Все мы родом из детства

Он возвращался в место, где опять мог почувствовать себя человеком, в место, где он не был изгоем, где его уважали и ценили… На самом деле таких мест было всего два: дом его родителей, но он, к сожалению, сгорел в тот же день, когда погибли его мать и отец, и школа, Хогвардская школа магии и волшебства. Спустя много лет он возвращался в свою школу, но теперь он ехал туда не как ученик, а как учитель. Неделю назад он получил письмо от Альбуса Дамблдора с предложением занять место учителя по защите от темных сил. Впервые за долгие годы Ремус Люпин почувствовал себя нужным. Ни секунды не сомневаясь, он собрал свои нехитрые пожитки и отправился в дорогу.

На вокзале царила обычная суматоха: мамочки и папочки наспех целовали своих детей и кричали им вдогонку свои последние наставления. Ремус не без труда нашел свободное купе и расположился там. Никто из школьников не решился беспокоить неизвестного дяденьку, он с наслаждением вытянул ноги вдоль дивана и задремал.

* * *

Маленький Ремус очень любил свою маму и уважал, хотя немного побаивался, отца. Мама, Анджелина Люпин, была красавицей, а отец, Маркус Джеймс Люпин, уважаемым человеком, он служил в министерстве магии: заседал в Верховном Волшебном суде. Отец был несколько старше матери и обожал свою красавицу жену и маленького сынишку. Семья жила в большом доме, недалеко от моря. Мальчик любил проводить время на пляже, плескаясь в ласковых волнах и собирая красивые камешки. Жизнь маленького Ремуса была легка и беззаботна, и он был абсолютно уверен, что такой она будет всегда: ведь у него были любящие мама и папа, и все его желания исполнялись, стоило ему только захотеть.

День, когда Ремус получил письмо о зачислении его в Хогвардс, стал самым памятным и самым страшным в его жизни. С этого дня для мальчика началась другая, полная страха и унижения жизнь.

Сова прилетела утром, когда отец уже ушел на работу. Что было написано в письме, Ремус знал даже, не распечатав его, ведь еще несколько месяцев назад ему исполнилось 11 лет, и он ждал этого письма со дня на день. Директор школы Альбус Дамблдор был лично знаком с родителями мальчика, и поэтому в конце письма была небольшая приписка о том, как он рад, что юный Ремус уже зачислен в школу. Мама тут же послала отцу сообщение о радостном событии в их семье и попросила вернуться пораньше, потому что вечером будет праздничный ужин. После обеда Ремус с мамой отправились на Аллею Диагон и купили все, что нужно было в школе: учебники, набор для уроков зельеварения, комплект мантий, конечно же волшебную палочку и… метлу! Летать, правда, мама не разрешила, сказала, что Ремус сможет это делать только под присмотром отца. К ужину папа не пришел, не было его даже вечером, когда Ремусу настало время ложиться спать. Мама была заметно взволнована, но ничего не говорила, она поцеловала сына и отправила его спать.

Мистер Люпин вернулся вскоре после этого, мальчик еще не спал и отец поднялся к нему в спальню, поздравил с зачислением в школу, пожелал спокойной ночи и вышел. Мысли отца были где-то далеко… Ремус чувствовал обиду на отца из-за того, что мама была расстроена и еще потому, что не удалось полетать; ему не спалось, и поэтому он тихонько вышел из своей комнаты, сел на верхней ступеньке и стал слушать, о чем говорят родители в гостиной.

— Ты подумай, — сердитым голосом говорил отец, — его не только не взяли под стражу, его освободили прямо из зала суда!

Лицо мамы выражало страх и отвращение.

— Как же так? Ведь ты говорил, что есть все доказательства!

— Да! Вчера еще были и доказательства и свидетели! Но сегодня неизвестно почему свидетели не явились, за ними посылали, но найти их нет никакой возможности, они исчезли!

— Может, есть еще вероятность, что они вернуться?

— Не думаю. Если свидетели преступления исчезают, они обычно не возвращаются.

— И что же теперь будет? — испуганным голосом спросила мама.

— Не знаю, — устало ответил отец, — несколько месяцев работы псу под хвост. Но это ерунда, страшно, что преступник теперь на свободе и чувствует себя безнаказанным. И еще меня очень беспокоит, тот факт, что, — тут отец запнулся и продолжил, — мне кажется, в министерстве кто-то заинтересован в том, чтобы этот мерзавец оставался на свободе.

— Нет, не может быть, — воскликнула мама.

— Может, дорогая, может. Иначе он бы уже сегодня сидел в Азкабане. Но я так все не оставлю. Я буду искать улики, я сделаю все, чтобы ни один ребенок больше не пострадал от этого негодяя. Я так ему и сказал, когда он покидал зал суда. А этот поддонок рассмеялся мне в лицо!

Ремус никогда еще не видел, чтобы мама была так напугана, а папа так сердит. Тогда он не понимал, о чем говорили его родители, весь смысл их разговора дошел до него гораздо позднее. А сейчас он понял только то, что нельзя сердиться на папу: он был очень занят на работе, и там произошло что-то очень нехорошее.

Мальчик вернулся в свою комнату и лег в постель. Ночь была теплая и дверь на балкон была открыта. Еще некоторое время Ремус лежал с открытыми глазами, он думал о том, что завтра попросит отца полетать вместе с ним, и еще о том, что они с мамой так и не купили ему зверушку. Ремус еще сам не решил тогда, что ему больше хочется: сову или крысу. Наверное, все-таки сову… «Завтра скажу маме, что я хочу сову» — подумал мальчик. Он уже погружался в сон, как вдруг заметил, что шторы у балконной двери шевелятся. Ночь была тихая и безветренная, поэтому шевелящиеся шторы вызвали у Ремуса любопытство. Он встал и подошел к балконной двери, за ней маячила какая-то тень. Он не успел даже испугаться, тень бросилась на него, повалила на пол и жуткая боль пронзила его плечо. Ремус не помнит, кричал ли он, наверное, кричал… Перед тем, как потерять сознание, он увидел своего отца, который ворвался в комнату с палочкой в руке… Больше он ничего не помнил…

Несколько дней мальчик метался в горячке, эпизодами перед глазами возникало заплаканное лицо мамы, полные отчаяния глаза отца, еще какие-то незнакомые лица… А все остальное время его преследовала огромная косматая тень, которая утробно рычала ему прямо в лицо…

Прошел, наверное, месяц после той страшной ночи. Ремус начал потихоньку вставать, ему хотелось пойти к морю, но мама не позволяла. Мама вообще стала какой-то странной: она часто смотрела на сына с жалостью, предупреждала все его желания и не выпускала из дома. Несколько раз Ремус пытался завести с мамой разговор о том, что случилось с ним той ночью, но она постоянно переводила разговор на другую тему.

Приближалось первое сентября, Ремус решил вернуться к разговору о сове, но мама почему-то расплакалась и не стала даже разговаривать. Вечером отец позвал сына к себе в кабинет.

— Ремус, я должен объяснить тебе все, что произошло. Видишь ли, — голос отца задрожал, — той ночью на тебя напал оборотень.

Что такое оборотень, Ремус знал. Он много читал, и не только сказки, но и газеты. Он вспомнил статьи про оборотней, которые напади на людей и про последствия, которые случаются с этими людьми.

— Я теперь стану оборотнем? — был единственный его вопрос.

— Мы сделали все, что могли, сынок. Тебя лечили лучшие врачи, но, боюсь, что ты прав. Теперь твоя жизнь немного изменится. Но ты не бойся, мы с мамой тебе поможем, мы всегда будем с тобой.

Ремус мужественно воспринял новость, его мучил только один вопрос.

— Папа, а почему он напал на меня?

Лицо отца посерело, глухой стон сорвался с его губ…

— Это моя вина. Я поклялся посадить этого человека в Азкабан, он преступник, погубил много людей… Вот он мне и отомстил. И выбрал самый жестокий, самый верный способ.

— Я все понял, папа, — Ремус хотел уйти к себе в комнату, его душили слезы, ему хотелось запереться, и чтоб никто его не видел. Отец, кажется, все понял и не стал его задерживать.

Было принято решение, что в школу Ремус не поедет, образование он по возможности будет получать дома. Но все изменилось, когда их дом посетил Альбус Дамблдор. Он убедил родителей мальчика отдать его в школу, уверил, что там уже приняты все меры предосторожности, что за Ремусом там будут присматривать, и он будет в полной безопасности. Не сразу, но все же они согласились, правда с условием, что им будет дозволено навешать сына.

Отец взял машину в министерстве, чтоб доставить семью на вокзал Кингс-Кросс. Мама очень волновалась, даже предложила оставить Ремуса дома, несмотря на обещание данное Дамблдору. Отец тоже нервничал, но виду не подавал, наоборот, старался всех взбодрить, пытался шутить. Когда настал момент расставаться, мама уже не сдерживала слез, но папа был уверен, что все будет хорошо и его уверенность передалась Ремусу. Он был возбужден, ему хотелось поскорее присоединиться к мальчикам и девочкам в поезде. Он попрощался с родителями и вошел в вагон.

Ремус выбрал себе место в купе, где уже было два мальчика, судя по возрасту тоже первокурсники . Они весело болтали, обсуждали квиддич и хвастались картинками от шоколадных лягушек. Ремус сидел в у окна и любовался пейзажами, сменяющимися один за другим. Он вырос у моря и никогда не видел таких широких, до самого горизонта, полей. Он был погружен в свои мысли и не сразу понял, что его кто-то зовет. Соседи по купе интересовались, умеет ли он играть в волшебные шахматы. Конечно, умеет. Они с отцом часто играли. Сначала Ремус сыграл с мальчиком по имени Сириус. Тот играл лихо, откровенно рисковал, безжалостно жертвуя фигуры, зачастую делая поспешные ход, и в результате проиграл. Но его это нисколько не расстроило. Казалось, он был рад, что игра закончилась, казалось, она ему наскучила ему еще в процессе. Второго мальчика звали Джеймс, он играл более вдумчиво, но в конце все равно проиграл. Вскоре приехала тележка со сладостями, мальчишки набрали полные карманы и к приезду в Хогсмит они уже болтали, как старые знакомые.

По приезде всех первокурсников распределяли по факультетам. Ремус с волнением ожидал этого момента. Он хотел попасть в Гриффиндор, как и его отец. Джеймс даже не сомневался, что тоже попадет в Гриффиндор. А вот Сириус угрюмо молчал, он сомневался, что попадет в один факультет с новыми друзьями, все его родственники учились в Слизерине. Но когда распределяющая шляпа на весь зал объявила, что Сириус Блэк отправляется в Гриффиндор, его радости не было предела. Ремус и Джеймс вскоре присоединились к нему за Гриффиндорским столом.

Сквозь сон Ремус услышал голоса и понял, что в купе он уже не один. Судя по голосам, с ним ехали два мальчика и девочка. Он что-то обсуждали громким шопотом.

В следующую минуту Ремус почувствовал рядом с собой еще какую-то возню и возгласы и понял, что детей стало больше. «Чего им неймется?», — сердито подумал он, ну тут почувствовал страшную пустоту, душевную боль и обжигающий холод. «Дементоры», — возникло у него в голове.

— Тише вы, — сердито зашептал он на суетящихся детей, двери купе медленно открылись и на пороге появилась фигура — черная, жуткая, от которой веяло холодом… Один из мальчиков резко поднялся и рухнул на пол. Ремус вплотную подошел к дементору.

— Мы не прячем здесь Сириуса Блека, убирайся прочь! — сказал он, но дементор даже не шевельнулся. Тогда Ремус направил на него свою волшебную палочку: «Экспекто патронум!», — тихо сказал он, с кончика палочки вылетело серебристое облачко, дементор немедленно развернулся и скрылся в темноте.

Дети помогли упавшему мальчику сесть на диван, они тормошили его , хлопали по щекам и звали по имени: «Гарри! Гарри!»

Ремус глянул на мальчика и застыл, но не от ужаса, а от неожиданности — перед ним на диване сидел его друг детства: Джеймс Поттер!

«Нет, этого не может быть! — говорил сам себе Ремус. Но глаза его видели совершенно обратное: перед ним был Джеймс, такой, каким он помнил его по школе. Ремус осторожно коснулся лица мальчика, и тут на лбу его заметил шрам в виде молнии. «Гарри! — вспышка озарила его сознание, — это — Гарри! Маленький сын Джеймса, мальчик ради которого он отказался от своего многолетнего отшельничества и теперь едет в Хогвартс.

Тем временем Гарри стал приходить в себя, он растеряно оглядывался по сторонам в поисках призраков, которые нагнали на него страху. Девочка и другой мальчик заговорили с ним. И Ремус понял, что он не ошибся, перед ним действительно был Гарри Поттер. Он был удивительно похож на своего отца, только глаза у него были зеленого цвета, как у его матери — Лили Эванс. Она тоже была одноклассницей Ремуса, и тоже осталась в прошлой, другой, счастливой жизни.

Ремус дал Гарри шоколад, лучшее средство, чтоб привести в чувство человека, пережившего нападение дементора, а сам пошел к машинисту, чтоб выяснить, на каком основании дементоры свободно передвигаются по поезду. От машиниста Ремус послал сову в Хогвардс с описанием того, что произошло.

* * *

В общежитии Ремуса поселили в одной комнате с его новыми друзьями, а четвертым был маленький толстенький мальчик, с лицом похожим на мордочку мышонка. Мальчика звали Питер Петиргю, он автоматически присоединился к их компании.

Мальчишки были очень разные, но это не мешало им стать хорошими друзьями. Джеймс и Сириус были заводилами. Они были мастера на всякие шалости и проделки, они как-то быстро нашли всякие, никому неизвестные, тайные переходы и поэтому передвигались по школе очень быстро. Казалось, они могли находиться одновременно в нескольких местах. Ремус очень часто принимал участие в их вылазках, но больше удовольствия он получал от наблюдения за этой веселой парочкой.

Учился Ремус легко, у него выла хорошая память и интуиция. Если он забывал что-то, что случалось очень редко, он следовал своей интуиции и, почти всегда у него все получалось. Кроме того, ему было все очень интересно и совсем не лень сидеть в библиотеке и отыскивать ответы на вопросы. Джеймс и Сириус, в отличие от него, были лентяями. Им тоже часто везло на уроках, но домашние задания для них были просто пыткой. Ремус по-дружески давал им списывать, и все были счастливы. Питер не блистал талантами, но он был послушным помощником Джеймса и Сириуса в их проделках и не менее восхищенным зрителем.

Единственное, что омрачало жизнь Ремуса, это дни полнолуния. Когда это должно было случиться в первый раз, родители забрали его из школы, и эти дни он провел дома. По возвращении он узнал: друзьям его было сказано, что Ремус заболел. Друзья радостно встретили его и поздравляли с выздоровлением. Ему было ужасно стыдно перед ними, он не хотел обманывать своих друзей, но правду тоже не мог сказать. Он знал, что это был бы его последний день в Хогвардсе, и последняя встреча с друзьями.

В следующий месяц отец опять приехал забрать сына, но директор уговорил его оставить мальчика в школе. Для такого случая была приспособлена хижина, которая находилась в Хогсмиде, деревушке неподалеку от школы. Со школьного двора прямо к хижине вел подземный ход, перед которым, дабы никто из учащихся не вздумал туда лезть, посадили Гремучую иву, дерево с прескверным характером, которое размахивало ветками так, что осмелившийся подойти к нему, рисковал остаться без глаза. Отец осмотрел хижину и счел возможным оставить там сына. Вечером мадам Помфри отвела туда Ремуса, заперла дверь и оставила на насколько дней. Днем она приходила, приносила еду и питье. Когда полнолуние закончилось, Ремус вернулся к занятиям, и опять его друзья были уверены, что он болел.

* * *

Профессор Люпин был представлен ученикам в тот же вечер за праздничным ужином. Его приветливо встретили бывшие учителя, а теперь уже коллеги: профессора Минерва Макгонегел, Флитвик, Спраут, врач школьной больницы мадам Помфри, школьный лесник Хегрид. Лишь один преподаватель был неприятно удивлен, увидев его: Северус Снейп, преподаватель зельеварения. Ремус ничуть не удивился такой холодности с его стороны: еще в школе у Северуса с компанией Ремуса отношения не сложились. Вернее сказать, они находились в постоянной конфронтации, особенно не любил Северуса Джеймс. Ремус относился к нему более ровно, но из солидарности с друзьями считал Северуса ничтожеством достойным презрения и называл обидным прозвищем: Нюниус. Сейчас, спустя много лет, Ремус жалел о таком своем поведении. Он понимал, что он и его друзья были неоправданно жестоки к Снейпу, и теперь ему придется пожинать плоды их детской глупости.

Новый профессор по защите от темных сил занял кабинет, предоставленный в полное его распоряжение. Расположившись на жестком диване, он осматривал свое новое жилье. Может, кому-то оно могло показаться скромным или даже аскетичным: узкая кровать, небольшой гардероб в углу, огромный, еще прошлого века, письменный стол, старое кресло и скрипучий диван. Но для Ремуса Люпина эта комната казалась роскошной. Жилье, которым он вынужден был довольствоваться в последние годы, было таким убогим, что нынешнее по сравнению с ним было царскими хоромами.

Возвращаться в школу было с одной стороны приятно, но с другой — грустно. Как он будет чувствовать себя здесь без своих друзей? Ведь именно они делали его жизнь в школе такой радостной и яркой. Из всей четверки он один остался в живых. Джеймс и его жена Лили Эванс погибли 12 лет назад от руки самого темного Лорда. И, как оказалось, виновником их смерти стал самый близкий друг Джеймса — Сириус Блек. Более того, Сириус собственноручно убил маленького безобидного Питера Петигрю. Как так получилось, что Сириус стал предателем, в голове у Ремуса не укладывалось. Он был лучшим другом, почти братом для Джеймса, именно его пригласили стать крестным для маленького сынишки Поттеров… Как только ужасная новость о смерти семьи Джеймса и Питера дошла до Ремуса, он поспешил встретиться с Сириусом, чтобы самому разобраться в этой истории, он не мог поверить в это. Не было слишком поздно: Сириус Блек уже был осужден на пожизненное заключение в Азкабане. Его вина была полностью доказана и никто, даже Альбус Даблдор, не сомневался в правильности приговора. Ремуса очень тревожила судьба маленького Гарри, сына Джеймса, даже возникла мысль взять малыша к себе на воспитание, но Дамблдор уверил его, что мальчик в безопасности, у родственников своей матери. Так Ремус Люпин остался совсем один, у него не осталось ни друзей, ни близких.

* * *

Первый год обучения в Хогвардсе подошел к концу. Ремус Люпин зарекомендовал себя как очень способный старательный ученик и… сильно болезненный мальчик.

Начался второй год. Джеймс и Сириус приобрели звания главных сорванцов школы, а Ремус и Питер по-прежнему были их верными друзьями. Как и в прошлый год, примерно раз в месяц Ремус переселялся в Воющую хижину, как ее стали называть в округе. Гремучая ива заметно разрослась и стала еще более опасной, никто больше не решался подойти к ней, только мадам Помфри знала, как ее успокоить.

Джеймс стал ловцом Гриффиндорской команды, Ремус тоже довольно успешно прошел испытания как вратарь, но по состоянию здоровья его решили в команду не брать. Слишком уж часто он вынужден был пропускать занятия.

Ремус не знал точно, когда именно он заметил, что друзья как-то насторожено встретили его после очередного «приступа болезни». Они ничего ему не говорили. Но он видел: есть что-то, что они скрывают от него. Несколько раз он заставал их за беседой, которую они прерывали, когда он приближался к ним. Это напрягало и пугало его. Было только одно объяснение такому поведению друзей: они каким-то образом узнали его тайну. Ремус понимал, что его друзья имели все основания опасаться его и думал о том, что настало время во всем открыто признаться, но он оттягивал этот момент, хотел еще продлить иллюзию их крепкой дружбы.

Ремус все чаще засиживался в библиотеке и возвращался уже тогда, когда наступала пора ложиться спать. В тот вечер он как обычно вышел из библиотеки последним и темными коридорами побрел к своему общежитию. Настроение было препротивное: до полнолуния оставалось два дня, и Ремус подумывал о том, чтобы попросить отца забрать его из школы. Все равно он не испытывал уже той радости от общения с друзьями, а без друзей он потерял всякий интерес к учебе, к занятиям он готовился только потому, что делать было просто нечего, а на уроках предпочитал забиться в дальний угол и чтоб никто его не трогал. Перед портретом Пышной Дамы его встретили теперь уже бывшие друзья. Ремус думал просто пройти мимо, но они не дали. «Все, настало время для последнего разговора, — подумал он.

— Парни я должен вам кое-что объяснить.

— Да мы уже и так все знаем, — начал первым Джеймс.

— И долго ты собирался скрывать от нас такую крутую тему? — поинтересовался Сириус.

Ремус растерялся.

— Что ты имеешь ввиду?

— Ну как же? Это же так круто — быть оборотнем! — ответил Сириус.

— Мы даже подумывали просить тебя и нас оборотнями сделать, — продолжил Джеймс.

Питер ничего не говорил, только хихикал.

— Парни, это не так уже и круто, — вздохнул Ремус, — скорее неприятно и даже больно.

Ребята засмеялись и обнялись. С души Ремуса как будто свалился тяжелый камень. Его друзья знали все и не были напуганы, они не собирались выдавать его остальным ученикам, более того, она считали, что это круто — быть оборотнем!

У Джеймса возникла гениальная идея: во время полнолуния Джеймс, Сириус и Питер будут навещать Ремуса. Пока они будут приходить днем, когда он в нормальном состоянии, а потом что-нибудь обязательно придумают и смогут проводить с ним и ночи.

* * *

Профессор Люпин не мог дождаться, когда же у него будет урок у третьекурсников: так хотелось ему поближе познакомиться с Гарри Поттером. Наконец этот день настал, он немного волновался когда вошел в класс. Для первого урока Люпин подготовил боггарта, в принципе безобидное существо, но для победы, над которым, требовалось умение сосредоточиться. Кроме Гарри в классе оказались мальчик и девочка, что ехали вместе с ним в купе.

Урок Ремус планировал провести урок в учительской, где в шкафу поселился боггарт. Снейп, который в это время был не занят, не пожелал присутствовать на уроке, он демонстративно вышел, но напоследок предостерег, что бы Ремус не давал сложного задания мальчику по фамилии Лонгботтом.

Он присматривался к его круглому лицу, пухлым щечкам… «Лонгботтом! — постарался вспомнить Ремус, — сын Алисы и Фрэнка Лонгботтом! Как он похож на свою мать!» Вот только имя мальчика он вспомнить не мог, помнил только, что родился он примерно в то же время, что и Гарри. Алиса, его мать, тоже училась с Люпином на одном курсе, только на факультете Рейвенклов. Ремус помнил ее еще по школе, Алиса была лучшей на своем факультете, и даже была назначена старостой. Сейчас Алиса и ее муж были живы, но какой была ее жизнь в психиатрическом отделении больницы святого Мунго? Уж лучше смерть…

Начался урок. Ремус рассказал ученикам о боггарте и начал практические упражнения. Он предложил начать Невилу. У мальчика довольно неплохо получилось превратить боггарта в Северуса Снейпа в женском платье и шляпке. Профессор искренне смеялся вместе с учениками. И тут подошла очередь Гарри, ему предстояло столкнуться лицом к лицу с кошмаром всей своей жизни. Слишком поздно Ремус сообразил, что нельзя допускать Гарри к таким упражнениям, ведь перед учениками может предстать Лорд Воландеморт. Единственное, что успел он сделать, это заслонить мальчика своим телом. Под потолком класса завис полный месяц. «Ридикулюс!» — сказал Ремус, и безногое тело паука шлепнулось на пол. Невил Лонгботтом опять оказался впереди. «Добей его, Невил!» — крикнул Ремус. Боггарт опять превратился в Снейпа, одетого в длинное зеленое платье и старомодную шляпку, но вскоре он просто рассеялся.

Урок закончился, ребята веселые и возбужденные выходили из класса, а профессору принесли сообщение, что его желает видеть директор.

Дамблдор ждал его у себя в кабинете.

— Проходи, позволь угостить тебя чаем, — предложил директор, — у тебя нет сегодня больше уроков?

Ремус сел на предложенный стул, с удовольствием отхлебнул горячего чая.

— На сегодня я закончил. Вы хотели поговорить со мной, — напомнил он директору.

— Ты уже познакомился с Гарри?

— Да, вы же знаете, еще в поезде.

— Я слышал об этом… И как он тебе?

— Он очень похож на своего отца, — грустно сказал Люпин.

— Ты даже не представляешь насколько, — засмеялся директор, — мальчика тянет на приключения с неимоверной силой. Ремус, — продолжил он уже более серьезно, — ты знаешь, зачем я тебя пригласил…

— Да, вы писали мне в своем письме. Вы хотите, что бы я нашел Сириуса.

— Не совсем. Твоя главная цель защитить Гарри. В министерстве считают, что первым делом Сириус решит отомстить Гарри за поражение Волдеморта. Не думаю, что это так, но в том, что Сириус Блек будет искать встречи с мальчиком, я абсолютно уверен. Охранники утверждают, что в последнее время Блек был очень возбужден и постоянно бормотал, даже во сне: «Он в Хогвардсе. Он в Хогвардсе…» Как это понимать? Есть только один ответ: он ищет Гарри…

— Вы полагаете, он опасен?

— В этом состоит твоя вторая задача: выяснить, опасен ли Сириус Блек. Ты лучше нас всех знаешь его, тебе будет легче выяснить его намерения и остановить, если возникнет потребность.

Ремусу не очень нравилась роль, отведенная ему: как ищейка выслеживать своего, пусть даже бывшего друга. Дамблдор, казалось, прочел его мысли.

— Я понимаю тебя, Ремус, мне тоже с трудом вериться в то, что Сириус предал Джеймса и убил Питера. Я сам помню, как Джеймс говорил, что он доверяет Сириусу как самому себе. Я предлагал себя в качестве тайнохранителя, но Джеймс настаивал на кандидатуре Блека. Никто, кроме него, не знал о местонохождении Поттеров.

— Говорили, что во время ареста он смеялся, как сумасшедший… Может, он был не в себе?

— Ты полагаешь, он был под заклятием? — спросил Дамблдор, — может быть, но сейчас мы должны быть наготове. Наше дело: не допустить его к Гарри.

— Хорошо, профессор, я вас понял. Я буду очень внимателен.

Ремус поднялся и готов был уйти, но Дамблдор остановил его.

— Скоро полнолуние.

— Да, профессор. Я уже осмотрел Визжащую хижину, как только настанет время, я туда переберусь…

Дамблдор усмехнулся.

— В этом нет никакой необходимости. Знаешь, наш коллега, профессор Северус Снейп, учитель зельеварения, научился варить зелье, которое очень облегчит твои страдания. Я не знаю, состава его, и не совсем уверен, что помню принцип действия, но Северус утверждает, что оно тебе поможет.

Удивлению Ремуса не было предела: Северус Снейп будет варить для него лекарство!

— Я понимаю, ты сомневаешься, — сказал профессор, — но, знаешь, Снейпу можно доверять. Я только ему доверяю варить для меня микстуру от мигрени.

Мальчишки долго не могли придумать, каким образом они могут находиться рядом с оборотнем. Сириус даже предложил, чтобы Ремус их покусал, и они тоже превратились в оборотней. На что получил категорический отказ от Ремуса. Светлая мысль посетила Джеймса на уроке трансфигурации, он едва дождался конца урока, чтобы поделиться с друзьями своими идеями. Он предложил ребятам стать анимагами. Осталось только придумать, как это осуществить. Несколько вылазок в запретную секцию под плащом-невидимкой Джеймса Поттера и ребята обладали уникальным учебником трансфигурации. Много дней провел Ремус, расшифровывая формулы и вычисляя траекторию взмаха палочки. Несколько месяцев прошло прежде, чем он объявил друзьям о том, что все готово и можно приступить к практическим занятиям. Сначала никто не соглашался стать добровольцем, но потом Джеймс, как инициатор этой идеи, решился, но с первого раза ничего не получилось .Только к середине третьего года , мальчики добились результатов. Первым смог превратиться Сириус. Он давно выбрал для себя образ собаки, и даже прозвище себе сам придумал — Бродяга. Через некоторое время удачи добился Джеймс, он превратился в прекрасного оленя и прозвище себе взял — Сохатый. Питер мечтал превратиться во льва, но, сколько он не бился, ничего не выходило. В конце концов, у него получилось, и он превратился в крысу, и мальчишки прозвали его Хвост. Великим разочарованием для друзей стало открытие, что оборотни не могут трансфигурировать.

— Во мне и так слишком много звериного, — объяснял друзьям Ремус, — поэтому я не могу превращаться в другое животное, вот еще один минус моего положения.

В конце четвертого курса ребята уже были умелыми мастерами трансфигурации и весело проводили ночи полнолуния в Визжащей хижине, после чего в окрестностях появился слух о привидениях, живущих в ней. Иногда ребята позволяли себе выходить из хижины. Они слонялись по окрестностям Хогвортса и Хогсмида и чувствовали себя королями.

* * *

Время летело быстро. Через пару недель наступила пора полнолуния. Ремус явился в кабинет Дамблдора как и договаривались. Там его уже ждал Северус Снейп. Дамблдор начал.

— Ремус, я уже говорил тебе, что Северус изобрел снадобье, способное облегчить твои страдания во время полнолуния. Оно еще не испытано, и ты можешь отказаться испробовать его, но мне почему-то кажется, что оно тебе поможет. Что скажешь, Северус?

Снейп был подобен мраморной статуе и, казалось, что он вообще не имеет отношения к тому, о чем тут говорилось. Но, все же, статуя заговорила.

— Зелье, действительно, не испытано на…, — тут он запнулся, — на людях. Поэтому мне крайне интересно его действие. Если профессор Люпин отказывается его принимать, я прошу разрешения уйти.

Он готов был покинуть кабинет, но директор остановил его.

— Подожди, Северус, Ремус еще не сказал своего слова, — он повернулся к Люпину, — ну, Ремус, решайся. Я повторюсь, я уверен, что лекарство тебе поможет. Северус слишком скромен, что бы хвалить себя, поэтому я позволю себе сделать это. Профессор Снейп — лучший зельевар нашего времени.

Ремус усмехнулся.

— Я даже не сомневаюсь в этом, профессор. Он был лучшим на курсе по части зельеварения. Я помню это.

— Не надо мне льстить, Люпин. Я вижу тебя насквозь…

— Полно, полно, друзья, — перебил его Дамблдор, — я помню, вы не были большими друзьями, когда учились в школе. Но сейчас другое время, пора забыть детские обиды. Я уверен, вы найдете точки соприкосновения.

Дамблдор уговорил своих уже взрослых учеников пожать друг другу руки, что они и сделали, один испытывая явное отвращение, а другой — с горькой усмешкой.

В тот же вечер Ремус явился в кабинет Снейпа, где его уже ждала чаша, наполненная дымящейся жидкостью. Люпин принял чашу из рук своего «верного врага».

— Надеюсь, ты не собираешься таким образом освободить себе место преподавателя по защите от темный сил? — усмехнулся Ремус.

На что Снейп презрительно фыркнул.

— Не веришь, не пей.

— Пью за твое здоровье, профессор Снейп! — Люпин приветственно поднял чашу и залпом выпил ее содержимое. Напиток был обжигающим, у Ремуса выступили слезы на глазах. Снейп заинтересованно смотрел на своего пациента.

— Теперь тебе надо вернуться в свою комнату, — сказал он, выждав минуту, — я пойду с тобой.

Что было ночью, Ремус помнил плохо, его мучала страшная жажда, жуткие боли в суставах, и, казалось, у него был жар. Северус оставался с ним всю ночь. Наутро Ремусу стало лучше. Снейп подал ему чашку с другим, прохладным напитком, от которого немного прояснилось в голове. Он велел Люпину оставаться весь день в постели, его заменят на уроках, а вечером он снова придет.

Вечером Ремус опять принял лекарство, и ночью все повторилось. Так прошли все три дня полнолуния. По вечерам они разговаривали, Северус вкратце сообщал школьные новости, а Ремус делился своими ощущениями. Снейпа интересовало все: как он себя чувствовал, какие видения преследовали его во время ночных кошмаров, ощущал ли он облегчение после принятия утренней порции лекарства. Все это он записывал в свой блокнот, и в конце удовлетворенно заметил, что испытания прошли успешно, к следующему месяцу он усовершенствует зелье и его подопечному будет легче.

* * *

В начале пятого класса родители Ремуса получили очередной повод гордиться своим сыном: его назначили старостой факультета. Отец произнес по этому поводу поздравительную речь и высказал предположение, что Ремус повзрослеет, оценит честь, оказанную ему, и станет более послушным учеником, а через два года его изберут старостой школы. Ремус слушал отца и понимал, что назначили его старостой только для того, чтобы он сдерживал неуемную энергию своих друзей. Но он сразу же забыл об этом, как только они встретились.

Сколько всяких приключений было у мальчиков, пока они учились в школе, трудно передать словами. Эта четверка прославилась на весь Хогвардс. Они знали здесь все входы и выходы, они даже нашли целых семь подземных ходов, что вели в Хогсмид, и бывали там каждую неделю. Они быстрее всех могли попасть в любое место замка, так как знали все переходы. В один из дней, когда Ремус вынужден был пережидать полнолуние в Визжащей хижине, он как обычно читал очередную книгу, какими он, как правило, запасался на этот период. Книга была по архитектуре волшебных замков, там были схемы самых известных из них. Хогвардс, естественно, был одним из самых выдающихся. Тогда-то и появилась у ребят идея перерисовать план замка, они раздобыли еще одну книгу, которая помогла им нарисовать карту таким образом, чтобы она оставалась непонятной для посторонних. Только они, создатели карты, знали, что надо сделать, чтобы она открылась и закрылась. Мальчишки, за которыми в школе закрепилось прозвище «мародеры», назвали свое изобретение «Карта мародера». Что еще было необычным в карте, она показывала местонахождение любого человека или привидения в замке.

С этой картой мальчики почувствовали себя абсолютно безнаказанными, и в какой-то момент утратили бдительность. Однажды возвращаясь с очередной вылазки в Хогсмид, они слишком спешили, так как опаздывали на ужин. Друзья не заметили, что Филч, школьный сторож, появился прямо перед фигурой горбатого гоблина, за спиной которого был выход из подземного хода. Мальчишки, пыхтя и толкаясь, выскочили из отверстия в стене и оказались прямо перед лицом Филча. Они вынуждены были проследовать за ним в его коморку, там сторож заставил их вывернуть карманы. Карта особо не выделялась на фоне сладостей, разных потешных штучек из магазинчика «Зонко», и мальчишки надеялись, что Филч не обратит на нее внимание и решив, что это простой кусок старого пергамента вернет хозяевам. Но не тут-то было, старый зануда как чувствовал, пергамент — самое ценное, что оказалось у мальчиков в карманах. Он рассматривал его, близко поднеся к глазам, обнюхивал и даже оторвал маленький уголок и пожевал его. Ничего не обнаружив, Филч просто вытолкал в шею ребят из своей коморки, не пожелав слушать их требования о возвращении конфискованных вещей.

В течение следующих дней мальчики делали несколько попыток проникнуть в Филчево хранилище, но увы, все попытки оказались березультатными. Более того, они сильно разозлили не только Филча, но и преподавателей. За это весь их факультет был оштрафован на такое количество баллов, что из лидера школы, он превратился в аутсайдера. Весь Гриффиндорский факультет объявил виновникам бойкот, две недели они были вынуждены отбывать наказание, но это все их мало волновало, больше всего мальчиков печалила потеря карты.

Со временем они свыклись с этим и продолжали свою веселую, полную приключений жизнь. Они уже достаточно изучили все в замке, и острой необходимости в карте не было. Единственное, что их тревожило: дотошный и въедливый слизеринец Северус Снейп стал проявлять повышенное внимание к Ремусу: он несколько раз спрашивал ребят о причине его отсутствия на занятиях, и пару раз делал недвусмысленные намеки.

Когда в очередной раз Ремус удалялся в Визжащую хижину, Снейп следил за ним и видел, как тот вошел в нору у подножия дерева. Сириус заметил это и предложил Северусу последовать за Ремусом, объяснил, как заставить дерево замереть, Северус так и сделал. То, что произошло потом, трудно описать: Северус вошел в Визжащую хижину как раз в тот момент, когда Ремус превратился в волка и уже готов был броситься на вошедшего… Очень вовремя появился Джеймс и сумел остановить своего друга, он вытащил обезумевшего от ужаса Снейпа из тоннеля и вдвоем с Сириусом привел его в чувства. Снейп, едва придя в себя, кинулся к Даблдору: раскрыть, как он думал, глаза директору на Ремуса. Что там говорил директор Снейпу, как он его уговорил не рассказывать никому о том, что случилось, друзья так и не узнали, но тайна их осталась тайной для всех жителей замка. Только Сириус был серьезно наказан за свою злую шутку.

В день Хеллоуина Ремус прохаживался по коридору школы. Погода была прекрасная, и он уже почти решился прогуляться в Хогсмид, как навстречу ему попался Гарри. Видно было, что мальчик места себе не находит, ему ведь запрещено покидать пределы замка. Вот и бродит он, как неприкаянный… Ремус пригласил мальчика к себе в кабинет, показал гриндила, противное зеленое существо, которое он приготовил для следующего урока.

— Чаю? — спросил Люпин, ударил палочкой по чайнику, и из его носика вырвалась струя пара, — к сожалению, меня чай только в пакетиках. Но думаю, на листовой чай ты уже смотреть не хочешь? — он улыбнулся. Ремус имел ввиду, что на уроках предсказаний профессор Трелони буквально запоила учеников чаем. Более того, она даже успела предсказать смерть Гарри.

— А вы откуда знаете про чай? — спросил Гарри.

— Рассказала профессор Макгонегел, — ответил Ремус, — тебя это сильно расстроило?

— Да нет.

Видно было, что мальчика что-то сильно беспокоит и Ремус прямо спросил его об этом. Гарри долго не решался, но потом все-таки спросил:

— Помните, мы боролись с боггартом? Почему вы не дали мне встретиться с ним лицом к лицу?

Ремус удивился вопросу.

— Я думаю, Гарри, все и так понятно. Я предположил, что встретившись с тобой, боггарт предстанет в образе Волдеморта. Мне показалось, что его появление было бы неуместным, среди учеников могла начаться паника…

— У меня действительно была мысль про Волдеморта, но потом я вспомнил дементора…

Дементоры, эти монстры нагоняли ужас на любого, даже взрослого и сильного человека… Каким образом Сириус Блэк прожил в их окружении почти двенадцать лет и умудрился ускользнуть от них? Мысли профессора Люпина были прерваны стуком в дверь. Северус Снейп принес лекарство, сегодня был первый день полнолуния, Ремуса ждала трудная ночь.

Гарри с подозрением наблюдал, как Люпин пил зелье, казалось, он сейчас подбежит и выбьет чашу из рук учителя. Это немного рассмешило Ремуса, похоже, Гарри не очень жалует своего учителя зельеварения.

Вечером на банкете Ремус почти ничего не ел. Как только дети стали расходиться по своим общежитиям, он тоже заторопился в свою комнату, но тут принесли известие, что в Гриффиндорское общежитие кто-то пытался ворваться. Все поспешили туда, и там их ждала ошеломительная новость: Сириус Блек пытался прорваться в спальни Гриффиндорских учеников!

Всех учеников направили обратно в Большой зал, а преподаватели кинулись обыскивать замок. Сириус Блек сейчас где-то в школе! Ремус чуть не зарычал от злости, если бы у него была карта мародеров, он бы в считанные минуты нашел его! Игнорируя приказы директора, он побежал вниз в каморку Филча, там было столько хлама, что он сначала растерялся: с чего начинать искать? Надо было спешить, Сириус мог покинуть замок очень быстро, Ремус прекрасно помнил, какую бешенную скорость тот мог развивать в образе собаки. Другая причина спешки была в том, что уже давно стемнело, и силы Ремуса были на исходе, он чувствовал боль в суставах, и его начинало лихорадить. Он стал вынимать стопки пергаментов их шкафа — ничего похожего не было, тут его взгляд упал на ящик с подписью «Конфисковано, очень опасно», ящик был заперт на ключ, приложив невероятные усилия Ремус все-таки взломал его, но там карты тоже не было… Вдруг все вокруг поплыло и он обессиленный упал на пол. Последней его мыслью было: «Как не вовремя! Уж лучше бы я не пил лекарство, в теле оборотня я мог бы без труда найти Сириуса…»

Было уже время завтрака, когда Ремус очнулся у себя в постели. Он с трудом вспомнил, как Филч нашел его у себя каморке, как мадам Помфри суетилась вокруг него. «Снейп не принес мне утреннюю порцию лекарства, — мелькнуло у него в голове, — надо встать, узнать что там, чем закончились поиски».

Он с трудом поднялся, оделся и направился в учительскую, уроки уже должно быть начались, возможно, там он встретит кого-то, кто в курсе событий. И надо же, какая удача! В учительской был Снейп.

— Доброе утро, Северус! — поприветствовал он коллегу.

Снейп нехотя ответил. Ремусу очень нужно было лекарство, но он догадывался, что Снейп не просто так не принес его. К его удивлению, Снейп сам заговорил на эту тему.

— Прошу прощения, я не приготовил утреннюю порцию зелья, — сказал он с презрительной улыбкой, — видишь ли, я был очень занят этой ночью — искал твоего приятеля.

— Я тоже его искал…, — хотел оправдаться Ремус, но Снейп его перебил.

— Где? У Филча в каморке? Даже, если он там и был, то, скорее всего, ты не искал его там, а помогал прятаться!

Вот оно что! Вот в чем подозревал его Снейп! Оправдываться Ремус не стал, просто ушел из учительской. Ему не в чем было оправдываться, но он понимал Снейпа: он знал, что даже если бы нашел Сириуса, не смог бы отдать его дементорам.

Через час Ремус, вернувшись в свою комнату, нашел там чашу с лекарством. Что это: Северус решил все-таки смилостивиться над болящим, или же кто-то, скорее всего Дамблдор или мадам Помфри, напомнили ему о его обязательстве? Скорее всего — второе.

Все последующие дни Снейп аккуратно варил зелье для Люпина, но приходя к нему, молча ставил чашу на стол и, не говоря ни слова, покидал комнату. Они сохраняли молчаливый нейтралитет.

* * *

И опять было первое сентября, в который раз раз Ремус сел в поезд на вокзале Черинг-Кросс. Начинался седьмой, последний год обучения.

Он встретился со своими друзьями, и они заняли вчетвером целое купе. Мальчики весело болтали, делились впечатлениями о проведенных летних каникулах. Приехала тележка со сладостями и ребята понабирали полные карманы всевозможных вкусностей.

В коридоре послышались шаги, и к двери купе подошла девочка, судя по тому, что лицо ее было незнакомо, первоклассница. Выглядела она довольно необычно: огромные серые глаза на сердцеподобном личике и розовые волосы. Она остановилась на пороге и внимательно посмотрела на сидевших, потом ее взгляд остановился на Сириусе и она сказала: «Я тебя знаю. Ты — Сириус Блек!» Парни сначала удивленно посмотрели на девочку, а потом Джеймс сказал: «Эй, Бродяга, да у тебя уже среди первоклашек есть поклонницы!» Все засмеялись, только Сириус внимательно смотрел на девочку. То, что мальчишки смеялись, девочку, по-видимому, задело, она развернулась и готова была уйти, но Сириус остановил ее.

— Постой! Я, кажется, тебя тоже знаю. Ты — дочка моей кузины, Андромеды!

Девочка улыбнулась, похоже, Сириус был прав.

— Она вышла замуж за парня из семьи маглов, и наша семья вычеркнула ее из списка родственников, — объяснил он друзьям, потом обратился к малышке, — как твоя фамилия? Тонкс, так ведь? А имя… имя… помню, какое-то необычное… Вспомнил! Нимфадора! Верно?

Презрительная улыбка появилась на личике девочки.

— Фу, терпеть не могу это имя!

Девочка постояла на пороге еще немного, потом решила, что пора идти, но Ремус вдруг неожиданно для себя предложил ей сесть рядом с собой.

— У тебя красивое имя. Но если полная форма не нравится, можно сократить. Нимфа, например, или Фанни, или Дора… — сказал он, потом угостил девочку шоколадной лягушкой и представился, — меня зовут Ремус.

Девочка долго еще сидела с ребятами, они угощали ее сладостями, Сириус расспрашивал ее о матери, она отвечала на его вопросы, весело болтая ногами.

Когда поезд уже подъезжал к Хогсмиду, в коридоре послышалась какая-то возня. Там кто-то толкался и хихикал, наконец, показалась кудрявая белокурая малышка, рассмеялась и исчезла.

— Твои подружки? — спросил Сириус.

Девочка кивнула и встала с дивана, она попрощалась с мальчиками, и уже выйдя в коридор, обернулась.

— Вы можете называть меня Дора,— с царственным достоинством произнесла она и направилась в свое купе.

* * *

Несколько дней бушевала непогода: сильный ливень, холодный промозглый ветер… Все эти дни Ремус провел в постели, почему-то в этот раз он переносил свою болезнь особенно тяжело.

Когда, наконец, все прошло, он покинул свою комнату и с жадностью стал расспрашивать о последних новостях. И первое, что он узнал: Гарри Поттер во время матча по квиддичу едва не погиб — он потерял сознание на высоте 15 метров, хорошо, что Дамблдор успел смягчить падение. Ремусу не надо было объяснять, как такое могло случиться, все было понятно — дементоры. При их появлении Гарри потерял сознание в поезде.

Следующий урок в третьем классе начался с неожиданности: оказывается Снейп, который заменял его во время болезни, провел урок по теме «Оборотни»! Этот материал должны были проходить только в конце года, почему Снейп решил сейчас дать эту тему? Ответ был очевиден: Северус решил раскрыть его тайну. «Это было подло с его стороны, — думал Ремус, — зачем впутывать сюда детей? Он решил разоблачить меня с их помощью. Некрасиво.»

Он позволил детям не писать тот реферат об оборотнях, что задал Снейп.

В конце урока Ремус попросил Гарри задержаться.

— Мне рассказали, что произошло на матче. Как ты? — спросил он мальчика.

Гарри пожал плечами.

— А твоя метла? Ее можно починить?

— Нет. Дракучая ива разломала ее на кусочки.

Ремус вздохнул.

— Дракучую иву посадили в тот год, когда я поступил в школу. Мы с ней играли: кто подойдет ближе всех и коснется ствола. Закончилось тем, что один мальчик чуть не лишился глаза. И нам запретили к ней приближаться. Ни одна метла бы не уцелела от этого дерева.

— А про дементоров вы слышали? — спросил тихо Гарри.

— Да, слышал. Дамблдор очень рассердился. Дементоры стали такие … неспокойные в последнее время, сердятся, что их не пускают на территорию школы… Ты, наверное, из-за них упал?

— Да. Но почему они так действуют на меня? Сильнее, чем на кого-либо другого? Разве я такой… — мальчик запнулся.

— Слабость тут не при чем, — догадался Ремус, — дементоры действуют на тебя сильнее, чем на кого бы то ни было потому что ты пережил такое, что другим и не снилось. Дементоры — самые жуткие существа на земле. Они высасывают из людей надежду, спокойствие, радость. Даже маглы их чувствуют, хотя и не видят. Когда сталкиваешься с дементором, у тебя пропадают все добрые чувства и счастливые воспоминания. В твоей памяти остается только самое ужасное. А ты, Гарри, пережил такое, что любой бы упал без чувств. Тебе не нужно стыдиться.

— Когда они приближаются, — тихо проговорил Гарри, — я слышу голос моей мамы…

Ремус почувствовал, как к горлу подкатил ком. Ему захотелось обнять мальчика, но он побоялся напугать его.

— Зачем они пришли на игру? — Спросил Гарри.

— Они проголодались… Увидели толпу и пришли… Всплеск эмоций и все такое… Для них это — настоящий банкет.

— В Азкабане, наверное, жутко… — предположил Гарри.

— Тюрьма находится на одиноком острове, далеко в море. Но ни стены, ни вода не нужны — там, в Азкабане, узники попадают в такие условия, что в течение месяца сходят с ума от ужасных мыслей, что роятся в их головах.

— Но Сириус Блэк смог убежать..

Портфель выскользнул из рук Ремуса.

— Это правда. Я не понимаю, как это могло произойти. Блек сумел их перебороть, хотя, говорят, они высасывают из волшебника всю его силу.

— Но ведь вы смогли прогнать того дементора в вагоне, — неожиданно сказал Гарри.

— Есть определенные способы. К тому же, там, в вагоне, был только один дементор. Чем больше их, тем сложнее.

— А какие способы? Вы можете меня научить?

Ремус усмехнулся.

— Гарри, я не великий мастер. Особенно сейчас…

— А если они опять припрутся на матч? Я же должен себя защищать!

«Пожалуй, он прав, может все-таки попробовать?» — подумал Ремус.

— Ладно. Попробую помочь. Только уже в следующем семестре. Надо ж было мне заболеть в такое время…

* * *

Процедура распределения первоклассников по факультетам была стандартной и не менялась столетиями. Поэтому на седьмом году обучения ей уже не уделяют внимания. Но в этот раз Сириус с интересом наблюдал, как распределяющая шляпа выбирает факультеты для новичков.

Выкрикнули очередное имя: «Нимфадора Тонкс!» Сириус аж привстал, чтобы лучше видеть. Девочку определили в Гриффиндор, и Сириус радостно захлопал в ладоши.

— Понимаете, все члены нашей семьи, кроме меня и Андромеды, учились в Слизерине: мой брат, ее сестры, наши родители, и все-все предки. А Дора попала в Гриффиндор! Это же так здорово!

— Похоже, ваша генеология дала сбой, — засмеялся Джеймс, — твои дети тоже будут учиться в Гриффиндоре.

Тем временем счастливая, возбужденная Дора села за стол своего факультета. Она увидела, как улыбается ей Сириус и помахала ему рукой.

Шли дни за днями. Учеба, соревнования по квиддичу, иногда несанкционированные вылазки в Хогсмид… Жизнь шла своим чередом, только все чаще Ремус чувствовал грусть оттого, что скоро он покинет школу. Не так часто он проводил время со своими друзьями. Джеймс стал встречаться с Лили Эванс и почти все время проводил в ней. У Сириуса каждую неделю была новая девушка, они бегали за ним стайкой и, похоже, он получал от этого огромное удовольствие. Оставался только Питер, но Ремусу было скучно с ним: он был недалекий и немного завистливый парень. Все больше времени Ремус проводил в библиотеке и вскоре стал самым лучшим учеником на факультете.

В субботу ему нечем было заняться: домашнее задание выполнено, идти в Хогсмид не хотелось из-за плохой погоды, Джеймс и Сириус встречались со своими девушками. Он прогуливался по коридору и вдруг заметил, что в оконной нише кто-то сидит. Подойдя ближе, он узнал кузину Сириуса, как они с мальчишками ее называли. Малышка, похоже, была чем-то расстроена.

— Привет! Ты что тут делаешь? — спросил он девочку.

Она сердито посмотрела на него и отвернулась к окну. Ремус не уходил. Девочка шмыгнула носом и опять посмотрела на него. Наверное, ее удивило такое внимание со стороны взрослого парня. Глаза ее были красные, на щеках были заметны следы слез.

— Тебя кто-то обидел? Ты плакала?

Девочка тяжело вздохнула. Ремус подумал, что она его, наверное, не узнала, поэтому решил напомнить.

— Я — друг Сириуса, мы познакомились в поезде. Не бойся меня, — а потом добавил, — ты еще разрешила нам называть тебя Дора.

Она внимательно посмотрела на него и улыбнулась.

— Ты — Ремус. Я вспомнила тебя!

— Ну, наконец-то, — облегченно засмеялся он, — а теперь ты скажешь, почему плакала?

— Кевин Бевайт из Слизерина достал. Он все время дразнится — НимфадУра… А сегодня во время обеда как бы случайно толкнул меня и я перевернула на себя тарелку с супом… Но он сделал это специально! Я знаю точно!— губы девочки задрожали. Она готова была опять расплакаться.

Ремус осторожно погладил ее по плечу.

— Ты не плачь… Дора. Если хочешь, я преподам урок этому Кевину. Ты мне его только покажи.

Дора улыбнулась.

— Не надо, Ремус. Я сама справлюсь.

Она слезла с подоконника. И тут Ремус увидел, какая она маленькая и хрупкая. Ему захотелось ее опекать и оберегать.

— Дора, если тебе нужна будет помощь — приходи ко мне. Я помогу.

— Хорошо! — согласилась она и протянула ему свою маленькую ладошку. Ремус пожал руку девочки, она была теплая и крепкая.

Он шел по коридору и улыбался. Похоже, у него появился еще один друг.

Приближалось Рождество… Как назло, полнолуние пришлось как раз на праздники, и Ремусу пришлось провести их у себя в комнате. Он мог бы, конечно, в светлое время суток выходить «в свет», но он был слишком слаб. Вечером ему принесли праздничный ужин, а Снейп — очередную порцию лекарства. Он и Ремус по-прежнему не разговаривали, но свои обязанности врача Снейп исполнял исправно.

Выздоровев, Ремус вернулся к своим обязанностям. Любопытная новость ожидала его: Гарри Поттер получил очень ценный подарок: новую метлу, от неизвестного дарителя. Подруга Гарри, Гермиона Грейнджер — чрезвычайно умная и здравомыслящая девочка, предположила, что подарок мог быть от Сириуса Блэка. Следовательно, он мог быть опасен для Гарри. Профессор Макгонаггел изъяла метлу у Гарри, к его огромному неудовольствию. Но Ремус полагал, что они поступили правильно: надо было все очень тщательно проверить. Он сам принял участие в проверке метлы. Она была хороша: удобная гладкая ручка, каждый прутик идеально подогнан, аэродинамические качества отменные. Но за всей этой красотой могла таиться самая темная магия. К счастью, все опасения были напрасными, метла была абсолютно безопасна. Но кто подарил мальчику такой дорогой подарок? Ответа не было.

После первого урока в семестре к Ремусу подошел Гарри, чтобы напомнить об их договоренности. Договорились на четверг, Ремусу нужно было все хорошо обдумать, не мог же он привести в школу живого дементора.

В назначенный день Гарри явился на занятие. Ремус успел к тому времени обыскать всю школу и все-таки найти боггарта. Теперь он должен был исполнять роль дементора.

— Начнем? — спросил Ремус и достал свою волшебную палочку.

Гарни достал свою и всем своим видом показал, что он готов.

— Заклятье, которому я тебя хочу научить, является высшей магией — здесь его не изучают. Называется оно «Патронус».

— Как оно работает?

— Когда ты его используешь, появляется волшебный патронус, ну… вроде защитника… такой щит между тобой и дементором. Патронус — это воплощение позитивной энергии, твои радостные и счастливые мысли, воспоминания… Но, имей ввиду, заклятие — очень сложное. Немногие взрослые справляются с ним.

— А как выгляди патронус? — спросил Гарри.

— У каждого по-разному. Это зависит от волшебника.

— Как его вызывать?

— Заклятье срабатывает только тогда, когда ты полностью сосредоточишься на самом счастливом воспоминании.

Гарри задумался, по-видимому, сосредоточился на своих самых счастливых воспоминаниях.

— Я готов!

— Запомни: Экспекто патромун. Это магическая формула.

Гарри повторил формулу несколько раз. Вдруг, с кончика его палочки выстрелило серебристым паром. Ремус подумал, что это — хороший знак. Гарри кивнул, показывая, что он готов начинать, Ремус сдернул покрывало с ящика, где сидел боггард и оттуда вынырнул дементор.

— Экспекто патронум! — отчаянно закричал мальчик, — экспекто патронум!

Он крикнул еще несколько раз и рухнул на пол. Ремус загнал боггарта обратно в ящик и кинулся к Гарри. Он схватил его за плечи и встряхнул, мальчик открыл глаза.

— Ты в порядке?

— Да, — неуверенно ответил он.

Ремус дал ему шоколадную лягушку.

— Съешь перед следующей попыткой. Я знал, что с первого раза не получится.

Гарри грыз шоколад, вид у него был убитый.

— С каждым разом все хуже… Она кричала еще громче… И я слышал Воландеморта…

Сердце Ремуса сжалось.

— Если ты не хочешь, можем не продолжать. Я тебя пойму…

— Нет! — решительно сказал Гарри, — я должен.

— Ну что ж… Тогда выбери другое, более счастливое воспоминание. Готов?

— Готов.

Ремус опять сдернул покрывало с ящика. Гарри выкрикнул заклятье и тут же упал. Ремусу понадобилось несколько минут, чтобы привести его в чувства. Наконец мальчик пришел в себя.

— Я слышал своего отца, — вдруг произнес он.

В глазах у Ремуса потемнело…

— Ты слышал Джеймса? — голос его дрожал. Как бы он хотел услышать голос Джеймса и узнать, наконец, всю правду…

На лице мальчика было удивление.

— Вы знали моего отца?

— Я хорошо знал его. Мы дружили в Хогвартсе… Послушай, Гарри, может, хватит? Ты устал… Это заклятье слишком сложное.

— Нет, — воскликнул Гарри, — еще одна попытка. Я, наверное, выбрал не то воспоминание, я подумаю о чем другом. Мальчик думал несколько минут и , наконец, его лицо озарилось улыбкой.

— Готов?

— Да!

Ремус в третий раз сорвал покрывало и в комнате появился дементор.

— Экспекто патронум! — выкрикнур Гарри.

С кончика его палочки сорвалось серебряное облако и зависло между ним и дементором. Мальчик, похоже, сам был удивлен, он был напряжен и неизвестно, сколько он мог так простоять. Ремус пришел ему на помощь: нейтрализовал боггарда и загнал его обратно в ящик.

— Прекрасно, Гарри!

Мальчик попросил о еще одной попытке, но Ремус решил, что на сегодня достаточно, Гарри и так хорошо потрудился. Он отдал ему большую плитку шоколада и назначил следующее занятие. Когда Гарри уже выходил из класса, он вдруг обернулся.

— Профессор, если вы знали моего отца, значит и Сириуса Блека должны тоже знать?

От неожиданности Ремус вздрогнул.

— Почему ты так думаешь?

— Я знаю, что они дружили в школе.

Ремус вздохнул.

— Да, я знал его… Думал, что знал… Тебе пора идти.

Всю ночь потом Ремусу снились его школьные друзья. Он метался между ними и требовал правды, но все молчали… А он плакал от отчаяния.

* * *

Маленькая Дора стала частым гостем в компании друзей ее кузена. Нередко она засиживалась вместе с ними в гостиной Гриффиндора. Сначала, правда, Джеймс посмеивался над Ремусом, говорил, что тот наконец-то нашел себе подружку, но Ремус не обижался на него, только улыбался. Постепенно все привыкли, что маленькая кузина Сириуса Блека постоянно находится рядом. Ремус помогал ей с уроками, хотя особой необходимости в этом не было. Девочка была очень смышленой, и вскоре стала лучшей ученицей на своем курсе. Ребята приносили ей из Хогсмида сладости, а один раз даже взяли с собой в Визжащую хижину. Конечно, никто ей ничего не говорил о двойной жизни Ремуса, но однажды она сама об этом спросила. Это случилось, когда он в очередной раз вернулся после «болезни».

— Ремус, где ты был? — в лоб спросила она его.

— Я болел, — по привычке ответил он.

— Что у тебя болело? — продолжала любопытствовать девочка.

Ремусу пришлось фантазировать.

— У меня болела голова, — неуверенно сказал он. Ему ужасно надоели все эти расспросы, казалось, не осталось в школе человека, который не задавал ему подобных вопросов.

Дора смотрела на него недоверчиво.

— Я ходила в школьную больницу — тебя там не было.

— Ты плохо себя чувствовала?

— Нет! Я хотела проведать тебя! А тебя там не было!

В голове у Ремуса все перемешалось. Она приходила в больницу! Она хотела его проведать! Никто никогда не приходил проведывать его в больницу.

— Не надо было тебе ходить… — начал он, но Дора его перебила.

— Почему ты меня обманываешь? — спросила она.

— Я не обманываю тебя. — в этот момент Ремус сам себя ненавидел, но правда была так страшна, что ложь была лучше в тысячу раз, — я ездил домой, там и лечился.

— А почему ты ездил домой? У тебя какая-то страшная болезнь? Мадам Помфри — самый лучший доктор. Разве она не может тебе помочь?

— У меня все нормально, — раздраженно ответил он.

Как его достали эти постоянные расспросы! Как ему надоели эти косые взгляды! И зачем эта девченка ходила в больницу? Что ей вообще от него нужно?

Он выкрикнул все эти слова, и тут его взгляд наткнулся на большие, полные слез глаза Доры и он запнулся.

— Прости, я не буду больше тебе надоедать.

Она ушла. Ремус смотрел ей вслед и думал, что надо ее догнать, извиниться, но подумал о том, что Дора не будет его слушать. «Потом. Я извинюсь перед ней потом, когда придумаю, как объяснить свои отлучки.»

* * *

Уроки с Гарри продолжались. Мальчик мужественно боролся со своим страхом, но ему не хватало радостных воспоминаний. Ремус понимал, что у сироты, воспитанного в нелюбви, мало было счастливых дней. Но нужно было найти тот, самый счастливый, чтобы победить свой страх.

Еще и еще раз пробовал Гарри, но кроме серебристого облака ничего не выходило. Хотя, нужно отдать должное, даже призрачный патронус был не под силу многим волшебникам. Мальчик был способным и, главное упорным, и Ремус не сомневался: у него обязательно получится. Во всяком случае, уже сейчас он сможет приостановить дементоров, если те вдруг опять завятся на матч.

Как-то во время одного из уроков Гарри спросил его, что находится у дементоров под капюшоном. Ремус рассказал все, что знал сам.

— Я полагаю, что там что-то вроде рта, которым он совершает так называемый поцелуй. Он прикасается ко рту своей жертвы и высасывает из нее душу…

— Они убивают?

— Нет, значительно хуже. Человек может существовать без души, пока работают мозг и сердце, но он не думает, не чувствует, у него нет никаких воспоминаний… Просто существует… Как пустая ракушка… Жизнь становится пустой… — Ремус помолчал немного, — такая судьба ждет Сириуса Блэка. Министерство дало приказ…

— Он заслужил это, — сказал Гарри.

— Ты полагаешь, такое можно заслужить, — грустно спросил Ремус.

— Ну… за особые преступления…

Ремус его не слышал. Он представлял Сириуса, такого, каким знал его в школе: веселого, остроумного мальчишку, доброго и преданного друга. Почему с ним произошла такая перемена? Что заставило предать друга, почти брата?

Через несколько дней состоялся матч между Гриффиндором и Рейвенкловом. Гадкие мальчишки из Слизерина решили сыграть злую шутку с Гарри: надели черные плащи с капюшонами и пытались изобразить дементоров. Гарри с честью вышел из этой ситуации: выпустил такое мощное облако-патронус, что маленькие подлецы рухнули как подкошенные.

В ночь после матча произошло событие, которое взбудоражило всю школу. Сириус Блэк умудрился забраться в спальню, где был Гарри! Странно только, что он, казалось, охотился на Рона Визли, друга Гарри. Он разрезал ножем полог на его кровати и до смерти перепугал. Может, он просто не знал, где кровать Гарри? Но ведь ему ничего не мешало прирезать Рона и продолжить охоту дальше. Ведь смог же он убить 15 маглов одновременно 11 лет назад… Опять обыскали всю школу. И опять ничего не нашли…

Снова была суббота, и снова погода была препротивная. Ремус сидел в своем кабинете у зажженного камина, попивал чай и читал «Ежедневный пророк». Там сообщалось об очередных мероприятиях по поимке Сириуса Блека. К его громадному удивлению поиски велись где угодно, но не там, где он действительно был — в окрестностях Хогвардса. Или это был такой хитрый ход, чтобы усыпить бдительность Сириуса? Ремус был уверен, что он где-то рядом. Эх, если бы у него была карта!

Из камина вдруг раздался голос Снейпа, он требовал его срочного присутствия. Нехотя Ремус поставил чашку с недопитым чаем на стол и шагнул в камин.

В кабинете Снейпа он нашел Гарри. И… О, чудо! В руках Снейп держал кусок старого пергамента, удивительно похожего на карту!

Снейп рассказал, что Гарри видели в Хогсмиде, но каким-то чудом он очень быстро вернулся в школу.

— Посмотри, что я обнаружил у Поттера в карманах. Он этого пергамента так и несет черной магией. Ты ведь специалист по этой части. Как думаешь, где он мог взять ее?

В горле у Ремуса пересохло. Язык, казалось, прилип к небу… На клочке пергамента была надпись: и среди обидных слов в адрес профессора Снейпа, он увидел имена: Лунатик, Сохатый, Бродяга, Хвост… Сомнения не было, перед ним была карта мародеров. Он бросил взгляд на Гарри. Только бы тот ничего не испортил!

— Ну? — спросил Снейп.

— Думаешь, черная магия? Мне кажется, это просто кусок старой бумаги, который стремится обидеть любого, к кому попадет в руки. Немного легкомысленно, но ничего опасного. Полагаю, Гарри купил ее в магазине розыграшей…

— Ты уверен? А может быть, он получил ее из рук самих изготовителей?

— То есть от мистера Хвоста и его друзей? Гарри, ты знаком с кем-то из этих джентльменов?

— Нет, — чистосердечно признался мальчик.

— Вот видишь. Он, наверняка, приобрел ее в «Зонко»…

Тут в кабинет ворвался Рон Уизли, друг Гарри, весь красный и потный.

— Это я купил эту штуку в «Зонко» и отдал ее Гарри…

— Все ясно! — подвел итог Ремус, — я так и думал. Я, пожалуй, заберу это. Он засунул карту в карман, — Рон, Гарри, пойдемте со мной. У меня есть пара замечаний по поводу ваших рефератов. Извини, Северус.

Молча шли они по коридору, потом Ремус резко остановился.

— Профессор…, — начал Гарри.

Ремус перебил его.

— Даже не желаю слушать, — он оглянулся, что бы убедиться, что никто их не слышит, — я не знаю, как попала к тебе эта карта… Да, я знаю, что это — карта! — предупредил он вопрос мальчика, — я поражен, почему ты не отдал ее учителю! Особенно после того случая с паролями. Так что и не надейся, что я ее тебе верну.

Гарри, казалось, и не надеялся другой исход .

— Профессор, а вы знаете производителей этой карты?

Вопрос поставил Ремуса в тупик.

— Я встречался с ними… — неуверенно ответил он, — Гарри, сколько тебя надо убеждать, что Сириус Блек — это серьезно? Твои родители пожертвовали своими жизнями ради тебя! Нельзя так пренебрегать их жертвой ради какого-то пакетика со сладостями.

Он развернулся и быстрым шагом направился к себе в кабинет. Он закрылся на ключ, положил карту на стол, достал палочку… Он очень волновался, последний раз он видел эту карту лет семнадцать назад, а вдруг она отреагирует на него так же, как на Снейпа? Он не решался открыть карту. Так долго мечтал получить ее, но, получив, не верил в свою удачу. Просидев за столом с полчаса, он все же решился.

— Клянусь, что не замышляю ничего хорошего, — дрожащим голосом произнес он. На карте побежали буковки и выстроились в такую надпись: «Приветствую тебя, Лунатик!», потом развернулась, и перед профессором Люпином оказался весь Хогвордский замок, как на ладони. Тщательно изучив карту, Ремус пришел к выводу, что в данный момент Сириуса Блека в школе нет. Ну, ничего, он будет теперь следить каждый день, каждый час. Стоит Сириусу появиться, он сразу его увидит.

Конфликт между Ремусом и Дорой был тихим и цивилизованным. Они здоровались, но не разговаривали. Несколько раз Ремус пытался наладить отношения, но натыкался на глухую стену. Он предлагал ей помочь в приготовлении домашнего задания, и получил вежливый, но категорический отказ. А когда, после очередного посещения Хогсмида, он принес ей целую кучу сладостей и тихонько засунул пакет в ее сумку, все сладости в тот же вечер оказались на его кровати. После этого он оставил все попытки примирения, и решил, что само собой все наладится со временем.

Домашнее задание по заклинаниям было довольно сложным, и весь вечер Ремус провел в библиотеке. В коридоре было уже темно, когда он возвращался в свое общежитие. Завернув за угол, он увидел несколько слизеринских пятиклассников, которые столпились в углу. Они тупо ржали. «Наверное, опять какую-то гадость задумали, — подумал он, — идиоты.» Он продолжал свой путь, как вдруг услышал за спиной: «НимфадУра!» Сердце его, казалось, остановилось. Дора! Он резко повернулся. Картина, которая открылась его взору, была невероятна: один из парней резко взмыл под потолок, завис там, как будто подвешенный за одну ногу, и вдруг камнем рухнул на пол с пятиметровой высоты. Секунду шкафоподобные парни стояли растерянные, потом угрожающе повернулись к стене, где по видимости был тот, кто сотворил такое с их товарищем. Отчаянный крик огласил коридор, теперь Ремус не сомневался: это была Дора. Он бросился на ее обидчиков, «Петрификус Тоталум!» выкрикнул он и все трое окаменели. Дора бросилась к Ремусу и обняла его за шею. Он прижал ее к себе левой рукой, а правой все еще держал палочку, направленную на хулиганов. Они не двигались, но по их глазам он видел, что стоит им вернуться в свое нормальное состояние, они разорвут девочку. Ремус выполнил заклятье забвения. И очень вовремя, так как в ту же минуту в коридоре появился Филч. Он тут же позвал учителей. Ни у кого сомнения не было: виновник безобразия — гриффиндорский ученик Ремус Люпин. Ему велели проследовать в кабинет директора. Дора пыталась объяснить, как все было на самом деле, но профессор Макгонегел даже слушать ее не стала.

— Тонкс, я понимаю твое желание защитить своего товарища, но ты уж слишком нафантазировала. Тебе не под силу выполнить такое заклятье. Немедленно возвращайся в общежитие.

Ремус подмигнул Доре и тоже велел вернуться в гостиную.

Впервые за семь лет учебы Ремус Люпин оказался в кабинете Дамблдора. Директор предложил ему сесть и начал разговор о совершенно посторонних вещах: он спрашивал, как Ремус успевает в учебе, нормально ли он себя чувствует, когда приходится проводить время в Визжащей хижине, какие у него планы на будущее… А потом как бы невзначай выразил сожаление о его поведении.

— Я полагаю, ты не просто так напал на этих мальчиков? Можешь мне объяснить, чем это было вызвано?

Ремус рассказал, что они напали вчетвером на маленькую девочку, конечно взяв всю вину на себя.

— Что ж, это меняет дело. Думаю, они уже наказаны. Но твой факультет мы все же оштрафуем на сорок баллов, что бы другим неповадно было устраивать такое. Можешь, идти, Ремус.

Он уже выходил, как Дамблдор остановил его.

— Профессор Макгонегел мне сказала, что они ничего не помнят, — он проницательно посмотрел на Ремуса, тот в ответ только пожал плечами.

— Иди, иди…, — засмеялся директор.

Дора встретила его тут же, как только он вышел.

— Ты почему здесь? Хочешь, что бы на тебя опять напали? — возмутился Ремус, хотя ему было приятно, что она его ждала.

— Тебя сильно ругали? — спросила она, — я пойду к директору и расскажу, что это все я виновата!

— Не надо, Дамблдор — умный дядька, он все понимает.

Он взял ее за руку и повел коридором подальше от кабинета директора, остановился, присел на корточки, чтобы хорошо видеть ее лицо и спросил.

— Ты лучше скажи: откуда ты знаешь это заклятье?

Девочка оглянулась и шепотом сказала.

— Я видела, как Сириус сделал такое с другим мальчиком…

Ремус вспомнил, что несколько раз и Сириус, и Джеймс наказывали таким образом своих обидчиков, а иногда, что греха таить, использовали заклятье ради забавы. Но Дора, она была всего лишь первоклассницей! Какими же способностями обладала эта девочка, если смогла выполнить такое сложное заклятие без подготовки! Она как будто услышала его мысли.

— Я сильно испугалась и оно само как-то получилось…

— Но все равно, ты больше так не делай. У тебя могут быть неприятности.

— А если они опять на меня нападут?

— Не нападут, — уверенно ответил Ремус. Потом он подумал, что, наконец, настало время им помириться.

— Дора, ты прости меня, пожалуйста, что я на тебя накричал.

Девочка улыбнулась ему.

— Я не сержусь. И ты меня извини, что приставала к тебе с вопросами. Я больше не буду.

Она протянула Ремусу свою руку, он взял ее теплую крепкую ладошку и они направились в свое общежитие.

На следующий день он отыскал обидчиков Доры и очень убедительно объяснил им, что девочку надо обходить десятой дорогой. По окончании разговора Ремус не сомневался, что теперь они будут бежать без оглядки, встретившись с ней.

* * *

Приближалось время экзаменов. Дни преподавателя по защите от темных сил были заполнены подготовкой к экзаменами, консультациями, дополнительными занятиями с Гарри… Но каждую свободную минуту он раскрывал карту и тщательно изучал каждый уголок, результат был нулевой: Сириус не появлялся…

Поздним вечером, когда уже вся школа погрузилась в сон, Ремус решил в последний раз взглянуть на карту перед тем, как ложиться спать. Сначала он даже не поверил своим глазам: по школьному двору быстро двигалась точка с подписью Сириус Блэк! Времени, чтоб позвать кого-то на помощь не было, Ремус выскочил из кабинета и понесся темным коридором к лестнице, вниз по ступенькам… Боже! Как же их много! Наконец он на улице… Куда дальше? Он помчался по направлению к Дракучей иве… Кажется, где-то в этом районе он видел точку… Вдруг в темноте он увидел два светящихся глаза, остановился… Это мог быть Сириус в облике собаки. Тут существо вынырнуло из темноты — это оказался большой рыжий кот. Черт! Ремус продолжал двигаться к Дракучей иве, кот тоже бежал туда, он обогнал Ремуса и исчез в проходе, ведущему в Визжащую хижину. Удивлению Ремуса не было предела: кот вел себя очень разумно, даже слишком. Немного поколебавшись, Ремус тоже нырнул в проход. Едва ступив в хижину, он понял, то там кто-то есть. Осторожно ступая, он поднялся по лестнице и вошел в комнату, держа волшебную палочку наготове.

В комнате его ждали. Человек стоял посреди комнаты, в руках его была палочка, но он, казалось, не собирался ею воспользоваться. Он усмехнулся.

— Ремус, я ждал тебя.

Ремус стоял и смотрел на своего бывшего друга. Видно было, что тот не собирается нападать, поэтому обороняться не было необходимости. Но все же, он не опустил палочку, чего ожидать он Сириуса он не знал.

— Ты можешь убить меня, Лунатик. Но дай мне сначала сказать. Если хочешь, возьми мою палочку, — он протянул ее Ремусу, на всякий случай тот ее взял.

— Ремус, я знаю, все считают меня убийцей и предателем… Ты знал меня долгие годы… Скажи, ты тоже так считаешь?

— Я не знаю, Сириус, — ответил ему Ремус, — пока меня еще никто не убедил в обратном.

— Так выслушай меня!

Сириус рассказал о своей последней встрече с Джеймсом Поттером. Тот поведал ему, что Альбус Дамблдор узнал, что Воландеморт охотится на семью Джеймса и что в Ордене завелся предатель. Потом он рассказал, как Дамблдор предложил Джеймсу спрятаться, а тайнохранителем сделать его — Альбуса, но Джеймс выбрал Сириуса — своего преданного друга. А дальше он, Сириус, вдруг предложил взять в качестве тайнохранителя кого-то другого из их компании. Нет, не потому, что Сириус испугался: он умереть готов был за своего друга. Он решил, что в первую очередь будут искать его, Сириуса, а на других не подумают, и к тому же это был неплохой способ проверить других своих друзей. Ремус тогда был очень далеко, да и к тому же в тот день было полнолуние, так что он, скорее всего, носился где-то по Карпатским лесам в облике волка. Вот поэтому они и позвали Питера. Именно он, Питер Петигрю стал тайнохранителем.

А через несколько дней Сириус решил проверить, как там Питер. Дома он его не застал, и у него появились какие-то странные подозрения. Он отправился в дом Поттеров, но, увы, опоздал: дом был сожжен, Джеймс и Лили мертвы, остался один, чудом уцелевший, Гарри. Там уже находился Хегрид, он отказался отдать мальчика Сириусу, его крестному, так как Дамблдор поручил доставить ребенка к дому его тетки по матери. Сириус предложил Хегриду воспользоваться его мотоциклом, он был быстрее и меневреннее фестрала, на котором путешествовал великан. Хегрид улетел с мальчиком, а Сириус бросился на поиски Питера. Его не было нигде, в конце концов, он нашел его в Лондоне, случайно, прямо на улице. Сириус был уверен, что тот не будет совершать ничего волшебного в центре столицы, в окружении маглов, но он ошибся… Питер оказался гораздо коварнее, чем все думали. Он взорвал добрую половину улицы вокруг себя вместе с теми несчастными маглами… А сам благополучно исчез в образе крысы.

— Подумай, Ремус, как ему повезло, что он стал крысой! Лев бы не смог бесследно исчезнуть среди бела дня!

Ремус вспомнил, как Питер мечтал превращаться во льва, и очень печалился, что у него получалась только крыса.

— А как же оторванный палец? — спросил Ремус.

Сириус рассмеялся.

— Он гораздо умнее, чем мы думали! Он оттяпал себе палец, а потом перевоплотился. Как это было трогательно: его разнесло на куски, и от него остался один только палец!

Сириус зарычал от злости.

— Но почему тогда ты ничего не объяснил, когда тебя арестовывали? — спросил Ремус. Он начинал верить Сириусу, похоже, в его словах была правда.

— Меня никто не слушал. Суд был в тот же день, мне даже не дали слова, — он тяжело вздохнул. Ремус молчал, ему нужно было переварить эту информацию. Сириус тоже не произнес ни слова. Минут десять сидели они в молчании, Ремус первый прервал его.

— Там, в Азкабане…, — он запнулся, — как ты смог там… выжить и сохранить ясность ума?

— Я и сам не совсем понимаю, наверное, потому, что тогда во мне не было ничего радостного, позитивного, а был переполнен злобой и жаждой мести. Она и поддерживала меня все это время.

— Как ты смог бежать? Это невероятно.

— Это оказалось легче, чем кто-либо думает. Кстати, министерсту надо бы это учесть на будущее. Дементоры хорошо чувствуют людей, но плохо животных. Я перевоплотился в собаку и ускользнул от них. Если бы я додумался до этого раньше! А знаешь, Ремус, что заставило меня действовать?

Ремус отрицательно покачал головой.

— Питер! Я нашел его! Он здесь! В Хогвартсе!

— Так это его ты ищешь здесь? — осенило Люпина, — но как ты смог узнать что-то, будучи в тюрьме?

— Газета! Мне попала в руки газета, где было написано про одну семью… Сейчас, подожди, я тебе покажу…, — он достал из-за пазухи клочок прошлогодней газеты, — смотри, тут говориться про семью… как их там, вот — Визли, вот их фото. Обрати внимание: крыса… Ты видишь? Это же — Питер!

Ремус смотрел на фотографию в газете: счастливое семейство Рона Визли весело улыбалось с газетной страницы, на плече у мальчика сидела крыса очень похожая на ту, в которую превращался Питер Петигрю.

Сириус продолжал читать статью вслух:

— … Фред и Джордж, Рон и Джинни Визли, ученики школы Магии и Волшебства Хогвартс… Вот я и решил: раз крысеныш любимец кого-то из детей, его следует искать здесь, в Хогвартсе! Тем более — здесь учится Гарри, — последние слова он произнес тихо, с грустью, — ты видел его — Гарри?

— Естественно. Он — один из лучших моих учеников, — с гордостью ответил Ремус.

— Он очень похож на Джеймса, правда? — с теплотой в голосе спросил Сириус.

— Очень, — впервые за все время разговора Ремус улыбнулся, — думаю, вам надо познакомиться. Я помогу тебе, только сначала поговорю с Дамблдором, я думаю, он сможет тебе помочь.

Ремус посмотрел на заколоченное окно, через щели пробивались первые солнечные лучи. Наступало утро. День у профессора Люпина должен был быть тяжелым: третьекурсники сдавали экзамен по защите от темных сил, и к тому же — сегодня был первый день полнолуния, он уже чувствовал его приближение.

— Я, пожалуй, пойду, Сириус. Я приду через несколько дней, возможно не один, — Ремус минуту поколебавшись, спросил, — ты уверен, что искать Питера нужно здесь? Дело в том, что у меня в руках наша карта мародеров, я ни разу не видел его на карте, впрочем, как и тебя…

— Я все время проводил в Запретном лесу, он, вероятно, тоже где-то прячется. У меня есть хороший товарищ, который меня уверяет, что краса все еще в школе, — Сириус кивнул в сторону рыжего кота, который все время их разговора сидел на кровати и, хотя казался спящим, уши его были повернуты в сторону говорящих. Ремус удивленно посмотрел то на друга, то на кота. Сириус заметил его удивление.

— Ты знаешь, удивительно разумное существо, если бы я не знал его уже несколько месяцев, я бы подумал, что он тоже анимаг.

Учебный год подошел к концу. И не только учебный год, заканчивалась учеба в Хогвартсе. Семиклассники сдали последний экзамен и, радостные и возбужденные, возвращались в свою гостиную, обсуждая, как они будут праздновать.

Профессор Макгонегел остановила Ремуса и попросила следовать за ней, она провела его в кабинет директора. Дамблодор был чем-то обеспокоен, он долго ходил по кабинету, прежде чем начать разговор.

— Ремус, я позвал тебя, чтобы сообщить тебе очень плохую новость. Ты — парень взрослый, сильный, поэтому, я думаю, воспримешь все как мужчина. В общем, Ремус, твои родители погибли сегодня ночью.

Ремус не знал, как реагировать. Ему казалось, что это не относится к нему, что речь идет о ком-то другом, Дамблдор просто не к тому обратился. Но в комнате они были вдвоем, значит, все-таки к тому… Дамблодор понимал, что следует все мальчику рассказать.

Он рассказал о лорде Волдеморте, очень сильном темном маге, о том, что у него много сторонников, но и противников тоже немало. Отец Ремуса, прокурор Верховного Волшебного суда, способствовал поимке и заточению в Азкабан очень многих пожирателей смерти, как себя называют сторонники темного лорда. И, видимо, ему решили отомстить.

— Дом загорелся поздней ночью. Твои родители едва успели выскочить из горящего дома, но там их поджидали… Кто это был и сколько их было, к сожалению, неизвестно.

— А Пусси? Наша домашняя эльфиня? Что она рассказывает? — спросил дрожащим голосом Ремус.

— Ее нашли тут же во дворе. Она погибла вместе с твоими мамой и папой. В руках у нее было вот это, — Дамблдор протянул ему волшебную фотографию. Ремус узнал ее: она была сделала в последнее Рождество. Мама, папа, Ремус и маленькая Пусси весело махали руками и улыбались.

— Это все, что осталось, — вздохнул Дамблдор, — все остальное сгорело.

Ремус смотрел на фото, все вокруг казалось нереальным, как будто и не с ним происходило. Он спрятал фотографию в карман и вышел из кабинета директора, всюду ходили ученики. Ему не хотелось идти в Гриффиндорскую гостиную, ему хотелось укрыться ото всех куда-нибудь очень далеко. Он стал подниматься по лестнице выше и выше, и чем дальше он поднимался, тем быстрее он шел. Он уже давно миновал этаж, где жили Гриффиндорцы, и бежал быстрее и быстрее. Неожиданно лестница закончилась, минуту он стоял, соображая, где он очутился, потом понял: если пройти в конец коридора, он выйдет на астрономическую башню. Он побежал по коридору, поднялся по узкой лестнице и очутился на смотровой площадке самой высокой башни Хогвартса. Дальше уже бежать было некуда. Яркое летнее солнце слепило ему глаза, сильный ветер развевал волосы… Он подошел к краю и посмотрел вниз: блестело на солнце озеро, вдалеке чернел Запретный лес, рядом с лесом, около своей избушки суетился Хегрид, над школьным двором кружили совы, по двору и около озера ходили ученики. Все было как всегда: как вчера, как сегодня, как будет завтра… Ничего не изменилось, кроме одного: Ремус Люпин потерял своих маму и папу. «Мама. Папа» — произнес он. Он никогда больше не произнесет этих слов, ему больше не к кому так обращаться. Мама — такая нежная и любящая, папа — такой сильный и уверенный в себе, и маленькая Пусси — смешная и добрая. Их больше нет… «Их больше нет…» — произнес он вслух. Никогда больше папа не обнимет его, не даст дельного совета, и мама никогда не поцелует его в макушку, как часто делала, хотя Ремус считал себя взрослым и ворчал из-за этого. А Пусси… больше никогда он не попробует ее вкуснейшего пирога.

Он опустился на пол, прижался щекой к теплым шершавым камням.… Как хотелось ему сейчас обернуться волком и бежать далеко-далеко… Как будто от этого можно убежать…

Он не знал, сколько прошло времени: час или десять минут. Со стороны лестницы послышался шум. «Кому понадобилось лезть на астрономическую башню белым днем?» — сердито подумал Ремус. Послышались легкие шаги, Ремус сел — перед ним стояла Дора. Она молчала, видимо, не зная, что от него ждать.

— Ты как узнала, что я здесь? — спросил он.

— Я видела, как ты вышел из кабинета Дамблдора. Я не могу так быстро бегать, как ты, — она подошла поближе и серьезно посмотрела на него, — что у тебя случилось, Ремус?

Он почувствовал, что глаза его застилают слезы. Ремус опустил голову, чтобы Дора не увидела, что он плачет, и вдруг — она поцеловала его в макушку, как мама... И тут его прорвало: он зарыдал так, как когда-то в детстве — горько и отчаянно. Дора молчала, она обняла его за шею, он уткнулся лицом ей в грудь, а она легонько гладила его волосы. Спустя несколько минут он начал успокаиваться, ему нужно выговориться. И он рассказал Доре все.

Они долго сидели бок о бок. Ремус рассказывал ей про свое детство, про своих маму и папу, как они жили большом доме на берегу моря, не рассказал ей только о своей страшной «болезни». Он показал ей фотографию — единственную вещь, что осталась от его семьи.

— Ремус, ты теперь остался совсем один? — спросила девочка.

— Да, — горько ответил ей Ремус.

Дора немного подумала и сказала:

— Если у тебя теперь нет никого, пусть моя семья станет твоей семьей!

Ремус усмехнулся: «Да уж. Вот бы обрадовались Дорины родители такому члену семьи!» он погладил ее розовые, такие мягкие волосы.

— Дора, ты такая славная, добрая. И семья твоя, я уверен, самая лучшая. Только я уж как-нибудь сам, — он вздохнул и посмотрел на небо. Солнце уже опускалось к горизонту.

— Тебе надо идти. Уже, наверное, пора на ужин...

Девочка поднялась и вопросительно посмотрела на него.

— Я не голоден.

— Пойдем. Тебе нужно быть сильным.

Он улыбнулся и позволил ей поднять его. Взявшись за руки, они дошли до Большого зала, но на пороге он остановился: там было полно учеников, все были веселы и возбуждены. Дора потянула его за руку, но он стоял, как вкопанный.

— Я не пойду туда.

Она вздохнула и отпустила его руку.

— Иди, — тихо сказал он, развернулся и направился в Гриффиндорскую гостиную, ему нужно было собираться — завтра похороны его родителей.

* * *

Ремус вернулся к себе в кабинет, когда солнце уже было высоко, скоро начнут просыпаться обитатели замка. По-хорошему, ему бы надо было пойти к Дамблдору и рассказать все, но больше всего ему хотелось спать. «Гарри ничего не угрожает, Сириус абсолютно вменяем и никто его не найдет,» — подумал он и завалился на кровать. Он поговорит с Дамблдором после, когда отдохнет.

Проснулся Ремус около полудня, он поспешил одеться и направился в Большой зал. После обеда у него был экзамен у третьеклассников. Вместо скучных теоретических заданий Ремус устроил ученикам практикум: нужно было пройти дистанцию, одолев разных тварей, а в финале — встретиться с боггартом. Гарри и его одноклассники успешно преодолели испытание и получили хорошие оценки.

Вечер Ремус решил провести в кабинете. Он был уверен, что Гарри и его друзья попытаются покинуть пределы замка: они обязательно пойдут проведать Хегрида, который переживал сильнейшую драму. Он сидел перед раскрытой картой и поджидал Снейпа, сегодня была первая ночь полнолуния, он должен был принести лекарство. Избушки Хегрида не было на карте, она была построена немного позже. Но Ремус предполагал приблизительное ее местоположение и ожидал там появления Гарри. Вот он заметил три точки, движущиеся к тому месту, где была избушка. Они дошли до этого места и исчезли — значит вошли вовнутрь. Ремус колебался: может пойти туда и вернуть учеников в пределы замка? И вдруг он увидел на карте такое, что заставило его оцепенеть — та же троица двигалась в направлении замка, но в этот раз с ними был кое-кто еще! И этот кое-кто был — Питер Петигрю! Ремус выскочил из кабинета и побежал во двор. Там никого не было — что-то случилось в тот момент, пока он спускался по лестнице. В замок никто не входил, до хижины было далеко, оставалась Дракучая ива, возможно там и находятся те, кого он искал. Он нырнул в туннель и направился в Визжащую хижину. Появился он там очень вовремя: Сириус лежал поверженный на полу, сверху на нем, направив палочку ему в грудь, сидел Гарри, намерения у него были недобрые. Ремус обезоружил Гарри и, на всякий случай, Гермиону и Рона тоже. Он помог Сириусу подняться, кинул взгляд на Гарри — тот смотрел изумленно и даже разочарованно. Сказать Ремус ничего не успел.

— Вы! Вы — предатель! — выкрикнула Гермиона, — я вам доверяла! Не смотря ни на что!

Внимание Гарри и Рона переключилось на девочку. Она наспех стала объяснять.

— Он — оборотень! Я знала это давно, но думала, что ему можно верить!

— И давно ты все знаешь? — спросил Ремус девочку.

— Еще в первом семестре, когда профессор Снейп задал нам реферат про оборотней.

— Ты очень умная. Я еще не встречал такой юной и способной волшебницы, — тут Ремус немного слукавил. Он давно уже сравнивал Гермиону с Дорой, та была тоже очень смышленая и талантливая. Она не смогла разгадать его секрет лишь потому, что была гораздо моложе Гермионы, к счастью…

Пришлось объяснить Гарри и его друзьям все: он рассказал им про карту мародеров, про то, как Джеймс, Сириус и Питер стали анимагами, а Сириус поведал правдивую историю про гибель родителей Гарри и истинного предателя. Дети верили с трудом, особенно им не верилось, что крыса Рона и есть анимаг Питер Петигрю. И тут их в их разговор вмешался Снейп. Он появился как будто из воздуха, скорее всего он прятался под плащем-невидимкой. Он обезоружил и связал Ремуса и уже праздновал победу, предвкушая, как отдаст Сириуса Блэка дементорам, но тут случилось невероятное — одновременно Гарри, Гермиона и Рон послали на Снейпа сдерживающее заклятье и тот упал без сознания.

Сириус и Ремус опять приступили к разоблачению Питера: они взяли его из рук Рона и принудили принять человеческий облик. Жалкое зрелище открылось им: грязный, какой-то одутловатый, лысеющий, и вообще крайне неприятный тип очень отдаленно напоминал их друга детства. Еще больше стал он неприятен, когда начал хватать всех за руки и изображать радость по поводу встречи. Но Сириус был настроен серьезно: он отсидел в Азкабане почти двенадцать лет за убийство Питера Петигрю и теперь он готов был совершить это убийство. Питер падал на колени и молил о пощаде то Ремуса, то Гермиону, то Рона… Они с отвращением отталкивали его. Только Гарри, добрый и справедливый мальчик, пожалел его, когда тот сказал, что отец его, Джеймс, никогда бы не убил человека без суда и следствия.

— Мы отведем Петиргю в замок и расскажем всем правду. Пусть его осудят, а Сириуса — оправдают, — сказал Гарри, а потом добавил, — я бы не хотел, что бы лучшие друзья моего отца стали убийцами.

Ремус связал Питера и, чтобы тот не вздумал бежать, пристегнул его к себе наручниками. Рон вызвался помочь Ремусу и тот пристегнул наручники и к руке Рона.

— Только попробуй что-нибудь вытворить, — предупредил Питера Сириус, — я тут же убью тебя!

Странная процессия двигалась по подземному туннелю: впереди шел рыжий кот, дальше, как многоногий паук, двигались Рон, Питер и Ремус, следом за ними плыл по воздуху Снейп, все еще без сознания, замыкали процессию Гермиона, Гарри и Сириус. Кот, шедший впереди, дотронулся до сучка, парализовавшего Дракучую иву, и все выбрались на поверхность.

До замка оставалось рукой подать, как вдруг случилось то, чего Ремус должен был ожидать, но напрочь забыл: из-за облаков выплыла луна, полная луна! Все его тело сначала напряглось, потом задрожало, лицо стало вытягиваться, и сквозь кожу начала быстро расти шерсть, руки и ноги вытягивались и выворачивались суставы. Дикая боль пронзила все его тело, но он старался сохранить свое сознание. «Я — человек, человек…» — боролся он сам с собой, но звериная сущность взяла свое, и он обернулся в поисках жертвы. Огромный черный пес преградил ему путь к детям, и он бросился на него. Завязалась драка, волк и пес были равны по силам, но пес бился так самоотверженно, что волку пришлось отступить в лес.

Пришел в себя Ремус Люпин рано утром. Он смутно помнил события ночи, последнее яркое воспоминание — полные ужаса глаза детей. «Какой же я идиот! — думал он, — нужно было выпить лекарство Снейпа вечером.» Что случилось после его перевоплощения, он не знал. А вдруг он напал на кого-то, кто был тогда рядом с ним? Он себе никогда не простит такого. Ремус вышел из леса недалеко от избушки Хегрида, пес лесника, Клык, заметил его и залаял. Хегрид вышел посмотреть, кто шляется по территории школы в такую пору и был чрезвычайно, удивлен увидев учителя, грязного, поцарапанного, в порванной одежде. Ремус попросил у Хегрида разрешения умыться и привести себя в порядок в его доме. Хегрид не возражал. А пока Ремус умывался и зашивал свою одежду, лесник рассказал ему потрясающие новости: его подопечный гипогриф, которого должны были уничтожить накануне, чудесным образом бежал, Северус Снейп ночью обнаружил на берегу озера Сириуса Блэка, Гарри Поттера, Гермиону Грейнджер и Рона Визли, все они были без сознания и вокруг них суетились дементоры. Дети были доставлены в больницу, а Сириус Блэк был заперт в кабинете профессора Флитвика, где ожидал казни — его приговорили к «поцелую дементора». Но самое невероятное — это то, что Блэк умудрился бежать из запертого кабинета на восьмом этаже!

Ремус был крайне доволен новостями: никто не пострадал и Сириус избежал казни. Несмотря на раннее утро, он направился прямо в кабинет директора. Ремус чувствовал свою вину: он должен был сразу в тот же день, когда встретился с Сириусом рассказать все Дамблдору. Директор внимательно выслушал Люпина и дополнил рассказ Хегрида: Питеру удалось бежать, а гипогрифа и Сириуса спасли Гарри с Гермионой, воспользовавшись маховиком времени. Ремус был ужасно огорчен, что из-за него сбежал Питер, но Дамблдор уверил, что вины его нет, более того, поблагодарил: ведь это он, преподаватель по защите от темных сил, научил Гарри вызывать патронуса, который спас жизни Сириусу и Гарри.

Снейп бесновался, он не мог пережить такого конфуза: Сириус Блек был в его руках, а поймать его ему помешали жалкие ученики и оборотень. Как бы случайно, весть о том, что профессор Люпин — оборотень, облетела всю школу, и Ремус понял, что ему пора собираться: опекунский совет школы не потерпит преподавателя-оборотня.

Он собрал свои вещи, единственное, что осталось сделать — это попрощаться с Гарри. Ремус кинул взгляд на раскрытую карту — Гарри направлялся к нему в кабинет. Через минуту мальчик вошел.

— Я узнал, что вы покидаете школу. Это так несправедливо. Вы самый лучший учитель по защите от темных сил! — начал возмущенно он.

Ремусу было приятно это слышать. Он успел привязаться к мальчику, и ему было жаль с ним расставаться, но, увы, ничего изменить он был не в силах.

— Я рад, что смог тебя кое-чему научить, Гарри, — сказал он, а потом спросил, — я хотел узнать о твоем патронусе. Как он выглядит?

— Откуда вы знаете про патронуса? — удивился Гарри.

— Кто же еще мог отогнать дементоров? — подмигнул Ремус.

Гарри рассказал, что патронус его имеет форму оленя. Ремуса это не очень удивило — когда-то отец Гарри превращался в оленя. Оттуда и пошло прозвище — Сохатый. Джеймс Поттер жил в своем сыне и оберегал его.

Уже прощаясь, Ремус вспомнил, что у него есть кое-что, что принадлежит Гарри.

— Вот твой плащ. Я подобрал его в хижине. А это… — он хитро улыбнулся, — ну, я ж теперь не твой учитель, поэтому совесть меня мучить не будет. Возьми, — он протянул Гарри карту мародеров.

Попрощавшись со своим учеником, Ремус Люпин покинул школу. Он направлялся в маленький домик далеко на севере, где жил год назад. Там его ждал старый друг — Сириус Блэк.

На похороны Анджелины и Маркуса Люпин пришло много людей: министерские коллеги, товарищи по школе, друзья… Многих из них Ремус не знал. Они подходили к нему, похлопывали по плечу, говорили слова сочувствия. Но после поминального обеда они с Дамблдором остались вдвоем. Ремус понимал, что все окончено, и пора возвращаться в школу. Ему не хотелось. Если бы дом был цел, он бы с радостью остался там. Но от его отцовского дома остались только черные обгорелые развалины. Хегрид обошел пепелище и сказал, что дом можно отстроить и, когда Ремус соберется это сделать, он ему с удовольствием поможет.

Ремус сидел за опустевшим столом и ждал, когда Дамблдор его позовет, но тот деликатно молчал. Наконец Ремус поднял глаза на директора.

— Нам, наверное, пора? — спросил он.

— Да, мой мальчик, пора, — Дамблдор крепко пожал плечо Ремуса, — пора!

Всю дорогу от Хогсмида до школы они молчали. Ремус обдумывал, как сказать Дамблдору, что ему тяжело будет встретиться со своими друзьями. У них — радость: окончание школы, ему же не хотелось омрачать ее. Наконец, они подошли к воротам школы, мальчик остановился.

— Профессор, можно я до вручения диплома поживу в Визжащей хижине?

Вопрос очень удивил директора.

— Ты не желаешь возвращаться в свое общежитие? Ты думаешь, что твои друзья настолько черствы, что не способны проявить сочувствие к тебе?

— Наоборот,— ответил Ремус и попытался объяснить ему все.

— Что ж, я не буду возражать. Поживи эти дни в хижине. Но что я скажу твоим друзьям? Они ведь спросят меня, — он вопросительно смотрел на Ремуса. Тот не знал, что ответить, — что ж, делай как знаешь. Позволишь мне завтра навестить тебя? — спросил директор. Ремус не возражал. Он поблагодарил директора и направился к Дракучей иве, привычно дотронулся до заветной веточки, и проскользнул в подземный ход.

Ему не спалось. Почти до самого утра Ремус лежал, уставившись в потолок, и раздумывал, что ему делать дальше. Завтра он получит диплом и покинет школу. Куда пойдет он? Отец предлагал ему работу в министерстве, секретарем в Волшебном суде, параллельно он мог учиться в юридической академии. Отец мечтал увидеть его когда-то в прокурорской мантии. Сейчас даже нечего и думать об этом… Оборотень — в Волшебном суде, такое могли допустить только при жизни отца. Размышляя обо всем этом, Ремус задремал. Разбудила его какая-то возня в комнате. Он проснулся и обнаружил рядом с собой огромного черного пса, великолепного оленя и маленькую суетливую крысу — его друзья пришли навестить затворника.

— Эй, Лунатик! Чего это ты прячешься? — спросил Сириус, вернувшись в свое человеческое обличье, — по нашим подсчетам, полнолуние только через десять дней.

Ремус только улыбнулся своему другу, он боялся, что вот-вот заплачет, то ли от радости, что друзья его все-таки нашли, то ли от жалости к самому себе. Он просто обнял Сириуса, Джеймса и Питера. В этот момент в хижину вошел Дамблдор, похоже, он не был удивлен присутствием здесь всей четверки.

— Ремус, у меня к тебе серьезный разговор.

Ремус оглянулся на своих друзей.

— У меня нет от них секретов. Если не возражаете, пусть они останутся.

Дамблдор не возражал.

— У меня к тебе предложение. Если хочешь, ты можешь остаться в Хогвартсе. Я могу предложить тебе должность лаборанта у профессора Слизнорта. Не бог весть что, но здесь у тебя будет дом.

Он внимательно посмотрел на Ремуса, ребята тоже примолкли в ожидании решения. Предложение было очень заманчивым, не нужно было ничего искать, можно просто остаться в Хогвартсе. Минуту Ремус Люпин колебался, но потом решительно отказался.

— Спасибо, профессор, но я должен научиться жить самостоятельно.

Дамблдор, казалось, ожидал такого ответа.

— В таком случае, у меня еще одно предложение. Есть возможность устроиться в нашем консульстве в Украине, там нужен секретарь. Мой приятель служит там консулом, я уже поговорил с ним, они тебя берут.

Ремус не знал, как благодарить Дамблдора. Его главным желанием сейчас было уехать подальше. А там, в Украине, он сможет научиться жить по-новому.

Дамблдор продолжал.

— Можно подыскать тебе домик в Карпатах, чтобы ты мог пережидать там полнолуние. Места там красивые, и что особенно хорошо — малонаселенные, думаю, тебе понравится. Я жил когда-то в Карпатах, чудное место, — Дамблдор мечтательно улыбнулся.

Ремус принял предложение. Они договорились, что директор даст ему рекомендательное письмо, и сразу после получения диплома, Ремус отправится на свое первое место работы.

Церемония вручения дипломов проходила в Большом зале, который украсили по случаю праздника флагами всех факультетов. Молодые люди, одетые в праздничные мантии и шапочки выпускников, заметно волновались. Церемония не была затянутой — все понимали, что девушкам и юношам не терпится получить свои дипломы и начать праздновать по-настоящему.

Радостные и возбужденные, выходили выпускники из зала, младшие ученики приветствовали их аплодисментами. Среди них Ремус заметил знакомую розововолосую головку. Он помахал Доре рукой, та в нерешительности продолжала стоять в стороне. Тогда он сам подошел к ней.

— Привет, малышка! Как дела? — Ремусу было радостно и хотелось поделиться своим хорошим настроением со всеми. К ним подошли его друзья.

Дора выглядела смущенной: она опустила глаза, а лицо ее залилось румянцем.

— Ремус, поздравляю тебя с окончанием школы, — тихо сказала она и протянула ему самодельную открытку. Потом, спохватившись, добавила, обращаясь к друзьям Ремуса, — и вас, мальчики, тоже поздравляю.

Ремус рассматривал открытку: сначала она была пуста, но вскоре на белой поверхности проявилась надпись: «Ремус! Поздравляю с окончанием школы! Дора.» и появилась роза, сначала в виде бутона, но потом она распустилась и стала шикарным цветком.

— Ты сама это сделала? — удивился он.

Девочка замялась.

— Мне помогли, — она украдкой посмотрела на Сириуса, тот в ответ подмигнул.

— Спасибо, Дора, очень красиво, — похвалил Ремус, он присел на корточки, чтобы лучше видеть ее лицо, — ты очень способная и когда-нибудь, я уверен, станешь выдающейся волшебницей. Пообещай мне, что ты будешь хорошо учиться.

Дора опять покраснела от смущения.

— Ладно, буду, — пообещала она, а потом спросила, — Ремус, а ты напишешь мне письмо?

Он поколебался, но потом ответил.

— Да, напишу.

Дора обрадовалась, обняла его и чмокнула в щеку, потом резко развернулась и побежала прочь. Ремус озадаченно смотрел ей вслед: ему было ужасно стыдно перед этой маленькой, такой милой, искренней девочкой. Он не собирался ей писать, он хотел остаться в ее памяти обычным человеком, для оборотня не было места в ее жизни.

Ремус поднялся в Гриффиндорскую гостиную, собрал свои вещи и подошел к окну. Перед ним расстилался знакомый пейзаж. В течение семи лет, каждое утро он наслаждался этим пейзажем. Завтрашним утром он увидит совсем другой, интересно — каким он будет?