Она самая безумная из всех, кого я знаю. Или мне это только кажется? Иногда я думаю, что она пугает меня, хотя, это, скорей всего, лишь глупые, предрассудки.
Я ненавижу ее за то, что она есть, за то, что она была. Ненавижу ее за взгляды, которые она так отчаянно пытается скрыть, за мысли, которые она так и не научилась блокировать, за сладкий запах, исходящий от ее волос, за непоседливость и силу духа. Не могу смотреть, как она проходит мимо и пытается сдержать бушующие в ней эмоции, не могу не любоваться ее точеным профилем и темными локонами, не желать вновь прикоснуться к ее коже и не сходить с ума от ее красивой, но слегка безумной улыбки. Я не могу не ненавидеть ее за все то, что она со мной сделала за всю жизнь.
И вот сейчас, стоя напротив нее, намеренно проникая в ее самые потайные мысли, которые она не может никак оградить, схожу с ума. Они так же правдивы, как и нежелательны для меня. Лучше бы их переполняли ярость, гнев, злоба, кровавые убийства, но не эти светлые воспоминания. Кажется, она не может без них и делает все, лишь бы показать их мне. Но для чего? Возможно, она играет, не понимая, что это может стоить ей жизни.
А иногда я думаю, не убить бы мне ее? Тогда, наверное, я смог бы жить нормально, а, возможно, и не смог бы существовать и вовсе. Слишком долго ее не было рядом, а она не хочет этого понять. Почему бы ей просто не уйти?
Наверное, потому что я не могу ее отпустить. Пускай она будет вынуждена быть рабой, подчинятся каждому слову, но будет рядом. Тогда с ней ничего не случится, а, возможно, она будет счастлива.
Ненавижу ее за то, что заставляет меня противоречить самому себе.
Не могу подпустить ее к себе так близко, как она бы этого хотела, и как бы хотел этого я.
Каждый раз, когда она уходит, я готов броситься следом, только бы пробыть с ней рядом еще несколько минут.
Столько лет искал средство, которое помогло бы мне забыть о ее существовании, дробил свою душу на части, но никак не мог выбросить из головы ее образ. Каждый вечер, заходя в пустую холодную комнату, хотелось увидеть ее сидящей у камина и прошептать "моя Беллс". Знаю, когда-то она так любила это слышать.
... И снова смотрю ее воспоминания и проклинаю весь мир за то, что она не может поставить хоть простенький блок. Вынужден вместе с ней вспоминать о прошлом, которое так ненавижу за то, что оно лишало меня воли.
— Я… Простите, Милорд, я не хотела, это было… Пожалуйста… Не…
Она пытается оправдаться. По-моему, она и вправду напугана. Так отчаянно пытается скрыть слезы, не хочет смотреть мне в глаза, опускает голову. Знала бы она, какая она хорошенькая в таком состоянии, и чего мне стоит, чтобы не подойти к ней и не впиться поцелуем в эти алые губки. Что есть силы сжимаю кулаки, пытаюсь удержать на лице ледяную маску, но, кажется, страсть сильнее меня.
Тогда я пересекаю шагами комнату и становлюсь как можно дальше от нее, пытаясь скрыть свое лицо в тени.
— Это вышло случайно, Милорд. Я обещаю, что больше такого не повторится.
Она еще и может держать себя в руках, не то, что я...
Смеюсь. Как она может обещать? Она уже один раз обещала, и ее обещания разрушили все прекрасное, что было. Вернее, это были ее несдержанные обещания.
— Ты обещаешь, Белла? И ты умеешь держать обещания? — я не могу говорить без упрека.
А потом она делает то, чего я меньше всего ожидаю — шагает мне навстречу.
— Милорд, я…
Мерлинова борода! Да она все еще верит, что сможет все вернуть! Не хочу быть в этом уверенным, но все может быть...
— Что ты хочешь?
Мне становится не по себе.
Почему я могу чувствовать эту страсть только тогда, когда она рядом? Ведь у меня не должно быть души, она исчезла, когда я разделил ее на семь частей. И почему мне плевать на все и всех, кроме моей Беллс?..
— Я… просто…
Она так близко ко мне. Ее запах сводит с ума, я не могу думать. Хочу обнять ее, ласкать ее тело, говорить о любви, делать ее счастливой. Быть человеком. Но я не человек, я не должен испытывать подобного. А испытываю. Люблю.
— Просто не шевелись и все, — просит она. — Закрой глаза…
Я слушаюсь и замираю. Наверное, это к лучшему, иначе сейчас бы она была без одежды. Никогда так не хотел ее, как сейчас, и никогда так не сдерживал себя. Закрываю глаза. Чувствую прикосновение ее губ к своему лицу.
"Беллс, что же ты делаешь, зачем? Я же не могу тебя оттолкнуть..."
Она целует меня, а я, наконец, отбрасываю все свои предрассудки и прижимаю ее к себе. Чувствую, как стучит ее сердце, как она тяжело дышит. Она целует меня, а я сжимаю пальцами складки ее атласной мантии, готовый сорвать ее в любую секунду. Впиваюсь в ее губы и...
— Милорд, великаны…
Как же я ненавижу этого недоумка Лестрейнджа! И здесь он стоит на моем пути! Стоило мне только приблизиться к Беллс, как он тут как тут! А ведь, судя по ее мыслям, то они в ссоре. И эта ссора из-за меня. Хоть это приятно. Жаль, не могу пока его убить — он слишком полезен.
Ах, да, Лестрейндж вернулся с задания! Должен был встретиться с братом и переговорить о великанах. Что ж, придется пытки отложить до следующего раза. Хотя, разве то, что он видел только что, не было для него пыткой? Жаль только Беллс сомневается, видел ли он нас. Только что он может сказать? Попробует — получит Аваду.
Выгоняю Беллс и поворачиваюсь к ее дорогому муженьку. И что-то мне подсказывает, что его отчет о делах будет немало разбавлен Пыточным проклятьем...
Vova
