Странные лики любви

Мы часто гадаем, что ожидает нас на другой стороне. Что происходит, когда мы умираем? Иногда мы задумываемся и прокручиваем в голове различные сценарии, иногда в ужасе прогоняем эту мысль при первом же появлении. Некоторые считают, что смерть — это всего лишь начало, ворота в новый мир, где нас ждут захватывающие приключения. Другие верят, что смерть принесет встречу с самыми дорогими людьми. Кто-то надеется на перерождение или переселение душ. А есть и те, кто убежден, что там ничего нет. Ни туннелей, ведущих к свету, ни новых приключений, ни рая, ни ада, ни трогательных встреч, ни новой жизни в теле щенка. Только пустота, в которой мы рассыпаемся в невидимую пыль, навсегда исчезнув из памяти живых.

Северус Снейп принадлежал к последней группе людей — той самой, которая не ожидала от смерти ничего, кроме небытия. Отдав Поттеру необходимые воспоминания, он никак не ожидал оказаться на поляне, словно сошедшей с картинки детской книжки. Северус с недоумением рассматривал экзотические деревья, яркое солнце, порхающих среди цветов бабочек и стрекоз, диковинных птиц на ветках деревьев…

Однако эта идиллия плохо сочеталась с заброшенной детской площадкой. Очень знакомой детской площадкой, где на заржавевших качелях сидела очень знакомая рыжеволосая девушка. Он, наверное, должен был почувствовать что-то — бешеный стук сердца, или дрожь в коленках, или хрустальные слезы, медленно льющиеся из глаз. И еще кучу симптомов из любовных романов, которых он никогда в жизни не читал. Северус же чувствовал только недоумение и злость. Хотелось придушить Дамблдора с его сентиментальными выходками.

— Здравствуй, Северус, — сказала Лили, когда он подошел к качелям. Она выглядела точь-в-точь как в тот вечер, когда шестнадцатилетний Северус назвал ее грязнокровкой. В глазах холодное презрение, на лице ни следа улыбки, даже от рыжих волос веяло холодом. Что ж… В рай ему явно не суждено было попасть.

— Лили, — кивнул Снейп, стараясь не показывать разочарования. Он понимал, конечно, что не заслужил ни радостного приветствия, ни объятий, но все-таки… А через секунду ужаснулся тому бреду, что сорвался с его языка: — Значит, Альбус был прав и смерть — это не что иное, как новое путешествие. А ты мой проводник? И чем же обязан такой чести? Ты явно не в восторге от этой роли.

Лили нахмурилась, откинула со лба непослушную прядь волос.

— Все так же пытаешься язвить? Нет, я не твой проводник, и смерть — это не новое путешествие. Все намного сложнее, чем думал Альбус, и мне придется тебе это объяснять.

Снейп хотел что-то спросить, но передумал.

— У меня нет желания терпеть твой сарказм, — предупредила Лили. — Так что придется выслушать сначала меня, а потом сможешь язвить, сколько захочешь. И постарайся не перебивать.

Она огляделась по сторонам и вздохнула.

— Когда Дамблдор говорил о новом приключении, он в чем-то был прав. Когда люди говорят об аде и рае, они тоже в чем-то правы. Все, кто сюда попадает, делятся на тех, кто заслужил второй шанс, и тех, кто не заслужил. Те, кто не заслужил, вынуждены прожить свою жизнь заново, совершить еще больше ошибок и умереть еще более несчастными. И так снова и снова. Такая вот вечная жизнь… Иногда, правда, некоторым удается совершить что-то необыкновенное и заслужить второй шанс…

— И что тогда?

— Я же просила не перебивать! Те, кто заслужил второй шанс, могут вернуться обратно, исправить одну свою ошибку и прожить с этого момента свою жизнь заново. Правда, никто не знает, которая это попытка и заслужат ли они второй шанс в новой жизни. Есть вопросы?

Несколько секунд Снейп пытался осознать услышанное.

— Так что, смерти нет вообще?! Но… Так не должно быть… Я не хочу вечную жизнь, Лили. Не хочу эту жизнь! Это…

— Даже если ты заслужил второй шанс и можешь исправить любую ошибку? — презрительно спросила Лили.

Что-то сдавило в груди, в горле, он хотел что-то ответить, объяснить… Но его слова никому не были нужны.

— Есть возможность остаться здесь, — продолжила Лили. — Или родиться заново в другой реальности. Но только для тех, кто заслужил второй шанс. Они могут выбирать. Что же касается тебя…

— Я знаю, что ничего не заслужил, — прошептал Северус. — Значит, я…

— Если бы это зависело от меня, то нет, не заслужил. А они считали иначе. Но у меня была возможность повлиять на решение.

— Я понимаю, Лили.

Конечно, он понимал. Жертва может повлиять на судьбу своего убийцы, на судьбу предателя, на…

Пощечина прервала поток мыслей.

— Ни черта ты не понимаешь! — прошипела Лили. — Думаешь, я виню тебя за "грязнокровку"? За то, что целовал ботинки Волдеморта? За проклятое пророчество?! За мою смерть?!

— Конечно, ты…

— Я не виню тебя в моей смерти, Северус, — прошептала она. — Я давно простила тебе "грязнокровку" и те глупости, что ты наделал. Но я не смогу простить того, как ты обращался с Гарри.

— Поттер?! Все это из-за этого проклятого мальчишки?! Да я семь лет спасал этого неблагодарного паршивца, рискуя жизнью!

— Этот "неблагодарный паршивец" — мой сын. И его зовут Гарри, Северус. Гарри, не Джеймс. Этот "проклятый мальчишка" — мой ребенок, которого ты сегодня послал умирать. Моего малыша. Если бы он хотя бы был счастлив все эти годы…

В глазах Лили больше не было ни гнева, ни презрения, ни злости. Северус видел в них только боль и отчаяние. И разочарование. Осознание того, что все было напрасно. Ее жертва, его жизнь.

"Будь ты проклят, Альбус! Будь ты проклят со своими планами и счастьем для всех!"

Он должен был попытаться объяснить ей...

— Лили, в нем был кусок души Темного Лорда, пойми, не было другого выхода. Ты ведь сама понимаешь, что необходимо было сделать все возможное, чтобы уничтожить Волдеморта.

— Ценой жизни моего ребенка?! Моей жизни Альбусу было недостаточно? Жизни Джеймса? Он должен был найти другой способ! Ты должен был найти другой способ!

Казалось, вся злость внезапно прошла, и Лили отвернулась, а затем продолжила, смотря куда-то вдаль — на сказочный лес и на островок посреди озера, на горы вдали и цветы на поляне:

— Знаешь, когда я попала сюда, то могла выбрать что угодно — второй шанс, или другую реальность, или просто спокойствие вон в тех лесах. Я не могла только вернуться назад и защитить Гарри. Мы ведь сейчас не в самом загробном мире.

— Да? Я думал…

— Нет. Это всего лишь последняя остановка, где решается наша дальнейшая судьба. Загробный мир там, — она махнула рукой в сторону горного озера и островка. — Я знала о хоркраксе с той секунды, что оказалась здесь. Поэтому не выбрала ничего. Должна была убедиться, что кто-то найдет решение… Я видела, как он жил, Северус. Видела, что вы сделали с моим сыном! И чего не сделали, хоть и должны были. Петуния, Сириус, Ремус, Дамблдор, ты.

Лили замолчала.

И Северус знал, что любые его слова будут бессмысленны.

— Ты хочешь второй шанс? — неожиданно спросила Лили. — У тебя есть возможность вернуться в прошлое и найти способ избавиться от хоркракса. После этого можешь выбрать все, что захочешь.

Хочет ли он второй шанс? Исправить любую ошибку? Но он совершил столько ошибок, что…

Внезапно Северус понял, что можно изменить. Та их ссора на пятом курсе! Он не назовет Лили грязнокровкой, и они не поссорятся, и в его жизни не будет ни Волдеморта, ни Дамблдора, ни проклятого пророчества. И кто знает… Возможно, Лили не будет с Поттером, и, может, даже… Это было страшно, невероятно, неисполнимо — ну а вдруг… А вдруг… Картины будущего замелькали перед глазами, позволяя надежде — этому бессмысленному и давно забытому чувству — снова ворваться в сердце.

— Я все сделаю, Лили, — слова вырвались сами, не ожидая ни условий, ни подробностей.

— Если ты попытаешься узнать Гарри, действительно узнать, то поймешь, что что-то не так. Они сказали, что ты должен только попытаться узнать его, а остальное само получится, — Лили вздохнула. — Я не смогла узнать, как именно. Когда ты вернешься в прошлое, то не будешь помнить ни этого разговора, ни прежней жизни, поэтому нужно выбрать такой момент, который может изменить твое отношение к Гарри.

Северус попытался вспомнить свою первую встречу с Поттером. В Большом зале? На первом уроке зелий? Но он успел так убедить себя, что перед ним копия Джеймса… Если бы он встретил мальчишку раньше…

— Письмо! — вдруг вспомнил он. — Я встретил Минерву в конце июля, когда она отправляла второе письмо о принятии в Хогвартс. Она пожаловалась, что на первое письмо не было ответа, и хотела бы сама пойти к Дурслям и убедиться, что там все в порядке, но не успевает. Если я передам это письмо лично…

— Да, ты сможешь узнать Гарри до того, как он попадет в Хогвартс. Отличная идея, Северус! Смотри.

И Северус увидел Минерву с письмом в руке, направляющуюся в совятню, и самого себя, спешащего в замок из Хогсмида. Неожиданно все замерло, словно поставленный на паузу фильм.

— Нужно сделать всего лишь шаг, и ты окажешься тем Северусом Снейпом, — объяснила Лили. — Когда Минерва заговорит с тобой, ты захочешь лично отдать письмо Гарри. Все остальное за тобой. Они дали тебе год.

— Лили, обещаю…

— Не обещай мне ничего! Просто… постарайся сделать его счастливым… Даже если ничего не получится, пусть у него будет хотя бы этот год. А я буду тебя ждать.

Несколько секунд Северус всматривался в ее лицо, пытаясь запомнить каждую линию, каждую тень от прядей волос, эти зеленые глаза, которые не умели скрывать чувства… "Как и Поттер", — почему-то промелькнула мысль. Он справится. Всего лишь год, а потом… потом он сможет все исправить. И сделать Лили самой счастливой. Они уедут из Англии, подальше от войны, Волдеморта и пророчества. Надо только подождать еще год.

В последний раз взглянув на Лили, Северус шагнул к застывшей картинке.

— Минерва, — кивнул Северус. — Ты еще не закончила с письмами новым ученикам?

— Гарри Поттер по какой-то причине не получил первое письмо, — вздохнула заместитель директора. — Я хотела сама передать второе, а заодно убедиться, что эти магглы хорошо с ним обращаются, но Альбус завалил меня работой.

Северус хотел сказать, что магглы не могут обращаться с Поттером плохо, просто мальчишка не посчитал нужным ответить и теперь ждет специального приглашения. Но неожиданно он вспомнил Петунию Эванс. Эта девчонка отличалась злобой и завистью двадцать лет назад. Вполне возможно, что с годами ничего не изменилось…

— Ты позволишь мне передать ему письмо?

Кажется, Минерва удивилась не меньше, чем он сам.

— Ты уверен, что это хорошая идея? — осторожно спросила она, сжимая письмо в руке. — Возможно, мальчик не все знает о своих родителях и о нашем мире, и было бы…

— Я постараюсь не рассказывать Поттеру правду о его знаменитом папаше, — пообещал Северус. — Я помню Петунию и не удивлюсь, если она настроила мальчишку против нашего мира. Но если ты хочешь отправлять письма каждый день, то не смею тебя задерживать.

— Будь с ним помягче, — вздохнула Минерва, протягивая письмо. — Я не хочу бросать все дела и отправляться в Суррей только потому, что ты запугал ребенка.

— Не волнуйся. Твой драгоценный Поттер будет на Хогвартс-экспрессе вместе со всеми.

* * *

Северус недоуменно разглядывал открывшего дверь мальчика. Он ожидал увидеть наглого, заносчивого, избалованного ребенка, упивающегося своей славой. Копию папаши. Но этот тощий мальчишка с разбитыми очками, в слишком большой и поношенной одежде очень мало напоминал Джеймса Поттера. В первую секунду Северус даже подумал, что ошибся домом, но зеленые глаза и знаменитый шрам на лбу перепутать было невозможно.

— Гарри Поттер? — все-таки уточнил он.

Глаза ребенка расширились от удивления, и Северус даже без помощи легилименции понял, что этот мальчик ничего не знает, ни о волшебном мире, ни о своих родителях.

— Что там делает этот паршивец? — раздался громкий голос из гостиной, и Поттер испуганно оглянулся, так и не ответив.

— Я тут, дядя Вернон. Кто-то пришел.

— Кто вы такой? — грубо спросил маггл невероятных размеров, с подозрением разглядывая мантию Северуса.

— Меня зовут Северус Снейп, и я профессор в школе Хогвартс, куда…

— Мы не хотим ничего об этом слышать! — перебил его Вернон. — И мальчишка никуда не поедет! Так что убирайтесь отсюда, пока я не вызвал полицию. А ты отправляйся в свою комнату! Живо!

— Мистер Поттер никуда не пойдет, — прошипел Северус, направляя палочку на Дурсля. — Мы сейчас пройдем в гостиную, где поговорим, как цивилизованные люди.

— Да как вы смеете ука…

— Мистер Дурсль, если не хотите, чтобы я продемонстрировал на вас, чему именно мы будем учить вашего племянника, то делайте то, что вам говорят.

Маггл, видимо, знал, чем ему угрожают, потому что, бросив полный ненависти взгляд на Поттера, направился в гостиную.

— Пойдемте, мистер Поттер, — позвал мальчика Северус, направляясь за Дурслем.

— Что там случилось, Вернон? — оторвалась от телевизора Петуния. — Что он тут делает?!

— Здравствуй, Туни, — усмехнулся Северус. — Рад, что все еще помнишь меня.

— Ты его знаешь? — воскликнул Вернон, в ужасе уставившись на побледневшую жену.

— Он… этот ужасный мальчишка… Снейп, который рассказал Лили о… — она замялась, заметив Гарри. — Об этой дурацкой школе. Он один из них.

— Волшебник, — подсказал Северус.

— Не смей произносить это слово в моем доме, Снейп! — взвизгнула Петуния. — Я не хочу ничего знать об этом идиотизме! Ты уже один раз ворвался в нашу жизнь со своими сказками о вашей чертовой магии! И к чему это привело? Если бы ты не задурил Лили голову своими россказнями, то этот псих не убил бы ее!

— Вы же говорили, что мои родители погибли в автокатастрофе! — воскликнул молчавший до этого Гарри.

— Отправляйся в свою комнату! — рявкнул Вернон и собрался схватить мальчика, но Снейп остановил его.

— Сядь на место, маггл, — прошипел он. — Мистер Поттер, вы тоже сядьте. Разговор пойдет о вас.

— Не смей ему ничего рассказывать, Снейп! — вмешалась Петуния. — Когда вы подбросили нам этого выродка…

— Сайленсио! Слушай меня внимательно, Туни. Ваш племянник первого сентября начнет учиться в Хогвартсе. Он не ответил на первое письмо, и мы заподозрили неладное. Ты, наверное, не в курсе, но в нашем мире, когда есть опасение, что с ребенком плохо обращаются, семья берется под наблюдение.

Дурсли позеленели. Что ж… Остается надеяться, что Минерва поможет и примет участие в этом спектакле.

— С этого дня вас ожидают еженедельные инспекции, и если мы обнаружим хоть намек на плохое обращение, вы можете оказаться в Азкабане. Помнишь, что это, Туни?

Снейп сделал паузу и посмотрел на Петунию.

— Вижу, что помнишь, — усмехнулся Северус. — Сейчас мистер Поттер покажет мне свою комнату, и я составлю список вещей, которые вы должны будете приобрести до моего следующего визита. После этого мы с ним отправимся за его школьными принадлежностями, за которые вам не придется платить, не волнуйтесь. Можете быть уверены: если посмеете поднять на него руку или испортить учебники, я об этом узнаю.

Дурсли смотрели на него с ненавистью и страхом.

— Мистер Дурсль, попросите жену рассказать, почему не стоит меня злить. А пока вы разговариваете, мистер Поттер покажет мне свою комнату, а заодно узнает о своих родителях и о новой школе.

* * *

Снейп с отвращением рассматривал заваленное хламом помещение.

— Твои игрушки, Поттер? — наконец спросил он мальчишку.

— Нет, это вещи Дадли, сэр. Это была его комната до вчерашнего дня. А потом пришло это письмо, на котором был адрес моей старой комнаты, и тетя с дядей решили переселить меня сюда.

Северус хотел спросить, где же мальчишка жил до этого, но понял, что ему абсолютно наплевать. И какой черт его дернул нести это письмо? Теперь ведь надо взять этого паршивца на Диагон-аллею.

— Сэр, — прервал его размышления робкий голос. — Мои родители ведь не погибли в автокатастрофе?

— Автокатастрофа, — прошипел Снейп, вспомнив разговор в гостиной. — А что еще тебе рассказали твои родственнички?

— Что родители не работали и много пили и поэтому попали в аварию. Но я знал, что это неправда! — Поттер смотрел на него с вызовом, словно ожидая возражений.

— Ты прав, Поттер, твои родители погибли не в автокатастрофе. Они были убиты.

— Убиты? Но почему?

— Пытались спасти твою жизнь! — рявкнул Северус и тут же понял, что перегнул палку.

Ребенок смотрел на него с ужасом.

— Из-за меня… Мама и папа погибли из-за меня? Но…

Черт! Чем он думал?! И что теперь с этим делать? Он не умел успокаивать детей, которых сам же довел до слез.

— Поттер, успокойся! Я не был готов к тому, что ты ничего не знаешь о нашем мире. Успокойся и выслушай меня. Твои родители были волшебниками. Ты, наверное, читал в книгах, что есть добрые волшебники, а есть злые. На самом деле все намного сложнее, конечно, но двадцать лет назад был злой колдун, а твои родители вместе с другими волшебниками боролись с ним. Они просто оказались на пути у этого волшебника. Ты тут ни причем.

Поттер нахмурился и несколько минут молчал, видимо переваривая услышанное.

— Тогда почему вы сказали, что их убили из-за меня? — наконец спросил он. — И докажите, что вы действительно волшебник.

— Дай мне свои очки, — процедил Северус. Этот гаденыш хочет доказательств? Сейчас он получит доказательства! И, не дожидаясь ответа, стащил очки с носа Поттера.

— Что вы делаете?!

— Репаро! Такое доказательство тебя устраивает?

— Ух ты! Как все классно видно!

Северус собрался было вздохнуть с облегчением и поаплодировать себе, что удалось отвлечь мальчишку, но не тут-то было.

— Спасибо за очки! Так почему вы сказали, что их убили из-за меня?

"Да… мальчишку так просто не отвлечь… Черт бы его побрал! Альбус же меня убьет! Хотя… какая разница, кто об этом расскажет".

— У злых волшебников, Поттер, тоже есть причуды. Этот верил в предсказания. Однажды он услышал о пророчестве, в котором говорилось о мальчике, родившемся в конце июля, и решил убить всех детей, которые подходили под описание в пророчестве. Ты же не думаешь, что родители, которые любят своего ребенка, позволят кому-нибудь его убить, а сами будут спокойно наблюдать?

— Но если он убил мама и папу, то почему не тронул меня?

Северус выругался. Про себя. И проклял ту минуту, когда встретил Минерву.

— Поттер, во-первых, ты будешь обращаться ко мне, как положено. Для тебя это "профессор Снейп" или "сэр". А во-вторых, сядь и слушай меня внимательно. И не перебивай.

Когда спустя час Северус закончил краткий курс современной истории магического мира и еще более краткий курс истории Хогвартса, то пришел к выводу, что Поттер не совсем идиот и немного похож на Лили.

— Пойди умойся, и мы отправимся на Диагон-аллею. И не забудь взять что-нибудь на голову, чтобы прикрыть шрам.

— Хорошо, профессор. Я быстро.

Через пять минут мальчишка был готов к знакомству с волшебным миром.

* * *

За последние два часа Северус понял, что дети — зло. А любознательные и болтливые дети — еще большее зло. Поттер же был просто невыносим.

В начале все было вполне терпимо. Мальчишка относился к нему с подозрением и опаской, был вежлив и послушен, не задавал лишних вопросов и только смотрел по сторонам, разинув рот. Все изменилось в этом проклятом Гринготтсе.

— Ключ, — потребовал гоблин, когда они подошли к стойке.

— Профессор… у меня нет никакого ключа, — растерянно сказал мальчишка.

Северус мысленно выругался. Ну конечно же, у Поттера нет ключа! Ключ, скорей всего, хранится у Дамблдора. Или утерян.

Гоблины наотрез отказались выдать мальчишке деньги, несмотря на все доводы Снейпа и даже демонстрацию знаменитого шрама.

Поттер решил, что это конец света и в Хогвартс дорога закрыта. Чтобы предотвратить вот-вот готовую начаться истерику, Северус выволок паршивца из банка и пообещал, что они купят все, что нужно. А мог бы просто взять его за покупками через неделю. Или еще лучше — отправить Минерву. А вместо этого…

И вот тут-то все изменилось. Поттер по-прежнему был вежлив и послушен, но почему-то решил, что Северус не его будущий профессор, а фея-крестная. Или джинн. Мальчишка смотрел на него с нескрываемым обожанием и засыпал вопросами. Обо всем — о каждом магазине на Диагон-аллее, об истории магии, о Хогвартсе. Когда же Северус пытался вопросы игнорировать, то Поттер отвечал на них сам, а слышать такие глупости было невозможно.

Несмотря на болтливость, мальчишка вел себя вполне прилично и делал то, что ему говорили. Особенно Северус оценил это в магазине мадам Малкин, наблюдая за истерикой какого-то ребенка, которого случайно укололи булавкой. Поттер же вытерпел все примерки молча, лишь иногда тяжело вздыхая.

— Этот мальчик, который тоже покупал мантию, вел себя точь-в-точь как Дадли, — сообщил Поттер, когда они наконец вышли из магазина.

— И что делают твои родственники, когда он так себя ведет?

— Дают ему еще конфету, — пожал плечами Поттер.

— Если ты вздумаешь так себя вести, то конфет точно не получишь, — пообещал Северус.

— Я никогда не вел себя как Дадли! — искренне возмутился мальчишка.

Снейп недоверчиво хмыкнул.

— Ну, если решишь попробовать, получишь ведро и тряпку и будешь драить полы в подземельях. Или червяков резать.

Поттер скривился и замолчал на несколько минут.

В аптеке мальчишка восхищенно ахал и расспрашивал про различные ингредиенты.

— Твоя мама была одной из лучших учениц в зельях, — сообщил Поттеру Северус. — Я ожидаю от тебя как минимум удовлетворительных оценок.

— Моя мама хорошо училась?

— Я только что тебе это сказал, нет?

— А чтобы хорошо знать зелья, мне хватит школьного учебника? Может, стоит еще какой-нибудь купить? А для чего все эти ножи? Я должен всеми видами пользоваться? А…

— Поттер! Замолчи хоть на пять минут, и я смогу тебе ответить! И если ты думаешь, что хочешь знать о зельях больше, то я куплю тебе дополнительный учебник. Правда, если узнаю, что ты его ни разу не раскрыл за лето, то с отработок не вылезешь.

— Что вы, профессор! Я обязательно прочитаю. Я хочу разбираться в зельях. Как мама.

Северус, конечно, этому хвастовству не поверил, поэтому во "Флориш и Блоттс в стопку обязательных учебников добавил "Историю Хогвартса", "Зелья для начинающих", "Как наслать проклятие и защититься, если проклятие наслали на вас", "Современную историю магии", "Развитие и упадок Темных искусств" и "Обычаи и традиции чистокровных волшебников".

— Что это? — удивленно спросил Поттер.

— Книги для дополнительного чтения, как и обещал. Когда я сказал твоим родственникам, что ты будешь заниматься все лето, то не шутил. Начнешь с "Истории Хогвартса" и "Зелий для начинающих". И не думай, что я не проверю!

Поттер посмотрел на него подозрительно влажными глазами, пообещал прочитать за лето хотя бы три книги и сообщил, что никто раньше не делал для него ничего подобного.

К концу дня Снейп пришел к выводу, что Поттер весьма странный ребенок. Который к тому же еще и умудрился выбрать волшебную палочку — сестру палочки Темного Лорда. Это настораживало, и Северус решил, что за мальчишкой нужен глаз да глаз.

Вернув Поттера домой и напомнив магглам, как им следует себя вести, Снейп аппарировал в Хогсмид. Возле ворот Хогвартса его ожидала полосатая кошка.

— Добрый вечер, Минерва, — усмехнулся Северус. — Ты решила лично встретить меня, чтобы убедиться, что Поттер в целости и сохранности. Давно ждешь? И веритасерум припасла, наверное.

— Не говори ерунду, Северус, — ответила Минерва. — Альбус захочет тебя увидеть, как только узнает, что ты вернулся.

— Наверняка захочет узнать, не использовал ли я Поттера для нового зелья.

Минерва вздохнула и посмотрела в сторону замка.

— Он был очень недоволен, что ты отправился к Дурслям, Северус. Сказал, что собирался послать Хагрида, если бы Гарри не ответил до конца месяца.

— Хагрида? Почему не тебя? Обычно ты объясняешь магглорожденным о Хогвартсе.

— Альбус вел себя очень странно, — Минерве было явно не по себе. — Мне кажется, мы нарушили какие-то его планы.

— У тебя паранойя, Минерва, — ответил Северус. — Поттеру десять лет. О каких планах может идти речь?

— Сам поймешь, когда будешь разговаривать с Альбусом.

— Что ж… Тогда не буду заставлять его ждать, — ответил Снейп и направился к замку.

— Северус, подожди! Расскажи мне о мальчике. Ты был прав насчет Петунии?

— Да, мальчишка ничего не знал ни о своих родителях, ни о волшебстве, — поморщился Северус. — А характер Петунии ничуть не улучшился за эти годы. Так что пришлось рассказывать Поттеру обо всем, а после этого еще таскаться по Диагон-аллее и покупать школьные принадлежности. Надеюсь, я удовлетворил твое любопытство?

— Твой характер тоже ничуть не улучшился, — ответила Минерва и трансформировалась.

Отвечать кошке не имело смысла, поэтому Северус отправился прямо к себе. "Если Альбус действительно хочет меня видеть, то узнает, что я вернулся".

Через двадцать минут он сидел в кабинете Дамблдора, и подозрения Минервы все меньше и меньше были похожи на паранойю.

— Я очень удивился, когда Минерва сказала, что ты отправился к Дурслям, — сказал Дамблдор, внимательно наблюдая за Северусом. — Если память мне не изменяет, еще неделю назад ты высказывался о Гарри довольно резко. Ты изменил свое мнение о нем?

— Вряд ли, — хмыкнул Северус. — Поттер невыносимый, болтливый и довольно упрямый мальчишка. Чуть не закатил истерику в Гринготтсе, когда у меня не оказалось ключа, и, чтобы избежать сцены, пришлось самому расплачиваться за его покупки. Нас ждут нелегкие семь лет, Альбус.

— Он знал о своих родителях и о магии?

— Нет, ничего не знал. Пришлось все ему рассказывать, а этот паршивец перебивал меня каждую минуту.

Дамблдор нахмурился.

— Надеюсь, ты не рассказал ему ничего лишнего, Северус. Гарри еще ребенок, и мне не хотелось бы, чтоб его детство было омрачено опасениями за свою жизнь.

— Я не вдавался в подробности, — осторожно ответил Снейп. — Хоть мальчишка и приставал ко мне с расспросами о Темном Лорде и смерти родителей.

— И что ты ему ответил? Надеюсь, ты не упоминал пророчество?

Северус пожал плечами.

— Что Темный Лорд решил, что речь идет о Поттере? Конечно, нет. За кого вы меня принимаете, Альбус? Я рассказал сказку о злом волшебнике, который решил убить всех детей, родившихся в конце июля, а этот наивный гриффиндорец, конечно же, мне поверил.

Альбус расслабился и даже улыбнулся.

"Почему Дамблдору так важно, чтобы Поттер не узнал о пророчестве? — подумал Северус. — И почему он так интересуется десятилетним мальчишкой? Надо будет не спускать глаз с этого ребенка".

— Ты думаешь, что Гарри попадет в Гриффиндор?

— Не в Слизерин же! — усмехнулся Северус. — Для Равенкло он слишком глуп, для Хаффлпаффа слишком ленив. Зато упрям и вспыльчив.

— И ты не заметил ничего… настораживающего в его характере?

— Настораживающего? Я не совсем понимаю, Альбус.

Дамблдор подошел к окну.

— Никто не знает, что произошло на самом деле в ту ночь, — ответил он, не смотря на Северуса. — Я всегда боялся, что темная магия могла сильно повлиять на ребенка. Если бы я мог сам воспитывать его… Но дом Петунии — единственное место, где мальчик в безопасности.

— Вы верите, что Темный Лорд вернется?

— Я уверен в этом, — вздохнул Дамблдор.

Северус задумался. Слова Альбуса подтвердили его собственные опасения насчет Поттера, но почему-то рассказывать директору об этом не хотелось. Будет лучше самому пока наблюдать за мальчишкой.

— Я не заметил в Поттере ничего подозрительного. Обычный невыносимый мальчишка. Он принесет нам много головной боли, но сомневаюсь, что стоит опасаться чего-то серьезного.

Альбус облегченно вздохнул, вернулся за стол и достал из ящика ключ от сейфа в Гринготтсе.

— Это ключ Гарри. Я собирался переслать его мальчику, когда он ответит на письмо, или передать с Хагридом. Можешь возместить то, что ты потратил сегодня, а потом пусть ключ будет у Гарри.

— Спасибо, Альбус. Спокойной ночи.

— Спокойной ночи, Северус.

* * *

Утром Снейп зашел к Макгонагалл. Видеть эту старую кошку не было никакого желания, но ее участие в спектакле для Дурслей было необходимо.

— Доброе утро, Минерва, — поздоровался Северус как можно вежливее. — Я не помешаю?

— Я знаю тебя уже двадцать лет, — поморщилась Минерва. — И ты не пришел бы сюда рано утром, чтобы выпить со мной чаю. Или извиниться за свое хамство.

Северус скривился, чувствуя себя снова одиннадцатилетним мальчишкой, нагрубившим на уроке трансфигурации.

— Я сказал магглам, у которых живет Поттер, что мы заподозрили плохое обращение с ребенком и теперь их семья будет находиться под наблюдением. Пообещал еженедельные инспекции.

Снейп замолчал, надеясь, что заместитель директора поймет намек.

— Отличная идея, Северус! Думаешь, теперь ситуация Гарри улучшится?

— Безусловно. Петуния помнит, как я рассказывал Лили об Азкабане, и перспектива туда попасть не кажется ей такой уж привлекательной. Так что пока будут еженедельные инспекции, магглы оставят Поттера в покое. Правда, они могут заподозрить ложь, если приходить к ним буду только я.

— Я с удовольствием навещу эту семейку, — усмехнулась Минерва. — И, наверное, прямо сегодня.

— Ну что ж, — Снейп направился к двери. — Хорошего дня.

— Подожди, Северус. Ты разговаривал вчера с Альбусом?

— Да, Минерва. Он просто интересовался мальчишкой. Никаких заговоров и конспираций.

Макгонагалл нахмурилась и, скорей всего, не поверила ни одному слову, но позволила Северусу ретироваться из комнаты.

— Профессор Снейп! — радостно воскликнул Поттер, когда Снейп поднялся в его комнату. — Доброе утро! А я как раз читаю учебник по зельям.

На столе действительно лежал открытый учебник, но Северус был уверен, что мальчишка просто рассматривает картинки.

— Что такое безоар, Поттер?

На секунду мальчишка нахмурился, но тут же улыбнулся и выпалил:

— Это камень, которым можно вылечиться от отравлений. И он находится в желудке козы. Только я не совсем понял, как он туда попадает, профессор. И это в желудке у любой козы или нужно сделать еще что-то, чтобы он там появился? В желудке, в смысле.

Хм-м… А мальчишка действительно что-то читал. Интересно, надолго ли его хватит.

— Безоар не лечит отравления, Поттер. Это камень, который является противоядием от большинства ядов. Пока тебе достаточно знать, что извлекают его из желудка козы. Без подробностей. Если же решишь, что кто-то хочет тебя отравить, то советую приобрести безоар в аптеке, а не надеяться, что коза появится в нужное время в нужном месте.

Поттер нахмурился и хотел что-то спросить, но Северус его опередил.

— В каком зелье используют высушенные листья крапивы и толченные змеиные зубы?

— Зелье против фурункулов, — неуверенно ответил мальчишка.

— Советую хорошо выучить это зелье. Его надо будет приготовить на первом же уроке, а ты будешь объяснять и показывать всему классу, как это сделать правильно.

— Почему я? — возмутился Поттер.

— Ты ведь хотел быть хорошим учеником, — усмехнулся Северус. — Вот и посмотрим, насколько твои желания будут соответствовать действительности.

Мальчишка вздохнул, но возразить не посмел.

— Ты еще что-то читал, кроме зелий?

— Да, сэр, — поспешил похвастаться Гарри. — Я начал читать "Историю Хогвартса" и учебник трансфигурации. Это так интересно! Сюда приходила профессор Макгонагалл, которая учит трансфигурации, и она сказала, что мой папа был ее самым лучшим учеником. И мама тоже хорошо училась.

— Да, Поттер, твоя мама была одной из лучших учениц в Хогвартсе. Ее любимые предметы были зелья и чары.

— Ух ты… Жаль, что я не могу колдовать летом. Может, все-таки можно попробовать?

— У тебя проблемы с памятью? О чем я предупреждал меньше недели назад?

— Что если я попробую колдовать на каникулах, то распрощаюсь с Хогвартсом, даже не попав туда. Сэр.

— Не забывай об этом, Поттер. Я очень рассержусь, если окажется, что я зря потратил на тебя столько времени. И сомневаюсь, что твои родственники обрадуются, что, после всего, ты так и не уедешь в Хогвартс.

Мальчишка испуганно взглянул на дверь и поежился.

— Я не буду колдовать, профессор, — тихо сказал он.

— Рад, что мы друг друга поняли. Собирайся, мы идем на Диагон-аллею. Через десять минут я хочу видеть тебя внизу. Не забудь бейсболку.

Поттер скатился с лестницы через пять минут.

— Я готов, профессор.

Критически осмотрев улыбающегося мальчишку, Северус удовлетворенно кивнул. Дурсли все-таки купили одежду, которая хотя бы нормально сидела на ребенке. Интересно, это визит Минервы так на них подействовал? Надо было все-таки расспросить ее подробно, а не выпроваживать за дверь через две минуты.

На этот раз Поттер все так же забрасывал его вопросами, но Снейп вынужден был признать, что

мальчишка начинает что-то понимать.

— Ключ от твоего сейфа хранился у Дамблдора, — объяснил Северус, когда они подошли к Гринготтсу. — На этот раз не должно быть проблем.

С гоблинами проблем действительно не было. Но Снейп с трудом поборол желание придушить визжащего от восторга паршивца, когда они на бешенной скорости спускались в подземелья банка.

— Это все мое? — потрясенно спросил Гарри, когда гоблин открыл сейф. — Как хорошо, что Дурсли не знали об этом золоте! А мы сможем снова зайти в тот большой книжный магазин?

Снейп нахмурился. Ему всегда казалось, что Поттеры были хорошо обеспечены. Сейчас, рассматривая содержимое сейфа, Северус впервые начал понимать, что, возможно, ошибался. Денег мальчишке должно хватить на учебу в Хогвартсе и на мелкие растраты. Надо будет спросить у Альбуса, был ли еще какой-то сейф, к которому Поттер получит доступ после совершеннолетия.

— Вот, профессор, — прервал его размышления голос Гарри, который протягивал горсть галеонов. — Я хочу вернуть то, что вы на меня потратили в прошлый раз.

Северус не успел возместить расходы на школьные принадлежности мальчишки и собирался это сделать сейчас, но… Было что-то неправильное в том, что этот идиот так доверчиво протягивает сумму, раз в пять превышающую то, что было потрачено.

— Простите, сэр, — виновато прошептал мальчишка, неправильно поняв его молчание. — Этого, наверное, недостаточно.

— Оставь, Поттер, тебе еще понадобятся эти деньги.

— Но…

— Делай то, что я говорю! — сорвался Северус, чтобы поскорее прекратить этот разговор.

Он и сам не понимал, зачем это сделал. Не такая уж большая у него зарплата. Поттер ему не сын, и не племянник, и не крестник. Так какого черта?!

От взгляда мальчишки Северусу стало совсем не по себе. Пора было выбираться из этих подземелий.

— Возьми немного монет каждого вида. Нам пора.

После Гринготтса Поттер молча шел рядом со Снейпом, не спрашивая про магазины или прочитанное в книгах. Через несколько минут это молчание начало раздражать Северуса, поэтому он решил объяснить мальчишке, как пользоваться деньгами. Убедившись, что Поттер сможет отличить галеон от сикля, Северус решил заняться тем, ради чего он затеял весь этот поход.

— Ты можешь пойти в "Флориш и Блоттс" и выбрать себе книги, но не больше чем на пять галеонов. И только в отделе дополнительных материалов для учеников Хогвартса или в детском отделе. Тебе было бы полезно ознакомиться со сказками и легендами магов. И не думай, что я не проверю, что ты купил, Поттер! Если закончишь раньше, чем я освобожусь, жди меня возле выхода. От магазина не отходи ни на шаг.

— Хорошо, сэр, — кивнул мальчишка. — Профессор Снейп, но вы ведь быстро вернетесь?

Ну что за странный ребенок!

— Да, Поттер, я быстро вернусь. Не вздумай называть свое имя в магазине.

В "Флориш и Блоттс" работал знакомый Северуса, который, к тому же, был у него в долгу. Убедившись, что он не спустит с мальчишки глаз, Снейп направился в "Заманчивый зверинец".

Последние дни он много думал о Поттере и о словах Дамблдора. Северус мог понять опасения Альбуса: палочка — сестра палочки Темного Лорда, детство с ненавидящими магию магглами, воздействие темной магии в раннем детстве… В Поттере было что-то… темное, пугающе знакомое, и почему-то хотелось взглянуть на метку и убедиться, что он не вернулся, но Снейп не хотел верить, что ребенок Лили может вырасти монстром. Поттер ведь еще совсем мальчишка… Еще все можно изменить. Именно поэтому Северус сейчас направлялся за котенком. Пусть мальчишка возьмет ответственность за живое существо. Привязанность может положительно повлиять на этого ребенка.

Проходя мимо "Совиной империи Элопа", Снейп остановился. Он с самого начала исключил сову — мальчишке некому было отправлять письма. Не магглам же, в самом деле! Но полярная сова в витрине, пристально разглядывающая его, привлекла внимание Северуса. Что-то было в этой птице…

Через двадцать минут он вернулся в "Флориш и Блоттс" с клеткой в руках. Поттер как раз расплачивался за книги и не заметил подошедшего к нему Северуса.

— Ты уже закончил? — спросил Снейп, заранее наслаждаясь реакцией.

От неожиданности мальчишка уронил все, что держал в руках.

— Ой! Вы меня испугали, профессор.

Снейп только усмехнулся в ответ и помог маленькому идиоту собрать книги. Поттер с любопытством посмотрел на сову, но ничего не спросил, даже когда они вышли из магазина.

— Это тебе, — сказал Северус, протягивая клетку мальчишке. — С днем рождения.

Поттер выглядел забавно — он хотел что-то сказать, открывал рот, снова закрывал, смотрел то на сову, то на Северуса, а потом снял очки и начал тереть глаза.

— Пыль попала, — объяснил он, не глядя на Северуса.

— Поттер, у тебя когда-нибудь были животные? Может, у тебя аллергия?

— Нет! — мальчишка выглядел так, словно вырвет сейчас клетку из рук. — Простите, профессор. Я… спасибо… она замечательная… Или это он?

— Она, — усмехнулся Северус.

— Спасибо, сэр, — Поттер смотрел на него как-то странно. — Это… действительно мне?

— Да, идиот, тебе. Но если я узнаю, что ты с ней плохо обра…

— Что вы, профессор! — возмущенно перебил его Гарри. — Я всегда хотел иметь кошку, или собаку, кого-нибудь… а она такая красивая… Можно, я сбегаю в магазин и узнаю, есть ли у них книги про сов?

— Нет. Я взял в магазине брошюру, где объясняется, как ухаживать за совами дома.

— Спасибо, — прошептал Поттер. — Это самый лучший подарок в моей жизни.

Мальчишка хотел сказать что-то еще, но промолчал. Только улыбнулся, с восхищением рассматривая сову.

— Нам пора, Поттер. Дома на нее налюбуешься.

— А вдруг Дурсли не разрешат ее оставить?

— Не беспокойся, — усмехнулся Северус, представляя лицо Петунии, когда она увидит птицу. — Я их уговорю.

Наглый мальчишка засмеялся, но больше не задавал глупых вопросов.

* * *

— Ты ничего не забыл? — Северус критически осмотрел комнату Поттера.

— Нет, сэр, — мальчишка с гордостью продемонстрировал упакованный сундук. Клетка с Хедвиг стояла на столе.

— Ты помнишь, как попасть на платформу?

— Да, надо пройти сквозь стену между девятой и десятой платформами. И нельзя, чтобы магглы меня заметили.

Северус удовлетворенно кивнул. Он несколько раз навещал Поттера за последний месяц и в прошлый раз объяснил, как попасть на Хогвартс-экспресс, но необходимо было убедиться, что мальчишка ничего не перепутает.

— Профессор Макгонагалл тоже объяснила, как попасть на платформу. А Дурсли точно меня отвезут?

— Не беспокойся, я им напомню, — усмехнулся Северус.

Магглы, наверное, готовы были отвезти мальчишку в другой конец Англии, лишь бы не видеть волшебников хотя бы месяц, не то что целый учебный год. Минерва явно с ними не церемонилась, да и "инспекции" проходили чаще, чем раз в неделю. Альбус был очень недоволен, когда узнал, что происходит, но декан Гриффиндора очень быстро объяснила директору, почему он не прав. Северус решил, что с таким воспоминанием можно патронуса вызывать.

После этого Дамблдор тоже навестил Дурслей, но сначала попросил Северуса забрать мальчика куда-нибудь на это время.

— Я понимаю, почему ты решил, что необходимо напугать магглов, Северус, — сказал он. — Но стоило это сделать так, чтобы Гарри ни о чем не узнал. Я не хочу, чтобы слава испортила его.

— Альбус, мальчишка наглый, упрямый, болтливый и вспыльчивый, но во всем, что касается высокомерия, он очень отличается от своего отца.

— Тем ни менее я не хочу, чтобы Гарри знал, что директор Хогвартса приходит в гости к его родственникам. Будет лучше, если ты пойдешь с ним куда-нибудь на несколько часов.

Северус хотел возразить, что он не бесплатная нянька, но, представив лица Дурслей, когда они увидят Дамблдора, передумал.

Узнав, что мальчишка почти нигде не был в свои одиннадцать лет, он отправился с ним в маггловский Лондон. Поттер вел себя почти идеально, восхищенно ахал и ужасно смутился, когда маггловский фотограф предложил сфотографировать его возле Букингемского дворца. Снейп уже открыл рот, чтобы послать маггла подальше, но вспомнил стены в доме Дурслей, обвешанные снимками Дадли, и кивнул. На обратном пути мальчишка время от времени доставал фотографию, для которой Северус наколдовал рамку.

— Меня раньше только один раз фотографировали, — тихо сказал он. — В первом классе вместе со всеми.

— Профессор? — прервал воспоминания Северуса голос Гарри. — Я ведь смогу научиться колдовать?

— Конечно, сможешь, Поттер. Что за идиотские вопросы? Тебе придется хорошо учиться, выполнять домашние задания и внимательно слушать на уроках, но рано или поздно колдовать ты научишься.

— Если я попаду на ваш факультет, то смогу разговаривать с вами после уроков тоже? Я читал в "Истории Хогвартса", что можно обращаться к декану своего факультета, если нужна помощь.

Северус вздохнул. Он уже пару недель откладывал этот разговор...

— Твои родители были в Гриффиндоре. Уверен, что они хотели бы видеть тебя там.

— А разве я могу выбирать? Я читал…

— Поттер, я тоже читал "Историю Хогвартса", поэтому нет необходимости пересказывать мне эту книгу. И также не советую пересказывать ее другим ученикам, если не хочешь прослыть всезнайкой и занудой. Ты не можешь выбирать факультет, но можешь немного повлиять на распределение.

— Но я хочу попасть на ваш факультет, профессор!

— Чтобы все считали тебя новым Темным Лордом? Он тоже учился в Слизерине, а весь магический мир верит, что ты его убил. Что подумают другие волшебники, если ты попадешь на факультет, который уже многие века связывают с темной магией?

— Вы говорили, что учились в Слизерине, — упрямо возразил Гарри.

Северус чуть было не показал мальчишке метку, но вовремя остановил себя. Без этой информации Поттер мог пока обойтись.

— Как только ты окажешься в Хогвартсе, Поттер, люди будут наблюдать за каждым твоим шагом и обсуждать все, что делаешь. Если попадешь в Слизерин, то на следующий день все газеты напишут, что ты на самом деле замаскированный Темный Лорд. Будет лучше, если ты попадешь в Гриффиндор или Хаффлпафф.

— А если у меня не получится повлиять на распределение?

— Поттер, ты действительно хочешь спать в комнате, где спал человек, который убил твоих родителей? Ты хочешь учиться вместе с детьми, чьи родители, возможно, убивали магглов? Ты сможешь назвать магглорожденных грязнокровками? А если кто-то из слизеринцев захочет отомстить за смерть Темного Лорда? Ты хочешь провести семь лет в Хогвартсе в постоянных стычках со своими одноклассниками? Твоя мама хотела бы видеть тебя счастливым ребенком, занятым учебой и играми с друзьями в Гриффиндоре.

Несколько минут Поттер молчал, внимательно рассматривая пол.

— А я смогу с вами разговаривать, если буду в Гриффиндоре? — наконец тихо спросил он.

— Ты не сможешь прийти ко мне в кабинет или остаться в классе после урока, но я могу назначить тебе отработку. Будешь драить котлы и разговаривать со мной, сколько захочешь. Так и время быстро пролетит.

— Я буду хорошо мыть котлы, — пообещал Гарри и слабо улыбнулся.

Что ж... Осталось самое неприятное.

— Должен тебя предупредить, Поттер. Мои слизеринцы и их родители ожидают от меня определенного отношения к ученикам других факультетов.

— Какого отношения?

— Неужели непонятно? Я буду снимать с вас баллы, говорить неприятные вещи и даже незаслуженно назначать отработки.

Гарри нахмурился.

— Но зачем? И разве учителям в магическом мире так можно?

— Как будто в маггловском нельзя, — хмыкнул Северус, вспоминая свою школу. — Тебе сейчас не нужно знать причину.

— Вы будете снимать баллы с моего факультета, а я не могу знать, почему?

— Не можешь. Ты, возможно, и самостоятельный ребенок, но все равно ребенок. Сейчас я и так рассказал тебе больше, чем следовало.

— Но…

— Никаких "но", Поттер. Я буду снимать баллы, назначать отработки и говорить гадости. И лично к тебе буду относиться хуже, чем к остальным. Потому что так надо. Просто прими это как часть твоей новой жизни.

Мальчишка выглядел так, словно вот-вот разревется.

— Поттер, ну сам подумай. Когда я буду назначать тебе отработки, ты сможешь поговорить со мной наедине. Отнесись к этому, как к игре.

— Мне не нравятся такие игры, — тихо ответил Гарри. — И как я узнаю –действительно вы сердитесь на меня или просто притворяетесь?

— Если ты дашь мне повод "действительно сердиться", то поймешь, поверь мне.

— Мне все равно это не нравится.

Глупый упрямый мальчишка!

— А раньше ты всегда делал только то, что тебе нравилось? Магия не превратит твою жизнь в сказку, Поттер. Магический мир так же реален, как и маггловский. В нем тоже есть нехорошие люди, неприятные обязанности и несправедливость. Чем раньше ты это поймешь, тем меньше разочаруешься. К тому же, если попадешь в Гриффиндор, сможешь обращаться к Макгонагалл.

— Профессор Макгонагалл не такая, как вы, сэр. К тому же я ее немного побаиваюсь.

Это уже что-то новенькое! С каких пор дети боятся Минерву больше, чем его? Нет, все-таки Поттер очень странный мальчишка.

— Не говори ерунды.

Мальчишка лишь пожал плечами.

— Поттер, такое впечатление, что ты завтра не в Хогвартс отправляешься, а едешь отбывать наказание. Я видел, что ты купил книгу о квиддиче. Ты успел ее прочитать?

Через десять минут мальчишка расспрашивал его о глупой игре, и Северус облегченно вздохнул. Оставалось надеяться, что первый же урок зелий не превратится для этого безмозглого ребенка в трагедию.

Снейп с раздражением взглянул на сидящего рядом с ним Квирелла. Профессор ЗОТС и раньше не отличался большим умом, а лето в Албании, казалось, совсем плохо повлияло на его интеллектуальные способности.

"Если этот идиот еще раз спросит меня про Пушка, — подумал Северус, — я своими руками скормлю его этой твари. Почему его так интересует защита камня? И о чем думал Альбус, когда решил, что школа — самое подходящее место для хранения такого опасного артефакта! Да еще и после попытки ограбления".

Минерва несколько раз пыталась убедить директора, что Философский камень не стоит хранить в Хогвартсе, но Альбус уверял, что опасности нет. Возможно, Северус поверил бы ему, если бы не осторожные вопросы о состоянии метки. Страхи Минервы, что у Дамблдора какие-то свои планы, связанные с Поттером, все менее казались пустыми.

Северус в очередной раз взглянул на часы. Минерва уже должна была привести первокурсников. Может что-то случилось? Нет, если бы что-то произошло в поезде или на платформе, то об этом уже говорили бы старшие ученики. А вдруг что-то произошло, пока магглы ехали на… Прекрати! С ним все в порядке. И нечего беспокоиться из-за глупого мальчишки. Это даже не беспокойство… Скорее, какая-то ответственность. Ведь он рассказал Поттеру о магии. Но ему плевать на мальчишку, тем более теперь, когда Поттер в Хогвартсе и никакие магглы не могут помешать ему изучать магию. Да и защитников тут полно. К тому же, все это было больше для того, чтобы насолить Петунии, а не ради самого мальчишки.

Двери распахнулись, и Минерва ввела в Большой зал новых учеников. Дети с восхищением оглядывались по сторонам и громко перешептывались. Поттера Северус заметил сразу. Он стоял рядом с девочкой с густыми каштановыми волосами, которая что-то объясняла круглолицему мальчику. Словно почувствовав на себе взгляд Снейпа, Гарри посмотрел на учителей и улыбнулся. Но не успел Северус мысленно выругать его, как мальчишка скривился, словно от боли, и начал тереть шрам.

"Что с ним? Черт! Альбус тоже это заметил и обеспокоен, хоть и пытается скрыть. Что может означать боль в шраме? Мальчишка смотрел на меня, когда это случилось. Метка? Но он общался со мной несколько раз за этот месяц и ни разу не жаловался на боль. Я бы заметил".

Северус огляделся по сторонам, пытаясь понять причину. Никого подозрительного. Кроме Квирелла… с его внезапным заиканием и вопросами о камне…

Началась сортировка, и Северус постарался сосредоточиться на лицах и фамилиях учеников. Его всегда забавляла реакция первокурсников, когда они понимали, что учитель зелий знает фамилию каждого из них. Девочка, которая стояла рядом с Поттером, Гермиона Грейнджер, попала в Гриффиндор. Вскоре к ней присоединился Невилл Лонгботтом — тот самый круглолицый мальчик. Ну конечно же! Сын Элис и Фрэнка… Второй ребенок, рожденный на исходе седьмого месяца. Что-то он совсем неуклюжий и запуганный. Драко Малфой в Слизерине. Ничего удивительного. Нотт и Паркинсон там же.

— Поттер, Гарри!

Гарри взглянул в сторону Снейпа и направился к стулу. Северус заметил, как напрягся Дамблдор, и сжал в руке палочку.

"Интересно, кто-то пытался наслать Империо на эту тряпку? Ты должен уговорить ее отправить тебя в Гриффиндор, Поттер. Все твои приятели там".

Секунды превратились в минуты, и ученики уже начали перешептываться.

"Не вздумай отправить его в Слизерин! — мысленно прошипел Северус. — Инсендио еще никто не отменял!"

Словно услышав его угрозы, Шляпа устало выдохнула:

— Гриффиндор!

Гарри обеспокоенно взглянул на Северуса, слез со стула и направился в сторону гриффиндорского стола. Снейп облегченно вздохнул и чуть было не зааплодировал вместе со всеми, но вовремя спохватился.

Катастрофу, кажется, удалось предотвратить.

Северус взял себя в руки и продолжил запоминать новых учеников.

* * *

— Сегодня у тебя будет интересный урок, — сказала Минерва за завтраком в пятницу. — Гриффиндор и Слизерин, первый курс.

— Не порть мне аппетит с утра пораньше, — поморщился Северус.

— Гарри очень талантливый ребенок.

— Ты повторяешь это каждый день, Минерва.

— Не понимаю тебя, Северус. Ты регулярно общался с ребенком летом, а сейчас тебе даже не интересно, как у него дела.

— Я помог мальчишке разобраться в мире, о котором он должен был узнать еще лет пять назад, запугал магглов, с которыми у меня были свои счеты, и вернул долг Джеймсу Поттеру. Теперь Гарри Поттер — твоя забота.

Минерва неодобрительно покачала головой, а Северус еле сдержал усмешку. Старая любопытная кошка. Конечно, ему было интересно, как там Поттер, но не признаваться же в этом за завтраком в Большом зале, да еще и в присутствии Квирелла, который не сводит с мальчишки глаз.

Взглянув на часы, Северус направился в подземелья. До первого урока оставалось совсем мало времени.

Поттер пришел в класс первым и уселся на первой парте. Вскоре к нему присоединились Грейнджер, Лонгботтом и Уизли, который пытался уговорить пересесть подальше.

— С последней парты плохо видно, Рон, а я хочу хорошо знать зелья. Это был любимый предмет моей мамы, — ответил Гарри, доставая котел.

Вскоре класс наполнился детьми, и Северус, отменив скрывающие чары, громко хлопнул дверью. Какая-то девочка испуганно взвизгнула.

— Тихо! — рявкнул Снейп, доставая список учеников. — Когда я назову ваше имя, поднимите руку.

Когда подошла очередь Гарри, Северус сделал небольшую паузу.

"Надеюсь, ты помнишь наш разговор, Поттер".

— Гарри Поттер — наша новая знаменитость, — усмехнулся он. — На моих уроках слава тебе не поможет.

Слизеринцы захихикали, Гарри вспыхнул и опустил голову.

Оставив Поттера в покое, Северус вернулся к списку, а потом произнес специально подготовленную для первокурсников речь. Гарри записывал каждое слово.

— Поттер! Что нельзя добавлять в зелье против фурункулов?

— Иглы дикобраза, сэр, — уверенно ответил Гарри.

— В каком зелье используют коренья маргаритки?

— В уменьшающем зелье, сэр.

Северус с трудом скрыл свое удивление.

— Вижу, ты соизволил открыть учебники на каникулах, Поттер. Значит, сможешь рассказать нам, как приготовить зелье против фурункулов. Рецепт на доске.

Гарри нахмурился, переглянулся с Грейнджер и начал рассказывать об ингредиентах зелья и этапах приготовления. Мальчишка нервничал и говорил медленно, то и дело запинаясь.

— Хватит, Поттер! — прервал его Северус через пару минут.

— Но я правда знаю это зелье, сэр. Я постараюсь отвечать быстрее, — возразил Поттер, решив, что Снейп остановил его из-за медленных ответов.

— Поттер, хочешь меня заменить? Мы можем пойти к директору и объявить, что со следующей недели в Хогвартсе новый преподаватель зелий.

В классе раздались смешки.

— Сэр, я просто…

— Молчать, Поттер! Кем ты себя возомнил? Думаешь, сможешь делать все, что захочешь? Не на моих уроках.

Гарри опустил голову.

— А вы чего ждете? Рецепт у вас перед глазами. Начинайте работать!

Северус был в другом конце класса, когда услышал испуганный возглас Гарри:

— Невилл, нет! Не добавляй это!

Обернувшись, он увидел, как Гарри оттаскивает Лонгботтома от котла.

— Что тут произошло? — спросил Северус, взмахом палочки убирая расплавленный котел и остатки испорченного зелья.

— Я-я-я с-случайно добавил иглы дикобраза, — пробормотал Невилл.

— Пять баллов с Гриффиндора, Лонгботтом. А ты, Поттер, куда смотрел? Хотел казаться лучше на его фоне?

— Нет, сэр, я…

— Ты должен был остановить Лонгботтома до того, как он испортил зелье и котел. Если бы твой приятель сидел чуть дальше, то сейчас бы он лежал в больничном крыле. Из-за тебя. Отработка, Поттер. Сегодня после ужина.

Гриффиндорцы возмущенно зашептались, а Лонгботтом начал шепотом извиняться. Гарри лишь пожал плечами, но Снейп заметил, что мальчишка с трудом сдерживает слезы.

— Останься, Поттер! — сказал Северус, когда закончился урок. — А вы идите в следующий класс, если не хотите, чтобы я снял двадцать баллов с каждого.

Грейнджер, Уизли и Лонгботтом с беспокойством взглянули на Гарри, но ослушаться не посмели. Когда дверь за ними закрылась, Северус наложил на класс защитные заклинания.

— Ты забыл, о чем мы с тобой говорили?

— Сэр?

— Я предупреждал, что буду говорить тебе неприятные вещи. Разве ты сделал сегодня что-то, что заслужило бы отработку?

— Невилл мог пораниться из-за меня, — прошептал Гарри.

— Конечно, если ты видел, что он плохо разбирается в зельях, то должен был повторить, какие из ингредиентов нельзя добавлять, но в этом классе каждый отвечает за свою работу. Так что Лонгботтом мог пораниться не из-за тебя, а из-за себя! Он должен был внимательно слушать, когда я спрашивал, что нельзя добавлять в это зелье. А вот ты мог пострадать, когда оттаскивал его от котла. Это было храбро, но глупо. Не спорь, а то опоздаешь на следующий урок. Не забудь об отработке вечером.

— Не забуду, профессор, — улыбнулся Гарри.

— Поттер, — окликнул мальчишку Северус, когда тот уже был возле двери. — Ты отлично подготовился к уроку. Молодец.

* * *

На отработку Поттер явился на пятнадцать минут раньше.

— Добрый вечер, профессор! Я не опоздал?

— Нет, Поттер, не опоздал. Котлы тебя ждут в раковине.

— Котлы? — разочаровано протянул мальчишка. — Я думал, что смогу с вами поговорить…

— А разве нельзя разговаривать и одновременно мыть котлы?

Поттер вздохнул и направился к раковине.

— Перчатки надень, — велел Северус, садясь рядом с мальчишкой. — Ну, Поттер, ты уже не боишься, что не научишься колдовать?

— Нет, — улыбнулся Гарри. — Но уроки по трансфигурации очень сложные, а по истории магии скучные. Если бы не Гермиона, то я бы на них спал. Чары и гербология мне нравятся. Невилл разбирается в гербологии лучше всех. Астрономия мне понравилась, но очень хотелось спать.

— А ЗОТС?

Поттер пожал плечами.

— Профессор Квирелл мало чему учит, так что мы сами читаем.

Гарри замолчал и нерешительно взглянул на Северуса.

— Профессор… я хотел спросить… Мой шрам может реагировать на уроки ЗОТС? Если шрам…

— Что значит "реагировать"? Ты о чем, Поттер?

— Это ерунда, — отмахнулся Гарри. — У меня просто болел шрам на уроках профессора Квирелла и еще в Большом зале.

— А раньше он тоже болел?

— Кажется, нет, — неуверенно ответил Поттер. — Точнее, я не помню.

— Поттер, послушай меня внимательно. Держись подальше от Квирелла. Не давай ему повода назначить тебе отработку и не оставайся с ним наедине. И сообщай мне, если что-то покажется тебе подозрительным в его отношении к тебе. Ты понял?

— Да, сэр.

Северус кивнул, стараясь не показывать Гарри своего беспокойства.

— Как в Гриффиндоре?

— Здорово! — улыбнулся мальчишка и начал восторженно рассказывать о своем факультете.

Через час Поттер закончил с котлами. За это время Северус узнал намного больше, чем ему хотелось, о Грейнджер, Лонгботтоме и Уизли, о том, как проводят свободное время гриффиндорцы, и о том, что Шляпа хотела отправить мальчишку в Слизерин или Равенкло.

— Гермиону Шляпа тоже хотела отправить в Равенкло, но она хотела в Гриффиндор, потому что думала, что туда попаду я. А я сказал Шляпе, что хочу быть вместе с Гермионой и Невиллом. Мы познакомились в поезде и…

— Ты рассказывал об этом десять минут назад, Поттер. Я не страдаю склерозом и запомнил, что вас с Грейнджер связывает настоящая большая любовь… к "Истории Хогвартса".

Гарри улыбнулся.

— Достаточно на сегодня, Поттер. Завтра продолжишь.

— Хорошо, сэр. Спокойной ночи.

— Спокойной ночи, Поттер.

— О чем ты только думал, Поттер? — рявкнул Снейп, как только мальчишка пришел на отработку.

Узнав от Хуч, что произошло на уроке, Северус еле сдержался, чтобы не отыскать Поттера в ту же секунду. Но за ужином он первым делом подошел к улыбающемуся мальчишке.

Во время ужина, Северус внимательно наблюдал за гриффиндорским столом. Похоже, аппетит мальчишке он испортил. И поделом ему!

— Сэр! Что я сделал?

— Что ты сделал? Ты забыл, что произошло на уроке полетов? Разве мадам Хуч не запретила вам трогать метлы, пока ее не будет?

— Но Малфой украл напоминалку Невилла!

Северус еле сдержался, чтобы не схватить этого паршивца и не встряхнуть хорошенько.

— Что случилось с твоими мозгами?! Они испарились при виде метлы?! Ты чуть не сломал себе шею из-за дурацкой напоминалки!

— Но со мной ведь все в порядке, сэр. Профессор Макгонагалл сказала, что я летаю так же хорошо, как папа, и что я смогу быть ловцом…

— Вон, Поттер! — рявкнул Северус. — Убирайся отсюда.

И как он мог подумать, что этот безмозглый идиот похож на Лили?! Да он же вылитый Джеймс! Наглый, самоуверенный…

— Сэр, — прошептал Гарри. — Что я сделал не так?

— Я, кажется, сказал, чтобы ты убирался!

Северус отвернулся и услышал, как мальчишка медленно идет к двери.

— Сэр, простите меня. Я скажу профессору Макгонагалл, что не буду играть в квиддич, и не пойду больше на уроки полетов. Скажите, что мне сделать, профессор, я…

— Заткнись, Поттер, — устало ответил Северус. — Я не запрещаю тебе играть в квиддич, идиот. Я запрещаю тебе делать глупости.

"И рисковать своей жизнью!" — мысленно добавил Северус.

— Возьми пергамент и чернила и пиши двести раз: "Я больше не буду нарушать правила и рисковать своей жизнью".

— Да, сэр, — ответил мальчишка, облегченно вздохнув.

* * *

Как только матч закончился, Снейп направился к себе в кабинет, не обращая внимания на попытку Дамблдора поговорить с ним. Не сейчас. Сначала надо выпить чего-нибудь покрепче. Или принять успокоительное зелье. Директору совсем незачем видеть, как у него дрожат руки.

Зайдя в кабинет, Северус прислонился к двери и закрыл глаза. Надо взять себя в руки. С Гарри все в порядке. Он сейчас в безопасности обсуждает с друзьями-гриффиндорцами, как злобный учитель зелий пытался его убить. А Грейнджер хороша… Северус усмехнулся, вспоминая, как девчонка подожгла его мантию. Если бы метлу заколдовал он, то это, безусловно, сработало бы. Но это и так сработало. Квирелл, видимо, отвлекся и прекратил проклятие. Всего лишь несколько секунд, и Гарри справился с этой чертовой метлой. И даже поймал снитч. Прирожденный ловец. Северус вспомнил, как мальчишка взглянул на него и продемонстрировал золотистый мячик. Только это было до того, как друзья расскажут, что же "на самом деле произошло во время матча".

Что ж… Больше не придется тратить свое время на упрямого ребенка. Это все и так слишком далеко зашло. А присматривать за ним можно и на расстоянии. И не надо больше придумывать повод для очередной отработки, поить мальчишку чаем и рассказывать о Лили.

Его размышления прервал нетерпеливый стук в дверь. Не хотелось видеть ни Минерву, ни Альбуса. Может, не обращать внимания?

— Профессор? — раздался из-за двери голос Гарри.

— Что тебе надо, Поттер? — прошипел Северус, открывая дверь и пропуская мальчишку в кабинет.

— Спасибо, профессор, — ответил Гарри, не обращая внимания на неприветливый прием. — Мои друзья думают, что это вы заколдовали мою метлу во время матча, но я знаю, что вы наоборот пытались снять заклинание.

Северус с удивлением взглянул на Поттера.

— С каких пор ты не согласен со своими друзьями? Еще два дня назад ты готов был лишиться пятидесяти баллов, пытаясь доказать мне, что Лонгботтом знает зелья и просто меня боится. А если они правы и я сейчас продолжу то, что не получилось во время матча? Или ты предупредил их, что направляешься ко мне?

Гарри нахмурился.

— Мои друзья не знают вас, сэр.

— А ты знаешь?!

— Нет. Но я вам доверяю, профессор. Вы… я не знаю, почему вы делаете вид, что ненавидите меня, но вы сказали, что так надо. Мне это не нравится, но это всего лишь какая-то игра! Если бы вы хотели убить меня, то сделали бы это еще летом или на любой отработке. Я столько раз оставался с вами наедине за последние три месяца, а убить меня вы решили во время игры в квиддич? Вы все время говорите, что я идиот, но не настолько же!

"Кажется, я начинаю понимать тех, кто жалуется, что дети слишком быстро растут".

— Ты прав, Поттер, — вздохнул Северус. — Я пытался снять заклинание.

— Это был Квирелл, да?

— Я почти уверен в этом. Когда Грейнджер подожгла мою мантию, она отвлекла того, кто заколдовал метлу. Одних моих подозрений мало… Так что держись подальше от него. И будь осторожен!

Гарри кивнул и поежился.

— Это было страшно. Ну, когда я не мог справиться с метлой. Я — трус?

— Нет, Поттер. Ты был бы совсем идиотом, если бы не испугался.

— А вам бывает страшно, профессор?

Северус вспомнил маленькую фигурку в красной мантии, пытающуюся удержаться на взбесившейся метле.

— Да, Поттер, мне иногда тоже бывает очень страшно.

— Вы не сердитесь, что я поймал снитч?

— Ты точно не ушибся во время матча?

Гарри улыбнулся.

— Ну мы же выиграли у слизеринцев…

— Прекращай болтать ерунду. Или садись пить чай, или отправляйся праздновать с друзьями заслуженную победу.

— А я хочу выпить с вами чаю, а потом пойти праздновать победу.

Северус усмехнулся и достал из шкафчика чашки.

Следующие недели были относительно спокойные. После неудачной попытки украсть камень во время Хэллоуина и злополучного матча Квирелл старался не вызывать подозрений. Гарри продолжал приходить на отработки раза три в неделю и обязательно в субботу или воскресенье. В школе уже все знали, что Гарри Поттер один из лучших учеников в зельях и Снейп не может ему этого простить. Северуса это даже забавляло, но он все чаще замечал, что Гарри переживает из-за этой двойной игры.

— Ты чем-то расстроен, — заметил Северус, когда мальчишка пришел на отработку в последний день перед рождественскими каникулами.

— Гермиона и Невилл уезжают домой, а с Роном мы опять поссорились, — ответил Гарри.

— Я даже не буду спрашивать, из-за чего, — покачал головой Северус. Он мог понять, почему Гарри подружился с Грейнджер и Лонгботтом, но что связывало эту троицу с Уизли, было выше его понимания. — И не могу сказать, что удивлен.

— Рон очень хороший друг, профессор, просто он иногда завидует. Мне и Гермионе.

Гарри замолчал, а потом очень тихо добавил:

— Но я ничуть не лучше, потому что тоже завидую. Рону. И немного Гермионе, но не потому, что она умная.

Северус вздохнул. Он мог не спрашивать, чему именно завидует Поттер.

— Гарри, если ты хочешь, то можешь прийти сюда в рождественское утро.

На самом деле он хотел забрать мальчика к себе домой хоть на пару дней каникул, тем более что никто из слизеринцев на этот раз не оставался в школе, но Альбус был категорически против.

— Северус, Гарри должен считать своим домом Тисовую улицу, — сказал Дамблдор. — Но мальчик может провести с тобой рождественское утро. Я скажу Минерве, что поручил тебе работу над сложным зельем, а Гарри будет помогать. Ей, конечно, это не понравится, но, думаю, ты переживешь.

— Правда? Вы серьезно, профессор? Конечно, я хочу прийти! А во сколько?

Черт… Как мало нужно этому ребенку для счастья.

— Приходи, когда проснешься. Я встаю рано. Никто из моих слизеринцев не остается в Хогвартсе, так что можешь приходить и до Рождества, если тебе что-то понадобится. А сейчас покажи свое домашнее задание по истории магии. Что-то мне не нравятся твои последние оценки.

Мальчишка скривился, но спорить не стал.

* * *

— Ух ты! — восхищенно выдохнул Гарри, когда Северус открыл ему дверь в семь часов в рождественское утро. — Как тут здорово!

— Ты тут уже был, Поттер. Две недели назад, если память мне не изменяет.

— Я про елку, профессор, — улыбнулся мальчишка. — Она замечательная! Ой! С Рождеством, сэр!

— И тебя с Рождеством, Гарри, — улыбнулся Северус. — А ты вообще не ложился спать?

— Я рано проснулся, но подумал, что вам не понравится, если я приду в пять утра.

"Да, ты прав. Я был бы не очень доволен. Особенно после того, как я потратил весь вечер на эту чертову елку, Поттер. Если бы она тебе не понравилась, то придушил бы".

— Правильное решение, Поттер. Ну и чего ты тут стоишь? Иди открывай подарки.

— Подарки? — Гарри недоверчиво смотрел то на Северуса, то на подарки в яркой оберточной бумаге под елкой. — Мне?

Вместо ответа Северус взял мальчишку за руку и подвел к елке, поборов желание съязвить.

— Подарки от Грейнджер, Лонгботтома и Уизли тоже здесь. Я попросил эльфов, чтобы все твои подарки принесли сюда. А это от меня, — он протянул два свертка в серебристой бумаге.

Гарри осторожно развернул подарок, стараясь не порвать оберточную бумагу.

— Это… это же… — он бережно коснулся рукой фотоальбома.

— Я сделал копии тех фотографий твоей мамы, что были у меня, и еще нескольких фотографий, которые я нашел в газетах и книгах.

— Спасибо, — выдохнул Гарри, и на секунду Северус испугался, что мальчишка разрыдается или кинется ему на шею. В прошлом Поттер уже порывался его обнять, но, к счастью, не решился.

Тем временем Гарри открыл второй подарок.

— Спасибо! Как вы узнали, что я хочу эту книгу по ЗОТС?

— Ты же не думаешь, что я раскрою своих информаторов?

— И теплые перчатки! Мои как раз порвались… Спасибо, сэр! А я вам тоже подготовил подарок, — Гарри достал из кармана миниатюрный сверток и неуверенно протянул его Северусу. — Только его надо увеличить, а я еще не знаю этого заклинания.

— А кто же тебе его уменьшил?

— Я Перси попросил.

Северус увеличил сверток и развернул подарок.

— Я сам это трансфигурировал, — быстро проговорил Гарри. — И на ней чары, чтобы она сама наполнялась и меняла цвет чернил. Я знаю, что это не очень интересный подарок…

— Это замечательный подарок, Гарри, — прервал мальчика Северус, любуясь черной с серебристыми змейками чернильницей. — Спасибо большое.

Мальчик выглядел таким счастливым, словно ему подарили целый мир, а не сказали спасибо за подарок.

— Мне интересно посмотреть, что еще тебе подарили, — сказал Северус, пытаясь скрыть неловкость.

— А тут нет имени. Интересно, от кого этого.

— Дай сюда, — велел Северус. Он уже собрался проверять сверток на проклятия, когда узнал почерк. — Это от Дамблдора.

— Что это?

Северус выругался. И хотел забрать чертову мантию, но мальчишка уже прочел записку.

— Здесь написано, что это моего папы!

— Это мантия-невидимка, Поттер. Но если я узнаю, что ты используешь ее, чтобы нарушать правила, то заберу на хранение до твоего совершеннолетия. Все ясно?

Гарри кивнул и, отложив мантию в сторону, начал раскрывать остальные подарки. Несколько минут он в восхищении демонстрировал полученные богатства, но внезапно нахмурился и замолчал.

— Что случилось, Гарри? — Северус обеспокоенно взглянул на вдруг помрачневшего ребенка. — У тебя опять болит шрам?

— Нет, не болит. Я просто… Это ведь все понарошку, да? Не по-настоящему. Когда закончатся каникулы, я снова буду гриффиндорцем, а вы — деканом Слизерина, будете снимать с меня баллы, даже когда я приготовлю хорошее зелье, и говорить гадости моим друзьям. А я каждый раз буду думать — вы действительно так считаете или притворяетесь.

— Поттер, я ведь уже объяснял тебе, что…

— Я помню ваши объяснения, профессор! Мне не надо все повторять по десять раз! — разозлился Гарри и тут же испугался собственной наглости. — Простите! Я не знаю, что на меня нашло… Спасибо за подарки, и за Рождество, и за елку, и… Никто не делал для меня ничего подобного… Просто… Простите…

Северус хотел ответить, но Гарри снова заговорил — быстро и невнятно, не обращая внимания на слезы, словно боясь, что если переведет дух, то не сможет продолжить.

— Я просто иногда не знаю… А вдруг на уроках это по-настоящему, а здесь понарошку? Может, поэтому никто не должен знать, что я сюда прихожу? Дурсли раньше тоже так делали. Когда приходил кто-то незнакомый, тетя Петуния всегда давала мне нормальную одежду, называла "Гарри" и даже иногда гладила по голове, сажала за стол вместе со всеми, давала есть то, что ел Дадли, и отправляла вместе с ним смотреть мультики. А потом… я переодевался в свои обычные вещи и возвращался в чулан. И снова был "дебильный мальчишка". А вдруг вам завтра надоест заниматься со мной, рассказывать про маму и помогать с уроками по истории магии? Вы же не мой папа и не обязаны это делать. А даже если вам не надоест, то летом я все равно вернусь к Дурслям.

Он не знал, зачем это сделал — зачем подошел, сел рядом и обнял всхлипывающего ребенка, — когда с самого начала решил помогать мальчишке, но держать на расстоянии. Тот вцепился в его мантию, и Северус вдруг понял, что, возможно, это первые слезы Гарри за последние несколько лет.

* * *

Северус посмотрел на часы. Поттер опаздывал на "отработки" уже несколько дней подряд. Это началось через пару дней после Рождества. Мальчишка был рассеян и молчалив, и вел себя так, словно совсем не хочет тут находиться. А может действительно не хочет? Устал от необходимости притворяться и предпочитает держаться подальше?

— Добрый день, профессор, — Гарри вошел в кабинет и даже не извинился за опоздание. — Что сегодня надо делать?

Северус хотел отправить его обратно в Гриффиндорскую башню, но заметил взгляд ребенка. Совершенно отсутствующий пустой взгляд.

— Поттер! Что с тобой происходит?!

— Со мной все в порядке, сэр, — равнодушно ответил Гарри, не смотря на Северуса. — Просто устал.

Мальчик был совсем не в порядке. Но на Империо это было не похоже… Позвать Дамблдора? Нет, сначала стоит попытаться разобраться самому.

— Ты опять поссорился с Уизли?

— Нет, сэр.

— А Грейнджер и Лонгботтом тебе пишут?

Кивок в ответ.

— Ты принес свои домашние задания?

— Я еще не успел их сделать, сэр.

Не успел сделать за неделю каникул? Только не Поттер.

— Ты играл в квиддич?

Мальчишка нахмурился, словно пытаясь вспомнить, чем же он занимался все эти дни. Северус похолодел. Неудачный Обливиэйт? Но кому понадобилось изменять память Гарри?

— Нет, не играл. Я был тут, а потом…

— Гарри, ты помнишь, где ты был сегодня утром? Расскажи мне, пожалуйста, подробно, что ты делал с того момента, как проснулся.

— Я опять плохо спал. Лежал до пяти утра, а потом… потом пошел в комнату. Где зеркало. Я, наверное, опять там долго сидел.

— Зеркало? Гарри, какое зеркало?

Пусть это будет не то, о чем он думает. Дамблдор не мог оставить зеркало Еиналеж в какой-нибудь заброшенной комнате в замке. Это что-то другое.

— Гарри?

— Я не знаю, сэр, но я в нем вижу… Неважно.

— Гарри, скажи мне, пожалуйста, что ты видел в этом зеркале.

Мальчишка попытался вырвать свою ладонь из руки Северуса.

— Гарри… Посмотри на меня. Расскажи, что ты видел. Я не буду смеяться или сердиться. Обещаю.

— Маму и папу… Они мне улыбались… И… и вы там тоже были, профессор… Вы улыбались мне при всех и… не притворялись, что ненавидите меня… Я… Хотите, я вам покажу это зеркало?

— Нет, Гарри. То, что ты там увидел… оно ненастоящее.

— Нет! Это неправда!

— Правда. И ты это знаешь. Это зеркало Еиналеж, которое показывает наши самые сокровенные желания. Это мираж, Гарри.

— А что тогда настоящее?!

Вместо ответа Снейп обнял мальчика и позволил ему вцепиться в его мантию. Снова. Только на этот раз Северус понимал, что делает.

Каникулы закончились, и Гарри больше не говорил ни о том, что произошло на Рождество, ни о зеркале Еиналеж, которое Дамблдор перепрятал. Мальчик снова хорошо учился, готовился к квиддичным матчам, развлекался с друзьями и приходил на отработку. Как будто ничего не изменилось. Только иногда, перед уходом, Гарри робко обнимал его и, казалось, каждый раз ожидал, что Северус оттолкнет его или будет насмехаться.

Смеяться не хотелось. Снейп не мог выбросить из головы слова Гарри. Что-то изменилось в то рождественское утро. Лежа ночью без сна, Северус пытался понять, что произошло и когда. И он даже не знал, почему так важно разобраться в этом. И почему от воспоминаний о всхлипывающем мальчике становилось так холодно и неуютно. Гарри был здоров и в безопасности. А он, в конце концов, никогда не обещал, что сделает этого ребенка счастливым.

"И… и вы там тоже были, профессор… Вы улыбались мне при всех и… не притворялись, что ненавидите меня…"

Какое простое, но невыполнимое желание! Если бы он только мог…

Эта старая книга буквально свалилась ему на голову в "Флориш и Блоттс" ясным февральским утром. И Северус понял, что, возможно, нашел решение.

Все было настолько просто и выполнимо, что он сначала даже не поверил. Но перечитав нужные страницы несколько раз, назначил Гарри отработку на следующий день.

Мальчишка явился, как обычно, чуть раньше. Наложив на дверь кабинета запирающие заклинания, Северус провел Гарри в свои комнаты и налил какао.

— Что-то случилось, профессор? — обеспокоенно спросил Гарри, нарушив молчание.

Северус совершенно не представлял, как начать разговор. Но и ждать непонятно чего тоже не было смысла.

— Помнишь, на Рождество ты говорил, что часто не знаешь, когда я притворяюсь: на уроках или тут?

Гарри отставил чашку какао и принялся с интересом изучать свои колени.

— Простите, я не знаю, что на меня тогда нашло.

— Зато я знаю, — вздохнул Северус. — Гарри, я хотел бы относиться к тебе по-другому на уроках, позволять приходить сюда в любое время, не скрывая это от всех, и забрать к себе на время летних каникул, но я не могу.

— Я понимаю, профессор.

— Не перебивай. В последнее время я много думал над тем, что ты сказал. Мне хотелось найти способ, чтобы успокоить тебя. Ты не игрушка, которую можно выкинуть, когда она надоест. Это по-настоящему, и я не устану, не наиграюсь и не передумаю. Я холодный и замкнутый человек, Гарри, но если бы я мог выбирать сына, то выбрал бы тебя.

Гарри попытался что-то сказать, но не смог произнести ни слова и только вцепился изо всех сил во все еще теплую чашку какао.

— По многим причинам я не могу тебя усыновить или стать твоим опекуном, но я нашел возможность развеять твои страхи. В этой книге есть очень древний восточный ритуал принятия ребенка в семью. После ритуала ребенок получает новое имя и, если верить книге, защиту приемных родителей. Это не заклинание, и ты по-прежнему будешь сыном Лили и Джеймса, официально ты останешься Гарри Джеймс Поттер, а у твоих родственников, к сожалению, все еще будут права на опеку. Просто это… — Северус замялся. Он так долго обдумывал это объяснение… А с чего он вообще решил, что мальчишке это нужно? — Вот, прочитай отмеченные страницы и подумай. Если ты захочешь…

— Нет, — перебил его Гарри. — А можно мое новое имя будет Северус?

— Что?

— Гарри Джеймс Северус Поттер. Я хочу, чтобы это было мое новое имя. А когда мы можем это сделать? Можно сегодня?

— Нет, ты должен сначала прочитать про ритуал, потом я объясню все, что ты не поймешь, а потом мы выберем место, где его проведем. Вернемся к этому разговору послезавтра, когда придешь на "отработку".

— А вы точно не передумаете?

Северус взъерошил непослушные волосы этого глупого ребенка.

— Не передумаю, дурачок. А теперь отправляйся спать. У тебя завтра зелья с утра. Если не сможешь заснуть, то выпьешь вот это.

* * *

— Я пытаюсь понять, Северус, — медленно сказал Дамблдор, словно говорил с Крэббом или Гойлом. — Ты собираешься взять Гарри к зеркалу Еиналеж, чтобы провести какой-то ритуал?

— Да, директор, все правильно, — как можно более спокойно ответил Северус.

Он и сам не понимал, чем думал, когда предложил Гарри самому выбрать место для ритуала. А этот сентиментальный ребенок не придумал ничего лучшего, чем провести ритуал возле зеркала Еиналеж.

"Вы говорили, что это зеркало показывает самые заветные желания. Было бы здорово, чтобы мое желание исполнилось возле него. Если можно, конечно. А если нельзя, то мне все равно, где".

Дамблдор молча рассматривал его, и Северус разозлился.

— Вообще-то, Альбус, мне не нужно ваше разрешение. Я просто предупреждаю, что собираюсь провести ритуал возле зеркала Еиналеж. На случай, если сработают какие-то заклинания, когда мы туда попадем. Не волнуйтесь, я не расскажу Гарри о Философском камне. Хорошего дня, директор.

Северус поднялся и начал осторожно отступать к двери, надеясь, что Альбус все же не запустит Обливиэйт ему в спину, но тут Дамблдор рассмеялся.

— Прости, Северус, — сказал он через несколько секунд, смахивая слезы. — Ты выглядел очень забавно, пытаясь изящно выйти из кабинета, не спуская с меня глаз и сжимая в руках волшебную палочку. Ты можешь использовать комнату, где находится зеркало, только сделай мне одолжение, не веди Гарри через все защитные ловушки. Что? Ты же не думал, что я каждый раз, когда хочу проверить камень, играю в шахматы Минервы или летаю на метле, пытаясь отыскать ключ? За вон тем шкафом есть тайный проход.

Северус кивнул.

— Спасибо, Альбус. Мне нужно будет воспользоваться проходом накануне ритуала, чтобы все подготовить. Я сообщу вам накануне.

— Северус! — окликнул его директор возле самой двери. — Я горжусь тобой.

Как странно… Когда-то он многое бы отдал за эти слова, а сейчас… Он вспомнил ребенка в разбитых очках, открывшего дверь дома номер 4 на Тисовой улице. Ребенка, которым никто не интересовался десять лет. Не говоря ни слова, Северус вышел из кабинета директора.

* * *

Все было готово. Северус еще раз внимательно осмотрел комнату. Они должны будут сесть в центре пентаграммы, как раз напротив зеркала Еиналеж. Осталось только привести Гарри и разжечь свечи.

Северус не вернулся в комнату, а поднялся на Астрономическую башню. Он и сам не мог понять, зачем пришел сюда и теперь смотрит на звездное небо. Какое-то странное чувство… Так спокойно, словно впереди целая вечность. Кажется, падающая звезда. Нет, показалось. Да и какое желание он мог бы загадать этой ночью? Северус усмехнулся. На ум пришло лишь одно — найти правильные слова для ритуала. Взглянув на часы, он отправился за Гарри.

* * *

Они сидели на полу друг напротив друга. Северус взял Гарри за руки и закрыл глаза.

— Закрой глаза и дыши. Вдох — выдох, вдох — выдох. Молодец. Представь у себя над головой маленькую светящуюся точку. Она начинает увеличиваться, освещает тебя. Впусти в себя этот свет. Он наполняет и согревает тебя. Хорошо. Ты в потоке света. Тебе тепло и хорошо. Ты в безопасности.

В книге было описано только начало ритуала, а слова должны были прийти сами.

Свет наполнил и согрел Северуса, и только маленькие ладошки Гарри были словно тонкая нить, связывающая с реальностью. И слова пришли сами, откуда-то изнутри… И на самом деле это ведь было так просто и понятно… Гарри Джеймс Северус Поттер. Его сын. И Северус видел мальчика в обносках и разбитых очках, смотрящего на него в восхищении в маленькой комнатке на Тисовой улице. Гарри стаскивает с себя Шляпу и перед тем, как направиться к столу Гриффиндора, с беспокойством смотрит на него. На первом уроке зелий мальчик на первой парте опускает голову, чтобы никто не заметил его слез. Гарри в его комнатах пьет чай и рассматривает фотографии Лили. Маленькая рождественская елочка в подземельях, под которой Гарри нашел свои первые подарки на Рождество. Ребенок, вцепившийся в чашку с какао, а к глазах недоверие, страх, изумление, надежда… а потом, когда этот глупыш наконец поверил, — улыбка, способная согреть все подземелья Хогвартса.

Гриффиндорский ловец пытается удержаться на проклятой метле…

Страх… Животный страх… Нет! Никогда больше Северус не хочет испытать то, что почувствовал во время той чертовой игры! Никто больше не посмеет обидеть его ребенка! И Северус понимает, что, если понадобится, он сделает все, что угодно. Отдаст свою жизнь. Как Лили. Все, что угодно, чтобы подарить Гарри лишний год, месяц, час…

Внезапно свет и тепло исчезают. Они на полу, и Гарри кричит от боли, зажимая кровоточащий шрам, из которого вдруг появляется какой-то темный… призрак? Что…

И Северус вспоминает.

Хоркракс… Нет времени думать и искать объяснения, и он выкрикивает первое заклинание, что приходит на ум:

— Экспекто патронум!

Только вместо лани серебристое облако, вырвавшееся из палочки, превращается в призрачную Лили, которая заслоняет Гарри от разгневанного осколка души Волдеморта. Северус встречается с ней взглядом и внезапно понимает, что должен сделать.

— Нет, профессор! — кричит Гарри у него за спиной, но Северус не оглядывается назад, когда хоркракс пытается завладеть его телом. Этот огрызок души он заберет с собой, туда, где его ждет Лили.

* * *

Лили встречает его на знакомой детской площадке и улыбается. На траве Северус видит хоркракс — маленькое уродливое нечто, похожее на младенца.

— Спасибо, Сев, — шепчет Лили.

И Северусу хочется прикоснуться к ее щеке, вытереть слезы, сказать, что с Гарри все теперь будет хорошо, он в безопасности. Но что-то мешает, и почему-то хочется просить прощения. У нее, или у Гарри, или у самого себя. И откуда это чувство сожаления? Ведь он сделал все, что должен был сделать…

— Ты заслужил свой второй шанс, Северус, — прерывает его размышления Лили. — Тебе нужно сделать всего один шаг, и ты будешь этим мальчишкой.

Внезапно Северус видит самого себя в тот злополучный день, когда назвал Лили грязнокровкой. Словно поставленный на паузу фильм… Он сделает всего лишь шаг и все исправит. Проклятое слово не сорвется с губ, он перестанет увлекаться темной магией и водиться с будущими Упивающимися Смертью, и их с Лили дружбе ничего не будет угрожать, и, возможно, она никогда не влюбится в Джеймса… Эта мысль почему-то не приносит радости, а только какой-то непонятный страх, и очень хочется увидеть Гарри.

Северус оборачивается.

Гарри с перемазанным кровью лицом склонился над телом, в котором Северус узнает себя. В стороне валяется книга с ритуалом, потухшие свечи, а в углу, словно издевка, зеркало Еиналеж.

— Профессор, — шепчет Гарри. — Я не знаю лечебных заклинаний… Пожалуйста, очнитесь… Я не знаю, что делать! Профессор, очнитесь! Вы не можете умереть! Да очнитесь же! Пожалуйста… не надо…

— Ты можешь остаться здесь, если хочешь, — откуда-то издалека говорит Лили. — Или выбрать любую другую реальность и родиться заново.

— Пожалуйста, пожалуйста, — снова и снова повторяет Гарри, а потом беззвучно шепчет: — Папа, не умирай, пожалуйста.

— Я хочу вернуться, — внезапно говорит Северус. — Я должен вернуться. Гарри… я хочу вернуться к нему.

Жизнь с Лили… Сказка, о которой он так долго мечтал. Без Волдеморта, метки и предсказания. Сказка, в которой они будут жить долго и счастливо. Сказка, в которой не будет Гарри.

— Но ты ведь заслужил второй шанс, — в голосе Лили недоумение и что-то еще. — Ты можешь прожить лучшую жизнь, или остаться здесь, в этой красоте, или…

— Я знаю, Лили! Но мне не нужно это! Моя лучшая жизнь не стоит его слез! Лишите второго шанса, когда я снова попаду сюда, делайте более несчастным еще миллионы раз, да что захотите… Просто верните меня обратно!

— Ты действительно этого хочешь? Готов отказаться от счастья?

Счастье…Что же это такое? Он вспоминает свою прошлую жизнь. И эти последние месяцы. Маленькие ладошки, сжимающие чашку с какао.

— Я не отказываюсь от счастья, — тихо говорит Северус. Ему хочется так много сказать Лили, попросить прощения, объяснить. — Лили, я…

Но она обнимает его, и Северус не может произнести ни слова.

— Спасибо, — шепчет Лили и касается губами его щеки. — Позаботься о Гарри, Северус. С тобой он будет в безопасности. Передай моему малышу, что я люблю его. А теперь тебе пора.

Она отстраняется, и на какое-то мгновение Северусу хочется удержать ее, остаться с ней в этом мире или в другой реальности… Где-то совсем рядом плач ребенка… Гарри.

— Прощай, Лили, — шепчет Северус. — Я сделаю все, чтобы он был счастлив.

— Прощай, Сев. Я не буду тебя ждать, но ты будешь помнить все, что произошло в твоей прошлой жизни, — последнее, что он слышит в этом странном мире между жизнью и смертью. Перед тем, как сделать шаг к Гарри, который ждет его возле зеркала Еиналеж.

— Гарри, ты готов?

— Да! Я уже иду, — кричит Гарри из своей комнаты и через минуту спускается вниз.

В тот день Северус забрал его домой на несколько недель. Или месяцев. Сколько понадобится. Гарри уверяет, что с ним все в порядке, но каждую ночь Северус сидит в его комнате, пока мальчик не заснет. А сегодня он решил показать Гарри детскую площадку, где они с Лили познакомились.

Конечно, Спиннерс-энд не самое подходящее место для ребенка, но Гарри уверяет, что "тут классно, намного лучше, чем у Дурслей". Почему-то в это совсем не трудно поверить.

— Вот тут вы с мамой познакомились?

— Да. Она каталась на вон тех вот качелях.

Качели давно заржавели и поломались.

— Я всегда хотел покачаться на качелях, но не сам, а чтобы меня кто-то раскачал… Чтобы я мог показать, как высоко могу взлететь, — мечтательно говорит Гарри. — Жаль, что эти поломаны. Вы бы меня тогда раскачали.

Северус оглядывается по сторонам. Они одни на этой заброшенной площадке, магглов поблизости нет. Только Хедвиг смотрит с ветки соседнего дерева. Северус достает палочку и произносит:

— Репаро!

Качели совсем как новенькие, раскачиваются все выше и выше, и на заброшенной площадке смех Гарри — счастливый и беззаботный.