Гарри посмотрел по сторонам, не веря своим глазам, но так и не увидел платформу 9 и ¾ — новый мир, спрятанный за зачарованной стеной. Как объяснить все эти странные события, которые с ним происходят? А странно одетые люди, которые останавливают его посреди улицы, чтобы поздороваться… Как же это бесило! Да еще и эта невидимая платформа!
Какая глупая идея — нумеровать их дробями! Волшебники, что с них возьмёшь! «Спасибо, Хагрид», — мысленно вздохнул Гарри.
Юный волшебник не имел понятия, что сейчас делать. Он никогда бы не отважился окунуться в незнакомый мир без какой бы то ни было подготовки. Именно поэтому он заранее купил кучу книг, которые описывали законы и традиции магического мира, но ни в одной из них не объяснялось, как сесть на поезд до Хогвартса.
Ничего другого не оставалось, и, к тому же, не хотелось привлекать к себе излишнее внимание. Поэтому Гарри отошёл в сторону и принялся осматриваться, пытаясь найти какой-нибудь знак, который подскажет, что же делать дальше. До отхода поезда оставалось совсем немного, а решения всё не было.
Гарри уже начал отчаиваться, как вдруг заметил мужчину, галстук которого был завязан задом наперёд и болтался поверх куртки. Рядом с ним стоял мальчик лет двенадцати, и из его кармана торчала волшебная палочка. Не было никаких сомнений, что оба — волшебники. Гарри незаметно пристроился за ними. Подойдя к стене, они исчезли.
Проблема решена.
Ухватившись за тележку руками и собравшись с духом, последний из Поттеров закрыл глаза и решительным и твёрдым шагом пошёл навстречу своей судьбе.
* * *
Время поджимало, поэтому Гарри не мог позволить себе полюбоваться великолепным Хогвартс-экспрессом. Он быстро поднялся в вагон и без труда нашёл свободное купе. Удобно устроившись, он вытащил книгу о законах магического мира, которую уже давно собирался почитать. В любом случае, всегда нужно соблюдать законы; у него не было ни малейшего желания нарушить их по незнанию и преждевременно оказаться у своих так называемых родственников — Дурслей.
Минут через пять в купе зашёл рыжий мальчик, бросил взгляд, полный отвращения, на книгу, которую Гарри держал в руках, и так же быстро вышел, не сказав ни слова. Нахмурившись, Гарри спокойно за ним наблюдал, а потом вернулся к чтению. Очевидно, что рыжий совсем не любит читать. Или, возможно, просто не умеет, но в обоих случаях это означает только одно — с ним не получится интересного разговора.
Долгое время его никто не беспокоил, и только намного позже в купе постучала миловидная женщина с тележкой, полной сладостей, а для проголодавшегося ребенка это был настоящий праздник. Он не знал ни одной марки конфет, поэтому решил воспользоваться случаем и накупил всего понемногу. Это самое «немного» вполне могло прокормить какую-нибудь голодающую страну Третьего Мира.
Только Гарри собрался изучить карточку от шоколадной лягушки, которая стала первой в его новой коллекции, как в дверях купе с надменным видом появился блондин в сопровождении двух мальчишек, своим видом напоминавших троллей.
И блондинчик бесцеремонно ушёл, оставив позади себя открытую дверь. Гарри подумывал её закрыть, но подумал, что одураченный идиот скоро вернется, что пару минут спустя тот и сделал.
— Ты издеваешься надо мной?! — раздражённо выпалил он. — Ты и есть Гарри Поттер!
— Это ещё один вопрос? — поинтересовался Гарри, с трудом сдерживая смех.
— Нет! Почему сначала ты меня обманул?
— Я не лгал, я — не Гарри Поттер. Слышал, что он в этом вагоне, и сказал тебе всё, что знаю. Всё. А зачем ты его ищешь? Ты его фанат или кто-то вроде этого?
Невинный тон Гарри сделал своё дело, и блондин немного покраснел, не зная, что ответить. Он пробормотал что-то невразумительное и исчез, в очередной раз оставив за собой открытую дверь, которая привлекла внимание девочки с копной каштановых волос. Она долго осматривала купе, а потом уставилась на Гарри.
— Ты не видел жабу? Мальчик, которому я помогаю, потерял её.
— И хочет её найти? Волшебники — ещё более странный народ, чем я думал. Я бы решил, что это отличный повод от неё избавиться… — ответил Гарри больше для себя, чем для девочки, но та, услышав реплику, улыбнулась.
— Так твои родители тоже магглы?
— Нет, они просто погибли, — поморщился он.
— Я… Извини… — залепетала она, резко побледнев. — Я не должна была спрашивать. Я, пожалуй, пойду.
— Я не сержусь, — вздохнул Гарри. — Откуда тебе было знать?
С таким же траурным выражением лица она вышла из купе и снова отправилась на поиски пропавшей жабы.
Наконец, поезд остановился. Гарри поднялся и смешался с толпой таких же учеников. Потом он оказался в лодке с тремя девчонками: двумя блондинками и одной брюнеткой. Интересно, это путешествие когда-нибудь закончится? И тут перед ним предстал величественный замок. Вот и ответ. Его ждёт удивительная жизнь в Хогвартсе!
* * *
— Рейвенкло!
С гордым видом Гарри направился к своему столу. Зачисление на этот факультет — это знак, что юный волшебник умён. Блондин, который приходил в его купе, бросил на него разозлённый взгляд. Улыбнувшись ему, Гарри только подлил масла в огонь. А девочка, которая искала жабу, не сводила с него пристального взгляда, будто он был диковинкой или головоломкой, которую нужно разгадать. Все остальные молчали, будто никак не могли решить, как реагировать на распределение Гарри Поттера.
Он сел за стол, и все тут же принялись его поздравлять. Не обращая внимания на то, чем закончилось распределение, мальчик рассматривал тех, кто станет его новыми преподавателями. Сидевший напротив староста сразу после начала пира был засыпан вопросами об учителях.
Общая гостиная Рейвенкло представляла собой библиотеку в миниатюре: многочисленные столики для работы, удобные кресла, где можно немного передохнуть, но в которых невозможно уснуть, и статуя Ровены Рейвенкло, увенчанная знаменитой диадемой.
В общем, комната была предназначена для учебы, и только. Гарри начал всерьез беспокоиться, будет ли интересной жизнь теперь уже его факультета. Конечно, он ничего не имел против занятий. Получать новые знания — его главная страсть, но есть ведь и другие достойные занятия: наблюдать за растущей травой, считать облака, просто смотреть, не замечая ничего вокруг.
Он вздохнул, надеясь, что не превратится в ботаника. По крайней мере, сражаться будет до последнего.
Стоило зайти в спальню, как пять мальчиков сразу же атаковали его тысячей вопросов. Усталость давала о себе знать, и рассказывать о Волдеморте, шраме, детстве, о вкусах, или просто о дожде или любимой погоде, не входило в его планы. Он ничего не ответил на вопрос об исчезновении Волдеморта, объяснив, что был слишком маленьким, чтобы что-то помнить, и извинился, сославшись на усталость.
Долгожданный сон сморил его почти мгновенно.
18.03.2010 Глава 2. Four points of view
Альбус Дамблдор с задумчивым видом проглотил лимонную дольку. Гарри Поттер был не совсем таким, каким он ожидал его увидеть. Конечно, он не вёл себя, как настоящая знаменитость, но был совсем не похож на наивного и скромного мальчика, который должен был соответствовать адресу «Чулан под лестницей».
Гарри был независимым одиночкой, уверенным в своих словах и действиях, и вообще он был великолепен. Видя такую сильную личность, Дамблдор вспомнил о Томе Риддле (и это сходство, по меньшей мере, пугало), к тому же Поттер не старался никому понравиться — ни преподавателям, ни другим ученикам, и это делало его непохожим на будущего Волдеморта.
Нет, определённо, оружием Гарри были не жестокость и обман, а слова и действия. Если использовать их с умом, то результаты будут лучше, чем у Тома.
Дамблдор отбросил в сторону все сомнения и откинулся на спинку кресла. Всё-таки, Гарри пока ещё обычный ребёнок, только что приехавший в Хогвартс. Так что, вполне возможно, со временем он вылезет из своей раковины. Да, нужно просто подождать. Это ведь так просто.
* * *
Северус Снейп, преподаватель зелий в Хогвартсе, уже давно не чувствовал себя настолько раздражённым.
Причине всех его проблем было одиннадцать лет, она носила очки, за которыми скрывались зелёные глаза, и у неё были черные волосы: Гарри Поттер.
Даже одно присутствие сына Джеймса Поттера, которого он теперь будет вынужден терпеть почти круглый год, было настоящим оскорблением. А ещё что-то подсказывало, что в Хогвартс вернулся настоящий Мародёр, а значит, прощай спокойная жизнь. Однако, больше всего раздражало поразительное сходство мальчика с отцом. Как вообще он мог попасть на Рейвенкло, с таким-то папашей?
В глубине души Снейп понимал, что относится к Гарри Поттеру предвзято, и пытался заставить умолкнуть совесть, которая твердила, что он не прав. У мальчика были выдающиеся способности. Он смог ответить на все вопросы, заданные в начале урока в надежде, что тот не справится. Но нет, он даже зелье правильно приготовил. Если внешность буквально кричала о том, что он — сын Джеймса Поттера, то талант к зельеварению и зелёные глаза он унаследовал от Лили.
Лили Поттер, нет, Эванс. Лили Эванс. Единственный настоящий друг, которого теперь нет рядом. Но Гарри Поттер навсегда останется живым напоминанием об ошибках молодости, за которые Северус Снейп так дорого заплатил, и которые аукаются ему до сих пор. И, даже если сам Поттер в этом не виноват, что ж, тем хуже для него. Никто и не говорил, что у ненависти должны быть причины…
* * *
Минерва МакГонагалл с грустным вздохом вспоминала первые три недели нового учебного года. То, что Гарри Поттер попал не в Гриффиндор, стало для нее настоящим потрясением. После смерти Джеймса и Лили она всегда надеялась, что Гарри пойдёт по их пути и попадёт на краснознамённый факультет.
Но Гарри суждено быть в Рейвенкло, в этом не было никаких сомнений. Его тяга к знаниям очевидна.
Едва только закончился первый урок, Гарри сразу подошёл к ней и спросил, где он может найти какие-нибудь книги по анимагии. МакГонагалл улыбнулась, довольная, что ей удалось произвести впечатление на молодого человека. Она сообщила ему название, но предупредила, что прочитать её он не сможет, потому что книга находится в Запретной секции, а пропуск ему никто не выпишет. Но, через три дня, увидела Гарри в библиотеке, читающим эту самую книгу. Минерва очень удивилась, что кто-то из учителей подписал разрешение и даже не предупредил её (всё-таки, предмет-то вела МакГонагалл). В конце концов, преподаватель трансфигурации решила выяснить, как это случилось.
Решение проблемы оказалось таким простым, что профессору это даже не приходило в голову. Гарри просто купил эту книгу, заказав её совиной почтой. И вправду, книги, что находились в библиотеке, не были уникальными — их можно было найти в продаже. Так зачем нарушать правила, если можно просто их обойти?
Именно в этот момент МакГонагалл подумала, что из Гарри мог и должен был выйти настоящий слизеринец.
* * *
Филиус Флитвик был рад приветствовать на своём факультете нового ученика. Сын Лили Поттер, одной из его самых лучших студенток, оказался на его факультете. Более того, он уже показал себя очень способным и любознательным на всех уроках.
Маленький профессор вспомнил о беседе, которую недавно вёл с Гарри.
— Профессор, неужели здесь, как и в маггловских школах, от нас что-то скрывают?
— Что вы хотите этим сказать, мистер Поттер? — нахмурился Флитвик.
— Извините, я, наверное, не совсем точно выразился. Я имел в виду воспитательную ложь, которую используют, чтобы обучать учеников. Например, в математике сначала изучают целые числа, и лишь потом постепенно переходят к рациональным, вещественным, комплексным. Вот я себя и спрашиваю, так ли это здесь, и если да, то в каких дисциплинах, потому что не люблю запоминать то, что неправильно, даже если так проще объяснить.
Мозг Флитвика буквально вскипел. Упрощение — это один из методов обучения, особенно необходимый на первых курсах. Даже если при этом что-то терялось. Но то, что это смог понять первокурсник, впечатляло.
На первом курсе ученики изучали основы магии, но, с каждым годом материал становился сложнее, изучались всё более серьёзные вопросы управления магией, и только на уровне ЖАБА проходили самые продвинутые явления, которые были известны лишь узкому кругу людей, которые занимались этим углублённо.
Но самым интересным было то, что Гарри пользовался математическими понятиями, которых, по идее, знать пока не должен. Например, вещественные числа. Профессор Вектор будет рада узнать о таком талантливом первокурснике.
— Профессор?
— О, извините! — воскликнул Флитвик, возвращаясь к реальности. — Извините, мистер Поттер. Что касается Вашего вопроса, это верно — то, что вы называете воспитательной ложью, используется при изучении моего предмета, трансфигурации и зелий. Если вы действительно хотите больше об этом узнать, то советую почитать такой специализированный ежемесячный журнал, как «Трансфигурация сегодня». Только предупреждаю — понять то, о чём там пишут, сложно, не говоря уже о том, чтобы реализовать на практике…
— Спасибо, сэр.
Юный исследователь подписался на три журнала и, в ожидании первых выпусков, перерыл половину библиотеки. И теперь его домашние работы, которые уже сейчас были хороши, содержали ссылки на многочисленные магические законы и отличались завидной логикой, что делало рефераты только лучше.
Это заставляло гордиться старосту факультета, поражало невозмутимую МакГонагалл и, к огромному удивлению, злило Снейпа.
* * *
Гарри наблюдал за работающими первокурсниками-рейвенкловцами, которые сидели за общим столом в гостиной факультета. Каждый вечер они усердно трудились, делая домашние задания, а сам Поттер в это время только за ними наблюдал, жонглируя собственноручно трансфигурированными мячиками или бросаясь маленькими бумажными комочками, чтобы развлечь себя и остальных, или просто закрывал глаза и ни о чём не думал.
Но хуже всего для рейвенкловцев было то, что хоть сам он в это время ничего не делал, но всё равно успевал лучше всех. Но, вместо того, чтобы узнать, в чём секрет, они только зло косились в его сторону.
Мальчик получал огромное удовольствие, наблюдая за работающими без отдыха однокурсниками. Если бы они спросили, как он всё успевает, Гарри, конечно, ответил бы. Или не ответил. В любом случае, он бы никому ничего не обещал.
Правда же была проста. Самопишущее перо записывало лекции за профессором Биннсом, пока сам он делал домашние задания по другим предметам или просто занимался чем-то посторонним. Бывало, что целыми днями Гарри сидел в библиотеке, чтобы по вечерам ничего не делать. Уверенность в том, что после ужина он сможет отлично отдохнуть, придавала ему сил.
К тому же, это сильно нервировало всех рейвенкловцев, которые раздражённо на него поглядывали, когда думали, что Поттер ничего не заметит.
Отличное развлечение.
Гарри поднялся и направился к выходу из гостиной. Нужно размять ноги и хорошенько подумать.
— Можно узнать, куда это ты собрался? — спросил Майкл Корнер, заставив Гарри остановиться.
— Поищу кухню, — ответил тот, развернувшись к товарищу.
— Какую кухню?
Репутация Рейвенкло явно завышена, судя по удивлению Корнера.
— А ты думал, что еда появляется по мановению волшебной палочки? — Гарри покачал головой, заметив недоумённое выражение лица сокурсника, и, вздохнув, объяснил: — Еда входит в пять исключений закона Гампа об элементарной трансфигурации. Значит, это нельзя наколдовать, а отсюда следует, что кто-то должен её готовить. А где готовят еду? На кухне. Отсюда вывод, что мне нужно найти это место. Всем хорошего вечера, и не учитесь слишком усердно.
И Гарри ушел, оставив размышлять своих смущённых товарищей, а вслед ему семикурсники бросали восхищённые и какие-то странно расчётливые взгляды.
19.03.2010 Глава 3. Like and dislike
Наступил четверг. А этот день недели никогда не был любимым для юного Гарри Поттера, и его можно было понять.
Первым уроком стояла гербология со Слизерином. А, если произносят «Слизерин», значит, звучит и имя Драко Малфоя. Тот почему-то был уверен, что Гарри придет в восторг, если рядом с ним на уроках профессора Стебль будет сидеть сам Драко Малфой. Как будто это сразу же делало их неразлучными друзьями. А теперь слизеринец пытается настоять на том, что Гарри Поттер должен проводить с ним больше времени.
Гарри никогда не затыкал блондина, потому что тот был источником ценной информации о Слизерине и о странных обычаях чистокровных ханжей. Конечно, если отсеить плоды его безграничного воображения и разные небылицы.
Более того, Малфой был настоящим асом по поиску идиотов. Они не были друзьями, и это понимали почти все (кроме, пожалуй, самого Драко, но его идиотизм — вне конкуренции), но, тем не менее, это не мешало некоторым чувствительным особям останавливать Гарри в коридорах, чтобы объяснить, почему он не может бывать в слизеринских подземельях.
«Как ты можешь быть другом Малфоя? Он — слизеринец! А отец его, знаешь ли, Пожиратель Смерти…»
Впрочем, это была тирада Рональда Уизли, мастера очевидностей.
Определённо, странный малый, себе на уме.
* * *
Вытерпев очередную пытку с навязчивым блондинчиком, Гарри отправился в библиотеку, где уже ждала Гермиона Грейнджер, которая хотела обсудить с ним уроки. А, точнее, поговорить о книгах. Она пошла по его стопам, то есть читала всё, что можно. Однако, у неё была одна проблема. В отличие от Гарри, она быстрее запоминала новую информацию, но совершенно не могла «разложить по полочкам» полученные знания, чтобы потом применить их на уроках.
И, таким образом, Гермиона оказалась с целым ворохом энциклопедических знаний, которые абсолютно ей не пригодятся ещё, как минимум, несколько лет. Именно поэтому Распределяющая шляпа и не отправила ее в Рейвенкло. И сегодня Гарри, наконец, нашел способ отвязаться от надоедливой заучки. Нужно было действовать осторожно, потому что такие умные люди одного с ним возраста встречались в замке редко. Староста Рейвенкло, с седьмого курса, услышал, как Гарри говорил о законе Гампа, и теперь решил использовать первокурсника, как живую энциклопедию. Он хотел направить его по пути Гермионы Грейнджер.
Она хотела рассказать о том, что знает, а он — нет. Следовательно, девочка получит внимательных слушателей, а он — тишину. И всем будет хорошо, особенно ему.
В общем, идеальный план.
* * *
А после обеда стояло зельеварение и профессор Снейп — великая летучая мышь подземелий. Дёрнуло же Гарри спросить, как зельевару удается заставлять свою мантию лететь следом.
Но Снейпа он, как ни странно, мог понять.
И правда! Как вы осмеливаетесь дышать в присутствии великого профессора Снейпа? Пять баллов с Рейвенкло, Поттер!
* * *
Впрочем, это не значило, что Гарри не нравились все в замке. Единственным человеком, которого он мог терпеть, была светловолосая первокурсница со Слизерина — Дафна Гринграсс. Когда Малфой устраивал на гербологии очередное шоу о дружбе, она всегда смотрела на слизеринского выскочку раздражённо. Иногда девочка подсаживалась к Гарри в библиотеке, но никогда не разговаривала, если он не хотел, и не бросала на него любопытные взгляды, которыми отличались остальные первокурсники. Чаще всего она спокойно читала и обращалась к нему, только когда хотела спросить, сколько времени.
Если в мире и существовало совершенство, то Гринграсс была к нему ближе всех. Хотя идеальной она была до тех пор, пока не открывала рот.
— Скажи мне, Поттер, тебе не кажется, что трансфигурация немного скучна?
— То, что мы делаем сейчас, мне совершенно не интересно, но этот предмет — довольно трудный, поэтому мы должны заниматься такими скучными вещами, чтобы потом перейти к полезному и интересному.
— Знаешь, — со скептическим выражением лица и откровенно скучающим взглядом ответила она, — я ненавижу людей, которые, как и ты, выражаются заумными фразами, чтобы выглядеть умнее.
— Тогда зачем ты ко мне подсела?
— Потому что ты, по крайней мере, умеешь вовремя заткнуться. И у тебя есть часы.
А может, она и вправду идеальна?
* * *
До самого Хэллоуина время тянулось, как резиновое. Пока все наслаждались праздником, Гарри закрылся в пустом кабинете и повторял последовательность приготовления анимагического зелья. Книга об анимагии, которую ему удалось достать, объясняла все сложности, возникающие при приготовлении этого зелья. К тому же, ингредиенты были довольно дороги, поэтому Гарри приходилось довольствоваться лишь имитацией — с помощью жестов.
Он собирался провести эксперимент в следующее полнолуние и, как следует попрактиковавшись, возможно, уже к третьему курсу станет настоящим анимагом.
Снаружи раздался какой-то шум. Гарри открыл дверь и столкнулся нос к носу с горным троллем, который возвышался над ним на добрую дюжину футов.
Поначалу Гарри от неожиданности замер. Потом удивился, как такое глупое животное смогло здесь оказаться. По-тихому убежать было уже невозможно, поэтому он решил провести эксперимент и выяснить, настолько ли тупы тролли, как о них пишут. Гарри отступил на несколько шагов и бросил заклинание щекотки прямо в глаза чудовищу, которое имело определенное сходство с Крэббом и Гойлом.
Этого было вполне достаточно, чтобы монстр взревел от бешенства. Попытавшись зайти в кабинет, он со всей силы ударился о слишком низкую для него притолоку, и, спустя пару секунд, валялся на полу без сознания.
— Интересно. Сам он никогда не смог бы проникнуть в замок. Ладно, надо кого-нибудь предупредить.
Когда он вошел в Большой зал, то увидел, что там царит настоящий хаос, а профессор по Защите от Темных Искусств Квирелл лежит на полу, тоже без сознания.
— ТИХО! — раздался громоподобный голос Дамблдора, и в зале действительно наступила тишина.
— Что здесь происходит, профессор? Я знаю, конечно, что моё присутствие вызывает ажиотаж, но чтобы настолько… — Все повернулись к Гарри.
— Что вы здесь делаете, мистер Поттер? — спросил Дамблдор, изучающее рассматривая мальчика.
— О, ничего особенного. Я как раз собирался заняться одним делом, но какой-то тролль спутал мне все карты. Вы случайно не знаете, профессор, как это глупое существо могло здесь оказаться?
— Где тролль, мистер Поттер?
— А, вы уже знаете про тролля? — нахмурился он. — Тогда ясно, почему все так запаниковали…
— Тролль, мистер Поттер.
— Ах да, извините, задумался. Он валяется без сознания двумя этажами ниже — стукнулся о какую-то деревяшку. Глупое животное. Надеюсь, праздник не закончился, а то я как раз проголодался, так что не откажусь что-нибудь съесть.
Большинство учеников смотрело на него круглыми от удивления глазами. Как он мог говорить о еде, когда тролль всё ещё на свободе, в замке? Ну и что, что он без сознания.
— Конечно, мистер Поттер. Раз ситуация уже под контролем, праздник будет продолжен. Сейчас я займусь троллем, но позже мне бы очень хотелось услышать от вас, что случилось. В моем кабинете после ужина.
— Как пожелаете, профессор.
* * *
Когда Гарри возвращался из кабинета Дамблдора, появилось неприятное ощущение, будто кто-то порылся в его мыслях. Похоже, от директора ничего не спрячешь. Это было странно. А если речь шла о чём-то странном, значит— это была магия. Разве волшебники могут читать мысли?
По словам библиотекарши, нет. Но она работает на Дамблдора, а значит, вряд ли скажет что-то действительно полезное. К тому же, она не может знать всё на свете.
По словам работников «Флориш и Блоттс», да. Так же говорит и его последнее приобретение — «Окклюменция. Способы закрыть разум».
Анимагия может подождать. На данный момент, способность скрывать свои мысли — более важное умение.
Более того, если верить книге, то занятия окклюменцией помогут улучшить память и концентрацию. За это спасибо Дамблдору, а заодно — и Дурслям.. В любом случае, то, что не убивает, делает его сильнее. И именно благодаря этой философии Гарри стал тем, кем стал.
Он как раз задумался о планах на будущее, как кто-то прервал его мысли.
— О чем думаешь? — поинтересовалась Дафна.
— Что?
— Ты о чём-то думаешь.
— У меня ведь есть мозги, значит, это — в порядке вещей.
— Расскажешь?
— Это тебя интересует?
— Если учесть, что ты лучший ученик на потоке, то да.
— Я думаю о своем детстве.
— Тогда забудь, это не интересно.
И, не говоря больше ни слова, слизеринка вернулась к своим домашним заданиям. И всё-таки она действительно идеальна.
21.03.2010 Глава 4. Stolen
Проучившись в Хогвартсе до декабря и не утолив дух авантюризма, так свойственный каждому уважающему себя гриффиндорцу, Гермиона решила привлечь Гарри для решения своих проблем.
— Гарри, мне нужна твоя помощь, — с серьезным видом произнесла она.
— А что такое? — хитро парировал тот. — Тебе уже не нравится обсуждать с моими коллегами-семикурсниками важные проблемы магической науки?
— Нет, конечно, нравится, я не об этом…
— А, знаю, — резко перебил ее Гарри. — Они оказывают тебе знаки внимания, и ты хочешь избавиться от этого? Я заметил, что брюнет в очках часто поглядывает на тебя, так может…
— ГАРРИ! — Гермиона покраснела как маков цвет. — Я совсем не это хочу сказать! Это не имеет к ним никакого отношения, я просто… Я хочу, чтобы ты помог мне узнать, что скрывают в закрытом коридоре.
— И только?
— Да! Его охраняет трехголовый пёс, и мы думаем, что кто-то хочет украсть то, что там спрятано.
— Кого? Собаку? Это животное, но говорить о нем, как о какой-то вещи?.. В любом случае, не перед Хагридом. Кстати, для твоего сведения, это цербер, хотя, знаешь, я сильно сомневаюсь, что кто-то сможет украсть его тихо и незаметно.
— Гарри! Ты прекрасно понял, что я имела в виду, — возмутилась Гермиона.
— Да, понял, — вздохнул он. — Но я тебе уже говорил забыть об этом, не стоит оно таких усилий. И вообще ты сказала «мы». Кто «мы»?
— Рон и я.
— Рональд умеет думать? — сам себя спросил Гарри. — Интересно. Оказывается, библиотека творит чудеса…
— Гарри!
— Успокойся. Забудь о философском камне и наслаждайся рождественскими каникулами с семьей.
— Что? Философский кам… — воскликнула Гермиона.
— Можешь проорать это еще громче, Гермиона, тебя не все услышали, — прервал ее Гарри.
— Извини. Но как ты узнал?
— Я всё знаю.
— Но все-таки?
— Когда мы с Хагридом были в Гринготтсе, он отдал одному из гоблинов письмо, подписанное именем Николаса Фламеля, а потом забрал какой-то маленький сверток. Я позже прочитал, что Фламель изучал драконью кровь, но не думаю, что там поместился бы дракон, так что… Ну да ладно. Ты сказала, что кто-то хочет украсть камень?
— Да! Мы думаем, что это профессор Снейп!
— Ты хочешь сказать, что он хочет украсть камень, стать бессмертным и издеваться над учениками до самого конца света? Ужасно, мы обязаны помешать ему!
— Значит, ты поможешь нам? — воодушевилась Гермиона.
— Нет. Это проблема Дамблдора. Если ты сомневаешься в Снейпе, поговори с директором, а не со мной. Что бы обо мне ни говорили, но я не ловлю на досуге черных магов. К тому же, Снейп — человек злопамятный…
— Но… но ты ведь Гарри Поттер! Ты победил Сам-Знаешь-Кого! Ты должен сделать хоть что-то.
— А еще я рейвенкловец, который сначала думает, а потом действует. Впрочем, это не для гриффиндорцев. Забудь о камне. — Гермиона опустила глаза в пол и, разочарованно вздохнув, ушла.
Гарри засунул руки в карманы, вытащил оттуда ярко-красный камень, повертел его в руках, а потом положил в сверток с письмом. Пора приниматься за дело. Нужно отправить почту.
* * *
Рождество принесло с собой несколько сюрпризов.
Гарри восхищался человеческим идиотизмом, когда открывал подарок Дурслей — обычная мелкая монетка. Какая щедрость!
Он немного огорчился, что Малфой не прислал ему никакого подарка. Впрочем, неудивительно, ведь Гарри отказался провести каникулы в Малфой-мэноре. Но это же не повод быть таким злопамятным.
А вот другие подарки заинтриговали. Одна посылка была подписана именем Дафны. Он открыл её, и оттуда что-то выпало: батарейки для часов.
Поттер, теперь тебе не удастся отлынивать от почетной обязанности информировать меня о том, который час. По крайней мере, на какое-то время.
Веселого Рождества.
Гринграсс.
Гарри улыбнулся. Это был индивидуальный, практичный, удачный, в меру саркастичный подарок. В общем, идеальный.
Наконец, он открыл последний подарок — мантия-невидимка, которая, судя по карточке, принадлежала его отцу. Но кто мог послать ее? Еще одна тайна из прошлого, которую нужно раскрыть.
* * *
В это же время Дафна читала записку, посланную Гарри. И лицо ее по мере прочтения становилось все более удивленным.
Помнишь наш разговор о трансфигурации и о том, почему ты тогда подсела ко мне? В общем, считай, что я — твой должник.
Девушка свернула карточку и вздохнула. Гарри Поттер всегда был отвратительным нахалом. Но больше всего она терпеть не могла в нем то, что он никак не мог возненавидеть ее. Идиот.
* * *
За сотни километров от замка старый мужчина шестисот шестидесяти пяти лет открыл таинственную посылку, где, к его огромному удивлению, лежал философский камень, который должен был находиться на хранении у его старого друга.
Уважаемый мистер Фламель!
Я, ученик первого курса школы «Хогвартс», имею честь вам сообщить, что выкрал ваш философский камень прямо из-под носа и бороды Альбуса Дамблдора (бороды особенно). И вы доверили ему такую важную вещь? Я думал, что эликсир бессмертия убирает все признаки старческого маразма! Иначе, какой смысл жить так долго?
Дружеский совет: храните камень у себя. Все, у кого есть хоть какие-то мозги, считают, что он находится в замке. А те, у кого их нет, вообще не знают о его существовании… И никаких проблем, правда?
Гарри, друг, который желает вам добра.
Старик улыбнулся и отложил письмо в сторону. Молодой человек прав. Здесь камень будет в безопасности. И как только Дамблдор не заметил пропажу? Очевидно, теряет былую хватку.
* * *
Невилл вернулся в Хогвартс и теперь бессмысленно блуждал по пустым коридорам замка. После встречи с родителями у него всегда было отвратительное настроение. Но Гарри удалось вытащить его из грустных мыслей.
— Привет, Невилл! Как дела в такой прекрасный день?
— Здравствуй, Гарри, — устало ответил он. — У меня нет настроения болтать.
— А почему? По-моему, наблюдать за своими родителями, которые пытаются подражать овощемагам, — очень интересный способ проведения каникул, нет?
— Кому? — непонимающе переспросил Невилл.
— Овощемагам! Я сам придумал! Это как анимаги, только в этом случае волшебники превращаются в овощи. Подходит ведь…
— Да как ты смеешь?! — закричал Невилл, сжимая кулаки.
— Легко. А ты? Как ты можешь каждый день смотреть в зеркало и осознавать, что так ничего и не сделал для них? Что ты никак им не помог?
— Но… но я не могу ничего сделать… Из меня волшебник никакой…
— И благодаря твоей чудесной самооценке, родители останутся овощемагами на всю жизнь. Если ты ничего не станешь делать, то почему остальные должны шевелиться?
— Ты такой умный, да? Что бы ты сделал на моем месте? — со слезами в глазах закричал Невилл.
— Я? Это очевидно. Я бы изучил схему функционирования «Круциатуса» и попытался бы составить зелье, которое сможет их вылечить. Вместо того чтобы дрожать от страха перед Снейпом. Это, конечно, не всё, но сейчас я должен найти Малфоя, чтобы сказать ему, как сильно я огорчен его поведением. Представляешь, он не прислал мне рождественского подарка. Это разбило мне сердце. Как он вообще может сомневаться в нашей дружбе, если ее никогда и не существовало?
* * *
Невилл смотрел вслед удаляющемуся силуэту Избранного. Гарри прав. Жаловаться — это не выход. Но необязательно было говорить это в такой форме.
В этот день Невилл добавил в свой список «Люди, которых я имею право ненавидеть» Гарри, который не питал схожих чувств к некоему Невиллу Лонгботтому.
23.03.2010 Глава 5. Weakness
— Спасибо.
Услышав голос Гермионы, Гарри едва не подпрыгнув от неожиданности.
— А, это ты, Гермиона, — ответил он, оторвавшись от книги. — Но за что? Сомневаюсь, что сделал что-то, заслуживающее благодарности. Ты, наверное, ошиблась...
— Прекрати строить из себя идиота, — вздохнула она. — Я хотела поблагодарить тебя за то, что ты сделал для Невилла. Не знаю, правда, что именно ты ему сказал, но он смог наконец побороть свой страх перед Снейпом, и с моей помощью его оценки по зельям улучшились.
— Это было легко, — похвастался рейвенкловец. — Вообще-то, иногда, когда захочу, я могу быть пострашнее какого-то Снейпа. Но как ты узнала, что я в этом как-то замешан? Учитывая, что и как я сказал Невиллу, не думал, что он станет говорить об этом кому-то…
— Он мне ничего не говорил, — подтвердила Грейнджер. — Но в день, когда он только вернулся в школу, Невилл залетел в гостиную весь в слезах, я поняла, что что-то произошло. Особенно, когда его поведение резко изменилось. Он сказал, что хочет помочь своим родителям, а как раз накануне я видела, как ты читал вырезки из газет о суде над Пожирателями Смерти. Я сложила два и два… Я, конечно, учусь не в Рейвенкло, но это не значит, что я дура, знаешь ли…
— Знаю, — улыбнулся Гарри. — Корнер — рейвенкловец, хотя это не он изобрел горячую воду. Малфой — идиот, наверное, его отправили в Слизерин только из-за одного качества — ханжества. Хотя для большинства смертных быть ханжой — это не достоинство. К тому же, он не прислал мне подарка на Рождество. Это гнусный и жестокий человек…
— Действительно? — Гермиона едва заметно улыбнулась.
— Ладно, он просто жестокий и гнусный блондинчик. Ты же мне веришь, а, Гермиона?
— Да, так намного лучше, — согласилась девушка, но неожиданно стала серьезной. — Кстати, я хотела поговорить с тобой о камне.
— Ради Мерлина, Гермиона! — раздраженно воскликнул Гарри. — Я же сказал тебе забыть о нем. Он в полной безопасности, я сам проверил. Это все, что я смог сделать.
— Ладно.
Гермиона не поверила Гарри, но пришла к выводу, что добиться от Поттера чего-то еще невозможно. Раз он не хочет ничего говорить, значит, бесполезно и пытаться.
* * *
В первых числах марта Гарри заметил, что профессор Дамблдор выглядит немного обеспокоенным, к тому же, постоянно следит за Квиреллом каким-то инквизиторским взглядом. Поттер сразу понял, что единственная вещь, которая могла оказать на директора такое влияние, — это потеря камня.
Неужели Фламель попросил его проверить сохранность камня? Или может, он просто обнаружил его отсутствие во время одной из формальных проверок? Впрочем, совершенно неважно, результат в обоих случаях один и тот же…
Сейчас директор, казалось, одним махом постарел лет на десять. Положа руку на сердце, Гарри признался себе, что не может пустить дело на самотек. Стоит ли положиться на Фламеля? Наверняка, он сможет понять, когда придет нужное время, чтобы рассказать Дамблдору, что камень находится в безопасности.
К тому же, директор посмел однажды порыться в его мыслях, а потому заслужил помучиться немного в неведении.
* * *
В общем, Гарри решил пока не вмешиваться.
Занятия окклюменцией приносили свои плоды. Теперь он знал, что Снейп тоже был легилиментом, надо сказать, одним из лучших, а еще тем, кто любит злоупотреблять своими способностями. Впрочем, ничего другого от него никто и не ждал…
Но Гарри тоже был не лыком шит, а профессору все реже и реже удавалось прочесть юного Поттера. Он хотел знать, о чем думает рейвенклоыец и как тому время от времени удается скрывать свои мысли. Так что Снейп помогал Гарри улучшать навыки защиты разума, сам того не предполагая.
Это значило, что Гарри наконец-то мог перейти к тренировкам по анимагии. Более того, так как превращение требовало недюжинной концентрации и идеального владения собой, то окклюменция и здесь помогала ему.
Что касается Невилла, то он продолжал делать успехи в учебе и уже не давал себя в обиду. Однажды Гарри увидел, как тот нарезает круги вокруг библиотеки, а потом, собравшись с духом, Невилл попросил у него помощи в зельях. Маленький шажок для гриффиндорца, но, кто знает, возможно, это огромный шаг для всего магического мира в области зельеварения, если, конечно, Лонгботтом не остановится на достигнутом.
МакГонагалл наконец-то смирилась с фактом, что Гарри не гриффиндорец. Дорога была длинной и трудной, но на занятиях трансфигурацией он демонстрировал отличные знания, а потому заочно был возведен в почетное звание «гриффиндорец».
Флитвик продолжал витать в облаках, но не переставал покровительствовать Гарри. Если у него были какие-то вопросы, то профессор всегда на них отвечал. Если ему нужна была книга из Запретной секции — вот, пожалуйста, пропуск. Хотя, конечно, всему нужно было знать меру. Как-то раз Гарри хотел взять книгу об изменении пола человека… Между прочим, он просто хотел помочь Малфою определиться… Но Флитвик так и не выписал ему разрешение.
Странно.
Снейп же прилагал все немыслимые усилия, чтобы заставить заплатить Гарри за то, что тот посмел лишить его такой отличной забавы, как издевательство над Невиллом. Над кем он теперь будет насмехаться во время совместных уроков Гриффиндор и Слизерин? Рональд Уизли, впрочем, тоже был неплохой заменой, но все-таки это не старый-добрый Невилл. В самом деле, помочь ближнему своему! Какое высокомерие! Еще хуже, чем у его отца!
Десять баллов с Рейвенкло!
Гермиона, или так называемая «ходячая библиотека», продолжала дружить в семикурсниками Рейвенкло, совершенно позабыв, что в следующем году их уже не будет в школе.
Но на этот случай у нее всегда оставался Гарри.
Именно поэтому, кстати, в последнее время Поттер активно искал другое место для учебы, нежели библиотека.
Это и еще тот факт, что Сюзан Боунс и Ханна Аббот постоянно преследовали его, чтобы он помог им с учебой. Он помог, один раз. Один маленький разок! Неужели девиз хаффлпаффцев — «Друг — однажды, друг — навсегда»? Это точно.
Дамблдор к концу апреля вроде бы расслабился. Фламель издевался над ним все это время, ну и хитрец. Где это видано, потерять одну из ценнейших вещей во всем мире. Ценную, потому что камень — уникален, как, например, мозг Крэбба и Гойла. Хотя, в отличие от камня, наличие серого вещества у них еще не доказано.
Рейвенкловцы-первокурсники уже не пытались узнать, как же Гарри удается быть лучшим учеником и в то же время ничего не делать по вечерам. Они не хотели сбавлять обороты в плане учебы. К тому же, какая-то гриффиндорка — Гермиона — осмелилась получать лучшие оценки, чем у них…
«Неуместная гордость», — думал Гарри.
Однако сам Гарри не хотел оставлять своих товарищей в покое, поэтому частенько с теми происходили всякие странности. Он заколдовывал снег, чтобы тот влетал в раскрытое окно и атаковал их. Он заказал по почте окарину, чтобы играть на ней, пока остальные работали. По правде сказать, этот музыкальный инструмент был куплен, чтобы усыпить трехголового пса — Пушка. Гарри даже добавлял огневиски в их стаканы с тыквенным соком. Но рейвенкловцы никак не реагировали, только продолжали бросать на него злые взгляды. На самом деле грустно.
Однако кое-что по-прежнему оставалось неизменным — Дафна. Гарри исправно выполнял свои обязанности кукушки, она — молчаливой собеседницы. Настоящие отношения, основанные на взаимной поддержке, доверии и отсутствии болтовни.
Вы можете себе представить, как два асоциальных типа могут общаться друг с другом? Нет? Они сами — тем более…
* * *
На пиру по случаю окончания учебного года Дамблдор объявил, что профессор Квирелл, к сожалению, не сможет вести в следующем году ЗОТИ. По словам одного из старшекурсников, таковы последствия проклятия этой должности.
И все-таки такой компетентный специалист, какая трагедия…
Слизерин взял Кубок школы с ничтожным перевесом в три балла. Второе место досталось Рейвенкло. Вот если бы добавить те пять баллов, что снял Снейп с Гарри незадолго до пира, то факультет смог бы выиграть с неплохим перевесом, но… Да, у него тоже были свои недостатки. Никто не идеален…
* * *
В Хогвартс-экспрессе Гарри ехал вместе с Дафной, Невиллом и Гермионой. Точнее, Гарри и Дафна тихо сидели в купе, которое оккупировали два ученика Гриффиндора, даже не спросив разрешения.
Гермиона и Невилл почти все путешествие провели в спорах о чем-то несомненно важном или развлекались, играя в карты, тогда как Гарри и Дафна, казалось, играли в игру «Король тишины».
Ненадолго в купе заглянул Малфой, чтобы обрадовать Гарри новостью — он наконец решил простить его за то, что тот посмел отказаться от приглашения в Малфой-мэнор. Потом слизеринец с отвращением посмотрел на двух гриффиндорцев и буквально растворился в воздухе, как будто его здесь вообще не было. Гарри же громко вздохнул — он-то думал, что навсегда избавился от надоедливого чистокровного мальчишки. Нужно принимать радикальные меры. Малфой должен постичь истину… или умереть…
Впрочем, умереть — это в крайнем случае…
Дафна решила воспользоваться моментом, чтобы подразнить Гарри, как раз тогда, когда он пришел к выводу, что убийство Малфоя — неизбежная вещь.
— Итак, Поттер, сожалеешь, что не послал его к Мерлиновой бабушке?
— Да, — вздохнул Гарри. — Наверное, для чего-то Малфой нужен, но в моем случае он только раздражает постоянно. Есть идеи?
— Ты можешь убить его и спрятать тело… — начала она, шокировав сидящих в купе гриффиндорцев.
— Я думал об этом, — признал он, чем заработал от Гермионы угрожающий взгляд. — Но это слишком сложно.
— Тогда сам мучайся.
— Ты как всегда очаровательна, Дафна.
— Сам виноват, — парировала слизеринка. — Я с самого начала знала, что это плохая идея…
— И ты ничего мне не сказала?
— Ты последнее время был слишком занят — помогал страждущим.
— Один — ноль в твою пользу. Ладно, хорошо, сам разберусь. Сонорус. Малфой! Ты — мелкий жестокий и гнусный блондинчик! Как ты мог отказаться превратиться в девушку, чтобы мы до конца наших дней могли жить в любви? Всё, между нами всё кончено! Фините Инкататем.
— Мило, — заметила Дафна.
— Вы довольны, мисс?
— Очень.
* * *
Как только поезд прибыл на вокзал, Гарри бросил на товарищей прощальный взгляд и ушел со своими родственниками. Его ожидало одинокое и грустное лето.
Потому что эти трое ближе всего подобрались к нему, но он никогда не смог бы представить, что однажды они станут друзьями. Потому что это плохая идея быть с таким холодным и сдержанным человеком, как он, особенно для них самих.
Нет уж, Гарри Поттер всегда был одинок и рассчитывает остаться таким навсегда.
Конец первого курса
27.03.2010 Глава 6. Alone or not?
Лето было для Гарри самой любимой порой года. Солнце, чистое небо, жара, легкий ветерок, Дурсли…
Ладно, некоторые вещи менее приятные, чем другие, а если совсем честно, то отвратительны, но, в любом случае, этот мир несовершенен…
Зато после того как Гарри вернулся из Хогвартса с изрядным багажом знаний по магии и после того очаровательного свинячьего хвостика, который наколдовал Хагрид Дадли, после всего этого Дурсли оставили его в относительном покое. Ему ничего не нужно было делать, только сидеть в своей комнате, не нужно было терпеть оскорбительные ремарки этой веселой семейки.
Конечно, если он сделал всю работу по дому! Волшебник он или нет, для Дурслей это не было причиной, чтобы освободить от домашней работы!
Но Гарри был совсем не против сидеть в своей тесной комнатке, где его никто не беспокоил. Заниматься окклюменцией можно было где угодно, главное — в тишине. Таким образом, между Гарри и его семьей установилось молчаливое соглашение.
С другой стороны, полное отсутствие писем было странным явлением. Дафна не из тех людей, которые постоянно пишут своим знакомым, а вот Гермиона как раз таким человеком и была. Ей всегда нужно сравнить свое домашнее задание с работой других.
Но ни одного письма…
Хотя, может, она наконец стала уверенной в себе и перестала тревожиться каждый раз, когда сдавала преподавателю работу. Но это трагическое изменение не могло произойти за такой короткий промежуток времени, впрочем, как и без влияния извне, так что это было маловероятным.
Так где же все-таки письма?
* * *
Ответ предстал уже на следующий день в виде неожиданного гостя. В это время в гостиной спокойно протекал деловой обед дяди Вернона, а сам Гарри, естественно, тихо сидел в комнате. И тогда-то прямо посреди помещения появилось странное маленькое создание, представившееся домовым эльфом.
— Что ж, Добби, давай подведем итог, — заявил Гарри, выслушав говорливого эльфа. — Если я правильно понял, моя жизнь будет в опасности, если я вернусь в Хогвартс, но причины ты мне сказать не можешь. И чтобы помешать моему возвращению в школу, ты принес мои украденные письма. Так?
— Да, Гарри Поттер.
— И я должен пообещать тебе не возвращаться туда, да? — Эльф согласно закивал, Гарри же только вздохнул. — И я смогу получить свои письма, если не вернусь в Хогвартс?
— Да.
— Очень хорошо, — решился он. — Давай письма, пожалуйста.
— Гарри Поттер принял правильное решение. Добби рад. — Эльф положил письма на кровать и, щелкнув пальцами, исчез, даже не сообразив, что Гарри на самом деле ничего не обещал.
Чтение писем оказалось очень увлекательным занятием. С каждым новым опусом Гермиона становилась все больше взволнованной из-за отсутствия ответа. В последнем она написала, что если он не хочет ей писать, то просто должен послать записку с подтверждением. То есть он должен написать письмо о том, что он не хочет ей писать?
Так и не разобравшись в странной логике этой девушки, Гарри отложил ее письма в сторону и посмотрел, кто же еще мог ему написать.
Очевидно, из Хогвартса. Очень длинный список книг, где постоянно мелькало одно имя — Гилдерой Локхарт.
Странно, но от Дафны тоже была короткая записка: «Ты еще не забыл, что за тобой должок?» Гарри с опозданием подумал, что подарить слизеринке такой подарок — было не лучшей идеей. Хотя, возможно, ему просто показалось.
* * *
Подготовку к учебному году Гарри решил начать с составления плана. Накануне отъезда в Хогвартс он собирался воспользоваться «Черным Рыцарем», чтобы доехать до Лондона. Здесь он сделает покупки, переночует в «Дырявом Котле» и на следующее утро отправится на вокзал Кингз-Кросс.
Прекрасный план.
К тому же, никто не ходит за покупками в самый последний момент. По крайней мере, он на это надеялся…
К несчастью для себя, он ошибся. Оказалось, не ходит никто, кроме Сюзан Боунс. После довольно-таки формального знакомства с родителями девушки Гарри чувствовал себя просто ужасно, а потому был искренне рад, когда удалось скрыться от них в толпе.
Заканчивая обход по магазинам, он встретил Майкла Корнера, но тот сделал вид, что они не знакомы. Может быть, в нем все-таки есть что-то хорошее.
* * *
И наконец возвращение в Хогвартс. Дорога была долгой и утомительной. Большую часть лета Гермиона сильно переживала, потому что так и не смогла сравнить свои домашние задания с работами Гарри. Но стоило ей увидеть рейвенкловца, как вся тревога мгновенно испарилась.
Невилл провел лето у своей бабушки, у которой был настоящий дар убеждения людей в их ничтожности. Она постоянно заявляла Невиллу, что у него никогда не получится стать таким же хорошим волшебником, какими были его родители.
А Дафна была все так же тиха.
В какой-то момент Гарри подумал, а не коллекционирует ли он убогих и нуждающихся в помощи… Но все-таки после непродолжительных раздумий отбросил эту мысль. Нет, это не его случай, потому что в противном случае он был бы вынужден терпеть Уизли номер шесть и Малфоя.
Вместе… даже думать об этом было страшно…
Кстати, об Уизли. Номер семь, к его огромному удивлению, отправилась в Гриффиндор.
Но не это интересовало Гарри в распределении. Он хотел узнать, сможет ли он найти какого-нибудь новенького рейвенкловца, чтобы привлечь его к своим отчаянным поискам справедливости. Если быть совсем уж точным, то он хотел знать, найдется ли кто-нибудь, кто захочет помочь ему в одном важной деле — «Не давай своим товарищам-умникам нормально учиться».
И когда Гарри увидел ее, то понял, что нашел настоящую жемчужину…
* * *
Он встретился со своим будущим помощником следующим вечером. Она как раз выходила из Большого зала.
— Не могла бы ты мне помочь? — Гарри сразу перешел к делу.
— С чем? — с мечтательным видом поинтересовалась та.
— Мне нужен кто-нибудь, кто помог бы сбросить бутылки со сливочным пивом на второкурсников.
— Ты сам второкурсник, — заметила она.
— Ладно, — согласился Гарри. — Чтобы сбросить их на других второкурсников.
— Разве нельзя вместо этого сделать ожерелье? — От этого неожиданного вопроса Гарри впал в ступор.
— Э-э, ну, если ты хочешь. Можно даже два сделать, только не сейчас. Главная цель игры — помешать им учиться…
— Зачем?
— Потому они напрасно мучают себя, — честно признался Гарри. — Нужно было только додуматься использовать самопишущие перья для записи лекций Биннса, а заодно и Локхарта, если его компетентность такая же правдивая, как и его белоснежные зубы. И тогда у них было бы много времени для всего остального.
— Серьезно?
— Да. По крайней мере, объем работы сократился бы в два раза…
— А почему ты сказал это мне?
— Потому что у тебя не такой глупый вид, как у остальных, к тому же, ты можешь мне помочь.
— Хочешь сказать, что я странная…
— Я такого не говорил. Во всяком случае, критерий выбора не имеет никакого значения. Ну и если быть совсем честным, то у меня вот тоже своеобразный вид. Волосы в постоянном беспорядке и шрам на лбу, на который все постоянно пялятся.
— А мне нравится твой шрам. Он напоминает мне о грозовых ночах. А что хорошего в таких ночах, так что то, что после них можно увидеть морщерогих кизляков. — Этой девушке в очередной раз удалось удивить Гарри. Скучать с ней не приходится.
— Поверю тебе на слово, — ответил он. — Так что, ты мне поможешь?
— Ладно, но только потому, что твой шрам привлекает морщерогих кизляков и это может помочь мне в исследованиях…
— Конечно.
— Значит, мы должны мешать им учиться.
— Верно. Оригинальные идеи, кстати, только приветствуются.
— Можно было бы заколдовать их перья, перекрасив в золотой цвет, и выпустить в комнату нюхлеров. — Гарри с гордостью посмотрел на свою боевую подругу.
— Я знал, что могу положиться на тебя. Уверен, мы отлично поладим, Луна.
01.04.2010 Глава 7. Drive them all mad
Прошло только три недели с тех пор, как начался учебный год, но в замке уже успел установиться настоящий хаос.
Всё началось с первого занятия по Защите от Темных Искусств у второкурсников. Едва Гарри посмотрел на список вопросов, предложенных Локхартом в качестве теста, как сразу понял, что этот год для изучения данного предмета потерян…
В тесте шла речь только о Локхарте, о его жизни, его книгах, его увлечениях!
Гарри пробормотал несколько ругательств, скомкал тест и, сделав из него бумажный шарик, бросил в Лизу Турпин, чтобы отвлечь ее. Как можно настолько внимательно отвечать на такие идиотские вопросы? Она подняла голову и осмотрелась по сторонам, пытаясь понять, что происходит.
И тогда Лиза заметила, как поднялся Гарри, собрал свои вещи, широко зевнул и заявил:
— Пожалуй, сделаю перерыв. Скажите мне, когда будет урок защиты, достойный своего названия…
Вот тогда-то и начались проблемы.
* * *
Гарри Поттер был не только Мальчиком-Который-Выжил, но и одним из лучших учеников Хогвартса.
Он был известен своими речами в отношении других учеников, а его манера открыто критиковать преподавателей вообще была чем-то невероятным, после чего большей части школы оставалось только изумленно смотреть ему вслед.
Среди своих сверстников Невилл всегда был восхищенным мямлей. Впрочем, с его-то скромной натурой по-другому быть и не могло, особенно среди таких наглецов…
Дафна откровенно забавлялась развитием ситуации и мысленно раздумывала, чем же это все закончится.
Гермиона же явно злилась! Как только Гарри осмелился сделать это? Более того, на уроке профессора Локхарта! У него, такого красивого… и сведущего… она хотела сказать компетентного…
Луна оставалась Луной. Она едва заметно улыбнулась, девушка никогда прямо не говорила то, о чем думает, и сейчас не было причин, чтобы то-то изменилось.
Мнения преподавателей расходились не сильно.
Флитвик, конечно, не мог одобрить такое поведение, но на этот счет его точка зрения была предельно ясна. И тот факт, что Гарри не понес никакого наказания, служил лучшим доказательством. Официально он объяснил отсутствие наказания тем, что предоставляет выбор своему коллеге по защите от темных искусств, но никто не верил в это. Флитвик располагал необходимой властью, чтобы действовать, поскольку являлся главой факультета Рейвенкло…
МакГонагалл же, на первый взгляд, была возмущена таким поведением студента. Но это была всего лишь видимость, к тому же, совершенно не правдоподобная, потому что, как только Гарри оказывался поблизости, профессор начинала едва заметно улыбаться. Второкурсник осмелился сказать то, о чем думал весь преподавательский состав школы, у него хватило смелости следовать своим убеждениям, и это сделало Гарри Поттера почетным гриффиндорцем.
Так что большинство преподавателей благосклонно отнеслись к выходке Гарри, к его высказыванию, что Локхарт не профессор, а обычное ничтожество и хвастун.
Исключением, как всегда, был профессор Снейп, который готов был заявлять всем, кто желал его слушать (их было не так много, всего несколько учеников со Слизерина), что юного Поттера нужно исключить и что он точная копия своего отца.
На что один гриффиндорец достаточно громко заметил, что профессору не помешало бы сменить пластинку, потому что все эти речи начинают утомлять.
Эта реплика только усилила царивший вокруг хаос.
* * *
Снейп был в ярости. Кто-то осмелился оскорбить его, да еще прилюдно, и более того, в такой толпе он так и не смог вычислить виновного! Месть его будет ужасной!
И благодаря этому происшествию, никто не придал значения факту, что Гарри ввязался в очередной эксперимент и что он не ходит больше на уроки Локхарта…
Паранойя Снейпа заставила юного исследователя немного приумерить пыл, и поэтому близнецы Уизли, которые были мало того что гриффиндорцы, так еще и известные шутники, стали главными подозреваемыми зельевара. Но они отомстили целой серией всевозможных проделок, лучшей из которых была перекраска волос слизеринцев в золотисто-красный цвет.
Но эта шутка не пошла им в зачет, потому что затронула Дафну. И как говорится в поговорке, в тихом омуте черти водятся…
* * *
Лично Гарри считал, что новый цвет волос ей идет, но все-таки не решался сказать такое.
Невилл от души посмеялся.
Гермиона все еще злилась на Гарри, и, в любом случае, она никогда не любила его шутки. И поэтому продолжала изображать ворчливого штрумпфа(1).
Луна все так же ходила повсюду со своей загадочной улыбкой на лице, только казалась еще более задумчивой, чем обычно…
Когда волосы Дафны вернули свой привычный цвет, мщение прекратилось. Решив не скрывать тот факт, что речь идет именно о мести, она поменяла цвет глаз всех гриффиндорцев на зеленый. Но вместо того, чтобы выбрать слизеринский зеленый, она использовала цвет глаз Гарри, чем хотела добавить его в список подозреваемых.
Но никто так и не стал подозревать Гарри. У него было алиби. Все это время он провел с Луной на кухне, где они мастерили ожерелья. Даже если всем это казалось малоправдоподобным, никто не поставил под сомнение такое алиби.
В конце концов, он был с Луной.
* * *
После мести Дафны стало обычным делом, когда часть тела или какая-то одежда меняла свой размер, цвет или текстуру… Ровно, как и замечать одного из своих друзей, разгуливающих в ярко-зеленой мантии с ярко-красными волосами…
Но видеть Снейпа со своими волосами все еще оставалось самым шокирующим.
Тогда все стали думать, что все только начинается, а Гарри хотел получить немного свободного времени, чтобы заняться другими делами, а не только Локхартом…
* * *
Последнее событие сделало из Гермионы настоящего параноика.
— Но, Гарри, — возмущалась она, — как я могла получить эту открытку? Это невозможно, я никому не говорила!
— Может, ты сказала кому-нибудь, — рассуждал Гарри, — а потом просто забыла…
— Нет, я в этом уверена! Единственное объяснение — кто-то следит за мной и собирает информацию!
— Ну и? — пожал плечами рейвенкловец. — Это, наоборот, круто иметь тайного поклонника, разве нет?
— Да, но это немного угнетает! Он собирал информацию обо мне!
— А может, это она, знаешь, Гермиона…
— Ты что, издеваешься надо мной?!
— Эй, вовсе нет! Знаешь, пол очень важен… — ответил Гарри, сделав небольшую паузу, чтобы посмотреть на Дафну, сидящую неподалеку, та закашлялась, пытаясь скрыть смех. — Извини, но я ничего такого не имел в виду. Давай начнем с начала?
— Ты издеваешься надо мной, да? — вздохнула Гермиона.
— Нет, я просто думаю, что приложить столько усилий, чтобы поздравить с днем рождения, это похвальное стремление, и в этом нет ничего угнетающего…
— Если ты так говоришь, — протянула гриффиндорка и решила оставить Гарри в покое, чтобы успеть пожаловаться Невиллу.
— Когда ты собираешь рассказать ей, Гарри, что это ты? — спросила Дафна, когда Гермиона отошла подальше.
— Не понимаю, о чем ты говоришь, — невинно ответил Гарри. — И ты должна быть более внимательной к тому, что говоришь и как ведешь себя. Я только что хорошо видел, как ты смеялась, а теперь ты называешь меня Гарри. Что скажут остальные слизеринцы?
— Прекрати уходить от темы. Я знаю, что единственный способ узнать дату ее дня рождения — поискать в маггловском мире, порыться в ее школьном досье, которое находится, между прочим, в кабинете Дамблдора или МакГонагалл. Я уверена, что только ты смог бы провернуть такой трюк… И я буду называть тебя по имени тогда, когда захочу, Гарри…
— Апокалипсис совсем рядом, раз слизеринка называет меня по имени…
— Опять ты увиливаешь!
— Конечно… И ты права, — признался Гарри. — Это был я. Но я не собираюсь ей ничего говорить. Если тебе понадобилось всего пять секунд, чтобы все понять, то я уверен, что и она сообразит… рано или поздно…
— Я хочу знать, как тебе это удалось…
— Просто. Я попросил домашнего эльфа, который работает на кухне, прочитать ее досье и рассказать мне…
— И он согласился? — удивилась Дафна. — Как это? Без вопросов?
— Конечно! Когда я сказал ему, что это все для того, чтобы отправить открытку с днем рождения, он сразу же согласился.
— И ты, конечно же, не упомянул тот факт, что твоей настоящей целью было воспользоваться царящей вокруг паранойей, чтобы еще больше напугать бедную девушку?
— Не напугать, — возразил Гарри. — По крайней мере, не совсем… Я должен ей сказать, как думаешь?
Дафна тяжело вздохнула, видя, что Гарри не испытывает никаких угрызений совесть, для него это скорее просто развлечение. И она мгновенно уткнулась носом в книгу, чтобы никто не заметил ее улыбки.
* * *
Гермиона сама узнала правду только к середине октября, как раз после того как общее напряжение в школе спало, когда преподаватели наконец смогли прекратить псевдо-войну, от которой все буквально обезумели, особенно это касалось учеников Слизерина и Гриффиндора.
К несчастью, относительно хорошее настроение от того, что можно было спокойно выйти из гостиной, не опасаясь стать жертвой очередной дурацкой шутки, продлилось недолго.
Через две недели после Хэллоуина на одном из этажей школы на стене была обнаружена окаменевшая кошка завхоза и надпись, гласившая об открытии Тайной комнаты. Холод и страх поселились в сердцах обитателей Хогвартса…
(1) Смурфы (англ. The Smurfs), штрумпфы (фр. Les Schtroumpfs) — существа, придуманные и нарисованные бельгийским художником Пьером Кюллифором (Pierre Culliford), работавшим под псевдонимом Пейо (Peyo). Впервые мир увидел смурфов в журнале комиксов «Le Journal de Spirou» 23 октября 1958 года, в 1980х начал выпускаться анимационный сериал «The Smurfs», именно тогда в англоязычном мире произошел всплеск популярности этих маленьких существ. В России смурфы известны, прежде всего, благодаря игрушкам из шоколадных яиц Киндер-сюрприз.
03.04.2010 Глава 8. Who?
— И ты действительно не знаешь, кто бы это мог быть? — уже в который раз спросила Гермиона.
— Нет, Грейнджер, — устало вздохнула Дафна. — Я же тебе уже говорила. Если я — слизеринка, это еще не значит, что я в курсе всех заговоров против тебя.
— Знаешь, а Дафна права, — прервал их Невилл, но под недовольным взглядом слизеринки вынужден был замолчать. — Ладно, Гринграсс права. Я действительно не могу называть тебя по имени?
— Не можешь, это правило факультета Слизерин.
— Как и желание убивать магглорожденных, — поддела Гермиона. — Но, очевидно, сама ты не следуешь этому правилу… А что, даже Гарри позволил нам называть себя по имени, хотя он и более асоциален, чем кто-либо из слизеринцев! Я бы даже сказала, что он может поспорить с самим профессором Снейпом!
— Мои уши сейчас завянут, Гермиона, — возмутился Гарри, заходя в неиспользуемую классную комнату, которая служила им базой. Следом шла Луна. — Сравнить меня с большой подземной летучей мышью, тогда как я уже давно превзошел его во всех сферах…
— Ну, извини...
— Значит, так, — продолжил Гарри, игнорируя попытку гриффиндорки извиниться, — если не считать того факта, что Гермиона считает меня асоциальным и приблизилась к стадии «Слизерин — это факультет зловредных существ», у вас есть что сказать? Только более конкретно, пожалуйста.
— Как ты узнал, что?.. — начал Невилл.
— Видишь ли, Невилл… Речь идет о наследнике Слизерина, именно поэтому все и подозревают однокурсников Дафны. Родители Гермионы — магглы, а это значит, что она постоянно чувствует себя под прицелом, отсюда и чересчур эмоциональное и абсолютно нелогичное поведение… Меня больше интересует, кого не было на празднике? Никто ничего не заметил?
— Не было двух парней с седьмого курса, — сказала Дафна, — если ты понимаешь, о ком я говорю…
— Забудь, Дафна, — покачал Гарри головой. — Ты и я, мы оба прекрасно знаем, что это не могут быть они…
— Они из Слизерина? — мгновенно спросила Гермиона.
— Гермиона, — вздохнул Поттер, — ну в самом деле, прекрати вести себя как истеричка… Включи свои мозги, пожалуйста. Что касается твоего вопроса, да, они мерзкие слизеринцы.
— Тогда как ты можешь исключать их их списка подозреваемых?
— У них есть алиби, — улыбнулся рейвенкловец. — В это время они сидели в чулане для метел в Зале Славы. Они все еще там, и предполагаю, что сейчас они отмечают Хэллоуин по своему…
— А что они делают в чулане для метел? — удивилась Гермиона.
— Спроси у Невилла, — усмехнулся Гарри, заметив взгляд Лонгботтома, полный отвращения. — После этого ты поймешь, почему я хотел заставить Малфоя сменить пол.
— Гарри, это отвратительно! — возмутилась гриффиндорка, когда до нее наконец дошло, что именно тот имеет в виду.
— Нет, у каждого свои вкусы… Ты слишком наивна, Гермиона… Итак, другие отсутствующие? Луна, ты еще нам ничего не сказала, посоветуй что-нибудь.
— Не забудь, Гарри, про нарглов, — заметила Луна. — Хотя я и считаю их невиновными, но все-таки нужно проверить…
— Да, знаю, Корнера не было, — согласился Гарри. — Но я, пожалуй, помещу его в конец списка. Он, конечно, идиот, но не стал бы делать ничего такого. Таким образом, он у нас подозреваемый номер три.
После этого в классе установилась тишина. Трое учеников нахмурились и недоверчиво рассматривали Гарри и Луну. Кажется, они что-то пропустили.
— Что? — не выдержал Невилл.
— Луна сказала про нарглов, и Гарри заключил, что Корнер — подозреваемый номер три? Почему? И кто два первых тогда?
— Спокойствие, Гермиона, — ответил Гарри. — Это тонкий вопрос, но если бы ты знала нарглов так же хорошо, как и я… Эти маленькие испорченные зверушки способны на такое… А первых двух подозреваемых у меня пока нет, я просто сказал, что они более вероятны, чем Корнер. Может, это кто-то из Гриффиндора или Хаффлпаффа.
— Подожди, я думал, речь идет о наследнике Слизерина, — возразил Невилл. — Зачем гриффиндорцу делать это?
— Это была не личная инициатива, Невилл, — ответил Гарри. — Это вполне мог быть гриффиндорец, который на самом деле был потенциальным слизеринцем…
— Да, — подтвердил Поттер. — Меня, например, шляпа хотела отправить в Слизерин. На что я ей ответил, что с моей стороны было бы более по-слизерински спрятать свои истинные намерения и настоящий характер, чтобы она распределила меня на другой факультет. Она согласилась, и вот я в Рейвенкло…
— Правда? — одновременно спросили Гермиона и Невилл.
— Нет, я просто пытаюсь объяснить ход моих мыслей. Если нет других подозреваемых нет, нужно найти их. Гермиона, ты узнай, кто из гриффиндорцев отсутствовал на празднике. Невилл, у тебя есть несколько друзей из Хаффлпаффа, так что поищи среди них. Луна, ты думаешь о том же, о чем и я?
— Конечно, Гарри. Но как дотащить сто килограммовый круг сыра до нашей гостиной? — задумчиво протянула та.
— С помощью чар левитации.
— Точно.
И подпрыгивая, Луна ушла. Невилл и Гермиона посмотрел ей вслед, будто сомневаясь в ее нормальном душевном состоянии, а потом переглянулись. Гермиона нахмурилась, Невилл только пожал плечами. Не зная, о чем думать и что сказать, они тоже направились к выходу, правда, без всяких подпрыгиваний.
— Ты сказал правду, — заявила Дафна.
— Ты о чем? — не понял Гарри.
— Ты действительно сказал это шляпе. Это ведь правда? Ты должен был оказаться в Слизерине!
— Ты вольна думать все, что хочешь, Дафна. А я пойду спрошу у кое-кого, можно ли воспользоваться видеозаписями, — сказал рейвенкловец.
— Я не понимаю…
— Именно в этом и состоит преимущество магглов над волшебниками, — объяснил Гарри. — Они умеет использовать метафоры…
* * *
— Что в конверте? — поинтересовалась Гермиона.
— Это, моя дорогая Гермиона, лист подозреваемых. Итак, кого вы можете назвать?
— Среди гриффиндорцев не было только Джинни, — начала Гермиона.
— У меня Стеббинс с Хаффлпаффа, — продолжил Невилл.
— Позвольте представить вам мой список подозреваемых, — закончил Гарри.
Он разорвал конверт и вытащил оттуда небольшой лист.
Подозреваемый №1: Стеббинс
Подозреваемый №2: Уизли номер семь
Подозреваемый №3: Корнер
— Почему именно они? — тут же спросила Гермиона.
— Я воспользовался видеозаписью, — просто ответил Гарри. — Так всегда делают в маггловском спорте, Невилл.
— А, хорошо, — согласился тот.
— Но откуда ты взял эти записи? — скептически осведомилась Грейнждер.
— Это картинка, Гермиона, — пояснил Гарри. — Я пошел к Дамблдору и попросил одолжить ненадолго его Омут памяти. Потом я поместил туда свои воспоминания с пира по случаю Хэллоуина, чтобы понять, кого там не было…
— И он что, отдал тебе свой Омут вот так просто, ничего даже не спросив? — недоверчиво посмотрел на него Невилл.
— Конечно, он спросил, — не стал отпираться Поттер. — Я сказал ему, что мы с вами хотим обменяться детскими воспоминаниями, чтобы упрочить нашу дружбу.
— И он поверил? — Дафна заразилась подозрительностью своих двух сообщников.
— Конечно! Он же не может прочитать твои мысли, чтобы узнать, что ты лжешь…
— А почему ты поставил Джинни на второе место?
— Потому что, Невилл, — усмехнулся Гарри. — Неужели ты неравнодушен к Уизли номер семь?
— Не в этом дело, — едва заметно покраснел тот. — Мне просто кажется, что Корнер — более вероятный кандидат в преступники, и всё…
— А я думаю по-другому… Месяц назад она буквально боготворила пол, по которому я прошелся, она повсюду преследовала меня. Сейчас она этого не делает. Подозрительно!
— И ты считаешь, что если кто-то не преклоняется перед тобой, то он виноват в чем-то? — откровенно забавляясь ситуацией, спросила Дафна.
— Это очевидно, — подтвердил Гарри, и в ответ раздались тяжелые вздохи его товарищей. — Ладно. Невилл, ты следишь за седьмым номером… и честно скажу тебе, мне не хотелось бы однажды вытаскивать тебя из озера только потому, что близнецы решили, что ты решил приударить за их маленькой сестренкой. Я займусь Корнером.
— А Стеббинс? — спросила Гермиона.
— Тогда им займусь я, а Корнером Луна. А теперь попрошу всех вон. Нам с Луной еще нужно развлечь одних идиотов…
Невилл, Гермиона и Дафна поспешили к выходу, их гостиные находились достаточно далеко отсюда. Луна немного задержалась, но, заметив, что Гарри продолжает сидеть, решила подождать его снаружи.
Поттер достал перо, зачеркнул фамилии Стеббинса и Корнера и обвел Уизли номер семь. Потом быстро скомкал лист и, положив в карман, присоединился к Луне, чтобы вернуться к прежним забавам.
09.04.2010 Глава 9. Frustration
Недели шли, а виновный так и не был найден. Гарри все больше склонялся к тому, что за все эти безобразия ответственна Джинни Уизли. Но, если не считать того факта, что гриффиндорка чувствовала себя не в своей тарелке, она совершенно была не похожа на темного волшебника, настроенного против магглов. Впрочем, это не мешало Гарри придерживаться своей теории, даже не имея никаких улик и доказательств.
Но хуже всего было то, что накануне произошла очередная атака.
* * *
— Не понимаю, — раздраженно выпалил Гарри. — Криви притворяется каменным изваянием, а я никак не могу понять, как это произошло!
— Он окаменел? — предложила Дафна.
— Очень смешно, — огрызнулся Гарри, не имея ни малейшего желания шутить.
— Ты все еще думаешь, что Уизли номер семь причастна к этому?
— Конечно, это она подстроила! — ответил рейвенкловец. — Она изменилась! А люди не могут меняться так быстро и к тому же беспричинно…
— Не думаю, что она изменилась, — возразила Гринграсс. — Мне кажется, она просто смирилась.
— Я не говорю о том, что она больше не бегает за мной, — покачал головой Гарри. — Признаюсь, это скорее плюс. Просто… она изменилась, и всё…
— И как ты узнал это?
— Луна, — просто ответил Поттер.
— Не хотелось бы ставить ее слова под сомнения, но Луна — это Луна, знаешь ли…
— Понимаю, что ты хочешь сказать, — согласился Гарри, — но, скорее всего ты этого не знаешь, они знакомы с самого детства. Она изменилась. Она стала нервной, одиночкой… Она никому больше не доверяет… И если совсем честно, то поговаривают, что она скрывает что-то…
— Знаешь, — усмехнулась Дафна, — если не считать нервозности, то похоже, что она просто подражает тебе. Может, она просто пытается стать такой же, как ты! А по словам Уизли номер шесть, она просто напугана тем, что пришлось покинуть домашний очаг.
— Две вещи, — начал Гарри. — Во-первых, с каких это пор ты разговариваешь с Рональдом? И во-вторых, номер шесть знает выражение семейный очаг? Интересно… Никогда бы не подумал…
— Не знает, — согласилась Дафна, насмешливо улыбаясь, — ты прав. Гермиона поговорила с ним, а потом перевела мне, что именно он сказал.
— А, ясно! А я уже подумал, что странные изменения происходят со всеми членами этой семейки… Что касается твоего предположения, то мне кажется, что все же нет, это не из-за того, что ей не хватает родителей. Я думаю, что Рональд не видит проблем сестрички, потому что в противном случае ему нужно будет уделять ей больше внимания, вместо того, чтобы целыми днями шататься с этими идиотами Томасом и Финниганом.
— Ты прав, если подумать, то все выглядит логично…
— Видишь! — воскликнул Гарри. — Вопрос в другом: почему она изменилась?
На некоторое время установилась тишина. Дафна вздохнула, такое ощущение, что она превратилась в существо, которому не о чем думать. Гарри продолжал что-то писать в своем дневнике, который постоянно находился с ним. Если и существовал более великий секрет, чем Тайная комната, то без всяких сомнений это был Дневник Мальчика-Который-Выжил…
После нескольких минут размышлений, Дафна попыталась вытянуть из Поттера нужные ответы.
— Может, ее околдовали?
— Нет, я уже проверил. В любом случае, это никак не объясняет ее паранойю…
— Проверил? — недоуменно переспросила Гринграсс.
— Чары распознования.
— Я думала, что такого рода чары изучают только авроры.
— Собираешь донести на меня? — совершенно не волнуясь о том, что ответит Дафна, спросил Гарри.
— Кто мне поверит?
— Я. Я бы тебе поверил, но только потому, что нисколько не сомневаюсь в своей гениальности… Луна тебе тоже поверила бы, но никто не поверил бы ей… Гермиона тоже, думаю, но потом она бы устроила скандал, крича, что это незаконно, а дальше не отвязалась бы от меня до тех пор, пока я не научил ее этим заклинаниям. Значит, лучше ей вообще ничего не знать… Невилл бы сразу тебе не поверил, но он постоянно забывает, что я знаю всё, так что…
— Я бы донесла на тебя Луне…
— Как хочешь, — пожал плечами Гарри. — И я все равно не могу понять, ни как, ни почему…
— Может, просто нет решения? — предложила Дафна.
— Конечно, оно есть, — возразил Поттер. — Если бы его не было, я бы не искал.
— Тебе еще не надоело быть таким высокомерным?
— Нет, и это не высокомерие, а правда. К тому же, я знаю, что это единственное, что тебе нравится во мне.
— Ты хотел сказать, это то, что я ненавижу в тебе!
— И это тоже, но одно не мешает другому.
Дафна раздраженно выдохнула, бросила последний взгляд на рейвенкловца и ушла, оставив его в одиночестве размышлять над проблемой номер семь. Она надеялась, что Поттер в самое ближайшее время найдет хоть что-нибудь, потому что, пока он не решит эту задачку, не сможет вернуться к своему нормальному состоянию (по крайней мере, насколько это возможно для него)…
* * *
В то время пока Гарри в полном одиночестве предавался размышлениям в библиотеке, остальные члены команды пытались найти средство убедить Гарри расколоться. Но на данный момент им следовало признать, что они не сильно продвинулись вперед…
Самый успешный план заключался в привлечении к поискам трех нарглов, одного морщерогого кизляка и кожаных брюк Луны(1).
Удивительно, но кожаные брюки у Луны были с собой, хотя никто не хотел знать, как они у нее оказались. Морщерогого кизля, напротив, на горизонте не предвиделось…
— А если я все расставлю не по своим местам? — предложила Лавгуд. — Это компенсирует отсутствие морщерогого кизляка? Как вы думаете?
У этой девушки, несомненно, был настоящий талант смущать людей. Невилл покраснел и сделал такую страшную мину, будто ему не хватало воздуха. Гермиона с Дафной критическим взглядом осматривали рейвенкловку, размышляя, серьезно ли она говорит.
И, конечно, Гарри выбрал именно этот момент, чтобы ввалиться в комнату.
— Лично я уверен, что если вместо Луны поставить Пенелопу, то это будет более убедительно. А если она будет обнаженной перед Луной в кожаных брюках, то я согласен оставить номер семь в покое. Хотя думаю, что Уизли номер три не оценил бы…
— Но как ты?.. — начал Невилл.
— Все удивляешься, Невилл? — усмехнулся Гарри. — Можно было уже запомнить, что я знаю всё. Но, как и обычно, ты опять забыл об этом. Но шутки в сторону, я не для этого прервал ваши исследования. Я наконеу понял, как и почему номер семь может оказаться втянута в это дело… И это объясняет и изменения в поведении, и паранойю.
— Можно узнать, о чем ты говоришь, Поттер? — проворчала Дафна.
— Я стал Поттером? Ты меня огорчаешь, Дафна. А ответ прост: она заколдована…
— Я думала, ты уже проверил эту версию, нет? — возразила Гринграсс.
— Гарри! Но эти чары разрешено использовать только аврорам! — возмутилась Гермиона.
— Собираешься донести на меня?
— Я должна, — автоматически ответила гриффиндорка. — Но если ты меня им научишь, то я посмотрю, что можно будет сделать…
— Даже не знаю почему, — ответил Гарри, бросая на Дафну взгляд, который, казалось, означал: «Я же тебе говорил», — но я знал, что ты скажешь это… Что касается вопроса Дафны, не думаю, что она находится под постоянным заклинанием, скорее всего только время от времени. Это объяснило бы, почему чары обнаружения ничего не дают и почему она такая нервная. Она понимает, что с ней происходит что-то странное, но боится рассказать, потому что чувствует себя виноватой или просто не хочет, чтобы ее отправили домой. В обоих случаях, она нервничает, потому что не знает, когда будет снова заколдована.
— Сейчас, когда ты высказал свои выводы, все кажется очевидным, — вздохнула Гермиона.
— Но мы решили только половину проблемы, — продолжил Гарри. — Теперь нужно узнать, где находится василиск…
— Василиск? — переспросил Невилл.
— Да, василиск, — одтвердил Поттер. — Я подумал, что не будет лишним поискать различные виды змей, раз уж речь идет о Слизерине. И я пришел к выводу, что василиск подходит идеально. К тому же, он самый большой, самый ядовитый и самый смертоносный змей из существующих. Салазар точно страдал манией величия…
— Говори-говори, — усмехнулась Дафна.
— Но, — продолжил Гарри, проигнорировав нелестное замечание, — проблема в том, что если номер семь околдована, то она не должна помнить то, что делает… Думаю, нужно ее немного встряхнуть, чтобы проявились некоторые знаки…
(1) В оригинале они называются Lederhose(нем.) — брюки из кожи или замши различного цвета, фасонов, расшитые в Штирии или Каринтии зелёным, в Зальцбурге или Тироле белым сутажом. Вид национальной одежды.
20.04.2010 Глава 10. You're not alone anymore
Между Гарри и его четырьмя спутниками, направляющимися к башне Гриффиндора, разразился настоящий спор. Хотя правильнее будет сказать, что Гарри шел туда, а остальные просто следовали за ним, каждый якобы по своим собственным делам.
Гермиона пыталась удержать его, но ее замысел не удался.
Дафна хотела посмотреть на спектакль и на меньшее не соглашалась.
Невилл же просто воспользовался случаем, чтобы решить свои дела. А именно увериться, что Гарри не будет слишком сильно встряхивать Джинни. Но делал он это только потому, что ученики Гриффиндора должны помогать друг другу…
Луна, если бы кто-то спросил ее об этом, всего лишь поддалась общему настроению, правда, было совершенно невозможно сказать, правда это или нет.
— Извини, конечно, Гарри, — начала Гермиона, — но я не могу позволить тебе сделать это. Твои методы, может быть, и действенны, но все-таки слишком грубые. Не хочу, чтобы Невилл опять оказался в таком же плачевном состоянии, как недавно…
— Ну и? — спросил Гарри, замечая, как Невилл скрививился при этих словах.
— И я не скажу тебе пароль!
— Тем лучше для тебя, — ответил Поттер. — Ты мне не нужна…
— И Невилл тоже не скажет! — добавила Гермиона. — Так ведь, Невилл?
— Э-э… — заколебался Лонгботтом, только чтобы отомстить ей за сказанные ранее слова. — Да, сейчас Гермиона права. Извини, Гарри.
— Видишь? — гордо произнесла гриффиндорка, уверенная, что ее взяла.
— Да, вижу, что Невилл забыл основное правило, — сказал Гарри, останавливаясь прямо перед портретом, за которым скрывалась гостиная Гриффиндора. — И ты тоже, Гермиона…
— Какое основное правило? — одновременно спросили те.
— Правило, которое гласит следующее: «Я знаю всё». Индюк.
— Верно, — кивнула Полная дама, открывая проход.
* * *
Явление такой странной компании не прошло незамеченным. Конечно, Гермиона и Невилл были своими, Гарри — Избранным, к тому же, уже бывал здесь, и никто не смел его упрекнуть в этом, ну а Луна считалась совершенно безобидным существом (по крайней мере, они так думали).
Однако проблема была в Дафне, а скорее в том факте, что она — слизеринка.
— Что вы здесь делаете? — немедленно возмутился Рональд Уизли, гневно глядя на Дафну. — Ты — слизеринка, тебе нечего здесь делать! Два рейвенкловца и то уже многовато, так что я говорю «нет»! Вон отсюда!
— Спокойствие, номер шесть, — презрительно процедил Гарри. — Не паникуй… Мы ведь пришли сюда не для того, чтобы обидеть твою маленькую сестренку…
Рыжий растерянно и испытывающе посмотрел на Гермиону, та просто кивнула. В это время Гарри заметил свою жертву, сидевшую в кресле у камине и писавшую что-то в маленькой черной книжке.
Пергаменты с домашними заданиями лежали в стороне, а значит, либо малышка Уизли решила подражать ему во всем, либо у нее тоже был свой личный дневник. Неисчерпаемый потенциальный источник информации…
Прекрасно.
Цель есть, угол атаки найден. Время приводить смертный приговор в исполнение.
— Моя дорогая Джиневра, что ты делаешь в такой прекрасный вечер? — спросил Гарри, выхватывая у нее из рук дневник, та мгновенно побледнела. — Надеюсь, что ты не ругаешь меня последними словами в этой тетрадке… Посмотрим, что же там написано… Ничего? Странно!
— Нет! — воскликнула Джинни. — Отдай, прошу!
— Не трогай мою сестру! — вмешался Рональд, с гневным воплем приближаясь к Гарри.
— Петрификус Тоталус, — бросила Дафна, без малейших усилий устранив брата мелкой Уизли.
— Отличная работа, Дафна, — сказал Гарри.
— Приятно, что ты заметил, — ответила та.
— Ладно, вернемся к наши баранам… Точнее будет сказать — вернемся к нашим мертвым петухам… Любишь мучить животных, Джиневра?
Девушка резко покачала головой, отрицая, но все более бледный оттенок лица говорил не в ее пользу. Если у Гарри оставались еще какие-то сомнения, то сейчас они полностью рассеялись.
Странным было то, что выражение лица гриффиндорки посылали ему абсолютно противоречивую информацию. Она, казалось, была напугана, чувствовала себя виноватой, загнанным в ловушку зверем, что как раз в ее обстоятельствах было нормальным. Но в тоже время на ее лице можно было прочитать облечение, а глаза будто умоляли о чем-то…
— Да, — продолжил Гарри, — я знаю, что ты не должна помнить об этом. Жаль, конечно, но с другой стороны есть в этом что-то забавное… Знаешь, опьянение от того, что обладаешь властью жизни и смерти, чувствовать кровь, бегущую по чужим венам, и решить наконец прервать чью-то жизнь… Предполагаю, что после этого должны остаться какие-то следы — кровь или перья… А может, и то, и другое?
— О чем ты?.. — начала Джиневра, выбитая из колеи этими словами. Казалось, силы ее почти оставили.
— А знаешь, что хуже всего для тебя во всей этой истории? — прервал ее Гарри. — То, что ты всего лишь пешка, так что никакого Азкабана для тебя… Зато ты сможешь оценить свободу, живя как маггл, потому что тебе навсегда запретят пользоваться магией. Для чистокровной волшебницы — это намного хуже, чем смерть, не так ли?
— Но Том… сказал, что это не моя ошибка, — сквозь рыдания пробормотала она. — Он сказал, что я ни при чем… Сказал…
— Том? Не знаю никакого Тома. В любом случае, не думаю, что он находится в Хогвартсе. Кто такой Том? — наседал на девушку Гарри.
— Том — это… человек… Он ни при чем, — стала отрицать Джинни, но собственные глаза предали ее, уставившись на дневник в руке Гарри.
— Т. М. Реддл… Этот Том? Том Реддл? Кажется, я понял. Теперь можешь прекратить плакать, Джиневра. Я нашел настоящего виновника. Совершенно! С прискорбием вынужден сообщить тебе, что ты была заколдована и что именно ты виновата в последних событиях… Не буду тебя поздравлять, сама ты это сделаешь намного лучше. Криви и мисс Моль вполне это заслужили. Хорошая новость — этот кошмар почти закончился. Плохая новость — ты должна будешь кучу времени убить на то, чтобы объяснить всем, что произошло. В частности, как именно ты нашла дневник и попала под его чары, околдовывающие людей…
Гарри развернулся и направился к выходу. Гермиона и Невилл сразу же подошли к плачущей девушке, чтобы поддержать и утешить. Луна и Дафна решили последовать за Гарри, не горя желанием на собственной шкуре узнать, какую реакцию вызовет это представление у гриффиндорцев.
Однако возле самого выхода Поттер остановился.
— И не стоит бросать на меня такие злые взгляды, близнецы, — сказал он не поворачиваясь. — Это для ее же блага, поверьте… Она еще поблагодарит меня позже, как и вы, впрочем…
И после этих слов Гарри продолжил свой путь.
* * *
— Хорошо, теперь нужно только найти василиска, — как только они вышли из гостиной львят, заявил Гарри.
— Ты действительно хочешь умереть? — недоверчиво спросила Дафна.
— Нет, у меня есть петух, — объяснил он.
— Я думала, номер семь убила их всех…
— Нет, — возразил Гарри. — Она убила петухов Хагрида, но не моего!
— И с каких это пор у тебя есть собственный петух?
— С тех пор как узнал, что по замку ползает василиск. Я сходил к Хагриду, потому что услышал, что они у него есть, точнее были, вот тогда я и обнаружил, что все они были убиты. Он требовал у начальства разрешения купить новых, но с нашей бюрократией его попросили подождать… И тогда я решил купить себе одного самостоятельно, потом подарил его Хагриду и попросил спрятать, пока несчастное животное не повторило участь своих товарищей…
— Не глупо, — одобрила Дафна.
— Когда ты это говоришь про меня, выходит плеоназм(1)… Все и так знают, что я умен, так что не стоит преувеличивать…
— Ненавижу тебя, — проворчала слизеринка.
— Спасибо.
* * *
Гарри сразу направился к профессору Флитвику, чтобы отдать дневник. К тому же, следовало еще объяснить сначала профессору по чарам, как декану факультета Рейвенкло, а потом и директору, как именно ему удалось заполучить его.
Выслушивая длинную лекцию Дамблдора о необходимости делать то, что нам кажется справедливым, Поттер успел сотню раз спросить себя, не лучше ли было позволить номеру семь убить всех.
Наконец, он покинул кабинет директора, взяв с того обещание добавить факультету Рейвенкло сто баллов и вручить лично Гарри табличку в зале Славы за заслуги перед школой.
Одним прекрасным вечером, когда Гарри вытянулся на диване в гостиной и закрыл глаза, собираясь подремать, его отдых прервала неугомонная Луна.
— Этим вечером не мешаем людям работать, а, Гарри?
— Извини, Луна, но, если хочешь, ты можешь сделать это сама… — зевнул второкурсник.
— Без тебя не так смешно, — призналась девушка, после чего уселась рядом. — Гарри?
— Да?
— Как ты на самом деле узнал про василиска?
— Я его услышал, — ответил Гарри. — Более того, я его понял… За несколько месяцев до возвращения в Хогвартс я узнал, что обладаю даром разговаривать со змеями. Я сразу же сообразил, что это была змея… Я не ходил к Хагриду, просто встретил его, когда тот нес в руках мертвых петухов. И он мне все объяснил. В остальном догадаться было нетрудно…
— Но почему ты ничего не сказал другим?
— Думаю, тебя не сильно удивит мое знание серпентарго. К сожалению, для большинства волшебников все не так просто…
Луна грустным взглядом окинула лежащего мальчика, позволяя тишине установиться в гостиной. Минуты шли, пока наконец Гарри не решил, что пора ложиться спать.
— Гарри? — позвала Луна.
— Да? — не оборачиваясь, откликнулся тот.
— Ты больше не один…
— Знаю, Луна, — развернувшись в ее сторону, согласился Гарри, — знаю.
(1) Плеоназм — оборот речи, в котором без надобности повторяются слова, частично или полностью совпадающие по значениям (напр, человек двадцать людей) или такие, в которых значение одного слова уже входит в состав другого (напр, своя автобиография, патриот Родины, коллега по работе).
28.04.2010 Глава 11. Merry Christmas, my friends
— Дорогие братья и сестры, не могу выразить словами, как я рад, что вы все сегодня собрались здесь, в нашей священной комнате, в такое прекрасное рождественское утро. Поднимем же руки к небу и помолимся, чтобы мир воцарился на этой земле… Да хранит вас Господь…
— Гермиона, напомни мне: почему я подумал, что открывать подарки вместе — это хорошая идея? — спросил Невилл, впав в небольшой ступор от поведения Гарри.
— Понятия не имею, — честно ответила та. — Тогда это казалось хорошей идеей, но сейчас я уже начинаю сомневаться… Гарри, хватит строить из себя дурака. Спускайся со своего подиума…
— У вас, гриффиндорцев, совершенно отсутствует чувство юмора. Или это близнецы себе все забрали? Это была просто небольшая молитва, чтобы отблагодарить вас за то, что вы пожертвовали своими семейными рождественскими каникулами ради меня. Не знаю, какая космическая муха вас укусила, но, уверяю, это была плохая идея…
— Мои родители на конференции, — немедленно сказала Гермиона.
— Я остался только, чтобы не навещать в очередной раз своих родителей в больнице, — объяснил Невилл. — Я решил прервать этот рождественский ритуал, потому что, если уж я хочу измениться, то не нужно делать это наполовину…
— Мои отношения с родителями оставляют желать лучшего, — просто произнесла Дафна.
— Тронут вашей честностью, — трагически хлюпнул носом Гарри, вытирая несуществующие слезы. — Сразу как-то потеплело на душе от осознания, что тебя ценят… А ты, Луна, почему решила остаться? Только постарайся врать поубедительнее, чем эти трое…
— Я осталась, потому что люблю тебя, — заявила она. Тут же на нее уставились шокированные взгляды всех присутствующих.
— Вопросов больше не имею, — заключил Гарри. — Спасибо, Луна, наконец-то хоть немного честности в этом падшем мире… Думаю, на этой радостной ноте мы может закончить с болтовней и приступить к распаковыванию подарков…
* * *
Уже на следующий день после вторжения в гриффиндорскую гостиную Гарри получил именную табличку за заслуги перед школой в Зале Славы. Он даже попытался прокричать с самой высокой башни «Я же вам говорил!» всем тем скептикам, которые не верили в него.
К счастью, Гарри был мальчиком скромным, так что поделился радостью только с половиной школы.
Сказал один раз, потом еще и еще…
В общем, новость о том, что кошмар с нападениями остановлен, бесспорно, стала лучшим подарком на Рождество.
Все казались более-менее довольными этим презентом. Ключевое слово — «более-менее», потому что сарказм Гарри проявился в двойном объеме, даже в таком священном действии, как распаковывание подарков.
Ученики не из Рейвенкло скептически отнеслись к ожерельям, которые им подарила Луна. Стиль «пробки от бутылок из-под сливочного пива встречаются с разноцветным редисом», определенно, подошел бы не каждому…
Дафна попыталась побить Гарри книжкой, когда прочитала его поздравительную карточку: «Нет смысла дарить тебе подарки, если ты ими не пользуешься».
Поттер предусмотрел вероятное нападение с книгой с ее стороны, а значит, именно такой реакции он и добивался, цель была одна — еще больше позлить слизеринку.
Гермиона, что было неудивительно, подарила всем книги, книги и еще раз книги.
Невилл едва не упал с кровати, когда увидел внушительных размеров манускрипт, в котором описывались наиболее известные ингредиенты для зелий, их свойства и применение. Книга была подписана так: «Этим летом мне было скучно. Очень скучно. Гарри».
Правда же заключалась в том, что Гарри попытался классифицировать ингредиенты по свойствам, сделав нечто похожее на периодическую таблицу химических элементов. К несчастью, число ингредиентов было слишком велико, так что Поттер понял, что объем работы предстоит неподъемный, и решил ограничиться только самыми широко используемыми компонентами.
Конечно, экземпляр, который он подарил Невиллу, был лишь копией…
Луна была в восторге от своего нового бронзового прутика лозоходца. Несколько минут она разглядывала его со всех возможных сторон, пока наконец не пробормотала нечто довольное.
— Это для поиска морщерогих кизляков! — ответила она на недоуменные взгляды друзей.
Когда все закончили со своими подарками, ребята уставились с любопытством на Гарри, который как раз разворачивал свой последний презент, самый большой из всех.
Еще более странным оказалось содержимое пакета: электрогитара и усилитель.
— Можно спросить, от кого это? — поинтересовалась Гермиона.
— Конечно! — с широкой улыбкой ответил Гарри и вернулся к своему подарку.
— Это просто такое выражение, Гарри, — после нескольких секунд скованного молчания, наконец, объяснила Грейнджер. — Чтобы вежливо спросить, от кого пришла посылка…
— Знаю…
— Так от кого? — настаивала Гермиона, чувствуя себя все более неуверенно от такой таинственности.
— От меня.
— Ты даришь сам себе подарки? — недоверчиво переспросила она.
— Это запрещено? — удивленно приподнял бровь Гарри.
— Нет, конечно, — согласилась Гермиона. — Но зачем тогда было делать удивленный вид, если ты знал, что сам себе его прислал?.. Тогда уж незачем было и заворачивать его…
— Спасибо, в следующий раз так и поступлю.
— Нет, серьезно, почему гитара?
— Потому что какой-то идиот притащил ушные затычки, и теперь моя окарина почти бесполезна, она не настолько сильно шумит, чтобы мешать моим товарищам-рейвенкловцам...
— Гарри, — вздохнула гриффиндорка. — Думаю, тебе давно пора оставить их в покое, это их право.
— Почему? — возразил он. — Они ведь не жалуются, значит, это им не сильно мешает… Зато у меня есть право на долгие недовольные взгляды каждый вечер, и в общем-то это всё. Честно, они меня уже давно разочаровали…
— Почему тогда ты продолжаешь?
— Это как в трансфигурации, — пояснил Гарри. — Нужно много времени и терпения, чтобы потом наконец стало весело.
— В любом случае, — вздохнула Гермиона, — маггловские изобретения не работают в Хогвартсе. Не понимаю, почему ты не купил акустическую гитару, тогда хотя бы ею можно было воспользоваться…
— Не преуменьшай мою гениальность, Гермиона! — возмутился Гарри и похвастался: — Я попросил хозяина магазина отправить мою покупку производителям волшебного радио, они разобрали гитару, поколдовали над ней, чтобы она была совместима с магическими полями. Короче говоря, гитара работает…
— Ты никогда не думал использовать свои способности в других целях? Ну знаете, например, чтобы помогать окружающим, не заставляя их плакать? — спросила Грейнджер.
— Или найти подарок, который мне действительно понравится? — добавила Дафна.
— Или найти морщерогих кизляков? — продолжила Луна, после чего повернулась к Невиллу, знаком давая понять, чтобы он продолжил.
— Я уже получил свой подарок, — воспротивился Невилл. — Спасибо, но мне хватило…
— Кстати о кизляках, Луна, — вдруг вспомнил Гарри, — я уже начал их поиски… Но они так хорошо прячутся, это настоящий вызов для меня… Дафна, я прекрасно знаю, что именно ты хочешь в качестве подарка, но ты ничего не получишь, пока не воспользуешься «чеком». Любая услуга. Не имею ни малейшего желания ждать, пока ты наконец достигнешь периода полового созревания, чтобы использовать его, вынуждая меня слушать о болезненных изменениях твоего тела. Спасибо, увольте. Гермиона, будь же более серьезной… Видишь, даже ты мне не поверила…
— А я могу отдать свой «чек» номеру семь? — спросила Дафна. — Она им сразу же воспользуется, а я смогу наконец получать новые подарки. А тебе придется выслушивать ее бесконечные жалобы, слова признательности от того, что ты освободил ее из-под влияния Тома…
— Нельзя, — заметно занервничал Гарри. — Попробовать было бы, конечно, интересно, но все-таки этот «чек» для личного пользования...
— Тогда я поговорю с номером семь, и ты сможешь…
— Хорошо, ты получишь подарок на свой следующий день рождения, — признал поражение Гарри.
— Спасибо, — гордясь своей победой, ответила Дафна.
— Раз все проблемы мы решили, у кого-нибудь есть идеи, чем можно заняться? — поинтересовался Гарри. — И специально для тебя, Гермиона, только не учиться… У нас все-таки каникулы…
— Можно слепить снеговика, — предложила Луна.
— Луна, снега нет, — возразила Гермиона.
— Знаю, но мы можем создать его, а потом уже слепить снеговика…
— Вот почему Луна — рейвенкловка, а не ты, Гермиона, — объяснил Гарри. — Тебе просто не хватает воображения. Другие предложения?
— Утопить Гарри в озере, — процедила Гермиона, сверля его взглядом.
— Извини, Гермиона, если обидел…
— Поддерживаю предложение Луны, — прервал его Невилл. — Хотя вместо снеговика можно было просто устроить перестрелку снежками…
— Отличная идея, — признал Гарри. — Нужно будет только привлечь старших учеников к этому, чтобы они помогли нам наколдовать снег. В принципе, мы можем осуществить оба предложения… Из оставшегося после перестрелки снега слепить снеговика. Дафна, есть идеи? Гермиона, хватит уже дуться и скажи нам, что ты об этом думаешь…
— Можно сходить в библиотеку, — предложила та.
— Гермиона! — возмутились Гарри и Невилл. — У нас каникулы!
— Не для того, чтобы учиться, — попыталась оправдаться она. — Читать еще можно для развлечения, знаете ли…
— Я предлагаю попортить жизнь номеру шесть, — сказала Дафна, полностью игнорируя Гермиону.
— Ты всегда находишь нужные слова, Дафна, — заявил Гарри. — Так, если я правильно понял, мы сейчас устроим перестрелку снежками, чем и воспользуемся, чтобы поиздеваться над номером шесть. Когда все закончится, разделяемся. Гермиона в библиотеку, номер шесть в Больничное крыло, а остальные, если хотят, остаются с Луной лепить снеговиков…
— Гарри! — воскликнула Гермиона. — Мы никого не будем отправлять в Больничное крыло!
— Конечно, Гермиона, — уверил он ее. — Я просто хотел позлить тебя… Итак, если все готовы, то великое сражение за Хогвартс, рождественский выпуск 1992, объявляю открытым!
21.05.2010 Глава 12. Punishment
Не успел Гарри закончить своего снеговика, сильно напоминавшего Волдеморта, как его вызвали к профессору МакГонагалл. Оказавшись в ее кабинете, он напустил на себя как можно более невинный вид.
— Итак, не хотите ли мне объяснить, почему мистер Уизли оказался в Больничном крыле с диагнозом «общее переохлаждение организма», да еще и с нервным срывом? — спросила декан Гриффиндора.
— Я бы с радостью, профессор МакГонагалл, вот только почему вы спрашиваете именно меня? — ответил вопросом на вопрос Гарри.
— Здесь я задаю вопросы, мистер Поттер. Если бы я не была уверена в вашей причастности к этому, вы бы здесь не стояли. Я знаю, что именно вы организовали это глупое…
— Великое сражение за Хогвартс, рождественский выпуск 1992, — возмущенно прервал он ее, но, заметив раздраженный взгляд профессора, добавил: — Извините, профессор…
— Очень хорошо. Как я сказала раньше — до того, как вы меня прервали — я знаю, что именно вы стоите за организацией этой глупой выходки. Признаюсь, я даже рада, что она состоялась именно сейчас, во время каникул, потому что в противном случае я бы не осмелилась вообразить последствия, которые могли бы произойти…
— Я могу организовать еще одно, если вы действительно хотите это знать…
— Мистер Поттер!
— Хорошо, хорошо. Я просто предложил…
— Я все еще жду ваши объяснения, — напомнила МакГонагалл.
— Полагаю, хранить молчание я не смогу, равно как и подождать адвоката… — полувопросительно произнес Гарри и поспешно продолжил: — Ладно, сейчас я вам расскажу, что произошло…
— Внимательно слушаю.
* * *
Оказавшись в Большом зале, где несколько минут назад начался завтрак, Гарри с друзьями сразу же приступили к сбору армий для великого сражения.
Хотя означало это примерно следующее. Гарри спокойно сидел за факультетским столом, поглощая завтрак, а остальные в это время выполняли за него всю работу…
В основном, ученикам было нечем заняться, поэтому они мгновенно соглашались принять участие, другая же часть недолго сопротивлялась уговорам своих товарищей. Итого, из пятидесяти двух учеников сорок три откликнулись на вызов.
Роль капитанов досталась восьми старшекурсникам шестого и седьмого года, которые решили, что четырьмя командами легче управлять, чем восемью. Помимо выбора товарищей по команде, они должны были еще заняться созданием снега.
Команда, в которой было на одного человека меньше, получала право на дополнительную минуту для изготовления снега.
Таким образом, неразлучная пятерка оказалась разделена. Гермиона попала в одну команду с Дафной, номером шесть и Луной во вторую, а Гарри и Невилл — в четвертую.
Сражение началось довольно спокойно. Все лагеря предпочли сначала запастись изрядным количеством снега, чтобы потом непрерывно бомбардировать противников и выстроить защитную стену из снега. Лидеры второй команды справились быстрее всех, поэтому им принадлежала честь начать атаку.
В одно мгновение вокруг воцарился настоящий хаос. Дафна, Луна и Невилл, даже не пытаясь скрываться, выбрали мишенью номер шесть. Гермиона и не пробовала вразумить своих друзей, ведь она заранее знала, что так все и будет. Поэтому она усиленно делала вид, что не замечает затруднительной ситуации, в которой находился ее напарник.
В пылу сражений она даже несколько раз бросила ему в спину пару снежков. Конечно же, совершенно случайно.
Гарри же был занят подготовкой своего главного сюрприза.
— Поттер, что ты делаешь? — спросил один из руководителей четвертой команды. — Зачем ты собираешь снег, а не лепишь из него снежки?
— Спокойно, капитан, — невозмутимо ответил Гарри. — Я просто готовлю маленький сюрприз… Ага, этого должно хватить…
Гарри достал волшебную палочку и начал выполнять определенную последовательность из слов и круговых движений. Поначалу его товарищи по команде были настроены весьма скептически, но когда после очередного взмаха палочки из кучи снега появился снежный паук и направился к лагерю противников, они немедленно поняли, что именно задумал Гарри.
— Невозможно! — воскликнул один из учеников. — Как тебе…
— А я знаю ответ на этот вопрос, — почти зачарованный этим спектаклем, внезапно очнулся Невилл. — Он ведь Гарри Поттер, он знает все.
— Не буду спорить, — согласился тот, — но, все-таки... Во-первых, заколдовать неодушевленную материю, во-вторых, эти спиралевидные движения…
— Возможно, но с Гарри никогда ничего точно не знаешь, — объяснил Невилл. — У меня такое впечатление, что он уже давно задумал и распланировал проведение этого снежного сражения, и теперь я…
С этого момента команда номер четыре объединила все свои силы для сбора и создания снега для пауков Гарри. Тактика принесла свои плоды.
Вторая и третья команды кое-как сопротивлялись натиску снежных пауков. Едва первый паучок достиг своей цели, забравшись под одежду номера шесть и растаяв там, как все вытащили свои волшебные палочки, и творимое волшебство только удвоилось…
Зато первая команда, за исключением Гермионы, подверглась еще более сильному натиску снежных пауков. Издавая резкие пронзительные вопли, номер шесть в буквальном смысле бегал по полю, пытаясь скрыться от трех дюжин маленьких паучков.
К несчастью для него, неминуемая расправа все же случилась. Обернувшись, чтобы посмотреть, близко ли подобрались эти ужасные монстры, он поскользнулся.
Рыжий валялся на земле и вопил от страха и холода. Глядя на его мучения, остальные команды сжалились и, признав четвертую команду победителями, прекратили тем самым его страдания.
А номер шесть был отправлен в Больничное крыло.
* * *
— Откуда мне было знать, что он боится пауков, — пытался защититься Гарри.
— Очень хорошо, — ответила МакГонагалл, не поверив его словам. — За отсутствием улик вынуждена признать вас невиновным, мистер Поттер. Но, думаю, вы понимаете, что оставить вас совсем без наказания я не могу. Поэтому у меня есть для вас одно.
Улыбка профессора трансфигурации не предвещала ничего хорошего…
* * *
Через десять минут Гарри оказался в библиотеке. Он понуро плюхнулся на привычное место рядом с Дафной и принялся громко и протяжно тяжело вздыхать.
После четвертого вздоха Гринграсс поняла, что спокойно почитать ей не дадут, пока она не задаст очевидный вопрос, который так желал услышать Гарри.
— И что за наказание?
— Даже не спрашивай, пожалуйста, — в очередной раз вздохнув, ответил он. — Если бы ты только знала…
— Могу предположить, — смирилась она. — Баллы сняла?
— С каких это пор меня волнуют снятые баллы? — возразил Гарри. — Ты же знаешь, что я думаю о Кубке Школы…
— Да, знаю… Отработка тогда?
— Хуже.
— Две отработки?
— Хуже.
— Извини, но мои идеи закончились, — нахмурилась слизеринка.
— Она заставила меня ходить на уроки Локхарта! — возмутился Гарри.
В библиотеке установилась тишина; а на губах Дафны расцвела улыбка. Казалось, она еле сдерживается, чтобы не расхохотаться. После напряженного боя победу одержала слизеринская часть, и безумный смех вырвался на свободу.
— Благодарю за поддержку…
Не прошло и пары секунд, как мадам Пинс выгнала их из библиотеки за недостойное поведение, но сумасшедший смех Дафны никак не прекращался.
— А на самом деле, Гарри? — спросила Гринграсс.
— Ты о чем?
— Ты ведь знал, что номер шесть боится пауков, правда?
— Что говорит правило номер три?
— Какое правило?
— Правило, гласящее, что я знаю все.
— А какие первые два? — обреченно вздохнула Дафна.
— А вот это ты должна угадать сама, — улыбнулся Гарри.
* * *
— Поттер, что ты здесь делаешь? — спросил Майкл Корнер, когда увидел заходящего в класс Гарри.
— Разве это не очевидно, Корнер?
— Было бы очевидно, я бы не спрашивал, — парировал тот. — Ты ведь не ходишь на уроки защиты. Так что ты здесь делаешь?
— Это все божественная кара, — объяснил Гарри.
— Достаточно было просто сказать, что не хочешь отвечать, — вышел из себя Корнер.
— Я должен был ответить тебе, что не хочу отвечать на твой вопрос? — ухмыльнулся Гарри. — Где-то я это уже слышал…
— Забудь, Поттер.
В этот момент в класс вошел Локхарт в своей самой красивой бирюзовой мантии. Обвел учеников белозубой улыбкой и заметил наконец Гарри.
Тот только поморщился. Сейчас начнутся проблемы.
— А, мистер Поттер! — воскликнул Локхарт. — Как я рад вновь увидеть вас! Мне как раз нужен был доброволец, чтобы сыграть оборотня! Идите сюда, подойдите! Не будьте таким скромным…
Гарри вздохнул и поднял глаза к небу. Настоящая божественная кара, теперь он в этом не сомневался.
Неподалеку, в кабинете трансфигурации, лишь на мгновение на лице профессора МакГонагалл появилась довольная улыбка, но тут же исчезла. Минерва так и не смогла понять, почему почувствовала гордость за саму себя. И как ни в чем не бывало продолжила вести урок.
19.06.2010 Глава 13. Celebrations
Этим утром Гарри проснулся с каким-то нехорошим предчувствием: никак не удавалось ни избавиться от него, ни вновь заснуть. Не оставалось ничего другого, как одеться и спуститься в Большой зал. Туда он пришёл первым и принялся за еду, и только спустя несколько минут стали подтягиваться остальные ученики. Мало-помалу зал наполнялся сонными студентами.
И вот, когда большинство уже сидело на своих местах и неспешно поглощало завтрак, когда Гермиона пыталась соорудить бутерброд, Луна вырисовывала на куске масла сердечки, а Невилл нашёл взглядом Гарри, вяло махнув рукой в качестве приветствия, в зале раздался крик. А точнее, кто-то выкрикнул имя:
— Гарри!
Почти все ученики тут же стали озираться в поисках человека, который посмел прервать их завтрак. А те, кто сидел за одним столом с Мальчиком-Который-Выжил, стали как-то подозрительно на него поглядывать. Послышались шаги, и в дверях Большого зала появилась Дафна; она почти бегом проскользнула между столами и буквально повисла на Поттере, крепко его обняв.
— Как ты узнал? — тут же спросила она, но быстро передумала: — Нет, забудь, конечно же, ты знал… Но… Ох, Гарри, спасибо.
— Дафна, ты меня сейчас задушишь, — пискнул Поттер. — У меня всего лишь один позвоночник, и я, знаешь ли, успел уже к нему привязаться.
— Ой, извини, — Гринграсс отпустила рейвенкловца, а ее щёки порозовели. — Спасибо, — добавила она и ушла так же быстро, как и появилась.
Все ученики вопросительно уставились на Гарри в надежде узнать, что произошло на их глазах, но спустя пару секунд вспомнили, что речь идёт о Поттере, а значит, никаких объяснений они не дождутся, и вернулись к более важным вещам, таким, как завтрак.
— Что это было, Гарри?
— Ничего, Невилл, — ответил тот. — Это просто Дафна, которая перед всеми меня обнимает … и целует в день своего рождения.
— У неё сегодня день рождения?
— Ты не знал? — удивился Гарри.
— Неа, — признался Невилл. — Точнее, я знал, что он в этом месяце. Ты как-то упомянул об этом, но точной даты не назвал. Но это всё равно не объясняет, что сейчас произошло.
— Подозреваю, что ей понравился мой подарок.
— Если так, то это, должно быть, нечто невероятное! Как ты смог узнать, чего она хочет? — Гарри многозначительно на него посмотрел. — И не говори мне про правило номер три. А, кстати, почему именно три? А что за первые два? Хотя нет, лучше расскажи, как ты узнал?
Поттер вздохнул и признался:
— Я заплатил Паркинсон, чтобы она заглянула в её дневник.
— Если Дафна узнает, она тебя убьёт. Ты это понимаешь?
— Мне показалось, что она была очень довольна.
— Ты знаешь, что я имел в виду, Гарри.
— Знаю. В любом случае, я не виноват. Не я читал её дневник, а Паркинсон.
— Но ты заплатил ей за это.
— Не совсем — она сделала это раньше. Я просто заплатил за информацию.
Пришёл черёд Невилла вздыхать.
— Тогда ты хотя бы должен ей сказать, что Паркинсон читала её дневник.
— И лишиться информатора? — возразил Гарри. — Это будет неумно, впрочем, всё уже сделано. Анонимно, конечно…
* * *
Несколько дней спустя Панси Паркинсон была найдена без сознания в подземельях, подвешенной ногами к потолку. Её доставили в Больничное крыло и привели в чувство. Однако виновный так и не был найден. А настоящие последствия этого нападения стали известны только через несколько лет.
Гарри тем временем стал напоминать старого ворчуна. Друзья думали, это связано с тем, что его обязали посещать уроки Локхарта, но сам Поттер это отрицал. Он отвечал, что это только мешает ему быть в гармонии со своим внутренним зверем, что бы это ни значило.
Настоящая причина стала известна только в конце января во время одного из ужинов, когда директор взял слово:
— Попрошу минуту внимания — у меня для вас есть небольшое объявление. Благодаря помощи юного Гарри Поттера, вход в Тайную комнату был найден, а монстр, живущий там, обезврежен. Уверяю вас, что события, происходившие в первом семестре, больше не повторятся, и в школе снова безопасно. Спасибо за внимание, и пятьдесят баллов Рейвенкло за помощь мистера Поттера в этом деле. Можете вернуться к ужину…
* * *
— Почему хандришь, Гарри? — спросила у него Гермиона на следующее утро. — Ты должен радоваться, ведь тебе удалось найти Тайную комнату!
— Знаю, Гермиона, но я хотел сам туда сходить, чтобы препарировать василиска, ведь многие его части используют в зельеварении. Но тут вмешался Дамблдор, и теперь этим занимается Снейп! Пятьдесят баллов! Да он должен был дать не меньше пятидесяти тысяч, хотя я бы предпочел один флакон с ядом василика.
— Но как он смог тебя опередить? — полюбопытствовала Дафна.
— Это-то и хуже всего! Он за мной следил!
— Следил? — заинтригованно спросил Невилл.
— Да, Невилл, следил. Он подключил к слежке домовых эльфов, — возмутился Гарри. — Он не имел никакого права так поступать! Это мои методы! Обычно именно я использую эльфов в качестве шпионов…
— В таком случае, ему должно быть стыдно, — язвительно заметила слизеринка.
— Спасибо, Дафна, что попыталась меня утешить, но в следующий раз постарайся добавить в голос поменьше сарказма.
— Кто сказал, что я тебя утешаю? — ухмыльнулась та.
— А, кстати, где Луна?
— К сожалению, не вижу связи, Гарри, — сказал Невилл.
— А я не вижу Луну.
— Думаю, она с Джинни, — вмешалась в назревающую перепалку Гермиона.
— Надеюсь, они не готовят мне дурацкие валентинки? — не на шутку испугался Поттер.
— Вообще-то, не всё вертится вокруг тебя, Гарри, — вздохнула Гринграсс и приготовилась поставить его на место.
— Спасибо, я знаю, Дафна, но я родился только двенадцать лет назад, так что позволь небесным светилам привыкнуть к моему существованию.
— Ненавижу! Ты — эгоцентричный идиот!
* * *
К несчастью, Гарри оказался прав. Конечно, не в отношении небесных светил, а насчёт валентинок.
Пожалуй, случилось худшее: за организацию праздничного пира взялся Локхарт. А потому его отвратительный вкус чувствовался в каждой ленточке, во всех конфетти, а особенно в том, что появились мерзкие карлики — купидоны.
Гарри вздохнул с облечением, когда понял, что получит всего лишь четыре валентинки. Впрочем, четыре — это уже многовато…
Одна от Сьюзан Боунс, которая таким странным способом решила поблагодарить его за помощь с уроками. Гарри только тяжело вздохнул, читая её. Как будто у него был выбор — это хаффлпаффка совершенно не понимала слово «нет» и преследовала его до тех пор, пока он не сдался.
Вторая валентинка оказалась музыкальной. Какой-то карлик, переодетый в купидона, пропел её содержимое. Да уж, Луна и Джинни превзошли самих себя, создавая этот шедевр экспериментальной поэзии.
Последняя была анонимной, и в ней воспевалась возвышенная любовь.
— Очень остроумно, Дафна, — откладывая в сторону валентинку, произнес Гарри. — Я, действительно, очень тронут…
— Как ты узнал, что это я?
— Использовал чары распознавания, которые показали, что почерк был изменен. Потом нейтрализовал заклинание и узнал твою руку, — объяснил он.
— Ты всегда проверяешь любовные послания с помощью чар распознавания? — недовольно спросила слизеринка, расстроенная тем, что её раскрыли.
— Нет, только если они анонимные. Бесплатный совет на будущее: не используй магию и постарайся изменить свой почерк. Маггловский способ — не такой простой, зато магией не обнаружить…
— Знаю, расскажи это Малфою. Это он — идиот, а не я.
— Я помню, не нервничай. И спасибо за валентинку. Думаю, мы ещё не доросли до того, что обычно следует за такими открытками, но на будущее — я учту. Хотя немного сомневаюсь, что некоторые вещи человек вообще способен сделать.
— Придурок! Если тебе больше нечего сказать, я ухожу.
А Гарри, довольно улыбаясь, смотрел ей вслед — Дафна оставалась сама собой…
02.07.2010 Глава 14. Goodbye
В начале мая по Хогвартсу стали расползаться странные слухи, причиной которых послужило исчезновение Локхарта. После многочисленных, хотя и бессмысленных, поисков, пришлось признать очевидное: преподаватель Защиты от Тёмных Искусств действительно исчез.
Никого не предупредив, Локхарт оставил свой пост. Причина была неясна. Однако, в его кабинете обнаружились опасные магические твари из Запретного леса. Вопрос о том, как они смогли проникнуть на территорию школы, оставался открытым.
А виновного так и не смогли найти.
Впрочем, виновный оставался неуловимым только для руководства школы. Через каких-то пять секунд Гермиона начала подозревать в этом Гарри, а через десять минут она убедилась в своих предположениях.
— Так вот, что ты задумал, Гарри! Раз уж тебя заставили ходить на уроки Локхарта, то ты решил, что проще будет помешать профессору на них прийти.
— Нет, я просто хотел проверить, настолько ли хорошо он знает свой предмет, как пишет в собственных книгах. Оказалось, что нет.
— Ты точно сошёл с ума. Некоторые волшебные животные смертельно опасны! Ты хоть понимаешь, что мог его убить?
— Это просто парочка змей. Остальные не представляли опасности. У меня всё под контролем.
— Ничего подобного! Ты…
— Ладно, я — змееуст! Змеи не смогут причинить мне никакого вреда. Вот тебе и вся правда. Счастлива?
— Змееуст? Значит, именно так ты и узнал про василиска, да? Но почему ты не рассказал нам?
— Это был секрет. А, по определению, секрет нельзя никому раскрывать.
— Но мы ведь друзья…
Гарри немигающим взглядом посмотрел на Гермиону.
— Ведь друзья, так? — Никакого ответа. Глаза Грейнджер подозрительно заблестели, и, спустя секунду, она бросилась прочь по коридору.
* * *
— В этот раз ты облажался, Гарри.
— Есть ещё что-то, чего я не знаю, Невилл?
— Согласно правилу номер три…
— «Я знаю всё», да, помню… Но ты мог объяснить мне это с другой точки зрения, вместо того, чтобы говорить очевидные вещи. Так что, если у тебя всё, я, пожалуй, пойду, поищу номер семь.
— Ты облажался и должен извиниться.
— Думаешь, она примет мои извинения? Я бы никогда не простил.
— Ты у нас не идеал. Будь поубедительней, ведь ты же умеешь.
— Ага.
* * *
— Вот так всё и произошло.
— Ты облажался.
— Спасибо за помощь, Дафна. То же самое мне уже сказал Невилл.
— Ты сначала попросил совета у Невилла? А потом уже у меня? Всё, я на тебя обиделась.
— Я не виноват! Пароль к гостиной Гриффиндора у меня есть, в отличие от слизеринской. Знаешь, сколько нужно времени, чтобы найти одинокого, беззащитного первокурсника и выбить из него пароль?
— Думаю, достаточно. Ладно, на этот раз ты прощён. Тебе нужно только сказать ей, что у тебя каменное сердце, но ты пытаешься лечиться…
— Как же…
* * *
— Так что ты думаешь об этом, Луна?
— Очевидно, что это всё нарглы. Так что, не волнуйся, ты как бы и не причём. Скажи, что тебе нужна её помощь, чтобы поймать оставшихся нарглов, и всё будет хорошо.
* * *
— И что вы об этом думаете, профессор?
— Думаю, что мисс Грейнджер — девушка умная. Будьте с ней честны, и она всё поймет.
— Спасибо, сэр.
— Не за что, мистер Поттер. Дверь моего кабинета всегда открыта для моих рейвенкловцев.
* * *
— Добрый день, профессор Снейп.
— Поттер, что вы здесь делаете?
— Э-э… хороший вопрос. Пожалуй, я всё-таки пойду.
— Десять баллов с Рейвенкло.
* * *
Проведя разнообразные исследования и поиски, Гарри, наконец, нашёл Гермиону в одном из пустых кабинетов на пятом этаже.
— Э, привет.
— Уходи!
— Я хотел поговорить с тобой, Гермиона.
— А я нет.
— Это хорошо, потому что тебе нужно просто слушать. Так вот. С самого детства меня унижали собственные дядя и тётя и избивал кузен. Мне запрещали иметь друзей и задавать вопросы. Меня даже наказывали за то, что я получал лучшие оценки, чем Дадли.
— Но, из духа противоречия, я втянулся. Я старался быть лучшим во всём, почти всё делая нарочно. Правда, пару раз я специально завалил экзамены, но… Друзья — они мне не были нужны, потому что, чего греха таить, я честолюбив, и все свои силы бросал на достижение успеха. Так я влез почти во все отрасли науки, кроме, пожалуй, социальных отношений.
— Однако, не зря говорят, что мышцы нужно постоянно держать в тонусе, иначе все усилия пойдут насмарку. Так и мне пришлось в скором времени вновь заняться своим образованием. Вот тогда-то и начал понимать, что даже такой мерзкий тип, как я, может иметь друзей. Как сказала недавно Дафна, у меня каменное сердце, но я лечусь. Вот и вся история.
Несколько секунд с недоверчивым и немного грустным видом Гермиона внимательно разглядывала Поттера, а потом бросилась к нему и крепко обняла.
— Ох, Гарри. Я подозревала, что у тебя далеко не всё гладко, но чтобы настолько…
— Я должен признаться тебе. На самом деле, я придумал эту историю, чтобы лично проверить, настоящая ли у тебя грудь.
Гермиона тихонько усмехнулась.
— Нет, я знаю, что это правда. И, каждый раз, когда ты что-то о себе рассказываешь, а потом тут же отрицаешь, ты говоришь правду. Тебе сложно вот так сразу довериться кому-либо, и, таким своеобразным способом, ты пытаешься побороть себя.
— Ты имеешь право думать так, как хочешь…
* * *
Остаток учебного года прошел без Локхарта. Уроки по Защите от Тёмных Искусств взялся вести лично Дамблдор, но уже через несколько занятий вынужден был констатировать полное незнание учениками предмета — результат работы жулика с белоснежными зубами. Экзамен по ЗОТИ был отменён.
И никто не успел оглянуться, как уже пора было садиться в Хогвартс-экспресс.
— Вот и ещё один год прошел, — с ностальгическим видом вздохнула Гермиона.
— А я стал вторым по зельям! — воскликнул Невилл.
— Ты третий, Невилл.
— Неа. Вот если считать тебя, Гарри, то да — второй. Но смысла в этом нет никакого, только ещё хуже себе сделаешь. Посмотри на проблему под этим углом, Гермиона. Если забыть про Гарри, то ты будешь первой!
— Я, вообще-то, здесь…
— Извини, Гарри.
— Хотя, ты прав, Невилл. Они обязаны ввести новую оценку — «Г», что означает — «Гарри».
— Вот оно. Очередной приступ эгоцентризма, после которых я начинаю тебя ненавидеть, Гарри.
— Прекрати уже этот цирк, Дафна. Все и так знают, что ты его не ненавидишь.
— А так хотелось бы… А, кстати, кто это разрешил называть меня по имени, Лонгботтом?
— Но Гарри же зовет тебя «Дафна».
— Гарри может.
— Вот очередное доказательство, что на самом деле ты его не ненавидишь.
— Вопрос не в этом.
— Знаю. Я это к тому, чтобы забыть про все эти дурацкие правила, когда мы наедине.
— Хорошо, Невилл, — вздохнула Дафна.
Конец второго курса
16.07.2010 Глава 15. The Dog Star
Наступило лето. Дурсли по-прежнему с трудом терпели, что Гарри Поттер живёт с ними под одной крышей… Сам он мог назвать ещё тысячу причин, почему на какое-то время решил бросить магический мир без своей опеки.
А, впрочем, мог ли вообще волшебный мир обойтись без него?
Конечно, нет…
Поэтому Поттер решил подписаться на «Ежедневный пророк», чтобы оставаться в курсе событий, которые происходили в мире волшебников.
Правда, в этой газете описывались, преимущественно, странные привычки «звезд» магической Британии.
Гарри тоже был такой «звездой», но, к счастью, воспитание Дурслей избавило его от многочисленных нелепых сплетен. Сейчас, когда он об этом задумался, то пришёл к выводу, что, вероятно, именно поэтому его и отправили в эту семейку.
Заметив на первой странице семейную фотографию Уизли в полном составе, мальчик улыбнулся. Номер шесть выглядел очень довольным, потому что урвал кусочек славы. Номера четыре и пять, кажется, собирались приготовить всем отличную пакость. Номер три укоризненно и недовольно поглядывал с первой полосы — складывалось ощущение, что он подхватил вирус «единственной извилины». Бедняжка. На мантии номера семь виднелся значок с надписью «ФКГП 1».
Как только закончился учебный год, она вместе с Колином Криви решили основать фан-клуб Гарри Поттера. Определённо, не самая их блестящая идея, но, так как его самого они пока не трогали, Поттер на эти шалости решил закрыть глаза.
* * *
Оставалось совсем немного времени до приезда сестры дяди Вернона — тётушки Мардж. В тот же день, когда стала известна точная дата её прибытия, случилась ещё одна неприятность — из Азкабана сбежал Сириус Блэк.
Однако беспокоило Гарри вовсе не то, что этот убийца — правая рука Волдеморта — стал первым, кому удалось сбежать из тюрьмы. Нет, совсем не это. Хуже всего было то, что мальчик уже видел его лицо.
Поттер провёл немало бессонных ночей, размышляя, как могут звать человека, так часто мелькавшего в фотоальбоме, который ему подарил Хагрид ещё в начале первого курса.
Блэк был тем, кто всегда стоял рядом с отцом, а на свадьбе исполнил роль шафера.
Это не имело никакого смысла. Все очень хорошо отзывались о его родителях и считали их порядочными людьми. Конечно, если не считать Дурслей. По какой же причине друг отца стал сторонником Волдеморта?
Нужно срочно разослать сов.
* * *
Ответы пришли одновременно с письмом из Хогвартса.
По словам Луны, настоящее имя Сириуса Блэка — Стабби Бордман, и он невиновен. Поттер вздохнул. Временами ему хотелось жить в том же мире, что и подруга. По крайней мере, так было намного проще.
По словам Гермионы, Гарри должен быть осторожным. С другой стороны, её родители были магглами, поэтому неудивительно, что о беглеце почти ничего не знали.
По словам Невилла, помочь ничем нельзя. Правда, его бабушка никак не желала развивать эту тему, поэтому вины однокурсника в этом нет.
По словам Дафны, Блэк не только убил кучу магглов, но ещё и сдал родителей Гарри Волдеморту.
Сбежавший преступник преследовал его по пятам, приближался день приезда тётушки Мардж, и, к тому же, закончились чернила — ответить на письма он никак не мог. А значит, по возвращению в Хогвартс Гермиона его убьёт.
Прекрасно.
Решение принято — отдых на пляже пойдёт ему только на пользу.
* * *
Добравшись до Лондона на «Ночном Рыцаре», Гарри ненадолго заскочил в канцтовары, чтобы купить чернила и пергамент, затем поменял деньги в Гринготтсе и, наконец, сел на поезд Дувр-Кале. Конечно, французский язык на уровне начальной школы был не очень хорош, но, по крайней мере, искать здесь его никто не станет.
Ещё лучше было то, что Министерство Магии за пределами своей страны почти бессильно и не сможет вычислить беглеца по применённому волшебству. А французскому Министерству и так есть чем заняться, а не разыскивать юного мага.
Несильный «Конфундус» быстро убедил начальника туристического лагеря, что для тринадцатилетнего ребенка абсолютно нормально отдыхать одному.
Что-то подсказывало, что эти каникулы будут не такими уж плохими.
* * *
А в это время в Англии медленно, но верно поднималась волна настоящей паники: Блэка до сих пор не поймали, а Гарри Поттер испарился.
В Косом переулке его след загадочно обрывался.
Когда же, наконец, закончатся плохие новости?
Впрочем, если бы они обратились за помощью к маггловским властям, те бы ответили, что некий Гарри Поттер сел на поезд до Франции. Однако в глазах волшебников магглы пали так низко (ведь они не могут колдовать!), что не было смысла спрашивать.
* * *
Остаток каникул Гарри провёл с пользой: загорал на пляже, улучшал свой французский, отвечал на письма друзей и пытался стать анимагом.
Он здорово продвинулся, пока прогуливал уроки Локхарта. Хотя работа еще не закончена, так что есть к чему стремиться.
Впрочем, брошенный ему вызов был оценён по достоинству.
Делать целыми днями было совершенно нечего, а потому постоянные тренировки принесли результат — ему, наконец-то, удалось закончить трансформацию. Это происходило медленно и вообще приносило кучу жутко неудобств, но, тем не менее, успех был налицо. Ах да, надо ещё зарегистрироваться в Министерстве — если не нужны лишние проблемы.
Однако Гарри проблемы любил, и, к тому же, у него созрел очередной план.
* * *
К несчастью, каникулы закончились слишком быстро, и он был вынужден вернуться в старую добрую и такую родную Англию. Если бы у него не было друзей и не существовало хогвартской библиотеки, то Гарри всерьёз бы задумался над тем, чтобы стать профессиональным туристом — проблем меньше, а свободного времени — больше.
Когда мальчик прибыл на платформу 9 и 3/4, то сразу же заметил своих друзей, оживлённо что-то обсуждавших. Каждый их них носил значок фан-клуба Гарри Поттера. Рейвенкловец закатил глаза и заметил, что Дафна, оказывается, тоже этим удивлена. Слизеринка посмотрела на него насмешливо.
Тот только тяжело вздохнул. Вообще-то, идея стать профессиональным туристом не такая уж и плохая.
Год обещает быть очень долгим.
19.08.2010 Глава 16. Problems
В глубине души Гарри давно знал, что надо было остаться во Франции.
Все началось с поезда. Почему-то там оказались дементоры. Если бы не занятия окллюменцией, он бы провёл не самые приятные пятнадцать минут.
Затем, едва он ступил на территорию Хогвартса, как был тут же отконвоирован в кабинет Дамблдора, где старик несколько часов подряд расспрашивал о его исчезновении. А тот факт, что Гарри прекрасно знал свои права и умел защищать свой разум, сделал эту беседу ещё более длинной и трудной. Стоит ли говорить, что директор был шокирован, выяснив, что не всеведущ.
Казалось, простые и довольно правдоподобные ответы мальчика не устраивали Дамблдора, и допрос продолжался. Поттер чувствовал, что разговор заходит в тупик, а потому решил по-быстрому покинуть кабинет, даже не спрашивая разрешения хозяина.
Однако дверь оказалась заперта.
Гарри мог выйти через окно, хотя, конечно, это бы вызвало только ненужные проблемы. Да и игра не стоила свеч. Поэтому он спокойно сел на свое место и принялся ждать окончания допроса, который почти мгновенно прекратился. В качестве наказания Гарри получил месяц отработок с Филчем.
Однако никто и подумать не мог, что именно этого он и добивался.
* * *
Через три дня его вновь вызвали к директору.
— Что вы на самом деле собираетесь делать, мистер Поттер?
— Защищать свои права. Вы назначили мне месяц отработок с Филчем за то, что я провёл каникулы во Франции. Своих опекунов в известность я поставил — они были не против. Разве что в саму страну проник, так сказать, не совсем легально. Однако всё это происходило во время школьных каникул, так что к вам не имеет никакого отношения. Вы, конечно, скажете, что допрашиваете меня на правах главы Визенгамота, но, знаете ли, оснований для этого у вас нет никаких — этим заниматься должны не вы …
— Чего вы добиваетесь, мистер Поттер?
— Всё просто. В письме мадам Боунс, которое вы не соизволили даже открыть, есть ответ на ваш вопрос. Если коротко — прежде чем принимать какие-либо решения относительно меня, вы должны будете обсудить их с ней. Если Вы ещё раз совершите ту же ошибку, что и три дня назад, то в отношении вас будут приняты меры, и это повлечёт за собой какие-то юридические заморочки, о которых вам и так прекрасно известно. К тому же, вам запрещено приближаться ко мне ближе, чем на пять метров, если, конечно, это не касается вопросов, связанных с вашей профессиональной деятельностью.
— Вынужден признать, что вы меня обошли, мистер Поттер, — тяжело вздохнул старик. — Вы правы по каждому пункту. Надеюсь, что время поможет преодолеть наши с вами разногласия. Но прежде, чем вы уйдёте, позвольте спросить: как вам удалось такое чудо? Провернуть такое за три дня даже для вас практически нереально. Амелия Боунс должна была перевернуть всё вверх дном, чтобы достичь такого результата. Так как же вам удалось её убедить? — Дамблдор заинтересованно разглядывал Гарри.
— Я согласился давать Сюзан дополнительные уроки, — ответил тот, после чего вышел из кабинета. Однако через секунду просунул в дверь голову и добавил: — И еще: думаю, что маленькая скромница влюблена в меня. А чего только родственники не готовы сделать ради любимой племянницы? Доброй ночи, профессор.
Дамблдор устало опустился в кресло и тяжело вздохнул. Сначала побег Сириуса Блэка из Азкабана, потом Снейп, вечно недовольный его выбором преподавателя Защиты от Тёмных Искусств, а теперь это. Судя по всему, он уже слишком стар для таких вещей…
* * *
— Ты сделал что?
В голосе Дафны Гринграсс было столько неподдельного изумления, что все присутствующие с интересом уставились на Гарри, ожидая, что же тот скажет. Однако рейвенкловец хранил гордое молчание и только спустя только пару секунд проронил:
— Забавно, а я-то думал, что так отреагирует Гермиона…
— Дафна права, Гарри, — вступилась за ту гриффиндорка и возмущённо добавила: — Как ты мог так разговаривать с директором?
Дафна непонимающе посмотрела на Грейнджер, вскинула левую бровь и спросила:
— О чём ты, Гермиона? На Дамблдора мне плевать, — в её голосе слышалось ничем не прикрытое равнодушие. — Меня больше интересует, почему ты согласился давать дополнительные уроки Боунс?
— Ревность тебе не идёт, Дафна, — ухмыльнулся Поттер, но всё же пояснил: — Когда я пытался хоть одно лето провести мирно и безо всяких приключений, её тётя очень мне помогла.
— Не вешай мне лапшу на уши, — не поверила Гринграсс. — Тебе достаточно было просто улыбнуться ей, чтобы добиться такого же результата. Я жду правду! — непреклонно потребовала она.
— Дафна, как ты можешь… — начала Гермиона, но слизеринка бесцеремонно её перебила:
— Заткнись, Гермиона, я первая спросила, так что жди своей очереди. Итак, Гарри, я жду.
— Ладно… Этим летом я успел закончить свой секретный проект намного раньше, чем предполагал. В итоге у меня оказалось довольно много свободного времени. Я знал, что она все равно однажды попросит у меня помощи, поэтому и подумал, почему бы не свести всё к своей выгоде.
Казалось, что Дафну такой ответ вполне устроил, в отличие от Гермионы, которая, как всегда, прицепилась к деталям:
— Что за секретный проект?
— Проект, о котором я вам не говорил, потому что он… как бы это поточнее сказать… секретный? — задумчиво улыбаясь, протянул Гарри и, заметив выражение лица девушки, быстро добавил: — И не надо строить из себя оскорблённую невинность, Гермиона, и говорить: «А как же наша дружба?» Каждый имеет право на свои собственные тайны. Например, Невилл никогда в жизни не признается, что втюрился в номер семь, а ты даже под пытками не согласишься, что заглядываешься на номер шесть.
— Никогда! — воскликнула та.
— Зачем тогда ты тратишь столько времени на этого идиота? — поинтересовался Поттер.
— Если он не такой гений, как ты, это вовсе не значит, что он дурак! — заступилась за Уизли гриффиндорка.
— Я так решил, потому что по статистике он пятый в классе по успеваемости. В этом году. Впрочем, то, что ты так его защищаешь, ещё ни о чем не говорит. Ты права, — подмигнул девушке рейвекловец.
— Прекрасно! — заявила Гермиона и ушла.
— Знаешь, что? — задумчиво произнесла Дафна через пару секунд. — Пожалуй, я её догоню. Удачи с Боунс.
Гарри с вселенской печалью на лице посмотрел ей вслед и заметил:
— Две девушки всей моей жизни покинули меня. Из трёх. Луна, прошу — останься со мной.
— А ты меня не променяешь на Сюзан? — мечтательно разглядывая точку где-то в районе левого уха Гарри, поинтересовалась та.
— Конечно, нет. Всё это глупости, — подтвердил Поттер. — Гермиона просто злится на меня, потому что я раскрыл её страшный секрет. А Дафна не любит Сюзан, потому что вдруг та обойдёт её в учёбе. Ну и, скорее всего, завидует, что у Боунс больше… впрочем, это неважно… А вот ты, Луна, просто обязана остаться. Никто никогда не сможет сравниться с тобой или уж тем более превзойти.
— Ты очень милый, Гарри.
— Хоть кто-то это понимает, — очень тихо пробормотал тот и уже громко, скорее утверждая, чем спрашивая, поинтересовался у Невилла: — Ты ведь со мной, Невилл?
— Полностью! У Сюзан действительно…
— Вообще-то я имел в виду не достоинства Сюзан, Невилл, — подмигнул ему Поттер, после чего быстро поднялся. — Извините, но мне нужно идти — дела. Ах да, кстати, я тебя понимаю — Джинни хотя бы умная и симпатичная.
— И пока слишком маленькая.
— А вот это со временем проходит.
— Ты прав.
* * *
К концу второй недели ссора как-то сама собой рассосалась, хотя девушки по-прежнему довольно холодно разговаривали с Гарри, особенно когда в пределах видимости появлялась Сюзан.
Однако Гарри этих проблем как будто было мало, и он с завидной регулярностью создавал себе новые. Роджер Дейвис, капитан сборной по квиддичу, оказался в этом году без игроков. Недолго думая, он решил сделать именно Поттера своей самой главной целью, ведь ещё на первом курсе тот очень хорошо показал себя на уроках полётов, и, к тому же, его отец, Джеймс Поттер, в своё время был великолепным игроком.
Гарри поставил условие: если он и будет играть в команде, то только в качестве ловца. Он был уверен, что Дейвис ни за что не выгонит из команды такого ловца, как Чжоу Чанг, особенно из-за какого-то дурацкого каприза непонятно кого…
К несчастью, Поттер недооценил своего капитана и довольно быстро стал новым ловцом Рейвенкло.
* * *
Однако согласно закону подлости неприятности на этом не закончились. Ни с того, ни с сего его вызвал к себе в кабинет профессор Флитвик, и, самое удивительное — парень не имел ни малейшего понятия, почему.
— Добрый день, сэр, — вежливо поздоровался Гарри, присаживаясь на стул напротив своего декана.
— Здравствуйте, мистер Поттер. Я хотел бы поговорить с вами о том, что мисс Грейнджер рассказала мне сегодня утром.
— Не обращайте внимания на Гермиону. Стоило мне узнать о её тайной любви к номеру шесть, как она стала совершенно мелочной.
— Номеру шесть? — не понял глава Рейвенкло.
— Уизли, номер шесть, Рональд, — терпеливо пояснил Гарри.
— А, ясно. Но я вызвал вас не для того, чтобы обсуждать личную жизнь мисс Грейнджер, — заметил профессор. — Вовсе нет. Меня интересует разговор, который состоялся у вас сегодня с мистером Лонгботтомом. Помните?
— Конечно.
— Вы сказали, что весь вечер «давали выход своей энергии» с Сарой. Я бы не стал употреблять это выражение в таком контексте, но всё же… Мне известны только две Сары, а, учитывая, что мисс Фоссет со вчерашнего вечера находится в Больничном крыле, могу ли я надеяться, что не вы является причиной такого состояния этой беззащитной первокурсницы?
После этих слов Гарри не выдержал и сделал то, чего Флитвик никак не ожидал от своего ученика — он расхохотался.
* * *
— Ну, правда, Гарри, откуда мне было знать, что ты назвал свою электрогитару Сара? — оправдывалась Гермиона с несчастным видом. — Что за психи дают имена своим гитарам?
— Райли Би Кинг? — предложил парень.
— Кто? — недоумённо переспросила Гермиона.
— Американский блюзовый гитарист, — пояснил Поттер, а через несколько секунд возмущённо добавил: — И вообще, как ты могла подумать, что я издеваюсь над маленькой девочкой?
— Ты же сам сказал, что любишь заставлять маленьких девочек плакать, — оправдывалась гриффиндорка. — Что я могла ещё подумать?
— Я просто пошутил!
— А в последнее время ты вообще только и говоришь, что о женской груди. Понятия не имею, что с тобой творится…
— Нет, это именно с тобой что-то не то, — покачал головой Гарри. — Послушай-ка меня, Гермиона: я говорю об этом только по одной-единственной причине: чтобы досадить тебе и Дафне. Если это настолько невыносимо — скажи, и я прекращу.
— Ты сделаешь это для меня? — растроганно посмотрела на него девушка.
— Для тебя и для того, чтобы Флитвик не дёргал меня каждые полчаса, когда я захочу повозиться с Сарой… — уточнил парень. — Так что, идёт?
Гермиона немного обиженно вздохнула, но всё же согласилась:
— Идёт.
13.09.2010 Глава 17. Rule #2, no magic
Гарри и предположить не мог, насколько быстро и неожиданно легко привыкнет к изменениям, которые принёс с собой третий курс.
Самой большой переменой в его школьной жизни стали тренировки по квиддичу. Парень не отрицал, что попал в команду против своей воли, хотя уже совсем скоро признался самому себе, что обожает летать. Он подумывал о покупке «Молнии», но очень быстро пришёл к выводу, что играть тогда станет совсем неинтересно, поэтому остановился на «Нимбусе 2001».
Однако были в этом его новом положении и минусы. В школьной среде квиддич пользовался просто бешеной популярностью, так что Гарри привлёк к себе ещё больше внимания, и как результат — его неофициальный фан-клуб пополнился.
Ещё одно изменение, уже успевшее стать традицией, касалось нового преподавателя по Защите от тёмных искусств. Этот пост занял некий Ремус Люпин, который часто мелькал на старых колдографиях родителей. Профессор с удовольствием соглашался за кружкой сливочного пива поговорить о своей старой дружбе с Джеймсом Поттером, но стоило упомянуть Сириуса Блэка, как Люпин тут же пытался увести разговор в сторону.
Уже спустя несколько недель Гарри догадался, что новый преподаватель ЗОТИ — оборотень. По крайней мере, всё говорило именно об этом. А, как известно, жизнь у этих созданий совсем не сахар, так что его можно понять.
Однако Поттер не был бы Поттером, если бы не нашёл иной источник, откуда можно было узнать о загадочном убийце, который по неясным пока причинам его преследовал.
И вообще, реакция парня на любое упоминание анимагии была странной: на лице появлялась загадочная улыбка. И почти сразу же рейвенкловец уходил в свою комнату, чтобы порыться в книгах — будто искал что-то, известное лишь ему одному.
Третьим изменением стали новые предметы. Гарри вместе с Гермионой и Дафной выбрал Руны и Арифмантику. Правда, поначалу Грейнджер взяла почти все предметы, но когда Поттер позаимствовал у неё маховик времени, чтобы немного развлечься, девушка быстро передумала. Невилл же остановил свой выбор на Уходе за магическими существами и Арифмантике.
И последним новшеством, пожалуй, можно было назвать немного изменившуюся в их узком кругу атмосферу. Дафна по-прежнему ворчала, стоило кому-то упомянуть «дело Сюзан Боунс», но, казалось, уже простила незадачливого товарища. Сюзан была девушкой шумной, несдержанной и, если уж совсем честно, довольно прилипчивой, но, несмотря на это, находиться рядом с ней было приятно. Она была полной противоположностью самому Гарри, но ведь не зря говорят, что противоположности притягиваются.
Гермиона большую часть свободного времени проводила с номером шесть, не оставляя надежды вытянуть того из болота невежества. Определённо, вызов интересный, но, на взгляд Гарри, чересчур затратный. Хотя, если ей это нравится…
У Луны в этом году появился специальный проект. Она выбрала один из пустующих классов и решила сделать из него зал Луны. Поттер и представить не мог, что из этого получится, но был бы не против оценить конечный результат.
Невилл до сих пор не вылезал из своих растений и зелий. Совсем недавно ему пришла в голову гениальная мысль, и теперь он пытался воплотить её в жизнь. Заключалась она в том, чтобы немного модифицировать зелье Пуссо, заменив некоторые ингредиенты. По его мнению, это могло поспособствовать выздоровлению его родителей. Трудность была в области применения: всё-таки человеческий мозг — очень тонкая материя, и малейший промах мог привести к непредсказуемым и жутким последствиям.
* * *
Странно, но побег Сириус Блэка на школьную жизнь почти не повлиял, если, конечно, не считать мерзкого тумана и жуткой холодины, которые принесли с собой дементоры.
Именно благодаря им, дементорам, Гарри поставил перед собой новую задачу, о которой никто не знал — как можно быстрее овладеть заклинанием Патронуса.
Незаметно для всех наступил день первого похода в Хогсмид. Гарри вместе с друзьями бесцельно слонялся по улочкам магической деревни, то и дело заглядывая в различными магазины и выходя оттуда с кучей пакетов в руках. Естественно, пакеты принадлежали девочкам, а Гарри и Невилла использовали как обычных носильщиков. Наконец они решили немного передохнуть и зайти в «Три метлы», чтобы выпить по стаканчику чего-нибудь согревающего.
— Гарри, я хотела у тебя кое-что спросить.
— Внимательно тебя слушаю, Гермиона.
— Как получилось, что ты здесь? Ведь твои родственники тебя ненавидят, и я как-то не могу представить, чтобы они так запросто подписали разрешение.
— Совершенно верно.
— Так как ты их заставил?
— Очень просто. Я расписался вместо них.
— Это невозможно, Гарри. Все подписи проверяются на подлинность специальными чарами.
— Невилл, я уже сотню раз тебе говорил …
— Что? Что ты знаешь всё? Извини, но я как-то не вижу связи…
— Нет, сейчас речь не об этом. Я имею в виду, что так называемое превосходство волшебников над магглами — настоящая глупость. Доказательство — как раз я, сидящий сейчас с вами. Я смог подделать подпись, не используя магию, а значит, с её помощью никто не сможет определить, что это фальшивка.
— Звучит очень просто…
— Так оно и есть.
— Но почему тогда никто до такого не додумался?
— Потому что люди отвыкли думать. Все гениальное просто. Полагаю, они слишком привыкли рассчитывать на магию…
— Не стоило этого делать, Гарри. У тебя могут быть проблемы.
— Знаю, Гермиона. Правила нужно чтить. Но понимаешь, когда ты круглый сирота, а твоя семья тебя ненавидит, это не настолько очевидно. Я хотел обратиться к крёстному, но, прочитав в свидетельстве о рождении, что это Сириус Блэк, как-то быстро передумал.
— Твой крёстный… — начала девушка, но Дафна быстро закрыла ей рот рукой.
— Спасибо, Дафна. Не знаю, Гермиона, откуда у тебя эта отвратительная привычка кричать обо всём на каждом углу, но в будущем это может сослужить всем нам плохую службу.
— Извини.
— Да, он мой крёстный. Это очень длинная история, и, к несчастью, я знаю лишь малую её часть. Все, кто мог знать правду, либо мертвы, либо, что ещё хуже, настолько крутые шишки, что никогда в жизни ничего мне не расскажут.
— Э-э, Гарри, я правильно понял: сейчас ты сказал, что быть крутой шишкой намного хуже, чем быть мёртвым?
— Да, а тебе есть, что к этому добавить, Невилл?
— Нет, я просто решил проверить, правильно ли тебя расслышал, и всё. И что, это твое правило номер один?
— Что?
— Ну, есть правило номер три: «я знаю всё». А я спросил, значит ли это, что правило номер один — «меньше магии — меньше шансов попасться».
— Нет, это правило номер два.
— И мы узнаем когда-нибудь правило номер один?
— На твоем месте я бы не был так уверен.
* * *
Тем же вечером крёстный Гарри решил напомнить всем о своём существовании и порезал портрет, ведущий в гостиную Гриффиндора.
15.10.2010 Глава 18. Can't hide your true nature
Ремус Люпин устало рухнул на кровать в своих личных апартаментах в Хогвартсе. Возможно, вернуться в школу в качестве преподавателя было не самой лучшей идеей. Оказалось, прятать свою истинную натуру в замке, который буквально кишел учениками, намного труднее, чем представлялось. Да ещё и старый друг, Сириус Блэк, решил объявиться, искромсав вчера портрет Полной Дамы. И всё это в ночь Хэллоуина.
И что ещё хуже: Гарри Поттер — человек, из-за которого он, по сути, и согласился на эту работу, умудрился в самом начале учебного года узнать о его «маленькой пушистой проблеме». Ремус помнил этот разговор в мельчайших деталях, будто это было вчера.
* * *
— Добрый день, профессор Люпин.
— Добрый день, Гарри. Вы что-то хотели?
— По правде говоря, да. Я хотел спросить, почему вы не дали мне сразиться с боггартом?
— Очень просто. Я думал, вашим самым ужасным страхом будет лорд Волдеморт, а это, знаете ли, не самое лучшее продолжение школьного урока, не так ли?
— Возможно. Но на самом деле, когда я стоял перед боггартом, то не думал ни о чём таком. И никак не мог решить, что же будет моим самым-самым большим страхом…
— Не знать свои страхи — это, по меньшей мере, необычно.
— Я и так сам по себе довольно необычен, да?
— Вы правы, Гарри. Сказать по правде, я был удивлен, что вы не попали в Гриффиндор, как ваши родители. Однако оценки говорят сами за себя — ваше место действительно в Рейвенкло. Хотя мне кажется, ваше поведение несколько отличается от принятого на этом факультете…
— Что dы имеете в виду?
— Я слышал, что вы мешаете своим однокурсникам учиться, делать домашние задания в гостиной… Я всегда был уверен, что где-где, а в Рейвенкло умеют уважать труд других…
Поттер вздохнул.
— Они такие скучные… Вот остальные рейвенкловцы умеют развлекаться… Одни играют в квиддич или в шахматы, другие гуляют вокруг Хогвартса со своими друзьями, а некоторые шести— и семикурсники активно используют шкаф для мётел для налаживания тесных связей… Эти же говорят, что у Гермионы оценки лучше, чем у них, а ведь она гриффиндорка, поэтому постоянно зубрят, чтобы её догнать … Я пытался им напомнить, что я — рейвенкловец и первый на курсе, но бесполезно: они не хотят ничего слушать. Это действительно очень печально.
— Получается, если они станут учиться для себя, а не из-за ущемлённой гордости, то вы оставите их в покое?
— Конечно, ведь если я бы не делал все задания заранее, мне тоже пришлось бы учиться … Но признайтесь, кто на меня донес? Флитвик, небось, да?
— Вообще-то МакГонагалл.
— Мог бы догадаться…
— Правильно я понимаю, что вы хотели ещё о чём-то спросить?
— Да. Хотел узнать, вы действительно надеетесь скрыть от всех, что вы — оборотень?
— Откуда?..
— Откуда я это узнал? Очень просто. В первый раз, когда я увидел вас в поезде, вы выглядели измождённым. Но тогда я не придал этому значения. И подумал, что, может, вас просто бросила подружка, когда вы ей сказали, что собираетесь целый год жить в Хогвартсе, а это ведь не так-то просто. Но увидев, во что превратился ваш боггарт, я начал что-то подозревать. Сравнил даты и обнаружил, что как раз за несколько дней до начала учебного года было полнолуние. Последним доказательством стали янтарного цвета овальные пятна на вашем столе. Или профессор Снейп готовит для вас Волчьелычное зелье, или перед сном вы пьете виски, чтобы заглушить мысли о бывшей подружке. Тогда, правда, остаётся вопрос, почему боггарт принял форму полной луны.
Люпин вздохнул.
— Вы могли бы просто сказать, что я прокололся на боггарте.
— Я мог ошибаться. Тогда бы мне пришлось немного замаскировать обвинения в ликантропии и настаивать на теории о подружке.
— Вы сомневались?
— Нисколько.
— Знаете, быть оборотнем действительно не так-то просто…
— Знаю, именно поэтому никому ничего не рассказал… Учитывая, что Сириус Блэк по-прежнему на свободе, вас могли объявить соучастником его побега. Приплели бы, что вы всё это время оставались друзьями, вот и решили помочь другу…
— Вы знаете?..
— У меня есть даже доказательства — фотографии.
Гарри перехватил вопросительный взгляд Люпина и пояснил:
— В альбоме вы очень часто мелькаете на фотографиях рядом с моим отцом…
— И вы думаете, я бы мог?..
— …помочь ему сбежать? — Профессор кивнул. — Нет, я подозреваю вас не больше, чем собственного отца, а учитывая обстоятельства… В общем, мой ответ — «нет».
* * *
Мальчик на самом деле был очень умным и внимательным. Иногда Ремусу даже казалось, что он разговаривает с более молодой версией Дамблдора. Но в то же время у него был совершенно другой характер.
Люпин закрыл глаза и широко зевнул. С таким складом ума из Гарри вышел бы идеальный слизеринец.
* * *
Что-то в этой истории изначально было ложью, и Гарри это понимал.
Как его отец мог столько времени провести рядом с Сириусом Блэком и не заметить, что тот сменил сторону?
И почему крёстный в ночь Хэллоуина пытался проникнуть именно в башню Гриффиндора, а не к рейвенкловцам?
Все подумали, что Блэк просто потерял чувство времени и считает, что Поттер — гриффиндорец, как и его родители.
Но во всём этом было слишком много «возможно» и «наверняка», чтобы Гарри принял это как данность. Нет уж, если он смог сбежать из Азкабана, ускользнуть от дементоров и авроров, незамеченным проникнуть в Хогвартс, значит, Блэк не полный идиот.
Он всё тщательно рассчитал, а значит, всё было выверено с точностью до секунды. Блэк знал, что в башне в это время никого не будет и что он сможет беспрепятственно проникнуть в спальню, а значит, в гриффиндорской гостиной он искал не кого-то, а что-то.
Но ради чего можно сбежать из Азкабана и с таким риском пробраться в школу? И откуда он вообще знал, что нужная ему вещь находится именно в Хогвартсе?
Чтобы наконец решить эту загадку, не хватало некоторых кусочков паззла, и, к несчастью, те, кто мог Гарри помочь, делать этого не хотели.
Кто-то украл отдельные части его любимой мозаики. Осталось только их найти…
17.10.2010 Глава 19. The Missing Part
C того приснопамятного нападения Сириуса Блэка прошло уже больше месяца, а Гарри так и не удалось собрать недостающие части головоломки.
Больше всего раздражало, что у профессора Люпина были ответы на все его вопросы, но парень пока не смог найти хорошие аргументы, чтобы заставить того раскрыть карты.
Решение этой проблемы, по словам друзей совершенно несущественной, занимало все мысли Поттера, и потому, недолго побродив по замку, он уединился в спальне со своей гитарой. Разве что Луна и Невилл пытались хоть как-то его поддержать. Луна — настоящей чистой дружбой, а Невилл — твёрдым убеждением, что Гарри не может чего-то не знать. Но одна неделя сменяла другую, и даже они понемногу начали терять терпение.
Более того, Сюзан попросила отложить их дополнительные занятия до той поры, когда он решит свои личные проблемы.
Разгромная победа Рейвенкло над Хаффлпаффом и тщательно разработанный план поимки снитча тоже были не в силах отвлечь Гарри от грустных мыслей.
После всего этого Поттер в полном одиночестве отправился в «Три метлы», где, сев за самый дальний столик, заказал себе сливочного пива. Он и представить не мог, что завесу тайны с удивительной лёгкостью приоткроет сам министр магии, Корнелиус Фадж, и что замкнутость Гарри сыграет ему же на руку.
* * *
В бар вошёл Фадж, а следом за ним — МакГонагалл, Флитвик и Хагрид. Они заняли столик в стороне от многочисленных посетителей, чтобы никто не смог их подслушать, однако так и не заметили рейвенкловца, который сидел неподалеку. Едва устроившись на своём месте, парень тщательно замаскировал своё присутствие, придвинув поближе декоративную рождественскую ёлку. Он не хотел, чтобы кто-нибудь из его докучливых друзей помешал ему.
Наконец, Фадж с преподавателями упомянули о Сириусе Блэке, а мадам Розмерта в это время как раз ставила им на стол заказанные напитки.
Сириус Блэк где-то поблизости… В молодости он совсем не выглядел как убийца… Он и Джеймс Поттер были друзьями, почти братьями… Он был шафером на свадьбе Джеймса… Он — его крёстный…
Гарри впал в некое подобие оцепенения, но недостающие детали встали на свои места и без его участия. Те самые детали, которых так не хватало в общей картине смерти его родителей.
Тот факт, что Блэку захотелось почитать газету и поразгадывать кроссворд, абсолютно ничего не значил…
Сириус Блэк был Хранителем Тайны и продал его родителей Волдеморту. Это Поттер знал уже давно, но вот имя Питера Питтегрю до этого нигде ни разу не всплывало. А теперь Гарри, наконец, выяснил имя четвёртого мальчишки, присутствующего на колдографиях вместе со школьными друзьями отца… И его тоже убил Блэк. Мозаика сложилась.
И всё-таки в этой дуэли между Блэком и Питтегрю что-то было не так. Блэк произнёс лишь одно заклятие, которое разнесло Питера на кусочки, и от того не осталось ничего, кроме пальца. Более того, сила заклятия была такова, что большая часть улицы была разрушена. Одно-единственное заклинание никак не могло дать такой поистине разрушительный эффект. Выходило, что чары не расщепили Петтигрю, а взорвали его в тот же момент, что и улицу. Никак не вписывалась в эту картину и заляпанная кровью мантия. К тому же проклятие такой силы должно было залить кровью всё вокруг, а не оставить на мантии лишь несколько пятен.
Всё это значило только одно: то, что произошло в тот далёкий день, было вовсе не тем, чем казалось большинству людей…
* * *
— Профессор Люпин!
— Возьмите себя в руки, Гарри! Восстановите дыхание… Что такого могло случиться, что в последние дни вы ходите сам не свой?
По меньшей мере, ещё целую минуту парень хрипло дышал, болезненно сглатывая, пока наконец не смог заговорить:
— Профессор, я знаю, что-то о Сириусе Блэке вы от меня скрываете. Я не в курсе, что именно, но уверен — будет лучше, если вы сейчас мне всё расскажете.
— Гарри, я уже много раз вам говорил, да и не только вам, а всем, кто задавал этот вопрос. Мой ответ по-прежнему — нет. Я ничего не скрываю.
— Небольшая поправочка: я — не все.
— Гарри, это вовсе не потому, что я знал вашего отца…
— Это нисколько не касается моего отца, сэр, зато имеет прямое отношение к Блэку. Вы ведь были друзьями, так?
— Да, — вздохнул Люпин.
— А что бы вы мне ответили, если бы я сказал, что он не убивал Питера Петтигрю?
— Что?
— Что-то в этой истории нечисто. Блэк бросил взрывное проклятие, которое убило Петтигрю и разрушило улицу, мимоходом раня множество магглов. Но! Вот незадача — мантия Петтигрю остаётся совершенно целой, несколько красных пятнышек не в счёт. Даже если принять во внимание магию, это невозможно… Либо он произнес два заклятия, а вовсе не одно, либо он не убивал Петтигрю. Свидетели же говорят, что заклинание было только одно, а значит…
— … Сириус не убивал Питера, — закончил за него профессор.
— Так теперь-то скажете, что за секрет вы храните?
Люпин вздохнул. История выглядела такой правдоподобной, что хотелось рвать на себе волосы, ведь сам-то он до такого не додумался. Но доводы разума, а особенно наличие хотя бы мизерного шанса, что его старый друг был невиновен, все-таки взяли верх, и он уступил:
— Сириус — анимаг.
— Какая у него форма?
— Большой чёрный пес.
— И вы бросили его в тюрьме? — резко вставая, спросил Гарри.
— Что вы хотите?..
— Анимагическая форма на подсознательном уровне точно отражает истинную суть каждого мага. Обмануть или изменить свой «животный тотем» невозможно. Если Сириус Блэк был псом, это значит, что его главное качество — преданность! Он никогда бы не смог предать моих родителей! Истина, впрочем… — Гарри направился к выходу, распахнул дверь, скорчил презрительную мину, но неожиданно замер.
— Сириус Блэк был единственным, кто мог превращаться?
— Нет, ваш отец и Петтигрю тоже…
— Какая форма у Петтигрю?
— Крыса.
Крыса. Значит, Блэк ищет крысу. Но почему же он думал, что та находится в гриффиндорской башне?
Внезапно всё встало на свои места — паззл сложился. Недостающим элементом мозаики как раз стала та самая газета, которую Фадж отдал Сириусу.
— Крыса номера шесть!
— Извини?
— Анимагическая форма Петтигрю — серая крыса, так?
— Да, но как ты?..
— Я знаю, где он…
И Гарри выбежал из кабинета. Люпин на несколько мгновений ошеломлённо застыл, после чего, наконец, бросился за рейвенловцем.
* * *
Уже давно Петтигрю не испытывал такого страха. Знание, что Сириус сейчас на свободе, не очень воодушевляло, но сегодня его телом завладел настоящий примитивный ужас.
Что-то приближалось. Кровожадный хищник.
И он был добычей.
* * *
Когда в башне Гриффиндора раздался громогласный рёв, в общей гостиной разразилась настоящая паника. Охота началась, и большая чёрная пантера знала, где искать свою добычу.
И парализованный страхом Петтигрю не мог ничего поделать, кроме как ждать заслуженной расправы.
09.11.2010 Глава 20. Justice
С плеч Гарри будто камень упал, поэтому чувствовал он себя просто великолепно.
Вернёмся к минувшим событиям, а именно в тот самый вечер, когда головоломка была собрана, а огромная чёрная пантера проникла в башню Гриффиндора. Ученики доблестного факультета готовы были лезть на стены, лишь бы не привлечь внимание грозного зверя. Когда пантера отправилась восвояси, они немного отошли от шока и даже распустили слухи, что всё это –аврорские штучки, дескать, для поимки особо опасных преступников те используют специально натренированных нунд.
Впрочем, никому и в голову не пришло, что хищник, уже давно считающийся очень опасным, может быть анимагической формой Гарри Поттера. Вряд ли кто-то мог бы логически прийти к этому выводу, а учитывая, что никто из наблюдавших за этим происшествием логически мыслить не умел, неудивительно, что тайна так и осталась тайной.
Тем не менее, это не помешало директору немедленно вызвать Гарри в свой кабинет для приватной беседы.
— Добрый день, мистер Поттер. Прошу вас, присаживайтесь. Лимонную дольку?
— Нет, спасибо, профессор. Чем могу быть полезен в этот прекрасный день? Хотите снять с меня показания в третий раз? Понимаю, что в мой рассказ поверить сложно, но мне казалось, что двух раз будет достаточно, или нет?
— По правде сказать, я хотел поговорить с вами не об этом. Вы знаете, что незарегистрированным анимагам грозит пять лет заключения в Азкабане?
— Да, но, насколько я знаю, Петтигрю уже приговорили к пожизненному сроку, а все обвинения с Сириуса в ближайшее время будут сняты. Плюс ко всему ему полагается денежная компенсация за те двенадцать лет, которые он в связи с ложными обвинениями провёл в Азкабане.
— Сейчас я говорю не о них, а о вас.
— Обо мне? С чего вы это взяли?
— Многие ученики с Гриффиндора видели, как чёрная пантера похитила Петтигрю, который в тот момент находился в своей анимагической форме крысы.
— Да, я тоже об этом слышал. Кто ещё мог подумать, что авроры станут использовать выдрессированных нунд, учитывая, что похищение чёрных магов уже вне их компетенции?..
— Не стройте из себя невинность, мистер Поттер. Даже если никто и не видел вашего превращения, факты говорят сами за себя. Поэтому ещё раз повторю вопрос: «Знаете ли вы, какое наказание может вам грозить за то, что вы — незарегистрированный анимаг?»
— Да, именно поэтому я и зарегистрировался, как только смог.
Дамблдор кинул на него странный взгляд.
— В реестре вы не числитесь, так что не стоит лгать.
— Как я могу лгать, если с той самый секунды, как я вошёл в этот кабинет, вы используете легиллеменцию? А вы знаете, какие меры могут быть приняты за злоупотребление этой магией?
— Что вы хотите этим сказать? Что не станете на меня доносить, если я в ответ пообещаю то же самое?
— Нет, что вы. На вас я донесу в любом случае, в этом нет ни малейших сомнений. А вот вы сделать этого не сможете, потому что противопоставить вам мне нечего. Я зарегистрировался…
— Реестр…
— …во Франции.
— Во Франции?
— Я не обязан проходить регистрацию именно в Англии.
— Возможно. Но почему именно там?
— Потому что не мог этого сделать до моей поездки во Францию. К тому же есть еще один плюс: реестр во Франции запечатан, и доступ к нему имеют только представители органов юстиции. Знаете, Франция — замечательная страна. Меньше дождливых дней, есть на что посмотреть, меньше коррупции в министерстве…
Дамблдор вздохнул.
— Вы в очередной раз всё предусмотрели. Как вам удалось узнать о легиллименции?
— Если не считать того факта, что я тоже легиллимент и всё это время скармливал вам ложные воспоминания? Очень просто, вы отлично умеет пускать людям пыль в глаза, поэтому они считают вас всезнающим. Я попытался действовать так же, заставив всех думать, что знаю всё. Но в отличие от вас я много работаю, чтобы достичь такого успеха. Вам же всё достаётся слишком легко. Именно это и заставило меня думать, что вы что-то скрываете.
— А вы не думали о жизненном опыте?
— Да, но этот ответ мне совершенно не нравится. Слишком банально.
— Потому что это означало бы, что в мире есть вещи, которым невозможно научиться так быстро.
— Таких вещей очень мало, знаете ли…
* * *
Последние дни были невероятно утомительными. Питера Петтигрю приговорили к заключению в Азкабане за преступления, которые раньше приписывались Сириусу Блэку, а с последнего в свою очередь были сняты все обвинения.
Более того, он отправил Гарри письмо, в котором благодарил крестника за всё, что тот для него сделал, и предлагал встретиться в ближайшее время, чтобы поговорить.
Поттер согласился. Хоть он даже себе не хотел признаваться в этом, ему сильно не хватало родителей, а поговорить с человеком, который очень хорошо их знал, было намного лучше, чем тупо разглядывать колдографии в альбоме.
* * *
Друзья Гарри попытались с ним помириться. Хоть все от него и отвернулись, считая, что парень занимается ерундой, он в очередной раз оказался прав.
Невилл и Сюзан были приняты с распростёртыми объятиями. Единственной причиной их «предательства» стало то, что друг стал слишком скучным, и это было правдой.
Луна робко улыбнулась Гарри, и тот мгновенно её простил.
Дафна же своё отступничество сумела аргументировать. Она считала, что все эти гонки не стоили того, чтобы вести себя как полный идиот, забывая про друзей. Что всегда должен быть кто-нибудь, кто даст ему отпор, иначе он станет тем ещё эгоцентричным придурком. И вообще, она же терпеть его не может, поэтому не обязана перед ним оправдываться. Безусловно, Дафна была тоже прощена, после такой-то пламенной речи…
С Гермионой же дело обстояло намного хуже. Она узнала, что Гарри стал анимагом, и сердилась на него за то, что он ничего ей не рассказал. Поттер не мог понять эту её потребность знать все секреты друзей, поэтому ничего делать не стал.
На этот раз на рождественские каникулы Гермиона уехала домой.
13.11.2010 Глава 21. Seven ways to Christmas
Рождественские каникулы начались для Альбуса Дамблдора не самым приятным образом: директором владели смешанные чувства.
С одной стороны, справедливость была восстановлена, и теперь Сириус Блэк может наслаждаться первым после очень долгого перерыва Рождеством.
Но с другой стороны, Гарри в очередной раз доказал, что не собирается играть навязанную ему роль. Для него не было ничего важнее независимости и индивидуальности. Да, Гарри Поттер был очень яркой личностью, особенно для магического мира. Критический ум и творческий подход к решению проблем — этому волшебников не обучали. Скорее, наоборот: все эти зачатки подавлялись. Естественно, в угоду незыблемым традициям, которые, к счастью, потихоньку уходили в прошлое. Всё это — пройденный этап.
Говорят, магия и технология между собой не ладят, но так было только потому, что до сих пор никто не пытался это изменить.
И Гарри Поттер для всего магического мира стал глотком свежего воздуха — к великому несчастью его самого и Дамблдора.
Не было ни малейших сомнений, что Сириус Блэк свяжется с мальчиком и предложит жить с ним — вдалеке от Дурслей и той древней магии, которая защищает дом номер четыре по Прайвет-Драйв.
Директор Хогвартса вздохнул. Всё шло наперекосяк. Быть может, это верный знак, что настало время уступить место более молодым?
* * *
Рождество Ремус Люпин провёл с Сириусом — с другом, которого, как он думал, потерял уже давно — больше двенадцати лет назад.
Если бы кто-то месяц назад ему об этом рассказал, Ремус отправил бы этого «провидца» в больницу Святого Мунго.
Но вмешался Гарри — и всё изменилось.
Ещё в начале учебного года парень догадывался, что в этой истории что-то нечисто, и Люпин, как бы недоверчиво не следил за манипуляциями своего студента, всё же в глубине души надеялся на благополучный исход расследования мистера Поттера. Именно поэтому Ремус и нарушил клятву, данную много лет назад Мародёрам, рассказав Гарри, что Сириус — анимаг.
Если бы только он начал действовать раньше… всё могло быть по-другому.
Но сейчас не время для упреков и сожалений. Он нужен Сириусу — хотя бы для того, чтобы помочь с уборкой дома и превратить его в место, пригодное для жизни. И это меньшее, что Ремус может сделать для друга, пытаясь искупить свою вину…
* * *
Уже очень давно Сириус Блэк не чувствовал себя таким счастливым. По правде сказать, так было лишь однажды — в тот самый день, когда родился Гарри и он стал его крёстным.
И на этот раз — далеко не впервые — виновником такой невероятной эйфории опять был Гарри Поттер, который вернул ему утраченную свободу, изловив предателя Петтигрю.
Единственным гадким моментом в его нынешнем положении было то, что приходилось мириться с компанией любимой матушки и домового эльфа, который всегда был неотъемлемой частью поместья Блэков. Но это было терпимо. В любом случае, он на свободе, да ещё и со своим старым другом Ремусом. Сюда бы ещё Гарри — и всё было бы просто идеально.
* * *
В своем кабинете за длинным дубовым столом сидел Корнелиус Фадж и время от времени тяжело вздыхал. Сначала из-за побега Сириуса Блэка из Азкабана его несколько месяцев поливали грязью различные печатные издания, а теперь он вынужден терпеть многочисленные нападки общественности, связанные с невиновностью этого бывшего преступника и арестом Петтигрю. Правда, больше всех пострадал Бартемиус Крауч, которого обязали из своих личных средств выплатить Блэку компенсацию за незаслуженное наказание.
Гарри Поттер в какой-то степени спас его от позора, и, тем не менее, министр понимал, что выступление юного волшебника перед общественностью, бесспорно, может загладить грехи и ошибки Министерства. Более того, Корнелиус знал, что сейчас как никогда раньше стоит держать ухо востро, а играть следует с превеликой осторожностью. Ведь Поттер ещё слишком молод, а значит, слава может вскружить ему голову, и парень проникнется собственной значимостью. И кто знает — возможно, в будущем он станет сильным соперником.
В любом случае, это означает только одно — уже сейчас к нему следует подбивать клинья.
* * *
Северус Снейп был в бешенстве.
Как Поттер посмел это сделать? Освобождение старого врага стало для зельевара настоящим оскорблением. По крайней мере, тупые шутки этой шавки изрядно попортили ему жизнь. Жизнь, которая стараниями Блэка и Джеймса Поттера превратилась в настоящий ад.
Нет, в это Рождество ни один подарок профессора не утешит.
* * *
На эти рождественские каникулы Гермиона уехала домой. Родители были несказанно рады видеть дочь, но та в глубине души сожалела, что не смогла остаться с друзьями.
В очередной раз она поступила как идиотка, и опять виноват в этом Гарри. Зачем ему постоянно окружать себя ореолом таинственности? Зачем? Ведь она его друг, а значит, имеет право знать о нём чуть больше, чем простые знакомые, разве нет?
Но несмотря ни на что, у Гарри по-прежнему остается целая куча секретов, и он во что бы то ни стало намерен их сохранить. И это его право, если подумать.
На самом же деле не это больше всего раздражало Гермиону, а то, что Гарри как раз воплощал собой ее идеал человека. Она всегда хотела быть такой, как он: уверенной в себе, доверяющей своей интуиции, всеми любимой…
Многие считали Поттера мерзким маленьким наглецом с завышенной самооценкой, но теперь-то девушка знала, что всё это — всего лишь маска и ничего более. Таким странным способом он просто пытался оттолкнуть от себя тех, кто судит о человеке только по внешности. И эти люди, однажды посчитав его неприятным типом, никогда больше не захотят с ним подружиться.
Гарри же был хорошим человеком. Впрочем, не следует отрицать, что когда дело касалось отношений между людьми, и у него появлялись определенные проблемы. Но всё равно он заслуживает того, чтобы дать ему хоть немного свободы и независимости.
Спускаясь по лестнице в гостиную, где её уже ждали родители, Гермиона думала о том, что совсем скоро сможет вновь увидеть друзей, и от этой мысли на её лице расцвела улыбка.
* * *
Как и в прошлом году, Поттер провёл Рождество вместе с друзьями.
К великой радости Дафны, Сюзан уехала домой, и поэтому слизеринка выглядела повеселевшей. Гарри понятия не имел, или, скорее, просто не хотел принимать, почему Гринграсс терпеть не может эту хаффлпаффку.
Он немного расстроился, что в этом году с ними не было Гермионы. Рождество всегда было для него, сироты, семейным праздником, а из-за того, что собственной семьи у него не было, ею стали друзья.
Невилл был младшим братом, которого всегда нужно ободрять и давать советы.
Гермиона была хлопотливой мамашей, которая всегда хочет быть в курсе всех событий.
Луна была хитрой младшей сестрёнкой, с которой всегда следует держать ухо востро.
Сюзан была сестричкой-прилипалой, которая всё делает с оглядкой на старшего брата.
А Дафна была… Дафной. Как бы странно это не звучало, но Гарри никак не удавалось определить её место в своей псевдосемье.
Парень был твёрдо уверен только в одном: прежде чем он сможет признаться своим друзьям в этих чувствах, пройдет немало лет. Ведь принять такие вещи невероятно трудно.
В любом случае, теперь он это знает. А если первый шаг сделан, значит ли это, что Гарри Поттер уже не один?
Конец третьего курса
15.12.2010 Глава 22. Changes
Для Гарри началась новая жизнь.
В своих письмах Сириус напоминал сумасшедшего щенка, и это было невероятно забавно. Может, он слишком много времени провёл в анимагической форме? Впрочем, это не имело особого значения, потому что крёстный буквально лучился жизнью и жаждой что-нибудь делать. И… и благодаря этому Гарри теперь никогда не вернется к Дурслям.
Теперь лето должно было стать его самым любимым временем года.
Он с нетерпением ждал, когда же, наконец, закончится учебный год, чтобы поближе познакомиться с крёстным. Письма, конечно, были хорошим началом, но на свете по-прежнему не было ничего лучше, чем простой разговор с глазу на глаз.
* * *
Что же касается самого Сириуса, то он был на седьмом небе от счастья.
Конечно, после того, как закончились каникулы и Ремус вернулся в Хогвартс в качестве преподавателя, Блэк немного заскучал, но непрекращающаяся переписка с крестником вдохновляла и напоминала, что жизнь продолжает идти своим чередом. Впрочем, было еще кое-что, что доставляло Сириусу невероятное удовольствие — окружающие люди. Едва только его нога ступала на порог какого-нибудь бара, как все посетители дружно вздрагивали и начинали перебираться поближе к выходу. Вот он и задался целью отучить их от этого. В сердце всё ещё жила надежда, что со временем люди забудут его знаменитую колдографию, которая долгое время украшала стены всех магических заведений Англии.
По правде сказать, Сириус был немного разочарован, когда узнал, что Гарри учится не в Гриффиндоре. Он по-прежнему был убёжден, что если бы в ту ночь, когда погибли Лили и Джеймс, Хагрид отдал Гарри именно ему, то мальчик вырос бы настоящим гриффиндорцем. И, более того, он — Сириус — никогда бы не оказался в Азкабане.
Мужчина вздохнул. Жить прошлым — бесполезная трата времени.
* * *
В свою очередь Гермиона ехала в Хогвартс с твёрдым намерением вести себя так, будто ничего не произошло. Она не собиралась извиняться за свое поведение, потому что в этом — она вся, и меняться ради кого бы то ни было не будет. К тому же девушка знала, что от Гарри извинений тоже не дождёшься, так что вопрос был закрыт.
Поттер спокойно принял эту новую манеру подруги и даже не бросил в её сторону ни одного уничижительного комментария, и Гермиона была ему за это признательна.
* * *
— Кстати, Гарри, я уже давно хочу задать тебе один вопрос: как так получается, что ты ничего не делаешь?
— В смысле?
— Я знаю, что обычно ты учишься днём или на уроках, когда делаешь вид, что слушаешь преподавателей. Но в этом году… ты и вправду ничего не делаешь, а только играешь целыми днями на своей гитаре, болтаешь с нами или занимаешься тёмными делишками с Луной…
— Не смей говорить о Саре таким развязным тоном, Невилл. Она для меня очень важна, и тебе это прекрасно известно.
— А ты знаешь, что пугаешь меня, когда начинаешь говорить о ней так?
— Знаю, — улыбнувшись уголками губ, согласился Гарри. — Знаю. Что касается твоего вопроса: ты в курсе, что в замке есть сто сорок два пустых класса?
— Нет, но при чем здесь это?
— Ты никогда не задавался вопросом, что я делал, когда позаимствовал у Гермионы Маховик времени?
— Задавался. Но я решил, что ты используешь его для своих идиотских проделок и чтобы получить алиби. А учитывая, что семеро слизеринцев оказались в Больничном крыле со щупальцами вместо рук, я понял, что был прав.
С легкой улыбкой на губах Поттер внимательно разглядывал приятеля, будто вспоминая о чём-то приятном.
— А я уже и забыл об этом… Ну да ладно, это здесь ни при чем. Я занимался не только этим. Когда мы вмешиваемся во время, то ограничены нашим знанием будущего. Вообще, история временных парадоксов достаточно запутана, но… Если кто-то использует Маховик времени, чтобы размножить себя и в результате ему удается избежать появления временного парадокса, то при каждом скачке в прошлое он сможет проживать один и тот же день много раз подряд…
— Ты хочешь сказать, что… И сколько раз ты?..
— Чуть больше сотни. Ты никогда не удивлялся, почему за одну ночь у меня почти на десять сантиметров отрастают волосы?
— Я думал, это твои очередные эксперименты с магией.
— В какой-то степени ты, конечно, прав, но нет. На самом деле, просто я за выходные проживал сразу четыре месяца.
— Совсем просто…
— Понимаю, что поначалу в это трудно поверить, но если чуть-чуть поразмыслить …
— Предпочитаю не размышлять.
— Могу тебя понять.
— И чем же ты занимался все эти четыре месяца? Учил программу нашего курса?
— И это тоже.
— Так значит, в этом семестре тебе не нужно ничего делать? Только играть в квиддич?
— И заниматься с Сюзан.
— Следовательно, у тебя нет ни малейшей причины, чтобы отказать мне в дополнительных занятиях по зельям? Для моего проекта?
Гарри гордо улыбнулся.
— У тебя уже начинает отлично получаться манипулировать людьми, Невилл.
— У меня был хороший учитель…
— Лесть — тоже отличный способ преуспеть в этой жизни. Итак, на чём ты застопорился?..
* * *
— Думаю, наши дополнительные занятия на этом можно закончить.
Сюзан вздохнула. Гарри был прав: она уже усвоила программу первого и второго курса и теперь в основном получала «выше ожидаемого» и «превосходно». А на Истории магии ей даже поставили «удовлетворительно», хотя обычно её отметки по этому предмету были значительно ниже.
— Ага.
— Не грусти. Если понадобится помощь, ты всегда можешь обратиться ко мне.
— Правда?
— Правда. Только при условии, что ты будешь приходить, когда не будет Дафны. Пусть вы и подписали между собой пакт о ненападении, но мне моя жизнь пока дорога, так что нет уж, увольте. — Сюзан возмущённо посмотрела на Поттера. — И нечего на меня так смотреть. Ты ведь знаешь, что всё так и есть, и я действительно рад, что вам удалось преодолеть эту детскую вражду.
— Я постараюсь, — вновь вздохнула хаффлпаффка.
— Спасибо, Сюзан.
* * *
— Говорят, должность профессора Защиты от тёмных искусств по-прежнему проклята…
Люпин вздрогнул от неожиданности и повернулся к двери.
— А, Гарри, заходите. Я не расслышал, как вы вошли.
— Вы нас покидаете?
— К сожалению, да, — вздохнул профессор.
— А ещё говорят, что оборотень всё равно не смог бы продержаться дольше на этой работе… Почему вы увольняетесь?
— Не уверен, что смогу нормально сосуществовать в этом замке вместе с остальными преподавателями и учениками.
— Вообще-то это я болен мизантропией, а вы — ликантропией. Что произошло?
— У вас есть друзья.
Поттер поднял к небу глаза и покачал головой.
— Вы знаете, что я хотел сказать.
— А вы знаете, что я хотел ответить.
— Туше.
На несколько секунд в кабинете установилась тишина.
— Значит, вы уходите. На вас слишком сильно давят.
— Волчьелычное зелье помогло мне продержаться целый год, но оказалось, что преподавать в Хогвартсе и пытаться сохранить свой секрет — вещи просто несовместимые. Вы догадались обо всём ещё на самом первом уроке, так что не вижу необходимости ждать, пока правду узнает кто-нибудь ещё.
— Жаль, из вас вышел хороший учитель.
— Спасибо, Гарри.
* * *
Гарри стоял перед мрачным зданием, которое теперь стало его домом. Поместье Блэков действительно было очень зловещим местом — заброшенным и пришедшим в упадок. Но, по крайней мере, оно приютило дорогого ему человека, который относился к нему очень искренне.
Именно поэтому, толкнув вперёд створки двери, в первый раз за всю свою жизнь Поттер почувствовал себя дома.
— Добро пожаловать домой, Гарри.
— Ну, если тут кое-что перекрасить…
— Знаю-знаю, Гарри… Если хочешь, я куплю тебе всё необходимое…
— Не то, чтобы я хотел, просто должен…
Сириус весело разглядывал крестника.
— У тебя есть ещё какие-нибудь идеи, как сделать этот дом более пригодным для жизни?
Гарри со всей дури бросил на пол чемоданы, и в ту же секунду завопил разбуженный портрет матери Сириуса.
— Избавиться от портрета твоей матери?
— Я тебе уже говорил, что это невозможно…
— А ты не пробовал убрать её вместе со стеной?
— Нет, никогда об этом не думал …
— Если это не приходило в голову тебе, значит, и ей тоже…
— Я на секунду.
Парень посмотрел вслед вылетающему из комнаты крёстному. Спустя несколько мгновений раздались несколько взрывов, а следом за ними — страшные крики дьявольского портрета. И всё — тишина. Сириус вернулся с головы до ног покрытый пылью и грязью, но с широкой улыбкой на лице.
— Выпроводил незваных гостей.
— И часто ты так с ними поступаешь?
— Время от времени… Ох, я совсем забыл о манерах. Идём, покажу тебе твою комнату…
Гарри поднял с пола чемоданы и последовал за крёстным. Не было никаких сомнений — они отлично поладят.
18.01.2011 Глава 23. Common sense is an oxymoron
Жизнь с Сириусом оказалась для Гарри ещё одним увлекательным экспериментом. Уже в первую неделю он открыл в крёстном две противоположные тенденции.
Время от времени тот принимал анимагическую форму — превращался в огромного чёрного пса — и надолго запирался в комнате, спускаясь на кухню только тогда, когда давал о себе знать голод. А учитывая, что Блэк ещё не до конца привык к своему новому положению, а также то, что теперь он мог есть в любое время, такие периоды депрессии обычно затягивались. Сириуса угнела мысль о тех потерянных годах, которые он провел в тюрьме. Вероятно, таким способом он пытался сбежать от непривычной реальности.
А когда дело доходило до проявления каких бы то ни было эмоций, крёстный становился очень несдержанным и буйным человеком. Чем бы он ни занимался в поместье, всегда делал это с размахом и безудержным весельем, не ограничивая себя ни в чём. А уж о его идиотских шуточках над Гарри, Кричером или Люпином, когда тот захаживал в гости, и говорить нечего. Ещё одним любимым времяпрепровождением Блэка был забег по всем столичным забегаловкам и пабам. Естественно, вместе с Гарри. Сириус был свято убеждён, что его крестник непременно оценит прелесть искусства приставания к женщинам, поэтому и таскал его частенько в «Три метлы» к мадам Розмерте. Сам же Гарри восхищался поистине нескончаемым терпением этой женщины. Будь он на её месте, давно бы уже задушил Сириуса…
В своём крестнике Блэка больше всего восхищала его анимагическая форма. Не то, чтобы она предназначалась для повседневного использования, но, тем не менее, внушала некое почтение. Впрочем, несколько раз в маггловских газетах появлялись заметки о страшном животном, которое сбежало из зоопарка. Но, конечно, они тут были ни при чём…
Десятого июля вся магическая пресса пестрела заголовками о побеге Петтигрю, и Гарри даже пришлось запереть Сириуса на несколько дней в комнате, чтобы тот не отправился на поиски предателя. Доблестные стражи правопорядка посчитали, что достаточно будет запереть этого крысёныша в обычной камере с дверью и незарешеченным окном. О чём они не подумали, так это о том, что сбежать можно не только через дверь, но и через окно, которое как раз смотрело в сторону моря.
Но Поттер нисколько этому не удивился. Он давно всем говорил, что здравомыслие и технологии имеют один общий признак: они совершенно не ладят с магией.
Обстановка в Министерстве накалялась — Фадж, который собирался использовать успех Гарри в своих целях, чтобы защититься от нападок своих коллег за предыдущие промахи, теперь оказался в довольно шатком положении.
* * *
Очередной идеей Сириуса стал финал Кубка мира по квиддичу. Он искренне считал, что пропустить такое событие просто невозможно.
А Гарри не знал, что и думать. С одной стороны, он опасался, что его то и дело будут дёргать, чтобы представить Мальчика-Который-Выжил всем желающим, но с другой стороны, финал Кубка Мира обещает быть интересным. К тому же, это позволит вырваться из надоевшего дома.
Более того, Сириус вёл себя очень настойчиво: несколько ночей подряд перекрашивал волосы крестника в розовый цвет и даже угрожал отправить от его имени любовное письмо номеру семь. Это стало последней каплей, и Гарри уступил.
Они и сами не заметили, как оказались в палаточной зоне возле стадиона за целую неделю до начала матча.
Они устроились неподалеку от ирландских болельщиков, а потому неудивительно, что каждый день был как праздник, чем с огромным удовольствием Сириус и воспользовался. Иностранные волшебники даже и не подозревали о жуткой репутации Блэка, а уж после того, как тот пообещал болеть за их команду, приняли его с распростёртыми объятиями. Не выпуская из рук бутылку огневиски, бывший узник дни напролёт обсуждал каждого игрока и стратегию сборной, и под конец Гарри уже всерьёз начал полагать, что таким способом тот компенсировал двенадцатилетнее отсутствие каких бы то ни было праздников. Да и из собеседников в Азкабане — одни дементоры.
Вероятно, дело было именно в этом.
Поттер же в это время развлекался по-своему, а именно: вовсю пользуясь тем, что вокруг постоянно крутились толпы волшебников, изобретал новые заклинания. И раз уж Министерство никак не могло его контролировать, тут же их и проверял. Не обошлось и без маленькой мести. Для начала Гарри несколько раз подшутил над крёстным, мстя за всё, что тот делал с ним, пока парень не мог защищаться. А затем как-то ночью перекрасил палатки болгарских болельщиков. Те были совсем не рады поутру обнаружить, что их палатки позеленели, а в качестве главного украшения заполучили листья клевера. И, недолго думая, болгары отправились в лагерь ирландцев, чтобы выказать своё недовольство.
Точнее, попытались, но Гарри быстренько сотворил армию земляных гномов, которая справилась с противниками. Сириус даже поинтересовался, где его крестник умудрился научиться такому, и довольный рейвенкловец с радостью рассказал ему о «Битве за Хогвартс. Рождество 1992». Стоит ли упоминать, что старый Мародёр был очень горд своим наследником?
Ирландцы с интересом наблюдали за развернувшимся зрелищем. Вот новоиспечённые гномы исчезают под землей, чтобы спустя несколько секунд появиться за спинами напуганных и измазавшихся в грязи болгар. И снова исчезают. Не прошло и минуты, как Поттер был окружён толпой любопытных ирландцев, которые требовали, чтобы им рассказали, как это делается.
Наконец настал день матча. По правде сказать, Гарри был разочарован. Уровень подготовки болгар оказался очень низким, и один лишь Крам предстал во всей красе. Если бы не было этой бешеной недели до матча, то Поттер бы даже пожалел, что вообще сюда приехал. Но неделя кемпинга была просто волшебной, и он даже начал подумывать, не стать ли ему после учёбы профессиональным туристом.
Ирландия победила с разрывом в десять очков, и болельщики зелёных в сопровождении Сириуса как всегда с гордым видом удалились в свои палатки, чтобы продолжить праздновать.
* * *
К сожалению, Пожиратели смерти тоже болели за Ирландию, но их способ отмечать победу, определённо, оставлял желать лучшего. Сметая всех на своем пути, они твёрдым шагом двигались к тому лагерю, где расположились Сириус с Гарри.
Однако совершенно не ожидали встретить сопротивление. Пять десятков ирландцев были всерьёз намерены не прерывать своих празднеств, а потому решительно направили в сторону волшебников в масках несметное число земляных гномов, наблюдая издалека, как несчастные Пожиратели безуспешно сражаются с сотнями маленьких созданий.
— Один против тридцати. Можно было и поменьше сделать.
— Поменьше? — рассмеялся Сириус. — Ты что, хочешь, чтобы они победили?
— Нет, но если так будет и дальше, они просто отсюда аппарируют.
— В любом случае, твои чары очень эффективны.
— Хорошо, что я успел научить твоих приятелей их творить, иначе всё равно не смог бы контролировать их всех. Максимум двух-трёх, не больше…
— Немного хвастливо, не находишь?
— Нет, я просто говорю, что… Ни у кого нет попкорна? Нет? Жаль…
Сириус оценил нелепость ситуации и громко расхохотался.
* * *
Атака Пожирателей смерти во время финала Кубка мира
Ночью после финального матча между Болгарией и Ирландией (победу одержала последняя) группа из двенадцати человек, одетых как Пожиратели смерти, напала на лагеря и их обитателей. В результате нападавшие были отброшены назад ирландскими болельщиками с помощью маленьких големов в виде гномов.
Один из защитников, Джэк О’Хара, 53 года: «Это было не так уж и трудно. Мы атаковали их с большого расстояния. К тому же у нас было численное преимущество».
Когда мы спросили о происхождении этих чар, мистер О’Хара с улыбкой ответил: «Нас научил этому Гарри Поттер. Он был с нами в одном лагере и показал, как создать таких интересных существ. Когда появились Пожиратели смерти, он посоветовал использовать их и, как видите, не ошибся…»
Таким образом, Мальчик-Который-Выжил в очередной раз пришёл нам на помощь, чтобы разрулить ситуацию, с которой должно было справиться наше Министерство. К сожалению, нам не удалось взять интервью у их представителей.
Мы, редакция газеты «Ежедневный Пророк», ещё раз благодарим Гарри Поттера за то, что он помог нам избежать ужасных последствий этого происшествия, и желаем удачного начала его четвёртого года в Хогвартсе.
* * *
— Ты в газетах, Гарри!
— Могу себе представить… Первая полоса?
— Вторая страница.
— Вторая? Что может быть важнее меня? — преувеличенно наигранно возмутился Поттер.
— Визенгамот требует провести полную реорганизацию Отдела магического правопорядка…
— Фадж всё ещё держится?
— На волоске от провала.
— До сих пор удивляюсь, почему он по-прежнему на плаву… Цепкий, зараза…
— Его дни сочтены…
— От тебя ещё будут прописные истины? Это у вас, у гриффиндорцев, причуда такая, что ли? Или как?
— Причуда… Ну, в любом случае…
— Вот-вот.
— Планируешь что-то особенное?
— Не то, чтобы…
— Так, за мной: надо купить нам по сливочному пиву.
Гарри вздохнул. Мадам Розмерта опять будет вынуждена терпеть их присутствие. Правда, скорее, только Сириуса, но всё-таки…
01.02.2011 Глава 24. Bad joke
Четвёртый курс начался с ошеломительной новости — в этом году в Хогвартсе будет проходить Турнир Трёх Волшебников. И на этот счёт у Гарри почему-то были нехорошие предчувствия.
В этом году Защиту от Тёмных Искусств вёл довольно компетентный специалист, но и у него имелся один существенный недостаток — профессор вел себя как настоящий параноик. Даже больший, чем Гарри, а это было почти что из области фантастики, и уж тем более не могло быть присуще человеку. В общем, опять нужно было заниматься по этому предмету самостоятельно.
На следующий день после возвращения в Хогвартс Луна продемонстрировала им комнату Луны. Обстановка в ней царила довольно странная: повсюду были развешаны разноцветные крышечки от бутылок со сливочным пивом; впрочем, их форма тоже давала простор для фантазий. На первый взгляд, всё там казалось чересчур хаотичным, но довольно быстро Гарри признал, что есть в этой комнате своё очарование. Долгими часами он мог лежать на ярко-синей траве и разглядывать ясное небо, где всеми цветами радуги переливались многочисленные звезды. Он даже просидел здесь однажды целую ночь, играя на гитаре, и даже дал название этому представлению — «концерт для пустых бутылок».
И вот он внимательно разглядывал фиолетовую звезду, когда где-то слева раздался невнятный шум.
— Привет, Дафна, — кивнул Гарри девушке, теряя из виду свою звезду.
— О чём задумался?
— Ни о чём — просто рассматривал фиолетовую звезду.
— Почему фиолетовую?
— Я вот тоже задавался этим вопросом. Она, между прочим, единственная из 3722 звезд на потолке, которая имеет такой цвет. И мне как раз стало интересно, почему.
— Ты их считал?
— Нет. Я просто знаю всё.
— Ты когда-нибудь уймёшь свое невероятное самомнение и высокомерие?
— Нет, а что?
— Это шутка? — недоверчиво переспросила Дафна.
— Ладно, шутка неудачная. Но знаешь, ты ведь попросила меня перестать быть собой.
Но Гринграсс ждала совсем не такого ответа.
— Хватит надо мной издеваться! На самом деле ты не такой нахальный. Это просто маска, за который ты прячешься, чтобы не привязываться к людям. Так что не играй со мной! Знаешь что? С меня хватит. Можешь продолжать строить из себя высокомерного выскочку, но уже без меня. Забудь обо мне…
Гарри проследил взглядом за вылетающей из комнаты девушкой, которая напоследок со всей силы хлопнула дверью, после чего вновь уставился в небо, мигом отыскав свою фиолетовую звезду. Не так он планировал провести этот вечер…
Если бы у него были все необходимые ответы, тогда всё было бы намного проще…
* * *
Почти две недели Гарри размышлял над этой проблемой. Дело даже дошло до того, что он стал слишком рассеянным на уроках. Более того, занятия с Аластором Хмури — новым преподавателем этой коллективной паранойи, приносили свои плоды, и Поттер был близок к тому, чтобы пересечь черту «очень странный». Необходимо было как можно скорее найти решение проблемы.
В этом ему мог помочь Сириус, но, вспомнив о юношеских подвигах своего крёстного, Гарри решил к нему не обращаться. Нет уж, нужно было спросить у какой-нибудь девушки, а раз речь шла о Дафне, то Сюзан, к сожалению, отпадала.
Точно! Как же он раньше не догадался? Теперь он знал, к кому можно обратиться с такой деликатной проблемой.
* * *
— А почему бы тебе не начать встречаться с Дафной?
— Ты что, Гермиона, объелась галлюциногенных грибов?
— Нет! Почему ты не хочешь?
— Она меня ненавидит.
— Это не причина.
— А, по-моему, это очень хороший повод, чтобы не быть парой.
— Для большинства людей — да, но только не для тебя. Она уже столько лет тебя знает и до сих пор не попыталась убить. Это как раз и доказывает, что она тебя не ненавидит…
— Малфой тоже ни разу не пытался меня убить, и тем не менее… Избавиться от меня пробовал только Волдеморт, но он же псих, так что это не его вина.
— Не его вина?
— Да, я уверен, что он просто не очень хорошо ладил со своим отцом…
— Ты сам его об этом спросил?
Поттер в ответ только улыбнулся.
— Ты невозможен, Гарри, — вздохнула Гермиона. — И прекрати менять тему разговора. Честно, пора бы тебе уже помириться с Дафной.
— Предположим. Но это значит, что я должен буду с ней встречаться …
— Почему бы и нет? Она ведь хочет, чтобы ты показал ей настоящего себя, чтобы ты выказывал ей больше внимания, а не вёл себя так же, как с остальными своими друзьями.
— И тебя это не смущает?
— Нет.
— Почему?
— Мне этого достаточно. Мы с тобой много спорили по этому поводу, но, в конце концов, я согласилась, что ты имеешь право на собственные тайны.
— А почему этого недостаточно ей?
— Не думаю, что она тебя ненавидит. Мне кажется, она просто хочет большего…
— Большего?
— Ты и сам понимаешь, что я хотела сказать, Гарри.
— Не знаю, — вздохнул тот. — У меня нет ответа на этот вопрос…
— Ты ведь умный, так что найдешь ещё…
— Нет, я — высокомерный идиот, и в этом-то вся проблема…
* * *
— Луна, а почему эта звезда фиолетовая?
— Может, она хочет отличаться от остальных, или просто привлечь к себе внимание…
— Нет, вряд ли…
— А может, она просто хотела измениться… Может, это была красная звезда, которая хотела стать синей, но у неё ничего не получилось, и она осталась фиолетовой.
— Спасибо, Луна.
* * *
— Дафна, я…
— Отвали, Поттер.
— Послушай, тебе не обязательно со мной разговаривать. Я пойму, если ты не хочешь, но хотя бы просто выслушай…
Слизеринка захлопнула книгу и посмотрела на парня.
— Ну и?
— Так, я знаю, что иногда бываю совершенно невыносим. Я бы даже сказал, почти всегда, но, понимаешь, я просто не привык быть другим. Я… Я не могу вот так сразу раскрыться… Это не так-то просто…
— Ты не можешь приложить усилие даже ради друзей?
— Нет, но…
— Да?
— Я мог бы попытаться сделать это ради тебя…
— Ясно…
* * *
Этим же вечером Гарри вновь пришёл в ту самую комнату и уселся рядом с Луной, которая мечтательно рассматривала небо.
— Звезда стала синей.
— А теперь ты говоришь банальности, Гарри? Это совсем на тебя не похоже …
— Тем лучше, Луна, тем лучше…
09.02.2011 Глава 25. Nothing else matters
Когда на следующее утро, а это был уже День Всех Святых, Гарри проснулся, то сразу же почувствовал неприятную боль в спине. Оглянувшись вокруг, он отметил, что умудрился заснуть в комнате Луны на той самой синей траве. И, судя по всему, не он один. Мимолетный взгляд на часы — и решение принято.
— Дафна.
— М-м… Отстань… — сонно отмахнулась та.
— Дафна, сейчас с тобой разговаривает не Гарри-человек, а Гарри-персональный будильник… Нам и правда пора…
Гринграсс протяжно вздохнула, но глаз так и не открыла.
— Зачем? У нас ведь сегодня нет занятий.
— Знаю, но если мы не уйдём отсюда до прихода остальных, то Гермиона навоображает невесть что, и этот день станет для нас очень длинным. Да и спина у меня жутко болит, так что мне просто необходимо подвигаться. Если бы я перед тем, как заснуть, превратился в пантеру, ничего бы этого не было …
Дафна приоткрыла один глаз и насмешливо посмотрела на друга.
— Да ты что! Ты, между прочим, отрубился посреди рассказа, да ещё на самом интересном месте, оставив меня наедине с собственным любопытством… Впрочем, если бы ты не был во сне таким милым, я бы тебя разбудила, чтобы узнать, чем же там всё закончилось…
— У меня не милый вид! Может, сексуальный? А «милый вид» оставь плюшевым медведям.
— Так ты же плюшевый медвежонок…
— Ты так говоришь, потому что сегодня ночью я был твоей подушкой, или потому что я — жуткий грубиян?
— И то, и другое…
— Я и не сомневался. Дафна…
— Что?
— А что за историю я тебе рассказывал вчера вечером? Перед тем, как уснуть?
— О том, как ты со своим кузеном ходил в зоопарк…
— Ах, это… Там смешной конец…
— Расскажешь?
— Нет, потому что у меня болит спина и я голоден.
— Прекрасно, можешь просветить меня по дороге.
* * *
Этим же вечером Гарри вляпался в очередные невероятные неприятности: он стал четвёртым чемпионом Турнира Трех Волшебников… ко всеобщему негодованию. Гриффиндорцы и слизеринцы кричали, что он сжульничал, обычно спокойные и рассудительные хаффлпаффцы громко жаловались на вселенскую несправедливость, а рейвенкловцы не знали, что и думать…
По правде сказать, этого не знал даже сам Поттер.
И, к сожалению, реакция друзей на эту новость тоже не радовала. Невилл, не сказпав ни слова, странно на него посмотрел. Сюзан в буквальном смысле куда-то испарилась, не оставив и следа. Луна по-прежнему оставалась Луной, что не могло не утешать, однако помощи от неё ждать не приходилось. А у Дафны был очень задумчивый вид.
Но самая ужасная реакция, без всякого сомнения, была у Гермионы.
— Зачем ты это сделал, Гарри?
— Сделал что?
— Не строй из себя идиота! Ты знаешь, о чём я. Зачем ты бросил своё имя в Кубок?
— На самом деле я ничего такого не делал.
— Тогда как твоё имя оказалась в Кубке?
— А вот это хороший вопрос… Думаю, наше следующее расследование будет посвящено как раз этому…
— Не принимай меня за дуру!
— И в мыслях не было. Более того, у меня даже есть алиби…
— На весь день?
— Да.
— И на ночь?
— Да.
— Тогда я слушаю…
— Мы с Дафной занимались налаживанием отношений.
— Что? Но… но… ты ведь ещё слишком молод! Она… Ты… Вы…
— Думаю, тебе удалось лишить её дара речи, Гарри, — усмехнулась Дафна.
— О да…
— Учитывая, что Гарри очень любит недоговаривать и темнить, объясню, что именно он хотел сказать. Мы действительно провели ночь вместе, но занимались далеко не тем, о чём ты подумала. Гарри просто рассказывал о себе: небольшие истории из жизни, чтобы приоткрыть завесу тайны, которой он себя окружил.
— Люблю быть загадочным.
— А мне ты нравишься естественным…
— Прекратите быть такими сахарными. Я, между прочим, на завтрак собирался… — вступил в разговор Невилл.
Гарри нахмурился.
— Хм… а ты мог бы сыграть меня…
— Это-то меня и беспокоит.
— Интересно, кто мог использовать мою личину в своих целях?
— Из меня плохой актер, — заявил Невилл.
— Для этого нужно быть мною. Постойте, а где Луна?
— Наверное, с Сюзан…
— Давайте вернёмся к началу, — предложила Гермиона.
— И что ей делать вместе с Сюзан?
— Вступает в клуб разбитых сердец вместе с номером семь?
— Мы сейчас говорим о Луне, Дафна…
— Упс, прости. Тогда она, наверно, новый психолог клуба разбитых сердец.
— Вот это уже лучше.
— Могли хотя бы сделать вид, что слушаете меня…
— О, Гермиона, извини, ты что-то сказала?
— Спасибо. Я сказала, если это был не ты, тогда кто?
— Кто-то, кому уже есть семнадцать лет?
— Невилл…
— Спокойно, Гарри, я знаю, что говорю банальные вещи, но это сократит список подозреваемых.
— Ладно, на этот раз сойдёт. Итак, кто-то, кому семнадцать, и кто хочет, чтобы я участвовал в смертельно опасном Турнире. Подозреваемый номер один?
— Сам-Знаешь-Кто.
— Да, Невилл, я знаю, кто мой подозреваемый номер один, но хотелось бы узнать, поняли ли тебя остальные…
Дафна рассмеялась, Гермиона возвела очи к небу, а Невилл тяжело вздохнул.
— Ты знаешь, кого я имел в виду…
— И все же уточни.
— Хорошо, В… Волдеморт.
— Так-то лучше, Невилл. Итак, один есть — Волди и призраки Оперы. Другие идеи?
— Какой-нибудь идиот из твоего фан-клуба?
— Очень метафорично, Гермиона, но подойдёт.
— Кто-нибудь из клуба разбитых сердец? — предположила Дафна.
— Они постоянно меняются… Но разве там есть хоть кто-то, кому семнадцать?
— Ты меня бросишь, если я скажу «да»?
— Может быть, хотя и знаю, что через год или два пожалею …
— Извращенец.
— Гарри, мы, вообще-то, тоже здесь…
— Извини, Невилл. Ладно, вы тогда ищите среди этих идиотов и несчастных, а я напишу Сириусу. Вдруг он заметил что-нибудь необычное? Не думаю, что события во время Кубка Мира и то, что происходит сейчас, простое совпадение, хотя… кто знает…
Гермиона и Невилл, ожесточенно о чём-то споря, отошли в сторону.
— Дафна…
— Что?
— Если Волдеморт вернётся…
— Забудь об остальных слизеринцах, Гарри. В худшем случае я смогу жить в комнате Луны. Только попрошу её добавить парочку матрасов…
— Ради меня?
— Нет, ради себя.
13.02.2011 Глава 26. You can't always get what you want
Расследование вышло донельзя коротким, и собранная информация выглядела неубедительно, однако Гарри был вынужден согласиться, что предчувствия его не обманули. Где-то неподалеку набирает силы Волдеморт, готовится к чему-то очень важному, и последние события были тому ещё одним подтверждением. Но, как бы то ни было, самый юный участник Турнира Трёх Волшебников добился того, чего давно хотел, а именно: возможности безнаказанно пропускать занятия. Благодаря чему у него появилось достаточно времени, чтобы подготовиться к испытаниям.
Конечно, он бы предпочел достичь этого не таким смертельно опасным способом, но что поделаешь — не всё в мире происходит согласно нашим желаниям.
* * *
— У тебя есть какие-нибудь идеи насчёт первого испытания?
Гарри дьявольски ухмыльнулся.
— Увидишь, мой план по-настоящему гениален. Впрочем, как и я сам…
— Ты меня пугаешь, Гарри.
— Пока бояться рано. А тебе, Невилл, и вовсе нет причин опасаться… Мой план абсолютно безболезнен, и уж точно не будет никаких накладок.
— Хм… Я-то как раз хорошо представляю, что значит для тебя «безболезненный план»… Может, для тебя он и будет таким, а вот для остальных…
— Следов не останется…
— Звучит не очень-то успокаивающе…
— Целью будешь не ты…
— Ну, наконец-то: хоть что-то более-менее конкретное!
— Оставайся на месте и любуйся на выступления участников.
— Предупредить остальных?
— Не стоит — VIP ложа находится с противоположной стороны.
Невилл вздохнул.
— Постарайся никого не убить.
— Ты же меня знаешь, Невилл: я пока никого не убил… — тот одарил друга пронизывающим взглядом. — И не смотри на меня так: от Волдеморта я просто защищался…
— Я не об этом…
— Угу, знаю, я как раз собирался…
— Кстати, как ты вообще узнал, что на первом задании будут драконы?
— Понимаешь, я знаю одного парня, который знает другого парня…
— Понятно — не хочешь говорить.
— Ничего подобного, хочу. Я действительно знаю одного парня, который знает другого парня.
— Да?
— Ага. Просто Сириус в очередной раз немного приударил за мадам Розмертой в «Трёх метлах» … и узнал людей, работающих с драконами. Он поставил им выпивку, и вот — я теперь всё знаю…
— Ладно… Нет, а вот я думаю, что всё было совсем по-другому: ты превратился в пантеру и самостоятельно отправился на поиски какой-либо информации…
— Нет, это было уже после. Просто, чтобы удостовериться, что это правда. Знаешь, никогда не верь на слово пьяным людям.
— Никогда?
— Ну, если не считать Хагрида, но он — полувеликан, так что является исключением.
— Все средства хороши, да?
— Заметь, это сказал не я…
* * *
— И наконец, последний участник — Гарри Поттер!
— Что ж, пора…
Гарри вышел на арену, и первым, что он увидел, была беснующаяся вокруг толпа. Впрочем, к этому он уже давно привык — квиддич, как оказалось, очень способствует закалке характера. Так что проблемой были не люди, как бывало раньше, а огромный мерзкий дракон напротив него.
— Так, и где же у нас остальные?
Он осмотрелся в поисках друзей и заметил их в третьем ряду слева. И, повернувшись спиной к дракону, направился к ним, удаляясь от гнезда с яйцами и игнорируя удивлённые реплики комментатора Людо Бэгмена. Зрители умолкли, а Поттер тем временем запрыгнул на трибуны и подошёл к Дафне, которая смотрела на него со смесью изумления и предвкушения чего-то забавного.
— Не уступишь мне своё место?
Та поднялась, а рейвенкловец сел на освободившееся место и усадил не сопротивляющуюся девушку к себе на колени.
— Сонорус! Да начнется представление! Sourdinam.
Гарри закрыл глаза и принялся, не останавливаясь, шептать слова заклинания, делая замысловатые движения волшебной палочкой, причём его левая рука в это время обнимала Дафну. Девушка, равно как и все те, кто два года назад участвовал в рождественской «Битве за Хогвартс», быстро догадались, чем всё закончится.
Из-под земли прямо перед драконом вылез гном и тут же привлёк к себе внимание огромного чудовища. Затем появился второй, третий… Ударом хвоста дракон уничтожал их одного за другим, но на смену им приходили всё новые и новые создания, причём всё дальше и дальше от гнезда. Дракон бросался за ними и снова уничтожал, но они появлялись вновь и вновь. Ещё и ещё… Вскоре дракон натянул свою цепь до отказа и принялся поливать гномов огнём, но те очень быстро оказались вне зоны доступа. Монстр издал страшный рык и выпустил в небо длинную струю пламени.
В этот момент один из гномов провалился сквозь землю и вылез возле железного клина, к которому была прикреплена цепь. Земляное создание издало звонкий смешок, привлекая внимание зрителей и самого дракона, после чего вновь провалилось сквозь землю, забирая с собой вбитый клин.
Дракон повернулся к оставшимся двум гномам и бросился к ним. Те, в свою очередь, исчезли и вновь появились уже возле гнезда и забрали оттуда золотое яйцо, а разъярённое чудовище оказалось напротив судейской трибуны.
Как только золотое яйцо очутилось в палатке чемпионов, Гарри закончил колдовать и открыл глаза. Он сразу же увидел номера два с приятелями и Дамблдора, которые все вместе пытались совладать с драконом. Остальные же судьи и чиновники в это время спешно ретировались. Поттер наконец обратил внимание на Дафну, та окидывала его подозрительным взглядом.
— Упс?
Девушка рассмеялась. Невилл, сидевший позади, положил руку ему на плечо, привлекая внимание.
— Безболезненный? Не оставляет следов?
— Откуда мне было знать, что один из гномов освободит дракона?
— Ты и вправду думаешь, что я в это поверю?
— Нет. Но посмотри: у них есть дракон… Никто не умрёт, не будет раненых… эм… тяжело раненых…
— Ты совсем с ума сошёл, Гарри? — тому пришлось вытянуть шею, чтобы увидеть Гермиону.
— Я всегда таким и был.
— Так и знала, что ты это скажешь, — вздохнула она.
— Как думаешь, я могу попросить себе дракона в качестве сувенира?
— Не думаю, что тебя поймут, Луна, но, если хочешь, могу подарить тебе его в миниатюре.
— Подарить?
— Да, как только всё закончится.
— Спасибо, Гарри.
25.02.2011 Глава 27. Love, exiting and new...
Как и следовало ожидать, после таких похождений во время первого задания у Гарри появились и небольшие проблемы.
Для начала его шалость с драконом не прошла бесследно — оценки за первый тур были значительно снижены, и в результате Поттер оказался на последнем месте. Но на это ему было плевать, потому что увидеть собственными глазами дуэль между Дамблдором и драконом стоило и большего. Затем директор вызвал его в свой кабинет для «разговора», где Гарри отважно защищал право человека на ошибку, после чего перешёл к долгой дискуссии о том, насколько трудно управлять сразу тремя элементалями земли. Альбус, разумеется, не мог уличить ученика во лжи, потому как окклюменцией тот владел очень даже хорошо. Более того, запрет суда всё ещё действовал, поэтому Дамблдору не оставалось ничего другого, кроме как махнуть на всё рукой и принять такое объяснение случившегося, которое, впрочем, совершенно его не устраивало.
Не считая этих малозначительных проблем, всё шло как нельзя лучше. Пресса на Гарри ничуть не взъелась и даже припомнила, что подобным же способом летом были повержены Пожиратели смерти. По правде сказать, Рита Скитер буквально ела из рук Поттера. Никто не знал, как и почему это могло произойти, но факт оставался фактом. Зная Гарри, можно было предположить, что имели место шантаж, запугивание, обещания эксклюзивного интервью или сразу всё вместе. Хотя причинно-следственные связи мало кого интересовали.
В любом случае, ученики Хогвартсе были озабочены более важным вопросом — подготовкой к рождественскому балу.
Конечно, для большей части мальчиков это представлялось тяжкой повинностью, которую придётся отбывать. И почти ни у кого не хватало смелости подойти к возможной партнёрше и пригласить на бал. Сложности добавляло и то, что девушки, казалось, пришли в невероятный восторг от мысли, что представители противоположного пола превратятся в их кавалеров. И ничто не мешало им обсуждать каждого кандидата, для чего они обычно собирались в небольшие группки, которые делали девушек недоступными для внимания парней. И это стало серьезной проблемой…
Эти проблемы изрядно портили настроение и Гарри.
— Неужели весь мир сошёл с ума? Это что-то невероятное: стоило объявить в школе бал, как все тут же позабыли о межфакультетской вражде! Они, должно быть, даже Волдеморту отправили бы приглашение на танцы… Нет, ну честное слово…
Невилл усмехнулся и заметил:
— Признайся, Гарри, всё не так уж очевидно.
— Не так уж очевидно?
— Уговорить девушку пойти с тобой на бал. Каким бы изворотливым хитрецом ты не был, но…
— Я? Я вообще ничего делать не буду. Мы ведь с Дафной встречаемся, так что совершенно точно пойдём на бал вместе. Мне даже и спрашивать не надо.
Лонгботтом скептически хмыкнул.
— Думаешь, она действительно пойдет с тобой, если ты даже не удосужишься её пригласить?
— Сейчас и узнаем… Дафна, можно тебя на пару слов?
Слизеринка, сидевшая неподалеку, поднялась с кресла и подошла к ребятам.
— Ты что-то хотел?
— Да. Давай, Невилл, задавай свой вопрос.
— С кем ты идёшь на бал, Дафна?
Та озадаченно посмотрела на парня.
— С Гарри, конечно. Мы ведь вместе — по-другому и быть не может…
— Даже не скажу «Я же тебе говорил»…
Невилл окинул приятеля раздражённым взглядом, заставив того умолкнуть.
— Молчу-молчу.
— А почему ты спрашиваешь? Надеюсь, это не было приглашением?
— Нет, я просто…
— Он просто выбирает между номером семь, Луной и Гермионой… Действительно трудный выбор…
Невилл вздохнул.
— И в очередной раз Гарри прав…
— Понимаю твою проблему, — задумчиво протянула Дафна. — Ты бы пригласил скорее номер семь, потому что неравнодушен к ней, но, с другой стороны, Луна — твоя подруга, и к тому же ты сомневаешься, что её пригласит кто-то еще. А Гермиона… забудь о ней, дай шанс номеру шесть проявить себя… Впрочем, мы-то втроём знаем, что этого никогда не произойдёт, но, по крайней мере, не ты будешь виноват, когда Гермиона пойдёт на бал с другим, а Рон только в самый последний момент опомнится, но будет уже поздно.
— Да ты жестока, Дафна, — откровенно развлекаясь, рассмеялся Гарри. Он жестом предложил ей пересесть на стул, но та отказалась, решив, что на коленях у Поттера удобнее.
— Я просто мыслю реалистично.
— Я на тебя плохо влияю.
— Нет, я всегда была такой, и ты это знаешь…
— Как скажешь.
Невилл громко прокашлялся, привлекая их внимание.
— Давайте забудем о том, почему вы вместе, и вернёмся к моим проблемам.
— У тебя их больше нет — Дафна нашла решение.
— Что?
— Ты что, совсем не слушаешь? Луна и номер семь — друзья. Они постоянно ходят вместе, так что когда их встретишь, скажешь, что любишь обеих, но по-разному. А раз ты никак не можешь выбрать между ними двумя, то и пойдёшь с обеими…
— Это и есть твой гениальный план?
— Нет, это гениальный план Дафны.
— Он никогда не сработает.
* * *
Гарри и Дафна вместе сидели за столом чемпионов и отчаянно мечтали оказаться сейчас как можно дальше отсюда. Неподалеку расположились Дамблдор, Каркаров и номер три, и компания эта, надо сказать, не сильно радовала парочку. К счастью, Виктор Крам пригласил на бал Гермиону, поэтому ситуация выглядела не такой уж и плачевной.
Зазвучали первые аккорды второй песни. Гарри и Дафна проследили взглядом за Невиллом, который никак не мог выбрать между Луной и номером семь. Гринграсс вздохнула и предложила своему кавалеру помочь им.
— Луна, позволь пригласить тебя на танец?
— С удовольствием.
Ночь быстро закончилась, особенно для Гарри, который успел потанцевать и с Луной, и с Дафной, и с Гермионой, и с Сюзан (под неодобрительные взгляды слизеринки), и даже с номером семь (просто маленькая месть). После танцев Гарри со своей девушкой вышел в сад, который наколдовали специально для бала.
— Ты была права, Дафна.
— Я всегда права.
— Обычно я это говорю про себя, так что сейчас имею полное право обидеться.
— Но в отличие от тебя я не твержу это на каждом шагу.
— И всё-таки… Я догадывался, что номеру шесть обломится с Гермионой, но вот что Невилл попадёт в такую ситуацию… Все просто в осадок выпали, когда он зашел в зал под руку с двумя красавицами. Представляю, какая у него теперь будет репутация.
— Одной девушки тебе уже недостаточно?
— Я подумывал об этом, но потом решил, что всё-таки чересчур дорожу некоторыми частями тела, поэтому был вынужден отказаться от этой затеи.
— Мудрое решение, но в следующий раз не смей даже думать об этом, а то мало ли что может произойти…
— Слушаюсь, мэм.
— Так чем сейчас займёмся?
— Предлагаю пойти в комнату Луны и опробовать там новые матрасы…
— Это предложение?
— Не совсем — я предлагаю молча любоваться вдвоём на звезды до тех пор, пока не уснём, но подожди год-два, и мы вновь вернёмся к этому вопросу.
— Идёт.
23.03.2011 Глава 28. Mind talk
— Ну что, Гарри, выяснил, что будет во втором задании?
— Ага, охота за подводными сокровищами.
— Подводными?
— Да, на дне озера.
— Надо будет нырнуть на дно озера? Но… но…
— Вот именно, Гермиона. Добро пожаловать в мир волшебников, ведь только у них национальный вид спорта может включать в себя смертельно опасные манёвры под открытом небом, когда вдобавок ко всему прочему приходится уклоняться от безумных мячей, желающих только одного — сбросить тебя с метлы и превратить в отбивную.
— Позволь напомнить, что ты тоже в это играешь.
— Издеваешься, Дафна?
— Да ты что, я бы никогда не осмелилась…
— Ну и что же ты будешь делать? — поинтересовался Невилл.
— Слышали что-нибудь о китайских пытках в водяных клетках? — Все, в том числе и Гермиона, вопросительно посмотрели на Поттера. — Никогда не интересовались магловской магией? И не слышали о Гарри Гудини?
— Его зовут так же, как и тебя.
— Спасибо, Луна, тонко подмечено…
— Всегда пожалуйста.
— Гермиона, ну ты-то должна знать… Связанного человека бросают в клетку, наполненную водой, и окунают с головой. Нет? Не знаешь?
— Теперь, когда ты так подробно всё расписал, я начинаю что-то припоминать …
— Прекрасно, это уже хоть что-то. Если захотите узнать больше, поищите сами. Не хочу портить вам всё удовольствие. Вот увидите, это будет нечто грандиозное…
— Ты меня пугаешь, Гарри.
— Не волнуйся, Невилл, дракон вполне чётко объяснил организаторам, как я ими недоволен. Это, кстати, намёк, чтобы ты порылся в библейских заметках…
— Собираешься сделать так, чтобы воды озера расступились? — довольно скептично осведомилась Гермиона. — Думаю, что даже у тебя не получится.
— Да, знаю-знаю, была у меня такая идея, но это всё-таки слишком трудно. И вообще, люди ведь думают, что я боюсь намокнуть… Так что всё увидите собственными глазами: у меня ещё много тузов в рукаве.
* * *
Недели шли, и второе задание неумолимо приближалось. Но в эти дни Гарри заботил отнюдь не Турнир и даже не «исследовательский заплыв в ледяные недра озера». Каждую ночь юный Поттер ощущал присутствие чего-то или кого-то неизвестного, и это порядком нервировало, да и уснуть мешало. Казалось, кто-то пытается проникнуть в его разум.
Пусть Гарри по-настоящему и не доверял Дамблдору, но впервые в жизни действительно в нём нуждался. По крайней мере, появился очень серьёзный повод.
— Профессор.
— Добрый вечер, мистер Поттер. Чем могу помочь?
— Хочу поговорить с вами наедине.
— Конечно. Подойдите в мой кабинет после ужина.
— Хорошо, сэр.
Гарри вернулся за свой стол к недоеденному ужину. Наскоро с ним расправившись, он сказал друзьям, чтобы его не ждали, после чего вновь подошёл к преподавательскому столу. Заметив приближающегося ученика, директор поднялся и, сделав знак юноше следовать за ним, направился в свой кабинет.
— Итак, мистер Поттер, о чём вы хотели поговорить?
— Думаю, Волдеморт набирает силу. Я каждую ночь чувствую, как что-то извне пытается пробиться сквозь мои ментальные барьеры.
— Вот этого-то я и опасался, — вздохнул Дамблдор. — Я знаю, что он пытается возродиться, и ничуть не сомневаюсь, что помогает ему в этом Петтигрю. Но, к сожалению, пока мы не располагаем точной информацией, ничего предпринять не можем — остаётся только ждать.
— А я всегда думал, что профилактика — лучший способ лечения.
— И что же вы в таком случае предлагаете?
— Не участвовать в третьем испытании. — Директор попытался возразить, но Гарри, взмахнув рукой, заставил его замолчать. — Знаю, что связан магическим контрактом, но ведь я просто могу прийти и ничего не делать. Мы оба прекрасно знаем, что моё участие в Турнире — это не просто случайность. У Волдеморта есть какой-то план — очень хорошо продуманный план. Но ведь у вас есть ещё более продуманный план, не так ли?
— Да. Но я не уверен… Если всё пойдёт не так, как было запланировано, это может быть опасно для остальных участников.
— Именно поэтому вы мне и нужны. Во время подготовки к третьему испытанию не доверяйте никому и проверяйте всё, что можно использовать как ловушку. Если это всё не случайность, то тот, кто бросил моё имя в Кубок, будет вынужден что-то предпринять. Не имею ни малейшего желания снова увидеть Волдеморта и уверен, что вы — тоже.
— Совершенно верно. Попробую всё устроить и буду держать вас в курсе событий.
— Прекрасно. Спасибо, сэр, не буду больше злоупотреблять вашим терпением.
Гарри развернулся и направился к выходу, но не успел дотронуться до ручки двери, как у него за спиной раздался голос:
— Мистер Поттер?
Тот обернулся к директору.
— Да?
— Я знаю, что вы владеете окклюменцией, но хочу быть уверен, что вы в состоянии сопротивляться Волдеморту.
— Посмотрите сами, сэр.
Взгляды директора и студента скрестились, а потом всё вокруг побелело. На мгновение ослеплённый ярким светом Альбус заморгал, а через секунду обнаружил синюю траву и сидящего на ней Поттера.
— Где мы?
— Будут идеи, профессор? — Пожилой волшебник какое-то время осматривался, пока его взгляд вновь не остановился на Гарри. — Простите, где мои манеры? Присаживайтесь. — Рейвенкловец взмахнул рукой — и на лужайке появилось точно такое же кресло, что и в кабинете Дамблдора.
— Мы находимся в вашем разуме, — констатировал тот, устраиваясь в предложенном кресле.
— Верно.
— Замечательно. Немногие окклюменты могут организовать в своём разуме нечто подобное. Видимо, вы много над этим работали.
— Целыми ночами. Но игра стоила свеч: мои возможности здесь безграничны.
— Должен признаться, что в молодости я тоже владел этой техникой, и она помогла мне многое понять и принять.
— В молодости?
— Да, теперь же я предпочитаю Омут Памяти.
— Вы можете сотворить в своём разуме Омут Памяти?
— Это невозможно, Гарри. Могу я вас так называть?
— Если уж мы в буквальном смысле разделили наши мысли, то полагаю, что да, Альбус. И всё же позвольте с вами не согласиться — здесь ничего невозможного нет.
— Хорошо, скажем, это потребует огромных усилий. Единственный человек, кому такое удалось, — Мерлин, но опять-таки это всего лишь легенда.
— Любопытный вызов, не правда ли?
— Вне всякого сомнения, это — дело всей моей жизни.
— Мне потребовалось почти три года, чтобы создать эту комнату. Если понадобится ещё тридцать, чтобы сотворить Омут Памяти… что ж, да будет так.
— Надеюсь, вы преуспеете в своих начинаниях и позволите всем нам воспользоваться плодами ваших успехов. Подвиги Мерлина стали легендарными, но до нас не дошло ни одного документа, который смог бы их подтвердить. И если кому-то удастся их повторить, да ещё и объяснить, то для магического мира это станет настоящим открытием.
— Не я первый.
— И не последний, надеюсь. Вы можете совершать великие дела, а мне остаётся лишь надеяться, что вы не выберете те, что пойдут вам во вред.
— Боитесь, что я стану таким же, как Том Реддл?
На какую-то долю секунды на морщинистом лице директора отразилось удивление.
— Да, больше всего.
— Знаете, чем я отличаюсь от Волдеморта?
— Тем, что можете любить, а он — нет?
— А ещё? — улыбнулся Гарри.
— Не знаю.
— Волдеморт хочет славы и признания. А я уже имею определённое представление о том, что это такое, и потому уверен, что игра не стоит свеч.
Комнату ещё раз осветила ярко-белая вспышка, и двое магов вновь оказались в директорском кабинете, который они, на самом-то деле, и не покидали. Гарри взялся за дверную ручку.
— Спокойной ночи, профессор.
— Спокойной ночи.
21.04.2011 Глава 29. Chained Messiah
Раздался сигнал, возвестивший о начале второго испытания, и Седрик, Флер и Виктор сразу же нырнули в холодные воды тёмного озера. К удивлению зрителей, Гарри остался на месте. Он спокойно вытащил волшебную палочку и наколдовал на ногах и руках по грузу.
Разношёрстная толпа с лёгким беспокойством наблюдала за его действиями. С такими «наручниками» четвёртый чемпион не сможет нормально плыть под водой, а значит, потеряет драгоценное время. Тогда для чего всё это?
Но на этом Поттер не остановился. Каждый груз он каким-то образом заколдовал, прошептав нечто невнятное и зачаровав самого себя. После чего без особых затруднений начал приближаться к воде, причём прикреплённые к ногам и рукам грузы, казалось, совсем не мешают ему идти. Безмерно гордясь собой, он дотронулся одной ногой до воды и остановился. А потом неспешно двинулся вперёд, совершенно не собираясь тонуть. Так, шаг за шагом, он плыл по поверхности озера, не обращая никакого внимания на повисшую вокруг тишину. «Пройдя» таким образом около ста тридцати метров, он остановился, а затем направил палочку вниз и произнёс заклинание.
Секунды текли, и зрители уже начали думать, что затея Поттера провалилась, что бы он там ни задумал, но тут рядом с ним забурлило, а спустя мгновение оттуда вырвался столб воды, который поначалу был высотой около метра, но почти сразу же устремился высоко в небо, разбрасывая разноцветные искры. Гарри встал ровно на это место, прошептал ещё одно заклинание, а потом взмахнул палочкой и резко ушёл под воду.
Не прошло и минуты, как его ноги коснулись дна озера. Рейвенкловец тут же избавился от грузов и осмотрелся. Как и ожидалось, он находился посреди деревни, где обитали различные водные создания. Неподалеку стояли шесты с пленниками. Быстро подплыв к ним и применив невербальное Диффиндо, Гарри освободил от пут Дафну, после чего направился в сторону берега. Возвращение оказалось самой трудной частью задания, но отрыв от остальных участников всё равно был приличным.
На выполнение второй задачи ему потребовалось двадцать семь минут и сорок три секунды, и на сегодняшний день Гарри Поттер занимал первое место.
* * *
С честью выдержав испытание ледяной водой, Дафна и Гермиона заслужили полное право на детальный отчёт о том, что они пропустили. После того, как Невилл торжественно умолк, закончив увлекательный рассказ, Гермиона неверяще переспросила Гарри:
— Ты спокойно шёл по воде с привязанными к ногам грузами? Как ты смог это провернуть?
— Неужели у тебя нет никаких идей по этому поводу?
— Ни одной.
— Ты меня разочаровываешь, Гермиона… Ладно, начну сначала. Как только тайна яйца была раскрыта, я сразу же решил провести дополнительные исследования озера. Естественно, сделал я это до начала испытания — так сказать, провёл разведку. Я спрятал под водой фейерверки, предварительно наложив на них чары непромокаемости, и разместил их как раз над головой у этих милых водяных созданий. Получился своего рода ориентир. Когда был дан старт, я с помощью заклинания придал своим грузам ускорение, а затем наложил чары, которые сделали их и меня более лёгкими. Добравшись до нужного места, я активировал фейерверки, чтобы удостовериться, что нигде не ошибся, после чего убрал чары, благодаря которым и держался на поверхности озера. И спустя несколько секунд пошёл ко дну — прямо к месту назначения. И, естественно, выиграл, ведь самый короткий путь — это прямая…
— Наверное, ты потратил на подготовку уйму времени! — восхищённо восклинула Гермиона, не в силах больше сдерживаться.
— Не то чтобы очень… больше всего времени ушло на то, чтобы выучить несколько невербальных заклинаний на случай непредвиденных встреч.
Гермиона открыла рот, но не издала ни звука. Гарри с довольным видом улыбался; Невилл чересчур громким покашливанием старательно маскировал смех; Дафна, шмыгнув простуженным носом, чихнула, а Луна просто подошла к гриффиндорке и рукой закрыла ей рот.
— Извините, — засмущалась та, вынырнув из своих мыслей.
— И что ты придумаешь для следующего испытания, Гарри? Ты уже успел выпустить дракона, походить по водной глади озера… Чего нам ждать дальше? Полётов без метлы?
Гермиона немного нервно рассмеялась, заставив друзей задуматься об её душевном состоянии. Спустя несколько минут она успокоилась и, вытерев выступившие слёзы, пояснила:
— Простите, я просто представила Гарри в костюме Супермена.
— Супермена?
— Ах да, вы ведь не знаете. Это магловский супергерой, который умеет летать. Он всегда носит красную мантию, облегающий синий костюм и того же цвета плавки поверх него.
Четверо волшебников, не знакомых с комиксами о Супермене, представили этого персонажа, а потом весело расхохотались.
— И после этого ещё говорят, что маглы — здравомыслящие люди… — усмехнулась Дафна.
— А ты представь Волдеморта в роли главного злодея комиксов: чёрная мантия, кожаный облегающий костюм и огромная буква «В» на груди.
— Теперь у меня в голове мелькают просто омерзительные картинки… Спасибо, Гарри.
— Всегда пожалуйста, Гермиона.
В это время Гринграсс задрожала.
— Вот видишь, даже Дафна со мной согласна!
— Да нет, просто мне холодно.
Гарри достал волшебную палочку и бросил на неё согревающие чары.
— Хорошо я его выдрессировала, а? — заметила слизеринка, гордо улыбаясь. В ответ её парень лишь закатил глаза, а Невилл усмехнулся. Поттер тем временем уже придумал достойный ответ и собирался его озвучить, но тут вмешалась Луна:
— Гарри, а ты можешь мне сделать костюм супергероини?
— Чтобы стать супергероиней Хогвартса! Правда, мне потребуется маска, чтобы сохранить свою личность в тайне… И мантия моя должна быть сексуальной… Как насчёт пурпурной или тёмно-зелёной? И надо подобрать себе помощника… Кого-то вроде замаскированного морщерогого кизляка… Нет, тогда все сразу поймут, что это я…
Гарри тяжело вздохнул: если уж Луна что-то вбила себе в голову, её уже ничто не остановит.
— И я хочу не кожу, а просто какую-нибудь ткань, иначе будет слишком вульгарно…
О да, это будет очень, очень длинный день…
24.04.2011 Глава 30. Calm before the storm
В это субботнее утро Гарри проснулся в прекрасном расположении духа и с полным ощущением, что может свернуть горы. Приняв душ, он спустился в общую гостиную, где застал Луну, которая вела неравную борьбу со своими непослушными волосами. К сожалению, безуспешную. Парень горестно вздохнул: иногда ему казалось, что Луна только притворяется, что не может чего-то сделать, а на самом деле ей приятнее, если за неё всё уладит Гарри.
— Оставь, дай-ка я попробую.
— Спасибо, Гарри.
Прежде чем Луна осталась довольна своей новой причёской, косу пришлось переплести трижды, после чего они вместе отправились на завтрак. Большая часть учеников уже сидели на своих местах. За столом гриффиндорцев Гермиона (кажется, уже в сотый раз) пыталась привить Номеру Шесть простейшие правила этикета. Невилл сидел за столом Рейвенкло и что-то увлечённо обсуждал с Дафной.
Гарри улыбнулся. Несмотря на всеобщее враждебное отношение к слизеринцам, никто из рейвенкловцев не возражал, когда Дафна присаживалась за их стол. Может, это оттого, что она — подружка Мальчика-Который-Выжил? Кто знает, но, в любом случае, если уж его известность хоть раз принесёт какую-то пользу, тем лучше для него.
Гарри продолжал рассматривать Большой зал и обратил внимание на хаффлпаффцев. И тут же нашёл взглядом Сюзан Боунс. Та, будто почувствовав его пристальный интерес, подняла голову. Заметив Поттера, она грустно улыбнулась. Гарри, словно зеркало, отразил её печальную улыбку. Честно говоря, он скучал по этой веселой и жизнерадостной девушке. Сначала его участие в Турнире Трёх Волшебников, потом новый виток отношений с Дафной — из-за всего этого они сильно отдалились друг от друга. Но такова жизнь.
Тем временем Луна дошла до гриффиндорского стола и села рядом с Номером Семь. Гарри был вынужден признать, что в последнее время эта девушка показала, что является интересной личностью — сразу после того, как перестала повсюду за ним бегать, глядя по-щенячьи преданными глазами. Более того, Невилл, Луна и Гермиона её ценили, а это что-нибудь да значило. Отбросив эти мысли в сторону, он продолжил путь.
— Невилл, Дафна.
— Привет, Гарри.
— Что-то ты сегодня поздно.
— Ага. В свою защиту могу сказать, что был вынужден всё это время возиться с косами Луны. Три раза пришлось переделывать. Для человека, которому обычно нет никакого дела до общественного мнения, сегодня утром она как-то чересчур волновалась за свою причёску.
— Думаю, она это нарочно, Гарри.
— Уверен? — с сарказмом поддел Поттер.
— Думаю, да, — улыбнулся Невилл.
— Прекрати делать вид, что ничего не понимаешь.
— Не понимаю чего?
Дафна закашлялась, пытаясь замаскировать смех, а Гарри лишь вздохнул:
— Невилл, ещё слишком рано, чтобы строить из себя идиота.
— Гарри, ещё слишком рано, чтобы строить из себя язву.
— Туше.
— Жаль, конечно, прерывать вашу увлекательную дискуссию, но мне бы хотелось узнать наши планы на сегодня.
— Представляешь, как только ты это произнесла, мне тоже захотелось о них узнать.
— Так, посмотрим… С утра я собираюсь немного покопаться в библиотеке, а после обеда помедитировать.
— В последнее время ты очень много времени проводишь за медитациями, Гарри.
— Хочешь знать почему, Невилл? Посмотри мне в глаза.
Тот оторвался от тарелки и выполнил просьбу друга.
— Почему ты спра…
Закончить он не успел — всё вокруг стало белым.
Нахмурившись, Невилл осмотрелся. Как он умудрился оказаться в комнате Луны? Заметив неподалеку лежащего на мягкой траве Гарри, он тут же решительно направился к нему, собираясь получить ответы.
— Гарри, что мы делаем в комнате Луны? Как я сюда попал?
— Ты не в комнате Луны, ты по-прежнему в Большом зале.
— Но…
— Сейчас объясню. Я занимаюсь медитациями для того, чтобы совершенствовать свои навыки в окклюменции.
— Окклюменции?
— Это магия разума. Сначала она помогает закрывать разум от вторжения и не позволяет окружающим читать твои мысли, а потом с её помощью можно сортировать собственные мысли и воспоминания. Как раз сейчас я и воспользовался окклюменцией, ну и ещё немного — легиллименцией, чтобы забросить тебя в свой разум.
— Легиллименцией?
— Если по-простому и очень обобщённо — это искусство чтения мыслей.
— Ты читал мои мысли?
— Успокойся, Невилл. Нет, я никогда не читал твои мысли. Я просто использовал легиллименцию, чтобы соединить наши разумы и привести тебя сюда.
— Ага, ясно, — кажется, эти слова его немного успокоили. — Но это всё равно не объясняет, зачем ты столько медитируешь. Судя по тому, что я сейчас вижу, тебе это не очень-то и нужно…
— Ошибаешься. На данном этапе я пытаюсь создать книгу.
— Книгу?
— Да. С помощью своих воспоминаний я стараюсь воссоздать книгу, которую прочитал когда-то давно.
— Звучит интересно, но зачем тебе это?
— Зачем? Если мне удастся воссоздать её в голове, я буду наизусть знать её содержимое. И если я говорю наизусть, то имею в виду именно это. Представь в своём разуме целую библиотеку. Нужна какая-то информация во время теста, и нет проблем: закрываешь глаза и читаешь нужную книгу.
— Но ведь это займёт кучу времени, разве нет?
— Нет.
Мгновение — и всё вокруг вспыхнуло белым.
— Дафна, как долго мы молчали?
— Хм, не знаю, может, секунд пять или десять.
— Вот видишь, Невилл — пять-десять секунд.
— Слушай, ты действительно единственный, кто так здорово разбирается в магии, Гарри.
— Нет, конечно, ведь есть ещё Дамблдор.
— А что ты там говорил насчёт «строить из себя идиота»?
— Лёгок на помине.
Гарри обернулся, чтобы посмотреть, о ком говорит Дафна, и увидел приближающегося к ним директора.
— Доброе утро, мистер Лонгботтом, мисс Гринграсс.
— Доброе утро, профессор.
— Позвольте ненадолго у вас украсть мистера Поттера?
— Между прочим, я тоже здесь, — недовольно буркнул тот. — Профессор, как только закончу завтракать, сразу же к вам зайду.
— Хорошо. Буду ждать вас в своём кабинете. И, кстати, я просто обожаю нугу, — и, не сказав больше ни слова, Дамблдор удалился.
— Он обожает нугу? — непонимающе переспросил Невилл.
— Уверен, что это пароль. Вечно у него какие-нибудь сладости.
— А, понятно.
* * *
— Здравствуйте, профессор, чем могу помочь в столь прекрасное утро?
— Присаживайтесь, Гарри, — предложил Дамблдор, указывая на стул. Тот решил не отказываться. — Я хотел поговорить с вами о третьем задании.
— Я и не сомневался, сэр. И что вы решили?
— Я долго размышлял над вашим предложением и пришёл к выводу, что кое-что сделать мы всё-таки сможем. К несчастью, для одного человека работы слишком много, поэтому я решил привлечь тех, кому полностью доверяю.
— И кто же они?
— Хагрид и Аластор Хмури.
— Первый — специалист по животным, а второй — отлично разбирается в проклятиях, так?
— Я не стану раскрывать суть третьего испытания, Гарри.
— Да я как бы и не собирался в нём участвовать.
— Вот именно.
— Значит, всё закончится хорошо?
— Надеюсь.
— Если будут какие-то проблемы, вы всегда можете привлечь Сириуса и Ремуса. По крайней мере, хоть какая-то подмога.
— Я как-то об этом не думал, но идея отличная.
— Что ж, это всё? Могу я вернуться на занятия?
— Да, конечно. Хорошего дня, Гарри.
— Всего доброго, профессор.
15.05.2011 Глава 31. We've got a problem
День, когда должно было состояться третье испытание, наступил очень быстро. С самого утра Гарри не мог думать ни о чём другом и мысленно уже тысячу раз проиграл весь сценарий, стараясь предусмотреть всё. Казалось, план был продуман просто идеально, и никаких неожиданностей не предвиделось. Ну, разве что со стороны зрителей…
Гарри проводил взглядом Седрика, устремившегося в глубины лабиринта. Совсем скоро настанет и его черёд. И вот спустя несколько минут он прошёл за изгородь, оказавшись в лабиринте, потом несколько раз повернул направо и сел на землю, ожидая, пока остальные участники закончат бешеную погоню. Хватит с него: он и так уже неоднократно нарушал установленные правила Турнира. Минут через десять Поттер поднялся с земли, вернулся к началу, вышел из лабиринта и сразу же оказался перед ошеломлённо замершей толпой.
— Сонорус! Итак, я хочу сказать, что мне было приятно участвовать в этом Турнире — даже несмотря на то, что меня к этому принудили, бросив моё имя в Кубок. Впрочем, это уже неважно. Я не должен был стать одним из участников, а потому уступаю дорогу истинным чемпионам. Пусть именно они борются за главный приз, и надеюсь, что победителем станет Седрик. Фините.
Первыми опомнились хаффлпаффцы, одарив Поттера бурными аплодисментами. Гарри повернулся в сторону судейского стола. Мадам Максим и Каркаров выглядели довольными. Наверно, потому что одним конкурентом стало меньше. Дамблдор же, казалось, был чем-то сильно обеспокоен. Номер Три смотрел очень неодобрительно, а Бэгмен, что было самым любопытным, резко побледнел и что-то гневно процедил сквозь зубы.
Гарри кивнул Дамблдору, указывая на странное поведение Людо, и вдруг почувствовал, как кто-то схватил его за мантию. Неприятное ощущение внизу живота, будто подцепили крюком, и он понял, что прямо сейчас его самым наглым образом похищают с помощью портключа.
* * *
Упав на землю, Гарри сразу же ударил своего похитителя ногой. За спиной раздался приглушённый вскрик, и Поттер почувствовал, как чья-то рука разжимается на его мантии, чем тут же и воспользовался, чтобы освободиться. Однако он никак не ожидал, что нос к ному столкнётся с Аластором Хмури. В том, что именно он — виновник всего происходящего, не было никакой логики и смысла, но сейчас над этим думать было некогда — появились другие, более серьёзные проблемы.
Хмури достал волшебную палочку и направил её на Гарри. Тот сразу же бросился на землю, стараясь уйти с линии огня. Нужно было срочно найти какое-нибудь укрытие, за которым можно было спрятаться. К счастью, вокруг простиралось кладбище с множеством надгробных камней, и они пришлись как нельзя кстати. Поттер сильно сомневался, что сможет выйти победителем из этой неравной дуэли, но, по крайней мере, он хотя бы выиграет время, пока не представится случай сбежать или не подоспеет подмога.
И та пришла. Но, к огромному несчастью, не к нему. Гарри заметил, как откуда-то справа к ним направляется неясная фигура с зажжённой палочкой, и только в последний момент успел уклониться от летящего в него проклятья. Он сразу узнал Петтигрю. В одной руке тот держал волшебную палочку, а в другой — небольшой сверток. Оставалось непонятным, почему он не отбросит свою ношу в сторону, ведь в битве та будет изрядно мешать, но сейчас Поттеру это было только на руку — его шансы уйти отсюда живым увеличивались. Вынырнув из укрытия, он бросился вперёд в поисках подходящего места, откуда можно будет вести обстрел проклятиями. Чтобы прикрыть своё отступление, он, не переставая, сыпал всевозможными заклинаниями, которые только приходили на ум.
Неожиданно раздался голос Волдеморта — тот самый, что являлся ему в кошмарах. Тёмный Лорд приказал Петтигрю положить его на землю и преследовать Гарри, а это значило, что в том свёртке был именно Волдеморт, который, видимо, собирался вернуть себе человеческое тело. Для Поттера же это означало две вещи: одна была хорошей, другая — плохой. Освободившись от своей ноши, Петтигрю мог больше ни на что не отвлекаться и действовать в полную силу. Но с другой стороны, Тёмный Лорд остался без защиты и сейчас был уязвим как для магической, так и для физической атаки.
Решение пришло мгновенно. Гарри тенью скользнул за ближайший надгробный камень. В любом сражении с несколькими противниками начинать нужно со слабейшего, постепенно создавая таким образом плацдарм для наступления. А сейчас, как бы смешно это ни звучало, слабейшим был именно Волдеморт — самый сильный тёмный маг за последнее столетие.
— Акцио свёрток!
Осторожно выглянув из укрытия, рейвенкловец увидел, как к нему летит свёрток. Петтигрю подпрыгнул, пытаясь помешать, а Хмури только и мог, что с ужасом на лице молча наблюдать за происходящим. Гарри не мог не воспользоваться случаем и бросил в него Ступефай, однако тот без особых проблем уклонился, вновь обратив внимание на Поттера.
Петтиргю всё-таки удалось перехватить свёрток с Волдемортом, и он сразу же принялся накладывать на своего повелителя защитные заклинания и антиманящие чары, а Гарри в это время снова оказался лицом к лицу с бывшим аврором. Хмури двигался очень быстро, его движения были точными и выверенными, а проклятья он бросал с пугающей лёгкостью. Если бы Гарри не был таким ловким и невысоким, то уже давным-давно лежал бы обездвиженным на холодной земле. Хвост по-прежнему занимался защитой Тёмного Лорда, и Поттер бросил в него Ступефай, надеясь, что Грозный Глаз отвлечётся и бросится на защиту подельника. Так и произошло. Гарри же поспешил укрыться за ближайшим надгробным камнем.
Он принялся осматриваться, однако, кроме могильных камней, вокруг ничего не было, а за ними лежало открытое пространство. Шансов на спасение оставалось всё меньше. Нужно было немедленно что-то придумать, иначе всё закончится плачевно. Тем временем Хвост закончил колдовать над телом Волдеморта и присоединился к Хмури. В результате Гарри оказался меж двух огней.
Игра в кошки-мышки сразу с двумя Пожирателями смерти продолжалась уже несколько минут, как вдруг Грозный Глаз с жутким хрипом упал на колени, схватившись за живот. Гарри не упустил своего шанса и мгновенно запустил в него Спупефаем, и заклинание попало точно в цель. Не понимая, что происходит, он высунулся из своего укрытия и увидел, как тело бывшего аврора начало постепенно изменяться. Не было никаких сомнений, что тот находился под действием Оборотного зелья. Поттер постарался взять себя в руки и сконцентрироваться на текущей ситуации, и тут же повернулся к оставшемуся противнику. И первое, что увидел — летящий прямо ему в грудь красный луч проклятья. Он попытался уклониться, но безуспешно — левое плечо рассекло Диффиндо.
От боли и шока Гарри пошатнулся и повалился на землю, а Петтигрю торжествующе вскрикнул. В это самое мгновение появился очень растерянный Седрик, случайно при этом споткнувшись о тело Хмури.
— Гарри? Что ты здесь делаешь?
— Это ты что здесь делаешь?
— Кубок оказался портключом…
— Прекрасно. — Рейвенкловец опустил взгляд на землю и совсем рядом заметил Кубок. — Седрик, возьми меня за руку и не отпускай. — Тот недоумённо на него посмотрел, поэтому Гарри добавил: — Объясню позже! Давай же!
Седрик подчинился, и Гарри тут же дотронулся до Кубка. Петтигрю было дёрнулся, но ему уже не оставалось ничего другого, кроме как бессильно наблюдать за побегом ненавистного Поттера. От осознания, что он провалил порученное ему задание, на Хвоста тут же накатил страх. Однако, взглянув на землю, предатель немного приободрился — на траве блестели капельки крови. Этого было достаточно. Возможно, повелитель даже его не накажет.
* * *
Гарри и Седрик оказались перед бушующей толпой. Заметив их, к ним тут же подбежал Дамблдор.
— Гарри, мистер Диггори, вы в порядке?
— Думаю, да. Не считая того, что я совершенно ничего не понимаю, — сбивчиво ответил хаффлпаффец.
— Кубок оказался портключом, и когда Седрик переместился на кладбище, мы смогли оттуда выбраться.
— Ясно.
— А мне ничего не ясно… — с абсолютно потерянным видом пробормотал семикурсник.
— Меня собирались похитить, используя Кубок как портключ. Видимо, думали, что выиграю именно я. Но когда я прилюдно отказался участвовать в последнем испытании, меня самым банальным образом украли. Я держался очень даже неплохо, и тут при помощи портключа ко мне переместился ты. Именно так нам с тобой и удалось сбежать.
— Ох…
— Именно так, мистер Диггори. Гарри, что там произошло?
— Я видел Петтигрю, Волдеморта и котёл с каким-то рунами. Думаю, они приготовили некий ритуал, а я был в нём главным действующим лицом.
— Хорошо. А сейчас вам лучше зайти в палатку первой помощи — там позаботятся о ваших ранах. И, кстати, мистер Диггори, мои поздравления. Вы победили.
— Спасибо, профессор, — кивнул Седрик и посмотрел на Гарри. — С тебя объяснения о том, что вообще там произошло. Что ты имел в виду, когда говорил, что там был Сам-Знаешь-Кто?
— Это длинная история, но если хочешь её услышать, можешь прийти, когда я буду рассказывать обо всём друзьям.
— Так и сделаю.
Конец четвертого курса
21.05.2011 Глава 32. Out of the Order
Устроившись на мягкой кровати в своей комнате на площади Гриммо, 12, Гарри, наконец, развернул газету и, приготовившись хорошенько повеселиться, начал читать. Впрочем, ничего нового он там не обнаружил — Дамблдора уже в который раз выставляли старым ни на что не годным маразматиком. Тяжело вздохнув, юный волшебник отложил в сторону «Пророк», в очередной раз убедившись, что магический мир буквально кишит идиотами.
— Там что-то действительно забавное?
Поттер поднял голову и увидел в дверях Сириуса. Бросив мимолетный взгляд на наручные часы, Гарри понял, что пришло время обеда.
— Да нет, ничего нового, просто идиот идиоту рознь. Дай-ка угадаю: у Дамблдора опять проблемы, потому что он растрезвонил всем о возвращении Волдеморта. Я прав?
— Откуда ты узнал? — Сириус шокированно посмотрел на крестника. — Никто ничего об этом не говорил, а все слухи душатся в зародыше.
— Вообще-то, Сириус, у меня с Волдемортом ментальная связь. Неужели ты думаешь, я не заметил возросшее давление на мои защитные барьеры?
— И ты никому не сказал?
— А зачем? У Дамблдора ведь в Хогвартсе есть ручной Пожиратель смерти, так что моя помощь не требуется… Он ведь именно так и узнал, да?
— Верно. Ладно, Мерлин с ним. Идём обедать, а то я проголодался.
— Ты умеешь готовить?
— Конечно. А ты думаешь, чем я тут занимался, пока кое-кто прохлаждался в Хогвартсе?
— А как же походы в «Три метлы»?
— Твоя правда, я мог бы…
— Забудь, Сириус, ты уже год пытаешься закадрить мадам Розмерту. Если она до сих пор не пала перед твоим очарованием, у неё, должно быть, просто выработался иммунитет.
Блэк окинул крестника недовольным взглядом и сделал знак следовать за собой. Отбросив подальше газету, Гарри с тяжким вздохом поднялся с кровати. Определенно, возвращение Волдеморта не принесёт ему ничего хорошего: теперь за ним будут очень тщательно присматривать, да и от беспокойства за сторонников Дамблдора никуда не денешься. И, к несчастью, у него были все основания считать, что Сириус тоже входил в их число.
Лето обещало быть очень длинным.
* * *
— Так, всё, с меня хватит, — Гарри отложил в сторону вилку с ножом. — Что у тебя стряслось?
Сириус с секунду смущённо смотрел на крестника, но потом быстро опустил взгляд в тарелку.
— Не понимаю, о чём ты…
Юный волшебник недоверчиво взглянул на крёстного.
— Ты совершенно не умеешь врать, Сириус. Мне что, нужно огласить весь список? Очень хорошо. Ты надолго исчезаешь, а потом возвращаешься и ведёшь себя так, будто ничего не произошло. Более того, из тебя совсем никудышный актер. Впрочем, ты не особо-то стремишься спрятать, что тебя что-то гложет. У меня есть два варианта: или ты закрутил очередную интрижку, или присоединился к Дамблдору, чтобы сражаться против Волдеморта. Но учитывая, что этот идиот возродился именно сейчас, а в случайности я не верю, больше склоняюсь ко второму варианту. Вопрос вот в чём: почему ты не хочешь об этом поговорить? Понимаю, ты хочешь защитить меня и не горишь желанием, чтобы я принимал активное участие во всём этом, но мне казалось, я достаточно умён, чтобы дать тебе парочку дельных советов. В конце-то концов, у кого из нас ментальная связь с Волдемортом?
— У тебя, конечно. Я хотел рассказать тебе всё, а когда я говорю всё, то имею в виду абсолютно всё, но Дамблдор запретил. Он настаивал, что ты должен знать только о существовании Ордена Феникса, и всё.
— Орден Феникса? Так вы называетесь, верно?
— Да.
— И что вы делаете? Шпионите?
— Что-то в этом роде…
— И о чём же ты не имел права мне говорить?
— Не могу тебе сказать.
— Да ладно тебе, Сириус, я никому не расскажу…
— Дамблдор думает…
— Я тоже.
— Что?
— Ты просто сказал, что Дамблдор думает. Так вот, я тоже так умею — думать. Тоже мне сложность. Расскажи мне, ты ведь знаешь, я могу запросто тебя разговорить.
— Опять эти твои штучки — вроде той, когда я оказался в твоей голове, — недовольно проворчал Блэк.
— Тебе просто нужно всё мне рассказать …
— Ладно. Дело в том, что Волдеморт хочет заполучить одно пророчество, которое хранится на нижних этажах Министерства. А мы, собственно, его охраняем.
— И почему ты не мог мне об этом рассказать? Оно ведь не имеет ко мне никакого отношения, так что не вижу проблем. — Сириус потупил взор. — Или оно говорит как раз обо мне, так? Пророчество обо мне?
— Да.
— Хорошо, пойдём узнаем, о чём оно. Нет?
— Нет.
— И почему?
— Потому что Дамблдор…
— Хватит его вспоминать, хоть раз подумай собственными мозгами! Он, может, и глава фан-клуба Полковника Сандерса (1), но это не значит, что ему нужно слепо подчиняться! Думаю, сейчас не время прятаться в кустах. У нас в противниках, между прочим, настоящий псих! И это не самая лучшая стратегия. Мы сидим и ждём у моря погоды, а он тем временем спокойно восстанавливает силы. Знаю, что пока никто не погиб, но рано или поздно это произойдёт, и тогда нас ничто не спасёт, потому что как только начнутся активные действия, люди будут гибнуть десятками, а всё потому, что они не были готовы! Потому что им никто ничего не говорил! Может, вы, конечно, и предпринимаете какие-то меры предосторожности, но он тоже не дремлет. Вы как хотите, но я буду действовать так, как привык. Волдеморт и Дамблдор не умеют импровизировать? Прекрасно, у меня с этим никогда проблем не было, так что преимущество за мной. Повторяю еще раз: я собираюсь пойти и узнать, что там за пророчество. Ты со мной?
— Только пальто надену, — вздохнул Сириус.
* * *
Сириус и Гарри зашли в Министерство через вход для посетителей. Прежде чем они смогли попасть в Отдел Тайн, им пришлось заполнить уйму бумаг, среди которых была парочка договоров о неразглашении. Следует ли упоминать, что повсюду их преследовали заинтригованные взгляды служащих? Наконец оба оказались перед высокими стеллажами с пророчествами.
— Можно я один?
Блэк согласно кивнул и отошёл в сторону. Гарри вытащил из-под мантии точно такой же шар и поменял его местами с настоящим пророчеством. Выждав дюжину секунд, он вернулся к крёстному.
— Ну и?
— Расскажу дома.
— Хорошо.
* * *
Оказавшись в поместье Блэков, Гарри тут же поднялся в свою комнату, где оставил мантию, а потом с пророчеством в руках спустился в гостиную.
— Что?.. Ты взял его с собой?
— И оставил вместо него фальшивку. Предлагаю послушать вместе, а потом ты отнесёшь его нашему любимому директору и скажешь, что нет смысла торчать там день и ночь и что ситуация под контролем — моим контролем, — сказал Гарри, перекатывая шар на ладони. — Самое время выложить карты на стол.
— Так и сделаем.
* * *
— Благодарю, что нашли время прийти сегодня на собрание. Есть несколько вопросов, которые мы должны обсудить, но сначала, может, у кого-нибудь есть какие-то срочные новости?
Поднялся Сириус. Дамблдор тут же нахмурился. Должно быть, это что-то насчёт Гарри. Блэк засунул руку в карман, достал оттуда шар с пророчеством и одним движением заставил его покатиться в сторону директора. Альбус смотрел на хозяина дома широко распахнутыми глазами.
— Больше нет нужды охранять пророчество, оно здесь. А в Отделе Тайн лежит фальшивка.
— Сириус… — обвиняющим тоном начал Дамблдор, но тот резко его прервал:
— И это не моя вина! Попытаться спрятать что-то от настоящего мастера окклюменции и легиллименции заранее обречено на провал! Ему было достаточно полминуты на меня смотреть, чтобы понять, что происходит.
— Жалкие извинения. Никто в мире не настолько хорош, чтобы…
— Спокойно, Северус, — прервал Снейпа директор. — К сожалению, Сириус говорит правду. У Гарри настоящий талант к магии разума. Я должен был предвидеть, что рано или поздно он всё узнает… Что ещё он тебе сказал?
— Сказал, что понимает, что не может активно участвовать в военных действиях, но он мог бы стать советчиком. В противном случае, он возьмётся за дело сам.
— Хорошо, — вздохнул Дамблдор. — Можешь передать, что с данного момента он член Орден Феникса, но никаких активных действий с его стороны!
— Я передам.
— У кого-нибудь есть что добавить? — Снейп собирался сделать нелицеприятное замечание о Поттере, но директор одним взглядом заставил его замолчать. — Ни у кого? Прекрасно, тогда перейдём к первому вопросу.
___________________________________________
(1) Полковник Сандерс — основатель сети ресторанов быстрого питания Kentucky Fried Chicken («Жареный цыплёнок из Кентукки», KFC), фирменным рецептом которых являются куски жареной в кляре курицы, приправленной смесью ароматических трав и специй. На деле, Сандерс никогда не был армейским офицером. Звание «полковника» — это почётный титул, присуждаемый ежегодно губернатором штата за выдающиеся заслуги в общественной жизни штата. Подробнее здесь http://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%9F%D0%BE%D0%BB%D0%BA%D0%BE%D0%B2%D0%BD%D0%B8%D0%BA_%D0%A1%D0%B0%D0%BD%D0%B4%D0%B5%D1%80%D1%81
11.06.2011 Глава 33. Bring it on
Гарри в одиночестве сидел в купе Хогвартс-экспресса, время от времени поглядывая на часы. До отправления поезда оставалось ещё двадцать минут. Вспомнились только что закончившиеся каникулы. Его всё-таки приняли в Орден Феникса, впрочем, он всё равно не собирался участвовать в собраниях, ведь тогда нужно было бы терпеть Снейпа. Вся новая информация поступала от крёстного, но пока — никаких откровений. Судя по всему, Волдеморт ещё не узнал о подмене пророчества.
В целом, лето прошло тихо и спокойно. Гарри без проблем нашёл время, чтобы ознакомиться с учебной программой на следующий год. Терять преимущество перед другими учениками не хотелось.
Поток его воспоминаний прервала вошедшая в купе Дафна. Девушка широко улыбнулась и, присев рядом, поинтересовалась:
— Как каникулы?
— Ничего нового с тех пор, как я отправил тебе последнее письмо. Я бы с большим удовольствием пожил в палатке, как в прошлые годы, но нет — меня ведь охраняют, а значит, я всегда должен быть на виду.
— Нелегко быть знаменитостью, да? — Дафна насмешливо улыбнулась.
— А подружкой знаменитости? — парировал Гарри.
— Туше.
— Видела остальных? Они уже должны были приехать, разве нет?
— А ты не знаешь? — удивилась девушка.
— Не знаю о чём?
— Гермиону и Невилла назначили старостами, они, должно быть, сейчас на собрании.
— А мне почему никто ничего не сказал?
— Хотели преподнести сюрприз. Они гордятся своим назначением, но ты ведь вряд ли их поймёшь…
— Полагаю, ты не должна была мне об этом рассказывать, верно?
— Ничего страшного, ты всегда можешь изобразить удивление.
Только Гарри собрался ответить, как дверь купе вновь открылась, и на пороге показалась улыбающаяся Луна.
— Надеюсь, не помешала? — поинтересовалась она.
— Конечно, помешала! Мы с Дафной как раз собирались раздеться и показать друг другу, каким долгим нам обоим показалось лето… — Дафна чувствительно пихнула Гарри в живот, и тот ойкнул, глядя на нее с невинным видом.
— Вот как? Не против, если мы тоже посмотрим? — спросила Луна.
— Мы? — переспросил Гарри.
Дафна возмущённо просверлила его взглядом, давая понять, что её возмутил не выбор местоимения, а сам вопрос Луны.
— Ах да, видимо, надо было сразу спросить. Не против, если к нам присоединится Джинни? — Луна жестом подозвала младшую Уизли.
— Думаю, да. Ты как, Дафна? — обернулся к ней Гарри.
— При условии, что она не будет обсуждать моё «слизеринство».
Джинни с облегчением устроилась на сиденье рядом с Луной, прямо напротив Гринграсс.
— Ну и о чём же вы говорили, пока мы не пришли? — спросила младшая Уизли.
— Мы разговаривали о возвращении твоего друга Тома.
Рыженькая с любопытством посмотрела на Гарри, но того тут же недовольно одёрнула Дафна.
— Ладно, — вздохнул парень. — Дело в том, что Тома Риддла… Ты понимаешь, о ком я? — Джинни кивнула, и Поттер продолжил: — Так вот, его на самом деле зовут Волдеморт. Именно поэтому Дамблдор не особо обрадовался тому дневнику пару лет назад.
— Получается, что…
— Да, мы говорили о возвращении Волдеморта.
— Только не это! То есть, на первом курсе я была одержима Волдемортом?
— Хм, Уизли, ты бы лучше беспокоилась о его нынешнем возможном возвращении, — заметила Дафна.
— Ей незачем, её родители состоят в Ордене Феникса, — заметил Гарри.
— Откуда ты знаешь? — воскликнула Джинни.
Поттер широко улыбнулся, Дафна же сначала тяжело вздохнула, а потом с неодобрительным видом покачала головой.
— Гарри, можно я скажу? Пожалуйста! — Луна трясла в воздухе рукой, напомнив всем Гермиону на первом курсе.
— Давай.
— Согласно правилу номер три, Гарри Поттер знает всё!
Улыбка рейвенкловца стала ещё шире, а его девушка в ответ лишь недовольно что-то пробурчала. Но Джинни, кажется, по-прежнему ничего не понимала.
— Может, так оно и есть, но это всё равно не объясняет, откуда он всё знает.
— Не забывай, Джинни, что сначала звезда была красной, а только потом стала синей.
В купе воцарилось молчание. Гарри подмигнул Луне, а Дафна решила взять дело в свои руки и просветить новичка.
— Лавгуд хотела сказать, что наш Гарри — не просто Гарри: он еще и Избранный — главная цель Волдеморта. Именно поэтому он в курсе всего, что происходит, — Дамблдор сообщает ему обо всём.
— Вот теперь ясно, — понятливо кивнула гриффиндорка. — Скажи ещё, что понимаешь эту ерунду про синюю звезду!
— С этим сложнее. Чтобы это понять, нужно вращаться в определённом кругу.
— В каком кругу?
— В кругу наших друзей.
— Понятно. Но если Луна твой друг, почему ты тогда обращаешься к ней по фамилии?
— Правило слизеринцев.
— Но ведь Гарри ты называешь по имени!
— Да, но Гарри — особый случай.
— Ладно.
— Ты задаёшь слишком много вопросов, Джиневра. — Та бросила на Гарри разгневанный взгляд. — В чём дело? Это ведь твоё имя, — едва заметно улыбнулся Поттер.
— Да, но зови меня, пожалуйста, Джинни.
— Не думал, что мы в таких хороших отношениях….
Рыженькая вздохнула.
— Или ты предпочитаешь, чтобы я называл тебя Номер Семь? — предложил Гарри.
— Как это ни странно, но да. По крайней мере, пока.
— Вот и хорошо.
Дверь в очередной раз открылась, и в купе вошли Невилл и Гермиона.
— Ну, что нового? — спросил Лонгботтом.
— Волдеморт возвращается, — ответил Гарри.
Опять повисла тишина.
— Умеешь же ты поднять настроение, — усмехнулась Дафна.
— А что? Они же сами спросили.
— Так эти слухи правда? — уточнила Гермиона.
— Да. Конец близок, друзья мои.
— Как ты можешь говорить такое с улыбкой, Луна? — возмутилась Джинни.
— О, я вообще-то говорила о конце Волдеморта…
— Ты веришь в чудеса, Луна? — поинтересовалась Гермиона.
— Нет, я верю в Гарри, — решительно ответила та.
— Спасибо за доверие, Луна.
Казалось, уже в сотый раз за последние несколько часов дверь купе распахнулась.
— Вы только поглядите, что у нас тут: кучка грязнокровок и предателей крови.
— Драко, — непонятно чему обрадовался Гарри. — Я как раз ждал тебя!
— Не смей обращаться ко мне по имени, Поттер! Что тебе нужно?
— Передай отцу, что я знаю, чего хочет Том. И, к несчастью для него, кто поздно пришёл, тот только кости нашёл.
Несколько секунд Малфой смотрел на него с растерянным видом.
— Надеюсь, тебе не пришло в голову поиздеваться надо мной, Поттер?
И молча вышел.
— Что это значит, Гарри? — с лёгким беспокойством спросила Гермиона.
— Я только что объявил Томми войну. И скоро он узнает о правиле номер один.
Невилл заинтересованно выпрямился на сиденье и задал вопрос, который мучил его уже не один год:
— А что за правило номер один?
— Если хочешь сыграть со мной, заранее готовься к проигрышу.
05.07.2011 Глава 34. Good day Mrs. Umbridge
Чаще всего быть Гарри Поттером — это настоящая каторга. Средства массовой информации, Волдеморт, фан-клуб, созданный Джинни Уизли, которая, кстати, категорически отказывалась его закрывать, Волдеморт, Пожиратели смерти, Волдеморт, Драко Малфой, Волдеморт и Северус Снейп… Чтобы сойти с ума, этого хватит сполна.
И, тем не менее, были в жизни Мальчика-Который-Выжил и приятные моменты. Как ни странно, но именно таким стало знакомство с Долорес Амбридж.
Надо сказать, старания Гарри по перевоспитанию своих товарищей по факультету принесли заслуженные плоды: многие рейвенкловцы теперь испытывали настоящее отвращение к зубрёжке. Электрогитара «Сара», купленная специально, чтобы действовать сокурсникам на нервы, потеряла свое истинное предназначение, став для всех буквально родной. Более того, рейвенкловцы зачастую даже просили Гарри сыграть их любимую мелодию. Вот так и получилось, что излюбленные развлечения Поттера под кодовым названием «Досади ближнему своему» потеряли смысл, устаревая одно за другим.
И тут в жизни Гарри неожиданно появилась Амбридж. Министерство магии по прямому приказу министра при помощи всевозможных реформ решило взять Хогвартс под контроль. Назначение на должность преподавателя Защиты от Тёмных Искусств некой Долорес Амбридж стало в череде нововведений первым. Студенты теперь были обязаны заниматься по новым учебникам, обложку которых украшала колдография самой Амбридж. Книги были невероятно скучными, совершенно бесполезными и буквально кричали о человеческом идиотизме.
«Сколько скрытых возможностей! — восхищался Гарри. — Нет, ну какой же потенциал у этой Амбридж!»
* * *
— Фред, Джордж, мне нужно с вами поговорить.
— Смотри-ка, братец Дред, он не назвал нас по номерам. Думаю, это что-то важное.
— Хочет попросить об услуге?
— Верно. Мне нужна ваша помощь для моего нового проекта.
— И что же мы можем сделать для великого Гарри Поттера?
— Я слышал, вы создаете любопытные конфеты с разнообразными эффектами. А можете изготовить кое-что по заказу?
— Что именно?
— Большой запас сладостей, пропитанных Веритасерумом.
— Всего лишь Веритасерумом?
— Какая мелочь! Какие-то конфеты, пропитанные нелегальным зельем. Гарри, ты меня удивил. Как ты мог предложить нам такое?
— И вообще, это не так-то легко, да и стоить будет недёшево… Что мы с этого получим?
— А чего вы хотите?
— Вот это, братец, высший класс…
— О да. Что ж, раз ты спросил… Мы ищем инвесторов для открытия собственного магазина волшебных приколов.
— Ага. Значит так, вы помогаете мне с моим проектом, плюс треть доходов с вашего магазина, а взамен я полностью финансирую его открытие. Что скажете?
Близнецы шокировано посмотрели на Поттера, после чего переглянулись, ведя молчаливый диалог. Гарри скрестил руки на груди и в ожидании ответа прислонился к стене. Прошло две минуты, затем три, четыре… На пятой Фред пожал плечами, а Джордж вздохнул.
— Хорошо, мы согласны, но при условии, что это не будет занимать всё наше свободное время. В обмен ты финансируешь наш магазин. Но треть дохода — это слишком много. Как начет десяти процентов?
— Десять? Это вам не шуточки, а бизнес! Не забывайте, что деньги — мои. Тридцать?
— Двадцать?
— Двадцать пять, и это мое окончательное предложение, — Гарри протянул руку. Обменявшись взглядами, близнецы её пожали. — Прекрасно, тогда обсуждайте детали, контракты и предварительные расчёты по магазину, но не забывайте про наш проект. Думаю, мы сработаемся.
— Ты не пожалеешь о своих вложениях.
— Надеюсь.
* * *
— Мистер Поттер, могу я узнать, что вы делаете?
Гарри поднял голову и увидел нависшую над ним Амбридж.
— Да, — ответил он и невозмутимо вернулся к своему занятию.
Амбридж, очевидно, от такого ответа была не в восторге, а тихие смешки, раздавшиеся в классе, явно не улучшили ей настроение.
— Поттер, отвечайте на вопрос!
Гарри снова посмотрел на профессора, изобразив на лице непонимание.
— Но я только что вам ответил.
— Очень хорошо. Тогда объясните, что именно вы делаете?
— Вырезаю окарину.
— Для чего?
— Чтобы играть на ней.
— Не хитрите, мистер Поттер. Почему вы занимаетесь этим на моём уроке?
— Чтобы хоть чем-то себя занять.
— Вы должны читать учебник.
— О, это, оказывается, учебник?
— Десять баллов с Рейвенкло и отработка. А теперь спрячьте всё это и начните читать вторую главу.
— Нет.
— Нет? Почему?
— Потому что я её уже прочитал. По правде сказать, я уже прочитал всю книгу целиком. Это сплошной идиотизм и бессмыслица.
— В самом деле? Вы считаете себя более компетентным, чем автор, чтобы судить об этом?
— Честно? Да. Например, в учебнике говорится, что проблему всегда можно решить посредством переговоров. Но в прошлом году, когда меня похитил поддельный Хмури, если бы я тогда не достал свою волшебную палочку и не начал бросать заклинания, я бы сейчас здесь не сидел.
На долю секунды Амбридж пришла в замешательство, но быстро взяла себя в руки и раздражённо выпалила:
— Вы ошибаетесь, мистер Поттер. В любом случае, мы здесь для того, чтобы изучать мнение автора, а не ваше.
— Вы действительно верите, что сможете помешать нам думать? Считаете, что превращение детей с юных лет в баранов поможет усилить власть Министерства? Что ж, в этом вы, конечно, правы. Но, знаете ли, в каждом стаде рано или поздно найдутся несколько волков, которые в конце концов вас сожрут.
— Это угроза, мистер Поттер?
— Нет, это просто констатация факта. К тому же, сейчас я говорил в буквальном смысле. Есть у меня знакомые оборотни, которые с удовольствием прибрали бы вас к рукам. Или скорее, к клыкам…
Амбридж резко побледнела.
— Неделя отработок, Поттер. А теперь будьте добры помолчать, пока я не заткнула вам рот!
Гарри сделал вид, что эти слова его по-настоящему шокировали.
— А то что? Отправите в Азкабан? За то, что я предупредил о грозящей опасности? Хороший же способ меня отблагодарить! Да ещё и неделя отработок. Не кажется ли вам, что это чересчур? Люди могут подумать, что вы злоупотребляете своей властью.
Амбридж вытащила волшебную палочку.
— Поттер! Немедленно вон из кабинета!
Но Гарри продолжал говорить тихим, полным сарказма голосом:
— Что же вы, Долорес? Вы ведь не собираетесь пускать в дело палочку? А как же наши мирные переговоры? Нужно знать и уметь использовать то, что написано в вашем же учебнике.
Амбридж глубоко вздохнула и с грехом пополам попыталась успокоиться. В этот момент раздался звонок, и Гарри, взмахом палочки покидав вещи в сумку, направился к выходу из кабинета.
— Хорошего дня, профессор Амбридж.
25.07.2011 Глава 35. So wrong...
Когда Гарри зашёл в кабинет Амбридж на первую отработку, то сразу же подумал, что людей, имеющих настолько отвратительный вкус, нужно судить по закону. По крайней мере, теперь он знал, что новый преподаватель Защиты от Тёмных Искусств очень любит кошек и розовый цвет. Даже слишком любит…
— Добрый вечер, мистер Поттер. Присаживайтесь.
Гарри вздохнул. Если его приглашают присесть, значит, придётся писать какие-нибудь глупые строчки. Он должен был догадаться, ведь такое бесполезное и скучное занятие полностью соответствовало характеру мадам Амбридж.
— Давайте же, не стойте столбом.
Он сел за парту напротив профессора и полез в сумку за письменными принадлежностями.
— Нет-нет, мистер Поттер, у меня есть для вас особое перо.
— Хорошо.
Спустя мгновение Амбридж протянула ярко-красное перо, которые напомнило Поттеру обложки тех книг по праву, что он читал на первом курсе. Гарри долго смотрел на перо, пока, наконец, не перевёл недоумевающий взгляд на Амбридж.
— Вы действительно думаете, что я буду писать этим?
— Конечно, мистер Поттер. Какие-то проблемы?
— Да. Одна, но очень большая: этим пером обычно подписываются контракты и договоры, а вовсе не идиотские строчки на отработках. А при частом и повторяющемся использовании оно оставляет видимые следы. Вы уверены, что хотите предоставить мне ещё больше улик против вас? Знаете ли, слова — это лишь слова, но написанное остается навечно.
— Как вы смеете, мистер Поттер? У меня есть полное право назначать отработки по своему усмотрению и так, как я считаю нужным. Так что прекратите строить из себя умника и пишите «Я должен уважать власть» столько раз, сколько потребуется. И могу вас уверить, это будет очень, очень много раз.
— А если я откажусь?
— У вас нет выбора.
— Ошибаетесь, есть. Это магическое перо для подписания договоров, и закон гласит, что использовать его можно только с согласия второй стороны, то есть меня. Уверены, что хотите продолжать?
Если до этого Амбридж лишь немного повышала голос, то после этих слов почти сорвалась:
— Делайте, что я говорю, Поттер! Мы не собираемся подписывать контракт, так что закон здесь не действует! Приступайте немедленно!
Гарри поднялся со стула, прихватил свою сумку и, держа в руке ярко-красное перо, собрался уходить.
— Куда это вы собрались?
— Забираю вещественные доказательства и иду поболтать с Сюзан. Давненько я не пил чай с ее тётушкой. Признаюсь, мне этого сильно не хватает, если уж хотите знать…
Парень развернулся, украдкой вытащив из кармана волшебную палочку.
— Поттер, вернитесь! Ступефай!
Но Гарри был готов. Обернувшись в мгновение ока, он взмахнул палочкой:
— Протего!
Заклинание отрикошетило от щита и вернулось к опешившей Амбридж, которая, вероятно, не ожидала сопротивления.
— А ещё преподаватель по Защите называется… Печально.
* * *
К несчастью, благодаря поддержке министра Амбридж вышла сухой из воды, отделавшись лишь устным предупреждением и запретом проводить отработки. Это означало, что назначенные ею наказания должны были проходить с Филчем. Но Гарри, как обычно, не собирался туда ходить, поэтому ничего, по сути, не изменилось. Конечно, через пару дней по этому поводу его вызвал к себе профессор Флитвик, но никакого наказания не назначил. Гарри понял, что таким образом декан дал понять, что все действия, направленные против Амбридж, останутся безнаказанными.
Прошёл первый месяц нового учебного года, и в школе наметились интересные перемены. Луна и Номер Семь всё больше времени проводили вместе, а иногда, когда высовывал нос из своих котлов, к ним присоединялся Невилл, или Гермиона, когда делала передышку в образовательном процессе Номера Шесть. Кстати, Номер Шесть начал делать кое-какие успехи, так что, возможно, он был ещё не полностью потерян для общества.
Однако больше всего Гарри беспокоила атмосфера, царящая в Слизерине. Малфой, Крэбб, Гойл и Нотт были детьми Пожирателей смерти, а потому весь серебристо-зелёный факультет знал о возвращении Волдеморта. И Малфой использовал этот факт и влияние своего отца, чтобы полностью контролировать факультет. Всё это Гарри узнал от Дафны.
Однажды та в бешенстве ворвалась в комнату Луны, помешав Гарри до конца исполнить «Концерт пустых бутылок».
* * *
— Проблемы, Дафна?
— Малфой… — она смогла выговорить лишь одно слово.
— Ясно. Волдеморт вернулся, и Драко возомнил, что ему всё можно. Что он устроил на этот раз?
— Он приказал мне — именно приказал! мне! — порвать с тобой, и тогда он — цитирую — покажет мне, что значит настоящий мужчина.
Гарри с весёлым огоньком в глазах посмотрел на девушку.
— Полагаю, закончилось всё плохо?
— Я заехала ему ногой по причинному месту и ушла.
Парень тихо рассмеялся. Отложив в сторону гитару, он протянул руки к Дафне:
— Забудь о Малфое, иди лучше ко мне.
Девушка тяжело вздохнула и опустилась к нему на колени.
— Есть у меня одна идея, но все сразу же сообразят, кто это придумал.
— И? Что за идея?
— Понимаешь, я тут подумала…
* * *
Гарри помнил об этом разговоре, как будто тот состоялся только вчера, и сегодня как раз настал день «М» — от слова «месть».
Как обычно спустившись в Большой Зал, Гарри устроился за столом Рейвенкло и принялся завтракать. Спустя несколько минут пришел и Малфой, уселся на свое привычное место и потянулся за стаканом с тыквенным соком. Поттер тайком глянул на Невилла и перехватил ответный взгляд и ободряющую улыбку. Посмотрев по сторонам, он заметил, что Дафна ещё не появилась. Жаль, пропустит всё самое весёлое.
Неожиданно со стороны слизеринского стола раздался девчачий визг, который быстро смолк. Несколько секунд тишины, а затем оттуда послышался многоголосый хохот. Все ученики, в том числе и Дафна, которая только что вошла в Большой Зал, принялись глазами искать источник веселья слизеринцев и обнаружили за их столом незнакомую светловолосую девушку с шикарной грудью. Поначалу никто не понял, что происходит, но затем многие быстро сложили два и два: девушка сидела на месте Драко Малфоя, да и внешнее сходство было неоспоримым.
— Драко стал девушкой? — воскликнул какой-то хаффлпаффец.
Это стало своеобразным сигналом для остальных учеников, и зал потонул в сумасшедшем хохоте. Такого веселья Хогвартс ещё не знал.
* * *
— Никак не могу понять, как у вас это получилось?
— Я, конечно, знаю, что ты — приверженец правил, Гермиона, но мне и в голову не приходило, что ты будешь защищать Малфоя.
— Нет-нет, ты не понимаешь, Гарри. Я вовсе не защищаю его, мне просто интересно, ведь магия, изменяющая пол, относится к очень продвинутой. Нужно изучать её годами. Как ты смог?
— Вот теперь я узнаю тебя, моя старая добрая Гермиона. На самом деле всё очень просто — зелье смены пола.
— Я в этом и не сомневалась, просто мне интересно, как ты смог его приготовить, потому что даже для тебя оно всё равно чрезвычайно сложное. Я уж не говорю, что его приготовление занимает не меньше недели! Не уверена, что даже профессор Снейп сможет с первого раза сварить его правильно.
— Именно поэтому я попросил помощи у Невилла. Безусловно, были трудности, но мы справились.
— Я так и подумала.
— Можешь не беспокоиться, Гермиона. Я, конечно, хорош, но всё-таки не по этой части.
Девушка смутилась и легонько покраснела.
— Не понимаю, о чём ты… — и, не говоря больше ни слова, выбежала из комнаты.
Гарри ничего не оставалось, кроме как тяжело вздохнуть. Гермиона и учёба — ничего не изменилось.
Как Гермиона и предсказывала, с первого раза сварить правильное противоядие для зелья по смене пола у Снейпа не получилось, поэтому Малфой целых две недели ходил по школе в теле девушки с шикарной грудью. А в Хогвартсе около половины учеников были подростками с бурлящими гормонами. Лучшее средство, чтобы воспитать в человеке послушание. Эта затея обошлась Гарри в огромное количество снятых Снейпом баллов, но, определённо, оно того стоило.
* * *
Гарри проснулся с жутчайшей головной болью. Причина обнаружилась очень быстро: Волдеморт пытался пробиться сквозь защитные барьеры, а, потерпев неудачу, пришёл в ярость. Гарри сел на кровати, прикрыл глаза и постарался дышать медленно и глубоко. Боль понемногу уходила. Сделав ещё один вдох-выдох, он набросил поверх пижамы свитер, вытащил из-под подушки мантию-невидимку и направился в кабинет к Дамблдору.
Только оказавшись перед каменной горгульей, он понял, что не знает пароля.
— Э-э…
Неожиданно горгулья отъехала в сторону. Несколько секунд Гарри смотрел на лестницу таким взглядом, будто увидел её впервые. Встряхнув головой, он поднялся по ступенькам, по-прежнему удивлённый тем, что произошло.
— Заходите, Гарри.
Поттер взглянул на свою руку, которой только собирался постучать. Пожав плечами, парень дотронулся до ручки и повернул её вниз.
— Что привело вас ко мне посреди ночи?
— Волдеморт, что же ещё? Но прежде я хочу выразить вам свое восхищение: сделать паролем простое «Э-э» — это… потрясающе. Зачем было ставить такой, который сможет совершенно случайно отгадать каждый?
Дамблдор тихо засмеялся.
— Так и есть, новый пароль — «Э-э», но самое гениальное — люди даже не подозревают, что сами открывают проход. Они думают, что их просто ждали, или что я знал, что они там стоят.
— Не хотелось бы вам это говорить, но даже для вас это как-то слишком ненормально…
— Конечно-конечно. Но расскажите лучше, что именно привело вас сюда. Понятно, что Волдеморт, но хотелось бы услышать поподробнее.
— Я ещё в поезде попросил Малфоя передать своему отцу послание, намекнув при этом на Пророчество, чтобы Волдеморт начал уже, наконец, действовать. Я подумал — будет лучше, если он заявит о себе во всеуслышание сейчас, когда дети в школе. Потому что если это произойдёт на каникулах, то последствия могут быть плачевными.
— Что ж. Правильно я понимаю — Волдеморт в курсе, что настоящее Пророчество было украдено?
— Именно. И я полагаю, сейчас самое время, чтобы привести в действие второй этап плана.
— Какого плана?
— Моего, разумеется. У меня с собой большой запас конфет, пирожных и вообще всевозможных сладостей, напичканных Веритасерумом. Знаю, знаю, его использование запрещено, но никто ведь не заподозрит обычные сладости. Предлагаю раздавать их предполагаемым Пожирателям смерти, чтобы те раскрыли нам все свои тайны.
Дамблдор нахмурился.
— Это больше похоже на слизеринские методы, Гарри.
— Знаю, но если это сработает, то почему бы и нет? Не буду говорить, что результат оправдывает средства, но будем реалистами: с нынешним правительством и такими богатыми семьями, как, например, Малфои, нам никогда не удастся получить разрешение на допрос всех подозреваемых с Веритасерусом. Или я ошибаюсь?
— К сожалению, вы правы, — горько вздохнул Альбус. — Я понимаю, к чему вы клоните, но если добиваться справедливости такими методами, то можно свернуть на опасную дорожку.
— Я не добиваюсь справедливости, я просто направляю процесс в нужную сторону. Если наши конфеты достанутся невинному, мы просто его отпустим. Если же он виновен, арестуем и посадим. Если посадить не удастся из-за хороших связей, мы всё равно в плюсе, потому что получим всю нужную нам информацию.
— Хорошо, на следующем собрании Ордена я вынесу ваш план на обсуждение, а потом свяжусь с вами.
— Отлично, тогда я, пожалуй, пойду. Спокойной ночи, сэр.
— Доброй ночи, Гарри.
30.07.2011 Глава 36. The end of the first act
Глава 36. The end of the first act
Пятый год обучения в Хогвартсе стал, пожалуй, для Гарри Поттера самым странным. Близнецы Уизли проводили свободное время с пользой: занимались разработкой новой продукции для собственного магазина шуток и приколов. Учитывая партнёрство с Гарри, недостатка в средствах они не испытывали, а потому отрывались на полную катушку. Теперь никто не удивлялся, когда встречал в коридорах школы получеловека-полуканарейку или какого-нибудь непутёвого студента с метровым языком.
С Защитой от Тёмных Искусств Гарри решил провернуть тот же фокус, что и на втором курсе — вообще не ходил на эти уроки. Поначалу Амбридж рвала и метала, но потом сообразила — в том, что никто не прерывает занятия дурацкими вопросами, есть и своя прелесть. Поэтому довольно быстро смирилась с этим прискорбным фактом.
Но это было не единственной странной вещью, которая приключилась с магическим миром. После превращения Малфоя в девушку Гарри подумал, что теперь в этой жизни его больше ничего не способно удивить, но, как выяснилось, ошибся. Доказательством этому послужила неожиданная встреча с дриадой в маске.
* * *
Гарри углубился в один из школьных коридоров, размышляя над теми изменениями, которые произойдут, когда его план начнёт действовать. Как раз накануне Дамблдор пригласил его к себе в кабинет, чтобы сообщить, что Орден Феникса рассмотрел его идеею и в итоге решил применить Веритасласти для сбора всей возможной информации о противнике. Они пришли к выводу, что весь запас конфет необходимо использовать за один раз, отправив в разные уголки страны как можно больше членов Ордена. Тогда Пожиратели смерти не успеют сообразить, что происходит, и адекватно отреагировать.
Гарри свернул направо, чтобы воспользоваться потайным проходом, но тут путь ему преградила странная особа в фиолетовых одеждах. Парень отступил назад и понял, что это отнюдь не галлюцинация. Перед ним на самом деле стояла девушка, одетая в облегающий фиолетовый костюм. Её лицо скрывала зелёная маска. При этом незнакомка руками выписывала какие-то неведомые знаки. За прорезями маски виднелись голубые глаза, а из-под неё выбивались тёмно-зелёные пряди волос. Единственное, о чём сейчас подумал Гарри: «Она всё-таки это сделала».
Он вздохнул и подошёл к девушке поближе.
— Могу я узнать, зачем ты так вырядилась, Луна?
— Я не Луна Лавгуд, я — дриада в маске! Я сражаюсь со скукой, идиотами и щенками! Запомни моё имя, Гарри Поттер — скоро я стану героиней магического мира, и каждый будет знать моё имя и восхвалять его! Даже ты!
— Ты и так знаешь, что я уже его восхваляю …
— И правильно делаешь. До встречи, Гарри Поттер! — попрощалась дриада и отправилась на поиски других приключений.
* * *
Луна расхаживала по Хогвартсу в своём странном наряде около недели, пока Флитвик не вызвал её к себе в кабинет и не заявил, что знает о её тайной жизни. С трудом, но ему всё же удалось уговорить девушку прекратить похождения.
* * *
Гарри понятия не имел, почему во время Хэллоуина постоянно что-нибудь случается. Вот и теперь именно в этот день Орден решил начать операцию «Веритасласти». Поттер знал, что если всё пройдёт хорошо (а он на это надеялся), то в Министерстве произойдут серьёзные перестановки. А ещё он знал, что Амбридж так просто не сдастся, и без боя из Хогвартса не уйдёт, но пока она серьёзной опасности не представляла. Кроме того, у него был план.
В то время, как члены Ордена наполняли мешочки разнообразными сладостями с добавлением Веритасерума, Долорес Амбридж спокойно пила чай у себя в кабинете. Послеобеденных занятий у неё сегодня не было, поэтому профессор собиралась мирно провести остаток дня вдали от надоедливых школьников.
Но тут за дверью неожиданно раздалось мяуканье, что было довольно странно.
Может, Филч послал за ней миссис Норрис? Например, хотел передать, что ему нужна её помощь. В любом случае, чаепитие придётся отложить. Амбридж горестно вздохнула и пошла открывать дверь. Распахнув её, она ошеломлённо замерла, потому что её глазам предстало ужасающее зрелище — на неё немигающими зелёными глазищами пристально смотрела огромная чёрная пантера. Спустя мгновение кошка двинулась вперёд. Рука профессора скользнула в карман, однако там было пусто.
— Моя палочка…
Пантера зарычала, запрыгнула на стол, схватила зубами вышеупомянутый предмет и медленно направилась к ошеломлённой женщине. Та не выдержала и хлопнулась в обморок.
* * *
СКАНДАЛ В МИНИСТЕРСТВЕ
Больше дюжины сотрудников Министерства магии сегодня в открытую признали свою принадлежность к так называемым Пожирателям смерти, при этом сознавшись в краже конфиденциальной информации и даже в убийствах!
В то же время от других чиновников последовали многочисленные признания во взяточничестве, ведении дел с Пожирателями смерти и прочих серьёзных преступлениях. Наш проверенный источник утверждает, что собственными ушами слышал, как после полудня Корнелиус Фадж дословно произнёс следующее: «После первого падения Вы-Знаете-Кого четырнадцать лет назад ко мне пришел Люциус (Малфой) с заверениями, что он находился под Империусом. В довесок он предложил мне значительную сумму денег. Я не стал копать дальше».
Как известно, существует целый список тех, кто якобы был ложно обвинён в преступлениях и отпущен за отсутствием улик. Как оказалось, все эти люди виновны. Один из них, МакНейр, подтвердил эту информацию, и при этом добавил: «Да, Тёмный Лорд вернулся. Ещё в июне, как и говорил старый дурак Дамблдор. Но неверие Министерства было нам только на руку, потому что у Повелителя появилось время, чтобы мобилизовать свои силы».
И теперь мы доподлинно знаем, что возвращение Того-Чьё-Имя-Нельзя-Произносить — не слухи, а реальность.
За сегодняшний день по подозрению в различных преступлениях, в том числе в коррупции, было арестовано пятьдесят шесть человек. Шестеро волшебников, обвинённых в принадлежности к Пожирателям смерти, были схвачены, остальным удалось бежать. Завтра будет избрано временное правительство, которое и организует судебные разбирательства и, надеемся, наведёт порядок в магическом мире.
Список кандидатов на пост министра магии — на стр. 2.
Список арестованных и сбежавших Пожирателей смерти — на стр. 7.
Специальный корреспондент Рита Скитер.
* * *
Гарри с удовлетворением отложил газету в сторону. Правда — опасное оружие, и им никогда не стоит пренебрегать. Теперь оставалось только надеяться, что новое правительство не повторит ошибок своих предшественников. Да и Дамблдор в случае чего обещал повлиять на Министерство. Так что, пусть пока только в теории, но ситуация в магическом мире должна измениться к лучшему.
Словно прочитав мысли юного рейвенкловца, директор поднялся из-за преподавательского стола в Большом зале и знаком дал Гарри понять, чтобы тот следовал за ним.
— Похоже, ваш план удался, Гарри, — заметил пожилой маг, когда они устроились в его кабинете.
— Совершенно верно, профессор. Я был уверен, что Фадж долго не протянет, но и подумать не мог, что за ним последует большая часть администрации.
— Наши действия почти всегда имеют большие последствия, чем мы можем себе представить.
— Так и есть. Это всё, о чём вы хотели со мной поговорить?
— Нет, конечно. На днях мне довелось услышать занятную историю. — Гарри посмотрел на директора с лёгкой улыбкой, а затем кивнул, чтобы тот продолжал. — Так вот, перед тем, как положить мне на стол бумаги об увольнении, профессор Амбридж рассказала, что подверглась нападению чёрной пантеры, и что она, цитирую, «не останется в этом дурдоме и лишней секунды». Есть идеи, кто бы это мог быть?
— Понимаете, вчера после обеда я решил к ней зайти. Она открыла дверь и тут же потянулась за палочкой. Я сказал, что та лежит на столе. А потом решил быть джентльменом и принести даме её волшебную палочку, но она почему-то не оценила моего жеста и потеряла сознание.
— Полагаю, это недоразумение произошло из-за того, что навестить профессора Амбридж вы решили в своей анимагической форме. Не так ли?
— Теперь, когда вы это произнесли… Да, припоминаю.
На долю секунды Дамблдор сделал вид, что раздражён, но тут же на его лице снова заиграла лёгкая улыбка.
— Очень хорошо. Раз именно вы послужили причиной отставки одного из наших преподавателей, то именно вам и придётся убедить Ремуса вернуться на этот пост.
— Как пожелаете, сэр. Что-нибудь ещё?
— Да. Я не хотел говорить об этом сейчас, но, учитывая, что Вторая война уже на пороге, у меня просто нет выбора. Вы в курсе пророчества, но есть ещё кое-что, что вам необходимо знать о Волдеморте, если собираетесь его победить.
— Вот теперь вы меня заинтриговали, профессор.
— У меня пока нет всей информации, чтобы приступить к действиям, но…
— Сожалею, что прерываю вас, но начать вам придётся.
— Начать?
— Да, начать действовать. Нельзя терять инициативу. Необязательно знать всё. Можно начать с того, что уже известно, и продолжить, когда появятся новые детали. Не хочу зря тратить своё время. Знаю, вы сейчас скажете, что нельзя упускать шанс на обычное детство, бла-бла-бла, но Волдеморт уже здесь, и ждать не намерен. Уже поздно делать вид, что мы живём нормальной жизнью. Как считаете?
Казалось, Дамблдор задумался. То, что говорил этот юноша, имело смысл. Пусть пожилому волшебнику это и не нравилось, но не зря он уже давно себе твердил, что не стоит откладывать на завтра то, что можно сделать сегодня.
— Хорошо. Я упорядочу всё, что мне известно, а потом, скажем, на следующей неделе, мы с вами это обсудим. Боюсь, учитывая состояние нашего Министерства, раньше никак не получится.
— Разумеется. Я понимаю. Что ж, тогда в вас оставлю. Мне ещё нужно написать Ремусу. Полагаю, уж вы то точно знаете, что после свержения правительства наступает время уборки. Это так трудно — быть знаменитостью, знаете ли…
— Конечно.
Судя по виду Альбуса, его этот небольшой монолог позабавил.
— Хорошего дня, Гарри.
— И вам того же.
21.08.2011 Глава 37. No such things
Подпольная борьба с Волдемортом набирала обороты. Активное вмешательство Ордена Феникса сорвало большинство планов Тёмного Лорда, который планировал укрепить свои позиции, пока весь магический мир упорно отрицал его возвращение. Только вот не ожидал он, что все его связи в правительстве будут очень быстро раскрыты и нарушены. В итоге Волдеморт потерял много преданных ему людей. Больше того, тщательно разработанный план по захвату Министерства изнутри провалился: ненавистный Дамблдор это предусмотрел и обеспечил наиболее важным чиновникам отменную защиту. Неприятным сюрпризом стало исчезновение Амелии Боунс — прямо под носом у Тёмного Лорда она вместе с охранниками воспользовалась портключом и исчезла. Но, несмотря на все усилия Ордена Феникса, потери среди магов всё равно были велики: к сожалению, людей у Дамблдора было не так много, поэтому обеспечить охраной всех он не мог чисто физически. Увы, таковы реалии войны.
Все эти события — так или иначе — влияли на атмосферу, царившую в Хогвартсе. Самой нашумевшей новостью стала временная отмена занятий по Защите от Тёмных Искусств: новый профессор должен был прибыть в ближайшее время. Второе нововведение коснулось детей Пожирателей смерти, таких, например, как Драко Малфой. Узнав, что его отец теперь считается скрывающимся от правосудия Пожирателем смерти, он пришёл в ярость и попытался выместить свой гнев на других учениках. Однако ему быстро напомнили, что Люциус Малфой сейчас не имеет никакой реальной власти, а потому его сына могут легко исключить из школы. Недолго думая, Драко решил действовать исподтишка.
В Великобритании начало действовать новое правительство. По совету Дамблдору (который позаимствовал эту идею у Гарри) Визенгамот избрал не одного министра, а целый триумвират. Это новшество должно было не допустить захвата власти одним магом, занявшим пост министра, и помешать появлению очередного Фаджа. Триумвират состоял из Руфуса Скримджера, Амелии Боунс и Дирка Крессвелла. Скримджера выбрали за решительность, Боунс — за неподкупность, а Крессвелла — за хорошие связи с гоблинами и за особый взгляд на проблемы, потому что тот был магглорождённым.
* * *
Сегодня вечером, как и было условлено, Гарри пришёл в кабинет Дамблдора. Он толком не знал, зачем понадобился директору, и потому, когда старик достал Омут Памяти, был донельзя заинтригован. Дамблдор тут же объяснил, что хочет показать свои воспоминания о Волдеморте, чем сильно разочаровал визитёра.
— Понимаю, что знать врага — это очень важно, но, честно говоря, не думаю, что должен знать о нём всё. Я уже проводил кое-какие изыскания и вполне могу составить его психологический портрет. Так почему бы вам сразу не перейти к делу и не рассказать, ради чего вы всё это затеяли? Интрига, конечно, умрёт, но зато я буду точно знать, на что обратить внимание.
Видя такое нетерпение, Дамблдор только тяжело вздохнул.
— Очень хорошо. Тогда начну с конца: Волдеморт создал хоркруксы.
— Будьте здоровы!
Директор одарил юного волшебника суровым взглядом, и тот понял, что сегодня хозяин кабинета настроен серьёзно.
— Гарри, это не смешно. Хоркруксы — это едва ли не самое страшное темномагическое творение.
— Извините. — Альбус немного расслабился. — И что же они из себя представляют?
— Любые предметы, куда волшебник заключает частичку своей души. И благодаря им душа не может покинуть этот мир.
— Ясно. То есть, если его убить, душа останется на земле. И чтобы всё начать сначала, достаточно создать новое тело.
— Да. Волдеморт так и сделал.
— Короче, он сохранил частичку души на случай гейм-овера? — Директор с любопытством посмотрел на Гарри. — Это маггловское сравнение. В общем, неважно. Я понял, что вы имели в виду. И что мы будем делать? Уничтожим хоркруксы, а потом перейдём в наступление?
— Да, но сначала их нужно найти.
— Полагаю, он вам не сказал, где их спрятал? И тем более ничего не рассказал Пожирателям смерти, так?
— Сомневаюсь. Но зато рассказал одному из своих творений.
— И вы это знаете, потому что…
— Потому что вы сами вместе с профессором Флитвиком принесли его мне три года назад.
— Три года назад? — Дамблдор кивнул. На несколько секунд Гарри задумался, пока не сообразил: — Дневник! Теперь я понимаю, как он смог завладеть сознанием Номера Семь.
— Совершенно верно. Предлагаю посмотреть несколько воспоминаний и с их помощью постараться определить, из чего именно Волдеморт мог сделать хоркруксы и куда спрятать их.
— Как много времени займут эти просмотры?
— Достаточно.
— Так, может, посмотреть всё за один раз?
— Нет. Лучше небольшими порциями.
— Понимаю, сэр. Но мне кажется, если мы сейчас посмотрим всё сразу, то будет больше пользы, ведь мы получим полное представление обо всех кусочках мозаики.
Казалось, Дамблдор на долю секунды задумался над этим предложением.
— Понимаю, что вы хотите сказать. Но, к сожалению, на данный момент у меня нет всех воспоминаний, которыми я планировал поделиться.
— И много этих белых пятен?
— Хватает.
— Значит, сделаем так, как я предлагал на прошлой неделе: сейчас посмотрим всё, что у вас есть, а остальное — когда вы их найдёте. Идёт?
— Хорошо.
* * *
Гарри вместе с директором склонился над Омутом Памяти. Воспоминания следовали одно за другим: рождение Тома Реддла, дом Гонтов (Дамблдор заметил, что там может находиться один из хоркруксов), детство Тома в приюте, конфликт между будущим Волдемортом и его дядей (волшебники решили, что кольцо Гонтов может оказаться одним из тайников). Поттер поинтересовался, не знает ли Дамблдор, сколько хоркруксов создал Тёмный Лорд, но, увы, такой информацией директор пока не располагал. Следом шла смерть Хепзибы Смит и работа в «Горбин и Бэркс» (в список искомых предметов сразу же попали чаша Хаффлпафф и медальон Слизерина). Здесь Гарри о чём-то задумался. И последнее воспоминание: Волдеморт в кабинете директора просит взять его на место преподавателя Защиты от Тёмных Искусств.
— Что скажете, Гарри?
— Вы считаете, что медальон Слизерина — это хоркрукс?
— Да. А почему вы спрашиваете? Думаете, это не так?
— Нет. Просто я вспомнил, что этот медальон лежит в моей комнате на площади Гриммо…
17.10.2011 Глава 38. Past
С застывшим лицом Дамблдор смотрел на Поттера. Как хоркрукс Волдеморта мог оказаться в спальне Гарри? Альбус попытался соединить недостающие кусочки мозаики, проанализировав всю имеющуюся на данный момент информацию: Гарри живёт с Сириусом на площади Гриммо, а Блэки издавна славятся своими традиционными взглядами на чистоту крови, похожими на те, которые проповедует Волдеморт... Получается, именно поэтому Регулус Блэк…
— Регулус, — проговорил он вслух.
— Да. Я тоже пришёл к такому выводу. Но это нам мало чем поможет, ведь мы не знаем главного — почему. С Малфоем и тем дневником сразу всё было ясно, а вот с Регулусом…
— Именно. Уверен, что Волдеморт не мог настолько доверять младшему брату Сириуса. Ответ на этот вопрос ещё больше запутывает ситуацию.
— Может, что-то известно домовому эльфу? По крайней мере, он постоянно таскается по дому, пытаясь разнюхать хоть что-то.
— Что ж, я побеседую с ним завтра, когда навещу ненадолго Сириуса.
— Значит, послезавтра увидимся на собрании.
— Да. Должен признаться, я не думал, что наша сегодняшняя встреча будет такой плодотворной…
— Всё оттого, что вы меня недооцениваете. Вот увидите, мы решим эту проблему в два счёта.
Дамблдор улыбнулся в ответ на такую самонадеянность, но лишь кивнул.
— Надеюсь, Гарри. Надеюсь.
— Не то, чтобы это было таким уж срочным, но думаю, мне нужно поспать хоть немного… — пробормотал Поттер, резко поднимаясь со стула. — Ах да, и последнее: я могу обсудить это с друзьями?
— Боюсь, ваш круг друзей слишком разнообразен, чтобы можно было со всеми поделиться таким секретом.
— Вы правы, пора как-то ограничить число тех, кто в курсе происходящего. Значит, или я не говорю никому, или посвящаю только некоторых, так?
— Нужно быть осторожными, Гарри. Чем больше людей в курсе…
— …тем больше вероятность, что скоро узнают все. Помню, — вздохнул Гарри. — Хм, кажется, я знаю, кому можно все рассказать… Спокойной ночи, сэр.
— Доброй ночи, Гарри.
Глядя в потолок над своей кроватью, Гарри думал об увиденном в Омуте памяти. Очевидно, Дамблдор многое не договаривает. И что-то не давало Поттеру покоя. Но вот что именно? Ответ на этот вопрос лежал где-то на поверхности, но постоянно ускользал от него. Гарри очистил разум и закрыл глаза, проваливаясь в долгожданный сон.
* * *
О хоркруксах Гарри решил рассказать только двоим. Первым таким человеком была, конечно, Дафна. Не потому, что это было так уж необходимо — вовсе нет: просто ему совершенно не улыбалось испытать на себе весь гнев слизеринки, когда та узнает, что он что-то скрыл от неё. Вторым человеком был Невилл. Гарри нужно было другое мужское мнение по этому поводу, и Невилл полностью подходил для этого. Луна бы, конечно, без колебаний согласилась принять зелье, меняющее пол, но Поттер решил, что нынешний год и без того полон странностей.
Допрос эльфа принёс неожиданные результаты. Кричер рассказал Гарри увлекательную историю о предательстве Регулуса и краже медальона Слизерина — и все это, в конечном счете, стоило юному Блэку жизни. Сидевший рядом Сириус в это мгновение почувствовал облегчение: тяжкий груз, лежавший на сердце последние годы, неожиданно исчез. Оказалось, его младший братишка не был маменькиным сынком: был в нём внутренний стержень, хоть и тщательно запрятанный. Теперь можно было со спокойной совестью и душой вспоминать о Регулусе.
Жизнь в замке начала налаживаться, особенно после возвращения в Хогвартс Ремуса Люпина.
* * *
Две недели спустя Гарри решительно шагал в комнату Луны, думая, что сейчас самое время поваляться на траве: он давно заметил, что там мозги работают гораздо лучше. Не особо удивившись присутствию в комнате Невилла, Поттер с комфортом устроился на зеленой лужайке и принялся наблюдать за работой друга. Тот по-прежнему пытался найти средство, способное вылечить его родителей.
— Так как же тебе удалось вернуть в школу профессора Люпина? Поделись секретом, Гарри. Я помню, что он был старым другом Сириуса, но, если мне не изменяет память, он уволился, потому что жизнь в замке его больше не прельщала. — Собеседник скривился, но согласно кивнул. — И что должна означать эта твоя гримаса?
— То, что меня обвели вокруг пальца, — печально вздохнул Гарри.
— Подробности?
— Мне пришлось пообещать, что я займусь проверкой домашних работ первых четырех курсов, если он вернется.. Так он сможет половину вечера проводить вне замка, шатаясь невесть где с Сириусом, Орденом Феникса или с кузиной Сириуса, которая ему прохода не дает…
— У него кто-то есть? — изумлённо выпалил Невилл.
— У Ремуса? — переспросил Гарри таким тоном, будто большего бреда он ещё не слышал. — Нет, чтобы между ними хоть что-то появилось, нужно настоящее чудо. Или чтобы Ремус… Ха, хорошая идея, нужно будет подумать…
— Кстати, о парочках. Ты знаешь, что Корнер предложил Джинни встречаться?
— Да? А я-то думал, ты сейчас работаешь над зельем для родителей, а это, оказывается, медленный, мучительный и не оставляющий следов яд для Корнера.
— Очень смешно. Ответ очевиден: Корнер — идиот.
— И что? Ей же не мозги его нужны.
Невилл возмущённо посмотрел на друга.
— Сделаю вид, что ничего не слышал.
— А что? Я всего лишь сказал правду. Джиневре четырнадцать лет, уверен, в таком возрасте она думает о чем угодно, только не о замужестве. И каким бы идиотом не был Корнер, он, судя по всему, пользуется некоторой популярностью. Хотя до меня ему, конечно, далеко. Если быть точным, в моём фан-клубе семьдесят четыре волшебницы в возрасте от девяти до пятидесяти семи лет.
— Я думал, разговоры о фан-клубе тебя бесят.
— Так и есть, но он тешит мое самолюбие. И способен заткнуть Корнера, когда тот начинает хвастаться, что может менять подружек хоть каждый день.
— И, тем не менее, он укрепляет свои позиции.
— Верно, но не могу же я ему об этом сказать.
— Точно.
— Вернемся к Джиневре и Корнеру. В чём проблема?
— Корнер — идиот. — Гарри нахмурился. — И Джинни — наш друг. Как-то эти две вещи не очень хорошо сочетаются.
— В общем, она в курсе слухов, которые распускают за её спиной, но вместе с тем боится, что над ней будет смеяться вся школа, если она скажет «да».
— Не в бровь, а в глаз.
— Значит, нужно рассказать об этом Корнеру. Хороший же вечерок мне предстоит…
Невилл возвёл глаза к потолку.
— Слушай, я тут подумал...
— О чём?
— Хотя, наверно, из-за проверок домашних заданий у тебя не будет времени помочь мне с этим зельем.
— Извини, Невилл, — Поттер покачал головой, — но ты прав. Плюс ко всему ещё и эти хоркруксы…
— Кстати, есть прогресс?
— Не хватает двух. Два есть, ещё про два мы знаем, где они находятся, но все равно остаётся ещё парочка. Впрочем, если вспомнить, что над этим проектом я работаю только две недели, всё могло быть намного хуже…
— И как вы собираетесь искать оставшиеся два?
— Понятия не имею. Я же не могу просто приказать им явиться сюда. — В то же мгновение между Невиллом и Гарри в воздухе на секунду зависла диадема, после чего упала на пол. — Оказывается, могу.
06.12.2011 Глава 39. Present
Гарри и Невилл недоверчиво рассматривали изящную диадему, висящую перед ними в воздухе. С нерешительным видом Поттер протянул руку и осторожно взял украшение. Беглый осмотр показал, что с этой вещицей он давным-давно знаком — по той простой причине, что видел её каждое утро, день и вечер. Он прочёл выгравированную надпись — и последние сомнения развеялись.
— Ты понимаешь, Невилл, что это значит?
— Неа. Это и вправду хоркрукс?
— Он самый. Дамблдор будет без ума от радости, потому что эта диадема — как раз один из двух неизвестных предметов.
— Почему ты так в этом уверен?
— Всё просто. Ты многих знаешь, кто на своей диадеме пишет: «Ума палата дороже злата»?
— Но диадема Рейвенкло уже многие годы считается утерянной…
— Утерянной? Очевидно, не совсем. В любом случае, мне нужно срочно побеседовать с Дамблдором и Луной.
— С Луной?
— Потому что сейчас мы с тобой находимся именно в её комнате. А такие вещи происходят здесь не в первый раз. К примеру, однажды я решил здесь заночевать. И в ту же секунду посреди рощи появился матрас. В тот раз я убедил себя, что это лишь обычная предусмотрительность Луны.
— Но теперь ты уверен, что с этой комнатой что-то не так? Я, кстати, нашёл здесь книгу по зельварению, и подумал то же самое, — что Луна оставила её здесь специально, а я просто не сразу её заметил. Если хочешь, пока ты будешь беседовать с Дамблдором, могу с ней поговорить.
— Идёт. Тогда нам лучше поспешить — для блужданий по коридорам уже довольно поздно.
Невилл согласно кивнул. Они одновременно поднялись с пола, собрали вещи и вышли. Как обычно, дверь за их спинами тут же исчезла. Приятели направились в разные стороны.
— Невилл? — позвал Гарри, а потом добавил: — Если увидишь Корнера, не подшучивай над ним.
— И почему всё веселье должно доставаться именно тебе? — ухмыльнулся в ответ Лонгботтом.
— Потому что я — Избранный? — предположил Поттер, но Невилл окинул друга насмешливым взглядом. — Потому что Корнер — моя жертва? Потому что я увидел его первым?
— Неубедительно.
— Ладно, тогда дождись, когда я буду рядом, — сдался Гарри. — Не хочу пропустить всё самое вкусное.
— Гарри Поттер идёт на уступки? Не думал, что настанет такой день…
— Просто ты — не Дафна, — подмигнул тот. — Поверь, уж я-то знаю толк в уступках. И к чему они приводят.
— Не имею ни малейшего желания слышать, чем вы там занимаетесь с Дафной.
— Почему нет? Вдруг сможешь что-нибудь использовать с Джинни.
— Нам лучше поторопиться. Пока, Гарри.
Поттер посмотрел вслед спешно удаляющемуся другу. Несомненно, достойный пример гриффиндорской храбрости.
* * *
— Добрый вечер, профессор.
— Здравствуй, Гарри. Что ты делаешь в моём кабинете так поздно? Если не ошибаюсь, на сегодня мы ничего не планировали.
— Память вас не подводит, сэр. Дело в том, что я совершил настоящее открытие, если можно так выразиться. И оно не может ждать.
— Да? И что же это?
— Мы решили, что искать следует именно знаменитые артефакты, ранее принадлежавшие Основателям Хогвартса. И тогда мне пришла в голову идея.
— Какая же?
— Диадема Рейвенкло, разумеется.
— Не исключено. Однако, она уже многие годы считается утерянной. Так что если диадема действительно один из хоркруксов, найти её будет невероятно трудно.
— Отнюдь. Она у меня в сумке.
— Что, прости?
— Не делайте такое изумлённое лицо. По правде сказать, вам уже давно пора перестать меня недооценивать.
Гарри расстегнул сумку и вытащил знаменитый артефакт.
— Мой вам подарок.
Впервые за последние несколько десятков лет у Дамблдора не нашлось, что сказать.
— Как?
— Как я её нашел? На самом деле, понятия не имею. Сначала мне нужно поболтать с Луной, и только потом я поделюсь с вами своими догадками. Скажем, завтра? Идёт? — Целиком поглощённый изучением диадемы Дамблдор промолчал. — Буду считать, что это было «да». Доброй ночи, сэр.
Хлопнула дверь, и директор резко поднял голову. Гарри только что покинул кабинет. Альбус встряхнулся и вышел из-за стола, чтобы поставить находку рядом с двумя ранее обнаруженными хоркруксами.
* * *
— Луна, мне нужно с тобой поговорить.
— Что-то стряслось, Невилл?
— Это насчёт твоей комнаты, той самой.
— Слушаю.
— Я был там с Гарри, когда мы заметили одну любопытную особенность: если что-нибудь попросить, искомое тут же обнаруживается в комнате. Мы сразу подумали, что нужно спросить у тебя — это ведь, всё-таки, твоя комната.
— Это магия замка, — таинственным голосом сообщила Луна.
— А если поточнее?
— Когда я обнаружила это помещение, то быстро поняла: замок использует свою магию, чтобы перестроить её согласно моим предпочтениям. Домовые эльфы называют её Выручай-комнатой. Я решила поменять название, а то уж больно оно напоминало название какого-то кабака для свиданий.
— Э-э… да… Можешь рассказать о ней побольше?
— Конечно.
* * *
Вернувшись в общую гостиную Рейвенкло, Гарри тут же услышал негромкие голоса Невилла и Луны. Судя по лихорадочному блеску в глазах девушки, обсуждали они магические свойства шерсти мозгошмыгов. В общем, ничего необычного. Скосив глаза, Поттер увидел, как несколько первокурсников с интересом прислушиваются к беседе и делают пометки на пергаментах. Представив реакцию Снейпа на вопрос кого-нибудь из первогодок об использовании шерсти мозгошмыгов в зельях, он удовлетворённо улыбнулся.
— Невилл?
— О, Гарри. Привет. Мантия-невидимка у тебя с собой?
— В комнате. А что?
— Прекрасно. Ты сейчас пойдёшь со мной в башню Гриффиндора. Всё объясню по дороге.
— Ладно.
* * *
Следующим вечером Гарри вновь отправился в кабинет к директору. Ему уже начинало казаться, что именно там он и живёт. Дамблдор с удивлением слушал рассказ о свойствах комнаты Луны.
— Если я правильно понял, Волдеморту известно об этой комнате, и именно там он когда-то спрятал один из своих хоркруксов. А потом магия комнаты отреагировала на вашу просьбу и показала диадему.
— Похоже, это единственное разумное объяснение.
— Звучит, по крайней мере, правдоподобно, ведь Хогвартс — самое лучшее место, если нужно что-нибудь спрятать. К тому же, именно здесь Волдеморт впервые почувствовал себя дома.
Гарри тоже вспомнил свой первый курс. С того самого дня, как он здесь появился, Хогвартс стал его новым домом.
— Профессор! — неожиданно воскликнул он. — Кажется, я знаю, где ещё один хоркрукс.
— В самом деле? — заинтересовался Дамблдор.
— Ещё до школы, когда я впервые оказался в Косом переулке, Хагрид мне сказал, что второе по безопасности место — это…
— Гринготтс! Ну, разумеется.
— Великие умы мыслят одинаково, — довольно улыбнулся Поттер.
— Совершенно верно. Мне нужно будет переговорить с Триумвиратом, чтобы уладить кое-какие бумаги с гоблинами. Они, конечно, много чего не договаривают, но, думаю, с помощью Дирка Крессвелла у нас всё получится.
Гарри задумчиво посмотрел на директора.
— Так вот почему вы так настаивали на его назначении. Вы уже это предвидели, да?
— Не совсем. Однажды я услышал, как в штабе Ордена Феникса мистер Уизли — Рональд, если быть точным — жаловался за завтраком: говорил, что нужно конфисковать все деньги у Пожирателей смерти, и тогда, цитирую, «Малфой никуда не денется». Формулировка оставляет желать лучшего, но смысл предельно ясен.
— Да, деньги — главный двигатель войны. Нужно срочно сказать Гермионе, что её усилия по перевоспитанию Номера Шесть не столь бесплодны, как кажется на первый взгляд.
Дамблдор быстро спрятал хитрую улыбку.
— Судя по всему, так оно и есть. Но поговорим о другом. Сейчас для нас самое главное — время. Что собой представляют шесть хоркруксов, нам известно. Всего их семь, если я не ошибаюсь насчёт одержимости Волдеморта этой цифрой. Где находятся три из них, мы знаем: диадема, медальон и дневник. Местонахождение ещё трёх остается неизвестным — чаша Хаффлпафф, кольцо Гонтов и последний, о котором мы пока ничего не знаем.
— Я почти уверен, что кольцо лежит где-то в доме Гонтов, а чаша — в Гринготтсе.
— Не исключено, — согласился директор. — Когда я договорюсь с гоблинами, сразу же займусь банком.
— Могу я отправиться с вами с дом Гонтов? — Дамблдор окинул Гарри задумчивым взглядом. — И не надо говорить, что я ещё слишком молод, и прочее бла-бла-бла… Я ведь буду с вами, а значит, всё должно пройти хорошо, так?
— Ладно, — махнул на него рукой Альбус. — В конце концов, ты преподнес мне три хоркрукса буквально на блюдечке. Поэтому, почему бы и нет?
— Благодарю. Так у вас есть какие-нибудь предположения по поводу последнего хоркруркса?
— Кое-что есть, но ни одного весомого доказательства.
— И всё же.
— По словам Северуса, единственное существо, которое всегда рядом с Волдемортом — это Нагини.
— И что? Где связь?
— Странно то, что он обращается с ней не как с обычным питомцем, а, скорее, как с равным, как с другом.
— А если Нагини и есть хоркрукс, тогда понятно, почему он так себя ведёт.
— Именно.
По телу юного волшебника побежали мурашки. «Отметит его, как равного себе», — вспомнились слова из Пророчества. Это объясняло всё: и связь между ним и Волдемортом, и почему он говорит на парселтанге, и это странное ощущение недосказанности — будто Дамблдор от него что-то скрывает...
— Гарри, с тобой всё в порядке? Ты так побледнел.
— Извините, сэр. Признаться, я сильно устал. Из-за последних событий я почти не сплю.
— Понимаю. В таком случае, иди отдыхать. До тех пор, пока гоблины не примут решение, всё равно ничего не произойдёт.
— Согласен, профессор. Доброй ночи.
— Спокойной ночи, Гарри.
Альбус посмотрел вслед удаляющемуся студенту. Случилось то, чего он так сильно опасался. Именно поэтому директор и не хотел рассказывать о змее. Но уже было поздно — мальчик всё понял.
* * *
До комнаты Луны Гарри добрёл в ужасном состоянии. Ещё ни разу в жизни он не чувствовал себя настолько отвратительно. И даже не обратил никакого внимания на приветствие Дафны, которая, скрываясь от назойливой Паркинсон, решила переночевать здесь. Гринграсс с беспокойством посмотрела на друга, а потом присела рядом и заключила в объятия. Тот весь дрожал, а по его щекам текли слёзы.
Вся несправедливость мира заключалась в одном слове — Волдеморт, а любимой лабораторной крысой оказался он, Гарри Поттер.
Дафна тихо баюкала своего парня. Когда он немного пришёл в себя, девушка обеспокоенно поинтересовалась:
— Гарри, что случилось? Я ещё никогда тебя таким не видела.
Потерянный и смирившийся взгляд Поттера подействовал на неё не хуже бочки с ледяной водой.
— Я… — произнёс Гарри сломленным голосом. — Я и есть хоркрукс.
26.02.2012 Глава 40. Future
С каждым днём Гарри всё больше впадал в уныние; его депрессия продолжалась уже больше месяца. Дафна и Дамблдор были единственными, кто понимал, почему настроение Поттера так резко изменилось, и делали всё возможное, чтобы отгородить его от навязчивых однокурсников. Впрочем, слизеринцы и Снейп на уговоры не поддались и продолжали вести себя, как раньше. Недолго думая, Гарри решил не ходить на уроки зельеварения — из-за Снейпа, а также на гербологию и древние руны — из-за Малфоя и его безмозглых подпевал. Более того, он перестал посещать трапезы в Большом зале.
Не заметив улучшений, за неделю до рождественских каникул Дафна решила взять ситуацию в свои руки.
— Я понимаю, Гарри, что эта новость оказалась для тебя настоящим потрясением, но дальше так продолжаться не может. Твой кислый вид проблему не решит, скорее — наоборот.
— И что ты мне посоветуешь?
— Живи! Не позволяй Волдеморту тебя сломать. Узнав, как сильно тебя это подкосило, он ещё больше обрадуется.
— О да. Знать, что я не переживу войну, — не очень-то веселая перспектива…
— Не смей заранее сдаваться! Уверена, мы найдём выход.
— А я — нет. Единственный выход — смерть. Я перерыл все книги Дамблдора о хоркруксах! Другого решения нет!
— Поверю тебе на слово. А ты не думал о воскрешении?
— К сожалению, смерть — понятие окончательное.
— Всегда?
— Разумеется, к примеру…
На полуслове Поттер запнулся.
— Что такое?
— Этого не может быть! Оказывается, всё настолько просто…
— Ты о чём?
— Извини, я размышлял вслух… И, кажется, что-то нашёл. Почему я не подумал об этом раньше?
— Но?
— В смысле «но»?
— Всегда есть какое-нибудь «но».
Гарри вздохнул и признался:
— Но это рискованно, опасно и незаконно. И, ко всему прочему, я не уверен, что из этого что-то получится.
— Просто сделай.
— Что?
— Даже если ничего не выйдет, всегда можно попробовать. Уж лучше так, чем сидеть сложа руки.
— Ты права. Но мне понадобится твоя помощь.
— Без проблем, всё, что захочешь…
— Правда, всё?
— Абсолютно.
— Прекрасно, потому что мою просьбу выполнить совсем нелегко.
— Хватит уже говорить загадками.
— Ладно. Ты должна меня убить.
— Совсем спятил?!
— Верь мне.
— Но…
— Никаких «но». Ты со мной?
— Ты точно знаешь, что делаешь?
— Да.
— Хорошо.
* * *
Гарри и Дафна исчезли на три дня. Предположив, что Гринграсс решила привести своего парня в чувство простым, но действенным способом, никто их искать не стал. Они появились в четверг, и, к огромному удивлению присутствующих, Поттер обедал в Большом зале вместе со всеми. Выглядел он совершенно нормальным, словно и не ходил целый месяц как в воду опущенный. Даже пришёл вечером на собеседование с профессором Флитвиком по поводу будущей профессии.
— Я вижу, что вам стало лучше, Гарри.
— Я в полном порядке, сэр. Немного нервничаю, но это даже к лучшему.
— Прекрасно. Что ж, полагаю, у вас уже есть кое-какие мысли по поводу того, чем бы вам хотелось заняться после школы, не так ли? Уверен, вас ждёт блестящее будущее!
— Да, сэр. Я уже определился.
— Очень хорошо. И что же вы выбрали?
— Ничего.
— Простите?
— Я ничем не собираюсь заниматься.
— Почему же? — декан Рейвенкло выглядел донельзя удивлённым.
— Сейчас поясню. Кто я, профессор?
— Гарри Поттер.
— И?
— Не понимаю, куда вы клоните.
Гарри благосклонно улыбнулся.
— Ваша реакция меня не удивила. По правде сказать, именно на это я и рассчитывал. Я — Гарри Поттер, но, ко всему прочему, ещё и Мальчик-Который-Выжил.
Кажется, Флитвик понял.
— Из-за вашей известности вы будете постоянно задаваться вопросом: судят ли меня по собственным заслугам. Верно?
— Именно. Учитывая мои школьные результаты, я надеюсь на лучшее, но предпочитаю знать, а не догадываться. Поэтому займусь самостоятельными исследованиями.
— И в каких областях? — узнав о такой перспективе, Флитвик не скрывал восторга.
— Трансфигурация, чары и арифмантика.
— Значит, в следующем году вы собираетесь взять только эти предметы, да?
— Нет. Ещё подумываю о зельеварении, чтобы по-прежнему помогать Невиллу в его разработках, о ЗОТИ, чтобы не подрастерять дуэльные навыки, и о древних рунах, поскольку они идут в связке с арифмантикой.
— Полагаю, вы уже всё твёрдо решили.
— Совершенно верно.
— В таком случае, должен вас предупредить: как правило, независимые ученые не купаются в роскоши.
— Не волнуйтесь, у меня уже есть несколько идей, как решить эту проблему. И потом: я всегда могу пустить в дело своё наследство.
— Что и обеспечит вам независимость. Очень хорошо, Гарри. Должен признаться, мне не терпится увидеть вас в деле.
— Обещаю вам первому отправить копию моих работ по чарам, если хотите…
— Буду только рад.
* * *
На следующий вечер Поттер со своим вернувшимся чувством юмора был приглашён для разговора в кабинет Дамблдора.
— Добрый вечер, Гарри. Должен сказать, мне очень приятно видеть вас в столь хорошем расположении духа. Рад, что вы смогли пережить это открытие.
— Какое открытие, профессор?
— Не нужно хитрить, — Альбус вздохнул. — Я осведомлён, что вы осознали природу вашего шрама: что он и есть хоркрукс.
— Мой шрам никакой не хоркрукс.
Дамблдор был разочарован.
— Так вот, значит, как вам удалось справиться с депрессией. Вы лжёте самому себе?
— Я никому не лгу. Может, только Дафне, когда говорю, что нет ничего страшного в том, чтобы подождать. Ведь я и сам так хочу, но не думаю, что…
— Мистер Поттер!
— Извините. Кажется, я немного отошёл от темы… Я подчеркиваю и настаиваю: мой шрам не хоркрукс.
— Гарри, я понимаю, что…
— Простите, что прерываю, сэр, но я, наверно, неправильно выразился: мой шрам больше не хоркрукс.
— Как так? Но это же…
— Невозможно?
— Да! Единственный способ избавиться от хоркрукса — это…
— Умереть? Знаю. Ощущения, конечно, весьма странные, но, в любом случае, повторять подобный эксперимент в ближайшем будущем я не планирую.
— Как?
— Вы никогда не видели, как кто-то воскресает из мёртвых?
— Это невозможно.
— С помощью волшебства — да. Но Дафна навела меня на мысль о Правиле номер два, пункт второй. Первый пункт гласит: хотите остаться незамеченным — не пользуйтесь магией. А второй пункт звучит так: если волшебник считает что-либо невозможным, это не значит, что маггл придерживается такого же мнения; и наоборот.
— Магглы нашли способ победить смерть? — скептически поинтересовался Дамблдор.
— Позвольте мне объяснить.
* * *
Флэшбек
Чтобы выбраться из школы, Гарри и Дафна воспользовались секретным проходом возле статуи Одноглазой ведьмы. Оказавшись в подвальных помещениях «Сладкого королевства», они с помощью маскировочных чар изменили цвет волос и двинулись в «Дырявый котёл». Пока Поттер заказывал сливочное пиво, Гринграсс устроилась за столиком в дальнем углу, приготовившись к серьёзному разговору. Гарри около часа в подробностях объяснял свой план, не забывая о мельчайших деталях. Несмотря на своё довольно скептическое отношение к задумке, Дафна всё-таки согласилась помочь. Это ведь Гарри… в конце-то концов, она ему верит.
Первая часть плана была насколько простой, настолько же и болезненной: Гарри при помощи заклинания сломал себе руку. После чего они вдвоём покинули магическую часть Лондона и взяли первое попавшееся такси до ближайшей больницы. Благодаря изменённой внешности и фальшивому имени Гарри удалось остаться неузнанным. Ему наскоро наложили гипс и поместили в одну из палат.
В этот момент начался второй этап их плана. Дафна под мантией-невидимкой прокралась в хранилище для лекарств и позаимствовала там морфий. Вернувшись в палату Гарри, она вколола ему почти смертельную дозу. Не прошло и нескольких секунд, как в помещение ворвались медики и принялись реанимировать умирающего пациента.
Клиническая смерть продлилась шестьдесят четыре секунды.
— Папа?
— Привет, Гарри. Могу я узнать, как тебе в голову пришла такая «потрясающая» идея? — Джеймс Поттер был весьма недоволен сыном.
— Всё должно закончиться хорошо. По крайней мере, надеюсь. А где мама?
— Рвёт и мечет, потому ради твоего же здоровья решила здесь не появляться.
— Понимаю…
— Ты действительно думаешь, что эти маггловские врачи смогут тебя спасти?
— Да. Не то чтобы у меня был выбор. Это моя цена за бессмертие Волдеморта.
— Знаю, — Джеймс горько вздохнул.
— Можно я тебя обниму?
— Ох, конечно, дурачок, иди сюда, — отец приглашающе развёл руки в стороны.
— Скажи маме, что…
— Не волнуйся, она знает.
— Кажется, я ухожу.
— Ты и представить не можешь, как я рад это слышать. И в ближайшую сотню лет не смей сюда возвращаться!
— Договорились.
— Кстати, хочу тебя похвалить: Дафна, хоть и слизеринка, очень даже…
— Папа!
— Прости. До встречи, Гарри.
— Пока.
Врачи два дня не сводили глаз с Гарри. А утром в четверг вернулась Дафна и вывела его из больницы. Спрятавшись в переулке недалеко от «Дырявого котла», Гарри с помощью «Диффиндо» убрал гипс, а потом зарастил перелом.
* * *
— Это самый безумный план, который я слышал за всю свою жизнь!
— Но это сработало. Смерть — идеальное решение, ведь никто не говорил, что она должна стать окончательной.
Дамблдор вздохнул.
— По идее, за все эти выходки я должен вас с Дафной наказать. Однако следует признать: результат налицо. Считайте, что на этот раз легко отделались. И всё-таки ваш отец был прав: этот план невероятно опасный и глупый.
— Но эффективный.
— По-видимому, да.
07.05.2012 Глава 41. Meeting with an old friend
Рождество принесло с собой не только гору подарков, отличное настроение и всеобщую атмосферу радости и веселья, но и весьма противоречивые новости. Гоблины, наконец-то, дали добро на переговоры с Министерством, и утром, когда Гарри вместе с друзьями завтракал в Большом зале, к ним подошёл Дамблдор.
— Доброе утро, сэр. Вы принесли мне рождественский подарок?
— Доброе, Гарри. Вы совершенно правы.
— И?
— Число семь, — загадочно ответил директор.
Сообразив, куда именно клонит Дамблдор, Дафна и Невилл удивлённо переглянулись, а потом дружно нахмурились. Луна с совершенно незаинтересованным выражением лица продолжала невозмутимо поглощать овсянку, а Гермиона выглядела потерянной — будто не могла понять, о чём идёт речь.
— Это уже точно известно? Как вы узнали?
— Пришлось воспользоваться помощью старого коллеги. Не то чтобы он горел желанием сотрудничать, но стоило мне намекнуть, как многого мы уже добились, и он тут же изменил своё мнение.
— Отлично, — кивнул Гарри и посмотрел на прожигавшую его взглядом гриффиндорку. — Думаю, Гермиону тоже стоит посвятить в эту тайну. Иначе она мне житья не даст.
— Как только вернём кольцо, почему бы и нет? — пожал плечами Дамблдор.
— Идёт, Гермиона?
На все сто такой вариант ту не устраивал, но девушка достаточно хорошо знала Поттера, и потому моментально поняла: большего всё равно не добьётся.
— Идёт, — тяжело вздохнув, она согласилась. — Только… Ты ведь знаешь — от друзей мне трудно что-то скрывать.
— Знаю, но ничего не могу поделать, — кинув на подругу виноватый взгляд, Гарри повернулся к директору. — И когда мы отправляемся?
— Как только вы закончите завтракать. Не стоит дразнить вечность и ждать, пока Том сообразит, что его кольцо в опасности.
— Уверен, что пока он ни о чём не догадывается, — указав пальцем на шрам, категорично заявил рейвенкловец. — Иначе я бы уже знал. Но вы правы — чем быстрее, тем лучше. — Серьёзно приложившись к соку, он положил вилку в наполовину опустевшую тарелку и поднялся с места. — Готов. После такого плотного завтрака нам просто жизненно необходима прогулка.
— Превосходная идея, Гарри. После вас.
Тот уже собрался уходить, как вдруг почувствовал, что его кто-то держит. Парень обернулся и сразу же наткнулся на обеспокоенный взгляд Дафны. И как он сразу об этом не подумал?
— Всё будет хорошо. Я же с папочкой Альбусом*.
— Папочкой Альбусом? — со странной улыбкой переспросил Дамблдор.
На Гермиону было больно смотреть. У неё на лице крупными буквами читались изумление и ужас: неужели Гарри действительно осмелился сказать ТАКОЕ директору в лицо?
— Сегодня ведь Рождество, а вы носите белую бороду. Так что это ни какая не провокация. Поэтому не вижу причин…
— Разумеется, — радуясь, что обстановка так быстро разрядилась, директор благосклонно улыбнулся.
— Всем до встречи. Скоро увидимся.
Поттер решительно направился к выходу. За ним последовал Альбус, тщательно пряча под мантией кубок Хаффлпафф.
* * *
Спустя час Гарри с Дамблдором переступили порог полуразвалившегося, давно заброшенного дома и, не теряя времени, принялись искать тайник. Когда они облазили с чарами обнаружения едва ли не каждую пядь, юноше, наконец, улыбнулась удача.
— Профессор! Кажется, я нашёл.
— В самом деле?
— Да. Идите сюда, — и он поспешно уступил место директору.
Дамблдор взмахнул палочкой в сторону куска стены, на который ему указал спутник, и с удивлением обнаружил, что заклятие ничего не показало.
— Странно, но результат отрицательный.
— Именно!
— Кажется, я вас не понимаю.
— После стольких заклинаний этот дом должен излучать остаточную магию. А после того, что мы с вами сделали сейчас, это место — в особенности. А в результате — ничего, нулевой уровень. И в этом нет смысла. Если только… — Гарри многозначительно посмотрел на директора.
— Если только эта стена не заколдована таким образом, чтобы обманывать чары обнаружения. — Безмерно гордый собой юноша улыбнулся уголками губ. — Не ожидал, что сегодня мне придётся побывать в шкуре ученика. Отличная работа, Гарри. В самом деле.
— Спасибо, сэр.
— Теперь осталось только придумать, как добраться до хоркрукса.
— У меня вопрос.
— Слушаю.
— Нам известно, что предмет способен сопротивляться магическим атакам. А как насчёт физического воздействия?
— Думаю, нет.
— А зная нашего дорогого друга Тома, который «обожает» маглов, можно предположить, что такой достойный волшебник не станет ставить защиту от грубых магловских методов.
Альбус немного помолчал, а потом признал:
— Может сработать.
Гарри направил волшебную палочку на стену и, пробормотав: «Удачи нам», выстрелил в камень, на котором тут же появилась трещинка.
— Игра окончена, Том, — торжествующе произнёс он.
* * *
Грохот молота продолжал отдаваться эхом. И ещё, и ещё, и ещё... В стене уже было три дыры, но обнаружить тайник пока не удалось. Жутко взопревший Поттер уже начал отчаиваться, но тут, наконец, фортуна ему улыбнулась. Отбросив в сторону массивный кусок стены, он с удовлетворённым стоном рухнул на пол, вытирая пот со лба. Дамблдор осторожно взял найденное кольцо и принялся его изучать. С каждым мгновением его глаза открывались всё шире, а взгляд становился всё более странным — полным немого обожания. Профессор не двигался и ни на что не реагировал.
— Это то, что мы искали? — поинтересовался Гарри и, не получив ответа, заподозрил неладное.
Когда Дамблдор потянулся, чтобы надеть кольцо на палец, юноша бросил в него Обжигающее заклятье. Директор удивлённо вскрикнул и выронил кольцо, которое с тихим металлическим звоном упало на землю.
— Профессор, что вы делаете?
— Извините, Гарри, не знаю, что на меня нашло, — покачал головой директор, потирая пострадавшую руку.
Поттер окинул спутника недоверчивым взглядом — словно такой ответ его не сильно убедил.
— Ладно. Мы ведь это искали?
— Да.
— Прекрасно. Если не возражаете, пусть полежит у меня.
— Да, — вздохнул Дамблдор. — Так будет лучше.
Юноша поднялся с земли, подошёл к кольцу и присел на корточки, чтобы его забрать. Он положил украшение в карман и начал подниматься, но тут его скрутила резкая головная боль, заставив рухнуть на колени.
— Что-то не так, Гарри?
— У нас скоро появится компания. Нужно немедленно отсюда уходить.
Директор помог парню подняться и вывел его из дома Гонтов. Они старались как можно быстрее выйти за антиаппарационный барьер, где можно будет использовать порт-ключ. Оставалось не больше дюжины метров, как вдруг…
— Вы!
Когда шрам обожгло болью, Гарри недовольно скривился. К счастью, та пропала так же быстро, как и появилась.
— Добрый день, Том.
—————————————————
* отсылка к Санта-Клаусу.
27.07.2012 Глава 42. Illusion
Рождество для Тома Реддла, больше известного как Волдеморт, не задалось с самого утра. В последнее время жизнь Тёмного Лорда напоминала замкнутый круг: вербовка новых Пожирателей смерти шла из рук вон плохо, пушечного мясо для штурма Азкабана, соответственно, по-прежнему не хватало, а значит, освобождение его самых верных последователей постоянно откладывалось на неопределённый срок. Он уже начал задумываться, не поискать ли новичков где-нибудь на Востоке, где применение тёмной магии так строго не контролировалось.
Из глубоких раздумий его вывел посторонний шум. Волдеморт поднял взгляд и заметил, наконец, Люциуса Малфоя, который опустился перед ним на колени и уставился в пол.
— Что у тебя, Люциус?
— Я с последними новостями из Министерства. По словам наших информаторов, министр заключил соглашение с гоблинами, которые теперь официально имеют право проверить хранилища предполагаемых Пожирателей смерти на предмет опасных или запрещённых артефактов.
Волдеморт задумался: он размышлял, чем такие перемены грозят именно ему. Ответ не заставил себя долго ждать — чаша Хаффлпафф, один из его хоркруксов, находилась в Гринготтсе. Его бледное лицо приобрело мертвенный оттенок. Решительно кивнув, он твердо приказал Малфою:
— Вон!
Тот немедленно повиновался.
Не оставалось никаких сомнений, что к подписанию этого соглашения приложил руку никто иной, как Дамблдор. Видимо, старику удалось что-то разнюхать. Теперь Тёмный лорд был уверен — один из его хоркруксов в опасности. А как насчёт остальных? Ведь до него никому и в голову не приходило сделать больше одного. Так что не исключено, что потеря одного не повлечёт за собой последствий для остальных.
Но Волдеморт никак не мог избавиться от сомнений.
А что, если всё ровно наоборот? Что, если это проклятое соглашение с гоблинами только для того и затеяно? Значит ли это, что Дамблдор в курсе точного числа артефактов? Исключать такую возможность тоже нельзя: в конце концов, старик знает о его прошлом слишком много. Больше всех, кстати. Стоит ли потеря одного хоркрукса счастливой возможности появиться средь бела дня в Косом переулке?
Но, с другой стороны, о его одержимости числом «семь» никто не знал. И никто не догадается, что он решится разделить свою душу на целых семь частей.
Мысли перескочили на другие хоркруксы. Проверить их, во всяком случае, точно не будет лишним. Он поднялся с кресла и приказал одному из Пожирателей смерти привести к нему Малфоя.
— Вызывали, мой Лорд?
— Да, Люциус. Что ты сделал с тем дневником, который я тебе когда-то доверил? — Тот, казалось, превратился в камень. Мужчина немного побледнел, а в глазах появился ужас. — Говори! Я слушаю!
— Я… я… я хотел… Я воспользовался им, чтобы открыть Тайную комнату три года назад… Но Поттер… Поттер всё испортил.
Лицо его хозяина исказила гримаса ярости. В неконтролируемом приступе гнева он выпустил в Малфоя зелёный луч. Яркая вспышка — и тело падает на пол.
Всё пропало: Дамблдору известно, что хоркруксов точно больше одного. Старик ещё со времён Хогвартса знал, на что он способен. А значит, кольцо Гонтов, которое Волдеморт оставил себе после убийства дяди, директора непременно заинтересует. Догадаться о хижине Гонтов будет уже несложно.
Школьные годы…От охватившего его ужаса Тёмный лорд едва не рухнул обратно в кресло. Во всей этой истории было одно-единственное слабое место — Гораций Слагхорн, который знал точно число хоркруксов.
Не теряя времени даром, Волдеморт аппарировал в дом своей матери.
* * *
Он оказался так близко от дома, насколько позволяла защита. Но к такому совершенно не был готов: навстречу бежали два его самых заклятых врага.
— Вы!
Дамблдор с Поттером остановились. По сравнению со стариком мальчишка выглядел более усталым и измождённым. Странно.
— Добрый день, Том.
Волдеморт ощутил, как гнев поднимается с новой силой. Дамблдор так и не перестал называть его этим дурацким магловский именем. Да ещё и эта манера разговаривать, будто с учеником.
Тёмный лорд выхватил волшебную палочку.
— Ты…
Но закончить фразу не успел — со стороны Поттера в него уже летел красный луч. Взмахом палочки Волдеморт отклонил заклятие и сосредоточился. Мальчишка сильно отличался от многих других его противников — не тратил время на ненужные слова. Бросив в этого гриффиндорского выскочку Круциатус, Тёмный лорд окружил себя щитом, защищаясь от чар Дамблдора.
Тем временем, Поттер бросился на землю, уклоняясь от Непростительного. Потом откатился в сторону, избегая второго заклятья, и шустро поднялся на ноги. Мгновение — и в Волдеморта уже летит очередное невербальное.
Тот раздражённо поморщился. Противники разделились, а значит, придётся сражаться на два фронта. К тому же надо внимательно следить за расстоянием до антиаппарационного барьера, иначе он потеряет хоркрукс. Тёмный лорд как раз собирался сделать несколько шагов назад, но тут краем глаза заметил летящий в него луч. Отбить его с помощью магии он уже не успевал.
Времени на размышления не было. Необходимо простое, но действенное решение. Волдеморт бросил в каждого противника по проклятию и вновь поднял защитные щиты.
Выход из этой патовой ситуации был донельзя прост: применить к мальчишке легилименцию, узнать, что им известно о хоркруксах и у кого именно кольцо. Лишнего можно убрать или отпустить, а потом полностью сосредоточиться на дуэли со вторым.
Послав в Дамблдора Круциатус, Тёмный лорд посмотрел в глаза Поттеру. Едва их взгляды встретились, как началась атака. Не прошло и секунды, как на долю мгновения его ослепила яркая белая вспышка, и контакт был нарушен. Волдеморт тут же бросил в старика своё любимое проклятие — Аваду. Дамблдор попытался избежать смертоносного луча, но не смог. Тело упало на землю.
Волдеморт торжествующе улыбнулся и возвёл защитный барьер, чтобы тот поглотил заклятия Поттера. Как это ни странно, смерть наставника мальчишку совершенно не расстроила. В ответ он выпустил ещё один зелёный луч, который, не встретив никакого сопротивления, попал Поттеру точно в сердце. Но ничего не произошло.
— Невозможно! Ты должен быть мертв!
Тёмный лорд отправлял во врага одно тёмное проклятье за другим. Все они достигали цели, но эффекта — никакого.
— Как?
— Легко. Скоро ты получишь ответ на свой вопрос. На самом деле, я — только отвлекающий манёвр, чтобы у Дамблдора было время для атаки.
— Дамблдор мёртв!
— Иллюзия Дамблдора мертва. О, извини, — притворно удивился Поттер. — Ты думал, что по-прежнему находишься в реальном мире?
— Что за… — яростно начал Волдеморт, не выдержав насмешек. Но быстро сообразил, в чём дело. — Мы в твоём разуме.
— Молодец, Том. Твоя идея насчёт легилименции была просто гениальной. Идеальная диверсия. — Гарри почувствовал, как Тёмный лорд пытается покинуть его разум, и решил закругляться с речами. — До встречи, Том.
Новая белая вспышка — и они снова в реальном мире. Волдеморт мгновенно развернулся к Дамблдору, но даже той доли секунды, пока он был в голове Поттера, старику хватило: сильнейшее Repulso отбросило его на дюжину метров назад.
Выигранного времени врагам как раз хватило, чтобы выбежать за защитный барьер и аппарировать.
Сегодня точно не его день. Рождество не задалось с самого утра.
08.08.2012 Глава 43. Where your treasure is, there will your heart be also
Гарри Поттер и Альбус Дамблдор неуклюже вывалились из портала прямо в кабинете директора. Тишину нарушало только хриплое, учащённое дыхание. Адреналин, бушевавший в крови во время поспешного отступления из дома Гонтов и последовавшего за ним сражения с Волдемортом, уже выдохся, и на смену пришла усталость. Наконец, немного придя в себя и смахнув со лба пот, Гарри с облегчением вздохнул.
— Должен отдать вам должное, мистер Поттер — ваша идея оказалась весьма эффективной, — нарушил молчание Дамблдор.
— Спасибо, сэр. Я уже давно обдумывал эту мысль, но, признаться, её воплощение превзошло все мои ожидания.
— Весьма странно: Том — настоящий мастер легилименции. Я был уверен, что он сразу же почует подвох.
— Я тоже так думал. Скорее всего, ваша мнимая смерть воистину его ошеломила. От успеха он впал в эйфорию, упустил мелкие детали и стал более доверчивым.
— В своём разуме вы меня убили? — в удивлённом голосе Альбуса отчётливо слышались обвиняющие нотки.
— Знаю, что это звучит ужасно, но дело в том, что… А впрочем, забудьте. Да, я действительно мысленно вас убил. Но главное — трупа нет. Так ведь? В любом случае, вы понимаете, что я имел в виду. А хотя знаете что? Забудьте всё, что я сейчас сказал. Кстати, теперь я точно знаю, зачем вы носите бороду: как раз для того, чтобы было где прятать эту вашу насмешливую улыбку уголками губ. Готов поспорить — именно так вы сейчас и улыбаетесь…
— Туше, — широко улыбнувшись, признался Дамблдор.
— Проехали. Что меня больше всего смущает — я использовал свой самый главный козырь. Теперь Волдеморт знает и больше не поведётся на мои иллюзии.
Альбус придал своему лицу серьёзное выражение и озабоченно нахмурился:
— Этого я и боялся. Единственный плюс — нам удалось без потерь оттуда выбраться. Если бы с ним была его змея, для нас всё могло закончиться уже сегодня. Всегда приходится чем-то жертвовать.
— Понимаю, но всё равно беспокоюсь. Кстати, о беспокойствах: я ведь смог почувствовать Волдеморта через свой шрам. Как это возможно? Ведь я уничтожил хоркрукс в себе. В теории я теперь никак не должен быть с ним связан.
— Это действительно странно. Хотя стоит признать, что на этот раз ваша способность оказалась для нас весьма полезной.
— Да, — задумчиво произнёс Гарри, — но, тем не менее, это не объясняет, почему…
— Возможно, у меня есть идея на этот счёт.
— И?
— Вы почувствовали связь с Волдемортом только после того, как взяли кольцо, так?
— Да… А, вот вы о чём! Хоркрукс в кольце среагировал как посредник между нашими разумами. Но откуда в таком случае боль в шраме?
— Может, след остаточной тёмной магии? По крайней мере, это не исключено.
— Вполне возможно. Не то, чтобы меня это радовало, но что поделать… — Гарри запустил руку в карман и вытащил кольцо Гонтов. Краем глаза он заметил, с какой тоской и покорностью Дамблдор посмотрел на этот кусок железа. — Профессор, что у вас за история с этим кольцом?
Какое-то время директор колебался, словно раздумывал, стоит ли отвечать.
— Это личное.
— Вы, конечно, не обязаны ничего мне рассказывать…
Чувствуя подозрение собеседника, Альбус тяжело вздохнул и предложил:
— Позвольте мне рассказать другую историю.
Юноша согласно кивнул.
— Вы слышали о «Сказках Барда Биддля»?
— Только название. Я, знаете ли, не особо верю в сказки.
— Тогда послушайте сказку о Трёх Братьях…
* * *
Той же ночью, сразу после отбоя, Поттер вместе со своей командой собрались в Выручай-комнате. Дафна и Луна уже знали начало истории, что, впрочем, не помешало им оценить способности рассказчика, которые внезапно появились у Гарри. Гермиона же, пытаясь переварить и проанализировать свалившиеся на её голову откровения, в буквальном смысле заблудилась во фразах друга. Даже обитавшая где-то в своих фантазиях Луна почувствовала гордость за Гарри, словно давно знала, что ему предстоит сделать нечто героическое и выдающееся. Будто чувствовала, что именно предназначено ему судьбой. Зная Луну, тот даже был готов в это поверить.
— И вы смогли убежать? Вот так просто?
— Что ещё ты хочешь от меня услышать, Гермиона? Нам просто повезло. Если бы не эффект неожиданности, кто знает… Уверен, в следующий раз мы так легко не отделаемся.
— Следующий раз? Легко?
— Да, Гермиона, следующий раз… Пророчество. Ты ещё не забыла о нём? — Показывая, что всё поняла, девушка опустила взгляд в пол и кивнула. — И да, я думаю, что мы отделались легко. В конце концов, хоркрукс у нас, мы — без единой царапины…
— И у тебя есть идеи по поводу этой следующей встречи? Что ты будешь делать со змеёй?
— Не знаю, Невилл. Честно говоря, пока даже не думал. Но мы справимся…
Луна вынырнула из своего мечтательно-отрешённого состояния и широко, насмешливо ухмыльнулась. Дафна с ней переглянулась и, кажется, поняла, в чём дело. Мгновение спустя и на её лице появилась такая же ухмылка. Поттер смотрел то на одну, то на другую и ничего не понимал.
— Что? Чего вы улыбаетесь?
— Невилл, ты слышал? — Луна многозначительно подмигнула.
— Да, — подхватила Дафна. — Великий и бесподобный, — и сексуальный, кстати, хотя это к делу не относится… Так вот, великий и бесподобный Гарри Поттер наконец-то признался, что чего-то не знает…
Улыбки двух девушек оказались заразительными, и очень скоро к ним присоединились Невилл и Гермиона. Гарри что-то вполголоса жалобно пробурчал и трагическим жестом спрятал лицо в ладонях. Похоже, ночь будет долгой…
16.09.2012 Глава 44. Eye of the Hurricane
Что вы делаете, когда хотите кого-нибудь убить? Не потому, что вы — психопат, и это заложено в вашей природе, и не потому, что вы — наёмный убийца, работающий по контракту. А просто потому, что ненавидите одного конкретного человека так сильно, что жаждете немедленной мести.
Так что?
Ударите в спину? Похитите? А может, заставите долго страдать, пока он будет медленно умирать в агонии, доставляя вам небывалое удовольствие? Одно можно сказать точно: вас переполняет ярость, да? Есть ещё один вариант — менее хитрый, но весьма действенный: прямое нападение, внезапное и неотвратимое.
Но, несмотря на многообразие методов, одна истина непреложна: если вы действительно собираетесь кого-то убить, то не станете заводить с этим человеком разговор, долго и подробно объясняя, почему вы на него злитесь и хотите лишить жизни.
Иначе вы идиот.
К счастью для Гарри Поттера, Драко Малфой оказался именно идиотом.
* * *
— Ступефай!
Блондинистый слизеринец настолько увлёкся своим длинным и никому не нужным монологом на тему того, как и почему он сейчас собирается убить Поттера, что, вполне ожидаемо, пропустил момент, когда тот вытащил волшебную палочку и произнёс заклятье. Мгновение — и младший Малфой без сознания падает на холодный пол.
— Идиот, — беззлобно пробормотал Гарри.
Он спрятал палочку в карман и, не удостоив соперника даже взглядом, пошёл дальше. В конце-то концов, не его вина, что Волдеморт убил Люциуса Малфоя. Почти не его. Подумаешь, просчитался и не учёл степень чокнутости Тёмного Лорда. Но попробуй объяснить это младшенькому…
К несчастью для Волдеморта, это событие возымело обратный эффект. Вместо того, чтобы пасть к ногам хозяина, его и без того малочисленные союзники не пожелали выказать ему лояльность. Взамен новобранцы стройными рядами поспешили в Министерство, где рассказали, что служили Тёмному лорду отнюдь не добровольно, и теперь осознали свои ошибки и готовы покаяться. За участие в нелегальной организации каждый из них заработал шесть месяцев Азкабана. Зато за столь малую цену они получили гарантию, что останутся в живых, а заодно и вдали от всевидящего ока Волдеморта.
Тёмный лорд не собирался признавать себя побеждённым, но ничего другого ему сейчас не светило. Говорят, любой план рассыпается в прах, когда сталкивается с реальностью. Пока Волдеморт и Дамблдор этого не понимали, а потому продолжали строить тщательно продуманные многоходовые комбинации, которые, без сомнения, вели к только одному — к краху. А вот Гарри Поттер не сомневался, что лучший план — самый простой. Тот, который легко понять и быстро воплотить в жизнь. Множество маленьких побед в определённые, стратегически важные моменты — вот ключ к победе.
Волдеморт ещё не знал, что все его гениальные и идеальные планы не сработают по одной-единственной причине: некий обычный подросток, каким бы упорным он не был, в один прекрасный день прекратит вставлять ему палки в колеса. Тёмный Лорд вместе с Нагайной скрылся в своём самом надёжном убежище, чтобы создать непревзойдённый план, успех которого будет так же велик, как и его могущество.
Вот так и вышло, что Волдеморт начал искать средство для собственного уничтожения.
* * *
За привычным столиком в библиотеке Гарри наслаждался отдыхом от своих иногда слишком шумных друзей. Компанию ему составляла только Дафна, но оба знали толк в тишине, ценили её, а главное — умели делить её на двоих.
— Я знаю, какой подарок хочу на день рождения, Гарри.
— Неужели?
Словно пытаясь натолкнуть на недавний разговор, Дафна многозначительно на него посмотрела.
— Что ты об этом думаешь?
— Не знаю. А о моих чувствах ты подумала? — поинтересовался собеседник, приподняв бровь.
— Твоих чувствах? Я сейчас совсем не о них. А о сексе. Тебе, между прочим, четырнадцать, гормоны бурлят, а я вроде как не тролль. Так что конечно же ты хочешь переспать со мной. Кто бы на твоём месте отказался?
— И это меня ты называешь высокомерным? — казалось, Гарри был вполне доволен тем, куда повернул этот разговор.
— Да. Я просто констатирую факт. Ни больше, ни меньше.
Улыбка Поттера стала ещё шире.
— А что ты сделаешь, если я скажу, что намерен до самой свадьбы оставаться девственником?
— Ты и вправду в это веришь? — Дафна скептически усмехнулась.
— Честно? Нет. На самом деле, у меня нет возражений. Я просто пытался убедить себя, что пока не попал к тебе в рабство и располагаю собственной волей.
— И как? Успешно?
— Стараюсь об этом не думать …
— Не мешаю?
Чтобы здесь оказаться, Гермиона выбрала почти идеальный момент.
— Нет, — хором отозвались друзья.
— О чём вы тут болтали? — Грейнджер по-хозяйски заняла один из стульев.
— О сексе, — ответила Дафна. — Я как раз объясняла Гарри, что собираюсь использовать его для удовлетворения собственных нужд.
Гермиона покраснела, но ничем другим смущения не выдала. Она начинала привыкать к такого рода беседам и репликам.
— Ага. А до этого?
— Об уроках.
— Я как раз работаю над своим последним проектом, — добавил Поттер.
— Каким?
— Планирую улучшить свои защитные чары, чтобы блокировать Непростительные.
— Но… — Гермиона выглядела потрясённой. — Но это невозможно! Непростительные ничем нельзя заблокировать!
— Конечно, можно. И намного проще, чем кажется на первый взгляд. Непростительные без труда пробивают любую магическую защиту, но пасуют перед обычной стеной. Ключ к решению этой загадки — превращения, но создать кусок стены за доли мгновения нереально. Значит, нужно что-то другое. Всё просто. Используем заклинания Авис и Hey presto. Два слога, меньше секунды — и у нас есть дюжины птичек, готовых ради нашего спасения пожертвовать собой.
— Но…
— Что-то не так? Считаешь, что птичками жертвовать нельзя?
— Нет. Я понимаю, что они не настоящие, но всё звучит так просто. Почему до этого не додумались раньше?
— Не сомневаюсь, что я — далеко не первый. Вопрос в том, почему этот способ никто не применяет.
— Да, я как раз об этом.
— Опять-таки, всё просто. Что ты знаешь о Непростительных?
— Согласно нашим учебникам, всего их три. Применение к человеку карается пожизненным заключением в Азкабане, откуда и название. Строгость наказания обусловлена намерениями того, кто применяет эти заклинания, и тем фактом, что их невозможно блокировать… О!
— Вот-вот. Поняла?
— Хочешь сказать, всему виной общественное мнение? Нам в Хогвартсе говорят, что от Непростительных не спастись. Именно поэтому никто даже не пытается доказать обратное?
— Верно. Добро пожаловать в мир уникальных умов, Гермиона. Очаровательно, правда?
— Честное слово, Гарри, — скривилась та, — ты ещё слишком молод, чтобы быть таким саркастичным.
— Извини. Это для того, что обрисовать всю трагичность момента. Сколько людей погибло из-за того, что никто не удосужился им объяснить: надо думать своей головой, а не верить всему, что написано в книгах?
Гермиона печально вздохнула: именно любовь и вера в печатное слово была её самой большой слабостью.
— Знаю, Гарри. Ты уже несколько раз это доходчиво объяснил.
— Так, предлагаю не впадать в депрессию. Лучше поговорим о «Номере Шесть». Слышал, сейчас у него хорошие отметки. Похоже, тебе таки удалось вбить в его голову хотя бы основы. Гордишься, а?
— Смейся, сколько хочешь, Гарри, но я-то знаю, что он — хороший…
— И не сомневаюсь. Но проблема не в этом, так?
— Какая еще проблема?
Дафна оторвалась от книги и решила присоединиться к разговору.
— Вопрос таков: он заметил, что ты — девушка?
— И ты туда же?
— Не увиливай.
— Нет, — призналась подруга. — Не думаю, что заметил.
— Вот в этом-то и проблема. Вы болтаете об учёбе, а не о приятном. Значит, надо…
— Не тебе, Дафна, нас критиковать. Вы с Гарри вообще не разговариваете!
— Время от времени — разговариваем. У нас есть, чем заняться…
Гермиона решила тему не развивать, а просто промолчать. К её несчастью, в библиотеку вошли Невилл и «Номер Семь».
— Всем привет! О чём беседа?
— Об отсутствии совместной интимной жизни у Гермионы и твоего брата.
Джинни покачала головой.
— Как я уже говорила Гермионе, если Рона не подтолкнуть, он так и не поймёт. Уж я-то знаю собственного брата, хотя иногда начинаю сомневаться, не подкидыш ли он.
Подруга обессилено опустила голову и морально приготовилась ко второму раунду.
10.10.2012
931 Прочтений • [Мыслит, значит, существует ] [17.10.2012] [Комментариев: 0]
Vova
