Гарри Поттер и сила Раданы

Белый-белый, словно сотканный из чистейшего, солнечного света, восхитительный единорог стоял на опушке леса и нервно месил землю золотыми копытами. Роскошная грива цвета свежевыпавшего снега свисала до земли, длинный шелковый хвост легкими взмахами подметал траву, тело его, казалось, состояло из сплошных литых мышц. Светловолосый парень, стоящий поодаль за раскидистым кустом орешника, тихо наблюдал за ним, боясь спугнуть. Он видел единорогов раньше, но, ни один из них не мог и сравниться с этим красавцем. Юноша не мог вспомнить кто он, как он здесь оказался, ему казалось, что он долгие годы блуждал по дорогам, месил сапогами грязь, и только сейчас добрался до своей цели. Он нашел этого великолепного зверя, он должен был увидеть его. Впрочем, зачем ему видеть зверя парень тоже вспомнить не мог, но сейчас это также было не важно.

Его мечта была буквально в десяти шагах. Стоило лишь протянуть руку. Не в силах совладать с собой, парень медленно начал приближаться.

К его удивлению, животное продолжало спокойно стоять, общипывая молодую травку, пробившуюся из земли. Мальчик подошел вплотную и, протянув руку, погладил единорога по бархатной шее. Жеребец поднял голову и внимательно посмотрел на подошедшего. Его взгляд словно проникал в душу. Парень вздрогнул. Он никогда, ни у одного зверя не видел таких глаз.

Серебристо-серые, почти стальные, они казались удивительно умными, будто животное хотело что-то сказать. И оно совсем не боялось человека. Но парень знал, что единороги очень пугливы и особенно бояться мужчин. Это было, пожалуй, единственное, что он усвоил на дурацких уроках по уходу за магическими существами. Но к этому единорогу утверждение, очевидно, не относилось. Стоп... Уроки... Выходит, он учился?

— Привет...— тихо прошептал парень, почесывая ему шею.

Жеребец тряхнул головой, мазнув длинной гривой по лицу юноши, потом вытянул шею, коснулся его лица бархатными губами и неожиданно громко фыркнул ему прямо в нос. Мальчик, смеясь, отпрянул, а единорог повернулся и, тихо стуча копытами, направился к лесу.

— Эй, рогатый, туда нельзя, это-же Запретный лес, тебе лучше в него не соваться!— забеспокоился парень, пускаясь вдогонку.

Мальчик не знал, сколько времени он шел за единорогом. Спотыкаясь о поломанные сучья и корни деревьев, раздирая колючими ветками руки и лицо и поминутно цепляясь мантией за каждый куст, он то и дело терял зверя из виду, ему казалось, что он упустил его, но между деревьями неожиданно мелькал белый хвост и парень шел дальше. Он совсем выбился из сил, когда единорог вдруг вышел на залитую солнечным светом круглую полянку, сплошь заросшую белыми цветами, и остановился. Затем он повернулся и посмотрел парню в глаза.

— Ну и что ты хочешь? Куда ты меня привел? — застыв на месте, одними губами спросил юноша.

Ему было страшно. Он понимал, что единорог специально привел его сюда, ему казалось, он даже знал, зачем. Просто не мог вспомнить.

Громко заржав, жеребец встал на дыбы. Окаменев от ужаса, парень наблюдал, как передние ноги животного укорачиваются, из копыт прорезаются пальцы, длинный витой рог и роскошный хвост втягиваются, словно внутрь животного, а заостренные замшевые ушки уменьшаются, постепенно закругляясь и принимая форму человеческих.

Когда парень наконец очнулся, посреди поляны стоял высокий, стройный мужчина. От единорога у него остались лишь стальные глаза и длинные платиновые волосы такого-же оттенка, что были у жеребца. Мальчик обратил внимание, что они перевязаны той-же черной лентой, которая была вплетена в гриву единорога. Он посмотрел мужчине в глаза...и память навалилась на него, точно грузовик с булыжниками. Он пошатнулся.

— Папа! Как ты сюда попал? Как это... Что это... Ты разве анимаг?!! — парню не хватало воздуха, он боялся, что не успеет задать отцу все свои вопросы, но светловолосый мужчина вдруг поднял руку. Мальчик затих.

— У меня мало времени,сын. Я должен сказать тебе. Ты должен помнить...— мужчина замолчал.

— В чем дело, папа? Говори! — закричал парень.

Но продолжить мужчина не успел. Земля под его ногами вдруг превратилась в жидкую топь. Он провалился почти по пояс, в глазах появился ужас. Перепуганный парень бросился на помощь. Но подбежав ближе, он понял, что это бесполезно — земля вокруг эпицентра трясины тоже была топкой. Схватив с земли палку, он протянул ее отцу, но она переломилась, едва мужчина коснулся ее пальцем. Парень ошарашенно посмотрел на обломки. Палка не была гнилой, но, тем не менее, сломалась без малейшей нагрузки, словно какие-то высшие силы не хотели, чтобы он спас отца. Парень протянул руку... Бесполезно. Слишком далеко. Мужчину засосало уже по грудь. В отчаянной попытке спастись он ухватился за пук ромашек, растущий поблизости, и выдрал их с корнем. С весельем, близким к истерике, парень вдруг подумал, что растрепанный отец с букетом цветов сейчас очень напоминает перепуганную невесту, удравшую от жениха перед брачной ночью. Громкий захлебывающийся крик вернул его в реальность. Над болотной жижей виднелось теперь одно только лицо. Собрав последние силы, мужчина прохрипел:" Долг крови, сын... Помни о нем..." и исчез в трясине.

— Нет!!!— рыдая, парень бросился в болото и... внезапно проснулся, загрохотав с кровати.

Пару минут парень лежал неподвижно в полной темноте, пытаясь прийти в себя и не в состоянии понять, где он находится. Затем медленно, словно продираясь сквозь дремучие дебри, пришло осознание того, что он лежит на полу в своей комнате. "Точнее не в своей, а в той, которую мне выделили"— вяло подумал драко Малфой. От пережитого кошмара его трясло, как в лихорадке, пот заливал глаза, голова болела так, что казалось, вот-вот лопнет, а лоб страшно саднило. Юноша провел ладонью по лбу, отбрасывая с лица белокурые волосы, и заметил на пальцах кровь. Очевидно, падая с кровати, он ударился о тумбочку, стоящую у изголовья. Парень зажал рукой рану, пытаясь остановить кровь, и внезапно подумал о том, что со стороны он сейчас, наверное, сильно напоминает Поттера. У Гарри за последние три недели участились ночные кошмары, и он едва ли не каждую ночь просыпался с дикими криками, будя всех обитателей дома на Гриммо. Драко до сих пор хихикал, вспоминая, как неделю назад рыжик, спавший в одной комнате по причине нехватки свободных помещений с Мальчиком-который-голосит-и-всех-пугает, во время очередного ночного концерта свалился с кровати, и на него в темноте наступил примчавшийся на крики Сириус Блэк.

Смех смехом, а Поттера порой становилось даже жалко. Сам Драко уже три месяца каждую ночь просыпался от кошмара, разбудившего его пару минут назад. Но это всего лишь кошмар. А если добавить сюда ту адскую боль, что каждый раз испытывает Поттер, когда катается по полу, держась руками за лоб? Если начистоту, Драко никогда не испытывал особой ненависти к очкарику. Друзьями они, безусловно, не были. Может, просто так сложилось?

Видя мучения Гарри, Дамблдор попросил Снейпа "сотворить" что-нибудь для мальчика. Зельевар скроил такую мину, словно проглотил целиком Тревора, но отказать директору не посмел. Закрывшись в лаборатории, он неделю гремел котлами и звякал банками, и в итоге состряпал какую-то вонючую бурду цвета Уизли. На робкий вопрос Поттера, как это работает, Снейп рявкнул, что это Замораживающее зелье и оно понижает чувствительность кожи. С тех пор Гарри каждую ночь ложился спать с нашлепкой на лбу. Помогает ли ему Снейпова стряпня, Малфой не знал. Сам Поттер не делился ощущениями, а спрашивать Драко не хотел. Да и черт с ним, с Поттером, со своими бы проблемами разобраться.

Парня все еще трясло. С трудом опираясь на дрожащие руки, Драко сел на полу и снова зажал рану. Ему было страшно. Он видел этот сон каждую ночь, каждую ночь пытался что-то предпринять, помочь, спасти, предотвратить, но финал всегда был един. Он не мог понять, почему ему это снится. Отец не был анимагом и он не погиб. Более того, он сейчас был в безопасности, спал в соседней комнате.Тогда к чему эти сны? И причем здесь долг крови?

Драко с яростью сжал пальцы и случайно содрал ногтем свежую рану — голову пронзила боль.

Страх, отчаяние, бессилие сплелись в тугой узел в груди и, вцепившись зубами в подушку, истинный аристократ, чистокровный маг до двадцатого колена, гордый и надменный, сильный и несгибаемый слизеринец Драко Малфой зарыдал, как обиженный ребенок.

Он никому не рассказывал об этих снах, боясь показаться психом. Просто не видел смысла. Мать станет переживать. Отец рассердится, узнав, что сын видит его рогатым конем. Снейп, ехидно подняв бровь, сунет бутылку зелья Сна без сновидений и попросит не приставать по пустякам. Близнецы, похлопав по плечу, посоветуют отдохнуть и развлечься, и подсунут какую-нибудь хреновину из своего магазинчика. Младший Уизли, до сих пор не смирившийся с появлением Драко на Гриммо, мерзко ухмыльнувшись, предложит обратиться к Трелони, а лучше сразу в Святого Мунго. И какого докси ему неймется? Так что никто не в курсе, кроме...

— Драко!!! — в коридоре послышались быстрые шаги, а затем в дверь постучали. — Драко, ты в порядке? Пожалуйста, ответь!

— Я в норме, Грейнджер! — Малфой схватил коврик у кровати и торопливо вытер лицо.

— Можно мне войти? — девушка тихонько поскреблась в дверь.

— Валяй! Можно подумать, если я скажу "нет", ты отстанешь, — пробурчал Драко, подтягивая к груди и обнимая руками колени.

Дверь отворилась и показалась Гермиона в халате.

— О, Боже!!! Что с тобой? — заметив парня на полу, девушка кинулась к нему. — У тебя кровь! Вот здесь. Ты что, упал с кровати? Мы услышали грохот.

— Кто это "мы"? Ты и ты? — сострил Драко.

— Очень ха-ха-ха! — вздохнула девушка. — Я была в соседней комнате у миссис Малфой. Она учит меня вывязывать ромашки. Попросила посмотреть, как ты.

— А почему вы не на завтраке? — спросил Драко.

— Туда пока нельзя. Миссис Уизли распекает близнецов. Она попросила их помочь с уборкой, ну они и помогли. В обратную сторону, — улыбнулась девушка.

— Ясно, — кивнул парень, поднимаясь на ноги. — Я пойду в душ. Скажи маме, что я в порядке.

— Конечно. Подожди-ка! — она удержала его за рукав пижамы. Достала волшебную палочку и направив на рану, быстро залечила ее. — Готово!

— Спасибо, Гр... Гермиона, — поблагодарил Драко.

— Не за что, спускайся по быстрее, скоро завтрак, — Гермиона поднялась и направилась к двери.

Сидя на кровати, Драко, молча, смотрел Гермионе вслед. Заметив две вязальные спицы, торчащие из ее кармана, он улыбнулся. На пороге девушка обернулась. Он быстро сделал морду тяпкой.

— Драко, я ничего пока не нашла о твоих снах, — со вздохом сказала Гермиона. — Я перечитала уже семь томов "Энциклопедии сновидений", но пока глухо. Если я вдруг что-то найду о том, что могут означать твои сны, я сразу...

— Я знаю. Спасибо тебе, Грейнджер. За то, что помогаешь... И за маму... И вообще, — серьезно сказал парень.

Девушка удивленно посмотрела ему в глаза, но не увидела в них и тени насмешки. Она улыбнулась.

— Не за что, Драко. Я сделаю все, что смогу. Просмотрю побольше литературы. Этот сон снится тебе уже три месяца, с первого дня твоего пребывания на Гриммо. Я уверена, это не просто так. Как только появятся сведения, я тебе сообщу, — пообещала Гермиона.

— Почему ты помогаешь мне, Грейнджер? — спросил Малфой.

— Мы же теперь в одной лодке, — и девушка вышла, закрыв за собой дверь.

За секунду до этого из кухни двумя этажами ниже до Драко донеслись крики миссис Уизли.

— Ну-ка, вы двое, отвечайте мне немедленно, что это такое? — вопила она во все горло.

— Ай! Ай! Мама! Не надо!!! — послышались звуки шлепков. — Ты же сама попросила нас смести мусор с ковра!

— Но заметать его под ковер я не просила!!! — миссис Уизли добавила децибелов в голос.

— Очередное утро в дурдоме "Солнышко", — ухмыльнулся Драко, направляясь в ванную. Стащив мокрую насквозь футболку, едва отлипшую от спины, парень бросил ее на пол и встал под холодную воду. Ночной кошмар постепенно отступал.

Он рассказал Грейнджер о своих снах. Она заметила, что он ходит сам не свой, подсела к нему и начала расспрашивать. А он, устав от своей беспомощности, неожиданно для себя взял и все ей выложил. Она пообещала помочь, и теперь почти все свое свободное время проводила за книгами. Возможно, Драко было бы стыдно, если бы он раньше не знал, что она и без его проблемы не выпускает их из рук.

Он не боялся, что кто-нибудь узнает. Он попросил ее молчать и знал, что она сдержит слово, но доверился ей вовсе не поэтому.

Гермиона Грейнджер спасла его мать. В ту ночь, когда Пожиратели смерти ворвались в Хогвартс, не без помощи Драко, гриффиндорка спасла от смерти Нарциссу Малфой. Об этом Драко по секрету сообщила мать. Почему-то отец не хотел, чтобы сын был в курсе. Но Драко не удивился. У Малфоя-старшего и раньше случались заскоки.

Драко закрыл глаза и откинул назад голову, подставляя лицо под прохладную воду. Воспоминания понесли его назад, в тот день, когда, стоя на Астрономической башне, он сделал главный выбор в своей жизни.

В тот день он и впрямь привел Пожирателей в Хогвартс. Фенрир, Белла, Алекто и Амикус застряли внизу, сражаясь с учениками, а Драко быстро оказался на площадке башни. Он стоял, наставив палочку на Дамблдора, и вдруг отчетливо понял, что он этого не сделает. Во всеуслышание называя директора маразматиком, Малфой все равно уважал Дамблдора и, хотя никогда не признался бы в этом даже самому себе, считал его величайшим магом современности. Именно его, а не красноглазого ублюдка, которому облизывала ботинки Белла. Нарцисса была страшно недовольна, когда Лорд оккупировал Малфой-менор. Из тщательно засекреченной переписки с отцом Драко знал, что Люциус тоже не в восторге от сложившейся ситуации, но они были в безвыходном положении. Рассказы о скором на расправу Лорде превращались в легенды. И все-же, Драко был благодарен отцу.

Именно Люциус в начале года уговорил Волдеморта повременить с черной меткой для сына. Он убедил его подождать, пока мальчик не пройдет посвящение, выполнив свое первое задание. Им и должно было стать убийство Дамблдора.

И вот сейчас он стоял и смотрел на мудрого старика с серебристой бородой, сжимая палочку в дрожащей руке. Он шел к этому целый год. Подсунул Кэти ожерелье, подсыпал яд в бутылку виски. Но произнести "Авада Кедавра", глядя в глаза человеку, которого собираешься убить, оказалось намного сложней.

Потом директор заговорил.

— Опусти палочку, Драко, — с улыбкой сказал Дамблдор, — ты ведь не убийца.

— А вам — то откуда знать? — в панике выкрикнул Драко, направляя палочку в грудь старика.

— Просто знаю и все, — спокойно ответил Дамблдор, — ты не хочешь этого делать. И я думаю, не сделаешь.

— Я не трус!!! — заорал Малфой, тыча профессору едва не в лицо.

— А я этого и не утверждаю, — снова улыбнулся старик, — но убийство человека и не требует много храбрости. Ты же сейчас можешь совершить поистине геройский поступок. Нужно лишь отказаться от убийства. Доверившись Ордену, ты получишь лучшую защиту из существующих. Пожиратели никогда тебя не достанут.

Но Драко медлил. Он боялся не за себя, а за родителей. Волдеморт, естественно не обрадуется, узнав, что Драко переметнулся на сторону Ордена, и попытается отомстить со всей возможной жестокостью. Его ярость падет на головы отца с матерью, и они останутся на растерзание этому монстру.

Мальчик взглянул на Дамблдора. Тот даже не вынул палочку и не сделал попытки защищаться. Он выглядел страшно изможденным и уставшим, едва стоял на ногах, был бледен, глаза запали, словно у больного. Он то и дело поглядывал в угол площадки. Драко посмотрел туда. Никого.

— Да, Драко, — сказал вдруг Дамблдор, — ты сможешь одолеть меня, если захочешь. Вопрос в том, захочешь ли. Если же ты примешь мое предложение, я немедленно отправлю отряд авроров в Малфой-менор и мы доставим твоих родителей в безопасное место.

— Куда именно? — с опаской спросил Драко.

— На площадь Гриммо, 12. Это штаб Ордена Феникса. Для мистера и миссис Малфой это будет самым безопасным местом. Решайся, Драко, — тихо сказал старик.

Драко уже все решил. Он не желал, чтобы отец с матерью постоянно находились в опасности и зависели от Волдеморта. Но в этот момент дверь за его спиной с грохотом распахнулась и на площадку башни высыпала толпа Пожирателей смерти во главе с Беллатриссой.

Увидев Дамблдора, она неистово захохотала.

— Ну, давай же, сделай это, мой дорогой племянничек, не будь трусом! Ты должен выполнить волю Темного Лорда! — пронзительно вопила она.

И Драко Малфой наконец решился. Решился сделать самую отважную вещь в своей жизни.

Приняв окончательное решение, Драко начал лихорадочно соображать.

То, что он собирался сделать, было сложно. Очень сложно. Практически невозможно.

За спиной четыре Пожирателя. Настроены серьезно. Но даже будь там одна Белла, все равно силы явно не равны.

Дамблдор ему сейчас тоже не помощник. Старику явно было плохо, его трясло, и он нетвердо стоял на ногах. А без его помощи и думать нечего биться с Пожирателями.

Что же делать? Господи, профессор, ну с какой стати у вас именно сейчас морская болезнь приключилась? И отчего ему так плохо? Плохо... Плохо... Ну, конечно!!!

В голове Драко словно зажглась лампочка. И как он сразу не подумал? Это единственная возможность помочь старику. Да и себе тоже. Только бы сработало.

Малфой не зря половину своего свободного времени проводил с крестным. Даже на уроках по заклинаниям Драко не узнал столько нужных и полезных заклинаний, сколько узнал от Северуса. Для парня стало настоящим открытием, что Снейп является специалистом не только по зельям. Малфой знал, что "Сектумсемпра" не единственная магическая формула зельевара. По количеству изобретенных заклинаний Снейпа мог переплюнуть разве что Мерлин.

Одному, очень нужному заклятию Снейп обучил Драко в прошлом году, когда пятикурсники сдавали СОВ. Нагрузка была столь велика, что последние дни перед экзаменами Драко, абсолютно истощенный физически и морально, измученный и недосыпающий, ползал как осенняя муха. Тогда Снейп и обучил его, попросив особо не распространяться среди однокурсников. Действием оно было схоже с Восстанавливающим зельем: возвращало хорошее самочувствие, укрепляло здоровье и добавляло резервные силы организму. В течении двух недель, пока длились экзамены, Драко успешно применял его на себе и потихоньку, чтобы не заметили, на остальных слизеринцах. А однажды даже на Лаванде Браун, ударившейся в истерику перед письменным экзаменом по трансфигурации.

Потом Драко и думать о нем забыл. И вот сейчас оно могло оказаться полезным. Нет, не так. Только оно одно и могло оказаться полезным. Если, конечно, сработает.

Мысленно перекрестившись, Малфой поднял палочку и невербально произнес " Инима Лекарус".

С минуту ничего не происходило. Драко тихо молился про себя, чертыхаясь, что в свое время не положил достаточно сил для качественного освоения этой науки. Что ни говори, а в невербальных он не силен. И тут же понял, что сработало.

Дамблдор, бледный до синевы, слегка порозовел, а его руки перестали трястись. Он удивленно взглянул на Драко. Тот чуть заметно кивнул. Старик слегка улыбнулся, подмигнул парню, выпрямился и крепко встал на ноги. В ту же секунду на площадку ворвался Яксли. Взглянув на него, Драко почуял не ладное.

— Он предатель!!! Трус! Подлец! Чертов изменник! — заорал Яксли, багровый от ярости.

Сердце Малфоя пропустило удар. Как Яксли понял, что Драко решил идти против них? Драко и сам понял это пару минут назад. Парень крепче сжал палочку.

— О ком ты говоришь, Яксли? — прорычал Сивый.

— О Снейпе, о ком же еще, об этом трусливом ублюдке!— пояснил Пожиратель.

— Северус? — удивилась Белла. — Ты спятил, Яксли! С чего ты взял?

— Я запустил Авадой в Лонгботтома, сына тех мракоборцев, помнишь, Белла? Он был прошлым летом в Министерстве. Снейп оттолкнул его в сторону и швырнул в меня "Ступефай", — доложил Яксли.

— Вряд ли он целил в тебя, — сказал Кэрроу.

— Целил? Он попал в меня! Где, по-твоему, я торчал так долго? — заорал Яксли.

— И где он сейчас? — спросил Фенрир.

— Кончился, — усмехнулся Яксли.

У Драко подкосились ноги. Эта тварь убила крестного. Боль и ярость придали ему сил, и последние, призрачные сомнения исчезли.

— Я не стану убивать Дамблдора! — громко заявил Малфой.

— Да ты у нас храбрец, Драко! Весь в отца! — взвилась Белла, отталкивая парня в сторону. Ладно, Темный Лорд сам решит, что с тобой делать. А что делать с тобой, Альбус, решу я. Сейчас, дай-ка подумать.

Она задумалась. Драко казалось, что он видит, как в ее голове крутятся шестеренки, выдумывая для старика самую страшную муку. Наконец она хищно улыбнулась.

— Ну, конечно, как я сразу не подумала? — издевалась Белла. — Сивый, не желаешь перекусить? А заодно оказать услугу Темному Лорду?

Оборотень, оскалившись, прыгнул на Дамблдора. Но Драко уже видел волшебную палочку в руке старика. Кровожадность Беллатриссы сыграла в этот раз против нее. Рванув вперед, Сивый на миг заслонил Дамблдора от Пожирателей. Но этого мига хватило старику, чтобы выхватить палочку. Оборотень словно врезался в невидимую стену, его отшвырнуло прямо на ограждение, а затем он кособоко, словно птенец из гнезда, перевалился через парапет и скрылся из виду. Раздался отчаянный крик, а через пару секунд далеко внизу послышался тихий стук упавшего тела.

Драко понял, что Дамблдор применил Щитовые чары. Просто сила его защиты была столь велика, что не просто остановила, а отбросила нападающего оборотня. Малфой в очередной раз поразился выдержке и благородству Дамблдора. Он не желал применять Аваду даже против врагов. Но Сивый все равно мертв.

— Нет, Драко, не думаю, — улыбнулся старик. — Оборотня может убить только себеподобный.

В этот миг с Пожирателей наконец спало оцепенение. Видимо, потеря сразу трех сторонников ошарашила их настолько, что они бросились в бегство. Ни один из них не осмелился биться с Дамблдором, только Белла, убегая, метнула не прицельно пару заклятий. Прихвостни Волдеморта молниеносно просочились в двери и помчались к Выручай-комнате. Заботясь о комфортном отступном пути, они оставили там Долохова, чтобы иметь возможность уйти тем же путем — через исчезательный шкаф.

Но Дамблдор, к удивлению Драко, не стал их преследовать. Вместо этого он направил свою палочку в угол, куда постоянно поглядывал, и произнес: "Фините".

Разинув рот от удивления, Драко смотрел во все глаза, как в углу взлетает в воздух и медленно опадает серебристая мантия, и из-под нее появляется Поттер. Гарри бросился к директору.

— Профессор Дамблдор, вы в порядке? — закричал он.

— Успокойся, Гарри, со мной все хорошо, — кивнул Дамблдор. — Мистер Малфой спас меня. И даже подлечил. Если бы не он, вряд ли у меня хватило бы сил даже держать палочку.

— Это из-за того зелья? — спросил Поттер. — Оно отняло у вас все силы.

— Верно. Но сейчас не это главное, — старик повернулся к Малфою. — Великолепное заклинание, Драко. Никогда о таком не слышал. Откуда оно?

Драко молчал. Воспоминания о погибшем крестном полоснули по сердцу такой болью, что он изо всех сил стиснул зубы, надеясь лишь на то, чтобы из глаз не потекли слезы. Надо же, до этого момента Малфой и не подозревал, что у него имеется сердце.

— О, Северус? — удивился Дамблдор, светя улыбкой. — Ну конечно, как же я сам не догадался. Он мастер на такие штуки. — и кивнул, предупреждая вопрос Драко. — Да, мой мальчик, я неплохой легилимент.

Душная волна злобы накрыла Малфоя с головой. Перед глазами замелькала черная сетка, воздух словно сгустился, а в голове застучали молоточки. Не помня себя от ярости, Драко бросился на старика и дернул его за бороду.

— Наплевать мне в три котла, какой вы легилимент!!! — орал Малфой, тряся Дамблдора. — Снейп работал на вас! Он был вашим шпионом! Он погиб, защищая учеников! А вы с видом макаки, получившей банан, восхищаетесь его заклинаниями?!

— Протего! — заорал Поттер, и Драко отбросило в сторону. Дамблдор быстрым шагом подошел к парню и присел рядом с ним.

— О, Мерлин, успокойтесь, прошу вас, мистер Малфой, — торопливо заговорил он. — С профессором Снейпом все в порядке, поверьте мне. Вполне вероятно, что он ранен, но уж точно не убит.

— Откуда вы знаете? — стуча зубами, прошептал Драко.

— Посмотрите сюда, — Дамблдор вытащил из кармана золотой галлеон. — В прошлом году в Хогвартсе функционировал подпольный кружок ОД, и я позаимствовал идею у мисс Грейнджер. На этот галлеон наведены чары Единения души. Они объединяют всех членов Ордена. Галлеон станет горячим, если погибнет кто-нибудь из нас. Потрогайте, мистер Малфой, он абсолютно холодный. У всех членов Ордена такие. Вы тоже получите.

Драко протянул руку и взял галлеон. Он был теплым на ощупь.

— Он не холодный, — пробормотал парень, глубоко дыша, чтобы унять истерику.

— Верно, мистер Малфой. Чары улавливают малейшие изменения состояния здоровья. Чем больше угроза смерти, тем сильнее нагревается монета. Если бы кто-то погиб, галлеон был бы раскаленным. Я думаю, Северус ранен и ему требуется помощь. И, поверьте, Яксли не тот человек, который смог бы его одолеть. Ну, давайте же, Драко, поднимайтесь, — старик выпрямился и, подав Малфою руку, помог ему встать на ноги.

— Я рад, что ты принял правильное решение, Малфой! — неожиданно сказал Гарри. — Сегодня ты поступил, как истинный гриффиндорец.

— Прекрати оскорблять меня, Поттер, а то нарвешься, — Драко повернулся к Дамблдору, старательно прячущему улыбку. — Что насчет моих родителей? Вы обещали им защиту!

— И они ее получат, — серьезно кивнул Дамблдор. — Я сию минуту отправляюсь в Малфой-менор, заберу их и перенесу в безопасное место.

— Я иду с вами! — Драко выхватил палочку.

— Нет, мистер Малфой, это очень опасно! Теперь, когда вы перешли на сторону Ордена, вы стали для Волдеморта персоной нон грата, — спокойно объяснил старик. — Если вы отправитесь со мной, мне придется беспокоиться еще и о вашей безопасности. Прошу вас, не усложняйте мне задачу.

— Но профессор... — встрял Поттер, — вы же не можете отправиться туда один...

— Не волнуйся, Гарри. Из достоверных источников мне известно, что Лорда сегодня нет в поместье, — улыбнулся Дамблдор. — К тому же, меня там сегодня в гости не ждут, так что на моей стороне фактор неожиданности.

Тут прорезался Малфой.

— Это мои родители! Я не собираюсь сидеть, сложа руки! — закричал Драко, бледнея на глазах.

— Вы не доверяете мне, мистер Малфой? Я пообещал спасти их, и я сделаю это. А сидеть, сложа руки, не надо, вы поможете мистеру Поттеру, — возвестил старик.

— Чего? С какой стати я должен ему помогать? — разозлился Драко.

— Заткнись, Малфой! — рявкнул Гарри и повернулся к директору, — Что делать, профессор Дамблдор?

— Для начала спуститесь вниз и помогите раненым. Найдите профессора Снейпа и сообщите ему, что он рассекречен. Спрячьте от него Невилла Лонгботтома. Затем соберите своих друзей и идите в Гриффиндорскую башню. Я приду туда, когда вернусь и сообщу о наших дальнейших планах. Попросите деканов, чтобы отправили всех учеников в спальни, лишний переполох нам ни к чему, — перечислил Дамблдор и повернулся к Драко. — Я горжусь вами, мистер Малфой. Вы действительно сделали правильный выбор. Эре Волан-де-Морта скоро придет конец. — И, увидев, как Поттер открывает рот, добавил,— Я все расскажу, когда придет время. А теперь поторопитесь.

Дамблдор забрал у Драко галлеон, положил его в карман, вынул палочку и с легким хлопком исчез.

Малфой, погруженный в собственные думы, молча смотрел на пустое место. Страх за родителей затмевал все остальные чувства. Небось Белла уже доложила, что Снейп и Драко их кинули. Когда вернется Волдеморт? Сколько времени у Дамблдора? А если старик погибнет? А вдруг родители уже мертвы?

— Малфой! Малфой!! Мал-фо-о-ой!!! — орал Гарри прямо в ухо Драко.

Парень подскочил и ошарашенно посмотрел на Поттера.

— Ты в своем уме, кретин? Чердак сорвало? — взвился Драко.

— Да я ору тебе уже пять минут! Стоишь, как статуя! Ты слышал Дамблдора? Мы должны помочь раненым! Ну, давай же, Драко, пойдем! — Гарри повернулся и побежал вниз по лестнице.

Слизеринец обалдело смотрел ему вслед. Удивился он не тому, что Поттер назвал его по имени, а тому, что Драко вдруг осознал, что и впрямь волнуется за учеников внизу. Среди них были и его однокурсники. Не друзья, нет, у Малфоев не бывает друзей. К сожалению.

Что ж, Дамблдор, кажется, знает, что делает. А он, Малфой, в первый раз в жизни может совершить не выходку, а поступок. Нет, во второй. Один поступок он сегодня уже совершил.

Драко развернулся и помчался следом за Поттером.

После быстрого обхода пути до Выручай-комнаты, через которую скрылись Белла и компания, выяснилось, что убегавшие (прибегавшие, пробегавшие — нужное подчеркнуть) Пожиратели нанесли не так много ущерба. Слава Мерлину, время было позднее, и большинство учеников находились в своих гостиных, иначе все могло закончиться гораздо хуже.

Яксли, летя на всех парах, сшиб с лестницы двух девочек-второкурсниц. Одна из них сломала ногу, вторая разбила голову. Обе уже были в больничном крыле. Их доставили туда Рон и Джинни. Невилл разбил нос о стену, когда его с силой оттолкнул Снейп. Парализованная Гермиона лежала в холле, попавшая под "Петрификус Тоталус". Гарри бросился было к ней, но тут услышал тихие всхлипывания из угла за статуей. Приглядевшись, он увидел перепуганного рыдающего первокурсника.

— Малфой, помоги Гермионе! — крикнул Поттер, опускаясь на пол рядом с мальчиком.

— Может, я лучше ему помогу? — скривился Драко.

— Если он тебя увидит, вообще не вылезет, — сострил Поттер.

— Вообще-то он слизеринец! Он знает меня! — рассердился Драко.

— Тем более, — кивнул Гарри, пытаясь выманить мальчика.

— Шутник хренов! — пробурчал Малфой, опускаясь на колени рядом с Гермионой и вынимая палочку. — Фините!

Гермиона очнулась, повернула голову и посмотрела на Малфоя. Драко стало не по себе, когда он увидел ужас в ее глазах. Сам не зная почему, он решил приободрить ее и попытался улыбнуться.

Получилось, очевидно, плохо, потому что девушка выхватила палочку и заорала: " Инкарцеро". Вмиг Драко опутали веревки.

С другого конца зала примчался Поттер с мальчиком на руках.

— Гермиона, Гермиона, успокойся! Малфой на нашей стороне, он спас Дамблдора! — затарахтел Гарри. Он быстро и сбивчиво ввел ее в курс дела.

— Извини, — покраснев, прошептала девушка, и Малфою отчего-то вдруг стало обидно.

— Действительно, чего еще от меня можно ожидать. Мерзкий слизеринец способен лишь на гадости, — с сарказмом произнес он. — Извините, что развеял легенду.

— Я же не знала, — принялась оправдываться Гермиона, наводя на Драко палочку. — Диффиндо!

Веревки свалились. Малфой и девушка поднялись на ноги.

— Давай, я отведу мальчика в госпиталь, — сказала Гермиона, — а потом приду в гостиную.

Гарри кивнул. Гриффиндорка взяла ребенка за руку и ушла. Гарри и Драко поплелись на второй этаж. Внезапно возле гобелена Драко заметил что-то, похожее на кучу черного тряпья. Чем-то она привлекла внимание Малфоя. Он остановился и пригляделся. Внезапно куча шевельнулась. Драко замер, а через секунду с криком: " Профессор!" бросился к распростертому на полу Северусу Снейпу.

Отталкивая друг друга, парни склонились над Снейпом. Он был без сознания, лицо его, и без того обычно бледное, казалось восковым, губы посинели. Драко поднес ладонь к лицу профессора и ощутил слабое дыхание. Он попытался приподнять Снейпа, но тот был слишком тяжел.

Гарри опустился на колени и начал помогать Малфою. Внезапно зельевар хрипло застонал.

— Профессор, вы слышите меня? — позвал Драко.

Снейп открыл глаза. Было видно, что ему стоит больших усилий не потерять сознание.

— Драко... — прошептал он, — голова...

Малфой осторожно приподнял его голову и провел рукой по волосам. Пальцы окрасились кровью. Драко повернулся к Поттеру.

— Его нужно доставить в больничное крыло, и побыстрее, — сказал он, — у него голова разбита.

Гарри кивнул и вынул палочку.

— Мобиликорпус!

Тело профессора, вновь потерявшего сознание, поднялось в воздух на пару футов и снова опустилось вниз.

— Не выходит, — в отчаянии прошептал Гарри, — я раньше не использовал это заклинание. Давай вместе.

— Мобиликорпус! — двойное заклинание подняло Снейпа в воздух и он тихо поплыл над полом, увлекаемый двумя палочками. На пол закапала кровь.

— Давай-ка поторопимся, Поттер, — встревоженно прошептал Драко.

Они как можно быстрее зашагали по коридору, удерживая в воздухе тело профессора.

Мадам Помфри возилась с пострадавшими второклашками. Маленький слизеринец сидел на кровати и ел шоколад.

Драко осторожно опустил Снейпа на свободную кровать, Гарри подошел к медсестре.

— Мадам Помфри, там профессор Снейп, он ранен, — сказал Гарри, ища глазами Гермиону.

Мадам Помфри быстро осмотрела рану, из которой по прежнему текла кровь, и поспешила к шкафчику с лекарствами.

— Как он? — спросил Драко, не выдержав напряжения.

— Не о чем беспокоиться, — улыбнулась медсестра, капая на марлевую повязку какое-то голубое снадобье, — рану я быстро залечу. Вот только он потерял много крови, но тут я думаю, помогут Общеукрепляющее и Восстанавливающее зелья. Еще шоколадом его покормлю. Через пару часов будет как новенький.

У Драко отлегло от сердца. Он даже улыбнулся, на секунду представив Снейпа, жующего шоколад.

— Простите, мадам, вы не видели Гермиону? — спросил Гарри, — она пошла к вам.

— Она ушла. Очень спешила. Сунула мне ребенка прямо в двери и умчалась галопом. Сказала — срочное дело, — сообщила мадам Помфри, обрабатывая рану, — кстати, мальчик в порядке, может, вы его проводите до гостиной?

Малфой кивнул. Ребенок слез с кровати, подошел к Гарри и взял его за руку. Они попрощались с мадам Помфри и направились к подземельям.

Гарри ждал Малфоя в коридоре, пока тот довел мальчика до спальни. Через пару минут Драко вернулся и подошел к Гарри.

— Куда теперь? — поинтересовался он.

— Пойдем в нашу гостиную. Дамблдор велел ждать там. Интересно, куда это Гермиона так спешила. — Поттер повернулся и направился к лестнице, Драко пошел за ним, — Ты будешь вступать в Орден?

— Я так понимаю, выбор у меня не богатый, — хмыкнул Малфой, — только я сомневаюсь, правильно ли я сегодня поступил.

— Ты думаешь, что стоило убить Дамблдора? — Гарри удивленно уставился на Драко.

— О, Мерлин, вы из меня и впрямь какую-то мантикору делаете. Нет, Поттер, я сомневаюсь, что стоило отпускать его одного, — пояснил Драко.

— Он справится... Это же Дамблдор... — промямлил Гарри.

Малфой промолчал. Теперь, когда возня с ранеными закончилась, а жизни крестного ничего не угрожало, страх за родителей вернулся с удвоенной силой. Тревога колючим клубком свернулась у него в груди и то и дело поворачивалась с боку на бок. Его трясло при мысли о том, что он может их больше не увидеть. Стоило ли отпускать старика одного? А что если в случае угрозы Дамблдор просто бросит Малфоев, а Драко сообщит, что опоздал? Но Малфой тут же отбросил эту невероятную мысль, вспомнив Сивого. Как верно заметил Поттер, это же Дамблдор...

У портрета Полной Дамы они остановились. Она выжидательно посмотрела на них.

— Золотое перо! — произнес Поттер и проем открылся.

Они полезли внутрь. В гостиной было полно народу. Стоял страшный гвалт. Увидев Драко, все моментально замолчали.

— Какого гриндилоу он забыл в нашей гостиной? — с отвращением заорал Рон.

— Не больно-то и хотелось, Уизли! — рявкнул оскорбленный Драко, прошел мимо Рона и залез с ногами в кресло у камина.

— Успокойся, Рон, Малфой теперь с нами. С сегодняшнего дня он член Ордена Феникса, — со смущенной улыбкой объявил Гарри.

Все дружно уставились на Малфоя, как на циркового жирафа, крутящего обручи на шее. Рон потребовал подробностей и Гарри завел рассказ. Когда рассказ закончился, Драко заметил, что Рон смотрит на него более уважительно. Затем Лаванда и Парвати, отчаянно зевая, прихватили Джинни и отправились спать. Дин и Симус тоже ушли, попросив разбудить, если что случится. Гарри пообещал, от души надеясь, что обещание сдерживать не придется.

В гостиной остались только Гарри, Рон, Драко и задремавший Невилл.

— Гарри, ты не видел Гермиону? — спросил Рон. — Ее нигде нет.

— Она убежала из больничного крыла. Мы думали, она уже спит, — удивился Гарри.

— Она была в больничном крыле? — всполошился Рон. — Она ранена?

— Ты идиот, Уизли? — рявкнул Малфой и разбудил Невилла. — Как бы она убежала, будь она ранена? Нет, жива-здорова, повела ребенка в госпиталь, оттуда срулила, куда — не знаем. Еще вопросы есть?

— Куда же тогда она делась? — пробормотал Рон, пропустив грубость Малфоя мимо ушей. — Мы с Невиллом три раза обошли всю школу. Ее нигде нет.

Невилл с комочками ваты, засунутыми в обе ноздри, согласно закивал.

— Я поищу ее, — сказал обеспокоенный Гарри, поднимаясь на ноги, но Драко его опередил.

— Лучше я. Мне все равно здесь пока делать нечего. А вы ждите Дамблдора, — Малфой направился к двери.

— Ты пойдешь искать Гермиону? — вылупился Рон.

— Не урони глаза, Уизли, — усмехнулся Драко, выходя из гостиной.

Парень медленно брел по коридору, размышляя. Конечно, он ушел из гостиной не только из-за Грейнджер. Ему нужен был повод. Драко не хотел, чтобы они видели его волнение. Малфои не любят, не волнуются, не бояться. Малфои холодные, расчетливые и жестокие. А даже если это не так, то остальным об этом знать не положено. Хотя Поттер небось уже растрепал Уизли об истерике на башне.

Примерно через час Драко обошел школу. Заглянул даже в туалет плаксы Миртл. За этот год он очень много времени проводил здесь, вынашивая планы уничтожения Дамблдора. Неужели он был здесь всего неделю назад? Казалось прошло лет десять.

Рон, увидев Драко в одиночестве, разволновался еще больше. Его тревога передалась и Поттеру. Невилл переживал еще и за Дамблдора. Малфою же сейчас было плевать на всех, кроме отца с матерью.

Спустя еще час напряжение в гостиной достигло такого пика, что, казалось, его можно было пощупать руками. Рон, становясь бледнее с каждой минутой, безостановочно наворачивал круги вокруг дивана. Невилл, сидя за столом, отрывал от исписанного пергамента маленькие кусочки и закатывал их в шарики. Поттер лежал в кресле с закрытыми глазами, опустив голову на подлокотник, но по его напряженному лицу было ясно, что он внимательно прислушивается к звукам, доносящимся из коридора.

Не желая участвовать в массовом психозе, Драко подошел к окну и сел на подоконник. За окном царила непроглядная мгла, только на опушке леса светился тусклый огонек фонарика, висящего над дверью хижины Хагрида.

За спиной послышался звук открывающегося проема. Драко обернулся. Рон рванул на звук и тут же завял. Невилл юркнул под стол. Малфой усмехнулся.

В гостиную бодрым шагом вошел совершенно здоровый на вид профессор Снейп. Увидев Драко, он резко остановился.

— Мистер Малфой? А я решил, что вы мне привиделись. Может, кто-нибудь потрудится объяснить мне, что вы здесь делаете и где Дамблдор? — желчно заявил зельевар, устраиваясь в кресле.

Драко принялся излагать. Он рассказал Снейпу все с самого начала, закончив на том, что пропала Гермиона Грейнджер. Когда он закончил, профессор поднял голову и посмотрел на Малфоя так, точно он только что объявил, что раздал все свои деньги нищим.

— Что вы собираетесь делать, мистер Малфой? — спросил Снейп.

— Вступать в Орден, — ответил Драко, спокойно выдержав его взгляд.

— Ну что-ж. В таком случае, сто баллов Слизерину, — объявил Снейп.

— За что, профессор? — удивился Драко.

— За то, что доставили меня в госпиталь, естественно, — пожав плечами, пояснил зельевар.

— Но, сэр... — в тон ему ответил Драко, ехидно ухмыляясь, — мы несли вас вдвоем с Поттером.

У Снейпа дернулась щека, но он стойко выдержал удар.

— В таком случае, еще сто баллов Гриффиндору, — расщедрился профессор и добавил, заглядывая под стол, — вылезайте, Лонгботтом, я сегодня не намерен никого съесть.

Рон и Невилл ошалело посмотрели друг на друга. За шесть лет в Хогвартсе это были первые баллы, присвоенные Снейпом Гриффиндору.

Проем неожиданно открылся и в гостиную вошла Гермиона. Рон с воплем бросился к ней и обнял.

— О, Мерлин, Гермиона , где ты была?!! — у бедного парня тряслись губы. — Мы всю школу обыскали!

— Прости, Рон! — Девушке явно было не ловко. — Я была в библиотеке. Очень нужно было.

— Я смотрел в библиотеке! Тебя там не было! — не сдавался рыжий.

— Э-э...— Гермиона растерялась, — ну-у...я была в... Запретной секции... э-э... Дамблдор попросил...

Драко удивленно посмотрел на нее. Она лгала так виртуозно, что Малфой , пожалуй, не усомнился бы в ее словах, если бы лично не проверил каждый дюйм Запретной секции.

— О чем? — удивился Рон.

— Давай завтра расскажу, Рон, пожалуйста, — взмолилась Гермиона, — я так устала, можно я пойду спать?

— Проводить? — подскочил Уизли.

— Не стоит, — девушка встала и направилась к лестнице, по дороге задела ногой стул, оставленный Невиллом посреди комнаты, и вдруг с криком опустилась на пол, схватившись за лодыжку.

Гарри, Рон и, к своему удивлению, Драко кинулись к ней наперегонки.

— Что с тобой! Ты ранена? — затарахтел Рон.

— Ногу повредила, это не страшно, — со слезами на глазах прошептала девушка, стиснув зубы от боли.

— Покажите рану! — потребовал подошедший Снейп.

Опустив глаза, девушка приподняла мантию. Нога была замотана окровавленным полотенцем. Снейп, присев на корточки, размотал тряпку.

Драко присвистнул. На случайное ранение совсем не похоже. Рана явно оставлена заклятьем. И Драко даже знал каким. Он быстро взглянул на Поттера. Тот выглядел не менее ошеломленным и тоже явно понял в чем дело.

Рон же буквально пришел в ужас, увидев длинный, ровный и очень глубокий порез.

— Как тебя угораздило, Гермиона? — простонал он.

— Попала ногой в исчезающую ступеньку, на лестнице, помнишь? А из нее торчал гвоздь, — объяснила Гермиона, умоляюще глядя на Гарри, открывшего было рот.

Поттер понял намек и промолчал. Снейп намотал полотенце обратно.

— Мистер Уизли, проводите мисс Грейнджер к мадам Помфри, — приказал он.

Рон встал, помог девушке подняться и, обняв за плечи, повел к выходу. Едва закрывшаяся за ними дверь спустя минуту вновь раскрылась, пропуская Дамблдора.

Драко вскочил. Не обращая ни на кого внимания, старик подошел к Малфою. Лицо его ровным счетом ничего не выражало.

— В чем дело, профессор? — с трудом сглотнув горький комок в горле, прошептал он и тут же увидел в ответ лучезарную улыбку.

— Все в полном порядке, Драко! Волноваться не о чем. Твои родители в полной безопасности на Гриммо. Правда, мистер Малфой попал под очень неприятное заклятие, но с ним все будет в порядке. Молли ухаживает за ним, — Дамблдор посерьезнел. — Есть и плохие новости. Волан-де-Морт в бешенстве, он может напасть на школу. В целях безопасности все члены Ордена и их дети должны немедленно покинуть Хогвартс и отправиться на Гриммо. Отправитесь из моего кабинета через камин, — старик повернулся к Снейпу. — Кстати, Северус, не мог бы ты навестить мисс Грейнджер? Я полагаю, это в твоей компетенции. Вряд ли мадам Помфри справится.

Зельевар кивнул. Старик развернулся и, пробормотав себе под нос " Отважная девочка... Никогда бы не подумал...", исчез в дверном проеме.

Спустя полчаса Гарри, Рон, Джинни и Драко стояли в кабинете Дамблдора.

— Чего мы ждем, профессор? — спросила, зевая, сонная Джинни.

— Профессора Снейпа и мисс Грейнджер, — ответил Дамблдор.

— Вы не знаете, где Гермиона так поранилась? — спросил Поттер.

— Знаю, Гарри, — спокойно ответил старик, сбрасывая мысли в Омут Памяти, — но я думаю, она сама в праве решать, когда рассказать об этом. И вы поступите очень благородно, если не станете давить на нее.

Драко усмехнулся, увидев, как покраснел Уизли.

— Простите, сэр... — промямлил Гарри, — что вы имели в виду, говоря, что эре Волан-де-Морта скоро придет конец?

— Пока я не могу до конца объяснить тебе, Гарри, — вздохнул Дамблдор. — Я хочу, чтобы мы вышли из этой войны с наименьшими потерями, но Волан-де-Морт очень сильный противник. Месяц назад у магического мира наконец появилась надежда. Если мне удастся исполнить то, что я задумал, у Ордена Феникса появится реальный шанс не только победить Темного Лорда, но и исправить множество бед, которые он натворил.

— И что же это, профессор? — спросил Поттер.

— Видишь ли, Гарри... — начал Дамблдор, но тут дверь распахнулась, впуская злого, всклокоченного Снейпа и повеселевшую Гермиону.

— В чем дело, Северус? — мило улыбнувшись, спросил директор у мрачного зельевара.

— Ни в чем! — рявкнул Снейп. — Когда отправляемся?

— О, с минуты на минуту, — кивнул старик.

— В чем дело? — тихо спросил Рон у подошедшей Гермионы, кивая на Снейпа.

— Мадам Помфри заставила его съесть кусок шоколада размером с кирпич, — развеселилась девушка, — ей показалось, что он бледноват. А ты сам знаешь, как спорить с мадам Помфри.

Рон громко фыркнул. Снейп повернулся и злобно посмотрел на него. Мальчики старательно состроили серьезные лица.

— Даже не верится, что мы теперь не скоро его увидим, — прошептал Рон на ухо Гермионе.

— Ну что-ж, дальнейшие указания вам известны, Северус, — сообщил Дамблдор, подходя к камину и вынимая из кармана мешочек, — сейчас вы с ребятами отправляетесь на Гриммо, там уже оборудована для вас лаборатория. Мы знали, что рано или поздно это случится. Я прибуду на днях, и мы разработаем дальнейший план.

Драко с любопытством взглянул на Рона. У рыжего был такой вид, словно он с большим удовольствием отправился бы в Малфой-менор, прямиком в руки Волдеморта, лишь бы там не было Снейпа.

Зельевар с выражением глубокой муки на лице кивнул. Тут дверь вновь отворилась и вошли Луна и Невилл. Снейп удивленно посмотрел на директора. Дамблдор улыбнулся.

— В Ордене решили, что люди, наиболее приближенные к Поттеру должны быть отправлены по домам для наибольшей защиты, — сказал старик, — мистер Лонгботтом, мисс Лавгуд, всего хорошего.

Невилл кивнул директору и повернулся к Снейпу.

— Сэр, я хотел бы поблагодарить вас за спасение моей жизни, — серьезно сказал Невилл, — удачи, профессор.

Мальчик подошел к Дамблдору, взял из мешочка щепотку порошка, вошел в камин и, крикнув "Дом Лонгботтомов" , со свистом исчез.

— Я очень горжусь вами, профессор! Вы просто герой! — с пафосом воскликнула Луна и вынула палочку, — Орхидеус! Вот, держите, это вам!

С этими словами она подошла к ошарашенному зельевару, воткнула ему в руки букет и, войдя в камин, с криком "Особняк "Мозгошмыг" исчезла тем же путем, что и Невилл.

— Ах, как трогательно! — вздохнул Дамблдор, утирая слезу.

Лицо Снейпа вытянулось, а нижняя челюсть поехала вбок, словно каретка пишущей машинки, отчего злобный зельевар стал слегка напоминать верблюда. Он явно не ожидал подобного проявления чувств от ненавидевших его учеников. Он растерянно сунул букет Дамблдору, зачерпнул порошка и исчез в камине.

Ребята начали прощаться с Дамблдором и, один за другим, последовали за Снейпом. Драко, задержавшись на выходе, получил пинок в зад от Уизли, вылетающего следом. Гермионе удалось погасить начинающуюся ссору.

Минуту спустя появилась миссис Уизли. Она лучилась такой искренней улыбкой, что Малфой даже удивился, вспомнив, что раньше она казалась ему неприятной. Она принялась обнимать всех по очереди. Обняла даже Драко.

-Ну наконец-то вы здесь! — восклицала она. — Дамблдор обещал отправить вас следом, а прошло больше часа. Я не могла дождаться, вся изволновалась! Вы голодны?

Все, кроме Малфоя, дружно закивали. Драко же волновало другое.

-Простите, мэм... — он не знал, как начать. — Скажите, как мои родители?

— Не беспокойся, милый, — улыбнулась миссис Уизли, наливая пять тарелок супа, — все будет хорошо. Мистер Малфой попал под очень странное заклятие, я не смогла его распознать. Как, впрочем и никто из членов Ордена. Но Дамблдор сказал, что угрозы для жизни нет и что при должном уходе лихорадка пройдет через неделю. Это очень странно...

— Что странно, мама? — поинтересовался Рон, чавкая куском колбасы.

— Дамблдор явно в курсе, что произошло, но он молчит. Буркнул что-то вроде "Это не моя тайна", — пожала плечами миссис Уизли. — Но с Люциусом все будет в порядке. Сейчас с ним сидит Нарцисса.

— Можно мне их увидеть? — спросил Драко.

— Конечно, милый, — улыбнулась женщина, подвигая Малфою тарелку, — но сначала тебе следует поесть. Ты сегодня много перенес. Потом можешь подняться к ним в комнату. А твоя будет по соседству. Ну давай же, ешь.

И Драко, которому никто и никогда кроме отца не указывал, что ему следует делать, неожиданно покорно взял ложку.

Чуть позже Драко поднялся на третий этаж и зашел к отцу. Он был без сознания, рядом сидела заплаканная Нарцисса и держала его за руку. Увидев сына, она разрыдалась, кинулась к нему на шею и крепко обняла.

Драко гладил ее по волосам, чувствуя, как из глаз катятся слезы. Теперь, когда он своими глазами убедился в их безопасности, не считая таинственного недуга отца, ему казалось, что с души свалился огромный камень, груз невероятной тяжести, давящий на него со всех сторон.

Наконец Нарцисса немного успокоилась и села на кровать. Драко устроился рядом.

— Ты презираешь меня? — спросил он у матери.

Нарцисса подняла взгляд от неподвижно лежащего Люциуса и изумленно посмотрела на него.

— О чем ты говоришь, Драко? Презираю? Я горжусь тобой! — Нарцисса улыбнулась, — Мы очень надеялись, что ты примешь такое решение.

Настал черед Драко разинуть рот.

— Отец надеялся, что я перейду на сторону Ордена? — удивился парень.

— Мы перейдем, — поправила мама, — а ты не думал, что если бы Люциус хотел для тебя судьбы Пожирателя, он бы еще осенью настоял на метке?

— Не понял... — опешил Драко.

— Я и сама не все поняла, сынок. Знаю только, что отец уже несколько месяцев сотрудничает с Дамблдором. От твоего принятого сегодня решения зависело не только наше вступление в Орден, но и наши жизни, — пояснила Нарцисса.

— Отец вступает в Орден? — Драко уже вообще ничего не понимал. — Но зачем ему это надо?

— Отцу нужна свобода, а Дамблдору оружие. Они заключили взаимовыгодный союз, — сказала мать.

— Какое оружие? — спросил Драко.

— Я больше ничего не знаю. Люциус сам расскажет тебе, когда придет в себя, — ответила она.

— Что за заклятие попало в него? — спросил парень.

— Я не знаю, — прошептала Нарцисса, отводя взгляд, и Драко понял, что она лжет.

Очевидно, отца прокляла Белла. Она была настоящей мастерицей по заклятиям, которые потом никто из целителей не мог излечить. Драко оставалось лишь молиться в надежде, что отец поправится.

Так Драко оказался на площади Гриммо. Отец две недели не приходил в себя. Его температура зашкаливала все мыслимые пределы, он бился в лихорадке и кричал во сне. Нарцисса, миссис Уизли и Гермиона буквально поселились у его постели, сменяя друг друга и поливая несчастного Люциуса различными снадобьями, чтобы сбить жар.

Через пару недель Гермиону у постели больного вызвался сменить Фред — на полчаса, чтобы девушка могла пообедать. По закону подлости, именно этот момент Малфой-старший выбрал, чтобы прийти в себя. При виде сиделки, весело помахавшей ему рукой и заявившей "Привет! Очухался?", слабонервный Люциус едва снова не ушел в нирвану.

Только от Дамблдора не было никаких серьезных вестей. Он приезжал раз в три-четыре дня, запирался в лаборатории со Снейпом и Люциусом и они подолгу что-то обсуждали.

Но два дня назад Драко, наконец, улыбнулась удача. Спускаясь ночью на кухню после очередного кошмара, чтобы попить воды, он услышал, как Дамблдор сказал :"Теперь мы точно знаем, что она существует. А раз она не уничтожена, остается только ее найти".

Вернул Драко к реальности громкий стук, а следом мощный пинок в дверь.

— Кто там? — напрягся Драко, протягивая руку к палочке, лежащей на раковине.

— Драко! — раздался властный голос и парень расслабился.

— В чем дело, папа? — спросил Малфой.

— Все в порядке, не считая того, что ты сидишь в ванной уже сорок минут, — ответил Люциус.

— Сейчас выйду! — крикнул парень, выключая воду, и потянулся за полотенцем.

Выйдя из ванной, Драко увидел отца, сидящего на кровати. Люциус посмотрел на него с удивлением.

— Что-то случилось, сын? — обеспокоенно спросил он.

— Ничего, — успокоил Драко, вытирая полотенцем волосы, — просто ударился в воспоминания.

— Лучше бы ты в завтрак ударился, — усмехнулся Люциус, — А то после нашествия Уизли тебе может ничего не достаться.

— А ты завтракал? — спросил Драко, натягивая джинсы. — Гермиона сказала, на кухне идут военные действия.

— Верно. Но мне удалось не попасть под пули, — развеселился отец.

Драко с изумлением посмотрел на него. Люциус сильно изменился за время прибывания на Гриммо. Он словно переступил какую-то черту, решившись на важный шаг, и теперь стал намного спокойнее и дружелюбнее. Не далее как вчера Драко застал его в гостиной, играющим в волшебные шахматы с Уизли.

— Отец, ты знаешь что-нибудь о том, что ищет Дамблдор? — спросил парень.

— Да, — кивнул Люциус. — Но я думаю, тебе стоит немного подождать. Сегодня вечером Дамблдор прибудет на Гриммо, он собирается ввести в курс дела всех членов Ордена.

— Наконец-то! — воскликнул Драко. — А то три месяца никаких сведений, сидим как дураки, даже Поттер не в курсе. Хотелось бы уже начать двигаться. Ты слышал о последнем убийстве? Той семьи маглов?

Мужчина кивнул.

— Но зачем? — продолжал Драко. — Кому нужны маглы? К чему Волан-де-Морту тратить на них время?

— Повод есть, сын, — вздохнув, сказал Люциус. — Темный Лорд ничего не делает просто так. Потерпи до вечера. А сейчас иди на завтрак. Можно я немного посижу в твоей комнате? Северус опять навонял на весь этаж.

Мальчик хихикнул. На третьем этаже было четыре комнаты. Две из них по правую сторону занимали Драко и чета Малфоев. Напротив парня поселили Снейпа, а на апартаменты Нарциссы с мужем выходила лаборатория. И теперь, когда из-под дверей тянуло особенно омерзительное амбре, Люциус постоянно орал,

размахивая перед носом надушенным платочком : "Ну почему эту дрянь нельзя варить на первом этаже?"

— А где мама? — спросил Драко.

— Заснула. Ей опять нехорошо, — вздохнул Люциус.

— Не знаешь, что с ней? — обеспокоенно спросил Драко.

Отец покачал головой.

— Я зайду к ней попозже, — сказал парень, поднимаясь со стула, — а сейчас и впрямь пойду перекушу. Ты не видел Грейнджер?

— Спустилась вниз, когда Нарцисса заснула, — Люциус хитро улыбнулся, — а зачем она тебе?

Драко, порозовев, пробурчал что-то невразумительное и поспешно вышел из комнаты.

Люциус улыбнулся, глядя вслед сыну. Малфой и грязнокровка... Приди ему в голову подобное год назад, он бы решил, что просто переутомился. Но с тех пор привычный мир Люциуса Малфоя изменился настолько, что все такие невероятные ранее вещи воспринимались совсем по другому. Теперь все происходящее казалось ему забавным, не более. Чертова Грейнджер... Он должен ненавидеть ее... Он же Малфой... Но это невозможно...

Как человек однажды подобравший на улице котенка не может пройти мимо бездомной собаки, не бросив ей кусок хлеба, так Люциус не мог ненавидеть Грейнджер. И все из-за нее... Из-за Нарциссы...

Он увидел ее впервые, учась на втором курсе Хогвартса. Он сидел на почетном месте в центре слизеринского стола и наблюдал церемонию отбора.

Минерва Макгонагалл, тогда совсем еще молодая, ввела в зал стайку первокурсников и построила их перед преподавательским столом. Шляпа, отчаянно фальшивя, исполнила свою привычную песню о критериях отбора и декан Гриффиндора достала длинный список. Несколько ничего не значащих фамилий, и затем...

— Нарцисса Блэк!

Люциус вскинул голову, скорее из любопытства, чем по какой-то другой причине. Беллатриса Блэк уже училась в Хогвартсе на три курса старше Люциуса и он знал, что у нее есть две младшие сестры, хотя никогда не видел их. И он знал, что по традиции мальчик из семьи Малфоев должен будет выбрать в жены девушку из древнего знатного рода, а Блэки вполне отвечали этому требованию.

Лицо малышки почти полностью скрывала шляпа, он видел только воздушные белокурые локоны, спускавшиеся до талии поверх дорогой форменной мантии из чистого шелка. Руки с трогательными маленькими пальчиками, сжавшимися от напряжения в кулачки, лежали на коленях и Люциус знал, что ее волнение связано лишь с ожиданием вердикта, выносимого шляпой. Он и сам сидел на этой табурете год назад и сердце его замирало в страхе, что он не оправдает возложенные на него отцом надежды.

Шляпа долго молчала и мальчик почувствовал себя так, словно это он сейчас сидел там и ожидал ее решения. Наконец шляпа каркнула...

— Слизерин!

Люциус засмеялся и захлопал вместе с остальными, внимательно вглядываясь в девочку. Она сняла шляпу и он увидел чистую свежую кожу с нежным румянцем, пухлые губки и огромные голубые глаза с длиннющими ресницами. Занимая место за столом, девочка поймала взгляд Люциуса и улыбнулась. Малфой залился краской, а Крэбб и Нотт, глядя на него, загоготали, точно гусаки в брачный сезон. Но Люциусу было наплевать. Теперь он точно знал, которая из сестер Блэк станет его женой.

За годы в школе они почти не расставались. Вечеринки... Святочный бал... Каникулы... Поцеловать Нарциссу Люциус, всегда такой хамоватый и наглый, осмелился только на четвертом курсе. Она стала его Ангелом, прекрасной феей, которую можно спугнуть или поранить неловким прикосновением. Лучший друг Малфоя Эйвери в припадке ярости назвал Нарциссу, уронившую ему на колени тарелку овсянки, коровой и, моментально лишившись своего статуса, отправился в больничное крыло залечивать сломанный нос. Девушка, восторженно взяв Малфоя за руку, посмотрела на него так, что Люциус понял, что согласен сломать нос половине Слизерина, лишь бы еще хоть раз в жизни увидеть этот взгляд.

В тот день, на церемонии распределения, она с одного взгляда поселилась в его сердце и осталась там навсегда.

В первую брачную ночь, держа в объятиях свое заснувшее голубоглазое чудо, Люциус Абраксас Малфой поклялся, что разорвет на куски любого, кто посмеет причинить боль Нарциссе.

Рождение Драко не изменило отношений между супругами. Просто появился еще один человечек, которого Люциус полюбил так же, как и жену — с первого взгляда.

Если бы кто-то увидел их семейный альбом, то не поверил бы и еще раз прочел имя на обложке. Там не было гордых, надменных Малфоев, портреты которых украшали каминный зал. Нет... В этом тщательно запрятанном от посторонних глаз альбоме были сияющие улыбки и безграничное счастье.

Люциус с заляпанной снегом физиономией — пропустил снежок от Нарциссы во время Рождественских перестрелок... Юная миссис Малфой качается на качелях в саду... Драко с голой попой, двух недель от роду...

Перейдя на сторону Волан-де-Морта, Люциус хотел для своей семьи высокого положения, богатства и защиты. Ему казалось, Темный Лорд может все это ему дать. Малфою по большему счету, всегда было плевать на Риддла. Он заботился только о своей семье.

Поначалу он восхищался Лордом. Злой, жестокий, идущий по трупам к своей цели... Он обещал своим сторонникам немыслимые блага... Положение в обществе, связи, власть... И деньги, деньги, деньги... Но со временем очарование пропало.

Малфой понял, что какую бы власть не дал им Лорд, они всегда останутся у него на побегушках. Он не ценил своих сторонников. Когда Поттер разбил Пророчество, Волан-де-Морт в гневе убил троих Пожирателей. Круцио он раздавал теперь больше, чем Санта Клаус конфет на Рождество. И тут новая напасть.

Не успели разобраться с одним Пророчеством, как навалилось другое. В этот раз Лорд отправился за ним сам и ему повезло больше, чем с Поттером. Больше никто бы не смог к нему прикоснуться, это новое Пророчество касалось только Риддла.

Волан-де-Морт принес его домой и вскрыл в одиночестве. Он никому не доверил такую важную информацию. Но ему было невдомек, что Люциус прекрасно умел извлекать мысли и без зрительного контакта. Тогда Малфой еще не знал, как можно использовать столь важные сведения.

Но когда две недели спустя Люциус вернулся домой и обнаружил в спальне трясущуюся в рыданиях Нарциссу, измученную тремя Круциатусами, сомнений не осталось. Малфой не желал до конца своих дней подчиняться змееподобному ублюдку. Решение пришло спонтанно.

В ту же ночь из окна поместья Малфоев вылетел и мгновенно исчез во мгле красивый антрацитовый филин, подарок Нарциссы ко дню венчания. К лапке Кракуса было привязано письмо.

Птица держала курс на Хогвартс.

В ту ночь Люциус не сомкнул глаз, сидя у постели задремавшей, наплакавшейся Нарциссы и поминутно глядя в окно. Когда за окном забрезжил рассвет, жена, бледная словно привидение, слабо зашевелилась и открыла глаза. Обеспокоенный Люциус склонился над ней.

— Цисси, дорогая, как ты? — спросил он, проводя пальцами по ее щеке.

— Лучше... Немного... — еле слышно прошептала жена.

— За что он обозлился на тебя? — недоумевал Люциус.

— Он прочел мои мысли... Ты же знаешь его... Никаких тайн от Темного Лорда, — на глазах Нарциссы выступили слезы.

— Что такого он мог прочесть, чтобы так издеваться над тобой? — спросил муж.

— Он сказал, что грядет большая война, — всхлипнула Нарцисса. — Начнется великая бойня, и Темному Лорду будут нужны все сторонники... Все воины... Как можно больше... Он сказал, что я должна быть предана Лорду, а не своим желаниям.

-Не понимаю, Нарцисса... — пробормотал замороченный Люциус, — о каких желаниях идет речь? С чего он взял, что ты не сможешь сражаться?

Женщина молчала, беспомощно глядя на мужа. Страшная догадка упала на голову Люциуса, точно нож гильотины.

— Ты... — он замолчал, не в силах произнести ни слова.

Нарцисса разрыдалась. Он обнял жену и крепко прижал к себе, покрывая поцелуями ее такое родное лицо и задыхаясь от охватившего его счастья.

— Ну-ну, успокойся, моя радость, не надо плакать, я никому никогда больше не позволю обидеть тебя... — шептал Люциус, гладя ее по волосам.

Когда Нарцисса заснула у него на плече, он бережно уложил ее в постель и накрыл пушистым пледом. Глядя на бледную жену, с дорожками слез, высыхающими на щеках, похожую на беспомощного ребенка, он почувствовал, как в груди вскипает безумная слепая ярость.

Подлая безносая тварь, без устали читающая лекции благодарным слушателям в лице Пожирателей о том, как важно беречь чистоту крови и прикладывать все усилия, чтобы древние и знатные семейства не вымерли, как динозавры...

Красноглазый урод, набирающий в свои ряды только чистокровных сторонников и при этом сам являющийся полукровкой...

Как эта мразь посмела поднять руку на самое дорогое, что есть у Люциуса?

Люциус был единственным, кто никогда не давал повода сомневаться в нем... Единственным, кому Лорд безоговорочно доверял... Даже в качестве штаба Волан-де-Морт выбрал именно поместье Малфоев... Сейчас другое дело, сведения о новом Пророчестве Риддл не доверил даже Белле... И все-таки... И вот так он теперь отблагодарил Люциуса за преданность.

Малфой рухнул в кресло. Мысли кипели и множились.Что-ж, Темного Лорда ожидает большой сюрприз.

За окном послышался шелест крыльев. Люциус обернулся. Кракус влетел в комнату и опустился на подлокотник кресла. Погладив его по взъерошенным перьям, Малфой отвязал письмо с печатью Хогвартса и быстро развернул. Пробежав глазами по строчкам, Люциус чуть заметно улыбнулся и потянулся за плащом.

Двадцать минут спустя Малфой, стряхивая золу с черного бархатного плаща, вступил на ковер в кабинете Дамблдора. Старик, поднимаясь из-за стола, пожал ему руку и указал на свободное кресло.

— Итак, мистер Малфой, то, что вы сообщили в своем письме — правда? — спросил он. — Появилось новое Пророчество?

Люциус кивнул.

— И вам известно его содержание? — продолжал расспросы старик. — Кому оно принадлежит, если не секрет?

— Трелони, — ответил Малфой.

— Сивилле? — изумился Дамблдор. — Но она в последнее время не покидает Хогвартса. Очень, знаете ли, расстроена назначением Флоренца. Боится, что если выйдет за пределы школы, мы тут же займем ее комнату, взгромоздив его на башню. Думаю, если бы Сивилла изрекла подобное Пророчество, я бы об этом знал.

— Я говорю не об этой старой кошелке, — рассердился Люциус. — Речь идет о Кассандре Трелони, ее восьмилетней правнучке. Вы разве не в курсе, что в их семье дар передается через два поколения? Девочке достался ее талант. Пророчество появилось в Министерстве два месяца назад и хранилось там ровно неделю, после чего его украл Волан-де-Морт.

— Объяснитесь, Люциус... — тихо попросил Дамблдор.

— Вы недослышите, Дамблдор? — взвился Малфой. — Проро...

— Я говорю не о Пророчестве, а о вас, — спокойно пояснил старик. — Я хочу знать о ваших мотивах.

Помолчав, Люциус ввел старика в курс дела, умолчав о главной причине.

— Что вы хотите взамен? — пожевав губу, спросил Дамблдор.

— Свободу, защиту и полную неприкосновенность со стороны закона в случае удачного исхода дела, — мгновенно ответил Малфой. — Я же обязуюсь вступить в Орден и сообщать любые важные сведения о Темном Лорде. Если понадобится, могу принести Непреложный Обет.

— Ну что-ж, я думаю все дополнительные вопросы мы обсудим позже, — сказал Дамблдор, — а сейчас вам пора возвращаться. Боюсь, ваши товарищи могут заподозрить неладное, узнав, что вы исчезли посреди бела дня, не получив никаких заданий.

Люциус кивнул и поднялся. Сделав шаг к камину, он остановился.

— И еще... — Малфой коротко рассказал о задании Драко и о Непреложном Обете, данном Снейпом.

Дамблдор долго молчал. Казалось, он принимает какое-то решение.

— Не знаете ли вы, Люциус, какие именно клятвы дал Северус? — спросил наконец он.

Малфой старательно перечислил. Подняв глаза на старика, он с изумлением увидел, что тот улыбается.

— Чудесно, чудесно, — Дамблдор радовался, как дитя, прокатившееся на карусели по недосмотру родителей два раза, вместо одного.

— Что вас так развеселило? — не выдержал Малфой.

— Если клятвы сформулированы именно таким образом, то Северусу ничего не угрожает, — цвел улыбкой старик, — профессор обязался помочь Драко, если тот не справится, и исполнить, если он не сможет. Если же мальчик сам, абсолютно сознательно, находясь в здравом уме и трезвой памяти, откажется выполнить это, обещание Северуса потеряет силу.

— Вы уверены, директор? — засомневался Малфой.

— Абсолютно. Ведь речь идет об убийстве, а не о покупке коньков, — уверил Дамблдор. — Каждый человек сам принимает решение о разрушении своей души.

— Значит, вы уверены, что Драко примет именно такое решение? — уточнил Люциус.

— Почти наверняка, — кивнул старик. — И мы поступим справедливо, если дадим ему возможность. А теперь поторопитесь, Люциус, прошу вас. Связь будем держать по совиной почте. У вас очень красивая птица. И характер под стать хозяевам. Чуть не откусил мне пол-пальца, пока я привязывал письмо. Будьте готовы уйти в любой момент. Не блокируйте камин в вашей спальне. Снимите незаметно от Волан-де-Морта и остальных пожирателей защиту от трансгрессии. Я буду держать вас в курсе.

— Что у вас с рукой? — спросил Малфой, указывая на почерневшую кисть Дамблдора.

— Долгая история, — улыбнулся Дамблдор, протягивая Люциусу мешочек с летучим порохом.

Малфой кивнул на прощание, зачерпнул порошка и, шагнув в камин, исчез.

Весь последующий месяц чета Малфоев провела, как на иголках. В тот вечер, когда Пожиратели направились в Хогвартс, Люциус и Нарцисса сидели в спальне, обняв друг друга. Женщина, бледная до синевы, судорожно вцепилась в руку мужа и напряженно прислушивалась к малейшим звукам, раздававшимся в огромном пустом доме.

Неожиданно раздался свист и из камина выскочил Дамблдор. Люциус поднялся ему навстречу.

— Драко? — Люциуса волновало сейчас лишь одно.

— В полном порядке, он спас мне жизнь, — Дамблдор был так счастлив, словно он лично вырастил и воспитал такого замечательного мальчика.— Правда потом чуть не убил.

— Тогда действуем по плану. Я спускаюсь вниз и говорю Макнейру, что мы с Нарциссой идем на прием к Ноттам. Так нас не хватятся приблизительно два часа, — сказал Люциус.

— Начинайте, — кивнул старик.

Люциус шагнул к двери, но в этот момент снова засвистело и из камина вылетела всклокоченная, вся в саже, Гермиона Грейнджер.

— Мисс Грейнджер?!! — впервые за всю историю волшебного мира Дамблдору изменила его знаменитая выдержка. — Мерлина ради, что вы здесь делаете?

— Некогда отвечать, профессор Дамблдор! Мы должны уходить отсюда как можно скорее! — зашептала Гермиона, подбегая к директору.

— Да, мы в курсе, мисс Грейнджер, — холодно заметил Малфой. — Через минуту мы так и сделаем, только я должен сообщить...

— Не нужно никуда ходить, поверьте, мистер Малфой! — горячо зашептала девушка.

— Мисс Грейнджер, может вы все же потрудитесь объяснить нам, — вздохнул Дамблдор.

Внизу в холле гулко хлопнула входная дверь. Гермиона вздрогнула и торопливо зашептала.

— После нападения я повела в больничное крыло маленького мальчика. На обратном пути я остановилась на лестнице у раскрытого окна. Мне было немного нехорошо. И я услышала голоса людей, проходящих под окном. Это были Беллатриса Лестрейндж и Яксли. Они уходили через территорию замка, потому-что забирали Сивого.

— О чем они говорили? — спросила Нарцисса.

— Она сказала, что Темный Лорд уверен, будто Драко не справится с заданием. А ему непременно нужно, чтобы Драко совершил это убийство. Он хочет заставить его участвовать в войне. Если Драко не справится с заданием, он должен понести наказание. А для любого человека нет хуже наказания, чем потеря близких...

— Ты хочешь сказать... — Люциус онемел.

— Волан-де-Морт дал Беллатрисе добро на казнь в случае провала Драко... — подтвердила Гермиона. — Вам нельзя идти туда, мистер Малфой. Судя по звукам внизу, Пожиратели вернулись.А так как Драко не убил Дамблдора, они убьют вас.

— Как вы попали сюда? — только и смог спросить Дамблдор.

— Вы забыли заблокировать камин, — спокойно ответила девочка.

— Уходим! Быстро! — скомандовал старик.

И в этот момент дверь за их спиной распахнулась. На пороге стояла Беллатриса Лестрейндж. На ее лице сияла улыбка, похожая на злобный оскал.

— Так-так... Что у нас тут? Куда-то собралась, сестренка? Люциус, я не могу поверить! Ты предаешь Темного Лорда из-за грязнокровки? — вовсю издевалась она.

Малфой выступил вперед.

— Хочешь убить меня, Белла? Убивай! Но знай, что в один далеко не прекрасный для тебя день он также прикажет кому-то убить тебя. — сказал Люциус.

— Ну что ты, Люциус, как можно? Убить тебя? Зачем? Это очень глупо. Ведь так тебе не будет больно! — Пожирательница захохотала и перевела палочку на Нарциссу. — А вот так будет...

— Белла... — лицо Люциуса разом потеряло все краски, — это же твоя сестра...

Она не ответила, прицеливаясь Нарциссе в грудь. Затем резко взмахнула палочкой и крикнула :"Сектумсемпра"

Словно в замедленной съемке, Малфой наблюдал, как с конца палочки вырывается серебряный луч и летит прямо в его жену. Он почувствовал толчок в спину, перед его глазами промелькнула черная мантия и, падая, он успел заметить, как грязнокровка, прыгнув на Нарциссу, толкает ее прямо в открытое окно. Нарцисса, вцепившись в девушку, увлекает ее за собой, они переваливаются через низкий подоконник и исчезают из виду. Заклятие угодило в то место, где секунду назад стояла Нарцисса, но она уже недосягаема, и серебристый луч попадает в ноги Грейнджер.

У Люциуса мутится в глазах, а лицо заливает холодный пот. Он еще успевает заметить, как Дамблдор заклинанием "Колопортус" запечатывает дверь, а потом наклоняется над ним.

— Люциус! Что с вами?

— Кровный долг... начал действовать...— хрипит Малфой и отключается.

— Ничего...— шепчет старик, — все будет хорошо...

Что было дальше, Люциус не знал. Очнулся он уже на Гриммо. И теперь он был обязан Грейнджер жизнью.

По легенде, род Малфоев получил это проклятие около трехсот лет тому назад. Богатый, очень надменный и спесивый аристократ Марко Малфой гулял зимой по застывшему озеру и провалился под лед. Мимо проходил местный сквиб, зарабатывающий на жизнь продажей булок. Он услышал крики и, рискуя жизнью, спас богача. Марко, имевший лучших целителей и зелья, вскоре поправился. Бедный крестьянин, несмотря на жену-волшебницу, умирал от воспаления легких.

Женщина, набравшись смелости, пришла к Малфоям и, упав барину в ноги, попросила помочь мужу. Но тот приказал вышвырнуть ее за дверь.

На могиле супруга женщина прокляла весь род Малфоев. Возможно, она была неплохой волшебницей, а может, слова были сказаны от души, но проклятье действовало по сей день.

" Пусть с сего дня и во веки веков ни один Малфой не уйдет от кровного долга. Коли маг или человек, да ниже их по статусу, спасет жизнь любого из рода Малфоев, да не будет им покоя, покуда не вернут они тот долг сторицей. Пусть, получая проклятье, кричат они и корчатся в муках великих, и муки их пусть длятся ровно семь дней, как длились у супруга моего несчастного. А коли Малфой помрет, да долг свой не выполнит, пусть перейдет он к сыну его, и так до тех пор, пока не оплатят сполна".

Теперь Люциус Абраксас Малфой обязан жизнью Гермионе Грейнджер... Она спасла Нарциссу... Как он может ее ненавидеть...?

Драко вышел из комнаты, погруженный в свои невеселые мысли, и тут же наскочил на профессора Снейпа.

Выглядел зельевар изумительно. Правый глаз у него распух и заплыл, а на носу красовалась здоровенная бородавка. К тому же он был злой, как черт.

— Профессор... — подпрыгнув от неожиданности, спросил Драко, — что с вами случилось?

— Уизли! — прорычал Снейп, проскочил мимо Малфоя и, с грохотом промчавшись по коридору, скрылся в лаборатории, захлопнув за собой дверь.

А, понятно... Уизли случились... Драко усмехнулся. Вчера за ужином он сидел рядом с близнецами и слышал, как они, переговариваясь вполголоса, чтобы не вызвать подозрения у миссис Уизли, обсуждают, на ком можно испробовать новое изобретение — мыло "Красотуля". Похоже, нашли на ком... Малфой в глубине души порадовался, что они не остановили свой выбор на нем.

С близнецами у Драко сложились неплохие отношения. Возможно, главную роль здесь сыграл поступок Драко, совершенный на Астрономической башне. А возможно, его вступление в Орден Феникса. Как бы то ни было, неделю спустя после прибытия Малфоя на Гриммо, когда он сидел, погруженный в размышления о странном недуге отца, Фред с Джорджем подошли к нему и сообщили, что собираются играть в квиддич и им нужен ловец. И если Малфою больше нечего делать, кроме как сидеть и чесать репу, то может он захочет к ним присоединиться.

Драко согласился, подумав, что раз уж ему все равно приходиться находиться здесь, то не плохо было бы наладить с обитателями контакт. Играли трое на трое — Драко с близнецами против Поттера и младших Уизли. Противнику удалось победить, благодаря Поттеру, выхватившему снитч у Малфоя из-под носа. Впрочем, ему было не привыкать. Близнецы же, на удивление, совсем не расстроились и, похлопав Драко по плечу, предложили взять реванш в завтрашней игре.

Позади дома на Гриммо был небольшой задний двор, укрытый от посторонних глаз всеми возможными заклинаниями. Благодаря ему члены Ордена, безвылазно сидящие в доме, получили возможность дышать свежим воздухом. Кроме того, по настоянию миссис Уизли главный вход на Гриммо заперли. Гости и обитатели теперь входили и выходили через черный ход, выходящий в сад и ведущий на кухню. Задний двор выходил на мало оживленную, тихую улицу в отличии от главного, находящегося в непосредственной близости от оживленной магистрали, и на общем совете было решено в целях безопасности трансгрессировать прямо к калитке. Меньше вероятности, что засечет какой-нибудь любопытный Пожиратель.

Неожиданно Драко вспомнил, что хочет есть. Он повернул к лестнице и тут же с размаху стукнулся лбом об огромный аквариум, перегородивший проход.

— Блин! — Драко отскочил в сторону, схватившись за лоб, уже во второй раз пострадавший за утро.

— Извини, Драко! — из-за аквариума раздался голос Люпина. — Я тебя не заметил.

— Неудивительно, — хмыкнул Малфой, разглядывая содержимое аквариума, — а что это за дрянь?

— Плотоядные слизняки, — отдуваясь, пояснил Люпин, — Северусу нужны для зелий.

— В таком количестве? — поразился Драко — копошащаяся мерзость, похожая на скользкие черные шнурки, занимала больше половины немаленькой емкости.

— Это все Дамблдор, — сказал Римус, пытаясь протиснуться мимо Малфоя со своей ношей, — просто с катушек слетел. Заставил Снейпа сварить как можно больше защитных зелий. Бедный Северус скоро будет ночевать у котла.

— Зачем они нам? — спросил Драко, влипая в стену, чтобы пропустить Люпина.

— Понятия не имею, — пожал плечами оборотень. — Особенно если учесть, что самое сильное из них способно отразить лишь мелкую порчу. Вряд ли Пожиратели станут накладывать на нас "Таранталлегра".

Драко усмехнулся, представив себе эту картину.

— Я, пожалуй, пойду, а то Снейп рассердится, — сказал Римус, устремляясь в лабораторию.

— Ничему не удивляйся! — крикнул ему вслед Драко и пошел на кухню.

Утро у Малфоя не задалось. Едва переступив порог кухни, он моментально споткнулся об Джорджа, стоящего на карачках, и, перелетев через него, пропахал по полу и раскатал носом аккуратно свернутый трубочкой ковер.

Подняв голову, он нос к носу столкнулся с Фредом, сидящим на полу со щеткой в руке. Над ним, вооруженная палочкой, стояла миссис Уизли, а в воздухе висела заколдованная мокрая тряпка, то и дело раздающая близнецам оплеухи.

— Драко, дорогой, ты не ушибся? — миссис Уизли подлетела к нему и помогла подняться. — Садись скорее за стол, Рон и Гермиона уже завтракают, все на столе.

— А что на завтрак, мама? — мечтательно спросил Фред.

— Бутерброд с зуботычиной!!! — рявкнула миссис Уизли. — Пока не уберете всю грязь, об обеде и не мечтайте.

Посмеиваясь, Драко поднялся на ноги и направился к столу. Гермиона, сердитая и надутая, ковыряла ложкой творог со сметаной. Рядом сидел смущенный Уизли и что-то бормотал ей на ухо. Судя по его заискивающей улыбке, он в чем-то серьезно провинился. На столе обложкой вверх лежала толстенная книга "Защитные зелья, их использование и способы приготовления". Драко сел за стол рядом с Гермионой.

— Доброе утро всем!

— Мы ведь уже виделись, Драко, — улыбнулась Гермиона.

Уизли побагровел и начал быстро нашептывать девушке на ухо, чем вконец разозлил ее.

— Успокойся, Рон! Если тебе от этого легче, я тебя прощаю, но тебе стоит быть поаккуратней, — выпалила Гермиона, — и я думаю, нужно извиняться не передо мной, а перед профессором Снейпом.

Рон резко оттолкнул тарелку и встал из-за стола. Бросив сердитый взгляд на Малфоя, он развернулся и пошел прочь из кухни.

— Сейчас лучше не стоит! — крикнул ему вслед Драко.

— Оставь его, — буркнула Гермиона, — пусть идет.

— Что натворил мандарин? — поинтересовался Драко, насыпая в чашку хлопья.

Гермиона вздохнула и положила ложку.

— Профессор Снейп варит защитные зелья в больших количествах, — начала она.

— Кстати, извини, что перебиваю, не знаешь, зачем они нам? — спросил Драко, принимаясь за еду.

— Нет. Знаю только, что это приказ Дамблдора, а если он сказал, значит надо. Сейчас пыталась почитать про эти зелья и, честно говоря, я в недоумении, — пожала плечами Гермиона.

— Почему?

— В войне они почти бесполезны, — сказала девушка, — тем не менее мы их наготовили, словно ананасов на обезьянью свадьбу.

— А Уизли здесь при чем? — спросил Драко.

— Профессор попросил меня присмотреть за зельем, пока он завтракает — его нужно часто помешивать, — принялась объяснять Гермиона, — а за мной увязался Рон...

— Ну и что он выкинул? — выпытывал Малфой, хотя приблизительно уже знал ответ.

— Чихнул прямо в котел! — вспылила Гермиона. — И испортил зелье!

Драко заржал, как конь. Девушка некоторое время сердито смотрела на него, а потом тоже начала хихикать. Наконец Малфой успокоился и они сменили тему.

— Ты знаешь, что сегодня придет Дамблдор? — спросил Драко.

— Да, я в курсе, — кивнула Гермиона. — Он утром связывался через камин с твоим отцом, а я как раз помогала миссис Уизли готовить завтрак. Знаешь, он так приветливо поздоровался со мной, я очень удивилась.

— Кто? Дамблдор?

— Да нет, твой отец, — улыбнулась она.

— С мамой, значит, вы уже как две подружки, а отец, ты считаешь, даже здороваться не умеет? — засмеялся Драко.

— Нет... — девушка смутилась, — просто с миссис Малфой мы как раз и сдружились, пока ухаживали за твоим отцом. А когда он пришел в себя, я перестала заходить к ней в комнату и миссис Малфой...

— Обиделась! — весело закончила приветливо улыбающаяся Нарцисса, входя на кухню. — Гермиона, дорогая, сколько раз повторять, зови меня Нарциссой.

— Что вы, миссис Малфой, я не могу! — испугалась девушка.

— Тогда Цисси, меня так иногда зовет Люциус, — она подмигнула Гермионе и обе захихикали.

— А вы его как? — спросила Гермиона, давясь от хохота.

— Эй, девочки, я вам не мешаю? — картинно возмутился Драко.

— Мешаешь, мешаешь, иди, полетай на метле, — Нарцисса замахала руками, выпроваживая сына, и повернулась к Гермионе, — а я его Люциус. Из его имени больше ничего приличного не получается. А ласково, наедине — Котик.

— Некрасиво, дорогая, выдавать все семейные тайны, — раздался бархатный голос и в кухне появился Люциус в черном шелковом халате в пол.

— Люциус! — у Нарциссы от удивления расширились глаза. — К завтраку в халате! Даже дома ты не позволял себе подобного! Это не комильфо!

— Люпин вывалил на меня какую-то пакость из аквариума, — Люциуса передернуло. — По виду, знаешь-ли, тоже не комильфо. А остальную одежду Кикимер забрал в стирку.

Гермиона и Драко пожелали им приятного аппетита и отправились по своим делам. Девушка — в библиотеку, а Драко — сначала к себе за метлой, а потом в сад, на очередной матч по квиддичу.

Дамблдор прибыл к шести вечера, вслед за ним Грюм и Тонкс. Ребята принялись было трясти старика, но миссис Уизли настояла, чтобы все сначала поужинали.

— Как нас сегодня много, — тихо шептала она Гермионе, — опять Фред с Джорджем что-нибудь выкинут.

— Да ладно вам, миссис Уизли, — успокаивала ее девушка, помогая накрывать на стол.

По странному стечению обстоятельств, стоило на кухне за столом собраться большой компании, как тут же начинался переполох. Чаще всего веселье устраивали близнецы. У миссис Уизли, воспитавшей шестерых сыновей, нюх на такие вещи был сильнее, чем у других.

Вскоре она позвала всех к столу, погрозив кулаком близнецам.

Не успели члены Ордена как следует приступить к ужину, как Грюм, подавившись куском пирога, начал оглушительно кашлять. Отзывчивый Люциус, спеша сделать доброе дело, стукнул Грюма по спине с такой силой, что его волшебный глаз выскочил из глазницы и, перелетев через стол, угодил прямо в чашку Джинни. Девочка, захотев пить, едва не осталась заикой, когда на нее из чашки строго и проницательно посмотрел...компот.

От крика Джинни подавились еще трое. Гарри, Рон и Драко сползли под стол, икая от хохота. Люциус принялся извиняться перед Грюмом, а Гермиона бросилась утешать Джинни.

Тем временем дурдом набирал обороты без участия Фреда с Джорджем.

Грюм, чей собственный глаз видел не очень хорошо по причине преклонного возраста, шаря руками по столу, залез клешней в тарелку Снейпа и, ухватив маленькую помидорину, с криком "Нашел!!!" вставил вместо глаза.

Северус, оскорбленный до глубины души варварским набегом на свою тарелку, сердито закричал : "Помидоры на столе! Не по глазам, что-ли?" и повернулся к Грюму. Увидев аврора, способного в тот момент цветом левого ока посрамить самого Волан-де-Морта, и оценив, что помидоры ему действительно "по глазам", Снейп в панике рванул в сторону и опрокинулся вместе со стулом, задрав ноги кверху. Теперь вдогонку за мальчишками под стол сползли близнецы, Люпин и Сириус.

Добродушная Тонкс, наклоняясь, чтобы помочь профессору, не оценила своей коровьей грации и смахнула со стола плошку со сметаной, которая, перевернувшись в воздухе точно по закону бутерброда, ляпнулась зельевару на лицо.

Тем временем Грюм, успев осознать свою ошибку, решил, что глаз упал на пол, и заглянул под стол. Близнецы потом уверяли, что будь у них чуть послабее нервная система, они бы начали писаться по ночам.

Суматоха утихла не скоро. Нарцисса, вытирая выступившие от смеха слезы, выловила из чашки глаз, вымыла его и вручила Грюму. Ребята вылезли из-под стола. Джинни слегка успокоилась. Снейп, весь в сметане, точно собрался побрить все лицо, включая брови, кряхтя, поднялся на ноги. Люциус протянул ему платок. Посмеиваясь, все перебрались в гостиную и расселись по креслам и диванам.

Дамблдор откашлялся. Все выжидательно уставились на него.

— Я думаю, вы все должны знать об этом, — серьезно сказал старик. — Волан-де-Морт набирает армию, чтобы развязать войну. Но у нас есть надежда на благополучный исход. Появилось новое Пророчество.

Повисла зловещая тишина. В глазах собравшихся отразился ужас.

Первым от потрясения очнулся Гарри.

— Откуда вам это известно, профессор? — спросил парень.

— Мистер Малфой, переходя на нашу сторону, любезно предоставил мне эту информацию, — с улыбкой ответил директор.

— Простите, сэр... — неуверенно начал Гарри, — а могу ли я поинтересоваться, почему мистер Малфой вообще перешел на нашу сторону? Думаю, все присутствующие хотели бы это знать, и я полагаю, что члены Ордена имеют на это право, коль скоро мы действуем заодно.

Драко заметил напряжение, появившееся на лице отца.

— Прости, Гарри... — мягко возразил Дамблдор, — но я не думаю, что с моей стороны будет этично выкладывать на всеобщее обозрение личные...

— Почему же?!! — перебил Люциус, стремительно поднимаясь на ноги. — Я отвечу на вопрос, если уж мистера Поттера разбирает такое любопытство!

Все присутствующие повернулись к Малфою. Драко напрягся. За три месяца, проведенные им на площади Гриммо, отец ни разу не рассказывал ему ни о личных мотивах, толкнувших его на такой шаг, ни о заклятии, повергшем его на две недели в тяжелейшую лихорадку. Когда Драко пытался завести разговор, Люциус быстро переходил на другую тему или вообще уходил, ссылаясь на неотложные дела. Неужели он сейчас узнает правду?

— Я не собирался принуждать вас, сэр... — промямлил смущенный Поттер.

— Вряд ли вам бы это удалось, даже если бы вы захотели, — холодно сказал Люциус. — Но я не хочу, чтобы между мной и членами Ордена витал призрак недоверия, особенно если учесть, что и я являюсь таковым.

— Если мы приняли вас в Орден, Люциус, — проворчал Грюм, тыча пальцем в глаз, который после купания в компоте никак не хотел принимать нормальное положение, — значит мы доверяем вам. Но раз уж вы так решили, мы с удовольствием вас выслушаем.

— Нарцисса ждет ребенка... — вздохнув, начал Люциус, — понимая, что в таком положении она не сможет сражаться и вряд ли будет ему полезной, Волдеморт пытал ее Круциатусом в надежде спровоцировать выкидыш.

На минуту в гостиной повисла напряженная тишина. Потом понеслись возмущенные вопли.

— Грязный! Подлый! Вонючий! Сволочной! Урод! — наперебой разорялись Фред с Джорджем.

— Какое зверство! — возмущалась Гермиона.

— Просто невероятно! Кем надо быть, чтобы так обойтись с беременной женщиной! — кричала миссис Уизли.

Драко взглянул на мать. Та была белой, как простыня, губы у нее тряслись, а на глазах блестели слезы. Не говоря ни слова, он подошел к матери, сел рядом на диван и крепко обнял ее. Только сейчас он заметил, что за последний месяц она немного поправилась.

Люциус стоял, как громом пораженный. Очевидно, он не ожидал, что его личную боль члены Ордена воспримут так близко к сердцу.

— Я, конечно, извиняюсь... — прорезался Дамблдор, — но кажется, мы говорили о Пророчестве.

— Так что это за Пророчество? — спросил Поттер.

— Оно было изречено почти полгода назад Кассандрой Трелони, правнучкой Сивиллы. — заговорил Дамблдор. — Ее родители были ужасно напуганы, когда девочка вдруг упала на пол и забилась, они решили, что у нее случился припадок. Вызванные на дом целители немедленно послали сову в аврорат с сообщением, что появилось новое Пророчество. Вы, возможно, знаете, что настоящие Пророчества появляются довольно редко, однако они не исчезают в никуда. Слова пророка материализуются в виде некой золотистой субстанции до тех пор, пока маг должного уровня не заключит ее в хрустальный шар, на котором появляется имя того, кого оно касается.

— И где оно теперь? — спросил Рон.

— Украдено Волдемортом. Буквально через две недели после того, как попало в Отдел Тайн. — вздохнул старик. — И это Пророчество является единственной нашей возможностью выйти из битвы с ним с наименьшими потерями.

— Но, сэр... — неуверенно заговорила Гермиона, — как оно может чем-то являться, если украдено, и никто не знает его содержания?

Драко посмотрел на нее с уважением. Все-таки, она неплохо соображает, моментально уловила шероховатости в рассказе Дамблдора.

— То, что оно украдено, мисс Грейнджер, не означает, что нам не известно его содержание, — улыбнулся Дамблдор, — и за это нам тоже нужно поблагодарить мистера Малфоя.

— И какого же его содержание? — едва дыша, спросила Гермиона.

— Вам слово, Люциус, — кивнул старик. — Зачтите, прошу вас.

Малфой-старший повернулся к собравшимся и заговорил. В гостиной наступила такая тишина, что Драко показалось на мгновение, будто он слышит, как в лаборатории Снейпа на третьем этаже булькает зелье в котле.

"Грядет буря... Черное зло пройдет по земле, оставляя выжженные шрамы... И не будет никому спасенья... Но придет из небытия Книга Судеб и приоткроет завесу тьмы над последней тайной Темного Лорда... Сбудется последнее Пророчество великого колдуна... И даст оно миру единую силу против Зла и Бесчестья... Путь к нему укажут два Ангела... И тот, в чьих руках будет сие Пророчество, одержит верх в кровавой схватке..."

Люциус замолчал. Пораженные члены Ордена смотрели друг на друга и в их глазах отражались одинаковое непонимание и страх.

— Значит, из этого следует, — медленно, взвешивая каждое слово, заговорила Гермиона, — что где-то существует старинная книга, в которой сказано, как победить Сами-знаете-кого?

— Приблизительно так, мисс Грейнджер, — подтвердил Дамблдор. — Мы долгое время не хотели вовлекать в это несовершеннолетних членов Ордена, но сложившаяся ситуация такова, что без вашей помощи нам не справиться. Слишком колоссальную работу предстоит проделать. Иначе нам просто не хватит времени.

— Почему, Альбус? — спросила Тонкс.

— Волдеморт тоже ищет книгу, — объяснил старик. — Наша задача — помешать и опередить его. Но это не так просто. Он вербует сторонников из других стран. Уже сейчас Пожирателей больше чем нас примерно в десять раз.

Все потрясенно молчали. Наконец, Гермиона заговорила.

— Простите, сэр, а о какой именно книге идет речь?

— Видите ли, мисс Грейнджер, вся беда в том, что мы до сих пор не знаем точно, какая из книг нам нужна, — вздохнул Дамблдор. — Под определение Книги Судеб совершенно точно попадают два артефакта. Один из них — Белая Книга Мерлина, утеряна около девятисот лет назад. Второй — Темная Книга Люцифера, ее путь отслеживается до 1298 года. До настоящего времени оба реликта считались уничтоженными.

— И это действительно так, — кивнула Гермиона.

— И мы так думали, — сказал Дамблдор. — Но требовалось начать поиски. Мы прошерстили гору книг по истории магии, кучу хронологических свитков, даже клинопись. И на данный момент можно с уверенностью сказать, что обе книги состоят в целости и сохранности. Но где они находятся не знает никто.

— Но вы хотя бы представляете, с чего начать поиски, сэр? — спросил Джордж.

— С большой вероятностью можно утверждать, что книги перешли потомкам великих колдунов, — ответил старик. — И вот здесь начинаются трудности. В настоящее время в потомках Мерлина остались только маглы, но их около тридцати семей. Книга может оказаться в любой из них, и, понятное дело, ее не хранят в открытую. За три месяца Пожиратели убили восемь семей потомков Мерлина. Наша задача защитить их и попытаться отыскать книгу любыми способами.

— Сколько еще осталось, профессор? — спросил Драко.

— Четырнадцать... Но это только те, о которых нам известно, — сказал Дамблдор, — мы должны поставить защиту на их дома, чтобы не могли проникнуть Пожиратели.

— Что со второй книгой, сэр? — поинтересовался Рон.

— Там еще сложнее, — вздохнул старик. — Полная противоположность Мерлину. В потомках у Люцифера числится только одна семья, чистокровная и богатая, но таких семей, хоть и меньше, чем маглов, все равно предостаточно. А здесь у нас вообще нет никаких зацепок.

— Простите, сэр, но разве Люцифер был колдуном? — удивилась Гермиона.

— При жизни... — кивнул Дамблдор.

— Темная Книга Люцифера у меня, Альбус... — смущенно сказала Нарцисса, чем повергла всех в шок.

— Что?!! — вскричал Люциус. — Нарцисса, дорогая, но почему я только сейчас узнаю об этом?

— Так ты ведь не спрашивал, — пожала плечами жена. — Книга перешла мне по наследству, но я никогда ее даже не открывала. Она лежит в моем сейфе в Гринготтсе, я ее оттуда ни разу не вынимала. Потом вообще забыла о ней. И только сейчас, услышав Альбуса, поняла, о чем идет речь.

— Нужно изъять ее оттуда как можно скорее, — засуетился Дамблдор.

— И как вы себе это представляете, Дамблдор? — холодно поинтересовался Люциус. — Надеюсь, вы не забыли, что нам с Нарциссой не стоит выходить из дома.

— Мы должны, Люциус, — тихо сказала Нарцисса, — мы будем очень осторожны...

Малфой долго смотрел жене в глаза. Наконец, он кивнул.

— Хорошо, как скажешь... — согласился он. — Тебя ведь все равно не переспорить...

— О какой силе идет речь? — спросил до сих пор молчавший Гарри.

— Боюсь, об этом мы узнаем, лишь когда найдем книгу, — вздохнул Дамблдор.

— А как насчет ангелов? — поинтересовалась Тонкс.

— А это и для меня самого загадка, — пожал плечами старик.

— И что же мы будем делать с маглами? — продолжал допытываться Поттер.

— С завтрашнего дня все, подчеркиваю, все члены Ордена будут разбиты на пары и отправлены на патрулирование к домам маглов, — распорядился Дамблдор. — На каждый дом нужно будет поставить защиту и, по возможности, расспросить их о книге. Нарцисса под защитой трех авроров отправится в Гринготтс. Приступим завтра с утра. А сейчас всем спокойной ночи.

С этими словами Дамблдор подошел к камину, бросил в него щепотку порошка, шагнул в зеленое пламя и исчез.

Все еще долго стояли и ошалело смотрели друг на друга.

Когда всеобщий шок после новостей Дамблдора немного прошел, все присутствующие набросились на Нарциссу, точно лисы на куриные яйца.

— Миссис Малфой, поздравляю! — восторгалась Гермиона.

— Какая замечательная новость! — обрадовалась Тонкс.

— Тебе сейчас нужно беречься, милая! — упрекнула миссис Уизли. — А ты еще помогала мне готовить ужин!

— А вы кого хотите — мальчика или девочку, мистер Малфой? — доколупался Фред до Люциуса.

— Ты идиот, братец! — заявил Джордж. — Конечно, они хотят девочку. Мальчик у них уже есть.

— Да, но он не слишком удался... — сокрушался Фред и тут же огреб увесистый пинок от Драко.

Люциус оглушительно захохотал, глядя на встрепанного, красного сына, гоняющего Фреда по гостиной. Нарцисса, абсолютно счастливая, с сияющей улыбкой, принимала поздравления. Казалось, что война и все предстоящие опасности отошли на второй план. Со стороны они смотрелись очень большой и безумно счастливой семьей.

— Но почему вы ничего не говорили? — спросил Люпин.

— Мы не хотели доставлять вам дополнительные волнения и хлопоты, — улыбнулась Нарцисса.

— Какие глупости, дорогая! — обняла ее миссис Уизли. — Мы все так рады за вас!

Просидев в гостиной еще около часа, все наконец потянулись по спальням. Огромный дом на Гриммо едва вмещал в себя всех обитателей. Третий этаж занимали Малфои и Снейп.

Второй, на котором тоже располагались четыре комнаты, едва не трещал по швам. Ближе всех к лестнице обитали близнецы, следом шла комната четы Уизли. По другую сторону одну комнату занимали Рон и Гарри, а Гермиона делила спальню с Джинни. На первом этаже располагались кухня, гостиная, огромная библиотека и две маленькие комнатки, похожие на чуланы. Одну занимал Сириус, а во второй частенько оставался ночевать Люпин, задерживаясь допоздна по делам Ордена.

Драко пожелал всем спокойной ночи и пошел с родителями наверх. Поцеловав мать и еще раз поздравив ее, он вошел в свою комнату, разделся и плюхнулся в кровать. Но сон не шел.

Он думал о Грейнджер. Старательно копаясь в себе, он пытался понять. Понять, почему ему так комфортно рядом с ней. Понять, почему так трудно было удерживать себя весь вечер от желания лишний раз посмотреть на нее. Он с удивлением осознал, что думает о ней, как о девушке, а не о грязнокровке — подружке Поттера. Образованная, приветливая, готовая прийти на помощь... Стоп... Это все Грейнджер? Драко немедленно решил, что он, очевидно, спятил.

Он вспомнил о тех днях, когда болел отец. Матери было не под силу сидеть у постели круглые сутки. Миссис Уизли всеми силами пыталась ей помочь, но на ее плечах еще лежали домашние хлопоты, в том числе приготовление еды для многочисленных домочадцев. Кикимер один не справлялся.

Однажды вечером Драко спустился на кухню и обнаружил маму и миссис Уизли, пьющими чай. Решив дать им минуту отдыха, Драко пошел в комнату отца, чтобы самому посидеть с ним. Там он с удивлением увидел Грейнджер, старательно расправляющую на лбу Люциуса мокрую повязку. От неожиданности Малфой даже забыл ей нагрубить. Вместо этого он сходил на кухню и притащил две чашки чаю, а потом сел рядом на кровать и неожиданно для самого себя поблагодарил девушку.

Тогда они проговорили два часа, вспоминая Хогвартс, учебу и смеясь над давними стычками. Драко в шутку сообщил, что был очень польщен, когда Гермиона дала ему по морде на третьем курсе. Девушка удивленно вскинула глаза и расхохоталась. А Драко тогда впервые так близко увидел ее глаза...

Теплые, карие, оттенка молочного шоколада, обожаемого Драко, и в них плясали озорные искорки, вспыхивали и гасли, словно крошечные осколки янтаря... манили к себе... восхищали... завораживали...

Драко повернулся на другой бок и взглянул на часы. Оказалось, он вертится в постели больше часа. Может, чашка чая с мятой поможет заснуть? Уж больно богат на события оказался день.

Приняв решение, Драко быстро поднялся и накинул халат, шелковый, как и у отца, но зеленого цвета. Он бесшумно скользнул за дверь и направился в кухню.

— А если мы не переживем эту бойню? Я бы хотел быть уверен, что ты у меня есть...

Драко, не дойдя до кухни пару шагов, резко остановился. Он моментально узнал голос, но кого так горячо убеждает Уизли? Неужели...

— Рон, я уверена, с нами все будет в порядке... — голос Гермионы. — Когда все это закончится, мы поговорим спокойно и все обсудим...

— Дай мне надежду, Гермиона!

— Но я и не отнимала ее у тебя, Рон... Надежда есть всегда... Даже когда у человека ничего не осталось, у него все равно остается надежда... — прошептала девушка.

— Не морочь мне голову, Гермиона! — Уизли явно был не в духе. — Ты можешь пообещать, что выйдешь за меня замуж, когда все закончится?

— Поговорим позже, Рон, — послышался скрип стула, очевидно девушка поднялась на ноги, — я совершенно вымотана, я иду спать...

Драко поспешно отбежал назад и едва успел скрыться в гостиной, как мимо него, шурша халатом, прошла явно расстроенная Гермиона. Он услышал тихий всхлип и с трудом сдержал желание пойти в кухню и разбить нос Уизли.

Глубоко вздохнув, чтобы успокоится, Драко пошел в спальню. Он не решился идти на кухню, боясь, что может не сдержаться. Но в то же время где-то глубоко внутри он ощущал странное чувство, какое испытывают люди, получившие без повода маленький, но очень приятный подарок.

Несмотря на взбудораженные мозги, заснул Драко быстро, поэтому утром почувствовал себя вполне прилично. Наскоро приняв душ, Малфой спустился на кухню, где уже стоял привычный утренний галдеж.

У плиты суетилась миссис Уизли. Нарцисса, сидя за столом, готовила бутерброды. Гарри и близнецы накрывали на стол. Рон с траурной физиономией сидел на краю стола, не принимая ни в чем участия. Драко огляделся — Гермионы на кухне не было.

Она появилась через пятнадцать минут вместе с Джинни и, поздоровавшись со всеми, села за стол. Она была немного бледна, но улыбалась и оживленно беседовала, усиленно не глядя на Рона.

Появился мрачный Снейп, коротко кивнул всем, оглядел стол, и, не найдя других свободных мест, уселся рядом с Гермионой и положил себе овсянки. Пока зельевар посыпал кашу орехами, на кухню, гордо задрав хвост, вошел Живоглот и, громко урча, вспрыгнул на колени Гермионе.

— Мисс Грейнджер. Уберите. От меня. Вашего. Кота. — чеканя каждое слово, прорычал профессор.

Все быстро опустили головы, изображая усиленную заинтересованность завтраком. О "дружбе" кота и Снейпа можно было слагать песни.

Неделю назад обитателей дома разбудил дикий рев. Все вылетели из спален и понеслись вниз в пижамах, сжимая палочки. В головах билась одна мысль — кто-то выдал Тайну и в особняк проникли Пожиратели.

Всклокоченную группу захвата в кухне встретили развеселый Люпин и обиженный Сириус. Никаких Пожирателей не было и в помине. Утирая слезы и то и дело покатываясь со смеху, Люпин рассказал им дивную историю.

Прибыв на Гриммо, Гермиона, разумеется, привезла с собой кота. А кошка — она и есть кошка. Беспрепятственно бродя по всему дому, кот начал драть когтями мебель. Гермионе было неловко перед Сириусом за нанесенный ущерб и она решила проблему весьма радикальным способом — принесла с улицы чурбак и запихнула под стол в кухне.

Кот пришел в восторг и принялся с энтузиазмом точить когти о деревяшку. Но спустя пару дней девушка заглянула под стол и обнаружила возле нее кучу опилок. Не желая добавлять работы миссис Уизли, Гермиона распорола свою старую мантию и аккуратно обшила чурбак.

Спустя несколько дней Фреду с Джорджем пришла в голову гениальная идея. Из соображения безопасности миссис Уизли заставила их на время прикрыть магазинчик, но, не желая терять постоянных покупателей, близнецы надумали отправлять наиболее выгодные заказы прямо с Гриммо. Получив добро от Сириуса, они начали поиск подходящего места для склада. Такое нашлось под кухонным столом. Недолго думая, они сгрузили туда коробки, а деревяшку за ненадобностью просто выкинули во двор.

Тем утром Снейп явился завтракать очень рано — предстояло много дел. Он спокойно наслаждался запеканкой, когда в кухню вошел Живоглот и направился прямиком под стол. Не найдя своей любимой когтеточки, кот подрулил к ногам профессора, облаченным в черную мантию и, очевидно решив, что странная конструкция ничуть не хуже чурбака, аккуратно поточил когти о колено Снейпа.

Грянул дикий вопль, от которого содрогнулись стены.

Кот, ускоренный мощным пинком, по низкой дуге вылетел из кухни на бреющем полете, словно подбитый кукурузник, а вслед ему просвистела эмалированная миска, брошенная меткой рукой зельевара. Благодаря своей аэродинамичной форме миска вырвалась в лидеры воздушной гонки и завершила полет, стукнув по лбу Сириуса Блэка, входящего на кухню.

Разобиженная Гермиона не разговаривала со Снейпом три дня. Впрочем, Сириус тоже. Фред с Джорджем долго хохмили, что Живоглот, вероятно, обиделся больше всех — он не разговаривал со Снейпом до сих пор.

Гермиона, услышав зычный глас зельевара, вздрогнула и спустила кота на пол.

Не успели все закончить завтрак, как в кухню с черного хода вошли Грюм, Люпин, Тонкс и Кингсли. Гарри встал и дружелюбно обнял оборотня. Мальчик считал Люпина едва ли не вторым отцом после того, как год назад в Министерстве тот спас Сириуса. Благодаря своей хорошей реакции, Римус моментально трансгрессировал к раненому другу и успел подхватить его за секунду до падения в арку.

Пока все обменивались рукопожатиями, в камине засвистело и в кухне, как всегда с доброжелательной улыбкой, возник Дамблдор.

— Всем доброе утро! — приветливо сказал он. — О, Молли, как аппетитно пахнет!

— Нюхайте, нюхайте, директор, — сострил Фред, — потому-что мы уже все съели.

— Ну-ка, прекрати! — прикрикнула на него миссис Уизли.

— Какие у нас планы на сегодня, сэр? — спросил Гарри.

— Планы таковы, — Дамблдор вынул из-за пазухи свиток. — Миссис Малфой в сопровождении Грюма, Кингсли и меня отправится в Гринготтс.

— Я тоже, — моментально отозвался Люциус.

— О, это совсем не обязательно, — улыбнулся старик. — Пожиратели не станут нападать до того, как мы заберем книгу. Если они вообще в курсе, где она находится. Миссис Малфой отправляется с нами только потому, что лишь она имеет доступ к своему сейфу. Как только мы заберем книгу из сейфа, Нарцисса вернется обратно через камин.

— Почему она не может добраться туда тем же путем? — спросил Люциус.

— К сожалению, камины в Гринготтсе работают лишь в одну сторону, — сообщил Дамблдор.

— А остальные, сэр? — спросил Гарри.

— Остальные разделятся на пары и отправятся по тем адресам, где живут потомки Мерлина, — пояснил директор. — Вы должны будете навести защитные заклинания и постараться что-нибудь разузнать о книге. Воспользуетесь магловской одеждой и маскировкой. Вернутся на Гриммо нужно к пяти часам.

— По какому принципу будут формироваться пары? — поинтересовался Рон.

— Сейчас, — Дамблдор пошуршал свитком. — Итак, Фред и Тонкс, Джордж и Римус, Гарри и Сириус, Рон и...

— Нет... — прошептал Уизли, серея на глазах.

— Северус! — жизнерадостно закончил Дамблдор.

— А как же мы, сэр, — удивленно спросила Гермиона, — я и Драко?

— О, прошу прощения! — воскликнул старик. — Ну, чтож, раз больше все равно никого не осталось, почему бы вам не составить компанию друг другу?

Гермиона посмотрела на Драко. Малфой, отметив, что Рона перекосило еще сильнее, повернулся к Дамблдору.

— Прекрасная мысль, профессор! — и широко улыбнулся.

Войдя к себе в комнату, Драко быстро переоделся. Магловской одеждой его обеспечил Дамблдор. Решив, что слишком выделяться не стоит, он остановил свой выбор на простых джинсах и черной футболке с длинным рукавом. Взгляд упал на ветровку. Дни сейчас еще очень теплые, но уже сентябрь, и к вечеру может похолодать. Недолго думая, Драко взял куртку и завязал рукавами на талии.

Раздался стук в дверь.

— Войдите! — крикнул парень, приглаживая волосы.

Дверь отворилась и показалась Гермиона, одетая в простое кремовое платье до колен, из тонкой шерсти, и легкую белую куртку. В руках она держала небольшой сверток, завернутый в фольгу. Оглядев Малфоя, Гермиона улыбнулась.

— Ты похож на туриста, — и потрясла свертком, — миссис Уизли сделала нам бутерброды.

— Замечательно, — совершенно искренне отозвался Драко, — ну, что, ты меня, я тебя?

Девушка кивнула, достала палочку и приступила к маскировке. Когда она закончила, Драко подошел к зеркалу, которое тут-же восхищенно зацокало.

Под новыми чертами трудно было узнать привычного Драко. Волосы его остались светлыми, но приобрели золотистый оттенок. Теперь они были длиной до плеч и Малфой, немного подумав, собрал их в хвост. Бледная кожа потемнела, приобретя бронзовый оттенок, и серые глаза Драко стали казаться голубыми, хотя Гермиона не изменила их цвет. В целом, новый облик Малфою понравился.

— Теперь моя очередь, — он повернулся к Гермионе.

Пару минут спустя девушка придирчиво разглядывала в том же зеркале свою новую внешность.

Волосы Гермионы остались волнистыми, хотя и удлинились почти до талии. Приятный каштановый оттенок превратился в насыщенно-черный, цвета воронова крыла. Глаза стали зелеными, а скулы слегка увеличились, придавая красивый рельеф лицу. Гермиона с улыбкой посмотрела на Драко.

— Неплохо. Но нам уже пора, давай выдвигаться, — и она поспешила вниз.

На кухне крутилась толпа. Все члены Ордена изменились до неузнаваемости. Близнецы сверкали, один — карими, другой — черными очами, и щеголяли короткими стрижками. Рон тряс длинными, до плеч, волосами соломенного цвета, глаза его стали зелеными. Гарри превратился в голубоглазого блондина с длинным носом и слегка напоминал Драко. Люпин предстал в облике кудрявого брюнета — настоящий цыган. Сириус затягивал резинкой в хвост золотистые волосы, оттенком потемнее, чем у Драко. Тонкс, прирожденной метаморфине, естественно, никакая маскировка была не нужна. За столом сидел рыжий курносый мужчина с голубыми глазами. Драко принял его за родственника Уизли. Но потом увидел выражение его лица, словно кто-то всунул ему в рот лимон целиком, а потом с силой сжал челюсти, и понял, что это Снейп.

Погалдев пару минут, все высыпали во двор. За калитку выходили парами и сразу-же трансгрессировали. Последними оказались Драко и Гермиона.

— Готова? — спросил Малфой, взяв девушку за руку. — Держись крепче...

Он повернулся на месте, тщательно сосредоточившись, ощутил знакомое сдавливание и, наконец, свободу.

Они стояли в небольшой арке, проделанной прямо в стене дома, позволявшей пройти с оживленной, кишащей маглами улицы в маленький, тихий дворик. Драко огляделся.

— Мы попали куда надо? — спросил парень, выпуская руку девушки.

— Сейчас узнаем, — она выскользнула из-под арки и быстро зашагала вдоль дома, прямо к углу, где виднелась криво прибитая табличка с адресом.

Помедлив пару секунд, Драко вприпрыжку побежал за Гермионой.

— Грейнджер, подожди, я думаю, не стоит ходить поодиночке, — задыхаясь от бега, сообщил он.

Гермиона кивнула и слегка замедлила шаг. Дойдя до угла, она внимательно посмотрела на табличку и улыбнулась. Затем придирчиво оглядела дом.

— Тейт-авеню, — удовлетворенно кивнула она, — мы попали по адресу. Дом построен в виде кольца, а так как с этой стороны никаких подъездов я не вижу, вход в дом, очевидно, находится со двора. Пошли обратно.

Они вернулись назад, прошли через арку и оказались в уютном дворике, сплошь заросшем зеленью. Справа виднелась небольшая парковка, в центре двора, среди кустов, находилась детская площадка с качелями и песочницей, в которой возился маленький мальчик лет трех.

Драко и Гермиона дошли до скамейки и сели.

— С чего начнем? — спросил Малфой.

— Я пока схожу к этим маглам и попытаюсь осторожно расспросить их о книге. — Гермиона поднялась. — А ты здесь покарауль.

Драко послушно кивнул. Девушка, пройдя пару шагов, вернулась к лавке.

— Драко, добавь к моему облику немного старины, — попросила она.

Малфой, хоть и удивился, но виду не подал и незаметно навел палочку на Гермиону. Вокруг глаз проползла сеточка морщинок, а в черных волосах появилась капелька серебра. Парадоксальным образом девушка стала выглядеть еще красивее и Драко попытался представить такую женщину рядом с собой лет через двадцать. Получилось неплохо.

— Да у тебя талант, — хмыкнула Гермиона, разглядывая себя в зеркальце. — Ладно, мне пора, постараюсь побыстрее, только не уходи никуда.

Она повернулась и направилась к подъезду. Драко смотрел ей вслед, пока она не скрылась внутри, потом начал оглядывать двор.

Внезапно послышался звук мотора и во двор въехал очень большой, блестящий и явно недешевый автомобиль. Благодаря изучению маглов в Хогвартсе, Драко неплохо разбирался в магловских примочках. Громко тарахтя, машина добралась до стоянки и замерла. Из нее выбрался толстый, потный мужчина с багровым лицом. Захлопнув дверь, он вытащил с заднего сиденья бумажный пакет, из которого высовывались многочисленные кульки и свертки, а сверху торчала гроздь бананов. Держа продукты одной рукой, он протянул вторую к машине и та вдруг тихо пикнула, мигнув фарами. Драко немного подивился автомобилю, который явно попрощался с хозяином.

Толстяк тем временем направился к подъезду, дошел до лавочки и, сев на нее, поставил рядом пакет и достал из него гроздь бананов. Оторвав от связки один, он засунул остальные на место, очистил фрукт и принялся за еду.

Драко отвернулся от него и тут же увидел малыша, игравшего в песочнице. Он подошел к мужчине и что-то тихо сказал, показывая пальчиком на бананы.

— Пошел вон, побирушка! — заорал мужик и неожиданно сильно толкнул мальчика ногой.

Ребенок отлетел назад, упал и ударился головой об асфальт. Отчаянно зарыдав, ребенок поднялся на ноги и побрел обратно к песочнице.

Малфоя затрясло от гнева. Конечно, это всего лишь магл, но ведь он еще совсем маленький! Драко вдруг с горечью подумал, что совсем недавно он и сам был ничуть не лучше этого мужчины. Он задал себе вопрос, а смог бы он ударить ребенка? Поразмыслив немного, Малфой благоразумно решил на него не отвечать.

Драко поднялся на ноги и подошел к ребенку. Малыш перестал плакать, но все еще вздрагивал, размазывая слезы по чумазому личику. Парень присел на корточки и, вынув из кармана платок, вытер ребенку лицо.

Мальчик улыбнулся. Драко заметил, что одежда на нем довольно поношенная и местами заштопана, а сам малыш очень худенький и бледный.

— Как тебя зовут? — неожиданно спросил ребенок.

— Драко... — растерялся Малфой.

— Ух ты!!! Здорово!!! — в полном восторге завопил ребенок. — Дракон!!! А я Джонни!

— Драко, а не дракон... — со смехом поправил Малфой.

— Ой, прости... — смутился Джонни, — а ты здесь живешь?

— Э-э-э... Нет... — Драко не знал, что сказать мальчику, — я приехал в гости.

— Малфой! Ты где? — услышал парень взволнованный голос Гермионы.

— Иду! — ответил Драко, поднимаясь на ноги.

— Почему она называет тебя Морф... Мафр... Марфл...роем? — едва не поломав язык, поинтересовался Джонни.

— Подожди минутку, — подмигнул ему Драко и поспешил на зов.

— У меня галлюцинации или ты и впрямь только что мило беседовал с магловским ребенком? — удивилась Гермиона.

Драко, нахмурившись, быстро рассказал о безобразной сцене, разыгравшейся на его глазах.

— Ты не могла бы одолжить мне немного магловских денег, Гермиона? — попросил Драко.

Девушка, шокированная рассказом, поспешно кивнула и, вынув из кармана несколько фунтов, протянула их парню.

Входя во двор, Драко заметил неподалеку от арки крохотный магазинчик и сейчас направился туда. Через пять минут, запихнув в пакет большую связку бананов, кулек конфет, пачку пастилы и пакет сока, Драко вернулся во двор и подошел к Джонни.

— Ты вернулся! — обрадовался малыш.

— Конечно, — Драко присел рядом с ним и протянул пакет, — вот держи. Это для тебя. Подарок.

Ребенок заглянул в пакет и издал восторженный вопль. Подскочив к Драко, он крепко обнял его за шею.

— Вот здорово! У меня как будто Рождество! Спасибо! Пойду, расскажу маме! — радовался Джонни.

— Конечно, беги, — улыбнулся Драко.

— А ты придешь еще ко мне в гости? — спросил мальчик.

— Обязательно, — улыбнулся Малфой.

Ребенок вскочил, схватил пакет и помчался к дому. Гермиона подошла и села рядом с Драко на бортик песочницы. Некоторое время они молчали.

— Так что там с книгой? — очнулся наконец Малфой.

— Ничего. Я представилась владелицей букинистического магазина, сказала, что покупаю старинные книги. Посулила хорошие деньги. — рассказывала Гермиона. — Либо книги у нее нет, либо она не хочет с ней расставаться.

— Ты поставила защиту? — спросил Малфой.

— Только на квартиру, — сказала девушка. — Нужно еще поставить на дом, вроде той, что стоит на Хогвартсе для маглов, но в нашем случае для Пожирателей. Это сложно, поэтому будем колдовать вместе, только чуть позже, когда немного стемнеет.

— Хорошо, — кивнул Драко и неожиданно предложил, — может пообедаем?

Гермиона удивленно посмотрела на него, улыбнулась и вынула из кармана сверток с бутербродами.

Сандвичей оказалось два. Один с ветчиной, а второй с сыром.

— Я буду с колбасой, — сообщил Драко.

Гермиона посмотрела на него, как на умалишенного.

— Еще чего! — возмутилась она. — Я сама такие люблю!

Драко изловчился и выхватил у нее бутерброд.

— А ну, отдай! — закричала девушка. — Если отдашь, обещаю — получишь другой бутерброд!

— А если не отдам? — ухмыльнулся Малфой.

— Тогда получишь другим бутербродом! — рассердилась Гермиона.

Драко молча высунул язык. Девушка бросилась на него и принялась отнимать сандвич.

В результате возни они свалились в песочницу, громко хохоча. Наконец, немного успокоившись, Малфой повернул голову и посмотрел на Гермиону.

— А может мы просто честно их поделим? — спросил он.

Гермиона кивнула. Правда, выяснилось, что делить особо нечего. В процессе схватки хлеб раскрошился и теперь девушка держала в одной руке пол-куска колбасы, а во второй пол-куска сыра. Такой же набор был и у Драко. Они опять захохотали.

Кое-как поднявшись на ноги, Малфой помог Гермионе встать. Разделив по-братски скудные запасы, они снова сели на скамейку.

— Как ты думаешь, мы победим, Грейнджер? — неожиданно спросил Драко.

— Я не знаю, Драко... — прошептала Гермиона, — но я очень этого хочу... Ведь всегда есть надежда...

Драко вспомнил, как накануне она говорила Уизли почти те же слова. Он посмотрел на нее и заметил, как в ее глазах заблестели слезы. Он протянул руку и обнял ее за плечи.

Некоторое время они сидели молча. Внезапно Гермиона подскочила.

— О, Мерлин, Драко, посмотри, который час! — в панике закричала она. — Через пятнадцать минут мы должны быть на Гриммо, а нам еще защиту ставить! Дамблдор мне объяснил, но самостоятельно я еще ни разу ее не накладывала.

Как ни странно, сложные чары сдались Гермионе без боя, и вскоре маглы были защищены заклятьем Ненаносимости.

Десять минут спустя, беря Гермиону за руку, чтобы трансгрессировать, Драко подумал : "Наоборот — было бы странно, если бы у нее не получилось".

Быстро пройдя через калитку, Драко и Гермиона пересекли сад, поднялись по ступенькам и очутились на кухне.

На кухне снова толпилась куча народу — все были в сборе, даже Дамблдор. Гарри и Сириус, вернувшиеся прямо перед ними, убирали маскировку.

— О, слава Мерлину, вы в порядке, — обрадовалась миссис Уизли, заметив Драко и Гермиону, — тогда давайте побыстрее ужинать. Артур будет с минуты на минуту.

Драко поискал глазами мать. Она сидела на маленьком диванчике, прижимаясь к Люциусу. Драко подошел к ним.

— Мама, ты в порядке? — спросил парень, присаживаясь рядом с ней. — Ты выглядишь бледной.

— Все хорошо, сынок... — Нарцисса через силу улыбнулась, — просто путешествие по каминной сети и без того не слишком приятно, а уж в моем положении... Просто немного мутит.

— Может, тебе прилечь? — забеспокоился Драко.

— Нет-нет, не стоит! — успокоила Нарцисса. — Я выпила Тонизирующее зелье, Северус принес. Сейчас подействует.

Драко поцеловал мать и пошел в свою комнату переодеваться. Приняв душ, Малфой вернулся на кухню и обнаружил, что все уже сидят за столом. Поздоровавшись с мистером Уизли, только сегодня вернувшимся из командировки в Болгарию по каким-то сверхсекретным делам Ордена, Драко сел за стол, положил себе жареную рыбу и принялся слушать Дамблдора.

День у всех прошел относительно спокойно. То-ли сработала маскировка, то-ли Пожиратели решили устроить себе выходной. Миссис Малфой повезло меньше — за ней следили в открытую. В Косом переулке, который ей с аврорами пришлось пересечь, чтобы попасть в Гринготтс, были замечены около десяти фигур в капюшонах. Напасть они, по счастью, не осмелились, очевидно, опасаясь мощной охраны.

Были и хорошие новости. Книга, изъятая из сейфа миссис Малфой, действительно оказалась Темной Книгой Люцифера, и сейчас оставалось только пристально изучить ее на наличие Пророчества.

— Позвольте мне, сэр... — немного смущаясь, вызвалась Гермиона.

Драко едва сдержал улыбку. Ну еще бы, чтобы Грейнджер — и пропустила такое? Дамблдор, судя по всему, подумал о том-же.

— Разумеется, мисс Грейнджер, — улыбнулся старик, — я как раз хотел попросить вас об этом небольшом одолжении.

— Спасибо, профессор... — Гермиона была явно польщена.

— Книга уже в вашей комнате, мисс Грейнджер, — сообщил Дамблдор. — Прошу, изучите ее как можно быстрее. Боюсь, бедные маглы сейчас в смертельной опасности. Волдеморт придет в ярость, узнав, что мы добыли одну из книг, и сделает все возможное, чтобы заполучить второй артефакт, даже если для этого ему придется снести Лондон с лица земли.

Все потрясенно молчали.

— Как он узнает, Альбус? — спросил Люциус.

— У него свои способы, — Дамблдор на секунду скользнул взглядом по Гарри и поднялся на ноги. — Завтра в том же составе вы возвращаетесь по тем адресам, где были сегодня. Прошу соблюдать крайнюю осторожность. Воспользуйтесь Дезилюминационным заклинанием.

— Зачем нам возвращаться, сэр, если мы наложили защиту? — спросил Фред.

— Мы обязаны убедиться, что с ними все в порядке, до тех пор, пока не найдем нужную книгу с Пророчеством, — пояснил Дамблдор.

— А если она уже у нас, сэр? — предположил Гарри.

— Опасность грозит маглам лишь до тех пор, пока не будет найдено Пророчество. — ответил старик. — Когда нечего станет искать, Волдеморт оставит их в покое. Ну, а теперь мне пора — очень много хлопот навалилось. Прошу, сообщайте о любых, даже, на ваш взгляд, не важных, происшествиях. Спокойной ночи.

С этими словами Дамблдор подошел к камину, шагнул в него и со свистом исчез.

Ужин завершился в тягостном молчании. Тонкс и Нарцисса остались помочь миссис Уизли убрать со стола. Гермиона, едва дожевав последний кусок, умчалась наверх, к книге. За ней ушел Рон.

Драко, отказавшись от предложения близнецов сыграть в плюй-камни, поднялся в свою комнату и, плюхнувшись на кровать прямо в одежде, моментально заснул.

Поначалу сновидений не было, но потом вернулся кошмар, в котором отец тонет в болоте. Драко проснулся в холодном поту, взглянул на часы и обнаружил, что еще глубокая ночь. Прокрутившись в постели около часа, парень понял, что уже не заснет, и, надев халат, спустился в кухню.

За кухонным столом сидела Гермиона. Перед ней на столе лежала книга, открытая примерно на середине, а рядом стояла чашка крепкого кофе. Драко налил себе кофе и сел рядом.

— Привет... — Малфой с тревогой посмотрел на Гермиону. — Ты хоть спала?

— Пару часов... — девушка потерла усталые глаза и закрыла книгу.

Драко посмотрел на старинный фолиант. Черная тисненая обложка из тонкой кожи, подозрительно похожей на человеческую, испещрена выдавленными на ней золотыми пентаграммами и темными символами. Хрупкие пожелтевшие страницы сгибались с трудом и местами растрескались. На обложке крупными, ярко-алыми, точно выведенными кровью, буквами было написано "LUCIFER", а немного ниже надпись помельче "DARK BOOK". В целом издание смотрелось жутко и наводило дрожь.

— Нашла что-нибудь? — спросил Драко, отпивая из чашки.

Девушка печально покачала головой.

— Ничего... Абсолютно... В книге очень много предсказаний, но в основном темных. Большая часть из них уже сбылась. Лесные пожары... наводнения... катастрофы... землетрясения... войны... взрывы... Предсказано рождение Наполеона и Гитлера... И Волан-де-Морта... Больше ничего. Очевидно, при жизни Люцифер был темным колдуном.

— Значит, нам нужна книга Мерлина... — предположил Драко.

— Судя по всему... — кивнула Гермиона.

Они просидели рядом еще около часа, листая книгу, но ничего нового так и не нашли. Вскоре спустилась миссис Уизли и стала готовить завтрак. Гермиона начала помогать ей.

Спустя полчаса на кухню один за другим потянулись заспанные члены Ордена. Пихаясь и пререкаясь, они начали рассаживаться за столом. Последним явился на удивление приветливый Снейп и, не найдя других свободных мест, уселся между Фредом и Люциусом.

Завтрак прошел весело. Сегодня свою лепту в переполох внесла заботливая миссис Уизли, заменив без предупреждения привычный апельсиновый сок Нарциссы на полезный клюквенный.

Несчастная миссис Малфой, страдающая ужасной аллергией на клюкву, хлебнула "витаминчиков" и тут же выплюнула, захлебываясь кашлем.

И все бы ничего, но на беду напротив Нарциссы сидел страшно невезучий профессор Снейп, мирно жующий сосиску. Фонтан клюквенной бодрости угодил ему прямо в лицо, с длинного носа весело закапали красные капли.

— Обплевали — обтекай! — весьма неосмотрительно прокомментировал Джордж, чувствовавший себя в относительной безопасности на другом конце стола.

Снейп начал медленно багроветь, словно кто-то вынул затычку у него на макушке и влил туда ведро кипятка. Фред, сидящий от него по правую руку, страшно перепугался, что взбешенный зельевар сейчас сравняет его с лавкой, вместо непутевого братца. Схватив висящее на спинке стула полотенце и, явно не осознавая, что делает, Фред энергичными круговыми движениями, какими миссис Уизли протирает свежевымытую посуду, утер Снейпу физиономию. Результатом акции "Забота" стал кусок сосиски, выпавший изо рта зельевара. Миссис Малфой, почуяв неладное, быстро подвинула Снейпу свой стакан со словами : "Выпей, Северус, успокойся".

Замороченный профессор хлебнул кислятины, вытаращил глаза и, отвернувшись от стола, дабы не повторить подвиг Нарциссы, громко каркнул. Теперь кровавыми потеками украсился сидящий по левую руку Люциус Малфой.

К счастью, аристократ с достоинством вышел из ситуации — взял со стола салфетку и аккуратно устранил безобразие.

Посчитав инцидент исчерпанным, зельевар повернулся к своей тарелке и обнаружил, что вторую сосиску спер обнаглевший Живоглот.

Ангельское терпение Снейпа подошло к концу. Он вскочил на ноги и, рявкнув : "У вас пять минут на сборы, Уизли, иначе я уйду один!" вылетел из кухни. Рон глубоко вздохнул и, отодвинув недоеденный завтрак, отправился собираться.

В результате Снейп и Рон ушли самыми первыми, пока остальные еще сидели за столом. Закончив завтрак, все дружно помогали миссис Уизли убирать со стола. Еще пятнадцать минут заняла маскировка.

Наконец, абсолютно неузнаваемые, с выданными бутербродами, они стояли в кухне, готовые к отправке. Вдруг с улицы донесся непонятный шум, а через секунду дверь от пинка распахнулась и в кухню ввалился Снейп с окровавленным Роном на руках.

Миссис Уизли и Джинни в ужасе закричали. Снейп в два прыжка пересек кухню и осторожно положил Рона на стол.

— Что произошло? — зарыдала миссис Уизли, бросаясь к сыну.

— Пожиратели! Они ждали нас на подходе к дому! — прорычал Снейп, разрывая на Роне пропитанную кровью футболку.

При виде раны все ахнули. Глубокий рваный порез пересекал живот по диагонали, из него, не переставая, текла кровь.

— Перевязку! — крикнул Снейп миссис Уизли и та мгновенно умчалась. — Мисс Грейнджер, идите сюда! Живее! Зажмите здесь!

Гермиона, пошатываясь, подошла к Рону и прижала руку к ране, где показывал Снейп. Тот немедленно убежал в лабораторию. Драко тоже подошел ближе и поддержал ее за локоть.

Рон был уже не просто бледный, а почти зеленый, глаза закатились, со лба стекал холодный пот, а бескровные губы сравнялись по цвету с лицом. Внезапно он захрипел и открыл глаза.

— Гермиона...

— Я здесь, Рон, здесь... — глотая слезы, зашептала девушка, наклоняясь к его лицу.

— Гермиона... — шепот был почти не слышным, будто где-то далеко шуршала осенняя листва, — пообещай мне, Гермиона...

— Рон... — Гермиона явно растерялась.

— Прошу, пообещай... Гермиона... — парень из последних сил удерживал себя в сознании.

— Ох, Рон... — из глаз девушки еще сильнее потекли слезы, — ну хорошо, я обещаю... слышишь, обещаю...

Драко молча развернулся и пошел прочь, столкнувшись в дверях со Снейпом, несущим три пузырька.

Впервые за все время, что он провел в Ордене, ему было плевать.

Плевать на Пророчество... на Волдеморта... на Дамблдора... Плевать на Орден... на Грейнджер... на Мерлина...

Сильнее всего на свете Драко Малфой сейчас хотел больше никогда и никого не видеть.

Вся последующая неделя обитателей дома на Гриммо сосредоточилась на Роне. Он был совсем слаб, потерял много крови и за это время пришел в себя только пару раз.

Спасти его удалось лишь благодаря быстрой реакции и отменным запасам зельевара. Наложив на рану магическую перевязку, стягивающую края пореза, какой пользовались целители в Мунго, он влил в Рона не меньше полдюжины различных зелий, пока его дыхание не выровнялось и парень не впал в забытье.

Когда стало ясно, что угрозы для жизни больше нет, Рона осторожно устроили в маленькой пустой комнате на первом этаже. Снейп, более мрачный, чем обычно, спустился на кухню и, получив от заплаканной миссис Уизли чашку чая, принялся рассказывать.

Пожиратели появились так быстро, что застали их совершенно врасплох. Трансгрессировав неподалеку от дома маглов, они успели сделать лишь пару шагов, когда в нескольких метрах впереди возникли темные фигуры в масках. Профессор, абсолютно растерявшись, не успел даже выхватить палочку, когда в него уже летела «Сектумсемпра», выпущенная Беллой. Рон бросился наперерез, закрывая зельевара, и заклятие, предназначенное Снейпу, попало ему в грудь. К счастью, профессор успел ухватить Рона и трансгрессировать до тех пор, пока в них не полетели другие проклятья.

Все присутствующие потрясенно молчали. Они думали, что Дамблдор предусмотрел все до мелочей, патрулирование казалось им чем-то несерьезным, словно игрой, ведь была использована превосходная маскировка и лучшие Прикрывающие чары. И вот теперь оказалось, что даже со всеми этими мерами безопасности они чрезвычайно уязвимы, а их самонадеянность едва не довела до беды.

Дамблдор, совершенно убитый страшными новостями, приказал прекратить патрулирование и лишний раз вообще не высовываться из дома. Снейп, не ожидавший от Уизли подобного героизма, забросил свои Защитные зелья и заботливо варил для Рона лекарства. Он же, кстати, был единственным, кому удавалось заставить его их выпить. Миссис Уизли и Нарцисса, сменяя друг друга, меняли Рону повязки и варили ему куриный бульон. Рана никак не хотела заживать, несмотря на бесконечные обработки и смазывания. Драко, отлично помнивший, с какой легкостью зельевар залечил его после нападения Поттера, был в крайнем недоумении. Крестный спокойно объяснил, что магическая мощь Беллатрисы в несколько раз больше силы Гарри, а если помножить ее на неконтролируемую ярость, то удивительно, что Рон вообще остался жив.

Гермиону Драко почти не видел. Он не знал, когда она ест и спит. Почти все время девушка пропадала в комнате Уизли. Драко был благодарен рыжему за спасение крестного и, как и остальные, поражался его поступком. Совесть подсказывала, что ему следует поблагодарить Рона, но он не мог заставить себя переступить порог его комнаты. Слишком невыносимо было увидеть Гермиону, сидящую у изголовья и держащую Рона за руку. К тому же у его постели всегда толпилась куча народу, регулярно выгоняемая миссис Уизли, а кланяться рыжему при всех Малфой не хотел. Дабы успокоить разбушевавшуюся некстати совесть, Драко решил, что поблагодарит Рона позже.

Неплотно прикрытая дверь комнаты Малфоя тихо скрипнула и открылась шире. Драко взглянул на дверь и увидел, что в щель нагло протискивается толстомордый рыжий кот Гермионы.

— Ну что, блохастый, и тебя забросили? — спросил у него Малфой.

— Мя-я-я… — возмутился кот, дергая хвостом.

— Ладно, ладно, не блохастый, — засмеялся Драко, — ну давай, прыгай сюда…

Живоглот с разбегу заскочил на кровать и принялся топтаться по его животу. Малфой почесал кота за ухом и неожиданно уснул.

Когда Драко проснулся, за окном уже темнело. В комнате было очень душно и Живоглот, спавший на его голове на манер оригинальной ушанки, тоже не способствовал прохладе. Спихнув кота на подушку, Драко принял холодный душ и спустился во двор.

Во дворе было тихо, очевидно все обитатели дома торчали у Уизли. Драко дошел до скамейки и с удивлением обнаружил сидящую на ней Гермиону. Парень подошел и сел рядом.

— Как Рон? — спросил Малфой, не зная, что еще сказать.

— Лучше… — прошептала девушка, не поднимая глаз.

— С ним все будет в порядке, — попытался успокоить ее Драко, — Снейп знает свое дело. Он сделает все возможное.

Девушка кивнула, подняв заплаканные глаза, и внезапно разрыдалась. Драко, помедлив, крепко обнял ее и прижал к себе. Она громко всхлипывала, вздрагивая всем телом и уткнувшись лицом в его рубашку, моментально промокшую насквозь. Он молча гладил ее по волосам, ощущая свою беспомощность и невероятную боль, словно это в него, а не в Уизли попала "Сектумсемпра".

Наконец девушка утихла. Взгляд Драко случайно упал на качели, привязанные в глубине сада к ветке дерева.

— Слушай, Грейнджер... — неожиданно прошептал он ей на ухо, — ты любишь качели?

— Что? — Гермиона подняла лицо и Драко увидел, как по ее щекам ручьями текут слезы. — Я не знаю... Я качалась, когда была маленькой... При чем здесь...

— Знаешь куда я шел в детстве, когда мне было плохо? — перебил ее Малфой. — Когда меня обижали или наказывали? Я садился на качели и улетал от всего... И чем выше поднимались качели, тем быстрее забывались все мои обиды и горести... Они словно оставались далеко внизу... на земле... Я представлял себе, что я птица... что я улечу ввысь и никакое зло никогда не сможет до меня дотянуться.

— Как здорово... — девушка грустно улыбнулась.

— Ты должна взлететь, Грейнджер... — Драко схватил ее за руку и потащил к качелям, — оттолкнуться от своих забот хоть на мгновение... Давай же, пойдем...

— Ты с ума сошел, Драко?!! — Гермиона принялась активно вырываться, поняв, что он задумал. — Я думаю, что сейчас не время и не место.

— Нет-нет, как раз сейчас и время, и место, — убеждал ее Драко, — ты должна отвлечься хоть не надолго, иначе просто сойдешь с ума. Давай-же, садись...

— Я боюсь высоты... — девушка кинула на него испуганный взгляд.

Драко взял ее за руки и посмотрел в глаза.

— Не бойся... Просто садись и держись крепче... Я буду рядом... и ни за что не позволю тебе упасть...

Гермиона кивнула и залезла на деревянное сиденье, крепко ухватившись за веревки, на которых оно держалось. Парень подошел и наклонился к ней так близко, что почувствовал, как пряди ее волос, раздуваемые ветром, щекочут ему шею. Гермиона подняла голову и, вздрогнув от неожиданности, залилась краской.

— Драко... — прошептала она.

Малфой улыбнулся и, взявшись обеими руками за края сиденья, что было сил толкнул качели и Гермиона взлетела вверх.

— Малфой... — пискнула она.

Когда качели вернулись и Драко толкнул их во второй, он заметил на ее лице выражение ужаса, смешанного с восторгом. Она летела, затаив дыхание, возможно, пыталась закричать, но не смогла, потому-что крик застрял в горле.

Когда качели вернулись в третий раз, на ее лице сияла счастливая улыбка, и Драко понял, что его затея удалась. Он вытянул руки, чтобы поймать качели, но они почему-то не вернулись, а сверху раздался испуганный крик Гермионы.

Драко поднял голову и увидел качели, зависшие в воздухе, словно кто-то применил к ним "Ступефай" или поставил происходящее на паузу. На высоте двух метров, сидя на доске, болтала ногами Гермиона.

— В чем дело, Малфой? — закричала она.

— Я не знаю... — Драко был обескуражен не меньше, — это не я сделал...

— Сними меня отсюда, пожалуйста, — судя по голосу, девушка была на грани истерики, — пожалуйста, Малфой, мне страшно!

Драко несколько раз применил "Фините", но качели продолжали висеть в воздухе, словно замороженные.

— Ничего не выйдет, — раздался сзади знакомый голос.

Драко повернулся и увидел Сириуса, входящего в калитку.

— Почему же?

— Эти качели сделал наш отец, когда мы с Регулусом были детьми, — принялся объяснять Сириус. — Не знаю, какую магию он наложил на них, но это оказались самые своенравные качели из всех, что я когда-либо встречал. Они могли стоять, как вкопанные, точно вместо веревок у них были чугунные струны, а могли просто перевернуть сиденье и выбросить вас на землю. Вот так, как сейчас Гермиона, я зависал как минимум раз в неделю. Если эти чертовы качели не хотят, чтобы она слезла, тебе не помогут никакие заклинания.

— Как же ее снять? — растерялся Драко.

— Я обычно прыгал... — пожал плечами Сириус и, насвистывая, направился к дому.

Драко задрал голову.

— Гермиона, тебе придется прыгать, — сообщил он. — По другому никак. Давай же... Я тебя поймаю.

— Ты спятил Малфой? — девушка пришла в ужас. — Здесь метра два, я переломаю себе ноги.

— Я поймаю тебя, прыгай, Гермиона, — настаивал парень.

— Никогда в жизни, — заявила девушка, еще крепче ухватившись за веревки, — даже если поймаешь, наверняка не удержишь.

— Вот как, — обиделся Драко, — почему-же ты доверилась мне, когда села на качели?

Гермиона замолчала и Малфой понял, что победил.

— Ладно... — пробормотала она наконец, — если что, Снейп меня вылечит.

Спустя минуту Драко уже держал ее в объятиях. Уткнувшись носом в его шею, она вцепилась ему в плечи с такой силой, словно боялась, что если отпустит его, то упадет и провалится сквозь землю. Он попытался оторвать ее от себя и не смог.

— Гермиона... — прошептал он, — ты уже на земле...

Она подняла голову и испуганно посмотрела на него, хлопая огромными карими глазищами, как у олененка Бемби. Не в силах удержаться, Драко, не выпуская девушку из рук, потянулся к ее губам и...

— Гермиона!!! — окно кухни с треском распахнулось и из него по пояс вывалился Гарри , вглядываясь в сад и голося. — Гермиона, ты где? Дамблдор пришел! Срочное собрание!

Девушка охнула, выскользнула из рук Драко и побежала к дому.

— Убью Поттера... — пробурчал Драко и пошел вслед за Гермионой.

Войдя на кухню, Драко обнаружил там Орден Феникса в полном составе, за исключением хворого Уизли. Лица у всех были напряженные и взволнованные. Страшно смущенная Гермиона забилась в угол и старательно избегала взглядов Драко. Дамблдор, в отличие от остальных, выглядел счастливым и спокойно пил чай.

— О, я вижу, все в сборе, — улыбнулся старик, завидя Малфоя, — что-ж, у меня превосходные новости.

— В чем дело, профессор? — спросил Гарри.

— В ходе поисков, проведенных Орденом, обнаружилась очередная семья маглов, потомков Мерлина. — заговорил Дамблдор. — В отличие от остальных, в этой семье раз в несколько поколений продолжают рождаться волшебники. В свою очередь, их потомки обычно оказываются сквибами, затем линия прерывается еще на несколько поколений. Кроме того, в одной из семей, о которых нам было известно, в данный момент проживает мальчик с магическими способностями. Это уже феномен, учитывая, что в этой семье более двухсот лет не рождались волшебники. К сожалению, у них Книга не была обнаружена.

— Та семья, в которой до сих пор рождаются волшебники... — неуверенно начала Гермиона, — вы думаете, сэр, что книга у них?

— Совершенно верно, — ответил Дамблдор. — По крайней мере, это предположение не лишено оснований. В семье, где волшебство существует не только в сказках, Книга Мерлина, теоретически, еще могла бы принести хоть какую-то пользу.

— И что мы будем делать, сэр, — спросил Поттер.

— Мы должны навестить эту семью и расспросить их, — пояснил старик. — Более того, сделать это нужно как можно скорее. Информация, известная Ордену, в любой момент может дойти до Волдеморта.

— Когда, сэр? — поинтересовался Гарри.

— Сегодня... Немедленно... — ответил Дамблдор.

— Кто отправится, Альбус? — спросил Грюм.

— Толпу собирать нельзя, — вздохнул старик, — незачем привлекать излишнее внимание. Я думаю, пара человек будет в самый раз.

— Тогда, может, я и Римус? — спросила Тонкс.

— Нет, Нимфадора, — покачал головой Дамблдор, — вы нужны мне на патрулировании. Пока информация не просочилась за пределы Ордена, особой опасности нет, и мы вполне можем отправить кого-нибудь из молодых членов Ордена. Только действовать нужно быстро.

— Ты однажды уже отправил молодых членов Ордена, Альбус! — гневно закричала миссис Уизли. — И чем это закончилось? Я едва не потеряла сына! И больше я не выпущу никого из детей за порог, слышишь, Альбус? Я не позволю подвергать их опасности!

Дамблдор повернулся и укоризненно посмотрел на миссис Уизли, но ту не так-то легко было сбить с толку. Она стойко выдержала его взгляд и продолжала метать глазами молнии, раздувая ноздри, словно загнанный конь. Обстановка начала накаляться.

— Я пойду! — заявил Драко, поднимаясь на ноги. — Больше все равно некому, а Поттеру сейчас на улицу и вовсе высовываться не стоит.

— Драко, сынок... — заволновалась Нарцисса, — подумай хорошо... это может быть опасно.

— Мама, не переживай, — Малфой подошел к матери и обнял ее. — Я буду очень осторожен. Пойми, это наш единственный шанс.

— Кого вы возьмете с собой в пару, мистер Малфой? — спросил Дамблдор.

— Гермиону, — не задумываясь, ответил Драко. — Если она, конечно, не против.

— Нет, что ты... — Гермиона встала и впервые за все собрание посмотрела парню в глаза, — я с удовольствием пойду с тобой...

— Тогда решено, — кивнул старик. — Прошу, отправляйтесь как можно быстрее. Драко получил от Дамблдора адрес и вслед за Гермионой пошел переодеваться.

Через пятнадцать минут они, попрощавшись со всеми, вышли за калитку. Драко взял девушку за руку и, произнося в уме место назначения, повернулся на месте, уносясь в никуда.

Открыв глаза, Малфой огляделся. Пред его взором предстала чистенькая тенистая улочка, заросшая кудрявыми вязами. По обе стороны располагались аккуратные, совершенно одинаковые домики, белые, с красной крышей.

— Мы попали по назначению? — спросил Драко, с сожалением выпуская руку Гермионы.

Девушка быстро взглянула на табличку с адресом, прибитую на углу ближайшего дома.

— Абсолютно верно, — улыбнулась она. — Это отдаленный район Лондона. Наш дом — следующий.

Они быстро зашагали по улице, поминутно оглядываясь. Драко очень хотелось поговорить с ней о том, что произошло во дворе, но он не знал, с чего начать. Наконец он решился.

— Гермиона... — неуверенно начал Драко — оказалось, что в такой ситуации подобрать нужные слова очень трудно, — послушай... то, что произошло во дворе... ты не думай, что я просто так...

— Драко...— внезапно девушка резко остановилась и схватила его за руку.

Сердце Малфоя екнуло, а в душе разлилось ликование. С трудом сдерживая по-идиотски счастливую улыбку, он повернулся и посмотрел на Гермиону. Но девушка смотрела не на него, а куда-то вверх, и на ее лице застыло выражение дикого ужаса. Драко поднял голову, проследив за ее взглядом.

— О, Мерлин, Драко... — прошептала Гермиона побелевшими от ужаса губами, — мы опоздали, Драко...

В ночном небе над домом, к которому они спешили, ярко светилась Черная метка.

— Они опередили нас... — он сжал руку Гермионы, — давай скорее обратно...

— Нет, Драко! — девушка вырвалась. — Мы должны убедиться, что Книги там нет. Раз уж мы пришли, мы должны быть уверены.

— Хорошо, — парень глубоко вздохнул, пытаясь унять бешено стучащее сердце, — пойдем, только осторожно.

Они подошли к дому, прячась за кустами. Входная дверь была разнесена в щепки. Переступив порог, Гермиона применила заклятие Обнаружения. Никого...

Внутри дома царил кошмар. Шкафы без дверок, зверски раскуроченные, лежали на боку, рядом в таком же состоянии сервант с разбитыми стеклами. У камина щетинились поролоном вспоротые диван и кресла. Огромная люстра покоится на перевернутом журнальном столике. Книги разодраны по листочку, а ковер покрывает толстый слой переливающейся хрустальной пыли, словно бокалы и рюмки топтали ногами. Везде, где не было ковра, линолеум отодран, а доски пола проломлены. По всему было видно, что здесь что-то тщательно искали.

Гермиона, осторожно ступая, чтобы не провалиться в дыру, двинулась в сторону кухни. Малфой решил подняться на второй этаж и направился к лестнице...

— Драко!!!

Услышав испуганный крик Гермионы, а вслед за ним судорожные рыдания, Малфой, не чуя под собой ног от страха, метнулся в кухню, перепрыгивая через мебель. Примчавшись на зов, он увидел, как девушка, закрыв лицо руками, сползает по стенке на подкосившихся ногах. В полуметре от нее, между плитой и холодильником, лежали молодые мужчина и женщина с остекленевшими глазами, явно убитые "Авада Кедавра".

Драко поднял Гермиону с пола и понес в гостиную. Он оглянулся, пытаясь найти место, куда ее можно посадить, но все было перевернуто вверх дном, и тогда он просто поставил ее на ноги и крепко обнял, прижав к себе. В голову пришла мысль, что за сегодняшний день он уже во второй раз обнимает ее,пытаясь утешить.

— Гермиона, давай уйдем... — прошептал Драко, гладя ее по спине, — ты же видишь, здесь все разрушено, нам ничего не найти...

Девушка, всхлипнув, кивнула и тут до них донесся тихий, но очень странный звук, похожий одновременно на мяуканье и кукареканье. Отскочив друг от друга, Драко и Гермиона принялись оглядываться, держа палочки наготове.

Непонятные звуки неслись из-под перевернутого столика. Гермиона направила на него палочку и кивнула Драко. Парень подкрался поближе, перевернул его ногой и тут-же отскочил.

На полу, засыпанном мусором, лежала маленькая белая коробочка с кнопочками и короткой антенной. Малфой наклонился, поднял ее и немедленно уронил, потому-что она опять закудахтала.

— Что это за хреновина? — спросил Драко, ковыряя коробочку ногой.

— Радио-няня... — выросшая в мире маглов, Гермиона моментально опознала "хреновину" и, заметив непонимание в глазах парня, пояснила, — такой передатчик... их обычно два... Один у мамы, второй у...

Не договорив, Гермиона побледнела и кинулась вверх по лестнице на второй этаж, Драко помчался за ней.

Взлетев наверх на бешеной скорости, девушка вбежала в первую комнату с распахнутой дверью, где, очевидно, была спальня. Именно была, потому что антураж тут был примерно такой же, как и внизу. Все перевернуто, разломано, растоптано... Быстро оглядевшись, Гермиона выскочила из комнаты и понеслась дальше.

Следующая по коридору комната оказалась детской. Белые обои в розовых цветочках, нежно-голубая мебель и пугающий беспорядок. Гермиона подбежала к колыбельке и приподняла полог.

— Где-же малыш... — беспомощно прошептала девушка, — неужели его тоже...

Она опять расплакалась. Драко вышел из комнаты и заметил маленькую, плотно прикрытую дверь в конце коридора. Он позвал девушку и указал пальцем на дверь.

Гермиона метнулась туда. Открыв дверь, они оказались в чулане, заваленном старыми одеялами, пледами, какими-то тряпками, коробками с непонятным барахлом. Внезапно из кучи хлама послышался писк.

Девушка, охнув, бросилась разгребать завал и пять минут спустя из-под кучи тряпья показалась большая корзинка, накрытая простыней. Дрожащими руками Гермиона подняла ее.

В корзинке на свернутом одеяльце весело пускали слюни два младенца, совсем еще крошки, по месяцу, не больше. Завидев незнакомцев, они сердито нахмурились. Гермиона вытащила корзинку из чулана.

— Теперь ты согласна уйти? — спросил Драко, не меньше девушки пораженный находкой.

Гермиона кивнула, но в ее глазах отражалась тревога.

— Ты думаешь, с ними можно трансгрессировать? — спросила она.

Драко посмотрел на детей.

— Я не знаю, Гермиона, — вздохнул Драко, — но если мы выйдем за дверь, на нас могут напасть.

— Хорошо, — прошептала она, — тогда давай перенесемся прямо отсюда.

Трансгрессия прошла успешно и через пару минут они уже входили в кухню дома на Гриммо. Несмотря на поздний час, на кухне было полно народу. Члены Ордена бурно радовались их возвращению, сожалели по поводу Книги, тетешкали детей и трясли Драко с Гермионой, едва стоящих на ногах от пережитого, требуя рассказать подробности.

Наконец, прослушав историю в пятый раз, обитатели дома расползлись по спальням. Миссис Уизли и Нарцисса, присюсюкивая, потащили младенцев купаться. Драко и Гермиона налили себе по чашке кофе и в полном изнеможении плюхнулись за стол.

В кухню вошла Джинни, налила себе чаю и подсела к ним.

— Как малыши? — спросила у нее Гермиона.

— Прекрасно, — улыбнулась Джинни, — искупались, попили молока и спят. Даже не плакали. Такие хорошенькие, просто ангелы...

Малфоя словно обухом по голове ударили. Он поднял глаза на Гермиону и увидел, что она с таким же ошеломленным видом смотрит на него.

— Ангелы... — прошептала она одними губами, — "путь к нему укажут два Ангела..."

— Что с вами? — удивилась Джинни.

Но Драко и Гермиона уже неслись вверх по лестнице.

Влетев на второй этаж, Гермиона понеслась в спальню миссис Уизли, Драко за ней. Распахнув дверь, они увидели Молли и Нарциссу, сидящих на кровати с младенцами на руках.

— Что случилось? — испугалась миссис Уизли.

Не говоря ни слова, девушка бросилась к корзинке, в которой были малыши, и перевернула ее. На пол посыпались одеяла. Последней выпала плотно завернутая тряпка, ударившаяся об пол с глухим стуком, совершенно не свойственным пеленке. Гермиона схватила ее.

— Там что-то есть... — прошептала девушка, подняв глаза на Драко.

Она принялась разматывать тряпку и вскоре в ее руках оказался прямоугольный пакет, завернутый в плотную бумагу. Дрожащими руками Гермиона разорвала ее. В свертке оказалась толстая книга с белоснежной, совершенно не потускневшей от времени обложкой, украшенной золотыми символами. Сверху крупными серебряными буквами стояла надпись "MERLIN".

— Это она... — Гермиона сияла, — мы нашли ее Драко... Это Книга Мерлина... Смотри, — она провела пальцем по золотым загогулинам, — это руны... Вот здесь знак Солнца.

— Я пойду отправлю сову Дамблдору, — сказал Драко, поднимаясь на ноги.

Девушка кивнула, не отрывая взгляд от книги. Малфой поднялся на чердак, написал короткое письмо и отправил Кракуса в Хогвартс — его собственный филин Демиэн улетел на охоту.

Когда парень вернулся в комнату, там никого не было. Спустившись на кухню, он обнаружил там всех обитателей в пижамах, которые, громко галдя, обступили Гермиону, сидящую за столом. Драко протиснулся сквозь толпу и сел рядом.

— Нашла Пророчество? — спросил он, заглядывая ей через плечо.

— Угу... — хмуро кивнула Гермиона, — только прочитать его все равно нельзя... Оно зашифровано.

— Каким образом? — удивился Драко.

— Смотри, — девушка подвинула к нему книгу, — видишь эти знаки? Это Пророчество, но на каком языке оно написано, я не могу распознать.

Малфой взглянул на страницу. Больше половины пожелтевшего пергаментного листа было исписано непонятными символами, очень напоминавшими руны. Драко, изучавший руны вместе с Гермионой и неплохо разбиравшийся в этом предмете, попытался идентифицировать знаки, но в конце концов должен был признать, что рунами они действительно не являются.

Поломав голову еще около часа, все наконец отправились спать. Драко заснул, едва голова коснулась подушки. Гермиона прокрутилась всю ночь, беспокоясь за сохранность книги.

Утром за завтраком все были необычайно воодушевлены и весело болтали. Книга найдена, а шифр — ерунда, Гермиона умная, разберется. Девушка оптимизма не разделяла. Со вчерашнего дня разгадка Пророчества не продвинулась ни на миллиметр. Миссис Уизли и Нарцисса хлопотали у плиты, скинув малышей Сириусу и Люпину. И теперь взрослые волшебники, прошедшие огонь и воду, сидели в страшном напряжении, будто лом проглотили, и держа детей так, точно те были стеклянными, кормили их из бутылочек, а Гарри и близнецы без конца подшучивали над ними.

Ближе к концу завтрака нарисовался Дамблдор. Похвалил Драко и Гермиону за прекрасно проделанную работу и сел пить чай.

— Профессор, — не выдержал Драко, — что нам делать с шифром?

— Видишь ли, Драко, — улыбнулся Дамблдор, — я не слишком хорошо разбираюсь в рунах. Я думаю, стоит дать мисс Грейнджер еще немного времени, если же у нее ничего не выйдет, отправим книгу в Румынию, там есть очень хороший специалист по рунам. Конечно, не хотелось бы прибегать к этому методу — потеряем много времени.

— Значит, я права, сэр, — сказала Гермиона, — это действительно Пророчество...

— Верно, — ответил старик, — и еще, смею предположить, судя по состоянию страницы, еще недавно пергамент на этом месте был девственно чист. Мы имеем дело с условным Пророчеством Мерлина, единственным в своем роде, сделанным им незадолго до смерти.

— Что это значит, профессор, — не понял Драко.

— Это значит, мистер Малфой, — пояснил Дамблдор, — что оно проявилось не более полугода назад, и лишь потому, что человечество нуждалось в нем. Если бы сын Меропы Мракс умер во младенчестве или Волан-де-Морт не захотел бы прийти к власти, мир никогда не увидел бы сего Пророчества — в нем просто не было бы необходимости. Я думаю, эта страница проявилась в тот день, когда Кассандра Трелони предсказала его появление.

— Сэр, — подала голос Гермиона, — на других страницах я обнаружила несколько строк, прописанных теми-же письменами. Они тоже относятся к Пророчеству?

— Полагаю, да, — пожал плечами старик.

— Что будет с детьми, Альбус? — спросила миссис Уизли.

— Их родители убиты. Очевидно, их мать, услышав шум, успела спрятать детей в чулане. В противном случае их просто убили бы, — сообщил Дамблдор.

— Но кому могут помешать младенцы? — возмутилась Гермиона.

— Волан-де-Морту, — спокойно ответил Дамблдор. — Они потомки Мерлина, как раз те самые, которые обладают магической силой.

— Значит, они должны расти в семье волшебников? — спросил Сириус, глядя на мирно спящего младенца.

— Непременно, — кивнул старик. — Пока их негде спрятать, они останутся в Ордене, позже мы подыщем им приемных родителей. Они станут очень сильными волшебниками.

— Как их зовут, Альбус? — тихо спросила Нарцисса.

— Мариус и Пенелопа Денбро, — ответил Дамблдор и поднялся на ноги. — Что ж, мне пора, если появятся какие-нибудь новости, немедленно сообщайте.

Когда Дамблдор исчез в камине, все долго молчали, переваривая информацию. Затем миссис Уизли бодро сообщила, что у нее дела по дому и, прихватив Нарциссу, ушла, а ребята стали убирать со стола.

После завтрака все рассредоточились по дому. Джинни осталась мыть посуду — сегодня была ее очередь дежурить. Молли и Нарцисса вместе с Кикимером отправились чистить ковры. Близнецы скрылись в своей комнате, откуда незамедлительно послышался грохот. Снейп закрылся в лаборатории. Все остальные перебрались в гостиную.

"Усатые няни" Люпин и Сириус залезли на диван с книгами по магии, качая мирно спящих младенцев. Гарри и Люциус засели за волшебные шахматы, причем Поттер постоянно продувал. Гермиона и Драко, у которых задача была куда сложнее, вооружившись руническим справочником, сели за стол с Книгой.

Час спустя Гермиона вздохнула и отодвинула книгу.

— Не могу больше, — прошептала она, — эти знаки абсолютно бессмысленны... Я пойду немного передохну.

— Не хочешь прогуляться? — подскочил Драко.

— Что, опять качели? — усмехнулась девушка. — Нет, спасибо, я зайду к Рону... Пойдешь со мной?

Малфоя затошнило от обиды. Некстати вспомнилось, что он до сих пор не поблагодарил рыжего.

— Нет, я пожалуй еще подумаю, — Драко попытался придать лицу как можно более безразличное выражение.

Девушка кивнула и вышла. Драко сидел, продолжая тупо вглядываться в бессмысленные символы.

Внезапно Пенелопа, мирно спящая у Сириуса на руках, проснулась и заголосила.

— Тише, тише, — забормотал Блэк, укачивая ребенка, но та зарыдала еще громче.

— Что ей надо? — удивился Люпин — Мариус у него на руках спокойно спал.

— Понятия не имею... — недоумевал Сириус.

— Позову Молли, — Люциус быстро выскочил за дверь.

Через десять минут вокруг малышки собрались почти все обитатели дома, пытаясь унять девочку. Следующие полчаса ее брали на руки, качали, трясли, агукали, пели песенки... Бесполезно. Вредная девчонка побагровела от крика и яростно сучила ножками.

— Что случилось? — поинтересовался Снейп, входя в гостиную.

Все дружно задергали плечами, тыча пальцем в младенца.

— Может, у нее что-нибудь болит? — профессор подошел к Джорджу, держащему в тот момент ребенка, и внимательно поглядел на девочку.

Кроха тут-же замолчала, словно на нее наложили "Силенцио", и принялась пристально разглядывать носатый профиль зельевара.

— Ну и что ты орешь? — весьма нелюбезно поинтересовался Снейп у Пенелопы.

Малышка счастливо улыбнулась во весь беззубый рот и замахала ручонками.

— Похоже, ты ей нравишься, Северус, — ошарашенно пробормотал Люпин.

— Вот и прекрасно, — заявил Джордж, сгружая младенца на руки зельевару, — вы ее подержите немножко, а нам нужно закончить кое-что...

Спустя минуту в гостиной остались только Люпин с другим малышом и Драко с Книгой. Снейп, прижимая к груди улыбающуюся кроху, стоял с таким обалделым видом, словно ему только-что сообщили, что он получил первое место в конкурсе на звание "Мисс Хогвартс".

— Ладно, — пробурчал он наконец, опускаясь на диван, — думаю, это не сложнее зелий.

Драко отвернулся, что-бы скрыть улыбку. Взгляд его упал в зеркало, висевшее напротив стола.

— Гермиона!!! — заорал Драко, отшвыривая стул и вскакивая на ноги.

— Тише, ты что, с ума сошел... — словно змеи зашипели с дивана две няньки, но Малфою было не до них.

— В чем дело, Драко? — в гостиную на всех парах влетела Гермиона.

Парень махнул ей рукой, а когда она подбежала, молча ткнул пальцем в зеркало.

— Зеркальное отражение в перевернутом виде... — простонала Гермиона, — так просто... Какая-же я идиотка...

В отражении на странице Книги Мерлина было прекрасно видно Пророчество, четко написанное...рунами.

— Невероятно... Просто немыслимо... — бормотала Гермиона, шустро переписывая на чистый пергамент руны, отраженные в зеркале, — Драко, ты просто гений...

Малфой раздулся от гордости. Даже когда Снейп сообщил ему, что он единственный из всей группы сварил приличный Умиротворяющий бальзам на экзамене по СОВ, ему не было так приятно. Разумеется, он не сказал Гермионе, что увидел отражение рун в зеркале случайно.

— Нужно сообщить Дамблдору, — пропыхтела девушка, продолжая лихорадочно строчить, — пусть прибудет через пару часов. Раньше я перевести не успею — слишком много.

— А я на что? — удивился Драко, выходя из комнаты. — Я помогу...

Убедившись, что отец отправился на кухню, чтобы связаться с Дамблдором через камин, Малфой вернулся в комнату и обнаружил, что Гермиона уже закончила конспектировать и теперь Гарри, Джинни, близнецы и Сириус лежали животами на столе, окружая пергамент на манер ромашки, словно что-то в этом понимали. Вернувшийся Люциус сообщил Драко, что директор будет через час, и полез в толпу, добавив к ромашке еще один длинноногий лепесток.

Общими усилиями и не без помощи миссис Уизли, Драко с Гермионой выгнали из гостиной всех любознательных и принялись за перевод. В гостиной остался только Снейп, которому так и не удалось избавиться от малышки. Стоило ему положить девочку в люльку, которую Нарцисса трансфигурировала из плетеной хлебницы, как Пенелопа тут же начинала верещать. Сейчас она мирно спала на руках зельевара, крепко вцепившись ручонками в его мантию.

Полтора часа спустя ребята выпрямились и, победно улыбнувшись, встали из-за стола. Гермиона сложила листок с переводом и засунула в карман, и они вместе пошли на кухню.

Завидя переводчиков, все дружно загалдели, требуя немедленно рассказать им суть Пророчества. Вымотанный Малфой молча скрутил им фигу и налил чаю себе и Гермионе. Миссис Уизли и Нарцисса взяли две бутылки молока и отправились сменить Люпина и Снейпа. Из гостиной незамедлительно понесся сердитый рев — Пенелопа не желала расставаться с полюбившейся нянькой. Минуту спустя на кухне возник хмурый зельевар, а на руках у него довольно чмокала соской счастливая кроха. Глядя на вытянутую физиономию профессора, улыбнуться не хватило смелости даже у Фреда с Джорджем. Мариус же спокойно согласился на рокировку и сейчас без писка сидел на руках у Нарциссы.

— О, как мило, Северус, — умилился выходящий из камина Дамблдор, — всегда считал, что тебе будет на пользу завести семью.

Зельевара моментально перекосило. Дамблдор, не обратив на это никакого внимания, поздоровался со всеми и вопросительно уставился на Гермиону. Та быстро раскрыла ему секрет шифра и протянула листок с переводом. Старик похвалил Малфоя и уткнул длинный нос в пергамент.

Следующие пятнадцать минут в помещении было тихо. Все напряженно молчали, наблюдая реакцию Дамблдора. Наконец тот опустил свиток и лучезарно улыбнулся.

— Что ж, прекрасно, лично мне все понятно, — заявил старик, — конечно возникнут трудности с обнаружением, но по крайней мере мы знаем, с чего начинать.

— А нельзя-ли и нам узнать, сэр, в чем состоит смысл Пророчества? — спросил Гарри.

— Обязательно, — кивнул Дамблдор, — мисс Грейнджер, позвольте предложить вам эту честь.

— Ну что вы, сэр, — смутилась Гермиона, — это все Драко...

— Нет, Гермиона, — покачал головой Малфой, — ты догадалась, где искать книгу.

— Блин! — не выдержал Фред. — Вы еще приседать друг перед другом начните! Давай уже, читай, Гермиона! Нам же интересно!

Девушка развернула свиток и дрожащим от волнения голосом начала читать.

"На исходе третьего тысячелетия настанет день, когда мгла закроет солнце... И придет к власти Черный Король... Но в тот день, когда душу его навек поглотит Тьма, родится девочка с душой волка и силой демона... И будет дана ей та сила из великой человеческой жертвы... Но не сможет она управлять ею... И придет она... И низвергнет Черного Короля... И имя ей будет — Радана..."

Когда Гермиона закончила читать, в кухне повисла зловещая тишина. Члены Ордена переглядывались с непонимающим видом. Дамблдор воспользовался затишьем и схватил блинчик.

— Кто-нибудь понял смысл? — подал голос Драко.

— Яснее ясного, — улыбнулся старик.

— Тогда объясните нам, сэр, — попросила Гермиона.

— Что именно? — поинтересовался оголодавший Дамблдор, жуя второй блин.

— О какой девочке идет речь? — спросил Поттер.

— О, вот это как раз то неизвестное, что нам предстоит найти, — ответил Дамблдор.

— И как же мы будем это делать? — удивился Фред.

— Судя по тому, что сказано в Пророчестве, — воодушевился старик, вытирая замасленные усы, — речь идет о самой обычной девушке, то есть магле.

— Каким образом магла может справиться с Волан-де-Мортом? — засмеялся Джордж.

— Это не просто магла, — вздохнул Дамблдор, — очевидно, когда она была младенцем, кто-то отдал свою жизнь ради ее спасения. Кто-то очень близкий ей. Это было предначертано ей судьбой. Девочке суждено было стать Раданой и получить силу невероятной мощности. Эта сила не сопоставима с магией волшебников, даже таких сильных, как Волан-де-Морт. Что вы знаете о Раданах?

— Ею становится самая обычная женщина, у которой в роду не было волшебников, — четко, словно на уроке, заговорила Гермиона, — магическая мощь дается ей высшими силами в обмен на невосполнимую потерю. Исполнив Пророчество, Радана теряет силу, но в награду получает исполнение любого желания. Радана рождается раз в тысячу лет, ее появление всегда предсказано и имеет веские основания.

— Браво, мисс Грейнджер, — захлопал в ладоши Дамблдор, — вы абсолютно точно передали суть.

— Значит, девушку зовут Радана? — спросил Сириус.

— Боюсь, что нет, — вздохнул старик, — Радана — это не имя, а сущность. В кельтской мифологии Раданами называли добрых духов, защищавших дом от зла. Девушка может быть где угодно и носить любое имя.

— Черный Король, сэр, — это Волан-де-Морт? — спросил Драко.

— Полагаю, да, — кивнул Дамблдор, — просто Мерлин именно таким увидел его образ.

— И не так уж сильно ошибся, — заметил Люпин.

— Значит, если мы найдем эту девочку, — размечтался Фред, — то она просто придет и снесет Волан-де-Морта с лица земли?

— Не так все просто, — остудил его Дамблдор, — сила Раданы совсем не такая, как у нас. Начнем с того, что она не может направлять магию с помощью палочки, как мы. Невероятная мощь дремлет внутри нее, но проснется она лишь тогда, когда девушка этого захочет. Она должна не просто захотеть, а почувствовать душой и возжелать разумом. Но даже этого может быть мало. Сила проснется тогда, когда действительно будет необходима миру, и тогда она разрушит горы, сравняет с землей города и превратит в пар океаны. Ее мощь безгранична и мы должны решить, хотим ли мы получить столь опасное оружие.

— Но ведь это единственный наш шанс, Альбус, — возразил Люпин.

— Верно, — согласился Дамблдор, — но отыскать Радану — это полдела. Мы должны убедить ее помогать нам. Если девушка откажется, ее сила исчезнет, она опять станет обычным человеком, а мы проиграем схватку. Но даже если она согласится, может пройти довольно много времени, покуда ее сила по настоящему проснется.

— Но как искать того, не знаю кого? — спросила Гермиона.

— А вот здесь нам пригодятся дополнительные записи, относящиеся к Пророчеству, которые вы перевели, — улыбнулся старик. — У истинной Раданы имеется метка на правом плече, родимое пятно в форме звезды.

— Как у Пожирателей, — ошарашенно пробормотал Фред, — только у них...

— На левом, — закончил Джордж.

— Да, вы правы, — подтвердил Дамблдор, — но это еще не все сходства. Сейчас девушка не подозревает о своей силе, но она есть, и у нее могут случаться спонтанные выбросы магии, как это бывает у детей-дошкольников. Происходит это в случае страха, при необходимости спасения жизни, причем не только своей, и так далее. При подобном выбросе в небе над этим местом появляется светящаяся метка в виде звезды, такой-же формы, что и на плече девушки. Она видна только волшебникам и призвана помочь нам в поиске. Жаль только происходит подобное не часто.

— А что насчет души Волан-де-Морта, погрязшей во тьме? — спросил Люпин.

— Вероятнее всего, Радана родилась в тот день, когда Риддл начал набирать сторонников и окончательно встал на путь зла, — пояснил Дамблдор, — это произошло за восемь лет до рождения Гарри.

— Сэр, — неуверенно начал Поттер, — что означает "душа волка и сила демона"?

— Радану на землю посылают высшие силы, — ответил старик, — ими могут быть как Небеса, так и Ад. При рождении девочка временно получает соответственно силу Ангела или Демона, в зависимости от вышестоящей инстанции. Что-же касается души, то здесь у меня есть пока лишь догадки, а ими я делиться не стану — вдруг я не прав.

— Что нам теперь делать, сэр? — спросил Драко.

— Первым делом решить, станем ли мы искать девочку, — Дамблдор окинул всех вопросительным взглядом.

— Да!!! — грянул стройный хор голосов.

— Я в вас не сомневался, — улыбнулся Дамблдор, — что-ж, тогда приступим...

Потянулись тоскливые дни. С того вечера, как Орден принял решение отыскать Радану, прошел почти месяц.

В поисках были задействованы все иностранные волшебники, состоящие в Ордене Феникса, но их старания не увенчались успехом. Мистер Уизли почти не выбирался из командировок, а Дамблдор раз в несколько дней появлялся на Гриммо, чтобы сообщить неутешительные новости — пока ничего.

Рон поправился и ходил по дому гоголем, то и дело с видом падишаха обнимая Гермиону. Девушка во время подобных поползновений страшно сердилась и, смущенно глядя на Драко, вырывалась из объятий Рона.

Малфой собрался с духом и, наконец, поблагодарил Уизли. Рон в ответ кивнул и пожал руку Драко, а тот подумал, что они с рыжим вполне могли стать друзьями при других обстоятельствах. Сейчас же Малфой частенько сдерживал себя, чтобы не дать ему в глаз, несмотря на его приветливость.

Нарцисса заметно покруглела и Драко теперь каждый вечер видел ее в гостиной — на пару с Гермионой они вязали крохотные пинетки и шапочки. Спесивый аристократ Люциус Малфой тер морковку, давил соки и выглядел до неприличия счастливым.

Снейпу так и не удалось избавиться от Пенелопы. Он два дня таскал ее на руках, скрипя зубами, и обитатели дома с ужасом ждали, когда у него кончится терпение. Переломный момент наступил на третий день, когда профессор, не выдержав прессинга, сунул малышку в люльку, стоящую в гостиной и направился к выходу. Все замерли, ожидая услышать сердитый рев. Сначала стояла тишина, а потом из люльки раздался такой тихий жалобный плач, что услышав его, наверное, прослезились-бы и камни. Зельевар замер, не дойдя до двери, постоял так с минуту, затем с тяжким вздохом развернулся, подошел к малышке, взял ее и прижал к себе. Кроха тут-же схватила его за нос, а Снейп с несчастным видом пошел на кухню кипятить ей молоко. Неделю спустя Фред и Джордж, держась за животы от смеха, уверяли всех за завтраком, будто слышали, как зельевар в своей комнате пел малютке колыбельную.

Приготовление зелий застопорилось. Снейпу пришлось переложить свои обязанности на Гермиону — с дитем на руках много не наваришь. Драко воспользовался ситуацией и напросился в помощники.

Близнецы поставили доставку товаров на широкую ногу, постоянно разрабатывая новинки. Пространство под кухонным столом было забито так, что теперь члены Ордена частенько принимали пищу в раскоряку, ибо засунуть ноги под стол просто не представлялось возможным.

Первый звоночек от Дамблдора прозвенел месяц спустя после раскрытия Пророчества. Столь ожидаемое известие даже не воспринялось с должным энтузиазмом, ибо с утра приключился очередной кавардак и все успели основательно переругаться, старательно раздавая Рону тумаки.

Утро началось стандартно. Учитывая огромное количество народа, миссис Уизли теперь кормила обитателей ( или как говорили близнецы — "пожирателей" ) в две смены. Она как обычно, крутилась у плиты, обжаривая сосиски. За столом уже сидела Гермиона, которую ждали очередные зелья, рядом с ней Гарри над остатками яичницы, решавший мучительную проблему — доедать или нет, а на краю стола Фред с Джорджем строчили бланки заказов на магловские игрушки, чавкая бутербродами. Чуть поодаль от стола успевший позавтракать Снейп вполголоса беседовал с Джинни, ему выдалась свободная минутка — Пенелопа, высосав бутылку молока, крепко спала в люльке. Рон, покончивший с завтраком раньше всех, чистил картошку по приказу миссис Уизли, сидя на табуретке у мойки.

Обиженный нелюбезным поведением Гермионы, Рон закончил работу и, проглядев последнюю картофелину, отставил в сторону, как ему показалось, пустое ведро.

Минуту спустя в кухню с черного хода ввалился Люпин, спешащий в лабораторию с очередным аквариумом наперевес, на сей раз маленьким и круглым. Пробегая через кухню, он моментально споткнулся о ведро и опрокинул его.

Картошка вывалилась, покатилась по полу и остановилась на середине кухни. Люпин зашатался и, хотя ему удалось не выронить аквариум, все присутствующие узнали несколько новых, хоть и не очень приличных, но довольно оригинальных фраз.

— Римус!!! — возмущенно закричала миссис Уизли.

— Прости, Молли, — смутился Люпин и, восстановив равновесие, продолжил путь.

Правда далеко уйти ему не удалось. В кухню торопливо вошел Драко и тут-же пожалел о своей торопливости. Погруженный в невеселые мысли о том, как лучше поговорить с Гермионой, он наступил на картофелину и помчался на ней, как на лыжах. Проехав метра полтора, он поцеловал животом столешницу и, послушный силе инерции, влетел под стол вперед ногами. На беду, там оказалась большая партия новых "вредилок" Уизли. Коробки с грохотом повалились, накрывая Драко, одна открылась, из нее выскочили зубы на ножках и вцепились Малфою в лодыжку.

Бедняга заорал благим матом. Фред охнул, вскочил со стула, положил на него бутерброд и нырнул под стол. Метнувшаяся на помощь Гермиона, обегая стулья, задела плечом Снейпа, тот толкнул Джинни и девочка свалилась в камин, по счастью, не горевший. Зельевар взмахнул руками, запутался в полах мантии и с размаху сел на хлеб с маслом, оставленный Фредом.

В кухню на завтрак явилась чета Малфоев и моментально попала под раздачу. Драко, суча ногами, пнул злополучную картофелину, та помчалась по полу, догнала, а потом и перегнала Люпина и попала ему под ноги. Оборотень, в лучших традициях индийской принцессы несущий аквариум на голове в целях обеспечения обзора, покачнулся и разжал руки. Посудина, на этот раз с болотной жижей, перевернулась в воздухе и аккуратно наделась на голову приветливо улыбающемуся Люциусу, которого в ранний час выманил на кухню запах сосисок.

Гарри, сидя за столом, с открытым ртом наблюдал происходящее. Обиженный Люциус размахивал руками и, хотя звуков под стеклом было не слышно, он отнюдь не поздравлял всех с Рождеством.

— Извини, Люциус! — орал с пола упавший Люпин.

Драко дернулся сильнее, стол вместе со всеми тарелками подпрыгнул и остатки яичницы, взлетев вверх, прилипли Гарри на очки.

В свете создавшегося дурдома почти незаметно прошло то, что Нарцисса, рванув в сторону от взбешенного Снейпа, наступила пушистой белой тапочкой в стоящее в углу ведро с зеленой краской, которой Кикимер подкрашивал ограду, а миссис Уизли в поисках приправы перепутала баночки и, схватив пузырек, выпавший из кармана зельевара, щедро посыпала сосиски сушеным пометом докси.

Под занавес взбешенный Снейп, летя по кухне, споткнулся о длинные ноги Люпина и, с криком "Мать вашу!", полег на него вторым этажом.

Сириусу, примчавшемуся на шум, открылась чудная картина маслом. Снейп с большим пятном на мантии, изображающий на пару с Люпином классическую позу из Камасутры; Гарри, скосивший глаза на кусок яичницы на носу; ноги Джинни, торчащие из камина; Нарцисса в позе цапли; Люциус, с аквариумом на голове напоминающий космонавта, пережившего нападение извергающегося унитаза; и, в довершение, Фред с Гермионой, тянущие Драко за ноги в разные стороны.

Бодро оглядев ералаш, Сириус со словами "Поем позже" повернулся на одной ножке и, проскакав по коридору, скрылся из виду.

Успокоились, разумеется, не скоро. Убирать бардак поручили тем, кто уже позавтракал. В целом, остаток утра прошел спокойно, если не считать того, что Фред и Джордж получили испепеляющий взгляд от Снейпа и пару оплеух от миссис Уизли, не к месту начав оплакивать погибший смертью храбрых под задницей зельевара бутерброд.

Дамблдор, необычайно воодушевленный, явился к ужину. Едва дождавшись, пока он проглотит кусок пирога, члены Ордена потащили его в гостиную.

— Какие новости, Альбус? — спросил Сириус.

— Самые что ни на есть хорошие, — улыбнулся Дамблдор, — два дня назад была замечена Радана.

— Где?!! — заорали все хором.

— В России, в городе Москва, — ответил старик.

— Значит, она найдена? — спросила Гермиона.

— Теперь мы знаем, где точно ее искать, — обрадовал Дамблдор, — это уже немало, если учесть, что искали ее по всему свету.

— Что же произошло? — продолжала допытываться Гермиона.

— С наблюдательного пункта одним из наших опытных авроров была замечена метка Раданы, светящаяся в небе над одной из станций метро, — объяснил Дамблдор. — Произошел спонтанный выброс магии, очень сильный. Естественно, наш человек немедленно трансгрессировал туда и успел снять на фото девушку, убегающую с места происшествия.

— Откуда известно, что это именно та, кто нам нужен? — удивился Люциус.

— Посмотрите, — старик вынул из кармана магическое фото.

Снимок пошел по рукам. На фото четко была видна девушка, которая пробиралась сквозь толпу, прижав что-то к груди. Она была снята со спины и лица видно не было, только длинные, ниже талии, пепельные волосы. Ее фигура излучала мерцающий золотой свет.

— Почему она светится? — спросил Драко.

— Это часть ее магии, — пояснил Дамблдор, — так называемое защитное поле.

— Почему аврор не проследил за ней? — удивился Люпин.

— Как мы уже говорили, в ней есть сила, даже если она сама об этом не знает, — напомнил старик. — Она была страшно напугана произошедшим, убегала в панике и очень хотела, чтобы ее не нашли. Радана дала установку и получила желаемое — стоило Дженнингсу пуститься в погоню, как он тут же потерял ее в толпе.

— Как же тогда мы сможем ее найти? — спросил Гарри.

— Только выследить, — ответил Дамблдор, — это возможно тогда, когда она не ожидает слежки и абсолютно спокойна. Если ее напугать, она может убить, сама того не желая.

— Что же произошло в метро? — спросил Драко.

— Дженнингс опросил свидетелей, — начал рассказ Дамблдор, — по их рассказам, все было примерно так. Люди ожидали поезда у края платформы, когда на рельсы неизвестно откуда свалился бродячий щенок. Радана, наклонившись вниз, попыталась дотянуться до него, кто-то толкнул ее и она оказалась на рельсах. Не получив никаких травм, что для нее не удивительно, девушка сгребла щенка и попыталась выбраться, но тут из тоннеля на полном ходу вылетел поезд. Девушка закричала от ужаса, но поезд, не доехав до нее буквально пары метров, внезапно остановился, словно налетев на невидимую преграду. Люди в вагонах попадали, как кегли. Около пятнадцати человек были госпитализированы с ушибами и переломами. Машинист же клянется, что не успел даже нажать на тормоз. Девушку вытащили с рельсов и она моментально удрала, очевидно, побоявшись расспросов, на которые ей нечего будет отвечать. Сейчас девочка должно быть в ужасе, и будет лучше, если мы найдем ее как можно быстрее.

— А где щенок? — неожиданно задал абсолютно идиотский вопрос Рон.

— Радана прихватила его с собой, — улыбнулся старик.

— Что дальше, Альбус? — поинтересовался Сириус.

— Все до единого авроры будут сегодня же отправлены в Россию, — ответил Дамблдор, — немного совместных усилий и, самое большое, через две недели мы отыщем местонахождение Раданы. И тогда останется только подобрать подходящую кандидатуру, что-бы поговорить с ней и убедить помогать нам...

Увы, две недели растянулись почти на месяц. Обитатели Гриммо сидели как на иголках, с минуты на минуту ожидая новостей от Дамблдора. Сорок волшебников искали Радану по всей Москве, но результата пока не было.

Драко и Гермиона сидели в лаборатории и доваривали Восстанавливающее зелье. Малфой толок жуков, искоса поглядывая на девушку. Она помешивала содержимое котла, уставившись в книгу. Наконец, Гермиона отложила учебник и заглянула в котел.

— Почти готово, — сообщила она, выпрямляясь, — только жуков осталось добавить. Давай их сюда...

Драко подошел к девушке и протянул ей ступку. Гермиона высыпала порошок в котел и энергично размешала темно-зеленую бурду.

— Покипит пару минут и все, — сказала она, закрывая книгу, — выглядит вроде правильно.

Пару минут они сидели молча. Затем Гермиона потушила огонь под котлом и встала.

— Пойдем пить чай, — предложил Драко.

Девушка кивнула и улыбнулась. Они вышли из лаборатории и тут-же отскочили в сторону — мимо с бутылкой молока проскакал зельевар и скрылся в своей комнате, отуда доносился требовательный крик. Ребята с улыбкой переглянулись и спустились на кухню. Гермиона принялась готовить чай, а Драко сел за стол, краем глаза наблюдая за ней. В последнее время парень часто ловил себя на мысли, что чем больше он смотрит на девушку, тем сложнее ему оторвать от нее взгляд.

Гермиона разлила чай по чашкам и принесла печенье. Они пили молча, чувствуя себя неловко, словно в воздухе витала какая-то недосказанность. Ее рука лежала совсем рядом и Драко изо всех сил вцепился в чашку, чтобы сдержать внезапно возникшее дикое желание прикоснуться к ней. Не в силах справится с собой, Малфой решил, что ничего страшного в этом не будет, и потянулся к ее руке. Когда до нее осталось совсем немного, он замер, собираясь с мыслями, и тут его пальцы накрыла ее ладонь.

Драко словно током дернуло. Он вскинул изумленный взгляд и увидел на ее губах теплую улыбку. Сжав ее пальцы, он выпустил чашку и обнял ее за талию свободной рукой. Гермиона вздрогнула и Малфой успел назвать себя идиотом, за то, что напугал девушку, но все мысли растаяли, когда он почувствовал ее руку на своем плече. Прижав девушку к себе, Драко потянулся к ее губам и тут на лестнице послышался громкий топот.

— Гермиона!!! — услышав крик, девушка рывком отодвинулась от Драко и расплескала чай.

— Гермиона!!! — в кухню влетел взъерошенный Рон с радостной улыбкой. — Дамблдор скоро прибудет! Прислал сову! Вроде есть новости!

— О-о... Замечательно... — Гермиона слегка покраснела и по ней было явно видно, что ее сейчас не волнуют никакие новости. — Когда он явится?

— С минуты на минуту! Пойду скажу Гарри! — радостно подпрыгивая, Рон умчался.

Драко встал и пошел к раковине за тряпкой, чтобы вытереть лужу, размышляя о том, что начинает ненавидеть Дамблдора. Он старательно делал вид, будто ищет полотенце, хотя оно висело у него перед глазами, оттягивая момент, когда придется посмотреть на Гермиону. Однако, когда он в конце концов повернулся к столу, девушки уже не было — она умудрилась совершенно бесшумно выскользнуть из кухни.

Через пять минут все обитатели собрались на кухне. В предвкушении новостей всех ощутимо потряхивало. Снейп явился с малышкой на руках, которая сосредоточенно чмокала из бутылочки. Ее братик сладко спал на руках у Люциуса.

— Вам идет, мистер Малфой, — засмеялся Гарри.

— Да уж... — улыбнулся Люциус, гладя Нарциссу по округлившемуся животу, — не могу дождаться.

— Осталось всего два месяца, — успокоила миссис Малфой, целуя мужа.

— А вам тоже идет, профессор, — весьма опрометчиво заявил зельевару Фред, тыча пальцем в Пенелопу.

— Если не замолчите, Уизли, — судя по выражению лица, комплимент Снейпу не понравился, — засуну вам эту бутылку...

Не уточняя место назначения бутылки, Фред быстро отодвинулся от зельевара — о фантазии профессора и так ходили легенды.

Хмурый Дамблдор появился через пару минут. Глядя на его напряженное лицо, члены Ордена ощутили тревогу.

— Какие новости, Альбус? — не выдержал Сириус.

— Одна хорошая, одна плохая, — вздохнул старик, опускаясь на стул.

— Начни с плохой, — предложила миссис Уизли.

— Информация о Пророчестве просочилась за пределы Ордена, — сказал Дамблдор, — это должно было рано или поздно произойти, но мы думали, у нас еще есть время.

— Волан-де-Морт знает о Радане? — напрягся Люпин.

— Да, — со вздохом ответил старик, — и как вы понимаете, его сей факт не радует. Он намерен во что-бы то ни стало заполучить девушку и избавиться от единственного оружия против него.

— А как-же Гарри, сэр? — спросила Гермиона.

— А вы всегда задаете дельные вопросы, мисс Грейнджер, — Дамблдор повернулся к Гермионе, и та немедленно покраснела. — У Гарри довольно большие шансы победить Волан-де-Морта в одиночку, но сколько при этом прольется крови? Каждое появление Раданы связано с глобальными катастрофами, войнами и тому подобными бедствиями, она посылается высшими силами в помощь человечеству и мы не имеем права игнорировать их. За всю историю существования мира известно лишь четыре Раданы, наша — пятая.

— Что же они совершили, профессор? — спросил Драко.

— Об этом явлении мало что известно, — ответил Дамблдор, — мне удалось найти сведения лишь о двух Раданах, да и то мизерные. Самая первая Радана была послана Небесами более двенадцати тысяч лет назад, она была самой могущественной из всех и обладала силой Архангела. Именно ее руками была уничтожена Атлантида. На легендарном острове обитал очень необычный микроорганизм, производящий смертельный вирус, уничтожающий все живое и мгновенно распространяющийся. Попади он на материк — и все человечество вымерло бы за десяток лет. Вторая Радана, о которой мне удалось найти информацию, остановила массовое извержение девяти крупных вулканов Камчатки, в ходе которого должны были погибнуть двенадцать миллионов человек. Она просто закрыла жерла вулканов, словно завязала их узлом. Сила этих существ безгранична.

— Существ?!!! — Гарри внезапно выпрямился во весь рост, глаза его метали молнии. — Она человек, профессор! Человек, который ни в чем не виноват и не просил себе такой судьбы! Что тогда скажете обо мне, сэр? Я ведь тоже, своего рода, существо!!!

Драко никогда не одобрял вспыльчивости, но сейчас был согласен с Поттером — его тоже покоробило неприятное слово. Дамблдор с невероятным изумлением долго смотрел Гарри в глаза.

— Прости меня, Гарри, — наконец пробормотал он, — это вышло случайно...

Поттер сел на место, но было видно, что он все еще сердится.

— Так что с Волан-де-Мортом, сэр? — спросила Гермиона, чтобы смягчить обстановку.

— Сегодня ночью было совершено нападение на семью потомков Мерлина, — заговорил Дамблдор, — ту самую, где живет мальчик с магическими способностями, впервые за двести лет родившийся в семье маглов. Его мать чудом осталась жива, она в тяжелейшем состоянии в больнице Святого Мунго, искалечена "Сектумсемпрой". Ее сын, Джон Вандервурт, похищен Пожирателями.

— Джонни... — прошептал Драко.

— На стене в их квартире, — не расслышав Малфоя, продолжал Дамблдор, — было оставлено для Ордена скрытое послание. Они отдадут ребенка в обмен на девушку и сроку нам две недели.

— Что-же мы будем делать? — пробормотала побледневшая Гермиона, тоже явно понявшая, о ком идет речь.

— Первым делом нужно найти Радану, — ответил старик, — спасти мальчика мы сможем только с ее помощью. Или не сможем вообще...

— Какая хорошая новость, Альбус? — проворчал Снейп, явно не ожидающий больше ничего хорошего.

— Хорошая новость в том, что мы нашли ее, — улыбнулся Дамблдор, — теперь нужно привезти ее сюда.

— Как вам удалось? — изумился Люпин.

— Еще один спонтанный выброс, — пояснил старик, — метка появилась над крупным Московским спорткомплексом. Прибывшие на место авроры выяснили, что со стены сорвалась двухсоткилограммовая штанга и придавила парня, стоящего поблизости. Врач, занимавшийся в зале, определил перелом шейных позвонков, но когда приехала Скорая, переломанный парень пил кофе. Тогда все решили, что врач ошибся, а юноше просто повезло. Но по словам очевидцев, в толпе, окружившей пострадавшего, была девушка с длинными пепельными волосами, пришедшая в тот день на первое занятие. Девушка, кстати была тут-же, аврор быстро вычислил ее по мерцающему свету. Мы следили за Раданой несколько дней, собирая информацию. Теперь у нас есть адрес дома, где она живет и более точное фото.

— Кого вы хотите отправить, сэр? — спросил Драко.

— Я думаю, учитывая ее возраст, молодым будет легче найти с ней общий язык, — сказал Дамблдор, — вы с мисс Грейнджер неплохо показали себя на ответственных заданиях. Не возьметесь ли и за это?

— Хорошо, — ответил Драко, быстро взглянув на Гермиону и заметив ее кивок, — но как мы попадем в Россию?

— Вот так, — Дамблдор достал из кармана драный башмак и положил на стол, — это двухсторонний порт-ключ, он перенесет вас прямо к ее дому. Когда нужно будет вернуться назад, активируйте его и окажетесь на заднем дворе площади Гриммо. Отправляться нужно прямо сейчас, ибо дорога каждая минута.

— Я пойду переоденусь, — Гермиона встала и вышла из комнаты.

— Что о ней известно, профессор? — поинтересовался Драко.

— Совсем немного, — вздохнул старик, — отца она не знала, мать погибла, когда ей было два года, выросла в приюте. Получила хорошее образование, довольно обеспеченна, одинока. Все свободное время проводит в приюте для собак, который она основала. Ни друзей, ни подруг, ни близкого человека нет. Да, кстати, возьмите ее фото.

В кухню вошла Гермиона в теплой куртке и джинсах. Драко взял снимок и сунул в карман.

— Желаю удачи, — кивнул Дамблдор.

Все принялись прощаться. Гермиона активировала порт-ключ и ребята ухватились за башмак. Тот засиял синим и, почувствовав рывок, они исчезли.

Минуту спустя, они поднимались на ноги в маленьком проулке. С обеих сторон высились высотные дома.

— Куда нам? — спросил Малфой, подавая Гермионе руку.

Девушка вынула из кармана клочок бумажки с адресом.

— Варшавский проезд, дом 18, — она подняла голову, — а это 19, значит, нужно перейти дорогу.

— Пошли... — Драко взял ее за руку.

— А как мы ее узнаем?! — охнула Гермиона.

— Дамблдор дал фото, — Малфой полез в карман, — а я уже забыл...

Затаив дыхание, они склонились над снимком. На нем была изображена девушка, сидящая за столиком в кафе. Она была снята очень близко — у магических камер великолепные возможности. У нее была совсем простая внешность — кроме гривы роскошных волос, рассыпающихся по плечам, она обладала легким румянцем, курносым носиком и слегка пухлыми губами, с которых не сходила улыбка. Необычными были только глаза — серые, но не со стальным отливом, как у Драко, а словно грозовое небо, и они отличались странным рисунком, будто разрисованные под мрамор.

— Миленькая... — констатировал Драко и Гермиона согласно кивнула.

Они двинулись к дороге. Подойдя к проезжей части, девушка огляделась.

— Светофор сломан, поэтому переходим быстро, пока машин нет, — сказала она.

Непрерывно оглядываясь по сторонам, Гермиона перешла дорогу и тут-же поняла, что Малфоя рядом нет. Она оглянулась и увидела, что он стоит на одном колене посреди проезжей части и завязывает шнурок на ботинке. Внезапно из-за угла вылетел автомобиль и помчался прямо на него.

— Драко!!!

Парень вскочил и тут машина налетела прямо на него. Окаменев от ужаса, Гермиона смотрела, как он перелетает через капот, врезается в лобовое стекло и сползает на асфальт.

— О, нет, что я натворила!!! — донеслось из машины и дверца распахнулась.

Не в силах сдвинуться с места, Гермиона с ужасом увидела, как из машины выскочила стройная девушка с длинными пепельными волосами и бросилась к неподвижно лежащему на земле Драко.

Марьяна сидела на подоконнике, подтянув колени к груди, и задумчиво смотрела в окно. Выходной... Будь он неладен... Рядом стояла чашка кофе с молоком и вазочка с печеньем, но настроение, несмотря на праздник живота, было препакостное. Небо затянуло хмурыми, тяжелыми тучами, а с утра моросил противный и промозглый, словно из мелкого сита, дождь. Хотя он уже неделю сыплет, то зарядит, то перестанет... А три недели назад окрестности затянул странный туман, точно улицу накрыло облаком ваты. А что удивляться? Осень... Но туман ведь бывает только по утрам... А сейчас конец октября, а погода словно взбесилась.

Вздохнув, Марьяна отхлебнула кофе и сунула в рот последнюю печенюшку. Ну и чем прикажете заняться? Квартиру она отдраила еще в среду, со стиркой, слава машинке-автомату, тоже проблем никаких, обед приготовила на три дня. Много ли ей одной надо? Было-бы для кого... И что теперь? Весь день в квартире киснуть? Вот на фига ей выходной? Может, к собачкам рвануть? Два дня их уже не видела...

Ладно, будем решать проблемы по мере их поступления. Для начала позавтракать было-бы неплохо... Девушка сползла с подоконника и поставила в мойку чашку с блюдцем. Дойдя до холодильника, Марьяна всунулась в него по пояс, пошуршала там и добыла три яйца и шмат колбасы. Пока яичница жарилась, девушка налила воды в джезву и поставила ее на огонь, чтобы сварить еще кофе. Пробираясь к столу, Марьяна задела правым плечом за холодильник... Ой, бли-и-ин!!! Зашипев от боли, девушка задрала рукав халата и внимательно осмотрела руку. Опять воспалилась, зараза! Странное родимое пятно в форме звезды Марьяна носила с рождения, но раньше оно никогда не доставляло ей неприятностей. А теперь поди ж ты, за два месяца пятый раз краснеет и опухает. Ни мазь не помогает, ни примочки... Надо будет к врачу зайти...

Марьяна стряхнула яичницу на тарелку, налила кофе и села за стол. Прожевав кусок, сообразила, что чего-то не хватает, и вспомнила про хлеб. Заглянув в хлебницу, она обнаружила там засохшую корку и вернулась обратно. По мере поглощения завтрака плохое настроение постепенно улетучивалось. И чего это она расхандрилась? Жизнь прекрасна, в конце концов не всем сиротам повезло так, как ей.

В дверь неожиданно позвонили. Чертыхнувшись, Марьяна пошла открывать. За дверью оказалась старенькая соседка.

— Доброе утро, тетя Валя, — улыбнулась девушка, — что-то случилось?

— Доброе утро, Марьяночка, детка, — заквохтала бабуся, — не одолжишь кусочек хлебца, вечером верну?

— С радостью бы, тетя Валя, — засмеялась Марьяна, — да сама только что последний сухарь выкинула.

— Ох, придется, видимо, самой топать, — вздохнула старушка, — страшно очень...

— Почему? — удивилась девушка.

— Да возле дома второй день какие-то странные типы крутятся, — заохала соседка, — в балахоны одеты, и морды уж больно зверские...

— Небось из очередной организации типа "Путь к свету", — улыбнулась Марьяна, — не бойтесь, тетя Валя, они безобидные. Библии, наверное, продают.

— Библии? С такими рожами? — усомнилась бабка.

— Да ладно вам, — вздохнула девушка и предложила, — а давайте, я вам хлеб куплю? На обратном пути зайду в магазин и возьму себе и вам?

— Вот спасибо, доченька, — обрадовалась старушка, — так у тебя-ж выходной сегодня, никак собралась куда?

— В приют поеду, — призналась Марьяна, — соскучилась по ним...

— Добрая ты, — похвалила бабуля, — животных любишь, как мама...

Соседка засеменила к себе. Марьяна вернулась на кухню, чувствуя, как тяжело стало на сердце.

Как мама... Эту фразу бабуля повторяла столь часто, словно она была ее лозунгом по жизни. Она хорошо ее знала и, когда двухлетнюю Марьяну забрали в приют, она шестнадцать лет приглядывала за квартирой, которую государству почему-то не удалось отнять. Просто чудеса... Но, как-бы то ни было, девушка вернулась в свою квартиру, где все, хоть и покрылось пылью, тем не менее, осталось нетронутым.

Маму Марьяна почти не помнила. В память навсегда врезались лишь пышные рыжие волосы и добрые, искрящиеся любовью, голубые глаза. Все остальное Марьяна узнавала по фотографиям и рассказам тети Вали. От этих рассказов сжималось сердце, а по ночам ручьями текли слезы.

Наталья Волконская всю жизнь была одна и посвятила себя работе. Она была ветеринаром, но не простым, а таежным. Это только кажется, что диким зверям не требуется помощь. По осени, когда начинался сезон охоты, в лесу появлялось множество подранков, которым удалось уйти от охотников, и большинство можно было спасти. К тому-же, Наташа обладала редкой способностью договориться с животными, и те спокойно подпускали ее к себе. Однажды мама утром вышла из избушки и увидела рядом с крыльцом волка со сломанной лапой. Каким образом зверь вообще осмелился приблизиться к людям и как догадался, к кому обратиться за помощью, осталось загадкой.

Мама каждые три месяца уезжала в маленький таежный городок под названием Вереск и жила там по несколько недель. Заработанных денег ей вполне хватало на безбедную жизнь. Но однажды, по рассказу соседки, мама вернулась страшно испуганная и заявила, что не вернется в Вереск ни за какие коврижки. Валентина Петровна не стала расспрашивать, Наталья осела дома, а через девять месяцев появилась Марьяна.

Сказать, что дочка стала для женщины светом в окошке — значит не сказать ничего. Наталья, вполне обеспеченная, отдала долгожданной малышке всю любовь, на которую была способна. Как раз когда Марьяне исполнилось два года, Наталье как-то вечером позвонил председатель дачного поселка, где у них был домик, и, сообщив, что несколько дач по одной улице ограбили, попросил приехать, чтобы дать показания в милицию. У Натальи была собственная машина, поэтому она, не колеблясь, собралась в дорогу вместе с Марьяной, несмотря на лютый февраль.

В поселке оказалось, что их дачу не тронули и мама повернула обратно, но не справилась со скользкой дорогой, въехала в сугроб и машина заглохла. Решив, что помощи на ночь глядя на пустынной дороге не дождешься, Наталья с дочкой на руках отправилась через лес в ближайшую деревню. Но, очевидно, где-то свернула не туда...

Их нашли через три дня. В паре километров от дороги, в тонкой кофточке, наполовину занесенная снегом, Наталья сидела под деревом, закоченевшими руками прижимая к себе дочь, закутанную в толстую шубу матери.

От пережитого ужаса маленькая Марьяна лишилась речи. Заговорила она лишь через три года, проведенных в приюте.

Друзей девочка себе так и не завела. Дети, такие-же сироты, шарахались от Марьяны, как черт от ладана, называя ее ведьмой. Лампочки в комнате перегорали, стоило Марьяне войти. Повариха, ударившая девочку по щеке за разбитую чашку, опрокинула кастрюлю с кипящим супом себе на ноги. Старшеклассник, толкнувший Марьяну на улице так, что она разбила себе лицо, тем-же вечером загремел в больницу с приступом аппендицита. Воспитательница, пытавшаяся образумить окружающих, и та перестала защищать малышку после случая в зоопарке, куда их повели на первомайские праздники.

Дети, редко покидавшие приют, пришли в восторг и принялись носиться между клетками. Одной воспитательницы на такую ораву явно было маловато. Женщина отвлеклась на минуту, отчитывая безобразника, ухитрившегося сесть на выкрашенную скамейку. Пока воспитательница отвернулась, трехлетняя Марьяна перелезла сквозь небольшую ограду и, просунув руку сквозь прутья, стала гладить двух крохотных волчат, спавших возле решетки. Елену Семеновну приводили в чувство дети, посетители и весь персонал зоопарка, когда она увидела, как злобная волчица по кличке Гарпия, которой швыряли мясо сквозь прутья клетки, боясь войти внутрь, лижет Марьяне руки.

Очень скоро девочку стали бояться не только дети, но и работники приюта. Малышка тосковала в одиночестве и горько плакала, не в силах понять, в чем она провинилась.

Но все рано или поздно заканчивается. Когда Марьяне исполнилось восемнадцать, она вернулась домой. Закончив, несмотря на годы террора, школу с золотой медалью, она не стала разменивать себя на швейное училище, а направилась прямиком на юридический факультет, по совету соседки. Закончив его, девушка очень удачно попала на практику к одному из ведущих адвокатов Москвы, причем совершенно случайно. Девушка, место которой заняла Марьяна, потеряла паспорт за день до вылета на международную конференцию.

Добившись устойчивого материального благополучия, Марьяна осуществила свою давнюю мечту — открыла приют для собак. Оплата аренды помещения и услуг двух ветеринаров стоили немало, но девушка никогда не жалела об этом. Собаки были ее слабостью, ее тянуло к ним, словно они были ей родными. Марьяна могла провести день рядом с ними и даже не заметить этого.

Огромного ротвейлера по кличке Шах принесли в приют подростки. Собаку украли бомжи и решили приготовить шашлык. Они ударили пса топором по голове, но у того оказался слишком крепкий череп. Варварство увидела женщина из окна соседнего дома и вызвала милицию. Марьяна не смогла отыскать его хозяев и просидела возле собаки три ночи, пока угроза жизни не миновала.

Рыжую лохматую собачку, названную позже Маркизой, Марьяна подобрала на дороге — кто-то сбил ее машиной и оставил умирать. А щенка боксера девушка забрала из ветлечебницы — хозяева решили усыпить его, потому-что у него был неправильно поставлен прикус и собака не годилась для выставки.

Последним приобретением стал черный лохматый щенок, появившийся в приюте месяц назад. Марьяна до сих пор с ужасом вспоминала тот день. Малыш свалился на рельсы метро и, пока девушка пыталась до него дотянуться, кто-то пихнул ее сзади, и она оказалась на путях, едва не погибнув под поездом. Просто счастье, что он успел затормозить...

С людьми-же отношения не складывались столь гладко. На работе у Марьяны был собственный кабинет, а вне его девушка никуда не ходила. Неделю назад, одурев от скуки, она записалась в тренажерный зал, но через несколько минут одного из парней едва не убила упавшая штанга. Марьяна, закончившая курсы по оказанию медицинской помощи, присела возле него и попыталась найти пульс. Едва девушка коснулась его, он открыл глаза, а затем поднялся, очевидно удар пришелся вскользь. Но Марьяна испугалась, что она опять станет причинять людям, окружавшим ее, несчастья, и аннулировала абонемент.

В прочем и целом, жизнь девушки сосредоточилась на работе и собаках. Парня в ее жизни тоже не случилось. На первом курсе она по уши влюбилась в однокурсника. Они женихались три месяца и, в конце концов, Марьяна привела его к себе. Бутылка вина, тихая музыка... Вскоре они оказались в постели. Парень был очень ласков и не спешил, но как только его руки коснулись ее трусиков, он шарахнулся в сторону, точно сунул две вилки в розетку. Пару минут он смотрел на нее дикими от ужаса глазами, словно у нее прорезались рога, затем развернулся и помчался на выход полуодетый. Больше Марьяна его не видела, он спешно перевелся в другой институт. Спустя некоторое время то-же повторилось еще с двумя парнями. Марьяна уже не смогла списывать это на сдвинутую крышу и перестала рисковать.

В такие моменты девушке страшно не хватало мамы. Тяжело остаться сиротой, но куда тяжелее знать, что мамочка отдала свою жизнь ради тебя. В детстве Марьяна часто представляла, как к ней приходит сказочная фея и предлагает исполнить одно желание. Ее мамочка возвращается и они уходят из ужасного приюта, где все кричали вслед Марьяне "ведьма" и иногда "меченая" из-за странного родимого пятна. Соседка, увидев метку, страшно удивилась и сказала, что никогда не видела его раньше на плече девочки.

Доев завтрак, Марьяна встала и с чашкой кофе подошла к окну. Внимание привлекли две странные фигуры в длинных плащах. Девушка обвела взглядом двор и посмотрела на прежнее место. Фигуры исчезли.

Решив все-же навестить любимых собачек, Марьяна быстро вымыла посуду, оделась и, закрыв квартиру, подошла к лифту.

Безуспешно потыкав в кнопки и, пнув лифт ногой, девушка принялась спускаться по лестнице. На третьем этаже возле почтовых ящиков стояла фигура в темном плаще.

Когда Марьяна поравнялась с человеком, тот резко развернулся и девушка увидела небритого, сильно заросшего мужчину с неестественно-голубыми глазами и короткими светлыми волосами. В его глазах заплескался ужас, стоило ему заметить Марьяну. "Еще один припадочный" — мелькнуло в голове у девушки.

— Вы в порядке? — на всякий случай спросила она.

— Не трогай меня! — рявкнул мужчина, отшатнувшись в сторону, его глаза одновременно с ужасом и яростью смотрели на Марьяну.

— Да нафиг ты мне раскорячился! — разозлилась девушка. — А ну, пошел отсюда, бич вонючий! Сейчас милицию вызову!

Мужчина ощерился и Марьяне показалось на мгновение, что в его облике проступило нечто волчье. Затем он метнулся в сторону лестницы и помчался вниз, перескакивая через три ступеньки разом.

Девушка, подождав пару минут, спустилась во двор и пошла к машине. Садясь за руль, она заметила за деревом мужчину, который что-то втолковывал даме с длинными черными волосами, стоящей спиной. Внезапно женщина повернулась и Марьяна вздрогнула, увидав, с какой лютой ненавистью она смотрит на нее.

— Похоже, урожайный год на психов, — пробормотала девушка, заводя мотор.

Трогаясь с места, Марьяна ткнула пальцем в кнопку магнитолы.

— Ты меня не отпускай, даже если будет трудно, я вернусь январским утром, ты меня не отпускай!* — заголосил из приемника Стас Михайлов.

Подпевая любимому певцу и бодро крутя рулем, Марьяна выехала со двора и тут магнитола заткнулась.

— Сволочь! — выругалась девушка, чья нервная система была за сегодняшний день расшатана до предела.

Марьяна бросила быстрый взгляд на дорогу — она была абсолютно пустынна. Отведя на секунду глаза от дороги, девушка опустила голову и принялась дергать застрявший в гнезде магнитолы диск. Спустя секунду, она подняла глаза на дорогу... Твою...!!!

Она на всем ходу налетела машиной на высокого светловолосого парня в черном пальто, невесть как оказавшегося на дороге. Мальчишка перелетел через капот, врезался в лобовик, моментально покрывшийся трещинами, сполз на землю и остался лежать, не шевелясь.

— О, нет, что я натворила!!! — Марьяна рванула дверцу и выскочила из машины.

Неподалеку на тротуаре стояла насмерть перепуганная девчонка с вьющимися каштановыми волосами и с ужасом смотрела на сбитого парня. Марьяна бросилась к нему и увидела, как из-под его головы медленно вытекает багровая лужа.

* — слова из песни Стаса Михайлова.

В состоянии, близком к обмороку, Марьяна подлетела к парню, лежащему на земле, и упала на колени рядом с ним. Он был без сознания, его светлые волосы слиплись от крови. Девушка отметила, что парень выглядел совсем юным, лет семнадцать, не больше. Мальчишка был одет в дорогое кашемировое пальто, застегнутое под горло, и решительно не походил на нищего. Не понятно только, какого черта он торчал посередине дороги...

Марьяна взяла парня за рукав и легонько пошевелила. Никакой реакции. Девушка, испугавшись еще больше, решительно расстегнула его пальто и положила руку на шею парню, пытаясь нащупать пульс на сонной артерии. Стоило Марьяне коснуться кожи, как мальчик глухо застонал и открыл глаза. Сфокусировав взгляд на девушке, он заморгал с искренним изумлением на лице, а потом вдруг улыбнулся.

Марьяна почувствовала, как рука, сжимавшая сердце каменной хваткой, слегка ослабла. Заметив боковым зрением движение, она повернула голову и тут-же вспомнила про девчонку. Нужно успокоить бедняжку, наверное, она его девушка — вон с каким ужасом смотрела на Марьяну...

Взглянув на девчонку, Марьяна с удивлением заметила, что та внимательно рассматривает фото. Нашла время...

— Эй, милая, хватит торчать там, словно ящик для пожертвований! Иди сюда, помоги мне! Парень жив, не бойся! — позвала девочку Марьяна.

Услышав голос, девчонка вздрогнула и медленно приблизилась. Заметив, что парень очнулся, она опустилась на землю и взяла его за руку, из глаз ее потекли слезы.

— Я случайно... — зашептала Марьяна, — он так неожиданно выскочил... Нужно вызвать Скорую...

Девчонка быстро залопотала что-то по-английски. Марьяна икнула от неожиданности. Вот черт, иностранцы... Везет, как утопленнику... Марьяна в ходе своей работы не раз сталкивалась с судебными исками за рубежом и знала, что иностранцы способны судиться годами. Мысленно отвесив земной поклон преподавательнице английского в институте, дравшей со студентов три шкуры, Марьяна повернулась к девочке.

— Послушай, ему нужно к врачу... — сказала она, переходя на английский.

— Нет, нельзя, — замотала головой девчонка, — нужно спрятаться, и побыстрее...

— Но его нельзя переносить, — возразила Марьяна, — у него может быть поврежден позвоночник.

— Я в порядке, — заявил до сих пор молчащий парень, тоже по-английски.

— Пошевели ногами, — приказала девушка, ощупывая его ребра.

Парень покорно задрыгался. Не найдя никаких особенных повреждений, кроме нескольких царапин, Марьяна осторожно повернула его голову набок и обнаружила на затылке крохотную ссадину. Вот-те нате, еж в томате, откуда тогда столько кровищи вылилось?

— Ну парень, ты, похоже, в рубашке родился, — пробормотала донельзя удивленная Марьяна, — как тебя зовут?

— Драко, — ответил мальчишка и попытался сесть. Девушки поспешили ему помочь.

— Родители твои, видно, большие оригиналы, — улыбнулась Марьяна и тоже представилась. — А тебя как? — она повернулась к девушке.

— Гермиона, — ответила девчонка, протягивая руку, и Марьяна от души пожала ее.

— Ты сможешь дойти до машины? — спросила девушка у Драко.

Парень кивнул и начал подниматься на ноги. Гермиона и Марьяна взяли его под руки и с превеликой осторожностью посадили в машину.

До дома доехали быстро. Аккуратно выгрузив Драко, девушки так-же под руки повели его в подъезд. Затаив дыхание и особо не надеясь на чудо, Марьяна нажала на кнопку лифта и услышала ровное гудение. Добравшись до квартиры, девушки дотащили парня до кухни и уложили на диван. Гермиона помогла ему снять пальто и сунула под голову подушку.

— Ты поспи немного, — посоветовала Марьяна, — тебе сейчас не помешает...

Драко кивнул и закрыл глаза. Девушка глянула на Гермиону, глаза которой светились невероятной нежностью.

— Кофе будешь? — спросила у нее Марьяна.

Девушка кивнула. Марьяна налила воды в турку, поставила на плиту и пошла переодеться. Быстро натянув домашний костюмчик, состоящий из бриджей и майки без рукавов, девушка вернулась на кухню. Сварив кофе, она достала из холодильника испеченные накануне пирожные и с улыбкой вспомнила, как утром горевала, что их некому есть. Добавив к выпечке еще конфеты и мармелад, Марьяна быстро налила кофе и села напротив Гермионы, которая, вывернув назад шею, продолжала наблюдать за Драко.

— Да не бойся, не развалится, — засмеялась Марьяна, — пей давай, а то остынет.

Гермиона, порозовев, повернулась к столу. Пододвигая ей чашку, девушка заметила ее пристальный взгляд, брошенный на родимое пятно на руке.

— В чем дело? — спросила удивленная Марьяна.

— Метка... — ткнув пальцем, прошептала девушка.

Марьяне стало обидно. Еще одна... Сейчас еще заорет "ведьма!". Почему все так реагируют?

— Ну, что поделать? Вот такая я, меченая... — с несвойственной ей желчью резко ответила она.

— Прости, пожалуйста, — Гермиона покраснела и было видно, что ей и впрямь неудобно, — я вовсе не собиралась тебя обижать. Мне, наоборот, нравится — очень необычно...

Марьяне стало стыдно. И чего она обозлилась на девчонку?

— А вы откуда? — спросила она у Гермионы.

— Из Лондона, — ответила девушка, отпивая из чашки, — приехали по одному важному делу.

Девушки начали весело болтать и совсем забыли о времени. Марьяне было легко общаться с Гермионой, к тому-же впервые в жизни ей было с кем поговорить, кроме тети Вали. Девушка оказалась необыкновенно образованной и начитанной для своих лет и выяснилось, что у них много общих интересов.

Очнулись они, только когда на диване заворочался Драко. Гермиона моментально подскочила и побежала к нему. Марьяна усмехнулась. Во время разговора девушка уверяла, что Драко не является ее парнем, но ее поведение явно говорило об обратном. Даже если и не является, она об этом сожалеет.

— Как самочувствие? — спросила Марьяна, подойдя к парню.

— Спасибо, неплохо, — улыбнулся Драко, — не подскажешь, где ванная?

— Направо по коридору, — ответила девушка, — сам дойдешь?

— Я помогу! — подхватилась Гермиона, чем вызвала у Марьяны очередную улыбку.

Драко с Гермионой ушли. Девушка помыла чашки и пошла в комнату поискать им сменную одежду. Если они только-что с самолета, значит гостиницу забронировать не успели, а отпускать их в неизвестность Марьяне не хотелось. К тому-же парень попал под машину, хоть и отделался парой царапин, но вдруг ему ночью станет плохо.

Когда девушка вернулась, Драко сидел за столом и уписывал пирожные. Гермиона подошла к окну и тут-же отскочила от него с диким ужасом в глазах.

— Драко!!! — в отчаянии закричала она. — Пожиратели!!!

Парень подавился пирожным, вскочил и бросился к окну. Выглянув из-за занавески, он моментально побледнел не хуже Гермионы. Ничего не понимающая Марьяна подошла к ним и тоже посмотрела в окно. Во дворе за кустами она увидела фигуры в темных плащах, похожие на тех, с какими она столкнулась утром. Но теперь их было не двое. Теперь, даже на беглый взгляд, их было около тридцати.

— В чем дело? — спросила у ребят Марьяна. — Что вы так всполошились? Это обыкновенные бомжи... Правда, их в последнее время все больше и больше становится... Наверное, у них здесь гнездо. И, похоже, ко всему прочему, им еще и униформу выдали...

— Они выследили нас! — закричала Гермиона, даже не услышав Марьяну. — Мы должны уходить, и немедленно, Драко!

— Успокойся, никто вас не выслеживал, — уговаривала ее Марьяна, — они тут со вчерашнего дня толкутся. Я сегодня шуганула одного...

— То есть, как это, шуганула? — оторопело спросил Драко.

— Да просто, — пожала плечами девушка, — пригрозила милицией, он и полетел, как вонючий ветер...

— Как он выглядел? — спросила Гермиона.

— Да я особо не разглядывала, — задумалась Марьяна, — высокий... блондин... глаза голубые... и заросший до самых бровей...

— Сивый... — прошептал Драко.

— Почему сивый? Говорю-же — блондин, — удивилась Марьяна, отходя от окна.

Не обращая на нее внимания, ребята начали оживленно переговариваться. Слушая их разговор, Марьяна решила, что попала в дурдом.

— Они не нас выследили, а ее! — кричала Гермиона.

— Почему тогда не напали? Ведь была возможность! — не согласился Драко.

— Они побоялись, — ответила девушка, — силушки маловато. Теперь собрали армию покрепче и могут вломиться с минуты на минуту.

— Все равно им с ней не справиться, — возразил Драко.

— А с нами? — ехидно спросила Гермиона. — К тому-же, если ее сила вырвется наружу, нам с тобой тоже мало не покажется.

— Верно, — согласился парень, — что будем делать?

— Нужно ей рассказать... — ответила девушка.

— У нас уже нет времени, — возразил Драко, — расскажем на Гриммо...

— С ума сошел? — взорвалась Гермиона. — Она имеет право знать!!! Как ты собираешься увести ее?

— Так, ребята, тормозите, — нервы Марьяны наконец-то не выдержали, — и спокойно расскажите мне, о чем вы сейчас говорили. Кто есть пожиратели? Почему они похожи на бомжей? Почему вы их так боитесь? Как они сюда вломятся, если у меня двойная, бронированная дверь? Кто за кем охотится? Кого и куда нужно забрать? Что такое Гриммо? И, самое главное, что такого, по вашему мнению, я должна знать? Вы ведь обо мне говорили сейчас, не так-ли?

— Да, о тебе, — Гермиона смутилась, — но, пожалуйста, поверь, сейчас на объяснения нет времени...

— Ты должна пойти с нами... — добавил Драко.

— С места не сдвинусь, пока не узнаю правду, — рассердилась Марьяна, — что за бред вы вообще несете?

Из прихожей донеслись гулкие удары, словно кто-то бил в дверь ногами.

— Это что еще за хрень? — удивилась Марьяна и заметила, как ребята снова побледнели. — Сейчас вызову милицию...

— Не стоит, — прошептала Гермиона, засовывая руку в карман.

— Думаешь, стоит подождать, пока они переломают себе ноги, и вызвать сразу Скорую? — попыталась улыбнуться Марьяна.

— Нет!!! — голос девушки задрожал. — Я думаю, нужно уходить как можно быстрее. Драко, активируй порт-ключ!

— По-моему, ребята, вы в шпионов заигрались, — засмеялась Марьяна, увидев, как парень достает из кармана драный башмак.

— Марьяна, уходим, давай скорее руку! — в панике закричала Гермиона — шум в прихожей усиливался.

— И каким образом мы уйдем? — поинтересовалась девушка, начиная сомневаться в душевном здоровье своей новой подруги.

— Через портал! — закричала та, протягивая руку.

— Предлагаешь мне влезть в башмак? — Марьяна попятилась к стене.

Драко сунул руку в карман, достал оттуда небольшую деревянную палочку и наставил ее на Марьяну.

— Что ты собрался делать? — несмотря на страх, ей стало весело. — Проткнешь меня, как жука?

— Быстрее! — закричала Гермиона, и Марьяна вдруг увидела, что башмак посинел.

— Прости, Марьяна, — тихо сказал Драко, — это ради твоей безопасности, мы все объясним позже...

Он резко взмахнул палочкой и крикнул "Ступефай!"

Марьяна успела заметить, как из палочки вырвался красный луч и полетел прямо в нее.

Она хотела спросить, что это за фокус, но тут в глазах потемнело и мир вокруг нее погрузился во мрак.

Двенадцать человек стояли вокруг большой, двуспальной кровати и с интересом и, даже, некоторой опаской разглядывали спящую на ней молодую девушку. Посторонний наблюдатель решил-бы, что это родственники, собравшиеся у постели умершего, а выражение заинтересованности на их лицах объяснил тем, что они гадают, от чего он откинул копыта.

— Сколько она проспит? — спросила миссис Уизли.

— Минимум до завтрашнего утра, — ответил Снейп.

— О, Мерлин! — воскликнула женщина. — Сколько-же зелья ты влил в бедную девочку?

— Ровно столько, сколько нужно для того, чтобы она проснулась тогда, когда мы будем к этому готовы, — сердито ответил зельевар.

— Сомневаюсь, что к этому вообще можно быть готовым, — пробурчал Рон.

— Она-же просто размажет нас, — прошептала Джинни.

— Если мы не будем пугать ее и сможем объяснить все в пределах ее понимания, этого не случиться, — сказал Сириус.

— К тому-же, с ней будет говорить Дамблдор, — добавила Гермиона.

— Ему сообщили? — спросил Гарри.

— Я связался с ним через камин, — ответил Люциус, — но он будет только после обеда.

— Дай нам Мерлин дожить до этого обеда, — драматизировал Рон.

— Ладно, давайте ложиться спать, — предложила Нарцисса, — у всех был очень трудный день...

Все признали решение верным и потянулись по спальням, кроме миссис Уизли и Снейпа, отправившихся на кухню кормить детей.

Час назад все обитатели дома толпились на кухне в ожидании Драко и Гермионы. Нервы у всех были на пределе и даже робкое замечание миссис Уизли о том, что Пожиратели не могут знать их месторасположение, никого не успокоило.

Внезапно во дворе раздался громкий хлопок и взволнованные голоса. Члены Ордена ринулись на выход, отталкивая друг друга, и увидели во дворе ребят, поддерживающих с двух сторон бессознательную девушку.

— Мерлинов горшок!!! Что случилось? На вас напали? — загомонили все хором.

— Нет, мы успели уйти, — отдуваясь, сообщила Гермиона, — но Пожиратели знали о ней, очевидно, выследили...

Сириус подбежал и, взяв девушку на руки, понес ее в дом. Марьяну устроили в комнате Сириуса, временно переселив его самого к Люпину.

— Значит, она согласилась? — обрадовалась Нарцисса.

Драко и Гермиона, вздохнув, начали каяться. Все пришли в ужас от подобных новостей. Больше всего волновал тот факт, что девушка до сих пор в неведении о своем предназначении. Решено было дать ей Сонное зелье, чтобы с утра разобраться во всем на свежую голову. Снейп, по-прежнему с малышкой на руках, сгонял в лабораторию и притащил пузырек.

— Но Гермиона, ты-же проболтала с ней полдня, — сокрушался Рон, — почему-же ты не сообщила ей об этом?

— А что-бы ты подумал, если-бы к тебе ворвалась парочка ненормальных и заявила, что ты должен спасти мир? — рассердилась Гермиона. — Я хотела сначала подружиться с ней, добиться ее расположения... Кто знал, что Пожиратели нагрянут так скоро...

— Теперь нам нужно не Пожирателей опасаться... — промямлил Рон.

— Прекрати, — перебила его девушка, — она очень милая...

— Пока спит, — не согласился рыжий, — кстати, я тоже иду спать. Спокойной ночи...

Попрощавшись с Роном, все нависли на Гермиону, выпытывая подробности. Девушка, измотанная до предела, покорно отвечала на все вопросы.

— А какая-нибудь слабость у нее есть? — спросил Фред.

— Собаки... — после недолгого раздумья ответила Гермиона, — ее глаза светились такой нежностью, когда она рассказывала о них...

— Лишенная любви и понимания от людей, она искала их у животных, — с горечью сказал Драко.

— Собаки... — задумчиво протянул Гарри.

Члены Ордена, все как один, дружно уставились на Сириуса.

— Вы с ума сошли! — заорал Блэк, поняв, что они задумали. — Даже и не думайте!

— Сириус!!! — с укоризной заорали все хором.

* * *

Сознание с огромным трудом возвращалось к Марьяне. Стоило ей почувствовать, что в голове проясняется, она пыталась открыть глаза, но тут-же ощущала, как действительность вновь начинает вращаться, словно кто-то брал ее за ноги и крутил над головой, как пропеллер.

Сколько длилось такое состояние, девушка не знала. Может час, а может всего пару минут. Наконец, шторм в голове прояснился.

Марьяна осторожно открыла глаза и увидела над собой незнакомый черный потолок. У нее такого нет — после ремонта все потолки в ее квартире покрывала голубая лепнина. Она что, не дома?

Девушка осторожно села на кровати и с удивлением обозрела незнакомую комнату. Действительно, не дома... Как она сюда попала? И где Гермиона и Драко? О, Боже!!!

Их похитили! Марьяна вспомнила, как на улице, возле сбитого Драко, девушка прошептала, что им нужно спрятаться. Они приехали из Лондона вовсе не по делам, они бежали в Россию, прячась от кого-то... Теперь ясно, почему у них совсем не было с собой вещей — они убегали в спешке... Может, парень специально бросился под ее машину в надежде, что она укроет их... Они были в панике, увидев преследователей за окном... Девушка вспомнила, как кто-то начал долбиться в дверь... Значит, они все-таки попали в квартиру... Похитили ребят, и заодно прихватили Марьяну... Непонятно только, с какой стати она сама брякнулась в обморок...

Из глаз девушки потекли слезы, а к горлу подступил горький комок. Где Гермиона и Драко? Что эти ублюдки сделали с ними? Господи, они-же совсем еще дети... Кому они могли помешать? А Марьяна им зачем?

Девушка соскочила с кровати и подбежала к занавешенному окну. Раздвинув шторы, она выглянула наружу и разинула рот от удивления. Справившись с первым шоком, Марьяна с сожалением констатировала, что, как это ни прискорбно, она, безусловно, уже не в Москве. Об этом красноречиво говорили магазинные вывески на английском языке и чересчур чистые улицы.

Дверь за ее спиной тихо скрипнула. Марьяна рывком обернулась, ожидая увидеть лицо мерзавца, похитившего детей. В дверях никого не было. Неожиданно девушка услышала сопение, перевела глаза вниз и увидела... морду.

В комнату на пузе вползал черный лохматый пес с ушами топориком и розовым, похожим на первомайский флажок, языком, свисающим из пасти. Марьяна расслабилась и даже слегка улыбнулась. Оказавшись в комнате, собака чинно уселась на полу и замела хвостом.

— Ты кто? — с улыбкой спросила девушка, опускаясь на пол.

Собака заскулила, но не сдвинулась с места.

— Ну не бойся, маленький, иди ко мне, — Марьяна похлопала руками по коленям.

Взвизгнув от счастья, псина бросилась к девушке. Вертя хвостом, словно вентилятор, и отчаянно скуля, пес принялся скакать вокруг Марьяны, припадая на передние лапы.

— Ой, какой ты хороший, — засмеялась девушка, гладя бурно радующуюся собаку, — поиграть хочешь?

Псина облизала Марьяне лицо и, слегка успокоившись, легла на пол рядом с ней и, положив голову ей на колени, принялась косить на нее глазами.

— Хороший мальчик... — пробормотала девушка, погладив пса по голове, — ты-же заступишься за меня?

Собака тяжко вздохнула. Марьяна улыбнулась и вдруг осознала, что дверь в ее комнату не заперта, ведь собака прошла беспрепядственно.

— Пойдем со мной, милый, — позвала девушка, поднимаясь на ноги, и тихонько выскользнула за дверь.

Перед ее взором предстал длинный коридор, увешанный картинами и исчезающий за поворотом. По обе стороны выходили двери. Стены и потолок здесь были такими-же черными, как и в комнате, очевидно, хозяева не утруждали себя ремонтом.

Внезапно из дальней комнаты послышались голоса. Справедливо решив, что знать намерения врагов не помешает, Марьяна подошла к приоткрытой двери и стала слушать явно начатый ранее разговор.

— ... тогда мы сможем извлечь ее, — послышался незнакомый голос.

— Девушка, скорее всего, будет против, — произнес другой.

— Мы должны убедить ее, — Марьяна вздрогнула, услышав голос Гермионы, — если мы этого не сделаем, мальчик умрет...

— Но она тоже может погибнуть, — возразил на этот раз, несомненно, Драко.

— У нас нет выхода, — произнесла какая-то женщина, — иначе Лорд снесет нам головы...

Вне себя от ужаса, Марьяна попятилась от двери, пока не наткнулась спиной на противоположную стену. Господи, она просто невероятная дура! Детей похитили... Никого не похищали, кроме нее... Драко и Гермиона были подставой. Они хитростью проникли в ее дом, изобразили наезд, а затем ужас при стуке в дверь... В памяти всплыл красный луч, вылетевший из непонятного предмета в руке Драко. Как адвокат по особо тяжким, и неплохой адвокат, Марьяна пыталась быть в курсе всех дел и постоянно читала темы, относящиеся к ее работе. Не далее как месяц назад ей в руки попала статья о новейшем электрическом оружии. Небольшой продолговатый предмет в виде шокера, стреляет электрозарядами на расстоянии. Вот чем вырубил ее Драко... Не было у нее никакого обморока...

Не оставалось сомнений и в причине похищения. Она одинока и искать ее будет некому. У соседки даже заявление не возьмут. Судя по услышанному разговору, Марьяна попала к торговцам контрабандными органами. Они собираются что-то извлечь из нее... Что именно? Печень? Почку? Какой-то мальчик умрет через две недели, если не дождется пересадки... А Лорд, очевидно, их хозяин, главарь шайки... И он оторвет им головы, если они провалят дело...

Она умрет... Ее разрежут на куски, а что не продадут, доест собачка. Не зря она так облизывала Марьяну...

Драко и Гермиона... Глаза девушки наполнились слезами... Как они могли... А казались такими милыми... Впервые в жизни Марьяна поверила, что у нее могут быть друзья... Может, лучше умереть, чем жить в мире, где ты никому не нужен и нельзя никому доверять... Хотя, может, у них не было выбора... Как же больно, когда тебя предают...

К руке прикоснулось что-то холодное. Марьяна, подпрыгнув от неожиданности, опустила голову и увидела пса, воткнувшего сопливый нос ей в ладонь. Собаки... Что будет с ее животными? Если с ней что-нибудь случится, их просто выкинут на улицу и они погибнут. Она не может сдаться... Не может... Ради них...

Очевидно, в панике мозг отключается. Ноги действовали быстрее головы. Очнувшись от раздумий, Марьяна поняла, что стремглав несется по коридору. За поворотом обнаружилась широкая лестница, ведущая вниз. Рискуя сломать себе шею, Марьяна скатилась вниз, быстро огляделась и заметила в конце коридора большую дверь, явно входную.

Девушка подбежала к двери и толкнула ее. Та была заперта. Марьяна поискала глазами замок или щеколду, но на двери абсолютно ничего не было. В отчаянии девушка принялась бить в нее ногами, затем толкать плечом, но все было бесполезно. Создавалось впечатление, что дверь заколочена гвоздями.

— Ничего не выйдет, мадам... — раздался сзади скрипучий голос, — дверь запечатана.

Марьяна резко обернулась. В паре метров от нее стоял мужчина лет сорока, замотанный в длинную, черную тряпку и с младенцем на руках. У него было длинное, желтое лицо, горбатый нос, сальные черные волосы прикрывали уши, а цепкий взгляд пронзительно-черных глаз словно примораживал к полу. В общем и целом, мужчина напоминал фламинго после нефтяной атаки.

— Вы кто? — прошептала насмерть перепуганная Марьяна.

— Профессор Снейп, — любезно ответил фламинго.

Профессор — это было в пределах понимания Марьяны. Неплохо-бы еще узнать, по какой специальности... Может, он хирург, который будет ее резать...

— В какой области? — поинтересовалась девушка.

— Зелья, — каркнул профессор.

Ошибочка вышла... Он явно не хирург. Он даже не из этой шайки. Наверное, один из несчастных жертв. Похоже, удалили часть мозга.

— В каком смысле зелья? — старательно сохраняя спокойствие, спросила Марьяна. — Вы имеете в виду химию?

— Нет, — ответил тот, — именно зелья.

— Но зелья варят ведьмы, разве нет? — уточнила девушка. — Вы что, колдун?

— Волшебник, — последовал ответ.

О, как все запущено! Нужно сбегать побыстрее, пока он не сделался буйным.

— А нормальные люди, не волшебники, в доме есть? — осторожно спросила девушка, обходя психопата по дуге.

— Только вы, — улыбнулся профессор.

Неудивительно... Взгляд Марьяны упал на младенца, сладко спящего на руках мужчины. Интересно, какой идиот доверил ребенка психически ненормальному человеку? Мало ли что ему взбредет в его репу... Сейчас нянчит, а через минуту шмякнет об пол...

— Какой чудесный малыш, — мило улыбнулась девушка, — можно мне его взять?

— Ничего не выйдет, мадам, — ответил брюнет, — этот гадкий ребенок отчего-то воспринимает только меня.

Поняв, что отнять младенца не удастся, Марьяна повернулась и побежала в другую сторону. Самое лучшее сейчас — попытаться выбраться из этого дома и вызвать полицию. У такого большого здания должен быть черный ход. Еще можно попробовать выбить окно...

Пробежав пару метров, девушка налетела на высокого рыжего парня.

— Привет, — широко улыбнулся он, — ты Радана?

— Нет, я Марьяна, — ответила девушка и пошутила, — а ты что, тоже волшебник?

— Угу, — абсолютно серьезно ответил парень и направился дальше по коридору.

Девушка ошарашено смотрела ему вслед, пока он не повернул за угол. Сделав шаг назад, Марьяна тут-же наступила кому-то на ногу. Резко развернувшись, она нос к носу столкнулась с парнем... которого только-что проводила глазами.

— Ты-же ушел... — пробормотала девушка, начиная подозревать в психозе саму себя.

— Правда? — точь-в-точь как минуту назад улыбнулся второй рыжий. — А куда, не подскажешь?

Марьяна молча ткнула пальцем, но когда парень обошел ее, все-же не удержалась.

— А много вас таких... одинаковых?

— Ну, пока пятеро, — ответил глюк, скрываясь за поворотом во второй раз.

Марьяна по стеночке, словно бабуся из дома престарелых, побрела дальше. Последней по коридору оказалась кухня. Марьяна бросилась к двери, выходящей в сад. Но, несмотря на все приложенные усилия, открыть ее не удалось.

— Ты проснулась! Как замечательно! Тогда прямо сейчас и начнем! — Марьяна резко повернулась и увидела приветливо улыбающуюся Гермиону. — Эй, идите сюда! Марьяна проснулась!

Не успела девушка закрыть рот, как на лестнице раздался топот и в кухню стройным птичьим клином влетела целая толпа.

Драко; лохматый брюнет в очках; три рыжих парня, причем два совершенно одинаковых; за ними девочка помладше, тоже рыжая; высокий блондин с волосами, завязанными в хвост; худой мужчина, напоминающий мышонка, вместе с симпатичным брюнетом с длинными, вьющимися волосами; завершал строй фламингообразный профессор, уже без ребенка. Все заискивающе заулыбались, глядя на Марьяну.

— Что вам надо?!! — в панике закричала девушка, шарахаясь в сторону.

— Успокойся, пожалуйста, — человек, похожий на мышь, сделал несколько шагов в ее сторону, — никто тебя не обидит.

Но Марьяна уже никому не верила. Метнувшись к кухонному столу, она выхватила из деревянной подставки огромный тесак для мяса.

— Назад!!! — закричала она в отчаянии, размахивая ножом. — Все назад!!! Немедленно!

— Не подходи! — закричала Марьяна, отступая от приближающегося человека.

— Пожалуйста, положи нож, — мягко сказал мужчина, делая еще несколько шагов, — никто не желает тебе зла...

— Назад!!! — обезумев от ужаса, девушка махнула ножом.

Мужчина вскрикнул от боли и отскочил, зажимая рукой длинный тонкий порез. Увидев, как меж его пальцев сочится кровь, Марьяна ощутила дикое чувство вины.

— Люпин, осторожнее! — испугался блондин, стоящий позади него.

— Оставьте меня! Дайте мне уйти! — вскрикнула девушка.

— Вам некуда идти, мадам, — процедил крючконосый профессор, — дороги назад нет.

— Пошел к черту! — нащупав стоящую на столе позади себя тарелку, Марьяна с яростью швырнула ее в психопата.

Мужчина молниеносно пригнулся, и тарелка, просвистев над его головой, ударилась о стену и разлетелась на мельчайшие осколки.

— В чем дело?!! — раздался испуганный голос и в кухню вошла красивая, холеная блондинка в бархатном персиковом платье, облегающем выпирающий живот.

Увидев перепуганную Марьяну с ножом, женщина сердито оглядела толпу, стоящую вокруг девушки полукругом.

— Вы напугали ее! — гневно заявила блондинка и повернулась к Марьяне. — Не бойся, дорогая, я тебя не обижу... Видишь, у меня нет оружия...

Подняв руки вверх, женщина стала осторожно приближаться. Девушка в ужасе попятилась, опустив нож. В попытке защищаться она ранила человека, но ударить беременную женщину не сможет никогда, пусть даже после этого ее изрежут в лапшу. Не отрывая взгляда от женщины, Марьяна слишком поздно осознала, что забыла о людях, стоящих за ее спиной.

Внезапно на нее со спины кинулся один из рыжих парней и крепко обхватил, прижав ее руки к телу. Марьяна попыталась вырваться, но силы от страха покинули ее. Она подтянула колени к груди, повиснув всем весом на руках парня, и отчаянно зарыдала.

— Рон, нет!!! — в панике закричала Гермиона.

— Отпусти ее, идиот! — заорал Драко. — Ты ее пугаешь!

— О, Мерлин, только не это... — прошептала рыженькая девчонка.

Неожиданно Марьяна почувствовала, как сквозь ее тело словно прошел заряд тока. Раздался громкий хлопок, похожий на взрыв. Парня, схватившего ее, отбросило в сторону, и он затряс руками, точно обжегся. Девушка мешком свалилась на пол, разбив себе коленки, и, не обращая внимания на боль, шустро заползла под стол. Голова ее внезапно стала тяжелой, перед глазами все поплыло, и Марьяне стало казаться, что воздух в помещении раскалился и задрожал.

— Что происходит? — раздался сдавленный голос.

По прежнему сжимая в руке нож, девушка с ужасом увидела, как Гермиона, схватившись за горло, оседает на пол. Она сильно побледнела и явно задыхалась, хватая ртом воздух, словно рыба, выловленная из воды. Рядом с ней опустилась рыжая девочка, а вслед за ней все остальные. В состоянии, близком к панике, Марьяна увидела, как из носа беременной женщины потекла кровь.

— В чем дело? — еле слышно простонал Драко.

— Она сжигает кислород, — с трудом ответил мужчина, которого она ранила, — массовая атака...

— А как же она сама? — прошептала Гермиона.

— Сила Раданы действует ей в защиту, а не во вред, — громко кашляя, прохрипел мужчина.

— Что происходит? — не в силах смотреть, как они мучаются, Марьяна вылезла из-под стола и подползла к беременной женщине. — Что с вами?

— Марьяна, пожалуйста... — тихо сказала Гермиона, — ты убьешь нас...

— Что? — девушка в шоке посмотрела на нее. — Но я ничего не сделала...

— Мерлин и Моргана! Что здесь происходит? — дверь, ведущая в сад, распахнулась, впуская струю свежего воздуха, и на пороге возникла пухленькая женщина с рыжими волосами.

Люди, лежащие на полу, принялись жадно глотать воздух, и мертвенная бледность на их лицах постепенно отступала. Женщина оглядела кухню и заметила сжавшуюся в комок Марьяну.

— Мама, не кричи на нее... — прошептал один из одинаковых парней.

— Я кричу не на нее, а на вас, идиоты! — рассердилась женщина. — Меня не было пятнадцать минут, а вы уже успели перепугать бедную девочку до полусмерти! Все в порядке, милая, никто тебя не обидит...

Марьяна, застыв на месте, не сводила глаз со стоящей на пороге... мамы. Те-же волнистые рыжие волосы, лучистые голубые глаза... Тем временем, женщина быстрым шагом направилась к девушке.

— Мама, осторожно, у нее нож! — закричал парень, державший ее.

— Завянь! — приказала женщина и улыбнулась Марьяне. — Никто не причинит тебе зла, дорогая, все здесь — твои друзья.

— Мама... мама... — чуть слышно шептала девушка.

— Я здесь, милая, — женщина опустилась на пол рядом с Марьяной и взяла ее за руку, — я здесь...

Когда она приблизилась вплотную, девушке стало понятно, что произошла ошибка. Эта женщина была старше, но она выглядела-бы почти точной копией мамы, доживи та до ее лет. Да и как могло быть иначе, ведь мертвые не возвращаются. Но, на какую-то долю секунды, Марьяна и впрямь поверила, что видит перед собой маму...

Пальцы девушки разжались и нож с тихим стуком упал на пол. Не в силах справиться с разочарованием, Марьяна уткнулась лицом в плечо женщины и горько заплакала, ощущая, как теплые ласковые руки гладят ее по волосам.

Девушка не знала, сколько длилась истерика. Когда слезы иссякли, она подняла голову и увидела, что собравшиеся в кухне люди смотрят на нее с откровенной жалостью.

— Как насчет чашки чаю? — спросила женщина.

Марьяна с улыбкой кивнула. Все облегченно вздохнули.

— Вот и прекрасно! Давай, поднимайся! — рыжие близнецы подскочили к девушке с двух сторон и, взяв ее под руки, рывком поставили на ноги. — Вот так! Оп!

Через десять минут Марьяна сидела за столом в окружении остальных и пила чай с ромашкой. Страх отступил, но девушка по прежнему ничего не понимала. Пока женщина, похожая на маму, заваривала чай, девушка успела познакомиться с остальными, размышляя про себя, что никогда в жизни не встречала такой странной компании.

Блондин с длинными волосами и беременная женщина оказались родителями Драко. Трое рыжих парней и девчонка приходились детьми приветливой даме. Все прочие являли собой один сплошной винегрет, в котором Марьяна пока не разобралась. Сейчас ее больше волновало другое.

— Зачем я здесь? — спросила она, когда все расселись за столом.

— Узнаешь с минуты на минуту, — пообещала Гермиона, — сейчас придет еще один человек, он объяснит все подробно.

Марьяна вспомнила, как совсем недавно подозревала ее в предательстве, и ей стало стыдно. Теперь, когда она немного присмотрелась к этим людям, стало ясно, что они не похожи на преступников, но все-же что-то подозрительное в них было. Пытаясь отвлечься от тяжелых мыслей, девушка вдруг вспомнила о собаке.

— А где ваш пес? — спросила Марьяна у Драко.

— Какой еще пес? — удивился парень.

— Черный, лохматый... Он заходил ко мне в комнату, — пояснила девушка, — такой ласковый, всю меня облизал...

Драко захихикал и Гермиона быстро толкнула его локтем. Марьяна подняла голову и увидела, что все улыбаются, поглядывая на брюнета, сидящего напротив. Девушка вспомнила, что его зовут Сириус, и он отчего-то был страшно смущен. Марьяна решила, что ему неловко за собаку, забравшуюся в чужую комнату.

— Так это ваш пес? — обрадовалась Марьяна. — А как его зовут?

Мужчина замялся и покраснел, но тут ему на помощь пришел Гарри.

— Бродяга! Его зовут Бродяга! — выкрикнул парень.

— Здорово! — восхитилась Марьяна. — У меня есть любимый мультфильм, называется "Леди и Бродяга". Очень романтическая история... Бродячий пес и утонченная болонка из богатого дома... Не имеющие ни одной точки соприкосновения... Полярно разные... Абсолютно не подходящие друг другу... Они встретились, чтобы больше никогда не расстаться...

Все смотрели на Марьяну и никто не заметил, как Драко и Гермиона переглянулись и тут-же отвели глаза.

— Как мило... — ехидно заметил профессор Снейп. — Верите в любовь, мадам? Мечтаете встретить своего бродягу?

— Нет... В это я не верю... — прошептала девушка, вспомнив троих парней, сбежавших от нее, — да и бродягой уместнее было-бы назвать меня...

— Неправда... — сказал Сириус, глядя Марьяне в глаза, — вы, несомненно, Леди...

Марьяна смутилась и покраснела, не хуже, чем он сам пять минут назад. Внезапно за спиной девушки раздался свист и она оглянулась.

Из камина, горящего странным зеленым пламенем, вышел высокий седой старик с белой, ухоженной бородой до пояса и такими-же волосами. На нем было странное одеяние, напоминающее теплый халат, в каком ходила по дому соседка Марьяны тетя Валя. Оно было белого цвета и расшито золотыми звездами, а на макушке старика сидел дурацкий колпак с такой-же звездой. Лицо, изборожденное морщинами, сияло радостной улыбкой.

— Добрый вечер, — любезно поздоровался старик.

"Здравствуй, дедушка Мороз, борода из ваты" — пронеслось в голове у Марьяны и она потеряла сознание.

— Альбус! — возмущенно закричала миссис Уизли. — Ну почему нельзя было трансгрессировать, как все нормальные люди?

— Прошу прощения, — пробормотал Дамблдор, глядя, как Гермиона похлопывает Марьяну по щекам, пытаясь привести в чувство.

— Какое убожество, мисс Грейнджер, — проскрипел зельевар, вынимая палочку. — Оживи!

Девушка зашевелилась и открыла глаза. Увидев старика, она испуганно вздрогнула.

— Не бойся, — успокоила ее Гермиона, — это профессор Дамблдор.

— Тоже волшебник? — простонала замороченная Марьяна.

— Прошу вас, мадам Волконская, — улыбнулся профессор, устраиваясь на стуле, — выслушайте меня. Дело в том, что в тайне от обычных людей, испокон веков в мире живут волшебники...

— Вы издеваетесь? — поинтересовалась Марьяна.

— Нет, — спокойно ответил старик, — смотрите...

Он вынул из кармана предмет, принятый девушкой за шокер, и прикоснулся им к чайной чашке Марьяны. Чашка словно начала плавиться, принимая другую форму, и на глазах изумленной девушки превратилась в живого попугайчика, который немедленно весело зачирикал.

Все с тревогой смотрели на реакцию Марьяны. Она побледнела так сильно, что, казалось, опять вот-вот потеряет сознание, и, с выражением искреннего ужаса на лице, рассматривала птичку, которая, проскакав по столу, нагадила Рону в блюдце.

— Как такое возможно? — прошептала девушка, переводя взгляд с попугайчика на Дамблдора. — А зачем вам я?

Дамблдор начал рассказывать. За все время повествования, длившегося больше часа, Марьяна не проронила ни слова. Когда старик замолчал, девушка посмотрела на остальных.

— Значит, вы все волшебники? — спросила она. — Докажите!

Один за другим, члены Ордена начали вынимать палочки и выполнять несложные заклинания. Марьяна была ошарашена, но держалась стойко.

— У меня тоже будет такая? — спросила она, глядя на палочку в руке Гермионы.

— Нет, Марьяна, — улыбнулся Дамблдор. — Ты не можешь направлять свою силу через палочку, но она будет и не нужна, когда твоя истинная мощь по-настоящему проснется...

— Когда это произойдет? — спросила девушка.

— Мы этого не знаем, — вздохнул старик, — ты сама поймешь, когда она тебе понадобится...

— Значит, спасение волшебного мира во многом зависит от меня? — уточнила Марьяна. — И жизнь того мальчика тоже?

— Верно, — ответил профессор, — но у тебя есть право выбора.

— Вы не могли ошибиться? — спросила девушка. — Ведь я просто сирота... ничего выдающегося... я никто...

— Вы бы удивились, узнав, сколько в вас всего выдающегося, — улыбнулся старик. — Если вы согласитесь и поможете нам, наградой от высших сил для вас станет исполнение любого желания... Все, что захотите...

Марьяна подумала о маме. Она сможет ее вернуть... И больше никогда не будет одинока...

— Могу я подумать? — спросила она у профессора.

— Конечно, — с улыбкой кивнул тот.

Девушка встала и вышла из кухни. Все озабоченно посмотрели ей вслед.

— Она не согласится, — пессимистично заявил Снейп.

— Мы должны надеяться на лучшее, — возразил Дамблдор, — у нас остается совсем мало времени... Жертв все больше...

— Кто на этот раз, Альбус? — спросил Сириус, задумчиво глядя Марьяне вслед.

— Мать похищенного мальчика вчера скончалась в больнице Святого Мунго, — вздохнул старик. — Целители не умеют лечить раны, нанесенные этим заклятьем. Есть только один человек, способный устранить подобные повреждения...

— Вы сами не позволили мне отправиться в Мунго!!! — заорал Снейп, вскакивая со стула. — Я мог бы спасти ее!!!

— Тебе нельзя выходить, Северус, — спокойно ответил Дамблдор, — ты слишком важен для нас. Никто тебя не винит... Это война... Мы не можем спасти всех...

— Но мы будем стараться!!! — все резко обернулись и увидели стоящую на пороге Марьяну, глаза ее горели решимостью. — Я согласна!

Марьяна стремительным шагом вошла в кухню и села за стол. Дамблдор с улыбкой посмотрел на нее.

— Вы приняли верное решение, — кивнул старик, — хотя другого я от вас и не ожидал.

— Как мы спасем мальчика? — спросила Марьяна.

— Вся беда в том, что мы не знаем, где Пожиратели его прячут, — вздохнул Дамблдор, — мы проверили все возможные места, так или иначе связанные с ними или с Волан-де-Мортом, но ребенка пока не обнаружили...

— Что же делать? — спросила девушка.

— У нас есть еще двенадцать дней, — ответил старик, поднимаясь со стула, — очень нужно, чтобы за это время ты смогла пробудить свою силу, иначе мы ничего не сможем сделать.

— Что я должна предпринять для этого? — поинтересовалась Марьяна.

— К сожалению, на этот вопрос я не могу ответить, — сказал Дамблдор, — ты сама поймешь, когда это произойдет... Мне пора, всем спокойной ночи...

Он повернулся и направился к камину. Марьяна, внезапно вскочив, кинулась за ним.

— Профессор, погодите! — закричала девушка.

— В чем дело? — обернувшись, спросил Дамблдор.

— В Москве остались мои животные... — замялась Марьяна, — за ними присматривают работающие там люди. Но я должна как-то предупредить их, что меня не будет длительное время, и передать деньги на содержание...

— Боюсь, это невозможно, — ответил старик, — вы не можете покинуть Гриммо. Это слишком опасно. Вас сейчас усиленно разыскивают, и мы не можем подставить вас под удар...

С этими словами он развернулся и явно собрался уходить.

— Эй, стойте! — Марьяна в отчаянии схватила его за руку. — Вы не понимаете... Если деньги не поступят, люди, присматривающие за животными, просто не выйдут на работу. Они закроют собак одних, и те умрут от голода.

— Я постараюсь помочь, — пообещал Дамблдор, — пожалуйста, верните мне мою руку...

— Рука!!! — все присутствующие подпрыгнули от крика Гарри, тыкающего пальцем в сморщенную, почерневшую руку старика, которую судорожно сжимала Марьяна.

На глазах изумленных членов Ордена красная, воспаленная полоса, отделяющая мертвую, словно обугленную, плоть от живой розовой кожи, медленно поползла вниз. Засохшая, местами лопнувшая и покрытая язвами, чернота осыпалась на пол серыми хлопьями, точно осенняя листва, оставляя после себя чистую, здоровую белизну. Последними приняли свой естественный розовый цвет черные растрескавшиеся ногти, и теперь при всем желании нельзя было отличить, которая из двух кистей была повреждена заклятием.

Испуганная Марьяна отступила на шаг, выпуская руку Дамблдора. Старик поднес кисть к лицу и внимательно осмотрел. То, что он ошарашен, было заметно невооруженным глазом.

— Невероятно... — прошептал Дамблдор, — просто немыслимо... Знаете, что вы только что сделали, мадам Волконская? Вы сняли древнее проклятие невероятной силы... Даже самые опытные волшебники не смогли-бы сотворить подобное... В вас скрыта великая сила... Даже я не представлял ваших истинных возможностей...

— Я не понимаю, как такое вышло, — пробормотала удивленная Марьяна, — я просто почувствовала какую-то боль внутри вас, и мне захотелось убрать ее...

— В этом и есть ваша сила, — ответил старик, — но пока вы не можете ее контролировать. Происходят спонтанные выбросы, вот как сейчас, но когда ваша истинная мощь проснется, вы сможете проделывать нечто подобное по собственному желанию. Я отправлю кого-нибудь из Ордена в Москву и мы уладим все формальности с вашим приютом. С животными все будет в порядке... Я обещаю...

Девушка кивнула. Дамблдор, попрощавшись еще раз, вошел в камин и со свистом исчез.

Спустя полчаса все допили чай и разошлись по спальням. Сириусу пришлось укладываться в комнате Люпина, где для него трансфигурировали кровать. Марьяна приняла душ и уснула почти сразу, несмотря на сумасшедший день. Впереди ждала новая жизнь.

Первая неделя на Гриммо далась Марьяне с большим трудом. Нервный тик, начавшийся после того, как зеркало, перед которым девушка заплетала косу, заявило ей: "Тебе не идет, с распущенными лучше", не шел ни в какое сравнение с Кикимером, на которого Марьяна наткнулась утром, выходя из своей комнаты. На пронзительный крик сбежались все обитатели дома с палочками наизготовку. Пришлось Гермионе провести для нее краткий курс по магическому миру.

Помимо всех мелких неприятностей, девушка совершенно не понимала, каким образом она может разбудить свою силу. Фред с Джорджем, решив ей помочь, начали неожиданно выскакивать на нее из углов, корча зверские рожи. Закончилась эпопея тем, что Марьяна начала заикаться, а доморощенные "Чип и Дейл" получили метлой по хребту от миссис Уизли.

Время шло, но ничего не менялось. Сила Марьяны по прежнему спала, а местонахождение мальчика не было обнаружено. Обстановка на Гриммо накалялась. Все как могли поддерживали девушку, но при этом понимали, что шансы найти мальчика практически равны нулю. Переломным моментом стало безобразное происшествие, случившееся в конце первой недели после появления Марьяны.

После ужина все как обычно собрались в гостиной. Гермиона, Нарцисса и Марьяна, тоже разделявшая увлечение вязанием, сидели рядком на диване и шустро шевелили спицами. Люциус и Сириус в глубокой задумчивости сидели над шахматами, не отрывая взгляда от доски и, почти одинаково, накручивая пряди волос на пальцы. Гарри, Джинни, Рон и Драко запаковывали в коробки очередную партию "вредилок" — у близнецов намечался большой заказ и те упросили друзей помочь. Сами Фред с Джорджем ловко строчили очередные бланки. Снейп, с толстенной книгой в одной руке и Пенелопой в другой, сидел в кресле. Мариус, не столь капризный, как сестренка, сладко спал в люльке. Люпин клевал носом на диване, а миссис Уизли гремела на кухне посудой.

Закончив писать, близнецы пересели на пол и начали помогать ребятам с упаковкой.

— Что вяжешь, Марьяна? — неожиданно спросил Фред и, увидев пинетку, показанную девушкой, ухмыльнулся. — Очередная пара обувки для будущего Малфоя?

— Нет, — с улыбкой ответила девушка, — это для профессора Снейпа...

— Боюсь, размерчик маловат, — огорчился Фред, держа двумя пальцами крохотный башмачок, пока остальные катались по полу.

— Почему? — удивилась Марьяна. — Я померила по ножке...

Фред аккуратно прилег рядом с остальными. У Гермионы и Нарциссы из глаз потекли слезы от сдерживаемого смеха, при виде Снейпа, начавшего медленно багроветь.

— В чем дело? — удивилась Марьяна, оглядывая загибающихся от смеха ребят.

— Представители факультета Гриффиндор в очередной раз показали всем дистрофию собственного мышления, — ответил зельевар. — И, признаться, я удивлен, увидев среди них слизеринца. Они решили, что вы вяжете пинетки не Пенелопе, а мне...

Марьяна свалилась с дивана от хохота. Оскорбленный профессор покинул гостиную.

— Кажется, я его обидела, — сквозь слезы проговорила девушка, — я просто хотела сделать что-то полезное...

Рон поднялся и вышел, уже за дверью буркнув : "Особенно, если больше ни на что не годишься".

Это было сказано очень тихо, но почти все, находящиеся в комнате, услышали его слова. Марьяна побледнела и словно окаменела, в ее глазах заблестели слезы. Даже пожелай Рон оскорбить ее специально, он и то не смог бы найти для этого лучшего способа.

Гермиона и Нарцисса молча обняли девушку за плечи. Близнецы тихо выскользнули в коридор. Из кухни в порядке очереди донеслись — голос миссис Уизли : "А где поварешка?", громкий стук, сердитый крик : "Вы психи?" и довольный голос кого-то из близнецов : "Вот возьми, спасибо, мама!". Через минуту Фред и Джордж вернулись в гостиную, как ни в чем не бывало.

В ту ночь Марьяна никак не могла заснуть. Как бы ни обидны были для нее слова Рона, она не могла не признать, что парень в чем-то прав. Все эти люди так надеялись на нее, а она оказалась абсолютно бесполезной. Может бросить все и вернуться в Москву? Но это будет самым настоящим предательством... Она не может их оставить... Глупо убегать от своей судьбы... Она должна принять ее... Гарри ведь принял... Бедного мальчика вообще никто не спрашивал... А ведь он сердце борьбы с темным магом... И при этом совсем еще ребенок... Неужели она сможет бросить их на погибель? Как ей потом спать по ночам?

Не в силах избавиться от тяжелых мыслей, от которых, казалось, уже вспухла голова, Марьяна встала и, надев халат, спустилась на кухню. Несмотря на поздний час, за столом сидел Драко. Перед ним лежал маленький игрушечный паровозик.

— Не могу заснуть, — грустно улыбнулся парень, завидев Марьяну.

— Я тоже, — вздохнула девушка и, налив себе кофе, села за стол, — что это?

— Игрушка Джонни, — ответил Драко и рассказал Марьяне свою историю знакомства с мальчиком.

— Как она у тебя оказалась? — удивилась девушка.

— Когда малыш убежал домой, он оставил ее в песочнице, — пояснил Малфой, — мы должны были вернуться на следующий день и продолжить патрулирование. Я хотел отдать ее ему и положил в карман, уверенный, что мы увидимся...

— Вы обязательно увидитесь, Драко, — прошептала Марьяна, — и ты ее вернешь...

Драко невесело усмехнулся. В коридоре послышались шаги и в кухню вошли Гермиона и Гарри.

— Полуночничаете? — улыбнулась Гермиона, наливая чай. — Вот и у нас та же история...

— Осталось всего пять дней, — заметил Гарри.

Все глубоко вздохнули и замолчали. Повисла напряженная тишина. Наконец, Драко поднялся.

— Пойду, попробую заснуть, — хмуро сообщил он, — я уже и забыл, когда нормально спал в последний раз.

Все пожелали ему спокойной ночи и парень ушел. Взглянув на стол, Марьяна увидела сиротливо лежащий, забытый Драко паровозик.

— Драко, ты забыл... — девушка протянула руку и взяла игрушку...

В голове словно взорвался фейерверк. Кухня на Гриммо исчезла, а вместо нее вокруг оказался лес... Перед глазами Марьяны быстро замелькали картинки...

Черные сосны... Мятая трава... Быстрая горная река... На берегу привязана лодка... Маленькая покосившаяся хижина с прогнившей насквозь дверью... Оттуда раздается жалобный плач ребенка... Рядом с хижиной люди в черных одеждах... Костер... Котелок на огне... Внезапно откуда-то издали, словно эхо, донесся голос Гермионы.

— Марьяна! Марьяна! Что с тобой?

Девушка вздрогнула и вновь очутилась на кухне. Она посмотрела на паровозик, который держала в руках, и положила его на стол.

— Что случилось? — трясла ее испуганная Гермиона.

— Я знаю, где мальчик... — прошептала Марьяна, — это какой-то лес... Там хижина...

Она попыталась как можно подробнее описать то, что только-что увидела. Гермиона и Гарри смотрели на нее с недоумением.

— Я знаю, где это, — раздалось за спиной, и в кухню вошел Сириус.

— Откуда? — удивился Гарри.

— Я был там, — спокойно ответил Сириус. — Эта лесная хижина принадлежит Лестрейнджам. Регулус был в неплохих отношениях с Рабастаном, и тот пару раз приглашал нас на летних каникулах туда на рыбалку.

— Сможешь найти? — подпрыгивая от нетерпения, спросила Гермиона.

— Да, — ответил Блэк, — но это магический лес, трансгрессировать в его пределах нельзя, придется идти пешком. А это займет дня два.

— И примерно столько-же на сборы, — кивнул Гарри.

— Верно, — вздохнула Гермиона, — нам нельзя терять ни минуты. Пойду отправлю Дамблдору сову. Можно взять твою, Гарри?

— Зачем? — промычал Поттер, размышляя о своем.

— Затем, что у меня нет совы, — рассердилась Гермиона, — кого я, по-твоему, могу отправить? Живоглота?

— Ах, да, конечно... — очнулся Гарри, — конечно, бери. Пойду, скажу Джинни...

Гарри и Гермиона покинули кухню. Марьяна и Сириус остались одни.

— Ты молодец, — улыбнулся мужчина, подходя к девушке, — мы же говорили, у тебя все получится.

— Это вышло случайно... — смущенно пробормотала Марьяна, боясь посмотреть ему в глаза.

— Но ведь вышло, — Сириус подошел вплотную и провел рукой по ее волосам.

— Уже поздно, — залепетала Марьяна, отскакивая в сторону, — мне пора спать...

Девушка на полной скорости вылетела из кухни, чувствуя, как щеки горят огнем. Замечательно, выставила себя полной идиоткой... Ругая себя во все корки, девушка зашла к Гермионе, узнала, что Дамблдор уже оповещен, и направилась к себе.

У дверей комнаты Марьяны сидел черный пес и вертел хвостом. За всю неделю девушка видела его всего пару раз, да и то лишь тогда, когда долго разыскивала по дому. Сириус говорил, что Бродяга очень любит прятаться.

— Ну, здравствуй, мой хороший, — присев на корточки, Марьяна погладила пса, — ты в гости пришел?

Бродяга заскулил и немедленно облизал девушку.

— Ну, тогда заходи, — улыбнулась Марьяна, распахивая дверь.

Пес одним прыжком пересек комнату и заскочил на кровать.

— Да ты наглец, братец, — засмеялась девушка, — а я где буду спать?

Бродяга демонстративно улегся на одной половине кровати.

— Договорились, — кивнула Марьяна, — только, чур, одеяло не стягивать.

Пес фыркнул и положил голову на подушку. Марьяна скинула халат, забралась под одеяло и, обняв пса, мгновенно уснула.

Марьяна открыла глаза и сразу увидела морду пса в паре дюймов от своего лица. Несколько минут девушка с улыбкой разглядывала мирно спящего Бродягу, затем решила встать. Стоило ей пошевелиться, как пес тут же поднял голову и, навострив уши топориком, завилял хвостом.

— Пора вставать, — вздохнула Марьяна, погладив его по голове.

Бродяга подполз к девушке и старательно облизал ей все лицо.

— Вот хитрец, — улыбнулась Марьяна, — хочешь сказать, что умываться мне уже не надо?

Пес положил голову девушке на грудь и, покосившись на нее несчастными глазами, тяжко вздохнул, совсем как ребенок, стоящий у витрины магазина с игрушками.

— Ах ты, жук! — засмеялась Марьяна. — Решил меня измором взять? Ничего не выйдет, мне нужно в ванную.

Бродяга немедленно соскочил с кровати, подбежал к двери ванной и, толкнув ее носом, открыл. Девушка расхохоталась в голос, увидев, какими хитрющими глазами он посмотрел на нее.

— А ты куда намылился? — спросила она у Бродяги, присаживаясь рядом с ним и гладя по жесткой шерсти. — Извини, дорогой, но купаться я предпочитаю одна...

Псина тут-же улеглась на полу, перекрывая вход в ванную, и сердито засопела.

— Ну и ладно, — Марьяна спокойно перешагнула через Бродягу, — дверь-то вовнутрь открывается... Ладно, не скучай, я скоро...

Когда девушка через пятнадцать минут вышла из ванной, собаки в комнате не было. Каким-то непостижимым образом пес умудрился отворить дверь, открывающуюся внутрь. Марьяна быстро оделась и пошла вниз.

На кухне уже собрались все обитатели и гомонили, словно сороки в битве за гнездо, деля бутерброды и посадочные места. Атмосфера царила радостная и оживленная, впервые за последнюю неделю. Женская половина крутилась у плиты. Марьяна стала им помогать.

— А где Бродяга? — спросила девушка, помешивая пыхающую на плите овсянку.

— Я зд... Я не знаю, — быстро прикусил язык Сириус.

— Где ты его видела? — спросила Гермиона, наливая кипяток в заварочный чайник.

— Он всю ночь проспал в моей кровати, — улыбнулась Марьяна, — похоже, я ему понравилась. Даже хотел сопровождать меня в ванную, но я не позволила, а он обиделся и ушел...

Все сидящие за столом громко закашлялись. Марьяна стояла спиной и не заметила, как покраснел Сириус.

— Отвратительно воспитанная псина, — с желчной улыбкой заявил Снейп, наблюдая, как Люциус намазывает для него бутерброд — его собственные руки были заняты Пенелопой, — рвет обои и гадит в доме...

— Да что вы? — удивилась девушка, раскладывая кашу по тарелкам. — Никогда бы не подумала... Он такой милый и ласковый...

Сириус покраснел еще сильнее, бросая на зельевара злобные взгляды.

За завтраком все оживленно болтали, выспрашивая у Марьяны подробности ее видения и вслух предполагая, кто отправится на поиски и когда лучше выдвигаться.

— Лучше сегодня, — заметила Марьяна.

— Почему не завтра? — удивился Драко.

— Сириус вчера сказал, что на дорогу нужно два дня, — рассудила девушка, — а у нас осталось четыре. В последний день срока мальчика будут охранять особо тщательно. Нам лучше заявиться пораньше и застать их врасплох.

— Логично, — кивнул Люпин, — теперь осталось дождаться Дамблдора.

Наспорившись до хрипоты, члены Ордена наконец приступили к завтраку. Близнецы, как обычно, подняли всем настроение. Пока Фред лазил под стол за упавшей вилкой, Джордж перегнулся через стол и стянул с его тарелки тост с джемом. Ограбленный Фред, очевидно из опасения, что брат не наестся, недолго думая, швырнул в него куском паштета. Обладая от природы кривым глазомером, он промазал мимо Джорджа, и жирный шмат влип в волосы сидящего рядом профессора Снейпа. Но, по всей видимости, всеобщее хорошее настроение распространилось и на него, потому-что зельевар совсем не обиделся, а просто спокойно снял с головы неожиданный сюрприз и аккуратно размазал его по лицу Фреда.

Джордж обидно заржал. Фред, ничего не видя с заляпанными глазами, схватил с тарелки второй бутерброд, метнул на звук и угодил в Нарциссу.

Пока миссис Уизли надрывала глотку, а все остальные хохотали, из камина появился Дамблдор. Члены Ордена с большим трудом успокоились, налили старику чаю и приготовились слушать.

— Вы абсолютно правы, — согласился Дамблдор, выслушав предложение Марьяны, — отправляться нужно сегодня вечером...

— Кто именно отправится, Альбус? — спросил Сириус.

— Почти все, кроме Молли и Нарциссы, — ответил старик, — и, разумеется, детей.

— Я тоже отправлюсь, — сказала Марьяна.

— Это слишком опасно для вас, — возразил Дамблдор, — пока вы не имеете силы...

— Еще неизвестно, когда я буду ее иметь, — рассердилась девушка. — Какой тогда смысл от моего появления здесь? Я не могу отпустить их одних... К тому-же у меня очень сильная защита... И я буду не одна... Может, в экстремальной ситуации моя сила проснется быстрее...

— Ну что-же, признаю справедливость ваших аргументов, — кивнул старик, — отправляйтесь, но очень прошу — будьте предельно осторожны...

— Обещаю, профессор, — серьезно сказала Марьяна.

— Ну, тогда нужно принять решение по поводу состава армии, — встрял Снейп.

После полуторачасовых ожесточенных споров был выбран состав группы захвата. Дома оставались Рон, который, по мнению миссис Уизли, еще недостаточно окреп; Джинни, по причине своего малолетства; Гарри, из-за своей исключительной ценности; Молли и Нарцисса. Множество сложностей возникло с кандидатурой Снейпа из-за Пенелопы, но женщины пообещали, что за несколько дней ничего страшного не случится и они справятся.

Проблема возникла и с Люпином. Через несколько дней должно было наступить полнолуние. В конце концов, едва не передравшись, решили, что лишний опытный волшебник не помешает, а Римус возьмет с собой Ликантропное зелье и на время обращения просто скроется в лесу.

Таким образом, в отряд тимуровцев попали Снейп, Люциус, Сириус, Люпин, Тонкс, Драко, Гермиона, Марьяна и Фред с Джорджем.

— Я всем вам желаю удачи, — сказал Дамблдор, когда окончательный состав утвердили, — вы должны вернуться через пять дней. Я уверен, все будет в порядке... Всего хорошего.

Попрощавшись со всеми, старик направился было к камину, но неожиданно резко затормозил и оглянулся на Марьяну.

— Могу я попросить вас на пару слов, мадам Волконская? — спросил он.

Девушка кивнула и вышла на крыльцо вслед за стариком. Солнце уже вовсю пригревало, несмотря на утро, день был ясным, но дул холодный ветер и ощущалась осенняя хандра, как напоминание о том, что уже наступил ноябрь.

— В чем дело, профессор? — спросила Марьяна.

Старик помолчал немного, затем сунул руку в карман, вынул оттуда пузырек и протянул девушке. Марьяна покорно взяла склянку. Казалось, она была наполнена серебристым дымом.

— Что это такое? — спросила девушка, с удивлением разглядывая флакон.

— Пока я не могу сказать, — ответил Дамблдор, — но ты должна сохранить его. Однажды в твоей жизни наступит момент, когда нужно будет принять решение, от которого будет зависеть твоя судьба. Это поможет тебе сделать правильный выбор. Ты сама поймешь, когда придет время... Удачи тебе, Марьяна...

Старик спустился с крыльца, вышел за калитку и с легким хлопком исчез. Девушка положила пузырек в карман и вернулась в дом.

Все оставшееся до отправления время в доме на Гриммо царила ужасная суматоха с легкой примесью дурдома. Гарри и Рону, наблюдающим со стороны, происходящее живо напомнило утро перед отправкой в Хогвартс.

На общем совете было решено, что каждый сам понесет свои вещи, на случай, если они вдруг разделятся. На каждый рюкзак было наложено заклятие Незримого Расширения, и теперь все дружно укладывали вещмешки.

Члены Ордена весь день метались по дому в поисках одежды, белья, палаток, полотенец, посуды, мыла, зубных щеток, лопаток, фонариков и прочих необходимых мелочей, способных сделать комфортным пребывание в лесу.

На Джинни и Нарциссу легло обеспечение группы "Альфа" необходимым провиантом. Миссис Уизли сбилась с ног, выдавая, словно сержант на складе, носки, белье и полотенца мужской половине Ордена. Фред с Джорджем не удержались и превратили скромные, черные трусы Снейпа, сложенные аккуратной стопкой, в розовые панталоны с рюшами.

Зельевар, в состоянии легкой паники, лихорадочно паковал огромное количество пузырьков с зельями. Люпин и Сириус старательно изучали карту магического леса, хранящуюся со школьных времен. Люциус, тихо чертыхаясь, утрамбовывал в рюкзак банки с тушенкой, одновременно пытаясь успокоить взволнованную Нарциссу.

Не обошлось и без мелких травм... Сириус, спеша на кухню с огромной стопкой книг, срочно понадобившихся Гермионе, налетел на Снейпа, пробегавшего мимо с охапкой пузырьков, оба повалились на пол и все растеряли. От гнева зельевара Блэка спасло лишь то, что предусмотрительный Северус наложил на склянки заклятие Неразбиваемости.

Чуть позже Марьяну, забравшуюся на чердак в поисках палаток, завалило кучей всякого хлама, а Люциус расквасил нос о табуретку, споткнувшись о Живоглота.

Вместо того, чтобы собирать вещи каждый у себя, все притащили рюкзаки на кухню и теперь бегали туда-сюда, таская бесконечные тюки. Надо ли говорить, что Марьяна и Гермиона не поддались общему психозу и, возможно поэтому, собрались быстрее всех.

К семи вечера вещи, наконец, были уложены. После ужина те, кто отправлялся, поднялись наверх, оделись потеплее и спустились на кухню, чтобы попрощаться.

Снейп с крохой на руках внимательно заглядывал в свою сумку, и на его лице появилось то самое выражение, какое бывает у особо дотошного туриста, в последний раз проверяющего содержимое рюкзака перед выходом из дому.

Миссис Уизли обнимала всех по очереди и неожиданно разрыдалась, прижимая к себе близнецов. Бледная Нарцисса, вытирая слезы, обнимала мужа и сына. Гермиона и Марьяна отошли в сторонку попрощаться с ребятами. Рон, страшно смущаясь, отозвал Марьяну в коридор и попросил прощения за свою вчерашнюю выходку.

Снейп, по совету Гермионы, заявившей, что маленькие дети реагируют на знакомые запахи, завернул Пенелопу в свою мантию и отдал миссис Уизли.

Все напялили рюкзаки и спустились в сад. Миссис Уизли обняла всех еще по разу, и компания вышла за калитку. Так как никто, кроме Сириуса, не бывал в лесу, куда они направлялись, все дружно ухватились друг за друга, словно герои сказки "Гусь-гусь, приклеюсь — как возьмусь". Тонкс должна была встретить их уже там, на опушке — ей этот лес был знаком.

Раздался хлопок и за калиткой стало пусто. Миссис Уизли и Нарцисса обнялись и, вытирая друг другу слезы, направились в дом.

Еще до того, как открыть глаза, члены Ордена почувствовали на своих лицах свежий ветер, несущий тонкий, хвойный аромат. Они стояли на опушке леса, столь густо заросшего, что он казался непроходимыми дебрями.

— Вот вы где! — все быстро обернулись и увидели спешащую к ним, улыбающуюся Тонкс. — А я уже и место для ночлега нашла, здесь рядышком... Давайте, шевелитесь, скоро стемнеет...

Подойдя к большой компании, Тонкс начала обнимать всех по очереди, затем посмотрела на Марьяну.

— Здравствуй, Нимфадора, — удивившись неприятной жесткости, возникшей в ее взгляде, пролепетала девушка.

— Никогда не называй меня Нимфадорой, — приблизившись к Марьяне, прошипела Тонкс, дико вращая глазами, — не то вырву твое сердце и съем...

Девушка перепугано шарахнулась в сторону и наступила на ногу Снейпа, метаморфиня расхохоталась.

— Да я же пошутила, — веселилась она, — просто ты еще не привыкла... Ладно, хватит торчать на самом виду, словно телеграфные столбы. Лучше всего сейчас скрыться в лесу.

— Скоро стемнеет, — добавил Сириус, — далеко мы все равно не уйдем, нужно устроиться на ночлег...

— Тогда идемте, — махнула рукой Тонкс, — здесь неподалеку есть маленькая полянка, разобьем там палатки. Лес везде такой густой, что найти свободное место крайне сложно.

Все достали палочки и побрели за Тонкс. Спустя пятнадцать минут они выбрались из чащи на небольшую полянку, прекрасно подходящую для лагеря.

Немного передохнув, компания принялась распаковывать вещи. Над поляной немедленно раздался дикий крик — Снейп обнаружил свои трусы, усовершенствованные близнецами. На него зашикали, а зельевар, в благодарность за внесенное в гардероб разнообразие, взял палочку и разрисовал мантии Фреда и Джорджа под хохлому.

Слушая возмущенные вопли и хихикая, члены Ордена шустро поставили палатки, а Снейп и Люциус, сходив на разведку, обнаружили в полумиле к западу горную речушку с чистой водой. Вскоре встал вопрос об ужине.

— Нужно найти место для костра, расчистить его и собрать хворост, — заявила всезнающая Гермиона.

— Давайте, я расчищу, — вызвался отзывчивый Люпин, вынимая из рюкзака лопатку.

— А мы с Марьяной сходим за хворостом, — вскочила Тонкс, — ты же составишь мне компанию?

Девушка кивнула и начала было подниматься, но ее опередил Сириус.

— Ну зачем тебе Марьяна? — засмеялся он, подходя к Тонкс и обнимая ее за талию. — Много ли она сможет хворосту поднять? Лучше возьми меня... В этом деле нужен настоящий мужчина...

Тихо шушукаясь, они скрылись за деревьями. Глядя им вслед, Марьяна заметила, как Сириус, уводя Тонкс, хитро подмигнул Люпину, и сердце ее болезненно сжалось. Они вместе... А она думала... Хотя, что, собственно, она думала? Что такой интересный мужчина всю жизнь будет сидеть и дожидаться ее? Да и кого — ее? Девчонку — неудачницу, от которой, как черт от ладана, шарахаются парни? Которая в свои двадцать четыре года все еще девственница? Идиотку магловских кровей, решившую спасти мир? Что с того, что она Радана? Все ее достижения сводятся к какой-то мифической силе, которой она даже не обладает... Тонкс подходит ему гораздо больше... Она хотя-бы волшебница...

Стиснув зубы, Марьяна отвернулась от тропинки, по которой ушли Тонкс и Сириус, и заметила, что на нее пристально смотрит Снейп. Огромным усилием воли взяв себя в руки, девушка принялась рыться в рюкзаке, делая вид, что ее очень интересует его содержимое. Настроение испортилось окончательно...

— Бывают моменты, когда начинаешь жалеть, что способен на чувства... — раздался за спиной тихий голос.

Марьяна застегнула сумку и обернулась. Перед ней стоял Снейп с двумя чашками чая в руках.

— Откуда это? Мы ведь даже костер еще не развели... — растерялась девушка.

— У меня с собой термос, — пояснил зельевар, протягивая чашку.

Марьяна кивнула и взяла чай. Некоторое время они молча пили, наблюдая, как лес накрывает мгла и деревья качаются на ветру, отбрасывая в свете фонаря причудливые тени.

— А в вашей жизни были такие моменты? — неожиданно для самой себя спросила девушка.

— Пейте чай... А то остынет... — пробормотал Снейп, уходя к своей палатке.

Марьяна молча смотрела вслед этому странному человеку. Конечно, она знала, что профессор ей не ответит. Но она совсем не ожидала, что он станет ее утешать. Пусть даже так своеобразно, но девушка почувствовала, что ей стало полегче. И когда из-за деревьев показались встрепанные и хохочущие Тонкс и Сириус с кучей валежника в руках, она даже нашла в себе силы улыбнуться.

Сидеть одной было скучно и Марьяна присоединилась к компании. Драко и Гермиона, смущенно переглядываясь, втыкали в землю толстые рогатые палки, чтобы повесить котелок. Фред с Джорджем залезли в палатку и, громко чертыхаясь, надували матрацы. Люциус ловко вскрывал волшебной палочкой банки с тушенкой. Люпин с упорством трудолюбивого муравья расчищал место для костра. Снейп, всунувшись в рюкзак по пояс, шуршал там, словно голодный хомяк, разыскивая котелок для приготовления пищи. Сириус в сторонке рубил хворост маленьким топориком.

Не зная, куда себя пристроить, Марьяна взяла вторую лопатку и подсела к Люпину, старательно ковыряющему землю.

— Помощь нужна? — поинтересовалась девушка.

— Не откажусь... — улыбнувшись, пропыхтел Римус.

— Как твоя рука? — смущенно спросила Марьяна, втыкая лопату в дерн. — Ну та, которую я поранила...

— В полном порядке, — заверил Люпин, — давно залечил — это мы быстренько. Так что, не переживай...

— ...можешь еще раз чиркануть, — закончила за него Марьяна, и они расхохотались.

Вскоре яма для костра была готова. Сириус навалил туда веток и поджег их, и все расселись вокруг весело пляшущего огня. Девушки налили в котелок воды, высыпали крупу и бухнули пару банок тушенки. Драко с огромной предосторожностью водрузил котелок над огнем.

— Вроде держится... — пробормотал парень, с опаской поглядывая на рогатины.

В ожидании ужина все тихо сидели вокруг костра и глядели на огонь. Было так тепло и приятно, что Марьяна начала дремать и вздрогнула, когда кто-то тронул ее за плечо.

— Можно с тобой поговорить? — девушка обернулась и увидела Тонкс.

Марьяна кивнула, встала и они отошли к краю полянки и встали за деревьями.

— Что-нибудь случилось? — спросила обеспокоенная Марьяна.

— Нет... — Тонкс замялась, — я хотела спросить... Видишь-ли, мне нравится один человек... Я подумала... может ты...

— Все в порядке, Тонкс, — твердо сказала Марьяна, — если ты любишь кого-то, то должна быть с ним. Я уверена. А мне никто не нужен.

— Тогда ладно, — повеселела Тонкс, — пойдем ужинать...

Марьяна как можно сердечнее улыбнулась ей, хотя на душе у нее скребли кошки. Они вернулись к костру и получили по миске походной каши. Ужин прошел в полной тишине, даже близнецы, утомленные надуванием матрацов, молча скребли ложками по тарелкам. Потом дружно пили чай с ромашкой.

Покончив с едой, компания расползлась по поляне. Снейп, ткнув палочкой в гору грязной посуды, пробормотал "Эванеско" и сложил чистые тарелки в рюкзак. Близнецы пожелали всем сладких снов и заползли в палатку. Драко с Гермионой куда-то подевались. Марьяна взяла фонарик и направилась к речке.

Люпин, Снейп и Люциус наложили на всю, прилегающую к лагерю, территорию мощную защиту, так-что опасности не было. Девушка шагала по ночному лесу, прислушиваясь к шороху листьев и одинокому волчьему вою, затихающему вдали.

Из кустов раздался шорох. Марьяна, вздрогнув, вскинула фонарь и осветила тусклым лучом двух белок, сидящих на куче листьев. Крупный серый зверек шелушил орешки и складывал в кучку перед хорошенькой рыжей белочкой с пушистым хвостиком. Марьяна улыбнулась, наблюдая за ухажером, и почувствовала, как по щекам катятся слезы. Она всегда считала себя сильной... Она выжила в приюте... Выдержала бесконечные издевки и насмешки... Всегда гордилась своей независимостью... Но сейчас, впервые в жизни, ей захотелось до боли, чтобы кто-нибудь пошелушил для нее орешки.

Девушка пошла дальше, вытирая на ходу слезы. Вот и речка. Она остановилась на косогоре, задумчиво глядя на бегущую воду. Где-то совсем рядом раздались голоса.

Насторожившись, Марьяна выглянула из-за дерева и увидела на берегу Гермиону и Драко, сидящих на большой коряге. Парень обнимал девушку за талию и тихо рассказывал ей о чем-то. Почувствовав себя неловко, Марьяна тихонько попятилась и неудачно наступила на сучок.

Раздался громкий треск и ребята вскочили, выхватив палочки. Марьяна вышла из-за кустов, чтобы они могли ее увидеть.

— Это я, — смутилась Марьяна, подняв вверх руки, — простите, я не хотела вас напугать...

— Ничего, — улыбнулась Гермиона, убирая палочку, — решила погулять?

— Да, немного, — кивнула девушка, — уже так поздно...

— Я, пожалуй, пойду спать, — зевнул Драко, — ты идешь, Гермиона?

— Нет, я посижу еще немного, — ответила та и парень, попрощавшись со всеми, ушел.

— Извини... — прошептала Марьяна, глядя Драко вслед.

— За что? — искренне удивилась Гермиона, садясь на бревно рядом с ней.

— Почему вы не вместе? — немного помолчав, спросила у нее Марьяна.

Поколебавшись, Гермиона рассказала подруге об обещании, данном ей Рону.

— Зачем? — просто спросила Марьяна.

— Он мог умереть... — промямлила Гермиона, — он попросил меня... я не смогла отказать...

— Но сейчас он здоров, — возразила ей подруга, — скажи ему, что ты ошиблась...

— Я не смогу, — прошептала девушка.

— Плохо отказываться от своей мечты... — сказала Марьяна, думая о Сириусе, — но гораздо хуже, когда ты сама это выбираешь...

— Ты идешь спать? — Гермиона поднялась с коряги.

— Иди, — улыбнулась Марьяна, — я буду через пару минут...

Девушка ушла. Марьяна задумчиво глядела на воду и вдруг услышала сзади легкие шаги. Она не стала оборачиваться. Она знала, кому они принадлежат.

— Хочешь помочь всем, Марьяна? — раздался тихий голос и на плечо легла теплая рука. — А кто поможет тебе?

Девушка молчала, боясь заплакать. Горячие пальцы прожигали плечо, казалось, прямо сквозь куртку.

— Ты тоже имеешь право на счастье, — продолжал мужчина, — и на то, чтобы тебя любили...

Больше всего на свете Марьяне хотелось прижаться к нему и хоть на миг позабыть обо всем. Но тут в памяти всплыли сияющие глаза Тонкс...

— Я и так счастлива, — резко сказала она, поднимаясь на ноги, — и меня любит Бродяга...

Она повернулась и пошла в лагерь. По ее лицу текли слезы, но она не могла вытереть их, зная, что он смотрит ей вслед.

— Бродяга любит тебя... — прошептал мужчина, провожая ее взглядом, — в этом я уверен...

Марьяна проснулась очень рано и долго лежала, бессмысленно разглядывая полотняный потолок палатки. Воспоминания о вчерашнем дне ворочались в груди колючим ежом, причиняя страшную боль.

— Доброе утро, — Марьяна даже не заметила, как проснулась Гермиона, — не подскажешь, который час?

— Только семь... — пробормотала девушка, взглянув на часы, доставшиеся от матери, — еще рано, спи...

— Выспалась уже, — Гермиона сладко потянулась и расстегнула молнию спального мешка, — как холодно...

— Да уж, ноябрь — не август, — философски заметила Марьяна, вылезая из своего спальника и немедленно окоченев, — одевайся скорее.

— Вся одежда холодная, — прошептала Гермиона, клацая зубами, и, заметив пустую постель по соседству, спросила, — а где Тонкс?

— Не знаю, — растерялась Марьяна, только сейчас обнаружив отсутствие метаморфини, — я ее не видела...

— Наверное, вышла, — пожала плечами Гермиона, натягивая свитер.

— Если и вышла, то очень давно, — насторожилась подруга, — я уже час не сплю, и при мне она не выходила...

— Небось у костра сидит, — улыбнулась Гермиона и девушки выбрались из палатки.

Снейп, закутанный в шарф по самые брови, сидел у костра и ворошил палкой угли. Холод стоял такой зверский, что при дыхании изо рта шел пар. Девушки, выбивая зубами чечетку и поливая друг другу на руки из железной кружки, с горем пополам умылись ледяной водой и замерзли еще сильнее. Подходя к костру, Гермиона осмотрелась и не заметила Тонкс.

— Доброе утро, профессор Снейп, — улыбнулась она, присаживаясь рядом на бревно и протягивая к огню озябшие руки, — вы не видели Тонкс? Ее нигде нет...

— Ушла в лес пару часов назад... — буркнул зельевар, наливая девушкам чаю из котелка, — должна была давно вернуться...

— А если с ней что-то случилось? — испугалась Марьяна. — Нужно пойти поискать ее...

— Да еще и без верхней одежды... — пробормотала Гермиона, показывая рукой на висящую на суке дерева недалеко от палатки розовую куртку Тонкс.

— Она же замерзнет! — ахнула Марьяна.

— Мы пойдем ее искать, и немедленно, — Гермиона поднялась на ноги и залпом допила чай, — с ней могло что-то случиться...

За спиной раздался громкий треск веток. Девушки обернулись, в надежде увидеть Тонкс, но из кустов вышел Люциус с ведром воды, а вслед за ним с охапками хвороста Люпин и Сириус, при виде которого у Марьяны снова екнуло сердце.

Новость о пропаже Тонкс переполошила всех. Было решено отправиться на поиски. Марьяна подошла к дереву, решив взять с собой ее куртку. На рукаве сидел здоровенный паук и потирал лапки.

— Чему радуешься, сволочь? — буркнула Марьяна, стряхивая паука на землю, и взяла в руки куртку.

Внезапно в голове зашумело и свет в глазах померк. Четко, словно она стояла в двух шагах, Марьяна увидела Тонкс, неподвижно лежащую на мокрых, острых камнях на берегу реки. Левая половина лица вся в запекшейся крови.

— Марьяна!!! — раздался крик Гермионы и видение исчезло.

Девушка принялась лихорадочно соображать. Она явно видела берег, радиус защиты небольшой, а переступить его Тонкс не могла — она не участвовала в наведении чар, да и не стала бы подвергать всех риску. Значит, протяженность поиска составляет не больше полумили.

Марьяна быстрым шагом пошла к костру, сворачивая на ходу куртку. Молния на палатке парней поползла вниз, и из прорехи высунулись разбуженные шумом близнецы и всклокоченный Драко. От Марьяны не укрылся теплый взгляд, которым его одарила Гермиона. Узнав о пропаже Тонкс, парни моментально оделись и вылезли из палатки.

— Всем идти смысла нет, — сказала Марьяна, — радиус поиска небольшой, к тому-же она может вернуться...

— Я пойду! — вызвалась Гермиона.

— Только не одна, — возразила Марьяна, — все-таки лес... Возьми с собой Драко...

— Я тоже пойду с вами, мисс Грейнджер, — неожиданно прорезался Снейп.

Марьяна громко кашлянула и, выразительно глядя на профессора, едва заметно покачала головой. Удивленный зельевар, взглянув на порозовевшую Гермиону и сияющего Драко, скривился, но все-же кивнул Марьяне в ответ.

— Я тоже иду, — подхватился Сириус, напяливая куртку, — все-таки она мне не чужая...

— Не стоит, — возразила Марьяна, шнуруя теплые ботинки, одетые вместо кроссовок, — лучше будь здесь, вдруг она вернется.

Как ни больно было Марьяне, она не хотела, чтобы Сириус увидел любимую в таком состоянии. Да и находиться рядом с ним было сейчас для нее невыносимо. Она не решилась сказать им о видении — у них еще впечатление от первого не совсем уложилось в голове.

— Ты не можешь пойти одна, — возразил Сириус.

— А кто сказал, что я пойду одна? — удивилась Марьяна. — Со мной может пойти Римус... Или Люциус...

Через пару минут все были готовы. С Марьяной вызвался идти Люпин. Снейп вручил им несколько пузырьков с лекарственными зельями.

— Мы пойдем в ту сторону, — сообщила Марьяна, указывая в сторону берега, и, ткнув пальцем в противоположном направлении, добавила, — а вы идите в ту...

Драко и Гермиона, пожелав всем удачи, скрылись за деревьями. Марьяна посмотрела им вслед, по новообретенной английской привычке скрестив за спиной пальцы.

— Идем, Римус, — поторопила девушка, вспомнив о лежащей без сознания Тонкс, и они вышли из лагеря.

Дорога до берега заняла не больше десяти минут, потому-что Марьяна бежала вприпрыжку и Люпин едва поспевал за ней. Оказавшись на берегу, девушка принялась оглядываться по сторонам. В ее видении не было никаких ориентиров, оставалось только идти вдоль берега.

Тонкс обнаружилась у самой воды, под косогором, недалеко от того места, где вчера сидела Марьяна. Люпин, вскрикнув от ужаса, бросился к ней и приподнял. Подбежавшая Марьяна сразу поняла, что произошло. Очевидно, подойдя к реке, Тонкс поскользнулась на скользкой от росы траве и скатилась с косогора, ударившись головой об острые камни. Рядом валялось полотенце — очевидно, девушка шла умываться.

Присев рядом с Римусом, Марьяна быстро нащупала слабый пульс на шее Тонкс и полезла в карман за зельем. Придерживая ей голову, девушка положила руку ей на затылок и, видимо, задела рану, потому-что Тонкс застонала и открыла глаза. Она была почти синяя, с липкой, ледяной кожей, и Марьяна, осторожно влив зелье ей в рот, крепко сжала руками ее ладони, пытаясь согреть.

— Что случилось? — прошептала Тонкс, розовея на глазах — видимо, подействовало зелье.

— Под ноги плохо смотрите, девушка, — пошутила Марьяна, немного успокоившись.

— Это у меня бывает... — слабо улыбнулась Тонкс.

— Мы все очень разволновались... — прошептал бледный Люпин, — как ты себя чувствуешь?

— Хорошо... — задумчиво сказала Тонкс, старательно прислушиваясь к своим ощущениям, — даже не болит ничего... Только холодно...

Марьяна поспешно достала из-за пазухи свернутую куртку и укрыла раненую. Люпин сотворил из воздуха носилки, бережно уложил на них Тонкс и, держа их в воздухе с помощью волшебной палочки, побрел в лагерь. За ним, мысленно перекрестившись, пошла Марьяна.

Тем временем Драко и Гермиона обошли весь лес по периметру поставленной защиты, заглянули под все кусты и успели накричаться до хрипоты, выкликая Тонкс, но результата не было.

— Ее здесь нет, — прошептала обессиленная Гермиона, — давай вернемся, может Марьяне и Люпину повезло больше...

— Она обязательно найдется... — заверил Драко, — должна найтись...

Они побрели в сторону лагеря. Неожиданно Гермиона попала ногой в кроличью нору и упала, закричав от боли. Перепуганный Драко бросился к ней.

— Что с тобой?!! — испуганно вскрикнул он, увидев, как девушка едва сдерживает слезы

— Нога... — прошептала побледневшая Гермиона, вытаскивая ступню из ямы.

Закусив губу от напряжения, Малфой осторожно приподнял штанину на поврежденной ноге и с ужасом увидел, что щиколотка начинает раздуваться и угрожающе синеть.

— Похоже на вывих, — сказал он, аккуратно ощупывая ногу, — а может, просто растяжение... Идти сможешь?

— Попробую... — всхлипнула Гермиона.

Драко осторожно поднял ее и попытался поставить на ноги. Но, едва ступив на распухшую ступню, девушка закричала от боли и потеряла равновесие.

— Тише, тише... — забормотал парень, подхватывая ее на руки.

Увидев неподалеку небольшой пенек, оставшийся от спиленного дерева, Драко отнес туда девушку и аккуратно усадил.

— Сейчас, погоди... — Малфой принялся лихорадочно рыться в сумке, отыскивая Обезболивающее зелье, данное Снейпом, — выпей это, Гермиона...

— Фу... — поморщилась девушка, проглотив зелье и возвращая Драко флакончик.

— Согласен... — улыбнулся Драко, присаживаясь на кучу листьев рядом с ней, — потерпи немного, сейчас станет полегче...

Малфой положил голову девушке на колени и закрыл глаза. В глубине души он благодарил небеса за эти редкие минуты наедине с ней. Скоро они вернутся на Гриммо, в привычный переполох, где все орут и мечутся, словно прусаки, вспугнутые ярким светом, и вездесущий Уизли будет ходить за ней по пятам, обнимать за талию и хватать за руки. А она будет выворачиваться из его объятий и смущенно глядеть на Драко, но он и без этих взглядов чувствует и понимает ее. Вчера она рассказывала ему об Уизли, о его почти детской беспомощности и зависимости от нее. Она говорила, что он пропадет без нее и ей никак нельзя его бросить. Больше всего Драко хотелось сказать Гермионе, что сам он уже давно пропал и что зависит от одной ее улыбки. Но он не проронил ни слова, тихо обнимая и утешая ее. В конце концов, если ей тяжело с Роном, то пусть хоть с ним будет легко, а иначе чем же он лучше? А если им не суждено вернуться на Гриммо, эти последние дни рядом с ней станут лучшими в его жизни.

Гермиона, закрыв глаза и стиснув зубы, терпеливо ждала, когда утихнет боль, и вдруг почувствовала что-то тяжелое на своих коленях. Открыв глаза, она увидела затылок Драко и раздуваемые ветром белокурые волосы.

Эти волосы стали ее навязчивой идеей. В тот последний день в Хогвартсе она неудачно попала под "Петрификус Тоталус", и пролежала в холле около часа, изучив за это время, казалось, каждую трещинку на стене. Она не видела, кто подошел к ней, и по-настоящему запаниковала, увидев Малфоя с его жуткой ухмылкой. Как же стыдно ей было, когда она поняла, что он действительно искренне пытался улыбнуться... Тогда она подумала, что наверное он никогда раньше этого не делал, и от такой мысли хотелось смеяться и плакать одновременно.

Когда она освободила его от веревок, он привычным жестом тряхнул волосами, и они засияли в тусклом свете факелов, переливаясь, словно жидкое серебро. Ей пришлось сжать руки в кулаки, сдерживая искушение запустить пальцы в белый шелк этих волос... С того дня прошло почти полгода, но желание никуда не делось, лишь крепло день ото дня...

И вот сейчас эти волосы были так близко... Не в силах сдержать искушение, она подняла руку и очень осторожно, едва касаясь кончиками пальцев, провела ею по его волосам. На ощупь они казались еще мягче, чем она себе представляла, и напоминали не просто шелк, а легкую вуаль.

Гермиона запустила пальцы в его волосы и заметив, как он вздрогнул, быстро отдернула руку.

— Не убирай... — прошептал он, не открывая глаз, и, нащупав ее ладонь, вернул ее на место, — так приятно...

Она гладила волосы Драко так долго, что ей показалось, что он заснул, но тут парень неожиданно поднял голову и посмотрел ей в глаза.

Его глаза... Серая платина... Еще одна ее навязчивая идея...

Она нежно взяла его лицо в ладони и потянулась к нему. И только коснувшись его губ, пахнувших почему-то мятой, она поняла, что раньше даже и не знала, что такое... шелк...

Он целовал ее, оставляя на ее губах легкие, почти невесомые поцелуи, как художник-экспрессионист оставляет на своей работе мелкие мазки, вырисовывая тонкие детали. Вокруг них был только лес, и больше ничего... ни настоящего... ни прошлого... ни будущего... Все, что хоть что-то значило для нее, растворилось в его поцелуях, ведь нет в мире ничего более важного, чем ощущение собственной жизни...

Они не знали, сколько прошло времени... Когда она смогла, наконец, оторваться от него, солнце было уже совсем высоко.

— Который час? — спросила Гермиона, тяжело дыша.

— Полдень... — прошептал Драко, взглянув на часы.

— Нужно возвращаться, — улыбнулась девушка, — иначе нас хватятся.

— Ты можешь идти? — спросил парень, заглядывая ей в глаза.

Великий и Ужасный мастер зелий знал свое дело — опухоль почти прошла и боли не было. Но девушка дала тот ответ, который он хотел услышать...

— Где их черти носят? — бесновался Снейп. — Нам ведь нужно идти!

— Выйдем завтра утром и к вечеру будем на месте, — успокоил его Сириус, изучая карту, — все равно сегодня никак не получится — Тонкс еще слаба...

— Вдруг с ними что-нибудь случилось? — забеспокоился Люциус.

— Защита не нарушена, — успокоил Люпин, — все в порядке...

Словно в доказательство этих слов из-за деревьев показался Драко, несущий на руках улыбающуюся Гермиону. Одна брючина была закатана, и из нее торчала слегка распухшая, посиневшая нога.

— В чем дело?!! — заорали все хором.

— Ничего страшного, — утешила перепуганный хор Гермиона, — я просто подвернула ногу...

Драко посадил девушку на бревно возле костра, рядом с Марьяной и пошел переодеться. Хмурый зельевар осмотрел ногу и, сердито плюнув, пошел за зельями.

— Тонкс в порядке? — спросила Гермиона у подруги.

— Все хорошо, она сейчас спит, — ответила Марьяна, — а с вами что стряслось?

— Говорю же, ногу подвернула, — порозовела Гермиона, — Драко меня нес...

— Губу тоже вывихнула? — поинтересовалась Марьяна, протягивая подруге зеркальце.

— Мерлин!!! — вскрикнула Гермиона, разглядывая свои припухшие от поцелуев губы, слегка напоминающие клюв утки.

— А он-то здесь причем? — засмеялась Марьяна. — И потом, тут радиус всего полмили, за четыре часа на муравье можно было доехать...

Гермиона густо покраснела. Увидев Снейпа, спешащего к пострадавшей с зельями в руках, Марьяна поднялась с бревна.

— Ладно, лелей свой увечный голеностоп, а я пойду подремлю, пожалуй, — и девушка, быстро отвернувшись, направилась к палатке, чтобы Гермиона не увидела ее лицо, сияющее довольной улыбкой.

Марьяна , сидя в палатке, собирала вещи и сквозь расстегнутый вход наблюдала за Драко и Гермионой, воркующими у костра. Что-ж, затея удалась, а с Роном, надо надеяться, Гермиона сама разберется. Девушка улыбнулась своим мыслям и принялась впихивать в рюкзак свитер, который не удалось натянуть на себя. Зверский холод просто ужасал.

Послышались шаги и в поле зрения Марьяны появились ноги в вычурно дорогих ботинках из мягкой кожи. Обладатель ботинок наклонился и девушка с удивлением увидела Люциуса.

— В чем дело? — поинтересовалась Марьяна, сворачивая запасные джинсы.

— Просто хотел поблагодарить вас за сына, — улыбнулся аристократ.

— Значит, вы не против? — не стала притворяться Марьяна. — Гермиона говорила, вы не особо жалуете маглорожденных...

— Год назад я убил бы Драко за одну только мысль о подобной связи, — усмехнулся Малфой, — но с тех пор мои взгляды на мир очень изменились... Можно сказать, что от прежнего Люциуса Малфоя осталось только имя... К тому же, мой сын уже доказал, что умеет принимать правильные решения...

— Я рада, что вы изменили свое мнение насчет Гермионы, — кивнула Марьяна.

— Человек, способный броситься под заклятье, чтобы спасти врага, дорогого стоит, — вздохнул Люциус, — к сожалению, таких людей почти не осталось... И если один из них будет носить фамилию Малфой, я буду гордиться этим...

Пока девушка раздумывала, что на это ответить, он поднялся и ушел. Марьяна продолжала впихивать в сумку вещи, которые словно размножились после того, как она вынула их из рюкзака.

Долго скучать не пришлось — послышался шорох листьев, и перед девушкой возникли другие ботинки — не такие дорогие и тупоносые.

— Вы что-то хотели? — спросила Марьяна у ботинок.

— Да, — ответил Снейп, заглядывая в палатку, — всего лишь спросить, как вы столь быстро отыскали Тонкс?

— Наверное, повезло, — пожала плечами Марьяна, скатывая в трубочку спальный мешок.

— Не хотите говорить — не надо, — обиделся зельевар и, выпрямившись, направился к костру.

— Можно подумать, вы слишком распространяетесь о своих секретах, — проворчала Марьяна, вбивая кулаком в рюкзак то и дело развертывающийся спальник.

Когда шаги раздались в следующий раз, девушку уже разбирало любопытство. На этот раз визитером оказался страшно озабоченный Драко.

— Как думаешь, Марьяна, — присев на уже упакованный рюкзак Гермионы, спросил парень, — может, мне самому поговорить с Уизли?

— На мой взгляд — плохая идея, — покачала головой девушка, — ты ведь не давал ему никаких обещаний...

— Но она не знает, как сказать ему... — обиженно промямлил Драко.

— Дай ей время, — посоветовала Марьяна, — она должна разобраться с этим сама.

— Да, ты, наверное, права, — кивнул парень, выползая из палатки, — закончишь с этим — выходи пить чай, скоро выдвигаемся...

— Почти все, — улыбнулась девушка, гадая, не занесет ли к ней еще кого-нибудь.

Последним в палатку всунулся Сириус. Марьяна как раз закончила паковаться и сражалась с замком, наотрез отказывающимся закрываться.

— Не хочешь прогуляться по лесу? — сияя улыбкой, спросил он у Марьяны.

— У меня что сегодня — день открытых дверей? — проворчала девушка, остервенело дергая заевшую молнию.

— Позволь мне, — Сириус мягко отстранил ее руки и ловко закрыл замок.

— Как говорится — ты неловок, дай-ка я? — припомнилась Марьяне любимая присказка тети Вали.

— Так что насчет прогулки? — тепло улыбнулся Блэк.

— Нам весь день идти без остановки, — буркнула девушка, выволакивая рюкзак из палатки, — успеем нагуляться...

Сириус грустно посмотрел на нее и пошел прочь. Марьяна прекрасно понимала, что глупо обижаться на Сириуса за то, что он полюбил Тонкс, но ничего не могла с собой поделать — сейчас она чувствовала себя, словно ребенок, ожидающий подарков на Рождество и получивший вместо них пустые коробки.

Она подошла к костру, получила от Гермионы чашку чаю и принялась заедать горе печеньем, искоса наблюдая за Сириусом. Тот сидел у палатки под деревом и разгорячено спорил с Люпином, разглядывая карту. Вскоре к ним присоединился Люциус и их дальнейшая беседа стала напоминать диалог армян на базаре, а карту то и дело вырывали друг у друга, пока, наконец, не оторвали от нее здоровенный кус. Конец конфликту положил Снейп, выпустив из палочки фонтан воды, окативший спорщиков. Все три Сусанина моментально промокли до нитки и для сугреву принялись гоняться по поляне за зельеваром, прихватив с собой по увесистому полену из любезно предложенных близнецами. Девушки хохотали до коликов, глядя на их ужимки.

— Осторожнее! — охнула Гермиона, когда брошенное Сириусом полено пролетело в паре дюймов от носа Драко.

— Давай! Давай! Любимый, догоняй! — задорно подбадривала Тонкс.

Хорошее настроение Марьяны тут-же сдулось, словно воздушный шарик. Пользуясь тем, что все смотрят на погоню, она тихонько соскользнула с бревна и направилась к речке, туда, где сидела в первый вечер.

Звук текущей воды всегда успокаивал Марьяну. Дома, в Москве, она даже завела себе комнатный фонтанчик и часто засыпала под него. Внезапно возникла мысль, что если она когда-нибудь вернется домой, фонтан, наверное, придется выбросить. Вряд-ли она теперь сможет слушать плеск воды...

— Ты чего скучаешь? — раздался сзади веселый голос.

Марьяна обернулась и горестно вздохнула, увидев приближающуюся Тонкс, но тут-же одернула себя — она уж точно ни в чем не была виновата. Тем временем метаморфиня подошла к Марьяне и села рядом с ней на корягу.

— С тобой все в порядке? — спросила она.

— Конечно, — удивилась Марьяна, — а почему ты спрашиваешь?

— Когда Сириус и Люпин спорили, ты так смотрела на него... — замялась Тонкс, — так смотрят только на любимого человека...

— Глупости... — фыркнула Марьяна, — просто было интересно, до чего договорятся эти горе-географы.

— Ты уверена, что никакой другой причины нет? — спросила Тонкс.

— Разумеется, — кивнула девушка, — я ведь уже сказала тебе — между нами ничего нет и быть не может.

— Просто я хочу, чтобы он был счастлив, — пробормотала Тонкс.

— На мой взгляд, так и есть... — Марьяна постаралась улыбнуться как можно сердечнее и ей это, очевидно, удалось — Тонкс заметно повеселела.

— Он такой замечательный, правда? — спросила она. — Я думаю, мы просто созданы друг для друга... И Сириус тоже так думает...

— Чудесно, — сквозь зубы выдавила Марьяна, хотя ничего чудесного не замечала.

Очевидно, голос ее прозвучал столь неискренне, что даже Тонкс уловила в нем фальшь. Она с тревогой посмотрела на Марьяну.

— Эй, девушки, вы куда запропали? — донесся из лагеря голос Люциуса.

— Послушай... — начала было Тонкс, но Марьяна уже вскочила на ноги.

— Идем, идем!!! — громко крикнула девушка и побежала к стоянке.

В лагере вовсю кипели последние сборы. Сириус и Люпин паковали сложенные палатки, Драко заливал костер из волшебной палочки, а Гермиона колдовала над Снейпом, залечивая огромную шишку у него на лбу — очевидно, одно из поленьев все-же попало в цель.

Переругавшись насмерть — по поводу направления к единому мнению так и не пришли, компания в конце концов пустилась в путь. Привал за весь день сделали лишь один раз, всего на полчаса, быстро перекусили бутербродами, упакованными Нарциссой и Джинни, запили обычной водой и отправились дальше.

Лес вскоре накрыла непроглядная мгла. Шорох листьев и жуткие тени, отбрасываемые деревьями, напрягали до предела — казалось, за каждым кустом прячется Пожиратель. Наконец, когда, если верить карте, до хижины осталось не более полумили, все остановились и принялись обсуждать тактику нападения.

— Люпин, выпей в последний раз Ликантропное, и уходи в лес, — приказал Снейп, протягивая Римусу пузырек, — только подальше, чтобы тебя не достали. Если останемся живы, будем ждать тебя в хижине.

Люпин кивнул и послушно проглотил зелье. Все подошли, чтобы попрощаться. Крепко обняв всех по очереди и пожелав им удачи, Римус повернулся и бесшумно скрылся за деревьями.

— Держимся все вместе, не расходимся, — сказал Сириус, — пока мы вместе — мы сила...

— Как-бы эти твари не подкинули нам какую-нибудь подлость... — задумчиво сказал Люциус.

— Какую, например? — спросил хмурый Фред. — Пописают нам в рюкзаки?

— По-моему, — подхватил Джордж, — большей подлости, чем их существование, просто быть не может.

— Они хитры, и не стоит их недооценивать, — пробурчал Снейп, — ладно, идем...

Держа наготове палочки и то и дело озираясь, члены Ордена преодолели последнее расстояние, показавшееся им невероятно длинным по сравнению с пройденным за два дня путем. Наконец, их взору предстало небольшое вырубленное пространство, в центре которого стоял маленький кособокий домик. Вокруг никого не было.

— Что-то слишком тихо... — прошептал Люциус, — так не бывает...

— Может, они позади дома, — шепнул Сириус, — или в доме, охраняют мальчика...

— Сколько человек было в твоем видении, Марьяна? — спросила Гермиона.

— Трое, — прошептала девушка.

— Но это не значит, что их не стало больше, — возразил Снейп.

— По-моему, лучший вариант сейчас — добраться до хижины, — сказал Драко, — оттуда мы хотя-бы сможем отбиваться, все-таки хоть какие-то стены.

— А здесь мы торчим на виду, — подхватила Гермиона, — являясь замечательной мишенью.

— Давайте попробуем, — неожиданно согласился Снейп, — только держитесь рядом и будьте готовы сражаться...

Держась друг за другом, они осторожно вышли из-за кустов и направились к домику. До хижины оставалось не больше десяти футов...

— И куда это мы так торопимся? — раздался скрипучий голос, и слева из-за хижины показалась скрюченная Алекто с палочкой в руке, за ней со зловещей усмешкой выполз Амикус.

— Как не культурно, — с другой стороны вышла Беллатриса, ухмыляясь, словно гиена, — пришли в гости, а здороваться не хотят...

— Они пришли не как гости, а как воры, — возразил вышедший из-за ее спины Яксли.

— А как у нас поступают с ворами? — вкрадчиво промурлыкала Белла.

— Отрубают руки! — раздалось за спиной членов Ордена.

Стремительно обернувшись, Орденцы увидели на том месте, откуда только-что вышли сами, Уолдена, Долохова, Крэбба и Руквуда.

— Окружили... Вонючие крысы... — прорычал Снейп.

— Крысы? — удивилась Белла, скривившись, словно ей нанесли смертельное оскорбление. — Нет, Северус, крыса — это ты... Крыса Дамблдора... Уже многие годы...

— И в вашем крысятнике пополнение, — ухмыльнулся Яксли, — даже Малфои не избежали этой участи...

— Хватит трепаться! — резко оборвала его Белла. — Нам нужно оружие! Темный Лорд сказал, у вас есть оружие! Отдайте его нам, или будете умирать долго и мучительно...

— Неужели ты думаешь, что мы боимся боли? — засмеялся Люциус. — Кому, как не тебе, Белла, должно быть известно, что я не по наслышке знаю, что это такое...

— Заткнись, предатель! — рявкнула Пожирательница. — Выворачивайте сумки, или подохнете, как собаки, не сходя с этого места!

— Не стоит... — Марьяна выступила из толпы и сделала два шага вперед. — Не стоит потрошить рюкзаки... Их потом, знаешь ли, очень сложно собирать...

— Ты еще что за тварь? — взвизгнула Белла.

— То самое оружие, которое ты так жаждешь заполучить... — улыбнулась Марьяна.

— Да как ты смеешь смеяться надо мной, поганая грязнокровка! — заорала Пожирательница. — Круцио!!!

Но члены Ордена даже не успели вздрогнуть, как заклятье разбилось о Марьяну, словно о каменную стену, не причинив ей не малейшего вреда. Пожиратели ахнули.

— Что за черт... — залепетала ошарашенная Беллатриса, — да кто ты вообще такая...

— Ты и впрямь хочешь знать? — улыбнулась Марьяна, гордо подняв голову. — Я Радана!!!

— Нет... — лицо Беллы посерело, — не может быть... Это невозможно...

— Почему? — усмехнулась девушка. — Вот же я, перед тобой...

— Да, конечно... — Белла мило улыбнулась, точно бабушка, пекущая пирожки, и сделала пару шагов навстречу, — но зачем тебе это убожество... Перейди на сторону Лорда... Перейди, и ты получишь самые немыслимые блага, какие только можно получить... Ты станешь правой рукой Лорда, его любимой дочерью...

— Мерлин... — прошептал Сириус, толкая локтем Снейпа.

Но члены Ордена уже и сами это увидели. От тела Марьяны потянулась тонкая струйка синего, слегка мерцающего дыма, и принялась по спирали обвиваться вокруг Беллы. Снейп незаметно оглядел Пожирателей. Судя по их глазам, они ничего не заметили.

— Заманчивая идея, — кивнула Марьяна, — только вот незадача — я явилась на свет, чтобы помочь уничтожить его.

— Любое Пророчество можно изменить, — Белла мурлыкала, словно сытая кошка, — мы готовы отдать за Лорда жизни, а ты сможешь пользоваться нашим положением, ничего не отдавая взамен.

— Если вы так любите его, — удивилась Марьяна, — почему же оставили его одного?

— Не переживай, — Беллу внезапно начало шатать, словно пьяную — синий дым густел, — у него есть Нага...

— Одна? — уточнила девушка.

— А сколько надо? — поинтересовалась Белла.

— Ну у тебя же две... — Марьяна ткнула пальцем в ноги Беллатрисы.

— Неважно... — отмахнулась Пожирательница, пошатываясь и почти опустив палочку.

Обе стороны — и Орденцы, и Пожиратели, — наблюдали за развернувшейся сценой в состоянии легкого шока. Не хватало только пары чашечек кофе для милой беседы двух подружек.

— Белла... — пролепетал явно что-то заподозривший Яксли, — она тебя дурманит...

— Припухни! — приказала Белла, тряся головой — глаза отчего-то упорно съезжались на переносицу, и повернулась к Марьяне. — А еще у Лорда есть Хвост...

— А нос? — поинтересовалась девушка.

— А носа нету... — немного подумав, ответила Белла, едва не заплакав от огорчения, и, услышав, как из группы членов Ордена донеслись смешки, добавила, — но он очень хороший, просто замечательный...

— На одной ноге? С хвостом и без носа? — уточнила Марьяна, собрав по крупицам жидкие сведения. — Сильно сомневаюсь... Вот урод... Не уверена, что я хочу такого отца...

Тут нервы Яксли, наконец-то, не выдержали. Подбежав к Беллатрисе, он схватил ее за плечи и принялся трясти.

— Белла!!! Белла! — орал он, пытаясь заглянуть ей в глаза. — Очнись, Белла! Что с тобой?

— Носа нету... — пробормотала Пожирательница, тыча Яксли пальцем в нос.

— Они свели ее с ума!!! — завопил тот, отталкивая Беллу, которая, оказавшись на земле, выдрала пучок травы и сунула в рот. — Они ответят за это! Убить их! Убить их всех! А девчонку доставить к Темному Лорду!

Крик Яксли стал словно сигналом пробуждения для Пожирателей. Взревев от ярости, они бросились в атаку.

— Авада Кедавра!!! — выкрикнула Алекто, и в Тонкс полетел зеленый луч.

— Парма Спецулус! — в ужасе крикнула Гермиона, закрывая метаморфиню зеркальным щитом.

Заклятье ударило в глянцевую поверхность и, оборотившись назад, стерло улыбку с лица старухи. Алекто опрокинулась навзничь и застыла, глядя остекленевшими глазами в пустое ночное небо. Грянул дикий вопль.

— Алекто! Алекто! — Амикус подлетел к сестре и принялся трясти ее безжизненное тело. — Что вы сделали, мерзкие твари!!!

Метко пущенный Фредом "Ступефай" прервал его стенания. В течении нескольких минут из восьми Пожирателей осталось пятеро, и теперь силы были явно не на их стороне. Члены Ордена начали теснить их к лесу, но противники дрались не на жизнь, а на смерть.

— Марьяна, беги в хижину! — закричала Гермиона. — Они не одни, сейчас придет подмога!

— Ступефай! — красный луч просвистел мимо уха Драко и попал в Тонкс, сражающуюся с Руквудом.

Девушка, не издав ни звука, рухнула на землю. Марьяна бросилась к ней — она была без сознания. Девушка попыталась поднять подругу, но не смогла даже оторвать ее от земли.

Марьяна в панике огляделась. Драко и Гермиона бились с Долоховым. Крэбб, оценив обстановку, развернулся и помчался к лесу, за ним погнались близнецы. Люциус сражался один на один с Макнейром, а Снейп и Сириус скрылись за хижиной, пытаясь достать Яксли. Оттуда доносились крики и в ночной мгле сверкали отражающиеся вспышки заклинаний.

— Петрификус Тоталус! — Драко наконец удалось достать Долохова, тот покачнулся и, словно стойкий оловянный солдатик, рухнул во весь рост лицом вперед.

— Марьяна! — Гермиона подбежала к ней и потянула за руку. — Марьяна, уходи немедленно! Беги в хижину! Я иду на помощь остальным!

— Нет, Гермиона! — к девушкам подлетел запыхавшийся Драко. — Вы с Марьяной должны укрыться, а я помогу отцу! Иди, прошу тебя! Я не прощу себе, если с тобой что-нибудь случиться!

— Хорошо... — Гермиона сломалась, увидев в глазах Малфоя слезы, — но прошу тебя, будь осторожен...

— Подожди, я проверю... — Драко вскочил на ноги и кинулся к хижине.

Вбежав на крыльцо, парень поднял палочку и осторожно потянул дверь на себя. Она оказалась открыта.

— Гоменум Ревелио... — прошептал Драко.

Раздался тихий звон. Парень влетел в домик и огляделся. В углу из-под вороха грязных тряпок торчали маленькие ножки. Драко метнулся туда, разгреб кучу ветоши и увидел маленького Джонни. Мальчик был без сознания, личико белое, как мел, а глаза крепко закрыты. Драко схватил его на руки и перенес на кресло, затем бросился на улицу.

— Что там? — спросила трясущаяся от переживаний Гермиона.

— Джонни... Едва живой... Похоже они его даже не кормили... — прошептал Драко, — Тонкс нужно внести внутрь, давайте помогу...

Они подняли Тонкс под руки и, затащив ее в хижину, уложили на диван. Марьяна подошла к Белле, задумчиво, словно корова, жующей траву, и потянула ее за руку.

— Вставай... Пойдем со мной... — позвала девушка, пытаясь поднять Беллатрису.

— Ты спятила! — заорал вылетевший на крыльцо Драко. — Брось ее, Марьяна! Немедленно прячься!

— Не могу! Она может погибнуть! — крикнула Марьяна и присела на колени перед Беллой. — Прошу тебя, поднимайся... Идем со мной...

— Кушать... — жалобно заявила свирепая Пожирательница, чавкая подорожником.

— Я дам... дам тебе... бутерброд... Хочешь? Пойдем... — Марьяна потянула ее за руку и та неожиданно послушно поднялась.

Из домика выскочила Гермиона и принялась помогать подруге. Вдвоем они втащили Беллу внутрь и захлопнули дверь.

— Не выходите никуда! — приказал Драко, обнимая Гермиону. — Я помогу отцу и вернусь... Обещайте, что не выйдете за дверь...

— Обещаю... — вытирая слезы, прошептала Гермиона. Парень выскочил за дверь и исчез во тьме.

— Все будет хорошо, — заверила Марьяна, обнимая девушку, и та разрыдалась, уткнувшись ей в плечо.

— Кушать! — прорезалась Беллатриса, дергая Гермиону за рукав.

Девушка удивленно посмотрела на Пожирательницу и вдруг, закатившись от хохота, сползла на пол.

— Ты что... Что с тобой... — бестолково засуетилась вокруг нее перепуганная Марьяна.

— Ой, не могу... — задыхалась девушка, держась за бока, — Белла... кушать... жаль, видеокамеры нет...

— Она бы здесь не работала, — улыбнулась Марьяна.

— Кушать... — ныла Белла, обиженно оттопырив губу.

— У меня ничего нет, — простонала Гермиона, всхлипнув последний раз, — рюкзак я в лесу скинула.

Марьяна сунула руку в карман, достала недоеденный бутерброд с ветчиной и протянула Белле.

— Держи, — и увидев недоуменный взгляд, добавила, — кушать...

Пожирательница кивнула и откусила от бутерброда.

— Мило, — ехидно заметила Гермиона, — Беллатриса Лестрейндж доедает магловские объедки. Что будем с ней делать?

— Пусть поест, а потом свяжем, — ответила Марьяна, — мальчику нужно дать Восстанавливающие зелья.

— Без Снейпа я не решусь давать ничего ребенку, — покачала головой Гермиона, — да и зелья все у него.

— Дует, — поежилась Марьяна. — Блин, Гермиона, да у нас дверь открыта!

— Я забыла закрыть за Драко! — охнула девушка, шаря по карманам, и вдруг вскрикнула. — Палочка! Я потеряла палочку! Наверное, выронила, пока мы тащили Тонкс!

— Я принесу! — крикнула Марьяна, вскакивая на ноги.

— Стой! Куда?! — всполошилась Гермиона, но подруга уже выскочила за дверь.

На улице никого не было. Девушка добежала до того места, где лежала Тонкс, и, плюхнувшись на кучу листьев, принялась лихорадочно шарить руками по траве. Постоянно попадались какие-то кривые сучки и ветки, но, наконец, рука коснулась гладкой полированной поверхности палочки Гермионы.

Девушка схватила ее и повернувшись к хижине, застыла на месте. Напротив нее, в двух шагах от входа в дом, стояло около десяти фигур в черных плащах и масках.

Сердце девушки пропустило удар. Она испугалась не за себя — в хижине была абсолютно безоружная Гермиона. Если она не вернется, подруга погибнет, а вместе с ней Тонкс, Белла и ребенок...

— Брось палочку! — приказал один из Пожирателей.

— Она мне не нужна! — Марьяна надеялась, что ее голос прозвучал твердо. — Я не умею пользоваться вашей магией!

— Замечательно, — ответил кто-то — под масками было не заметно, кто именно говорит, — ты идешь с нами...

Марьяна в ужасе попятилась и, споткнувшись о какой-то сучок, упала на землю и поползла, не отрывая взгляд от людей в плащах.

— Если попытаешься сбежать, — раздался голос, — твои друзья погиб... Что за хрень!!!

В толпе Пожирателей послышался испуганный шепот, и прежде, чем Марьяна успела понять, что происходит, она вдруг услышала сзади тихое рычание и резко оглянулась, чувствуя, как душа уходит в пятки...

Волки... Огромная стая волков, больше сотни, вышла из леса и медленно приближалась к ней... В состоянии, близком к панике, Марьяна увидела впереди изувеченного волка, покрытого жуткими шрамами, с вырванным глазом и седыми волосками на морде, и поняла, что это вожак.

Хищники продолжали приближаться и девушка закрыла глаза. Лучше погибнуть в зубах волков, чем быть замученной Пожирателями... Откуда-то из глубины души всплыло сожаление, что она не сможет помочь этим чудесным людям, так надеющимся на нее... И она не успела сказать Сириусу, что чувствует к нему... Даже пусть он бы и не ответил...

Щеки коснулось горячее дыхание и Марьяна, с трудом разлепив веки, посмотрела волку в глаза... Зверь громко фыркнул, ткнулся носом ей в щеку и ...пошел на встречу Пожирателям. За ним потянулась вся стая...

Фигуры в масках начали отступать, но тут вперед выступил один из Пожирателей, очевидно, главарь, и поднял палочку.

— Кого вы испугались? Это же просто волки! — зарычал он. — Авада Кедавра!!!

Волк, идущий вслед за вожаком, с тихим визгом опрокинулся на спину. Одноглазый вожак осел на задние лапы и издал дикий вой, от которого кровь стыла в жилах. Услышав глас предводителя, стая кинулась на Пожирателей.

В воздухе засвистели заклятья. Но несмотря на магию, волков было в десять раз больше, и людям пришлось спасаться бегством.

Сжимая палочку, девушка попыталась подняться, и вновь услышала тихое рычание, такое-же, как в первый раз. Решив, что в кустах волк, отбившийся от стаи, Марьяна подняла голову и вскрикнула от ужаса.

Из леса на двух ногах выходило существо в два раза превышающее размерами волка. Покрытое грязной, клочкастой шерстью, оно хрипло дышало и из пасти его свисали веревки слюны. Благодаря учебникам Гермионы, Марьяна моментально опознала существо.

Вне себя от ужаса, девушка, не поднимаясь, поползла прочь на пятой точке, отталкиваясь ногами. Внезапно шнурок кроссовка зацепился за какую-то корягу. Оборотень заметил Марьяну и присел, готовясь к прыжку.

Неожиданно дверь хижины хлопнула и на пороге возникла взволнованная Гермиона.

— Марьяна! Ты где? — позвала она, вглядываясь в темноту.

— Назад!!! — в панике закричала девушка, пытаясь освободиться. — Немедленно вернись в хижину!

— В чем... О, Мерлин!!! — Гермиона заметила монстра и хотела было кинуться к подруге. — Это же Сивый!!!

— Не смей!!! — в отчаянии Марьяна схватила палку и швырнула в Гермиону. — Не приближайся! Ты слышишь меня? Не смей!

Девушка зарыдала и в ужасе попятилась, не сводя глаз с Марьяны, судорожно дергавшей запутанный шнурок. Оборотень, издав жуткий вой, прыгнул на Марьяну, но откуда-то сбоку неожиданно мелькнула черная тень, сбив монстра прямо в полете.

Позабыв о ноге, Марьяна в состоянии шока наблюдала за схваткой. Звери катались клубком, в разные стороны летели клочья шерсти, а воздух наполнился диким визгом. Девушка никак не могла понять, что за зверь пришел ей на помощь. Для волка слишком мелкий, к тому-же необычно-черного для хищников окраса. Внезапно клубок распался, и Марьяна с изумлением узнала в черном спасителе... Бродягу.

— Марьяна, вставай! — к девушке подбежала Гермиона и принялась дергать ее за руку.

— Не могу... Застряла... — прошептала Марьяна, не сводя глаз с Бродяги, и протянула ей палочку, — вот держи...

— Диффиндо! — крикнула Гермиона, тыча палочкой в шнурок. — Готово! Вставай!

— А как же он? — спросила Марьяна, показывая на Бродягу.

— Я помогу! Беги в хижину! — закричала Гермиона, подталкивая подругу в спину.

Девушка побежала к крыльцу и тут же услышала пронзительный жалобный визг, наполненный болью. Она обернулась и увидела лежащего под деревом пса с рваной раной в боку и оборотня, приближающегося к Гермионе.

— Ступефай! — заклинание отшвырнуло оборотня в сторону, он шибанулся о дерево, свалился в кучу листьев и затих.

Девушки обернулись и увидели бегущего к ним Драко с рассеченной щекой.

— Черт!!! — заорал он, подбегая к ним. — Вы почему здесь? Он чуть не разорвал вас! Немедленно в хижину!

— Нужно забрать Бродягу! — закричала Марьяна.

Не говоря ни слова, парень подбежал к псу, сгреб его в охапку и помчался к хижине. Девушки побежали за ним.

— Коллопортус! — крикнула вбежавшая последней Гермиона, указывая палочкой на дверь.

— Он серьезно ранен... — Драко осторожно уложил собаку на диван, — у меня в кармане есть пузырек Заживляющего...

— Но раны от оборотня... — возразила Гермиона, вытирая слезы.

— На собак не действует, — ответил Драко, шаря по карманам.

— Как он здесь оказался? — спросила Марьяна, разрывая на бинты дырявую простыню. — Мы не брали его с собой! Как собака оказалась здесь за два дня?

— Прибежал... — промямлила Гермиона, пряча глаза.

— Ты издеваешься? — усмехнулась Марьяна. — Он не вертолет! Немедленно отвечайте, что вам известно!

Драко и Гермиона смущенно переглянулись.

— Скажи ей, Гермиона... — попросил парень, — она должна знать...

— Что знать? — требовательно спросила Марьяна.

— Это Сириус... — пробормотала, краснея, Гермиона, — он анимаг...

Благодаря лекциям Гермионы, Марьяна знала, кто такие анимаги...

— Почему я не знала об этом? — с трудом разлепив губы, прошептала девушка.

— Он просил не говорить тебе... — порозовев, пробормотала Гермиона, — я не знаю, почему...

Что-ж, зато Марьяна, похоже, знала... Он решил посмеяться над ней... Как она могла быть такой глупой... Она ведь никогда не видела их одновременно... Стоило ей начать искать пса, как Сириус тут-же уходил, сославшись на дела, а через пару минут прибегал радостно лающий Бродяга... И он так мило краснел за столом, когда она, захлебываясь эмоциями, восхищалась собакой... А остальные хихикали... Хихикали над ней...

Память услужливо принялась подсовывать воспоминания... Первый день на Гриммо... Она оборачивается на скрип дверей и видит собаку... Пес прыгает вокруг нее и лижет ей руки, а затем кладет голову ей на колени, и она удивляется его необычайно умным для собаки глазам... Вот она за столом рассказывает про любимый мультик и Сириус называет ее Леди... А она и тогда ничего не заподозрила...

Последняя ночь на Гриммо... Вспомнив, как Бродяга залез к ней на кровать, и она сладко уснула, обняв пса и уткнувшись носом в его мягкую шерсть, Марьяна почувствовала, как щеки заливает краска стыда... Утром он облизывает ей лицо и кладет голову на ее грудь(!!!)... А вот пытается прорваться в ванную... А на ней в то утро была такая откровенная сорочка...

Наверное, смеяться над ней было очень весело... Зачем было так поступать? Боялся, что она не поймет? Но он был единственным, кому она простила бы что угодно... Что угодно, кроме насмешки... И недоверия... А с другой стороны, кто она такая, чтобы ей доверять? Но зачем он так поступил? А как же Тонкс? Как же это мерзко и гадко...

Сквозь раскаленную лаву обиды начали просачиваться другие воспоминания. Вот Сириус отважно бросается на оборотня, в три раза превышающего его по размерам... Вот он бьется с ним не на жизнь, а на смерть, пытаясь защитить Марьяну... А потом лежит на траве, хрипло дыша, с зияющей раной в боку... И вот теперь он умирает у нее на руках...

— Драко... — прошептала девушка, чувствуя, как по лицу катятся слезы, — найди же скорее зелье...

— Вот оно... О, Мерлин! — вскрикнул парень, разглядывая мокрые осколки, вынутые из кармана.

— У тебя есть еще? — безнадежно спросила Марьяна, гладя Бродягу (Сириуса?) по голове.

Парень покачал головой, продолжая крепко зажимать тряпкой кровоточащую рану в боку собаки.

— Сириус! Сириус! — Марьяна безутешно зарыдала, пряча лицо в черную шерсть и ощущая ровное тепло, исходящее от собаки. — Прошу тебя, очнись! Не бросай нас!

— Он умирает, Марьяна... — прошептала Гермиона, вытирая слезы.

— Нет!!! Он будет жить! Он должен! — закричала девушка, вне себя от горя. — Почему он не перевоплощается?

— Для этого нужны силы, — пояснил Драко, — а у него их почти не осталось...

— Куда ушел Снейп?!! — растеряв от отчаяния остатки разума, Марьяна вцепилась в парня и принялась трясти его. — Отвечай! Я найду его и возьму зелья!!!

— Я не знаю, где он... — растерялся Драко, — небольшой запас зелий оставался в моем рюкзаке...

— Где?!! Где этот твой рюкзак? — закричала Марьяна, тряхнув Малфоя так, что у него клацнули зубы.

— Я снял его перед тем, как мы вышли к хижине... — ответил парень, — спрятал под корягу...

Не говоря ни слова, Марьяна отпустила Драко и бросилась к двери. Подергав ручку, она обнаружила, что та заперта, и тут же вспомнила, что Гермиона запечатала ее.

— Открой... — стальным голосом попросила Марьяна, поворачиваясь к подруге.

— Нет... — бледнея, прошептала Гермиона, — тебе нельзя выходить... прошу тебя... это же верная смерть...

— Верная смерть?!! — взревела Марьяна, тыча пальцем в Сириуса и понимая, что каждая минута может стоить ему жизни. — А как насчет него? Он пострадал, пытаясь защитить меня, а ты предлагаешь сидеть и спокойно смотреть, как он умирает, вместо того, чтобы попытаться спасти?

— Он знал, на что идет... — пряча глаза, сказал Драко, — мы все знали... Это война... И в ней приходиться идти на жертвы...

— Когда я дала согласие на помощь Ордену, то пообещала сделать все от меня зависящее, чтобы помочь вам выиграть эту войну, — ответила Марьяна, — но я не обещала, что буду спокойно смотреть, как умирают люди... И сейчас от меня зависит жизнь Сириуса.

Драко и Гермиона молчали. Глядя на их решительные лица, Марьяна поняла, что проиграла. Она перевела взгляд на лежащего на диване Сириуса, заметила, что его ребра вздымаются все реже в такт дыханию, и решила идти ва-банк.

— Жертвы, говоришь? — она припомнила гадкие ухмылки Пожирателей и попыталась изобразить такую-же. — А ты готов на жертвы, Драко?

— Ты о чем? — парень слегка побледнел.

— Открой дверь, — железным тоном приказала Марьяна и ткнула пальцем в Гермиону, — или я сведу ее с ума, как Беллатрису.

— Ты не посмеешь... — прошептал Драко.

— А ты проверь... — девушка снова ухмыльнулась, молясь про себя, чтобы Малфой не распознал блеф.

— Хорошо... — после минутного раздумья парень сдался и взмахом палочки снял заклятие.

Марьяна бесшумно скользнула за дверь. Хижину окутывала промозглая темнота, и мертвую тишину нарушали лишь шелест листьев и крики, доносившиеся из леса.

Девушка быстро сбежала с крыльца. Чуть в стороне бесформенной кучей виднелся труп Алекто с вывернутой шеей. Стараясь не смотреть на нее, Марьяна быстро пересекла поляну и, скользнув за деревья, где они стояли, принялась искать рюкзак. Изодрав в кровь все руки о корни деревьев, она, наконец, нащупала холодный брезент и потянула его.

Она нашла, что искала. Среди черных, совершенно одинаковых рюкзаков, был только один синий, и он принадлежал Драко.

Схватив его в охапку, Марьяна вылезла из кустов и, повернувшись к хижине, застыла. Перед ней стоял Сивый и пускал слюни.

— Что ты хочешь, мерзкое отродье... — прошептала девушка, не веря, что он остановит ее, когда она в двух шагах от цели, — убирайся прочь...

Оборотень дико завыл и прыгнул на Марьяну, придавив ее к земле всем своим весом. Девушка вцепилась в его грязную, свалявшуюся шерсть и закрыла глаза, ожидая почувствовать острые клыки, впивающиеся ей в шею, и густую, горячую кровь, текущую за воротник.

Сивый замер... Одна секунда... Вторая... Третья... Жизнь Марьяны сосредоточилась на горячем дыхании оборотня и бешеном стуке собственного сердца, колотящегося о ребра... Но это все еще была жизнь...

Девушка рискнула открыть глаза. Сивый выглядел удивленным, если это слово вообще можно было применить к оборотню. Он громко фыркнул ей в лицо, и Марьяну едва не стошнило от его смрадного дыхания.

— В чем дело? — глупо спросила девушка.

Монстр принялся шумно обнюхивать ее, словно болонка, встречающая гостей, а затем вдруг попятился и заскулил.

Почувствовав, что он больше не прижимает ее к земле, Марьяна села и подтянула к себе рюкзак. Голова ее шла кругом... Оборотень не тронул ее... Сириус пострадал напрасно... Что вообще здесь происходит? Сначала волки, теперь вот...

Девушка осторожно поднялась на ноги. Сивый тихо вякнул, повернулся, и в два прыжка исчез между деревьями.

— Невероятно... — раздался удивленный голос, и Марьяна, обернувшись, увидела ковыляющих к ней близнецов.

Из ноги Джорджа, пропитывая джинсы, текла кровь, и Фред осторожно поддерживая брата, почти тащил его на себе. Девушка бросилась к ним.

— Почему он не тронул тебя? — поразился Фред, сгибаясь под тяжестью брата.

— Догони, спроси... — огрызнулась Марьяна, хватая Джорджа с другой стороны и таща его к хижине.

Завидев братьев, Драко и Гермиона кинулись их обнимать, одновременно выспрашивая и рассказывая. Марьяна отошла в сторону и принялась потрошить рюкзак, смотреть ребятам в глаза ей было стыдно.

— Ты нашла его! — к ней подлетела Гермиона и полезла в сумку. — Драко, где зелья?

— В правом кармане... — парень тоже подошел и присел рядом.

Гермиона нашла пузырек, открыла его и, подбежав к Сириусу, осторожно налила несколько капель ему на рану, которая тут-же начала затягиваться.

— Слава Богу... — Марьяна на подкашивающихся ногах подошла к дивану и села прямо на пол, положив голову Сириусу на лапы.

— Марьяна... — неуверенно прошептала Гермиона, кладя руку ей на плечо.

— Прости... — не в силах сдерживаться, девушка заплакала и обняла подругу, — я не должна была тебе угрожать...

— Ты не должна извиняться, — тихо сказал подошедший сзади Драко, — это мы поступили неверно... Никто не имеет права судить, чья жизнь важна, а чья нет...

— Джордж ранен, — пробормотала Марьяна, вытирая слезы, и Гермиона немедленно направилась к нему с пузырьком, Драко пошел за ней.

— Что случилось? — спросила девушка, садясь рядом с Джорджем и осматривая его ногу.

— Крэбб... "Сектумсемпра"... — простонал парень, морщась от боли.

— Тебе повезло, — заметила Гермиона, обрабатывая рану.

— И даже очень, — кивнул Драко, стоя за ее спиной, — примерно так-же, как и Тонкс...

— Да, ты прав, — заметила девушка, накладывая повязку, — я запустила зеркальный щит в отчаянии, просто от полной безнадеги... Он не отражает Непростительные...

— ... но тем не менее, это случилось, — закончил за нее Драко, — и у меня есть только одно объяснение данному факту.

— Ты о Марьяне? — шепотом спросила Гермиона.

— Помнишь слова Дамблдора? — тихо спросил Драко. — Его рассказ о том, как она убежала из метро?

— Она дала установку... — ошарашенно пробормотала Гермиона, — она может материализовать свои желания, если сильно этого захочет...

— И сегодня она, похоже, очень хотела защитить нас, — кивнул Драко, — нужно поговорить с ней...

— Кушать! — сердито потребовала Белла, возникая у парня за спиной.

— Вот проглотина! — в сердцах сказала Гермиона и поведала Драко о непомерном аппетите Беллатрисы.

— Кушать... — канючила Пожирательница, дергая парня за куртку.

— Не сейчас, тетя, — отмахнулся Драко, отцепляя ее руку.

— Тетя... дядя... тетя... дядя... — завела Белла, качая головой из стороны в сторону, словно китайский болванчик.

— Не было печали... — простонала Гермиона, отыскала в сумке Драко бутерброд и сунула Белле, — на, кушай!

— Кушать? — оживилась Пожирательница, забыв про тетю с дядей, затем отошла в сторонку, села на пол и принялась за еду.

— Как Джонни? — спросил Драко.

— Он спит, — вздохнула Гермиона, — но он очень слаб, нужны лекарства, а без Снейпа я не могу их дать. Нужно точно знать дозировку...

— Гермиона! — взволнованно крикнула Марьяна, маня ее рукой.

Тело Бродяги медленно удлинялось, черная шерсть втягивалась внутрь, и минуту спустя на диване лежал израненный Сириус в изодранной в клочья мантии.

— Сириус... — зашептала Марьяна, наклоняясь к нему, — ты меня слышишь?

— Холодно... — простонал Блэк, чуть приоткрыв глаза.

— Я поищу одеяло, — вызвалась Гермиона, поднимаясь на ноги.

Девушка огляделась и направилась к небольшому шкафу, стоящему в углу. Подойдя к нему, она распахнула дверцы и, отскочив в сторону, закричала от ужаса.

Из шкафа, прямо ей под ноги, вывалилась крепко связанная заклятьем женщина с окровавленным лицом.

Это была Тонкс.

— О, Мерлин!!! — Гермиона в ужасе переводила взгляд с одной Тонкс, распластавшейся у ее ног, на другую, лежащую на диване. — Как такое возможно?!!

Драко бросился ко второй девушке и нащупал пульс. Затем подхватил ее на руки и перенес на небольшую кушетку, стоявшую у стены.

— Она жива? — прошептала Гермиона, подходя к Драко, и, увидев утвердительный кивок, спросила. — А кто же тогда был с нами все это время?

— Подстава... — сквозь зубы прорычал парень, — это не Оборотное зелье... Слишком короткий эффект... Скорее всего, искусная маскировка...

— Да, я слышала о такой, — подтвердила Гермиона, — но как им удалось...

— Я думаю, они похитили ее у леса, — ответил Драко, — и заменили другой... Нас встретила уже не настоящая Тонкс.

— Настоящая... — тихо простонал Сириус с дивана.

— Откуда ты знаешь? — удивилась Марьяна.

— Я опасался того же... — тяжело дыша, прошептал Блэк, — и держал ее под прицелом палочки, пока она вела нас к стоянке... Я не отпустил с ней в лес Марьяну... Но пока мы собирали хворост, я задал ей несколько вопросов... кроме нее никто... это была она...

— Значит, ее подменили позже, — сделал вывод Драко, — когда она пропала. Вы подобрали на берегу подставную Тонкс.

— Но ведь защита не была нарушена, — возразила Гермиона.

— Значит, ее можно обойти, — пожал плечами Малфой и вынул палочку, — ее нужно освободить...

Но Марьяна почувствовала неладное. Что-то было не так...

— Нет!!! — девушка бросилась наперерез Драко и вырвала палочку у него из рук. — Не развязывай ее! Не надо!

— Да что с тобой? — опешил парень, с удивлением глядя на Марьяну. — Это же Тонкс!

— Неужели? — ехидно отозвалась девушка и ткнула пальцем в диван. — А там тогда кто?

— Пожиратель... — неуверенно пробормотал Драко.

— В чем дело, Марьяна? — взволнованно спросила Гермиона. — У тебя какие-то сомнения?

— Даже не знаю... — замялась девушка, — как-то странно... Зачем оставлять пленницу там, где ее найдут? Дверь хижины даже не была заперта...

— Они просто не успели, — уверенно сказал Драко, — да и зачем ее прятать? Они узнали от нее необходимые сведения и она стала им не нужна... Она не представляет для них ценности...

— Тогда почему она жива? — Марьяна вцепилась в слова Драко хваткой бультерьера. — Ведь ты сам говорил, что они не берут пленников без выгоды для себя! А Тонкс к тому же член ненавистного им Ордена Феникса!

— Возможно, они хотели использовать ее как приманку, — предположила Гермиона.

— Ерунда! — отрезала Марьяна. — Они оставляют в живых настоящую Тонкс и запускают "Авада Кедавра" в подставную? Какой смысл убивать своего сторонника?

— Действительно... — пролепетала Гермиона.

— Но зачем внедрять подставу сейчас? — удивился незаметно подошедший Фред.

— А ты представь дальнейшие события, — повернулась к нему Марьяна, — мы находим в шкафу полуживую Тонкс и принимаем ее за свою. Настоящая Тонкс, что все время была с нами, отправляется в Азкабан, а мы привозим в штаб Ордена Пожирателя и выдаем ему Тайну.

— Но ведь можно проверить, — возразил Драко и тут же осекся, — я идиот...

— Ты просто растерялся... — утешила, обнимая его, Гермиона.

— Но я могу и ошибаться, — сказала Марьяна, — нужно проверить наверняка.

— Я не могу снять такое сильное заклятие, — покачала головой Гермиона, — придется дожидаться Снейпа...

— Что же нам делать? — спросил Малфой, по очереди разглядывая обеих Тонкс. — Первую тоже связать?

— У меня есть идея, — улыбнулась Марьяна и показала на вторую Тонкс, — расколдуй ее...

— Эннервейт! — Гермиона послушно указала палочкой на метаморфиню.

Тонкс, лежащая на кушетке, пошевелилась и слабо застонала. Марьяна поспешно склонилась над ней.

— Как ты себя чувствуешь, Нимфадора? — ласково спросила девушка.

— Хорошо, спасибо... — улыбнулась Тонкс.

— Подстава! — Марьяна шарахнулась в сторону и указала в сторону дивана. — Настоящая Тонкс вон там!

— С чего ты взяла? — удивился Фред.

— Вспомни, как Тонкс реагирует на свое имя, — усмехнулась Марьяна, — и потом, она не может чувствовать себя хорошо после "Круцио", ведь если ее взяли в плен, то явно пытали...

— Как тебе это удается? — удивился Драко.

— Я адвокат по особо тяжким, — спокойно ответила Марьяна, — подмечать детали и стыковать факты — это моя работа.

— Пусть она пока связанная полежит... — пробормотала Гермиона, накладывая на фальшивую Тонкс заклятие Кляпа.

— Нам нужно отдохнуть... — начал Фред, и тут дверь содрогнулась от мощного удара.

Драко, Гермиона и близнецы выхватили палочки и наставили на дверь.

— Кто там?!! — крикнул Малфой, заслоняя собой Гермиону.

— Откройте... — донесся из-за двери голос Снейпа.

— Слава Мерлину... — выдохнула Гермиона, занося палочку, но была остановлена железной рукой Драко.

— Подожди... — прошептал он и крикнул. — Профессор, назовите имя человека, оставшегося на Гриммо, который очень сильно любит вас!

— Пенелопа, — немедленно ответил Снейп и парень открыл дверь.

Встрепанный зельевар ввалился в хижину, припадая на правую ногу и волоча за собой бессознательного Люциуса. Гермиона поскорее запечатала дверь и кинулась к ним.

— Отец! Что случилось? — закричал Драко, подбегая к Снейпу.

— Мощное оглушение... — пропыхтел Снейп, с трудом удерживая на руках Люциуса, — все будет в порядке...

Драко подбежал к фальшивой Тонкс, стащил ее с кушетки и положил в угол на кучу тряпок, затем вернулся к зельевару и помог ему дотащить до лежанки бесчувственного отца.

— Вы уверены, мистер Малфой, что стоит так обращаться с женщиной? — проскрипел зельевар, удивленно глядя на связанную Тонкс.

— Не беспокойтесь, профессор, — ответил парень, хлопоча над отцом, и указал на диван, — у нас есть еще одна...

— Весело тут у вас... — пробормотал Снейп, оглядев вторую Тонкс, раненых Джорджа и Сириуса, и Беллатрису, тихо напевающую что-то в углу.

— Что случилось, сэр, — спросила Гермиона, — где Пожиратели?

— Сбежали... — ответил Снейп, — но не стоит сбрасывать со счетов тот факт, что у них может быть подмога...

— Была, — кивнула Марьяна и рассказала о стае волков, пришедших ей на помощь.

— Что нам делать, профессор? — поинтересовался Драко.

— Мы должны дождаться рассвета, — ответил Снейп, — мы не можем уйти без Люпина...

— А как же мы уйдем? — спросила Марьяна.

— Мы не можем идти через лес с ребенком, — покачал головой зельевар, — да еще, имея на руках столько раненых... Трансгрессировать здесь нельзя, но я попробую изготовить магически усиленный порт-ключ... Должно сработать...

— Прошу вас, профессор, — позвала Гермиона, — мальчику очень плохо...

Снейп бегло осмотрел ребенка и немедленно принялся за дело. Вынув из кармана небольшую коробочку, позвякивающую пузырьками, он направил на нее волшебную палочку и прошептал "Энгоргио". Коробочка, увеличившись в размерах, превратилась в небольшой походный чемоданчик, набитый флаконами с зельями.

Зельевар накапал в чашку из трех бутылочек разом и осторожно влил смесь в рот Джонни. Несколько минут спустя мальчик слегка пошевелился и порозовел, а ледяные ручки его потеплели. Драко подошел и взял ребенка на руки.

— Он знает меня... — пояснил он на удивленный взгляд Снейпа, — если проснется, то не испугается...

— Угрозы для жизни нет, — заверил зельевар, — ему просто нужно набраться сил.

Внезапно Джонни пошевелился и открыл глаза. Пару мгновений он удивленно разглядывал лицо Драко, а потом вдруг улыбнулся.

— Дракон... — еле слышно прошептал он, — ты пришел...

— Ну я же обещал, — тоже с улыбкой ответил парень, прижимая к себе мальчика, — все будет хорошо, спи...

Малыш кивнул и закрыл глаза. Убедившись, что ребенок уснул, Драко осторожно положил его в кресло и пошел к Снейпу.

— Вам нужна помощь, крестный? — спросил Малфой, глядя как зельевар залечивает рану на ноге Джорджа.

— Возьмите бутылку Тонизирующего, разделите пополам и влейте в Тонкс и Люциуса, — приказал Снейп и, поднявшись на ноги, окинул взглядом Сириуса, — а что случилось с Блэком?

— Сивый... — пробормотал Драко, разливая зелье в две чашки.

— В каком обличии он был, когда на него напали? — напрягся Снейп.

— В анимагическом, — успокоила Гермиона, осторожно вливая зелье в рот Люциуса, — он защищал Марьяну...

— Он поправится? — спросила подошедшая Марьяна, кивая на Сириуса.

— Заживет, как на собаке, — буркнул зельевар, роясь в чемоданчике.

После нескольких зелий и какой-то чудодейственной мази, наложенной на рану, Сириусу стало значительно лучше. Сотрясающая его тело крупная дрожь прошла, холодный пот перестал заливать лоб, и мужчина, наконец, спокойно уснул. Марьяна села на пол рядом с диваном и держала его за руку. Позаботившись о пострадавших, в последнюю очередь Снейп натер согревающей мазью собственную ногу, которую он, как выяснилось, просто подвернул, пока тащил Люциуса.

Сумасшедшая ночь ужасно всех вымотала. Драко и Гермиона сели в кресло и взяли Джонни на руки, пытаясь согреть. Снейп, утирая пот со лба, свалился во второе кресло. Фред с Джорджем заснули прямо на полу, подстелив под себя побольше тряпок. Люциус, Тонкс и Блэк спали под действием исцеляющих зелий. Марьяна по прежнему сидела у дивана, держа Сириуса за руку.

— Марьяна... — неожиданно позвал Драко и, когда девушка подняла голову, спросил, — скажи, о чем ты думала, когда нас окружили Пожиратели?

— Ни о чем... — пожала плечами девушка, — от страха все мысли вылетели из головы... Хотя нет... Одна, пожалуй, осталась... "Только бы вы выжили..."

Девушка снова опустила голову и не заметила, как Драко тихонько кивнул Гермионе.

— А что вы сделали с Беллатриссой? — спросил Снейп.

— Я не знаю... — в растерянности прошептала Марьяна, — я не хотела ей навредить... Просто захотела поговорить с ней... По-человечески...

— Вот и поговорили... — усмехнулся зельевар.

— Я совсем не хотела этого, — в отчаянии сказала Марьяна.

— Профессор, вы не могли бы снять заклятие с фальшивой Тонкс? — спросила Гермиона.

— Попробую, — кивнул Снейп, поднимаясь на ноги.

Он подошел к лежащей на полу женщине и, присев рядом с ней, вынул палочку.

— Персона веритас! — приказал Снейп, коснувшись палочкой ее лица.

Тонкс немедленно начала меняться. Ярко-розовые волосы превратились в рыжие с проседью, гладкую, молодую кожу расчертили глубокие морщины, а ясные карие глаза ввалились и стали зелеными. Не прошло и минуты, как вместо Тонкс на полу лежал... Эйвери.

— Мило, — ехидно прокомментировал Снейп, выпрямляясь.

— Что мы будем с ними делать, сэр? — спросила Гермиона.

— Придется оставить их здесь, — вздохнул зельевар, — мы не можем взять их на Гриммо, чтобы не выдать Тайну, а если трансгрессируем в другое место, можем попасться Пожирателям. У нас трое раненых и силы сейчас не на нашей стороне.

— Что нам делать сейчас, профессор? — поинтересовался Драко.

— Отдохнуть, — ответил Снейп, роясь в рюкзаке Малфоя, — до рассвета еще пара часов... Я начну готовить портал, это займет немало времени... Если понадобитесь, я позову...

Он отыскал кружку в рюкзаке и принялся что-то бормотать, водя над ней палочкой. Драко и Гермиона, крепко обнявшись, задремали в кресле. Марьяна сидела на полу, положив голову на диван, рядом с лицом Сириуса, и внимательно вглядывалась в его черты.

Его черные, слегка вьющиеся волосы были так близко от нее, что щекотали ей лицо. Она быстро взглянула на Тонкс и, убедившись, что та все еще спит, осторожно провела рукой по его мягким шелковым прядям. Марьяна ощущала себя воровкой, в тишине и под покровом ночи крадущей у спящей Тонкс кусочек счастья. Сириус был так близко и в то же время так далеко от нее... Почему жизнь так несправедлива?

— Какая прелесть, — раздался голос за спиной, и Марьяна, вздрогнув, обернулась.

На диване сидела растрепанная Тонкс и, сонно хлопая глазами, наблюдала за Марьяной. Девушка отдернула руки от Сириуса, словно обожглась.

— Я просто ухаживала за ним... — смущенно пробормотала Марьяна, — ему плохо...

— Что случилось? — Тонкс сползла с лежанки и, подойдя к дивану, внимательно посмотрела на Сириуса.

— Оборотень, — ответила Марьяна, — но с ним все будет в порядке, не волнуйся.

— Оборотень, — фыркнула Тонкс, — в моей семье это скоро станет традицией... Ох, уж этот Сириус... Вечно куда-нибудь вляпается... Послал же Мерлин родственичка...

— Родственичка? — оторопела Марьяна.

— Ну да, — Тонкс посмотрела на нее, как на идиотку, — ты разве не знаешь? Сириус мой кузен.

— Ку... ку... — закуковала Марьяна, ощущая себя круглой дурой.

— Кстати, он мне говорил, ты ему нравишься... — подмигнула Тонкс и направилась к Снейпу.

— А кто же тогда нравится тебе... — спросила Марьяна скорее у самой себя, чем у Тонкс, но та услышала и обернулась.

— Люпин, кто же еще, — ответила она и добавила, — я думала, у вас роман.

— А я думала — у вас... — пробормотала вконец замороченная Марьяна.

— С Сириусом?!! — Тонкс громко захохотала. — Ну ты и чудо!

— Еще какое... — улыбнулась девушка, теперь уже смело беря Сириуса за руку.

— А это что еще за лежбище морских котиков? — прицепилась неугомонная Тонкс к Снейпу, оглядывая спящих.

— Если тебе нечем заняться, — проворчал зельевар, — лучше попробуй увеличить в объеме еду, что найдешь в рюкзаке Драко, иначе нечем будет накормить раненых. Все остальные запасы сгинули в лесу.

Марьяна улыбнулась, слушая их перепалку, и прижалась щекой к руке Сириуса.

Два часа до рассвета... И эти два часа она проведет с ним...

Приди ко мне... Согрей меня...

Я так устал — одни скитанья...

Я жду тепла... Как от огня...

От твоих рук... Как сон хрустальный... *

Марьяна сидела рядом с Сириусом, не спуская с него глаз, словно боялась, что он вдруг исчезнет, и согревала дыханием его холодные руки.

Разговор с Тонкс вселил в девушку надежду. Она не знала, что будет, когда Сириус очнется, но сейчас, в эти самые минуты, он принадлежал ей. И она не собиралась отказываться от этого неожиданно свалившегося на нее счастья. Ласково гладя его мягкие, вьющиеся волосы, Марьяна и не заметила, как уснула, положив голову на край дивана.

Проснулась девушка оттого, что кто-то нежно касался ее лица. Она улыбнулась и, открыв глаза, встретилась взглядом с Сириусом.

— Почему ты сидишь на полу? — ласково улыбнувшись, спросил он.

— Не хотела тебе мешать... — смутилась Марьяна и, слегка нахмурившись, спросила. — Почему ты не сказал мне, что ты анимаг?

— Не знал, как ты воспримешь... — ответил Сириус, — к тому же в облике собаки я мог быть рядом с тобой чаще...

— Я принесу тебе поесть... — Марьяна покраснела до ушей и, вскочив на ноги, направилась к Тонкс.

— Что с тобой? — удивилась Гермиона, глядя на багровую Марьяну.

— Ничего... — буркнула смущенная девушка, — Сириуса нужно накормить...

Гермиона перевела взгляд с подруги на сияющего Блэка и хитро улыбнулась.

— А, ясно... — закивала она, — тогда тебе к Тонкс, она у нас на раздаче.

Марьяна сходила к Тонкс, получила у нее пару бутербродов и кружку тыквенного сока и вернулась к Сириусу.

— Ешь... — пробормотала она, чувствуя, что опять краснеет, и протянула ему еду.

— Спасибо, — кивнул Сириус и, разломив бутерброд пополам, протянул ей половину, — составишь компанию?

Марьяна улыбнулась и взяла бутерброд. Жуя свою половину, Сириус рассказывал девушке, как он стал анимагом, то и дело бросая на нее жаркие и страшно смущающие ее взгляды. Когда с едой было покончено, Сириус взял ее за руку. Девушка робко посмотрела на него.

— Знаешь... — Сириус подвинулся к ней поближе и погладил ее по волосам, — у тебя такие необычные глаза... серые... редчайший оттенок...

— У тебя тоже, — улыбнулась Марьяна, глядя в его глаза.

— Твои другие, — возразил он и перевел взгляд на ее губы.

Положив руку ей на затылок, он осторожно потянулся к ее губам и Марьяна замерла, чувствуя, как слова застряли в горле. Она закрыла глаза в ожидании поцелуя и... За спиной раздалось сердитое покашливание и девушка, покраснев, отпрянула и оглянулась.

— Это, конечно, очень мило... — криво усмехнулся возникший за спиной Снейп, — но спешу сообщить, что портал готов и сработает он через час.

— А ты все так же деликатен, Северус, — сердито сказал Сириус, сверля его взглядом.

— Да, я знаю, — кивнул зельевар и спросил, — как ты себя чувствуешь?

— Уже лучше, спасибо, — подчеркнуто вежливо ответил Сириус.

— Заметно... — скривился Снейп и пошел прочь.

— Я пойду узнаю, не нужна ли помощь, — пробормотала Марьяна, пряча глаза, и поспешила вслед за зельеваром.

— Мне нужна... — грустно вздохнул Сириус, провожая девушку взглядом.

— Все в порядке? — спросила Марьяна, подходя к Гермионе.

— В полном, — кивнула подруга и невинно поинтересовалась, — а у вас?

— Ты о чем? — заалела щеками Марьяна.

— Да так... — пожала плечами Гермиона, — мысли вслух...

— Как быть с Люпином? — спросила девушка, подсаживаясь к подруге.

— Рассвет уже наступил, — ответила Гермиона, — профессор Снейп надеется, что он успеет добраться до хижины за час...

Она замолчала и Марьяна не стала спрашивать, что будет, если он не успеет. Оставить Люпина в лесу просто ужасно, но у них нет другого выхода. В любую секунду на них могут напасть.

Девушка огляделась по сторонам. Люциус уже пришел в себя и о чем-то вполголоса разговаривал со Снейпом. Близнецы, даже в такой ситуации не потерявшие расположения духа, потешались над Беллой, заплетая ей волосы в мелкие косички, и грозная Пожирательница медленно, но верно становилась похожа на африканку. Драко дремал в кресле, прижимая к себе Джонни. Тонкс от нечего делать продолжала эксперименты с бутербродами, превращая хижину в Макдоналдс.

— Как мальчик? — спросила Марьяна, кивнув в сторону Джонни.

— Лучше, — улыбнулась Гермиона, — он уже просыпался и поел. Хорошо, что с ним Драко...

— Гермиона... — неожиданно начала Марьяна, — что ты знаешь обо мне, чего не знаю я?

— О чем ты говоришь? — напряглась девушка, отводя глаза.

— Когда я рассказала вам о волках и оборотне, — объяснила подруга, — вы не выглядели удивленными... Словно ожидали этого... Близнецы же, наоборот, изобразили крайнее недоумение. Но именно изобразили...

— Какие глупости... — фальшиво засмеялась Гермиона.

— Ты забыла, что я адвокат, — спокойно возразила Марьяна, — и смею надеяться — неплохой... Я умею улавливать фальшь... И сейчас ты лжешь, только не понимаю, почему...

Гермиона удрученно молчала.

— Пожалуйста, — продолжала девушка, — скажи мне, что ты знаешь обо мне... Что Дамблдор скрыл от меня? Ты ведь знаешь...

— Профессор всегда поступает так, как считает правильным, — тихо сказала Гермиона.

— Это для вас он профессор, а для меня он никто! — рассердилась Марьяна. — Если ты не хочешь говорить, я спрошу у него сама! И пусть он не надеется, что ему удастся использовать меня вслепую... Или старый пень расскажет мне правду, или я уйду из Ордена...

— Дамблдор очень скрытный, — кивнула Гермиона, — здесь ты права... Но он заботится о пользе дела...

— Он попросил не сообщать мне, так? — спросила Марьяна и, заметив, что подруга кивнула, усмехнулась. — Я так и думала...

— Прости меня, — пробормотала девушка.

— Я не могу злиться на тебя лишь за то, что ты пообещала держать слово, — улыбнулась Марьяна, — и потом, я уверена, что он даже вам не сообщил всей правды...

Некоторое время девушки сидели молча. Из отпущенного Люпину часа половина времени уже истекла. Снейп поднялся и направился к Сириусу, чтобы еще раз обработать его раны.

— Что с ней будет? — спросила Марьяна, указывая на Беллу.

— Не знаю, — пожала плечами Гермиона, — может оправится, а может нет...

— Я не желаю, чтобы она оставалась такой, — твердо сказала Марьяна.

Краем глаза Гермиона заметила какое-то движение и, повернувшись к подруге, увидела синий дым, потянувшийся от ее тела прямо к Пожирательнице. Не успела девушка ахнуть, как тонкая мерцающая струйка обвила Беллатрису, а затем словно впиталась в нее.

— Нет... Марьяна... — в ужасе прошептала Гермиона, но было слишком поздно.

В пустых, затуманенных глазах Беллы засветился огонек разума, она затрясла головой и спрятала лицо в ладонях.

— Отойдите от нее!!! — закричала Гермиона, вскакивая на ноги, и выхватила палочку. — Инкарцеро!!!

Беллу вмиг опутали веревки, близнецов как ветром сдуло. Пожирательница подняла голову и открыла глаза, которые теперь светились злобой.

— Что за... А ну, отпустите меня, мерзкие твари! — она огляделась, подергалась, пытаясь освободиться, и, поняв, что это ей не удастся, опустила взгляд на себя. — Что с моими волосами, сволочи?!!

— А нам нравится! — хором заявили близнецы.

— Ах вы, ублюдки! Поганые грязнокровки! Вонючая плесень! ...! ...! — полился витиеватый поток ругательств, способный удивить даже вечно пьяного дворника дядю Петю, круглый год машущего метлой у подъезда московского дома Марьяны.

— А мне больше нравилось, когда она просила кушать, — заметил Драко, разбуженный гудками Беллатрисы.

— Силенцио! — буркнул Снейп, указав палочкой на беснующуюся Беллу.

— Жаль, — вздохнул Фред и повернулся к брату, — ты все успел записать?

— Почти, — уклончиво ответил Джордж, разглядывая свои записи, — только послед...

Ба-бах!!! Все подпрыгнули от страшного удара, сотрясшего дверь хижины. Стены хлипкой избы заходили ходуном.

— Откройте! — раздался с улицы голос Люпина. — Это я, Римус!

— Докажи! — потребовал Снейп, направляя на дверь палочку.

— За время пребывания в лесу я выпил четыре бутылки Ликантропного, — отозвался Люпин, — последний пузырек был из зеленого стекла.

Снейп быстрым шагом подошел к чемоданчику и, изучив его содержимое, кивнул Гермионе. Девушка быстро отперла дверь.

В хижину влетел бледный, осунувшийся Люпин. Тонкс бросилась его обнимать.

— Ты в порядке, Римус? — затарахтела она, оглядывая любимого.

— Все хорошо, — заверил ее Люпин и повернулся к зельевару, — как будем уходить?

— Порт-ключ готов, осталось пять минут... — пояснил Снейп.

Портал перенесли к Сириусу, так как он был еще совсем слаб. Увидев, что он начал синеть, все дружно ухватились за него и вскоре почувствовали знакомый рывок.

Марьяна грохнулась в траву, чувствуя, как от удара перехватило дыхание. Спустя минуту, она подняла голову и увидела летящую к ним на всех парах миссис Уизли.

— Нарцисса!!! Нарцисса! — завопила она, прижимая к себе кого-то из малышей. — Они вернулись!

Кое-как все встали на ноги. Миссис Уизли, рыдая, бросилась обнимать близнецов, Гермиону, Марьяну, а затем и всех остальных по очереди. Нарцисса, переваливаясь, как утка, сбежала с крыльца и кинулась в объятия Люциуса и Драко. Откуда-то вынырнул Гарри и принялся поздравлять их и пожимать всем руки. Снейп бросился к миссис Уизли, выхватил из ее рук рыдающую Пенелопу и прижал к груди.

— Гермиона!!! Гермиона!!! — Марьяна и представить не могла, что тихий и спокойный Рон Уизли способен издавать такие звуки.

Бледный, всклокоченный Рон подлетел к девушке и прижал ее к себе, на его глазах заблестели слезы. Растерянная Гермиона обняла парня, виновато взглянув на стиснувшего зубы Драко.

— Пойдемте в дом, — сказала миссис Уизли, когда радость немного поутихла, — Дамблдор ждет.

Все поползли в кухню. Драко отнес Джонни в свою комнату и положил на кровать. Люпин и Снейп отлевитировали Сириуса в его спальню. Тонкс и Люциус наотрез отказались ложиться.

— Ну, что ж, поздравляю вас, — улыбнулся Дамблдор, — у вас все прекрасно получилось... Сейчас вам нужен отдых, в ближайшую неделю никаких новых заданий не предвидится. Я зайду на днях, а сейчас — спокойной ночи...

— Профессор, постойте! — выкрикнула Марьяна, видя, что старик уже намылил лыжи, и, когда он обернулся, спросила. — Вы ничего не хотите мне рассказать?

— Нет... — растерялся Дамблдор, — а что случилось?

Марьяна как можно подробнее рассказала ему о волках и оборотне. Старик непонимающе смотрел на нее.

— Возможно, дело в вашей силе... — промямлил Дамблдор, — другого объяснения у меня нет...

Он развернулся и явно собрался уйти. Марьяна вскочила, чувствуя, как в жилах вскипает жгучая ярость.

— А ну, стой, старый фашист!!! — закричала она в бешенстве. — Если вы не расскажете мне правду, я завтра же вернусь в Москву! Сириус едва не погиб напрасно сегодня ночью, и лишь потому, что вы скрыли от меня какую-то важную деталь! Отвечайте, или я за себя не ручаюсь!

Перед ее глазами снова возник умирающий Сириус. В гневе она схватила со стены котелок, висящий на гвоздике, и метнула в Дамблдора. Очевидно, в Марьяне погибла великая баскетболистка. Посудина перевернулась в воздухе и наделась старику на голову, точно каска. Металлическая ручка, звякнув, упала на подбородок. В облике Дамблдора и впрямь проступило нечто фашистское...

Повисла тишина. Несколько минут Дамблдор молчал, грустно глядя на Марьяну, затем со вздохом снял с головы котелок и сел за стол.

— Хорошо... — кивнул он, — я расскажу тебе, если ты так хочешь...

Все расселись по стульям и уставились на Дамблдора. Тот глубоко вздохнул, откашлялся и начал.

— Примерно двадцать пять лет назад участились нападения оборотней и численность их резко возросла. Никто до сих пор не знает, почему это произошло. Но не все оборотни желали жить в мире крови. Были и такие, которым была противна сама мысль об убийстве. Именно для них в глухом лесу, где встреча с людьми была сведена к минимуму, Министерство выстроило несколько домиков, некое подобие поселка. Днем они могли охотиться на дичь, свободно передвигаться по лесу, а в полнолуние заковывали себя в кандалы, находящиеся в подвале.

Однажды вечером, один из молодых оборотней, гуляя по лесу, заметил молодую женщину, перевязывающую волку лапу. И с полу-монстром случилось то, что никак не должно было произойти...

— Любовь...? — неожиданно спросил Гарри.

— Да, верно, — заулыбался Дамблдор, — именно она. Парень познакомился с женщиной, представившись лесничим. Она рассказала, что работает неподалеку, в таежном городке Вереск... Ветеринаром...

У Марьяны перехватило дыхание, но она продолжала слушать старика.

— Оборотень и девушка начали встречаться. Он даже показал ей дорогу к своему поселку и познакомил с другими, такими же, как он, ведь днем они были обычными людьми.

Но однажды ночью случилась беда. В Вереске случился пожар, и Наталья отправилась через лес за помощью. На стук в дверь никто не отозвался, а затем девушка услышала странный шум из подвала и заглянула вниз через небольшое окошечко. То, что она увидела, испугало ее настолько, что она на следующий же день уехала в город и моментально уволилась с той работы. А через девять месяцев у нее родилась дочь.

— Это я... — одними губами прошептала Марьяна.

— Да, Марьяна, — кивнул старик, — мне очень жаль... Мы следили за тобой с самого рождения, как и за любыми полукровками. Всевидящее перо Министерства фиксирует не только рожденных волшебников, но и детей оборотней и вампиров.

— Я не одна? — удивилась Марьяна.

— На данный момент в мире живет около тридцати полу-ликанов, и большинство из них абсолютно нормальны, — ответил Дамблдор, — но бывают и исключения. Именно поэтому мы пристально следим за ними. Из тридцати детей оборотней, живущих ныне, пятеро — настоящие чудовища. Трое из них в тюрьме на пожизненном заключении за массовые убийства, остальные в психиатрической лечебнице.

— Откуда вы знаете, что я не такая? — прошептала Марьяна.

— Ген монстра проявляется в пятилетнем возрасте, — улыбнулся старик, — ты в полном порядке, Марьяна.

— А если нет... — настаивала девушка.

— Есть простая проверка, — он взмахнул палочкой и на столе появилась миска сырого мяса, — ешь...

Девушка отскочила, зажав рот рукой и едва сдержав рвотный позыв.

— Что и требовалось доказать, — кивнул старик, вторым взмахом палочки убирая миску, — ты нормальный человек, Марьяна.

— Да я и не человек вовсе, — пробормотала девушка, ошарашенная новостью, — я выродок... Но при чем здесь волки?

— Дело в том, — спокойно ответил Дамблдор, — что собаки, волки, и даже оборотни в какой-то мере, принадлежат к семейству псовых. А эти животные стайные и узнают своих по запаху, который создает влечение. Эти животные не нападают на своих, а в случае угрозы на выручку приходит вся стая...

— Влечение, — прошептала Марьяна, подумав о Сириусе, — влечение... Нет никакой любви...

Она уже была не рада, что заставила Дамблдора рассказать ей правду... Как ей жить дальше, зная, что Сириуса к ней тянуло лишь влечение, присущее всему волчьему Роду.

— Кто мой отец? — спросила она у Дамблдора.

— Увы, этого мы не знаем, — пожал плечами старик, — он сбежал из поселка, когда уехала твоя мать... Она лишь сказала, что его зовут Федор...

Не говоря ни слова, Марьяна повернулась к двери и наскочила на Сириуса.

— Ты давно здесь? — спросила она и тот кивнул в ответ. — Все слышал?

Новый кивок. Девушка протиснулась мимо него и пошла в свою комнату. Сириус нагнал ее на лестнице и повернул к себе.

— Марьяна, — зашептал он, глядя ей в глаза, — неужели ты думаешь, что я не отличу влечение от любви?

— Дело не в этом, — ответила девушка, освобождая руки, — а в том, отличу ли я...

Отвернувшись от Сириуса, она ушла в свою комнату и, упав на кровать, горько зарыдала.

* — слова из песни Стаса Михайлова.

Как трудно жить... И верить в то...

Что где-то там... Ты все-же нужен...

Мой дом пустой... В нем нет тебя...

А за окном лишь снег и стужа... *

Время для Марьяны остановилось. Она сидела на кровати в своей комнате, уставившись в одну точку, и на нее, теснясь и толкая друг друга, наплывали воспоминания. Все странности и непонятности в ее жизни, так мешающие ей жить, вдруг стали ясными и прозрачными, словно свежевымытое окно.

Лютая волчица в зоопарке, подпустившая маленькую Марьяну к своим детенышам...

Странного оттенка пепельные волосы, невесть как доставшиеся ей от рыжеволосой матери... Волчья масть...

Безудержная, почти болезненная любовь к собакам, которую те возвращали ей с лихвой...

Шарахавшиеся от нее в разные стороны дети в приюте, а позднее и все прочие, окружавшие ее, теперь не удивляли... Она не из их рода...

Тонкс, заподозрившая роман между ней и Люпином... Ведь он тоже оборотень...

Стая волков, пришедшая ей на помощь в лесу... Самый свирепый из ныне существующих оборотней, не причинивший ни малейшего вреда...

Внезапно возникшая симпатия между ней и Сириусом... Вполне понятно... Он пес... Она волчица...

Волчица... Она даже не человек... Потомок Ликантропа... Мерзкий выродок... Полу-монстр, за которым пристально следит волшебное сообщество... Ведь в любой момент она могла превратиться в зверя...

В дверь неожиданно постучали. Последние три дня в нее стучали безостановочно, к ней постоянно кто-то врывался. Весь Орден Феникса в полном составе по очереди навестил ее. Они тащили гостинцы, что-то рассказывали, тормошили Марьяну, и она была благодарна им за это... За то, что не боялись ее... Не дали сойти с ума...

Не навестил ее только один человек... Тот, кого ей больше всего хотелось бы видеть...

— Войдите, — выдавила из себя Марьяна и сама удивилась, как тускло и безжизненно прозвучал ее голос.

Дверь тихо скрипнула и показалась Гермиона с тарелкой. Подруга проявила настоящий героизм и два дня таскала еду Марьяне в комнату, да еще и пыталась заставить ее поесть. Иногда ей это удавалось.

— Ну, хватит киснуть, Марьяна, — несмело улыбнулась Гермиона, присаживаясь на край кровати, — тебе нужно выйти...

— Не могу... — прошептала девушка, — мне так больно, Гермиона...

— Я знаю, — кивнула подруга, — но тебе не станет лучше, если ты будешь продолжать прятаться. Мы все скучаем по тебе.

— Я всегда знала, что я не такая, как другие, — с горечью проговорила Марьяна, — но я даже не представляла насколько...

— Для меня ты осталась такой же, — улыбнулась Гермиона, — и для всех остальных... Все очень переживают за тебя.

Марьяна подняла голову и, взглянув на подругу, впервые за эти дни улыбнулась ей в ответ.

— Давай, вставай, — дернула ее за руку Гермиона, заметив улыбку, — не то Сириус поселится под столом навеки.

— Под столом? — опешила Марьяна, спуская ноги с кровати.

— Ну да, — засмеялась девушка, — он весь день лежит под столом в облике собаки, а на ночь ложится под дверью твоей комнаты. Он любит тебя, Марьяна...

— Не знаю, — покачала головой девушка, — может, все дело в моей волчьей сущности.

— Но ведь влечение создает присутствие и запах, — возразила Гермиона, — а вы не видитесь уже три дня, и я вижу, что тебе по прежнему больно. И ему тоже, поверь, Марьяна.

Просьбами и уговорами Гермионе удалось, наконец, вытащить подругу из комнаты. Появление Марьяны на кухне вызвало шквал аплодисментов.

— Ну, наконец-то, Марьяна, деточка, — запричитала миссис Уизли, — мы так беспокоились, дорогая!

— Рады приветствовать тебя в мире живых! — воскликнул Фред.

— И в мире людей! — добавил Джордж, и тут же получил подзатыльник от матери.

— Сувенирчик в виде волчьих клыков, надо понимать, вы прислали? — засмеялась Марьяна.

— Рад, что тебе понравилось! — кривляясь, поклонился Фред.

Из-под стола вылез грустный Сириус и, заметив Марьяну, несмело завилял хвостом, робко глядя на девушку. Чувствуя, как сжимается сердце, Марьяна присела рядом с ним на корточки и погладила его по голове. Пес горестно вздохнул и вышел из кухни. Воспользовавшись тем, что все смотрели ему вслед, девушка быстро вытерла слезы.

— Марьяна, — быстро заговорила после трапезы Гермиона, заметив состояние подруги, — я нашла одну очень интересную книгу у Сириуса в библиотеке, думаю, ты захочешь взглянуть...

Марьяна кивнула и пошла вслед за подругой. Интересная,на взгляд Гермионы, книга называлась "Легенды о полукровках".

— Здесь написано, — затарахтела Гермиона, раскрыв толстенный том, — что все потомки оборотней, рожденные в их связи с человеком, прокляты...

— Спасибо, порадовала, — криво улыбнулась Марьяна.

— Да нет, — отмахнулась подруга, — ты не так поняла... Это проклятие состоит в том, что они не могут создать пару, пока не встретят единственного, предназначенного только им человека... Своего избранника...

— И где же его искать? — удивилась Марьяна.

— Понятия не имею, — пожала плечами Гермиона, — но там сказано, что с ним устанавливается некая магическая связь, которую ощущают обе стороны. И если человек, не являющийся избранником, попытается... ну...

— Спариться, — ехидно подсказала Марьяна, вспомнив свой печальный опыт, закончившийся полным провалом.

— Вроде того... — Гермиона отчаянно покраснела, — ... с женщиной из рода Ликантропов, то во время... в общем, она предстанет перед ним в облике волчицы...

— Понятно, — пробормотала Марьяна, вспомнив мальчика, свою первую любовь, резво бегущую на выход в одних трусах, — а как распознать этого избранника?

— Только так... — еще сильнее покраснела Гермиона и захлопнула книгу.

— Будем считать, что я этого не слышала, — скептически усмехнулась Марьяна, — пойдем чай пить...

Девушки спустились на кухню и налили себе по чашке чаю с мятой, но не успели отпить и глотка, как в окно кухни, громко хлопая крыльями, влетела незнакомая, рыжая сова. Гермиона подошла к птице, отвязала от ее лапы конверт и, развернув письмо, углубилась в чтение.

— Ну, что там? — спросила Марьяна, терпеливо дождавшись, пока подруга дочитает.

— Письмо от Луны, — улыбнулась Гермиона, — пишет, что соскучилась... Они с Невиллом хотят приехать в гости на несколько дней.

— Чудесно, — кивнула Марьяна, наслышанная от Гермионы о друзьях.

— Что чудесно? — поинтересовалась вошедшая в кухню миссис Уизли.

Гермиона быстро рассказала о письме, чем немало озадачила миссис Уизли.

— Я ничего не имею против гостей, — задумчиво протянула она, — вот только куда мы их уложим? Впрочем, что-нибудь придумаем... Напиши Луне, что мы ждем их завтра к обеду... А я пойду и посмотрю, что можно придумать с комнатами.

— Ты поговорила с Роном? — спросила Марьяна, когда сова с ответом улетела.

— Нет... — замялась Гермиона, — это так сложно... Он так волновался за меня... И так радовался, когда мы вернулись... Эта новость его убьет.

— А как же Драко? — поинтересовалась Марьяна, подливая себе еще чаю. — Его тебе не жаль?

— Мы почти не виделись после возвращения, — ответила девушка, — он все время сидит с Джонни...

Не успела Марьяна ответить Гермионе, как в коридоре послышались шаги.

— Тебе не стыдно? Пятый раз за утро выплевываешь пустышку! — раздался ворчливый голос и девушки изумленно переглянулись.

Они прекрасно знали, кому он принадлежит, но даже Гермиона никогда не слышала, чтобы он звучал так ласково. Мгновение спустя в кухню стремительным шагом вошел Снейп с соской в одной руке и Пенелопой в другой.

Увидев девушек, зельевар слегка изменился в лице, но стойко выдержал их невинные взгляды и, быстро помыв пустышку, умчался прочь. Подруги с улыбкой посмотрели ему вслед, но продолжить разговор не успели — в кухню, словно за ним гнался отряд аллигаторов, влетел Рон.

— Луна и Невилл приезжают! — заорал он с порога. — Вы слышали?

— Конечно, — заверила его Гермиона.

— И что здесь надо этой ненормальной? — поинтересовался Уизли.

— Рон! — укоризненно воскликнула девушка. — Не говори так о ней! Она просто соскучилась и захотела повидаться!

— Интересно, где они будут спать... — пробормотал Рон, выходя из кухни, и уже из коридора крикнул. — Мама просила вас зайти!

В течении всего вечера остро стояла проблема размещения гостей. В конце концов было принято решение. Рона переселили к близнецам, а Драко вместе с Джонни, который не отходил от него ни на шаг, переехал к Гарри. Луну собрались поселить в освободившуюся спальню Драко, а Невиллу просто поставить раскладушку в лаборатории. Узнавшего об этом зельевара едва не хватил удар.

С переселением суетились до поздней ночи, утром встали хмурые и злые, и к моменту встречи гостей половина членов Ордена спали в тарелках с кашей.

— Гарри! Гермиона! — сияющая Луна выскочила из камина и бросилась друзьям на шею. — Как же я по вам соскучилась!

Вслед за ней из камина появился Невилл и принялся пожимать всем руки. Марьяна подошла познакомиться.

— Привет! — улыбнулась Луна, когда девушка представилась, и замахала руками у нее над головой. — Ой, сколько у тебя мозгошмыгов!

— Потом объясню... — шепнула Гермиона, заметив недоумение Марьяны.

День прокатился, как снежный ком с горы. Тем для разговоров накопилось достаточно, и несколько часов протекли в непринужденной беседе. Марьяна, посидев немного с ребятами, ушла к себе и легла на кровать. В голове крутился утренний разговор с Гермионой. За своими невеселыми мыслями девушка не заметила, как уснула.

Когда Марьяна проснулась, было уже за полночь. Девушка сползла с постели и направилась на кухню попить воды. За столом сидела чем-то озабоченная Гермиона.

— В чем дело? — удивилась Марьяна.

— Я должна поговорить с Роном, — простонала подруга, — только не знаю, как... Он любит меня...

— Не уверена, — вздохнула Марьяна, — его глаза светятся восхищением при виде тебя... Он гордится тобой, как ребенок новой игрушкой или семнадцатилетний юнец крутым мотоциклом... Но любовью это не назовешь... Драко любит тебя, но ты его потеряешь, если не решишь эту проблему...

— Я постараюсь, — прошептала Гермиона и поднялась на ноги, — пойду немного почитаю и лягу спать...

Девушка пожелала Марьяне спокойной ночи и пошла наверх. На лестнице сидел Драко с книгой в руках.

— Ты почему здесь? — удивилась Гермиона.

— Поттер ужасно храпит, — пожаловался парень, — я решил подождать тебя здесь... Подумал, вдруг ты захочешь посидеть со мной в гостиной...

— С радостью, — кивнула с улыбкой Гермиона, — только книгу возьму...

Девушка скрылась в своей комнате и вернулась через пару минут страшно растерянная.

— Не могу найти, — пробормотала она. — Куда она пропала?

— Вспомни, куда ты ходила с ней, — посоветовал Драко.

— В последний раз — к Луне, пожелала ей спокойной ночи, — вспомнила Гермиона и вдруг хлопнула себя по лбу. — Я оставила ее на тумбочке... Что же делать?

— Зайди потихоньку и возьми, — пожал плечами Драко, — Тумбочка стоит у самой двери, так что ты ее не разбудишь...

— Верно, — согласилась Гермиона, — подожди минутку...

Она направилась к двери бывшей спальни Драко и парень снова углубился в книгу. Он услышал тихий скрип двери и вслед за ним Гермиона неожиданно ахнула. Драко обернулся, и увидел, как она медленно сползает по стене. Он подбежал к двери и заглянул внутрь.

В полоске света, попадавшей в комнату из коридора, отчетливо виднелась спящая на кровати Луна, а рядом с ней, раздетый по пояс и небрежно прикрытый простыней, по-хозяйски закинув руку девушке на талию, сладко спал Рон Уизли.

* — слова из песни Стаса Михайлова.

Из состояния ступора Драко вывел тихий всхлип Гермионы. Прикрыв дверь, он бросился к сидящей на полу девушке.

— Гермиона... — прошептал он, пытаясь поднять ее на ноги, — пожалуйста, не плачь...

— За что... — заплакала Гермиона, — за что, Драко?

— Тише... тише... — Драко взял ее на руки и понес в комнату, которую делил вместе с Поттером.

Дойдя до спальни, Малфой пинком открыл дверь, внес Гермиону внутрь и бережно уложил на свою кровать. Потревоженный шумом Гарри открыл глаза и, увидев рыдающую девушку, мгновенно вскочил с постели.

— Малфой, в чем дело? — засуетился Поттер, нашаривая очки. — Что с Гермионой?

Укрыв девушку одеялом, Драко быстро рассказал Гарри о произошедшем. Как он и ожидал, Поттер был ошарашен невероятной новостью.

— Не может быть... — пробормотал он, натягивая брюки, — ты ничего не напутал?

— Я то, может быть, и мог бы, — скептически усмехнулся Драко, — но Гермиона вряд ли... Впрочем, можешь сам посмотреть... И позови заодно Марьяну... Поддержка подруги ей сейчас не помешает... А то я даже не знаю, что ей сказать...

Гарри кивнул, застегнул рубашку и выскользнул в коридор. Через несколько минут в спальню влетела Марьяна, а за ней шел еще более удивленный Гарри.

— Ничего не понимаю... — забормотал Гарри, хлопая глазами, а затем, повернувшись, вдруг вышел из комнаты.

— Ну, что ты, девочка моя, — Марьяна без лишних слов села на кровать и обняла подругу, — ну не плачь, не надо, так даже лучше...

— Я это заслужила... — прошептала Гермиона, вытирая слезы, — я была с Драко...

— Глупости! — фыркнула Марьяна. — Вы всего лишь целовались и ты, кстати, до сих пор за это себя не простила... А он предал тебя...

— А я так боялась ему сказать... — снова заплакала Гермиона.

— Теперь пускай он боится! — рассвирепел Драко. — Я ему все зубы выбью!

— Не надо, Драко, пожалуйста... — взмолилась Гермиона, — обещай, что ты его не тронешь...

— Но он так поступил с тобой... — изумился Малфой.

— Это его дело... — прошептала девушка, — я просто скажу ему, что все кончено... Прошу, пообещай, что не будешь с ним драться...

— Хорошо, — сдался Драко, глядя в умоляющие глаза девушки, — а теперь ложись, тебе надо поспать...

С огромным трудом им с Марьяной удалось уложить Гермиону. Вернулся Гарри и принес Умиротворяющий бальзам, выпрошенный у Снейпа. Вскоре девушка задремала и Марьяна ушла к себе, попросив Драко позвать ее, если подруга проснется. Парень кивнул и сел в кресло, стоящее у кровати.

Драко раздирали противоречивые чувства. С одной стороны, ему было безумно жаль Гермиону, но тот факт, что Уизли ему больше не соперник, не мог не радовать... А еще больше парню хотелось узнать — какого черта произошло с рыжим?

Утром, совместными усилиями Драко и Марьяны, Гермиону удалось вывести из спальни. На кухне к тому времени было тихо — взрослые члены Ордена уже успели позавтракать и миссис Уизли, заглянув к ребятам и сообщив, что завтрак на столе, отправилась на чердак наводить порядок.

Уговорить Гермиону спуститься стоило больших трудов. Несмотря на то, что ей удалось немного поспать, она была бледна, с темными кругами под глазами и напоминала привидение. Лишь логичное замечание Марьяны, что прятаться сейчас должен Рон, а не Гермиона, так как она ни в чем не виновата, помогло поднять девушку с кровати.

Джинни и близнецы были потрясены поступком Рона не меньше Гарри. Спустившись на кухню, все сели в ряд на одну лавку, посадив Гермиону в центре и всячески стараясь развлечь, а Марьяна и Джинни быстро накрыли на стол и попытались уговорить подругу хоть немного поесть.

— Ты в порядке, Гермиона? — все резко повернулись и увидели Рона, стоящего в дверях. — Всем доброе утро!

— А где Луна? — бесцветным голосом спросила Гермиона, ответив Рону на приветствие легким кивком головы — остальные его полностью проигнорировали.

— В ванной, — брякнул Рон, и тут-же спохватился, покраснев до ушей, — я слышал шум воды из ее комнаты, когда проходил мимо.

— Как же ты прошел мимо, Рон? — поинтересовалась Джинни. — Луна спит в комнате Драко на третьем этаже, а ты с близнецами на втором. Что ты там делал?

— Решил зайти к Невиллу, — выкрутился Рон, — а он еще спит...

— Интересно, а где ты сам спал? — поинтересовался Фред.

— В нашей комнате тебя не было, — подхватил Джордж.

— Читал в гостиной допоздна и уснул на диване, — принялся выворачиваться Рон.

— Я тебя там не видела, — хитро прищурилась Джинни.

Драко взглянул на Гермиону, увидел, как ее глаза начали медленно наливаться слезами, и его захлестнула жгучая волна ярости.

— Ах ты, ублюдок! — забыв об обещании, данном Гермионе, Малфой выскочил из-за стола и кинулся на Рона.

Гарри попытался перехватить его, но не преуспел в этом. Гермиона в ужасе закричала, но Малфой уже ничего не слышал, чувствуя, как кровь бешено стучит в голове от ярости.

Хрясь!!! Кулак Драко с сочным хрустом влип прямо в нос Уизли и тот отлетел назад, врезался спиной во входную дверь и сполз на пол. Близнецы бросились к Малфою и схватили его за руки.

Рон, зажав нос руками, ошалело посмотрел на Драко. С разбитого лица, просачиваясь между пальцами, потекла кровь. Никто из друзей не подошел, чтобы помочь ему подняться, и Рон сам, кряхтя, встал на ноги.

— А теперь давай еще спроси — за что! — заорал взбешенный Драко.

— Зачем? — Малфой с удивлением увидел на лице рыжего чувство вины. — Я и так знаю...

Все еще зажимая лицо руками, Рон развернулся и вышел из кухни. Фред с Джорджем отпустили Драко и он кинулся к рыдающей Гермионе и обнял ее.

— Прости... — зашептал он, гладя ее по волосам, — прости, я не сдержался...

— Пойдем, моя хорошая, — Марьяна осторожно взяла подругу под руку, — тебе лучше прилечь...

Гермиона послушно поднялась и пошла наверх вместе с Марьяной и Джинни. Драко хотел было последовать за ними, но Марьяна едва заметно покачала головой и парень отстал.

— Интересно, почему сюда еще не примчалась мама? — удивился Фред.

— Я наложил Заглушающие чары, — пояснил Гарри.

Драко хотелось побыть одному и он поднялся в спальню. Мечта не сбылась — спустя десять минут в комнату ввалились Гарри и Невилл и принялись обсуждать модели метел, а затем тактику борьбы с Волан-де-Мортом. Малфой тяжело вздохнул и вышел из комнаты.

Драко надел пальто и вышел в сад, справедливо полагая, что в столь густонаселенном доме уединение можно найти лишь на улице. Особенно, если учесть, что там стоял просто зверский холод и валил снег.

Выйдя во двор, Малфой направился к лавочке, той самой, где сидел когда-то с Гермионой и впервые обнял ее. Может он именно тогда понял, что она для него что-то значит?

Задумчиво глядя на падающий снег, Драко вдруг услышал несмелые шаги, и, даже не обернувшись, понял, кому они принадлежат.

— За вторым фингалом пришел, Уизли? — поинтересовался Драко, поворачиваясь к парню.

— Почему бы и нет? — Рон невесело усмехнулся. — Ты мне врезал за Гермиону, и я это заслужил... А вот за Луну заступиться не кому...

— Ты о чем? — удивился Драко.

— Это долгая история... — пожал плечами Рон.

— А я не тороплюсь, — почувствовав, что рыжему необходимо выговориться, Малфой подвинулся и похлопал рукой по скамейке.

— Это началось на пятом курсе, — после недолгого раздумья начал Рон, присаживаясь рядом.

— Продолжай, — кивнул Драко, глядя перед собой.

— Я очень хотел попасть в Гриффиндорскую команду по квиддичу, — смущенно заговорил Уизли, — но зная, как это воспримут окружающие, предпочел, чтобы до поры, до времени об этом никто не знал...

— Понимаю... — пробормотал Драко, со стыдом вспомнив, что он и сам приложил немало усилий для того, чтобы Уизли чувствовал себя не слишком уверенно.

— Я тренировался по вечерам, когда стемнеет, — продолжал Рон, — но однажды Гарри удалось выловить меня с метлой в руке, когда я возвращался с тренировки. Он поддержал меня, так-же, как делал это всегда, но я прекрасно понимал, что он не слишком в меня верит...

— Я думал, вы друзья, — удивленно протянул Драко.

— Так и есть, — Рон с изумлением посмотрел на Малфоя, — но реакция Гарри была лучшей из всех, что меня ожидали потом... Фред, Джордж и Джинни катались по полу, когда я заикнулся о месте вратаря... Гермиона подыграла мне на отборочных испытаниях... Она до сих пор не знает, что я видел тогда, как она прятала палочку.

— Но ты же попал в команду... — подбодрил его Драко.

— Верно... — кивнул Рон, — но еще важнее, чем получить место вратаря, для меня было знать, что мои друзья верят в меня... А они очень наглядно показали свою веру... Может, потому и вратарь из меня получился хреновый...

— Потом ты стал играть лучше, — припомнил Малфой.

— Вот только никто не знает — почему, — горько усмехнулся Рон. — После первого, проваленного мною, матча, я отправился на поле и решил летать до изнеможения... Когда я абсолютно выдохся и пошел на снижение, то вдруг заметил в будке комментатора одинокую фигурку. Сначала я решил, что она уснула или забыла о том, что игра закончилась... А потом оказалось, что она просто решила посмотреть, как я летаю... И когда я спросил "Ну и как?", она ответила "Чудесно!"

Я никому тогда не рассказал об этом, боясь, что начнут ржать... Но когда я пришел на следующую тренировку, она опять была там... И в тот раз у меня уже получалось лучше... Так у нас и повелось. Я наматывал круги, она сидела на стадионе... И каждый раз она повторяла, что я летаю чудесно... И в какой-то момент я в это поверил...

Знаешь, Малфой, я ведь всю жизнь был чьей-то тенью... Умная Гермиона, знаменитый Гарри, мои братья, каждый из которых в чем-то превзошел меня... Я всегда был тем, кто им необходим... Хорошим братом, хорошим другом... А они побоялись даже в меня поверить... А вот она не побоялась...

Как-то раз я пригласил ее прогуляться по территории... Мы тогда проболтали больше часа. Луна была совсем непохожа на всех остальных людей... Она верила в мозгошмыгов и кизляков... Никогда не изменяла своим убеждениям... И она была честна в первую очередь с самой собой... Ни разу прежде я не встречал подобного человека...

Общаться с ней оказалось довольно забавно. Несмотря на свою необычную точку зрения, она была довольна умна и начитанна. И вскоре наши прогулки после тренировок стали традицией. До тех пор, пока я в один прекрасный день не понял, что она становится нужна мне сильнее, чем мне казалось...

Я попытался разорвать эту странную связь. После первого выигранного нами матча, в котором я не показал себя куском дерьма только благодаря ей, я перестал с ней видеться... Но был ведь еще ОД... На этих занятиях я тоже не мог ею не восхищаться... Пока все остальные пыжились, пытаясь вспомнить самое счастливое мгновение, чтобы вызвать Патронуса, она легко, словно играючи, взмахивала палочкой и с милой улыбкой любовалась своим зайцем ... А в конце года она отправилась с нами в Министерство, чтобы спасти Сириуса... И даже способ туда попасть придумала именно она...

Когда наступило лето, я вздохнул с облегчением в надежде, что смогу забыть ее за каникулы. Но в начале июля она прислала мне письмо и у нас завязалась переписка... Когда одно из писем нашел Фред, они с Джорджем ржали надо мной две недели... Дескать, чудная пара — сам идиот и подружка с придурью...

Когда мы вернулись на шестой курс, все стало еще сложнее... Меня тянуло к ней, будто магнитом, и наши встречи возобновились... Я шифровался, будто спецагент, а ей все это казалось забавным... Решив наконец разорвать этот порочный круг, я после очередного матча начал встречаться с Лавандой и сообщил Луне, что наши прогулки закончены...

Ты никогда не догадаешься, как она отреагировала... Со своей привычной милой улыбкой сообщила, что Лаванда хорошая, но мне не подходит, и что, если я когда-нибудь захочу поговорить, она будет ждать... Я почувствовал себя последней сволочью.

Но все мои уловки не увенчались успехом. В конечном итоге, я обманул не ее, а себя... Лаванда жутко раздражала, навалилась куча уроков, а человека, который помогал мне все это преодолеть, рядом не было.

В последний раз мы встретились за два дня до нападения Пожирателей. Я отправился в Выручай-комнату, хотел побыть один... И по дороге туда встретил Луну... Мы просидели там всю ночь и никак не могли наговориться... А когда уже забрезжил рассвет, я неожиданно для самого себя поцеловал ее, и она меня не оттолкнула...

— Вы с ней... — вытаращил глаза Драко, не в силах закончить предложение, но Рон и сам все понял.

— Да... — краснея, кивнул он, — для нее это был первый раз и я возненавидел себя за то, что сделал. Хуже всего было то, что когда мы вернулись на Гриммо, все почему-то решили, что из нас с Гермионой выйдет отличная пара. Мама без конца твердила мне, что она умная, серьезная, стремящаяся к знаниям... Что она поможет мне добиться в жизни... Затем с таким-же разговором привязались близнецы, Гарри и Джинни... Как и раньше, все решили за меня. Складывалось впечатление, что все считают нас с Гермионой идеальной парой... Все, кроме нас самих...

В конце концов, я и сам подумал, что так будет лучше... Я попытался сделать все возможное, чтобы понравиться Гермионе. Правда ты в этом преуспел больше...

— О чем ты... — начал Драко, изобразив удивление.

— Думаешь, я не заметил? — усмехнувшись, перебил его Рон. — Я очень хочу, чтобы Гермиона была счастлива, и надеюсь, ты ее никогда не обидишь... Все это время, что мы были на Гриммо, я не отвечал на письма Луны, от всей души надеясь, что смогу ее забыть, и мне показалось, что мне это удалось. Представь теперь мое состояние, когда я узнал, что она приедет в гости... Когда я увидел ее, то понял, что проиграл... Моя одержимость ею переросла в нечто большее...

— Это называется "любовь", Уизли, — улыбнулся Драко, глядя на растерянного Рона.

— Спасибо, что выслушал, Малфой, — Рон поднялся с лавки, — я пойду... Мне нужно извиниться перед Гермионой... А потом пережить объяснения со всеми остальными...

— Я думаю, тебе стоит сначала извиниться перед Луной, — заметил Драко.

— Да, наверное... — смутился Рон и протянул ему руку, — позаботься о ней...

— Обещаю, — кивнул Драко, впервые от души пожав руку Уизли.

Глядя вслед уходящему в дом Уизли, Малфой внезапно подумал, что, возможно, они с Роном еще смогут быть друзьями.

В доме на Гриммо царила благодать. У Гермионы и Рона состоялся серьезный разговор и девушка с радостью простила его и пожелала счастья. Всех остальных новость просто ошарашила, и если Гарри, Джинни и близнецы восприняли ее вполне адекватно и даже порадовались за Рона, то миссис Уизли несколько дней мотала сыну нервы, пока от мистера Уизли не пришло письмо с совой в ответ на посланное ею. Что было в нем написано, никто так и не узнал, но после его прочтения Молли немного успокоилась и, наконец, отстала от Рона.

Гермионе и Драко теперь не было необходимости прятаться, и их отношения тоже вскоре стали достоянием общественности, удивив членов Ордена, возможно, даже больше, чем связь Рона и Луны. Нарцисса, очевидно подозревавшая об этом раньше, просто сияла, а Люциус в силу своей аристократической сдержанности сохранял невозмутимость.

Марьяна так и не поговорила с Сириусом. Да и что она могла ему сказать? Она радовалась за друзей, которые, наконец, обрели свое счастье, но, глядя на их радостные лица, чувствовала себя как никогда одинокой. Марьяна и Сириус, не сговариваясь, сохраняли холодный нейтралитет, вежливо здоровались, обменивались ничего не значащими фразами, но сблизиться не пытались.

Больше всего Марьяну терзала мысль, что когда война закончиться, она снова станет обычным человеком, без каких-либо выдающихся способностей. Нужна ли она тогда будет Сириусу? Она слегка завидовала друзьям, наблюдая, с какой простотой они пользуются магией, ставшей частью их жизни... Марьяна тоже могла бы так... Ведь у нее будет одно желание... Смогут ли Высшие силы дать ей способности волшебницы? Наверное, да... Но желание всего лишь одно... А как же тогда мама? А если это ее единственный шанс быть с Сириусом? Он заслуживает лучшего... Если она станет волшебницей, может, он ее не оттолкнет...

Часто пробивались и другие мысли... Отец... Это становилось навязчивой идеей... Кто он? Может, он уже мертв... А если нет, то где находиться? Наверное, он и впрямь любил маму, если решил рискнуть... А вдруг она поступила неправильно, уехав тогда из Вереска? Вдруг у них все же был шанс? Марьяне в такие минуты становилось не по себе... Что если она повторяет мамину судьбу? Мама побоялась любить, потому что он был оборотнем... Марьяна боится любить, потому что оборотень она сама... Ну или почти оборотень... А вдруг Сириус тот, кто ей нужен? Что если она совершит такую же ошибку, как и мама?

Марьяна сидела на диване в гостиной в окружении членов Ордена и вязала очередную кофточку для младенца. Рядом шевелила спицами Гермиона, с улыбкой поглядывая на дремлющего Драко, положившего голову ей на колени. Нарцисса, Джинни и Луна шуршали магическими журналами по вязанию, ожесточенно споря об узорах для детских костюмчиков — Нарциссе больше нравились утята, Джинни — незабудки, а Луна отстаивала права Микки Мауса. В глубине души Марьяна порадовалась, что та не требует вышивать на шапочках мозгошмыгов.

Сириус и Люциус с озабоченными лицами сидели над волшебными шахматами. На доске осталось совсем мало фигур и сидящий рядом Снейп с Пенелопой на руках, наблюдающий за игрой и ехидно отпускающий комментарии, безумно их раздражал. Люпин расположился в кресле, перелистывая "Ежедневный Пророк". Гарри и Рон увлеченно читали какую-то новую толстенную книгу о квиддиче, присланную Биллом Рону в подарок. Фред с Джорджем оформляли очередной заказ, по очереди нянча Мариуса. Джонни сидел рядом с ними на полу с кучей игрушек, которые трансфигурировали для него близнецы и Драко. Миссис Уизли гремела кастрюлями на кухне.

Рядом с ними Марьяна чувствовала себя нужной и родной. Впервые за всю свою жизнь девочка — одиночка ощущала себя частью семьи. Марьяна знала, что однажды всему этому придет конец, и потому наслаждалась каждой минутой, проведенной с друзьями. Иногда она удивлялась, думая о том, что страшная кровавая война совершила удивительное чудо — соединила, сблизила и сделала друзьями людей, которые при других обстоятельствах никак не смогли бы сосуществовать рядом.

Любовь Драко и Гермионы... Рон, отстоявший право на свои чувства... Бессердечный и жесткий Снейп, всей душой привязавшийся к малышке, как бы ни пытался он это скрыть... Люциус, согласный принять Гермиону в свою семью... Даже в такое сумрачное и страшное время оставалось место для чудес... И никакой войне было не под силу уничтожить чувства и желание жить... И люди все еще были способны удивлять... И если это было не прекрасно, значит в мире вообще не осталось ничего прекрасного...

— Мне дали разрешение на посещение, — объявил вошедший в гостиную Невилл, — отправлюсь завтра с утра.

— Куда? — спросил Гарри, подняв голову от лежащей перед ним книги.

— В больницу Святого Мунго, — смутившись, пояснил Невилл, — а бабушка отправится прямо из дома.

— А зачем туда получать разрешение? — удивилась Гермиона.

— В свете происходящих событий целители из соображения безопасности законопатили все щели, — ответил Невилл, присаживаясь рядом с Роном, — теперь чтобы попасть в больницу, нужно отправить запрос — письмо с наложенным заклятием, магически удостоверяющим личность. Они в ответ присылают что-то вроде пропуска, позволяющего попасть в Мунго через камин, по-другому туда теперь не добраться.

— Никогда не была в волшебной больнице, — удивилась Марьяна, путаясь в петлях особо сложного узора.

— Ты можешь отправиться со мной, — улыбнулся Невилл, — по одному пропуску может пройти до трех человек, если я захочу кого-то взять с собой. А так как бабушка отправляется по собственному пропуску, то у меня остается два свободных места.

— Я тебе не помешаю? — спросила Марьяна.

— Нет, что ты? — удивился Невилл. — К тому же, бабушка будет рада, она очень хотела познакомиться с тобой...

— Хочешь, я тоже пойду с тобой, Невилл? — предложила Гермиона.

— Да, спасибо... — улыбнулся парень и поднялся, — пойду отправлю сову бабушке...

С этими словами он вышел из комнаты, столкнувшись в дверях с миссис Уизли, пришедшей, чтобы позвать всех на ужин.

Члены Ордена потянулись на кухню. Шахматная партия закончилась полным и бесповоротным разгромом Сириуса, благодаря бесценным советам Снейпа, в результате чего Блэк заполучил плохое настроение, а зельевар несколько емких определений своей сообразительности. Джонни подбежал к Драко, с которым за прошедшие дни почти не расставался.

— Дракон! Вставай, пошли ужинать! — кричал мальчик, тряся Малфоя.

— Встаю, встаю, — пробормотал Драко, сползая с дивана.

— А донеси меня до кухни самолетом! — подпрыгивал Джонни, дергая парня за руку.

— Ладно, — согласился Драко, беря мальчика на руки и поднимая его над головой.

— А гудок? — потребовал ребенок, вытягивая ноги и растопыривая руки в разные стороны.

— Ту-ту-у-у!!! — заорал Малфой и понесся в кухню под счастливый визг Джонни.

— Осторожно, Драко! — вскрикнула взволнованная Гермиона. — Не ушиби его!

— Разве у самолета есть гудок? — озабоченно спросил Люциус, помогая подняться Нарциссе. — Вроде не пароход...

— Ты же сам слышал, — засмеялась Нарцисса, целуя мужа.

— Только у нас! Новый комфортабельный пассажирский лайнер "Малфой-134"! — заржал Фред.

— Насчет комфортабельного я бы поспорил, — ехидно заметил Снейп.

— А вам никто и не предлагает кататься, — возразил Фред.

— Особенно если учесть, что он одноместный, — добавил Джордж.

Посмеиваясь, компания добралась до кухни и стала рассаживаться за столом. Абсолютно счастливый Джонни забрался на колени к Драко.

— Можно я буду есть из твоей тарелки, Дракон? — спросил мальчик.

— Конечно, — улыбнулся парень, — но только с условием, если ты все съешь.

— Есть, капитан! — козырнув, крикнул Джонни.

— А почему ты называешь его драконом? — спросила у ребенка Нарцисса. — Его ведь зовут Драко.

— А мне так больше нравится, — ответил Джонни, беря рукой котлету из тарелки Малфоя.

— Почему? — удивился Люциус, накладывая в тарелку Снейпа, занятого Пенелопой, жареную картошку.

— Ну... — задумался мальчик, жуя котлету, — потому что драконы... они сильные... красивые... и волшебные...

— Доля правды в этом есть, — хмыкнул Рон, подмигивая Гарри, — помнишь хвосторогу?

— Профессор! — в ужасе воскликнул вошедший в кухню Джордж, тыча пальцем в тарелку Снейпа, куда Люциус успел добавить жареное мясо. — Что вы едите?

— А в чем дело? — растерялся зельевар, не донеся вилку до рта.

— Кормящим матерям жирного нельзя! — погрозил пальцем Джордж.

Все дружно покатились со смеху. На счастье Джорджа, по обе стороны от Снейпа сидели Люпин и Люциус, иначе парню бы не поздоровилось. На всякий случай, зная о изобретательности зельевара, Джордж занял место на другом конце стола.

После веселого ужина все дружно потянулись по спальням. Гермиона догнала Марьяну у лестницы.

— Ты не знаешь, во сколько мы отправляемся? — спросила она.

— Невилл сказал, бабушка будет ждать нас в холле в десять, — ответила Марьяна, — но ты ведь не за этим подошла...

— Почему ты не поговоришь с Сириусом? — в лоб спросила Гермиона.

— Что я ему скажу? — тяжело вздохнула Марьяна, присаживаясь на ступеньку. — "Эй, привет, пойдем ко мне! Я разденусь, а ты посмотришь, волчица я или нет!" Так, что ли?

— Нет, конечно... — растерялась Гермиона, — но ты должна с ним объяснится... Он очень страдает...

— Я тоже... — едва сдерживая слезы, прошептала Марьяна и, поднявшись, пошла в свою комнату, — спокойной ночи, Гермиона.

Лежа в постели, девушка снова и снова прокручивала в голове разговор с подругой. Вспомнила легенду из книги Сириуса... рассказ Дамблдора... Внезапно перед глазами девушки отчетливо появился перепуганный Андрей... Ее первая любовь... Мальчишка, стоявший перед ней на коленях... Уверявший, что любит ее больше жизни... И дикая паника в его глазах... Все сомнения исчезли... Марьяна отчетливо поняла, что если она увидит такой же ужас в глазах Сириуса, ее сердце разорвется от боли в ту же минуту... Она приняла решение... Сириус никогда ни о чем не узнает...

На следующее утро после вкусного завтрака и планового дежурства по кухне — сегодня была очередь Гермионы — девушки попрощались со всеми и, вслед за Невиллом просвистев через камин, оказались в холле Святого Мунго.

На Марьяну путешествие произвело неизгладимое впечатление — девушку некоторое время пошатывало, когда они вышли из камина. Вскоре к ним подошла Августа Лонгботтом, они познакомились и все вместе отправились наверх, в палату Френка и Алисы.

Девушкам было немного неловко, и хотя они пришли с Невиллом, чтобы поддержать его, просидели в палате совсем немного и ушли, предоставив возможность родственникам побыть с больными наедине.

— Это просто ужасно... — прошептала Марьяна, выходя из палаты, — бедный Невилл...

— Самое страшное то, что помочь им никак нельзя, — вздохнула Гермиона, — Беллатриса Лестрейндж постаралась на славу...

— Беллатриса? — охнула Марьяна, повернувшись к Гермионе. — Та, что была с нами в хижине?

— Она самая, — мрачно подтвердила Гермиона, — она пытала их Круциатусом, пока они не лишились рассудка...

— Что за женщина... — прошептала Марьяна, — сколько же в ней зла...

— Даже трудно представить, — кивнула подруга, — я хочу зайти навестить Кингсли, он упал с метлы во время облавы на прошлой неделе, пойдешь со мной?

— Нет... — замялась Марьяна, — я его совсем не знаю... Лучше выпью кофе в буфете, мне все еще не слишком хорошо... Зайди за мной, когда закончишь...

— Ладно, — улыбнулась Гермиона и поспешила к лифту.

Марьяна добралась до кафетерия и тут же обнаружила пропажу сумочки. Сообразив, что она, очевидно, оставила ее в палате Лонгботтомов, девушка повернула назад.

Невилла и Августы в палате уже не было. Сумочка Марьяны лежала на туалетном столике. Девушка взяла ее и собралась выйти из палаты, как вдруг услышала позади какое-то невнятное мычание.

Обернувшись, Марьяна увидела Алису, подошедшую к ней вплотную и тычащую пальцем в ее сумочку. Болезнь подкосила некогда красивую женщину, лицо ее осунулось и покрылось сеточкой морщин, и лишь большие голубые глаза оставались необычайно живыми и яркими.

Марьяну пронзил острый укол жалости. Чем бедняжка заслужила подобную жизнь? Она была членом Ордена... Противостояла Волдеморту... А теперь не живет, а существует, не узнавая никого, даже собственного сына, который остался почти сиротой. И нет никакого способа ей помочь... Никакого...

Алиса слегка улыбнулась и снова ткнула пальцем в сумку Марьяны.

— Хочешь сумочку? — девушка тепло улыбнулась и протянула ей вещь. — Возьми...

Мать Невилла взяла сумку, а другой рукой крепко ухватила Марьяну за ладонь и повела ее за собой к своей кровати. Подойдя, Алиса села на постель и усадила рядом Марьяну.

— Что мы будем делать? — поинтересовалась девушка и, увидев, как женщина провела рукой по подушке, спросила, — Спать?

Алиса, опять улыбнувшись, кивнула.

— Ну, тогда ложись, — Марьяна помогла женщине улечься и заботливо накрыла ее пледом.

Алиса послушно легла, но когда девушка попыталась освободить руку, она вцепилась в нее намертво, что-то невнятно мыча, на глазах ее выступили слезы.

— Что ты, что ты, тише, — принялась успокаивать ее перепуганная Марьяна, — не плачь, я никуда не уйду...

Постепенно Алиса успокоилась и закрыла глаза. Едва сдерживая слезы жалости, Марьяна села на пол у ее кровати, как когда-то сидела рядом с Сириусом, и положила голову на край кровати. Как же ей хотелось помочь этой несчастной женщине... Она такого не заслужила...

— Марьяна!!! — раздался над ухом голос Гермионы.

Девушка вздрогнула и проснулась, недоумевая, как это она умудрилась заснуть утром.

— Что ты здесь делаешь? — удивилась Гермиона.

— Сумочку забыла... — залепетала Марьяна, заметив за ее спиной Августу и Невилла, — вернулась забрать... а она не отпустила...

— Такое бывает, — кивнула бабушка Невилла, — видно, ты ей понравилась... Мне никогда не удается уложить ее спать.

— Пойдем, выпьем кофе, — предложила Гермиона.

— Хорошо, — Марьяна кивнула и попыталась вытащить ладонь из руки Алисы.

Как только кисть Марьяны выскользнула из пальцев женщины, та вдруг зашевелилась и проснулась. Марьяна поспешно присела на ее кровать.

— Все в порядке... — начала она и тут же запнулась, увидев, какими глазами на нее смотрит Алиса.

— Вы кто? — сердито спросила женщина и, повернув голову, заметила ахнувшую бабушку Невилла. — Августа? Что происходит? Почему я в больнице?

— Ты давно здесь... — прошептала старушка.

— Меня что ранили? — спросила Алиса. — И где Френк?

— Я, пожалуй, схожу, позову целителя... — пробормотала Гермиона, направляясь к двери.

Проследив за ней взглядом, Марьяна вдруг заметила, как из кармана плаща девушки, резко вставшей со стула, выпала палочка и закатилась под кровать.

— Гермиона, стой! — крикнула Марьяна, инстинктивно вытянув руку в сторону девушки.

Распахнутая настежь дверь палаты, к которой стремилась Гермиона, с треском захлопнулась прямо перед ее носом. Ошарашенная девушка медленно повернулась к подруге.

— Что это было? — прошептала она, во все глаза глядя на Марьяну.

— Не знаю... — девушка была ошарашена не меньше, — ты уронила палочку...

Марьяна указала рукой на палочку подруги, и та неожиданно взмыла в воздух, проскользила по палате и влетела прямо в руки Гермионы. Все присутствующие просто потеряли дар речи.

— Что за ерунда... — в ужасе прошептала Марьяна, непонимающе глядя на подругу.

— А я знаю... — Гермиона внезапно просияла, — это твоя сила... она проснулась...

— Как же это... — ошарашенно шептала Марьяна, — как такое вышло...

— Все в порядке, не переживай, — счастливая Гермиона подбежала к подруге и обняла ее, — так и должно произойти...

— Деточка! — Августа разрыдалась и бросилась Марьяне на шею. — Ты спасла ее! Ты вылечила Алисочку!

— От чего вылечила? — удивленная Алиса поднялась с кровати и непонимающе посмотрела на женщин. — Что со мной было?

— Сейчас объясню... — Августа явно растерялась, — ты очень давно в больнице, Алиса...

— Я была в коме? — допытывалась женщина. — Ничего не помню... А где Френк?

— Он... тоже здесь... — пробормотала бабушка, — мы к нему сходим...

— А где мой малыш? — спросила Алиса. — Где Невилл?

— Я... здесь... — еле слышно прошептал страшно побледневший Невилл.

Взгляд Алисы метнулся на звук. Несколько минут она пристально разглядывала мальчика, а затем вдруг пошатнулась, побелев не хуже сына. Невилл бросился к ней и подхватил, не давая упасть на холодный кафельный пол. Подняв мать на руки, он донес ее до кровати и осторожно уложил на постель. Перепуганная Августа метнулась к Алисе.

— Алиса! Детка! Что с тобой! — заквохтала старушка, хлопая женщину по щекам.

— Невилл... — простонала Алиса, открывая глаза и разыскивая взглядом сына.

— Мама, я здесь... — прошептал Невилл, склоняясь над ней и беря ее за руку.

— Не может быть... — дрожащими губами прошептала Алиса, — сколько же я пробыла в коме... Тебе ведь был всего год...

— Ты была не в коме, Алиса, — у Августы из глаз потекли слезы.

— Расскажи... — прошептала женщина, стиснув руку сына.

Все время, пока длился рассказ, Гермиона и Марьяна стояли чуть поодаль, не произнося ни звука. Их не покидало странное ощущение, что они не должны здесь быть, что им здесь не место.

— Значит, это ты... — Алиса сползла с кровати и подошла к Марьяне, глядя на нее во все глаза, — ты меня исцелила... А Френку ты можешь помочь?

— Я попытаюсь... — начала было Марьяна, но ее тут же перебила Гермиона.

— Нельзя, Марьяна! — испуганно воскликнула девушка. — У тебя только что произошел сильнейший всплеск магии, твоя сила проснулась, но она все еще нестабильна. Если ты сейчас сделаешь над собой усилие, может произойти что-то страшное... Ты не должна перенапрягаться, пока не научишься ее контролировать...

— Откуда ты знаешь? — удивилась Марьяна.

— Дамблдор говорил, — ответила Гермиона, — а кое-что прочла в книге из библиотеки Сириуса. Там есть одна, в ней немного рассказано о явлении Раданы.

— Радана?!! — воскликнула Алиса, глядя на Марьяну. — Ты настоящая Радана? Но с чем связано твое появление?

— Темный Лорд, — пояснил Невилл и мать обреченно кивнула.

— Я просто попробую... — пробормотала Марьяна, заметив на глазах Алисы слезы, — если не выйдет, я вернусь позже, когда моя сила стабилизируется.

— Но, Марьяна... — возмутилась Гермиона, но увидев выражение лица подруги, пробормотала, — ну хорошо... Только будь осторожна.

Все прошли за ширму, разделяющую палату напополам, где на кровати мирно спал отец Невилла. Увидев изможденного мужа, Алиса разрыдалась и, присев на край постели, взяла его за руку. Невилл подошел к матери и обнял ее за плечи.

Марьяна несмело приблизилась и, присев около кровати, взяла Френка за руку и кивнула Алисе. Женщина вытерла слезы и отошла.

Девушка закрыла глаза и попыталась сосредоточиться на том, как сильно ей хочется помочь отцу Невилла. Первые несколько минут ничего не происходило, а затем Марьяна почувствовала странное тепло в груди. Обрадовавшись, девушка удвоила усилия и неожиданно услышала тихий вскрик Гермионы.

Марьяна открыла глаза и с удивлением обернулась. Стакан с водой, стоящий на тумбочке у кровати Френка, тихо подрагивал. Не успела девушка открыть рот, как стакан взорвался, осыпав всех присутствующих осколками стекла. Женщины вскрикнули, закрывая лицо руками.

— Я же предупреждала... — пробормотала Гермиона, вытряхивая мелкие стекляшки из волос, — тебе лучше прекратить это...

— Марьяна! — закричал Невилл, глядя куда-то назад. — Хватит! Перестань!

— Я ничего не делаю... — растерялась девушка и, повернувшись, проследила за его взглядом.

Кровать Алисы парила в воздухе в пяти футах от пола. Гермиона с ужасом смотрела на нее.

— Это не я... — удивилась Марьяна, наблюдая за самоходной кроватью.

— Остаточная энергия, — с видом знатока заявила Гермиона, — лучше нам уйти, пока ты не разнесла полбольницы...

Марьяна, кивнув, поднялась и тут же ощутила сильный приступ головокружения. Она пошатнулась и ухватилась за подругу. Кровать со страшным грохотом упала из-под потолка, подпрыгнув на полу. Марьяна судорожно хватала ртом воздух, пытаясь справиться с дурнотой, и вдруг начала сползать на пол, потеряв сознание. Невилл подбежал к Гермионе и помог ей поддержать девушку. Вдвоем они донесли Марьяну до кровати Алисы и уложили ее на постель. Спустя пару минут она открыла глаза.

— Что случилось? — удивилась Марьяна, глядя на склонившихся над ней встревоженных друзей.

— Тебе стало плохо, — пробормотала Гермиона, с испугом вглядываясь в бледное, как мел лицо подруги.

— Мне уже лучше, — улыбнулась Марьяна, пытаясь успокоить Гермиону, хотя лучше ей совсем не стало.

Перед глазами все плыло, к головокружению добавилась сильнейшая головная боль, лоб заливал холодный пот, вдобавок ко всему, девушку начало трясти, словно в ознобе. Преодолевая тошноту, Марьяна села в кровати и тут же вскрикнула от сильнейшего болевого спазма, пронзившего голову. Девушка опустила ее и на белое одеяло, которым ее заботливо укрыл Невилл, из носа водопадом хлынула кровь.

— О, Мерлин! — перепугалась Гермиона, побледнев не хуже подруги. — Ты перенапряглась, сделав два таких усилия над своим организмом. Для обычного человека иметь силу Высшего существа — тяжкое бремя...

Гермиона помогла Марьяне лечь обратно, вытерла ей лицо платком и повернулась к стоящим за ее спиной взволнованным Лонгботтомам.

— Давай, я позову целителя, — предложила Августа, но девушка отрицательно покачала головой.

— Нет, нельзя... — возразила она, сотворяя из воздуха кубики льда и заворачивая их в платок, — вам и так придется объяснять исцеление Алисы. Явление Раданы в магическом мире должно оставаться в тайне. Лучше всего нам потихоньку уйти.

— Но ей ведь плохо, — возразила Алиса, — как же ты ее поведешь?

— Все в порядке, — простонала Марьяна, открывая глаза и прижимая к носу лед, — сейчас мы уйдем, Гермиона... На Гриммо мне станет лучше... Там Снейп... Он поможет...

— Давай, я помогу тебе добраться до камина, Марьяна, — вызвался Невилл, протягивая девушке руку.

— Я думаю, тебе сейчас нужно побыть с матерью, — улыбнулась Марьяна, осторожно садясь в кровати.

— Я помогу вам, а потом вернусь в больницу, — непреклонно ответил парень.

— Хорошо, — согласилась девушка, опираясь на руки друзей и поднимаясь с кровати.

Гермиона и Невилл, придерживая Марьяну под руки, вывели ее по задней лестнице к камину. Гермиона отправилась первой, за ней переместился Невилл, поддерживающий шатающуюся девушку.

Когда Марьяна вышла из камина на Гриммо, там уже собрались все обитатели. Гермиона громко объясняла им, что произошло в больнице.

— Марьяна, это же замечательно! — обрадовалась миссис Уизли. — Теперь ты пробудила силу и стала всемогущей!

— Да, верно, но она слишком переутомилась, пытаясь помочь Френку, — объяснила Гермиона, встревоженно глядя на Марьяну.

— Почему ты вся в крови? — перепугался Сириус.

— Неожиданно стало плохо... — слабо улыбнулась Марьяна.

— Тебе нужно отдохнуть, дорогая, — засуетилась миссис Уизли, — давай, я отведу тебя в твою комнату...

— Я сама, не беспокойтесь, пожалуйста, — улыбнулась девушка.

Марьяна сделала пару шагов и тут же покачнулась, почувствовав резкий приступ головокружения. Сириус бросился к ней и подхватил, прижав к себе. Закрыв глаза и уткнувшись лицом в его рубашку, Марьяна стояла в ожидании, пока пройдет дурнота. Неожиданно до нее долетел тонкий аромат его одеколона и девушку захлестнула волна невероятной любви и нежности к этому человеку. Марьяна прижалась к Сириусу всем телом, мечтая лишь о том, чтобы он не отстранился от нее до тех пор, пока она не успеет вытереть слезы. Внезапно среди собравшихся пронесся удивленный шепот, а потом вдруг грянул оглушительный хохот.

Недоумевая, что в такой момент могло насмешить Фреда с Джорджем, Марьяна незаметно вытерла лицо о рубашку Сириуса и обернулась на смех.

Близнецы стояли в паре метров от девушки, но они не смеялись, хотя по выражению их лиц были близки к этому также, как и остальные, с трудом сдерживающие смех.Девушка перевела взгляд на смеющегося человека и раскрыла рот от изумления...

Ржал Снейп. Причем не просто смеялся, а именно ржал, согнувшись пополам с риском уронить Пенелопу и хлопая себя по коленкам. Все остальные прибывали в самом настоящем ступоре. Видеть смеющегося зельевара было не менее невероятно, чем увидеть норвежского горбатого дракона, с аппетитом завтракающего шоколадным печеньем. Хотя, если вдуматься, то второе было даже более вероятно, ведь никто из присутствующих никогда не видел на лице Снейпа ничего веселее ехидной усмешки. Когда первый шок прошел, все начали тихонько хихикать, даже строгая миссис Уизли.

— В чем дело? — удивилась Марьяна, обращаясь к Снейпу.

Тот не ответил, лишь ткнул пальцем в Сириуса, задыхаясь от хохота. Девушка обернулась и ахнула от неожиданности.

Темная одежда Сириуса по непонятной причине стала белоснежной, некогда бывшая черной мантия радовала глаз веселеньким узором из ярко-красных сердечек, а на шее удивленного мужчины был завязан шелковый голубой бант, как у кота Леопольда.

— Прости, Сириус... — пролепетала Марьяна, сравнявшись цветом лица с узором на мантии Сириуса.

— А тебе идет, Бродяга... — простонал Люпин, вытирая выступившие слезы.

— На твоем месте, Блэк, я бы ходил так постоянно, — ухмыльнулся Снейп, справившись с приступом хохота.

— Могу дать поносить, — буркнул Сириус, обняв смущенную Марьяну, — вам просто завидно...

— Не переживай, Марьяна, — успокоила девушку Гермиона, — такое будет происходить иногда, пока ты не научишься управлять своей силой.

— Просто кошмар, — пробормотала обескураженная девушка, не в силах посмотреть Сириусу в глаза.

— Давай, я провожу тебя в комнату, — предложила миссис Уизли, — тебе не помешает отдохнуть.

— Я сам, — вызвался Сириус, и, не спросив у Марьяны, поднял ее на руки и понес в спальню.

Донеся ее до комнаты, мужчина уложил Марьяну в постель и накрыв одеялом, присел на край кровати и взял девушку за руку.

— Это может быть опасно... — улыбнулась Марьяна, глядя в его глаза.

— А я не боюсь, — серьезно ответил Сириус, нежно сжимая ее пальцы.

— Но я боюсь, — возразила Марьяна, — за тебя...

— Все хорошо, — улыбнулся он, — я никому не дам тебя обидеть... Поспи немного...

— Не уходи... — попросила девушка, — посиди со мной ...

— Конечно, — кивнул Сириус, — спи... Я буду рядом.

Благодарно сжав его руку, девушка повернулась набок и закрыла глаза. Засыпая, она почувствовала его ласковые теплые пальцы, нежно гладящие ее по волосам.

Марьяна проснулась оттого, что ей было необычайно тепло и уютно. Открыв глаза, она увидела на постели рядом с собой сладко спящего Сириуса, по-прежнему держащего ее за руку и одетого в ту же расписную мантию. Он слегка улыбался, волнистые волосы упали ему на лицо и он был похож на ангела. Не сдержавшись, Марьяна подняла свободную руку и нежно провела пальцами по его щеке. Сириус тут же проснулся, сонно поморгал и, увидев Марьяну, ласково улыбнулся.

— Ой! — от неожиданности и смущения девушка рванула назад и, не удержавшись на краю кровати, с грохотом свалилась на пол.

— Марьяна! — охнул Сириус и, метнувшись за ней в попытке удержать, загремел следом.

— Чудненько... — смущенно пробормотала покрасневшая Марьяна прямо в нос лежащему на ней Блэку.

— Извини... — прошептал Сириус, почти касаясь губами ее лица.

— Ничего, — мило улыбнулась девушка, размышляя о том, как глупо они сейчас, наверное, выглядят.

— Как ты себя чувствуешь? — как ни в чем не бывало продолжал Сириус, словно они беседовали за завтраком.

— Неплохо, — кивнула Марьяна, — только немного тяжело.

— Ты вся дрожишь... — прошептал мужчина, зарывшись лицом в ее волосы, — ты чувствуешь?

Девушка открыла было рот, чтобы ответить, но тут вдруг и впрямь почувствовала... Это еще что такое?!!! Ой, мамочки!!!

— Блин! — Сириус молниеносно скатился с Марьяны и принялся шарить по карманам. — Чуть не сломал!

Подумав о том, что чуть не сломал себе Сириус, девушка в третий раз за утро залилась густой краской и отвела глаза.

— Целая, — облегченно вздохнул мужчина, вынимая из кармана палочку и внимательно оглядывая ее.

Марьяна мысленно выругала себя за недостойные мысли и вдруг услышала стук в дверь.

— Войдите, — разрешила девушка, совсем позабыв, что все еще лежит на полу.

— Ты в порядке? — дверь скрипнула и появилась Гермиона. — Я, кажется, слышала шум...

— Все в порядке, — улыбнулась Марьяна, — я просто упала с кровати...

— О... — удивилась подруга, заметив Блэка, — я не помешала?

— Нет!!! — в один голос закричали Марьяна и Сириус, вскакивая с пола.

— Спускайтесь завтракать, — Гермиона отвернулась, пряча улыбку, — миссис Уизли зовет...

— Я, пожалуй, пойду... — пробормотал Сириус, едва за Гермионой закрылась дверь.

— Да, конечно, — улыбнулась Марьяна, — спасибо, что побыл со мной.

Проводив Блэка, девушка отправилась в ванную и через пятнадцать минут уже спустилась на кухню. Как ни странно, там никого не было, кроме миссис Уизли, а из гостиной доносились негромкие голоса. Марьяна направилась туда.

Гермиона с книгой сидела в кресле, на диване ворковали Рон и Луна.

— Как ты себя чувствуешь? — поинтересовалась подруга, тщетно пытаясь сдержать улыбку.

— Нормально, — кивнула Марьяна, — а почему ты смеешься?

— Да так, — Гермиона опустила глаза в книгу.

Марьяна возмущенно фыркнула и, отведя взгляд, увидела во втором кресле мирно спящего Снейпа. На руках у него сопела Пенелопа, а на коленях, свернувшись калачиком, урчал Живоглот.

— Какая прелесть! — умилилась Марьяна, увидев сладко спящее трио.

Хлоп! Шерсть кота приобрела нежно-розовый оттенок, а склонившуюся голову зельевара украсил увесистый венок из ромашек. Увидев метаморфозу, Рон оглушительно заржал.

— Марьяна... — простонала Гермиона, огорченно разглядывая кота поросячьего окраса.

— Я не хотела, — смутилась Марьяна, увидев, что она натворила.

— Все дело в твоих эмоциях и желаниях, — вздохнула Гермиона, — пока сила не установится, такое будет иногда случаться.

— А мне нравиться! — продолжал хохотать Рон.

— Совсем не смешно! — рассердилась Марьяна. — Прекрати!

Хлоп! Хлоп! Хлоп! Из ниоткуда на голову Рону упали три сырых яйца и, разбившись, потекли по лицу. Теперь засмеялась Гермиона.

— Черт... — пробурчал Рон, протирая заляпанные глаза и размазывая по волосам липкий желток.

— Классно выглядишь, братец! — похвалил Фред, входя в гостиную в сопровождении остальных членов Ордена. — Ты что, раздразнил верблюда?

— Да нет, он спит, — весело заявил Джордж, ткнув пальцем в спящего Снейпа.

— Я не хотела... — едва не плача, повторила Марьяна.

— Да ладно, ерунда, — улыбнулся Рон, доставая палочку и направляя ее на волосы. — Эванеско!

— Скажи спасибо, что это были яйца, а не булыжники, — подбодрила Луна, когда волосы Рона опять заблестели.

— А что случилось со Снейпом? — поинтересовался Сириус, входя в гостиную последним и уже в нормальной мантии и без банта.

— Ничего... — сквозь сон буркнул зельевар и открыл глаза.

— Доброе утро, профессор, — кивнул Фред, а остальные заулыбались.

— В чем дело? — сердито рявкнул Снейп, видя, что все уставились на него, и тут, почувствовав что-то у себя на голове, протянул руку и сдернул венок. — Это что такое?

— Простите, профессор, — смутилась Марьяна, — я случайно...

Стиснув зубы, но так ничего и не ответив, Снейп закинул венок за диван и согнал с колен кота, ехидно ухмыльнувшись при виде его цвета.

— Завтрак! — крикнула миссис Уизли и все потянулись на кухню.

Снейп рывком поднялся на ноги и разбудил Пенелопу, которая немедленно отчаянно заверещала.

— Тише, тише, — заворчал зельевар, укачивая девочку.

— Нужна пустышка, — заявила Марьяна, ткнув пальцем в ребенка.

— Молчи... — пискнула Гермиона, но было уже поздно.

Хлоп! Гермиона изо всех сил закусила губу, пытаясь сдержать рвущийся наружу смех. Все, кто не успел покинуть гостиную, стремглав ломанулись на выход, в дверях образовалась пробка. Наконец члены ордена протиснулись сквозь дверной проем и с громким топотом помчались на кухню, откуда незамедлительно раздался оглушительный хохот.

— Простите... — в который раз за утро пробормотала Марьяна.

— Ничего, бывает, — с перекошенным лицом прорычал зельевар, вынув пустышку изо рта.

— Пойдемте завтракать, — предложила Гермиона и, не в силах сдержаться, закрыла лицо руками и затряслась от смеха.

— Не вижу ничего веселого, мисс Грейнджер! — рявкнул Снейп и с гордо поднятой головой прошествовал на кухню.

Девушки, посмеиваясь, отправились следом. Все уже сидели за столом с каменными лицами. Гермиона подсела к Драко, держащему на коленях Джонни, Марьяна села рядом с Сириусом, а несчастному зельевару досталось место рядом с Джорджем.

— Она, наверное, голодна, — задумчиво сказала миссис Уизли, поглядев на плачущую малышку, и, налив в бутылочку теплого молока, протянула ее Снейпу, — вот, держи, Северус...

— Спасибо, — выдавил зельевар и принялся кормить Пенелопу, одновременно отдавая приказания Нарциссе, что положить ему в тарелку.

— У вас же все остынет, профессор, — пару минут спустя заявил Джордж, взглянув на Снейпа, с тоской созерцающего остывающую овсянку, — давайте, я вам помогу...

С этими словами Джордж взял ложку Снейпа, зачерпнул кашу из его тарелки и поднес ему ко рту.

— Ням-ням! — предложил Джордж, тыча ложкой зельевару в губы, но, увидев его испепеляющий взгляд, быстро сунул кашу себе в рот.

— Немедленно прекратите пожирать мой завтрак, Уизли, — прорычал Снейп, сверля парня глазами.

— Угу, — кивнул Джордж, и облизав ложку Снейпа, положил ее на место.

— Сегодня чудная погода, — быстро сменила тему умница Нарцисса, бросив быстрый взгляд на перекошенного зельевара, который уже начал медленно багроветь.

— Давайте все пойдем гулять! — радостно подхватила Луна.

— Мы с Драконом будем лепить снеговика! — завопил Джонни, скача на коленях Драко.

— А все остальные будут играть в снежки, — добавил Рон, — команда парней против команды девчонок.

— Тогда считай, что вы уже продули, — заявила Джинни, — мы вас сделаем...

— Разбежалась... — ухмыльнулся Рон, — нас, кстати, больше...

— Доброе утро! — поздоровалась Тонкс, выходя из камина.

— А вот и подмога! — обрадовалась Джинни.

— В чем подмога? — спросила Тонкс, садясь за стол и наливая себе кофе.

Громко галдя, все принялись посвещать Тонкс в курс дела. Та пришла в совершеннейший восторг.

— Обожаю эту забаву, — радовалась она, быстро допивая кофе, — к тому же, скоро Рождество...

— Верно, — согласилась Луна, взглянув на календарь, — осталось всего две недели.

— Не против встретить его вместе? — тихо прошептал Рон ей на ушко и девушка, кивнув, благосклонно улыбнулась.

Покончив с завтраком, все дружно помогли миссис Уизли убрать посуду, а затем, быстро одевшись, гурьбой повалили на улицу. Гулять отправились абсолютно все, даже Снейп с Пенелопой, которого миссис Уизли вытащила на улицу под предлогом того, что детям нужен свежий воздух.

Джонни немедленно потащил Драко лепить снеговика. Миссис Уизли, Нарцисса и Снейп с детьми на руках уселись на лавочку.

— Ну что, начинаем? — крикнул Фред, нагребая в ладони побольше снега.

— Так нечестно, — возмутилась Луна, — вас семеро, а нас пятеро...

— Тогда я перейду на вашу сторону и буду защищать прекрасных дам, как истинный джентльмен! — с пафосом воскликнул Сириус и тут же замолчал, проглотив огромный кус снега, попавший ему прямо в открытый рот.

— Вот тебе, предатель! — захохотал Гарри.

— Ах, так? — заорал Сириус, быстро лепя снежок. — Ну, держись!

Веселая заварушка длилась несколько часов. За это время Драко и Джонни слепили трех снеговиков, а участники снежного побоища покрылись сосульками с ног до головы. Наоравшись до хрипоты в споре, кто одержал верх в битве, в конце концов все решили, что победила дружба, и, вытряхивая из рукавов, сапог и из-за пазухи кучи снега, поплелись домой.

После целого дня на морозе аппетит у всех разгулялся, что очень порадовало миссис Уизли. Дожевав последний кусок, Марьяна почувствовала, что у нее слипаются глаза, и, пожелав всем спокойной ночи, направилась в свою комнату.

— Марьяна, подожди! — Сириус нагнал ее у самых дверей. — Можно с тобой поговорить?

Внутри у девушки все похолодело. Настал тот момент, которого она больше всего боялась. С трудом справившись с волнением, она кивнула и пригласила Сириуса войти.

— В чем дело? — спросила девушка, закрывая дверь.

— В нас, — спокойно ответил Сириус, но Марьяна поняла, что цена этому спокойствию не больше, чем ее собственному.

— А что с нами не так? — поинтересовалась она, с трудом сохраняя самообладание.

— То, что мы должны быть вместе, — Сириус приблизился к Марьяне, глядя ей в глаза, — но этого до сих пор не произошло... Почему, Марьяна?

— Мы никому ничего не должны... — прошептала девушка, пытаясь унять дрожь в голосе.

— Ты любишь меня, Марьяна? — неожиданно спросил Сириус, приподняв ее лицо за подбородок.

"Люблю!!! Люблю!!! Люблю!!!" — где-то глубоко внутри кричала ее душа, но девушка молчала, глядя в его красивые карие глаза и чувствуя, как судорожно сжимается сердце. Если он сейчас уйдет, уйдет навсегда, безвозвратно, то ее жизнь потеряет для нее всякий смысл... Не лучше ли будет оставить хоть призрачную надежду... Мечту о том, как все могло бы быть, не будь она проклятой...

— Просто ответь... — прошептал Сириус, нежно проводя рукой по ее волосам, — ты любишь меня?

— Нет, — твердо ответила Марьяна, проклиная себя за ту боль, что причиняет ему своей ложью, и чувствуя, как внутри все горит от ее собственной боли, — нет, я не люблю тебя...

Она знала, что он распознал ее ложь. Но он лишь молча посмотрел на нее, а затем, резко развернувшись, вышел из комнаты и хлопнул дверью, оставив ее наедине с всепоглощающей болью.

Ноги Марьяны подкосились и она рухнула на колени. Казалось, внутри нее ничего не осталось, лишь пустота, вакуум, наполненный отчаянием и болью. По ее щекам, обжигая кожу, ручьями текли слезы, но они не приносили облегчения, как это обычно бывало, словно были лишь дополнением к ее страданиям. Когда в приюте ее пинали все, кому не лень, когда от нее сбегали парни, когда в одинокие зимние вечера она засыпала, прижимая к груди фотографию матери, даже тогда ТАК она не плакала...

Девушку начало колотить, в глазах потемнело, а в голове появился какой-то странный звон. Откуда-то сбоку, словно из тумана, выплыло перепуганное лицо Гермионы, шевелящее губами. Судя по всему, она что-то говорила, но Марьяна не услышала ни звука. Чувства словно отключились, она не слышала подругу, не чувствовала ее прикосновений, даже не ощущала слабого аромата ванили, обычно исходящего от волос Гермионы.

Подруга повернулась в сторону и открыла рот, очевидно что-то крикнув, но до Марьяны вновь не донеслось ни звука. Сквозь уплывающее сознание она успела заметить толпу народа, вбегающую в комнату; бросившегося к ней Снейпа, вынимающего на ходу палочку; склонившегося над ней Сириуса, бледного, как мел.

Марьяна попыталась улыбнуться любимому, но не смогла. Стены комнаты вдруг стали сжиматься, на нее навалилась удушающая темнота, будто в помещении кончился воздух, и все померкло.

К Марьяне медленно возвращалось сознание. Мысли, звуки и ощущения с трудом протискивались сквозь наплывающую дурноту, словно капли дождя через москитную сетку. До нее донесся сердитый голос и она с огромным трудом открыла глаза.

На краю кровати сидела насупленная Гермиона. Возле прикроватной тумбочки, густо заставленной флаконами, маячил хмурый зельевар, наливая в чашку по чайной ложке зелья из каждого пузырька.

— Черт знает что! — сердито ворчал страшно злой, судя по голосу, профессор. — Радану доверили идиотам! Сначала едва не скормили ее оборотню в лесу, потом потащили в больницу, где она чуть не окочурилась, пытаясь помочь Лонгботтому, а теперь, в довершение ко всему, полное истощение и сильнейшая лихорадка на фоне мощного эмоционального стресса. Что произошло, мисс Грейнджер?

— Я не знаю, профессор... — слабо отбивалась Гермиона, — когда я вошла, она сидела на полу, вся в слезах. Спрашиваю — не отвечает, только головой трясет, а потом упала в обморок...

— Такое состояние не могло произойти просто так! — рявкнул Снейп, добавляя в чашку ложечку ярко-голубой скользкой на вид дряни. — Вы что-то недоговариваете, мисс Грейнджер!

— Но я правда не в курсе, сэр! — в отчаянии воскликнула Гермиона, заламывая руки. — Очевидно, она поссорилась с Сириусом, потому что когда я подходила к комнате Марьяны, он вылетел оттуда, как на реактивном помеле, едва не сбив меня с ног.

— Чертов Блэк! — зельевара перекосило. — Какого шишуга он привязался к девчонке?

— Гормоны... — вздохнула Гермиона, словно это слово все объясняло.

— Оторвать бы ему эти... гормоны... — проворчал Снейп и, повернувшись к Марьяне, заметил, что она очнулась. — О, наконец-то! Как вы себя чувствуете?

— Не очень... — честно призналась Марьяна, с трудом отлепив от нёба пересохший язык, — что произошло?

— Обретение магической силы нанесло сильный удар по вашему организму, — терпеливо объяснил Снейп, — приложенное вами усилие при попытке помочь Френку подкосило вас еще больше, и в довершении всего вы, не оправившись как следует, получили сильнейший стресс.

— Голова все еще кружится... — простонала Марьяна, держась за виски.

— Неудивительно, — проворчал зельевар и протянул Марьяне чашку с термоядерной смесью, — выпейте это прямо сейчас.

Слегка привстав на кровати, Марьяна поднесла чашку к губам и быстро проглотила зелье, напоминающее гудрон и такое мерзкое, что девушку едва не вывернуло наизнанку.

— Прекрасно, — довольно кивнул зельевар и, повернувшись, вышел из комнаты, оставив Марьяну гадать, что именно ему показалось прекрасным — то, что она выпила лекарство или то, что едва тут же не распрощалась с ним.

— Ты так нас перепугала, Марьяна, — заговорила Гермиона, когда за профессором захлопнулась дверь.

— Сколько я пробыла в отключке? — поинтересовалась Марьяна, беря с тумбочки стакан с водой и отпивая пару глотков.

— Почти неделю... — вздохнула подруга, придирчиво оглядывая девушку, — мы думали, ты до Рождества не очнешься. Первые три дня у тебя были ужасные судороги, потом появилась лихорадка. Что случилось?

Поколебавшись, Марьяна рассказала Гермионе о разговоре с Сириусом. Подруга пришла в дикий ужас.

— О, Мерлин, но почему?!! — простонала Гермиона, уставившись на Марьяну, как на сумасшедшую.

— Это слишком сложно... — вздохнула девушка.

— Я попытаюсь понять, — Гермиона взяла Марьяну за руку.

— Если я расскажу ему... — девушка замялась, но потом все же решила продолжить, — и вдруг окажется, что он не мой избранник... Пусть лучше мечта останется мечтой... Я предпочту думать, что это возможно, чем разубедиться в этом раз и навсегда...

— Перестань празновать труса! — рассердилась Гермиона. — Неужели ты готова лишить себя многих лет безоблачного счастья, только потому, что боишься? Что если он и впрямь твой избранник?

— Я не боюсь! — с вызовом ответила Марьяна и под пристальным взглядом подруги тут же скисла. — Я боюсь...

— Когда я поняла, что мне небезразличен Драко, я тоже боялась... — сказала Гермиона, — тогда я не была уверена, как воспримет это Люциус.

— Это не одно и то же, — возразила Марьяна, — в ваших отношениях с Драко решение все же оставалось за ним, а не за его отцом. Я уверена — будь Люциус против, Драко бы нашел способ его убедить... Но я не смогу убедить Сириуса быть со мной, если я ему противна...

— Да с чего ты такое взяла? — Гермиона была в шоке. — Да он же надышаться тобой не может! Он всю эту неделю не отходил от тебя ни днем, ни ночью, только сегодня ушел, когда Снейп сказал, что ты скоро придешь в себя... мне показалось, он боится быть рядом с тобой после случившегося... Боится вызвать новый приступ...

— Это только до того времени, пока мы с ним... — Марьяна порозовела, — ну, ты же помнишь о проклятии...

— Ерунда... — начала было Гермиона.

— От меня сбегали трижды! — перебила ее подруга. — Дай Бог тебе никогда не увидеть того отвращения на лице любимого человека, что видела я! Те парни... Это было давно... Тогда мне казалось, что я их любила... Это было до тех пор, пока я не встретила Сириуса... Я никогда не думала, что в моей жизни появится человек, который настолько сильно будет мне нужен... Теперь мне начинает казаться, что я раньше никогда никого не любила... Пойми, я не переживу, если потеряю его...

— Как можно потерять то, чем ты и так не обладаешь? — удивилась Гермиона.

— Значит, я не хочу им обладать, — пробормотала Марьяна и начала слезать с кровати, — давай на время закроем эту тему.

— Куда ты собралась? — насторожилась Гермиона. — Ты еще недостаточно окрепла, вставать пока нельзя.

— Ничего, — успокоила ее подруга, — до кухни, думаю, доберусь.

Девушка, поняв, что Марьяну не переспорить, горестно вздохнула и, взяв ее под руку, осторожно повела на кухню.

Их появление на ужине вызвало настоящий фурор. Все наперебой кинулись к ним с радостными возгласами и принялись распрашивать о здоровье Марьяны. Недоволен был только Снейп, громко ворчащий, что девушка нарушает постельный режим.

Успокоив членов Ордена, Марьяна села за стол и поймала тоскливый, наполненный болью взгляд Сириуса, который, впрочем, тут же отвел глаза.

— А как поживает силушка богатырская? — поинтересовался Фред, накладывая себе на тарелку салат. — Не пострадала?

— Понятия не имею, — пожала плечами Марьяна, — я ею еще не пользовалась... К тому же пользоваться ею сейчас довольно затруднительно.

— Зато как весело! — подмигнул ей Джордж и она засмеялась.

— Что будешь кушать, милая? — поинтересовалась у Марьяны миссис Уизли.

— Йогурт, если можно, — попросила девушка.

Хлоп! Йогурт, стоящий у тарелки Фреда, шустро поехал по столу прямо к Марьяне.

— Не пострадала... — опечалился Фред, глядя вслед самоходному йогурту.

— Ой, извини... — смутилась девушка и, взяв йогурт, протянула его парню, — вот, возьми...

— Что ты, что ты! — замахал руками Фред. — Мне приятно тебя угостить... К тому же, я не хочу заполучить расстройство желудка лишь за то, что пожалел йогурта для Раданы.

Все, кроме Сириуса и Снейпа, расхохотались. Ужин уже подходил к концу, когда из камина, сопровождаемый легким свистом, появился Дамблдор.

— Добрый вечер! — радостно улыбнулся старик. — Всем приятного аппетита! Несказанно рад видеть вас в добром здравии, Марьяна.

— Благодарю вас, сэр, — улыбнулась девушка.

— Есть какие-нибудь новости, Альбус? — поинтересовался Снейп, отодвинув от себя пустую тарелку.

— Да, — кивнул Дамблдор, — собственно, поэтому я и пришел. Для начала, у меня есть кое-что для Марьяны.

— Вы меня заинтриговали, профессор, — удивилась девушка.

— Наш французский коллега, член Ордена Феникса, — начал объяснять Дамблдор, — прислал мне одну очень необычную книгу. Где он ее достал, Франко старательно умалчивает, но книга эта очень древняя, написана от руки, и составлена человеком, близко знакомым с предыдущей Раданой, жившей тогда в Париже и остановившей сильнейшую за всю историю человечества эпидемию чумы.

С этими словами Дамблдор достал из-под мантии потрепанную на вид книгу с растрескавшейся обложкой и положил на стол. Все с огромным интересом склонились над книгой, едва не стукнувшись лбами.

— "Радана — живая легенда", — озвучила Гермиона название книги.

— В ней собраны исключительно достоверные сведения о возможностях Раданы и способах использования ее магии, — закончил старик, — я подумал, тебе будет интересно изучить ее...

— Конечно, благодарю вас, сэр, — кивнула Марьяна, беря книгу и передавая ее Гермионе — та, вывернув шею, силилась прочесть, что указано на обратной стороне обложки.

— Что-то еще, Альбус? — спросил Снейп, видя озабоченное лицо старика.

— Алиса чувствует себя превосходно, — улыбнулся Дамблдор, — но информация о ее исцелении проникла за пределы больницы святого Мунго.

— Чем это грозит Алисе? — cпросил озадаченный Люпин.

— Алисе ничем, — покачал головой старик, — дома она в безопасности, их коттедж защищен Хранителем тайны. Но Пожиратели скоро узнают, что Радана обрела силу и дальше возможны два варианта — либо участятся нападения, чтобы выманить Марьяну, либо, напротив, они начнут прятаться, и тогда найти их будет весьма затруднительно.

— Что же мы будем делать, профессор? — спросила Гермиона, не отрывая взгляд от книги.

— Встречать Рождество, — улыбнулся Дамблдор, — ближайшую неделю никаких происшествий не ожидается, а вы все заслужили спокойный праздник.

— Что будет с Джонни? — спросил директора Драко, беспокойно оглядываясь на дверь.

— Мальчик будет передан на усыновление, — спокойно ответил Дамблдор, — но пока ему лучше побыть здесь. Кстати, что касаемо детей, появились еще новости.

— Что такое? — нахмурился Снейп, невольно прижав к груди Пенелопу.

— Два дня назад стало известно, — объяснил старик, — что Мариус и Пенелопа не являются родственниками. Член Ордена Джозеф Кроули, тот, который работает в магловской полиции под прикрытием, чтобы мы могли быть в курсе событий в их мире, сообщил интересные сведения.

— В чем дело? — еще больше напрягся зельевар.

— Дело было передано в магловское ФБР, учитывая, в каком состоянии остался дом после нападения Пожирателей, — начал Дамблдор, — к тому же определить причину смерти было невозможно, ведь "Авада Кедавра", как вы знаете, не оставляет на теле никаких повреждений. По словам Джозефа, расследование происходило в строжайшей секретности, но неделю назад к миссис Гордон, матери Мариуса, неожиданно приехала сестра из штатов. Увидев раскуроченный дом, она обратилась в полицию и именно от нее мы узнали некоторые детали. Диана Гордон приезжала поздравить сестру, когда у нее родился сын. Примерно через неделю после возвращения Аманды из клиники, кто-то подбросил ночью под дверь корзинку с младенцем. Это и была Пенелопа.

— Но ведь она тоже обладает магическими способностями... — удивилась Гермиона.

— Да, в этом все и дело, — кивнул старик, — нам тоже показалось странным, что ребенка подложили под дверь дома потомков Мерлина, где уже был младенец, наделенный магической силой. Словно хотели, чтобы девочка росла в подходящей компании и была защищена.

— Так вот почему в детской была всего одна кроватка! — вскрикнула Гермиона.

— Да, верно, мисс Грейнджер, — подтвердил Дамблдор, — но Гордоны решили удочерить малышку, и после этого Диана сестру не видела. Но, что еще более любопытно, неделю спустя девочка попадает в Орден Феникса, и у меня есть подозрения, что это могло быть спланировано.

— Хотите сказать, что ребенок представляет угрозу? — с едва заметными угрожающими нотками вкрадчиво спросил Снейп.

— Нет, нет, что ты, Северус! — замахал руками Дамблдор. — Скорее девочка попала сюда, чтобы мы обеспечили ей защиту. А из этого следует, что родители ребенка наслышаны об Ордене.

— У вас есть представление, кто это может быть? — уже спокойнее спросил зельевар.

— Ни малейшего, — вздохнул старик, поднимаясь на ноги, — но Джозеф сейчас старается что-нибудь выяснить. Ясно одно — если Пенелопа подброшена волшебником, найти его практически невозможно.

— Приходи к нам на рождество, Альбус, — пригласила миссис Уизли.

— Думаю, зайду, — улыбнулся Дамблдор, — а теперь мне пора... Всего хорошего.

Кивнув на прощание присутствующим, он подошел к камину и с легким свистом исчез, а члены Ордена еще долго стояли, пристально разглядывая Пенелопу.

Оказав помощь миссис Уизли в уборке посуды, Марьяна налила две чашки чаю и, поставив их на поднос, направилась в гостиную.

— Ну, что интересного вычитала? — спросила девушка, подсаживаясь к Гермионе, уткнувшей нос в книгу, принесенную Дамблдором.

— М-м-м... — промычала подруга, переворачивая страницу.

— Гермиона, прием! — повысила голос Марьяна, сгружая с подноса чашки.

— А? — Гермиона, вздрогнув, подняла глаза от книги и уставилась на Марьяну.

— Я говорю, что хорошего нашла? — переспросила девушка и подвинула подруге чай. — Вот держи, это тебе...

— Благодарю, — кивнула Гермиона и добавила, отпивая из чашки, — ты знаешь, книга — просто блеск.

— И что же в ней блестящего? — удивилась Марьяна, разглядывая тусклую обложку.

— Содержимое, — воодушевилась Гермиона и, поставив чай на стол, принялась судорожно листать книгу, — вот, смотри, здесь много про твою силу.

— Что-то конкретное? — спросила девушка, заглядывая подруге через плечо.

— Да, — ответила Гермиона, разыскивая нужную страницу, — например, твоя мощь не безгранична...

— Как это? — не поняла Марьяна, хлопая глазами.

— Тебе подвластно практически все, — принялась объяснять Гермиона, — но здесь многое зависит от прилагаемых усилий. Если, допустим, ты передвинула стакан на столе, то сила практически не расходуется. А вот если ты, к примеру, сдержала землетрясение, то тут уже тратится гораздо больше мощи.

— Значит, она может просто закончится? — ошарашенно спросила Марьяна.

— Нет, — терпеливо втолковывала Гермиона, — но если ты в течение короткого времени будешь прикладывать огромные усилия, то сила истощается, и понадобится некоторое время на ее восстановление.

— Приблизительно сколько? — поинтересовалась Марьяна.

— От часа до суток, — ответила подруга, перелистывая страницу, — зависит от того, какие именно действия ты производила и сколько было потрачено энергии.

— Ясно, — кивнула Марьяна, — какие еще интересные факты?

— Масса всего, — туманно ответила Гермиона, бегло просматривая оглавление, — кстати, когда твоя сила установится, ты сможешь производить любые действия, всего лишь захотев этого. Согласно книге, сила тебе не принадлежит, она взята на время у высших существ, твоя, например, у демона. И потому, чтобы, так сказать, активировать ее и воспользоваться этим преимуществом, ты должна произнести "Я желаю...", а затем вслух или мысленно сформулировать требуемое.

— Ловко, — ехидно усмехнулась Марьяна, — то есть на войне все будут биться, а я начну метаться по округе и орать "Я желаю!", "Я желаю!".

— Зато действует, — улыбнулась Гермиона, — что же касается твоей силы, то тебе будет подвластно практически все, кроме оживления умерших, даже самоисцеление. Но здесь написано, что Радана, остановив эпидемию , в качестве награды потребовала вернуть к жизни ее любимого человека, умершего от чумы. И Ангелы исполнили ее желание.

— Да, ведь это было ее желание, — задумчиво заметила Марьяна.

— Но самый интересный факт, который я нашла в твоей книге, — хитро подмигнула подруга, — еще впереди. Согласно написанному здесь, Радана может передать свою силу другому человеку. Но... лишь на непродолжительное время, лишь своему стороннику, лишь по собственному желанию и лишь в том случае, если от этого зависит чья-то жизнь, а сама Радана по какой-то причине не может ему помочь. Как только человек, получивший силу, исполнит свою миссию, все вернется обратно, сила возвратится к Радане, а человек снова станет обычным. Но такая передача возможна лишь единожды...

— Чем дальше в лес, тем толще зайцы, — вздохнула Марьяна, — не думала, что с этим будут такие сложности.

— Не переживай, все наладится, — подбодрила ее Гермиона.

— Кстати, пока не забыла, — спохватилась девушка, — ты не поможешь мне отправить заказ по совиной почте, скоро Рождество и пора готовить подарки...

— Конечно, без проблем, — заверила подруга, — но где ты возьмешь деньги?

— Орден Феникса переправил всю сумму с моего счета в банке в Гринготтс, — пояснила Марьяна, — мне сообщил Дамблдор. Он же пообещал посодействовать, чтобы мне выдали оттуда небольшую сумму без моего присутствия, правда не знаю, как ему это удастся...

— Я знаю, — ответила Гермиона, допивая остывший чай, — Билл работает там, он поможет...

— Ты изучила книгу? — поинтересовалась Марьяна. — Можно мне ее взять?

— Конечно, бери, — кивнула подруга и, протянув книгу, поднялась на ноги, — а я, пожалуй, пойду спать. Спокойной ночи!

— Сладких снов, — улыбнулась Марьяна и, сунув книгу подмышку, направилась к себе.

Повернув по коридору к своей комнате, девушка неожиданно увидела Сириуса, маячившего у дверей ее спальни и, по всей видимости, ожидавшего ее. Тихонько охнув, Марьяна резко развернулась и на крейсерской скорости понеслась в комнату Гермионы и Джинни.

Постучав в дверь и услышав "Войдите!", Марьяна вошла в комнату и увидела девушек, оживленно беседующих с Тонкс. При виде Марьяны разговор прервался.

— В чем дело? — удивилась Гермиона, заметив подругу. — Ты ведь, кажется, пошла спать...

— Могу я переночевать у вас? — выпалила Марьяна, задыхаясь от быстрого бега.

— Конечно... — ошеломленно пробормотала Гермиона, — а что случилось?

— Э-э-э... — Марьяне и в голову не пришло выдумать достойный повод, — замок в комнате сломался, не могу войти...

— Давай, я посмотрю, — предложила Гермиона, поднимаясь с постели и надевая халат, — наверное, Фред с Джорджем пошутили и наложили какое-нибудь заклятие...

— Не надо! — чересчур быстро крикнула Марьяна и тут же поняла, что прокололась.

— Сдается мне, — хитро прищурилась Гермиона, — что сломанный замок зовется Сириусом. Он хочет поговорить?

— Да, — сердито буркнула девушка, присев на кровать Джинни, — ждет меня у спальни...

— Ну и прекрасно! — обрадовалась Тонкс. — Так почему ты еще здесь?

— Как раз поэтому... — вздохнула Марьяна, опустив голову.

— Послушай... — начала было Гермиона, но тут раздался стук в дверь.

— Кто там? — поинтересовалась Тонкс, хитро глядя на Марьяну.

— Сириус, — раздалось из-за двери, — можно войти?

— Ой! — пискнула Марьяна и, плюхнувшись на пол, шустро заползла под кровать и натянула до пола край одеяла, едва не скинув с кровати замотанную в него Джинни.

— Входи! — крикнула Гермиона, возмущенно покачав головой.

— Я вас не разбудил? — поинтересовался Сириус, всунувшись в комнату. — Я ищу Марьяну, вы не видели ее?

— Нет... — как и полагается подруге, ответила Гермиона, слегка порозовев и бросая угрожающие взгляды на Тонкс, — наверное, она на кухне...

— А, ясно... — погруснел Сириус, — пойду погляжу... Спокойной ночи.

Едва за мужчиной закрылась дверь, Тонкс поднялась со стула, подошла к кровати Джинни и присела на корточки.

— Запонка закатилась? — ехидно поинтересовалась метаморфиня, поднимая свисающий край одеяла и заглядывая под кровать.

— Очень смешно, — пропыхтела Марьяна, выползая на свет Божий, — лучше помоги выбраться.

— Я тебя туда не запихивала, — фыркнула Тонкс, но все же протянула Марьяне руку.

— Марьяна... — в отчаянии простонала Гермиона, — ты же понимаешь, что ведешь себя, как ребенок...

— Я даже понимаю, насколько глупо я при этом выгляжу, — кивнула девушка, садясь на кровать, — но что я могу поделать?

— А вот я как раз не понимаю ничего! — прорезалась Тонкс. — Насколько мне помнится, ты была очень расстроена, решив, что у нас с Сириусом роман... А теперь, когда ты знаешь, что это не так, ты прячешься от него под кроватью...

— Расскажи ему все, — посоветовала Гермиона, — о проклятии и избраннике.

— Ага, — фыркнула Марьяна, — и он тут же предложит проверить...

Джинни и Гермиона расхохотались, а Тонкс по-прежнему недоумевающе смотрела на них. Марьяна подкралась к двери, осторожно приоткрыла ее и выглянула в коридор.

— Никого, — констатировала девушка и, повернувшись к подругам, добавила, — я, пожалуй, пойду, пока Сириус ищет меня в кухне... Спокойной ночи.

Выскользнув из комнаты, Марьяна что есть духу помчалась в свою спальню. Пробегая мимо гостиной, она увидела в кресле спящего Сириуса и почувствовала, как екнуло сердце. С трудом сдерживая подступающие слезы, Марьяна дошла до своей комнаты, разделась и легла в постель. Несмотря на то, что она все еще чувствовала сильную слабость после болезни, девушка знала, что сегодня уснуть ей вряд ли удастся.

После бессонной ночи Марьяна чувствовала себя едва ли не хуже, чем когда очнулась после лихорадки. Отчаянно зевая, она приняла душ и спустилась на кухню, где уже орудовала миссис Уизли. За столом с чашкой травяного чая сидела немного бледная Нарцисса.

— Доброе утро! — поздоровалась Марьяна. — Вы в порядке, миссис Малфой?

— Да, спасибо, все хорошо, — вымученно улыбнулась Нарцисса, — малыш немного беспокоит... С самого утра джигу отплясывает...

— Может, уже пора? — спросила Марьяна, подходя к плите и помогая миссис Уизли жарить оладьи.

— Нет, еще не время, — вздохнула Нарцисса, положа руку на живот, — в запасе еще две недели...

В кухню вошли Гарри, Рон, Драко и близнецы, а вслед за ними девушки. Миссис Уизли быстренько нагрузила их приготовлением бутербродов.

Спустя еще минут пять на кухне возникли Снейп с Пенелопой, Люпин, Люциус и вслед за ними бледный, измученный Сириус. Марьяна быстро отвернулась к плите, не в силах смотреть ему в глаза от стыда.

— Как ты, милая? — обеспокоенный Люциус подошел к жене и присел рядом с ней на скамейку.

— Неплохо, — старательно улыбнулась Нарцисса и незаметно утерла пот со лба.

— Я думаю, тебе лучше прилечь, дорогая, — заботливо сказала миссис Уизли, — пойди в гостиную, чтобы не подниматься лишний раз по ступенькам, а я принесу тебе туда завтрак.

— Идем, Цисси, — Люциус помог ей подняться и, обняв за плечи, увел из кухни.

— Все готово, — возвестила миссис Уизли, — подождем Люциуса и можно садиться завтракать.

Малфой-старший вернулся через пару минут, у него на спине сидел Джонни.

— Дракон!!! — завопил мальчик, спрыгивая со своего "коня" и подлетел к Драко. — Я проснулся, а тебя уже нету! Я пошел вниз и дядя Люцикус согласился меня покатать!

— Люциус... — со смехом поправил Драко, усаживая ребенка к себе на колени, — что будешь есть?

— Оладьи! И какао! — заказал Джонни, ткнув пальцем в упомянутые яства. — Дракон, давай сегодня будем вырезать снежинки из фольги? Скоро же Рождество...

— Обязательно будете, — кивнул Фред, стянув с тарелки Рона бутерброд с ветчиной, — а мы будем помогать... Мы каждый год их вырезаем — семейная традиция.

— Можно устроить конкурс, — мечтательно сказала Луна, незаметно подкладывая Рону на тарелку свой бутерброд, — например, на самую красивую снежинку, на самую маленькую, на самую ажурную...

— Или на самую... — весело подхватила Джинни, но закончить не успела.

Из гостиной донесся пронзительный крик. Снейп, подпрыгнув, едва не уронил Пенелопу, а Марьяна опрокинула чашку с чаем.

— Нарцисса... — Люциус, сравнявшись цветом лица со сливками, которые лил себе в кофе, выскочил из-за стола и стремглав помчался в гостиную, за ним понеслись все остальные.

Нарцисса стояла у стола, опираясь на него руками и согнувшись пополам, и тяжело дышала. Перепуганный Люциус бросился к ней.

— Цисси, милая, что такое? — засуетился он, поддерживая жену. — Почему ты встала?

— Больно... — прошептала чуть слышно Нарцисса и Люциус увидел, что по ее лицу катятся слезы, — мне больно...

— Все хорошо, не переживай, — забормотал муж, обнимая ее, — это просто спазмы... Сейчас пройдет...

— Нет, это не спазмы, — покачала головой вошедшая последней Гермиона и указала на лужу воды, в которой стояла Нарцисса, — у нее начались роды...

— Что?!! — Люциус ошарашенно посмотрел на Гермиону. — Этого не может быть! Еще слишком рано!

— Такое бывает, мистер Малфой, — вздохнула девушка, — роды начались раньше.

— Но как же... — бормотал Люциус, обнимая стонущую жену, — целители... Нужно в больницу!

— Вы же помните, что говорил Невилл, — возразила Гермиона, — без пропуска туда не попасть. Нужно предварительно отправить запрос...

— Так отправляйте, мать вашу!!! — заорал воспитанный аристократ.

— Но они пришлют пропуск не раньше, чем через сутки, — покачал головой Люпин, — нужно было заранее.

— Но я же не знал! — взревел Люциус. — Что теперь делать?

— Придется справляться своими силами, — вздохнула Марьяна, — кто-нибудь может принять роды?

Судя по тому, как все попятились назад, роды принять не мог никто. Нарцисса, бледная как полотно, внезапно закричала и упала бы на пол, если бы Люциус ее не поддержал. Драко бросился к ним, чтобы помочь отцу.

— Но мы же должны ей помочь... — растерялась Марьяна, — может вы, миссис Уизли?

— Что ты, детка! — замахала руками женщина. — Мне становится плохо при виде крови. Максимум, на что я способна — это помазать йодом разбитые коленки.

— Гермиона... — Марьяна с надеждой взглянула на подругу, — ты ведь, наверное, все существующие книги перечитала...

— Лишь те, что касаются магии, — растерялась Гермиона, — о родах я ничего не знаю.

— Тогда, может, профессор Снейп? — девушка повернулась к зельевару. — Вы же такой умный...

— Нет!!! — хором закричали Люциус и Нарцисса.

— Благодарю за столь лестную оценку, — Снейп изобразил некое подобие улыбки, — но я зельевар, а не акушер, и в этой отрасли я ничего не понимаю.

— Давайте отправимся в Хогвартс через камин! — воодушевился Рон. — Приведем сюда мадам Помфри!

— Боюсь, не выйдет, Рон, — покачала головой Гермиона и надежда, мелькнувшая на лице Люциуса, тут же угасла, — через камин может пройти только Дамблдор со своей стороны, все остальное время камин запечатан.

— Люциус... — Нарцисса не выдержала и заплакала, — мне так больно... помоги...

— Северус, — Люциус в отчаянии посмотрел на зельевара, — ты можешь дать ей какое-нибудь обезболивающее зелье?

— Она же не ранена, — Снейп явно растерялся, — обычное снадобье тут не поможет. В больнице Святого Мунго для рожениц применяют специальное зелье, но у меня его нет. Оно варится три дня, я собирался приступить к его приготовлению через пару дней. Все произошло так внезапно...

— Да уложите же ее, наконец, в постель! — не выдержал Сириус, глядя на согнувшуюся пополам Нарциссу.

— Идем, дорогая... — Люциус легко поднял жену на руки и понес ее в спальню, за ним засеменили остальные.

Внеся Нарциссу в комнату, Люциус бережно положил ее на кровать и укрыл одеялом. Члены Ордена столпились вокруг, растерянно глядя друг на друга.

— Марьяна, — встрепенулась Гермиона и повернулась к подруге, — помнишь, ты рассказывала мне, что окончила курсы по оказанию первой помощи... Насколько мне известно, на таких курсах учат принимать роды.

— Но это была лишь теория, — попыталась отбиться Марьяна, проклиная себя за длинный язык, — нам показывали это все на манекене.

— Ну вот, видишь, — воодушевилась Гермиона, — значит, ты примерно представляешь себе, как это делается...

— Но там была кукла! — в отчаянии воскликнула Марьяна. — А здесь живой человек... живой ребенок... Если я что-то сделаю не так? Я не могу...

— Но больше некому, — пробормотал Драко, на миг оторвав взгляд от матери.

— Если бы у меня была хотя бы сила, — прошептала Марьяна, оглядываясь на остальных в надежде, что хоть кто-то скажет, что это плохая идея.

Все молчали, хотя их взгляды ясно говорили, что они поддерживают Гермиону. Внезапно Люциус выпустил руку жены и, поднявшись на ноги, подошел к Марьяне.

— Прошу, помоги ей, — на Люциуса было жалко смотреть, — ты же Радана, наша спасительница... Она не может одна... Я разделю с тобой все состояние Малфоев, только помоги ей, умоляю...

— Мне не нужны ваши деньги, — растерялась Марьяна, — я просто боюсь навредить... Я ведь никогда не принимала роды...

— Ты должна, Марьяна, — проникновенно сказала Гермиона, — я буду тебе помогать. Сделаю все, что ты скажешь. Но мы должны помочь миссис Малфой.

— Хорошо, — сдалась Марьяна под общим напором, — я попытаюсь...

— Спасибо, — прошептал Люциус и вернулся к жене.

— Я думаю, всем нужно выйти из комнаты, — сказала миссис Уизли, — пусть останутся только девушки. Что вам понадобится?

— Ну, очевидно, чистая простыня, — задумалась Марьяна, — затем ножницы, спирт, салфетки и теплая вода. Я не знаю, что еще...

— Ножницы зачем? — напрягся Люциус, настороженно глядя на Марьяну.

— Перерезать пуповину, — успокоила его Джинни.

— Сейчас принесу, — засуетилась миссис Уизли и направилась к двери, — а вы все — вон!

— В чем дело? — столкнувшись в дверях с Молли, в комнату вошла Тонкс. — Я вас по всему дому ищу.

— Ты можешь принять роды?!! — заорали все хором.

— Вы что, спятили? — Тонкс испуганно попятилась. — А кто рожает?

— Кикимер! — рявкнула Марьяна в отчаянии от свалившейся на нее ответственности.

Все обитатели дома забегали, как тараканы. Миссис Уизли принесла все необходимое, а затем отправила Рона с Луной кормить Мариуса. Кухня в одночасье лишилась стульев. В коридоре, напротив спальни Малфоев, образовалось нечто, напоминающее приемный покой в больнице. Фред с Джорджем притащили из гостиной маленький столик и расставили стулья вдоль стены. Перекошенного от страха Люциуса сунули в кресло, решив, что со стула он в таком состоянии просто свалится. Снейп, вручив Джинни мирно спящую Пенелопу, резво сгонял в лабораторию и, притащив несколько пузырьков с Успокаивающим зельем, влил один из них в трясущегося Люциуса, второй в Драко, а третий, немного подумав, в собственную глотку. Проснувшаяся от шума Пенелопа, обнаружив замену няньки, подняла дикий рев и зельевар громко посетовал, что для детей Успокоительного пока не придумали. Тонкс, пытаясь быть полезной, сбегала на кухню и заварила для всех чай с ромашкой. Сириус, на удивление, вел себя почти как Люциус, и Снейп, поразмыслив, напоил зельем и его тоже, преодолев при этом яростное сопротивление. Полчаса спустя все расселись по стульям, даже Рон и Луна, притащившие Мариуса с собой, и с нетерпением ожидали новостей от Марьяны и Гермионы. Миссис Уизли, правда, попыталась увести Люциуса в гостиную, чтобы он не слышал доносившихся из комнаты криков Нарциссы, но, несмотря на все усилия, не смогла оторвать его от кресла.

Тем временем Марьяна и Гермиона сидели на кровати по обе стороны от Нарциссы и успокаивали ее, как могли. Марьяна только что под корень извела маникюр, боясь поцарапать ребенка, и сейчас держала Нарциссу за руку и осторожно промакивала ей лоб салфеткой.

— Как же больно... — прошептала Нарцисса, когда схватка немного отпустила, — сколько же мне еще мучиться...

— Совсем немного, миссис Малфой, — успокаивала ее Марьяна, — вторые роды проходят гораздо быстрее. Пару часов, и у вас будет милая крошка...

— Я хочу девочку... — простонала Нарцисса и опять закричала.

— А вы не знаете, кто будет? — спросила Гермиона, гладя руку Нарциссы.

— Нет, — немного отдышавшись, прошептала женщина, — я ведь даже у врача ни разу не была...

— Ничего, совсем скоро узнаете, — подбодрила ее Марьяна.

Час спустя, когда у Нарциссы начались потуги, все трое были измотаны до предела. Нарцисса — физически, устав от бесконечных схваток и изматывающих криков, а девушки — морально, страдая от того, что никак не могут облегчить ее мучения. Марьяна чувствовала себя, как выжатый лимон, словно рожала вместе с Нарциссой, и думала, что никогда не смогла бы быть врачом. Гермиона несколько раз выходила к "переживающим родственникам", чтобы сообщить, что пока ничего.

Когда схватки прекратились и стало ясно, что роды перешли в заключительную стадию, Марьяна быстро протерла руки спиртом и пересела к ногам Нарциссы.

— Скажите мне, если что-то почувствуете, — предупредила Марьяна, глубоко дыша, чтобы успокоиться.

— Ребенок... Ребенок... — забормотала женщина пару минут спустя.

Приказав себе не паниковать, Марьяна подняла одеяло. Увидев головку ребенка, девушка почувствовала, что теряет сознание, и резко, наотмашь, ударила себя по щеке. Если она брякнется в обморок, помочь Нарциссе будет некому. Полчаса назад Гермиона, заметив кровь, пропитавшую одеяло, умчалась в ванную и не выходила оттуда минут десять, из чего Марьяна сделала вывод, что принять роды подруга вряд ли сможет. Впрочем, не стоило требовать от нее слишком многого, девушка была благодарна Гермионе уже за то, что та была с ней все это время. Марьяна быстро подсунула руку под головку ребенка, как учили на курсах.

— Миссис Малфой, все хорошо, — подбодрила девушка скорее себя, чем Нарциссу, — ваш малыш скоро будет с вами, только нужно ему немного помочь. Ну давайте же, подтолкните его чуть-чуть...

— Марьяна... — голос Гермионы дрогнул, — она без сознания...

— Боже, — у девушки затряслись руки, — что мне делать...

— Как ребенок? — спросила Гермиона, пытаясь привести Нарциссу в чувство.

— Застрял... — в отчаянии прошептала Марьяна, просовывая пальцы под горло ребенка, чтобы не перекрылись дыхательные пути, — если она не потужится, ребенок задохнется...

— Ты можешь его вытащить? — спросила Гермиона.

— Нет, — покачала головой Марьяна, — тянуть нельзя, я могу повредить позвоночник.

Марьяна закрыла глаза. "Позвольте мне помочь ей, — подумала она, — кто бы вы ни были — ангелы, демоны, — позвольте мне ей помочь, ведь я здесь для этого..." Ничего не происходило. "Ну, давай же, давай, чертова сила, просыпайся!" — в отчаянии подумала Марьяна и тут вдруг ощутила волну тепла, проходящую сквозь пальцы, а секундой позже почувствовала, как ей в руки выскользнуло мокрое теплое тельце.

Сработало! Марьяна открыла глаза и с удивлением уставилась на ребенка.

— Я желаю... простыню, — для проверки ляпнула девушка.

— Сейчас подам, — кивнула Гермиона и тут же изумленно взглянула на Марьяну. — Простыню? Ты хочешь сказать...

— Да!!! — Марьяна просияла, чувствуя, как по щекам текут слезы радости. — У нас девочка!!!

— Какая хорошенькая! — Гермиона подлетела к Марьяне и принялась с умилением разглядывать кроху. — А почему она не плачет?

— Дай ножницы и нитки, — распорядилась Марьяна, укладывая ребенка на простыню, поданную Гермионой, — и постарайся привести в чувство миссис Малфой, нужно удалить плаценту, а то начнется заражение.

Оказалось, что разрезать пуповину не менее страшно, чем принимать роды. Марьяне все время казалось, что она сделает больно ребенку или Нарциссе, но ей удалось пересилить себя. Быстро стерев слизь изо рта и носа, девушка взяла малышку на руки и шлепнула по попке. Малышка вздрогнула от шлепка, резко вдохнула в себя воздух и громко закричала.

— Слава Ангелам, — с облегчением вздохнула Марьяна и, положив девочку на простыню, бережно завернула ее и снова взяла на руки.

— У тебя получилось, — проговорила Гермиона, сияя улыбкой.

— У нас, — поправила Марьяна, любуясь малышкой.

— Кто это? — раздался голос Нарциссы.

— Миссис Малфой, как вы? — всполошилась Гермиона.

— Гораздо лучше, — улыбнулась женщина, — так кто родился?

— Девочка, — Марьяна подошла к Нарциссе и протянула ей малышку, — она прелесть...

Нарцисса дрожащими руками прижала к себе сверток и посмотрела на дочь. У крошки были огромные голубые глаза и мокрые белокурые кудряшки.

— Здравствуй, моя радость, — у Нарциссы на глазах выступили слезы.

— Миссис Малфой, — быстро заговорила Марьяна, чувствуя, что тоже сейчас разревется, — нужно убрать пуповину, иначе будет плохо. Я понимаю, что вы утомлены, но прошу, сделайте небольшое усилие...

Нарцисса кивнула. К счастью, плацента удалилась без проблем, за что Марьяна была ей чисто по-человечески благодарна. Свернув в комок окровавленные тряпки, девушка засунула их под кровать, подумав, что Люциусу их видеть не стоит.

— Гермиона, — попросила Марьяна, утирая пот со лба, — скажи мистеру Малфою, что он стал отцом.

— Ну уж нет, — хитро улыбнулась подруга, — я думаю, эта честь принадлежит тебе...

— Ладно, — Марьяна встала и направилась к двери.

Услышав скрип открывающейся двери, все повернулись на звук. Люциус, бледный до синевы, вскочил и, заметив кровь на руках Марьяны, пошатнулся и сел мимо кресла. Фред с Джорджем кинулись его поднимать.

— В чем дело?.. — еле слышно трясущимися губами прошептал Люциус.

— У вас девочка, — порадовала его Марьяна, — такая хорошенькая, просто ангелочек...

Скорбная тишина сменилась торжествующим ревом. Все кинулись поздравлять Люциуса и Драко, жать им руки и хлопать по плечам. Гермиона, выйдя из комнаты, попросила у Снейпа Восстанавливающее зелье для Нарциссы.

— Я могу увидеть ее? — спросил Люциус, когда крики немного утихли.

— Конечно, она ждет вас, — кивнула Гермиона и пошла со Снейпом в лабораторию.

Тихо закрыв за собой дверь, Люциус подошел к Нарциссе и присел на край кровати.

— Хочешь подержать? — спросила женщина, ласково улыбаясь мужу.

Тот кивнул, и Нарцисса осторожно подала ему крохотный сверток. Затаив дыхание, Люциус отвернул край простыни и посмотрел на третье в своей жизни голубоглазое белокурое чудо.

— Она просто красавица, — восторженно прошептал новоиспеченный папаша, — похожа на тебя...

— А мне кажется — на тебя, — улыбнулась Нарцисса.

— Как мы ее назовем? — спросил Люциус, разглядывая дочку.

— Не думала пока... — растерялась Нарцисса, — есть какие-то идеи?

— Я тут подумал, — замялся Люциус, — может, это знак... Наша малышка только что появилась на свет, а ей уже дважды спасли жизнь...

— Я согласна, — кивнула жена, взглянув на дочь.

За двадцать лет брака Люциус не переставал удивляться невероятной способности Нарциссы угадывать его мысли.

— Согласна? — уточнил Люциус и, увидев кивок, спросил, — но... как именно?

— Я думаю, выбор здесь неуместен, — улыбнулась Нарцисса.

— В таком случае... — Люциус наклонился и коснулся губами теплого лобика дочки, — добро пожаловать, Мариона Малфой...

Дождавшись, пока за Люциусом закрылась дверь спальни, Марьяна со стоном обвалилась в освобожденное им кресло и одну за другой влила в себя три чашки давно остывшего ромашкового чая, заботливо приготовленного Тонкс.

— Как ты, милая? — озабоченно спросила миссис Уизли.

— Просто кошмар, — отдуваясь, сообщила Марьяна, нацеливаясь на четвертую чашку, — никогда не думала, что это так страшно.

— Как себя чувствует Нарцисса? — поинтересовалась Тонкс, явно довольная тем, что на чай, наконец-то, появился спрос.

— Она в порядке, — кивнула девушка, — небольшое кровотечение, но это нормально. С ней все будет хорошо.

— Ей сейчас нужно Кроветворное и Восстанавливающее, — сказала Гермиона, вернувшаяся из лаборатории со Снейпом.

Профессор сразу подошел к миссис Уизли и забрал у нее свою подопечную. Пенелопа не плакала, но на ее личике было точь-в-точь такое выражение, как бывало у зельевара, когда в процессе приготовления особо сложного зелья он обнаруживал, что у него закончился жизненно важный и страшно редкий ингридиент.

— Она и впрямь полюбила тебя, Северус, — умилилась миссис Уизли, глядя на малышку, тянущую зельевара за волосы в разные стороны.

— Сильно сомневаюсь, — едко заметил Снейп, разжимая цепкие ручонки Пенелопы, которая тут же захныкала.

— Не обижай ребенка, Северус, — весело сказал Сириус.

— Заткнись, Блэк... Ну, не плачь... тихо, тихо... — забормотал зельевар, неловко тряся девочку, и, к всеобщему изумлению, достал из кармана погремушку, — на, держи...

Малышка радостно ухватила игрушку и немедленно заехала ею профессору в глаз.

— Этот ребенок сам кого хочешь обидит, — зашипел Снейп, вытирая слезящийся глаз.

— Не обижай Северуса, ребенок, — захохотала Тонкс.

Снейп открыл было рот, чтобы достойно ответить на выпад, но тут дверь спальни распахнулась и на пороге появился Люциус, прижимающий к груди крохотный сверток.

— Дамы и господа! — с пафосом заявил Малфой-старший, сияя, словно начищенный пятак. — Позвольте вам представить нового члена семьи и наследника рода — Мариону Малфой!

— Какое красивое имя! — восхитилась Гермиона. — Но очень необычное — я никогда такого не слышала.

— Ничего необычного, — с привычной улыбкой возразила Луна, слегка пожав плечами, — мистер Малфой назвал дочку в честь Марьяны и Гермионы, потому что они помогли ей появиться на свет.

— Невероятно, мисс Лавгуд, — улыбнулся Люциус, — я наслышан о вашей проницательности, но даже не представлял, насколько она велика...

— Ну что вы, мистер Малфой, — Гермиона смущенно порозовела, — вы совсем не обязаны были... Я же ничего не сделала... Это все Марьяна...

— И вы это всерьез говорите мне, мисс Грейнджер, — Люциус пристально посмотрел на Гермиону и у Марьяны сложилось впечатление, что она чего-то не знает, — если бы не вы, ни Нарциссы, ни малышки не было бы в живых...

— О чем это вы? — влез Рон, удивленно глядя то на Люциуса, то на Гермиону.

— О родах, конечно же, о чем же еще, — пожал плечами Люциус, отводя глаза от девушки, покрасневшей еще больше.

— Это такая честь для меня, мистер Малфой, — признательно сказала Марьяна.

— Скорее, для меня, — засмеялся Люциус, — моя дочь станет единственным ребенком за всю историю человечества, которому помогла появиться на свет сама Радана. А если серьезно, я перед вами в неоплатном долгу. Вряд ли я когда-нибудь сумею вернуть вам все то добро, что вы сегодня сделали для нас... Знайте, если вам вдруг понадобится помощь, вы всегда можете рассчитывать на меня.

Марьяна кивнула, не зная, что сказать. Все присутствующие потрясенно молчали. Ни для кого было не секрет, что для надменного аристократа произнести простые слова благодарности — непозволительная роскошь, поэтому пылкая речь, произнесенная Люциусом, да еще не писаная на бумаге, а шедшая от чистого сердца, поразила всех до глубины души.

— А на кого она похожа? — спросила миссис Уизли, чтобы сгладить неловкое молчание.

— На маму, — сказала Джинни, внимательно разглядывая малышку.

— Нет, на папу, — не согласился Гарри, заглядывая Люциусу через плечо.

— На меня она похожа, — заявил Драко, раздуваясь от гордости.

— Ерунда, вылитая Нарцисса, — фыркнула Тонкс, пихнув Драко локтем под ребра.

Поднялся страшный галдеж. Члены Ордена обступили Люциуса и ожесточенно заспорили.

— На маму! — утверждали Молли и Джинни.

— На отца! — не соглашались Гарри и Рон.

— На Нарциссу!!! — тарахтели Тонкс, Люпин и Сириус.

— На папашу! На папашу! — перекрикивали друг друга Фред с Джорджем.

— На Дракона!!! — громче всех орал Джонни.

— Мерлин... — Люциус вздрогнул и в ужасе посмотрел на мальчика, — почему на дракона?

— Ну, он же ее брат, — Джонни с удивлением взглянул на Люциуса, как на идиота, — а братья и сестры всегда похожи.

— Папа, он имел в виду меня, — шепнул отцу Драко.

— Ах, да... — спохватился Люциус, — это же ты у нас Дракон...

— А ты Люцикус, — со смехом подколол его сын.

— А вот я ни на кого не похож, — горестно вздохнул Джонни.

— Неправда, — такой несправедливости Драко вынести не смог, — смотри, у тебя светлые волосы и голубые глаза, как у меня...

— И что это значит? — затаив дыхание, с надеждой спросил мальчик.

— Это значит, — парень присел на корточки рядом с малышом, — что ты тоже можешь быть моим братом.

— Правда? — еле слышно прошептал Джонни и, увидев, что Драко с улыбкой кивнул, в восторге кинулся ему на шею и крепко обнял. — Спасибо, Дракон!!!

— Я, пожалуй, пойду дам зелье миссис Малфой, — прошептала Гермиона, быстро смахивая выступившие слезы, и направилась в спальню к Нарциссе.

— Дайте подержать малышку, мистер Малфой, — попросила Джинни.

— И мне тоже! И мне! — загалдели остальные.

— Осторожнее... — Люциус бережно передал Джинни кряхтящий кулек, — держите головку...

— Какая лапочка, — у Джинни перехватило дыхание, — похожа на маму...

— На отца, — вякнул Рон, привыкший оставлять последнее слово за собой.

— Не надо спорить, — Луна примиряюще погладила парня по руке, отчего тот сразу расплылся в довольной улыбке, — все вы правы, потому что пришли к единому мнению — девочка похожа на Малфоев. На всех сразу и на каждого по отдельности.

— Верно, — согласился Рон и поцеловал в щеку свою мудрую подругу.

— А ты что думаешь, Северус? — спросила Тонкс молчавшего все это время зельевара.

— Я думаю, что Орден Феникса превратился в ясли, — ядовито ответил Снейп, ехидно усмехаясь.

— Тогда позволь присвоить тебе звание почетной няни, — воткнул шпильку Сириус.

— Как был клоуном, так и остался, — прорычал зельевар, укачивая Пенелопу, — даже шутки все те же — дурацкие...

— Моя очередь, — быстро сказала Тонкс, чтобы прервать ссору, и взяла Мариону из рук Джинни, — иди ко мне, малютка.

Сверток пошел по рукам. Люциус, словно курица-наседка, внимательно приглядывал за перемещениями дочки среди членов Ордена. Оказавшись в руках Рона, кроха проснулась, открыла беззубый ротик и накуксилась.

— Эй, эй... — заволновался Рон, осторожно баюкая девочку, — ты чего? Не плачь... Я тебе не нравлюсь?

— Вы не умеете обращаться с детьми, Уизли, — с оттенком превосходства заявил Снейп, словно сам воспитал пятерых, — ну-ка, дайте сюда...

Он вручил занятую погремушкой Пенелопу стоящей рядом Тонкс и довольно профессионально взял новорожденную из рук Рона. Крошка, передумав плакать, внимательно посмотрела на профессора и вдруг нахмурила крохотные бровки точь-в-точь, как Снейп.

— Ты плохо влияешь на детей, Северус, — со смехом сказал Люциус, пока остальные загибались от хохота, — не учи ребенка плохому.

— Интересно, с чего ты взял, что это выражение лица она позаимствовала у меня, — рассердился Снейп, возвращая Люциусу дочь, — она же все-таки Малфой...

— Ладно, давайте пойдем обедать, — примиряюще сказала миссис Уизли, — к тому же, мы и позавтракать толком не успели... А я приготовлю для Нарциссы что-нибудь легкое.

Все дружно потянулись на кухню, кроме Люциуса, не пожелавшего оставлять Нарциссу. Появившаяся Гермиона обрадовала всех новостью, что миссис Малфой чувствует себя гораздо лучше, и к вечеру уже сможет встать.

Оживленно гомоня, обитатели дома явились на кухню. Миссис Уизли принялась накрывать на стол.

— Ох, Гермиона, — встрепенулся вдруг Драко, сидевший от нее по левую руку, — я хотел вернуть тебе твою заколку и позабыл. Два дня ношу ее в кармане.

С этими словами парень запустил руку в карман мантии и, вынув оттуда большой гребень, отделанный сверкающими камушками, протянул его Гермионе.

— Но это не мое, — удивилась девушка, беря заколку, — у меня никогда не было таких дорогих украшений. Вот эти красные камни — явно рубины... А вон те — мелкие, переливающиеся — похожи на бриллианты...

— Чья же она? — недоумевал Драко.

— А где ты ее взял? — спросил Гарри, разглядывая гребень.

— Подобрал в хижине на полу, когда мы спасали Джонни, — пояснил Драко, — сунул в рюкзак и позабыл о ней. За всеми этими событиями разобрать его было недосуг, а тут я обнаружил дефицит носков и вспомнил, что в рюкзаке было три пары... Залез в него и нашел заколку...

— Похоже, это гоблинская работа, — хмыкнул Снейп, взяв гребень из рук Драко, — не твоя, Нимфадора?

— И куда я, по-твоему, могу ее прицепить? — рявкнула Тонкс, тряхнув короткими розовыми волосами. — На спину? А еще раз назовешь меня так — укушу!

— Это заколка Марьяны, — с уверенностью заявила Гермиона и ткнула пальцем в витиеватый вензель, украшенный каменьями, — видите эту букву? Это русская "В", первая буква ее фамилии.

— Великой акушерке дадут поесть? — пошутила вошедшая в кухню Марьяна — она задержалась в ванной, отмывая руки от крови.

— Мы нашли твою заколку, — сообщила Гермиона.

— Нет у меня никаких заколок, — пожала плечами Марьяна, усаживаясь рядом с Фредом, — только резинки. Я же косы ношу, ты что, забыла?

— Но она точно твоя, — настаивала Гермиона, — у кого еще она могла выпасть?

— Дай взглянуть, — девушка протянула руку и взяла заколку.

Ярчайшая вспышка света перед глазами... Марьяне показалось, что она падает в пропасть... Приступ тошноты... Ощущение сдавленности... Темнота...

В следующий миг Марьяна обнаружила, что находится в каком-то сарае. Все стены были завешаны конской упряжью и различными сельскохозяйственными орудиями. Сквозь крохотное окошко под потолком светила полная луна.

Ночь? Бред какой-то... Сейчас день, такого просто не может быть... Марьяна подошла к окошку и заметила в сотне метров от сарая прекрасный белостенный замок, величественно возвышающийся на фоне ясного звездного неба.

— Где я, черт возьми... — прошептала Марьяна.

За спиной раздался хриплый стон. Девушка молниеносно обернулась. Оказалось, она в сарае не одна.

На полу в паре метров от нее сидела женщина. Голова ее безвольно повисла, лицо было скрыто за длинными черными волосами, висевшими спутанными прядями.

— Мисс... вы в порядке? — Марьяна медленно подошла к женщине. — Боже!!!

Женщина выглядела просто ужасно. Ее руки, заведенные за спину, были прикованы к столбу, вкопанному в землю, несколько ногтей были вырваны с мясом. Изодранное в клочья черное шелковое платье задралось, из под него виднелись ноги, покрытые страшными шрамами и явно сломанные. Из левой искалеченной щиколотки торчали пугающе белые кости. Голова была разбита и волосы слиплись от засохшей крови. Со склоненного лица женщины на грудь капала кровь.

В ужасе от увиденного, Марьяна попыталась прикоснуться к женщине, но ее руки прошли сквозь нее, словно девушка была привидением. При попытке развязать ей руки произошло тоже самое.

За спиной Марьяны с грохотом распахнулась входная дверь. Девушка резко обернулась. В сарай вошел ужасный на вид человек, отчетливо напомнивший Марьяне Фредди Крюгера, только без шляпы.

Жуткая, абсолютно лысая голова была обтянута кожей, словно элитный диван, вместо носа — лишь легкий намек на него, мелкие жабьи глазки горели красным.

— Волдеморт... — в ужасе прошептала Марьяна.

Мужчина смотрел на женщину, словно Марьяны здесь вообще не было. Запоздало девушка сообразила, что он, очевидно, не видит ее. Волдеморт достал палочку и направил ее на женщину.

— Эннервейт!

При звуке его голоса Марьяну перекосило: он звучал так, словно у него в кишках застрял кактус.

Женщина застонала так отчаянно, что у девушки сжалось сердце. Было ясно, что любое движение причиняет ей немыслимую боль. Она с огромным трудом подняла голову и Марьяна в ужасе зажала рот ладонью, чтобы сдержать крик — она совсем позабыла, что Волдеморт не может ее услышать.

— Белла...

От голоса монстра, стоящего с палочкой в руке, Марьяну снова бросило в дрожь.

— Повелитель... — девушка, сидевшая почти вплотную, едва смогла различить еле слышный шепот, — пощадите... прошу...

— Ты предала меня, Белла, — прорычало чудовище, — предала дважды... Ты не выполнила моего приказа... Ты скрывала это от меня... Если бы не твоя болезнь, я бы никогда не смог проникнуть под твою защиту.

— Простите меня, мой Лорд, — по лицу женщины потекли слезы, — мне очень больно...

— Я знаю, — кивнул Волдеморт, словно доктор, осматривающий потерпевшего после автомобильной катастрофы, — у тебя сломана половина костей... Но мне еще больнее, поверь, Белла... Я думал, что могу тебе доверять.

— Повелитель... — женщина кашлянула, изо рта ее брызнула кровь.

— Как ты могла? — увидев на его жуткой роже улыбку, Марьяна почувствовала, как в ней заклокотала ярость. — Ты укрыла ее... Она не должна была попасть в Орден... Ты должна была доставить ее ко мне... Он не должен был быть счастлив... Теперь она в Ордене, и ее магическая мощь растет...

— Я не смогла... — каждое слово давалось женщине с трудом, — простите, мой Лорд...

— Ты должна быть благодарна, — с участливым выражением лица заявил Волдеморт, — за то, что я не отдал тебя вчера Сивому. Ты ведь знаешь, какая смерть ждала бы тебя... Прощай, Белла...

— Нет! Повелитель! — выкрикнула женщина и тут же зашлась в жутком кашле.

— Инсендио! — выкрикнул Волдеморт и сарай загорелся.

Марьяна в ужасе смотрела, как сухие доски моментально занялись пламенем. Огонь быстро подбирался к Беллатрисе.

— Нет! — Марьяна попыталась освободить ее, но попытки опять не увенчались успехом. — Нет! Нет!!!

Все было тщетно. Столб, к которому была прикована Белла, лизали языки пламени. Миг — и платье женщины полыхнуло, как факел. Сарай наполнил страшный крик Беллатрисы.

Марьяна попыталась сбить пламя, но руки проходили сквозь огонь, не причиняя ему ни малейшего вреда. Голые ноги женщины быстро покрывались страшными багровыми пузырями.

— Нет!!! — Марьяна зарыдала от отчаяния. — Пожалуйста, нет!

Находясь посреди бушующего пламени, Марьяна не ощущала ни боли, ни жара, лишь омерзительный, тошнотворный запах паленой плоти. Сквозь пелену огня, откуда-то издалека донесся отчаянный крик.

— Марьяна! Марьяна!!! Очнись, прошу тебя!!! Сделайте же что-нибудь! Марьяна!

Девушку внезапно окатило холодом, ее уносило в никуда, прочь из сарая... от огня... от Беллатрисы...

В следующую секунду Марьяна обнаружила, что лежит на полу в кухне, на Гриммо. Вокруг столпились перепуганные друзья. В руках Гермионы, стоявшей на коленях около Марьяны, был стакан, и девушка поняла, что подруга облила ее водой, чтобы привести в чувство.

— Марьяна! — в панике закричала Гермиона, заметив, что подруга очнулась. — Что случилось? Как ты?

— Я в порядке... — прошептала Марьяна, пытаясь подняться.

— Осторожно... — Гарри и Рон взяли ее под руки и поставили на ноги.

— Что это было? — Гермиона со страхом вглядывалась в лицо Марьяны. — Опять видение?

— Да, — кивнула девушка, слегка пошатываясь, — я была там... Так долго еще никогда... Какой кошмар...

— Твоя сила растет, — сказала Гермиона, поддерживая Марьяну, — и способности тоже.

— Я знаю, чья это заколка, — на глаза девушки навернулись слезы, — это не "В"... Это английская "Б"...

— Ты переутомилась, дорогая, — сказала миссис Уизли, гладя Марьяну по голове, — роды — тяжелый стресс. Тебе надо покушать. Давай, я тебе положу.

С этими словами она прошествовала к плите и открыла крышку на сковороде.

В нос ударил резкий запах жареного мяса и желудок, сжавшись, рванул к горлу. Оттолкнув подругу, Марьяна бросилась к раковине и ее вывернуло наизнанку.

— Мерлин... — Гермиона перепугалась еще больше, — как ты, Марьяна?

— Что вы видели? — спросил Снейп, подойдя к трясущейся девушке. — Чья это заколка?

— Беллатрисы... — кашляя до хрипоты, простонала Марьяна, — он убил ее... Волдеморт убил Беллу...

В кухне повисла напряженная тишина, нарушаемая лишь прерывистым дыханием Марьяны.

— С чего вы это взяли, леди Волконская? — нахмурив брови, спросил Снейп после минутного затишья.

— Видела… — отплевываясь, пробормотала Марьяна и, открыв воду, принялась полоскать рот.

— Что именно произошло? Расскажите! — потребовал зельевар, передавая Пенелопу миссис Уизли и подходя вплотную к Марьяне.

— Он убил ее… Спалил заживо… — простонала девушка, чувствуя, как в груди колючим ежом разворачивается острый комок боли и на глаза наворачиваются слезы, — а я… не смогла помочь…

— Ты не виновата, — прошептала Гермиона, поглаживая подругу по плечу.

— Нет, — твердо сказала Марьяна, по ее щекам потекли слезы, — на этот раз виновата именно я…

— Что ты говоришь? — ужаснулась Гермиона, обнимая девушку.

У Марьяны подкосились ноги и, несмотря на поддержку подруги, она рухнула на пол. Страшные картины всплывали в памяти одна за другой и, переживая кошмар снова и снова, девушка почувствовала, что сходит с ума.

— Она предала… Он разозлился… — бессвязно забормотала Марьяна, спрятав залитое слезами лицо в ладонях и ощущая, как ее накрывает душная волна истерики, — не справилась… Убил… Она плакала… Искалечил…

— Драко, приведи отца, — приказал Снейп, опускаясь на колени рядом с Марьяной, и парень, кивнув, быстро выбежал из кухни.

— Она так кричала... — девушку колотило, словно в ознобе, — а он смеялся... Кровь... Огонь... Ноги... Кости...

— Тише, успокойтесь, пожалуйста, — Снейп схватил Марьяну за плечи и слегка встряхнул, — расскажите все спокойно.

— Она умерла из-за меня, — сквозь рыдания выдавила Марьяна, — она не смогла доставить ему меня, а он убил ее...

— Радуйся, что не смогла, — влез Рон и тут же завял под сердитым взглядом Гермионы.

— Мисс Грейнджер, — непререкаемым тоном произнес Снейп, все еще не оставляющий попыток привести Марьяну в чувство, — принесите из лаборатории Умиротворяющий бальзам.

— В чем дело? — в кухню быстрым шагом вошел встревоженный Люциус, вслед за ним Драко.

— Беллатриса умерла... — тихо сказал Сириус.

— Как вы узнали? — Люциус слегка изменился в лице. — Наверное, надо сказать Нарциссе...

— Не стоит, — покачала головой Гермиона, — у нее может пропасть молоко.

— Как это произошло? — Люциус подошел и склонился над Марьяной.

— Мы как раз пытаемся выяснить подробности, — проворчал зельевар, не глядя на Люциуса.

— Он сжег ее, — девушка снова разрыдалась, — она так кричала... Огонь... Платье... Пузыри...

— Марьяна, — Снейп впервые назвал ее по имени, но она даже не заметила этого, — постарайся успокоиться и расскажи, что ты видела.

— Оставьте ее в покое! — вдруг в ярости закричала Гермиона. — Вы что, не видите — ей плохо!

— Мисс Грейнджер, я, кажется, отправил вас за зельем! — рявкнул Снейп, повернувшись к Гермионе. — Вам что, пинка дать для скорости?

Девушка злобно зыркнула на зельевара и, рывком поднявшись на ноги, вышла из кухни. На освобожденное Гермионой место опустился Сириус и взял Марьяну за руку.

— Что произошло? — продолжал допытываться Люциус, переводя взгляд с девушки на Снейпа.

— Очередное видение, — проворчал тот, с опаской вглядываясь в Марьяну, — вот и все, что нам пока известно...

Наступившую тишину нарушила примчавшаяся через пару минут Гермиона с флаконом в руке.

— Вот... — задыхаясь от быстрого бега, сообщила она, — я принесла.

Профессор взял у девушки пузырек, откупорил его и осторожно влил зелье в рот трясущейся в истерике Марьяны. Через пару минут девушка перестала всхлипывать, а потом мирно заснула, склонив голову на грудь Снейпа.

— Нужно уложить ее в постель, — сказала Гермиона, с жалостью глядя на измученную подругу.

— И кто, интересно, этим займется? — скривился зельевар, покосившись на Марьяну.

— Я, — рявкнул Сириус и, пихнув Снейпа так, что тот плюхнулся на задницу, бережно поднял девушку на руки и понес в спальню.

— Придурок Блэк, — обиженно пробурчал зельевар, отбрасывая упавшие волосы с лица, — вот и делай людям добро.

— Поднимайся, Северус, — примиряюще сказал Люпин, протягивая Снейпу руку.

Профессор презрительно скривился, но все же позволил оборотню помочь ему подняться на ноги. Все собравшиеся на кухне испуганно переглядывались.

— Что мы теперь будем делать? — спросила, наконец, миссис Уизли.

— Первым делом нужно вызвать Дамблдора, — ответил Снейп, — Драко, тебя не затруднит послать ему сову?

— Хорошо, профессор, — кивнул парень и направился на чердак, Гермиона побежала за ним.

Члены Ордена просидели на кухне около трех часов, дожидаясь Дамблдора. Строили бесконечные догадки, но учитывая мизерный объем информации, полученный от Марьяны, в голову не приходило ровным счетом ничего. Сириус то и дело бегал в комнату к девушке, чтобы проверить, как она там. Казалось, вся радость, связанная с рождением Марионы и ожиданием Рождества, испарилась, словно капля воды на горячей сковородке.

Дамблдор появился, когда обитатели дома вяло ковырялись в тарелках с ужином. Аппетит присутствовал лишь у Джонни, который, конечно, не понимал, что происходит, и радостно уплетал котлету на радость миссис Уизли, да еще, пожалуй, у малышей. Услышав знакомый свист в камине, все с надеждой обернулись.

— Что случилось? — быстро спросил Дамблдор, поприветствовав всех кивком головы. — Я почти ничего не понял из сумбурного письма Драко. Леди Волконская в порядке?

— Физически — да, — вздохнула Гермиона, отодвинув от себя нетронутую тарелку, — но с ней случилась истерика. Сейчас она спит.

— Что же произошло? — поинтересовался Дамблдор, с удивлением оглядывая остальных.

— У нее проявился дар ясновидения, — принялась объяснять Гермиона, — мы не знаем, с чем это связано и как он работает. В этот раз все произошло спонтанно. Марьяна потеряла сознание. Мы решили, что это простой обморок от переутомления и стресса...

— С чем связан стресс? — удивился старик.

— У меня родилась дочь, — ответил за Гермиону Люциус, — Марьяна принимала роды у Нарциссы.

— Поздравляю, мистер Малфой, — с легкой улыбкой кивнул Дамблдор, — подарок за мной... Хорошо, что посреди всего этого ужаса еще случается что-то хорошее. И что же было дальше, мисс Грейнджер?

— Она упала, — продолжила Гермиона, — а потом вдруг забилась, словно в судорогах... Мы все очень испугались. Мне пришлось облить ее водой, потому что нам никак не удавалось привести ее в чувство. А потом она пришла в себя и рассказала нам, что увидела смерть Беллатрисы Лестрейндж от рук Волдеморта.

— Она не просто упала, — добавил Гарри, — она взяла в руки заколку.

— Ах, да, — спохватилась Гермиона, — мы подумали, что она принадлежит Марьяне. Очевидно, ее дар срабатывает, когда она прикасается к вещам определенного человека. Ведь она точно так же нашла Джонни... И Тонкс...

— Не просто срабатывает, — добавил Снейп, — а лишь тогда, когда человеку грозит опасность.

— И где здравый смысл? — все, подпрыгнув, обернулись — на пороге стояла, покачиваясь, Марьяна. — Я все равно не смогла ее спасти.

— Ну, может, от вас этого не требовалось, — осторожно сказал Дамблдор.

Марьяна, бледная, как смерть, молча прошествовала к столу и села на скамейку рядом с Сириусом, который тут же обнял ее за плечи. Рывком пододвинув к себе чашку чая, стоявшую перед Драко, и расплескав половину, девушка залпом осушила ее, со стуком поставила на стол и хмуро поглядела на Дамблдора. Зная характер Марьяны, присутствующие испуганно молчали, словно ожидая какого-то взрыва.

— Скажите, профессор, — неожиданно спросила Марьяна с таким видом, словно брала у Дамблдора интервью, — вы когда-нибудь видели, как человек сгорает заживо?

— Нет, — пробормотал старик, не понимая, куда клонит девушка.

— А я видела, — жестко сказала Марьяна, глядя ему прямо в глаза, — и зрелище, знаете ли, не так, чтобы приятное... Вопрос — почему от меня требовалось это увидеть, если не ожидалось никаких действий с моей стороны?

— Я не знаю, — покачал головой старик, — но, может, вы расскажете все по порядку?

Марьяна вздохнула и устало потерла руками покрасневшие глаза. Гермиона, сидевшая напротив, заметила под глазами подруги большие темные круги, четко выделявшиеся на фоне побледневшего лица, и ощутила острый приступ жалости.

Помолчав пару минут, Марьяна начала рассказ, подробно описывая все, что видела и слышала в своем видении. За все это время никто из собравшихся не проронил ни слова, хотя было заметно, что они в ужасе от услышанного.

— Какой кошмар... — прошептала Джинни, зажимая рот рукой, словно ее тошнило.

— А как вы поняли, что это Волдеморт? — спросил Дамблдор. — Вы же его никогда не видели...

— Да он это был, — вздохнула Марьяна, — Гарри мне рассказывал, как он выглядит... Башка, как страусиное яйцо, красные глазки... И носа нет...

— А... — начала было Гермиона, но Марьяна поняла ее по-своему.

— А хвоста я не заметила, — покачала головой девушка и ухватила чашку Сириуса, — он лицом стоял. Не на лбу же он у него растет.

Гарри, Рон, Драко и близнецы нырнули под стол и громко зафыркали. Гермиона, старательно пряча улыбку, принялась пинать парней, но Марьяна, увлеченная чаем, ничего не заметила.

— Налить тебе еще? — спросил Сириус, с любовью глядя на девушку, хлебающую его чай.

— Нет, спасибо, — мотнула головой Марьяна, возвращая ему пустую чашку, — напилась уже...

— Так вы считаете, что Волдеморт говорил о вас? — поинтересовался Дамблдор.

— А о ком еще? — удивилась девушка. — Он же ясно сказал: "Должна была доставить ее ко мне".

— А как же фраза "Он не должен был быть счастлив"? — спросил старик. — О чьем счастье идет речь?

— Может, о вашем? — пожала плечами Марьяна. — В связи с появлением оружия против него... И сила моя растет... Он так сказал.

— Речь шла о двойном предательстве, — напомнил Дамблдор, — и что значит слово "укрыла"? Как она могла вас укрыть? Как вы думаете?

— Головой, — недовольно ответила Марьяна — в свете последних событий она стала на редкость недружелюбной, — откуда я могу знать, что происходит в мозгах у этого монстра?

— Я, конечно, извиняюсь, — прорезался Фред, выбираясь из-под стола, — а что, только я один заметил в рассказе некоторые несостыковки?

— Ты о чем? — удивилась Гермиона.

— Почему никто не зацепился за фразу "Я не отдал тебя вчера Сивому"? — с оттенком собственного превосходства заявил Фред, усаживаясь на лавку. — Я полагаю, красноглазый имел в виду Сивого как оборотня, а не просто как Пожирателя.

— Что ты хочешь сказать? — не понял Рон, вылезая из-под стола вслед за Драко.

— Ты тупеешь на глазах, братец, — фыркнул Джордж. — Фред хочет сказать, что Марьяна видела день, следующий за полнолунием...

— ... а полнолуние у нас только завтра, — закончил Люпин.

— Ты уверен? — спросила Тонкс, глядя на любимого.

— Еще бы, меня уже тошнит от Ликантропного, — хмыкнул Римус и тут же умолк, поймав испепеляющий взгляд Снейпа.

— Наверное, это произошло в прошлое полнолуние, — пожала плечами Марьяна.

— В прошлое полнолуние мы были в хижине, — возразила Гермиона, — и Беллатриса тогда была в полном порядке.

— Не считая небольшого сдвига по фазе, — прошептал Фред.

— Хотите сказать, что я видела будущее? — прошептала ошарашенная Марьяна.

— Это все объясняет, — кивнула Гермиона.

— Значит, мы можем ее спасти? — оживилась Марьяна, оглядывая остальных. — Мы же спасем ее, правда?

— Послушай, почему тебя волнует Беллатриса? — удивился Рон. — Она ради тебя бы и пальцем не пошевелила.

— Ты не понимаешь... — простонала Марьяна, пряча лицо в ладонях, — и не поймешь, Рон... Потому что ты этого не видел...

— Орден Феникса не может так рисковать, Марьяна, — проговорил Дамблдор, гладя девушку по плечу, и тут же отшатнулся, увидев, какими глазами она на него посмотрела.

— Вы что, не понимаете? — почти шепотом произнесла Марьяна, медленно вставая со скамьи. — Она пошла против Волдеморта. И она погибнет за это. Она может нам помочь. Враг моего врага — мой друг, забыли?

— Если она не выполнила приказ Лорда, это еще не значит, что она станет нам помогать, — покачал головой старик.

— И что вы предлагаете? — голос Марьяны стал едва слышен.

— Забудьте об этом, — сказал Дамблдор, — вам нужно отдохнуть... Скоро праздник.

— Да, действительно, — мило улыбнулась Марьяна, — как я могла забыть? Давайте праздновать Рождество! Будем орать песни и плясать пляски на костях погибших людей! Это же так весело!!!

— Марьяна, она всего лишь Пожирательница! — крикнул Рон.

— Она человек!!! — рявкнула девушка, повернувшись к Рону, так, что он подскочил и свалился с лавки. — Мир не делится на Пожирателей и членов Ордена!!! Да вы что, все спятили на хрен?!!

Ответить на это было нечего. Опустив глаза, все удрученно молчали. Обведя взглядом присутствующих, Марьяна повернулась к Дамблдору и в его глазах прочла ясный ответ на свой вопрос.

— Ладно, — неожиданно мирно сказала девушка, — я, как вижу, в меньшинстве... Ну, чтож, как говорится, кто девочку платит, тот ее и танцует. Вы здесь главный, профессор... Ваше право...

Повернувшись на каблуках, девушка вылетела из кухни. Повисла напряженная тишина. Где-то в глубине души каждый понимал, что Марьяна права, но никто не осмеливался сказать этого вслух.

Несколько минут спустя тягостное молчание прервал громкий стук на лестнице. Члены Ордена удивленно посмотрели на дверь.

— Что это за звук? — удивился Дамблдор и тут же получил ответ.

В кухне появилась Марьяна, с усилием тащившая за собой здоровенный, громыхающий чемодан на колесиках. Прислонив его к стене, девушка подошла к столу, ухватила чашку Люпина и вылила себе в рот.

— Ну, вот и все, — вздохнула девушка, — спасибо этому дому, пойду к другому. Гермиона, ты позволишь позаимствовать твой чемодан? Я думаю, мы еще встретимся, по крайней мере, надеюсь на это... Или я вышлю его бандеролью.

Гермиона потрясенно молчала, по ее щекам катились слезы. Сириус побледнел.

— Но вы не можете уйти, — возмутился Дамблдор.

— Это еще почему? — удивленно спросила Марьяна. — Не напомните ли мне, уважаемый профессор, на кой черт вы меня вообще сюда притащили?

— Биться... — неуверенно пробормотал старик, явно испуганный подобным напором.

— В истерике? Головой об стену? — ехидно спросила Марьяна. — Что значит — биться? Вы просили меня помочь вам спасти людей! Но раз вы теперь решили, что людей спасать необязательно, то мне здесь делать нечего! Всего хорошего!

С этими словами Марьяна ухватила чемодан за ручку и, прокатив его по ногам Дамблдора, направилась на выход.

— Стойте, — сказал старик, едва девушка поравнялась с дверями.

— В чем дело? — язвительно спросила Марьяна, поворачиваясь к Дамблдору, но шаг все же убавила. — Хотите поцеловать меня на прощание?

— Нет, — устало вздохнул старик, — я думаю, мы должны проголосовать... Если большинство из присутствующих здесь будут за то, чтобы спасти Беллатрису, мы проведем эту боевую операцию. Если же нет — увы... Прошу поднять руки тех, кто "за".

Марьяна бросила молниеносный взгляд на друзей. Первым руку поднял Люциус.

— После того, что Марьяна сделала для меня, я не могу ее не поддержать, — извиняющимся тоном произнес он, — к тому же, Белла — сестра Нарциссы, она мне не простит, если я хотя бы не попытаюсь.

— Я тебя не брошу, — тихо сказал Сириус, глядя в глаза девушке, и тоже поднял руку.

— Я с тобой, Бродяга, — поднял руку Люпин.

— Мы, — поправила Тонкс, повторяя его маневр.

— Мы всегда не прочь надрать задницы Пожирателям, — хором заявили Фред с Джорджем, поднимая руки.

— Шестеро, — насчитала Марьяна, — ну еще кто-нибудь, ну, пожалуйста... — и тут же с благодарностью улыбнулась Гермионе, в полном молчании поднявшей дрожащую руку. Вслед за ней то же проделал Драко.

— Ну, чтож, — со вздохом сказал Дамблдор, поднимаясь на ноги, — вы победили, леди Волконская... Завтра я зайду к вам и обсудим тактику, а сейчас — спокойной ночи.

С этими словами он прошествовал к камину и с легким свистом исчез.

— Послушай, Марьяна, — спросила через пару минут Гермиона, прервав лившиеся из подруги потоки благодарности, — а что ты положила в чемодан? У тебя, насколько я помню, совсем не много вещей...

— Да он пустой, — усмехнулась Марьяна, — я же знала, что Дамблдор меня не отпустит.

Гермиона громко расхохоталась. Марьяна удивленно уставилась на подругу, а через минуту, крепко обняв ее, смеялась вместе с ней.

Проводив Дамблдора, все снова уселись за стол и принялись обсуждать план нападения на Пожирателей. Марьяна заметила, что предстоящему набегу рады не все.

— Марьяночка, детка, может Дамблдор все же прав? — робко спросила миссис Уизли. — Это ведь и впрямь неоправданный риск...

— Миссис Уизли, я вас понимаю, — кивнула Марьяна, — но по-другому просто не могу, простите... Я могу отправиться туда одна, если потребуется.

— Отправиться-то вы, возможно, и можете, — сварливо заявил Снейп, кормя Пенелопу фруктовым пюре с ложечки, — но вот вернетесь вы оттуда или нет — это уже другой вопрос.

— Я думаю, что те, кто не проголосовал "за", должны остаться дома, — сказала Марьяна, оглядывая присутствующих, — я не хочу, чтобы кто-то пошел на риск против своего желания.

— Эй, мы же Орден Феникса, верно? — спросил Рон, с усмешкой глядя на девушку. — Раз уж мы вместе, то должны быть заодно. Хоть вся эта идея со спасением Пожирательницы мне и не кажется привлекательной, это не значит, что я отпущу вас одних.

— Вот именно, — поддакнула Луна, прижимаясь к Рону.

— Но мы даже не знаем, где это, — задумчиво сказал Гарри, — и куда нам трансгрессировать... Что за место видела Марьяна?

— Малфой-менор, — спокойно ответил Люциус, потягивая кофе.

— Но она же видела сарай, — удивленно выпучился Рон, — вы что, живете в сарае?

— Нет, конечно, — нетерпеливо принялся объяснять Люциус, — но, если помните, из окна сарая она видела замок — это и есть Малфой-менор.

— А зачем вам сарай? — спросил Фред, недоуменно глядя на Малфоя.

— Изначально там не было никакого сарая, — ответил тот, — была просто яма, куда сбрасывали мусор, оставшийся после стройки конюшни. Позже в ней хоронили тела умерших домовиков. Драко в возрасте двух лет едва не свалился в эту яму — эльфы не доглядели. Разумеется, они были наказаны, но я понимал, что особой их вины тут нет. Я всегда поражался, как Нарцисса умудряется уследить за ним. Он начал ходить, едва ему исполнилось десять месяцев, и с тех пор у меня складывалось впечатление, что на моего сына кто-то наложил необратимое "Таранталлегра".

— Да, приятель, оказывается ты с детства был еще той занозой в заднице, даже для отца, — насмешливо протянул Джордж и тут же пригнулся, пропуская над головой поочередно брошенные Драко солонку, перечницу и пирожок с джемом.

— Однажды я остался с ним один — Нарциссу пригласили в гости, — усмехнувшись, продолжал Люциус, — у Ноттов был какой-то дамский прием, куда мужчинам вход был заказан. Я вызвался посидеть с Драко, о чем горько пожалел уже через полчаса. С эльфами сидеть он категорически отказывался, оглашая поместье таким ревом, что в подвале скисало марочное вино. За те два часа, что я нянчил сына, он умудрился переворошить на моем столе все документы, кокнуть вазу эпохи Мин, вылить на мое зеленое кожаное кресло пузырек красных чернил, пописать на старинный бархатный диван и заехать мне пяткой в нос, когда я попытался надеть ему ботинки.

— Папа, прекрати! — крикнул Драко, багровый от смущения, пока остальные покатывались со смеху.

— Хорошо быть Малфоем, — мечтательно сказал Джордж, подперев щеку рукой, — писать на бархатный диван...

— Да заткнись ты! Вот козел! — заорал Драко, хватая второй пирожок.

Он собирался бросить его в Джорджа, но потом передумал и просто с силой сжал его обеими руками, направляя на противника. Пирожок издал неприличный звук, соответствующий задействованному по прямому назначению туалету, и выстрелил густой струей джема цвета детской неожиданности, метко попавшей Джорджу прямо в лицо.

— Тьфу, — сморщился парень, выплевывая джем, попавший в рот, — абрикосовый... Вот гадость... Малфой, ты что, не мог взять пирог с вишневым джемом? Я такой люблю...

— А с чего ты взял, что я хотел доставить тебе удовольствие? — хмыкнул Драко, кладя опустошенный пирожок на блюдо и вытирая салфеткой перепачканные пальцы.

— Играть с едой неприлично, — назидательно сказала Гермиона, едва сдерживая смех.

— И что там дальше с сараем? — отсмеявшись, спросил Люпин.

— Во избежание подобных происшествий я вызвал рабочих и приказал заложить яму, — пояснил Люциус, — ее закрыли досками, а потом над ней построили этот сарай, где хранилась конская сбруя и какие-то хозяйственные инструменты, которыми пользовались эльфы.

— Теперь ясно, — кивнул Сириус, — по крайней мере, один вопрос решен. Когда отправимся? Завтра?

— Нет, — возразил Люпин, — завтра я не смогу вам помочь... Ты же понимаешь... Да и на Сивого наткнуться было бы очень неприятно...

— Я и забыл, прости, Лунатик, — смутился Сириус, — тогда придется отправляться в тот день, который видела Марьяна.

— А если мы опоздаем? — напряглась девушка, испуганно глядя на Сириуса.

— Ты ведь видела луну, — успокоил ее Люпин, — значит, была уже ночь. Мы же отправимся, как только начнет смеркаться, так что все будет хорошо.

Марьяна, немного успокоившись, улыбнулась Сириусу, отчего тот сразу просиял.

— Дракон... — услышав тихий голосок, все обернулись и увидели стоящего в дверях Джонни, трущего кулачками заспанные глаза.

— Джонни! — Драко, вскочив из-за стола, подошел к мальчику и взял его на руки. — Ты почему не спишь?

— Мне приснился страшный дядя, — пробормотал Джонни, прижимаясь к парню, — он хотел меня съесть...

— Не бойся, — успокоил его Драко, — это же только сон.

— Нет, — малыш выглядел испуганым, — этот дядя настоящий... Он был там... В том домике... Откуда ты меня забрал...

— Как он выглядел? — спросил Драко, гладя ребенка по голове.

— Весь в шерсти, — ответил Джонни, цепляясь за мантию Драко, — и у него были такие страшные когти. Он сказал, что я вкусный, и хотел сожрать.

— Все хорошо, здесь его нет, — пробормотал парень, укачивая ребенка, — закрывай глазки...

— За меня тетя заступилась, — вдруг прошептал Джонни, пряча лицо на груди Драко.

— Какая тетя? — удивился Малфой, глядя на мальчика.

— Она хорошая, — не открывая глаз, ответил малыш, — она дала тому дяде по кумполу котелком для каши и сказала, чтобы он не смел трогать ребенка. И еще сказала, что он пегий. И она сделала для меня самолетик. И еще дала мне поесть, когда тот дядя ушел. А она придет к нам в гости?

— Не скоро, — уклончиво ответил Драко, пожав плечами на молчаливый вопросительный взгляд Гермионы, — спи...

Мальчик еще немного поворочался и вскоре засопел, крепко обнимая "брата" обеими руками.

— Пойду, уложу его, — прошептал Драко, убедившись, что ребенок заснул, и понес его в свою комнату, по дороге пытаясь припомнить всех хороших теть, входивших в список Пожирателей и умеющих делать самолетики.

Выходило не так, чтобы много. К счастью, личность "пегого", в отличие от хорошей тети, сомнений не вызывала.

Возвращаясь на кухню, Драко на лестнице столкнулся с Люциусом, спешащим в спальню к Нарциссе. Отец пожелал ему спокойной ночи и пошел к жене, которая была еще не в курсе последних событий.

На кухне стоял галдеж. Фред с Джорджем пытались опытным путем выяснить, с какой силой надо надавить на пирожок, чтобы из него вылез джем с определенной скоростью. Угомонились они лишь тогда, когда миссис Уизли пригрозила оставить их без сладкого. Драко присел рядом с Гермионой.

— Время уже очень много, — сказала утомленным голосом миссис Уизли, — пора ложиться спать.

— Да, наверное, вы правы, — кивнула Гермиона, потирая уставшие глаза.

— Боюсь разочаровать вас, мисс Грейнджер, — ехидно сказал Снейп, запихивая в рот Пенелопы очередную ложку пюре, — но вам сегодня поспать не удастся. Судя по тому, в каком состоянии Марьяна увидела Беллатрису, нам понадобится Костерост, Кроветворное и Восстанавливающее. К тому же, после Крестового похода в хижину у нас на исходе Заживляющее зелье, и его запасы тоже необходимо пополнить.

— Вы хотите, чтобы я их приготовила? — прошептала Гермиона, затаив дыхание.

— Я и сам могу справиться с этой задачей, — ухмыльнулся зельевар, — но в этом случае вам придется побыть с Пенелопой.

— Я приготовлю зелья, — быстро сказала Гермиона, с сомнением посмотрев на ребенка, пускающего фруктовые пузыри, — правда, Костерост я еще ни разу не варила, но, думаю, справлюсь...

— Очень на вас надеюсь, мисс Грейнджер, — кивнул профессор, вытирая рот малышке и поднимаясь со стула, — если что-то пойдет не так — разбудите.

— Хочешь, я пойду с тобой в лабораторию? — спросила Марьяна, глядя на подругу, с несчастным выражением лица провожающую зельевара взглядом.

— Зачем? — удивилась Гермиона, поднимаясь со стула.

— Я никогда не видела, как варят зелья, — улыбнулась Марьяна, — а у меня, между прочим, пятерки были по химии. Да и тебе не так скучно будет.

— Конечно, — кивнула Гермиона и, наклонившись к подруге, добавила шепотом, — а по-моему, ты опять прячешься от Сириуса.

— Тихо, — шепнула Марьяна, воровато оглянувшись на Блэка, о чем-то беседующего с Люпином, — тебе не все равно?

— Разумеется, нет, — фыркнула Гермиона, когда они уже поднимались по лестнице на третий этаж, — мне жаль тебя и жаль Сириуса. К тому же, благодаря тебе я разобралась в своих чувствах к Драко и теперь хочу, чтобы ты тоже была счастлива.

— Не уверена, что это добавит мне счастья, — горько усмехнулась Марьяна, входя в лабораторию вслед за Гермионой, — надеюсь, ты не забыла, чем закончился наш последний разговор? У меня сейчас нет времени валяться в постели.

— Я и не говорю о постели, — смутилась Гермиона, — речь идет всего лишь о разговоре.

— Гермиона!!! — Марьяна густо залилась краской. — Я имела в виду, что мне некогда болеть!

— О, извини, — Гермиона покраснела не хуже подруги, — я совсем не то имела в виду...

— И что же тогда? — прищурившись, спросила Марьяна.

— Ну-у, — задумчиво протянула Гермиона и вдруг взорвалась. — Ответь в конце концов, ты любишь Сириуса?!!

— Черт, Гермиона, конечно, люблю!!! — Марьяна вскочила и принялась наматывать круги по комнате. — Но что я могу ему сказать?

— Правду, — буркнула подруга, лихорадочно листая книгу по лечебным зельям в попытке найти рецепт Костероста.

— Что же ты не спешила открыть правду Рону? — вздохнула Марьяна, подходя к полке, густо уставленной банками. — А ведь тебе было гораздо проще... Ты хотя бы не полумонстр...

— Ты, между прочим, тоже, — начала было Гермиона, но тут в лабораторию вошел Драко и разговор прервался.

— Что ты здесь делаешь? — удивилась Марьяна. — Мы думали, ты уже спишь...

— Немного понянчил сестренку, — улыбнулся Драко, — мама с ума сходит... С одной стороны, Беллатриса ее сестра, а с другой — она очень беспокоится за отца. Помощь нужна?

— Не откажусь, — кивнула Гермиона, — столько всего нужно приготовить — дай Мерлин успеть до Рождества...

Драко подошел к Гермионе и загремел котлом, устанавливая его на подставке. Марьяна от нечего делать принялась шляться по лаборатории.

— Фу, — с отвращением проговорила девушка, разглядывая банку с сушеными кузнечиками, — неужели из этой дряни варят лекарство?

— Не только из этой, — "успокоил" ее Драко, наливая в котел воды и зажигая огонь.

— Даже не хочу знать, из чего было сделано зелье, которым поил меня Снейп во время лихорадки, — Марьяну от отвращения передернуло.

— Из жабьих глаз и давленых гусениц, — весело сообщил Драко.

— Прекрати! — улыбнулась Гермиона, пихая парня черпаком в бок. — Он шутит, Марьяна! Восстанавливающее варят в основном из трав.

— А тут что за гадость? — Марьяна склонилась над тремя налитыми в накат котлами, благоразумно пропустив мимо ушей фразу "в основном".

— Защитные зелья, — ответил Драко, на миг подняв глаза от книги, — а вот зачем они нам нужны — большой секрет Дамблдора.

— Да он вообще большой любитель секретов, как я заметила, — улыбнулась Марьяна, разглядывая черную жижу.

— Марьяна, не подашь мне банку с пиявками? — спросила Гермиона, неотрывно наблюдая за своим варевом.

— Легко, — отозвалась девушка, радуясь, что может быть полезной.

Поворачиваясь к полке, уставленной банками с мерзопакостью, Марьяна случайно задела рукой неровный зазубренный край ржавого котла и тут же ощутила, как защипало палец.

— Вот блин! — выругалась девушка, разглядывая порезанный палец.

— Что такое? — Драко подошел к Марьяне и осмотрел рану. — Порезалась? Подожди немного, где-то оставалось немного Заживляющего...

Марьяна осталась терпеливо ждать, пока Драко, громко чертыхаясь и звякая склянками, рылся на полках. Текущая кровь собралась в ладони небольшой лужицей и, просочившись сквозь пальцы, капнула прямо в котел с зельем.

— Гермиона... — неуверенно позвала Марьяна, глядя на зелье, быстро становящееся из черного ярко-малиновым, — похоже, я испортила ваше секретное зелье.

— Каким образом? — удивилась подруга, подходя к девушке и заглядывая в котел, и вдруг глаза ее округлились.

Зелье, поменявшее окраску, начало громко пыхать, словно овсянка в кастрюле, а затем надулось пузырем и громко булькнуло, словно на дне котла проткнули пакет, наполненный воздухом. На этом гадость не успокоилась и принялась потихоньку светлеть, пока не приобрела розовый оттенок.

— Что это было? — отчего-то шепотом спросил Драко, выглядывая из-за плеча Гермионы.

— Понятия не имею, — пожала плечами девушка, — позови Снейпа.

— Думаешь, стоит? — с сомнением спросил Драко.

— Он сам позволил будить его, если что, — сказала Гермиона, — пусть он лучше сегодня увидит, чем мы ему с утра испортим настроение. Тогда он сам завтра будет варить, только не зелье, а суп из криворуких учеников...

— ... и сам же его вкушать с наслаждением, — закончил парень, энергично кивая.

— Вы-то здесь причем? — удивилась Марьяна. — Это же я натворила!

— Интересно, с чего ты взяла, что он будет искать виноватых, — хмыкнул Драко, выходя из лаборатории.

Когда пару минут спустя парень вернулся вместе с зельеваром, девушки уже успели порядком перетрухать. Разбуженный профессор не выглядел дружелюбным — волосы его стояли дыбом, на щеке отпечаталась полоса от подушки, а теплый халат был надет наизнанку.

— Что случилось, мисс Грейнджер? — сварливо поинтересовался Снейп. — Неужели мои опасения, что вам нельзя ничего доверить, сбылись?

Гермиона с виноватым видом ткнула пальцем в сторону котла. Марьяна уже собралась сообщить, что это ее вина, но тут Снейп, чеканя шаг, подошел к котлу и сунул в него нос.

— Мерлин великий! — профессор отскочил от котла и в ужасе уставился на Гермиону. — Что вы сделали, мисс Грейнджер? Где вы это взяли?

— Ч-что взяла? — тихо спросила девушка, отступая от зельевара.

— Вы представляете, что вы сделали? — продолжал таращиться Снейп. — Я сам даже не видел такого зелья — лишь читал о нем! Где вы это достали?

— Не понимаю... — пробормотала Гермиона, медленно бледнея.

— Не прикидывайтесь! — рявкнул зельевар. — Это темномагическое зелье! В теории его можно приготовить из любого защитного, абсолютно бесполезного зелья — такого, как это! Нужно лишь добавить кровь единорога! С этим ингридиентом его мощность усиливается в несколько раз и может защитить даже от несильных боевых заклинаний! На практике же его варят лишь темные маги, потому что, как вы знаете, кровь единорога нельзя добыть без крайне серьезных для себя последствий! В последний раз спрашиваю — где вы взяли кровь единорога?

— Это я... — тихо прошептала Марьяна и Снейп тут же повернулся к ней.

— Что — вы?!! — удивленно и сердито спросил он.

— Я... единорог... — смущенно ответила девушка, протягивая зельевару порезанную руку.

Когда до Снейпа наконец дошло, что в зелье попала кровь Марьяны, он заставил девушку капать кровью в остальные котлы, чтобы придать их содержимому такие же свойства, не переставая при этом орать, словно макака-резус. Ранка к тому времени успела подсохнуть и выдавливать кровь стало неудобно и жутко больно. Зельевар отстал от Марьяны лишь тогда, когда она предложила ему взять себе ее палец и повыжимать самому.

— Что может это зелье? — спросила Гермиона, заглядывая в котел.

— Его свойства как минимум удвоились, — проворчал зельевар, осторожно помешивая розовую жидкость, — теперь оно может отражать несильные боевые заклятия. Не "Круцио", конечно, но "Ступефай" вполне, хотя оно тоже не пройдет бесследно. Может начаться головокружение или кратковременная парализация конечностей.

— Но почему моя кровь придала ему такие свойства, сэр? — поинтересовалась Марьяна.

— Этого я не знаю, — ответил Снейп и гадко ухмыльнулся, — очевидно, в вас есть что-то общее с волшебной кобылой.

— Да вы просто мастер на комплименты, профессор, — фыркнула Марьяна, направляясь к двери, — наверное, женщины от вас без ума.

— Не сомневайтесь, — буркнул зельевар.

— Да какие уж тут сомнения, — вздохнула девушка, прикрывая за собой дверь.

Марьяна направилась в свою комнату, но по дороге сообразила, что после такого сумасшедшего дня просто так заснуть ей не удастся, и сменила курс на кухню. Может, чашечка мятного отвара поможет заснуть... Главное, не разбудить миссис Уизли, иначе она, помимо чая, впихнет в Марьяну завтрак, обед и ужин, памятуя о том, что она за весь день не проглотила ни крошки.

Несмотря на поздний час, на кухне обнаружился хмурый Гарри. Он в задумчивости сидел за столом, уставившись в одну точку, и, казалось, о чем-то напряженно размышлял.

— Что-то случилось, Гарри? — спросила Марьяна, наливая себе мятный настой из чайника.

— Нет, — пробормотал парень, хотя его лицо ясно говорило об обратном.

Марьяна молча налила вторую чашку и, поставив ее перед Гарри, села рядом с ним.

— Зачем ты это сделала? — неожиданно спросил парень, взглянув на девушку.

— Подумала, что ты хочешь пить, — ответила Марьяна, хотя и понимала, что он говорит не об этом.

— Я не о чае! — Гарри нахмурился. — Зачем ты вынудила Дамблдора согласиться на спасение Беллатрисы Лестрейндж?

Марьяна помертвела. Вопрос Гарри оправдал ее худшие опасения. Весь вечер она сидела, как на иголках, ожидая, что кто-нибудь из членов Ордена задаст ей подобный вопрос.

— Пойми, Гарри... — начала было Марьяна, но он ее перебил.

— Не желаю понимать! Год назад Беллатриса пыталась убить Сириуса! Он единственный, кто у меня остался! — выкрикнул парень, сердито глядя на девушку. — И я не желаю терять его лишь потому, что тебе стало жаль Пожирательницу!

— Я сделаю все от меня зависящее, чтобы защитить его, — тихо сказала Марьяна.

— И что ты можешь сделать против "Авада Кедавра"? — ехидно спросил Гарри. — Станешь кидать в Пожирателей какашками?

— Если понадобиться — стану, — кивнула Марьяна и, немного помолчав, спросила, — скажи, против чего мы боремся, Гарри?

— Против Волдеморта, — ответил парень, недоуменно глядя на нее.

— Сформулируй шире, — попросила Марьяна, отпивая из чашки.

— Ну... против зла, — неуверенно сказал Гарри, не понимая, к чему клонит девушка.

— Верно, — согласилась Марьяна и поставила чашку на стол, — а раз так, значит мы на стороне добра. Добра, а не зла, Гарри... И мы должны творить добро.

— Но они наши враги, — ответил парень, глядя на Марьяну, как на сумасшедшую.

— Для вас — да, но я ведь не знаю, что они совершили, — ответила девушка, — и на мой взгляд, нельзя лишать человека шанса исправить свои ошибки. Подумай, ты ведь сам рассказывал мне, что Беллатриса — настоящая фанатичка, истинная сторонница Темного Лорда. Если он приговорил ее к такой страшной смерти, значит, она совершила что-то действительно ужасное на его взгляд. К тому же, ей может быть что-то известно.

— Как у тебя все просто, — покачал головой Гарри.

— О, нет, — Марьяна горько усмехнулась, — как раз наоборот. Пойми, Гарри, я за всю свою жизнь видела столько зла, что оно вытеснило из нее все хорошее, что могло бы быть... Почему-то в нашем мире люди помнят лишь причиненное зло... Сделал хорошо — ну чтож, спасибо... Сделал плохо — ну ты и сволочь, по гроб жизни тебе не забуду... Я сделала все возможное, чтобы не стать одной из таких людей. Не позволяй ненависти завладеть твоим сердцем. Иначе ты станешь для них таким же Пожирателем, как и они для тебя... Но это еще не самое страшное. Гораздо хуже, если ты станешь Пожирателем для самого себя.

Гарри молчал и по его непроницаемому лицу трудно было понять, о чем он думает. Марьяна тихо пожелала ему спокойной ночи и направилась в свою комнату, с тяжелым сердцем размышляя, сколько человек сегодня не осмелились высказать вслух вопрос, на который решился Гарри.

Утро не принесло долгожданного облегчения. Приняв холодный душ, чтобы хоть немного взбодриться, Марьяна спустилась на кухню, где уже собрались все обитатели.

Бодрая и посвежевшая Нарцисса завтракала овсянкой, то и дело с любовью поглядывая на мужа, держащего на руках кряхтящий сверток. По сравнению с заметно подросшими Мариусом и Пенелопой, малютка казалась совсем крохотной, может еще и потому, что родилась немного недоношенной. Завидев Марьяну, Малфои лучезарно улыбнулись ей.

Поздоровавшись со всеми, девушка села за стол, обратив внимание на то, что Гарри тоже кивнул ей. На душе стало немного легче.

Люпин, бледный и осунувшийся в преддверии полнолуния, листал "Ежедневный пророк", не глядя запихивая в рот куски омлета, что подкладывала ему Тонкс. Луна заботливо наполняла едой тарелку профессора, поскольку отзывчивый Люциус, ранее исполнявший эту миссию, сам сегодня нуждался в подобной услуге. Справа от Марьяны ворковали Гермиона и Драко, в шутку кормя друг друга с ложечки. На коленях Драко сидел Джонни, бойко жующий свои любимые оладьи, заботливо приготовленные для него миссис Уизли.

Рон с несчастным видом поил Мариуса молоком из бутылки, о чем-то вполголоса переговариваясь с Гарри. Насупленный Снейп пытался проделать то же самое с Пенелопой. Марьяна положила себе запеканку и принялась за еду.

На другом конце стола неожиданно началась возня. Вечно голодный Фред ухитрился выхватить у Джорджа из-под носа последний кусок яичницы и тот, недолго думая, плеснул в брата кефиром. Сидящий по соседству Снейп, доведенный до отчаяния своей нежелающей пить молоко подопечной, прервал вопли обиженного Фреда, заткнув ему рот пустышкой Пенелопы. Джордж, вздумавший было ржать над братом, тут же получил от него по голове соусником с горчицей.

— Да прекратите вы, наконец! — не выдержала миссис Уизли, пребывавшая в дурном расположении духа, как догадывалась Марьяна, по той же причине, что и Гарри. — Ну, как дети, честное слово!

— А мы и есть дети! — воскликнул Джордж и Фред, согласно кивнув, зачмокал пустышкой.

— Клоуны, — еле слышно пробормотала Джинни, ковыряя ложкой овсянку.

Миссис Уизли собралась сказать что-то еще, но тут раздался знакомый свист из камина и в кухне появился Дамблдор.

Старик был невесел, а на его лице не сияла привычная улыбка. Увидев Дамблдора, все моментально замолчали.

— Что-то случилось, Альбус? — осторожно спросила миссис Уизли.

— Да, — кивнул старик, тяжело опускаясь на стул, — вчера вечером магловскими полицейскими был обнаружен труп одного из членов Ордена.

Все в ужасе переглянулись. Миссис Уизли ахнула, закрыв лицо руками.

— Кто это был, Альбус? — тихо спросил Люпин.

— Маргарита Альварес, — ответил Дамблдор, тяжело вздохнув.

— Марго... — прошептал Снейп и Марьяне на миг показалось, что беспристрастная каменная маска на лице зельевара на одно мгновение лопнула, обнажив человеческие эмоции — сожаление и вроде как... боль.

— Что произошло, сэр? — спросила Гермиона, вытирая слезы.

— Примерно полгода назад, как вы помните, Маргарита уехала во Францию вместе с двумя другими членами Ордена, — начал рассказ Дамблдор, — они должны были привлечь на нашу сторону как можно больше союзников. Через пару месяцев они вернулись, но мисс Альварес с ними не было, и мы решили, что она попросту испугалась и сбе...

— Марго никогда бы не сбежала!!! — взорвался Снейп, глядя на старика волком. — Вы ее совсем не знали! Она была настоящей фанатичкой! Подобием Беллатрисы Лестрейндж, только на нашей стороне!

— Да, я знаю, прости, Северус, — грустно закивал Дамблдор, — ты был лучше с ней знаком — вы вместе были на нескольких заданиях.

— Да, я помню, — все еще сердито ответил Снейп.

— Мне жаль, что я так и не успел познакомиться с ней поближе, — вздохнул старик, — я даже не знаю причины, по которой она вступила в Орден. Она не делилась с тобой, Северус?

— Нет, — мотнул головой зельевар.

— Как бы то ни было, Марго прислала Патронуса с сообщением, что возвращается, после чего пропала насовсем, — продолжал Дамблдор, — Кроули сообщил мне, что на дне Темзы нашли автомобиль, в котором находился труп Маргариты. Мы не представляем, почему она добиралась в Англию магловским способом — она превосходно трансгрессирует. Судя по состоянию тела, оно пролежало в воде несколько месяцев и было обнаружено водолазами совершенно случайно. На теле не было никаких повреждений, а в легких при вскрытии не обнаружили воды, из чего медэксперты сделали вывод, что она была сброшена в воду уже после смерти. Отсутствие следов на теле говорит о том, что Маргарита была убита заклятием "Авада кедавра". Очевидно, ее подкараулили Пожиратели.

— Какой ужас, — прошептала Марьяна.

— По поводу завтрашнего дня могу сказать лишь одно — авроры сделали пробную вылазку, исключительно для проверки, и выяснили, что Малфой-менор окружен защитными заклятиями, а на воротах лежат Сигнальные чары.

— Я смогу их снять, — сказал Люциус, баюкая дочку, — как хозяин поместья. А вот с защитными ничего поделать не смогу, потому как не знаю, какие именно были установлены.

— Я думаю, Гарри выходить не стоит, — сказал Дамблдор, с удовольствием разглядывая крошку.

— Но профессор... — возмутился Гарри, но старик жестом руки остановил его.

— Пойми, Гарри, — мягко сказал он, — ты слишком важен для нас и мы не можем подвергать тебя такой опасности.

— А для меня важны мои друзья! — выкрикнул Поттер. — Почему я не могу помочь?

— У тебя будет такая возможность, — улыбнулся Дамблдор, — но немного позже...

— Да, еще кое-что, Альбус, — прервал дискуссию Снейп и рассказал о зельях, обращенных Марьяной.

— Очень интересно, — задумался старик, теребя бороду, — очевидно, ваша магическая мощь сопоставима с силой единорога, издавна олицетворяющего могущество и благородство. Кроме того, вы, возможно, пожелали сделать что-то подобное, вот и получился такой эффект. Завтра перед отправкой примите это зелье, хоть какая-то защита...

— Вы знали об этом, сэр? — спросила Гермиона. — Что может так произойти?

— Нет, конечно, мисс Грейнджер, откуда? — удивился Дамблдор, поднимаясь со стула. — Ну чтож, мне пора... Очень много дел в Хогвартсе требуют моего решения. Желаю вам всем удачи в завтрашней битве.

Кивнув на прощание, старик подошел к камину и исчез в нем. Марьяна задумчиво смотрела ему вслед.

— Не знал ты, как же... — тихо пробормотала она.

Едва Дамблдор исчез в камине, в кухне, отчаянно зевая, появился заспанный Сириус.

— Я что, проспал завтрак? — расстроился он, глядя как миссис Уизли убирает посуду.

— Ничего страшного, садись, — махнула рукой Молли, собирая грязные вилки, — еще остались запеканка и каша.

— И оладьи! — бойко добавил разнообразия в меню Джонни, допивая какао.

— Замечательно, — Сириус радостно потер руки и уселся рядом с Марьяной.

— Ты что-нибудь хочешь? — спросила девушка, улыбнувшись ему.

— Хочу, — кивнул Блэк, влюбленно глядя на Марьяну.

— Что тебе положить? — девушка слегка порозовела и, схватив чистую тарелку, вопросительно уставилась на Сириуса.

— Положить? Мне? — мужчина растерялся, словно мысли его были где-то далеко. — Ах, да... Оладьи.

— Боюсь, леди Волконская не поместится на тарелке, несмотря на всю свою магию, — ехидно заметил Снейп, не оставляя попыток накормить Пенелопу — сейчас девочка, яростно суча ножками, выплевывала яблочный сок, — так что прекращай растекаться вонючей жижей и приступай к трапезе. У нас сегодня много дел.

— Действительно, как я мог забыть, — ядовито сказал Сириус, метая глазами молнии, — ты ведь у нас специалист по вонючим жижам.

— В отличие от тебя, Блэк! — рявкнул зельевар, злобно оглядывая присутствующих, которые закрыли лица руками и мелко тряслись от смеха. — Надеюсь, хоть зелье разлить во флаконы тебе под силу.

— Думаю, в штабе Пожирателей ты был лучшим мастером по пыткам, — заметил Сириус, тыча оладушкой в миску со сметаной.

— Сэр, это могу сделать я, — храбро предложила свои услуги Гермиона.

— Вы, мисс Грейнджер, возьмете в помощники Драко и отправитесь доваривать Костерост, который оставили вчера настаиваться, — непреклонно заявил Снейп, — к тому же, вы не успели приготовить те зелья, что я вас просил, вот и закончите с этим.

— Почему я должен их разливать? — возмутился Сириус, проглотив оладью.

— Разливать их как раз не нужно, — проворчал профессор, горестно оглядывая заплеванную Пенелопой мантию, — а нужно очень аккуратно расфасовать в стеклянные флаконы. К сожалению, Люпин сегодня вечером будет... так сказать... недееспособен, Люциус очень не вовремя захлебнулся собственным счастьем, а Поттера и косоруких Уизли я и близко к лаборатории не подпущу.

Сириус тяжело вздохнул и, воспользовавшись тем, что Снейп на миг отвернулся, скорчил ему страшную рожу. Гермиона закашлялась, пытаясь сдержать смех, и нечаянно столкнула на пол чайную ложку. Охнув, девушка полезла под стол.

Поднимая ложку, Гермиона увидела невероятную картину. Под столом на спине, задрав кверху все четыре лапы и мурлыча от удовольствия, лежал Живоглот, по-прежнему розового цвета, а по брюху его почесывала нога зельевара в одном носке. Рядом сиротливо стоял ботинок.

Пораженная Гермиона вылезла из-под стола, стараясь ничем не выдать изумления, и незаметно взглянула на Снейпа. По его жесткому лицу нельзя было сказать, что этот человек вообще способен кого-нибудь гладить, и если бы девушка не видела этого своими глазами, то никогда бы не поверила подобной чуши. Профессор же даже не подозревал, что прокололся, и продолжал переругиваться с Сириусом.

Полчаса спустя кухня почти опустела и все разошлись по своим делам. Марьяна, не зная, куда себя пристроить, осталась помочь миссис Уизли с посудой.

— Знаешь, Марьяна, — начала женщина, собирая тарелки, — я думаю, ты все же была права. У нас нет никаких прав решать, кто должен жить, а кто — погибнуть. Я просто немного разволновалась, вот и все. Вы там будете не одни, а со взрослыми волшебниками... Они не позволят, чтобы с вами случилось что-то плохое. Да ребята и сами неплохо умеют колдовать... Просто я в последнее время сама не своя. Глупо, правда?

Она вымученно улыбнулась. Марьяна подошла к ней и обняла за плечи.

— Миссис Уизли, я понимаю, как вы волнуетесь, и это совсем не глупо, — тихо сказала девушка, — я уверена, что все будет хорошо...

— Конечно, — кивнула та, смахивая набежавшие слезы, — ты ведь Радана... Сможешь за них заступиться...

— Все будет хорошо, — повторила Марьяна, улыбнувшись, — мы вернемся и все вместе будем праздновать Рождество. Я еще никогда не отмечала этот праздник. У нас в России празднуют Новый год.

— Теперь будешь праздновать Рождество, — улыбнулась миссис Уизли и, взяв стопку тарелок, пошла к раковине.

Протискиваясь мимо стола, она задела метлу, прислоненную к стене, и та тут же с грохотом повалилась.

— Ну сколько можно говорить, — рассердилась миссис Уизли, — чтобы не оставляли метлы в кухне! Отчего бы сразу не уносить их наверх?

Поставив грязную посуду в мойку, она прошествовала к двери и высунулась в коридор.

— Рон! — раздраженно крикнула женщина, подняв голову. — Немедленно спустись и отнеси свою метлу в комнату!

— Ничего, миссис Уизли, — быстро сказала Марьяна, когда в ответ не донеслось ни звука, — я сейчас пойду наверх и занесу им метлу, хорошо?

— Спасибо, милая, — кивнула миссис Уизли, включая воду.

Вытерев со стола и отнеся в мойку грязные чашки, Марьяна подошла к метле и подняла ее.

Знакомая вспышка... Сдавливание... Чувство падения... Темнота...

Открыв глаза, Марьяна сразу узнала сарай, несмотря на то, что теперь была не внутри него, а снаружи. Деревянное строение ярко полыхало, но узнать, остался ли кто-то внутри, не представлялось возможным. От роскошного особняка в сторону ворот бежали люди в черных плащах. Повсюду метались вспышки заклятий.

Внезапно в поле зрения Марьяны появились Рон и Драко, швыряющие заклинания в темные фигуры. Девушка с ужасом увидела, как за спиной Рона возник Пожиратель, имени которого она не помнила, но, несмотря на это, сразу его узнала. Это был тот самый человек, который прикинулся Тонкс в хижине. С мрачным удовлетворением он направил палочку на Рона.

— Авада Кедавра! — в спину парня полетел яркий зеленый луч.

— Уизли! Нет! — Драко, стоявший в паре шагов, метнулся к Рону и с силой оттолкнул его в сторону.

Рон повалился на землю и смертельное заклятие ударило Малфоя в грудь, прямо над сердцем. Драко покачнулся и рухнул навзничь, палочка выпала из его ослабевшей руки.

— Марьяна! Ты в порядке? — раздался над ухом обеспокоенный голос.

Усилием воли девушка заставила себя вернуться на кухню и обнаружила, что сидит на полу, а над ней стоит испуганная миссис Уизли.

— Все хорошо, — Марьяна постаралась изобразить самую беззаботную улыбку, на которую была способна в тот момент, — просто немного задумалась...

Поднявшись на ноги, девушка помчалась в свою комнату. То, что она видела, просто невообразимо... Именно сейчас, когда всем так необходимо спокойствие и настрой на битву, когда миссис Уизли немного успокоилась, когда... Боже, начиная с того момента, когда было решено спасти Беллатрису, Марьяне впервые не казалось, что это хорошая идея. Драко погибнет. Что будет с Малфоями и Гермионой? Как это остановить?

Придя в себя, Марьяна обнаружила, что носится по своей спальне, сжимая в руке метлу Рона. Девушка заставила себя успокоиться и мыслить холодно и размеренно. Наверное, для начала нужно отнести Рону метлу... Рон! Если Драко погибнет, пытаясь спасти его, то, возможно, этого не произойдет, если Рона рядом не будет. Но если она расскажет о видении, начнется паника. Нужно сделать так, чтобы Рон не отправился в Малфой-менор...

Марьяна вышла из своей спальни и направилась в комнату, где ночевали Рон и близнецы. Подойдя к двери, она глубоко вздохнула, пытаясь унять бешено стучащее сердце, и постучала.

— Если ваше имя не Северус, то входите! — раздался веселый голос Фреда.

— Вы очень рискуете, — отозвалась Марьяна, входя в комнату, — а если бы это и впрямь был профессор?

— Снейп никогда здесь не появится, — успокоил ее Джордж, ловко заворачивая в бумажки Блевальные батончики, — и потом, он назвал нас косорукими, кто ему позволил?

— Не уверена, что ему нужно чье-то разрешение на что бы то ни было, — вздохнула Марьяна, — мне нужен Рон.

— К счастью, он уже занят... — расцвел улыбкой Фред.

— ... прекрасной леди по имени Луна, — добавил Джордж.

— А вот мы абсолютно свободны и можем исполнить любое желание не менее очаровательной леди, — шутливо поклонился Фред.

— Тогда пообещайте, что не будете добавлять свои изобретения в мой утренний сок, — со смехом попросила Марьяна.

— Желание дамы — закон, — вскочив с постели, Фред сделал реверанс.

— Да заткнитесь вы! — раздался сердитый голос, и Марьяна, обернувшись, увидела за дверью еще одну кровать, на которой лежал Рон с книгой в руках. — Что-то случилось?

— Я принесла твою метлу, — по возможности беззаботно ответила девушка, — миссис Уизли едва об нее не споткнулась.

— О, я и забыл о ней, — Рон, поднявшись с кровати, взял метлу из рук Марьяны, — большое спасибо.

— Пожалуйста, — кивнула девушка и добавила, — можно с тобой поговорить?

— Конечно, — кивнул парень и под смешки близнецов вышел из комнаты и плотно прикрыл дверь, — в чем дело?

— Понимаешь, Рон, — Марьяна не знала, как начать, — ты ведь знаешь, что Гарри не идет с нами... Я подумала, что, может быть, ты бы мог остаться дома... Ему было бы не так обидно... Ты ведь его друг.

— Гарри поймет меня, — сказал парень, удивленно глядя на Марьяну, — он знает, что вам понадобится помощь.

— Но ты мог бы поддержать его... — пробормотала девушка, уже понимая, что ее затея не удастся.

— Марьяна, Гарри ведь не два года, — Рон улыбнулся и похлопал девушку по плечу, — не переживай насчет этого, все в порядке.

Рон повернулся и зашел обратно в комнату. Марьяна расстроенно посмотрела ему вслед и вернулась к себе.

В спальне было заметно прохладно: на улице уже неделю стоял лютый мороз. Поежившись, Марьяна направилась к шкафу, чтобы достать теплую кофту. Распахнув дверцу, девушка шарахнулась в сторону и закричала от ужаса: из шкафа с глухим стуком выпал явно убитый Драко. Взглянув на его посиневшее лицо и мертвые, широко распахнутые глаза, девушка вновь закричала, закрывая лицо руками.

В коридоре раздался топот и в спальню Марьяны без стука влетели Снейп, Гермиона и... еще один Драко.

— Что случилось? — закричал Снейп, испуганно глядя на Марьяну.

Не в силах ответить, девушка ткнула пальцем в труп, не отрывая взгляда от живого Драко. Переведя взгляд на тело, Гермиона вскрикнула и, бросившись к Драко, крепко обняла его.

— Как такое может быть? — пролепетала Марьяна, недоуменно глядя то на одного, то на другого Малфоя.

— Ридикулус! — рявкнул Снейп, направляя палочку на мертвое тело.

Раздался хлопок и труп исчез, оставив после себя лишь облачко дыма. В дверь снова постучали.

— Марьяна, детка, ты в порядке? — послышался испуганный голос миссис Уизли.

Гермиона взглянула на подругу и увидела, что та покачала головой.

— Все в порядке, миссис Уизли! — фальшиво-бодрым голосом ответила Гермиона. — Марьяна увидела паука!

— Не пугай меня так, дорогая, — попеняла миссис Уизли и все услышали ее удаляющиеся шаги, — ты прямо как Рон...

— Что это было? — спросила Марьяна, когда шаги стихли.

— Боггарт, — ответил Снейп, все еще подозрительно глядя на девушку.

— Почему у тебя такой странный боггарт, Марьяна? — звенящим от напряжения голосом спросила Гермиона.

— Что такое боггарт? — недоумевала девушка.

Гермиона принялась объяснять, подозрительно косясь на подругу. С большим трудом до Марьяны дошло, что Гермиона заподозрила, будто она не равнодушна к Драко, и поняла, что придется все рассказать, если не хочет потерять подругу.

— Что нам делать? — спросила девушка, закончив рассказ о последнем видении.

— Я думаю, все дело в Роне, — немного успокоившись, сказала Гермиона, — ведь именно его метлу держала Марьяна. Мы должны не допустить его в Малфой-менор.

— И как же это сделать? — спросил Драко, не меньше Гермионы пораженный услышанным. — Уизли упрямый, как ишак.

— Неужели он не согласится остаться дома, даже если от этого будет зависеть твоя жизнь? — изумилась Марьяна.

— Рон действительно сложный человек, — вздохнула Гермиона, — он не захочет, чтобы его считали трусом. Он настоит на своем, сказав, к примеру, что будет осторожен и постарается не подставлять спину Эйвери. А на деле может получиться так, как увидела Марьяна... Пусть дома останется Драко.

— Тогда погибнет Рон, — возразила Марьяна, — ведь опасность грозила именно ему. Он остался жив лишь благодаря Драко.

— Как же нам быть? — вздохнула Гермиона.

— Не делайте проблему там, где ее нет, — прорезался Снейп и все подпрыгнули от неожиданности, — пара капель Слабительного зелья — и Уизли вряд ли решится отойти далеко от дома.

— Профессор! — Гермиона возмущенно воззрилась на Снейпа. — Вы этого не сделаете!

— Почему? — спросил зельевар таким тоном, словно они были на уроке и он попросил ее объяснить какую-то формулу.

— Это подло! — укоризненно воскликнула Гермиона.

— А с чего вы взяли, что я благороден? — хмыкнул Снейп.

— Я думаю, лучше воспользоваться Сонным зельем, — быстро сказал Драко.

— Зная неугомонность Уизли, уместнее будет их смешать, — проворчал Снейп, выходя из комнаты.

Весь оставшийся день пролетел как-то незаметно за всевозможными хлопотами. Снейп, то и дело рявкая на Сириуса и Гермиону, метался по лаборатории, упаковывая в чемоданчик сваренные и разлитые по флаконам зелья. Люциус и близнецы отправились в подвал, где пришлось навести относительный порядок и установить кровать, трансфигурированную из очередного стула. На кровать предполагалось уложить Беллатрису, если ее удастся спасти. Рон с Гарри, как самые "бесполезные", получили от миссис Уизли по лопате и отправились чистить снег во дворе. На робкий вопрос Рона, почему это нельзя сделать с помощью магии, мать ответила, что сия работа носит не столько практический, сколько развлекательный характер.

Люпин еще до ужина скрылся в подвале, где обычно пережидал полнолуние, предварительно выпив последнюю порцию Ликантропного зелья, и Люциус крепко запер за ним дверь заклятием "Коллопортус".

Марьяна сразу после ужина направилась к себе, не вынеся тягостного молчания. Лежа в кровати, она долго слушала тоскливый вой Люпина в подвале и сердце ее сжималось при мысли об отце. Как ей хотелось бы верить, что он так же принимает Ликантропное зелье, чтобы не причинить никому зла, но надежда на это была призрачной. Учитывая, что он исчез из поселка, Марьяна почти не сомневалась, что он встал на путь зла.

Гермиона сидела в гостиной и задумчиво листала книгу о полуликанах, которую показывала Марьяне. Девушка пыталась найти хоть какой-то способ узнать Избранника помимо того, о котором рассказывала подруге. По всей видимости, он был единственным, так как больше ничего на эту тему Гермиона не нашла.

— Ты почему не спишь? — раздался тихий голос и в гостиную вошел Драко.

— Могу спросить то же и у тебя, — улыбнулась девушка, закрывая книгу и откладывая ее в сторону.

— Захотелось увидеть тебя, — Драко подсел к Гермионе и, обняв ее за плечи, привлек к себе, — Джинни и Тонкс сказали, что ты здесь.

— Да, в спальне слишком шумно, — пробормотала Гермиона, обнимая Драко за талию, — у нас сегодня ночует Тонкс под предлогом, что не хочет оставлять Римуса в такой момент.

— Думаешь, он понимает, что она здесь? — удивился парень, нежно целуя Гермиону в висок.

— Конечно нет, — покачала головой девушка, — но ей приятнее думать, что понимает.

— А разве Джинни не встречается с Поттером? — спросил Драко. — В школе я часто видел их вместе, а сейчас нет.

— Они расстались за неделю до того, как мы вернулись на Гриммо, — вздохнула Гермиона. — Джинни сказала, что любить его на расстоянии было гораздо проще. Они оба сильные, оба лидеры, и оказалось, что уступать друг другу тоже нужно уметь. Как бы то ни было, на одной из тренировок они едва не подрались, после чего их отношения бились в агонии еще около недели, пока Джинни не приняла решение это прекратить. Зная Гарри, я уверена, что так ему было гораздо проще. Я очень хорошо отношусь к Джинни, но мне всегда казалось, что она слишком простовата для Гарри. Если честно, я не могу представить себе девушку, которая могла бы сделать его счастливым. Это должна быть абсолютно нестандартная личность, неординарная, невероятно сложная, такая, как он. Только тогда им не будет скучно вместе.

— Возможно, ты права, — прошептал Драко, накрывая ее губы своими, — свою сложную личность я уже нашел...

— Пообещай мне кое-что, Драко, — тяжело дыша, попросила Гермиона пару минут спустя.

— Конечно, что угодно, — улыбнулся парень, гладя ее по волосам.

— Пообещай мне вернуться, — сквозь слезы прошептала девушка, пряча лицо у него на груди, — пообещай, что бы ни случилось... что не лишишь меня... себя. Я не могу тебя потерять.

— Обещаю, — Драко прижал Гермиону к себе, вложив в объятие всю любовь, на которую был способен, — я никогда тебя не оставлю... никогда...

Едва открыв глаза, Марьяна тут же вспомнила, что им сегодня предстоит. Помимо десантной вылазки в Малфой-менор, девушку беспокоила еще одна проблема и она собиралась заняться ею безотлагательно.

Выбравшись из-под одеяла, Марьяна немедленно застучала зубами: холод в комнате стоял просто зверский. Помянув недобрым словом Кикимера, напрочь забывшего о своих прямых обязанностях, девушка помчалась в ванную и залезла под горячий душ. Впрочем, это не принесло особой пользы: пока Марьяна вытиралась, она замерзла еще сильнее и вприпрыжку побежала на кухню, мечтая о горячем чае.

Все обитатели дома были уже там. Бледно-зеленый Люпин, потягивая кофе, просматривал утреннюю газету, а Тонкс запихивала ему в рот ложки каши. Снейп, более мрачный, чем обычно, молча завтракал, хмуро глядя на сосиски, словно они нанесли ему кровную обиду. Малфои сидели, прижавшись друг к другу, перед ними курилась паром нетронутая овсянка. Сириус задумчиво вертел в руках блинчик, будто размышляя, с какой стороны откусить, но, заметив Марьяну, просиял улыбкой. Девушка улыбнулась в ответ, но не подсела к нему — она искала глазами Гермиону.

Подруга обнаружилась на другом конце стола, рядом с парнями, ее было почти незаметно за длинными близнецами. Марьяна протиснулась туда и, подвинув Драко, которого Джонни старательно кормил блинами, присела рядом с Гермионой. Подруга, застыв, как изваяние с ложкой в руке, с которой капала овсянка, вперила глаза в лежащую перед ней книгу. Марьяна, изогнув шею, аки лебедь, и приподняв обложку, прочла название "Боевые заклинания, их применение и наносимый урон". Все ясно — подруга готовится к битве.

— Послушай, Гермиона, — начала Марьяна, накладывая себе немного творога, — что-то мне не нравится эта идея с зельем.

— С каким? — не поднимая глаз, пробормотала Гермиона.

— С тем, что мы решили подлить Рону, — пояснила девушка, наливая кофе.

— А что мы будем делать? — спросила Гермиона, оторвавшись от книги.

— Предлагаю рассказать ему все, как есть, — ответила Марьяна, — в конце концов, он не законченный идиот. Он сразу поймет, что его неспроста сморил сон. И что случиться, когда он узнает правду? Что его друзья настолько ему не доверяют, что предпочли подпоить, чем открыть правду? Ложь еще никогда не породила добро. Он перестанет нам доверять и будет абсолютно прав.

— Мне тоже эта идея не кажется привлекательной, — согласилась Гермиона, — но убедить Рона обычно очень сложно...

— Давай лучше я, — предложила Марьяна, — мы, вроде, в неплохих отношениях. А ты скажешь профессору, что зелье не потребуется.

— Хорошо, — улыбнулась Гермиона и снова уткнулась в книгу.

После завтрака Марьяна направилась в комнату к Рону. Парень, как и вчера, валялся на кровати с книгой в руках, на ее обложке был изображен человек на метле. Фред с Джорджем вслух рассуждали, какие "вредилки" им прихватить с собой, чтобы как следует навредить Пожирателям.

— Можно с тобой поговорить, Рон? — спросила Марьяна, когда Фред позволил ей войти, "если вы не Северус".

— Конечно, — Рон отложил книгу и сел на кровати, — но если ты опять про Гарри...

— Нет-нет, — быстро сказала Марьяна, присаживаясь на стул, — это касается тебя.

— Нам выйти? — спросил Джордж, собравшись уже подняться с кровати.

— Нет, здесь нет ничего секретного, — покачала головой Марьяна и принялась рассказывать.

Пока она говорила, Рон молчал, только глаза его становились все больше. Близнецы тоже были поражены не меньше брата.

— Малфой спас меня? — переспросил Рон, когда девушка закончила. — Он закрыл меня от заклятия? Погиб по моей вине?

— Здесь нет твоей вины, — вздохнула Марьяна, — но мы думаем, что этого не случится, если ты останешься дома.

— Почему ты сразу вчера не сказала? — удивился Рон, недоуменно глядя на девушку. — К чему было придумывать чушь про Гарри? Неужели я произвожу впечатление непроходимого придурка? Разумеется, я останусь дома — не желаю, чтобы Малфой пострадал из-за меня.

— Братец, я впервые слышу от тебя разумные речи, — восхитился Джордж, — видать, ты и впрямь повзрослел.

— Или Луна подействовала на тебя положительно, — добавил Фред, — я даже подумываю о том, чтобы начать тобой гордиться.

— Да заткнитесь вы, — буркнул Рон, но по его лицу было заметно, что ему приятна похвала, — не переживай, Марьяна, я останусь дома.

— Спасибо, — благодарно улыбнулась девушка, — я знала, что ты поймешь.

Из комнаты братьев Марьяна забежала к Гермионе и сообщила, что все в порядке. Покрутившись на кухне и не в силах найти себе применение, девушка направилась в гостиную, но тут же со свистом вылетела оттуда, заметив Снейпа. Держа на коленях Пенелопу, профессор с выражением лица, живо напомнившим Марьяне кровавого маньяка из американских ужастиков, лихорадочно высчитывал дозы Защитного зелья для всех членов Ордена.

День помчался, как снежный ком с горы. Обед на Гриммо отменили: все были слишком заняты и взволнованы, чтобы проглотить хоть кусок. Чтобы не позабыть в суматохе волшебные палочки, их сложили в ряд на кухонный стол, и у Марьяны при взгляде на них возникла ассоциация с автоматами, подготовленными для отряда спецназовцев перед учебной вылазкой.

После "ужина", состоящего из Защитного зелья, все оделись потеплее и спустились на кухню, чтобы попрощаться. Луна, несмотря на все уговоры Рона, наотрез отказалась оставаться дома. Гарри и Рон пожимали всем руки и хлопали по плечам, желая удачи. Нарцисса, бледная до прозрачности, прижималась к Люциусу и Драко. Миссис Уизли расплакалась, обнимая Фреда с Джорджем. Пока члены Ордена разбирали палочки, Марьяна заметила, как Снейп, украдкой оглянувшись, ласково поцеловал свою подопечную в лобик и как-то неумело улыбнулся. Затем все дружно потянулись на улицу, где уже заметно темнело.

— Будьте осторожны, берегите себя, — напутствовала их миссис Уизли, забирая Пенелопу из рук зельевара.

Все пообещали и, помахав на прощание, вышли за калитку и крепко ухватились друг за друга. Раздался хлопок трансгрессии и одиннадцать человек растаяли в закатном сумраке.

— Мы перенеслись куда следует? — послышался над ухом Марьяны шепот Гермионы.

— Люмос! — Люциус огляделся и кивнул. — Да, мы на месте, Малфой-менор в той стороне.

Он махнул рукой, указывая направление. Они стояли на опушке леса и дальше дорога шла на возвышение, превращаясь в невысокий холм. Всем стало не по себе, когда они поняли, что придется выйти с закрытой опушки на открытое пространство.

— У нас есть преимущество, — тихо сказал Снейп, — они не знают о даре Раданы и не ждут нас в гости. Думаю, сейчас в поместье немного народу — война прибавляет хлопот не только Ордену.

— Придется действовать быстро, — сказал Люциус, — чтобы Лорд не успел вызвать подмогу.

— Давайте двигаться, — прошептала Марьяна, с тревогой глядя на сгущающуюся темноту.

Держа наготове палочки, все двинулись в том направлении, куда указывал Люциус. Спустя пятнадцать очень напряженных минут они уже смогли различать белеющий силуэт Малфой-менора.

— Ворота там, — шепнул Люциус и повел друзей в обход территории.

Через пару минут они увидели ажурные кованые ворота, мерцающие странным голубым светом.

— Сигнальные чары, — Снейп повернулся к Люциусу, — ты можешь их снять?

— На воротах — да, они распознают меня, как хозяина, — кивнул Люциус и поднял палочку. — Ветеро доминус!

Голубоватое свечение исчезло. Снейп, затаив дыхание, осторожно дотронулся до ворот. Тишина.

— Алохомора! — Гермиона указала палочкой на замок, висящий на воротах, но ничего не произошло.

— Вы так наивны, мисс Грейнджер, — ухмыльнулся Снейп, поднимая свою палочку. — Остио каструм!

Замок, тихо звякнув, открылся и свалился на землю.

— Кто первый? — напряженно спросила Луна, оглядываясь на остальных.

— Я, — ответила Марьяна, переступая на территорию Малфой-менора.

Она не изображала отвагу, просто ей очень хотелось побыстрее найти Беллу — луна медленно поднималась над горизонтом.

Члены Ордена, осторожно ступая, вошли в сад. Стояла мертвая тишина, нарушаемая лишь стрекотом кузнечиков.

— Как красиво, — шепнула Гермиона, оглядывая затейливый ландшафтный дизайн.

Они сделали еще несколько шагов и вдруг окрестности поместья огласил пронзительный вой, напоминающий пожарную сирену. В тот же миг члены Ордена заметили, как в окнах первого этажа особняка загорается свет. Спустя полминуты двери распахнулись и к воротам со всех ног помчались несколько фигур в плащах.

— Охранные заклятия! — охнула Гермиона. — Мы прокололись!

— Приготовьтесь! — скомандовал Снейп. — Начинается! Не расходиться! Прикрывайте друг другу спину!

— Я найду Беллу! — крикнула Марьяна. — Мистер Малфой, где ваш амбар?

— Там! — Люциус ткнул пальцем, указывая направо. — Идите по кустам, так вас не заметят!

— Подожди, я с тобой! — воскликнул Сириус, но Марьяна уже неслась со всех ног в указанном направлении.

В качестве укрытия густые кусты подходили идеально, но продираться сквозь них было страшно неудобно — ветки то и дело цеплялись за куртку и волосы и хлестали по лицу. С боем вырвавшись из очередного кустарника, Марьяна в паре метров от себя увидела сарай. Она узнала его сразу — прекрасно разглядела за два видения. Ночное небо за ее спиной уже рассвечивалось вспышками заклинаний, до нее доносились чьи-то крики.

Усилием воли Марьяна заставила себя сосредоточиться на сарае. Стараясь не шуршать, она выбралась из кустов и тихо подкралась к стене сарая. Оттуда не доносилось ни звука.

Тихо пробираясь вдоль стены, она дошла до двери и тут же резко отпрянула назад: дверь сарая распахнулась настежь, едва не ударив ее по лицу. Девушка едва сдержала крик: из сарая вырвался Волдеморт и помчался к воротам. Марьяна вжалась в стену, ей хотелось размазаться по ней, просочиться внутрь: если бы Лорд в тот момент обернулся, он оказался бы с ней лицом к лицу. Но ей повезло. Провожая мерзавца взглядом, Марьяна услышала за спиной тихий гул и резко обернулась — в окнах, отбрасывая на кусты причудливые тени, весело плясали языки пламени. Волдеморт успел поджечь сарай.

Вне себя от ужаса, девушка влетела внутрь и тут же закашлялась от едкого дыма, заполнившего помещение, из глаз потекли слезы. Выставив вперед руки, чтобы не разбить себе нос, девушка медленно пошла вперед, пока не споткнулась о ноги Беллатрисы и не грохнулась на пол с высоты собственого роста. Быстро встав на колени, Марьяна нащупала шею женщины и вздохнула с облегчением — та была жива.

Белла была без сознания. Марьяна попыталась сделать ей искусственное дыхание, но из этой затеи ничего хорошего не вышло: чтобы выдохнуть воздух, нужно сперва его вдохнуть, а в сарае воздуха просто не осталось. Оставив бесполезные попытки, девушка ухватилась за цепи, держащие руки Беллатрисы.

Это были настоящие средневековые кандалы — толщиной с ногу и, похоже, чугунные. Дернув их пару раз, Марьяна вскочила и принялась на ощупь продвигаться к стенке сарая: она помнила по первому видению, что где-то там висел топор.

Передвигаясь лилипутскими шагами, Марьяна услышала позади себя жалобный стон и обернулась. Разогнав руками черную пелену дыма, она увидела, что на женщине загорелось платье. Марьяна кинулась к ней и принялась сбивать пламя руками. Расплавленный шелк мгновенно прилип к пальцам, прожигая их до мяса. Марьяна взвыла от боли, сдирая ткань вместе с кожей. Смахнув горящий подол с ног Беллатрисы, девушка принялась топтать его ногами, пока он полностью не потух. Убедившись, что пламя погасло, она повернулась обратно к стене и немедленно споткнулась о ведро, стоящее на дороге, на ноги что-то плеснуло. Марьяна опустилась на колени и зачерпнув жидкость из ведра, понюхала ее, а потом попробовала на язык. Вода... Простая вода... Возможно, из этого ведра поили Беллу.

Девушка вытащила из кармана платок, намочила его в ведре и прилепила на лицо Белле, снова впавшей в забытье. Затем начала черпать воду пригоршнями и плескать ее на женщину, пытаясь промочить платье, которое могло снова вспыхнуть в любую секунду. То, что осталось, Марьяна вылила вокруг Беллатрисы, надеясь хоть как-то сдержать бушующее пламя. Поднявшись на ноги, Марьяна наконец-то добралась до стены и принялась шарить по ней руками, ища топор. Под руку поочередно попались лопата, вилы, грабли, тяпка... Следом Марьяна ухватила уздечку. Топор нашелся сам, упав ей на ногу. Услышав, как хрустнули пальцы, Марьяна до крови прокусила губу, пытаясь сдержать крик, из глаз потекли слезы.

Девушка схватила топор и, стараясь сильно не наступать на сломанные пальцы, дохромала до Беллатрисы и опустилась на пол. Внизу дыма было меньше, и Марьяне удалось разглядеть толстые цепи. Они уже начали нагреваться, а это значило, что Беллатриса тоже чувствовала дискомфорт. Собрав все силы, Марьяна со всей дури рубанула по цепям. Цепи помялись, но и только. Девушка ударила во второй раз. На цепи появился толстый рубец. Она снова начала дергать цепи и обожгла руки.

— Ну давай, дерьмо несчастное, давай!!!

В третий удар Марьяна вложила всю свою ярость и ненависть, что копилась на Волдеморта, посмевшего так обойтись с женщиной, последние два дня.

Цепи, словно испугавшись ненормальной Марьяны, жалобно звякнули и упали к ее ногам.

— Есть! — девушка бросила топор и быстро развязала веревки, удерживающие Беллу у столба. — Все, дорогая, мы уходим!

Однако выяснилось, что сказать намного легче, чем сделать. Не просто исхудавшее, а практически истощенное тело Беллатрисы оказалось для Марьяны каменно-неподъемным, к тому же она почти не могла идти. Единственное, на что хватило сил — это отволочь женщину подальше от горящих стен и полыхающего столба.

Марьяна села на пол и прижала к себе насквозь промокшую, искалеченную женщину, молясь, чтобы о них хоть кто-нибудь вспомнил. Платок уже почернел от копоти и девушка, подумав, убрала его. Вытащить ее Марьяна не могла, а бросить... Разве для этого она явилась сюда, подвергнув друзей опасности? Хотя... может, быстро сбегать за помощью?

— М-м-м... — раздался тихий стон и девушка быстро взглянула на Беллатрису.

Женщина с трудом открыла мутные глаза с покрасневшими то ли от травм, то ли от дыма белками, пугавшими лопнувшими жилами. Она смотрела куда-то мимо Марьяны, и у девушки мелькнула мысль, что Белла ее не видит. Лицо ее было напряжено, а зубы сжаты с такой силой, что на скулах вздулись желваки: по всей видимости, она ощущала нестерпимую боль.

— Кто здесь? — Белла кашлянула, забрызгав лицо Марьяны кровью.

— Это я... — Марьяна вдруг подумала, что Беллатриса не знает ее имени, — Радана...

— Грязнокровка... — прохрипела Белла, пытаясь разглядеть ее лицо, — не бросай меня...

— Нет... — Марьяна прижала женщину к груди и погладила по волосам, — Не брошу... За нами сейчас придут... Не бойся... Мы выберемся... Все хорошо...

Марьяне казалось, что она просидела в сарае целую вечность, прижимая к груди Беллатрису. Женщина больше не приходила в сознание, лишь изредка что-то бессвязно бормотала, намертво вцепившись в Марьяну, и, чтобы хоть как-то защитить ее от удушающего дыма, девушка сняла с себя куртку и накрыла ее голову.

Сама Марьяна уже почти ничего не видела: черная копоть, вьющаяся в воздухе, казалось, проела глаза насквозь и из дыр ручьями текли слезы. В груди саднило, словно всадили кинжал: протестовали легкие, фильтрующие отраву, к тому же, сломанные пальцы и обожженная рука тоже не добавляли приятных ощущений. Марьяна почувствовала, как у нее начинает шуметь в голове.

Внезапно ей вспомнился урок природоведения во втором классе, когда учительница, решив провести опыт, едва не спалила школу. Суть состояла в том, что при тихой погоде дым поднимается вверх. Припомнив это, девушка осторожно уложила Беллу на пол и легла рядом, уткнувшись носом в куртку. Дышать стало чуть легче.

Сквозь наплывающий дурман до Марьяны донесся грохот распахнутой от пинка двери сарая. По полу потянуло свежим холодом.

— Марьяна!!! — любимый голос девушка узнала бы из тысячи. — Ты здесь?!!

— Да, — попыталась ответить Марьяна, но из пересохшего, словно наждачная бумага, горла вырвался только хрип.

— Марьяна! Марьяна, ответь! — продолжал надрываться Сириус.

Оставив Беллу, девушка с усилием дотянулась до топора, валявшегося неподалеку и с силой запустила его в стену. На пол с оглушительным звоном и грохотом посыпались грабли и тяпки, пустое ведро, дребезжа, покатилось по полу. По крайней мере, слышно...

— Марьяна! — заорал Сириус. — Северус, они здесь!

— Агуаменти! — фонтан воды окатил стены, раздалось громкое шипение и сарай заполонили клубы пара, но потолок еще продолжал гореть. — Черт, здесь пол чуть живой!

Послышались быстрые шаги и сквозь дым проступили две фигуры в мантиях. Одна из них наклонилась и Марьяна узнала Сириуса.

— Ты в порядке?!! — в ужасе закричал он, тормоша Марьяну.

— Да, — прохрипела девушка, — только пальцы сломала...

— В чем дело? — заорал зельевар и тут же гулко закашлялся. — Вы решили сгореть заживо?

— Беллатриса... — тыча пальцем в Пожирательницу, с трудом пролепетала Марьяна таким тоном, словно предлагала Снейпу ее купить.

— Вижу, что Беллатриса, — проворчал зельевар, нагнулся и, подняв тело Беллы, закинул его на плечо.

— Мерлин великий! — охнул Сириус, бросив взгляд на Беллу. — Что они с ней сделали?

— Потом выяснишь, Блэк, — Снейп развернулся и направился на выход, бросив через плечо, — выходите, пока тут все не обвалилось к чертям собачьим...

— Идем, Марьяна, — Сириус быстро поднял девушку на руки и заторопился к двери.

До выхода оставалось несколько шагов — Марьяна уже чувствовала столь желанный свежий воздух, но тут с оглушительным грохотом обвалился прогоревший потолок. Пылающие балки посыпались вниз, одна ударила Сириуса по голове. Он зашатался и уронил Марьяну. Грохнувшись на пол, девушка успела заметить, как хлипкие, прогнившие доски пола под весом обрушившихся перекрытий с треском проломились. Перед глазами Марьяны мелькнули черные кудри, исчезающие в дыре. Вскрикнув от ужаса, девушка рванула к краю и успела ухватить Сириуса одной рукой за запястье, а другой за мантию, которая тут же угрожающе затрещала. Пятьдесят килограммов Марьяны под весом Сириуса рывком втянуло в дыру почти до пояса. Она услышала скрип выдираемых гвоздей и доски под ней опасно наклонились. Щербатые края пола резали живот, а потом Марьяна с ужасом почувствовала, что медленно съезжает в пролом. Пальцы начали неметь.

— Сириус... — прошептала девушка, напрягая все силы, — пожалуйста, очнись...

— Тр-р-р... — ответила мантия, расползаясь по швам.

Мужчина не отвечал, безжизненно повиснув на ее руках: видимо, получил сильный удар по голове. Осознав, что ткань вот-вот порвется, девушка отпустила мантию и перехватила его за ладонь, которую судорожно сжимала другой рукой. Ногти Сириуса содрали свежий ожог, по рукам потекла кровь, делая их еще более скользкими. Вдобавок с потолка снова посыпались горящие деревяшки, одна упала Марьяне на ногу. Ощутив жгучую боль, девушка поняла, что на ней загорелись джинсы.

Попытавшись пошевелиться, чтобы сбросить деревяшку, Марьяна съехала в дыру еще на пару дюймов. Прикладывая невероятные усилия, от которых зашлись болью плечи, она попыталась втянуть Сириуса на доски и сразу поняла, что это нереально.

Джинсы уже полыхали. Марьяна заплакала от боли, но она скорее бы сгорела заживо, чем разжала руки. Теперь она поняла, как можно потерять не обладая...

— Держись, любимый, держись... — словно в бреду, шептала она, глотая слезы, — не оставляй меня... Я дала слово тебя вернуть...

Пальцев Марьяна уже не ощущала — казалось, ей ампутировали посиневшие скрюченные обрубки. Она скорее видела, чем чувствовала, как ладонь Сириуса постепенно выскальзывает из ее рук, скользких от крови. Девушка опустила голову, не в силах удерживать ее на затекшей от напряжения шее, и с какой-то тупой отстраненностью наблюдала, как на лицо Сириуса капают слезы.

За спиной раздались шаги и Марьяна почувствовала, как кто-то хлопает ее по ногам, сбивая пламя.

— Дуро! — услышала девушка и прогибающиеся доски под ней застыли.

Даже сквозь свитер Марьяна ощутила животом каменный холод пола, а потом ее потащили вверх и она что было сил вцепилась в пальцы Сириуса. Ее вдруг сдавило с обеих сторон и, открыв глаза, Марьяна увидела, как четыре сильные мужские руки тянутся к Сириусу, хватают его за мантию и плечи.

— Все хорошо, Марьяна... — услышала она над ухом мягкий голос Люпина, — Мы держим... Отпусти его... Ты молодец...

— Мать вашу, леди Волконская, — раздался голос с другой стороны, уже не такой мягкий, — что вы вцепились в него, как в последнюю надежду? Разожмите пальцы!

— Не могу, — прохрипела Марьяна, ощущая невероятное облегчение, — я их не чувствую.

Снейп, сердито плюнув, принялся разжимать скрюченные пальцы девушки. С трудом отползя от ямы, Марьяна с тревогой наблюдала, как мужчины выволакивают Сириуса из пролома и кладут на пол.

— Его нужно доставить к воротам, — пропыхтел Люпин.

— Он ранен, доска упала ему на голову, — прошептала Марьяна, — возможно, сотрясение.

— Нельзя стрясти пустую голову, — проворчал Снейп, раздвигая густые волосы Сириуса и осматривая рану, и, достав палочку, направил на него. — Граве конглутус!

Рану тут же затянула тонкая пленка, словно ее залили медицинским клеем, кровотечение прекратилось.

— Что вы сделали с Беллой? — спросила Марьяна, убедившись, что Сириус в порядке.

— Сожрал с майонезом! — вызверился зельевар, убирая палочку.

— И как она только у вас не застряла, — задумчиво пробормотала Марьяна, вспомнив колючий характер Беллатрисы.

— Не беспокойся, она у Фреда, — улыбнулся Люпин.

— Хорошо, — кивнула девушка, не отрывая взгляд от Сириуса.

— Давайте уходить! — подхватился Люпин, поднимая Марьяну. — Держись за меня! Северус, ты не поможешь?

— Я вам что — нанялся таскать всяких псин? — рявкнул профессор, с трудом поднимая Блэка и закидывая себе на плечо. — Выходите быстро!

Оказавшись на улице, Марьяна повалилась в снег, мечтая лишь о том, чтобы поскорее глотнуть воздуха, но не тут-то было. Закопченные легкие словно слиплись, не желая впускать чистый, живительный кислород. Открывая рот, словно выловленная рыба, Марьяна судорожно пыталась вдохнуть, но не могла сделать и глотка воздуха.

— О, Мерлин, что с тобой? — Люпин, плюхнувшись рядом, выхватил палочку. — Респирус!

Воздух хлынул в легкие, показавшись глотком жизни. Сипя и кашляя до рвоты, Марьяна дышала и не могла надышаться. Немного придя в себя, она обнаружила, что Снейп с Сириусом исчез.

— Северус доставит его к воротам, — сказал Римус, верно истолковав взгляд девушки, и тут за их спиной с треском развалился прогоревший до основания сарай, разбросав по округе кучу обломков.

— Как мы вовремя... — заметила Марьяна, с ужасом глядя на то, что осталось от сарая.

Мимо них промчалась Тонкс, через плечо посылая заклятия в настигавших ее двух Пожирателей. Люпин вскочил и, крикнув Марьяне: "Будь здесь!", поскакал за ними вдогонку.

Оставшись одна, девушка попыталась встать на ноги, потерпела неудачу — пальцы распухли и отдавались страшной болью — и, встав на четвереньки, поползла к кустам.

— Вот ты где! — девушка в ужасе обернулась и увидела Луну, бегущую к ней. — Гермиона очень волнуется!

— Как она? Кто-нибудь пострадал? — испугалась Марьяна.

— Когда я уходила — нет, — покачала головой Луна, опускаясь на колени рядом с Марьяной, — нам повезло — их действительно мало. Фред попал под "Ступефай", но защитное зелье сработало, он не потерял сознания, но, кажется, у него отказали ноги. Я видела профессора, он тащил Блэка, я не знаю, что с ним.

— Он в порядке, — прошептала Марьяна и невидимая рука, сжимавшая в комок сердце, слегка отпустила, — послушай, Луна, ты не могла бы кого-нибудь позвать? Я сломала пальцы, не могу идти.

— Я поправлю, — улыбнулась Луна, направляя палочку на руки Марьяны. — Где?

— На ноге... — пробормотала девушка и, заметив, как подруга переводит палочку с одной ступни на другую, сочла нужным спросить, — а ты уверена, что сможешь?

— Конечно, — просияла Луна, — я уже вправляла пальцы ног. А в прошлом году залечила нос Гарри. Драко ему сломал. Какая нога?

— Правая, — уже совершенно спокойно ответила Марьяна, вытянув ступню.

— Эпискеи! — сказала Луна, указав палочкой на ногу.

Марьяна вскрикнула. Пальцы с хрустом встали на место, боль на секунду усилилась и сразу пропала. Девушка сняла сапог и осторожно ощупала ногу — пальцы еще были припухшими, но, без всякого сомнения, уже не сломаны.

— Спасибо, — улыбнулась девушка, натягивая сапог, и вдруг увидела бегущего к ним Пожирателя, заносящего палочку.

Очевидно, эмоции отразились на ее лице, потому что Луна молниеносно обернулась и выпустила в человека "Экспелиармус". Пожиратель отбил заклятие и замахнулся повторно. Марьяна в ужасе схватила валявшуюся поблизости тлеющую доску и метнула в противника. Деревяшка метко попала Пожирателю между глаз и он опрокинулся навзничь, уронив палочку.

— Ого! — восхитилась Луна, с уважением взглянув на Марьяну. — Где ты так научилась?

— Потом расскажу, — выдохнула девушка, поднимаясь на ноги, — а сейчас давай-ка валить отсюда.

— Подожди секунду, — Луна подскочила к Пожирателю и подняла его палочку с земли, — все, побежали...

Девушки со всех ног помчались к воротам. Внезапно недалеко от кустов, по которым она ползла, Марьяна увидела сидящего на земле Фреда. Рядом с ним, прикрывая брату спину, стоял Джордж, они вдвоем метали заклятия в человека, того самого, что в видении Марьяны убил Драко. Парни прикладывали все силы, но Пожиратель ловко отбрасывал их атаки.

— Эй, ублюдок! — крикнула Марьяна, совсем забыв, что ей нечем сражаться.

Пожиратель подскочил, словно ужаленный, резко обернулся и, перекосившись от злобы, занес палочку.

— Радана! — яростно выплюнул он. — Авада ке...

— Ступефай!!! — в один голос выкрикнули близнецы, наставив палочки в спину мужчине.

Двойное заклятье подбросило Пожирателя в воздух, он пролетел пару метров, едва не сбив с ног отскочившую в сторону Марьяну, и с треском рухнул в кусты.

— Спасибо, ты очень вовремя, — похвалил Фред.

— Что с тобой? — Марьяна кинулась к ним.

— Ноги парализовало, — вздохнул Фред, — но ничего страшного... Беллатрису украли... Извини...

— Что? Как? — Марьяна была в ужасе. — Кто забрал?

— Родольфус... — Джордж на миг задумался, — или Рабастан... Кто-то из них... Я не успел... Прости...

— Да ладно, — вздохнула Марьяна, — давайте, я вам помогу.

— Я сам, — ответил Джордж и навел палочку на Фреда. — Мобиликорпус! Ты поспеши к воротам.

Девушка вскочила на ноги и понеслась к выходу, надеясь найти кого-нибудь в помощь. У ворот слышались звуки битвы.

Добравшись почти до ворот, Марьяна тут же увидела Драко и Гермиону, бьющихся с тремя Пожирателями. Им на помощь из-за деревьев бежали Тонкс и Люпин. Сириус лежал в сторонке, на земле, по-прежнему без сознания. Снейп, прикрывая его, швырял один за другим "Ступефай" в скрюченного, мерзкого на вид человечка, живо напомнившего Марьяне крысеныша. Неожиданно у него за спиной возник взлохмаченый Люциус и метко уложил крысенка "Петрификус тоталус".

— Люциус! — заорал Снейп, бросаясь к нему. — Забирай Блэка и уноси в штаб, пока его не пришибли!

Люциус быстро кивнул, подскочил к Сириусу и, выволочив его за ворота, с громким хлопком исчез. Профессор, проводив их глазами, помчался к Гермионе и Драко.

Трясясь от ужаса, Марьяна наблюдала за ожесточенной схваткой. Мимо проскакал Джордж, левитируя Фреда в сторону ворот. Оказавшись за воротами, парни исчезли, но через несколько секунд Джордж вернулся, следом за ним из ниоткуда возник Люциус.

Теперь против троих Пожирателей было уже семь Орденцев и фигуры в масках начали отступать, но со стороны замка им на подмогу бежали еще двое. Марьяна, скрывшись за кустами, пропустила Пожирателей. Один из них, внезапно остановившись, поднял палочку.

— Бомбарда максимум!!! — взревел он и раздался оглушительный грохот.

Ворота слетели с петель и повалились прямо на Орденцев, стоящих спиной. Снейп, обернувшись на шум, дернул Люциуса за руку, оттаскивая в сторону. Тяжеленная чугунная решетка, подпрыгнув от удара о землю, накрыла Драко, успевшего оттолкнуть Гермиону. Марьяна бросилась к ним.

— Вингардиум левиоса! — крикнула трясущаяся от ужаса Гермиона и кусок ворот отлетел в сторону. — Драко, что с тобой?

— Нормально... — простонал Драко, бледнея на глазах, — только руку не чувствую...

— Где? Где? — засуетилась Гермиона. — О, нет... Марьяна!!!

Девушка подбежала к лежащему парню и упала на колени рядом с ним. Увидев рану, она едва не лишилась чувств. Руки не было... Вернее, она была, но лежала отдельно от тела. Металлические штыри, украшавшие ворота, перерубили кость — очевидно, парень прикрыл рукой голову от удара — и все, что было ниже локтя, держалось на лохмоте кожи. Снег под парнем быстро алел, пропитываясь кровью.

— Что делать, Марьяна? — Гермиона зарыдала от отчаяния.

— Можешь залечить? — спросила Марьяна.

— Такое — нет, — заплакала еще пуще подруга.

— Что там? — Драко попытался подняться, но Марьяна с усилием уложила его на место.

— Ничего! Порезался просто! Полежи немного! — и шепнула Гермионе, — говори с ним... И не давай увидеть рану.

— Драко, все хорошо... — глотая слезы, зашептала девушка, подвигаясь ближе к его лицу, и с опаской оглядываясь — битва переместилась к Малфой-менору, — сейчас мы перевяжем...

Перевязывать, на взгляд Марьяны, было особо нечего, да и нечем. Поразмыслив секунду, девушка стянула свитер, а следом футболку, порадовавшись, что утром замерзла и не надела ее, по обыкновению, на голое тело. Сдержав дрожь, она подняла руку Драко, лежащую почти параллельно плечу, вернула ее в исходное положение и, подсунув под нее футболку, крепко замотала и затянула потуже.

— Больно... — прошептал парень — его лицо стало серого цвета.

— Конечно, больно, — по возможности спокойно ответила Марьяна, хотя голос предательски дрожал, — железяка в руку впилась. А где зелья?

— У Снейпа, — всхлипнула Гермиона, гладя Драко по волосам.

— Почему они всегда у Снейпа? Он что, полагает, что кроме него никто пораниться не может? — в панике оглядевшись, Марьяна выдрала из волос подруги, сидящей к ней спиной, эластичную ленту. — Я одолжу это?

— Конечно, — кивнула Гермиона.

Марьяна быстро обернула ленту несколько раз повыше локтя и туго завязала. К своему облегчению, она заметила, что футболка стала меньше пропитываться кровью.

— Гермиона, побудьте здесь, я пошлю кого-нибудь на помощь, — клацая зубами, Марьяна натянула свитер, — сможешь защититься, если что?

— Да, — ответила подруга, вытирая слезы.

— Ничего здесь не трогайте и не разматывайте, я быстро, — девушка вскочила и помчалась к Малфой-менору, откуда доносились звуки битвы.

Завернув за угол, девушка резко остановилась, чтобы не врезаться в стоящую к ней спиной фигуру в балахоне. Фигура с помощью палочки удерживала в воздухе висящее в трех метрах над землей бессознательное тело Беллатрисы. И еще до того, как Марьяна увидела лысую голову, она уже поняла, кого видит перед собой.

В груди девушки вспыхнула такая ненависть, что она почувствовала, как напрягаются мышцы живота, словно ярость высасывала ее изнутри, руки сами собой сжались в кулаки — так она реагировала только на Лорда. Забыв обо всем, Марьяна сделала несколько шагов вперед.

— А ну-ка, отпусти ее, мерзкая тварь!!!

На миг Марьяне захотелось обернуться, чтобы посмотреть, кому принадлежит этот страшный голос, наполненный нотками звенящего металла, а потом она осознала, что это ее собственный.

Волдеморт обернулся так стремительно, что девушка едва не отступила, лишь усилием воли заставив себя остаться на месте. Беллатриса, неподвластная больше силе заклятия, рухнула в снег. Марьяна отметила, что на ней надета ее куртка, и повернулась к Лорду. В реальности он выглядел еще ужаснее и вызывал тошнотворную дрожь. Его горящие красным глаза с маниакальным интересом вперились в Марьяну, словно пытаясь прожечь ее насквозь.

— Мы не знакомы, — при звуке его голоса девушка почувствовала, как внутри шевельнулось омерзение, — позвольте представиться — Лорд Волдеморт!

Он учтиво поклонился Марьяне, словно встретил ее на званом балу, затем поднял голову и выжидательно уставился на нее, очевидно, ожидая реверанса.

— Я знаю, кто ты! — тем же звенящим голосом ответила Марьяна.

— Я тоже, — Волдеморт ухмыльнулся и девушка вдруг подумала, что улыбающаяся змея — невероятное зрелище, — но таковы традиции. Что привело вас в Малфой-менор?

— Захотелось посмотреть, как живут воспитанные аристократы, — учтиво ответила Марьяна.

Сказала — и тут же пожалела. Мимо Марьяны по сугробам с диким гиканьем промчались два Пожирателя в разодранных мантиях, по виду — и не аристократы, и не воспитанные.

— Ты самое могущественное существо на планете, — спокойно продолжал Лорд, — ты Радана! Неужели тебе не хочется добиться истинного величия, чем тратить свою жизнь на маглов и грязнокровок?

— Смешно, — покачала головой Марьяна, — разве ты не слышал Пророчества? Я Радана, пока бьюсь против тебя, а иначе я — никто!

— Сыграем в десять вопросов? — девушке на миг показалось, что Волдеморт сделал шаг назад. — Ты ответишь на мой, а я на твой, идет? Я уверен, у тебя их много...

— Задавай, — спокойно ответила Марьяна, бросив быстрый взгляд на Беллу — ей показалось, что женщина шевельнулась.

— Зачем ты здесь? — его голос звенел от напряжения.

— Я заберу ее, — Марьяна указала на Беллатрису. — Моя очередь. Почему Пожиратели в лесу не знали обо мне?

— Они знали, — склонил голову Волдеморт.

— Они знали об оружии, — поправила Марьяна, — но о Радане они не подозревали. Белла хотела обыскать вещи. Вряд ли они полагали, что члены Ордена несут меня в рюкзаке. Но они видели меня, следили за мной. Как вышло, что они были не в курсе?

— Я не посчитал нужным вдаваться в подробности, — спокойно ответил Лорд, — им было известно об оружии и ничего более.

— Вот ты и ответил разом на все свои вопросы, — в груди Марьяны вновь полыхнула ярость, — если ты не доверяешь своим сторонникам, как я могу доверять тебе?

— Мне не нужно твое доверие, — прорычал Волдеморт, — мне нужна ты... Соглашайся, или я раздавлю тебя!

— Смотри, не обделайся, пока давить будешь, — несмотря на ужас, захлестывающий Марьяну, ей стало смешно, — ты не убьешь меня, пока остается хоть призрачная надежда на мое согласие.

— Ты собираешься драться со мной? — то место на змеиной роже, где у нормальных людей бывают брови, приподнялось. — Где же в таком случае твоя палочка?

— Она мне не нужна, — Марьяна улыбнулась, заметив мгновение ужаса, промелькнувшее в красных глазах, — достаточно моего желания...

— Посмотри, что я сделал с ней! — взревел Волдеморт, махнув рукой на Беллатрису. — Это же я сделаю с твоими друзьями! Со всем Орденом Феникса! Это мое желание!!! А что могут твои?

— Ты не дотронешься до них!!! — белая ярость, застилающая глаза, вернулась. — Если ты посмеешь причинить им вред, ты пожалеешь, что вылупился из своего яйца, мерзкий змееныш!

— Ну так в чем же дело? — Волдеморт расплылся в улыбке и начал крутиться, поворачиваясь к Марьяне то одним, то другим боком. — Давай же! Пожелай! Знаешь о чем я думаю?

— Чем бы вывести глистов? — предположила девушка, с недоумением наблюдая за выкрутасами Темного Лорда.

— Я думаю, ты не можешь ничего! — монстр захохотал и Марьяну затрясло от злобы. — И ты не сможешь их спасти! Скажи мне, чего ты желаешь?!!

От ослепляющего гнева Марьяне вдруг показалось, что в ней закончился воздух. Кулаки стиснулись с такой силой, что тонкая корочка на свежем ожоге лопнула и на снег закапала кровь. Едва не задыхаясь от бессильной злости, пропитавшей, казалось, каждую клеточку тела, Марьяна неожиданно почувствовала, как всепоглощающая ярость и ненависть, бушующая внутри нее, обжигает все внутренности и превращается во что-то другое... чужое... инородное... не принадлежащее ей...

— Чего ты желаешь?!! Чего?!! — издевался Волдеморт, дьявольски хохоча.

— Я желаю!!! Я желаю!!! — Марьяне казалось, что она сейчас взорвется от ярости, бессилие и гнев сплелись в тугой узел и она выкрикнула, — я желаю, чтоб ты переломился, сволочь!!!

Малфой-менор содрогнулся от дикого вопля боли. Нога Волдеморта с громким хрустом переломилась в точности с пожеланием Марьяны. Из колена сзади вылезли острые обломки костей, вверх взметнулся фонтан крови. С недоумением и ужасом девушка смотрела, как Лорд падает на землю, хватаясь за покалеченную ногу и завывая от боли и ярости, его палочка выпала из руки и откатилась в сторону. Осознав, что он безоружен, Волдеморт попытался дотянуться до нее, но с Марьяны уже спал ступор.

Увидев, что он тянется к палочке, Марьяна прыгнула на него и прижала к земле, случайно попав коленом на сломанную ногу. Лорд взвыл во второй раз и, извернувшись, спихнул с себя девушку. Марьяна грохнулась на землю, быстро перевернулась и рукой отшвырнула в сторону палочку, отлетевшую прямо к Беллатрисе, но тут на нее сверху навалился Волдеморт.

Дернувшись что было сил, Марьяна вырвалась из-под придавившего ее к мерзлой земле тела и поползла, но противник схватил ее за ноги и дернул к себе. В отчаянной попытке удержаться, девушка ободрала в кровь руки, цепляясь за колючий снег. Свитер задрался и Марьяна проехала голым животом по натоптанной ледяной дорожке, и тут Волдеморт впился зубами ей в лодыжку.

Взвыв от боли, Марьяна перевернулась и свободной ногой изо всех сил двинула ему в лицо. Почувствовав, что хватка ослабела, она поползла к Беллатрисе, понимая, что если Волдеморт доберется до палочки, погибнет не только она.

Задыхаясь от схватки, девушка доползла до палочки и, схватив ее, обернулась, удивленная тишиной. Волдеморт исчез. Ошарашенная Марьяна повертела головой, но противник словно провалился сквозь землю. Девушка посмотрела на палочку, что держала в руках, и, недолго думая, переломила ее пополам.

— Хрен тебе, а не палочку, — прокомментировала она свое действие, бросая обломки на землю.

— Что ты сделала с Лордом, мразь!!! — Марьяна молниеносно оглянулась и увидела бегущего к ней Пожирателя, того самого, что обвалил ворота. — Круцио!!!

Заклятие, вырвавшись с конца палочки, полетело в Марьяну, но по пути изменило траекторию и устремилось к Белле. Поняв, что еще одной пытки женщина может не пережить, девушка бросилась наперерез и голубой луч, не долетев до нее взорвался, словно разбившись о невидимую стену.

— На тебя не действует, тварь!!! — заорал Пожиратель, бросаясь к Марьяне. — Я задавлю тебя голыми руками!!!

Подлетев к девушке, он что было сил пнул ее ногой в живот. Удар получился такой силы, что Марьяна перелетела через Беллу и рухнула в снег, хватая ртом воздух и ощущая, как по животу растекается жгучая боль. Пожиратель перепрыгнул через Беллатрису и ударил снова, на этот раз в лицо. Упав навзничь, Марьяна почувствовала, как хрустнули кости носа, голова взорвалась болью и в горло потекла соленая кровь. Пожиратель, швырнув наземь свою палочку, уселся верхом на Марьяну и вцепился пальцами ей в горло. Кислород сразу закончился, как и тогда, в амбаре. Судорожно вдохнув, девушка почувствовала, что проглотила зуб. Марьяна впилась ногтями в руки Пожирателя, пытаясь оторвать их от своего горла, но они были словно сделаны из железа. Человек, перекосившись от ярости и роняя слюни ей на лицо, продолжал душить ее, в глазах начало темнеть. В попытке ослабить хватку Марьяна повернула голову набок и встретилась взглядом с Беллатрисой. Женщина с усилием тянулась к палочке, брошенной Пожирателем, и было заметно, что ей очень больно — Марьяна видела багровые жилы, вздувшиеся на ее висках от напряжения. Показалось, что через тысячу лет искалеченные пальцы Беллы сомкнулись на палочке и она подняла ее. На какой-то безумный миг Марьяне показалось, что она выпустит заклятье в нее, но потом трясущаяся рука Беллатрисы поднялась на пару дюймов над землей и красная вспышка отбросила Пожирателя прочь.

Хрипя и кашляя, девушка встала на колени и сунула в рот горсть снега. Горло обожгло, а из-за выворачивающей боли в животе Марьяна так и не смогла встать. На четвереньках она подползла к Белле, но женщина уже потеряла сознание.

— Ступефай! — услышала Марьяна и за ее спиной что-то упало.

Девушка обернулась и увидела Пожирателя, отброшенного Беллой. Он валялся на земле, рядом лежал кривой кинжал, очевидно, выпавший из его руки. К Марьяне с поднятой палочкой бежал Снейп.

— У вас мозги на месте? — поприветствовал ее профессор.

— Возможно, уже выбили, — ответила девушка, склоняясь над Беллатрисой.

— Как можно поворачиваться спиной к Пожирателю? — заорал Снейп.

— У меня, по-вашему, глаза со всех сторон натыканы? — рассердилась Марьяна. — Драко серьезно ранен, очень серьезно.

Ответить зельевар не успел: из-за угла выскочил Люциус, тащивший на руках бессознательную Луну, вслед за ним, прикрывая его, бежали задом наперед Тонкс и Люпин, поддерживающий сильно хромающего Джорджа. Все трое пускали лучи в Пожирателей, но противников было немного — Марьяна насчитала троих.

— Волдеморт вызвал подкрепление! — крикнул Люциус, пробегая мимо Снейпа. — Они сейчас будут здесь!

— Вставайте! Быстро! — крикнул Марьяне профессор, сгребая с земли Беллатрису. — Такую толпу нам не сдержать!

Сдержать... Марьяну вдруг осенило. Держась за живот, разрывающийся от боли, она с трудом выпрямилась и протянула руку в сторону Пожирателей.

— Я желаю... — прошептала она, ясно представляя себе стену огня.

Очевидно, кто-то из Пожирателей не успел затормозить — из-за бушующего пламени донеслись крики, а потом какая-то возня, словно там катались по земле.

— Это ты сделала, Марьяна? — воскликнул Люпин.

— Давайте быстрее к выходу! — рявкнул Снейп, припускаясь к воротам.

Марьяна попыталась сделать шаг и согнулась пополам.

— О, Мерлин, ты как?!! — Тонкс подскочила к Марьяне и, взглянув на нее, в ужасе вскрикнула. — Что с твоим лицом?

— Пожиратель об меня споткнулся, — простонала Марьяна, с трудом разгибаясь.

— Давай помогу! — Тонкс закинула ее руку себе на плечо и потянула Марьяну на выход. — Держись за меня!

Гермиона сидела на том же месте, где оставила ее Марьяна. По ее щекам ручьями текли слезы.

— Как он? — Марьяна дохромала до подруги и опустилась рядом с ней.

— Плохо... Очень плохо... — Гермиона всхлипнула и подняла голову. — Что с твоим лицом?

— Родольфус ее избил, — ответил Снейп, опуская Беллатрису на землю и вынимая чемоданчик с зельями.

— Родольфус? Родольфус Лестрейндж? — оторопела Гермиона. — Муж Беллатрисы?

У Марьяны голова пошла кругом. Белла выпустила заклятие в супруга, чтобы ее спасти? Девушка вообще ничего не понимала.

— Профессор, скорее! — торопила Гермиона, держа Драко за руку.

Парень был абсолютно серым, на лбу застыли крупные капли пота, губы сравнялись по цвету с лицом. Драко был без сознания и Марьяна с трудом разобрала еле слышное хриплое дыхание.

— А, ч-ч-черт! — дернулся Снейп, размотав руку Драко. — Это по-вашему — ранен? Здесь я не справлюсь! Нужно уходить на Гриммо!

— Марьяна, попробуй ты! — неожиданно сказала Тонкс. — Ведь твоя сила установилась!

— Серьезно? — Гермиона ухватила Марьяну за руку. — Попробуй, пожалуйста, умоляю! Это тебе по силам, я читала!

— Хорошо, — кивнула Марьяна и, стараясь не глядеть на страшные куски мяса, торчащие из раны, положила руку на разрыв. — Я желаю... Исцелись!

Первую минуту ничего не происходило, но потом Марьяна почувствовала, как оторванная часть руки подпрыгнула под ее ладонью, становясь на место. Гермиона, вскрикнув, схватила Марьяну за руку, не отрывая глаз от раны. С громким скрежетом кривые обломки костей состыковались и кровавый разлом начал медленно исчезать, словно стираемый ластиком. По сращенным костям поползли тонкие ниточки мяса, переплетаясь и перекручиваясь, образовывая мышцы. С жутким, каким-то хлюпающим звуком потянулись друг к другу обрывки порванных сухожилий и, склеившись, тут же начали сокращаться. Обнаженные мышцы расчертила тонкая сеточка капилляров, они принялись извиваться, как змеи, формируя более крупные артерии и Марьяна вдруг заметила, как кровавая лужа под Драко начинает уменьшаться, словно кровь собирается в одном месте. Вопреки силе притяжения, кровь внезапно потекла вверх, капля за каплей возвращаясь в вены, снег постепенно очистился и полностью багровая футболка Марьяны начала белеть. Бросив быстрый взгляд на парня, Марьяна с облегчением увидела, что его серое лицо начало медленно розоветь, губы приобретали свой естественный оттенок, а дыхание выровнялось. Взглянув на рану в последний раз, девушка увидела, как стягиваются рваные края кожи, вот на месте раны остался лишь тонкий порез, а потом и он начал пропадать, словно его зашивали лазером. Спустя еще полминуты от страшного смертельного ранения не осталось и следа.

Гермиона вскинула глаза на подругу, и та увидела в них слезы. Марьяна улыбнулась и молча обняла ее. Снейп ошарашенно хлопал глазами на Марьяну.

— Эй, мне холодно лежать, — заявил Драко, открывая глаза, и попытался подняться.

— Как ты себя чувствуешь? — ахнула Гермиона.

— Если не считать того, что отморозил спину и все, что ниже, то нормально, — улыбнулся парень, вставая на ноги.

— Невероятно, — пробормотал Люциус, тоже возвращая нормальный цвет лица, — похоже, Марьяна, мой долг перед вами только растет.

— Глупости, — начала было Марьяна, но тут вдруг в метре от них появилось из ниоткуда двое Пожирателей.

Снейп, Римус и Люциус среагировали мгновенно. Гермиона, выхватив палочку секундой позже, присоединилась к ним. Четыре одновременно произнесенных заклятия сбили Пожирателей с ног и отбросили на несколько метров.

— Уходим, быстро! — заорал профессор. — Волдеморт снял Антитрансгрессионные чары! Сейчас их здесь будет целая толпа!

Люпин, не говоря ни слова, подхватил Джорджа, второй рукой ухватил Тонкс, повернулся на месте и исчез. Люциус, держащий на руках Луну и Гермиона, ухватившая Драко, трансгрессировали почти одновременно. Марьяна с ужасом наблюдала, как тут и там по всей территории поместья появляются группы Пожирателей.

— Не убивать!!! — разнесся по поместью громогласный рев, от которого содрогнулась земля. — Радана нужна мне живой!!!

— Руку, скорее! — крикнул Снейп, протягивая ладонь Марьяне.

— Белла!!! — девушка одним прыжком подскочила к Беллатрисе и вцепилась в нее.

Дальнейшее происходило словно в замедленной съемке. В паре метров от лежащей Беллы из воздуха появился высокий мужчина и бросился на Марьяну. Снейп, бегущий с другой стороны, совершил гигантский скачок и намертво вцепился в Марьяну. Перед ощущением сдавленности девушка еще успела увидеть дикие глаза Пожирателя и его оскаленные клыки, на миг показалось, будто ей в руку впились когти, а потом ее унесло прочь, сквозь время и темноту, лишь донесся на прощание яростный вой Волдеморта.

Когда кружение прекратилось, Марьяна отчетливо почувствовала, что на ней кто-то лежит. Она вспомнила, как перед трансгрессией навалилась на Беллатрису, пытаясь защитить ее от Пожирателя, и решила, что во время перемещения они просто перевернулись и женщина оказалась сверху. Марьяна открыла глаза, но вместо бледного лица Беллатрисы в паре дюймов от своего носа увидела жуткую оскаленную рожу с ярко-голубыми глазами и острыми, неестественно-желтыми клыками.

Рожа, как ни странно, не пыталась причинить Марьяне какой-либо вред, а просто внимательно и даже немного удивленно разглядывала ее. Девушка заметила, как зашевелились ноздри человека. Пожиратель зачем-то обнюхивал ее. А потом высунул язык лопатой и лизнул Марьяну прямо в разбитый нос.

— Фу! — строго сказала замороченная Марьяна — взяла свое привычка многолетнего общения с собаками.

— Ступефай! — Пожирателя отбросило в сторону и девушка, кряхтя, поднялась.

— Вы в порядке? — в метре от нее с поднятой палочкой стоял Снейп. — Он не укусил вас?

— Нет... — пробормотала Марьяна, — очень... дружелюбный.

Пожиратель, к удивлению Марьяны, зашевелился и попытался подняться. Услышав хлопок заклятия, из калитки выскочили с палочками наизготовку Тонкс, Люпин и Гарри.

— Ступефай!!! — три луча, выпущенных одновременно, сбили мужчину с ног и он, наконец-то, затих.

— Вот черт! — воскликнула Тонкс, глядя на врага. — Вы притащили с собой Сивого!

— Хорошо, что мы хоть себя оттуда притащили, — огрызнулся Снейп, склоняясь над Беллой.

— Что теперь с ним делать? — поинтересовался Люпин, настороженно оглядывая оборотня.

— Он видел вход на Гриммо, — ответил зельевар, считая пульс у Беллатрисы, — отпускать его нельзя. Затащите пока в подвал, и побыстрее, пока на звуки не начали высовываться из окон любопытные маглы.

— Инкарцеро! — крикнул Гарри, и оборотня опутали веревки. — Мобиликорпус!

Увлекаемый палочкой Гарри, Сивый поплыл в калитку. Марьяна присела рядом с профессором.

— Как она? Выживет? — с тревогой спросила она.

— Не знаю, — буркнул Снейп и, вынув палочку, указал на Беллу. — Травмус иннибурус!

— Что вы сделали? — спросила Марьяна, недоуменно глядя на Беллу — было непохоже, чтобы той стало лучше.

— Это заклинание не лечит, но оно позволяет заморозить состояние тяжелораненого человека на время, необходимое для оказания помощи, — пояснил профессор и поднял женщину на руки, — и не дает развиваться отрицательной динамике. Иными словами, ей не станет хуже.

— Почему вы не несете ее с помощью магии? — спросила девушка, придерживая Снейпу калитку.

— Летящего оборотня вполне достаточно, чтобы шокировать маглов, — ухмыльнулся Снейп.

Они вошли во двор и Марьяна тут же попала во всеобщие объятия. Дверь дома распахнулась и с крыльца скатился перепуганный Рон.

— Вы вернулись? — заорал он, оглядывая собравшихся. — Все живы?

— Все в порядке, Рон, — успокоил его Гарри.

— Луна!!! — Рон вдруг заметил девушку, все еще лежащую на руках Люциуса, и бросился к ней. — Что случилось? Что с ней?

— Двойное "Круцио", — ответил Люциус, передавая ему Луну, — она получила болевой шок.

— Но она же превосходно защищается! — не поверил Рон. — Как такое могло случиться? Как?

— Немедленно прекратите "какать", Уизли, и отнесите ее в дом! — гавкнул зельевар. — Дайте ей Обезболивающее и Восстанавливающее, к утру она очнется!

— Их было трое против нее, — объяснила Тонкс и Рон, прижимая к себе Луну, поплелся в дом.

— Пойдемте в тепло, — перецеловав всех по третьему разу, позвала миссис Уизли, — Дамблдор уже здесь.

Марьяна, пошатываясь от усталости и изматывающей боли, вошла на кухню и сразу ухватилась за горячий кофейник. За столом уже сидели Драко и Гермиона, на коленях у парня, крепко обняв его, расположился Джонни. Чуть поодаль сидели близнецы и Джинни. На краю стола лучился счастливой улыбкой Дамблдор.

— Что с твоим лицом, Марьяна? — испугался старик, увидев окровавленную девушку.

— Не переживайте, сэр, — улыбнулась Марьяна, наливая кофе, — просто день не удался. Волдеморт укусил... Пожиратель пнул... Оборотень облизал... Беллу, правда, мы все-таки спасли. Да, и кстати — у меня установилась сила.

— Не может быть! — радостно ахнул Дамблдор.

— Я желаю... — Марьяна, пожав плечами, ткнула пальцем в старика.

— Невероятно! — изумился Дамблдор, с выражением безграничного счастья разглядывая зеленую бороду, заплетенную в косу. Из бороды торчал цветок.

Шумный гвалт, донесшийся с улицы, положил окончание задушевной беседе: в кухню потянулись остальные. Миссис Уизли, разглядев на свету Марьяну, всплеснула руками.

— Деточка, что с твоим лицом? — воскликнула она.

— Вопрос дня — что с лицом Марьяны? — усмехнулась девушка.

— Давай поправлю, — предложил Люпин, доставая палочку. — Эпискеи!

Нос хрустнул и встал на место. Марьяна ощупала окровавленное лицо и благодарно улыбнулась Римусу.

— Спасибо, — признательно сказала она. — А выбитый зуб ты вырастить не сможешь?

— Отчего же, — отозвался Люпин и через пару секунд Марьяна, перекосив рот, ощупывала языком исчезнувшую дыру.

С улицы в обнимку вошли Люциус и Нарцисса, вслед за ними Гарри, левитирующий Сивого. Джонни, завидев оборотня, побелел и намертво вцепился в Драко.

— Это он!!! — в ужасе закричал мальчик. — Это тот дядя, который хотел меня съесть! Это он! Он! Это Пегий!

— Не бойся, он тебя не тронет, — Драко крепко обнял малыша. — Видишь, он связан. Я никому не позволю тебя обидеть.

— Куда его? — спросил Гарри, указывая на Сивого.

— В подвал, — Люпин поднялся и подошел к Гарри, — давай, я пойду с тобой. Нужно наложить на его цепи специальное заклинание, чтобы мы могли спать спокойно.

Вслед за Гарри в кухню ввалился Снейп, несущий на руках Беллатрису.

— Ой, тетя Белла! — еще громче заорал Джонни. — Дракон, а ты сказал, что она придет нескоро! А она пришла в гости? А почему ее несет дядя Северус? Он ее жених? Она спит? Или заболела? Дракон, отвеча-а-ай!!!

— Она скоро поправится... — с трудом выдавил из себя Драко, усиленно переваривая лекцию о "тете Белле".

Перекошенный "дядя Северус", старательно игнорируя смешки близнецов, понес Беллатрису вниз.

— А как Сириус? — спросила Марьяна у миссис Уизли, когда профессор ушел.

— Все в порядке, — улыбнулась та, — рану я залечила и дала ему зелье. Завтра он проснется здоровым.

— Мама, кажется кто-то плачет, — прислушалась Джинни.

— Пойду, посмотрю, — миссис Уизли быстрым шагом вышла из кухни.

— Профессор, — обратилась Марьяна к Дамблдору, — если я смогла исцелить Драко, значит, я могу помочь и Беллатрисе?

— Не думаю, — покачал головой старик, — дело в том, что сила демона, данная тебе, очень могущественна, но у волшебников совсем другая магия. Все твои предшественницы появлялись лишь в человеческом мире. Ты — первая Радана, посланная в магический мир. Возможно, ты уже заметила, что на тебя не действуют никакие, даже Непростительные заклятия. Это, несомненно, плюс. Но есть и минус. Ты не можешь исцелять раны и увечья, нанесенные заклятиями.

— А как же Драко? — удивилась девушка.

— Марьяна, он пострадал не от заклятия, — тихо сказала Гермиона, — на него упали ворота.

— Ах, да, верно... — пробормотала Марьяна.

— Тем не менее, вы все молодцы, — улыбнулся старик, — и теперь вы уж точно заслужили спокойное Рождество. Отдыхайте, восстанавливайте силы... Доброй ночи!

Кивнув всем на прощание, Дамблдор подошел к камину и со свистом исчез в нем.

На кухню вернулся хмурый Снейп с несколькими пузырьками, а за ним вошла миссис Уизли, несущая на руках зареванную Пенелопу. Завидев зельевара, малышка радостно рванулась к нему, едва не вывалившись у Молли из рук. Видя, что профессор никак не реагирует на приветствие, Пенелопа издала пронзительный вопль и залилась слезами. Снейп, оставив свои пузырьки, подошел к миссис Уизли и взял девочку на руки.

— Ну-ну, не плачь, Пенни... — забормотал он, неловко поглаживая ее по спине, — я здесь... с тобой...

Слезы малышки высохли в мгновение ока. Она крепко ухватилась за мантию зельевара и через пару минут уже сладко спала.

— Давай я уложу ее, Северус, — улыбнулась миссис Уизли и, осторожно забрав у него девочку, унесла ее в комнату.

— Как Беллатриса? — тихо спросила Марьяна, боясь вызвать гнев профессора.

— Еще не смотрел, — ответил Снейп, — сперва разберемся с вами.

В схватке пострадали только Луна, Марьяна, Драко, Сириус и близнецы, у остальных были лишь мелкие царапины. С Драко уже все было в порядке, Сириус и Луна, получив необходимые зелья, мирно спали. Фред уже мог кое-как ковылять на подкашивающихся ногах — действие Защитного зелья проходило и опорно-двигательные функции восстанавливались. Джордж попал под "Сектумсемпра" — на боку зиял порез, по счастью, не такой глубокий, как был у Рона — очевидно, прошел вскользь. Залечив рану магически, Снейп влил в парня штук пять зелий, прежде чем оставил его в покое. Затем он уставился на Марьяну.

— А как вы? — строго спросил он. — У вас должны быть ожоги. Идите сюда.

— Все нормально, — Марьяна поднялась и тут же согнулась пополам от дикой боли в животе.

— А я чуть было не поверил, — едко ухмыльнулся Снейп и направил палочку на Марьяну. — Диагнус!

На конце палочки вспыхнул белый огонек. Снейп медленно повел палочку вдоль тела Марьяны. На уровне груди огонек сверкнул красным светом, то же произошло возле бедра и лодыжки, а когда палочка поравнялась с животом, то засияла синим. Профессор нахмурился.

— Отравление угарным газом, ожог и укус, — вынес он вердикт, — а что у вас с животом? Вас изнасиловали?

— Нет! — Марьяна попятилась, ощущая на себе множественные взгляды.

— Диагнус спецулус! — произнес Снейп и еще раз провел палочкой возле живота, затем встал и принялся звякать склянками.

— Что со мной, профессор? — испуганно спросила Марьяна.

— От удара в живот у вас лопнул яичник, — пояснил Снейп, протягивая ей флакон с зельем, — выпейте это, если хотите иметь в будущем детей.

Марьяна хотела детей, поэтому без звука выпила светло-зеленую гадость. Пару минут спустя она почувствовала, как боль в животе немного притупилась. Убедившись, что все остальные в порядке, Снейп взял чемоданчик с зельями и направился в подвал. Остальные потянулись за ним.

Фенрир уже очнулся и сидел на полу у самого входа. Его ногу опоясывала цепь, привязанная к чугунному кольцу, вбитому в стену. В дальнем конце подвала, прямо под маленьким зарешеченным окошком стояла кровать, на которой лежала Беллатриса. Марьяна заметила, что к ее ноге тянется такая же цепь, как и у Сивого.

— Спайк! Спайк! Фью-фью! — засвистел Фред, завидя оборотня, и тот, злобно оскалился, глядя на него.

— Хороший мальчик, — похвалил его Джордж. — Мама, можно погладить собачку?

— Он сидит на полу, — пробормотала Гермиона, — он же замерзнет.

— Вот, держи, — Люциус вынул из кармана носовой платок и, трансфигурировав его в свернутый матрац, бросил Сивому, — надеюсь, сам постелишь? Извини, горничная в отпуске.

— Какая забота, — прорычал оборотень, не сводя злых глаз с ухахатывающихся близнецов.

Осторожно обойдя Сивого, все приблизились к кровати Беллатрисы. Женщина все еще была без сознания, лицо ее сильно побледнело. Снейп, вынув палочку, наклонился над ней.

— Диагнус! — профессор медленно повел палочку сверху вниз, начиная с головы.

В сарае у Марьяны не было возможности рассмотреть Беллу повнимательней, теперь же, при виде всех ее увечий, девушке едва не стало дурно. Левая нога до самого колена была черной, из нее торчали кости, все открытые части тела — руки, плечи и грудь — покрывали многочисленные порезы и раны, несколько ногтей были вырваны с мясом. Судя по тягостному молчанию, остальные чувствовали то же.

По всей видимости, повреждения были не только снаружи. Над головой Беллатрисы палочка засветилась красным, то же произошло и на уровне груди; над животом, как и в случае Марьяны, сверкнул синий огонек, затем — в районе бедер — снова красным, а когда палочка поравнялась с изувеченной ногой, всех присутствующих ослепила яркая зеленая вспышка. Вздохнув, Снейп убрал палочку и повернулся к своему чемоданчику.

— Что скажете, профессор? — тихо спросила Марьяна, не совсем уверенная, что желает услышать ответ.

— Я удивлен, что она до сих пор жива, — нахмурился зельевар, — с такими травмами долго не протянешь.

— Она сильная, — заметила Нарцисса, с жалостью вглядываясь в сестру.

— Но вы же поможете ей? — в отчаянии спросила Марьяна.

— Сделаю все возможное, — ответил Снейп, вынимая маленький пузырек и вливая в рот Беллатрисе.

— А что с ней? — робко спросила Гермиона.

— Поврежден позвоночный нерв, — принялся перечислять профессор, — голова разбита. Сотрясение и, возможно, кровоизлияние. Семь ребер сломаны, одно пробило легкое. С животом неясно, но, скорее всего, разорвана селезенка. Сильное внутреннее кровотечение. Перелом костей таза. Про ноги я вообще молчу. Правая сломана в трех местах. Левая просто мертва. Вот эта кость, что торчит из щиколотки — самое целое, что осталось в ноге. Все остальные, вплоть до колена, не просто раздроблены — они раскрошены. Будь она в магловской больнице, ей бы попросту ампутировали эту ногу.

— Но вы ведь сможете ее спасти? Вы же все можете, правда? — испугалась Марьяна.

— Я не могу ничего гарантировать, — ответил Снейп, хотя было заметно, что похвала ему польстила, — простой Костерост здесь бессилен. Нужно варить очень сложное зелье, которое восстанавливает костную ткань.

— Я могу помочь, — быстро вызвалась Гермиона.

— Но, сэр... — недоуменно начал Гарри, — когда у меня были переломы, их залечивали буквально за ночь.

— Вашим травмам, Поттер, было от силы пятнадцать минут, когда Помфри начинала ими заниматься, — на удивление терпеливо ответил зельевар, — чем старее перелом, тем сложнее его лечить. Беллатриса провела в таком состоянии около двух недель. К тому же, Костерост может вырастить кость на свободном месте, если она полностью отсутствует, или же срастить поврежденную. Но здесь нечего сращивать — сплошное месиво из мяса и костей, и вырастить негде — осколки занимают свое место и удалить из ноги их нельзя. Это еще хорошо, что она без сознания, ибо, когда она придет в себя — боли будут ужасными. Если она доживет до завтра — мы ее вытянем.

Марьяна посмотрела на Беллатрису. Бледная, перепачканая сажей, в драном платье, вся в порезах и царапинах, она казалась такой жалкой и беззащитной, что девушка невольно протянула руку и погладила ее по голове.

— Я думаю, нужно дать профессору спокойно заняться больной, — сказала миссис Уизли — странным образом она растеряла весь свой боевой настрой против Беллатрисы, — а мы пойдем и чего-нибудь перекусим.

— А его надо кормить? — спросил Фред, указав на Сивого.

— Конечно, надо, — вздохнула миссис Уизли, — но ему хоть готовить не надо — он, небось, сырое ест.

— Ничего подобного, — прорычал Сивый, вертясь на своем матрасе.

— С чего ты это взяла, Молли? — удивился Люпин, зорко следя, чтобы все обходили оборотня по достаточно большой траектории. — Разве я ем сырое?

— Разумеется, нет, — смутилась миссис Уизли, — но ты же...

— Домашний, а он дикий, — помог ей Джордж и получил по затылку.

— А если он не ест сырое, почему он хотел сожрать меня? — задал вполне справедливый вопрос Джонни.

— Он не хотел, — ответил Драко, прижимая Джонни к себе и сверля Сивого злым взглядом, — он просто пошутил.

— Да идемте же, наконец, есть, — поторопила всех миссис Уизли.

— Пойдем, Джонни, — Драко взял мальчика за руку, но тот освободился и подбежал к Беллатрисе.

— Выздоравливай, тетя Белла! — он звонко чмокнул Пожирательницу в щеку и, испустив клич боевых индейцев, помчался на кухню, оставив всех стоять с раскрытыми ртами.

Поздний, даже чрезвычайно поздний ужин прошел спокойно и весело. Миссис Уизли, пребывая в состоянии эйфории от того, что все вернулись живыми, сияла улыбкой, подкладывая голодным Орденцам куски пирога. Все дружно болтали, обсуждая прошедшую битву и предстоящее Рождество. Теперь уже ничто не могло омрачить праздника. Гермиона, поужинав, направилась в подвал — узнать, не нужна ли профессору помощь. Вернулась она через десять минут страшно расстроенная.

— Гермиона, в чем дело? — напряглась Марьяна, увидев на глазах подруги слезы.

— Беллатриса... — пробормотала Гермиона, пряча глаза, — мне очень жаль...

— Что такое? Гермиона, отвечай! — испугалась девушка.

— Она умирает, Марьяна... — Гермиона с трудом подняла на нее взгляд.

— Что-о-о?!! Не может быть!!! — Марьяна вскочила и вихрем понеслась в подвал.

Марьяна вне себя от ужаса влетела в подвал и, перепрыгнув через вытянутые в проход ноги Сивого, бросилась к Снейпу. За ней вприпрыжку бежали остальные.

— Что случилось, профессор? — закричала девушка. — Вы же сказали, что мы ее спасем!

— Я сказал — если она доживет до утра, мы ее вытянем, — поправил зельевар, ощупывая живот Беллатрисы.

— Но неужели ваши чудодейственные зелья не способны помочь? — отчаянно воскликнула Марьяна.

— Не кричи, Марьяна... — Снейп снова назвал ее по имени, но девушке было не до того, — зелья могут исцелить почти все ранения, но здесь очень сложный случай.

— В чем же дело, профессор? — тихо спросила девушка.

— Проблема в том, что она потеряла очень много крови, — зельевар повернулся к Марьяне и та заметила большие темные круги у него под глазами, — и чтобы восполнить эту потерю, нужно дать ей Кроветворное зелье.

— Ну так дайте его ей, — растерялась Марьяна, — в чем проблема?

— Как вы видите, на ее теле нет крупных открытых ран, — устало сказал Снейп и потер глаза, — а это значит, что у Беллатрисы внутреннее кровотечение. Кровь собирается в брюшной полости, а та, что еще осталась в ее жилах, концентрируется здесь, — он ткнул пальцем в почерневшую ногу Беллы — кости уже не торчали наружу, но выглядела нога все еще ужасно.

— Я не понимаю, профессор, — пробормотала Марьяна.

— Нужно остановить кровотечение или она погибнет, — ответил зельевар, снова повернувшись к женщине, — а для этого нужно дать Кровоостанавливающее зелье.

— Ну тогда дайте ей оба, — недоумевая, сказала девушка.

— Кроветворное и Кровоостанавливающее нельзя давать одновременно, — ответил Снейп, — они нейтрализуют действие друг друга. Можно дать только одно из них, но без второго она умрет.

— Жаль, что мы не в больнице, — прошептала Марьяна, вытирая слезы.

— При чем здесь больница? — профессор удивленно взглянул на Марьяну.

— Там могли бы просто перелить кровь, — всхлипнула девушка, — и Кроветворное бы не понадобилось.

— Перелить? — в глазах Снейпа зажегся огонек. — Можно попробовать...

— Но для этого нужна система переливания крови, — возразила Марьяна, — и надо знать ее группу.

— Мисс Грейнджер, вас не затруднит подняться в лабораторию? — учтиво попросил Снейп. — Там в шкафу на третьей полке стоит большой зеленый фиал с Проявителем. Принесите его мне, и еще пробирки.

Гермиона, слегка удивленная вежливой просьбой, быстро кивнув, стартовала с места и через пару минут вернулась, неся требуемое.

— Простите, сэр, — не выдержала Марьяна, наблюдая, как Снейп переливает в пробирку немного Проявителя, — как вы намерены перелить ей кровь без капельницы?

— Вы забыли, где находитесь? — к Снейпу вернулся его прежний сарказм — очевидно, возможный выход из положения вселил в него надежду. — Для этого существует заклинание. Вы не поможете?

Марьяна подошла к кровати и по просьбе зельевара приподняла холодную, как лед, руку Беллатрисы. Снейп коснулся палочкой ее пальца и на нем сразу же возник тонкий, сочащийся кровью порез. Девушка вздрогнула, но Белла даже не шелохнулась. Профессор подставил под ранку пробирку с Проявителем и сцедил туда три капли крови, затем быстро взболтал и посмотрел на свет. Прозрачная, как вода, жидкость, смешавшись с кровью, окрасилась почему-то в светло-голубой цвет. Снейп нахмурился.

— Плохо дело! — рявкнул он, втыкая пробирку в подставку. — У нее четвертая отрицательная! Очень редкая! Вряд ли у кого-нибудь из присутствующих найдется такая же группа...

— Давайте попробуем, профессор? — робко предложила Гермиона. — Пусть все сдадут и проверят. Ну, то есть... все, кто захочет...

Захотели, как ни странно, все — никто не остался равнодушным к искалеченной Беллатрисе. В стороне от дел остались Сириус и Луна, спящие под воздействием зелья, Марьяна и Люпин — из-за своей волчьей натуры, и, разумеется, дети.

Чтобы облегчить и ускорить себе работу, Снейп раздал всем по пробирке и налил в каждую немного Проявителя. Пальцы резали каждый сам себе, а потом капали кровью в пробирки. Розовый цвет означал первую группу, зеленый — вторую, желтый — третью. Прозрачная жидкость давала положительный резус, а мутная — отрицательный. Залечив порезы, все дружно поболтали свои пробирки и принялись сравнивать результаты.

У Драко, Тонкс и Люциуса оказалась первая группа. Нарцисса отличилась — у нее была четвертая, как и у сестры, но с положительным резусом. У всех Уизли поголовно оказалась третья, а у Гермионы и самого Снейпа — вторая, правда, с разными резусами. Четвертая с отрицательным резусом оказалась у... Гарри.

Марьяна совсем пала духом. Она была уверена, что Гарри, столь отрицательно настроенный против Беллатрисы, ни за что не станет помогать ей. Тем сильнее она удивилась, увидев, что парень спокойно подошел к Снейпу и кивнул.

— Ты согласен, Гарри? — оторопела Марьяна. — Ты дашь Белле свою кровь?

— Я делаю это не ради нее, а ради тебя, — ответил парень, — Люпин рассказал, что ты сделала для Сириуса. Считай это моей благодарностью, коль уж тебе так важно спасти ее.

— Садитесь, Поттер, — угрюмо буркнул Снейп, указав на стул рядом с кроватью, — и закатывайте рукав.

Гарри послушно уселся и задрал рукав свитера. Профессор провел палочкой по сгибу локтя и на коже появился небольшой ровный порез, такой же разрез он сделал на руке Беллатрисы.

Все столпились вокруг кровати и, затаив дыхание, наблюдали за Снейпом. Зельевар что-то пробормотал и палочкой направил тонкую струйку крови, стекающую по локтю Гарри, в вену Беллы прямо по воздуху. Ярко-красная ниточка быстро исчезала, словно впитываясь в худую, бледную руку женщины.

— Как скоро мы поймем, что ей стало лучше? — спросила Гермиона.

— Минут через двадцать, — ответил Снейп, не отрывая глаз от перетекающей крови.

— Я пойду, приму душ, — Марьяна поднялась и направилась к двери.

— Я с тобой, — догнала ее Гермиона, — такое впечатление, что на мне песок скрипит.

Девушки отправились по комнатам. Марьяна быстро скинула одежду и, встав под горячую воду, принялась смывать с себя грязь и засохшую кровь.

После душа Марьяна почувствовала себя гораздо лучше. Переодевшись в чистую одежду, она направилась обратно в подвал. Возле лестницы она встретила посвежевшую Гермиону.

В подвале стоял гвалт. Миссис Уизли принесла миску жареного мяса и два куска пирога для Сивого и теперь переминалась с ноги на ногу, боясь приблизиться к нему.

— И как он будет есть? — спросила миссис Уизли, боязливо оглядывая оборотня, жадно смотрящего на миску с едой.

— Ртом, — прорычал Фенрир, злобно глядя на нее, — разве вы едите чем-то другим?

— Как ему дать это? — прошептала Молли, попятившись.

— Очень просто, — сказала Марьяна и взяла миску из рук миссис Уизли.

Она осторожно приблизилась к Сивому и, поставив миску на пол, подвинула ее ногой. Фенрир не двинулся с места, лишь пристально глядел на Марьяну, и девушка заметила, как раздуваются его ноздри. Затем он сделал молниеносный рывок и, схватив миску, начал жадно жрать.

— Почему ты развалился на дороге? — спросил у него Люциус.

— Холодно, — буркнул Сивый, громко чавкая.

— Ему холодно у стены, — догадалась Гермиона, — они же каменные...

— Дайте Спайку одеяло, — распорядился Фред.

Отзывчивая Джинни сходила наверх и принесла с чердака ватное одеяло. Сивый к тому времени успел наесться, запил все это чаем, принесенным все той же миссис Уизли, и, завернувшись в одеяло, отвернулся к стене. Марьяна пошла к Беллатрисе. Гарри уже не было — очевидно, отправился спать.

— Как она, профессор? — спросила девушка, взглянув на Беллу.

— Переливание действительно помогло, — кивнул Снейп, — кровотечение остановлено, селезенку я залечил. Ребра быстро срастить не получится, а для ноги, как я уже сказал, нужно варить специальное зелье. Драко, ты не поможешь мне?

— Конечно, сэр, — кивнул парень.

— Можно мне тоже, профессор? — робко спросила Гермиона.

— Можно, — ответил Снейп, — только придите через полчаса, когда придется очень внимательно следить за ним и часто помешивать. На стадии измельчения ингридиентов хватит одного Драко, не то мы все будем мешать друг другу.

Гермиона не решилась возразить и молча кивнула. Снейп достал маленькую баночку с мазью и повернулся к Марьяне.

— Пока мы будем готовить зелье, вам придется самой поухаживать за Беллатрисой, — сказал зельевар, вручая ей банку. — Этой мазью нужно покрывать ей ногу каждый час. Именно покрывать, ни в коем случае не давить и ничего не втирать. На сломанных костях часто образуются кровяные сгустки, так называемые тромбы. Если такой тромб оторвется, он может закупорить сосуд, и тогда она умрет в считанные секунды. Это рассасывающая мазь. Она растворяет тромбы.

— Хорошо, сэр, — кивнула Марьяна, беря мазь.

Снейп, в последний раз окинув взглядом Беллатрису, развернулся и вышел из подвала, Драко пошел за ним. Остальные потянулись по спальням, и вскоре у кровати, кроме Марьяны, осталась одна Гермиона.

— А ты почему не идешь спать? — спросила Марьяна, присаживаясь на кровать и сворачивая крышку с банки.

— Хочется увидеть приготовление зелья, — улыбнулась Гермиона, — а пока могу помочь тебе.

— Спасибо, — кивнула Марьяна и, зачерпнув мази, осторожно нанесла ее на ногу Беллатрисы, Гермиона проделала тоже с другой ногой.

— Знаешь, он просто гений, — неожиданно сказала Гермиона, — я очень хотела попасть к нему на практику, но, видно, не судьба.

— Ты о Снейпе? — спросила Марьяна и, увидев утвердительный кивок, продолжила, — почему не судьба?

— Каждый год на седьмом курсе каждый профессор берет себе на практику одного студента, самого способного, — принялась объяснять Гермиона, — все желающие могут подать заявки на интересующий их предмет, но выбор сделает сам профессор. Я подошла к профессору Снейпу и попросила взять меня на практику, если мы когда-нибудь вернемся в школу. Он посмотрел на меня так насмешливо и сказал, что берет только слизеринцев.

— Я уверена, любой другой профессор возьмет тебя с удовольствием, — фыркнула Марьяна, — и зачем тебе вообще эта дурацкая практика? Ты же сама, как ходячая энциклопедия! Я никогда не встречала более образованного человека в твоем возрасте!

— На практике предмет изучается очень углубленно, — Гермиона раскраснелась от похвалы и смущенно улыбнулась, — и после окончания Хогвартса выдается сертификат специалиста в данной области. А мне очень нравятся зелья.

— Не переживай, — утешила ее Марьяна, — может, он еще передумает.

— Спасибо, хотя это и вряд ли, — вздохнула Гермиона. — Ну вот, мы закончили, что дальше?

— Наверное, нужно снять с нее этот кошмар, — сказала Марьяна, брезгливо двумя пальцами приподняв драный подол некогда роскошного, а теперь измочаленного и покрытого кровью и грязью платья Беллатрисы.

— А во что мы ее переоденем? — озадачилась Гермиона. — Может, попросить что-нибудь у миссис Уизли?

— В сорочки миссис Уизли она провалится, как карандаш в ведро, — покачала головой Марьяна, с сомнением разглядывая тощую Беллатрису, — я принесу свою рубашку.

— А я пока сниму эту рвань, — Гермиона потянулась к застежкам.

— Ты лучше не тяни, а разрежь, — Марьяна сунула подруге ножницы, — у нее ребра сломаны, лучше не ворочать ее лишний раз.

Гермиона, кивнув, взяла ножницы, а Марьяна направилась в свою комнату, по дороге поймав на себе пристальный взгляд Сивого, высунувшего нос из-под одеяла, и через пару минут вернулась, неся с собой ночнушку.

— Чистая только эта, — сообщила девушка, тряся рубашкой, — остальное, наверное, в стирке.

Гермиона повернулась и, увидев сорочку, расхохоталась и выронила ножницы.

— Перестань ржать! — Марьяна попыталась надуться, но губы сами собой расползлись в улыбке.

Скромная рубашка из теплой фланельки, розового цвета и с рисунком из улыбающихся мышат, являла собой полную противоположность того, что, по мнению девушек, должна была носить чистокровная леди.

— Посмеялись и хватит, — сказала Марьяна, повесив рубашку на спинку кровати, — ты можешь ее поднять?

Гермиона, всхлипнув в последний раз, кивнула и применила "Вингардиум левиоса". Сняв с Беллы обрывки платья, девушки обнаружили под ним черную грацию на косточках и такого же цвета шелковую нижнюю юбку.

— Сразу видно — аристократка, — покачала головой Гермиона, — сейчас уже такого не носят. И что с этим делать?

— Снимай все, — вздохнула Марьяна, — они же тоже грязные. Я на всякий случай еще и это прихватила.

Она жестом фокусника вытащила из кармана аккуратные беленькие трусики.

— Марьяна... — застонала Гермиона, — только не говори, что это тоже твои...

— Конечно, мои! — рассердилась девушка. — А чьи еще? Дамблдора?

— Как ты в таком белье собираешься соблазнить Сириуса? — Гермиона отвернулась, пряча улыбку.

— С чего ты взяла, что я собираюсь кого-то соблазнять? — Марьяна покраснела до корней волос. — Давай уже ее переоденем!

С огромными предосторожностями они, наконец, переодели Беллу в рубашку. Во фланелевой сорочке грозная Пожирательница смотрелась беззащитной маленькой девочкой.

— Это выкинуть или можно восстановить? — спросила Марьяна, встряхивая грязные лохмотья.

Из разодранного платья выпало и спланировало на пол письмо, положенное в незапечатанный конверт. Марьяна наклонилась и подняла его.

— Что это? — удивилась Гермиона, взяв конверт из ее рук.

— Очевидно, что-то важное, раз она его прятала под платьем, — пожала плечами Марьяна, — видишь — его уже вскрывали.

— Может, стоит прочитать? — спросила Гермиона.

— Не думаю, — Марьяна покачала головой, — это не наше письмо. Я думаю, нужно отдать его ей, когда она очнется. Может быть, это что-то личное... Мы не имеем права...

— Смотри, что здесь, — неожиданно сказала Гермиона, перевернув конверт.

Рядом со взломанной восковой печатью красивым почерком с завитушками было написано "М.А. для С.С."

— В любом случае, оно не для нас, — сказала Марьяна и, забрав конверт у подруги, свернула его и сунула в карман.

— Но и не для Беллатрисы, — возразила Гермиона, наклоняясь над Беллой.

— А это уже не наше дело, — махнула рукой Марьяна. — Побудешь с ней пару минут, пока я сделаю нам чаю?

— Конечно, — кивнула подруга и уселась на стул.

Марьяна вышла из подвала (снова поймав пристальный взгляд Сивого) и направилась на кухню, ощущая, как ее буквально шатает от усталости. А ей ведь еще ночь сидеть с Беллатрисой... Только сейчас Марьяна осознала, как сильно она рисковала, вынудив друзей на эту битву. Просто чудо, что все остались живы.

Очнувшись от своих невеселых мыслей, она вдруг обнаружила, что стоит прямо перед дверью комнаты Сириуса, и ей до боли захотелось увидеть его. Девушка прислушалась — из кухни доносились негромкие голоса Люпина и Люциуса. Значит, Сириус сейчас один...

Помедлив, девушка толкнула тяжелую дверь и осторожно приблизилась к кровати. Сириус был еще бледен, но выглядел гораздо лучше, чем тогда, когда Снейп вынес его из сарая. Девушка хотела присесть на край кровати, но побоялась разбудить его и опустилась на пол, осторожно прикоснувшись к свисающей с кровати руке Сириуса. Она вспомнила, как точно так же сидела рядом с ним в хижине, когда его ранил Сивый. Казалось, прошло лет сто с того дня, когда, гладя его по руке, она чувствовала себя счастливой.

— Что-то случилось, Марьяна? — услышала она тихий голос и ей на голову легла теплая рука.

— Да... — прошептала она, с трудом сдерживая непрошенные слезы, — случилось, Сириус...

— Иди сюда, — он потянул ее за руку и усадил на кровать. — Что случилось?

— Случилось то, что я сегодня едва не потеряла тебя, — тихо сказала Марьяна, чувствуя, как защипало глаза. — Гермиона сказала, что нельзя потерять то, чем ты не обладаешь, но сегодня я убедилась в обратном... Наверное, моя мудрая подруга впервые в жизни оказалась не права... Чтобы потерять то, что тебе дорого, не обязательно обладать этим...

— Все хорошо, девочка, я с тобой, — улыбнулся Сириус, гладя ее руку, — я никогда тебя не оставлю...

— Я солгала, — слова вылетели из Марьяны раньше, чем она успела осознать их, — я солгала тебе, Сириус...

— О чем ты? — спросил мужчина, но по его дрогнувшему голосу было ясно, что он понял — о чем.

— В тот день, помнишь... — по щекам все-таки заструились предательские слезы, — когда ты спросил меня, люблю ли я тебя... и я сказала — нет... Это неправда... Я... Я люблю тебя... Я солгала...

— Почему? — просто спросил Сириус, не отрывая взгляда от Марьяны.

— Почему мы лжем? — горько усмехнулась девушка, вытирая слезы свободной рукой. — Потому, что боимся... злимся... или просто глупы... Есть тысячи причин солгать, Сириус. А иногда мы говорим такую большую ложь, что она меняет всю нашу жизнь... И заставляет задуматься... И наступает такой день, когда ты готов отдать все на свете, лишь бы повернуть время вспять. Сегодня я поняла одно — я готова скорее навсегда потерять тебя, чем лишиться, даже не узнав, что значит обладать тобой.

— Ты никогда не лишишься меня, — Сириус притянул ее к себе и крепко обнял, — я всегда буду рядом. Всегда, пока ты будешь желать этого.

Прижавшись к Сириусу, Марьяна уткнулась лицом в его грудь и заплакала. Он гладил ее по спине, волосам, что-то тихо шептал ей на ухо, пока слезы, наконец, не иссякли. Впервые в жизни Марьяна почувствовала себя защищенной и нужной. Нужной не всему миру, а человеку, который составлял весь ее мир.

— Мне нужно идти, — пробормотала она, почувствовав, что засыпает, и выпрямилась — на рубашке Сириуса темнело мокрое пятно от ее слез, — Гермиона ждет. Нужно ухаживать за Беллатрисой. Ты отдыхай, поговорим завтра.

— Хорошо, — улыбнулся Сириус и поцеловал ее руку, — спокойной ночи, моя девочка...

— Спокойной ночи, — Марьяна улыбнулась, погладила его по щеке и вышла, тихо закрыв за собой дверь.

Гермиона сидела у постели Беллатрисы в полном недоумении. Вместо обещанных пары минут — а именно столько нужно было, чтобы дойти до кухни, налить две чашки чая и вернуться обратно — Марьяна явилась через полчаса, с пустыми руками, сияющая улыбкой и немного не в себе.

— А где чай? — удивилась Гермиона, завидя подругу.

— Чай? В чайнике... — Марьяна недоуменно посмотрела на подругу. — Ах да, чай! Прости, я забыла...

— Но ты же пошла за чаем! — изумилась Гермиона, глядя на витающую в облаках Марьяну.

— Я по дороге зашла к Сириусу, — смутившись, призналась девушка.

— О, правда? Как здорово! — восхитилась Гермиона. — Ну и как прошло?

— Я призналась, что обманула его, — ответила Марьяна.

— А о проклятьи рассказала? — прищурившись, спросила подруга.

— Нет... — промямлила Марьяна, — но у нас еще будет возможность. Он слишком слаб, чтобы нагружать его длинными беседами.

— Ладно, я пойду к Снейпу, — Гермиона поднялась, — смотри, не подходи близко к Сивому.

— Я буду осторожна, — пообещала Марьяна и подруга, подмигнув напоследок, ушла в лабораторию.

Марьяна села на кровать и, свинтив крышку с банки, принялась мазать ноги Беллатрисы. Спать хотелось так сильно, что девушку буквально выключало на ходу. Марьяна сбегала в свою комнату и притащила оттуда будильник. Заведя его так, чтобы он звонил каждый час, Марьяна, наконец, смогла немного подремать в промежутках между процедурами. Вошедшая в подвал три часа спустя Гермиона застала удивительную картину.

Марьяна, сидя на стуле у кровати, крепко спала, положив голову на подушку Беллатрисы. Ее пепельные волосы перепутались с черными кудрями Пожирательницы. Гермиона, ахнув, потрясла подругу за плечо.

— Что такое? — вскочила Марьяна, испуганно оглядываясь. — Мазать пора?

— Ты с ума сошла, Марьяна? — в сердцах сказала Гермиона. — Разве можно подставлять шею Пожирательнице?

— Да какая из нее сейчас Пожирательница? — улыбнулась девушка и посмотрела на часы. — О, уже утро... Вы закончили зелье?

— Да, — кивнула Гермиона, — только ему еще настояться нужно семь часов. Миссис Уизли зовет всех завтракать.

— Через десять минут нужно мазать ногу, — Марьяна снова взглянула на будильник, — я закончу и сразу приду, хорошо?

— Ладно, только не задерживайся, — Гермиона повернулась и направилась на кухню.

Терпеливо подождав десять минут, Марьяна обработала ногу и потянулась поправить Белле одеяло. Но не успела она получше укрыть женщину, как из-под одеяла взметнулась бледная рука и схватила Марьяну за запястье.

Девушка вздрогнула и подняла взгляд на Беллатрису. Веки женщины были приоткрыты, она внимательно вглядывалась в Марьяну.

— Грязнокровка... — с трудом прохрипела она, — я умираю?

— Нет-нет, что ты, Белла? — испугалась Марьяна и погладила ее по волосам. — Ты поправишься, тебе уже стало лучше.

— Больно... — прошептала Беллатриса и было видно, что оставаться в сознании для нее стоит больших трудов — по лбу градом стекал пот, а лицо было перекошено от боли.

— Давай, я позову профессора Снейпа, он даст тебе лекарство, — Марьяна попыталась вырваться, но Белла держалась крепко.

— Нет... — женщина с трудом выговаривала слова, на шее и висках от напряжения вздулись красные жилы, — Ма... Ма...

— Мама? — Марьяна беспомощно оглянулась в надежде, что кто-нибудь войдет. — Где она? Где твоя мама, Белла? Скажи, и я приведу ее!

— Нет, — Беллатриса кашлянула, на губах появилась кровь, — скажи... Два... Не одно... а два... Брат... Скажи ему... Брат...

— Кому сказать? Чей брат? Кому сказать, Беллатриса? — Марьяна с трудом могла различить еле слышный натужный шепот.

— Си... Си... Се... — измученный организм женщины не выдержал минимальной нагрузки и она снова потеряла сознание.

— Сириусу? Северусу? Кому сказать? — спросила девушка, но ответа так и не дождалась.

Марьяна тревожно посмотрела на Беллатрису и пошла к выходу. Сивый, завернувшись в одеяло, сидел на своем матрасе и пристально наблюдал за ней.

— Ты ведь не человек, — услышала Марьяна уже у самых дверей и обернулась, — ты оборотень, правда?

Девушка медленно подошла ближе к Сивому и внимательно посмотрела на него. Он не двинулся с места, лишь продолжал с усмешкой разглядывать ее.

— Я ведь тебя уже видела раньше, — вдруг вспомнила она, — в тот день, когда за мной пришли Драко и Гермиона. Это ты встретился мне на лестнице.

— Верно, — кивнул Сивый, — а это значит, что ты оборотень.

— Полуликан, — поправила Марьяна и спросила, — как ты узнал?

— Ты же разговаривала со мной, помнишь? — усмехнулся Фенрир. — А я не знаю русского. Я говорил на своем языке, который понимают лишь оборотни и волки. Ты тоже его поняла. Это было для меня неожиданностью.

— Я не поняла, что это был другой язык, — растерялась Марьяна.

— А еще ты пахнешь волком, — добавил Сивый и улегся на матрас.

Марьяна, совершенно растерянная, вышла из подвала и поднялась в кухню, где уже собрались все обитатели. Быстрым шагом она подошла к Люпину.

— Римус! — вскрикнула она и тот от неожиданности уронил тост с джемом себе на брюки. — Ну-ка, скажи — от меня правда пахнет волком?

— Да, — смущенно признался Люпин, подергав носом, — совсем немного...

— Спасибо... И извини за брюки, — кивнула Марьяна. — Пойду-ка я в душ.

— Ты не смоешь этого запаха, Марьяна, — улыбнулся Люпин, — это запах твоей сущности. Да и чувствуют его лишь оборотни и волки.

— Кто тебе сказал это, Марьяна? — спросила Гермиона, когда подруга уселась за стол.

— Сивый, — буркнула девушка, наливая себе какао.

— Он пытался напасть на тебя? — испугалась миссис Уизли.

— Нет, — ответила Марьяна, заливая хлопья молоком, — просто разглядывал, словно местную достопримечательность.

— Нужно отнести ему поесть, — сказала миссис Уизли — было заметно, что эта обязанность ее не слишком радует.

— Я отнесу, Молли, не волнуйся, — ответил Люпин, прихлебывая чай.

— Да, действительно, тебе его можно не бояться, — едко ответил Снейп, запихивая Пенелопе в рот ложечку пюре.

После двух бессонных ночей, изматывающей битвы и варки архисложного зелья зельевар выглядел, словно смерть — бледный, усталый, под глазами огромные круги.

— Даже не верится, что все позади и мы теперь можем спокойно встретить Рождество, — радостно сказала Нарцисса, обнимая мужа.

— Кстати, Беллатриса очнулась, — вспомнила Марьяна и чуть не оглохла от всеобщих возгласов.

— О, здорово! Правда? Как она? — загалдели все одновременно.

— Она пришла в себя лишь на несколько минут, — объяснила Марьяна, — ей очень больно.

— Сейчас ей лучше быть в забытьи — слишком сильны полученные ею повреждения, — сказал Снейп, вытирая рот своей подопечной. — Мозг сам осознает, какую боль ей придется вынести, потому и держит организм в состоянии комы почти постоянно. Но иногда она может прийти в себя. Белла что-нибудь говорила?

— Какой-то бессвязный бред, — покачала головой Марьяна, — я мало что разобрала. Говорила что-то о брате и звала маму.

— У нее нет брата, — удивилась Нарцисса, — только сестры — я и Андромеда. А маму она перестала звать еще в три года — научилась сама заботиться о себе.

— Доброе утро! — в кухне возник совершенно здоровый на вид, заспанный Сириус. — Прошу прощения за опоздание!

Он отыскал глазами Марьяну, радостно улыбнулся и, подойдя к ней, сел рядом.

— Что тебе положить? — решила услужить ему Марьяна.

— Радану и можно без хлеба! — схохмил Фред и получил от матери по лбу поварешкой для какао.

— Овсянку и бутерброд с сыром, — мило улыбнулся Сириус и у Марьяны сладко екнуло сердце.

— Ты что, уже всем разболтать успела? — прошипела Марьяна, повернувшись к Гермионе.

— Только Драко, — оправдывалась Гермиона, подвигая Марьяне котелок с кашей.

— А Драко только Гарри, а Гарри только Рону, — вздохнула Марьяна и принялась накладывать овсянку.

— Мам, можно мне еще каши? — попросил Рон, размахивая пустой тарелкой.

— Положи сам, — буркнула миссис Уизли, занятая кормлением Мариуса.

— Не дотягиваюсь, — заныл Рон и сунул тарелку Фреду. — Фред, кинь мне каши!

— Отвянь, — отмахнулся Фред, все еще потирая ушибленный лоб.

— Тебе трудно, что ли? — рассердился Рон. — Кинь каши!

Фред, тяжело вздохнув, выпрямился, дотянулся до котелка, зачерпнул кашу прямо рукой и шмякнул на тарелку брата. Приземлившись на тарелку, овсянка громко чавкнула и обдала Рона липкими брызгами.

— Идиот! — поблагодарил брата Рон, вытирая лицо.

— Ты же сам попросил кинуть, — ухмыльнулся Фред, садясь на место.

— Ну вот, малыш поел, — удовлетворенно сказала миссис Уизли, вытирая Мариусу рот салфеткой. — Ты покормил Пенелопу, Северус?

— Его бы самого кто покормил, — хихикнул Джордж, взглянув на зельевара.

Измученный профессор мирно спал, опустив длинный нос в тарелку с кашей. Лишенная внимания Пенелопа сердито дергала его за мантию.

— Бедный Северус, — пожалела его Тонкс, осторожно забирая у него девочку, — он совсем измотался.

— Северус... — миссис Уизли тихонько тронула зельевара за плечо, — Северус, проснись...

— Тише, Пенни, вот твоя пустышка, — забормотал Снейп и, резко вздрогнув, поднял голову.

Заметив, что все смотрят на него с нескрываемым интересом, профессор нахмурился и поднялся со стула.

— Тебе нужно отдохнуть, Северус, — улыбнулась миссис Уизли.

— Да, наверное, — Снейп взял Пенелопу из рук Тонкс и вышел из кухни.

Остаток завтрака прошел спокойно. Гермиона и Драко остались помочь миссис Уизли с посудой, а Марьяна спустилась в подвал ухаживать за Беллатрисой. Сириус отправился с ней.

— А пить по-вашему мне не положено? — попенял Сивый, едва завидев Марьяну.

— Сейчас принесу, — сказала девушка и повернулась к Сириусу, — посиди пока с Беллой...

Мужчина кивнул и направился к кровати. Марьяна поднялась в кухню и застыла в дверях: у окна спиной к ней стояли Драко и Гермиона. Парень обнимал девушку за талию.

— Сегодня чудесная погода, — говорила Гермиона, глядя в залитый солнечным светом сад. — Не хочешь погулять?

— Я бы с удовольствием покатался на коньках, — ответил Драко и поцеловал Гермиону в висок.

— А я не умею, — вздохнула девушка, прижимаясь к Драко.

— Я тебя научу, — улыбнулся парень, — это очень просто.

— Но у нас все равно нет коньков, — огорчилась Гермиона.

— Можно заказать по совиной почте, — предложил Драко.

Марьяна на миг закрыла глаза и сосредоточилась. Указав пальцем на обеденный стол, она мысленно произнесла: "Я желаю..."

На столе из ниоткуда появились две пары белоснежных коньков с отливающими серебром лезвиями. Взглянув на дело своих рук, она удовлетворенно улыбнулась и неслышно покинула кухню. Набирая в ванной воду для Сивого, Марьяна неожиданно развеселилась. Она вдруг подумала, что демон, одолживший ей свою силу, узнав, на что она ее тратит, наверное, отпилил бы себе рога и сделал из них палочки для суши.

Тем временем Драко отвернулся от окна и застыл как вкопанный. Гермиона, не дождавшись ответа на свой вопрос, посмотрела на него и, заметив его удивленный взгляд, повернулась к столу.

— Коньки! — в восторге воскликнула Гермиона.

— Откуда они? — недоумевал Драко, во все глаза глядя на неожиданный сюрприз.

— Я, кажется, знаю — откуда, — хитро улыбнулась Гермиона.

— Тогда идем кататься! — загорелся идеей Драко.

Десять минут спустя они, тепло одевшись, вышли во двор. День был морозный, но солнце светило просто ослепительно и белоснежные сугробы искрились и переливались, словно фейерверки близнецов Уизли.

— Нам нужен каток, — сказала Гермиона, любуясь великолепием.

— Агуаменти! — Драко направил палочку на большое открытое пространство посреди сада, снег стал быстро промокать под напором воды.

— Здорово, — улыбнулась девушка, вынимая свою палочку, — а теперь... Глассио!

Вода моментально застыла, образовав круглый поблескивающий каток.

— Теперь нужно надеть коньки, — Драко взял Гермиону за руку и потянул к лавочке.

— Даже как-то страшновато, — поежилась девушка, наблюдая, как Драко ловко шнурует свои коньки.

— Прекрасная мадемуазель! — обувшись, парень поднялся и с очаровательной улыбкой усадил Гермиону на лавку и опустился перед ней на одно колено. — Позвольте вам помочь!

Драко не медля снял сапоги с девушки, надев ей коньки, быстро зашнуровал их и поднял ее на ноги.

— Ой, Драко, я сейчас упаду! — Гермиона, вскрикнув, зашаталась и ухватилась за парня.

— Не упадешь, я же тебя держу, — Драко обнял ее одной рукой за талию, а другой взял за руку.

— У меня ноги разъезжаются, — пожаловалась Гермиона, цепляясь за парня.

Очень медленно они дошли до катка и вступили на лед.

— Вот, смотри, это очень просто, — убедившись, что Гермиона держит равновесие, Драко отпустил ее и проехал пару метров, — вправо... влево... вправо... влево...

— Тебе просто потому, что ты это умеешь, — возразила Гермиона, сдувая с лица выбившийся из-под шапки локон.

— Ладно, давай вместе, — Драко вернулся к ней и осторожно вывез на лед.

Они медленно проехали вместе один круг, Драко — вальяжно и грациозно, Гермиона — чертыхаясь и в раскоряку. К концу круга оба раскраснелись и запыхались, Гермиона — от напряжения, а Драко — от смеха.

— Ты меня позвал, чтобы посмеяться надо мной? — обиделась девушка.

— Нет, конечно, — Драко притянул ее к себе за руку и обнял, — что за глупости... Ты слишком напряжена. Расслабь спину и согни немного колени... Вот так... А теперь — поехали...

Второй круг дался Гермионе гораздо легче, а третий она проехала почти так же грациозно, как Драко.

— Ну вот, видишь, все получилось, — подбодрил ее Драко, — а теперь давай сама... А я буду придерживать...

Он обошел ее сзади и взял за талию. Гермиона попыталась сделать шаг и не смогла.

— Не бойся, давай, — Драко слегка подтолкнул ее, — это потому, что я не держу тебя за руку, а без поддержки очень трудно решиться...

— Ой, ты меня уронишь! — пискнула Гермиона и тут же грохнулась на спину, а Драко накрыл ее сверху.

— Уроню... — пробормотал парень прямо ей в нос, ласково перебирая ее пушистые волосы.

— Ты меня раздавишь, — прошептала Гермиона, судя по тону — совершенно не возражая против этого.

— Раздавлю, — согласился Драко, приникая к ее губам.

— А мы будем еще кататься? — блаженно улыбаясь, спросила порозовевшая Гермиона пару минут спустя.

— А тебе понравилось? — Драко, тяжело дыша, поднял голову.

— Очень... — улыбнулась девушка и, положив руки ему на затылок, притянула его к себе.

— Что там интересного? — спросил Сириус у Марьяны, с улыбкой глядящей в окно кухни.

— Жизнь... — немного грустно сказала девушка, отворачиваясь от окна, — такая, какой у меня, наверное, никогда не будет...

— Все может измениться, — Сириус подошел и обнял ее, — как раз тогда, когда мы меньше всего этого ожидаем...

День за всеми заботами пролетел почти незаметно. Драко и Гермиона, веселые и раскрасневшиеся, вернулись только к ужину. Марьяна, то и дело бегая в подвал, пыталась помочь миссис Уизли накрывать на стол.

— Дракон, когда мы будем вырезать снежинки? — спросил за ужином Джонни.

— Завтра с утра и приступим, — ответил Драко, накладывая мальчику на тарелку рис с мясом.

— До Рождества осталось три дня, — напомнил Фред, — а мы еще не всем подарки заказали.

— Да, действительно, — спохватилась Марьяна и повернулась к Гермионе. — Ты мне поможешь с заказом?

— Конечно, — кивнула подруга, — давай посмотрим каталоги после ужина.

— О, кажется, кому-то нужно переодеться, — сказала вдруг Нарцисса, держащая на руках Мариону, — мы отлучимся на пару минут.

— Позволь мне, я еще не нянчила твою крошку, — попросила миссис Уизли и, взяв малышку из рук Нарциссы, засюсюкала. — И кто это у нас тут наделал?

— Это не мы! — хором ответили близнецы, услышав голос матери, и все покатились со смеху.

Дружный хохот прервало внезапное появление Дамблдора. Все испуганно замолчали: раньше Рождества его никто не ожидал, потому все решили, что он принес плохие новости.

— Добрый вечер, — поздоровался Дамблдор и присел за стол. — Приятного аппетита!

— Здравствуй, Альбус, — кивнул Люциус, — что-то случилось?

— Можно сказать и так, — вздохнул старик.

— В чем дело, Альбус? — настороженно спросил Люпин.

— Волдеморт очень обозлился, что вы похитили Беллатрису у него из-под носа, — ответил Дамблдор, — судя по всему, она действительно пошла против него, а это очень странно, учитывая, как она была верна ему.

— Здесь он ее не достанет, — уверенно сказал Сириус.

— Верно, — кивнул старик, — но еще больше его расстроило появление, или, если быть точнее, исчезновение Раданы. Он желал иметь ее в собственном распоряжении, но вам удалось ускользнуть.

— С огромным трудом, Альбус, — заметил зельевар.

— Как бы то ни было, весь гнев Волдеморта обрушился на его верных сторонников, не сумевших удержать Радану, — продолжил Дамблдор. — После вашего исчезновения он убил двоих Пожирателей, которые, по его мнению, не слишком расторопно бегали.

— Откуда вам это известно, сэр? — удивилась Гермиона.

— Из самого что ни на есть прямого источника, — ответил старик, — по этой самой причине я и пришел. С сегодняшнего дня в Ордене Феникса появились два новых человека. Они пожелали присоединиться к нам, чтобы помочь свергнуть Темного Лорда.

— И кто же это, сэр? — поинтересовался Драко.

Вместо ответа Дамблдор поднялся и подошел к камину. Вынув из кармана щепотку порошка, он бросил его в огонь и сунул туда голову.

— Входите, молодые люди, прошу вас, — позвал он.

Произнеся эти слова, Дамблдор отступил на несколько шагов назад. Спустя секунду на то место, где он только что стоял, из камина вступили два здоровенных, квадратных парня с большими чемоданами. Все присутствующие потеряли дар речи.

— Добрый вечер! — смущенно прогудел один из парней, переминаясь с ноги на ногу.

— Приятного аппетита... — добавил второй, покосившись на стол.

Пока остальные ошалело хлопали глазами, к Драко постепенно вернулся дар речи.

— Винс? Грег? Что вы здесь делаете? — он сделал шаг вперед и по очереди пожал друзьям руки.

— Привет, Драко, — слегка улыбнулся Гойл, пожимая протянутую руку.

— Мы это... ну, типа... к вам, — красноречиво объяснил Крэбб.

— Что-то случилось? — напрягся Драко, заметив натянутые лица друзей, но миссис Уизли его опередила.

— Вы голодны, мальчики? Будете ужинать? — быстро спросила она.

Два шкафообразных мальчика, каждый выше нее на голову, дружно закивали.

— Вы садитесь, ешьте все, что видите, а я сейчас вернусь, — подбодрила она и вышла из кухни, унося маленькую Мариону.

— Мама, ты что? — крикнул Джордж ей вслед. — Они же нас тоже видят! Вот вернешься и не досчитаешься детей!

— Надо было добавить — все, что не приколочено, — тихо сказал Фред.

— Да ладно вам, вы у кого угодно поперек горла встанете! — рассердилась Гермиона и повернулась к Крэббу и Гойлу. — Ставьте чемоданы и садитесь за стол!

— Спасибо, гр... Гр... — Гойл глубоко задумался, потом его лицо просветлело, — Гермиона...

— Верно, — кивнула девушка и Гойл смущенно улыбнулся в ответ.

Парни поставили чемоданы в угол и сели за стол. Близнецы, только сейчас заметив две шикарные скоростные метлы, привязанные к чемоданам, подошли поближе и принялись их разглядывать.

— Ого, круто! — заявил Джордж, не сводя глаз с метлы Гойла. — Это что за модель? У вас ведь, кажется, были Нимбусы?

— Это новая модель, появилась только полгода назад, — охотно объяснил Крэбб, — называется "Ультразвук".

— Я про такую только читал, — с завистью сказал Фред, — но в продаже еще не видел.

— Можете взять, когда захотите, — расщедрился Гойл, двумя руками подвигая к себе миску с жареными куриными ножками.

— О... спасибо, — удивленно пробормотал Джордж, взглянув на Гойла, — кстати, можно устроить матч по квиддичу во дворе. У нас теперь восемь летучих игроков.

— Можно прямо завтра, — подхватил Фред. — Да вы кушайте, кушайте...

— Ну, я вижу, вы тут сами разберетесь, — напомнил о себе Дамблдор и трусливо сбежал через камин, не дожидаясь возвращения Молли.

— Какая у вас хорошенькая дочка, профессор, — неожиданно похвалил Крэбб, ткнув пальцем в Пенелопу.

— Это не моя, — оторопело заморгав, открестился Снейп.

— Правда? — удивился Гойл с набитым ртом. — Очень на вас похожа.

Все присутствующие удивленно уставились на черноволосую, черноглазую Пенелопу, потом перевели взгляд на Снейпа. Сходство и впрямь было поразительным, разве что нос у малышки был не крючком. Странно, что раньше на это никто не обратил внимания.

— А и правда, профессор... — начал было Рон, но тут же умолк под грозным взглядом зельевара.

— А вот и мы! — радостно объявила миссис Уизли, вернувшись на кухню, и отдала малышку Нарциссе. — А где Альбус?

— В Хогвартсе, — спокойно ответил Гарри, наливая себе чай.

— Куда же вас устроить? — задумалась миссис Уизли, глядя на Крэбба и Гойла.

— Дамблдор, очевидно, тоже об этом задумался, — заметил Фред, все еще вертя в руках "Ультразвук".

— Так что же произошло? — спросил Драко, когда все наелись.

— Сегодня утром нам пришли письма от матерей, — тяжело вздохнув, начал Гойл, — они написали, что Темный Лорд убил наших отцов. Он за что-то на них обозлился.

— Мне очень жаль, — тихо сказал Драко и Гойл благодарно кивнул.

— Спасибо... — он немного помолчал и продолжил. — Мы знали, что они могут погибнуть, но не ожидали, что таким образом. Матери хотели забрать нас из школы и скрыться за границей, но мы решили остаться и сразиться против Лорда.

— И сразу после получения писем отправились к Дамблдору, — добавил Крэбб. — Мы хотим отплатить Лорду за наших отцов.

— Он получит свое, я обещаю, — твердо сказала Марьяна.

— Мы не знакомы, — спохватился Гойл и, поднявшись, обошел стол и приблизился к Марьяне. — Грегори Гойл!

— Марьяна Волконская, — девушка, улыбнувшись, протянула руку.

— Радана, — прокомментировал Фред.

За столом повисла напряженная тишина, все глаза устремились на Гойла — сможет ли он переступить через свою гордость и пожать руку магле.

— К вашим услугам, мадемуазель, — Грег взял руку Марьяны и поднес ее к губам.

Девушка смущенно порозовела. Крэбб вскочил из-за стола и поспешил проделать то же самое.

— Фред, у меня челюсть где-то в картошке потерялась, поищи, пожалуйста, — с трудом выдавил из себя Джордж.

— Ты глянь, хоть и шкафы, а антресольки-то работают, — прошептал Фред, с легкой завистью наблюдая за слизеринцами. — А мы почему так не умеем? Все девчонки наши бы были.

— Что поделать — аристократы, — вздохнул Джордж, — это у них в крови...

После ужина, как и перед приездом Луны и Невилла, началось великое переселение народов. Луну, единолично занимающую спальню Драко, переселили в комнату девушек. Учитывая, что Тонкс тоже как-то незаметно перебралась на Гриммо, поближе к Римусу, в спальне девушек красовалось четыре кровати, и миссис Уизли, устав натыкаться на многочисленные койки, превратила четыре односпальные кровати в две двухъярусные, спровоцировав ожесточенный спор на тему "Кто спит сверху". После множества веских аргументов и пары крепких выражений верх — в прямом и в переносном смысле — одержали Тонкс и Джинни. В освободившуюся спальню Драко поселили слизеринцев, трансфигурировав из прикроватной тумбочки еще одну кровать. Робкие замечания Крэбба и Гойла, что они не хотят никого стеснять и могут поселиться в подвале, были на корню затоптаны миссис Уизли, заявившей, что подвал уже занят больной Пожирательницей и вполне здоровым оборотнем.

Марьяне было неловко, что она живет в спальне в одиночестве, но Молли "успокоила" ее, сказав, что как только Дамблдор подселит к ним еще кого-нибудь, Марьяна тоже переедет в спальню девушек.

Когда переселение завершилось, Марьяна приняла душ и, шатаясь от усталости, потащилась в подвал — мазать ногу Белле. Старательный уход принес свои плоды — нога все еще выглядела жутко, но уже меняла черный цвет на фиолетовый. Снейп, оглядев ногу, заявил, что кровообращение восстанавливается и зелье подействовало, а значит ногу удастся спасти. Сострив напоследок об изумительной расцветке рубашки Беллатрисы и вогнав Марьяну в краску, профессор отчалил очень довольный собой.

Войдя в подвал, девушка застыла, как вкопанная. Полукругом, в метре от матраса Сивого, рядком на корточках, словно куры на насесте, сидели близнецы, Драко, Гермиона, Снейп, Люпин, Тонкс, Люциус, Рон, Гарри и миссис Уизли.

— Вы собрались нести яйца? — ошарашенно пробормотала Марьяна, оглядывая "курятник".

— О, Марьяна! — обрадовалась Гермиона, обернувшись. — Я зашла к Белле и заметила, что Сивый тяжело дышит. Я позвала профессора Снейпа. Кажется, он заболел...

— Профессор? — удивилась Марьяна, подходя ближе.

— Нет, Сивый, — ответил Фред, — профессор-то уже давно... Ой, мама, больно!

— Если ты позвала профессора, откуда все остальные? — поинтересовалась Марьяна у Гермионы.

— А мы за компанию пришли, — объяснил Джордж, — поглядеть на больного оборотня.

— Что же с ним случилось? — спросила девушка.

— Может, чумка? — предположил Рон и под укоризненным взглядом Люпина густо покраснел.

— А какой прок от вашего внимательного созерцания? — недоуменно спросила Марьяна. — Вы надеетесь его вылечить таким образом?

— Нет, но дело в том, что единственный... хм... человек, который может к нему подойти без опасения заполучить крупные неприятности, ничего не понимает ни в болезнях, ни в их лечении, — ядовито ответил Снейп, покосившись на Люпина.

— Но у вас же есть палочки, — удивилась Марьяна.

— У оборотня слишком хорошая реакция, — вздохнул Люпин, — а после того, как он укусит, палочки будут уже бесполезны.

— Он меня не тронул тогда в лесу, — вспомнила Марьяна, — и я ему пить приносила. Может, я попробую?

— А вы что-нибудь в этом понимаете? — спросил Снейп.

— Ну... я курсы заканчивала, — неуверенно сказала Марьяна, — и я, возможно, смогу почувствовать его боль... если ему плохо... Мне же удалось тогда... Помните? Рука Дамблдора...

— Хорошо, попробуйте, — кивнул Снейп, вынимая палочку, — а мы вас прикроем.

Марьяна глубоко вздохнула и, медленно приблизившись к Сивому, опустилась на колени рядом с ним. Фенрир лежал, закрыв глаза, его тело сотрясала крупная дрожь, на лбу блестели бисеринки пота. Девушка осторожно положила руку ему на голову — на ощупь оборотень был просто огненным.

— По-моему, он простудился, — неуверенно сказала Марьяна, обернувшись к толпе, стоящей с палочками наизготовку.

— Вы уверены? — удивленно спросил Снейп.

— Он весь горит, — пожала плечами Марьяна и прислонила к щеке Сивого вторую ладонь.

Очевидно, у оборотней и впрямь была хорошая реакция: не успела Марьяна и глазом моргнуть, как сильные руки Фенрира намертво вцепились в ее запястья. Оборотень открыл глаза, увидел Марьяну и улыбнулся. По спине девушки пронеслась волна ледяной паники, она в ужасе рванулась прочь, но из захвата Сивого вырваться было невозможно.

Члены Ордена повскакивали на ноги и все как один наставили палочки на оборотня.

— Отпусти ее, Сивый! — приказал Люциус, направляя палочку прямо ему в лоб, но тот не обратил на это никакого внимания.

— Пожалуйста, отпусти, — прошептала Марьяна, — я пыталась тебе помочь...

— Почему ты боишься меня? — криво улыбнулся Сивый. — Ты же одна из нас... И ты не можешь изменить этого, как бы тебе не хотелось. А я не в силах причинить тебе вред.

— У тебя что-нибудь болит? — спросила девушка, хотя слова Фенрира ее не успокоили.

— Хочешь помочь? — Сивый посмотрел ей в глаза. — Тогда помогай...

Он отнял ладони Марьяны от своего лица и приложил к своей груди, прямо под расстегнутый ворот рубашки. Секунду спустя девушка почувствовала, как что-то нездоровое, липко-противное, словно кровавая слизь, тянется сквозь ее руки из груди Сивого прямо в ее собственную грудь. Марьяну замутило, в голове зазвенело, Сивый же, напротив, стал выглядеть гораздо лучше — одышка прошла, лицо порозовело, а страшный жар сходил на нет. Наконец он отпустил ее руки. Девушка покачнулась и, чтобы не упасть, оперлась ладонями на пол.

— Марьяна! Что с тобой? — испуганно закричала Гермиона.

— Все хорошо, — прошептала девушка, тяжело дыша, и взглянула на Сивого.

— Спасибо, ты мне помогла, — еле слышно шепнул он, — теперь я помогу тебе...

Он быстро сел на матрасе и резко обхватил когтистыми руками голову Марьяны. В глазах потемнело, но теперь Марьяна чувствовала уже не боль, а ласковое, живительное тепло, словно что-то родное проникало в каждую клеточку ее тела. Фенрир внезапно отшатнулся и испуганно посмотрел на девушку.

Когда Марьяна открыла глаза, она чувствовала себя гораздо лучше, только в груди словно застрял огромный камень. Она поднялась на ноги и подошла к друзьям, но тут ее вдруг скрутил страшный приступ кашля.

Натужно кашляя, девушка упала на колени, казалось, легкие сейчас вывернутся наизнанку. Гермиона, подбежав к ней, похлопала подругу по спине, и изо рта Марьяны вдруг вылетел огромный черный комок слизи. Кашель сию секунду прекратился, легкие задышали свободно.

— Что это за дрянь? — удивилась Марьяна, с отвращением глядя на мерзость.

— Ваша способность исцелять болезни, — спокойно объяснил Снейп. — Если раны, залеченные вами, просто безвозвратно затягиваются, то болезнь не может исчезнуть в никуда — она переходит к вам, а потом исторгается организмом, как инородное тело. Воспаление легких, верно, Сивый?

Оборотень молча кивнул, не сводя глаз с Марьяны.

— А что ты мне дал? — спросила у него девушка.

— Свою силу — силу оборотня, — ухмыльнулся Фенрир, — совсем немного, чтобы только справиться с болезнью — она была в последней стадии. У Пожирателей больше нет такого замечательного зельевара, как ты, Северус.

— Сочувствую, — фыркнул Снейп и пошел прочь из подвала, за ним потянулись остальные, осталась только Гермиона.

— Ты в порядке? — спросила она у подруги и увидев, что та кивнула, направила палочку на черный сгусток. — Эванеско!

Слизь исчезла. Марьяна поднялась и направилась к кровати Беллатрисы. Гермиона пошла за ней.

— Снейп дал вот это, — Гермиона взяла небольшую баночку с тумбочки у изголовья и показала Марьяне. — Он приготовил мазь, восстанавливающую поврежденные органы. Легкое плохо зарастает. Зелье не справляется, а эта мазь действует напрямую, через кожу.

— Куда ее намазывать? — спросила Марьяна и, взяв банку, повертела ее в руках.

— Нужно нанести на салфетку, а затем наложить на область легкого, — объяснила Гермиона.

— Тогда давай так — ты займись ногой, а я легким, — быстрее будет, — предложила Марьяна и Гермиона кивнула.

— Фу-у... — заявила Марьяна пару минут спустя, открыв банку и вытряхивая на салфетку мазь, напоминающую по консистенции сопли слона, больного хроническим гайморитом, — у профессора просто Божий дар готовить отвратительные лекарства...

— Видела бы Белла, что мы на нее намазываем, — хихикая, поддержала Гермиона, осторожно нанося мазь на теперь уже синюю ногу.

— Да уж, после этого вполне можно было бы намазывать нас, — кивнула Марьяна, поднимая рубашку Беллатрисы, — потому, что от нас остались бы точно вот такие сопли... Ого!

Живот Беллы пересекал огромный белый шрам, как после операции. Очевидно, переодевая Беллатрису в полутьме, девушки не заметили его раньше.

— Что такое? — привлеченная возгласом Марьяны, Гермиона взглянула на шрам и нахмурилась.

— Может, ее оперировали? — предположила Марьяна.

— Скорее, наоборот, — покачала головой Гермиона. — Целители в Мунго не делают операций, все болезни лечатся зельями и заклинаниями. Это шрам от заклятья, причем не простого. Такой след оставляет "Сектумсемпра".

— Откуда ты знаешь? — удивилась Марьяна.

— Личный опыт, — пожала плечами подруга и, задрав брючину пижамы, показала рваный белый шрам на лодыжке.

— Как ты умудрилась? — ахнула Марьяна.

— Гриффиндорское безрассудство, — вздохнула Гермиона и, взяв салфетку с мазью из рук подруги, осторожно наложила на грудь Беллатрисы, ближе к правой стороне, затем аккуратно опустила рубашку.

— Волдеморт просто зверь... — прошептала Марьяна, качая головой.

— У нее этот шрам давно, он белеет спустя несколько недель, — сказала Гермиона, — и ее кто-то излечил — при таком ранении можно истечь кровью за считанные секунды. Я помню, в каком состоянии был Рон, когда "Сектумсемпра" попала ему в грудь... А излечить такое проклятие, насколько мне известно, может лишь один человек.

— Снейп? — спросила Марьяна и Гермиона утвердительно кивнула. — Значит, ему известно, при каких обстоятельствах Белла получила это заклятие.

— Даже если и так — не факт, что он станет делиться этим с нами, — возразила подруга.

Марьяна хотела сказать что-то еще, но тут Беллатриса внезапно зашевелилась и тихо забормотала что-то. Девушка наклонилась поближе, чтобы разобрать слова.

— Пояс... пояс... — услышала она наконец сквозь бессвязный бред.

— Что она сказала? — прошептала Гермиона.

— Пояс... — Марьяна была обескуражена. — Может, ей что-нибудь давит? Но на ней нет никакого пояса.

— Она просто бредит... — попыталась убедить подругу Гермиона, хотя и сама не слишком верила в это.

— Пенни... — вдруг отчетливо услышали обе девушки и удивленно переглянулись.

Единственная Пенни, которую они знали, четырьмя этажами выше дергала за волосы мастера зелий.

— Пояс! — вдруг спохватилась Марьяна. — Ты выбросила ее одежду?

— Нет, мне удалось ее восстановить, — Гермиона указала на платье и юбку, висящие на спинке стула.

Марьяна схватила платье Беллатрисы и старательно прошлась руками по поясу, но ничего интересного в нем не нашла — платье было всего лишь платьем. Решив не сдаваться, девушка повесила его на место и взяла в руки нижнюю юбку. Ощупывая широкую плотную резинку, она вдруг обнаружила что-то твердое, вшитое в подпоротый шов.

— Дай ножницы, — попросила она и Гермиона быстро протянула ей требуемое.

Воткнув ножницы в боковой шов юбки, девушка перерезала нитки и извлекла из-под подкладки что-то, завернутое в лоскут ткани. Гермиона, удивленно взглянув на Марьяну, склонилась над находкой.

— Разверни, — прошептала она и та выполнила просьбу.

На куске черного бархата в отблеске свечей тускло замерцал маленький медальон на цепочке, украшенный странным узором. Марьяна перевернула его и на задней крышке увидела выложенную синими камушками букву "А".

Гермиона взяла медальон из рук Марьяны и внимательно осмотрела его со всех сторон. На лицевой стороне медальона красовался странный знак, напоминавший немецкую свастику и визуально разделяющий поверхность на четыре части. В каждом окошечке значка виднелись выдавленные, словно процарапанные символы — волна, язычок пламени, лист дерева и облако. Хотя Марьяна ничего не понимала в украшениях, она сообразила, что медальон, скорее всего, старинный : уж больно потускневшим и поцарапанным он выглядел.

— Почему Беллатриса его спрятала? — задумчиво спросила Марьяна.

— Потому что он ей не принадлежит, — ответила Гермиона, вертя медальон в руках.

— Думаешь, она его украла? — удивилась Марьяна.

— Не обязательно, — покачала головой Гермиона, — просто я уже видела его очень давно в какой-то книге — эти узоры знакомо выглядят. Я искала что-то другое и случайно наткнулась на него, но не могу вспомнить, что он означает. Я поищу в книгах...

— Отчего ты решила, что этот медальон не мог принадлежать ее семье? — спросила Марьяна. — Они ведь вполне богатая семья.

— Потому и решила, — спокойно ответила Гермиона, положив украшение на тумбочку. — Вряд ли Беллатриса стала бы носить медальон, изготовленный даже не из серебра, а из простого, дешевого сплава. Камушки же — обычная бирюза. Думаю, фамильные драгоценности Блэков стоят немало, вспомни хотя бы ее заколку, усыпанную дорогими каменьями чистой воды.

— Да, возможно, — кивнула Марьяна, — может она сама расскажет нам, откуда это у нее, когда придет в себя...

— Если захочет с нами разговаривать, — возразила Гермиона.

— Да ладно тебе, — улыбнулась Марьяна, — мне ее жаль... Она такая беззащитная...

— Вонючие твари... — как раз в этот момент пробормотала беззащитная Беллатриса.

Гермиона насмешливо вскинула брови и повернулась к подруге.

— Это она не о нас, — торопливо возразила Марьяна, стараясь придать голосу побольше уверенности.

— Ладно, я пойду спать, — улыбнулась Гермиона, — ты идешь?

— Через минутку, — кивнула Марьяна.

— Тогда спокойной ночи, — пожелала подруга и ушла в свою комнату.

Марьяна немного посидела у постели Беллы, задумчиво глядя на нее, а затем тоже отправилась наверх. Проходя мимо Сивого, она опять поймала на себе его пристальный взгляд.

— Ну что опять? — не выдержала девушка, остановившись неподалеку от него.

— Кто ты? — тихо прошептал он, не сводя с нее глаз.

— Ты и сам знаешь, — удивилась девушка, не понимая, что он от нее хочет.

— Верно, — кивнул Сивый, — но в тебе что-то есть... Я не могу объяснить это... Что-то необычное...

— Необычного во мне по самую крышечку, — согласилась девушка. — Я Радана, плюс к тому еще и полуликан... Куда больше?

— Есть что-то еще... — покачал головой Сивый, — я чувствую...

— Когда сможешь сформулировать — расскажешь, хорошо? — ответила Марьяна и направилась к двери. — Спокойной ночи!

Уставшая Марьяна упала в постель и мгновенно вырубилась. Три последних сумасшедших дня настолько вымотали ее, что она едва не проспала завтрак и спустилась на кухню, когда все были уже в сборе. Сегодня был канун Рождества и атмосфера праздника почти витала в воздухе.

— Доброе утро! — поздоровалась девушка и уселась между Сириусом и Гермионой.

— Как спалось? — улыбнулся Сириус и поцеловал ее в щеку, отчего по спине Марьяны пробежали мурашки. — Что кушать будешь?

— Сосиски... и яичницу, пожалуй, — решила Марьяна, оглядев стол.

— Вот, пожалуйста, — Сириус наполнил тарелку и поставил перед девушкой.

Марьяна с улыбкой кивнула и принялась за еду. На другом конце стола большая компания любителей квиддича, состоящая из близнецов, Крэбба, Гойла, Драко, Рона, Гарри и Джинни, сосредоточенно спорила, с жаром обсуждая фигуры высшего пилотажа. Глядя на них никто и никогда не догадался бы, что эти люди были когда-то врагами. Гермиона и Тонкс с восторгом описывали друг другу купленные для праздника вечерние платья. Услышав их разговор, к ним присоединилась Нарцисса. Слушая их краем уха, Марьяна всерьез озадачилась собственным нарядом, о котором она за всеми этими хлопотами напрочь позабыла.

— Беллатрисе стало лучше, — сообщил Марьяне Снейп, кормящий Пенелопу молоком из бутылки, — ее нужно немного покормить.

— Но она же без сознания, — возразила девушка.

— Я же не говорю о котлетах, — вспылил профессор, — но пару ложек бульона она вполне способна проглотить. Нужно же ей откуда-то брать силы...

— Я приготовлю для нее немного бульона, — дружелюбно предложила отзывчивая миссис Уизли.

Сириус тем временем, отвернувшись от Марьяны, о чем-то тихо шушукался с Люпином. Квиддичная дискуссия достигла апогея и теперь живо напоминала птичий базар. Миссис Уизли положила в миску овсянку для Сивого и Гермиона вызвалась ее отнести. Тонкс, лишившись собеседницы, придвинулась к Марьяне и та ей призналась, что позабыла заказать платье.

— Ничего, не расстраивайся, — подбодрила ее неунывающая Тонкс, — что-нибудь придумаем...

Снейп и Люциус тем временем увлеченно обсуждали какое-то хитромудрое зелье, найденное профессором в "Энциклопедии зельевара". Для чего именно оно используется, Марьяна так и не смогла понять, запутавшись в научных терминах, потоком лившихся из уст Снейпа.

Внезапно на лестнице раздались шаги и в кухню, клокоча от ярости, влетела Гермиона: ее роскошные густые волосы были густо заляпаны комьями овсянки.

— Что случилось, Гермиона?!! — ахнула Марьяна, увидев перепачканную подругу.

— Этот Сивый! Просто сволочь! — кипела девушка, садясь на лавку рядом с Марьяной. — Я принесла ему воды, а он швырнул в меня миску с кашей!

— Скажите спасибо, что не ночной горшок, — неожиданно развеселился Снейп.

— Рада, что подняла вам настроение, профессор, — надулась Гермиона.

— А чем он аргументировал? — поинтересовалась Тонкс, заботливо выбирая из волос Гермионы хлопья овсянки.

— "Сами жрите эту мерзость", — хрипло ответила девушка, искусно копируя рычание Сивого.

— Может, отнести ему сосиски? — задумчиво спросила миссис Уизли.

— Только на этот раз пусть их несет кто-нибудь другой, — фыркнула Гермиона, горестно оглядывая заляпанную шевелюру.

— Не расстраивайся, — Марьяна ласково обняла подругу. — Пойдем со мной в ванную, я помогу тебе смыть эту дрянь, пока она не присохла.

За столом на миг повисла тишина, потом раздались тихие смешки. Марьяна обвела взглядом собравшихся в поисках источника веселья и наткнулась глазами на Снейпа, мечущего глазами молнии: он как раз с аппетитом завтракал этой самой "дрянью". От греха подальше Марьяна подхватила подругу под руку и почти бегом покинула кухню, не желая разделить участь Гермионы и смывать кашу уже со своих волос.

Отмывание подруги от овсянки заняло довольно много времени: густые волосы Гермионы не желали отпускать добычу. Наконец, после бесконечных полосканий и вычесываний, а также многочисленных ругательств и чертыханий, волосы снова заблестели и девушки вздохнули с облегчением.

Вернувшись в комнату, Гермиона уселась на кровать и принялась вытирать волосы полотенцем, а Марьяна, все еще озабоченная отсутствием праздничного наряда, полезла в шкаф. Половину ее скудного гардероба составляли вещи Гермионы, вторую половину она заказала по совиной почте. Подруга с интересом смотрела на нее.

— Что ты ищешь? — спросила она, вытирая волосы.

— Что-нибудь, что можно надеть на Рождество, — ответила Марьяна.

— Хочешь, я помогу тебе выбрать? — предложила Гермиона. — Покажи, что у тебя есть.

— Выбор у меня довольно богатый — джинсы, джинсы или джинсы, — безнадежно вздохнула Марьяна.

— Ты забыла заказать платье? — ахнула Гермиона и подруга горестно кивнула. — Ладно, пойдем со мной.

Гермиона взяла подругу и повела ее в свою комнату. Усадив ее на кровать, она быстро полезла в шкаф и вытащила оттуда платье невероятной красоты. Ярко-бирюзового цвета, оно было сшито из тончайшего шифона, четко обрисовывало фигуру, а к низу расширялось, переходя в несколько слоев многоярусных воланов, обшитых блестящей ниткой. Глубокий вырез сердечком, выгодно подчеркивающий декольте, был украшен искусной вышивкой из такой же нити, перекликающейся с тонкими бретельками из стразов. При виде такого великолепия у Марьяны перехватило дыхание.

— Вот держи, наденешь на Рождество, — Гермиона с улыбкой протянула платье Марьяне.

— А как же ты? — удивилась девушка, бережно проводя пальцем по шелковистой ткани.

— Я уже заказала себе платье, — пояснила Гермиона и, вынув из шкафа, показала Марьяне персиковое платье из тонкого шелка, длиной до колен и с летящей, расклешеной юбкой. — А то платье — подарок моей тети, его прислали родители по совиной почте вчера вечером. Можешь взять — мне этот цвет не идет.

— Оно такое красивое... — в восторге прошептала Марьяна. — Ты уверена, что хочешь одолжить его мне?

— Разумеется, нет, я вовсе не собираюсь его одалживать, — заявила Гермиона, вешая в шкаф свое платье, затем обернулась и, при виде недоумения, отразившегося на лице Марьяны, засмеялась. — Это мой подарок.

— Ты что... Я не могу... — забормотала Марьяна, но Гермиона прикрыла ей рот ладонью.

— Нет, можешь, от подарка нельзя отказываться, — улыбнулась девушка и Марьяна горячо обняла подругу.

Они отнесли платье в комнату Марьяны и вернулись на кухню. Завтрак подходил к концу. В окно то и дело влетали совы с заказанными подарками. Марьяна отобрала коробки, подписанные ее именем и отнесла в комнату, чтобы упаковать. Покончив с этим приятным занятием, она прихватила книгу о Раданах, принесенную ей Дамблдором, и спустилась в гостиную, где уже собрались все обитатели.

Снейп, все еще косясь на Марьяну, держал на коленях Пенелопу и, несмотря на шум, пытался читать какую-то толстую книгу. Марьяна сходила на кухню и, взяв тарелку бульона, направилась в подвал покормить Беллатрису. У кровати женщины девушка с удивлением обнаружила сидящего на стуле Гарри.

— Что ты здесь делаешь? — удивилась Марьяна, ставя на тумбочку тарелку.

— Не знаю, — парень пожал плечами и бросил взгляд на Беллу. — Как ты считаешь, мы поступили правильно?

— Конечно, — кивнула Марьяна, — мы спасли жизнь человека, а это не может быть неправильно. Каждый поступок, плохой или хороший, оставляет отпечаток в нашей душе.

— Что же она совершила? — задумчиво спросил Гарри, не обращаясь к Марьяне.

— Я не знаю, — покачала головой Марьяна, — но если это не понравилось Волдеморту, возможно, это что-то хорошее...

— Ладно, я пойду, — Гарри поднялся на ноги, — у меня еще не все подарки упакованы.

Марьяна посмотрела Гарри вслед и занялась кормлением Беллы. Это оказалось не простым делом — Марьяна вся облилась и облила Беллатрису. Женщина на пару минут пришла в сознание, но, по всей видимости, даже не поняла, где находится. Тем не менее, девушке удалось влить в нее несколько ложек бульона. Намазав напоследок ей ногу, девушка поправила одеяло и пошла к выходу, по дороге остановившись возле Сивого.

— Зачем ты обидел Гермиону? — сердито спросила она.

— Она боится меня, — Сивый хмуро посмотрел на Марьяну.

— Тебя все боятся, — недоуменно ответила девушка, — но это не повод швырять в людей, которые тебя кормят, миски с завтраком. Дело ведь не в овсянке, верно?

— Она не просто боится, — Сивый сел и спрятал лицо в коленях, — она меня презирает, считает чудовищем... От нее за версту несет страхом... Несмотря на мою славу, у меня нет обыкновения нападать на людей просто так. Разумеется, когда я не обращен.

— Нет обыкновения, говоришь? — недоверчиво хмыкнула Марьяна. — Гермиона говорила, что ты нападаешь на детей. Ты едва не сожрал Джонни.

— Что ты знаешь обо мне? — Фенрир поднял голову и взглянул Марьяне в глаза. — Сожрал Джонни... Мальчишка все время хныкал, вот я и пригрозил ему. Белла отчего-то страшно обозлилась и зазвездила мне по башке, я чуть копыта не откинул. А те дети... Дело вовсе не в них, а в их родителях. Они смотрели на меня, как на тварь, как на мерзость... Они пытались защитить от меня своих детей, даже не понимая, что я никогда бы их не тронул, если бы не отвращение, что я видел в их глазах. Как они смели так обращаться со мной? Как они смели иметь детей тогда, когда я...

Сивый вздрогнул и резко замолчал, словно испугался того, что собирался сказать. Он затравленно поглядел на Марьяну.

— Что? Когда ты — что? — спросила девушка, с недоумением посмотрев на испуганного оборотня.

— Ничего... — буркнул Сивый и снова улегся на матрас, отвернувшись к стене.

Девушка пожала плечами и поднялась в гостиную. Члены Ордена, радостно галдя, обсуждали предстоящий праздник. Марьяна взяла книгу и присела в кресло.

Книга и впрямь содержала много интересных деталей, но самое любопытное девушка обнаружила в третьей главе.

— Гермиона, — севшим от волнения голосом позвала Марьяна, — можно тебя на минутку?

— Конечно, — кивнула подруга и подошла к Марьяне, — ты что-нибудь нашла?

— Да, — ответила девушка и, сунув книгу Гермионе, ткнула пальцем в страницу, — читай...

Девушка послушно взяла книгу и принялась читать вслух.

— Радана, как высшее существо, обладает неимоверной силой, — озвучила Гермиона, — но помимо данной ей мощи, Радане будут доступны три сверхвозможности. Каждую из них она может использовать по своему усмотрению и только один раз. Что за возможности?

— Ниже, — Марьяна снова ткнула пальцем.

— А, вот, нашла, — Гермиона принялась читать дальше, — три сверхвозможности, доступные лишь архангелам или демонам высшей категории — исцелить то, что неисцелимо; вернуть то, что возвратить нельзя, и исправить то, что исправить невозможно.

— Ты знаешь, что это может значить? — нетерпеливо спросила Марьяна, пытливо глядя на подругу.

Гермиона подняла глаза и медленно покачала головой. Лицо ее выражало крайнее удивление.

Девушки пролистали книгу вдоль и поперек, но не нашли даже намека на объяснение, каким образом можно использовать сверхспособности. От увлекательного занятия их оторвал Фред, принесший с чердака огромную коробку с Рождественскими украшениями.

— А ну-ка хватит портить праздник своими книжками! — прикрикнул он, ставя коробку на стол. — Шагом марш вырезать снежинки и украшать дом!

— Снежинки! Снежинки! Ура-а-а!!! — завопил Джонни и поскорее занял себе место у стола. — Дракон, сядешь со мной?

— Куда же я денусь? — улыбнулся Драко, поднимая мальчика и сажая себе на колени. — Ну, давай, учи меня... Я этим никогда не занимался: украшения покупались готовые, а дом наряжали эльфы.

— И у нас тоже, — поддакнул Гойл и Крэбб согласно кивнул.

— Э-э-э, брат, — удивленно протянул Джордж, — а я было собирался тебе завидовать. Выходит, в больших деньгах ничего хорошего и нет... У тебя в детстве даже настоящего Рождества не было...

— Как можно отмечать Рождество и при этом ничего не сделать своими руками? — добавил Фред, сворачивая кусочек серебряной фольги.

— Девчонки, ну вы где? — крикнул Сириус и Марьяна с Гермионой, отложив книгу, поспешили к столу.

Последующие три часа члены Ордена были заняты вырезанием снежинок и различных праздничных фигурок. Выяснилось, что чем меньше опыта у вырезателя, тем причудливее получались у него украшения. Увидев оленя, изготовленного Люциусом, Фред уронил под стол ножницы и не вылезал оттуда минут десять. Снейп упрямо игнорировал забаву, пока хитрый Сириус не взял его на "слабо". Первая снежинка, вырезанная профессором, отчетливо напоминала физиономию Дамблдора и обеспечила хорошее настроение всем собравшимся на ближайшие полчаса.

— Хорошо хоть, не Волдеморт, — шепнула Гермиона, наклонившись к Марьяне, и та горячо кивнула в знак поддержки.

Когда снежинок и фигурок скопилось на столе великое множество, а весь пол под столом был засыпан обрывками фольги и цветной бумаги, Люпин и Сириус сходили во двор и втащили в гостиную огромную елку, наполнившую комнату великолепным хвойным ароматом. Пока мужчины, кряхтя, устанавливали елку в углу гостиной, в комнату заглянула миссис Уизли, стряпающая на кухне завтрашний праздничный ужин, и, увидев ковер, засыпанный блестящей трухой, испустила такой вопль, что Сириус вздрогнул и выпустил из рук свою сторону елки. Люпин в одиночку не удержал дерево и уронил его на Снейпа.

Следующие десять минут члены Ордена всем скопом поднимали елку, отряхивали и утешали обиженного профессора и оправдывались перед миссис Уизли. Наконец, суматоха утихла, елку всеобщими усилиями установили, а Снейп перестал плеваться огнем.

— Вы ничего не сломали, профессор? — забеспокоился Фред.

— Не беспокойтесь, Уизли, я абсолютно цел, — успокоил его Снейп.

— То, что вы целы, я и так вижу, — кивнул Фред, — я спрашивал, не сломали ли вы что-нибудь елке?

От расправы парня спас сердитый голос матери.

— Надо же, сколько мусора вы набросали, — немного смущенно попеняла она — все-таки елку уронили из-за нее. — Акцио, совок и веник!

Из кухни со свистом примчался веник и, направляемый ее палочкой, заплясал по ковру, сметая обрезки на совок и по дороге наподдав под зад Рону, стоящему у него на пути.

— А теперь самое интересное! — объявил Джордж, оглядывая гостиную.

— Еще интереснее? — желчно спросил зельевар и, взяв Пенелопу на руки, прочно угнездился в кресле.

— Кстати, украшения развешиваем без помощи магии — это тоже традиция, — заявил Фред.

— Особенно, если учесть, что некоторым еще нельзя ее применять, — ухмыльнулся Джордж.

— Давайте так — женщины украшают дом, а мужчины — елку, — предложил Рон.

— Это еще почему? — моментально встопорщилась Джинни.

Рон не нашелся, что ответить, но тут ему на помощь неожиданно пришел Гойл.

— Ну так... на елку хоть как повесить можно, все равно будет красиво, — глубокомысленно изрек он, — а чтоб дом со вкусом украсить — тут женский глаз нужен.

Девушки приняли галантный комплимент и приступили к украшению гостиной. Марьяна и Гермиона, забравшись на стол, опутали блестящей мишурой люстру. Луна и Тонкс развешивали по стенам шарики и фигурки. Джинни прикалывала к занавескам вырезанные снежинки.

Мужчины обступили елку и тут же раздался звон: Крэбб разбил шарик с изображением коровы. Страшно смутившись, он восстановил шарик взмахом палочки и повесил его на елку.

— Профессор, а вы не хотите поучаствовать? — крикнул с табуретки Гарри, пытаясь дотянуться до верхних веток.

— Нет, спасибо, поучаствовал уже, — буркнул Снейп, качая Пенелопу.

— Но елочку-то вы не украшали, — прогудел Гойл, роясь в коробке с игрушками.

— Как раз наоборот — профессор первым ее украсил, — возразил Фред, внимательно вглядываясь в ветки дерева.

— Вы это о чем, Уизли? — удивился зельевар.

— А вот тут на суку висит кусок вашей мантии, — пояснил Фред, снимая с ветки и показывая Снейпу черную манжету.

Профессор удивленно перевел взгляд на правый рукав, заметил погрешности в одежде, быстро поднялся из кресла и, выхватив манжету из рук Фреда, направился в свою комнату. Джордж тем временем повесил еще одну игрушку и критическим взглядом оглядел гостиную.

— Сестренка, приколи побольше снежинок наверх, а то все внизу скопилось, — заявил он, тыча пальцем в занавески.

— Сам прикалывай, я не дотягиваюсь! — огрызнулась Джинни, сердито покосившись на брата.

— Давай помогу, — неожиданно вызвался Гойл.

Он спокойно подошел к Джинни, присел, посадил ее себе на плечо и выпрямился. Девушка взвизгнула и ухватила его за голову.

— Да не бойся, я держу, — сообщил Гойл, — ты тока это... не пинайся...

— Ты поаккуратней, друг, сильно не приучай, — посоветовал Фред, — а то она и на шею сядет.

— Я не против, — улыбнулся Грег, а Джинни, порозовев, показала брату язык.

— А тебе не тяжело? — спросила она у Гойла, прикалывая снежинки повыше на занавеску.

— Нет, конечно, — ответил Грег, даже не запыхавшись, — ты же весишь, как перышко.

Джинни покраснела еще сильнее и принялась увлеченно украшать окно. Остальные девушки с улыбкой переглянулись и продолжили развешивать украшения.

— А можно теперь вон туда? — спросила Джинни через пару минут, указывая на соседнее окно, и попыталась слезть.

— Да ты сиди, — ответил Гойл и, придерживая ее за ноги, понес к другой занавеске.

Спустя час гостиную было не узнать. Напоследок Сириус наколдовал на потолке сверкающие звезды, а Люциус взмахнул палочкой и сверху посыпался искрящийся снег, исчезающий, как только он касался ковра. Девушки ахнули от восхищения. Люпин внес свою лепту, развесив на люстре и над дверью пышные пучки омелы.

— Какая красота! — восхитилась миссис Уизли, входя в гостиную, и добавила, — если вы закончили, идите обедать. У меня еще очень много дел.

Оглядев дело своих рук, члены Ордена потянулись на кухню. Обед был скромным: миссис Уизли была по уши занята завтрашним Рождественским ужином.

Покончив с едой, мужчины потянулись во двор. Парни решили устроить матч по квиддичу, а остальным пришло в голову немного украсить двор и заодно соорудить ледяную горку.

Марьяна и Гермиона отправились в подвал покормить пленников. Памятуя об утреннем инциденте, Гермиона наотрез отказалась приближаться к Сивому. Когда Марьяна подошла к нему, он лежал, закутавшись в одеяло, и даже не пошевелился, когда девушка поставила рядом с ним миску с картошкой и жареным мясом.

Беллатриса по-прежнему была без сознания и лишь слабо пошевелилась, когда девушки попытались ее накормить. Как и утром, большинство бульона оказалось на платье Марьяны, с той лишь разницей, что на этот раз досталось и Гермионе: Белла активно отказывалась от пищи, старательно выплевывая все, что девушки пытались влить ей в рот.

— Узнаю Беллатрису Лестрейндж, — ехидно заметила Гермиона, промакивая салфеткой заплеваное платье.

— Ты о чем? — не поняла Марьяна, вытирая Белле рот.

— О том, что плевать она на всех хотела, — пояснила Гермиона, забирая пустую тарелку.

— Ладно, пойдем, поможем миссис Уизли, — примиряюще сказала Марьяна и они пошли к выходу.

Проходя мимо Сивого, Марьяна заметила, что его тарелка уже пуста, хотя сам он по-прежнему лежал под одеялом.

— Ну, хоть у кого-то хороший аппетит, — заметила она, забирая миску.

— А воспитание еще лучше, — усмехнулась Гермиона, открывая дверь подвала.

Сменив запачканную одежду, девушки вернулись на кухню и присоединились к Тонкс и Луне, помогающим миссис Уизли в приготовлении завтрашних деликатесов. Джинни проигнорировала просьбу матери, отправившись играть с парнями в квиддич. Оставшееся до ужина время было использовано на приготовление пирогов, фарширование индейки и украшение Рождественского печенья глазурью.

Незадолго до ужина ввалилась мокрая насквозь мужская половина Ордена, во главе с недовольно бухтящими близнецами. Как выяснилось, играли четверо на четверо — команда Уизли против Гарри и слизеринцев. Проигрыш своей команды Фред с Джорджем объясняли исключительно качеством метел, которые у противников были явно лучше.

Покончив с ужином, все, уставшие и в предвкушении завтрашнего праздника, пожелали друг другу спокойной ночи и расползлись по спальням. Марьяна собрала подарки, приготовленные для друзей, и понесла их в гостиную, чтобы положить под елку. Выходя оттуда уже с пустыми руками, девушка наскочила на Гарри, нагруженного такой же горой празднично упакованных коробок.

Приняв душ, девушка расчесывала волосы перед сном, как вдруг услышала тихий стук в дверь. Недоумевая, кого это могло принести в такое время, Марьяна распахнула дверь и увидела черного пса, мирно сидящего на коврике и виляющего хвостом. Он выглядел так умильно, что девушка невольно улыбнулась.

— Ну, входи, коли пришел, — сказала она, отходя в сторону.

Пес, махнув хвостом, вбежал в комнату. Закрыв дверь, Марьяна повернулась к нему и увидела, что он уже превратился в Сириуса.

— Что-то случилось? — спросила девушка, ощущая, как учащается сердцебиение.

— Нет, — покачал головой Сириус, подходя ближе, — я просто соскучился.

— Но мы же виделись, — возразила Марьяна, стараясь сдержать дрожь в голосе.

— Помнишь наш разговор в тот вечер, когда мы вернулись из Малфой-менора? — спросил он и, увидев, что она кивнула, продолжил, — значит, это была не ложь?

— Нет, — прошептала Марьяна, ощущая на своей талии его горячие руки.

— Значит, ты будешь со мной? Навсегда? — еле слышно шепнул он, прижимая девушку к себе и волнуя дыханием ее щеку.

Марьяна молча уткнулась лицом в его рубашку. Сириус не знал о проклятии. Она не ожидала, что придется поднять эту тему так скоро. Но, может, и впрямь будет лучше разрешить все раз и навсегда, чем снова причинять ему боль своей ложью. Она устала причинять ему боль. Она слишком сильно любила его.

Нужно лишь найти в себе силы сделать это. Ведь это так просто... Всего одна ночь решит все... Расставит по своим местам... Он нужен ей, и нет смысла обманывать себя. И есть лишь один способ узнать, нужна ли ему она.

— Ты будешь со мной? — дрогнувшим голосом повторил Сириус.

— Я постараюсь... — прошептала Марьяна, взглянув ему в глаза.

Счастливая улыбка озарила лицо Сириуса, делая его еще красивее. Нежно проведя рукой по ее волосам, он накрыл ее губы своими. Задохнувшись от нахлынувших чувств, Марьяна ответила на поцелуй, вдыхая его запах и крепко обнимая за шею.

Казалось, прошла целая вечность, когда Сириус оторвался от ее губ и посмотрел ей в глаза. Он молчал, но Марьяна поняла, что значит его взгляд, и, улыбнувшись, несмело кивнула. Сириус подхватил ее на руки и понес к кровати.

Ощутив его сильное тело, прижавшее ее к постели, Марьяна снова почувствовала смутный страх. Расстегивая дрожащими руками пуговицы на его рубашке, плавясь под его ласковыми руками и горячими губами, исследующими каждый дюйм ее тела, она инстинктивно ожидала, что вот сейчас он вскочит с диким ужасом в глазах, окинет ее взглядом, полным отвращения, и уйдет, хлопнув дверью.

То, что он не уйдет, она поняла лишь тогда, когда на ней осталась лишь тонкая золотая цепочка, оставленная ей матерью. Сириус провел языком по ее животу, отчего она содрогнулась, и, подняв голову, посмотрел ей в глаза.

— Как... Как я выгляжу? — именно это волновало ее сейчас больше всего.

— Ты прекрасна... — прошептал он, окинув ее восхищенным взглядом, и приник к ее губам.

Чугунные тиски, сжимавшие сердце, лопнули. Она целовала его бешено, исступленно, прижимаясь к нему всем телом и чувствуя, как по щекам текут слезы. Впервые в жизни она была рада этим слезам.

— Я боюсь причинить тебе боль, — пробормотал Сириус, слегка касаясь губами ее виска.

— Я не боюсь боли, — улыбнулась Марьяна и, как кошка, потерлась щекой о его лицо, — ведь если ты чувствуешь боль, значит — ты жив...

Спустя минуту резкая вспышка боли прошила ее насквозь. Вскрикнув, она дернулась, что было сил цепляясь за Сириуса, и он тут же замер, покрывая ее лицо поцелуями и тихо что-то бормоча ей на ухо. Марьяна прижалась к нему всем телом, тяжело дыша и радуясь этой боли, чувствуя, как что-то важное, чего она была лишена, возвращается в ее жизнь, словно потерянный кусочек головоломки нашелся и картинка ее мира вдруг стала целой, четкой и ясной, такой, какой она должна была быть.

Она обвила руками тело Сириуса и нежно погладила его по спине. Уткнувшись лицом ей в шею, он начал медленно двигаться, постепенно наращивая темп, и Марьяну захлестнула волна наслаждения, невероятно острого, граничащего с болью. Дыхание прерывалось, казалось, будто она парила в облаках, растворяясь без остатка в своем любимом, и через минуту ее накрыла яркая вспышка удовольствия, перед глазами словно взорвался фейерверк. Марьяна тихо застонала, крепко, до синяков, вцепившись в плечи Сириуса, и тут же услышала ответный хриплый стон. Мужчина содрогнулся и затих, зарывшись лицом в ее волосы.

Пару минут они лежали, не шевелясь, затем Сириус осторожно приподнялся и лег рядом с ней, крепко обняв ее и притянув к себе. Марьяна уткнулась лицом ему в грудь и, улыбнувшись, подумала, что никогда прежде не чувствовала себя настолько живой.

— Девочка моя... — прошептал Сириус, гладя ее по волосам.

— Я так боялась... — прошептала Марьяна, не поднимая глаз.

— Я знал, что я стану твоим избранником, — тихо сказал Сириус, — иначе и быть не могло... Я точно знал, что ты мне нужна...

— Ты знал? — Марьяна вскинула на него ошарашенный взгляд. — Но откуда?

— Ты всерьез полагаешь, что книги умеет читать только Гермиона? — усмехнулся Сириус, проведя пальцем по ее щеке. — Когда я узнал о секрете Римуса, я прошерстил все книги на эту тему, что только смог найти. В той книге, что показала тебе Гермиона, проклятие звучит немного не так, как оно есть на самом деле. Избранником может стать человек, не испугавшийся истинного лица потомка ликанов, принявший и полюбивший его таким, какой он есть, всей душой.

— Почему же ты ничего не сказал? — удивилась Марьяна.

— Просто не желал давить на тебя, — Сириус ласково поцеловал ее в шею, — хотел дать тебе время... Ты должна была сама принять это решение.

— Боже, сколько времени мы потеряли... — прошептала девушка, — я такая дура...

— Ты самая лучшая, — Сириус улыбнулся и прильнул к ее губам.

-"У меня будет самое лучшее Рождество" — уже почти засыпая, подумала Марьяна пару минут спустя, обняв Сириуса и положив голову ему на грудь.

Самое лучшее Рождество для Марьяны началось с громкого стука в дверь. Девушка открыла глаза и тут же наткнулась взглядом на сладко спящего Сириуса. Моментально позабыв о причине пробуждения, Марьяна прижалась к любимому и снова закрыла глаза, но тут стук повторился.

Девушка резко села и потрясла головой. За окном уже рассвело, и в комнату проникали яркие лучи холодного зимнего солнца.

— Кто там? — спросила Марьяна, настороженно глядя на дверь.

— Марьяна, это я! — раздался из коридора голос Гермионы. — Можно войти?

А, черт!!! Засыпались... Если не позволить подруге войти, она, чего доброго, обидится или заподозрит что-нибудь неладное. Марьяна бросила на Сириуса затравленный взгляд и, недолго думая, накрыла его одеялом с головой. Правда, при этом высунулись ее ноги, но это уже ерунда...

— Входи! — по возможности ровным голосом разрешила Марьяна.

— Доброе утро и с Рождеством! — в спальню ворвалась сияющая Гермиона и тут же попятилась. — Ой, прости, я не знала, что ты не одна...

— Что за глупости! Я одна! — чересчур поспешно возмутилась Марьяна.

— Конечно, одна! — ехидно улыбнулась Гермиона и, нагнувшись, подняла с пола штаны Сириуса и потрясла ими. — Правда, ты носишь мужские брюки и у тебя четыре ноги, как у кентавра.

Марьяна перевела взгляд в изножье кровати и обомлела. Рядом с ее ногами мирно соседствовали босые пятки Сириуса. Пока она смотрела на них, одна ступня почесала другую, затем обе зябко поежились, поджав пальчики, и аккуратно втянулись под одеяло. Словно этого было мало, Сириус скинул с лица одеяло и, не открывая глаз, что-то сладко мурлыкнул, сграбастал Марьяну за талию, притянул к себе и уткнулся носом ей в спину.

Девушка густо покраснела и смущенно посмотрела на Гермиону. Подруга, не выдержав, громко хрюкнула и, зажав рот обеими руками, чтобы не расхохотаться во весь голос, выскочила в коридор и захлопнула дверь. Марьяна тяжело вздохнула и бессильно обвалилась на подушку.

— Что случилось? — Сириус, разбуженный стуком двери, открыл глаза и улыбнулся.

— Ты меня скомпрометировал, — грустно сказала Марьяна, прижавшись к любимому и обнимая его за талию.

— А я думал, что это по-другому называется, — Сириус состроил хитрую мордашку и полез целоваться.

— Да ну тебя! — фыркнула Марьяна и шлепнула его по спине, но, увидев его щенячьи глаза, не выдержала и засмеялась.

— Я бы не прочь еще раз тебя... скомпрометировать, — хитро сверкнул глазами Сириус и запустил руки под одеяло.

— Нам пора вставать, а то все подарки откроют без нас, — тяжело дыша, прошептала Марьяна, наслаждаясь его ласками.

— Ах, да, я и забыл... — грустно вздохнул Сириус, с сожалением выпуская девушку из своих объятий. — Тогда в душ!

Он, ничуть не смущаясь, вскочил с кровати, откинул одеяло, сгреб Марьяну в охапку и потащил в ванную, не обращая внимания на ее протесты.

— Мы будем, наконец, открывать подарки? — ныл Фред, с вожделением косясь на коробки под елкой.

— Нужно подождать Марьяну и Сириуса, — в двадцатый раз за десять минут повторила миссис Уизли.

— А куда они провалились? — негодовал Джордж.

— Бродяга сегодня не ночевал со мной, — заявил Люпин и, заметив направленные на него удивленные взгляды, поправился, — ну, то есть, в нашей спальне…

— Очевидно, нашел более пригодное место для ночевки, — ядовито заметил Снейп.

В этот момент дверь отворилась и вошли улыбающиеся Марьяна и Сириус.

— Доброе утро! С Рождеством! — дружно загалдели все, завидев их.

— С Рождеством! — поздравила Марьяна и тут же заметила, как к ней бочком подбирается Гермиона.

— Ты в порядке? — поинтересовалась она, хитро улыбнувшись и снова вгоняя подругу в краску. — Ты знаешь, Беллатриса сегодня утром вышла из комы. Сейчас она просто спит.

— Замечательно! — обрадовалась Марьяна. — Ну и как она?

— Так, как и положено быть Беллатрисе, — скривилась Гермиона, — попила водички, оценила твой тонкий вкус в выборе белья, обозвала меня грязнокровкой, а Сивого — скотиной, и снова мирно уснула.

— Может, сходим навестить ее? — предложила Марьяна.

— Ладно, только недолго, — кивнула Гермиона, выходя из комнаты вместе с подругой, — а то Фред с Джорджем, не выдержав ожидания, совершат разбойничий набег на елку.

— Пошустрее возвращайтесь, девочки! — крикнул им вслед кто-то из близнецов.

— Ну, давай, рассказывай! — воодушевленно воскликнула Гермиона, когда они уже спускались по лестнице.

— Ч-что рассказывать? — оторопела Марьяна, изумленно посмотрев на подругу.

— Как что? — удивилась Гермиона. — Как все прошло, естественно!

— Ну-у… нормально, — замялась Марьяна, — замечательно…

— Я так рада за вас! — улыбнулась Гермиона. — Я так надеялась, что Сириус станет твоим избранником! Кстати, как он воспринял историю с проклятьем?

— Он все знал, — засмеялась Марьяна и рассказала, как любимый удивил ее вчера ночью.

— Ну, он же тебя не только этим удивил? — хитро улыбнулась Гермиона.

— Я же не спрашиваю, чем тебя удивляет Драко! — возмутилась Марьяна.

— Ничем, — горестно вздохнула Гермиона.

— Это почему еще? — удивилась девушка.

— А где? — вопросом на вопрос ответила подруга. — Нас в комнате четверо, а Драко живет с Гарри.

— Ничего, что-нибудь придумаем, — подбодрила ее Марьяна, открывая дверь подвала.

Сивый сидел на матрасе по-турецки и с аппетитом завтракал. Марьяна поздравила его с Рождеством и он молча кивнул, отсалютовав ей сосиской.

У кровати Беллы девушки с удивлением обнаружили Гарри. Он сидел на стуле к ним спиной, наблюдая за спящей женщиной, и не заметил их появления.

— Что ты здесь делаешь? — спросила Марьяна, подойдя ближе. — Рассматриваешь Беллатрису?

— Нет! — Гарри, вздрогнув, вскочил со стула и неожиданно густо покраснел. — Я, пожалуй, пойду!

Он пулей вылетел из подвала и захлопнул за собой дверь. Девушки ошарашено посмотрели ему вслед.

— Чего это с ним? — спросила Марьяна, захлопав глазами от удивления, и повернулась к Гермионе.

Подруга вернула ей такой же изумленный взгляд и молча пожала плечами. Беллатриса по-прежнему мирно спала и, посидев с ней несколько минут, девушки вернулись в гостиную.

— Ну, наконец-то! — воскликнули близнецы хором. — Теперь можно открывать подарки?

Все дружно занялись подарками. Сложность состояла в том, что все упаковки были свалены в одну большую кучу, поэтому, услышав фразу типа «Это тебе, Фред!», «Мистер Малфой, это ваше!» или «Римус, лови!», нужно было быстро пригнуться, пропуская над головой очередную летящую коробку. Профессор Снейп проигнорировал это правило, за что и получил по голове подарком Гермионы , зато Рон пригнулся не вовремя и его собственный подарок, брошенный Сириусом, сбил с ног Джинни, которую, впрочем, тут же бросился поднимать учтивый Гойл.

Близнецы, особо не заморачиваясь, одарили почти всех товарами из своего магазинчика. Марьяна получила от них ожерелье из волчьих клыков. Гермиона, развернув подарок, подписанный их именем, обнаружила чудесную говорящую закладку — положенная в книгу, она тут же сообщала, читали ли вы эту книгу раньше, а используемая по прямому назначению, указывала, на каком месте вы остановились. Профессор одарил близнецов свирепым взглядом, получив от них в подарок шампунь для брюнетов продленного действия — им достаточно было пользоваться раз в неделю. Он в свою очередь одарил их книгой « Этикет или как себя вести в приличном обществе».

Развернув подарок, подписанный Малфоями, Гермиона ахнула от восхищения: на бархатной подкладке красивой коробочки покоилась сверкающая антикварная брошь в виде голубки.

— Это фамильное украшение Малфоев, — пояснила Нарцисса, увидев невысказанный вопрос в глазах Гермионы, — его принято передавать старшей дочери. Но раз уж у меня старшим оказался сын, я бы хотела, чтобы эта брошь досталась тебе.

— Но, миссис Малфой… — изумилась девушка, — а как же Мариона?

— На ее век хватит драгоценностей, что лежат у нас в сейфе, — улыбнулся Люциус, — нам угодно, чтобы это украшение приняли вы, мисс Грейнджер. Мы с Нарциссой вместе приняли это решение. Прошу, не обижайте нас…

— Благодарю вас, мистер и миссис Малфой, она великолепна, — прошептала Гермиона, любуясь брошью.

Марьяна раскрыла такую же коробочку от четы Малфоев и обнаружила изумительную подвеску в виде буквы «М», украшенную бриллиантовой крошкой.

— Боже, какая красота! — восхитилась она, застегивая украшение на шее.

— Это означает одновременно нашу фамилию и твое имя, — объяснил Люциус, — так что ты теперь считаешься членом нашей семьи. Мы все обязаны тебе, Марьяна, даже Беллатриса.

— Хотя она пока об этом и не знает, — засмеялась Нарцисса.

— Спасибо, это просто восхитительно! — поблагодарила Марьяна.

Сама Марьяна подарила миссис Малфой старинную музыкальную шкатулку — через засланного шпиона — Гермиону — удалось выяснить у Драко, что Нарцисса их собирает. Люциус получил сувенир в виде уменьшенной копии Малфой-менора, изготовленный на заказ, — девушка надеялась таким образом утешить его, коль скоро оригинал был недоступен.

Гермиона подарила Люциусу серебряные запонки, а Нарциссе — тонкий золотой браслет в виде вьющейся змейки. Драко же получил от нее горячий поцелуй и шелковую пижаму цветов Слизерина и в ответ преподнес ей ожерелье из чистого жемчуга.

Миссис Уизли получила от Марьяны роскошную коллекцию книг по кулинарии в золоченом переплете, Римус — серебряную фляжку, меняющую свой объем по мере надобности. Теперь Люпину не было нужды таскаться с пузырьками, а можно было налить во фляжку нужное количество Ликантропного зелья. Рону девушка подарила книгу «Самые выдающиеся вратари нашего века и их достижения», а близнецам — какие-то особо крутые доспехи для загонщиков, которые начинали сжиматься, предупреждая, что вблизи десяти метров появляется бладжер. Гарри она подарила необычный чехол для волшебной палочки, который следовало крепить на запястье, — в отличие от других, из этого чехла не нужно было вынимать палочку, тратя драгоценное время в битве — специальные хитрые чары, наложенные на него, выталкивали палочку прямо в руку владельца, реагируя на щелчок пальцев.

Луне Марьяна, припоминая лекцию о мозгошмыгах, подарила энциклопедию «Самые невероятные животные магического мира», а Тонкс — необычную заколку розового цвета, которая держалась на волосах без всяких крепежей, — нужно было лишь приложить ее к волосам. Джинни, обладательнице роскошных рыжих волос, она преподнесла какое-то чудо-снадобье, придающее блеск и пышность и стоившее немалых денег — о том, что Джинни мечтает о нем, но не может позволить себе столь дорогую покупку, Марьяне по секрету рассказала Луна.

Больше всего проблем возникло с подарком для Драко, поэтому Марьяна остановила свой выбор на шелковом шейном платке — она видела почти такой же на нем в тот день, когда они с Гермионой явились за ней в Москву. Снейпу девушка преподнесла набор хрустальных флаконов в красивом ящичке — чем еще можно порадовать столь аскетичного человека, она просто не знала.

Малышам Марьяна связала красивые костюмчики и купила по набору волшебных погремушек, а для Джонни — железную дорогу. Зато к выбору подарка для лучшей подруги она подошла со всей строгостью.

Узнав цвет праздничного платья Гермионы, Марьяна заказала по совиной почте роскошную шаль из тончайшего шифона. Шаль была персикового цвета, в тон платью, но чуть светлее, а по краям золотой нитью были вышиты соловьи, которые могли махать крыльями и петь. Также края шали были украшены длинной бахромой. Подруга, как и следовало ожидать, пришла в полный восторг.

Сириусу же Марьяна хотела подарить что-то, что много значило для нее и позволило бы ему всегда вспоминать о ней. Такая вещь у Марьяны была лишь одна — медальон, оставшийся от мамы, в который вставлялась фотография. Девушка вставила свою, а Гермионе удалось наложить на нее какие-то чары и оживить. Сириус, развернув ее подарок, молча подошел к ней и крепко обнял.

Открыв подарок Гермионы, Марьяна не сразу поняла, что это такое — перед глазами возникла шелковая ткань и какие-то тесемочки. Девушка аккуратно потянула за одну и вытянула ярко-красную, совершенно развратную сорочку с черными кружевными вставками. К ней прилагались такие же трусики. Сравнявшись цветом лица с подарочком, Марьяна ахнула, запихнула рубашку обратно в коробку и повернулась к подруге. Гермиона хихикнула и, подмигнув ей, указала глазами на Сириуса. Девушка нахмурилась и исподтишка погрозила подруге кулаком.

От миссис Уизли Марьяна, как впрочем и все остальные, получила теплый свитер и кучу сладостей, от недавно прибывших слизеринцев — громадную коробку шоколадных конфет. Впрочем, не зная достаточно хорошо этих людей, Марьяна и сама отделалась двумя флаконами модного молодежного одеколона.

От ехидного зельевара девушка получила книгу «Дрессировка собак» — на обложке был изображен черный пес, подозрительно похожий на Сириуса, а сам Блэк, развернув подарок, подписанный Снейпом, обнаружил шипастый намордник. Профессор, не без опаски открыв коробку от Сириуса, обнаружил там простую черную мантию, но стоило ему ее примерить, как та тут же стала розовой, а на спине проявилась нарисованная летучая мышь, которая немедленно захлопала крыльями.

Помимо этого, Снейп получил в подарок серебряный котел от Малфоев, специальный сундучок для хранения особо капризных зелий, поддерживающий необходимую, заданную температуру, от благодарного Римуса, и кучу всяких книг по зельям.

Миссис Уизли получила прекрасный набор столового серебра от Малфоев и нарядную праздничную мантию от сыновей. Марьяна тем временем развернула подарок Римуса и обнаружила книгу «Вся правда о полукровках». Гермиона ликовала, получив в подарок от зельевара «Энциклопедию лекарственных зелий». Джинни подарила Марьяне шелковый халат красного цвета и девушка подумала, что, возможно, они с Гермионой договорились.

Близнецы тем временем с удивлением рассматривали длинные плоские коробки. На одной было написано крупными, корявыми буквами «Фреду Уйизли от Винса», а на другой — «Джорджу Уизили от Грега». Удивленно переглянувшись и пожав плечами, они сорвали с коробок подарочную обертку и испустили вопль восторга: там оказались две новые гоночные метлы «Ультразвук».

— Ну, парни, молодцы! — похвалил слизеринцев Фред, любуясь подарком. — Вот это блеск!

— Да уж, с такими метлами мы согласны быть даже Уйизли и Уизили, — добавил Джордж, пожав парням руки.

— А мне? — надулся Рон, с завистью глядя на метлы братьев.

— Рука в … — Фред перехватил взгляд матери и слегка видоизменил первоначальную фразу, — …вине.

— Ну, у тебя и так неплохая метла, — оправдываясь, прогудел Грег, — а Фред с Джорджем вообще на поленьях летают.

— Рон, это тебе — тут твое имя! — крикнул Драко, бросая Рону такую же длинную коробку.

Рон поймал коробку и осмотрел — на ней было написано «Рону Уизли с благодарностью». Парень развернул подарок и обомлел: в коробке была точно такая же метла, как и у братьев.

— Ха! А у меня такая же метла, как и у вас! — поддразнил он близнецов. — И даже мое имя написали правильно!

— А от кого это? — удивился Фред, рассматривая пустую коробку.

— Не знаю, — пожал плечами парень, — имени нет, только «С благодарностью».

— Рон, ты идиот? — как бы между прочим поинтересовалась Гермиона, роясь в своих подарках.

— Почему? — удивился Рон и тут же осекся. — Не может быть…

Он медленно повернулся и посмотрел на Снейпа, увлеченно читавшего толстенную книгу, подаренную Гермионой. Профессор даже не поднял головы, словно не слышал произошедшей беседы.

— Спасибо, профессор! — поблагодарил Рон и Снейп, подняв голову, с удивлением посмотрел на него.

— О чем это вы, Уизли? — и, не дожидаясь ответа, снова уткнул нос в книгу.

У Марьяны осталась последняя нераспечатанная коробка. Она выглядела очень необычно — широкая и плоская, она напоминала ящик со столовым серебром, который получила миссис Уизли. Никаких надписей на упаковке не было.

— От кого это? — спросила подошедшая Гермиона, заглядывая подруге через плечо.

— Надеюсь, не от Волдеморта, — пошутила Марьяна, срывая бумагу.

В упаковке обнаружился кованый ящик, расписанный выжженными узорами. На крышке красивыми буквами со множеством завитушек стояло «Самой прекрасной с любовью».

— Это от Сириуса, — улыбнулась Гермиона, — давай же, открывай…

Марьяна, затаив дыхание, подняла крышку и ахнула. В металлических креплениях, на шелковой подкладке, играя в отблеске свечей, лежали двенадцать роскошных стилетов. Длинные узкие лезвия, не толще бумаги, даже на взгляд казались острыми, как бритва. Рукояти были украшены витиеватыми узорами, такими же, как на крышке ящика, и отделаны сверкающими камнями. Девушка бережно взяла с подкладки один из ножей и восхищенно осмотрела его.

— Немного странный подарок для девушки, — не удержался от колкости зельевар, — тебе так не кажется, Блэк?

— Тебе нравится? — тихо спросил Сириус у Марьяны, проигнорировав Снейпа. — Они изготовлены на заказ Гринготтскими гоблинами.

— Как ты узнал? — Марьяна изумленно посмотрела на Сириуса.

— Я хотел получше узнать тебя, к тому же, мне не хотелось дарить тебе заурядный подарок, — улыбнулся Блэк. — Дамблдор по моей просьбе изготовил для меня порт-ключ и я побывал в твоей московской квартире.

— Ты коллекционируешь ножи? — удивилась Гермиона.

— Не просто коллекционирую, — ответила Марьяна, все еще любуясь подарком, — я член клуба охотников и любителей холодного оружия.

— Странное увлечение, — пробормотала Гермиона.

— Для меня как раз нет, — покачала головой Марьяна. — В приюте я никогда ни с кем не дружила. На лето нас перевозили в здоровенный дом в деревне, принадлежащий приюту. Девочки всегда шарахались от меня, как черт от ладана, зато мальчики просто не замечали. Вместо того, чтобы вышивать цветочки среди шипящих, как змеи, девчонок, я предпочла ходить с мальчишками в поход — тогда мне казалось, что от этого будет больше пользы. Через пару лет нас возвели в ранг скаутов, подготовка усложнилась, но те годы не прошли для меня даром. Теперь я могу выжить в одиночку в условиях дикой тайги, развести огонь без спичек и найти пропитание на необитаемом острове, где семьдесят процентов растительности ядовита. Любовь к холодному оружию тянется из тех же лет, ведь оно было для нас единственным средством выживания.

— Но это если ножи охотничьи, — возразил Фред, — а от этих тонюсеньких какая польза?

Марьяна, усмехнувшись, поднялась на ноги. Не успели все и глазом моргнуть, как она, молниеносно развернувшись, с силой метнула стилет через всю комнату. Просвистев серебряной молнией, нож до половины вонзился в стену, точно попав прямо в вырезанную серединку звездочки. Секундное замешательство сменилось оглушительными аплодисментами.

— Них… — Фред замолк, вспомнив о присутствии матери.

— Обалденно!!! — прокомментировал Джордж.

— Так вот как ты ухитрилась так метко врезать Пожирателю поленом между глаз! — догадалась Луна.

— Ну да, — улыбнулась Марьяна и, подойдя к стене, с усилием выдернула нож, глубоко воткнувшийся в дерево.

— Ну, если с подарками закончили, то идемте завтракать, — позвала миссис Уизли, — не то все остынет.

— А нас покормят или нет? — раздался веселый голос и в кухню вошли двое рыжих мужчин и блондинка с волосами до талии.

— Артур! Билл! — миссис Уизли бросилась к ним и крепко обняла. — Я не знала, что вы приедете!

— Мы не могли пропустить Рождество, — улыбнулся Билл, — так что там насчет завтрака?

Поприветствовав новоприбывших, все дружно отправились завтракать. Марьяна познакомилась с отцом и братом Рона. Миловидная блондинка, являющаяся девушкой Билла, представилась Флер. Весело болтая, члены Ордена расселись за столом и принялись обсуждать полученные подарки и одновременно просвещать Артура и Билла о последних событиях. Мистер Уизли очень удивился, узнав, что в подвале находятся Пожиратели.

— Что же сделала Беллатриса? — спросил он у жены, накрывавшей на стол.

— Мы этого не знаем, — ответила миссис Уизли, опуская на стол большое блюдо с блинчиками, — мы с ней еще не разговаривали. Она только сегодня утром очнулась.

— А с Сивым что будет? — поинтересовался Билл, наливая Флер кофе.

— Наверное, отправится в Азкабан, когда все закончится, — миссис Уизли тяжело вздохнула, — если закончится…

— Обязательно закончится, миссис Уизли, я обещаю, — твердо сказала Марьяна, накладывая Сириусу на тарелку сосиски.

— А почему нам теперь достается сосисок гораздо меньше, чем раньше? — Фред ловко увел разговор с тяжелой темы, стремительно нагружая свою тарелку.

— Потому, что их очень любит Сивый, — пояснила мать, вынимая из духовки яблочный пирог.

— Тебе оборотень дороже сыновей? — возмутился Джордж.

— Молли вступила в фан-клуб любви к оборотням, — засмеялась Тонкс, подмигнув Римусу.

— Хочешь сам заменить ему сосиску? — усмехнулась Джинни и тут же возмутилась, — мне не хватило блинов!

— В семье Уизли клювом не щелкают, — назидательно сказал Фред, гордо оглядывая свою тарелку, заваленную горой блинов.

— Вот, возьми мои, — мужественно предложил Гойл, скидывая Джинни два блина из пяти.

— Что с тобой, друг? — Фред протянул руку и пощупал лоб Гойла. — Ты не заболел? Что тебя сподвигло на такое рыцарство?

— Девушкам нужно уступать, — пробормотал Грег, покраснев, как свекла.

— Правда? — удивился Фред. — А не ты ли в прошлом году в Хогвартсе на балу по случаю Хеллоуина стащил пирожное с кремом с тарелки Пенси Паркинсон? Я слышал, как она на тебя орала.

Грег что-то промычал, уходя от прямого ответа. Джинни ласково улыбнулась Гойлу и смерила приставучего брата прожигающим взглядом.

В общем и целом, завтрак прошел довольно спокойно. Фред, так и не смирившись с тремя сосисками вместо привычных шести, стащил одну с тарелки зазевавшегося Джорджа. Тот в свою очередь, обнаружив, что у Фреда спереть уже нечего, повертел головой и остановил свой взгляд на сидящем рядом с ним Роне.

Младший брат, повернувшись к Луне, сидевшей от него по правую руку, увлеченно расписывал девушке невероятные возможности своей новой метлы, отчаянно жестикулируя вилкой, на которой подрагивала наколотая сосиска. Хитро ухмыльнувшись, Джордж дождался, пока рука Рона на секунду притормозит и, наклонившись, откусил от сосиски здоровенный кусок.

— И у нее намного длиннее хвост — примерно, вот такой! — добавил к вышесказанному Рон и широко развел руками, неосмотрительно поднеся сосиску прямо к носу брата.

Джордж не растерялся и откусил сосиску по самую вилку. Девушки, слизеринцы и Гарри с Драко, увидев грабеж, уткнулись в тарелки, давясь от смеха. Через пару минут Рон угомонился и вернулся к еде.

— Не понял… — удивленно пробормотал он, глядя на розовую попку сосиски, торчащую на вилке. — А сосиска где?

— Пошла посмотреть на твою новую метлу, — невнятно пробурчал Джордж, лихорадочно жуя награбленное.

— Ах ты, урод прожорливый! — завопил Рон, фехтуя вилкой.

— Ну-ка, тихо! — прикрикнула миссис Уизли. — Там еще осталось две сосиски, кто хочет?

— Я!!! — хором заорали Рон и близнецы.

Пока миссис Уизли делила сосиски между прожорливыми сыновьями, на Марьяну насел Снейп.

— Леди Волконская, Беллатрисе нужно дать Обезболивающее зелье и немного покормить завтраком, — заявил он, запихивая в рот извивающейся Пенелопе ложечку яблочного пюре, — могу я на вас рассчитывать?

— Конечно, профессор, — кивнула Марьяна, — я займусь этим сразу после завтрака.

— Зелье стоит в лаборатории на столе, в прозрачном флаконе, — пояснил зельевар, в пятый раз промахнувшись ложкой мимо рта малышки, — там есть этикетка.

— Замечательно, — ответила девушка, доедая завтрак, — я обязательно дам ей зелье.

— И скормлю этикетку, — добавил Фред шепотом, чтобы не навлечь на себя гнев Снейпа.

Покончив с завтраком, Марьяна попыталась выяснить у Нарциссы кулинарные предпочтения Беллы, но вразумительного ответа так и не получила. Положив на тарелку немного овсянки, сыр и ветчину, девушка прихватила еще чашку кофе, поставила все это на поднос и направилась в лабораторию. Сунув пузырек в карман, Марьяна спустилась в подвал. Сивый, успевший закончить завтрак, валялся на матрасе и, положив руки под голову, весело насвистывал. Девушка улыбнулась ему и прошла к кровати Беллатрисы.

Женщина уже не спала. Все еще бледная, с синяками под глазами, она лежала, слегка приподнявшись на подушках, и исподлобья смотрела на подошедшую Марьяну.

— Доброе утро! — поздоровалась девушка и, поставив поднос с завтраком на тумбочку, присела к ней на кровать. — Как самочувствие?

Беллатриса не ответила и отвернулась, но Марьяна заметила, что когда панцирная койка слегка прогнулась под ее весом, женщина дернулась и у нее на лбу выступили бисеринки пота. Предсказания Снейпа сбылись — Белла испытывала невыносимую боль при малейшем движении, хоть и была слишком горда, чтобы признать это.

— Что у тебя болит, Белла? — тихо спросила Марьяна, по привычке взяв ее за руку — сидя у ее кровати, она часто так делала, пытаясь вытянуть боль, хотя и понимала, что это невозможно.

Беллатриса выдернула руку и лицо ее снова дрогнуло. На глазах ее выступили слезы, но она злобно посмотрела на Марьяну.

— Ноги и ребра, — нехотя пробормотала она после минутного молчания. — Профессор сказал, что ребра зарастут через пару дней, а вот ноги нескоро, — вздохнула девушка, — ты не сможешь ходить еще несколько недель. То, что нам вообще удалось спасти твою левую ногу, уже является чудом.

Белла промолчала и, отведя глаза, принялась теребить рукав Марьяниной рубашки. Девушка поскорее вынула из кармана пузырек с зельем.

— Профессор приготовил для тебя Обезболивающее, — сказала она, показав флакончик Беллатрисе. — Пожалуйста, выпей это, Белла… Тебе станет легче…

— Хорошо, давай, — неожиданно покорно согласилась женщина.

Марьяна вынула пробку и, стараясь сильно не шевелить раненую, осторожно приподняла ей голову и влила зелье в приоткрытый рот. Когда пузырек опустел, она бережно опустила голову Беллы обратно на подушку и, заткнув пробку, сунула флакон в карман.

— Ну вот, сейчас тебе… — начала было Марьяна, но договорить не успела.

Лицо женщины перекосилось от ярости и, резко вскинув голову, Беллатриса с силой выплюнула зелье прямо в лицо Марьяне. Девушка в ужасе отшатнулась и, подняв внезапно задрожавшие руки, вытерла глаза, защипавшие от попавшего зелья.

— Я тебе не Белла, тварь!!! — рявкнула женщина, лицо ее перекосилось от ярости и боли. — Меня зовут Беллатриса!!! Для тебя — мадам Лестрейндж! И мне не нужна твоя жалость, поганая мразь!

Марьяне показалось, что ее окунули в ледяную воду. Как ни обидно ей было, нельзя не признать, что Беллатриса права. Она не давала ей права называть ее по имени. Члены Ордена давно стали ей семьей, но ведь это совершенно посторонняя женщина. Девушка совсем позабыла об этом. Просто в тот день, когда Марьяна, задыхаясь в дыму, сидела на полу сарая посреди бушующего огня и прижимала ее к груди, женщина раз и навсегда стала для нее Беллой.

— Извините, мадам Лестрейндж, — пробормотала Марьяна и, поднявшись на ноги, побежала прочь из подвала.

— Ну и сука ты, Белла, — донесся в спину девушки голос Сивого, — она ведь от тебя почти неделю не отходила.

— Захлопнись, вонючий волколак! — огрызнулась Беллатриса.

— У тебя, как я погляжу, все вонючие, — буркнул Фенрир, но Марьяна этого уже не услышала, — одна ты, что ли, ароматная?

Поднимаясь по лестнице, Марьяна налетела на Гарри, спускавшегося в подвал.

— Что случилось, Марьяна? — испугался парень, глядя на зелье, стекающее по ее лицу.

— Беллатриса угостила зельем, — сквозь слезы усмехнулась девушка.

— Вот поганка! — сквозь зубы выплюнул парень. — Не ходи к ней больше!

— Но кто-то должен за ней ухаживать, — возразила Марьяна.

— Ну, что ж, ухаживай, коли нравится зельем умываться, — пожал плечами Гарри.

— Я в порядке, Гарри, правда, — сказала Марьяна. — А ты куда направляешься?

— Несу водички Сивому, — криво усмехнулся Гарри, указывая на жестяную кружку, которую он держал в руке, — забочусь, блин, о братьях наших меньших.

Марьяна расхохоталась и, кивнув парню, пошла вверх по лестнице, ощущая, как отпускает напряжение. Судя по крикам и смеху, доносившимся из гостиной, все переместились туда, и Марьяна решила тихонько пробраться в кухню, чтобы умыться. Проходить мимо гостиной в свою комнату с лицом, заляпанным зельем, она не решилась.

Тем временем Гарри вошел в подвал и отдал кружку с водой Сивому.

— Благодарю, Поттер, — дружелюбно кивнул оборотень и припал к воде.

Гарри направился к кровати Беллатрисы. Женщина с мрачным лицом лежала на подушках и, завидев парня, хмуро взглянула на него.

— А, Поттер… Пришел справиться о моем здоровье? — осклабилась она.

— Плевать я хотел на твое здоровье, как, впрочем, и на тебя, — фыркнул Гарри. — Как ты посмела обидеть Марьяну?

— Это что еще за дрянь? — брезгливо скривилась Беллатриса. — Не знаю никого с таким именем…

— Радану зовут Марьяной! Та девушка, что сейчас приходила к тебе! Ты облила ее зельем! — негодовал Гарри.

— Я не облила, я плюнула, — спокойно ответила Беллатриса, разглядывая ногти на руках.

— Марьяна поссорилась с Дамблдором, потому что он не хотел спасать твою поганую шкуру!!! — рассвирепев, закричал Гарри. — Она едва не сгорела в том чертовом сарае, пытаясь вытащить тебя из огня!

— Она… что сделала? — оторопело пробормотала Белла.

— Спасла тебя, никчемная ты мразь! — кипятился Гарри. — Если бы не Марьяна, от тебя бы осталась куча обгоревших костей, слышишь, ты, гадина?!! А потом она сидела возле тебя день и ночь, пытаясь исцелить твою переломанную тушу!

— Почему же тушу? Разве я толстая? — внезапно обиженно спросила Белла.

Сивый зафыркал, неуклюже пытаясь прикрыть смех приступом кашля. Гарри удивленно заморгал и немного остыл.

— Она не заслужила такого, хотя я с самого начала ей говорил, что спасать тебя было глупой затеей, — презрительно бросил он и покинул подвал.

Марьяна вошла на кухню и увидела Фреда, сидящего за столом. Заметив девушку, парень разинул рот от удивления.

— Поправь меня, если я ошибаюсь, но, кажется, Снейп просил тебя напоить зельем Беллу, а не умыть им лицо, — пробормотал он, изумленно оглядывая Марьяну.

— Белла решила, что умыться будет намного полезнее, — улыбнулась девушка, открывая кран с водой.

— Пора заняться ее перевоспитанием, — кровожадно сказал Фред, — думаю, нам с Джорджем под силу ее изменить.

— Скажи, Фред, — неожиданно спросила Марьяна, промокая мокрое лицо бумажным полотенцем, — тебе нравится твой цвет волос?

— Не просто нравится — я им горжусь, — ответил Фред, ошарашенный странным вопросом. — Мы, Уизли, все такие.

— А если бы тебе когда-нибудь встретился человек, который бы заявил, что ему твои волосы не нравятся, и сделал бы тебя, ну… допустим, блондином? Что бы ты ему сказал? — с улыбкой поинтересовалась Марьяна.

— Ничего бы не сказал, — пожал плечами Фред и, увидев приподнятую бровь девушки, пояснил, — я бы ему по носу вколотил.

— Почему? — спокойно спросила Марьяна, бросая скомканное промокшее полотенце в мусорное ведро.

— Потому, что никто не имеет права менять что-то во мне, пока я сам этого не захочу, — возмутился парень. — Я такой, какой есть…

— Вот и с Беллой так же, — улыбнулась Марьяна, — она такая, какая есть… И мы не имеем права менять ее, пока она сама этого не захочет. И перед ее глазами всегда был пример ее семьи, просто у вас разные ценности.

— И в кого ты такая умная? — тяжело вздохнул загруженный Фред и направился в гостиную.

Едва парень скрылся за дверью, в кухню ввалился Снейп с Пенелопой на руках. Увидев Марьяну, он тоже разинул рот, как и Фред пару минут назад.

— Что вы здесь делаете? Разве вы не должны кормить Беллатрису? — удивился он, подходя к раковине и ополаскивая водой грязную пустышку.

— Я отнесла ей завтрак, — ответила Марьяна, — и поставила на тумбочку. Разве ее нужно кормить с ложки?

— Вот именно с ложки ее и нужно кормить, — сердито ответил профессор, впихивая малышке соску. — Состояние Беллы такого, что самостоятельно она ложку держать попросту не сможет.

— Зато неплохо плюется самостоятельно, — буркнула Марьяна, но Снейп ее не расслышал.

— Если вы не хотите этим заниматься, попросите мисс Грейнджер, — предложил зельевар и добавил, — потому, что я сейчас занят.

— Ну, уж нет! — возмутилась Марьяна. — Гермиона уже один раз покормила Сивого, с нее, пожалуй, хватит! Я не желаю портить ей настроение в Рождество! К тому же, Белла ее с утра уже оскорбила…

— Ну, тогда придется вам самой, — Снейп криво усмехнулся и вышел из кухни.

Выпив для успокоения нервов чашечку мятного отвара, девушка снова отправилась в подвал. Подойдя к двери, она услышала негромкие голоса.

— Интересно, Белла, по какой причине ты решила покинуть ряды Пожирателей? — спросил Сивый, очевидно продолжая ранее начатый разговор.

— По той же самой, по какой ты решил в них вступить, придурок! — огрызнулась женщина и после недолгой паузы издала смешок. — Тебе нужно лучше закрывать свое сознание.

— И много ты знаешь? — голос Фенрира дрогнул.

— Почти все, — небрежно ответила Белла, — но Лорд не в курсе. Я предпочту видеть тебя в союзниках, Сивый, а не в противниках…

— Ты думаешь, тебе поможет Радана? — недоверчиво спросил Сивый.

— Или она, или никто… — голос был по-прежнему небрежным, но Марьяна уловила тонкую нотку горечи.

— Она сделает все, что сможет, если это будет в ее власти, — подбодрил Беллу оборотень. — Она не побоялась даже подойти ко мне, когда потребовалась помощь… Она очень необычный человек.

— Надеюсь, потому что это моя последняя надежда, — сказала женщина так тихо, что Марьяна с трудом разобрала слова. — Как бы то ни было, Сивый, у нас одна цель — ты ищешь свое, а я свое…

Разговор прекратился, и Марьяна, подождав пару минут, глубоко вздохнула и толкнула дверь подвала.

Войдя в подвал, Марьяна незаметно взглянула на Сивого. Тот сидел хмурый, словно чем-то угнетенный. Девушка ободряюще улыбнулась ему и прошла к Беллатрисе. Женщина полулежала в постели и, слегка улыбаясь, разглядывала рожицы мышек на пижаме. Заслышав шаги Марьяны, она подняла голову. Улыбка исчезла, но в глазах проскакивали веселые искорки.

— Грязнокровка… — констатировала она, завидя девушку. — Хотелось бы мне посмотреть на того человека, что носит такую пижаму.

— Смотрите, — пожала плечами Марьяна.

— О… — Белла слегка растерялась, но тут же взяла себя в руки. — Напомни мне подарить тебе приличное белье, когда я встану на ноги.

— Ладно, — согласилась Марьяна, решив не злить Беллатрису.

— А моя одежда где? — нахмурилась женщина.

— Она была вся грязная и порванная, — пояснила девушка, удивленная редкой разговорчивостью Пожирательницы, — и нам пришлось ее снять.

— Вы ее выкинули? — уточнила Беллатриса.

— Нет, — поспешно сказала Марьяна, опасаясь нового приступа гнева, — Гермиона привела ее в порядок.

— Грейнджер? — Белла презрительно скривилась и этого Марьяна вынести уже не могла.

— Да! — холодно ответила она. — Надеюсь, ваш идеальный мир не слишком пошатнулся оттого, что за вами ухаживали две грязнокровки?

Беллатриса долго молчала, не сводя с Марьяны ледяного взгляда, и девушка уже была готова к новому взрыву ярости, но тут женщина усмехнулась.

— Интересно, а с чего ты вообще решила, грязнокровка, что мой мир идеален? — ехидно спросила она, приподняв бровь.

— Не идеален, — согласилась Марьяна, — но вы ведь живы… А свой мир всегда можно исправить, но лишь в том случае, когда он вообще есть.

— Не всегда… Чего приперлась? — философия Марьяны Белле явно не понравилась.

— Вам нужно немного поесть, — пояснила девушка, ткнув пальцем в поднос с завтраком.

— Я надеюсь, ты не собираешься меня кормить? — Белла взглянула на Марьяну и, очевидно, поняла ответ. — Подай поднос!

С трудом проглотив возмущение, девушка взяла с тумбочки поднос с завтраком, выдвинула сложенные ножки, превращая его в маленький столик, и поставила на постель перед Беллатрисой. Женщина брезгливо посмотрела на еду.

— Каша остыла, — капризно протянула она.

— Я желаю, — Марьяна со вздохом ткнула пальцем в овсянку, от которой сразу пошел пар.

— Я сама! — сердито воскликнула Беллатриса, заметив, что девушка потянулась к ложке.

Марьяна убрала руку и подвинула столик ближе. Белла с трудом сжала ложку скрюченными пальцами и около минуты пыталась зачерпнуть кашу. Когда ей это удалось, она осторожно понесла ложку ко рту. Рука ее дрожала так сильно, что ложка тряслась, лицо было напряжено, а по лбу стекали капли пота. Марьяна, затаив дыхание, наблюдала за Беллатрисой, но не вмешивалась. На какой-то миг ей показалось, что у Беллы все получится, но, когда до рта оставалось совсем немного, рука женщины дернулась и ложка выпала из ослабевших пальцев, забрызгав ей лицо каплями овсянки и испачкав рубашку. Пожирательница громко выругалась.

— Я желаю, — еще раз прошептала Марьяна, подняв ложку, и каша, размазанная по Беллатрисе, исчезла.

Белла тяжело дышала, откинувшись на подушку и закрыв глаза, лицо ее побелело, а руки были сжаты в кулаки. Наконец, она открыла глаза и хмуро посмотрела на Марьяну.

— Мадам Лестрейндж, позвольте мне вам помочь? — робко попросила девушка.

Беллатриса помолчала несколько минут и, наконец, тяжело вздохнув, кивнула. Марьяна, мысленно поздравив себя с первой победой, слегка улыбнулась и, зачерпнув кашу, поднесла ее ко рту Беллы. Женщина сердито насупилась, но все же открыла рот.

— Не горячо? — спросила девушка, зачерпнув вторую порцию.

Беллатриса мотнула головой и принялась жевать кашу. Марьяна терпеливо ждала, наблюдая за ее реакцией.

— Кто варил? — неожиданно спросила Белла, проглотив овсянку.

— Миссис Уизли, — честно ответила Марьяна, не представляя, какой ответ будет правильным. — Вам не нравится?

— Очевидно, имея такое стадо детей, поневоле научишься готовить, — хмыкнула Белла, проигнорировав вопрос, и девушка вздохнула с облегчением.

Остальная каша пошла веселее. Скормив Белле овсянку, Марьяна с сомнением посмотрела на сыр и ветчину: было немного страшновато совать пальцы в рот Пожирательницы. Однако, девушка не показала своего страха, и вскоре и сыр, и ветчина отправились вслед за кашей — Марьяна просто подносила их ко рту женщины и та откусывала по кусочку. Споив напоследок Белле чашку кофе, девушка немного успокоилась.

— Почему мне так плохо, грязнокровка? — спросила Белла, насытившись.

— Мы собирали вас буквально по частям, когда вытащили из Малфой-менора, — объяснила Марьяна, — вы были сильно искалечены.

— Последние дни в сарае я почти не помню, — внезапно призналась Белла. — А кто меня лечил? Северус?

— Да, он готовил лекарства и исцелил внутренние повреждения, — кивнула девушка, — а ухаживали мы с Гермионой по очереди.

— Что у меня с ногами? — Белла задала тот самый вопрос, на который Марьяне отвечать не хотелось.

— Они были очень сильно повреждены, — нехотя призналась девушка, — но профессор сказал, что все будет хорошо… У вас были очень тяжелые травмы, мы боялись, что вы умрете. Нам пришлось перелить вам кровь, чтобы вы не погибли.

— Чью? Цисси? — спросила Беллатриса.

— Нет, у нее другой резус, — ответила девушка. — У вас очень редкая группа, мы думали, что не сможем подобрать для вас донора.

— И все же? — настаивала женщина, подозрительно поглядев на Марьяну.

— Гарри дал вам свою кровь — только у него была такая же группа, — сказала девушка.

— Поттер? — Белла разинула рот, словно собиралась съесть еще ложку каши.

— Да… — недоуменно ответила девушка. — А в чем дело?

— А почему Нарцисса меня не навещает? — женщина быстро сменила тему.

— Она сказала, что зайдет позже, — пояснила Марьяна, — сейчас она занята ребенком.

— Каким еще ребенком? — удивилась Белла.

— Своим, — улыбнулась девушка. — Миссис Малфой родила девочку чуть больше недели назад.

— Родила… — Белла внезапно побледнела. — Когда же она забеременела?

— Я не знаю, — пожала плечами Марьяна, — но, если учесть, что Мариона родилась немного недоношенной, приблизительно в апреле.

— В апреле… — эхом повторила Беллатриса — у нее вдруг задрожали губы, — значит, она была беременна…

— Вы в порядке, мадам Лестрейндж? — забеспокоилась Марьяна.

— Позови Нарциссу, грязнокровка, — попросила Белла и закрыла лицо руками, — скорее позови… скажи ей, что это срочно.

— Хорошо, — кивнула Марьяна, почувствовав, что сейчас не время для вопросов.

Она быстро забрала поднос с грязной посудой и вышла из подвала. Отыскав наверху в гостиной Нарциссу, она передала ей слова Беллатрисы. Миссис Малфой поблагодарила Марьяну и, отдав дочку Люциусу, пошла вниз, а девушка понесла посуду на кухню.

На кухне обнаружились Рон и близнецы, увлеченно читающие инструкции к новым метлам. Завидев Марьяну, они оторвались от своего занятия.

— Ты где была? — спросил Джордж, глядя, как девушка складывает в мойку грязную посуду.

— Кормила Беллатрису, — пояснила Марьяна, включая воду.

— Да оставь, Кикимер помоет, — махнул рукой Фред и обошел Марьяну, внимательно оглядывая ее со всех сторон.

— В чем дело? — спросила девушка, удивленная необычным поведением.

— Ну, ты ведь кормила Беллу, так? — дождавшись утвердительного ответа, Фред продолжил, — ну вот, я и смотрю, какую часть она от тебя откусила.

— Да ну тебя! — засмеялась Марьяна и принялась мыть посуду.

Закончив с этим делом, девушка поднялась в свою комнату и бросила взгляд на два ярких свертка, которые она не положила под елку. В одном было письмо и медальон, которые она намеревалась вернуть Беллатрисе, во втором — теплый пуловер из овечьей шерсти, заказанный по совиной почте. Сивый наотрез отказался от предложения поставить для него кровать, и Марьяна не хотела снова лечить его от воспаления легких — сама она заходила в подвал только в шерстяных носках, так как по полу ужасно дуло.

Раздался стук в дверь, и в комнату всунулась Гермиона.

— Марьяна, ты не занята? Пойдешь на улицу? — спросила она.

— Зачем? — удивилась девушка.

— Обычные Рождественские забавы, — улыбнулась подруга. — Так как обед миссис Уизли отменила, потому что ужин начнется в шесть, мы решили, что можно всем вместе отправиться погулять. Мы будем играть в снежки, лепить снеговиков и кататься с горки, а близнецам нужно что-то там наладить для праздничного фейерверка.

— Хорошо, я сейчас соберусь, — кивнула Марьяна и Гермиона ушла.

Марьяна оделась потеплее, натянув на себя теплый свитер, подаренный миссис Уизли, пуховик и утепленные брюки, и замотала голову пушистым шарфом. Спустившись вниз, она обнаружила всех домочадцев на кухне в собранном виде. Но как только все собрались выйти во двор, из гостиной донесся ужасающий вопль.

Переглянувшись, все помчались в гостиную, вынимая на ходу палочки. Никаких врагов в комнате не было и в помине, а неподалеку от двери, сжимая в руках детский комбинезончик, стоял побелевший Снейп и тыкал пальцем на диван. На диване тоже не обнаружилось ничего ужасного — там сидела маленькая Пенелопа и тянула ручки к зельевару.

— В чем дело, профессор? — спросил Гарри, переводя дух.

— Я положил ее на диван, потом вернулся, а она… — пробормотал Снейп.

— Она на месте, сэр, — тихо сказал Фред, явно подозревая зельевара в психозе.

— Она сидит, — прошептала догадливая Гермиона.

— Она научилась сидеть! — ахнула миссис Уизли. — Как замечательно, Северус!

— А я здесь причем? — фыркнул успокоившийся Снейп и, подойдя к дивану, взял Пенелопу на руки.

— У нас есть еще один повод для праздника, — радовалась миссис Уизли. — Ладно, выходите во двор, а то вспотеете и простудитесь.

Она замахала руками, выгоняя на улицу свое многочисленное стадо, а профессор остался одевать Пенелопу.

Погода сегодня была просто великолепная. Несмотря на мороз, солнце ослепительно сияло и белоснежные сугробы искрились, словно серебро. Посреди двора высилась огромная ледяная горка.

— Чур, я первый! — крикнул Джонни и, подбежав к горке, забрался по ступеням на самый верх. — Дракон, смотри, как я катаюсь!

— Ну и как? — спросил Драко, когда ребенок с залихвастским визгом съехал вниз.

— Класс!!! — с восторгом выкрикнул мальчик. — Все сюда!

Испустив рев завоевателей, серьезные и интеллектуальные члены Ордена со всех ног помчались к горке. Марьяна стояла в сторонке и наблюдала за весельем, когда к ней подошел Сириус.

— Ты почему не катаешься? — удивленно спросил он, обняв девушку за талию.

— Любуюсь зимой, — улыбнулась Марьяна. — Я обожаю снег…

— Любишь снег, говоришь? — хитро ухмыльнулся Сириус и, подхватив ее на руки, с размаху закинул в сугроб.

— Ты что, спятил?!! — завопила Марьяна, выныривая на поверхность и выплевывая снег, набившийся в рот.

— Ну, прости, моя девочка, прости!!! — хохотал Сириус, вытягивая ее из сугроба и нежно целуя.

— Ладно, я тебе еще отплачу, — проворчала Марьяна, принимая поцелуй.

— А можно ночью? — Сириус заискивающе захлопал глазками.

— Сегодня нельзя, — покачала головой Марьяна, — только завтра.

— Это почему еще? — разобиделся Сириус.

— Не могу тебе сказать, — отвертелась Марьяна и в свою очередь поцеловала его. — Пойдем лучше с горки кататься.

Тут дверь дома скрипнула, и на крыльце появился профессор, одетый в зимний плащ, с санками наперевес, в которых сидела закутанная Пенелопа. Спустившись со ступенек, Снейп поставил санки на землю и направился к лавочке, санки своим ходом поехали за ним. На скамейке сидели миссис Уизли, возле которой стояли такие же санки, нагруженные Мариусом, и Нарцисса, держащая на руках завернутую в одеяло дочку.

— Детсадовцы на прогулке? — ехидно спросил зельевар у миссис Уизли, кивнув на веселящуюся компанию.

— Да ладно тебе, Северус, — миролюбиво ответила Нарцисса, — иди и ты повеселись, а я присмотрю за Пенелопой.

— С чего это ты, интересно, взяла, что я намерен веселиться? — сердито вопросил зельевар.

— Северус, иди к нам! — заорал Люциус, с хохотом съезжая с горки.

— Даже и не надейтесь, — надулся профессор, косо поглядывая на веселящегося отца семейства.

— Сегодня же Рождество, профессор! — крикнул Драко и скатился вниз паровозиком вместе с Гарри и Роном, вслед за ними на животах съехали слизеринцы — верхом на Крэббе сидел Джонни.

— Северус, не порть нам праздник, сегодня каждый должен хоть раз прокатиться, — с нажимом проговорил Люциус, поднимаясь на ноги, и начал подкрадываться к зельевару.

— Вы не посмеете, — угрожающе прошипел Снейп, обнаружив, что с другой стороны его окружают Люпин, Сириус и близнецы.

— Еще как посмеем, — пообещал Люциус и вдруг заорал, — взять его!!!

— Отпустите!!! Психи! Уберите руки! Нарцисса, угомони их! — верещал несчастный зельевар, дрыгая руками и ногами.

Издав вопль команчей, компания ухватила профессора и, подтащив его к горке, взгромоздила на вершину и столкнула вниз. Снейп, громко матерясь, элегантно съехал на пузе и воткнулся носом в сугроб. Все ухватились за бока от хохота.

— Да ты сама грациозность, Северус, — задыхался от смеха Сириус и тут ему прямо в лоб прилетел огромный снежок.

— Ты еще моей меткости не видел, — ехидно усмехнулся похожий на снежную бабу зельевар, скатывая второй снежок.

— Парни, он на нас нападает! — заорал Блэк. — Ату его!

Со всех сторон в профессора полетели снежки. Марьяна, увидев такую несправедливость, не выдержала.

— Так нечестно! — закричала она, перебегая на сторону Снейпа. — Вас много, а он один!

— Девчонки! Защищаем профессора! — с хохотом выкрикнула Тонкс, нагребая в руки побольше снега.

Луна, Гермиона, Джинни, Марьяна и даже Флер с готовностью отозвались на призыв и воздух наполнился свистом летящих снарядов.

— Мужчины — как дети, — с улыбкой вздохнула миссис Уизли, наблюдая за сражением. — Хорошо, что у меня есть хоть одна дочка.

— Верно, — согласилась Нарцисса и покрепче прижала к себе завернутую в одеяло малютку.

Снежная битва длилась больше часа, сопровождаемая громкими криками и веселым хохотом. Видимо, парням было все же неудобно бросаться снежками в девушек, поэтому женская команда под предводительством зельевара одержала легкую победу. После окончания боя все опять полезли на горку, и тут Снейп сумел отыграться, спихнув вниз Сириуса. Блэк, виртуозно ругаясь, скатился вниз и подкосил нерасторопного Люпина, не успевшего вовремя отойти в сторону. Несчастный Римус взмахнул руками и упал, придавив Сириуса. Кто из них матерился громче, судить было трудно.

Облепленные снегом с головы до ног, усталые и промокшие, но в прекрасном настроении, члены Ордена потянулись в дом готовиться к празднику. Марьяне еще предстояло накормить обедом Беллатрису, потому она быстро пошла наверх переодеваться — вся одежда была мокрой насквозь.

Спустившись вниз, девушка вошла в кухню, чтобы взять обед для Беллатрисы, и застыла, как вкопанная. Посреди кухни, занимая почти половину немаленького помещения, высился огромный человек. Он был косматым, с густой черной бородой, и спокойно доставал потолок макушкой.

Сердце Марьяны пропустило удар, и тут великан, кровожадно улыбнувшись, потянулся к ней.

— Хагрид! — прорычал он, протягивая огромную ручищу.

— Я желаю! — в ужасе закричала девушка, делая выпад обеими руками в сторону великана и одновременно отскакивая назад.

— Э… Э… Ты чего? — обиженно прогудел великан, пытаясь оторвать от пола прилипшие ступни — каждая размером с автомобильную шину.

— На нас напали! Все сюда! — завопила Марьяна, слегка удивившись, что великан, вопреки рассказам Гермионы, оказался говорящим.

В ту же секунду захлопали двери, и на лестнице раздался громкий топот. Первой в кухню влетела Гермиона с палочкой в дрожащей руке и бросилась к вжавшейся в стену подруге.

— В чем дело, Марьяна? Ты цела? Кто напал? — затрясла ее Гермиона и тут заметила великана. — О, привет, Хагрид!

— Что такое? Пожиратели? — в кухню пулей влетел взмыленный Сириус. — Девочка моя, что случилось?

Марьяна молча ткнула пальцем в великана, уже, впрочем, догадываясь, что произошла какая-то ошибка.

— Хагрид, привет, дружище! — обрадовался Сириус. — Так это ты напугал мою девочку?

— Дык… я не пугал… — смущенно забормотал великан. — Я ж того… тока поздоровался…

— Не бойся, Марьяна, это наш друг, он из Хогвартса, — улыбнулась Гермиона. — Как ты здесь оказался, Хагрид?

— Дак… мне ж там скучно одному-то… — объяснил Хагрид, — вот Дамблдор для меня порт-ключ и сделал, чтоб я с вами, значит, отмечал… Великий человек…

— Извините, я же не знала, — смутилась Марьяна и улыбнулась великану, тот просиял в ответ.

— Проходи в гостиную, Хагрид, — пригласила Гермиона.

— Да не могу я пройтить, — ответил Хагрид и указал на свои ступни, — у меня ноги… того самого… прилеплены…

— Финита! — сказал Сириус, указав палочкой на ноги великана, но ничего не произошло.

— Марьяна, раз уж ты наложила это заклятие, то и снимай сама, — попросила Гермиона, — нам это, похоже, не под силу.

— Я желаю, — прошептала Марьяна, сделав такой же выпад, как и пять минут назад, и Хагрид, наконец-то, сдвинулся с места.

Сириус ободряюще подмигнул Марьяне и повел великана в гостиную, откуда незамедлительно послышался грохот и многочисленные извинения — Хагрид снес головой косяк.

Марьяна принялась наливать в миску суп для Беллатрисы, а Гермиона, присев рядом, стала рассказывать ей историю своего знакомства с Хагридом. Когда обед был собран, Гермиона побежала наверх готовиться к празднику, а Марьяна поднялась в свою комнату и взяла свертки, приготовленные для Беллы и Сивого. Зажав их под мышкой, девушка вернулась на кухню, прихватила поднос и спустилась в подвал. Из-за двери подвала опять доносились громкие голоса.

— Даже не верится, Белла, что ты на такое решишься, — раздался голос Сивого.

— О, Фенрир, ты ведь знаешь, что я никогда ничего не делаю без выгоды для себя, — отозвалась женщина. — Идти против Лорда, зная, на что он способен, может лишь полный псих. Разве я похожа на ненормальную? Ах ты, сволочь! Еще раз кивнешь, и я запихаю вот эти пузыри из-под зелий тебе в глотку один за другим!

— Ты до меня дотянись сначала, — весело отозвался Сивый, — между нашими кроватями расстояние больше пяти метров.

— Марьяну попрошу, она мне не откажет, — буркнула Беллатриса, обиженно засопев.

Марьяна не смогла сдержать улыбки, услышав свое имя, произнесенное Беллой.

— Чем же провинился Темный Лорд? — продолжал разговор Фенрир.

— Он не учел одного — я могу быть хорошим другом, но врагом я могу быть просто замечательным, — в интонации Беллатрисы послышалось удовлетворение.

— Да кто этого не знает, — пробормотал Сивый с уверенностью в голосе.

Разговор ненадолго прервался и Марьяна немедленно этим воспользовалась. Отойдя от двери на несколько шагов, она вернулась, громко топая, и вошла в подвал. Подойдя к кровати Беллатрисы, девушка поставила на тумбочку поднос с обедом и вернулась к Сивому, сидящему на матрасе. Вытащив из подмышки сверток с пуловером, Марьяна неуверенно протянула его оборотню. Сивый взял подарок и вопросительно посмотрел на Марьяну.

— С Рождеством, — одновременно поздравила и пояснила девушка.

— А вот и Санта! — захохотала Белла, с интересом наблюдая за ними.

— Спасибо, мне очень нравится, — улыбнулся оборотень, развернув подарок, и тут же напялил пуловер на себя.

— Теперь не замерзнете, — кивнула Марьяна и направилась к Беллатрисе.

Пожирательница оказалась более подозрительной и долго разглядывала свой сверток, прежде чем развернуть. Когда она увидела, что внутри, то удивленно вскинула глаза на Марьяну.

— Мы нашли это, когда переодевали вас, — объяснила Марьяна и поспешно указала на письмо. — Его никто не читал, оно все это время было у меня.

Беллатриса молча кивнула и спрятала письмо и медальон за пазуху. Девушке было любопытно предназначение этих вещей, но она предпочла пока не спрашивать. Марьяна быстро покормила Беллатрису, которая уже не столь яростно сопротивлялась уходу, и пошла в свою комнату, чтобы собраться к празднику.

Надев роскошное платье, подаренное Гермионой, девушка долго любовалась отражением в зеркале. В комплект к платью подошли ярко-синие туфли и подвеска, полученная в подарок от Малфоев. В тот момент, когда Марьяна раздумывала, что можно придумать с волосами, раздался стук в дверь, и появилась Гермиона при полном параде.

Выглядела подруга просто ослепительно. Шелковое платье с глубоким вырезом облегало фигуру, тонкая шаль, элегантно наброшенная поверх, была заколота на плече брошью, подаренной Малфоями, а изящность шеи подчеркивало жемчужное колье. Густые волосы Гермионы были зачесаны наверх и уложены крупными блестящими завитками.

— Роскошно выглядишь, — похвалила Марьяна, оглядев подругу.

— Спасибо, ты тоже, — улыбнулась Гермиона, — подожди-ка…

Она взмахнула палочкой и что-то прошептала. Длинные волосы Марьяны, стелющиеся по спине, превратились в легкие завитые локоны и засияли при свете лампы. Девушка восхищенно ахнула.

— Какая красота! — Марьяна благодарно обняла Гермиону. — Я сама бы так не сумела!

— Ладно, давай уже перебираться в гостиную, а то миссис Уизли ругается, что индейка остынет, — засмеялась Гермиона и потащила подругу из комнаты.

На общем совете было решено накрыть стол в гостиной, чтобы всем было просторно, к тому же, танцевать после ужина предполагалось здесь же. Обитатели Гриммо, наряженные с иголочки, уже толпились в гостиной — мужчины восседали на диванах и креслах, девушки помогали миссис Уизли накрывать на стол. Профессор держал на руках Пенелопу, одетую в коричневый комбинезон с желтой вставкой на животике. Заметив на малышке шапочку, украшенную оленьими рожками, Марьяна сообразила, кого изображает девочка.

— Давай поможем миссис Уизли, — предложила Гермиона.

Девушки отправились на кухню. Благодаря помощи женской половины стол вскоре был накрыт, и теперь поражал изобилием. Миссис Уизли, наконец, позволила садиться, и члены Ордена столпились вокруг стола, точно голодные утки вокруг корыта с вареным горохом. После непродолжительной битвы за лучшие места, поближе к индейке, все, наконец, расселись по местам и приступили к праздничному ужину.

— Я впервые встречаю этот праздник не в одиночестве, — сказала Марьяна Гермионе, накладывая себе салат.

— Ты теперь никогда не будешь в одиночестве, — улыбнулся Сириус, сжимая ее руку.

— А как там Беллатриса? — спросила Гермиона, отрезая кусок пирога для Драко.

— Вполне неплохо, — ответила Марьяна, — кстати, меня она тоже называет грязнокровкой.

— Ты не должна ей позволять унижать себя, — сказала подруга.

— Это еще не унижение, — улыбнулась Марьяна. — Как вариант — «поганая мразь» и «вонючая магла».

— Да, в таком контексте «грязнокровка» звучит гораздо лучше, — со вздохом ответила Гермиона.

— Предлагаю тост! — провозгласил на другом конце стола мистер Уизли. — За наших новоприобретенных друзей!

— За друзей!!! — хором подхватили все и подняли бокалы с вином.

Встав на ноги, члены Ордена дружно и со звоном соединили бокалы над столом и выпили. Миссис Уизли притащила из кухни здоровенный радиоприемник и включила его. Оттуда незамедлительно понеслось сладкоголосое пение Селестины Уорлок.

На другом конце стола о чем-то оживленно переговаривались парни, то и дело заглушая беседу взрывами хохота. Хагрид, беседующий с Гарри, внезапно хлопнул себя по лбу и поднялся из-за стола, едва не своротив его с места. Выйдя на пару минут на кухню, он вернулся, неся с собой большой плетеный ящик.

— Это вот… подарок тебе, Гарри, — сообщил великан и, открыв дверцу ящика, вытряхнул из него прямо на стол маленького, угольно-черного котенка.

— Здорово, спасибо, Хагрид! — восхитился Гарри. — А как его зовут?

— Никак, — смутился великан, — сам потом назовешь… Это не просто кошка, это настоящий ведьмовской кот, из тех, что раньше колдуньям прислуживали. Их очень мало сейчас осталось, я еле достал тебе эту зверюгу. Они жутко умные, а уж всякое зло получше вредноскопов чуют. Только вот дикие они, но привыкают быстро. А ежли плохого кого почуют, тут же накинутся и будут когтями рвать, да еще орать, как бешеные.

— Супер! — одобрил Гарри и взглянул на котенка. — Ну, и как тебя назвать?

Он протянул руку, намереваясь погладить питомца. Котик немедленно зашипел, словно раскаленная сковородка, выгнул спину, подняв шерсть забором, и махнул когтистой лапой. Гарри, охнув, отдернул руку, на которой тут же вспухли тонкие царапины, сочащиеся кровью.

— Я знаю, как его назвать — Снейп, — наклонившись к уху Гарри, шепнул Джордж.

— Ну, я же говорю — дикий, — извиняющимся тоном пробормотал Хагрид.

— Гарри, а он на тебя похож, — неожиданно сказала Луна, приглядевшись к черному котенку с ярко-зелеными глазами.

— А характером на профессора, — добавил Рон, вызвав всеобщий смех.

Веселье прервало появление Дамблдора с подарками. Поздравив всех с праздником, он принялся вручать всем нарядно упакованные коробки. Гермионе досталась какая-то редкая книга, и та тут же скрылась за ней. Марьяна получила от старика клетку, накрытую платком. В клетке сидела рыжая сова.

— Я подумал, что у вас одной нет почтовой птицы, вот и решил исправить эту несправедливость, — пояснил он, глядя, как девушка гладит сову.

Марьяна пришла в полный восторг: она и впрямь мечтала о сове. Дамблдор, одарив всех, уселся за стол и приступил к ужину, не забывая нахваливать мастерство миссис Уизли. Близнецам меж тем надоело слушать завывание Селестины Уорлок, и они принялись терзать приемник в попытке найти молодежный канал. Спустя несколько минут их старания увенчались успехом, и из динамиков понеслись развеселые песни. Драко ухватил Гермиону за руку и повел на середину комнаты. Рон потащил танцевать Луну.

— Пойдем, потанцуем, — предложил Марьяне Сириус и та радостно кивнула.

Гойл выбрался из-за стола и подошел к Джинни, сидящей через два места от него, по соседству с Гермионой.

— Позвольте пригласить, мадемуазель, — он слегка поклонился Джинни и, протянув ей руку, залился краской.

— С удовольствием, — Джинни сравнялась цветом лица с Грегом, но все же улыбнулась, принимая протянутую руку.

— Эта методика мне нравится, — шепнул брату Фред, пристально наблюдая за сестрой, танцующей со слизеринцем. — Не пора ли опробовать?

Джордж молча встал из-за стола и подошел к Тонкс, мирно беседующей со Снейпом.

— Позвольте пригласить вас? — широко улыбнулся он, отвешивая поклон метаморфине.

Фред захлебнулся от хохота. Гойл — настоящий аристократ, впитавший хорошие манеры с молоком матери, приглашая Джинни на танец, выглядел истинным джентльменом, Джордж, пытаясь повторить его действия, смотрелся просто клоуном. Тем не менее, Тонкс не отказала ему и пошла танцевать.

— А ты почему не танцуешь, Гарри? — спросил Фред, оставшись в одиночестве.

— Не с кем, — попытался отвязаться Гарри.

— Жалко, что Белла пока ходить не может, — пошутил Фред и, поднявшись, направился к брату, не заметив, как на щеках Гарри проступил предательский румянец.

— В нашем доме происходит что-то странное, — сказала прижимающаяся к Сириусу Марьяна, через плечо любимого наблюдая за порозовевшим Гарри.

— В нашем доме это не удивительно, — ответил Сириус, кружа девушку в танце.

— Эй, пора бить фейерверки! — на повышенных тонах сообщил Фред, выбираясь из-за стола.

— Мне же еще нужно накормить наших пленников, — спохватилась Марьяна.

— Я сам накормлю, а ты иди, одевайся, — великодушно предложил Сириус.

— Ладно, — девушка поцеловала его в щеку и направилась в свою комнату за курткой.

Когда Марьяна спустилась в гостиную в полном зимнем обмундировании, все уже толпились на кухне у входной двери. Сириуса с ними не было.

— Он еще не поднимался, — сообщила Гермиона.

Марьяна кивнула и направилась в подвал. Открыв дверь, она почувствовала, как земля уходит из-под ног. Сириус лежал на полу, на нем верхом сидел Сивый. Накрыв ему лицо когтистой пятерней и прижимая его голову к полу, второй рукой оборотень рвал ворот рубашки Сириуса, пытаясь добраться до шеи. Сириус изо всех сил отбивался, извиваясь всем телом и пытаясь сбросить с себя Фенрира, но силы были явно неравны.

— Что ты делаешь? Отпусти его! — закричала Марьяна, бросаясь к Сивому.

Услышав окрик Марьяны, Фенрир отпустил Сириуса и отскочил в сторону. Девушка присела рядом с любимым и помогла ему подняться. Сириус, хрипло дыша, сел и обнял ее. Марьяна гневно посмотрела на Сивого.

— Ты что, сошел с ума? Что на тебя нашло? Почему ты на него напал? — закричала она.

— Я не собирался его кусать, — нахмурился Сивый, — он украл то, что ему не принадлежит.

— Ты ненормальный, — ответил Сириус, глядя на оборотня, как на психа, — я ничего не крал.

— Пойдем отсюда, — девушка помогла ему встать на ноги и повела прочь из подвала.

Решив не пугать произошедшим друзей, они вышли во двор, где все уже приплясывали от нетерпения в ожидании фейерверка. Фред и Джордж превзошли сами себя — красные, зеленые и золотые огни разрисовывали небо абстрактным рисунком, ниспадая на землю искрящимся водопадом. Пожалуй, это был самый красивый салют из всех, когда-либо виденных Марьяной.

После фейерверка все вернулись в гостиную и продолжили веселье. Время уже близилось к двенадцати, когда миссис Уизли, отчаянно зевая, погнала всех спать. Снейп, держа на руках спящую Пенелопу, кренился на диване, словно хворый попугайчик. Джинни и Грег, столкнувшись под омелой, смущено переглядывались. Гермиона и Драко все еще танцевали, крепко обнимая друг друга. Марьяна проводила Сириуса спать, подкрепив пожелание спокойной ночи сладким поцелуем, дождалась, пока почти все члены Ордена не разошлись по комнатам, сходила в свою комнату, переоделась и вернулась в гостиную.

— Гермиона, — позвала она, подходя к паре танцующих, — у меня в комнате, кажется, крыса… Что мне делать? Сириус уже спит.

— Не переживай, мы сейчас посмотрим, — ответил Драко и, взяв Гермиону за руку, направился в комнату Марьяны.

Обыскав спальню вдоль и поперек, никаких крыс так и не нашли. Драко пошел проверить ванную, а Гермиона устало присела на постель.

— Давай, я принесу чаю, — предложила Марьяна и направилась к двери.

Подруга кивнула и пошла к Драко, с помощью волшебной палочки освещающему пространство под ванной. Уже в дверях Марьяна вспомнила кое о чем и, повернувшись, незаметно указала пальцем на Гермиону.

— Я желаю, — прошептала она и, улыбнувшись, закрыла за собой дверь и повторила еще раз, указав уже на дверь, — я желаю…

Ждать пришлось недолго. Через несколько минут дверная ручка заходила ходуном и раздался взволнованный голос Гермионы:

— Марьяна, ты здесь? Я не могу открыть дверь… — тихо прошептала подруга.

Девушка подошла к двери и подергала ручку.

— Наверное, заклинило, — пробормотала она, — такое бывает.

— Алохомора! — произнесла подруга, но не добилась этим ровным счетом ничего. — Что за черт?

— Вам придется остаться в моей комнате до утра, а потом мы что-нибудь придумаем, — сказала Марьяна, наклоняясь к двери.

— А где же ты будешь спать? — удивилась Гермиона.

— В гостиной, не волнуйся, — подбодрила ее Марьяна и тихонько добавила, — в тумбочке на третьей полке есть для тебя кое-что…

— Что это значит? Марьяна!!! — всполошилась подруга, но та ее уже не слышала.

— Что случилось? — поинтересовался Драко, выходя из ванной.

— Кажется, мы здесь заперты, — неуверенно пробормотала Гермиона.

— Ну-у… Думаю, это совсем не плохо, — подмигнул парень и сграбастал ее в охапку.

— Подожди, — Гермиона, слегка задыхаясь, вывернулась из объятий Драко, — Марьяна сказала, что в тумбочке есть для нас кое-что.

— Давай проверим, — улыбнулся Драко и полез в тумбочку.

— Ну, что там? — нетерпеливо спросила Гермиона после пятиминутного шуршания.

— Странный подарок, — удивился Драко, вытягивая на свет плошку с вареньем. — Зачем нам варенье?

— Его можно съесть, — ответила Гермиона.

— А еще его можно куда-нибудь намазать, — плотоядно ухмыльнулся парень, начиная подбираться к девушке.

— Нет-нет, даже и не думай, — запротестовала Гермиона, но тут же затихла, почувствовав на своей спине теплые руки Драко, расстегивающие молнию на платье.

— Ты такая красивая, — прошептал Драко, проводя кончиками пальцев по нежному шелку ее кожи, и потянул ее к кровати.

Марьяна, чрезвычайно довольная собой, сходила в комнату Гермионы, чтобы предупредить девушек, что та не придет ночевать, но там все уже спали. Тогда она ограничилась тем, что похитила у подруги с кровати плед и подушку и вернулась в гостиную.

Соорудив себе гнездо на диване, девушка улеглась, но сон не шел. Марьяну охватывала какая-то тревога, словно что-то было не так. Вроде все было как обычно, в доме стояла полная тишина, но странное чувство, будто она должна что-то сделать, не отпускало ее.

Повертевшись с боку на бок, Марьяна поднялась и ноги сами понесли ее к подвалу. Приоткрыв дверь, девушка сразу услышала раскатистый храп Сивого и тихонько прокралась мимо, чтобы не разбудить. Причина тревоги стала очевидной, когда девушка подошла к кровати Беллы.

Женщина металась на постели, то ли во сне, то ли в полузабытьи. Лоб ее покрывала мелкая испарина, голова моталась на подушке, руки были сжаты в кулаки, а из груди вырывался мучительный стон. Марьяна сразу поняла причину беспокойства Беллы: она не приняла утром зелье, предпочтя выплюнуть его на девушку, и боль к ночи усилилась. Почувствовав укол жалости, Марьяна побежала в лабораторию — профессор показал ей, на какой полке стоят Обезболивающие зелья.

Прихватив пузырек, девушка вернулась в подвал и приблизилась к Беллатрисе, которой, судя по всему, лучше не стало. Присев на край кровати, Марьяна осторожно провела рукой по волосам женщины, но та не очнулась. Тогда девушка осторожно потрясла ее за плечо.

Белла вздрогнула, отрыла глаза, и ее лицо тут же исказилось гримасой боли. Она измученно посмотрела на Марьяну.

— Что тебе надо, грязнокровка? — с трудом прошептала она, стиснув зубы от подступившего болевого спазма, и Марьяна заметила, как по ее щекам потекли слезы.

— Мадам Лестрейндж… — девушка не знала, какими словами она сможет убедить женщину выпить лекарство, — не желаете еще раз плюнуть в меня зельем?

Беллатриса долго молчала, вглядываясь в девушку, лицо ее дрожало от напряжения, а губы были искусаны в кровь. Марьяна достала из кармана флакончик и показала ей.

— Да… — шепнула Белла, хрипло дыша, и закрыла глаза.

Марьяна вынула пробку и, придвинувшись поближе к подушке, осторожно подсунула руку под голову женщины и, приподняв ее, поднесла пузырек ко рту. Беллатриса сама потянулась губами к горлышку флакона и, трясясь, словно в ознобе, принялась судорожно глотать зелье. Поперхнувшись, она закашлялась, по подбородку потекли светло-зеленые струйки, но, выпив лекарство, она явно успокоилась, и Марьяна помогла ей лечь.

— Сейчас вам станет полегче, — улыбнулась Марьяна, вытирая салфеткой лицо женщины.

Тяжелое сипящее дыхание Беллы понемногу успокаивалось, и она подняла глаза и посмотрела на девушку, словно увидела ее впервые.

— Почему, грязнокровка? — тихо спросила она, вглядываясь в лицо Марьяны.

— Так нужно, — улыбнулась девушка и поднялась на ноги. — Спокойной ночи, мадам Лестрейндж.

— Ты русская? — неожиданно спросила Белла, осторожно поворачиваясь на бок — видимо зелье уже начало действовать.

— Да… А в чем дело? — такого вопроса Марьяна не ожидала.

— У тебя совершенно отвратительный акцент, — едко ответила Пожирательница, — и ты безобразно коверкаешь мою аристократическую фамилию.

— Простите, мадам Лестрейндж, — пробормотала девушка.

— Не смей называть мою фамилию, иначе меня стошнит от твоего произношения, — скривилась Белла и заявила в приказном тоне, — зови меня Беллатрисой!

— Хорошо, спокойной ночи, — слегка улыбнувшись, еще раз пожелала Марьяна и со спокойной душой направилась к выходу.

Поднявшись наверх, девушка прошла на кухню и налила себе чашку чаю. Она пила горячий напиток и с улыбкой размышляла о том, что никто из членов Ордена никогда не жаловался на ее акцент. Почему же Белле он так не понравился? Дело действительно в этом или в чем-то другом? За всеми этими мыслями Марьяна не заметила, как уснула, уронив голову на стол.

Едва Гермиона почувствовала горячие руки любимого на своей спине, как все связные мысли из ее головы тут же вылетели. Очнулась она уже на постели, в одном белье, придавленная телом Драко, обнаженного по пояс. Куда подевались ее платье и его рубашка, осталось за кадром.

— Драко, я… — прошептала девушка, с трудом сохраняя рассудок под ласковыми руками парня, — еще ни разу…

— Я тоже… — ответил любимый, уткнувшись носом ей в бюстгальтер.

— А как же Пенси? — удивилась Гермиона.

— Никак, — просто ответил Драко, — но если ты против, я могу уйти спать в ванную.

— Нет, — улыбнулась девушка, проводя пальцами по его шелковым волосам, — в ванную мы пойдем вместе… позже…

Драко смущенно улыбнулся и прижался горячими губами к ее животу. Гермиона обвила его руками, пытаясь как можно крепче прижаться к любимому. Руки парня скользнули ей под спину, отыскивая застежку лифчика. Заметив, как неумело он пытается расстегнуть крючки, девушка поверила, что он делает это в первый раз. Она мягко отстранила его руки и расстегнула застежку сама. Бюстгальтер полетел на пол.

— Ты прекрасна… — прошептал парень, приподнимаясь на локтях и окидывая ее восхищенным взглядом.

Гермиона судорожно вздохнула и, обняв Драко за шею, притянула его к себе и приникла к его губам. Его пальцы ласково скользили по ее телу, исследуя каждый дюйм бархатной кожи, легкие, словно бабочки, поцелуи, порхали по ее шее, спускаясь все ниже. Девушка вздрогнула, почувствовав нежные губы, накрывшие ее грудь, и горячий мокрый язык, очертивший ее сосок, затвердевший под его ласками. Драко нежно втянул его ртом, исторгая из Гермионы сладостный стон, отпустил и потянулся ко второй груди. Девушка застонала, лаская одной рукой его спину, а другой нащупывая пряжку ремня на его брюках. Не отрываясь от ее груди, Драко поймал ее руку и, подтянув к своим губам, нежно поцеловал ее пальцы, одновременно расстегивая пряжку. Путаясь в брюках, парень кое-как стянул их и бросил на пол, а затем снова прильнул к Гермионе.

Его поцелуи, отдающиеся словно зарядом тока в каждой клеточке тела, настолько дурманили ее, что она сама с готовностью приподняла бедра, когда он потянул вниз ее трусики. Когда Драко осторожно вошел в нее, она испуганно сжалась, что было сил цепляясь за его плечи, в ожидании боли, но она так и не последовала. Парень почувствовал ее напряжение и замер, взглянув ей в глаза.

— Прости… Тебе больно? — прошептал он, покрывая поцелуями ее лицо.

— Нет… — удивленно прошептала Гермиона, внимательно прислушиваясь к своим ощущениям, — мне совсем не больно.

Драко улыбнулся и прижался к ней, одновременно продвигаясь глубже. Девушка застонала, обвивая его руками и двигаясь ему навстречу, ощущая, как ее захлестывает острая волна наслаждения. Услышав его тяжелое участившееся дыхание, прерывающееся сдавленными стонами, Гермиона поняла, что Драко уже на грани.

— Боже, Драко… Я больше не могу… — с трудом выдохнула она ему в ухо, стиснув его в объятиях так крепко, что едва не сломала ему ребра, и обхватила любимого ногами вокруг талии.

— Да… — охнул парень, задыхаясь в накрывающем его экстазе, с силой толкнулся в любимую, вжимаясь в нее бедрами, и со стоном содрогнулся в нахлынувшем цунами оргазма.

Гермиона протяжно застонала, выгнулась и забилась под ним, впившись ногтями в его спину. С минуту она вздрагивала, тяжело дыша, и, наконец, почувствовала, как Драко, слегка приподнявшись, лег рядом, запутавшись в пледе, выбившемся из пододеяльника.

— Я люблю тебя, — прошептал он ей на ухо, всколыхнув теплым дыханием волосы, выпавшие из сложной прически.

Сердце девушки сжалось от счастья, и она смогла лишь кивнуть, прильнув к груди любимого и незаметно смахивая выступившие на глазах слезы радости. Драко нежно провел рукой по волосам Гермионы и, наклонившись к ее губам, нежно поцеловал.

— Кто-то что-то говорил насчет ванны, — хитро улыбнулся он и, поднявшись с кровати, подхватил ее на руки.

— Наверное, уже очень поздно, — проговорила Гермиона полчаса спустя, вытирая волосы полотенцем.

— А куда нам спешить? — улыбнулся Драко, придвигаясь к ней и обнимая за талию. — У нас вся жизнь впереди…

— В крайнем случае, выспимся завтра днем, — в том ему ответила Гермиона, бросая полотенце на спинку кровати и прижимаясь к парню.

— О подарочке-то я и позабыл, — спохватился Драко и опрокинул Гермиону на постель.

— Ты о чем? — напряглась девушка, заметив хитринку в глазах любимого.

— А вот о чем, — парень схватил с прикроватной тумбочки плошку с вареньем и, перевернув ее, вывалил содержимое на грудь Гермионы и размазал пятерней.

— Ты что делаешь? — ахнула девушка, обнаружив, что стала похожа на гигантский пончик.

— А вот что, — Драко отбросил вазочку в сторону и, наклонившись, провел языком по ее груди, слизывая варенье.

— А зачем мы тогда в ванную ходили? — простонала Гермиона, обхватывая его голову руками.

— Нам никто не мешает сходить туда еще раз, — невнятно промычал Драко, продолжая облизывать варенье, словно голодный весенний мишка.

— Логично, — улыбнулась девушка, и это было ее последней внятной мыслью на эту ночь.

Утром Гермиона проснулась первой. Полюбовавшись пару минут спящим Драко, она попыталась подняться и не смогла, обнаружив, что приклеилась к любимому. До второй ванны ночью дело как-то не дошло и остатки варенья намертво прилепили их друг к другу. Гермиона немного подергалась, пытаясь освободиться, и разбудила Драко.

— В чем дело? — удивился парень, с трудом отлепившись от Гермионы.

— Это все твое варенье, — пояснила девушка, заворачиваясь в простыню.

— Ну, положим, не мое, а Марьянино, — открестился Драко и подарил Гермионе страстный поцелуй.

— Теперь уж точно надо в ванную, — улыбнулась Гермиона и, взяв его за руку, потянула за собой.

Приняв душ, Драко и Гермиона вернулись в комнату и застыли, как замороженные: вся постель была густо перемазана вареньем.

— Вот черт! — в сердцах воскликнула девушка, оглядывая слипшиеся постельные принадлежности. — Нужно попытаться выйти отсюда как можно быстрее — меня могут хватиться в комнате, да и чистую постель найти не помешает.

— Подожди-ка, — Драко взял палочку и, подойдя к двери, указал на замок. — Алохомора!

Дверь скрипнула и отворилась. Парень удовлетворенно улыбнулся.

— Я так и думал, — он повернулся к Гермионе. — Ты иди в комнату, а с постелью я разберусь.

— Каким образом? — решила все же уточнить девушка, быстро натягивая помятое платье.

— Позову Кикимера, — Драко ласково поцеловал Гермиону и она скользнула за дверь.

В комнате девушек еще все спали, только Джинни, сидя в постели, с удовольствием разглядывала в зеркальце свои уши, отягощенные симпатичными сережками в виде перламутровых розочек.

— Грег подарил, — похвасталась она Гермионе и снова уткнулась в зеркало. — А ты где была?

— У Марьяны, — абсолютно честно ответила девушка, стягивая праздничное платье и переодеваясь в домашнюю одежду.

— Ясно, — Джинни не усмотрела в этом ничего странного. — Мама еще спит, так что завтрака пока нет.

— Пойду выпью кофе, — сказала Гермиона и ушла, оставив Джинни любоваться подарком.

Спустившись по лестнице, Гермиона заглянула в гостиную. На диване кучей лежали плед и подушка, в которых девушка с удивлением узнала свои, но подруга отсутствовала. Пожав плечами, Гермиона отправилась на кухню и обнаружила там Марьяну, заснувшую прямо за столом. Ощутив укол совести, девушка подошла к подруге и легонько потрясла ее за плечо.

— Что такое? — подскочила Марьяна и, потерев глаза, уставилась на подругу. — А, это ты…

— Ты почему спишь на кухне? — удивилась Гермиона. — У тебя же в гостиной постелено.

— Случайно заснула, — призналась девушка, с трудом разгибаясь. — О-о-о, моя спина…

— Мы сегодня с легкостью открыли заклинившую дверь, — Гермиона хитро посмотрела на подругу. — Ты не знаешь, в чем дело?

— Я ее заколдовала только до утра, — пробормотала еще не до конца проснувшаяся Марьяна и тут же спохватилась. — Ой, то есть она, наверное, заклинилась…

— Да ладно тебе! — с улыбкой оборвала ее Гермиона. — Я все прекрасно поняла. Спасибо…

— Пожалуйста, — кивнула Марьяна, немного сконфузившись оттого, что ее так быстро рассекретили. — Я так поняла, что ты вроде как не против… Ну, а если бы это было не так, то Драко достаточно хорошо воспитан, чтобы не наброситься на тебя против твоей воли.

— Да, верно, — ответила Гермиона, с благодарностью глядя на Марьяну.

— Ну, и как все прошло? — поинтересовалась девушка, поднимаясь со стула и подходя к плите.

— Просто чудесно, — смутилась, но все же ответила Гермиона. — Ты знаешь, мне даже почему-то совсем не было больно. Очень странно…

— Ничего странного, — возразила Марьяна, гремя чайником. — Мне было, и потому я решила, что ты без этой боли вполне обойдешься.

— Так это ты? — разинула рот Гермиона. — Я должна была догадаться…

— Но ты ведь не против? — спросила Марьяна, грохнув чайник на плиту и включая огонь.

— Нет, конечно, — улыбнулась девушка и, подойдя к подруге, обняла ее, — мне так с тобой повезло.

— А мне — со всеми вами, — кивнула Марьяна и полезла в шкафчик за чашками. — А где твой герой?

— Меняет постель, — сообщила Гермиона, вынимая из холодильника масло и джем.

— Чего-о-о?!! — чашка, украшенная премиленькими цветочками, выпала из пальцев Марьяны и, жалобно дзинькнув, развалилась на куски. — Что это на него нашло?

— Ну, понимаешь… Мы ее слегка испачкали, — смущенно призналась Гермиона.

— Понимаю, — ответила Марьяна, вынимая из шкафа вторую чашку, — у нас с Сириусом тоже так было в первый раз. То есть, в единственный…

— Да нет, — Гермиона густо покраснела, — мы ее испачкали вареньем.

— Чем?!! — Марьяна угробила вторую чашку. — Вот это я понимаю — сладкий мальчик!

— Ты о чем вообще подумала?!! — вскричала Гермиона, сравнявшись цветом со свеклой. — Это то варенье, что ты оставила для нас!

— Какое варенье? — Марьяна посмотрела на подругу с таким ужасом, словно у той на голове зацвели одуванчики. — Я не варенье вовсе имела в виду!

— А что же? — испуганно спросила девушка.

— Это варенье у меня уже черт знает сколько там стоит! — воскликнула Марьяна. — За пару дней до бойни в Малфой-меноре мне не спалось, и я решила выпить чаю. А ты знаешь, что стоит кому-то появиться на кухне в неурочный час, как туда тут же является миссис Уизли и начинает потчевать. Я не была настроена на незапланированный ужин, вот и принесла чашку с чаем и блюдце с джемом к себе в комнату. Чашку утром вернула на кухню, а блюдце поставила в тумбочку и забыла.

— О чем тогда ты говорила? — удивилась Гермиона.

— Если бы вы копнули чуть глубже, то нашли бы бутылку вина и два бокала — я припасла их для романтического вечера с Сириусом, — пояснила Марьяна и, упав на стул, громко захохотала.

— Очень смешно, — фыркнула Гермиона, тоже начиная смеяться.

— А я уж было подумала, как тебе повезло с Драко, — задыхаясь от смеха, простонала Марьяна, вытирая выступившие слезы, — варенье лезет из всех ще…

— Перестань!!! — крикнула Гермиона, трясясь от хохота, и запустила в подругу кухонным полотенцем.

Марьяна схватила полотенце и утерла текущие по щекам слезы. Эстафету веселья неожиданно подхватил закипающий чайник, разудало засвистев, словно Соловей-разбойник.

— Давай пить чай, — с трудом успокоившись, предложила Гермиона.

— Не забыть бы попросить Драко дать Сириусу пару уроков, — усмехнулась Марьяна, поднимаясь со стула, и принялась наливать кипяток в заварочный чайник.

— Еще бы, — поддакнула Гермиона, взмахом палочки восстанавливая разбитые Марьяной чашки, — такая изобретательность пропадает.

Не успели девушки пригубить чай, как в кухню, пошатываясь, вошел Снейп, держащий на руках не в пример бодрую Пенелопу — заспанный, с взъерошенными волосами, в теплом халате излюбленных мрачных оттенков и с не менее мрачной физиономией. Малышка, весело агукая, подпрыгивала у него на руках.

Хмуро кивнув девушкам в ответ на приветствие, профессор распахнул дверцу холодильника, ввалился в него по пояс и, пошуршав там, вылез обратно, сжимая в руке бутылку молока, словно гранату. Со стуком поставив ее на стол, он вынул из кармана палочку, наложил на бутылку Согревающие чары и, со стоном привалившись к столу, закрыл глаза.

— Не желаете чаю, профессор? — учтиво предложила Марьяна.

— Желаю, — буркнул зельевар, не открывая глаз, — с вареньем.

— Еще один сладкий мальчик, — шепнула Гермиона, наклонившись к Марьяне, и та, хихикнув, тут же встала и пошла к чайнику, чтобы профессор, приди ему в голову не вовремя открыть глаза, не заметил улыбку.

«Сообразив на троих», Марьяна вернулась за стол и поставила чашку перед Снейпом, успевшим занять сидячее положение. Профессор то и дело засыпал, отчего бутылочка с нагретым молоком опускалась, но тут же снова пробуждался от сердитых воплей Пенелопы, лишенной утренней кормежки. В разгар душераздирающей трапезы явилась миссис Уизли и принялась готовить завтрак на всю компанию, кроме Хагрида и Дамблдора, отчаливших после ужина в Хогвартс. Гермиона вызвалась ей помогать, а Марьяна пошла в свою комнату принять душ. С трудом высвободившись из объятий соскучившегося за ночь Сириуса и признав за ним право на утренний поцелуй, девушка добралась, наконец, до своей комнаты.

Войдя в спальню, Марьяна присела на кровать, благоухающую свежим бельем, застеленным благодарным Драко, и дотянувшись до тумбочки, вынула из верхнего ящика фотографию мамы. С этим фото девушка не расставалась никогда, даже дома носила его в кармашке домашнего костюмчика, вынимая только на время стирки, и потому оно оказалось с ней на Гриммо, когда ее перенесли сюда Драко и Гермиона. Снимок был разорван пополам. На той половине, что осталась у Марьяны, была изображена молодая счастливая мама, стоящая на фоне деревьев и радостно улыбающаяся в объектив. Правая рука была вытянута в сторону, что позволяло угадывать рядом с ней другого человека, которого Наталья, очевидно, держала за руку.

Все шесть лет, что Марьяна смотрела на эту фотографию, она была уверена, что рядом с мамой был отец — вряд ли Наталья оторвала бы изображение дочери. Но только на этом снимке мать была по-настоящему счастлива, потому он и запал Марьяне в душу — единственный из сотни других. Глядя на него одинокими долгими вечерами, девушка думала о том, что отдала бы полжизни, лишь бы увидеть вторую половину снимка.

— Видишь, мамочка, я не ошиблась, — с трудом сдерживая слезы, прошептала Марьяна, думая о Сириусе.

Посидев так еще пару минут, девушка поднялась и направилась в ванную. Переодеваясь в чистую одежду, девушка, не зная почему, положила снимок в карман и пошла вниз, мечтая о спокойном завтраке.

Но ее мечтам не суждено было сбыться. Как сказал накануне Сириус, в этом доме покой никому не грозил — из кухни неслись возбужденные вопли, и Марьяна невольно ускорила шаг.

— Она улыбнулась!!! Она мне улыбнулась!!! — вопил всклокоченный Люциус, гарцуя по кухне, точно шимпанзе, севший задом на пчелу.

Вид у него был совершенно безумный, и Марьяна не без причины подумала, что для того, чтобы привести аристократа в столь неестественное для него состояние, ему должна была улыбнуться, ни больше, ни меньше, кастрюля с овсянкой или новая метла Рона — судя по восторженным эпитетам, которыми ее награждал парень, та вполне могла быть одушевленной.

— В чем дело, мистер Малфой? — осторожно спросила девушка, отскочив в сторону из риска быть растоптанной бурно радующимся Люциусом.

— Мариона мне улыбнулась! — светясь от счастья, поделился радостью папаша и склонился над дочкой, лежащей на руках Нарциссы. — Ну-ка, кто улыбнулся папочке?

Кроха внимательно посмотрела на Люциуса и счастливо улыбнулась беззубым ротиком. Миссис Уизли и Нарцисса принялись умиляться, а Гермиона, подкравшись к Марьяне, тихонько толкнула ее в бок и кивнула в сторону Снейпа. Марьяна повернулась и увидела Пенелопу, словно понявшую слова Люциуса — девочка радостно скакала на коленях зельевара и заливалась счастливым смехом. Но еще удивительнее было то, что профессор выглядел почти таким же счастливым, как Малфой. Да уж, чудные дела творятся в Датском королевстве…

Не без труда угомонившись, вся компания уселась завтракать. Рон и близнецы, оживленно переговариваясь, изъявили желание немедленно после завтрака опробовать новые метлы. Слизеринцы, включая Драко, сиявшего, точно начищенный самовар, горячо поддержали это предложение. Чрезвычайно гордый собой Люциус держал на руках дочку, то и дело радующую отца улыбкой, и наотрез отказывался отдать ее Нарциссе на время завтрака. Пришлось миссис Малфой кормить мужа с ложечки. Взглянув на Нарциссу, запихивающую Люциусу в рот ложки омлета, Марьяна вспомнила о голодных пленниках и ускорила процесс поглощения пищи.

Гарри отвлек внимание Рона и, судя по всему, завел с ним о чем-то разговор. Рон удивленно посмотрел на друга, хлопая глазами, и Гарри, махнув рукой, отстал. Грег, незаметно подсунув Джинни на тарелку свое пирожное, попросил ее играть в квиддич с ним в команде. Девушка радостно согласилась, что было расценено Фредом, как предательство.

Гермиона и Тонкс о чем-то тихо шушукались, смеясь в полголоса. Джонни, проглотив омлет и какао, умчался в комнату к своей новой железной дороге. Марьяна, быстро покончив с завтраком, нагрузилась большим подносом и направилась в подвал. Сивый, хмурый, как осеннее солнышко, сидел на матрасе, читая какую-то книгу.

— Доброе утро, — не слишком любезно поздоровалась Марьяна, памятуя о вчерашнем инциденте, и поставила перед оборотнем тарелку с омлетом и кофе.

Сивый, тяжело вздохнув, кивнул, отложил книгу и принялся за еду. Марьяна выпрямилась и направилась к Беллатрисе.

Мадам Лестрейндж сидела в постели, внимательно читая письмо, которое вернула ей Марьяна. Выглядела Пожирательница гораздо лучше — глаза сияли, а на щеках играл легкий румянец. Заметив девушку, Белла быстро свернула письмо и сунула за пазуху.

— Доброе утро, — гораздо сердечнее, чем Сивого, поприветствовала женщину Марьяна, ставя перед ней поднос.

— Добрее некуда, — бормотнула Беллатриса, но в ее голосе уже не слышалось откровенной вражды.

— Как ваше самочувствие, мадам Лест… Беллатриса? — в последний момент спохватилась Марьяна — злить женщину в ее планы не входило.

— Ребра уже не болят, — мирно ответила Белла, осторожно ощупывая грудину, — а вот ноги — просто кошмар…

— Принести вам Обезболивающее? — спросила девушка, подвигая ей тарелку.

Беллатриса кивнула и Марьяна, поднявшись, направилась в лабораторию. Вернувшись с пузырьком, девушка увидела, как Белла с аппетитом поедает завтрак — руки слушались ее гораздо лучше. Открыв флакон с зельем, Марьяна протянула его женщине. Заметив гримасу отвращения, появившуюся на лице Беллатрисы после употребления лекарства, девушка улыбнулась, почувствовав в ней родственную душу.

— Рада, что вам лучше, Беллатриса, — сказала Марьяна, забирая пустой поднос. — Вам больше ничего не нужно?

Белла молча покачала головой и девушка направилась к выходу, по дороге притормозив возле Сивого, снова уткнувшегося в книгу. Присев возле оборотня, девушка начала собирать пустую посуду.

— Что произошло вчера? — не выдержав, спросила она. — Что, по-вашему, украл Сириус?

— Неважно, — буркнул Сивый, не поднимая глаз, — но у него есть вещь, которая у него быть не должна.

— А у кого должна? — продолжала допрос Марьяна.

— Не твое дело! Отстань! — весьма недружелюбно рявкнул Фенрир и, отбросив книжку, завалился на матрас и укрылся с головой одеялом.

— Может и не мое, но если еще раз нападете на Сириуса, я превращу вас в фарш для котлет, — ровным холодным голосом заявила девушка и понесла посуду на кухню.

Оказав помощь миссис Уизли и Тонкс в уборке со стола, Марьяна направилась в свою комнату с твердым намерением вздремнуть. Проспав всю ночь согнувшись за столом, девушка чувствовала, что у нее ломит все тело, и решила, что пара часов нормального сна хотя бы частично решит проблему. Повалившись в постель, Марьяна и впрямь задремала, но была разбужена через полчаса громкими голосами с ноткой истерики, доносившимися из кухни.

Недоумевая, что случилось на этот раз в их персональном дурдоме, девушка сползла с кровати, всунула ноги в тапки и пошла вниз.

Члены Ордена толпились в кухне, окружая испуганного Драко, что-то втолковывающего друзьям. Гермиона утешительно гладила его по руке, на лице читалось волнение.

— Кто кому улыбнулся на этот раз? — пошатываясь, спросила Марьяна и потянулась к кофейнику.

— Джонни пропал, — хмуро ответил Драко, и по его лицу Марьяна поняла, что случилось и впрямь что-то серьезное.

— Как пропал? Куда он мог деться? — удивилась девушка, испуганно оглядывая присутствующих.

— Не знаю, — прошептал Драко, лицо его побледнело. — Он сказал, что идет в гостиную. После завтрака я пошел туда, но его там не было. Я обыскал весь дом, даже на улицу выходил — мальчика нигде нет.

— Что опять случилось? — в кухню бодрым шагом вошел Снейп.

На руках зельевара мирно чмокала пустышкой Пенелопа, следом, точно шлейф за вдовствующей королевой, вцепившись когтями в мантию, ехал на пузе безымянный ведьмовской кот. В целом профессор очень напоминал иллюстрацию к телепередаче «Ребята и зверята».

— В чем дело? — продолжая допытываться, Снейп остановился и, приподняв подол мантии, отчего котенок повис в воздухе, хорошенько встряхнул.

Звереныш шмякнулся на пол и зашипел, сердито нахлестывая себя хвостом по бокам. Громко галдя, все принялись торопливо вводить зельевара в курс дела. Профессор начал высказывать различные предположения, но они тут же отметались Драко.

— А чердак осмотрели? — спросил Снейп, повернувшись к парню.

— Там лестница поднята, он туда не заберется, — возразил Драко.

— Ты просто плохо знаешь детей, — ответил зельевар, и Пенелопа оглушительным криком ему в ухо подтвердила, что уж профессор-то знает детей достаточно хорошо.

Снейп повернулся и пошел прочь из кухни. Котенок, сверкая глазами, припал на передние лапы, повертел задом и, сделав гигантский кенгуриный скачок, вонзил когти в край мантии профессора и поехал за ним. Члены Ордена тоже гуськом пустились следом.

Лестница чердака была по-прежнему поднята, но Драко не поленился опустить ее, забраться наверх и хорошенько поискать мальчика. Впрочем, поиски успехом не увенчались.

Испуганный пуще прежнего, Драко спустился с чердака и молча пошел вниз, за ним караваном потянулись остальные, на ходу высказывая различные теории исчезновения мальчика, одна невероятнее другой.

— Я схожу в подвал, узнаю, не нужно ли чего Беллатрисе, — проговорила Марьяна, отделяясь от компании.

— Подвал! — подскочил Снейп. — Подвал осмотрели?

— Что ему там делать? Там же Сивый, он его боится до смерти, — неуверенно проговорил Драко.

Но тут, словно в подтверждение теории зельевара, до членов Ордена донесся пронзительный визг, идущий, без сомнения, из подвала.

— Джонни… — Драко пошатнулся и вихрем помчался вниз, перепрыгивая по три ступеньки за раз, за ним побежали остальные, вынимая на ходу палочки.

Марьяне удалось ворваться в подвал следом за Драко. Сивый спокойно сидел на своем матрасе, читая книгу, и даже подскочил от неожиданности, когда на него разом наставили двадцать палочек.

— Я его не трогал! — сердито закричал Фенрир и ткнул пальцем в сторону кровати Беллы. — Это она!

Марьяна метнулась к Белле, но, не добежав пару метров, застыла на месте. Джонни сидел на кровати Беллатрисы, но не с края, а у стены, поджав под себя пятки, чтобы не задеть искалеченную ногу женщины. Одной рукой Пожирательница крепко прижимала к себе ребенка, в другой сверкали острые ножницы. Беллатриса ехидно ухмыльнулась.

— Тетя, отпусти его… — побелев, одними губами прошептал Драко, опуская палочку.

— Отпусти его, Белла! — железным тоном приказал Люциус, напротив, направляя свою палочку в лицо женщины.

— Не дури, Беллатриса, тебе некуда бежать, — своим привычным успокаивающим тоном сказал Люпин, — брось ножницы…

— А я и не собиралась бежать, — с усмешкой ответила Белла.

— Нет, тетя Белла, не надо! — внезапно закричал Джонни и умоляюще поглядел на Беллатрису.

Услышав крик Джонни, Драко напрягся, и уже рванул было к ребенку, но, скользнув взглядом по ножницам, зажатым в руках Беллы, остановился. Марьяна, стоящая бок о бок с парнем, буквально чувствовала, как его колотит от ужаса, но все еще не могла поверить, что Беллатриса воспользовалась доверчивостью ребенка и решила причинить ему вред.

Джонни громко и отчаянно расплакался. Марьяна посмотрела на Драко и заметила, как у него трясутся губы от страха. Белла, бросив быстрый взгляд на мальчика, разжала руку, которой прижимала его к себе.

— Иди… — донесся до девушки тихий шепот Пожирательницы.

Джонни испуганно посмотрел на Беллу, и та, легонько подтолкнув его в спину, шепнула что-то еще, но Марьяна это уже не расслышала. Мальчик осторожно перелез через Беллатрису, и девушке на миг показалось, что он старается не задеть искалеченную ногу женщины. Белла спустила с кровати вторую руку и ножницы, звякнув, упали на каменный пол.

Мальчик, громко всхлипывая, направился к Драко, и тот, ринувшись ему навстречу, упал на колени и схватил ребенка в охапку.

— Не плачь, Джонни, все хорошо, — забормотал Малфой, прижимая к себе малыша.

Ребенок обхватил Драко за шею и парень, метнув напоследок злобный взгляд в сторону Беллатрисы, поднял его на руки и понес прочь из подвала. Марьяна, выходя последней, обернулась на женщину и заметила, как та натягивает на себя одеяло. Девушке послышалось какое-то странное шуршание.

Бодрым пионерским строем все притопали на кухню вслед за Драко и окружили все еще плачущего Джонни, которого парень посадил прямо на стол. Отзывчивый Снейп шустро сбегал в лабораторию и притащил несколько флаконов с Успокоительным зельем.

— Ребенку можно дать половину дозы, — заявил он, в соответствии со сказанным выливая в чашку полфлакона лекарства и передавая ее Драко.

— Ну, все-все, не плачь, Джонни, — уговаривал Малфой, подсовывая малышу чашку, — выпей это, тебе станет получше… Почему ты плачешь? Беллатрисы здесь нет.

Мальчик послушно проглотил зелье и немного успокоился. Драко поставил пустую чашку на стол и обнял ребенка.

— Теперь тетя Белла мне ничего не вырежет, — пробормотал Джонни, размазывая слезы по чумазому личику.

Услышав сие заявление, все синхронно вздрогнули и пристально осмотрели ребенка, а зельевар предусмотрительно откупорил второй флакон и всунул в руку Драко.

— Вот сволочь!!! — взревел парень, но тут же спохватился. — Конечно, нет, Джонни, я не позволю ей тебя обидеть!

— Она хотела мне вырезать… — Джонни не договорил и вновь залился слезами.

— Что?!! — зарычал Драко, сжимая кулаки и покрываясь красными пятнами ярости, придавшими ему очаровательное сходство с жирафом. — Что тебе хотела вырезать эта тварь?

— Драко, успокойся, пожалуйста, — занервничала Нарцисса, пробираясь к сыну, а Люциус тем временем перегородил собой выход из кухни.

— Не успокоюсь! — заорал парень еще громче. — Эта дрянь чуть не изувечила ребенка, а ты ее защищаешь? Джонни, скажи мне, что хотела тебе вырезать Беллатриса?

— Лошадку… — хлюпнув носом, прошептал Джонни, напуганный приступом ярости названного брата не меньше, чем Малфои.

— Что? Лошадку? — заморгал Драко и внимательно осмотрел мальчика с ног до головы, словно пытался определить, где у него находится лошадка.

— Джонни, пожалуйста, объясни нам, как ты оказался у Беллы, — попросил Люциус, незаметно оттесняя ошарашенного сына в сторону, где зельевар немедленно влил в него зелье, которое тот все еще держал в руке.

— Я пошел навестить тетю Беллу, — спокойно ответил ребенок, с тревогой глядя на Драко, обалдело смотрящего в одну точку.

— Зачем? — спросил Рон, с трудом сдерживая смех.

— Ну, я подумал, раз тетя Марьяна носит ей еду, значит, тете стало лучше, и захотел ее повидать, — объяснил Джонни. — Я нарисовал тете Белле картинку, где мы с ней гуляем по лесу, и ей очень понравилось. Тогда я попросил ее нарисовать что-нибудь для меня, и она нарисовала мне лошадку. Тетя сказала, что ее можно вырезать из бумаги и заколдовать, и тогда она будет бегать. Только у тети Беллы нет палочки, но я сказал, что тетя Гермиона очень умная и сможет оживить лошадку. А тетя Белла сделала такую смешную рожу, и когда она уже собралась вырезать, прибежал Дракон и напугал ее.

— А почему же ты заплакал? — удивился Люциус, с трудом переваривая информацию.

— Тетя Белла сказала, что если я не уйду, то Дракон ее убьет, а мне ее жалко, — пояснил мальчик.

— А зачем ты кричал «Не надо»? — спросил Драко, подходя к Джонни.

— Ну, ты же сказал ей бросить ножницы, а чем ей тогда вырезать? — удивился Джонни, поглядев на Драко, словно на сумасшедшего.

— А кричал ты почему? — вспомнила Нарцисса.

— Тетя Белла меня щекотала, — пояснил ребенок и обнял парня. — Дракон, можно мне пойти к тете Белле?

— Можно… — пробормотал Драко и, сняв мальчика со стола, поставил его на ноги, — только обещай, что не будешь больше так исчезать, хорошо? Я очень волновался.

— Прости меня, Дракон, — виновато сказал малыш, — я не хотел тебя пугать.

— А Сивого ты разве не боишься? — удивился Гарри.

— Боюсь, — кивнул Джонни, — но, когда я приходил к тете, он спал. А потом проснулся.

— Не бойся его, он тебя не тронет, — улыбнулась малышу Марьяна.

— А почему тетя Белла играет с тобой? — вкрадчиво поинтересовалась Нарцисса.

— Ну, она со мной еще в лесу играла, — ответил мальчик. — Она говорила, что у нее тоже был ребенок, и он был похож на меня. Ну ладно, я пошел…

Ребенок обнял «Дракона», поцеловал его в щеку и с гиканьем помчался в подвал, оставив взрослых удивленно переглядываться.

— Глупости! — уверенно заявила Нарцисса. — У Беллы никогда не было детей.

Все дружно пожали плечами и насели на Снейпа, в ультимативном порядке требуя Успокоительных зелий. Истребив на корню многодневные запасы зельевара, члены Ордена расползлись по спальням в надежде на спокойный отдых.

Надеждам, впрочем, не суждено было сбыться. Ближе к обеду панику в стройных рядах домочадцев начала сеять миссис Уизли: лимит размножения продуктов магией подошел к концу, и требовалось срочно совершить набег на ближайший супермаркет. Пока миссис Уизли вербовала агентов, в окно кухни влетела серая неясыть с письмом от Лонгботтомов — они собирались нанести визит вежливости в честь прошедшего праздника.

Дабы не привлекать внимание большой толпой, решено было идти Марьяне и Гермионе — они лучше разбирались в магловских деньгах, Тонкс и Люпину — метаморфиня неплохо маскировалась, а Римус не желал отпускать ее без охраны, а также Гарри и Драко — Малфою было необходимо успокоиться, а Поттер засиделся дома.

Мужчины и Гермиона наложили на себя маскировку, Тонкс, старательно прищурившись, обернулась в школьницу с трогательными хвостиками, а Марьяне подруга легким взмахом палочки изменила цвет волос, превратив ее в брюнетку. Девушки решили, что этого будет вполне достаточно, ведь Пожиратели не видели Марьяну достаточно близко.

Одевшись потеплее, вся компания вышла за ворота и направилась к ближайшему магазину, находящемуся в двух кварталах. Народу на улице было не слишком много — похоже, его распугал сильный мороз — что облегчало задачу членов Ордена, вынужденных пристально наблюдать за всеми, кто появлялся в опасной близости.

В магазине было тепло и уютно, и пахло конфетами. Взяв большую тележку, ребята вошли в первый ряд, находящийся возле самых дверей.

— Что нам нужно купить? — бодро спросила Тонкс, разворачивая внушительный список миссис Уизли, способный посрамить своей длиной школьное сочинение Гермионы о великанских войнах.

— Молочные продукты! — огласил первый пункт шпаргалки Римус, заглядывая Нимфадоре через плечо.

— Молочный отдел там, — махнула рукой Гермиона, сверившись с указателями, висящими на столбе.

— Мы так полдня проходим, — закручинился Гарри. — Может, разделимся?

Предложение было принято единогласно. Список аккуратно разорвали пополам и вручили половину парням. Девушки двинулись в мясной отдел, впереди шла Гермиона, сверяясь по списку, точно по карте.

— На сколько нам хватит этих продуктов? — поинтересовалась Марьяна, сгружая в тележку большой штабель замороженных бифштексов.

— На полгода минимум, — ответила Гермиона, ловко уводя из-под носа у какого-то зазевавшегося студента три пачки сосисок.

— Это хорошо, — одобрила Тонкс, добавляя к сосискам высокую конструкцию из консервных банок, и нервно оглянулась.

— Теперь в рыбный! — скомандовала Гермиона, с остервенением вычеркивая выполненные пункты списка.

Марьяна и Тонкс ухватились за ручки тележки и с усилием принялись толкать ее в соседний ряд. На входе в отдел Гермиона вдруг прыгнула назад и испуганно схватила Тонкс за руку.

— В чем дело? — поинтересовалась Нимфадора. — Мы, кажется, в рыбный шли?

— Тебе эта рыбина никого не напоминает? — напряженно прошептала Гермиона, ткнув пальцем в высокого кудрявого брюнета в длинном плаще.

— Мне напоминает, — кивнула Марьяна, — это же тот самый козел, который меня избил и едва не лишил руки Драко. Муж Беллатрисы… Забыла, как его там…

— Родольфус, — Тонкс, очевидно, склерозом не страдала.

— Интересно, зачем он здесь? — удивилась Гермиона, увлекая подруг за высокий штабель упаковок с паштетом.

— Нас ищет, естественно, не за бананами же он пришел, — ответила Тонкс, пригибаясь точно под обстрелом.

— Тогда, вполне вероятно, что он здесь не один, — постановила Марьяна, выглядывая из-за штабеля, как из бруствера окопа.

— Что же нам делать? — прошептала Гермиона, бледнея на глазах.

Ответом на вопрос послужил громкий крик Гарри, разыскивающего девушек.

— Тонкс! Гермиона! Вы где? — закричал парень, судя по звуку, в соседнем ряду.

— Поттер!!! — немедленно отозвался совсем не тот голос, который желал услышать Гарри.

— Бежим! — крикнула Гермиона и, схватив подруг за руки, бросилась на звук.

— Как они его узнали? — запыхаясь, простонала Марьяна, сворачивая в овощной отдел.

— Он позвал меня, — пояснила Тонкс, торопясь следом.

Там уже вовсю шла битва. Гарри и Драко, спрятавшись от летящих заклинаний за коробками с сухим завтраком, атаковали двоих Пожирателей, но никак не могли в них попасть.

— Ступефай! — крикнула на бегу Гермиона, метко попадая в высокого рыжего мужчину, опознанного Тонкс, как Эйвери.

— Зря мы его тогда в хижине не пришибли! — рявкнула Нимфадора, плюхнувшись за коробкой рядом с парнями.

— Где Римус? — спросила Гермиона, приземляясь следом.

— Я здесь! — успокоил ее Люпин, забираясь в укрытие с другой стороны.

— Сколько их? — поинтересовалась Марьяна, осторожно выглядывая из-за коробки и тут же отскакивая назад: прямо ей в лицо полетел красный луч.

— Мы видели двоих, — ответил Драко, с тревогой оглядывая Гермиону. — Ты в порядке?

— Да! — нетерпеливо ответила она. — Нужно быстро уходить, пока они не вызвали подмогу.

— Они перекрыли выход, — покачал головой Римус.

— Есть еще черный ход, — возразила Гермиона, — можно попытаться прорваться через него.

— Туалет в той стороне, — объявил Драко, поднимая голову и изучая указатели.

— Ты что, чокнулся, Малфой? — рявкнул Гарри. — Терпи до дома!

— Идиот! — обозлился Драко. — Рядом с туалетом должен быть черный ход! А в туалете есть окошки!

— В окошки полезем? — оживленно спросила Тонкс, словно такая перспектива ее обрадовала.

— Почему бы и нет? — пожал плечами Люпин, напряженно прислушиваясь к доносящимся со стороны Пожирателей звукам.

— Бежим на счет «три», — распорядилась Гермиона, хватая Марьяну за руку.

— Нет, — возразила девушка, высвобождая руку, — побежите вы, а я их задержу.

— Ты что, спятила? — ужаснулась Гермиона. — Они убьют тебя!

— Вряд ли, — покачала головой Марьяна, — на меня их магия не действует, да и Волдеморт намерен взять меня живой, и я уверена, что он уже успел сообщить об этом своим сторонникам.

— Ладно, — очевидно, доводы показались Гермионе убедительными, — беги вслед за нами в сторону туалета, мы будем ждать тебя там…

— Хорошо, сейчас, минутку, я создам защиту, — прошептала Марьяна и закрыла глаза. — Я желаю…

Огромная масса воды хлынула в проход, смывая Пожирателей к дверям магазина. Раздались крики немногочисленных посетителей и перепуганных продавцов.

— Бегите! — крикнула Марьяна, силой мысли наколдовывая вторую волну.

Гермиона вскочила и, что было духу, помчалась в другой конец магазина, за ней понеслись остальные. Гарри поскользнулся на мокром целлофановом пакете, попавшем ему под ноги, и растянулся во весь рост.

— Твою мать, Поттер! — заорал Драко, возвращаясь с полдороги, и, схватив Гарри за руку, помог ему подняться и потянул за собой.

Марьяна, выбравшись из-за коробки и заворотив голову назад, наблюдала отступление и совсем позабыла о Пожирателях. В чувство ее привел зеленый луч, пролетевший мимо ее носа вдогонку за парнями.

— Я желаю!!! — в ужасе выкрикнула она, вытягивая руку вслед заклятию.

Она не знала, как сможет устранить угрозу, ей лишь хотелось уничтожить ее любыми способами, но тут зеленый луч неожиданно развернулся и помчался на нее, формируясь в полете в ярко светящийся изумрудный шар. Девушка вскинула руки, пытаясь защититься, но ожидаемого удара так и не последовало, лишь правую руку охватил странный, словно могильный холод.

Опустив руку, Марьяна обнаружила, что к ней прилип, словно жвачка, зеленый пульсирующий шар, от которого волнами во все стороны расходились потоки магии. Взглянув на Пожирателей, заносящих палочку для повторной атаки, она сделала то единственное, что пришло ей в голову в тот момент — швырнула шар в противников, точно гранату.

Пожиратели бросились врассыпную, и зеленый шар попал в стеллаж, густо заставленный пластиковыми упаковками с кетчупом. Раздался взрыв, и во все стороны полетели густые красные кляксы, до тошноты похожие на кровь. Кетчуп заляпал все соседние стеллажи и придал схоронившимся в уголке Пожирателям необычный абстрактный рисунок.

— Убили! Взорвали! Террористы! — звонко заголосила какая-то впечатлительная бабка с кошелкой и, плюхнувшись на пол, довольно шустро для своего возраста заползла под овощной прилавок, не обращая внимания, что ноги и зад остались снаружи — очевидно, голову бабуля считала более важным органом.

Не дожидаясь очередной атаки, Марьяна мановением руки обрушила в проход все стоящие на полках банки и коробки, создавая Пожирателям бег с препятствиями, а сама повернулась и помчалась туда, куда скрылись ее друзья.

Туалет Марьяна обнаружила довольно быстро, но никого из тех, кого она желала найти, рядом не было. Пока девушка в раздумии вертела головой — туалетов было два — мужской и женский — дверь женского распахнулась, оттуда высунулся Драко и, ухватив Марьяну за руку, втащил внутрь.

— Коллопортус! — крикнул Гарри, запечатывая дверь за появившейся Марьяной.

— Мы слышали взрыв, — взволнованно проговорила прижавшаяся к раковине Гермиона, тревожно оглядывая подругу, — кто-нибудь погиб?

— Только кетчуп, — успокоила ее Марьяна, скептически осматривая маленькое окошко, забранное решеткой.

— Ты их остановила? — уточнила Тонкс, настороженно глядя на дверь.

— Бросила в них Аваду, — пояснила девушка, дергая решетку.

— Отойди-ка, — попросила Гермиона, нацеливая на окно палочку. — Бомбарда!

Решетка с грохотом вылетела из проема, засыпав туалет обломками штукатурки. Гарри подбежал к окну и, с усилием отодвинув заржавевшие задвижки, распахнул окно, впуская в вонючий туалет струю холодного свежего воздуха.

— Ну, полезли! — бодро скомандовала Тонкс, вставая ногой на унитаз и забираясь на подоконник.

Римус поспешил на помощь и подсадил ее. Тонкс спрыгнула на улицу и, судя по взметнувшемуся вверх облачку снега, попала прямо в сугроб.

— Ты в порядке, милая? — заволновался Люпин, высовываясь из окна, точно кукушка из часов.

— Там разберешься, — нетерпеливо ответил Драко и, ухватив Римуса за ноги, вытолкнул его в окно.

— Залезай, Гермиона, — поторопил Гарри, оглядываясь на дверь, за которой уже раздавались взволнованные голоса.

Драко подхватил девушку на руки и посадил прямо на подоконник. Гермиона спустила ноги на улицу и скрылась за окном, Драко, подтянувшись на руках, вскарабкался следом и последовал за ней.

— Теперь ты, Марьяна, — сказал Гарри, подталкивая девушку к окну.

— Нет, ты иди, я задержу их, если понадобится, — возразила Марьяна.

— Еще чего! — возмутился Гарри и, обхватив ее за талию, закинул на подоконник.

— Не отставай, — велела Марьяна и спрыгнула в холодный снег.

Через пять секунд Гарри присоединился к друзьям, и они быстрым шагом обошли магазин. Возле парадного входа стояла полицейская машина, но никого, напоминающего Пожирателей, видно не было. Прячась за кустами, вся компания почти бегом пустилась к дому.

По счастью, их никто не преследовал, и уже через десять минут незадачливые покупатели сидели на кухне и, обжигаясь горячим чаем, живописали свой поход. Сириус пришел в ужас, узнав, какая опасность грозила Марьяне, и пообещал, что больше никуда не отпустит ее одну. Перепуганные Малфои были с ним солидарны.

— Ладно, придется отправить сову Дамблдору, пусть он доставит продукты, — виновато сказала миссис Уизли, накрывая на стол.

После скудного обеда, состоявшего из сосисок и бананов, который голодный и от того обозленный Фред назвал эротическим, Марьяна нагрузилась подносом и потащила жратву Сивому. Беллатриса уже была накормлена — миссис Уизли отнесла ей, а заодно и Джонни, не отходившему от «тети Беллы», куриный суп, который варила специально для них. По ее словам, это была самая подходящая еда для детей и больных, и, учитывая ее многолетний опыт домохозяйки, у Марьяны не было причин ей не верить.

В подвале стояла непривычная тишина, особенно если учесть, что там находился Джонни, способный по силе голоса переплюнуть пароходную сирену. Впрочем, феномен тут же получил свое объяснение, стоило Марьяне подойти к кровати Беллатрисы. Белла мирно спала, крепко обнимая доверчиво прижимающегося к ней и сладко сопящего ребенка. Вокруг кровати все было усыпано обрывками бумаги и рисунками. Марьяна улыбнулась, увидев столь умилительную картину, и получше укрыла спящую парочку одеялом.

Вернувшись к Сивому, девушка обнаружила его читающим газету. После того, как Люциус, Сириус и Люпин под конвоем сводили его в душ, а миссис Уизли привела в порядок его одежду, Фенрир стал выглядеть гораздо приличнее. Длинные волосы он стянул в хвост и принарядился в свитер, подаренный Марьяной. Увидев предложенную еду, Сивый удивленно хмыкнул.

— Молли объявила забастовку? — поинтересовался он, откладывая газету.

— Нет, — вздохнула девушка и рассказала о гастрономическом дефиците дома на Гриммо, а также о неудачном походе за продуктами.

— Никто не пострадал? — в голосе Фенрира послышалась неподдельная тревога.

— Только кетчуп, — ответила Марьяна точно так же, как и Гермионе.

— Бедняга, — ухмыльнулся Сивый и принялся за еду.

Марьяна подождала, пока он поест, чтобы не бегать по крутой лестнице туда и обратно, и принялась собирать грязную посуду. Сивый потянулся к подносу, чтобы поставить пустую чашку из-под чая, и девушка, сама не зная почему, отдернула руку.

— Ты что, все еще меня боишься? — спросил Фенрир, пристально поглядев на Марьяну.

— Нет, — ответила девушка сущую правду.

— Тогда почему шугаешься? — удивился оборотень.

— Не знаю, но я тебя не боюсь, — твердо сказала Марьяна.

Сивый подозрительно посмотрел на нее и, хитро ухмыльнувшись, молниеносным броском рванулся к Марьяне и схватил ее за платье. Девушка инстинктивно отшатнулась, когти Фенрира скользнули по одежде и зацепили карман, который с треском оторвался. Фотография матери выпала и спланировала на пол. Марьяна потянулась за снимком, но Сивый оказался проворнее — его рука, опередив девушку на долю секунды, цепко схватила добычу.

— Отдай это мне, Сивый! — приказала Марьяна, но оборотень никак не отреагировал, пристально разглядывая фото. — Верни немедленно!

Фенрир молчал, не поднимая головы и не отрывая взгляда от снимка, и Марьяна с удивлением увидела, как рука, сжимавшая фото, вдруг задрожала.

— Ты в порядке? — испуганно спросила девушка, опускаясь на колени рядом с ним.

— Кто это? — вдруг резко спросил Сивый, по-прежнему глядя на снимок.

— Какая тебе разница? — удивилась Марьяна.

— Откуда ты ее знаешь? Отвечай!!! — Фенрир добавил децибелов в голос. — Кто она тебе?

— Это моя мама, — ответила девушка, интуитивно чувствуя, что ему очень важен ее ответ.

— У тебя есть брат? — задал странный вопрос оборотень.

— Нет, и никогда не было, — по возможности спокойно сказала Марьяна, хотя внутри затаился страх.

— Сколько тебе лет? — продолжал расспрос Сивый.

— В апреле будет двадцать пять, — покорно ответила Марьяна.

Сивый поднял голову и, внимательно вглядываясь в лицо Марьяны, глубоко задумался.

— А я искал сына, — горько усмехнулся он, вновь переводя взгляд на снимок. — Глупо, правда?

— Какого сына? Почему глупо? — непонимающе забормотала девушка.

— Наташа… — внезапно услышала Марьяна и с ужасом увидела, как Сивый нежно провел по фотографии шершавыми пальцами с обломанными ногтями.

— Откуда ты ее знаешь? — прошептала ошарашенная Марьяна.

Сивый, тяжело вздохнув, полез за пазуху и вытащил такой же снимок, как у Марьяны, вернее его половину, а затем протянул обе части девушке. Руки Марьяны тряслись еще сильнее, чем у Фенрира, когда она соединила обе половинки, получив в результате целое фото, за которое когда-то готова была отдать полжизни.

На второй половине был изображен молодой, даже юный парень, со светлыми вьющимися волосами и сияющей улыбкой, с любовью глядящий на маму и держащий ее за руку. В том парне с трудом можно было узнать сегодняшнего Фенрира, но это, несомненно, был он.

— Не может быть… — Марьяна все еще отказывалась в это верить, — ты не можешь…

Девушка подняла глаза на Сивого и увидела, как по лицу его катятся слезы. Он забрал у Марьяны вторую половину фото и положил в карман.

— Но это невозможно, Фенрир! — воскликнула Марьяна, пытаясь отыскать неопровержимые факты, способные отрицать происходящее. — Моего отца звали…

— Я не Фенрир, — перебил ее Сивый, — меня зовут Федор Сиваев.

Он смотрел на Марьяну глазами, полными боли и радости одновременно, даже не пытаясь вытереть слезы, бегущие по щекам, а она стояла, раздавленная этой правдой, борясь с противоречивыми чувствами — обнять отца или убежать отсюда, не зная, что ему сказать, и нужно ли вообще…

— Я искал тебя двадцать пять лет, — еле слышно сказал Сивый.

Ласковое зимнее солнышко, выглянув из-за тучи, озарило полутемный подвал, освещая осунувшееся лицо Фенрира. С ужасом Марьяна увидела, как на ярком свету голубые глаза оборотня быстро меняют цвет, становясь серыми, словно грозовое небо, расцветая необычным рисунком под мрамор и оставляя позади последние ее сомнения.

— Дочка… — судорожно всхлипнув, прошептал Сивый, и свет в глазах Марьяны померк.

Очнувшись, Марьяна долго не могла понять, почему она лежит на чем-то твердом. Открыв глаза, она тут же натолкнулась взглядом на Сивого. Голова девушки лежала на коленях оборотня, и он с нескрываемой нежностью гладил ее по волосам и ласково улыбался.

Искренняя улыбка необычайно изменила лицо Фенрира, казалось, что он разом помолодел лет на десять.

— Как ты, дочка? — с тревогой спросил он.

— Что случилось? — спросила Марьяна, немного смутившись от такого проявления чувств.

— Ты потеряла сознание, — пояснил Сивый, помогая девушке подняться.

Ответить Марьяна не успела: послышалось шлепанье босых ножек, и в поле зрения Фенрира и девушки возник заспанный Джонни, с испугом оглядывающий оборотня, держащего Марьяну за плечи.

Не успела девушка открыть рот, как малыш, громко взвизгнув, сорвался с места и помчался прочь из подвала. Отец и дочь озабоченно посмотрели ему вслед.

Члены Ордена в полном составе сидели на кухне и вкушали чай с твердокаменными баранками, обнаруженными в шкафу после долгих раскопок, когда раздался топот и в дверях появился перепуганный Джонни.

— Что случилось? — напрягся Драко, увидев перекошенное лицо мальчика.

— Пегий жрет тетю Марьяну!!! — в режиме истошного крика проинформировал всех ребенок.

Сириус охнул, слетел с лавки и стремглав поскакал в подвал. Стоило ему освободить скамейку, как тот конец, на котором он сидел, вздыбился вверх, словно боевой конь, и Фред, сидящий на противоположной стороне, оказался на полу.

— Это когда-нибудь закончится? — прорычал Снейп, сунул сопящую Пенелопу растерянной Тонкс и с небольшим отрывом стартовал за Блэком.

— Она же понесла ему обед! — воскликнула миссис Уизли с такой обидой в голосе, словно редкая прожорливость Сивого ранила ее до глубины души.

— Это разве обед, — проворчал Фред, поднимаясь с пола и пускаясь вдогонку за остальными.

Марьяна все еще сидела рядом с Сивым, не зная, что ему сказать, когда дверь подвала с грохотом распахнулась и в помещение, словно горох из разорванного пакета, посыпались обитатели дома.

— А ну-ка, отпусти ее, мерзкий ублюдок!!! — заорал Сириус, направляя палочку на Фенрира.

— Он укусил тебя, Марьяна? — взволнованно закричала Гермиона.

— Нет-нет, что вы?!! — испугалась Марьяна, взглянув на побледневшего Фенрира. — Он на меня не нападал! Я потеряла сознание, а Сивый не дал мне упасть на пол.

— Потеряла сознание? — насторожился Сириус. — Что с тобой?

— Не знаю, просто закружилась голова, — девушка поднялась и подошла к Сириусу, — но я уже в порядке.

— Извини… — смущенно буркнул Сириус, взглянув на Сивого, и тот великодушно кивнул.

— Тебе нужно отдохнуть, ты же пользовалась своей силой, — сказала Тонкс, тряся на руках хныкающую Пенелопу.

— Это у тебя невроз, — вынес вердикт Сириус, бережно обнимая Марьяну за плечи.

— Это у тебя переутомление, — поставила диагноз мудрая Гермиона, скептически оглядывая снулую подругу.

— Это у тебя голодный обморок, — выдал свой вариант странного Марьяниного недуга Фред, сердито покосившись на мать.

— Пойдем, я отведу тебя в твою комнату, — предложил Сириус и увел любимую из подвала.

Вернувшись на кухню, члены Ордена обнаружили большую серую сову, сидящую на кухонном столе. Птица принесла ответ от Дамблдора — старик пообещал обеспечить штаб Ордена продуктами, но в связи с опасностью, подстерегающей на улице, решено было отправить еду прямо через камин. В письме было сказано, что в шесть часов вечера коробки с продовольствием начнут появляться в камине, и нужно будет своевременно их вынимать, дабы обеспечить свободный доступ новым поступлениям.

— Замечательно, — обрадовалась миссис Уизли, — значит, у нас будет полноценный ужин. Не придется позориться перед Лонгботтомами.

Члены Ордена потянулись в гостиную, кроме Гермионы, которая возжелала принять ванну. Фреду с Джорджем предстояло новое оформление заказа на ужастики-вредилки. Рон и Гарри уселись на диван с кипой квиддичных журналов. Джинни и Грег, оккупировав кресло, о чем-то тихо шушукались. Луна принялась учить Тонкс вязать. Крэбб мирно задремал, прикрывшись газетой.

Драко помог близнецам надписать адресные листовки и глубоко задумался над дальнейшим времяпровождением.

— Может, в шахматы перекинемся? — предложил он.

Раздался грохот: заснувший Винс, единственный из присутствующих, отозвался на предложение перекинуться и свалился со стула.

— Извините… — пробурчал он и, поднявшись на ноги, направился в свою комнату.

— А, черт! — внезапно донеслось со второго этажа.

— Гермиона! — идентифицировал крик Драко и побежал наверх, за ним помчался Гарри.

В комнате девушек никого не было, но из ванной доносилась какая-то возня. Драко подбежал к двери и постучал.

— Гермиона, ты в порядке? — крикнул парень, прислушиваясь к плеску воды.

— Драко, это ты? — отозвалась девушка. — Заходи!

— Я с Поттером! — пояснил Драко, слегка покраснев.

— Заходите оба! — приказала через дверь Гермиона.

— Ты уверена? — удивленно спросил парень, но тут дверь распахнулась и появилась растрепанная Гермиона в халате.

Девушка стояла посреди ванной по щиколотку в воде, которая, весело журча, стекала с потолка и грозила перелиться через порог.

— Что случилось? — удивился Драко, поддерживая девушку, чтобы она не поскользнулась.

— Я зашла в ванную, а тут — вот! — пояснила она, указывая на стихийно образовавшееся болото.

— Пойду, позову Сириуса, — пробормотал Гарри, выходя из комнаты, и через пару минут вернулся вместе с крестным.

— Ну, ни хрена себе! — выдал Блэк, оглядев океан, в котором плавали промокшие тапочки Гермионы, и задрал голову вверх.

— Хорошо хоть, вода теплая, — порадовалась девушка, топчась на полотенце.

— Прорвало, — постановил Сириус, обследовав трубы, мучимые хроническим недержанием. — Где этот чертов эльф? Это его обязанности — следить за порядком!

— Кикимер уже очень старый, — завела прежнюю песенку Гермиона.

— Сейчас он будет очень мертвый, — кровожадно пообещал Сириус и поскакал вниз.

После получасовых воплей и многочисленных угроз оторвать кому-то длинные уши и чересчур ленивые руки, Кикимер был благословлен хозяином на борьбу с протечкой и поплелся в ванную, бормоча под нос угрозы и тряся чудом уцелевшими ушами.

— Ему это не понравится, — заявил ясновидящий Гарри и оказался прав.

Недовольство вредного эльфа проявилось ближе к полднику, который потребовали близнецы в связи с низкой пищевой ценностью обеда. Стоило миссис Уизли приблизиться к дряхлой плите, на которой она успешно готовила обед для всех обитателей, как та громко пыхнула, сверкнула пару раз и насмерть перегорела, едва дебютировав в роли агрегата для варки сосисок. Гермионе так и не удалось убедить бушующего Сириуса, что для обвинения нужны доказательства, — тот был абсолютно убежден, что именно Кикимер испортил плиту. Гарри в глубине души был с ним согласен — уж больно довольным выглядел эльф.

Миссис Уизли, помахав над плитой минут пять палочкой, а потом еще столько же — кулаками, объявила всеобщий коммунистический субботник под актуальным девизом «Кто не работает, тот не ест».

Остатки сосисок было решено зажарить на мангале во дворе. Сириус, одевшись потеплее, отправился во двор — принести дрова из сарая, и попросил Гарри достать с антресолей в подвале старый мангал.

Гарри уже подходил к двери подвала, когда на него из-за угла налетел Джонни, едва не сбив с ног.

— Дядя Гарри! — заорал малыш, на всем ходу врезавшись в парня.

— Ну, что опять? — устало спросил Гарри, недоумевая, что на этот раз привиделось заполошному ребенку.

— Тетя Белла! — закричал Джонни, тыча пальцем в сторону подвала.

— Она кого-то жрет? — вздохнул парень, без интереса глядя на ребенка.

— Да нет же! — рассердился мальчик, сетуя на непонятливость Гарри. — Она упала с кровати!

Отодвинув ребенка в сторону, парень помчался в подвал, Джонни побежал за ним. Заметив влетевшего в помещение Поттера, Сивый целенаправленно ткнул пальцем в сторону кровати Пожирательницы. Белла и впрямь лежала на полу, со стоном держась за покалеченную ногу. Вторая нога была приподнята в паре дюймов над полом, ее держала натянувшаяся цепь.

— Беллатриса, как ты умудрилась? — удивился Гарри, оглядывая «натюрморт».

— Помоги мне, Поттер, пока я не подхватила воспаление легких, — рассердилась Белла, и небезосновательно — по полу нестерпимо дуло.

— Ты пыталась встать! — догадался Гарри. — Ты что, сбрендила? Твои ноги заживут лишь через пару недель! Или ты решила переломать их заново?

— Хватит читать мне лекции, Поттер, — буркнула Белла, сердито насупившись. — Ты намерен меня поднимать или просто пришел поиздеваться?

— Я позову дядю Северуса, может тетя Белла повредилась! — выкрикнул Джонни и умчался.

— Разве что умом, — проворчал Гарри, наклоняясь над Беллатрисой.

Подсунув одну руку ей под спину, а вторую под колени, парень с легкостью поднял женщину на руки и выпрямился. Она казалась почти невесомой, и Гарри вдруг вспомнилось, с какой обидой она отреагировала на слово «туша», в сердцах брошенное им.

Он уже собрался было положить ее на кровать, но тут Белла обхватила его за шею и прижалась к нему всем телом, положив голову ему на плечо и уткнувшись носом в голую полоску кожи на шее, не прикрытую свитером. От ее пышных волос пахло чем-то цветочным, и даже сквозь одежду ощущалось тепло ее тела. Гарри вздрогнул, почувствовав, как по его спине пробежал озноб, не имеющий ничего общего со сквозняком.

— Как приятно… Меня так давно не носили на руках… — еле слышно прошептала Беллатриса, щекоча горячим дыханием шею парня, а затем подняла голову и посмотрела ему в глаза.

Гарри поднял на нее взгляд и сразу утонул в ее черных бездонных глазах. Он стоял, словно окаменев, не в силах шевельнуться, словно был под Империусом. Гарри вдруг поймал себя на том, что его взгляд опустился на губы Беллатрисы, которые тут же призывно улыбнулись.

— Ты такой сильный, Поттер, — тихо сказала Белла, проведя рукой по его напрягшимся бицепсам. — А ты можешь всегда носить меня на руках?

— Могу, — на автопилоте ответил Гарри, не отводя глаз от ее манящих губ, но тут же вздрогнул, сбрасывая с себя оцепенение.

Чувствуя, как лицо заливает краска стыда, Гарри быстро сделал шаг к кровати и уложил Беллу в постель. Та, хитро улыбаясь, наблюдала за ним.

— Я тебя смущаю, Поттер? — подмигнула она Гарри.

— Нет, — твердо, как ему показалось, ответил Гарри, накрывая ее одеялом, и немедленно подскочил и покраснел до ушей, случайно задев рукой ее грудь.

Беллатриса захихикала, как девчонка, которой пьяный кавалер залез рукой за вырез блузки. Парень быстро выпрямился и, повернувшись, наскочил на Снейпа, с превеликим удивлением наблюдающим за разворачивающейся картиной.

— Что вы делаете, Поттер? — удивился зельевар.

— Одеваю Беллатрису, — пробормотал Гарри, подразумевая одеяло.

— А кто ее раздел? — в привычной манере приподнял брови Снейп.

— Никто… — смутился Поттер. — Она была…

— Раздета? — усмехнулся ехидный профессор.

— Нет, на полу, — пояснил Гарри и, не дожидаясь новых вопросов, полез на антресоли за мангалом.

Вытащив на улицу набор пыльных железяк, Гарри подошел к Сириусу, вывернувшему из сарая с охапкой дров.

— Принес? — поинтересовался крестный. — Отдай близнецам, они соберут… Что с твоим лицом? На нем можно яичницу жарить.

— Смотри, не скажи это миссис Уизли, — усмехнулся Гарри и начал помогать Фреду собирать мангал.

В целом пикник на свежем воздухе удался неплохо. Миссис Уизли и Нарцисса ловко нанизывали сосиски на шпажки и подвешивали их над тлеющими огнями. Сириус пошел разбудить Марьяну, а вернувшись, сообщил, что плита в полном порядке, словно и не ломалась, и добавил пару крепких выражений в адрес Кикимера.

— Ох! — спохватилась миссис Уизли, когда накормленные домочадцы облизывали шпажки. — Половина шестого! Сейчас продукты прибудут!

Члены Ордена быстренько прибрали бардак во дворе и потопали на кухню принимать посылки из Хогвартса в виде гуманитарной помощи.

— А откуда продукты? — поинтересовался Фред, ежеминутно заглядывая в камин.

— Из кухни, — пояснила миссис Уизли, — домовые эльфы любезно согласились поделиться.

Дамблдор был точен, словно швейцарский хронометр — ровно в шесть в камине появилась первая коробка.

— Вингардиум левиоса! — скомандовал Люциус, направляя харчи на кухонный стол.

— Опять бананы! — возмутился Джордж, с любопытством заглядывая в пролетавшую мимо коробку.

— А тут форель! — отрекомендовал Крэбб, шустро отскакивая с пути ящика, из которого торчали рыбьи хвосты.

Поднялась обычная суматоха. Передвигаясь по кухне вприсядку, чтобы не попасть под пролетающие над головами упаковки с продуктами, обитатели дома то и дело наскакивали друг на друга и оттаптывали ноги всем, кто оказывался поблизости. Профессор, считавший ниже своего достоинства нагибаться, получил по лбу острым краем ящика с консервами, и на этом его вклад в помощь по разгрузке был исчерпан. Сердито пыхтя, он забрал сидящую на высоком стульчике Пенелопу и, гордо задрав нос, покинул кухню.

— Курятина! Где курятина? — заволновалась миссис Уизли, и тут же споткнулась о здоровенную коробку, в которой, растопырив ноги, кучей лежали охлажденные цыплята.

— Грег, лови консервы!

— Римус, ты сидишь на помидорах!

— Мама, макароны улетели под стол!

— Бэ-э-э! Это что за дрянь? Гермиона, лови!

— А-а-а! Идиот!

— Рон, оставь в покое креветок!!!

— Гарри, зря ты наступил на эту коробку!

— А что там?

— Яйца!

— Значит, на ужин будет омлет!

— Мистер Малфой, у вас на волосах укроп повис!

— Драко, ты что, порезался?

— Нет, это я кетчуп раздавил!

— Кто-нибудь, помогите Винсу, его завалило овсянкой!

— Какая сволочь уронила лимон? Я чуть шею не свернула!

— Гермиона, ты в порядке?

— Я-то в порядке, а вот лимон…

— Нимфадора, отойди — к тебе летит творог!

— Не назыв… Уй! Долбаный творог!

— Сириус, из тебя труха сыплется!

— Блин, пакет с мукой порвался!

— Джинни, твой любимый обезжиренный йогурт стекает у тебя по спине!

— А это чё за опупок?

— Это огурец! Винс не доел…

— Джордж, братишка, не наступи в сливочное пиво!

— А где оно?

— Да вон, у тебя под ногами! Целая лужа!

Когда полчаса спустя Снейп вернулся на кухню, чтобы подогреть молока для Пенелопы, его взору предстала изумительная картина. Все продукты были аккуратно разложены по полкам, шкафчикам и холодильнику, а участников продуктового побоища впору было снимать для фильмов ужасов.

Римус с красной, как у бабуина, задницей после сидения на помидорах, вывернув шею назад, пытался визуально оценить ущерб, нанесенный светлым брюкам. Крэбб, стриженный под бобрик, с засыпанной овсяными хлопьями головой напоминающий переболевшего лишаем, меланхолично дожевывал огурец. Джинни, изогнувшись в сложной позе хатха-йоги, вытирала размазанный по спине йогурт. Марьяна с остервенением орудовала щеткой, пытаясь очистить мантию Сириуса, густо засыпанную мукой. Тонкс с обиженным видом сидела на лавке, прижимая к большой шишке на лбу столовую ложку. Люциус, глядя в зеркало, которое держала перед ним Нарцисса, обирал с волос ветки укропа. Драко, отмывая под краном перемазанные кетчупом руки, напоминал серийного маньяка, совершившего двойное убийство. Гарри тихо чертыхался, оттирая со штанины размазанный желток. Миссис Уизли старательно отскребала с пола зверски раздавленный лимон и пару растоптанных креветок.

— Зачем вам палочки, хотел бы я знать? — ядовито осведомился Снейп, всовываясь в холодильник за молоком.

Члены Ордена прекратили очистительную деятельность и, хмуро переглянувшись, отложили ложки, щетки и зеркала, и вытащили из-за пазухи волшебные палочки. Пока остальные приводили себя в порядок, миссис Уизли взглянула на часы и всплеснула руками — через двадцать минут должны были появиться Лонгботтомы, а ужин не только не был приготовлен, а даже и не начат.

Но миссис Уизли не была бы собой, если бы не успела вовремя. В целом ужин прошел спокойно, правда Невилл напрягся, узнав, что в подвале находится Беллатриса, которая довела его родителей до сумасшествия. Впрочем, Марьяна была рада, что он не спросил ее, когда она исцелит отца, ведь ей нечем было порадовать парня. По словам Дамблдора, она не могла исцелять нанесенные заклятьями повреждения. Просто тогда, в больнице, Марьяне очень хотелось помочь Алисе, и именно это желание стало толчком для пробуждения ее силы. Девушка была очень рада, что она так сильно пожелала что-то хорошее и на самом деле полезное. Теперь у парня была хотя бы мать…

Когда ужин уже подходил к концу, девушка под каким-то предлогом ушла из-за стола. Переодевшись в своей комнате, она направилась в подвал.

Ей было необходимо поговорить с отцом.

Бесшумно войдя в подвал, Марьяна сразу увидела Сивого, скрючившегося на своем матрасе. Он сидел, обняв колени, подтянутые к груди, рядом стоял нетронутый поднос с ужином, а в глазах оборотня читалась вселенская тоска. На памяти девушки, это был первый раз, когда Фенрир, обычно сметающий все, что ему предлагали, отказался от пищи.

— Ты почему не поел? — тихо спросила Марьяна, подходя к оборотню.

Услышав голос, Сивый вскинул голову и, увидев девушку, едва заметно улыбнулся, глаза его засияли.

— Я думал, ты больше не придешь… — пробормотал он, во все глаза глядя на дочь.

— Куда же я денусь? — усмехнулась Марьяна, присаживаясь рядом с ним. — Так что с твоим аппетитом? Еда не понравилась?

— Не знаю, я не пробовал, — ответил Фенрир, пряча лицо в коленях.

— А ты попробуй, — предложила девушка, слегка коснувшись его руки.

Вздрогнув от ее прикосновения, Сивый поднял голову и робко посмотрел на Марьяну. Она улыбнулась ему, и он ответил слегка смущенной улыбкой и потянул к себе поднос.

— Тебе разогреть? — заботливо спросила девушка.

— Нет, спасибо, — чавкая, ответил оборотень.

— Расскажи мне, — попросила Марьяна, дождавшись, пока отец насытится.

— Ты уверена, что хочешь это знать? — напрягся Сивый, отодвигая тарелки.

Марьяна кивнула. Фенрир тяжело вздохнул и, помолчав пару минут, завел рассказ.

— Подавляющая часть волшебного мира, практически живя бок о бок с оборотнями, уверена, что ликаном становится человек, подвергшийся нападению монстра, — заговорил Сивый, — и отчасти они правы. Человек, которого укусил оборотень, становится подобным через три полнолуния, с каждой трансформацией все более соответствуя настоящему ликану, и лишь в последнее, третье превращение, он становится истинным оборотнем. Это правда.

Однако никто из людей, знающих об этом, никогда не задумывался о том, откуда же тогда, если верить этому утверждению, появился самый первый оборотень и кто его обратил.

Дело в том, что ликантропию можно заполучить двумя способами. Об одном из них я только что рассказал. Человек, обращенный посредством укуса действующего, то есть пережившего более трех полнолуний, оборотня, зовется инфицированным, так как в его кровь попадает вирус, лекарства от которого на данный момент не существует.

Также мало кому известно, что понятие оборотничества тянется из шестнадцатого века. Именно тогда очень могущественный светлый колдун сошелся в схватке с сильным темным магом, спалившим дотла целую деревню. По легенде, тот, что сражался на светлой стороне, почувствовав, что теряет силы, выкрикнул в отчаянии: "Пусть облик твой отразит душу твою, дабы никто из смертных более не был тобою обманут!" И боги услышали его, и на голову черного колдуна пало самое страшное из всех возможных проклятий. На глазах у изумленных крестьян злодей обернулся волком. Неделю спустя обездоленные жители деревни выследили его и убили, но перед смертью он успел ранить троих человек.

Второй способ, которым можно заполучить ликантропию — проклятье. Проклятье оборотничества. Его может наслать лишь очень могущественный колдун или демон. А снять его не может никто. Но та же легенда гласит, что проклятье падет, если проклятый отыщет первого обращенного им и поможет ему вернуть истинный облик, а тот в ответ простит его, простит по-настоящему, всей душой. Но учитывая, что вернуть истинный облик невозможно, вероятно, это всего лишь бредни.

О втором способе в нашем мире знают считанные единицы, а верят в него и того меньше. Но он существует, хотя из всех ныне живущих оборотней, которых на сей момент более трех тысяч, с помощью него были обращены лишь семеро. Семеро проклятых. Остальные — обычные инфицированные. И это тоже правда.

Меня прокляли, когда мне был год от роду. Я ни в чем не провинился. Позже, уже разыскивая тебя, я жил в общине ликанов, и там познакомился с еще одним проклятым. Его звали Сайрус и он был настоящим монстром. Даже меня с моей волчьей натурой он пугал до дрожи. И он действительно заслужил это проклятье. Но давай обо всем по порядку.

Я родился под Москвой, в тридцати километрах от столицы, в деревне Волчанка. Среди оборотней это всегда вызывало немало шуток — волк, который родился в Волчанке. Мои родители были обычными крестьянами, но занимали неплохие должности в деревне. Отец работал председателем, мама была бухгалтером. Они не пахали землю, не возились в свинарнике по колено в навозе, не доили коров, и считались зажиточными людьми или, как говорили в те времена, кулаками. У них первых в деревне появилась машина, затем телевизор и все прочие блага. Помимо этого, у отца была полная непереносимость к алкоголю, что на фоне местных алкашей вызывало зависть и уважение у деревенских женщин. В целом, они были очень счастливы — отец не пил, каждую копейку нес в дом и просто обожал мать.

Но у людей никогда не бывает полного счастья. Мама больше всего хотела иметь детей, но и через семь лет после свадьбы ей никак не удавалось забеременеть. Тогда не было таких медицинских центров, как сейчас, и все, что ей оставалось — это молиться. Соседки жалостливо цокали языками, а за спиной мамы тихо шушукались — вот, дескать, и дом полная чаша, и муж умница, а детей Господь не дает.

Когда отец с мамой прожили в браке восемь лет, в деревне на самом краю, на отшибе, поселилась нелюдимая, скрюченная старушка. Она собирала в лесу какие-то травы, лечила детей от грыжи и сглаза, и вскоре получила от деревенских жителей вполне ожидаемую кличку — Ведьма.

Соседки посоветовали маме обратиться к Ведьме за советом. Мама была верующая, ни в какую чертовщину не верила, но желание родить, наконец, ребенка пересилило все предрассудки.

Старуха посоветовала маме пойти ночью при полной луне в одиночку к Бесову омуту, выкупаться в нем и уйти домой, не оглядываясь. Возле того омута люди старались не появляться даже днем, а местные ребятишки шепотом передавали друг другу легенды о русалках и водяных, обитающих в этом страшном месте и затаскивающих в воду всех, кто осмеливался нарушить их покой.

Я не знаю, ходила ли мама туда на самом деле, но, видимо, ходила, потому что через три месяца после визита к Ведьме она понесла, а еще через девять на свет появился я. Мама моментально бросила работу и осела дома, ведя хозяйство и наслаждаясь каждой минутой, проведенной со своим ребенком.

Это произошло, когда мне едва исполнился год, и я только начал ходить. В тот вечер мама сидела со мной одна. На дворе стояла осень, самый сезон покоса, а у пахарей разом сломались два трактора. Ко всему прочему, шел дождь, грозящий сгноить весь урожай сена, и отец задержался в поле до поздней ночи, разбираясь с многочисленными проблемами — даже будучи председателем, он никогда не оставлял своих рабочих, пытаясь разрешить все чрезвычайные ситуации.

Мама как раз закончила готовить ужин и сидела у печки с вязанием, я возился на полу с игрушками. Внезапно раздался тихий стук в дверь. Предположив, что вернулся отец, мать подбежала к двери и распахнула ее.

На пороге стояла молодая девушка, лет пятнадцати, не больше. На незнакомке было длинное, какое-то старушечье платье, а голову и плечи укрывал черный платок. Девушка улыбнулась, и маме на миг показалось, что ее глаза сверкнули красным, но она решила, что это всего лишь отблеск от пламени топящейся печи.

— Добрый вечер, — вежливо проговорила девчонка, — извините, что я вас побеспокоила в столь поздний час.

— Ты откуда, милая? — удивилась Зина (так звали маму). — Что с тобой случилось?

— Я из соседней деревни, — пояснила девушка, — пошла с подругами за клюквой, да отбилась от них по дороге, заплутала в лесу и с трудом вышла на ваш поселок. Позвольте у вас заночевать?

Зинаида, жалостливая и сердобольная женщина, не усмотрела в рассказе ничего странного. По соседству, в пяти километрах, и впрямь находилась какая-то деревушка, хотя мама и никогда не была там, и даже не знала ее названия. Выгонять девчонку в ночь женщина не собиралась, потому распахнула дверь и пригласила ее войти.

— Конечно, детка, входи, не бойся, — добродушно сказала мать, — переночуешь у нас, а завтра мой муж тебя отвезет домой. Хочешь чаю?

— Да, спасибо, — ответила незнакомка и, скинув туфли, прошла в горницу.

Зина поставила чайник на огонь, повернулась к девчонке, и только тогда заметила, что в длинные концы ее платка было что-то завернуто. И это что-то шевелилось.

— Кто у тебя там? — ахнула мама, с испугом глядя на платок.

— Ах, это! — засмеялась девочка. — Я подобрала его в лесу, похоже, у него сломана лапка. Он очень плакал, и я решила взять его с собой, так как норы поблизости не было. Наверное, родителей убили. Мой отец ветеринар, он поможет, а потом я отнесу его обратно в лес.

С этими словами она развернула платок и достала из него маленького, голенастого волчонка, у которого еще даже не было зубов. Зинаида в ужасе попятилась.

У матери был один секрет, о котором знал лишь отец и ее родители. Она до обморока боялась волков. Когда Зиночке было всего десять лет, мать отправила ее пасти овечек на лужайку неподалеку от леса. Девочка уже делала это не один раз, и спокойно отправилась выполнять поручение. На самом деле, овец пасти гораздо проще, чем тех же коров: они не разбредаются, предпочитая держаться кучей, защищая ягнят.

Ближе к вечеру, когда Зина уже собиралась гнать отару домой, из леса вдруг появилось несколько волков. Оскалив клыки, звери с ревом бросились на овец. Тот год выдался бедным на зверя, охотники часто возвращались из лесу без добычи, и, вероятно, волков на разбой толкнул голод. Девочка в ужасе бросилась к растущей неподалеку раскидистой березе и с трудом вскарабкалась на ветку. Бедная Зина просидела на дереве до глубокой ночи, не в силах заставить себя спуститься даже тогда, когда волки, задрав двух овец, скрылись в лесу вместе с добычей. Девочку снял с ветки отец, пришедший на поляну в поисках пропавшей дочки. С тех пор Зина не просто боялась волков — ей становилось плохо даже при виде любого животного, хоть отчасти напоминающего хищника. У Сиваевых, единственных в деревне, не было даже собаки. И вот сейчас незнакомка, мило улыбаясь, держала в руках многолетний Зинин кошмар.

— Его нельзя здесь оставить, — твердо сказала женщина, — у меня ребенок.

— Но это тоже ребенок, — возразила девушка, — он ведь совсем маленький, даже зубов нет. Он не причинит никому вреда.

— Посади его в коробку и вынеси во двор, а завтра заберешь, — непреклонно ответила женщина, у которой от ужаса затряслись колени.

— Но его нельзя бросить там одного, — ответила девочка, — вдруг его почуют собаки.

— У нас хороший забор, они сюда не проникнут, да и собаки сидят во дворах на привязи, — сказала мать.

— Но он же совсем крошка, — незнакомка прижала волчонка к груди и залилась слезами.

— Не плачь, — попыталась утешить ее Зинаида — она была совсем не злой, но пересилить многолетний страх было выше ее сил, — вынеси его во двор и возвращайся, я тебя накормлю.

— Не нужно мне от вас ничего! — рассердилась девушка, заматывая звереныша назад в платок. — Я ухожу, поищу ночлег в другом месте.

Она быстрым шагом подошла к двери, всунула ноги в разбитые башмаки и распахнула дверь. Мама бросилась за ней, чтобы уговорить остаться, она даже была согласна оставить волчонка в коробке за печкой, лишь бы не отпускать ее в ночь неведомо куда, но тут незнакомка стремительно обернулась, и в ее черных глазах полыхнуло пламя. Зина отшатнулась.

— Коли не полюбился тебе мой волчонок, век теперь будешь любить своего!!! — зло выкрикнула девка и ткнула пальцем в маленького Федю, ковыляющего за матерью на толстых ножках. — И станет та любовь тебе тяжким бременем!

С этими словами девица плюнула на порог, что-то прошептала, шагнула за дверь и растаяла в ночи. Зина хотела броситься следом, но перепуганный Феденька вдруг залился слезами, и женщине пришлось остаться, чтобы утешить сына.

Вернувшийся с поля Николай застал жену очень испуганной, трясущей на руках все еще плачущего ребенка. С огромным трудом им удалось успокоить малыша. Зина рассказала мужу о странном визите, и он посоветовал забыть об этом, мотивировав произошедшее тем, что девица, дескать, была ненормальная.

Следующая неделя прошла относительно спокойно, лишь Зина удивилась, пару раз выдергивая изо рта Феденьки сырое мясо, которое она размораживала на котлеты. Решив, что у сына режутся зубы, она позабыла об инциденте. А зря…

Кошмар начался на первое полнолуние. Отец, снова задержавшийся в поле до поздней ночи, возвратившись домой, нашел жену без сознания у детской кроватки. С ужасом бросившись к Зине, он привел ее в чувство.

— Коля… Волк… — простонала мать, едва открыв глаза.

— Зиночка, ты что? — испугался муж. — Нет здесь никакого волка… Тебе почудилось.

— Федя, — всхлипнула мама и залилась слезами.

— Федя спит, он в порядке, — ответил муж, бросив мимолетный взгляд на маленькую фигурку в детской кроватке, накрытую покрывалом.

— Он волк! Федя — волк! — женщина в истерике вскочила на ноги и сдернула с сына одеяло.

— Ты что дела… Святые угодники!!! — отец в ужасе попятился, не в силах поверить в то, что он видел.

В ту ночь Николай поседел. На нежно-голубой простынке, свесив язык набок, сладко спал маленький волчонок. Заслышав шум, зверек проснулся, встал на лапки, потянулся и, увидев родителей, радостно завилял хвостом и громко тявкнул. Зина снова потеряла сознание.

Сиваевы с трудом пережили эту ночь. Едва тьма стала сходить на нет, шерсть волчонка начала медленно втягиваться внутрь шкуры, лапы удлинялись, морда втянулась, и зверь снова превратился в ребенка.

— Федя! — Зина схватила сына на руки и разрыдалась.

Отец завел машину и помчался в соседнюю деревню, на поиски девчонки. Вернулся он уже к вечеру страшно удивленный. Вся так называемая деревня состояла из трех кособоких домиков, в которых жили пенсионеры. Все, кто помоложе, по словам одной из бабулек, давно перебрались в Волчанку. На вопрос, почему же не уехали остальные, та же старуха ответила — тут родилась, тут, дескать, и помирать стану, благо — недолго ждать осталось.

— Так что ошибся ты, милок, — прошамкала бабка, — девок у нас ужо давно не водится.

Отец с матерью сгребли сына и потащили к Ведьме. Едва завидя мальчика, ворожея начала мелко креститься.

— Свят, свят, свят, — забормотала она, — он ведь волколак.

— Кто? — переспросила испуганная мать.

— Оборотень, — пояснила Ведьма, — ребенка прокляли.

— Вы можете помочь? — спросил Николай, баюкая сына.

— Нет, и никто не сможет, — ответила бабка, — такое проклятье лишь демоница может наложить, и снять лишь она в состоянии. Простите, тут я бессильна…

Надо отдать должное моей матери — она смогла пересилить свой страх из любви ко мне. Они с отцом завели собаку, чтобы как-то объяснить вой, доносящийся с нашего двора раз в месяц, и стали растить меня, скрывая ото всех мою сущность. В полнолуние они запирали меня в погребе, привязывая собачьей цепью, а в остальное время я был обычным ребенком, у меня даже были друзья. Так продолжалось до тех пор, пока мне не исполнилось четырнадцать лет.

Однажды мама замоталась с домашними делами и спутала день полнолуния. К счастью, я в это время был не в доме, иначе она бы погибла. Трансформация началась, когда я возвращался с вечерней рыбалки. Родители не сообщили мне всей правды о моей сущности, информация была подана в сжатом варианте — я болен, раз в месяц у меня случается приступ, и я должен в это время сидеть в подвале, чтобы никто не услышал моих криков, иначе любопытные соседи замучают вопросами.

В ту ночь я трансформировался в лесу, недалеко от дома. В облике волка я промчался по деревне и задрал собаку. Придя в себя на рассвете, я увидел мертвого пса и кровь на моих руках, испугался и побежал домой.

Мать чуть с ума не сошла от ужаса и настрого приказала молчать. В то же утро по деревне поползли слухи, что в лесу объявился матерый волк, который не боится людей и может напасть на скот. Люди в панике принялись укреплять заборы и заколачивать щели в загонах для животных.

Вечером к нам неожиданно нагрянул гость. Он был одет очень странно, тогда я принял его одеяние за плащ, но теперь знаю, что это была мантия. Он заговорил с родителями обо мне, убеждая отдать меня в специальное поселение для оборотней, где меня смогут защитить волшебники, а также научат немного контролировать свою ярость.

— Вы же понимаете, что больше не можете контролировать ситуацию, — убеждал седобородый старик, — мы пошли вам навстречу, не разлучая с сыном, но так больше нельзя. Сегодня погибла собака, а завтра это может быть человек. Если вам наплевать на других, подумайте о Федоре. За ним начнется охота, и однажды все закончится тем, что мальчика убьют. Волшебное сообщество может ему помочь.

Убедить маму в существовании волшебников оказалось несложно — после сына-оборотня она даже не моргнула, когда старик превратил кошку в поросенка. Гораздо труднее ей было смириться с разлукой.

Так я оказался в тайге, где далеко от людских глаз существовало целое поселение для ликанов, не желающих становиться зверями. Через три года моего пребывания там, неподалеку внезапно возник маленький таежный городок под названием Вереск. Жили в нем в основном лесники, геологи и ученые, изучающие местную флору и фауну. Но волшебное сообщество не слишком напряглось по этому поводу: люди были полностью ограждены от возможной опасности.

У нас в общине было два учителя — оборотень и волшебник. Волшебник следил за нами, обучал магии тех, кто был к этому способен, а в полнолуние приковывал нас наручниками и ремнями в подвале под домом. Старый Герус, оборотень, который за свою жизнь не обратил ни одного человека, обучал нас различным волчьим трюкам. И самым главным из них был самоконтроль.

Это неправда, что оборотень — неуправляемый монстр, целью в жизни которого является уничтожить как можно больше людей. Не стоит путать нас с зомби. Не может себя контролировать лишь тот ликан, который этому не учился. По сути, мы те же волки, а волк — очень осторожное животное и никогда не нападет без причины. Например, ни один оборотень не навредит близкому человеку. Зов крови не позволит. Конечно, до полной разумности нам далеко, но, научившись себя контролировать, ликан будет думать и чувствовать, как истинный волк, а эти животные, как я уже сказал, достаточно разумны. И именно эта способность помогла мне сохранить жизнь многим людям, когда я начал работать на Волдеморта. Лорд о ней, как видимо, ничего не знал.

Помнишь, после того, как ты меня исцелила, я спросил, кто ты? Достаточно сильный оборотень может дать часть своей Волчьей силы, например, раненому другу. Мне приходилось проделывать это несколько раз в моей жизни. Ощущения при этом таковы, словно все твои внутренности наполняются холодом, а часть жизни уходит. Но, когда я прикоснулся к тебе, я почувствовал тепло, струящееся по моим венам, словно ты подпитывала меня. И это меня насторожило.

— Ты понял, что я твоя дочь? — спросила Марьяна.

— Нет, но понял, что каким-то образом связан с тобой, — ответил Фенрир. — Видишь ли, по рассказу отца, в роду Сиваевых рождались одни мужики, потому я ожидал найти сына.

Марьяна засмеялась, и Сивый улыбнулся в ответ. Дверь подвала неожиданно открылась и внутрь всунулась Гермиона. Увидев подругу, хохочущую на пару с оборотнем, девушка удивленно захлопала глазами.

— Мы пьем чай, — сообщила она, — ты хочешь?

Марьяна кивнула, и Гермиона ушла. Девушка посмотрела на отца.

— Хочешь чаю? — переадресовала она ему вопрос Гермионы.

Сивый кивнул и девушка направилась на кухню. Члены Ордена сидели вокруг стола, отмечая праздник живота. Девушка налила две чашки чая, поставила на поднос, добавила немного сладостей и пошла на выход.

— Ты куда? — всполошился Сириус, вскакивая с лавки.

— В подвал, — невозмутимо ответила Марьяна.

— А с кем ты собралась пить чай? — удивился Блэк.

— Э-э-э… С Беллой, — на ходу сочинила Марьяна.

— А разве она не спит? — спросил Снейп, запихивая в рот конфету.

— Не-е-ет, — поспешно затрясла головой девушка, — она проснулась и теперь топает ногами, требуя чаю с печеньем.

— Тогда почему ты взяла сушки и карамельки? — поинтересовалась Тонкс.

— Я и печенье возьму, — быстро сориентировалась Марьяна и, схватив со стола вазочку со сливочным печеньем, высыпала содержимое себе на поднос, — ну, все, пока-пока…

И девушка почти бегом припустилась к подвалу. Обитатели дома озадаченно посмотрели ей вслед.

— Как можно топать сломанными ногами? — почесав в затылке, поинтересовался Сириус у Люпина.

— Да еще в цепях, — добавил Снейп.

— Белла печенье терпеть не может, — задумчиво сказала Нарцисса.

— А вот и я! — провозгласила Марьяна, входя в подвал с подносом в руках.

— Вот это великолепие! — восхитился Сивый, помогая ей усесться.

Пару минут они молча пили чай, хотя каждый чувствовал в этой тишине отголосок незаконченной истории. Марьяна не выдержала первой.

— Расскажи, как ты познакомился с мамой, — попросила она, ставя чашку на поднос, — и как попал к Волдеморту.

— Хорошо, слушай, — улыбнулся Фенрир и снова заговорил.

После того, как неподалеку от нашего лагеря появился городок, жизнь в лесу усложнилась. Причем не для нас, а для животных. Большими группами начали наезжать охотники, но если они хотя бы старались соблюдать правила и имели лицензию на отстрел, то браконьеры были выше всех этих бюрократических заморочек.

Община оборотней с готовностью встала на защиту леса. Мы и сами в какой-то степени были зверями, и потому проблемы животных волновали нас даже больше, чем местных лесников. Днем мы бродили по лесу, отыскивая силки, петли и капканы, а по ночам освобождали попавших в ловушку животных. Благодаря звериному чутью, нам без труда удавалось найти пострадавших лосей и волков, а однажды я вытащил из силков крохотного крольчонка.

Волшебным сообществом было решено, что наш лагерь останется на месте, и мы не будем прятаться от людей. Переносить общину в другое место было очень сложно, к тому же, никто не давал гарантии, что там также не объявятся люди. По легенде, сочиненной для местных жителей, мы являлись группой ученых, изучающих проблемы хвойных лесов.

Со временем оборотни подружились с лесниками, обитающими в Вереске. Поддерживать легенду оказалось несложно: среди нас действительно было двое ботаников, годом ранее работающих в институте биологии. Семен и Сергей поехали в березовую рощу, где более половины деревьев были поражены странным заболеванием — кора гнила и осыпалась. Ученым предстояло собрать образцы для исследований. Обратно они отправились уже поздней ночью, дорога была неблизкой. Внезапно им прямо под колеса из леса выскочило какое-то животное. Семен не успел затормозить, машина сбила зверя, которого они приняли за волка, животное перелетело через капот и свалилось на землю, автомобиль занесло. С трудом справившись с управлением, мужчины выбрались из машины и подошли к сбитому зверю, чтобы проверить, нельзя ли ему помочь. Но ему не требовалась помощь. А вот ученым после той ночи — да.

Чтобы как-то объяснять наше отсутствие раз в месяц, был пущен слух о ежемесячных экскурсиях далеко в горы. Не знаю, были ли обитатели Вереска легковерными, или им просто было все равно, но никакого подозрения мы не вызвали. С лесниками и экологами у нас вообще сложились очень хорошие отношения, которые на фоне общей борьбы с браконьерами переросли в дружбу.

Мужики из городка часто заходили к нам по вечерам, чтобы пропустить по рюмочке. Я не жаловал подобные посиделки: мне от отца по наследству передалась непереносимость алкоголя. Но однажды из разговоров я узнал, что в Вереск приехал таежный ветеринар, который будет помогать раненым животным. По словам изрядно поддатого лесника, стало ясно, что эта профессия очень редкая, так как помимо специализации требуется иметь подход к диким животным, а это дается далеко не всем.

Меня эта информация ничуть не заинтересовала. Ветеринар представлялся мне одышливым, грузным дядькой в мятой кепке. Именно так выглядел ветеринар, осматривающий недужных коров и прочую живность в Волчанке. У звериного доктора была круглая красная рожа с маленьким носиком-пимпочкой и невероятно сложное для детских языков имя — Фрол Саввинович. С подачи местных ребятишек и с учетом внешности и специализации дядечки имя сократили, и ветеринар стал известен как Крол Свиныч. Вот примерно таким Кролом Свинычем я и представлял себе таежного ветеринара.

Сивый помолчал пару минут, подождав, пока Марьяна перестанет хохотать взахлеб, а затем продолжил.

Несколько дней спустя я отправился к роднику за водой. Возвращаясь обратно с полными ведрами, я неожиданно услышал чей-то крик, раздающийся неподалеку.

Я остановился и прислушался, но крик больше не повторился. Решив, что мне послышалось, я направился было дальше, но тут снова раздалось: «Помогите!»

Бросив ведра, я помчался сквозь кусты, огибая пни и деревья, и так разогнался, что едва не ухнул в глубокую яму, вырытую прямо посреди поляны. При одном взгляде на нее я сразу понял, что она была выкопана браконьерами. Среди лесников эта ловушка была известна под названием «Медвежья яма».

На краю ямы, взывая о помощи, висела молодая девушка, из последних сил держась за вывороченный корень дерева. На дне ловушки были вбиты заостренные деревянные колья, и случись женщине сорваться, она бы погибла в мучениях. Не раздумывая ни минуты, я ухватил бедолагу за руку и одним махом выдернул из ямы.

Пока незнакомка, трясясь от ужаса, пыталась отдышаться, я с интересом разглядывал ее. Простой ситцевый сарафанчик, зацепившись за корягу, разорвался, косынка, завязанная концами назад, сползла на глаза, а лицо девушки было измазано землей. Но тогда она показалась мне сказочной феей.

Было в ней что-то такое, что сразу выдавало в ней доброго человека. Когда она поправила косынку, я увидел лучистые голубые глаза, смотревшие без всякого страха, и, несмотря на пережитый ужас, она приветливо улыбнулась мне.

— Кто соорудил этот ужас? — возмущенно спросила девушка. — Еще вчера здесь этого не было!

— Очевидно, браконьеры выкопали ночью, — пояснил я, присев на траву рядом с ней. — Это ловушка, она используется для охоты на крупного зверя.

— И ветеринаров, — сердито добавила незнакомка, поднимаясь с земли.

— Причем здесь ветеринары? — удивился я, тоже вставая на ноги.

— При том, что я тоже едва не поймалась, — объяснила она, отряхивая сарафан. — Если бы вы не подоспели, я бы погибла… Благодарю вас, вы спасли мне жизнь.

— Ну что вы, не стоит… — машинально ответил я и тут же вытаращил глаза. — Вы ветеринар?

Очевидно, у меня был очень комичный вид в тот момент. Девушка заливисто расхохоталась и кивнула.

— Ну да, я таежный ветеринар, приехала три дня назад, буду лечить животных, — подтвердила она.

— Я представлял вас совсем не такой, — смутившись, пробормотал я.

— Даже не знаю, радоваться мне или печалиться, — покачала головой девушка, — а могу я узнать имя своего спасителя?

— Меня зовут Федор, — представился я и отчего-то покраснел, — Федор Сиваев.

— Наталья Волконская, — девушка протянула мне руку и улыбнулась. — А что вы здесь делаете?

Пришлось выкладывать ей легенду об ученых-исследователях. Я предложил ей проводить ее до Вереска, мотивируя это тем, что она может провалиться еще в какую-нибудь яму. Она согласилась, но не успели мы сделать и двадцати шагов, как я вспомнил о брошенных ведрах. Пришлось нам сначала искать ведра, набирать воду, относить ее в общину, а потом уже идти в городок.

На дорогу, обычно занимавшую у меня от силы полчаса, в тот день ушло почти три часа. Мы шли не спеша, разговаривая обо всем на свете, но больше всего о животных, Наташа осматривала лес, а я любовался ею. Казалось, никогда прежде я не чувствовал себя так хорошо и спокойно. Простились мы очень довольные новым знакомством, и условились встретиться через пару дней, чтобы я мог показать ей лес. На самом деле, я не представлял, как проживу без ее улыбки эти два дня, но у Натальи были какие-то важные дела в городке.

Случай увидеть эту улыбку представился уже на следующий день. Рано утром я проснулся от заунывного волчьего воя, и сразу понял, что случилась беда. Так воет волк, когда попадает в капкан.

Я быстро оделся и выбежал из домика — действовать следовало незамедлительно. Волк по своей натуре свободное животное, и через некоторое время он начинает отгрызать себе лапу, чтобы вырваться из ловушки. К тому же, охамевшие браконьеры в основном ставили медвежьи капканы, чтобы уже наверняка, а это грозило серьезными последствиями.

Зверя мне удалось найти только через час. В лесу создается удивительный акустический эффект — кажется, что звук раздается близко, буквально за соседним деревом, а на деле оказывается, что до его источника около километра.

Я успел вовремя. Волк, попавший в капкан, был отцом большого семейства и обитал вместе с волчицей и кучей разновозрастных детей в норе неподалеку от нашей общины. Когда я появился, он уже начал грызть себе лапу. С помощью толстого сука, подобранного на земле, мне удалось разжать капкан, оказавшийся и в самом деле медвежьим, но зверь был в тяжелом состоянии. Лапа была сильно искалечена железными зубами капкана, да еще погрызена, и животное потеряло много крови. Я поднял волка на руки и понес его в Вереск.

Когда я прибыл на место, то сообразил, что не знаю, в каком домике живет Наташа. Было около пяти утра, городок еще не проснулся, и я не мог ходить в каждый дом и стучать в двери. Поразмыслив, я решил сходить к дому главного лесничего и спросить у него, где живет ветеринар. Положив волка на землю, я сходил до лесника, но на стук никто не отозвался, и я вспомнил, что Наталья еще вчера говорила мне, что Егор Филиппович собирается в город.

Вернувшись ни с чем, я неожиданно увидел Наташу, сидящую рядом с раненым волком прямо на земле и колдующую над его окровавленной лапой. Она ловко накладывала гипс и негромко разговаривала со зверем. Как рассказывала мне потом сама Наталья, для диких животных использовался специальный гипс, разработанный учеными в институте экологии. Дикое животное не придет к вам на перевязку, а потому пришлось позаботиться о материале, который не потребует снятия или замены. Гипс сохраняет свои естественные свойства и крепость на три месяца, необходимые для нормального заживления раны и сращивания кости, а потом пересыхает и становится хрупким, вследствие чего животное само от него избавляется, разбив случайно о камень или в прыжке. Но используется он только для животных, которые живут стаями: в этом случае, если кто-то из них теряет подвижность, то его будут кормить другие члены семьи.

Положив голову на здоровую лапу, зверь тихо лежал, кося глазами на доктора. Я не мог в это поверить… Дар (так мы его звали, хотя он и откликался через раз) был очень злобным и свирепым, даже некоторые из моей общины боялись его, хотя оборотни и волки не воюют, и то, что он так спокойно подпустил к себе человека… Это было невероятно…

Очевидно, Наташа сделала ему больно, потому что он вдруг дернулся, оскалил клыки и зарычал. Я напрягся и собрался было броситься ей на помощь, но она совсем не испугалась. Протянув руку, она ласково почесала волка между ушами.

— Ну, что ты, мальчик, не сердись, я же хочу тебе помочь, — улыбаясь, проговорила она.

Зверь успокоился, ткнулся носом ей в ладонь и неожиданно лизнул ей руку. Наташа засмеялась и продолжила перевязку. Когда гипс был наложен, волк поднялся и заковылял в лес. Девушка подняла голову и заметила меня.

— Федор! — обрадовалась она. — Что ты здесь делаешь? Соскучился?

— Есть немного, — улыбнулся я, — как насчет прогулки по лесу?

— С удовольствием, — ответила Наташа, занесла врачебные принадлежности в дом и мы отправились на прогулку.

Так началась наша дружба, которая крепла день за днем. Со временем мы очень сблизились, а через месяц у нас начался роман. Наталья была старше меня на четыре года, но мы не замечали этой разницы. Я знал, что она должна уехать в конце лета, и не мог позволить себе потерять ее. Когда до ее отъезда оставалось пара недель, я сделал ей предложение.

Честно говоря, я не был уверен, что она его примет, тем больше радости мне доставило ее согласие. Мы условились уехать из Вереска вместе, но я знал, что перед этим я должен буду рассказать ей свою тайну.

До нашего отъезда осталось два дня. В тот вечер, расставшись с Наташей, я дал себе слово поговорить с ней на следующее утро. Уйти мне в тот день пришлось очень рано, так как было полнолуние, и мы уходили в подвал до того, как стемнеет.

На утро после трансформации я чувствовал себя не очень хорошо, а потому вышел из подвала только к обеду. Остальные оборотни громко галдели на кухне, обсуждая пожар, произошедший ночью в Вереске. По словам Геруса, в три часа ночи неожиданно загорелась баня, от нее огонь перекинулся на близлежащие постройки, но пожар удалось затушить раньше, чем он перекинулся на дома. Я спросил оборотня, не приходила ли Наталья, и тот ответил, что не видел ее. Я собрался и направился в Вереск.

Там вовсю шли работы по устранению последствий пожара. Я обошел весь городок, зашел в дом Наташи, но нигде не мог отыскать ее. Главный лесник, заметив меня, сообщил, что ветеринар утром уехала в город.

Я был убит наповал этим сообщением. Наталья никак не могла уехать без меня, или хотя бы не объяснив причины. Но когда старик рассказал мне, что Наталья ночью ходила к нашей общине за помощью, а вернувшись, ничего не объясняя, принялась паковать вещи, я понял все.

— Натка тебе письмо оставила, — сказал лесник, вынимая из кармана свернутый пополам конверт, — просила передать.

Я поблагодарил мужика, взял письмо и пошел в общину. Едва углубившись в лес, я присел на первый попавшийся пенек, чтобы прочесть ее послание, и надорвал конверт. Правда, читать там было особо нечего.

Все письмо состояло из трех строчек. « Меня испугала не твоя сущность, но твоя ложь. Я не знаю, кто ты, но приняла бы любым, только не лживым. Почему, Федя?» В конверт была вложена половина фотографии, вот эта самая… Мы снялись на опушке леса за неделю до этого.

Это был настоящий удар, настолько сильный, что поначалу я не воспринял письмо всерьез. Ведь Наташа не могла действительно меня бросить… Я никогда не воспринимал любовь как что-то материальное, попросту не верил в нее… До того, как встретил Наталью.

Я растворился в ней без остатка, жил и дышал только ради ее улыбки, вся моя никчемная жизнь была сосредоточена на ней, и я знал, что она чувствует ко мне то же самое. Мы могли часами сидеть на берегу и смотреть на звезды, понимали друг друга, не говоря ни слова, и ощущали затопляющее с головой, истинное, исключительное счастье, видя свое отражение в глазах любимого человека. Разве могло все это исчезнуть в никуда?

Я решил ждать. Ведь она должна была вернуться рано или поздно, просто ей нужно было время, чтобы осознать и принять мою истинную, так пугающую ее сущность. Но через месяц в Вереске появился новый ветеринар.

Я пошел к главному леснику, чтобы поговорить с ним о Наташе, но он ничем не смог мне помочь. Однако, я узнал от него шокирующую новость.

— Наталья уволилась, не вернется она, — сказал мужик, раскуривая вонючую папироску, — Ленка, что заместо нее приехала, говорила, будто она ребеночка ждет, в декрет ушла.

— На каком она месяце? — спросил я.

— Не знаю, — ответил лесник, — да ты у Ленки спроси, она небось знает.

Ленка, обнаруженная мною в том домике, где раньше жила Наташа, сообщила, что не знает точно, какой у нее срок, но совсем маленький — живота еще не видно. Адрес она тоже не смогла мне сообщить, так как видела Наташу только в институте, который нанимал рабочих для Вереска.

Я поблагодарил ее и поплелся обратно, в голове вспугнутыми птичками метались перепутанные мысли. У меня был ребенок… Мой ребенок, моя плоть и кровь, единственное хорошее, что я сделал в этом мире, что создавало грань между добром и злом, что отличало меня от монстра. Мысль о сыне наполняла мою душу теплом и светом, позволяла чувствовать себя человеком… И я не собирался просто так отказываться от этого.

Той же ночью я покинул общину и отправился на поиски Наташи и своего ребенка. Добирался до Москвы пешком и на попутках, предпочитая не думать, как я буду разыскивать их в таком огромном городе. Вся сложность была в том, что, кроме имени и фамилии Наташи, я больше ничего о ней не знал.

Правда, раздумывать об этом мне долго не пришлось. Едва оказавшись в городе, я сильно сплоховал — не оценил суматохи бурной столицы. Наверное, сказалась юность, проведенная мною в тихой деревне, не говоря уже о жизни в сонном, спокойном лесу. Как бы то ни было, стоило мне выгрузиться из машины, подвозившей меня, и попытаться перейти дорогу, как раздался оглушительный визг тормозов, затем сильный удар и темнота.

Очнулся я уже в больнице, хотя и не сразу понял, где нахожусь. Белые стены, низкий потолок, белая лампа, светящая прямо в глаза… Все тело опутывали какие-то проводки, в голове слегка шумело. За дверями послышались шаги проходивших мимо людей, и одновременно до меня донесся их странный разговор.

— Это просто невероятно, доктор, — говорила, судя по звонкому голосу, молодая женщина, — все его страшные глубокие раны заросли буквально за два дня… И кости срослись… А ведь у него был открытый перелом.

— Результаты его анализов у вас, Оксана? — поинтересовался мужской голос.

— Да, Дмитрий Борисович, вот они, — ответила невидимая Оксана, — вы хотите показать их этим людям?

— Придется, ведь именно из-за них мы их и вызвали, — ответил врач, — вы уверены, что ничего не перепутали?

— Ну, что вы, как можно? — возмутилась девчонка. — А они нам поверят? Ведь таких анализов не может быть у человека! Если бы я самолично не брала у него кровь, то решила бы, что она принадлежит собаке… Или волку.

— Я пойду, поговорю с ними, а вы приведите пациента, — приказал Дмитрий Борисович, — чем быстрее его заберут, тем лучше.

Я молниеносно вскочил, сдирая с себя проводки, и подбежал к окну. Несмотря на то, что палата находилась на третьем этаже, на окнах были решетки. Не успел я обдумать план побега, как дверь за моей спиной скрипнула, и появилась медсестра в белом халате.

— Вы уже проснулись? — с преувеличенной доброжелательностью заговорила она. — Пожалуйста, пойдемте со мной, вас хочет видеть доктор.

Я заметил, что, несмотря на сияющую улыбку, глаза ее остаются настороженными, и она явно опасалась приближаться ко мне. А еще я почувствовал запах страха, волнами исходивший от нее.

Но выбора у меня не было. Я кивнул и вышел из палаты вслед за медсестрой. На повороте она слегка отстала, позволив мне ее обогнать, и я понял, что она боится поворачиваться ко мне спиной.

— Вам сюда, входите, — пригласила она, распахивая передо мной дверь и отступая назад.

Я медленно переступил порог комнаты. Посреди кабинета стоял огромный письменный стол, за которым сидел крупный мужчина в белом халате, а по другую сторону стола стояли два человека в строгих черных костюмах и внимательно изучали меня колючими взглядами. В руках одного из них была папка с какими-то бумагами.

— О, как замечательно, что вы пришли в себя! — расплылся в улыбке толстяк, сидящий за столом. — Прошу, входите! Эти люди хотят поговорить с вами.

— Зачем? И кто они? — спокойно спросил я, не продвигаясь ни на шаг в кабинет.

— ФСБ, отдел исследования сверхъестественных возможностей человека, — пояснил тот, что держал папку, вынимая из кармана красные корочки.

— А при чем здесь я? — поинтересовался я, удивленно приподняв брови.

— Видите ли, ваши анализы показали некоторое несоответствие с нормами организма человека, — начал объяснять другой парень, — не беспокойтесь, мы уверены, что с вами все в полном порядке, но, чтобы не осталось никаких сомнений, вам придется проехать с нами и пройти обследования.

— Почему их нельзя пройти в больнице? — спросил я.

— Наша больница не укомплектована необходимым оборудованием, — выкрутился врач, стреляя глазками на фээсбэшников.

Я молчал, обдумывая ответ, и вдруг ощутил сильную жажду. На столике у двери стоял графин с водой, и я, не задумываясь, протянул к нему руку. Очевидно, я сделал слишком резкое, стремительное движение, что присуще всем оборотням, и у одного из законников сдали нервы. Он сделал незаметное движение рукой, раздался щелчок, и в паре сантиметров от моего уха в косяк вонзился шприц, наполненный каким-то лекарством. Я вздрогнул, вскинул глаза на парня, и увидел в его руке пистолет, заряженный, по всей видимости, ампулами.

Развернувшись, я бросился в коридор, сбив с ног медсестру, напряженно прислушивающуюся к нашему разговору. За спиной слышался топот, а один из парней кричал в рацию: « Он уходит! Задержите его!»

Я мчался, не разбирая дороги, понимая, что если они догонят меня, то я уже никогда не увижу Наталью, просто сгнию в секретной лаборатории. Топот за спиной приближался, я выскочил в двери в конце коридора и попал прямо на лестницу, но тут дорогу мне преградил еще один мужчина в форме.

Он странно посмотрел на меня и улыбнулся, а затем, сунув руку за пазуху, вытащил точно такой же пистолет, что был у стрелявшего в меня парня. Я резко затормозил, мужчина вытянул руку вперед, прицелился и выстрелил. Расстояние между нами было не более пары метров, но ампула просвистела мимо моего уха и попала в преследователя. Догонявший меня парень рухнул на пол, а стрелявший сунул пистолет в карман, подскочил ко мне, схватил за руку и, не говоря ни слова, потащил за собой. Я подчинился, сам не зная, почему…

Парень затащил меня в маленькую комнатенку, заваленную всяким хламом. Он отбросил стоящие возле стены коробки, и я увидел маленькое окошко под самым потолком, безо всяких решеток.

— Давай, лезь! — приказал спаситель, ногой подпихивая к стене стул и дергая меня за руку. — За кустами стоит черная машина, садись в нее, тебя отвезут в убежище.

— Почему ты мне помог? — удивился я, забираясь на стул. — Что ты им теперь скажешь?

— Я оборотень, такой же, как и ты, — ответил парень, — работаю под прикрытием, чтобы помешать этим ублюдкам ловить нас и ставить свои поганые опыты. Я к ним больше не вернусь, на мое место придет другой.

— Спасибо, — кивнул я, открывая окошко.

— Не за что, шевелись живее! — крикнул парень, помогая мне забраться.

На улице меня и впрямь ждала машина, в которой сидели трое мужчин. То, что они тоже оборотни, я понял сразу, едва сел в машину: от них пахло волками.

— Ты в порядке, парень? — спросил тот, что сидел за рулем, трогая машину с места. — Меня зовут Ракус.

— Федор, — представился я, — куда мы едем?

— Домой, — улыбнулся мужчина постарше, сидящий рядом с ним, и повернувшись назад, протянул мне руку, — я Лайнус.

— Фенрир, — кивнул самый молодой, сидящий рядом, — очень приятно…

Так я оказался в общине, где всем заправлял Сайрус — самый лютый из всех ныне живущих оборотней, проклятый. Он нападал на всех без разбору, и смыслом его жизни было убить или обратить как можно больше людей. Фенрир, совсем юный, почти еще мальчишка, пытался во всем ему подражать, и постепенно сам становился похожим на Сайруса. Одной из устоявшихся традиций в этой общине была охота в полнолуние, когда оборотни, обернувшись, уходили в соседнюю деревню, находящуюся на опушке леса, в котором мы жили. Справедливости ради скажу, что не все были такими, как Сайрус и Фенрир, но у них просто не было выбора: по жестокости с предводителем мог сравниться только нынешний Волан-де-Морт.

У меня тоже не было выбора и, хотя душа рвалась на поиски Натальи, я понимал, что один ничего не смогу сделать, мне требовалась помощь. К счастью, умение себя контролировать позволяло мне сохранять рассудок. Обернувшись, я просто убегал подальше в лес и лежал там, пока луна не сходила на нет.

Но со временем я начал вызывать подозрения. Все оборотни возвращались с охоты залитыми кровью с ног до головы, на мне же никогда не было ни капли. И однажды кодекс доверия, установленный в общине самим Сайрусом, дал трещину.

Как-то во время обеда ко мне подсел ухмыляющийся Фенрир. Сказать, что мне этот зверь не нравился, значит — не сказать ничего. Я не понимал, как может умещаться столько ярости и жестокости в молоденьком мальчишке. Фенриру едва исполнилось шестнадцать лет.

— Привет, Федор, — ехидно поздоровался парень, накладывая себе на тарелку куски жареного мяса, — Сайрус сказал, что в ближайшее полнолуние мы отправимся на охоту вместе.

— С чего бы это? — спросил я, стараясь, чтобы голос звучал ровно.

— Он хочет тебя проверить, — ответил Фенрир, — ты всегда возвращаешься такой чистенький, словно и не охотишься вовсе, хочет убедиться, что ты действительно один из нас.

— Я же перевоплощался на его глазах, — возразил я.

— Это не мой приказ, а его, — пожал плечами мальчишка, — или ты против?

— Нет, конечно, — ответил я, лихорадочно соображая, как выкрутиться из этой ситуации.

Неделя, оставшаяся до полнолуния, пролетела быстро. Вечером перед охотой ко мне подошел Фенрир.

— В деревню из Москвы приехали туристы, кажется дети из какой-то заграничной школы, — сообщил он с хитрой улыбкой, — я слышал, что они пойдут в поход этой ночью, очень удобно.

— Ты решил напасть на детей? — ужаснулся я.

— Их нужно кусать, пока они юные, только тогда из них можно воспитать настоящих оборотней, — оскалившись, ответил Фенрир.

Теперь я точно не мог отпустить его одного, иначе никто из этих детей никогда не вернулся бы домой. Я еще не знал, что эта ночь навсегда изменит мою жизнь.

Оборотни даже в полнолуние могут общаться между собой, поэтому мы вышли из общины уже в облике монстров и направились в лес. Я сразу почувствовал человеческий запах, он притягивал, как магнит, но все попытки отвлечь Фенрира ни к чему не привели: после многочисленных убийств его обоняние стало, наверное, даже сильнее моего. Вскоре мы оказались на поляне среди множества палаток.

Все, что произошло дальше, я вспоминаю, как кошмар. Испустив дикий, звериный вой, Фенрир разорвал когтями первую попавшуюся палатку и полез внутрь, оттуда понеслись пронзительные крики ужаса. Из-под полотнища разорванной палатки выбрался светловолосый мальчишка и бросился бежать, но оборотень нагнал его и повалил на землю. Его пасть была измазана кровью, запах которой сводил с ума.

Я бросился на него и отшвырнул в сторону от перепуганного мальчика, но я был оборотнем, запах крови, проникая через ноздри прямо в мозг, напрочь лишал рассудка, в голове стоял туман… Я укусил мальчишку…

По рассказам других оборотней, стоит лишь капле крови попасть на язык — и все, у тебя моментально сносит крышу. Но вкус крови ребенка, напротив, отрезвил меня. Я отпустил испуганного, рыдающего мальчишку, чувствуя, как нутро наполняется лютой ненавистью к Фенриру, превратившему меня в настоящего монстра.

Очевидно, он понял все, потому что, едва поднявшись на ноги, бросился на меня. Мы катались по земле, истошно воя и грызя друг друга, я чувствовал, как из разодранного живота на траву стекает кровь, и знал, что он победит. Фенрир был сильнее меня, но, очевидно, в ту ночь мой ангел-хранитель не спал.

В какой-то миг, собрав все силы, я со всей мощью отшвырнул Фенрира ногами в сторону, секунду отдышался и приготовился к новой схватке, но нападения не последовало. Противник тихо стоял у дерева и не шевелился. Я поднялся с земли и подошел к нему.

Фенрир был мертв. Отлетев в сторону, он со всего маху напоролся на острый сук, оставшийся от обломанной ветки, и он пронзил ему горло насквозь.

Я просидел рядом с ним до утра. Когда начало светать, я снял его с сука и закопал здесь же, в лесу, а потом направился в общину.

Я не знал, как объяснить исчезновение Фенрира. Я знал, что его будут искать: он был любимцем Сайруса, а по запаху его крови, оставшейся на мне, вожак вполне мог понять, что случилось. И я знал, что в таком случае он убьет меня.

Когда я добрался до нашего домика, еще не совсем рассвело. В общине было тихо: большинство оборотней после трансформации отлеживались в лесу, возвращаясь не раньше обеда, а то и к вечеру.

Смыв кровь водой из бочки, стоящей во дворе, я вошел в домик, погруженный в собственные невеселые мысли, и увидел мужчину в мантии, сидящего за столом. Заметив меня, он оживился.

— Добрый день, — поприветствовал меня человек, — я ищу Сайруса.

— Его пока нет, — ответил я, проходя в дом и садясь на стул.

— Дело в том, что я явился по поручению Темного Лорда, — объяснил мужчина, — меня зовут Джон Нотт. Мы хотели бы принять в наши ряды оборотня, и Сайрус посоветовал нам взять парня по имени Фенрир. По его словам, он очень способный. Вы не знаете, как нам его найти?

В тот же миг я понял, как должен поступить. Находясь рядом с волшебниками, у меня было гораздо больше возможности отыскать пропавшего человека, к тому же, только так можно было скрыть факт гибели Фенрира. От меня требовалось принять решение молниеносно, и я его принял.

— Фенрир — это я, — человек в мантии внимательно осмотрел меня и улыбнулся.

— А фамилия у вас есть? — поинтересовался он.

— Сив… — забывшись, я едва не назвал свою собственную, но вовремя спохватился, — Сив… Сивый! Меня зовут Фенрир Сивый.

Так я оказался у Лорда. Мне стыдно в этом признаться, но я был у него на хорошем счету. Большинство людей, которых он требовал убить, я оставлял в живых, и мне даже удавалось убедить Волдеморта, что обращенный волшебник намного хуже мертвого, стоит лишь вспомнить, как относится к оборотням волшебное сообщество. Иногда после таких нападений я неделями отходил от Круциатуса, но спасенные жизни того стоили. Если бы я сказал, что за годы службы не убил ни одного человека, это было бы ложью. Мне пришлось стать оборотнем, таким оборотнем, какого желал видеть рядом с собой Темный Лорд, но если появлялась хоть единственная возможность сохранить жизнь человеку, я никогда ее не упускал.

Через три года службы мне удалось найти Наташу, вернее ее дом. От соседки я и узнал, что моя любимая погибла, а ребенок оказался в детском доме. У меня больше не было надежды быть вместе с Натальей, но я поклялся себе, что найду свое дитя, чего бы мне это не стоило. И вот, двадцать пять лет спустя я сдержал обещание.

Знаешь, чего я больше всего боялся все эти годы? Что погибну, так и не обняв своего ребенка, так и не сказав, как он дорог мне… Теперь я ничего не боюсь… Ни Азкабана, ни дементоров, ни смерти…

— Я не позволю отправить тебя в Азкабан, — горячо возразила Марьяна.

— Дамблдор никогда не отпустит меня на свободу, — покачал головой Сивый.

— Ничего, я неплохо умею убеждать, — улыбнулась Марьяна, поднимаясь на ноги и прихватывая поднос с чашками, — я зайду завтра. Спокойной ночи, отец.

— Спокойной ночи, — прошептал Фенрир, изумленно глядя вслед девушке, и улыбнулся.

Отнеся поднос с чашками на опустевшую кухню, Марьяна направилась к себе в комнату, чувствуя, что ей требуется серьезно подумать о сложившемся положении. Однако подумать не удалось: стоило девушке войти в спальню, как она сразу увидела Сириуса, валявшегося на ее кровати и хитро подмигивающего из-под одеяла. Справедливости ради стоит отметить, что спокойной эта ночь вовсе не была.

Наутро, пока довольный Сириус, громко распевая, плескался в душе, девушка оделась и пошла на кухню, твердо решив, что ей необходимо поговорить с Дамблдором и убедить его пересмотреть свое мнение насчет Сивого. Правда, она не была уверена, что хочет рассказать членам Ордена о своем родстве с Федриром. Тьфу, то есть с Фендором… Ай, блин, язык в узел завязался…

В попытке произнести правильно хоть одно имя оборотня, Марьяна вошла в кухню и сразу поняла, что в ней что-то не так. Обитатели дома с хмурым видом сидели за пустым столом.

— Доброе утро! — поздоровалась Марьяна, удивленно оглядывая кухню. — В чем дело? А где миссис Уизли?

— А где завтрак? — тоном старого склочника поправил ее Фред, вошедший следом вместе с Джорджем.

— У Мариуса болел живот, и Молли всю ночь с ним пропрыгала — таким маленьким детям нельзя давать лекарственные зелья, — объяснил профессор, выдирая изо рта Пенелопы край своей мантии. — Сейчас ребенок уснул, а вместе с ним и измотанная Молли.

— Значит, завтрака не будет? — испугался Джордж.

— Вы так говорите, словно собрались съесть мать на завтрак, — возмутилась Тонкс.— Мы вполне можем приготовить его сами. Я буду помогать!

— Нет! — сдавленным голосом воскликнули все и, увидев ее изумленный взгляд, смущенно опустили головы.

— Как же мы будем его готовить? — поинтересовался Рон. — Для этого нужно знать специальные хозяйственные заклинания… Кто-нибудь знает?

Лица присутствующих дружно повернулись к Гермионе, но та отрицательно покачала головой.

— Никогда не интересовалась ими, — смутилась девушка, пожав плечами.

— А малышам, между прочим, нужно готовить отдельно, — назидательно сообщила Луна.

— А что едят малыши? — спросила Марьяна, посмотрев на Снейпа.

— Мариус спит, Мариону кормит Нарцисса, а у Пенни по расписанию сегодня фруктовое пюре, — любезно ответил зельевар.

— Ничего, справимся своими силами, — оптимистично воскликнула Луна, вставая из-за стола и подходя к плите.

Члены Ордена с готовностью закивали и, присоединившись к Луне, выжидательно уставились на Марьяну.

— В чем дело? — удивилась девушка, оглядывая толпу.

— Ну, ты ведь умеешь готовить без магии? — с надеждой спросила Гермиона.

— Конечно, — вздохнула Марьяна, залезая в холодильник. — Профессор, какое пюре ест малышка?

— Любое, но сегодня ей положено банановое, — ответил Снейп, скептически оглядывая подопечную.

— Пока еще не положено, но мы положим, не переживайте, — успокоил его Фред.

— Это меня как раз и пугает, — язвительно ответил профессор.

— А что будем готовить? — задумалась Тонкс, открывая шкафчик, откуда немедленно загрохотала огромная кастрюля, чудом не надевшись ей на голову.

После недолгих споров в меню были утверждены овсянка, блинчики, горячие тосты, яичница, овощной салат и бутерброды с колбасой — слишком уж большую компанию предстояло накормить. По счастью, хоть миссис Уизли и предпочитала готовить при помощи магии, кухня все же была укомплектована необходимой техникой, хотя и волшебной. Изучив содержимое шкафов и холодильника, Марьяна, общим голосованием избранная шеф-поваром, принялась раздавать указания.

Луна, оценив размер тары, вывалившейся из шкафа, вызвалась варить кашу, Тонкс взялась ей помогать. Снейп, дотошно изучив тостер, принялся запихивать в него ломти хлеба. Хотя куски совершенно не подходили по калибру, никто не осмелился указать на это, боясь гнева профессора и предпочитая молча наблюдать, как зельевар, чертыхаясь сквозь сжатые зубы, посыпает пол крошками.

Гермиона и Драко, вооружившись ножами и разделочными досками, дружно сооружали бутерброды. Джинни и Грег, то и дело краснея, взялись за приготовление яичницы, Винс пытался помогать, наступая им на ноги. Рон и Гарри, выслушивая бесконечные указания Джорджа, строгали овощи на салат.

— Что здесь за столпотворение? — раздался веселый голос в дверях.

Все с надеждой повернулись на звук, ожидая увидеть бодрую миссис Уизли, способную избавить их от кухонной кабалы, но это был всего лишь Сириус.

— Завтрак готовим, — хором ответила мрачная бригада кулинаров.

— Кому помочь? — бодро поинтересовался Сириус, мимоходом одарив Марьяну, замешивающую блинное тесто, утренним поцелуем.

— Нам! — выкрикнул Рон, хотя им уже помогал Римус. — Иначе мы с этим салатом до обеда не управимся!

— А мне что делать? — торопился принести пользу Люциус.

— Завари чай, — предложила Нарцисса, укладывая дочку в люльку, стоящую на обеденном столе, — а я помогу Северусу.

— Мне не нужна помощь, — сердито отозвался зельевар, заглядывая одним глазом в тостер, точно алкаш в пустую бутылку.

— По-моему, как раз Северус должен заваривать чай, — усмехнулся Люциус, шарясь в шкафу в поисках заварки.

— Это почему еще? — проворчал Снейп, со зверским выражением лица разглядывая извлеченный из чуда техники абсолютно черный кусок.

— Ну, ты же у нас зельевар, — пошутил Люциус, и тут же увял, поймав фирменный взгляд Снейпа.

— Профессор, там есть колесико, можно отрегулировать жар, — отважно подсказала Гермиона, и щедрый зельевар одарил ее точь-в-точь таким же взглядом.

Больше всего проблем возникло с приготовлением пюре из банана: ничего похожего на блендер, миксер или хотя бы обычную терку Марьяна не нашла. Однако кажущаяся поначалу невыполнимой задача решилась на удивление просто — Фред отыскал в углу шкафа за кучей посуды обычную на первый взгляд мясорубку. Странным в ней было то, что она имела раструб сверху и сбоку, как и любая другая, ручку и винт, но ничего похожего на решетки и ножи. Поразмыслив, девушка пришла к выводу, что они, очевидно, внутри, и, решив не забивать себе голову ерундой, приказала Фреду крутить бананы. Заметив, что Крэбб мается без дела, Фред перепоручил ему задание Марьяны, все же пристально наблюдая за его действиями.

Обрадованный, что для него нашлась работа, Винс с таким энтузиазмом принялся вертеть ручку мясорубки, что тут же ее и отломил.

— Сила есть — ума не надо, — со вздохом прокомментировал Фред, а Гермиона, укоризненно взглянув на него, вернула ручку на место с помощью «Репаро» и ободряюще улыбнулась Крэббу.

— Чмяк! Чмяк! Чмяк! — раздалось у холодильника, и все испуганно заозирались.

— Еще один повар, — проворчал Снейп, обнаружив источник странных звуков.

— У меня яйца выпали, — смущенно пробормотал Гойл, бережно держа в охапке три яйца, еще столько же лежали на полу — всмятку.

— Да ты мутант! — восхитился Джордж, разглядывая неаппетитные лужи.

— Уже инвалид, — покачал головой Фред и повернулся к Джинни. — Сестренка, придется тебе найти другого ухажера: мама еще надеется понянчить внуков.

— А ну, заткнись, идиот!!! — заорала пунцовая Джинни, замахиваясь на брата сковородкой — все, кто стоял от нее по правую руку, дружно присели.

— Что случилось? — Драко положил нож и выглянул из-за спины Крэбба. — Гойл, тебе помочь?

— Угу, — кивнул Грег, обнимая уцелевшие яйца, словно родных детей.

— Драко, осторожно, не поскользнись! — закричала Гермиона, наблюдая, как любимый бодрым шагом направляется к Гойлу.

— Не поскользнусь, — заверил ее Драко, но не сдержал обещания. — Уй-ё-о-о-о!!! Это что за сопли?!!

— Ну, я же предупредила, — простонала Гермиона, бросившись поднимать Драко. — Ты в порядке?

— Да, ничего, — пробормотал парень, поеживаясь от неприятных ощущений. — Фред, погляди, я все спиной вытер, или там еще осталось?

— Почти все, — заверил Фред, с интересом оглядывая шелковую рубашку Малфоя цвета бордо, превратившегося теперь в цвет бурды.

— Пойду, переоденусь, — проворчал Драко и пошел наверх.

— Профессор, у меня руки заняты, вытрите, пожалуйста, яйца, — вежливо попросил Грег, направляясь к Джинни.

Челюсть Снейпа медленно поползла вниз, а глаза постепенно приобрели форму тостера. Члены Ордена быстро повернулись к своим ножам и сковородкам и затряслись от беззвучного хохота.

— Я вытру, — вызвалась отважная Луна, уходя за тряпкой.

— Крупно режешь, Рон, — авторитетно заявил Джордж, заглядывая через плечо брата на разделочную доску.

— Еще раз вякнешь, я тебе этот огурец целиком засуну… — вызверился Рон, правда, место назначения скрыл в тайне.

Овсянка стараниями Луны и Тонкс была почти готова, Марьяна дожаривала блинчики, а переодевшийся Драко помогал Гермионе красиво выкладывать на блюдо бутерброды, когда случилась новая напасть.

— Блин, да они чё, там застряли, что ли?!! — проорал Фред, возмущенно заглядывая в дупло мясорубки, которая всосала уже три банана, но не выдала в ответ ни грамма пюре, и яростно дернул ручку. — Работай давай, придурочный агрегат!

Агрегат, очевидно, обиделся и, натужено крякнув, плюнул в лицо Фреду непрожеванным куском банана, залепив ему все глаза. Увидев брата, выглядевшего так, словно его поразило страшное кожное заболевание, Рон согнулся от хохота.

— Ах, ты еще и ржать?!! — рассердился Фред, размахивая руками на манер вертолетного винта. — Сейчас получишь!

В попытке достать наглого братца Фред заехал Люциусу по голове, свернув набекрень кокетливую ленточку на его волосах, взлохматил не хуже миксера незатейливую прическу Луны в стиле русалки-водяницы и сбил с Поттера очки. Оказавшись без зрительного прибора в положении крота, Гарри присел на корточки и начал шарить руками по полу, пока ему на ладонь не наступил толкущийся поблизости Крэбб. Гермиона бросилась на помощь и буквально в последнюю секунду выхватила очки из-под ноги Винса.

— Все, ищите себе другого повара, — заявил обиженный Фред, прочищая глаза, и отправился умываться.

— Куда салат поставить, Марьяна? — спросил Римус, показывая большую салатницу, наполненную нарезанными овощами.

— Вон туда, на стол, и накрой, чтобы настоялся, — ответила девушка и махнула рукой, совсем позабыв, что держит сковородку.

Румяный блинчик, который она как раз собиралась снять со сковороды, взлетел вверх, перевернулся в воздухе и накрыл голову Люпина наподобие нарядной тюбетейки.

— Я желаю!!! — в ужасе закричала Марьяна, указывая на блин, который немедленно остыл.

— Может, это кто-нибудь снимет? — робко поинтересовался Римус, залихвастски выглядывая из-под блина, словно деревенский гармонист из-под картуза.

— Хорошая шляпа, Люпин, — ехидно похвалил Снейп, гордо прошествовав мимо с тарелкой, на которой возвышалась башня из подгоревших тостов.

— Спасибо, Северус, — улыбнулся незлобивый Римус.

— А главное — теплая, — продолжил неугомонный зельевар, опорожняя тарелку в мусорное ведро.

Полчаса спустя все, наконец, уселись за стол. Окончание кулинарных приключений ознаменовалось колокольным звоном, который организовала Тонкс, обрушив стоявшую в углу пирамиду из пустых кастрюль.

В целом, завтрак получился совсем неплохой. Яичница, которую слегка передержала на огне Джинни, пересохла и скрючилась, а на отсутствие на столе привычных тостов никто и не посмел жаловаться.

После завтрака девушки остались убирать посуду. Вытирая тарелки, Марьяна вспомнила, что нужно покормить пленников, но не посмела уйти и оставить кучу еще невымытых чашек на подруг. Оглядевшись, Марьяна заметила Гарри, допивающего чай и читающего утреннюю газету, которую выписывал Люпин.

— Гарри, ты не отнесешь завтрак Сивому и Беллатрисе? — попросила Марьяна.

Вид у Гарри немедленно сделался такой, словно его попросили помыть голову Снейпу, но парень все же кивнул.

— Что с тобой? — удивилась Марьяна, списав нервозность Гарри на счет Сивого. — Фенрир не тронет, не бойся… Ты же уже к нему подходил.

— Ладно, — быстро ответил Гарри, нагрузил поднос и понес его вниз.

— Что это у вас за погром был с утра пораньше? — миролюбиво поинтересовался Сивый, ответив кивком на приветствие Поттера.

— Мы готовили завтрак, — пояснил Гарри, сгружая половину тарелок и чашку с кофе.

— Ясно, — ухмыльнулся Фенрир, приступая к еде.

Обеспечив оборотня едой, Гарри поднялся и на негнущихся ногах подошел к Беллатрисе. Женщина сидела в постели, перелистывая журнал, принесенный сердобольной Луной. Увидев парня, она расплылась в хитрой улыбке.

— Поттер, замещаешь официанта? — усмехнулась она, принимая поднос. — А я уж думала, меня сегодня будут голодом морить.

— Начнешь выпендриваться — так и будет, — сердито сказал Гарри, пытаясь скрыть смущение.

— М-м-м, какая прелесть! — восхитилась Белла, увидев блинчики, а потом вдруг неожиданно окунула палец в миску со сметаной, сунула в рот, с удовольствием облизала его, не сводя с Гарри пристального взгляда, и хитро подмигнула.

Парень резко вскочил и, развернувшись, на крейсерской скорости помчался прочь из подвала, слушая, как в спину доносится довольный смех Беллатрисы.

— За посудой зайти не забудь! — крикнула она, перед тем, как за Гарри закрылась дверь подвала.

— Во что ты играешь, Белла? — спросил Сивый, расправившись с завтраком.

— Игры закончились, Фенрир, — с лица женщины сползла улыбка, все это время озарявшая его, — теперь все слишком серьезно.

День пролетел как-то незаметно. К обеду, который приготовила миссис Уизли пришли Билл и Флер — им вместе с мистером Уизли завтра следовало возвращаться в Болгарию по делам Ордена, который усиленно занимался вербовкой сторонников.

Марьяна сразу после завтрака сходила в свою комнату и отправила письмо Дамблдору с собственной совой, которую она после долгих раздумий назвала Никой в честь богини победы — как символ будущей схватки с Волдемортом.

— Поспеши, милая, — погладив сову по перышкам, попросила Марьяна, — мне нужно, чтобы он явился как можно скорее.

Ника мигнула, тихонько ухнула и, почесав девушку клювом за ухо, снялась с ее плеча и вылетела в открытое окно.

После обеда все разошлись по комнатам. Снейп, прихватив Пенелопу вместе с ее высоким стулом, закрылся в лаборатории, откуда немедленно потянуло жженой резиной. Гермиона, призвав на помощь Драко, обложилась книгами: ей не давал покоя медальон, увиденный ею у Беллатрисы. Близнецы, воодушевленные утренним падением Драко, заперлись в своей комнате и принялись разрабатывать новый товар под рабочим названием «Упадушка». Из того, что они, захлебываясь от восторга, пытались объяснить всем и каждому, было понятно, что это будет что-то вроде шарика, который при броске под ноги врага, оказавшись на полу, должен расплыться скользкой лужей.

Покормив Беллу и Фенрира, Марьяна вернулась в гостиную и задремала на диване. Когда она проснулась, за окном уже смеркалось, а разбудил ее веселый щебет Флер, с увлечением рассказывающей Луне, что она хочет предпринять для улучшения внешности.

— Ты и так очень красивая, — ответила Луна, тщетно пытаясь сосредоточиться на вязании, и, зная девушку Рона, Марьяна была уверена, что именно это она и имеет в виду.

— Спасибо, Луна, — благодарно улыбнулась Флер, — я только хотела проколоть пупок и вставить туда сережку с камушком.

— Вы, мисс Делакур, еще бы якорь туда вкрутили, тогда вас точно заметят, — нарисовавшись в гостиной, заявил вредный зельевар, яростно тряся Пенелопу — девочка хныкала и сердито махала ручонками, что вполне объясняло плохое настроение Снейпа. — Вам что, девушки, заняться нечем? Тогда спешу сообщить, что Молли опять возится с ребенком, а мужская половина Ордена давно щелкает зубами на кухне.

— А вы значит, для разнообразия, решили пощелкать в гостиной? — съязвила Марьяна, со вздохом поднимаясь с дивана и направляясь на кухню, за ней, пряча улыбки, потянулись остальные.

В отличие от завтрака, приготовление ужина прошло в более мирной обстановке, если не считать того, что Тонкс опрокинула на пол бутылку с подсолнечным маслом, на котором Марьяна жарила разнокалиберные котлеты, налепленные близнецами — в диапазоне от фрикадельки до футбольного мяча. Масло разлилось по полу, Гермиона поспешила за тряпкой.

В этот момент в кухню стремительным шагом вошел Снейп, по счастью без Пенелопы, и его с готовностью приняла лужа имени Нимфадоры Тонкс. Профессор совершил изящный пируэт на одной ножке, ласточкой пролетел через всю кухню, точно фигурист в битве за золотую медаль, лбом открыл дверь и с громким матом исчез в саду. Особую элегантность выступлению конькобежца, по словам Луны, придала роскошно развевающаяся за спиной мантия.

Когда минуту спустя профессор, весь в снегу, появился на кухне, члены Ордена с трудом сохранили серьезные выражения на лицах. Легче всего было Гермионе: та, низко наклонившись, вытирала масляную лужу, старательно не поднимая глаза на Снейпа. Сделав каменное лицо, зельевар, не говоря ни слова, прошествовал мимо и скрылся наверху.

Сова у Марьяны была достаточно быстрая, а потому девушка почти не удивилась, когда увидела Дамблдора, выходящего из камина. После получаса беседы ни о чем, старик наконец спросил, зачем она его пригласила.

— Это насчет Фенрира, — замялась Марьяна, — я бы хотела узнать, что с ним будет.

— Он отправится в Азкабан и, учитывая его послужной список, скорее всего получит поцелуй дементора, — спокойно ответил Дамблдор.

Марьяна похолодела — что такое поцелуй дементора она знала из рассказов Гермионы.

— Профессор, а если мы ошибаемся? — проговорила Марьяна по возможности спокойным голосом. — Он не похож на агрессивного маньяка.

За столом повисла тишина — все с изумлением посмотрели на Марьяну. Сириус удивленно захлопал глазами.

— Он Пожиратель смерти и один из самых лютых оборотней на планете, — напомнил ей Дамблдор.

— Я знаю, — Марьяна не оставляла попыток убедить старика, — но, возможно, он был вынужден… Почему бы вам не поговорить с ним?

— Мне нечего ему сказать, — пожал плечами Дамблдор.

— А может, ему — есть, — возразила девушка — половина стола уже смотрела на нее, как на ненормальную, но ей было все равно.

— Марьяна, — ласково сказал старик, — Фенрир за время службы Волдеморту убил двенадцать человек, и еще шестьдесят семь ранил. Теперь они оборотни.

— Но они ведь живы, — быстро возразила Марьяна, — что мешало ему убить и их тоже?

— Я не знаю, — ответил Дамблдор, — но до того, как он попал к Лорду, он разорвал девятнадцать детей.

— Может, это был не он? — настаивала девушка. — Может, это был другой Сивый?

— Да что с тобой, Марьяна? — испугался Сириус. — Он же напал на меня при тебе?

— Это из-за медальона, — ответила Марьяна, — он видел его на м… на мне… И решил, что ты его украл.

— Значит, в его глазах я выгляжу идиотом? — рассердился Сириус. — Украл, напялил и хожу по дому у тебя на глазах?

— Никакого другого Сивого нет, Марьяна, забудь об этом, — кивнул Дамблдор и, пресекая дальнейшие возражения, поднялся на ноги. — Мне уже пора, спасибо за ужин, спокойной ночи.

— В чем дело, Марьяна? — озабоченно спросила Гермиона, когда они убирали со стола.

— Просто я подумала, что мы можем ему помочь, — уклончиво ответила девушка, погруженная в собственные мысли.

Ночью, слушая тихое сопение Сириуса, Марьяна пыталась принять решение. Что ж, если Дамблдор не хочет дать отцу ни единого шанса, она сама даст его ему.

Марьяна осторожно выбралась из объятий любимого и накинула халат. Тихо выйдя из комнаты, она забралась в кладовку, нашла одежду Сивого и поспешила в подвал. Фенрир мирно спал, чему-то улыбаясь во сне.

— Фенрир… — девушка осторожно тронула его за плечо, — Фенрир, проснись…

— Что такое, дочка? — Сивый сразу открыл глаза.

— Дамблдор собирается отправить тебя в Азкабан, — прошептала Марьяна.

— Я догадывался, — грустно ответил Сивый.

— Я уже потеряла маму, и не собираюсь терять тебя, — твердо сказала Марьяна.

— Ты не сможешь его убедить, — покачал головой отец.

— Знаю, я уже пыталась, — кивнула девушка, — но я хочу быть уверена, что ты в безопасности.

— Что ты собираешься делать? — удивился Фенрир, во все глаза глядя на дочь.

— Ты должен уйти, — с трудом выговорила Марьяна, — скрыться там, где тебя не будут искать.

— Я тебя не оставлю, — запротестовал Сивый.

— Но ты должен, ради меня, — по щекам Марьяны потекли слезы, — прошу, уходи… Я хочу знать, что ты в порядке.

— И где меня не будут искать? — спросил Фенрир, вытирая лицо дочери.

— В Вереске, — ответила она и, заметив, что он пытается возразить, быстро сказала, — они ожидают, что ты сразу бросишься с докладом к Волдеморту, им будет не до того, чтобы обыскивать Богом забытые общины, а Россия далеко отсюда.

— Как же я попаду туда? — удивился Сивый.

— Вот, возьми вещи, — обрадовавшись, что отец согласился, Марьяна быстро сунула ему теплую одежду, — я тебя отправлю, на это моя сила распространяется, так сказано в книге.

— Как это снять? — спросил Сивый, указывая на цепь, зачарованную Люпином.

— Я желаю, — прошептала Марьяна, дотронувшись до холодного металла.

Кандалы, опоясывающие ногу Фенрира, свалились на пол. Потревоженная шумом Беллатриса беспокойно заворочалась на кровати. Сивый и Марьяна в ужасе замерли.

— Что будет, когда они узнают? — с беспокойством спросил Фенрир.

— Мне все равно, — покачала головой девушка, — главное, что ты будешь уже далеко. Одевайся скорее!

Сивый натянул на себя свитер и теплую куртку, быстро зашнуровал ботинки, и Марьяна осторожно повела его наверх. Дом мирно спал, и через минуту они уже были во дворе.

— Береги себя, — прошептал Фенрир, и глаза его подозрительно заблестели.

— Ответь мне на два вопроса, — попросила Марьяна, тоже с трудом сдерживая слезы.

— Что угодно, — кивнул отец.

— Я попытаюсь больше узнать о твоем проклятии, и постараюсь найти твою первую жертву, — сказала Марьяна, — а потому ответь, куда ты укусил того мальчика в ночь, когда погиб настоящий Фенрир?

— В плечо, — ответил отец, показывая местоположение укуса, — я никогда этого не забуду.

— И еще скажи, мне следует чего-то опасаться? Как полуликану? — этот вопрос Марьяна сознательно сберегла напоследок.

— Ярости, — немного помолчав, кивнул Сивый, — если она овладеет тобой настолько, что ты не сможешь ее контролировать, твоя звериная натура может взять верх, и тогда ты способна напасть на человека. Но речь идет не просто о злости, а о такой ярости, которая застилает глаза и заставляет забыть обо всем, а это бывает крайне редко.

— Спасибо, отец, а теперь уходи, — попросила Марьяна, нервно оглянувшись, — вдруг кто-то проснется…

Они вышли за калитку и Фенрир крепко обнял ее. Когда объятия разжались, Марьяна отвернулась, чтобы он не видел ее слез, вынула из кармана вторую половину фото с изображением матери и вложила в карман куртки отца.

— Достанешь, когда будешь на месте, — предупредила она, заметив его вопросительный взгляд.

— Я тебя еще увижу? — спросил Фенрир.

— Я найду тебя, когда все закончится… Прощай… — прошептала Марьяна.

Она прикоснулась к лицу Сивого и мысленно пожелала перенести его в Вереск. Раздался тихий хлопок и отец исчез.

— Удачи, папа… — грустно улыбнулась Марьяна и, вытерев слезы, пошла в дом.

Ну, надеюсь долгое ожидание вас не разочаровало :-)

Марьяна не спала всю ночь. Прижимаясь к сладко спящему Сириусу, слушая его размеренное дыхание, она снова и снова думала о Фенрире. Удалось ли ей отправить отца туда, куда она планировала? Приняли ли его обратно в общину после того, как он пропал двадцать пять лет назад? В безопасности ли он? На все эти вопросы не было ответов, и Марьяна знала, что получит их не скоро.

На смену тяжелым мыслям пришли другие, столь же неприятные. Она со страхом думала о завтрашнем дне, когда станет известно, что Фенрир пропал. Смогут ли друзья понять ее? Или отвернуться, обидевшись на ее недоверие? Нет, этого не случится… За то время, что Марьяна провела на Гриммо, она достаточно хорошо узнала этих людей, и была уверена, что несмотря ни на что, ее друзья поймут ее и простят. Иначе и быть не могло.

Несколько раз девушка начинала дремать, но тут же просыпалась в холодном поту, растревоженная одним и тем же кошмаром — Фенрир — израненный, весь в крови, в разодранной одежде — загнанный в угол толпой дементоров, с криком размахивал серебряным распятьем, пытаясь отогнать чудовищ. Дементоры виделись ей бесплотными фигурами с пустыми глазницами, замотанными в черные мантии и сидящими верхом на вороных конях.

В результате к пяти часам утра Марьяна, сама похожая на один из своих кошмаров, поняла, что ей уже не заснуть и поплелась в ванную. Быстро приняв душ и одевшись, девушка выскользнула за дверь и направилась к Беллатрисе. В доме стояла сонная тишина, обитатели досматривали утренние, самые сладкие и крепкие в такое время сны.

Беллатриса выглядела спящей, но стоило девушке приблизиться к ее кровати, как она тут же открыла глаза. Женщина была бледной и, пошевельнувшись, болезненно поморщилась.

— Что с вами, Беллатриса? — забеспокоилась Марьяна, настороженно оглядывая ее.

— Ноги… — простонала Белла, вновь скривившись от боли. — Кое-кто забыл принести мне вчера Обезболивающее.

— Простите меня, — Марьяна покраснела от стыда, — я просто…

— Была занята беседами с новоприобретенным отцом, — усмехнувшись, закончила за нее Беллатриса.

— Вы слышали? — обомлела девушка. — Я думала, вы спите…

— Нет, я не спала, — Белла явно наслаждалась замешательством Марьяны, — я вообще мало сплю… А уж если прибавить к этому милое чувство, словно ноги пропускают сквозь отжимной каток, так тут тем более не до сна.

— А сейчас у вас есть боли? — спросила Марьяна, сгорая от стыда.

— Немного, — пробормотала Белла, хотя, судя по ее лицу, она явно преуменьшила свои ощущения.

— Сейчас вернусь, — пообещала девушка и помчалась в лабораторию.

Вернувшись через минуту с флаконом зелья, Марьяна напоила Беллатрису лекарством и присела рядом. Женщина помолчала пару минут, прислушиваясь к своим ощущениям, и вскоре более свободно повернулась на кровати, уже без болезненной гримасы, и с ее лица постепенно отступила мертвенная бледность.

— А ведь Сивый подозревал что-то насчет тебя, — неожиданно сказала она, подмигнув девушке, — он говорил, что ты пахнешь как-то странно, не так, как обычные оборотни… Он почувствовал это еще в тот день, когда попал к вам в плен.

— Почему же он раньше ничего не сказал? — с горечью прошептала Марьяна.

Ей внезапно вспомнилась ночь в лесу, когда члены Ордена спасали Джонни. Сивый набросился на нее, хотел загрызть, но не сделал этого… Она думала, что это потому, что в ней течет волчья кровь, но теперь была уверена, что его остановил зов сердца. Вспомнился Фенрир, навалившийся на нее после возвращения из Малфой-менора, и то, с каким удивлением он обнюхивал Марьяну. Она думала, что он облизал ее из-за крови, текущей по разбитому лицу, но теперь-то она знала, что он не кровожаден, и внезапно явилось понимание, что это было проявление нежности, как у волков, выхаживающих своих детенышей. Она вспомнила ту секунду, перед тем, как Снейп заклинанием сбросил Сивого с Марьяны, и шок, с которым оборотень посмотрел на нее. Он ведь и сам тогда не понял, что произошло. Сколько раз после того он пытался ее обнюхать, пытался понять, что означает это влечение… Язык ликанов… Нет никакого языка… В тот день в Москве на лестничной клетке Сивый говорил по-русски…

— Эй, грязнокровка, ты в порядке? — удивленно спросила Белла, щелкнув пальцами перед носом Марьяны.

— Э-э-э… да… — вздрогнув, девушка пришла в себя, — я, пожалуй, пойду, скоро завтрак. Я принесу тебе поесть.

— Только не забудь, — весело ответила Беллатриса, снова вгоняя Марьяну в краску, — а лучше отправь Поттера.

— Гарри? Зачем? — удивилась девушка, на миг забыв о своих проблемах.

— Хочу, чтобы герой магического мира покормил меня с ложечки, — усмехнулась Пожирательница, стягивая с тумбочки журнал и раскрывая его.

— Ты же сама можешь есть, — Марьяна еще сильней захлопала глазами.

— Это шутка, Марь… грязнокровка, — фыркнула Белла и скрылась за журналом.

Девушка, услышав, как Беллатриса почти назвала ее по имени, вполне искренне улыбнулась и пошла наверх. Миссис Уизли уже проснулась и гремела посудой на кухне, на все корки костеря криворуких поваров. Услышав гневный крик: « Почему, интересно мне знать, машинка для превращения сырых яиц в вареные забита давлеными бананами?» Марьяна ахнула и на цыпочках побежала в свою комнату, надеясь не попасться на глаза миссис Уизли.

Сириус еще спал, ласково обняв подушку. Марьяна присела на кровать и нежно погладила его по плечу. Сириус улыбнулся, что-то мурлыкнул, подтянул подушку к себе и горячо поцеловал. Девушка зажала рот рукой, чтобы не засмеяться, но в следующую минуту ей стало стыдно. Она осторожно прилегла рядом с ним, вытянула подушку из объятий любимого и забралась в кольцо его сомкнутых рук. Сириус что-то пробормотал во сне, потянулся и открыл глаза.

— Доброе утро, — улыбнулась Марьяна, целуя любимого.

— Доброе утро, — кивнул Сириус и с удивлением оглядел девушку, — ты почему в платье?

— Ходила навестить Беллатрису, — ответила девушка.

— А меня навещать лучше без платья, — игриво подмигнул Сириус и запустил шаловливые руки ей под юбку.

В результате они спустились к завтраку самыми последними. Члены Ордена поприветствовали их и продолжили прерванную беседу. Марьяна села между Гермионой и Сириусом и оглядела стол.

— А где миссис Уизли? — спросила она, накладывая Сириусу овсянку.

— Понесла Белле завтрак, сейчас вернется, — ответила подруга, заботливо намазывая бутерброд для Драко.

— А Беллатрисе так хотелось, чтобы это сделал Гарри, — усмехнулась Марьяна, поставив под нос любимому тарелку с кашей.

Гарри, сидевший напротив Марьяны, покраснел, как маков цвет, и поспешно склонился над яичницей. Рон, что-то увлеченно рассказывающий другу, озадаченно посмотрел на него. Через секунду из подвала раздался испуганный крик, затем топот ног на лестнице, а через секунду в кухню ворвалась растрепанная миссис Уизли.

Марьяна обомлела. Подвал… Как она могла забыть? Ну все, начинается…

— В чем дело, Молли? — настороженно спросил Снейп, и рассеянно сунул в рот ложку яблочного пюре, которым кормил Пенелопу.

— Фенрир сбежал!!! — закричала миссис Уизли, рухнув на стул.

— Не может быть! — возразил Люпин, опуская на стол чашку с кофе. — Он бы не смог снять Укрепляющие чары, которые я наложил на цепи.

— Но он пропал! Кандалы сломаны! — воскликнула миссис Уизли, оглядывая остальных, словно искала поддержки.

— Нужно обыскать дом! — решительно сказал Сириус, поднимаясь на ноги, и вдруг осекся, поглядев на Марьяну. — Ты ведь была в подвале час назад! Ты видела, что он пропал, и ничего не сказала!

— Вчера ты усиленно защищала его перед Дамблдором, но он не стал тебя слушать, — прокурорским тоном заявил Рон, — а сегодня Сивый таинственным образом исчезает, сняв заклинания, которые может убрать только волшебник.

— Или Радана… — добавил Гарри, недоуменно глядя на девушку.

— В чем дело, Марьяна? — резко спросил Сириус, сверля девушку взглядом.

Марьяна судорожно вздохнула, понимая, что ее загнали в угол, и едва сдерживая себя, чтобы не заплакать. Обвиняющий, жесткий тон, которым с ней разговаривали друзья, резал по сердцу, словно один из ножей, подаренных Сириусом. Но больнее всего было слышать голос любимого, голос, в котором явно слышались презрение и разочарование.

— Я… — горло перехватило спазмом, Марьяна с трудом взяла себя в руки, сглотнула горький комок и предприняла вторую попытку, — это я… отпустила его.

Она опустила глаза, только чтобы не видеть тех взглядов, которые — она точно знала — вынести не сможет. Члены Ордена удивленно посмотрели на нее, потом друг на друга.

— Ты что, спятила совсем со своей добротой? — сердито закричал Сириус, глядя на нее, как на сумасшедшую.

— Немедленно заткнись, Сириус Блэк!!! — рявкнула Гермиона и крепко обняла подругу за плечи, прижав ее к себе.

— Она отпустила Сивого! — ткнув пальцем в Марьяну, заорал Сириус, словно Гермиона была тупая или глухая.

— Она никогда ничего не делает просто так! — возразила Гермиона, и глаза ее полыхнули яростью. — Значит, на это у нее была причина!

— Как бы то ни было, нам всем хочется ее узнать, — тихо сказал Люциус.

Марьяна подняла голову и посмотрела на Сириуса. Встретившись с ним взглядом, она едва ли не кожей почувствовала негатив, волнами исходящий от него. Попытавшись все объяснить, она открыла рот и к горлу подступили рыдания. Поняв, что она сейчас просто не сможет говорить, девушка вскочила, вылетела из кухни и побежала наверх. Оказавшись в спальне, она упала на кровать и, ощутив остатки тепла нагретого их телами одеяла, судорожно вздохнула и разрыдалась.

— Как ты мог?!! — наскочила Гермиона на Сириуса, едва наверху смолкли шаги Марьяны. — Если ты ее любишь, то должен ей доверять! С какой стати ты на нее напустился, даже не выяснив причину ее поступка?

— Я же не хотел… — пробормотал Блэк, моментально сделавшись меньше ростом при виде разъяренной Гермионы.

— Я поговорю с ней! — воскликнула девушка, вскакивая со стула.

— Лучше я! — выкрикнул Сириус, опережая ее.

— Я ее подруга!

— А я ее… мужчина!!!

— Ты ее обидел!

— Вот и извинюсь!!!

— Лучше я!

— Нет, я!

— Молча-а-ать!!! — неожиданно взревел Снейп таким басом, что все подскочили, а Пенелопа испуганно вздрогнула и залилась нервным плачем.

С каменным лицом, которым он когда-то пугал первоклашек, зельевар поднялся на ноги. Сунув Пенелопу удивленно моргающей Тонкс, он подошел к шкафчику, где с недавнего времени хранил небольшой запас Успокоительных зелий (уж больно неспокойной была жизнь на Гриммо, а бегать каждый раз туда-обратно Северусу надоело), достал оттуда три пузырька и вернулся к столу.

— Выпить! — приказал профессор, со стуком поставив один из флаконов перед Гермионой, а второй перед Сириусом.

Взглянув на перекошенное от ярости лицо зельевара, ни один не осмелился спорить. Удовлетворенно кивнув, Снейп положил последний пузырек в карман и вышел из кухни.

— Блин, я чуть в штаны не напустил, — пробормотал Джордж, проводив взглядом мелькнувший в дверном проеме край черной мантии.

— И я тоже, — нервно икая, кивнул Винс и заел стресс шоколадным пирожным.

— Наверное, Дамблдора надо вызвать? — несмело предположила миссис Уизли.

— Пойду, отправлю ему сову, — согласился Люциус, вставая со стула. — Ах, нет, Кракус охотится… Драко, я возьму твоего филина?

— Демиэн тоже улетел, — ответил Драко, обнимая Гермиону за плечи.

— Возьмите Буклю, мистер Малфой, — предложил Гарри, и Люциус, благодарно кивнув, пошел наверх.

Марьяна все еще горько всхлипывала, уткнувшись лицом в подушку, когда вдруг услышала скрип двери и тихие шаги. Затем на кровать кто-то сел и ей на плечо легла теплая рука. Девушка вытерла глаза, села на кровати и, обернувшись, с удивлением увидела перед собой профессора. Снейп молча протянул ей флакончик с зельем.

Радуясь отсрочке, когда придется давать объяснения, Марьяна схватила пузырек, откупорила и залпом опустошила, даже не заметив его вкуса. Зельевар продолжал безо всяких эмоций наблюдать за ней.

— А я думала, что это Гермиона, — прошептала Марьяна,чтобы хоть что-нибудь сказать.

— Мисс Грейнджер едва не побила Блэка, и я решил, что им самим не помешает успокоиться, — заметил Снейп, и девушка с изумлением увидела веселую улыбку на его лице.

— Он хороший… — улыбнулась в ответ Марьяна.

— Вы можете рассказать, что произошло? — без нажима спросил зельевар. — Почему вы отпустили Сивого?

— Он мой отец! — глубоко вздохнув, выпалила Марьяна, боясь, что если задумается хоть на минуту, то ей не хватит смелости произнести это.

— Вы уверены, что нет никакой ошибки? — брови Снейпа удивленно поползли вверх, но он быстро взял себя в руки.

— Ни малейшей, — покачала головой Марьяна и, не вдаваясь в подробности, рассказала профессору о медальоне и фотографии.

— Скоро прибудет Дамблдор, вы должны будете рассказать ему… — проговорил немного огорошенный Снейп, — он поймет, я уверен.

Марьяна грустно улыбнулась и кивнула, а зельевар погладил ее по плечу, поднялся и вышел за дверь. Однако ей не пришлось долго быть одной. Десять минут спустя, хотя Марьяне показалось, что прошло несколько мгновений, в дверях показалась Гермиона. Она подошла к кровати, села рядом с подругой и крепко обняла ее. Марьяна судорожно всхлипнула, уткнулась лицом в пахнущие ванилью волосы Гермионы и расплакалась.

Гермиона молча гладила подругу по спине, пока слезы, наконец, не иссякли, а затем взяла ее за руку и повела вниз. Члены Ордена, внимательно слушающие что-то увлеченно рассказывающего Снейпа, замолкшего при виде Марьяны, с жалостью посмотрели на заплаканную девушку.

— Кажется, вы хотели что-то сказать? — с нажимом произнесла Гермиона.

Друзья смущенно молчали, исподтишка поглядывая друг на друга. Гарри первым решил прервать неловкое молчание.

— Марьяна, послушай… — несмело начал он, оглядываясь на остальных в поисках поддержки. — Мы же не знали… Нам очень жаль.

— Нам все равно, кто твой отец, и мы любим тебя, как и прежде, — спокойно добавил Люциус, и Нарцисса согласно кивнула.

— Даже если бы ты была дочерью самого Волан-де-Морта, ты все равно осталась бы нашим другом, — торжественно провозгласил Фред.

— Ты, кстати, подумай об этом — помнится, Белла на полном серьезе предлагала тебе стать его дочерью, — весело добавил Джордж, вызвав всеобщий смех.

— Спасибо… — смеясь, сказала Марьяна, чувствуя, как отпускает напряжение, — простите, что я не сказала сразу…

Она обернулась, ища глазами Сириуса. Тот стоял рядом с Роном и робко смотрел на нее, затем медленно приблизился.

— Прости, девочка моя… — еле слышно пробормотал он, — я полудурок…

— А на мой взгляд — полный идиот, — с оттенком самодовольства заявил профессор.

— Ладно, давайте уже завтракать, — засуетилась миссис Уизли. — Нужно отнести Беллатрисе еду — я уронила поднос, когда увидела, что Сив… Фенрир пропал.

Все радостно загомонили, рассаживаясь за столом, только Гарри под предлогом, что он уже поел, взял поднос у миссис Уизли и направился в подвал.

— С каких это пор Поттер заделался сестрой милосердия? — ехидно поинтересовался несносный зельевар.

— Что плохого в том, что мальчик хочет сделать доброе дело? — рассердилась миссис Уизли.

— Он в последнее время вообще странный, — донесся до Марьяны тихий голос Рона, разговаривающего с сидящей рядом Луной. — Недавно спросил у меня, нормально ли это, если девушка будет старше парня?

— И что ты ему сказал? — тут же влез Фред, развесивший уши по другую сторону от брата.

— Конечно, я сказал, что это нормально, — заверил Рон, — у него и так с девушками проблемы, нет ничего плохого в том, что он будет встречаться с девчонкой старше на пару лет. Плохо, что он все время один.

— Плохо, что у тебя вместо головы репа, — расстроился Фред. — Ну, с чего ты взял, что разница будет всего пару лет?

— В прошлом году, когда он расстался с Чжоу, я часто замечал его пристальные взгляды в сторону Лилианы Корбин, которая училась тогда на седьмом курсе, — пояснил Рон, пропустив мимо ушей оскорбление брата, — потому и решил, что ему нравятся девушки постарше.

— Лилиана Корбин? — удивленно уставился на него Джордж. — Это та слизеринка, худая и длинная, брюнетка с огромной копной волос на голове?

— Точно, — кивнул Фред, — похоже, наш Гарри сошел с ума…

«Сошедший с ума» Гарри как раз снова возник на кухне, а потому разговор сам собой прекратился. Уши у парня были помидорного цвета, и он задумчиво потирал щеку.

— Что с тобой, Гарри? — удивилась Гермиона. — Белла тебя обидела?

— Нет, — поспешно сказал Гарри, и его лицо приобрело цвет ушей, — она… не обидела.

Мирная беседа была прервана появлением Дамблдора, явившегося из камина.

— Альбус! — воскликнул Люпин, когда старик, поздоровавшись, уселся за стол. — Неужели сова долетела так быстро?

— Какая сова? — удивился Дамблдор. — Я пришел сам, решил узнать, как у вас дела… Что-то случилось?

Все замолчали, смущенно поглядывая на Марьяну. Старик оглядел присутствующих, заметил их интерес к девушке и повернулся к ней.

— В чем дело? — требовательно вопросил он. — Что происходит?

Марьяна вздохнула и решительно заговорила. Она рассказала все, от начала и до конца, рассказала о фотографии и медальоне, о том, как отец стал оборотнем, как познакомился с матерью, как пытался найти ее, попал в общину Сайруса, убил настоящего Фенрира и занял его место. Закончила она повествование рассказом о том, как она освободила отца и отправила его в безопасное место. Когда она закончила, у старика на глазах заблестели слезы. Сириус придвинулся к Марьяне и ласково обнял ее.

— Почему же ты не рассказала этого вчера, Марьяна? — тихо спросил Дамблдор.

— Но вы же даже не захотели слушать! — в отчаянии воскликнула Марьяна. — Я пыталась рассказать вам, но вы не посчитали нужным принять это всерьез! Вы предложили мне наплевать на отца, единственного родного человека, который у меня остался, и спокойно отдать его в руки дементоров!

Она поднялась с лавки и подошла к окну, что избавляло ее от необходимости прятать слезы.

— И где же Фенрир сейчас? — спросил Дамблдор.

— Вы и впрямь думаете, что я открою вам его местонахождение? — с издевкой спросила Марьяна, резко обернувшись и глядя старику прямо в глаза.

— Нет, не думаю… — покачал головой Дамблдор, грустно улыбнувшись. — Видимо, мне еще только предстоит заслужить твое доверие.

— Порой я и сама не знаю, люблю я ваш мир или ненавижу, — тихо сказала Марьяна, снова отворачиваясь к окну. — Из-за вас я лишилась матери, но только в вашем мире у меня появилась семья.

Гермиона, не спускающая пристального взгляда с Дамблдора, заметила странное выражение, промелькнувшее на его лице, но оно исчезло прежде, чем девушка успела его идентифицировать.

— Я отправлю в Россию нескольких членов Ордена, чтобы они нашли останки Фенрира, зарытые в лесу, — помолчав немного, сказал Дамблдор. — Если подтвердится, что это не он нападал на детей, мы сможем добиться для него оправдательного приговора.

— Да, благодарю вас, — кивнула Марьяна и вернулась за стол.

— Ну, раз уж я все равно здесь, почему бы нам не поговорить со второй узницей? — преувеличенно бодрым голосом сказал старик, повернувшись к Снейпу. — Как себя чувствует Беллатриса?

— Вполне неплохо, — ответил профессор, отнимая у Пенелопы судок с горчицей — девочка пыталась попробовать его на зуб.

— Может, она нам что-нибудь расскажет? — задумчиво пробормотал Дамблдор и подмигнул малышке. — Что скажешь, кроха?

— Кака! — неожиданно выдала девочка, указав пальцем на старика и, дотянувшись до его бороды, крепко вцепилась в нее обеими руками.

— Чувствуется твое воспитание, Северус, — ехидно заявил Сириус, пока остальные переглядывались, пряча улыбки.

— Ну, что ж, видимо, ты права, — с грустной улыбкой кивнул Дамблдор и погладил Пенелопу по голове.

Закончив завтрак, все большой толпой во главе с Дамблдором отправились в подвал. Джонни протиснулся мимо ног идущих и первым влетел в подвал, откуда немедленно раздался его звонкий голос.

— Ой, тетя Белла, ты в домике?!! — радостно закричал ребенок.

Марьяна и Гермиона удивленно переглянулись и ускорили шаг. Через пару секунд их взору предстала удивительная картина.

Беллатриса, злющая, как сто чертей, сидела на кровати, держа над головой развернутый журнал. С потолка подвала на обложку весело капала вода, стекая по обе стороны на промокшее насквозь одеяло.

— Импервиус! — Гермиона, как всегда, соображала быстрее всех, и вода, поменяв траекторию падения, начала стекать в сторону.

— Спасибо, Грейнджер, — признательно кивнула Белла, убирая журнал с головы.

— Что за ерунда? — воскликнул Сириус, разглядывая потолок, пока Гермиона сушила заклинанием постель Беллатрисы. — Опять где-то прорвало! Кикимера убью!

— Не трогай Кикимера! — сердито заявила миссис Уизли. — Если мы останемся без плиты, я переведу вас на сухой паек.

— Зачем пожаловали? — спросила Белла, глядя на Дамблдора.

— Мы бы хотели узнать, за что Волан-де-Морт покарал тебя? — проговорил старик, присев на край кровати женщины.

— Много будешь знать — плохо будешь спать, — фыркнула Беллатриса, смерив Дамблдора презрительным взглядом, — а в твоем возрасте бессонница может быть очень неприятной.

— Ты хочешь попасть в Азкабан? — тихо спросил старик, и Марьяна неожиданно подумала, что сарказм присущ не только Снейпу.

— Ты не отправишь меня в тюрьму, Дамблдор, — прежним небрежным тоном ответила Беллатриса, хотя лицо ее на миг дрогнуло.

— Почему же? — брови старика слегка приподнялись.

— Ну-у-у… — картинно задумалась Белла, откровенно испытывая выдержку Дамблдора, — может быть потому, что я могу быть вам полезной?

— Чем же ты можешь помочь? — в наступившей оглушительной тишине раздался голос старика.

— Сейчас вопрос стоит не в том — чем, а в том — на каких условиях, — хитро прищурилась Беллатриса.

— Что же ты хочешь? — напрягся Дамблдор.

— Условия таковы, — спокойно ответила женщина, увлеченно разглядывая ногти на руках — вырванные Волан-де-Мортом уже начали понемногу отрастать, — я официально перехожу на вашу сторону и сообщаю вам все, что мне известно о Темном Лорде, а взамен хочу получить всю возможную помощь, которую может дать мне Радана. Если хочешь, могу дать Непреложный обет или принести Нерушимую клятву.

— И что же ты хочешь от Марьяны? — судя по удивлению в голосе старика, он явно ожидал услышать не это.

— Что я тебе говорила о чрезмерном любопытстве? — засмеялась Беллатриса.

— Что ты можешь знать такого, чего не знаю я? — удивился Люциус.

— Ну, например то, что я знаю, где находится один из созданных Лордом крестражей, — прищурилась Белла, оглядев столпившихся вокруг членов Ордена — Гарри, Рон и Гермиона настороженно переглядывались, — а также то, как выглядят остальные. Боюсь, Люциус, мне он доверял немного больше, чем тебе.

— Крестражи? Черная магия? — охнул Люпин, переводя взгляд на Дамблдора.

— Именно, — издевательски кивнула Беллатриса, — а что, вы не в курсе?

— Но какова причина того, что ты решила сменить гавань? — с подозрением спросила Нарцисса.

— Не ваше дело! — рявкнула Пожирательница и ее взгляд на миг скользнул по лежащей на руках сестры малышке. — Отвечай, Дамблдор, согласен?

Дамблдор повернулся и вопросительно посмотрел на Марьяну. Сложно было судить, чье напряжение в тот момент было сильнее — старика или лежащей на кровати женщины. Марьяна перевела взгляд на Беллатрису и вдруг заметила, как дрогнули ее губы.

— Да… — прошептала девушка, — я помогу ей…

— Мы согласны, мадам Лестрейндж, — официальным тоном произнес Дамблдор, повернувшись к Белле.

— Отлично, — кивнула женщина — на ее лице на миг промелькнуло облегчение — и тут же заорала. — Может, кто-нибудь уберет меня из-под водопада?!!

— Не расскажешь, как скоро мы сможем получить твою помощь? — немного помолчав, Дамблдор снова повернулся к Беллатрисе.

— Как только я снова смогу ходить, мы навестим мой сейф в Гринготтсе и заберем оттуда один из крестражей Лорда, — тоном телевизионного корреспондента сообщила женщина, пожав плечами. — Я уже знала, к чему идет, и потому позаботилась о том, чтобы забрать его из сейфа Лестрейнджей, куда допускался и Родольфус, и перенести его в свой, принадлежащий Блэкам.

— Это было бы замечательно, — кивнул старик, — а что ты попросишь взамен?

— Пока — ничего, — ответила Белла. — Я буду помогать вам, насколько это возможно, но не знаю, когда спрошу за это плату. Но я хочу быть уверена, что, когда бы я потребовала подтверждения сделки с вашей стороны, Радана выполнит мою просьбу.

— Несомненно, — заверил ее Дамблдор, — но ты же понимаешь, что Марьяна никогда не сделает ничего, что может причинить зло мирным людям или членам Ордена.

— Понимаю, — все так же небрежно усмехнулась Беллатриса, — только есть одна проблема…

— В чем дело? — напрягся старик.

— Чтобы попасть в сейф, я должна буду подтвердить свою личность, — хмуро ответила Пожирательница, — то есть, предъявить свою палочку. Но вся беда в том, что у меня ее нет. Когда Лорд пытал меня, он забрал мою палочку и отдал ее Макнейру, так как этот идиот умудрился сломать свою. Олливандер едва жив, и не мог изготовить новую.

— А как он выглядит? — неожиданно поинтересовалась Луна, и все изумленно воззрились на нее.

— Ты что, не видела Олливандера, Лавгуд? — Белла так удивилась, что на миг с ее лица сползла прежняя надменность. — Где же ты покупала палочку?

— Мистера Олливандера я знаю, он дружит с моим отцом, — ответила Луна, слегка улыбнувшись. — Я спросила о Макнейре…

— Худой и высокий, с бородой, голова почти седая, — описала Пожирателя Беллатриса, неожиданно пойдя на контакт.

— А палочка? — продолжала допрос девушка.

— Грецкий орех и сердечная жила дракона, — еще более удивленно ответила женщина.

— Это она? — спокойно спросила Луна, вынимая из кармана мантии палочку и показывая Беллатрисе.

— Действительно, — пробормотала Белла, присмотревшись к палочке, — но откуда, черт тебя дери?

— Он напал на нас с Марьяной в Малфой-меноре, — невозмутимо принялась объяснять девушка, пряча палочку назад в карман, — и Марьяна кинула в него деревяшкой и попала прямо по лбу, а когда он упал, я подняла его палочку.

— Верно, — кивнула Марьяна, тоже припомнив этот момент.

— Значит, вход в Гринготтс свободен, — констатировал Дамблдор, выразительно взглянув на Беллу.

— Свободен, но это не значит, что меня не будут там поджидать, — скривилась Белла.

— Ничего, поправляйся, все прочие вопросы решим потом, — с улыбкой ответил Дамблдор и пошел прочь из подвала.

Остальные потянулись за ним, остались только Снейп, пожелавший осмотреть Беллатрису, Люциус и Сириус, всеми силами пытавшиеся устранить протечку, Марьяна и, почему-то, Гарри. После долгих ощупываний и помахивания палочкой над Беллиными ногами, профессор остался вполне доволен увиденным.

— Кости срастаются хорошо, поврежденные заклятиями костные ткани восстановлены, — удовлетворенно заявил зельевар, — и сейчас как раз та стадия выздоровления, когда тебе уже сможет помочь Костерост. Если ты сегодня примешь его, то, вполне возможно, завтра сможешь ходить.

— Чудесно! — искренне обрадовалась Беллатриса.

— Сильно не обольщайся, — остудил ее пыл пессимистично настроенный Снейп, — ходить в твоем случае означает несколько шагов в день, и то очень медленных.

— Вредина, — надулась Белла, чем немало развеселила Гарри.

— И я тебя люблю, — кивнул зельевар, и улыбка парня тотчас увяла. — Ладно, я пойду, принесу Костерост, а ты полежи пока.

— Даже и не подумаю, — ответила Беллатриса, ничуть не уступая Снейпу в язвительности, — сейчас же вскочу и убегу куда-нибудь, без ног это сделать очень просто.

— Язва, — констатировал профессор и направился в лабораторию, Белла высунула ему вслед язык.

— Я все вижу! — крикнул Снейп от дверей, выходя из подвала.

Гарри захохотал, и Беллатриса неожиданно улыбнулась ему. От Марьяны не укрылось, что при виде этой улыбки глаза парня засияли, а уши слегка порозовели.

Тем временем стало понятно, что устранить течь будет не так-то просто. Сириус и Люциус перепробовали кучу заклинаний, но все было бесполезно. К тому времени, как профессор вернулся из лаборатории с пузырьком Костероста, Сириус уже рвал и метал, грозя Кикимеру самой страшной смертью. Марьяна, в попытке успокоить любимого, воспользовалась своей силой, но даже это не дало никаких результатов.

— Это все этот чертов эльф! — распалялся Сириус, размахивая палочкой, словно оркестровый дирижер, с угрозой надеть на нее чей-нибудь глаз. — У эльфов другая магия, особая, нам она не подвластна!

— Ладно, с этим потом разберемся, — успокаивала его Марьяна, — а пока, я думаю, нужно на время перенести Беллатрису в мою комнату, чтобы она спокойно отдохнула. В сырости ей сейчас находиться нельзя, к тому же тут холодно.

— Тогда лучше в мою, она на третьем этаже и там тихо, — возразил Снейп, проверяя дату на бутылке с лекарством. — Ваша спальня примыкает к гостиной, а там все время кто-нибудь орет, так что вряд ли Белла сможет там выспаться. А моя комната пустая, я все равно в ней только ночую, а остальное время в лаборатории.

С этим нельзя было не согласиться. Люциус, оставив Сириуса сражаться с течью, взмахом палочки расстегнул цепи, опоясывающие ногу женщины, поднял Беллу на руки и понес наверх. Снейп и Марьяна пошли за ним.

Когда Беллатриса оказалась в постели, Северус заставил ее выпить Костерост, в результате чего услышал несколько емких определений своей сущности, с упоминанием мамы, папы и прочих родственников Снейпа до десятого колена.

— Ладно, Белла, отдыхай, и постарайся не тревожить ногу, пусть заживает, я наложу на двери Заглушающее, чтобы тебя не беспокоил шум, — улыбнулся профессор, укрыв женщину одеялом, и вышел из комнаты вместе с Люциусом.

— Тебе сейчас что-нибудь нужно? — спросила у Беллы Марьяна, когда они остались одни.

— А ты меня удивляешь, грязнокровка, — приподняла брови Пожирательница, — я была уверена, что ты тут же начнешь спрашивать, что мне от тебя нужно.

— Не в моих привычках давить на людей, к тому же ты все равно не скажешь, — улыбнулась Марьяна, подходя к двери. — Если тебе ничего не нужно, я пойду и приму ванну — я не спала всю ночь и совсем измотана. Ты постарайся поспать, а я зайду позже.

Белла кивнула, и Марьяна вышла из комнаты, плотно прикрыла дверь и спустилась в свою спальню. А в это время в ее отсутствие на кухне разгорелась ожесточенная дискуссия на тему «Можно ли верить Беллатрисе Лестрейндж».

— Она же Пожирательница! Правая рука Волан-де-Морта! Как можно ей доверять? Да вы с ума сошли! — возмущалась миссис Уизли, одновременно замешивая тесто на пирог.

— Нам придется рискнуть, Молли, — покачал головой Дамблдор. — Если Беллатриса действительно отдаст нам крестраж, это будет большой шаг к нашей победе. И помни — человек, лишившийся правой руки, становится почти беспомощным инвалидом.

— А что насчет Сивого? — сменила тему Тонкс, видя, как надувается миссис Уизли. — Вы думаете, Марьяна рассказала правду? Может, она просто пожалела его?

— Марьяна сказала чистую правду, — ответил старик, — вопрос в том, сказал ли правду Сивый.

— Вы на самом деле поедете искать останки Фенрира? — спросил Фред, стянув из-под носа у матери кусок пирога.

— Думаю, Альбус, не стоит гонять членов Ордена в Россию, — неожиданно заявил Люпин. — Сивый сказал правду.

— Откуда ты это знаешь? — Тонкс удивленно уставилась на него.

— Оттуда, что я видел это собственными глазами, — пожал плечами Римус, — я был там в ту ночь. Это меня укусил Фенрир.

С этими словами он расстегнул рубашку и продемонстрировал всем собравшимся рваный белый рубец, пересекавший его плечо.

— Нифига! — прокомментировал Фред, с восхищением оглядывая шрам.

— Наверное, нужно сказать Марьяне, — пробормотала Тонкс.

— Не стоит сейчас ее травмировать, — покачал головой Дамблдор, — вам нужно всеми силами пытаться ее уберечь.

— От чего, Альбус? — удивилась миссис Уизли.

— От стресса, — вздохнул старик. — Как вы помните, ее сила проснулась в тот момент, когда девочка осознала, что нуждается в ней, а при обратных эмоциях она точно так же может исчезнуть. Если вдруг Марьяне станет все равно, если безразличие станет сильнее, чем желание победить Волан-де-Морта, ее способности угаснут.

— Навсегда? — ахнула Тонкс.

— Нет, лишь до тех пор, пока она снова не начнет в них нуждаться, — ответил Дамблдор, поднимаясь из-за стола. — Мне пора, сообщите, когда Беллатрисе станет лучше.

Распрощавшись, он подошел к камину и исчез, оставив членов Ордена переваривать услышанное.

Тем временем Белла всеми силами пыталась заснуть, но боль никак не давала ей этого сделать. Левую ногу, поврежденную сильнее, словно выкручивали тисками — действие Костероста вступило в последнюю стадию. Внезапно дверь скрипнула. Женщина попыталась придать лицу безразличное выражение — она не собиралась никому показывать, что ей больно — но это оказался всего лишь Джонни. В руках у мальчика была какая-то странная конструкция.

— Тетя Белла… — тихо сказал ребенок, подходя к кровати и садясь на край, — Дракон сказал, что тебе сейчас больно, и я пришел тебя пожалеть.

— Спасибо, малыш, — улыбнулась Беллатриса и, протянув руку, привлекла к себе мальчика и крепко обняла. — А что это у тебя такое?

— Я сделал кормушку для птичек, это для тебя, — пояснил Джонни, протягивая конструкцию Белле.

— Я буду есть из птичьей кормушки? — в притворном ужасе округлила глаза Беллатриса, малыш заливисто засмеялся.

— Нет, конечно, — с трудом отдышавшись, ответил он. — Мы ее повесим у твоего окна, ты будешь смотреть на птичек и радоваться.

— Я пока не могу ходить, — вздохнула Белла.

— Тогда я сам ее повешу, — Джонни забрал кормушку из рук тети и подошел к окну. — Ой, тут как раз есть веточка!

— Не думаю, что это хорошая идея, — неуверенно ответила Белла, глядя, как мальчик подтаскивает к окошку стул, — я в этой комнате ненадолго.

— Ничего, мы ее потом снимем и повесим внизу, — бодро заявил Джонни и, забравшись на стул, распахнул окно. В комнату ворвался морозный воздух, занавески надулись под порывом ветра.

— Джонни, немедленно слезь! Ты можешь упасть! Слышишь? — испугалась Беллатриса, увидев, что подоконник находится на уровне коленей мальчика.

— Нет, тетя Белла, я аккуратно, — возразил мальчик, с усилием пытаясь дотянуться до толстой ветки, торчащей в паре футов от окна.

— Слезай сейчас же, несносный ребенок! — закричала женщина, не спуская глаз с пошатывающегося стула.

— Сейчас, секундочку, — пропыхтел Джонни, и тут стул под ним покачнулся.

Белла с ужасом смотрела, как мальчик, взмахнув руками, перевалился через подоконник и скрылся из виду, на стуле остались только его тапочки в виде зайчиков.

— Джонни!!! — завопила Беллатриса, проклиная свою неподвижность. — О, Мерлин… Грязнокровка! Черт! Черт! Черт! Марьяна! Северус! Люциус! Драко! Меня кто-нибудь слышит? Грем… Как там тебя… Гермиона! Помогите же кто-нибудь!

Через пару минут Белла охрипла и замолчала, лихорадочно ища глазами, что можно перевернуть, чтобы наделать побольше шума, и тут вдруг услышала тихий стон, доносящийся из-за окна.

— Джонни! — выкрикнула женщина и затихла, пытаясь различить еле слышный звук.

— Тетя Белла… — раздался голос и, вслед за ним, громкий плач, — вытащи меня отсюда…

Беллатриса инстинктивно бросила взгляд на ногу, обычно опоясанную кандалами, и вдруг заметила, что цепи нет. Северус забыл привязать ее, а может просто не захотел, понимая, что в таком состоянии она никуда не уйдет.

Она осторожно пошевелила искалеченную ногу и едва не завыла от боли — нога не гнулась, и казалось, что ее начинили битыми острыми черепками. Вторая нога слушалась гораздо лучше, и женщина осторожно спустила ее с кровати.

Опершись на стоящую у кровати тумбочку, Беллатриса перенесла вес на руки и, прикусив губу, наступила на более здоровую ногу. Ниже колена стрельнула холодная боль, но Белла, сжав зубы, стянула с кровати вторую ногу. Лодыжку обожгло огнем, и женщина вскрикнула. Из глаз моментально потекли слезы, а из прокушенной губы потекла струйка горячей крови.

Медленно перебирая руками по поверхности тумбочки, Белла добралась до письменного стола, стоящего впритык, и осторожно перебралась туда. В какой-то миг вспотевшие от напряжения руки скользнули по полированной поверхности, и женщина со всего размаха наступила на искалеченную ногу. Белая вспышка боли пронзила ее насквозь, в глазах потемнело. Почти теряя сознание, Беллатриса заставила себя вновь опереться на стол и двигаться дальше.

Это был самый долгий и трудный путь в ее жизни, хотя до окна было всего пара метров. Пару раз она ловила себя на мысли, что было бы неплохо просто лечь на пол и тихо умереть, но перепуганный ребенок за окном заставлял ее двигаться дальше. Он уже не плакал, а тихо всхлипывал, безостановочно повторяя ее имя, и она продолжала переставлять руки, уже трясущиеся от напряжения, продвигаясь вперед сантиметр за сантиметром.

Вот и подоконник… Вцепившись скрюченными от усталости пальцами в распахнутую раму, Белла навалилась животом на подоконник, чтобы разгрузить больную ногу, и выглянула наружу.

— О, Мерлин… — прошептала она, не зная, плакать ей или смеяться.

В пяти футах от окна, на блестящем, металлическом козырьке сидел Джонни, обняв кирпичную трубу руками и ногами, словно детеныш панды. По лицу его текли слезы, губы тряслись, не то от холода, не то от страха, а ручонки посинели.

— Джонни, — выдохнула Беллатриса, протягивая малышу руку, — держись за меня.

Но, несмотря на все ее старания, она никак не могла дотянуться до мальчика — Джонни боялся отрывать вторую руку от трубы, а длины ее руки явно не хватало, чтобы преодолеть эти полтора метра. В глубине души женщина порадовалась, что труба, за которую держится ребенок, не была металлической, иначе его руки уже бы примерзли к ней.

— Тетя Белла, — малыш опять разрыдался, — я больше не могу…

— Не плачь, мой милый, — успокоила его Беллатриса, — держись, я иду к тебе.

Подтянувшись на руках, она ухватилась за раму и осторожно села на подоконник. Пытаясь удержать себя в равновесии одной рукой, второй она согнула ногу, начав с более здоровой, и медленно перенесла через подоконник. В колене что-то хрустнуло, и по всей ноге запульсировала боль, отдаваясь куда-то в бедро. Стиснув зубы, женщина отпустила ногу, чем вызвала новый приступ обжигающей боли, и взялась за вторую ногу.

Здесь все оказалось намного сложнее. Как, скажите на милость, перетащить негнущуюся, точно полено, ногу в окно, которое по ширине в два раза меньше длины самой ноги? Поразмыслив, Белла задрала ее вертикально вверх и осторожно протиснула ее в окно. Получилось вполне неплохо, особо острых вспышек боли не произошло, и женщина впервые в жизни поблагодарила покойную мать, настоявшую, чтобы все три сестры Блэк в детстве посещали балетную школу, обеспечившую девочкам не только изумительную осанку и великолепную фигуру на долгие годы, но и, как выяснилось, неплохую растяжку.

Снова опершись на подоконник, Белла спустилась на на крышу, с трудом удерживаясь обеими руками. Ноги немедленно заскользили по обледеневшему металлу, и женщине пришлось сесть, мысленно радуясь, что на ней хлопковая сорочка, а не излюбленный скользкий шелк. Отпустив одну руку, она протянула ее побелевшему Джонни.

— Дай руку… — она вдруг с ужасом увидела, что глаза ребенка закрыты, словно он спал. — Джонни!

Мальчик вздрогнул и открыл глаза. Увидев рядом Беллатрису, он радостно улыбнулся и протянул ей руку, но не смог дотянуться на какие-то несколько дюймов. Белла отпустила подоконник, за который судорожно цеплялась второй рукой, и ухватилась за распахнутую раму, гулко хлопающую на ветру под порывом ветра о стену дома.

Уловка сработала, и женщина, протянув свободную руку, с облегчением ухватила ребенка за ледяную ручонку. Напрягая все силы, она подтянула мальчика к себе, и он тут же обхватил ее за шею обеими руками и заплакал.

— Ну-ну, не плачь, я с тобой, — тихо шептала ему Белла, с трудом удерживаясь за раму, — ты в порядке?

Джонни кивнул и грустно улыбнулся. Беллатриса подтолкнула его к окну, проследя, чтобы он зацепился за подоконник. Ребенок окоченел и весь дрожал, руки его тряслись. Заметив, что он перекинул одну ногу за окно, женщина подсадила его немного и тяжело вздохнула, когда он, наконец, оказался в комнате, ощущая настоящее счастье.

— Тетя Белла, вылезай, — над подоконником снова возникла лохматая голова Джонни.

— Отойди от окна, Бога ради, — устало попросила измученная женщина, — и позови кого-нибудь…

Она подтянулась одной рукой, и уже взялась за подоконник, но тут рама, за которую она держалась, с треском отломилась. Вскрикнув, она попыталась удержаться, но окоченевшие руки плохо слушались. Ладонь проехала по подоконнику, и в отчаянной попытке ухватиться за него, Белла загнала себе в руку несколько заноз, а потом соскользнула вниз по покрытой льдом черепице и полетела с третьего этажа. Последней ее мыслью было: «Зря я не согласилась на комнату Марьяны».

Члены Ордена толпились на кухне, в предвкушении обеда, когда на лестнице раздался оглушительный крик и топот. Не успели они переглянуться, как на пороге появился Джонни, белый, как молоко, и перекошенным от ужаса лицом.

— Что такое? — испугался Драко и, бросившись к мальчику, подхватил его на руки. — Мерлин, да ты же весь ледяной! Что случилось?

— Тетя Белла выпала из окна! — разрыдался малыш, обнимая Драко за шею.

Ребенок еще не успел закрыть рот, а Гарри уже сорвался с места и, опрокинув по дороге Римуса, помчался на улицу в одной футболке. Кое-как подняв Люпина, все бросились за ним.

Беллатриса неподвижно лежала в саду на земле — в лице ни кровинки, из уголка рта стекает тонкая струйка крови, волосы разметались по земле. Рядом валялась разбитая оконная рама. Гарри бросился к женщине и, упав на колени рядом с ней, схватил ее за холодную, точно у привидения, руку.

— Белла! — голос парня задрожал от ужаса.

Веки Беллатрисы дрогнули и медленно приоткрылись. Увидев Гарри, она слегка улыбнулась, ее губы зашевелились, и парень поспешно склонился над ней.

— Гарри… мальчик… в порядке? — разобрал он еле слышный шепот на фоне сиплого дыхания.

— Да, все хорошо, — кивнул Гарри, и Белла снова закрыла глаза.

— Белла! Белла! — закричал Гарри, зачем-то ощупывая ее лицо.

Подоспел Снейп и, оттолкнув Поттера, склонился над Беллатрисой, одновременно вынимая из-под мантии палочку.

— Профессор, она умирает! — заорал парень и, схватив зельевара за воротник мантии, хорошенько встряхнул так, что у него клацнули зубы. — Сделайте же что-нибудь!

— Поттер, немедленно прекратите трясти меня, как грушу, и дайте мне ее осмотреть! — рассердился Снейп, с трудом выворачиваясь из захвата Гарри.

Обитатели дома собрались вокруг них и молча смотрели, как профессор что-то бормочет себе под нос, водя палочкой вдоль тела женщины. Крэбб внезапно развернулся и куда-то убежал.

Марьяна тем временем наслаждалась горячей ванной, подогревая остывающую воду при помощи своей магии. Она закрыла глаза и что-то мурлыкала себе под нос, как вдруг дверь ванной сотряслась от мощного пинка, а потом и вовсе слетела с петель. В ванную, окутанный клубами пара, влетел всполошенный Крэбб.

— Винс, ты что, сбрендил?!! — выкрикнула Марьяна, радуясь, что налила в ванную полпузырька пены, которая теперь высилась на поверхности воды причудливыми облаками, скрывая ее тело.

— Беллатриса вывалилась из окна! — не объясняя и не извиняясь, заорал парень.

Марьяна перепугано вскочила, но поскользнулась и снова ухнула в воду. Винс, густо покраснев, отступил в комнату. Выбравшись, наконец, из чугунной чаши, девушка напялила халат и полетела вниз, вслед за Крэббом.

Гарри и все остальные напряженно молчали, ожидая вердикта Снейпа — тот хмурился с каждой минутой.

— Сломан позвоночник, плюс кровоизлияние внутренних органов, — выдал профессор, пряча палочку в карман.

Гарри хотел что-то спросить, но не успел — сбежав со ступенек, к ним мчалась Марьяна, босиком и в халате, с мокрыми волосами, с которых стекали капли воды. Не говоря ни слова, она бросилась к Беллатрисе и схватила ее за руку.

— Вот, я подумал… — смущенно объяснил Крэбб в ответ на удивленные взгляды, — Беллу же не прокляли… Радана…

— Ой, и правда… — пробормотала Гермиона, смущенно покраснев, — ты молодец, Винс…

Крэбб благодарно улыбнулся девушке, и взгляды опять устремились на Беллатрису, в лицо которой уже начали возвращаться привычные краски. В теле Беллы что-то щелкнуло, и она застонала, а затем все увидели, как струйка крови, стекающая из ее губ, медленно повернулась вспять. Через минуту Марьяна отпустила руку женщины, и та открыла глаза.

— По мне будто каток проехал, — пробормотала она, увидев Марьяну. — О, опять ты… Сестра милосердия.

— Нужно унести ее в дом, пока она все себе не застудила, — сказала Марьяна, повернувшись к Снейпу.

— Левикорпус! — произнес Гарри, направляя на Беллу палочку, и она, взмыв в воздух, поплыла в дом.

Снейп пошел вместе с парнем, вдвоем они отнесли Беллу обратно в комнату. Остальные, едва войдя в дом, кинулись к чайнику. Драко сходил в лабораторию и принес Бодроперцовое зелье для Джонни и пару теплых одеял.

— С тетей Беллой все будет хорошо? — спросил ребенок, когда Малфой вернулся.

— Да, — сухо ответил Драко, укутывая мальчика одеялами.

— Дракон, ты сердишься? — робко спросил Джонни.

— Ты хоть понимаешь, что из-за твоей выходки Беллатриса могла погибнуть? — не повышая голоса, спросил Драко.

— Прости меня, Дракон, я не специально, — малыш заплакал, закрыв лицо руками, — я только хотел повесить кормушку, чтобы тете Белле было веселее.

— Почему ты не попросил помочь кого-нибудь из взрослых? — ровным, спокойным голосом продолжал Драко. — Перед этим Беллатриса выпила лекарство, которое защищает и сращивает кости, и только благодаря этому осталась жива до того, как ей помогла Марьяна. А если бы ты не ухватился за трубу? Ты осознаешь, что мог разбиться насмерть?

— Прости меня, Дракон, прости — Джонни разрыдался, вытирая слезы, горохом катящиеся по его чумазому личику, — я больше не буду…

— Надеюсь, но ты все равно будешь наказан, — ответил парень, — я запрещаю тебе подходить к Беллатрисе, пока она полностью не поправится. Тебе ясно?

Джонни кивнул, всхлипывая и дрожа всем телом. Малыш выглядел очень жалким, но все молчали, понимая, что Драко прав. Парень напоил ребенка зельем и, закутав потеплее, отнес в спальню. Вернувшись через пару минут, он сообщил, что мальчик уснул.

Белла очнулась и, даже не открыв глаза, поняла, что рядом с ней кто-то сидит и держит ее за руку. Внезапно в ладони закололо, и она все же тихонько приоткрыла один глаз, чтобы рассмотреть сидящего. К удивлению Беллы, она увидела Гермиону, которая с чрезвычайно сосредоточенным лицом осторожно вынимала пинцетом занозы из ее руки. Закончив, девушка обмакнула клок ваты в Заживляющую мазь и помазала ранку. Руку защипало, Беллатриса инстинктивно дернулась, и тут Гермиона, наклонившись к ее ладони, осторожно подула на рану. С трудом сглотнув горький комок, отчего-то застрявший в горле, Белла снова закрыла глаза.

Засыпая, она думала, какая же все-таки странная штука — жизнь. Могла ли она, потомственная волшебница-аристократка, гордая и величественная Беллатриса Лестрейндж, когда-нибудь подумать, что сможет проникнуться симпатией к грязнокровке, да к тому же и врагу? Или не врагу? Об этом определенно стоит подумать, слишком уж быстро стерлись границы…

Происшествие с Беллой буквально выбило всех из колеи. Когда Снейп и Гарри унесли женщину наверх, Гермиона, подождав пару минут, поднялась за ними. Миссис Уизли накрыла на стол, но есть никто не мог, все задумчиво ковырялись в тарелках, прислушиваясь к звукам наверху. Через несколько минут зельевар и Гарри вошли на кухню, и члены Ордена напряженно уставились на них.

— Она будет в порядке, — сообщил Снейп, устраиваясь за столом и беря на колени Пенелопу, — Костерост ее защитил, я дал ей еще одну порцию.

— А где Гермиона? — поинтересовалась Джинни, зачерпывая ложкой сырный суп.

— Вытаскивает занозы из руки у Беллы, — ответил Снейп и, заметив удивленные взгляды, пояснил, — очевидно, падая, она зацепилась рукой за какую-то деревяшку и загнала себе в ладонь несколько десятков заноз. Мисс Грейнджер непреклонным тоном сообщила, что если их не удалить, будет нарыв, вот и вооружилась пинцетом. А во время действия лекарственных зелий нельзя применять Хирургическое заклинания.

— Слава Мерлину, Марьяна поспела вовремя, — вздохнула Тонкс.

— Поспевают груши, Нимфадора! — рявкнул Снейп и, помолчав, хмуро добавил. — Это моя вина.

— Вы о чем? — удивился Рон, накладывая себе пирог с ветчиной.

— Я поселил ее на третий этаж, с первого она бы не вывалилась, — насупившись, ответил Снейп, не притрагиваясь к еде.

— Это был всего лишь несчастный случай, никто не мог предположить подобное, и вы здесь не при чем, — горячо заявила Марьяна.

— Действительно, Северус, — согласилась Тонкс, впервые в жизни пропустив мимо ушей «Нимфадору», — ты не можешь обвинять себя в такой случайности.

— Почему ей так дорог Джонни? — задумчиво сказал Драко. — Она рисковала жизнью ради магловского ребенка.

— И не просто рисковала, а терпела при этом невыносимую боль, — добавил Снейп, завинчивая наконечник с соской на бутылке с молоком, — я даже представить себе не могу, как она добралась до окна, а тем более, как перелезла на крышу во время действия Костероста.

— Ну, она ведь долго пробыла с ним вместе в хижине, вот они и подружились, — неуверенно предположила Луна.

— А это еще более странно, — хмыкнул Люциус, — по идее, она должна была его уничтожить.

— Зачем ты так говоришь? — рассердилась Нарцисса. — Вспомни, как она любила Драко!

— Да уж, — усмехнулся Люциус, — помнишь, как она притащила ему на первый день рождения игрушечную метлу?

— С позолоченной рукоятью? — весело подхватила Нарцисса. — Конечно, как мне об этом забыть? Она была такая скользкая, что Драко свалился с нее, не успев пролететь и метра, а Белла на мой вопрос, зачем нужно было золотить метлу, ответила, что у мальчика все должно быть самое лучшее.

— А вы никогда не говорили, что это был подарок Беллы, — удивленно протянул Драко, пока остальные загибались от хохота.

— Зачем? — отсмеявшись, с трудом ответила Нарцисса. — Ты и так знал, что она тебя обожала. Больше половины твоих игрушек подарила именно она. Кстати, ты ее любил не меньше. Однажды она пришла в гости, а ты еще не научился ходить, и я спросила: « Сынок, кто пришел?» Ты, завидев ее, радостно закричал: «Беля! Беля!», сполз с моих колен и неожиданно пошлепал к ней. Она подхватила тебя на руки и сказала: «Какой большой мальчик! Как его зовут?» Ты сделал такое серьезное лицо, долго думал, а потом гордо ответил: «Мафо!» Я тогда очень удивилась, ведь всем знакомым ты представлялся не иначе, как «Дяка».

— Зато Белла пришла в полный восторг, — добавил Люциус, перекрывая всеобщий смех, — и сказала, что мы вырастили истинного наследника рода.

— Оказывается, это у вас в крови, а я думал — издержки воспитания, — хохотал Фред, едва не захлебнувшись супом.

— Все маленькие дети такие забавные, — улыбнулась миссис Уизли. — Например, Рон до трех лет упорно именовал Перси — Пикси, а отца — Тартур, потому что я звала мужа по имени, а Рон повторял за мной.

Теперь вслед за Драко покраснел и Рон. Гермиона, спустившаяся к концу обеда, была немало удивлена веселой атмосферой, царившей за столом.

Когда обед был почти закончен, и миссис Уизли начала убирать со стола тарелки, чтобы освободить место для сладкого, в окно снаружи постучалась большая рыжая сова. Все недоуменно посмотрели на птицу.

— Кто может прислать нам письмо? — удивился Снейп, поднимаясь со стула, чтобы впустить сову. — Вся информация пересылается прямиком в Хогвартс, Дамблдору.

Он распахнул окно, и сова, тяжело вспорхнув ему на плечо, гордо протянула лапу. Снейп, поморщившись, отвязал свернутый пергамент, и птица тотчас вылетела на улицу.

— Она даже ответ ждать не стала, — удивленно протянул Гарри.

Снейп развернул бумагу, быстро пробежал ее глазами и нахмурился. Не говоря ни слова, он протянул бумагу Люпину. Тот взял письмо и посмотрел на подпись.

— Это от Дамблдора, — сказал он и начал читать вслух. — «Произошло нападение Пожирателей. Никто не погиб. Ранен мальчик. Он в Мунго. Придется укрыть его на несколько дней. Привезу вечером».

— Опять укрыть? — возмутилась миссис Уизли. — Он что, думает, будто здесь отель?

— Какой мальчик? На кого напали Пожиратели? — недоумевал Гарри.

— Ответы на эти вопросы мы, я так понимаю, получим вечером, — ответил Снейп, закрывая окно, — в этом весь Дамблдор — интрига сохраняется до самого конца.

Пудинг ели в полном молчании, только Рон старательно перечислял всевозможных знакомых, которых Дамблдор мог привезти к ним. После миссис Уизли принялась мыть посуду, девушки остались помогать ей, а остальные разбрелись кто куда.

Близнецы, закрывшись в комнате, продолжили работу над новой вредилкой. Рон, Гарри, Драко и слизеринцы отправились на улицу поиграть в квиддич. Снейп скрылся в лаборатории, прихватив с собой Пенелопу. Люциус и Сириус засели за шахматы, избрав в качестве третейского судьи Римуса.

Покончив с посудой, Марьяна прихватила книжку, принесенную Дамблдором, и забралась в кресло. Ей все еще не давали покоя сверхвозможности, и она пыталась найти в книге хоть какое-нибудь пояснение. Однако помимо того, что она уже прочитала, ничего нового найти не удалось. Вздохнув, она отложила книгу и решила навестить Беллатрису.

Белла уже не спала, она сидела в кровати и обедала — очевидно, поднос с едой ей принесла миссис Уизли. Выглядела она довольно не плохо, хотя ее лицо еще сохраняло мертвенную бледность. Завидев Марьяну, она кивнула.

— Приятного аппетита, — пожелала девушка, присаживаясь к ней на кровать. — Как самочувствие?

— Гораздо лучше, спасибо, — вежливо ответила Белла и продолжила хлебать суп. — А как ребенок?

— Он еще спит, но с ним все хорошо, — ответила Марьяна и, помолчав, добавила, — Драко его наказал, запретил приходить к тебе.

— Он просто маленький, — ответила, нахмурившись, Беллатриса, — он не хотел никому зла.

— Да, я знаю, — кивнула девушка и хитро подмигнула. — Гарри очень волновался за тебя.

— Это он наклонился надо мной? — спросила Белла и, увидев утвердительный кивок, спросила. — Но почему?

— Я думала, ты мне скажешь, — с трудом сдерживая улыбку, ответила Марьяна.

— Наверное, испугался, что, если я откину копыта, некому будет рассказать им о крестражах, — в голосе женщины ясно прозвучала обида.

— Сомневаюсь, — покачала головой Марьяна, — по-моему, он в тот момент думал о крестражах в последнюю очередь.

— Ну, тогда есть еще одно объяснение — Гриффиндор, — фыркнула Белла.

— Ладно, ты отдыхай, а я пойду, не буду тебе мешать, — мирно сказала Марьяна, видя, что Беллатриса теряет терпение.

Она забрала пустую посуду и вышла из комнаты. Дождавшись, пока за девушкой закрылась дверь, Беллатриса вздохнула и вытащила из-под одеяла тонкие, изящные четки, выточенные из кости. Дрожащие пальцы легко пробежались по мелким костяшкам в форме рубинов.

— Ты была права, старуха, — грустно прошептала женщина, — как же ты была права…

На лестнице Марьяна столкнулась с Гарри, тот возвращался в свою комнату с метлой в руке. Вся одежда на нем была мокрой от снега, а нос посинел от холода.

— Если ты к Белле, то она не в настроении, — сообщила Марьяна, обходя парня по дуге.

— С чего ты взяла? — удивился Гарри, пламенея ушами.

— Ни с чего, просто к сведению, — улыбнулась девушка и понесла посуду на кухню.

Парень недоуменно посмотрел ей вслед, пожал плечами и пошел к себе. Переодевшись в сухую одежду, он поразмыслил пару минут, улыбнулся и поспешил на третий этаж.

На кухне Марьяна обнаружила румяную с мороза квиддичную команду, азартно хлебающую горячий чай. Вскоре к ним присоединились шахматисты — судя по хмурому лицу Сириуса, он опять продулся. Марьяна подсела к ним и налила себе кофе.

— Ты просто невнимательно играешь, — Люциус попытался утешить Блэка, но, судя по всему, добился обратного эффекта.

— Ты мухлевал, — обиженно заявил Сириус.

— Что?!! — Люциус подавился печеньем. — Как можно мухлевать в шахматы?

— Не знаю, тебе виднее, — буркнул Сириус и потянулся к Марьяне за утешительным поцелуем.

Напряженную обстановку разрядили близнецы, вошедшие на кухню — у Фреда в волосах болтались какие-то ошметки, а Джордж был с ног до головы измазан сажей.

— Черт! — раздраженно бросил Фред, усаживаясь за стол и подвигая к себе миску с пирогом. — Столько работы, и все Живоглоту под хвост!

— Интересно, где мы просчитались? — задумчиво пробормотал Джордж, шлепая по рукам брата, загребшего три куска пирога.

— Боюсь, это произошло еще в Хогвартсе, когда вы оба решили, что такой предмет, как зелья, не достоин вашего внимания, — весело ответил Снейп, входя на кухню с малышкой на руках.

— В каком смысле? — удивился Фред, отхлебывая чай.

— В самом, что ни на есть прямом, — пожал плечами профессор, вынимая из холодильника баночку пюре. — Вы ведь использовали в вашем изобретении слизь болотника?

— Откуда вы знаете? — спросил Джордж с набитым ртом.

— Оттуда, что больше ни один ингредиент не дает такого сильного эффекта скольжения, какой вам требуется, — ответил Снейп и, взмахнув палочкой, наложил на банку с детским питанием Греющие чары.

— А если и использовали, то что? — подозрительно спросил Джордж.

— А то, что это довольно взрывоопасный ингредиент, — ответил Снейп и, пощупав банку, свернул ей голову, — и для того, чтобы обезвредить эту его особенность, нужно добавить любой сглаживатель, причем при любом использовании, будь то зелья или что-то иное.

— А что такое сглаживатель? — поинтересовался Фред.

— О, Мерлин! — зельевар картинно закатил глаза. — И кого я учил? Такое впечатление, что вы вообще уроков не посещали.

— Сглаживателем называют компонент, добавляемый в зелье или сухую взвесь, содержащие агрессивные ингредиенты, с целью устранения возможности активной реакции в виде взрыва или выделения ядовитых веществ, а также усиления взаимодействия отдельных несовместимых ингредиентов, — к всеобщему удивлению выдал Крэбб, развертывая шоколадную конфету.

— Японский боггарт!!! — ошарашено пробормотал Фред, глядя на Крэбба вытаращенными глазами.

— Японский боггарт, — с готовностью подхватил Винс, с усилием отдирая с шоколадной бомбошки прилипшую фольгу, — так же известный, как Шикава, представляет собой привидение, имеющее облик черной жабы с перепончатыми крыльями, и при нападении принимающее вид истинного страха человека. Обитает в лесах или болотистой местности, отлично маскируется, в поисках добычи выходит в город по ночам, питается эмоциями, истощая свою жертву.

— Эй, ты что, проглотил магнитофон? — заорал Джордж, с испугом глядя на Винсента.

— Нет, — Винс, наконец, справился с конфетой и сунул ее в рот, — просто у меня любимые предметы — зелья и защита.

— А оценки какие? — спросил Фред, все еще таращась на Крэбба.

— Ну, по зельям твердая «В», а по защите между «В» и «У», — ответил Крэбб, пожав плечами.

— Круто! — похвалил Джордж. — Может, поможешь с этим сглаживателем?

— Конечно, пошли, — добродушно кивнул Винс, поднимаясь со стула. Фред с Джорджем вскочили вслед за ним и потащили его в свою комнату.

— А я думал, что у них хорошие оценки потому, что они слизеринцы, — удивленно пробормотал Рон, глядя вслед братьям.

— Ничего подобного, — обиделся Гойл, — мне, например, это не дано, так что я редко больше «У» получаю, но зато у меня по заклинаниям отметки лучше.

— Извини, — краснея, пробормотал Рон.

— Ничего, — пожал могучими плечами Грег, но тут из гостиной донесся оглушительный крик.

— Нашла-а-а!!! Нашла! Нашла! — кричала Гермиона, следом донесся какой-то грохот, сдавленное ругательство, а потом топот — девушка спешила на кухню.

— Что, интересно, она нашла? — встрепенулся Драко, с испугом глядя на дверь.

— Не иначе, смысл жизни, — хихикнул Рон, уткнувшись в чашку с чаем.

— А тебе и завидно, Уизли, ты то свой и не помнишь, где потерял, — едко ответил Драко.

— Да отвали ты, Дяка, — беззлобно отмахнулся от него Рон. Драко послушно замолчал и всего-навсего залепил рыжему в волосы кусок масла. — Придурок!

— Я нашла! Марьяна, я нашла медальон! — Гермиона влетела в кухню, прихрамывая и размахивая толстенной книгой, в которой Драко с удивлением узнал Белую Книгу Мерлина.

— Да что ты? — встрепенулась Марьяна, подвигаясь, чтобы освободить подруге место. — Рассказывай скорее!

— Что с ногой, Гермиона? — заволновался Драко, заметив, что любимая хромает.

— Да, ерунда, книгу уронила, — отмахнулась Гермиона, лихорадочно ища нужную страницу.

— Драко, принеси Обезболивающее, — Снейп мотнул головой в сторону двери и парень, кивнув, поспешил в лабораторию.

— Вот, нашла! — подскочила Гермиона и подвинула книгу поближе к Марьяне. — Я же говорила, что уже видела его! Видела именно здесь, когда искала Пророчество. Только эти страницы пролистала бегло, времени было мало, вот потому медальон бросился мне в глаза и запомнился, но я не могла с точностью вспомнить, где именно я его видела.

— И что это за медальон? — спросила девушка, внимательно разглядывая изображение, с точностью соответствующее медальону, виденному у Беллы.

— Какой медальон? — заинтересовался вернувшийся Драко и протянул Гермионе пузырек с зельем.

— Он исчез много веков назад, потому и находится в разделе легенд, — Гермиона подняла голову от страницы и восхищенно посмотрела на подругу. — Это медальон Дриопы.

— Это кто такая? — удивленно вопросил Рон.

— Тут есть эта легенда, вот, читай, — Гермиона, кивнув Драко, взяла пузырек и взволнованно подтолкнула книгу Марьяне.

— Много веков назад, в античные времена боги, осерчав на непочтение, отвернулись от людей и тогда начались кровавые войны, — найдя нужное место, начала читать девушка. — Варвары нападали на деревни, выжигая их дотла, убивая всех — мужчин и женщин, стариков и детей. Никто не мог противиться их силе, но помощь пришла, откуда никто не ждал. Войско могучих и прекрасных амазонок встали на защиту мирных жителей, отражая атаки варваров и с легкостью расправляясь с ними. Люди не знали, откуда они являются и куда уходят, эта тайна была покрыта мраком, но скоро амазонки стали героинями, им молились и превозносили. Самой прекрасной и боевой из них была предводительница Лирея. Она умела драться врукопашную, метко стреляла из лука, а владеть мечом, как она, не умел ни один мужчина. Амазонки ничего не требовали взамен, но жители спасенных ими деревень подносили им дары — еду и лошадей. Однажды Лирее явилась сама Дриопа — фея друидов. Она была так восхищена славой и совершенным ею добром, что сняла со своей шеи медальон, хранивший магию самой природы, и вручила его Лирее, сказав, что он будет защищать и помогать ей в бою, но лишь до тех пор, пока она будет творить добро. В подтверждение своих слов, она прикоснулась к медальону, он ярко засветился изнутри, и на нем появилась буква «А», означающая принадлежность войску амазонок. Но полгода спустя войско, возвращающееся в свое укрытие в лесу после очередного боя, выследили варвары. Когда девушки отправились на очередную схватку, варвары напали на из стан и убили всех, погибла также дочь Лиреи Далия. Горе и гнев наполнили души амазонок, той же ночью они напали на деревню варваров и, впервые изменив своим принципам, уничтожили всех живших там людей — не только мужчин, но и женщин, и даже грудных младенцев. «Чтоб и духу их на земле не осталось» — сказала Лирея, перерезая горло двухлетнему сыну Агемона, вожака варваров. Кровь мальчика брызнула фонтаном и попала на медальон Дриопы, который сразу перестал светиться. Когда амазонки, спалив деревню, вернулись домой, к Лирее вновь явилась Дриопа. «Я очень ошиблась» — сказала она, — «Ты не достойна носить медальон и владеть магией природы. Ты погубила жизни не во имя спасенья, а вопреки сердцу. Этот медальон принадлежит вам, я не могу отнять его, но и не могу оставить. Так пусть он канет в лету, и будет так до того дня, пока в вашем роду не родится истинно законный его владелец, такой, что не поступит дурно лишь из прихоти. Пусть это будет дитя двух великих воинов, тех, кто будет сражаться со злом не во имя, а вопреки, как ты сегодня, но иначе — не во имя славы или богатства, но вопреки сердцу, уничтожая зло, оплачивая твой вечный долг, но не получая взамен никаких привилегий, а лишь потому, что так правильно. И тогда их дитя получит всю магию природы, что хранит этот медальон, и будет она такой светлой, что никакая тьма не сможет совладать с ней». Лишь сказав это, фея друид исчезла, а вместе с ней и медальон. С тех пор никто больше его не видел, но великий Мерлин верил, что наступит день, и на землю вернется наследник Дриопы.

Марьяна закончила читать, и в кухне воцарилась тишина. Все недоуменно переглядывались, лишь Гермиона светилась, словно ясно солнышко.

— Вы понимаете? — не выдержала она. — Если медальон появился, значит, дитя, которое является наследником Дриопы, наконец, появилось на свет.

— Где вы видели этот медальон? — удивился Сириус.

— У Беллы, — нехотя призналась Гермиона.

— Белла — наследница? — оторопел Рон.

— Сильно сомневаюсь, — фыркнула Нарцисса, — наши родители были кем угодно, только не воинами.

— Воины имеются в виду не в прямом смысле, — возразила Гермиона.

— Все равно нет, — покачала головой Нарцисса, — я никогда в жизни не видела ничего подобного у Беллы, да и светлой феей ее назвать достаточно трудно.

— Тогда кто? — задумчиво пробормотал Драко.

— Мы все равно не узнаем, откуда у Беллатрисы медальон, пока она сама не захочет посвятить нас в это, — пожала плечами Гермиона, захлопнув книгу.

— Ладно, тогда давайте потихоньку готовить ужин, скоро может прийти Дамблдор, — вскочила миссис Уизли.

— Кто прийти? — переспросил Рон, пропустивший мимо ушей последние слова матери — он внимательно разглядывал обложку книги Мерлина.

— Кака! — коротко и ясно объяснила Пенелопа.

— Надо же, — удивленно пробормотала миссис Уизли, покосившись на девочку, — Пенни так быстро развивается… Вот Мариус только вчера начал сидеть, а она уже лепечет и, бьюсь об заклад, она понимает, что говорит.

— Зато ты не понимаешь, Молли, — усмехнулся Северус, — это обычный детский лепет. Он присущ всем младенцам, начиная с четырехмесячного возраста.

— А вы откуда знаете? — удивленно уставился на него Гойл.

— Почитал кое-что, — смутился зельевар, — раз уж мне на голову свалился младенец, я решил применить научные данные.

— А, я знаю, эта та книга, что лежит у вас в лаборатории, да? — обрадовался Грег. — Называется «Мать и дитя»?

Если бы взглядом можно было убивать, незадачливый Грег тут же развалился бы на куски. Снейп надулся, поднялся с лавки и направился наверх. Гойл виновато оглядел друзей.

Услышав стук в дверь, Белла тщательно спрятала четки в одеяло, расправила складки и чинно сложила ручки.

— Войдите! — крикнула она, с любопытством глядя на дверь.

— Э-э-э… Привет… — дверь скрипнула и отворилась, в образовавшуюся щель просунулась лохматая голова Поттера. — Можно войти?

— Можно, Поттер, только быстрее, не впускай сквозняк — на сегодня холодного воздуха для меня, пожалуй, достаточно, — скривилась Белла.

Гарри неуверенно улыбнулся и, протиснувшись в дверь, плотно прикрыл ее за собой и несмело шагнул к кровати.

— Я не кусаюсь, Поттер, садись, — вздохнула Белла, ткнув пальцем в стул возле кровати, — и рассказывай, зачем пришел.

— Уже Поттер? Вроде я был Гарри, — обиженно пробормотал парень, с сомнением косясь на предложенный стул — тот стоял слишком близко к кровати, а отодвинуть его казалось неприличным.

— Когда? — удивилась Белла и, приподнявшись, пихнула парня так, что он шлепнулся на стул.

— Во дворе, — ойкнув, ответил Гарри.

— Неужели ты полагаешь, что в таком состоянии я соображала, что говорю? — Беллатриса насмешливо вздернула брови.

— Нет, не полагаю, — буркнул парень, подавив разочарованный вздох, — значит, теперь я снова Поттер?

— Ты, вообще, зачем пришел? — поинтересовалась Белла.

— Я могу уйти, — смутился Гарри, поднимаясь со стула.

— Сидеть! — не повышая голоса, но очень властным тоном приказала женщина, и Гарри, едва приподнявшись, плюхнулся обратно. — Я не сказала тебе уйти, я лишь задала вопрос.

— Хотел узнать, как ты себя чувствуешь, — пожал плечами парень.

— А-а-а… — протянула Беллатриса и хитро улыбнулась. — Если хочешь, чтобы я называла тебя по имени, ты должен стать мне ближе.

— Это как? — на щеках Гарри быстро начал проявляться яркий румянец.

— У меня ноги сводит судорогой, ты можешь с этим что-нибудь сделать? — невинно спросила Белла.

— Снейпа позвать? — предположил Гарри.

— На кой черт он мне сдался? — фыркнула Беллатриса. — Снейпа я и так зову по имени, а мне показалось, что это ты хочешь удостоиться такой чести.

— Тоже мне — честь, — буркнул Гарри. — Что тогда тебе надо? Зелье?

— Судороги, Поттер, это остаточное действие Костероста, — медленно, словно маленькому дауну, принялась втолковывать Белла. — От этого может помочь только массаж.

— О… Э… — Гарри опустил глаза, маскируясь под бордовое покрывало Беллы, словно хамелеон.

— Поттер, да ты само красноречие! — восхитилась Беллатриса, закусив губу, чтобы не захохотать. — Если боишься, я тебя не заставляю.

— Я не боюсь! — немедленно ответил Гарри и быстро пересел к ней на кровать.

Белла едва сдержалась, чтобы не закатить глаза, ограничившись внутренним смешком. Как же легко управлять гриффиндорцем! Проще, чем у младенца конфетку отнять.

Гарри тем временем уже раскаялся в своей храбрости. Осторожно подняв одеяло, он увидел только маленькие пальчики, торчащие из под длинной ночнушки. Помедлив немного, он медленно отодвинул подол в сторону.

— Мерлин, Белла! — удивленно воскликнул он, разглядывая миниатюрные, как у китаянки ступни. — Ты себе обувь в «Детском мире» покупаешь?

— Для таких, как я, Поттер, обувь шьют на заказ! — рявкнула обиженная Беллатриса, слышавшая в своей жизни немало шуток по этому поводу и страшно комплексуя из-за него.

— Лапти плетут? — засмеялся Гарри.

— Да иди ты знаешь куда? — надулась Белла, исподлобья глядя на веселящегося парня.

— Куда? — тут же спросил Гарри.

— Туда, где темно и гадко, — огрызнулась женщина и слегка дрыгнула ногой. — Если не нравятся мои ноги, то воткни одеяло, где росло, и вали лесом.

— Почему, мне очень нра… — горячо начал возражать Гарри, но тут же покраснел и заткнулся.

— Ну, если «нра», тогда вперед, — едва заметно улыбнулась Белла и поудобнее разлеглась на подушках.

Чтобы лишний раз не смущать мальчишку, она закрыла глаза, и через пару секунд почувствовала на своих ступнях теплые пальцы. Ощущения были настолько невероятными, что не могли сравниться даже с сеансом профессионального массажиста, которого Белла два раза в неделю вызывала на дом в своей прошлой, «Пожирательской» жизни. В руках парня чувствовалась такая сила, что казалось, он может спокойно сломать ей пальцы, если захочет, но даже эта сила не могла сравниться с той нежностью, с какой Гарри прикасался к ней. Его пальцы осторожно разминали каждый дюйм ее ступней, разбивая ноющие узелки в напряженных мышцах, и медленно, но неукротимо прогоняли боль, ставшую в несколько последних недель словно частью ее самой. Пальцы ног, скрюченные этой болью, постепенно расслаблялись, даруя сногсшибательное блаженство. Не в силах сдержаться, Беллатриса тихо застонала, и Гарри испуганно отдернул руки.

— Ой, прости, тебе больно? — прошептал парень, Белла открыла глаза и сердито посмотрела на него. — Понял…

Она снова закрыла глаза и чуть ли не растеклась по подушкам, впитывая каждое его прикосновение. Она не знала, сколько прошло времени, когда почувствовала, что засыпает. Приложив невероятное усилие, она заставила себя открыть глаза. Гарри несмело посмотрел на нее. Беллатриса улыбнулась и села в кровати.

— Спасибо… Гарри, это было чудесно, — она взяла его лицо в ладони и, потянувшись, легко коснулась поцелуем самого уголка его губ.

— Пожалуйста, — еле слышно пробормотал Гарри, по привычке приобретая помидорный оттенок, — я… э-э-э… пойду?

— Иди, — кивнула Беллатриса, неотрывно глядя ему в глаза.

Гарри поднялся и, улыбнувшись напоследок, пошел к двери. Белла задумчиво смотрела ему вслед.

— Гарри! — окликнула она парня, когда он уже вышел из комнаты. Мальчишка немедленно всунулся в незакрытую дверь. — А могу я рассчитывать на второй раз?

— Тебе понравилось? — расцвел улыбкой Гарри.

— Очень, — улыбнулась в ответ Белла, — это было просто невероятно.

— Конечно, я с удовольствием сделаю это для тебя еще раз, — радостно ответил Гарри и закрыл за собой дверь.

Отвернувшись от двери, парень неожиданно увидел стоящего в паре шагов от себя Снейпа. Профессор с ужасом смотрел на него вытаращенными глазами, словно у Гарри на лбу внезапно образовалась Черная метка.

— Что вы там делали, Поттер? — сдавленным шепотом спросил зельевар.

— Ну… Я… — замялся Гарри, силясь подобрать слова.

— Молчите, Поттер! — резко прервал его Снейп, глядя, как парень наливается краской. — Уверен, я совсем не хочу этого знать!

Он проскочил мимо Гарри и скрылся в лаборатории. Гарри недоуменно почесал в затылке, размышляя, что так напугало Снейпа, и вдруг до него дошло, какой диалог он только что услышал. Ахнув, он снова побагровел и помчался вниз.

Остаток дня пролетел незаметно. Миссис Уизли уже накрывала на стол, а члены Ордена принялись занимать привычные места, когда со двора вдруг донесся странный шум. Все насторожились и, вынув палочки, направили их на дверь. На крыльце послышались шаги, затем дверь распахнулась, и на пороге появился Дамблдор.

— Альбус! — воскликнул Римус, опуская палочку. — Почему ты явился не через камин?

— Я не один, а моему спутнику нельзя пользоваться камином, — спокойно ответил Дамблдор, приветствуя всех кивком головы, — мы только что из Мунго. Позвольте, мы сначала войдем, а уж потом я все расскажу. Входи, мой мальчик, входи.

Старик, обернувшись назад, поманил кого-то рукой и отступил в сторону. На пороге появилась огромная фигура, полностью заслонившая дверной проем. Все обалдело уставились на него.

Это был высокий парень, с коротко стриженными светлыми волосами. В руке он держал большую спортивную сумку, его взгляд испуганно метался по присутствующим. На нем были голубые, драные джинсы и черная футболка с длинным рукавом, под которой перекатывались литые мускулы. На груди футболки был изображен лохматый фиолетовый монстрик с оттопыренными ушами и высунутым зеленым языком, а под рисунком красовалась надпись: «Я — гордость мира!»

— Блин, мне прямо плакать хочется, — прошептал Фред на ухо Джорджу, — это в каком же мире я живу, если у него такая паршивая гордость.

— Угу, — немногословно кивнул Джордж, тоже моментально узнавший вошедшего.

— Какого лешего ты тут делаешь, Дадли?!! — возопил Гарри, к которому наконец-то вернулся дар речи.

На крик Гарри Дадли не ответил, продолжая испуганно таращиться по сторонам, а потому парень вопросительно уставился на Дамблдора.

— Профессор, в чем дело? — закричал Гарри.

— Сейчас объясню, Гарри, успокойся, — ответил старик и повернулся к Дадли. — Входи, пожалуйста, никто тебя не обидит.

Дадли, видимо, так не считал. Перемявшись с ноги на ногу, он остался стоять на месте. Миссис Уизли приветливо улыбнулась и шагнула к нему.

— Ты голоден, милый? — в привычной манере проговорила она. — Проходи, садись, мы как раз собирались ужинать.

Она махнула рукой, указывая на стол, заставленный блюдами, только не учла, что в этой самой руке в тот момент была зажата палочка, которой она помешивала соус для мяса.

Реакция была мгновенной и ожидаемой. Увидев палочку, Дадли молниеносно отпрыгнул назад и спрятался за Дамблдора. Очевидно, проведя некоторое время со стариком, ему он доверял больше. Все с удивлением посмотрели сперва на Гарри, потом на Дамблдора. Гарри горестно вздохнул.

Фред, хитро подмигнув Поттеру, на цыпочках подошел к старику и заглянул ему за спину.

— Ку-ку! — весело сказал Фред, и ему в лоб немедленно прилетела спортивная сумка. Сам Дадли пулей вылетел из укрытия, лихорадочно огляделся и, бросившись к Гарри, вцепился в него.

— Гарри, он что — припадочный?!! — хором воскликнули потирающий лоб Фред и перепуганный Дадли.

— Нет, Дадли, успокойся, — терпеливо начал объяснять кузену парень, — Фред просто шутит. Ну, подумай сам, стал бы профессор прятать тебя от Пожирателей, чтобы потом убить?

Дадли засопел и, слегка успокоившись, отпустил Гарри. Миссис Уизли положила палочку на кухонный стол и медленно приблизилась.

— Все хорошо, — улыбнулась она, — здесь ты в безопасности. Только вот куда тебя поселить?

— Можно к нам, — подал голос Крэбб, — у нас меньше всего народу.

— Да, действительно, — кивнула миссис Уизли и снова обратилась к Дадли. — Почему бы тебе не отнести наверх свои вещи, а потом не спуститься к ужину?

Парень настороженно посмотрел на нее, она продолжала улыбаться. Спустя несколько напряженных минут, которые показались всем вечностью, Дадли кивнул и, подойдя к Дамблдору, наклонился за сумкой. Фред, решив ему помочь, опередил его, но не смог оторвать ее от пола.

— Черт! — воскликнул он, громко пыхтя. — У тебя там что — кирпичи?

— Нет, гантели, — пожал плечами Дадли и, легко подняв сумку, словно она была пустая, закинул ее на спину и повернулся к миссис Уизли. — А куда идти?

— Давай, я провожу, — подхватился Крэбб, и они ушли, гулко топая.

— Фред, ты больше так не шути, — с укоризной сказал Гарри, — а то забьется в какой-нибудь угол, мы его оттуда не выковырнем.

— Или нас забьет, — пессимистично заявил Джордж.

— Да, не повезло тебе Гарри, — вздохнул Рон, плюхнувшись на лавку.

— Да нет, почему? — возразил парень, присаживаясь следом. — Мы после того случая с дементорами перестали сталкиваться. Он не стал ко мне цепляться, да и дружкам своим запретил, а один раз я возвращался домой вечером и услышал, как он ругается с Дурслями. Судя по тому, что я услышал из коридора, дядя Вернон опять начал погонять меня почем зря, а Дадли ни с того, ни с сего вдруг подскочил и заорал что-то вроде: «Он мне жизнь спас, а вы его до сих пор в дерьмо втоптать готовы! Если бы не Поттер, меня бы уже не было, так имейте хоть каплю уважения!» У меня тогда чуть глаза не выпали. После того Дурсли перестали меня цеплять, а перед последним отъездом в школу мы с ним как-то раз вместе смотрели телевизор, когда дядя Вернон задержался на работе, а тетя Петунья ушла в гости.

— Никогда бы не подумал, — удивленно пробормотал Рон.

— И я тоже, — кивнул Гарри и взглянул на Дамблдора. — Что случилось, профессор? Дурсли в порядке? Почему Дадли здесь?

— Думаю, не слишком уместно говорить о людях за их спиной, — заметил Дамблдор, подходя к столу, — проще будет поговорить за ужином.

— Ну, тогда давайте садиться, — засуетилась миссис Уизли, — сейчас мальчики спустятся, и можем начинать.

Дамблдор с готовностью уселся за стол и тут же был замечен Пенелопой, сидевшей на коленях у зельевара, пристроившегося на краю.

— Кака! — радостно закричала девочка, протягивая руки к старику.

— Здравствуй, милая, — улыбнулся Дамблдор и взял девочку на руки — та немедленно вцепилась в его бороду и намотала ее на кулак. Брови зельевара удивленно поползли вверх.

Тем временем на лестнице послышались шаги и негромкие голоса — судя по донесшимся до членов Ордена репликам, Дадли объяснял Винсу, что такое гантели. Через минуту они появились на кухне и тут Дадли опять затормозил.

— Садись, ты чего? — удивленно спросил у него Крэбб, устраиваясь за столом. Дадли помялся и, подойдя к нему, сел рядом.

Следующие полчаса все бодро стучали ложками, затем Пенелопе надоела стариковская борода, и она недовольно заворочалась, стараясь привлечь внимание Снейпа, но тот будто не замечал сердитого кряхтения девочки. Дамблдор попытался укачать малышку, и та немедленно разревелась.

— Ну, что такое? — забормотал старик, тщетно пытаясь успокоить ребенка. — Хочешь к своему… э-э-э… к своему…

Дамблдор растерянно оглядел остальных, словно в надежде, что они помогут ему подобрать правильное определение, но те старательно прятали глаза. Повисло неловкое молчание.

— Гага!!! — словно почувствовав замешательство старика, подсказала Пенелопа, указывая пальцем на Снейпа, и принялась бодро скакать на коленях Дамблдора. — Гага! Гага!

— Какой наблюдательный ребенок! — восхитился Сириус, пока остальные старательно разыскивали под столом «случайно» упавшие вилки и ложки. — Действительно — Гага! В профиль так и вовсе не отличишь!

— Блохастый идиот! — рявкнул Снейп, забирая у Дамблдора счастливо визжащую малышку, которая тут же крепко обняла его за шею. — Я уже говорил — это всего лишь лепет, состоящий из одинаковых повторяющихся слогов!

— Гава! — оскорбленная пренебрежением к собственной персоне, Пенелопа немедленно расстаралась на разные слоги, ткнув пальцем в Сириуса.

Все сидящие за столом так и покатились со смеху, в том числе и Сириус, но больше всех веселился Снейп.

— Слушай, Блэк, я согласен — девочка и впрямь очень наблюдательная, — простонал он, вытирая выступившие от смеха слезы.

Успокоились только через несколько минут. Пока миссис Уизли суетилась у стола, подавая десерт, Гарри вновь вернулся к вопросу о Дадли.

— Видишь ли, Гарри, — начал Дамблдор, накладывая себе шоколадный мусс, — ты ведь помнишь, что я каждый год просил тебя возвращаться на Тисовую улицу, хотя бы на несколько дней? Дело в том, что кровная защита, которую тебе обеспечивал дом твоих родственников, должна обновляться твоим присутствием ежегодно. Если же ты перестаешь приезжать туда, то она исчезает через полтора года с момента твоего последнего пребывания там.

— Я перебрался на Гриммо и она закончилась? — испугался Гарри.

— Именно, — кивнул старик, — и потому я решил навестить дом твоих родственников и наложить на него защиту, почти такую же, как и на Гриммо, но несколько иного характера. Когда я добрался на место, то обнаружил следящих за домом Пожирателей. Они выжидали, пока твоя кровная защита спадет, чтобы напасть на твоих родственников.

— Они в порядке? — в ужасе прошептал Гарри.

— Мне пришлось войти в дом — я хотел убедить твоих тетю и дядю принять мою помощь, — продолжил Дамблдор, запихнув в рот ложку мусса, — но обнаружил там только твоего кузена. Мальчик поведал мне, что родители уехали из города на три недели — у мистера Дурсля открывается новый филиал фирмы. Мы не имеем никакой возможности связаться с ними — если нас выследят, то они могут пострадать. Наложить же защиту на дом без их присутствия невозможно, они просто сами не найдут свой дом по возвращении. Мне пришлось забрать твоего кузена, иначе его бы ждала верная смерть, как только кровная защита перестала бы действовать.

— Почему же он был ранен? — удивился Рон.

— Из дома трансгрессировать нельзя, — объяснил Дамблдор, — он значится в Министерстве, как твой адрес, а нам, думаю, хватит и одного разбирательства в суде. Потому мне пришлось вывести мальчика за дверь, где нас уже ждали. К счастью, все обошлось — в него лишь вскользь попало отбитое Пожирателем мое собственное заклинание. В Мунго легко устранили ранение.

— Как же его пустили в Мунго? Он же магл? — спросил Фред, накладывая себе третью порцию десерта.

— Посвященные маглы, то есть те, которым известно о нашем мире, допускаются в магические, не доступные обычным маглам, места в сопровождении волшебника, — ответила за старика Гермиона, — как иначе мои родители могли бы попасть в Косой переулок или Гринготтс?

— Абсолютно верно, мисс Грейнджер, — кивнул Дамблдор.

— А если они вернутся и нарвутся на Пожирателей? — задал Гарри мучивший его вопрос.

— У дома круглосуточно дежурят несколько членов Ордена, как только твои родственники вернутся, мы сразу наложим на дом защиту и отправим мальчика обратно, а пока ему придется побыть здесь, — успокоил его старик.

— Это мы уже поняли, — вздохнул Фред.

— Какие еще новости, Альбус? — спросил Люпин, почуяв волнение Дамблдора.

— Министерские чиновники крайне недовольны, что одиннадцать студентов прервали обучение и покинули школу, — помявшись, признался Дамблдор. — Мне удалось убедить их, что это было сделано в целях их безопасности, и они продолжают обучение на дому, но, боюсь, может прибыть проверка.

— Экзамены? — перепугался Рон.

— Лишь по четверым основным предметам, обязательным для аттестации, — с улыбкой ответил старик, — это Защита от темных искусств, Трансфигурация, Заклинания и Зельеварение. Так что, думаю, если вы немного позанимаетесь, то проблем не возникнет — в конце концов, учителя у вас имеются в наличии.

— Ну, насчет Защиты — я согласен, — кивнул Гарри, взглянув на Люпина, и нехотя добавил, — и насчет зелий — тоже… (Снейп старательно делал вид, что оглох) А остальные?

— И остальные есть, — ответил старик с хитрой улыбкой.

— Кто же будет преподавать Трансфигурацию? — удивился Люциус.

— Помнится, Люциус, ты был лучшим по Трансфигурации все те годы, что я тебя учил, — подмигнул ему Дамблдор.

— Но я же не учитель! — возмутился Малфой. — Я не умею преподавать!

— В данном конкретном случае важно не умение, а желание, — спокойно ответил старик.

— Не переживай, Люциус, я тоже не учитель, — засмеялся Люпин, — у тебя все получится.

— А когда мы начнем заниматься? — взволновалась Гермиона.

— Завтра! — поспешно выкрикнул побледневший Рон.

— Профессор, но вы не сказали, кто будет учить нас Заклинаниям! — спохватился Гарри, видя, что Дамблдор уже продвигается к камину.

— Боюсь, с этим преподавателем вам придется договариваться самим, — загадочно ответил старик, — меня он почему-то терпеть не может. Доброй ночи!

— Не понял… — пробормотал Гарри, задумчиво глядя в камин, в котором скрылся Дамблдор. — Кого он имел в виду?..

Все несколько секунд непонимающе смотрели друг на друга, а потом дружно прибавили глаза.

— Беллатриса!!!

— Это будет непросто, — безаппеляционно заявил Рон.

— Ох, вы только посмотрите, как мы засиделись! — воскликнула миссис Уизли. — А нужно еще мальчика на ночь устроить!

Она умчалась наверх, утащив с собой Сириуса и Люциуса, остальные потянулись по комнатам, и через пять минут на кухне остались только тихо сидящий за столом Дадли и Гарри, допивающий чай.

— Ты как, Дадли? — спросил Гарри после пятиминутного напряженного молчания.

— Нормально, спасибо, — кивнул тот, глядя перед собой, и вдруг спросил. — Они ведь будут в порядке?

— Конечно, — ответил Гарри — здесь уточнения не требовалось, — Дамблдор обо всем позаботится…

— Угарный дед, — пробормотал Дадли, — всю дорогу кормил меня лимонными дольками.

— Ты ведь вроде их любишь, — удивился Гарри, услышав из уст Дадли высшую похвалу в адрес Дамблдора. — Хотя теперь я уже не уверен — ты так изменился за эти полтора года…

— Да надоело, — фыркнул Дадли, безошибочно распознав намек, — уже ни одни джинсы не налазят… Записался в качалку… Вес, правда, не сильно сбросил, зато вид поменял…

— А родители как отнеслись? — полюбопытствовал Гарри.

— Мама сначала поныла, что я пончики есть перестал, а потом успокоилась, — ответил Дадли, и неожиданно усмехнулся. — Тетушка Мардж очень расстроилась.

Гарри оглушительно захохотал, вспомнив, как тетка восхищалась упитанностью Дадли. Теперь кузен больше напоминал Шварцнеггера.

— А этот парень… Ну, что меня провожал… твой друг? — неожиданно спросил Дадли.

— Можно и так сказать, — удивленно ответил Гарри, — а что?

— Так, ничего, — мотнул головой Дадли и, помолчав, добавил. — Я всегда думал, что такие, как вы, относятся к нам… Ну-у… Как мы к тебе… А он — нет…

— Здесь никто не будет так к тебе относится, — успокоил его Гарри, поднимаясь из-за стола. — Ладно, пойдем спать. Не удивляйся, если увидишь живой портрет или такого маленького ушастого человечка. Это Кикимер, домовой эльф.

— Кто? — удивился Дадли.

— Ну, вроде как я для вас, — объяснил Гарри и с удивлением увидел, что Дадли покраснел.

Парни пошли наверх, в свои комнаты. На третьем этаже самозабвенно спорили зельевар и миссис Уизли.

— Северус, ребенку нельзя дышать этой гадостью! — сердилась Молли, вприпрыжку догоняя зельевара.

— Беллатриса уснула под воздействием Костероста, я не хочу ее будить! — ответил Снейп, перетаскивающий детскую кроватку в лабораторию. — Это всего лишь на одну ночь! Течь в подвале прекратилась, и завтра Белла вернется на свое место. К тому же сейчас в лаборатории ничего не варится!

Миссис Уизли попыхтела еще немного и, пожелав мальчикам спокойной ночи, отправилась вниз. Дадли ушел в комнату слизеринцев, а Гарри, потоптавшись немного на третьем этаже, спустился к себе. Ему нестерпимо хотелось увидеть Беллу, но Снейп, очевидно, заподозривший что-то неладное, продолжал громыхать в лаборатории, не закрывая дверь, и Гарри предпочел не рисковать. Когда он вошел в спальню, Драко и Джонни уже мирно спали. Гарри быстро разделся, залез под одеяло и начал думать.

Того, что сейчас происходило, просто не могло происходить. Он припоминал все моменты, когда так или иначе сталкивался с Беллатрисой, пытаясь убедить себя, что это всего лишь игра воображения.

Первый раз он увидел ее «живьем» в омуте памяти Дамблдора три года назад. Он ведь ничего не почувствовал тогда, правда? А то, что она ему приснилась той же ночью — только дань сложившемуся впечатлению… Он думал о ней после… Часто думал… Но только оттого, что никогда в жизни не видел настолько фанатично настроенной сторонницы Волан-де-Морта. А вовсе не из-за ее потусторонне-прекрасных глаз. Стоп! Каких глаз? Нет у нее никаких глаз! Тем более прекрасных!

Но они есть… Он сам видел, когда держал ее на руках. Глубокие и загадочные, черные, как сама Смерть… Чернее ночи, чернее воронова крыла, чернее мантии Снейпа. Стоило ему поднять на нее взгляд, как он с громким «Бульк!» утонул в этих чертовых глазах, его засосало в них, как в болото, как в дневник Риддла на втором курсе…

Пятый курс. Побег Пожирателей из Азкабана. Он все еще хранил магическое фото Беллы, вырезанное из Гермиониного «Пророка». Хранил там, куда Рон, регулярно («Гарри, займи пару чистых носков!») потрошащий его чемодан никогда бы не полез — в учебнике по зельеварению.

Битва за Пророчество. Он до сих пор спрашивает себя, почему Белла, разбрасывающая Авады направо и налево, словно конфетти на свадьбе, запустила в Сириуса безобидный Ступефай? Ведь не из-за того, что за пару минут до этого, прижимая к себе безоружного Невилла, встретилась с ним взглядом? И это ведь не улыбка промелькнула на ее лице, а злобная гримаса? И она никак не могла знать, что, когда он погнался за ней, еще не зная, что Сириус остался жив, что Люпин выхватил его из арки за секунду до конца, когда он бросил в нее «Круцио», то в последний момент передумал? Она ведь не потому сказала, что нужно захотеть?

Но самое непонятное — почему она? В конце пятого курса Гарри сделал потрясающее открытие — нетрадиционная сексуальная ориентация в магическом мире считалась вполне традиционной. Более того — добрая треть его однокурсников спокойно встречалась с парнями. Гарри бы смирился, почувствуй он внезапно влечение к парню, будь это даже кто-то совсем ему неподходящий — например, слизеринец… Или Снейп… Или Дадли… Да хоть сам Дамблдор!!! Это можно было исправить, но вот тут не вышло… Почему она? Почему это Беллатриса Лестрейндж?

Она старше его почти в три раза, но ей ни за что не дашь больше тридцати. Словно время над ней не властно. Ни годы, ни Азкабан не смогли уничтожить ее красоту, потустороннюю, почти вампирическую красоту — белую кожу, не тронутую румянцем, бездонные, точно адские пропасти, глаза, и неожиданно яркие, сочные, будто накрашенные губы…

После того, как он подержал ее на руках, она снова ему приснилась… Только не в Министерстве, и не в зале суда, и даже не в Азкабане… То, что она вытворяла в этом сне, ну никак не соответствовало поведению воспитанной аристократки. Хотя, кто знает, может, для Пожирательницы это, как раз, норма? Но он-то сам точно всего этого не умел…Хотя он вообще ничего не умел… Пришлось посреди ночи вставать и лезть под холодный душ, а Малфой потом над ним ржал и всю ночь пытался выяснить, кто же Гарри приснился. Если б он узнал, холодный душ понадобился бы уже ему. Просто как средство от обморока.

Наверное, не стоит с ней сближаться. Лучше держаться подальше — мало ли… Не хватало еще опозориться перед Беллатрисой. И вот вам, пожалуйста, актуальный вопрос дня — а получится ли теперь держаться от нее подальше? С распухшей от всех этих дум головой Гарри наконец уснул.

Утро началось довольно весело, как, впрочем, и любое другое в доме на Гриммо. В лаборатории отчаянно голосила Пенелопа, на кухне гремела кастрюлями миссис Уизли, а в комнате слизеринцев громко гоготали три глотки.

— Доброе утро! — разбудил Гермиону веселый голос Джинни.

— Доброе, — улыбнулась девушка, сползая с кровати и натягивая халат, — кто в ванную последний?

— Никого, тебе повезло, — засмеялась Джинни, — Луна уже выкупалась, я тоже, а Тонкс сегодня ночевала у Римуса.

— Ясно, — кивнула девушка и направилась в душ.

Спустившись через десять минут на кухню, Гермиона обнаружила там всю женскую половину Гриммо, а так же Рона, Сириуса и Люциуса. Малфой-старший наслаждался общением с дочерью, Рон сидел, уткнувшись в учебник по Защите, чем удивил Гермиону до крайности, а Сириус просто путался под ногами. Миссис Уизли сообщила, что завтрак будет через пятнадцать минут, и Гермиона решила пока поработать над интересным боевым заклинанием, найденным вчера в книге из библиотеки Сириуса. Предупредив, что подойдет позже, она направилась в гостиную.

— Ты что такая грустная? — поинтересовалась Тонкс у Марьяны, помогая ей делать бутерброды.

— Просто хочу, чтобы все это поскорее закончилось, — призналась девушка, — слишком уж много нападений происходит в последнее время. И это только из числа тех, что сообщает нам Дамблдор.

— Ничего, все закончится, рано или поздно, но мы победим ублюдка, — бодро сказала Тонкс, строгая колбасу. — А когда он сдохнет, мы все отправимся в какой-нибудь ночной клуб и пропляшем всю ночь. Вот только я не знаю, какой тут в Лондоне есть хороший клуб.

— Три бегемота, — неожиданно рявкнул вошедший на кухню Снейп, держа подмышкой девочку, а в другой руке грязную пустышку.

Все удивленно переглянулись — кто бы мог подумать, что зельевар так хорошо разбирается в ночных клубах.

— А где такой клуб, Северус? — робко спросила Тонкс.

— Гриммо, двенадцать, третий этаж, как раз напротив лаборатории, — скривился Снейп, впихивая Пенелопе свежевымытую пустышку. — Между прочим, эти бараны сегодня ночью своим храпом разбудили ребенка!

Комментировать никто не решился — уж больно грозным выглядел зельевар. Кухня тем временем наполнялась остальными обитателями. Когда сели завтракать, выяснилось, что не хватает Гермионы. Драко сходил в гостиную и вернулся весьма удрученный.

— У нее что-то не получается и она сердится, — пояснил он, садясь на свое место, — я не решился напомнить ей про завтрак.

— И правильно — целее будешь, — поддержал его Рон, по-прежнему не отрываясь от учебника.

— Давайте, давайте, ешьте, пока горячее, — поторопила всех миссис Уизли, кормя Мариуса молоком из бутылки.

— А что у нас сегодня на завтрак? — с кровожадностью людоедки, заглянувшей в переполненное кафе, весело поинтересовалась Беллатриса, стоящая на пороге кухни.

Громкий галдеж, обычно сопровождавший завтрак, моментально смолк. Несколько секунд все дружно рассматривали Беллу, затем, как по команде, указали на стол.

— Очень красноречиво, — ухмыльнулась Белла и, сделав шаг вперед, споткнулась о половик и грохнулась на пол.

— Белла!!! — в один голос заорали Гарри и Снейп, бросаясь к женщине.

— Я в порядке! — успокоила их Беллатриса, аккуратно сгребая ноги в кучу.

— Ты слишком рано начала ходить, стоило полежать еще хотя бы день, — сердито отчитал ее зельевар.

— Да надоело мне лежать, как бревно! — фыркнула Беллатриса. — У меня уже ничего не болит, только ноги пока плоховато слушаются, вот и все.

— Плоховато? — хитро прищурился профессор. — Сколько ты спускалась по лестнице?

— Пять минут, — ответила Белла и тут же поймала скептический взгляд Снейпа, — десять… Ладно, пятнадцать!

— Пятнадцать минут на двадцать четыре ступеньки? — ахнул Гарри. — Почему ты не попросила помочь?

— Тебе не кажется, что мне и так достаточно помогали? — рассердилась Белла. — Помочь не хочешь?

— Ты правда в порядке? — тихо спросил Гарри, так как Снейп уже вернулся на место.

— О, Мерлин, Пот… — Белла резко вскинула голову и наткнулась взглядом на испуганные зеленые глазищи. Внутри что-то отчетливо екнуло и спорить почему-то расхотелось. — Да, я в порядке.

Гарри осторожно помог ей подняться и подвел к столу. Очевидно, она и впрямь спускалась с лестницы очень долго, потому что, несмотря на вновь обретенную способность ходить, у нее еще сохранялась сильная хромота, и левую ногу она слегка подволакивала. Джонни радостно бросился к Беллатрисе и обнял ее.

— Что за черт! — раздался сердитый крик, и в кухню влетела взбешенная Гермиона, подмышкой у нее торчала толстая книга в кожаном переплете. — Дурацкое заклинание! Дурацкая книга!

— В чем дело, Гермиона? — испугался Рон, ни разу прежде не слышавший, чтобы она называла книги дурацкими.

— Ничего не получается! — надулась Гермиона и принялась накладывать себе овсянку. — Оно не работает!

— Что за книга? — неожиданно спросила Беллатриса, наливая молока себе в хлопья.

Гермиона молча вытащила из подмышки книгу и с силой швырнула ее на стол, так что чашка сидящей рядом Марьяны подпрыгнула, а ложечка в ней жалобно дзинькнула. Белла склонилась над обложкой и прочла название.

— Боевая магия, — задумчиво озвучила она. — Какое заклинание?

— Ослепляющее, — ответила Гермиона — она была так сердита, что даже не обратила внимания, кто задает ей вопросы.

— Окулус семпра? — спросила Белла, преспокойно намазывая масло на хлеб. — Оно и не сработает.

— Почему? — Гермиона повернулась и только сейчас поняла, с кем разговаривает, но это ее не смутило. — Почему не сработает?

— Потому, что воздух ослепить нельзя, — пояснила Пожирательница и откусила кусок от бутерброда, — когда накладываешь это заклинание, нужно сосредоточиться на глазах жертвы, а не на палочке. Ну-ка, покажи выпад.

Гермиона взяла вилку и прочертила в воздухе замысловатый зигзаг. Белла посмотрела на нее, как когда-то Макгонагалл на Амбридж.

— Нет, Грейнджер, — скривилась она, — это возвратное заклинание, примени пятую формулу Салазара.

— К наносящим временный ущерб это не относится, — возразила Гермиона.

— Зато к Неотражаемым относится! — рассердилась Белла.

— Разве оно Неотражаемое? — удивилась Гермиона, Беллатриса тяжко вздохнула.

— Ешь кашу, Грейнджер, — ответила она, — я тебе потом покажу.

Гермиона кивнула, отвернулась от Беллатрисы и заметила, как все, сидящие за столом смотрят на нее с нескрываемым интересом.

Гермиона и Беллатриса закончили завтрак самыми первыми и убежали. Вернее, убежала Гермиона, а Белле помог дойти до гостиной Гарри. Следующими унеслись близнецы — их разработка при помощи Крэбба находилась в промежуточной стадии и требовала повышенного внимания. Остальные еще мирно допивали кофе, планируя дела на день, когда в дверь вдруг просунулся Джордж и поманил ребят пальцем.

— Только тихо, — прошептал он, подводя их к гостиной и показывая пальцем внутрь. — Такого вы точно еще не видели.

Гермиона стояла посреди гостиной, держа в руке поднятую палочку. Рядом с энтузиазмом, хотя и неплотно держась на ногах, размахивала пером, имитирующим палочку, Беллатриса.

— Нет, Грейнджер! — орала она, подпихивая Гермиону под локоть. — Не маши палочкой, будто мух отгоняешь, а делай резкий выпад, как удар кнутом, словно хочешь стегнуть по глазам! Упор на правую ногу, левая под углом! И помни — правильный посыл равен пятидесяти процентам удачи! Верно выпущенное заклинание отбить практически невозможно! Локоть вниз! В себя! Грейнджер, блин!!! Ты на дуэлях не сражалась? Ты выпускаешь свою же энергию в ж… никуда! Локоть вниз, а не в сторону, ты сейчас подпитываешь врага! Грейнджер, ты знаешь, где низ? Упор назад! Так! Так! Молодец! Теперь выпад! Ты что, ковер выбиваешь, Грейнджер? Выпад! Еще! Выпад!

— Поздравляю, — уныло пробормотал Рон, увидев сию картину, — у нас есть учитель по заклинаниям.

— По сравнению с которым Снейп — просто ангел, — отчего-то сияя улыбкой, добавил Гарри.

Миссис Уизли, Сириус, Марьяна, Тонкс, Люпин, Снейп, Люциус и Нарцисса стояли в дверях гостиной и с интересом наблюдали урок заклинаний.

С того момента, как Беллатриса встала на ноги, прошло три дня. Все были уверены, что она быстро пойдет на поправку, но болезнь, похоже, не собиралась так легко сдаваться — Белла по-прежнему колбасила на негнущихся ногах и спуск в подвал занимал у нее не меньше получаса. Она сердито прерывала все попытки Люциуса или Снейпа носить ее на руках вниз, милосердно позволяя лишь находиться рядом во время похода по лестнице. Зельевар, подозревающий, что кости ее ног срослись неправильно, предусмотрительно держал свое мнение при себе. Просьбу стать учителем по заклинаниям она восприняла с большой радостью, дабы, по ее же словам, не умереть от скуки. Волшебную палочку ей так и не вернули, но разговоры об этом старательно обходили стороной — Белла делала вид, что ничего не происходит, а у остальных и мысли не возникало поднимать эту тему. На время занятий палочку в ее руках имитировала найденная Сириусом на чердаке невесть как оказавшаяся там школьная указка.

Тем не менее временно ограниченная подвижность Беллатрисы с лихвой компенсировалась ее безудержно бурлящим энтузиазмом. Вот и сейчас ее звонкий голос звучал, казалось, одновременно из всех углов гостиной.

— На счет «раз» — позиция атаки, на счет «два» — выпад, на счет «три» — посыл! — орала Белла, неуклюже ковыляя среди учеников. — Всем понятно? Да, Грейнджер, я знаю, что тебе понятно! Даже странно, что ты — грязнокровка, у меня впечатление, будто ты родилась с палочкой в руке! Хорош лыбиться!!! Отрабатываем Ослепляющее! Кто расскажет о его свойствах? Давай, Грейнджер!

— Ослепляющее заклинание относиться к разряду боевой магии и позволяет лишить зрения противника на срок до получаса, — быстро затараторила Гермиона, опуская поднятую руку. — При этом человек, подвергшийся данному заклинанию, испытывает сильную боль в глазах.

— Замечательно, — кисло отозвалась Беллатриса и продолжила уже громче. — Не зажимайте палочку в кулаке — вы останавливаете магию! Ваша сила подобна струе воды, текущей сквозь ваши пальцы и направляемой в палочку. Ваша палочка — всего лишь орудие, если вы сожмете ее, то основной поток энергии уйдет внутрь, не мешайте ему! Держите ее тремя пальцами, очень легко, словно она невесома. Понятно? Начали!!! И-и-и… Раз-два-три! Раз-два-три!

— Профессор Лестрейндж! — позвала Луна. — Посмотрите — правильно?

Белла рывком обернулась к Луне, глаза ее гневно сверкнули. Но девушка и не думала над ней потешаться — она с перекошенным от напряжения лицом пыталась удержать палочку тремя пальцами, как показывала Беллатриса. Лицо женщины немного смягчилось, она подошла поближе и помогла Луне правильно взять палочку.

— Вот так, — сказала она, устанавливая указательный палец в верное положение, затем пошла проверить действия остальных. — Хорошо… Хорошо… Уизли, ты считать не умеешь? Три пальца, а не вся пятерня! Теперь делаем выпады! Поехали!

Пару минут она наблюдала за выполнением задания. С непривычки палочки то и дело вываливались из рук у ребят, лишь у Гермионы стало получаться уже в третьей попытки. Рон, сделав резкий выпад, не удержал палочку во вспотевших пальцах, и та, просвистев через всю комнату, стукнула Крэбба прямо по лбу, где у того немедленно вскочил огромный фиолетовый рог. Белла закатила глаза в притворном ужасе.

— Какое убожество! — ядовито заявила она. — Мисс Грейнджер, поправьте это… э-э-э… пожалуйста…

— Каким заклинанием, профессор? — робко спросила Гермиона, удивившись вежливому обращению.

— Сейчас гляну, — Беллатриса дохромала до Винса и внимательно оглядела его лоб. — Простого «Финита» будет достаточно.

— Да, профессор, — кивнула девушка и взмахнула палочкой, произнося заклинание. Рог исчез.

— Так, продолжаем! — с энтузиазмом сказала Белла. — Уизли, держи крепче палочку, иначе на время занятий я ее к тебе привяжу. Делайте выпады, чего рты разинули?

Ребята, спохватившись, снова замахали палочками, Беллатриса принялась ходить среди них, отпуская комментарии.

— Лавгуд, локоть вниз! Рука идет мягче, не напрягайте ее без надобности, вы тормозите собственный посыл! — то тут, то там раздавался ее голос. — Гарри, хорошо! Нет, Уизли, быстрее!

— Интересно, почему он Гарри, а мы Уизли? — проворчал Фред — они с Джорджем решили присоединиться к друзьям, так как последний свой учебный год они так и не закончили благодаря Амбридж.

— Потому, что у него одно имя, а у вас три! — пояснила Беллатриса.

— Четыре, — тихо напомнила Джинни, с громким пыхтением старательно вырисовывая волшебной палочкой формулу Ослепляющего заклинания. Белла пропустила замечание мимо ушей, повернулась и напустилась на Рона.

— Уизли, локоть вниз! — заорала она. — Ты тоже не знаешь, где у тебя низ? Как ты, интересно, в туалет ходишь? Головой в унитаз?

— Да тут разница небольшая, — прокомментировал Джордж, — у него что голова, что жо…

— Отработка!!! — рявкнула Белла, повернувшись к нему.

— Какая еще отработка? — возмутился Джордж.

— Будете чистить котлы в лаборатории, — обрадовала его Беллатриса. — И без магии!

— Блин, а я-то думал, что Снейп сволочь, а тут… — обиженно шепнул Джордж брату, но Белла услышала и пнула его по ноге. — Ай, больно же! Теперь синяк будет!

— Переживешь, — ответила женщина и пнула по другой.

— А это за что? — заголосил Джордж, поморщившись от боли.

— Для симметрии, — пояснила Белла, — и не смейте говорить плохо о Северусе!

— По-другому не получается, — пробурчал Джордж и, наклонившись, чтобы потереть синяк, тут же получил пинок под зад.

— Кланяться потом будешь, Уизли! — тоном армейского прапорщика проорала Беллатриса. — Отрабатывайте нападение!

— А у вас и без палочки неплохо нападать получается, — вздохнул Фред, глядя на брата, потирающего ушибленный зад.

— Две отработки! — не оборачиваясь, расщедрилась Белла, направляясь в Гойлу.

— Хочу к Снейпу, — простонал Фред, поднимая палочку.

— Скоро попадешь, — ответил ему Рон, убедившись, что «преподавательница» за пределами слышимости. — У нас зелья после обеда, а завтра трансфигурация и Защита.

Белла промучила учеников еще с полчаса, затем с тяжким вздохом объявила, что занятие закончено.

— Отрабатывайте выпады в свободное время, на следующем занятии начнем прямо с них, — пригрозила она и, дохромав до стола, взяла с него учебник Гермионы и быстро пролистала несколько страниц. — На следующем уроке будем изучать заклинание «Аква Левитас». Кто скажет, для чего оно используется? Опять Грейнджер? А остальные вообще ничего не читают? Ладно, отвечай.

— Заклинание «Аква Левитас», известное также, как Заклятие Левитации воды, позволяет поднять в воздух огромную водную массу, чтобы, например, спасти тонущего, и в зависимости от магической силы волшебника, может на время осушить даже часть океана, — четко ответила Гермиона.

— Замечательно, — кивнула Белла и повернулась к остальным. — Прочитать главу, описывающую это заклинание и написать конспект к следующему занятию. И работайте над атакой! Если послезавтра снова начнете изображать вместо посылов судороги умирающего кузнечика, получите отработку для всех!

— Я не до конца понял, — заныл Рон. — Как выполняется правый выпад? Вот так?

Он изобразил нечто такое, от чего закатила глаза даже Гермиона. Белла посмотрела на Рона, как на неизлечимого идиота и направилась к нему.

— Уизли, ты волшебник или выхухоль в припадке? Дай сюда! — она вырвала у Рона палочку и быстро сделала резкий выпад. Палочка со свистом рассекла воздух и из нее посыпались серебряные искры. — Теперь ясно?

Когда ребята увидели палочку в руках у Беллатрисы, у них разом перехватило дыхание. Стоящие за дверью члены Ордена приросли к полу. Марьяна, стоящая к двери ближе всех, отчетливо услышала позади себя возню — Снейп, Люциус и Люпин одновременно выхватили палочки.

Беллатриса тем временем вопросительно посмотрела на Рона, дождалась ответа в виде кивка, и, как ни в чем не бывало, сунула ему палочку и пошла к двери. По дороге она вдруг резко остановилась, словно наткнулась на что-то, обернулась и испуганно посмотрела на учеников. Те молчали, и она, постояв пару секунд, развернулась и пошла в кухню.

За обедом Гермиона подсела к Беллатрисе и завела с ней разговор о прошедшем уроке. Белла охотно отвечала, но никто этому не удивился — за три дня данная картина стала вполне привычной. Крэбб с любопытством расспрашивал Дадли о магловских компьютерах. Близнецы хвастались всем и каждому, что разработка их изобретения вступила в финальную стадию. Снейп пристроил на коленях Пенелопу и попытался впихнуть ей в рот соску с молоком. Девочка, явно не в духе, сердито увертывалась.

— Не хочешь молоко — ешь кашу, — миролюбиво ответил профессор и, зачерпнув манку чайной ложечкой, поднес малышке.

— Бяка! — выразила свое недовольство предложенным меню Пенелопа, выкручиваясь на коленях зельевара.

— Ничего не бяка, ешь давай, — возразил Снейп, не оставляя попыток накормить подопечную, но та уже не обращала внимания на ложку — ее интерес неожиданно переключился на Беллатрису, сидящую напротив.

— Ляля! — закричала девочка и потянулась к Белле через весь стол. Та не услышала, занятая беседой, и Пенелопа повторила на повышенных тонах. — Ляля!!!

— Белла, тебя ребенок зовет, — позвала сестру Нарцисса.

Беллатриса удивленно подняла глаза на малышку. Увидев, что «Ляля» ее заметила, Пенелопа радостно засмеялась и рванулась к ней, едва не угодив в тарелку с кашей. Все с интересом наблюдали за реакцией Пожирательницы, но та спокойно встала, потянулась через стол и взяла малышку на руки. Та залилась счастливым смехом.

— Ну, иди ко мне, — Белла посадила девочку на здоровую ногу и прижала к себе. — Кушать будешь?

— Но! — наотрез отказалась Пенелопа, сердито поджав губы. Все удивлено переглянулись — данный жест до боли напоминал Снейпа.

— А кто будет? — удивилась Белла, слегка улыбнувшись.

— Ля-я-ля… — покровительственно отозвалась девочка и, протянув ручку, сгребла в кулак кусок рыбы с Гермиониной тарелки и сунула Белле в нос. — Ня!

— Не хочу, — покачала головой Беллатриса.

— Бяка? — сочувственно спросила Пенелопа.

— Нет, это рыба, — ответила Белла.

— Ып? — удивилась девочка, поднесла кусок к глазам, внимательно осмотрела и протянула Гермионе. — Ня!

— Спасибо, — улыбнулась девушка, забирая рыбу. Пенелопа засмеялась и запрыгала у Беллы на коленях, та болезненно поморщилась.

— Пенни, не скачи, у меня ножка болит, — попросила она, поудобнее устраивая девочку.

— Вава? — огорчилась малышка.

— Вава, — кивнула Беллатриса и принялась доедать ужин.

Пенелопа еще некоторое время пыталась накормить «Лялю», а потом завертелась у нее на руках.

— Гага! — наконец крикнула она, протянув руки к Снейпу.

Зельевар и Беллатриса синхронно вытянули руки навстречу друг другу и девочка перекочевала к профессору, где без писка съела кашу и запила ее молоком.

Обед подходил к концу, как ни старались близнецы его затянуть — никому не хотелось идти на зелья. Белла первая закончила есть и, поднявшись, направилась в подвал, но сделав пару шагов, остановилась и в ужасе посмотрела на зельевара.

— Северус… — прошептала она, — мои ноги…

— Что такое? — Снейп вскочил, опрокинув чашку, и бросился к ней. — Где больно?

— Нигде, — покачала головой Белла, — совсем нигде… Северус, я больше не хромаю.

— Ну-ка, пройдись! — приказал профессор. Белла с легкостью продефилировала по кухне. Хромота исчезла.

— Ничего не понимаю, — заморочено пробормотал зельевар. — Наверное, какой-то сустав встал на место… Иди, приляг, я осмотрю тебя позже.

— Хорошо, — ответила она и вышла из кухни.

— Профессор, — обратился к Снейпу Гарри, когда тот вернулся за стол, — если Белла теперь может ходить, тогда мы можем навестить Гринготтс?

— Да, вероятно, — кивнул Снейп, — но нужно сперва вызвать Дамблдора. А теперь все в лабораторию! Живо!

С готовностью подскочила одна Гермиона. За ней потянулись остальные. Снейп в излюбленной манере вихрем влетел в лабораторию, зажег лампы, посадил Пенелопу в высокий стульчик и указал на длинный стол, стоящий у стены. На столе стояли котлы, а у стола — стулья.

— Садитесь! — бросил он, открывая учебник. — Сегодня варим Амортенцию. Кто-нибудь может рассказать об этом зелье?

Руку подняли Гермиона и Крэбб. Снейп оглядел остальных, старательно прячущих глаза, и ткнул пальцем в Винса. Гермиона разочарованно опустила руку.

— Амортенция — это самое мощное приворотное зелье, — загудел Крэбб, — пахнет он для каждого по-разному, но это обязательно дожжен быть запах, вызывающий положительные эмоции. Для его приготовления требуются такие редкие ингредиенты, как волос из хвоста единорога и водный настой лунного камня, иное название которого «Слезы русалки».

— Очень хорошо, мистер Крэбб, — кивнул Снейп. — Десять баллов… Кхм… Откройте учебник, страница двести двенадцать. Зелье, как вы видите, готовится в два этапа, оно довольно сложное, поэтому будете работать в паре. Можете пока выбрать себе партнера и прочитать состав, я сейчас вернусь.

Он вышел за дверь. Близнецы и Рон принялись лихорадочно листать учебник.

— Луна, что у тебя по зельям? — с оттенком легкой паники спросил Рон.

— Не слишком хорошо, — ответила та, наливая воду в котел. — За СОВ получила всего лишь «В».

— Вставай со мной в пару! — быстро предложил Фред.

— Эй, это моя девушка! — заорал Рон, перетаскивая к Луне свои вещи.

— Жмот! — констатировал Фред и повернулся к брату. — Будешь моей девушкой?

— Только на время зелий, — предупредил тот и горестно вздохнул. — Ох, и наварим мы с тобой…

— Если вы наварите «Ох», мистер Уизли, то обещаю, что в добавление к сегодняшней отработке будете драить не только котлы, но и пол, — жизнерадостно заявил Снейп, входя в лабораторию. — Все разобрались с парами?

Ребята забегали по лаборатории. Рон встал в пару с Луной, Гермиона — с Драко, Джинни — с Гойлом, а Гарри достался Крэбб. Фред с Джорджем с опаской смотрели на свой котел. В ту же минуту дверь скрипнула и приоткрылась, в образовавшуюся щель просунулась физиономия Дадли.

— В чем дело, мистер… э-э-э… — удивился Снейп.

— Дурсль, — подсказал Гарри.

— Можно мне посмотреть? — робко осведомился Дадли. — Мне там скучно.

Глаза Снейпа полезли на лоб, и все его прекрасно понимали — еще никто и никогда не желал находиться рядом с зельеваром по собственной воле и дольше, чем нужно для урока. Некоторое время профессор молчал, подозрительно разглядывая Дадли, потом нехотя кивнул.

— Хорошо, только молча, — буркнул он, — и ничего не трогайте, здесь полно опасных ингредиентов.

Дадли кивнул и, протиснувшись в двери, протопал по лаборатории и сел на стул недалеко от стола с котлами. Ребята принялись шуршать страницами учебника и звякать банками с компонентами для зелья. Амортенция была действительно сложным зельем, и требовала повышенного внимания.

Спустя два часа лабораторию заволокло синим туманом. Лучше всего получалось у Гермионы с Драко и у Гарри с Винсом. Склонившись над котлом близнецов, Снейп в ужасе отпрыгнул назад, зажав рот рукой.

— Поаккуратнее, профессор, — попенял ему Фред, — вас чуть не вырвало в наше зелье.

— Не переживайте, Уизли, — ядовито заметил Снейп, — если бы это случилось, оно бы стало только лучше.

Радовал всех только тот факт, что они были не в Хогвартсе, а птому Снейп не мог снять баллы с Гриффиндора. Когда занятие закончилось, Гермиона, Драко, Гарри и Винс отправились вниз, а остальные задержались в лаборатории, чтобы исправить свое варево под чутким предводительством Снейпа.

Вечером по вызову Люциуса явился Дамблдор. Когда обитатели Гриммо спустились на ужин, старик уже сидел за столом и угощался пирогом с грибами. Лицо Беллы слегка вытянулось при виде Дамблдора. Тот же тепло поприветствовал всех, словно не заметил перекошенной физиономии Беллы.

— У меня совсем мало времени, — признался Дамблдор, расправляясь с третьим куском пирога, — я просто хотел уточнить, когда Беллатриса сможет наведаться с нами в Гринготтс.

— Думаю, тянуть с этим нет никакого смысла, — ответила Белла, гневно сверкнув глазами на Люциуса. — я уже в состоянии совершать длительные прогулки, сегодня неожиданно мое состояние улучшилось.

— Очень рад это слышать, — сияя улыбкой, кивнул Дамблдор. — Тогда стоит решить, кто будет сопровождать вас.

— Грейнджер и Радана, — непреклонным тоном ответила Беллатриса, девушки удивленно посмотрели на нее.

— Это мало, — покачал головой старик. — И почему именно они?

— Это много, — хмыкнула Белла и, сев за стол, положила себе кусок запеченного мяса. — Ты разве не понимаешь, что сейчас, когда вокруг постоянные облавы, толпа больше двух человек будет привлекать к себе внимание, словно бельмо на глазу. Грейнджер неплохо владеет волшебной палочкой, а Марьяне даже и та не нужна. Мы будем в порядке.

— У нас нет Оборотного, — встрял Снейп, — придется пользоваться маскировкой.

— Мне нельзя менять внешность, — возразила Беллатриса, — если гоблины меня не узнают, они не допустят нас в хранилище, и никакая палочка не поможет.

— Ничего, можно спрятать лицо, — попыталась приободрить ее Гермиона.

— Почему это не может быть кто-то из взрослых? — удивился Люциус.

— Такое словосочетание, как «Заклятие Идентификации» тебе ни о чем не говорит? — скривилась Беллатриса. — Тебя, или Северуса, или любого другого, кто хоть раз попадался на пути Пожирателям, распознают моментально, и никакая маскировка не спасет. Грейнджер пока не особо засветилась, кроме ее появления в Малфой-меноре, но досье на нее не собрано — она маглорожденная. Радана тоже. Им проскользнуть будет гораздо проще. Мне же в любом случае придется идти, но ни к чему лишний раз подвергаться опасности, светя членов Ордена. На вас сейчас идет облава.

— А ты уверена, что девушки согласны? — прищурился Дамблдор.

Вместо ответа Беллатриса повернулась к Марьяне и Гермионе и вопросительно приподняла брови. Те с готовностью кивнули. Белла снова взглянула на Дамблдора, по ее губам скользнула легкая усмешка.

— Еще вопросы будут? — невинно поинтересовалась она и, сунув в рот кусок мяса, принялась жевать.

— Нужно выбрать время и хорошо подготовиться, — промямлил Дамблдор.

— Все просто, — проглотив кусок, продолжила Белла. — Предобеденное время самое лучшее — после ночных попоек большинство Пожирателей спят до полудня, потому лучше всего выдвигаться после завтрака. Лицо, даже под маскировкой, лучше прятать — так сейчас все делают, потому вуаль или мантия никого не удивит, а вот открытый вид насторожит быстрее. Дальше… Войти в Гринготтс нетрудно, сложнее будет его покинуть, а тем более с крестражем. Я почти уверена, что Лорд уже в курсе моего маленького рандеву в сейфе Лестрейнджей, а потому меня будут ждать.

— Как много ты знаешь об их повадках, — немного удивленно протянул Дамблдор. Белла окинула его презрительным взглядом.

— Повадки бывают у крыс, а у людей — привычки, — пробурчала она, чудом сдержавшись от более крепких выражений. — Что же касается знания — ты ведь тоже знаешь немало, и так же, как я, не обо всем желаешь распространяться…

— Я пошлю ко входу в Гринготтс нескольких членов Ордена, — немного нервно прервал ее Дамблдор, — это будет ваше прикрытие. Они не станут подходить к вам или вообще делать вид, что вас знают, а замаскируются под нищих, коих сейчас возле банка довольно много.

— Кучеряво, — кивнула Белла. — Кстати, кто-нибудь слышал о Красных когтях?

— Это один из самых древних племен оборотней, — ответила Гермиона. — Они считаются одним из самых жестоких и свирепых племен. Как известно, в оборотне живет две сущности — волк и человек, но Красные когти много веков назад отреклись от своей человеческой половины, и теперь гордо заявляют, что ни один человек никогда не разбавлял кровь их племени. Но отрекшись от человека, от части себя, они стали зверями в еще большей степень, чем сами волки. Это настоящие монстры.

— Десять баллов, Грейнджер, — кивнула ей Беллатриса и посмотрела на старика. — Лорд собирается привлечь их на свою сторону, армии волшебников ему уже мало. Узнай, в Лондоне он сейчас или нет, и если нет, то вероятно, что он вернется не один.

— Они могут не согласиться, — возразил Дамблдор, словно пытался убедить в этом себя.

— На то, что они примут его предложение — примерно двадцать процентов вероятности, — пожала плечами Белла, отпиливая от мяса второй кусок.

— Это немного, — сказал Люциус.

— Верно, но если они согласятся, — Белла сделала эффектную паузу, пока жевала, — это ерунда. Но в этом случае велика вероятность, что к нему присоединяться их соседи — племя Вендиго. — Гермиона судорожно ахнула, и Беллатриса, повернувшись к ней, кивнула с ехидной усмешкой. — А вот это уже гораздо хуже.

— Кто такие Вендиго? — спросила Марьяна.

— Самое кровожадное и неуловимое из всех племен, существующих ныне, — ответила за Беллу Гермиона. — Оно получило свое название от тотема, хранящего их — великого и кровожадного духа зимы. Он дал им непревзойденную силу и ловкость, уйти от них, так же, как и одолеть, практически невозможно.

— Помнишь, Фенрир рассказывал тебе о Сайрусе? — спросила Белла, повернувшись к Марьяне. — Он из племени Вендиго.

— Святой Боже, храни нас, — прошептала девушка.

— Что мы можем сделать? — спросил Дамблдор.

— Серебряные клыки, — ответила Беллатриса, — самое гордое и благородное из всех племен. Волшебники когда-то защитили их, спасли от полного уничтожения, потому они могут вступить на нашу сторону. Если они снизойдут до помощи людям, у нас есть шанс — больше никто не сможет бросить вызов Вендиго.

— Но никто не знает место нахождения их племени, они давно ушли в горы, а куда — никому не известно, — ответил старик.

— Как знаешь, — Беллатриса доела мясо, встала и вышла из кухни. Только когда она исчезла, все сообразили, что женщина успела поужинать, а они так и стоят вокруг стола, словно почетный караул.

Пока остальные, громко гомоня, обсуждали услышанное, а Гермиона на повышенных тонах цитировала всевозможные прочитанные ею книги о племенах оборотней, Гарри тихонько выскользнул из кухни и направился в подвал.

Света в подвале не было, только на тумбочке у кровати Беллатрисы одиноко мерцала тусклая свеча. Женщина лежала в кровати, на ее животе громко мурчал подаренный Хагридом Гаррин котенок, неизобретательно названный Ноксом за мрачный окрас.

— Что ты здесь делаешь, Поттер? — мрачно спросила Белла.

— Опять Поттер? А как же Гарри? — усмехнулся парень, присев к ней на кровать.

— Я забыла, — прошептала она, поглаживая котенка по блестящей шерстке.

— Мы справимся, — тихо сказал Гарри. — Ты веришь в нас?

— Я верю в тебя, Поттер, — ответила она.

Пока Гарри соображал, что ей ответить, она вдруг резко села в постели. Кот свалился на кровать и зашипел. Парень даже не успел понять, что случилось, как почувствовал ее теплые ладони на своих щеках. И снова увидел ее бездонные глаза.

— Поцелуй меня, Поттер, — шепнула она.

Гарри скорее почувствовал ее просьбу, чем услышал ее. Тело отказывалось повиноваться, к рукам словно привязали по пудовой гире, а в желудке разливалось приятное тепло. Не отводя взгляда от ее глаз, он потянулся к ней и накрыл ее губы своими. В первый миг ему показалось, что он поцеловал оголенный провод — по всему телу пробежала судорога, а через секунду его руки обвили ее талию. Он дернулся, почувствовав ее язык у себя во рту, но теплые руки, обнявшие его за плечи, дарили еще более невероятные ощущения.

Не отпуская его губ, Белла повалилась на кровать, увлекая Гарри за собой. Ее мягкие волосы, пахнущие миндалем, нежная кожа и горячие, словно раскаленные губы лишили Гарри последних связных мыслей. Оторвавшись от ее рта, он переместился на ее шею, провел по ней языком и услышал тихий сдавленный стон. Освободив одну руку, придавленную ее телом, он осторожно провел пальцами по ее животу, скрытому лишь тоненькой ночной рубашкой. Белла вздрогнула, резко выдохнула и, отпустив его плечи, обхватила его голову, зарывшись пальцами в волосы.

Гарри заерзал на ней. Беллатриса поняла, что он пытается скрыть возбуждение, и не смогла сдержать улыбку, которой он, к счастью, не заметил. Ее руки вновь переместились на его спину и потянули вверх футболку, вытягивая ее из-за пояса джинсов. Гарри на миг оторвался от ее шеи, чтобы протащить голову через горловину, и снова принялся исступленно целовать ее. Его рука скользнула вверх по животу и отыскали нежную, податливую грудь, не стесненную бюстгальтером. Отыскали и замерли рядом, словно не решаясь прикоснуться…

Белла тихо шевельнулась под ним и ласково провела пальцами по шелковой коже его спины, будто давая разрешение. Гарри задышал быстрее и осторожно сжал ее грудь, бережно лаская ее кончиками пальцев. Ощущая, как внутри медленно нарастает возбуждение(«Чертов мальчишка!»), Белла обняла его ногами за талию, и Гарри, слегка осмелев, прижался к ее груди лицом и потерся об нее щекой, прямо через рубашку.

— Осторожнее, Поттер, не тесто месишь, — неожиданно для самой себя заявила Беллатриса.

Гарри замер, а затем резко вскинул голову. Затуманенные, словно он только что проснулся, глаза начали медленно проясняться. И тут до него дошло!

Что он делает?!! И главное — с кем?!! О, великий Мерлин!!!

Белла успела двадцать раз пожалеть о своих словах, когда Гарри испуганно шарахнулся в сторону и загремел с кровати. Она подскочила, чтобы убедиться, что он в порядке, но, увидев протянутую руку, парень отшатнулся от нее.

— Ты чего, Поттер? — удивленно спросила Белла.

— Извини, я не хотел… — смущенно пробормотал он, краснея до ушей, и, подхватив валяющуюся на полу футболку, помчался на выход.

— Поттер, подожди, я же пошутила! — крикнула ему вслед Беллатриса, но Гарри уже исчез за дверью, громко захлопнув ее за собой.

— Черт!!! Вот дура!!! — обласкала себя Беллатриса, в ярости стукнув кулаком по подушке. Посидев пару минут, она со вздохом улеглась и прижала к себе котенка. — Не хотел он, как же… Я заметила…

Побурчав пару минут, словно старая зловредная карга, она закрыла глаза и вскоре уснула.

Ни у кого не вызывало сомнений, что утро в день похода в Гринготтс станет довольно беспокойным, и у всех обитателей Гриммо мысли будут заняты исключительно предстоящим марш-броском. Но, как известно, Мерлин полагает, а Кикимер располагает…

Очевидно, за три дня затишья мстительность пакостного эльфа перешла в новую, разрушительную стадию, и наутро после побега Поттера Белла проснулась оттого, что вся ее постель была мокрой насквозь. В матрасе хлюпала вода, одеяло противно липло к телу, а лежать на подушке было все равно, что опустить голову в ведро с водой. С потолка, звонко журча, текли струи воды. Помещение подвала было залито до самого порога.

— Твою же ж мать! — выругалась Белла, глядя на водопад, и, свесившись с кровати, пощупала воду — она была ледяной.

Неизвестно, сколько времени Беллатрисе пришлось бы сидеть на промокшей постели, трясясь от холода — спускать ноги в холодную воду никак не хотелось, — но тут миссис Уизли, удивленная отсутствием Пожирательницы, отправила вниз Джонни, чтобы мальчик разбудил Беллу к завтраку. Ребенок помчался вниз и через минуту вернулся с докладом: «Тетю Беллу затопило!»

Все отправились вниз и, распахнув двери подвала, встали, как вкопанные — войти внутрь не было никакой возможности, так как прямо у порога плескалась вода. Белла, страшно матерясь, сидела на кровати, а на ее коленях, вцепившись когтями в ночнушку, истошно орал Нокс.

Оглядев «окиян», обитатели Гриммо принялись выдвигать различные идеи по спасению Беллатрисы. Осушить воду не удалось, правда, с потолка литься перестало. Пока Сириус орал не хуже Нокса, призывая гром и молнии на голову Кикимера, Люциус, как самый храбрый, закатал штаны, сразу приобретя вид сельского пахаря, прошлепал вброд до кровати Беллы и на руках принес ее вместе с котенком в сухой коридор.

— Спасибо, Люц, — признательно сказала Белла, когда он опустил ее на пол.

Члены Ордена, ожидавшие окончания спасительной операции с полотенцами наготове, кинулись вытирать Беллатрису. Пощупав руки женщины, Гермиона встревоженно ахнула.

— Вы же вся замерли! — вскрикнула она и потянула Беллу за собой. — Идемте, вам сейчас нужен горячий чай и ванна, а то простудитесь!

— Сначала Антипростудное зелье! — возразил Снейп, хватая Беллу за другую руку.

— Нет-нет, сначала прогреться, а уж потом зелье! — заспорила Гермиона, таща Беллатрису на себя.

Снейп не поддавался. Они с Гермионой еще минуту поиграли в перетягивание каната, затем профессор не выдержал и рявкнул. Гермиона сразу капитулировала. Следом встал вопрос о болоте в подвале.

— Кикимер! — властно крикнул Сириус.

Раздался хлопок и у дверей подвала появился старый эльф в набедренной повязке. Взглянув на Сириуса ненавидящим взором, он низко поклонился, едва не воткнувшись носом в пол.

— Вот черт! — воскликнул Дадли при виде Кикимера.

— Нет, это эльф, — пояснил Винс.

— А я его уже видел, его старик вызывал в прошлом году летом, — вдруг вспомнил Дадли и повернулся к Гарри, — перед тем, как забрал тебя.

— Кикимер, говори правду — твоих рук дело? — грозно вопросил Сириус, сверля взглядом эльфа.

— Хозяин — мерзкая тварь, — пробормотал Кикимер и, увидев перекошенное от ярости лицо Сириуса, быстро кивнул.

— Зачем ты это сделал? — рявкнул Сириус, багровея от злости.

— Мисс Белла — наследница Блэков, великая волшебница, — забурчал Кикимер, опустив глаза, — ей не пристало жить в подвале, как грязнокровке. Мисс Белла должна жить в лучшей комнате. Кикимер хочет, чтобы к мисс Белле было должное уважение.

— Хочешь сказать, ты все это вытворял, чтобы мы переселили Беллатрису из подвала? — вытаращил глаза Сириус. — Ах ты, урод!!! А ну, прочь с моих глаз, и только попробуй еще что-нибудь подобное выкинуть!!! Гад ползучий!

Гада ползучего уже давно и след простыл, а Сириус все никак не мог успокоиться. Снейп тем временем принес Согревающее зелье из лаборатории и напоил Беллатрису, а затем Гермиона потащила ее в ванную. Остальные остались устранять последствия Кикимеровской заботы.

Затопившую подвал воду удалось осушить только через полчаса, а вот с постелью вышли сложности — никакими заклинания не удавалось высушить промокшие матрас и одеяло.

— Я позову этого ублюдка, — предложил Сириус, но Марьяна покачала головой.

— Не надо, — отдуваясь, ответила она, — не то он еще что-нибудь выкинет. Если магия бессильна, будем справляться своими силами.

— Это как? — удивился Рон.

— Выжмем и развесим, — коротко объяснил Дадли.

Полчаса спустя Беллатриса, свежая и румяная, закутанная в теплый Гермионин халат, спускалась на завтрак, как вдруг услышала из маленькой ванной, обычно не используемой и расположенной возле гостиной, довольно странный диалог.

— Ну, еще чуть-чуть поднатужься, совсем немножко, — уговаривал кого-то Гарри, следом послышалось журчание.

— Да я стараюсь, стараюсь, — громко пыхтя, ответил его кузен — и снова журчание. — Во, а теперь ты давай…

— Эй, вы чем занимаетесь? — заинтригованная Беллатриса бесцеремонно втиснулась в крохотное помещение, почти полностью занятое внушительной фигурой Дадли. — Писаете наперегонки?

— Не, одеяло выжимаем, — дружелюбно пояснил Дадли, с усилием выкручивая край одеяла в сторону, противоположную той, куда крутил Гарри. Сам Гарри при виде Беллы густо покраснел и поскорее отвернулся.

— Кажется, готово, — сказал Гарри, развертывая тугой жгут, — теперь нужно повесить…

— Замечательно! — заржала Белла, выходя из ванной. — Мальчик, который выжил, превратился в мальчика, который выжал!

Завтрак прошел не так напряженно, как ожидалось. Гермиона и Марьяна решили не накладывать маскировку, посчитав, что в этом нет смысла, — если Беллу узнают под мантией, а они будут с ней, то в любом случае их рассекретят.

— Трансгрессируем прямо от ворот Гриммо в маленький закоулок возле «Дырявого котла», — воодушевленно строила планы Белла, нагружая свою тарелку оладьями, — в Косом переулке сейчас мало народу, доберемся до Гринготтса, а там — по обстоятельствам.

— А нас пропустят? — засомневалась Гермиона.

— Со мной — да, — категорично ответила Беллатриса и, обмакнув оладушку в сметану, целиком засунула в рот. — Все-таки я их давний и чрезвычайно уважаемый клиент. Костолом будет меня ждать, я вчера отправила ему сову.

— У тебя же нет совы, — удивился Люциус.

— Зато у тебя есть, — пожала плечами Белла, прихлебывая кофе.

Ближе к концу завтрака атмосфера накалялась. Гермиона, Марьяна и Белла нарядились в черные, свободные мантии с капюшонами, которые можно было набросить на лицо. Беллина палочка перекочевала из кармана Луны в потайной карман Гермионы. Марьяна, непривычная к балахонистой одежде, то и дело спотыкалась, наступая на подол мантии.

— Вот дьявол! Как я ходить-то буду? — не выдержала она наконец.

— Когда делаешь шаг, старайся отбрасывать подол ногой вперед, — посоветовал Гарри и, потерев виски, страдальчески поморщился.

— Что с тобой? — насторожилась Гермиона.

— Голова болит, — пробормотал Гарри, опускаясь на стул.

— Ни обо что не ударялся? — ехидно осведомилась Беллатриса, припомнив, как при падении с кровати прошлой ночью парень засветил головой в тумбочку.

— Нет, просто не выспался, — буркнул Гарри, изображая редиску.

— Ладно, нам, наверное, пора, — вздохнула Гермиона, поднимаясь на ноги.

— Да, действительно, — согласилась Белла, повторяя ее маневр.

Прощание затянулось почти на полчаса. Сириус, крепко обнимая Марьяну, заставил ее дать слово, что она будет осторожна. Чуть поодаль Драко, так же не выпуская Гермиону из своих объятий, давал ей различные советы о технике боя. Оглядевшись и убедившись, что на него никто не смотрит, Гарри нерешительно подошел к Белле, увлеченно смотрящей в окно.

— Что хотел, Поттер? — не оборачиваясь, спросила она.

— Пожалуйста, будь осторожна, — прошептал Гарри.

— Переживаешь, что я не добуду крестраж? — с обидой поинтересовалась Беллатриса.

— Плевать мне на крестраж, — резко ответил парень, — я боюсь за тебя…

Белла резко обернулась, но Гарри уже пошел прочь, остановившись возле Гермионы. Спустя еще пару минут девушки вместе со всеми провожатыми вышли во двор. Снова начались объятия.

— Будьте осторожны, девочки, — напутствовала их страшно волнующаяся миссис Уизли.

— Идите, и возвращайтесь с победой! — с фальшивой бравадой произнес Гарри, хотя голос его дрожал.

— Ага, со щитом, а не на щите, — фыркнула Беллатриса, ощущая себя гораздо увереннее после слов Поттера.

Марьяна, Гермиона и Белла вышли за ворота дома на Гриммо. Прохожих в такой час на улице не было — самое рабочее время. Они взялись за руки и напоследок еще раз взглянули на членов Ордена. Раздался хлопок, и девушки исчезли.

— Храни их Мерлин, — прошептала миссис Уизли, поворачивая к дому, за ней чуть погодя, потянулись остальные.

Быстрое и неприятное путешествие словно сквозь трубу пылесоса — и вот они уже стоят в маленьком тупичке за мусорными баками. Белла немедленно скривила нос.

— Мы попали, куда следовало! — радостно сообщила Гермиона.

— То есть, на помойку? — зажав нос пальцами, прогундосила Беллатриса.

— Нет, к «Дырявому котлу», — не оценила сарказма Гермиона, выглядывая из проулка. — Все чисто. Идем!

Спустя минуту они уже стояли на заднем дворе кабака перед кирпичной стеной. Гермиона дотронулась палочкой до нужного кирпича, и в стене начала медленно появляться закругленная арка. Пройдя сквозь нее, девушки остановились и огляделись.

По длинной извилистой улочке бродило несколько волшебников, суетливо заглядывая в немногочисленные, не закрытые пока магазины. На всех были длинные мантии, лица прикрыты. Поняв, что ничем не выделяются среди прохожих, девушки слегка успокоились. Стараясь не бежать, чтобы не привлекать внимания, они по возможности быстро направились к банку, здание которого возвышалось над Косым переулком. Когда до двери осталось не более десяти метров, из-за угла неожиданно вывернули две высокие фигуры в масках. Гермиона сдавлено ахнула, и Белла предупредительно сжала ее ладонь.

— Не привлекайте внимания, идем дальше, — прошипела она, подталкивая Гермиону в спину.

На негнущихся ногах девушки двинулись вперед. Они поравнялись с Пожирателями и уже почти прошли мимо, как вдруг один из них схватил Марьяну за руку и сдернул с нее капюшон.

— Ты кто такая? — прорычал он, воняя перегаром ей в лицо.

— Лилиана Корбин, — имя всплыло откуда-то из закоулков сознания.

— Дочка Джоанны? — недоверчиво спросил Пожиратель, пристально оглядывая девушку, затем кивнул на Гермиону и Беллу. — А это кто?

— Кузины, — судорожно сглотнув, ответила девушка.

— Показываешь достопримечательности? — осведомился Пожиратель.

Марьяна молча кивнула, боясь, как бы дрожащий голос ее не выдал. Мужчина еще некоторое время подозрительно вглядывался в ее лицо, а потом разжал руку.

— Передавай привет мамочке, — фыркнул он, и вместе с напарником пошел прочь.

— Черт, чуть не влипли, — пробормотала Гермиона, дрожащей рукой вытирая пот со лба.

— Если бы он сорвал капюшон с меня — нам крышка, — подтвердила Белла. — Ладно, идем.

Они вошли в банк, пройдя проверку детекторами, и приблизились к стойке. Пока гоблин, сидящий по ту сторону, ковырялся в бумагах, наваленных на столе выше его головы, Гермиона незаметно вынула из кармана палочку Беллы и вложила ей в руку.

— Чем могу вам помочь, мадам? — вежливо обратился гоблин к Беллатрисе.

— Я Беллатриса Лестрейндж, в девичестве Блэк, желаю посетить свой сейф, записанный на имя Блэков, — слегка надменно ответила Белла. — Я бы хотела иметь дело с Костоломом, он в курсе.

— Почту за честь позвать его, мадам Лестрейндж, — гоблин спрыгнул со своего насеста, низко поклонился Белле и засеменил к небольшой дверце, расположенной за стойкой.

Вернулся он через минуту, ведя за собой еще одного гоблина. Тот был явно очень стар, хромал и опирался на палку, но, увидев Беллатрису, расплылся в улыбке.

— Добрый день, мадам, большая честь, — он тоже, хотя и с трудом, отвесил поклон, — чем могу быть полезен?

— Добрый день, Костолом, — кивнула Белла, — мне нужно попасть в мой сейф, я вчера присылала сову.

— Позвольте вас проводить, — не дожидаясь разрешения, гоблин зашел за стойку, и вскоре вернулся, неся с собой какую-то побрякивающую штуковину. Увидев недоуменный взгляд Гермионы, он счел нужным пояснить. — Звякалки. Позвольте на секунду вашу палочку, мадам Лестрейндж?

— Вот, держите, — Белла протянула Костолому свою палочку, тот повертел ее в пальцах и почти сразу вернул.

— Все в порядке, — ответил он и жестом предложил им следовать за собой. — Прошу вас, мадам…

Вслед за гоблином девушки прошли в огромные, под самый потолок, позолоченные двойные двери и оказались на темной платформе, освещаемой лишь парой фонарей. У края ее стояла маленькая тележка, вроде той, что перевозили в шахтах уголь, из-под колес тележки вились бесконечные, извивающиеся рельсы, уходящие далеко вниз. Все вместе сильно напомнило Марьяне американские горки.

— Прошу, — учтиво произнес Костолом, указывая на тележку.

Девушки с опаской полезли внутрь. Белла, едва оказавшись на сиденье, молча протянула свою палочку Гермионе, и та спрятала ее в карман. Гоблин устроился на переднем сиденье, и тележка медленно покатилась вперед, а потом вдруг резко ухнула вниз, отчего желудок сразу подскочил к горлу, а сердце бешено заколотилось.

На одном из крутых виражей Марьяну чудом не выбросило из тележки. Они все неслись и неслись вперед, мимо мелькали многочисленные двери, а по обе стороны простиралась пустота, создавая впечатление, что они мчатся по воздуху. Мнение Марьяны об американских горках, на которых она так и не осмелилась прокатиться, только укрепилось, когда тележка начала притормаживать.

— Боже мой… — в ужасе прошептала девушка.

— Да, это дракон, — кивнула Гермиона, заметив шок, в котором пребывала подруга.

Метрах в тридцати от них сидел на привязи огромный, серый монстр с чешуйчатыми крыльями. За спиной зверя виднелась старинная кованая дверь, светящаяся зеленоватым сиянием. Костолом выбрался из тележки и затряс звякалкой. Дракон издал оглушительный рев и попятился, бренча кандалами на лапах. Гоблин продолжал наступать, и вскоре дракон, пятясь, скрылся за поворотом, открыв доступ к сейфу.

Девушки подошли к двери вслед за гоблином. Костолом провел узловатым пальцем по завитушкам, украшающим дверь, свечение исчезло, и створка со скрипом приоткрылась. Гоблин отступил в сторону и Белла шагнула внутрь. Марьяна и Гермиона вошли следом.

На миг Марьяне показалось, что она попала в сокровищницу сорока разбойников. Горы золотых монет, роскошные старинные книги, элегантные, явно гоблинской работы, драгоценности, украшенные каменьями и гравировкой доспехи и клинки, несколько шикарных диадем, сверкающих бриллиантами.

Белла твердым шагом подошла к ближайшей полке и сняла с нее маленькую золотую чашу, на боку которой был выгравирован барсук. Она повернулась к Гермионе и показала ей чашу. Девушка подошла к Белле и взяла драгоценность из ее рук.

— Это он? — спросила она.

— А ты не чувствуешь? — подняла брови Беллатриса. Гермиона слегка сжала чашу и поежилась.

— Чувствую, — кивнула она и спрятала чашу под мантию. Белла прошла мимо нее на выход.

— Мы закончили, Костолом, — сказала она, гоблин кивнул.

Гермиона вышла из сейфа, вслед за ней Марьяна, и Костолом закрыл двери хранилища. Стоило замку защелкнуться, как зеленоватое сияние вновь осветило двери. Вчетвером загрузились в тележку и покатили обратно. Подъем вверх оказался легче, может потому, что Марьяна уже привыкла.

Пройдя через двойные двери, ведущие в главный зал, девушки отправились на выход.

— Как-то слишком просто, — с сомнением пробормотала Гермиона, пытаясь поправить чашу, скрытую под мантией.

— Так это же хорошо, — возразила Марьяна, шагая за Беллатрисой.

Белла внезапно резко остановилась, так что Марьяна, шедшая за ней со всего маху налетела на нее и наступила на задник туфли.

— В чем дело? — удивилась девушка и, обогнув стоящую столбом Беллу, взглянула в ее побелевшее лицо. Глаза женщины неотрывно смотрели на входные двери.

— Мы в жопе, — прошептала Беллатриса, еле шевеля бескровными губами.

— Почему? — из-за спины Беллы вырулила Гермиона и, взглянув на вход, судорожно ахнула.

Марьяна наконец подняла взгляд на двери, хотя уже и так знала, что там увидит. Перед дверями в ряд, перекрывая выход, стояли более десяти Пожирателей в плащах и масках. Миг — и в Гермиону уже летит зеленый луч.

Марьяна бросилась наперерез и заклятье, срикошетив, ударило в мраморную колонну, поддерживающую своды расписного потолка, оставив на ней зияющую дыру. Колонна зашаталась, с потолка посыпались куски мрамора.

— Бежим! — к Гермионе вернулся голос, и она, схватив Беллатрису за руку, бросилась назад, к дверям, ведущим к хранилищам. Марьяна побежала за ними.

— Бомбарда Максима!!! — грянул оглушительный вопль.

Заклинание попало в потолок, сверху посыпались огромные обломки камней, каждый из которых мог убить насмерть. Гоблины, отчаянно вереща, бросились прятаться за высокой стойкой, посетители в страхе разбегались кто куда. «Я желаю!» — промелькнуло с голове у Марьяны, она быстро направила руку в спину Беллы, надеясь, что ухватившуюся за нее Гермиону утащит вслед за ней, но тут девушка непонятно почему разжала руку.

Беллу проволокло по полу, прямо под падающими камнями, и она скрылась за обрушившимся следом завалом. Гермионе пришлось затормозить, чтобы не попасть под обвал, но камни валились уже со всех сторон. Девушка в ужасе рванула в сторону, прикрывая голову, Марьяна повторно вскинула руку, но тут ее накрыло градом камней и она потеряла сознание.

Очнулась Марьяна через пару минут, но пошевелиться не смогла. Ее до плеч завалило огромными булыжниками, спина разламывалась от нестерпимой боли, голова готова была взорваться, по лбу текло что-то горячее. Она с трудом открыла глаза, перед которыми тут же замельтешили точки.

В паре метров от нее лежала Гермиона. Девушке повезло больше, ее лишь засыпало мелкими обломками, но правое плечо было придавлено крупным валуном, из-под которого сквозь одежду сочилась кровь. Гермиона, по-видимому, была еще без сознания.

— Герми… — с трудом ворочая языком, позвала Марьяна, — Герми…

Подруга не отзывалась, и тут Марьяна услышала неспешные шаги. Не в силах поднять голову от пола, она скосила глаза назад, и увидела приближающуюся к ней стройную фигуру. Лицо Пожирателя было закрыто маской, рука с палочкой опущена. Было ясно, что он уже ничего не опасается. Остальные Пожиратели по прежнему стояли у дверей, позволяя главарю закончить начатое. Оглушающую тишину нарушали только тихие шаги, да скрип песка и мелких камушков под ботинками Пожирателя.

«Ну, пожалуйста, ну, давай же… Я желаю… Я желаю…» — мысленно молила Марьяна. Ни намека на магию. Очевидно послать силу она могла только рукой, но вытащить явно сломанные руки из-под навалившихся камней было нереально.

Шаги стихли и прямо перед лицом Марьяны, едва не наступив ей на нос, возникли роскошные лакированные туфли на высоком каблуке, украшенные пряжками в виде серебряных змеек. Стало быть, главарь не Пожиратель, а Пожирательница.

— Умираешь, Радана? — произнес холодный, низкий голос. — Не переживай, долго мучиться не придется.

— Ты не можешь меня убить, — прохрипела Марьяна, слегка повернув голову, чтобы разглядеть лицо женщины, но под маской это было сделать невозможно.

— Я знаю, что на тебя не действует магия, — ответила Пожирательница. — А как насчет обычной смерти?

Она обошла Марьяну, остановившись перед ее головой и взмахнула палочкой. Огромный камень, лежащий неподалеку, взмыл в воздух, пролетел прямо к девушке и завис над ее лицом.

— Очень жаль, что твоя могущественная магия оказалась бесполезной, — с притворной жалостью проговорила Пожирательница и усмехнулась.

Но Марьяна смотрела не на нее. За спиной женщины на вершине завала внезапно возникла Беллатриса. По лицу ее текла кровь, заливая глаза, нос был сплюснут, и из него тоже хлестала кровь, а одна рука висела плетью. Опираясь о камни здоровой рукой, она принялась подниматься на ноги. Марьяна усилием воли заставила отвести взгляд от Беллы, чтобы не выдать ее, и соредоточиться на Пожирательнице.

— Прощай, Радана, — бесцветным голосом сказала женщина и перевела взгляд на камень, висящий над Марьяной, но тут Беллатриса, издав тарзаний крик, прыгнула с груды камней прямо на Пожирательницу.

Женщина под весом Беллы повалилась на землю, палочка ее откатилась в сторону. Камень, более не подвластный магии, полетел вниз, Марьяна едва успела повернуть голову, и острый край мраморного обломка рухнул рядом с ее лицом и рассек ей щеку.

Пожирательница, лежащая лицом вниз, ревела и билась под насевшей на нее Беллатрисой, та едва могла удержать ее одной рукой. Почувствовав, что слабеет, Белла навалилась на нее всем телом и дотянулась до валявшегося неподалеку булыжника, которым изо всех сил саданула женщине по голове. Пожирательница затихла.

Задыхаясь от схватки, Беллатриса сползла с обмякшего тела и рывком перевернула его.

— Ну-ка, ну-ка… — пробормотала она и потянулась к маске на лице женщины.

Красная вспышка просвистела в дюйме от лица Беллы, та выругалась и обернулась — к ним от входа в банк спешили с дикими криками остальные Пожиратели.

— Подонки! — рявкнула Белла, быстро перекатилась на бок и оказалась рядом с Гермионой.

Рука ее молниеносно нырнула в карман мантии бессознательной девушки и выхватила свою палочку. Развернувшись к бегущей толпе, она направила палочку на них.

— Торнадус!!! — взревела она, Пожирателей сдуло сильнейшим порывом ветра обратно к дверям банка. Некоторые ударились головой о стены и сползли на пол. Белла указала палочкой на Марьяну. — Вингардиум Левиоса!

Камни, придавившие девушку, взмыли вверх, и Белла небрежным движением палочки отбросила их в сторону. Затем проделала то же самое, повернувшись к Гермионе, и присела рядом с Марьяной.

— Грязнокровка, вставай! — закричала она, дергая девушку за руку. — Держись за меня!

Каким-то чудом, позвоночник оказался не сломан, чего нельзя было сказать об обеих руках, ноге и ребрах. Дышать было трудно и больно, а подняться на ноги тем более.

— Помоги Гермионе, а я пока починюсь… — прохрипела она, не пытаясь подняться.

Белла кивнула и бросилась к Гермионе. Марьяна услышала ее голос: «Эннервейт!» и увидела, как Гермиона зашевелилась. Затем закрыла глаза и прошептала: «Исцеление». Всему телу стало горячо и приятно, словно она окунулась в теплый мед, но ожидаемая боль так и не пришла, а через несколько секунд Марьяна поняла, что обрела способность двигаться.

С трудом поднявшись на ноги, она бросилась к Гермионе. Та уже сидела, поддерживаемая под спину Беллатрисой, хрипло дыша, вся синяя от боли. В прореху разодранной мантии выглядывало выбитое плечо, под кожей торчали вывернутые кости. Обернувшись, Марьяна увидела приближающихся Пожирателей и махнула рукой. Толпу отбросило назад.

— Туда! — приказала Беллатриса и, подхватив Гермиону подмышки, потащила ее за полуразрушенную колонну, торчащую посреди зала, как обломок гнилого зуба. Колонна возвышалась над полом на пару метров, выше ничего не было.

Девушки укрылись за колонной и без сил рухнули на пол. По лицу Гермионы текли слезы. Белла быстро наставила палочку на свою безжизненно висящую руку и что-то прошептала, затем осторожно подвигала плечом и удовлетворенно кивнула.

— Как будем выбираться? — пробормотала Марьяна. — Есть идеи?

— Только одна, — покачала головой Белла. — Ждите здесь!

Внезапно вскочив, она метнулась через зал, пригибаясь, словно под обстрелом, и ловко уворачиваясь от летящих заклятий, прямо к стойке, за которой схоронились перепуганные гоблины.

— Я желаю! — крикнула Марьяна, высовываясь из-за колонны и делая выпад в сторону Пожирателей. В бегущих людей полетели острые сосульки. Несколько человек упали, как подкошенные.

— Сектумсемпра! — рявкнула Белла, перепрыгнув через неподвижно лежащую Пожирательницу.

Бегущий первым светловолосый Пожиратель переломился пополам, взметнув вверх фонтан крови. Белла добежала до стойки, подпрыгнула, подтянувшись на руках, резко оттолкнулась ладонями от столешницы и, проехав животом по полированной поверхности, свалилась по ту сторону. Послышались испуганные вопли гоблинов, а затем сердитый крик Беллатрисы.

— Дай ключ, Костолом!!! — раздалось невнятное бормотание. — Дай его сюда, немедленно! Убью!

Марьяна снова выглянула из-за колонны. Те Пожиратели, что не попали под ледяной обстрел, начали понемногу шевелиться, и девушка, недолго думая, воздвигла наперерез им стену огня.

— Пст! — услышала Марьяна — из-за края стойки выглядывала Беллатриса, потрясая каким-то хитромудро изогнутым блестящим предметом. Она указала взглядом на двери, ведущие к хранилищам. — Сматываемся!

Марьяна подхватила под руки стонущую Гермиону и потащила ее за собой. Достигнув дверей, они остановились, поджидая Беллатрису, но тут в стену прямо перед носом Гермионы врезался красный луч. Подбегающая Белла среагировала молниеносно.

— Сектумсемпра! — проорала она, направляя палочку в бегущего к ним человека.

Пожиратель бросился в сторону, увернувшись от серебряного луча, но споткнулся и упал на пол. Маска с него слетела, он поднял голову, и Марьяна тут же узнала Эйвери. Он начал подниматься на ноги.

— Эйдан! — ахнула Беллатриса, и уже было опустила палочку, но немедленно взяла себя в руки, вновь направляя оружие, но не в Эйвери, а в пол. — Глациус!

Мраморный, как и почти все в этом зале, пол покрылся тонким слоем льда. Эйвери, почти вставший на ноги, поскользнулся и растянулся на полу, разбив себе лицо и выронив палочку. Подняв голову, он встретился взглядом с Беллой и потянулся к палочке.

— Не надо, Эйдан, не вынуждай меня, — глядя ему в глаза, еле слышно прошептала Беллатриса, чуть заметно качнув головой.

Слышать ее он, разумеется, не мог, но, очевидно, понял, потому что опустил руку и улегся лицом на лед, словно потерял сознание. Белла, вздохнув с явным облегчением, распахнула двери и подтолкнула туда девушек.

— Быстрее в тележку, у нас есть пара минут! — приказала она, выглянув напоследок в зал и плотно прикрывая за собой двери.

Девушки забрались в тележку, Беллатриса ткнула в нее палочкой и та помчалась. На этот раз бешеной гонки Марьяна почти не заметила — в крови все еще бушевал адреналин. Тележка остановилась не у сейфа Блэков, она доехала до конца пути и замерла на краю рельсов.

— Вылазьте, она через минуту отправится назад, — сказала Белла, настороженно оглядываясь на непроглядную тьму, скрывающую рельсы.

— За нами будет погоня? — спросила Марьяна, вылезая на твердую землю.

— Вряд ли, — мотнула головой Беллатриса, — о втором выходе из Гринготтса, насколько я знаю, известно только мне.

— Хотелось бы верить, — кивнула Марьяна.

— Давай, Грейнджер, шевели поршнями! — заорала Беллатриса, выпихивая Гермиону из тележки. — Дальше пойдем пешком!

Едва Гермиона успела выбраться, как тележка с грохотом умчалась. Марьяна подошла к подруге и положила руку на ее изувеченное плечо. Спустя минуту выломанные кости вправились на место. Беллатриса, издав измученный стон, прислонилась к стене и, закрыв глаза, сползла по ней на пол.

— Лучше не сидеть на холодном, простудите себе… по-женски, — пробормотала Гермиона, присев на корточки.

— Отвянь, Грейнджер, а то пошлю по-мужски, — не открывая глаз, огрызнулась Белла.

— Ясно, — кивнула Гермиона и плюхнулась на пол рядом с Беллой.

— Жрать охота, — вздохнула Беллатриса и, открыв глаза, посмотрела на девушек, словно пыталась решить, какую из них съесть.

— Сейчас, минутку, — Гермиона полезла под мантию и вынула оттуда маленькую сумочку, расшитую бисером. Порывшись в ней, она достала из нее термос с кофе и завернутые в фольгу бутерброды.

— Ты прелесть, Грейнджер, — устало пробормотала Белла, вгрызаясь в здоровенный бутерброд с ветчиной и сыром. — Откуда это у тебя?

— Миссис Уизли вручила еще до завтрака, — пояснила Гермиона, протягивая Марьяне чашку с горячим кофе.

— Что это было, Беллатриса? — спросила Марьяна, откусывая от своего бутерброда.

— Ты о чем? — удивилась Белла, запивая непрожеванный кусок.

— О «Глациусе» вместо «Сектумсемпры», — ответила за Марьяну Гермиона. — Почему ты назвала Эйвери Эйданом?

— Ты думаешь, имена бывают только у членов Ордена, а у Пожирателей лишь фамилии? — фыркнула Белла. — Эйдан — его имя.

— Почему ты не захотела причинять ему вред? — спросила Гермиона.

— Я жива благодаря ему, — помолчав, ответила Беллатриса. — Он кормил и поил меня те две недели, что я пробыла в сарае, тайком от Волан-де-Морта, по ночам. Если бы тот узнал, то убил бы Эйвери.

— Зачем он это делал? — удивилась Марьяна.

— Отдавал долг, я однажды вытащила его из большой задницы, — пожала плечами Белла и снова откусила от бутерброда.

— Вот бы на это посмотреть, — покачала головой Гермиона.

— На задницу?!! — Беллатриса вытаращила глаза и поперхнулась, изо рта выпал кусок ветчины.

— Нет, — весело ответила девушка, — на то, как Пожиратели прикрывают друг другу спины.

— Это редкое явление, — Белла допила кофе и поднялась на ноги. — Нам пора.

— Откуда в Гринготтсе потайной выход? — спросила Гермиона, складывая в сумочку чашки и термос.

— Многие из чистокровных семей желают иметь возможность приходить в банк тайком, дабы лишний раз не светиться на людях, — ответила Беллатриса и, скомкав фольгу от бутерброда, швырнула ее в пропасть под рельсами, — но такая возможность дается лишь самым почтенным семьям. Блэки одни из них. Я пользовалась потайным ходом, чтобы забрать крестраж из сейфа Лестрейнджей. Ключ от входа только один, и хранится он у главного гоблина.

— Костолома, — констатировала Гермиона.

— Верно, — кивнула Белла. — Ну, девочки, надеюсь, вы готовы? Нас ждет небольшая прогулка. Люмос!

Девушки шли через подземелья уже несколько часов. Каменная тропинка между пропастью, по которой пролегали рельсы, давно оставшиеся позади, и холодными, покрытыми слизью стенами, становилась все уже. Иногда приходилось прижиматься к стене вплотную, чтобы пройти по крохотному, осыпающемуся бордюру. Не доставлял радости и ужасающий холод — девушки всерьез подозревали, что помимо крестража они по возвращении обзаведуться потрясающими соплями.

— Нам еще долго идти? — поинтересовалась Марьяна, когда они устроили себе небольшую передышку. Позади только что остался невероятно трудный переход через опасное место — ширина тропинки там составляла не больше десяти дюймов.

— Нет, еще пару часов, — ответила Белла, отхлебывая из стаканчика — Гермиона разделила остатки кофе из термоса в попытке согреться.

— Куда мы выйдем? — поинтересовалась Гермиона, вглядываясь во тьму впереди.

— Понятия не имею, — пожала плечами Беллатриса, — выход каждый раз в новом месте, чтобы его нельзя было обнаружить извне.

— Ладно, давайте двигаться, пока мы к этим камням не примерзли, — сидящая на корточках Марьяна выпрямилась и отдала пустую чашку Гермионе.

— Вы слышали? — внезапно напряглась подруга, на миг подняв голову от бисерной сумочки, в которой как раз рылась.

— Что? — не поняла Марьяна.

— Какой-то звук, — неопределено пожала плечами Гермиона, — наверное, послышалось…

Они продолжили путь. Теперь дорожка круто пошла вниз. Стояла тишина, нарушаемая лишь звуком их шагов, да капелью срывающeйся с потолка воды. Внезапно Гермиона остановилась и резко скакнула назад. Идущая вслед за ней Марьяна ударилась носом о ее плечо и прикусила язык.

— Щёрт!!! В щем дело?!! — прошепелявила она, хватаясь за лицо.

— Я опять это услышала, — звенящим от напряжения голосом пробормотала Гермиона, обернувшись к подруге. — Что с тобой?

— Яжык пхыкусила, — пояснила Марьяна и принялась исцеляться. Гермиона меж тем сосредоточенно вглядывалась во тьму.

— Ну, чего застряли? — поинтересовалась, догоняя их, чуть подотставшая Беллатриса.

— Там впереди какой-то звук, — ответила испуганная Гермиона.

— Ну-ка, пропусти, — Белла подтолкнула Гермиону плечом. Девушки поспешно вжались в стену, Беллатриса, кряхтя, протиснулась вперед.

Из темноты впереди на тропинке доносилось не то шипение, не то шуршание. Беллатриса подняла палочку, направляя ее по направлению к странным звукам.