Магия сказок

— И жили они долго и счастливо, — прочитала Гермиона вслух последние слова и захлопнула книгу. — Конец.

Дело было в один из свободных сентябрьских вечеров, когда большая часть домашней работы сделана, а спать ложиться еще слишком рано. Гермиона по просьбе Джинни читала ей вслух свои самые любимые сказки. Подруги устроились поудобнее на диване у камина: Гермиона сидела, откинувшись на спинку дивана, а Джинни лежала, положив голову ей на колени. Рядом сидели Гарри и Рон, играющие в шахматы, и Невилл, который торопливо заканчивал начисто переписывать свою работу. Изредка мальчишки вставляли свои комментарии, пока Гермиона читала.

— Какая-то неправдоподобная концовка получилась, — произнесла Джинни и потянулась за сборником сказок, который Гермиона держала в руках. Она задумчиво провела рукой по тесненным буквам на обложке и добавила: — Не верю, что Принц так просто решил жениться на девушке, только лишь потому, что той подошла туфелька. Размер обуви ведь можно изменить. Или какая-нибудь злобная колдунья могла выпить Оборотное зелье и принять вид несчастной Золушки.

— Джинни, ты забываешь, что это маггловские сказки, — ответила Гермиона. — Магглы не знают, что такое волшебная палочка. Они пишут сказки, где существует светлая магия, которая помогает добру побеждать зло. Так люди верят в лучшее. Маленькие девочки читают истории про Белоснежку и Золушку в надежде, что и они встретят свою любовь.

— Ну, тогда не верю, что жили они долго и счастливо, — грустно заметила Джинни, листая страницы в книге и рассматривая иллюстрации к каждой из историй. — Обычно именно после свадьбы начинаются все проблемы. Так говорит моя мама.

— А почему ты не веришь? — спросила Гермиона.

— Они же были абсолютно разными. Принц привык, что ему всё в жизни доставалось легко, его холили и лелеяли, а Золушке пришлось многое повидать в жизни: и побои сводных сестер, и отчужденность отца, и тяжелую работу. Это закалило её характер. Вряд ли, став хозяйкой во дворце, она успокоится и станет обычной домохозяйкой.

— Но они любили друг друга, — задумчиво откликнулась Гермиона. — Любовь многое может преодолеть.

— Только остается вопрос, нужно ли это Золушке, — парировала Джинни.

— Но ведь… — Гермиона искала новые аргументы, чтобы опровергнуть рассуждения Джинни. — Принц и Золушка были влюблены. Разве так плохо любить, пусть даже и несколько мгновений, если потом и пойдут серые будни? Думаешь, любовь не стоит этого?

— Ты так говоришь, будто хочешь сама оказаться на её месте, — вставил свои пять копеек Рон. Он как раз сорвал обертку с очередной шоколадной лягушки, и разом засунул себе в рот, отчего слова звучали немного невнятно.

— А если и так? — непонятно чего разозлилась Гермиона.

— Ну… — протянул Рон, — представь, что ты — Золушка. Представила? — дождавшись кивка Гермионы, он продолжил: — Вот сейчас ты уже думаешь о своем будущем, строишь планы. Какие, например?

— Сперва закончить Хогвартс, сдать экзамены, — начала перечислять Гермиона. — Потом я хотела бы найти хорошую работу и…

— Вот, — остановил её Рон. — Золушка, так же как и ты, амбициозна и умна. Она жаждала показать себя, возможно даже править страной вместе с мужем. А вместо этого начались бесконечные балы, приёмы, светские разговоры. И никто не воспринимал её серьезно, только как девушку, которая никому неизвестным образом вскружила голову Принцу. Представь, что тебя лишили цели, к которой ты стремилась всю жизнь, заставили поддерживать домашний очаг и …

— Я поняла о чем ты, Рон, — прервала его монолог Гермиона. — Хватит.

— Да и к тому же, — продолжил Рон, не обращая внимания на злой взгляд Гермионы, — жизнь Золушки больше была похожа на жизнь домового эльфа. Возможно, она и есть эльф.

— То есть, — снова начала Гермиона, — ты хочешь сказать, что в сказках нет здравого смысла? И я просто потеряла время, читая их вам?

— Я хочу сказать только то, что уже сказал, — безмятежно ответил Рон, открывая еще одну шоколадную лягушку. — Маггловские сказки — это глупость. Не существует никаких чар, которые спадают в полночь — ты или трансфигурируешь предмет, или же нет. Хотя мне очень понравилась сказка про Красный Колпак…

— Красную шапочку, — поправил его Гарри, с интересом наблюдая за их словесной перепалкой.

— Да, спасибо, Гарри. Дровосек точно должен быть гриффиндорцем. Так смело кинуться на волка способны только представители нашего факультета, — распылялся Рон.

— Не слушай его, Гермиона, — наконец сказал Гарри. — Если Рон не в восторге от сказок, то это не значит, что остальным не понравилось. К тому же, я знаю какая литература интересует его, — добавил он, на что-то намекая.

— Давай, Гарри, — оживилась Джинни, — скажи нам.

— Ты не посмеешь, — стал угрожать Рон.

— Вот вчера я случайно зашел в комнату раньше обычного и обнаружил, что Рон читает последний выпуск «Ведьмополитена». Наверное, там он обнаружил очень глубокий смысл, — сказал Гарри под дружный смех всех, и лишь Рон стоял насупившись.

— Что, братец — читаешь о том, как продлить девушке удовольствие? — издевалась Джинни. — Или какие заклинания используют для эпиляции?

— Гарри просто пошутил, — сказал Рон, однако его уши пылали, выдавая эту маленькую ложь с головой. — Так ведь? — грозно спросил он у Гарри и ткнул его в бок. Гарри энергично закивал, соглашаюсь с ним, но как только Рон отвернулся, повернулся к Гермионе и Джинни, подмигнул и бесшумно произнес: «Не слушайте его». Девушки переглянулись и заулыбались, представив Рона, читающего женский журнал.

— Гермиона, а откуда у тебя эта книга? — спросил Невилл. Он уже закончил писать и, облокотившись на стол, слушал их разговор.

— О, её еще в детстве читала мама, — ответила Гермиона. — Этим летом я случайно нашла её и решила взять с собой в Хогвартс.

— Знаешь, — задумчиво начал Невилл, — очень интересно было послушать о мире волшебников с точки зрения магглов. Иногда они бывают чертовски проницательны, — рассмеялся он.

— В смысле? — откликнулся Гарри.

— Ну, мне говорила бабушка, — сказал Невилл, собирая свои вещи, — что очень часто сказки писали сквиббы. Иначе бы магглы не знали столько подробностей о жизни волшебников. Но для них так и остались загадкой феи, единороги, драконы и остальные мифические существа. Наверное, именно поэтому в сказках животных наделяли чертами, характерными для людей. Да и довольно часто вдохновение они черпали из обычной жизни, прибавляя для остроты всего немного магии. Ладно, ребята, было приятно провести с вами время, но, думаю, мне пора, — он поднялся и кивком головы указал на лестницу, ведущую в комнаты мальчиков. — Спокойной ночи.

— Спокойной, Невилл, — одновременно произнесли Гермиона и Джинни. Посидев еще чуть-чуть, Гермиона посмотрела на часы и воскликнула:

— Вы только посмотрите, который час! Завтра же у нас с самого утра уроки с профессором Снейпом!

— Да брось, Гермиона, — устало пробормотал Рон, зевнув. — Успеем еще выспаться.

— Посмотри на себя, Рон, — недовольно сказала ему девушка. — Ты же спишь на ходу. Думаю, вам тоже уже пора ложиться.

— Только ради тебя, — Рон встал, попутно задев шахматную доску, и все фигуры рассыпались по полу, но он даже не обратил внимание. — Ты идешь, Гарри?

— Еще минутку, — ответил тот. Подождав, пока Рон поднимется по лестнице, Гарри пересел ближе к Гермионе.

— Что с тобой? — спросил он, поправив оправу очков. Гермиона даже не пошевелилась. Гарри взял её за руку и сказал уже громче: — Гермиона!

— А, что? — судя по её виду, мыслями девушка была где-то очень далеко.

— Ты меня совсем не слушаешь. Устала?

— Немного, — Гермиона повернулась к нему, и, откинув назад волосы, продолжила: — Просто…

— Рон, — закончил за неё Гарри. — Ты восприняла его слова слишком близко к сердцу.

— Да, — в её голосе сквозило отчаяние. — А если так случится и со мной? Что, если и моя жизнь сведется только к стирке, уборке и приготовлению ужина для моего ненаглядного супруга?

— Только послушай себя, — рассмеялся Гарри, сев так, что теперь смотрел ей в глаза. — Ты же Гермиона Грейнджер. Сколько я тебя знаю, ты не была похожа на остальных. Просто подумай — если Золушка и была потом несчастлива, до этого у неё не было выбора. А у тебя выбор есть. Никто не скажет, плохой он или хороший, главное — твой. Только ты сама сможешь решить, что делать дальше. И в любом случае это будет правильно, — Гарри глубоко вздохнул, как будто собираясь добавить что-то важное. — Но если случится что-то, чего ты совсем не желала — помни, ты всегда можешь рассчитывать на меня.

— Спасибо, Гарри, — Гермиона улыбнулась одними уголками губ, и потянулась обнять его. — А теперь и вправду пора спать, — добавила она. — Приятных сновидений.

— Спокойной ночи, — Гарри встал, закинул свою сумку на плечо и улыбнулся на прощание. — Долго не засиживайся.

Уже на пол пути к лестнице Гарри обернулся и позвал её. Гермиона обернулась, вопросительно глядя на него.

— И ты совсем не похожа на домового эльфа, — рассмеялся он и скрылся на ступеньках.

После его ухода тишину нарушал лишь треск огня в камине. Гермиона сидела и смотрела в одну точку перед собой, размышляя над сказанными друзьями словами. А с картинки открытой книги на неё глядели счастливо улыбающиеся Золушка и Принц.

* * *

— Минус двадцать баллов с Гриффиндора, мисс Грейнджер, — прямо над ухом раздался голос профессора Зельеварения. — За чтение литературы, не относящейся к предмету.

Гермиона вспыхнула и постаралась незаметно спрятать книгу, пока декан Слизерина не зачитал вслух название.

— И, думаю, еще десять за попытку перечить преподавателю, — добавил Снейп.

— Но, профессор, я же не… — оправдывалась Гермиона.

— Молчать! — он обошел стол и встал перед Гермионой. — Ну же. Я жду.

— Извините… — осипшим голосом произнесла Гермиона.

— Книга, — профессор протянул руку и выжидающе глянул на студентку. — Я изымаю её, чтобы на моих уроках вы занимались тем, что положено.

Гермиона грустно вздохнула, достала из-под парты свой старый сборник сказок и протянула его учителю. Она сама не понимала, зачем взяла его с собой. Утром, собираясь на урок, Гермиона увидела его лежащим в сумке и решила не вынимать. Как оказалось — зря. Теперь Гриффиндор из-за неё потерял целых тридцать баллов.

Профессор Снейп брезгливо схватил книгу двумя пальцами и мельком глянул название. Хмыкнув, он подошел к одному из многочисленных шкафов у стен и небрежно опустил книгу в один из ящиков. «Только бы не зачитал вслух», — взмолилась про себя Гермиона, вспомнив как однажды он, к радости слизеринцев, читал журнал, в котором напечатали статью про Гарри. И кто её дернул достать книгу, когда её зелье уже давно прошло все стадии, требующие особого внимания, и теперь кипело на слабом огне.

— Мисс Грейнджер, — приторно сладким голосом, который не предвещал ничего хорошего, сказал Снейп, — за это увлекательнейшее чтиво ваш факультет лишается еще десяти баллов, а вы сами, чтобы хорошо запомнить, чем нужно заниматься на уроках, сегодня вечером будете отбывать наказание.

— Но… — уже спохватился Гарри, пытаясь спасти Гермиону от наказания, — это моя вина!

— Мистер Поттер, — Снейп обернулся так стремительно, что взметнулась мантия, и подошел к ученику, — думаете, я не знаю чья это вина? Но раз вы так жаждите получить отработку… — он замолчал, ожидая возражений. Однако их не последовало — Поттер молчал. Да, крепко сцепив зубы так, что на скулах заходили желваки, он смотрел на Снейпа и в этом взгляде читалась открытая ненависть. Удивленно подняв бровь, профессор посмотрел на Гермиону, в глазах которой стояли слёзы, и произнес:

— Отработка сегодня в восемь. Никаких опозданий, — добавил он. — Это касается вас обоих.

* * *

Ровно в восемь Гарри и Гермиона постучали в дверь класса Зельеварения. «Войдите», — послышался голос зельевара и друзьям ничего не оставалось, кроме как повиноваться. Первое, что они заметили — это полумрак, днем класс был более освещен. Единственная свеча стояла на столе, за которым Снейп проверял домашние работы.

— Наконец вы явились, — не отрываясь от проверки, произнес он. Гарри и Гермиона переглянулись — они уже привыкли к такому отношению учителя к студентам. Терпеливо ожидая новой реплики Снейпа, они стояли посреди классной комнаты, гадая, что ожидает их. — Итак, ваше наказание, — он отбросил перо и встал, попутно взмахнув палочкой. Огонь факелов стал ярче, освещая его высокую фигуру.

— Мисс Грейнджер, — обратился к Гермионе профессор, — необходимо привести в надлежащий вид хранилище ингредиентов. Приступайте, — он махнул рукой в сторону неприметной двери в углу класса.

— Да, профессор, — она послала ободряющую улыбку Гарри и уже повернулась в сторону двери, когда Снейп добавил:

— И не вздумайте присвоить хоть что-то. Помните, от меня ничего не утаить.

Гермиона вспыхнула и чуть не споткнулась на ровном месте. Она еще успела услышать, как Снейп назначает задание Гарри, но как только она зашла в хранилище и закрыла за собой тяжелую дубовую дверь, воцарилась тишина. Извне сюда не проникали абсолютно никакие звуки. Интересно, как там дела у Гарри? В очередной раз спорит с невозмутимым профессором Зелий?

Тихонько вздохнув, она прислонилась к холодной дубовой двери и обвела взглядом небольшую комнату. Гермиона бывала в хранилище неоднократно. Некоторые из зелий, которые им приходилось готовить, содержали ингредиенты, не входящие в стандартный набор, имеющийся у каждого из студентов. Это случалось довольно редко, и тогда профессор Снейп, скрипя зубами, все-таки разрешал им брать отсюда нужные составляющие. В такие моменты здесь толпились студенты, галдящие и счастливые, что хоть на несколько минут они вне досягаемости грозного профессора. Только однажды Гермиона побывала тут одна — когда на втором курсе «заимствовала» шкурку бумсланга и толченый рог единорога для Оборотного зелья, о чем недавно тонко намекнул Снейп.

Странно, насколько угнетают подземелья, когда ты тут один. Кажется, что даже стены давят на тебя, а света недостаточно, чтобы осветить все темные закутки. Невольно поежившись, Гермиона оценила, сколько времени уйдет, чтобы навести здесь порядок. Несколько высоких, до потолка, шкафов, полных ингредиентов для зелий, несколько стульев и низкий дубовый стол, на котором в беспорядке были расставлены грязные пробирки, пузырьки и пустые флаконы из-под зелий. Девушка дернула на себя дверцу первого шкафа и заглянула внутрь — работы тут было непочатый край. Чтобы начать с самой верхней полки, Гермиона подтянула к себе ближайший стул и встала на него ногами.

Перебирая ингредиенты, машинально сортируя и возвращая неиспорченные на место, Гермиона осознала, как давит на неё тишина подземелья. Она и сама не поняла, когда стала напевать несложный мотивчик. Голос гулко отдавался где-то под сводами потолка, и от этого стало чуть спокойнее.

Быстро справившись с первым шкафом, Гермиона потянулась к следующему, но тут же отдернула руку. Она вспомнила, что он всегда был закрыт. Но сегодня дверцы были чуть-чуть приоткрыты, а значит Снейп решил, что и здесь ей нужно навести порядок. В предвкушении она дотронулась до ручки и медленно, будто ожидая, что сейчас появится профессор и прикрикнет на неё, потянула на себя.

Увидев, что внутри, Гермиона ахнула и торопливо распахнула дверцы. На каждой полке в два ряда стояли уже готовые зелья в причудливых флаконах. Забыв, зачем она здесь находится, Гермиона вертела их в руках, читая этикетки и поражаясь их многообразию. Многие из зелий были практически бесценны, так как содержали в своем составе такие ингредиенты, которые уже или совсем исчезли с лица земли, или же найти их было чрезвычайно тяжело.

Внезапно ей в голову пришла мысль, что было бы гораздо проще, если бы тут была картотека или что-то в этом роде, описывающая, где что находиться. Мельком просмотрев все полки, она увидела её на самой нижней. Схватив этот небольшой свиток пергамента, Гермиона уселась на ближайший стул и углубилась в чтение. От удивления она иногда прикусывала губу или запускала руку в свои растрепанные волосы, запутывая их еще больше. Однако, читая строку за строкой, она не забывала бросать настороженные взгляды на дверь.

— Зелье… чего? — звонко воскликнула Гермиона. Пытаясь разобрать нечетко написанное слово, она прищурилась, даже поднесла пергамент поближе к свету, однако казалось, что слово нарочно написали так, чтобы не было понятно. Раздражаясь от этого все больше, она сверилась с перечнем и решила, что найти его будет проще, чем провести время в попытках разобрать чьи-то каракули. Она опустилась на колени и выдвинула нижний ящик шкафа и обнаружила там только один флакон, и то наполовину пустой. Гермиона поднесла его к лицу и легко дунула, сдувая пыль с этикетки.

— Мисс Грейнджер! Что вы там делаете? — раздался сзади голос, от которого Гермиона похолодела от страха. «Что же ему ответить?» — судорожно соображала Гермиона, пряча злополучное зелье в рукав. Она обернулась и поднялась на ноги, стараясь не встречаться глазами с профессором Снейпом — Гермиона помнила рассказы Гарри об уроках окклюменции.

— Навожу порядок, как вы и велели мне, профессор, — ответила она, обращаясь скорее к своей обуви, чем к Снейпу. Молясь про себя, чтобы он ушел как можно скорее, и она могла бы поставить зелье на место, Гермиона скрестила за спиной пальцы.

— Нет, я имел в виду, что вы делаете у этого шкафа? — яростно прошипел Снейп. Он бросал взгляды то на студентку, то в недра распахнутого шкафа, думая, что Гермиона могла увидеть из того, что видеть ей совсем не полагалось. — Кажется, я ясно дал понять, что чистить нужно только шкафы с ингредиентами.

— Но…— начала Гермиона, разглядывая пол под ногами. Она так и не решилась поднять взгляд, — он был открыт, и я решила…

— Никого не волнует, что вы там решили, мисс Грейнджер, — в голосе Снейпа явно сквозило раздражение, но с виду он оставался всё таким же спокойным. — Ваша отработка окончена. Убирайтесь, — выплюнул он на прощание.

Гермиона окаменела. Она не могла уйти, прихватив с собой зелье. Снейп предупредил, что будет только хуже, если она попытается прихватить что-то с собой. Однако просто положить зелье на место она не могла — зельевар пристально наблюдал за ней. Гермиона приняла решение. Она медленно двинулась к выходу, надеясь, что Снейп не наложил какое-то охранное заклинание. Тогда он бы точно знал, что у неё в рукаве.

— Мисс Грейнджер, — раздался позади голос Снейпа, когда Гермиона уже почти покинула комнатку. Попытавшись придать лицу непринужденное выражение, она мужественно посмотрела на Снейпа. — Заберите это, мне и так хватает приличной литературы, — сперва Гермиона не поняла, о чем он, а потом увидела, что профессор протягивал ей сборник сказок, отобранный на уроке. Удивленная, она протянула руку, чтобы забрать его, но не успела — Снейп разжал пальцы и книга полетела на пол. Не отдавая отчета в своих действиях, Гермиона кинулась ловить её. В тот же момент пузырек с неизвестным ей зельем выскользнул из рукава.

Небольшой серебристой лужицей зелье растекалось по полу, а Гермиона не могла оторвать взгляда от Снейпа. Такой ничем не прикрытой смеси ярости и разочарования на лице она еще не видела. Чувствуя приближающуюся бурю, Гермиона зажмурилась.

— Что это было, глупая девчонка? — кричал Снейп. Он в один шаг преодолел разделяющее их расстояние и одной рукой схватил её за плечо, вынуждая поднять взгляд, а другой достал палочку. На его виске пульсировала жилка, и Гермиона только и могла, что бездумно смотреть на неё. — Отвечай, когда спрашивают!

Ни один из них не заметил, что зелье уже было в опасной близости от книги. Растекаясь всё дальше и дальше, зелье, наконец, достигло обложки, заставив ту засветиться слабым голубоватым огнем. Одновременно с этим Снейп затряс Гермиону, приводя её в чувства, и она испугано дернулась в его руках. Пытаясь вырваться, она отошла на несколько шагов и случайно толкнула Снейпа так, что он чуть не упал. Взмахнув той рукой, в которой была палочка, он пытался обрести утраченное равновесие. Сияние стало ярче и привлекло внимание Гермионы и Снейпа.

Неизвестно откуда подул сильный ветер, взвив полы мантий и растрепав волосы этих двоих. Снейп быстро обернулся, а Гермиона инстинктивно в поисках защиты кинулась к профессору, схватив его за руку. Округлив глаза, она со страхом наблюдала за происходящим. Книга со стуком раскрылась, страницы сами собой стали переворачиваться. Направив на неё палочку, Снейп шептал какие-то заклинания, но это не помогло. Ветер уже свистел в ушах, и Гермиона, вскрикнув, крепко зажмурилась и прижалась к Снейпу. Ниоткуда образовался вихрь, заключив их обоих в кокон. Гермиона почувствовала, как ноги отрываются от земли и её куда-то несет.

Отстраненно заметив себе, что всё, что она ощущает в этом круговороте — это холодная ладонь профессора, Гермиона чуть сильнее сжала её. И могла бы поклясться, что Снейп ободряюще пожал руку в ответ. Спустя несколько секунд девушка поняла, что они отдаляются друг от друга, пока, наконец, её пальцы не выскользнули, и она стремительно понеслась вперед.

Гермиона испугано закричала, но свист в ушах заглушил все звуки. В следующую секунду падение в бездну закончилось, и она почувствовала, что лежит на холодной земле.

* * *

В дверном проеме стоял Гарри, ошарашено глядя на лежавший на полу сборник сказок, принадлежавший Гермионе. Беспомощно сжимая в кулаке палочку, он шагнул внутрь хранилища. Он не знал, что произошло здесь минутой ранее. Просто прибежав на истошный крик подруги, он успел увидеть яркий свет, на секунду ослепивший его, и почувствовать последний порыв ветра. Теперь здесь царил полный беспорядок: перевернутые стулья, большинство содержимого шкафов вывалилось на пол, листы пергамента все еще кружили в воздухе, постепенно оседая на пол. Только лишь потрепанная книга «Сказки» лежала раскрытая, будто приглашая Гарри прочитать её.

Он поддался этому искушению и поднял книгу, внимательно рассматривая её. Перевернув страницу, Гарри застыл на месте — первая иллюстрация к сказке «Красная шапочка» светилась мягкий светом, но он тут же пропал, стоило Гарри удивленно ахнуть. Прищурившись, он пригляделся к ней. Со страницы на него глядело счастливое лицо его подруги, Гермионы Грейнджер.

Её взору предстало высокое голубое небо. Гермиона сразу же прикрыла глаза рукой — мешали яркие лучи солнца, стоящего прямо в зените. Перевернувшись на бок, она устало потерла лоб — голова болела невыносимо. Она медленно, словно во сне, поднялась на ноги, разглядывая все вокруг. Гермиона стояла на небольшой опушке, а вокруг, куда ни кинь взгляд, был бескрайний лес. Он не был таким старым, как Запретный, но так же навевал непонятное ощущение, словно кровь стынет в жилах. Казалось, что в глубине леса прячутся дивные существа, и не дай Бог встретиться с ними человеку. Судя по ярко-зеленым листьям и густой, сочной траве, душному воздуху, пропахшему травами, сейчас самый разгар лета. Странно, но ведь в Хогвартсе была осень.

Гермиона оглядела себя с ног до головы: примятая школьная мантия, к которой прилипли несколько травинок, гольфы сползли почти до щиколоток, а о царапинах на руках нечего и говорить. Она попыталась пригладить волосы, но не очень-то и получилось. Махнув на это рукой, Гермиона сосредоточилась на более насущных проблемах. Во-первых, где она? Что это за лес и как она сюда попала? Она не аппарировала, не прикасалась к порталу, так как же так вышло-то? А во-вторых, куда исчез профессор Снейп? Гермиона сжала кулак, словно вспоминая, как крепко держала его за руку еще совсем недавно. Должно быть, он где-то неподалеку, Гермиона чувствовала это. А может, она лишь хотела в это верить.

Внезапно интуиция подсказала девушке, что она здесь не одна. Почувствовав на себе чей-то взгляд, она резко обернулась, но никого не увидела. Лишь только ветви деревьев раскачивались под напором ветра. Кругом стояла невыносимая тишина, и Гермиона, не отдавая себе отчета, напряглась, приготовившись к худшему. Прямо у неё над ухом раздался крик сойки, и девушка вздрогнула.

Она тяжело вздохнула, стараясь успокоить быстро бьющееся сердце и собраться с мыслями. Нужно было искать выход из этого леса. Гермиона окинула поляну внимательным взглядом и увидела еле заметную тропу, петляющую между деревьев и уводившую в самую чащу леса. Но выбора не оставалось — Гермиона решила следовать ею. Попутно отряхнув мантию, она двинулась вперед. Полностью уйдя в свои мысли, девушка шаг за шагом углублялась в чащу.

Внезапно Гермиона громко рассмеялась. Как же она раньше не додумалась использовать магию? Вытянув из кармана палочку, она закрыла глаза, сосредоточилась и попыталась аппарировать. Но ничего не вышло. Гермиона нахмурилась и, положив палочку на ладонь, произнесла:

— Направление, — ничего. Палочка не указывала на север, она просто лежала как обычный сучок. Может быть, Гермиона просто невнятно произнесла? Она с надеждой уставилась на неё и повторила: — Направление.

Но волшебная палочка осталась неподвижно лежать на ладони. Гермиона схватила её и направила на лежавшую на земле веточку:

— Вингардиум Левиоза! — ветка все так же лежала на земле. — Черт! — Гермиона в ярости наступила на ни в чем не повинную веточку, и раздавшийся хруст немного успокоил её. Магия не действовала. По какой причине — неизвестно. Гермиона была полна решимости выяснить это при первом удобном случае, но для сначала — выбраться из этого треклятого леса.

Гермиона продолжила свой путь. Изредка глядя по сторонам, она замечала, что лес редел. Просветы между деревьями стали более заметны, солнечные лучи без проблем проникали сквозь высокие ветви. Она сжимала в кармане палочку — пусть не получались простейшие заклинания, но такое знакомое ощущение дерева под пальцами придавало ей уверенности. Уловив краем глаза какое-то движение, Гермиона отвлеклась и стала жертвой своей рассеянности — она споткнулась и рухнула на колени. Стараясь придержать падение, она выставила вперед руки. Ободрав их в кровь и оцарапав колени, Гермиона уселась на холодную землю, невидящим взглядом рассматривая красные капельки на своих ладонях. В этот момент ей хотелось разреветься от боли, от досады на себя, от злости на этот корень, о который споткнулась. Но она ведь гриффиндорка.

Собрав волю в кулак и временно забыв про боль в коленях, она снова двинулась вперед. Гермиона ускоряла шаг, словно подгоняемая кем-то. Но теперь она уже внимательно глядела под ноги и пинала каждый попавшийся на её пути камушек, вымещая на них свою злость. В тени высоких деревьев было прохладно, что резко контрастировало с духотой на поляне, и Гермиона понадеялась, что это поможет ей мыслить здраво и не подаваться панике. Тропинка огибала старый клен, и Гермиона еще успела в последний раз до поворота подтолкнуть камушек ногой. С легким стуком он покатился вперед, блеснув в лучах солнца. Девушка подошла ближе и подняла его, удивленно ахнув. Это оказался обломок от небольшой бронзовой статуэтки. Гермиона заворожено рассматривала неидеальные черты мужского лица: прямой нос, острый подбородок, тонкие губы. Но кто бы ни позировал скульптору, в жизни он обладал непередаваемым шармом. Казалось, что он был храбрым, безответственным, готовым сломя голову ринуться на поиски приключений.

Девушка спрятала свою находку в карман мантии и, миновав последний поворот, застыла от удивления. Теперь стало ясно, откуда в лесной чаще под ногами разбросаны статуэтки — прямо перед Гермионой возвышался замок. Не слишком большой, без вычурных украшений, он впечатлял своей простотой и величественностью. Но сейчас резные входные двери покосились, окна заколочены, а облицовка стен местами отвалилась, что придавало замку мрачный, нелюдимый вид. И все же, Гермиона восхитилась представшей её взору картиной.

Она быстро преодолела разделяющее её от дома расстояние и взбежала по мраморной лестнице. Сердце заныло от того, как мало осталось от былого великолепия. Она провела рукой по двум мраморным скульптурам львов, по обе стороны от двери. Животные, изваянные неизвестным мастером, опасно скалились, словно охраняя вход. Не в силах противиться, она протянула руку и взялась за тяжелую ручку двери и потянула на себя. Но тут она вновь почувствовала взгляд на себе, и резко дернулась в сторону. Гермиона обернулась, готовая к нападению, но услышала непонятные звуки с другой стороны замка.

Как можно тише она, следуя заброшенным садовым дорожкам, обогнула дом и увидела небольшой пруд. На его поверхности плавало несколько кувшинок. Рядом на одной из скамеек, болтая ногами, сидели два мальчика. По возрасту им было не больше семи или восьми. Они беззаботно переговаривались, явно не заботясь о том, что их могли здесь увидеть.

— Эй, ребята, — позвала Гермиона, надеясь на помощь, но она явно переоценила их. Оба мальчишки вскрикнули и вскочили на ноги. Вернее, так сделал один, а второй, испугавшись намного больше своего друга, свалился со скамьи. Гермиона с улыбкой на устах наблюдала, как первый, светловолосый мальчишка, помогает другому подняться, как они, полуживые от страха убегают от неё прочь. Но Гермиона не для того искала людей, чтобы вот так вот отпустить хоть кого-то, кто мог привести её к ближайшему поселению. Бросив последний взгляд на замок, Гермиона ринулась вслед за ними. Она еще пыталась кричать им, но мальчики были уже далеко. Как оказалось, уйти отсюда было проще, чем думала гриффиндорка — эти двое убежали по старой мощеной камнем дороге. Кое-где она заросла травой, а в некоторых местах была совсем не видна. Но каждый её шаг все еще гулко звучал в окружающей её тишине, и Гермиона знала, что она на верном пути.

* * *

Солнце уже наполовину скрылось за горизонтом, последние лучи окрашивали небо в неестественно-красные оттенки. Перистые облака почти полностью скрывали небо над головой, которое далеко на востоке приобрело насыщенный синий цвет.

Гермиона смотрела на закат и постепенно её взгляд перекинулся на долину, раскинувшуюся перед ней. Сейчас ее путь преграждал только тонкий ручеек, а дальше дорога, петляя вниз, подводила прямо к небольшой деревушке. Всего две улицы по несколько одинаковых домов. Они были похожи друг на друга, как две капли воды: красная черепица, белые стены, одинаковые ухоженные дворики. Наверное, единственное, что отличалось — это флюгеры на крышах, но с такого расстояния Гермиона не могла сказать наверняка.

Решив постучатся в первый дом, Гермиона начала спуск. Но не успела она сделать и пары шагов за воротами деревни, как услышала громкий лай и в следующую секунду была придавлена к земле огромной черной собакой. В первую секунду Гермионе захотелось кричать, звать на помощь, отбиваться, но когда пес обнюхал её и, радостно залаяв, начал облизывать, она успокоилась. Еле отодвинув его и встав на ноги, она первым делом запустила руку в густую черную шерсть. Улыбнувшись, когда пес ткнулся ей мордой в ладонь, будто настаивая, чтобы она не бросала своего занятия, она посмотрела вокруг, желая найти хозяев этой милой собаки. Она, как и собиралась, направилась к ближайшему дому. Пес радостно бегал вокруг неё, прерывисто лая. Казалось, он узнает в ней старую знакомую.

— Джек? — раздался детский крик, как только Гермиона подняла кулак, чтобы постучать в ворота. — Ты почему здесь?

Дверь калитки чуть-чуть приоткрылась и оттуда высунулся мальчик. Гермиона узнала его — она видела его несколько часов назад. Видимо, не она одна это поняла, так как мальчонка, ахнув, спрятался назад.

— Мама! — испуганно закричал он. — Мам!

Гермиона слышала топот ног, скрип открывающейся двери и тихий женский голос. Джек даже не обратил на это внимание. Он сел у ног девушки и не сводил с неё глаз. Гермиона снова почесала его за ухом и он, не выдержав, вскочил и стал гоняться за своим хвостом. Наблюдая за этим, Гермиона весело рассмеялась.

— Могу я чем-то вам помочь? — послышался обеспокоенный голос и Гермиона обернулась к его обладательнице. Её пристально разглядывала пара карих глаз. Гермиона невольно отметила, что их цвет был очень похож на цвет её собственных глаз. Моргнув, чтобы избавиться от наваждения, Гермиона оглядела молодую женщину. В одной руке она держала скалку, а другой придерживала сына, который испуганно таращился на Гермиону, спрятавшись за материнской юбкой. Её передник был обсыпан мукой, а на скалке еще осталось тесто. Гермиона подошла поближе и произнесла уже подготовленную речь:

— Добрый вечер. Понимаете, я заблудилась в лесу. Вот уже целый день бродила и никак не могла найти людей. Не могли бы вы…

— Конечно, — оборвала её женщина. — Проходите.

Она посторонилась, пропуская Гермиону во двор. В её поведении чувствовалась какая-то настороженность, но Гермиона не придала этому значения. Раньше она бы неуверенно заходила в дом к незнакомым людям, но после дня скитания по лесу пришлось переменить своё мнение. Просто Гермиона чувствовала, что женщине можно доверять. Когда гриффиндорка вошла в дом, ей защекотал ноздри запах свежеиспеченной сдобы.

— Я Шарлотта, — представилась женщина. — А это мой сын Эрик, — она откинула назад свои густые каштановые, почти черные волосы, и кивнула в сторону сжавшегося в комочек мальчугана. Гермиона улыбнулась и, приветственно качнув головой, ответила:

— Очень приятно. Я — Гермиона. Спасибо большое, я и не знаю как…

— Не стоит, — Шарлотта улыбнулась и резко кинулась к печи. Она достала оттуда огромный противень, полный пирожков. У Гермионы загорелись глаза, как только она увидела их. В желудке заурчало, и Шарлотта понимающе кивнула:

— Угощайтесь. Только пусть они еще немного остынут, можно обжечь нёбо. Эрик, нет! — она кинулась к сыну, который уже тянул горячее в рот. — Сколько тебе говорила, подождать!

Она все еще продолжала бурчать, наливая Гермионе полный стакан свежего молока. Шарлотта протянула его девушке, да еще и поставила рядом полный кувшин. Девушка с жадностью набросилась на еду.

— Вам очень повезло, что так быстро добрались сюда. Мало ли что могло произойти в лесу.

— Дикие звери? — спросила Гермиона. Она уже немного утолила голод, и теперь желала узнать, куда её забросило.

— И не только, — Шарлотта на мгновение запнулась. — Волк.

— Волк? — недоуменно переспросила Гермиона. — Разве волки не звери?

— Да, но не этот. Так его называют люди. На самом деле его имя Бенджамин Вульф. Но вот уже много лет он наводит страх на жителей близлежащих деревень. Ходит в волчих шкурах, а на шее, словно талисман, носит волчий зуб на цепочке. О его жестокости ходят легенды. Но я не верю всему, — вздохнула хозяйка.

— Почему? И что о нем говорят? — Гермиона полностью превратилась в слух.

— Когда-то я знала Бена. Он единственный оставшихся из живых потомок одной почетной семьи. В лесу еще остался их старый замок. Туда мало кто наведывается.

— Я видела его, — Гермиона посмотрела на Эрика, а тот умоляюще глядел на неё. Он явно просил не говорить матери, что был там.

— Никто не знает почему, — продолжала Шарлотта, — но он потерял рассудок. Я как раз тогда вышла замуж, а Бен потерял своих родителей. Стал полностью безумным. Люди говорят, что больше всего его привлекают молоденькие девушки, — она тяжело вздохнула и посмотрела на Гермиону: — Теперь вы поняли, что я имела в виду, говоря, что вам очень повезло.

Гермиона не ответила. Ей вспомнился пристальный взгляд, который она не один раз чувствовала на себе, когда бродила по чаще. Непроизвольно вздрогнув, она посмотрела в окно, откуда в сумерках был виден лес. Какие тайны он еще хранит?

— … думаю не мешало бы принять душ, пока еще не так поздно, — сквозь свои тяжелые мысли, услышала Гермиона голос Шарлотты. — Он у нас импровизированный, на заднем дворе.

Взяв из рук Шарлотты несколько полотенец и легкий халат, Гермиона вышла во двор. Скрывшись за ширмой, она стянула грязную мантию и форму, и, оставшись в одном белье, посмотрела вверх. Прямо над её головой была установлена тяжелая дубовая бочка с краном сбоку. Гермиона вспомнила, что обычно в таких было очень удобно хранить вино или пиво. Она повернула кран и на неё обрушилась еле теплая вода. Она быстро отскочила назад и, избавившись от остатков одежды, с наслаждением ступила под струю. Она подняла руки вверх, и вода теперь не била одним потоком, а, отскакивая от рук, разбрызгивалась каплями вокруг. Гермиона счастливо улыбнулась, подставляя лицо под прохладные капли. Наконец, смыв с себя грязь, она закрыла кран и, встав на носочки, все еще обнаженная, потянулась вверх. И тут ей стало не по себе. Казалось, она здесь не одна.

— Шарлотта? — громко спросила Гермиона, нашаривая в темноте полотенце. Но ответа не последовало. Резкий порыв ветра заставил её задрожать и Гермиона закуталась в полотенце. Она выглянула из-за ширмы, но во дворе никого не было. Через окно она видела, как Шарлотта что-то рассказывает Эрику, а тот слушал её, потупив взгляд. Наскоро вытеревшись, Гермиона накинула халат, одолженный Шарлоттой, и отправилась в дом.

* * *

— Гермиона, проснись, — кто-то легко тряс её за плечо. Гермиона сделала над собой усилие и разлепила глаза. Рядом стояла Шарлота.

— Доброе утро, — Гермиона села в постели, потирая глаза. — Что-то случилось?

— Нет, просто уже пора вставать, — улыбнулась Шарлота. Гермиона послушно откинула одеяло и босиком проследовала за ней на кухню, чувствуя под ногами деревянный пол, Гермиона подумала, что от этого ей стало легко и спокойно.— Как спалось?

— Хорошо. Послушай, Шарлотта, — замялась Гермиона, уже наперед зная, чем всё закончится, — мне нужно найти одного моего друга. Мы путешествовали вместе. Но потом я потеряла его. Не знаешь, где я могу его найти?

— Друг, говоришь? — Шарлотта коварно улыбнулась, накладывая ей в тарелку завтрак. Гермиона стала пунцовой. — Фактически, если он выбрался из леса, он мог попасть только в два места. Первый вариант — это наша деревня. Но ни вчера, ни сегодня никто, кроме тебя, не объявлялся. Значит, остается только второй вариант.

— Какой? — спросила Гермиона, поглощая яичницу с беконом.

— Если ты пошла на запад, то значит, твой друг пошел на восток. Он бы в любом случае вышел в ту часть леса. Почти все тропинки ведут только в этих направлениях. И ближе всего находится трактир «Три холостяка», — Шарлотта брезгливо поморщилась при этом упоминании.

— Значит, мне туда, — невозмутимо заключила Гермиона. Её собеседница удивленно приподняла бровь.

— Ты правда так считаешь? Это не самое лучшее место для одинокой молодой девушки.

— А разве у меня есть выбор? — спросила Гермиона. И судя по лицу Шарлоты, его действительно не было.

— Но… — пыталась еще образумить Гермиону Шарлотта, — тебе придется пересечь лес. Одной, — она сделала ударение на этом слове.

— Я справлюсь, — рассеяно ответила Гермиона, заплетая волосы в две косы.

— Тогда хотя бы подожди моего мужа, Джейсона.

— Нет, — Гермиона твердо стояла на своем. — Чем быстрее я туда попаду — тем лучше.

— Хорошо, — обреченно сказала Шарлотта.

— Только вот… — замялась Гермиона. — Моя одежда…

— Ничего страшного. У нас с тобой почти одинаковые размеры, сейчас подберем кое-что подходящее. А ты пока доедай.

Не успела Гермиона сделать последний глоток, как Шарлотта уже появилась на пороге, держа в руках довольно большой ворох одежды. Гермиона поблагодарила, и ушла в другую комнату переодеться. Скинув халат, она натянула на себя одежду, заметив, что всё точь-в-точь подходила ей по размеру. Гермиона окинула себя взглядом: льняная просторная рубашка, черная юбка с белым накрахмаленным передником. Обувь она оставила свою, скорее по привычке, чем боясь, что размер Шарлотты не подойдет. Гермиона посмотрела на себя в зеркало. Она никак не могла взять в толк, почему здесь, в этой деревушке, все не так, как в мире магглов. А в том, что Шарлотта и Эрик не волшебники, она не сомневалась. Хотя, если уж принимать в счет то, что палочка отказывалась работать, Гермиона и сама была обыкновенной магглой.

Последним ей предстояло одеть легкий плащ с капюшоном, почему-то красного цвета. Гермиона натянула и его. Краем глаза она увидела себя в зеркале и что-то показалось ей странным. Догадка крутилась у неё голове, но никак не хотела сформироваться в мысль. Руки сами взметнулись к капюшону и накинули его на голову. И тут в голове словно что-то щелкнуло. Лес. Красная шапочка. Волк. Не в силах стоять, она опустилась на стул и обхватила голову руками.

Класс зельеварения, её старый сборник магловских сказок, зелье… Вот почему тут не действует магия. Вот почему здесь всё не так, как везде. Она в сказке. Причем она еще и главная героиня. Гермиона вспомнила, что первой в книге и была как раз «Красная шапочка». А теперь ей предстоит дорога через лес, да еще и в компании Волка. Оставалась всего лишь одна мелочь — отнести пирожки бабушке. И Гермиона уныло подумала, что в худшую передрягу она еще не попадала.

В голове звучал голос Невилла: «Очень часто сказки писали сквиббы. Иначе бы магглы не знали столько подробностей о жизни волшебников. Но для них так и остались загадкой феи, единороги, драконы и остальные мифические существа. Наверное, именно поэтому в сказках животных наделяли чертами, характерными для людей». Сил встать просто не было. Мозг отказывался верить в то, что произошло, хотя Гермиона и понимала, что это правда.

В комнату вошла Шарлотта и удивленно уставилась на Гермиону — такого отсутствующего взгляда она еще не видела. Девушка тяжело дышала, словно сдерживала рыдания.

— Гермиона, — испуганно позвала Шарлотта и села рядом с ней, приобняв её за плечи. Гермиона медленно повернула к ней голову и постепенно её взгляд сфокусировался, а дыхание пришло в норму.

— Да? — полувопросительно сказала она.

— С тобой всё в порядке?

— Не волнуйся, всё хорошо, — Гермиона мрачно улыбнулась — какая жалкая ложь.

— Ты передумала идти? — с надеждой спросила Шарлотта. — Оставайся, позже мы все вместе…

— Нет, я иду, — Гермиона уже поднялась на ноги и отметила, что страх куда-то исчез.

— Тогда могу ли я попросить тебя о парочке услуг?

— Конечно, — Шарлотта вытянула из передника небольшой кинжал и протянула его Гермионе.

— Надеюсь, ты им не воспользуешься, но мне так спокойнее, — Гермиона поблагодарила и заткнула его за пояс юбки. — И второе… ты сможешь зайти еще кое-куда по дороге?

— Если найду. Так кого мне нужно проведать, — улыбнулась Гермиона, уже зная ответ.

— Мою маму, — Шарлотта махнула рукой в сторону кухни. — Я сложила для неё небольшую корзинку и если бы ты её передала, было бы чудесно. Просто я не знаю, когда мы проведаем её в следующий раз. А она жить не может без моих пирогов с черникой.

— Конечно, Шарлотта, сделаю, — Гермиона чувствовала себя немного глупо. Странно было понимать, что сказка о ней. И нет никакого шанса, что сейчас она проснется, а все окажется сном. Чтобы чем-то занять руки, она достала из карманов мантии, которую оставляла тут, палочку и осколок бронзовой статуэтки. Она и сама не понимала, почему так важно было его не забыть.

— Откуда это у тебя? — осипшим голосом спросила Шарлотта, и Гермиона поняла, что не одна она кое-что скрывала.

— Нашла в лесу.

— Можно? — Шарлотта протянула руку и, не дождавшись разрешения, выхватила бронзу из рук Гермионы. — Бен, — прошептала она, впиваясь взглядом в запечатанные в металл черты. Рот Гермионы непроизвольно приоткрылся. Так это и есть Бенджамин, известный также как Волк? И ей придется спасаться от него?

А Шарлота тем временем легонько провела подушечками пальцев по кусочку статуэтки и облизала пересохшие губы. Почему сейчас? Столько лет прошло, она почти забыла, как он выглядит, и вот теперь опять… Со двора послышался смех Эрика и Шарлотта словно очнулась. Не отводя взгляда от таких знакомых черт, она протянула находку Гермионе.

— Шарлотта, — позвала её Гермиона. — Ты ничего не хочешь рассказать?

— Да, думаю, ты должна знать.

Они прошли на кухню и сели по разные стороны от обеденного стола. Шарлотта тяжело вздохнула и начала рассказ:

— Моя мать работала на Вульфов. Была его няней. Так мы с ним и познакомились. С самого раннего возраста я привыкла на него полагаться, рассказывать всё. Я… — она кинула на Гермиону взгляд и продолжила: — Я любила его. Думаю, это было взаимно. Он был для меня всем. А потом я вышла замуж, — Гермиона недоуменно приподняла бровь и Шарлотта пояснила: — Родители настояли. Уже тогда Бен показал себя вспыльчивым, нервным, немного агрессивным. Но если бы он был еще хуже, я бы всё равно его любила. Не пойми меня неправильно, я уважаю Джейсона. И даже люблю. Но… с ним я всё время думала о Бене.

Какое-то время на кухне было тихо. Из открытого окна слышны были смех играющих мальчишек, лай собак, но в этой комнате время будто застыло.

— Я хорошо помню тот день, — вновь продолжила Шарлотта. — Когда мы выходили из церкви, а на моем пальце сияло кольцо, я увидела его взгляд. Злой взгляд. Нам было просто необходимо поговорить, но я не успела. Фатальная ошибка. На следующий день мама рассказала, что Бен сбежал. Спустя несколько недель умерли и его родители. А моя жизнь постепенно вошла в привычное русло. Но недавно он вернулся, — Гермиона тяжело сглотнула. — Остальное ты знаешь.

* * *

Дорога к заброшенному дому Вульфов была короче, чем ей показалось вчера. Возможно, она просто задумалась и сама не заметила, как преодолела это расстояние. Гермиона на несколько минут присела у пруда и, скинув обувь, опустила ноги в прохладную воду. От усталости немного клонило в сон. Чтобы немного взбодриться, она умылась и слегка побрызгала водой на свои волосы.

С этой стороны дом не выглядел таким заброшенным, каким показался ей на первый взгляд. Стены оплетали ветви винограда, почти полностью скрывая от любопытных глаз окна и веранды. Среди моря зеленых листьев Гермиона увидела несколько незрелых гроздей винограда. Постепенно они начнут наливаться соком, впитывать солнечные лучи и живительный воздух, и созреют. Но сорвать их уже будет некому. Гермиона прикрыла глаза и явственно представила, как Бен, выйдя на веранду, мог только протянуть руку и сорвать несколько спелых и сочных ягод. Последние лучи солнца осветили его лицо, и на его лице появилась счастливая улыбка. Он полуобернулся и приветственно протянул руку кому-то. К нему подошла Шарлотта, юная, чистая, молодая. Яркий румянец заиграл на её щеках, когда Бен легко провел пальцем по её лицу. Она смущенно опустила голову и прижалась к Бену, обнимая его за талию. Гермиона резко открыла глаза, зажмурившись от яркого света. То время прошло. Теперь только птицам остается лакомиться кислым, недозревшим виноградом.

Отдохнув, Гермиона поднялась с земли и продолжила путь. По словам Шарлотты, отсюда до дома её матери оставалось всего ничего. Нужно было пройти по тропинке, и спустя несколько минут она будет на месте.

И вправду, через десять минут Гермиона стояла у двери, нерешительно подняв руку. Нужно было постучать, но она не решалась. Ставни на окнах были закрыты, и Гермиона не могла увидеть, что творится внутри. « Чего тянуть-то», — подумала она и с силой трижды стукнула по дверному косяку.

— Потяни за веревочку — дверь и откроется, — послышался приторно-сладкий голос из-за двери. Мысленно представив, как выглядит Волк в женском платье и чепчике, Гермиона хихикнула. Наверное, это нервное.

Собравшись с духом, Гермиона проверила, на месте ли нож, и потянула за веревочку. С тихим скрипом дверь приоткрылась. Девушка поправила плащ и вошла.

Переступив порог, она беззвучно вскрикнула, так как крепкая мужская ладонь зажала ей рот. Другая — опустилась на спину и с силой прижала Гермиону к стене. Гермиона попыталась вывернуться, но лишь выронила корзину. Прямо над её ухом раздался вкрадчивый шепот:

— Обожаю молоденьких девушек.

— Посторонись! Вот чертовы сукины дети — ни пройти, ни проехать, — послышался гнусавый голос и Снейп открыл глаза. Ужасная мигрень просто разрывала голову, не давая сосредоточиться на реальности. Секунда понадобилась профессору, чтобы понять, что обращались к нему. Обостренные чувства не твердили об опасности, Снейп только знал, что ему очень неудобно лежать на холодной земле. Он все еще не отошел от продолжительного падения в бездну. В какой-то момент Снейп даже подумал, что это чья-то извращенная шутка — заставить его потерять голову от неизвестности. Но не успел он подумать об этом, как водоворот красок и вихрь утихли, и следом Снейп услышал голос. На раздумья не оставалось времени, действовать необходимо без промедления. — Ну и чего ты разлегся? — снова раздался незнакомый голос, в этот раз его сопровождал сильный пинок.

Снейп вскочил и разъяренно посмотрел на осмелившегося на такое. Им оказался низенький лысый толстяк, пренебрежительно оглядывающий Северуса. Снейп скривил губы в гримасе отвращения, когда увидел, что из-за необъятного по размерам живота, да и второго подбородка, этот толстяк выглядел просто как раскормленная свинья. Толстая золотая цепь свисала поверх странных, но богатых одежд. Окинув его взглядом, от которого ученики Хогвартса всенепременно застыли бы на месте, не в силах вымолвить ни слова, зельевар вытащил палочку и направил её на толстяка.

— Повтори, — прошипел он, шагнув вперед. Толстяк, наоборот, отступил, его узкие глаза бегали из стороны в сторону в поисках помощи. Но вокруг было тихо. Недоуменно посмотрев на палочку, он снова обратил свой взгляд на Северуса.

— Про… прошу прощения… — залебезил он, теребя цепочку. — Я думал, что… что это всего лишь какой-то пьяница. Я же не знал, что… — но закончить фразу ему не дало заклинание, произнесенное ровным голосом Снейпа.

— Stupefy! — но ничего не произошло. Снейп удивленно посмотрел на палочку, которая впервые в жизни подвела его. — Impedimenta! — толстяк как дрожал под пристальным взглядом волшебника, так и остался. Северус осторожно постучал палочкой по ладони, будто от этого она могла сработать. Мрачная догадка уже осенила его, когда толстяк, решив воспользоваться тем, что Снейп отвлекся, стал пробираться к входу в здание позади Северуса. К удивлению последнего, он не сразу заметил его, сосредоточив все внимание на том, чтобы отомстить.

Но не тут-то было. В один миг Снейп бросился назад и перегородил ему дорогу.

— Раздевайся.

— Что? — глаза у толстяка выпали из орбит. Он облизал губы, в надежде, что не так услышал.

— Я сказал, раздевайся, — спокойно повторил Снейп. Под равнодушным взглядом черных глаз, он медленно стянул с себя одежду, оставшись только в белье. Теперь он держал все своё имущество в руках и оглядывался по сторонам в надежде сбежать.

— Золото, — холодно сказал Снейп и кивком головы поторопил толстяка. Тот дрожащими руками протянул ему толстую цепочку, кольца и внушительных размеров кошелек. Северус небрежно спрятал это в карман брюк, бросив напоследок ему: «Убирайся».

Дважды повторять не пришлось. Он поспешно натянул одежду обратно, и, развернувшись, побежал. Толстяк повернул голову, кинув взгляд своих поросячьих глазок на Снейпа, и в этот момент зацепился ногой за ногу и упал лицом вниз прямо в канаву. С мрачным интересом Северус наблюдал за тем, как он неуклюже встает и трусцой направляется по мощеной дороге.

Вдоволь насмотревшись на это зрелище, Снейп огляделся, куда же его занесло. Вдали простирался лес, почти заполонивший весь вид. Он развернулся и теперь смог лучше рассмотреть здание, куда направлялся толстяк: грязные деревянные стены, немытые окна, из которых лилась веселая музыка, над дверью красовалась надпись: «Три холостяка». Удивленно он уставился на навес, под которым привязаны были несколько лошадей. Одна из них тихим ржанием оповестила, что его присутствие замечено. Криво улыбнувшись, он окинул себя взглядом: от пребывания на земле мантия была грязной, в нескольких местах даже каким-то чудом умудрилась порваться, когда-то белоснежная рубашка на воротнике и манжетах была покрыта слоем пыли, несколько пятен красовалось и на брюках. Не составляло бы труда привести их в порядок с помощью магии, но, как уже показал опыт, здесь она не работала. Вот черт.

Раздраженно стянув с себя мантию и скомкав её, Снейп отшвырнул её в сторону. Он быстро работал, пытаясь понять, куда он попал. Пока ему ясно было только одно — Грейнджер вытянула на свет его старое экспериментальное зелье. Настаиваться ему нужно было еще около четырех-пяти лет. Но после этого оно приобретало ряд определенных свойств, настолько редких, что сам факт его приготовления нужно было держать в тайне. С его помощью можно было перемещаться в пространстве, невзирая на антиаппарационные чары. Но какие свойства теперь ему присущи? Да еще и этот случайный взмах палочкой, Мерлин подери эту Грейнджер. Спрашивается, зачем было лезть ему под руку? А что теперь — он неизвестно где, несносной гриффиндорки и след простыл, палочка не слушается, и в придачу к этому сейчас совсем другое время года. Как бы то ни было, но Северус не мог не заметить ярко-зелёной листвы на деревьях и спадающей под вечер жары, а значит, сейчас самый разгар лета. Пока что главное — разобраться в этой ситуации.

Спрятав деньги в карман брюк, он сделал несколько шагов и вошел в трактир. Сразу же на него обрушился шум, музыка и громкий смех. Внутри из-за табачного дыма было плохо видно, но Снейп сразу же повернул налево, направившись к столикам.

Ясно, что он попал в какую-то маггловскую забегаловку, возможно, трактир. На невысоком помосте у стены танцевала группа полуобнаженных девиц, выставлявших напоказ свои прелести. Перед ними, еле держась на ногах, какой-то мужчина обсыпал их монетами, протягивая руки рыжеволосой девушке с краю. Не переставая ни на секунду, он выкрикивал ей какие-то гнусности, а та хихикала. Танцовщица наклонилась к нему ближе и, пока он запустил руки ей под юбку, проворно достала его кошелек. Девушка перекинула его громиле-вышибале и тот, с непроницаемым выражением лица, снова стал следить за так называемым порядком.

Снейп не успел выбрать себе стол в углу, где был наилучший обзор, как к нему подлетела официантка. Томно улыбаясь, она подала меню и вытерла стол, наклоняясь так низко, что Северус захотел бы, но не смог удержаться от взгляда на её декольте. Пробежав глазами меню, он заказал эль и немного жаркого. Когда девица убежала, он внимательнее стал рассматривать зал — день клонился к завершению, а здесь веселье только начиналось.

В дверь ввалилась какая-то компания и с улюканьем заняла ближайший к сцене стол. Снейп брезгливо поморщился, наблюдая за этим.

— Не возражаете? — рядом возник мужчина. Северус смерил его взглядом и кивком указал, что не против. Незнакомец сел, внимательно рассматривая Снейпа. Он буквально буравил его взглядом, пока Снейп, без какого-либо выражения на лице, не спеша потягивал эль.

— Вы ведь не местный? — после затянувшейся паузы спросил мужчина, пригладив темные волосы.

— С чего вы взяли? — язвительно поинтересовался Снейп. Но собеседник не спешил отвечать. Он отпил из своего кубка и одарил Северуса взглядом своих пронзительно–голубых глаз.

— О, да это просто, — рассмеялся собеседник, широко ухмыльнувшись. Он перегнулся через стол и, глядя прямо Снейпу в глаза, произнес: — Вы не похожи на тех остолопов, что наведываются сюда. Разве вам здесь место?

— Считаете себя наблюдательным? — холодно поинтересовался Северус. Он скопировал жест собеседника, и привстал, оперившись руками на стол. — В долгу я не останусь. В это сборище остолопов, — он брезгливо поморщился, — не вписываетесь ни вы, ни я. Стало быть, с чего я должен терпеть ваше присутствие?

— Джейсон Бринкс, — на тираду Снейпа, в которую тот вложил столько желчи, что любой бы уже провалился сквозь землю, неизвестный собеседник только лишь протянул руку. Немного поколебавшись, Северус пожал её.

— Северус Снейп, — да какая разница, скажет ли он настоящее имя или же псевдоним — какое дело магглу до его имени. Но этот странный мистер Бринкс внушал доверие. Одарив его тяжелым взглядом, будто попытавшись прочитать мысли, Северус отвернулся. Не имело значения ни знакомство, ни место, куда он попал, ни даже то, что магия не действовала. Просто в этот самый миг профессор Зелий почувствовал, как в нем взметнулась вся накопившаяся в нем ярость. А ведь в этот самый момент он мог преспокойно сидеть у камина, не заботясь ни о чем. Северус нахмурился и пожелал мисс Грейнджер скорейшей смерти, так как если она попадется ему на глаза в ближайшее время — его месть будет жестокой. Одними баллами и отработками дело не ограничится. Он даже не слушал, что рассказывает мужчина напротив. Непроизвольно он стал оглядывать зал, будто она могла оказаться у него на пути.

— Кого-то ищете? — поинтересовался Джейсон.

— Как сказать… — устроившись поудобнее, Снейп крутил в руках кубок, сосредоточив взгляд на нем. — Я путешествовал с… — пропади пропадом, Грейнджер! — моей подопечной. Но она по глупости своей потерялась. И где искать её — ума не приложу.

— Думаю, я смогу помочь, — отозвался Бринкс. — Здесь я только на ночь, а с утра поспешу домой. Я живу в деревне, она сразу за лесом. Если ваша подопечная, — он ухмыльнулся, показывая, что не верит этому, — не появилась здесь, то она, скорее всего, вышла бы или туда, или же к моей дражайшей теще.

— Теще? — приподняв бровь, спросил Северус.

— Да, теще. Знаете, сплетница та еще. Иногда по ней плаха плачет, — он с улыбкой постучал по топору, висевшему у него на поясе. — Не подумайте ничего дурного, я всего лишь дровосек. Как и многие в этих краях.

После этих слов в воздухе повисло молчание. Они оба неспешно поедали свой ужин, изредка бросая взгляды по сторонам. Наконец, стало ясно, что дальше сидеть просто нет смысла — день, насыщенный событиями, взял своё, а завтра им предстоит длинная дорога.

Северус встал, оставив на столе несколько монет. Судя по удивленным взглядам Джейсона, этого было слишком много. Тотчас к ним подлетела полуголая девица, интересуясь, что господа еще желают.

— Господа желают выспаться, — буркнув Джейсон, неодобрительно косясь на неё. Но девушка не растерялась. Прижавшись к Снейпу всем телом, она проводила их к комнатам на втором этаже.

Пока они поднимались по лестнице, к ним присоединилась еще одна. Ослепительно сверкнув улыбкой, уже через минуту она попыталась одной рукой вытянуть у Снейпа кошелек, другой скользнув в то время за ремень брюк. Даже не изменившись в лице, Снейп с силой сжал её запястье. В глазах у девушки заблестели слезы. Она отшатнулась от него.

— Что… — выдохнула она, — что вы себе позволяете?

— А разве что-то противозаконное? — его взгляду она не смогла долго противиться. Неразборчиво прошипев: «Вот комнаты», она ухватила подругу за руку и с гордо поднятой головой удалилась. Северус ухватился за ручку ближайшей к нему двери и потянул на себя.

Да, могло быть и хуже. Комната как комната: широкая кровать, видимо, на двоих, учитывая характер заведения, стол, пара стульев. В углу стоял обветшалый платяной шкаф. Из окна открывался неплохой вид — нарастающая луна над бескрайнем лесом. Деревья подступали почти к самому порогу трактира. «Хотя, — лениво подумал Северус, — это скорее бордель». Немного постояв у окна, он проверил, заперта ли дверь, а потом повалился на кровать и, даже не раздеваясь, забылся тяжелым сном.

* * *

Громкий стук в дверь не застал его врасплох. Снейп уже несколько минут как проснулся и теперь наскоро приводил себя в порядок. Он распахнул дверь, готовый испепелить взглядом любого, кто посмел потревожить его так рано. Но на пороге стоял Джейсон. Он невозмутимо поправил воротник рубахи и спросил, не размениваясь на приветствия:

— Готов?

Снейп коротко кивнул. Они спустились по лестнице. Бардак внизу был красноречивее любых слов: полный грязи и мусора зал, в стороне, откинутый прочь, лежал поломанный стул, а посреди всего этого спал какой-то мужчина. В нем Северус признал одного из вчерашних зевак, что зашли почти следом за ним. За стойкой бармен протирал стаканы, не обращая внимания ни на что. Бринкс кивнул ему и тот скрылся в подсобке. Через минуту он вернулся, сунув им в руки небольшой узелок. Джейсон кинул ему монету, улыбнулся и подошел к Снейпу.

— Я взял нам перекусить, — пояснил он.

— Думаю, это было ясно и без слов, — язвительно ответил Снейп, вызвав у Джейсона лишь понимающую улыбку. Так уж получилось, что как бы Северус не пытался показать своё безразличие к происходящему, где-то в глубине души он был рад, что познакомился с Бринксом. Они были похожи друг на друга куда больше, чем казалось на первый взгляд.

Наконец, покинув стены этого заведения, они направились прямиком по грунтовой дороге. Она некоторое время петляла, а потом разделялась: направо уводила широкая дорога, покрытая брусчаткой, а влево хорошо протоптанная тропа, что огибала лес, а потом скрывалась прямо в самой его чаще. Бринкс уверенно повернул налево и буквально через несколько минут деревья за ними сомкнулись, и увидеть трактир уже не было никакой возможности. Двое мужчин, не сговариваясь, шли быстрым шагом. Они молчали, но сейчас в разговорах не было нужды. Перекинувшись буквально парой фраз, каждый погрузился в свои мысли.

Около полудня Джейсон небрежно кинул: «Скоро уже будем на месте — осталось совсем немного. Там и передохнем». Но последние его слова потонули в протяжном женском крике. Снейп и Бринкс переглянулись и со всех ног бросились вперед. Оставался последний рывок и вот уже Северус одним махом перескочил через ступеньки и ворвался в дом. Он замер, прислушиваясь, но вокруг было тихо. Лишь только тяжелое дыхание Джейсона указывало, что он не один.

На первый взгляд больше никого здесь не было, но из-за прикрытой двери раздавались какие-то звуки, и Снейп мог бы поклясться, что это были приглушенные всхлипы. Джейсон вытащил топор и знаками показал Северусу отойти в сторону. Тот кивнул и дровосек с диким грохотом ворвался в комнату.

* * *

— Повторяй за мной, — шептал голос прямо на ухо. — Почему у тебя такие большие руки? Ну же.

— Почему у тебя такие большие руки? — сквозь всхлип выдавила из себя Гермиона.

— Это чтобы покрепче обнять тебя, дитя мое, — горячее дыхание опалило ей шею. Вульф прижал девушку к себе еще ближе, одной рукой удерживая ей руки за спиной, а другой откинул с шеи Гермионы пышные волосы.

«Зачем, зачем он это все делает? — крутилось у Гермионы в голове. — И где помощь? А вдруг дровосеков и не будет? Если мне придется пройти через это?».

— Почему у тебя такие большие глаза?

— Почему у тебя такие большие глаза? — послушно повторила Гермиона.

— Чтобы лучше видеть тебя, — шепот на секунду умолк, а потом продолжил так, что у девушки по коже побежали мурашки. — дитя мое. Почему у тебя такие большие зубы? Давай, будь хорошей девочкой.

— Почему у тебя такие большие зубы? — она знала, что будет дальше. Но шанса убежать не было. Сердце колотилось как ненормальное, ноги подкашивались.

— А это чтобы скорее съесть тебя… — с мрачным торжеством произнес Бен.

Он с наслаждением стянул с неё плащ и отбросил в сторону. А затем, оголив одно плечо Гермионы, с силой укусил. От боли девушка закричала. Она попыталась оттолкнуть его, но руки крепко держали её. Бен резко рванул рубашку вниз, и заскользил руками по её юному телу. Они даже не заметили, что в коридоре раздались шаги, а через секунду в комнату ворвался человек.

Джейсон с яростью кинулся на Вульфа, а Гермиона, воспользовавшись временным замешательством своего мучителя, быстро увернулась и вытащила нож. Она наблюдала, как Волк прижимает к полу её нежданного спасителя. В протянутой руке сжимая нож, она шагнула вперед, отчаянно желая, чтобы этот кошмар закончился.

— Ну нет, сучка!

Бен оставил Джейсона и кинулся к ней. Вскрикнув, Гермиона попыталась увернуться, но он сжал ей запястье и нож упал на пол. Откинув его ногой, Вульф толкнул Гермиону в угол, а сам уже справлялся с Джейсоном, который повис у него на шее. Девушка скрутилась на полу, обняв себя руками. Во рту чувствовался солоноватый привкус — этот гад разбил ей губу.

Бен, занятый борьбой с Бринксом, не сразу заметил, что в комнате прибавилось людей. Он с силой ударил Джейсона в челюсть. Дровосек стал оседать на пол, вытирая кровь с подбородка, когда Северус обрушился на него сзади. Такого в жизни зельевара еще не было. Обычно он привык решать все магической дуэлью, но никак не обычной маггловской дракой. Уже не было ясно, кто побеждает, Северус почувствовал сам вкус грубой физической силы. И что самое удивительное — искренне насладился им. Он с невиданной злобой выплеснул на Вульфа всё свою ярость и раздражение, что накопились за последние пару дней.

Послышался звон разбитого стекла и на мужчин градом посыпались осколки. Северус вскочил на ноги, а перед ним… Перед ним в окровавленной и порванной одежде стояла его ученица Гермиона Грейнджер. В руках она удерживала последний осколок от вазы, которую она опустила на голову Вульфа. Джейсон вскочил и занес ногу для удара, но его противник без сознания лежал на деревянном полу.

— Профессор, — всхлипнула Гермиона и кинулась к нему. — Спасибо, спасибо, профессор. Как бы я… А как вы… Что… — Она путалась, заикалась, и отчаянно краснела, запахивая рубашку. И, наконец, выдавила: — Вы ранены?

— Не сейчас, мисс Грейнджер. Сперва нужно что-то сделать с этим мерзавцем, — ответил Снейп. — С вами мы еще поговорим.

Гермиона кивнула и как в тумане отошла. Наткнувшись на что-то, она просто села пол, качаясь вперед-назад, не в силах поверить в то, что сейчас произошло. Плечо саднило. Там долго еще будет красоваться отметина, оставленная на память Волком.

Именно Волк. Животное, а не человек. Невозможно думать о нем, как о человеке.

Сквозь нарастающий шум в голове Гермиона услышала голос Снейпа:

— Мисс Грейнджер! Очнитесь! — наверняка он еще и встряхнул её за плечи, но Гермиона почти ничего не ощущала.

Не было сил. Девушка закрыла глаза и тихо произнесла:

— И жили они долго и счастливо.

Закружилась голова, а вокруг неё поднялся уже привычный ветер. Гермиона подняла голову, словно отдавшись ему без остатка. Будь, что будет. Пускай он закинет её в другую сказку — она справится. Просто сейчас не хочется думать. Совсем. И снова профессор Снейп — единственный, кого она еще могла чувствовать рядом.

Жил-был тролль, злой-презлой, сущий дьявол. Раз был он в особенно хорошем расположении духа: смастерил такое зеркало, в котором все доброе и прекрасное уменьшалось дальше некуда, а все дурное и безобразное так и выпирало, делалось еще гаже. А если у человека являлась добрая мысль, она отражалась в зеркале такой ужимкой, что тролль так и покатывался со смеху, радуясь своей хитрой выдумке.

Ученики тролля — а у него была своя школа — рассказывали всем, что сотворилось чудо: теперь только, говорили они, можно увидеть весь мир и людей в их истинном свете. Они бегали повсюду с зеркалом, и скоро не осталось ни одной страны, ни одного человека. которые не отразились бы в нем в искаженном виде.

Напоследок захотелось им добраться и до неба. Чем выше они поднимались, тем сильнее кривлялось зеркало, так что они еле удерживали его в руках. Но вот они взлетели совсем высоко, как вдруг зеркало до того перекорежило от гримас, что оно вырвалось у них из рук, полетело на землю, и оттого произошло еще больше бед. Некоторые осколки, с песчинку величиной, разлетаясь по белу свету, попадали людям в глаза, да так там и оставались. А человек с таким осколком в глазу начинал видеть все навыворот или замечать в каждой вещи только дурное — ведь каждый осколок сохранял свойство всего зеркала. Некоторым людям осколки попадали прямо в сердце, и это было страшнее всего: сердце делалось как кусок льда. (1)

* * *

В этом вихре Гермиона чувствовала, как поднимается все выше и выше. Ветер трепал её, словно тряпичную куклу. Больно кольнуло в плече и она, не подумав, обняла себя руками покрепче. Из-за порывов ветра она не могла открыть глаза, но поняла, что допустила ошибку. Такой вроде невинный жест, а профессора уже нет рядом. Единственный возможный шанс не остаться одной — это держаться, вцепиться в него и не отпускать, будто от этого зависит её жизнь. В какой-то мере так оно и было.

Всего на несколько минут увидеть человека, который все эти годы неизвестно почему ненавидел тебя, и понять, что можно быть счастливой только от этого — вот что по-настоящему странно. И дело совсем не в том, что она отчаялась, смирилась с тем, что придется подчиниться этому чудовищу. И даже не в том, что помощь не могла не появиться. Просто здесь, в этом чуждом им обоим мире, они могли рассчитывать только друг на друга.

Вспоминая, что в прошлый раз перемещение закончилось куда быстрее, Гермиона забеспокоилась. Она приоткрыла глаза и тут же пожалела, что сделала это.

Постепенно ветер утих, и девушка оказалась высоко над землей. До облаков было рукой подать: Гермиона парила в небе, причем без видимой на то причины. Ни метлы, ни заклятий не применяли, даже ковра-самолета у неё нет. Но магия творит чудеса даже здесь, среди страниц печатного текста. Зелье и всего один случайный взмах палочки сотворили мир, где не всё подчинялось общепринятым нормам, законам.

Далеко внизу раскинулся город. Даже с такой огромной высоты Гермиона видела лед на реке, которая делила город на две равные части, какими прямыми были улицы, различала кирпичные трубы, с которых тонкими струйками вверх поднимался дым. А если хорошо приглядеться, то среди запорошенного снегом города можно было заметить людей, спешащих куда-то по делам.

— Вот она — настоящая сказка, — прошептала Гермиона, любуясь всем этим великолепием.

Мокрая капля скатилась по её щеке, неужто она плачет, сама того не замечая? Гермиона подняла взгляд вверх и поняла, что это просто дождь. А рядом с ним падал белый, чистый снег. Подушечкой пальца вытерев влажную дорожку на лице, она улыбнулась и запрокинула голову, подставив лицо мокрому снегу.

Внезапно краем глаза она заметила слева от себя какое-то движение. Её рот немного приоткрылся, когда Гермиона поняла, что рядом с ней, поднимаясь выше и выше, двое троллей держали огромное зеркало. Да, именно тролли, похожие на того самого, что напал на неё на первом курсе. Невероятно, но зеркало изгибалось в их руках, словно живое существо. Чистая зеркальная гладь отражала солнечный свет, и Гермиона прикрыла глаза руками. А в следующую секунду тишину нарушил истошный крик, от которого девушка испугано вскрикнула. Любопытство пересилило, и она уже во все глаза смотрела на удивительную картину. Она видела, как по поверхности зеркала прошла трещина, разделив его пополам, и вот уже целая паутина трещинок покрывает зеркало. Еще одна секунда — и десятки, нет, сотни, или даже тысячи крошечных осколков разлетелись в разные стороны, сверкая на солнце, как бриллианты. А один из них, самый крупный, летел к Гермионе. И шанса увернуться не было.

Слезы покатились по щекам, когда осколок попал ей прямо в сердце, а изнутри девушку разрывала боль. Гермиона дотронулась до груди и почувствовала липкую, горячую кровь. И боль ушла, будто её и не бывало. А кровь на пальцах доказывала обратное. Но Гермионе было уже всё равно.

Он протянула руки вверх и захохотала. Но не так, как всегда. Смех был холодным, словно льдинка, он слышен был далеко вокруг. Это был смех, достойный настоящей Снежной королевы. И Гермиона, как сотни снежинок вокруг, стала падать вниз. Но страха не было, остался только дикий восторг. И от той Гермионы уже не осталось и следа.

Земля оказалось куда ближе, чем представлялось на первый взгляд. Гермиона упала в огромный сугроб, прямо у дороги. Вокруг раздавались испуганные крики, люди мчались к ней со всех ног, а чьи-то сильные руки помогли подняться. И этот кто-то, набросив ей на плечи белоснежно-белую шубу, стал перед Гермионой на колени.

— Моя госпожа, — обратился он к ней, опустив голову. — Я так долго ждал, когда вы появитесь… Могу ли я… — полувопросительно сказал он, взяв её за руку. Гермиона, склонив голову вбок, оценивающе взглянула на юношу.

— Поднимись.

Он быстро встал на ноги и посмотрел Гермиона в глаза. И в его серых глазах она увидела обожание, граничащее с юношеской, еще не зрелой страстью. Она кивнула, и он наклонился, покрывая её руки поцелуями.

— Пророчество не врало… — донесся до Гермионы его шепот. И он уже добавил: — Пора, нужно уже ехать.

— Кто ты? — задала вопрос Гермиона. — И куда ты собираешься меня отвезти?

— Ларс, моя повелительница. Вы разве не помните? — удивленно спросил он. — Хотя прошло уже так много времени, так долго… Я ждал вас, всё ждал, когда другие уже просто сдались, — Он торопился, сбивался на шепот, а потом говорил всё громче. — Но теперь вы здесь. Домой, мы скоро будем дома, и тогда все на свете вспомнят, что вы вернулись. Моя королева…

С этими словами он шагнул в сторону белоснежных саней, и Гермиона последовала за ним. Снег хрустел у неё под ногами, вызывая какие-то забытые воспоминания, а в голове зазвучали смутные голоса. Кажется, она знала этих людей. Знала в совсем другой жизни. Невольно она обратила своё внимание на Ларса. Высокий, хорошо сложенный, он суетился вокруг, отгоняя зевак, что еще стояли рядом и беззастенчиво наблюдали за Гермионой. Снежинки кружились, оседая на его черных волосах, и казалось, что это совсем не снег, а седина. Сейчас он и вправду выглядел куда старше своих лет. Девушка устроилась в санях, а Ларс укутал её парой одеял, и они двинулись вперед.

Покинув город, Гермиона обернулась посмотреть назад и властно крикнула:

— Стойте!

Тотчас же они остановились и Гермиона вышла, кутаясь в шубу. Хотя она совсем не чувствовала холода. Сзади на крохотных санках сидел мальчик, прицепив их к упряжи. Он упрямо смотрел на Гермиону, и ей понравился блеск его ярко-голубых глаз. Мальчишка был явно непрост.

— Славно покатались, да? — храбро спросил он. Где-то по дороге он потерял свою шапку и теперь светлые волосы растрепались на ветру. Гермиона протянула руку и пригладила его непослушные волосы. Этот жест отозвался в глубине души, ей вспомнился еще один мальчишка с такими же торчащими в разные стороны волосами. Но девушка отмахнулась от воспоминаний. Возможно, потом она подумает об этом. Завтра.

«Но ведь завтра никакого нет и не будет, потому что еще есть сегодня. Просто живи», — твердил голос внутри, и она поддалась на его уговоры.

— Славный ты мальчик, Кай, — сказала она.

— Откуда вы знаете, как меня зовут? — удивленно переспросил он.

— Я многое знаю. Раньше ты любил розы, а теперь осознал, что нет ничего чище и прекраснее, чем снег. И ты обещал, — Гермиона усмехнулась. — что посадишь Снежную королеву на печку, и она растает.

— А вы научите меня делать так же? — загорелись глаза Кая.

— Конечно, если ты захочешь, — Гермиона махнула рукой в сторону саней. Мальчишка проворно залез в них. — Я могу показать тебе мир. Ты станешь великим, Кай. Все, что тебе нужно — это повиноваться мне. Потому, что я — Снежная королева, — она рассмеялась и взмахнула рукой, закрутив падающие снежинки. — И никакая печь тебе не поможет.

Кай лишь кивнул, словно это его и не удивило, и принялся за разговор с Ларсом. А Гермиона отошла от них подальше, и, заметив голубей на ближайшем дереве, дыхнула на них. Удовлетворенно заметив, как покрылись инеем перышки птиц, она вернулась в сани и они тронулись в далекий путь.

* * *

А где-то в городе на площади стоял высокий мужчина. Люди косо на него посматривали. Возможно, это из-за того, что он, стоя на ветру без верхней одежды, смотрел лишь куда-то вдаль. Он сжимал кулаки и что-то неслышно бормотал. Времени подумать у него уже было предостаточно. Последняя надежда, что сани, куда села она, вернутся, исчезла без следа.

— И снова мне приходиться вас искать, мисс Грейнджер, — сказал он сам себе. — Неужели нельзя было притащить в мой класс учебник по Зельям, а не глупые маггловские сказки?

Зло сплюнув на землю, он пошел прочь. Навстречу ему бежала девчонка, совсем еще ребенок, но Северус остановился, будто его оглушили. Она с раздражением стянула с макушки шапку и рыжие волосы упали на плечи, но она не остановилась. Кутаясь в своё расстегнутое пальтишко, девушка подбегала ко всем, кого видела на пути. Наконец, она дошла и до него и, заставив Северуса посмотреть ей прямо в глаза, спросила:

— Мистер, скажите, а вы не видели здесь мальчика? Вот такого примерно роста, — она показала руками, — и…

— Лили, — выдохнул Снейп, не справившись с эмоциями.

— Что? — недоуменно переспросила она. — Лилии? Нет, я выращиваю розы, это все знают. — Девочка улыбнулась, как будто это объясняло всё. — Так вы видели…

— Герда, да?

— Да, вы знаете меня? — спросила она, но Снейп проигнорировал её вопрос.

— Мы найдем Кая. Я обещаю.

* * *

— Гарри, ты тут?

— Невилл?

— Тебя все ищут: Джинни обыскивает Западное крыло, Рон — Восточное, Луна вызвалась поискать тебя в Запретном лесу, хотя ей никто не позволил, а какого-то первокурсника даже отправили к директору. Что ты здесь делаешь? Почему сидишь один, да еще и в темноте?

— Это место напоминает мне о ней, — с легкой грустью сказал Гарри.

— Прости, я не хотел мешать, просто…

— Всё хорошо, я уже иду.

Невилл уже отошел от стеллажа на несколько шагов, как обернулся и тихо сказал:

— Она вернется, обязательно вернется.

Когда его шаги стихли, в почти кромешной темноте библиотеки Гарри Поттер вывел очередную строчку на странице. Голубоватое сияние окутало книгу, чернила впитались в бумагу и через секунду выглядели так, будто написаны были давным-давно.

— Надеюсь, это поможет вам, — пробормотал Гарри. — Берегите её, профессор.

Ответом ему была лишь тишина.

* * *

(1)Использован отрывок из сказки Г.Х.Андерсена «Снежная королева». Может быть, кое-кто помнит, с чего она начиналась, но я, например, абсолютно забыла историю волшебного зеркала.

— А как мы его найдем? — допытывалась Герда, стараясь не отставать от Северуса. Тот широким шагом миновал улицу за улицей, будто зная, куда нужно идти. Он сверился с листком пергамента, на котором чернилами был схематически изображен какой-то план, и уверенно свернул в очередной закоулок.

— Очень просто — я знаю, куда Кай направляется.

— Правда? — обрадовалась девочка. Дождавшись кивка Снейпа, она спросила: — А почему мы здесь?

— Кое-что нужно сделать. Ты ведь не думаешь, что мы с тобой своими ногами выйдем из города? Путь предстоит неблизкий, а зима в самом разгаре, знаешь ли, — пояснил Снейп и, открыв дверь, подтолкнул Герду внутрь.

Они оказались в небольшом пыльном помещении, освещаемом только пламенем огня в камине. В стеклах в огромных шкафах позади деревянной стойки отражались язычки пламени. Герда с любопытством глянула на них, но подойти поближе не решалась.

Звякнул дверной колокольчик, оповестив хозяев о посетителях, и в соседней комнате послышались чьи-то шаркающие шаги и стук. Северус откинул со лба мешающую ему прядь и сделал шаг вперед. Дверь отворилась и оттуда вышел пожилой мужчина, опирающийся на трость. В полумраке не сразу можно было разглядеть, что правую половину лица пересекали тонкие шрамы, уродуя его. Он сделал еще пару шагов и низким голосом, эхом отдающимся в комнате, сказал:

— Я вас слушаю.

— Добрый день, — заговорил Снейп. — Нам нужен транспорт, и как можно скорее. Плюс, еда и теплая одежда.

— Всё это вы сможете получить уже завтра, — буркнул Кройфф, собираясь уйти, но Снейп загородил ему дорогу. Мужчине пришлось задрать голову, чтобы посмотреть Северусу в глаза.

— Нас это не устраивает, — с видимой мягкостью сказал Снейп, выделяя каждое слово. — Сейчас около полудня, а выехать необходимо не позднее чем через час. Так что будьте добры, господин… — Снейп быстро посмотрел в сторону и прочитал вывеску. — Кройфф.

— Тогда деньги вперед, — таким был ответ хозяина.

— Только когда я получу всё перечисленное, — казалось, они устроили игру в гляделки. Герда с любопытством следила за ними, ожидая, кто же сдастся первым. Снейп, всё так же не отрывая взгляда, медленно подошел почти вплотную к Кройффу. Тот моргнул и отвел взгляд.

— Желание клиента — закон, — почти выплюнул эту фразу хозяин лавки и скрылся за дверью.

Герда устроилась на вращающемся табурете и невозмутимо глядела на Снейпа.

— Какой-то он грубый, — немного подумав, сказала она. Поправив шарф, Герда замолчала на минутку, а затем продолжила: — Профессор, а как вы узнали, что я ищу Кая?

— Только глухой не услышал, как ты расспрашивала людей на улице.

Северус стоял к ней в полуоборота и девочка и могла видеть только его профиль. Почему-то общение с ней отличалось от его обычных колких речей, которые не раз выслушивал любой ученик в Хогвартсе. Снейп не мог, да и не хотел вести себя так с ней. Просто каждый раз, глядя в её зеленые глаза, он думал, что это Лили. И это больно отдавалось где-то в глубине души.

Прикрыв глаза, он не услышал, как Герда соскользнула со стула и подошла к нему. Она обняла Снейпа своими худенькими ручками и задрала голову вверх, заглядывая ему в лицо. Но Северусу казалось, что она смотрит прямо в душу.

— Извините, но… — девочка прижалась к нему еще ближе, — просто мне так страшно. Не знаю почему, но я чувствую, что могу вам доверять. Будто бы когда-то давно я знала вас. Это так глупо…— хихикнув, добавила она. Северус легко погладил её по волосам и на его губах дрогнула улыбка.

— На самом деле ничуть не глупо. Просто ты можешь мне доверять, вот и всё. Я же обещал, что помогу. А я так просто своими словами не разбрасываюсь.

На какую-то долю секунды ему захотелось добавить что-то еще, но Северус не находил нужных слов. Так они и простояли, пока скрипнувшая дверь не известила о возвращении хозяина. Снейп повернулся на звук, а Герда всё так же обнимала его, будто он был самым главным сокровищем в её жизни, когда Кройфф произнес:

— Всё готово.

* * *

Небо затянули темные тучи, не предвещающие хорошей погоды. Герда пыталась отыскать взглядом тонкий лучик солнца, пробивающийся сквозь них. Снег начал падать крупными хлопьями, когда она, наконец, сдалась и фыркнула. Сложив руки на груди, она повернулась к Северусу и сказала:

— А долго нам еще ехать? Я уже так устала…

— Совсем недолго. Видишь вон ту черную точку на горизонте? — он указал куда-то вдаль. Герда выставила руку словно козырек и прищурилась. Чуть поколебавшись, она уверенно доложила:

— Да, вижу!

— Туда мы и направляемся. Мы переночуем и с новыми силами отправимся дальше. Хозяйка — очень добрая женщина, тебе понравится. Ты бы видела её сад.

— О, не помню, говорила ли я, но мы выращиваем розы. Красные и белые. У нас с Каем была почти целая оранжерея. А ты когда-то выращивал цветы?

Снейп задумался и уже хотел ответить отрицательно, как вспомнил одно событие из своей жизни.

— Когда-то очень давно, в детстве. На день рождение матери я хотел подарить ей самый красивый в мире цветок.

— Получилось? — В глазах Герды загорелся любопытный огонек.

— Нет, — на губах Северуса заиграла легкая улыбка. — Но тогда я впервые понял, что не всегда в жизни можно добиться того, чего хочешь.

Он замолчал, уйдя в свои мысли. Их сани как раз миновали старое, занесенное снегом дерево. На одной из веток виднелись черные птичьи гнезда. Герда задержала на нем свой взгляд, а затем сказала:

— Знаешь, когда я была маленькая, мы с Каем потерялись. Глупо, да? Потеряться днем, среди людей на ярмарке. Я хотела заплакать, но он обнял меня, вытер слезы и сказал: «Не переживай, мы обязательно вернемся домой». Я сидела и смотрела на небо, пытаясь угадать, будет ли дождь. И рядом с нами в воздух взвилась целая стая голубей. Это Кай разогнал их. Хлопая крыльями, они поднялись в воздух и кружили прямо над нами. Невероятно красивое зрелище. Люди стали оборачиваться, а Кай рассмеялся и сказал мне, что голуби — это посланники небес. Как ангелы. Что где бы я ни оказалась, я могу попросить о помощи голубей. И тогда он почувствует где я и как мне страшно. Ведь на своих крыльях голуби принесут ему вести обо мне. С тех пор я люблю смотреть на этих птиц, крошить им хлебушек и представлять, что где-то далеко другие люди отправляют вместе с голубями свои мысли и надежды.

— А почему ты вспомнила об этом именно теперь?

— Мне почему-то показалось, что если ты это узнаешь, то станешь, — она замялась, но решительно, хоть и по-детски наивно, продолжила: — счастливее, что ли.

Сани поравнялись с перекрестком и извозчик крикнул, прервав их разговор:

— В какую сторону?

Северус на мгновение прикрыл глаза, а затем ответил:

— Влево, — и уже куда тише добавил Герде: — Еще совсем немного.

Он не обманул ожиданий девочки. Через час очертания той самой точки на горизонте, на которую указывал Северус, стали четче, и Герда различила дом, окруженный высоким забором. Чем дальше они ехали, тем больше деталей из окружающего выхватывала Герда. Например, она обнаружила, что дом, куда они направлялись, стоял на берегу заледеневшей реки, которая не была видна под слоем снега. А ограда была так высока, что различить что-либо внутри было нереально. Попасть внутрь можно было только через неприметную калитку, занесенную снегом. Снейп подал ямщику знак и тот остановил в двух шагах от неё. Герда проворно спрыгнула. Не успела она сделать пару шагов, как калитка отворилась с той стороны. Девочка обернулась на Снейпа, занятого разговором, и вошла.

Она и не представляла, что может быть такое. Будто не было холодной зимы, и за её спиной не лежал снег, а все время была весна. Разматывая теплый шарф, Герда заворожено разглядывала всё вокруг. Сотни, нет, тысячи цветов ковром покрывали землю. На близлежащих деревьях пели птицы, почти заглушая журчание ручейка.

— Добро пожаловать, моя милая.

Ярко светило солнце, слепя глаза, и Герда прищурилась, пытаясь разглядеть, кто это её поприветствовал. Словно в ореоле из света к ней приближалась пожилая женщина. Она сделала еще шаг и Герда смогла разглядеть незнакомку. Длинные черные волосы, чуть поддернутые сединой, смуглое, покрытое морщинами лицо и темно-карие глаза, в которых светилась мудрость прожитых дней. Почти до пят разноцветное платье и сверкающие на солнце десятки стеклянных бус. Да, хозяйка точно была цыганкой.

— Здравствуйте, — робко отозвалась Герда и обернулась назад. Сквозь калитку как раз вошел Снейп и, стряхнув в волос снег, подошел ближе.

— Ну наконец-то, я уж думала, что вы никогда не доберетесь сюда.

— Решили заставить тебя поволноваться, Ягори. А я уж было решил, что мальчишка играет на моих нервах, — ухмыльнулся Снейп.

— Ты же прекрасно знаешь, что он не способен на это, Северус, — цыганка гостеприимно улыбнулась Герде: — Проходи, чего стоять на пороге? На столе в кухне тебя ждет небольшой сюрприз.

Девочка широко улыбнулась и по узкой тропинке побежала к дому. Цыганка глядела ей вслед, а потом откинула волосы и снова обратилась к Северусу:

— А нам надо бы поговорить.

* * *

— Расскажешь на ночь сказку? — попросила Герда. — Я не могу уснуть… Бабушка всегда рассказывала нам на ночь с Каем сказки.

Северус ошеломленно посмотрел на девочку, будто ожидая подвоха, но она смотрела на него таким наивным и доверчивым взглядом, что он не смог сказать нет.

— О чем ты хочешь послушать?

— Я… — она приподнялась на локте и виновато продолжила: — я подслушала ваш разговор. Ты ведь волшебник? Такой, как Ягори?

Снейп нахмурился и пристально посмотрел на Герду. Но скрывать это не имело смысла. Так бы или иначе, она узнала бы это.

— Да. Хотя ты должна была узнать это от меня, а не подслушивать под дверью.

Герда потупила глаза, но всё-таки спросила:

— Расскажи… Как это — быть волшебником?

— Ими рождаются. И в одиннадцать лет каждый ребенок, если он волшебник, конечно, получает письмо из Хогвартса. Это школа такая, — пояснил Северус, увидев вопросительный взгляд Герды. — Далеко отсюда, почти за тридевять земель стоит огромный замок. Почти тысячу лет назад четверо самых великих магов построили его, чтобы знания о магии не утратились. С тех пор каждый ребенок должен учиться там. Всего четыре факультета, названных в честь основателей, и …

— Но мне уже почти двенадцать. А письма всё не было, — перебила его Герда. — Жаль, что я не могу колдовать… А как ты думаешь, на каком факультете я могла бы учится? — задала очередной вопрос Герда и тут профессор правда задумался.

— Сложно было бы Шляпе определить тебя на какой-либо факультет. Думаю, для тебя любой подошел бы. У тебя есть цель, к которой ты не спеша идешь, ты храбра, умна и пожертвуешь собой ради спасения другого, близкого тебе человека. Но по количеству вопросов, заданных за вечер, ты точно переплюнула одну гриффиндорку, мою ученицу.

— Последний вопрос, можно? Ты же её ищешь, да? Свою ученицу?

— Да, подслушивать под дверью — это занятие не для маленьких девочек, — хмурясь, ответил Снейп.

— Но мы же найдем их, так?

— Это уже целых два вопроса.

— Странный ты взрослый, — пробормотала Герда и уткнулась лбом в его плечо. — А если мы не найдем Кая?

— Тогда он найдет нас, — мягко прозвучал голос Снейпа в темноте.

* * *

— Заснула, — тихо сказала волшебница, когда Северус вышел из спальни, тихо прикрыв за собой дверь. — Она привязалась к тебе.

— Это не нужно ни ей, ни мне, — немного резко ответил Снейп. Цыганка загадочно улыбнулась, будто ей известны все его тайны.

— Зря ты так, Северус. Когда в последний раз чувствовал что-то подобное? Когда заботился, дорожил кем-то, зная, что это взаимно?

— Я — декан. И назначен на эту должность не зря. Заботится о целом факультете — это не то же самое, что дни напролет проводить с надоедливой девчонкой.

— Но разве ты не чувствуешь, что девочке ты нужен? — На это Снейп неопределенно пожал плечами.

— Я здесь только на время. Еще чуть-чуть и я исчезну. Найду Грейнджер и вернусь к себе, в реальный мир. А это всё, — он обвел руками сад, — не более чем плод воображения писателя.

— Посмотри! — Ягори вскочила на ноги и повторила жест Снейпа, указывая руками на всё вокруг. — Разве это не настоящая жизнь? Здесь нет правил, ты можешь быть самим собой. Настоящим. Будь честен хотя бы с собой. Ты не хочешь возвращаться.

— Держи свои фантазии при себе, Ягори. Хватит с меня того, что я оказался тут не по своему желанию, должен путешествовать из мира в мир, пытаясь отыскать… Черт, — вскипел Северус, — это всё нереально!

— Почему? Потому что это книга? Напиши о себе, о своей жизни? Разве это станет неправдой, ложью? Нет. Все твои герои станут живимы. Смотри, я дышу, колдую, прикасаюсь к тебе, — она положила свою старческую ладонь на щеку Снейпа. От этого неожиданного прикасания Северус вздрогнул. Он впился взглядом в её расширившиеся глаза. — Это жизнь. Смирись.

Снейп тяжело сглотнул, а потом отстранился и спокойно сказал:

— Завтра мы уйдем.

— Не раньше, чем я смогу вам помочь.

* * *

Они остались у цыганки дольше чем на ночь. Герде так понравилось у неё, в мире, где не было зимы, а сплошная весна, что она была почти счастлива. Постоянно носясь среди садов, она рассказывала небылицы и разные истории. Однажды она с помощью Ягори нарядилась в цыганку и пришла в восторг от длинных юбок и звякающих бус. Герда пыталась прочитать судьбу Снейп по ладони, но не смогла уговорить на это самого зельевара. Казалось, после той ночи она позабыла о Кае, но каждый раз, когда её взгляд натыкался на розы, в её глазах блестели слезы.

Наконец, в один из вечеров, когда Герда сидела у пруда и следила за рыбками в прозрачной воде, цыганка подошла к Снейпу. Тот сидел на земле, прислонившись к стволу дерева, и читал книгу.

— Всё готово, Северус.

Он оторвался от чтения и поднял взгляд на женщину. Та села перед ним и протянула ему небольшое зеркало, которое прятала до этого в складках юбки. Снейп автоматически взял его. Зеркало как зеркало. В обычной оправе, ничем не отличающееся от остальных зеркал.

— Знаю, ты сейчас спросишь, зачем оно. Всё просто — это зеркало укажет тебе путь. С ним вы найдете Снежную Королеву. Но не таким уж и легким он будет. Но помни — даже сквозь темные тучи всегда проскальзывает лучик света. Будь осторожен.

— А сама-то веришь в то, что говоришь? — усмехаясь, спросил он.

— Конечно же нет. Просто береги себя и позаботься о девочке.

* * *

Как только ворота закрылись за ними, Северус достал зеркало и саркастично сказал:

— Ну же, покажи нам чудеса волшебства.

Зеркальная гладь чуть затуманилась и показала несколько достаточно точных изображений: шпиль башни на широкой площади, посреди которой стояла ёлка. Детвора водила вокруг неё хороводы. Картинка изменилась: теперь это был сам Снейп и Герда, которые сворачивали направо у огромного камня на перепутье. На секунду зеркало показало снежную пустыню. Почти не выделяясь на белом фоне, катились сани. А на востоке всходило солнце.

Герда, заглядывая в зеркало в руках Снейпа, победно рассмеялась и сказала:

— Я знаю, куда нам нужно. Помните, мы же проезжали этот поворот. Я запомнила ту глыбу камня на перекрестке, — добавила она, подумав. — Я представила, что это злая колдунья, которую обратили в камень.

— Молодец, — задумчиво сказал Северус, всё еще под впечатлением от того, что показало зеркало. — Идем.

Он отошел на несколько шагов от девочки, но Герда схватила его за руку и зашагала рядом.

На горизонте в ранних сумерках показались стены города и Герда радостно повисла у зельевара на шее. Тот уже даже и не думал сопротивляться — после стольких дней, проведенных бок о бок с этой девчушкой, он понял, что она всё равно сделает по-своему, противься ей или нет. Она никогда не стеснялась показывать свои чувства. Даже после целого дня странствий, Герда радостно улыбалась.

Толпа счастливых крестьян, стекающихся в город из близлежащих сел, внесла их через ворота. Протолкавшись сквозь гущу людей, они свернули с одной улицы на другую и оказались именно там, где им и положено быть. И вправду на площади всё было так же, как и показало зеркало. Они медленно двинулись вдоль рядов, где чего только не продавали. Краем уха Северус уловил разговор двух торговок:

— Как же хорошо, свадьба нашей принцессы придется прямо на Рождество! Так романтично!

— Да-да, голубушка, ей бы уже давно замуж, выбила бы свою спесь из головы. А то как вернулась из своего института… как его.. каких-то там девиц, так и не показывается! Мне тетка рассказывала, ей верить можно, сама видела принцессу на днях. Так вот, та только и делает, что учится фехтовать да читает книги. Представляешь, фыркает, стоит ей предложить вышивание, например.

— Ах, непригоже молодой девице таким заниматься!

— А раньше-то как было? — не выдержала Герда.

— Ой, деточка, она милая такая была, чудо, а не ребенок! Бывало, выбегает из дворца, и сюда, с детьми играть. Так как посмотришь в её глаза, так и хочется всё рассказать.

— ангел во плоти, — вторила ей вторая.

Они еще что-то говорили, но Герда уже не слушала. Махнув им на прощание рукой, она поспешила за Северусом. Они остановились в небольшом закоулке в углу площади, где людей совсем не было. Поглядев по сторонам, Снейп сунул руку в карман, чтобы достать зеркало. Его толкнула неизвестно откуда взявшаяся девушка. Она крутила головой по сторонам, будто высматривала кого-то. Капюшон прикрывал её лицо. Она испуганно дернулась, увидев, что Снейп смотрит на неё.

— Простите, — робко извинилась она и отвернулась. И тут резкий порыв ветра откинул капюшон. Девушка стала спиной к ветру и замерла на секунду. Она кинулась прямо к Снейпу и затараторила:

— Пожалуйста, вы знаете, как выйти отсюда?

Проследив за взглядом незнакомки, Снейп увидел, как к ним приближается городская стража. Он быстро обернулся и сделал шаг к ней:

— Вы преступница, — скорее утвердительно, чем вопросительно произнес Снейп. Нависнув над ней, он пристально, даже не скрывая этого, смотрел в её расширившиеся глаза.

Капюшон она так и не поправила и выбившиеся светлые волосы обрамляли побелевшее от страха лицо. Девушка задрожала под его взглядом и сложила руки в умоляющем жесте.

— Помогите, ради Бога, — прошептала она. — Я потом все объясню.

Первой сдалась Герда. Укоризненно сказав: «Ну же…», она юркнула назад в толпу, туда, где продавали разные сласти, и наступила кому-то на ногу. Поднялся переполох, внимание охраны на секунду ослабилось и Снейп, словно ведомый неизвестной силой, притянул девушку к себе.

— Тихо, — сказал он ей на ухо. Девушка дернулась в его руках, осознав в какой двоякой ситуации они находятся. — Да стойте же спокойно, вашей чести ничего не угрожает, — прошипел Северус, сверкнув глазами. Они стояли близко, слишком близко, а его руки крепко держали её, не позволяя даже пошевелиться. Она беззащитно смотрела в черные глаза Северуса. Пряди золотистых волос щекотали лицо, и Снейп немного отодвинулся от неё.

— Нет, так они догадаются, — ласково прошептала незнакомка и несмело положила руку ему на плечо, замерев.

Герда видела, как один из стражников присвистнул, глядя на них:

— А они-то времени зря не теряют. — Он отпустил по этому поводу еще пару плоских и пошлых шуточек, и вместе со всеми пошел дальше.

— Спасибо, — более уверенным тоном сказала девушка и добавила: — Я Маргарет.

* * *

Огонь весело трещал в камине, отбрасывая блики на ярко-рыжие волосы девочки. Она спала, так и держа в руках чашку постепенно остывшего шоколада. Тихо посапывая, она не слышала разговор двух взрослых.

-

Это всё началось давным-давно, — начала Маргарет, наблюдая за языками пламени за каминной решеткой. — С того момента как няня впервые отпустила меня гулять с деревенскими мальчишками. В тот день я впервые сбила коленку, — улыбнулась она, вспомнив тот день. — Отец возражал, но сдался под напором моей маменьки.

Северус слушал её рассказ без эмоций, изредка вставляя скупые реплики. Он вспоминал, в какое глупое положение поставила его эта девушка. Хватило и того, что зеркало показало эту картину во всех подробностях, будто специально издеваясь над профессором Зелий. Она оказалась принцессой, а вовсе даже не преступницей. Да, самой настоящей принцессой, как бы ни морщился Снейп при этой мысли. По крайней мере, она привела их в этот дом, дала на время крышу над головой. А что делать дальше — пока еще непонятно. Нащупав в кармане брюк сложенный во много раз лист пергамента, он, в который раз за день, усмехнулся и подумал, что такого он и не ожидал.

— Никто не смотрел на меня как на принцессу, для всех я была обычной Марго. И тогда я поняла, что королевские покои — не для меня. Я хочу быть свободной, понимаете? Абсолютно свободной! — Она бы вскочила на ноги, закричала это в полную силу, но, боясь разбудить Герду, просто смотрела на Снейпа. — Понимаете чем я?

Северус пригубил глинтвейн из своей чашки. Он молчал. Маргарет подвинула свой стул ближе и нерешительно протянула руку, боясь притронутся к нему. Казалось, что если она не прикоснется к этому странному, молчаливому мужчине, которого так вовремя подкинула судьба, то она заплачет. Слёзы уже наворачивались на глаза, когда переборов себя, она все-таки положила руку ему на колено.

— Я не хочу замуж, — прошептала девушка. Северус не шевелился. Он просто смотрел на неё, ожидая, что она захочет сделать дальше. На долю секунды любопытство завладело им полностью и Северус притронулся к её тонким, холёным пальцам. Маргарет дернулась было от неожиданности, но, расценив его жест как разрешение, опустилась перед ним на колени.

Языки пламени отражались на её лице, придавая ей странный, отрешенный вид. Они так и сидели, не прерывая зрительного контакта, рядом друг с другом. Маргарет молчала.

Герда заворочалась, пробормотав что-то во сне. В ту же секунду произошло несколько событий сразу. Северус обернулся посмотреть на девочку, Маргарет услышала какой-то шум и попыталась вскочить на ноги, но запуталась в длинных полах своего плаща и упала. А дверь с грохотом распахнулась и в комнату влетело несколько стражей.

— Принцесса! Она здесь! — одновременно произнесли несколько голосов.

— Именем короля, — провозгласил один из них, приставив меч к шее зельевара, — вы подлежите аресту. Я обязан сию секунду доставить вас в темницу, для принесения справедливого приговора.

— И в чем меня обвиняют? — злобно поинтересовался Снейп, пытаясь беззвучно проклясть его.

— В похищении наследницы престола.

Ответом стражнику была секундная тишина, в которой прозвенел крик Герды:

— Нет! Не имеете права! — Девочка попыталась кинуться на мужчину, но Маргарет оттянула её назад.

— Молчи, — зашипела она ей на ухо и уже куда громче и увереннее произнесла: — Это недоразумение, я, как видите, жива и здорова, меня никто не похищал.

— Простите, но приказ — есть приказ. Мы обязаны сопроводить вас к вашему отцу, а этого человека арестовать. Давайте без истерик, мисс. Я человек военный, — добавил он, сверкнув глазами, увидев, как глаза Маргарет стали наполняться слезами, — меня ваши женские хитрости не проймут. Чем быстрее вы все проследуете с нами, тем меньше проблем будет.

Маргарет засомневалась в его словах — уж слишком грубо они прозвучали. А Снейп, всё еще с приставленным мечом к горлу, сказал:

— Думаю, мои истерики на вас не подействуют. Так что я считаю наиболее целесообразным составить вам компанию.

Он встал и, не теряя достоинства, позволил страже стать по обе стороны от него.

— Позаботься о Герде, — такими были его последние слова, перед тем как его вывели из комнаты.

* * *

Кап-кап.

Долго ли тут еще сидеть? Кажется, что от этой навязчивой тишины, скоро сойдешь с ума. Да, в подземельях тоже всегда тихо, но как-то не так. А тут кажется, будто мрак покрывает тебя с головой и ни один лучик света не пробьется.

Кап-кап.

И поговорить даже не с кем. Не кричать же вон тому охраннику, почти у самого выхода?

— И что я мог такого сотворить в прошлой жизни, чтобы попасть сюда? — не выдержал Северус и вслух задал этот вопрос сам себе.

— Может, ты убил кого-то, а? — послышался ответ из темноты. Узник из соседней камеры хрипло рассмеялся. — Подумай. Может быть, брата? Или соседа, надоедающего по вечерам своими идиотскими проблемами? А может, — от этой интонации даже у Снейпа мурашки побежали по коже, — ты послал своего друга на верную смерть? И теперь это его месть тебе…

— Ну да, конечно. Скорее всего, я сбил телегу с монашками, вот и всё, — раздраженно ответил Снейп.

— А ты, я гляжу, парень не промах, — в тишине его смех раздался особо зловеще. — Так за что ты тут в этой жизни?

Северус взялся руками за прутья решетки, пытаясь в почти непроглядной тьме, нарушаемой только лишь светом факела, рассмотреть собеседника. Может, так и было, а может ему показалось, что с другой стороны коридора он сумел разглядеть тощую фигуру. Он хмыкнул.

— Говорят, что я похитил принцессу.

— О, я явно не ошибся в тебе. А стоило того? Вернее, я спрашиваю, стоила она того, чтобы теперь сидеть в этой камере?

— Кажется мне, что я уже сказал то, что хотел. Но повторю еще раз. Говорят, — сделал он ударение на первое слово, — что я похитил принцессу.

— И ты хочешь сказать, что не виноват? И нет больше ничего, за что ты мог очутиться здесь?

— Неужто ты моя совесть?

— Можно и так сказать. Думаешь, так просто получилось, что ты оказался тут, в этом крыле, куда почти никогда не приводят узников? Кажется, — всё более распылялся незнакомец, — что судьба играет с нами в глупые игры, закидывая в такие дали, о которых даже и не подозреваешь. Не повторяй чужих ошибок.

Он замолчал и воцарилась еще более жуткая тишина, нарушаемая только падающими где-то вдалеке каплями.

— А может, ты и прав, — наконец произнес Снейп. — И зачем тебе нужно было это говорить?

— Однажды, когда я был молод, и даже красив, — Северус неопределенно хмыкнул на эти слова, — я встретил одну женщину. Прекрасную, но холодную, словно лед. Она пообещала мне золотые горы, если я пойду за ней. Дурак я. Купился на сладкоголосые обещания и нежные поцелуи. А она использовала меня и выбросила, будто тряпку. Снежная королева, слыхал? — Снейп застыл на месте, задержав дыхание. Неужели сейчас он узнает то, что поможет ему вернуть эту заносчивую гриффиндорку?

— Слыхал, — эхом повторил он.

— Но я не растерялся, — смеялся невидимый мужчина. — Я растопил её. Представляешь, растопил. А она и тогда не захотела быть со мной.

Его смех отдавался от стен. Наверняка его слышно далеко вокруг.

— Эй, вы там! — послышался крик охранника. — Перестать!

Заключенный обреченно вздохнул и заговорил вновь:

— Даже поговорить спокойно не дадут, тьфу. Но если она появится вновь, то прикончить её проще простого. Нужно только знать способ.

— А если она уже вернулась?

— Как это? — вскричал неизвестный собеседник. — Не может быть! Пророчество не могло исполниться!

— Но оно исполнилось. И я должен, просто должен уничтожить Снежную королеву, — взывал Снейп, пытаясь пробиться к этому странному человеку, которого ему подкинула судьба. — Скажи, где её искать?

— Далеко на севере стоит замок изо льда. Иди туда. Чем холоднее будет становиться, тем ближе ты к её владениям. Это единственное что я помню. Тебе бы не помешал проводник, — добавил он. — Знаешь, недалеко живет одна цыганка…

— Ягори, — перебил его Снейп.

— О, так ты уже знаешь. Она могла бы помочь тебе, указать дорогу. Тут я бессилен.

Его голос звучал всё тише и тише, пока не замолк совсем. Северус позвал его, но в ответ не услышал даже тихого бормотания. Раздумывая над услышанными словами, он сам не заметил, как уснул, прислонившись к прутьям решетки.

Потревожил его шорох, раздавшийся почти рядом. Снейп вскочил на ноги, резко развернувшись, и увидел Маргарет с факелом в руке. Она приложила палец к губам, призывая к молчанию, и пробовала открыть замок. Пробуя один за другим ключи из внушительной связки, она уж почти отчаялась, но замок щелкнул. Не теряя времени, Маргарет схватила Снейпа за руку, и они на цыпочках миновали спящего стража, а потом со всех ног ринулись вверх по лестнице, прочь из дворца.

— Герда ждет тебя уже за воротами. Она в порядке, — опередила она вопрос, готовый уже сорваться с губ Снейпа. — Иди.

— Зачем было…

— Ты спас меня, я — тебя. Мы квиты.

— Хоть я и понимаю это, но всё равно спасибо, — искренне поблагодарил Северус. Его последние слова Маргарет явно не услышала. Она стала на носочки и поцеловала его в уголок рта — выше не смогла достать. Не успел Снейп как-то отреагировать на это, как она отстранилась и равнодушно сказала:

— Беги скорее, пока стражи не хватились. — Северус медлил. — Ну же! Чего ты ждешь? — закричала она.

— Так вот чего ты тут надумала себе, — напоследок произнес Снейп. А в следующий миг он растворился во тьме, оставив Маргарет в одиночестве у городских стен. Она махнула на прощание рукой и зарыдала навзрыд.

* * *

Снейп в очередной раз поразился тому, насколько испортилась погода. Снег шел не переставая, и новые сани, которые дала им Маргарет, двигались очень медленно. Самое удивительное было в том, что солнце светило, слепя глаза. Герда мерзла уже несколько часов, не в силах согреться. Она прильнула к Северусу, но тому тоже приходилось несладко. Они заехали уже далеко на север, никакие поселения не попадались на их пути, а дров и еды оставалось как максимум на пару дней.

— Если это всё сказка, — сквозь зубы говорил Северус в те моменты, когда Герда его не слышала, — то почему, Мерлин подери, я должен быть обычным магглом?

Не раз заглядывая в волшебное зеркало, он убеждался, что кроме снежной пустыни оно ничего не показывало. Сомнительный признак. Но им ничего не оставалось, как ехать вперед и вперед, ежедневно наблюдая, как солнце совершает свой ежедневный путь по небосводу.

— Кай! — вдруг вскричала Герда. — Я чувствую, он где-то рядом. Совсем рядом, — приговаривала она, рассматривая горизонт. Снейп тоже вытянул шею, пытаясь что-то разглядеть. Невдалеке блеснул на солнце дворец, сделанный полностью изо льда. Северус напрягся, увидев его. Вот и пришел конец их с Гердой приключениям.

Попасть внутрь было проще простого. И не понадобились планы, которые Снейп разрабатывал всю дорогу. Стены чертогов Снежной королевы намела метель, окна и двери проделали буйные ветры. Сотни огромных, освещенных северным сиянием зал тянулись одна за другой. Северус в нерешительности замер, раздумывая, в какую сторону им нужно идти, как Герда взвизгнула и кинулась по левому коридору, оставив Снейпа одного. И он решил идти в другую сторону. Ледяные стены искривляли его отражение. Не выдержав, он прикоснулся рукой к холодной поверхности. Его двойник скривил губы, будто в издевку над ним. Снейп не знал, правильно ли он идет, или же бродит кругами, но никаких следов ни Герды, ни Гермионы не было.

Северус вытянул зеркало в надежде, что оно покажет ему правильную дорогу, и тут краем глаза кое-то заметил. За стеной изо льда виднелся чей-то расплывчатый силуэт. Снейп вновь провел рукой и там, где должен был быть тупик, оказался узкий проход. Он протиснулся в него почти наполовину и замер, боясь быть обнаруженным. Посреди абсолютно круглого зала стояла Гермиона. Она равнодушно глядела вверх, на небо, чуть виднеющееся из ничем не прикрытого отверстия в ледяном куполе.

Убедившись, что она одна, Снейп тихо вышел из своего укрытия.

— Гермиона, — позвал он. Девушка обернулась. На миг Северусу стало не по себе. Это бескровное лицо, посиневшие от холода губы, пустые глаза, не выражающие никаких эмоций, не могли принадлежать его ученице. Казалось, что не несколько дней отделяли эту незнакомку от той Гермионы Грейнджер, которую в последний раз видел Северус, а целые годы.

— Вам не следовало приходить, — холодно сказала она.

— Это почему же еще? Надеетесь, что несравненный Гарри Поттер приедет и спасет вас?

Она молча отвернулась от него.

— Мисс Грейнджер, хватит валять дурака! Кому нужен этот фарс?

Гермиона и не пошевельнулась. За его спиной раздались чьи-то шаги.

— Кто это еще? — взревел Ларс, только увидев Снейпа. Воцарилась тишина. Нарушила его, как ни странно, сама Гермиона.

— Ларс, — позвала она. — Ты знаешь, что делать.

Снейп хмыкнул. Ларс кинулся на него, сбивая с ног, и они покатились по льду. Зеркало, которое держал Снейп, выскользнуло из рук и проехало по скользкому полу несколько метров, остановившись в нескольких шагах от Гермионы. Единственный солнечный луч, проникающий сквозь широкие окна, отразился от го поверхности и попал прямо в неё.

Истошный крик, вырвавшийся из её уст, заставил мужчин повернуться к ней. Гермиона, упав на пол, билась в страшных судорогах. Слёзы катились по её щекам, она задыхалась. Ларс кинулся было к ней, но Снейп дернул его назад и крепко удерживал.

Словно ополоумев, Ларс кричал и извивался, не сводя взгляда с Гермионы. Девушка всхлипнула в последний раз и безвольно упала, больше не шевелясь.

— Нет!

Откуда только силы взялись, но Ларс отбросил Северуса в сторону. Но встать на ноги он уже не смог. Огромной силы ветер ворвался в зал, руша стены. Глыба льда упала, пригвоздив к земле верного слугу Снежной королевы. Снейп успел добраться до Гермионы и, схватив её на руки, выбежал из зала. Прямо за ним рушились стены, но он, наугад выбирая путь, всё же успел выбежать наружу.

Девушку в его руках била мелкая дрожь. Она была настолько холодна, что, казалось, лед был даже теплее. Снейп опустился на колени и покрепче обнял Гермиону, пытаясь согреть её теплом своего тела. Он вспоминал сейчас слова того мужчину, в соседней камере. «Я растопил её. Представляешь, растопил», — звучали в голове его слова.

— Ну же, Гермиона, — он даже не обратил внимания, что назвал её по имени. — Давай, очнись. Всё хорошо, — шептал он, прижимая её к себе. Вдыхая аромат её волос, Северус не заметил, как поцеловал её в макушку. Покачиваясь взад-вперед, он не видел, что девушке становиться всё лучше. Она приоткрыла глаза и закашлялась.

— Где я? — спросила она.

— Не знаю, мисс Грейнджер, не знаю, — не выпуская её из своих объятий, ответил Снейп. — Скорее всего, это вы должны знать. Не я же был Снежной королевой.

— Кем? — поперхнулась Гермиона и отстранилась, внимательно глядя в его глаза. — Снежной королевой?

— Что-то мне кажется, — язвительно отозвался Снейп, — что вы страдаете потерей памяти. Помните, что по вашей милости мы сейчас путешествуем из сказки в сказку?

Гермиона покраснела и постаралась перевести тему:

— Мы здесь одни?

— Черт! — выругался Снейп и поднялся на ноги, высматривая Герду. Его взгляд наткнулся на то, что осталось от ледяного дворца. Он судорожно вздохнул.

— Северус! — Снейп обернулся и увидел, как к нему, взявшись за руку с незнакомым мальчишкой, бежит Герда. — Я нашла его, нашла!

Она кинулась в его объятия, смеясь и плача одновременно. Снейп гладил её по волосам, а Герда рассказывала:

— Прости, что кинула тебя. Но представляешь, я побежала по тому коридору, и почти сразу нашла Кая. Он был такой… в общем, он был совсем не таким. Я расплакалась и обняла его, и вдруг он рассмеялся. Ну, там еще много чего произошло, но, Северус, мы нашли его!

— Я горжусь тобой, Герда, — на ушко прошептал ей Снейп, и девочка просияла.

— Теперь всё будет хорошо, — серьезно сказала она. — Мы будем жить долго и счастливо, правда?

Не успела она сказать это, как вокруг них поднялся магический ветер. Прикрыв ладошкой глаза, Герда смотрела, как Северуса и Гермиону будто закручивает в этом вихре. А спустя секунду ветер утих, но кроме них двоих никого не было. Только какой-то обрывок бумаги лежал на снегу. Герда подошла поближе и подняла его. Отряхнув его от налипшего снега, она пробежалась по нему глазами, а потом произнесла:

— Гарри? Какой еще Гарри?

* * *

Гермиона сидела среди поля прямо под палящим солнцем. Ветер растрепал её волосы, но девушка не поправляла выбившиеся пряди. В руках она держала незаконченный венок из полевых цветов. Вдруг девушка подняла голову вверх и, прикрыв глаза, прошептала: «Как же я скучаю…» На неё упала чья-то тень. Гермиона оглянулась и приветливо улыбнулась.

Высокий худощавый паренек проснулся среди ночи. Отдернув полог кровати, он слеповато оглядел комнату. Сквозь окно напротив лился лунный свет. На тумбочке он нащупал очки и нацепил их. Несколько секунд он тупо прислушивался к храпу своих соседей по комнате, а потом опустил ноги на холодный каменный пол.

— Чего только не приснится, — пробормотал Гарри и потянулся к полупустому графину. Во рту пересохло. Припав прямо к горлышку, он пил и пил, не обращая внимания, что холодная вода льется по подбородку, стекая тонкими струйками.

Наконец удовлетворив жажду, Гарри тыльной стороной ладони вытер губы и вздохнул. Прямо на пижаму он натянул школьную мантию и в потемках нашел обувь. В последнюю секунду, поколебавшись, он захватил с собой принадлежавшую Гермионе книгу и под мантией-невидимкой вышел из спальни.

Коридор за коридором Гарри крался, пытаясь не наткнутся на патрулирующих. Он подошел к статуе каменной горгульи и снял капюшон. Уже перебирая в голове возможные варианты пароля, Поттер услышал за дверью голоса и статуя отскочила в сторону. Гарри быстро юркнул за ближайшие рыцарские доспехи и затаил дыхание.

— Так что — надежды никакой нет, Альбус?

«Да это же мистер Уизли», — удивился Гарри. Он выглянул и в скудном свете факелов в коридоре убедился, что это точно отец его лучшего друга.

— Просто понимаете, — замялся Артур, — наш отдел должен заниматься такого рода случаями… Но это что-то невообразимое. Министр пытается замять это дело, хочет сделать вид, что профессор Хогвартса и его ученица просто сбежали вместе, — он нервно хихикнул и добавил: — Как будто со Снейпом кто-то захочет убежать. Да что я рассказываю, вы и сама знаете всё, директор.

-Да, знаю. Но тут я бессилен. Догадок много, но… — по тени Гарри определил, что Дамблдор развел руками. — Ну что же, доброй ночи, Артур.

— До свидания, — сказал на прощание мистер Уизли и Гарри услышал шаги, постепенно затихающие вдалеке.

— Ну, Гарри, можешь уже выходить.

Поттер покраснел и вышел из своего укрытия.

— Простите, профессор. Я шел к вам и тут… — он махнул рукой, будто это объясняло всё.

— Никто тебя не упрекает, Гарри. Любопытство — не порок. Особенно, когда дело касается твоей подруги. Пойдем.

Дамблдор развернулся и знаком указал Гарри следовать за ним. В кабинете, насколько память не подводила Гарри, ничего не изменилось. Фоукс спикировал со своей жердочки прямо ему на плечо и радостно щелкнул клювом. Дамблдор сел напротив и по своему обыкновению скрестил руки на груди:

— Итак, Гарри, зачем-то ты хотел меня видеть, да еще и в такой поздний час.

— Понимаете, как бы глупо это ни звучало, но… — Гарри запнулся и начал снова. — Так уж вышло, что… Нет, не так, — прошептал он. Обхватив голову руками, Гарри решился произнести то, что скрывал от директора вот уже несколько дней. — Я знаю, где сейчас Гермиона и Снейп.

Не поднимая головы, он ожидал от Дамблдор хоть каких-то обвинительных речей, но волшебник вздохнул.

— Но почему ты не пришел ко мне раньше?

— Боялся, — передернул плечами Гарри. — Хоть это глупо, но я верю, что это единственное объяснение.

В следующие несколько минут Гарри, запинаясь через слово, рассказал, что произошло несколько дней назад. Но Дамблдор не засмеялся, а серьезно посмотрел на него.

— Что же, если ты так говоришь, то я склонен верить в это. Думаю, это как параллельная реальность. Если ты говоришь, что книга изменяется в зависимости от того, что происходит с профессором Снейпом и мисс Грейнджер, то, скорее всего, обратная связь тоже существует.

— Я тоже пришел к такому выводу, профессор, — ответил Поттер. На минутку он замолчал, а потом добавил: — Я пытался связаться через книгу со Снейпом. То есть, с профессором.

Дамблдор улыбнулся и заговорщицки спросил:

— И как? Получилось?

— Не знаю, — понуро опустив голову, сказал Гарри. — Думаю, это мы сможем узнать, только когда они вернутся.

— Но ты не оставляй своих попыток, Гарри. И я уверен, — добавил он, — что всё образуется.

— Осторожно! — услышала Гермиона чей-то крик. Сверху её что-то больно ударило по плечу, и она не устояла на ногах. Когда облако пыли спало, она поняла, что рядом сыпал замысловатыми ругательствами Снейп, успевший отскочить.

— Ты жива? Давай помогу, — обратилась к ней круглолицая девушка, подавая руку. — Эй, Эрн! Сколько тебе говорила, и инвентарь не бросай где попало, и декорации устанавливай понадежнее, а не на скорую руку. Уже не в первый раз это происходит. Распугаешь же всех!

Декорации, инвентарь? Какого Мерлина… Гермиона осмотрелась и поняла, что на неё упали картонные коробки. Из них вывалились груды тряпья, из которого она и пыталась выпутаться. Наверное, эти платья уже давно никто не доставал, так как когда-то богатый бархат, шелк и кружева уже успели покрыться тонким слоем пыли. Гермиона поднялась на ноги, отряхивая платье и с удивлением отметив, что к его лифу приколот цветок. Его лепестки немного примялись, и девушка с сожалением провела по ним пальцами. Странно, но, перешагнув гору одежды, она чувствовала босыми ногами гладкий паркетный пол. Она подняла глаза и остолбенела. Всё еще надеясь, что это глупая шутка, она нервно дернулась в сторону и посмотрела на Снейпа. Он, видимо, уже успел осмотреться, зыркнул на неё глазами и молча отошел в сторону. Гермиона снова перевела взгляд на поразивший её огромный самодельный плакат, украшавший стену: «Премьера известной сказки Король Дроздоброд». Она была готова к очередной сказке, но не так ведь… Словно подтверждая её мысли из одной из коробок выкатилась позолоченная корона и покатилась по полу, с тихим звоном остановившись прямо у её ног.

— Не может быть… — пробормотала Гермиона, застыв в нелепой позе.

— Ты как, в порядке? — опять спросила девушка рядом с ней. Гермиона повернулась к ней, но не смогла вымолвить ни слова. Вместо этого она просто разглядывала её. Обычная девушка, коих миллионы, полноватая, со здоровым румянцем на щеках. Гермиона уже успела ощутить её крепкое рукопожатие и только тогда ответила:

— Да, просто это все как-то неожиданно…

— Это всё Эрн, дубина эдакий, говорил: «У меня своя система, не вмешивайся, женщина». Вот и оставь его одного — весь театр ведь разрушит, — усмехнулась она, скрыв своё недовольство. — Пенни, — запоздало представилась она. — Я тут вроде как специалист по костюмам, так что за эти коробки, что упали на тебя, я отвечаю. А ты же Гермиона, так?

— Да, это я, — улыбнулась Гермиона, уже даже не удивляясь.

— Здорово, мы уже заждались.

— Заждались? — переспросила она, чувствуя, что ничего не понимает.

— Ну да, премьера через неделю, а главной героини всё нет и нет. Думала, Франциско тут с ума всех сведет. Городок то у нас небольшой, и любой спектакль сродни светопреставлению. Ну ладно, заговорилась я что-то, ты лучше осмотрись, поговори с Гарольдом, вот он, — Пенни махнула рукой, — а потом ко мне в гримерку подходи, договорились?

— Хорошо, — еле выдавила из себя Гермиона и с надеждой посмотрела туда, где должен был стоять Гарольд. Он стоял в углу рядом со Снейпом и Гермиона, не сдержавшись, прыснула. Гарольд оказался весьма грузным мужчиной добродушного вида. Он с видимым удовольствием что-то рассказывал профессору, который с каждой репликой становился всё мрачнее и мрачнее. Гермиона даже не знала, что именно насмешило её больше: то, что Гарольд одной рукой придерживал штаны, которые были ему велики, и, держа в другой гамбургер, откусывал от него по кусочку, либо же странный вид профессора Зелий. Гарольд услышал последние слова Пенни и громко позвал её. Девушки подошли ближе, и Гермиона смогла оценить наряд Снейпа. И надо сказать, что в гриффиндорской башне ей бы не поверили.

Снейп, вместо привычной черной мантии, был одет в светлые штаны и белую хлопковую рубашку. Под пристальным взглядом Гермионы он демонстративно застегнул её на несколько пуговиц.

— Пенни, смотри, что стало с моими фирменными штанами короля, — жаловался тем временем Гарольд. — Как я смогу сыграть его, если буду всё время поддерживать их, а?

— Не печалься, мой юный друг, — рассмеялась Пенни. — Сейчас всё подлатаем. А пока позволь представить тебе нашу главную актрису, Гермиону Грейнджер.

— Что? — вскрикнула Гермиона. Актриса? Нет, здесь явно какая-то ошибка.

— Ну же, мисс Грейнджер, — с коварной улыбкой ответил ей Снейп. — Неужели вы думали, что быть суфлером лучше? Нет, я уверен, большая сцена плачет по вам.

— Да, он прав, — вмешался Гарольд, не давая Гермионе даже возмутиться. — Вы в точности нам подходите. Мы тут с Северусом всё обговорили, — он, не задумываясь, по-дружески хлопнул Снейпа по плечу. Штаны, лишенные поддержки, спали и Гарольд хохотнул, натягивая их обратно. — Так вот, и мы пришли к выводу, что лучшей кандидатуры и не найти.

Гермиона посмотрела прямо в глаза Снейпу и, тряхнув напоследок пышными волосами, выбежала из зала. Она промчалась через широкие двери и, не разбирая дороги, помчалась вперед. На глаза нахлынули нежданные слёзы и Гермиона, перейдя на шаг, вытирала их ладонью. В глубине поселилось непонятное чувство, будто бы её предали, хотя она сама понимала, что это не так. Но почему же тогда от Снейпа она ожидала понимания, возможно, и сочувствия? Он же не раз помогал ей, спас, а тут…

— Наверное, это все потому, что я сама впутала нас в эти дурацкие сказки, с нормальными сказками не имеющими ничего общего, — всхлипнув, сообщила Гермиона дворняжке, которая крутилась рядом с ней. Пес ткнулся в подол платья и девушка машинально погладила его, заметив, что ей не хватает Живоглота. Она прошла дальше, рассматривая бескрайние поля вокруг. Солнце пекло нещадно, живо припоминая, что еще совсем недавно вокруг неё была ледяная пустыня. Гермиона опустилась на траву в тени дерева и прикрыла глаза. Над ней, раздражающе жужжа, вились мухи.

Девушка вздохнула и открыла глаза, решив, что сидеть тут и упиваться своим одиночеством глупо, как обнаружила, что уже не одна. Рядом стоял молодой мужчина, загорелый, крепкий, именно такой, каким и представляют настоящих жителей Канзаса.

— Не против, если я присяду тут? — спросил он.

— Присаживайтесь, — сухо отозвалась Гермиона. Ей совсем не хотелось показаться невежливой, но и говорить с ним она не хотела.

— Я видел, как вы выбежали из театра, — заметил он, взлохматив свои темно–русые волосы. — Чуть не сбили меня.

— Извините, я была не в себе, — улыбнувшись, заметила Гермиона.

— Я Джонни, — представился он. — А ты, наверное, Гермиона, новая актриса. Ничего, что я на ты?

— Да я не возражаю. А ты кого играешь-то?

— Я, так сказать, твой муж, — рассмеялся он. — Буду играть Дродоборода.

— Здорово, — протянула Гермиона.

— Ты чем-то расстроена?

«Ты знаешь, вообще-то да, и мне не до разговоров о том, хочу ли я играть принцессу или нет», — зло ответила ему Гермиона про себя, но вслух не произнесла.

— Да просто голова болит, слишком яркое солнце.

— Так чего молчала, пойдем, — он махнул рукой вниз по дороге. — Вернемся, выпьем чего-нибудь холодного, я познакомлю тебя со всеми, — распылялся он, но, видя, что Гермиона не ведется, добавил: — Сплетни расскажу.

Девушка рассмеялась его наивности и глянула ему в глаза.

— Ну хорошо, пойдем.

Он галантно подал ей руку, и Гермиона поднялась. Она покосилась на свои босые ноги — выбегая из театра, девушка так и не обулась. Живой цветок откололся от её платья и упал на землю. Джон поднял его и сказал:

— Это не то, что нужно. Ты яркая, солнечная, и этот цветок не подходит для тебя. Мы найдем что-нибудь другое.

Мило беседуя, они прошли по улице, когда он вдруг радостно вскрикнул:

— Закрой глаза и не подсматривай! — Гермиона послушно прикрыла глаза и услышала, что её знакомый куда-то отошел, а потом вновь появился. — Вот. Этот подходит тебе.

Гермиона открыла глаза и обнаружила, что Джонни протягивает ей маленький декоративный подсолнух. Она рассмеялась и приколола его к сарафану.

— О чем ты хочешь послушать? — спросил Джонни, когда они сели на задний ряд в зале. Гермиона сделала глоток из стакана с холодным соком и ответила:

— Ты обещал мне сплетни.

— Хорошо, раз обещал — придется выполнять, — он обвел зал глазами и показал на худощавого паренька, который устанавливал прожектор наверху. — Это Эрн.

— Тот, из-за которого я чуть не оказалась погребена под завалами одежды? — улыбаясь, поинтересовалась Гермиона.

— Ну да, что-то вроде того. Он отвечает за свет, декорации. Странный малый, но мы с ним хорошие друзья. Немного застенчивый, сама гляди. Эй, Эрн! — позвал его Джонни и указал рукой на девушку. — Знакомься, это Гермиона.

— Очень при... приятно, — заикаясь, ответил он. Гермионе даже отсюда было видно, как залился краской Эрн.

— Взаимно, — крикнула ему она и рассмеялась. — Поняла, что ты хотел сказать, — обратилась она к собеседнику.

— Так, с Пенни ты уже знакома. Хорошая девушка, правда? Вот уже в который раз пытается пригласить Эрни на свидание, но он как всегда слишком переживает, чтобы пойти, — усмехнулся Джон. — Когда-нибудь нужно будет помочь, иногда его очень жаль.

— Кто следующий на очереди?

— А, еще есть Франциско. Постановщик. Что-то вроде местной звезды. Так сказать, Бродвей не дождался его, вот теперь мы должны оценить его талант. Он появится под вечер, сегодня репетиция, вот тогда и увидишь его. Тут вообще куча народу: актеры, гример, хотя часто его подменяет Пенни, суфлер, наконец. Вообще компания у нас тут милая, тебе понравится, — рассказывал Джон. — А кто твой друг, с которым ты приехала? Бледный такой, как вампир.

Гермиона шикнула на него и загадочно ухмыльнулась, вспомнив, как и в Хогвартсе ходили сплетни, что Снейп вампир.

— Северус Снейп. Он мой учитель.

— Помогает тебе вжиться в роль? — Гермиона улыбнулась такой формулировке.

— Ну что-то вроде того. На самом деле он…

— Стоит у вас за спиной, вы это хотели сказать?

Они резко повернулись на звук голоса. Снейп стоял рядом и, совсем не смущаясь, смотрел в глаза Джону.

— Не будете ли вы так любезны, — шелковым голосом сказал Снейп, — покинуть нас. Мне с моей подопечной очень нужно поговорить.

— Конечно, — Джон так быстро поднялся, что казалось, он выпрыгнул с кресла. — Я Джон, рад знакомству.

На его протянутую руку Северус ответил рукопожатием, хотя всем своим видом выражал если не неприязнь, то недовольство уж точно. Подождав несколько секунд, пока парень удалится, Снейп сел рядом.

— Ну что же, Гермиона, кажется, нам нужно поговорить.

Девушка инстинктивно вжалась в кресло, сосредоточив взгляд на запотевшем стакане в руке. Она ждала и боялась этого разговора, а он обязательно должен последовать. После всего Снейп имел полное право злиться, шипеть, даже орать на неё, но Гермиона не была готова к тому, что он неслышно опустится на соседнее сидение и, глядя на сцену, спросит:

— Гермиона, почему ты сбежала?

Она перевела на него взгляд и несколько раз моргнула, убеждаясь, что это ей не привиделось. А затем пожала плечами и ответила:

— Слишком много чего приключилось за несколько минут. Не справилась с таким потоком информации. И, тем более, что мыслями я еще в Лапландии, во дворце Снежной королевы, — она немного помолчала и робко добавила: — Сэр…

Северус кивнул и Гермиона, ободренная, продолжила:

— Вы называете меня по имени.

— Могу и дальше называть вас мисс Грейнджер, это совсем не затруднительно, — ответил он. — А теперь ответьте мне, мисс, на такой вот вопрос. Уже давно мечтаю его задать. Как вышло так, что теперь мне, вместо того, чтобы снимать баллы с учеников, приходится носиться со свету, не зная, что произойдет дальше? Как вы объясните то, что залезли в мой шкаф и сунули нос не в своё дело?

Гермиона молчала. Она обвила себя руками и закрыла глаза.

— Я… не знаю, профессор.

— Неужели наша Всезнайка призналась в том, что не всё на земле ей известно? Ну что ж, тогда позвольте я объясню. Вы вытащили на свет моё старое экспериментальное зелье. Оно работает как аналог портала, только немного модифицированного. Но все пошло сосем не так. Одна гриффиндорка нарушила период, в течение которого оно должно было настаиваться, и обратила книгу в то, что теперь уже трудно назвать порталом.

— То есть, — тихо ответила Гермиона, — мы все еще можем вернуться домой? Просто сейчас мы где-то в другой точке земного шара, и можем попасть в Хогвартс? — от этой мысли она воодушевилась. Но Снейп покачал головой.

— Нет, не так. В этом-то и беда львиного факультета — головой вы никогда не думаете. Я же не сказал, что книга портал. Скорее всего, это что-то вроде параллельной реальности. Да, здесь всё в точности как в мире магглов. Нас может перенести в любую точку планеты, возможно, даже во времени. То есть в такие условия, где на данный момент возможно воплотить сказку в реальность. Вы, наверное, хотите спросить, почему вместо того, чтобы побывать в обычных сказках, мы попадаем непонятно куда и лишь некоторый сюжет сохраняется? — Гермиона кивнула. — На это у меня нет ответа.

— Но мы должны пройти всё до конца, — утвердительно пробормотала Гермиона.

— Ну наконец-то мысль. А я то думал, что вы утратили эту редкую способность — думать, — съязвил Северус. — И я скажу даже больше: у нас нет выбора. Или мы останемся здесь на веки, и мистеры Поттер и Уизли будут проливать слёзы над старым потрепанным сборником сказок.

— Ну что же, ваша теория всё объясняет, — ответила Гермиона, в задумчивости закусив губу. — Это объясняет то, почему Волк из Красной Шапочки был человеком. Реальность сама подстраивается под сказку, выборочно, конечно, но суть остается той же. Настоящих говорящих волков не бывает.

— Повторите это Люпину, — не без ехидства отметил Северус. Гермиона кинула на него недовольный взгляд. — Не нужны эти нежные взгляды, мисс Грейнджер. Позволю напомнить, что я беспокоюсь о вашем благополучии.

— Вот и он — полностью пропитанный цинизмом, — пробормотала Гермиона сама себе, настолько тихо, что Снейп даже не заметил. Где-то за кулисами раздался громкий возглас: «Ну и долго я еще буду ждать?» и, промчавшись вихрем, в зал ворвался молодой мужчина. Он уселся на первый ряд и, схватив на соседнем кресле стопку бумаг, начал что-то бурно объяснять явившейся по его пятам Пенни. Гермиона секунду наблюдала и за ним и куда громче добавила, обращаясь к Северусу: — И в ваше понятие о заботе входит тот факт, что мне придется играть на сцене?

Но в ответ она дождалась только приглашающего жеста и спустилась прямо к спорящей паре, вокруг которой собиралась толпа. Гермиона помахала рукой Гарольду, который с видимым недовольством наблюдал за разворачивающейся ссорой. Он кивнул ей и что-то чуть слышно ответил девушке, стоявшей рядом с ним. От внимания Гермионы не укрылось, как незнакомка бросила на неё пронзительный взгляд.

— А вот и Франциско, — возвестил ей прямо на ухо веселый голос Джона. Гермиона обернулась к нему и краем глаза отметила, что Снейп стоит не рядом, как она предполагала, а поодаль.

— Объясните мне, — схватившись за голову, причитал Франциско, — как мне здесь работать, как? Почему, когда до спектакля остался только несколько дней, окончательный актерский состав так и не утвержден? На улицах постоянно задают вопрос, почему в этом театре такой бардак! Стыдитесь! И почему, в конце концов, я должен переживать за декорации, каждый раз напоминая, что цветы в вазах должны быть только живыми, никаких искусственных! Это же прямой намек на нежность и неопытность принцессы. Она же как цветок… Хотя кому я объясняю… — он часто задышал и стал обмахивать лицо сценарием. — О нет, даже стены сжимаются. Эта ваша пресловутая жара… Воды мне, — он картинно закатил глаза. Девушка рядом с Гарольдом без промедления кинулась и принесла ему воды со льдом.

— Пожалуйста, Франциско, не падай в обморок, ты же нам так нужен, — приторно-сладким голосом пропела она. Внутренне Гермиона скривилась. Лесть была уж слишком явной.

— О, Клара, душка, спасибо. Ты такая милая, растрогала меня до слез…

Наигранно достав из кармана платочек, Франциско промокнул глаза, а потом громко спросил:

— И? Кто тут говорил, что появилась главная актриса? Гермиона Грейнджер, кажется?

— Но ведь… — начала Клара, но продолжить ей не дали.

— Она здесь.

В наступившей тишине бархатный голос Снейпа услышали все. Он отошел от стены и медленно приближался к Гермионе. Каждый его шаг гулко отдавался в стенах провинциального театра. У гриффиндорки появилась мысль, что светлая одежда еще больше подчеркивает бледность его кожи, а при таком освещении глаза казались совсем черными.

— А вы сами кто будете? — спросил постановщик, замерев в странной позе.

— Я её учитель, Северус Снейп.

— Ну, милочка, — Франциско вновь напустил на себя лоск, — продекламируйте нам что-нибудь. Мы же должны оценить ваш талант, — заметив, что Гермиона колеблется, он поторопил её: — Ну же, вперед.

Почувствовав, как Джонни мягко подтолкнул её, Гермиона взошла на сцену. Под ярким светом софитов, направленных только на неё, она растерялась. Пристальные взгляды заставляли нервничать. В голове крутилась только одна глупая детская песенка, которую мама часто напевала. И Гермиона, набрав воздуха в грудь, начала первое, что пришло на ум:

— И была у одного короля дочь, которая прославилась на весь свет своей красотой. И правда, хороша она была выше всякой меры, но зато и высокомерна, как никто другой...

Вспоминая, как читала эти самые строчки Гарри, Рону, Джинни, как они смеялись над сказкой «Король–Дроздобород», когда Рон, шутки ради, наколдовал себе такую же бороду, как Невилл, улыбаясь, поведал, что сказки — это та же магия, и теперь в эти его слова она верит, Гермиона чувствовала, как внутри неё разгорается странное чувство. И впервые в жизни она обрадовалась, что разбила то злополучное зелье.

Произнеся последние слова, она умолкла и, щурясь от яркого света, посмотрела в зал. Джон показал ей оба больших пальца и подмигнул. С сердца просто камень свалился.

— Ну… — неопределенно хмыкнул Франциско, наматывая на палец прядь своих иссиня-черных волос, — здесь определенно есть с чем поработать. Но задатки есть, это видно. Итак, — он хлопнул в ладоши, — начинаем репетицию! Берем сценарии, быстро, быстро, чего стоите? У нас еще много работы.

* * *

Гермиона ввалилась в свою комнату поздно ночью, еле держась на ногах. Отхлебнув воды прямо из кувшина и надев пижаму, которую ей оставила Пенни, она повалилась на диван. С непривычки сегодня она жутко устала. Хотелось вот так лежать и даже не думать о том, что завтра предстоит такой же изматывающий день.

Практически ни одна сцена не обходилась без неё, и Франциско до хрипоты спорил с ней, доказывая, почему здесь она должна горделиво держать голову, или говорить только в таком тоне. Ей приходилось раза в два сложней еще и потому, что рядом непременно маячил Снейп. Своими язвительными репликами он заставлял её внутри кипеть от злости, но снаружи сохранять спокойствие, всё также играя заносчивую принцессу.

Она вымученно улыбнулась и повернулась на бок, вспоминая события этого дня. Бегло пробежав взглядом по строчкам своего сценария, она рассматривала тех, с кем ей придется стоять на одной сцене. Больше всего, естественно, симпатий вызывал Джонни, да и Гарольд. Последний вообще, казалось, взял «бедную девочку» под своё крыло и всячески ей помогал. Сегодня порадовало Гермиону то, что выйти на сцену ей придется как раз рука об руку с ним. Остальные были довольно приветливы, радушны. Большинство юношей играли в пьесе эпизодические роли, например, кандидатов на руку принцессы и с радостью отпускали по этому поводу шуточки.

Постепенно проваливаясь в сон, она вздрогнула, услышав стук в своё окно. Комнаты персонала находились за театром, в скромном, но просторном доме. Насколько поняла Гермиона, тут временно остановились они со Снейпом и Гарольд, иногда здесь ночевала Пенни, если дел было много. Гермиона на цыпочках прокралась к окну и распахнула ставни, впустив в комнату запах трав вперемешку с ароматом цветов.

— Кто здесь? — шепотом спросила она. Из темноты послышался шорох и мелькнула чья-то тень.

— Гермиона, это я, не бойся.

— Джонни? — недоуменно переспросила девушка. — Почему ты здесь?

— Я просто хотел сказать, что ты замечательно сегодня справилась, — замялся Джон, пряча глаза. Руки он держал за спиной.

— Спасибо, — улыбнулась ему Гермиона, сдерживая зевок.

— И еще, — он протянул руку, сжимая в пальцах маленький букетик фиалок. — Вот. Спокойной ночи.

— Спокойной, — прошептала она в темноту.

* * *

— Заново! Прекратите дурачиться!— прикрикнул на Гарольда Франциско, и тот, с торжественным видом хлопнув в ладоши, начал притворно причитать:

— Ох, Гермиона, на кого же ты меня оставишь, вот найдем тебе жениха… Смотри, сколько претендентов на твою руку и сердце! Жаль, что не на ногу, — улыбнулся он.

Девушка давилась от хохота, пытаясь успокоиться, но не могла. Склонившись в три погибели, она не выдержала и заразительно засмеялась.

— Ну сколько можно? — вытирая слезы сказала она. — Я же расплакалась даже.

— Перестань, хватит, — устало добавил Франциско.

— Ну чего вы, перерыв давно уже пора сделать, — посмеиваясь, сказал Гарольд. — Или хочешь, я могу спеть? — он прокашлялся и взял первую ноту, но продолжить ему не дали.

— Нет, не нужно… — простонал несчастный Франциско. — Всё, перерыв, раз вам так хочется. Потом можете продолжать, но уже без меня. Вы меня утомили. И чего я должен сидеть с вами, когда еще уйма других дел… Завтра уже премьера, между прочим, а вы самую первую сцену оставили на потом!

Гермиона понаблюдала, как он небрежной походкой прошелся по залу и исчез за дверью, и обратилась к Гарольду:

— Ну что, может, перекусим?

— Предлагаю этим заняться без отрыва от производства, так сказать, — последовал ответ. Девушка недоуменно наблюдала, как он, покрутив головой, достал из своей сумки огромный термос — с чаем, как оказалось — и несколько сэндвичей.

— Ты мой спаситель, — рассмеялась Гермиона, откусывая маленький кусочек. — Я мечтала об этом с самого утра.

— Ну, — пожал плечами мужчина, — я же как никак должен о тебе заботиться. Давай, пока сидим, отрепетируем сцену, в которой ни один жених тебе так и не нравится. Без давления Франциско дело пойдет быстрее.

Гермиона кивнула и, отхлебнув чая, начала:

— Да что-то этот на герцога и не похож. Уж больно он на пивную бочку смахивает. — Гарольд махнул рукой, представляя, что тут стоит следующий

— Ну а этот, дочь, знатен и красив, чего же ты…

— Журавлины долги ноги не найдут пути-дороги! — рассмеялась Гермиона. — Ты посмотри только, какой он худощавый. — Она поднялась на ноги и, будто идя мимо ряда потенциальных мужей, продолжила: — Ох, этот ростом не вышел, боюсь, что растопчу его, отец! Этот слишком краснокож! Слишком высок. А что у этого с носом? — брезгливо добавила она. Гермиона развернулась и, указав на кого-то рукой, продолжила реплику:

— А этот белый как смерть! Может и коса у него найдется, а?

И замолкла на полуслове. Прямо перед ней стоял её преподаватель, Северус Снейп. Он приподнял бровь, а его взгляд был красноречивее всяких слов. Гермиона потупила взгляд и откусила еще раз от сэндвича, который всё еще держала в руке.

— Интересно у вас репетиции проходят, я погляжу, — сказал он.

— Северус, и ты тут! — позвал его Гарольд. — Присаживайся, составь нам компанию.

— Не могу, мне нужно сказать Гермионе несколько слов, — он отошел на пару шагов, а девушка, не зная чего ей ожидать, приблизилась к нему. — Я, мисс Грейнджер, если вы не заметили, не мальчик на побегушках, — и, не позволив ей и рта раскрыть, продолжил: — Но только потому, что, к моему глубочайшему прискорбию, эта новость касается и меня, я здесь. Только что выяснилось, что всеми нами любимый Джон из-за весьма весомых обстоятельств не сможет играть. Поэтому, — он, напустив на себя брезгливый вид, добавил: — мне придется его заменять.

— Но как? — воскликнула Гермиона.

— Потому что я присутствовал на всех репетициях, — выплюнул Снейп. Он сам не рад был, что ввязался в это. Одно дело наблюдать со стороны, как Грейнджер пытается вжиться в роль, а совсем другое — играть самому.

— Нет, я про то, как Джон мог отказаться? — эта новость выбила её из колеи. — Он же мечтал о роли! Мы сработались вместе и вообще…

— Как я уже сказал, я всего лишь передал новость, а не вызвался отвечать на ваши вопросы. Мне нет никакого дела до пьесы, я лишь хочу, чтобы, — но закончить мысль ему не дала Гермиона. Она жестом заставила его замолчать.

— Нет, профессор Снейп, вам будет дело до этой пьесы, обещаю! — зловеще начала она. — Не для того я здесь, как ненормальная, трудилась, чтобы потом вы просто пришли и всё разрушили. Ну уж нет. Скоро мы с вами уберемся в какую-то другую сказку, и я не знаю, что будет там, но я хочу, чтобы завтра всё прошло идеально. И вам придется посодействовать, хотите вы этого или нет! — под конец монолога Гермиона почти сорвалась на крик.

— Вы забываетесь, — прошипел Снейп. — Напомнить с кем вы разговариваете?

— Я прекрасно осведомлена, профессор Снейп, — она особым тоном выделила слово «профессор», будто это было ругательством. — Но мы с вами не в школе, — уже мягче добавила Гермиона. — Поэтому давайте будем взрослыми людьми и на один только вечер вы всё таки согласитесь и сыграете Дроздоборода, — и, развернувшись, она выскользнула из комнаты. — Через десять минут начинаем репетицию заново, — крикнула она из-за почти закрытой двери.

Северус один короткий миг смотрел ей вслед, и легкая улыбка коснулась его тонких губ. В эту секунду он пообещал себе, что только ради того, чтобы еще раз увидеть такой запал в глазах Гермионы, он согласен даже на накладную бороду.

* * *

— Я не достойна быть твоей женой, — громко произнесла Гермиона. Северус поперхнулся. Она посмотрела ему в глаза и тихонько шикнула: — Ваша реплика.

— Дорогая, — Северус взял её за руку и притянул ближе, — ты дороже мне всего на свете. О, — продолжил он не по сценарию, откровенно валяя дурака, — любовь моя, я готов ради тебя на всё, только прости меня!

Гермиона сверкнула глазами, но вызов приняла. За последний день, который они провели вместе, она привыкла к нему, даже к его своеобразной манере язвить. Теперь стало даже интересно, сможет ли она когда-либо сравниться с ним в этом мастерстве.

— Я верю тебе, — сладким голосом пропела Гермиона. В её голове созрел план. — Так докажи же это мне.

— На всё согласен, — отозвался Северус.

— Подари мне наш первый, настоящий поцелуй, — Гермиона зажмурилась, чтобы не видеть странной смеси веселья и злости на лице профессора.

— Вы еще поплатитесь за это, мисс Грейнджер, — прошептал он. Борода причиняла ему очень много неудобств, и он вспомнил, как язвила девушка по этому поводу в гримерной. «У неё был хороший учитель», — самодовольно решил Снейп. Гермиона хихикнула, прежде чем он мягко прикоснулся своими губами к её. Занавес опустился, укрыв их от зрителей, и Гермиона порывисто обняла его.

— Спасибо, — прошептала она.

— В следующий раз, мисс Грейнджер, — ответил Снейп, — усы и бороду придется носить вам.

— Так, приготовились, на поклон, — скомандовал Франциско из-за кулис. Аплодисменты, яркий свет, улыбки людей вокруг вскружили Гермионе голову. Она рассмеялась и крепко сжала руку. А совсем рядом, в двух шагах от них, Джонни, Гарольд, стянув парик и вытерев ладонью вспотевший лоб, произнес: «Фух, кажется, конец. Будем мы теперь жить долго и счастливо». Снейп краем уха уловил эту фразу, и мир снова завертелся.

Ослепительно яркое солнце безжалостно светило прямо в глаза. Северус вяло прикрыл лицо рукой, не в силах проснуться. Мыслями он всё еще пребывал далеко и хотел вырвать у сна хотя бы несколько минут, чтобы собраться с духом и увидеть куда закинуло его в этот раз. Он не знал сколько уже здесь находится, но несмотря ни на что готов был лежать часами. А спать было неудобно: ныла спина, колени упирались во что-то твердое, не говоря уже о том, что очень хотелось пить. Но усталость взяла своё, естественно сказывалось и нервное напряжение, и Северус совсем не хотел открывать глаза. Пытаясь спрятаться от палящих солнечных лучей, он перевернулся на бок и больно ударился рукой.

— Мерлин, — слабым охрипшим голосом пробормотал он и обреченно вздохнул. Открыв глаза, он увидела над собой только ярко-голубое абсолютно безоблачное небо. Туго соображая после сна, Снейп сел и всю дремоту как рукой сняло. Он вскочил на ноги, протирая глаза, не веря, что такое могло произойти. Вокруг, со всех сторон, куда не брось взгляд, было море. Лазурного цвета вода плескалась прямо у борта небольшой лодки. Шириной буквально в метра два, с небольшим потрепанным парусом, она покачивалась на волнах. Снейп снова сел и перегнулся, дотянувшись до воды. Последняя надежда, что это иллюзия, растаяла. Он один, посреди моря, в какой-то хилой шлюпке, неизвестно какими силами еще держащаяся на воде. Теперь он понял, почему вырваться из сна было так тяжело: успокаивающий шум волн, легкое покачивание лодки, слабый, почти невесомый ветерок навевали дрему.

Земли на горизонте не видно, спрятаться от солнце невозможно, а вода… Кстати, о воде.

Он стал рыскать по днищу лодки, уповая на удачу. И к счастью, обнаружил флягу. Аккуратно отвинтив пробку, он принюхался — определенно пресная вода. Продолжив поиски чего-нибудь съестного, Северус наткнулась на сверток. Трясущимися руками, будто от этого зависела вся его жизнь, что в принципе, так и было, он развернул его. Черный хлеб и кусок сыра. Не густо. Хотя если вспомнить камеру Азкабана, то просто царский обед.

— Подведем итоги, — произнес Снейп, верный привычке всё расставлять по полочкам. — Я неизвестно где, посреди моря, воды во фляге на дне, еды и того меньше, — почувствовав себя глупо, он хмыкнул и добавил: — К лодке обычно прилагаются два весла, у меня же одно. Но, по крайней мере, меня я жив.

А предательский голосок в голове добавил: «Пока».

От нечего делать Снейп смотрел на воду и думал только о том, что скоро его найдут. Умереть-то не умрет, но намучаться здесь — раз плюнуть. Кое-как спрятавшись в тени от паруса, он не переставая вглядывался в горизонт, в надежде увидеть хоть какую-то черную точку. Но напрасно. Медленно тянулись часы и мужчина впадал в какую-то молчаливую панику. Он достиг той стадии, когда от безделья начинаешь медленно сходить с ума. И это при том, что профессор отличался завидным терпением. Но когда не стало мочи сидеть на одном месте, он схватил то самое единственное весло и неуклюже, но, стараясь со всех сил, погреб, как ему показалось, к берегу. И тут же поплатился за свою ошибку. Лодка или баркас, Снейпу на самом деле было наплевать, как правильно её назвать, сильно наклонилась и чуть не перевернулась, если бы Северус не кинулся в другую сторону, тем самым уравновешивая её. Больше таких бесплодных попыток он не совершал.

Даже думать было тяжело. Жара становилась всё невыносимее, вытеснив из головы все мысли. Северус и сам понял, что в нем остались только инстинкты: выжить, несмотря ни на что. Вода во фляге убывала с большой скоростью и слизеринец строго настрого запретил себе пить её жадными большими глотками. После этого терпеть жажду стало тяжелее, в горле пересохло.

Под успокаивающий плеск волн хотелось прикрыть глаза, хоть на минутку забыв, где он. Накрыв от ярких лучей солнца какой-то тканью, что лежала в углу, голову, Северус не стал противиться этому своему желанию.

— Профессор, — до боли знакомый голос звучал полувопросительно. Северус открыл глаза и обнаружил, что сидит под деревом у озера, на мягкой ярко-зеленой траве. Совсем рядом, хоть рукой подай, был Хогвартс. Не в силах поверить, что он вернулся, Северус притронулся к земле, а потом ущипнул себя за руку.

— Вот именно, — задумчиво сказал Гарри, — что пока…

Он одним резким движением сел, и вокруг него снова была одна вода… от разочарования, Северус кулаком ударил по днищу лодки. Кипя внутри, он поднялся, вглядываясь в даль. Слабый ветерок развевал волосы, и он привычным движением руки заправил их за уши. Острое зрение не подвело — на горизонте виднелся корабль. Снейп начал размахивать руками, кричать, зовя на помощь. Но этого не требовалось — медленно, но верно, корабль шел по направлению к нему.

Пока с корабля спускали на воду шлюпку, пока она, наперекор страхам зельевара, приближалась, Северус, закрыв рукой от яркого солнца глаза, вглядывался, силясь увидеть лица моряков или флаг корабля. Однако расстояние было слишком велико, а от яркого солнца болела голова, что он пошатнулся. Удержаться на ногах было выше его сил, колени подкосились, и он, ударившись о что-то виском, повалился навзничь.

* * *

Дежавю. Это уже было. Он уже лежал так, чувствуя себя до боли беззащитным. Головокружение всё не проходило, казалось, что мир вращается вокруг него. Голова гудела, как после славной попойки. Давненько не было такого с ним.

Спасение пришло словно из ниоткуда. Руки. Нежные женские руки ласково убрали прилипшую прядь, провели по лбу влажной губкой. Стон сорвался с его пересохших губ. Северус попытался открыть глаза, но яркий свет свел на нет все его старания.

— Тише, — услышал он. В этот же миг чья-то рука легла на затылок, приподняв ему голову. — Пейте.

— Жить будет, — произнес уже другой голос. Северус слышал их словно издалека.

Ко рту поднесли стакан и Снейп припал к нему. Мелкими, но жадными, глотками, он осушил его до дна, чувствуя как жажда отступает. Прохрипев что-то невнятное, кажется, это были слова благодарности, а может, пара крепких выражений, он повалился назад. Последним, что он почувствовал, прежде чем вновь потерять сознание, была знакомая рука, касающаяся его лба.

* * *

Он проснулся резко, будто ему прямо на ухо кто-то громко закричал. Пролежав несколько секунд, он вскочил. Резкая боль в лодыжке заставила его покачнуться, но устоять на ногах. Сделав несколько шагов, опираясь руками об стену, Северус достиг узкого окна. Рука легко распахнула ставни, и его взору предстал удивительно красивый пейзаж. Даже в ужасном состоянии духа, он, невольно, залюбовался. В небе светила нарастающая луна, наполовину скрытая редкими облаками, раз за разом на берег накатывали волны, а их гребни словно светились в волшебном лунном свете. Чуть правее от лунной дорожки виднелся пирс, у которого покачивались несколько рыбацких лодок и, кажется, потрепанный баркас. «Не то ли это, — пришла мысль, — суденышко, на котором я провел последние часы… сутки… А, без разницы, один черт!»

Практически безвольно опершись об подоконник, Северус гадал, куда его закинуло и что необходимо в этой очередной старой истории. Почему фортуна оказалась к нему так неблагосклонна, что он сидит в какой-то лачуге, пропахшей солью и, если нос его не подводил, тухлой рыбой.

Не задумываясь, что он делает, привычным движением Снейп потянулся к карману за палочкой. Но он знал, что там пусто. От магии не было никакого проку, он не старался беречь её в целости и сохранности. Возможно, он потерял палочку еще там давно, в псевдо-Лапландии, когда путешествовал с Гердой. Обычно по окончании предыдущей сказки все предметы, необходимые там, исчезали. Так случалось, например, с одеждой. Книга давала только то, в чем в данную минуту нуждался Снейп, и он не сомневался, что с Гермионой происходило то же самое.

Может быть и сейчас в его кармане лежит то, что поможет как можно скорее закончить с этим всем сказочным безобразием и вернуться в Хогвартс. Северус похлопал себя по карману и через ткань ощутил, что там что-то есть. На секунду задержав дыхание, он вытянул на свет скомканный лист пергамента.

Какое-то движение привлекло внимание Северуса и он отвлекся от чтения. Он поднапряг зрение и увидел, как на одном из камней, чуть выступавших из воды, сидела девушка. Она обхватила колени руками и смотрела на лунную дорожку. Была в этой картине какая-то незавершенность, не хватало последнего мазка кисти. И Северус понял — не хватало русалочьей песни. Ему хотелось вновь услышат дивные голоса русалок, что звучат только лишь на глубине. Он напряг слух, но легкий ветерок, ворвавшийся в комнату, не принес обрывки слов. Внезапно облака, словно чувствуя его интерес, подвинулись, и в тусклом лунном свете Северус получил возможность разглядеть девушку. И тут она поднялась и запрокинула голову. Ветер растрепал её скупую одежду. Одна, такая беззащитная, она стояла в ночи, раскинув руки в стороны, будто собравшись отдаться стихии. Было немного неловко, словно он застал сам себя за чем-то постыдным. Снейп окликнул девушку, но та не услышала или не хотела слышать. Она лишь слегка повернула голову в его сторону и рыбкой спрыгнула в воду.

А Северусу осталось лишь надеяться, что в новом дне он вновь увидит её. Осталось много несказанных слов, столько, что их хватило бы и на новый спектакль. Спектакль, в котором ей захочется остаться навсегда…

Он устал от двуличности, от лжи. Каждый день в Хогвартсе делился надвое: первую половину он должен был поддерживать маску бесчувственного и холодного декана Слизерина, а в оставшиеся пару часов он оставался сам собой, усталым, уже не молодым мужчиной, на долю которого выпало слишком много испытаний. С окончанием войны он думал, что всё изменится, что остаток жизни пройдет размеренно. Но даже в таком удовольствии ему было отказано.

Но он не хотел признаваться самому себе, что спокойная жизнь не для него. Не пройдет и месяца, как он, не буквально, конечно, но взвоет от тоски, и даже исследования станут в тягость. Грейнджер спасла его от рутины. Но она никогда об этом не узнает…

Сама того не подозревая, она изменила его жизнь, перевернула её с ног на голову. Только сейчас Северус почувствовал себя свободным по-настоящему. Но вкупе с его опытом и умом, это соотношение давало взрывной эффект. Он не понимал, как получилось так, что в последней сказке в нем проснулся неисправимый шутник. Этого чувства никогда не было во времена его молодости, а сейчас этим он обязан старому зелью, потрепанной книге сказок и любопытству Грейнджер. Действительно, неисповедимы пути господни.

* * *

Стоя одна одинешенька, в простеньком сером платьице, не новом — кое-где с заплатами, она, вытирая пот со лба, наклонялась, чтобы достать из огромной корзины у ног влажное белье. Она развешивала его медленно, выжимая воду, в силой встряхивая, разглаживая едва видные складки. Ветер трепал белые простыни, словно паруса, почти скрывая её от чужих глаз.

Северус глядел на женский силуэт, прикрыв рукой глаза от солнца, и не мог понять с такого расстояния Гермиона ли это. Вчера он точно знал ответ на этот вопрос. Казалось бы, невысокая, стройная, такие же длинные волосы. Но что-то чужое сквозило в движениях девушки.

— Доброе утро, — прокричали ему, и все сомнения развеялись. Это была не Гермиона. С плетеной корзиной в руках, к нему приближалась незнакомка. Спутать вблизи со своей ученицей было невозможно: перед ним стояла зрелая женщина. В её глазах виднелся опыт прожитых лет, на лице появились первые морщинки, единственное, что не могло указывать на возраст — это блестящие черные, почти до пояса, волосы. — Как вы себя чувствуете?

— Спасибо, весьма неплохо, — с неким недоверием к незнакомой женщине ответил Северус.

— У вас полночи был жар, — ответила та и попыталась дотронуться рукой до его лба.

— Сейчас со мной всё в порядке, — мигом среагировал Снейп, отступив на шаг.

— Да что вы как маленький, — она предприняла еще одну попытку и, увидев, что он не поддается, рукой указала ему на соседний домик. — Заходите.

Снейп вошел следом за ней.

— Не нужно стоять на пороге, — нараспев произнесла она и поставила на пол около плетеного кресла пустую корзину. Северус присел на краешек стула и внимательно следил за каждым её движением.

— Я бы хотел поблагодарить вас за спасение моей жизни, — без каких-либо эмоций произнес он. — Это ведь были вы?

— Это была команда корабля, на котором ходит в плаванье мой муж. Я увидела вас уже на берегу. Солнечный удар, очевидно. Столько времени на открытом солнце… Даже самые крепкие телом могли не выдержать. Они возвращались домой и по пути заметили вашу лодку. Кстати говоря, — добавила она, — мы до сих пор не знакомы. Я Лиз. Элизабет.

— Северус.

— Интересное имя.

Лиз подошла к колыбели, которую Северус еще не заметил, и взяла на руки розовощекого карапуза.

— Френсис-младший, — представила она сына. — Уже третий сын.

— Ваш ребенок просто, — Северус умолкнул, придумывая подходящий эпитет, пока малыш тянул к нему руки, — прелестен.

— Спасибо, — улыбнулась Лиз, — но это не обязательно.

Она отлучилась на несколько минут и вернулась с двумя полными до краев чашками.

— Простая вода, — улыбнулась она, протягивая одну Северусу. Он кивнул и, сделав большой глоток, спросил:

— Давно вы здесь живете?

— Мы поселились на этом острове самыми первыми, около десяти лет назад. Хижину, в которой поместили вас, — кстати, простите, но других мест нигде не было — построили самой первой. Френсис, мой муж, интересовался старыми легендами, мифами. Однажды и рассказали ему люди про это место. Говорили, что если тайком выглянуть в окно в ясную лунную ночь, то можно увидеть настоящую русалку. Он верил, что если подружится с русалкой, — засмеялась Лиз, — она подарит счастливцу все сокровища, что лежат на дне морском. Время шло, русалки всё не появлялись… А налаживать быт пришлось. Представляете, одни с детьми на скалистом острове. Было тяжело, но мы справились. Уже через год здесь осела пара семей, таких же охотников за сокровищами, а еще через два — образовался маленький портовый городок.

Северус молча отхлебнул из чашки. Рассказ новой знакомой ни сколько его не взволновал.

— А за день до вас в море подобрали девушку. Как и вы, потерпевшую кораблекрушение, — продолжала Лиз, не увидев, как Снейп поперхнулся. — Странно это, бурь не было уже давненько. Если бы не она, то вы, Северус, так бы и качались на волнах.

— А где она сейчас?

— Кто? — встрепенулась женщина.

— Та девушка, которая заметила меня.

— Не она заметила лодку, а кто-то из команды. Она лишь уговорила подплыть ближе и проверить есть ли кто живой. Вернее, уговорить она бы и не смогла…

— В каком смысле, не смогла?

— Она была немой. Бедная девочка, такая юная, красивая и такое горе…

— Где она? — Северус вскочил на ноги.

— Вы хотите найти её днём? — усмехнулась женщина. — Вряд ли вам это удастся. Без сознания вы провели чуть больше суток, и всё это время никто не видел её у вашей постели днем. Да, она самоотверженно ухаживала за вами, но только ночью, — рассказывала Лиз, покачивая ребенка на руках. Северус встал, полный решимости сейчас же отыскать Гермиону. Она не могла уйти далеко. Тем более — он был уверен на все сто — ночью видел он именно её.

— Оставайтесь до захода солнца, — предложила Лиз. — А потом ищите свою спасительницу-русалку.

* * *

— Милый, почему ты плачешь? Что случилось? — женщина подошла к колыбели и, отодвинув ловца снов из ракушек и всевозможных перьев, взяла малыша на руки. — Дети очень чутко чувствуют близящуюся беду, — обратилась она к Снейпу. Тот недоверчиво скривился, но все же подошел в очередной раз к окну и увидел как на том самом камне в воде стояла Гермиона. А рядом с ней и незнакомый мужчина. И что-то подсказывало, нет, Северус был уверен, что Гермиона была совсем не рада его присутствию. Незнакомец одним изящным движением откинул в сторону широкополую шляпу и, подавшись вперед, практически упал на Гермиону и уволок с собой под воду.

— О нет, — непроизвольно вырвалось у него. Выскочив из дому в считанные секунды, он что есть мочи ринулся вперед. Ноги грузли в песке, задевали одна другую, но Снейп не замедлял темп. У самой кромки воды в доказательство того, что ему это не привиделось, лежала черная шляпа. А рядом с ней, наполовину зарытый в песок, нож.

«Нож? — холодея внутри, подумал Снейп. Прямо на ходу снимая ботинки, он бросился в воду, стараясь понять, куда они могли исчезнуть. Неужто и вправду русалки утащили?»

На дне воды что-то мелькнуло и Снейп, набрав воздуха в грудь, нырнул. И как оказалось, он схватил птицу удачи за хвост — чуть ниже темнел какой-то не то ход, не то лаз. Вынырнув глотнуть воздуха, Северус вновь исчез под водой. Он плыл вперед, окрыленный неожиданной удачей. Еще теплилась надежда, что Гермиона не пострадала и единственное, что ей грозит — это опасность быть испуганной до смерти.

Ход пошел вверх, и вот уже сквозь толщу воды стало видно дребезжащий огонек на поверхности и каменные глыбы, оказавшиеся стенами грота. Над темной гладью воды показалась его голова. Не издав ни всплеска, не выказав своего присутствия, Снейп увидел, что свет двигался вглубь скалы по какому-то туннелю. Обострившийся слух уловил всхлип, отразившийся эхом от каменных стен, а потом Северус, выскользнув из воды, тенью последовал за ними.

Ориентируясь на свет, он бесшумно двигался вперед. Если на минутку прикрыть глаза, он мог бы представить что это простое патрулирование этажей в Хогвартсе. Если бы не насквозь мокрая одежда и холодный камень под босыми ногами.

Коридор поворачивал влево, и Снейпу пришлось затормозить, чтобы не выдать своё присутствие. Он незаметно выглянул из-за угла.

— Чудесно, — одними губами прошептал он, прислонившись к стене. Увиденные в какую-то долю секунду детали врезались в память: горы золота и драгоценных камней, сваленных в кучи, фарфор, хрусталь, свернутые ковры. А посреди этого великолепия сидела Гермиона, а над ней возвышался на удивление низкорослый, но коренастый мужчина. Снейп увидел его только со спины, но вот Гермиону успел разглядеть немного лучше — пламя свечи в руках мужчины осветило её заплаканное лицо.

— Я знаю, — услышал Северус бархатистый шепот, от которого кровь стыла в жилах, — ты нарушила мой приказ, ты вошла в комнату… Секрет, скрытый за дверью, которую открывал маленький золотой ключик, не давал тебе спать, не так ли? — Снейп выглянул еще раз и обнаружил, что Гермиона забилась в угол и дрожит, ожидая более опасных действий со стороны мужчины.

«Почему она молчит? — задавал себе вопрос Северус. — Почему не зовет на помощь?»

— Больше никто не узнает мою тайну.

Северус нутром почуял, что сейчас произойдет. Он выскочил из укрытия и обхватил шею мужчины руками, оттягивая его от гриффиндорки. Но его соперник оказался крепким мужчиной. С диким воем, он повалился назад, пытаясь стряхнуть Снейпа с себя. Вцепившись друг в друга, мужчины кубарем покатились по полу, задевая груды драгоценностей. Снейп слышал как звенел хрусталь, крошился фарфор под тяжестью двух тел. Чудом очутившись сверху, парой внушительных по силе ударов под дых, он вывел похитителя Гермионы из строя.

— Беги, — сквозь зубы выдохнул он девушке.

Гермиона мигом вскочила и, превозмогая боль в затекших ногах, побежала. Не удержав равновесия, она упала прямо на осколки.

— Ну же! — прикрикнул Северус, видя, что Гермиона все еще здесь. Девушка, опираясь обеими руками об стену, поднялась. Каждый шаг давался ей невероятно трудно, но она не обращала внимания на окровавленные ступни, продвигалась вперед. Она не заметила, что ковер, который она задела, упал, в свою очередь перевернув подсвечник. Язычки пламени побежали по причудливому иранскому узору. Однако это в ту же секунду заметил Северус. В разгорающемся пожаре, он увидел, что у мужчины, этого таинственного похитителя, была синяя борода…

Что есть силы он бросился по туннелю вслед за Гермионой, в потемках нащупывая дорогу. Он не помнил, как схватил Гермиону, как нырнул с ней под воду, как у него хватило сил доплыть до берега, но он, очевидно, это сделал — иначе как объяснить то, что сейчас она, откашливая воду, лежала на песке…

— Э-э-э… Синяя борода? — недоуменно против воли протянул Снейп. — Гермиона, мы ведь в «Русалочке», я ничего не путаю?

— Думаю, страницы в книге склеились, — хриплым, после соленой морской воды, голосом ответила Гермиона. — Я снова разговариваю, — удивленно добавила она.

— Что значит снова? — переспросил Снейп. — А-а, вы о том, что русалочка отдала свой голос, обменяв его на ноги, но каждый шаг при этом… — начал он и резко осекся, опустив взгляд на ноги Гермионы.

— Отдавался болью, — грустно продолжила Гермиона. — Всё так.

— Хорошо, что это конец… — произнес Снейп и лег на песок. — Главный злодей побежден, все живы.

— Нет, не конец, — покачала головой Гермиона.

— Мисс Грейнджер, — угрожающе произнес Снейп. — Что это за шуточки?

— Всё очень просто, сэр. Я устала. Только что меня пытались убить, и вряд ли это было не по-настоящему. Устала бегать, что-то менять, гнаться за этими сказками… И финал этой истории очевиден.

С этими словами Гермиона схватила с песка нож, зачерпнув при этом немного песка, и полоснула им по руке. Тоненькая струйка потекла по запястью и, каплями падая в воду, окрашивала её в красный цвет. Её колени подогнулись, казалось, еще чуть-чуть и Гермиона упадет.

Северус бросился к ней, одолевая расстояние в пару шагов, и, схватив девушку в охапку, аккуратно уложил на песок. Рукой зажав место пореза, он с удивлением понял, что девушка не плачет от боли, как он полагал, а хохочет.

— Прекратите истерику, — сквозь зубы прошипел он, свободной рукой отрывая от рубахи рукав. На скорую руку сделав повязку, он с беспокойством смотрел на постепенно успокаивающуюся Гермиону. Она теперь тихонько лежала, иногда всхлипывая. Снейп знал, что боль здесь настоящая, и девушка страдала. Только в его силах было облегчить её.

— Вы сейчас в своем уме? — спросил Северус, рассчитывая отвлечь её разговором. — Зачем вам это понадобилось?

— Русалочка… — прошептала Гермиона невпопад. — Она отдала морю себя, бросилась камнем в морскую пучину. Я не готова броситься в морскую пену, испробовать морской соли… Скоро рассвет. Я хочу жить.

— Значит, отдать соленой воде то, что причитается, — выдохнул Северус, повалившись на песок рядом.

— Это было необходимо.

— Ненормальная гриффиндорка.

— Сумасшедший слизеринец, который приходит на помощь ненормальной гриффиндорке, — почти весело прошептала Гермиона, переводя дух. Отдышавшись, она задала вопрос, вертевшийся на языке: — А вам не кажется, что это невероятно подходящее место для окончания сказки?

Снейп поднялся на локте и бросил внимательный взгляд на Гермиону.

— Можно сделать это вместе.

— И жили они, — начала Гермиона, наблюдая как из-за горизонта поднимается солнце.

— Долго и счастливо.

Шум прибрежных волн сменился чириканьем птиц. Они пели совсем рядом, казалось — прямо над ухом. Гермиона открыла глаза и обнаружила, что на её груди сидела пичужка. Черные глаза бусинки внимательно рассматривали возникшую из ниоткуда девушку. Гермиона приподнялась на локтях, но птица не улетела. Она запрыгала на своих тонких лапках и клюнула Гермиону за рукав блузы.

— Эй, ты что творишь? — улыбнулась девушка и махнула на нее рукой, прогоняя восвояси. Та недовольно распушила хвост и, расправив крылья, взлетела на ближайшее дерево. Гермиона на несколько секунд устало закрыла глаза. Подул ветерок и, словно напоминание о близящейся осени, с ветки упал первый желтый лист. Лес, в котором они очутились, уже начал окрашиваться в краски осени, но до первых морозов было еще далеко. Сейчас здесь царило бабье лето.

Рядом послышался хруст веток и следом за ним — протяжный стон. Гермиона вскочила на ноги и увидела, как сквозь заросли шиповника к ней продирается Снейп.

— Приятно было лежать на холодной земле, мисс Грейнджер? — поинтересовался он, одну за другой отцепляя мелкие колючки от одежды. — А вот меня забросило прямо в кустарник.

— Где мы? — незамедлительно спросила она.

— Дайте подумать, — притворно задумался Снейп. — В лесу.

Гермиона просто опешила. Если рассказать кому-то — не поверят. Снейп пошутил.

— Никогда бы не догадалась, — подыграла ему девушка. — Судя по всему нам нужно идти... — на миг она запнулась, выбирая направление, и уверенно махнула вправо, — сюда.

— В эту сторону, — рука Снейпа указывала влево.

— Мы так никогда не выйдем из лесу, — подытожила Гермиона. В одиночку путешествовать по сказкам было трудно, но теперь, когда им нужно действовать рука об руку, — стало гораздо тяжелее. Переубедить Снейпа было невозможно. Абсолютно нереально. Гермиона убедилась в этом после получаса споров. И теперь стараясь не отставать от своего преподавателя, она внутренне кипела, проговаривая про себя страстные монологи, которым никогда не суждено прозвучать. Снейп уверенно шел вперед, не замедляя темп, будто ему не ведома усталость. А Гермиона... Она запиналась о коряги, цеплялась одеждой, запутывалась волосами в низких ветвях деревьев, а однажды пролетающая над ней птица каркнула, гадко, будто издеваясь, как потом подумала Гермиона, и девушке пришлось вытирать птичий помет с платья.

Когда профессор был далеко впереди, Гермиона окликнула его:

— Вы не хотите сделать перевал?

— Вы устали? — удивился Снейп.

— Устала, — признала Гермиона. Она присела на корточки у ближайшего дерева и без сил уселась у его корней.

— Вставайте, — Снейп вернулся назад. Он подал ей руку и Гермиона нехотя поднялась. — Отдохнем на поляне, — он указал на просвет между деревьями. — Еще совсем немного.

Гермиона кивнула. Она, хоть и выглядела довольно изможденной долгой дорогой, но старалась быстро передвигать ноги. Деревья стали редеть, под ногами вместо прошлогодней полуистлевшей листвы все чаще появлялась трава, иссушенная солнцем после жаркого лета, даже воздух посвежел.

Дорогу им преградило русло пересохшей реки. Наверное, когда-то это была шумная, быстрая и полноводная река, но постепенно она заросла, воды нанесли ила, но вычистить её было некому. Теперь здесь были лишь иссохшие камыши да тонкий ручеек на дне. После зеленого леса казалось, что это настоящий Ид — царство мертвых.

— Смотрите, — прокричала девушка, указывая на груду камней с этой и той стороны. — Здесь был мост.

Северус одобрительно кивнул.

— Придется ее перейти, — Гермиона грустно вздохнула. С этого угла склон казался пологим, но она представила, каково это — спускаться вниз, когда стоит сделать одно неверное движение, и кубарем полетишь вниз.

— Давайте руку, — предложил Северус. Видя, что Гермиона сомневается, он добавил: — Конечно, если хотите свернуть шею, то я вам не помощник.

Он сделал первый шаг и почувствовал, как в ту же секунду девушка сама схватила его за руку.

— Вы боитесь? — почти весело спросил он. Гермиона кивнула, стиснув зубы. — Доверьтесь мне.

И она поверила. Рука в руке — просто дружеская поддержка? Северус не укорял за неуклюжесть, растеряв всё свои язвительные фразы. Он просто не давал Гермионе упасть. Он не мог не оправдать её доверия. И тогда второй вопрос: они друзья? Они уже перешли эту тонкую грань, когда их отношения «преподаватель-студентка» переросли в нечто большее? И если да, то когда же это произошло? Столько вопросов, а ответов нет ни на один.

Но об этом можно подумать позже, а пока он будет держать её за руку и молить Мерлина, чтобы эти мгновения никогда не заканчивались.

Оказавшись на другом берегу, Гермиона первым делом поблагодарила его. Ей хотелось высказать то, что она чувствовала сердцем, но боязнь быть непонятой пересилила желание сказать правду. Поэтому она улыбнулась и произнесла:

— Вы обещали привал.

Вместо ответа Снейп кивнул и Гермиона с блаженным видом уселась прямо на землю. Профессор осматривался вокруг и искал дорогу. Ведь если не сама сказка укажет её, то Гарри Поттер точно. И хотя Северус все еще не простил его вмешательство в их судьбы, то сейчас от руки помощи он не отказался бы. Но мальчишка никогда в жизни этого не узнает.

Ему показалось, что в двух шагах в зарослях дикой ежевики что-то шевельнулось.

— Профессор, — Гермиона оказалась рядом, — там в кустах кто-то есть.

Северус прошептал ей оставаться на месте и отодвинул ветку. Сзади испуганно вскрикнула Гермиона — он оказался лицом к лицу с чудищем.

— Это всего лишь пугало, — разочаровано протянул он, ткнув пальцем в иссохшие одежды чучела.

— Но почему оно стоит посреди леса? — спросила девушка, подойдя поближе, с исследовательским интересом осматривая чучело. — Поняла! — воскликнула она, осененная догадкой.

— И зачем же прямо мне на ухо, мисс Всезнайка?

— Извините, — затараторила Гермиона, не обратив должного внимания на прозвище. — Вы посмотрите на это дерево! Это же яблоня, хотя и очень старая. А вот там, — она указала рукой в сторону, — несколько камней, будто здесь была мощеная дорога. Совсем рядом селение!

— Все верно, да только его давно уже нет.

— Но мы же все равно можем проверить, не так ли? — наседала гриффиндорка. — Пойду посмотрю...

Предложение она не окончила, вприпрыжку побежав по направлению к дороге. Северус опустил голову, сетуя на безрассудных гриффиндорцев, как позади него раздался невероятно громкий хруст и вскрик. Северус обернулся. Но Гермионы не было. Ничего подозрительного на первый взгляд тоже.

— Гермиона! — позвал он.

— Я провалилась под землю, — глухо прозвучал ответ. Он пошел на звук и заметил провал в земле, скрытый высокой травой, подошел к самому его краю.

— Отойдите, я спускаюсь к вам.

— Нет, профессор, — отозвалась Гермиона. — В этом нет необходимости. Если спуститесь и вы, то не факт, что мы оба сможем выбраться. Здесь какой-то тайник. Значит, существует вход сюда, — Гермиона закашлялась.

— Вы в порядке?

— Просто пыль. Я буду пытаться найти выход под землей, а вы ищите сверху. Следуйте по дороге, — и уже шепотом, зная, что её не услышат, добавила: — И хоть бы мисс Всезнайка и в этот раз оказалась права.

Когда шаги профессора утихли, Гермиона обвила себя руками и огляделась. С первого взгляда ей показалось, что она снова в пещере и вот-вот явится Синяя борода. Слишком свежи были воспоминания. Но здесь не было запаха соли и водорослей, это помещение больше напоминало склеп. Темнота, холод и сырость. Доски, служившие креплением, совсем прогнили, корни деревьев проросли их насквозь. Вот почему они с такой легкостью треснули, стоило Гермионе только ступить. Высоко над головой к ней пробивались лучики света.

В этом скудном освещении удалось рассмотреть, что у стен расставлены какие-то вещи, накрытые от пыли тканью, пожелтевшей от времени. Гермиона сдернула одну из них. В груду сваленные наборы для шитья, иголки, веретена и прялки, одним словом все, обо что можно уколоться.

В тишине ее смех прозвучал искусственно, не натурально. Спящая красавица... Приказ короля сжечь веретена не выполнился — люди сносили всё сюда, прятали от дневного света и гневного взгляда правителя.

А значит всё, что ей необходимо — это случайно не прикоснуться к игле, впасть в летаргический сон не входило в ее планы.

— Жаль, что сюда не складывали свечи, лампы и спички, — пробормотала Гермиона. Как искать выход в темноте она не представляла. Она шарила руками по полу, стенам, двигала вещи, но за одной неудачей провалиться сюда следовала другая — вместо спичек Гермиона обнаружила лишь мертвую мышь. Облака заволокли солнце и стало совсем темно.

Девушка несколько раз глубоко вздохнула и, успокоившись, принялась в потемках искать дорогу наверх. На ощупь передвинув какую-то коробку, она увидела дверь. Время не пощадило её. Обветшалая, ветхая и наверняка насквозь гнилая. Гермиона нащупала рядом что-то тяжелое и, направив на дверь как таран, пробила дыру, в которую при желании могла бы пролезть.

— И палочка не нужна, — раздался в подземелье нарочито жизнерадостный голос. Вооружившись куском более-менее крепкого дерева, который Гермиона обхватила наподобие дубинки, она собралась с духом и нырнула в темноту.

* * *

Не одна Гермиона пребывала в растерянности. Северус тоже находился в состоянии близком к шоку. Отдаляясь шаг за шагом от гриффиндорки, он понимал, что она не продержится долго в темноте. А значит времени у него не так много.

Шаг за шагом он приближался к цели. Заброшенная дорога петляла, поворачивала в чащу, вновь возвращалась на открытую местность. Северусу казалось, что он идет не к цивилизации, а наоборот отдаляется от нее, настолько все вокруг выглядело опустошенным и покинутым.

Наконец, лес полностью расступился, а перед ним возвышалась стена. Обычная крепостная стена. За ней виднелись шпили башен. Какой смысл в дороге, которая не приводит к входу?

И тут он заметил, что в одном месте кладка камня отличалась от остального. Будто бы кто-то на быструю руку замуровал ворота, но с какой целью — никого не выпустить или никого не впустить?

Профессор вздохнул и, держась за выступы в стене, полез вверх.

* * *

Темнота давила. Гермионе казалось, что стены сужаются, хотя она была уверена — проход шириной ровно в три её шага. Она прямо сейчас могла это проверить. Шаг влево, дотронуться рукой до каменной кладки, теперь два вправо и она вновь упирается в холодную стену. Сколько она шла? Казалось — часы. Но кто еще знал цену времени как не Гермиона. В какой-то момент ей показалось, что туннель бесконечен, и она никогда не выберется отсюда.

Тогда-то это и произошло.

Впереди мелькнул свет. Гермиона со всех ног устремилась туда, где в льющемся сверху лучике солнца танцевали пылинки. Как оказалось, это было что-то наподобие вентиляции. Воздух хотя и был затхлым, но не настолько, учитывая сколько помещение не проветривали. Годами, судя по слою пыли.

Гермиона ступила в круг света и поняла, что дальше ей не пройти. В шаге от спасения все покатилось коту под хвост: выходом была кованая тяжелая дубовая дверь, пробить которую не хватит сил. Те, кто построил этот тайник, хорошо позаботились о сохранности своего секрета.

Час спустя девушка сидела в углу и горько плакала. Она перепробовала всё: искала ключ, скрытые механизмы, которые выпустили бы её, истошно кричала и колотила в дверь. Но понапрасну. Откуда же ей было знать, что её крики достигли ушей, но пробраться к ней не так уж и просто...

Северус часами бродил в бесплодных поисках входа в тайник. Пока наконец не услышал крики. Он кинулся на звук, умоляя чтобы Гермиона не умолкала, пока не станет ясно где она, и в то же время желая, чтобы она перестала себя изводить. Он шел по периметру селения, у крепостной стены, пока не запнулся. Со злостью попытавшись отшвырнуть этот предмет в сторону, он понял, что ударился носком ботинка о что-то металлическое. Он наклонился и увидел под ногами кованое железное кольцо.

Усмехнувшись, Снейп встал на колени, руками убирая в стороны сорняки и копившуюся тут годами землю, пока не расчистил плиту, явно закрывающую тайный ход. Со скрежетом, плита поддалась. Взгляду Северуса открылись уходящие вниз ступеньки. Посетовав, что не имеет ни свеч, ни даже спички, он, разрывая паутину, начал спускаться вниз.

Гермиона сидела на полу, растерянная и одинокая, она щурилась от солнечного света, который ворвался в это помещение. Она зашлась в приступе кашля из-за пыли, всколыхнувшуюся от потоков свежего воздуха.

— Профессор, — слабым голосом сказала она.

— Да, Гермиона, — он поднял её на ноги, — вы оказались правы — вход сюда действительно существовал.

— Теперь я знаю ответ на вопрос, — ни к чему сказала девушка.

— На какой?

— В лесу я спросила, где мы. Теперь я точно знаю — в «Спящей красавице».

Из кармана Снейпа на пол упал листок пергамента, и тот наклонился поднять его. Дотронувшись до пола, он резко выдохнул.

— Что случилось? — переполошилась Гермиона.

— Укололся, кажется, — пробормотал Снейп.

Девушка побелела. Она пристально смотрела на преподавателя, ожидая наихудшего.

— И почему мне кажется, что ваш взгляд не сулит ничего хорошего? — спросил Снейп.

— Понимаете, сэр, сказка, в которую мы попали на сей раз — «Спящая красавица». Было предсказано, что в день своего шестнадцатилетия она, уколовшись, упадает замертво. До тех пор пока прекрасный принц не спасет её. И я думаю, — Гермиона замялась, понимая как глупо прозвучат её слова, — что вы — спящая красавица... вец.

Ровно две секунды Снейп молчал, а потом захохотал. Он держался за стены, потому что не был уверен, что устоит на ногах, и смеялся как никогда в жизни. Гермиона неуверенно улыбнулась.

— Ваша теория потерпела полнейший крах. Мне уже давно не шестнадцать, сегодня не мой день рождения, а укололся я ведь совсем не об иголку, — вдоволь насмеявшись, ответил он. Что-то гляжу, мисс Грейнджер, вы теряете хватку, — заметил Северус, — уж больно бодрствующим я выгляжу. Погодите, — он схватился за грудь.

— Что? — испуганно воскликнула Гермиона. — Что вы чувствуете?

— Кажется, я засыпаю, — ответил Северус, зевнув.

— Очень смешно, — огрызнулась Гермиона, развернувшись, почти бегом направилась к выходу. Она как раз выскользнула из подземного туннеля на поверхность, когда Северус схватил ее за руку.

— Не говорите ерунды. Вы спасены, теперь нам нужно как можно скорее убираться отсюда.

Жестом показав, что ждать он долго не будет, Снейп зашагал к замку, оставив девушку потирать запястье.

— Вы идете?

И проговорив последнее слово, повалился навзничь.

— Профессор, хватит валять дурака! — зашипела Гермиона. — Да, я ошиблась, сказала глупость, и что? Нам правда пора уходить.

Она сделала несколько шагов к нему, но Снейп не шевелился. Девушка склонилась над ним и затрясла за плечо, но он никак не реагировал.

— Что же мне делать? — прошептала она, опустившись рядом с ним на колени. — Что?

Удары его сердца не были слышны. Гермиона обняла Северуса покрепче, стараясь сдержать слезы. Девушка закатила рукав его рубашки, желая прощупать пульс, и ужаснулась — его всегда бледная кожа стала почти прозрачной. Гермиона без труда могла увидеть, как пульсирует в его жилах кровь.

— Проснись, — прошептала она. — Северус...

Как озарение, в ее голове возникла мысль. Это же Спящая красавица!

Гермиона вздохнула и склонилась над мужчиной. Хоть она и крепко держала его в своих объятиях, но его голова безвольно запрокинулась назад. И девушка аккуратно уложила его на землю, постаравшись сделать вид, что он просто спит. Легким, нежным движением она поправила прядь волос, что упала ему на глаза. Так легко и просто представлять, что он спит. В последний раз он был таким же беззащитным, когда его подняли на корабль, спасли от неминуемой гибели. Северус не раз спасал её и вот теперь Гермиона собиралась отдать долг сполна.

Поцелуй вышел легким, невесомым. Они совсем немного соприкоснулись губами. Гермиона отодвинулась, все так же придерживая его голову. На его лице не дрогнул ни мускул.

— Только поцелуй, — Гермиона запнулась, — истинной любви способен пробудить его от чар.

И тогда она поцеловала его по-настоящему. Как никогда не целовала Рона. Со всей страстью, вложив в этот поцелуй все своё желание, чтобы он жил. Сейчас больше всего на свете она хотела, чтобы он открыл глаза.

Минуты она вглядывалась в его неподвижные черты и огонек надежды постепенно угасал. Слезы хлынули по лицу и Гермиона уткнулась ему в грудь, выплескивая обуревавшие ее чувства.

— И жили они долго и счастливо, — бормотала она в отчаянье. — Долго и счастливо... Давай, действуй!

В этот самый миг грянул гром и хлынул ливень, и на фоне буйства непогоды трагедия Гермионы выглядела жалкой пародией на настоящую драму. Девушка вытерла слезы, а может и дождевые капли, и изо всех сил постаралась поднять профессора с земли. Она втащила его по ступенькам в замок, там где дождь был уже не страшен. Порыв ветра захлопнул за ними дверь и Гермиона оказалась наедине со своими страхами.

* * *

В полной тишине чиркнула спичка и тут же погасла. Гермиона нахмурилась. Она вздохнула и с надеждой посмотрела на полупустой коробок. Хотелось направить на жалкую кучку дров, что ей удалось найти вдоволь находившись по замку, палочку и уже через секунду наслаждаться жаром полыхающего костра. Но дожидаться такого домашнего и привычного треска огня в камине пришлось долго.

Замок совсем не выглядел обжитым, скорее покинутым десятки лет назад — с полотка свисала паутина, мебель была покрыта толстым слоем пыли, краски на портретах в холе выцвели и уже с трудом можно было различить лица. Но Гермиона не отчаивалась. Первым делом — не без труда естественно — она уложила профессора Снейпа на кушетку, а после прикрыла окно. Дождевые капли попали на ее лицо, и Гермиона поежилась. По коридорам, завывая, гулял ветер, а за толстыми каменными стенами и так было зябко.

Руки Снейпа были ледяными. А дыхание — почти не слышным. Гермионе пришлось наклониться совсем близко, чтобы убедиться, что он все еще жив.

И тогда на каминной полке она и обнаружила этот забытый коробок спичек, которым в последний раз пользовались незнамо сколько лет назад, и попыталась разжечь камин, чтобы хоть немного обогреться.

Вторая попытка оказалась куда удачней, и спустя час Гермиона, подтянув кушетку со Снейпом ближе к камину, раздумывала, что же ей делать дальше.

Эта комната — первая, в которую открыла дверь Гермиона — на удивление оказалась чьим–то не то кабинетом, не то библиотекой. Одну стену занимали полки со старыми, возможно, здесь даже уместно слово ветхими, книгами. Гермиона взяла в руки старинные часы. Она подула на них, вытерла пыль и паутину, и чихнула. Подкрутив механизм сзади, она улыбнулась, увидев, что стрелки двинулись.

— Пускай будет, — пробормотала она, выставляя время, — семь часов вечера. Так, по крайней мере, мне говорят мои внутренние часы.

Гермиона поставила часы в то же самое место, откуда и брала — на единственный свободный от пыли кусочек каминной полки. Теперь тишину нарушали лишь треск дров да слабое тиканье часов.

— Я оставлю вас на некоторое время, профессор, — говорить с ним было глупо, но Гермионе казалось, что она обязана что-то ему сказать. — Немного осмотрюсь.

Она проходила зал за залом, заглядывала в каждую коморку, но везде царила разруха и опустение. Комнаты были похожи друг на друга как две капли воды: все те же выцветшие гобелены с витиеватыми рисунками, узкие окна, сквозь которые проникали закатные солнечные лучи, окрашивая пол в оттенки лилового, доспехи, факелы на стенах. Ей казалось, что она попала обратно в Хогвартс. Но вокруг не было ни души.

Казалось, вот эта лестница уведет тебя на самый верх самой высокой башни, где Гермиона назовет пароль и войдет в родную гриффиндорскую гостиную, встретит Гарри, Рона, Невилла и других. Она даже поднялась по этой спиральной лесенке, но нашла там только комнатушку со старой колыбелью и детские игрушки.

Вид из окна был великолепный. Девушка невольно залюбовалась. В лучах заходящего солнца, на минутку появившегося из-за туч, сверкнула и изогнулась тонкой змейкой река, прямо над ней полукругом сияла радуга, затрепетали верхушки деревьев вдалеке. Ветер растрепал ее волосы. Гермиона сделала шаг назад и увидела, как чуть не наступила на широкую ярко-красную атласную ленту. Она, и сама не понимая почему, подняла ее и вплела в косу.

Гермиона спустилась вниз, вспоминая дорогу обратно, и напоследок решила заглянуть за еще одну дверь. Она толкнула ее плечом и остолбенела. Она нашла кухню. На нее смотрели огромная печь, десятки начищенных до блеска кастрюль и сковородок, шкафчики, на полках которых глиняные кувшины, горшочки и прочая утварь соседствовала с золотыми кубками.

У Гермионы в желудке заурчало.

Решив, что если она поищет что-то съестное, никто ее не убьет, Гермиона принялась за поиски. Но и здесь ее ждала неудача. Крупы были изъедены мышами, овощи или испортились, или усохли, но, заглянув в самый нижний ящик, Гермиона выудила оттуда бутылку вина.

— Как хорошо, что хоть что-то не портится со временем, — задумчиво протянула девушка, представляя что ответил бы на это Снейп.

Но тени на кухне сгущались и девушка решила, что пора возвращаться. Она захватила с собой еще и кубок. Немного побродив по замку, она вернулась в кабинет-библиотеку, где ничего не изменилось. Проинформировав Снейпа, что она вернулась, и чувствуя себя при этом очень странно, Гермиона водрузила свою находку на стол. Приложив немало усилий, чтобы открыть бутылку, девушка, наконец, с полным бокалом села около камина.

— Что же, професор, — она отсалютовала бокалом вина, — за ваше здоровье.

Было немного страшно, даже жутковато сидеть в полнейшей тишине, и Гермиона, возможно под действием вина, сказала:

— А вы чудесный собеседник, когда молчите.

Ей показалось, что в комнате стало как-то немного светлей.

— Я никогда вам этого не говорила. И вряд ли скажу, — добавила Гермиона сделав очередной глоток. — Но спасибо вам. Спасибо, что никогда не говорили, что мы оказались здесь только по моей вине. Хотя это и правда. И я действительно очень сильно хочу все исправить.

— Вы очень много делали для нас, профессор, для Гарри, — и подумав, Гермиона прошептала: — и для меня.

Она умолкла, теперь просто рассматривая его лицо.

— Северус, — медленно, словно опасаясь, произнесла девушка. — Очнись, Северус.

Огонь по чуть-чуть затихал. Комната погружалась во тьму.

— Знала бы мадам Пинс, что я собираюсь сделать, она бы меня убила, — прошептала Гермиона и сняла с полки несколько книг. Она еле удержалась от извинений, бросая их в камин. Пламя взвилось в воздух. Гермиона сидела, обняв себя руками, и смотрела, как огонь съедает страницы, одну за одной. Обрывки бумаги кружили, словно огненные мотыльки.

И тут пришла мысль, ужасающая мысль, что, возможно, кто-то вот так вот бросит в огонь ее сборник сказок. Перед глазами стояла картина, как огонь поедает не просто обложку, а их жизни, их самих, как за печатным текстом скрывается целый мир, этот мир, как прямо сейчас огонь перекидывается на убранство этого кабинета, как загораются тяжелые портьеры, ковер; языки пламени слизывают все к чему прикасаются, превращают в пепел, и вот они достигают самой Гермионы, кто-то истошно кричит и...

И она открыла глаза.

— Это был просто сон, — зажав рот руками, сказала она. — Обычный кошмар.

Гермиона подошла к Северусу, прощупала его пульс, и успокоенная села на свое место. Ночь продолжалась.

Гермиона глянула на часы и обмерла. Часовая и минутная стрелки крутились в обратную сторону. Они будто бы отсчитывали оставшееся ей время. Стало жутко. И хотелось, чтобы пустота где-то глубоко внутри ушла. Чтобы здесь не было так одиноко.

Гермиона присела на краешек кушетки и взяла Снейпа за руку. Его кисть безвольно упала в другую сторону. Тогда девушка крепко сплела их пальцы вместе и подумала, что ее руки действуют сами по себе. Она поднесла его холодную ладонь к губам и легонько подула, согревая. А потом прижала к своей щеке и поцеловала.

Но Снейп не двигался.

На этой узкой кушетке не было места для них двоих, но Гермиона скрутилась рядом, тихонько всхлипывая, и молилась, чтобы он открыл глаза. По ее щекам текли слезы, они скатывались вниз, падая на его бледное лицо, и Гермиона дрожащими пальцами вытирала их. Постепенно огонь гас, но в комнате становилось светлее. Так они вместе встретили рассвет.

Когда высохли слезы, Гермиона поднялась, поправила одежду и подошла к окну. Она прислонилась к стеклу лбом и выдохнула. Поверхность стекла запотела и девушка провела по ней пальцем, оставляя тонкую линию. И в отражении Гермиона увидела лицо профессора Снейпа.

Она резко развернулась на каблуках, держась руками за подоконник, но Северус лежал по прежнему не шевелясь. Гермиона подошла ближе, и подняла обрывок пергамента. Она покачала головой, поняв, что он выпал из кармана Снейпа. Она колебалась читать или нет, вдруг это что-то личное, пока ее взгляд не упал на почерк и Гермиона остолбенела. На пергаменте корявым почерком Гарри было выведено: «Вы вправе сами менять сюжет сказок, отодвигать границы действительности как вам вздумается. Здесь только вы полноправные хозяева».

И Гермиону будто ударило током. Она поняла всю логику их перемещений. Исчезнуть раньше срока они не могли. Точнее, им нужно было пережить все сказочные повороты сюжета, но они могли все ускорить, пустить время быстрее, заставить его бежать, как им вздумается. Если Спящая красавица ждала своего пробуждения десятки лет, то почему и Гермиона должна ждать так же долго? Почему это все не может уместиться, скажем, в несколько часов?

Оглянувшись, она увидела, как стрелки на часах остановились.

Гермиона подошла к Северусу, склонилась над ним и...

Булавка, крошечная булавка, приколотая к вороту Гермионы раскрылась, но девушка этого не заметила. Гриффиндорка прикоснулась губами к его губам, а эта самая булавка уколола бледную кожу Северуса.

— Вы что делаете? — завопил он, отпрянув от Гермионы, едва открыв глаза. Девушка в растерянности смотрела на то, как он демонстративно вытер губы тыльной стороной ладони.

— У вас голос хриплый, — констатировала Гермиона, улыбаясь. Она сидела около него, наплевав на личное пространство.

— Так дайте же мне что-то выпить, — он схватил кубок, не обращая внимания на протесты Гермионы, и одним глотком осушил его. На его лице выступило понимание. — Вино?

— Я пыталась вас предупредить. Вы не слушали.

— Но правильно ли я понял, — спросил Снейп, немного неуютно себя чувствуя в столь неожиданной близости от Гермионы, — что лучшая студентка Гриффиндора пьет в одиночестве?

— Не в одиночестве. У меня были вы.

— Кстати, — он обвел глазами комнату, — как я здесь оказался?

— Если я расскажу, вы не поверите. Это не история, а сказка, — рассмеялась Гермиона.

— И все же?

— Вы потеряли сознание.

— Я?

— Ну, не я же. Вы оказались на месте, — Гермиона замялась, — главного героя сказки. Но все обошлось.

— И долго я так спал?

— Несколько часов, — кратко ответила Гермиона. Она наконец отошла от Снейпа и стала неспешно расплетать растрепавшуюся косу.

— Что это? — Снейп кивнул на груду ткани прямо посреди комнаты.

— Обивка. Я разломала стул. Нужно же было чем-то разжечь камин. А дров я не нашла.

— Вы просто невероятная, — пробормотал он, чуть слышно.

— Простите, что?

— Говорю, просто невероятная история получается. Мужчина спит, а на плечи хрупкой девушки обрушивается миссия по его спасению.

Он потянулся, странно улыбнулся и поднялся на ноги.

— А знаете, — вдруг обратился Северус к ней, — что Спящая красавица проснулась сама тогда, когда пришло ее время. И никаких поцелуев, это все выдумки.

Алые щеки Гермионы были подтверждением его теории.

— Я нашла вот это, — Гермиона протягивала ему тот самый пергамент. От Снейпа не укрылась ее неуклюжая попытка сменить тему. — Выпало из вашего кармана. Если Гарри смог подать нам знак, значит, и мы можем?

— Не думаю, Гермиона. Скорее всего, он просто делает какие-то пометки в книге, а что можем сделать мы? Мы застряли здесь, но, правда, на некоторое время. И что-то мне подсказывает, что наше приключение подходит к концу.

— Мне будет не хватать вот этого.

— Чего именно? Сказок?

— Нет. Того, что вы зовете меня Гермионой, — неожиданно резко ответила девушка и отвернулась. Ее волосы взметнулись в воздух, вновь запутавшись.

— Если хотите, — он помедлил, — зовите меня Северусом.

— Пока мы не в школе, — уточнила Гермиона. Он кивнул. — Северус, — обрадовано сказала она.

— Что?

— Нет, нет, ничего. Северус?

— Не злоупотребляйте, мисс Грейнджер, — уголками губ улыбнулся Снейп.

— Извините. Северус, может быть нам пора?

— И вы не хотите проститься с замком, в котором варварски расправились с несколькими стульями? — Гермиона неуверенно покачала головой.

— Наверное, нет. Я и так была здесь слишком долго.

Она отвернулась, пряча глаза. Эта ночь была самой длинной в ее жизни, и едва ли она захочет пережить такое еще раз. Она сдула прядь волос, которая упала на глаза, и подошла к камину. Взяв в руки те самые часы, Гермиона покрутила их в руках и вновь завела. Им еще понадобиться их помощь.

Северус украдкой наблюдал за ней и потому увидел, как что-то мимолетно скользнуло по ее волосам, платью, и упало на пол. Он подошел ближе и наклонился. Под ногами лежала алая лента. Повинуясь порыву, Северус поднял ее и крепко зажал в кулаке.

— Вы готовы? — спросил он, не зная, заметила ли она его манипуляции.

— Конечно.

Гермиона подошла ближе и взяла его за руку. На вопросительный взгляд, она пожала плечами и ответила:

— Это чтобы мы не потеряли друг друга.

— И жили они долго и счастливо, — четко выговорил Снейп. И их вновь завертело в ставшем привычном вихре.

– Далеко-далеко, в той стране, куда улетают от нас на зиму ласточки, жил король. Было у него одиннадцать сыновей и одна единственная дочь, которую звали Элиза.

– Если бы Уизли немного поднапряглись, у них могло получится так же.

– Не перебивайте. Как же там... Одиннадцать принцев-братьев ходили в школу со звездами на груди и саблями у ноги.

– Жду не дождусь, когда и у нас в Хогвартсе введут такую же форму.

– И писали они на золотых досках алмазными грифелями...

– Что?

– Да-да, именно. И я просила не перебивать.

– Но, Гермиона! Алмазные грифели! Маггл, писавший это, выжил из ума?

– Нет, всего лишь для пущего эффекта приукрасил, показывая то, как хорошо жилось королевичам до женитьбы их отца. Вы и сами неплохо осведомлены.

– А что делала в это время Элиза?

– Рассматривала книжку с картинками, за которую было отдано полкоролевства.

– Какой-то бартерный обмен получается.

– Профессор, с вашего позволения я продолжу...

* * *

У нее были невероятно яркие синие глаза. Этот взгляд пробирал насквозь, заставлял сидеть, будто на иголках. Дети особенно чутко относятся к людям, распознают ложь с первого взгляда, и Гермионе пришлось несладко.

– Подойди, дитя мое, – Гермиона чуть склонила голову, вызывая в памяти подзабытые ощущения, когда она сидела на ледяном троне в чертогах Снежной королевы. Холод, с которым с ее губ сорвались эти слова, можно было сравнить только с настоящим льдом. Ни капли тепла, ласки, по которым так изголодалась бедная девочка. Элиза присела, поклонившись новой мачехе почти до самой земли. Сердце Гермионы болезненно сжалось. Никто не заслуживал такой горькой участи.

Чуть поодаль, у дальней стены, стояли все ее одиннадцать братьев, светловолосые, статные, похожие друг на друга. Они неслышно переговаривались друг с другом, кто-то толкнул соседа локтем, призывая к тишине, кто-то – усмехнулся, зорко подмечая малейшие детали. Все взгляды были прикованы к их отцу и Гермионе, по правую руку от него.

– Я счастлив, дорогая, – пробормотал монарх на ухо своей новоиспеченной жене. – После смерти моей первой супруги, единственной отдушиной стали мои дети. А теперь у них есть мать.

– Твои дети прекрасны, – ответила Гермиона, замирая внутри. – А красивее Элизы я в жизни не видала.

– Мы станем настоящей семьей.

В голове раздался голос, поразительно похожий на голос Снейпа: «Искренняя улыбка». Гермиона повиновалась и улыбнулась. Она притворно ласково потрепала Элизу по щеке и, призвав все самообладание, спокойно и, тем не менее, властно сказала:

– Музыка.

Тот час же взвились в воздух языки пламени на свечах, зажглись канделябры, зазвучала скрипка, возобновились разговоры. Воспользовавшись шумихой, Гермиона проскользнула позади трона, попутно подняв тяжелую и неудобную юбку практически до талии, и вышла в сад.

«Это все фарс, – твердила она про себя. – Я же не вышла за него замуж на самом деле. Даже имя не то назвала».

– Чудесно держишься, – справа показался силуэт.

– Северус, – в отчаянье сказала Гермиона, – мне никогда не удастся ввести их в заблуждение. Это слишком тяжело.

– Глупости. Можно и не притворяться доброй мачехой, ты видела в своих покоях книгу, всего лишь час времени и...

– Нет!

– Не кричи, – Северус подвинулся ближе. – Кто-то еще услышит.

– Может быть, я именно этого и добиваюсь, – с озорным огоньком в глазах ответила Гермиона, – святой отец.

Снейп нахмурился.

– Это не повод для шуток.

– Естественно, – нараспев произнесла девушка. Позади них скрипнула дверь. – Мне пора.

– Если я понадоблюсь...

Она с удивлением наблюдала, как он нерешительно взял ее за руку.

– У меня все под контролем.

Гермиона помедлила в дверях, раздумывая, что уйти по-английски ей не позволительно, и прикидываясь усталой, подошла к своему названому мужу. Несколько весьма неумело построенных фраз, одно легкое касание и шепот на ушко сделали свое дело. Услышав ответ, Гермиона на мгновение потеряла дар речи. А затем, наскоро распрощавшись с гостями, она поднялась в свои покои.

Плотно затворив за собой дверь, Гермиона рассмеялась, как заправская ведьма. Она зажгла свечу на туалетном столике и села перед зеркалом, принявшись одну за другой вытягивать из волос неудобные шпильки. Справиться с корсетом было выше ее сил, хотя Мерлин свидетель – она пыталась. Полумрак и долгожданное одиночество сняли напряжение этого длинного дня. Захотелось прилечь, всего на минутку, и мгновенно уснуть. Но дела не могли ждать.

Затаив дыхание, Гермиона отошла в самый дальний угол комнаты.

– Одна, вторая, – отсчитывала Гермиона, – третья...

Она опустилась на колени около пятой по счету половицы и поддела ее шпилькой. Доска легко поддалась, открывая тайник. Гермиона запустила туда руку и изъяла на свет тонкую, но изрядно потрепанную книгу.

* * *

– Это катастрофа! Он требует первой брачной ночи!

– А в чем, собственно, проблема?

– Ты смеешься надо мной?

– Даже не начинал.

– Сделай же что-нибудь.

– Ты назвала его милым и сказала, что держишь ситуацию под контролем. Я отступил.

– Я назвала его милым, в контексте того, что он довольно забавный, и с ним можно было бы поболтать о ерунде, но никто не сказал мне, что все зайдет так далеко. У него двенадцать детей, в конце концов! Кто знает, даже если он возрастом с моего дедушку, не вынашивает ли он планов по поводу еще одного наследника?

– Ты берешь свои слова обратно?

– Беру. Если ты ничего не предпримешь, то его тринадцатого сына я назову Северусом, в отместку.

Снейп мгновенно испарился из комнаты.

– То-то же.

* * *

Она сидела прямо на полу, утопая в пышных юбках, и нервно косилась в зеркало напротив. И дело было даже не в бессонной ночи, которую назвать первой брачной язык не поворачивался. Гермиона терла покрасневшие глаза и периодически возобновляла попытки расшнуровать корсет. Ее отражение подтверждало – выглядела она ужасно, но куда больше ее раздражало совсем другое. Гермионе казалось, что в бесконечных рюшах и оборках она напоминает торт, обильно украшенный заварным кремом. Поэтому она и сделала так, что ее подвенечное платье, белое, кружевное, уже потеряло свой первозданный идеальный вид. Прямо на юбке расплылось темное пятно – след от пролитого чая, а на рукавах она посадила несколько очень крупных чернильных точек. Да что там, чернилами были измазаны пальцы. Волосы стояли торчком.

– Да здесь и черт ногу сломит, – вздыхая, бормотала она, пробираясь сквозь дебри рукописного текста. Почерк был нераспознаваем. Рядом с Гермионой в хаотичном порядке лежала охапка пергаментов, на которых она то и дело делала пометки. В одной руке держа книгу, а во второй – чашку; бывало, Гермиона слишком увлекалась чтением и забывала отхлебнуть из нее, отчего нелепо замирала с открытым ртом.

– Доброе утро, королева.

Гермиона подавилась.

– Северус, были проблемы? Ты долго.

– Утешать отвергнутого мужчину оказалась делом непростым. Вначале он плакал как ребенок, затем пил и вновь жаловался на непостоянство женщин. Под утро уснул.

Северус присел рядом с ней. Он хмыкнул, увидев ее измазанное чернилами лицо.

– Лучше расскажи, как продвигаются поиски?

– Это ужасная книга, по-настоящему ужасная.

– Может быть, лучше мне... – забеспокоился Снейп. Гермиона лишь улыбнулась.

– Это была шутка. Здесь мало чего полезного. Я смогла разобрать рецепт по избавлению от бородавок. Но там фигурирует полнолуние, дохлая кошка и танцы вокруг трухлявого пня.

– То есть, совсем ничего?

– Почему же, есть совершенно чудесный способ приготовления чая с липой. Всю ночь дегустировала, – она отсалютовала ему чашкой. – Попробуешь?

– С удовольствием, – ответил Снейп. Гермиона попыталась встать, но запуталась в оборках. – Помощь нужна?

– Если только с корсетом, – шутки ради пробормотала Гермиона и протянула ему полную чашку. Северус кивнул и, оставив чай на ближайшем столике, подошел к ней.

– Профессор, – выдохнула Гермиона, почувствовав его руки на плечах. От неожиданности она даже позабыла об уговоре обращаться по имени и на «ты». – Что вы делаете?

– Помогаю.

Гермиона несколько раз глубоко вздохнула и, собрав всю силу воли в кулак, сказала:

– Я просмотрела около половины, – она мужественно не обращала внимание на то, как ослабевает шнуровка. – Было какое-то упоминание, но кроме нескольких отдельных слов, которые и связать по смыслу никак не получалось, я ничего разобрать не смогла.

– Чуть позже и я посмотрю, возможно, разберу почерк. Учителя и не такое умеют.

Еще бы, подумала Гермиона. И не такое. Она стиснула кулаки. Внутренний голос, почему-то опять голосом Снейпа, твердил, что нельзя запутывать их и так не простую ситуацию. Но присутствие настоящего Снейпа за ее спиной заставляло голос немного помолчать и насладиться моментом. К тому же, это простая помощь. Вот Гарри бы помог. И Рон.

Но мысли сбивались, и анализировать ситуацию моментально расхотелось. Его холодные руки мимолетно скользили по оголенным плечам, откинули в сторону мешающие волосы, и ей показалось, что там, где они ее касались, кожа горит. Когда же Гермиона прикрыла глаза, с удовольствием вдыхая полной грудью, Северус выдернул из ее рук книгу.

– Я пометила нужную страницу, – Гермиона на цыпочках поднялась, заглядывая ему через плечо. Он кивнул и углубился в чтение.

– Кажется, я понял, – получасом спустя сообщил он, откинувшись на спинку стула. Гермиона оторвалась от своих записей. – Все дело в том, что никакого заклятия как такового и не потребуется. Необходимо всего лишь хорошенько разозлиться.

– Разозлиться? – недоверчиво переспросила девушка.

– Именно. Здесь, скорее, главную роль играет само желание превратить братьев, испытать к ним ненависть.

– Но...

– Не обязательно ненависть, любую другую достаточно сильную отрицательную эмоцию. Гнев или презрение прекрасно подойдут. А затем преобразовать саму эмоцию в силу – магию, так сказать – и...

– И перенаправить ее на братьев, – закончила за него Гермиона. – А Элиза?

– Ты сама говорила, что ее нужно отправить на воспитание кому-нибудь в деревню, – твердо ответил Снейп. – Дальше – это совершенно не наше дело.

– Еще как мое! – вспылила девушка. – Я не смогу сидеть сложа руки. Довольно.

Северус встал и теперь возвышался над ней.

– Позволишь, – безжалостно сказал он. Гермиона молча сверлила его взглядом. А затем на ее лице появилось выражение горечи, и Северус с удивлением отметил, что ее глаза наполнились слезами. Скорее всего, решил он, бессильной ярости.

«Мы станем неврастениками, – неожиданно осознал он. – Эти сказки сведут нас в могилу».

– А что потом? Наблюдать, как рушатся их судьбы, – она уткнулась в его рясу. – Не позволю...

– Гермиона, пойми, – он притянул ее к себе и гладил ее по волосам, успокаивая. Да и стараясь изо всех сил, чтобы его слова казались достаточно убедительными. – В этой сказке мы отнюдь не положительные герои, это факт. Но весь сюжет, вся развязка зависит только от нас.

– Но бедная девочка...

– Это все ненастоящее! – взорвался Снейп, отстранив ее. Весь самоконтроль как ветром сдуло. – Что проку лить слезы? Все эти улицы, дома, вещи, люди, наконец, все это вымысел! Нет никакой девочки, братьев, королевства, ты сама по памяти воссоздала строчки из книги, и все. Всего этого никогда не существовало на самом деле.

– Но от этого сказка не становится менее реальной. Я вижу, чувствую, проживаю каждую минуту, – парировала Гермиона.

– Где-то я уже слышал очень похожее, – притворно задумался Снейп.

– И где же?

– Это не имеет значения, – он никак не отреагировал на ее язвительный тон, вспомнив, что Гермиона никак не могла слышать слов старой цыганки. Казалось, это было в совершенно другой жизни. А значит, Гермиона сама пришла к такому выводу, позволила эмоциям взять верх над чувством долга. Как это предсказуемо для гриффиндорки!

– Мне больше нечего сказать, – Северус резко отодвинулся. – Ты должна сама понять, Гермиона, что у тебя – нас – нет другого выхода. Только не в этом случае.

В дверь постучали. Гермиона испуганно обернулась, а когда с ее позволения в комнату вошла служанка, Северус будто растворился в воздухе.

– И как всегда, – бубнила Гермиона себе под нос, – последнее слово осталось за ним.

* * *

Длинные коридоры в этой части замка были совершенно пустынны. Редко кто наведывался сюда. Здесь не было ни картин, ни гобеленов, только голые каменные стены и двери, за которыми прятались большие запыленные комнаты, хорошо хранящие свои секреты. Увлеченная мыслями, Гермиона и сама не заметила, как ноги привели ее туда. Она тяжело вздохнула и повернула обратно.

Внезапно послышались голоса, и она поспешила юркнуть за ближайшую дверь. Но не успела. Из-за поворота, смеясь, появились двое старших принцев. Гермионе они теперь приходились пасынками, хотя выглядели куда ее старше. И от этого каламбура у нее уже давно болела голова.

Они как вкопанные остановились посреди галереи. Девушка благосклонно им улыбнулась и попыталась продолжить свой путь. Но не тут-то было. Один из них – тот, что выше – схватил ее за руку.

– А вот и наша маменька, – зло выплюнул он, сжимая ее запястье.

– Немедленно отпустите, – Гермиона горделиво вскинула подбородок, окинув их при этом пренебрежительным взглядом. – Иначе...

– Иначе что? – вкрадчиво прошипел второй, заглядывая ей в глаза. Он подошел поближе и дотронулся до ее щеки. – Вырвешься? Закричишь?

– Укусишь? – со смехом закончил первый. Гермиона никак не могла вспомнить их имен. Все перемешалось в голове. – Какая невероятная удача, что мы встретили вас, Ваше Величество, именно здесь...

– ... и сейчас.

Они взяли ее под руки, Гермиона не могла отбиваться. Чья-то рука схватила ее за подбородок, кто-то другой зашарил, приподнимая юбки. Гермионе пришло в голову, что это очередной страшный сон. Но, к сожалению, отрицание не делало все менее реальным.

Она закричала и бросилась прочь, но сильные руки толкнули ее назад. Гермиона потеряла равновесие.

– Если отец не брезгует...

– ... то кто мы, чтобы противиться?

– Такая красота...

– ... и достанется старому...

– ... дряхлому...

– ... хрычу.

– Вы говорите о своем отце, – в ужасе выдохнула Гермиона, отползая прочь. Братья приближались. Крепкие руки подняли ее с пола, не прилагая особых усилий. Флориан – а Гермиона вспомнила как зовут старшего – вцепился рукой ей в горло и поцеловал. Зло, собственнически, почти кусая. На глаза навернулись слезы.

«И это мальчишки, – думала Гермиона о словах Северуса. – Честные, благородные принцы. Те, на которых даже заклинание злой ведьмы не подействовало сполна, настолько они были чисты и невинны». Они ожидали, что Гермиона будет сопротивляться, и получат от этого еще больше удовольствия. Но они ошиблись. О, как они ошиблись!

И Гермиона зажмурилась и ответила на поцелуй. От неожиданности руки, удерживающие ее, ослабли и девушка смогла немного отодвинуться.

– Я проклинаю вас, – шептала она, в промежутках между тем, как скользили по ней потные руки. – Проклинаю каждый день вашей жизни. Каждый волос на ваших головах. Всех вас, мужественных братьев, – яд сочился из ее слов, и последнее она прокричала на ухо мучителю: – навсегда!

Под каменными сводами захлопали крылья. Гермиона распахнула глаза и увидела, как кружат над ней двое лебедей. Их оперенье было черным.

– Да будет так! – она протянула руки к ним и закричала: – Пускай все увидят, какого цвета ваши сердца!

Гермиона побежала дальше по коридору и распахнула окно.

– Летите! И больше не возвращайтесь!

Черные лебеди издали последний крик и вылетели наружу. Сзади раздался всхлип. Гермиона обернулась. Перед ней стояла Элиза. Девочка заламывала руки и размазывала по щекам горькие слезы. Гермиона разъяренной фурией метнулась к ней и схватив за плечи, затрясла:

– Беги, девочка, беги. Уноси ноги из этого замка, ты еще сможешь спасти их, если их черные душонки для тебя что-то да значат, – но видя, что та медлит, прокричала: – Убирайтесь все!

Элиза расплакалась еще больше и, развернувшись на пятках, побежала прочь. Гермиона еще долго слышала стук ее каблучков. Из окна она наблюдала, как во двор выбежали люди. Они смеялись и показывали в небо, где кружили одиннадцать лебедей: двое черных и девять белоснежных. Красивее картины и не увидишь.

– Вот так и кончилась моя сказка, – сказала Гермиона и закрыла лицо руками. В ее волосах застряло лебединое перо.

* * *

Гермиона в панике переворачивала ящики верх дном, перетряхивала одежду, одним махом она смела все с прикроватного столика на пол, а потом трясущимися руками собирала в подол милые ее сердцу безделушки. Она запрещала себе привязываться к этому месту, людям, но тем не менее неделя проведенная здесь оставила на ней свой отпечаток. Как бы ни старалась она играть роль высокомерной мачехи, ее маска спала, стоило только младшему из принцев подарить ей ее собственный портрет. Хотя портрет – это громко сказано. Всего лишь мазня шестилетнего мальчика, где черточки и овалы соединялись в нечто, удивительно напоминавшее Гермиону , где вот этот коричневый ореол у ее головы – ее торчком стоящие волосы.

А теперь она металась из угла в угол, не пытаясь унять быстро бьющееся сердце. В стену полетела хрустальная ваза с цветами. Посреди комнаты постепенно росла гора вещей, которые она планировала взять с собой. Половину из них покрывали переливающиеся на солнце осколки.

Гермиона задыхалась. Она остановилась перевести дух, схватившись за голову. Кожа горела как при лихорадке. Возможно, так оно и было.

Руки сами сорвали жемчужное ожерелье и зашвырнули его в самый дальний угол. Гермиона распахнула окна, впустив свежий воздух, и пыталась снять платье. Но ее напора оно не выдержало. Рвался шелк, трещали швы, бисер разлетался по комнате, пока девушка наконец не упала на кровать и, обняв себя руками, зарыдала, уже второй раз за сегодня. Она чувствовала себя грязной. Нужно было во что бы то ни стало избавиться от любых напоминаний о том, что произошло в полутемном коридоре.

Гермиона покачивалась взад-вперед, стараясь успокоиться и собраться с мыслями, но удавалось с трудом. Она не контролировала себя. Превращение заняло куда больше ее сил, чем она полагала. Это был не просто выброс стихийной магии, как ранее она считала, а нечто большее. Словно ее саму изнутри что-то искромсало на куски.

Пошатываясь, она поднялась и принялась лихорадочно упаковывать нужные вещи в сундук. Гермиона давилась слезами, практически ничего не видела. Как вдруг все выпало у нее из рук, а сама она уткнулась в такое привычное и ставшее родным плечо.

– Сев...ерус, – от длительного плача икала Гермиона. Он крепко ее обнял. – Я...

– Тише. Я здесь.

– Это чувство... как сквозь тебя течет ненависть. Я физически ее ощущала. Я правда не хотела. Это было так тяжело. Я чуть было не сдалась.

Она билась в его крепких объятиях, давясь рыданиями.

«Что я и говорил, – как-то отстраненно подумал Северус. – В могилу. Однозначно».

– Ты молодец, – без каких-либо эмоций повторял он. – Все у тебя вышло. Ты смогла.

– Да, – в последний раз всхлипнула Гермиона. Она понемногу затихала в его руках. Дыхание выравнивалось.

– Но какой ценой... – она помолчала и добавила: – Нам нужно собираться. Только время понапрасну теряем.

– Хорошая идея, пять баллов Гриффиндору, – на это Гермиона слабо улыбнулась.

– А почему не десять?

– Десять я добавлю, когда вернемся домой, – ответил Северус, отпуская ее. Девушка сразу же помрачнела.

* * *

Это был крошечный двор на самом краю леса. Всего пара на скорую руку сколоченных строения: покосившийся домишко с двумя комнатушками да крошечный хлев, из которого доносилось мычание. И на всю округу ни одного человека, кроме беззубой старухи-хозяйки да двух постояльцев, которых неведомая судьба закинула в это забытое место.

Гермиона опустила на опасно накренившейся стол кувшин с молоком. Сквозь щели в ставнях в комнату пробивались последние закатные лучи.

С улицы донесся плеск воды и неясное чертыхание. Девушка улыбнулась, невольно дотронувшись до своих влажных волос. Она не корила Северуса за его несдержанность, ибо сама помнила и какой ледяной была вода, и какие ругательства крутились в голове. Но ей еле удалось скрыть замешательство, когда Снейп вернулся. Гермиона нервно сглотнула, побоявшись, что все ее мысли отразились на лице. На лбу и щеках Северуса поблескивали капли воды, они катились дальше, скрываясь за влажным воротом. Сам он выглядел свежее, будто бы менее устало.

Он заметил немного растерянный взгляд Гермионы на одинокую кровать и лишь приподнял бровь.

– Не беда. Я попрошу у хозяйки лишнее одеяло и прекрасно утроюсь на полу.

Он сделал шаг к двери, как Гермиона сделала шаг по направлению к нему. Кусая внезапно пересохшие губы, она прошептала:

– На полу достаточно жестко. Думаю, нам обоим хватит места.

– Мисс Грейнджер, вы же понимаете, это...

– Недопустимо? – перебила его Гермиона. Северус кивнул.

– Это все только усложнит.

– Я готова к трудностям, – и, видя, что он не двигается с места, девушка дерзко добавила: – К тому же, Северус, все что можно было увидеть, ты уже видел.

Он смерил ее взглядом и вновь закрыл дверь. Гермиона скинула халат, оставшись в длинной ночной сорочке, и присела на краешек кровати. Под тяжелым взглядом Северуса она словно сжалась в комок. Он же столбом стоял посреди комнаты.

Гермиона забралась под одеяло, а Северус, не раздеваясь, лег рядом, но только поверх него. Неловкое молчание затянулось. Девушка повернулась на бок, изучая его профиль.

– Насмотрелись, мисс Грейнджер?

– Гермиона. Вы звали меня по имени, – усмехнулась она. Снейп немного поворочался, устраиваясь поудобнее, прежде чем ответить. Слова прозвучали устало, без его особых снейповских интонаций.

– Зачем ты так упорно настаиваешь на этом?

– Настаиваю, но и сама постоянно забываюсь, – прошептала Гермиона, уставившись взглядом в потолок. – Называть вас «Северус» – непривычно, не скрою. Как и обращаться на «ты». Мне еще плохо это дается и... это прозвучит глупо, – она закрыла лицо руками. – Я хочу узнать тебя. Когда мы вернемся, у меня больше не будет такой возможности. Я вновь стану всего лишь ученицей.

– Ты никогда ею и не переставала быть. Сейчас, – он про себя ухмыльнулся формулировке, – всего лишь временные трудности.

Снейп положил руку под голову, и Гермиона не преминула воспользоваться возможностью поудобнее устроиться рядом с ним.

– Здесь все абсолютно чужое, – с детскими интонациями в голосе сообщила Гермиона. – А единственная ниточка, не позволяющая сойти с ума – мой профессор Зелий. Те еще «временные трудности», затянувшиеся на неопределенный срок.

Снейп хмыкнул, за что получил тычок под ребра.

– Ты сердишься на меня? – поняв, что вопрос прозвучал сколь нелепо, столь и расплывчато, Гермиона конкретизировала: – За то, что произошло на моей отработке.

– Трудно сказать. Сержусь – нет. И никогда не сердился. Был раздражен, полностью дезориентирован, зол по началу, – признался Северус. – Но скорее на себя.

– На себя? – девушка приподнялась на локте, ожидая ответа. Снейп едва заметно кивнул.

– Из нас двоих за происходящее несу ответственность только я. Как преподаватель. Как декан, хоть и другого факультета. Как человек, тебе в отцы годящийся, – он выразительно глянул на Гермиону. Она покачала головой.

– Вся ситуация располагает к откровенности, не так ли?

– Хотите признание за признание? – едко поинтересовался Снейп.

– Почему бы и нет, – парировала Гермиона. – На втором курсе я похитила из ваших запасов шкурку бумсленга.

– Надо же. А я ставил на Поттера.

– Ваша очередь, – ее голос звучал неуверенно. Она подавила зевок.

– Пора спать. Нам предстоит еще долгий путь.

– Вы уже не столь словоохотливы, – снова зевнув, сообщила Гермиона. Вскоре ее дыхание стало ровным и глубоким. Северус стал ловить себя на мысли, что дышит с ней в унисон. Правда эту мысль вытесняла другая. О том, что девушка, посапывавшая ему в плечо, неожиданно стала очень дорога. Он высвободил руку и, еле касаясь, погладил Гермиону по сбившимся волосам. В полумраке она выглядела бледнее обычного.

– Спокойной ночи, – одними губами прошептал он. И добавил: – Ты чудесная собеседница, когда молчишь.

* * *

– Ты... Ты... Я не могу подобрать слов.

– Неужели слишком мало колкостей крутится в вашей голове, профессор Снейп?

– Не забывайся, Гермиона! Твой поступок граничит с безрассудством.

– И если ты надеялся, что я останусь в стороне, то ты глубоко заблуждался.

– На это я и не рассчитывал. Нет, я могу понять, почему ты помогаешь им, почему подвергаешь себя опасности. Я даже могу понять весь этот маскарад. Но одного я не могу понять – почему я должен сидеть здесь взаперти и бездействовать?

– Твое время еще не пришло. Подожди немного.

– А я и ждал. Пока ты разгуливала по лесу и представлялась доброй феей. Надеюсь, хоть не зубной?

– О, если мы сыплем колкостям, так значит полностью пришли в себя?

Снейп в досаде опустил кулак на стол.

– Ты хотя бы расскажешь, как все прошло?

* * *

Плотно завернувшись в плащ, Гермиона кралась по лесу, то и дело запинаясь об корни деревьев. Не раз она поднимала взгляд в небо, выискивая свой ориентир. И вдруг, с тихим шелестом, над нею пролетела стая лебедей. Девушка пригнулась, спрятавшись в тени, хотя ее никто и не мог заметить, и когда птицы исчезли, двинулась вперед.

По дороге ей встретились кусты ежевики и Гермиона с радостью насобирала ароматных ягод себе в подол. Деревья расступились, образовывая крохотную полянку. Гермиона стояла тихо, не шелохнувшись. Внутреннее чутье подсказывало, что вскоре ее осторожность будет вознаграждена. И правда: зашелестела трава и на эту же полянку выбрела девчушка, вся измазанная, уставшая. Она без сил опустилась на землю. Гермиона поняла, что сейчас ее выход. Накинув капюшон, она ступила на поляну. Элиза затравленно следила за незнакомой фигурой. А Гермиона, старательно припадая на левую ногу, приближалась к ней.

– Здравствуй, девочка, – скрипучим голосом – а ведь времени тренировать его не было! – молвила Гермиона. Элиза внимательно осмотрела ее. – Ты заблудилась?

– Да, – наконец прервала свое молчание девочка. – Я искала своих братьев и потерялась в лесу. Вы случайно не встречали одиннадцать светловолосых юношей?

– Не встречала. Но видела у озера одиннадцать прекрасных лебедей.

– Это далеко? – немного отчаянно спросила она.

– Совсем близко. Я покажу путь.

Элиза кивнула, приготовившись идти. Но прежде чем подняться на ноги, она слегка пошатнулась, Гермиона только и успела ее подхватить.

– Совсем обессилила, дитя мое. Вот все, что у меня есть.

И с этими словами, протянула Элизе большую горстку ягод. Девочка тяжело сглотнула и с благодарностью приняла лакомства.

– ... вот и вся история, – виновато закончила Гермиона, пряча руки. – Я проводила ее к озеру и вернулась.

Северус задумчиво глядел на нее. А потом внезапно спросил:

– И ты совсем ничего ей не давала?

Гермиона потупила взгляд.

– Если ставить вопрос именно так...

Северус с силой схватил ее за запястья и вгляделся в покрасневшую кожу. И, тяжело дыша, поинтересовался:

– Крапива, значит.

Гермиона нервно хихикнула.

– Я подозревал нечто подобное! Ночью, одна в лесу! Мало ли что могло случиться? – ругался Снейп, наматывая круги по комнате. – Кто просил тебя выходить?

– Но я цела и невредима, – тоном не терпящим возражений, парировала Гермиона. Она оправилась от первого потрясения и вновь готова была стоять до последнего, защищая свою правоту. – И не о чем здесь говорить.

Она расстегнула пряжку и плащ упал к ее ногам. Гермиона так и оставила его лежать на полу, а сама нетерпеливо стянула платок, полностью закрывающий волосы и часть лица, и поморщилась.

Чуткий слух Северуса уловил ее резкий вздох.

– У тебя же правая рука в волдырях.

– Это неважно.

– Это единственное, что важно.

Он бережно взял ее кисть, долго осматривал, а потом, сетуя, что здесь нет ни одного настоящего зелья, начал обрабатывать ее ожоги отваром из трав. Гермиона стойко сносила все это, не произнеся ни слова. Она слегка покусывала губу, наблюдая за его действиями, и разок скорчила глупую гримасу на очередной раздраженный взгляд Снейпа.

– Вот оно, гриффиндорское упрямство! С тобой никаких нервов не хватит, – сказал он. – Пообещай, что больше так не поступишь.

– Обещаю, – ее голос немного дрогнул, – Северус. Зато все идет чудесно: Элиза знает о крапиве и считает ее волшебной.

– Тем лучше для нее.

– Теперь я отойду в сторону, – продолжала она. Северус одарил ее скептическим взглядом. – Правда. Пришел ваш черед.

– Неужели.

* * *

Растворившись в толпе, Гермиона, уже привычно расталкивая плечами людей, пробиралась к месту казни. Воздух накалился от эмоций, напряжение сквозило в каждом ее жесте.

– Ведьма, ведьма, – неслось со всех сторон. Гермиона нервно оглядывалась, не следил ли кто за ней, но всем вокруг было откровенно все равно. На минуту задерживая на ней свой взгляд, люди тотчас отвлекались и забывали ее облик.

– Говорят, – раздалось рядом, – срезанный клок волос настоящей ведьмы является сильным оберегом. Мы сможем потом его продать и...

Гермиона обернулась. Шайка мальчишек, замерев, слушала своего вожака. И только один из них, самый маленький и самый грязный, неуверенно сказал:

– Она не похожа на колдунью.

Проследив его взгляд, Гермиона увидела, как на паперть возводят Элизу. Она даже сейчас не переставала плести. Даже с такого расстояния Гермиона видела, что ей не успеть в срок. Рядом с нею стража несла большую закрытую корзину. Судя по настороженным взглядам, которые Элиза бросала на нее, там находились все остальные рубахи.

Коротыш в лохмотьях выдохнул:

– А как мы сможем заполучить ее волосы?

– Она дала мне еды, – гнул свою линию самый младший мальчишка. – И потрепала на голове. Она не ведьма!

Гермиона поняла, что это ее шанс. За шиворот оттянув маленького оборванца в сторону, она прошептала ему на ухо:

– Я знаю, что ты прав. И знаю, как ее спасти. Но мне нужна помощь. Твоя и твоих друзей.

Мальчик немного растерянно окинул ее взглядом, а потом улыбнулся. У него не хватало переднего зуба. Напустив на себя важный вид, он только спросил:

– Как?

Она прошептала ему несколько слов, и тут над толпой зазвенел рог – призывали к тишине. Мальчик, нетерпеливо дослушав Гермиону, кивнул и невероятно быстро перебирая ногами, вновь присоединился к своим товарищам.

– Мы здесь собрались, дабы осуществить правосудие над этим исчадием ада, – последние перешептывания стихли. Гермиона грустно глядела на оратора. А Северус Снейп на глазах всего честного народа оглашал приговор: – Эта девушка обвиняется в колдовстве, проведении темных ритуалов и, – пауза, для пущего эффекта, – пособничестве дьяволу.

– Минуточку, многоуважаемый! – прокричали из толпы. – Не торопитесь с выводами!

– Да, это всего лишь обвинения, – скрипнул зубами Снейп, – но я могу заверить всех вас, что у нас есть неопровержимые доказательства.

Он вынул из складок своей рясы свиток, развернул его и, откашлявшись, начал зачитывать «неопровержимые доказательства». После каждого слова епископа, а ведь это и был профессор Зелий, толпа взрывалась криками и посылала на голову уже почти приговоренной страшные проклятия. Видимо, только одна Гермиона и распознавала издевательский тон, с которым он провозглашал каждое слово.

– Итак, кто еще сомневается, что эта девушка – ведьма? – на площади не раздалось ни звука. – И сейчас мы приведем приговор в исполнение.

Палач в остроконечном колпаке подтолкнул Элизу к деревянному столбу, у подножия которого наскоро бросали вязанки хвороста. И тут в один миг произошло несколько событий. К палачу, неизвестно как прорвавшись, подлетела орава ребятишек. Со страшным воем они облепили его со всех сторон, запрыгивали ему на спину, били, кусали, царапали. Элиза не растерялась. Она схватила упавшую корзину и медленно отступала в сторону, готовая защищаться до последнего. И в ту же минуту над площадью закружила стая лебедей. Люди вытаращили на них глаза, показывали пальцами, кто-то кричал, что это божий знак. Толпа, так жаждавшая еще минуту назад приговорить к смерти, теперь волнами накатывала вперед, чтобы уберечь от нее невинное дитя.

Лебеди по очереди садились перед Элизой, а она набрасывала на них сплетенные из крапивы рубахи. На ее губах застыла счастливая улыбка. Гермиона прорывалась к ним.

Она успела как раз вовремя, когда вокруг Элизы кружила всего лишь одна белоснежная птица, а стража очнулась от оцепенения. Как и предсказывала Гермиона, девочка не успела закончить работу над последней рубахой. Она надела ее на своего самого младшего брата, но вот неудача – вместо руки у него так и осталось крыло. Гермиона подскочила к нему и дрожащими руками натянула на него сплетенный ею самою рукав.

Элиза благодарно посмотрела на нее. И обомлела, узнав в улыбающейся Гермионе свою мачеху.

– Это она! – завопил один из принцев. – Ведьма, это она превратила нас!

Люди оправились от удивления и подхватили его крик «Ведьма, ведьма!»

– Им все равно кого обвинять, – запыхавшись, выдавила Гермиона.

– Кажется, мы совершенно лишние на этом празднике жизни, – подхватив ее под локоть, заметил Северус. Он так же тяжело дышал, протиснувшись сквозь окружение. – Как насчет небольшой прогулки?

– Солидарна, как никогда, – ответила она, ускоряясь. Они проскочили мимо стражи. Толпа раздвигалась в стороны при их приближении, еще толком не разобравшись в происходящем. Этим они были по прежнему обязаны священнической рясе Снейпа.

– И жили они долго и счастливо.

– А если мы не уберемся прямо сейчас, то и умрем в один день, – бубнила себе под нос Гермиона. Северус обернулся: охрана с пиками приближалась. Но тут налетел шквальный ветер и сбил преследователей с ног. Когда же он так же внезапно стих, на площади не оказалось ни одного настоящего волшебника.