Из года в год

1 курс.

Платформа 9 и 3/4. Я в новенькой форме стою перед алым поездом и жду отправления. Моя семья стоит в сторонке и ждёт Поттеров. Мама что-то говорит папе, отчего тот то краснеет, то зеленеет, а то и синеет. В толпе замечаю рыжую голову моей кузины Лили. Машу ей рукой, но она не замечает меня. Поставив чемоданы на асфальт, я иду ей на встречу. Людей много, и протолкнуться через них очень трудно. Какой-то белобрысый мальчик больно задевает меня плечом.

— Аккуратней! — говорю я, потирая ушибленное место.

— Нужно смотреть по сторонам, — грубо ответил белобрысый и скрылся в толпе.

— Роза! — кричала мама, — Роза, где ты?

Я помахала, чтобы меня заметили.

— Мам, я Лили ищу.

— Они уже подошли, иди сюда.

Обнявшись со всеми, мы с Лили отошли в сторонку.

— Рози, я, кажется, влюбилась, — прошептала мне на ухо кузина.

— Да ну? В кого? — удивилась я.

— Его зовут Дерек Смит, второкурсник со Слизерина.

Я недовольно поморщилась.

— Второй курс, слизеринец — ну у тебя и вкус.

— Знаешь, Роз, когда влюбишься, такие мелочи не будут тебя волновать.

Я лишь пожала плечами. Спорить с кузиной не хотелось, её ни в чём не переубедишь.

Услышав сигнальный гудок, родители помогли нам с вещами, и уже через пять минут мы сидели в купе. Джеймс и Ал ушли к друзьям, Хьюго, немного посидев с нами, тоже куда-то убежал.

Неожиданно дверь открылась, и в проеме показалась уже знакомая белобрысая голова. Это тот мальчишка, который толкнул меня на перроне. Увидев меня, он удивлённо поднял брови.

— О, неуклюжая? Плечо не болит? А то я места себе не нахожу от волнения, — сказал и театрально закатил глаза.

— Иди, куда шёл, — грубо ответила я и захлопнула дверь прямо перед его носом.

Лили недоуменно смотрела на меня.

— Ты знаешь, кто это? — спросила кузина.

— Нет.

— Это Скорпиус Малфой, сын Драко Малфоя. Отец рассказывал, что в школе он и твои родители ненавидели Малфоя, и у них была вражда.

— Чувствую, дети продолжат дело родителей, — улыбнулась я.

* * *

Вот так и произошло моё первое знакомство со Скорпиусом Малфоем. Он попал на Слизерин, я на Гриффиндор и казалось, что наши пути навсегда разошлись, но это было не так.

2 курс.

Я сидела в библиотеке и писала эссе по травологии. Заняв самое дальнее место у окна, разложив по всему столу книги, я спокойно занималась любимым делом — учёбой. Слишком увлеченная работой, я не заметила, что кто-то стоит около меня. Я повернула голову.

— Малфой! Что тебе нужно? — нахмурилась я.

— Книги, которые ты взяла.

— Это библиотека, здесь что, мало книг?

— Много, но те, что нужны мне, у тебя.

— Мне жаль тебя разочаровывать, но я ещё не закончила, — сказала я и опять уставилась в конспект. Малфой, недолго думая, освободил место на столе и сел рядом со мной. Я удивлённо посмотрела на мальчика.

— Ждать я не могу, будем заниматься вместе.

Моему возмущению не было предела. Этот змеёныш издевается надо мной, зная, как я не переношу его общество. С его заносчивостью, эгоизмом, превосходством над другими, хитростью и всеми качествами истинного слизеринца. Отодвинувшись подальше, я продолжила писать конспект, изредка посматривая на соседа. Белые, немного взъерошенные волосы, чуть курносый нос, тонкие, немного приоткрытые губы и восхитительно синие глаза. Я невольно залюбовалась Малфоем. Если бы не его характер, я бы, наверное, влюбилась в него. Мерлин, Роза, что за мысли? Встряхнувшись, я попыталась сконцентрироваться на эссе, но присутствие ненавистного слизеринца не давало мне покоя.

— Я дописала. Книги вернёшь сам, — сказала я, собрала сумку и направилась к выходу.

— Да ты трусиха, Уизли, — насмешливо бросил мне в спину Малфой. — И пяти минут не можешь продержаться в моём обществе.

Я развернулась на каблуках.

— Не смей называть меня трусихой! — прошипела я. Боже, что с моим голосом?

— А кто же ты тогда? — всё так же насмешливо спросил мальчик.

— Нежелание находиться в обществе такого эгоистичного, циничного, невежественного дуралея, как ты, никак нельзя назвать трусостью. Меня трясёт только от одного твоего вида. У меня мурашки по коже, когда ты проходишь рядом. Я готова на стену лезть от ярости, когда ты грубишь людям и издеваешься над ними. Хочется задушить тебя, когда ты так насмешливо смотришь на меня, будто я пустое место. И моли Мерлина о помощи, если я ещё раз услышу, что ты называешь меня трусихой.

Малфой со спокойным лицом выслушал мою тираду, легко встал со скамейки и вплотную приблизился ко мне.

— Но хоть какие-то эмоции я у тебя вызываю, значит, я тебе не безразличен. — Его дыхание обжигало мне кожу. Не дожидаясь ответа, он схватил сумку и быстро вышел из бибилиотеки. Я стояла как громом поражённая. Да что он себе возомнил? Небезразличен? Тупой увалень, как же я тебя ненавижу! Я даже взвыла от досады. Немного успокоившись, я сдала книги и отправилась спать.

3 курс.

Зима, вокруг всё белое-белое. Снег мягкими хлопьями лежит на земле. Я люблю зиму, потому что в это время года мой любимый праздник — Рождество.

До каникул оставалось 5 дней, ученики забросили учёбу и всё время проводили на территории Хогвартса, играя в снежки, лепя снежных баб, катаясь на коньках. Я сидела в гостиной своего факультета и читала маггловскую книгу о романе между вампиром и обычной девушкой. Я, если честно, не сторонница всяких романтических бредней о высокой любви, но для досуга книга вполне сносная. В гостиной почти никого не было. Джеймс со своей новой девушкой гулял на улице. Ал и Хьюго убежали на какое-то срочное дело. И какие у них дела могут быть? А Лили сидела в комнате безвылазно второй день из-за разрыва со своим парнем. Успокаивать кузину у меня больше не было сил, девушка не хотела никого видеть и слышать, а я не из тех, кто любит навязываться. Тем более с Лили это не в первый раз.

Я отложила книгу и посмотрела в окно. Надо бы пройтись. Одевшись потепелее, я вышла из гостиной и направилась к главному выходу. Проходя мимо класса трансфигурации, я услышала странные звуки. Приоткрыв дверь, я заглянула внутрь. На полу, прижавшись спиной к стене, сидел Скорпиус Малфой. Его губы и брови были в крови. Мантия и штаны порваны, видны ссадины на руках.

— Малфой! Какого чёрта с тобой произошло? — громко спросила я, закрывая за собой дверь. Юноша дёрнулся от резкого звука моего голоса. Глаза его были затуманены, было видно, что соображает он сейчас не очень.

— Чёрт, Уизли, тебя только не хватало. Иди куда шла, — слабым голосом сказал парень.

— Не очень убедительно, — ответила я и подсела к Скорпиусу. — Так что же произошло?

Парень поднял глаза на меня.

— Какая тебе разница? Уизли, почему ты всегда влезаешь не в свои дела? Почему хочешь помочь всем, даже если тебя об этом не просят? Так принято у гриффиндорцев?

— Нет, так принято в обществе. Тебе не понять, ты социально не адаптирован.

— Оставь меня.

— Нет. Тебе нужно в больничное крыло.

— Никуда мне не нужно, я сам во всём разберусь, — рыкнул Малфой. Я оглядела парня.

— Да ты уже разобрался, — хмыкнула я. — Давай так: ты расскажешь мне, что случилось, и я сама залечу раны, а если не расскажешь, то будь уверен, что я пойду в мед. крыло и всё расскажу миссис Беннет.

Малфой обречённо вздохнул, а я победно улыбнулась.

— Подрался с когтевранцем с четвёртого курса. Он оскорбил мою семью, сказал, что тут не место таким выродкам, как я, и лучшее место мне и моей семье в Азкабане. Я ведь знаю кто мой отец, да и дед тоже, это как клеймо на всю жизнь.

— Да, Малфои — это диагноз. Но мы не несём ответственность за поступки, совершённые нашими родителями. Ты тот, кто ты есть, и прошлое никак не должно влиять на тебя. Только настоящее и будущее. Главное, что ты представляешь из себя, остальное не важно.

Малфой ничего не ответил. Он сидел с опущенной головой и витал где-то в облаках.

Я достала палочку и начала колдовать над парнем. Он, кажется, этого даже не замечал. Покончив с делом и не попрощавшись, я вышла из кабинета и пошла на улицу.

Сидя на скамейке около озера, я пыталась понять, что я чувствую к Малфою. И поняла, что никогда не ненавидела его. То было детская неприязнь и соперничество. Меня всё раздражало в этом слизеринце, от поведения до цвета волос, и я никогда не задумывалась, что он представляет собой изнутри. Я видела его лишь на поверхности, не думая о том, почему он совершает те или иные поступки. Его семья полностью отличается от моей. Внешностью, манерами, традициями, принципами. Да, мы оба зависим от своих родных, но он зависит от прошлого, а я живу настоящим. Это отличает нас друг от друга. Я привыкла к всему самому лучшему, к любви, нежности, ласке, а он… он нуждался в этом, потому что лишён всего того, что имею я. Но и я не имею того, что есть у него— огромной силы воли и умения устоять в сложных ситуациях. Я всегда восхищалась этими его качествами, но упорно не хотела это признавать. Наверное, с возрастом ты по-другому смотришь на вещи. Вот и сейчас, если бы я не зашла в этот класс, я бы так и продолжала думать о Малфое, как о гадком змееныше, но теперь я знаю, почему он такой.

Погуляв по территории ещё немного, я пошла в замок.

4 курс.

Ох, ну и суматоха творится вокруг. Завтра маскарадный бал. Хогвартс просто пропитан духом предвкушаемого веселья. Девчонки носятся по замку как угорелые, парни тоже не сидят спокойно, даже на учителей действует предпразничное настроение. А я как всегда сижу с книгой перед камином. Моё платье уже готово, кавалера я нашла — это приятный молодой человек с шестого курса Равенкло. Лили уже месяц встречалась со своей любовью с первого курса, Дереком Смитом, и на бал шла с ним.

Сейчас была суббота, многие ученики ушли в Хогсмид. Я бы тоже пошла, но мне назначили отработку у завхоза Филча. Надо было так облажаться. И всё это из-за Малфоя! Засидевшись допоздна в библиотеке, я хотела незаметно дойти до своей гостиной, но как назло встретила слизеринца, причём пьяного в стельку. При виде меня он начал орать во всё горло что-то невразумительное. На крики прибежал старый завхоз и назначил нам отработку.

Чёрт! Везде этот Малфой!

Собравшись с мыслями, я пошла отбывать наказание. Малфой пришёл первый и ждал меня, сидя на лавочке перед окном.

— Ты такая медлительная, — протянул он.

— И тебе привет, — хмуро ответила я.

— Знаешь, я не собираюсь извиняться.

— О, знаешь, а я и не ждала.

После минутного молчания Малфой вдруг сказал то, что я никак не ожидала.

— Пошли со мной на бал?

— ЧТО???

— Ты туговата на слух?

— Не надо хамить! Я просто шокирована, что ты, неподражаемый Скорпиус Малфой, решил пригласить меня, ненавистную гриффиндорку.

— Да, ты права. На меня нашло минутное помутнение, — пожал плечами парень. Я обиженно насупилась. Да, выглядела я, наверное, глупо. Больше мы не разговаривали.

Филч заставил нас отмывать все котлы, которые были в школе. Их было так много! Под конец я просто валилась с ног от усталости. Непонятно, как я дошла да гостиной своего факультета, как оказалась в своей комнате, рухнула на кровать и провалилась в сон.

Бал.

Я придирчиво разглядывала себя в зеркале. Волосы я оставила распущенными, предварительно выпрямив их заклинанием. Так они стали ещё длиннее, доходя почти до поясницы. Платье моё было идеально белое, без лямок, крепко держалось на груди. Туфли на небольшом каблучке и серебряное колье, которое идеально дополняло весь образ. И, конечно же, белая, расшитая серебром маска. Последний раз взглянув на себя в зеркало, я спустилась в гостиную. Там было полно народу.

— Рози, — окликнул меня мой кавалер. Салем был одет в обычный официальный чёрный костюм. Я даже немного разочаровалась отсутствием фантазии у парня.

— Ты выглядишь изумительно, — сказал он с долей восхищения в голосе. Я немного покраснела и поблагодарила за комплимент.

Я взяла Салема под руку, и мы направились в большой зал. На танцполе уже вовсю вальсировали пары. Мы не остались в стороне и прошли в глубь танцующих. Салем был не лучший партнёр в танце, и я мужественно терпела, когда он наступал мне на ноги. После третьего танца (Мерлин! И как я вытерпела?), сославшись на усталость, я присела за один из пустующих столиков. Всматриваясь в толпу, я заметила стоявшего в противоположной стороне Скорпиуса Малфоя, который разговаривал с Троем Забини. Скорпиус был очень красив в своем белом костюме. Заметив мой взгляд, слизеринец игриво подмигнул мне. Ох, как же я покраснела. Это Малфой тоже заметил и широко улыбнулся. Ничего не понимающий Забини смотрел то на меня, то на друга, но потом пожал плечами и удалился. Скорпиус немного подождал и направился в мою сторону.

Ой, он идёт сюда. Чёрт! Что делать? Что делать? Стоп, а что это я так разнервничалась, это всего лишь Малфой.

— Привет, Уизли, — поздоровался парень и сел на стул напротив меня. Я кивнула в ответ.

— Чудно выглядишь, — не без улыбки сказал он.

Интересно, это комплимент или сарказм?

— Спасибо.

— Не хочешь потанцевать? — вдруг спросил он. Я, прищурившись, посмотрела на юношу.

— Что, опять минутное помутнение?

— Может быть, но соглашайся, пока я не передумал.

— Я устала, так что нет.

— А пройтись не хочешь, раз ты так устала? — говоря это, Малфой не переставал улыбаться. Я вздохнула. И правда, прогулка мне не повредит. Я удовлетворительно кивнула, и мы вместе вышли из зала. Я заметила удивлённый взгляд кузины, но не обратила на это внимания.

Минут десять мы шли молча, но это гнетущая тишина давила на меня.

— Ты для чего меня позвал? — грубо спросила я, остановившись у входа Астрономической башни. Малфой медленно повернулся ко мне. В глазах его плясали чёртики.

— А что ты хочешь сделать? — спросил он.

— Ну уж точно не молчать. С таким же успехом я могла молча посидеть в библиотеке или в своей гостиной.

После этих слов лицо Скорпиуса ожесточилось. Он медленно (Мерлин! Ну что за привычка!) подошёл ко мне и поднял свои синие глаза на меня. На минуту мне показалась, что я увидела в них какое-то отчаяние.

— Ну конечно, лучше бы ты посидела и почитала, лишь бы не быть рядом со мной. Всё, что ты делаешь, назло мне. Думаешь, я не помню того, что ты сказала мне на втором курсе в библиотеке? Прекрасно помню, и эти слова до сих пор преследуют меня. Скажи мне, Уизли, почему ты, надоедливая рыжая гриффиндорка, не выходишь у меня из головы? Почему всякий раз, когда ты входишь в класс, у меня сердце замирает? Почему, когда я слышу твой голос, мой разум затуманивается, и я не могу держать себя в руках? Почему, когда я вижу тебя в компании твоих ненаглядных дружков, мне хочется оторвать им головы, что бы они знали, что ты им не принадлежишь? Почему, Уизли? — Под конец он уже почти кричал. Я стояла и недоуменно молчала. А что я могла ответить? Я сама не понимала, что хочет это парень, который всегда был для меня загадкой. Он влюбился? Нет, такие как он не могут любить, ну, по крайнее мере, таких как я.

— Молчишь? — шёпотом спросил Малфой. Он смотрел мне прямо в глаза, отчего у меня подкашивались ноги. Похоже, он заметил мою маленькую проблему и обхватив меня за талию, прижал к себе. О, Боги! Что же происходит?

— Так ты можешь ответить мне на эти вопросы? Почему, Уизли?

— Я не знаю, — голос мой предательски подрагивал. Малфой отпустил меня и хотел было уйти. В один миг он подошёл ко мне, взял моё лицо в руки и поцеловал. Поцелуй его был мягкий и почти невесомый. Я поддалась вперёд, но юноша уже отстранился, последний раз посмотрел на меня и быстрым шагом удалился. А я опять стояла молча и ничего не делала. Ещё чувствуя вкус его губ, я прислонилась спиной к стене и заплакала. Почему я плачу? Что он сделал такого, что всё внутри меня кипит?

Кто я для него? А он кто для меня? Опять эти вопросы, а ответов на них нет.

Вдоволь наплакавшись, я направилась в сторону гостиной своего факультета. В моей голове шла ожесточённая война. Одна сторона верила Малфою, хотела найти его и сказать, что чувствует то же самое, что и он. Другая не верила его словам, хотела убежать подальше и никогда не видеть этих восхитительных голубых глаз, не ощущать его сладкий аромат и вообще никогда не видеть.

Мерлин, что же происходит?

5 курс.

Я почти заканчиваю пятый курс. К экзаменам я подготовилась уже в начале года. Родители мной гордятся! Недавно рассталась с Ником Уэтборгом, пятикурсником из Хаффлпафа. Встречались почти два месяца, но он оказался таким же, как все парни его возраста. Обожает квиддич, вечеринки, и совершенно не думает о будущем. Я очень разочаровалась вообще во всех парнях. Ничего, кроме глупых полётов на метле, весёлой компании с бутылкой огневиски, их не интересовало. Но был лишь единственный человек, не вписывающийся в эту картину. Скорпиус Малфой. После прошлогоднего бала мы не разговаривали ни разу, лишь перебросившись стандартными фразами приветствия. Я много думала о нём. И поняла одно — я его люблю. Как ни странно, но это так. Всё что я ненавидела в нем, теперь люблю. Хоть мы и не общаемся, я всё равно рада тому, что могу видеть его каждый день. Лили знает о моих чувствах и как-то сказала, что не стоит тратить любовь на человека, который не стремиться тратить её на тебя. А может, он тоже любит? Или нет?

Я упорно не хотела признавать, что сдалась и полюбила того, кого просто не имела права любить. Я же знаю, что все будут против, его семья, моя, но ничего не могла сделать. И я поняла, что мой разум, постоянный двигатель, сдал свои позиции и уступил место сердцу и чувствам.

Меня притягивает тот, кто снится мне по ночам, тот, кто приходит в голову сразу после пробуждения, тот, кого я вижу каждый день, каждый час, минуту, секунду. Сейчас я похожа на одну из героинь любовных книг, которые я так не люблю. Но то лишь книги, сказки, где всё кончается хэппи-эндом, а тут жизнь и полная неизвестность. Иногда я ловлю его заинтересованные взгляды на мне. Интересно, он помнит те слова, что сказал мне около Астрономической башни?

Была среда. На улице вовсю светило майское солнышко. Я пообщала Лили сходить с ней на поле и посмотреть на тренировку. Со всей нелюбовью к квиддичу я долго упиралась, но, подумав, что проводить время за учебниками в такие ясные дни я не хотела, согласилась.

— Рози, я забыла подарок! — вдруг прокричала Лили, когда мы уже подходили к выходу из замка. Я удивлённо посмотрела на кузину.

— Подарок Дереку. Сегодня полтора года, как мы встречаемся, — пояснила девушка.

— Ну иди, я буду на трибунах, — пожала плечами я и вышла на улицу. На поле собралась вся гриффиндорская команда. Помахав всем в знак приветствия, я села на самую дальнюю лавку. Да, на улице потрясающая погода, я даже закрыла глаза, наслаждаясь тем, как лучики солнца ласкают моё лицо. Но наслаждение продлилось недолго, кто то встал передо мной и загородил солнышко.

— Эй, отойди, — сказала я, не открывая глаз.

— А если я не хочу? — Ответил самый дорогой мне голос. Я даже подпрыгнула от неожиданности. Что ему надо?

— Что тебе надо? — уже вслух спросила я. Парень улыбнулся уголками рта и присел рядом со мной.

— Поговорить.

— Говори, — я не смотрела на парня.

— Не тут, приходи сегодня в восемь вечера на Астрономическую башню, — сказал он и быстро ушел. Его вечная привычка не дожидаться ответа. Я была счастлива и боялась одновременно. Что он мне скажет? И тут появилась надежда, что он тоже меня любит, что тоже испытывает ту боль, которая не покидает меня уже год.

Вечером я была вся на нервах, что не осталось незамеченным Лили и Джеймсом. Мы сидели в гостиной, ребята разговаривали о чём-то своем, а я молча теребила рукава своей кофты.

— Да что ты такая нервная? — не выдержал Джеймс.

— Всё нормально, — пытаясь говорить спокойно, ответила я. Но кузен не поверил.

— Ты сегодня сама на себя не похожа. Дерганая какая-то.

— Всё отлично.

Парень лишь пожал плечами. Но Лили, кажется, догадывалась о причине моего состояния и немного осуждающе смотрела на меня. Я отвернулась от нее. Без десяти восемь. Сердце застучало сильнее.

— Я пойду пройдусь, — сказала я напоследок и ушла.

Скорпиус уже ждал меня в назначенном месте. Увидев меня, он немного напрягся, но всё равно улыбнулся.

— Я думал, ты не придёшь.

— Как видишь, я тут. Так что ты хотел? — спросила я, пытаясь не подходить слишком близко к слизеринцу.

— То, что я сказал тебе после прошлогоднего бала… ты подумала, что ответить?

Я была немного обескуражена. Значит, он помнит…

В ответ я лишь пожала плечами, показывая безразличие.

— Нет.

Зря я это сказала. С лица Скорпиуса моментально спала улыбка, и он в упор посмотрел на меня.

— Я думал, что я тебе небезразличен.

А может, сказать ему правду?

— Да, небезразличен. Я не знаю ответов, потому что это твои чувства, и это ты должен ответить, а не я. Я знаю только одно, что люблю тебя. Да, люблю, — повторила я, видя недоуменное выражение лица парня. — Уже давно. Сначала я не хотела этого признавать, но потом смирилась. Ты полная моя противоположность. Ты эгоист, циник, ты ни во что не ставишь окружающих людей, тебе нет до них дела. Ты хитёр и проворен, иногда ты даже лицемер, но я понимаю, что это лишь маска. И я сорвала её с тебя и полюбила то, что под ней. Ты знаешь, какая это пытка видеть тебя каждый день и понимать, что я не могу прикоснуться к тебе, заговорить, потому что никто не поймёт? Нас осудят, будут ненавидеть, — всё это я говорила на одном дыхании.

— Так тебя волнует мнение окружающих? Тебе важнее, что о тебе подумают, чем быть с тем, кого ты любишь? Репутация для тебя — всё? — с каждым вопросом голос его повышался.

— Плевать на окружающих, но родители… Они не простят меня...

— Я говорил тебе, что ты трусиха?

— Не смей так говорить обо мне! — прокричала я. Надо уходить. Ничем хорошим это не кончится.

— Так ты такая и есть. Мне наплевать на родителей. Ты сама как-то сказала, что нельзя жить прошлым, и мы не отвечаем за ошибки наших родителей. А теперь ты сама себе противоречишь. Я боялся того, что чувствую к тебе. Ты любишь только год, а для меня ты стала для меня наваждением со второго курса, с того самого момента, когда высказала мне всё в библиотеке. Я думаю о тебе постоянно, вижу тебя везде: в снах, в каждом встречном. Хочу быть с тобой, хочу обнимать тебя, целовать тогда, когда я этого захочу. Не могу больше прятаться, не могу сдерживать чувства, которые ты во мне вызываешь. Потому что я люблю тебя, Роза Уизли.

Любит... любит... любит...

Я подалась вперёд и страстно поцеловала его. У меня перехватило дыхание, по телу пробежала приятная дрожь. Я прижалась к Скорпиусу всем своим существом, и он понял, что это мгновение я буду помнить всегда. Не знаю, сколько мы там стояли и целовались, но когда отстранились друг от друга, губы мои немного побаливали. Он прислонился лбом к моему и тихо, почти неслышно сказал:

— Я люблю тебя и не хочу тебя отпускать.

Боже, как я счастлива! Я хочу находиться с ним каждую минуту, каждую секунду, хочу раствориться в нём.

Вот так, на пятом курсе мы начали тайно встречаться. Я попросила его пока никому ничего не рассказывать, на что он, хоть и недовольно, но согласился.

Летом у меня состоялся разговор с родителями. Это было ужасно. Отец рвал и метал. Его крики были слышны на всю округу. Он обвинял меня в предательстве, грозился лишить наследства, если я не прекращу общение со Скорпиусом. Мама отреагировала не так бурно, но тоже была категорически против. Отец рассказал всё дяде Гарри и тёте Джинни, и мне пришлось выслушивать ещё уйму упрёков в мой адрес. Вечером, лежа в кровати, я думала над словами своей семьи. Предательство? Какое к чёрту предательство. Война закончилась давно, отец Скора уже не тот, что был раньше, да и сын совершенно не похож на отца. Неожиданно меня осенило, и я решила, что делать дальше.

Родители Скорпиуса приняли новость совершенно безразлично. Мать лишь пожала плечами, отец, назвав это всё детской влюблённостью, удалился к себе в кабинет. В тот деть Скорпиус Малфой тоже всё решил для себя.

Я люблю свою семью, безумно люблю, но так жить я не могу. Без него я умру.

На шестой курс мы так и не пошли. В конце лета, я, собрав вещи и оставив прощальную записку, я ушла из дома. Мы со Скором уехали в Испанию, к давнему другу юноши. Он был на четыре года старше нас и имел свой бизнес в Испании. Поселил нас в один из своих домов и помогал с финансами и учёбой. Поженились мы зимой, в маленькой часовне. Родителям я высылала письма каждый месяц. Может, они успокоятся и примут мой выбор, а пока я самая счастливая девушка на свете. Он рядом, я люблю его, и мне больше ничего не надо.