Это была первая мысль, пришедшая ко мне после тяжелой ночи. Не скрою, вчерашний визит Нарциссы Малфой оказался довольно неприятным сюрпризом и несколько часов не давал мне уснуть. Дать Нерушимую клятву совсем не означает поклясться в чем-то, а потом спокойно вернуться к своей прежней жизни. Нерушимая клятва безвозвратно меняет и тебя, и твою жизнь.
Сквозь задернутые шторы в комнату пробивался тусклый лучик света. Похоже, рассвело совсем недавно, и пока еще не доносилось ни звука. Видимо, Червехвост, приставленный ко мне Темным Лордом на все лето, все еще спал.
Я потянулся: ныли затекшие мышцы шеи и плеч. Было бы неплохо поспать еще немного, но я знал, что мысли, постоянно возвращавшиеся ко вчерашним событиям, не дадут спокойно понежиться в постели.
Сев на край кровати, я нашарил ногами тапочки. Прохладный утренний воздух коснулся ног и прокрался под ночную рубашку, заставив поежиться.
Сдерживая широкий зевок, я поднялся и потянулся за лежащим на стуле махровым халатом. Закутавшись в него, мельком увидел свое отражение в висящем напротив кровати зеркале и подавил улыбку.
Темно-красный халат. Мне не нравился этот цвет, но халат был последним подарком матери, сделанным незадолго до смерти. Вот уже несколько лет, как ее нет. Она всегда качала головой, не одобряя мое пристрастие к черным одеяниям.
Точно так же она покачала бы головой, узнав о Нерушимой клятве.
Я сглотнул, наконец полностью осознав свой поступок, впрочем, другого выхода у меня все равно не было.
Еще раз поежившись, решил, что кружка горячего чая мне не повредит.
Когда я потянулся за лежащей на тумбочке палочкой, скрип пола под ногами напомнил о старой деревянной лестнице, ведущей на первый этаж. Этот мерзкий Червехвост непременно проснется от шума. Придется прибегнуть к аппарации.
Взмахом палочки застелил постель. Раньше это была спальня моих родителей. Еще в прошлом году здесь спал мой отец. Пока был жив… Было немного неловко спать здесь, и я предпочел бы остаться в своей прежней спальне, но позволить Червехвосту спать на кровати родителей было просто немыслимо.
Глубоко вздохнув, с легким хлопком аппарировал в гостиную, прямо к старому дивану. Замерев, прислушался, но, похоже, мой «гость» продолжал спать.
Подойдя к окну, я слегка отодвинул занавеску и выглянул на улицу. Никого.
Вернув занавеску на место и пройдя через потайную дверь на кухню, я наполнил чайник и поставил его на плиту.
Многие из тех, что знали меня, были бы шокированы, застав меня за приготовлением чая маггловским способом. Но хотя такой способ и требует больше времени, мне нравится думать, что полученный результат стоит затраченных усилий.
Подержал руки над плитой, потирая их и пытаясь поймать немного тепла.
Конечно же, далеко не все имело смысл делать маггловским способом. Чаще всего магия была предпочтительней. Но были моменты, когда маггловские методы имели преимущества, особенно если вы знакомы с определенными мелочами и привычками немагического быта.
Если бы не мои предки-магглы, я никогда бы не смог составить ту логическую загадку, которая была использована для защиты Философского камня. Мое предположение, что она окажется не по зубам обычному волшебнику, оказалось верным: Квиррелл с ней так и не справился, Темному Лорду пришлось решать задачку самому.
Достав с полки пачку Earl Grey, отсыпал немного в заварной чайник.
Даже когда я был лояльным Пожирателем Смерти, мне пригодились эти знания. Весьма полезно знать, с чем борешься. Знать о чем-то и разбираться в этом вовсе не означает это поддерживать; именно этого большинство последователей Темного Лорда так и не поняло.
Потянулся за кружкой. Единственная желтая кружка среди белых… Она напомнила мне о Дамблдоре. Именно он подарил мне ее на прошлое Рождество… Внезапная слабость заставила опереться на буфет.
Как можно общаться с другом и старым боевым товарищем, если знаешь, что, скорее всего, собираешься убить его в обозримом будущем?
Уверен, Драко не сможет выполнить задачу, возложенную на него Темным Лордом. Он, конечно, попытается, но в конечном итоге потерпит неудачу, так что выполнять за него работу придется именно мне.
К тому же, я давно знаю, что Дамблдор не боится смерти. Вот уже многие годы он готов к смерти во благо магического мира. Много раз я слышал, как он говорил: «для правильно организованного сознания смерть всего лишь очередное интересное приключение…»
Но я и представить себе не мог, что он готов был быть убитым кем-то из своих. Конечно, кого же еще он мог попросить о таком… Он и раньше просил меня сделать такое, что многие могли бы счесть не совсем обычным или даже сомнительным…
Свист чайника выдернул меня из воспоминаний. Заварив чай, я вернулся в холодную гостиную, прихватив с собой и памятную желтую кружку.
Упав на диван, замер от скрипа пружин, но других звуков не последовало.
Если бы ситуация не была настолько паршивой, я бы расхохотался. Только мне и Дамблдору было известно, что он умирает. Его медленно убивало попавшее в него на прошлой неделе проклятье. Проклятье, которого он не смог избежать при разрушении заключенного в кольце Марволо Гонта хоркрукса Темного Лорда. Как только он вернулся в Хогвартс, я дал ему несколько укрепляющих зелий, но темное проклятье оказалось слишком сильным. Все зелья, которые я смог приготовить, лишь оттягивали неизбежный конец, но не могли предотвратить его.
В любом случае, это уже не имело значения. Я не дал ему умереть от руки Темного Лорда лишь для того, чтобы убить его самому. Если удача мне улыбнется, то Дамблдор умрет раньше, чем я буду вынужден его убить… Впрочем, о какой удаче я говорю — мне никогда не везло.
Я налил себе чая и отпил глоток, надеясь, что его тепло прогонит царящий в доме холод.
Как правило, мне не бывает холодно. Обычно я чувствую себя дома вполне комфортно… Обычно, но не сегодня.
Окидываю взглядом гостиную. Сколько себя помню, она всегда выглядела именно так. Стены заставлены книжными полками. Большинство книг принадлежат волшебному миру, но есть и несколько маггловских. Отец любил читать Диккенса. Я сохранил его книги, но переставил их на верхнюю полку и зачаровал их обложки на тот случай, если мой нежеланный «гость» сунет туда свой любопытный нос.
Книжные полки придавали комнате довольно мрачный вид, немногочисленная мебель была не в силах этого исправить, но мне здесь нравилось. Хорошо знакомая обстановка гостиной напоминала о детстве. Прикосновение к потертой обивке дивана напомнило о том, как мама любила сидеть здесь, тогда как отец предпочитал старое кресло.
Отпил еще глоток, наслаждаясь чуть горьковатым вкусом чая, и отставил кружку на стоящий рядом шаткий стол.
Прошлым летом ко мне по делам Ордена приходила Минерва Макгонагалл. Она ничего не сказала насчет моего жилища, но выражение ее лица ясно давало понять, что она чувствует себя здесь не в своей тарелке. И не потому, что привыкла к большей роскоши, нет. Ей просто было неуютно в тесном и темном доме, где она чувствовала себя как в ловушке. Она постоянно поглядывала на шторы, которые я обычно держу задернутыми, и в какой-то момент я даже был уверен, что она попросит раздвинуть их. Но она промолчала.
Для меня гостиная всегда была спасительным убежищем. Соседи-магглы сторонились меня: в детстве, еще не умея контролировать свою магию, я послужил причиной нескольких несчастных случаев. Никто тогда не пострадал, но мальчишки явно не были в восторге, ни когда их управляемый по радио автомобильчик внезапно погнался за ними, ни когда их черные ботинки неожиданно стали розовыми.
В детстве я часто опасался выходить на улицу, ожидая, что меня вот-вот настигнет очередное злоключение. Зато гостиная, полная книг, навевала ощущение безопасности. Книги показали мне чарующий мир — мир, частью которого я являлся, но был еще слишком мал, чтобы присоединиться к нему. Моя мать рассказывала мне удивительные истории о Хогвартсе, и мне отчаянно хотелось попасть туда. К тому моменту я уже прочитал все, что смог найти о заклинаниях и зельях. Даже если мне и не позволялось колдовать, простого знания хватало, чтобы почувствовать себя сильнее.
Содрогнувшись от холода, плотнее запахнул халат.
Вопреки распространенному мнению, мое детство было довольно счастливым: родители любили друг друга и меня. Впрочем, у нас иногда бывали проблемы и ссоры. Особенно это касалось магии. Несмотря на то, что отец с самого начала знал, что мама была ведьмой, для него было нелегко жить вместе с ней и сыном-волшебником. В детстве я не понимал, что он чувствовал себя ущербным в нашем присутствии.
Я поднялся, подошел к окну и снова выглянул наружу. Стало чуть светлее, но по-прежнему было очень рано. Вернувшись на диван, налил себе еще чая и сжал горячую кружку в ладонях, но теплее от этого мне не стало. Никогда еще мне не было так холодно в гостиной, как сегодня.
Была одна ссора, которую я никак не мог забыть… Мне было тогда лет пят, и вскоре я должен был пойти в школу. Мама хотела, чтобы я получил домашнее образование, в то время как отец настаивал на расположенной по соседству маггловской начальной школе. Он кричал тогда, что они не могут позволить себе домашнего образования и что я должен привыкнуть, наконец, жить среди магглов. «Я не желаю, чтобы мальчик стал волшебником», — завопил он, а мама испуганно отшатнулась. Я никогда прежде не видел своих родителей в таком состоянии и был ужасно напуган.
В конце концов, мама начала плакать, и отец сдался. Он не мог видеть ее несчастной.
Они оба всегда желали для меня всего самого лучшего. Несмотря на бытующее мнение, мое присоединение к Пожирателям Смерти не было вызвано нехваткой любви. Это было неверно, но я никогда никого не разубеждал, так как это было неплохим оправданием.
Я никогда никому не рассказывал, почему последовал за Темным Лордом. Даже Дамблдору, когда пришел искать у него защиты. Не рассказал ему и о том, почему решил уйти от Темного Лорда. Директор решил, что всему виной было пророчество, которое я подслушал и пересказал своему Лорду. Пророчество, которое привело к смерти Поттеров. Я никогда не говорил ему, что не это было главной причиной.
Мне придется рассказать Дамблдору о данной мною Нерушимой клятве — но чуть позже. Это можно будет сделать через несколько дней, когда определюсь с тем, что это все будет значить для меня, для моего будущего. Будучи шпионом, я не могу позволить себе ни одного неверного шага.
Слова директора всё ещё звучали в моей памяти: «Северус, ты знаешь, о чем я должен тебя попросить. Если ты согласен… если ты готов…» Он сказал это после возвращения Темного Лорда, и я согласился вернуться в ряды Пожирателей Смерти в качестве шпиона.
С тех пор он просил меня еще о некоторых вещах, и я всегда выполнял его распоряжения. Я знал, Дамблдор верил мне, и это доверие было взаимным. Но я поклялся себе, что никогда больше не стану марионеткой в чужих руках и, следуя клятве, иногда утаивал кое-какие детали.
Дамблдор полон благими намерениями, но многие его решения я просто не одобряю. У него есть привычка не делиться с Орденом всей известной информацией, тем не менее, ожидая от его членов безоговорочного подчинения. Я еще мог бы поступать подобным образом в юности — когда, выполняя приказы Темного Лорда, не задавал вопросов о смысле тех или иных заданий. Но этот урок я уже освоил.
Так что отныне я служу только одному хозяину. И этот хозяин — я, Северус Снейп.
Чай в моей кружке совсем остыл. Достав палочку, наложил на него согревающее заклинание. Это заклинание слегка испортило вкус, но сейчас мне было необходимо согреться.
Отпил глоток, и мысли мои снова вернулись к событиям прошлого вечера.
Если честно, я был по-настоящему потрясен, когда Нарцисса предложила мне дать Нерушимую Клятву. Даже учитывая то, что я был в курсе планов Темного Лорда относительно Драко, следует признать, что материнские чувства леди Малфой я недооценил.
Если бы она пришла ко мне одна, безусловно, мне удалось бы отговорить ее от этой идеи с клятвой, но в присутствии притащившейся за ней Беллатрикс выбора не оставалось. Эта чокнутая незамедлительно побежала бы к Темному Лорду, и еще неизвестно, поверил бы он ей на этот раз или нет.
И снова холодный воздух напомнил о себе. Я откинулся на спинку дивана, поджав под себя босые ноги.
В будущем мне следует быть более осторожным и смотреть, кому даю обещания. Всего неделю назад, когда Дамблдор вернулся с обезвреженным кольцом Марволо Гонта, я тоже был вынужден кое-что пообещать. Это обещание не было Нерушимой Клятвой, но всё равно оно мне также не особо нравилось.
Дамблдор слишком многое начал считать само собой разумеющимся. Да, я хотел искупить ошибки юности, так же как хотел видеть поражение Темного Лорда, но не такой ценой. Кое-кто, пожалуй, был бы весьма удивлен, услышав, что мне не хотелось бы умереть.
Без сомнения, именно в надежде сделать меня более сговорчивым, Дамблдор наконец-то предложил мне должность преподавателя по Защите от Темных Искусств. Должность эта была, без сомнения, проклята, но это ни коим образом не мешало мне стремиться ее заполучить. И поскольку задолго до этого предложения мне было известно, что Темный Лорд планирует убить Дамблдора, я задавался вопросом, а не снимет ли смерть директора проклятья с этой должности.
Следовало бы знать, что избежать проклятья невозможно. И вот, пожалуйста: оно ударило по мне даже раньше, чем начался учебный год.
Как долго я смогу оставаться в школе? Я знал Драко: раз потерпев неудачу, он не бросит начатого. Он предпримет еще одну попытку, что даст мне, по крайней мере, несколько месяцев, чтобы что-то придумать… А может быть, я смогу задержаться здесь вплоть до конца учебного года…
Мне следует быть готовым к решающему моменту. Когда бы это ни произошло, я должен быть готов выполнить обещанное и убить Дамблдора. Времени на размышления у меня не будет. Следует рассмотреть все возможные сценарии заблаговременно — когда придет время, позволить себе сомнения и нерешительность я не смогу.
Это будет непросто и не доставит мне удовольствия, но дело должно быть сделано. Могу лишь надеяться, что мне хватит сил рассчитать все правильно.
Две вещи не вызывают сомнения: самое позднее, к концу наступающего учебного года, я буду в бегах, скрываясь от Ордена; и к концу этих летних каникул придется оставить родительский дом, чтобы никогда больше сюда не возвращаться. Мне будет его не хватать.
Чувство покоя окутало меня со всех сторон, и внезапно я согрелся. Стало тепло — мне всегда было тепло в этой гостиной.
С отчетливым стуком поставив кружку на стол, я поднялся с дивана.
Пришло время приступить к составлению плана, как убить друга. Пришло время запланировать свое бегство.
Vova
