество должны лелеять и с восторгом выполнять его желания, что, кстати, и делали все представительницы женского пола, с умилением относясь к наглому полукнизлу. Закончив с вечерним ритуалом умывания, самодовольная усатая морда поудобнее устроилась на коленях спящей ведьмы, собираясь последовать ее примеру, как вдруг почувствовала заинтересованный взгляд на себе. Недовольно повернувшись в сторону Луны, он протяжно мяукнул, царственно благословляя очередную поклонницу своей когтистой натуры. Довольно муркнув, он свернулся клубочком и засопел, больше не обращая ни на что внимания.

«Ну, держись Прайт. Расплата близка», — усмехнулась колдунья.

На следующий день утром Кристиана ждал сюрприз в виде стоящей у него на пороге комнаты блондинки, бережно держащей в руках что-то лохматое, рыжее и мурчащее, как маггловский трактор.

— С добрым утром, — широко улыбнулась Луна.

— С добрым, — протянул юноша, подозрительно наблюдая за ведьмой. — Что-то случилось?

— Не совсем. Понимаешь, у Киры появилось очень много важных дел, так что она не может должным образом уделять внимание Живоглоту, поэтому я подумала, что будет отличной идеей, если ты позаботишься о нем до возвращения Гермионы, — не сказала, а пропела с энтузиазмом Лавгуд.

— Какой Живоглот? — непонимающе посмотрел на нее молодой человек, раздумывая, а не вызвать ли местного доктора проверить психическое здоровье колдуньи.

— Кот твоей сестры, — вытянув руки прямо, девушка поднесла к лицу Криса огромное существо, зловеще уставившееся на него. — Кира взяла его себе на время отсутствия Гермионы, но как я говорила, у нее появились дела и…

— А ты не можешь ЭТО у себя поддержать? — грубо перебил ее парень.

— Нет, — категорично отрезала та. — У меня тоже много работы, так что не могу. Хотя, конечно, можно отдать бедолагу Глотика на попечение кому-нибудь из прислуги..

— Отличная идея! Так и сделай! — облегченно выдохнул Крис.

— … но им нельзя доверять, вдруг они его обидят, а у него такое ранимое сердце, — прослезилась Луна. — А если с ним еще что-нибудь случится, что тогда мы скажем Гермионе, как будем смотреть ей в глаза? — умоляюще посмотрела на него девушка.

— Но… Ох, ладно, — не выдержал Прайт.

— Вот и чудесно, — сразу повеселела ведьма. — Так, значит слушай. Готовить, мыть и убирать за ним должен ты сам, так как опять же нельзя доверять слугам. Лучше всего если ты его будешь брать с собой везде, а то, не дай бог, он куда-нибудь сбежит, — назидательно поведала ему блондинка, смотря на него своими серебряными огромными глазами.

— Лавгуд, а он спокойный? — настороженно косясь на нахмурившего черные бровки кота и интенсивно вертящего длиннющий хвост, уточнил он.

— Не сомневайся. Самое тихое и милое создание, которое я когда-либо видела, — заверила его девушка, сдерживаясь из последних сил, чтобы не рассмеяться. — Держи, — всунула в руки ошарашенного парня недовольного книзла она, после чего быстро поспешила ретироваться, мечтая, наконец, выплеснуть смех, уже душивший ее изнутри.

— Эм, ну, здравствуй, Глотик. На время отсутствия сестры, я буду тебе новым хозяином, — неуверенно произнес Крис, думая про себя, может ли списать остро впившиеся в его кожу когти кота как знак симпатии и любви к нему.

* * *

Джинни напряженно сидела, то и дело предостерегающе бросая взгляды на своих неуемных братьев. Каждая секунда пребывания в Норе становилось обременительнее предыдущей для нее, а злые взоры большей части ее семьи заставляли сжаться от безысходности. И только теплая рука ее жениха, сжимающая ее ладонь под обеденным столом в успокаивающем жесте, придавала сил для борьбы с негативной атмосферой.

Идея оповестить своих «обожаемых» многочисленных родственничков ближе к свадьбе пришла Джинни почти сразу же, как Маркус сделал ей предложение. Заручившись поддержкой только родителей Флинта и Молли Уизли, ребята спокойно жили, наивно полагая, что препятствий к их совместному счастью больше нет. Иллюзия счастливой подготовки к великому событию продлилась долго, так как никто из посвященных в тайну не решался напомнить влюбленной парочке о некоторых формальностях. Но вот настал конец декабря, оповещающий о том, что до церемонии остался месяц. И тянуть резину со знакомством двух уже скоро породнящихся семейств уже стало нельзя. Поэтому Молли, заручившись поддержкой миссис Флинт, настояла на присутствии Джинни и Маркуса на семейном ужине в Норе. Долго упираться обрученным не дали, поставив ультиматум: или те согласятся, или свадьбы не будет. Тут мнения парня и девушки, до этого с завидным постоянством единые, разделились: Маркус немедленно выразил желание увидеться со всей толпищей рыжих магов, бесстрашно не давая себе вспомнить, что некоторые из них очень неплохо владеют палочками; Джинни же, наоборот, почему-то решила, что лучше перенести вступление в семейство Флинтов, чем знакомить своих неугомонных братцев со своим женихом (насчет остальных она не беспокоилась, так как верила в мудрость, приходящую с годами). От такого заявления сероглазый брюнет пришел в ярость и обиделся на целых четыре часа, после чего сам же пришел мириться под напутствием двух бойких мам, напомнившим ему, что с беременными нужно обращаться осторожнее и бережнее. Сурово взглянув на свою невесту и надеясь, что все же в будущем и жену, парень устроил двадцатиминутную лекцию о том, что не боится ее безумных братцев и не даст его наследнику родиться вне брака. Не получив должной реакции в виде немедленной капитуляции рыжей волшебницы, он начал вещать, что силой затащит ее в Нору, после чего получил по голове диванной подушкой, метко брошенной разозленной девушкой. За первым снарядом последовал второй, а затем и третий, а когда все пуховые предметы оказались у Маркуса, Джинни потянулась за книгой, лежавшей на столике рядом. Флинт терпеливо уклонялся от все более тяжелеющих вещиц, раздумывая, можно ли на беременных девушках применять магию, но увидев в руках любимой фарфоровую вазу, перестал мучиться угрызениями совести и применил на невесту заклинание Окаменения. Под испепеляющим взором светлых глаз, он мягко вынул из цепких пальцев ведьмы опасное оружие, после чего отставил подальше. Дальновидно забрав еще из заднего кармана джинс волшебную палочку Джинни, он трагически снял чары, отступая на безопасное расстояние. Прослушав часовую речь обо всех своих недостатках, молодой человек не выдержал и, подлетев к разбушевавшейся не на шутку девушке, заставил ее замолчать поцелуем. Несколько секунд прошли удачно, так как за замолкшей колдуньей не последовало никаких опасных действий, и Маркус, окрыленный победой, ослабил объятия, до этого полностью обездвиживающие девушку. Оказалось, что это было ошибкой. Выйдя из ступора, рыжая бестия начала вырываться, больно колотя парня по груди, зубами пытаясь еще и прикусить проворный язык, прорвавшийся в ее приоткрытый ротик. Войдя во вкус, она стала царапаться, в конце ее левое колено ударило по источнику будущего поколения семейства Флинтов. Болезненно ойкнув, парень выпустил Джинни, повалившись на пол, бормоча проклятия. Опомнившись, Уизли присела к бедняге, со слезами на глазах прося прощение. Еще немного и начавшиеся рыдания превратились в истерику. Превозмогая боль ниже пояса, юноша притянул к себе волшебницу, успокаивающе гладя ее по волосам и бормоча какие-то глупости через некоторое время заменившиеся невесомыми поцелуями по влажному лицу.

В это же время обеспокоенные миссис Флинт и миссис Уизли тем, что посланный на расправу, простите, то есть на примирение к Джиневре Маркус, так и не появлялся уже долгое время, решили, что пора вмешаться в одну из первых семейных ссор их дитяток. Воодушевленные этим фактом мамаши зашли в комнату, где думали застать рьяно спорящих молодых людей. Вот чего они не ожидали там увидеть, так это страстно целующуюся пару на холодном полу, не замечающую никого вокруг и скорее всего не намеревающуюся останавливаться. Осуждающе вскрикнув, Молли устремилась разъединить развратных подростков, ругая брюнета, ошеломленного тем, что его прервали на самом интересном месте. Только через пару минут, когда кровь перестала стучать в висках, он смог разобрать, что является безответственным и думающим только о своих гормонах парне, который не потрудился даже утеплить пол, а ведь его девушка может простудиться. Поняв, по какому поводу на него накинулись, юноша в который раз удивился логике будущей свекрови в такой пикантной ситуации. Выдохнув, он быстро заверил, что такого не повторится и сразу же по всем правилам хитрого и беспринципного слизеринца выдал, что Джинни согласилась на их появление, на семейном ужине в Норе, наложив невербально на девушку Силенцио.

Та, возмущенно фыркнула, но ответить на такую наглость не смогла, поэтому со злорадством решила, что пусть так и будет — спасать своего жениха от своих братьев она не станет.

Вот так молодая пара и попала под обстрел осуждающих взглядов в этот вечер.

«Еще несколько минут, и я кого-нибудь убью», — раздраженно подумала Джинни, находясь уже на грани. То, что семерка оболтусов не примет ее выбор, она знала с самого начала, но все же надеялась, что эти рыжие идиоты хоть немного попытаются ее понять. Ну, или хотя бы Билл, Чарли и Перси, как самые разумные из них. Но нет, даже они с презрением смотрели на представителя рода Флинтов, как на человека, убившего сотни невинных людей. Единственные волшебники, остававшиеся невозмутимыми в данной ситуации, были глава четы Уизли и Флер. И если первого успела предупредить заранее жена, подробно рассказав обо всем, в том числе и о факте, что тот скоро станет дедушкой, благодаря чему Молли и заручилась его поддержкой, хоть и не сразу, то спокойное отношение прекрасной вейлы объяснялось тем, что когда-то она сама была на месте Маркуса, только в то время на нее ополчилась Молли, что, безусловно, было в сто крат хуже. Да и интересное положение юной Уизли не укрылось от чувствительной к изменениям ауры людей волшебницы, так что про себя желала удачи бедолаге, который пытался оставаться вежливым с будущими родственниками.

— А как вы начали встречаться? — лучезарно улыбнулась юноше Флер, решив, наконец, хоть немного разрядить обстановку. Так же она незаметно пнула под столом Билла, показывая, как ей неприятно такое поведение мужа.

— О, это такая скучная история, что не имеет права даже быть озвучена, — ядовито ответила на улыбку Джинни.

— А, по-моему, это интересно. НАМ всем хочется узнать, как же вы нашли друг друга, — вступил в разговор Фред.

— О, да. Мы внимательно выслушаем лапшу, которую вы нам навешаете, — поддержал брата Джордж.

— С чего вы решили, что мы станем лгать? — спокойно посмотрел на ехидно ухмыляющихся близнецов Маркус.

— Да потому что признаться, что опоил нашу сестру каким-то неизвестным зельем, ты не осмелишься, — оскалился Фред.

— Неужели? — приподнял темную бровь Флинт. — Ты немного ошибся. Это меня опоили зельем, а затем навели любовные чары, и я по ошибке обвинил твою сестру. Когда выяснилось, что я ошибся, то долго вымаливал прощения у нее, что, к счастью, мне и удалось. С тех пор мы и встречаемся. Еще вопросы? — бережно похлопав по спинке свою невесту, поперхнувшейся от такого откровения, спросил он.

«Ты еще бы описал нашу первую с тобой встречу, дорогой», — зло подумала Джинни.

— И это скучная история? По-моему, очень захватывающая, — весело заметила Флер, больно ущипнув за бок своего суженного.

— О, да. Очень, — процедил Билл.

— Подкаблучник, — прошипел тихо Рон. — Что-то не припомню, чтобы ты бегал с извинениями за Джинни.

— Я не виноват, что ты такой внимательный брат. Даже наши отношения не заметил, — холодно парировал тот.

— А как ты сделал ей предложение? — поморщившись от очередного толчка в бок, пробурчал Билл, чем вызвал победную улыбку у своей жены.

— О, это очередная скучная история. На ее дне рождения в кругу близких друзей, — теперь уже Маркус поморщился от увесистого пинка по ноге от невесты. Непонимающе посмотрев на нее, он вдруг понял свою оплошность, но было поздно.

— ЧТО?— взревела большая часть сидевших за столом.

— Хватит! — прикрикнула на детей Молли. — Да, Маркус сделал предложение Джинни еще летом. Не надо тут устраивать из-за этого балаган.

— Но…

— Вместо того, чтобы испепелять их взглядами, лучше бы поздравили сестру. В противном случае я сама прослежу, чтобы вас даже близко не подпустили к месту, где будет проходить свадьба, — угрожающе произнесла женщина.

— Как будто мы туда стремимся, — фыркнул Джордж.

— Стоп. Ты не мог сделать сестре предложение летом, — вдруг сказал Рон.

— Почему? — недоуменно посмотрел на рыжеволосого однокурсника Флинт.

— Джинни была с Гермионой в Румынии в то время!

— И что? Я уже не могу приехать в дом к своей девушке и лучшему другу на вечеринку, устраиваемой в честь первой? — невинно спросил юноша.

— Кого ты другом назвал? — открыл от удивления рот младший из братьев.

— Гермиону Джейн Грей. Они с детства не разлей вода, — ответила за Маркуса Джинни. — Только не говори, что ты против? В любом случае, это их дела. А то, что ты сейчас зло фыркаешь — говорит только о зависти: ведь сам ты с Гермионой не смог найти общий язык, хоть вы и имели общего друга. И не пытайся возразить. Твоя глупость и жажда славы никому не нужна, братец. Пока не поздно, изменись, а то так и останешься неизменным прилипалой к тем, кто удачливее тебя. Мама если не возражаешь, то мы еще собирались навестить мистера и миссис Флинт, чтобы обсудить некоторые детали предстоящей свадьбы. Отец, спасибо, что принял мой выбор, — улыбнулась девушка. — Надеюсь, и остальные смогут свыкнуться с ним. Рада была всех увидеть. Рон, подумай над моими словами, — тяжелый взгляд в сторону красного от гнева парня.

— А где ты остановилась? — немного обеспокоенно спросил Артур, который решил проводить молодых.

— У Гермионы, — улыбнулась девушка. — Думаю, мама все сама сможет рассказать. Нам и правда надо спешить.

— Хорошо. Надеюсь, можно будет тебя навестить? — печальная отцовская улыбка, которая озаряется в моменты, понимая, что его чадо уже выросло.

— Конечно, — за девушку ответил Маркус. — Мы будем рады видеть вас и…

— Не принуждай себя, Маркус, — хмыкнул мистер Уизли. — Но с ними я постараюсь еще поговорить. Кстати, известно, кто родится? — понизив голос, участливо спросил он, нежно смотря на дочь.

— По вердикту медсестры, должна родиться девочка, но я знаю точно, что это будет мальчик, — самоуверенно заявила девушка, после чего рассмеялась, заражая своим весельем и двух мужчин рядом.

* * *

«… Здравствуй, Луна. Наверное, это покажется странным, что я решил написать тебе не письмо, а свои мысли в виде дневника, но тяжелые времена требуют неординарных поступков. Видишь ли, нам (это мне и остальным Наследникам) запретили какую-либо связь с внешним миром, хотя о чем я, ты и так прекрасно об этом знаешь. Совы были отобраны и заперты в совятне под немыслимыми заклинаниями, так что отправить тебе весточку не могу. Так же как и сбежать. Откуда я знаю? Наверное, ты подумала, что я уже пробовал, но нет, хоть мысли и были, но за меня это сделал Малфой, стремившийся выбраться и убить одного наглого парня, утащившего из-под его носа Гермиону. Имя не уточняет, но можно догадаться, что это Кристиан. Как там, кстати, Грей? Ей уже лучше? А то меня немного обеспокоило, когда Драко описал их последнюю встречу. Что же с ней произошло? Хотя что же я все вопросы, да вопросы задаю. Прости. Совсем отвлекся от главной цели, подвигшей написать мне тебе. Я очень сильно по тебе скучаю, но приходится мириться с тем, что я не смогу увидеть тебя еще две недели. Боюсь, что с ума сойду, так и не дождавшись нашей встречи. Интересно, ты чувствуешь то же самое? Хотя, я не требую от тебя ответа.

Так хочется поделиться с тобой тем, что произошло за полмесяца без тебя. Разрешишь написать тебе об этом? Ну, вот. Бред… Такими темпами, наверное, я даже не отдам тебе эту маггловскую тетрадь в клетку, боясь, что ты рассмеешься над всем, что здесь написано. Хотя. У тебя красивый смех. Так что я буду наслаждаться этой звонкой мелодией, наблюдая, как ты читаешь эти строки.

Начну я с того последнего дня твоего пребывания в Хогвартсе. Ты только вернулась из поместья Аллукарда, взволнованная, с победной улыбкой, но одновременно и грустная. Тогда я помог тебе собрать быстро вещи Гермионы, слушая вместе с Невиллом и Маркусом о событиях, произошедших совсем недавно. Знаешь, тогда мы ведь не знали, что разлука затянется на такой огромный срок, как месяц. Если честно, то до сих пор не понимаю, с чего вдруг лучший из мастеров вдруг решил обучать Наследников. Фрестон. Уверен, ты слышала о нем. Он один из лучших Стратегов всех времен. Наверное, Кире и Гермионе полезно было бы с ним познакомиться. Как нам рассказывал Сириус, он появился через два дня после твоего отъезда в Малфой-мэноре, изъявив желание помочь с подготовкой будущей поддержки принцессы. Даже Риддл выпал в осадок, когда услышал это, ведь всем было известно, что старый мудрец никогда не брал в ученики никого, ну, или просто не афишировал это, как теперь мне кажется. Никто из наших взрослых надзирателей (улыбаешься? А сама как бы назвала тех, кто постоянно пытается тебя воспитывать, наставлять на путь истинный? Знаю, что не так как я, но что поделать) даже на миг не подумали ему отказать. И вот теперь наша четверка засажена за тысячью замками, заклинаниями и щитами в Малфой-мэноре, мечтая вырваться на волю. У каждого своя причина, хотя, за исключением только Рюу: они похожи своей основой. Как я уже упоминал, Малфой очень хочет увидеть Гермиону, а так же набить высокомерное лицо ее братца. Дерек мечется, желая поговорить с Кирой, кажется, он наговорил лишнего ей в прошлый раз. Ну, а про меня, думаю, тебе все известно. Ты ведь телепат. Не фыркай: знаю, что я немного неправильно описал твой дар. Хоть тебе и недоступны мысли людей, но ведь открытость их эмоций и образов с лихвой это заменяет. До сих пор помню то поле недавно созревшей пшеницы. Интересно, откуда у тебя это воспоминание. Ты ведь мне расскажешь?

Но вернемся к моим трудовым будням. Том по делам уехал заграницу, оставив нас на растерзание трем мужчинам. Малфой-старший занялся с нами зельями и заклинаниями, оставив Сириусу издеваться над нашими телами на уроках боевого искусства. Фрестону же досталось во владение четыре души, безумно звучит, правда? Но других слов найти не могу. Так уж получилось. Первая неделя была для нас с ним очень скучной, мы еще удивлялись, почему его все так восхваляли, обычный маг, помешавшийся на своем деле. Спросишь почему?

Наш первый урок с ним ожидался с нетерпением, в голове уже многократно мелькали образы того, что может произойти, но то, что нас ожидало, никто из нас не смог предугадать…»

Мысленно Гарри вернулся к первому уроку, проводимому Фрестоном.

… Четыре парня с интересом разглядывали низенького тощенького мужчину лет сорока с уже первыми признаками лысения. Холодный пронизывающий взгляд оценивающе прошелся по ребятам, замораживая их своей отчужденностью. Сморщив крючкоообразный нос в отвращении, он скривил сухие губы в злой усмешке:

— Что и требовалась доказать. Вы поверхностно смотрите на них, — хмыкнул мужчина, прерывая Драккера. — Могу вас успокоить, что еще никто не смог сразу понять, что именно необходимо сказать. Вам дается три дня, чтобы это выяснить. На этом все, вы свободны. Не забудьте камешки, это мой вам подарок…

Кратко описав неудачный первый урок, Гарри продолжил запись:

«… так прошла неделя, но никто из нас так и не смог дать нужный ответ Фрестону. Махнув на нас рукой, он объявил, что больше не будет требовать невозможного от тех, кто не способен увидеть, и взялся нас обучать основам Стратегии. Последнюю неделю мы учились медитации, так как главное оружие стратега — это спокойствие. Уже немного надоедает, но что поделать. Знаешь, у меня получается лучше других. Не думай, что это хвастовство. Нет. На самом деле, мне грустно от этого, ведь причина моего успеха — одиночество. Скажешь, как можно быть одиноким среди неугомонной троицы? Все просто, Луна. Как вы и просили, я рассказал ребятам о Проклятых и творившихся в последние полгода событиях, чем вызвал их гнев… И вот уже две недели мне устроено полнейшее игнорирование. Теперь понимаешь, почему я пишу тебе вместо того, чтобы сейчас отдыхать в кругу друзей? Хотя… я не жалею. Когда-нибудь они простят меня, так ведь, Луна?»

Гарри закрыл тонкую тетрадку, невербально накладывая защитные чары. Уже был вечер, занятия закончились, так что он мог спокойно посидеть в огромной библиотеке Малфоев. Остальные Наследники должно быть сейчас сидят в малой гостиной. Рюу и Драко как обычно задумчиво смотрят на шахматную доску, пытаясь предугадать ход противника, а Дерек с отсутствующим взглядом наблюдает за игрой друзей, витая где-то в своих мыслях. Тихая идиллия, в которой нет места зеленоглазому парнишке.

— Решил побыть в одиночестве, Блэк? — голос с болезненной хрипотцой у входа в помещение. Повернувшись на него, парень увидел расслабленно прислонившегося к косяку Фрестона, внимательно смотрящего на него.

— Да, иногда сложно найти место, где можно спокойно подумать, — отворачиваясь, произнес он, не собираясь делиться своими проблемами с мужчиной. — Почему вы назвали меня по второй фамилии? — вдруг удивленно спросил молодой человек.

— А почему бы и нет? — простое пожатие плеч. — Они не поняли твоего поступка, не так ли?

— О чем вы?

— Ни о чем. Пустая фраза без смысла для меня, но никак не для тебя, — туманно проговорил Стратег, лукаво улыбаясь.

— По-моему, вы знаете больше, чем хотите сказать. Кстати, раз мы решили поговорить на неформальном языке, то кто ваша ученица? — лучшая зашита — нападение.

— А ты еще так и не понял? — насмешливый потеплевший взор.

— Нет… Хотя, вы не стали бы обучать обычного человека. Это должна быть одаренная девушка с задатками Стратега. А раз она еще и попросила вас обучать Наследников, значит, я ее знаю, — задумчиво пробормотал Гарри. — Кира.

— А почему не Гермиона? — заинтересованно спросил мужчина.

— Она бы не стала просить для себя, — победная улыбка появилась на губах подростка.

— Что ж, я вижу, что уже у кого-то из вас начинает работать голова, — удовлетворенно кивнул Фрестон. — Они поймут. Не сразу, но поймут, — уже выходя, вдруг сказал Стратег.

— Надеюсь, — тихо прошептал Гарри уже скрывшемуся за дверями мужчине.

* * *

Черная тень мелькнула в пустынном переулке, как ползучая тварь быстро перебираясь от одного темного угла в другой. Замерев около задней неприметной двери, она вдруг остановилась, брезгливо встряхивая смольные крылья. Закончив это дело, она сложила их за спину, вдруг со зловещим карканьем начиная увеличиваться в размерах. Корчась в судорогах на заляпанном полу, тень принимала все более человеческий вид, пока перед дверью не предстала девушка, с длинными волосами, такими же жесткими и черными, как воронье оперение. Ее мрачные темные глаза прошлись по переулку, проверяя, нет ли запоздалого свидетеля недавнего превращения. Удостоверившись в том, что она одна, молодая особа в длинных бесформенных одеяниях открыла дверь, царапнув ее ручку острыми ногтями. Зайдя в полутемное помещение, девушка прошла мимо двух амбалов, в испуге отпрянувших от нее. Скривив губы в кровожадной улыбке, она облизнулась, остановившись и вперив свой взгляд в дрожащие тела. Те, с еще большим страхом, прислонились к стене, не в силах даже попытаться отползти.

— Каролина, — предупреждающий возглас у входа во внутреннее помещение. — Прекрати, они нам нужны живыми. Пока, — немного с издевкой добавил мужчина, с презрением смотря на двух громил, чуть ли не плачущих от ужаса.

— Орион, позволь хоть минутку. Их страх так сладок, — взмолилось черноволосое создание, с вожделением наблюдая за жертвами.

— Нет, — жестко отрезал тот. — ОН уже здесь, не заставляй его ждать.

— Жаль… — протянула девушка, поворачиваясь в сторону собеседника. Мужчина, лет сорока пяти, задумчиво потирал небольшую бородку, ожидая, когда вновь прибывшая поравняется с ним.

— Что задержало тебя?

— Сирена просила подобрать ей новое тело, вот и изучала подходящие кандидатуры, — поморщилась та, не очень радуясь выпавшей чести быть девочкой на побегушках у старшей коллеги.

— Подобрала? — пропуская вперед, спросил с безразличием Орион.

— Да, — хищно оскалилась девушка. — Но пока пусть это останется моим маленьким сюрпризом для всех вас.

— Как скажешь…

— Каролина, ты заставила всех ждать, — без тени осуждения пронесся по всей комнате, куда вошла парочка, бархатный голос.

— Мой Повелитель. Прошу извинить меня. Вам ли не знать, что девушкам свойственно опаздывать, — приторно сладко прокаркала она, преклоняясь перед красивым мужчиной, сидящим на троне в центре помещения.

— Ты права, — мягко рассмеялся он. — Что ж, раз все собрались, то пора приступить к нашей маленькой вечеринке. Максимилиан, где наша особая гостья?

— Здесь, — тихо проговорил седовласый мужчина, наклоняясь назад и с силой вытаскивая вперед девушку в потрепанной черной мантии с эмблемой Гриффиндора.

— Мм, какое хорошее поколение вырастил Дамблдор, — с интересом рассматривал блондинку с голубыми глазами. — Как твое имя, дитя?

— Ла-ванда, — заикаясь, ответила та, отводя в ужасе взгляд от жесткого пронизывающего взора красивого мага.

— Лаванда, прекрасное имя, под стать его обладательнице. Ты являешься изумительным сочетанием жадности, лени, похоти, гнева и зависти. Лучшее лакомство для моих верных слуг, — закончил он, насмешливо наблюдая за бледнеющим лицом студентки.

— О чем вы? — пролепетала она.

— Понимаешь, моя шестерка Темных Ангелов самое драгоценное приобретение, сделанное мной за два тысячелетия. Но им, как и всем, нужна хорошая подпитка сил. А что может быть лучше хранилища семи грехов. К сожалению, идеальный вариант, когда все грехи собраны воедино, попадается редко. Но пять тоже хорошо. Да пусть начнется пиршество, — зловеще разрешил Повелитель, с наслаждением наблюдая, как шесть демонов накинулись на кричащую в отчаянии девушку.

Вы бывали в такой ситуации, когда просыпаетесь рано утром не от звона надоедливого будильника, а от прожигающего вас пристального взгляда, заставляющего съежиться под теплым покрывалом? И сразу ли начинаете ворошить воспоминания минувшего вечера, силясь понять, кто такой невиданный осмелился нарушить ваш покой? А что если прошлой ночью вы засыпали один, а не с какой-нибудь молоденькой девушкой, так как весь день был тяжелым, и осталось сил только доползти до мягкой кровати? А вот над этим надо задуматься.

Кристиан с огромным усилием заставил себя поднять голову от подушки и повернуться в ту сторону, где приблизительно должен был находиться наблюдающий за ним. Моргнув пару раз, чтобы очертания комнаты перестали расплываться перед глазами, он сконцентрировал взор на кресле, стоящем в дальнем углу комнаты. На нем величественной статуей восседал рыжий кот, немигающим взглядом воззрившийся на растрепанного парня. Ни одним волоском, усиком или кончиком ушка когтистое создание не показало признаков жизни, оставаясь в неподвижном состоянии. И только осмысленные глаза болотистого цвета заставляли увериться, что это не восковая фигурка. Лениво опустив веки, полукнизл на несколько мгновений прервал зрительный контакт со своим временным хозяином, чтобы вновь возобновить игру в «гляделки».

— Глотик, ты чего не спишь? — прохрипел Прайт, мельком посмотрев на будильник. — Пять часов утра! Да кто в такую рань просыпается! Давай ложись, — простонал юноша, заворачиваясь с головой в одеяло. Пару минут он ворочался под ним, пытаясь снова окунуться в объятия Морфея, но взгляд кота становился все осязаемее. Промучившись еще некоторое время, юноша вновь высунул голову, проверяя, где рыжее существо. Как оказалось, оно было на месте, в той же позе, что и ранее, неотрывно следящее за каждым движением человека. — Хорошо. Что ты хочешь? — сдался маг, садясь.

— Мя-яуу, — протянул тот, наклоняя в оценивающем жесте мордашку в бок.

— И что это должно значит? — спросил волшебник скорее себя, чем кота, широко зевая.

— Мяу-а, — донеслось в ответ.

— И я вот не знаю, что тебе нужно в пять утра, — кивнул прищурившемуся пушистому животному Кристиан.

— Мяя-ууу, — громче выразил свое мнение нарушитель спокойствия, показательно высунув розовый язык и облизнувший кончик носа.

— Слушай, а ты знаешь, что такое режим питания, а? — недовольно проворчал молодой человек, наконец, поняв, что от него требуют. — Неудивительно, что ты такой толстый, — не обращая внимания на злобный оскал, появившийся после кинутой фразы, продолжал бурчать парень, медленно вставая и ища комнатные тапочки. Не найдя их, он, чертыхаясь, осмотрел помещение на наличие носков, которые, если ему не изменяет память, юноша оставил на тумбочке, вместе с волшебной палочкой и брюками, но та оказалась девственно пуста. Походив по спальне, Прайт удивленно уставился на черные штаны, оказавшиеся немыслимым образом на люстре. Подозрительно оглянувшись на смирного кота, продолжавшего следить за ним с особым пристрастием, Крис откинул мелькнувшую мысль, что виновником является его усатый «мучитель». Побродив еще для профилактики пару минут, он так и не нашел ни носков, ни палочки, ни тем более тапочек, после чего решительно подошел к шкафу, откуда и достал новую пару тапок. Быстро одевшись и смерив предупреждающим взором неподвижного зверя, принц вышел из комнаты, плотно закрыв дверь. Зевая и протирая глаза, парень медленно и, стараясь не заснуть, прошествовал к кухне, где уже вовсю трудились домовихи.

— Хозяин что-нибудь желает? — улыбнулась эльфийка в голубом сарафане.

— Да, кружку кофе и корм для кота, — садясь на стул, попросил молодой человек, вдруг осознавая, что мог просто вызвать домовиков в комнату. «Ага, и это бы чудовище еще начало что-то ворчать на эту тему, ну, нет, увольте», — сразу же нашел оправдание своей глупости он.

— Хозяин, — неуверенно подало голос маленькое создание. — Мы не можем приготовить светлейшему Живоглоту еду, — прижала ушки в отчаянии та. — Нам запрещено готовить для волшебных существ, тем более таким, как питомец Наследницы.

— Почему? — настроение становилось все гаже от перспективы готовить наглому прохвосту.

— Они очень хорошо распознают, чьими руками было сделано кушанье… И не терпят ничего, что создано посторонними, — быстро протараторила домовиха, испуганно следя за реакцией Кристиана.

— Ясно. Что ему обычно готовила Цепеш? — сморщился парень.

— Светлейшеству нравилась рыба, запеченная под соусом моллюсков, политая отборными жирными сливками. Так же он с особым смаком вкушал свеже прожаренные корни мандрагоры на полдник вместе с домашним молоком, а еще…

— Стоп. Хватит. Ты хочешь сказать, что Цепеш все это готовила ему сама?! — неверяще посмотрел на увлеченно рассказывающую эльфийку маг.

— Нет. Она обычно готовила что-нибудь более изысканное, но я не осмелилась вам предлагать сложные рецепты, — виновато потупила глаза та.

— Теперь понятно, почему он такое огромный… Если его так и сестра кормила… — обреченно вздохнул юноша. — Эм, и как мне готовить? И на чем?

— Все есть здесь. Берите все что необходимо. В холодильнике — продукты, а в шкафах — посуда.

— Отлично, — обескуражено посмотрел на огромное пространство тот. — А ты можешь хотя бы помочь с рецептами?

— Конечно. В нижнем столе есть поваренная книга, — улыбнулась эльфийка.

— Э.. А… Ладно, сам справлюсь. Можете идти, — разрешил замершим слугам он, затравленно разглядывая многочисленные шкафчики с кухонной утварью, плиты и… Мерлин. За что ему все это?

Осторожно подойдя к холодильнику, молодой человек открыл его, осматривая различные продукты. Что там говорили о рыбе под соусом моллюсков?

Через час с горем пополам Крис все-таки приготовил что-то на вид больше похожее на горелую кашу, чем на рыбу, тем более жаренную и под чем-то. Поставив на стол свое творение, он сморщил нос, пытаясь не дышать. Тут в кухню зашел рассерженный и голодный Живоглот, подозрительно принюхавшийся к «аромату», витавшему в помещение. Величественно прошествовав к столу, он с шумом запрыгнул на него, отряхивая невидимые пылинки на лапах. Тяжело протопав к тарелке, которую Прайт приблизил к нему, кот с презрением посмотрел на месиво, предположительно являющееся его кормом. С недоверием посмотрев на парня, смотрящего в другую сторону, полукнизл с силой толкнул блюдо в сторону, отчего та полетела на пол, забрызгав ноги Криса.

— Эй! — возмутился тот, но увидев убийственный взгляд животного, умолк. — Ладно, один:один, — примирительно сказал он, хватая кухонное полотенце. Занятый своими грязными ногами, парень не заметил, как злобное создание подошло к кружке только что сваренного кофе и стало подталкивать его к краю стола, прямо к голым ступням Криса. Злорадно муркнув, пушистый комок шерсти последний раз двинул лапой по эмалевой посуде, опрокидывая ее вниз. Взвыв от боли, тот с ненавистью посмотрел на кота, повернувшегося к нему задом и вылизывающего с непринужденным видом грудь. — Чертов кот! — прошипел парень, прыгая на необожженной ноге к выходу, вспоминая на ходу всю родословную Живоглота.

— О, Глотик, ты голоден? — зевая, умиленно спросила Кира, вошедшая через полчаса на кухню. Почесав за ушком замурчавшего в возбуждении рыжего разбойника, девушка, переступая через странную грязь и осколки, подошла к холодильнику и вытащила баночку со сметаной. Открыв ее и положив перед носом благодарно мяукнувшего кота, волшебница в недоумении принюхалась.

— Ланни, — позвала она домовиху, которая немедленно появилась перед ней.

— Да, госпожа.

— А что здесь произошло? — обводя взглядом грязную кухню, спросила колдунья.

— О, господин Кристиан готовил завтрак светлейшему Живоглоту…

— Зачем? И вообще перестань его так называть, — попросила Кира.

— Как прикажете, — поклонилась эльфийка.

— Так зачем готовить?

— По приказу госпожи Луны я рассказала о том, что предпочтительнее для Св… Живоглота, — запнулась домовиха.

— Ээ, тот дурацкий список, который я выкинула не читая? — уточнила Цепеш.

— Да.

— Хм… Глотик, держись… Это будет тяжелое время для тебя… — соболезнующе погладила Кира жадно вылизывающего наполовину съеденную сметану «мужчину» в меховой шубе. Тот, оторвавшись от лакомства на время, жалобно мяукнул, подставляя шейку для утешительного почесывания. Утро для него выдалось намного удачливее, чем планировалось.

А где-то на верхних этажах наследный принц Визенгамота в ярости бегал по комнате, собирая разорванные в клочья вещи. Для несчастного начало дня стало первым знакомством с вредным характером нового питомца.

Мораль сего лишь в том, что никогда нельзя оставлять шкафы открытыми, если поблизости есть обиженные коты, готовые напакостить по любому поводу…

* * *

На двенадцать часов дня было назначено очередное собрание Конклава и Совета, и Маркус, как и было оговорено накануне, постучался в комнату Прайта за час до мероприятия. На его удивление, никто ему так и не открыл, отчего тот сразу насторожился. Уже пару дней, как вышел указ об усилении бдительности и предоставлении охраны всем высокопоставленным лицам, даже тем, кто от этой сомнительной, по их словам, привилегии отказались. Единственную поблажку сделали Кристиану, но с условием, что дворец он будет покидать только с сопровождением. Обычно ему составлял компанию Начальник дворцовой стражи, но в случае съезда двух главных оппозиций к нему прикреплялся Маркус, как Главный Советник его сестры. И вот теперь Флинт серьезно задумался, а не зря ли все они пошли на поводу у венценосного юноши, не приставляя к нему боевых магов. Достав из рукава палочку, брюнет медленно приоткрыл дверь, проскальзывая в проем. Картина, представшая ему на обозрение, только усилила беспокойство: на полу, ковре, постели и даже шкафу и люстре разорванными клочками были разбросаны вещи. Где-то под кроватью послышалось сопение, сменившееся тихой руганью. Направив на то место свое оружие, сероглазый воитель обошел огромное ложе, где его приветствовал выпятившийся царственный зад, облаченный в синие брюки. Скорее всего почувствовав на себе взгляд, чем услышав шаги, Прайт попытался высунуться из-под громоздкого сооружения, но, немного поторопившись, с силой ударился об него.

— Проклятье! Что за день! — потирая ушибленную макушку, простонал кареглазый юноша.

— Обычный. На тебя напали? Или ты решил радикальным способом избавиться от старой одежды? Или чем объясняется такой погром в комнате? — присаживаясь на край не застеленной постели, с любопытством спросил его Маркус.

— Почти. Мой новый сосед показал свой характер, — бурчание в ответ.

— И как зовут этого смельчака?

— Живоглот.

— А разве о нем не заботится Цепеш? — непонимающе посмотрел на недовольного молодого человека Флинт.

— У нее какие-то дела появились. Вот мне и сплавили это чудовище. Кстати, не можешь призвать мою палочку? А то никак не могу ее найти, — попросил Прайт, поднимаясь на ноги.

— Конечно. Акцио палочка Кристиана Прайта, — один взмах в простенькой фигуре и… никакого результата. — Странно… АКЦИО ПАЛОЧКА КРИСТИАНА ПРАЙТА! — четко и громко произнес повторно маг, но опять потерпел фиаско.

— Ладно, забудь. Хотя бы почини мою одежду, а то не в чем даже идти на собрание, — грустно наблюдая за обескураженным видом парня, смотрящего на свою палочку с удивлением и обидой, предложил светловолосый волшебник.

— Репаро, — немного неуверенно проговорил Флинт. На это раз заклинание подействовало и через всего пару секунд куски разорванных тканей, как части отдельных мозаик, быстро соединились, вновь представая в нескладно сложенной кучке целого гардероба.

— Спасибо, — благодарно улыбнулся Кристиан, хватая первую попавшуюся рубашку. — Как хорошо, что обувь у меня находится в отдельном ящике, — хмыкнул он, вытаскивая явно нетронутые загребущей лапой усатого варвара ботинки.

— Советую теперь проверять почаще, что и где ты оставил, — посоветовал Флинт, с нетерпением наблюдая за медленно застегивающим мантию парнем. Дождавшись, когда его спутник, наконец, приведет себя в порядок, Маркус выскочил из комнаты, подгоняя Кристиана. Кивнув на прощание охране, маячившей на парадном выходе из дворца, парни вышли на улицу, спеша к границе аппарационого барьера. Уже на подходе к нему брюнету вдруг что-то заехало по голове. Поморщившись от боли и повернувшись назад с целью убить того, кто осмелился на такой безрассудный шаг, колдун в удивлении воззрился на небольшую ветку, покрытую комками сырой земли и завядшей листвы. Так и не дождавшись никакой реакции со стороны мага, небольшая палка, до этого спокойно зависнувшая в воздухе, вознамерилась ткнуть в глаз тормозившего молодого человека. Вспомнив, что он все-таки капитан квиддичной команды, Маркус схватил опасный предмет. Не почувствовав сопротивления, юноша с интересом рассмотрел вещицу в своих руках, после чего захохотал.

— Ты чего? — раздраженно спросил Прайт, посматривавший в напряжении на часы. Они опаздывали.

— Я, кажется, нашел твою палочку, — всхлипывая от распирающего смеха, прохрипел веселившийся парень.

— Отлично. Только что смешного ты в этом нашел? — в недоумении спросил обрадованный Крис.

— В том, что твое рыжее чудо ее закапало, — протягивая грязное древко его хозяину, простонал Флинт.

* * *

В огромном зале Собраний, где обычно и проходили совещания политических группировок Визенгамота, было необычно шумно, хотя пока из собравшихся в помещение находились только девять представителей Совета. Удивленно переговариваясь, они недоумевали, зачем нужно было вновь собирать всех, если с прошлой встречи не прошло еще и недели. Каждый предполагал свою версию, бредовее предыдущей, прекрасно понимая, что все равно будут далеки от истины. Единственной остававшейся спокойной и безучастной к всеобщему переполоху являлась Луна, со скукой смотревшая на происходящее. В отличие от многих, она догадывалась о вопросе, по которому Конклав и решил всех потревожить. И ей оставалось надеяться, что Кира все же соизволит прийти, хотя в это и с трудом верилось, так как ее любимая подруга проигнорировала все сходки не только Советников, но и вот такие масштабные мероприятия, как сейчас. Почти никто не упрекал ее за такое неуважения, прекрасно осознавая, что наглая девчонка всего лишь добивается изгнания из надоевшего ей Совета, но талантливого Стратега так просто не собирались отпускать, со скрежетом зубов терпя ее выходки. То есть терпели только старые члены, а вот новенькие, пришедшие на замену Алканам, пока еще мало понимали, что так привлекает их наставников во взбалмошной девице.

— Обнадежь меня, и скажи, что она все же появится, — тихий ровный голос, всегда с нотками ехидства и иронии, не зависимо от того, говорит ли его обладатель комплимент или же колкое замечание.

— Какое тебе-то дело? — серебряные глаза приняли обычное удивленное выражение, представляя свою хозяйку в виде простушки, нечаянно забредшей на научную конференцию. — Кто-кто, а ты должен радоваться, что твоей вечной противницы нет рядом.

— Знаешь, это прозвучит странно, но в нынешней ситуации ее талант хамить в нужный момент нам пригодится, — попытался улыбнуться мальчишка лет семи, что у него не вышло. Ни в прошлом, ни тем более в настоящем у лорда Мерека не было времени и желания практиковаться в таком простом жесте, что иногда приводило к небольшим конфузам. Так, например, на светских приемах, где его не знают, как властного и решительного мужчину, чье мнение сложно оспорить из-за язвительной манеры говорить, который быстро находил нужные аргументы, убеждающие всех в его правоте, маленький мальчик с холодным презрительным взглядом и ухмылкой вызывал странное впечатление на гостей, ожидающие скорее скромной стеснительной улыбки и опущенного взора, чем взрослого оценивающего взора от совсем еще юного создания. В такие моменты родители «большого» ребенка терялись, не зная, как объяснить не посвященным в тайны Визенгамота о таком поведении парнишки, от чего просто отмалчивались, все больше набирая плохую славу.

— Ты что-то знаешь о планах Конклава? — подавила в себе желание немедленно залезть в голову хитро прищурившемуся Советнику девушка.

— Только догадываюсь. Но думаю, это как-то связанно с приездом Сэнши Юниона и его свиты. О, значит, не только мне пришла эта мысль, — удовлетворенно кивнул сам себе малыш, уловив что-то на лице Лавгуд.

— И как тебе это только удается? — сдалась Луна.

— Что?

— Понимать людей без слов. Ты ведь не телепат и не эмпат, но лучше любого из них читаешь окружающих,— печальная мысль, что ей с ее даром до него еще далеко, мелькнула, но сразу же погасла.

— Это приходит с годами. Да и все зависит от противника. Например, твою подружку сложно понять, даже учитывая, что она Стратег, так нелогичны иногда ее поступки, пока не уловишь всю суть дела. Да и эти постоянные маски, скрывающие ее истинную сущность, запутывают, — с сожалением произнес мальчик. — Иногда мне кажется, что она с ними срослась, но…

— Но? — подтолкнула его к продолжению Лавгуд, всегда с трепетом относящаяся к тому, как видят другие Цепеш.

— Но когда ко мне закрадываются такие крамольные мыслишки, я вспоминаю единственный раз, когда видел ее настоящую, — в превосходстве ухмыльнулся Мерек.

— И когда же я совершила такой промах? — насмешливо спросила Кира, вдруг возникшая за спиной у мальчика.

— Что ж, ты, наконец, вспомнила об обязанностях Советницы. Мило с твоей стороны, — не обратив внимания на вопрос, холодно заметил парнишка, снизу вверх глядя на сонную девушку в потрепанных джинсах и черной ветровке без рукавов. С плеч свисали белые наушники плеера, скрытого под одеждой. — Хотя простые правила хорошего тона тебе как всегда неведомы. Где твоя мантия? Ты ведь не собираешься представать перед Конклавом в таком виде? — еще раз окинул ядовитым взглядом скромное одеяние девушки тот.

— А что если да? — зевнула Кира.

— Это… неуважение ко всем присутствующим, — осуждающе прошипел он, скривившись. От этого его облик все больше стал походить на ребенка, обидевшегося на родителей, не купивших ему долгожданную игрушку.

— Оо, — удивленно моргнула брюнетка, вызвав прилив сил от ликования у мальчишки, посчитавшего, что с ним согласились. — Ты такой милашка, — неожиданно широко улыбнулась та, наклоняясь поближе к лицу ребенка. — Твое новое воплощение намного лучше предыдущего, — легонько схватив уже упирающегося малыша за розовые щечки ведьма, растягивая их, словно проверяя, не искусная ли иллюзия перед ней. — Такой очаровашка снаружи, — умилялась девушка под грозным ворчанием и брыканием ее «пленника». — И такой ворчливый старикашка внутри, — так же внезапно отступила она, прекращая улыбаться и приторно сюсюкать. — Печально, лорд, печально, — грустно покачала головой Цепеш, обращаясь к возмущенному такой наглостью Мереку.

— Да ты… — набрав побольше воздуха в легкие, начал он, но тут в зал, переговариваясь, зашли члены Конклава в полном составе. Дружно посмотрев в сторону своих давних противников, они синхронно поклонились в приветствии, легким движением руки откидывая назад капюшоны.

— Они явно долго тренировались этому движению, — еще раз зевнула Кира, разглядывая восемь мужчин в одинаковых бежевых мантиях. — Показуха, — хмыкнула она, как только прибывшие, почти не отличавшиеся ничем друг от друга, все в той же единой походке прошли к своим местам.

— Каждый по-своему привлекает внимание к себе, — тихо сказала Луна, проницательно рассматривающая невысокого японца, незначительно выделяющегося среди семерки своих коллег-близнецов немного резковатыми движениями, выдающие еще не привыкшего к такой синхронности нового человека. — На нем амулет-блок, — не изменяя ни интонации, ни выражения лица, заметила она.

— Есть что скрывать, значит, — нахмурился Мерек, один из немногих в Совете осведомленный о силе девушки, переставая дуться.

— У всех есть свои скелеты в шкафу, которые не хотелось бы показывать, — даже не удостоив мимолетного взгляда того, кто так заинтересовал ее собеседников, непринужденно проговорила Кира.

— Согласен. Но, боюсь, с этими скелетами нам придется познакомиться, — кланяясь со всеми появившимся Маркусу и Кристиану, протянул юный маг.

* * *

Огромный зал, где все собрались, представлял собой округлую комнату с расписным потолком и стенами, сделанными из разноцветных кристаллов. В центре нее был расположен стол, дугой очерчивающий прозрачную сферу, в которой молочной пеленой растянулся туман.

Усевшись приблизительно посередине, Кристиан повернул голову налево, оглядывая Совет на удивление в полном составе. Как черная ворона среди своих коллег выделялась Кира в своем маггловском одеянии, что ее вряд ли смущало. Метнув карий взгляд направо, парень с подозрением присмотрелся к новому члену Конклава. В душе зародилась догадка темы сегодняшнего собрания. Сзади послышался шорох — Маркус пристроился за Прайтом.

— Приветствую всех, — медленно произнес принц, начиная тем самым совещание. — Думаю, больше некого ждать, так что перейдем сразу к сути дела. Месье Афолио попросил созвать всех вас, так как у Конклава появилась новость, которая не терпит отлагательств. Надеюсь, мы, наконец, можем ее услышать? — холодно поинтересовался юноша, испытывающе воззрившись на мага, сидевшего во главе правой политической группировки.

— Конечно, ваше высочество, — монотонный голос прозвучал слишком вымученно для того, кто привык к публичным выступлениям. — Наверно, надо начать с самого начала, чтобы было понятно всем, включая и свежий приток сил, преобразивший к лучшему Совет, — взяв себя в руки, уже с ехидством кинул колкость в молчаливо прислушивающихся к нему противников. — Всем нам известно, что принцесса Алегра пробудилась, хоть сейчас и находится в не лучшем состоянии. Но как только она выздоровеет, то, без сомнений, сразу же предъявит права на престолонаследие. Это оспаривать никто не собирается, — уточнил мужчина, уловив возникшее напряжение. — Даже, наоборот, для всех нас будет счастьем, наконец, узреть исполнение воли покойного короля. Но… один момент остается нерешенным. Как бы ни была умна и сообразительна юная наследница, ей нужна опора и поддержка. Думаю, никто с этим спорить не станет? — вопросительно посмотрел по сторонам волшебник.

— Конечно, нет, — лениво произнесла Кира, вальяжно устроившись на своем месте. — Но, странно, зачем поднимать уже решенный вопрос?

— Простите, но я вас не понимаю, Советница, — растерялся тот.

— Наследники четырех великих домов сейчас проходят обучение, чтобы через две недели присоединиться к королевскому двору. Их опыта и знаний должно хватить, чтобы помочь принцессе. В противном случае, для чего существует Совет и Конклав, если не для мудрого наставления еще только начинающим свой путь птенцам? — саркастически пояснила она, подперев подбородок рукой.

— Кхм… Да, конечно, нельзя не учитывать молодых людей и их готовность служить престолу, но… Для них эта миссия стала, как снег на голову, так что доверять мальчишкам, которых впопыхах обучают такому важному делу, будет слишком беспечно с нашей стороны, — раздраженно парировал мужчина.

— И что же вы предлагаете в альтернативу? — вежливая улыбка появилась на губах Цепеш.

— Любой королеве необходим король, — с пафосом изрек он. — Две тысячи лет назад этот вопрос уже поднимался. И тогда, — выжидающая пауза, — наш правитель согласился с этим, утверждая кандидатуру супруга своей дочери. И даже подписал с семьей избранника брачный договор.

— Который в последствие король сам же и расторгнул, — заметила Кира, перебивая распалившегося политика.

— Вздор. Где доказательства того, что король разорвал договор? — рассердился глава Конклава.

— Может в его отсутствии? — невинно пожала плечами ведьма, с интересом наблюдая за своим оппонентом.

— Если его и уничтожили, то это еще не говорит о том, что сделал это сам король. А то, что его вторая часть, которая была отдана клану Юнионов, осталась целой и невредимой, подтверждает то, что, скорее всего, его ликвидировал кто-то посторонний, — победно ухмыльнулся месье Афолио.

— И где она? — не обращая внимания на ликования мужчины, спросила девушка.

— Что где?

— Где эта часть договора, по счастливой случайности сохранившаяся после стольких лет?

— Только господин Сэнши знает, где она, — впервые подал голос японец, внимательно следивший за разгорающимся спором.

— Любопытно… Так значит нас всех собрали здесь только для пустой болтовни? — фыркнула Кира, переводя каре-зеленый взгляд на настороженного азиата.

— Как вы смеете, Советница, заявлять такое?! — взревел глава Конклава, переставая себя контролировать.

— А как вы смеете отвлекать занятых людей от важных дел без благовидного предлога? То, что вы только что нам поведали, интересно, безусловно, но где сам предмет обсуждения? — картинно посмотрела по сторонам Цепеш. — И почему для такого важного вопроса семья Юнионов послала к нам не имеющего никакого отношения к делу человека, а не самого господина Сэнши? — пренебрежение к последнему имени проскользнуло в интонациях говорившей, вызвав шквал различных эмоций у присутствующих, от осуждения и неприязни до молчаливого согласия и уважения. И только несколько человек оставались внешне спокойными, не обращая внимания на всполошившихся магов. — Я уже молчу о том, что решать судьбу Наследницы без ее ведома и согласия никто из нас не имеет права. Или это тонкий намек, что Конклаву наплевать на ее мнение? — дружелюбная улыбка все так же играла на губах девушки, противореча жесткому тону высказанных слов.

— Конечно же, нет. Вы ищите тайный смысл там, где его нет, — произнес более спокойно мужчина, сидящий левее главы Конклава. Он не смотрел со злостью на нее, в отличие от большинства своих коллег, а, наоборот, его глаза светились пониманием и весельем. На протяжении всего собрания маг хмурился на слова месье Афолио, но не высказывал ничего против, стороне наблюдая за той, кому было легче начать атаку. — Но вы правы, Советница. Без присутствия молодых людей, чью жизнь мы так вероломно пытались сейчас изменить, этот разговор неактуален.

— Превосходно. Есть ли нужда голосовать о перенесении собрания до выздоровления принцессы или все согласны? — облегченно вздохнув, спросил Кристиан, радуясь появившемуся поводу отложить щекотливую тему.

— Нет, ваше высочество. Но не думайте, что разговор будет забыт, — ответил месье Афолио, с ненавистью бросив напоследок взор на брюнетку, миролюбиво подарившую ему еще одну широкую и вежливую улыбку.

— И не надеялся, — прошептал себе под нос тот, хмурясь новоиспеченным проблемам.

— Если мы не найдем этот чертов документ, долго на одной словесной баталии, хоть и умелой, Цепеш нам не продержаться, — тихо заметил Маркус, наклоняясь к уху Прайта.

— Знаю. Прикажи незаметно обыскать покои Юниона, — так же негромко попросил его принц, устало потерев руки, когда Кира фыркнула какому-то замечанию Мерека, явно направленного на их «любимых» представителей Конклава. — И еще… Переговори об этом с нашими девочками, — подразумевая двух Проклятых, уже направляющихся к выходу, добавил он. — Пора делать ответный удар нашему многоуважаемому женишку.

* * *

«Собрание выдалось на удивление спокойным», — мысленно заметила Луна, выходя из камина в кабинете Греев. С самого появления Киры девушка боялась, что все закончится предсказуемо — очередным скандалом, переходящим в скрытую ненависть. Мелочность и мстительность — основные спутники большинства политиков Визенгамота, что, конечно же, их не красило, но искоренить вредные черты характера было невозможно. А, жаль. Все больше разрастающийся террариум властителей только пагубно сказывался на обстановке вокруг, заставляя в недовольстве шептаться своих поданных.

Во всей наведенной грязи алчными и тщеславными магами, как лучик света, появлялась надежда о возвращении в мир королевской семьи. Весь Визенгамот с нетерпением и замиранием сердца ждал появления наследной принцессы, которая, безусловно, возродит былое величие своих владений. Гермиона… Две недели Шакара и Невилл боролись за ее жизнь, что им и удалось уже на второй день ее лечения. Казалось, что могло беспокоить юных целителей еще? Возможно, то, что их подопечная так и не очнулась. На ум сразу приходил образ заколдованной красавицы из маггловской сказки, которая на протяжении многих лет спала непробудным сном, ожидая поцелуя прекрасного принца. Внезапное сравнение, сказанное вначале просто в шутку, чтобы разрядить гнетущую обстановку, стало все больше произноситься в устах задумчивых друзей Грей, каждый раз завершаясь риторическим вопросом: «А не поехать ли за этим самым принцем в Малфой-менор?»

Лавгуд усмехнулась, когда в голове сформировался яркий образ вытянувшегося лица Малфоя, когда бы ему объявили в торжественной форме о возложенной на него миссии. Вначале он бы в непонимании морщил лоб, пытаясь понять, кто из всех присутствующих свихнулся, потом бы начал бы разбираться в путаном объяснении, кто такая спящая красавица и при чем здесь Гермиона. Ну, а в конце блондин бы яростно бы прошипел, что надо было сразу к главному переходить, а не весь день вещать ни о чем, быстро накидывая на себя мантию и направляясь к камину, чтобы через пару минут оказаться у изголовья кровати возлюбленной. Юноша бы помедлил перед тем, как осмелился опустить голову к лицу бледной принцессы, с нежностью и беспокойством рассматривая посиневшую кожу под веками. Взгляд вскоре переместился бы к светло-розовым губам, и, перестав сдерживаться, молодой человек бы накрыл их своими, вкладывая в поцелуй всю любовь к этой иногда невыносимой зазнайке. Несколько томительных мгновений и вот сонно и лениво открываются карие глаза, растерянные и напуганные из-за непонимания сложившейся ситуации, но быстро переходящие в лукавые и озорные огоньки…

Отличная сказка со счастливым концом, но вот на реальность явно не походящая, даже в волшебном мире.

Пожурив себя за расшалившуюся фантазию, Луна зашла в комнату, пропахшую терпким запахом разнообразных лекарственных средств. На большой кровати уже привычно выглядывал профиль больной, чьи обычно блестящие коричневые локоны потускнели от недостатка света за последнее время. Руки с сильно проступившими голубыми жилками лежали на одеяле, которым заботливо была накрыта их хозяйка. За письменным столом, расположенным невдалеке от постели и заваленным многочисленными травами и колбам с зельями сидела русоволосая девушка, сгорбившись над каким-то фолиантом. Напряженная спина и нервно подрагивающие плечи, скрытые под фиолетовой льняной рубашкой, говорили об усталости волшебницы, уже давно переставшей вспоминать о том, когда же в последний раз высыпалась. Хоть Луна и не могла увидеть сейчас лицо Шакары, но она была уверена, что прозрачные, как слезы, глаза напряженно вчитывались в каждый символ, на лбу, скрытом длинной челкой, проступали небольшие складки, губы сжаты в тонкую полосу, а вздернутый вверх нос иногда вздрагивал от глубокого раздраженного выдоха. Уже были прочитаны десятки книг, пересмотрены сотни рекомендаций и советов, присланных самыми знаменитыми и почитаемыми врачами со всего мира, перепробовано несчитанное количество самых действенных лекарств, но все без толку. Надежда медленно, но верно, покидала их. И только нешуточное упрямство двух главных лекарей их компании не позволяло никому из Элиты и Проклятых сложить руки.

— Есть какие-нибудь новости? — тихо спросила Шакара, даже не оборачиваясь к подруге.

— Да. Подняли вопрос о брачном договоре между семьями Кровэлль и Юнион. Представляю, в какую ярость придет Гермиона, когда очнется, — походя поближе к целительнице, проговорила Лавгуд. — А у вас как дела продвигаются?

— Никак. Я не понимаю. Ее тело излечено. Но не это меня беспокоит. Хоть все признаки ведут к тому, что Гермиона была отравлена, но у нас с Невиллом есть большие основания искать другие болезни…

— Почему?

— Тебе ли не знать, что Нелл обеспечил всех визенгамотовцев в Хогвартсе универсальным противоядием от всех ядов, который вы пили каждую неделю, — дождавшись кивка, она продолжила. — Мы исследовали ее кровь, но не нашли и намека на яд, — в звенящей тишине помещения отчетливо прозвучал скрип стиснутых в необузданной злобе зуб. Злости, родившейся из отчаяния и чувства близости поражения.

— Знаешь, еще в поместье Аллукарда мне показалось ее состояние смутно знакомым, — задумчиво протянула Луна, пытаясь не сильно зацикливаться на мелькавших образах двух волшебников, склонившихся в ожидании над котлами с бурлящей водой. — Возможно, это какое-то проклятие. Все же мы не должны забывать, что это, скорее всего, сделал Максимилиан, когда пригласил Грей к себе в кабинет. Он не дурак, чтобы полагаться на банальный яд.

— И что это может быть? — наконец, повернулась к подруге Шакара, заинтересованно прислушиваясь.

— Артефакт, заклинание, порча, — пожала плечами та. — Что угодно, Шак.

— Ммм, а ты не можешь проверить ее? Хотя бы для проверки вмешательства в подсознание? — закусив губу в нерешительности, спросила зельевар.

— Заблудшая душа? — уловила предположение целительницы Луна. — Это объясняет многое. Да и симптомы походят на обычное отравление. Ты ведь уже задумывалась над этим, не так ли? — прищурилась она, проницательно вглядывалась в опухшие от недосыпа глаза.

— За две недели в огромном почти пустом поместье с кучей свободного времени и не такое придет в голову, — вяло улыбнулась та. — Только меня одно смущает. Максимилиан мог бы заставить душу Гермионы на некоторое время потерять связь со своим телом, но у него вряд ли хватило бы сил поддерживать это состояние долго.

— У него нет… Сирена могла бы… Это еще один темный ангел Повелителя, — увидев немой вопрос во взоре Шакары, пояснила Лавгуд. — Она представляет собой бестелесного призрака, кочуещего из одного тела своей жертвы в другое. Может забираться во сны к тем, кто не защитил свое сознание от вторжения, влияя на них, — повернувшись к неподвижному телу на кровати, Луна не мигая всматривалась в него, пытаясь заглянуть вовнутрь угасающей оболочки волшебницы. Привычный мир потерял яркие и четкие очертания, когда ее серебряные глаза потемнели, превратившись в одно размытое серое пятно, посередине которого неясным золотым облаком просматривалась Гермиона. Идя дальше, блондинка мысленно прощупала свечение, ища лазейки в разум принцессы. Медленно, стараясь не вызвать защитной реакции со стороны рассудка девушки, ведьма пробиралась все дальше вглубь сознания Грей, с некоторым интересом замечая, что оно похоже на состояние Киры. Так же, как и у ее лучшей подруги, внутренний мир наследницы было запутанным лабиринтом, состоящим из множества коридоров с многочисленными развилками и поворотами, которым казалось и конца нет. Всматриваясь в потрескавшиеся и чуть ли не висевшие на петлях двери, которые в замысловатом порядке были разбросаны по стенам, потолкам и даже иногда полу, Луна терпеливо шла, игнорируя их все. Интуиция подсказывала ей, что ее цель где-то дальше. Лестницы, оказавшиеся на ее пути, заставили остановиться, не давая понять свою логику, явную только для их создателя. Расположившись друг от друга на различном расстоянии, они насмехались над нежданной гостьей своим видом. Длинные, короткие, узкие, перевернутые, завернутые в спираль — форма и размер этих конструкций заставила метаться непривычному к такой картине взгляду. Последовав велению своего сердца, Лавгуд попыталась не обращать внимания на все более странный окружающий вид и выбрала неприметную вначале веревочную лестницу, свисающую в небольшом проеме пола. Осторожно перемещаясь по ней, она невольно зажмурилась от липучего страха, когда вместе с неустойчивыми веревками резко качнулась в бок. Справившись с нахлынувшей паникой, девушка предусмотрительно не смотрела вниз, продолжая спуск в неизвестность. И только когда ноги прикоснулись к мягкому песчаному грунту, был позволен всего один крохотный вздох облегчения. Оглядевшись, Луна попыталась увидеть хоть что-нибудь перед собой, но на этот раз зрение было не в рядах ее главных союзников. «Как и обоняние», — поморщила нос колдунья, чувствуя, как молочная пелена сгустившегося тумана вторгается в ее легкие и отторгая из них любые признаки кислорода. Отдавшись на волю слуху и осязанию, Лавгуд закрыла рукавом лицо, защищаясь от удушливого воздуха, и, как слепой щенок, медленно пошла вперед. Тихий хруст грунта незаметно заменился на вязкие шлепки по увлажненной земле, завершившись плеском и бульканьем, когда холодная вода просочилась в мелкие щели кожаной обуви. С каждым шагом становилось все тяжелее идти, борясь с тяжелым прессом неизвестной жидкости на все больше замерзающие конечности. И только чувство, что цель уже близко, не давало повернуть назад.

Луна не знала, сколько прошло времени, когда, уже достигшая уровня шеи девушки вода, вдруг стала убывать. Дрожа от холода и боли в ногах, она с радостью ступила на твердую поверхность каменного пола. Одежда мокрым грузом тянула ее вниз, замедляя и сковывая движения, но Лавгуд продолжила свой путь, уловив небольшой просвет впереди, увеличившийся с ее шагами.

Тусклое пламя факелов освещало небольшой коридорчик, разделяя его на две части: огрызки пространства, до которых дошел свет, и непроходимая мгла, господствующе граничащая с жалкими соседями. В конце, поблескивая от трепыхавшего пламени, темной тенью располагалась дверь, запечатанная множеством замков и цепей.

Подойдя вплотную к ней, девушка аккуратно провела рукой по стальным оковам:

— Так вот, что сдерживает Гермиону, — прищурившись, она попыталась прочесть символы, выгравированные на металле, что удавалось с трудом при таком ужасном освещении. Беззвучно шевеля губами, блондинка повторяла слова, латинской письменностью пробуждающая магию сковывания и заточения душ. — Если бы я только вспомнила, — жалобные нотки проскользнули во фразе. — Я ведь знала отвод, — закрытые глаза и сосредоточенный вид, пока руки продолжали ощупывать железные барьеры. — Iuguolo off obex , mens sumo thread nimirum cogitable* … — длинная монотонная речь тихим потоком полилась из уст напряженной чародейки, чертившей дрожащими пальцами невидимые руны на цепях. — … fidelis absentis phasmatis** .

Поток магии прошелся по всему ее телу, скапливаясь на мягких подушечках пальцев и переносясь на холодные цепи, пытаясь их снести. Сталь накалилась, обжигая ненавистную кожу, которая стала проводником ее погибели. Прошла минута, две, три, а энергия все перекачивалась на плавящийся металл, осушая до последней капли силы светловолосой ведьмы, уже безучастно смотревшей на творившейся хаос перед собой, пока ее сознание не соизволило погрузиться в темноту.

* * *

Гарри со скукой смотрел в потолок, раскачиваясь на деревянном стуле. Уже час, как закончился очередной урок медитации у Фрестона, который напоследок решил поведать о том, ради чего же их и обучают всему. То, что Наследники связаны с королевской семьей, не было уже давно тайной для ребят, но вот, что все это на самом деле из себя представляет, никто не понимал. До сегодняшнего дня слово «Наследник» был просто набором букв, не имеющий смысла, который появился только после разъяснений Стратега. Оказывается, они стали на самом деле главными претендентами на главенство своих домов, оттесняя в сторону тех, кто до этого был в шаге от долгожданной власти. Так, управлять домом Юнион должен был старший кузен Рюу — Сэнши; остальные ребята же и так являлись бесспорными кандидатами на правление своих кланов по праву старшего в роде (Дерек) или единственного ребенка (Драко и Гарри). Но главное заключалось в том, что они являлись теми, кто мог оспорить в определенных случаях приказы королевского дома. Контроль, но не жесткий, — вот их предстоящий путь. Помогать принцессе в решении государственных дел и устранение ошибок, если они возникнут. Пусть простит Гермиона, но если говорить совсем прямо, то Наследники были «няньками» будущей королевы. Только вот этим самым «нянькам» необходим был надзиратель. Ответственность, возлагаемая на них, была огромна, но жаловаться им никто не давал права — честь клана важнее. Да и привилегии от такой власти были существенные.

Сам того не заметив, Гарри невольно заснул, со стуком вернув стулу привычное положение. Откинув голову назад, он погрузился в объятья Морфея, которые быстро сформировались в определенную картину.

Парень стоял на пшеничном поле, наслаждаясь дуновением теплого ветра. Шум развивающихся колосьев успокаивал. Поттер-Блэк улыбнулся этому месту, ставшему ему родным за всего несколько раз, когда он был здесь с Луной. Хоть то и было всего лишь воспоминание его девушки, но, наверное, навсегда запечатлевшись в его памяти, оно теперь стало ему еще и сниться. С жадностью вдыхая чистый воздух, молодой человек решил прогуляться, с любопытством рассматривая местность. Почти вся территория, которую он мог разглядеть, была заполнена желтоватыми колосьями и только небольшая рощица в четырехстах метрах от него зеленой листвой выделялась среди солнечного моря пшеницы. Решив скрыться в тени деревьев от начинающейся жары, Гарри поспешил к толстым коричневым кронам, ощущая прилив сил от атмосферы вокруг. Среди стволов мелькнул неразборчивый силуэт человека, неторопливо выбирающегося из лесного укрытия. Неверяще моргнув, колдун зачарованно наблюдал за светловолосой девушкой, в удивлении оглядывающейся. Остановив свой серебряный взгляд на парне, она тихо нарушила тишину зачарованного места:

— Здравствуй, Гарри. Ты случайно не знаешь, как я сюда попала?

*Уничтожив барьеры, разум возобновит течение мысли

**вернув потерянный дух

Иногда мы бежим от самих себя, просто отрицая действительность, как неприятную для разума, но так желанную для всего лишь хоть и маленькой, но значительной подсознательной части нас. Так, в один пасмурный день студент не идет на пару, списывая все не на свою лень, а на мнимую головную боль, или пожилые, прошедшие огонь и воду, мастера не принимают радикально новые решения, поддаваясь маленькому червячку под названием страх — они бояться ошибок больше молодых стажеров, так как на кону у них многолетняя репутация, заработанная кровью и потом. Почему мы так легко поддаемся соблазнам, обычно мелочных и бессмысленных, хотя до последнего сдерживали себя от необдуманных шагов? Почему каждый раз проскальзывает чувство, как будто мы воюем, при этом не с кем-либо посторонним, а с собой? С чего началась эта безжалостная схватка, забирающая последние силы у нас, разрушающая все светлые порывы души еще в самом начале?

Еще с давних пор шло сказание о ящике Пандоры, в которой хранилось семь смертных грехов, по не осторожности Пандоры выпущенных на землю.

Зависть, лень, гнев, обжорство, тщеславие, похоть и жадность.

И хоть вдогонку им и были освобождены надежда, вера и любовь, воля людей все больше стала слабеть. Жадность и зависть возглавили развитие человечества, заставляя с оглядкой на ближнего все больше и больше стремиться забрать себе, а тщеславие помогало тем, кто возглавлял сей алчущий народ. Но по своей натуре не каждый готов отдать все свое время и силы, поддаваясь лени, обычно дружной и с обжорством. Но вернемся к зависти. Видя процветание более проворного и трудолюбивого соседа, увязший в собственных соблазнах человек начинает закипать внутри от «несправедливости», ведь он намного достойнее того явно нечестного человечишки, день и ночь прозябающего на нескольких работах. На арену выходит гнев, иногда лишь тупым молоточком пробивающий мысль в голове о том, как все неправильно сложилось в этом мире, но большую часть вырывающийся в открытую жестокость и насилие. Убийства, ограбления, вандализм… Много слов, но одно начало. А иногда, пробравшись незаметно в кровь людей, течет вязкой водой похоть. Она бывает разных оттенков, от самых легких и ненавязчивых до черного непроходимого тупика, где несчастная заблудившаяся девушка встретит свой конец в руках горящего от вожделения маньяка.

Семь составляющих. На первый взгляд они независимы друг от друга, но в сочетании несомненно приобретающую все большую силу. И все же без главного источника своей жизни — слабости человека — это всего лишь слова. И здесь в помощь сомневающемуся, наконец, и приходят те три светлых элемента. Любовь — это теплота, согревающая в промозглый день уставшего путника, обессиленного от долгого странствия, но идущего упрямо вперед, ведь где-то совсем близко его ждет уютный уголок с теми, кто любит и ждет его уже давно слишком запозднившегося. Надежда — маленький огонек-компас, то ярко вспыхивающий, то становящийся еле заметным. Только благодаря ему, мы находим тот единственный верный выход из уже казавшейся безнадежной ситуации. Вера — невидимый спутник, заставляющий чувствовать себя в безопасности, даже если ты и находишься среди одних своих врагов.

Так почему одни идут по жизни с этими тремя верными товарищами, а некоторые попадают в более плохую, хоть и большую компанию?

Можно было бы пуститься в пространное объяснение о деление на тьму и свет, добро и зло, белое и черное, но... Все это чепуха. Для времени суток существуют сумерки, для воинствующих сторон нейтральная сторона, не собирающаяся ввязываться в бессмысленную бойню, а для цветовой гаммы… Серый не единственная альтернатива.

Так в чем проблема тогда?

Всего лишь в выборе, который делается не один раз, как все привыкли судить, а каждый день, минуту, мгновение.

Но при одном единственном разе он может оказаться именно тем, который и окажется решающим для человека.

Рональд Уизли рос в довольно большой и дружной семье, но слишком бедной. До поступления в Хогвартс он мало уделял внимания данному маленькому недостатку, огражденный от большого мира заботой и любовью матери. Но время пришло, и ему пришлось, наконец, столкнуться с жестокими реалиями жизни. Являясь хоть и чистокровным, но бедным и презираемым остальными детьми голубых кровей мальчишкой, ему оставалось только подружиться со знаменитым спасителем всего мира, хоть немного отогреваясь в лучах его славы ото льда, исходящего от окружающих. Он тешил себя мыслью, что все так и должно быть, что когда он вырастит, то еще получит свой заслуженный кусок от мирового пирога, но… Шло время, а он все оставался лишь тенью своих ярких друзей, молча завидуя хорошим оценкам Гермионы и богатству и знаменитости Гарри. Лелея свою праздность, парень не замечал ни того, сколько усилий первая прикладывает для того, чтобы добиться еще больших успехов, ни то, как страдает от раздутой славы второй, мечтая только о верных друзьях и спокойной жизни. Заедая свою горечь большими порциями еды, Рон как-то пропустил момент, когда стал по-черному завидовать своим друзьям, да так сильно, что вскоре просто кипел от злости и ненависти. Хотя последние два чувства и были обращены только к заучке Грейнджер, всегда с легкостью находящую самое болезненное место в своем рыжеволосом друге. Являясь умной и проницательной девушкой, она быстро разложила мозаику по имени Рон Уизли, что тому, конечно, не пришлось по душе: вряд ли кому понравится человек, который видит все ваши потаенные страхи и недостатки, да еще и с всезнающей усмешкой, намекающей о них. И ведь и сделать то нельзя ничего: покажешь эмоции и сам признаешься в правдивости намеков и шуток Гермионы, да и в ответ ничего предоставить нельзя, уж слишком скрытная была его якобы «боевая» подруга.

Наверное, лишь в одном оба гриффиндорца были солидарны — их удивляла слепота Гарри на явную ненависть его лучших друзей. Хотя эта болезнь решила поразить большую часть Хогвартса, так что ни у единой души не было сомнений в нерушимости отношений Золотой Троицы. Кроме, разумеется, самих оппонентов. Так и шел год за годом, а вместе с пролетевшим временем и мелькали картинки различных авантюр и приключений, которые удалось пережить веселой компании. Но даже это не ослабило неприязнь между брюнеткой и Роном. С каждым удачным событием появлялась все большая нужда выделиться больше, чем стоявший рядом с тобой товарищ. И тем сильнее было разочарование и злость, когда все старания оставались без желанного успеха. Он так и продолжал быть нищим обжорой, по недоразумению оказавшимся в лучах гениальности Гермионы Грейнджер и доблести и отваги Гарри Поттера. Всего лишь тень… которую в конце концов решили выкинуть…

— НЕНАВИЖУ! — с яростью закричал парень, смотря на ни в чем неповинное голубое небо. — Будь вы оба прокляты, чертовы друзья!!!

Горечь и злость… так мало нужно, чтобы перестать видеть четко настоящий мир. И так много понадобиться, чтобы вернуть себя в реальность… Но вот загвоздка: а захочет ли юноша вернуться?

Когда-то было выпущено семь грехов в человеческий мир, чтобы уничтожить род людской.

А вместе с ними поторопились и три светлых чувства, пытаясь по сожженному пути своих собратьев хоть немного уменьшить урон…

С тех пор многие философы, да и не только они, задавались вопросом: почему же людям так сложно выбрать правильный путь, но так легко упасть лицом в грязь?

Ответ прост: свет слишком много требует сил и терпения взамен.

* * *

Цепеш с удивлением смотрела на двух возникших перед ней старичков, имевшим наглость немедленно ее утащить от еще больше, чем она сама, ошарашенной Луны, с каким-то там неразборчивым бормотанием о безотлагательной помощи своим коллегам. Кинув прощальный, страдальческий взгляд на подругу и гневный на ржущего до неприличия Мерека от веселой картины под названием «Утаскивание невинной девицы злобными упырями в темный лес для проведения ужасного ритуала убиения» (хотя кто кого убьет можно было бы поспорить), Цепеш решила плыть по течению, то бишь позволить себя утащить, пообещав потом расквитаться с наглеющими на глазах с каждой секундой старикашками: как еще можно объяснить тот факт, что один из них с гордостью вручил девушке кипу бумаг (не уж— то на них применили заклинание утяжеления?) и запихнул в тесное помещение с одним столом, стулом и… Кира с неверием еще раз посмотрела по сторонам, надеясь, что это обман зрения. Но нет.. кроме вышеперечисленного в помещение ничего не было. Даже окно отсутствовало, что изрядно огорчило еще больше пригорюнившуюся «невинную» девицу. Уж лучше б в лес потащили. Там хотя бы сбежать есть куда. Малодушно повернувшись назад, ведьме престала на обозрение дверь, на вид толстая и непробиваемая, да еще как-то успевшая закрыться. На всякий случай подергав ручку (а чем черт не шутит!), Кира горестно вздохнула. Заперто.

Кинув на скрипнувший в натуге стол, орудие пыток, то есть бесценную кипу бумаги, девушка с подозрением потрогала стул. Тот в ответ заскрежетал еще протяжнее своего коллеги по несчастью.

«Что ж. Можно было догадаться, что Советники отомстят мне за мои шалости, — хмыкнула Кира, благоразумно устраиваясь на полу. — Чем бы только дети не тешились», — философски заключила она, подстраивая под голову злополучные листы бумаги. И не обращая ни на холодный пол, ни на толстый слой пыли, Цепеш с наслаждением погрузилась в сон.

* * *

Она шла с закрытыми глазами по привычной дороге, автоматически поворачивая в нужном направлении. Каждый ее шаг раздавался в ее голове, заставляя отвлечься на миг от посторонних звуков. А отвлечься было от чего: с разных сторон доносились шорохи и шепотки, иногда превращающиеся в злобное хихиканье или шипение. Казалось, что ее отовсюду окружают все больше и больше существ — вряд ли их голоса можно было принять за человеческие. Еще чуть-чуть и монстры, которых нельзя было увидеть из-под опущенных век, накинуться на невинную жертву. Но девушка все продолжала идти, а кроме нарастающих звуков ничего не происходило.

Через десять минут она все-таки остановилась, с неохотой распахивая каре-зеленные глаза. Оглянувшись, ее взору предстал коридор, хоть и освещенный ярким светом факелов, но остающийся полутемным из-за черных теней, пытающихся пробиться за белую черту, отделяющую их от наглой девчонки, так вероломно нарушившей их покой.

— Стервятники, — хмыкнула Кира. — Так ничему и не научились с наших прошлых встреч.

— Ошибаешься. Они просто не теряют надежды, что когда-нибудь ты совершишь ошибку и попадешь к ним в лапы, — хихикнула девочка с двумя растрепанными хвостиками. На вид ей было около восьми лет, но зеленные с болотистой огранкой глаза выдавали в ней человека, прожившего не одно тысячелетие. — С возвращением домой, Кира.

— Арика, — полуулыбка в ответ. — Давненько мы не виделись. Не подскажешь, какими чертями меня сюда занесло?

Юное создание фыркнуло, но сдержала смех, явно читающийся в изумрудном взоре:

— А разве не ты должна ответить на этот вопрос? — ехидно заметила девочка, но все же удостоилась продолжить. — Скорее всего, защита Кати, наложенная на твое сознание, спала. Другого объяснения того, как сюда смогла проникнуть та мымра не могу найти.

— Мымра? — насторожилась Цепеш.

— Да, женщина. Мне не удалось ее разглядеть, так быстро она перемещалась, но по энергетики, исходящей от нее, возможно, она из преисподни. Для демона она слишком сильна, хотя до архангела ей далековато. Может быть, это Ангел Тьмы, — скучающе протянула малышка, делая вид, что не замечает обеспокоенного вида своей собеседницы.

— Куда она направлялась? — напряженно спросила Кира.

— Ммм, на чердак. Что-то там ее заинтересовало, — невинно произнесла Арика, наслаждаясь всплеском эмоций у почти всегда спокойного некромага. — Не волнуйся. Неужели ты думала, что стервятники ее пропустят? Так что она сейчас где-то зализывает свои раны. На твоем месте я бы больше беспокоилась о своей подруге. Все-таки это впервые, когда ваша связь оборвалась, — уже более серьезно произнес ребенок.

— Они смогут пережить еще одно нападение? — оглядываясь на свирепые тени, все не терявших надежду прорваться через барьер, спросила Кира.

— Они воплощение такой древней магии... Не позавидую я этой Темной, если она вновь осмелиться совершить попытку прорваться сюда. Хотя, от дополнительной защиты не отказывайся. Пока Кати не восстановила свои щиты, используй какой-нибудь оберег сознания. А теперь иди: им не нравится, что ты здесь находишься. Найди Кати. Она в опасности, — с каждым словом очертания девочки становились все менее отчетлевее, превращаясь в одну серую дымку тумана, который так же растворился в небытие с последним произнесенным словом.

Кире не оставалось ничего другого, как последовать то ли совету, то ли приказу светловолосой малышки. Еще раз оглянувшись на тени, вдруг замеревших в ожидание дальнейших действий девушки, Цепеш позволила себе уйти из так пустынного и одинокого дома… Дома, являющемся ее подсознательной частью.

Проснувшись в пыльном чулане, Кира вскочила на ноги, отряхивая себя. Посмотрев на смятые листы документов, недавно служившие ей подушкой, она чихнула пару раз, разгоняя еле заметные глазу серые частички от себя подальше. Но те, как будто решив воспротивиться, далеко не отлетали, скапливаясь вокруг расчихавшейся ведьмы в небольшой туман, весело завертевшемся в миниатюрном ураганчике. Листы на полу, следуя известному только им мотиву, закружили по воздуху в танце, подчиняясь власти бушующего ветра. Даже стул и стол и те подрагивали от нетерпения и власти нарастающего стихийного водоворота, угрожая в скором времени присоединиться к царившему хаосу.

И только прибежавшие на шум два Советника смогли утихомирить сверхъестественную бурю в уже пустой комнатке. И только медленно падающие на пол документы легким намеком напоминали о том, что кто-то их здесь все-таки забыл…

— Здравствуй, Гарри. Ты случайно не знаешь, как я сюда попала?

— Что? — округлил глаза тот, не в силах понять, что происходит. — То есть ты не знаешь сама?

— Если бы знала, не спрашивала… Странно, — еще раз оглядевшись, тихо выдохнула Луна. — Это не то место, куда я должна была попасть при данных… да нет, при любых обстоятельствах, — сморщила нос девушка. — Ты много раз представлял себе это место? Часто ли оно тебе снится? — вдруг резко повернув голову, требовательно посмотрела на Гарри.

— Нет… без тебя я здесь еще ни разу не был. Да и сны мне уже давно не снятся. С такими тренировками Фрестона — сразу же вырубаюсь, как добираюсь до кровати. Да и как по-твоему я бы смог сюда попасть? Это твое воспоминание, а не мое, — улыбнулся юноша.

— Вообще-то, все как раз наоборот, — задумчиво сказала волшебница. Увидев непонимание, отразившееся на лице парня, она пояснила. — Это твое сознание, Гарри.

— Что?

— Ох, я знала, что когда-нибудь придется долго и монотонно объяснять что-нибудь в этом духе, но надеялась, что это настанет нескоро. Разум человека по своей природе уникален и для каждого из нас он представляет определенный вид. Твой похож на мой: он так же не имеет границ. Простор и свобода — два главных составляющих для нас. Хотя тебе еще многому нужно будет научиться, — мимолетно взглянув на лес за спиной, добавила она. — Твои потенциальные возможности еще мало раскрыты.

— А как выглядит твое сознание? — для приличия спросил Гарри, хотя он сильно сомневался в том, что поле, на котором они находились, могло быть его сознанием. Это было слишком даже для мага.

— Пустыня, — хмыкнула та с веселыми искорками в глазах. — Ты мне не веришь.

— Мне трудно представить, что это то, что является моим внутренним миром…

— Понимаю. Когда-то я так же не верила всему этому. Но со временем это укладывается в голове и перестает быть чем-то невероятным. Особенно, когда успел увидеть пару десятков сознаний за свои жизни. Обычно оно ограниченно у людей одной комнаткой, хотя чем сложнее разум, тем больше комнат. И только у некоторых сознание не имеет границ, — ободряюще улыбнулась она.

— Так я редкий вид? — приподнял бровь молодой человек. — И что мне это дает?

— Мм.., начнем с того, что все, кто обладают таким сознанием, являются прирожденными и сильными магами. Так же ты имеешь сильную ментальную защиту — мало кто сможет что-нибудь сделать с твоим сознанием. Ну, и главный плюс и всего этого — мы явно друг другу подходим, как телом, так и разумом, — немного покраснев, закончила девушка.

— О, так мы созданы друг для друга… Ну, в этом я как раз не сомневался, — широко улыбнулся Гарри и вдруг подхватил девушку на руки, закружив вокруг себя.

— Отпусти меня! — возмущенно вскрикнула та.

— Нет! Теперь я тебя не отпущу никогда! — засмеялся Поттер-Блэк, с любовью смотря на взъерошенную колдунью в своих руках. — Как же я скучал по тебе.

— И я по тебе, — смягчившись, призналась она, благодаря всего лишь одну богиню за то, что ей было позволено сейчас. Ведь только Исида могла дать шанс своей жрице найти свою судьбу. Как и отнять, если бы только захотела. Но слава богам, Гарри смог преодолеть главное препятствие — потерю памяти каждый раз, когда они были хоть немного, но близки. И все же страх, что когда-нибудь он ее забудет и не сможет вспомнить, возвращался. И это заставляло ее ценить еще сильнее каждое мгновение, проведенное с ним.

«И все же вам еще предстоит пройти еще одно серьезное испытание», — назойливо напомнил ей внутренний голос, заставляя напрячься.

— Что-то не так? — обеспокоенно спросил Гарри, опуская все же Луну на землю, но все еще прижимая к себе.

— Нет, все в порядке. Просто я чувствую себя сейчас очень счастливой. Вот бы так стоять всю вечность, не думая ни о чем, — сразу же выбросила из головы мрачные мысли Лавгуд.

— И надолго ты у меня в сознании?

— Мм, пока не вернуться силы, — честно ответила та, прислушиваясь к себе.

— Ты не хочешь рассказать мне, почему они исчезли? Да и как так получилось, что твое сознание переместилось ко мне? — именно те вопросы, которые она не хотела услышать, слетели с его губ.

— Я просто немного переусердствовала в одном эксперименте, который потребовал на некоторое время покинуть мое тело, — немного помолчав, ответила она, коря себя за то, что сейчас ведет себя как Кира, утаивая всю правду. — Что же касается того, почему я здесь — сама хочу знать, — прикусив язык, промолвила она, не давая себе добавить, что рассчитывала попасть в сознание Киры, если вдруг ей не удасться вернуться в свое тело. Ему не следует знать этого. Пока не следует. — Но думаю, мы можем с пользой провести данное нам время, — соблазнительно улыбнулась она, останавливая взор на его губах. Пора было проверить, как будет вести себя ее сила, после смерти Алканов.

* * *

— Кира, я не знаю, что произошло, — испуганно прошептала Шакара, увидев упомянутую девушку, вдруг ворвавшуюся в спальню Гермионы. — Черт, я во всем виновата. Не надо было просить проверить сознание Алегры, — вина сквозила в каждом ее слове.

— Помолчи, Шак, — рявкнула та, чем заставила подпрыгнуть в ужасе целительницу. Уж слишком редко Кира поднимала на кого-нибудь голос. Та же, не обращая на съежившуюся от страха волшебницу никакого внимания, подошла быстро к кровати, около которой лежала без сознания блондинка, чья кожа приобретала мертвенную бледность. Проведя вокруг нее рукой, но не дотрагиваясь, Цепеш чертыхнулась.

— Проблемы? — все же отважилась спросить Шакара.

— Всего одна, — подтвердила Кира уже спокойным голосом. — Душа Луны покинула тело в неизвестном направлении.

— Что? Как такое возможно?

— А ты думала, как она могла войти в другое сознание, оставаясь в собственном теле? — раздраженно фыркнула некромаг.

— Ну… Не знаю, — смутилась та. — Черт, Цепеш, я вообще впервые вижу человека с такими способностями! Что ты от меня хочешь?! — вдруг разозлилась Шакара.

— Чтобы ты пошла отдохнуть. Все равно твои умения целителя здесь не пригодятся, — пожала плечами брюнетка, мягко поворачивая тело своей подруги на спину.

— Ты в силах ей помочь? — с надеждой спросила лекарь.

— Надеюсь, — тихо ответила та, на миг сжимая в напряжении кулаки.

— И что ты сделаешь? — сама смущаясь своей назойливости, все же уточнила русоволосая девушка.

— Я отправлюсь за ней, Шак, — через минуту все же ответила Кира.

* * *

Дерек с наслаждением упал на кровать, потягиваясь от усталости. Тренировки сегодня были еще тяжелее, чем обычно, поэтому у него были силы только на то, чтобы добраться до комнаты, принять душ и в одном полотенце припасть к мягкой подушке, не потрудившись даже переодеться. Хотя на кой боггарт? Вряд ли сегодня его кто-то потревожит, так что можно и забыть о приличиях. Из последних сил притянув к себе край одеяла, он накрыл себя им наполовину, оставляя пока еще немного влажную спину открытой. Больше не сопротивляясь усталости, он зажмурился, давая телу, наконец, отойти в мир сновидений…

…И вновь знакомый коридор оказался перед ним. Все с теми же темными стенами, освещенными только призрачным светом, пробивающимся через оконный проем в двадцати метрах от него. Все та же тишина, заставляющая услышать собственный учащенный ритм пульса. Все то же желание быстрее пройти ровно двадцать семь широких шагов, чтобы оказаться около двери. Что он и сделал. Не думая дальше, юноша просто открыл ее, медленно заходя вовнутрь. И вновь та же обстановка, что и в прошлые разы, когда он бывал здесь: каменный камин, пламя в котором тускло освещало комнату, в центре большой темный диван, скорее всего темно-зеленного цвета, но из-за еле горевшего огня, с этим можно было сильно поспорить; пара книжных полок находилась дальше от дивана, стояли как колоны по обе стороны от зашторенного окна.

Парень знал, что если повернет голову влево, то увидит то, из-за чего он всегда стремится сюда. Но сегодня почему-то хотелось задержать себя, как будто только сейчас ему стало понятно, как все неправильно происходит. Но вот минутное просветление в голове ушло и его ноги уже двигались к цели. Старинный дубовый стол, величественно стоящий в углу комнаты, был накрыт белоснежной скатертью, являющейся маяком в этом полутемном помещение. Но не это было тем, что притягивало взор молодого человека. Что-то, прикрытое светлой ситцевой тканью и лежащее на одном из краев стола, заставляло стучать сердце быстрее, а тело стремиться быстрее оттащить ткань и увидеть то, что было скрыто от чужого взора.

«Ты извращенец», — мысленно плюнув под ноги себе, простонал Дерек, но ничего не смог поделать с собой. Искушение было выше его сил. Так, в противоречии разуму, кричащему остановиться, его руки уже тянулись к жесткой на ощупь накидке, а глаза, которые больше всего на свете хочется закрыть, чтобы не видеть, предательски остановились на предмете.

Или скорее теле…

Таком желанном…таком далеком… и одновременно сейчас таком близком…

Всего на миг вновь увидеть ее…

Руки медленно потянули за ситец, являя ему растрепанные темные волосы. Влажный лоб просматривался через грязную челку, прямой и без складок, всегда проступавших, когда его хозяйка думала, закрытые глаза с темными кругами вокруг. Дальше взору открылся вздернутый вверх нос и поджатые в тонкую линию губы. Вся кожа была прозрачной и бледной, болезненно оттеняя лицо.

Дерек все же заставил себя остановиться, хотя все тело кричало о другом. Но нет. Он помнил, что Кира была без одежды, и Драккер хорошо знал, что не сможет сдержаться.

Чертов сон, который преследовал его уже столько месяцев, повторял тот день, когда Кира умирала в поместье Цепешей. И что было еще хуже, он уже зависел от него, так как это было единственное, что осталось от девушки, которую он так неблагоразумно послал.

— Я идиот, не правда ли? — горько хмыкнул он, обращаясь к неподвижному телу. — Да, только идиот мог отказаться от такой, как ты. Но как же ты не понимаешь? Я не могу терпеть эти тайны, недомолвки! Мне больно, что ты не доверяешь мне, что не хочешь полностью впустить в свою жизнь! Почему, Кира? Почему, так сложно довериться тому, кто любит тебя? — янтарные глаза с мукой посмотрели на так и неподвижно лежащую девушку. — Дурак. Конечно, же она не ответит. И что я здесь делаю? — покачал головой Дерек, но так и не сдвинулся с места.

— Осмелюсь предположить, что ты некрофил, и это мне чертовски не нравится, так как это мое тело, — возмущенно воскликнул женский голос около двери.

Рон с ненавистью посмотрел на сестру и ее женишка, которые со счастливыми до безобразия лицами стояли у границы магического барьера, недавно установленного вокруг Норы, и ждали, когда их впустят вовнутрь. После смерти Дамблдора страх и паника окутали весь мир, замирая в ужасе в ожидании дальнейших действий Волан-де-морта. Поэтому все без исключения пытались увеличить безопасность своих домов и уберечь свою семью от назревавшей угрозы, хоть пока и больше раздутой. Темный Лорд канул в Лету с уходом в мир теней бывшего директора Хогвартса, что только подливало масла в уже бущующий костер: все магические СМИ пестрели от статей под названием «Тот-кого-нельзя-называть затаился перед решающей битвой», «Кто сильнее: Гарри Поттер или Темный Лорд?», «Близится решающая битва» и т.д. Рвению, с которым набросились на эту тему репортеры, мог позавидовать любой аврор на поле битве — безусловно, на месте любого воина эти въедливые пираньи пера заставили бы дрожать от страха любого врага лишь тем, как они умели нагнетать обстановку. Все же верна была мудрость тех, кто говорил, что правит миром тот, кто владеет информацией. Жаль только, что владеющие ключом, не могли успокоить поданных, так как реальность, к сожалению, была намного страшнее. Но вернемся к Рону Уизли, стоящему на втором этажу своего родного гнездышка и с испепеляющим взглядом взирающим на воркующую парочку из окна. Нет, конечно, он ничего не имел против Джинни, как никак родная кровь, но вот человек, чью фамилию в скорости она должна была взять, внушал ему только слепую ярость. Один из чертовых чистокровных собратьев, с первых лет его учебы в Хогвартсе насмехавшимся над ним. И пусть хоть кто-нибудь обмолвится о паранойи и факте, что слизеринец издевался над всеми, кто был на воинствующем факультете. Черта с два! Главной целью Флинта, Нотта и Малфоя, а значит и остальных змеенышей, всегда было Золотое Трио. Можно было бы успокоить себя и сказать, что его пеняли только из того, что он был с Гарри, который являлся излюбленной мишенью их Лорда, или из-за Гермионы, каждый урок раздражающая их своим всезнайством (что греха таить, он тоже еле терпел ее и то, только ради Гарри), но… Недавние события указывали, что именно этим троим лидерам земноводных не было с руки доставать Поттера и Грейнджер. Как оказалось, Флинт был закадычным дружком зубрилы, а следовательно, и Нотт ее нормально переваривал — все знали, что семьи Маркуса и Теодора были близки на протяжении многих поколений, и эту традицию юные наследники не нарушали, показывая редкостную крепкую дружбу. Малфою тоже не было выгоды направлять агрессию против двух трети гриффиндорского трио, так как вряд ли бы его любовь всей жизни (на этом Рон не удержался и презрительно фыркнул) простила годы издевательств, да и мальчик-который-не-умеет-подбирать-друзей не согласился так быстро на дружбу. Оставался только он, Рон Уизли, не в то время и не в том месте решивший подружиться с хитрыми и лживыми девушкой и парнем.

Конечно, если бы Рон на мгновение унял свой гнев и обиду и посмотрел на все более непредвзятым и спокойным взглядом, то понял, как глубоко заблуждается, и, возможно, даже устыдился таких выводов. Но новость, что его сестра выходит замуж за чертового слизеринца, заставила помутнеть рассудок. С тех пор, как прошел ужин, где молодые люди объявили о помолвке, рыжеволосый парень много думал, борясь за последние крохи рассудка — у него в голове шла ожесточенная дискуссия двух голосов, один из которых уверял, что во всем этом нет скрытого смысла, а вот другой уверял, что все люди, которые его до этого окружали — враги, обманывавшие и издевавшиеся над ним столько лет. И с каждым днем первый отголосок становился все слабее и слабее, все больше отдавая сознание Рона тьме.

Больше юноша не доверял никому. Но просто так оставлять предательство тех, кому он верил, он не собирался. Они все поплатятся. Уж он-то проследит за этим.

* * *

— Мой Господин, вы вызывали меня? — медленно, превозмогая боль от каждого слова из-за поврежденного сильно горла, спросил мужчина арабской внешности.

— Да, Ярсам. Надеюсь, у тебя есть хорошие новости для меня? — дружелюбно спросил Повелитель, расслабленно развалившись в кожаном кресле. Хоть они находились в маггловском клубе, где оглушающее гремела ритмичная отупляющая музыка и никто из них не собирался повышать голоса, но оба прекрасно слышали друг друга, как и все, что обсуждали во всем огромном зале, заполненным стадом животных: являясь бессмертными созданиями, а главное олицетворением тьмы, они ценили чистые сильные умы, а все остальные для них были всего лишь пищей.

— Безусловно, — занимая кресло напротив, подтвердил слуга, на миг пытаясь состроить зловещую ухмылку на лице, что в купе с многочисленными шрамами на левой щеке оказалось более, чем эффективно — подошедшая не вовремя к ним официантка с ужасом отпрянула, опрокидывая поднос с заказом на двух подростков, разговаривающих за соседним столиком. Побледнев еще сильнее, но теперь от понимания, что ей сильно влетит, молоденькая девчушка принялась тараторить извинения, быстро собирая осколки с пола. — Максимилиан нашел еще одну подходящую жертву — Кормак Макмилан, кажется тоже из любимчиков Даблдора, — с предвкушением проскрипел он. — Айза и Каролина продолжают внедряться в министерство магии, но пока все сложно, так как эти чертовы визенгамотовцы чуть ли не с корнем там прирослись.

— Так пусть наши шпионы усилят свое влияние. Зря я что ли дал двадцатке семей предателей право на помилование? — скривился Повелитель.

— Многие из них уже и так занимают должности выше своих истинных возможностей. Пока нам не благоразумно жертвовать этими крысенышами — они единственный источник более точных сведений о том, что мутит Совет и Конклав. Кстати, у принцесски оказывается женишок есть. Может попробовать его завербовать?

— Есть потенциал для нас? — впервые с момента начала разговора промелькнул намек на интерес.

— Больше, чем ожидалось. У него тщеславие льется, как вино, из главного источника Диониса. Только есть одно но… Это Сэнши Юнион, — кисло заметил Ярсам.

— Тогда пока не стоит. Пусть за ним присмотрят, приглядятся, но все же как-то слабо верится, что один из клана Юнионов пойдет против клятвы подданного. Кстати, о предателях. Что там с Уизли?

— Сирена обрабатывает его. Он почти наш — еще пару ночей с ее внушением и он полностью озлобиться на весь мир. Тогда мы и придет за ним. А там и до самых назойливых шмакодявок легко будет добраться, — от нетерпения Темный Ангел даже заерзал на месте, так сильно ему хотелось разделаться с некоторыми из своих противников. — Три дня осталось ждать, — с сожалением закончил мысль он.

— Почему три, а не два?

— Так Сирена вновь на охоту вздумала смыться. Совсем оборзела, — осмелился пожаловаться араб господину. — Видите ли, ей сафари по душе более нынешней ночью, чем мальчишка с комплексом неполноценности. Только что-то темнит она… — через пару томительных секунд пробурчало исчадье ада. — Обычно она сразу выкладывает, кто в ее меню, а тут решила поломаться, построить из себя девицу на выданье… Чует мое мертвое сердце, Господин, крупную рыбку поймать захотелось ей, — сцепив на груди руки, с умным видом изрек мужчина. И Повелитель не сомневался в том, что тот не преувеличивает — интуиция мало когда подводила его главного полководца. Посмотрев сквозь толпу задумчивым взглядом, он лишь надеялся, что Сирена пошла не против его интересов, а не то ей придется очень сильно пожалеть об этом. И в который раз он пожалел о том, что у него нет персонального Стратега, который бы умело управлял его воинами.

«Пока нет», — успокоил себя мужчина. Он был умелым хищником, который имел достаточно в запасе терпения, чтобы поймать долгожданную дичь. И чем дольше ему приходилось ждать, тем сильнее было волнение и азарт. И тем будет слаще вкус победы.

* * *

Дерек тупо смотрел на разозленную девушку, стоявшую в метре от него и явно жаждущую чьей-то крови. А так как из живых в комнате были только они одни, то сомнений, по чью красную жидкость она пришла, не было. Но странно: ожидаемого страха или смущения не было. А лишь усталость и пустота.

— Я разве что-нибудь делал с ней, чтобы меня обвинять в некрофилии? — он уже понял за эти месяцы, пока ему снился этот проклятый сон, что являлся извращенцем, но теперь Драккер чувствовал, что он еще и окончательно обезумел. Ниже ему уже не суждено опуститься, так что пора плыть по течению.

— Упаси Аид, чтобы я еще застала тебя за тем, что ты с ней что-то делал! — прошипела Кира.

— А чего ты так разозлилась? Завидуешь? Может, хотела быть на ее месте? — нагло спросил Дерек. Какая разница, как он будет себя вести, если это всего лишь его сон.

— Что? — оторопела та. Потом повернула голову в сторону своей точной копии на столе, с серьезным видом вглядываясь в каждую черточку, как будто и вправду представила ее на своем месте. Гневный блеск каре-зеленных глаз стал потихоньку проходить, сменяя его обычным равнодушным взором, вновь остановившегося на подбоченившимся парнем.

— Видно я прав, — не дождавшись ответа, усмехнулся Дерек, стойко выдерживая пронизывающий взгляд. Девушка пару раз глубоко вздохнула, развеивая последние намеки на всплеск эмоций перед тем, как ответить:

— Слушай, а ты не мог сразу сказать о своей наклонности, а? Я бы устроила тебе личную жизнь: ну, там оживила пару тел недавно умерших девушек, ты бы с ними на свидание походил, потом женился на понравившейся. Конечно, детей у вас бы вряд ли получилось сделать, но ведь можно усыновить, если уж очень захочется, — запуская руку в растрепанные каштановые волосы, тихо произнесла она. — И никто бы не узнал о том, кто твоя жена. Я бы эту тайну унесла с собой в могилу…

На протяжении всего монолога Драккер ошалело вслушивался в спокойную речь волшебницы, раздумывая о том, плакать или смеяться ему. Такой расшалившейся фантазии его разума он не ожидал. «Может, Цепеш написать и поведать. Пусть посмеется. Да и так можно намекнуть, что без нее совсем с ума сошел», — мелькнула у него мысль.

— … есть даже амулет, который сохраняет на очень долгое время тело трупа целым и невредимым от времени…

— Как долго? — что ж, подыграем своему бурному воображению.

— Тысяча лет в запасе будет. Ну, если, конечно, его не повредить механически. От оружия никто не застрахован, — уточнила Кира, с участием смотря на парня. Так и казалось, что прослезится от умиления.

— О, а сил тебе-то хватит? Там же, наверное, не все так просто?

— Переживу, — пожала плечами та, шмыгнув носом. Она плачет?

— Отлично. Тогда оживи ее, — радостно попросил ее Дерек, указывая на стол. Та, на всякий случай еще раз оглядев деревянную мебель (ну, а вдруг завалялся еще где-нибудь труп, а она его не заметила сразу), пару раз моргнула, осознавая, что все-таки тело в комнате всего одно.

— Драккер, ты издеваешься? — удивленно и даже с толикой надежды, что это всего лишь шутка, спросила колдунья.

— Нет, — покачал головой он, еще шире улыбаясь.

— Дра… Дерек, — заботливо проворковала Кира, как заядлый колдомедик в отделе Психически неуравновешенных пациентов в Св.Мунго. — Это невозможно… Понимаешь… оживить можно только мертвого…

— Так она вроде мертва, — на всякий случай, высвободив из ситцевой тряпицы руку трупа, он попытался нащупать пульс. — Точно мертвая.

— А тебя не смущает, что ее точная копия с тобой сейчас говорит… — для чего-то она тоже померила у себя на запястье пульс. — При этом живая, — удостоверившись, кивнула девушка.

— Нееет, — сумасшедшая улыбка вновь появилась у него на лице. — Это ведь мой сон. И мое разыгравшееся воображение.

— То есть ты считаешь, что я плод твоего воображения? — понимание мелькнуло в ее глазах.

— Кончено. Как и она. Как и все здесь, — окинув комнату усталым взглядом, произнес Дерек.

— Оо… Ну, это меняет дело… наверное, — буркнула она с облегчением, быстро рассматривая еще раз помещение. Остановив взгляд на зашторенном окне, на ее губах зародилась озорная улыбка. — Драккер, коль я твой кошмар…

— Я не говорил, что ты кошмар… — возразил он.

— Это пока ты так думаешь, — пообещала она, а выражение лица стало еще ехиднее. — Так вот, коль я — твоя фантазия, то считай, что тебе снится вещий сон. Как только проснешься, иди к Фрестону… Сразу! — подумав, уточнила девушка. — И скажи ему, что свет, граничащий с запертой тьмой, очень близко. Он поймет, только ничего не перепутай, — подозрительно прищурилась Кира. — Хотя о чем я, конечно же, он все перепутает, — еле слышно проворчала волшебница, качая головой. — Ты все запомнил?

— Да, только ответь мне на вопрос один, хорошо?

— Хорошо, — обреченно вздохнула та.

— Почему даже у меня во сне ты сомневаешься в моих умственных способностях? — возмущенно выпалил Дерек.

— О, простите. Я забыла, что должна была преклонить перед вами колено и лобзать ваши голые ступни (хоть во сне он и был одет в майку и шорты, но вот с обувью было как-то проблематично).

И не дожидаясь ответа от покрасневшего парня, она быстро подошла к занавескам, с силой раздвигая тяжелые ткани. Резкий свет ударил по глазам Драккера, ослепляя своей яркостью и не давая больше ничего разглядеть. И только все еще со смешинками в голосе, до него донеслись слова:

— Не забудь немедленно отправиться к Фрестону!

* * *

Чувствуя себя полнейшим кретином, Дерек направился в сторону комнаты Фрестона, бурча себе под нос все проклятия, которые знал. И зачем он это делает? Ведь ясно, что старый Стратег его пошлет, да еще, на всякий случай, отправит провериться, все ли у парня в порядке с головой. Хотя может это и к лучшему? Подлечится чуток, наконец, перестанут сниться странные безумные сны… но, с другой стороны, если об этом узнают остальные Наследники, а они узнают, то еще долгие годы ему придется терпеть от них насмешки и подколы. Хотя это ничего. Вот если Поттер-Блэк еще поделится этой историей с Луной, то та, кончено же, расскажет все Кире, а вот тогда…

Уже собравшись повернуть назад, юноша вдруг столкнулся на очередном повороте с Люциусом и Фрестоном, о чем-то спорящих. Двое мужчин с раздражением оторвались от своего оживленного разговора, явно собираясь отчитать своего ученичка, как вдруг застыли на месте, с удивлением разглядывая его с головы до пят. Осознав, что что-то не так, молодой человек то же решил себя оглядеть, после чего чуть не простонал от досады: очнувшись, он помчался сразу же выполнять просьбу Киры из сна, забыв, что заснул в одном полотенце. Передернув плечами от пробежавших по телу мурашек, Драккер спокойно посмотрел на своих наставников, всем видом показывая, что все так и задумывалось.

— Дерек, что-то случилось? — решил нарушить тишину Люциус.

— Видимо, — кивнул тот, смотря в глаза Стратега. — Понимаете… мне тут сон приснился, кхм, — прочистил горло от вдруг накатившего кома. — И там одна особа просила вам передать, что тьма, граничащая с запертым светом, очень близка…

— Может свет, граничащий с запертой тьмой? — без намека на удивление уточнил Фрестон.

— Точно. Она же еще просила меня не перепутать. Хорошо, что это всего лишь сон… а то бы точно потом припомнила мне бы эт… — затараторил в облегчении Дерек, но потом резко остановился на полу слове. — Стоп. Так вы понимаете, о чем эта фраза?

— О да, — еще раз внимательно оглядел юношу с ног до головы тот, а потом остановился на янтарном взоре, всматриваясь в саму глубь. Удовлетворившись чему-то, он повернулся к Люциусу. — Позови остальных в малую гостиную. Нам понадобятся все силы.

— Что-то серьезное? — обеспокоился Малфой-страший.

— Пока не знаю…

Через пятнадцать минут благодаря деятельному Люциусу в малой гостиной собрались все, кроме Поттера-Блэка, на поиски которого решили отправить домовиков. Заспанные Рюу и Драко с интересом смотрели на стоявшего в центре комнаты Дерека, вокруг которого Фрестон чертил мелом круг прямо на темно-багровом ковре. Закончив с этим, Стратег отсчитал три шага влево и стал чертить еще один круг, но уже поменьше. За всем этим безобразием с некоторым возмущением наблюдал Малфой-старший, которому уже тихо вставлял пару шуточек на данную тему Сириус.

— Мне нужно, чтобы вы все встали вокруг правой части круга Дерека, концентрируя всю свою магическую энергию на нем, — проинструктировал пожилой мужчина, задумчиво оглядывая свои творения на наличие изъянов. — Драккер, тебе же лишь нужно не двигаться.

— Мы что-то будем вызывать? — спросил Драко, узнавая в маленьком круге знаки призыва.

— Почти, — уклончиво ответил Фрестон. — Меньше слов, больше дела.

В полной тишине все выполнили приказ, напряженно посылая волны своей магии на круг, где нервно стоял Драккер. Стратег встал между двумя кругами, вытягивая в их стороны руки, и начал медленно распевать заклинание на каком-то древнем языке.

— Староегипетский, — удивленно заметил шепотом Люциус, но сразу же замолк, увидев предупреждение в глазах Фрестона, который не прерываясь творил волшебство. С каждым словом линии мела светились все ярче, а энергетика в помещении заставляла немного подрагивать мебель. Вдруг что-то пронзило Дерека, вытягивая из него серую газообразную массу, медленно, с трудом, как из бочки с дегтем нечаянно упавшую вещь. Чем сильнее это вещество сопротивлялось, тем громче становился голос Фрестона, чьи мышцы на руках напряглись до предела. Казалось, что совсем чуть-чуть и он сломает руки, но нет, в последний момент сгусток сдался, позволяя себя направить в малый круг. Как только он преодолел белую черту, пентаграмма засветилась желтоватым светом, а потом вспыхнула, на миг ослепив всех вспышкой. Когда же зрение вернулось ко всем, в круге стояла полупрозрачная девушка.

— Цепеш? — в изумлении одновременно воскликнули Рюу и Драко.

— Нет, драккл вас дери. Плод воображения Драккера, которое он слезно умолял воскресить мертвое голое тело на столе, — фыркнула девушка, скрещивая на груди руки. — И да, Драккер. Я тебе еще долго буду припоминать твою нерасторопность и забывчивость.

— Тебя давно не учили хорошим манерам, девочка, — назидательно произнес Фрестон, позволяя своим рукам, наконец, расслабиться.

— Не поздновато ли спохватился, старик? — переместила свое внимание девушка на него с ироничной улыбкой на устах.

— Отнюдь. В прошлом с тобой было больше проблем, — оценивающий взгляд прошелся по всей полупрозрачной фигуре, размытым пятном заполняющей почти весь очерченный периметр. Больше всего неразличимы были одежда, меняющаяся то на черный спортивный костюм, то на короткое классическое платье, хотя чаще всего просматривались полу затертые джинсы и белая вязанная кофта-балахон. — Загнанный зверь, принесенный за шкирку. Я помню, как ты все пыталась мне переломать шею в первые дни. Хорошо, что цепь была длинной, — шокировал всех присутствующих мужчина, оставаясь при этом невозмутимым. — Тогда я понимал, почему тебя так опасаются родственники…

— Что за чушь ты несешь?! — сузив глаза от возмущения, девушка приобрела более отчетливый вид, чтобы подойти к краю круга и встать как можно прямее и грознее перед магом, хотя больше напоминала испуганного тинейджера, пойманного с поличным родителями, когда она собиралась убежать на вечеринку к друзьям поздно ночью.

— Назови имя своего крестного? — вдруг потребовал он.

— Ты знаешь ответ, — предупреждающе скосив глаза в сторону молчавших в изумлении волшебников, тихо прошептала она. — Не думаю, что этот вопрос уместен при данных обстоятельствах. И если так хочется проверить меня на подлинность, то не надо здесь устраивать шоу. По-моему, фразы, которую передал Драккер тебе должно быть достаточно, — с нервозными нотками заметила колдунья, опять скрещивая руки на груди, как будто ожидая новой атаки.

— О да. Напомни мне, когда она впервые была упомянута? — продолжал напирать Фрестон холодным тоном.

— Две тысячи лет назад, — настороженно ответила Кира.

— Точнее, — требовательный голос.

— Две тысячи лет назад, когда мой крестный привез меня в город Ахранья, чтобы на месяц оставить меня на твое попечение. Это была твоя первая фраза. Так лучше? — огрызнулась она, из побитого щенка превратившись в ощетинившегося волка.

— Да, — помолчав, наконец, милостиво кивнул мужчина, смягчая тон, но никак не взгляд темных глаз. — Что тебе нужно?

— Доступ из круга, — облегченно вздохнув, быстро выдохнула она.

— Зачем?

— Ты не можешь без этой игры в следователя, да? — простонала Цепеш, с укоризной взирая на хищно оскалившегося Стратега.

— Я жду.

— Кати покинула свое тело. А я пошла на ее поиски. И почему-то меня закинуло к Драккеру в сознание, — кивок в сторону упомянутого.

— Если ты забыла, то она без последствий может отсутствовать несколько недель, так что не вижу проблемы. Вернется, когда захочет, — безразлично пожал плечами Фрестон, явно потешаясь над обескураженным видом девушки.

— Я…

Внезапный хлопок аппарации заставил замолчать девушку в круге и быстро повернуть головы всех присутствующих к домашнему эльфу, с трудом поддерживающего полулежащее тело.

— Гарри! — выкрикнул Сириус, бросаясь к своему крестнику. Схватив его за плечи, мужчина с силой встряхнул его, но тот никак не отреагировал. — Где ты его нашел? — свирепый рык вырвался из горла анимага, когда он обратился к трясущемуся от страха эльфу.

— Свип-пи-и не винова-ат, ма-астер… Сви-и-пи-и то-ль-ко х..отел найти молодого господина-а-а, — всхлипывая, пропищал он, надрывая голос на последнем слове.

— Сириус, успокойся. Ты его пугаешь, — попросил Люциус, присаживаясь рядом со своим слугой. — Все в порядке, Свиппи. Просто скажи, где ты нашел Гарри и что можешь сказать о его состоянии, — успокаивающе положил на плечо домовика руку он.

— Свиппи пытался выполнить приказ и найти молодого лорда… Просмотрел все комнаты, а потом решил пойти в библиотеку. Там и нашел молодого господина-а… — опять судорожно всхлипнуло ушастое создание. — Я вначале подумал, что господин задремал, но после пяти минут попыток Свиппи его разбудить, так и не очнулся…

— Все в порядке, Свиппи. Иди на кухню. Ты хорошо поработал, — приказал Люциус, напряженно смотря на попытки Сириуса растормошить Гарри. — Что с его пульсом? — дождавшись повторного хлопка, спросил он.

— Замедленный. Он и вправду спит, — ответил Блэк, сжимая пальцы на плече крестника.

— Скорее всего он сейчас в глубоком сне, — подал голос Фрестон, оторвав взгляд от напряженной Киры.

— Нет.

— Что нет? — вопросительно посмотрел на Цепеш Стратег.

— Если бы это был сон, то его можно было разбудить. Это же скорее всего перемещение душ, — без страха встретила на этот раз взгляд своего наставника Кира.

— Куда? — обеспокоенно произнес Сириус, а по лицу пробежала волна болезненной судороги.

— В глубину или собственного сознания или чьего-то еще, — туманно ответила девушка.

— Считаешь, он мог попасть к Луне? — понял намек в ее словах Фрестон.

— Скорее всего она к нему. Так же, как и я к нему, — опять кивок на Дерека, уже дрожащего от холода, и взирающего на происходящее со скрытым беспокойством.— Дай мне доступ, Фрестон, и я помогу мальчишке, — умоляющий взгляд каре-зеленых глаз. Так и казалось, что она больше всего на свете хочет помочь.

— И что же ты можешь сделать?

— Хватит, Фрестон! Дай ей, наконец, доступ! Гарри в опасности, черт тебя возьми, и не может ждать! — рявкнул Блэк, прижимая к груди безвольно качающееся от каждой встряски тело.

— Он прав, мастер, дайте ей, наконец, доступ, — тихо попросил Рюу на шаг, отступая в сторону от места, где стоял.

— Я просто хочу понять, чем нам может помочь демон, вот и все, — поморщился Стратег, качая головой от нетерпеливости мага. — Юнион, не смей двигаться! — предупредил он, осуждающе смотря на Рюу.

— Что? — удивленная волна прошлась по всему помещению, а Драко еле удержался, чтобы не сделать такого же движения, что и азиат.

— Ты с ума сошел, старик! Выпусти меня! Кати и Гарри в опасности! Нет времени на твое недоверие! — закричала Кира, пытаясь пересечь границу круга, но ничего не вышло — только ее тело прикоснулась к невидимой преграде, как ее легонько отбросило назад электрическим зарядом. — Драко, не слушай его. Просто сделай шаг, — повернула голову в сторону задумавшегося блондина та. — Каждая минута на счету.

— Не делай этого, мальчишка! Драккер, ты в отличие от него знаешь Киру не понаслышке. Разве в ее поведении ничего тебя не настораживает? — попытался воззвать к голосу разума всех мужчина. Драко с надеждой посмотрел на друга, ожидая малейшего намека на дальнейшие действия.

— Я… — в нерешительности замер Дерек, переводя взгляд с одного лица на другое. Потом его взгляд остановился на Кире, с просьбой смотрящей на него. Что-то кольнуло в сердце, о чем-то шепча. — Я не знаю… — образы минувших лет, пережитые дни, произнесенные слова, сделанные шаги и сломанные надежды пронеслись мимо него, заставляя вновь переосмысливать все. — Я слишком плохо знаю ее настоящую, Стратег, — тихо произнес он, пряча глаза под длинной челкой.

— Ошибаешься. Просто загляни в свое сердце, — не дал ему отойти в сторону от проблемы Фрестон. — Что ты видишь перед собой?

— Я… — нерешительный взгляд вновь остановился на девушке, с любовью наблюдающей за ним. Или это всего лишь иллюзия?

— Боги, — зажмурив глаза с болью простонал он. — Это сложно!

— Если ты по-настоящему ее любишь, то ты ответишь на мой вопрос. Это настоящая Кира? Это та, кого ты полюбил всем сердцем? — не прекращал свой натиск волшебник.

— Нет, — слова вырвались сами по себе, без вмешательства голоса рассудка.

— Почему нет? — еще требовательнее вопрос.

— Потому что она бы никогда не позволила себя напугать. Никогда, — осознание истинной цели допроса пришло вместе с тем, что было сказано от сердца.

— Ты уверен? — недоверчиво спросил Драко, подавляя желание дернуться в сторону.

— Хватит слушать их! Фрестон ведь всего лишь надавил на мальчишку. Драко! Сделай этот чертов шаг! — закричал в отчаянии Сириус, попытавшись сорваться с места к сероглазому юноше, но его остановила железная хватка Люциуса, вдруг навалившегося на вырывающегося мужчину.

— Лучше объясни, наконец, Фрестон, почему я должен это терпеть, — прошипел он, усиливая нажим.

— Все легко и просто. Та фраза, которую эта девчонка передала Дереку, единственное сочетание слов, которые настоящая Кира никогда бы не произнесла. Они выводят ее из себя, — не обращая внимания на царившую суматоху вокруг, спокойно ответил тот. — Проверенно на собственной шкуре : я не врал, когда говорил, что Цепеш притащили ко мне силой. А, ну и еще это была не первая фраза, которую я ей сказал. Хотя если точнее не первая фраза, которую я произнес НЕ сильно громко, — ухмыльнувшись вытянутому лицу девушки, добавил он.

— Если ты знал с самого начала, что это не Кира, то зачем все это было устроено? — хоть Сириус и перестал вырываться, Люциус на всякий случай продолжал держать его.

— Проверить стоило на всякий случай. Ты наверное Сирена? Я наслышан о тебе.

— Вот как? Тогда тебе должно быть известно, что этот круг вряд ли меня надолго удержит? — прошипела она, приобретая хищное выражение лица.

— Неплохая попытка, но у подлинника это выражение пострашнее получалось, — хмыкнул Фрестон. — Что тебе нужно?

— Я уже говорила. Мне нужен доступ.

— Я спрашивал не про это. Что тебе нужно от Гарри? Или скорее Луны? — с пониманием протянул он.

— Я убью тебя, когда освобожусь, но если ты предоставишь мне доступ, то я, возможно, помилую всех присутствующих здесь, — угрожающе предупредила она.

— Ты вначале освободись, — насмешливо напомнил Фрестон, вызвав гневный взгляд девушки.

— Потом не проссссси пощады, человечишка, — с нажимом на каждом слове, прошипела призрачная фигура, еле уловимым облаком вновь распространившись по всему кругу.

* * *

— Где будет проходить свадьба? — спросила Флер у Джинни, сидя в кресле в маленькой, но уютной гостиной.

Все мужчины отправились осматривать обрушившуюся из-за навалившего снега крышу чердака, включая и Маркуса, не высказавшего ничего язвительного на сей повод. Джинни тоже хотела пойти с женихом наверх, боясь, что братья устроят какую-нибудь шутку, но ее остановила жена Билла, предложив поболтать о предстоящей церемонии и предоставить тяжелую работу мужчинам. Конечно, тяжелой вряд ли ее можно назвать, если считать, что все присутствующие были волшебниками, но вейла собиралась просто дать шанс разобраться парням по-мужски раз и, как хотелось бы, навсегда. Ожидая яростного отпора от молодой Уизли, она сильно удивилась, когда та, на мгновение, нахмурившись, все же согласилась.

— В доме нашего общего с Маркусом друга, — нервный взгляд метнулся на проход, где виднелся кусочек лестницы. Флер и самой хотелось посмотреть в ту сторону, но она сдерживалась, хотя и хотела узнать, что сейчас делает толпища мужчин наверху. Радовало только то, что не было никаких звуков драки. Хотя и признаков жизни также не доносилось.

— Гермионы? — уточнила Флер, пытаясь отвлечь ее от того, что возможно происходит пару этажами выше. Миссис Уизли надеялась, что все же это не убийство кого-то из присутствующих. — А почему не поместье Флинтов? — тактично было забыто предложение о Норе, как-то выдвинутое Артуром. — Там должно хватить с лихвой места для гостей.

— Да, там поместятся все, но… — колебание в голосе. — У Гермионы более сильные защитные чары, — все же сказала Джинни, прямо посмотрев на застывшее в дружелюбной улыбке лицо Флер, которое немедленно омрачилось. — Темные времена на дворе.

— Ах, да. Этот Темный лорд, не так ли? — понимающе, кивнула молодая женщина.

— У каждого свой враг, — хмыкнула рыжеволосая колдунья, отчего у ее собеседницы закралось подозрение, что она ошиблась с выводами. Но если не Тот-кого-нельзя-называть, то кто же тогда был угрозой для собравшихся на церемонии? Внимательно всмотревшись в сидящую напротив юную особу, миссис Уизли поняла, что вряд ли получит ответ.

— Что ж, хорошо. А как насчет мест? Там просторно?

— Даже слишком, — кивнула Джиневра рассеяно.

— Ах, да. Я же забыла, что она из клана Греев. Значит, все будет происходить, как и на свадьбе брата Гермионы? На фотографиях там и правда красиво…

— Нет, церемония будет проходить не в доме Греев, — отрицательно мотнула головой Уизли, заставив пару локонов закрыть половину лица, оставив на обозрение Флер лишь один задумчивый карий глаз. — Она будет происходить в доме именно Гермионы, — небрежно вернула на место волосы она, вложив в свои слова какой-то тайный смысл, о котором можно было лишь гадать.

— Ну, раз так… Нужна ли помощь в подготовке? Я с радостью сделаю все, что скажешь, — натянуто улыбнулась Флер, зная наперед, что ей откажут. И это заставляло с горечью думать, что ее нескоро еще примут по-настоящему в доме Уизли, как одну из своих.

— Я бы с радостью согласилась, но вряд ли мама и миссис Флинт оставили что-нибудь без своего тщательного внимания, — последовал ожидаемый отказ. — Мне жаль.

«Это вряд ли», — с еще большей злостью подумала вейла, но потом отдернула себя — она не имела права так думать. Все же этой девушке и так много пришлось вынести от своих родственничков, чтобы несильно доверять в вопросе с приготовлениями к свадьбе. Не хотелось бы, чтобы что-то пошло не так.

— Я и вправду ценю твою заботу, — как будто прочитав мысли, успокаивающе сказала девушка. — Просто лучше не становится на пути у двух женщин, которые с маниакальной решимостью пытаются сделать все, чтобы свадьбы была идеальна. Если пойдет все не так как надо, то в первую очередь обвинят в ошибке тебя.

— Ох, я не подумала, — смутилась Флер, немного расслабившись. — Я и забыла, как спорила моя мама с твоей накануне нашей с Биллом свадьбы. Ты права…

Оглушительный треск наверху заставил вскочить на ноги обеих девушек. Переглянувшись, они не сговариваясь, бросились к лестнице, всем сердцем молясь, чтобы ничего страшного не случилось. Ступеньки казались на редкость многочисленными и нескончаемым, что давало беспокойству разрастаться все больше. Когда две перепуганные ведьмы все же добрались до места, там царил белоснежный хаос: все, начиная от старых коробок и заканчивая сломанной мебелью было застлано снежным ковром, становившемся все больше от падающих в быстром и беспорядочном ритме маленьких, но очень холодных и колючих, снежинок, беспрепятственно проникающих в помещение из огромной дыры в потолке. Даже мужчины, славящиеся яркими рыжими волосами на несколько мгновений становились альбиносами, пока от какого-нибудь резкого движения не двигали резко головой, освобождаясь от снежных комков. А двигаться приходилось. Точнее Фред и Джордж пытались удержать на полу, вырывающегося в гневе Маркуса, облепленного уже по всему телу белым пухом в то время, как Билл и Чарли все же пытались совладать с разрушениями и избавиться от начинающейся сверху метели. И только Рон, стоящий впереди близнецов и злого Флинта, казался неподвижной статуей, быстро превращающейся в снеговика. Его правая рука была согнута в локте и направлена концом палочки на сероглазого брюнета, которого явно это не устраивало. Пальцы, сцепленные на шершавой поверхности, слегка подрагивали, выдавая нервозность юноши.

— Я убью тебя, Уизли! — рычал Маркус, не прерывая попыток освободиться из двух пар рук.

— Ты уверен, что твоего запала хватит на всех? — попытался пошутить Джордж на удивление с теплой интонацией в голосе.

— Если не отпустишь, то будь уверен, хватит! — еще сильнее рванулся вперед тот.

— Ха! Зря стараешься. Мы тяжелые, — процедил Фред, с меньшим, чем у брата, энтузиазмом. — Рон, да отпусти уже ты эту гребаную палочку! Видно же — она его нервирует.

— Что здесь происходит? — ледяной тон оказался куда действеннее снежных комьев, даже тех, что все же могли пролезть за одежду.

— О, сестренка, утихомирь своего громилу! — радостно попросил Джордж, поворачивая голову в сторону двери. За что и поплатился, получив увесистый толчок в ребро от того самого громилы.

— Маркус! Прекрати! — рявкнула Джинни, и, как ни странно, тот ее немедленно послушался, с упреком воззрившись на нее с пола. — Фред, Джордж, отпустите его! — с куда большей злостью приказала она братьям. — Чарли, Билл, почему вы просто стояли в стороне? — не обошла стороной продолжавших попытки починить крышу двух старших Уизли.

— Потому что они не дети — сами разберутся. Да и крышу надо быстрее заделать, — пожал плечами Билл, стараясь оставаться непринужденным и не смотреть в сторону разгневанной фурии. — Да и четверо на одного как-то не по-спортивному, — тут же прикусил язык мужчина, но было поздно.

— Что?!

— Успокойся, Джинни, — положила на плечо той руку Флер. — Думаю, он имел в виду не то, что ты подумала. А теперь, может, объясните, что здесь произошло?

— И будет лучше, если вы его все же отпустите, — гневный взгляд вновь остановился на близнецах.

— Только с условием, что ты не дашь ему кого-нибудь покалечить, — попросил Джордж и, не дождавшись положительного кивка, быстро встал на ноги, подавая руку Флинту.

Тот с напряжением посмотрел на нее, как и Фред, который с презрением фыркнул, пробурчав что-то про перебежчиков, но на миг встретившись с умоляющим взглядом своей невесты, все же принял ее.

— Прости парень. Это был и вправду несчастный случай, не так ли, Ронни? — повернулся близнец к своему младшему брату, ожидая ответа. Но тот лишь продолжал стоять с вытянутой палочкой вперед. — Рон, — осторожно окликнул его юноша.

— Да, — моргнув, ответил, наконец тот. — Это был просто несчастный случай.

— Тогда может уберешь наконец палочку? — уже более спокойно попросил Флинт, кажется поверивший ему.

— Ах, да. Конечно, — с явным нежеланием все же убрал Рон палочку в карман.

— Так что именно произошло? — не унималась Джинни, нервно рассматривая Маркуса на факт ранений.

— Все в порядке, родная. Твой брат нечаянно попал в меня заклинанием обезвоживания… Нечаянно, — смакуя слово, повторил он.

— О боже. Ты в порядке? — кинувшись к своему парню, взвизгнула провидица, бледнея с каждой секундой.

— Да, все в порядке, — быстро проговорил брюнет. — Тебе нельзя нервничать, любимая! Успокойся, — обнял он ее. — Побереги их для более важных моментов, — уже тише сказал молодой человек, хоть и знал, что эти слова все равно будут услышаны каждым.

— Он прав, Джинни. В твоем положении противопоказано много беспокоиться, — вставила Флер и тут же закрыла рукой рот, проклиная себя мысленно за необдуманные слова.

— В каком таком положении? — завершив последние заклинания для восстановления крыши, спросил Чарли, с подозрением оглядывая сестру с ног до головы, на несколько дольше останавливаясь на животе. Как и все остальные.

— Черт, только не говори, что он тебя обрюхатил? — простонал Фред. — Теперь ясно, почему свадьба так скоро, — поджал губы он.

— К чему это ты клонишь? — тихо спросил Маркус, а Джинни сильнее прижалась к его груди, как будто пытаясь уберечь от поспешных движений.

— Фред, — предупреждающе подал голос Джордж.

— А то, что я все пытался понять, почему такой скользкий тип, как ты, вдруг сделал предложение той, кого столько лет даже не знал и не замечал. Хотя постой. Наверное, захотелось поразвлечься. И решил, как истинный слизеринец, а почему бы не соблазнить гриффиндорку. И пусть это будет бедняжка Уизли. Все равно никто не узнает. Да только не обошлось без неприятных сюрпризов. И она залетела. Тут уж никуда не денешься: приходится жениться. Теперь все встало на свои места, — не обратив внимания на своего близнеца тот. Сделав глубокий вдох, он собрался продолжить, но подавился воздухом, когда вдруг на него налетел Маркус, схватившего его за ворот куртки.

— Повтори, что сказал и пожалеешь, — тихий спокойный тон не соответствовал сильно сжавшимся пальцами на пуховике.

— Маркус, отпусти его, — осипшим голосом попросила Джинни, с каким-то отстранением оглядевшая заставших в ожидании родственников.

— Я попробую донести до его умишка, что наша свадьба это нечто другое, чем то, что он описал, — серые глаза не потемнели, как обычно происходит при сильном гневе у каждого. Нет, они стали неуловимо прозрачнее, но оттого еще холоднее и пронзительнее.

— Мне все равно, что они думают. Пошли домой — ты прав, мне не следует нервничать, — теплота, направленная только на одного человека из всей толпы, стоявшей в комнате. Как будто кроме него все остальные были просто незнакомцами, не значащие для нее ничего. Помедлив, Флинт все же отпустил Фреда, хоть и очень медленно, показывая, что каждую секунду может продолжить начатое. Взяв за руку рыжеволосую ведьму, он быстро пошел к выходу. Флер отступила на шаг, давая им пройти, что и сделала Джинни, не удостоив вниманием никого из молчавших братьев. И только маг, переступив порог, повернул голову назад, холодно произнеся:

— Мне казалось, что у вас достаточно мозгов, чтобы понять почему мы женимся.

Пара молча спустилась вниз, быстро направляясь к выходу из слишком недружелюбного дома. Девушка обхватила себя руками, пытаясь унять ноющую боль в сердце, но получалось очень плохо. Она знала, что такое расти без семьи и поэтому ей так не хотелось терять ее в этой жизни.

— Еще есть время вернуться и все объяснить, любимая, — мягко заметил юноша, легонько касаясь ее локтя.

— Нет. Я считаю, их своими братьями и если они не одобряют моего выбора, то это их проблемы. Я не привыкла отчитываться перед кем-то, — резко качнула головой та.— Ты точно в порядке? — беспокойство промелькнула в ее голосе.

— Да. Нам повезло, что природа явно обделила твоего братца талантом к заклинаниям, — не сдержал сарказма парень.

— Это ведь был не несчастный случай? — напряженно задала мучавший ее с самого начала вопрос Джинни.

— Нет, — мрачно признал Маркус.

— Этого я и боялась, — кивнула девушка, и брюнету показалось, что в этом движении было больше смысла, чем ожидалось. Как будто оно подтверждало какие-то мысли самой колдуньи.

— Джинн, ты знаешь что-то…?

— Эй, постойте! — крикнул кто-то сзади, заставляя их остановиться в паре метрах от границы защиты. Повернувшись на зов, пара увидела одного из близнецов. Прищурившись, Маркус заметил небольшой шрам на левом ухе, как он недавно узнал от Джинни, след от неудачного эксперимента, — значит, к ним приближался Джордж.

— Фуф, успел, — радостно оповестил он напряженно стоящих девушку и парня. — Хватит меня взглядом пытаться убить. Я просто хотел извиниться за наших. Им сложно свыкнуться с мыслью, что вы вместе, — немного неуверенно произнес он, потеряв большую часть рвения под пристальным холодным напором двух пар глаз.

— А тебе, значит, нет? — спросила Джинни.

— Значит, нет, — подтвердил тот, ухмыльнувшись.

— Почему?

— Мама у нас жесткая, но никогда не делает неправильных выводов о человеке. Он ей нравится, значит, ему можно доверять, — просто ответил Джордж.

— О, вот как. Только вот остальные так не считают, — с некоторым облегчением произнесла ведьма, но печаль все же сквозила в каждом ее слове.

— Дай им время. Я тоже не сразу пришел к этому. Да и то, только после того, как нечаянно услышал спор Флер и Билла. Это девчонка за вас, — сумел все-таки улыбнуться рыжий, хоть и нервничал под оценивающим серым взглядом.

— Я заметила, — нахмурилась вновь волшебница. — Ей стоило подумать перед тем как что-нибудь говорить.

— Так это правда? — с любопытством спросил ее брат. — Родители знают?

— Да. В обоих случаях, — Джинни напряглась, ожидая реакции Джорджа, но тот молча смотрел на Маркуса, о чем-то не решаясь его спросить.

— Нет, конечно. Я сделал ей предложение задолго до беременности. И никогда не относился к ней плохо, — скривился Флинт, смутив парня. — У тебя на лбу все написано, Уизли, — закатил глаза он, увидев удивление на лице последнего.

— Учту на будущее прикрывать свой лоб от тебя, телепат, — хмыкнул Джордж.

— Запиши на всякий случай, а то забудешь, — наконец, ответил на улыбку бывший слизеринец, протягивая руку. — Думаю, перемирие нам всем не помешает, — объяснил свой порыв.

— Это точно, — в тон ему сказал Уизли, пожимая руку.

* * *

Около трех часов прошло с тех пор, как Кира все же смогла нащупать слабую нить, связывающую тело и душу Луны. Она была так же слаба, как у тех, кто уже начинал переход в мир Теней*. Но нет, Кати была одной из немногих, кто мог неделями отсутствовать в теле, так что не надо было пока беспокоиться о безопасности подруги — она просто ушла слишком далеко. И все же предупреждение Арики тревожило Цепеш, поэтому ей легче было перестраховаться. Даже если и придется заплатить слишком высокую цену.

Она шла к величественному замку, шатаясь как полупьяная и почти не различая, что творится вокруг. Сейчас для нее главное — это нить, единственный ориентир к душе Катерины, который могли разглядеть только мертвые. И на данный момент Кира была одной из них. Сейчас колдунья больше походила на зомби, утратившего полный контроль над телом, но все же предпринимавшего попытки идти, ведомого еще не утраченными человеческими инстинктами. Это было тяжелое бремя, и мало кто мог его вынести. Цепеш не была исключением. И все же она продолжала идти, сохраняя связь с потусторонним миром. Боль, отчаяние, страх, жажда — обычные спутники смерти — окружили ее со всех сторон, пытаясь затащить ее душу окончательно за другую сторону завесы мира. И только желание помочь подруге не давало ей сдаться на милость более сильных врагов.

Еще один шаг по направлению к железным воротам с эмблемой «М», еще одна попытка перебороть усталость и тяжесть атмосферы, в которой никогда не могла существовать жизнь. А дальше уже была скорость, долгожданная и одновременно ненавистная, ведь вместо того, чтобы тело пошло дальше, оно просто упало вниз.

«А ведь у меня почти получилось», — с сожалением подумала девушка, больше не пытаясь бороться. Вся ее жизнь была чередой сражений, так что она заслужила этот шанс на проигрыш.

— Вы в порядке? — кто-то наклонился к ней и потряс за плечо.

«Мужчина», — мелькнуло в затуманенном разуме.

— Все будет хорошо, девочка. Я помогу тебе, — аккуратно поворачивая девушку на спину, прошептал молодой мужчина лет двадцати восьми с темными короткими волосами и такими же черными глазами.

— Кто вы? — еле уловимый вопрос, который скорее всего можно было только прочесть по губам, но никак не услышать.

— Меня зовут Том Риддл. И я пришел помочь вам.

*одна из интерпретаций загробного мира в авторском исполнении.

Сила вливалась в тело, как бушующий поток в половодье, распространяясь вместе с кровью по жилам, заставляя медленно, но верно работать замершие до этого органы. Жизнь, угасающая пару мгновений назад, вдруг вспыхнула вновь, распространяясь по холодным сосудам и согревая уже посиневшую кожу. Бездумный взгляд, застывший в немом вопросе, вздрогнул, закрываясь от всего мира ворохом ресниц, чтобы одним лишь движением приобрести осмысленный блеск. Нервный стук в груди отдавался по всему телу, напоминая о том , что пока рано искать место на кладбищенском погосте.

Мужчина с облегчением вздохнул, почувствовав связь, крепко соединяющую тело и душу, недавно так сильно стремившуюся в загробный мир. Подняв на руки еле приходившую в себя от случившегося девушку, он устремился к поместью, наконец, осознав, что на дворе уже давно не жаркий сентябрь, а белые пушистые звездочки, размеренно падающие с неба, явно были не предназначены для сидения на замершей земле в одной легкой мантии. Ну, или в джинсах и черной безрукавке, если посмотреть на ту, кто вряд ли обратил внимание на не сезонность своей одежды. Да, хорошая парочка из них вышла. Осталось только самонадеянно помолиться богам с просьбой не встать завтра с режущим горлом и ужасным насморком.

— Явно не из лучших погодка, не так ли? — несмело прошептала девчонка, смакуя каждое произнесенное слово. Неудивительно, он бы и сам со скепсисом отнесся к возможности своих голосовых связок в ее состоянии.

— Не волнуйтесь, скоро будем в теплом помещении. Как самочувствие?

— Как будто меня поймали, приняли за шпиона, решили по все правилам выбить информацию, довели чуть ли не до смерти, а потом оживили, чтобы продолжить допрос… Как-то так, — легкий румянец заалел на щеках, а тело немного подрагивало от холода.

— Любопытное сравнение. Если бы не знал, что на самом деле произошло, то подумал бы, что вы и на самом деле так провели день, — неуверенно улыбнулся Том. Давно же он этого не делал! Как же хорошо вновь чувствовать себя самим собой, а не ходячим трупом с изуродованным лицом.

— Я бы тоже, — улыбнулась она, на секунду помедлив, будто взвешивала, нужно ли вообще это делать. — Кто вы?

— Том. Я же уже говорил…

— Нет. Как ваше имя из прошлой жизни, — каре-зеленый взгляд ожидающе посмотрел на него, заставляя удивленно замереть.

— Ох. Кира? Черт, ты хоть раз можешь не влипать в какую-нибудь опасную передрягу? — шок от узнавания сразу же сменился злостью. Что еще и заставило возобновить движение к дому и даже ускорить шаг. — Ты хоть понимаешь, что есть люди, которым важна твоя жизнь?

— Ирвен? Черт, — нахмурилась Цепеш. — Это надо же было так на пару минут лечь, отдохнуть, — бурчание себе под нос. — А в кустах случайно не притаилась крестная? — подозрительно завертела головой она. «Хотя, наверное, легче свернуть шею, чем что-либо разглядеть в крепко держащих меня руках», — недовольно подумала Кира.

— К счастью для тебя, нет… Хотя ей следовало знать, что творит ее любимая племянница, — раздраженно продолжил тот, явно намериваясь еще и лекцию о том, где, когда и с кем ей валяться в предсмертных судорогах. — Что тебя вообще заставило войти в такую тесную связь с загробным миром? — немного умерил свой отеческий пыл мужчина, понимая, что любопытство лучше утолить сразу, а то потом некоторые обидчивые личности решат поиграть в игру «ничего не знаю, ничего не видел, и вообще я спокойно себе лежала в теплой кроватке, а когда проснулась уже все было так, как есть».

— Катерина! — вдруг вспомнила Кира. — Отпусти меня, надо спешить! — попыталась вырваться из цепких рук она, но ничего не получилось.

— Скажи куда идти и я отнесу тебя. Поверь, ты не в том состоянии, чтобы резво бегать сначала по гололеду, а потом еще и неизвестно где.

— Хорошо, — немного подумав, сдалась та.

* * *

— А может, еще раз попробуешь? — уже с явной издевкой предложил Драко бесформенному туману в круге, уже минут десять пытавшемся вырваться наружу. Атаки на невидимую преграду чередовались ментальным нападением на Малфоя-младшего, но или она была слаба в этом, либо все же защита круга оказалась ей не по силам, так что попытки все были тщетны. По этой причине блондин и расслабился, больше не опасаясь, что что-то заставит его сойти с места, тем самым дав доступ адскому созданию.

— Скорее мы от старости здесь умрем, чем она освободится, — подал голос Рюу.

— Или от холода, — переминаясь на одном месте, вторил ему Дерек. — Кто-нибудь, может, додумается произнести согревающие чары, а?

— Ах, да. Прости. Мы забыли, что некоторые сегодня у нас в особой униформе, — рассмеялся Юнион, но все же сжалился и произнес пару заклинаний.

— Так что нам с ней делать? — спросил Люциус у Фрестона.

— Я бы предложил ее изгнать, но она не демон, а Темный Ангел…

— И в чем разница? — все еще сидя около своего крестника, спросил Сириус.

— Демоны — это творение богов, а она — существо из Врат Ада, то есть является самой тьмой в первозданном виде. Без каких либо прикрас или изменений. Поэтому, если и изгонять ее, то только в те же самые Врата, а это не каждому сильному магу посильно. Я бы предложил вызвать Цепеш, так как у нее самая сильная связь с подземным миром из всех, до кого можно сейчас добраться, но что-то мне подсказывает, что эта нечисть только этого и дожидается, — прищурившись, ответил Стратег.

— Даже если и ждет, то, что она может сделать? Ей не одолеть круг, — фыркнул Бродяга, вновь злясь на нерасторопность присутствующих. — Зови эту Цепеш.

— Если ты беспокоишься о Гарри, то просто отнеси его наверх и вызови колдомедика. Если это не влияние Луны, то его быстро вылечат. Если же он и вправду попал к ней в сознание, или она к нему, то бояться нечего — девушка ему ничего не сделает и скоро он сам придет в себя, — спокойно парировал Фрестон.

— Хорошо. Допустим, с этим проблем не будет. Но ребята правы — мы здесь от старости умрем, если не решим, как от нее избавиться, — заметил Люциус. — Или ты предлагаешь оставить все как есть? Так, уже и представил, что буду приводить в эту гостиную гостей… А вот здесь мы держим ручного Темного Ангела прямиком из Врат Ада. Нет, нет, господа, это не тот, что в одном полотенце дрожит от холода, а то облако, что рядом висит. Оно иногда принимает вид девушки, но сегодня оно явно не настроено на разговор. А это мой горе сын, так и не нашедший себе невесту. Понимаете, никто не хочет выходить замуж за неудачника, которому запрещено двигаться с места! Знаете, их даже не тот факт смущал, что все свидания у них проходили в одном и том же месте, да еще и при неустанном присутствии одного голого парня и серого тумана, а скорее то, что и брачная церемония с последующей ночью будет в том же месте и с той же компанией! — в самом официальном тоне произнес Малфой-старший, как будто перед ним стояли гости, и он описывал им сложившуюся ситуацию. — Уволь, Фрестон. Я еще хочу внуков.

— Ты пессимист, Люциус, — со смешком заметил тот.

— Скорее реалист. Драко, ты в порядке? — взволнованно спросил аристократ, заметив, что его сын встряхнул головой, как будто пытался прогнать что-то из головы.

Но в ответ ему была тишина…

* * *

Драко отстраненно вслушивался в речь своего отца, примеряя ее на себе и Гермионе. Интересно, а как бы она отреагировала, узнав, что он прикован к одному месту и без освобождения бешенной нечисти не сможет сдвинуться даже на сантиметр. Не, конечно, парень верил, что все же найдется способ изгнать это существо, но беспокойные мыслишки все же забегали в его блондинистую головушку. Осталась ли бы с ним или сразу же пошла искать себе нового бойфренда на вечер? Что там говорил ее брат? Есть жених? Так может и Драко вовсе ей не нужен? Ни свободный, ни застрявший в этой чертовой гостиной? Нет, чушь. Его Гермиона никогда его не бросит. Ну, по крайней мере, не из-за какой-то злюки, принявшей вид Цепеш. Скорее всего, она бы сразу же ринулась в библиотеку и прочла бы там кучу ненужной макулатуры, но нашла бы выход. Да, вот это его девушка. Или все же не его? Надо все же разобраться с этой темной историей о женихе! А то разный бред лезет!

На этом юноша встряхнул головой, пытаясь избавиться от ненужных мыслей. Где-то на заднем плане он услышал обеспокоенный оклик своего отца, но он доносился с трудом, как будто молодой человек находился в другой комнате, а не в паре шагов от главы своей семьи. Удивленно переместив серый взгляд с пола на место, где должен был сидеть отец, Драко увидел лишь еле заметный силуэт. Еще несколько таких же он обнаружил там, где должны были находиться Рюу, Сириус со спящим Гарри и Фрестон. Оглянувшись на Дерека, Малфой-младший увидел более отчетливую фигуру человека, которую, как в коконе, окутали одним концом тонкие серебристые нити, смахивающие на паутину, а другим тянущиеся в сторону девушки, спокойно смотрящей на него не ожидаемыми каре-зелеными глазами, а шоколадным омутом, таким знакомым и теплым, что захотелось сразу же броситься к ней и заключить в крепкие объятия.

— Ты всего лишь иллюзия, — покачал головой он, борясь с нарастающим желанием приблизиться к ней.

— Разве? — родной голос заполнил все пространство вокруг него, заставляя тело задрожать от нетерпения. Разум затуманился, а чей-то голос чарующе зашептал ему, что нужно всего лишь сделать пару шагов и он сможет, наконец, дотронуться до самой любимой и желанной колдуньи. — Подойди ко мне, Драко, — мольба в каждом слове подкупала своей искренностью, но маг все пытался вернуть себе ясность сознания. — Неужели, ты не хочешь поприветствовать меня после такой долгой разлуки? Или может, мне лучше вернуться к своему жениху? — в интонацию добавилась толика разочарования и печали, разрывающая сердце юноши от безысходности. Да что, черт возьми, с ним происходит?! — Драко, так мне уйти? — что-то щелкнуло в его голове, закрывая от путанных мыслей и крика разума. Разве может он разочаровать эту девушку с открытой улыбкой и сияющими глазами? Нет. Никогда.

Всего один шаг. Всего одно движение.

Уголками глаз парень успел заметить, как разрываются нити на фигуре, освобождая ее от недавнего плена. Но он не успел удивиться этому.

Так как реальность вновь поменяла декорации на сцене то ли одного актера, то ли абсурда жизни.

* * *

— ДРАКО, НЕТ! — послышались со всех сторон крики, но было поздно. Блондин уже сделал роковой шаг. В маленьком кругу девушка торжествующе рассмеялась, быстро делая какие-то движения руками в сторону Дерека, словно рвя что-то между ними. Чему-то удостоверившись, она с расплывающейся кровожадной улыбкой повернулась к Фрестону, всем видом обещая скорую расплату, и приготовилась сделать всего один шаг к свободе…

— А чего все застыли как изваяния? Что-то должно произойти? — с любопытством спросил кто-то около дверей.

Повернувшись автоматически на голос, все в комнате увидели молодого мужчину, державшего на руках девушку, как две капли похожую на ту, кто все пытался преодолеть невидимую преграду, но с каждым мгновением ее улыбка блекла, превращаясь в бешеную гримасу. Но никто этого не замечал, с выпученными глазами таращась на только что присоединившихся к ним.

— Что за чертовщина?

— Какого соплохвоста?! — вырвалось у Люциуса и Сириуса одновременно. — РИДДЛ?!

— Ну, вот. А ты говорила, что их больше будет смущать твой вид у меня на руках. У тебя явно завышенная самооценка, — усмехнулся Том, мягко ставя на ноги свою ношу. Удостоверившись, что та может держаться на ногах, он медленно обвел глазами всех присутствующих, опустив ладони ей на плечи. — Ого, да здесь многое изменилось с моего последнего визита. Кира, милая, а и не знал, что у тебя есть сестра-близнец.

— Я тоже, — хмуро заметила она, наблюдая за разъяренным лицом своей копии. — Я и вправду так ужасно выгляжу? — оторвав взгляд от молчаливой копии себя, она мельком бросила взгляд на юношу в полотенце, но сразу же переместила свое внимание на Фрестона, как будто не заметив янтарного блеска, на миг вспыхнувшего надеждой. — Хотя, пожалуй, пожалею свою самооценку. Лучше расскажи, что здесь произошло, пока мы не сделали своих выводов.

— Вначале докажите, что вы настоящие, — бросил свое слово, как карту на стол к крупье, тот.

— Спрашивай, — приняла игру Кира, уголками рта еле заметно улыбнувшись, что заметил только Стратег.

— Расскажи причину создания Аидом свода законов для племянницы и крестницы?

— У него есть крестница и племянница? — удивленно приподнял бровь Рюу.

— Если спрашивает, значит, есть, — тихо ответил ему Драко, борясь с головной болью после сильной атаки Сирены.

— Если я просто скажу, что после их двухнедельного пребывания, ты ведь не успокоишься? — обреченно уточнила Кира.

— Конечно, нет, — фыркнул Фрестон.

— Хорошо. Жили были две девицы, такие красивые, умные, смелые. И был у них один общий знакомый, — сморщила носик рассказчица. — Звали его Аид, Повелитель всех мертвых, Властелин Всего Подземного Мира, ну, и какие там еще у него титулы? — с сарказмом перечислила она. — Как-то решил он пригласить их к себе в царство погостить, считая, что ничего страшного не произойдет. Приказал своим поданным с почтением к ним относиться и не обижать, а так же с угрозой предупредил, что если хоть кто-нибудь покусится на их невинность, то не сносить им головы, — скорчила смешную рожицу девушка, вызвав пару нервных смешков со стороны более молодого поколения. — Ну, прибыли они, разместились в своих покоях, поахали, поохали на величество произведений искусства, библиотек, садов, реки Леты, но через пару дней наскучило им вдвоем расхаживать по владениям. И решили они познакомится с местным народцем. Вначале никто к ним не приближался, сторонясь их, ибо помнили все, что будет, если неугодны они станут двум умницам, но вскоре девушки познакомились с молодежью, которая, как и везде, любила ходить по лезвию ножа, а так как они все не понаслышке знали о смерти, то и любовь к опасностям была выше. Ну, так пролетела неделя, в течение которой две девицы веселились во всю. В безбашенной компании быстро летит время, — как-то с тоской произнесла Цепеш. — Были и приключения, и шутки, и споры, после которых дядюшка Аид приходил в ярость, но вся его злость была напускной. Так прошло еще время, когда вдруг Аид устроил вечеринку, где присутствовало много различных существ… Демоны, призраки, боги, мелкая нежить, вампиры, оборотни, — с напряжением выплюнула колдунья последние слова. — Пир шел, все веселились, но и без стычек не обошлось. Оборотни с крестницей подземного бога не сильно дружили, от чего у них вышел маленький диалог с вежливым пожеланием скорейшей смерти, после чего чуть не дошло до серебряных ножей и клыков с зубами, но славный Аидушка был начеку и бук волосастых изгнали с праздника. В это время ко второй девице пристал какой-то кровосущий, ну, и, кхм, — прокашлялась Кира, пытаясь прочистить горло. — Там не обошлось без беганья по залу с деревянным самодельным колом за визжащим вампиром девушкой, кричащей что-то об кольце…

— А что он такого сделал? — с интересом спросил Драко.

— Эээ… Ну, непристойное предложение подставить для маленького дружеского укуса шею тогда считалось чуть ли предложением вставной челюсти, места в гробу и кружечки теплой свежесцеженной крови, — как-то странно косясь и улыбаясь блондину, ответила некромаг. — Но вернемся к пиру. Племяннице Аида так и не удалось применить свое самодельное оружие на практике, так как Аидушка и здесь успел подоспеть вовремя и то ли спасти, то ли изгнать кровопийцу с пира. Ну, две девицы пригорюнились, понимая, что веселье закончилось, но тут появился один из новообретенных друзей и предложил выпить вина… с маленькими кусочками лаврового листа, — скривилась Цепеш. — Девушки с горя опустошили свои чаши, и не прошло и получаса, как им и вправду стало вновь весело. Даже чересчур… И потянуло их на подвиги. Быстро смывшись с пира, они пошли искать того самого кровопийцу и оборотней… Ну, если там опустить пару разрушенных храмов, перебитые произведения искусства, доведенного до нервного тика Гесиода Невозмутимого, перепуганное население, несколько частушек и песен о Аиде-мучителе, запирающем невинных девиц в башне, а так же стишков на ту же тематику, то ничего выдающегося за ночь не произошло, — быстро закончила девушка. — На следующее утро они проснулись с сильной головной болью и разъяренным Аидом, запретившим им появляться в Подземном мире четыре тысячелетия… Ну, и как прощальный подарок дал им в дорогу почитать свод законов, за ночь написанную под хорошее настроение их любимым родственничком…

— Неужели, он и вправду их изгнал на четыре тысячелетия из-за этого? — удивленно спросил Рюу.

— Нет, — рассеянно ответила Цепеш. — Вообще-то за свинченный медный шар Предвиденья, который до этого считался припаянным с мясом к основанию крыши храма Персефоны, и использованный как метательный снаряд по Гефесту, богу огня и кузнечного дела, который не в то время и не в том месте решил прогуляться… А вообще сам виноват. Понятно же было, что две нервно смеющиеся девицы, показывающие на него рукой и бормочущие что-то о трех чудовищах, которые нужно уничтожить, не должны вызывать желания к более близкому знакомству…

— Какие три чудовища? — не понял Драко.

— Ну, у них троилось в глазах, — пояснила девушка, чему-то смутившись. — Жалко, конечно, Гефеста. У него, по слухам, еще долго шишка та болела… А медный шар так и не нашли… Укатился он в глубины Леты…

— А почему они так сильно напились? Им же дали всего одну чашу вина? — поразился Рюу.

— Ты удостоверился, что я настоящая? — проигнорировав вопрос, спросила девушка у Фрестона.

— Да. А теперь, если не возражаете, надо избавиться от Темного Ангела, а потом уже продолжить наш разговор.

— Кстати, о Темной. А почему она не вырвалась, хотя Драко и сошел с места? — спросил Люциус, наблюдая за сосредоточенной на чем-то Сирене.

— Так, и не важно было, где стоял Драко, — пожал плечами Фрестон.

— ЧТО?

— В самом начале я попросил стоять на месте только Дерека, — пояснил Стратег, смотря на вытянувшиеся лица с пренебрежением. Только Том и Кира с любопытством смотрели на творившееся вокруг, пока не сильно понимая, что происходит. — Если бы мне важно было, чтобы вы оставались на местах, я бы это точно упомянул до того, как вызвать ее, — кивок на внимательно прислушивающуюся Сирену.

— Тогда зачем этот цирк? Снова, — добавил Люциус, чувствуя себя маленьким ребенком, которого постоянно разыгрывали старшие товарищи.

— Есть два вида круга — один связан с теми, кто стоит за ними на маленьких пентаграммах, которые и влияют на все, а на второй действуют только внутри. Так вот, в той ситуации, которую я разыграл, необходимо было начертить дополнительные пентаграммы, которые наша гостья вряд ли смогла разглядеть со своей позиции. А пошел я на эту маленькую безобидную ложь из подозрений, что она была связанна с Дереком, поэтому легко бы заставила его дать доступ при необходимости.

— Связь — это такие нити в виде паутины? — спросил Драко, вспоминая фигуру в коконе.

— Да. Чтобы выйти из круга, который подчиняется внешним пентаграммам, ей нужно было избавиться от этой связи, что она и сделала, не так ли? — вопросительно приподнял бровь Фретсон.

— Да, — кивнул Малфой-младший.

— Неплохая партия, Стратег, — похвалила Сирена. — Жаль, только это всего лишь немного задержало меня.

— Опять будешь пытаться на кого-то повлиять? — с усмешкой посмотрел на не тот.

— Нет. Не я. Мои слуги, — улыбнулась она, когда в помещение ворвались несколько еле заметных теней.

То, что произошло дальше, можно было описать только одним словом — ад. Беснующиеся тени напали на всех, пытаясь ворваться в тела жертв, подчинить и уничтожить, но им сложно было найти лазейки к душам, так сильно борющиеся за свою свободу. Их главная дичь — слабые, ведомые личности, но среди присутствующих их не было, что не сказано их злило. Тут одна из теней почувствовала отголосок слабости и повернулась в сторону брюнетки, которую в защитном жесте спрятал за спиной молодой мужчина. Дождавшись нужного момента, она ринулась в атаку, предвкушая сытный обед.

— Хватит отвлекаться на них. Освободите меня! — приказала Сирена, чувствуя на языке привкус голода своего зверинца. Немного помедлив, они послушались хозяйку, разделившись на две группки: одна продолжала атаковать врагов их госпожи, не давая им приблизится к кругу, а вторая начала с силой биться о невидимую преграду, концентрируя всю энергетику призрачных тел на магии, сконцентрированной в символах, начерченных мелом по всей внутренней части круга.

— Кира? — взволнованно позвал Том, не оборачиваясь, когда услышал негромкий вскрик. Но так и не дождался ответа. Повернувшись, он увидел искаженное от боли лицо, сконцентрированное на какой-то единственной мысли. Внезапно она упала на колени, сжимая виски руками. — Кира, посмотри на меня, — сразу же опустился на карточки около нее Риддл, мысленно ставя вокруг них ментальный блок, надеясь, что тот выдержит усилившийся напор теней, почувствовавших слабину, исходящую от девушки. Он мягко приподнял подбородок, заставляя Цепеш поднять голову, и вздрогнул, увидев, как в ее глазах идет борьба двух цветов: то вспыхивал зеленый с огранкой изумрудов, то карий с черными крапинками около суженного зрачка. — Проклятье. Этого не может быть, — не веря прошептал мужчина. — Борись, малышка. Борись за всех нас, — мольба смешалась с паникой в голосе. — Борись в память о них и их жертве, — слеза, непрошенной гостьей спустилась по ее щеке, медленно скользнув по мужской мозолистой руке, на миг заставляя в обоих взглядах вспыхнуть огнем лишь одно воспоминание…

…-Больно, — тихо шепчет девочка семи лет, стараясь не двигаться.

— Воины не плачут, — гордо подняла голову та, заставляя в умилении застыть двух бывалых вояк…

— Воины не плачут, — тихо прошептала Кира.

— Лишь только вспоминая тех, кто уже не с нами, родная. А теперь борись, — стерев следы предательской капли, попросил еще раз Том, а потом импульсивно обнял ее, загораживая от всех мира. — И если надо, плачь. Никто не узнает. Плачь, если это облегчит борьбу.

В этот момент их обоих не волновало то, что круг, в котором была заточена Сирена, был разрушен, а само адское создание с победным кличем вырвалась наружу. И то, что щиты их союзников трещали на последнем издыхании, мало их заботило. Сейчас велся другой бой. Более важный, хоть и понятный только узкому кругу людей. Поэтому, Том и прижимал к себе эту девушку, хватающуюся за любой намек на контроль над собой вместо того, чтобы ринуться на помощь тем, кто в этой жизни стал для него товарищами.

— Помоги им, — словно читая его, заглушено сказала она ему в рубашку. — Я справлюсь сама.

— Ты уверена?

— Я же воин, — оторвавшись от него, с гордостью ответила она, вновь напомнив ему ту семилетнюю бойкую девочку, дочку его лучшего друга.

— Хорошо, — кивнул он, отстраняясь от нее и переключая свое внимание на преисподнюю, разразившуюся в этой небольшой гостиной, пытаясь четко и ясно понять сложившуюся ситуацию.

Тени кружили над головами мужчин и юношей, примеряясь и прислушиваясь к ним, насылая страх и отчаяние, которые должны были ослабить дух каждого и дать им вход в их сознания.

Наверное, единственный, кому повезло, был Драккер, которого защищала магия круга. Конечно, тени уже доказали, что могут разрушить при хорошем усилии его, но видно, позарились на более легкую добычу. Помощи от самого парня можно даже и не ждать, если учесть, что волшебную палочку он вряд ли благоразумно спрятал в полотенце. И собственное бессилие явно выводило из себя парня. Значит, наверняка скоро что-то учудит, что, безусловно, только помешает Тому. Взгляд метнулся к Фрестону, как всегда поражавшего своим хладнокровием даже в этом безвыходном положении. Сирена и вправду была на него зла, так как большая часть теней направили свои атаки именно на Стратега, чем дали хоть немного, но форы другим. Люциус вместе с сыном быстро размахивал палочкой, стоя спиной друг к другу, иногда направляя свои заклинания в сторону Сириуса, с какой-то обреченностью отгоняющего тени от себя и крестника. Эта обреченность и насторожила Риддла. Что-то было не так, но времени спрашивать совсем не было. Через ворох теней, пытавшихся приблизится к самому мужчине и девушке, прорвался Рюу, обеспокоенно смотревший на болезненно сжавшуюся Киру.

— Помощь нужна?

— Да, призови палочку Драккера. А то он сейчас голыми руками набросится на тени, — усмехнулся Том, направляя собственную на призрачные силуэты вокруг Фрестона.

— Акцио палочка Дерека, — на мгновение, зажмурившись и представив длинный полированный предмет, тихо произнес Юнион. — А с ней все в порядке? — кивок в сторону Цепеш.

— Она еще здесь, парень. Так что не заставляй ее тратить силы на какую-нибудь колкость. Лучше целься получше, — приказал Риддл.

— Если бы еще понять, что их может остановить, — пожаловался тот. — Одни ментальные щиты их вряд ли отпугнут.

— Попробуйте Патронуса, — хрипло подала голос Кира.

— Считаешь, поможет? — недоверчиво спросил Рюу.

— Дементоры ведь тоже что-то на подобии их. Только питаются отрицательными эмоциями, а эти — слабостями людей, — из последних сил выдавила из себя колдунья, еще сильнее сжимая виски.

— Ну, если ты так считаешь. Экспекто Патронус , — выкрикнул Рюу , а за ним и Том. По комнате пролетел маленький серебристый дракончик с вытянутым туловищем и короткими оттопыренными крылышками, а по полу поползла струящаяся дымкой змея. Тени остановились, настороженно вглядываясь к новым противникам. Одна из них, самая отчаянная и голодная, решила напасть на дракона, но столкнулась с внезапным отпором в виде острых когтей. Визгнув, она обиженно отпрянула от недружелюбного летуна, недальновидно опустившись на пол, где и встретила последнее пристанище, вдруг оказавшись проглоченной довольным питоном. Увидев эффект, примеру последовали Драко, Люциус, Фрестон и Дерек, чья палочка протиснувшись через щель в двери упала прямо тому на голову. Еще четыре Патронуса пришли на помощь. Не прошло и пары минут, как в комнате не осталось и следа от недавно царившего хаоса.

— Мерлин, неужели получилось? Цепеш, ты гений! — радостно возвестил Рюу, чем заставил всех присутствующих обратить внимание на все еще сидящую на полу девушку.

— Что с ней? — спросил Фрестон у Тома.

— Одна из теней вошла в нее, — ответил тот, вновь прижимая к груди Киру.

— Проклятие! Как такое возможно? У нее ведь сильнейшая защита сознания! Да еще и двойная! — быстро очутившись перед ними, взволнованно сказал Стратег.

— Нет, уже только моя… Сирена пробила защиту Кати… — превозмогая боль, тихо ответила та. — Кстати, где она?

— Не знаю… Она исчезла…

— Она забралась в Гарри, — подал голос Сириус.

— Помоги мне встать, — попросила Цепеш, цепляясь за плечи Тома.

— Тебе нельзя сейчас напрягаться. Лучше борись… — но увидев каре-зеленые глаза, успокоился и помог встать.

— Дело не в тени, а в том, что за последствия она оставила после себя, — покачала головой Кира. — Я справлюсь.

— Вы знакомы, — заметил Люциус.

— Она племянница моей жены. И головная боль всей моей семейки. Хотя и не самая безнадежная, — пожаловался тот, чувствуя, что худшее позади.

— Мило слышать это от тебя, — хмыкнула она.

— У тебя есть жена? — удивленно воззрился на него Малфой-старший, да и не только он. — Кстати, это случайно не она тебе рецептик омолаживающего дала? — с ехидцей не упустил поддеть Люциус.

— Да есть. И нет, не давала. Само собой произошло, — ухмыльнулся Том. — Не смотрите на меня, как на восьмое чудо света, — рассмеялся он, медленно продвигаясь с еле двигающееся девушкой к Сириусу. — Это последствие от моего пробуждения. Одно из приятных последствий.

— А были еще?

— Ну да. Например, новость, что у меня есть взрослый сын с бунтарским характером и любовью к приключениям. Представляешь, твоя любимая тетушка решила не дожидаться, когда ее супруг соизволит вспомнить прошлое воплощение и просто соблазнила меня девятнадцать лет назад, после чего спокойно оставила в одиночестве и дальше жить, не зная ни о ней, ни о вскоре родившемся сыне! — пожаловался он.

— Странно. Она обычно не так добра, — хмыкнула Кира, вспоминая свою крестную. — Я бы больше поверила, если бы она на тебя еще наслала какое-нибудь заклинания временной импотенции… Ну, супружескую верность то не отменяли… — взглянув украдкой на скисшее лицо Тома, она расхохоталась.

— Без сомнения, вы родственники. Только представителям вашей безумной семейки могло это прийти в голову, — покачал головой он, помогая опуститься Кире к Гарри. — Ну, какой вердикт?

— Она там, — спокойно ответила девушка, поднимаясь на ноги.

— И ты не будешь ничего делать? — недовольно спросил Сириус.

— Зачем? Я бы на ее месте сейчас бежала со всех ног подальше от этого тела, — устало потерев глаза, заявила ведьма.

— Почему?

— А вы бы хотели нарваться на разозленную жрицу Исиды, наслаждавшейся обществом своего парня, которого не видела уже больше полумесяца? — скептически приподняла бровь девушка. — Ну, я уж точно не самоубийца, — покачала головой она.

— И что мы тогда будем делать с телом…то есть Гарри? — поправил себя же Рюу.

— Уложите в его кроватку и ждите, когда сам проснется. Кстати, Юнион, ты помнишь ту идиотскую историю с брачным договором между твоим кланом и королевским домом?

— Ну, припоминаю. Только его же почти сразу же и разорвали…

— О, так и ты был в неведении о том, что твой кузен сохранил свою копию? — с искренней радостью ошеломила новостью парня Кира

-Дурацкая шутка, Цепеш. Сэнши не пошел бы на… — начал уверенно защищать своего родича японец, но вдруг остановился, подозрительно рассматривая все больше увеличивающуюся ухмылку на лице девушки. — Чего ты так улыбаешься?

— Меня умиляет твоя наивность, — безмятежное пожатие плечами.

— Не понимаю…

— Пару часов назад состоялось собрание Конклава и Совета. Отгадай тему дня.

— Что за договор? — заинтересовался Том.

— Да так, ничего особого. Брачный договор между Алегрой Кровэлль и Сэнши Юнионом, — небрежно ответила девушка, продолжая ухмыляться побледневшему Рюу.

— ЧТО? — заорал на всю гостиную Драко. — Какой еще брачный договор?!!!!

*прим.автора — Сделай гадость, гуляй в радость ))а в данном случае, ошеломи всех и потихоньку свали.

Пять дней спустя.

Дверь бесшумно приоткрылась, впуская в полумрак полосу света. Немного подождав, в образовавшемся проеме появились две руки, осторожно держащие под мышками пушистое рыжее существо, молчаливо и с укором зревшего на человека, оставшегося по ту сторону двери. Мягко опустив того на лапы, левая рука подтолкнула его, предлагая, наконец, не топтаться у порога и пройти в глубь. Сверкнув недовольно глазами, хвостатый все же сделал пару шагов, подозрительно следя за желтой полоской света, ожидая, что сейчас она предательски исчезнет вместе с захлопнувшейся дверью. Но нет. Проем так и остался открытым, давая при желании сразу же выбежать из помещения, куда его таким наглым образом притащили, нарушив традиционное прослушивание высокой и утонченной музыки, так трепетно отзывающейся в крохотном сердечке этого когтистого чуда: вопли его нынешнего «хозяина» давали его эго смысл к совершенствованию новых козней и проказ. Так, сегодня этой неудавшейся копии его обожаемой хозяйки предстояло узнать, что не всегда закрытые двери спасают содержимое шкафов от загребущих лап. А точнее обувь, так ужасно воняющую лаком до сегодняшнего утра. Из горла вырвалось довольное урчание, за которым последовала хитрющая улыбка и подрагивание шикарных усов, придававших ему особый шарм и мужественность. Что бы ни говорило это худощавое недоразумение, называемое принцем, но он является представителем царского кошачьего рода, самого красивого, умного, смелого, аристократичного…

Еще много лестных эпитетов пронеслось бы в рыжей головушке, но тут Живоглот чихнул, морща в пренебрежении мордочку. В мыслях сразу появился образ дурацкого шампуня хозяйки, так ею любимого и так ненавидимого котом за всего один ингредиент, присутствующий в их составе — лайм. Он терпеть не мог этот навязчивый запах с кислятиной, остававшейся на шершавом языке и раздражающей его чувствительный нос. Сколько раз он утаскивал из ванной этот маленький флакончик в ядовито-зеленой обертке, чтобы спрятать подальше дьявольскую смесь! У него даже скопился небольшой склад за камином в спальне хозяйки! И все равно, упрямая девушка продолжала покупать один и тот же шампунь, как будто издеваясь над бедным животным. Подозрительно принюхавшись, усатый красавец огляделся, после чего остановил свой взгляд на камине, так смахивающем на тот, что только что вспоминался ему. Быстро протопав к нему, он, втянув в себя живот, проскользнул в щель между камином и стеной. Узрев ненавистную свалку из зеленных флакончиков, пушистый комок стремглав выскочил из своего тайника, с надеждой ринувшись к кровати, от которой доносился легкий аромат лечебных трав, до этого не замеченных избирательным обонянием кота. С разбегу запрыгнув на постель, Живоглот почувствовал под лапами мягкое тело. Несомненно, кто-то лежал здесь. И по запаху, а нюх его еще ни разу не подводил, это была его хозяйка!

— Мяу, — радостно поприветствовала урчащая морда, протаптывая медленно и с наслаждением себе дорожку по задвигавшемуся одеялу. — Мрр, мяу, — изогнул спинку и потерся боком, но резко скатился с вершины, когда та двинулась и перевернулась. — Мурр, — не оставило своих попыток животное, потирая спинку о завернутое в одеяло тело. Не дождавшись реакции, Живоглот прошелся по шелковым простыням и довольно мурлыкнул себе под нос, увидев желаемое — растрепанные каштановые волосы. Подцепив игриво один локон, неугомонное создание перевернулось на спину, перебирая лапами свою добычу, вначале совсем невесомо и легонько, но вскоре, увлекшись, все сильнее и резче.

— Ай! — вскрикнула Гермиона, наконец, соизволив высунуть свое сонное и немного злое лицо наружу. — Живоглот!

— Мурр? — невинно скосив на бок мордочку, спросил рыжий, притворившись, что не понимает, в чем причина недовольства.

— Тебе повезло, что я тоже скучала, — смягчилась Грей, нежно погладив еще сильнее замурчавшего питомца. — Как ты сюда попал?

— С особым почетом и сопровождающим, уделяющему его пушистому величеству все внимание, — ответили ей у двери. Грей сразу же повернула голову на голос, встретившись с насмешливой смесью шоколада и зелени. Что-то странное и чужеродное во взгляде Киры заставило девушку задержать взгляд на них, пытаясь разгадать их тайну, но вздернутая в вопросе бровь заставила ее оторваться от этого занятия.

«Еще не вечер», — пообещала себе Гермиона. С меньшим энтузиазмом скользнув взглядом по синему платью под горло с вышитым на правом боку белым драконом, Грей не смогла сдержать колкость:

— Ты стала поклонницей Юниона?

— Кто знает, — тряхнула головой Кира, заставив волосы, собранные в хвост, упасть с плеча за спину. — Хотя можешь присоединиться к его фан-клубу.

— Ты решила создать тайное сообщество его почитательниц? Или, наоборот, лютых противниц? Тогда я за, но при одном условии — наша жертва будет Сэнши! — с озорством предложила девушка.

— Кто ж против. Все для вашего удовольствия, моя принцесса, — в шуточном реверансе склонилась Кира. — Ну, а если серьезно, то одевайся. Думаю, тебе пойдет на пользу небольшая прогулка, — вернувшись к исходной позиции, сказала ведьма.

— И куда мы отправимся?

— А разве не ясно? — лукаво улыбнулась Цепеш, чем дала понять, что выпытать информацию не даст.

— Тебе говорили, что ты невыносима? — страдальчески вздохнула Гермиона.

— И не раз, — подтвердила та. — В твоих же интересах выглядеть как можно милее.

— Это с чего вдруг? — подозрительно прищурилась принцесса, но ей ответом было лишь покачивание головой. Что ж, хочет Цепеш поиграть в загадки, пусть играет. Никто не собирается ее останавливать. Ведь когда-нибудь ей все же придется раскрыть свои карты.

* * *

Через два часа Гермиона пошла, искать рыжего разбойника и Киру, которых выставила, дабы не мешались под ногами. Хотя скорее мешаться мог только Живоглот, дорвавшийся до ласки своей любимой хозяйки, а вот Цепеш действовала на нервы своим невозмутимым молчаливым видом. Так что оба отвлекающего фактора были немедленно выдворены за дверь, что теперь казалось не самой удачной идеей, так как помехи «устранились» в неизвестном направлении. Вздохнув, Грей решила проверить в первую очередь кухню, куда вечно голодный Глотик мог затащить покорную Цепеш. Даже смешно становится от того, скольким капризам потакает обычно непреклонный некромаг этому маленькому созданию, в наглую пользующийся своим трогательным видом. Хотя, не только она. Гермиона лишь в редких случаях отказывала в чем-либо своему любимцу, покоренная несчастными просящими темными глазами и розовым носиком, так смешно вздрагивающему, когда ее питомиц что-то хотел.

Зайдя на кухню, ее подозрение подтвердилось: и Живоглот, жадно жевавший куриную грудку, и Кира, немигающе наблюдающая за этим процессом, оказались там. Повернувшись на шум, Цепеш оценивающе оглядела подругу с ног до головы и удовлетворено хмыкнула.

— Ну, теперь я могу узнать, куда мы направляемся?

— В Малфой-менор.

— Ты шутишь? — с недоверием спросила Гермиона, боясь, что это и вправду окажется розыгрышем.

— Нет. Юнион прислал порт-ключ, — кивнула на кухонный нож возле себя та.

— Ты часом не заболела? — все больше удивлялась Грей.

— Нет, а что?

— Тебе прислал нож Рюу и ты просто промолчала? И никаких: «Юнион опять намекал на мою кровожадность: вот, прислал рабочий инструмент, так как беспокоился, что нечем с клиентурой работать?» Или, например, «он все не оставляет надежд на мой быстрый уход из жизни, вот даже прислал, чем бы побыстрее избавить мир от моего бренного существования. Странно, что до осинового кола не додумался», — парадирую обычную интонацию Киры, выдала Гермиона.

— Я просто знаю причину, поэтому и не парюсь со своим предвзятым отношением к нашему общему знакомому, — безразличное пожатие плеч, хотя уголки губ так и подрагивают в порыве улыбнуться.

— Поделишься мыслями?

— Не поверишь, но да. Все дело в событиях пятидневной давности… — и Кира быстро, без лишних подробностей и замечаний, описала все, что произошло в Малфой-меноре.

— Но ведь ты объяснила Драко, что весь этот договор — одно большое недоразумение? — с надеждой спросила кареглазая ведьма.

— Эээ… Ну, понимаешь… Именно в тот момент, как я решила ответить твоему Малфою, из тела Поттера-Блэка вылетела эта зараза Сирена, не преминувшая напоследок еще раз показать всю свою пламенную любовь Фрестону. Несчастный был ранен, мне пришлось воспользоваться своей магией, ну, а дальше переутомление, обморок и всякая ерунда в том же духе, — виновато покосилась на побледневшую в процессе рассказа Гермиону девушка.

— Ты хочешь сказать, что Малфой, этот тип, со всеми своими неуравновешенными замашками, придумывающий вечно непонятно что, а потом совершающий самые глупые необдуманные поступки, уже пять дней, как считает, что я выхожу замуж за кузена Рюу?! — тихим свистящим шепотом уточнила Грей.

— Нет. Скорее ему еще что-нибудь добавил для более лучшего бурления фантазии Юнион…

— О, боги… Немедленно активируй порт-ключ!

— Ты уверена? Живоглот еще не доел…

— Ему пора на диету! — вскричала Гермиона, отрывая возмущенного такой наглостью кота от вкусного и наполовину съеденного кусочка мяса. Он недовольно мяукнул, на что никто не отреагировал, так как все внимание девушек было приковано к постепенно теплеющему ножику в их руках. Пару томительных секунд и…

— Юнион ведь не предполагал, что ты кого-то захватишь с собой, не так ли? — покраснев, спросила Грей, с интересом разглядывая сапфировый кафель. Безусловно, это самое интересное, что она когда-либо видела! А этот удивительный цвет так и притягивал взгляд к себе.

— Думаешь, портал был привязан не к месту, а к определенному человеку? — с еще большим интересом рассматривала Кира мраморную раковину. Наверное, стоит и себе поставить такую же.

— Мяу, — жалобно вставил свое слово Живоглот, явно не оценив вид, так заинтересовавший девушек, так как вся его кошачья сущность требовала немедленно уйти от тяжелых капель воды, градом падающих прямо на него. Попытавшись вырваться и сбежать в более сухое место, он нарвался на стальную хватку Гермионы. Что ни говори, а их долгое общение научило ее главному: если не хочешь потом бегать и с унижением сюсюкать и звать этого беспринципного рыжего негодника, то лучше терпеть и не выпускать из рук, как бы тот не хотел. Да и в отличие от кота, ее наличие внепланового душа, кажется, несильно волновало.

— Возможно, хотя не вижу никакой логики… Я бы скорее поняла, если бы мы вдруг оказались на дне Тихого океана с парочкой голодных акул, решивших скрасить нам уикенд, чем это, — дернув голову в неопределенном направлении, но, все же сдержав порыв провести глазами по всему помещению, Кира продолжила изучать каждый миллиметр понравившейся ей раковины. Главной ее целью было не поднять выше взор, чтобы ненароком не задеть взглядом зеркало, так хорошо отражающее всю комнату.

— Мяв, — рявкнул Живоглот, чья шкурка превратилась в нечто мокрое и грязно-рыжего цвета. Пытаясь свести бровки, показывая всю степень своего недовольства, создание явно не учло одного фактора, из-за которого его протест на все происходящее не будет замечен: взгляды его женщин были прикованы к чертовому кафелю и мерзкой раковине!!!!! С прискорбием осознав это, ему ничего не оставалось сделать, как повернуть мордочку в сторону смущенного парня, забившегося в углу синего квадрата. В отличие от остальных, он выглядел как нельзя, кстати, вписывающимся во всю эту обстановку. Почему? Ну, наверное, потому, что голый парень с мочалкой и мылом в руках больше подходил для душевой, установленной как раз в том самом квадратике сапфирового цвета, чем две девушки, уже промокнувшие до нитки, и кота, ненавидящего на данный момент абсолютно все.

— Ээ, Гермиона, по-моему, твоему питомцу не нравится быть мокрым мешком меха, — не подозревая, что только что ранил мягкую натуру зверька, все же решил первым начать Дерек, с опаской глядя на хмурую мину Живоглота, кровожадно уставившегося на него.

— Да он вечно чем-то недоволен, — спокойно подтвердила та, но все же сделала пару шагов, очутившись на сероватом ворсистом ковре. Рыжее создание сразу же стало выворачиваться, и на этот раз таки получила долгожданную свободу. Ворчливо переступая лапами на месте, как будто втаптывая всю свою злость в ковер, он мстительно встряхнул свое бренное тело, от чего во все стороны полетели брызги. Показав свой вредный характер, полукнизл довольно уселся на пол, начиная медленно себя вылизывать, всем видом показывая, что его вряд ли смогут отвлечь от этого важного занятия.

— Кира, ты еще долго там собираешься стоять? — оторвавшись от царственного вида Живоглота, Грей, наконец, заметила, что ее подруга так и стояла под душем, глядя в какую-то невидимую точку на мраморе, но потом девушка осознала, что краем глаза все же лицезреет Драккера, и сразу же отвернулась, краснея.

— Да я не против такой компании, — невинно заявил тот, не отрывая глаз от напряженной спины девушки. Если ему что-то не нравилось в данном раскладе, то только то, что на ведьме было платье из плотной ткани, а не из тонкой, как у Гермионы, чей светло-зеленый наряд из-за обилия влаги превратился в прозрачный костюм. А еще он жалел, что неожиданный сюрприз Юниона оказался с изъяном в виде принцессы и ее любимца. Очень жалел…

От его слов Кира вновь дернула головой, но так и не подняла глаза к зеркалу, а, наоборот, опустила их к полу, когда осторожно двинулась в сторону своих спутников, словно боялась, что одно неверное движение окажется непоправимой ошибкой. В запотевшем стекле Дерек смог разглядеть, как противоречивые эмоции появляются на лице девушки, будто внутри нее идет немыслимая борьба за каждое незначительное решение в данную минуту. Острое желание узнать, что именно творится в голове этой милой и одновременно невыносимой ведьмы, не давало оторвать взора от этого живого и яркого противостояния.

«Что же ты думаешь, Кира? Что пытаешься не сделать? Хочется ли тебе остаться со мной или же эта жажда крови за мои слова?» — столько вопросов, но лишь одна книга, где есть ответы. И, к сожалению, она не любит отдавать свои знания…

— Прости, что помешали. Мы, пожалуй, подождем тебя в комнате, — и все же хоть на долю секунды, но она пересеклась с ним взглядом, обнажая перед ним все свое смятение, боль, неуверенность. И слабый лучик надежды вновь отозвался в его душе. Может, еще не все потерянно. Ведь хоть она и пообещала, что никогда не вернется сама, но ничего не сказала о том, как будет себя вести, если ее попытаются вернуть силой.

«Я сделаю все, чтобы ты вернулась», — печально пообещал Дерек, провожая взглядом троицу его незваных гостей.

* * *

Драко вяло ковырял вилкой в тарелке, с ленцой прислушиваясь к разговору Рюу и Гарри, с которым вновь все стали общаться. Японец в предвкушении рассказывал о том, что послал порт-ключ Цепеш и письмо, в котором просил сегодня встретиться для важного разговора. На вопрос Гарри, что же так его взбудоражило, азиат хитро улыбнулся, а потом оглянулся на двери, куда недавно вышел Дерек, решивший, что ему не помешает освежиться, и заговорщицки поведал, как переделал порт-ключ и связал его не с местом, а Дереком. Поттер-Блэк что-то удивленно воскликнул, переспрашивая все ли в порядке с головой рыжеволосого юноши, но тот лишь рассмеялся, подтверждая подозрение в его неуравновешенном состоянии. Но потом смех резко оборвался и Юнион с серьезным и печальным видом сообщил, что ему надоело видеть кислую мину друга и что если уж ему так важно страдать в руках Цепеш, то пусть. Он даже готов эту самую Цепеш, связанную и с кляпом доставить к алтарю, только пусть Дерек опять будет тем самым веселым парнишкой, которого все так хорошо знали. Маньяк, одним словом. Или самоубийца…

Бросив издеваться над едой, так и не попробованной, блондин извинился перед друзьями и решил прогуляться, надеясь, что хоть в тишине пустынных коридоров сможет собраться с мыслями, которые испуганно метались из одной части головы в другую, не находя смысла хоть частично, но облегчить участь их хозяину. Да и зачем? Без огромного запаса коллекционного вина отца вряд ли уже что-то можно было понять, да только оно было спрятано благоразумно от наследника великого рода, так смахивающего на безумца, когда тряс за плечи Рюу и, как заевшаяся маггловская пластинка, задавая один и тот же вопрос.

Да уж… Безумие сейчас предпочтительно для него, ведь не надо было думать о том, что происходит в настоящем и что грядет в будущем. Не надо было ломать голову, представляя действия Гермионы, когда она узнает о договоре. Обрадуется ли она? Или разозлится? Хотя, кажется, ее брат был доволен… Не значит ли это, что и ей придется по душе новость? Если уже не пришлась…

Предательская жалобная фраза «А как же я?» заставила его скривиться от отвращения к самому себе. Осталось еще поплакаться кому-то в жилетку о своей никчемной жизни… А что…

Малфой задумчиво сделал пару шагов по коридору с фамильными картинами, пока его взор не упал на лестницу, спиралью уходящей как вниз, так и вверх. А ведь комната Драккера находится всего на один этаж выше…

«Уж если плакаться, то тому, кто и сам в немилости Купидона», — обреченно вздохнув, все же решился парень.

Когда Драко решил пойти к Драккеру, из его головы как-то само собой вылетело, что почти пятнадцать минут подряд втолковывал ему и Гарри Рюу. Поэтому, вид хмурой промокшей Цепеш, выходящей из ванной в тот самый момент, когда Малфой зашел в комнату, немного его ошарашил, но он быстро справился с удивлением и уже с ехидцей мысленно посочувствовал Юниону, которому вскоре придется проверить, есть ли у него спринтерские способности. Но когда за Кирой следом вышла недовольная и такая же мокрая Гермиона, за которой семенило нечто маленькое, шипящее и рыжее, ему пришлось пересмотреть свое мнение о предстоящей участи Рюу.

«Убью шута!» — ревниво прорычал юноша, а жилка на шее нервно отбивала бешенный ритм. Словно услышав яростное сердцебиение, рыжее чудовище повернуло морду в сторону чужака, пронизывая темными прищуренными глазками-буравчиками того. Не удовлетворившись реакцией мага, это «нечто» с удивительной грацией для мокрой мочалки прошествовало в его сторону, вертя хвостом, смахивающим на облезлую ветку ели, чьи иголки уже давно превратились в старую обвисшую труху, и с видом царствующей особы сделало круг вокруг парня, в ступоре наблюдающего за непонятным ему ритуалом. Его так увлекло зрелище, что он даже не заметил, что две девушки вдруг заметили прибавление в их компании и замерли в ожидании, чем же завершится обход Живоглота. Закончив начатое, тот остановился, прямо смотря в серые глаза, готовясь огласить приговор…

— Мурр, — вдруг мягко донеслось из его горла, а сам кот лениво потерся спинкой об ноги Драко.

— Это конец, Грей. Теперь пути назад нет, — захохотала Кира, не обращая внимания на убийственные взгляды подруги. — Ха, Крис будет в ярости!

— Это не смешно!

— Кому как, — давясь от смеха, еле выговорила каре-зеленоглазая девушка.

— Что это с ней? — спросил Драко, об которого продолжал тереться комок слипшейся шерсти. — И что на твоего кота нашло? — этот невинный вопрос привел к еще одному взрыву хохота со стороны обезумевшей Цепеш и еще сильнее нахмурившемуся лбу Гермионы.

— Это у нее нервное. Слишком много впечатлений за короткий срок, — предупреждающий взгляд в сторону ржущей ведьмы, но ту, кажется, явно не волновало это.

— А причем тут твой братец? — подозрительно прищурился Драко, а тепло от присутствия любимого человека расплылось по всему телу. Эх, не то он должен был сейчас спрашивать, не то. Но страх, что вскоре он опять ее не увидит, заставлял тянуть время.

— Просто… Живоглот… с ним не прижился, — всхлипывая, пояснила Кира, несильно страдая от невидимых дыр, оставленных гневным карим пламенем. — Ладно-ладно. Я уже в порядке, — прокашлявшись, уже спокойным невозмутимым видом сказала она, мило улыбаясь Гермионе. — Где у вас здесь кухня? — быстрая смена темы и поворот головы к Малфою.

— Вниз по ближайшей лестнице и прямо по коридору, а потом направо, — автоматически ответил тот, не готовый к такому повороту событий. Как и к тому, что Цепеш быстро прошествовала к коту, уже мирно сидящего на ковре и вылизывающего свою многострадальную шубку, схватила того за шкирку и шмыгнула за дверь, задорно подмигнув на прощание юноше.

— Так что именно было смешного в том, что твой питомец относится плохо к твоему брату, а ко мне нет? — решил все же прояснить он непонятную реакцию вышедшей девушки.

— Живоглот несильно жалует мужчин… Даже не так: он люто ненавидит представителей сильного пола, ревнуя ко мне любого, кто приблизится хоть на метр. Исключением не стал и Кристиан, а вот ты…

— Ему понравился, — с улыбкой закончил Драко, сразу же сделав себе заметку поблагодарить нежданного союзника, но почти сразу стал серьезнее. — А тебе я нравлюсь?

— Прости? — удивленно моргнула девушка.

— Возможно, но ты ведь не думаешь, что я прямо так сразу кинусь тебя целовать, даже не получив объяснений, где же ты столько времени пропадала? — притворно возмутился Драко, хотя все его страхи ушли куда-то, оставив лишь чувство безумного счастья. Все же он и вправду сошел с ума. И ему это нравилось. — Но сначала ответь на мой вопрос.

— Нравился, — усмехнулась ведьма, наслаждаясь вытянутым лицом парня. — Пока не стал от меня бегать как от прокаженной!

— А что ты прикажешь мне делать, когда тебе присылают идиотский свод законов, где черным по белому написано, что можно, а что нельзя делать с принцессами?!

— Какой свод законов? — не поняла Гермиона.

— Кровэллей! Тысячелетней давности. Твой братец прислал, — не позабыл сдать ненавистного принца Малфой.

— Какой давности? — переспросила Грей, хотя и осознавала, что вряд ли слух подвел ее.

«Ну, Крис… Я так этого не оставлю, — мстительно подумала девушка, уже придумывая сотни вариантов пыток для своего брата. Хотя, что думать. Есть всегда один проверенный способ отбить у любого тягу к подлянкам, даже к слишком заботливым и ретивым близнецам… — Берегись, родной. Следующая неделька будет для тебя незабываемой», — усмехнулась колдунья, забыв, что за ней наблюдает пара серых глаз, сразу же недобро сверкнувших.

— Тебе кажется это смешным? Или может, это по твоей просьбе Прайт прислал мне кодекс?

— Драко, не начинай, — простонала Гермиона, но не тут-то было.

— Не начинай? Да ты хотя бы знаешь, что мне стоило не прикасаться к тебе, особенно, когда ты так обиженно и непонимающе смотрела?! Или что мне пришлось пережить, когда увидел тебя мертвенно бледную, а потом не знал, что с тобой происходило почти месяц?! Или как меня раздирали противоречивые мысли и чувства, когда я остался стоять один около места, откуда телепортировал твой брат с тобой, после того, как он заявил, что у тебя есть жених?!! — уже не сдерживаясь, орал парень.

«КРИСТИАН!» — еще один камешек не в пользу кареглазого наследника упал в чашу терпения девушки, молча выслушивающей исповедь блондина.

— Или может, ты можешь рассказать, как эти последние пять дней я, как безумец, слонялся из одного угла в другой, не зная, какие выводы делать, после фразы Цепеш о брачном договоре? Не зная о том, что ты думаешь об этом? Скажи, Гермиона, что я должен был делать все это время? — испытывающее посмотрел на нее он.

Но она не ответила, так как из двери в ванную выбежал Дерек в одних брюках и рубашкой в руках, обеспокоенный криками из своей спальне. Растерянно обведя взглядом парочку, он не выдержал и сказал какое-то слово на неизвестном Драко языке, скорее всего русском, а потом, по пути натягивая и застегивая на себе рубашку, вылетел из комнаты, что-то бормоча про влюбленных блондинистых остолопов и исчезающих с завидным постоянством каре-зеленоглазых девушек.

— Ты так и не ответила, — уже спокойно заметил парень.

— А что ты хочешь услышать? Что я только пять дней назад очнулась? Или то, что все это время, после пробуждения, мне почти ничего не говорили о происходящем за пределами моей спальне? Что Кира только сегодня заявилась ко мне с Живоглотом и порт-ключом на перевес? Или как я торопила ее, когда узнала, что мое блондинистое недоразумение, скорее всего, придумывает себе очередную глупую версию, из-за которой мы будем надрывать голосовые связки до беспамятства? — устало ответила ему она.

— Твой? — не удержал глупую самодовольную улыбку тот.

— Мой, — подтвердила волшебница, подходя поближе. Протянув руку к его лицу, она медленно провела пальцами по нему, как будто проверяя, что он и вправду стоит перед ней, такой потерянный, но с надеждой в глазах.

— А ты моя, — положив свою ладонь на ее, теперь уже с полной уверенностью заявил он.

И, больше не сдерживаясь, притянул ее к себе, с жадностью целуя губы, которые грезились каждый день, как во сне, так и наяву. Такие мягкие, нежные, но одновременно строптивые, как и их хозяйка, пытающаяся доказать, что не сдается без боя. Поэтому, каждое движение их губ было противостоянием, в котором и решалось, кто же станет ведомым, а кто ведущим. И это была приятная война, ведь при любом раскладе они оба останутся победителями. Его руки заскользили по спине, ощущая под кожей мокрую ситцевую ткань, всего на пару секунд охлаждающую пыл его тела, но потом еще больше разгоравшегося и передавшего свое пламя девушке. Еще чуть-чуть и, казалось, что платье с шипением высохнет, после чего вспыхнет ярким безумным пожаром, который поглотит за тонкой вещицей и двух влюбленных.

— Знаешь, — через некоторое время прошептал он ей в ухо, кусая легонько мочку. — Я думаю, надо будет сказать спасибо Рюу, — целенаправленно медленно, как в танце, двигаясь в сторону кровати Дерека, продолжил молодой человек, проведя языком по шее той, кто немедленно ответил ему тихим одобряющим стоном.

— За что? — запуская пальцы в светлые волосы, выдохнула Гермиона.

— За твое платье и его великолепное свойство становиться прозрачным при контакте с водой, — мурлыкнул Драко, вдруг подхватывая взвизгнувшую от неожиданности девушку под ягодицы и быстро пересекая оставшееся расстояние до постели. Отпустив свою добычу на нее, он облизнулся, чем вызвал приглушенный смех девушки.

— Что? — удивленно спросил парень, замирая на месте.

— Я поняла, почему ты понравился Живоглоту, — продолжала хохотать девушка. — Он почувствовал в тебе родственную душу.

Но потом смех резко оборвался.

— Прозрачное платье? А! Драккер ведь видел меня в таком виде! — закричала она, закрывая от стыда лицо. — Черт-черт-черт. Какой позор.

— А то, что он в это время был в душе голый, тебя не смущает? — хмыкнул Драко, удивляясь, что больше не ревнует. Хотя нет, скорее надо было поражаться, что ему пришло на ум вообще ревновать Дерека, который вряд ли бы заметил кого-нибудь, кроме Киры.

— Юнион — покойник! — пробурчала та, не обращая внимания на вопрос.

— Становись в очередь, любимая. Цепеш уже как пятнадцать минут назад объявила на него охоту. И, кажется, твой кот в ней тоже участвует, — продолжив изучать приглянувшийся ему изгиб на шее ведьмы, хмыкнул Малфой. Но не почувствовав никакой реакции на его действия, он печально вздохнул, после чего с усилием оторвал руки Грей от алого лица. — Ну, если ты так хочешь, то я помогу тебе его добить? — чмокнув в нос, предложил парень, осторожно отпуская запястья и не отрывая ладони от кожи, переместил их к плечам, легонько массируя напряженное тело подушечками пальцев. — Если что-нибудь останется после этой кровожадной парочки, — уточнил он, покрывая поцелуями ее лицо, с которого постепенно начала спадать краска.

— Обещаешь? — останавливая его рукой, приподнявшей подбородок, спросила Гермиона, в чьих глазах уже во всю плясали бесенята.

— Все для твоего счастья, — прошептал тот в губы, накрывая их в новом поцелуи, на этот раз более нежном, вдумчивом. Его руки блуждали по всему ее телу, иногда останавливаясь дольше, а иногда просто мельком, почти невесомо прикасаясь. Ее ладони уже давно забрались под его майку, вспоминая, какая на ощупь под ними его кожа. Поцелуй становился все глубже и жарче, а их движения все страстнее. Их дыхание давно стало прерывистым и хриплым, а глаза потемнели от желания. Вот ее ноги уже обхватили его за талию, пытаясь стать еще ближе к нему. Вот он оторвался от припухших алых губ и уже прокладывая цепочку поцелуев от уголков ее рта к шее, а оттуда направляясь уже к линии платья, прикрывающие грудь, но не скрывающие салатовый лифчик под прозрачной тканью…

«ГЕРМИОНА!!!!!!!!!!!!! — злой ревнивый крик заставил девушку резко податься вперед, отчего нос блондина уткнулся в щель платья как раз на уровне ложбинки грудей. Списав все на нетерпение подруги, Драко потянулся руками к бретелькам платья, нежно потеревшись носом об кожу над платьем. — Гермиона, немедленно прекрати! — пальцы проворно поддели бретельки и опустили их вниз, а вместе с ними и верхнюю часть платья, освобождая на волю тонкий кружевной бюстгальтер. Розовый язык немедленно очертил контуры тела вокруг него. — Гермиона! Ты позоришь семью! Черт возьми, ты принцесса! Олицетворение невинности, а не разврата!»

— Драко, — с раздражением простонала Гермиона, отчего тот немедленно прекратил поползновения в сторону застежки лифчика, посчитав, что именно на это движение и была реакция, но продолжил губами и языком изучать ложбинку. — Драко, как бы я не хотела, чтобы ты продолжал, но этот гад орет так сильно в моей голове, что просто невыносимо!

— Какой гад? — непонимающе приподнял голову от приглянувшейся ему груди парень.

— Кристиан, — прошипела она, отталкивая блондина и прижимая ладони к вискам. — Поднял визг. Теперь голова болит.

— Постой, ты хочешь сказать, что вы можете с ним общаться на расстоянии? — пораженно спросил маг.

— Не только. Мы можем чувствовать и мыслить в одном ритме. Помнишь, ту ночь у мадам Помфри? Накануне моего дня рождения? — утвердительный кивок. — В тот день был пожар в поместье Прайтов. Кристиан потерял сознание и стал задыхаться от дыма, а вместе с ним и я. Мы — близнецы, и этим все объясняется, — просто сказала Гермиона, с болью смотря на молодого человека рядом.

— Ты хочешь сказать, что он знал, что мы творили на той пустынной лестничной площадке, а потом в коридорах и в…

— Да, — прервала его Грей, вспыхнув от воспоминаний. — Это и послужило причиной нашей ссоры с ним на свадьбе Амелии и Алекса.

— Ну, теперь понятно, почему он меня так недолюбливает. И что нам теперь делать? Только не говори, что он еще и после свадьбы нам будет мешать, — с ужасом вдруг простонал Драко.

— Эм, нет. После произнесения супружеских клятв связь близнецов обычно немного притупляется, — обнадежила его девушка, ставя мыслимые блоки от возмущенных причитаний брата. — Но вообще до свадьбы нам могут помочь те черные жемчужины, которые ты мне подарил. Я просто не подумала их сегодня взять, — сокрушенно покачала головой она. — А все из-за того, что Цепеш не сразу сказала, куда мы отправляемся…

— Да ладно, все хорошо. Не могла же ты предположить, что средь бела дня будешь лежать в постели Драккера, неистово целоваться с самым обаятельным блондином под аккомпанемент воплей своего блюстителя нравственности, — философски заметил наглец, в последний момент уворачиваясь от сильного толчка в бок.

— Малфой! Ты не выносим!

— И такого ты меня любишь, — заметил он, а потом резко подскочил к ней, вновь валя на кровать. — А давай немного нервы твоему брату потреплем? — невинно предложил обаятельный блондин, с вожделением смотря на губы девушки, уже растягивающиеся в озорной улыбке.

— Ну, если только чуть-чуть. Пожалей мою больную головушку.

И оба рассмеялись, наслаждаясь каждой минутой этого маленького рая.

— Наш план таков, — начал Рюу, оглядывая своих соучастников, собравшихся в малой гостиной Малфой-менора.

Гермиона и Драко, держась за руки, расслабленно сидели на диване. Цепеш расположилась возле Поттера-Блэка на противоположном, втиснувшись с Живоглотом в самый угол и тем самым не дав уместиться рядом Дереку, с хмурым видом устроившегося в кресле.

— У меня есть шесть порталов, которые перенесут нас в Юнион-менор на два часа, после чего автоматически вернут обратно в эту комнату, — продолжал Юнион. — За это время мы должны незаметно проверить все доступные и недоступные места в поместье. Если повезет, то мы быстро найдем брачный контракт и с чувством выполненного долга опять же незаметно смоемся оттуда. Вопросы есть?

— Несколько есть. Первый: что насчет охраны? — спросила Гермиона, опуская голову на плечо довольного Малфоя.

— Сегодня там дежурит подразделение человека, полностью преданного мне. Так что на эти два часа они станут слепыми, глухими и немыми. Второй вопрос.

— Тайники. Их знаешь только ты. Это затормозит нашу задачу, не находишь?

— Ты права. Будет легче, если мы разделимся, — согласился Юнион. — Ну, думаю, все вы знаете заклинания поиска скрытых предметов. Я создал две карты, где показано количество тайников, находящихся в комнате, в которую вы попадете. Так же на ней высветится контрзаклинание, если понадобится, — вытаскивая из кармана два небольших куска пергамента, молодой человек передал их Кровэлль и Кире. — Конечно, искать их вам придется самим, но что поделать, не все идеально. Кстати, вот эта часть принадлежит Сэнши, так что тот, кто окажется там, пусть просмотрит все тщательно, — ткнув пальцем в нужное место, проинструктировал он.

— А не легче было бы, если бы ты сам отправился к себе в поместье? И не надо будет всех этих шпионских штучек, — заметил Гарри.

— Ага, но не забывай, я ведь Наследник, и типа за команду принцессы. И Сэнши прекрасно известно, что нас не выпускают из Малфой-менора, так что быстро сообразит, откуда ветер дует.

— Но ты же там был недавно? Это разве не подозрительно? — потер в недоумении свой шрам Поттер-Блэк.

— Я был там ненадолго и при этом никто из семьи не видел меня, — пожал безмятежно плечами Рюу.

— Хорошо. В какую комнату мы попадем при телепортации? И кто с кем будет в команде? — спросила Цепеш, внимательно изучая мини-карту, пока что состоящую из просто начерченного плана поместья.

— Ммм, — промычал Рюу, сдерживая улыбку. — На месте разберемся.

— У нас не будет времени на месте разбираться, — прищурилась та подозрительно.

— Будет-будет. Уж поверь мне.

— Юнион, — предупреждающе зашипела Кира.

— Пора. Портал активируется через десять-девять…

— Юнион, мы не договор…

— … два-один. Пора! — браслеты на левых запястьях ребят засветились зеленоватым светом, который медленно распространялся по всему телу, окутывая его в кокон, затягивающий в пустоту каждого, начиная с груди, будто черная дыра.

* * *

— По-моему, это явный перебор со стороны Юниона, — задумчиво произнесла Кира, разглядывая витиеватый узор на потолке. Что-то знакомое в нем было, но вот что?

Ее шею опалило жаркое дыхание, а тело придавило что-то тяжелое.

Может это абстракция какого-нибудь кустарника с необычными цветами?

Приятная волна прокатилась от макушки до кончиков пальцев, когда чьи-то губы нашли чувственное место на шее.

Хотя нет. Слишком много прямых линий. Скорее что-то из охранной магии.

Кира попыталась припомнить все знакомые руны по схожей тематике.

Громкий стон раздался над самым ухом, заставляя задуматься о несбывшихся мечтах.

Точно. Руна возбуждения… Чертов Юнион.

Теплые ладони прошлись от талии к бедрам, ища края платья.

Как там она отключается-то?

Вот они забрались под подол, чтобы…

— Тебе холодный душ предлагать или это слишком возмутительное предложение? — прищурившись, девушка попыталась отвлечься от своей цели, скосив глаза на парня, придавившего ее всем весом и в перспективе на будущее не собирающегося с нее слезать.

Что-то там было связанно с руной Воды…

— Думаю, оскорбляться мне нечему, кроме того что ты должна сейчас не лежать как невозмутимый камень подо мной. Неужели, я вообще тебя не волную, любовь моя? — со смешинками в голосе спросил русский красавец, когда-то ставший почти ее женихом, продолжая свои темные делишки руками.

«Давненько же это было-то», — с печалью подумала Кира, но вслух сказала совсем другое:

— На данный момент меня больше волнует, когда мы утонем.

— Прости, — рассеяно подал голос Дерек, занятый исследованием нераскрытых еще просторов, не замечая, как девушка подняла руку, очерчивая в воздухе сложный знак.

«Заметка на будущее — никогда больше не брать подозрительные браслеты-порталы у слишком ухмыляющегося в предвкушении Юниона», — недовольный вздох вырвался из уст ведьмы, превратившийся в смешок, когда вдруг с потолка на них полилась вода.

— Что это? — ошеломленно спросил Драккер, прижимаясь еще теснее к Кире, таким образом пытаясь уберечь от большей части воды.

— Явно тормознутая руна. Она должна действовать по-другому. Или все-таки так? — скорее себя спросила Кира, довольно наблюдая за результатами своей работы.

— Я серьезно…

— Я тоже. Ты с меня слезать собираешься? — хмыкнула Кира, попытавшись пошевелиться, что с трудом получилось: Драккер так сильно сжал ее в своих объятиях, что даже дышать приходилось через раз.

— Прости, но не могу я так просто упустить свое счастье. Ты признаешь, что избегала меня в Малфой-меноре? — прищурил свои янтарные очи Дерек, пытаясь хоть что-то уловить в немигающем взоре девушки.

— Я кормила Живоглота. Мог бы и додуматься, что я на кухне, — попытка на пожатие плеч привела только к еще более тесным объятиям. — Ты не потрудишься меня отпустить? Не очень хочется захлебнуться, — скосив глаза на лужицу, явно не собирающуюся уменьшаться, невинно попросила Кира, не надеясь на благоразумность своего «захватчика».

— Только после того, как мы разберемся в наших отношениях, — упрямо поджал губы Дерек.

— А, значит, ты из тех, кто любит «…и умерли они в один день», — пафосно заключила Цепеш.

— Ты, кажется, забыла про место, где долго и счастливо, — с подозрением напомнил юноша, чувствуя, что этого от него и ожидают.

— Ты считаешь, что можно одновременно долго тонуть и от этого получать удовольствие? — захлопала ресницами Кира на манер заправских девушек-кокеток.

— Уговорила, — простонал Дерек, резко вставая. — Это нельзя никак выключить?

— Можно. Кстати, чья это комната? — спросила Кира, пытаясь найти в ворохе простынь свою палочку.

— Рюу…

— Тогда нельзя. Пусть капитальный ремонт устраивает, — невозмутимо сказала Кира, быстро выходя из комнаты.

— Кира!

* * *

— А где остальные? — спросил Гарри, с восхищением оглядывая светлую комнату, заставленную различными древними реликвиями. — Потрясающе! — воскликнул он, остановившись около полки со статуэтками, показывающих людей в различных позах и ситуациях.

— Не трогай! — в последний момент, схватив друга за руку, проворчал Рюу.

— А что с ними не так?

— Они зачарованы. Надо было сразу всех предупредить, — вдруг хлопнул себя по лбу Рюу.

— Так, а где все? — с интересом продолжая смотреть на застывших людей, спросил Поттер-Блэк.

— Порталы их по парам разбили. Где-то в доме сейчас ходят…

— Дай отгадаю — Цепеш в паре с Драккером? — отстранено спросил Гарри, не отрывая глаз от девушки с веером, зазывающей кокетливой улыбкой зрителя. — Она не оценит твоего порыва, — услышав короткий смешок, заметил брюнет, прищурившись и пытаясь прочесть символы на веере. — Что на нем написано?

— Аа? — рассеяно посмотрел на друга Юнион. — «И умрет тот, кто коснется меня». Это Дева Луны, одна из наших Богинь. По легендам, когда ей становилось скучно она выходила на берег, танцуя перед запоздавшими путниками танец, не сравнимый ни с чьим другим. Ее движения были до того прекрасны и очаровательны, что никто из встреченных ею людей не могли устоять и пытались прикоснуться к ней…

— И они умирали? — нахмурился Гарри, отходя от опасной статуэтки.

— Да, ведь ни один смертный не имеет права дотрагиваться до Великих, — хмыкнул Рюу. — Ладно, забыли про богов. Пора браться за дело. Начнем с этого кабинета.

Поттер-Блэк молча кивнул, медленно поворачивая голову из стороны в сторону. Комната была кабинетом, хоть и не в привычном для юноши стиле, но все же и не в том ожидаемом минимализме, что было присуще японцам. У большого окна было возвышение, на котором расположились два небольших кресла с низким журнальным столиком между ними. Рядом стоял телескоп — наверное, ночью здесь прекрасная видимость на звездный небосвод. Дальше стоял белый диван и еще кресла, повернутые к черному камину, над которым висела карта японских островов с различными пометками портов и торговых точек магического сообщества. Ближе к полкам с артефактами в углу уместился рабочий стол с массивным кожаным сидением. Вокруг этого места так и веяло занятостью и властью. Но вот большое количество цветов в горшках, расставленных по всей комнате, придавали более уютный вид, показывая, что здесь можно не только работать, но и отдыхать. Пару колон придерживали часть стены, к окну вырезанной в виде треугольника. И всю картину заканчивал вычурный потолок из разноцветного стекла, камней и железных ставок, соединяющихся в специфичный узор.

— Красиво. А кто здесь обычно бывает? — спросил Гарри, следуя за неторопливыми шагами Рюу.

— Отец и Сэнши, — ответил тот, быстро просматривая бумаги на столе.

— А ты?

— Редко. Это не мое. Хоть теперь я и Наследник, — пожал плечами японец, двигая ящики.

— Ты уверен, что контракт на самом видном месте?

— Нет, но проверить стоит все. Тайники начнем изучать позже.

— Хорошо. А что делать мне?

— Стоять и наблюдать за мной, — хмыкнул Рюу, проводя палочкой по внутренней части стола. Две секунды и та начала увеличиваться, являя взору двух сыщиков невидимую до этого выдвижную часть. Быстро проглядев содержимое тайника, азиат вернул ей первоначальный вид. — Ну, первый блин комом. Хотя я и не надеялся на то, что первый же тайник окажется тем самым. Продолжим, — вертя в руке волшебную палочку, весело сказал Рюу.

* * *

— Как нам повезло, — хмыкнул Драко, через плечо Гермионы смотря, в какую часть поместья они попали. — Апартаменты Сэнши. Мило.

Комната была огромной и состояла из двух частей. В той, что находилась ближе к входу, располагался диван, книжный шкаф, рабочий стол с креслом и большой плазменный телевизор — оказывается Сэнши не гнушался технологиями магглов. Во второй же была поставлена кровать, занимавшая почти все пространство. Красные оттенки одеяла гармонично сочетались с бело-коричневой гаммой всей остальной комнаты.

— Сколько здесь тайников? — уточнил Малфой, вынимая из рукава палочку.

— Три, — последовала его примеру Гермиона.

Переглянувшись, пара начала быстро колдовать, сканируя комнату разнообразными комбинациями поисковых заклинаний. Где-то на четвертом заклинании, Кровэлль нашла первый тайник — он располагался прямо в нарисованном иероглифе над телевизором: черная краска зарябила от произнесенного заклинания, а когда Гермиона дотронулась до нее, пошла кругами, как водная гладь, чем она и оказалась. Окунув руку в символ, девушка осторожно пошарила внутри, но ничего там не обнаружила — тайник был пуст.

Второй разыскал Драко за книжным шкафом.

— Предсказуемо, — фыркнул парень, наблюдая, как двигаются книги на верхней полке, в глубине которой оказалась дверца, защищенная еле заметными рунами, вырезанными прямо на деревянной поверхности.

— Зато эффектно, — подойдя к блондину, ответила Гермиона, вчитываясь в ряд замысловатых знаков. — По карте Юниона эти чары отменяются с помощью заклинания «Тройного взлома».

— Полезная штука, — восхитился Малфой, когда дверца с легкостью открылась. Внутри оказалась кипа бумаг и пару артефактов черномагического происхождения, но контракта не обнаружилось. Не отчаявшись, ребята продолжили искать последний тайник, используя все более изощренные способы поиска, но время шло, а толку было мало. — Может, эта карта лжет, и нет третьего тайника? — с надеждой спросил Драко, без сил опускаясь на белый диван.

— Тогда уж тайников по твоей логике может быть вообще не три, а десять, — заметила Гермиона, осматривая уже в который раз комнату. Мысленно она пыталась представить, где бы сама поставила еще один тайник, если она жила здесь. Он должен был быть на видном месте, раз Сэнши потрудился даже заблокировать его от поисковых чар. А так же это должно быть самое глупое на первый взгляд место, на которое постоянно падает взгляд, но никогда не придет в голову проверить. Что бы сразу отверг маг, как лучший тайник?

— А что это такое? — вырвал из раздумий Гермиону Драко, вертя в руках пульт от телевизора. Непроизвольно парень нажал на пару кнопок, и Кровэлль уже приготовилась услышать громкий шум от какой-нибудь рекламы или дневного ток-шоу, но ничего такого не случилось. Телевизор не заработал. — Эй, что-то не так? — увидев задумчивый взор подруги, спросил он.

— Да нет, все так. Дай сюда, — попросила она, протягивая руку. Направив пульт на телевизор, она нажала на красную кнопку включения, но плазма так и смотрела черным экраном на нее. Положив на место пульт, девушка подошла к маггловскому предмету, внимательно осматривая его. Обычный телевизор на вид. Костяшками пальцев она постучала по обратной стороне металлической коробки, отчего в ответ раздалось эхо. — Надо было сразу догадаться, что Сэнши Юнион и маггловский телевизор — вещи не совместимые, — победно улыбнулась Гермиона, направляя на технику палочку.

— Постой, ты уверена, что на твое заклинание не сработает его защита? — остановил ее Малфой.

— А ее нет, как и скрытых чар. Расчет был просто на то, что никто не додумается, что это тайник, — уверенно покачала головой девушка, вычерчивая в воздухе витиеватые символы. Телевизор задрожал. Винтики, закрученные в нем, медленно начали вертеться, раскладывая ящик. Драко успел во время подскочить, чтобы поймать экран, уже качнувшийся в сторону пола, когда предмет рассыпался на части. Внутри, завернутая в черный бархат, лежала книга о родовых проклятиях.

— Проклятье, — расстроенно воскликнул парень. Ему вторил разочарованный вздох Гермионы, на всякий случай проверившей книгу на наличие заклинания трансформации. Но нет. Книга как книга. И не понятно, зачем ее прятать. Вторичным взмахом палочки, все вернулось на свое место, а пара задумчиво посмотрела на часы, стоявшие на рабочем столе. — У нас еще час. Пошли в следующую комнату, — предложил Малфой, беря за руку свою возлюбленную.

* * *

— Мы просмотрели около трех комнат, а осталось всего десять минут до активации портала. Это гиблое дело. Будем надеяться, что кому-то из ребят повезло больше, — проворчал Дерек, злой на Цепеш, заставившую его долго вспоминать контрзаклинание к рунам возбуждения и воды и которая не обращала на него внимания, что-то делая со своим браслетом-порталом. А до этого она внимательно изучала каждый угол в помещениях, куда они заглядывали. И ни разу ее проницательный взгляд не остановился на нем. Черт. Ее безразличие его выводило из себя. Можно было бы хоть раз и улыбнуться. — Что-то не так с твоим порталом?

— Ага, — буркнула она, ногтем прочерчивая что-то на медной поверхности.

— Помощь нужна?

— Вряд ли, — глаза Драккера вспыхнули от гнева, но девушка этого не заметила — внимание ее было приковано только к браслету. Наверное, поэтому дальнейшее развитие событий для нее стало полной неожиданностью: войдя в огромное пустое помещение, парень подождал, пока за ним просеменит Кира, продолжавшая возиться с чертовой безделушкой, и тихо задвинул дверь. Немного помедлив, изучая профиль сосредоточенной девушки, он внезапно толкнул ее к стене, пригвоздив ее к ней и заведя обе руки за голову удивленно моргающей колдуньи. — Какого боггарта, Драккер? — раздраженно спросила Кира, пытаясь выбраться из плена.

— Мне надоело твое невнимание, — улыбнулся тот.

— Что? — замерла она в недоумении. — Ты идиот, Драккер! — возмущенно фыркнула Цепеш. — Мы сейчас не на простой прогулке, забыл?! Мы ищем брачный контракт, остолоп! У некоторых судьба тут решается, а он, видите ли, устал от того, что его персона лишилась внимания! — увидев, как улыбка Дерека становится все шире, та осеклась. — Тебе нравится, что я тебя ругаю. Извращенец, — покачала головой ведьма, раздумывая, плакать ей или смеяться.

— Мне нравится все, что можно отнести к слову «мы», — довольно ответил молодой человек.

— «Мы» не существует, Драккер! Когда же ты уяснишь, — попробовала вывернуться девушка, но это только усилило их тесные объятья. — Пусти! — ее гневный крик был прерван грубым поцелуем, таким долгожданным и одновременно неожиданным. Для них он был не первым, но по своим ощущениям они еще никогда так не целовались: почти всегда их прикосновения были мягкими и нежными, но никогда болезненными и жестокими, выражающими всю злость, отчаяние и обиду, скопившуюся у этих двух запутавшихся сердец. Почти всегда они оба сдерживались, больше делая акцент на медленном привыкании к новым ощущениям, но не на этот раз. Гнев — вот что стало первопричиной возникшей страсти сейчас, все увеличивающейся внутри них. Казалось, если сейчас не остановится, то потом уже будет поздно.

«Возможно, это и будет толчком к возобновлению наших отношений», — подумал Драккер, уже мысленно просчитывая, что портал активируется через три минуты, а там можно будет утащить уже не сопротивляющуюся воительницу к себе наверх, запереться и не отпускать, пока между ними не останется никаких преград и препятствий. И пусть потом она будет возмущаться, он чувствовал, что ей это как раз и надо — тот, кто не даст ей задуматься о своих поступках, кто возьмет всю ответственность на себя.

Постепенно касания его губ стали более нежными, уговаривающими, просящими. Ни на секунду не останавливаясь, он опустил одну руку на талию Киры, второй все еще удерживая ее запястья. Их взгляды встретились: решительный янтарь против упрямой зелени, обрамленной в шоколадную глазурь.

Послышался треск и Дерек почувствовал, как на его запястье начал покалывать браслет. Улыбнувшись в предвкушении завоевательного процесса, парень взглянул на плененные руки Киры, ожидая увидеть зеленное свечение от ее портала, но его не было.

— Что происходит? — оторвавшись от губ задыхавшейся девушки, спросил он, поднося ближе к глазам ее браслет. — Почему он не работает?

— Ты не дал мне закончить с ним, — прохрипела Кира, отталкивая от себя парня, в недоумении смотревшего на нее. — Юнион настроил наши браслеты друг на друга. Я решила исправить эту оплошность, — она отступила на шаг, увидев гнев, вновь появившийся в глазах Дерека. — Думаю, тебе пора, — нашла в себе силы ехидно сказать Цепеш, смотря как фигура в зеленом коконе потянулась к ней, но так и не успела дотронуться, исчезая в воздухе. — О, черт, — прислонившись лбом к холодной деревянной поверхности, простонала она. — Зачем ты нас мучаешь, Драккер, зачем? — тихо спросила Кира надтреснутым голосом. Прошло минут десять, когда все же она смогла прийти в себя, мысленно дав установку перестать себя жалеть, и отлепиться от стены, оглядываясь. Комната, куда их затащил Драккер, была огромна и… пуста, если не считать прекрасной картины, занимавшей половину одной из стен. На ней был изображен вечерний сад с небольшим прудом, освещенный небольшими лампами. Прекрасное творение явно руки мастера. Так и казалось, что это не изображение вовсе, а настоящий сад, только надо несколько шагов сделать, чтобы попасть туда. Подойдя поближе, Кира провела рукой по поверхности, ощущая небольшие шероховатости от краски под кожей, а также какое-то покалывание, похожее на отголосок магии. Немедленно насторожившись, она достала мини-карту и произнесла контрзаклинание, высветившееся на скомканной бумаге. От произнесенных слов, картина ожила: деревья зашуршали от невидимого дуновения ветра, послышался плеск воды из небольшого водопада и чириканье птиц, готовящихся ко сну. Заинтригованная, Кира вошла в картину на небольшой участок суши, ощущая под собой твердую землю. Пройдя вдоль берега, она направилась к красному дереву, величественно выделявшемуся во всем пейзаже. Вблизи Кира смогла разглядеть небольшие плоды неизвестного ей красного фрукта, на расстоянии сливавшегося с листвой дерева. Прищурившись, девушка попыталась рассмотреть тот, что рос ниже остальных, и тут же удивленно воскликнула — на мягкой поверхности плода было вырезано имя — Рюу Юнион.

— Гобелен, — пораженно прошептала Цепеш. — Знаменитый гобелен Юнионов. Кто бы мог подумать… — покачала головой она, улыбнувшись открывшейся ей правде. Что ни говори, но клан Юнионов умел произвести впечатление.

Пару минут повосхищавшись задумке азиатов, девушка с разочарованием вздохнула, понимая, что пора уходить. Ее время истекло. Направившись к выходу, она переступила порог сказочной картины, возвращаясь к обыденной реальности. Как будто сожалея, красное дерево покачало своими тонкими ветвями на прощание, а затем вновь замерло, превратившись в простой рисунок.

Проведя рукой в последний раз по маслянистой картине, девушка стала колдовать над браслетом, пытаясь вернуть ему функциональность. Провозившись минут пять, она уже отчаялась что-либо сделать, как вдруг услышала приглушенные голоса, приближающиеся к ней. Чертыхнувшись, Кира оглядела комнату, и ринулась к двери на балкон. Успев за несколько секунд до того, как двое незнакомцев вошли внутрь, Цепеш тихо притаилась за дверью, медленно оглядывая балкон. Если постараться, то можно перелезть через перила и осторожно спуститься вниз с помощью выступов и небольших крыш, украшающих нижние этажи. Уже приготовившись к небольшому приключению, она вдруг уловила знакомое имя. Прошептав заклинание перевода, Кира стала внимательно прислушиваться к разговору.

— Но господин Сэнши, это может плохо для нас закончиться, — обеспокоенно тараторил знакомый голос. Цепеш нахмурилась, вспоминая, где могла его слышать. Конечно. Новый член Конклава. Можно было и сразу догадаться.

— Успокойся. Все под контролем, — тягучий, как мед, голос действовал успокаивающе.

— Но Совет против нас, да и еще эта чертова Цепеш…

— Она всегда лезет не в свое дело, — перебил его Сэнши. — Но на этот раз у нее нет ничего, что можно нам противопоставить.

— А если они найдут договор?

— Ну не нашли же до сих пор. А ведь Мефистофель пытался, даже подослал этих идиотов, чтобы обыскать мою комнату. Знал бы он, как близко от него находится контракт, — хохотнул Юнион.

«Самодовольный индюк», — не удержавшись, подумала Кира, сжимая руки в кулаки.

— То есть вы хотите сказать, что контракт во дворце? — испуганно переспросил японец.

— Скажу даже больше. Он прямо под носом у Кровэлля, — удовлетворенно ответил Сэнши, отчего Цепеш рубанула по воздуху рукой, нечаянно задевая браслетом дверь.

«Черт», — подумала она, смотря, как загорается зеленый свет.

— Что там за шум? — подозрительно спросил Сэнши.

«Идиотка. Так попасться», — раздраженно подумала она, прислушиваясь к мягким шагам двух азиатов.

— Здесь никого нет, — облегченно сказал член Конклава, открывая нараспашку дверь на балкон.

— Наверное, показалось, — подозрительно осмотрев все, сделал вывод Юнион. — Хорошо, пошли в мои покои. Обговорим нашу тактику, — с силой захлопнул дверь тот.

А в это время охранник, следивший за священным садом Юнионов, покачал с неодобрением головой. Как присягнувший на верность господину Рюу, он немного беспокоился из-за того, что творилось сегодня в поместье. И он очень сильно надеялся, что больше никто не заметил, как фигура девушки, цеплявшаяся за край балкона комнаты с гобеленом, окутавшись в зеленый кокон, исчезла.

При написании данной главы не пострадало ни одного рыжего кота. Про состояние остальных испытуемых история умалчивает, а автор тактично берет рекламную паузу

Время пролога.

Луна проснулась от странного скрежета, доносящегося от ее балконной двери. Зевнув и протерев слипающиеся глаза, она встала с кровати, направляясь в сторону шума. Раздвинув занавески, девушка удивленно замерла, увидев за стеклом Киру, шмыгающую носом и закутывающуюся в легкое шерстяное покрывало.

— Сумасшедшая! — вскрикнула Лавгуд, торопливо отодвигая задвижки на двери. Распахнув ставни, она схватила подругу за руку, затаскивая в спасительное тепло комнаты. Цепеш, даже не пытаясь сопротивляться, послушно следовала за блондинкой, волочившей ее к ванной. — Что произошло?

— Д-д-да т-так, — под одеялом оказалось только нижнее белье, отчего Луна еще сильнее нахмурилась. Подождав, пока некромаг снимет его, она впихнула ее в душевую, открывая краны с горячей водой. — Блаженство, — зажмурившись от удовольствия, проворковала Кира, подставляя крупным струям свое замерзшее тело.

— Так теперь объяснишь, с чего это вдруг ты стала по балконам бегать полураздетая, когда на улице зима в самом разгаре?

— А, этот чертов Флинт заявился ко мне в комнату, вот пришлось по-быстрому убегать.

— Раздетая? — негодование так и грозило выплеснуться наружу, но Луна сдерживала себя.

— Я только вышла из душа, когда он вломился вместе с двумя амбалами ко мне в комнату. Хорошо успела хоть что-то надеть на себя, — поежившись от дрожи, пробежавшейся по всему телу, сказала Цепеш.

— Ну, и зачем надо было убегать от Флинта? — Луна мысленно представила себе десять мозгошмыгов, медленно начиная их считать.

— Я знала, что за разговор он хотел устроить. Надо было время потянуть.

— И о чем же? — мозгошмыги раздвоились и начали прыгать в веселом хороводе, не давая быстро себя сосчитать.

— Этот осел решил мне повесить на шею какого-то ученичка. Так что пока не поговорю с остальными Советниками, от Флинта буду держаться на расстоянии. Авось, после свадьбы и вообще про меня забудет, — беззаботно пожала плечами Кира, не замечая хмурых взглядов своей подруги.

— Ученик? — рой из несуществующих созданий с визгом исчез, давая девушке сосредоточить внимание на разговоре.

— Ну да. Знаешь, обычно такие в очочках, хиленькие любители почитать что-нибудь позаумнее. Хочет в Совет, а я должна стать его наставником на время испытаний. Флинт меня уже достал описанием блестящих способностей этого «чуда в перьях». Считает, что возьмет меня измором. Кстати, не возражаешь, если я возьму у тебя пару вещей?

— Нет, хоть весь гардероб забирай, — подавая полотенце разрумянившейся брюнетке, милостиво позволила Луна. И для себя решила, что проконтролирует уж слишком рассеянного некромага, пока тот будет одеваться.

* * *

Шакара медленно шла по коридорам Дома Совета и с интересом разглядывала картины, рассказывающие о былых заслугах Визенгамота. Войны, сражения, балы и совещания — любимая тема художников, прославившихся за долгие годы до ее рождения. И вот теперь она, юная представительница знаменитого французского рода решила последовать примеру своих предшественников. Мало кто из ее знакомых знал, что это было ее вторым хобби, после зельеварения. Что было не удивительно — углубленное изучение и составление новых рецептов зелий забирало слишком много времени, чтобы выкроить минутку еще на что-нибудь постороннее. И вот та самая «минутка» появилась.

Девушка нетерпеливо вздохнула, мысленно перечисляя все, что могло бы стать ее «натурщиком». Можно нарисовать просто пейзаж, например, темный лес, замерший в ожидании чего-то неотвратимого. А над ним, за высокими макушками деревьев, еле различим ореол Красной Луны.

«Нет!» — отдернула себя ведьма, вздрагивая от нахлынувших воспоминаний. Алканов больше нет, так есть ли нужда думать о них? Грустная улыбка на миг появилась на бледном лице. Что бы ни говорили другие, но ей никогда не удастся забыть прошлое навсегда. Ни Алканов, ни боли от прошлых жизней, ни тем более разбитые надежды этого воплощения. Зависть колола тупой иголкой в области затылка каждый раз, когда она видела, как легко удается остальным Проклятым адаптироваться к нынешней жизни. Но лишь несколько секунд. Бесчисленные тренировки Снайп, вздрагивания от посторонних шорохов Джинни, задумчивый вид Луны, напряженные переглядывания Гермионы и Киры, сразу же вытесняли из ее головы всякие глупые мысли. Никто из шестерки никогда не забудет пережитое ими проклятие, объединившее и сплотившее их.

«Может, нарисовать всех Проклятых?» — шальная идея, но почему бы и нет. Хотя…

— Осторожно! — закричал кто-то, но было поздно.

Вскрикнув, девушка вдруг оказалась на полу, придавленная чьим-то телом.

— Чертов кот, — стон около ее уха. Послышались приглушенные проклятья, направленные на какой-то «облезлый комок шерсти, которого давно пора посадить на диету». — Простите, — через минуту, наконец, додумался некто, что ругаться в лежачем состоянии неудобно.

— За что именно? — недовольно спросила Шакара, отказываясь от протянутой руки и гордо поднимаясь с пола. Придирчиво отряхнув серые штаны от грязи, она подняла свои прозрачно серые глаза на обидчика. Рядом с ней виновато улыбаясь, стоял высокий парень в элегантных черных брюках, грязных от пыли, и голубой рубашке с тремя расстегнутыми верхними пуговицами, в области верхней левой части украшенной ужасной синей кляксой от несмываемых чернил.

— То есть? — в непонимании моргнул парень, запуская в светлые волосы пальцы.

— Ну, есть много причин, из-за чего мне надо вас прощать. Первое, это, конечно же, за то, что вы меня сбили с ног. Второе, из-за вас у меня пополнился словарный запас нецензурных выражений. Ну, и, в-третьих, вы так долго меня придавливали к этому жутко холодному полу, что завтра я точно проснусь от рези в горле. Так за что вы просили прощение?

— Эээ… За все, — нервно улыбнулся юноша, уже внимательно разглядывая своими карими глазами девушку.

«О, глаза. Точно такие же у Гермионы. Неужели, сам принц Кристиан почтил меня своим королевским сбиванием с ног?» — иронично подумала Шакара, скрещивая на груди руки. Ее немного взбесил этот оценивающий взгляд.

— Кристиан, — знакомая лукавая улыбка появилась на его губах. По меркам Гермионы, эта улыбка числилась в категории «быстрый флирт». Которая она будет по списку в его завоевательных рейдах?

— Де'левер, — холодно ответила она перед тем, как гордо тряхнуть своими длинными русыми волосами и покинуть поверженного парня.

То есть так и должно было случиться по замыслам Шакары, если бы вдруг между ними не проскочила небольшая рыжая тень, сбившая с ног незадачливого принца.

— Твою ж… — простонал Кристиан, падая прямо к ногам девушки. — Чертов мешок шерсти.

«Что ж, такой конец даже лучше», — усмехнулась француженка, сверху вниз смотря на сконфуженного парня. Подмигнув Живоглоту, усевшемуся неподалеку и наблюдавшему за чертыхающимся врагом, она грациозно направилась к выходу, вслушиваясь в ругань венценосной особы, только познающей, что такое оскорбленная кошачья натура.

Выйдя на улицу, она прошептала согревающее заклинание и пошла по заледеневшей улочке к воротам, откуда разрешалось аппарировать.

Быстрая рыжая молния обогнала ее. Удивленно остановившись, девушка наблюдала, как на вид тучный кот набирает скорость, своими выпущенными когтями не давая скользить лапам, и торчащим как труба хвостом руководить движениями всего тела. Целеустремленно маленький прохвост бежал в сторону девушки, одетой в белую короткую куртку с мехом на краях и джинсы. Каштановые волосы с красноватым отливом развивались на холодном ветру, ограниченные только меховыми наушниками, ободком надетыми на голову.

«Явно Цепеш одевалась не сама», — ухмыльнулась Шакара, наблюдая как рыжая туша радостно скачет к нахохлившемуся от холода некромагу, пока еще не рассмотревшему своего нежданного встречающего из-за высокого широкоплечего парня-брюнета в куртке, на подобии тех, что носят военные, и высоких армейских ботинках. Именно он шел впереди Киры, мешая великому прохиндею добраться до желанной цели. За что и поплатился, не устояв на ногах, когда «ужасный» усатый монстр сбил его с ног.

— Живоглот! — закричали обе девушки, смотря, как жалобно мяукнув, кот был погребен под телом здоровяка.

— МЯЯЯЯУУУУУУ, — заорал придавленный возмутитель спокойствия, не желавший быть жертвой обстоятельств — это он должен был всех калечить и заставлять молить о пощаде, а не наоборот!

— Немедленно слезь с него! — пнула стонавшего от боли парня Кира, не обращая внимания на факт, что тот совсем не виноват в произошедшем. Пересилив боль, молодой человек подчинился, поднимаясь на ноги, за собой потянув и кота, вселенской хваткой вцепившегося в его пуховик.

— Уберите ЭТО от меня, — поморщился он, пытаясь отцепить от себя шипящее создание, немедленно цапнувшего его за руку. — Чертов кот, — прорычал парень, показав тенденцию поведения уже второго представителя мужского рода по отношению к несчастному Живоглоту.

— Попробуешь его еще сильнее поранить, и я тебе устрою прогулку до самого ада,— пригрозила Кира, медленно приближаясь. Ее глаза потеплели, когда она успокаивающе дотронулась до возмущенного кота. Тот, замерев, еще раз рявкнул на незнакомца, но скорее уже для профилактики, после чего милостиво дал себя забрать на руки Цепеш. — Тихо, Глотик. Этот идиот тебя больше не обидит. Не посмеет, — исподлобья испепеляя хмурого парня, мурлыкала девушка. — Привет, Шакара, — уже нормальным тоном сказала она, даже не поворачиваясь к ней.

— Он в порядке? — ободряюще улыбнувшись покрасневшему от злости юноше, спросила француженка.

— Кажется да. Какой придурок его выпустил наружу? — возмутилась брюнетка, помогая Живоглоту забраться к ней под куртку.

— В последний раз я его видела с Кристианом…

— Тогда ясно, — хмыкнула Цепеш. — Ты кто такой?

— А поласковее нельзя? Между прочим, твое чудовище меня чуть не убило! — пробурчал парень, отряхиваясь от снега.

— Сам виноват. Надо под ноги смотреть, — парировала Кира. Шакара только улыбнулась такой грубости подруги — Гермиона поступила бы точно так же, если бы не хуже. Все-таки Живоглот был всеобщим любимцем в их компании:

— Шакара, — протянула руку в приветствии зельевар.

— Деметрий, — кивнул тот, не отрываясь смотря на Киру и игнорируя ладонь. Хотя удивительно: в отличие от многих мужчин, он, кажется, никак не реагировал на феромоны сирены, постоянно мешающие некромагу спокойно жить на этом свете. Вместо ожидаемого интереса в глазах, в его темно-карем, почти черном, взоре горело негодование. Что, конечно, было как раз понятно. Но странно.

— Какими судьбами в Дом Совета магов? — сглаживая напряженную атмосферу, продолжила спрашивать Шакара, как можно миролюбивее. Поведение Цепеш всегда было невыносимым, но сегодня она явно встала не с той ноги.

— Хочу стать учеником Киры Цепеш, — скучающе ответил тот, хотя в глазах и зажегся огонек предвкушения.

— На кой? — нахмурилась вышеупомянутая особа.

— Чтобы попасть в Совет магов, нужно пройти практику у одного из его членов, — быстрый логичный ответ. Но уж слишком был заучен ответ, по мнению Шакары. Взгляд на прищуренный каре-зеленый взор — точно заучен. — Так, как вас зовут, вы сказали?

— Я не говорила. Орига Верн. Ходят слухи, Цепеш тот еще дьявол. Так почему бы не найти кого-нибудь с более мягким характером?

«Что здесь происходит?» — мелькнуло у Шакары.

— Я не боюсь трудностей. Тем более демонов. А вы знаете ее?

— А как же. Ее тут все знают, — криво улыбнулась Цепеш. — И все же: если вам так нужно место в Совете, найдите более сговорчивого Советника.

— Мне нужна именно Цепеш. Она лучшая, — чеканя каждое слово, произнес верзила.

— Да ради бога, — как-то легко сдалась Кира, подарив юноше загадочную улыбку. — Не пожалейте потом.

— Не пожалею. Рад был познакомиться, — скорее только к Шакаре обратившись, сказал парень. — Мне пора.

— До встречи, Деметрий, не боящийся демонов, — хмыкнула Цепеш, получив в ответ еще один пристальный взгляд.

— Что это было? — наблюдая за широким уверенным шагом их нового знакомого, прошептала Шакара.

— Мой новый ученичок, — на губах у Киры заиграла по-дьявольски устрашающая ухмылка. — Посмотрим, из чего он сделан.

* * *

Стоны жертв были как тончайшая музыка для самого предвзятого ценителя искусства. Их крики, мольбы, ужас и страх сливались в прекрасный глоток самого редкого вина. Ощутить их бешеное биение сердца, отчаянный порыв души — песнь не для всякого меломана. Когда-то он был таким же глупцом, что и эти борцы за добро и справедливость. Защищал сивых и убогих, растрачивая свой талант на всякую шелуху мирка, в котором пришлось ему жить. Он был одним из, всего лишь марионеткой в руках вершителей судеб, говорящих, когда и где тебе умереть. Пушечное мясо. Отродье. Он убивал за них, жертвовал собой и своими принципами, смотрел, как в братской могиле исчезает один за одним его товарищи, а потом… Потом настал его черед увидеть смерть…

Свобода выбора — трактовка почти каждого «свободного» государства. И оно есть. В начале пути, для него оно звучало однозначно: «Жить или умереть». Сейчас же одно слово сменилось другим, но именно для него ничего не изменилось: «Убить или умереть».

Он выбрал. В тот день, когда смотрел на агонию своего командира, так желавшего видеть мертвым ручного песика их армии. Тогда впервые он почувствовал этот сладкий вкус страха противника, приятный аромат крови и утонченную музыку его предсмертных стонов.

Смерть.

Вот чему надо преклоняться.

Вот что должно стать единственным божеством.

И пусть падут лживые божки со своего Олимпа, как когда-то рассыпались прахом египетские лживые монстры, смылись волнами и закиданы камнями азиатские великодумы, растерзаны собственными соратниками римские легионы.

Он приложит столько сил, сколько понадобится.

Во имя Смерти, новой Владычицы мира.

А потом дойдет очередь и до его бывших хозяев.

Его руки сжались в кулаках от клокочущей ярости, уже несколько тысячелетий копившейся в нем.

Расплата близка. И его орудием станет Она. Та, от кого они отреклись. Та, кого они так боятся.

Киииирррааа… Ее имя так же приятно его слуху, как боль его врагов.

— Приди же ко мне, мой Ангел Смерти, — пропел мужчина на пьедестале, прикрывая свои веки за ворохом темных длинных ресниц. — Приди.

— Мой господин? — вопросительно приподнял одну бровь Максимилиан.

— Мне надоело ждать, — пророкотал Повелитель, вырываясь из плена своей фантазии. — Приведите ко мне Цепеш!

— Пока это невозможно, хозяин, — с еле заметным дрожанием в голосе ответил Темный Ангел. — Ее защита пока еще слишком хороша…

— Защита? Разве мне нужно, чтобы вы ее покорили? — презрительно фыркнул мужчина. — У вас не хватит сил. Я сам займусь ее волей. Просто приведите ее ко мне.

— Да, хозяин, — поклонился Максимилиан, медленно пятясь к выходу.

-Что происходит? — тихо прошелестела Каролина, выходя из тени призрачного коридора.

— Он потерял терпение. Желает, чтобы мы привели к нему девчонку, — смешок из тьмы — Орион был всегда лучшим шпионом из них.

— Еще не время. Щиты жрицы египетской змеи спали, но есть еще какая-то зашита, неизвестная даже Сирене, — поморщилась демонесса.

— Он хочет, чтобы мы притащили ее тело, а разум подчинится уже его воле, — ответил Максимилиан.

— Что ж… Если он так желает, — еще один смешок.

— Я что одна считаю, что это блажь! Мы не можем так рисковать!

— Мой благоразумный демон, — смешинки вырвались из ниоткуда, но не растворились в воздухе как предыдущие: они плотной стеной окутали тело Каролины, лаская и воспламеняя ее кожу. — Разве нам судить о приказах хозяина? Что ты знаешь об этой девчонке такого, что заставляет тебя медлить?

— Я… — блаженно простонала та, упиваясь его присутствию. — Да будет так. Нападайте на нее, если хотите, а я буду стоять и наблюдать за вашими попытками, — вдруг резко отодвинулась женщина, хлопая невидимыми человеческому глазу крыльями. — Увидим, кто был прав, — исчезая в отголосках своего собственного голоса, прошептала она.

* * *

— Через пять дней возвращается наша четверка Наследничков, так что тянуть нет смысла, — хлопнув в ладоши, заключила Джинни.

— Вообще-то есть, но она вряд ли услышит нас, — тихо проворчала Гермиона, стоя между обреченно вздохнувшей Луной и Снайп, вертевшей в руке очередную новую игрушку — металлический бумеранг, острый с обоих концов. Кровэлль надеялась, что свои эксперименты ее молчаливая и хмурая подруга будет ставить вдали от малочисленной, но все же населенной местности. В последнее время слишком многие из ее окружения помешались на безопасности. Хотя бы взять горе жениха, который, кстати, и должен был сейчас унимать беременные запросы своей будущей жены. Вместо этого, этот поганец где-то бродит, мутит воду и не дает никому житья своими очередными идеями. Прямо как его невеста…

«Идеальная пара», — подвела черту рядом со словом «ИТОГО» в колонке плюсов и минусов брачного союза Флинта и Уизли.

— Я уже боюсь того момента, когда маленькие Маркусики и Джиневры захватят этот мир, — тихо прошептала рядом Лавгуд, оставаясь с виду серьезной и внемлющей всему предсвадебному бреду рыжей провидицы.

— Когда это случится, я, пожалуй, переберусь куда-нибудь подальше, — вторила ей Снайп, показав свету неуклюжую улыбку.

— Если она вас услышит, не сносить нам всем головы… Но я с тобой. Давай рванем в Австралию, там говорят солнце, пляжи и никаких беременных ясновидящих на каждый километр земли, — с энтузиазмом предложила принцесса, краем глаза наблюдая за суетой Джинни. Та же, как белка в колесе, вертелась из стороны в сторону, пытаясь сделать сразу несколько дел. Юлий Цезарь бы гордился ею — цепкая и верткая Джинни не просто смогла успешно поддерживать заданный ритм, но еще и с каждым часом набирала обороты, удивляя всех неиссякаемым источником энергии в своем образе. — Где Шакара и Кира?

— Кира в Дом Советов направилась — что-то там устроили советники под науськивание Флинта… Кажется, что-то связанное с учеником Киры, если я правильно разобрала ее бормотания, — ответила Луна.

— Ученик? У Киры? — воскликнула Гермиона, но потом отчаянно прикусила язык, косясь на Джинни, продолжавшую внушать магу-декоратору, что красные лилии куда лучше смотрятся, чем белые. И плевать, что такого сорта не существует! Маги они или не маги? — Что за чушь? — уже тише спросила Кровэлль.

— Вот и Кира все поражалась наивности своих коллег. Сейчас, наверное, устраивает им мозговой разбор полетов, — улыбнулась Луна, представляя себе, как ее подруга тихо уверяет всех попавшихся ей на глаза Советников в своей пламенной любви до гроба к тому гению, предложившему ее кандидатуру в наставники.

— Да уж, хотела бы я посмотреть на это, — тихо сказала Снайп, поддевая ногтем острый конец своего оружия. — Кстати, как прошел обыск в Юнион-меноре?

— Никак, — вздохнула Гермиона. — Оказалось, что Сэнши прячет договор где-то здесь, во дворце, прямо у нас под носом. Нет ни одного предположения, где именно, и это меня раздражает…

— Но госпожа Уизли! Это невозможно! — закричал от отчаяния дизайнер, отвлекая волшебниц от разговора.

— В мире магии нет ничего невозможного! Есть только лентяи, прячущиеся за этим выражением, — холодно отрезала та.

— Девушки, ну хоть вы скажите ей, что это бред! — взмолился маг, обращаясь к троице Проклятых.

— Черт, — еле слышно вымолвила Снайп.

— Да, скажите этому тугодуму, что он неправ, — скрестив на груди руки, Джинни внимательно посмотрела на своих подруг.

— Мне кажется, что если постараться, то это возможно будет сделать, — расплывчато начала Гермиона, думая, что красные лилии не самое страшное, что может случиться.

— Но принцесса…

— Ха, я же говорила! — захлопала в ладоши Уизли, победно взирая на поникшего декоратора. Взяв его за локоть, она потащила уже не упирающегося и обреченно вздыхающего мага к цветочному сооружению, продолжая что-то описывать ему.

— Ты ведь не знала, на что всех нас только что подписала, ведь так? — тихо спросила Луна.

— Эээ, почему же, знаю… На красные лилии…

— Вообще-то красные лилии решили заменить на зеленые, но не в этом суть, — покачала головой Лавгуд. — Ты только что поддержала бредовую идею Джинни изменить традиционную цветочную фигуру, висящую над алтарем: вместо белоснежных голубей из белых лилий теперь будут сцепленные в схватке змея из ядовито оранжевых одуванчиков и лев из колокольчиков салатового цвета…

— Ты шутишь? — недоверчиво повернулась к светловолосой волшебнице Гермиона. — Для одуванчиков и колокольчиков ведь еще не сезон, да и ядовито оранжевый и салатовый? Чушь.

— Скорее цирковое представление — фигуры будут двигаться, — не смогла сдержать улыбки Луна. — Представь: грозная змея-одуванчик, рассыпающаяся на множество ярких лепестков-вертолетиков, пытается откусить салатовую мелкую голову у рычащего колокольчика, своими зелеными листьями разрывающего на клочья тушку соперника… Смешно?

— О, Мерлин, нет… Скорее страшно. Свадьба будет незабываемой, — покачала головой Кровэлль, слушая приглушенное фырканье Снайп, наверное, представившую всю картину в полном объеме.

«Пять часов утра. Самое «теплое» время суток», — поежившись, подумала Кира, медленно направляясь к заснеженной поляне, скрытой от посторонних в глубине леса Безмолвных. Название пришло из тех времен, когда еще в мире поднимались костры инквизиции великого дома Кровэллей. Нет, это были не те костры, что стали символом черных времен Средневековья. Это был очищающий огонь, уничтожающий уже мертвые тела преступником короны. Их же смерть была различной, прямо пропорциональна их грешкам.

Инквизиция. До сих пор уже покрытое толстым слоем пыли слово внушало страх всем магам Визенгамота, напоминая, что за нарушение закона когда-то можно было лишиться головы мгновенно. Она состояла из трех палачей, приближенных к королю. Хотя в редкие времена их становилось четверо, когда сам правитель становился у дамоклова меча правосудия, чтобы озвучить самые жестокие из своих вердиктов.

Лес Безмолвных был одной из тех страшилок, которые пичкали детям родители, чтобы отвратить от того или иного неподобающего занятия. Он олицетворял для всех тот день, когда король приказал уничтожить сто пятьдесят своих поданных, предавших королевский дом, и закопать их тела в то время в еще небольшой рощице. Хельгова ночь — так назвали через тысячу лет ту пору. В честь богини смерти скандинавов, не терпящей и намека на предательство.

Атмосфера вокруг была так и пропитана энергией смерти, накопившейся за два тысячелетия ожидания. Сто пятьдесят воров, лжецов и убийц лежало где-то под древним слоем земли, давая опытному магу воспользоваться энергией мертвых. Если только знать как.

Кира сняла теплую варежку и провела рукой по ближайшему к ней дереву, чувствуя ритм силы, текущие по древесному соку еще с первых ростков.

Осталось не так и много времени до того долгожданного момента, когда исполнится ее задумка. Всего один шанс, чтобы попробовать добраться до своего главного врага. Всего одна попытка, чтобы не потерять себя.

Маленькое острое лезвие впилось в покрасневшую от холода молодую кожу, давая выйти наружу первым алым капелькам крови. И вот уже до боли знакомыми движениями девушка чертит на шероховатой кроне дерева специфичный знак, шепча почти уловимо для самого чуткого слуха заклинание.

«Еще десяток деревьев», — опустошенно подумала Кира, не чувствуя радости от того, что почти закончились ее приготовления. Уже месяц она приходила в этот лес, чтобы начертить на каждом дереве или кусте всего один знак своей кровью. Сегодня она собиралась закончить с этим, чтобы дать свежим рунам высохнуть и исчезнуть под очередным слоем снега и грязи.

А потом она сделает то, что планировала уже долгое время.

* * *

— Уже 6:10. Ты уверен, что она придет? — раздраженно спросил Деметрий, дыханием пытаясь согреть хоть немного свои ладони.

— Конечно, — спокойно ответил Флинт, про себя думая, что Цепеш обычно не опаздывает, если заинтересована в чем-то. А уж то, что интерес у нее и появился, хоть и нежданно для всего Совета и самого Маркуса, сомнений не осталось. То, как она задумчиво спрашивала про Деметрия накануне вечером и просьба устроить так, чтобы ее ученик считал, что его наставницей стала Орига Верн, как испытание, заставило смутно заподозрить, что новоиспеченному ученичку Киры придется ой как не сладко. Но с другой стороны, Маркусу было плевать, что там задумала Цепеш. Главное, что теперь она будет хоть под каким-то, но все же присмотром. Потенциал Деметрия чувствовался еще при первом их знакомстве, и уже тогда Флинт понял, как именно использует желание странного парня стать подмастерьем Киры. Задумывался ли он о слишком подозрительном стремление незнакомого человека попасть в рекруты к вредной ведьме? Да, безусловно, в конце концов, именно на него возложена безопасность всех визенгамотовцев во дворце. Поэтому несколько раз перепроверял легенду некого Деметрия Милевского, прямого потомка знаменитой болгарской династии. Все было безупречно, даже слишком. Но что-то подсказывало Маркусу, что даже имея тайные замыслы против Киры, парень ничего плохого ей не сделает. Если же нет, то упокой его глупую душонку.

— Неужели нельзя было встретиться внутри Дома? — еще один недовольный вопрос. Флинту сразу вспомнились школьные годы, когда из него и его друзей выбивали каждое дерзко сказанное слово наставнику. Что ж, Кира не даст ему долго ныть.

— Нет, нельзя.

— И, конечно, тебе не известно, что задумала Советница? — пристально посмотрел на непроницаемое лицо Маркуса тот.

«Что за въедливый парень. Терпение, Маркус, терпение».

— Нет.

— Ясно, — оглядывая заснеженный двор Дома Совета, выдохнул Деметрий, отчего еще одно облачко пара появилось около его лица.

— Не волнуйся. Она тебя не съест, — решил «успокоить» его Маркус, лелея мечту по-быстрее сбагрить надоедливого мага в руки Киры.

— Я и не беспокоюсь, — нахмурился тот. — Просто не люблю, когда опаздывают.

— О, неужели мы в чем-то похожи. Как неожиданно, — одним большим зевком протянула Кира, внезапно появившись за спинами парней. Маркус лишь улыбнулся уголками рта на передергивание плеч Деметрия, с самого начала подготовившись к чему-то подобному. В конце концов, он и сам любил бесшумно подкрадываться, считая, что этот навык легко утратить, если постоянно его не тренировать. Но посмотрев на заспанное лицо Киры и уж слишком расслабленную позу, Флинт заподозрил, что каким-то неведомым ему способом, она смогла аппарировать, пройдя защиту Совета. Прощупав ауру вокруг них, парень еле слышно чертыхнулся, что не осталось без внимания Цепеш, с ехидцей улыбнувшейся своему «маяку*». Незаметно для Деметрия Маркус быстро прочертил руну, вспыхнувшую зеленоватым едким дымом, тем самым уничтожив заклинание.

— А ты что здесь делаешь? — грубо спросил в то время Деметрий девушку, поправляющую на голове меховые наушники, чем только подтвердил догадки Флинта, насчет тайных замыслов Киры. Значит, эта парочка еще и столкнуться успела.

— Я? — недоуменно посмотрела на него та. — И вправду, что я здесь делаю? — вопрос уже Маркусу, недружелюбно уставившегося на недоразвитое чудо в пуховике.

— Кажись, заменяешь Цепеш, — все же выдавил сквозь сжатые зубы он «подсказку».

— Что значит замещает? — возмутился Деметрий.

— И вправду, чего это я должна за кого-то работать? — в тон ученичку вторила Кира.

— Так, хватит. Знакомьтесь. Орига Верн — твоя временная наставница, — поворот в сторону покрасневшего от гнева парня. — Деметрий Милевский — твой ученик, — поворот в строну зевающей девушки, бесстрастно взирающей на раздраженного Маркуса.

« Я ведь обещала, что просто так не оставлю твою попытку подкинуть мне лишнюю обузу», — так и читалось в ее холодном взгляде. Флинт лишь качнул головой, принимая это.

— Я не хочу быть ЕЕ учеником! — запротестовал Деметрий.

— Как хочешь, — пожала плечами та, поворачиваясь к парням спиной. Зевнув еще один раз, она медленно пошла в сторону еле видневшихся парадных ворот, махнув на прощание озадаченным парням рукой.

Полминуты ребята лишь смотрели на удалявшуюся волшебницу, думая каждый о своем. Безмолвие первым не выдержал Деметрий.

— Когда я увижу Цепеш? — требовательно спросил Милевский у Флинта, невозмутимо наблюдавшим за уходом Киры и просчитывающий следующие свои шаги.

— Никогда. Ты только что отказался от испытательного срока.

— Какого срока?

— Ну не думал же ты, что так сразу и попадешь к ней в ученики? — скептически приподнял бровь Маркус, нацелившись поскорее уже втолкнуть в несмышлёную головку главную суть его плачевной ситуации.

— Хорошо, значит, чтобы попасть в ученики к Цепеш, я должен в начале вытерпеть Верн? — последнее слово он выплюнул как ругательство, чем сильно рассмешил Маркуса. Даже еще не зная, парень проявил обычную реакцию на Киру. Интересно, что они там не поделили?

— Что-то в этом роде. Ладно, решай сам. А у меня еще дела, — кивнув на прощание возмущенному парню, Маркус направился в Дом Совета, насвистывая себе под нос какой-то веселый мотивчик.

— Стой! Что значит решай сам?! — не отставая ни на шаг, продолжил гнуть свое Деметрий.

«Неужели еще не понял?» — мысленно вздохнул Маркус.

— То и значит. Или пройдешь испытательный срок, или забудь о Совете.

— Хорошо. Испытательный срок, так и испытательный срок, — все же выдавил из себя тот.

— Прекрасно. Тогда советую догнать свою наставницу, — хмыкнул Маркус, услышав, как парень смачно выругался, осознав, что его цель успела уже аппарировать.

Глядя в след убегающему Деметрию, Флинт лишь мог догадываться, что задумала Цепеш. Но то, что сам процесс изрядно повеселит его, он уже не сомневался.

* * *

— Не понимаю, почему мы не можем спокойно закончить эту неделю, не разозлив Фрестона? — устало спросил Гарри, наблюдая, как Дерек с интересом разглядывает замочную скважину двери в спальню их наставника.

— А мы и не разозлим, если не попадемся, — вертя в руке палочку, деловито возразил Рюу.

— Да и притом, это последняя возможность узнать, что же там за кувшин такой таинственный он притащил вчера, — хмыкнул спокойно Малфой. — И не надо сейчас взывать к нашей совести, Поттер, — ядовито добавил он. — Между прочим, это ты нам про кувшин поведал, так что не бузи.

Гарри лишь покачал головой, ругая свою способность подслушивать некоторые вещи, не предназначенные для его ушей. А еще за недальновидность мышления, когда он поведал ребятам, что Фрестон, Люциус, Сириус и Том шушукались в кабинете о странном на вид кувшине, лежавшем между ними на кофейном столике. Поразительно, но почему-то старшее поколение даже не додумалось запереться от уж слишком любопытных ребят. Такая мысль пришла в голову Поттеру-Блэку, пытавшемуся в небольшую дверную щель увидеть получше загадочную вещицу. А в следующий момент какая-то тень промелькнула около него, после чего захлопнулась с шумом дверь, чуть не охватив длинный нос незадачливого шпиона. Конечно же, не оправившись от шока, парень сразу же пошел искать своих друзей, считая, что без обсуждения нельзя оставлять такую занятную тему.

Как оказалось, ему надо было сделать пару кругов по Малфой-менору, чтобы проветрить голову и убрать из нее идиотские мысли о распускании болтливого языка. Тогда бы он не стоял и не смотрел в данную минуту на то, как Дерек показывает всем мастерство по взлому замков.

— Еще чуть-чуть, — высунув от усердия язык Драккер, шурша на скорую руку сделанные отмычки из обычной ржавой проволоки. — Рюу, готовься, возможно, нас ожидает пару заклинаний перед входом.

— Ты же говорил, что мы не можем использовать магию, чтобы не активировать возможные оповестительные заклинания, — вздернул бровь тот, но все же встал в боевую стойку.

— Так это если мы используем взламывающие чары. Не думаю, что старик додумается, что мы используем маггловский способ. Но все же пару ловушек с него не станется, — с ликующим рыком, заявил искусный взломщик, рассматривая труды своих темненьких делишек. — Ха, знал, что когда-нибудь пригодится это умение!

— Чтобы прокрасться под покровом ночи в постельку к Цепеш? — невинно спросил Драко.

— Да, была и такая причина, — ухмыльнулся Дерек, но сразу же поник. — Хотя вряд ли теперь меня ждет жаркие объятия за проделанный труд.

— Еще помиритесь, — утешающе похлопал его по плечу Гарри, настороженно наблюдая, как Рюу медленно заходит в комнату, шепча что-то себе под нос.

— Все чисто! — прокричал он через три минуты. Ребята сразу же ввалились в комнату, с интересом разглядывая покои строгого Стратега, которая прекрасно показывала любому зашедшему характер хозяина. Чистая и по-спартански полу пустая комната рассказывала о том, что Фрестон был за простоту и минимальные удобства, каковыми для него являлась кровать, стол и один стул. Никаких ковров, тумбочек и кресел. Ни одной картины или фотографии. Даже постель была заправлена обычным шерстяным потрепанным одеялом, больше подходящим для похода, но никак не для жилья. Единственной лишней вещью оказался позолоченный кувшин, в некоторых местах уже потрескавшийся и потертый до черного металла, величественно стоявший в центре пустого стола. Не было ни капли сомнения, что он был просто одним из предметов интерьера. — Так вот ты какой, — взял в две руки, как оказалось, легкий кувшин Рюу.

— Осторожно! На нем может быть проклятье! — предупредил Дерек.

— Да нет, он похож на древний сосуд для джинов, — возразил Драко.

— Откуда такие познания в древней рухляди? — недоверчиво воззрился на «эксперта» Драккер.

— Книги иногда читаю, — ответил Дереку блондин. — В одной из них видел картинку с подобной вещицей.

— Думаешь там джин? Хм, а что, это было бы прикольно! Загадаем ему кучу желаний! — с уже большим интересом начал рассматривать добычу в своих руках Юнион.

— Бестолочь, ты хоть раз бы заглянул в раздел джиноведения, а уж потом говорил этот бред, — простонал Дерек, выхватывая у насупившегося от обиды японца кувшин. — Да они же входят в раздел энергетических вампиров высшего ранга! За одно желание могут высосать все жизненные силы у среднего по уровню магии волшебника.

— Ну, хорошо. Думаю, мы входим в категорию сильных магов, так что может рассчитывать на одно желание на брата, — гнул свою линию азиат. — Представь только! Ты сможешь пожелать у него налаживания отношения с Цепеш! И не смотри на меня взглядом святоши! Можно ведь и не заставлять его заколдовать ее. Просто найти у нее уязвимые места, по которым ты потом ударишь. Ну, там любимые цветы, места, животные.

— Лилии, лес, Живоглот, — сразу же ответил Гарри. — Что? Иногда надо просто слушать и не такое узнаете, — пожал плечами он на три вопросительных взгляда.

— Эээ, ну ладно, можно тогда просто и заколдовать ее, — сник Рюу. — И никаких отговорок! Сам же все ноешь, что хочешь с ней помириться. Согласен использовать и мой лимит силы, если понадобится.

— Ты уверен? — моргнул в удивлении Дерек.

— Мы все согласны использовать свои силы для тебя. В конце концов, ты больше нуждаешься в этом желании, — поддержал Гарри, улыбнувшись благодарному взгляду Драккера. — Хотя, на мой взгляд, заколдовывать никого не надо.

— Тогда открываем? — спросил Драко, которому было в нетерпеж посмотреть на джина в живую и не хотелось ждать, когда же закончат спорить про моральные стороны желаний его друзья.

Дерек вздохнул и нервно сглотнул, смотря на возможный шанс наладить отношения с упрямым некромагом. Взявшись за пробку, закупорившую отверстие, он с усилием потянул ее наверх, и с небольшим хлопком она вышла из своего заточения. Прошло пару долгих секунд, как из отверстия начал подниматься туман, небольшой дымкой выползающий из тесной темницы. С каждым мигом он становился все отчётливее и даже приобрел человеческую форму. Уже готовые увидеть прорезавшиеся из серой массы глаз, рта или хоть чего-то напоминавшего эти части тела, ребята не были готовы к вдруг окутавшей их всех вспышке, погрузивших их всех во тьму.

* * *

— Какого дракла?! — воскликнул Малфой, стукнув кого-то локтем. Послышавшийся рядом стон, ответил на вопрос, кто был несчастным. — Прости, Гарри. Ни черта не видно!

— Прощаю. Но в следующий раз отомщу.

— Интересно было бы посмотреть, как ты это будешь делать в слепую, — подал голос Рюу.

— А мне больше хочется выяснить, что произошло? Не припомню, чтобы джины такое творили, — проворчал Дерек.

— А я и не джин, — мелодичный голос пронеся мимо них, заполняя одновременно каждый кусочек пустоты вокруг. А так, как везде был сплошной мрак, то казалось, что звук доносится отовсюду.

— Тогда кто ты? — спросил Драко, пытаясь не впадать в панику. — Мы очень хотим это знать.

— Очень-очень? — игривый вопрос. Такая интонация могла принадлежать только девушке, хоть голос и звучал каким-то безликим.

— О да, — хмуро ответил Дерек.

— Не очень, — одновременно с ним сказал Гарри.

— Почему? — смешок прямо около его левого уха.

— С меня достаточно лишней информации, — передернул он плечами, почувствовав на шее чье-то дыхание. Попасть в ситуацию, когда ты был всего лишь слепой мишенью в то время, как неизвестный тебе соперник прекрасно видел и беспрепятственно передвигался в кромешной темноте, было невыносимо. Звери, пойманные в ловушку — вот чем они все стали, открыв кувшин. Но, как ни прискорбно это звучало, Гарри понимал, что роль ему и его друзьям досталась не хищников, готовых с помощью инстинктов справиться с надвигающейся опасностью. Да даже мелкий грызун в их ситуации имел больше шансов на спасение. О победе здесь и говорить не стоило.

— Почему? — легкое дуновение справа.

«Проклятье. Она играет со мной», — раздраженно подумал Поттер-Блэк, удивляясь тому, что никто из его товарищей еще не подал никакого признака возмущения его решению.

— Для всего есть своя цена. И думаю, для того, чтобы получить на этот раз информацию, нам придется заплатить больше, чем можем.

— Считаешь себя умником, да?

— Почему я не слышу своих друзей? — беспокойство за остальных пересилило осторожность.

— Они мне не интересны, — казалось, что она ходит вокруг него.

— А почему тебе интересен я? — нахмурился Гарри.

— Потому что тебя выбрала она. И я не понимаю этого, — и она не врала. Весь ее тон говорил о том недовольстве кем-то, кого он должен был знать.

— О ком ты?

— Не понимаешь? — смешок прямо в лицо. — Может, раскинешь своими гениальными мозгами? Не зря же Фрестон тебя выделил среди остальных.

— Меня никто не выделял. И почему тебя это задевает? — упоминание его наставника заставило вспомнить все, чему тот их учил. Терпение — один из аспектов успеха.

— Меня? — рассмеялась незнакомка. — О, нет. Ты ошибаешься. Я всего лишь безучастный зритель, — казалось, что слова звучали в его голове. — От моих глаз не укроется ни один поступок всех видимых и невидимых существ. Я тот, кто может раскрыть самые коварные планы, вывалить из шкафа все скрытые от посторонних скелеты. Но вот загвоздка. Нужно ли мне делиться с кем-нибудь своими знаниями?

Вдох-выдох. Гарри попытался абстрагироваться от своих мыслей. Незнакомка не стала бы говорить того, что не должно было заставить его прийти к какому-то выводу. Но какому?

— Ну же, Наследник. Разве так сложно понять? Или ты и вправду не достоин ее, как многие говорят?

Гарри вскинул голову, каким-то шестым чувством осознавая, что неизвестная стоит прямо перед ним, наблюдая за его выражением лица.

— Не достоин ее? Ты говоришь о Луне? Это ее выбор тебе не понятен? И кто говорит, что я ее не достоин?

— Ты хочешь узнать? — она больше не двигалась. И вновь говорила вслух. А может это игра его разума?

— Д… нет! — и услышав веселый смех, понял, что чуть не попался на ее уловку. Чертовка!

— Сообразил. А ты мне нравишься. Жаль, что у богов другое мнение о тебе.

— Богам? Почему?

— Ты отвлекаешь Луну и уводишь с предназначенного пути. Ну так что? Ты все еще не хочешь узнать, кто я? — деловито спросила она, резко переводя тему.

— Я же сказ… — Гарри вдруг осекся, поняв, что незнакомка ответила на его предыдущие вопросы без каких-либо условий и требований. — Тебе не нужна цена за свои знания? — удивился он.

— Моя цена — ваше понимание. Используйте с умом шанс выяснить то, что вы бы никогда не узнали.

— Я согласен, — подумав, решился Гарри.

— Тогда вот тебе совет, парень. Как бы тебе не было больно, не прекращай бороться, — тихо прошептала она. А в следующую секунду мир вновь окрасился во всю красочную палитру.

* * *

— Апчхи!

— Будь здорова, — уже в десятый раз повторила Гермиона, не отрываясь от стопки бумаг.

— Спаси… Апчхи!

— Сходи наконец к Невиллу или Шакаре и возьми микстуру от простуды, — посоветовала Грей, размашисто подписав прочитанный документ.

— Не хочу, — поморщила красный нос Кира, вальяжно устроившись в кресле у камина, от которого исходил приятный жар. Сама же принцесса сидела за дубовым рабочим столом, перебирая накопившуюся за время ее болезни макулатуры. — Само пройдет, — буркнула она.

— Как хочешь, — кивнула ее собеседница, чье внимание было полностью поглощено бумагами. — Чем все это время занимался Кристиан? — не выдержав, устало бросила на стол перо Гермиона, обрызгав маленькими капельками чернил увесистую стопку. Но не прошло и пару секунд, как они исчезли с помощью очистительной магии кабинета. Сама же девушка лениво потянулась на своем месте, разминая затекшие мышцы.

— Играл в войнушку с нашим достопочтенным Конклавом. Апчхи… Правду говорю, — кивнула сама себе Кира, скося глаза к настенным часам, пробившим двенадцать раз.

— Конклав, — попробовала на вкус Гермиона и сразу же поморщилась, так сильно отдавало от этого слова кислятиной. — Одни проблемы от них. Найти бы способ их приструнить. Мечтать не вредно, — покачала головой Грей.

— Это уж точно. Пока их возглавляет месье Афолио и есть призрачная надежда провернуть дельце с брачным договором, мы бессильны что-либо с ними сотворить. Другое дело, если копия Сэнши, как и должна, вдруг будет уничтожена. Здесь можно будет по-тихому устроить переворот в Конклаве, сдвинуть месье Афолио и вуаля, ручной Конклав к вашему столу, — вытянув поближе к огню ноги, Кира скрестила на груди руки и безмятежно зажмурила глаза.

— Как-то слишком уж все хорошо звучит, — улыбнулась Гермиона. — Хотя главным камнем преткновения в нем остается договор. Где бы он может быть…

— А вот это хороший вопрос. Ответив на него, мы решим очень много за раз проблем.

— Ты ко мне спать пришла? — укорила подругу Грей, заметив, что та уже почти задремала у нее в кресле.

— Ммм, есть такое. Но вообще я прячусь, — улыбнулась та, так и не открыв глаз. — Разбуди меня в два. У меня назначена важная встреча.

— Цепеш, ты наглеешь, — хмыкнула принцесса, с завистью думая, что вот ей то еще не скоро предвидится случай вот так спокойно поспать.

— Имею право, — проворчала себе под нос некромаг, на что Гермиона лишь вздохнула и принялась с удвоенным рвением вчитываться в документы.

* * *

Живоглот лениво зевнул, приоткрывая левый глаз, когда что-то в дальнем углу комнаты упало. Там, чертыхаясь, пухленький зельевар начал поднимать с пола увесистый фолиант, одновременно вытирая со лба зеленные разводы от испарений, витавших едким паром над кипящим котлом.. Кот только сморщил носик, уловив своим чутким нюхом не очень приятный запах, но так как котел находился на приличном расстоянии, он решил не покидать насиженного места, еще утром выбранного для засады. Лаборатория, а именно там рыжее чудо и устроилось со всем комфортом, была огромна и разделена на несколько частей. Первая, занимающая половину комнаты и ближняя к единственной двери, была часть с книжными шкафами, расставленных вдоль стен, тремя мягкими диванами и столькими же журнальными столами. Так как шкафы доставали до самого потолка, а само помещение было с два этажа, то к ним прилагалось еще и две лестницы с заклинанием устойчивости для особо нерасторопных. Ленивый взгляд в сторону стукнувшегося о край стола Невилла, и Живоглот пожелал удачи лестницам, которых вряд ли спасут какие-либо чары. Вторую часть оприходовали для практических занятий, где и расположился сейчас возомнивший себя великим алхимиком парень, работающий за огромным столом с многочисленными стеклянными безделушками, как пустых, так и с какой-то подозрительной цветной жидкостью, травами, железными банками и всяким еще хламом, не имеющих на взгляд рыжего прохвоста никакой ценности. Стол был сделан полукругом и огибал огромный чугунный котел, над которым стояла полупрозрачная завеса — одна из разновидностей очищающего заклинания специально для проветривания помещения, в котором при строительстве как-то не предусмотрели окон. Поэтому, для третьей части, которую занимала милая русоволосая девушка, пришлось наколдовать искусственное отверстие, имитирующее огромное витражное окно, из которого так и лился дневной свет. Под ним было поставлено уютное кресло, уже помеченное как собственность усатого животного, мурлыкнувшего при виде задумчивого вида Шакары, кусавшей кончик кисточки. Перед ней стоял мольберт и левее высокий столик с красками и водой, на расстоянии вытянутой руки. Игриво перевернувшись, Живоглот хитро прищурился на сдвинутые брови девушки.

— Немедленно перевернись обратно! — рявкнула на него рьяная художница. Потянувшись, рыжая морда не стала ломаться и опять устроилась в нужной позе на радость Шакаре. — Вот и умница. Потерпи еще чуть-чуть, — более мягко сказала она.

— А на чем это он лежит? — спросил Невилл, отвлекшийся на крики. Прищурившись, он пытался разглядеть вещицу, на которой разлегся уже вновь притворившийся спящим питомец Гермионы.

— Какая-то деревяшка. Не отвлекай, — лишь раздраженно отмахнулась та от слишком любознательного зельевара. — У тебя между прочим зелье сейчас убежит.

— Драккл дери! — схватившись за свою палочку, Лонгботтом начал быстро колдовать над котлом, убавляя огонь.

Так прошло еще полчаса тишины.

Живоглот навострил ушки, когда вдруг дверь открылась. Приоткрыв глаз, он уставился на растрепанного разозленного чем-то кареглазого парня, цепким взором осматривающего помещение. Когда их взгляды встретились, юноша возмущено прошипел что-то себе под нос, рванувшись с места к напрягшемуся в ожидании коту. Еще пару секунд и…

— СТОЯТЬ! — заорала на нежданного гостя Шакара, заставив вздрогнуть от страха даже Невилла, в последний момент удержавший колбу с только что сваренным зельем в руках. Прижав свое творение к груди, как новорожденное дитя, Лонгботтом малодушно отступил на шаг назад.

— Пошел-ка я, протестирую свое зелье, — недолго думая, принял быстрое решение от греха подальше сбежать Невилл. И бочком стал быстро пробираться к выходу. Живоглот с ленцой успел отметить, что вся неуклюжесть сразу куда-то исчезла. Но мгновенно позабыл об этом, как только его любимая цель для шалостей наконец отошла от шока.

— Какого боггарта я должен стоять?! — рявкнул на девушку Кристиан.

— Ты портишь всю картину, — проворчала Шакара, возвращаясь к прерванному занятию. Как и все художники, она была человеком настроения. А точнее вдохновения. Увидев нежившегося в искусственном свете Живоглота, девушка сразу же настроилась на рабочий лад, почувствовав шепот своего изменчивого Муза. Он был для нее как хорошим помощником, так, одновременно, и главным отвлекающим фактором в моменты, когда не было времени на праздное рисование — в конце концов, на первое место Шакара всегда ставила зельеварение, не слишком творческое занятие. Муз всегда любил приходить именно в это время: сидя за очередным толстым талмудом белокурой волшебнице бывало сложно усидеть на месте, так как руки постоянно тянулись к невидимым кистям, а глаза то и дело отвлекались на привлекший внимания Муза предмет. Но в те редкие мгновения когда все же можно было себе позволить пойти на поводу у своего вдохновения, Шакара превращалась в страстного, ничего не видящего вокруг человека, который мог и заколдовать ненароком несчастного, посмевшего отвлечь ее от важного дела.

Но, конечно же, Кристиану было невдомек это.

Как и то, что же будет, если он продолжит идти к креслу, на котором настороженно лежало чертово адово создание, решившее портить ему настроение каждый божий день.

— Не хочешь стоять, так вали отсюда, пока я не превратила тебя в лягушку, да такую омерзительную, что ни одна замухрышка не согласится поцеловать даже за полцарства! — прошипела Шакара, недовольная тем, что ее продолжают отвлекать. И что этому избалованному принцу не сиделось где-нибудь в другом конце дворца?

— Сначала я заберу у этого ворюги то, что принадлежит мне, — не останавливаясь, пробурчал тот, медленно и угрожающе приближаясь к невозмутимому коту, с интересом наблюдавшим, как злобная фурия потянулась за своей палочкой на столе и быстрыми точными движениями начертила в воздухе замысловатую фигуру. Вспышка света и на месте почти убийцы благородных котов квакает возмущенно желто-зеленый лягушонок. Что-что, а Шакару Де’левер нельзя было обвинить в пустой болтовне — если сказала, что превратит в лягушку, то не жалуйтесь, а точнее не квакайте на свою участь.

Махнув в приветствии удивленно квакнувшему принцу хвостом, Живоглот сразу же подобрался, готовясь поиграть с новой игрушкой.

— Сидеть!

«Еще не вечер», — читалось в сверкающих глазах кота, облизнувшегося для более лучшего эффекта, но все же улегшемуся в прежней позе. Мурлыча себе под нос веселую мелодию, рыжий негодник уже мысленно представлял себе все способы препарирования земноводных.

*прим автора. — Маяк — очень сложное заклинание слежения, цепляющееся на какой-либо предмет, но чаще всего на живой объект. Используется в тех случаях, когда необходимо пройти защиту заклинания Ненаносимости и щитов от аппарации. В буквальном смысле это заклинание — обманка, заставляющая защитные чары принять заклинателя за носителя заклинания, который уже успешно прошел защиту, и беспрепятственно провести через антиаппарационный барьер к носителю.