Весна

Весна. В этом году она наступила по-настоящему неожиданно. Еще только вчера с серого неба падали белые хлопья, а сегодня уже во всю светит солнце и под ногами расползается коричневая каша. Еще пару таких дней и снег совсем растает, земля начнет просыхать, и толпы студентов выйдут на улицы Хогсмита, один за другим заполняя местные кафе и магазинчики. А к концу месяца на деревьях появятся первые листья, и сидеть в душных аудиториях будет казаться невыносимым. И чем теплее будет становиться на улице, тем чаще студенты будут бродить по округе, наслаждаясь весной. А пока еще слишком сыро, и ботинки промокают, и в зимней одежде уже жарко, а в более легкой холодно. Поэтому студенты сидят в кафе «Три метлы», наблюдая, как за окном пробегают группки третьекурсников, обрызгивая друг друга из грязных луж, смеются, слушая комментарии сокурсников по этому поводу. Кажется, совсем недавно они сами вот так же носились по здешним переулкам, а теперь сидят с важным видом и встречают свою последнюю весну в Хогвартсе. Скоро наступит пора сдачи экзаменов, но им сейчас совсем не хочется об этом думать.

— Пенни, ну скушай шоколадку! Смотри, какая она вкусная, я же так старался, выбирал, а ты на нее даже не смотришь, — Терри помахал маленьким кусочком перед лицом подруги.

— Отстань, Бут! Разве не понятно, что я на диете, и перестань, наконец, махать руками! — немного раздраженно ответила девушка.

— Ну, Пенни! Скушай хоть маленький кусочек! Самый, самый, самый, самый, самый маленький!

— Сам ешь!

— Но Пенни, я не ем шоколад!

— Тогда пусть Эрни съест! — Пенелопа выхватила из рук друга кусочек шоколада и кинула его в тарелку парня, сидящего напротив. — Приятного аппетита, МакМиллан!

— Пенни! — Терри возмущенно посмотрел на подругу и, отломав очередной кусочек кондитерского изделия, принялся повторять свои манипуляции.

Эрни мельком посмотрел на образовавшуюся шоколадную горку в своей тарелке и опять поднял взгляд на друзей. Его немного раздражала болтовня Терри, а с другой стороны даже радовала, ведь эти его постоянные препирания с Пенелопой отвлекали от грустных мыслей, а их у Эрни МакМилана было много. Начать хотя бы с того, что их когда-то дружная компания разваливалась на глазах. А когда это началось, и как это остановить он просто не знал. Казалось, все было как обычно: длинные письма летом, улыбки и объятья в сентябре, завтраки, обеды, уроки, выходные в Хогсмите, а потом в один момент все стало другим. Натянутые улыбки, вялые приветствия и скорые прощания, кто-то не может прийти сегодня, а кто-то завтра. И вот теперь остались только они трое, но Эрни все время кажется, что Пенелопе хочется, чтобы и он ушел, оставил ее наедине с Терри. Пенелопа Клируотер, староста факультета и одна из самых серьезных девушек в Хогвартсе, неожиданно поняла, что ей безумно нравится неугомонный и разбитной Терри Бут, добивающийся ее внимания с прошлого года. Эрни понимал ее чувства и видел, как загорались глаза и теплела улыбка при появлении их общего друга, но в то же время понимал, что стоит ему один раз уйти, и все окончательно оборвется, закончится даже это немногое, что еще у него осталось, и он старательно делал вид, что не замечает ее намеков и взглядов. Ходил как хвостик, привязанный к Терри, и тихо сидел, слушая их шуточные препирания. А Терри, казалось, и не замечал этого, он все так же улыбался при виде однокурсников, пожимал всем руки и вешался на шею. Терри все так же звал его с собой и все время говорил о ней. С прошлого года Эрни привык, что почти каждое слово Терри было о Пенелопе. Раньше его это забавляло, а теперь начинало раздражать. Стоило им подняться в спальню мальчиков или просто остаться вдвоем, как Терри тут же начинал рассказывать какая Пенелопа красивая, хорошая, добрая, как будто пытаясь убедить в этом Эрни, хотя он и не спорил никогда. По правде говоря, он всегда считал Пенелопу очень интересной девушкой и один из первых подружился с ней на первом курсе. Они делали вместе уроки, он помогал ей отрабатывать заклинания. Пенни, он первым назвал ее так, он первым стал общаться с Терри, мирил их и по крупицам собирал то, что развалилось в этом году. А теперь он сидит и смотрит, как двое его самых близких друзей все больше отдаляются от него и понимает, что первым должен встать и уйти. Может Пенни и права, они просто стали старше, просто стали другими, и теперь у каждого должна быть своя личная жизнь, и Эрни нет места в личной жизни Пенелопы и Терри. Он внимательно смотрит на то, как Пенелопа, морщась, жует шоколад, как улыбается Терри, беря ее за руку, двигаясь ближе, на то, как его губы легко касаются ее губ. Они даже не замечают, когда он встает и, пробормотав сбивчивые объяснения, направляется к двери. Звякнул маленький колокольчик, оповещающий о приходе новых посетителей, и в кафе ворвались звуки улиц, впрочем, тут же пропавшие вновь. Юноша шел по мокрой дороге, то и дело попадая в лужи, и вдыхал запах весны. Почему-то сейчас на душе становится легче и, смахивая теплые капли с щек, так легко улыбаться воспоминаниям. Эрни всегда все делал первым, но в этот раз он не успел первым сказать «люблю»…

* * *

Учебный год почти подошел к концу, все вокруг начинало цвести, зеленеть, и вот уже под ноги ложится травяной ковер. Все как сумасшедшие носятся по коридорам, придумывают глупые причины, чтобы прогуливать уроки, и готовятся к экзаменам. Библиотека стала чуть ли не самым оживленным местом во всем Хогвартсе, и Терри никак не может сосредоточиться в этом шуме. Шепот, шелест страниц, скрип перьев о бумагу и отодвигаемых стульев — нескончаемое попурри всевозможных звуков. Пенелопа вопросительно смотрит на него, задает вопросы, перелистывая страницы очередного фолианта, и хмурится, зачитывая очередной абзац. Она всегда замечала малейшее изменение в его настроении, всегда выслушивала и помогала. Терри казалось, что нет девушки лучше, но все же он понимал сейчас, как никогда четко, что никогда не сможет полюбить ее так, как хотел бы, как хотела бы она, и сейчас, смотря в ее глаза, он убеждался в этом опять. Стало невыносимо душно, перед глазами заплясали черные точки, и вот уже он прислоняется лбом к холодному камню, стоя в коридоре, и чувствует ее руки на своих плечах.

— Тебе уже лучше? — милая, добрая, нежная Пенни, он сжимает ее руки в своих и целует, отчего-то сейчас совсем не хочется говорить, но и молчать трудно.

— Пенни — он разворачивается к ней лицом — милая моя, хорошая — как не хочется обижать ее.

Студенты проходят мимо, кто-то забегает в библиотеку, кто-то, наоборот, уже уходит. А Терри стоит, прижимая к себе Пенелопу, и гладит ее вздрагивающие плечи.

— Пенни, прости.

— Молчи, Бут, — глухо отвечает девушка, прижимаясь к нему. — Я устала, пошли в башню.

Он крепко сжимал ее ладонь в своей и все думал, что же произошло с ними? Пенелопа всегда занимала особое место в его жизни, всегда была рядом и, к сожалению, причиной этого был не он, Терри Бут, а его лучший друг Эрни МакМиллан. Еще тогда, на первом курсе, он хотел сесть с ней рядом. «Извини, но тут занято. Я жду друга» — ответила девочка, и Терри сел на другое свободное место, наблюдая, как через пару минут рядом с ней опустился Эрни. Уже потом, когда они стали друзьями, он, не спрашивая, садился рядом и, не слушая вялых упреков и возражений, втискивался между ними.

Их компания росла, они все чаще собирались, люди всегда тянулись к Терри, приглашали его на вечеринки и в кафе, а он постоянно приходил с новой девушкой и был любимцем публики. Но только у кого-то возникала проблема, как сразу обращались к Пенелопе, а она ждала решения Эрни. Эти двое, как хорошо отлаженный механизм, решали сложные задачи, и Терри никак не мог стать необходимой деталью для него.

Один раз он долго смотрел на их совместную работу и понял, что не дает ему покоя. Пенни, он никогда раньше не замечал, как по-разному она смотрит на них, как загораются ее глаза при виде Эрни, и как покрываются легким румянцем щеки. Терри ревновал. Он ужасно злился на нее, на Эрни, на себя. Он всячески стал показывать свой интерес к девушке, отталкивать от нее Эрни.

Лето пролетело быстро, но оставило массу эмоций. В конце июня он узнал из писем, что у Пенелопы появился парень, и почему-то эта новость его совершенно не обеспокоила, не вызвала никаких эмоций, и он никак не мог понять причину, пока в кафе случайно не увидел Эрни. Молодой человек сидел напротив симпатичной ведьмочки и, краснея, пытался что-то рассказать. Терри не смог даже подойти и поздороваться, было очень грустно и, почему-то, обидно. Он много думал об этом и в начале нового учебного года решил, что Пенелопа обязательно будет с ним. Милая, добрая Пенни всегда была слишком умной, собственно, как и все представители их факультета, поэтому сразу все поняла. Поняла все то, что Терри пытался доказать, но не ей, и он, как обезумевший, продолжал свою игру. Казалось, совсем немного, и Эрни поймет, что Пенелопа теперь будет занимать место не ему, что все теперь потянуться к Терри в любой ситуации, что он, как ни крути, лучший! Он лучше Эрни МакМилана! Он был поглощен своей игрой и упустил момент, когда все пошло не так. Все, что он делал, было только для Эрни, а теперь ничего нет. И Эрни больше не приходит по вечерам и не ждет их после уроков. Все вокруг развалилось и Терри не нашел другого выхода, как делать вид, что ничего не происходит, так было легче. Терри заигрался и проиграл. Поэтому сейчас он стоит напротив входа в их общую гостиную и не знает, что сказать, смотря в большие карие глаза, обрамленные мокрыми ресницами.

— Знаешь, я всегда думала, что хорошо вас знаю — тебя и Эрни. Но это оказалось не так.

— А может наоборот, ты просто слишком хорошо нас знаешь.

— Может и так, — девушка грустно улыбнулась ему и, шагнув вперед, обняла за шею.

— Пенни, я тебя люблю, правда. Но не так.

— Шшш, — девушка приложила палец к его губам. — Не надо, Бут, — они стояли, так молча, каждый думал о своем, а потом девушка посмотрела ему в глаза. — И я люблю тебя, Бут, так же, как и ты меня.

Дверь, скрывающая вход в гостиную, с треском ударилась об косяк.

— Простите, — пробормотал парень, обходя их, — я не хотел вам мешать.

— Эрни, мы…

— Мне нужно в библиотеку, извини, — тихо проговорил он, идя по коридору и смотря в пол. Он все больше прибавлял шаг, пока не скрылся за поворотом.

Терри стало жаль себя. Он видел, какой взгляд бросил его друг на Пенелопу, видел, как потемнело его лицо после ее признания, и в то же время радовался про себя, что Эрни не знал истинного смысла ее слов. Было обидно, он смотрел на узоры, вышитые на вороте мантии Пенелопы и понимал, что не сможет вернуть все назад и сейчас уже ничего не изменить.

* * *

Было уже поздно, и общая гостиная почти опустела. Бут и Эрни еще не вернулись. Она давно поняла, что все меняется, наверно, еще раньше, чем сами виновники перемен, и сотни раз обещала себе, что не станет вмешиваться ни при каких условиях. Сначала было даже интересно, все казалось ненастоящим, детским. Думалось, что все держишь под контролем, что это просто юношеские забавы, ведь они были детьми, хотя, собственно, и сейчас они еще не взрослые. Глупо. Она слишком сильно к ним привязалась и все никак не могла решить для себя, кто же они для нее. А ответ был так прост, и сейчас его осознание кажется элементарным. Весь этот фарс, игра, придуманная ими, были с самого начала обречены на провал, но Пенелопа ни капли не жалела, что все так сложилось. Теперь каждый из них отдает себе отчет в своих чувствах, теперь все как никогда просто. Конец года, и скоро они навсегда покинут это место, но сначала предстоит сдать экзамены. Ей совсем не хочется готовиться к ним. Сейчас она хочет просто побыть одной, поплакать, закрывшись пологом своей кровати от всех. Потом она будет заново строить все с Эрни, заново подружится с Терри, будет часами штудировать толстые фолианты, а пока хочется закрыться от всех, пока слишком грустно и одиноко, она, наверно, поплачет на плече у подруги. Она ведь знает, что все наладится, знает, что скоро будет вспоминать обо всем этом с улыбкой, но это позже, а пока она будет просто девушкой, которую бросил ее парень.

* * *

Терри ловко маневрировал между снующими туда-сюда учениками и под неодобрительным взглядом библиотекарши тянул за собой сопротивляющегося Эрни. Парень старательно пытался высвободить свою руку, но не очень преуспевал в этом.

— Куда ты меня тащишь? — взволнованно спросил Эрни.

— Туда, где народу меньше.

— Куда?

— В коридор.

— Зачем?

— Поговорить.

Остановившись в пустующем в это время суток коридоре, Терри некоторое время молча разглядывал парня напротив, а тот в свою очередь разглядывал пол и, нахмурив брови, ковырял пальцем стену.

— Я все знаю, — тихо сказал Терри. После его слов во рту у Эрни резко пересохло.

— Ты о чем? — почти неслышно пробормотал он.

— О тебе, о Пенелопе, о себе.

— Не понимаю, о чем ты.

— Я же вижу, как ты сморишь на нас. Даже дураку понятно, что это значит!

Эрни сжался у стены и по-прежнему, не смотря на друга, пытался успокоиться, кровь шумела в ушах, и стало труднее дышать.

— Я не понимаю тебя, — дрожащим голосом проговорил он.

— Все ты понимаешь, не думай, что я этого не замечаю.

— Прости.

— Эрни я все понимаю, но мы ведь все равно останемся друзьями, верно?

Эрни молча кивнул, говорить оказалось очень трудно, и внутри все как будто сжималось, дрожало и вдруг просто выплеснулось наружу.

— Прости, я бы не стал вам мешать, не стал бы вмешиваться. Честно. Просто все так трудно, но я бы никогда не попытался вас поссорить. Я вообще не собирался признаваться. Если бы ты сам не догадался, я бы никогда не признался, что ты мне нравишься, — Эрни продолжал тараторить извинения, сбивчиво объяснять всякие глупости, но Терри его уже не слушал. «Ты мне нравишься» — про себя повторял он, пытаясь убедить себя, что правильно понял смысл слов.

— Я? — удивленно спросил он. — Не Пенелопа?

Эрни смущенно на него посмотрел, и постепенно его глаза стали расширяться, мальчик испуганно затараторил, сказал, что оговорился, а потом резко развернулся и попытался уйти.

— Тебе нравлюсь я? — удержав его за руку, спросил Терри.

— Прости, я думал, ты догадался. Ты так говорил, что я подумал… а ты на самом деле….все не так. Я объясню.

— Я тебе нравлюсь — медленно проговорил Терри, все еще не веря, что мальчик сказал такое.

Эрни был готов расплакаться. Как все глупо вышло. Как глупо он проговорился, но уже было поздно отпираться. Он уже готов был выплеснуть из себя новую порцию извинений, как вдруг Терри крепко прижал его к себе, вдыхая запах его волос. Из головы сразу вылетели все мысли, он непонимающе смотрел перед собой и боялся пошевелиться.

— Я тебе нравлюсь? — вновь повторил Терри и, немного отстранившись, внимательно посмотрел на друга. — Пожалуйста, кивни.

И Эрни кивнул, он уже не понимал, что происходит, не понимал, что нашло на Терри, и просто делал так, как ему сказали. Он еще не успел прийти в себя, а Терри уже целовал его. Эрни пытался оттолкнуть, протестующее мычал, но юноша лишь крепче прижал его к себе.

В гостиную они вернулись уже поздно, у Эрни саднило губы, но он как полный дурак растягивал их в улыбке, сжимая в своей ладони ладонь Терри.

Конец.