Сумасшествие любви

Люблю… Такое странное слово, особенно по отношению к тебе…. Люблю… Его можно повторять бесконечно, но так и не уйдёт чувство боли, которой мы пропитали это слово. Видеть тебя каждый день, смотреть в твои глаза и испытывать на себе твоё безразличие. Ничего не сказать, кроме короткой ядовитой фразы. Насмешливо улыбнуться и уйти. Снова уйти, так и не сказав тебе то, что повторяю каждый день по нескольку раз. Не сказать. Ни тебе, никому. Никогда. Вновь придти в комнату с коктейлем злости и боли внутри, разрываться на части от желаний, ненавидеть себя за то, что не сказала, не смогла, не захотела. Разбить очередную вазу в опасной близости от себя и почувствовать боль… Понять, что физическая боль никогда не была для меня сильнее моральной. Криво усмехнуться своему отражению и слизнуть кровь с руки. Приступ прошёл, я снова понимаю, что сделала правильный выбор — я ничего тебе не сказала. Вновь сломала себя, вновь сыграла роль, видимо, я слишком хорошая актриса, раз за это время ты не заметил ничего, кроме моего образа железной твари. А может быть, не хотел замечать? Вопросы… Вокруг тебя крутятся много вопросов, такое ощущение, что с каждым днём их становится больше, а ответ не получен ни один. Люблю… Снова это слово, оно бьётся молоточком у меня в голове, хочет выйти наружу, но не может. Я не дам ему свободы… Опять парадокс: меня считают самой свободной из женщин, но всего лишь какое-то моё слово не будет свободно никогда. Сегодня еще ничего не закончено — мой ад, мой персональный, личный ад продолжается изо дня в день, но сейчас же только утро. Я увижу тебя за обедом, за ужином, на совещании… я снова увижу тебя, испытав при этом счастье и боль. Боль, которая разрывает на части. Хочется подойти к тебе, наговорить гадостей, а потом поцеловать… Помнишь тот раз? Тот единственный, неповторимый, последний раз. Конечно, ты помнишь. Помнишь, но никогда не подашь мне и малейшего повода, чтобы вспомнила я, чтобы вспомнили мы. Тогда я не смогла впервые сказать тебе это слово, побоялась спугнуть это мгновение, спугнуть наваждение, спугнуть тебя. Тогда ты ушёл первый… Ровная спина, твёрдая походка, ты не обернулся, чтобы посмотреть, как я корчусь на нашей кровати, как от кислоты, ты не видел, как я кусала губы в кровь, чтобы только не окликнуть тебя, не сказать это чёртово слово, которое было у меня на языке, готовое сорваться в любой момент, но нет. Ты не обернулся, я не произнесла, не остановила… ты не остался… Ушёл… Стоит ли выяснять, кто виноват в этом? Что ни ты, ни я, не переступили через свою гордость, через свой образ, через себя... Да и что могло измениться после одной ночи? Опять тишина, опять одна, жизнь снова вернулась в обычное русло, так почему я не могу жить, как раньше? Почему ты пришёл ко мне один, а ушел, забрав с собой мой покой, моё счастье, моё сердце? Почему мне ты оставил только боль и это вечное, обжигающее слово? И снова вопросы… Ответы есть только у тебя, но мне их никогда не получить, не узнать, не успокоится, не вернуть своё счастье, которое ты унёс, захлопнув за собой дверь. Но тебе почему-то мало моих мучений днём, ты приходишь ко мне ночью. Сумасшествие... Ты снова и снова показываешь мне картины той нашей ночи. Яд снова капает на открытую рану, разъедая ещё больше. А при встрече днём, я пытаюсь отдать тебе хотя бы маленькую долю накопившегося яда в моей душе… Ах, да… У меня её нет, тебе скажет об этом каждый. Как же, у такой как я, нет ни души, ни сердца. Именно поэтому я держу это слово взаперти, ведь стоит его отпустить, как мне никто не поверит. Я не умею любить, грустить, уставать, я никогда не испытываю боли, разочарования, я никогда не слышу голос совести. Вопрос: «А вдруг у неё всё-таки есть душа?» У всех один ответ, и ты тоже его знаешь: «Тогда она черна, как ночь и доступ света в неё закрыт». Как бы я хотела, чтобы все они были правы. Я смогла бы наконец-то вздохнуть свободно, не вздрагивать, когда снова вижу тебя… Мое несуществующее сердце могло бы не выть от режущей боли, не стучать так сильно о грудную клетку… Интересно, есть ли этому конец? Какой-то счастливый, правильный конец. Например, если завтра я поймаю тебя в коридоре и расскажу о том, что чувствую. О, от одной только мысли меня раздирает на части истерический смех, потому что я, как никто другой знаю о твоём остром, как бритва языке, арктически холодном, обжигающем взгляде. Ты не поверишь да и просто не захочешь менять свою жизнь. Нет. Пока это слово со мной, этого не будет. Люблю…. Снова это жестокое, колючее слово, но я не дам ему поцарапать тебя, оно навсегда останется в моей клетке, под названием душа.