Цвета

Черный…

Черное небо над головой, грозовые облака, бушующее море. Ветер трепал мои волосы, ласково, нежно, будто ему нравилось прикасаться к ним. О, как же было чудесно! Многие сказали бы, что это безумие — находиться здесь, но только не я. Если по твоей жизни прошелся ураган, то у тебя есть два выхода. Подождать, пока уляжется пыль, и принять решение. Или же броситься за смерчем в одиночку. Я сделала свой выбор. Я ринулась вперед, не оглядываясь назад…

Черный — это цвет пустоты и разрушения. С недавних пор это мой цвет. Цвет моей жизни, такой же непроглядной, как темная безлунная ночь.

Я стояла на высоком-высоком утесе и смотрела вниз. Хотелось присесть и прикоснуться к древнему камню, возможно, он примет меня такой, какая я есть. Яркая вспышка молнии разорвала эту темноту и осветила всю картину, которая могла предстать перед случайным путником. Одинокая женщина, одетая в черное длинное платье, соленые капли на её лице, растрепанные волосы, она была похожа на призрака. Внезапный порыв ветра приподнял моё платье и оголил худенькую босую ножку.

И тогда над этим бескрайнем морем раздался мой торжествующий хохот. Я жива! И это главное. Жива я, а не вы. Вы старались унизить меня, уничтожить. А я стояла и смеялась.

«С улыбкой по жизни», — так, кажется, звучал девиз моего чокнутого братца. И к чему это тебя привело, а, Сириус? Тебя больше нет и не будет. Твоя нога больше никогда не ступит на землю, а я больше никогда не почувствую на себе взгляд твоих синих глаз…

Синий… Это значит спокойствие. Ты отвергал меня, мой любимый братец, как будто я не достойна тебя. А я ведь любила. Когда Рудольфус, этот глупый слизняк, позвал меня замуж, ты посмотрел на меня и зло усмехнулся. В тот момент я просто была готова задохнуться от обиды, от страха, от ненависти. Ты спросил бы, от ненависти к кому? К тебе! К тебе, только к тебе!

Ты был якорем, который удерживал людей от безумия, стремился к спокойствию и уравновешенности, хотя никогда и не обладал такими качествами. Даже к Нарциссе, сестре моей, ты проявлял больше уважения, тепла, нежности, чем ко мне. А это всё твой Поттер! Помню, когда ты вернулся домой после первого курса, я тебя не узнала! Весь такой странный, всё время дерзил, ссорился с родными. Раньше синий цвет твоих глаз символизировал твои мечты, фанатизм, самоотверженность. Отец когда-то рассказывал, что мантии самых сильных магов и волшебников именно синего цвета, потому что это цвет силы, мудрости, цвет познания истины. И раньше, глядя на тебя, я знала, что это правда.

Тогда я взглянула на тебя и поняла, что ты исчез, пропал для меня. Больше не будет моего Сириуса, который так любил играть со мной в детстве. Остался только Блэк, человек с глазами оттенка синего бескрайнего неба, такого близкого и в то же время безумно далекого.

Я простилась с тобой, навсегда похоронила тебя в своем сердце. Устроила что-то вроде небольших поминок, всплакнула чуток напоследок, и ринулась вперед по жизни. Вот тогда и появился это паршивый красный цвет…

Цвет крови. Однажды Нарцисса сказала мне, что это цвет любви, страсти. Но для меня он всегда отождествлял кровь. Однажды разозлившись на себя, да и на тебя, Сириус, что скрывать-то, я ударила мужа. Навсегда я запомнила этот сладкий запах крови, заполонивший всё вокруг. Рудольфус был в ярости, но я-то знала, что это всего лишь игра. На самом деле, он был бы счастлив избавиться от такой сумасшедшей жены. Тогда-то он и привел меня к Темному Лорду. В общем-то, мне было все равно. Лорд, так Лорд. Главное, что он требовал — это абсолютная преданность ему. И тогда для меня появился новый цвет, цвет скорби…

Серый.

Когда я увидела тебя, я поняла, что ты одинок как никто другой. Жизнь оставила и на тебе свой безумный отпечаток. Ты никогда бы не показал этого, но я всегда могла читать душу человека по глазам. В твоей же я прочитала скуку и усталость.

Ты никогда бы не признался бы в этом, Малфои ведь не признают своей слабости. Но когда я спросила, почему твои глаза по цвету словно сталь, ты рассмеялся и поцеловал меня. Я чувствовала, что ты насквозь лживый, двуличный. Но я долго позволила себе тешиться этой иллюзией. И в то же время, так мало. Серый цвет не присущ слабым людям, и из тебя я черпала свою силу.

Наверное, тогда я и испытала это безумие, когда просыпалась в твоих объятиях и чувствовала, что ты ускользаешь от меня. Никто из нас не мог ничего с этим поделать, но мы, наплевав на осторожность, были вместе, оставив для себя частичку нашей холодной, лживой и ненастоящей любви.

Наверное, синий — это моя кара. Где бы я ни была, чем бы ни занималась, ты всегда в моих мыслях. Ты снова появился в моей жизни, проклятый Сириус Блэк. Случилось всё совсем глупо и так по-детски. Возвращаясь от Люциуса, я медленно шла по промозглой серой улице и тогда я увидела тебя. Ты стоял и кричал на этого глупого жирного предателя, Питегрю, кажется, меня ведь никогда не интересовало его имя. Боль затмила всё вокруг, я даже забыла, кто я и куда направляюсь. Просто стояла и смотрела, какой ты красивый в гневе.

Как я тогда выжила — не знаю. Обломок от какого-то здания придавил меня к земле, а когда я выбралась оттуда, ты стоял и хохотал. Как в старые добрые времена, когда не было этой проклятой войны, и ты снова был моим Сириусом. Вот только твои глаза. Не знаю, возможно, в них тогда я увидела то, что чувствовала сама. И сразу после этого начался новый период моей жизни.

Не было никакого цвета. Только туман. Он застилал глаза, мешал думать, оставляя в голове только всякие ужасы. Азкабан. Только одно это слово вселяло ужас в людей, но я была счастлива. Настолько счастлива, насколько мне могли позволить дементоры.

Наконец я была рядом с тобой. Наши камеры были рядом, через стенку. Нас поместили с тобой в отдельном крыле, посчитав за сумасшедших. Наверное, так оно и было. Иногда мы разговаривали, но чаще всего молчали, просто находя утешение в присутствии друг друга. Я хрипло смеялась и говорила, что только ради этого стоило попасть в Азкабан, а эхо разносило мой истерический смех по коридорам тюрьмы, пугая оставшихся там авроров.

А ты молчал. Наверное, ты жалел, что судьба приготовила тебе соседство на долгие двенадцать лет с твоей сестрицей, пока…

Вот мы и вернулись к тому, почему я стою на этой злосчастной скале и смотрю на волны. Сегодня я убила тебя, Сириус.

Это было легко. Гораздо легче, чем когда я призналась ему, что люблю. На моё признание, которое я много лет хранила в своей душе, он рассмеялся и посоветовал уходить к мужу, к Лорду, или кому я там еще являюсь подстилкой.

Слез не было. Боли не было. Просто тогда я поклялась, что убью его. И теперь клятва была выполнена.

Я могла бы шагнуть вперед. Узнать, что же такое, наконец, настоящая свобода. Свобода от всего, что когда-либо тревожило меня, свобода от всех этих ублюдков, которые надеялись завоевать мою благосклонность. Могла бы.

Но я — Беллатрикс Блек. Не для того я выдержала все испытания, выпавшие на мою долю, чтобы сейчас, как малолетняя дурёха, спрыгнуть со скалы. И с первыми каплями дождя, я аппарировала.