Игра

Гарри медленно перевернулся на спину и устремил взгляд в небо.

— Жарко, — жалуясь, произнес он. Белая майка прилипла к телу и теперь вызывала неприятные ощущения. Не было даже намека на ветер, а большие деревья в саду Уизли уже не спасали от жары. Солнце бойко пробивалась сквозь листву дерева и светило прямо в глаза.

— Да, — только и смог сказать Рон, продолжая рассматривать журнал по квиддичу.

Из дома вышла Джинни и неспешным шагом направилась к дереву, под которым устроились мальчики. Рон, увидев сестру, нахмурился, а Гарри пристально следил за приближающейся девушкой. На ней были короткие шортики и майка, а босые ноги ступали по абсолютно зеленой траве. Рыжие волосы были распущены, и Гарри подумал, что неплохо было бы, если подул ветерок. Ему нравилось, как на солнце переливались огненные волосы девушки. В семье Уизли только у Джинни был такой огненный цвет, у остальных членов семьи волосы были менее яркие.

— Ну, и где лимонад? — раздраженно спросил Рон, как только Джинни подошла к ним.

— Гермиона принесет, — бросила младшая Уизли, опускаясь рядом с Гарри и целуя его в нос. Гарри хихикнул, а Рон скривился еще сильнее. — Если тебе не нравится, Рон, что я целую своего парня, то можешь уйти.

— Да, мне не нравится, — проговорил Уизли, отворачиваясь. Его слова только вызвали смешок Джинни. — Мы же с Гермионой не целуемся при всех.

Джинни только весело рассмеялась, а губы Гарри тоже начали непроизвольно расплываться в улыбке.

— Я вообще сомневаюсь в том, что вы целовались после того раза в школе, — серьезно проговорила Джинни. — А еще мы все знаем, как к этому относится Гермиона, но это твои проблемы, Рон, если твоя девушка не хочет целоваться с тобой. Наверное, ты ужасно целуешься.

Уши Рона стремительно покраснели, и Поттер подумал, что на этот раз друг не остановится и кинется душить сестру. Стук двери кухни несколько разрядил обстановку, заставив ребят повернуть головы в сторону дома. Из дома появилась Гермиона.

Гарри приподнялся с земли и прислонился спиной к стволу дерева, Джинни устроила свою голову на его коленях. Гермиона босиком ступала по траве, а в руках несла поднос со стаканами лимонада. Длинные каштановые волосы девушки были заплетены в косу, а сама она была в легком летнем платьице, которое было чуть выше колен.

— Что так долго? — недовольно проворчал Рон, принимая из рук девушки стакан с холодным напитком. Гермиона раздала стаканы Гарри и Джинни, и, взяв свой, опустилась на траву рядом с Роном. Было тихо, ребята медленно потягивали лимонад, и начинать говорить первым никому не хотелось. Гарри сидел, закрыв глаза, думать ни о чем не хотелось. Эта тишина и жаркая погода сморили его, и он чувствовал, что постепенно впадает в состояние полудремы.

— Гермиона! — злобное шипение друга заставило выйти из этого состояния и повернуть голову в сторону голоса. Подруга сидела с виноватым лицом, а в руках держала раскрытый учебник. Джинни, тоже следящая за этим, хихикнула, чем еще сильнее разозлила Рона. — Сколько можно?!

— Отстань от нее, Рон, — вступилась за подругу младшая Уизли. — Она, как-никак, теперь староста школы, ей нужно поддерживать статус примерной девочки и самой умной ученицы Хогвартса.

Слова Джинни заставили Гермиону нахмуриться.

— Спасибо, Джинни, — сарказм в голосе девушки распознал даже Рон, который победоносно улыбнулся сестре. — И тебе, Рон, тоже следовало почитать что-нибудь из учебного курса. В прошлом году ты не открыл ни одну из книг. Как и ты, Гарри.

Сказав все это, Грейнджер закрыла книгу и, встав с земли, направилась в дом. Рон выглядел обескураженным, Джинни — обиженной, а Гарри безотрывно следил за хрупкой фигурой удаляющейся девушки. Миссис Уизли не удавалось заставить Гермиону есть больше положенного, девушка упрямилась. Она была гораздо худее Джинни, Гарри бы даже сказал, что она была болезненно тощей. За время скитаний в поисках крестражей Волан-де-Морта они все выглядели больными и уставшими, но если после полутора месяцев нормальной жизни ему и Рону удалось вернуться к нормальному состоянию, то Гермиона совсем не изменилась. Она стала более замкнутой. Что говорить — все они стали более замкнутыми. Каждый потерял в этой войне близкого человека, но Гарри отказывался понимать состояние подруги. Он знал, что ей удалось вернуть память родителям, и Грейнджеры решили остаться в Австралии, но неужели это могло так расстроить подругу? Сейчас Гарри чувствовал себя бесчувственным эгоистом, из-за того, что не поинтересовался состоянием подруги. Гермиона скрылась в доме.

— Эм... Что это с ней, Рон? — спросил Поттер у друга. — Вы опять поссорились?

— Я не знаю, — пробормотал Уизли. — Она не очень-то разговорчива в последнее время, но говорит, что все нормально.

— Я пойду к ней, — Джинни поднялась земли и, бросив уничтожающий взгляд на брата, тоже пошла в дом.

Гарри сполз на землю и вновь устремил свой взгляд на небо. Через некоторое время опять вернулось состояние полудремы, и Поттер не стал этому противиться.

* * *

— Гарри... Гарри, — он проснулся оттого, что кто-то усиленно тормошил его за плечо. Перед глазами предстала Джинни. — Нашел место для сна!

— Что-то случилось? — Поттер обеспокоенно оглянулся. Уже начинало темнеть.

— Успокойся, — рыжеволосая девушка ухмыльнулась. — Ничего не случилось, просто мама зовет на ужин.

Поттер поднялся с земли и отряхнулся, потом, взявшись за протянутую Джинни руку, направился в дом.

За большим столом Уизли уже собрались все жившие в Норе. Не было только Джорджа, который очень редко присутствовал на семейных ужинах. Гарри опустился на стул рядом с Роном и ткнул того локтем в бок. Уизли недоуменно посмотрел на друга.

— За то, что не разбудил меня, — прошептал Поттер. Рон только ухмыльнулся.

— Извини, друг, но ты так сладко сопел, что я не посмел тебя разбудить, — ответил Рон.

— А если бы меня утащили в лес муравьи? В этом был бы виноват ты, — Гарри рассмеялся, привлекая к себе внимание остальных присутствовавших за столом. — Извините.

Ужин проходил спокойно. Мистер Уизли о чем-то переговаривался с Перси, который теперь вернулся в семью, миссис Уизли о чем-то расспрашивала девушек и пыталась незаметно положить на тарелку Гермионы побольше картошки, Рон был в своем репертуаре, поглощая еду в огромных количествах.

— Мистер Уизли, а когда мы сможем отправиться в Косой переулок за покупками для школы? — спросила Гермиона. Поттер заинтересованно поднял голову.

— Думаю, что я смогу это организовать на этой неделе. Вам выделят сопровождающего, если у меня не получится, — задумчиво протянул Уизли.

— Зачем нам сопровождающие, папа? — спросил Рон, на некоторое время оторвавшись от пирога. — Как будто это может быть опасно.

— Что ты говоришь, Рональд?! — серьезно произнесла Молли Уизли, а Гермиона бросила на Рона осуждающий взгляд. — Еще не все Пожиратели Смерти пойманы, и они могут в любой момент напасть!

— Ладно, — буркнул Рон и вернулся к поеданию пирога. После ужина все разбрелись по дому. Гарри и Рон принялись играть в шахматы, а Джинни увела Гермиону в комнату. Насколько Поттер понял, настроение подруги нисколько не улучшилось.

Вечер прошел за шахматами и подглядываниями Рона на дверь в ожидании, что придет Гермиона. Грейнджер не пришла, зато пришла Джинни и, сообщив, что Гермиона уже спит, попросила Гарри выйти с ней на улицу.

Вечером стало прохладнее, и можно было насладиться легким ветерком. Они присели на скамейку. Было приятно сидеть вот так в темноте и молчать, но знать, что дорогой тебе человек сидит рядом и никуда не уйдет. Это была беззвездная ночь, но в этом тоже был некий шарм.

— Как думаешь, они помирятся? — тихо поинтересовался Поттер. Джинни только пожала плечами.

— Иногда мне кажется, что мой брат слишком глуп для Гермионы. Его поведение неприемлемо для нее, ты же понимаешь это, — со знанием дела проговорила Уизли. — Гермионе не хочет быстрого развития отношений.

— Мне кажется, она еще не совсем пришла в себя, — протянул Гарри.

— В этом-то и все дело, — выдохнула девушка. — Она переживает за родителей, они ведь живут теперь слишком далеко. Она даже не может к ним трансгрессировать, а разрешение отправиться через каминную сеть получать слишком долго.

Гарри смог только кивнуть на слова девушки. Говорить о подруге в такой момент не очень хотелось. Он медленно приобнял Джинни за талию и притянул к себе. Она легонько коснулась губами его губ, и Поттер подался вперед, чтобы углубить поцелуй. Руки медленно поглаживали спину девушки, в то время как Джинни запустила пальцы в его волосы. Она вздрогнула, когда холодные пальцы юноши, забравшись под футболку, коснулись ее спины.

Через некоторое время девушка отстранилась. Было слишком темно, чтобы разглядеть озорной блеск в ее глазах, но Гарри это словно почувствовал.

— Вернемся в дом? — голос охрип.

— Да, Гермиона знает, что я с тобой, но, боюсь, это не слишком понравится Рону, — Гарри поднялся следом за ней. Взявшись за руки, они направились к дому. Ступеньки дома Уизли протяжно скрипели, когда они поднимались, и Джинни нервно хихикнула. Кажется, все уже спали. Перед тем как отправиться в спальню, девушка прильнула к губам юноши и, наградив того поцелуем, скрылась за дверью. Гарри пошел к себе.

Рон, по всей видимости, уже видел десятый сон, а вот Гарри спать совсем не хотелось. Он несколько часов проспал на открытом воздухе, и теперь сна не было ни в одном глазу. Переодевшись в пижамные штаны и футболку, он прилег на кровать. Кровать нещадно заскрипела, и Гарри подумал, что сейчас перебудил весь дом. Но храп друга так и не прекратился, и юноша, положив руки под голову, вперил свой взгляд в потолок.

Сон не приходил, и Гарри уже успел несколько раз пожалеть, что уснул под деревом. В тишине голову начали посещать нежелательные мысли и воспоминания, и Гарри постепенно начал впадать в отчаяние.

Вспомнился один из вечеров в Норе, когда на ужине присутствовал Джордж. Все старались казаться нарочито веселыми, только вот глаза выдавали каждого. Молли Уизли, стоящая у плиты, украдкой вытирала слезы и старалась казаться веселой и непринужденной. Гарри понимал ее. Она потеряла сына в этой ужасной и страшной войне. Все они кого-то потеряли. Наверное, поэтому Джордж и не любил эти семейные ужины, потому что на них сквозило такое отчаяние и сожаление. Сожаление за сказанные упреки в сторону Фреда, за осуждающие взгляды, за наказания. Молли Уизли чувствовала себя виноватой, Гарри это видел. И он тоже чувствовал себя виноватым.

Теперь вспомнился маленький Тедди Люпин, который никогда не узнает, что такое родительская любовь и ласка. Гарри чувствовал в этом маленьком ребенке родственную душу, и при первой же встрече с ним пообещал себе, что никогда не оставит его одного. Воспоминания о Тедди напомнили о друге отца, и Гарри закрыл глаза. Единственный оставшийся друг его отца тоже покинул его. Воспоминания о Люпине плавно приводили к мыслям о Сириусе, и тогда отчаяние начинало просто зашкаливать. Он виноват. Во всем виноват был только он. Из-за него началась эта война.

Гарри медленно сел в кровати. После таких мыслей уснуть не представлялось возможным. Стало только еще хуже. Тяжело вздохнув, Гарри поднялся с кровати. Он вышел из комнаты и, стараясь особо не скрипеть ступеньками, спустился вниз. Однако он оказался не единственным, кому не спалось этой ночью: на кухне, забравшись на стул с ногами и с книжкой в руках, сидела Гермиона. Девушка, кажется, не заметила его прихода, потому что никак не отреагировала на его появление.

Гарри так и остановился у входа в кухню, не смея нарушить покой подруги. На Гермионе была белая майка и такие же пижамные штаны, волосы также были заплетены в косу. Кажется, девушке попалась очень интересная книга, увлечение так и было написано на ее лице.

Постояв еще немного, разглядывая подругу, Гарри решил, что может нарушить тишину.

— Гермиона, — тихо позвал девушку Поттер. Она, вздрогнув, подняла голову, и, кажется, почувствовала облегчение, увидев его. Девушка улыбнулась и указала на стул напротив, приглашая составить ей компанию. — Не спится?

— Да, — Грейнджер кивнула. — Тебе, я вижу, тоже.

— Зря я спал на улице, теперь не получается уснуть, — Гарри улыбнулся Гермионе.

— Чаю или кофе? — спросила девушка, кивая на кружку на столе.

— Давай чай, кофе на ночь — для меня слишком, — после его слов Гермиона взмахнула палочкой, заставив чайник встать на плиту. Через несколько минут перед Поттером дымилась кружка ароматного чая. Гермиона больше ничего не говорила, вернувшись к чтению книги, она только иногда отрывалась от занятия, чтобы глотнуть кофе. Гарри давно заметил, что Гермиона предпочитает больше кофе, чем чай. Странно, но раньше в Хогвартсе он не замечал за подругой такого пристрастия. Да и кофе в Хогвартсе ученикам не предлагалось, так как считалось вредным для детского организма. — Что ты читаешь, Гермиона?

Девушка оторвала взгляд от книги и серьезно посмотрела на Поттера, который уже успел пожалеть, что отвлек ее.

— Это расширенный курс Трансфигурации, — девушка улыбнулась, и у Гарри отлегло от сердца. — Я собираюсь после Хогвартса посвятить свое внимание именно этой специальности.

— И где ты взяла эту книгу? Мы же еще не были в Косом переулке, — поинтересовался юноша.

— Джордж купил, — Гермиона пожала плечами, словно это было что-то слишком банальное. Сердце Гарри екнуло, вообще-то он не видел, чтобы Джордж хоть с кем-то разговаривал из членов семьи.

— Эээ... Джордж? — промычал Поттер. — Я думал, он не хочет ни с кем разговаривать.

— Это на самом деле так, но он просто не знает как себя вести, — на этот раз девушка совсем отложила книгу. — Гарри, вот представь: ты потерял Сириуса, которого знал только на протяжении двух лет, но от его потери тебе было плохо. А Фред и Джордж вместе с самого рождения, близнецам очень трудно принять такую утрату. Мне кажется, ему не удастся оправиться до конца от этого.

Гарри понимал, что Гермиона права, но не хотел верить, что все и правда так ужасно. Ведь Волан-де-Морт побежден, и все должны быть счастливы и довольны. Так почему же даже Гермиона страдает из-за этого?

— А ты? — тихо спросил Поттер. — Что с тобой, Гермиона?

— Все нормально, Гарри, — улыбка Грейнджер получилась какой-то грустной, и Гарри пожалел, что вообще задал этот вопрос. — Но ничего не проходит бесследно. Все мы жертвы этой войны, и это груз — жить и знать, что не смог спасти кого-то дорогого и близкого тебе.

Гарри ничего не ответил, Гермиона как всегда сказала все сама. Боже, как же она было права, говоря, что ничего этого не удастся забыть и счастливой жизни не будет. Да, возможно, не будет больше таких страданий и испытаний на его пути, но он не сможет забыть все, что было.

— Давай, пойдем спать, — слова Гермионы вывели его из раздумий. — А то завтра мы будем как сонные мухи.

Поттер кивнул и, поднявшись из-за стола, ждал, пока Гермиона уберет чашки. Потом он пропустил девушку вперед и последовал за ней. Ступеньки опять жалобно скрипели, и Гарри только поморщился от неприятного звука. Они остановились возле дверей в комнату Джинни, и Гарри поддавшись желанию, обнял подругу.

— Не волнуйся, — прошептал он. — Все будет хорошо, Гермиона. Иначе и быть не может.

— И это мне говорит человек, который на протяжении последних семи лет буквально не вылезал из различных передряг, — Гарри не видел девушку в темноте, но чувствовал, что она улыбается. — Спокойной ночи, Гарри.

— Спокойной ночи, Гермиона, — после этих слов девушка разорвала объятие и исчезла за дверью комнаты Джинни. Гарри ничего не оставалось, как отправиться спать.

Как и обещал мистер Уизли, через несколько дней ребята смогли отправиться в Косой переулок за покупками для школы. В сопровождение им выделили двух авроров, которых Рон, как только увидел, наградил насмешливым взглядом. Это были какие-то юнцы, которым видимо не нашли работу в Министерстве. В Косом переулке было людно, создавалось впечатление, что все знали о том, что троица сегодня появится здесь. Авроры оказались как раз нужны, чтобы не давать пройти к ребятам. К огромному сожалению Рона, Молли Уизли решила отправиться с ними.

— Так, мантии мы вам уже купили, теперь надо купить перья, чернила и пергаменты, — подгоняя ребят, проговорила женщина. Она повела их в очередную лавку. — Джинни, я думаю, эти белые перья будут в самый раз.

Девушка наградила мать недовольным взглядом:

— Мама, позволь мне самой выбрать, что я хочу, — сквозь зубы проговорила Джинни.

Через некоторое время они оправились в книжный магазин, и Молли Уизли, разумно решив, что ее дети давно уже стали взрослыми и могут справиться с покупками сами, отправилась домой. Доверив покупать книги Гермионе и Джинни, Гарри и Рон отправились в лавку "Все для квиддича".

— Гарри, смотри! — завороженно прошептал Уизли, и Поттер невольно улыбнулся. Рон сейчас был похож на первокурсника, который впервые увидел метлу. — Это же новая модель «Молнии»! Здесь улучшен контроль полета, да и смотри, какой дизайн!

— У меня уже есть метла, я хотел докупить несколько предметов в набор по уходу за метлой, — задумчиво протянул черноволосый юноша. — Пойдем.

— А я бы купил эту метлу, — мечтательно сказал Рон. — Ты только представь, в этом году Гриффиндор точно получит Кубок по квиддичу. Тем более, я уверен, что Малфой не поедет в школу.

— Я думаю, он долго нигде не появится, — кивнул Поттер. Уизли все-таки оторвался от разглядывания витрины, и направился внутрь лавки. Накупив все что надо, ребята покинули «Все для квиддича». — Как думаешь, они уже все купили?

— Зная Гермиону, то это вряд ли, — хмыкнул Уизли. Они двинулись в сторону книжного магазина. По дороге в магазин им то и дело встречались студенты Хогвартса, которые считали своим долгом поздороваться с ними. Гермиона и Джинни все еще бродили между стеллажами с книгами, Гермиона держала в руках два фолианта внушительных размеров, а Джинни с обреченным видом следовала за ней.

— Куда пойдем после? — поинтересовался Поттер, беря с полки книгу по квиддичу. Гермиона пожала плечами, продолжая листать один из фолиантов, Рон повторил ее жест.

— Давайте поедим в кафе мороженого, а потом навестим Джорджа, — все согласно кивнули на слова младшей Уизли. Купленные учебники и книги для дополнительного чтения были убраны в бисерную сумочку, и ребята налегке отправились в кафе. Купив мороженое, они расположились за столиком в углу. Свободных мест в кафе было предостаточно.

Посетители кафе оживились, как только увидели Героя Магического Мира, и теперь пристально следили за ним со своих мест. Поттер, привыкший к постоянному вниманию к себе, вел себя непринужденно, чего нельзя было сказать о его спутниках. Рон нервно ерзал на стуле, что, по всей видимости, очень раздражало Гермиону, потому что она только и делала, что бросала на него уничтожающие взгляды. Джинни же просто оглядывалась по сторонам, показывая всем и вся, что ее прямо так и распирает любопытство. Гермиона не выдержала первой и попросила уйти из кафе. Все с ней дружно согласились.

Авроров видно не было, но Поттер чувствовал их присутствие рядом. Сопровождение не казалось уже таким нежелательным. Магазин Уизли, как всегда, был полон посетителей, но Джордж сразу подошел к ним. Юноша был несколько бледен, а под глазами отчетливо виднелись черные круги. Одежда была несколько помята, впрочем, волосы тоже были грязными.

— Привет, ребята, — Уизли улыбнулся. Ребята радостно закивали. Джордж продемонстрировал новый товар, а потом, попросив Гермиону пойти с ним, удалился. Гарри проводил друзей задумчивым взглядом. Джинни увлеклась какими-то карточками, и теперь с восторгом их перекладывала. Рон разглядывал улучшенные варианты блевательных батончиков. Поттер с любопытством оглянулся на дверь, за которой скрылась подруга. Почему-то казалось, что у Гермионы и Джорджа гораздо более близкие отношения. Хотя, может быть, ему просто нужна была ее помощь в разработке какого-нибудь нового изобретения. Поттер тряхнул головой, понимая, что его интерес к подруге не совсем обоснован.

— Джинни, ты что-нибудь выбрала? — поинтересовался черноволосый юноша, подойдя к своей девушке.

— Да, — Уизли показала на карточки. — Гермиона еще не вернулась?

Поттер только замотал головой, а потом принялся искать глазами Рона. Тот никак не мог решить, какие батончики выбрать. Гермиона вернулась через пять минут, и ребята отправились домой.

Миссис Уизли принялась рассматривать, что приобрели ее дети, а Гарри отправился в комнату, чтобы переодеться в более легкую одежду для такой погоды. Час пролетел за обедом и разговорами о возвращении в школу.

До вечера Гарри пролистывал книгу по квиддичу, не было чем заняться. Рон нашел более примечательное занятие и теперь помогал Молли Уизли избавляться от гномов в огороде. Он ходил с ведром приличного размера между грядок и поливал каким-то жутко пахнущим раствором норы гномов. Джинни сидела рядом и комментировала каждое движение брата, на что тот только посылал злобные взгляды в их сторону.

Начали спускаться сумерки, и Молли Уизли позвала Джинни помочь с приготовлением ужина. Рон закончив с работой в саду, сразу же куда-то ушел. Гермионы же после обеда Гарри совсем не видел. Очевидно, она уже принялась читать купленные книги.

Возвращаться в душный дом не хотелось. Этим летом от жары не спасали никакие освежающие заклинания. Гарри решил побродить вокруг дома, чтобы немного размяться и нагулять аппетит. Он как раз проходил мимо высокого кустарника, когда услышал приглушенный смех Гермионы. Любопытство заставило его выглянуть из-за куста и посмотреть, над чем смеялась подруга.

— Гермиона, — Гарри услышал голос Рона. Сейчас юноша чувствовал себя как первокурсник, подглядывающий за старшекурсниками.

Рон сидел на земле, прислонившись спиной к дереву, на коленях у него устроилась Гермиона. Руки младшего Уизли лежали на талии Гермионы, а она тем временем увлеченно покрывала лицо юноши короткими поцелуями. Потом она решительно впилась в губы Уизли, втягивая того в длительный поцелуй. Девушка медленно запустила пальцы в волосы Рона, растрепывая их.

Поттер тяжело сглотнул. Все представшее перед глазами казалось ему таким нереальным.

Пока Гарри пытался разобраться со своими эмоциями, руки Рона переместились чуть ниже и подняли края футболки, стягивая ее с Гермионы.

Гарри отпрянул от куста и, развернувшись, устремился в дом. Было как-то не по себе от увиденного, все это никак не хотело вязаться с образом привычной Гермионы. Подруга всегда казалась ему слишком правильной и невинной для такого поведения. Не помогал даже тот факт, что целовала она никого иного, как его лучшего друга — Рональда Уизли.

Поттер тряхнул головой, пытаясь привести таким образом мысли в порядок.

— Гарри, ты не знаешь, где Рон и Гермиона? — из дома выглянула Джинни.

— Что? — Поттер только сейчас заметил, что практически у дома. — Нет, не видел.

* * *

Оказалось, что после покупки нужных для школы предметов, вся сущность Гермионы активировалась. Теперь каждый день проходил за повторением пройденного и изучением нового материала. Ссоры Рона и Гермионы вернулись в их отношения с первого дня занятий.

— Опять поссорились, — прошептала на ухо Гарри Джинни на завтраке. Гарри в ответ только что-то промычал, что-то сильно похожее на:

"Что-то я не слишком удивлен".

Джинни в шутку ткнула его локтем в бок, Гарри же притворно насупился, обидевшись. Завтрак прошел мирно, если не обращать внимания на взгляды, которыми награждали друг друга Рон и Гермиона. Такое напряженное отношение между друзьями для Поттера казалось обычным.

— Пойдем, погуляем, — после завтрака младшая Уизли буквально выволокла его из-за стола. Гарри только закивал, готовый на все ради рыжеволосой красавицы.

Недалеко от дома удалось найти укромное место, и ребята опустились на землю под деревом. В голове Поттера невольно проскользнула мысль, что место не такое уж и укромное. Нашел же он Рона с Гермионой.

Почему-то все увиденное тогда совсем не хотело идти из головы. Поттер и не понял, что испытал тогда. Он знал, что все они изменились, но вот такое изменение в лучшей подруге совсем ему не нравилось.

Он чувствовал себя наивным дурачком из-за этих мыслей. Почему Джинни можно было начать с ним серьезные отношения, а Гермионе с Роном — нет?

— Гарри, что с тобой? — обеспокоенно поинтересовалась Джинни. Голос девушки вывел Поттера из раздумий.

— Все нормально, просто задумался о возвращении в школу, — Гарри улыбнулся. Сейчас он точно решил, что не будет больше так остро реагировать, если увидит Гермиону в таком свете. Это был просто шок от увиденного, и все. Ничего больше.

Джинни, кажется, поверила ему и просто поцеловала. Гарри охотно ответил. Это казалось таким замечательным: целовать девушку и знать, что ничего ужасного больше не произойдет. Именно сейчас можно было забыть обо всех потерях и окунуться с головой в это легкое ощущение счастья и умиротворения.

Через некоторое время Гарри и Джинни просто лежали под деревом, смотря в безоблачное небо. Сегодня был легкий ветерок, и жара не ощущалась столь сильно.

— Ты слышишь? — спросила Уизли, и Гарри невольно прислушался. Слышались крики, но разобрать, кто ссорится, было невозможно. — Это Гермиона и Рон.

— Интересно, какая причина на этот раз? — лениво поинтересовался Гарри. Эти ссоры совсем его не трогали, но вот беспричинная улыбка все равно появилась на лице.

— Гермионе хочется изменить Рона, — Джинни запустила пальцы в волосы Поттера. — Мне кажется это невозможным.

Гарри молчал, наслаждаясь мягкими прикосновениями девушки. Стало совсем тихо, очевидно Гермиона и Рон успокоились.

"Возможно, они даже помирились, — подумал Поттер. — И сейчас тоже весело проводят время где-то поблизости".

Такие мысли заставили дернуться, и Джинни отдернула руку, решив, что сделала ему больно.

— Хочу пить, — сказал Гарри и поднялся с земли. Протянул руку, чтобы помочь подняться девушке, а потом приобнял ее за плечи и направился в дом. На кухне было пусто. Очевидно, Молли Уизли занялась другими делами по дому. Джинни поставила чайник на огонь, теперь хотелось чая. Девушка разлила чай по чашкам и устроилась на стуле, напротив юноши. Гарри нравилось сидеть вот так, и легонько касаться ногами ног девушки, встречаться с ней взглядами и легонько поглаживать руку.

Послышался грохот, и через несколько секунд заскрипела лестница. Гарри и Джинни синхронно повернули головы, чтобы посмотреть, кто это. На кухню вошел Рон, лицо его выражало недовольство. Ничего не говоря, он прошел и налил себе чаю, а потом уселся во главе стола. Разговаривать ему, по всей видимости, не хотелось, это было понятно по его озлобленному взгляду.

Гарри посмотрел на Джинни, ей явно с трудом удавалось сдержать смех. Вообще вся эта ситуация казалась несколько комичной. Джинни наконец-то не выдержала и, пискнув, буквально вылетела из кухни. Послышался грохот, и хлопнула дверь, очевидно, Джинни вбежала в комнату.

— Только попробуй, — озлобленно проговорил Уизли. Гарри фыркнул в стакан с чаем, но не рассмеялся. Рон больше ничего не говорил, и Поттер постепенно успокоился. Он уже подумывал о том, чтобы покинуть кухню, когда Уизли заговорил. — Она словно с цепи сорвалась!

— Эм, — промычал Гарри. — Что произошло?

— Да, я и не понял, что произошло, — Рон запустил пятерню в волосы. — Набросилась на меня с какими-то непонятными упреками. Я ничего не понял!

— Ну, может, Гермиона не в настроении, — протянул Поттер. Джинни говорила, что Гермиона стала несколько вспыльчива, но Гарри верил, что все придет в норму. — А может быть, ты что-то сделал не так?

— Ничего такого я не делал, — заупрямился Уизли. — Я стараюсь не спорить с ней, а она все продолжает и продолжает осыпать меня упреками. Гарри, но не могу же я соглашаться с ней во всем?!

— Мне кажется, она переживает из-за того, что ее родители решили остаться в Австралии, — со знанием дела сказал Гарри. — И навещать она не может их постоянно. Очень долго получать разрешение на отправление через каминную сеть за океан. Я думаю, после возвращения в школу, она успокоится.

Рон, казалось, задумался и Гарри решился добавить:

— Все обязательно будет хорошо, Рон, — Уизли улыбнулся. — Иначе и быть не может.

Время до первого сентября пролетело слишком незаметно. Буквально вчера они праздновали День рождения Гарри, а вот теперь носились по всей Норе с криками и собирались в школу. Если же вся эта первосентябрьская суета чему-то научила Джинни и Гермиону, которые собрались с вечера, то Гарри и Рон бегали по всему дому и искали свои вещи. Гермиона собирала учебники Рона, которые он, даже не читая, сумел разнести по дому.

Поезд в этом году отходил на час позже, но Молли Уизли торопила их. Может быть, из-за того, что Уизли всегда появлялись на платформе прямо к отправлению поезда, а это последний год, и захотелось появиться вовремя. Может, из-за того, что машина, выделенная для их отправки, уже целый час ждала, когда они соберутся.

Наконец-то Гарри и Рон спустили свои чемоданы.

— Мы можем опоздать, так что быстро в машину, — скомандовал Артур Уизли. Ребята поспешно отправились к выходу из Норы. Гарри старался представить, как должна выглядеть машина, которая уместила бы шесть человек. Машина была маленькой, но только снаружи, очевидно, на них тоже распространялось заклинания расширения.

Сидели тихо. Гермиона опять читала какую-то книгу, Рон листал журнал по квиддичу, а Джинни переговаривалась с Молли. Было скучно.

На вокзал они прибыли за десять минут до отправления, и Молли Уизли поторопила их. Платформа была полна учеников. Пока они пробирались к вагону, с ними то и дело кто-то здоровался. Вот какая-то брюнетка сказала: "Привет!", а Гарри понятия не имел, кто она вообще такая.

— Наверное, мы единственные дураки, которые решились вернуться, чтобы доучиться, — пробормотал Рон, когда понял, что на платформе нет знакомых лиц. К сожалению, он был услышан Гермионой, и она злобно на него посмотрела. Джинни с Гарри переглянулись, готовясь к очередной ссоре, но Гермиона вдруг сникла и, повернувшись, пошла дальше.

— Это ваш последний год, и я надеюсь, вы не навлечете на свою голову неприятностей, — серьезно сказала Молли Уизли, окидывая взглядом только троицу. Мистер Уизли кивнул соглашаясь.

— Мама, я прослежу за ними, — Джинни с ухмылкой шагнула вперед. Наступило время объятий. — Это последний год, не надо плакать!

Раздался сигнал к отправлению, и четверка поспешила забраться в Хогвартс-Экспресс. Поиск свободного купе занял не слишком много времени, было пусто, очевидно, не все спешили вернуться в школу.

— Давайте сюда, — Джинни открыла дверь свободного купе.

После того, как все устроились, Рон достал шахматы. Через некоторое время Гермиона покинула купе, сославшись на то, что ей надо собрать старост.

— Кажется, она больше не сердится на тебя, Рон, — заметил Поттер, внимательно следя за тем, как ходит друг.

— Мы помирились, — кивнул Рон. Джинни только хмыкнула, говоря этим, что это явно ненадолго. Гарри улыбнулся, полностью соглашаясь. Рон был прав, говоря, что Гермиона больше не предпринимала попыток упрекнуть его в чем-нибудь. Гарри искренне желал, чтобы Рон и Гермиона больше не ссорились. По правде говоря, все было из-за того, что когда Гермиона в таком ужасном настроении, ему тоже изрядно доставалось.

Игра с Уизли быстро наскучила, и Гарри покинул купе, сказав, ему надо погулять в одиночестве. Юноше было о чем подумать, и мысли эти нельзя было назвать радужными.

Сейчас он думал о месте, которое дало ему столько счастливых моментов, отличных друзей, но вместе с этим принесло еще разочарование, боль и обиду. Хогвартс — место, о котором грезят дети волшебников, когда понимают, кем они являются.

В прошлом году он покидал Хогвартс и понимал, что, возможно, никогда больше не проедется на этом поезде, не переступит порог родной школы. Он уезжал, чтобы отправиться на поиски частичек души Волан-де-Морта. Уже тогда, убитый горем от смерти Дамблдора, он знал, что не вернется в Хогвартс. Тогда он окончательно решил это. А сейчас он вновь едет на этом поезде и ощущения на этот раз совсем иные.

Сейчас возвращение в Хогвартс казалось несколько странным. Он пропустил всего лишь год в обучении, но чувствовал себя не очень уютно. Он представлял себе, как это теперь будет происходить без Дамблдора в качестве директора. Нет, МакГонагалл была замечательным учителем и деканом Гриффиндора, но все это казалось неправильным.

— Привет, Гарри, — какая-то девушка поздоровалась с Поттером, отрывая его от тяжелых мыслей.

— Э-э... привет, — пробормотал Гарри, внезапно осознав, что понятия не имеет, кто она такая. Возможно, она училась в Гриффиндоре на младшем курсе, но Гарри совсем не помнил ее. Девушка окинула его оценивающим взглядом и прошла дальше по вагону. Гарри недоуменно посмотрел ей вслед, а потом двинулся по вагону.

— Гарри! — Поттер вскинул голову и встретился взглядом с Луной Лавгуд.

— Привет, Луна, — юноша искренне улыбнулся. — Я и не знал, что ты решила вернуться в Хогвартс.

— Да, я буду учиться на шестом курсе, — девушка улыбнулась. — А где Рон и Гермиона?

— Пойдем к нам в купе, — Гарри указал рукой на дверь вагона. — Там Джинни и Рон, а Гермиона отправилась на собрание старост.

Они покинули вагон, Гарри и не заметил, как прошел несколько вагонов.

— Посмотрите, кто у нас здесь! — воскликнул Поттер, открывая дверь купе. Джинни завидев Луну, кинулась ее обнимать, а Рон поздоровался.

Время до станции Хогсмида пролетело незаметно. За двадцать минут до прибытия поезда в купе забежала Гермиона и наказала переодеться, сама она уже была в мантии. Она не обратила никакого внимания на недовольного Рона и, сказав, что у нее еще много дел, ушла.

— Как будто нет других старост, — буркнул недовольный Уизли. Гарри понимающе улыбнулся. Гермиона была слишком зациклена на своих обязанностях, было неправильным считать, что в школе она изменится.

Хогвартс-Экспресс стал постепенно замедлять ход, и началась обычная суета. Постукивание дверей и грохот чемоданов совсем не мешали Поттеру сидеть и ничего не делать. Остальные тоже, словно почувствовав его настроение, не предпринимали никаких попыток для того, чтобы покинуть купе. Поезд остановился, и Гарри решительно поднялся с сиденья. Он не заметил, что несколько замешкался, когда покидал поезд.

Хагрид возвышался над учениками и махал рукой, призывая первокурсников подойти к нему.

— Привет, Хагрид, — Поттер подошел к лесничему. Тот слишком расчувствовался и чуть не переломал Поттеру пару ребер, когда обнимал. Такую же процедуру пришлось потерпеть и Рону и Джинни.

— Где Гермиона? — поинтересовался лесничий. Он уже, видимо, успел забыть о своей работе и с интересом разглядывал ребят.

— Хагрид, она теперь староста и у нее совсем нет времени, — ответил Рон. Ребята решили уйти, чтобы не мешать дальнейшему сбору первокурсников.

— Интересно, кто теперь у нас будет деканом, — протянул Уизли.

— Мне тоже интересно, — кивнул Гарри.

Они забрались в одну из карет, запряженную фейстралом. Никто не хотел разговаривать, все думали о своем. Гарри же подумал, что впервые едет в карете без Гермионы.

Они в тишине добрались до ворот Хогвартса. Поттер знал, что школа полностью восстановлена, но все равно внимательно вглядывался в очертания Хогвартса, пытаясь заметить хоть один намек на события, произошедшие здесь буквально три месяца назад. Джинни взяла его за руку, заметив, что он отстает от общей группы.

Испытывая странные ощущения, Герой Магического Мира шагал в общей гуще учеников по коридорам школы. Большой Зал встретил прибывших учеников тысячами парящих над столами свечек и привычным убранством. Казалось, ничего не изменилось, все было как всегда. Только вот, Гарри знал, что уже ничего не будет как раньше.

Ученики спешно рассаживались за столы своих факультетов. Гарри опустился рядом с Джинни, а Рон сел напротив. Поттер посмотрел на стол преподавателей. Сердце болезненно защемило, на месте директора сидела МакГонагалл.

— Наконец-то, — сказал Рон, и Гарри повернул голову в сторону дверей — к ним шла Гермиона. Она села рядом с Роном, и что-то зашептала тому на ухо. Увидев ухмылку друга, Гарри непонимающе посмотрел на Гермиону. Девушка только улыбнулась и прошептала:

— Теперь деканом Гриффиндора будет профессор Вектор, — Поттер улыбнулся, понимая, что не совсем это хотел услышать от подруги. Было глупым считать, что, встречаясь с Роном, у нее не появятся от него секреты. Все-таки она девушка, и не все может ему рассказать, секретничать она может с Джинни, ну, и с Роном. Какое-то странное чувство утраты появилось вдруг. — Гарри?

Поттер вздрогнул и понял, что так и продолжает смотреть на Гермиону.

— Что такое? — глухо поинтересовался юноша.

— Распределение началось, — Гермиона кивнула в сторону. Гарри повернул голову и принялся смотреть распределение. Мысли были далеко отсюда, и Джинни, скорее всего, заметив его отсутствующий взгляд, крепче сжала ладонь. Гарри посмотрел на девушку и прошептал одними губами:

— Я люблю тебя.

Распределение продолжалось, и ученики то и дело громко хлопали, когда на их факультет распределялся новый ученик. Потом была речь директора школы, которую Гарри полностью прослушал, не сумев сосредоточиться на том, о чем была речь. Начался праздничный ужин, и друзья постепенно оживились, обсуждая новых преподавателей.

Гарри наблюдал за ними словно со стороны. Он чувствовал себя разбитым и разочарованным, только вот сам не мог понять, почему. Джинни о чем-то спрашивала, Поттер невпопад ей поддакивал, соглашаясь со всем подряд. Гермиона сообщила им пароль от гостиной, и пошла собирать первокурсников.

До гостиной шли молча, Джинни несколько обеспокоенно поглядывала на Гарри, который был слишком молчалив и угрюм. Он не остался сидеть в гостиной и обсуждать новых преподавателей, а, сославшись на усталость, поднялся в спальню. Им выделили ту самую спальню, в которой он провел шесть лет. Какая ирония: он изменился, мир изменился, а спальня осталась та же. Устало стянув с себя одежду, Гарри повалился на кровать. Спать совсем не хотелось, хотелось тишины.

Через некоторое время хлопнула дверь спальни, и в поле зрения Поттера появился Рон.

— Как ты? — участливо поинтересовался друг, садясь на свою кровать.

— Нормально, просто устал, — ответил Гарри. — Джинни уже пошла спать?

— Они заперлись в комнате Гермионы, — по словам Рона можно было понять, что ему это не очень нравится.

— Ты не рад тому, что Гермиона стала старостой, да? — спросил Гарри, принимая сидячее положение. Сам он был искренне рад за подругу, она же мечтала об этом на протяжении шести лет. Хотя Рон, наверное, отталкивался совсем от другого. Она теперь не сможет находиться рядом с ним все время.

— Рад, конечно, — вышло не очень убедительно. — Просто она с таким восторгом об этом отзывается, что я не знаю, что и думать. А еще этот Джефферсон так смотрит на нее.

— Эээ… кто это такой? — недоуменно спросил Поттер.

— Это второй староста школы с Когтеврана, — буркнул Рон.

— Успокойся, Рон, смотрит и смотрит, какая тебе разница? — Гарри лег обратно. — Давай спать, а то утром влетит от старосты школы.

Рон рассмеялся и Гарри понял, что вся тяжесть от возвращения в школу неожиданно спала. Юноша и не заметил, как уснул.

Когда Гарри проснулся, на часах было только семь. Странно, но сейчас он чувствовал себя отдохнувшим, а от вчерашнего ужасного настроения не осталось и следа. Соседи по комнате еще спали, когда Поттер умывшись и натянув школьную форму, покинул спальню. Расписания у него еще не было, и он понятия не имел, что ожидает его и друзей.

В гостиной было пусто, очевидно, все решили доспать отведенное им время. Гарри опустился на диван возле камина. Здесь было все таким родным и знакомым, что на минуту Поттеру показалось, что он и не покидал школы.

Через некоторое время в гостиную спустилась Гермиона.

— Доброе утро, Гарри, — поздоровалась девушка.

— Доброе утро, — в ответ поздоровался Поттер.

— Ты сегодня рановато, — сказала Грейнджер, пройдя по гостиной к портрету. — Я иду к профессору Вектор за расписанием, пойдешь со мной?

— Да, — Гарри поднялся с дивана. Вообще-то он собирался отправиться на прогулку по Хогвартсу, но в одиночку этого делать совсем не хотелось. Они вместе покинули гостиную. До кабинета профессора Вектор шли молча. Гарри смотрел по сторонам, пытаясь заметить хоть какое-нибудь напоминание о прошедшей битве, но все было восстановлено идеально. Это не мешало воспоминаниям всплывать в голове, и с этим ничего не удавалось сделать. Гарри знал, что все это временно и ощущение утраты со временем пройдет, но понимал, что он не сможет этого забыть.

Гермиона постучалась в дверь кабинета декана Гриффиндора. Звонкий голос профессора Вектор попросил войти, Гарри, недолго думая, зашел следом за подругой.

— Здравствуйте, профессор, — дружно поздоровались ребята. Женщина оторвала взгляд от бумаг, разложенных на столе, и посмотрела на Гарри и Гермиону.

— Здравствуйте, — женщина с интересом разглядывала Гарри, очевидно, гадая, зачем он пришел.

— Профессор Вектор, я хотела бы взять расписание занятий, — сказала Гермиона, подходя к столу, Гарри же остался на месте. Он с интересом разглядывал убранство кабинета, в котором никогда не был. На стенах, выкрашенных в бежевый цвет, висели портреты людей, о которых Гарри ничего не знал. Юноша заметил, что кабинет был несколько маловат, чем у профессора МакГонагалл. — Гарри, пойдем.

Гермиона подошла к нему, и они вместе покинули кабинет. В руках девушка несла несколько листов пергамента. Заметив, что Гарри с интересом разглядывает листы, Гермиона протянула ему один из них.

— Расписание седьмого курса Гриффиндора, — сказала Гермиона. Гарри с интересом принялся просматривать написанное. Первым стояли зелья, но в этот раз Гарри не испытал никакого неприятного чувства, по отношению к этому предмету. И пусть Северус Снейп оказался не таким уж и плохим человеком, но с методами его преподавания Гарри так и не смог смириться. Юноша хорошо помнил все, что увидел в Омуте памяти и был благодарен этому человеку за все, что он сделал.

— Ого, у нас Зелья не со Слизерином, а с Когтевраном! — воскликнул Поттер. Гермиона на его слова лишь улыбнулась. — Так, у нас еще сегодня ЗОТИ и История Магии.

Староста кивнула, соглашаясь. Сейчас они шли к гостиной Когтеврана, чтобы отдать расписание старостам.

— Гермиона, а почему ты одна все это делаешь? — поинтересовался юноша, когда вспомнил, что есть еще один староста школы.

— Я сказала Майклу, что раздам расписания сама, — девушка улыбнулась, а Поттер подумал, что такими темпами она может отобрать всю работу второго старосты.

— И поэтому ты должна встречаться со слизеринскими старостами, — буркнул недовольный Гарри. Когда они подходили к входу гостиной Когтеврана, Гарри вдруг понял, что не имеет понятия, как Гермиона собирается туда попасть. — Подожди, ты что — знаешь пароли от всех гостиных?

— Конечно, это обязательно, — ответила Грейнджер.

— И Слизерина тоже? — недоверчиво уточнил Поттер. Гермиона кивнула, но потом, остановившись, сказала:

— И даже не надейся, что я его тебе скажу, — Гарри понял, что девушка говорит это на полном серьезе. — Не хватало еще, чтобы ты навлек на себя неприятностей.

— У меня и в мыслях не было такого! — оправдываясь, сказал юноша. Они прошли в гостиную Когтеврана. Гермиона, которая здесь была впервые, начала смотреть по сторонам, рассматривая гостиную. Гарри делал то же самое, потому что при прошлом посещении данной гостиной у него не было возможности осматриваться. С кресла в углу поднялся высокий черноволосый юноша. Гарри, заметив значок старосты на его мантии, нахмурился.

— Привет, Гермиона, — поздоровался юноша, не обращая никакого внимания на Гарри. Поттеру это совсем не понравилось, и он громко кашлянул, чтобы привлечь внимание юноши к себе. — Привет.

— Привет, — буркнул Гарри, пристально разглядывая старосту. Тот с явным интересом разглядывал Гермиону, пока она перебирала листы с расписанием. Гарри вдруг подумал, что тревоги Рона имеют место быть. Конечно, он был уверен, что Гермиона ничего такого не допустит, но рыжий друг мог вспылить по любому поводу. Грейнджер отдала расписание старосте, и ребята покинули гостиную.

— Мы сейчас пойдем в гостиную Пуффендуя? — спросил Гарри.

— Нет, расписание Пуффендуя и Слизерина я отдам в Большом зале, — ответила девушка. Гарри же ее ответ совсем не понравился.

— Не понимаю, зачем тогда мы тащились в гостиную Когтеврана? — хмуро полюбопытствовал Поттер.

— Какая разница, Гарри? — бросила Гермиона. — Нам все равно по пути было. Ты сейчас в Большой зал или вернешься за Роном и Джинни в гостиную?

— Пожалуй, я вернусь в гостиную, — ответил Поттер, отмечая, что девушка, по всей видимости, решила избавиться от него и его расспросов.

— Мне надо в Большой зал, старосты факультетов уже, наверное, там, — сказала Грейнджер и свернула в очередной коридор. Гарри же продолжил идти дальше по коридору.

Джинни ждала его в гостиной.

— Привет, дорогая, — поздоровался Поттер с девушкой, сидящей с какой-то гриффиндоркой. Гарри уже понял, что не знает больше половины факультета. Разве что были некоторые люди, которые посещали занятия АД.

— Привет, — Джинни поднялась и запечатлела поцелуй на губах Поттера. Гарри радостно улыбнулся. Начинать утро с поцелуя любимой девушки было хорошей приметой, по мнению юноши.

Через пять минут в гостиной появился угрюмый и не выспавшийся Рон. Трое гриффиндорцев дружно отправились на завтрак.

Гермионы в Большом зале не оказалось, и Рон нахмурился еще сильнее.

— Она даже не раздала расписание, — буркнул Рон, размазывая кашу по тарелке. Неожиданно рядом с Роном опустилась девушка. Рон удивленно на нее уставился, но ничего не сказал.

— Вообще-то здесь занято, — несколько злобно бросила Джинни. Незнакомка наградила Джинни уничтожающим взглядом, но из-за стола встала. Младшая Уизли проводила ее таким же взглядом, а потом повернулась к Рону. — Даже не смей, понял, Рон?

— Я ничего такого не сделал! — огрызнулся Уизли, сложив руки на груди.

Гарри тоже серьезно посмотрел на друга. Он был рад, что Рон и Гермиона, наконец-то признались в своих чувствах, и даже желал им счастья, когда был в хорошем расположении духа. Но если Рон опять сделает что-то не так, то Гермиона его точно не простит.

— Кстати, у меня есть расписание, Рон, — Гарри улыбнулся. — И хватит сидеть с таким видом, будто твоя жизнь подходит к концу — Гермиона идет сюда.

После этих слов рядом с Роном на этот раз опустилась староста школы. Она наградила Уизли поцелуем в щечку и поздоровалась с Джинни. Поттер же отстраненно заметил, что Гермиона не имела привычки так здороваться.

Завтрак прошел тихо и за обсуждением будущих занятий. Во время завтрака Гермиона раз десять повторила, чтобы Гарри и Рон не отлынивали от занятий и вовремя выполняли домашнее задание.

— Гермиона, у нас еще ничего не началось, а ты уже принялась за свое, — недовольно бросил Уизли, которому слова девушки, видимо, мешали нормально завтракать. Грейнджер наградила его столь привычным осуждающим взглядом и отвернулась.

Приближалось время начала первого в этом году занятия, и ребята поспешили к кабинету. Кабинет Зелий остался в подземельях, что очень расстроило Рона. Они стояли перед кабинетом и ждали преподавателя. Вся эта шумиха после победы поутихла, но на Золотое трио то и дело бросали заинтересованные взгляды.

— Гермиона, можно тебя на минуточку? — к ним подошел второй староста школы. Джинни ухмыльнулась, когда заметила реакцию брата.

— Да, конечно, — Гермиона отошла в сторонку с Майклом. Рон угрюмо принялся сверлить спину девушки. Гарри чувствовал себя несколько неуютно в такой ситуации, но ничего не мог с собой поделать.

Через несколько минут появилась профессор Зелий и впустила учеников в класс. Рон и Гермиона сели за первую парту, а Гарри и Джинни устроились прямо за ними. Несколько странным было видеть Джинни рядом с собой во время занятия, но Гарри решил, что со временем к этому привыкнет. Это даже было хорошо, что они учились вместе.

— Здравствуйте, класс, меня зовут Элизабет Китон, и я буду преподавать у вас Зелья, — представилась профессор. Урок прошел, по мнению Гарри, относительно спокойно. Профессор все время что-то рассказывала, половину чего он успешно прослушал, разглядывая аккуратную косу Гермионы. Но он хорошо помнил, как преподаватель сказала, что они сильно отстали за прошлый год, и теперь им придется нагонять. Правда, потом он вспомнил, что прошлый год не имел никакого отношения к зельям, и настроение вернулось в норму. Затем оставшиеся двадцать минут были посвящены проверочной работе, которую если бы не Гермиона и Джинни, Гарри и Рон с успехом провалили бы.

— Вот после таких занятий мне хочется утопиться прямо в Черном озере, — как только они покинули класс, протянул Рон. Гарри и Джинни рассмеялись, а Гермиона наградила троицу осуждающим взглядом.

— Тогда тебе не следовало возвращаться, Рон, — сказала Грейнджер.

— Как я мог не вернуться, если сюда решила вернуться ты? — делая недоуменный вид, поинтересовался Рон. Гермиона ничего не ответила, но Гарри заметил, как губы девушки затронула едва заметная улыбка.

Класс ЗОТИ был открыт и ребята пошли занимать места.

— Надеюсь, наш новый профессор не преподает ЗОТИ, так же, как и Амбридж, — Рон поморщился. Первый урок Защиты от Темных Искусств прошел в форме дуэли. Ученики вяло перебрасывались заклинаниями, потеряв весь интерес к занятию. Преподавателя это, казалось, не очень-то и волновало. Он все занятие что-то записывал в своем блокноте, не обращая на учеников никакого внимания.

Обед прошел за обсуждением новых преподавателей и методов ведения уроков. Конечно, в основном говорили Джинни и Гермиона, а Гарри и Рон только поддакивали в нужный момент.

На уроке профессора Бинса Гарри и Рон сели за самую последнюю парту, не обращая никакого внимания на взгляды Гермионы, которая догадывалась, чем они собирались заниматься.

Началась лекция и половину класса через пять минут начало клонить в сон. Кто-то уже спал, не обращая никакого внимания на призрака, парящего возле доски.

— Черт бы побрал этого Джефферсона! — прошипел Рон, сверля злобным взглядом спину когтевранца. Гарри недоуменно посмотрел на старосту, тот внимательно слушал профессора.

— Брось, Рон, — зашептал Поттер. — Это же Гермиона, она не поступит так. Она на него внимания даже не обращает!

— Он постоянно возле нее, — упрямо продолжал Уизли.

— Рон, они старосты школы, им приходится общаться, — пытался вразумить друга Гарри. — Вот представь, был бы я вторым старостой, и Гермиона постоянно ко мне подходила, ты бы тоже так реагировал?

— Это другое, Гарри! — воскликнул Рон. Гермиона резко повернулась к ним и злобно посмотрела. Гарри примирительно поднял руки, показывая, что он ни в чем не виноват. При этом за его действиями наблюдала половина класса, которая не спала. Гермиона отвернулась.

— Что-то она злая, — пробормотал Гарри.

— Она не пила сегодня кофе, — бросил Рон. Гарри понимающе улыбнулся. Дальше на занятии каждый занимался своим делом. Рон сладко посапывал, устроив голову на книге по Истории Магии, а Гарри выводил разные каракули на пергаменте.

* * *

После ужина Гарри и Джинни устроились в кресле перед камином. Девушка, удобно пристроившись на коленях Поттера, читала книгу, юноша же бездумно водил пальцем по ее коленке. Гермиона сразу же куда-то убежала после ужина, Рон тоже отсутствовал. Возможно, они были где-то вместе и приятно проводили время.

Поттер печально склонил голову. Он чувствовал, что его друзья отдаляются от него и конец Золотого трио уже близок, и признавал, что не хочет этого. Союз Рона и Гермионы означал, что теперь у них появятся темы для разговоров, в которые нельзя было бы посвятить его, Гарри. Появится что-то совсем личное, что-то такое, где он будет лишним. Юношу пугали такие мысли и чувства, ведь он всегда знал, что между его друзьями что-то происходит. Так почему же это не пугало его изначально? Может, он просто не верил, что у них действительно что-то получится, и поэтому не обращал на это никакого внимания. И, правда, как они могли придти к общим чувствам и начать встречаться?

Гарри перевел взгляд с коленей девушки на пустующий диван. Он уже успел привыкнуть к тому, что его друзья рядом, и видеть такую картину было неприятно. Джинни казалось, не замечала его состояния, но это было к лучшему, можно было избежать лишних вопросов.

— Гермиона, — Поттер не успел ничего понять, как Джинни вскочила с его колен и пошла в сторону портрета. Гарри поднял голову и встретился взглядом с Гермионой. Девушка выглядела расстроенной, и он понял, что что-то произошло. Младшая Уизли деловито подхватила Гермиону за руку и повела в сторону спальни старосты, при этом она еще успела повернуться к Гарри и указать тому на выход из гостиной.

Гарри все и так понял, ему следовало отправиться к Рону. Хотя он уже догадывался о причине расстройства Гермионы: Уизли, очевидно, не удержался и вновь показал свой темперамент. Гарри показалось, что он специально делает все слишком медленно. Честно говоря, ему не очень хотелось видеть Рона. Сейчас почему-то хотелось успокоить Гермиону, а не слушать претензии друга.

Герой Магического Мира медленно поднялся в спальню мальчиков седьмого курса. Ему надо было достать карту Мародеров, чтобы найти по ней Рона.

Искать долго не пришлось, Уизли направлялся в гостиную. Гарри спустился в гостиную и буквально через минуту туда вошел Рон. Словно, поняв, что сейчас будет какой-то разговор, Уизли направился к креслу, в котором сидел Поттер.

— Привет, — буркнул Рон и опустился на диван. Гарри попытался разрядить сразу же накалившуюся обстановку, и добродушно улыбнулся. Краем глаза он заметил, что за ними наблюдают сидящие в гостиной студенты, но не сделал ничего, чтобы прекратить это.

— Что случилось, Рон?— поинтересовался Поттер, чтобы хоть как-то нарушить молчание друга.

— Я… Гарри, не делай вид, что ничего не понял, — сказал Рон. — Она разозлилась, и все. Ничего особенного, привычное для Гермионы состояние, между прочим.

— Она расстроилась, Рон, — Гарри не хотел, чтобы это вышло слишком осуждающе. — Я тебя просил не говорить ей насчет Майкла.

— Если ничего такого нет, почему у нее такая реакция, Гарри? — устало протянул Уизли. — Вот Джинни никогда так не реагирует.

— Мы с Джинни не ссоримся, между прочим, — вставил Поттер. — А Гермиона, наверное, уже устала от твоей постоянной ревности!

— Что ты хочешь от меня, Гарри? — Рон сразу же насупился. — Мне тоже неприятно, когда она начинает меня при всех пилить. Зачем она так делает?

— Она делает это не только по отношению к тебе, Рон, — Гарри сглотнул, он знал, что был прав. Гермиона никогда никого не выделяла, когда это относилось к учебе. Даже сейчас, зная, что есть Джинни, которая может заставить Гарри делать все что захочет, она продолжала гнуть свое. Это было до странного приятно и столь знакомо, что Гарри совсем не понимал отношения Рона. Гермиона обращала на него свое внимание, что могло быть лучше?

— Я пойду спать, — рыжеволосый парень неожиданно поднялся с дивана и, ничего больше не сказав, отправился в спальню мальчиков. Гарри идти за ним совсем не хотелось. Лучше было бы дождаться Джинни и поинтересоваться, что там с Гермионой.

Раньше вести нравоучительные беседы с Роном было гораздо легче, чем сейчас. Гарри хорошо помнил первый поцелуй Рона и Гермионы, которому был свидетелем, но совсем не помнил, что тогда испытывал. Ясно было только одно, то, что он чувствовал тогда, совсем не было похоже на испытываемые чувства сейчас.

Через некоторое время Гарри поднадоело ждать свою девушку, и разумно решив, что она, по всей видимости, решила остаться в комнате старосты на ночь, он поднялся в спальню.

— Вставай, Рон, — в который раз за это утро произнес Поттер. Он уже пять минут пытался разбудить рыжеволосого друга, но пока не смог добиться в этом успеха. Гарри и сам чувствовал себя не очень хорошо после вчерашних посиделок, но все же ему удалось подняться с кровати. Сейчас в любую минуту в спальню могла заявиться Гермиона, до первого занятия оставалось десять минут. — Рон, мы опоздаем на ЗОТИ, а это не очень понравится Гермионе.

Через минуты две до Уизли, кажется, дошло, и он медленно сел в кровати. Бросив на Поттера недовольный взгляд, юноша принялся натягивать на себя школьную форму. Затем Гарри и Рон покинули спальню.

Гермиона и Джинни уже ушли из гостиной, а Поттеру и Уизли пришлось побегать по коридорам школы, чтобы успеть прямо к началу занятия. Девушки уже были здесь, и Гарри с Роном удосужились осуждающих взглядов. Интерес у преподавателя к занятию за прошлую неделю так и не появился. Насколько понял Гарри, это был очередной министерский работник, который был отправлен для успокоения учеников и родителей. На каждом занятии они практиковали пройденные за шесть лет заклинания, а Поттер с некоторым интересом отмечал недовольное выражение лица Гермионы.

Время до обеда пролетело незаметно, и вскоре четверка друзей направлялась в Большой зал.

— Черт возьми, я так голоден! — воскликнул Уизли, когда они уселись за гриффиндорский стол. Рыжеволосый юноша сразу же принялся накладывать на тарелку все до чего смог дотянуться.

— Надо было встать на завтрак, — осадила его староста. — И вообще, я запрещаю вам устраивать эти празднования. Если бы я не разогнала вас, то появившаяся через пять минут после вашего ухода профессор Вектор не ограничилась бы простым снятием баллов!

— Гермиона, прекрати, — буркнул Рон. — Нам что, даже назначение Гарри капитаном команды по квиддичу отметить нельзя было? Кстати, Гарри, ты уже думал насчет отборочной тренировки?

— Нет, Рон, когда бы я успел? — ответил Поттер, тщательно прожевав картошку. — Я пока даже не задумывался об этом.

— А пора бы, — лицо Рона, казалось, было серьезным, как никогда. — В прошлом году не было нормальной команды. Тебе придется собрать новую.

— Рон, у меня складывается впечатление, что капитаном надо было сделать тебя, — съязвила Джинни. — И тебе, между прочим, как и остальным, придется пройти отбор в команду.

После слов Джинни Рон все-таки поумерил свой пыл и дальше обед проходил в тишине. Только вот к концу обеда к столу подошел староста с Когтеврана и, наклонившись, что-то сказал Гермионе.

Гарри на мгновение показалось, что Рон сделал это специально. Во всяком случае, тыквенный сок из кубка Уизли пришелся точно на колени Гермионы.

— Рон! — воскликнув, девушка поднялась с места. Совсем позабыв про второго старосту школы, Гермиона Грейнджер пыталась вычистить мантию. — Ты неуклюжий идиот, Рональд!

Майкл пытался привлечь внимание девушки, но та лишь раздраженно повела плечами и сказала, что они поговорят попозже. Мантия была успешно очищена, и Гермиона снова опустилась рядом с Роном. Уизли вопреки всему выглядел довольным собой, что нельзя было сказать о Грейнджер.

— Я хочу, чтобы ты отказалась от поста старосты, — повернувшись к девушке, прошептал Рон. Гарри удивленно дернулся, очевидно, что его друг был не в себе, раз говорил такое. Джинни только хмыкнула, а Гермиона повернулась к нему и принялась сверлить того взглядом. — Просто, из-за своих обязанностей у тебя совсем не хватает времени на меня.

— Тогда ты не пойдешь играть в квиддич, — с ухмылкой произнесла Гермиона. Рон как-то сразу поутих и уткнулся в свою тарелку.

— Это совсем не то, квиддич здесь ни причем, — буркнул Уизли.

— Но квиддич теперь будет отнимать у тебя все время, — ответила Гермиона. Когда Рон с воинственным видом повернулся к Гермионе, Гарри понял, что пора прекращать перепалку.

— Если мы не поторопимся, то опоздаем на Травологию, — вставил Гарри. Больше никто ничего не сказал, и ребята молча покинули Большой зал.

Травологию, как и всегда, вела профессор Спраут, поэтому ученики тихо переговаривались за выполнением задания. Сама преподаватель возилась в углу теплицы с другим растением. Учеников она разделила на пары, и теперь каждая пара выполняла порученное задание.

Гарри и Джинни предстояло достать ядра из семян растения, которое они проходили на прошлом занятии. У Гарри не очень получалось, и поэтому все его лицо выражало крайнее неудовольствие и разочарование в этой жизни. Тяжело выдохнув, Герой приступил к выполнению задания. Сжав семя большим и указательными пальцами, благо семя было приличных размеров и позволяло сделать это, он провел указательным пальцем вдоль него, послышался тихий свист. Гарри победоносно улыбнулся, все получалось так же, как и написано в книге. Дальше по инструкции, описанной в учебнике, следовало сжать семя, и оно должно было открыться, Поттер так и сделал.

— Черт, — тихо прошипел Гарри и, швырнув семя в ведро, принялся рыться в карманах мантии в поисках платка. Джинни увидев его лицо, перепачканное в желтой жидкости, только хихикнула, а потом протянула свой платок. Приняв его и приведя лицо в порядок, Гарри печально улыбнулся. — У меня не получается, Джинни, придется тебе и это сделать самой. Боюсь, профессор Спраут не простит мне такое огромное количество перепорченных семян. И вообще, не понимаю, куда ядра этих семян могут сгодиться?

— Они входят в состав зелья «Сна без сновидений» и еще во многие зелья, — произнесла младшая Уизли. — Давай, я покажу тебе, как надо делать правильно.

Перехватив всю инициативу на себя, Джинни взяла из корзинки семя. Сжав его между пальцев, как это и делал Гарри, она приступила к выполнению инструкций.

— Теперь надо провести вот по этой белой полоске, — тихо проговорила она, проводя по еле заметной линии. Поттер внимательно следил за действиями своей девушки. Послышался характерный свист и юноша увеличил свое внимание, боясь пропустить дальнейшие действия Джинни. — Потом чуть сдавливаешь по краям…

— Рон, — до уха Гарри долетел голос Гермионы, и он повернулся в сторону подруги.

Гермиона стояла напротив Рона и с трудом пыталась скрыть за возмущением рвущийся наружу смех. Волосы Рона были перепачканы в земле, впрочем, как и руки, которыми он пытался привести волосы в порядок. Гермиона наконец-то не выдержала и разразилась звонким смехом. Гарри непроизвольно улыбнулся, сейчас Гермиона за столь длительное время выглядела действительно счастливой.

— Рон, ну посмотри, что наделал?

Продолжая улыбаться, староста школы запустила пальцы в волосы Уизли, и принялась их растрепывать, пытаясь отряхнуть от земли. Гарри сделал неосознанный шаг по направлению к ним, столь знакомый жест сейчас был несколько неприятен. Гермиона всегда так делала, когда хотела пожурить или сделать что-нибудь в этом роде, но сейчас… Сейчас, когда Рон ей улыбался в ответ и смотрел в ее глаза, а она отвечала ему взаимностью, все это было неправильным и слишком грустным. Казалось, все в теплице заметили, что сейчас происходило между этими двумя, а они не замечали, что происходило вокруг.

Гермиона словно почувствовав взгляд друга, повернула голову в его сторону и улыбнулась. Гарри сглотнул и отвернулся. Джинни смотрела на него и покачала головой.

— Извини, — глухо пробормотал Поттер. Интерес к работе пропал полностью. Хотелось покинуть эту душную теплицу и глотнуть свежего воздуха. — Продолжай, пожалуйста.

Наградив Гарри обеспокоенным взглядом, Уизли продолжила объяснять, как нужно извлекать ядра из семян. Черноволосый юноша честно пытался слушать ее, но никак не мог сосредоточиться. Перед глазами то и дело вставала увиденная им картина, и это вгоняло Поттера в уныние.

Он с трудом дождался конца занятия и, не обращая никакого внимания на осуждающий взгляд профессора Спраут, которая увидела, что он сделал за все занятие, ринулся к выходу из теплиц.

— Гарри, что с тобой? — догнала юношу Джинни.

— Там было слишком душно, и я себя не очень хорошо чувствую, — ответил Гарри, и в подтверждение к своим словам ослабил галстук.

— Может, тебе зайти к мадам Помфри? — предложила девушка, Гарри только замотал головой. Через некоторое время к ним присоединились Рон и Гермиона.

— Может, пойдем к озеру? — предложил Уизли. — Погода сегодня хорошая.

— Да, давайте, — согласилась Джинни. Гарри тоже согласно кивнул.

— Ребята, вы идите, а я потом подойду, — бросила Гермиона. — Мне надо к профессору Вектор, она просила зайти.

— Ладно, — недовольство в голосе рыжеволосого парня четко слышалось. — Только обязательно приходи.

— Конечно, — развернувшись, Гермиона поспешила в школу. Гарри проводил ее долгим и задумчивым взглядом. Было хорошо, что Гермиона пошла к профессору Вектор. Юноша не знал, сможет ли вынести хоть несколько минут в обществе Гермионы и Рона. Когда они были в ссоре, сделать это было гораздо легче.

Он и сам не знал, когда общество этих двоих стало ему в тягость. Раньше они всегда были рядом, и он как-то не задумывался о том, что станет, если они начнут встречаться.

Они в тишине спустились к озеру и трансфигурировав мантию в плед, устроились на нем.

— Как ты себя чувствуешь, Гарри? — через несколько минут нарушила тишину Джинни.

— Нормально все, на свежем воздухе полегчало, — Гарри успокаивающе улыбнулся. Рон недоуменно посмотрел на друга, но не стал расспрашивать. — Завтра повешу объявление о наборе в команду по квиддичу, не забудьте записаться. Отборочную тренировку надо провести на выходных.

— Это хорошо, что ты об этом подумал, — заговорил Рон. — Первый матч будет где-то через полтора месяца, как думаете, с кем?

— Какая разница, Рон? — протянула Джинни. — Ты еще даже не в команде, а, судя по тому, как ты летал этим летом, то тебе ничего не светит.

— Заткнись! — злобно бросил Рон. — Ты тоже не особо летаешь, знаешь ли.

— Так-так, ребята, давайте я решу это на отборе, тогда виднее будет, — вмешался Поттер.

Дальше они сидели молча. Через некоторое время Гарри разлегся на пледе и устроил свою голову на коленях Джинни. Девушка запустила пальцы в черные волосы и принялась их медленно перебирать. Она часто так делала, но сейчас все ее движения ассоциировались с тем, что произошло на Травологии.

— Прекрати, Джинни, — попросил юноша. Он не стал ничего отвечать на ее вопросительно поднятые брови, а просто перевел взгляд на небо.

На небо плавно наползали тучи и к вечеру, скорее всего, пойдет дождь. Легкий ветерок шевелил крону дерева, и тихий шелест разлетался по округе. Гарри не выспался и его постепенно начало клонить в сон. Закрыв глаза, он прислушивался к звукам вокруг.

Вскоре к ним присоединилась Гермиона.

— Гарри спит? — тихо спросила подруга.

— Да, — послышался ответ Джинни.

— И ничего я не сплю, — бросил Поттер и открыл глаза. Повернув голову в сторону подруги, юноша улыбнулся. — Ну, и что сказала профессор Вектор?

— Сказала, что зарезервировала поле для Гриффиндора в воскресенье утром, — ответила девушка, улыбнувшись в ответ. — А так ничего такого, что вам было бы интересно.

Сказав все это, Гермиона еще посидела несколько минут для приличия, а потом достала из сумки книгу и, не обращая внимания на недовольные взгляды Рона, углубилась в нее.

Гарри искренне не понимал, почему его другу так не нравится это занятие Гермионы. Самому же Поттеру это очень даже нравилось. Нравилось смотреть, как хмурится девушка, наталкиваясь на что-то непонятное для себя, как ведет маленьким пальчиком по строчкам, пытаясь это осмыслить, или как неосознанно высовывает кончик языка от усердия.

Он семь лет из года в год видел, как читает подруга. Все ее жесты сильно врезались в память и казались привычными и естественными. Гермиона, какой бы сдержанной и уравновешенной она ни казалась, совсем не умела скрывать свои чувства. Ее всегда выдавали глаза и та буря эмоций, которая отражалась в первые секунды происходящего.

Юноша перевел взгляд на Джинни. Она была другой, нежели его подруга. Наверное, ее закалило то, что у нее столько старших братьев. Гарри редко видел проявление ее эмоций. Что ему нравилось больше всего в девушке, так это ее задорность и оптимистичность. Она никогда не отчаивалась и могла заставить перейти к действиям людей потерявших надежду. Гарри был уверен, что Джинни была способна на это. С ней всегда было весело, и она всегда была в центре внимания.

Заметив, что Гарри ее разглядывает, Уизли наклонилась и коснулась губами его губ. Гарри с радостью ответил, вовлекая девушку в более головокружительный поцелуй. Разорвав поцелуй, чтобы глотнуть воздуха, ребята улыбнулись.

В скором времени послышались раскаты грома, и все словно по команде посмотрели на небо. До ужина оставалось еще много времени и идти в замок не хотелось. Молча переглянувшись, они решили остаться на улице до дождя. Правда, долго это не продлилось, буквально через десять минут хлынул ливень.

— Черт, надо было идти сразу же в замок, — прошипел Рон, накрывшись с головой мантией, пытаясь защититься от огромных капель. Четверка бежала в замок.

— Зато это весело, Рон, — радостно воскликнула Грейнджер. — Я люблю дождь.

— Ну, я тоже люблю, но не такой, — бросил Рон. Гарри с Джинни взявшись за руки, убежали несколько вперед, но Поттер все равно слышал, о чем говорили друзья.

Они быстро добрались до входа в школу. Ввалившись в коридор промокшие насквозь, но от этого не менее веселые, ребята дружно рассмеялись. Сейчас они скорее смахивали на беззаботных первокурсников, нежели на людей переживших все что возможно.

Гарри с озорными искрами в глазах разглядывал Джинни, волосы которой теперь промокли и потеряли весь свой блеск. Джинни подарила ему одну из своих самых очаровательных улыбок.

Гермиона распустила косу, волосы следовало срочно высушить. Гарри, который в это время перевел взгляд на подругу, встал как вкопанный. Он внимательно следил за тем, как девушка перебирает тяжелые пряди, стараясь, чтобы они не спутались, и с трудом пытался справиться с желанием запустить в эти волосы пальцы и почувствовать их на ощупь. Почему-то казалось, что они слишком тяжелые и пальцы сразу же запутаются в них. Промокшие волосы вились еще сильней, и юноша подумал, что никогда не видел столько кудрей.

Он помнил мягкие, словно шелк, волосы Джинни. Ему нравилось их перебирать, они легко скользили сквозь пальцы, вызывая легкую дрожь во всем теле. А сейчас ему хотелось коснуться волос Гермионы. Друзьям же это можно, да?

— Гарри… — он опомнился только тогда, когда его за руку взяла Джинни. — Что с тобой?

— Я… со мной все нормально, — после слов Гарри сглотнул. — Просто я задумался. Вспомнил, как мы жили с Роном и Гермионой в палатке, и как дождик мерно постукивал по ней.

— Гарри, — на этот раз это была Гермиона. — Это были не совсем веселые времена, сейчас все хорошо. Не думай об этом.

Поттер благодарно улыбнулся подруге, волосы которой уже были высушены. Тяжелые кудри струились по ее спине и практически достигали талии. Когда они успели так отрасти, Гарри и не заметил.

— Пойдемте в гостиную, — сказал Гарри и, взяв Джинни за руку, пошел по коридору. Через минут десять они добрались до гостиной, и за это время староста школы успела привести свои волосы в порядок.

Ребята сразу же устроились перед камином, пытаясь согреться и впитать в себя столь знакомую атмосферу спокойствия и умиротворения.

Гермиона принялась делать домашние задания, и через некоторое время скучающие Гарри, Джинни и Рон присоединились к ней. Время до ужина пролетело за выполнением домашних заданий и ничего не значащим разговором. Наверное, они бы и дальше так сидели, если бы об ужине не вспомнил Уизли.

К счастью, у второго старосты школы хватило ума не подойти к их столу и никаких инцидентов, похожих на то, что было за обедом, не произошло.

Все увиденное в теплице больше не будоражило воображение Поттера, и он заметно успокоился. День близился к концу, и Гарри все больше убеждался, что не прожил его зря.

Гарри так и замер на последней ступени лестницы из спальни мальчиков в гостиную Гриффиндора. Юноша даже не думал, что в такую рань в гостиной может быть еще кто-то. Рука непроизвольно сжалась сильнее на древке метлы, он не знал, как позвать подругу и не напугать ее. Гермиона, казалось, совсем не заметила его прихода и продолжала внимательно изучать стенд с объявлениями. Потом решительно подняла руку и сняла одно из объявлений.

— Гермиона, — не выдержав, позвал Поттер. Как он и ожидал, девушка испуганно обернулась.

— Ой, Гарри, это ты, — в голосе девушки чувствовалось облегчение. — Доброе утро.

— Доброе утро, — кивнул Гарри и решительно прошел к дивану возле камина. В камине уже привычно трещал огонь, и волна тепла ударила юноше в лицо. Гермиона, расценив его движение как жест присоединиться к нему, опустилась рядом.

— Не спится? — поинтересовалась девушка, задумчиво разглядывая узор на решетке камина.

— Да, — Гарри повернул голову в сторону подруги. Та, словно почувствовав его взгляд, тоже повернула к нему голову. Теплая улыбка расплылась на губах девушки, и юноша понял, что улыбается ей в ответ.

— Переживаешь из-за отбора? — спросила Гермиона, продолжая смотреть в глаза Гарри.

— Я… Просто я не знаю, как поступить, — признался брюнет. — Да, в прошлом году Гриффиндору было не до квиддича, но это не означает, что нет ребят, которые могут быть лучше Джинни и Рона. Я не очень волнуюсь за то, что Джинни может и не попасть в команду, ее это не очень волнует, а вот Рон…

Староста Гриффиндора печально кивнула, принимая слова друга.

— Неужели ты думаешь, что, пройдя с тобой все ужасы войны, он может обидеться на тебя из-за какого-то квиддича? — решительно сказала девушка.

— Гермиона, это только для тебя квиддич всего лишь какая-то игра, а Рон собирается посвятить ей свою и дальнейшую жизнь, — немного осуждающе проговорил Гарри. Лицо Гермионы из доброжелательного сразу стало каким-то серьезным, и Гарри понял, что совершил большую ошибку, сказав это. — Эм…он не сказал тебе?

— Если бы он сказал мне об этом, то сразу же передумал бы играть в квиддич после школы, — прошипела Гермиона. Поттер оставалось только подивиться, как быстро меняется настроение у подруги от сказанных ей слов. Та быстро глянула на маленькие ручные часы на левой руке и с какой-то мстительной улыбкой на губах поднялась с дивана.

— Гермиона, ты куда?! — воскликнул Гарри, вскакивая с дивана вслед за подругой. Конечно, он знал, куда она собралась, и искренне не понимал, почему ее это так волнует. — Сейчас же рано, не стоит будить его! Ему надо выспаться, а то он не сможет показать все, что умеет!

Поттеру показалось, что от этих слов Гермиона прибавила шагу, и быстрее устремилась к лестнице в спальню мальчиков.

— Почему это тебя так волнует? — чуть ли не прокричал Гарри. Услышав его, она замерла на лестнице, плечи сразу как-то поникли, и она развернулась к нему. — Почему, Гермиона?

Гермиона молчала и не подняла даже головы, чтобы посмотреть на него. Сейчас все выглядело так, словно она поняла, какой глупый поступок собиралась совершить. Медленно спустившись с лестницы, она прошла к дивану и села на него.

— Я знаю, что это глупо, Гарри, — заговорила девушка. — Просто ты не понимаешь, каково это — сидеть на трибуне и смотреть, как в него летит бладжер, а он даже не видит его. Что я могу тогда сделать, Гарри?

Юноша тяжело выдохнул, он не знал, каково это — сидеть на трибуне и переживать за близкого человека. Да, он переживал, боялся, что с друзьями что-то произойдет, но никогда не думал, что Гермиона тоже испытывает такие чувства, только в отношении к такому безобидному занятию, как квиддич. Сейчас мысли почему-то вертелись вокруг назойливой мысли: а переживает ли она и за него. Спросить он не решался, друзья не имеют права задавать таких вопросов.

— С одной стороны это неправильно — запрещать ему играть, но чего он может добиться в квиддиче? Только славы и ничего больше, — голос девушки перестал дрожать, и теперь в нем чувствовалась былая уверенность. — Зачем рисковать собой, если это тебе ничего не принесет? Когда надо будет быть со своей семьей, растить детей, например, где будет он? На вечных тренировках и матчах? Нет уж, спасибо!

Гарри дернулся в сторону от ее слов. Он и не догадывался, что Гермиона уже построила план ее дальнейшей жизни с Роном. Юноша понял, что ему неприятно это слышать от Гермионы. Неприятно знать, что она все решила. Решила жить так.

— Я… я не думаю, что… — мысли в голове не желали складываться в слова, и в итоге Гарри тяжело выдохнул и, пройдя мимо Гермионы, взял метлу в руки. — Я пойду, проверю поле.

Девушка подняла на него глаза и непонимающе уставилась. Такая резкая перемена в настроении юноши, очевидно, была ей не понятна.

— Ладно, — Гермиона пожала плечами. — Увидимся за завтраком.

— Да, — кивнул Поттер и направился к выходу из гостиной.

В коридорах школы было прохладно, и Гарри только посетовал на то, что не взял с собой шарф. Возвращаться за ним не хотелось, в гостиной сидела Гермиона. С тяжелыми мыслями на душе, юноша покинул задние школы и неспешным шагом направился к полю для квиддича.

Взмыв в небо и сделав круг вокруг поля, Гарри просто завис над кольцами. Странно, но желание летать пропало полностью. Еще одни раз пролетев над полем, юноша опустился на одну из трибун. Пристроив метлу рядом, брюнет опустился на скамейку.

Слова, сказанные подругой, продолжали тревожить мысли, и сколько он ни пытался, выкинуть их из головы не удавалось. Закрыв глаза, Поттер прислушивался к своим ощущениям. Почему его это так волновало? Волновало все, что говорила Гермиона в отношении Рона? Гарри заметил, что он подсознательно отмечает все упреки, обращенные к Рону и пытается не делать таких же ошибок. Это было неправильным и несколько тяготящим чувством.

Тяжело выдохнув, Гарри опустил голову и уставился на свою обувь. Гермиона была ему подругой в течение семи лет и всегда имела за собой решающее слово, к которому Гарри неосознанно прислушивался. И сейчас все сказанное ею заставляло задумываться брюнета. А ведь это именно он предложил Рону пойти вместе играть после школы в квиддич, даже расписал все перспективы их будущей работы. Только вот сообщить Гермионе об этом ему так и не удалось.

Просидев на скамье еще минут десять, Гарри решил, что пора вернуться в школу. Еще раз глянув на небо и удостоверившись, что отбор будет проходить под дождем, юноша направился в школу.

В большом зале было людно, когда, держа в руках метлу, туда вошел Гарри Поттер. Он сразу же направился к столу своего факультета. Опустившись на скамью рядом с Джинни и чмокнув девушку в щеку, Гарри принялся накладывать себе на тарелку овсянку.

— Волнуешься? — поинтересовался юноша.

— Нет, — коротко ответила Джинни, намазывая тост маслом. Гермиона сидела напротив и увлеченно читала книгу по Высшей трансфигурации, да еще с таким видом, словно видела все написанное впервые. — Я знаю, что пройду.

— Какая уверенность, — Гарри рассмеялся и еще раз поцеловал девушку в щеку. — Я верю в тебя.

— А в меня ты веришь? — угрюмо поинтересовался Рон, опускаясь рядом с Гермионой. Молча притянув к себе тарелку с яичницей с беконом, Уизли принялся завтракать.

— Гермиона в тебя верит, — ответила за Гарри Джинни. Рон не обратил на слова сестры никакого внимания, впрочем, как и Гермиона.

Позавтракав, друзья дружно пошли к выходу из школы. Пожелав Рону и Джинни удачи, Гермиона отправилась на трибуну следить за происходящим. Поцеловав Джинни и похлопав Рона по плечу, Гарри взмыл в воздух.

Конечно, Поттер понимал, что если в команду попадут Джинни и Рон, то пойдут слухи, что он, воспользовавшись должностью капитана, протащил в команду свою девушку и лучшего друга. Поэтому сегодня собирался показать, на что они способны.

На отбор пришло около тридцати человек, и Поттер с ужасом осознал, что торчать здесь ему, очевидно, придется долго. Занятие было в полном разгаре, когда на окрестности Хогвартса обрушился ливень. До конца оставалось человек десять, и Гарри приходилось только терпеть дождь.

Наконец-то наступила очередь Джинни, и юноша неосознанно весь собрался и усилил свое внимание. Джинни следовало сделать десять бросков по кольцам, и Гарри был уверен, что ей это удастся. Возле колец находился прошлогодний вратарь Гриффиндора и Поттер уже был от него не в восторге. Судя по тому, сколько квоффлов он пропустил, то вратарь из него получался никудышный.

Через пять минут Джинни полетела к трибунам и приземлилась рядом с Гермионой. Грейнджер обняла подругу, но расслышать о чем они говорили, Гарри не удалось. После удачных бросков Джинни настроение приподнялось, правда, еще оставался Рон, который волновал Гарри в данном случае больше.

Вратари шли в списке претендентов последними, Рон был первым среди них. Взмыв вверх, и сделав круг над полем, Уизли встал возле колец. С трибун взлетела Джинни, она и еще два загонщика, которые выступили лучше других, должны были проверить Рона.

Казалось, как только друг оказался на привычном месте, вся его неуверенность пропала. Уизли выпрямился и сделал серьезное лицо. Он с легкостью отбил первые броски загонщиков, и Гарри понял, что напряжение постепенно отпускает его. Брюнет то и дело поворачивал голову в сторону трибун. Гермиона, отложив книгу, следила за ходом отбора.

Перед последним броском квоффла, Поттер всем корпусом развернулся к трибунам. Вдруг неожиданно сильно захотелось посмотреть на реакцию подруги. Будет или она рада или расстроится? Почему-то это сильно волновало, словно от этого может измениться что-то. Что-то неуловимо близкое и родное. Гарри ясно представлял себе, как сейчас Гермиона достанет палочку и одним взмахом заставит Рона пропустить последний квоффл. Она уже так делала, чтобы Рон попал в команду, что ей стоило изменить все это? Но этого не произошло. Она резко встала со скамейки и поспешила вниз на поле.

К кольцам подлетел следующий претендент, а Гарри безотрывно следил за тем, как Гермиона идет по полю, к приземлившемуся на землю Рону. Конечно, другу удалось отбить и последний квоффл, и теперь подруга поздравляла его. Девушка обняла рыжеволосого юношу и поцеловала в щеку, губы ее двигались, и Гарри понял, что она что-то ему говорила. Развернувшись, друзья пошли к школе.

Гарри повернулся к кольцам, где только что пропустил квоффл очередной гриффиндорец. Поттер чувствовал огорчение, и раздражение постепенно начало увеличиваться. Откровенно говоря, Гарри был расстроен. Расстроен тем, что его друзья ушли, оставив его отдуваться на поле. Не хотелось успокаивать себя тем, что отбор только что закончился, и они ушли к концу. Гермионе даже удалось увести Рона, которому точно хотелось узнать, как проведут отбор другие.

— Гарри, что с тобой? — к нему подлетела Джинни и отвлекла от тяжелых мыслей.

— Ничего, со мной все нормально, — несколько раздраженно произнес Поттер. Объявив окончательный состав команды, и пообещав сообщить о времени тренировок дополнительно, Гарри полетел к земле.

Он медленно шел в школу, когда его догнала младшая Уизли. Она молча шла до школы рядом с ним, а потом, в итоге не выдержав, заговорила:

— Что случилось, Гарри?

— Все нормально, Джинни, — Гарри попытался смягчить раздражение в голосе. — Просто, я не выспался и отбор меня измотал.

Рыжеволосая девушка понимающе кивнула, и дальше они пошли в тишине. Юноша со смутным чувством на душе пытался представить, как отреагировала бы на его слова Гермиона. Она бы тоже понимающе промолчала или бы стала искать причину его бессонницы? Тяжело выдохнув, понимая, что сейчас он думает совсем не о том, Гарри вошел в гостиную.

В гостиной было людно, до начала обеда еще оставалось минут двадцать. Кинув усталый взгляд на диван возле камина, и удостоверившись, что там сидят и Гермиона, и Рон, Поттер поднялся в спальню мальчиков. Горячий душ несколько привел в себя и расслабил напряженные мышцы.

Гарри лежал на кровати, уткнувшись носом в подушки, делать что-либо не было никакого интереса и желания. Хотелось просто лежать тут и больше никуда не двигаться.

* * *

Выходные для Героя магического мира прошли словно в тумане. К воскресенью выяснилось, что он простудился на отборе, и весь выходной ему пришлось провести в лазарете под взглядом мадам Помфри.

Сейчас он вяло плелся на завтрак, не испытывая при этом никакого чувства голода. Рядом весело и бодро что-то говорила Джинни, но юноша ее не слушал. Впереди шли Рон и Гермиона, и брюнет неосознанно буравил взглядом аккуратную косу девушки.

Завтрак прошел как обычно и несколько скучно. Гарри несколько раз наталкивался на обеспокоенный взгляд Гермионы, но ничем не смог успокоить ее беспокойство. В горло ничего не лезло.

— Гарри, тебе надо что-нибудь съесть, — еще раз сказала Джинни, но юноша только покачал головой.

На Защите от Темных Искусств они практиковали один из щитов, и у Гарри опять ничего не получалось. С каким-то странным раздражением он наблюдал за тем, как Гермиона за первой партой помогает Рону правильно произносить заклинание и делать движение палочкой. Гермиона за весь урок не повернула даже головы, чтобы узнать, как с заданием справляется он. Рядом сидела Джинни, но почему-то просить помощи у нее не хотелось. Гермиона тем временем взяла Рона за запястье, обратив все внимание юноши к себе, и принялась ему что-то объяснять. От внимания брюнета не укрылось то, что она так и не отпустила руку Уизли.

— Гермиона, — Гарри и не заметил, как проговорил имя девушки вслух. Та, услышав свое имя, повернула к нему голову.

— Что-то случилось, Гарри? — будничным тоном поинтересовалась девушка. Гарри вздрогнул и, проглотив комок в горле, заговорил:

— Я не могу создать этот щит, ты не могла бы мне помочь? — он с трудом поборол желание закрыть глаза.

— Да, конечно, — вопреки ожиданиям юноши произнесла девушка. Взяв свою палочку со стола, она повернулась всем корпусом к Гарри. Она стала делать незамысловатые пасы палочкой, при этом прося друга повторить за собой. Гарри же не мог оторвать глаз от тонкого запястья подруги и длинных тонких пальчиков, держащих палочку. Он честно пытался повторить за ней, но у него ничего не получалось.

К концу занятия он удосужился осуждающего взгляда Гермионы и непонимающего Джинни. Объяснять ничего не хотелось, и поэтому Гарри быстро побросав вещи в сумку, поспешил покинуть кабинет.

На Истории Магии с ним хотела сесть Джинни, которая явно намеревалась о чем-то спросить. На этот раз Гарри поблагодарил Рона за свое упрямство и нежелание садиться рядом с Гермионой за первой партой. Правда, Гарри сам хотел переговорить с Джинни и задать ей несколько вопросов. Посмотрев на Джинни и увидев ее задумчивый взгляд, направленный на него, Поттер отвернулся и уставился на стену.

Через некоторое время через стену в класс вплыл профессор Биннс, и без всяких условностей начал читать лекцию. Класс медленно погружался в сон, впрочем, всю ночь ворочавшийся в кровати Гарри — тоже.

Урок пролетел незаметно, и теперь ребята шли на обед. Тяжелое чувство на душе Героя так и не отпустило его.

— Джинни, нам нужно поговорить, — прошептал девушке Поттер. Та лишь согласно кивнула, и, встав с места, направилась к выходу из Большого зала, Гарри последовал за ней, бросив Рону и Гермионе: — Увидимся на Зельях.

Джинни его ждала на выходе, взяв девушку за руку, он повел ее в ближайшую нишу. Скрывшись от глаз посторонних, Гарри с облегчением прислонился к стене и ослабил галстук. Закрыв глаза, он прислушивался к тишине, стоявшей в коридоре, только где-то вдалеке слышались голоса учеников, находившихся на обеде. Юноша даже забыл, что здесь не один.

— Гарри, что происходит? — тихий, но решительный голос его девушки вывел его из этого состояния. Открыв глаза, он наткнулся на взгляд карих глаз Джинни. Почему-то сразу же вспомнилась Гермиона, и пришлось тряхнуть головой, чтобы отогнать образ девушки. — Гарри?

— Я могу задать тебе вопрос? — голос был глух. Уизли кивнула. — Как… э-э… ну… что ты…

Гарри запнулся, пытаясь подобрать точную формулировку своих мыслей. Не получалось. Джинни явно ждала того, когда он задаст ей вопрос.

— Э-э… как ты смотришь на то, чтобы после школы я продолжал играть в квиддич? — выпалил Поттер и сразу же закрыл глаза, понимая, что это совсем не то, что он хотел у нее узнать.

— Ну, раз ты так решил, то я не против, — донесся до него ответ. — Возможно, я тоже продолжу заниматься квиддичем.

Гарри был разочарован и сам не понимал, почему. Какой ответ он хотел услышать от Джинни?

— Это все, что ты хотел узнать? — поинтересовалась младшая Уизли. Поттер кивнул и попытался выдать хоть какое-то подобие улыбки.

— Я себя плохо чувствую, Джинни, — пробормотал Гарри, медленно выходя из ниши. — Схожу к мадам Помфри, ты иди к Рону и Гермионе.

Пока Джинни не начала расспрашивать его, Поттер поспешил удалиться. Тяжелые мысли не покидали его до самого вечера, а ответа на свои вопросы он так и не нашел.

Мадам Помфри вертелась возле него, что-то говоря про жар и о вреде квиддича. Гарри сейчас с ней был полностью согласен, с квиддича все и началось.

У Гарри создавалось ощущение, что прошлая неделя — не из его жизни. Он не совсем ясно помнил, что происходило и почему у него появлялось такое огромное необъяснимое раздражение при виде Рона и Гермионы вместе.

Герой магического мира уже ясно осознал, что его тяготят отношения друзей. Став девушкой Рона, Гермиона совсем перестала обращать на него внимание. И он больше не мог подойти к ней и попросить о чем-нибудь таком, о чем мог просить раньше. Такие размышления о друзьях не доставляли ему никакого удовольствия. Иногда его так и подмывало рассказать об этом Джинни, только вот какова могла быть ее реакция, Гарри не знал. Ведь вся его раздражительность из-за отношения друзей казалась необоснованной.

Гермиона и Рон сейчас не разговаривали, но даже этот факт не очень радовал Поттера. Эти ссоры слишком часто происходили у друзей, и юноша видел, как переживает по этому поводу подруга. Может, она и не говорила об этом и не показывала это всем своим видом, но он хорошо помнил, как она переживала из-за ссор с Роном, когда они были только друзьями. От этой мысли стало как-то не по себе. Выходит, она любила Рона всегда?

Очередная ссора произошла из-за квиддича, как поведал другу об этом Рон. Гарри был уверен, что девушка высказала ему все, что думает о его желании заниматься квиддичем профессионально, и если честно, теперь был полностью на стороне подруги. Не то, чтобы ему не хотелось, чтобы Уизли продолжил после школы играть, просто это теперь казалось правильным.

Брюнет вздрогнул и вернулся мыслями в класс. Были Зелья, и у него опять ничего не получалось. К огорчению Джинни у него начали собираться долги, но юноша был равнодушен к этому. Учеба не удавалась, вопреки всем желаниям вернуться и окончить Хогвартс, он чувствовал себя здесь плохо. Проходя по коридорам восстановленной школы, юноша четко представлял себе, как здесь проходила битва, как сражались ученики, его друзья…

Он не мог выкинуть эти воспоминания из головы, и осознавал, что ужасы прошедшей битвы будут преследовать его долго. Джинни волновалась за него, он чувствовал это, только вот ничего не мог с собой поделать.

— Гарри, я могу с тобой поговорить? — на диван рядом с ним присела Гермиона. Юноша кивнул, неосознанно собравшись и приготовившись внимательно слушать подругу. — Что с тобой происходит, Гарри?

Поттер закрыл глаза и отвернулся от Гермионы. Как часто он стал в последнее время слышать этот вопрос.

— Ничего, — пробормотал юноша, так и не повернувшись обратно.

— Ты же врешь, Гарри, — он ясно слышал в ее голосе раздражение, и понял, что его губы расплываются в легкой улыбке. Это было так характерно для подруги, она не любила ложь.

— Ну, а что ты хочешь, чтобы я сказал? — Гарри посмотрел в лицо подруге. — Что? Хочешь узнать, из-за чего я переживаю?

Грейнджер согласно кивнула. Поттер хотел, все ей рассказать, но взгляд неожиданно упал на портрет закрывавший выход из гостиной, оттуда показалась рыжеволосая голова друга. Желание поделиться чувствами, которые его беспокоили, как-то сразу же пропало. Только сейчас до Гарри дошло, что он не имеет никакого права упрекать Гермиону в том, что происходит. Рон был ее парнем и имел полное основание находиться с ней рядом чаще, чем он.

— Зачем тебе это, Гермиона? — устало протянул Поттер, теперь пытаясь отвлечь подругу от расспрашивания.

— Ты стал другим, — задумчиво ответила девушка. Гарри вздрогнул, значит, она все-таки заметила изменения в его настроении и поведении. Что он мог ответить на ее слова? — Стал рассеянным, словно тебя что-то беспокоит и волнует, стал раздражительным, как будто тебе насолил весь мир. Я понимаю, что в некотором роде это так и есть, но прошу тебя, Гарри, не принимай все близко к сердцу. Если тебя что-то беспокоит, скажи об этом.

— Зачем тебе выслушивать мои проблемы, Гермиона? — хотелось тянуть эту линию и добиться от девушки ответа, зачем она вообще затеяла этот разговор. Маленькая радость от того, что она все-таки заметила его состояние, уже прошла, уступив место раздражению.

— Я твоя подруга и хочу помочь справиться с ними, — Грейнджер одобряюще улыбнулась, наверное, это и послужило последней каплей в чаше терпения Гарри.

— Знаешь что? — Поттер поднялся с дивана. — Не надо строить из себя мою няньку, Гермиона. У тебя есть свои проблемы, иди, решай их.

Брюнет развернулся к камину, с ужасом понимая, что он только что сказал. Хорошо было еще то, что он произнес все это тихо, и никто кроме девушки, которой было это адресовано, не услышал. Гарри стоял и смотрел вперед не в силах развернуться и посмотреть на Грейнджер, она молчала. Огонь в камине напомнил о Джинни и юноша грустно улыбнулся. Что испытывала она, ощущая его безразличие к себе? Сейчас были некоторые другие проблемы, и он не мог с ними справиться.

Гарри развернулся к дивану, подруги там не оказалось. Испытывая горечь от того, что она, скорее всего, обиделась на него, а он так и не успел попросить прощения, Гарри двинулся к выходу из гостиной. Здесь становилось слишком жарко, хотя, возможно, он пересидел возле камина.

В коридорах было прохладно, Поттер зашагал вперед, понятия не имея куда пойти. Он давно заметил, что иногда у него появляется желание вскочить с места и побежать куда-нибудь, совершить какой-нибудь необдуманный поступок. Только вот мысль о том, что это ничего ему не принесет, останавливала от всего этого. Откровенно говоря, сейчас ему было просто скучно. Скучно от того, что ничего не происходило, и жизнь текла своим чередом. Нет, не то чтобы он хотел воскрешения Темного Лорда — такого желания не было. Все происходящее казалось неправильным. Школа потеряла свой блеск для него, наверное, с того момента, когда Дамблдора не стало. Это было похоже на то, как будто волшебство исчезло.

Также ему не давали покоя Гермиона и Рон. Они постоянно были перед глазами, держащиеся за руки или улыбающиеся друг другу. Он часто задумывался о том, почему именно с Роном захотела встречаться Гермиона. Они постоянно ссорились, и казалось, у них не было взаимных увлечений. Не то, чтобы Гарри надеялся, что она выберет его. Нет. Просто вместе Гермиона и Рон составляли две трети их трио, а Гарри оставался один. Выходило так, что от их семилетней дружбы ему ничего не осталось. Только воспоминания.

Юноша остановился в одном из коридоров. Это было неправильно — так думать о дружбе и друзьях. Дружба не являлась какой-то вещью, которую можно было разделить или сделать с ней что-то еще.

Отчаяние, которое ударило прямо по всем чувствам, заставило Поттера вздрогнуть. Все закончилось. Закончилась пора их дружбы, то ощущение, что рядом всегда есть люди готовые идти с тобой до конца. А ведь они и правда дошли до конца. Только вот конец получился не совсем такой, как он ожидал.

Сегодня Гермиона спросила, что его беспокоит, разве мог он ей ответить? Мог ли он ей рассказать то, что было предназначено услышать только ей, зная, что она теперь является не просто его подругой, но еще и девушкой лучшего друга? Мог ли он, рассказав это, сделать так, чтобы у Гермионы появились от Рона секреты? Они были вместе, они были парой, а это, естественно, подразумевало, что у них не должно быть никаких тайн друг от друга. То же самое касалось и Рона, правда, ему рассказывать ничего не хотелось.

Тяжело выдохнув, Гарри посмотрел в окно. На небо медленно наползали грозовые тучи, и в скором времени должен был пойти дождь. По коридору сновали ученики, буравя любопытными взглядами Героя магического мира. Только сам юноша, казалось, и не замечал этих взглядов.

Он пытался, честно пытался подавить это чувство обиды, только с каждым днем это получалось все труднее и труднее. Друзья просто бросили его, объединившись в пару. Поттеру казалось, что чувство одиночества, постоянно испытываемое им до одиннадцати лет, начало появляться снова. Да, у него была Джинни, но она не могла заменить ему Рона и Гермиону. Она испытала многое, но ей не удалось пережить того, что пережили они. Это были их секреты, их переживания и не хотелось посвящать в это Джинни. Она бы не поняла.

Резко оттолкнувшись от стены, брюнет двинулся по коридору. Он знал, что специально загоняет себя такими раздумьями в тупик, но с этим уже ничего не получалось сделать. Тяжело вздохнув, Гарри развернулся и пошел обратно в гостиную.

* * *

— Как думаешь, какая тактика больше всего подойдет в игре с Пуффендуйцами? — поинтересовался Уизли, протягивая Гарри несколько листов пергамента. Поттер принял из рук друга листы и принялся изучать составленные им схемы игры. Команда Гриффиндора по квиддичу в полном составе сидела возле камина. Они только что вернулись с первой тренировки и теперь раздумывали над более удобной тактикой. Гарри задумчиво провел пальцами сквозь волосы, пытаясь сообразить, как поступить.

— Что ты думаешь насчет тактики трех охотников, которую предложила Синди? — поинтересовалась Джинни. Гарри перевел взгляд с пергамента на девушку.

— Тактика, конечно, неплоха, но нам так и не удалось проверить ее на тренировке, — проговорил Поттер. Игроки продолжили обсуждение, а брюнет устало потянулся. Тренировка несколько измотала, и теперь юношу клонило в сон. Усталости еще добавляло и не очень хорошее самочувствие, но не мог же он, в самом деле, отменить тренировку?

Джинни словно заметив его самочувствие, через некоторое время погнала ребят заниматься чем-нибудь другим. Гарри благодарно улыбнулся и похлопал рядом с собой по дивану, приглашая девушку присоединиться. Он не хотел о чем-либо говорить, просто хотелось отдохнуть. Джинни, кажется, почувствовала, чего он хочет, и не приставала к нему с глупыми расспросами. Через некоторое время брюнет, с трудом подавляя зевоту, поднялся в спальню мальчиков. Здесь еще было пусто, все сидели в гостиной. Поспешно раздевшись, Поттер забрался в кровать.

В голову сразу же начали лезть странные мысли. Вспомнилась сегодняшняя тренировка по квиддичу, почему-то тот факт, что на ней не было Гермионы, сильно волновал. Если честно, то он надеялся поговорить с ней. С того самого случая, когда раздражение превысило все барьеры и выплеснулось на подругу, это ему так и не удалось. Кажется, она начала его избегать.

Гарри заворочался в кровати, пытаясь избавиться от этих мыслей. Тихо застонав и посетовав на то, что он даже уснуть нормально не может, брюнет уткнулся носом в подушку.

Он лежал на кровати и разглядывал полог. Проснувшись от какого-то толчка, юноша теперь пытался заснуть. Поворочавшись и несколько раз тяжело выдохнув, юноша осознал, что вторая попытка не удастся. Нехотя сев в кровати он отодвинул полог, и, взяв в темноте на тумбочке графин с водой и стакан, принялся пить воду.

Соседи по спальне сладко сопели, заставляя Поттера завидовать им. Осушив стакан и вернув его на тумбочку, Гарри прислушался. С кровати Рона не доносилось ни звука. Недолго думая, юноша поспешил отдернуть полог соседней кровати и удостовериться в своей правде. Рона не было и, судя по тому, что кровать была аккуратно застелена, он и не приходил в спальню. Найдя на тумбочке очки и наручные часы, Гарри глянул на время и тихонечко присвистнул. На часах был час ночи. Даже не пытаясь бороться с любопытством, он встал и подошел к стулу, поспешно накинул мантию поверх пижамы и покинул спальню.

Он даже не задумывался о том, что Рон может быть не один. Тихонечко прикрыв дверь спальни, Поттер спустился в гостиную.

Помещение находилось в полумраке, камин практически потух. Прищурившись, Гарри осмотрелся, пытаясь найти в полумраке знакомую фигуру. Через минуту он так же тихо поднялся в спальню. Стараясь не слишком сильно шуметь, вытащил из-под кровати чемодан и открыл его.

— Люмос, — прошептал юноша, указывая кончиком палочки на чемодан. Осторожно перекладывая вещи, Гарри добрался до мантии-невидимки и Карты Мародеров. Так же осторожно задвинув чемодан, он покинул спальню.

Сидя на диване перед камином, Поттер развернул карту. Сейчас он испытывал смутные чувства. С одной стороны у Рона могло оказаться личное дело, и он не имел права вмешиваться в него, а с другой, что если друг обманывает Гермиону? От этой мысли руки юноши непроизвольно сжались.

Коснувшись палочкой пергамента, он принялся изучать карту. Рон находился недалеко от гостиной, а Гермиона в своей спальне. Гарри даже не понял, каким было чувство испытанное им. С одной стороны это была радость, что его ужасные догадки не подтвердились, а с другой...

Закончить разбор своих чувств, ему не дали. Услышав тихие шаги на лестнице, он поспешно накинул на себя мантию. Надеясь, что он не виден под мантией полностью, повернув голову в сторону лестниц, Гарри затаил дыхание.

По лестнице спустилась Гермиона. Быстренько пробежав глазами по помещению, она, как показалось Поттеру, с облегчением выдохнула. Вид у подруги был какой-то усталый и Гарри с трудом устоял перед тем, чтобы не скинуть мантию. Он знал, куда она сейчас пойдет, и почему-то хотелось остановить ее. Как-то не верилось, что Гермиона осознанно покинет гостиную и нарушит правила. Брюнет закрыл глаза, понимая, что чувствует некоторую обиду из-за того, что девушка сейчас собирается делать. Почему-то он не был уверен в том, что попроси он о встрече с ней после отбоя вне гостиной, она согласилась бы.

Пока Гарри пытался подавить свою обиду, Гермиона прошла по гостиной и, открыв портрет, вышла. Юноша, недолго думая, двинулся за ней следом. Он тщетно уверял себя, что хочет только проследить, чтобы подруга добралась до класса, в котором ее ждал друг, без происшествий. Он убеждал себя, что как только она дойдет, он развернется и пойдет обратно в гостиную.

Добрались они без происшествий, и Гермиона скрылась в классе. Как Гарри ни пытался заставить себя уйти, у него это не получилось. Он словно прирос к полу возле дверей. Гермиона не прикрыла дверь, и Поттеру не составляло труда услышать, о чем разговаривают друзья.

— Ну, чего ты так долго? — до ушей Гарри донесся возмущенный голос Уизли. — Я тебя уже два часа жду!

— Я вообще не собиралась приходить! — раздраженный шепот Гермионы в ответ заставил Гарри радостно улыбнуться. — Почему мы не могли поговорить в гостиной?

— Ну, в гостиной не всегда бывает пусто, — ответил Рон. — И кто-то может спуститься, ты же у нас против публичных отношений, для тебя и стараюсь. И вообще, мне бы хотелось проводить с тобой больше времени наедине.

— Мы и так проводим вместе все свое свободное время, — раздражение в голосе все еще присутствовало. — Завтра занятия, Рон, я пойду.

— Ты же только что пришла! — за дверью послышалась возня, и Гарри интуитивно сделал шаг назад. Только вот никто не вышел из класса и Гарри понял, что ему здесь делать больше нечего.

Сказанное Гермионой было правдой, она все время проводила с Роном. Гарри не помнил, когда он и Гермиона вели разговор вдвоем без присутствия Рона. Это было только один раз в этом учебном году, и Гарри наговорил лишнего.

Сказав портрету пароль и не слушая, что дама с портрета говорит ему вслед, Гарри прошел в гостиную. Опустившись в одно из кресел и стянув мантию-невидимку, юноша тихо застонал. Он не понимал, почему ему сейчас так плохо. Плохо от того, что он услышал, увидел, и от того, что Гермиона с Роном. Они его друзья, и по логике вещей он должен радоваться за них, только вот…

Запустив пальцы в волосы, брюнет принялся судорожно соображать. Все происходящее было неправильно. Друзья любили друг друга, и он не имел никакого права вмешиваться. Или имел?

Гарри устало откинулся на спинку кресла. Спина и шея затекли от неудобного положения, и теперь ноющая неприятная боль разливалась по телу. Сняв очки и протерев платком слезящиеся глаза, юноша оглядел гостиную. Здесь сидело всего лишь несколько гриффиндорцев, и каждый из них занимался своим делом. Взгляд невольно остановился на подруге. Гермиона сидела в одном из кресел и с увлечением читала потрепанный фолиант. Иногда она отвлекалась и поспешно выписывала что-то на пергамент.

Поттер честно пытался отвести взгляд от старосты, но это ему так и не удалось. Наблюдая за тем, как она читает, он невольно окунулся в воспоминания. Сразу же вспомнились времена, когда учеба в Хогвартсе казалась чем-то необычным и увлекательным. Именно образ читающей Гермионы никак не хотел вязаться с тем, что сейчас происходило. Вроде бы ничего не изменилось, но это странное чувство, когда наблюдаешь за подругой, не давало юноше покоя. Все ее жесты были давно изучены и, казалось, въелись в память, но сейчас, смотря на нее, Гарри понимал, что все это ново для него.

Гермиона резко повернула голову и посмотрела на него, брюнет вздрогнул и отвел взгляд. При этом от него не укрылось, как раздражение в глазах Грейнджер сменилось непониманием. Теперь Поттер чувствовал на себе взгляд подруги, но так и не поднял голову, продолжая сидеть, уткнувшись носом в книгу. Он откровенно не понимал, когда его отношения с Гермионой ограничились вот такими, ничего не значащими, переглядываниями.

Через некоторое время, решительно захлопнув книгу и стараясь не бросать взгляд на кресло, в котором все еще сидела Гермиона, Гарри поднялся в спальню. Бросив книгу на кровать и окинув усталым взглядом похрапывающего Уизли, юноша повалился на кровать. Закрыв глаза, он прислушивался к звукам в спальне, пытаясь понять, что творится с ним.

* * *

Поттер устало прислонился к стене и тяжело выдохнул. Эти дополнительные занятия по Трансфигурации его вымотали. И с чего вообще МакГонагалл решила, что ему надо усерднее заниматься? Он всегда так занимался, и это ей не мешало, а как только она стала директором, то ее сразу же стала волновать его успеваемость.

Чувствуя себя полностью разбитым, Гарри поплелся в гостиную своего факультета. Не замечая никого вокруг, он уныло размышлял о том, что творится с ним и его друзьями. Рон и Гермиона отдалились, а Джинни перестала быть той жизнерадостной девушкой, в которую он влюбился на шестом году своего обучения в Хогвартсе. Он и не заметил, как заплутал в коридорах школы, задумавшись.

Герой магического мира повернул в очередной коридор, продолжая думать о своем. Услышав чьи-то шаги, он остановился в ожидании. Что его остановило, он и сам не мог сказать, просто ноги словно к полу приросли. Из-за угла показалась Гермиона, держа в руках стопку книг и стараясь не споткнуться. Гарри непроизвольно улыбнулся, увидев столь знакомую картину. Заметив юношу, староста тоже остановилась и вперила свой взгляд в друга.

Он продолжал смотреть на нее, не прекращая улыбаться. Губы девушки дрогнули, а потом расплылись в неуверенной улыбке в ответ. Гарри не предпринимал никаких попыток прекратить это глупое разглядывание друг друга. А девушке явно было неудобно находиться под немигающим взглядом друга. Она оглянулась назад, чтобы удостовериться, что за спиной у нее никого нет. Кажется, отсутствие за спиной кого-либо сильно ее встревожило.

— Почему ты не в гостиной? — наконец-то заговорила девушка, нерешительно подходя к нему. Гарри не ответил, продолжая пристально всматриваться в лицо подруги, и не прекращая слабо улыбаться. Сейчас в голове у юноши переплелись тысячи мыслей, и сказать что-то вразумительное он был не в силах. Девушка непонимающе оглянулась, пытаясь понять, почему юноша молчит. — Гарри, что случилось?

Как только последнее слово сорвалось с губ девушки, Поттер резко подался в сторону девушки и, схватив ту за талию, притянул к себе. Гермиона испуганно дернулась, но в скором времени была прижата к груди друга. Нервный смешок вырвался из груди девушки, и она подняла свой взгляд на друга.

— Гарри, что происхо... — договорить она не успела, Гарри прижался губами к губам девушки.

Книги выпали из рук Гермионы к их ногам, а глаза испуганно расширились. Он чувствовал, как она испуганно затаила дыхание и перестала вырываться, когда их губы соприкоснулись. Губы девушки были мягкими и податливыми. Руки Гермионы легли на грудь юноши и попытались оттолкнуть его. Гарри не стал сопротивляться и прекратил поцелуй. Его руки все еще держали ее за талию, а глаза пристально всматривались в глаза девушки, в которых отражалось непонимание и неверие в происходящее.

Гермиона толкнула его сильнее, пытаясь вырваться, и Гарри опять уступил, выпуская ее. Она сделала несколько шагов назад и остановилась, продолжая смотреть на него. Непонимание и неверие постепенно сменились ужасом. Слабая улыбка коснулась губ юноши: это ему удалось довести ее до такого состояния.

— Я... я... пойду, — сказала Гермиона, и в подтверждение своих слов развернулась и поспешила покинуть этот коридор. Гарри не собирался догонять ее, а просто стоял и смотрел, как она скрывается за поворотом. Он слышал, как за углом подруга перешла на бег.

Знал ли он, что поцелует ее, когда встретил? Нет, не знал, он даже не думал об этом. Это произошло неожиданно, просто какое-то странное чувство, что не сделай он этого сейчас, то не сделал бы никогда. Легкий и тонкий запах, коснувшийся носа, когда она подошла, только подтолкнул к таким действиям.

Только сейчас Гарри понял, что она убежала, оставив книги, которые сейчас лежали у него под ногами. Недолго думая, он поднял с пола несколько увесистых томов и двинулся в сторону гостиной. Гермиона должна была появиться там.

Идя по школьным коридорам, он пытался понять испытывает ли хоть какие-то угрызения совести, за то, что сделал. Нет, ничего не было. Ну и пусть у него была девушка, ну и пусть Гермиона встречалась с Роном. Сейчас это казалось таким неважным.

Сказав пароль портрету, закрывавшему проход, он вошел в гостиную. Гостиная встретила его тишиной. Все-таки сейчас ученики предпочитали проводить время на свежем воздухе, пока совсем не похолодало, а несколько старшекурсников выполняли домашнее задание. На диване возле камина сидел Рон с журналом по квиддичу, Гарри сразу же направился в его сторону. Поставив стопочку книг на столик, Поттер опустился в кресло. Уизли недоуменно уставился на книги, а потом перевел вопросительный взгляд на друга.

— Гермиона просила донести, — без тени сомнения соврал брюнет. Уизли кивнул, принимая ответ. — Что-то интересное?

— Да, нет, — Рон отбросил журнал. — Может, в шахматы?

— Давай, — пока Рон бегал за шахматами, Гарри стянул мантию и бросил на спинку кресла. Игра в шахматы нисколько не привлекала юношу, но хотелось убить время. — Гермиона еще не пришла?

— Нет, а что? — не отрывая взгляда от шахматной доски, спросил Уизли.

— Книги, — только и сказал Гарри. Он был несколько разочарован таким ответом друга. Правда и сам не знал, что хотел ей сказать, и хотел ли вообще что-то говорить.

Гермиона не появилась до самого вечера, она не пришла даже на ужин. И если волнения Уизли были обоснованными, то волнение Поттера он и сам не мог понять. После ужина Рон потащил его в библиотеку, но Гермионы там не оказалось. Еще одно разочарование. Отговорить Рона от поиска по карте было нетрудно, нужно было его только отвлечь. Шахматы очень хорошо отвлекали, впрочем, как и квиддич.

На часах было девять, когда портрет отъехал в сторону, и в проеме показалась староста. Она выглядела рассеянной и обеспокоенной чем-то. Рон, увидев девушку, вскочил с места и шагнул в ее сторону, Гарри в точности повторил все движения друга.

— Гермиона, где ты была? — требовательно спросил Уизли, привлекая внимания девушки. К ребятам сразу же повернули головы сидящие в гостиной Гриффиндора ученики, пытаясь не пропустить очередную ссору Уизли и Грейнджер. Гермиона открыла рот, чтобы ответить, но взгляд ее, скользнув по Рону, переключился на стоящего за его спиной Гарри. Так и не произнеся ни слова, староста закрыла рот. — Гермиона?

— Я-я… очень устала, Рон, пойду спать, — опуская голову, поспешно проговорила гриффиндорка и направилась в спальню. Все кто видел эту сцену, вернулись к своим делам, списав неразговорчивость старосты на нагрузки по учебе.

— Что это с ней? — задумчиво протянул Рон, ни к кому конкретно не обращаясь. Гарри же только пожал плечами и опустился обратно в кресло. Он подвинул к Рону шахматную доску, предлагая этим жестом продолжить игру, Уизли только отмахнулся. Поттер внимательно всматривался в угрюмое лицо друга, пытаясь убрать с лица глупое выражение. — Где носит Джинни?

— Наверное, она в спальне, — ответил брюнет. — Я ее после ужина не видел.

Уизли еще сильнее помрачнел, и недовольство теперь ясно выражалось на его лице. Посидев еще немного, Гарри поднялся в спальню, больше адекватно расценивать недовольство друга он не мог. Не переодеваясь, повалившись на кровать, юноша радостно вздохнул. Он был счастлив.

* * *

— Ты весь сегодня светишься радостью, Гарри, — толкнув локтем в бок, привлекла к себе внимание Джинни. — Что-то случилось?

— Нет, с чего ты взяла, что что-то случилось? — удивленно спросил Поттер. — Все нормально, просто сегодня замечательная погода.

— Вообще-то на улице идет дождь, — приподняв бровь, заметила Уизли.

— Ну и что? Мне нравится дождь, — протянул брюнет. — Все нормально, Джинни, правда. Просто все эти дни я переживал из-за того, что время уходит и это последний мой год в этих стенах, а потом это прошло. Наверное, со временем я понял, что так и должно быть.

Рыжеволосая девушка понимающе улыбнулась и обняла юношу. Гарри машинально принялся перебирать ее распущенные волосы. В голову сразу же начали лезть мысли о том, что он до сих пор не знает, какие на ощупь волосы лучшей подруги. Почему-то сейчас эти мысли были не такими уж и странными, как будто он и не мог думать иначе. Он не видел Гермиону с прошлого вечера, и сегодня ее даже не было на завтраке. Это стало очевидным, она избегала встреч с ним. Впрочем, сейчас даже для него это был оптимально возможный выход. Что он мог ей сказать, если она спросит, зачем он это сделал? У него не было пока ответа на этот вопрос. Он не мог объяснить, что за чувства испытывал к своей лучшей подруге. Гарри часто сравнивал свои чувства к Джинни и к Гермионе. Они не были похожи.

— О чем ты думаешь, Гарри? — поинтересовалась Джинни. Брюнет опустил на нее взгляд и нерешительно пожал плечами. Девушка, расценив его жест по-своему, звонко рассмеялась. — Думаю, нам пора идти на обед.

Поттер только кивнул, и, взяв девушку за руку, повел к выходу из гостиной. Парочка молча добралась до Большого зала. За столом Гриффиндора одиноко сидел Рон, и вяло ковырял вилкой в тарелке с жаркое. Он даже не поднял взгляда, когда напротив него уселись друзья.

— Где Гермиона? — будничным тоном поинтересовалась младшая Уизли. Гарри неосознанно принялся внимательно ждать ответа Уизли.

— Я не знаю, — Рон даже покачал головой для убедительности. — Только утром ее сегодня видел, и все. Она сказала, что у нее серьезная работа по Трансфигурации и ей некогда сидеть на завтраке.

Сказав все это, Рон поднялся из-за стола и, засунув руки в карманы, поплелся к выходу из Большого зала.

— Интересно, что у них произошло? — задумчиво протянула рыжеволосая девушка.

— Ты что, не веришь, что у нее действительно работа по Трансфигурации? — вопросом на вопрос ответил Гарри.

— Нет, не верю, — сказала Джинни. — Она вчера сама не своя была. И мне почему-то не верится, что это было из-за дополнительной работы по Трансфигурации.

— А ты не спросила у нее, что с ней? — Поттер внимательно посмотрел на девушку.

— Да, но она мне ничего толком не сказала, — медленно произнесла Уизли. — Ладно, все, хватит об этом.

Гарри согласно кивнул, соглашаясь с тем, что надо закончить этот разговор. Утренняя радость постепенно стала проходить. Сейчас сказывались все последствия его необдуманного поступка. Гермиона его избегала, а из-за этого получалось, что она не могла находиться рядом ни с Роном, ни с Джинни. Нет, он не жалел о том, что так получилось. Рано или поздно это бы случилось, ведь так?

— О чем ты опять думаешь? — зашипела сидевшая рядом девушка. — Принимайся за обед, а то ты не успеешь.

Гарри рассеянно кивнул и принялся накладывать на тарелку жаркое.

Обед пролетел в тишине, и после его окончания Гарри попросил Джинни идти в гостиную без него, сославшись на то, что ему надо погулять одному.

Он уже полчаса делал круги по одним и тем же коридорам и пытался уговорить себя, что поход в библиотеку, возможно, не самая лучшая идея. Да и вообще, она могла за то время, что он тут ходит, вернуться в гостиную факультета. Тяжело выдохнув, Гарри уставился в окно. Ему не удавалось перебороть себя, хотелось увидеть подругу и рассказать про все свои ощущения и чувства. Почему он один должен нести этот груз?

Брюнет решительно повернулся и пошел в сторону библиотеки.

В библиотеке было как всегда тихо, и Гарри, стараясь не особо шуметь, прошелся мимо стеллажей с книгами к столам. Разочарование постигло его сразу же: Гермионы в библиотеке не было. Не теряя надежды найти ее, Поттер принялся ходить между стеллажами в попытках найти девушку так. Если Гермионы не было в библиотеке, то где она могла быть?

— Мистер Поттер, вы что-то ищете? — раздался за спиной голос. Юноша испуганно обернулся, никак не ожидая, что кто-то может и поинтересоваться, что это он делает.

— Эээ… простите, мадам Пинс, — пробубнил Гарри, вперив взгляд в свои ботинки. — Я… я просто искал что-нибудь почитать.

Он даже глаза закрыл, понимая, какую чушь сейчас произнес. Но, в самом деле, не мог же он сказать, что так усердно ищет не книгу, а всего лишь Гермиону Грейнджер? Сейчас приход в библиотеку показался юноше глупым ребячеством. Ему нечего было сказать Гермионе.

Окинув его снисходительным взглядом, мадам Пинс прошла дальше по проходу и скрылась за очередным стеллажом. Гарри тяжело выдохнул. Весь запал поисков подруги пропал, теперь хотелось посидеть в тишине.

За десять минут Поттеру удалось вернуться в гостиную. Сказав пароль портрету, юноша прошел в образовавшийся проем. Взгляд сразу же упал на диван возле камина, и увиденное заставило его замереть.

Гермиона сидела рядом с Роном и слушала его. Но, наверное, только хорошо знающий ее человек мог заметить, что ее мысли были далеко отсюда. Рассеянный взгляд старосты направленный на огонь в камине, четко давал это понять.

— Гарри, наконец-то ты пришел, — перед юношей появилась Джинни. От Гарри не укрылось, как вздрогнула и отвлеклась от разглядывания огня, услышав его имя, Гермиона. Рыжеволосая девушка взяла его за руку и повела в сторону камина.

Опустившись в одно из кресел, Поттер принялся разглядывать подругу, которая явно чувствовала себя не в своей тарелке. Брюнет понимал, что она сейчас даже уйти не может, потому что это сразу вызвало бы вопросы со стороны Рона и Джинни. Юноша пытался определить испытывает ли вину за совершенный поступок, но совесть упорно продолжала молчать. Этот поступок даже глупым назвать не получалось, он был совершен хоть и случайно, но в глубине души Гарри понимал, что так оно и должно быть.

— Я пойду, — Гарри решительно встал с места и, не сказав больше ни слова, направился в спальню.

— Давай быстрее заканчивай завтракать, Рон, — злобно прошипела рыжеволосая девушка. — Мы из-за тебя опоздаем на тренировку! Сколько можно есть?

— Как мы можем опоздать на тренировку, когда капитан команды сидит рядом с тобой и тоже завтракает? — прожевав тост, сказал Рон. — И тебя совсем не должно волновать, сколько я ем!

Джинни только скривилась в ответ на его слова и отвернулась к подружке, сидящей рядом. Гарри уже позавтракал, а остатки каши методично размазывал по тарелке. Напротив него сидела Гермиона, и встречаться с ней взглядом не хотелось, впрочем, судя по тому, как сидела девушка, она тоже не хотела этого делать.

— Гермиона, ты придешь на тренировку? — повернув голову к своей девушке, произнес Уизли. Поттер тоже поднял голову, желая услышать ответ подруги. Грейнджер словно почувствовав, что тот на нее смотрит, кивнула, так ни на кого и не посмотрев. Рон, удовлетворенный ее ответом, вернулся к завтраку. Правда, Гарри такой ответ совсем не порадовал.

Уже прошла целая неделя с момента поцелуя, но отношения с Гермионой так и не изменились. Она по-прежнему его избегала, а он даже понятия не имел, как начать разговор с ней. Джинни, кажется, ничего не замечала, и ее перестало беспокоить его состояние.

— Давайте пойдем уже, — не выдержав, сказал Поттер. Почему-то вдруг надоело сидеть рядом с Роном и Джинни и смотреть на опущенную голову Гермионы.

Рон, что-то недовольно буркнув, поднялся из-за стола и, взяв метлу, уныло поплелся к выходу из Большого зала. Гарри и Джинни последовали за ним. Только на выходе из помещения брюнет несколько замешкался и повернул голову в сторону Гриффиндорского стола. Гермиона смотрела прямо на него. Встретившись с ним взглядом, девушка резко отвернулась. Поттер развернулся и пошел дальше вслед за Джинни, которая уже ушла на приличное расстояние.

На улице шел дождь, но ребятам ничего не оставалось делать, как начать тренировку.

— Это последняя наша тренировка перед игрой с Пуффендуем, поэтому нам надо выложиться по полной, ребята. Давайте начнем, — произнес Гарри, обращаясь к команде. Гриффиндорцы взмыли в небо.

Черноволосый юноша завис на метле прямо над трибунами, отсюда было легче следить за ходом тренировки. Члены команды резво носились над полем. Охотники, передавая друг другу квоффл, полетели прямо к кольцам, возле которых, сосредоточившись, завис Рон. Загонщики летали по всему полю, передавая сильными ударами битой друг другу один из бладжеров. Сейчас команда работала по одной из ранее разработанных тактик. Направив метлу вверх, Гарри поднялся на несколько метров выше. Бросив очередной взгляд на пустующую трибуну, и подавив зарождающееся чувство разочарования, он принялся искать снитч.

В самом разгаре тренировки капитан команды подлетел к кольцам, тем самым привлекая к себе внимание. Гриффиндорцы остановились и подлетели поближе к нему, желая услышать, что хочет сказать Поттер.

— Я думаю, что нам стоит проиграть и тактику Пуффендуя, — громко проговорил Гарри. — Чтобы Рон мог понять, откуда ожидать подвоха.

Ребята согласно закивали и разлетелись в разные стороны. Тренировка началась с новой силой, а брюнет опять поднялся выше. Искать снитч не было никакой охоты, да и в силах своих он был уверен. Очень сильно досаждал дождь, и юноше все больше и больше хотелось прекратить все это и вернуться в теплую гостиную. Не удержавшись, Гарри, вновь повернулся к трибунам, и снова его постигло с некоторых пор раздражающее чувство разочарования. Трибуны были пусты.

Развернувшись к команде, Поттер принялся делать круги над полем. Весь интерес к ловле снитча был давно потерян, теперь голова юноши была забита другим вопросом.

Возможно, Гермиона не пришла, потому что на улице шел дождь, и ей захотелось посидеть в тепле, а может быть, у нее появились срочные дела. И вообще, она же не обещала придти, просто ответила согласием на вопрос Рона и, скорее всего для того, чтобы он больше не задавал вопросов.

Со смешанными чувствами на душе, Поттер сделал еще один круг над полем.

Время тянулось теперь для Гарри слишком медленно. Снитч давно был пойман, и выпускать его повторно не хотелось. Чувствуя себя полностью разбитым, он начал опускаться вниз. Приземлившись возле трибун, Поттер угрюмо взглянул на команду. У Гриффиндора были все шансы разгромить в пух и прах Пуффендуй, и тренировка была обычной формальностью.

Чувствуя легкий озноб и усталость, капитан команды, не дожидаясь окончания тренировки, побрел в сторону школы. Кажется, гриффиндорцы даже не заметили его ухода, потому что до того, как он дошел до школы, его никто не заметил. Чувствуя еще и необъяснимое одиночество, Гарри вошел в прохладные коридоры школы.

Пробормотав портрету пароль, брюнет двинулся в открывшийся проход. В лицо сразу же ударил теплый воздух, в гостиной было уютно и шумно. Взгляд по привычке упал на диван возле камина и увиденное заставило юношу замереть.

На диване, укрывшись пледом и с книжкой в руках, сидела лучшая подруга. Почему-то от столь знакомого зрелища вся злость прошла, не оставив место даже унынию. Он чувствовал, что поступает с ней неправильно, бегая от нее и не давая никаких объяснений. Хотя, кто от кого сейчас бегал?

Она не заметила его прихода, и Гарри понял, что это знак. Знак к тому, чтобы подойти и поговорить с Гермионой. Захотелось вдруг рассказать обо всех переживаниях и мыслях, и юноша решительно двинулся в сторону дивана. Он даже не знал, как начать разговор с ней, но надеялся, что слова найдутся сами собой.

Староста школы, словно почувствовав, что к ней кто-то идет, оторвала взгляд от книги и уставилась на Поттера. Брюнет даже не понял, какие эмоции появились на ее лице, ей удалось быстро привести выражение лица в порядок.

— П-привет, — Гарри даже не заметил, как запнулся. Почему-то не получалось смотреть в глаза подруги и поэтому его взгляд блуждал вокруг нее, ни на секунду не останавливаясь на ее лице.

— Привет, — в ответ сказала девушка. Ее голос показался юноше немного тихим, нежели чем обычно. Чувствуя облегчение от того, что она не проигнорировала его приветствие, Поттер опустился рядом с ней на диван.

— Что читаешь? — поинтересовался для приличия он. Конечно, можно было сразу же начать с беспокоящего его вопроса, но что-то опять остановило.

— Справочник по Высшей Трансфигурации, — послышался ответ. Гарри упорно гипнотизировал взглядом огонь в камине, боясь повернуть голову к подруге. Он чувствовал, что весь запал, испытанный еще на входе в гостиную, пропал.

— Я…э-э…хотел… — брюнет запнулся, пытаясь выразить свою мысль словами. Не получалось, в голову почему-то начали лезть всякие глупости и ненужные вещи. Подавив стон отчаяния, Гарри запустил пальцы в волосы. — Я хочу спросить…э-э…не могла бы ты позаниматься со мной Трансфигурацией?!

Это вырвалось неожиданно, и Поттеру показалось, что его голос прозвучал слишком громко в гостиной. Закрыв глаза, он застонал в голос, давая этим понять подруге, что это совсем не то, что он хотел сказать.

— Что? — донесся до него голос Гермионы. Теперь повернувшись лицом к девушке, он разглядывал, как с ее лица сходит легкое удивление, заменяя его прежним спокойствием.

— Эм… ты не могла позаниматься со мной Трансфигурацией? — убитым голосом повторил Герой магического мира. Перевести этот разговор в нужное русло теперь точно не получилось бы. Отчаяние накатило с новой силой.

— Н-нет, — Гермиона даже покачала головой, пытаясь, очевидно, убедить его в своем отказе. — Я…у меня нет времени, извини.

Наверное, на его лице ясно проступило неверие, и Гермиона добавила:

— У меня дополнительная работа по Нумерологии.

— Ладно, — почему-то появилась непонятная обида. Ничего больше не сказав, он встал с дивана и, взяв метлу, поплелся в спальню. Из-за разговора с подругой он даже позабыл о том, что весь промок и замерз.

В спальне, остервенело стягивая с себя одежду, Поттер размышлял о случившемся. Сейчас отчаяние сменила злость, захотелось пойти и наорать на Гермиону за ее ложь. Он точно знал, что у нее нет никакой дополнительной работы, а если даже и была, она бы всегда нашла время для него. Она избегала его как глупая девчонка! И почему-то именно эта реакция не давала ему покоя. Это не было похоже на Гермиону.

Переодевшись в сухую одежду и бросив мокрую в корзину, Гарри, усевшись на кровать, предался тяжелым размышлениям. Из-за этих раздумий на поле для квиддича, он даже забыл вернуть снитч на место. Трепыхающийся золотой мячик теперь лежал в кармане брюк.

Через пять минут в спальню ввалился мокрый и уставший Рон Уизли.

— Ты чего это с тренировки ушел, Гарри? — громкий голос Уизли заставил Поттера вздрогнуть и повернуть к нему голову.

— Я…себя не очень хорошо почувствовал, — глухо ответил брюнет. Рон лишь пожал плечами, очевидно, оставшись довольным ответом друга, и прошел к кровати. Гарри отрешенно смотрел на ножку кровати друга, не замечая обеспокоенных взглядов, бросаемых на него переодевающимся Роном.

— Может, спустимся в гостиную? — предложил Уизли. Поттер кивнул и пошел вслед за другом.

Кажется, Гермиона не покидала гостиной после его ухода, так как сидела на прежнем месте и с той же книгой в руках. Джинни поблизости не было видно, очевидно, она переодевалась. Гарри опустился в одно из кресел, а Рон сел рядом со своей девушкой. Она проигнорировала их появление.

Через некоторое время к ним присоединилась Джинни, и Гермиона несколько оживилась, начав о чем-то разговаривать с Уизли. Гарри же безучастно продолжал сверлить взглядом неровную поверхность журнального столика, стоящего напротив. В голове было огромное количество мыслей, суть которых уловить не удавалось. От тихого и уравновешенного голоса каштановолосой подруги становилось как-то не по себе. А затаенная обида на ее отказ поднималась с новой силой.

Что-то толкало его совершись какой-нибудь неосознанный поступок, чтобы доказать подруге, что он не так прост, как кажется на самом деле. Что-то заставляло испытывать некое чувство превосходства над Роном.

— Гермиона, — повернув голову к подруге, обратился Поттер. Девушка удивленно на него посмотрела, и юноша заметил, как она замерла в ожидании. — Ты не могла бы позаниматься со мной Трансфигурацией?

Он видел, как лицо подруги сменяется с удивленного на неверящее, и чуть не хлопнул в ладоши от радости. Да, черт возьми, ему во второй раз удалось застать ее врасплох! Не смея больше смотреть ей в лицо, Гарри перевел взгляд на Джинни. Казалось, она и не заметила, как замялась староста, решая, что ответить на его вопрос.

— Я… немного занята, — пробормотала Грейнджер, опуская взгляд. — Но я смогу уделить тебе некоторое время, чтобы позаниматься.

Герой магического мира, с трудом подавив ликующий возглас, согласно кивнул, принимая ее ответ. Он весело подмигнул Джинни и повернулся к Рону.

— Как сегодняшняя тренировка? — поинтересовался юноша, как капитан команды по квиддичу.

— Ну, думаю, у нас есть все шансы разгромить на следующей неделе Пуффендуй, — ответил Уизли. — Команда, вроде бы, работает слаженно.

— Это хорошо, — сказал Поттер и решительно поднялся с места. — Я пойду, мне надо вернуть на место снитч. Я, задумавшись, забрал его с собой.

— Я пойду с тобой, — вслед за ним поднялась Джинни. Гарри только сделал приглашающий жест, пропуская ее вперед. Они вместе покинули гостиную своего факультета и двинулись к выходу, по прохладным коридорам школы. — Так значит, ты все-таки решил взяться за учебу?

— Ну, да, — рассеянно ответил, задумавшийся юноша. Его мысли сейчас кружились вокруг девушки, которая осталась сидеть в гостиной на диване возле камина. — И поэтому я попросил Гермиону мне помочь. Кстати, ты можешь помочь мне с Зельями.

— С Зельями? — Уизли скептически приподняла бровь, и Гарри пришлось вспомнить, какие у нее отметки по этому предмету.

— Ну, тогда помоги мне с Чарами, — благосклонно предложил еще раз Поттер. Девушка согласно кивнула и дальше они пошли в тишине.

Выйдя из замка и дрожа от холода, ребятам все же удалось добраться до кладовой для метел. Открыв обычной «Алохоморой» дверь, они вошли в темное помещение. Здесь не было окон, а свет, падающий из дверного проема, только мешал, отбрасывая ненужные тени.

— Люмос, — на кончике палочки Гарри зажегся маленький шарик света. Взяв с полки ящик для мячей, юноша открыл его. Вернув снитч на место, парочка покинула кладовую. В Хогвартс они неслись наперегонки.

* * *

Гарри лежал в кровати и задумчиво разглядывал полог кровати. На губах юноши была слабая улыбка, он вспоминал сегодняшний день. Никак не удавалось забыть реакцию Гермионы на его повторную просьбу. А ведь она даже разозлиться на него не могла.

Испытывая смутные ощущения, Поттер перевернулся набок. Тихонько отодвинув полог кровати, он уставился на спящего друга. Брюнет понимал, что испытывать такие ощущения не правильно по отношению к другу, но ничего не мог с собой поделать. Гарри чувствовал, что его так и распирает от желания сказать Рону, что теперь и у него с Гермионой есть секрет. И пусть он был таким неправильным, но зато о нем не знал друг. Теперь, благодаря своему поступку, у юноши была возможность чувствовать себя спокойно. Гермиона не могла просто так отдалиться.

Тяжелый вздох вырвался из груди, заставив свернуться калачиком в кровати. Он чувствовал глухую боль из-за того, что ему пришлось опуститься до такого. Испытывать терпение Гермионы на прочность, возможно, и было интересным занятием, но друзья ведь так не поступают. Или поступают?

Гарри застонал. Отчаяние не желало отпускать, схватившись за него цепкими пальчиками.

Иногда на него накатывали приступы злости при виде спокойной и уравновешенной Гермионы, казалось, она даже не переживает из-за того, что произошло. Сейчас была злость из-за того, что он так и не смог ничего ей сказать. Просто выпросил заниматься с собой, словно это так его волновало. Брюнет был уверен, что у них с Гермионой не будет ни одного дополнительного занятия по Трансфигурации. Либо подруга найдет способ не заниматься, либо он сам не придет.

Поттер медленно сел в кровати, сложив ноги по-турецки, и закачался назад вперед.

— Я схожу с ума, — тихо прошептал юноша.

Автор приносит большие извинения, за незначительную задержку главы. Просто, теперь при описании отношений Гермиона и Гарри, я впадаю в ступор, также как и Гарри при виде лучшей подруги.

DEMON-Tia.

Профессор Биннс продолжал монотонно бубнить лекцию, не замечая, что практически все ученики не обращают на него никакого внимания.

Гарри устало следил за тем, как профессор Истории Магии перемещается из стороны в сторону возле доски. Юноша искренне недоумевал, кто мог поставить этот предмет последним в расписании, да еще и в пятницу. Взгляд медленно переключился на первую парту. Уставившись на рыжие волосы Джинни, Поттер упрямо не хотел переводить взгляд на косу девушки, сидящей рядом с Уизли.

Обреченно вздохнув, брюнет опустил голову на парту. Повернув голову к стене, Гарри безучастно разглядывал непонятный рисунок, изображенный на ней. Рядом, подложив под голову учебник, сладко сопел Рон. Что-то мешало последовать примеру друга, и поэтому юноша, взяв перо, принялся выцарапывать на уголке стола буквы.

Будни для Поттера пролетели слишком незаметно, и сейчас ему как-то не верилось, что завтра состоится первый матч по квиддичу. Было как-то непривычно не чувствовать волнения, которое всегда присутствовало перед играми. Возможно, оно появится завтра именно перед матчем, но и в это тоже не верилось.

Гермиона стала избегать его присутствия еще больше, но даже это не беспокоило Гарри. Наверное, больше всего беспокоил ее отсутствующий взгляд, когда их глаза встречались. Создавалось ощущение, что она не видела юношу и смотрела сквозь него. От этого становилось не по себе. А может, это все ему просто казалось? Может все эти взгляды и мысли — это плод его больного воображения? У него есть девушка, и он не имеет никакого права думать о ком-то другом. Хотя, разве все бывает так, как должно быть?

Гарри неожиданно вернулся в реальность и понял, что до сих пор сидит в классе Истории Магии. Рука на автомате продолжала царапать поверхность стола. Присмотревшись к получившемуся слову, юноша в ужасе отдернул руку. Оглянувшись и удостоверившись, что друг продолжает спать, Поттер взмахом палочки стер написанное. Сжав голову в руках, брюнет уткнулся лбом в шероховатую поверхность стола и мысленно застонал. Сколько бы он ни опровергал свои мысли и ощущения, выходило одно и то же.

Через несколько минут прозвенел звонок и профессор Биннс, не меняя интонации, пробубнил домашнее задание и покинул класс, проплыв прямо сквозь доску. Бросив учебник в сумку, и перекинув ее через плечо, Гарри поплелся к выходу.

Друзья и его девушка, словно, почувствовав его состояние, не доставали его своими расспросами, а, нагнав его, молча шли рядом. В гостиной было шумно, ученики в преддверии выходных и завтрашнего матча предались маленькому веселью. Некоторые делали ставки на то, с каким счетом Гриффиндор разгромит Пуффендуй, некоторые на то, через какое время Гарри Поттер поймает снитч.

Друзья заняли свое привычное место у камина. Гарри попытался поймать взгляд лучшей подруги, но та словно предупреждая его действия, спрятала голову за учебником. Юноша обескуражено выдохнул, и повернул голову к камину. Может, ему опять кажется, что она сделала это специально? Вдруг она действительно собралась читать?

Тяжело вздохнув, Поттер откинулся на спинку дивана и уставился в потолок. Не хотелось думать о Гермионе. Совсем не хотелось, но не получалось. Мысли все время возвращались к ней, и брюнет искренне желал, чтобы кто-то его отвлек чем-нибудь. Он думал, что это может сделать квиддич, но даже играя он думал о подруге. Думал о том, смотрит ли она на него и переживает ли.

Гарри не хотел это признавать, но с недавних пор он испытывал некоторую жалость из-за того, что Джинни играет с ним в одной команде. И самое прискорбное в этом ощущении было то, что он не боялся за ее здоровье. Нет. Он просто жалел о том, что она играет и не видит, что делает на поле он. Не видит, как он мчится вслед за снитчем, не видит, как он ловит его. Она ничего этого не видит и поэтому не испытывает того, что испытывает Гермиона. Это было противоречивое чувство. С одной стороны должна была быть радость, что у них есть общие интересы и общее увлечение, а с другой…

— Гарри, что-то случилось? — от тяжелых мыслей отвлек голос Джинни. Повернув к ней голову и пристально всматриваясь в лицо, Гарри молчал. Он не знал что сказать. Ведь что-то случилось? Что-то такое, о чем он не имеет права ей рассказывать. Единственное, что Поттер смог сделать, это замотать головой, чтобы успокоить девушку. Кажется, его ответ не удовлетворил девушку. Он понял это по тому, как она нахмурилась. — Но я же вижу, что тебя что-то беспокоит, Гарри. Переживаешь из-за игры?

— Нет, все нормально. Не волнуйся, — прошептал Поттер. Сказать это в голос почему-то не хватило сил. Хотелось кричать от бессилия и рассказать всем, что он чувствует. Хотелось, чтобы кто-то убедил, что эти чувства правильные, как и все происходящее. Гарри пристально всматривался в знакомые с детства черты лица и надеялся, что они никогда не узнает о том, что происходит с ним. — Просто…

* * *

В день матча капитан команды проснулся слишком рано. Взглянув на часы и удивившись увиденному, Гарри попытался снова заснуть. Не получилось.

Одевшись и взяв метлу, Поттер поплелся в гостиную. Перед глазами предстала та же картина, что и месяц назад. Гермиона стояла возле доски и читала объявления.

Юноша неосознанно тяжело выдохнул, но к счастью девушка этого не заметила. В прошлый раз, когда она стояла здесь, они еще были друзьями, а сейчас… Сейчас Гарри не мог сказать, кем является для Гермионы, но для него она все еще являлась лучшей подругой. И пусть он испытывал к ней неправильные чувства и ощущения, Гарри не винил ее в этом. Это не ее вина, что он не мог со спокойной душой отпустить ее к Рону. Не мог смотреть, как она улыбается ему, как тратит все свое свободное время на него. Она была его лучшей подругой и не должна была так поступать с Гарри.

Захотелось затопать на месте и упорно повторять «не должна», чтобы она наконец-то поняла, что происходит. Только вот он не имел никакого права поступать с ней так. Он даже подойти к ней не мог, потому что не знал, какая будет у нее реакция. Поэтому, развернувшись, Гарри тихонько вернулся в спальню. Сев на кровать и сдавив пальцами виски, юноша закачался назад-вперед.

Оставшийся со вчерашнего вечера осадок сейчас перерос в нечто большее, и стало как-то не по себе. Какая ирония, эти чувства были не похожи на те, что он испытывал обычно перед мачтами. Гарри даже засомневался, что ему удастся летать в таком состоянии. На душе было, откровенно говоря, слишком пусто, чтобы еще думать о каком-то квиддичном матче.

Поттер повалился на кровать, желая забыться спасительным сном.

Герой магического мира проснулся оттого, что кто-то тормошил его за плечо. Открыв глаза, Гарри уставился на взволнованное лицо рыжеволосого друга.

— Что случилось? — хрипловатым голосом поинтересовался брюнет.

— Просто ты одетый лежишь тут на кровати. Этот вопрос должен я тебе задать, — сказал Рон. Поттер поправил очки и сел в кровати. Рон, очевидно, только проснулся, так как был все еще в пижаме. — Ты что, заболел?

— Заболел, — буркнул Гарри, вставая и поправляя мантию. — Давай одевайся, нам еще завтракать.

Уизли окинув друга сомневающимся взглядом, принялся одеваться. Гарри же подавив очередной зевок, разглядывал свою обувь.

На часах было восемь часов, когда ловец и вратарь сборной Гриффиндора спустились в гостиную. Окинув быстрым взглядом помещение, и не обнаружив там старосты школы, брюнет облегченно выдохнул. Очевидно, Гермиона обходила школу или отправилась к профессору Вектор, за очередным поручением. Гарри даже не удивился бы, если узнал, что подруга выполняет работу и старост факультета.

Присев на диван возле камина, ребята принялись ждать Джинни. Девушка в скором времени тоже спустилась в гостиную, и троица дружно отправилась на завтрак. К сожалению Гарри, а может и к счастью, Гермионы на завтраке тоже не оказалось. Гадая, где она может так долго быть, Поттер принялся намазывать тост джемом.

— Что-то ты неважно выглядишь, друг, — сказал Рон, внимательно разглядывая тост в руке.

— Ты тоже, — буркнул Поттер и повернул голову в сторону выхода. Он продолжал надеяться, что Гермиона все же придет пожелать удачи ему и его команде. Она же ведь должна? — Где Гермиона?

— Эээ… — протянул Уизли, заметно мрачнея. — Я не знаю.

Гарри безучастно следил за тем, как Большой зал наполняется учениками. Первокурсники в преддверии матча, кажется, нацепили на себя все возможные побрякушки, символизирующие играющие команды. Эта оживленность начала несколько раздражать, и брюнет поднялся из-за стола.

— Думаю, пора пойти в раздевалку, — взяв метлу, Поттер не дожидаясь друга и свою девушку, побрел к выходу из зала. Он чувствовал, как за спиной, переговариваясь, идут и остальные члены команды, но так и не повернулся к ним.

В раздевалке Гриффиндора было тихо, члены команды, почувствовав состояние своего капитана, старались не шуметь. Гарри медленно натягивал на руку перчатку. Почему-то былая уверенность в том, что ему сегодня удастся поймать снитч, испарилась. Юноша чувствовал на себе внимательный взгляд, и даже знал, кому он принадлежит. Легче было сделать вид, что он ничего не заметил. Взяв ярко-алую мантию, брюнет покинул раздевалку, бросив на выходе:

— Пойду, спрошу у мадам Хуч, какая погода, — вслед ему смотрели обеспокоенные друзья.

Дойти до преподавателя не удалось. Прямо на выходе из раздевалки стояла лучшая подруга, и Гарри невольно замер. Встретившись с Гермионой взглядом, до юноши вдруг дошло, как ей трудно сейчас приходится. У нее был усталый вид, и почему-то появилась уверенность, что это не результат загруженности по учебе и обязанностями старосты.

— Привет, — получилось несколько нервно, но разговор был начат.

— Привет, — Грейнджер даже удалось выдавить из себя слабую улыбку. Гарри улыбнулся ей в ответ, словно подбадривая. Между друзьями настала неловкая тишина, которая, как показалось брюнету, начала давить на уши.

— Я.. то есть… как учеба? — Поттер на мгновение закрыл глаза, чтобы понять какую чепуху сейчас спросил. Что-то слишком часто он начал говорить ерунду при встречах с подругой, хоть эти встречи в последнее время стали слишком редки. Гермиона, кажется, была несколько удивлена его вопросом, но справилась с собой и улыбнулась чуть шире.

— Нормально, как у тебя? — Гарри облегченно выдохнул. По крайней мере, улыбка Гермионы означала, что все произошедшее ее больше не беспокоит, и он, возможно даже, восстановился в статусе лучшего друга. Он собирался ответить, но голос, раздавшийся за спиной, отвлек.

— Гермиона, я думала ты уже на трибуне, — Поттер развернулся к Уизли. Рон сразу же на правах парня Грейнджер встал рядом с ней и, наклонившись, что-то зашептал на ухо. Джинни же подошла к Гарри, который с трудом скрывал раздражение при виде о чем-то перешептывающихся друзей. Наконец-то они отвлеклись и обратили свое внимание на него и Джинни.

— Вообще-то я хотела лично пожелать вам удачи перед матчем, — сказала Гермиона.

— Ну, до матча еще есть полчаса, можешь побыть и здесь, — снова привлек ее внимание Рон. Гарри поборол желание прекратить все это немедленно и повернулся к Джинни. Девушка, заметив, что брюнет на нее смотрит, о чем-то заговорила. Поттер плохо ее слушал, все время беспокойно оглядываясь, но стараясь не смотреть на стоящую чуть поодаль парочку.

— Гарри, что-то случилось? — Джинни, очевидно, не выдержала такого поведения и решила разузнать, в чем дело.

— Все нормально, — отстраненно ответил Гарри. Его тон говорил о том, что он не желает разговаривать на эту тему.

— У тебя все обязательно получится, Рон, — тихо произнесла Гермиона. Поттеру, который неосознанно прислушивался к разговору друзей, удалось расслышать ее слова. Повернувшись к ним, юноша наблюдал за тем, как подруга запечатлела на губах рыжеволосого юноши легкий поцелуй. Гарри вздрогнул, все происходящее перестало нравиться еще сильнее. — Я верю в тебя.

Сказав это, староста школы повернулась в сторону друзей. Не обратив на Гарри никакого внимания, а может, брюнету опять это казалось, она подошла к рыжеволосой девушке.

— Удачи, — Гермиона обняла девушку и быстро чмокнула в щечку. — У вас все получится.

А потом, смотря куда-то через плечо Гарри, добавила:

— Удачи, — что-то было не так. Получалось, он слишком рано радовался, и Гермиона не поняла всего произошедшего? Почему-то это сильно разозлило и чувство досады, кажется, пересекло все границы.

— А меня ты не поцелуешь, Гермиона? — он словно видел себя со стороны и чувствовал, как губы на его лице расплываются в глупую и радостную улыбку. Что-то невидимое толкало на такие шаги, заставляло делать так. — Ты всем пожелала удачи, а мне не пожелаешь?

И опять это чувство. Чувство эйфории и глупой радости, от происходящего. Гермиона не смотрела не него, и, наверное, это все же было хорошо. Гарри не видел лица Джинни, но даже знать не хотел, что она думает о нем. Это было ее мнение, это было ее право. Прямо перед ним стояла лучшая подруга.

Она же не могла ему отказать и уйти от всего этого. Не могла. Поттер чувствовал отходящую от подруги волну нерешительности и раздражения. Конечно, она начинала на него постепенно злиться, но это его особо не расстраивало. Юноша уже было отчаялся дождаться от подруги каких-либо действий на его слова, когда та неожиданно дернувшись, подалась вперед и, приподнявшись на цыпочках, коснулась губами его щеки.

Это было всего лишь легкое мимолетное прикосновение, но от него почему-то стало плохо. Появилась необъяснимая тяжесть на душе, и вдруг стало за себя противно.

— Спасибо, теперь мы точно победим, — Гарри повернулся к Джинни и выдавил из себя улыбку. Видеть лицо подруги сейчас не было никакого желания. Рыжеволосая девушка непонимающе на него смотрела, но юноше сейчас совсем не хотелось ничего объяснять. Он вообще не собирался что-либо объяснять Рону или Джинни. — Думаю, нам пора к выходу.

После его слов сразу же началась суета. Рон позвал из раздевалки остальных членов команды и Гарри, пробормотав ободряющие слова, повел команду к выходу на поле. Гермионы он больше не видел, но надеялся, что после его просьбы она ушла на трибуны, а не куда-нибудь еще. Послышался голос комментатора, который звал команду Гриффиндора на поле и Поттер шагнул на все еще зеленую траву. Он слышал гул с трибун, и, не удержавшись, поднял голову. Глаза сразу же стали искать лучшую подругу среди учеников в шарфах родного факультета, но безрезультатно. Ее не было.

Профессор полетов что-то говорила, но Гарри ее не слушал. Только когда капитан команды Пуффендуя протянул руку для пожатия, юноша словно вышел из легкого ступора. Сразу же резко усилился гул, и стало слишком шумно. Пожав руку капитану, Поттер кивнул и, оседлав метлу, стремительно взмыл вверх.

Заняв привычную для себя позицию, брюнет принялся искать глазами снитч. Только иногда юноша бросал взгляды на трибуну, желая увидеть там лучшую подругу. Да и вообще, с чего он взял, что она придет на матч? Ее никогда особо не интересовала игра.

Гарри сделал круг над полем. За ловца Пуффендуя волноваться не приходилось. Это был новичок и следовал стандартной тактике, то есть повторял все движения за Гарри. Брюнет прислушивался к словам комментатора, потому что сам следить за происходящим не мог. Гриффиндор уверенно вел в счете, и можно было без каких-либо опасений поймать снитч, только вот упрямый мячик не желал появляться.

Поттер еще раз повернулся к трибунам Гриффиндора и принялся пристально искать подругу. Почему-то было важным знать, что она здесь и смотрит на него. Глаза наткнулись на пристальный взгляд карих глаз, и Поттер испуганно развернулся к кольцам. Боже, почему все происходящее его так волновало? Она смотрела на него, смотрела, и он чувствовал, как становится не по себе.

Трибуны вновь поднялись и зашумели, очевидно, кто-то принес еще десять очков. Только вот, понять, что произошло на самом деле, он не успел. Золотая вспышка рядом с кольцами Пуффендуя, привлекла его внимание, и ловец Гриффиндора сорвавшись с места, стремительно полетел туда. Боковым зрением он увидел, как ловец другой команды полетел за ним следом. Он чувствовал на себе пристальный взгляд, и мысль, что это может быть Гермиона, сводила его с ума. На него смотрели все трибуны, но почему-то этот факт не успокаивал. Не удержавшись, Гарри поднял взгляд и посмотрел на трибуны Гриффиндора. Староста школы смотрела на него. И по легкой улыбке на ее губах Гарри понял, что все правильно. Так и должно быть.

Рука сжала золотой мячик с крылышками.

Взгляд зеленых глаз бездумно блуждал по гостиной Гриффиндора. В помещении царил легкий беспорядок, оставленный радостными после победы команды учениками. Правда, свет, исходивший от камина, не позволял оценить весь масштаб беспорядка в гостиной. Прищурившись, брюнет вглядывался в темные углы, пытаясь узнать, не сидит ли кто-нибудь там, затаившись и поджидая, когда он потеряет бдительность.

Через некоторое время, выпустив нервный смешок из-за своей паранойи, Гарри перевел взгляд на огонь в камине. Вспомнился прошедший вечер, когда каждый из учеников считал своим долгом подойти к нему и поздравить с победой. Расшалившиеся от радости первокурсники на этот раз переступили черту дозволенности, и поэтому эльфам придется потрудиться, чтобы отодрать эти пятна с ковра и мебели. Вспомнилась Гермиона, которая по полной программе отчитала провинившихся ребят, а потом в итоге разогнала всех по спальням, заявив старостам факультета, что доложит об их поведении профессору Вектор.

Гарри чувствовал огромную усталость, но уснуть так и не смог. Легче было сидеть на подоконнике в прохладной гостиной и бездумно предаваться мыслям. За окном шел дождь, но в гостиной из-за наложенных на окна чар, было тихо и как-то слишком пусто. Сейчас слишком остро чувствовались тоска и некоторое одиночество. Брюнет понимал, что медленно впадает в состояние ступора. Нет, не такого, когда он видел или находился рядом с Гермионой.

Он понял это сегодня, когда Джинни обняв его, что-то шептала на ухо, а он даже понятия не имел, как себя вести с ней. Стало трудно говорить ей то, что раньше непроизвольно слетало с губ при одном взгляде на нее. Понял тогда, когда, продолжая улыбаться всем поздравляющим, искал глазами лучшую подругу, хотя отлично знал о ее отсутствии в гостиной.

Тяжело выдохнув, Гарри прижался виском к прохладному оконному стеклу. Стало неожиданно жарко и рука, дернувшись, открыла верхнюю пуговицу рубашки. Огонь в камине постепенно гас, но сон так и не приходил. Закрыв глаза, Поттер прислушивался к легкому треску со стороны камина.

Легкий шорох, нарушивший уже ставшую привычной тишину, заставил юношу обеспокоенно открыть глаза. Обведя глазами комнату, взгляд Гарри задержался на тонкой девичьей фигуре. Гермиона, по всей видимости, что-то искала, так как медленно ходила между кресел и что-то высматривала. Очевидно, она его не заметила, поэтому так долго находилась в гостиной рядом с ним.

— Гермиона, — сорвалось с языка, прежде чем Гарри успел подумать. Девушка вздрогнула и развернулась к окну. В гостиной было темновато, и поэтому разглядеть выражение ее лица не удавалось. Понимая, что не может вот так спокойно сидеть и рассматривать ее, Поттер слез с подоконника. Медленно, словно обдумывая каждый шаг, он подошел к подруге. Гарри не знал, что сказать Гермионе, но, всматриваясь в ее спокойное лицо, понял, что не может просто промолчать. — Нам надо поговорить.

— Я… я тоже так думаю, — немного замявшись, сказала девушка. Гарри не задумываясь больше ни о чем, взял подругу за руку, не замечая, как она при этом дернулась, и повел к дивану возле камина. Теперь он видел, как бледна подруга. Очевидно, она не очень радовалась возможности поговорить с ним по душам. — Что происходит, Гарри?

Ее голос словно резанул по ушам и брюнет, невольно дернувшись, выпустил ее руку. Действительно, что происходит?

— Гарри, зачем ты это сделал? — видимо, Гермиона не предавалась таким размышлениям, как он. Хотя разве это было возможно?

— Мне так захотелось, — голос охрип, а Гарри неожиданно осознав, что ответил на вопрос подруги, пришел в ужас. Захотелось сразу же убежать куда подальше и спрятаться от этого удивленного взгляда карих глаз. — Извини.

И вдруг, как удар по голове, пришло понимание, что это именно тот ответ, который описывал его состояние. Ему так хотелось… Черт возьми, ему действительно, так хотелось! Наверное, Гермиону напугала его улыбка, и она дернулась, очевидно, пытаясь встать.

— Я пойду, — вскочив на ноги, произнесла Грейнджер.

— Нет-нет-нет, — схватив ее за руку, он насильно усадил ее обратно. — Мы еще не поговорили.

— Ты не перестанешь, да? — голос подруги показался Гарри каким-то убитым.

— Что такого в том, Гермиона, что я хочу проводить с тобой такое же время, которое мы проводили вместе раньше? — поинтересовался Гарри. — Почему ты вдруг решила, что не нужна мне?

Кажется, вопросы повергли Гермиону в некоторое состояние ступора, так как ответа он не услышал. Она просто сидела рядом с ним и всматривалась в его лицо, с таким видом словно видела его впервые.

— Что случилось, Гермиона? Ты помнишь, раньше мы всегда сидели здесь и делали уроки, а сейчас все это куда-то пропало. Пропало в обычной рутине, — говорить стало трудно, и Гарри замолчал. Почему-то казалось, что Гермиона совсем его не поняла. Она не смотрела больше на него, уставившись на свои сцепленные пальцы.

— А как же Джинни? — ее голос глухо отозвался в ушах. Гарри показался нелепым ее вопрос, и он непонимающе посмотрел на подругу.

— Причем здесь Джинни? — получилось как-то устало и обреченно.

— Но… — начало было вновь Грейнджер, но Гарри вцепился в ее руку, давая понять этим жестом, что не желает слушать ее. Переведя взгляд с подруги на угли в камине, юноша молчал, но так и не отпустил руку подруги. Хотелось высказать подруге все, что он чувствовал на протяжении целого месяца, но Гарри быстро отогнал это желание.

— Знаешь, меня немного достало это ощущение. Ощущение неправильности, — начал брюнет, тяжело сглотнув. Потом он повернулся лицом к девушке, и та словно почувствовав, чего он ждет, повернулась к нему. — Почему все делают вид, что ничего не произошло? Что не было того ужаса, который пришлось нам испытать? Ладно Рон, он никогда не воспринимал все близко к сердцу, но ты… Почему ты, Гермиона?

Гермиона молчала.

— Я не хочу этого, не хочу, чтобы все поменялось, — Поттер ослабил хватку на руке подруги. — Не хочу, чтобы наша дружба закончилась так. Почему?

В гостиной стало тихо, и Гарри эта тишина показалась какой-то умиротворяющей. Он точно знал, что часов в помещении нет, но откуда-то слышалось тиканье. Оглядевшись по сторонам, словно ища источник звуков, Поттер рассеянно посмотрел на подругу. Та, казалось, и не заметила этой рассеянности во взгляде друга, продолжая пристально смотреть ему в лицо.

Что-то подталкивало юношу на необдуманный поступок. Хотя такой ли необдуманный? Она сидела рядом, ее бедро касалось его, и легкий запах, исходивший от нее, заставлял голову кружиться.

Гарри медленно наклонился, постепенно сокращая расстояние между собой и Гермионой. Грейнджер словно предупреждая его действия, дернулась назад, положив ладошку на его грудь, словно желая оттолкнуть.

— Не надо, — голос звучал немного устало, так, словно она ожидала такого хода событий. Гарри замер с таким видом, словно обдумывал ее просьбу.

— Почему? — слишком тихо прошептал Поттер. Пока подруга не решилась ответить, брюнет сократил оставшееся расстояние и прижался губами к губам девушки. Кажется, у него начинало входить в привычку затыкать рот подруге таким образом. И, видимо, этот жест сломил все сопротивление Гермионы, так как рука, удерживающая его от этого порыва, соскользнула и безвольно повисла. Рука Гарри медленно переместилась за спину девушки, желая прикоснуться к волосам подруги. Гермиона правильно расценив его действия, протестуя, застонала.

Многократные негромкие хлопки в гостиной заставили Гарри и Гермиону испуганно отскочить друг от друга. Поттер немного встревожено оглядевшись, облегченно выдохнул. Это всего лишь были домовые эльфы, которые, не обращая никакого внимания на них, принялись за уборку гостиной. Переведя взгляд на подругу, и увидев на ее лице облегчение и легкий румянец, он с трудом сдержал смешок.

— Кажется, теперь ты их полюбишь еще больше, — тихо сказал Гарри, чем привлек к себе внимание Гермионы. Грейнджер натянуто улыбнулась, показывая этим, что она его слышала. В гостиной неожиданно стало светло, и весь уют пропал. Коса подруги наполовину была распущена, он так и не успел закончить начатое. Тяжело вздохнув, Поттер улыбнулся, пытаясь отогнать всю возникшую неловкость.

— Я… я думаю, что пора идти спать, — пробормотала Грейнджер, пытаясь повторно собрать волосы в косу. Гарри согласно кивнул, и пока девушка не убежала к себе в комнату, решительно наклонившись, чмокнул ее в щечку.

— Спокойной ночи, — бросил Поттер и, не дожидаясь ответа, поспешил уйти в спальню. Только вот замешкался на последней ступени лестницы и, развернувшись, встретился с карими глазами подруги. Ему это показалось или легкая улыбка на ее губах была правдивой?

Не желая узнавать точный ответ, Герой магического мира направился в спальню мальчиков седьмого курса. Сна не было ни в одном глазу, но Гарри знал, что завтра будет чувствовать себя так, словно упал с метлы. Переодевшись в пижаму, Поттер лег на кровать.

Задернув подол, чтобы не видеть рыжую макушку друга, брюнет предался размышлениям. Взгляд бездумно скользил по бордовой поверхности, а мысли были далеко отсюда.

Сегодня он, опять не удержавшись, переступил черту между дружбой и чем-то большим. Что было самым ужасным в этой ситуации, это то, что он не чувствовал никаких угрызений совести. Он целовал девушку лучшего друга.

Гарри замер прислушиваясь к своим ощущениям. Он целовал лучшую подругу. Так думалось легче. Застонав, брюнет уткнулся носом в подушку. Так было легче.

* * *

Спальню мальчиков седьмого курса заливал яркий солнечный свет. Гарри, пытаясь скрыться от света заливавшего все помещение, лежал на кровати, накрыв голову подушкой. Отчасти подушка еще помогала от раздражающего голоса Джинни Уизли, которая уже несколько минут пыталась его разбудить.

— Гарри, скоро обед, а ты еще в кровати! — предприняла еще одну попытку девушка. Поттер на ее слова только махнул рукой и накрыл голову одеялом. — Гарри!

Переходя в наступление, рыжеволосая девушка принялась стягивать одеяло с юноши.

— Чего тебе надо?! — раздался глухой голос из-под подушки. — Я не хочу вставать, я не выспался. Что не понятно?!

— Гарри… — начала Уизли, но Гарри остановил ее, приняв сидячее положение в кровати.

— Джинни, сегодня выходной и я хочу поспать, и ты не сможешь этому помешать, — спокойным тоном, смотря в лицо девушки, произнес Поттер. — И обедать я не хочу. Пожалуйста, оставь меня в покое.

Гарри продолжал смотреть на то, как Джинни обиженно поджав губу, развернулась и направилась к выходу из комнаты. Поттер повалился на кровать.

На самом деле ему больше не хотелось спать, но эта настойчивость девушки почему-то вывела из себя. Возможно, все это было результатом тяжелых мыслей, которые приходили в голову ночью. А может, ему хотелось, чтобы будить его пришла подруга, которая делала это на протяжении шести лет.

Запустив пальцы в волосы, Гарри застонал. В постели было так уютно, а эта тишина в спальне чем-то напоминала тишину гостиной. Только вот чего-то снова не хватало. Это заставило медленно подняться и начать одеваться. Привычным жестом пригладив топорщащиеся в разные стороны волосы, Поттер покинул спальню.

В гостиной царила привычная суета, и никто не заметил его появления. Окинув взглядом помещение и поняв, что Джинни, скорее всего, ушла на обед, Гарри направился в Большой зал. В коридорах было необычайно тепло, и при взгляде на окно Гарри показалось, что вернулось лето. На лице появилась радостная улыбка. Это изменение в погоде так соответствовало изменениям у него внутри. Сейчас он с уверенностью мог сказать, что спокоен.

В Большом зале еще было пусто, обед только начался, и ученики медленно пленились на него. Опустившись рядом с рыжеволосым другом, Гарри подмигнул удивленной девушке, сидящей напротив.

— Все-таки тебе удалось это сделать, — сказал Гарри, накладывая себе картошки. — Но я рад тому, что ты у меня такая упорная и упрямая.

Джинни ему кисло улыбнулась и продолжила обедать. Время за обедом пролетело за разговором с Джинни и Роном и быстрыми взглядами на дверь Большого зала. Джинни к концу обеда разговорилась и, кажется, простила ему его резкость, чему Гарри был несказанно рад. Гермиона появилась за несколько минут до конца обеда. Опустившись рядом с Джинни, и поздоровавшись с мальчиками, принялась есть.

Гарри почувствовал прилив облегчения, кажется, все недомолвки с подругой были устранены. Юноша внимательно рассматривал ее, словно ожидал увидеть явные изменения во внешности. Только вот ничего не было, если не считать заметной усталости и бледности. Кажется, Гермиона не спала всю ночь. Почему-то стало немножко не по себе.

— Где ты была? — поинтересовался Поттер, не обращая никакого внимания на то, что Гермиона разговаривает с Джинни.

— Ммм... — неопределенно промычала Грейнджер, очевидно, обдумывая свой ответ. Гарри, который безуспешно пытался поймать ее взгляд, почувствовал некое уныние. Кажется, он опять на этот раз ошибся в своих выводах. — Я была в библиотеке. Надо было найти дополнительную литературу по Нумерологии.

— Я думал, ты уже перетащила к себе в комнату всю дополнительную литературу, которую можно было, — Гарри улыбнулся и встретился с карими глазами. Гермиона не улыбнулась в ответ и промолчала, и Поттеру показалось, что он опять несет всякую ерунду. — Эээ…мне надо пойти.

— Куда? — сразу же оживилась Уизли. Встретившись с заинтересованным взглядом Гермионы, Гарри неопределенно махнул рукой в сторону окна.

— Я с тобой, — правильно расценив его жест, бросила Джинни. Гарри открыл рот, чтобы возразить ей, но, не издав ни звука, закрыл его. Неожиданно появилась безумная идея, и он поспешил ее озвучить.

— Гермиона, Рон, не хотите ли прогуляться у озера? — смотря на Гермиону, сказал Поттер. Видя сомнение на лице подруги, Гарри усиленно пытался придумать весомый аргумент, способный заставить подругу согласиться.

— Да, ребята, давайте пойдем, прогуляемся, — очевидно, Джинни зажглась этой идеей. — Нечасто осенью бывает такая солнечная погода. Тем более это наша последняя осень в этих стенах.

— Но… мне еще надо сделать Нумерологию, — пробормотала Гермиона, почему-то переведя взгляд с Гарри на Рона.

— Брось, Гермиона, если ты не хочешь идти, так и скажи, — голос получился усталым. Наверное, так оно и было. Он устал.

— Я… Ну, ладно, — бросив мимолетный взгляд на черноволосого друга, сдалась Гермиона. Кажется, сейчас на нее больше всего подействовали его слова. Может быть, она даже задумывалась о том, что он вчера говорил. Рассеянно улыбнувшись, Гарри протянул руку подруге, помогая подняться. Видя то, как она замялась, он уже было собирался отдернуть руку, но Гермиона приняв руку, поднялась.

Сжав маленькую ладошку подруги сильнее, Гарри искренне улыбнулся.

— Давайте пойдем уже, — в разговор наконец-то вступил молчавший все время Рон. Выпустив руку подруги, Поттер направился к выходу. Рука Джинни сжала его запястье и Гарри, улыбнувшись, взял ее ладонь. Пусть он держал за руку Уизли, но по другую сторону от него шла Гермиона и касалась своим плечом его.

Черт возьми, он был счастлив!

— Гермиона, ты не могла бы проверить мое эссе для Флитвика? — раздался голос Рона в тишине гостиной. Гарри, который листал учебник по Зельеварению, поднял голову, желая увидеть лицо подруги, сидящей напротив. В гостиной было тихо. Оставшиеся ученики были заняты своими делами и не обращали никакого внимания на четверку, устроившуюся у камина. Это был обычный будничный вечер, и Гарри на мгновение показалось, что он уже проживал что-то подобное.

— Да, конечно, Рон, — не отрываясь от своей работы, сказала Гермиона. Рон только пожал плечами и положил перед девушкой свою работу.

— Гарри, ты идешь? — поинтересовался рыжеволосый юноша, указывая рукой в сторону мальчишеских спален. Гарри только покачал головой и замер, встретившись глазами с глазами подруги. — Ладно, всем спокойной ночи.

Чмокнув Гермиону в щеку, Рон поднялся в спальню. Поттер вернул свое внимание к книге, не желая смущать подругу дальнейшим разглядыванием. Джинни сидела рядом на диване и выписывала на пергамент свойства ингредиентов для зелья, которое они должны будут варить на следующем занятии. Сам он без всякого интереса пытался запомнить свойства того же зелья, но плохо получалось сконцентрироваться.

— Я пойду к себе, — сказала Гермиона, вновь привлекая внимание брюнета к себе. Подруга выглядела неважно, очевидно, сказывались загруженности по учебе. Преподаватели теперь активизировались и стали задавать в два раза больше, чем задавали в начале года. Гарри уже честно признался сам себе, что с учебой у него стало совсем плохо. — Мне еще надо почитать Руны, а завтра вставать рано.

Гарри не смог сдержать улыбки. Ему показалось, или подруга и правда оправдывалась перед ним? Пока он предавался размышлениям на эту тему, Гермиона сложила свои учебники и, пожелав спокойной ночи, ушла к себе. Брюнет бросил взгляд на продолжавшую писать Джинни. Удостоверившись, что она уходить пока никуда не собирается, он откинулся на спинку кресла.

Закрыв глаза, он прислушивался к треску поленьев в камине и скрипу пера. Медленно и верно Гарри погружался в вязкое состояние полудремы. Он чувствовал неимоверную усталость, но подниматься в спальню не хотелось. Поттер был благодарен, что Джинни продолжала сидеть рядом с ним. Ощущая ее взгляд на себе, он так и не сказал ни слова. Ничего не хотелось.

— Гарри, — раздался голос Джинни прямо над ухом. Медленно открыв глаза, он повернул голову в сторону девушки. Она сидела рядом на подлокотнике и, ничего не говоря, осторожно провела руками по черным волосам, словно, пытаясь пригладить их. Гарри закрыл глаза, прислушиваясь к ощущениям. — Ты устал, тебе надо поспать.

— Нет, все нормально, — прохрипел Поттер, понимая, что врет. Не хотелось идти в спальню, где под сопение соседей в голову начинали лезть ненужные мысли. Повторно открыв глаза, он уставился на рыжеволосую девушку. Столь знакомые черты сейчас казались немного размазанными и неясными. На мгновение показалось, что это и не Джинни вовсе.

— Что тебя беспокоит? — голос Уизли был тих. Отчаянно захотелось сказать, что все в порядке и нет ничего такого, из-за чего стоило бы волноваться, но язык не поворачивался.

— Я устал, — почему-то не получалось смотреть ей в глаза. Он слышал легкий вздох, Джинни ожидала от него чего-то другого. — Пойдем спать.

Джинни кивнула и, медленно наклонившись, прикоснулась губами к губам Поттера. Гарри ответил. Только вот так и не смог определить, что чувствует. Привычные чувства куда-то пропали, словно отошли на второй план. Сейчас было просто приятно. Приятно и больше ничего.

— Спокойной ночи, — прошептала Уизли, прервав поцелуй. Гарри молча наблюдал за тем, как девушка собирает листы пергамента и перья. Она повернулась обратно к нему, словно ожидая чего-то.

— Спокойной ночи, Джинни, — произнес Поттер, поднимаясь. Джинни ушла в спальню, и как только до него донесся звук хлопнувшей двери, он повалился обратно в кресло. Ничего не хотелось делать.

* * *

— Гарри… Гарри… — откуда-то издалека слышался чей-то голос. Он чувствовал руку на своем плече, и скорее это заставило его открыть глаза, чем зов по имени. Перед глазами все плыло, и юноша привычным жестом протянул руку к тумбочке. Рука полоснула воздух, так и не найдя нужного. Вдруг стало все ясно видно, Гермиона нацепила на него очки.

— Ч-что случилось? — прохрипел юноша, пытаясь принять в кресле нормальное положение. Грейнджер возвышалась над ним, скрестив руки на груди. Весь ее вид говорил о том, что этот вопрос она хотела бы задать ему. — Я уснул.

— Я уже поняла, — произнесла Гермиона. Поттер не отрываясь, следил за подругой, а ей, по всей видимости, это доставляло неудобства. Взгляд девушки был направлен на огонь в камине, а рука машинально теребила рукав мантии. — Сейчас рано, ты можешь еще поспать, только лучше в спальне.

— А ты? — Гарри не переставая смотреть на подругу, пытался пригладить волосы. Чувствовал он себя не совсем хорошо, но старался не показывать это Гермионе.

— Мне нужно совершить утренний обход, ты же знаешь, — она посмотрела на него. От ее взгляда стало не по себе, и Гарри перевел свой взгляд на свои руки. Конечно, он знал, черт возьми, только это не мешало ему растеряться.

— Я могу пойти с тобой, мне больше не хочется спать, — пробормотал Поттер.

— Не думаю, что это хорошая идея, Гарри, — мягко произнесла Гермиона. Гарри поднял взгляд на подругу, весь вид ее говорил, что она против его компании. И понял, что она права, это была плохая идея. — Поговорим вечером, ладно? Сейчас тебе лучше поспать, ты выглядишь усталым.

Гарри было нечего сказать на ее слова, и поэтому он только кивнул. Что он мог сказать ей? Она была права.

— Ладно, мне пора. Увидимся на завтраке, — бросила Грейнджер и, развернувшись, поспешила покинуть гостиную.

Поттер не внял совету подруги и поэтому не сделал никаких попыток, чтобы отправиться в спальню. Переведя взгляд с выхода из гостиной на огонь в камине, Гарри застонал и уткнулся лбом в подлокотник кресла.

— Что происходит? — раздался тихий шепот в тишине. Только вот ответа так и не последовало.

Он бы просидел так целую вечность, если бы не стук дверей спален, начавшийся примерно через час. Гостиная наполнялась учениками, но, казалось, никому не было дела до понурого Героя, развалившегося в кресле. В помещение спустилась Джинни Уизли. От ее внимательного взгляда не укрылось одинокое тело в кресле. Заметно помрачнев при виде этого зрелища, она направилась к камину.

— Доброе утро, Гарри, — поздоровалась девушка, опускаясь на подлокотник кресла.

— А доброе ли? — буркнул Гарри, чем только увеличил обеспокоенность Уизли. Протянув руку, она положила прохладную ладошку на лоб юноше. Поттер дернулся, прикосновение вопреки ожиданиям, оказалось неприятным. — Я не болен, Джинни, и со мной все в порядке. Не беспокойся.

— По тебе не скажешь, что с тобой все в порядке, — скептически приподняв бровь, сказала девушка. — Ты всю ночь здесь просидел?

— Точнее проспал, — буркнул брюнет. На этом разговор ребят закончился. Джинни принялась рассеянно перебирать его волосы, смотря куда-то перед собой. Они ждали Рона, который все никак не спускался. Идти без друга на завтрак не хотелось, впрочем, как и завтракать.

Рон в скором времени спустился в гостиную, и друзья отправились в Большой зал. Гарри вдруг неожиданно осознал, что Гермионы давно уже не ходит на завтрак вместе с ними. Конечно, он понимал, что подруга занята обязанностями старосты и учебой, но не хотелось с этим мириться. Раньше все происходящее, он мог списать на то, что подруга его избегает, но сейчас этого не было. Не было — он знал. Если бы она вновь не хотела разговаривать с ним, разве разбудила бы она его этим утром? Тем более ее слова о том, что они поговорят вечером. Это же что-то значило?

— Ты чего? — легкий толчок в бок отвлек от мыслей.

— Ммм… — Гарри повернул голову к Джинни. — Что-то случилось?

— О чем ты думаешь? — поинтересовалась девушка.

— Ни о чем, — Поттер пожал плечами. — Просто задумался, я даже не помню о чем.

Уизли нахмурилась, но Гарри только сильнее сжал ее ладонь, подавив желание рассказать ей все. Рон шел впереди и не обращал никакого внимания на их разговор, что было к лучшему. Не хотелось никому ничего объяснять.

За завтраком он тщетно пытался впихнуть в себя хотя бы один тост, понимая, что если не поест, то будет ни на что не годен. Игнорируя обеспокоенные взгляды Джинни, Гарри смотрел по сторонам. Взгляд скользил по лицам учеников, но ни на ком конкретно не задерживался. Его немного подташнивало и клонило в сон. Несколько раз даже мелькнуло желание, наплевав на занятия, уйти в гостиную факультета и завалиться спать. Правда, как потом объяснить свое отсутствие? Поэтому, тяжело вздохнув, Поттер вперил свой взгляд в шероховатую поверхность стола.

Первыми в расписании стояли Чары, и через десять минут после прихода Гермионы, четверка отправилась на третий этаж к кабинету. Тошнота так и не прошла, поэтому Гарри сидел, закрыв глаза, дыша через рот. До начала занятия оставалось еще минут пять.

— Может, тебе все же лучше сходить к мадам Помфри? — раздался голос прямо над ухом. Поттер медленно замотал головой, не желая принимать никаких действий. И чего это все к нему пристали?

Сейчас он желал только одного: чтобы все в классе замолчали, и наступила тишина. К тошноте прибавилась еще и головная боль, что не улучшало положения. Гарри так и продолжил бы сидеть, постепенно впадая в уныние, если бы не звонкий смех, разнесшийся по кабинету. Глаза непроизвольно распахнулись, а голова автоматически повернулась в сторону голоса.

Гермиона Грейнджер стояла рядом с учениками Когтеврана и весело о чем-то спорила. Поттер знал, как хорошо относились к старосте школы когтевранцы. Он даже с уверенностью мог сказать, что они из-за ее ума принимали ее за свою. Юноша невольно восхищался подругой, ее упорством и умом. Гарри часто задумывался, как повлияла на него и его друзей эта война. Все чаще юноша приходил к выводу, что меньше всего в ходе войны изменилась Гермиона. Отношение к учебе у нее не изменилось, она даже начала вести дополнительные занятия у младшекурсников и с радостью откликалась на просьбы старшекурсников. Даже внешность не претерпела значительных изменений — та же хрупкая фигура, те же непослушные волосы, правда, теперь всегда заплетенные в аккуратную косу, и все та же характерная бледность из-за нечастого появления на свежем воздухе. Только вот отношение к нему изменилось. Иногда казалось, что он немного преувеличивает и все это только кажется, но не хотелось с этим мириться. Гермиона поменяла свое отношение к нему, а он свое к ней.

Взгляд упал на ссутулившегося друга, сидевшего на парте через проход. По недобрым взглядам, которые он бросал на подругу, сразу же становилось ясно, что сегодня Гриффиндор вполне может ожидать очередная ссора Грейнджер и Уизли. Друзья ссорились настолько часто, что юноша уже даже не понимал, когда они успевали мириться. Чувства при этих ссорах зашкаливали, а иногда Гарри даже выбрать не мог, чью сторону принять. Друзья постоянно упрекали друг друга, а некоторые из упреков казались Поттеру настолько нелепыми, что это начинало его смешить. Джинни всегда выбирала сторону подруги, соглашаясь с ней во всем.

Гарри, предавшись размышлениям, даже не заметил появление Флитвика. Джинни толкнула его в бок, привлекая внимание к уроку, и Гарри попытался сосредоточиться на словах профессора.

Урок был не очень интересен, впрочем, сейчас юношу ничего не интересовало. Самочувствие не улучшилось, тошнота только увеличилась. Потеряв всякий интерес к словам профессора Чар, Гарри повернул голову к Джинни. Рыжеволосая девушка не заметила его взгляда и продолжала быстро записывать за Флитвиком. Взгляд переместился на Гермиону. Подруга быстро водила пером по пергаменту, тоже записывая за профессором. Легкая морщинка залегла между бровей, и Гарри заметил легкую рассеянность на лице девушки. Почему-то показалось, что мыслями Грейнджер была далеко отсюда. Захотелось узнать, о чем может думать староста школы на одном из своих любимых предметов.

До конца занятия оставалось несколько минут, а у него так ничего и не получилось. Гарри сидел и ждал, когда, наконец, Флитвик продиктует задание, которое им следовало выполнить и отпустит их. От скуки он даже начал считать секунды, пытаясь таким образом поторопить время.

— Гарри, пойдем! — донесся голос Джинни. Рассеянно посмотрев на нее, до Поттера вдруг дошло, что в классе остались только он и его друзья. Бросив учебник, перо и чернила в сумку, он смял чистый пергамент. — Может, тебе все же лучше сходить в Больничное крыло?

— Да-да, пожалуй, — пробормотал юноша, чувствуя на себе взгляды друзей, но так и не подняв головы. — Вы скажите профессору, что я не приду.

Он устало перекинул сумку через плечо и, распрощавшись с друзьями, медленно направился в лазарет. Идти туда не совсем хотелось, но Джинни пообещала зайти после Зелий к нему, удостовериться, все ли в порядке. Прозвенел звонок, и в скором времени в коридорах школы стало пусто.

Больничное крыло встретило Поттера запахом лечебных зелий и стерильной чистотой. На его зов вышла мадам Помфри и, обследовав его, сказала, чтобы он остался здесь до вечера. Уговорить женщину просто дать ему Бодроперцового зелья не удалось, и пришлось переодеваться. Поппи принесла ему зелье «Сна без сновидений» и от головной боли.

Гарри задумчиво смотрел на флакон с зельем сна, не имея никакого желания его принимать. Голова уже не болела, и чувствовал он себя теперь гораздо лучше. Схватив с тумбочки зелье и проверив, хорошо ли закупорен флакон, Гарри засунул его под подушку. Это все делалось для того, чтобы пришедшая мадам Помфри не заметила, то он так и не принял зелье. Получше укрывшись одеялом, Поттер повернулся на другой бок. Взгляд уперся в белую стену больничного крыла.

Он не хотел лежать здесь и ждать, когда станет чувствовать себя лучше. Мысленно в голове Гарри выстраивал варианты разговоров с подругой. Как бы он ответил на тот или иной ее вопрос и тому подобное. Захотелось найти ее и, не слушая никаких упреков, высказать все, что он думает. Только вот мысль, что все должно быть не так, опять застучала в голове. Тяжело вздохнув, Поттер закрыл глаза и попытался заснуть.

* * *

— Мадам Помфри, а я могу к нему пройти? — где-то издалека послышался голос. Гарри медленно открыл глаза и сразу же понял, что находится в Больничном крыле. Голос девушки был хорошо узнаваем, и Поттер тяжело выдохнул. Не хотелось никого видеть, а особенно Джинни. Иногда ее опека начинала его раздражать, и юноше не всегда удавалось контролировать свои эмоции.

— Мисс Уизли, мистер Поттер еще спит. В скором времени действие зелья закончится, и он сможет вернуться в гостиную.

Рука парня скользнула под подушку и нащупала флакон с зельем. Не совсем понимая, зачем так делает, Гарри достал флакон. Откупорив его, Поттер принял зелье. Веки сразу же потяжелели и последнее, что он успел сделать — это засунуть пустой флакон обратно.

В ноябре пошел снег, и это событие прибавило ученикам немного радости в унылые будни. С первым снегом начала чувствоваться атмосфера ближайших праздников.

Гарри обмотал гриффиндорский шарф вокруг шеи и, взяв перчатки, покинул спальню мальчиков седьмого курса. В гостиной его уже ждали Рон и Джинни. Посмотрев по сторонам и не найдя лучшую подругу, Гарри недоуменно уставился на Уизли.

— А где Гермиона? — подойдя к ним, поинтересовался Поттер.

— Она ушла в библиотеку, — буркнул Рон. — Ты же знаешь, как она относится к квиддичу. Сказала, что ходит на матчи только из-за нас.

— Ну, тогда давайте пойдем, — рассеянно сказал Гарри.

Троица медленно направлялась к выходу из школы. Брюнет чувствовал себя несколько неуютно, почему-то не хотелось никуда идти. Сегодня должны были играть Когтевран и Слизерин, и даже не зная состава команды Слизерина, Гарри с уверенностью мог сказать, кто сегодня победит. На данный момент слизеринский факультет представлял собой жалкое зрелище. Многие дети Пожирателей были подвержены гонениям и репрессиям, поэтому их уход со школы был не удивителен. Команда Слизерина состояла из второкурсников и третьекурсников, которые вряд ли представляли собой что-то значащее.

На улице было холодно, и Поттер на автомате посильнее закутался в мантию. Проскользнула мысль, что единственный человек, который в этом случае поступает правильно — это Гермиона.

На трибунах было слишком людно. Кажется, холод не был преградой для просмотра игры. Найдя свободное место, ребята опустились на скамью.

— Надеюсь, игра будет интересной, — крикнул Рон. — Не очень-то хочется мерзнуть на морозе и не увидеть ничего хорошего.

— Результат игры предрешен, — пытаясь перекричать гул голосов с трибун, сказал Гарри. Джинни сидела рядом, внимательно смотря на поле. Через несколько минут на поле показались команды, и матч был начат.

Он без интереса следил за тем, как над полем летают игроки в синих и зеленых мантиях. От кольца к кольцу и обратно. Только если для Когтеврана это хоть что-то значило, попытки Слизерина пробить защиту синего факультета были неудачными. Наверное, холод слишком плохо на него влиял, потому что юноша совсем не мог сконцентрироваться на игре. Постоянно оглядываясь по сторонам, чем начинал раздражать Джинни, Гарри пришел к выводу, что игра не доставляет ему никакого удовольствия. Интерес был потерян еще в самом начале. Теперь хотелось вернуться в теплую гостиную.

— Гарри, прекрати дергаться, — закричала прямо в ухо Джинни. Поттер рассеянно повернул к ней голову, не понимая, чего она к нему пристала.

— Я, наверное, пойду, — буркнул юноша. Конечно же, он не был услышан. Только когда он поднялся на ноги, Джинни и Рон поняли, в чем дело.

— Эй, ты куда? — за рукав мантии схватила Джинни. Подавив желание отмахнуться от нее, как от назойливой мухи, Гарри повернулся к девушке. На него сразу же недовольно закричали с верхних скамеек, и ему пришлось сесть на место.

— Ну, мне надо, — закричал Гарри. Увидев на лице Джинни решительное выражение последовать за ним, покачал головой. — Я скоро вернусь!

И не слушая, что ему говорит Джинни, Гарри вскочил с места и поспешил покинуть трибуны. Быстро направляясь в школу, юноша уверял себя, что вернется обратно на трибуны. Только выпьет воды и вернется к Джинни и Рону.

Войдя в теплые коридоры школы, эта мысль сразу же куда-то запропастилась. Размотав мешающий шарф, Гарри направился в сторону башни Гриффиндора. В гостиной факультета было пусто, все были на трибунах, наблюдая за матчем. Даже здесь слышался гул с поля для квиддича. Брюнет поднялся в спальню мальчиков. Он бросил теплую мантию вместе с шарфом на кровать, достал из-под кровати чемодан. С самого дна чемодана Гарри достал карту Мародеров. Сам не понимая, зачем это ему, Поттер, развернув карту, принялся искать точку с именем подруги. Она все еще была в библиотеке и Гарри, свернув карту и засунув ее в карман брюк, покинул комнату.

Путь до библиотеки показался брюнету слишком коротким, а может быть, это он так торопился сюда. Стараясь не шуметь, Гарри вошел во владения мадам Пинс. Посмотрев по сторонам и не найдя ни библиотекаря ни лучшую подругу, Поттер пошел к стеллажам. Он знал, что ближе к запретному сектору есть еще несколько парт, за которыми могли заниматься ученики. Карта не могла его обмануть, и Гермиона точно была в библиотеке.

Подруга сидела за одной из самых дальних парт, рядом с окном. Позвать ее он почему-то не решился, а просто прислонился плечом к стеллажу, наблюдая, как она работает. Гермиона листала какой-то потрепанный фолиант и делала выписки.

Гарри, затаив дыхание, наблюдал за действиями Грейнджер. На него опять накатило это странное наваждение, словно он что-то упускает. Он видел подобные действия подруги сотни раз, но никак не мог вспомнить, когда именно. Не мог вспомнить, где это видел. Все было словно из другой жизни.

Позвать подругу он не решался. Почему-то боялся, что она будет не рада его компании. В последнее время их разговоры заканчивались не совсем по-дружески. Нормально поговорить с Гермионой не удавалось. Мешало постоянное присутствие Рона и Джинни. Странно, но их компания стало несколько тяготить в последнее время. Он и не думал, что все дойдет до этого. Ведь все должно быть наоборот! Ему хорошо с Джинни, но стоит появиться Гермионе, как он начинает терять весь контроль над собой. Это было чем-то необъяснимым и непонятным.

Грейнджер не заметила его прихода и продолжала заниматься своими делами. Не хотелось прерывать ее, но и уходить, не поговорив, не было никакого желания. Ему надо было это сделать.

— Гермиона, — имя девушки в тишине библиотеки прозвучало не совсем уверенно. Как и следовало ожидать, Грейнджер испуганно дернулась, царапнув острием пера по пергаменту, на котором делала заметки. Испуганные карие глаза уставились в зеленые. Кажется, она почувствовала облегчение, увидев именно его. Хотя, может, это опять привиделось его воспаленному мозгу. Ничего не сказав, Гарри прошел и сел рядом с подругой.

— Ты почему не на игре? — поинтересовалась девушка, пытаясь убрать лишнюю черту на пергаменте.

— Ну... там холодно, — Поттер пожал плечами, не зная, что ей сказать. Грейнджер, кажется, больше не волновало его присутствие рядом с собой, потому что она продолжила листать очередной фолиант. — Вообще-то я пришел, чтобы поговорить с тобой.

— О чем? — не отрываясь от книги, спросила девушка. Поборов резкий приступ желания накричать на подругу, Гарри спокойным голосом сказал:

— Эм... мне кажется, что все происходящее между нами не совсем нормально, — Гермиона подняла на него свой взгляд, но промолчала. — Думаю, нам надо обсудить все это.

— Все что делаешь ты при виде меня — ненормально, — девушка отбросила перо и, скрестив руки на груди, откинулась на спинку стула. Под ее внимательным взглядом стало как-то неудобно, и Гарри заерзал на месте. — Гарри... Не думаю, что ты правильно поступаешь. Я не хочу, чтобы ты наделал глупостей.

— Какие глупости? — получилось устало. — Просто не хочу, чтобы все менялось.

— Ничего не меняется, — серьезность в голосе Гермионы не оставляла никаких сомнений. Но она была не права, все менялось. Менялось его отношение к ней, как и ее к нему. И все это, не считая того, что все окружающее его тоже менялось.

— Меняется-меняется-меняется, — упрямо повторил Гарри. — Твое отношение ко мне после победы поменялось.

Сказать точную причину изменения ее отношения к нему он не смог. Брюнет понимал, что постоянно повторяется в разговорах с подругой, но желание донести до нее то, что видел он, уже не поддавалась никакому контролю.

— По-моему, мы все после войны поменялись, — как само собой разумеющееся, произнесла подруга. Она медленно подалась вперед, чтобы смотреть прямо ему в глаза. — И это нормально, Гарри. Все происходящее нормально.

— Нет, не нормально, — раздражение в голосе усилилось. До Гарри вдруг дошло, что он толком не может объяснить, чего хочет от нее. Был обычный набор претензий, который так и хотелось предъявить подруге. Хотелось, но Поттер не мог этого сделать.

— Гарри, я не думаю, что... — не договорив, Гермиона замолчала. Поттеру на мгновение показалось, что кто-то пустил в нее Селенцио, заставив замолчать. Он смотрел, как медленно на ее лице появляется понимание происходящего. Только вот совсем не верилось, что Гермиона сможет понять то, что не мог понять и он сам.

— Всегда ты так, — прошептал Гарри, внимательно смотря на нее. — Ты отдаляешься от меня, а ведь раньше мы всегда проводили время вместе. Я тоже твой друг, Гермиона, а не только Рон.

И тут до юноши дошло, что он допустил самую большую ошибку, когда произнес имя друга. Не верящий взгляд подруги, говорил о том, что она обо всем догадалась. Жалобно застонав, Гарри запустил пальцы в волосы и уставился на поверхность стола.

— Только не говори, что ты... — Гермиона запнулась и опять замолчала.

— Я ничего не говорил, — буркнул Гарри, не поднимая головы. — И ты ошиблась, ничего такого нет!

Подруга была необычайно молчалива, и Поттер подумал, что ничего такого не было. Не было никаких вопросов и его глупых ответов, не было удивленных взглядов и нерешительности. Понимание того, что он все испортил, неожиданно ударило по сознанию. Теперь он не удивился бы, если она перестала с ним разговаривать и начала вновь его избегать.

Не к месту вспомнилось, что идет матч по квиддичу, с которого он ушел, даже можно сказать — убежал. Захотелось вернуться на шумные трибуны, туда, где сидят Рон и Джинни. Сейчас казалось безрассудством придти в библиотеку и начать разговор с Гермионой. Теперь Гермиона знает больше чем он сам. Лучше и не придумаешь!

— Ладно, сделаем вид, что этого не было, — послышался голос Гермионы. Гарри негодующе поднял голову и уставился на подругу.

— Нет, — голос был резок.

— Что? — недоумение на лице подруги было занимательным зрелищем, только сейчас оценивать это выражение лица было не самым лучшим занятием.

— Не хочу, чтобы этого не было, — Гарри был серьезен. Кажется, подруга поняла, что ей не удастся противиться этому напору. Юноша видел испуг в глазах подруги, но почему-то не мог пойти на попятную.

— Нет, Гарри, нет, — серьезно произнесла девушка. Поттер видел, что подруга уже готова убежать и не смог не улыбнуться. Предупреждая действия подруги, а заодно и показывая свою прыть, Гарри поднявшись с места, подскочил к ней.

— Да, Гермиона, да, — сказал Гарри, сгребая подругу в охапку и прижимая к груди. Он не видел былого удивления в ее глазах, скорее, обреченность перед неизбежным. Она даже не упрямилась, когда он прижался к ее губам. Не чувствуя никакого сопротивления, Гарри углубил поцелуй. Он слышал судорожный всхлип девушки, ей не хватало воздуха. Почему-то не получалось прекратить все это. Руки юноши чуть ослабили хватку и переместились на талию. И тогда ей все-таки удалось его оттолкнуть. Судорожно дыша, неожиданно растрепанная и с красными щеками, Гермиона резко села на стул.

Гарри опустился рядом, почему-то не сумев перевести взгляд на что-то другое. Он внимательно следил, как подруга дрожащими руками пыталась пригладить свои волосы. Когда они успели растрепаться? Последствия этого поцелуя были неожиданными. Гермиона, кажется, не собиралась куда-то убегать или отчитывать его. Просто сидела за столом и тяжело дышала.

Вдруг Гарри осознал, что сидит не в каком-нибудь укромном от глаз месте, а в библиотеке. Поттер не верил, что мадам Пинс отправилась смотреть матч квиддича, но ее отсутствие было как раз к месту.

— Зачем ты это делаешь? — застонала Грейнджер, роняя голову на дрожащие руки. Брюнет вздрогнул от ее глухого голоса, но ничего не ответил, ожидая дальнейшего разговора. — Тебе нравится меня доставать?

Гермиона подняла голову и недовольно на него уставилась. Конечно же, подруге не нравилось его молчание, но почему-то хотелось видеть ее в таком состоянии и дальше. Наверное, его улыбка все же вывела ее из себя, потому что отчетливая злость на ее лице не предвещала ничего хорошего.

— Ты это специально, да?! — Гарри был уверен, что не находись на данный момент они в библиотеке, то Гермиона прокричала бы это. Злобно схватив книгу, Грейнджер принялась собираться. — Ты... ты... знаешь кто?!

— Кто? — задумчиво протянул Гарри. Он и сам не понимал свое состояние, но почему-то нравилось, что Гермиона злится. Обычно, она выплескивала свою злость на Уизли, а сейчас все ее внимание было полностью в его распоряжении. От его наглого вопроса подруга потеряла дар речи. Ее не верящий взгляд, смешанный со злостью, заставил Поттера издать нервный смешок. — Ладно, прости меня. Мне просто нравится это делать, ты довольна таким ответом?

— Не хочу с тобой больше разговаривать! — едко бросила Грейнджер, вскакивая с места. Гарри не пытался ее остановить, это было не нужно. Перекинув сумку через плечо и бросив еще один злобный взгляд на друга, Гермиона поспешила покинуть библиотеку. Поттер вытащил карту Мародеров и посмотрел, куда направилась подруга.

Приведя стол и стулья в порядок, Гарри побрел к выходу вдоль стеллажей. Мадам Пинс стояла на своем привычном месте и перебирала формуляры читателей. Библиотекарь проводила его недоверчивым взглядом, когда он сказал, что всего лишь искал лучшую подругу.

Выйдя в прохладные коридоры школы, юноша пошел в сторону лестниц. Ему надо было перехватить Гермиону до того, как она бы скрылась в Выручай-комнате. Только вот куча маленьких точек направляющихся в сторону школы, заставило его остановиться. Свернув карту, Гарри без особого настроения заторопился в гостиную.

Он устало развалился в кресле, когда гостиная стала наполняться учениками. Джинни и Рон сразу же увидев его, направились в его сторону.

— Гарри, почему ты не вернулся на трибуну? — Уизли села на подлокотник кресла. Гарри только пожал плечами, не зная, что ответить на вопрос. Рон опустился в кресло напротив и вперил обеспокоенный взгляд в друга. Поттер только нервно передернул плечами и повернул голову к огню в камине. Он чувствовал легкие прикосновения пальцев Джинни к волосам. Она любила так делать, и когда-то ему нравилось это, но не сейчас. Сейчас все ее действия приобрели какую-то нечеткую параллель с действиями подруги. Нельзя было сравнивать свою девушку и лучшую подругу, но он ничего не мог с этим поделать. Сознание подкидывало четкие образы того, как это делает Гермиона, и от этого становилось не по себе. — Ты не заболел?

— Нет, — даже не расслышав толком вопроса, ответил Гарри. — Там было холодно и мне расхотелось смотреть матч. Ну, и с каким счетом Когтевран победил?

— Двести сорок очков, — ответил Рон. — Никогда не видел более жалкую игру Слизерина.

— Не удивительно, — прокомментировал Поттер. И почему-то губы начали непроизвольно расплываться в глупой улыбке. Гарри чувствовал необъяснимый прилив счастья в этот момент. Это не относилось к проигрышу Слизерина в сегодняшнем матче, нет, дело вообще не касалось квиддича. Он только что понял, что у них с Гермионой теперь есть свой собственный секрет. Секрет, который никогда не станет известен Рону и Джинни. Он не расскажет, да и Гермиона никогда не сможет признаться в происходящем Рону. Не сможет. Только не она.

Гарри, повернув голову, пристально всматривался в лицо Рона, словно пытаясь выяснить, о чем думает друг. Не было никаких угрызений совести или чего-то смутно напоминающего это чувство. Ничего не было. Только смутное понимание того, что он не может теперь прекратить то, что началось. Иногда была глупая зависть по отношению к другу, потому что тот получил самый большой подарок — Гермиону. Гарри часто отгонял эти мысли, понимая, что Гермиона не вещь и ее нельзя считать каким-то там подарком. Чувства друзей казались взаимными, и Поттер невольно искал место, за которое он мог зацепиться и отрицать логичность их взаимоотношений. Друзья казались такими разными, что было даже непонятно, как они сблизились, как вообще находят общий язык.

— А где Гермиона? — почему-то показалось правильным задать этот вопрос. Иногда Гарри казалось, что Рон завидует ему и Джинни. Завидует их отношениям. Ведь Гермиона никогда не станет такой, как Джинни, никогда не станет так открыто себя вести. Наверное, многие и не догадывались, что между Грейнджер и Уизли что-то есть. И сейчас, смотря в недовольное лицо Рона, брюнет понимал, что недалек от истины, что все так и есть.

— Я пойду за ней в библиотеку, — вставая с места, бросил Рон. — Думаю, что ей хватит заниматься.

— Дурак, — как только Рон скрылся за открывшимся проходом, сказала Джинни. Гарри готов был с ней согласиться. Интересно, что сделает Рон, когда узнает, что Гермионы нет в библиотеке? Помогать другу Гарри не собирался, считая, что подруге надо побыть одной. Она была в Выручай-комнате, по крайней мере, шла туда, когда ему пришлось вернуться в гостиную.

— Думаешь, они поругаются? — спросил Поттер. Его всегда радовала реакция Джинни на отношения Рона и Гермионы. Она издевалась над Роном, и во всех случаях поддерживала Грейнджер, впрочем, как и он. Только делал Гарри это втайне ото всех, предаваясь маленькому счастью, когда происходила ссора друзей.

В гостиной было шумно, гриффиндорцы продолжали обсуждать закончившийся матч. Теперь Гриффиндор должен будет сыграть со Слизерином, а Пуффендуй с Когтевранам. При таком раскладе нетрудно было представить, кто победит.

Хотя на часах сейчас было только двенадцать, Гарри чувствовал, что день прошел как нельзя лучше.

— Может, позанимаемся? — прозвучал голос Джинни над ухом. Гарри только пожал плечами, соглашаясь — все равно было нечего делать.

В скором времени вернулся хмурый Уизли и заявив, что Гермионы нет в библиотеке, принялся делать предположения, куда она могла пойти. Гарри с трудом удалось подавить всезнающую улыбку и грустно вздохнуть, сочувствуя другу.

— Гарри, а ты не мог бы посмотреть по карте, где Гермиона? — осторожно поинтересовался Рон. Поттер, подавив соблазн сказать что-нибудь едкое, поднял голову и уставился на друга.

— Думаю, что Гермионе не понравится, что ты за ней следишь, — серьезно проговорил юноша. — Она могла пойти на кухню или просто выйти куда-нибудь пока ты там был. Скорее всего, вы с ней разминулись.

Кажется, его отказ воспользоваться картой совсем не обрадовал друга, но менять своего решения Гарри не собирался. Ни к чему было Рону знать, где Гермиона, и ничего с ним не случится, если он не побудет с Гермионой некоторое время. Больше Гарри старался не думать об этом и вернулся к своему эссе по Трансфигурации. Джинни промолчала в этот момент, и это было как нельзя кстати, уж ей-то он объяснять что-либо не имел никакого желания. Иногда Джинни могла быть дотошна до жути, пытаясь выяснить, что его волнует или беспокоит.

Наверное, Гермиона и сама понимала, что сидеть до вечера в Выручай-комнате было глупым. Ее могли начать искать, и она знала про карту. Поэтому примерно через полчаса после прихода Рона, появилась и сама Грейнджер.

Сначала Гарри подумал, что подруга, увидев его, попытается скрыться в своей спальне, но ничего такого не произошло. Гермиона медленно прошла к дивану и опустилась рядом Джинни.

— И где ты была? — почему-то Гарри не удивил тон Рона. Гермиона выглядела раздраженной, и он бы не удивился, если бы сейчас началась ссора друзей. Не смущал тот факт, что это он стравил их. Сначала заставив подругу уйти из библиотеки, а потом отправив туда Рона.

— Я же говорила, что пойду в библиотеку, — голос подруги показался усталым, но еще ему удалось расслышать нотки недовольства.

— Тебя там не было, я был там, — буркнул Рон. Его тон не нравился Гарри и Гермионе, кажется, тоже. — Так, где ты была?

— После библиотеки я пошла в Выручай-комнату, — выдохнула Грейнджер. Гарри знал, что она давно уже поняла, что он не рассказал Рону о своем приходе в библиотеку. Негодование из-за того, что приходится оправдываться, волнами отходило от подруги. Гарри давно заметил, что ему ничего не стоит узнать, что испытывает девушка. Она была словно открытая книга.

— Зачем? — кажется, этот вопрос все же вывел подругу из себя.

— Занималась, Рон, занималась! И что это за допрос?! Если тебе было так интересно, чем я занимаюсь, надо было идти со мной в библиотеку, а не бежать на трибуны! — гневно проговорив все это прямо в лицо Рону, Гермиона вскочила с дивана и, подхватив сумку, из которой она так и не успела ничего достать, направилась к себе в комнату. Наверное, толика ума у Уизли все же была, потому что он не пошел за подругой. Только Джинни бросив на брата уничтожающий взгляд, поднялась с места и пошла за подругой.

— Не понимаю, какая муха ее укусила, — буркнул Уизли. Ребята в гостиной не обратили никакого внимания на произошедшее. Гарри даже не удивился бы, если их уже не удивляли ссоры Рона и Гермионы.

— Ее всегда муха кусает, когда ты ставишь квиддич выше учебы, — со знанием дела сказал Поттер, ставя жирную точку в конце очередного предложения. Эта, казалось бы, маленькая перепалка прибавила ему еще больше радости. Хотя, казалось, куда больше?!

— Но что я могу поделать, если мне не нравится учиться, но нравится квиддич? — обескуражено пробормотал Уизли. Гарри пожал плечами, но чувствовал, что его ответ может многое решить в этом вопросе. — Иногда кажется, что у нас с ней нет ничего общего...

Дальше Гарри не слышал ни слова друга. Перед глазами встала четкая картина, правдивая картина, а на языке стала вертеться невысказанная мысль. И Поттер, невольно вдохнув поглубже и на мгновение закрыв глаза, тихо спросил:

— Тогда... почему вы встречаетесь?

Гарри медленно ступал по промерзшей земле, направляясь к полю для квиддича. Голова юноши была забита посторонними мыслями, он даже не думал, зачем решил полетать. Просто поддался порыву и, схватив метлу, буквально выбежал из душной гостиной. Джинни пошла следом, но он попросил ее оставить его одного. На этот раз она не была настойчива как обычно, очевидно, поняв, что ему и правда надо подумать в одиночестве. Иногда он чувствовал легкий укол совести из-за того, что поступает так с девушкой. За это он и злился на нее. Она заставляла чувствовать его неправоту по отношению к Гермионе.

Летать по прибытию на поле расхотелось, и Гарри, не желая идти обратно в школу, побрел к озеру. Холодный ветер нещадно бил по одинокой фигуре, бредущей, повинуясь какому-то внутреннему толчку, вперед. Мысли его вновь вертелись вокруг одной каштановолосой девушки, что не казалось ему таким уж и замечательным. Лучше было предаться размышлениям о том, что не имело никакого отношения к Гермионе. Но таких мыслей вдруг не оказалось. Все прямо или косвенно касалось подруги.

Гарри удивленно выдохнул. Он и не заметил, как каждое событие в его жизни стало тесно переплетаться с именем подруги. Она всегда была рядом, но именно теперь ему захотелось, чтобы она была немного дальше, чем есть на самом деле. Это не было желанием избавиться от подруги, просто так было легче. Легче честно судить о происходящем и не думать, как бы в этом случае поступила Гермиона. Конечно, стоило полагаться на мнение друзей, но Гермиона…

Схватив первый попавшийся под руку камень, Гарри со всей силы запустил его в озеро. Камень, коснувшись ровной глади воды и вызвав брызги, скрылся в глубине озера. Только расходящиеся в сторону круги свидетельствовали о броске Гарри.

Поттер вздохнул. Было неправильным проводить выходной таким образом. Он должен был сейчас сидеть в гостиной и, обнимая Джинни, весело разговаривать с друзьями. Очередной прилив ненависти и неприязни к самому себе за свою беспомощность, заставил пошатнуться. Гарри постоянно рассчитывал на то, что всегда может дать обратный ход своим поступкам по отношению к Гермионе, надеялся, что в любой момент может сослаться на шутку. Глупую, омерзительную и подлую шутку…

— Ненавижу, — застонал Поттер. Развернувшись, Гарри направился в сторону школы. Как бы ему не хотелось туда идти и видеть озабоченные лица друзей, это приходилось делать. В последнее время он слишком часто попадал в Больничное крыло с очередным недомоганием. Пора было прекращать это. Пришла мысль посетить кухню, и Гарри свернул в коридор с заветной картиной. Открыв проход, брюнет вошел в помещение. Здесь как всегда царила суета, но он был замечен почти сразу же. Возле него появился один из школьных эльфов и спросил, чего он желает. Буркнув, что не отказался бы чего-нибудь поесть, Гарри сел за стоявший неподалеку стол.

Невольно вспомнился Добби и что-то медленное и тягучее начало наполнять душу. Гарри всегда считал себя виноватым за смерть домового эльфа. Это ведь именно из-за него он и его друзья попали в Малфой-Менор. И если бы не Добби, Гарри не знал, что могло произойти дальше.

Брюнет понимал, что страх, что война может начаться, снова никогда не пропадет. Да, он боялся повторного появления Волан-де-Морта. Один раз ему это удалось, почему надо было отрицать возможность повторного появления? Гарри жутко боялся того, что его шрам снова заболит. И знал, что вряд ли выдержит еще раз такое, но был уверен, что сразу же кинется в бой.

Ему искренне не хотелось жить в страхе, что все может повториться, но и избавиться от этого чувства не получалось. Очевидно, ему придется всю жизнь мириться с этим. Никуда запрятать он не мог и чувство неправильности. Сейчас все вели себя, будто бы ничего не произошло. Даже Гермиона подалась общему стремлению показать, что ничего не произошло, начала встречаться с Роном, вернулась в школу…

Без всякого удовольствия Гарри принялся жевать шоколадный эклер, иногда запивая его тыквенным соком. Немного отвлекшись от невеселых размышлений, он начал следить за работой суетливых домовиков. Со временем Поттер понял, что это зрелище только наталкивает его на мысли о подруге. Она же до сих пор была помешана на освобождении эльфов. Это не показывалось, но все ее высказывания в сторону Рона, когда он сетовал на что-то неправильно сделанное эльфами, говорили, что ее желание улучшить их жизнь никуда не пропало.

Закончив трапезу, Гарри покинул кухню. Теперь возвращение в гостиную не казалось таким уж и безнадежным. В коридорах было пусто, и в скором времени Поттер говорил пароль портрету, закрывавшему проход в гостиную.

Подойдя к дивану, где сидела Джинни, и немного помявшись, не зная, что сказать, Гарри все же заговорил:

— Прости меня, — вышло немного жалобно, но Джинни будто не заметила этого. Поднявшись с места, она просто обняла юношу, давая понять, что не держит зла за его выходки. Продолжая обнимать Уизли, Гарри бросил взгляд на подругу в кресле. Почему-то захотелось улыбнуться и показать всем этим, что все нормально.

Гермиона недоуменно на него посмотрела, но все же улыбнулась в ответ. Гарри, подавив соблазн еще и подмигнуть ей, наконец, разорвал объятие с Джинни.

— Я метлу отнесу и спущусь, — быстро проговорил юноша, смотря на Гермиону, и поспешил выполнить сказанное. Бросив теплую мантию на кровать и привычным жестом пригладив непослушные волосы, Гарри вернулся в гостиную.

Опустившись на диван рядом с Джинни, Гарри ничего не говоря, притянул к себе книгу по Зельеварению. Завтра Гриффиндору предстояло написать проверочную работу по пройденному материалу, а Гарри даже не надеялся, что ему это удастся. Подводить факультет не хотелось, но выучить все, что он пропустил, сейчас было нереально.

Гарри немного опустил книгу, чтобы можно было видеть Гермиону. Подруга рассеянно листала учебник Трансфигурации. Очевидно, ее что-то беспокоило или волновало, но бессмысленный взгляд подруги не понравился юноше. Взгляд медленно перешел на Рона. Тот не замечал никаких изменений в поведении своей девушки и увлеченно листал очередной журнал. Гарри фыркнул, это было неудивительно для такого невнимательно друга.

Вздохнув, Поттер вернулся к чтению учебника. Через некоторое время юноша поймал себя на том, что читает одну и ту же строчку в пятый раз. В гостиной стало невыносимо жарко, и Гарри через некоторое время стянул с себя джемпер, решив посидеть в одной футболке. Съеденный недавно шоколадный эклер теперь просился наружу и Поттер пожалел о том, что сходил на кухню. От огня в камине становилось еще хуже, и впервые проскользнула мысль, что это не самое хорошее место для посиделок.

— Пойдемте к Хагриду, — громко сказал юноша, ни к кому конкретно не обращаясь. Друзья сразу же отвлеклись от своих занятий и внимательно посмотрели на него.

— Давайте, мы давно у него не были, — весело проговорила Джинни. Гарри посмотрел на кивающего Рона, а потом перевел взгляд на Гермиону. Не заметив на лице той никакой тени недовольства, Поттер решительно кивнул и встал с дивана.

— Тогда давайте за мантиями и пойдем, — весело сказал Гарри и первым направился в спальню. Рон последовал за ним. Надев теплую мантию и обмотав вокруг шеи шарф, Гарри повернулся к Уизли. Рон уже тоже был готов, и ничего не говоря, друзья покинули спальню. Джинни и Гермиона появились в скором времени и ребята покинули гостиную.

Путь до хижины лесничего показался на этот раз Гарри слишком длинным. Всю дорогу он не мог избавиться от чувства, что такое происходит в первый раз. Почему-то мысль, что они идут вчетвером, а не втроем, как это было всегда, не давала покоя. Это была несколько эгоистичная и неправильная мысль, но сделать он ничего не мог. Джинни на данный момент казалась лишней, и Гарри невольно закрыл глаза, испытав очередное отвращение к себе. Почему-то не получалось отпустить старое и начать жить новой жизнью. Новой спокойной и размеренной жизнью. Его постоянно передергивало от мысли, что это никогда не закончится. Не закончится сравнение прошлого и настоящего.

Гарри тяжело вздохнул и сильнее сжал ладонь Джинни, чтобы хоть как-то вернуть ощущение реальности. Это не очень помогало. Рон и Гермиона шли сзади, и Гарри обернулся, чтобы встретиться с глазами подруги взглядом. Рассеянный взгляд подруги немного сводил с толку. Он не знал, почему она сегодня так себя ведет. Словно, у девушки появилась неожиданная тема для размышлений. Почему-то показалось, что эта тема не имеет никакого отношения к учебе, а непосредственно касается его.

Хагрид оказался дома, и через некоторое время четверка гриффиндорцев уже сидела на больших табуретах и медленно потягивала горячий чай из чашек с размером с маленькие ведра. Разговор завязался самый обычный и не несущий собой никакой конкретной информации. Гарри плохо прислушивался к словам друзей, продолжая смотреть по сторонам и бросая редкие взгляды на Грейнджер.

Постепенно подруга вышла из своего состояния и несколько оживилась и втянулась в разговор. Гарри несколько раз даже удостоился ее улыбки, и у юноши отлегло от сердца. Хагрид весело рассказывал об очередной зверюшке, которую он нашел в Запретном лесу. Видя искренний ужас на лице Гермионы, когда лесничий сказал, что желает показать найденное животное третьекурсникам, Гарри невольно хихикнул. За что и удосужился уничтожающего взгляда подруги.

За окном стремительно темнело, и ребята решили, что пора вернуться в школу. Точнее, это решил Рон, которому надоело грызть каменные кексы Хагрида, и поскорее хотелось попасть на ужин.

— Думаю, Хагрид, тебе не стоит завтра шокировать третьекурсников, — на выходе из хижины лесничего серьезным тоном сказала Гермиона. — Пойми, лучше следовать учебному плану. Помни, что было с Малфоем на третьем курсе и к чему это привело.

Хагрид, кажется, задумался над словами старосты и ребята, попрощавшись, направились в школу.

— Зря ты это ему сказала, он обиделся, — сказал Рон. Гермиона только недовольно фыркнула и посчитала ненужным отвечать на его слова. В школу шли в тишине. Поттеру начинать разговор не особо хотелось, да и другим гриффиндорцам тоже.

Гарри с сожалением заметил, что с окончанием войны все их долгие посиделки и интересные разговоры постепенно сходят на «нет». Он не жалел, что война закончилась и закончилась так удачно, но было в этом что-то такое, что не переставало его волновать. Терялось все, что ему удалось приобрести во время этой войны. Как ни странно бы это звучало, но все было именно так. Он приобрел друзей во время войны, они прошли проверку дружбы в этой войне. А сейчас все, что было сохранено с таким трудом, куда-то уходило.

Гарри бросил взгляд на Гермиону. Она шла вперед, смотря себе под ноги и явно думая о чем-то. Поттер вздохнул и поплотнее закутался в мантию. Поднялся сильный ветер и принялся нещадно бить по четырем фигурам, бредущим в школу. Гарри на мгновение показалось, что такая погода отражает его душевное состояние.

— Я не хочу ужинать, — пробормотал брюнет, как только они вошли в школу. Джинни обеспокоенно на него посмотрела, но он только отвел взгляд.

— Я тоже не хочу, — проговорила Уизли. Гарри только покачал головой на ее слова, конечно, понимая, зачем она так сказала. Если честно, меньше всего ему сейчас хотелось сидеть рядом с Джинни и объяснять, что с ним происходит. Не было никакого желания это делать, как и понятия, почему такое творится с ним.

— Иди на ужин, Джинни, мне нужно побыть одному, — мягко произнес Поттер, надеясь, что девушка внимет его словам и пойдет ужинать. Джинни недовольно поморщилась и согласно кивнула. Взгляд Гарри невольно упал на подругу. Гермиона внимательно его рассматривала, но как только встретилась с ним взглядом, переключила свое внимание на стену за его спиной. — Увидимся в гостиной. Приятного аппетита.

И до того, как кто-нибудь из друзей решит нарушить его планы, Гарри развернулся и пошел в сторону лестниц. Ужинать действительно не хотелось. Во всем, наверное, был виноват съеденный шоколадный эклер. Из-за него весь день пошел наперекосяк.

Придя в гостиную и поднявшись в спальню, Гарри повалился на кровать. Ему не хотелось спать, просто было огромное желание ничего не делать и ни о чем не думать. Не думать, конечно, не получалось и через некоторое время Гарри бросил все попытки привести свои расшалившиеся нервы в порядок. Тяжело вздохнув, он взял с тумбочки учебник Зельеварения и принялся читать заданную тему. Поймав себя на том, что ничего из прочитанного так и не запомнил, Поттер отбросил учебник в сторону.

Перевернувшись на живот и уткнувшись носом в подушку, Гарри попытался привести разбежавшиеся мысли в порядок. В абсолютной тишине это почему-то совсем не получалось. Появилось желание спуститься в шумную гостиную, брюнет его быстро отмел. Не хватало еще встретиться с Гермионой. Мысли о подруге опять закрались в голову, и юноше оставалось только застонать и посильнее зажмурить глаза.

О чем могла думать лучшая подруга — вот что волновало его на данный момент. Если он хоть как-то определился со своими чувствами, то отношение подруги к себе так распознать и не смог. Гарри понимал, что немного лукавит, называя все испытываемое к Гермионе чувством собственности и нежеланием терять ее как подругу. Это было больше, чем дружба, но объясняться с Гермионой не было желания. Нет-нет-нет… Объясниться с Гермионой было страшно. Страшно услышать ее ответ. Лучше уж так, потому что он был уверен, что она все еще его подруга.

— Гарри, — голос Джинни заставил его вздрогнуть и нервно сесть на кровати, словно она застала его за чем-то недозволенным. Внимательно посмотрев на девушку и удостоверившись, что ничего такого не произошло, Гарри повалился обратно на кровать и закрыл глаза. — Что случилось?

Ее голос показался Гарри встревоженным, но даже это не заставило его открыть глаза. Продолжая лежать, юноша ждал, когда Джинни решится на более существенные действия, чтобы узнать что с ним. Он почувствовал, как она медленно присела на край его кровати. Маленькая теплая ладонь коснулась его лба, заставив его тяжело выдохнуть.

— Что с тобой творится, Гарри? — голос ее дрогнул, и Гарри все же открыл глаза.

— Я ошибся, — глухо произнес Поттер, не совсем понимая, что говорит. — Думал, что так будет правильней и легче, но на самом деле я сделал еще хуже. Ничего хорошего не получилось. Я запутался. Я не хочу так больше, Джинни, не могу так. Каждый день я вижу это, и ничего не могу поделать. Оно происходит и этого не изменить.

— Я… — голос Уизли дрожал. Поттер внимательно следил за тем, как удивление от его откровения медленно сползает с лица девушки. Сейчас она казалась более удрученной и обеспокоенной, нежели до того, как он заговорил. Поттер не очень-то и хотел слушать, к какому выводу пришла Джинни, ему надо было высказаться. Избавиться от этого груза ответственности на плечах. Он не был уверен, что смог бы согласиться с ее мнением. Он не был уверен, что она правильно его поняла. Ведь ему так и не удалось выразить свою мысль. Простой набор слов.

— Я знаю, что не прав, — продолжил брюнет, игнорируя попытку Джинни сказать что-то успокаивающее. — Знаю, что так и должно быть, что это должно проходить, но не могу.

Гарри дернулся и перевернулся на другой бок. Рука Джинни на лбу была слишком горячей, ему же хотелось прохлады.

— Не думай, что я не понимаю, что все это прошлое. Я не хочу, чтобы оно уходило, — еще раз повторил Поттер. Он специально говорил это шепотом, почему-то надеясь, что Уизли его так и не услышит. Хотелось все ей рассказать, буквально все. Но что-то опять останавливало.

— Я понимаю тебя, Гарри, — наконец-то заговорила Джинни. — Понимаю, как трудно отпустить прошлое. Но теперь у тебя не должно быть никаких забот, ведь все закончилось. Весь ужас закончился.

— Не должно быть никаких забот? — почему-то все происходящее начинало злить юношу. День казался испорченным изначально, и заводить такой разговор было ошибочным. Это могло закончиться несколько плачевно. — Думаешь, война закончилась, и все?! Я должен радоваться и быть счастлив?! Только пойми, что эти воспоминания никуда не денутся. Этот страх, что все повторится, никуда не денется!

— Но это надо пережить и отпустить, — тихо произнесла девушка. Гарри развернулся так, чтобы видеть ее лицо. Джинни казалась взволнованной, но это почему-то не успокоило. Внутри рос маленький негативный ком эмоций, который так и хотелось выплеснуть. Хотелось сделать так, чтобы и она почувствовала все, что видит он. Еще его начинала раздражать эта некая неловкость Джинни по отношению к нему. Почему-то раньше она могла решительным жестом или словом остановить его сомнения, а сейчас все было по-другому. — Ты сильный, Гарри, и ты справишься с этим.

— Ты меня не понимаешь, — глухо произнес Гарри на ее слова. — Никогда не понимала.

Гарри отвернулся от нее, не желая видеть ее реакцию. Конечно, он говорил неприятные вещи, но чувствовал, что отчасти прав. Джинни его не понимала.

— А как я должна тебя понять? — кажется, Джинни все же надоело его слушать. — Как я должна понять, что ты хочешь сказать, говоря, что не хочешь отпускать прошлое? Что замечательного было в твоем прошлом, что ты так держишься за него?

Гарри молчал, не желая поворачиваться обратно к ней. Он упрямо не хотел отвечать ей, даже не пытаясь прогнать странное желание сделать ей больно. Желание выкинуть что-то ужасное сжигало его изнутри. Однообразие вдруг неожиданно достало Гарри и мысль, что если он сделает это и все изменится, начала упрямо стучать в голове.

— Как я должна была понять тебя, Гарри, если ты до сих пор не доверяешь мне? — голос девушки показался Поттеру несколько резким. — Ты никогда не желал делиться со мной тем миром, который всегда был в вашем трио. Ты всегда больше доверял Рону и Гермионе, а сейчас требуешь понимая…

— Это не то, — голос охрип. Чувствуя, что Джинни ступила на скользкую дорожку доверия в их отношениях, Гарри медленно сел. — Не мешай все в одно.

— Я и не думала, — в голосе чувствовалась язвительность. — Только, обвиняя меня в непонимании, подумай, а дал ли ты мне понять тебя? Ты никогда не разговаривал со мной на эту тему, отмахиваясь и твердя, что все в прошлом. И прикрывался всегда тем, что оберегаешь меня от всего этого ужаса!

Гарри злобно сжал кулаки и, встав с кровати, развернулся к девушке.

— Да, я виноват! Опять виноват, Джинни! — сдерживая вырывающееся наружу отчаяние, прошипел Поттер. — Виноват в том, что ты так и не поняла, что я хотел сказать!

Уизли, вскочив с кровати, теперь злобно смотрела на него. Гарри не был уверен в том, что поступает правильно, обвиняя ее, но это приносило облегчение. Словно он перекладывал всю ответственность на плечи Джинни.

— Ты глупый эгоист! — прошипела Джинни.

— Если я такой плохой, тогда почему ты встречаешься со мной?! — бросил Гарри, не совсем понимая, что говорит.

— Я уже жалею об этом! — резко бросила Джинни и, решительно развернувшись, покинула спальню, при этом громко хлопнув дверью.

Поборов в себе желание побежать за ней и, догнав, накричать и высказать все, что он думает, Гарри со вздохом повалился на кровать. Кажется, в его жизни действительно начались перемены.

День понедельника для Героя Магического мира не задался с самого утра. Сначала он чуть не проспал завтрак, но все же был разбужен лучшим другом. Кое-как приведя себя в порядок и бросив книги в сумку, Гарри поспешил в гостиную. В гостиной Гриффиндора было пусто и юноша, поборов приступ одиночества, быстро направился к выходу.

Он появился в Большом зале как раз под конец завтрака. Плюхнувшись рядом с Роном и поздоровавшись с Гермионой, Гарри поспешно принялся намазывать тост маслом. Внимательный взгляд подруги буравил его макушку и, подавившись в который раз, Гарри недоуменно спросил:

— Что?

— Ничего, — рассеянно ответила Грейнджер, и начала листать читавший ранее учебник. Гарри бросил взгляд на Джинни, сидящую рядом с Гермионой. Уизли, казалось, даже не заметила его взгляда, бездумно смотря куда-то прямо перед собой. Быстро дожевав почему-то безвкусный тост, Гарри поднялся из-за стола.

Успев придти на Трансфигурацию буквально за минуту до звонка, Гарри сел в самом дальнем углу. Рон опустился рядом. На уроке брюнет не был внимателен, за что и потерял десять баллов. Взгляд юноши бессмысленно блуждал по классу, ни на ком долго не задерживаясь. Гермиона и Джинни сидели за первой партой, но это особо не волновало. Не волновало его и то, что он поссорился со своей девушкой. Это было странно, но он не чувствовал себя виноватым из-за произошедшего, хотя и особого облегчения это не принесло. Очевидно, Джинни ничего не рассказала Рону и Гермионе, потому что друзья вели себя, как ни в чем не бывало.

Следом за Трансфигурацией шли Зелья. Потеряв бдительность, Поттер чуть не взорвал котел, но сумел вовремя исправиться.

Гарри и сам не понимал свою рассеянность, но сконцентрироваться на учебе не получалось. В голову лезли странные мысли, которые он снова и снова упорно отгонял.

Ужин показался опять безвкусным. Медленно жуя картошку и постоянно смотря по сторонам, юноша пытался понять, что же такое происходит. Иногда наступала неожиданная тишина, и ему казалось, что он оглох. Кое-как доужинав, Гарри, не дожидаясь друзей, поднялся из-за стола.

В коридорах школы было прохладно и несколько пусто. Тяжело вздохнув и перекинув сумку через плечо, Гарри поплелся в сторону лестниц. Не хотелось думать о завтрашнем дне. Ему еще следовало дописать эссе по Чарам, но не было никакого желания это делать. Мысль, что стоит пойти и завалиться спать, упорно билась в голове. Юноша не понимал своего состояния. Раньше, когда ему не хотелось ничего делать, это сопровождалось усталостью и чем-нибудь иным, а сейчас ничего такого не было. Он чувствовал лишь необъятную пустоту, а мысли в голове не хотели складываться во что-то более осмысленное.

— Гарри, можно с тобой поговорить? — голос Гермионы прозвучал слишком громко в тишине коридора. Вздрогнув от неожиданно нарушенной тишины, Гарри развернулся. Внимательно посмотрев на подругу, брюнет кивнул. — Давай пойдем в библиотеку.

— Не думаю, что мадам Пинс обрадуется разговорам, — буркнул Гарри, но за подругой последовал.

— Мне надо кое-что проверить для эссе по Чарам, — сказала на его слова Грейнджер. Поттер внимательно посмотрел на подругу. Что-то смутно подсказывало, что она затеяла этот разговор не просто так. Может, ее отправила Джинни, чтобы выяснить, как быть дальше, а может, это будет обычный разговор.

В библиотеке было тихо. Поздоровавшись с мадам Пинс, ребята направились к самому дальнему столу, скрытому от взгляда и ушей библиотекаря. Гермиона взяла со стеллажа какую-то книгу и, усевшись обратно за стол, принялась листать книгу.

— Ну, и о чем ты хотела поговорить? — начал Поттер, пытаясь нарушить тишину.

— О твоей учебе, конечно, — не поднимая взгляда от учебника, ответила староста школы. Гарри широко улыбнулся, Гермиона всегда останется Гермионой. Учеба была для нее на первом месте, а остальное словно ее не касалось. Хотя, может, Джинни и правда не рассказала об их ссоре? — Если ты не улучшишь твою успеваемость, это может плохо закончиться. Ты стал учиться хуже Рона, Гарри.

— Странно, что тебя волнует моя успеваемость, а не успеваемость Рона, — буркнул Поттер. Упоминание Гермионой имени друга почему-то его расстроило.

— Конечно, волнует, Гарри, — Гермиона выглядела серьезной, а весь ее вид говорил, что она не потерпит возражений. — Даже если война и закончилась победой света, это не означает, что ты должен перестать к чему-либо стремиться. Победа не принесла никаких изменений, разве что жить стало легче.

Гарри, ничего не говоря, замер. Он понимал, что Гермиона говорит правильные вещи, но никак не мог с этим смириться. Легче было твердить, что все изменилось и делать те вещи, которые казались в данной ситуации самыми правильными. Поттер упрямо твердил, что никак не мог ошибиться.

— Ты мой друг, Гарри, и я переживаю за тебя, как и прежде, — продолжила Гермиона. Гарри не нравилось, что подруга все чаще и чаще напоминала ему, что они друзья. Так, словно он и сам этого не знал. Возможно, она так говорила только из-за того, что он делал, и это злило юношу. Злило понимание, что она не совсем так поняла его действия. Тяжело вздохнув, Гарри полез в сумку, доставая небрежно сложенный лист пергамента. Юноша знал, что подруга внимательно следит за его действиями, и продолжал дальше. Развернув исписанный лист, Гарри, протянул его Гермионе.

— Проверишь?

— Что? — недоуменно спросила подруга. Но, вчитавшись в первые строки на его пергаменте, улыбнулась. — Конечно.

— Мне надо его дописать, — осторожно произнес Поттер, смотря, как медленно Гермиона хмурится, все дальше и дальше читая написанное им.

— Точнее, тебе надо переписать это, — серьезно произнесла Гермиона, возвращая ему его работу. — Сейчас я принесу несколько учебников и помогу тебе.

Гермиона поднялась из-за стола и скрылась за ближайшим стеллажом. Гарри уткнулся взглядом в поверхность стола. Он мог поаплодировать себе, ведь ему так ловко удалось остановить речь подруги. Только вот радости особой это не прибавило. Через некоторое время Грейнджер вернулась со стопкой книг и, поставив их перед другом, улыбнулась.

— А ты что будешь делать? — рассеянно поинтересовался Поттер, буравя взглядом стопку книг.

— Я сейчас только доделаю свое, и помогу тебе, — Гермиона опустилась на стул и сразу же принялась листать учебник. Чтобы проверить некие факты по своему эссе ей понадобилось несколько минут. Терпеливо дождавшись, когда она закончит, Гарри приступил к написанию собственного эссе. Гермиона указывала, что ему надо переписать с учебника, а иногда и диктовала какие-нибудь факты, вычитанные из других книг.

Гарри поймал себя на мысли, что ему нравится так работать. Гермиона сейчас казалась такой же, как и два года назад. Тогда их еще не коснулось бремя скитаний, но они были готовы ко всему. Особая приверженность в учебе со стороны подруги всегда отталкивала на второй план другие вещи. Но стоило признаться, что ее знания всегда его выручали в трудных ситуациях.

— Гарри, ты меня слушаешь? — послышался голос подруги. Тряхнув головой, чтобы выбросить посторонние мысли из головы, юноша рассеянно улыбнулся подруге.

— Извини, задумался, — пробормотал Поттер. — Давай продолжим.

Гермиона окинув его внимательным взглядом, продолжила диктовать. В скором времени работа над эссе была закончена. Грейнджер еще раз внимательно перечитала написанное Гарри, и улыбнулась.

— Может, пойдем в гостиную? — глянув на часы, сказал Гарри. До отбоя оставалось примерно полчаса. Он и не заметил, как пролетело время. — Рон, наверное, волнуется.

— Он знает, где мы, мог бы и придти, — фыркнула Грейнджер. Гарри неловко улыбнулся. Очевидно, между друзьями произошла очередная ссора.

— Тебя это злит, да? — осторожно спросил Поттер. Внимательный взгляд Гермионы заставил его опустить голову. Уткнувшись взглядом в свои раскрытые ладони, Гарри пытался понять, зачем это спрашивает у подруги. Почему-то не хотелось, чтобы их разговор заканчивался обычным обсуждением предметов. — Это же Рон, Гермиона. Не стоит от него ждать хоть какого-то внимания к учебе.

Грустная улыбка на губах старосты школы заставила Гарри вздохнуть. Сейчас Гермиона казалась не той уверенной гриффиндоркой, с которой он был знаком, а обычной девушкой. Девушкой, у которой могли быть банальные девичьи проблемы, которая могла переживать из-за чего-то незначительного. Хотя, незначительного ли?

— Бывает, когда хочется поговорить о чем-нибудь другом помимо учебы и квиддича, — сказал Гарри, понимая, что начинает говорить, наверное, слишком личные вещи. Брюнет сдерживал себя от того, чтобы встать из-за стола и во весь голос заявить, что он не видит связующего между друзьями. Ведь со стороны и правда кажется, что у них нет ничего общего, помимо ссор.

Почему-то грустное выражение лица подруги сменилось легким раздражением, и Гарри пожалел о том, что сказал такое. Только сейчас он понял, что сказанное прозвучало неким упреком в сторону отношений Рона и Гермионы.

— Давай пойдем в гостиную, — Грейнджер принялась собираться. Гарри ничего не оставалось сделать, как последовать примеру подруги. Пока он аккуратно складывал свое эссе по Чарам, Гермиона унесла принесенные книги. Потом ребята попрощались с мадам Пинс и покинули библиотеку.

В коридорах было несколько мрачновато и пусто. Гарри поборол желание взять подругу за руку. Сейчас это желание показалось не совсем удачным. Хотя, когда у него в последнее время появлялись удачные желания? Гермиона молча шла рядом, смотря прямо перед собой. Гарри вздохнул и потянулся рукой, чтобы взять Гермиону за руку.

Иногда ему казалось, что его отношения с подругой повторяются по кругу. Это можно было сравнить с разве что первым свиданием, которое повторялось вновь и вновь. Бывало так, что неловкость уходила, и хотелось выкинуть что-нибудь такое, за что потом было бы не по себе. А иногда было настолько неловко, что не получалось сделать ничего решительного. Это было неправильным и раздражающим, но изменить это пока не получалось. Гарри честно уверял себя, что все эти действия по отношению к подруге исключительно из добрых побуждений помочь. Только вот он и сам не знал, к чему такой способ помощи приведет.

Гермиона отдернула руку после его прикосновения, но потом, улыбнувшись, сама взяла его за руку. Говорить что-то ей не хотелось, и было видно, что и сама подруга не горит особым желанием нарушать эту тишину. Молчать рядом с подругой иногда было приятнее, чем разговаривать.

Недавно Гарри заметил, что с недавних пор появилась некая двоякость в отношении Гермионы к нему. Бывало так, что она раздражалась из-за обычного пустяка, и разговаривать с ней становилось несколько опасно, а иногда она охотно принимала его действия. Сейчас был именно такой случай. Брюнет не знал, почему с ней такое происходило, и даже не имел никаких догадок по этому поводу. Но и вариант, что он просто придумал все это, чтобы чувствовать изменения, не получалось исключить.

Брюнет тряхнул головой, пытаясь выкинуть надоедливые мысли. За весь день он только и думал о лучшей подруге, а это было не очень хорошо. Сейчас его должна была волновать ссора с Джинни, но кроме недавно появившегося чувства угрызения совести ничего не испытывал.

* * *

— Думаю, это было не самой лучшей идеей, — Гарри недоуменно поднял голову и уставился на подругу непонимающим взглядом. Странно, он и не заметил, как она появилась в гостиной. Хотя, возможно, он сам не был внимателен, и просто не заметил ее здесь, когда пришел.

— Что? — вышло несколько удивленно.

— Ссориться с Джинни, — Гермиона опустилась рядом с ним на диван. Гарри окинул ее обескураженным взглядом. Выходит, Джинни все ей рассказала и Гермиона, как верная подруга, пришла выяснить причины. Это немного разозлило, и Гарри раздраженно передернул плечами.

— Ты так говоришь, будто люди никогда не ссорятся, — это был удар в самую точку. От Поттера не ускользнуло, как дернулась Гермиона от его слов. Ведь он был прав. Она сама подавала ему пример своими постоянными ссорами с Роном, и у них в ссорах никогда не прослеживалось существенной проблемы. Хотя самая большая проблема в отношениях друзей было отлично завуалирована между мелкими придирками.

Гарри поднялся с места. Таким даже не резким ответом он дал понять Гермионе, что от нее слушать нотации о неправильности ссор, считает не самым правильным. На самом деле это было не так. Он прислушивался к мнению подруги, может, не всегда, но в большинстве случаев.

— С Джинни я помирюсь, — произнес брюнет, повернувшись лицом к подруге. Лицо Гермионы было немного опечаленным и рассеянным.

— Помиришься? — тихо спросила она. Не понимая, почему она спрашивает это почти шепотом, Гарри ответил:

— Конечно, не можем же мы не разговаривать вечно, — Гарри улыбнулся подруге, но та не улыбнулась в ответ. Юноша почувствовал себя не совсем в своей тарелке. Неужели сейчас он снова сказал что-то не то? — Давай доделаем эссе по Трансфигурации.

Ему казалось, что это предложение должно было обрадовать подругу, но на самом деле это оказалось не совсем так. Она казалась еще больше раздраженной и, бросив на него пренебрежительный взгляд, сказала:

— Я пойду к себе, а ты можешь позаниматься.

И не говоря больше ни слова, староста школы поднялась с дивана и, подхватив сумку, направилась в собственную комнату. Гарри почувствовал себя брошенным. Поведение Гермионы стало еще больше непонятным.

Вздохнув, Гарри плюхнулся на диван. Вперив задумчивый взгляд в камин, он принялся анализировать поведение подруги. В последнее время ее настроение слишком часто менялось, словно что-то постоянно способствовало этому. С Роном вроде бы у нее все было в порядке. Единственное, что могло ее разозлить сегодня, это его слова о ссорах. Да, Гарри признавал, что это было сказано под давлением эмоций и не совсем обдуманно. Казалось бы, он только сказал то, что все видят, но не решаются говорить.

Иногда хотелось подойти к Рону и рассказать все, что он испытывает. Другу было легче внушить что-то, чем подруге, и, разубедив Рона в целесообразности его отношений с Гермионой, можно было добиться многого, но что делать потом со злой и обиженной Гермионой? Она никогда не простит его за это.

— Привет, дружище, — Гарри и не заметил, как рядом оказался Уизли. Брюнет перевел взгляд с огня в камине на друга и улыбнулся.

— Привет, — проговорил Поттер.

— Не видел Гермиону? — поинтересовался Рон, садясь в кресло. Гарри покачал головой. Не хотелось сообщать что-то о подруге другу. Если ему она так нужна, то пусть идет и ищет ее.

— Может, в библиотеке? — сказал Гарри, бездумно смотря на кучку третьекурсников у одного из столиков. Ответа от Рона не последовало и Поттер предположил, что друг всего лишь пожал плечами. Посмотрев на наручные часы и удостоверившись, что еще рановато идти спать, брюнет поудобнее вытянул ноги под журнальный столик и закрыл глаза. Сейчас был именно тот момент, когда его голову не третировали мысли о лучшей подруге, что было к лучшему.

Даже если Снейпа не было, Рон умудрился схлопотать отработку по Зельям. Но больше всего Гарри расстраивало то, что Гермиона на Рона за взорванный котел совсем не разозлилась. Джинни в гостиной не было. После их ссоры она старалась не сидеть с ним в одном помещении. Гарри понимал, что ему надо подойти к ней и извиниться за то, что он вспылил, но никак не мог себя заставить. Как только он надумывал это сделать, у него вдруг в голове словно что-то переключалось, и он чувствовал только прилив злости по отношению к девушке.

За окном шел снег. И Гарри был уверен, что в скором времени окрестности Хогвартса станут белыми от него. Белый цвет — цвет света, сейчас был как никогда нужен. Скрылись бы все почерневшие от дождя и мороза опавшие листья, деревья покрылись бы инеем, и он наконец-то почувствовал бы облегчение. Долгожданное облегчение.

Поттер посмотрел на заинтересованно листающего очередной журнал друга. Очевидно, Рон не знал о том, что друг поссорился с его сестрой. Что ж, Джинни не была болтлива.

Взгляд снова забродил по комнате в поисках того, на что можно было отвлечься. Джинни все же была здесь. Гарри упорно пытался перевести взгляд с рыжеволосой макушки, но не мог. Уизли сидела рядом с соседками по спальне и внимательно слушала одну из девушек. Наверное, она все же почувствовала внимательный взгляд юноши, потому что обернулась.

Гарри смотрел прямо на нее и не пытался даже заставить себя отвести взгляд. Джинни показалась слишком бледной и чем-то озабоченной. Она отвернулась первой, и Гарри оставалось только тяжело вздохнуть. Захотелось подойти к ней и извиниться за сказанное, но Гарри не дал себе этого сделать.

Медленно вернув взгляд на огонь в камине, Поттер сказал:

— Пойду, прогуляюсь, — и поднялся с дивана. Рон не выказал никакого желания составить ему компанию и Гарри покинул гостиную без препятствий. Только на третьем этаже до него дошло, что гулять он собирается без теплой мантии и перчаток. Вздохнув, Гарри свернул в безлюдный коридор. Конечно, он мог пойти на улицу и в таком виде, но мадам Помфри явно бы этого не одобрила. Забравшись на подоконник, Поттер прижался лбом к холодному стеклу. Сейчас это особо не помогало, но иллюзия хоть какого-то желания избавиться от мыслей все же создавалась. Подавив соблазн просто завыть от происходящего, брюнет закрыл глаза.

Гермиона от чего-то была зла на него, Джинни не разговаривала, а то, что с Роном отношения никак не изменились, особой радости не доставляло. Рано или поздно Гермиона во всем признается, или он сам не выдержит, и все расскажет другу. Только правильно ли это было? Вообще все происходящее было правильно?

Он затеял все это, чтобы вернуть внимание Гермионы к себе. И он вернул его. Гермиона стала чаще с ним разговаривать и уделять ему больше внимания. Хотя, может, он сам себе все это придумал? В который раз придумал. Это желание обратить на себя внимание подруги сейчас переросло во что-то гораздо большее. Во что-то такое, что его постоянно пугало. Это уже происходит, и этого теперь нельзя избежать.

Гарри медленно шел по коридору, держа в руках раскрытую карту Мародеров. Он искал на ней точку с именем подруги, и когда понял, что Гермиона не так уж и далеко от него, улыбнулся. Аккуратно сложив карту, Поттер убрал ее в карман мантии.

Хотелось поговорить со старостой школы. В последнее время она казалась ему несколько раздраженной и чем-то недовольной. Он не мог понять ее состояния, и поэтому единственным способом узнать, что с ней происходит, был откровенный разговор.

В коридоре было пусто. Ученики сейчас проводили все свободное время на улице, играя в снежки или просто веселясь. Чувствовалась полная безмятежность, которую почему-то не испытывал он.

Иногда Гарри ловил себя на мысли, что завидует им. Они казались такими радостными и уверенными. Все верили в счастливое будущее, все уже успели позабыть, что буквально несколько месяцев назад исход битвы мог быть совсем другим. Постоянное повторение этих мыслей не доставляло никакого удовольствия, но от чего-то он чувствовал некоторое облегчение.

Гермиона одиноко сидела на подоконнике в одном из коридоров третьего этажа. Кто-то мог подумать, что это последствия очередного спора с Уизли, но Гарри знал, что у друзей, как это ни печально, все было хорошо. Неожиданный прилив отвращения к самому себе заставил брюнета тяжело вздохнуть. Он зашел слишком далеко, пытаясь вернуть внимание Гермионы к себе. И это, черт возьми, казалось таким правильным и неправильным одновременно.

Наверное, Гермиона уже привыкла к его неожиданным приходам, потому что не показала никакого удивления, когда он позвал ее. Она внимательно посмотрела на него, будто пытаясь выяснить, как он сейчас поступит. Но у Гарри не было на уме сделать что-то неожиданное. Он чувствовал разливающееся по телу умиротворение, которое, казалось, невозможно было объяснить.

— Хочу поговорить, — объяснил Гарри, встретившись с ее ожидающим взглядом.

— Что на этот раз? — наверное, Поттер подумал бы, что это несколько грубо, но улыбка на губах девушки не оставляла никаких сомнений. Гарри широко улыбнулся и шагнул ближе. Теперь они находились друг от друга на расстоянии вытянутой руки.

— Что-то случилось? — спросил юноша, пытаясь уследить за выражением лица подруги. Гермиона захлопнула книгу и отложила ее в сторону. Девушка немного наклонила голову вправо, и Гарри показалось, что таким образом она пытается узнать, о чем думает он. — Просто твое поведение… оно изменилось?

Фраза прозвучала как вопрос и совсем не так, как он этого хотел. Гермиона не отвечала, продолжая внимательно всматриваться в его лицо, и будто пытаясь выяснить, изменится ли его поведение от ее ответа. Гарри вздохнул и сделал маленький шажок в ее сторону. Подруга заметила это движение, но не предприняла никаких попыток остановить его. Поттер знал, что на этот раз не хочет сделать этого.

— Думаю, мое поведение не поменялось больше твоего, — протянула Грейнджер, заставив Гарри вздохнуть. — Не понимаю, зачем спрашивать у меня это.

— Я… волнуюсь за тебя, — прошептал брюнет. Он сказал правду и не собирался отступать куда-то от своего мнения. Подруга волновала его, волновала во всех возможных проявлениях. Ее действия казались чем-то будоражащим, тревожащим сознание, и пусть при этом она не делала ничего такого. Она не делала этого специально, и ее действия ничем не отличались от тех, которые он привык видеть. Просто теперь он их замечал.

— Я тоже волнуюсь за тебя, — послышался голос подруги и вырвал его из посторонних мыслей. Хотя посторонних ли? Все мысли Гарри кружились вокруг подруги, более или менее касаясь ее. Ее слова заставили приблизиться к ней, и кажется, она опять не была против этого.

Ее колени уперлись ему в живот, но Гарри даже не обратил на это внимание. Он видел легкую улыбку, тронувшую губы девушки. На мгновение показалось, что она немного подалась вперед, словно пыталась более внимательно рассмотреть выражение его лица. Поттер сейчас не испытывал того чувства, которое заставляло его в буквальном смысле бросаться на подругу. Такого не было. Но появилось что-то другое, более глубокое и то, что нельзя было осознать сразу же.

Он медленно потянулся к ней, и ему опять показалось, что и в ответ Гермиона тянется к нему. Тянется, чтобы быть невыносимо близко, чтобы дать понять, что он прав. Гарри почувствовал ее обжигающее дыхание, когда между их лицами осталось примерно два дюйма. Что-то мешало сократить это расстояние и прижаться к ее губам своими. Что-то останавливало. Гермиона, кажется, испытывала такие же чувства, потому что не предпринимала никаких попыток приблизиться. Но и убегать она явно не собиралась.

Гарри наклонил голову немного в сторону, чтобы избежать столкновения носами и потянулся, пытаясь сократить оставшееся расстояние. Ее обжигающее дыхание начинало сводить его с ума, и почему-то закружилась голова. Неожиданно захотелось все это прекратить.

— Джинни… — ее слова заставили брюнета качнуться назад. Быстро посмотрев по сторонам, Гарри обескуражено перевел взгляд на подругу. Момент был потерян, и Гермиона подалась назад, опираясь спиной в оконное стекло. Гарри почувствовал себя глупо и нелепо. — Я… не могу…

И эти слова ясно дали понять, что подруга ничего не хочет менять. А может, хочет, но просто не желает приспосабливаться к тому, что может произойти. А сам-то он готов к этому?

— Прости меня, Гарри, — сказала Гермиона и грустно улыбнулась. — Но все, что ты делаешь — это неправильно.

— Пусть неправильно, но я хочу этого, — пробормотал Гарри на ее слова. Он чувствовал, что сейчас не вправе упрекать подругу за ее нерешительность. Она любила Рона.

Гарри вдруг понял, что не знает, куда деть руки от неловкости. Именно неловкости, по-другому сейчас им испытываемое описать было невозможно. Опять его отношения с Гермионой вернулись на начальную стадию. Очевидно, Гермионе нравилось его дразнить таким образом. Ведь было же что-то! Было!

— Ладно… Тогда скажи мне, зачем ты здесь сидишь? — поинтересовался юноша. Продолжать разговор на начальную тему показалось бессмысленным. Все бред.

Переход на другую тему заставил Грейнджер нахмуриться. Видимо, она надеялась, что Гарри сейчас все ей объяснит и расскажет, что чувствует. Поттер же этого не хотел. Дело не в том, что он делал все это из вредности. Просто…

— Пойдем в гостиную, — сказал Гарри, не дожидаясь ее ответа. Ее ответ все равно ничего бы не решил. Гермиона, ничего не говоря, спрыгнула с подоконника и, положив книжку в сумку, развернулась к нему. Поттер решительно отогнав неловкость, взял ее за руку, и легкая улыбка, тронувшая губы подруги, показала, что она не против.

Они медленно шли по направлению к башне Гриффиндора. Гарри чувствовал, как от напряжения вспотела его ладонь, но Гермиона не спешила отдергивать руку. Было необычно идти рядом с подругой и так безмятежно держать ее за руку. Раньше он мог сказать ей что-то и у них завязался бы нелепый, но разрушающий эту глухую тишину, разговор. Наверное, у него было что-то со слухом, но в коридорах не было тихо. Туда-сюда сновали ученики. В скором времени должен был начаться ужин, и многие торопились в Большой зал. Но Гарри не чувствовал голода и поэтому не собирался никуда идти помимо гостиной факультета. Гермиона, кажется, тоже.

Они разжали руки только перед портретом Полной Дамы и, сказав пароль, прошли в гостиную. Вопреки оживленности в коридорах, в гостиной тоже было людно. Гриффиндорцы никуда не торопились.

Рон сидел на привычном для ребят месте и обыгрывал в шахматы очередного четверокурсника. Гарри невольно посмотрел на Гермиону, которая почему-то остановилась прямо возле выхода из гостиной. Ничего необычного, она натянула привычную маску равнодушия.

— Я в спальню, — сказал Гарри. И не дожидаясь того, когда Гермиона подойдет к Рону, юноша направился в комнату. На самом деле он хотел остаться в гостиной рядом с подругой, но почему-то подумал, что его компания может доставлять подруге некоторые неудобства.

Повалившись на кровать, он блаженно закрыл глаза. Сегодня был не очень веселый день, да еще и вечернее разочарование из-за отказа подруги не прибавило радости. От тихой атмосферы спальни начало клонить в сон, но Гарри упорно сопротивлялся желанию заснуть. Не хотелось сейчас засыпать, а потом, проснувшись среди ночи, не знать что делать. Полежав еще немного, Поттер решительно поднялся. Пригладив растрепавшиеся волосы, а, по сути, взъерошив их еще сильнее, брюнет покинул комнату.

В гостиной народу заметно поубавилось. Сейчас был разгар ужина, и понятное дело, что все были там. Гарри бросил взгляд на привычное место возле камина. Гермиона сидела в одиночестве и листала очередную книгу. Нерешительно потоптавшись на месте и в итоге отогнав неловкость, брюнет направился к дивану.

— Что читаешь? — поинтересовался Гарри, опускаясь в кресло. Почему-то сесть рядом с ней показалось не совсем правильным. Гермиона подняла взгляд от книги и внимательно посмотрела на него, потом слабо улыбнулась и ответила:

— Это справочник по Нумерологии. Не думаю, что тебе это будет интересно, — почему-то Гарри уловил в ее голосе смущение, и ободряюще улыбнулся. Смущение подруги ему показалось приятным знаком. Гарри никогда не лелеял надежды на то, что может произойти что-то особенное. Это было обычным качеством людей, и то, что Гермиона тоже не обделена этим, его нисколько не удивило.

— Рон пошел на ужин? — задал очередной вопрос Поттер. Гермиона только кивнула и вернулась к чтению книги. Гарри поняв, что не дождется от подруги большего, со вздохом откинулся на спинку кресла. Закрыв глаза, он предался воспоминаниям. Нахлынуло повторное разочарование из-за того, что не удалось поцеловать Гермиону. Подавив желание сделать это повторно, брюнет сцепил руки в замочек.

— Гарри… Гарри, — кто-то упорно продолжал звать его. Немного поморщившись от резко появившихся голосов, Гарри открыл глаза. Рядом с креслом стояла Джинни и выжидающе на него смотрела. Гарри недоуменно посмотрел на нее, словно, спрашивая, когда они опять начали разговаривать.

— Эм… Что-то случилось? — Гарри принял нормальное положение в кресле. Джинни выглядела несколько усталой, и весь вид ее говорил том, что она хочет поскорее с этим закончить.

— Можно с тобой поговорить? — спросила Уизли. Гарри чувствовал сомнение, почему-то не хотелось куда-либо идти с Джинни. Переведя взгляд на все еще читающую подругу, Гарри убедился, что та внимательно смотрит на него.

— Пойдем в спальню, — Гарри поднялся с места и медленно поплелся к лестнице. Он знал, что Джинни идет за ним, и конечно понимал, что этот разговор неизбежен. Рано или поздно он сам бы решил с ней помириться.

В спальне никого не оказалось, и они могли поговорить в тишине. Поттер уселся на свою кровать, а Джинни не приняла его приглашения сесть на кровать брата и осталась стоять. Гарри ждал, когда она заговорит первая, но этого почему-то не происходило. Тишина начинала постепенно давить, и брюнет подумал, что пора с этим заканчивать.

— Я… — голос Джинни остановил его желание заговорить первым. Гарри посмотрел на девушку, все еще стоящую в дверях. Она же старалась не смотреть на него, словно чувствовала некую вину из-за произошедшего. — Я… хочу извиниться.

— Не думаю, что… — Гарри не успел договорить, потому что Джинни перебила его.

— Я виновата перед тобой, Гарри, — решительнее произнесла девушка. — Я не должна была обвинять тебя в недоверии. Мне просто надо быть терпеливой и ждать, когда ты сам захочешь мне все рассказать. Прости меня, пожалуйста.

Гарри промолчал, тщетно пытаясь подобрать слова, чтобы убедить девушку, что он давно не сердится. Он не ожидал, что Джинни так быстро сломается и придет мириться. Все это время она казалась ему очень сильной, а сейчас выходило, что она была как все. Нет, не так… Она просто очень дорожила им и не желала его терять. Что-то смутно знакомое поднималось из глубины души, и Гарри тяжело вздохнул.

— Ты не виновата, Джинни, — наконец-то сказал брюнет. Чувство того, что он говорит правду, только подтолкнуло его продолжить. — И тебе не стоит извиняться.

Джинни продолжала стоять в дверях. Немного помявшись, Гарри медленно поднялся с кровати и пошел к ней. Его всегда тянуло к ней, и сейчас юноше хотелось прикоснуться к Джинни и сказать то, что он испытывал. Поттер обнял девушку и почувствовал, как Джинни облегченно выдохнула. Неужели она боялась, что он не сделает этого?

— Ладно, Джинни… — юноша сделал паузу, словно подбирая слова. — Я не хочу больше с тобой ссориться. Не хочу, чтобы это когда-нибудь повторилось.

— Ох, Гарри, — Джинни прижалась к нему сильней. То как она произнесла его имя, почему-то напомнило Гарри о матери девушки. В словах, в поступках чувствовалось что-то знакомое и родное. Гарри невольно улыбнулся. — Я люблю тебя.

Девушка сказала это, уткнувшись носом ему в шею, и ее горячее дыхание обжигало кожу. Брюнет удивился тому, как легко ей удалось произнести эти слова. Сам он почему-то не был уверен, что сможет повторить за ней, но должен был. Джинни точно ждала от него ответного признания.

— А… я люблю тебя, — голос не дрогнул. Значит, его чувства не изменились? Гарри прикоснулся губами к виску девушки. Это скорее напоминало отцовский поцелуй, нежели поцелуй любимого человека. Появилась столь знакомая неловкость, и Гарри удивило, что это чувство относится к Джинни. Он уже привык, что только рядом с Гермионой ему становилось не по себе.

Неожиданная тишина в спальне заставила его вздрогнуть и выпустить Джинни из объятий. Конечно, девушка не поняла его движения, и волнение проступило на ее лице. Он был растерян.

— Гарри? — волнение сменил испуг.

— Все… нормально? — прозвучало как вопрос. Гарри нахмурился. Поборов накативший соблазн закрыть глаза и отвернуться, брюнет провел рукой по волосам. — Пойдем в гостиную.

Джинни кивнула, и от Гарри не укрылось то, как она вздохнула с заметным чувством облегчения. Больше не желая находиться в спальне, юноша решительным жестом взял девушку за руку и потянул ее за собой к двери.

Поттер даже понять толком не смог, что его так расстроило. Замерев рядом с диваном, в котором он ожидал увидеть Гермиону, брюнет пытался побороть появившееся раздражение.

В гостиной было как всегда людно и шумно, но уверенность, что старосты школы здесь нет, была стопроцентной. Понимая, что стоять столбом рядом с пустующим диваном не самая лучшая идея, Гарри прошел вперед и опустился на диван. Джинни, ничего не говоря, села рядом. Сейчас Поттер был благодарен девушке, за то, что она не настаивала на общении с ним. Джинни старалась показать свое понимание, и он был рад этому, но ничем не выказал этого.

Сейчас его больше волновало то, что и Рона не было в гостиной. Конечно, друг мог быть все еще на ужине, но Гарри чувствовал себя спокойнее, если бы кто-то из друзей был здесь в гостиной, рядом с ним. То, что Рон мог быть где-то с Гермионой, заставляло Гарри злобно сжимать кулаки от бессилия. Его медленно и верно убивало то, что ему приходилось делить Гермиону с кем-то. С недавних пор ее отношения с Роном стали для него словно чем-то запретным. Ему оставалось только закрывать глаза от отчаяния, когда он видел некую нежность со стороны Гермионы по отношению к другу.

Чем он был хуже?

Гарри чувствовал неприязнь к Рону, и это начинало его пугать. Сейчас именно он испытывал то самое чувство, которое было так характерно Уизли. Гарри завидовал Рону и понимал, что это слишком низкая причина для зависти, но ведь именно с Роном была Гермиона.

— Чем займемся? — вопрос Джинни прозвучал неожиданно и Гарри смог только рассеянно пожать плечами. Переведя взгляд на девушку, и заметив на ее лице виноватое выражение, брюнет тяжело вздохнул. Наверное, она неправильно истолковала рассеянное выражение его лица и думала, что он все еще таит обиду из-за ссоры.

— Все нормально, Джинни! — сказал Гарри и сильнее сжал руку девушки. — Теперь все будет так, как прежде, и тебе нечего волноваться. Мне незачем на тебя обижаться.

Гарри надеялся на то, что Уизли его поймет и не начнет расспрашивать о его душевном состоянии. Она что-то рассказывала, а ему оставалось только кивать и иногда вставлять односложные ответы. В скором времени от безделья начало клонить в сон и Гарри, закрыв глаза, откинулся на спинку дивана. В голову лезли только мысли о подруге, и на что можно было отвлечься, он не знал. Едва слышимый треск поленьев в камине несколько успокаивал, и голоса в гостиной отошли на второй план. Только вот мысли приходить в порядок не желали. Хотелось просто заснуть и избавиться от всех мыслей о подруге, чем предаваться разбору обуревавших его чувств.

— Нельзя ли потише, Рон! — где-то совсем рядом раздалось злобное шиканье. Гарри вздрогнул и открыл глаза. Очевидно, он задремал, потому что теперь в креслах рядом с диваном сидели лучшие друзья. Гермиона рассеянно листала Историю Хогвартса, не обращая никакого внимания на происходящее, а Рон, огрызнувшись на слова сестры, отвернулся. Джинни, конечно же, не могла промолчать, и Уизли принялись спорить.

— Все нормально, я уже не сплю, — прохрипел Поттер, принимая нормальное положение на диване. Гермиона слабо улыбнулась, на мгновение прекратив листать учебник. Гарри почувствовал заметное облегчение и повернулся к все еще припирающимся Уизли. — Может, успокоитесь уже?

Слова прозвучали не слишком дружелюбно, но эффект получился такой, какой и хотел получить Гарри — Уизли замолчали. Джинни сразу же начала расспрашивать его о самочувствии, но Гарри успешно заверил ее, что с ним все в порядке.

Дальше начался ничего не значащий разговор и Гарри понял, что сейчас его не совсем волнует подруга. Постепенно в разговор включилась и Гермиона, и брюнету на мгновение показалось, что все не так уж и плохо. Гермиона даже отчитала его за плохую успеваемость, но Гарри не счел нужным обижаться на нее из-за этого. Просто в ее словах чувствовалось что-то старое и столь знакомое, что он не обратил на строгость в ее голосе никакого внимания. Правда, несколько резкие ответы Гермионы его напрягали.

Гостиная постепенно пустела, а Гарри так и не мог заставить себя уйти спать. Все дело было в том, что Гермиона все еще сидела в гостиной, и он надеялся остаться с ней наедине. Разговор постепенно сошел на «нет», особых тем для разговоров у них не было. Если речь заходила о квиддиче, то Гермиона теряла всякий интерес, если же речь заходила об учебе, из разговора выбывал Рон. Не то, чтобы разговоры об учебе были ему интересны, просто он никогда не выказывал своего недовольства. Староста школы вернулась к своему любимому занятию, а Рон, зевнув пару раз, отправился спать.

Джинни сидела рядом и смотрела на огонь в камине, сам же юноша бездумно листал одну из книжек Гермионы. Он вздрогнул, когда Джинни легонько коснулась его руки, привлекая внимание к себе. Гарри недоуменно перевел взгляд на девушку и, увидев улыбку на ее губах, улыбнулся ей в ответ.

— Я люблю тебя, — одними губами прошептала Джинни. Гарри не хотелось проверять, удастся ли ему повторить то же самое ей, и поэтому он, наклонившись, просто поцеловал ее. Он хотел, чтобы это был мимолетный поцелуй, но Джинни явно так не считала. Она сцепила руки за его шеей, крепче прижимаясь к нему. Гарри же пытался найти что-то общее между поцелуями с Джинни и лучшей подругой. Девушка, запустив пальцы в волосы, взъерошила их еще сильней, а Гарри так и не решился прикоснуться к ее волосам. Почему-то он боялся, что его постигнет некое разочарование, сделай он это.

Неожиданно раздавшийся резкий хлопок заставил его вздрогнуть и отстраниться от Джинни. Он ожидал увидеть почему-то так рано появившихся эльфов, но перед глазами предстало раздраженное выражение лица подруги. Это было мимолетное раздражение, и Гарри даже подумал, что все это ему показалось. В руках Грейнджер держала книгу, которую читала, но уже закрытую. Рассеянный взгляд Гермионы, немного испугал Гарри. Почему-то казалось, что она и сама не знала, зачем это сделала.

— Я пойду спать! — и больше ничего не говоря, Грейнджер вскочила из кресла и, подхватив свою сумку, поспешила к себе. Гарри проводил ее недоуменным взглядом.

— Что это с ней? — спросил он вслух, позабыв, что не один в гостиной.

— Может, что-то написанное в книге не устроило ее? — предположила Джинни, и Гарри оставалось только рассеянно кивнуть. Сказанное девушкой не было похоже на реальную причину раздражения подруги. Точнее, ему не хотелось верить, что все так и есть. Желательнее было придумать более приятную причину.

Настроение продолжать сидеть с Джинни в гостиной сразу же пропало. Гарри извинился перед девушкой и, пожелав спокойной ночи, поднялся в спальню мальчиков.

— Эй… Гермиона, стой! — окрикнул старосту Гарри, с трудом не потеряв ее из виду среди снующих туда-сюда учеников. Ему удалось покинуть кабинет Трансфигурации сразу же за подругой, и сейчас его больше волновало, услышит его Гермиона или нет, чем мнение Джинни о его поспешном и необъяснимом уходе. Гермиона обернулась и, поняв, кто зовет ее, остановилась. Гарри поспешил к ней и, не обращая никакого внимания на легкое недовольство на ее лице, улыбнулся. Сейчас все равно было некуда отступать. — Мы можем поговорить?

У них было мало свободного времени, а время, в которое Гарри мог бы обсудить с Гермионой все, что его волновало, вообще отсутствовало. Примирение с Джинни практически лишило его свободного пространства, потому что девушка желала находиться рядом всегда. Не то, чтобы такое началось только сейчас, просто в данной ситуации это было несколько удручающим фактором. Гарри чувствовал себя под стеклянным куполом, но поделать с этим ничего не мог. Он, конечно же, не забыл вечер в гостиной и то, как повела себя Гермиона. Догадки по поводу ее поведения, приходившие ему в голову, заставляли его чувствовать себя безмозглым придурком, потому что такого точно не могло быть!

Гермиона, немного подумав, кивнула, и Гарри, не решившись взять ее в таком недружелюбном состоянии за руку, пошел вперед в поисках укромного места. Всегда пустующий коридор на третьем этаже оказался как раз тем самым местом.

— Что тебя беспокоит? — серьезно спросил Гарри, не сводя внимательного взгляда с подруги. Ее, кажется, такой тон немного напугал, и она невольно дернулась, хотя причина такой реакции могла быть совсем в ином. Подруга промолчала, но Гарри заметил, как девушка заметно помрачнела. Хотя даже если бы Гермиона сейчас заявила, что не хочет разговаривать с ним, Гарри не был уверен, что просто так отстанет от нее.

— Зачем ты вообще спрашиваешь у меня это? — в голосе подруги чувствовались скорее усталость и желание узнать ответ, чем раздражение. Но ее вопрос заставил его сделать шаг назад, словно она могла предпринять более решительные действия, чтобы выпытать у него ответ. Не было похоже на то, что Гермиона злилась, но было несколько неприятно, оттого, что она проигнорировала его вопрос. — Думаешь, это очень смешно?! Знаешь, от тебя я уж такого не ожидала!

В последних словах подруги слышался некий упрек, и Гарри понял, что усталость была показная. Гермиона злилась из-за происходящего, злилась на него, ведь иначе и быть не могло. Ей не требовалось говорить большего, чтобы до него дошло, что она имеет в виду. Если бы кто-нибудь увидел бы их сейчас, то, наверное, подумал бы, что Гермиона просто отчитывает его за успеваемость. Некая двоякость ситуации несколько веселила его, но заставить себя улыбнуться он так и не смог. Ему хотелось бы, чтобы все было гораздо легче, и он мог просто рассказать ей про то, что чувствует.

— Я не… — пробормотал брюнет, понимая, что молчание только усугубит положение. С недавних пор его дружба с Гермионой буквально трещала по швам. Да, иногда его охватывал страх, что они разругаются в пух и в прах, но не мог начать относиться к ней по-иному. Он желал рассказать ей про все, что с ним творится, но каждый раз находил причину не делать этого. Так было и сейчас. Сейчас он упорно твердил себе, что начал разговор не для этого. Также его несколько беспокоило то, что Гермиона была не тем человеком, от которого можно было что-то скрыть. И дело было не в любопытстве подруги.

— Зачем… вообще заходить так далеко? — в голосе не было раздражения, скорее что-то больше смахивающее на отчаяние. Гермиона смотрела ему прямо в глаза, и Гарри с трудом подавил соблазн отвернуться от этого взгляда. Наверное, ее разозлило его молчание, и Гермиона нервно поведя плечами, развернулась и пошла по коридору.

— Как… это зачем? — слова вырвались непроизвольно. Его постоянно что-то толкало делать необдуманные поступки рядом с подругой. Грейнджер замерла, а потом и вовсе развернулась к нему. Парень видел на ее лице ту же усталость, но еще прибавилось кое-что, чего он не смог разобрать. И вновь наступило неловкое молчание, которое нарушить был должен именно он. — Я ведь…

Предложение оборвалось, юноша так и не сказал того, что яркой вспышкой осознания появилось в голове. Полное понимание происходящего действительно полностью оправдывало его поступки. Только вот, увидев выражение лица Гермионы, Гарри понял, что не имеет никакого права говорить это подруге. Нет, она не могла его высмеять или как-то унизить, только не она, просто все не могло измениться прямо сейчас. Поттер закрыл глаза от отчаяния — опять эти глупые оправдания своей нерешительности.

Открыв глаза, он встретился с внимательным взглядом подруги. Сейчас в ее взгляде появилось ничем не объяснимое отчаяние, но предаться размышлениям по этому поводу ему не дала сама Гермиона. Она, очевидно, не желая больше от него ничего ждать, не говоря ни слова, развернулась и продолжила свой путь. Поттер же безучастно следил за тем, как девушка, волновавшая его, удалялась. В скором времени подруга скрылась за углом и стук каблучков постепенно затих.

— Люблю…тебя, — запнувшись, договорил Гарри. Он стоял в этом пустом коридоре и с ужасом пытался понять, как могло такое произойти. Когда его чувства из дружеских успели перерасти именно в такие? Его небольшую заминку, во время которой Гермиона все же оставила Гарри одного, можно было назвать судьбоносной. Что случилось, если бы он закончил фразу при Гермионе? Гарри пугала возможная реакция девушки. Но это было не единственное, что ввело его в ступор и не заставило договорить. Новые чувства не были похожи на чувства к Джинни, и он также не мог сказать, что чувства к Гермионе были глубже чувств к Джинни.

С самого детства Гарри привык к ненависти и неприязни со стороны родственников и знакомых. Откуда ему вообще знать, что такое любовь?

Парень помотал головой, пытаясь выбросить все мысли казавшиеся ему неправильными. Первой мыслью, которая появилась в голове после этого, была — что же делать теперь с Джинни. Почему-то вместе с пониманием того, что он любит Гермиону, Джинни отошла на второй план. Гарри не приходилось лелеять надежду, что его отношения с Гермионой будут такими же, как и с Уизли. Он чувствовал к себе отвращение из-за того, что хотел прямо сейчас пойти к Рону и рассказать обо всем, что его беспокоило. Поборов очередной приступ ненависти к себе и к окружающим, Поттер побрел по коридору в ту же сторону, что и подруга. Гермиона явно пошла не на обед, такое ее состояние могло вызвать определенные вопросы. Интересно, а его состояние могло вызвать вопросы?

Он тоже не чувствовал особой потребности в обеде, но Гарри не нашел места куда пойти. Ему казалось, что все кого он встречал по пути в Большой зал, знали о его внутреннем состоянии. Поттер пытался уверить себя, что такого быть не могло, скорее у него начался очередной приступ паранойи. Хотя как только он вспомнил, как неосторожно поцеловал Гермиону в первый раз, все оказалось более возможным.

В Большом зале было людно, но Гарри не обратил на это никакого внимания и побрел к гриффиндорскому столу. Конечно, Уизли были здесь. Проигнорировав все взгляды, обращенные на него, Гарри опустился на свободное место рядом с Джинни. Не давая никаких объяснений своему поспешному уходу, юноша принялся накладывать на тарелку жареную картошку. Если Рона и не очень волновало его поведение, то рыжеволосую девушку явно беспокоило.

— Что?! — когда больше не получалось не обращать внимания на ее внимательный взгляд, повернув голову к ней, спросил Гарри. Джинни, видимо, напугала неожиданность и некая грубость с его стороны, потому что она дернулась назад. — Почему ты смотришь на меня так, словно я что-то натворил?

Гарри испытывал злость. И сейчас эта злость нашла выход именно в лице Джинни Уизли. Поттер внимательно смотрел на девушку, на лице которой было недовольство, смешанное с удивлением. Сейчас Гарри совсем не думал о том, как извиниться за резкость перед ней. Ему больше хотелось накричать на нее и заявить, чтобы она оставила его в покое. Но разум, к счастью, в этой ситуации взял верх и юноша, повернувшись, уставился в свою тарелку.

Хорошо, что Джинни и Рон молчали. Он принялся бессмысленно водить картошкой по тарелке и в скором времени все, что было на тарелке, превратилось в кашицу. Есть не очень-то и хотелось, а после взгляда на то, во что превратилась картошка, аппетит пропал и вовсе. Гарри думал о том, как ему отсидеть Зелья, которые должны были начаться после обеда. Желание идти куда-либо еще, помимо Большого зала, пропало.

* * *

Декабрь пришел неожиданно, и если бы кто-нибудь спросил Гарри, что он сделал за прошедший месяц, он не смог бы ответить. Странно, но в памяти осталось только неудавшееся признание в любви подруге. Его чувства не изменились, но при виде Гермионы что-то теплое и родное поднималось в груди, и не удавалось просто сидеть рядом с ней и молчать. И ему приходилось вставать и уходить, потому что он не знал, о чем с ней говорить. Все слова и ее возможные ответы, которые он представлял себе, когда был один, сразу же становились пустыми, как только староста школы появлялась в зоне видимости. Теперь стало гораздо труднее отвечать на нежные слова и прикосновения Джинни, он сразу же терялся.

Из этого задумчивого состояния его вывел, как ни странно, вопрос Джинни: куда он собирается отправиться на Рождественские каникулы. Сначала вопрос показался ему несколько глупым, но как только пришло понимание, что это Рождество он может провести там, где хочет, все стало словно на свои места. На эти праздники должна была собраться вся семейка Уизли. Рон и Джинни приглашали его и Гермиону к себе, и это предложение показалось очень заманчивым. Только ответить однозначно Гарри не смог, и сказал Джинни, что ему надо подумать над этим. Почему-то его больше интересовала не сама поездка на Рождество, а куда поедет Гермиона. Спросить у нее самой он не решился, а с Роном разговаривать о подруге Поттер точно не хотел.

Учеба парня нисколько не привлекала, и Гарри все больше и больше предавался воспоминаниям. Чаще всего он вспоминал реакцию Рона, когда медальон с частичкой души Волан-де-Морта был открыт. Другу было больно видеть его рядом с Гермионой и получалось, что прояви Гарри и в жизни свою любовь к Гермионе, Рону было бы неприятно. Его злило то, что Рон никогда не допускал возможности того, что Гермиона могла нравиться самому Гарри, и даже не спросил его, когда решился начать отношения с ней. Это буквально убивало Поттера. Почему он должен был думать о чувствах друга, а Рон никогда не задумывался, что чувствует он. Неужели и правда со стороны казалось, что Гарри и Гермиона так далеки друг от друга, что исключалась всякая возможность, что они будут вместе?

Сейчас Гарри не брал во внимание тот факт, что Гермиона выбрала Рона сама. Но он не мог заставить себя не думать об этом. Почему именно Рон? Ведь помогала-то она всегда ему, а не Рону…

Ответ на этот вопрос он мог спросить только у нее, не может быть того, чтобы она делилась этим с Роном. Гарри вообще сомневался в том, что у друзей могут быть разговоры на духовные темы. Он не верил, что Гермиона могла рассказывать Рону о своих чувствах, как и не верил в то, что и Рон тоже рассказывает об этом. Поттер снова и снова в ходе своих суждений приходил к выводу, что у друзей нет ничего общего. Может быть, оно и было, но он этого не видел. Не видел того, к чему мог бы прицепиться и наконец-то понять, что он не имеет никакого права лезть в их отношения.

На улице была глубокая ночь, и гостиная давно опустела, но спать идти не хотелось. Джинни все же не вытерпела его безразличия и ушла спать, оставив Гарри одного. Огонь в камине потух, и в помещении стало несколько прохладно, а вот Гарри от всяких ухудшающих настроение раздумий становилось только жарче. Развалившись в кресле и сняв обувь, брюнет, вперив взгляд в один из затемненных углов гостиной, предавался тяжелым размышлениям. Сказать, что у него плохое настроение было невозможно, потому что такое настроение скорее можно было назвать только никаким. Поттер чувствовал некую рассеянность, но никак не мог с ней справиться. Джинни часто интересовалась, как он себя чувствует, но юноша только отмахивался от нее. Наверное, девушка чувствовала некий холод с его стороны, потому что ходила мрачнее тучи.

Гарри часто ловил на себе задумчивые взгляды подруги, но как только поднимал голову, чтобы посмотреть на нее, Гермиона поспешно отворачивалась. Поттер не винил ее в этом, потому что и сам чувствовал некий испуг, когда их взгляды встречались. Он не боялся ее, но боялся, что она узнает про все, что он чувствует к ней. Пожалуй, если бы ситуация, в которой он оказался, была несколько другой, он был даже рад рассказать ей про свои чувства. Но не сейчас, когда он встречался с Джинни, а Гермиона с его лучшим другом.

Сейчас Гарри думал о том, что будет, если эти слова все же прозвучат. Изменится ли отношение Гермионы к нему? Наверное, да. Он свято верил в то, что Гермиона не способна на подлость и никогда не отвернется от Гарри, если он сделает что-то не так. Но сейчас от его слов не зависела чья-то жизнь, это были просто чувства, и парень не знал, как может повести себя подруга. Гермиона всегда полагалась логике и любила четкость и ясность, но в его чувствах не было никакой четкости и ясности, а про логику и говорить не стоило. Желание рассказать ей все приходилось прятать очень глубоко, но при каждом взгляде на нее, оно появлялось вновь. Это снова был замкнутый круг.

Гарри тяжело вздохнул и нехотя принял сидячее положение в кресле. Обреченно застонав, юноша наклонился и принялся надевать обувь. Кое-как завязав шнурки, сам не понимая зачем, Гарри встал из кресла. Взяв со спинки жилетку и галстук и оглядевшись, не забыл ли он чего-нибудь, Гарри побрел в спальню.

Бросив принесенное на стул и переодевшись в футболку и пижамные штаны, Гарри забрался в кровать. Спать, откровенно говоря, не очень-то и хотелось. Просто он боялся, что может уснуть в гостиной и его утром найдет староста школы. Не то, чтобы это было неловко для него, просто не хотелось ставить Гермиону перед выбором: будить его или не будить.

Рон не задернул полог и Гарри вперил взгляд в спину спящего друга. В нем вновь просыпалась зависть, и сколько бы Поттер ни желал, чтобы этой зависти не было никакого объяснения, оно было. Герой магического мира не мог понять, когда успел поменяться с другом местами. Он так и уснул, мысленно желая, чтобы все его чувства и действия по отношению к Гермионе ему только приснились.

* * *

Одинокая фигура Гарри Поттера брела по заснеженной тропинке в сторону Запретного леса. Конечно, он шел не в лес, а всего лишь к хижине лесничего, чтобы провести с добродушным великаном несколько часов. Гарри чувствовал необъяснимое желание поговорить с Хагридом. Нет, он не желал рассказать о своих чувствах к Гермионе. Это было бы верхом глупости, потому что он хорошо знал, как легко Хагрид может проболтаться.

Постучав в дверь и услышав возню, Гарри почувствовал некоторое облегчение. Он был рад, что пришел утром, потому что в другое время Хагрида было не застать.

— Привет, Хагрид, — как только лесничий открыл дверь, поздоровался Поттер. Тот радостно улыбнулся и, поздоровавшись в ответ, пропустил брюнета в хижину.

— Ну, как твои дела? — спросил Хагрид, попутно ставя на огонь огромный чайник с водой.

— Да, так… — неоднозначно пробормотал юноша, бездумно разглядывая шершавую поверхность стола. Если честно, он надеялся, что Хагрид сможет его как-нибудь успокоить и убедить, что он не сделал ничего ужасного. Но вся трудность была в том, что Гарри сомневался в том, стоит ли рассказывать про это лесничему. — А ты как?

— Нормально, мне после обеда надо в лес, чтобы достроить загон для фейстралов. Пойдешь со мной? — как бы между прочим поинтересовался великан. Гарри показалось предложение друга заманчивым, и он только кивнул. В хижине наступила тишина, и Поттер невольно пожалел, что пришел сюда один. Клык, лежащий на лежанке в углу, почему-то жалобно завыл, и Гарри подумал, что ему хочется сделать то же, что и собака. Чайник медленно вскипел, и теперь перед юношей дымилась большая кружка чая. — Тебя что-то беспокоит?

— С чего ты взял? — не отрывая взгляда от чая, поинтересовался Поттер. Если честно, его удивила наблюдательность лесничего, но все же благодарность за внимательность была больше.

— Ты какой-то слишком тихий, — сказал Хагрид. Гарри только пожал плечами на его слова. Он не знал, какими словами объяснить его состояние. Горячий напиток немного помогал приводить мысли в порядок, и через некоторое время Гарри действительно почувствовал некоторое облегчение.

— Со мной все в порядке, Хагрид, — устало проговорил брюнет. — Просто я немного запутался. Знаешь, я не ожидал, что все будет именно так. Как угодно, но не именно так. Я не понимаю, почему им так легко удалось забыть все случившееся? Даже Рон и Гермиона ведут себя так, словно ничего этого не было.

— Ты ошибаешься, Гарри, — в голосе великана чувствовалась некая жалость, и Гарри нахмурился. — Никто не забыл всего, что случилось. Просто жить, словно этого не было действительно легче. Знай, что все будут помнить это до конца своих дней, но всегда будут держать воспоминания глубоко в себе. И твои друзья этого точно не забыли, Гарри. Гермиона приходила ко мне недавно и говорила о том, что ее беспокоит твое состояние.

— Гермиона? — немного недоверчиво спросил Поттер. Хагрид кивнул. Неожиданное тепло, разлившееся по всему телу, заставило Гарри невольно улыбнуться. Он чувствовал неожиданный прилив искреннего счастья, из-за одного упоминания о том, что Гермиону беспокоит его самочувствие. Значит, их ссора нисколько не испортила ее отношение к нему и, возможно, она просто не знала, как заговорить с ним. Впрочем, как и он…

Для похода в Хогсмид перед Рождественскими каникулами выдался замечательный день. Метель, бушевавшая неделю в окрестностях Хогвартса, затихла, и выглянуло долгожданное солнце.

Гарри сидел в кресле и листал утреннюю газету. В гостиной было несколько шумно, то и дело слышались недовольные голоса первокурсников и второкурсников, которым идти в магическую деревню было нельзя. Кто-то из них даже умудрился уговорить некоторых старшекурсников купить им чего-нибудь в «Сладком Королевстве». Рон сидел на диване, и по его постепенно мрачнеющему лицу становилось ясно, что ему уже надоело ждать Гермиону и Джинни. К счастью, девушки не заставили себя долго ждать, и буквально через пять минут четверка гриффиндорцев медленно шла к выходу из школы.

Они пришли в числе последних и, наверное, поэтому удостоились тяжелого взгляда завхоза. Проверив их имена в списке, он отпустил ребят. До Хогсмида они добрались за веселым обсуждением, куда пойти.

— Давайте сначала в «Сладкое Королевство»: меня первокурсники попросили купить сладостей, — сообщила Гермиона, и остальным ничего не оставалось сделать, как пойти за ней.

На улочках магической деревни было слишком людно, и ребятам пришлось договориться о месте встречи, если они растеряют друг друга в этой толпе. В магазине оказалась большая очередь, и Гарри с Роном решили оставить девушек и пойти по другим лавкам.

— Давай в «Зонко», — предложил Рон, но Гарри только отмахнулся от этого предложения, сказав, что никакие шалости ему сейчас не по душе. Они вошли в книжную лавку, и Гарри принялся бродить среди стеллажей. Рон застрял рядом со стеллажом с журналами, а Гарри не знал, что хочет купить. Ничего определенного ему не требовалось, и вошел он в эту лавку по старой привычке. Уизли расплатился за купленный журнал, и друзья вышли на морозный воздух.

В «Трех Метлах» было несколько пустовато, что очень удивило Поттера. Очевидно, остальные все еще совершали покупки. Заняв место в самом укромном углу, чтобы на них не обращали внимания, ребята принялись ждать Джинни и Гермиону.

Сливочное пиво, принесенное Роном, согревало, и Гарри несколько разморило в теплом помещении. Его взгляд медленно блуждал по посетителям кафе, но знакомых лиц было слишком мало. Он ожидал увидеть здесь Хагрида, но лесничий, видимо, был слишком занят, чтобы выбраться сюда. Рон сидел напротив и листал купленный журнал, не обращая никакого внимания на то, что друг немного заскучал.

Не то, чтобы Гарри было скучно — ему, скорее, было одиноко. Одиноко от понимания того, что скоро Рождественские каникулы и останется всего лишь несколько месяцев до того, как его учеба в Хогвартсе закончится. Одиноко от понимания, что ему придется ехать к Уизли, и там его отношения с Гермионой точно не изменятся.

От тяжелых мыслей оторвало возвращение девушек. Джинни села рядом, и Гарри невольно поежился. От нее веяло уличным холодом. Гарри встал из-за стола и пошел к стойке, чтобы заказать сливочное пиво Гермионе и Джинни. Он перекинулся парочкой фраз с женщиной за стойкой, и с двумя кружками вернулся к своему столу.

Завязался пустой разговор, к которому Поттер не испытывал никакого интереса. Он упорно смотрел по сторонам, не желая встречаться взглядом с девушкой как назло севшей напротив. Юноша был уверен, что это она сделала не специально, потому что тоже смотрела по сторонам. В скором времени такое занятие изрядно достало брюнета, и он просто бездумно вперил взгляд в поверхность стола. Растеряв всякий интерес к происходящему, Гарри думал о чем-то своем.

Поттер пытался представить себе, что будет, если он встанет и при всех поцелует Гермиону. Реакция Рона и Джинни была ему понятна: сначала неверие и удивление, а потом, скорее всего, злость. А вот что могла сделать в данной ситуации Гермиона, оставалось непонятным. Гарри сразу же отогнал назойливое желание проверить все прямо здесь и сейчас. Странно, но такие мысли и желания ему не казались верхом глупости.

Джинни, кажется, надоело смотреть на его рассеянное выражение лица, и она позвала его по имени.

— Ммм… — неопределенно промычал Поттер, поворачивая голову к ней.

— Ты уже решил насчет Рождественских каникул? — поинтересовалась девушка. Гарри же подумал, что она сделала это не очень вовремя. Он не был готов ответить на этот вопрос. В данной ситуации самым правильным казалось никуда не ехать и остаться в замке, чтобы предаться одиночным размышлениям. Юноша был уверен, что если Гермионы не будет рядом, то привести мысли в порядок будет гораздо легче. Гарри перевел взгляд со ждущей ответа девушки на чем-то недовольного друга.

— Поеду, конечно, — словно и быть по-другому не могло, произнес Гарри. Что заставило его передумать буквально за секунду, он не знал. Но почему-то подумал о том, как расстроится миссис Уизли, если он откажется. Эта семья сделала ему столько приятного, что отказываться вдруг показалось невежливым. Джинни радостно улыбнулась и поцеловала его. Брюнет ответил на поцелуй, понимая, что его безразличие может ухудшить положение. Джинни целовалась иначе, нежели Гермиона. Хотя, наверное, говорить о разнице было неправильно. Ведь полноценного поцелуя с Гермионой у него так и не случилось и теперь, скорее всего, не случится никогда. От этих мыслей Гарри прекратил поцелуй и отстранился от девушки.

Поттер развернулся к друзьям и вновь встретился с недовольством на лице друга. Взгляд невольно перешел на девушку, сидящую напротив.

— Я люблю тебя, Гарри, — прошептала Джинни.

Гарри рассеянно кивнул, не совсем понимая, что сказала Джинни. Гермиона, очевидно, наблюдала за ним, и сейчас юноше показалось, что она просто готова применить к нему одно из Непростительных.

— Мне надо прогуляться, — злобно прошипела Гермиона, смотря прямо ему в лицо. Она решительно оттолкнулась от стола и быстро покинула кафе.

— Гермиона?! — недоуменно воскликнул Рон, вскакивая места. Гарри поднялся вслед за другом и собрался кинуться вслед за подругой, но вцепившаяся в рукав его мантии Джинни не дала ему этого сделать.

— Джинни! — в голосе было больше отчаяния, чем раздражения. Наверное, это и расслышала девушка, потому что она разжала пальцы и слабо кивнула, словно давая согласие. Гарри кинулся к выходу. — Гермиона!

Подруги уже не было видно, но Гарри наугад кинулся по улочке. Снова шел снег, и видимость заметно уменьшилась.

— Гермиона! — крикнул брюнет, завидев подругу.

— Что это с ней?! — послышался испуганный голос Рона сзади. Поттер не имел никакого желания отвечать и просто старался не потерять подругу из виду. Ему сейчас стало невыносимо страшно из-за неожиданного побега Гермионы. У юноши подкашивались ноги, и он боялся, что ему не удастся догнать Гермиону. Он знал, почему она убежала. Знал.

Они бежали по узким заснеженным улочкам, иногда поворачивая в узкие проходы между домами. Гарри понятия не имел, куда бежит Гермиона, и все больше и больше уверялся в том, что она и сама не знает. Ребята выбежали на людную улочку, и как Гарри ни боялся этого, Гермионы видно не было. Огромное отчаяние, охватившее его, мешало предпринять дальнейшие действия.

— Давай разделимся, — неожиданно предложил Рон. Гарри кивнул, понимая, что предложить что-то лучше он не может. Сейчас эта идея казалась самой правильной. Возможно, он оставил бы все, так как есть, подумаешь — подругу что-то разозлило, но это было так не похоже на привычное поведение Гермионы.

— Ты поищешь в Хогсмиде, а я пойду в школу.

Рон кивнул и Гарри, ничего больше не говоря, повернул в сторону замка. В скором времени переулки закончились, дома остались позади, и он вышел на одинокую дорожку, ведущую в школу. Из-за крупных хлопьев снега, беспрерывно падающих с неба, видимость заметно ухудшилась. Снег падал, оседая в волосах и не тая. Гермионы не было видно. Брюнет испытывал отчаяние от понимания того, что возможно девушка все еще в Хогсмиде и ее найдет Рон. Сейчас это показалось ему неким состязанием, но беспокойство мешало полностью осознать происходящее.

Юноша не замечал, как неосознанно смотрит по сторонам, надеясь, что Гермиона свернула с дорожки, и сейчас бродит где-нибудь между деревьев, не зная куда идти. Хотелось видеть сильную подругу, но за последний месяц он лишился такого.

Он вышел к Черному озеру и, свернув с дорожки, ведущей в школу, побрел к берегу. Темное пятно под одиноким деревом по мере приближения к озеру становилось все четче и четче. Гермиона была здесь.

Гарри почувствовал ужас, видя, как покачивается на морозном ветру тонкая фигура подруги, а сердце болезненно сжалось, когда, подойдя чуть ближе, он заметил, как подрагивают ее плечи от глухих рыданий. Она яростно водила руками по лицу, пытаясь вытереть бегущие из глаз слезы. С каждым скрипом снега под его ногами, ее плач все усиливался, наполняясь болью, пока он не оказался рядом с ней.

— Гермиона, — осторожно позвал Гарри. Плач стих и девушка, дернувшись, развернулась к нему. — Гермиона...

По ее щекам продолжали бежать слезы, и от этого безмолвного плача Гарри стало не по себе. Она неожиданно развернулась и побежала прямо вдоль берега, подальше от юноши. Гермиона явно устала от бега по Хогсмиду, и брюнету не составило особого труда догнать ее.

— Я ненавижу тебя! — задыхаясь и давясь слезами, крикнула Гермиона, когда Гарри, схватив ее за талию, прижал к себе. — Ненавижу, слышишь?!

— Гермиона, пожалуйста… — прошептал брюнет. Он крепче прижал ее к себе, боясь, что она вновь убежит от него. Некое облегчение, появившееся от того, что он ее все же нашел, сейчас пропало, уступив место непониманию, отчего Гермиона в таком состоянии. Грейнджер яростно дергалась и шипела от досады, пытаясь вырваться и убежать куда-нибудь подальше от друга.

— Отпусти! — крикнула Гермиона, впившись ногтями в руки сдерживающие ее. — Ненавижу тебя за то, что ты заставляешь меня испытывать!

— А я никогда не буду тебя ненавидеть, Гермиона, — мягко ответил Гарри, как будто его тон мог ее успокоить. Он знал, что разозлил ее, но все же не понимал такую яростную реакцию на произошедшее. Ее желание вырваться несколько ослабло, и Гарри перестал чувствовать некое давление со стороны подруги.

— За что мне все это? — застонала Грейнджер. У нее подкашивались ноги, да и весь вид ее говорил, что она больна. Очень сильно больна. — Ненавижу все это...

— Гермиона, — вновь повторил Поттер, словно постоянное повторение ее имени поможет ей успокоиться. Он не знал, что ему сделать, чтобы прекратить эти стенания, не знал, что сказать.

— Почему ты заставляешь меня все это испытывать, Гарри? — ее голос показался юноше совсем пустым и убитым. Отчаяние сквозило в каждом слове, и Гарри, тяжело вздохнув, прижал ее голову к своему плечу. Теперь ее ухо оказалось прямо рядом с его губами. Волосы девушки промокли от снега, но это не мешало ему зарыться в них носом и почувствовать столь родной запах. Тело Гермионы обмякло и она больше не вырывалась, предавшись какому-то странному и непонятному спокойствию. Гарри все равно не отпустил ее, а только сильнее прижал к себе. — Как это остановить, Гарри?

Гарри не смог ответить. Он сам совсем недавно понял, что не знает, что делать с происходящим. Не знает, что сказать, как поступить и почему все так. Не знает.

— Останови все это, — послышался шепот подруги.

— Гермиона… — дальнейшие слова потонули в порыве ветра. Кажется, начиналась метель.

— Прекрати, — вновь прошептала Гермиона. В ее голосе чувствовалось отчаянное желание избавиться от того, что ее волновало и мешало спокойно жить. — Пожалуйста, Гарри…

— Я… — начал Гарри, но замолчал, пытаясь подобрать слова.

— Все не должно быть так, — Гермиона вновь заплакала.

— Никто ведь ничего не должен, — сказал Гарри, и его губы тронула чуть заметная улыбка. Его слова, видимо, не устроили Гермиону, так как девушка отстранилась от него. Гарри не разжал руки, чтобы дать ей уйти. Гермиона развернулась к нему лицом и с каким-то странным и неожиданным спокойствием посмотрела прямо в глаза. Он вздрогнул, почувствовав неожиданно нахлынувшую волну чего-то необъяснимого, но столь желанного.

— Все не так, — серьезность в ее голосе была будто ледяной. — Я не должна…

— Гермиона, не… — встрял Гарри, почувствовав, что может разжечься спор.

— Любить тебя, — договорила Гермиона, даже не обращая внимания на начавшего говорить юношу.

Брюнет удивленно замер, не совсем понимая, послышалось ли ему то, что сказала подруга или это есть на самом деле. Гермиона прижалась к его губам губами. Сердце пропустило удар.

Гарри показалось, что он может стоять так вечно. Ничего не делая, а просто ощущая губы Гермионы на собственных губах. Он крепче прижимал ее к себе, желая быть невыносимо близко к ней. Через некоторое время Гермиона разорвала поцелуй. Стало тихо. Поттер пристально всматривался в лицо подруги и как бы он сильно ни желал, она не смотрела на него. Ее взгляд был устремлен куда-то через его плечо, и Гарри впервые испугавшись, что их могли увидеть, обернулся. Никого не было.

— Г-Гермиона… — он забыл, что хотел сказать и остановился. Наклонившись к ждущей продолжение фразы девушке, Гарри поцеловал ее. Ему не надо было говорить что-то, чтобы объяснить, что для него значат ее слова. Губы девушки дрогнули и раскрылись, позволяя юноше углубить поцелуй. Брюнет чувствовал глупую растущую радость в груди, все волнения отступали назад. Разорвав их первый настоящий поцелуй, юноша слабо улыбнулся. С лица Гермионы слетело мимолетное неверие, и она тоже улыбнулась в ответ. Поттер осторожно взял девушку за руку и повел к дереву, возле которого он ее и нашел. — Пойдем…

Юноша опустился прямо на снег и прижался спиной к стволу дерева. Потом притянул к себе на колени Гермиону. Было тихо, никто не хотел говорить первым. Молчание несколько успокаивало Гарри, но радость от того, что Гермиона, оказывается, любит его, кажется, не пришла к нему в полной мере. В этой тишине в голову начали лезть мысли о Джинни и Роне, которые уже, наверное, извелись, ожидая его с Гермионой в Хогсмиде. Гарри не собирался возвращаться, а про Гермиону и говорить было нечего. Весь ее вид говорил, что ей нужна помощь. Она казалась простуженной и несколько рассеянной сейчас.

Староста не смотрела на него. Это было похоже больше на неловкость из-за произошедшего. Кажется, она винила себя за свою несдержанность.

— Гермиона, я… — Гарри замер, прислушиваясь к собственным чувствам. Нет, он не хотел этого говорить. Не сейчас, его слова не должны быть ответом на ее признание. Он скажет ей потом. Обязательно скажет.

В голове вертелась мысль — а что же теперь будет? Что будет с Джинни, с Роном, и вообще — со всем? Его жизнь с признанием Гермионы поменялась. И он не чувствовал никакой жалости.

Подруга была тиха. Ее взгляд был направлен в сторону Запретного леса, а пальцы, судорожно подрагивая, теребили косу. Гарри накрыл ее руку своей, чтобы она перестала это делать. Девушка повернулась к нему, и юноша слабо улыбнулся, заметив легкий румянец на ее щеках. Кажется, ей действительно было неловко.

— Все нормально, Гермиона, — он притянул ее к себе, и девушка уткнулась головой ему в грудь.

— Прости, — еле расслышал глухой шепот подруги брюнет.

— Нет, — Гарри погладил подругу по голове. — В этом нет твоей вины…

Ветер в окрестностях Хогвартса усилился, а прекратившийся на некоторое время снег пошел с новой силой. Кажется, это не особо волновало юношу и девушку, устроившихся прямо на снегу под одиноким деревом на берегу Черного озера.

— Нам надо вернуться, — Гермиона поднялась с колен Гарри и протянула ему руку, чтобы помочь подняться. Гарри, недолго думая, принял предложенную помощь и поднялся со снега.

— Пойдем в Хогвартс, — решительно сказал Поттер, так и не отпустив ее руки. Он повернулся, чтобы пойти в школу, но Гермиона явно не поддерживала его решения. Она стояла на месте, и на ее лице ясно отражалось неуверенность и ничем не объяснимое отчаяние. Гарри непонимающе нахмурился и потянул девушку за собой. — Пойдем, Гермиона!

— Но, а как же Рон и Джинни? — неуверенно спросила девушка, семеня рядом с ним. Гарри остановился и развернулся к ней.

— Поверь мне, Гермиона, мы с тобой сейчас не слишком хорошо выглядим, чтобы разгуливать в таком виде по Хогсмиду. Они все равно скоро вернутся, если уже не вернулись, — сказал Гарри, надеясь, что привел правильные доводы. — Мне кажется, тебе надо в Больничное крыло.

— Что? Нет, — сразу же отмела эту идею Грейнджер. — Мне никуда не надо.

— Но ты выглядишь неважно, — с неким упреком в голосе сказал Поттер. Девушка только покачала головой, и Гарри ничего не оставалось сделать, как принять ее решение. Спорить с ней не хотелось.

Дорога до школы прошла в тишине. Гермиона с угрюмым видом на лице смотрела себе под ноги, а Гарри изредка бросал на нее взгляды, чтобы удостовериться, что все в порядке. Гермиона была неестественно бледна, и это несколько беспокоило его. Так как они вернулись в школу слишком рано и первыми, ребята удостоились подозрительного взгляда завхоза. Филч злобно что-то пробормотал, потом пару раз больно ткнул штукой, которой он проверял учеников на предмет наличия темномагических артефактов, и отпустил ребят.

В школе было тихо, очевидно, все сидели в теплых гостиных, не желая выходить в прохладные коридоры. Гарри снял мантию, ему было слишком жарко. Брюнет решительно вел старосту школы по коридорам, желая скорее попасть в гостиную. Гермиона казалась замерзшей и мелко дрожала, юноша не удержавшись приобнял ее за плечи. Девушка, повернув голову, улыбнулась, и Гарри хватило этого, чтобы понять, что все нормально.

В гостиной было шумно. В отсутствие старшекурсников младшекурсники устроили себе праздник и вовсю веселились. Появление строгой старосты Грейнджер сразу же остудило их пыл, и многие из них принялись делать вид, что учатся. Гермионе же, казалось, не было никакого дела до происходящего. Пробормотав Гарри, что ей надо привести себя в порядок, девушка удалилась в свою комнату. Гарри тоже надо было переодеться, и поэтому он направился в спальню мальчиков.

Перекинув мокрую мантию через стул, Гарри стянул с себя джемпер и, бросив его на стул, со вздохом уселся на кровать. Ему не хотелось задумываться о том, как теперь все будет. Еще был некий шок, оттого, что Гермиона испытывала такие же чувства, как и он. Идя с ребятами в Хогсмид, юноша и предположить не мог, что все будет так. Гарри слабо улыбнулся. Черт возьми, это было то, чего он так долго хотел и ждал. И ничего не перевернулось, жизнь была такой же, но на душе было необычайно легко и светло. Наверное, впервые за столь долгое время он чувствовал настоящую радость.

Гарри вздохнул. Как бы ни была велика радость, но понимание, что твои проблемы с признанием Гермионы не закончились, не оставляло. Встав с кровати, Поттер подошел к окну и принялся смотреть, как медленно с неба падают снежинки. Потом, словно что-то вспомнив, Гарри развернулся и покинул комнату.

Многие из третьекурсников с нескрываемым интересом наблюдали, как Гарри Поттер поднимается по лестнице в спальню старосты школы. Гарри все взгляды с успехом проигнорировал, мечтая только о том, чтобы Гермиона ему открыла. Он чувствовал некую неловкость, когда постучал в дверь подруги.

— Гермиона, это Гарри, открой, пожалуйста, — почему-то появился страх, что она не захочет его больше видеть. Замок щелкнул и дверь распахнулась. Гермиона, к удивлению брюнета, еще даже не переоделась, а ее промокшие волосы все еще были собраны в косу. Очевидно, Гермионе было не до этого и Гарри показалось, что после прихода в комнату, она предалась размышлениям, совсем забыв о том, что хотела сделать. — Нам надо поговорить.

Грейнджер неуверенно кивнула и отошла в сторону, открывая проход в комнату. Гарри расценил это движение как приглашение войти, и переступил через порог. Гермиона закрыла дверь.

— Я… — девушка немного замялась. Гарри же не обратил на этого особого внимания. Он впервые оказался в комнате подруге, и сейчас чувствовал себя не в своей тарелке. Юноша осматривал комнату, на мгновение забыв, зачем вообще пришел сюда.

В центре комнаты стояла кровать, с одной стороны у изголовья стояла прикроватная тумбочка, а с другой — стул для одежды; в стену, прямо напротив двери, был встроен камин, а по сторонам от него стояли широкие книжные полки. В комнате еще был стол, пристроенный напротив кровати, и шкаф для одежды. Пол был застелен крупноворсистым красным ковром.

— Гарри… — до уха донесся осторожный и тихий голос подруги. Поттер повернулся и виновато улыбнулся.

— Прости, я просто никогда у тебя не был и немного… — Гарри не договорил, понимая, что ей и так все ясно. Неловкость от нахождения в ее комнате, да еще и наедине с ней, только увеличилась. Гарри принялся неосознанно теребить край футболки, не зная, куда деть руки. — Хм… я просто подумал, что Рон и Джинни захотят от тебя объяснений.

Пристально следившая за его движениями девушка кивнула, соглашаясь. Гарри не знал, думала ли она насчет этого, но он не имел представления, как объяснить Рону и Джинни реакцию Гермионы. Если подруга захочет во всем признаться друзьям, то он не будет ее останавливать. Так действительно было легче.

— Я скажу, что расстроилась при упоминании Джинни родителей, — немного нерешительно сказала Гермиона. Гарри был не против такой версии, хотя в душе надеялся, что она решится рассказать. Очевидно, она желала еще подумать над случившимся и не хотела торопить события. Брюнет кивнул, желая уверить девушку, что не против такой причины.

— Я пойду, — наконец-то поборов неловкость, сказал юноша. Не желая ждать, пока Гермиона что-то скажет, Гарри подошел к ней и, наклонившись, прикоснулся губами к ее щеке. — Все будет хорошо.

Не говоря больше ничего, Гарри покинул комнату старосты. Спустившись по лестнице, Поттер наткнулся на несколько любопытных взглядов учеников, но не придал этому особого значения. Он прошел по гостиной прямо к камину и устроился в своем излюбленном кресле. Думать ни о чем не хотелось, и Гарри, закрыв глаза, попытался успокоить несколько разбушевавшиеся эмоции.

Портрет отъехал в сторону, пропуская рыжеволосых юношу и девушку. Завидев Гарри, они сразу же поспешили к нему.

— Ты ее не нашел? — без предисловий поинтересовалась Джинни, опускаясь на подлокотник кресла. Лицо ее выражало крайнюю степень обеспокоенности. Рон тоже выглядел обеспокоенным и постоянно теребил рукав мантии, не зная, чем занять руки.

— Она у себя в комнате, — Гарри слабо улыбнулся, словно говоря, что ничего ужасного не произошло. И увидев, как дернулся Рон, чтобы пойти к ней в комнату, юноша сразу же нахмурился. — Думаю, ей надо побыть одной, Рон.

— А я все же схожу к ней, — не обращая никакого внимания на слова Поттера, сказала Джинни, и прежде чем он успел ее остановить, двинулась в сторону комнаты старосты. Гарри перевел взгляд на мрачного Рона, который опустился в кресло напротив. Брюнет молчал, не желая говорить первым.

— Эм… Гермиона объяснила, почему убежала? — тихо поинтересовался Уизли. Поттер заметил, что вся эта ситуация доставляет другу неудобство. Очевидно, Рона немного шокировало поведение Гермионы и он не знал, что теперь делать. Гарри вздохнул — а сам-то он знает, что теперь делать? Рон выглядел расстроенным и брюнет понял, что немного сочувствует другу. Правда, это чувство было столь недолгим, что юноша не стал разбирать его на составляющие. Странно, но вопреки всему в нем не взыграла совесть.

— Она расстроилась, Рон, когда Джинни упомянула про Рождество. Уж ты-то должен понимать, что любое упоминание о родителях доставляет ей боль, ведь она всегда проводила Рождественские каникулы с ними, — прозвучало как упрек. Гарри немного позабавила двоякость ситуации, но почему-то от этого не стало веселей. Появилось желание признаться Рону об основной причине побега Гермионы, но остановило понимание того, что если бы подруга хотела этого, она не стала бы лгать насчет родителей. Хотя было ли это ложью?

— Откуда мне знать, Гарри? — голос Рона показался глухим и несколько пустым. — Она никогда не рассказывает мне, что ее беспокоит. Как я должен понять, что ей плохо?

Гарри промолчал, понимая, что не может быть объективным в данной ситуации. Его слова могут прозвучать как обвинение в невнимательности, а это было не очень хорошо. Юноша вздохнул и откинулся на спинку кресла. Взгляд заскользил по людной гостиной, но брюнет не нашел ничего такого, на что можно было отвлечься от мыслей о Гермионе. О чем она сейчас говорит с Джинни? Рыжеволосая девушка была очень настойчива, если ей хотелось что-нибудь узнать. Но все же Гарри был уверен, что ей не удастся разговорить подругу. Нет, только не ее.

— Что-то они долго, — послышался голос Рона. Поттер пожал плечами, продолжая блуждать взглядом по гостиной. Как бы он этого ни хотел, но в душе поднималось чувство превосходства над другом. И Гарри нервно передернул плечами. Это были не те чувства, которые ему хотелось испытывать. — Может, лучше было бы отвести Гермиону в Больничное крыло?

— Не говори о ней так, словно она маленький ребенок, — Гарри не удержался от осуждающего взгляда в сторону Уизли. — Гермионе лучше знать, что ей нужно.

Рону, казалось, было нечего ответить на его слова, потому что юноша промолчал и просто перевел взгляд на огонь в камине. Наступила несколько угнетающая атмосфера, но Гарри не видел способов, как можно было это изменить.

Джинни, к удивлению Гарри, спустилась в гостиную совсем скоро. Странно, но он почувствовал облегчение, когда увидел улыбку на губах девушки. Значит, Гермиона ничего такого не сказала, что могло расстроить Уизли. Он с напускным равнодушием слушал, как Рон расспрашивает о самочувствии подруги. На самом деле ему хотелось все кинуть и пойти к Гермионе и сидеть с ней. Он не знал, что может сказать ей, но просто хотелось быть рядом с подругой.

Уизли заметила его отчужденность и решила не доставать вопросами, чему юноша был несказанно рад. Девушка сидела на подлокотнике кресла, и, о чем-то задумавшись, неосознанно растрепывала волосы Гарри. Поттер же следил за угрюмым выражением друга, сидящего напротив.

* * *

Выходные пролетели, по мнению Гарри, слишком быстро, и началась последняя неделя перед Рождественскими каникулами. Поговорить с подругой наедине не получалось, кажется, Рон все же обеспокоился ее поведением и теперь всегда старался держаться рядом с ней. Это несказанно злило Гарри, но предпринять ничего более решительного, чем простой разговор в гостиной, он не мог.

Гермиона всегда была задумчива и рассеяна, а в ее действиях чувствовалась неуверенность и необъяснимая медлительность. Поттеру впервые приходилось видеть подругу такой. Создавалось впечатление, что она постоянно раздумывает перед тем, как сделать что-нибудь. Сам Поттер старался не провоцировать ее, и поэтому с Джинни при ней не целовался. Хотя, наверное, это было слабым утешением для подруги.

Наверное, они так и протянули бы время до самого отъезда в Нору, если бы, спустившись в гостиную, Гарри не оказался свидетелем разговора Рона и Гермионы.

— Я же сказала, Рон, что не поеду, — услышал Гарри усталый голос старосты школы, когда медленно подошел к дивану, на котором сидела Гермиона. Он остановился чуть поодаль, желая быть скорее слушателем, чем участником разговора. Тем более, его присутствие могло смутить Грейнджер, а это было не очень кстати. Рон сидел в кресле и внимательно смотрел на Гермиону, не обращая никакого внимания на приход друга.

— Но почему, Гермиона?! — друг казался искренне изумленным. — Тебе надо развеяться, а то ты сама на себя не похожа из-за этой учебы.

— Я не поеду, Рон, — спокойно повторила Гермиона, открывая очередную книгу. Не было понятно, что разозлило Рона больше: ее отказ или то, что при разговоре с ним она опять начала читать.

— Поедешь! Ты моя девушка! — рыкнул Уизли. Гарри вздрогнул и оглянулся. Джинни в гостиной не было, наверное, она находилась в спальне.

— Рон… — начала Грейнджер.

— Что ты будешь делать здесь одна?! — злобно поинтересовался Рон.

— Готовиться к экзаменам, Рон, — холодно ответила девушка. — Если ты еще не забыл, мы сдаем в этом году ЖАБА.

— Ты всегда так! Книги тебе важнее чем я! — лицо Уизли стремительно приобретало свекольный оттенок, и то, как он сжал кулаки, заставило Поттера сделать несколько поспешных шагов в сторону друзей. Рон, казалось, и не заметил приближения Гарри. Он просто злобным взглядом смотрел на девушку, сжимая и разжимая кулаки.

— Рон, мне кажется, это право Гермионы решать: ехать или нет, — мягко сказал Гарри. Он смотрел на друга, и конечно не заметил, как дернулись плечи Гермионы при его словах. Рон перевел взгляд с Грейнджер на Гарри, брюнету не составило труда заметить, как Уизли помрачнел.

— Ты всегда за нее, — он произнес это тихо, но Гарри не составило труда расслышать слова друга. Удивленно замерев, Поттер смотрел на как-то сразу сникшего Уизли. Рон не сказал больше ни слова, а просто прошел по гостиной и поднялся в спальню мальчиков.

Гарри перевел удивленный взгляд на поднявшуюся с дивана подругу. На ее лице тоже проступило удивление и непонимание. Почему-то желание говорить с Гермионой отпало само собой. Сейчас это желание казалось несвоевременным. Брюнет только кивнул подруге и, развернувшись, поспешил в спальню, к Рону. Им следовало поговорить.

Тот сидел на своей кровати, уставившись в темноту за окном. Он не обратил никакого внимания на открывшуюся дверь. Гарри тихонько прошел внутрь, не желая создавать много шума.

— Рон, ты не должен так остро реагировать на отказ Гермионы ехать, — осторожно, словно боясь разозлить друга, начал Поттер. Рон не выказал никакого желания говорить с ним и даже не повернулся. Гарри вздохнул, друг упрямился понять очевидные вещи. Пройдя по комнате, он уселся напротив Рона, и только тогда рыжеволосый юноша повернул к нему голову.

— Но ты едешь, — протянул Уизли. Гарри вздрогнул. Нет, слова друга не прозвучали как упрек и в них не чувствовалось никакого подтекста. Просто брюнету не понравилось, как это прозвучало. — Что она собирается здесь делать совсем одна? Опять читать и никуда не выходить, сидя у себя в комнате?

— Рон, ну почему ты всегда делаешь из всего проблемы? — устало протянул Поттер, надеясь, что его слова хоть как-то вразумят упрямого друга. — Почему ты видишь проблему отказа Гермионы только в учебе?

— Она сама так сказала, — огрызнулся Уизли. Очевидно, ему было неприятно говорить об этом с Гарри. — Если это не так, Гарри, тогда почему она не едет?

— Может, Гермиона хочет побыть одна? — неуверенно предположил Поттер. — Она всегда проводила каникулы с родителями, Рон, а теперь у нее даже нет возможности видеть их. Тебе надо просто согласиться с ней и смириться с тем, что это Рождество она проведет здесь.

Рон молчал, продолжая разглядывать свои руки. Потом он поднял голову и не совсем уверенно улыбнулся.

— Наверное, ты прав, — пробормотал Уизли. Наступила гнетущая тишина. Что сказать еще, Поттер не знал, но в душе теплилась крохотная радость от того, что ему удалось убедить друга. — Я пойду в гостиную.

Гарри кивнул. Не было никакого желания спускаться вниз и поэтому, скинув обувь, юноша разлегся на кровати. Он думал о том, почему Гермиона не хочет ехать на Рождество к Уизли. Упорно не хотелось мириться с тем, что больше не было доводов, которыми можно было оправдать ее нежелание.

Поттер медленно перевернулся на бок. Что за сомнения терзали его, и почему ему так упорно не хотелось верить в то, что Гермиона его и правда любит? Нет, он не нуждался в постоянном повторении этих слов, но вся эта атмосфера занятости не давала прочувствовать все до конца. Гарри закрыл глаза, ему не хотелось больше думать об этом.

— Вот черт! — невольно воскликнул Гарри, продолжая рыться в сумке. Его возглас привлек внимание сидящих рядом учеников Гриффиндора. — Только этого не хватало!

— Что случилось? — с интересом посмотрела на него Джинни.

— Кажется, я оставил в гостиной эссе по Зельям, — пробормотал Гарри в ответ. Он еще раз заглянул в сумку, надеясь, что свернутый в трубочку свиток окажется там. Свитка не оказалось, и Поттер поднялся из-за стола. — Мне надо вернуться за ним в гостиную. Еще осталось минут двадцать до начала Зелий, надеюсь, я успею.

— Я с тобой, — рыжеволосая девушка резво вскочила из-за стола.

— Думаю, что двойное опоздание больше разозлит профессора, — виновато улыбнувшись, сказал брюнет. — И я не помню, куда точно положил эссе, так что будет лучше, если я сбегаю один. Увидимся возле кабинета.

Джинни нахмурилась, услышав его слова, но не стала настаивать на своей компании. Гарри кивнул и, развернувшись, направился к выходу из Большого зала. В коридорах было людно, но никому не было дела до брюнета, медленно поднимающегося по лестнице. На самом деле, юноше не очень-то и хотелось идти за эссе, его бы устроила и потеря нескольких десятков баллов. Словно придя к какому-то решению, Гарри остановился и потом, развернувшись, поспешил вниз. Свернув в очередной коридор, юноша направился к дверям библиотеки.

— Здравствуйте, мадам Пинс, — тихо поздоровался Гарри, зная, как ее раздражают громкие голоса. Он чувствовал себя несколько неуверенно, потому что понимал, что Гермиона давно могла уйти. Библиотекарь окинула его внимательным взглядом, но только кивнула, ничего не сказав; Поттер поспешил к столам.

Гермиона была еще здесь и, сидя за самым дальним столом, быстро пролистывала книгу. Гарри чуть заметно улыбнулся и двинулся к ней.

— Не боишься опоздать? — без предисловий начал юноша. Грейнджер вздрогнула от неожиданности, но, увидев, что это всего лишь Гарри, улыбнулась.

— Что за привычка неожиданно появляться? — заметно нахмурившись, спросила она.

— Ну, извини, — Гарри виновато улыбнулся. — Вообще-то я оставил эссе по Зельям в гостиной и шел туда…

Поттер остановился, понимая, что несет чушь и не совсем то, что хотел. Гермиона несколько секунд его рассматривала, а потом, хмыкнув, вернулась к книге.

— Нет, то есть, я не это хотел сказать… — заговорил Гарри, вновь привлекая внимание Гермионы к себе. — Скажи, а почему ты не хочешь ехать на рождественские каникулы к Уизли?

Девушка внимательно на него посмотрела, а потом резко захлопнула книгу, заставив Гарри вздрогнуть. Ничего не говоря, она встала из-за стола и пошла вдоль стеллажей. Гарри поднялся следом и, подхватив с пола ее сумку, пошел за Гермионой. Она вернула книгу на место и повернулась к нему.

— Гарри… ты же понимаешь, почему я не хочу ехать, — тихо сказала староста и взяла из его рук сумку. Она слабо улыбнулась, и прошла мимо него к выходу.

— Нет, подожди! — нагнал девушку Поттер. — Вообще-то я хотел поговорить с тобой о другом.

— До занятия осталось примерно десять минут, мы опоздаем, Гарри, — таким тоном, словно она объясняла это маленькому ребенку, произнесла Гермиона.

— Ладно, — весь запал поговорить с ней сразу же пропал. Попрощавшись с мадам Пинс, ребята покинули библиотеку и направились в сторону кабинета Зелий. Поттер медленно шел рядом с подругой, пытаясь понять, почему же она не хочет ехать. Самому юноше казалось, что было бы весело провести Рождество, не боясь, что случится что-то ужасное. — Знаешь… мне надо в гостиную, я же за эссе вообще-то изначально шел…

— Что? — недоуменно посмотрела на него Гермиона. — Но ты опоздаешь…

— Ничего страшного, — Поттер улыбнулся и, наклонившись, легонько коснулся губами губ девушки. Наверное, такому решительному жесту способствовало то, что в преддверии начала занятия в коридорах стало пусто, и увидеть его действия никто не мог. Если, конечно, не считать портретов на стенах, но Гарри сейчас это не особо волновало. Гермиона вздрогнула от его прикосновения, потому что явно не ожидала этого.

— Гарри… — несколько испуганно проговорила девушка.

— Увидимся на Зельях, Гермиона, — Гарри кивнул и, ничего больше не объясняя, развернулся и двинулся в сторону лестниц. Вообще-то он не хотел оставлять Гермиону одну, но почему-то неожиданно захотелось побыть в одиночестве. Он свернул в очередной коридор и, закрыв глаза, прижался спиной к прохладной каменной стене. После признания Гермионы Гарри показалось, что у него немного сносит крышу. Словно все черты стерлись и ему теперь все позволено. Слабая улыбка тронула губы юноши, и он широко распахнул глаза, словно понял что-то важное.

Оттолкнувшись от стены, Гарри продолжил свой путь. Желания идти на занятия не было, и поэтому юноша решил, что заслужил небольшой отдых. Он медленно принялся подниматься по лестницам, не обращая никакого внимания на перешептывающиеся за спиной портреты. Когда Поттер достиг портрета с Полной Дамой, Зелья уже начались. Гарри ясно представил себе, как Джинни оглядывается на дверь в его ожидании, и это почему-то его развеселило.

Поднявшись по ступеням в спальню мальчиков, Поттер бросил сумку с книгами на кровать. Сняв мешающую школьную мантию и перекинув ее через спинку стула, Гарри присел возле кровати и выдвинул свой чемодан. Достав со дна чемодана Карту Мародеров, Гарри пинком вернул чемодан под кровать. Развернув Карту и произнеся пароль, брюнет нашел на ней класс Зельеварения.

Все ученики сидели на своих местах, а профессор шагала возле доски, скорее всего, рассказывая тему занятия. Гарри посмотрел на точку с именем его девушки, одиноко сидящей за второй партой. Гермиона сидела за партой с Роном, и Гарри почувствовал, как в груди разрастается болезненный ком. Свернув карту, Поттер засунул ее в карман и покинул спальню.

В гостиной было пусто, и он преспокойно мог бы провести время в одиночестве и здесь, но почему-то красный цвет, в котором было оформлено помещение, неожиданно начал раздражать. В голове юноши проскользнула мысль, что он терпеть не может цвета Гриффиндора. Гарри хмыкнул, оглядывая гостиную с таким видом, словно был здесь впервые. Потом, вздрогнув, словно опомнившись, брюнет поспешил к выходу.

Без мантии гулять по коридорам стало несколько прохладнее, но это особо его не волновало. Он не исключал возможность, что вполне может наткнуться на какого-нибудь преподавателя, и от него могут потребовать объяснений, которых у Гарри не было. Свернув в очередной коридор, он пришел к выводу, что эта прогулка не доставляет ему удовольствия. Бездумно переходя из одного коридора в другой, юноша обдумывал предстоящие каникулы. Он представлял себе, как соберется вся семья Уизли, и, сидя за большим столом, будет праздновать первое Рождество без боязни, что Волан-де-Морт вернется. Но почему-то после того, как он услышал, что Гермиона не собирается ехать, у него тоже появились сомнения по этому поводу. Гарри понимал, что возможности поговорить с Гермионой по душам у него больше не будет, и именно предстоящие каникулы помогут ему разобраться в отношениях с подругой.

Мысли плавно переключились на то, что это его последний год в Хогвартсе. Именно это место дало ему столько счастливых воспоминаний и верных друзей. И пусть каждый год его обучения заканчивался не слишком хорошо, он все же всей душой любил это место. Гарри понимал, что после окончания школы у него не будет возможности вернуться сюда. Это его расстраивало, но понимание того, что нужно идти вперед, не позволяло разбирать это чувство на составляющие и предаваться большему отчаянию. Разве не должен был он, понимая это, стремиться проводить в стенах родной школы как можно больше времени? И Гарри хотел этого, очень хотел.

Поттер слабо улыбнулся. Сейчас он скорее искал причины своему желанию остаться на Рождество в школе, чем понимал всю важность того, что испытывает. Ему просто хотелось остаться с Гермионой наедине и ничего больше не делать.

Гарри вздохнул и остановился, поняв, насколько жалко он сейчас выглядит. Если он уже решил это, то ему следовало поторопиться и принести свои извинения за то, что он не сможет побывать на рождественских каникулах у Уизли. Юноша тотчас же пожалел, что оставил свою сумку в гостиной, но у него не было выбора, поэтому следовало вернуться.

Путь до гостиной был не долог, потому что в голову не лезли всякие тормозящие движение мысли, Гарри был уверен в своем решении. Сказав пароль Полной Даме, которая наградила его недоуменным взглядом, юноша прошел в гостиную. Поднявшись в спальню, он достал из сумки чистый пергамент, чернильницу и перо. Потом вернулся в гостиную и устроился на диване возле камина. Вообще-то он не знал, что написать мистеру и миссис Уизли, но понимал, что лучше объяснит свой отказ приезжать именно письмом.

Написав начало письма, Гарри задумался над тем, как покорректнее можно объяснить свое нежелание приезжать. Конечно, он не мог написать про Гермиону, хотя это было самой главной причиной, поэтому следовало придумать что-то другое. И то, что он придумает, еще следовало повторить Джинни. Врать девушке не хотелось, но вряд ли одно правдивое объяснение избавило бы его от очередного вранья. Вздохнув, Гарри уставился на огонь в камине, надеясь, что это как-нибудь поспособствует придумать что-нибудь.

Через полчаса ему кое-как удалось написать объяснительное письмо. Странно, но после написания появилось желания разорвать его и бросить клочки в камин. Он же не должен кому-то что-то объяснять. Гарри закупорил чернильницу и, свернув письмо, положил его в карман. Потом, нехотя поднявшись с удобного дивана, юноша в который раз за день покинул гостиную.

В тишине дойдя до совятни, Гарри принялся искать сову, с которой мог бы отправить письмо. Сов в совятне было много, но юноша неосознанно искал птицу, похожую на Хедвиг. Наконец одна из сов его устроила, и Гарри, привязав к ее лапке письмо и сообщив куда лететь, долго наблюдал за тем, как она удаляется от школы.

Поттер вздохнул. Отчаяние, смешанное с огромным унынием, нахлынуло с новой силой. Он понимал, что не написал в письме и одной десятой доли того, что для него значило это место. Хогвартс сделал из него того человека, которым он сейчас является. Гарри понимал, что если бы не письмо из Хогвартса, его жизнь выглядела бы иначе. Сейчас, наверное, он продолжал бы жить с Дурслями и, скорее всего, был бы действительно отправлен в школу Святого Брутуса — что было бы там, даже представлять не хотелось. Детство, проведенное у родственников, научило Гарри не хотеть чего-то большего, кроме того, что тебе дают. Да, когда он был маленьким, то подолгу задерживался у ярких витрин, разглядывая красивые игрушки, но со временем понял, что никто никогда не купит ему того, чего он желает. Маленьким он надеялся, что кто-нибудь придет и заберет его, со временем это желание пропало, и именно когда он готов был смириться с такой жизнью, пришел Хагрид, чтобы сказать, кто Гарри есть на самом деле, и забрать его. Забрать в жизнь, которая сначала показалась сказкой.

Наверное, он должен был поблагодарить Дурслей за то, что они отбили у него всякое желание пытаться добиться чего-то. Это не касалось попыток достичь чего-то в жизни, но сейчас Гарри не чувствовал желания менять что-то. Если бы он рос в счастливой семье, каким бы стал тогда? Гарри часто задавал себе этот вопрос и все чаще не мог найти на него ответа. Возможно, он стал бы таким же, как и Малфой, а может быть, полной его противоположностью.

Гарри грустно улыбнулся своим мыслям. За окном стало темнеть, но он не чувствовал никакой усталости, словно и не было этих нескольких часов без движения. Но юноша понимал, что следовало вернуться в гостиную, так как его друзья уже, скорее всего, были там. Еще предстоял разговор с Джинни, и он надеялся, что девушка поймет его чувства.

Войдя через проход в людную гостиную, Гарри сразу же бросил взгляд в сторону камина. Уизли были здесь, и, кажется, Джинни заметила его приход. Поттер улыбнулся смотрящей на него девушке и пошел в их сторону.

— Гарри, где ты был? — вскочив с места, поинтересовалась Джинни. Поттер же просто медленно подошел вплотную к дивану.

— Я могу с тобой поговорить? — поинтересовался Гарри у рыжеволосой девушки, которая явно ожидала от него объяснений. Его вопрос сразу же убрал всякую решимость на ее лице, и Джинни кивнула. — Пойдем в спальню.

Он взял ее за руку и повел с собой в сторону лестниц. В спальне, как он и предполагал, никого не было. Устроившись на своей кровати и пригласив Джинни сесть рядом, Гарри слабо улыбнулся.

— Что случилось, Гарри? — спросила обеспокоенная его молчанием девушка.

— Я… В общем, я тут подумал… Я не могу поехать к вам на каникулы, — произнес Гарри, внимательно следя за выражением лица Джинни. — Хочу провести их здесь — в Хогвартсе.

— Но ты же хотел… — в ее голосе чувствовалось удивление.

— Э-это же последнее мое Рождество в школе, — брюнет тяжело вздохнул. — Ведь… потом у меня никогда не будет возможности сделать это. Хогвартс подарил мне столько счастливых воспоминаний и друзей, что я просто не могу уехать. Я хочу растянуть время до расставания с этим местом как можно дольше. Разве ты меня не понимаешь, Джинни?

Девушка замерла, внимательно всматриваясь в его лицо. Гарри не знал, о чем она думает, но надеялся, что она поймет его чувства. Юноша понимал, что поставил девушку в сложное положение. Их недавняя ссора изменила ее и теперь она старалась не оказывать сильного воздействия на его жизнь, это нравилось, но все же это было неправильно.

— Гарри, я не против того, что ты останешься, — немного подумав, произнесла Джинни.

— Спасибо, — Гарри наклонился и поцеловал девушку. — И прости меня, пожалуйста. Я только сегодня решил, что хочу остаться.

— Ничего… я понимаю, — даже если девушка и произнесла это с улыбкой на губах, Гарри ясно расслышал нотки грусти в ее голосе. Поддавшись странному настроению, которое преследовало его сегодня с утра, Поттер обнял девушку.

В комнате было тихо, и ничто не мешало мыслям вновь завладеть головой Гарри. Брюнет качнул головой, пытаясь избавиться от легкого раздражения, появившегося без причины и неизвестно откуда.

* * *

— Все-таки плохо, что ты не хочешь ехать, Гарри, — сказал Рон, не прекращая ходить по комнате в поисках своих вещей. Гарри лежал на кровати и с необъяснимой усталостью следил за движениями друга. Что-то отвечать на его слова не было никакого желания, и Поттер только хмыкнул. — Нет, ну действительно, Гарри, что ты собираешься здесь делать? Тем более если здесь остается еще и Гермиона! Она же заставит тебя учиться!

Гарри вздрогнул и сел в кровати.

— Я… не против поучиться, — пробормотал юноша. — В последнее время моя успеваемость оставляет желать лучшего.

Рон только окинул его внимательным взглядом и принялся складывать одежду в чемодан. Гарри же продолжил следить за тем, как Уизли собирается. В душе были смутные чувства от того, что друг не знает, что происходит на самом деле. От этого иногда становилось не по себе, ведь Гарри всегда рассказывал Рону о том, что его волновало.

Странно, но к нему с расспросами не пришла Гермиона, хотя он ожидал этого. Может быть, она не знала, что он не собирается уезжать и остается в школе? Гарри перевел взгляд с Рона на окно. Уже был вечер, и завтра утром Уизли уедут домой. Поттер чувствовал странное предвкушение от того, что останется с подругой наедине. Радовал тот факт, что практически все ученики уезжают на каникулы, никто больше не нуждался в защите этих стен, и все со спокойной душой разъезжались по домам.

— Гарри, помоги закрыть его, — вернул к реальности голос Рона. Брюнет медленно натянул обувь и помог другу закрыть битком набитый чемодан.

— Подожди, но Гермиона точно даст тебе пару книг, чтобы ты почитал, — недоуменно поинтересовался Гарри. Рон только махнул на его слова рукой и задвинул собранный чемодан под кровать.

— Пойдем в гостиную, — предложил Рон и Гарри согласно кивнул.

Гермиона сидела в гостиной и рассеянно листала учебник. Гарри плюхнулся в кресло, а Рон опустился с ней рядом. Поттер улыбнулся, когда подруга перевела взгляд на него.

— Вы уже собрались? — поинтересовалась девушка, отложив книгу в сторону.

— Я собрался, а вот Гарри нет, — опередив открывшего рот Гарри, произнес Уизли. Грейнджер наградила его непонимающим взглядом. — Ты что, не знаешь? Гарри не едет на каникулы…

— Не едет? — удивленно спросила староста школы и повернулась к Гарри. Брюнет же только улыбнулся и подмигнул.

Перехватив ручку потрепанного чемодана поудобней, Гарри продолжил идти по заснеженной тропинке. Впереди маячила высокая ссутулившаяся фигура рыжеволосого друга. Весь вид Рона говорил, как он не доволен решением Гарри остаться в школе на каникулы. Джинни шла рядом, и вид у нее тоже был не особо радостный. Сам Поттер был готов провалиться сквозь землю из-за царившей вокруг атмосферы. Конечно, он понимал недовольство друга: Рон рассчитывал весело провести эти каникулы, предавшись безудержному веселью. В итоге получилось так, что он проведет Рождество в окружении семьи, без девушки и лучшего друга, а это его почему-то не особо радовало. Угрюмые лица Уизли заставляли Гарри чувствовать себя виноватым. И это не давало прочувствовать полную радость от того, что он не просто остается в школе, а остается рядом с Гермионой.

— Тебе не следовало идти провожать нас, — разобрать слова Джинни из-за воя неожиданно поднявшегося ветра удалось с трудом.

— Все…нормально, — прохрипел Поттер, с трудом выдавливая из себя улыбку. На самом деле он был согласен с Джинни. В глаза бил ветер, заставляя буквально обливаться слезами. Плюс к этому он забыл прихватить с собой перчатки и кажется, его пальцы прилипли к металлической ручке чемодана. Гермиона отказалась идти провожать. Конечно, она сослалась на более уважительную причину, заявив, что ей надо отнести списки остающихся в школе учеников профессору МакГонагалл. К сожалению, у него такой причины не было. Но этот поход в морозную погоду помогал загнать растущее чувство вины как можно глубже. Гарри никогда бы не мог подумать, что в открытую будет врать Рону и Джинни, рассказывая про душевные переживания и оправдывая свое состояние тем, что он не привык жить просто так и ничего не делать.

— Холодно, давайте быстрей, — буркнул Рон, когда они дошли до карет. Незанятая карета в скором времени была найдена, и Гарри, пожав Рону руку и пожелав хорошо провести каникулы, протянул ему чемодан Джинни. Рон пробормотал в ответ то же пожелание, а потом забрался в карету, не забыв при этом поторопить и Джинни с прощанием.

— Обиделся, — фыркнула Джинни, смотря на мелькнувшее в окне кареты лицо брата.

— Есть на что, — Гарри грустно улыбнулся, привлекая внимание девушки к себе.

— Гарри… — прошептала Джинни, и, подавшись вперед, обняла юношу. Руки Гарри на автомате сомкнулись за спиной Уизли и сильнее прижали к себе. — Ты не представляешь, как я не хочу, чтобы ты оставался в школе.

Брюнет замер, внимательно прислушиваясь к словам девушки. Сердце болезненно сжалось. Сейчас Джинни всего несколькими словами опять заставила его пожалеть о своем решении остаться в школе вместе с Гермионой. Конечно, он был готов, что она скажет такое, но все же чувство вины, появившееся с недавних пор, не давало покоя. Очень сильно хотелось признаться во всем, но мысль, что нельзя просто так сказать все в лицо, постоянно останавливала.

— Почему мы должны расставаться из-за этих глупых каникул? — продолжила Джинни. — Почему я вновь должна оставлять тебя одного, Гарри?

— Джинни… это… это всего лишь две недели и мы опять увидимся, — прижав девушку сильнее к себе, прошептал Поттер. Он не знал, услышала ли она его из-за свиста поднявшегося ветра, но хотел, чтобы этого не было. — Почему ты не сказала мне об этом раньше?

— Я была уверена, что мне не удастся тебя переубедить, — выдохнула Джинни. В ее голосе Гарри расслышал нотки оправдания и удивленно замер. — Ты не думай, Гарри, что я совсем не понимаю то, что ты испытываешь, и как тебе нравится это место. Просто… я не хочу больше расставаться с тобой, не хочу переживать и волноваться из-за того, что с тобой может что-то случиться. Я думала, нам удастся провести эти каникулы вместе.

— Я... я буду писать тебе каждый день… — сказал Гарри, чувствуя, что болезненный ком в груди становится только больше. Он был виноват перед ней, но не знал, что сделать, чтобы все вернулось на свои места и это чувство пропало. Точнее не хотел. — Если ты хочешь, конечно…

— Хочу, — отодвинувшись в сторону и переведя взгляд на его лицо, ответила Джинни. Не говоря больше ничего, она, поднявшись на цыпочки, прикоснулась к губам юноши. Как бы сильно брюнет ни хотел ответить на это поцелуй так же пылко как прежде, у него это не получилось. Мысль, смешанная с сомнением, что это неправильно и продолжать все это слишком подло по отношению к Джинни, заставила буквально задыхаться от ненависти к самому себе. Пытаясь отогнать навязчивое чувство, Гарри сильней прижал к себе Джинни, желая, чтобы она никогда не узнала, что творится у него на душе. — Тебе надо вернуться в замок, ты замерз.

Гарри кивнул, и Джинни, еще раз чмокнув его в губы и пожелав не скучать, поспешила забраться в карету. Поттер стоял на морозном ветру и как-то слишком безучастно смотрел, как отъезжает карета с Уизли. Через некоторое время Гарри развернулся и пошел в сторону замка.

Хотя в школе на каникулы и оставалось всего лишь с десяток учеников, Хогвартс все равно был украшен по всем правилам. На стенах висели праздничные венки, а основания факелов были перевязаны красными ленточками. Гарри даже заметил омелу в одной из ниш и глупо улыбнулся, представив, как приведет сюда Гермиону.

Гарри всячески сдерживал себя от того, чтобы сорваться с места и понестись в гостиную, где его точно ждала Гермиона. Было необъяснимое волнение от того, что он остается рядом с ней и не будет ни Рона, ни Джинни. От этих мыслей было страшно, но в голове уже начали появляться идеи того, как им стоит провести эти каникулы. Все чувство неправильности, испытываемое ранее, бесследно пропало.

Невыносимо долгая дорога до башни Гриффиндора наконец-то закончилась, и Гарри остановился перед портретом с Полной Дамой. Женщина с портрета выжидающе на него посмотрела, но Поттер не особо торопился сообщить ей пароль, уже предавшись различным размышлением на тему каникул. После того, как Полная Дама тактично кашлянула, привлекая его внимание, Гарри словно встрепенулся, произнес пароль и, на мгновение затаив дыхание, шагнул в образовавшийся проход.

Взгляд зеленых глаз сразу же нашел в гостиной старосту школы, также юноша подсознательно отметил, что кроме него и Гермионы в помещении никого больше нет. Гермиона сидела на подоконнике с открытой книгой на руках и смотрела прямо на него.

— Гермиона… — прошептал Гарри и, не дожидаясь какой-либо реакции от девушки, практически пробежался до окна. Гермиона вздрогнула, когда только что стоявший возле прохода Поттер оказался рядом. Протянув руку, брюнет схватил Грейнджер за ворот теплого джемпера и потянул к себе. Гермиона застонала, когда они буквально сшиблись губами. Гарри, не обращая никакого внимания на неприятные ощущения от удара, полностью отдался испытываемым эмоциям. Гермиона замерла на секунду, словно решая, — отвечать на поцелуй или нет, а потом сдалась его напору.

Поцелуи с Гермионой не были похожи на поцелуи с Джинни. Целоваться с подругой было легко и чертовски приятно. Она не пыталась как можно скорее завладеть его ртом или затолкать язык поглубже, она предоставляла всю инициативу ему, позволяя делать все, что ему хочется.

Гарри почувствовал руки девушки на своих плечах, но, вопреки ожиданиям, она не обняла его, притягивая к себе, а мягко оттолкнула. Брюнет непонимающе шагнул назад, всматриваясь в лицо Гермионы. Она смотрела ему на губы, и Гарри почувствовал, как щеки наливаются румянцем. Желая избавиться от этого ощущения, он потянулся к ней.

— Стой… — Гермиона выставила руку, желая остановить Поттера от очередного поцелуя. — У... у тебя идет кровь.

В подтверждение своих слов она осторожно провела пальцем по губе юноши, заставив его вздрогнуть.

— Н-наверное, это на морозе… — пробормотал Гарри, продолжая стремительно краснеть от этого жеста. Он вперил взгляд на красный ковер под ногами, не зная, что делать дальше. Было жутко неловко от происходящего, и Гарри вновь почувствовал себя как неопытный мальчишка, которому впервые приходилось поцеловаться с девушкой.

Вздрогнув от легкого прикосновения к щеке, Гарри поднял взгляд. Кажется, Гермиона поняла его смущение и теперь слабо улыбалась. Она медленно провела пальцем по его щеке, опускаясь к губам. Легко проведя указательным пальцем по губам, Гермиона решительно обвила руки вокруг его шеи, притягивая к себе и вовлекая в поцелуй. Гарри обнял ее за талию, сильнее прижимаясь к ней и стягивая с подоконника. Книга с колен девушки с глухим стуком упала на пол, но Гарри и Гермиона не обратили на это никакого внимания.

— Гарри… — в перерыве между поцелуями, пробормотала Гермиона. Поттер не особо ее слушал, продолжая осыпать лицо Гермионы поцелуями. В конечном итоге девушке пришлось оттолкнуть его, чтобы он прекратил. — Нас могут увидеть!

— Н-ну и что? — голова кружилась, а коленки дрожали. Мысли в голове разлетались, и Гарри на мгновение показалось, что он выпал из реальности. Гермиона стояла перед ним с раскрасневшимся лицом и припухшими от поцелуев губами. Гарри улыбнулся, ему нравилось доводить всегда собранную и аккуратную старосту Грейнджер до такого состояния. Поцеловав ее еще раз, он потянул ее за собой на диван, поближе к камину. Упавшая книга так и осталась лежать под окном.

Внимательно смотря на Гермиону, Гарри неосознанно сильней сжал ее руку. Она выглядела смущенной, но все же не настолько, чтобы из ее глаз исчезли задорные искры.

— Гермиона… скажи, почему ты постоянно останавливаешь меня? — Гарри старался не отвести взгляд от лица Гермионы, но, все же чувствуя огромную неловкость, вперил взгляд на их переплетенные пальцы. Гермиона молчала, и Поттер подумал, что она явно не знает, что ему на это ответить. Стало неожиданно страшно, что она сейчас может пойти на попятную и сказать, что все сказанное тогда у озера было ошибкой.

Гермиона продолжала молчать и Гарри, не выдержав, поднял на нее взгляд. Она казалась задумчивой и смотрела на огонь в камине, словно позабыв, что сидит рядом с ним. Гарри захотелось, чтобы она не слышала его вопроса, потому что вероятный ответ пугал его.

— Гарри… — Поттер вздрогнул. Гермиона все еще продолжала смотреть на огонь в камине, но на губах у нее заиграла легкая улыбка. — Я не останавливаю тебя. Ты только пойми, Гарри, что все не так просто, как кажется.

Гарри судорожно кивнул. Конечно, под этими словами она имела в виду Рона и Джинни. Не стоило даже сомневаться, что Гермиона не сможет полностью принять их отношения, пока не решит проблему с Уизли. Гарри сам не понимал, как можно сообщить Рону и Джинни о случившемся. Если он и догадывался о реакции друга, то чего ждать от Джинни — он не знал.

Тяжело вздохнув и отогнав от себя тяжелые мысли, Гарри попытался отвлечь себя чем-нибудь. Взгляд с Гермионы переключился на стоявшую в углу гостиной приличных размеров елку. А ведь это его первое Рождество, которое он может отпраздновать без всякого волнения, что может случиться что-то ужасное. Хотя первое Рождество в Хогвартсе тоже можно было назвать удачным, если не брать во внимание тот факт, что Гермионы тогда не было с ним. Но тогда это не казалось столь значительным. Было жарко, и брюнет, опомнившись, стянул с себя шарф. За шарфом последовала и мантия.

Гарри еще раз посмотрел на Гермиону. Она задумчиво смотрела на огонь в камине и теребила кончик косы. Четкого плана, как проводить каникулы у него не было, но ему точно не хотелось просто сидеть и молчать в гостиной.

— Пойдем, — Гарри поднялся с дивана и потянул за руку Гермиону, заставляя подняться с дивана. Девушка недоуменно посмотрела на него, но Поттер проигнорировал этот взгляд и потащил ее к выходу.

— Куда мы идем, Гарри? — спросила Гермиона, когда они покинули гостиную и пошли по коридору.

— Знаешь, уже полдень и ждать обеда мне не очень хочется, — улыбнувшись, ответил Поттер. — Поэтому мы сейчас пойдем на кухню и съедим чего-нибудь.

— Эм, — рассеянно произнесла Гермиона, а потом улыбнулась, показывая, что не имеет ничего против такого похода. В коридорах школы было пусто, и Гарри беспрепятственно прижал Гермиону к себе, обнимая за плечи.

По дороге на кухню они никого не встретили, если не брать во внимание нескольких призраков, проплывших прямо перед ними через стену.

На кухне как всегда царил хаос. Бегающие туда-сюда домовые эльфы не сразу заметили появившуюся в проходе парочку. Только когда Гарри и Гермиона прошли к столу, пристроенному в углу, на них обратили внимание. Перед Гарри сразу же возник домовик и поинтересовался, чего он желает. Гарри неопределенно пожал плечами и попросил просто принести чего-нибудь поесть.

Усевшись за стол напротив Гермионы, Гарри последовал примеру подруги и принялся следить за работой домовиков. Не очень кстати вспомнился Добби, и на душе стало тоскливо. Гарри тяжело вздохнул. Забыть свое прошлое, как бы он этого ни желал, было невозможно. Появился домовик с подносом и вырвал из тяжелых воспоминаний.

— Гермиона, а сколько гриффиндорцев осталось в школе? — поинтересовался Гарри, выкладывая на тарелку принесенное эльфом жаркое.

— Если считать с тобой и мной, то четыре человека, — принимая из рук Гарри хлеб, ответила староста школы. Гарри улыбнулся и, пожелав приятного аппетита, принялся есть.

Внеплановый обед прошел в полной тишине. Только иногда Гарри поднимал голову, чтобы проследить за движениями девушки напротив. Даже не верилось, что у них выдалась такая замечательная возможность провести эти каникулы вдвоем. Так и хотелось подняться из-за стола и, протянув руку, коснуться Гермионы, чтобы удостовериться в том, что она настоящая.

— Знаешь, мы могли бы навестить Хагрида, — задумчиво протянула Гермиона. Гарри поднял взгляд с тарелки на Гермиону и кивнул. Подруга уже покончила с обедом и внимательно следила, как ест он. Это почему-то смущало, и Гарри вновь уткнулся в тарелку, чувствуя, как краснеют щеки. Интересно, с каких пор взгляд Гермионы начал его смущать? — Только сначала пойдем в гостиную, возьмем мантии.

— Да, ты не представляешь, как на улице холодно, — Гарри улыбнулся. Поттер доел и ребята, поблагодарив эльфов за вкусный обед, покинули душное помещение.

В скором времени, прихватив теплые мантии, шарфы и перчатки, Гарри и Гермиона медленно шли к выходу из школы. Разговаривать не было особого желания, потому что любой начавшийся разговор сводился к единственной проблеме — отношениям с Уизли.

Морозный воздух резанул по глазам, невольно вызывая болезненный возглас. Рука Гермионы сильнее сжала руку Гарри, и он, подавив соблазн сорваться с места и побежать, повернув к ней голову, улыбнулся.

— Думаю, Хагрид удивится, увидев меня, — пробормотал юноша. Гермиона промолчала, и он предположил, что, скорее всего она не услышала его слов.

Лесничий и правда был удивлен приходу гриффиндорцев, но это не помешало весело провести время. Они вспоминали прошлые рождественские каникулы, как впервые познакомились и как подружились.

Гарри счастливо улыбался, попивая горячий мятный чай, а под столом сжимая теплую ладонь Гермионы. Может, со стороны и было заметно, что между ними что-то есть, но сейчас его это не волновало. На душе было легко.

Открыв глаза, Гарри резко сел в кровати. В комнате было темно, и юноша принялся шарить по прикроватной тумбочке рукой, пытаясь найти палочку. Как только она была найдена, он с облегчением вздохнул и взмахнул палочкой. Маленький огонек, зажегшийся на кончике, слабо осветил комнату. Гарри огляделся, в спальне кроме него никого не было. Еще раз вздохнув, Поттер потянулся к наручным часам, лежавшим на тумбочке. На часах было только начало шестого, и Гарри со стоном повалился обратно на подушку. Вернув часы на место и прошептав: «Нокс», он попытался повторно заснуть.

Через десять минут бесполезного лежания в кровати, Гарри разумно решил, что спать ему больше не хочется. На душе было как-то неспокойно, но Поттер списал все на предвкушение от предстоящих каникул. Взмахом палочки Гарри наколдовал несколько свечек, чтобы было удобней одеваться. В комнате было прохладно и юноша решил, что стоит надеть что-нибудь потеплее. Достав из чемодана свитер, связанный миссис Уизли, он оделся и покинул спальню.

В гостиной царил полумрак. Слабый огонек, горевший в камине, бросал причудливые блики на стоявшую вблизи мебель и как-то мрачновато оттенял ее. Гарри подошел ближе к дивану и опустился на него. Под елкой уже находились аккуратно расставленные домовиками подарки. Смотреть, кто что ему подарил, не особо хотелось, и поэтому Гарри просто перевел взгляд на огонь в камине.

Хотелось, чтобы поскорее спустилась Гермиона. Но идти к ней в спальню показалось не самой лучшей идеей, и Гарри осталось только ждать ее в гостиной. Он надеялся на то, что она все же не изменит своим привычкам и проснется как обычно.

На часах было половина седьмого, когда хлопнула дверь спальни, заставив Гарри вздрогнуть от неожиданности. Он повернул голову, чтобы посмотреть, не Гермиона ли это и, увидев девушку, счастливо улыбнулся. Гермиона заметила его присутствие только у основания лестницы, но не выказала своего удивления.

— С Рождеством, Гермиона, — поднявшись с дивана и махнув ей рукой, словно приглашая присоединиться, произнес Поттер.

— С Рождеством, Гарри, — улыбнувшись, сказала Гермиона и неспешным шагом направилась к стоявшему возле дивана брюнету. Как только она оказалась на досягаемом расстоянии, Гарри, подавшись вперед, заключил ее в объятия и притянул к себе.

— Спасибо, — прямо в губы прошептал юноша, после чего легонько коснулся их. Гермиона только улыбнулась, и Гарри, взяв ее за руку, усадил на диван. — Никогда не думал, что буду встречать Рождество именно так.

— А мы не будем разворачивать подарки? — недоуменно поинтересовалась девушка, бросив красноречивый взгляд на елку.

— Мне что-то не хочется, — пробормотал Гарри, опускаясь рядом с ней. — Но если тебе хочется начать разворачивать подарки прямо сейчас, то я не против.

— Мне тоже не хочется, — Грейнджер слабо улыбнулась. Поттер притянул ее к себе, обняв за талию, и вовлек в продолжительный поцелуй. Гермиона, кажется, не была против, и Гарри позволил себе, приподняв край джемпера, прикоснуться к спине. Гермиона вздрогнула, очевидно, его пальцы были холодными. Голова кружилась, легкий цветочный аромат, исходивший от подруги, буквально опьянял. Гарри поцеловал ее чуть смелее и переместил левую руку на голову, прижимая к себе сильней. Только Гермиона несколько отстранилась от него и в итоге разорвала поцелуй. Поттер непонимающе посмотрел на нее.

— Очки… они мешают, — несколько смущенно произнесла девушка и, протянув руку, осторожно сняла очки. Она положила их на столик, стоявший рядом, и повернулась к Гарри. Брюнет, наклонившись, вновь накрыл ее губы своими. Не было никакого страха, что их может кто-то увидеть. Скорее, ему хотелось этого. Сердце гулко стучало в груди, а в голове пульсировала кровь. Гарри задыхался от испытываемых эмоций, а еще ему было жарко. Сразу же проскользнула мысль, что не стоило надевать этот джемпер.

Разорвав поцелуй, Гарри судорожно вздохнул, продолжая смотреть на раскрасневшееся лицо Гермионы. Несколько коротких прядей, благодаря его стараниям выбившихся из аккуратной косы, упали ей прямо на лицо, но, кажется, она не замечала этого, продолжая смотреть на него. В ее глазах плескалось что-то доселе незнакомое, но отчего-то привлекающее. Гарри наклонился к ней и, обняв, уткнулся подбородком в плечо. От испытываемого счастья хотелось расплакаться.

— Я люблю тебя, Гермиона, — закрыв глаза, прошептал Гарри. Он почувствовал, как от его слов Гермиона замерла и задержала дыхание. Улыбнувшись, Гарри сильней прижал девушку к себе, вырывая из ее груди болезненный стон. Кажется, он перестарался с объятиями. — Люблю, Гермиона.

В гостиной было тихо, только в камине потрескивал огонь, и нарушать эту тишину никому не хотелось. Гермиона молчала, словно чувствовала, что ему надо время, чтобы продолжить.

— Я.. ты… — зашептал Гарри. Язык заплетался. Был страх, что он скажет что-то не то, не так объяснит. Гарри глубоко вздохнул, пытаясь успокоиться и привести мысли в порядок. — Просто раньше не понимал. Ты… ты… чудесная, Гермиона. Мне н-нравится твой голос, твой запах, твои волосы… Мне нравится в т-тебе все. Я не люблю тебя за что-то определенное, я люблю тебя вместе со всем. Мне нравится то, что ты уделяешь столько времени учебе и книгам, это… это замечательно. П-пусть я не говорил тебе этого, но я рад, что ты любишь все это. Рад, что ты всегда рядом… и я хочу, чтобы ты была рядом всегда… Я люблю тебя…

Послышался всхлип, и Гарри испуганно подался назад, чтобы посмотреть в лицо девушки. По щекам Гермионы бежали слезы, но, тем не менее, она улыбалась.

— Ч-что случилось? — принявшись стирать слезинки, участливо поинтересовался Гарри. Конечно, он ожидал не такую реакцию на свои слова, но понимал, что если бы это напугало Гермиону или расстроило, она бы не стала продолжать сидеть рядом с ним.

— Я люблю тебя, — прошептала Гермиона и, всхлипнув, улыбнулась. Гарри улыбнулся ей в ответ и притянул к себе, заставив ее уткнуться носом ему в плечо. Поттер чувствовал, как ощущения от кошмара, приснившегося ночью, наконец-то отступают, оставляя только огромное чувство удовлетворенности и счастья. Он медленно гладил по спине Гермиону, которая успокоилась и теперь сидела, приобняв его за талию.

Вся эта обстановка несколько успокаивала, и постепенно растущее чувство умиротворения вгоняло в сонливое состояние. Может, сказывался недосып, но Гарри не хотелось думать об этом. Вообще думать о чем-либо сейчас ему казалось кощунством.

За окном уже было светло, и в гостиную в любой момент могли спуститься оставшиеся ученики. Гарри, с трудом подавив зевок, откинулся на спинку дивана, притянув с собой и Гермиону. Глаза слипались, и он поддался этому тягучему состоянию. Юноша медленно погружался в дрему с мыслью, что Гермиона, возможно, тоже уснула. Уж слишком тихо она сидела.

— Может… нам стоит уйти отсюда? — послышался голос Гермионы, и Гарри, словно встрепенувшись, выпрямился.

— А куда мы пойдем? — смотря на севшую прямо Гермиону, спросил Гарри. Девушка неопределенно пожала плечами, заставив Поттера хмыкнуть и улыбнуться. — Я хочу спать.

— Не позавтракав? — недоуменно спросила Грейнджер. Гарри с довольной улыбкой кивнул. Он мог бы уснуть прямо здесь, если бы не присутствие Гермионы. — Лучше ты позавтракаешь, а потом пойдешь, и будешь спать столько, сколько хочешь, обещаю тебя не беспокоить.

— Ладно, — сразу же согласился Гарри. Сейчас у него было только два желания: проводить все возможное время рядом с Гермионой и спать. В данном случае выигрывало первое желание. — Я не против позавтракать.

Гермиона взяла со столика его очки и водрузила их ему на нос. Гарри улыбнулся этому жесту и, взяв ее за руку, поднявшись с дивана, потянул к выходу. В коридорах гулял сквозняк и Гарри, прижав к себе Гермиону, заспешил на первый этаж, в Большой зал.

В Большом зале никого не было. Еще было рановато для завтрака, да и в выходные всем хотелось поспать подольше, даже преподавателей не было. Огромная елка, принесенная Хагридом и украшенная Флитвиком, стояла в углу и представляла собой впечатляющее зрелище. Ребята прошли к гриффиндорскому столу и сели напротив друг друга. В тот же миг прямо перед ними появились тарелки с различной едой, а также кубки с тыквенным соком.

— Приятного аппетита, — сказала Гермиона, придвигая к себе тарелку с овсянкой.

— Приятного аппетита, — кивнул брюнет, продолжая разглядывать убранство Большого зала. Было так странно сидеть здесь с Гермионой в полной тишине. Завтракать не очень-то и хотелось, и поэтому Гарри, перестав оглядываться по сторонам, подперев щеку рукой, принялся смотреть, как завтракает подруга. Сейчас любое ее движение казалось ему важным, и он впитывал в себя буквально каждый кивок, каждый взгляд.

— Что? — кажется, ее немного раздражало это разглядывание.

— Не могу на тебя насмотреться, — сказал Поттер, а потом хихикнул, пытаясь отогнать появившееся смущение. Рука потянулась к тосту, и Гарри принялся намазывать его маслом, пытаясь больше не смотреть на Гермиону. Убранство зала не давало прочувствовать чего-то важного и захотелось поскорей уйти отсюда. Спешно сжевав тост, не чувствуя никакого вкуса, брюнет посмотрел на Гермиону. Она закончила, и теперь, подобно ему, разглядывала его самого. — Может, мы пойдем? Я хочу спать.

— Давай, — Гермиона улыбнулась и поднялась из-за стола. Путь до гостиной прошел за обычным, ничего не значащим разговором.

— Ну, ладно, — произнес Поттер, когда они вошли в гостиную. — Я иду спать, а ты что будешь делать?

— Ммм… — неопределенно ответила Гермиона, смотря куда-то через его плечо. — Я хотела бы почитать.

— У себя? — Гарри вздрогнул. Это был не тот вопрос, который хотелось задать. — Ну, то есть я хотел спросить, не могу ли я поспать у тебя, пока ты будешь читать?

Он произнес это слишком быстро и не удивился бы, если Гермиона не поняла, что он имеет в виду. Староста выглядела удивленной, но, тем не менее, улыбнулась. У Гарри отлегло от сердца. Она была не против.

— Ну, если от этого ты будешь лучше спать, то, конечно, можешь, — сказала Гермиона и, взяв его за руку, повела в сторону лестниц. Гарри внимательно следил за тем, как она, достав палочку, произносит пароль и после раздавшегося щелчка открывает дверь.

В комнате было прохладно и Гарри, недолго думая, указал палочкой на камин и зажег огонь. Юноше нравилась обстановка в комнате Гермионы. Он медленно прошел к кровати и опустился на нее.

— Уютно у тебя, — пробормотал Гарри, не смотря на Гермиону. Скинув с ног обувь, он с блаженным вздохом повалился на кровать. Послышался смех, и пришлось посмотреть, что это так развеселило Гермиону.

— Ты ведешь себя так, словно не спал несколько суток, — сказала Грейнджер.

— Почему ты уверена, что это не так? — Гарри улыбнулся. — Разбуди меня к ужину, ладно?

Гермиона кивнула, и после этого Гарри, положив очки на тумбочку, повернулся на бок и закрыл глаза. Он даже не заметил, как заснул с блаженной улыбкой на губах. Ему снилось что-то приятное.

* * *

Заворочавшись в кровати, Поттер открыл глаза. Без очков в глазах расплывалось, и Гарри привычным жестом протянул руку к прикроватной тумбочке. Рука полоснула воздух, так и не найдя нужного предмета. Гарри недоуменно поднял взгляд и увидел стул, стоявший у изголовья. Странно, но это заставило сразу же вспомнить, где он находится на данный момент. Повернувшись на другой бок, Гарри было потянулся к тумбочке, но неожиданно замер. Рядом с ним лежала Гермиона и, подложив руку под щеку, мирно сопела. Он, улыбнувшись, осторожно потянулся к очкам на тумбочке и, взяв их, нацепил на нос.

Гарри сел в кровати, и какое-то время смотрел спящей девушке в лицо. Взгляд постоянно задерживался то на изгибе губ и бровей, то на длинных тёмных, слегка подрагивающих ресницах. Поддавшись мимолетному порыву нежности, Гарри лег рядом с ней и прижал ее к себе. Гермиона заворочалась, и брюнет испуганно затаил дыхание, на мгновение представив, как она отреагирует на его присутствие рядом с ней. Но подруга и не думала просыпаться: развернувшись, она уткнулась носом ему в шею. Ее горячее дыхание обжигало. Гарри закрыл глаза, прислушиваясь к своим ощущениям. Неожиданно стало страшно, что ей не понравится его близость, и Поттер, выпустив ее из объятий, отодвинулся. Благо, кровать была шире чем у него в спальне, а то он давно бы оказался на полу.

Гермиона вновь заворочалась и прижалась к нему, к источнику тепла. Гарри вздохнул и вновь обнял ее. Хотелось так лежать с ней вечно и ничего не делать. Он глянул на часы. Стрелка неуклонно приближалась к пяти. Спать больше не хотелось, но и будить Гермиону не было никакого желания.

Гарри разглядывал красный балдахин кровати, предаваясь различным мечтам и размышлениям. Он думал о том, что было бы, если бы его отношения с Гермионой изменились чуть раньше, до того, как он помирился с Джинни. Тогда было бы гораздо легче объяснить Рону и Джинни происходящее. Объяснять придется в любом случае, но было подсознательное желание оттянуть этот момент чуть дальше. Не хотелось думать об этом.

— Гарри, — голос Гермионы вырвал из тяжелых раздумий, и Гарри повернул к ней голову. Волосы растрепались, и от ее собранности не осталось и следа. Юноша улыбнулся и прикоснулся губами к ее лбу.

— Что-то случилось? — поинтересовался Поттер, не желая выпускать ее из объятий.

— Скоро праздничный ужин, надо собираться, — пробормотала Гермиона, обращаясь скорее к самой себе, чем к нему. Гарри нахмурился, перспектива идти куда-то не привлекала. Грейнджер явно так не считала, и поэтому, потянувшись, медленно села в кровати. — Да ладно тебе, Гарри, там должно быть интересно.

— Чем может быть интересен ужин за общим столом с преподавателями? — произнес Гарри. Гермиона улыбнулась и поднялась с кровати.

— Что-то у тебя слишком скептический настрой, — сказала она, беря с тумбочки расческу и попутно стягивая резинку с волос. Гарри пристально следил за ее движениями, для него это тоже было впервые.

— Нормальный настрой, мне не хочется куда-либо идти, — ответил Поттер, не отрывая взгляда от рук Гермионы. Девушка только улыбнулась.

— Давай, Гарри, вставай, — Гермиона прошла по комнате к столу, при этом продолжая распускать косу. Поттер застонал и, поборов соблазн замотаться в одеяло и больше никого не слушать, сел в кровати. Сладко потянувшись, отгоняя последние признаки сна, Гарри встал с кровати. Он медленно прошел к другой двери в комнате, и, открыв ее, вошел в ванную. Желания рассматривать все в мельчайших подробностях не было и поэтому, открыв холодную воду, он принялся умываться.

— Гермиона, а мне обязательно присутствовать на ужине в мантии? — поинтересовался Гарри, возвращаясь в комнату. Гермиона, присев на стул, заплетала волосы в привычную аккуратную косу.

— Ну, МакГонагалл просила об этом, — сказала Гермиона, не обращая никакого внимания на его возвращение, полностью увлекшись своими волосами.

— От этого мне расхотелось идти еще больше, — буркнул Гарри и направился к выходу. — Я за мантией.

Быстро спустившись в гостиную, он столкнулся с любопытными взглядами двух оставшихся в школе четверокурсников. Проигнорировав их, он поднялся к себе в спальню. Достав новую темно-синюю мантию, Гарри заклинанием выгладил ее и, надев, покинул спальню.

Четверокурсники еще были в гостиной, и Гарри пришлось загнать свое желание вернуться в комнату Гермионы куда подальше. Он опустился в одно из кресел и принялся тяжелым взглядом буравить коробки с подарками под елкой. Наверное, это было странным, но смотреть их опять же не хотелось.

Гермиона в скором времени спустилась, и Гарри, посмотрев на часы, понял, что они вполне могут идти в Большой зал. Как только они оказались наедине в пустынных коридорах, Поттер взял Гермиону за руку. Этот жест стал для него настолько привычным за такой короткий срок, что он не обращал на это уже никакого внимания.

Теперь в Большом зале вместо факультетских столов был один большой круглый стол в центре. Возле него было многочисленное количество стульев, и Гарри невольно подумал, что они ожидают гостей. Здесь уже было несколько учеников, занявших места, и Поттер поспешил сесть за стол. Оставшиеся в школе ученики медленно подтягивались в зал, занимая места за круглым столом. Гарри то и дело ловил на себе и Гермионе изучающие взгляды, от этого становилось не по себе. Наконец-то в Большой зал пришла МакГонагалл с преподавателями, и праздничный ужин начался.

Гарри с успехом прослушал поздравительную речь директрисы, постоянно ерзая на месте. Все эти взгляды досаждали ему, и больше всего его нервировало то, что Гермиона, кажется, ничего не замечала.

— Такое ощущение, что они знают про нас, — наклонившись к ней, зашептал на ухо Гарри. — Не могу так сидеть.

— Все нормально, Гарри, — прошептала Гермиона и, в подтверждение своих слов, сжала его руку под столом. От этого жеста стало почему-то легче, и Гарри слабо улыбнулся. Надо было прекратить себя накручивать.

— Ох, ну сколько можно, Гермиона? — тихо застонал Гарри, уронив голову на раскрытый учебник по Трансфигурации. — У меня сейчас лопнет голова!

— Гарри, прекрати, — Гермиона слабо улыбнулась, наблюдая за его печальным видом.

Гарри бездумно смотрел прямо перед собой, показывая всем своим видом, как ему плохо. Было просто невыносимо сидеть рядом с Гермионой в библиотеке и не иметь возможности даже прикоснуться к ней. Гермиона отлично его понимала, и конечно села прямо перед носом у мадам Пинс, чтобы он не имел возможности как-то отвлечь ее. Также было глупым надеяться, что она не начнет тратить все свое свободное время на чтение книг и подготовке к ЖАБА. И ко всему прочему, она решила и его подтянуть в учебе.

Каникулы текли слишком быстро, и постоянно, ложась спать, Гарри желал, чтобы день тянулся долго, чтобы у него было больше времени для нахождения рядом с Гермионой. Думать о том, что будет после возвращения Рона и Джинни, не хотелось. Да Гарри и не думал.

— Ты коварная, Гермиона, — пробормотал Гарри, не поднимая головы и продолжая смотреть прямо перед собой.

— Это почему еще? — недоуменно поинтересовалась Грейнджер. Рука с пером замерла над пергаментом.

— Потому что мы могли сесть за самый дальний стол, но ты почему-то решила сесть прямо перед мадам Пинс, — прошептал Гарри, правда, только после того, как с острия пера на пергамент капнула жирная клякса. Он слабо улыбнулся. Как бы он ни сетовал на происходящее, ему безумно нравилось сидеть вот так, рядом с ней, и следить за тем, как она занимается. Вроде бы эти действия должны были ему давно надоесть, но с каждым разом в них появлялось что-то новое и волнующее.

— Гарри, я же не специально, — принялась оправдываться Гермиона. Поттер повернул к ней голову и заметил, что она не улыбается при этом. — Мне просто хотелось проверить свои доводы, и я села за самый первый стол.

— Ладно, я просто так, — пробормотал Поттер и устремил свой взгляд на самый ближний из стеллажей с книгами. За окном медленно темнело, и Гарри с сожалением отметил, что и этот день медленно, но верно подходит к концу. — Просто я не хочу сидеть вот так. Может, ты возьмешь нужные учебники, и мы пойдем к тебе или в Выручай-комнату?

— Гарри, мне осталось совсем чуть-чуть, — извиняющимся тоном сказала Гермиона, продолжая писать. — Тем более, наедине с тобой заниматься не получается.

Поттер широко улыбнулся, признавая, что так оно и есть. Приняв нормальное положение, он принялся листать учебник по Трансфигурации, пытаясь чем-нибудь себя отвлечь до того, как Гермиона закончит. Мадам Пинс прохаживалась вдоль стеллажей и иногда бросала на их столик внимательные взгляды.

— Все, я закончила, — весело сообщила ему Гермиона. Гарри на мгновение подумал, что ей просто надоело смотреть, как он пытается себя занять, чтобы убить время. Но эта мысль как появилась, так и пропала.

Он помог ей расставить книги по местам и, распрощавшись с мадам Пинс, вслед за Гермионой покинул библиотеку.

— Ну, наконец-то, — произнес Поттер, как только они оказались в прохладном и пустом коридоре. Притянув девушку к себе, он привычным жестом ее обнял и, наклонившись, прикоснулся к губам. Гермиона явно не ожидала такой решительности и поначалу не ответила, а Гарри невольно подумал о том, что пора бы ей к этому привыкнуть. Он взял ее за руку и стремительным шагом повел в сторону лестниц, чтобы поскорее оказаться в родной гостиной.

По дороге в гостиную Гермиона молчала, очевидно, задумавшись о чем-то своем. Гарри же не имел никакого желания отвлекать ее от раздумий. Ему самому было о чем подумать, но присутствие Гермионы в такой близости не давало волю мыслям.

Он выпустил ее руку, когда они стали подходить к портрету с Полной Дамой. Почему-то тот факт, что в коридорах множество портретов, которые видели их поцелуи и переплетенные пальцы, не шел ни в какое сравнение с тем, что произойдет, если это увидит Дама на портрете, закрывающем проход в гостиную. Дело было не в том, что она могла рассказать кому-то из Уизли. Нет. Просто так было спокойнее.

В гостиной было пусто, но Гарри не обратил на это особого внимания. Они все равно не собирались сидеть здесь. Он направился вслед за Гермионой в ее комнату.

Комната старосты уже стала привычным местом обитания Гарри Поттера. Каждый день, проснувшись, он шел сюда, а уходил поздно вечером, когда оставалось только придти в свою спальню и завалиться спать.

Брюнет опустился на аккуратно застеленную кровать и принялся смотреть на то, как Гермиона достает из сумки книги. Рука Гермионы замерла над одной из книг, и она, не поворачиваясь к нему, со слабой улыбкой спросила:

— Гарри, а ты уже решил, куда пойдешь после школы?

Вопрос оказался неожиданным. Гарри не знал, что ей ответить. Он не задумывался о своем будущем, предавшись странному течению, а может быть, все было так потому, что его голова была занята другими мыслями. Хотя его не особо волновало, что будет дальше.

— Ммм, — промычал Гарри, понимая, что девушка ждет от него ответа. — Ну, я думаю, что все ожидают, что я пойду в Авроры.

Гермиона бросила сумку на стул и, медленно пройдя к кровати, опустилась рядом. Она осторожно взяла руку Гарри в свою и сжала.

— Гарри, ты не должен делать того, что ожидают от тебя другие, — тихо произнесла Грейнджер. — У тебя, как и у любого человека, есть право выбора, и ты можешь стать тем, кем хочешь.

Гарри слабо улыбнулся, а потом высвободил руку из рук Гермионы, чтобы обнять девушку и прижать к себе. Он тяжело вздохнул и повернул голову к ней. Она смотрела на него и ее серьезность заставляла чувствовать безмерную радость. Ей было не безразлично. Ей никогда не было безразлично.

— Спасибо, Гермиона, — прошептал Гарри и осторожно поцеловал ее. Гермиона ответила, и Гарри почувствовал в этом поцелуе некое отчаяние, такое, словно она хотела рассказать ему про все, что испытывает. Поттер отодвинулся от нее, чтобы заглянуть ей в глаза и увидеть грусть и понимание. — Спасибо за то, что можешь дать мне то, чего мне кроме тебя никто дать не может.

После его слов Гермиона заинтересованно приподнялась, очевидно, желая услышать от него полное объяснение сказанного.

— Просто с тобой я всегда чувствую себя спокойно, — Гарри замялся. Было чувство, что он открывает перед ней самое сокровенное. Хотя кому еще он мог рассказать об этом помимо Гермионы? — Ты даешь мне понимание… А еще… еще сопереживаешь, что ли. Я могу тебе рассказать обо всем, о чем думаю, и не бояться, что ты встретишь это с каким-нибудь недовольством или с чем-то еще. К тебе можно обратиться за советом, и ты обязательно дашь его. И это не касается только учебы Гермиона, ты… ты настолько всесторонний человек, что мне остается только восхищаться твоим умениям. Иногда я завидую тебе…

— Гарри… — зашептала Гермиона. Она явно пыталась остановить его от дальнейших откровений.

— Нет, подожди, — громче сказал Поттер. — Я хочу договорить.

Гермиона в итоге кивнула, но на ее лице проступило явное недовольство. Гарри понимал, что это было вызвано его последними словами, но чувствовал, что прав. Он не собирался менять своего мнения.

— Ты настолько сильный человек, — продолжил Гарри. — Я не имею в виду в физическом плане, конечно, но вот в моральном… Я всегда удивлялся, как трезво ты можешь мыслить в опасных ситуациях. Помнишь тот случай в палатке, когда на нас напали егеря? — Гермиона кивнула. Конечно, она помнила, глупо было спрашивать об этом. — Ты тогда раздула мне лицо, чтобы меня не узнали. Так вот, я думал после этого случая, как тебе удалось так быстро сообразить, что надо делать.

— Гарри, это не столь важно, — прошептала Гермиона. — Рядом с тобой я чувствую то же самое.

— Я люблю тебя, Гермиона, — прошептал Поттер и улыбнулся.

— А я люблю тебя, Гарри, — Гермиона улыбнулась в ответ. Гарри обнял ее, стараясь прижать к себе как можно сильнее. Стало тихо, только едва различимое дыхание Гермионы доказывало, что все по-настоящему.

— Знаешь… раз ты говоришь, что я могу выбирать, то я могу стать и ловцом, — пробормотал Поттер, нарушая образовавшуюся тишину. Конечно, сказано это было не к месту, но Гарри не особо волновался на этот счет. Ему было важно мнение Гермионы, но он знал заранее, что она не одобрит его выбор. Дело было не в том, что она считала квиддич пустой тратой времени, она считала это в какой-то мере опасным занятием. Притом, что он практически каждый год это доказывал, попадая в различные передряги на поле для квиддича.

— Ммм… под свободой выбора я имела совсем не это, — сказала Гермиона. Хоть ее ответ в какой-то мере и был отрицательным, Гарри понимал, что она шутит. Уж слишком мягок был ее голос.

— А если честно, то я не задумывался об этом, — Гарри выпустил Гермиону из объятий. Она встала и прошла по комнате к зеркалу. — Просто никогда не думал, чем заняться после школы. То есть, нет, не так… Я был уверен, что хочу стать аврором, но сейчас это не кажется разумным желанием.

Гарри замолчал. Продолжая раздумывать на эту тему, Гарри стянул с себя ботинки и забрался с ногами на кровать. Сев по-турецки, он поднял взгляд на Гермиону. Она стояла спиной к зеркалу и смотрела на него. Было в ее молчании нечто загадочное и желаемое. Поттер улыбнулся.

— А ты уже решила, чем хочешь заниматься? — поинтересовался он.

— Вообще-то после Хогвартса я хотела поехать во Францию, — Гермиона слабо улыбнулась. — Хочу заняться всерьез Рунологией и Чарами.

— О, — сказал Поттер, в мгновение погрустнев. — Я думал, тебе хочется заниматься Трансфигурацией.

— Ну… — протянула Гермиона. — Я еще помимо этого хотела заняться изучением Нумерологии.

Гарри замер. Неужели Гермиона и правда собиралась заниматься всем этим, да еще и сразу? Конечно, он верил в способности подруги и был уверен, что она добьется успехов в каждом из этих предметов. Но он не был уверен, что хочет, чтобы это случилось.

— А где именно ты собралась все это изучать? — осторожно спросил Поттер, стараясь не выказывать неожиданно накатившего расстройства.

— Там есть Высшая Академия Магии, — ответила Грейнджер, но Гарри заметил, как неожиданно пропала вся ее уверенность. Как глупо было надеяться на то, что она не заметит. — Что случилось, Гарри?

— Ничего, — глухо ответил Гарри и попытался улыбнуться. Гермиона медленно вернулась к кровати и, забравшись на кровать, села рядом с ним. Гарри повернулся к ней, понимая, что она теперь потребует объяснений. Ему хотелось видеть ее реакцию, хоть он и не был уверен, что он прав.

— Ты же сам говорил, что я тебя отлично понимаю, — сказала Гермиона.

— Просто… я не хочу, чтобы ты уезжала куда-то после школы, — Гарри опустил взгляд на ее руки. Вправе ли он говорить ей такое? Ведь он, по сути, так и остался ее другом, и пусть их отношения давно перестали быть дружескими, только вот помимо них об этом никто не знает. — И я не знаю, что мне делать, Гермиона. Все стало таким сложным вдруг.

— Гарри, ты не должен жалеть о том, что случилось, — Гермиона, протянув руку, коснулась его щеки. Гарри вздрогнул, и его губы медленно расплылись в улыбке. — И знаешь, я еще не до конца уверена в этом решении…

* * *

— Может, не пойдем на ужин? — тихо поинтересовалась Гермиона, закрывая книгу. Гарри лежал на кровати и, следя за каждым ее движением, прислушивался к ее голосу.

— Если ты не хочешь, мы можем и не пойти, — ответил Гарри, улыбнувшись. — Попросим эльфов принести ужин сюда.

— Да, давай так и сделаем, — Гермиона кивнула и, поднявшись из-за стола, подошла к кровати. Она присела на край и решительным жестом растрепала волосы еще сильней. Было в ее жесте что-то легкое и приятное, и Гарри хихикнул.

Конечно, он знал, чем продиктовано желание Гермионы остаться в комнате и не идти в Большой зал на ужин. Каникулы стремительно подошли к концу и завтра в Хогвартс вернутся Рон и Джинни. Как вести себя с ними, они так и не договорились. У Гарри не было никакого желания разговаривать с ней насчет Уизли, не хотелось вообще касаться этой темы. Также он понимал, что и ей не хочется об этом говорить. Было легче оттягивать этот момент до самого конца, так казалось, что это не касается тебя. Не касается до определенного момента.

Эти каникулы стали для него чем-то незабываемым и радостным. Он помнил каждый день, хоть они и не были богаты на события. Помнил осторожные прикосновения, помнил поцелуи и помнил все сказанное Гермионой.

— Надо что-нибудь трансфигурировать в столик, — пробормотала сама себе Гермиона, заставив Гарри улыбнуться.

— Ну, так давай, — сказал Гарри. — Ты же знаешь, что если это сделаю я, ужин может закончиться, даже не успев начаться.

— Да ладно тебе, Гарри, — Гермиона еще раз провела по его волосам, в этот раз пытаясь их пригладить. — Если ты стараешься, то у тебя все хорошо получается.

— Только я не часто стараюсь, да? — хмыкнул Поттер. Он перехватил руку Гермионы и прижал к своей щеке.

— Ты правда умный, Гарри, — Грейнджер улыбнулась и провела пальцем по губам брюнета. — Только у тебя всегда была такая куча других важных занятий, что не всегда получалось уделить время учебе, но, тем не менее, ты учишься лучше Рона.

— А ты самая-самая умная, — Гарри улыбнулся и медленно сел. Он притянул ее к себе и легко поцеловал. Потом отстранился и, свесив ноги, встал с кровати. — Давай поужинаем, а то мы с расхваливанием друг друга можем просидеть до утра.

Гермиона звонко рассмеялась и тоже поднялась с кровати. Она трансфигурировала стул в маленький столик и взмахом палочки переместила его на ковер перед камином. Гарри весело улыбнулся, поняв, какой интересный и занимательный ужин у них может получиться. Потом она вызвала эльфа и попросила принести ей и ему ужин. Эльф, поклонившись, с хлопком исчез, и буквально через минуту появился вновь. В руках у него был поднос с ужином на двоих. Вручив его Гермионе и поклонившись еще раз, слушая ее благодарность, исчез.

Гарри наконец-то сдвинулся с места и помог Гермионе разложить тарелки с едой. Также здесь были кубки с тыквенным соком. Они сели на трансфигурированные из двух перьев подушки друг напротив друга.

— Это так странно, — хмыкнула Гермиона. Гарри кивнул. Ему еще никогда не приходилось есть в такой обстановке, но в этом был некий притягивающий шарм.

— Приятного аппетита, — сказал юноша, ставя перед Гермионой кубок с тыквенным соком.

— Приятного аппетита, Гарри, — кивнула, слабо улыбаясь, Грейнджер.

Они ужинали молча, иногда бросая друг на друга задумчивые взгляды, но так и не пытаясь заговорить. Гарри чувствовал некое волнение от происходящего. Это действительно было важно. Ужин медленно подошел к концу и Гарри повернулся к камину, притянув к груди колени.

— Не люблю Рождество, — пробормотал Поттер, задумчиво разглядывая узор на кубке с тыквенным соком. Огонь в камине бросал причудливые блики на позолоченную поверхность, и Поттер, увлекшись, не сразу заметил, что Гермиона внимательно его разглядывает. — Просто я загадал желание, а оно не сбылось.

— И что же ты загадал? — осторожно поинтересовалась девушка. Гарри повернулся к ней и грустно улыбнулся.

— Просто… — он замолчал, продолжая с грустью смотреть на Гермиону. — Просто я хотел, чтобы эти каникулы никогда не закончились…

— Думаешь, что стоит сделать это? — прошептала Гермиона, не поворачиваясь к Гарри, чтобы посмотреть на него. Гарри по привычке сидел, забравшись с ногами на кровать, и бездумно смотрел на свои сжатые кулаки. Он знал, что хочет этого, но не был уверен, что сможет сделать.

— Думаю, что... да, — немного замявшись, ответил Поттер, продолжая разглядывать свои руки. — Они же должны понять, Гермиона.

— Ты правда так думаешь? — на этот раз Грейнджер развернулась к нему. В ее глазах плескались грусть и некий неприятный страх перед тем, что должно произойти.

— Нет, — не раздумывая, ответил Гарри. — Знаешь, я вообще не уверен, что у меня получится.

— Я тоже, — сказала девушка. После ее слов Гарри со вздохом сел в кровати, а потом, решительно поднявшись, прошелся к столу. Обняв сидящую за столом Гермиону за плечи, он пристроил свой подбородок на ее макушке. Стоять вот так было приятно и несколько успокаивающе, но спокойствие все же было напускным. Гарри беспокоило возвращение Рона и Джинни, и вся былая решительность куда-то пропала, как только наступил день их приезда. Судя по времени, они должны были прибыть в школу минут через двадцать, но торопиться не хотелось. — Давай пойдем в гостиную.

Гарри с сожалением дернулся и выпустил Гермиону из объятий. Как бы он ни желал чего-то, поступки Гермионы были гораздо разумней его поступков. Грейнджер поднялась из-за стола, и Гарри, потянувшись, накрыл ее губы своими.

В гостиной сидели четверокурсники, и Гарри с Гермионой медленно прошли к дивану, предварительно расцепив руки и отодвинувшись друг от друга. Столь привычное сидение в гостиной сейчас неимоверно тяготило. Гарри не мог понять, чего он хочет больше: сидеть так с Гермионой или чтобы в гостиную ввалились Уизли. Действительность пугала.

— Пойдем их встречать? — голос был хриплым, и Гарри удивился тому, что ему не удается его контролировать.

— Думаю, что это будет самым верным, они могут вернуться в любой момент, — ответила Гермиона. Голос ее показался Гарри рассеянным, и он, не обращая никакого внимания на гриффиндорцев, прижал ее к себе. Правда, Гермиона быстро отстранилась и негодующе на него посмотрела: — Не стоит, Гарри. Пойдем отсюда, мне как-то не по себе.

Чувствуя разочарование и странное раздражение, Гарри смог только кивнуть. Они, не говоря больше ни слова, покинули теплую гостиную и направились к лестницам. В коридорах гулял сквознячок, но Гарри старался не обращать на него никакого внимания, предавшись странному настроению. Гермиона остановилась у одного из окон первого этажа, показывая этим, что не желает идти дальше. Поттер прислонился к стене напротив окна и вперил свой взгляд в задумавшуюся девушку.

Угнетало само понимание того, что столь вроде бы радостное событие, как возвращение Уизли в школу, казалось совсем ужасным. Гарри чувствовал потребность в том, чтобы выговориться и признаться, но понимал, что Гермиона не является тем человеком, с которым ему хотелось бы вести такие откровения. И дело было не в том, что он скрывал от нее что-то. Совсем нет. Просто она уже знала про все, что его сейчас тревожит, и, кажется, чувства их были идентичными.

— Я поговорю с Джинни, — тихо сказал Гарри, привлекая внимания задумавшейся подруги к себе.

— Я не думаю, что получится, — пробормотала Грейнджер и рассеянно улыбнулась. Гарри слабо улыбнулся в ответ и опустил взгляд на каменный пол, тем самым показывая, что согласен с ее словами.

Через несколько минут Гермиона вздрогнула и двинулась по коридору к входу, и Гарри, с сожалением поняв, что последние минуты их уединения подошли к концу, пошел за ней следом. Заметить высокого и рыжеволосого друга в толпе прибывающих в школу учеников не составило труда. Гарри помахал рукой посмотревшему в их сторону Рону, призывая подойти к нему и Гермионе. Также он невольно отметил, что Гермиона отступила от него на несколько шагов в сторону. Грустно вздохнув, Гарри пришел к выводу, что его больше ничего не держит от того, чтобы во всем признаться. И самое главное — он очень хочет этого.

— Привет, дружище! — произнес Рон, подходя к Гарри. Он привычным жестом хлопнул Поттера по плечу и широко улыбнулся.

— Привет, Рон, — Гарри выдавил ответную улыбку из себя. Услышав ответное приветствие, Рон, потеряв весь интерес к другу, повернулся к Гермионе. Гарри же, не сумев побороть раздражение, повернулся вслед за другом. Рон наклонился, чтобы поцеловать Гермиону в губы, но в последний момент она повернула голову и подставила для поцелуя щеку. Это принесло Поттеру необъяснимое облегчение.

— Гарри, — привлекла к себе внимание Гарри Джинни. Сглотнув образовавшийся в горле комок, он повернулся к ней.

— Прив-вет, Джинни, — пробормотал брюнет и, предупреждая действия девушки, обнял ее. — Я так скучал по тебе.

— И я скучала по тебе, — прошептала Уизли. Гарри не хотелось выпускать ее из объятий, так как он отлично понимал, что не сможет ответить на ее поцелуй, который должен был последовать. Гарри всегда рассчитывал на то, что при виде Джинни в нем вспыхнут былые чувства, которые появлялись только при одном взгляде на нее, но сейчас ничего такого не произошло. Это буквально выбивало из колеи, заставляя сильнее прижимать к себе рыжеволосую девушку, с надеждой, что все это только ему кажется.

— Может, пойдем в гостиную? — послышался голос Гермионы. Гарри вздрогнул, отодвинулся от Джинни и повернулся к подруге.

— Да, давайте в гостиную, тут прохладно, — Поттер слабо улыбнулся. — Расскажите нам, как вы провели Рождественские каникулы.

Сказав все это, Гарри взял Джинни за руку и, не дожидаясь Гермионы с Роном, повел девушку в сторону гостиной. Девушка молчала, очевидно, ожидая, что молчание первым нарушит он, но Гарри не тянуло на пронизанные доверием и неким больным счастьем разговоры. Сейчас хотелось провалиться под землю или быть где-нибудь далеко отсюда.

В гостиной было людно и шумно, но места возле дивана оставались свободными, и четверка гриффиндорцев направилась туда.

— Ну, и как вы провели каникулы? — опускаясь в одно из кресел, улыбаясь, поинтересовался Гарри у севшего вместе с Гермионой на диван Рона.

— Приехали Билл с Флер, Чарли и Перси, — Рон пожал плечами. — Вроде бы все было как всегда. По приезду мама сразу же заставила нас помогать ей с приготовлениями.

— Вы бы видели его лицо, — хихикнув, вставила Джинни.

— Замолчи, — невозмутимо заткнул сестру Рон. — Потом был праздничный ужин, мама, как всегда, приготовила много еды. А после ужина мы пошли в сад и жгли фейерверки, принесенные Джорджем, под рассказы Чарли о драконах.

— А здесь Рождество прошло тихо, — стараясь ни на кого не смотреть, сказал Гарри. — Был обычный праздничный ужин с учителями за общим круглым столом, потом Гермиона ушла в гостиную, а я решил прогуляться по школе. Столько всего вспомнилось за этот промежуток.

— М-да, лучше бы ты к нам приехал, у нас хотя бы было весело, — хмыкнув, съехидничал Рон. — Вообще не понимаю, что ты делал все эти дни в школе.

— Ну, Гермиона пыталась подтянуть меня по некоторым предметам, — сказал Гарри, встретившись взглядом с подругой. Было жутко неловко в открытую врать Рону и Джинни, Гарри показалось, что будь это только его секрет, ему было бы легче. Только сейчас стало ясно, что у него с Гермионой появился общий секрет от Уизли. Уголки губ дрогнули, но Поттер так и не улыбнулся. Ему еще предстоял разговор с Джинни. Рассказать все прямо сейчас было бы грубо, и он решил, что поговорит с ней наедине.

— Не могу поверить, что все время, которое можно было провести, ничего не делая, ты занимался! — негодующе воскликнул Рон так, словно это его свободное время потратил Гарри на занятия.

— Рон, ну что ты такое говоришь?! — привычно возмутилась Гермиона, в шутку стукнув того по плечу. Гарри слабо улыбнулся. — И только не говори мне, что абсолютно ничего не сделал на каникулах!

— А я и не говорю! — вспылил младший Уизли. — Но ты, я более чем уверен, достала Гарри своими требованиями заниматься!

— Ну, Рон, не надо говорить того, чего не знаешь, — осторожно сказал Гарри. — Джинни ведь тоже заставляла тебя заниматься.

— Его-то заставишь, — вставила свою порцию язвительности Джинни. — Но я пыталась, Гермиона, честное слово, пыталась его заставить открыть хотя бы один учебник. Наверное, только ты у нас имеешь такое влияние на Рона... и Гарри.

— Вообще-то, Гермиона ходила за мной по пятам целых два дня, чтобы убедить сесть за книжки, — говоря это, Гарри подмигнул Гермионе, заставив ту испуганно замереть. — Что вы еще делали на каникулах?

— Ну, еще мы играли в квиддич, — кинув мимолетный взгляд на Гермиону, признался Рон. — Правда, недолго. Джордж через три дня вернулся в магазин, объяснив это тем, что у него много заказов. Чарли потом тоже уехал, а с Перси особо в квиддич не поиграешь. Надеюсь, что ты, Гарри, уже решил, когда будет первая тренировка?

— Эээ... — протянул Гарри и, уставившись на ковер, запустил пальцы в волосы. — Эм, на улице сейчас довольно холодновато, летать вообще невозможно.

Рон кивнул, соглашаясь. Разговор медленно перетек на обсуждение насущных проблем и предстоящих уроков. Гермиона не упустила возможности напомнить, что этот год в Хогвартсе — последний, и предстоящие экзамены не за горами. Также она пригрозила, что будет следить за успеваемостью Рона усерднее, чем вызвала нервный смешок и кислую мину у младшего Уизли. То, что она не произнесла его имени, заставило Гарри грустно вздохнуть. Правда, он сразу же встрепенулся, вспомнив, что в гостиной не один, а на подлокотнике его кресла пристроилась Джинни.

Рон, наклонившись к Гермионе, что-то прошептал ей на ухо, вызвав у той смущение и заставив покраснеть. Гарри сглотнул. Началось то, чего он так боялся. Джинни в порыве нежности запустила пальцы в его волосы и теперь растрепывала их еще больше. Хотелось вскочить и заявить, что все неправильно, что они поступают неправильно. Совесть в этот момент услужливо напомнила, что он давно перестал делать правильные поступки. Почему же сейчас это должно было измениться?

Джинни стиснула рукой плечо, привлекая внимание Гарри к себе, и он ничего не смог поделать, когда, повернувшись к ней, она накрыла его губы своими. Поттер в очередной раз сглотнул, так и не сумев ответить на поцелуй. Удивленный взгляд младшей Уизли был подтверждением того, что она ожидала от него иного. Сердце пропустило удар.

— Джинни... — безвольно прошептал Гарри и закрыл глаза в ужасе. В гостиной стало совсем тихо и юноше показалось, что он оглох. — Джинни, я... я...

— Тебе плохо, Гарри? — в голосе Джинни чувствовалось беспокойство, и Гарри невольно распахнул глаза. Карие глаза младшей Уизли смотрели внимательно и обеспокоенно, пытаясь выяснить, что с ним не так. Гарри перевел взгляд с рыжеволосой девушки на диван. Рон казался удивленным, и его непонимающий взгляд скорее заставлял улыбаться, чем желание все объяснить. Гермиона же была напугана. Непривычная бледность полностью доказывала, что она не готова. Не готова признаться во всем.

— Все нормально, Джинни, — прохрипел Поттер. — Все нормально.

— Может, тебе воды? — услужливо поинтересовалась Джинни, заботливо откидывая с его лба челку. Гарри судорожно кивнул и выпрямился в кресле. Он внимательно следил за тем, как Джинни наколдовывает стакан и наполняет его водой из палочки. Гарри дрожащими руками принял протянутый стакан и, стараясь не расплескать воду, осушил его. Легче не стало.

— Спасибо, — глухо пробормотал Гарри, избегая прямого взгляда Джинни. Наступила гнетущая тишина, и Поттер с сожалением понял, что причиной этого является именно он. Гермиона задумчивым взглядом буравила огонь в камине, а Рон, кажется, чувствовал себя не в своей тарелке и постоянно переводил взгляд то на Гарри, то на Гермиону. Видимо, что-то останавливало младшего Уизли от того, чтобы просто уйти спать. Поттер же был не против покинуть душную гостиную.

— Я пойду спать, — неожиданно поднявшись с дивана, произнесла Гермиона. Взгляд ее на мгновение задержался на Гарри, заставив того вздрогнуть. — Уже поздно, да и вообще, я устала. Спокойной ночи, ребята.

Гостиная медленно, но верно пустела. После ухода Гермионы Рону, кажется, стало скучновато, и в скором времени он, тоже сославшись на усталость, удалился в спальню.

Джинни пересела на диван и предложила Гарри присоединиться. Поттер, уже жалеющий о том, что не смог уйти сразу же, пересел к ней. Говорить ей что-то было лишним, да и что сказать — он понятия не имел.

— Гарри, что-то случилось? — повернув к нему голову, осторожно поинтересовалась Джинни. Надеяться, что этого вопроса не последует, было глупым, и Гарри, вздохнув, повернулся к ней.

— Н-ничего, с чего ты такое взяла? — подавить дрожь в голосе не удалось. — Все нормально, я просто переволновался.

Ответ прозвучал неубедительно и весь вид Джинни говорил об этом. Гарри с трудом выдавил из себя улыбку и взял Джинни за руку.

— Ничего не случилось, Джинни, — с расстановкой проговорил Поттер. Весь его план о признании полетел к чертям еще до того, как они остались вдвоем. Гарри понял, что просто не может сказать все это в лицо человеку, который смотрит на тебя с улыбкой на губах и с таким блеском в глазах. Гарри никогда не приходилось сомневаться в чувствах Джинни, но сейчас он хотел, чтобы была причина, в которой он и мог ее обвинить. Говорить просто так, что полюбил другого человека, и правда оказалось трудным. В его случае — невозможным. Гарри, подавшись вперед, обнял Джинни.

— Гарри? — голос девушки прозвучал неуверенно. Брюнет тяжело вздохнул.

— Я.. я... прости меня, Джинни, — Гарри закрыл глаза, чувствуя, как отвращение накрывает с головой. Что бы он ни говорил Гермионе, признаться у него так и не получилось.

— Что-то они все озверели, — недовольно проговорил Рон, выходя из кабинета Трансфигурации. Гарри пожал плечами, для него это занятие ничем не отличалось от предыдущих занятий.

— А я тебя предупреждала, Рон, — серьезно произнесла Гермиона, перекинув сумку через плечо. Рон только скривился от ее слов и ничего не сказал. В коридорах было шумно, спешащие на обед ученики сновали туда-сюда, мешая нормальному передвижению четверки гриффиндорцев.

— Я не пойду на обед, — повернувшись к Джинни, заявил Гарри. Девушка сразу же нахмурилась, и Поттер отвесил себе мысленный подзатыльник за свои слова. Он знал, что Джинни волнуется из-за его душевного состояния. В тот день, когда она приехала, заставить ее поверить в то, что с ним все в порядке, Гарри не удалось. Юноша чувствовал потребность выговориться, но только не Джинни. После приезда Уизли уединиться с Гермионой не было никакой возможности, а поговорить им было о чем.

— Тогда я тоже не пойду, — слабо улыбнувшись, сказала младшая Уизли. У Гарри же не было никакого желания ее разубеждать, и поэтому просто кивнул. В одиночестве проводить целый час не очень-то и хотелось. Он повернулся к Гермионе, просто для того, чтобы удостовериться, что она не против этого.

— Что-то ты неважно выглядишь, Гарри, — голос подруги дрогнул, заставив вздрогнуть и Гарри.

— Да, все нормально, — он грустно улыбнулся. В голову пришла мысль, что Гермиона отлично его понимает. От этого стало не по себе, так как ее состояния он сейчас не понимал. — Пойдем, Джинни.

Не желая больше стоять под взглядом Гермионы, Гарри схватил младшую Уизли за руку и, развернувшись, пошел по коридору. Куда пойти — он не знал, но хотелось бы найти тихое место без всяких учеников. Свернув в очередной коридор, Гарри облегченно вздохнул. Здесь было тихо и пусто, а значит, идти, куда глаза глядят, больше не требовалось. Он остановился у одного из окон и принялся бездумно смотреть в синеватое небо.

— Гарри, зачем мы сюда пришли? — поинтересовалась Джинни. Поттер пожал плечами, он и сам не знал, зачем так стремился уйти подальше от Гермионы с Роном.

— Просто так, — Гарри наградил девушку слабой улыбкой. Джинни шагнула вперед и замерла совсем рядом. Она внимательно всматривалась в его лицо, словно пыталась выяснить таким образом, что с ним происходит. Лицо ее постепенно мрачнело, так, будто бы она поняла все происходящее. Гарри вздрогнул и отвел взгляд от ее лица. На нее было неловко смотреть, это рождало в груди странное ощущение, а Гарри не хотелось ничего испытывать.

Легкое движение — и Джинни провела рукой по черным волосам, приглаживая их. Затем рука соскользнула на плечо и замерла там. Гарри замер, как вкопанный, упорно не желая признавать, что проигрывает в этот момент. Поттер закрыл глаза, дыхание непроизвольно участилось. Рука Джинни неожиданно была убрана с плеча, и Гарри, испытывая огромное облегчение, вздохнул. Все нормально.

Последовавшее прикосновение к щеке заставило Гарри распахнуть глаза и посмотреть на Джинни. Она слабо улыбалась и продолжала водить указательным пальцем по щеке, затем переместила палец на губы юноши и замерла.

— Гарри, что с тобой происходит? — взгляд ее был направлен на собственный палец, но даже от этого становилось неудобно и жутко неловко. Гарри молчал, просто не зная, что ответить. В голове вспыхнула мысль: что бы подумала Гермиона, увидь она эту сцену. Он смотрел на Джинни сверху вниз, но не чувствовал никакой уверенности в себе. Единственным желанием на данный момент было провалиться сквозь каменный пол под ногами. Сейчас Поттер бы все отдал за маленькую возможность оставить Джинни здесь, а самому уйти куда-нибудь подальше. Странно, а ведь он сам привел ее сюда. Наверное, часто так бывает, когда, делая что-то, мы ожидаем получить совсем иной результат.

Поднявшись на цыпочки, Уизли прижалась губами к его губам, вовлекая в поцелуй. Гарри переместил руки на талию девушки и ответил на поцелуй. Он упорно убеждал себя, что так надо и другого выхода у него просто нет. Кажется, напряжение спало, потому что Джинни расслабилась в его руках, наверное, списав его отчужденность на всколыхнувшиеся в груди воспоминания. Она знала, как сильно он переживает из-за случившегося, и обычно не поднимала разговоров на эту тему. Гарри же ловил себя на мысли, что иногда ему хочется поделиться с кем-нибудь душевными переживаниями, но это не имело никакого отношения к Джинни.

Поцелуй прекратился, но отпустить ее прямо сейчас Поттеру показалось неправильным. Это было странное чувство или, скорее, желание — дать Джинни еще несколько моментов счастья, до того, как он ей все расскажет. Рассказать прямо сейчас просто духу не хватало. За это Гарри ненавидел себя еще сильнее.

— П-пойдем, Джинни, скоро начнутся Чары, — Гарри выпустил Джинни из объятий. — Думаю, что если мы опоздаем, Гермиона не простит нам этого.

Упоминание Гермионы было как всегда не к месту, но Поттер все чаще и чаще ловил себя на том, что больше не может иначе. Гермиона была везде, и это его нисколько не раздражало, но, возможно, у Джинни было свое мнение на этот счет. Мнение, с которым он в любом случае не согласится.

Уизли не успела среагировать, как была потащена Поттером в сторону кабинета Чар. По пути они то и дело наталкивались на первокурсников, которые тоже спешили в свои кабинеты. Рон и Гермиона уже стояли перед кабинетом и о чем-то тихо переговаривались. Эта сцена заставила Гарри невольно сжать кулаки, он немедля направился в их сторону, позабыв о том, что Джинни все еще идет за ним.

— Привет, — буркнул Гарри, привлекая к себе внимание друзей. Гермиона повернулась к нему лицом и как-то слишком нервно, по мнению брюнета, улыбнулась ему. Гарри же попытался улыбнуться искренне и доброжелательно, пытаясь согнать испуг с ее лица. Рон кивнул и, не обращая больше никакого внимания на друга, продолжил разговаривать с Гермионой. Это постоянное внимание со стороны младшего Уизли к Гермионе неимоверно раздражало Гарри. Но сделать что-нибудь существенное, чтобы прекратить это, он не мог. Или мог?

Профессор Флитвик появился за минуту до начала занятия, запыхавшийся и красный, и запустил учеников в класс. Гарри невольно представил себе, как маленький профессор несется по коридорам, стараясь не опоздать. Зрелище перед глазами предстало то еще.

— Рон, я сяду с тобой, — хватая друга, уже садившегося рядом с Гермионой, за локоть, произнес Гарри. Не дожидаясь никакого ответа со стороны Уизли и не посмотрев на Джинни, Гарри потащил Рона в сторону столов в конце класса.

— Что такое, Гарри? — недоуменно поинтересовался Рон, садясь на предложенное другом место.

— Не хочу, чтобы Джинни меня ругала за невыполненное эссе по Чарам, — сказал первое, что пришло на ум, Поттер. На самом деле, его действия были более чем ясны. Его и так раздражало присутствие Рона рядом с Гермионой, а их тихие переговоры на Трансфигурации чуть не заставили запустить в спину друга какое-нибудь заклятие. Уизли, кажется, такое объяснение удовлетворило и он, наградив друга только понимающей улыбкой, принялся доставать принадлежности из сумки.

Чары протекли по обыкновению скучно и неинтересно. Как Гарри ни старался запомнить сказанное Флитвиком, у него не получалось. Не получалось также отвлечься от тяжелых мыслей о Гермионе, Роне и Джинни. Взгляд то и дело падал на девушек, сидящих за первой партой, и Поттер постоянно вздрагивал, когда кто-то из них оборачивался, чтобы посмотреть на него и Рона.

Далее по расписанию шла История Магии, и Гарри с трудом удалось подавить соблазн прогулять занятие. Он медленно вышагивал рядом с Джинни, направляясь к кабинету, и старательно отводил взгляд от спины идущей впереди Гермионы.

Гарри пытался не обращать никакого внимания на свою взвинченность из-за Рона. Если игнорировать это не получалось, приходилось уходить туда, где не было рыжеволосого друга.

На Истории Магии Поттер с огромным трудом боролся с тем, чтобы не последовать примеру Рона и не заснуть. Не хотелось уподобляться ему, не хотелось делать что-либо, как Рон. Гермиона и Джинни вновь сидели впереди, но теперь это не особо волновало Гарри. Он бездумно разглядывал стену, безуспешно считая, сколько трещин в ней.

После занятия Гарри отправился в гостиную Гриффиндора, убедив своих друзей, что в их присутствии не нуждается. Джинни явно потеряла весь запал выяснить, что с ним такое, и вяло настаивала на том, чтобы пойти с ним. Переубедить ее было не так уж и трудно.

Бросив сумку возле кровати, Поттер плашмя упал на кровать и закрыл глаза. Он чувствовал неимоверную усталость, которая накопилась не только за сегодняшний день. Если усталость могла и пройти, то, как избавиться от раздражения, Гарри не знал. Выместить на кого-то накопившиеся чувства не представлялось возможным.

Гарри заворочался в кровати и сел. Мантия мешала, поэтому он ловким движением снял ее с себя и перекинул через спинку стула. Следом отправились джемпер и галстук. Самым разумным на данный момент показалось лечь спать, и Гарри, не колеблясь, лег обратно на кровать. Закрыв глаза, он попытался заснуть.

Раздался тихий щелчок, и дверь в спальню открылась. Послышались тихие шаги, и Гарри невольно замер, пытаясь не выдать того, что не спит. Кто пришел в комнату, ему было неизвестно, но он надеялся, что этот человек уйдет и оставит его в покое. Кто-то сел на край его кровати, а Гарри не мог понять, снится ему происходящее или нет.

Холодные пальцы осторожно коснулись его лба, и он с трудом удержался от того, чтобы не дернуться. Рука невесомо прошлась по волосам, словно успокаивая и давая понять, что все в порядке. Поттер, не удержавшись, слабо улыбнулся. Нахлынули столь знакомые чувства.

— Гермиона... — прошептал Гарри, не особо заботясь о том, чтобы понять, так ли это на самом деле. Рука замерла и брюнет, дернувшись, испуганно распахнул глаза. Карие глаза смотрели на него с упреком, но он облегченно выдохнул. — Привет.

— Тебе надо быть осторожнее, — Гермиона слабо улыбнулась, переместив руку на плечо Гарри. — Как ты себя чувствуешь?

— Я скучаю, Гермиона, — накрыв ее руку своей, он принял сидячее положение. — Это оказалось таким трудным.

Гарри притянул ее к себе за плечи и впился в губы поцелуем. Гермиона ответила, но через несколько секунд отстранилась.

— Гарри, я сказала Джинни и Рону, что пойду в библиотеку. Думаю, если они увидят меня здесь, они не так все поймут, — заметив его недоуменный взгляд, объяснила Грейнджер.

— Ну, ты же моя подруга, Гермиона! Что такого в том, что ты решила узнать о моем самочувствии? — Гарри взял ее за руку. — Никто ничего не подумает.

— Подумает, Гарри, — Гермиона освободила свою руку и поднялась с кровати.

— Я посмотрю по Карте, — пытаясь остановить ее, произнес Гарри. — Как только они будут идти в гостиную, ты уйдешь к себе.

— Это лишнее, Гарри, — Гермиона улыбнулась и, развернувшись, покинула комнату.

Брюнет со стоном повалился обратно на кровать. Странно, раньше присутствие Гермионы воспринималось как должное, а теперь это могло вызвать какие-то подозрения. Когда все стало таким сложным? Гарри вздохнул и повернулся на бок.

* * *

— А куда делись Рон и Гермиона? — окидывая внимательным взглядом гостиную, поинтересовался Гарри. В голову сразу же хлынула куча догадок, куда могли пойти его друзья. Догадки все были одного рода, и все показывали, как он доверяет Гермионе. Гарри вздрогнул, а потом тряхнул головой, пытаясь таким образом избавиться от ненужных мыслей.

— Ну, может, они пошли в библиотеку, — пожав плечами, предложила Джинни. — Зачем тебе они?

— Просто так, — Гарри выдавил из себя улыбку. — Думал посидеть перед камином и поболтать о чем-нибудь. Эта неделя оказалась такой трудной.

Джинни слабо улыбнулась и похлопала по дивану рядом с собой. Гарри сел рядом, правда, чувствуя жгучее желание уйти куда-нибудь подальше. В гостиной было людно, и тот факт, что Гермиона и Рон отсутствовали, не давал покоя. В голове то и дело вспыхивали различные предположения, которые с каждым разом становились все неприятнее. Гарри волновал тот факт, что он не может спокойно довериться Гермионе. Дело было не в том, что он ей просто так не доверял, — он не доверял Рону. Рон был вспыльчивым и требовательным; к чему это могло привести, когда Гермиона оставалась с ним наедине, Гарри оставалось только догадываться. Вот эти догадки его и тревожили.

— Гарри, — осторожно привлекла к себе внимание младшая Уизли. Поттер вздрогнул, но все же повернул к ней голову.

— Ч-что? — чувствуя, как медленно накаляется обстановка, спросил Гарри. Не хотелось слушать ее вопросы и тем более не хотелось искать на них ответы. Общение с Джинни медленно сходило на нет, и это плохо походило на отношения любящих друг друга людей.

— Что тебя тревожит, Гарри? — осторожно убрав челку со лба и смотря прямо в глаза, спросила Джинни. Гарри отвел взгляд, не желая смотреть на то, как девушка пытается заставить его признаться. Было в ее взгляде что-то такое, что не понравилось Гарри. Некое отчаяние, что ли...

— Все нормально, — пробормотал Гарри, вырывая свою руку из ее рук. — Не волнуйся. У меня правда все хорошо. Это просто усталость, не от учебы и всего прочего, так... Просто так...

Девушка вздохнула, признавая этим, что не смогла добиться вразумительного ответа от него. Брюнет перевел взгляд с нее на огонь в камине. Это было привычным занятием, сидеть перед камином и предаваться таким невеселым мыслям. Когда это изменится?

Гарри понимал, что такое его состояние скоро натолкнет Джинни на определенные мысли, если, конечно, уже не натолкнуло. Он кинул мимолетный взгляд на рыжеволосую девушку. Она сидела, опустив голову, и внимательно разглядывала свои руки, очевидно, размышляя о чем-то своем. В такой ее позе сквозило столь известное ему отчаяние, которое никак не вязалось с известной ему жизнерадостной девушкой. Поттер вздохнул, сделать что-нибудь существенное, для изменения происходящего, он не мог.

— А где Рон? — окидывая гостиную взглядом и попутно снимания с шеи шарф, поинтересовался Гарри. Они с Джинни только что вернулись с прогулки, на которую девушке пришлось долго его уговаривать. Гарри не чувствовал особой надобности выходить на свежий воздух и поэтому упорно отнекивался, но потом, немного подумав, все же согласился. Как бы он этого ни желал, прогулка не принесла никакого облегчения, а еще больше подстегнула к раздумьям о Гермионе.

— Наверное, с Гермионой, — расстегивая теплую мантию, сказала Джинни. Они устроились на диване возле камина. Было тихо, и нарушать наступившее молчание никому не хотелось. Гарри теперь корил себя за то, что согласился на эту прогулку. Он мог остаться здесь, и Гермиона и Рон были бы рядом с ним, а не гуляли бы неизвестно где. Как бы Гарри себя ни оправдывал тем, что просто ревнует, в глубине души он понимал, что это и есть страх того, что подруга решит ничего не менять и просто останется с Роном. Ведь так легче. Так и правда легче.

— Гарри, — Джинни сжала его руку, и Поттеру пришлось отбросить свои мысли подальше и повернуть к ней голову.

— Что-то случилось, Джинни? — опережая ее вопрос, спросил Гарри. В последнее время все разговоры с девушкой сошлись к таким вопросам. Как бы Джинни ни старалась вытянуть из Гарри хоть что-то нормальное и адекватное, Поттер упорно сопротивлялся, считая, что так легче. Легче просто игнорировать.

— Вообще-то, этот вопрос я хотела тебе задать, — хмыкнула девушка. Гарри слабо улыбнулся ей и перевел взгляд на огонь в камине. Гарри оставалось только гадать, что думает о нем Джинни, видя его безразличие к ней. Он искренне хотел, чтобы это прекратилось, чтобы у него была возможность просто улыбнуться ей и сказать, что все будет хорошо, но выдавить из себя такое не получалось. Все дело было в том, что он сам не был уверен в том, чего хотелось. Взгляд медленно перешел с камина на гриффиндорцев.

Портрет, закрывавший проход в гостиную, отъехал в сторону. Гарри невольно перевел взгляд на проем, и при виде увиденного сердце болезненно сжалось.

— Гермиона, — прошептал Поттер, не заметив, как оказался на ногах. Она испуганно замерла, увидев такое количество учеников в гостиной. По ее щекам бежали слезы, а в глазах отражался неприкрытый ужас. Гарри шагнул в ее сторону с чувством полного непонимания происходящего. Перед глазами стояла заплаканная подруга с растрепанными волосами и красными глазами. Гермиона дернулась, заметив его в толпе учеников, постепенно окружавших ее. Поняв, что Гарри идет именно к ней, девушка дернулась и, ничего не говоря, метнулась в сторону лестниц. — Гермиона, что случилось?!

Гарри кинулся за ней, не обращая никакого внимания на Джинни и на присутствующих в гостиной гриффиндорцев. Грейнджер не остановилась, и в скором времени дверь ее комнаты со стуком закрылась. Гарри быстро поднялся по лестнице, ведущей к ней в спальню.

— Открой, Гермиона! — дернув ручку, громко сказал Поттер. Никаких действий на просьбу не последовало, и Гарри, наплевав на все, что о нем подумают окружающие, достал палочку. Все накопившиеся за это время эмоции нашли выход именно в этой ситуации, и Гарри понимал, что не может справиться с нарастающей паникой. У него дрожали руги, а в голову лезло только одно заклинание, и он уже полностью смирился с тем, что ему придется воспользоваться именно им, когда на руку с палочкой легла рука Джинни. Гарри дернулся в сторону, но палочку, тем не менее, опустил.

— Гарри, успокойся… — вкрадчивым голосом произнесла Джинни. — Успокойся, она просто чего-то испугалась. Я сама с ней поговорю, с тобой, как видишь, она разговаривать не хочет. Лучше найди Рона.

— Но, Джинни… — совсем не понимая, как она может требовать от него успокоиться, прошептал Гарри. — Гермиона… она же…

— Гарри, ничего страшного ведь не случилось, — девушка положила руку ему на плечо. — Я сама с ней поговорю, найди Рона, пожалуйста.

Гарри кивнул, признавая, что он не имеет никакого права так ломиться к Гермионе. По крайней мере, перед Джинни не имеет такого права. Глубоко вздохнув, Гарри прошел мимо девушки к лестнице и принялся спускаться.

— Только, Джинни… — начал было он, но Уизли кивнула, словно поняла, что он хотел сказать. От этого на душе стало спокойнее, и Гарри спустился в гостиную. Гриффиндорцы с любопытством разглядывали его, очевидно, желая таким образом узнать, что вообще происходит. Гарри сейчас был не в том состоянии, чтобы разбираться со всем произошедшим, и, не обращая никакого внимания на взгляды, поднялся в спальню мальчиков.

Сердце гулко стучало в груди, и Гарри, присев на край собственной кровати, в очередной раз глубоко вздохнул. Он чувствовал себя выжатым, словно лимон, и единственным желанием сейчас было уснуть, чтобы потом, проснувшись, понять, что все это было сном. Поттер не понимал, почему так сильно испугался. Вид Гермионы сразу же выбил из головы здравые мысли и единственное, что хотелось сделать в тот момент — успокоить подругу. Она была с Роном, и приходилось гадать, что произошло между ними. Гарри пугала мысль, что Гермиона не выдержала и призналась во всем Рону. А что если Рон позволил себе лишнего? Поттер сжал кулаки.

Сейчас брюнета обуревали противоречивые чувства. С одной стороны, хотелось сломя голову нестись к Рону и узнать, что такое произошло между ним и Гермионой, а с другой стороны, хотелось просто лечь спать. Гарри тряхнул головой, отгоняя ненужные мысли. Предаваться размышлениям на эту тему было лишним, и он просто достал Карту, чтобы узнать, где на данный момент находится рыжеволосый друг.

Точка с именем Рона оказалась совсем недалеко от гостиной Гриффиндора, в одном из пустых классов. Гарри сглотнул. Все его предположения могли оказаться верными. От этого было не по себе.

Гарри заставил себя спокойно пройти через всю гостиную к выходу. Ему так и хотелось попробовать еще раз попасть к Гермионе, но самым разубеждающим фактором сделать это было присутствие Джинни в комнате Гермионы.

В коридорах было прохладно, но Гарри не чувствовал холода. Он медленно брел по коридору к классу, в котором находился Рон. Хотелось, чтобы друга не оказалось там, и он мог бы со спокойной душой вернуться в гостиную. Поттер толкнул дверь нужного класса и замер на пороге.

Рон сидел на столе и, разглядывая что-то в руках, как-то совсем по-детски болтал ногами. Уизли даже не заметил появления друга.

— Рон, — осторожно позвал Гарри, все еще не решаясь войти в класс. Все стало в разы сложнее. Рон поднял голову и окинул друга безразличным взглядом и опять вернулся к разглядыванию предмета в руках. — Рон, что случилось?

Гарри, решившись, шагнул в класс и прикрыл за собой дверь. На секунду брюнет замер, продолжая держать ручку двери в руках, а затем пересилил себя и повернулся к Рону.

— Ничего не случилось, Гарри, — подняв голову и посмотрев на него, криво ухмыльнулся Рон. Он засунул предмет в руках в карман и спрыгнул со стола. Потом медленно прошелся между парт и замер возле окна, вглядываясь в темноту за окном. Такое состояние Рона невольно заставляло волноваться, но Гарри больше хотелось уйти отсюда. Гарри боялся объяснений с ним, хотя только догадывался о том, что произошло.

— Брось, Рон. Я же вижу, что что-то… — Гарри осекся. Рон отвел взгляд от окна, а потом и вовсе полностью повернулся к Гарри. Лицо Рона исказилось гримасой боли, словно кто-то ударил его.

— Что я сделал не так, Гарри? — голос Уизли был глух. Гарри сделал несколько шагов в сторону Рона и замер, подумывая о том, что сказать и как поступить. Если Рон не накинулся на него с кулаками сразу же, то ничего ужасного точно не произошло. Рон прижался спиной к оконному стеклу и теперь смотрел на друга в упор. — Гарри… Гермиона меня бросила...

— Что? — Поттер вздрогнул и невольно отступил на шаг назад. Удивление, смешанное с неверием, проступило на его лице. Сказанное другом казалось настолько невозможным и нереальным, что в это просто не верилось. А хотелось. Гарри пытался подобрать слова, чтобы сказать что-то вразумительное, но не получалось. В груди всколыхнулось два противоположных друг другу чувства, и Гарри отступил еще на шаг назад. Хотелось, невыносимо хотелось что-то сказать, что-то, что могло поддержать Рона и успокоить чувства. Гарри тяжело выдохнул.

Гарри внимательно смотрел на друга, пытаясь определить его состояние. Пытаясь понять, что именно сказала Гермиона. Первый шок прошел, и теперь юноша чувствовал растущий и неконтролируемый страх. Рон, очевидно, ждал более понятной реакции от друга, продолжая смотреть на него в упор. Поттер сглотнул и тяжело выдохнул, пытаясь собраться с мыслями.

— Р-Рон… я… мне… в общем, я не знаю, — Гарри вперил свой взгляд в пол. Видеть лицо Рона больше не хотелось. Захотелось уйти отсюда.

— Перестань, Гарри, — Рон повернулся к окну. — Я же вижу, что тебе не верится в это.

— Нет, Рон, я просто… — Гарри запнулся. Его выводила из себя вся эта ситуация. Слов подобрать не получалось, а это очень нервировало.

Уизли полез в карман и достал оттуда что-то. Затем, словно обдумывая, как поступить дальше, повертел предмет в руках, а потом бросил его в сторону Гарри. Хваленая реакция Поттера и на этот раз не подвела, он поймал. Маленькая бархатная шкатулка не оставляла места воображению. Гарри сглотнул, не желая открывать ее.

Брюнет уговаривал себя открыть ее, ведь точно знал, какой ответ дала Гермиона. Почему-то сделать это все равно не получалось. Гарри перевел взгляд на Рона, который вновь смотрел на него в упор и ждал его реакции.

— Ты поторопился, Рон, — прошептал Гарри, возвращая взгляд к шкатулке. Его буквально разрывало от слепой ревности, так и хотелось накричать на Рона из-за его поступка. — Почему ты не сказал мне?

— Что я должен был рассказать тебе, Гарри? — голос Рона дрогнул, но Поттеру удалось различить нотки злости. — А если бы рассказал, чем бы ты мне помог?

— Я… Рон, я не это имел в виду… — Поттер запнулся и перевел взгляд с друга на один из столов. — Я… я мог бы сказать, какая реакция будет у Гермионы.

— Ты так говоришь, словно знаешь, как она должна была отреагировать! — Рон смотрел в упор. — Она что-то говорила тебе на каникулах?

— Нет, Рон, она мне ничего не говорила, — Гарри посмотрел на друга. — Она мне ничего не говорила, мы с ней вообще мало разговаривали на каникулах.

Рон повернулся обратно к окну, Гарри же с облегчением выдохнул, и все же слабо улыбнулся, чувствуя, что острый момент в разговоре закончился. Желание нагрубить Рону и высказать все, что было на языке, еще осталось, и поэтому Гарри молчал. Немного подумав и не глядя больше на предмет в руках, он прошелся к ближайшей парте и положил шкатулку на стол. Рон молча наблюдал за действиями друга.

— Все… все будет нормально, Рон, — Поттер выдавил улыбку. — Так бывает…

— Почему у тебя и Джинни так не бывает? Почему вы никогда не ссоритесь? — в словах Рона чувствовалась явная обида. Гарри замер, пытаясь подобрать точный ответ тому, что было в его отношениях с Джинни. Вид угрюмого друга вновь вгонял в уныние. Гарри знал причину поступка Гермионы, мало того — он сам являлся этой причиной. В каком-то роде осознание этого доставляло огромное удовольствие, но вид расстроенного Рона не позволял предаться веселью.

Гарри чувствовал волнение и, чтобы хоть как-то себя успокоить, принялся вышагивать по классу. Со стороны это выглядело так, словно он раздумывает над ответом для друга, но это было не так. Гарри сейчас думал о Гермионе и о том, что испытывает она. Было больно видеть ее такой. Такой слабой. Угнетал еще факт того, что она расстроилась из-за этого расставания, это было неправильно. Почему-то Гарри продолжал упрямо верить в то, что оно должно было принести облегчение.

— Джинни... она другая, — Гарри остановился и посмотрел на Уизли. — Я думаю, нелогично сравнивать Джинни и Гермиону. Ты другой, я другой…

Рон вздрогнул, и выглядело это так, словно он только осознал сказанное Гарри.

— Я должен поговорить с Гермионой, — решительность в голосе Рона заставила Гарри нервно дернуться.

— Я… не думаю, что это хорошая идея, Рон, — произнес Поттер. Упоминать о состоянии Гермионы показалось не самым лучшим, и Гарри остановился только на этом. — Лучше завтра, она сама с тобой поговорит.

Гарри боялся того, что Рон заупрямится и кинется в гостиную. Уверенности в том, что ему удастся остановить его, не было никакой. В Гарри вообще по большей степени преобладал страх того, что Рон мог навредить Гермионе. Уизли же промолчал и вновь уставился в окно. Гарри вздохнул, поняв, что намерения друга не представляют никакой угрозы для Гермионы.

Оставаться в классе, рядом с Роном, у Гарри изначально не было желания, а сейчас хотелось только уйти.

— Я пойду, Рон, — не смотря на него, сказал Гарри. — Думаю, тебе надо побыть в одиночестве.

Рон никак не отреагировал на слова, и поэтому Поттер, развернувшись, поспешил покинуть ставшее уже ненавистным помещение. Закрыв за собой дверь и таким образом отгородившись от Рона, Гарри облегченно вздохнул. Он заметил, что у него дрожат руки, но решил проигнорировать этот факт. Гарри торопился вернуться в гостиную. Хотелось поговорить с Гермионой.

В гостиной было людно, и Гарри невольно поежился от осознания того, что за его действиями следят. Он, стараясь не оглядываться и обращать внимания, прошелся к дивану возле камина и сел. Идти в комнату Гермионы показалось глупым и бессмысленным. Не хотелось повторения того, что было в первый раз. Да и присутствие Джинни в комнате явно было бы не к лучшему. Гарри решил дождаться Джинни в гостиной и спросить у нее про Гермиону.

Время текло медленно, и Гарри заскучал. Он обдумывал то, что произошло между Гермионой и Роном. Теперь волновал тот факт, что он не поинтересовался у Рона, когда именно бросила его Гермиона. Почему-то казалось важным узнать, сделала она это именно до предложения или после. Спрашивать у Гермионы сейчас казалось неправильным.

Поттер не чувствовал особой радости, которая, как он ожидал, должна была быть. Сейчас понимание того, что Гермиона сделала шаг первой, угнетало. Гарри испытывал потребность выговориться. А еще ему надо было серьезно поговорить с Джинни и все ей объяснить. Больше тянуть с этим казалось глупым.

Гостиная постепенно пустела, но Гарри не обращал особого внимания на это. Он ждал, когда спустится в гостиную Джинни. Ну, не собралась же она спать в комнате Гермионы?!

— Гарри… — он почувствовал легкое прикосновение ко лбу и нехотя открыл глаза. Перед ним стояла Джинни.

— Ой… — Гарри принял нормальное положение и, сняв очки, потер глаза. — Я ждал тебя.

— Ты видел Рона? — сразу же перешла к вопросам Джинни. Она опустилась рядом на диван и взяла Гарри за руку, словно это помогало ей успокоиться.

— Он расстроен, — пробормотал Поттер, не желая говорить большего. Не хотелось рассказывать Джинни о причинах, она и так все прекрасно знала. — Как Гермиона?

— Она спит, — ответила Джинни.

Стало тихо, только в камине потрескивали горящие поленья. Гарри ждал, когда Джинни все же спросит о его бурной реакции на состояние Гермионы, но вопроса все не было. Юноша честно признавал, что не смог бы ответить, и происходящее было, наверное, к лучшему. Желания поговорить с Джинни прямо сейчас не было, и Гарри посчитал нужным уйти.

— Я пойду спать, Джинни, — он слабо улыбнулся. — День сегодня не очень.

— Спокойной ночи, Гарри, — Джинни встала с дивана следом за брюнетом. Гарри, зная, что она ждет, наклонился и прикоснулся к губам девушки в легком поцелуе.

— Спокойной ночи, — Гарри не дожидаясь больше никаких действий, развернулся и пошел в сторону лестниц.

В спальне было тихо, соседи уже спали. Гарри чувствовал усталость и эмоциональную истощенность, но вот спать совсем не хотелось. Ему просто не хотелось сидеть с Джинни в гостиной, это влекло за собой действия, которые с каждым разом приходилось делать, пересилив себя.

Переодевшись, Гарри повалился на кровать. Не хотелось думать о том, что сейчас делает Рон. Вообще не хотелось думать о Уизли. Больше волновала Гермиона, с которой так и не удалось поговорить. Гарри перевернулся на спину и закрыл глаза. Появившееся желание показалось не самым верным сейчас.

Через некоторое время Поттер, признавая свое поражение, сел на кровати. Взгляд невольно упал на кровать лучшего друга, но думать о нем не хотелось. Вздохнув, Гарри поднялся и, взяв палочку, покинул спальню.

Дверь скрипнула и открылась, пропуская в комнату старосты школы свет из гостиной Гриффиндора. Гарри нерешительно застыл в дверном проеме, пытаясь убедить себя, что нет ничего ужасного в его приходе. Через несколько секунд Поттер перешагнул порог и закрыл за собой дверь.

В камине горел слабый огонь, бросая причудливые тени на мебель в комнате. Было душно. Гарри нервно сглотнул, продолжая стоять возле дверей. Взгляд его был прикован к фигуре девушки, свернувшейся калачиком на кровати. Гермиона лежала к нему спиной и, кажется, спала. Во всяком случае, по-другому объяснить нулевую реакцию на его приход Гарри не мог.

Потоптавшись на месте, вновь пытаясь избавиться от сомнений, юноша все же шагнул в сторону кровати. Замерев на несколько секунд, Гарри, стараясь не потревожить подругу, лег рядом с ней. Палочку, которую он все время держал в руках, Поттер, стараясь не шуметь, положил на прикроватную тумбочку.

— Гарри… — в голосе девушки было столько неприкрытого облегчения, что Гарри не смог сдержать радостного вздоха. Все надоедливые сомнения и терзания сразу же отошли на задний план. Он подвинулся ближе к Гермионе и, в знак подтверждения ее догадки, приобнял ее за талию. Гермиона сразу же заворочалась, очевидно, желая выпутаться из одеяла и повернуться к нему лицом, но Гарри не позволил ей сделать это. Прижав девушку к себе сильней, он чмокнул ее в макушку. Гермиона замерла.

От того, что рядом была Гермиона, становилось легче. Сомнения и тревоги больше не пытались терзать душу, и Гарри надеялся только на то, что их больше не будет. Сердце гулко стучало в груди, и юноша понимал, что этот момент важен, как для него, так и для Гермионы. Пусть он пришел сюда, чтобы успокоить ее, но говорить ей ничего не хотелось. Поттер искренне желал, чтобы его присутствие заставляло Гермиону испытывать те же чувства, что испытывал и он. Облегчение буквально накрыло с головой, успокаивая и все больше и больше погружая в умиротворенное состояние. Именно сейчас появилось ощущение, что ему ничего не стоит свернуть горы, чтобы добиться столь желаемого.

Гермиона лежала тихо и больше не предпринимала никаких попыток повернуться к нему. У Гарри даже появилось подозрение, что она просто уснула. Пережитое ею было неприятно для нее, и доказательство этого он видел сегодня. Что уж там говорить, даже ему было неприятно это слышать. Как бы Гермиона ни оправдывала свои чувства логикой, она все же была очень чувствительным человеком. Чего стоило только ее желание помочь домовым эльфам.

— Здесь слишком жарко, — хриплый голос Гермионы прозвучал жалобно, заставив Гарри вздрогнуть от неожиданности. Недолго думая, он выпустил девушку из объятий и принял сидячее положение в кровати. — Не стоит, Гарри.

Поттер замер, пытаясь понять, почему она не хочет этого. Вместо каких-либо объяснений, Гермиона откинула одеяло и тоже села. Гарри повалился на подушки. Гермиона опустила ноги на пушистый ковер, но так и не встала. Руки ее крепко сжали край матраса и она, ссутулившись, застыла.

— Тебе плохо? — испуганно сев, спросил Гарри. Гермиона помотала головой, а потом обернулась к нему. В свете горящего в камине огня ее вид мерк, и определить выражение ее лица казалось невозможным. Только остался до боли знакомый силуэт, такой родной и добрый, и в то же время невыносимо далекий. Гермиона сейчас мало напоминала себя саму, уверенную и убежденную в своей правдивости. Мало напоминала человека, который пережил с ним все эти потрясения и войну. Именно теперь Гарри безумно хотелось сгрести подругу в охапку и держать ее, прижав к себе до тех пор, пока это чувство отчужденности не пройдет. Поттер пару раз моргнул, удержавшись от того, чтобы приняться тереть глаза руками. Это ощущение не проходило. Сломленная Гермиона все еще была перед глазами.

Девушка больше не смотрела на него, вернув свой взгляд на огонь в камине. Гарри вздрогнул, пытаясь сравнить свои чувства с чувствами Гермионы. Это было не самое лучше время для начала самокопания, и Поттер в скором времени отбросил это занятие.

— Все в порядке, Гарри, — голос Гермионы прозвучал успокаивающе, но всколыхнувшийся в груди страх за нее не дал Гарри успокоиться. Он чувствовал некую вину за такое состояние подруги и конечно понимал, что уже ничего не может изменить. Часто раздумывая над этим, Гарри все больше и больше уверялся, что поступил бы так же, подвернись ему случай все изменить. — Не переживай.

В ее словах улавливалась нотка заботы, и Гарри все же повалился обратно на подушки. Гермиона вновь повернула к нему голову. Пусть он и не видел ее лица, Гарри с уверенностью мог утверждать, что она улыбается ему. Поттер улыбнулся в ответ. Возможно, он и не понимал такого состояния подруги, но искренне старался проникнуться теми же чувствами, что и она. Это помогало выбраться из омута тяжелых мыслей.

Протянув руку, Гарри осторожно схватил Гермиону за локоть. Девушка вздрогнула, и юноша ясно представил себе недоумение на ее лице. Гарри потянул Гермиону на себя, заставляя ее лечь на кровать. Она уткнулась носом ему в плечо, но не предприняла никаких попыток принять нормальное положение. В общем, Гарри не был против того, чтобы она лежала так, как ей угодно. Ее горячее, чуть прерывистое дыхание обжигало даже сквозь футболку, и Поттер в который раз подумал о том, как жарко в комнате.

— Я подумал, что Рон сделал тебе что-то ужасное, — поцеловав ее в макушку, произнес Гарри. — Честно говоря, я перепугался…

Гермиона промолчала, очевидно, не имея никакого желания комментировать его слова. Брюнет же чувствовал неожиданно накатившую потребность выговориться. С какой-то стороны в сказанном была доля правды — случилось ужасное и уже непоправимое.

— Я говорил с Роном, Гермиона, — Гарри закрыл глаза, представляя себе реакцию Гермионы на его слова. Но, вопреки буйному воображению, ничего не произошло. Поттер и сам не знал, чего хочет услышать от Гермионы, но ее молчание тяготило его и заставляло продолжать. — Он и правда тебя любит.

Гермиона вздрогнула.

— А я люблю тебя, — слова ее прозвучали быстро, и через мгновение Гермиона прижалась губами к губам Гарри. Поттер выдохнул от неожиданности, а затем с небывалым отчаянием ответил на поцелуй, углубляя его.

— Гермиона… — разорвав поцелуй, прошептал Гарри. Это не было желанием сказать ей что-то, просто неожиданно наступившая тишина необычайно сильно давила. Треск из камина был практически не слышен, и в комнате стало совсем темно — очевидно, огонь все же погас. Мимолетное желание зажечь его снова, было отброшено в сторону. В комнате было душно.

Гермиона вцепилась в футболку так, словно боялась, что он может уйти и оставить ее одну. У Гарри же даже мысли такой не было.

— Я не хотела расстраивать Рона, Гарри, но что еще я могла сделать? — голос ее прозвучал надломлено.

— Ничего другого, — ответил Гарри. Было неловко разговаривать об этом. Легче было начать разговаривать о чем-то другом. Пусть Гермиона и ответила на его безмолвный вопрос о таком решении по отношению к предложению Рона, Гарри хотелось знать больше. Подруга всхлипнула, и Гарри сильнее прижал ее к себе, не зная, как успокоить ее. Почему-то казалось, что ей станет легче, если она выплачет все, что ее так гнетет. Конечно, это было глупым предположением, но ничего иного Поттер не мог сделать. Он осторожно провел рукой по голове Гермионы в успокаивающем жесте. — Все будет хорошо.

Эта фраза, которую он упрямо повторял всем, кому хотел помочь, в этом случае себя нисколько не оправдывала. Все было бы хорошо только в том случае, если Уизли будут знать про все, что происходит между ним и Гермионой. Гарри не хватало решительности, и это продолжало угнетать.

Глухие рыдания Гермионы, вновь уткнувшейся носом ему в плечо, заставляли только безвольно сжимать кулаки. Слезы девушки причиняли неимоверную душевную боль. Все же в происходящем была только его вина: он это начал, а вот закончить не может. Гарри вздохнул и в очередной раз провел рукой по голове Гермионы.

— Тише, — Поттер прижался губами ко лбу всхлипывающей старосты Гриффиндора. Гермиона усилила хватку, и Гарри невольно подумал, что его футболка не выдержит такого натиска. Приобняв ее за талию, Гарри сильнее прижал ее к себе, словно это поможет подруге успокоиться, и замер.

Закрыв глаза, он безмолвно молился о том, чтобы Гермиона успокоилась. И когда, казалось, отчаяние по поводу расстройства девушки превысило все барьеры, наступила тишина. Гарри не успел даже среагировать, как Гермиона резко села в кровати. Она принялась водить руками по лицу и потом выпустила нервный смешок.

— Я… такая дура, Гарри, — произнесла Гермиона и нервно выдохнула. Поттер слабо улыбнулся, такая фраза из уст девушки казалась верхом глупости.

— Все нормально, — Гарри провел рукой по ее спине, пытаясь показать, что и правда все хорошо. Гермиону била мелкая дрожь, и теперь она сидела в кровати, обхватив руками подтянутые к подбородку колени.

— Прости, — Грейнджер повернула голову, и Гарри показалось, что он видит слабую улыбку на ее губах. Ему ничего не стоило представить ее образ в голове. Ее покрасневшие и распухшие от слез глаза, закусанные до крови губы, а еще, когда она плакала, у нее краснел нос. Юноша тоже сел в кровати и приобнял ее за плечи.

— Я волнуюсь за тебя, Гермиона, — прошептал на ухо Гарри. — Тебя это угнетает, я же вижу.

Гермиона промолчала, никак не реагируя на его слова. Это означало, что он своими словами попал прямо в точку. Гарри поцеловал ее в висок, а потом, отодвинувшись, встал с кровати.

— Ты уходишь? — вопрос прозвучал слишком поспешно, и Гарри даже почувствовал испуг в голосе Грейнджер.

— Нет, конечно, — Гарри улыбнулся ей, понимая, что она вряд ли различила в темноте этот жест. — Я хочу открыть окно, здесь так душно. Тебе так не кажется?

— Ну… есть немного, — Гермиона с облегченным вздохом откинулась на подушки. Гарри подошел к окну и решительным жестом отдернул не пропускающую лунный свет штору. Полоска света упала на красный ковер с крупным ворсом. Гарри распахнул окно настежь, и в грудь ударил поток морозного воздуха. Глубоко вздохнув, Гарри повернулся к Гермионе.

— Знаешь, я завтра поговорю с Джинни, — уверенно произнес Поттер. Он не знал, что способствовало такой уверенности, — возможно, это был поток свежего воздуха, — но пришедшая в голову мысль не показалась абсурдной. Хотелось видеть реакцию Гермионы на его слова, и, кажется, она это почувствовала. Послышался шорох, и Гарри невольно представил себе действия Гермионы. Она просто зажгла камин. Его палочкой.

Гермиона была необыкновенно бледной, и Гарри пару раз моргнул, пытаясь определить, кажется ли ему это, или так и есть на самом деле.

— Эм… — неопределенно произнесла подруга, задумчиво вертя в руках палочку Поттера. — Она не поймет, Гарри. Ты себе хоть представляешь, как это будет выглядеть?

— Ну и что? — Гарри тряхнул головой. — Джинни поймет меня, а если не поймет, это все равно ничего не изменит. Я просто расскажу ей все как есть.

Гермиона подняла на него взгляд и замерла, внимательно рассматривая. Возможно, она не верила в его слова — столько раз он не мог решиться признаться. Даже ей не мог нормально все рассказать.

— М-мы можем сделать это вместе, — опустив взгляд на ковер, нерешительно произнесла Грейнджер. — Она все равно захочет поговорить со мной.

— Я не знаю, Гермиона, — Гарри окинул подругу грустным взглядом и повернулся лицом к окну. В комнате постепенно становилось холодно, и огонь, только что зажженный в камине, не мог бороться с прохладой. Гарри же, стоявшему у открытого окна, было жарко так, словно он находился совсем близко к огню. Отвлекшись от тяжелых мыслей и ждущей объяснений Гермионы, Гарри представлял себе, как это действо должно выглядеть. Буйное воображение представило все в красках, и юноша невольно вздрогнул, возвращаясь к реальности. — Может, не стоит?

— Думаю, что стоит, — решительно ответила Гермиона. — Все равно надо разобраться с происходящим, и уже нет разницы, как это будет происходить. Понимаю, что расставание с Джинни — это твое личное дело, и вам явно есть, что сказать друг другу. Не хочу выглядеть в ее глазах подлой.

— Ты ни в чем не виновата, Гермиона, это полностью моя инициатива, — Гарри повернул к ней голову и встретился взглядом с карими глазами. Губы расплылись в слабой ободряющей улыбке, а в голове проскользнула невольная мысль, что со стороны это выглядит так, словно он непричастен к происходящему, и он обычный сторонний наблюдатель. — И Джинни не имеет никакого права так думать.

В комнате наступила тишина. Разглядывая в окно заснеженные окрестности Хогвартса при лунном свете, Гарри понимал, что совсем не хочет вмешивать в разговор с Джинни Гермиону. Видя ее, такую слабую и плачущую, единственное, что хотелось сделать — это защитить и спрятать куда-нибудь подальше от всех угроз и ненастий. Чувство боязни за здоровье друзей было всегда, но сейчас оно переросло все немыслимые барьеры. Гарри был известен темперамент младшей Уизли, и предположить, во что может вылиться завтрашний разговор, не представлялось возможным.

— А Р-Рон? — голос дрогнул. Гарри повернулся к Гермионе полностью.

— Мы поговорим с ним позже, — следя за реакцией подруги, ответил Поттер. Раздражал тот факт, что сомнения по поводу искренности выбора Гермионы были, и избавиться от них не получалось. Гарри постоянно твердил себе, что выбрала она в итоге не Рона, а его, и это придавало уверенности.

— Ты заболеешь… — выдохнула Гермиона, поняв, что Гарри уже все решил для себя. Брюнет кивнул и закрыл окно, а потом привел штору в порядок. Огонь в камине весело потрескивал, и комната показалась Гарри уютной. Он медленно вернулся к кровати, и лег рядом с Гермионой, привычным жестом прижав ее к себе.

Говорить больше не хотелось. Наступило молчаливое согласие. Каждый из них думал о чем-то своем, пытаясь оправдать свои поступки и решения. У Гарри это получалось не всегда, но, привыкший действовать по первому желанию, он не особо беспокоился на этот счет. Мысли Гермионы же для него были недосягаемы. Иногда казалось, что отлично знаешь, как она поступит, но на самом деле все получалось иначе. Гарри глубоко вздохнул.

— Только не уходи, ладно? — прошептала Гермиона.

— Хорошо, — Поттер поцеловал ее в лоб. — Теперь давай спать, завтра будет не очень веселый день.

— Спокойной ночи, — в голосе Гермионы чувствовалась неприкрытая грусть. Он же, желая успокоить и утешить ее, прижал к себе сильнее и провел рукой по спине.

— Спокойной ночи, Гермиона, — прошептал юноша.

На самом деле, спать Гарри совсем не хотелось. Поднявшееся из глубин души беспокойство не давало отвлечься от предстоящего разговора. Для себя Гарри решил, что разговор, каким бы завтра ни был день, состоится. Неожиданный прилив решительности, появившийся после того, как стало видно, как страдает Гермиона, не отпускал до сих пор. Просто теперь со временем появилось и беспокойство, больше всего напоминавшее Гарри чувства, похожие на те, когда он шел сдавать первый из экзаменов. Живот неприятно скрутило, и Поттер лишь подумал о том, что будет тогда, когда он увидит Джинни.

Гермиона затихла, и Гарри с облегчением понял, что она спит. Состояние подруги волновало. По крайней мере, такое состояние было совсем не характерно для нее. Поддавшись порыву, юноша вновь прикоснулся губами ко лбу Гермионы. Он больше всего боялся того, что она будет настаивать на своем присутствии завтра, но, кажется, она все же сдалась.

— Гермиона? — осторожно в голос позвал Гарри. Никакой реакции не последовало. Уходить из комнаты не хотелось, но сейчас это показалось самым верным решением. Гермиона пристроила свою голову рядом с протянутой рукой, и Гарри, стараясь не коснуться Гермионы, убрал свою руку. Потом попытался отодвинуться от нее, так, чтобы не разбудить. Грейнджер заворочалась, и Гарри испуганно замер, боясь даже вздохнуть. Гермиона повернулась к нему спиной и мирно засопела. Юноша слабо улыбнулся.

Он встал с кровати и аккуратно накрыл Гермиону одеялом. Потом взял свою палочку с тумбочки и покинул комнату старосты Гриффиндора.

Спустившись в уютную гостиную, Гарри поборол соблазн развалиться в кресле у камина и поднялся в спальню мальчиков. Кровать Рона была не расправлена, и Поттер пришел к выводу, что друг все же не вернулся. Желания найти его не было. Гарри посмотрел на наручные часы, лежащие на тумбочке, и нехотя понял, что спать все же придется. Было только половина четвертого, а уверенности в том, что ему удастся высидеть до завтрака, не сомкнув глаз, не было. Гарри просто повалился на кровать и закрыл глаза. Надо было заснуть.

Когда Гарри проснулся, спальня мальчиков была пуста. Дотянувшись до наручных часов, лежащих на тумбочке, он определил, что сейчас был разгар завтрака. Гарри поспешно встал с кровати и, бросив взгляд на заправленную кровать друга, принялся одеваться.

Народа в гостиной было мало, и Поттер с облегчением вздохнул, когда в числе присутствующих в помещении гриффиндорцев не нашел Джинни. Он быстро прошелся к выходу и покинул гостиную. Завтракать совсем не хотелось, но то, что он все-таки шел в Большой зал, было невольной попыткой оттянуть неприятный момент. Разговор с Джинни в любом случае должен был состояться, бежать больше было некуда.

Джинни за столом Гриффиндора не оказалось, впрочем, как и ее брата. Гермионы за столом тоже не было, и ее отсутствие заставило Гарри несколько приуныть. Он медленно жевал тост, смазанный джемом, старательно убеждая себя, что серьезные разговоры на пустой желудок не ведутся. Живот неприятно скрутило и немного подташнивало, но юноша старался не обращать никакого внимания на это. Большой зал постепенно пустел, но Гарри не спешил уходить. Теперь он смотрел по сторонам и медленно потягивал тыквенный сок. Уходящие сокурсники бросали удивленные взгляды на приунывшего Гарри, но и на это он старался не обращать никакого внимания. Когда сидеть в опустевшем Большом зале стало невыносимо, Гарри поднялся из-за стола.

Опустив голову и обдумывая предстоящий разговор, Гарри медленно брел в сторону гостиной. Как признаться — он не знал, но надеялся, что сможет собраться с мыслями при виде девушки. В это, правда, верилось с трудом. Еще Поттер раздумывал над реакцией Джинни. Ее реакция могла быть неоднозначной, и Гарри не был уверен, что ему удастся справиться с последствиями.

В гостиной Джинни опять не оказалось, и юноша предположил, что она, скорее всего, в комнате Гермионы. Продолжительное отсутствие Рона начинало напрягать, и Гарри решил, что стоит поискать его по Карте. Правда, по приходу в спальню, это оказалось не нужным. Рон был там и… собирал чемодан.

— Ты… ты чего это? — Гарри прошел вперед, внимательно следя за действиями друга.

— Я уезжаю домой, не хочу здесь больше находиться, — обыденным тоном ответил Уизли. Потом, не обращая никакого внимания на Гарри, открыл прикроватную тумбочку и принялся доставать оттуда вещи.

— Эээ… — рассеянно протянул Поттер, на автомате опускаясь на собственную кровать. — Зачем?

Рон замер, а потом выпрямился и повернулся лицом к Гарри.

— А зачем мне здесь оставаться? — Гарри сглотнул. — Учиться у меня особого желания никогда не было, я приехал в школу только из-за Гермионы и по настоянию мамы. С Гермионой мы расстались, а мама… Ну, а что мама…

— Рон, тебе не кажется, что ты поторопился? — справившись с удивлением, осторожно поинтересовался Гарри.

— Я уже был у директора, Гарри, — Рон вернул свое внимание к прикроватной тумбочке и продолжил собирать вещи. Вообще, все действия Уизли казались спокойными и, вопреки всему, обдуманными. Гарри же чувствовал нарастающее волнение, и чтобы хоть как-то занять руки, которые было некуда деть, принялся теребить пуговицу на рукаве. — И вообще, я уже совершеннолетний, и сам могу принимать такие решения.

Возразить на это замечание Поттеру было нечего, и он продолжил теребить пуговицу, сверля друга внимательным взглядом. Рон медленно собирался, доставая свои вещи из шкафа и из-под кровати.

— А вообще, Гарри, если бы Гермиона не приняла такого решения, ничего не произошло бы, — Рон серьезно посмотрел на друга, заставив Поттера вздрогнуть. От слов Рона Гарри невольно сжал кулаки, слова друга были неприятны.

— Уж не считаешь ли ты, что во всем виновата Гермиона? — вопрос сорвался с языка раньше, чем Гарри успел подумать над ним. Рон в который раз замер.

— Да, Гарри, считаю, — ответил Уизли. Рыжеволосый юноша разглядывал Поттера несколько секунд, а потом вернул свое внимание к сборам. Гарри выдохнул, понимая, что ступил на шаткую дорожку. Не хотелось объясняться с Роном, ничего не хотелось. Гарри желал, чтобы все само по себе разрешилось, чтобы его проблемы просто испарились. Но ведь так не бывает, да?

— Рон… — пуговица на манжете оторвалась и выпала из рук. Гарри наклонился, пытаясь найти ее на ковре, а потом все же выпрямился и посмотрел на Рона. — Я… люблю Гермиону и хочу быть с ней.

Отвести взгляд от непонимающего лица друга не получилось.

— Что? — это прозвучало скорее рассеянно, чем требовательно или как еще в этом роде. От сказанных слов прибавилось уверенности, ведь ничего ужасного, по сути, от признания не последовало.

— Я люблю Гермиону, а Гермиона любит меня, — более спокойно сказал Гарри. На лице Уизли постепенно стало проявляться понимание, и Гарри заметил, как сжались кулаки Рона. Рон злился, и его лицо приобретало так характерный ему свекольный оттенок. Гарри резко вскочил с кровати на ноги, чтобы не смотреть на Рона снизу-вверх.

— Значит, вот как… — закрыв глаза, словно пытаясь успокоиться, произнес Рон. Гарри, замерев, не мог отвести взгляд от его лица. Рон дернулся, и Гарри невольно отступил на шаг, но Уизли всего лишь направился к выходу из комнаты.

— Рон, подожди, — Гарри изловчился догнать и, схватив Уизли за локоть, развернуть его к себе. Рон был красным как рак, но вырываться все же не стал. — Дай мне все объяснить, Рон!

Рон злобно сузил глаза и, казалось, что еще несколько секунд — и он взорвется. Гарри выдохнул, пытаясь успокоить расшатавшиеся нервы. Не получилось.

— Знаешь, что? — прошептал Уизли. Рука его поднялась, но Гарри, вопреки всему, поборол соблазн отшатнуться. — Да пошел ты…

Рон толкнул его в плечо и, развернувшись, покинул спальню. Толчок заставил Гарри невольно отступить на несколько шагов назад и упереться ногами в кровать. Такое поведение Рона, не желавшего выслушать объяснение, разозлило Гарри. Он сжал кулаки и, больше не задумываясь ни о чем, кинулся за другом.

В гостиной все его намерения сразу же показались абсурдными. Гарри мысленно застонал — появление подруги было так не вовремя. Рон шел в сторону Гермионы, которая уже заметила его появление и, кажется, поняла все по его лицу.

— Ты всегда мне врала, да?! — голос Рона звучал глухо, а Гарри невольно замер на лестнице, не зная, как поступить дальше. Гермиона вскочила с дивана, устремив на Уизли испуганный взгляд. Кажется, такие действия привлекли внимание нескольких гриффиндорцев, сидящих в гостиной, они заметно оживились.

— Я… — Гермиона замялась, пытаясь подобрать слова. Гарри направился в их сторону.

— Ты делаешь поспешные выводы, Рон, — попытался воззвать к разуму друга Поттер. Рон только окинул его злобным взглядом.

— Отвечай, Гермиона! Чем Гарри лучше меня?! — вопрос был неожиданным. Рон сжал кулаки.

— Прекрати, Рон, — тихо произнесла Гермиона.

— Ты всегда выбирала Гарри, а не меня, а сейчас просишь прекратить?! Да кто ты такая вообще, чтобы пытаться меня остановить?! — перешел на крик Рон. — Ты мне постоянно врала! Вы мне врали!

— Рон, ты ошибаешься! — Гарри сделал еще один шаг в сторону дивана. — Не говори того, чего вообще не знаешь.

Кажется, слова Поттера возымели эффект, но, как оказалось, совсем не тот, который он ожидал. Гриффиндорцы, любопытствуя, тянули шеи и внимательно следили за ними, но казалось, троице не было до них никакого дела. Лицо Гермионы выражало крайнюю степень испуга, и это ясно давало понять, что она не знает, что ей делать и как поступить.

— А чего тут я не знаю? — взревел Рон. — Ты всегда был влюблен в Гермиону, но тебе не доставило бы удовольствия, если бы ты сказал ей это просто так! Нет… Нет, тебе именно надо было дождаться до того, как я решусь…

— Рон, не говори ерунды! — перебил его Гарри. — Ты ошибаешься! Все было вообще…

— Вот, давай, соври мне чего-нибудь еще! — Рон не желал дослушать друга. — Ты же мне всегда завидовал, да, Гарри? Тебе было приятно лишать меня чего-нибудь. Гермиона всегда была на твоей стороне, и тебя просто злило, что выбрала она в итоге меня! И это ты тоже решил забрать!

— Рон, ты не прав! — наконец-то, вздрогнув, заговорила Гермиона. — Ничего такого не было.

— А ты вообще молчи, я с тобой еще не договорил! — рыкнул Уизли. — Что, неприятно, да? А ведь это правда! И тебя он бросит, как Джинни! Как только ты ему надоешь! Чего молчишь, Гарри? Нечего возразить, да?

— А знаешь, что? — Гарри злобно сжал кулаки. — Да, я завидовал тебе. Завидовал! Потому что у тебя было все: родители, братья… У тебя были те, кто тебя любил, и к кому ты мог вернуться! А ты вечно ныл! Вечно был чем-то недоволен!

— Ох, — невольно вырвалось у Гермионы, но Рон не обратил на это никакого внимания. Злобно сжав кулаки, он буравил тяжелым взглядом Гарри. Гарри же чувствовал, как его буквально разрывают противоречивые чувства. В груди все буквально воспротивилось словам Рона, и Поттер испытывал жгучую потребность выговориться и рассказать все, что его раздражало и злило.

— Я… ненавижу тебя! — Рон на мгновение закрыл глаза. — Ты… ты… мерзкий лгун!

— Рон, ты… неправ, — Гермиона подалась вперед и в решительном жесте вцепилась в рукав джемпера Уизли, словно это могло его успокоить. Рон отмахнулся от нее, как от назойливой мухи, а потом и вовсе оттолкнул от себя. Гермиона от неожиданности охнула, оступилась и, наткнувшись на диван, неловко присела на подлокотник.

— Все, хватит! — Гарри, больше не дожидаясь каких-либо слов и действий от Рона, преодолел оставшееся расстояние и что есть силы впечатал кулак в челюсть Уизли. Гермиона воскликнула, а голова Рона запрокинулась, и он неловко отступил назад. Гарри замер, не зная, что теперь будет и как поступить дальше. Удивление Рона спало через мгновение, а недоумение в глазах сменилось яростью. Он, злобно рыкнув, занес кулак.

Гарри дернулся в сторону, и кулак просто полоснул воздух. Второй кулак Рона, если и не пришелся в цель, больно ударил в грудь. Гарри охнул и отступил назад. Несколько секунд они сверлили друг друга взглядами, а потом Гарри, сорвавшись с места, кинулся на Рона. Вцепившись в ворот Уизли, Гарри пытался нанести как можно больше урона, беспрестанно занося кулаки. Был слышен крик Гермионы, но Поттеру было не до нее. Рон был сильнее, и в его ударах чувствовалось определенное преимущество. Конечно, у него было столько старших братьев, глупо было предполагать, что Рон не умел драться.

Очередной кулак Рона пришелся прямо в скулу, из глаз невольно брызнули слезы. Гарри попал в шею, вырывая из горла Рона сдавленный хрип. Однако следующий занесенный кулак наткнулся на преграду. Гарри от неожиданности сделал несколько шагов назад и, задев боком кресло, повалился на пол. Голова кружилась, а грудь жгло так, словно приложили каленое железо. Ему казалось, что протекло несколько минут, прежде чем он сел. На самом же деле, Гермиона все еще пыталась снять наложенный ею же щит, а Рон медленно поднимался на ноги. Гарри тоже поднялся на ноги и встретился взглядом с Джинни.

— Что тут такое? — лицо девушки приобрело выражение полного изумления. Гарри перевел взгляд с нее на перепуганную Гермиону и почувствовал прилив жалости. Из-за его поступков приходилось страдать именно ей.

— Это все он! — Рон хрипел, а Гарри машинально потер начинающую саднить скулу. — Он не любит тебя, Джинни! Он все время врал!

Джинни выглядела непонимающей, Гермиона — испуганной и расстроенной, а Рона просто разрывало от ярости. Гарри сделал несколько шагов в сторону Джинни, понимая, что тянуть больше с этим нельзя.

— Джинни, я хочу с тобой поговорить, — голос прозвучал сдавленно.

— Да, давай, Гарри, расскажи всю правду, — Рон встал рядом с сестрой. — Скажи Джинни, кого ты на самом деле любишь!

Гарри наградил Рона ненавидящим взглядом, с удовлетворением отмечая, как покраснела его правая щека.

— Гарри, что происходит? — Джинни шагнула в его сторону, но ее остановил Рон, схватив ее за руку. В ее голосе Поттеру удалось расслышать отчаяние, да и весь ее вид говорил о том, как неприятна ей вся эта ситуация.

— Я… я люблю Гермиону, — Гарри опустил голову, чувствуя, как его с головой накрывает чувство вины.

Реакции на слова не последовало. Джинни молчала, словно не услышала его, но это не могло быть так. Поттер пытался заставить себя поднять голову и посмотреть на нее, потому что понимал, что его слова — это малая часть того, что ему следовало сказать. Странно, но и Рон молчал, очевидно, не желая больше вмешиваться в происходящее. Гарри чувствовал головокружение, а живот неприятно скрутило от плохого предчувствия.

Выдохнув, Гарри поднял голову и встретился взглядом с Джинни. С языка невольно сорвалось:

— Прости.

Лицо Джинни выражало скорее обреченное понимание, нежели ярость или что-то подобное. Гарри не знал, какая реакция могла быть на его слова, но всегда предполагал, что Джинни разозлится. Очевидно, он не слишком хорошо ее знал. Но даже такая реакция была ему неприятна. Гарри, не желая смотреть на обозленного Рона, перевел взгляд на Гермиону. Со стороны могло показаться, что она готова провалиться под землю, да и Гарри не отказался бы составить ей компанию.

Джинни вырвала руку из хватки брата и направилась в сторону Поттера. Гарри ждал, не зная, как себя вести и чувствуя, как у него вспотели ладони.

— Я не хочу верить твоим словам, но весь твой вид показывает обратное, — голос Джинни был необычайно тих. Из него исчезли задорные нотки, так характерные Джинни; вообще, он показался Гарри пустым. Она была бледна, но Гарри был уверен, что и сам ничем от нее не отличался.

Джинни развернулась и пошла в сторону Гермионы, Гарри шагнул за ней, но она развернулась и посмотрела на него. Гарри замер, пытаясь понять, что она испытывает.

— Я думала, что если ты меня разлюбишь, то… ты не станешь от меня это утаивать, — нижняя губа девушки задрожала. Гарри сглотнул, заметив это. — А ты не сказал…

— Джинни, я… — Гарри был остановлен качанием головы. Младшая Уизли была права, объяснять что-то было сейчас таким глупым и ненужным.

— Самое ужасное, что я всегда это предполагала, — Джинни опустила взгляд на красный ковер, а потом резко вскинула, словно, приняв какое-то решение. — Предполагала, что может случиться такое. И знала, что это может быть Гермиона.

Поттер замер, не имея никакой возможности перевести взгляд с Джинни на Гермиону или на Рона. Ему безумно хотелось этого, потому что смотреть, как на лице Джинни появляется понимание, смешанное со столь ненавистным ему отчаянием, было невыносимо.

— Это я виновата, — голос Уизли дрогнул.

— Нет! — вырвалось непроизвольно, но эта была правда. Странно, но Джинни удалось выдавить из себя усмешку.

— Я ненавижу себя… — снизив голос до шепота, сказала Джинни. Гарри уловил в ее голосе нотки разочарования и отчаяния. — А еще я… ненавижу тебя.

Гарри отшатнулся, так как последние слова она произнесла неожиданно громко.

— Ненавижу тебя за то, что ты не смог сказать мне это сам, — голос Джинни стал чуть выше. — Как ты мог, Гарри?

Поттер не ответил.

— Получается, что ты меня никогда не любил? Получается, что все это было лишь для того, чтобы скрыть свою привязанность к Гермионе? — слова Джинни причиняли боль.

Гарри открыл рот, чтобы ответить, но Джинни, словно поняв, что он хочет сделать, повернулась в сторону Гермионы. Такой рассеянной и встревоженной брюнет видел подругу впервые. Он невольно подумал, что ей ничего не стоило вмешаться, но она этого не сделала. Правда, следом за этой же мыслью вспыхнула другая: что сказать Гермионе было нечего.

— Я… Нам надо поговорить, Гермиона, — Джинни сделала несколько неуверенных шагов в ее сторону. Гермиона кивнула, так ни разу и не посмотрев на Гарри. Они медленно направились к выходу из гостиной. Единственное, что оставалось Гарри, так это смотреть на то, как Гермиона покинула гостиную.

Как только они вышли, взгляд упал на Рона. Он все еще был красный, и ярости в нем, казалось, не поубавилось. Рон шагнул в его сторону, и Гарри подумал, что будет продолжение их прерванной разборки. Рон просто прошел мимо. Гарри обернулся и встретился взглядом с уже бывшим другом. Рон выглядел таким серьезным в этот момент. Потом Рон махнул рукой, так, словно пуская все происходящее на самотек, и медленно поднялся в спальню.

Гарри смотрел ему вслед, а потом, опомнившись, оглядел гостиную. На улице была хорошая погода, и малое количество любопытных глаз и ушей объяснялось именно этим. Но сомневаться не приходилось, скоро вся школа будет знать о произошедшем. Гарри было на это наплевать.

Развернувшись, он направился в сторону лестницы, ведущей в спальню Гермионы. Это было единственное место, где его присутствие было бы уместным на данный момент.

Войдя в комнату, Гарри осторожно прикрыл за собой дверь, будто боясь потревожить тишину в комнате. Он медленно прошел к окну и замер, принявшись в попытке отвлечься следить за тем, как играют в снежки ученики.

Он и не думал, что его скромное желание во всем признаться выльется именно в такое. Это бы показалось сном, если бы не саднящая скула. Гарри машинально потер ее, стараясь унять боль. Грудь ломило, а спина постепенно начинала ныть.

Поттер тяжело выдохнул. За один день он потерял так много, что смириться с этим сразу не получалось. А ведь он знал, что все именно так и будет, что дружбе с Роном придет конец. На самом деле его злил тот факт, что его отношения с Гермионой непременно должны были сопровождаться плохими отношениями с Роном. Почему Рон не мог признать того, что у него тоже есть право? Это было так глупо…

Время текло слишком медленно, а Гарри нуждался в том, чтобы занять себя чем-нибудь, так как не мог отвлечься от случившегося. Он вновь и вновь возвращался к словам, которые сказала Джинни, и с отчаянием понимал, что она права. Решись он признаться ей сразу, всего этого не случилось бы. Потом мысли плавно переходили на то, о чем же может разговаривать Джинни с Гермионой. Конечно, он был уверен, что разговор девушек будет более цивилизованным, чем его разговор с Роном, но никак не мог справиться с тревогой.

В голове вспыхнуло желание пойти и найти Гермиону, но Поттер его отмел. Гермионе это не понравилось бы. Гарри принялся медленно вышагивать по комнате, то и дело заламывая руки. Думать о дальнейших отношениях с семьей Уизли не хотелось, как и не хотелось знать, как на все отреагируют остальные члены семьи.

Дверь в комнату открылась и на пороге показалась Гермиона. Гарри замер и с трудом поборол соблазн кинуться к ней с расспросами. Гермиона тоже замерла, словно не ожидала увидеть его здесь, но через мгновение, справившись с собой, прошла в комнату и закрыла за собой дверь.

— Гермиона, я… — начал Гарри, всматриваясь в лицо Гермионы, прижавшейся спиной к двери. По ее лицу невозможно было определить, что ей сказала Джинни, но ее молчаливость отчетливо говорила, что рассказывать об этом она не собирается. Гарри ее в этом не винил. Ему, в общем-то, не хотелось знать подробностей, жить в неведении было явно спокойней. — Я не хотел затевать драку… Просто…

Гарри запнулся, пытаясь подобрать точную причину случившемуся. Он понимал, что так и не найдет ее.

— Я не осуждаю тебя, Гарри, — девушка рассеянно улыбнулась. Испуг на ее лице давно сменился рассеянностью, словно она обдумывала то, что произошло или, по крайней мере, пыталась от этого всячески отгородиться.

Гарри отвернулся от нее к окну. Что он мог сейчас ей сказать? Предаваться радости по тому поводу, что они теперь свободны, казалось ужасно глупым. Тихие шаги Гермионы были практически не слышны, и Гарри вздрогнул, когда почувствовал ее руку у себя на плече.

— У тебя синяк, — Гермиона достала палочку. — Я его уберу.

Гарри кивнул, соглашаясь. Гермиона, получив его разрешение, принялась водить палочкой над лицом Гарри.

— Прости, — прошептал Поттер, когда она, опустив палочку, посмотрела ему в глаза. Руки его легли ей на талию, притягивая к себе, и Гермиона прижалась щекой к его груди.

— Все нормально, Гарри…

Гарри, с трудом подавив зевок, принял нормальное положение за партой. Бросив мимолетный взгляд на монотонно бубнящего профессора Бинса, Гарри повернулся к сидящей на соседнем стуле Гермионе. Лицо ее было серьезным и сосредоточенным, но почему-то Поттер был уверен, что голова ее занята отнюдь не Историей Магии. Иногда Гарри казалось, что он мало интересуется состоянием Гермионы, так как понятия не имеет, что она испытывает в тот или иной момент. Гермиона казалась спокойной, словно ссора, произошедшая недавно, совсем ее не касалась. Она научилась за семь лет отлично скрывать эмоции, если ей этого хотелось. Гарри же чувствовал легкую обиду, из-за того, что она не могла рассказать ему о своих переживаниях.

Гарри осторожно повернулся, чтобы посмотреть на Джинни. Младшая сидела в соседнем ряду за второй партой и задумчиво смотрела в окно, кажется, совсем не заботясь о том, что идет занятие. Брюнет тяжело выдохнул и повернулся обратно к профессору Бинсу. Тот продолжал монотонно рассказывать про очередное сражение магов, не обращая никакого внимания на то, что делают ученики.

С момента расставания с Джинни прошла неделя, но Гарри до сих пор болезненно переносил отчужденность девушки. Иногда ему становилось смешно из-за своей глупой наивности, но он продолжал верить, что его отношения с Джинни все же улучшатся. Он чувствовал себя не в своей тарелке и старался поскорее вернуть потерянное. Правда, Гарри был уверен, что никогда не сможет больше поговорить с Роном. Бывшему другу была характерна особенность обижаться из-за каких-нибудь происшествий, но всегда имело место и примирение. За Гермиону Рон точно не простит.

Поттер тяжело вздохнул и повернул голову к Гермионе. Девушка внимательно его разглядывала, очевидно, его поведение не осталось без ее внимания. Гарри слабо улыбнулся и покачал головой. Гермиона осталась такой же серьезной, но все же вернула свое внимание к тому, что говорит Бинс.

Пытаясь отвлечься от тяжелых мыслей, вгоняющих в уныние, Гарри окунул кончик пера в чернила и принялся записывать отдельные фразы за профессором. Такое занятие создавало иллюзию того, что он немного, но все же чем-то занимается, и Гермиона не сможет упрекнуть его в ничегонеделании. В уныние приводил еще тот факт, что в этом году ему предстоит сдача выпускных экзаменов, а подготовка к ним так и не началась. Гарри не сомневался, что Гермиона в скором времени активизируется, но надежда на то, что это ему чем-то поможет, была ничтожно мала. А ведь еще оставался квиддич…

Поттера от полного самоистязания спас звонок. Поморщившись от звука поспешно отодвигаемых стульев — ученики спешили покинуть кабинет, — Гарри принялся медленно собираться. Гермиона, собравшись, ждала его, и под ее строгим взглядом юноше пришлось поторопиться.

— Ну, что с тобой такое? — заботливо улыбнувшись и положив руку ему на плечо, поинтересовалась Гермиона. Гарри пожал плечами, не зная, как объяснить свое состояние и испытываемые чувства. Гермиона сразу же нахмурилась, но, тем не менее, решительно взяла Гарри за руку и повела по коридорам. — Давай поговорим об этом у меня в комнате после занятий.

Гарри кивнул и слабо улыбнулся, испытывая благодарность за то, что подруга сразу же не кинулась с расспросами. Ему нравилось, когда Гермиона становилась такой заботливой, но не навязчивой. Эту заботу он не мог сравнить даже с заботливостью Молли Уизли. Конечно, она была хорошей матерью и доброй женщиной, но ее заботливость со временем стала навязчивой. Гарри не знал, чем было продиктовано такое изменение, но догадывался, что она очень волновалась за своих детей, за него, за Гермиону. Поттер посмотрел на идущую рядом Гермиону и не смог сдержать счастливой улыбки. Все же радость от того, что она снова рядом, превышала все барьеры.

— Все нормально, Гермиона, — Гарри, не обращая никакого внимания на других учеников, высвободил руку из руки Гермионы, и приобнял ее за талию, прижимая к себе. Девушка удивленно на него посмотрела, и, встретившись с его улыбкой, с пониманием улыбнулась.

Они пришли в кабинет Чар в числе первых. Гарри невольно уткнулся взглядом в парту, когда в кабинет вошла Джинни. Уизли же не обратила никакого внимания на Гарри и Гермиону и просто заняла свое место за второй партой в соседнем ряду. Гарри выпрямился и, тяжело выдохнув, уставился на доску в ожидании того, когда появится Флитвик.

Чары протекли чуть оживленней, чем История Магии, но Гарри так и не смог избавиться от своих мыслей. Успокаивало то, что это было последнее занятие на сегодняшний день, и он мог вздохнуть с облегчением. Собравшись и взяв Гермиону за руку, чтобы она не вздумала убежать в библиотеку или отправиться выполнять свои обязанности старосты, Поттер уверенным шагом вышагивал по направлению к гостиной.

В гостиной было шумно, до ужина еще оставалось время, и гриффиндорцы занимались своими делами. Некоторые веселились, кто-то пытался позаниматься, а кто-то просто разговаривал, обсуждая очередную школьную новость. Гарри за неделю привык к настороженному вниманию учеников и, не обращая никакого внимания на взгляды, потянул Гермиону в ее комнату.

— Наконец-то! — облегченно выдохнув, Гарри с глупой улыбкой на губах повалился на кровать. Гермиона хихикнула и села за стол. Она принялась доставать из сумки учебники и прочие принадлежности, Гарри же просто следил за ее действиями. Кажется, она собиралась заниматься, но он вопреки всему не был против этого.

Ему нравилось следить за тем, как она читает или пишет очередное эссе. В ее движениях чувствовалась сосредоточенность и некая уверенность в том, что она делает все правильно. Эти спокойствие и уверенность, исходящие от нее, приободряли. Еще одна черта, которая всегда нравилась Гарри в Гермионе, — это ее постоянство. С ней не стоило ожидать чего-то необычного и неожиданного. А именно этому ему и не хватало на протяжении всей своей сознательной жизни. Гарри верил, что с Гермионой ему удастся избавиться от всех тревог, и надеялся, что она всегда будет рядом.

Уныние, испытываемое на протяжении стольких дней, постепенно отпускало, и Гарри слабо улыбнулся. Такая тихая обстановка, сопровождаемая шелестом перелистываемых страниц, умиротворяла, и Гарри, закрыв глаза, медленно погружался в состояние дремы. Он знал, что Гермиона следит за ним, и был уверен, что разговор все же состоится, но чуть позднее.

Проснулся он от того, что кто-то осторожно проводил рукой по волосам.

— Гермиона, — улыбнувшись, но не открыв глаза, прошептал Гарри.

— Ужин начнется через пять минут, — Гермиона осторожно коснулась губами его лба, и Поттер открыл глаза.

— Я даже не заметил, как заснул, — прошептал Гарри и, не дав Гермионе выпрямиться, вовлек ее в поцелуй. Через некоторое время Гермиона отстранилась и посмотрела на него с укором.

— Мы можем опоздать, — улыбка так и осталась на ее губах.

— Мы можем потом пойти на кухню, — вставил Гарри, вновь притягивая ее к себе. Гермиона нахмурилась, но, тем не менее, разрешила ему уложить себя на кровать рядом с собой. Гарри повернулся к ней лицом и приподнялся, подперев голову рукой. Он принялся задумчиво теребить кончик ее галстука, пытаясь придумать, с чего начать разговор. Гермиона повернулась на бок, скорее, для того, чтобы удобней было следить за выражением его лица. Правда, смотрела она ему не в лицо, а куда-то сквозь плечо. Гарри перевел взгляд на свою руку, сжимающую кончик ее галстука, и слабо улыбнулся. Было в этом что-то особенное и притягательное.

— Так что тебя беспокоит, Гарри? — очевидно, не выдержав его молчания, спросила Гермиона, и Поттер вновь посмотрел на нее. Она казалась серьезной, но в ее взгляде читался ничем не прикрытый интерес. Со вздохом, Гарри повернулся на спину и выпустил из рук галстук Гермионы. Стало как-то не по себе.

— Если честно… я не знаю, что делать с квиддичем, Гермиона, — Гарри хотел уже закрыть глаза в ожидании упреков, но Гермиона промолчала. Юноша повернул к ней голову и встретился с ее внимательным взглядом. — Пора назначать тренировку, а я понятия не имею, как быть.

— Тебя беспокоит уход Рона? — голос Грейнджер был тих.

— Уход Рона, ссора с Джинни… — Гарри уставился на полог кровати. — А ведь у меня еще проблема с учебой. Я настолько отстал, что вообще не понимаю, о чем говорят Флитвик и другие преподаватели. Такое чувство, что все проблемы решили обрушиться сразу.

— Ну, учеба не такая уж и большая проблема, — Гермиона улыбнулась и, подняв руку, ловким движением откинула челку со лба брюнета. Гарри повернулся к ней лицом и озорно улыбнулся.

— Из твоих уст это звучит так неправдоподобно! — Гарри сжал ее руку.

— На самом деле, если ты согласишься заниматься со мной, то к выпускным экзаменам будешь готов, — разъяснила Грейнджер.

Наступила тишина. Гарри смотрел на Гермиону, пытаясь понять, что еще его тревожит, чтобы рассказать об этом девушке. Проблема с квиддичем все еще висела, но спрашивать, как ее решить, у Гермионы показалось неправильным.

— Боишься, что Джинни тоже уйдет из команды, да? — вопрос ее был неожидан, и Гарри невольно вздрогнул, но кивнул, соглашаясь. Гермиона выдохнула. — Она не уйдет, Гарри. Она не бросит команду в таком положении, так как отлично понимает, что найти ей замену будет трудно, тем более, за такой короткий срок.

Гарри внимательно ее слушал, удивляясь тому, с какой уверенностью рассуждает Гермиона. Он знал, что Джинни — лучшая подруга Гермионы, не понимал, когда Гермиона успела столь хорошо ее узнать.

— Я могу с утра в субботу повесить объявление о тренировке и наборе в команду? — поинтересовалась Гермиона. Гарри кивнул и принял сидячее положение в кровати. Он наткнулся на непонимающий взгляд Гермионы и широко улыбнулся.

— Знаешь, за что я тебя люблю, Гермиона? — выдохнул Поттер. Гермиона улыбнулась. — Ты всегда знаешь, что сказать, и говоришь это с такой уверенностью, что у меня просто не остается сомнений.

Гарри наклонился к Гермионе и коснулся губами ее лба, повторяя ее недавний жест. Потом взял ее за руку и сжал.

— Я просто не хочу, чтобы она лишилась еще и квиддича из-за меня, — радость в глазах сменила грусть. — Моя главная проблема не в том, Гермиона, что я отстал по учебе или не знаю, что делать с квиддичем. Я просто не могу справиться с чувством вины. Ведь я вновь виноват, Гермиона. Рон бросил учебу из-за меня, а Джинни страдает опять же из-за меня.

Гермиона нахмурилась, но Гарри, поняв, что она сейчас скажет что-то в противовес, покачал головой.

— Я знаю, что говорю правду, Гермиона, — наверное, его слова так подействовали на Гермиону, и она села. Прижавшись к его спину и устроив голову на его плече, девушка прошептала:

— Я виновата так же, как и ты, и поэтому не стоит так вести себя. Рона никогда не тянуло учиться, а вот тебе сейчас надо учиться, как никогда.

— Эм, это было своего рода приглашением отправиться в библиотеку? — несколько минут спустя, поинтересовался Гарри.

— Да, — ответила Гермиона. — Давай сначала зайдем на кухню, а потом пойдем в библиотеку.

— Ладно, — Гарри кивнул и вздохнул с сожалением, когда Гермиона поднялась с кровати.

* * *

— Волнуешься? — раздался вопрос, как только Гарри спустился в гостиную. Найдя глазами Гермиону, сидящую в кресле в пустой гостиной, Поттер кивнул. Пройдя к ней, Гарри пристроил «Молнию» рядом с креслом, а сам уселся на подлокотник. — Тебе стоило выспаться, до начала тренировки еще примерно часа два.

— Да, но я и так не мог заснуть полночи, так что эти два часа ничего бы мне не дали, — пожав плечами, сказал Гарри.

— Тебе не стоит так переживать, все пройдет хорошо, — Гермиона ободряюще улыбнулась и сжала его руку. — Мне надо зайти к профессору Вектор, она просила.

— Д-да, конечно, — словно она вырвала его словами из раздумий, произнес юноша. Гермиона улыбнулась и, поцеловав его, направилась к выходу из гостиной. — Гермиона.

Девушка обернулась и посмотрела на него с удивлением.

— Ты придешь на тренировку? — осторожно поинтересовался Гарри, внутренне желая, чтобы она ответила положительно. Гермиона замялась и опустила взгляд на ковер.

— Я не думаю, что это хорошая идея. Я буду отвлекать, — подняв голову, она слабо улыбнулась. — Удачи, Гарри.

— Спасибо, — подавив поднявшееся волной в груди разочарование, сказал Поттер.

Гермиона покинула гостиную, а Гарри со вздохом повалился в кресло и закрыл глаза. Он не выспался из-за раздумий о предстоящей тренировке, но больше всего его волновало то, что, возможно, на место Джинни придется искать замену. Гарри чувствовал растущее уныние, и чтобы хоть как-то избавиться от него, резко поднялся из кресла. Схватив метлу, он направился к выходу из гостиной.

Полетать перед тренировкой показалось хорошей идеей, и сейчас Гарри не совсем уверенным шагом вышагивал в сторону лестниц. Он не знал, какая погода на улице, но надеялся, что будет не слишком холодно. В коридорах было пусто и тускловато, сегодня как-никак был выходной, и отсутствие учеников можно было объяснить именно этим. Гарри натянул перчатки и, поправив мантию, вышел на морозный воздух.

Глубоко вздохнув и на мгновение закрыв глаза, Гарри затопал по снежной тропинке. Поле для квиддича выглядело заброшенным, а уж о количестве снега даже говорить не приходилось. Гарри невольно подумал, что он единственный, кто решился назначить тренировку в такой холод. Расстраивал тот факт, что все это было сделано не из-за большой любви к этой игре, а именно из-за понимания, что иначе поступить невозможно. Гарри чувствовал ответственность на своих плечах, но почему-то желания избавиться от нее не было. Легче было занять мысли такими думами, чем предаваться унынию.

Гарри медленно поднимался на трибуны, сопровождая свои шаги той или иной мыслью. Легче, правда, не становилось. Поднявшись на трибуны, юноша устроился на одной из скамеек и окинул поле угрюмым взглядом. Гарри невольно подумал о том, что отсутствие ветра, который мог бы принести еще большие неудобства, совсем его не радует, и тяжело вздохнул. Гарри не знал, сколько времени просто так просидел на морозе, пытаясь разобраться со своими мыслями. Очнулся он только тогда, когда понял, что больше не может вынести холода. Поднявшись со скамейки, Гарри немного попрыгал на месте, хлопая в ладоши, пытаясь согреться, и, оседлав метлу, поднялся в воздух.

Он сделал несколько кругов вокруг школы, выделывая различные виражи, но ожидаемой легкости так и не получил. Не было того ощущения легкости, ради которого он, в общем-то, и затеял этот полет. Болезненная тяжесть в груди, словно в легких «замерз» воздух, была списана на морозный воздух. Но грудь ломило так, что Гарри нехотя пришлось опуститься на землю. Оглянувшись и не увидев ничего интересного, юноша побрел в сторону школы. Он замерз, перед тренировкой следовало согреться.

Оказавшись в теплом коридоре школы, Гарри взглянул на часы. Завтрак как раз подходил к концу, а значит, до того, как соберутся ученики, оставалось минут пятнадцать. Решив подождать их в тепле, Гарри прислонился к стене и закрыл глаза. Не хотелось гадать, как может пройти эта тренировка. Легче было думать на нейтральные темы, которые все же косвенно, но касались квиддича.

Скоро стало шумно, и Гарри невольно распахнул глаза. Увидев нескольких гриффиндорцев с метлами, а в их числе еще была и Джинни, юноша улыбнулся.

— Привет всем, — Гарри оттолкнулся от стены и подошел ближе к группе учеников. Джинни смотрела в сторону, и как он ни пытался посмотреть ей в глаза, ему это не удалось. — Подождем остальных членов команды.

Через пять минут вся команда была в сборе. Гарри с удивлением отметил, что пробоваться на место вратаря было приличное количество желающих. Это вселяло слабую уверенность в том, что отбор пройдет успешно. Они вышли из стен школы и побрели в сторону квиддичного поля. Члены команды выглядели уставшими и почему-то сонными, а вот претенденты на место вратаря, наоборот, казались оживленными.

— Так, сначала мы проведем отбор, чтобы не задерживать вас всех, а потом потренируемся, — произнес Гарри, повернувшись к ребятам. Он встретился взглядом с Джинни и кивнул, не понимая, что хотел сказать этим жестом. — Охотники будет пытаться попасть в кольца, которые вам придется защитить. Надеюсь, вы все знаете правила. Давайте приступим.

Гарри отвернулся от галдящих трибун и, прищурившись, попытался разглядеть, что делает на другом конце поля ловец Слизерина. Игра протекала совсем не интересно, и единственное, что хотелось Поттеру, — это поскорее закончить матч и убраться подальше отсюда, в более тихое и спокойное место. Полеты на метле не приносили былого облегчения и удовольствия, и Гарри только оставалось с сожалением вспоминать, что некоторое время назад все было иначе.

Тяжело вздохнув, он чуть снизился, чтобы посмотреть, как проведут атаку Охотники Гриффиндора. Джинни и остальные Охотники действовали по выбранной тактике, и сомневаться в том, что у них получится, не приходилось. Команда Слизерина действительно выглядела жалко из-за того, что не было стоящего капитана, да и игроки, в основном, были третьекурсники.

Трибуны поднялись и зашумели еще сильней, оповещая о том, что Джинни все-таки успешно провела атаку. Голос комментатора прорезал гул и объявил о счете. Гриффиндор вел с отрывом в восемьдесят очков. Гарри сделал круг над полем, внимательно выискивая золотой мячик с крылышками. Снитч, как назло, пока не появлялся.

Новый вратарь команды внушал надежду, что из него выйдет что-то стоящее. Конечно, с Роном ему было сейчас не сравниться, но, в отличие от некоторых претендентов, он держался на метле очень уверенно. Для третьекурсника это было очень похвально, и Гарри был удивлен тому, что он не пробовался во время первого отбора.

Трибуны вновь поднялись в радостном гомоне, и Гарри, опомнившись, вернул свое внимание к происходящему на поле. Джинни вновь забросила квоффл в кольца слизеринцев. Поттер был неимоверно рад тому, что она все-таки нашла в себе силы не покидать команду. Их отношения можно было даже назвать сносными, если, конечно, полное игнорирование можно назвать сносным. Такой расклад не особо волновал.

Он заметил золотую вспышку над трибунами Пуффендуя и, не обращая больше никакого внимания на происходящее, полетел туда. Ловец Слизерина заметил снитч раньше, но Гарри просто оказался ближе. Гарри с радостной улыбкой на губах сжал левой рукой мячик с крылышками. Трибуны радостно загалдели, заглушая свист слизеринцев. Гарри повернулся к трибунам Гриффиндора и нашел взглядом Гермиону, которая смотрела прямо на него. Непроизвольно кивнув и радостно улыбнувшись, словно желая этим сказать ей что-то, Гарри полетел к земле. Он сразу же оказался в окружении радостных гриффиндорцев, но довольно быстро высвободился и отправился в раздевалку.

Гарри с угрюмым видом следил, как переодеваются члены команды. В скором времени раздевалка опустела, а он так и остался сидеть в квиддичной мантии. В шумную гостиную идти не хотелось, показалось, что легче было отсидеться здесь.

— Гарри, — юноша слабо улыбнулся и похлопал по скамейке рядом с собой.

— Знал, что ты поймешь, — Гарри повернулся к ней.

— Что-то ты не выглядишь радостным, — хмыкнув, произнесла Грейнджер. Она опустилась рядом с Гарри и, взяв его за руку, принялась стягивать перчатку.

— Знаешь, мне казалось, что я делаю что-то не так, — честно признался Гарри, протягивая ей другую руку. — На самом деле, единственным желанием было закончить игру, даже полетать, как следует, не очень хотелось. Вот, что меня расстраивает и не позволяет порадоваться.

— Гарри, ты просто взрослеешь, твои интересы меняются, и это нормально, — Гермиона улыбнулась. — Так что прекрати думать над этим, и пошли в гостиную: без тебя они празднование не начнут.

Девушка поднялась со скамьи и направилась к выходу.

— А мы можем не пойти туда? — уныло протянул Поттер, все же поднимаясь следом. Гермиона обернулась и снисходительно улыбнулась. — Ладно-ладно, я сейчас…

* * *

Гарри проснулся оттого, что кто-то принялся осторожно гладить его по голове. Острый уголок одной из книг, на которых он заснул, больно впивался в щеку, а шея неприятно ныла. Видимо, он так и уснул, пытаясь разобраться в непрерывной череде дат и событий, известных в магической истории. Ничего удивительного, если учесть, что его утро началось в половине четвертого. Правда, короткий сон лишь усугубил и без того не лучшее самочувствие Гарри. Он чувствовал себя совершенно разбитым, казалось, все тело постепенно начинало ныть от боли, а еще увиденный сон не принес никакого облегчения.

— Стоило мне уйти по своим обязанностям, как ты не преминул этим воспользоваться, — произнесла Гермиона. Голос ее прозвучал заботливо и несколько шутливо, поэтому Гарри не почувствовал своей вины.

— Я… просто устал немного, — пробормотал Поттер, потирая шею. — Не мог заснуть ночью.

— Я понимаю, — Гермиона очередной раз заботливо провела рукой по волосам Гарри. — Но ты мог лечь на кровать, в конце-то концов, а не спать на учебниках.

— Ну… я и не заметил, как заснул, — Гарри улыбнулся и поднялся из-за стола. — История Магии — такой скучный предмет, ничего интересного в ней нет.

— Я не была бы столь категорична, — шутливо сказала Гермиона, позволяя Поттеру обнять себя.

Прижав к себе Гермиону и устроив голову у нее на плече, Гарри закрыл глаза. На самом деле, Гарри прекрасно понимал, что лукавит, говоря о том, что его что-то беспокоит и тревожит. В последние дни появилось странное, но столь желанное умиротворение, которое успокаивало, и ему хотелось, чтобы так было всегда. Наверное, так на него влияла весна. Спать и в самом деле очень хотелось, но перебороть себя было так приятно.

— Давай пойдем на Астрономическую башню, — прошептал Поттер, не открывая глаз. Гермиона в его объятиях вздрогнула, очевидно, не ожидая, что он заговорит.

— С чего такое желание? — отстранившись, поинтересовалась девушка. Гарри слабо улыбнулся, а потом, взяв ее за руку, повел к выходу из комнаты. Гермиона не сопротивлялась и послушно последовала за ним.

В гостиной факультета было всего лишь несколько учеников, но Гарри не стал разглядывать, кто именно здесь был. За окном светило солнце и, скорее всего, большинство просто гуляло по окрестностям школы. В коридорах Хогвартса всегда гулял прохладный ветерок, и этот раз не был исключением. Отвлечься на тяжелые мысли не позволяла теплая ладошка Гермионы в руке, и в скором времени ребята добрались до лестниц, ведущих на башню.

Гарри толкнул дверь Астрономической башни и, пропустив Гермиону вперед, прикрыл ее за собой. На башне было солнечно, и брюнет невольно поморщился от бьющего в глаза солнца. Он медленно подошел к Гермионе и замер рядом с ней. Подруга слабо улыбалась, а взгляд ее был направлен в сторону Запретного леса. Гарри всегда хотелось знать, о чем она думает в такие моменты, но отвлечь ее никогда не хватало уверенности. Гарри поймал себя на том, что волнуется из-за того, что они пришли именно на эту башню. Прошло практически два года после случившегося здесь, а смириться и забыть это не удавалось. Мысли то и дело возвращались к смерти Альбуса Дамблдора.

— Не надо думать об этом, Гарри, — неожиданные слова сразу же вырвали из череды воспоминаний. Рука Гермионы накрыла руку Гарри и сжала. Поттер повернул к ней голову и виновато улыбнулся. Скрыть что-то от Гермионы было и в самом деле невозможно. — Это случилось и прошло, надо отпустить.

— Я знаю, — прошептал Гарри. — Но, как видишь, у меня это не получается.

Гермиона снова на мгновение сжала руку, а потом, слабо улыбнувшись, отошла от юноши. Она прошла к одной из бойниц и опустилась на каменные плиты.

— Смирись с этим, — Гермиона подняла на него свой взгляд. — Ты ничего не мог сделать, чтобы этого не случилось. Смирись с этим.

Гарри, до этого смотревший на нее, вернул свое внимание к Запретному лесу. Конечно, он понимал, что Гермиона права, но такое не происходит по желанию, это должно пройти само по себе, со временем. Чтобы отвлечься от тяжелых мыслей, Гарри перевел взгляд на хижину Хагрида. Из дымохода шел дым, что означало, что добродушный лесничий дома. Не стоило ему с Гермионой идти на эту башню, лучше бы они навестили Хагрида.

Снег в окрестностях Хогвартса уже начал таять, и теперь Гарри как никогда понимал, что в скором времени ему придется покинуть школу. Со школой было связано много грустных воспоминаний, но, тем не менее, это было единственное место, где Гарри чувствовал себя счастливым в полной мере. Растянуть оставшиеся до начала экзаменов два месяца представлялось невозможным.

— Ты уже решила, что будешь делать летом? — повернувшись к Грейнджер, поинтересовался Гарри. Ее ответ был важен для него, так как он надеялся, что это лето она проведет с ним. Гермиона подняла на него взгляд.

— Поеду к родителям, — ответ был обыденно простым, но Гарри не смог сдержать разочарованного вздоха. Он понятия не имел, как может провести хоть какое-то время вне стен школы без Гермионы. Она была единственным близким для него человеком на данный момент, а расставаться с ней у него не входило в планы. Гермиона внимательно разглядывала его, а от этого становилось неловко. Гарри опустил взгляд на свою обувь. — Поедешь со мной?

— Поеду, — ответ вырвался сразу же. Гарри слабо улыбнулся и посмотрел на Гермиону. — Конечно, поеду.

— Это будут замечательные каникулы, — Гермиона улыбнулась.

— Знаешь, — Гарри шагнул в ее сторону. — Давай навестим Хагрида.

— Эм... давай, — нахмурившись от резкой смены темы, согласилась Гермиона.

Взявшись за руки, они покинули Астрономическую башню и направились в сторону лестниц. Гарри не мог справиться с нахлынувшим облегчением и с трудом сдерживал радостную улыбку.

— Я решил, что поеду с тобой во Францию, — произнес юноша. Как он и ожидал, от этих слов Гермиона замерла на месте. Она выглядела удивленной и ошеломленной. — Просто я думаю, что ты была права, когда сказала, что мне стоит занять себя чем-нибудь. Вот я и решил, что хочу быть с тобой и во Франции. Думаю, в твоей Академии найдется место для такого ученика, как я.

— Найдется, — Гермиона радостно обняла Гарри. — Я рада, что ты принял такое решение.

Гарри поцеловал ее, совсем не смущаясь проходивших мимо пуффендуйцев. Гермиона, конечно же, попыталась отстраниться, но Гарри решительным жестом прижал ее к себе, углубляя поцелуй. Когда дышать стало нечем, Гарри все же отстранился и широко улыбнулся от представшего перед ним зрелища. На щеках Гермионы появился румянец, а губы раскраснелись.

— Не стоило, — прошептала Грейнджер, но, тем не менее, улыбнулась. Гарри только улыбнулся в ответ и потянул ее за собой. До выхода из замка они шли молча. Гермиона явно представляла себе, как они проведут летние каникулы, да и Гарри не мог спокойно думать об этом. В голове то и дело вспыхивали идеи того, чем они могли бы заняться. То, что он в скором времени покинет Англию, наоборот приносило безмерное облегчение. Казалось, что если ему удастся покинуть место, где произошли тревожащие его события, то пережить это будет легче.

Хагрида в дома не оказалось, что немного поубавило радость Гарри. Он недоуменно смотрел на огонь, идущий из дымохода, и не мог понять, куда отправился лесничий.

— Наверное, он снова занят загоном для соплохвостов, — задумчиво протянула Гермиона. — Не хочется повторения прошлого инцидента, когда половине старшекурсников пришлось ловить их по окрестностям.

Гарри, не сумев сдержать улыбки, согласно кивнул.

— Тогда просто прогуляемся, — сказал юноша. Ребята медленно направились в сторону Черного озера. Они бродили по заснеженным тропинкам, разговаривая на различные темы и стараясь не касаться того, что их хоть как-то тревожило. Пока ты не берешься за решение проблемы, всегда кажется, что это тебя нисколечко не касается. И Гарри тоже так считал.

— Знаешь, я уже сказала директору, что собираюсь продолжить обучение во Франции, — сообщила Гермиона, задумчиво теребя рукав мантии.

— Хочу посмотреть, какое у нее будет выражение лица, когда она узнает, что я тоже собираюсь туда, — ухмыльнулся Поттер. Гермиона наградила его осуждающим взглядом.

— Что за неуверенность? — пробормотала она. — Все будут рады, что ты решил поехать со мной, и в этом нет ничего удивительного.

— Я же шучу, — примирительно протянул Гарри. Время, по его мнению, вновь летело слишком быстро. Гермиона, сославшись на то, что ей надо к профессору Вектор, вернулась в школу, а сам брюнет решил продолжить прогулку, пообещав прийти на ужин. Блуждание вокруг озера не принесло облегчения, и Гарри решил, что стоит вернуться в школу.

Он шел мимо дерева, когда его внимание привлекли первокурсники, устроившие снежный бой. Гарри замер возле дерева и принялся наблюдать за первокурсниками Гриффиндора и Пуффендуя. Невольно вспомнился его первый курс, и Гарри улыбнулся. Тогда все происходящее вокруг ему казалось замечательной сказкой. Впрочем, так было и сейчас.

Скоро к первокурсникам Пуффендуя присоединились старшекурсники, и ученики львиного факультета начали явно проигрывать. Гарри, недолго думая, решил присоединиться к всеобщему веселью. Гриффиндорцы заметно приободрились, заметив, что им помогает сам Гарри Поттер.

Постепенно темнело, но это, казалось, не особо заботило развеселившихся учеников. Только напоминание об ужине несколько остудило пыл, и ученики стали расходиться. Гарри был рад отвлечься от тяготивших его мыслей. Изрядно уставший и мокрый, но от этого не менее веселый Поттер, кинув очередной взгляд в сторону хижины Хагрида, развернувшись, направился в сторону школы.

Небо Лондона было затянуто облаками, но дул теплый приятный ветерок, позволяющий надеяться, что хотя бы сегодня не будет дождя. На улицах города была привычная суета, все спешили по своим делам, не обращая никакого внимания на то, что происходит рядом с ними. Гарри нравилась вся эта суета, нравилось наблюдать за спешащими людьми со стороны и понимать, что ему торопиться некуда. Все вокруг стремились жить, стремились все успеть и выполнить как можно больше дел, а ему этого не хотелось.

— Пойдем, Гермиона, — Гарри потянул каштановолосую девушку за собой. Разглядывая то и дело попадающиеся на глаза достопримечательности, Поттер с некоторой досадой понимал, что успел соскучиться. Соскучиться по этой атмосфере, по этой суете, даже по воздуху… Во Франции все было совсем не так.

Они шли в сторону Вестминстерского моста, каждый погруженный в свои мысли. Чувство тревоги, испытываемое во время учебы, давно притупилось. Пережить все за пределами Англии и правда оказалось проще. На данный момент перед ним и Гермионой стояли совсем другие проблемы, решением которых и хотелось заняться.

Когда они вышли к мосту, Гарри радостно выдохнул при виде знакомых лондонских достопримечательностей. Прямо перед ними располагался мост через Темзу, а справа — Лондонский Глаз.

— Может, туда? — показывая рукой на колесо обозрения, поинтересовался Гарри.

— Лучше вечером, — нахмурившись, ответила Гермиона. — Вечером вид красивее.

— Ну и хорошо, — Гарри улыбнулся. — Сначала лучше перекусить, я безумно проголодался.

Они перешли дорогу и направились по мосту в другую часть Лондона. Гарри невольно вздрогнул, когда Биг-Бен принялся отбивать время. Гермиона, очевидно, заметившая его реакцию, звонко рассмеялась. Гарри улыбнулся ей и устремил взгляд на здание Парламента.

— Пока мы тут с тобой гуляем и ничего не делаем, там, возможно, решаются важнейшие дела страны, — указывая на здание Парламента, произнесла Гермиона.

— Скорее всего, они сейчас отдыхают так же, как и мы, — ухмыльнулся Поттер и потянул Гермиону за собой, пока ее размышления на эту тему не достигли вселенских масштабов. — У тебя еще будет много времени подумать об этом.

Дорогу до ворот парка они прошли за веселым обсуждением насущных проблем. В парке было людно, но ребятам удалось найти свободное место под одним из деревьев на берегу озера.

— Не понимаю, почему мы не могли трансгрессировать? — второпях пытаясь расстелить клетчатый плед, пробормотал Гарри.

— Ты так рвешься в Министерство, что тебе без разницы, как туда попасть? — рассмеявшись, поинтересовалась Гермиона. Сжалившись над Гарри, она помогла ему расстелить плед.

— Ничего они мне не сделают, — доставая из корзины сэндвичи, произнес Поттер. — Представляю их лица, когда они получили наши письма. Особенно, твое. Думаю, твое собеседование — обычная формальность, и тебе не стоит переживать по этому поводу.

— Вообще-то, я не переживаю по этому поводу, — опустившись напротив Гарри на плед, задумчиво протянула Гермиона.

— Да, ты не переживаешь сейчас, но, зная тебя, могу предположить, что перед собеседованием тебя будет буквально трясти от волнения, — хмыкнул Гарри. Гермиона наградила его снисходительным взглядом и принялась есть сэндвич с сыром. — Вот сама посуди, почему они тебе должны отказать? У тебя превосходные оценки и рекомендации преподавателей, о которых можно только мечтать.

— Ну да, а если даже это мне не поможет, я могу воспользоваться своей фамилией, — ухмыляясь, добавила девушка.

— Думаю, до этого дело не дойдет, а если дойдет, то было бы занимательно на это посмотреть, — брюнет улыбнулся. Наступила тишина, и Гарри, жуя очередной сэндвич, принялся разглядывать Букингемский дворец. Его собеседование должно было состояться через неделю, и уж он-то точно не испытывал волнения. Пусть у него были не такие замечательные оценки, как у Гермионы, он все же был Гарри Поттером. Гарри посмотрел на Гермиону. Она, задумавшись, вертела тоненькое золотое колечко на безымянном пальце. Гарри слабо улыбнулся, она всегда так делала, когда думала о чем-то. — Знаешь, завтра мы могли бы отправиться в Хогвартс, повидаться с Хагридом.

— Завтра нам надо посмотреть квартиру, — нахмурившись, осадила его Гермиона.

— Квартиру мы посмотрим с утра, а потом можем отправиться в школу, — Гарри отодвинул в сторону корзину с различной снедью и придвинулся к Гермионе. Прижав ее к себе, он поцеловал ее в щеку. — Не хотел возвращаться в Англию, ты же знаешь.

Гермиона повернула к нему голову и, протянув руку, откинула челку с его лба.

— Гарри, никому нет дела, — серьезно проговорила девушка. — Прошло пять лет, и людям нет дела до того, что ты сделал когда-то. Все давно заняты решением своих проблем.

— Я волнуюсь не из-за этого, — Гарри взял руку Гермионы в свою и сжал. — Я вообще не волнуюсь, если честно. Просто, если вдруг встречу Рона в Министерстве, что я должен буду делать?

— Ничего, — пожала плечами Гермиона. — Сколько бы ты ни думал над этим, сколько бы ты ни думал над вопросами и ответами, которые могут подняться в вашем разговоре, все равно будет не так. Я тоже ожидаю встречи со старыми знакомыми, но я стараюсь не думать об этом, так как все равно ничего путного сделать не смогу. Пора бы и тебе прекратить думать об этом.

— Я не думаю об этом, — произнес Гарри, на что Гермиона только хмыкнула. Поттер наградил ее осуждающим взглядом, а потом, прижав к себе сильней, поцеловал. Через некоторое время поцелуй был прерван, и Гарри с улыбкой на губах провел по распущенным волосам девушки. — Это все возвращение в Англию, приходится невольно задумываться о том, что ожидает нас теперь. Мне нравилось во Франции и в Австралии, но что-то постоянно было не так. Оказывается, мне хотелось вернуться.

— Мне тоже, — прошептала Гермиона. Гарри вновь поцеловал ее.

День близился к вечеру, но покидать людный парк не хотелось. Гарри, устроив голову на коленях Гермионы, прислушивался к звукам вокруг. Гермиона, задумавшись, перебирала его волосы, то и дело проводя пальчиком по шраму на лбу. Она была права, когда говорила, что не стоит уделять столько времени старым проблемам. Поттер понимал, что и не думает об этом просто так. Голову его сейчас занимали более существенные проблемы в плане дома, работы и прочего.

— Спать хочется, — протянул Гарри, подавив зевок. На самом деле он не прочь был вернуться в гостиницу, в которой они жили уже несколько дней. — Может, вернемся?

— Раз тебе хочется, — с улыбкой протянула Гермиона, в очередной раз, проведя рукой по торчащим волосам. Гарри сел и, доев оставшиеся сэндвичи, они стали собираться. Покинув Сент-Джеймсский парк, они двинулись в том же направлении, в котором пришли.

— Может, мы трансгрессируем? — когда они проходили по одной из тропинок вдоль тенистых стен аббатства, поинтересовался Гарри. Гермиона кивнула, и Гарри решительным жестом повел ее в темный переулок, в котором никто не смог заметить их исчезновения. Прижав Гермиону к себе, Гарри трансгрессировал. Они появились в переулке между домами, прямо перед гостиницей. Перейдя дорогу, Гарри и Гермиона вошли в красивое здание.

— Возьму газеты, — Гарри выпустил руку Гермионы и направился в сторону стеллажа с различной газетной продукцией.

— Вот ваш ключ, миссис Поттер, — услышал Гарри голос портье, и с трудом сдержал улыбку. Столько времени прошло с тех пор, а радость от того, что Гермиону так называют, осталась до сих пор. Гермиона повернулась к нему и улыбнулась, тряся ключиком в руке. Гарри кивнул и, расплатившись за газеты, направился в ее сторону.

~КОНЕЦ~

Хочу выразить благодарности всем кто читал этот фик, кто ждал выхода глав и всем кто оставлял отзывы. Спасибо Вам большое за то что вы есть:)

Отдельное спасибо Станиславу, который неустанно исправлял мои ошибки. У тебя железное терпение!