Призрачный Спутник - 4

Гарри не знал, ждать ему друзей на платформе или нет, рискнут ли они, как и он, отправиться в школу в этом году. Подросток в первую минуту прибытия на вокзал залез в Хогвартс-Экспресс и занял первое попавшееся свободное купе. Студентов он почти не встречал — хоть и имелась масса времени до отправки поезда, юноша был почти уверен: чуть ли не треть учеников Хогвартса не поедут в замок в этом году. Причина была достаточно веская: Снейп теперь вместо профессора Дамблдора был директором школы, Министерство Магии возглавлял Пий Толстоватый — один из последователей Волдеморта. Родители боялись отпускать детей не то что в замок на целый год, но и на улицу. Пожиратели смерти разрушили почти весь Косой переулок — Поттер сам видел ущерб темных магов, но все же смог купить школьные принадлежности для шестого года обучения.

Казалось бы, вопрос: почему Мальчик-Который-Выжил сам ищет приключения? Если в Хогвартсе будут маги, подчиняющиеся Темному Лорду, и он никак не сможет постоять за себя — это было бы самоубийством. Но дело в том, что подросток просто не мог сидеть у Дурслей, магия нужна была ему необходима. А так же Драко, который не писал ему все лето.

Когда Избранный прибыл обратно в Хогвартс, студенты уже рассаживались по вагонам экспресса: из-за неизвестной и странной смерти Дамблдора экзамены были отменены, и ученики спешили уехать из школы к взволнованно ждущим их дома родителям. Малфой не то, что был не очень рад видеть своего парня, он был в ярости. Не последнюю роль в этом сыграл и Теодор Нотт, настоявший на том, чтобы прыгнуть вместе с ним за арку. Гриффиндорец злился, ругался, просил его не делать этого: все было безрезультатно, и пришлось уступить другу.

Драко обвинил Гарри в смерти своих родителей, в том, что теперь ему негде жить: Волдеморт нагло расположился в Малфой-Мэноре. В том, к чему зеленоглазый юноша имел и не имел отношение — блондин приписал все земные грехи именно ему. Было ясно видно, что он очень долго держал это в себе, а брюнет был уверен — слизеринец мог использовать свою выдержку, молчать и дольше, но эффект взорвавшейся бомбы устроил Тео, совсем не вовремя попавшийся ему на глаза. Нотт услышал много нового о себе, а Поттер злился на себя за то, что всё это происходит именно из-за него.

Когда сероглазый подросток успокоился, то скрылся в купе вместе с остальными слизеринцами со своего курса. Как Гарри ни пытался — он больше с гриффиндорцем не разговаривал, но второй решил исправить эту проблему в новом учебном году.

И сейчас, сидя в купе, подросток терзался сомнениями: а что, если он поступил неправильно, в который раз поступая необдуманно и рискованно? Что, если никто из друзей не поедет на шестой год обучения в замок? В письмах они не затрагивали эту тему, о чем теперь жалел парень. Он даже не знал, какие эмоции будет испытывать, если гриффиндорцы решат остаться дома. Грусть, злость, или напротив — радость и облегчение? Первое из-за того, что они бросили его. Счастье — потому что Пожиратели в школе (конечно, если они там будут, что наиболее вероятно) не смогут причинить им боль.

Поттер вздрогнул, так как дверь отъехала в сторону. С появившейся улыбкой парень смотрел на своих лучший друзей, Рона и Гермиону, которые по очереди крепко обняли его.

— Гарри, — грустно улыбнулась Грейнджер, — я знала, что ты поедешь.

— Конечно, могло быть иначе? — фыркнул тот, садясь на место. Друзья тоже расселись, и Гермиона начала рассказывать деловым тоном:

— Ты читал газеты? В каждом выпуске «Пророка» писалось об очередных смертях и замученных до потери рассудка магов и маглов. Я думаю, первокурсников в школе не будет, как и всех начальных курсов. Не считая слизеринцев, родители знают, что им ничего не грозит. У нас нет учителя Магловедения, Зельеварения (Снейп же теперь не будет учить студентов) и Защиты от Темных Сил — наверняка Пожиратели смерти займут эти должности. Директор хоть и на светлой стороне, но ведь он не может выдать себя на благо нам.

— Лорд считает его преданным себе, — кивнул брюнет.

— Ничего, в школе ведь есть Макгонагалл и другие учителя, они не дадут нас в обиду, — произнес рыжий парень уверенным тоном, стараясь убедить и себя, и друзей, — в конце концов, есть та же Выручай-комната. Гарри, мы тебе не рассказывали? Мы с Блейзом обнаружили ее на седьмом этаже. Это такая комната, где…

— Рон, оставь это на потом! — перебила его Грейнджер, укоризненно посмотрев на рыжего. — Главное — что в случае чего мы можем укрыться в этой комнате. Там нас никто не найдет.

— А так же есть туалет плаксы Миртл, — мрачно добавил Поттер. Непонимание друзей сменилось ухмылками.

— Да уж, даже последователи Вы-Знаете-Кого не захотят пообщаться с ней, — прыснул Рон. Брюнет мрачно смотрел в окошко двери купе.

— Гарри, ты чего? — обеспокоенно спросила подруга, заметив его состояние.

— Я, пожалуй, выйду, — протянул тот, и мгновение спустя медленно брел по пустому вагону.

Минуту назад здесь мелькнула знакомая белобрысая макушка, чему Гарри был относительно рад: значит, Драко тоже вернулся. Но с другой стороны это не могло не беспокоить. Пожиратели охотятся на Малфоя-младшего еще неистовее, чем на самого избранного. В конце концов, семья этого чистокровного мага сделала много плохого Волдеморту. Одно хорошо: как бы раньше гриффиндорцы не думали, на факультете Слизерин есть дружба, и у блондина еще остались друзья.

— Гарри! — завопил кто-то сзади, отчего вышеупомянутый подскочил на месте от неожиданности. — Я так рад тебя видеть!

Затем его обняли сильные руки, да так, что Поттер начал задыхаться.

— Нотт, черт возьми, я все понял!

Лучезарно улыбаясь, слизеринец, наконец, выпустил друга из объятий.

— Ты приехал. Я уже думал…

— Что я буду пить у родственников чай, пока все вы будете страдать? — окончил предложение гриффиндорец.

— Вроде того. Мне надо с тобой поговорить…

— Скорее, мне с тобой. Куда ты скрылся с платформы летом? Я хотел, чтобы ты поехал со мной к Дурслям и…

— Не дури, Гарри, какие Дурсли? Ты свихнулся? По твоим рассказам, они и тебя не выносят, а уж второго ненормального… — Тео фыркнул, — пойдем, найдем свободное купе? Их много. По-моему, половина студентов струсили и остались дома.

Свободных мест и вправду было много. Когда они, устроившись, начали разговор, поезд уже мчался через долины.

— Я жил в «Дырявом котле». Заодно смог найти старые газеты, понять, что к чему в этом мире, как ты устроился в роли избранного, — усмехнулся слизеринец. Поттер вспыхнул.

— Все пишут ложь. Всё то, что в газетах — выдумки. Особенно постаралась приукрасить мою жизнь Рита Скитер.

— Так вот, я освоился. Только не пойму одного: почему, когда я гулял на Темной аллее, несколько Пожирателей смерти вежливо обошли меня стороной, а один даже поздоровался?!

Гарри прыснул.

— Тео, ты говорил, в твоем мире твоя семья никаким образом не относится к последователям Волдеморта?

Нотт усиленно замотал головой.

— А в нашем мире — да, привыкай. Вот только почему они так отреагировали?.. они же думают, что ты мертв.

— Это от неожиданности, — предположил юноша, — не каждый день увидишь живого мертвеца.

— Да уж, — мрачно пробормотал Гарри.

— И, Гарри, Драко тоже жил в «Дырявом котле»…

— Что?! — завопил подросток.

— Успокойся. Ведь он не может вернуться домой, значит, это был единственный выход.

— А почему не у Забини?!

— Да я откуда знаю? Иди, спроси, может, они поссорились!

Гриффиндорец хмуро посмотрел на собеседника.

— Ага, поссорились. Теперь я понял, почему Драко до сих пор злиться — он жил среди плебеев в грязной дешевой гостинице, злясь на весь мир и в частности на меня.

— Совершенно верно, — сухо произнес сам объект разговора, прислонившись к косяку, — в точку. Хорошо хоть, что ты понимаешь, почему я злюсь, но, как я вижу, тебе забавно это обсуждать?

Нотт вздохнул, Поттер нахмурился.

— Можно считать, ты так со мной поздоровался?

— Считай, что да, — с холодком ответил Драко и скрылся.

— Тео, я…

— Иди, конечно, — кивнул тот, и юноша выскочил из купе. Драко обнаружился у дальнего окна. Прислонившись к стеклу, он наблюдал пейзаж за окном.

— Драко…

Тот проигнорировал гриффиндорца.

— Драко, перестань злиться. Я не виноват, что из-за этой дурацкой арки опоздал на пару месяцев.

Блондин фыркнул.

— И не виноват, что Тео последовал за мной. Он мой друг и…

— Не оправдывайся по поводу Нотта. Я с ним довольно часто общался летом, живя… как ты там сказал?.. «в дешевой гостинице среди плебеев».

Брюнет вздохнул.

— Как бы то ни было, я надеюсь, ты простишь меня. Этот год наверняка будет трудным для нас обоих, лучше, если мы будем держаться вместе.

— Вместе? Что ты подразумеваешь под этим, а? Ходить вместе за ручку и целоваться на переменках?

Драко со спокойным лицом посмотрел на Гарри. Но второй смог увидеть ярость в серых глазах.

— Всё изменилось. И дело не в Теодоре, твоих друзьях и даже не в арке. Дело в нас, Поттер.

— Что ты имеешь в виду? — не понял гриффиндорец, отчаянно пытаясь найти в этой фразе хоть малую долю неудачной шутки.

— Мы подружились на третьем курсе, верно? Сейчас шестой. Мы общаемся три года. Ты смог хорошо узнать меня и мой характер, и ты прекрасно понимаешь, что я подразумеваю под этим.

Бросив на парня последний бесстрастный взгляд, слизеринец пошел в другой вагон, к своим друзьям. Поттер прикрыл глаза и облокотился о стекло, смотря в сторону ясного голубого неба.

Даже в Большом зале чувствовалось напряжение. Столы Пуффендуя и Когтеврана были наполовину пусты, но почти все Гриффиндорцы и Слизеринцы присутствовали. Всего четыре первокурсника поступили в Хогвартс в этом году. Троих распределили на Слизерин, оставшегося мальчика — на Гриффиндор. Далее пошла злорадная на вид речь Снейпа. Гарри хотел, было, слушать, но не смог. Он вник только в саму суть — школа изменилась, на месте завхоза Филча — Уолден Макнейр, тот самый палач в совокупностью со статусом Пожирателя смерти. Филч теперь являлся кем-то вроде его подчиненного. Защиту от Темных Сил в этом году будет преподавать Амикус Кэрроу, его сестра Алекто — Магловедение. Ивэн Розье — Зельеварение. Остальные учителя оставались на своих должностях.

Так же Снейп огласил, что физические наказания теперь считаются допустимыми и даже необходимыми, и что учителя имеют полное право применять такие методы к ученикам.

— О господи… — прошептала Гермиона, прикрыв ладошкой рот, и Поттер был с ней полностью согласен: это не то, что слишком жестоко, это бесчеловечно.

Было объявлено, что после ужина все ученики обязаны находиться в гостиных, а при нарушении этого правила последует наказание.

Гарри, как и его сокурсники, не мог уснуть с мыслью, что этот год будет не просто ужасным. Он будет чудовищным.

Первый день нового учебного года. В Большом зале невесомо витало напряжение, ведь Пожиратели смерти за учительским столом с ухмылками наблюдали за подавленными учениками. Гарри не мог не отметить, что слизеринцы выглядели совсем не веселыми — что уж говорить об остальных студентах. У некоторых на лицах будто было написано: «зачем я приехал сюда?!».

Малфой сидел за столом своего факультета с обычным лицом, выражающим презрение к окружающим. За весь завтрак он так и не взглянул в сторону стола Гриффиндора.

— Гарри, у нас первым будет Защита от Темных Сил, старайся держать себя в руках и не нарываться, — прошептала Гермиона, наклонившись к другу.

Брюнет вздохнул и, не ответив, первым поднялся из-за стола. Это было что-то вроде знака для остальных учеников львиного факультета, которые, как один, в ту же секунду встали и пошли из зала за избранным.

В кабинете ЗоТС, вопреки ожиданиям, все было как обычно. Никто не хотел садиться вперед, и брюнет, мученически закатив глаза, сел на первую парту. Рон кинул другу извиняющийся взгляд, присаживаясь с Гермионой. К Гарри подсел Нотт.

— Не оставлять же мне тебя на растерзание Пожирателя смерти, — хитро заметил слизеринец.

Резко дверь кабинета распахнулась, и Амикус Кэрроу медленно направился к учительскому столу. В наступившей тишине никто не смел шелохнуться, хотя многие смотрели на учителя недоверчиво или враждебно.

— Итак, — почти прошептал Кэрроу, — теперь я ваш новый учитель. Хотел бы сразу обратить внимание на ряд правил, которым вы должны будете следовать на моих уроках. Никто никогда не смеет говорить, когда говорю я. Если кто посмеет ослушаться меня — наказание. Кто имеет что-то против моих методов обучения — наказание. Наказания будут публичные, прямо на уроке. Какие — узнаете совсем скоро.

При этом взгляд его холодных глаз остановился на Гарри, вид которого не вызывал сомнений, что именно он думает о таких преподавателях.

— Гарри Поттер покажет на своем примере, что случается с провинившимися. Круцио!

Испытывать это заклинание гриффиндорцу было не в первой, но обычно он этого ожидал. Но у Нотта была реакция лучше, чем у брюнета, поэтому он как бы невзначай сильно толкнул того в бок, свалив друга на пол за долю секунды до того, как луч попал бы в подростка.

— Мистер Нотт, что это было? — четко спросил Амикус.

— Я нечаянно, — отозвался тот, нагло ухмыльнувшись.

На удивление всем, учитель лишь презрительно взглянул на Гарри, поднимающегося с пола, на Теодора, невинно смотрящего в потолок, и сел за свой стол. Кэрроу начал что-то говорить, а Поттер нашел секунду, чтобы скосить глаза на Малфоя и узнать, как он отреагировал на действия преподавателя. Забини что-то воодушевленно рассказывал Драко, лицо которого было совершенно бесстрастно.

— Я думал, урок пройдет хуже, — заметил Уизли у кабинета Зелий.

— Я думала, будет что-то кошмарное, но мы лишь писали под диктовку, — добавила Гермиона.

— Да, только, как ты могла заметить, писали мы о магглорожденных и маглах. Тебе было приятно это слушать? — с недоумением в голосе спросил Гарри. — Твои родители ведь маглы, весь урок Кэрроу говорил о них, как о дерьме под своими ногами.

— Конечно, это было отвратительно, но… — Грейнджер нахмурилась, — это лучше, чем…

— Чем он кидался бы заклинаниями в гриффиндорцев? — хмуро фыркнул Симус, стоящий рядом.

— Да, если так пойдет и дальше, то мы сможем нормально пережить этот год и…

— Грейнджер, — спокойный, с нотками презрения в тоне послышался голос со стороны слизеринцев, — всего первый учебный день, не надейся на это.

— Паркинсон, а ты сама то знаешь, что такое надежда? Все будет хорошо, — убежденно заявила девушка.

— В отличие от вас, гриффиндорцев, мы умеем различать надежду и пустую веру. Они обживаются в школе, совсем скоро пойдут пытки и издевательства, а вы ничего не сможете поделать с этим. — Фыркнула брюнетка.

— Не «вы», а «мы», — встрял Поттер, — так или иначе, вас это тоже касается.

— Но нас не будут трогать, — тихо, с насмешкой произнес Драко в наступившей тишине, — мы ведь слизеринцы. А вот вам не посчастливится.

Поттер неверяще смотрел на блондина. Что за бред, что с ним произошло? В серых глаза было много эмоций, прикрытых напускным безразличием. Что с тобой, Драко?!

Зельеварение прошло не так уж и плохо, как могло было быть. Весь урок они слушали комментарии Розье о мозгах некоторых маглорожденных, гриффиндорцев и об избранном в частности. Но это было не хуже уроков со Снейпом, тем более что учитель явно не собирался применять никакую физическую силу к студентам. Мальчик-Который-Выжил даже пришел к выводу, что этот год не будет таким уж плохим. Но он явно рано расслабился.

На следующий урок ЗоТС Кэрроу приказал Нотту применить физическое наказание на Гарри из-за того, что тот нелестно отозвался о темных магах.

— Но… — Теодор хотел что-то произнести, но Амикус сузил глаза и прошипел:

— Либо я, либо ты, выбирай.

Слизеринец с бесстрастным лицом повернулся к Поттеру, крепче сжав в руке палочку. Они оба стояли у учительского стола, в отличие от других студентов, с испугом наблюдавших за развивающимися событиями на своих местах.

— Ну… — прошептал Пожиратель, нервно облизывая губы, — давай же.

— Круцио! — молниеносно обернувшись, Нотт направил палочку на преподавателя.

Многие ученики вскочили с мест, кто-то закричал. Студенты распахнули дверь и, толкаясь, начали покидать класс.

— Тео, прекрати, не надо больше. — Прошептал юноша, схватив слизеринца за руку. — Что нам делать? Он убьет нас.

— Все просто, — ответил тот и пробормотал заклинание, стирающее память, после схватил друга и быстро вышел из кабинета, — не нужно, чтобы он нас видел. Ответь на вопрос, почему Малфой не может постоять за тебя?

— Что? — не понял гриффиндорец. — Он может, благодаря ему я сейчас стою здесь, я вернулся в этот мир и…

— Я не про то. Ему наплевать, что каждый темный маг в Хогвартсе считает своим долгом попытаться наложить на тебя Круцио?!

— Дане в том дело! — громко воскликнул собеседник, перебив друга. — Он просто… сейчас все по-другому, понимаешь? Мы помиримся, обязательно, надо только подождать.

С неподдельным сочувствием в глазах Тео посмотрел на брюнета, медленно покачав головой.

— Ты такой наивный…

— А что? Что?! — все больше злился Поттер. — Что ты хочешь от меня?

— Ничего, просто успокойся, — с холодком произнес слизеринец, — и пока вы с Малфоем не помиритесь, я постараюсь помогать тебе. Но знаешь что? Не провоцируй их. Они все ищут лишь предлог, чтобы причинить тебе боль, и не только физическую.

Брюнет не до конца понял, на что намекал Нотт, но кивнул, и оба отправились в Большой зал, настороженно озираясь по сторонам.

Гарри попрощался с Гермионой и поплелся в спальню с намерением лечь спать. Они с девушкой засиделись в гостиной допоздна, и всё из-за ее уроков. Грейнджер придумала новую тактику против темных магов, будто если они будут учиться лучше, то и Пожиратели смерти их не тронут. Поттер понимал, что это бред, но всё-таки согласился сегодня подготовиться к понедельнику идеально, в отличие от Рона, который прямо заявил подруге, что всё это глупо. Уходя из гостиной, он добавил, что не собирается тратить на это времени, так как если темные маги захотят, то убьют любого из них, и об этом даже в газетах не упомянут. После избранному пришлось успокаивать Гермиону, которая едва ли не впервые за все семь лет учебы начала плакать — всё-таки Алекто Кэрроу, морально мучающая ее на своих уроках Магловедения из-за чистоты ее крови, уже значительно расшатала ей нервы. А Уизли вообще был каким-то странным в последнее время, и друзья догадывались, что всё это из-за Забини. Поттер не мог знать, что у них там происходит, но явно ничего хорошего. Тем более что у Гарри не было времени разбирать чужие проблемы — Драко всё дальше отдалялся от него, и он не мог понять, в чем дело. Но Мальчик-Который-Выжил держался, как мог, призывая все свое спокойствие на уроках, совместных со Слизерином. К сожалению, это были почти все занятия.

Еще произошло то, чего так боялись трое гриффиндорцев: Хагрида уволили, а после Пожиратели даже хотели оглушить его для своих личных целей, но ведь лесничий — полувеликан, а, значит, невосприимчив к заклинаниям. Он смог сбежать с территории замка, прихватив с собой своего пса. Трелони тоже надолго не задержалась на посту учителя, но она смогла-таки что-то сделать со своим кабинетом (а, точнее, со всей северной башней), что темные маги не могли туда приблизиться. Что именно она сделала, оставалось загадкой, но Грейнджер нехотя сказала, что, возможно, из-за ее пророческих сил это и произошло, и она сама не может контролировать то, что натворила. Этим же вечером Снейп на одном из ужинов выступил с речью, что никто больше не имеет право ходить в кабинет предсказательницы, а все ее уроки отменяются. Вместо них теперь у всех курсов и факультетов идут Зелья, но это незначительно поменяло расписание студентов. Однако в этом был плюс: любой ученик мог скрыться поблизости от кабинета Трелони, и никакой Пожиратель смерти его не достанет.

Но так или иначе, темные маги разрешили студентам прогуляться в субботу в Хогсмид. Этого не ожидал никто, поэтому многие приняли это с некоторым скептизмом и подозрениями, тем не менее, Пожиратели не предпринимали больше ничего такого, что могло бы удивить учащихся. Но многие понимали, что это не просто так, наверняка маги преследуют свои цели. Только какие? Гарри задумывался над этим, когда вдруг раскрасневшийся от бега Рон не ворвался в «Три Метлы». Они с Гермионой и сокурсниками как раз сидели за одним из столиков. Избранный не вникался в суть разговора, который вели остальные, так как думал о совсем других вещах. Намного ранее, за завтраком, Уизли заявил, что он лучше один прогуляется по деревне, чем с ними. Но сейчас явно что-то произошло, иначе рыжий вел бы себя спокойнее.

— Гарри, — крикнул Рон с порога, привлекая к себе внимание всех сидящих в пабе, — ты должен это видеть!

Потер на секунду замер, недоумевая, но понял, что случилось что-то нехорошее, поэтому сорвался с места и быстро вышел с другом из помещения. Он пытался спросить, что стряслось, но гриффиндорец молчал. Пару секунд спустя Гарри увидел, что именно произошло, хотя и не до конца понял суть происходящего.

Почти в центре улицы стоял Нотт и Малфой, и оба что-то друг другу говорили. Сперва можно было подумать, что это дружеская беседа и ничего необычного в ней нет, но если присмотреться, можно увидеть, что у каждого на лице было выражение отвращения и ненависти. Плюс к этому Теодор сжимал в правой руке волшебную палочку, в отличие от старающегося сохранить спокойствие Драко.

— Что проис… — начал, было, Гарри, но тут он понял, что. Рядом с блондином стоял Финниган, которого гриффиндорец вначале не заметил. Еще секунда — он что-то с презрением на лице сказал Нотту и обвил руками талию Драко.

Гарри думал, что весь мир рухнул, когда Малфой демонстративно медленно отвернулся от полного ледяной ярости Тео и поцеловал Симуса, которого избранный считал своим другом.

Наверное, брюнет продолжал бы зачарованно смотреть на их поцелуй, если бы не Рон, сорвавшийся с места, преодолевший разделяющее их с сокурсниками расстояние и толкнувший Финнигана на землю. Малфой молча наблюдал за тем, как того, с кем он целовался секунду назад, хладнокровно избивают. Внезапно Нотт врезал по аристократической физиономии, а через секунду Малфой, забыв о своих привычных манерах, кинулся на однокурсника с той же целью.

Гарри, смотря, как те, кто дорог ему, катаются на земле в попытке посильнее пнуть того, с кем дернуться, судорожно пытался придумать, что же делать.

— Малфой! Нотт! Тео, черт тебя возьми! Рон?!

Но никто его явно не слышал.

— Ступефай!

С затаенным наслаждением брюнет видел, как обмякло тело Финнигана на Уизли. Повторив заклинание еще три раза, Поттер уже смотрел на четверых бессознательных однокурсников и теперь максимально спокойно размышлял над сложившейся ситуацией. «Драко… как ты мог?!», — в глазах защипало. Как бы то ни было, они отдалились в этом году. Но семикурсник никогда не подумал бы, что на столько: Малфой уже нашел ему замену.

Постаравшись хоть ненадолго приглушить боль, юноша опустился рядом с другом на колени и потряс его:

— Эй, Тео… Эннервейт!

Медленно разлепив глаза, тот с непониманием уставился на Поттера.

— Тебе надо в Больничное крыло, — заметил Мальчик-Который-Выжил, рассматривая его боевые раны.

Нотт снова закрыл глаза и хмуро сказал:

— Что происходит с Малфоем?

— Он… — гриффиндорец запнулся, пытаясь подобрать юноше оправдания, но Теодор не дал ему это сделать:

— Гарри, он сказал, что его родители погибли, и он не нуждается в ком-либо. Он просил передать тебе, что после лета он сильно изменился и говорит, будто все это произошло из-за тебя. Он просто пытается отделаться от тебя, а ты не понимаешь.

Не вынося сочувствие на лице друга, Поттер крикнул:

— Да что ты можешь понять?! Я знаю его с третьего курса, мы стали близки, он не мог настолько измениться! В таком случае он не стал бы вытаскивать меня из того мира, а на четвертом курсе он бы не…

— Что? Он бы не подарил тебе кольцо, с помощью которого ты попал прямо в лапы Темного Лорда?! — язвительно перебил Нотт, вставая. — Одумайся. Ты для меня лучший друг, и я пришел в этот мир не для того, чтобы ты орал меня и винил в чем-то.

— Я не… — пробормотал брюнет, но Тео снова не дал ему сказать:

— Не объясняй. Надеюсь, в понедельник уже на первом уроке ты будешь вести себя как обычно, а не как обиженная всем миром девчонка десяти лет.

Избранный с болью и шоком смотрел, как хромающей походкой Нотт удаляется в сторону замка. Когда его силуэт почти исчез, Драко, тихо шипя, попытался сесть на земле.

— Поттер, чаще слушай своего друга. А то можешь вообще остаться один, без поклонников и обожателей за своей спиной.

Не в силах слушать дальше своего бывшего парня, гриффиндорец сорвался с места и чуть ли не бегом направился в Хогвартс, мысленно извиняясь перед Роном за то, что бросил его там, ведь боль была превыше всех остальных чувств на данный момент. И это всего лишь вторая неделя учебы на седьмом курсе, так что же будет через месяц? Гарри боялся думать об этом.

Драко сидел и быстро, но в то же время старательно, писал сочинение по Трансфигурации. Никто, кто был в гостиной, не смел мешать ему, тем более что Малфой чуть ли не ежедневно бросался проклятиями направо и налево, ведь с момента приезда в Хогвартс на седьмой год он круглосуточно пребывал в состоянии холодной ярости или просто раздражения. Никто даже мысли не допускал тревожить его. Исключая Забини.

— Драко, — с размаху приземлившись в кресло рядом со столом, Блейз демонстративно зевнул. — Тебе не скучно заниматься этой ерундой? Дрянная кошка ничего тебе не сможет сделать, ведь, как ни прискорбно, в школе всем заправляют Пожиратели.

— Это не повод, чтобы забросить занятия, — холодно ответил юноша, предупреждающе посмотрев на друга, который решил проигнорировать этот взгляд.

— Нам надо поговорить, — уже более серьезно заявил слизеринец.

— Я не успею дописать эссе, — Драко окунул перо в чернильницу, но Блейз отодвинул от семикурсника пергамент, смотря прямо в надменное лицо сокурсника.

— Что произошло? Почему ты буквально шарахаешься от Поттера и встречаешься с этим Финниганом, которого терпеть не можешь? В конце концов, что произошло за эти два месяца, что ты так изменился?!

— Мне некогда, Забини, это ясно? Мы поговорим… потом.

— Сейчас. Мы уже месяц учимся, а никак не разберемся, что к чему. Почему ты бегаешь от всего мира? — Непонимающе продолжил Блейз.

Казалось, блондин снова схватится за свою волшебную палочку, как и поступал в этом году, но он лишь отбросил перо, прикрыл лицо рукой и глухо пробормотал:

— С чего бы это тебя так заинтересовало, Блейз?

Забини внимательно посмотрел на Драко: он что, еще и по количеству ума опустился до уровня студентов Пуффендуя?

— Я вообще-то твой лучший друг, если ты еще не забыл.

— Ага, — рассеяно отозвался Малфой, размышляя над словами однокурсника.

— «Ага, забыл» или «Ага, помню»? Слушай, так ты ответишь, с какого черта Финниган добрых полчаса топчется у входа в гостиную?

— Он там? — Вскинул брови Драко.

— Да, — скривил губы собеседник.

«Пойдет к нему или не пойдет?», — лихорадочно думал он, следя за реакцией друга.

— Что ж, рад за него, — безмятежно ухмыльнулся Малфой.

— Узнаю старого друга, — пробормотал Забини, облегченно выдохнув. — А что на счет Поттера?

— Поттер? Он в порядке, я уверен, у него ведь есть Нотт, — слизеринец чуть напрягся, после чего кинул взгляд в сторону камина, где сидели большинство слизеринцев. Гость из той реальности был там же, и, казалось, он прекрасно вжился в компанию.

— А как там твой Уизли? — Съязвил блондин, пытаясь увильнуть от вопросов.

— Он в порядке, — процитировал друга Забини, откинувшись в кресле.

— Это еще не ответ.

— Мы… ну… — протянул тот, — расстались по обоюдному согласию.

— Да хватит врать, Уизли твой сам не свой: на всех уроках бледен так, будто увидел акромантул, — со смешком произнес парень, наклонив голову на бок. Оба семикурсника знали о страхе Рона перед насекомыми, особенно перед пауками.

Помолчав, Блейз заметил:

— Тебе его не хватает, — это прозвучало не как вопрос, но как утверждение. Хоть он и не назвал имя, но оба друга понимали, о ком дет речь.

— С чего ты взял? — Ухмыльнулся сокурсник.

— Ты можешь обманывать кого угодно, самого себя в том числе, но меня тебе не обмануть.

Встав с кресла, Забини направился вон из гостиной, тихо прошипев: «Идиот ты, Малфой».

Забини не врал, у входа и вправду топтался растерянный и с виду напуганный чем-то Симус.

— Что ты так долго? — И, не дожидаясь ответа на поставленный вопрос, спросил: — Драко там?

— Он уже спит, придется тебе завтра с ним встретиться, — неприятно улыбнулся слизеринец. — Что, в гостиную Гриффиндора не впускают?

Финниган насупился.

— Не совсем, я сам не собираюсь туда идти.

— Скорее, боишься. Уизли-младший не даст в обиду Избранного, не так ли?

— Отвали, Забини.

— Взаимно, — насмешливо ответил тот, издевательски поклонившись. — До встречи, гриффиндорская подстилка Драко Люциуса Малфоя.

Гриффиндорец лишь в немой ярости смотрел на тихо смеющегося юношу, направляющегося вглубь подземелий.