Гарри Поттер и поиски Святого Грааля

ОТ АВТОРА: Автор, наконец, нашла бету, поэтому фанфик находится на переработке! Это не надолго, просто нужно все подправить, а кое-что и изменить!

В доме № четыре по Тисовой улице было тихо. Почти все в нем крепко спали. Лишь в окне второго этажа можно было увидеть слабый огонек. Вот уже две недели обитатель этой комнаты почти не ложился спать. Одиночество, боль и какая-то непонятная усталость мучили его с тех пор, как…

«…Сириус падал целую вечность: сначала его тело изогнулось грациозной дугой, а потом, как в замедленной съемке, он стал падать спиной на ветхую занавесь, свисавшую с арки…

… — Ничего нельзя сделать, Гарри…

— Достаньте его, спасите, он просто упал туда!

-…поздно, Гарри.

— Его надо достать…

-Поздно, Гарри…поздно…он умер.

— СИРИУС! СИРИУС…»

Всхлип… один… другой… И вскоре черноволосый юноша, лежащий на кровати заплакал. Заплакал горько, мучительно, почти беззвучно, как плачут люди, потерявшие самое дорогое в жизни. И лишь сквозь редкие всхлипы можно было услышать еле слышный шепот: «Сириус… прости меня, Сириус»…

Яркие солнечные лучи ворвались в кухню дома № четыре на Тисовой улице. Миссис Дурсль сидела за столом одна, пила уже третью чашку кофе и о чем-то напряженно размышляла. Муж и сын уехали в путешествие по Америке, а Петунья была вынуждена остаться дома из-за племянника, да и не особо любила она разъезжать по разным странам. Проведя с Гарри наедине две недели, миссис Дурсль почувствовала, что что-то неуловимо изменилось.

Наконец, тряхнув головой, будто приняла важнейшее в своей жизни решение, она резко встала, с силой оттолкнув чашку кофе так, что остатки кофе разлились по блестящей поверхности стола, но миссис Дурсль не обратила на это никакого внимания…

Остановившись перед одной из спален на втором этаже, она тяжело выдохнула, прикрыла глаза, словно собираясь с силами, вытянула руку и постучала в дверь. Тишина. Миссис Дурсль постучала еще раз, уже более нерешительно. Из-за двери так же не доносилось ни звука. Набравшись храбрости, миссис Дурсль тихонько толкнула дверь и дрожащим голосом произнесла:

— Г… Гарри, ты не спишь?

Тишина. Только какой-то шорох донесся со стороны кровати, и миссис Дурсль решила войти. Зрелище, открывшееся ее глазам, заставило ее охнуть и броситься к кровати племянника.

— Гарри… Гарри, что с тобой?! Боже, что же с тобой случилось?

Гарри Поттер лежал на кровати. Покрасневшие от слез глаза безжизненно смотрели в потолок, под глазами темнели круги. Да и моргал Гарри реже, чем обычно требуется людям. Подбородок и верхняя часть футболки юноши были в крови: он почти насквозь прокусил нижнюю губу, борясь с глухим воем, который пробивался наружу.

Услышав взволнованный голос тети, Гарри медленно повернул к ней лицо.

— Тетя Петунья, — прошептал он, с трудом шевеля губами, — я сейчас встану.

Женщина в ужасе прикрыла рот ладонью: обычно ярко-зеленые глаза племянника были почти черными и пугающе пустыми. Когда Гарри с усилием приподнялся, она словно очнулась.

— Куда ты? Лежи, я сейчас приду.

Почти силой уложив племянника на кровать, Петунья выбежала из спальни.

* * *

Гарри в полном недоумении уставился на дверь. «Это не тетя. Это кто-то принял Оборотное зелье». «А кто?» — вякнул внутренний голос, — «Волдеморт? Кто-нибудь из Пожирателей?» Попререкаться со своим вторым «я» не удалось: в комнату влетела тетя Петунья с какой-то коробкой в руках. Подойдя к юноше, тетя мягко, но решительно взяла его за плечо.

— Гарри, позволь, я помогу тебе.

Глаза Гарри распахнулись еще шире — такой нежности в голосе тетушки в свой адрес он не слышал никогда в жизни.

— Гарри, ты меня слышишь?

С трудом разлепив запекшиеся от крови губы, Гарри прошептал:

— Да, тетя…

Этого оказалось достаточно. Открыв коробку, которая оказалась аптечкой, тетя стала быстро доставать оттуда бессчетное количество баночек, пузырьков и склянок. Она до того напоминала в этот момент профессора Снейпа, что Поттер даже улыбнулся. Едва уловимыми движениями женщина обработала его прокушенную губу, после чего намазала ранку какой-то мазью и залепила ее тонкой полосой лейкопластыря.

— Гарри, — позвала тетя Петунья, — встань, я провожу тебя до ванной.

С помощью тети Гарри поднялся и с небольшими усилиями оказался в ванной комнате. Не глядя по сторонам, разделся, включил воду и забрался под душ. «Да, пожалуй, давно стоило это сделать», — подумал Гарри. Как будто что-то невидимое, от чего ему было так тяжело, слегка смыло струйками воды. Простояв под душем полчаса, он выключил воду и протянул руку к полотенцу. Насухо вытершись, он хотел одеться, но, посмотрев по сторонам, одежду Гарри не обнаружил.

— Странно, — пробормотал он и, обернув полотенце вокруг бедер, направился в комнату. Зайдя в нее, Гарри не обнаружил внутри тетю, зато заметил стопку одежды, лежащую на кровати. Но вот только одежда была не его… вроде бы.

Гарри с удивлением обнаружил, что джинсы ему впору, разве что чуть-чуть великоваты. «Ну, еще бы. Две недели почти ничего не ел». Футболка и рубашка тоже оказались его размера. Носки были новые (!), а не ношеные и растянутые дядей Верноном. «Я сошел с ума», — подумал Гарри, — «я совершенно определенно спятил». Развить до конца эту мысль ему не удалось, потому что в комнату вошла тетя Петунья с большим подносом в руках. Она поставила поднос на стол и повернулась к племяннику.

— Гарри, — нерешительно начала она, — я принесла тебе поесть.

Гарри недоверчиво уставился на нее. Женщина совсем стушевалась, но продолжила: — тут горячий куриный бульон, пирожки и сок. Тебе нужно набраться сил.

У парня отпала нижняя челюсть.

— Нам о многом нужно поговорить, но только после того, как ты поешь и выспишься. На подносе есть снотворное — если не получится уснуть — прими.

Гарри выслушал тетю и кивнул — внезапно очень захотелось есть.

— Вот и хорошо, — произнесла она. — Когда проснешься, то спускайся на кухню. Я буду ждать тебя там, — и тетя Петунья вышла из комнаты.

Некоторое время Поттер тупо пялился на дверь, после чего, потряс головой и, решив в лучших традициях классики: «Я подумаю об этом потом», принялся за еду.

Обильный обед (или поздний завтрак?) дал эффект не хуже снотворного, но на всякий случай Гарри все же принял таблетку. Потом разделся, лег в кровать («Когда это тетя успела поменять белье?») и через десять минут Гарри Поттер провалился в спасительный сон без сновидений.

Пробуждение было внезапным. Гарри какое-то время просто лежал в кровати, пытаясь понять, приснилась ли ему заботливая тетя Петунья. Придя к выводу, что все-таки нет, он сел на кровати. За окном было уже довольно темно. Гарри нащупал очки, нацепил их на нос, оделся и пошел на кухню.

Около плиты тетя Петунья готовила ужин. Пахло, по мнению юноши, просто… офигенно.

— Тетя Петунья, — нерешительно позвал Гарри. Тетя обернулась, и слабая улыбка появилась на ее лице.

— Садись, Гарри, — произнесла она. — Будем ужинать…ну… и заодно поговорим.

Гарри сел на край ближайшего к нему стула и замер. Петунья разложила ужин по тарелкам, поставила перед племянником еду и села напротив. Какое-то время они ели молча, пока Гарри, наконец, не решился задать вопрос:

— Что-то случилось, тетя Петунья?

Тетя молчала пару минут, и, наконец, произнесла:

— Гарри, я не знаю, как попросить у тебя прощения за эти пятнадцать лет. За то, что игнорировала тебя, когда была нужна тебе, за издевательства над тобой, за то, что заставляла работать тебя, как слугу, забыв о том, что ты мой родной племянник…

— Знаете, тетя, — задумчиво пробормотал Гарри, — по сравнению с отработками у Снейпа, вся работа по дому…, — Гарри осекся, увидев выражение лица тети.

— С… Снейпа? — переспросила тетя Петунья. — СЕВЕРУСА СНЕЙПА?!

— Вы ЗНАЕТЕ Снейпа? — вилка выпала из рук Гарри.

Тетя Петунья потрясенно молчала. Найдя в себе силы говорить, она, наконец, ответила:

— Знаю, Гарри…

Спустя несколько часов.

Гарри лежал на кровати в свое комнате и пытался осмыслить все сказанное тетей. Шум за окном привлек его внимание и, обернувшись, он увидел Буклю, влетавшую в комнату. Решение пришло почти мгновенно.

— Букля, — позвал он, — я понимаю, что ты устала, но отнеси, пожалуйста, одно письмо…

Закончив писать, Гарри свернул пергамент, привязал его к лапке совы и шепнул ей:

— Это для Гермионы. Лети!

* * *

На кровати в одной из комнат Малфой-мэнора вольготно раскинулся светловолосый паренек. Одеяло было отброшено в сторону, и любой желающий, будь у него такая возможность, мог полюбоваться практически идеальным телом юноши, но не у каждого был на это шанс. Судя по прерывистому дыханию и раскрасневшимся щекам парня ему снилась, как минимум, легкая эротика. Паренек слегка выгнулся, выдохнул и… проснулся, распахивая серые глаза.

Пробуждение для Драко Малфоя, а это был именно он, было внезапным. «Обычно так резко я просыпаюсь от всхрапа Гойла», — отстраненно подумал юный наследник рода Малфоев. Открыв окно и закурив сигарету, Драко сел на подоконник и глубоко задумался, пытаясь понять, что же с ним произошло.

Первый курс… Ухмылка рыжего Уизли, насмешка над ним… безвольно повисшая в воздухе рука Драко… и потемневшие от гнева глаза Гарри Поттера.

Второй курс… «Тайная Комната снова открыта. Трепещите враги наследника!», «Ты следующая, грязнокровка!»… и снова ярость в зеленых глазах.

Третий курс… Дементоры, издевки по поводу обморока Поттера… и серебряный олень, вырвавшийся из палочки, направленной на него, на Драко.

Четвертый… Кубок Трех Волшебников… драконы… озеро… и Гарри Поттер, пропавший в лабиринте, Гарри Поттер, который вернулся с телом Диггори, чтобы сообщить, что Темный Лорд вернулся.

И, наконец, пятый курс… Амбридж… Он, Драко Малфой, в Инспекционной комиссии, подставляет Поттера с его Армией Дамблдора… и тогда, в кабинете, Амбридж… гнев, ярость и почему-то страх в ярко-зеленых глазах…

— И когда же я так вляпался? — спросил сам у себя Драко и выкинул окурок в окно. Ответить он не успел, потому что в комнате неожиданно возник домашний эльф.

— Что, Тибби? — равнодушно спросил Драко.

— Мастер Драко, — пропищал эльф, — мистер Малфой ждет Вас у себя кабинете.

— Сейчас буду, — Драко не повел и бровью. Эльф исчез.

Спустя десять минут. Кабинет Люциуса Малфоя.

— Ты хотел видеть меня, отец? — голос Драко был ровным.

— Да, сын, — Люциус был спокоен, но Драко сразу понял, что что-то не так.

— Я хотел спросить тебя, намерен ли ты принять Черную Метку, дабы служить Темному Лорду? — Люциус внимательно посмотрел на своего наследника.

Драко взглянул на отца — ни усмешки, ни безразличия в его взгляде не было. Младший Малфой задумался на несколько секунд.

— Нет, отец, — наконец заявил он, — я не хочу служить полоумному психованному фанатику…

— Ты забыл добавить «грязнокровному», — усмехнулся Люциус.

— ЧТО?! — Драко чуть не сел. — Грязнокровному?!

— Да, — искренне улыбнулся его отец чуть не впервые в жизни, — его отец был обычным маглом.

— Даже не волшебником? — Драко не верилось в услышанное.

— Нет, он был просто маглом. Но мы говорим не об этом. Почему ты не хочешь ему служить?

— Мне не нравятся его идеи и методы, — Драко пожал плечами. — А почему ТЫ не хочешь, чтобы я ему служил?

— Не хочу, чтобы единственный наследник Малфоев получил клеймо, как у раба,— усмехнулся старший Малфой.

— Но, отец, — удивился Драко, — а ты? Ты же получил Метку?

— Знаешь, Драко, мне некому было объяснить, что я делаю глупость. Но ты еще молод и можешь спастись.

— Ты хочешь, чтобы я переметнулся под крыло к Дамблдору и Поттеру? — с намеком на усмешку, спросил Драко.

— Это будет твое, и только твое решение, — сказал Люциус. — Но хочу, чтобы ты знал, что многие твои сокурсники отказались принять Метку.

— Например? — заинтересованно спросил Драко.

— Паркинсон, Крэбб, Гойл, Забини… в принципе приняли Метку только Нотт, Пьюси и Бэддок.

— Малкольм принял Метку? — удивился Драко. — Ему же только четырнадцать.

— Темному Лорду уже все равно. Он набирает армию, потому что дико боится Поттера.

— БОИТСЯ Гарри?! — Драко даже не заметил, что назвал своего извечного врага по имени, зато это заметил его отец.

— Да, — голос Люциуса был по-прежнему ровным, — но это не означает, что ты должен перейти на их сторону.

— Знаю, отец, — Драко все также был спокоен, — но ты сам сказал, что это только мое решение.

* * *

Гарри Поттер еще с третьего курса понял, что интересуется исключительно мальчиками. Сначала он не понимал, почему в раздевалке команды Гриффиндора он с интересом поглядывал на Оливера Вуда, а женская часть команды его вовсе и не привлекала.

В конце четвертого курса, поняв, что с ним происходит, друзья поставили ему мозги на место. Гермиона говорила, что даже в мире маглов это нормально, Рон утверждал, что в магическом мире гомосексуальность давным-давно естественна. Прибавляя при этом, что с ним у Гарри ничего не выйдет — мол, его интересуют девушки и исключительно умные, знающие, с растрепанными каштановыми волосами, и многозначительно поглядывал на Гермиону.

Да, друзья у него что надо! И, в принципе, все было бы отлично, если бы Гарри нравился кто-нибудь, а не… Драко Малфой.

Малфой… Когда он перестал быть для Гарри врагом? Поттер не знал ответа на этот вопрос, но понимал, что, похоже, влюбился в своего врага.

Гарри стоял на платформе девять и три четверти, ожидая лучших друзей. Ну а то, что его сердце подпрыгивало каждый раз, когда он видел в толпе кого-нибудь со светлыми волосами — так это полная ерунда, вообще глупость какая-то. Правда ведь? А?

— Гарри! Гарри! — вдруг раздались позади него голоса Рона и Гермионы. Парень резко повернулся, и в его объятия влетела любимая подруга, чья копна каштановых волос почти полностью закрыла ему лицо. Рыжеволосый парень стоял рядом и понимающе ухмылялся, наигранно закатывая голубые глаза. Когда Гарри, наконец, освободился от крепких объятий хрупкой только на вид гриффиндорки, он получил не менее крепкое рукопожатие от Рональда Уизли.

— Рон! Миона! — юноша оказывается и не осознавал, НАСКОЛЬКО он соскучился по друзьям.

— Гарри, братишка, что это с тобой? Ты изменился, — удивился Рон, разглядывая лучшего друга.

— Да много чего изменилось — начал было объяснять парень, как вдруг…

— Так-так, Шрамоголовый, Недоумок и Выскочка, — над ухом раздались презрительные интонации знакомого голоса

Гарри обернулся. Драко Малфой…

* * *

Драко стоял на платформе и злился. Обычно молчаливые Крэбб и Гойл что-то подозрительно разговорились. Между собой. Нет, он никогда не считал приятелей дебилами: парень знал, что это не так. Здоровенные для мальчишек их возраста, с лицами, не обезображенными интеллектом, Винсент и Грэгори были постоянными объектами шуток и насмешек со стороны представителей других факультетов. Мало кто знал, что неизящные фигуры и лица товарищей Малфоя были ничем иным, как результатом близкородственных браков. Они не были идиотами, просто туповатыми телохранителями было прикидываться куда удобнее, нежели нарываться на придирки профессоров. И вот сейчас Винс и Грэг, не обращая никакого внимания на Малфоя, увлеченно обсуждали влияние творчества Толстого на умы интеллигенции. «Блин, откуда они вообще про Толстого узнали? Как они, в принципе, добрались до трудов этого русского? Перепутали кухню и библиотеку?» Поэтому Драко злился и пялился в толпу, мысленно раздавая окружающим не самые лестные характеристики.

«О, Смит. С годами не меняется. Наконец-то признался себе и окружающим в своей ориентации. Теперь и смотреть-то на него противно: ведет себя, как шлюха».

Сам Малфой тоже предпочитал парней, что ни для кого не было секретом — благо, в магическом мире это уже около трехсот лет нормальное явление, но полная безотказность Смита его просто раздражала.

«Чанг. Великая любовь нашего Мальчика-Который-Зачем-То-Выжил. И что он в ней нашел? Капризная, заносчивая, а уж как знаменитостей любит… Если б Грейнд… тьфу, то есть грязнокровка, на четвертом курсе Крама не захомутала, то Чанг бы точно к нему приклеилась».

«Хм-м, а это кто? Со спины не узнаю′. Очень интересный экземпляр».

Драко заинтересованно рассматривал парня: стильные синие джинсы обтягивали длинные, явно сильные ноги и аппетитную задницу, яркая зеленая футболка не скрывала мускулистые руки, подчеркивая широкую спину, черные волосы юноши лежали свободно, не касаясь плеч. «М-да», — подумал Малфой, — «вот это кадр».

— Гарри! Гарри! — разнеслось над платформой.

«О, Уиз… да что ж такое?! нищеброд с грязнокровкой увидели своего драгоценного Поттера. А где же сам…»

Мысль оборвалась, когда парень, которого Драко беззастенчиво рассматривал, обернувшись, одарил окружающих радостным взглядом зеленых глаз.

«Поттер? Это ПОТТЕР?!» — только фирменная выдержка Малфоев позволила Драко не уронить челюсть от удивления.

Глаза Гарри Поттера больше не скрывали стекла очков, вечно растрепанные лохмы трансформировались в классную стрижку. «Да-а-а, даже рыжий изумился».

— Ого, Дрэй, глянь-ка на Поттера, — голос Крэбба вывел Драко из неглубокого транса.

— Пойдем-ка ребята. Поттера просто необходимо вывести из себя, — ухмыльнулся он.

Подойдя ближе к Золотому Трио, парень нацепил на лицо маску собственного превосходства над окружающими и нараспев произнес:

— Так-так, Шрамоголовый, Недоумок и Выскочка.

Поттер обернулся.

— Чего тебе, Малфой? — через пару мгновений произнес Гарри.

— Поздороваться решил, — спокойно ответил Драко.

— Будем считать, что твое бодрое и дружелюбное «Привет!» мы уже услышали, — губы брюнета сами собой сложились в насмешливую улыбку, — так что можете идти отдыхать от своих праведных трудов на Волдеморта.

Услышав имя Темного Лорда, Драко слегка вздрогнул, но быстро взял себя в руки.

— Это не твое дело, Поттер, — улыбаясь фирменной Малфоевской ухмылкой, произнес он. — Но вообще-то я не работаю на Темного Лорда.

— Ты прав. Мне плевать, на кого ты там работаешь — не работаешь, — ответил Гарри и повернулся к друзьям. — Пойдем в купе, свои вещи я уже занес.

-Да, на этот раз перепалки не вышло, — рассеянно констатировал Малфой, почему-то не ощутив разочарования. — Ладно, Винс, Грэг, идем в поезд.

* * *

Гарри, Рон и Гермиона сидели в купе, ели сладости и обменивались новостями за лето. Дверь приоткрылась, и к ним заглянул Невилл Лонгботтом. За два месяца, что они не виделись, когда-то невысокий, пухленький и неуверенный в себе гриффиндорец вытянулся, похудел и расправил плечи. Он широко улыбнулся, увидев приятелей.

— Привет, ребята! Можно к вам?

— Конечно, Невилл, о чем речь!

Невилл вошел, таща за собой чемодан. Следом за Невиллом вошла Полумна Лавгуд. Тоненькая, похожая на эльфийку из произведений писателя Толкиена (который, к удивлению Поттера, был сквибом, а не магглом), девушка проскользнула в купе, помахала друзьям и улыбнулась Гарри. От взгляда ее светлых, чуть выпуклых глаз юноше всегда становилось немного не по себе, но в этот раз эта странная райвенкловка смотрела на него так понимающе и тепло, что парень не удержался и послал ей ответную улыбку.

— Привет, Полумна! — махнула девушке в ответ Гермиона. — Как дела? Как лето прошло?

— Нормально. Мы с папой наткнулись на след морщерогих кизляков. Надеемся найти и самих животных,— безмятежно ответила Полумна.

— М-да, мило. То есть, мы рады за тебя, — неуверенно произнесла Гермиона. — Ладно, Рон, нам пора патрулировать коридоры, — и девушка выскочила из купе, утянув рыжика за руку.

— Гарри, ты чудесно выглядишь, — заметила Полумна, посмотрев на юношу.

— С…спасибо, — сам Гарри еще не привык ни к своему новому виду, ни к тому, что ему говорят комплименты…

«…За две недели до школы тетя Петунья зашла к нему в комнату и не допускающим возражения голосом заявила:

— Вставай, Гарри. Мы едем в Лондон. Надо купить тебе одежду, да и вообще привести тебя в порядок.

Тогда Гарри чуть не упал с кровати. Упал мгновением позже, когда она, улыбнувшись, добавила:

— Заодно школьные принадлежности купишь. Да, и я, честно говоря, давно хочу посмотреть на магический мир. Мне же можно будет зайти с тобой в Косой переулок?

— Д…да, конечно — вы же моя тетя и мой опекун, — до сих пор не веря в услышанное, Гарри поднялся с пола…

… В Лондоне первым делом тетя потащила Гарри в магазин мужской одежды и накупила ему целый ворох вещей. Слабые попытки Гарри отговориться от такой груды шмоток фразами вроде: «Тетя, куда мне столько? Мы же там, в основном, мантии носим!» Петунья резко пресекла словами: «В свой Хогсмид сходишь в нормальном виде». Когда Гарри обреченно поплелся в примерочную, он мог поклясться, что услышал, как женщина пробормотала что-то вроде: «Господи, неужели я покупаю мужскую одежду НОРМАЛЬНОГО размера?!».

После очередной пытки в обувном магазине тетя Петунья, прихватив под локоть обалдевшего племянника, направилась в салон красоты.

Еще через три часа Гарри, ощущая себя так, как будто Волдеморт наложил на него четыре Круциатуса подряд, решил, что его мучения закончились. Зря… Блондинка решительно, двинулась по направлению магазина оптики, где Гарри за «каких-то» полтора часа подобрали линзы и научили ими пользоваться. Очки тетя милостиво разрешила оставить на память.

— Ну что, Гарри, вот теперь ты отлично выглядишь, — заявила она. — И мы можем отправиться за твоими школьными принадлежностями.

Пока они шли к «Дырявому Котлу», Гарри решил спросить:

— Тетя, но ведь это все очень дорого. Дядя…

Петунья беспечно махнула рукой:

— Гарри, дорогой, за почти двадцать лет жизни с твоим дядей я накопила приличную сумму денег. Так что, можешь не переживать. Да, и с Верноном я уж как-нибудь справлюсь. Ну, и считай это подарком за все пятнадцать лет.

Подойдя к проему, открывавшему вход в Косой переулок, Гарри коснулся палочкой выступа на стене, и открывшаяся перед ними картина заставила женщину восхищенно ахнуть. Юноша даже задумался, почему его тетка никогда здесь не бывала, ведь его мать могла взять ее сюда. Либо Лили Эванс никогда не приходило это в голову, либо, что более вероятно, Петунья и сама не рвалась посмотреть на мир, который с таким же успехом мог бы стать и ее миром. Гарри мог поклясться, что тетя не знает, куда посмотреть в первую очередь: она замерла, и ее взгляд перебегал с волшебника на волшебника, с ведьмы на ведьму, с магазина «Флориш и Блоттс» на «Магический Зверинец». Парень отчетливо услышал, как она потрясенно выдохнула, увидев величественное здание магического банка «Гринготтс».

— Гарри, а мы туда зайдем? Хотя бы на минутку? — восхищение в голосе женщины потрясли его до глубины души: он не ожидал Петунии такой реакции.

— В первую очередь, мы туда и направляемся, — ответил Поттер и, поймав ее недоуменный взгляд, пояснил. — Это банк, а нам… мне нужны деньги.

После посещения «Гринготтса» тетя Петунья отказалась куда-либо идти, пока они чего-нибудь не выпьют.

Гарри, усмехаясь про себя, повел ее к Флориану Фортескью. Только после порции мороженого с орехами и шоколадом и двух стаканов холодного тыквенного сока, женщина, наконец, обрела способность двигаться.

Купив себе все необходимые вещи, Гарри уже собирался отправиться домой, но вдруг заметил, что тетя в восхищении замерла у витрины магазина «Необычайное и Необычное».

— Тетя Петунья, — позвал ее Гарри.

— Гарри, ты посмотри. Что это такое?

Внимательно приглядевшись, Гарри пояснил:

— Это волшебные часы, тетя. Они показывают, кто из семьи где находится. Правда, — добавил он, — такие я видел только у миссис Уизли, а здесь есть еще и наручные.

— Потрясающе, — выдохнула тетя Петунья.

— Давайте зайдем, — предложил Гарри.

Через полчаса, проигнорировав возмущенный писк тетушки, он купил их.

— Сейчас я их зачарую, и на стрелках появятся имена дяди Вернона и Дадли, — объяснил он, — и Вы будете знать, где они и что с ними происходит.

— А ты? — спросила Петунья. — Свое имя тоже нанеси.

— Боюсь, что в большинстве случаев стрелка будет на «смертельной опасности», — пробормотал Гарри себе под нос.

— Ну, вот и все, — он протянул часы тете.

— Огромное спасибо, Гарри…»

Когда Гарри закончил живописный рассказ своих мучений в салонах красоты и оптики, Рон с Гермионой уже вернулись в купе, а Хогвартс-экспресс начал замедлять ход.

— О, уже приехали, — воскликнула Гермиона. — Давайте собираться.

Драко сидел за слизеринским столом и разговаривал с Блейзом Забини. Брюнет с ярко-синими глазами и с золотистого цвета кожей, крутил в руке кубок с соком, изредка поглядывая на значок капитана на своей мантии. Малфой даже пару раз поинтересовался, возьмет ли Блейз его в команду или, загордившись, новоиспеченный капитан сам будет играть за всех. Забини фыркнул и ответил, что Драко просто завидует и что даже его эго не выдержит двух значков на мантии. Малфой надулся и отвернулся от друга, переведя взгляд на зачарованный потолок Большого Зала. Слизеринец, наверное, никому и никогда бы не признался, но Хогвартс для него начинался именно здесь: он любил сотни свечей, плавающих в воздухе, развешанные флаги факультетов, объединенные одним общим – гербом Хогвартса, песочные часы, еще пустые в начале года и, конечно же, волшебный потолок, на данный момент показывающий затянутое тучами небо.

— Ого, Дрэй. Это что, Поттер? — вдруг удивленно спросил Забини, кинув взгляд на гриффиндорский стол.

— Поттер, собственной персоной. Я уже прифигел на вокзале, — обреченно выдохнул Малфой, даже не опуская глаз.

— Может попытать счастья? Дрей, он же конфетка. Обалде-еть! — не успокаивался Блейз.

— Да делай что хочешь — хоть женись на нем. Мне наплевать на этого очкарика… бывшего очкарика, — с еле заметной ревностью ответил Драко. — И вообще, Блейз, тихо, похоже, наш директор собрался произнести напутственную речь.

* * *

За столом Гриффиндора все шумно переговаривались. Гарри, соскучившись по обычной болтовне, тоже с удовольствием общался с однокурсниками, изредка бросая взгляд на слизеринский стол.

Дамблдор встал, и через пару мгновений в Большом Зале наступила тишина.

— Итак, я надеюсь, что все наелись и пообщались с друзьями. У меня только одно объявление. Я хочу представить вам нового учителя по ЗОТС.

После этих слов директора в Большой Зал вошел молодой мужчина лет тридцати пяти. Двигался он легко и уверенно, напоминая хищного зверя, иссиня-черные волосы были стянуты в хвост, синие глаза блестели из-под челки…

— Прошу любить и жаловать! Профессор Вертинский.

* * *

Оказавшись в Гриффиндорской гостиной, Гарри устало упал в кресло, ближе всех стоящее к камину, и уставился на герб Гриффиндора, который висел перед ним. Это было самое любимое место юноши: он сидел в этом кресле, когда делал уроки, когда они с друзьями придумывали очередной план вылазки из замка и, когда хотелось просто помечтать. Гарри нравилось само помещение гостиной – круглое, с высокими узкими окнами, прикрытыми тяжелыми бархатными шторами, но сидеть он любил именно здесь, поближе к огню, который весело потрескивал в огромном камине.

— Интересно, где Дамблдор нашел этого преподавателя? — задумчиво спросил Рон, опускаясь на диван, и посмотрел на Гарри – тот, как всегда, рассматривал красно-золотое убранство комнаты. Как-то раз рыжик спросил у друга, почему тот каждый раз в день их первого пребывания в школе пялится на предметы интерьера в гостиной Годрика Гриффиндора, на что получил задумчивый взгляд и ответ: «Так я быстрее осознаю, что наконец-то дома».

— Судя по фамилии, он из России, — откликнулась Гермиона, которая до этого с нежностью смотрела на Гарри, осматривавшегося по сторонам. — И если это действительно так, то на уроках по ЗОТС нам мало не покажется.

— Почему? — удивился Поттер, выйдя из задумчивости.

— Потому что русские маги в совершенстве владеют беспалочковой магией.

— Это как? — потрясенно выдохнул Рон.

— Завтра узнаем, — Гарри взглянул на расписание, — а теперь давайте пойдем спать.

* * *

Представители «змеиного» факультета всегда были уверены в своей уникальности: даже расположение их гостиной было иным, чем у всех остальных. Башни. Ну что в них такого? То ли дело подземелья: в общей гостиной стены были сделаны из древнего камня, камин украшен искусной и затейливой резьбой, но особенно были красивы зеленоватые лампы, свисающие с потолка на цепях. Тот факт, что никто из слизеринцев не был ни в одной из других гостиных, никого не смущал: они все равно считали, что их Комната лучше всех в замке.

В гостиной Слизерина практически никого не осталось, и Драко был искренне рад этому. Реплики Блейза по поводу резко похорошевшего Гарри Поттера раздражали Драко до глубины души, ахи Панси и Милисенты насчет нового преподавателя по ЗОТС поначалу позабавили юношу, но быстро надоели. Крэбб и Гойл раньше всех ушли в спальни мальчиков, негромко обсуждая недавно прочитанную ими «Сагу о Форсайтах» Голсуорси. «Мля, и когда же я их так проворонил?!»

Не дожидаясь, пока однокурсники разойдутся, Малфой ушел в свою спальню. Раздевшись, он лег под одеяло и блаженно прикрыл глаза. В голове плыли образы, мысли и воспоминания. В последнее время Драко часто думал о Гарри Поттере, но чтобы вот так…

Яркие зеленые глаза, растрепанная челка, ослепительная улыбка и губы… которые так и хочется поцеловать…. Стоп. Драко резко открыл глаза и сам у себя поинтересовался: «ПОЦЕЛОВАТЬ?!» «Ага-ага», — ответил внутренний голос, — «поцеловать. Попробовать на вкус его губы, узнать такие ли они нежные, мягкие…» «Стоп. Стоп», — оборвал он свое второе «я», — «но это же Поттер, несносный Поттер, которого я ненавижу!» «Вот-вот», — поддакнул голосок внутри, — «и именно поэтому ты назвал его «Гарри» при своем отце, и, конечно же, именно поэтому ты даже мысленно не обзываешь его друзей». «Обзываю», — возмутился Драко. «Ага, раз десять себя поправив», — внутренний голос уже вовсю издевался. «Так, заткнись, я хочу спать», — устало вздохнул Малфой. «Конечно, Дра… ой, что ж это я, хозяин, конечно, хозяин», — и внутренний голос, ехидно посмеиваясь, затих.

Слизеринец откинулся на подушки и уже через десять минут крепко спал. И снились ему смеющиеся зеленые глаза, обладатель которых вытворял с ним такое...

— Гарри… — шептал Драко в подушку, — Гарри…

* * *

На завтрак Гарри, Рон и Гермиона пришли одни из первых. Поттер мог поклясться, что часть учеников предпочла бы кофе опостылевшему тыквенному соку, потому что многие его однокурсники сидели и почти засыпали прямо за столом.

— Так, — протянул Гарри, доставая расписание, — сегодня у нас Зелья со Слизерином, Трансфигурация с Райвенкло, Уход с Хаффлпафом, а после обеда ЗОТС и опять со Слизняками.

— Жуть какая! — Рон азартно уничтожал овсянку.

— Да уж, еще и Зелья первые, — Поттер поморщился. — Жду не дождусь новых издевательств от старины Снейпа.

— Профессора Снейпа, Гарри, — одернула его Гермиона. – Ты к нему несправедлив: знаешь же – он на нашей стороне, не пора ли избавиться от личной неприязни?

— Поменяла поганка пятна (1), — буркнул Рон, допивая сок, а Гарри просто не нашел, что ответить на фразу Гермионы.

Доев, ребята взяли сумки и отправились в подземелья, где уже много лет царствовал Великий и Ужасный профессор Северус Снейп. Слизеринцы были уже там. В непосредственной близости от класса Зельеварений Гарри всегда чувствовал себя неуютно: низкие потолки «давили» на него, а мрачные холодные стены и то скудное освещение, которое давали факелы, приводило Поттера к огромному желанию вызвать Патронуса. Стоящие рядом слизеринцы также не способствовали хорошему настроению юноши, ну, не считая одного конкретного блондинистого старосты факультета Слизерин. Особенно беспокоил Гарри высокий коренастый парень, который так злобно смотрел в их сторону, что, не будь у гриффиндорца богатого опыта по общению с Волдемортом, сбежал бы Поттер с фальшивым паспортом в Аргентину. Кажется, его звали Тео – Гарри не был в этом уверен, просто как-то слышал, как парня называл Малфой-младший.

— О-о-о, наши дорогие львята пришли на растерзание профессора Снейпа, — Теодор Нотт, а это был именно он, глумливо улыбаясь, смотрел на Гриффиндорское Трио. — Слушайте, давно хотел спросить, а вы что, грязнокровку между собой делите? Или, может быть, просто спите друг с другом по очереди?

— Отвали, Нотт, — голос Гарри звенел от ярости, — закрой свой поганый чистокровный рот и отвали!

— А то что, Потти? — ухмыльнулся Нотт.

— Действительно, Теодор, отвали от них, — раздался голос из толпы.

Гарри не поверил своим ушам, а, повернувшись, подумал, что и глаза его тоже нагло обманывают.

— Паркинсон, ты в своем уме? — Нотт был ошарашен не менее, чем гриффиндорцы.

— Тео, Панси права — отстань от них и закрой свой, как выразился Поттер, «чистокровный рот», — звуки этого голоса заставили Гермиону выронить сумку, Рона — изумленно прошептать: «Мерлиновы штаны», Гарри — просто-напросто впасть в ступор, а стоящих позади них сокурсников потрясенно замолчать.

— Драко, ты что, с катушек съехал? — у Теодора даже голос охрип. — Ты хоть знаешь, ЧТО я могу сделать?

— Я полагаю — ничего, — насмешливо произнес Драко.

— Ты пожалеешь, — прошипел Нотт, заходя в класс.

— В общем-то, он мне никогда не нравился, — констатировал блондин, кидая ему вслед Силенцио.

— Грейнджер, держи, это твое, — Гойл протягивал Гермионе ее сумку.

— С…спасибо, хм… Грэгори, — девушка уже взяла себя в руки, а Гойл премило покраснел.

— Ну что, господа гриффиндорцы, добро пожаловать на урок Зелий, — Драко шутливо поклонился и открыл дверь пропуская их вперед.

— Кто ты и куда дел нашего Малфоя? — Гарри удивленно его рассматривал.

— Поттер, это попытка пошутить? — брови слизеринца взметнулись вверх.

— Нет, это попытка понять, какой же из двух Драко Малфоев настоящий, — и Поттер прошел в кабинет, оставив блондина в недоумении.

* * *

— Блин, Дрэй, это было здорово! Так уесть Нотта! — восторгу Гойла не было предела.

— А сам-то? «Грейнджер, держи, это твое», — передразнил приятеля Малфой.

— И какого же хрена мы с ними ругались столько лет? — удивилась Панси.

— Так вот ради этого — ты видела их лица? — развеселился Драко. — К тому же ты первая начала их защищать.

— Сорвалась, — созналась Панси, — но Теодор перешел все границы.

— Мы ж тебя не обвиняем, солнце, — улыбнулся ей Драко. — Ты все правильно сделала.

________________________________________________________________________

(1) Дж.К. Роулинг "Гарри Поттер и Орден Феникса"

… — Добро пожаловать на урок. Меня зовут Святослав Вертинский. Я из России, и в этом году буду преподавать ЗОТС у вас в школе, — голос профессора Вертинского был приятным на слух, но в нем слышался небольшой акцент.

— Да, мисс…

— Грейнджер, сэр.

— Да, мисс Грейнджер?

— Простите, сэр, вы работаете аврором?

— Нет, мисс Грейнджер. В России нет профессии аврора. Я работал и работаю в Магическом ФСБ спецагентом. Но к нашему уроку это никакого отношения не имеет. Это все вопросы? Что ж, — учитель оглядел класс, — мистер…

— Томас, сэр.

— Мистер Томас, раздайте проверочные работы. Мне нужно выяснить уровень ваших знаний, — профессор вдруг улыбнулся. — Не бойтесь — это не на оценку.

Весь класс тяжело вздохнул.

* * *

Спустя два дня после знаменательного диалога у кабинета Зелий Драко сидел в гостиной Слизерина и отстраненно выслушивал восторженные вопли Блейза о возможном перемирии с гриффиндорцами в целом, и одним зеленоглазым гриффиндорцем в частности. Прослушав сто тридцать первый вариант плана «Как покорить Гарри Поттера», Малфой не выдержал, и, коротко бросив: «Пойду, пройдусь», вышел из гостиной. «Куда ты? Уже был отбой!» — успел он услышать удивленный голос Забини.

Драко шел по коридору и бесился. Ему уже порядком надоело слушать «планы захвата», и не просто потому, что Блейз откровенно надоедал, а потому что… юноша и сам себе боялся признаться в этом, но … он ревновал… да, именно ревновал Гарри. Драко хотел, чтобы Гарри был с ним, но, к сожалению, это было невозможно. Поттер — стопроцентный натурал, да если бы даже не был им, то Драко Малфой — это именно тот последний на Земле человек, с которым Гарри Поттер захотел бы иметь дело.

Блондин направлялся к Астрономической башне: надо было покурить, да и высота, как ни странно, успокаивала его.

Поднимаясь по ступенькам, ведущим на открытую площадку Астрономической башни, парень услышал какую-то мелодию. Стараясь двигаться как можно более бесшумно, он преодолел еще один пролет. Прижавшись спиной к стене в какой-то нише, Драко увидел … Гарри Поттера, который сидел, откинувшись спиной на стену, и перебирал струны гитары. Молодой человек наигрывал какую-то незнакомую Драко мелодию, но звучала она красиво. Слизеринец, затаив дыхание, слушал музыку, а Гарри вдруг негромко запел. Малфой никогда не слышал, как он поет.

« Сигарета мелькает во тьме,

Ветер пепел в лицо швырнул мне,

И обугленный фильтр на пальцах мне оставил ожог.

Скрипнув сталью, открылася дверь.

Ты идёшь, и ты мой теперь.

Я приятную дрожь ощущаю с головы до ног.

Ты со мною, забудь обо всём,

Эта ночь нам покажется сном.

И ты будешь моим, отметая все сомнения прочь.

Нас окутает дым сигарет,

Ты уйдёшь, как настанет рассвет,

И следы на постели напомнят про счастливую ночь».

У Драко от изумления приоткрылся рот: Гарри Поттер пел песню, обращенную явно не к девушке. А тот продолжал:

«Эротичный лунный свет

Запретит сказать тебе "нет".

И опустится плавно на пол всё твоё бельё.

Шум деревьев и ветер ночной

Стон заглушат твой и мой,

И биение сердца, пылающего адским огнём.

Ты со мною, забудь обо всём,

Эта ночь нам покажется сном.

И ты будешь моим, отметая все сомнения прочь.

Нас окутает дым сигарет,

Ты уйдёшь, как настанет рассвет,

И следы на постели напомнят про счастливую ночь».

Юноша жадно ловил каждое слово, совершенно не понимая, почему в голосе «гордости Гриффиндора» помимо необъяснимой нежности, звучала затаенная горечь и грусть.

«Твои бёдра в сияньи луны

Так прекрасны и мне так нужны,

Кровь тяжёлым напором ударит прямо в сердце мне.

И глаза засияют в ночи...

Слышишь, как моё сердце стучит?

Два пылающих тела сольются в ночной тишине.

Ты со мною, забудь обо всём,

Эта ночь нам покажется сном.

И ты будешь моим, отметая все сомнения прочь.

Нас окутает дым сигарет,

Ты уйдёшь, как настанет рассвет,

И следы на постели напомнят про счастливую ночь».

Последний аккорд прозвучал надрывно. Гарри отложил гитару и обхватил голову руками.

— Что ты со мной делаешь?! Ты же меня с ума сводишь!

И, глухо застонав, уткнулся лицом в колени. Драко не выдержал, вышел из своего укрытия и, преодолев несколько ступенек, остановился за плечом гриффиндорца.

— Не знал, что ты умеешь играть на гитаре, Поттер, — раздался над ухом знакомый голос.

— Малфой? — Гарри дернулся. — Как давно ты здесь?

— Достаточно, Поттер.

Может молодому человеку и показалось, но что-то неуловимо изменилось в интонациях Малфоя-младшего.

— Насколько «достаточно»?

— Достаточно, чтобы понять, что тебе сильно нравится один человек, — протянул Драко, — и признаться ему в этом ты не можешь.

— Сильные выводы, — брюнет улыбнулся. — Дай сигарету: свои я забыл.

— Не знал, что ты куришь, Поттер, — хмыкнул Драко, протягивая пачку. — Так кто же это? Финниган или Томас? А может быть, — он закатил глаза в притворном ужасе. — Уизли? Нет? Лонгботтом?

— С чего ты взял, что это парень?

— Поттер, я слышал всю песню. И твои слова после…

— Все-все, раскусил, — Гарри помотал головой. — Но тебе я, пожалуй, не скажу кто это.

— Ну и фиг с тобой.

Некоторое время они стояли и молча курили. Поттер, прислонившись плечом к стенке, размышлял, почему именно Драко Малфой обнаружил его здесь и в таком состоянии. Ничего путного, кроме как «совпадение», в голову не пришло, но все же приятно было просто стоять рядом с ним и молча курить, вдыхая запах его одеколона.

За лето Драко изменился. Платиновые волосы отросли, и он перестал зализывать их гелем. Сам слизеринец тоже вырос, и теперь они были почти что одного роста. Гордая осанка потомственного аристократа неплохо сочеталась с грацией и гибкостью ловца. Глаза, конечно, так и остались жемчужно-серыми, но их выражение слегка изменилось. Красиво очерченные розовые губы… «Так, об этом лучше не думать!»

Гриффиндорец выкинул окурок и повернулся, встретившись глазами Малфоем-младшим. Тот стоял и внимательно смотрел на Поттера, после чего сделал шаг, преодолевая расстояние между ними, и, приподняв лицо Гарри за подбородок, поцеловал его…

* * *

Слизеринец не знал, что на него нашло. Наверное, этот бесконечно влюбленный взгляд Поттера, устремленный вдаль, просто заворожил его, и Драко не сдержался.

Прикоснувшись губами к губам совершенно ошалевшего в тот момент парня, Малфой ожидал чего угодно, вплоть до Авады, но никак не того, что случилось. Поттер… «Да ну, какой нафиг, Поттер»… Гарри вдруг одной рукой обвил блондина за талию, прижимая крепче, а вторую руку положил на его затылок, вплетая пальцы в волосы и тем самым углубляя поцелуй. Его («Все же они сладкие, несмотря на табак») губы раздвинулись, и шаловливый язычок принялся гулять во рту Драко, вызывая у того неконтролируемое возбуждение. «Мерлин великий, я ж сейчас кончу от одного его поцелуя!»

Только нехватка кислорода заставила их прекратить этот поцелуй. Гриффиндорец оторвался от своего любимого блондина и внимательно на него посмотрел. Малфой им даже залюбовался: яркий румянец на щеках, глаза потемнели, припухшие губы просто манили поцеловать его еще раз, и не один… и не только в губы. Зацеловать его везде, где можно и нельзя…

Брюнет нежно провел пальцем по его щеке, легонько обрисовал скулу.

— А я и не знал, что ты умеешь так целоваться… Драко.

— Аналогично, Потт… Ты назвал меня по имени?!

_ По имени, — и тут гриффиндорец улыбнулся ехидной, вполне слизеринской, ухмылкой, — а что, после ТАКОГО поцелуя стоило назвать тебя мерзкой слизеринской гадюкой?

— Хм-м, ты не безнадежен… Гарри, — улыбнулся и блондин.

— Ладно, пойдем по гостиным. Удивляюсь, как это Рон с Герми еще не ищут меня, как обычно.

Драко предпочел бы, конечно, затащить парня в любой пустой класс, но, видимо, тот решил сделать вид, что ничего такого между ними не случилось.

— Надеюсь, я не попадусь Филчу, — пробормотал староста Слизерина.

— Подожди секунду.

Гарри достал из кармана мантии какой-то пергамент, стукнул по нему палочкой и что-то прошептал. Пару мгновений он смотрел на него, после чего произнес:

— Филч на пятом этаже, похоже вытаскивает миссис Норрис из доспехов. Рядом с ним Пивз, который наверняка это и проделал. Я думаю, что это надолго.

— Что это у тебя? — заинтересовался Малфой.

— Как-нибудь потом расскажу. Может быть. Спокойной ночи, — и гриффиндорец удалился, прихватив с собой гитару.

Дойдя до ближайшего пустого коридора, Гарри накинул на себя мантию-невидимку и побрел к Гриффиндорской башне. От осознания случившегося (он целовался с Малфоем! С Драко Малфоем!) хотелось побиться головой о стену. Это ж надо было?! «А ОН первый тебя поцеловал»,— ехидно вылезло наружу его слизеринское «я». «А он сам, получается, решил благородно, с достоинством, в общем, чисто по-гриффиндорски, не обижать бедного Драко отказом?» — не менее ехидно выплыло гриффиндорское. «Заткнитесь оба», — подумал уже сам Гарри, подходя к портрету Полной Дамы и скидывая мантию-невидимку.

— «Гриффиндор — форева, Слизерин — маст дай!» — произнес Поттер новый пароль, придуманный Роном в порыве непонятного вдохновения.

— Верно, милый, — Полная Дама, зевнув, открыла проход в гостиную.

Гарри поднялся в спальню, разделся, лег, задернув полог кровати, и закрыл глаза. Он целовался с Драко… Это был самый лучший и, наверное, самый желанный поцелуй в его жизни. Губы Малфоя отдавали ванилью и были такими нежными, такими мягкими … Так мучительно хотелось попробовать его на вкус везде — за нежным маленьким ушком, на тонких ключицах, на фарфоровой коже шеи… Но продолжения не вышло. Драко, наверное, было просто интересно, каково это поцеловать Гарри Поттера, своего извечного врага, а потом посмотреть, что из этого выйдет.

Гарри сам не заметил, как уснул, и его персональный демон — светловолосый юноша с серыми глазами — терзал его всю ночь.

* * *

На завтрак Драко шел со смешанными чувствами. Вчера они с Гарри целовались, и он же знал, он, черт побери, чувствовал, что Поттер хочет его, да и слизеринец хотел его не меньше. Но тем не менее этот чертов Мальчик-Который-Давно-Сводит-С-Ума-Драко-Малфоя просто-напросто взял и ушел, ничего не объяснив.

Юный наследник Малфоев только с утра два раза принимал холодный душ. Еще бы! Такие сны ночью снились!

Сев за слизеринский стол, он кинул взгляд на стол напротив. Золотого Трио еще не было, и Драко слегка расслабился. Сидящие рядом с ним Крэбб и Гойл бурно обсуждали последний саммит магического ООН и, на взгляд самого Драко, их идеи и предложения были гораздо лучше и перспективнее. Блейз, нехотя ковыряясь в тарелке, поглядывал на гриффиндорский стол. «А ты ему скажи», — вклинился «услужливый» внутренний голос, — «чем вчера с Поттером на Астрономической башне занимался». Не ожидав такой наглости от своего второго «я», Драко поперхнулся тыквенным соком. «Это еще зачем?!» — взвыл Драко, прокашлявшись. «Ну, глядишь, парень оживет душой, воспрянет духом!» — хихикнул голос. «Ага», — мысленно продолжил Драко, — «надевая тарелку с овсянкой мне на голову».

Гарри Поттер на завтраке так и не появился. И Драко, с мрачными мыслями и с не менее мрачным Блейзом Забини, отправился на урок Зелий…

Третьим уроком у них была сдвоенная Защита вместе с Гриффиндором. Профессор Вертинский стремительным шагом вошел в класс и одарил присутствующих странной ухмылкой.

— Я проверил ваши работы. Самой приличной оказалась работа мистера Поттера — он набрал девяносто два балла из возможных ста.

Драко искоса взглянул на Гарри — тот сидел, как линейку проглотив, и смотрел прямо перед собой.

— Девяносто и восемьдесят девять баллов набрали мисс Грейнджер и мистер Малфой соответственно, — услышав собственную фамилию, Драко оторвал взгляд от Гарри и изумленно посмотрел на профессора. Такого результата он и сам от себя не ожидал.

— Все остальные, к моему сожалению, набрали менее семидесяти баллов — не очень хорошо, но и не смертельно, — к всеобщему удивлению, профессор Вертинский улыбнулся. — Так что будем решать проблемы по мере их поступления. Но приступим к уроку. Сегодня мы будем проходить заклятие Рикошета, Стойкие Щитовые чары и заклинание Обратного Действия. Кто-нибудь может мне о них рассказать? Мисс Грейнджер?

— Заклятие Рикошета заставляет любое летящее в тебя заклинание, кроме Непростительного, отлететь в любую другую сторону, — отрапортовала Гермиона.

— Пять баллов Гриффиндору. А чем это заклятие неудобно в широком бою? Мистер Малфой?

— Тем, что отлететь отрикошетившее заклинание может куда угодно, в том числе и в союзника, — лениво проговорил Драко.

— Пять баллов Слизерину. Верно. Стойкие Щитовые чары вам должны быть известны, — продолжал Вертинский. — Это намного более усиленный вариант обычного Протего и это самые сильные чары защиты. Вы что-то хотите сказать, мистер Поттер?

— Да профессор. То есть заклинание Стены даже не входит в список самых сильных Щитовых? — поинтересовался Гарри невинным голосом.

Драко с удивлением уставился на него. Да и не он один. «Даже Герм… ну это уж слишком… Грейнджер обалдела».

— О…о…откуда Вам известно об этом заклинании, мистер Поттер? — у профессора Вертинского даже голос прервался.

— Много читаю, профессор, — все тем же невинным голосом ответил Гарри.

— Ладно, обсудим это после урока, мистер Поттер, — учитель взял себя в руки. — Лично с Вами. Но вернемся к уроку. Кто мне расскажет про заклинание Обратного Действия? Никто? Я так и дум… Мистер Поттер?!

Гарри, как заметил Драко, смотрел прямо в глаза изумленному профессору.

— Заклинание Обратного Действия отражает, пущенные в волшебника заклинания, даже, — подчеркнул Гарри, — Непростительные. И отлетят они именно в того, кто это заклинание запустил.

— Десять баллов Гриффиндору, — тихим голосом произнес преподаватель. — Может, Вы нам скажете, какие минусы у этого заклинания?

— Самый главный и, пожалуй, единственный, — его можно изучать лишь в теории, потому как вторую часть этого заклинания не знает никто.

— Еще пять баллов, — профессор Вертинский каким-то странным взглядом посмотрел на Гарри и вдруг улыбнулся. — А теперь приступим к более подробному рассмотрению темы урока. Записывайте.

* * *

Оставшуюся часть урока по ЗОТС Гарри просидел, как на иголках : он прямо-таки спиной чувствовал взгляд жемчужно-серых глаз, но стоически делал вид, что не замечает этого.

Зазвонил колокол, и ученики, получив огромное домашнее задание, умчались из класса.

— Итак, мистер Поттер, — профессор Вертинский весело смотрел на стоящего перед ним ученика, — откуда же Вам известны заклинание Непроницаемой Стены и заклинание Обратного Действия?

— Нашел в одной старинной книге, сэр, — Гарри решил быть честным.

— Из библиотеки поместья Блэков, полагаю? — улыбаясь, спросил учитель.

— Как вы узнали?! — изумлению Поттера не было предела.

— Догадался. Видите ли, единственная книга, где упоминается заклинание Обратного Действия, хранится в поместье Блэков. И, — усмехнулся Вертинский, — именно там я о нем и узнал.

— Вы бывали в поместье Блэков?

— О да, Гарри, — профессор вдруг назвал его по имени, — бывал. На правах официального бойфренда Сириуса Блэка.

С ужасающим грохотом Гарри сел на пол, промахнувшись мимо стула.

* * *

Драко Люциус Малфой сидел за обеденным столом в Большом Зале и тихо умирал. Умирал от чего-то странного, больше всего смахивающего на ревность. Поттера все не было. «Даже Герм… Грейнджер, Драко, ГРЕЙНДЖЕР, если уж даже мысленно не способен назвать ее грязнокровкой». Так вот, даже Грейнджер периодически посматривала на вход в Большой Зал, то и дело отвлекаясь от разговора с рыжим. «Что, черт подери, он там так долго делает?» — мысленно злился Драко. «По-твоему, они мило поговорили о заклинаниях, поделились богатым опытом и поняли, что нашли друг друга? Так, что ли?» — тут же влез внутренний голос. «Ну, не так», — нехотя согласился блондин, — «но может быть он и есть тот парень, который нравится Гарри, тот, о котором он пел». «Ага, и теперь Поттер его усиленно соблазняет в кабинете по ЗОТС»,— не успокаивался внутренний голос, — «другого времени и места он, конечно, не нашел».

Не в силах больше препираться с самим собой (по крайней мере, в шумном Большом Зале), Малфой встал из-за стола, прихватив сумку, вышел из Зала… и замер. Неподалеку от входа в Большой Зал стояли и весело смеялись профессор Вертинский и … Гарри Поттер. Драко стоял, не в силах сдвинуться с места.

Вертинский наклонился и что-то шепнул на ухо Гарри, а тот, покраснев, произнес:

— Святослав, прекрати… давай об этом потом поговорим.

— Хорошо-хорошо, — улыбнулся профессор по ЗОТС и, похлопав Гарри по плечу, ушел в направлении подземелий.

«Он для него уже Святослав!»

Староста Слизерина сделал вид, что только что вывернул из-за угла, и, конечно же, нос к носу столкнулся с Поттером. «Все, теперь Поттер, и только Поттер. Больше никаких «Гарри».

— О, привет, Драко, — Поттер покраснел еще сильней.

— И тебе не болеть, Потти, — Драко обогнул гриффиндорца, направляясь к выходу из замка.

* * *

… — Бойфренд?! — ошалело уточнил Гарри, когда наконец-то сел на стул.

— Тебя это удивляет или, может, тебе противно? — приподнял бровь профессор.

— Нет-нет, что Вы, — торопливо произнес гриффиндорец, — я и сам… неважно…

— Тебе нравятся парни, — просто констатировал Вертинский.

— Точнее, один конкретный парень, — пробормотал себе под нос дико покрасневший Гарри, но учитель его услышал.

— Мистер Драко Малфой, полагаю, — усмехнулся профессор.

— Как?... Откуда Вы знаете?!

— Он весь урок кидал на тебя заинтересованные взгляды, а ты так старательно делал вид, что не замечаешь этого, и краснел, — Вертинский широко улыбался.

— Профессор Вертинский, а где Вы познакомились с Сириусом? — Поттер сделал вид, что не услышал последней реплики учителя.

— Прошу тебя, Гарри, когда мы вдвоем, ты не мог бы называть меня Святославом и на «ты», ладно?

— Да, конечно.

— А с Сириусом мы познакомились, когда я приехал сюда по обмену. Влюбились друг в друга почти сразу же, старались не расставаться ни на минуту. Если б не Азкабан, — тут Святослав помрачнел, — мы бы, наверное, поженились. Так что, в поместье Блэков я бывал почти что в качестве жениха. Он мне, кстати, часто фотографии твои показывал — ты смешной такой на них был, — Вертинский умолк.

— А почему Вы, ой, то есть ты приехал сюда в этом году? — спросил Гарри.

— Я никогда не верил, что Сириус виновен. Ну не мог, не мог он предать Джеймса и Лили! Поэтому, когда его посадили в Азкабан, я вернулся в Россию и поступил на службу в МФСБ. Спецагенты профессиональнее авроров, возможностей и связей гораздо больше, — Святослав вздохнул. — Я пытался вытащить его. Три года назад я узнал, что Сириус сбежал из Азкбана и пытался найти его. Летом этого года в МФСБ пришло сообщение, что Сириус Блэк оправдан… посмертно, — слезы набежали на глаза Святослава, и он вытер их рукавом мантии.

— Но почему ты решил вернуться в Англию? — в отличие от Вертинского Гарри не вытирал слез.

— Расскажу потом. Ты мне будешь очень нужен. А теперь, — профессор решительно поднялся, — я провожу тебя. Может, ты еще успеешь на обед, а я зайду к профессору Снейпу.

По дороге Святослав рассказал несколько историй о проделках Мародеров. Когда они остановились неподалеку от дверей Большого Зала и все еще смеялись, Вертинский вдруг наклонился к самому уху Гарри и тихо спросил: «Как насчет пары советов? Могу дать точные рекомендации по соблазнению Малфоя-младшего».

— Святослав, прекрати… давай об этом потом поговорим, — брюнет почувствовал, что краснеет.

— Хорошо-хорошо, — улыбнулся Святослав и ушел в направлении подземелий.

Гарри повернулся и натолкнулся на Драко Малфоя, выходящего из-за угла. Некстати вспомнив поцелуй, брюнет покраснел еще сильнее.

— О, привет, Драко.

— И тебе не болеть, Потти, — Драко обогнул него и направился к выходу из замка.

— Что с тобой? — гриффиндорец не понял резкую смену в настроении слизеринца.

— Со мной все в порядке, Поттер, а вот тебе следует поторопиться на Зелья. Хотя, если ты опоздаешь, ТВОЙ ЛЮБИМЫЙ учитель по ЗОТС тебя непременно «отмажет», — прошипел Малфой и решительным шагом вышел из зала.

Гарри добрых две минуты стоял в оцепенении, открыв рот.

— И что это было? — вслух спросил он.

Неизвестно откуда возникшая Панси Паркинсон сказала:

— Поздравляю, Поттер!

И в ответ на недоуменный взгляд гриффиндорца пояснила :

— Ты только что мог наблюдать прекрасную сцену ревности в исполнении Драко Малфоя, — посмотрев на Мальчика-Который-Наконец-То-Понял, девушка фыркнула, после чего отправилась вслед за лучшим другом на Травологию.

«Всегда наш ум сильней бывает поражен,

Когда, интригою искусно спутан, он,

Вдруг истину открыв, увидит в изумленье

Людей и действие в нежданном освещенье».

Никола Буало

Драко избегал Гарри уже третью неделю. Гарри даже начало казаться, что все , что произошло, ему просто-напросто приснилось…Если бы не прекратившиеся стычки между студентами Гриффиндора и Слизерина. Угрозы и обзывательства переросли в дружеские перепалки, шутливые розыгрыши и подколки. Частенько можно было увидеть, как, еще совсем недавно непримиримые враги факультетов, сидели вместе в библиотеке, готовя эссе и доклады, договаривались о совместных походах в Хогсмид. Правда, старались не попадаться при этом на глаза своим деканам, особенно слизеринцы. В общем, жизнь налаживалась, и Гарри был даже рад этому, но вот только тяжелые взгляды Теодора Нотта, которые тот часто бросал на Драко, совсем не нравились гриффиндорцу.

* * *

Староста «змеиного» факультета шел по коридору, ведущему в подземелья, и беззвучно ругался. «Чертово Гриффиндорское недоразумение… Золотой Мальчик хренов! Ну зачем я тогда на него сорвался?» «Приревновал?» — тут же предположил внутренний голос. «Вот еще», — фыркнул Драко, — «ничего подобного. Я просто…» «Ага, еще скажи, что побеспокоился, как бы он не опоздал на Зелья», — развеселилось его второе «я». «НЕТ!» — мысленно рявкнул Малфой. «Ну, тогда вернемся к первому варианту с уточнением — «сильно приревновал», — продолжал веселиться внутренний голос. «Ладно», — подумал Драко, — сдаюсь, приревновал». Краем глаза он заметил отделившийся от стены силуэт: «Expelliarmus!» — и палочка Драко улетела в темноту.

* * *

Гарри сидел в Гриффиндорской гостиной на диване и рассматривал Карту Мародеров. Никого конкретно он не искал, просто было интересно, где пропадают его друзья: в последнее время они несколько отдалились друг от друга.

«О, вот Гермиона и Панси в библиотеке засели. Опять какой-нибудь древний манускрипт расшифровывают. И это в пятницу вечером!... Та-а-ак, Винс, Грэг, Рон и Блейз там же. Мерлин, а они-то что там делают? Не читают же, в самом деле? Ну ладно, потом у Рона спрошу… Ага, Джинни с Дином на Астрономической башне, значит, сегодня мне туда идти нет смысла… Блин, а Драко-то где? А, вот нашел — он в каком-то кабинете вместе с Ноттом… С НОТТОМ?!»

Гарри подскочил, как ужаленный, быстро сложил карту, накинул мантию-невидимку (благо, оказалась под рукой) и рванул в направлении подземелий. Мысли бешено метались в голове. «Нотт же давно хотел отомстить Драко. Вот и выбрал, скотина, вечерок пятницы, когда все студенты заняты черт знает чем, и, в большинстве случаев, не в своих гостиных. Блин, надеюсь, что с Драко все в порядке. Путь будет так, что Нотт всего лишь решил поговорить с ним».

Сверившись с картой, Гарри убедился, что находится перед входом в комнату, где находились слизеринцы, после чего приложил ухо к двери и прислушался.

— Ну что ж, Малфой, я тебя предупреждал, — услышал Гарри голос Нотта. — И не говори, что нет. А, впрочем, ты же говорить не можешь, — он глумливо рассмеялся.

— Но, как ты понимаешь, это еще не все, — голос Нотта стал злым. — Как ты смотришь на то, что я тебя сейчас трахну? Качественно так. Я ж тебя порву, Малфой, ты будешь истекать кровью и орать, как ненормальный — я ради твоих криков даже Силенцио сниму. А потом, валяясь в лазарете, ты и слова никому не скажешь, кто тебя так отымел, — Тео уже почти шипел.

Какую-то долю секунды Гарри надеялся, что Теодор просто пугает Драко, но тут он услышал шорох падающей на пол одежды, и у Гарри от ярости потемнело в глазах. Быстро, но бесшумно, он открыл дверь и нацелив палочку на наклонившегося над Драко Нотта, шепнул: «Expelliarmus». После чего, поймав палочку Теодора, направил её на ничего не понимающегося хозяина и мысленно произнес: «Stupefy!», вложив в заклинание весь накопившийся гнев. Нотт, сложившись почти пополам, врезался в стену и сполз на пол.

Поттер скинул мантию-невидимку и подбежал к Малфою-младшему, который безучастно наблюдал за Ноттом. Юноша направил на слизеринца палочку:

— Finite Inkantatem. Драко! Драко, что с тобой?

Лежащий на пыльной парте Драко перевел на него взгляд:

— Поттер?

— Ну, кто ж еще?! Что он тебе сделал? — голос у Гарри даже прерывался от волнения.

— Поттер… — все так же безучастно повторил Драко, и гриффиндорец заметил, что у него разбита губа.

— Мы уже выяснили, что это я. Мерлин, Драко, что Нотт с тобой сделал?

Юноша ничего не ответил, и Гарри несильно похлопал его по щекам. Взгляд белокурого парня наконец сфокусировался, и он с удивлением посмотрел на гриффиндорца.

— Гарри?! — удивленно спросил Драко. — Как ты… что ты здесь делаешь?

Тут он перевел взгляд на валяющегося в отключке однокурсника и резко сел. Его затрясло.

— Что ты с ним сделал?

— Вырубил Ступефаем, — Поттер в этот момент мало волновало состояние Нотта, и он пожал плечами. — Давай уйдем отсюда, Драко.

Слизеринец не двинулся с места, его по-прежнему трясло.

— Х…холодно, — стуча зубами, пожаловался он.

— Вот, накинь мантию, и пойдем отсюда, — Гарри накинул на него свою мантию и, на удивленный взгляд Драко, пояснил: — Твоя вся в пыли и паутине. Ты не против моей?

Драко согласно кивнул: — Н… не против.

— Куда тебя отвести? К тебе?

— Д… да, — ответил блондин. — Ч… черт, в… вот же х… холодно. Г… Гарри, заб… бери у него м.. мою палочку.

Гарри подошел к Нотту, вытянул из кармана мантии палочку Драко, вытер ее о свои джинсы и протянул Малфою.

— Держи. И пойдем уже отсюда.

Драко встал, поднял с пола свою мантию и направился к двери.

— Я провожу тебя до твоей комнаты.

— Как, интересно? — спросил Малфой, перестав, наконец, дрожать. — На глазах у всех моих однокурсников зайдешь со мной в мою спальню?

— Зайду, — согласился Гарри, — но не у всех на глазах. Ты, кстати, тоже.

Драко лишь кивнул головой…

Оказавшись перед проемом в спальню старосты Слизерина, Драко произнес пароль: «Перемирие», ребята зашли в комнату и скинули с себя мантию-невидимку.

— Потрясная вещь, Поттер, — произнес блондин. — Мы прошли у всех под самым носом, и никто нас не заметил.

— Да уж, вещь действительно полезная, — согласился гриффиндорец, кидая мантию в ближайшее к нему кресло. Драко сел на кровать, при этом болезненно охнув. Гарри испуганно посмотрел на него.

— Похоже, Нотт перестарался, — прошипел Драко сквозь зубы. — Ладно, Поттер, — спустя пару мгновений, произнес он, — спасибо за заботу. Я пошел в душ, где выход — ты знаешь, — с этими словами Малфой, прихватив полотенце, направился в ванную комнату.

Поттер сел в кресло и попытался вернуть сердцебиению его обычный ритм: бешенство, возникшее из-за поступка Нотта, не желало покидать гриффиндорца. «Спокойно, Гарри, спокойно: ты успел, ты спас Драко, Теодор просто скотина… Упс! Не думай об этом, не думай», — чтобы отвлечься, юноша решил оглядеться: не каждый день выпадает возможность побывать в комнате старосты другого факультета. «А неплохо Малфой устроился: большая комната (по сравнению с чуланом у Дурслей так просто огромная), уютная кровать, пушистый ковер, зеленые кресла, белый диван, изящный камин… Хотел бы и я здесь жить»… Гарри вдруг увидел пачку сигарет на прикроватной тумбочке и, стянув сигарету, прикурил и позволил себе расслабиться.

Через полчаса Драко вышел из душа. Он стоял в дверях в одном полотенце, обернутом вокруг бедер, капельки воды стекали с мокрых волос по его обнаженному телу, дорожка светлых волос, убегающая под полотенце, притягивала взгляд. У Гарри перехватило дыхание, а внизу живота подозрительно потяжелело.

— Ты еще здесь, Поттер? — каким-то странным тоном спросил Драко.

— Да, — по возможности ровным голосом ответил ему Поттер, мысленно добавив: «И теперь уже фиг куда уйду!»

— Ну, чего тебе еще надо? — слизеринец устало сел на кровать, обхватив голову руками.

— Кого. Не «чего», а «кого», — и Гарри оказался рядом с ним. Драко поднял голову.

— Ты. Мне нужен ты, Драко…

* * *

… «Мне нужен ты, Драко…»

Парень не успел осмыслить услышанное, а Поттер уже опрокинул его на кровать. Теплые мягкие губы накрыли рот блондина, язык гриффиндорца нежно прошелся по нижней губе обалдевшего парня, а ярко-зеленые глаза смотрели почти умоляюще… И стена отчуждения с грохотом рухнула… Драко сдался…

* * *

Гарри толком не понял, что случилось, но Драко вдруг расслабился и полностью отдался поцелую. Он обнял парня, пытаясь крепче прижать его к себе. А Поттер покрывал поцелуями лицо, глаза, губы любимого… «Да, чего уж там скрывать-то от самого себя — действительно ЛЮБИМОГО».

Лаская мочку уха и поигрывая языком с маленьким серебряным колечком, Гарри почувствовал, что у Драко участилось дыхание. Брюнет целовал светлую кожу шеи, слегка прикусив бьющуюся в бешеном ритме жилку, цепочкой поцелуев обрисовал ключицы. Спустился чуть ниже и лизнул мгновенно напрягшийся сосок. Малфой сдавленно охнул. Юноша поднял на него глаза — слизеринец прикусил руку, чтобы не застонать. Гарри мысленно улыбнулся и прошептал, обжигая горячим дыханием ухо блондина:

— Я заставлю тебя стонать…

Драко посмотрел на него потемневшими от желания глазами и мотнул головой. «Посмотрим», — подумал Поттер, снимая с себя футболку. Он сел Малфою на бедра, прижав коленями его руки к кровати, после чего поцеловал — настойчиво, пылко, властно. Подушечками больших пальцев Гарри нежно поглаживал напряженные соски любимого, иногда ласково цепляя их ногтями и пощипывая пальцами. Белокурый юноша выгибался дугой, кусая губы, чтобы не застонать.

— Ты будешь стонать, Драко, я обещаю, — снова шепнул ему Гарри.

Он сполз вниз и сдернул с Малфоя полотенце. Затем, сжав запястья юноши своими руками, начал целовать мгновенно напрягшийся живот, лизнул впадинку пупка, опустился еще ниже, несколько раз провел языком вокруг головки, наслаждаясь чуть солоноватым вкусом нежной кожи, и полностью вобрал член Драко в рот. Тот, не выдержав, наконец, застонал:

— А… а… ах… Га-а-а-арри!!!!

Брюнет тут же прервался, заставив слизеринца возмущенно охнуть, отпустил его руки и выдохнул в полуоткрытые искусанные губы:

— Я же сказал, что ты будешь стонать, котенок.

Драко кивнул, как завороженный.

— А теперь я хочу узнать, умеет ли Драко Малфой просить…

* * *

… Драко чуть не взвыл, когда почувствовал, что теплый влажный рот снова накрыл его, уже почти каменный, член. Кончик языка прошелся по головке, зубы слегка прикусили кожу — нежно, но чувствительно, но ласковый язычок тут же лизнул укушенное место. Гарри, дразнящими движениями губ и языка провел вдоль основания члена, снова взял его в рот, посасывая, слегка покусывая, выпуская и опять вбирая в рот полностью. Блондин почувствовал его пальцы на своих губах и впустил их в рот, лаская языком. Через пару мгновений Поттер убрал пальцы и накрыл губы Драко своими. Одной рукой он зарылся в волосы Драко, другой — провел между ягодиц белокурого юноши, и внезапно проник внутрь пальцем.

От неожиданности Малфой ахнул.

— Тихо, котенок, — услышал он ласковый шепот, — я не сделаю тебе больно.

— М… мне не больно, — простонал Драко, выгибаясь.

— Вот и хорошо, — зеленые глаза озорно блеснули.

* * *

… Гарри поцеловал своего любимого мальчика в уголок рта и, не прекращая двигать пальцем, накрыл губами сосок, лаская его языком.

— А… а… х! Га-а-а-арри! Еще… не ос..танавливайся…, — Драко, уже не сдерживаясь, стонал. Слушая его стоны, Поттер продолжал свою сладкую пытку. Он принялся ласкать кончиком языка головку члена Драко, легонько погружая ее в рот. Гарри то проникал пальцем в горячее тело юноши, то полностью убирал его, чтобы тут же проникнуть снова. Он наслаждался тем, как Драко извивается в его руках под напором ласковых прикосновений.

* * *

… Малфой чувствовал, что если гриффиндорец прямо сейчас не овладеет им, то он умрет на месте. И когда Гарри добавил второй палец, он не выдержал.

— Гарри… пожа-а-алуйста!

— Что, котенок? — зеленоглазый садист ждал ответа, хотя Драко понимал, что тот сам уже готов взорваться.

— Хочу тебя… о-о-о-ох, — пальцы Поттера задели чувствительное местечко внутри, заставив блондина резко выдохнуть.

— Как хочешь, котенок?

— В… внутри себя… Га-а-а-арри, я ПРОШУ тебя… я больше не могу, — простонал он.

— Где у тебя смазка?

— В ящ-щике… К-х… к черту ее… ну, давай же… Гарри…

Сорвав с себя остатки одежды, Гарри встал на колени между бедер Малфоя.

Приставив головку члена к тугому отверстию юноши, он слегка надавил, и проник внутрь. Драко вскрикнул.

— Ш-ш-ш, мой хороший, сейчас все пройдет, — брюнет убрал волосы с его лица и поцеловал , медленно проникая в него до конца.

— Все… Я уже полностью в тебе, котенок. Тебе хорошо?

— Да, — шепнул Драко чуть слышно.

* * *

Поттер старался двигаться плавно и осторожно. Но боль у Драко, видимо, уже прошла, и он неосознанно начал двигаться в такт движениям гриффиндорца.

— Еще… Г-а-а-арри… сильнее… прошу тебя…

— Люблю… когда… т-ты просишь, — Гарри не мог больше сдерживаться, слыша стоны парня, которого любил больше жизни. Он менял темп движений: делал несколько медленных, сменяя их на более быстрые, то двигался резко, почти грубо. Драко всхлипывал, ахал, стонал и прогибался, впуская Гарри еще глубже.

— Ты такой сладкий, котенок, такой сладкий, — бормотал брюнет, покрывая поцелуями белоснежную кожу. Обхватив член Драко, он начал двигать рукой в такт проникновениям.

Гарри, не сдерживаясь, вколачивался в это такое горячее и любимое тело, и, слушая, как стоны юноши переходят в крик, и он кончает, сотрясаясь всем телом, Поттер кончил сам, выплескиваясь в него.

* * *

Драко показалось, что он на несколько секунд потерял сознание. Придя в себя, он ощутил прикосновение губ Гарри у себя на виске. Тот целовал его, прерывисто дыша, и полубессознательно шептал:

— Котенок. . . мальчик мой. . . мой хороший. . .

Слизеринец обнял его одной рукой, вторую протянул к палочке, лежащей на тумбочке у кровати, и пробормотал Очищающее заклинание.

Гарри лежал с закрытыми глазами, уткнувшись ему в плечо. Драко с нежностью погладил его по голове, взъерошивая черные волосы. Поттер обхватил его рукой, сильнее прижимая к себе.

— А, ты, как я погляжу, собственник, — заметил блондин.

— Еще какой, — хрипловато отозвался Гарри.

* * *

Гриффиндорец поднял голову и посмотрел на Драко. Тот лежал, чуть отвернувшись, и что-то в выражении его лица не понравилось гриффиндорцу.

— Драко, — позвал он его, приподнявшись, — что-то случилось? Я сделал тебе больно?

— Почти, — еле слышно отозвался белокурый юноша, но Гарри его услышал.

— Что значит «почти»?

Драко не реагировал.

— Черт тебя подери! Драко Люциус Малфой, что происходит?! — брюнет резко развернул его к себе лицом.

— О ком ты думал? — бесцветным голосом спросил юноша.

— Что? — опешил Гарри.

— Я спросил — о ком ты думал, когда пел. . . ну, ту песню? — Драко отвел взгляд.

Поттер подумал, что ослышался. «Быть того не может! Драко не понял?!»

— Драко. . . Господи, Мерлин и Гриффиндор прародитель. . . Я думал, ты тогда догадался, — у Гарри вырвался облегченный вздох.

— Ну извини, что разочаровал тебя своей непроходимой недогадливостью, — Малфой безуспешно попытался вырваться из объятий будущего победителя Лорда.

— Да о тебе я думал, недоразумение ты мое, о тебе. . .

* * *

— Как обо мне? — оторопел Драко, не успев обидеться на «недоразумение». — И те слова, которые ты сказал. . . Это Я сводил тебя с ума?!

— Скажем так, заполучить тебя в постель было моей самой навязчивой идеей, — улыбнулся гриффиндорец.

Блондин не нашел, что ответить, поэтому просто притянул к себе это зеленоглазое чудо и нежно поцеловал, после чего поднялся и направился в сторону ванной.

— Куда ты?

— Хочу принять душ. Очищающее заклинание оставляет не очень приятные ощущения.

— Я с тобой, — потянувшись, Гарри сел на кровати.

— С чего это вдруг? — покосился на него Драко.

— Ну, спинку, например, потереть. . . да и вообще, — ухмыльнулся Поттер.

— Боюсь даже спрашивать, что он подразумевал под «вообще», — пробормотал себе под нос наследник Малфоев, быстро захлопывая за собой дверь.

. . . Драко стоял под душем, запрокинув голову, и наслаждался струями воды, бьющими ему в лицо. . . Но в голове царили сумбур и хаос. . .

«Гарри. . . Гарри. . . Ты даже не понимаешь, что подошел слишком близко ко мне. Так близко, как только возможно. Я сам строил свои баррикады, и поэтому отлично знаю, какой они высоты и ширины, а ты перемахнул их, даже не заметив, и меня это пугает, но ты этого не понимаешь. Что ты можешь понять, ты — человек, который, оказавшись на грани, уже не думает, не анализирует, не боится и у которого цель — только вперед!

И ничего этого ты не понимаешь, а я не стану тебе объяснять, потому что ты и так сокрушил все линии моей, как оказалось, не слишком прочной обороны, и я не пущу тебя ближе, чем ты уже есть, я справлюсь с собой, когда окажется, что никогда не смогу получить тебя так, как бы мне хотелось. . .

И ты не узнаешь, КАК мне бы хотелось. . .»

Малфою вдруг послышалось, что дверь в ванную хлопнула. «Показалось, наверное», — подумал он, не открывая глаз. «Я же её заклинанием запер».

— Ну, так как насчет «спинку потереть?» — голос Гарри заставил Драко подпрыгнуть.

— Гарри?! Но как? Я же запер дверь, — в изумлении воскликнул слизеринец, пытаясь выровнять дыхание.

— О, святой Гриффиндор, — гриффиндорец закатил глаза, — он запер дверь. . . Мне на роду написано грохнуть Самого Темного Гада всех времен и народов, но вот открыть дурацкую дверь я, конечно, не смогу. Ну, как же, — продолжал он дурачиться, — я же только на Аваду да на Круциатус способен, другому не обучен!

— Прекрати, — рассмеялся Малфой, — я ничего такого не имел в виду.

— Вот и хорошо, а то я уж подумал, что ты меня совсем идиотом считаешь, — Гарри провел рукой по мокрым волосам Драко.

Одного этого движения хватило, чтобы у блондина по телу пробежали мурашки.

— Ты снял с двери мощнейшие чары запирания для того, чтобы выяснить, что я не считаю тебя идиотом? — спросил он внезапно севшим голосом.

— Не совсем, — мурлыкнул Поттер, притягивая его к себе и целуя за ухом.

«Блин, и как это он так успешно пять лет притворялся мальчиком-одуванчиком?» — мелькнула мысль.

От пылких настойчивых поцелуев, от жадных горячих рук, скользящих по его телу, у Драко подогнулись колени.

«Малфой я, в конце-то концов, или нет?» — и с этой мыслью юноша, не отрываясь от Гарри, развернул его спиной к стене. Поцелуй прервался, зеленые глаза распахнулись, а их обладатель внимательно смотрел на блондина.

— Моя очередь, Гарри, — и Драко поцеловал обалдевшего гриффиндорца. Он целовал его плечи, шею, грудь, поцелуями-укусами оставлял засосы на смуглой коже. Дразнящими движениями губ, языка и пальцев ласкал напрягшиеся соски, впадинку пупка и нежную кожу на внутренней стороне бедер. Гарри стонал и всхлипывал под его ласками, прикладывая, казалось, все усилия, чтобы не сползти по стене на пол.

— Дра-а-ако. . . да. . .а-ах, — Поттер выгнулся, когда почувствовал губы слизеринца на своем члене. — Драко, я бо-ольше не м. . .могу. хочу тебя, а-ах. . .

Но Драко не собирался так быстро останавливаться. Он целовал, лизал, покусывал, наслаждаясь безумными стонами Гарри. Его Гарри. И только когда почувствовал, что тот уже на пределе, оторвался от него.

Драко развернул любимого лицом к стене, распластав на ней его руки, и провокационно прошептал на ухо:

— Ты меня хочешь?

— Д-а-а, — простонал тот.

— Сильно?

— Очень. . . Драко, я прошу тебя. . ..

Дотянувшись до халата, висящего на стене, Драко достал из кармана тюбик со смазкой и нанес немного на пальцы. Отложив тюбик, он одной рукой обхватил Гарри поперек тела. Потеревшись возбужденным членом между полушариями аппетитной попки и вызвав у молодого человека шикарный полувсхлип-полустон, Малфой слегка отстранился и ввел палец в тесный жар его тела.

— Дра-а-а-ако! Пожа-а-алуйста. . .

Драко, двигая пальцем, нежно целовал его в спину, потом провел языком по позвоночнику и добавил второй палец. Юноша прогнулся, протяжно застонав.

— Ну, пожалуйста, Дра-ако. . . хочу тебя. . . Драко. . .

Блондин и сам уже еле сдерживался, поэтому, убрав пальцы и нанеся смазку, он прижал головку члена к входу в такое желанное тело и прошептал:

— Тебе может быть немного больно.

— Плевать. . . давай уже, Драко.

Драко вошел в него резко, до самого основания. Гарри негромко вскрикнул.

— Тихо, мой хороший, главное не шевелись, — выдохнул он на ухо Поттеру.

У слизеринца плыли круги перед глазами. У него было достаточно любовников, но еще ни разу он не испытывал ТАКОГО наслаждения — чуть не кончил от одного только проникновения.

— Какой же ты тесный, какой сладкий, мальчик мой, родной мой, — шептал Драко, целуя Гарри в затылок, шею, плечи. — Как же я тебя люблю. . .

Через пару мгновений юноша выровнял дыхание, и, почувствовав это, Малфой начал медленно двигаться.

— О-о-х. . . Драко, быстрее. . . пожа-алуйста. . . еще-е. . . а-а-ах. . . — стоны Гарри распаляли слизеринца, но он боялся сделать ему больно. Вскоре он почувствовал, что брюнет сам, не сдерживаясь, насаживается на него, и мысленно махнул рукой.

Резкими движениями входя в тело Гарри и слушая, как тот стонет, срываясь на крик, блондин обхватил рукой член Поттера, и после нескольких движений тот кончил, выкрикнув имя Драко. Тугие мышцы сжались, и спустя пару секунд Малфой с диким стоном кончил сам. . .

* * *

Некоторое время спустя. . .

Когда-то бывшие враги молча курили в спальне. Драко сидел на подоконнике, свесив одну ногу, а Гарри расположился на подлокотнике кресла, которое стояло у камина. Молчание нарушил слизеринец.

— Нотт, наверное, уже пришел в себя и жаждет меня убить, — довольно-таки ровным голосом произнес он. — Завтра с утра и начнет.

— Это вряд ли, — хмыкнул Гарри. — Он еще пару недель точно в бессознанке пролежит.

— Как это? — удивился Драко. — Ты же сказал, что ты оглушил его Ступефаем.

— Не спорю. Но это был мой Ступефай, — Поттер продолжал ухмыляться. — Не веришь, спроси у Люциуса про МакНейра.

— Это ТЫ его приложил?! — блондин чуть не свалился с подоконника.

Гарри кивнул.

— Святой Салазар. . . Он же около трех недель без сознания был. И потом еще недели две кости сращивал. Никакие заклинания не помогали.

— М-да. . . подозреваю, что это произошло из-за того, что я был. . . м-м-м, несколько зол.

— А отец не говорил мне, что это сделал ты.

— А он и не знал, — Гарри прикурил еще одну сигарету. — Мы с Волдиком, — Драко передернуло, — во все стороны заклинаниями палили, а тут этот инициативный вылез. Я невербально в него Ступефаем и залепил. Это уж мне потом Дамблдор рассказал, что говорят, что Волдеморт от злости поразил МакНейра сильным, но неизвестным заклинанием. Никто, кроме этого красноглазого упыря, ничего не понял.

Малфой был совершенно ошарашен.

— Но, если Дамблдор узнает, что произошло с Ноттом, — с трудом выговорил он, — то сразу догадается, что это кто-то из учеников, причем из тех, кто был тогда в Министерстве. И вполне может тебя вычислить.

— Мерлин, Драко, вроде ты умный парень, — весело произнес безбашенный гриффиндорец , пуская кольца дыма в потолок. — Я же сказал, что Дамблдор думает, что в МакНейра было пущено какое-то заклятие Волдика. . .

— Блин, Гарри, да не называй ты его так! — Малфоя-младшего снова передернуло.

— Ладно, постараюсь. Так вот, Дамблдор думает, что это заклинание Сам-Знаешь-Кого, возможно даже им самим изобретенное. О том, что точно произошло с МакНейром, Дамблдору, сам понимаешь, никто не докладывал. Никаких особых признаков у этого заклятья нет. И я сомневаюсь, что Дамблдор проведет между этими двумя случаями связь.

— Почему? — изумился Драко.

— Потому что обычный Ступефай, даже невербальный, никогда не давал такого эффекта — я выяснял. Все, скорее всего, подумают, что на Нотта напало несколько человек одновременно. И если, конечно, эта старая уродливая змеюка не пришлет Дамблдору сову с истеричной запиской: «Какого хрена твой чертов Поттер вырубает непонятно чем моих Пожирателей?!», то никто ничего не узнает, — как ни в чем не бывало произнес брюнет.

— А. . . а если решат проверить наши палочки? — слизеринец все еще не понимал, почему Гарри так спокоен.

— Да на здоровье. Лично первым приду на проверку, — хмыкнул Поттер и, уловив непонимающий взгляд Драко, ответил на невысказанный вопрос. — Учитывая, что ты ничего не видел, я поясню. Я, укрытый мантией-невидимкой, бесшумно приоткрыл дверь. Эта сволочь, Нотт, — он даже скрипнул зубами, — стояла ко мне спиной. Шепотом произнеся Обезоруживающее заклинание, я поймал его палочку и ЕГО палочкой наложил на него Ступефай. Так что пускай проверяют.

— Ясно, — расплылся в улыбке юноша. — А если проверят палочку самого Нотта, то окажется, что последним выпущенным из нее заклинанием был, в общем-то, довольно безобидный Ступефай.

— Ага.

— Ну, ты, талант!

— Именно, — самодовольно усмехнулся Гарри и потянулся. — Ладно, Драко, я пойду к себе: твои, вроде, все уже спать легли.

— Да, действительно, — рассмеялся Драко. — А то Рон с Гермионой весь замок перероют в поисках. . . — Малфой повернулся, услышав грохот.

* * *

. . . Гриффиндорец свалился с подлокотника кресла.

— Что с тобой? — услышал он голос подскочившего к нему Драко.

— Как ты сказал?! — Гарри не верилось в услышанное.

— Что сказал?

— Ты назвал Рона и Миону по именам?! — молодой человек не спешил вставать с пола.

Драко слегка покраснел.

— Ладно, больше не буду, если ты ТАК реагируешь, — попытался отшутиться он.

Гарри, наконец, поднялся, подошел к смутившемуся слизеринцу, обнял его и, целуя в висок, негромко проговорил:

— Я так надеялся, что ты можешь быть немного другим. . . И, рад, что не ошибся.

Блондин попытался что-то сказать, но Поттер приложил палец к его губам.

— Подожди. Я не имел в виду — совершенно другим. Ведь это был бы уже не ты. Но вот более человечный и дружелюбный Драко Малфой мне очень даже нравится, — и Гарри тронул губы блондина нежным легким поцелуем. — Ладно, я побежал. . .

* * *

Герой магической Британии осторожно шел по коридору подземелий. На его счастье в гостиной Слизерина было пусто, и он вышел без проблем. Конечно, слизеринцы вряд ли бы его закидали Непростительными и прочими заклинаниями, но вот ненужных вопросов было бы не избежать. Гарри посмотрел на Карту, чтобы убедиться, что поблизости нет учителей или Филча.

— Вот черт! — негромко вдруг выругался он. — Нотт.

Быстро дошагав до нужной ему комнаты, он вошел в нее и удовлетворенно убедился, что Нотт по-прежнему без сознания.

— Так, здесь его оставлять не стоит. Мне бы лично слабо верилось, что в этой комнатенке на него напали несколько человек, — задумчиво проговорил юноша самому себе.

Он ухватил слизеринца поудобней и поволок по направлению к коридору. «Тяжелый, сволочь такая». В коридоре он уложил Нотта у стены и вложил в его расслабленную руку волшебную палочку. Полюбовавшись на творение рук своих, Гарри снова вернулся в ту комнату, и заклинанием убрал следы, по которым могли догадаться, что здесь что-то произошло и кого-то потом отсюда выволокли. И лишь убедившись, что все выглядит довольно правдоподобно, он, закутавшись в мантию-невидимку, почти бегом припустил из подземелий. . .

. . . Гарри лежал в кровати в своей спальне и пытался заснуть. Но в голове звучал нежный сбивчивый шепот: «Мальчик мой, родной мой. . . Как же я тебя люблю. . .» Господи, зачем Драко это сказал? «Почему, Драко? Ты не понимал, что говоришь? Или сказал по привычке? Может для тебя слова, произнесенные во время секса, ничего не значат и, признаваясь в любви, ты просто пытаешься показать своему партнеру, что он якобы что-то значит для тебя? Я же знаю, что ты не можешь любить меня, Драко. Не можешь. . .» Парень снова вспомнил сегодняшний вечер, то, каким был слизеринец — нежным, чутким, осторожным. . . таким настоящим. . . «Или все-таки можешь?»

И, Гарри, раздираемый противоречивыми чувствами, провалился в беспокойный сон.

Ранним субботним утром Гарри Поттер проснулся. . . хотя нет, не так.

В субботу в семь часов утра Гарри Поттер был разбужен прицельным ударом тяжелой подушки по голове.

— Ай! Какого хрена?!

— Прости, Гарри, я целился в Дина, — раздался виноватый голос Симуса Финнигана.

— Очень мило, — Поттер откинул подушку обратно. — Сколько времени?

— Семь.

— Семь?! У вас бессонница, что ли? Совсем очумели. Я еще час мог спокойно спать.

— А не фиг так поздно возвращаться, — весело заявил ему Симус. — Тогда и высыпаться будешь лучше.

— Поверь мне на слово, Симус, — ответил Гарри, — я сейчас встану и с радостью тебя прибью.

— Если ты при этом будешь обнажен, то я с удовольствием приму эту смерть, — захихикал Финниган.

— О, неужели некий слизеринец с фамилией Забини тебя больше не интересует? — брюнет сел на кровати, чтобы взять с тумбочки контейнер с линзами. Он не успел даже протянуть руку, как та же самая подушка, которая его «разбудила», опрокинула его обратно на кровать.

— Кажется, я догадался, за что она предназначалась Дину, — рассмеялся Гарри, отбросив подушку обратно парню. — Ладно, не дуйся, Симус, я пошутил.

— Дин тоже пошутил.

— А что такого? Я всего лишь вспомнил, как ты перепутал ингредиенты и взорвал котел быстрее, чем Невилл, только из-за того, что увидел, как Нотт взял у Блейза листья подорожника и при этом нечаянно коснулся его руки, — хмыкнул Томас.

— Я тебя сейчас убью. . .

При упоминании имени Нотта, Гарри вздрогнул и, схватив одежду и линзы, быстро направился в ванную. «Надо сбегать в Больничное крыло: проверить, там Нотт или нет».

Быстро одевшись и справившись с линзами, Гарри выскочил из ванной. Прихватив мантию-невидимку и, прокричав дерущимся на подушках Симусу, Дину и наблюдающему за всем этим Невиллу: «До встречи в Большом Зале!», вылетел из спальни.

* * *

Драко Малфой проснулся довольно-таки рано. Была суббота, и можно было немного поваляться. Драко лежал и вспоминал вчерашний вечер. . . Руки Гарри, скользящие по его телу, нежные ласковые губы, сводящие с ума, шаловливый язычок, вытворяющий такое. . .

— Боже, — простонал слизеринец вслух. — Лучше не буду думать об этом, а то, пожалуй, свихнусь.

Он решительно поднялся с кровати и направился в душ. Все тело болело от вчерашних ударов Нотта. «Сильно, гад, приложил». Вчера он наложил на себя Обезболивающие чары, но их действие к утру закончилось.

Стоя под струями горячей воды, Драко размышлял. «Интересно, а что будет дальше? Гарри скажет мне: «Спасибо за хороший трах, Малфой. Давно мечтал об этом. Но теперь для меня ты снова надменный белобрысый хорек»?» «Но он же сказал, что ты ему нравишься, что ты ему нужен, что с ума его сводишь», — непривычно тихо заметил внутренний голос. «Мало ли, что он сказал, — упрямо возразил Малфой. — Может, нужен я ему был на одну ночь, а с ума я его и так пять лет сводил, доводя до белого каления». «Ну, если ты не придаешь значения его словам, так может и Гарри твои мимо ушей пропустит», — ко второму «я» вернулся обычный сарказм. «Каким таким словам»? — не понял Драко и выключил воду. «Да-а, рановато к тебе склероз пришел, — констатировал внутренний голос. — Тебе напомнить, что ты ему здесь вчера говорил»? «Что? Ничего я ему. . .»

«. . . Мальчик мой, родной мой. . . Как же я тебя люблю. . .» — блондин услышал собственный шепот как бы со стороны.

— «Я тебя люблю»?! — севшим голосом произнес Драко вслух. — Я сказал ему ЭТО?!

«Ну, мало ли, что ты сказал, не правда ли»? — ехидно спросило его второе «я».

— Заткнись, ради Мерлина, — простонал Малфой и, обхватив голову руками, сполз на пол.

. . . Минут через тридцать, приведя себя в порядок, Драко направился в гостиную, твердо решив вести себя так, будто ничего такого особенного не было. «В конце концов, — думал он, — ничего ж такого действительно не было. Мы просто переспали». «Он, вообще-то, еще тебя от Нотта спас», — напомнил внутренний голос. «Спас, — согласился Драко. — Интересно, кстати, а как Гарри узнал, что я именно там и именно с Ноттом? — от неожиданной мысли староста Слизерина встал, как вкопанный. — Гарри сказал, что бесшумно открыл дверь и тут же обезоружил Теодора. Значит, он знал, что мы там?» «А ты спроси у Гарри, — ввернул внутренний голос. «Заткнись! — неоригинально посоветовал Малфой. — Без тебя тошно».

— Привет, Дрэй! — от голоса Блейза Драко даже вздрогнул. — Ты чего застыл, как статуя?

Драко осознал, что стоит посреди Общей гостиной Слизерина и пялится в никуда.

— Все в порядке, Блейз, не обращай внимания. Ты в Большой Зал?

— Нет, вообще-то к тебе. Слышал новость?

— Смотря что ты имеешь в виду, — Драко приподнял бровь.

— Ночью в коридоре Снейп обнаружил Нотта. В бессознательном состоянии.

«Блин, а как он в коридоре-то оказался?»

— Без сознания? Нотт? Как это? — Малфой-младший постарался выглядеть удивленным.

— Да вот так, — Блейз ухмыльнулся. — Полулежал себе у стеночки, волшебная палочка в руке зажата. Под утро вызвали колдомедиков из Св. Мунго: Помфри диагноз поставить не смогла. Сейчас его, наверное, уже увезли.

— Туда ему и дорога, — хмыкнул Драко, с трудом держа себя в руках. — Может, ему там, наконец, голову в порядок приведут.

— Согласен с тобой, — широко улыбнулся Забини — Но мне все-таки интересно, кто же его так?

— Придет в себя — расскажет, — как можно более равнодушным голосом произнес Малфой. — Да и Снейп этого так не оставит, будет разбираться.

— Думаю, ты прав, — кивнул парень. — Ладно, пойдем уже на завтрак. Я еще хочу кое-куда успеть.

— Куда? — спросил Драко, которого Забини уже тащил за собой.

— Через час у сборной Гриффиндора отбор в команду.

— И что?

— Забыл? Они же нас приглашали посмотреть.

«О, нет! — мысленно взвыл староста «змеек». — Только не это!»

— Да, вот так и закончилась вечная вражда Слизерина и Гриффиндора, — весело провозгласил Блейз, по-своему истолковав выражение лица Драко.

— Поверю в это только тогда, когда увижу Снейпа, весело болтающего с МакГонагалл за стаканом Огневиски, — пробурчал Малфой, и итальянец расхохотался.

На то, чтобы сбегать в Больничное крыло и удовлетворенно убедиться, что Нотта там нет, у Гарри ушло около пятнадцати минут. Он знал, что парня обнаружили еще ночью: по дороге услышал разговор двух слизеринцев, а его отсутствие в качестве пациента мадам Помфри доказывало, что Теодор, скорее всего, уже в Св. Мунго.

Чтобы успеть чего-нибудь пожевать перед отбором, гриффиндорцу пришлось пробежаться. Войдя в Большой Зал и оглядевшись по сторонам, он застыл на месте. «Что за фигня?! Куда я попал?»

Для Гарри, разумеется, не было секретом, что суббота не является учебным днем, и некоторых школьных правил студенты могли не придерживаться. Но такого Большой Зал еще не видел. Впрочем, не он один. Несмотря на довольно-таки ранний для выходного дня час за всеми четырьмя столами было шумно. Но вот кто за этими столами сидел. . .

Непримиримые и вечно воюющие гриффиндорцы и слизеринцы сидели вместе. Кто пересел за стол Слизерина, к кому слизеринцы подсели сами. Не отставали и хаффлпаффцы с райвенкловцами. Все дружно сидели, завтракали и болтали. Гарри бросил взгляд на преподавательский стол, за которым сидело почему-то всего три человека, и с трудом подавил желание расхохотаться.

Было похоже, что Дамблдор чем-то подавился («Наверняка очередной лимонной долькой»), потому что, глядя на студентов, он сдавленно кашлял, а профессор МакГонагалл отстраненно стучала ему по спине ладонью, забыв про волшебную палочку. Сама МакГонагалл, казалось, с трудом преодолевала желание броситься в Больничное крыло, чтобы принять какое-нибудь зелье, избавляющее от галлюцинаций. Профессор Снейп же, по мнению Гарри, вообще выпал в осадок. Глубокий и нерастворимый. Тут Снейп перевел взгляд на стол Гриффиндора, и Поттер явственно увидел, как у всегда невозмутимого зельевара «упала» челюсть и несколько раз дернулся глаз. Гарри проследил за его взглядом и. . . не выдержал. Пулей подлетев к своему столу, он плюхнулся рядом с Гермионой и, уткнувшись ей в плечо, расхохотался.

— Гарри, что с тобой? — отвлекшись от разговора с Панси, спросила Гермиона.

— П. . .посмотри на С. . .Снейпа, — сквозь смех, с трудом выговорил юноша.

Гермиона и услышавшая Гарри Панси обернулись к преподавательскому столу, посмотрели туда, куда неотрывно глядел Снейп и. . . присоединились к парню, захихикав и тут же закрыв рты ладонями.

Что ж, профессора Снейпа можно было понять. Еще бы! Не каждый день увидишь Драко Малфоя, сидящего за гриффиндорским столом и пытающегося буквально «на пальцах» объяснить «тонкую науку зельеварения». . . Невиллу Лонгботтому.

— Три листа дикого винограда, — доносилось от них, — потом можешь класть чертополох и помешиваешь три раза по часовой стрелке.

Сидящие рядом Рон, Блейз, Крэбб и Гойл дополняли картину. По долетающим обрывкам фраз можно было понять, что парни обсуждали. . .нет, не квиддич, и нет, не девушек и даже не парней, а последнее позавчерашнее выступление МАГГЛОВСКОГО премьер-министра.

— Господи, — сквозь смех простонала Гермиона, — откуда они вообще узнали про его выступление?

— Они, — в тон ей всхлипнула Панси, — начали выписывать маггловские газеты, чтобы быть в курсе событий во всем мире. Мне Грэг сказал.

После этих слов на Гарри накатил такой приступ хохота, что он медленно сполз под стол и закрыл лицо руками.

Уже и другие студенты, глядя на офонаревшего профессора Зельеварения, начинали полузадушенно ржать, но тот не обращал на периодические взрывы хохота никакого внимания, продолжая остановившимся взглядом смотреть на студентов своего факультета. МакГонагалл, выйдя из ступора, даже легонько потрясла его за плечо. Ноль реакции. Дамблдор, наконец, прокашлявшись, наклонился к Снейпу и что-то произнес ему на ухо. Тот тут же пришел в себя, недобрым взглядом окинул веселящихся учеников, поднялся и вышел из Большого Зала так стремительно, будто ему вдогонку неслась, как минимум, Авада Кедавра, а он пытался от нее уйти.

Минут через пять веселье улеглось, и студенты смогли продолжить завтрак.

«Блин, ну и лицо было у Снейпа. А если бы я еще подошел и поцеловал Драко, что бы с ним стало?» — все еще посмеиваясь, подумал Гарри, садясь обратно на скамейку. «Он бы, скорее всего, закончил дело, начатое Волдемортом», — ехидно вылезло его слизеринское «я». «Только боюсь одной Авадой ты бы не отделался», — вторило ему гриффиндорское. «Вы что, сговорились, что ли?» — ответом ему было дружное молчание, и юноша грустно вздохнул.

* * *

Драко сам не знал, что на него нашло. Войдя в Большой Зал вместе с Блейзом, он обнаружил, что Панси сидит за столом Гриффиндора и о чем-то болтает с Грейнджер, Винс и Грэг сидели там же, рядом с Роном Уизли. Увидев их, Блейз схватил оторопевшего Драко за руку и потащил к гриффиндорскому столу.

Малфой кинул взгляд на преподавательский стол — никого из профессоров еще не было. «Слава Мерлину, Снейпа нет», — мелькнула мысль.

Забини плюхнулся на скамейку рядом с Грэгом, и Драко ничего не оставалось, кроме как сесть с Винсом.

Три слизеринца и один гриффиндорец немедленно пустились в какие-то обсуждения. Блондин слушать их не стал и уставился в тарелку.

— Доброе утро, Малфой!

— И ты будь здоров, Финниган, — староста Слизерина поднял глаза — напротив сидели Симус Финниган и Невилл Лонгботтом, который хоть и нерешительно, но поздоровался с Драко.

Слизеринец уныло ковырялся в тарелке, периодически поглядывая на двери Большого Зала. Поттера все не было. Окончательно превратив овсянку в «размазню на тарелке», он отодвинул от себя эту самую тарелку и прислушался к разговору Финнигана и Лонгботтома.

— Никогда не смогу понять, как приготовить это зелье, — обреченным тоном жаловался Лонгботтом. — Учебник уже раз пять перечитал — никакого толку. Там так все сухо изложено. Больше напоминает просто список ингредиентов, чем описание приготовления.

— Что за зелье-то? — неожиданно даже для самого себя спросил Драко.

Невилл и Симус в недоумении уставились на него. Спустя несколько секунд Невилл все же произнес:

— Размягчающее.

— Да, нечего сказать, то еще варево, — ухмыльнулся Малфой. — Я так подозреваю, что это домашнее задание?

— Да, — уныло ответил Невилл, — профессор Снейп сказал, что если я и на этот раз испорчу зелье или взорву котел, то он напоит меня ядом, который парализует нервные окончания.

— Он всегда так шутит, — улыбнулся Драко, незаметно для себя ввязываясь в разговор.

— Хотелось бы верить, — вдруг улыбнулся и Невилл.

— Ну, чего там у тебя не выходит? Давай помогу, — слова вырвались у молодого человека изо рта раньше, чем он успел сообразить, что именно он сказал. «Да-а, а гриффиндорское благородство, оказывается, заразно. И получаса за их столом не просидел, а уже туда же — помогать несчастным и обездоленным».

Невилл вытаращил на него глаза, а Симус поперхнулся соком.

— Что вы так на меня уставились? — Драко обреченно вздохнул. — Малфои тоже позволяют себе приступы человеколюбия. Так что, давай, показывай.

Покопавшись в складках мантии, Невилл выложил на стол пергамент с текстом из учебника.

— Вот здесь, — он показал пальцем, — после глаз тритона и сушеных листьев крапивы.

— Ну-ка посмотрим, — слизеринец уткнулся глазами в текст.

Зелье было сложное, но не невыполнимое, и юноша принялся объяснять процесс его приготовления. Он настолько увлекся, что даже забыл про Гарри. Невилла тоже охватил азарт — он что-то быстро писал на пергаменте, слушая пояснения Драко, и периодически бормотал: «Блин, ну точно!», «Малфой — ты гений» и «Как же я сам не додумался?»

Их прервал сдавленный смешок Симуса. Блондин посмотрел на него — Финниган, прикрыв рот рукавом мантии, пытался сдержать рвущийся наружу смех.

— Что? — спросил у него Драко, но тот лишь мотнул головой в сторону преподавательского стола. Малфой перевел туда взгляд, и. . . «Мля, — подумалось ему, — мы попали». Он толкнул Блейза локтем и взглядом указал на их декана. Итальянец слегка побледнел.

— Нам конец, — одними губами произнес он.

Когда Снейп вылетел из Большого Зала, как пробка из бутылки шампанского, Драко нашел в себе силы продолжить объяснять Лонгботтому принцип приготовления зелья.

Спустя минут десять Невилл свернул пергамент, поднял сияющие глаза на слизеринца и произнес:

— Большое спасибо, Малфой. . . Драко.

После чего встал, и они с Финниганом отправились на квиддичное поле.

Только тогда Драко обнаружил, что Блейза рядом нет. Он поискал его взглядом. . . и нашел. Тот сидел вместе с Гарри Поттером и похлопывал его по спине. При этом Забини на взгляд слизеринца, еще и блудливо улыбался. Блондин неотрывно смотрел на них, все сильнее сжимая кубок с соком в руке, и чувствовал, что в данный момент он абсолютно разделяет мнение Волдеморта о том, что в Поттера надо, да что там — просто-таки необходимо запустить Авадой. И лучше тремя, и после парочки Круцио. «Чего он сидит и улыбается этому. . . гаду, чтоб его! Ну, Блейз! Конечно, Поттер, давай, еще и глазками невинно похлопай! Убью. Точно убью».

— Гарри! Блейз! — вдруг раздался голос Панси. . .

* * *

Гарри задумчиво жевал бекон и пялился в тарелку, размышляя, удастся ли в этом году собрать приличную команду. Кто-то опустился на скамейку рядом с ним.

— Привет!

Поттер очнулся от размышлений на тему: «Черт! Кого же можно взять вместо Фреда с Джорджем?» и повернул голову.

— Привет, Блейз.

— Можно подумать, судя по выражению твоего лица, что ты перебираешь варианты: спрыгнуть с Астрономической башни или утопиться в озере, — ухмыльнулся слизеринец.

— Еще нет, но уже близок к этому, — мрачно ответил Гарри, уткнувшись взглядом в кубок с тыквенным соком. — Начинаю понимать своего бывшего. . . кхм, капитана.

— Да ладно тебе, — Забини похлопал его по спине, — ты — классный ловец, так, может, и капитан неплохой.

— Спасибо, Блейз, — наконец улыбнулся Поттер и оторвался от созерцания льдинок, плавающих в соке. — Особенно приятно слышать это от капитана команды главного и извечного соперника, — он шутливо похлопал ресницами.

Блейз рассмеялся.

— А у вас все придут на отбор?

— Да, обычно все приходят. Или тебя интересует кто-то конкретный?

Ответить Блейз не успел.

— Гарри! Блейз!

Парни перевели взгляд на Панси.

— Вы идете или как?

— Идем-идем, — Забини встал и положил руку на плечо Гарри. Впрочем, тот не особо и сопротивлялся, потому, как на время забыл, как двигаться. Дело в том, что, повернувшись на голос Панси, он заметил Драко Малфоя. Невилл и Симус, очевидно, уже умчались на квиддичную площадку, и Драко сидел один. Его лицо было белым, как бумага, даже губы побелели, серые глаза слизеринца неотрывно смотрели на Гарри. В его глазах плескалась такая неприкрытая ярость, что Поттеру захотелось самому наложить на себя Аваду. В руке блондин сжимал тяжелый серебряный кубок, словно раздумывая, не запустить ли этим кубком в кого-нибудь. Ну, или, по крайней мере, треснуть им кому-то по голове. Почему-то гриффиндорец не сомневался, что этим «кем-то» был он. «Твою ж мать»! – пронеслось в голове, и именно эта мысль вернула ему способность двигаться. Гарри стряхнул с себя руку Блейза, и с воплем: «Рон! Гермиона! Подождите меня!» — пулей вылетел из Большого Зала, прямо-таки ощущая, как дымится на спине мантия от тяжелого взгляда Драко. «Ну, о-о-о-очень по-гриффиндорски», — в голос проговорили его слизеринское и гриффиндорское «я». «Точно спелись», — мрачно констатировал Поттер, догоняя друзей.

Отбор в команду начался успешно. Гарри выбрал трех охотников: Джинни Уизли, Кэти Бэлл и Парвати Патил. Девчонки играли невероятно слаженно, и капитан остался доволен выбором, но настала очередь отбора загонщиков. Поттер орал и матерился, пускал дым из ноздрей и плевался огнем. Не помогало. Из двадцати (!) человек не нашлось ни одного более-менее приличного игрока.

— Ну, дружище, успокойся, — Рон остановил Гарри, когда он, взвыв от бессилия, успел два раза постучаться головой о шест, на котором крепилось центральное кольцо.

— УСПОКОИТЬСЯ?! – заорал Гарри. – Ты предлагаешь мне успокоиться?! Так я сейчас успокоюсь. . . навеки!

— Да, все будет нормально, — успокаивал рыжик взбешенного друга. – Вон, гляди, еще кто-то подошел.

Гарри посмотрел на поле – и правда, там стояли двое мальчишек с метлами. Поттер спикировал вниз.

— Загонщики?! – рявкнул он. Пацаны испуганно обернулись и синхронно кивнули.

— Вот блин, — вырвалось у Гарри. На него смотрели два абсолютно идентичных лица.

— Короче, — он взял себя в руки, — сели на метлы и наверх. Живо! Мальчишки снова синхронно кивнули и взмыли в воздух.Спустя двадцать минут гриффиндорец готов был орать от восторга, но вместо этого скомандовал:

— На землю!

Оказавшись на поле, близнецы подбежали к нему, ожидая решения.

— Как зовут? Какой курс? – с напускной строгостью спросил Гарри.

— Дэниел Хэндсон. Четвертый курс.

— Морган Хэндсон. Тоже, соответственно, четвертый.

— Поздравляю, вы в команде, — брюнет все-таки им улыбнулся. — Здорово!

– Класс! – они счастливо рассмеялись и умчались на трибуны.

Дальше все прошло, как по маслу. Рон остался вратарем, на роль ловца Поттер скромно назначил себя. «Ты злоупотребляешь положением капитана», — заявил ему Рон с абсолютно серьезным лицом, и скорбно покачал головой. В ответ Гарри треснул ему по затылку, и они спустились к друзьям.

* * *

Посмотрев вслед улепетывающему Поттеру испепеляющим взглядом, Драко перевел глаза на Блейза. Тот, явно ничего не понимая, смотрел, как Гарри Поттер исчезает за дверями Большого Зала. Малфой-младший поднялся из-за стола и чеканным шагом направился к выходу.

— Дрэй, ты куда? – окликнул его парень.

— В подземелья, — сквозь зубы ответил Драко.

— Мы же на поле собирались, — не отставал от него Забини.

— А я пойду успокаивать Снейпа, — заявил блондин. – Возьму, так сказать, весь огонь на себя.

— Ну хорошо, иди, — попадаться на глаза Северусу Снейпу, когда он в таком состоянии, Блейзу явно не хотелось. – А я все-таки схожу на отбор команды Гриффиндора, — и, хлопнув Драко по плечу, слизеринец направился к выходу из замка. Малфой мысленно наложил на него парочку заклятий из раздела «Магия черная. Боевая» и взял курс на кабинет зельевара.

Добравшись до нужной двери, он негромко постучал в нее. Услышав вопль: «Кого еще Гриндевальд принес?! Нет меня!», Драко вошел в кабинет профессора.

— Это всего лишь я, Северус. И незачем так орать, — староста факультета резво пресек попытку наложить на него какое-нибудь проклятье, вырвав палочку из рук декана.

— Что за представление вы на завтраке устроили? – после того, как парень чуть ли не силой влил в него Успокоительного Зелья, Снейп обрел способность говорить нормально.

— Какое представление, крестный? – Драко изобразил недоумение. – Мы просто посидели с однокурсниками.

— Они «просто посидели с однокурсниками»! – снова завопил зельевар. – Да у меня чуть сердечный приступ не случился!

— Ну, не случился же, — блондин пожал плечами.

— Ах, ты. . . ты. . . ты. . .

— Маленький поганец? – предположил младший Малфой.

— Где-то так, — буркнул Снейп. – Ты вообще чего пришел, дорогой крестник? – едко выделил он.

— Соскучился? – Драко посмотрел на крестного.

— Да уж, — фыркнул мужчина, — так я тебе и поверил.

— Не злись, Северус, — примирительно произнес юноша. – Давай лучше попьем кофе.

— Тебе надо – ты и делай, — и Снейп демонстративно отвернулся.

Драко поднялся было с кресла, как вдруг заметил на столе лист пергамента с символикой Св. Мунго.

— Что это?

— Это? А, это письмо от колдомедиков о состоянии Нотта. Перед завтраком пришло.

— И что с ним? – слизеринец похолодел.

— В коме, — мрачно ответил Снейп.

— В коме? – обалдело спросил Драко.

— Да, и не меньше, чем на месяц. Что за заклятье на него наложили – непонятно, — мастер Зелий был озадачен. – Проверили палочку самого Нотта – обычный Ступефай, не знаю, на кого уж он его применял.

«Офигеть! В каком же бешенстве был Гарри, если Теодор в коме где-то на месяц?!»

— Но откуда тогда известно, что он в коме на месяц? – рискнул задать вопрос Малфой.

— Драко, я же не колдомедик, — раздраженно произнес Снейп. – Если так интересно, то возьми и почитай, — он кивнул на пергамент. Драко взял свиток в руки и вчитался в строки, написанные слегка неразборчивым почерком. «Уважаемый профессор Снейп. . . бла-бла-бла. . . так, «диагноз: перелом четырех ребер, травма спины, черепно-мозговая травма («Ого, Поттер разошелся!») и множественные ушибы». . . бла-бла-бла, ага. . . «благодаря новейшей диагностике, мы можем заявить, что мистер Нотт пробудет в состоянии, близком к коме около одного месяца. Заклинание, которому подвергся м-р Нотт, пока не выявлено. О всех изменениях состояния м-ра Нотта мы будем сообщать. . .», ну, это уже неинтересно».

— Ты удовлетворил свое любопытство? – пока юноша читал, зельевар налил кофе, и теперь протягивал чашку крестнику.

— Да-а, — протянул Драко, принимая предложенный кофе. – И все-таки интересно, кто же напал на Нотта?

— Не знаю, — ответил Снейп, — но отдаленно похожий случай я наблюдал лишь у МакНейра.

Драко чуть не расплескал кофе. Мужчина же, не заметив того, какое впечатление произвели его слова на Малфоя, продолжал:

— Но на МакНейра наложил заклятье Темный Лорд, а здесь, скорее всего, напали несколько человек, поэтому получился такой эффект.

«Фу-ух, кажется, пронесло». («Тебя бы так пронесло», — подумал Штирлиц. – извините, не смогла удержаться – п/а =))

— Ну да ладно, — отвлекся от рассуждений Снейп. – Ты мне ответишь, наконец, зачем пришел?

— Покаяться во всех смертных грехах, — с иронией произнес парень, обрадовавшись смене темы. – Прости, Северус, надо было давно тебе рассказать.

— Мерлин мой, Малфой извинился. Что-то в Запретном лесу явно сдохло, — пробормотал профессор и чуть громче добавил. – О чем рассказать-то, Драко?

— Про то, что мы, можно сказать, подружились с гриффиндорцами и теперь общаемся.

— Только с ними? – приподнял бровь зельевар.

— Не только, — вздохнул Драко. – Но основная вражда была именно между Гриффиндором и Слизерином, сам знаешь.

— И позволь узнать, кто же первый приложил руку к этому примирению?

— Похоже, что мы.

— Да-а, не знаю, что более смело – отказаться от Метки или сделать первый шаг к перемирию с Гриффиндором, — протянул Снейп. – Лично мне кажется, что второе.

Малфой, слегка покраснев, решил сменить тему, и они перешли к обсуждению последних достижений в области Зельеварения. Через какое-то время Снейп посмотрел на часы:

— Что-то заболтался я с тобой. Иди, занимайся своими делами. Если что, я в лаборатории.

Выйдя из кабинета декана Слизерина, Драко столкнулся с Блейзом. Тот был явно не в духе.

— Что случилось, Блейз?

— Ничего, — пробубнил Забини.

— Да ладно тебе, — протянул блондин, — я же вижу, что ты чем-то расстроен.

— Все нормально, — упрямо заявил Блейз.

— Брось. Что, Поттер собрал безумно классную команду, и ты жутко завидуешь, и хочешь удавиться в кабинете собственного декана? – хмыкнул Драко.

— Команду он действительно собрал обалденную, — не поддался парень. – Прямо настолько, что они, собравшись ЧИСТО ГРИФИНДОРСКОЙ компанией, ушли праздновать наличие этой команды к себе в гостиную.

— Ах, вот в чем дело? – ухмыльнулся блондин. – Поттер тебя, как бы это сказать получше. . . лишил праздника, да?

— Заткнись, Дрэй, — беззлобно бросил Блейз. – Ты бы слышал, что этот красавчик наплел.

— И что же?

— «Ах, давняя традиция, только гриффиндорцы, только у себя в гостиной», ну и так далее. «Давняя традиция», — фыркнул Забини, — видимо, полчаса – это уже древность. Раньше Поттер ну никак бы не смог ее придумать.

— Да, ладно, Блейз, не парься, — Драко хлопнул друга по плечу.

— Легко тебе говорить, — каким-то странным тоном сказал Блейз. – А у меня какой-то кошмар происходит.

— А если поподробнее?

— Дрэй, по-моему, я влюбился, и неслабо, — прошептал слизеринец, не глядя на друга.

«Вот же блин! Только этого мне не хватало. И что теперь делать?»

— Ты влюбился в Поттера? – ровным тоном поинтересовался Драко, хотя внутри все кипело.

— При чем тут Поттер? – удивленно спросил Блейз, посмотрев в глаза старосты Слизерина.

— Как при чем? – настала очередь Малфоя удивляться.

– Ты же мне про него все уши прожужжал.

— И когда такое было в последний раз? – хмыкнул Забини.

«А ведь действительно, — подумал Драко, — он уже недели две не упоминал Гарри в ТАКОМ контексте».

— Вспомнил? — ехидно спросил Блейз, глядя на выражение его лица.

— А в кого же тогда? – Драко растерянно смотрел на друга.

— В этого ирландца чертова, будь он неладен, — проворчал парень.

— Погоди. Ты влюбился в Финнигана?!

— Ты знаешь в Гриффиндоре еще одного ирландца? – невесело улыбнулся Блейз.

— А какого же Мерлина ты тогда к Поттеру за завтраком клеился?! Зачем по спине его наглаживал?! Ручонки ему на плечи клал?! – от неожиданности Драко забросал итальянца вопросами, которые еще с завтрака не давали ему покоя.

— Да не клеился я к нему, — обалдевший от такого напора Блейз даже отодвинулся. – По спине я его, вообще-то, похлопал, а не погладил, и руку на плечо просто так положил.

— Тогда какого хрена ты вообще к нему подсел?! – практически завопил блондин.

Забини ошарашенно уставился на него – орал Малфой, конечно, часто, но чтобы. . . нет, быть того не может. . . из-за Поттера?

— Я хотел спросить у него, придет ли Симус на отбор команды, — Блейз как-то странно ухмыльнулся.

— Ты чего ухмыляешься? – подозрительно поинтересовался у него Драко.

Темноволосый слизеринец расхохотался.

— Ой, не могу! – он сложился почти пополам. – Драко, ты приревновал Поттера ко мне?!

— Не неси чушь! – даже сам Малфой понял, что вышло фальшиво.

— А я-то думаю, чего вдруг Дрэй вместо того, чтобы пойти на стадион, к Снейпу ломанулся, одарив меня взглядом «Авада Малфоевская фирменная», — продолжал заливаться Блейз.

— Заткнись и прекрати ржать! – рявкнул Драко, ощущая, что краснеет.

Но Забини уже не мог остановиться.

— Ох, знал бы Поттер. . .

«Не факт, что не знает».

— Ох, узнает Финниган, — ехидно передразнил друга Малфой. Поперхнувшись, Блейз оборвал смех и закашлялся.

— Так-то лучше, — Драко хлопнул Забини по спине. – Ладно, пойдем в гостиную. Благодаря хорошей погоде, выходным и квиддичу мы с тобой, похоже, сможем поговорить наедине.

— Согласен, - прокашлявшись, выдохнул Блейз. – Пойдем.

Наша служба и опасна, и трудна,

И на первый взгляд, как будто, не видна,

На второй — она подавно не видна,

Служба, блин, такая!

(Из жизненных наблюдений двойного агента С. Снейпа)

В гостиной Гриффиндора было шумно. Дин и Симус притащили сливочного пива, и все дружно провозглашали тосты за процветание и будущие победы своей команды. Лаванда и Парвати самозабвенно сплетничали о какой-то парочке из Райвенкло, младшекурсники сидели у камина и играли во взрывающиеся карты, а кто-то развлекался новыми товарами из магазина «Всевозможные Волшебные Вредилки»: пара девчонок обзавелась свиными пятачками, рыжий третьекурсник стал чернокожим блондином, а один парень (кажется, его звали Кормак) безостановочно кукарекал.

Гарри с трудом отвязался от Блейза (к немалому огорчению Симуса), настойчиво предлагавшего отметить его первый день в роли капитана всем вместе в Хогсмиде. Поттеру пришлось наплести слизеринцу что-то вроде: «Нет, не могу, у нас традиция, только гриффиндорцы, только в своей гостиной и т.д. и т.п», в результате чего все разбрелись кто куда.

Гарри сидел в своем любимом кресле у камина, потягивал сливочное пиво и думал о Драко, совершенно выпав из картины общего веселья. Да уж, действительно, блондин мог быть очень разным. Ну, допустим, воплощением презрения и цинизма гриффиндорец итак наблюдал его пять лет. Но что существует кто-то, к кому Драко мог быть внимательным и нежным, у Поттера с трудом укладывалось в голове, особенно если учесть, что этим «кто-то» являлся сам Гарри. Правда, тут же брюнет вспомнил выражение глаз слизеринца на сегодняшнем завтраке и поежился. «Наверное, у Волдеморта и то было больше доброты во взгляде, когда он накладывал на меня Круцио», — мрачно пошутил он про себя. Но вот ночью. . . Серые, потемневшие от желания глаза, сколько в них было нежности, доверия, тепла, и прочих других чувств, о наличии которых у Драко Гарри даже и не подозревал. «Становлюсь сентиментальным идиотом», — «похвалил» себя Поттер и, откинувшись в кресле, прикрыл глаза.

От шума, взрывов хохота и громких криков разболелась голова. «Помечтать не дают», — подумал Гарри, вставая из кресла.

— Ты куда, Гарри? — обратился к нему сияющий Дэниел. . . или, может, Морган. . . Мерлин их разберет.

— Наверх, — усталым голосом проговорил юноша, — голова трещит, а здесь слишком шумно.

Отделавшись от кого-то из Хэндсонов, Гарри, наконец, поднялся в спальню, скинул обувь и мантию и лег на кровать. Голова болела все сильнее, даже шрам заныл. «Быть не может. Он ни разу больше не болел после той бойни в Министерстве». Но, тем не менее, шрам горел так сильно, что парню казалось, что приложи он к нему руку — и останется ожог. Боль стала настолько невыносимой, что он со стоном закрыл глаза. . .

— Люциус, — услышал Гарри свой ледяной голос, — я вызвал тебя для того, чтобы сообщить хорошую новость.

— Какую, мой Лорд? — голос Люциуса был спокоен.

— Твой сын получит Метку не на Рождество, как я сообщил тебе ранее, а в Хэллоуин.

— Почему, мой Лорд? — голос Малфоя даже не дрогнул.

— Потому что, Я. ТАК. ХОЧУ. — он почти шипел, но в его тоне легко угадывалась еле сдерживаемая ярость. — Или ты намерен обсуждать мои решения?

— Нет, мой Господин, что Вы? — торопливо заверил его Люциус. — Я просто удивился, только и всего.

— Тогда иди. Да, и не говори ничего Драко. Я хочу, чтобы для него это был сюрприз, — после последних слов он захохотал.

— Сюрприз-с-с-с..

— Нет! Не надо!

— Гарри! Гарри!

— Не-е-е-ет!

— Гарри! Очнись! Гарри. . .

* * *

— Панси! Винс! Грэг! Блейз!

С такими воплями кто-то барабанил кулаками в дверь гостиной Слизерина.

— Какого черта?! — Драко поднялся с дивана. — Что вам тут понадобилось? — изумленно спросил он у ввалившихся в гостиную Рона Уизли и Симуса Финнигана. — Панси и Крэбб с Гойлом в Хогс. . .

Рон не дал ему договорить.

— Нужен Снейп. . . Шрам. . . Тот-Кого. . . Гарри, — он явно разучился разговаривать связно, да к тому же не успел толком отдышаться, но Драко, который расслышал из набора слов имя Гарри, было не до смеха. Он легонько взмахнул палочкой, Рон тут же пришел в норму и несколько раз глубоко вздохнул.

— Спасибо, Малфой.

— Пожалуйста, Уизли, — с сарказмом ответил блондин. — А теперь связно изложи, что же такое случилось, что гриффиндорцы чуть не выломали дверь в гостиную Слизерина, разыскивая при этом профессора Снейпа?

— У Гарри опять приступ. . .

— Сумасшествия? — Драко оставался Малфоем, хотя он прекрасно понял, что имеет в виду Рон.

— Заткнись. Я имею в виду, что у него снова заболел шрам. Но все не так, как обычно.

— «Не обычно», это как? — спросил незаметно подошедший Блейз.

— Ну, мы смогли привести его в чувство. Он глаза открыл, на удивление четко произнес: «Дамблдор или Снейп. Позовите. Но только кого-то из них. Никого больше» и снова потерял сознание. Дамблдора в школе нет, а Снейпа мы не нашли и подумали, что может вы знаете, где он, — выпалил Рон на одном дыхании.

— То есть раньше Поттер повторно сознание не терял? — итальянец покосился на Драко.

— Нет. Да к тому же из шрама вдруг кровь пошла, — подал голос Симус, и Малфой забыл, как дышать.

— Кровь? — переспросил Блейз. Финниган кивнул.

— Все ясно. Так, я за Снейпом, — посмотрев на лучшего друга, Забини видимо, понял, что тот не в состоянии сдвинуться с места. — Постараюсь побыстрее, — и с этими словами вышел из гостиной.

Звук, захлопнувшейся за Блейзом двери вывел Драко из транса.

— Вам двоим, наверное, будет лучше подождать профессора Снейпа у себя, — сказал он, глядя на камин. — Можете идти.

— Мы итак собирались, — огрызнулся Рон, — но с маленьким уточнением — ты, Малфой, пойдешь с нами.

— Зачем? — внезапно охрипшим голосом спросил слизеринец.

— Ну, считай, что ты захотел навестить Гарри, — Симус потянул обалдевшего Драко за рукав, — что у тебя очередной приступ человеколюбия.

— Нет, ну а все-таки, зачем я вам понадобился? — парень рискнул повторить свой вопрос, когда они уже были неподалеку от гриффиндорской гостиной.

— Гарри звал тебя, — немного помедлив, ответил Рон.

— Звал? МЕНЯ? — Драко даже остановился, но Симус подтолкнул его, заставляя идти.

— Да, — коротко отрубил Рон, всем своим видом показывая, что углубляться в подробности Малфою не стоит.

— Может, ему просто приснился кошмар, и он разговаривал во сне? — иронично предположил Малфой.

— Это не просто сны, пойми ты, наконец! — взорвался Рон. — В прошлом году Гарри спас моего отца благодаря подобному «сну».

— Не ори, Уизли, — поморщился слизеринец, — уши закладывает. К тому же мы уже пришли.

Рон протянул Драко уже знакомую ему мантию-невидимку.

— Надень это. Это мантия. . .

— Да, знаю я, знаю, — перебил его блондин и накинул мантию.

Уизли подозрительно на него посмотрел, но вопросы, видимо, решил отложить. Он негромко произнес пароль, и, когда портретный проем раскрылся, шепнул Симусу:

— Сбавим шаг: остальные же не знают, что с Гарри что-то произошло.

Драко никогда не был в гостиной Гриффиндора. Если бы не мысли о Гарри, он бы, наверное, внимательно осмотрелся, а так он всего лишь обратил внимание на обилие красного и золотого цветов.

Сделав вид, что беззаботно болтают, Рон и Симус шли к спальням мальчиков. Малфой следовал за ними.

Зайдя в круглой формы комнату, Драко увидел в ней лишь трех человек: Гарри, лежавшего на кровати, Гермиону, которая сидела с ним рядом и вытирала ему лоб, и Невилла Лонгботтома, с волнением смотревшего на Гарри.

Гермиона обернулась на звук закрывшейся двери и посмотрела на ребят.

— Привел? — почему-то шепотом спросила она у Рона.

Тот кивнул, и Драко снял мантию-невидимку.

— А где профессор Снейп?

— За ним пошел Блейз. Как Гарри?

— Плохо, — девушка вновь принялась вытирать кровь со лба лучшего друга. — Кровь никак не останавливается. Я уже все, что могла, перепробовала, — она вдруг всхлипнула.

— Он еще периодически что-то бормочет, только не разобрать, что именно, — подал голос Невилл.

Неожиданно Гарри резко оттолкнул Гермиону, отчего та чуть не упала с кровати, прижал ладонь ко лбу, замотал головой из стороны в сторону и застонал через сжатые зубы.

И тут у Драко сдали нервы. Он рывком очутился у кровати Поттера, схватил его за плечи и несколько раз с силой тряхнул. Девушка испуганно отскочила.

— Поттер, мать твою, очнись! Приди в себя, хренов спаситель хренова мира!

— Малфой, ты офигел?!

— Рон, заткнись!

— Но, Гермиона. . .

— Никаких «но»! Замолчи!

Краем уха уловив этот диалог, Драко как-то отстраненно удивился тому, что Грейнджер его защищает. Он еще раз потряс Гарри.

— Да, очнись же ты, блин, чертов будущий победитель этого гребаного Волдеморта!!!

Слизеринец услышал, как все ахнули, и понял, что только что, впервые в жизни, назвал Темного Лорда по имени. Но через несколько секунд это перестало иметь значение. . . Словно услышав имя Волдеморта, Гарри так внезапно распахнул глаза, будто только этого и ждал.

— Малфой, — выдохнул он.

— Он самый, — только Драко собрался облегченно вздохнуть, как Поттер застонал, снова прижал ладонь к шраму, из которого опять ручейком полилась кровь, и закрыл глаза.

Слизеринец слышал, как заплакала Гермиона, но он, не отрываясь, смотрел на Гарри. А тот вдруг что-то забормотал.

— Что? — Драко почти прижался ухом к губам гриффиндорца, и через несколько секунд сумел разобрать, что он говорит.

— Нет. . . только не Драко. . . я сделаю. . . я сумею. . . только не он. . . я не смогу. . . без него. . .

Гарри перестал говорить и лишь с силой заскрипел зубами.

— Что он сказал? — спросил Симус.

— Н. . . не понял, — запнувшись, соврал Малфой, отпуская Гарри. — Просто какой-то набор звуков.

Послышался легкий хлопок двери, и все испуганно обернулись.

— Я заперла дверь, — сказала Гермиона, вытирая слезы. — И наложила Заглушающее заклятие. Никто ничего не услышит и войти не сможет.

Воздух у двери подернулся рябью.

— Смею надеяться, мисс Грейнджер, что я знаю больше заклинаний, чем Вы думаете, — из воздуха появился Снейп, снявший с себя Дезиллюминационные чары, — и снять Запирающее заклятье вполне способен.

— Профессор Снейп. . .

— Я в курсе, кто я, — отмахнулся Снейп, подходя к кровати Поттера, и вставая напротив Драко. — Как давно Поттер без сознания? — он приподнял Гарри веко.

— Где-то минут тридцать-сорок, — ответила Гермиона.

— Ясно. Все, кроме мистера Малфоя и мисс Грейнджер, покиньте помещение.

— Я тоже останусь, — Рон из-под насупленных бровей посмотрел на профессора.

— Черт с Вами, оставайтесь. Мистер Финниган, мистер Лонгботтом, вон отсюда!

Профессор, дождавшись, пока Невилл и Симус выйдут, протянул Драко несколько склянок.

— Мистер Малфой, мисс Грейнджер, дайте Поттеру эти зелья. Как хотите, но влейте их в него.

С усилиями влив в рот бесчувственного Гарри пять или шесть пузырьков, блондин посмотрел на крестного. Тот держал руку на лбу гриффиндорца и что-то негромко говорил на незнакомом Драко языке. Когда Снейп, наконец, убрал руку, то все с облегчением выдохнули: кровь остановилась.

— Слава Богу, — прошептала Гермиона.

Зельевар, услышав фразу девушки, как-то странно на нее покосился, но ничего не сказал. Он достал палочку и, выведя несколько замысловатых узоров, произнес какое-то зубодробительное, по мнению Малфоя, заклинание. Спустя несколько секунд Гарри открыл глаза.

Пару мгновений он смотрел на декана Слизерина ничего не понимающим взглядом, потом вдруг слабо улыбнулся и произнес:

— Спасибо, профессор.

— Не за что, мистер Поттер, — Снейп взмахом палочки очистил свою руку от крови. — На мое несчастье сегодня в школе нет нашего дорогого директора, иначе бы сейчас я занимался своими делами, а не заграждал Ваш никчемный разум.

— Все равно спасибо, — повторил Гарри.

— Мисс Грейнджер, — профессор, не обращая на него никакого внимания, повернулся к Гермионе, — вот это зелье дадите мистеру Поттеру ровно через двадцать минут. Можете насильно, но обязательно дайте. Или получите через пару часов холодный труп нашей Легенды Магического Мира с омлетом вместо мозгов.

Гермиона кивнула.

— Сам выпью, — буркнул Гарри.

Снейп даже не обернулся.

— Будет лучше, если вы за эти двадцать минут уговорите мистера Поттера раздеться и лечь, потому что он уснет ровно через две минуты после принятия зелья и проспит до утра.

— Да лягу я, чего меня уговаривать. . .

Снейп делал вид, что ослеп, оглох, а сам факт существования на Земле Гарри Поттера — просто выдумка журналистов.

— Это зелье также позволит заградить его разум от ментального проникновения на двадцать четыре часа. Хотя, кажется, я дал Вам слишком много: столько разума у мистера Поттера нет, — он проигнорировал возмущенный вопль гриффиндорца. — На этом, пожалуй, все. Всего доброго. Мистер Малфой, идите за мной. И кстати, — уже у выхода обернулся профессор, — чуть не забыл. Минус пятьдесят очков Гриффиндору за безобразную пьянку в гостиной.

Снейп наложил на себя и Драко Дезиллюминационное заклинание, и декан и студент Слизерина исчезли за дверью.

* * *

. . . Голова раскалывалась. . . шрам жгло огнем. Гарри казалось, что, от дикого напряжения, лопнут глаза. Он метался из одного сознания в другое — то слышал испуганный голос Гермионы, зовущей его по имени, то Волдеморта.

«— Гарри! Очнись!» . . . Гермиона. . .

«— Никогда бы не подумал, что юный Драко Малфой откажется принять Метку, да еще и с одобрительного согласия своего отца. . . Ну, ничего». . . Волдеморт. . .

«— «Enervate!». . . Герм. . .

«— . . . доведу все дело до конца и убью его. Наплевать, согласится он принять Метку или нет. Покончу разом со всеми Малфоями. Мне не нужны предатели. . .»

« — Поттер, мать твою, очнись!». . . не понял, это кто?

«— . . . магический обряд должен быть проведен только в Хэллоуин, и тогда я смогу забрать всю магию древнего семейства». . . голову пронзила дикая боль. . .

«— . . . чертов будущий победитель этого гребаного Волдеморта!!!». . . Драко?!

Гарри вынырнул из чужого сознания и распахнул глаза. На него смотрели пронзительные серые глаза, в которых сейчас плескались волнение и страх.

— Малфой?

— Он самый, — успел он услышать ответ, и внезапно шрам буквально запылал.

« . . . Малфой?». . . и шипение красноглазого урода.

Боль стала такой невыносимой, что Гарри стиснул зубы, чтобы не закричать. Он закрыл глаза. «Нельзя, ни в коем случае нельзя, чтобы он узнал, чтό я чувствую к Драко», — мелькнула последняя связная мысль, и юношу накрыла волна дикой боли.

Он ясно читал мысли явно чем-то напуганного Волдеморта, но гнал их от себя. Парень старался не думать ни о чем, как учил его Снейп, наполнить голову восхитительной пустотой, чтобы Волдеморт не заметил вторжения в свой разум и не смог причинить вред Драко, воспользовавшись чувствами Гарри. Кажется, ему удавалось. Боль закончилась так же внезапно, как и началась. Гриффиндорец открыл глаза и с минуту недоуменно смотрел на лицо человека, наклонившегося над ним. Снейп. . . Это Снейп вытащил его. . .. Поттер попытался улыбнуться:

— Спасибо, профессор. . .

Выслушав саркастические замечания Снейпа, его наставления Гермионе, и, получив полное игнорирование своей личности, как таковой, Гарри, наконец, заметил Драко. Тот сидел на кровати Симуса и не отрывал взгляда от своих рук. . . Гарри хотел было окликнуть его, но Снейп уже приказал блондину следовать за ним. Взглядом проследив, как Драко сливается с окружающей его расцветкой, Гарри со вздохом опустился на подушки.

— Гарри, ты должен это выпить.

— Пять минут, Гермиона. Дай мне раздеться….

И, немного поспорив с подругой, Гарри Поттер наконец-то заснул….

«В звоне каждого дня

Как я счастлив, что нет мне покоя!

Есть любовь у меня —

Жизнь, ты знаешь, что это такое».

К. Ваншенкин

— Снял пятьдесят очков! — бушевал Рон, спускаясь по лестнице в гостиную. — Вообще очумел!

— Рон! — Гермиона укоризненно посмотрела на него. — Нельзя так о преподавателе. Но, вообще-то, я с тобой согласна. Снимать баллы только за то, что студенты выпили сливочно. . . — она осеклась, узрев картину, открывшуюся их глазам.

В гостиной Гриффиндора витал ощутимый запах алкоголя, а от сигаретного дыма можно было задохнуться. То тут, то там можно было увидеть целующиеся парочки и крепко спящих представителей львиного факультета разных курсов, начиная, примерно, с третьего.

— Что за. . . — у Гермионы пропал дар речи, а Рон застыл соляным столпом.

— Оставили, блин, на полчаса, — вынырнули откуда-то Симус и Невилл.

— А вы. . . — язык начисто отказался повиноваться девушке, но ребята ее поняли.

— А мы растаскиваем эту пьяную гвардию по комнатам под чутким руководством Лаванды и Парвати. Не дай Мерлин, МакГонагалл нас проведает. Вдруг Снейп решит ей «любезно» рассказать, что у нас тут происходит, — хмыкнул Симус. – Эй, девчонки, наши старосты решили к нам присоединиться.

— Снейп уже снял с нас пятьдесят очков «за безобразную пьянку в гостиной», — буркнул Рон.

— Ты думаешь, это может помешать ему рассказать про «безобразную пьянку» МакГонагалл? Поверь, Снейп знает, что она вычтет столько же.

— Как можно было ТАК напиться сливочным пивом, да еще и за двадцать минут?! — к Гермионе вернулся дар речи.

— А кто тебе сказал, что пивом? Кто-то протащил Огневиски, — просветила старост запыхавшаяся Лаванда. — Пили стаканами и уже через десять минут упились, как говорится, «в хлам», — она закашлялась.

— Вы бы хоть дым разогнали, дышать же нечем, — Гермиона, поморщившись, взмахнула палочкой.

— Извините, не додумались, — ехидно заметил Симус, подхватывая бесчувственное тело одного из близнецов Хэндсон. — Невилл, хватай второго.

Рон и Гермиона поспешили на помощь сокурсникам.

— Ну, завтра я им устрою, — шипела девушка, убирая с помощью палочки сигаретный пепел, окурки, пустые бутылки и бокалы.

А рыжий гриффиндорец демонстративно не заметил милующихся Джинни и Дина, когда оттаскивал от камина пьяную тушку Колина Криви, посапывающего в обнимку с фотоаппаратом.

Определенно, утро для праздновавших гриффиндорцев должно было выдаться нелегким.

* * *

Когда Драко и Снейп покинули гостиную Гриффиндора и отошли на пару метров, профессор снял Чары и накинулся на крестника.

— Какого черта ты там делал?

— Меня Уизли притащил.

— Зачем?!

— Ну. . . он сказал, что Поттеру плохо. . . — Драко запнулся и замолчал.

— И что дальше? Ты-то ему зачем понадобился?

— Уизли сказал, что Поттер звал. . . меня, — еще никогда слова не давались младшему Малфою с таким трудом.

— Допустим. И почему же ты, услышав сию сногсшибательную новость, помчался к грифф. . . — Снейп осекся и неверяще посмотрел на крестника. Тот стоял, уставившись взглядом в пол.

— Драко, — севшим голосом позвал его зельевар. — Драко, скажи, что это не то, что я подумал?

— Это смотря ЧТО ты подумал, — огрызнулся Драко. Снейп, конечно, давно знал о его ориентации, но Гарри Поттер. . . Крестный точно сердечный приступ заработает.

— Только не говори мне, что тебе. . . э-э-э. . . нравится Поттер.

«Эх, будь, что будет!»

— Не скажу. Это будет неправдой. . .

— Слава Мерлину!

— . . . потому что он мне не просто нравится. Северус, я люблю его, — закончил слизеринец, по-прежнему глядя в пол.

Профессор Зельеварения молчал, и Драко решился посмотреть на крестного. «Да, не стоило этого делать. Надо было, не поднимая глаз, бочком-бочком, по стеночке, и валить куда-нибудь в безопасное место».

Снейп стоял, выпучив глаза и хватая ртом воздух, как рыба, выброшенная на берег.

— Северус, — нерешительно позвал его Драко. — Сев. . . — вглядевшись повнимательнее в лицо зельевара, Драко быстро втолкнул его в какой-то кабинет, по счастью оказавшийся пустым: у Северуса Снейпа, который всегда казался блондину эталоном выдержки и хладнокровия, медленно, но верно начиналась банальная истерика. Он сел на стул и нервно хохотнул раз. . . другой. . . и вскоре профессор Зельеварения захлебывался неуемным смехом, задыхаясь и всхлипывая.

Малфой-младший вздохнул, наколдовал стакан с ледяной водой и опрокинул на голову истерично смеющегося крестного. Смех тут же прекратился.

— ОБАЛДЕЛ?! — по лицу Снейпа стекали струйки воды.

«Ну, хоть ржать перестал».

Снейп осушил себя заклинанием и внимательно посмотрел на Драко, будто проверяя, не пошутил ли он.

— Это правда, Драко? — серьезно спросил он у крестника. — Ты действительно любишь Поттера?

Блондин лишь кивнул.

— Да уж, Люциус будет просто в восторге, если узнает.

— Мне кажется, что отец, как минимум, догадывается, — хмыкнул Драко.

— Это как? — удивился Снейп.

— Сев, летом, говоря о школе, я рассказал родителям штук пятьдесят историй, так или иначе касающихся Гарри Поттера. При этом по фамилии я его назвал раз или два, — парень ухмыльнулся, — как думаешь, мой отец совсем идиот, и ничего не заподозрил? К тому же нет никакой гарантии, что рарá не обнаружил колдографию Гарри, неосмотрительно забытую мной в книге, которую я оставил на диване в гостиной.

— Святой Салазар. . . И давно ты понял о своих, кхм, чувствах к Поттеру?

— Когда понял? Думаю, что давно. Но сам себе смог признаться в этом только сегодня ночью, — Драко пожал плечами. «М-да, и не только себе».

— И что же натолкнуло тебя на это? — подозрительно спросил крестный.

«Добить — не добить? Пожалуй, добью».

Малфой посмотрел Снейпу прямо в глаза.

— Этой ночью, Северус, мы переспали.

* * *

Гарри проснулся в восемь утра. Он чувствовал себя отдохнувшим на неделю вперед. Лежать не хотелось, и Поттер, быстро одевшись, вышел из спальни. В гостиной его поджидал приятный сюрприз — Рон с Гермионой находились там и явно ждали его.

— Гарри! Наконец-то! — улыбнулась Гермиона. — Мы уже хотели идти тебя будить.

— Как самочувствие, дружище? — Рон хлопнул его по плечу.

— Превосходно. Такое ощущение, что я проспал пару суток. Только вот есть ужасно хочется. Пойдемте завтракать, — Гарри скорчил жалобную рожицу.

— Подожди немного, — попросила девушка. — У нас есть одно дело. Или, если хочешь, иди без нас.

— Нет, я подожду.

Примерно через полчаса в гостиной Гриффиндора собрались все те, из-за кого факультет Годрика лишился пятидесяти баллов, и Гарри Поттер рискнул задать вопрос:

— Чего мы ждем, Герм? Или кого?

— Понимаешь, Гарри, вчера вечером, пока мы были с тобой, тут устроили разгульную алкогольную вечеринку. Профессор Снейп снял с нас пятьдесят очков. . .

— Ясно. Можешь не продолжать. Как я не завидую этим несчастным, — Гарри рассмеялся.

— Гермиона, вроде все в сборе, — Рон стоял у портретного проема вместе с Симусом, чтобы никто не вышел из гостиной.

— Итак, господа гриффиндорцы. . .

И Поттер мысленно попрощался с половиной своих сокурсников.

Некоторое время спустя.

Гарри, Рон и Гермиона направлялись на завтрак в Большой Зал немного в стороне от однокурсников, чтобы поговорить.

— Что ты видел на этот раз, Гарри?— спросил Рон.

— Я. . . — гриффиндорец немного замялся, не зная с чего начать.

— Это связано с Драко Малфоем? — тихо спросила Гермиона.

— Что?! — Гарри даже остановился. — С чего ты это взяла? Вообще, при чем здесь Малфой? Чуть что — сразу Малфой! — он слегка покраснел.

— Гляди, как занервничал, — хмыкнул рыжий. — Похоже, мы были правы, Герм. Он дико неравнодушен к нему. Гарри, ты, случайно, не влюбился в этого белобрысого выскочку?

— Не называй Драко так! — вылетело изо рта у Поттера раньше, чем он понял, чтό сказал. — Ой, бл-и-ин!

Друзья захихикали.

— Хватит.

Рон и Гермиона захихикали еще сильнее.

— Прекратите. Это не то, что вы подумали.

Старосты Гриффиндора приглушенно смеялись, зажав рты руками.

— ВСЁ! — заорал Гарри так, что несколько человек шарахнулись в стороны. — Ладно, хорошо, мне нравится Драко, — уже нормальным тоном произнес он. — Только прекратите ржать.

— Хорошо-хорошо, ты, главное, не нервничай, — кое-как успокоившись, сказал Рон.

— Я спокоен. И, к вопросу о Малфое, что он делал вчера в нашей спальне? — юноша посмотрел на друзей.

— Э-э-э. . . — Уизли порозовел. — Ну. . . ты звал его. . . ну, когда без сознания был. . .

— Звал?

— Ну да. Повторял несколько раз: «Малфой. . . Мне нужен. . . Драко Малфой».

— Понятно, — настала очередь Гарри покраснеть. — Только, боюсь, что вы неправильно все истолковали.

Рон с Гермионой удивленно посмотрели на него.

— Я, видимо, просто повторял кое-какие фразы за Волдемортом, — и Поттер рассказал друзьям, что он видел. Ну, или почти все. Кое-что он решил пока утаить.

— И вот теперь, — закончил он свое повествование, — нужно дождаться Дамблдора. Только я не знаю, когда он вернется.

Они остановились неподалеку от входа в Большой Зал и теперь молчали, обдумывая все сказанное. Молчание нарушил Рон.

— Ну, — протянул он, — Малфой, конечно, не тот человек, которого я обожаю, но ему, по-моему, надо помочь. И его родителям тоже.

Гарри посмотрел на него, как на ненормального.

— А где Рон? — спросил он у друга. — Куда ты его дел?

— В смысле? — не понял рыжик.

— Я думал, что ты сейчас скажешь: «Так хорьку и надо, лучшего он не заслужил»!

— А, ты про это, — усмехнулся Рон. — Гарри, может ты не заметил, но в последнее время мы много общаемся со слизеринцами.

Гарри кивнул.

— Так вот, понимаешь, я сильно изменил о них мнение. О хорьке, — он ехидно выделил последнее слово, — в том числе. А что касается убийства его родителей, то, думаю, что никто этого не заслуживает.

— К тому же, — встряла Гермиона, — он отказался от Метки, и Люциус поддержал его. Значит они, как минимум, не на стороне Волдеморта.

Поттер потрясенно смотрел на них.

— Оказывается, у меня хороший вкус в выборе друзей, — наконец выдавил он.

Рон с Гермионой рассмеялись.

— Ладно, значит, никаких идей у нас пока нет, — задумчиво проговорил Гарри.

— Есть одна, — тихо произнесла гриффиндорка. — Надо рассказать все профессору Снейпу.

— Чего?! — в голос спросили парни.

— Прошу, послушайте меня. Я обещала никому не говорить, но. . . сейчас особый случай, верно?

— Не тяни, Герм, выкладывай.

— В общем. . . Панси мне случайно проговорилась, что Снейп — крестный отец Драко Малфоя.

— Не может быть, — охнул Гарри.

— Может, — вздохнула девушка. — Панси сказала, что Драко — самый близкий и родной человек для нашего профессора. Да, и с Люциусом Снейп в дружеских отношениях. Он поможет, я уверена.

Слушая Гермиону, Гарри подумал о Сириусе. Он, Гарри, тоже был для Сириуса единственным близким ему человеком. И крестный, несмотря на строжайшие запреты, бросился ему на помощь. В конце концов, если Снейп ненавидит гриффиндорца, то это же не значит, что он не может любить своего крестника.

— Ты права, — сказал брюнет. — Мы расскажем Снейпу.

— И Драко, — добавила Гермиона. Поймав вопросительный взгляд Гарри, она пояснила: — Я считаю, что он имеет право знать.

Ребята, переглянувшись, кивнули.

— Только, боюсь, что Снейп меня и слушать не станет, — Поттер почесал в затылке. — Какие будут идеи?

— Сядем за слизеринский стол, и ты поговоришь с Малфоем, а он уж сам пускай Снейпу все объясняет, — предложил Рон.

— Чокнулся?! У Гриффиндора нет столько баллов. Если Я сяду за слизеринский стол и начну мило болтать с Малфоем, то Снейпа точно удар хватит. Он еще от вчерашнего завтрака не отошел!

— Эй-эй, остынь. А то, похоже, это тебя сейчас удар хватит, — замахал руками друг.

— Что-то замышляем, господа гриффиндорцы?

Ребята обернулись.

— Ой, Панси, привет. А ты чего не в Зале? — улыбнулась Гермиона.

— То же самое могу спросить у вас, — парировала слизеринка. — Так что замышляем?

— Хм-м, — Грейнджер посмотрела на девушку, — а это идея. Панси, ты не могла бы кое-что передать Драко?

* * *

— Этой ночью, Северус, мы переспали.

Снейп онемел минут на пять. Он не истерил, не задыхался, не падал в обморок, не стал требовать яду — он просто молчал.

— Северус, — позвал его Драко, когда молчание стало уже невыносимым. — Ты чего молчишь?

— Перевариваю новости, — прохрипел зельевар. — Знаешь ли, не каждый день такое услышишь.

— Я понимаю, Сев, — его крестник опустил голову, — но мне-то что теперь делать?

— Что делать? По-моему, ты уже все успел сделать, что только можно. А теперь спрашиваешь у меня, что делать.

Драко посмотрел на него.

— Ладно, — смягчился Снейп, глядя на несчастное лицо крестника, — что-нибудь придумаем. Не расстраивайся.

— Спасибо, Северус, — Малфой слабо улыбнулся.

— Пока не за что, Драко. А теперь пойдем и, ради Мерлина, поговорим о чем-нибудь другом по дороге.

И они зашагали в сторону подземелий.

В гостиной Драко сразу же натолкнулся на Блейза.

— Ну, как Поттер?

— Сейчас уже, наверное, спит сном праведника, — староста Слизерина направился в свою комнату. Забини не отставал.

— А вообще? — не унимался он. — Драко, я же понимаю, что все серьезно, иначе бы гриффиндорцы сюда не прибежали. Да и Снейп бы не ломанулся к ним, как ошпаренный.

Драко устало опустился в кресло.

— Помнишь, на четвертом курсе у Поттера периодически болел шрам, и он внезапно терял сознание?

— Ну да, — произнес Блейз. — А ты лично сообщил об этом Скитер, и она накатала статью. Да и в прошлом году про это в газетах писали.

— Да уж, издевался по этому поводу я над ним, как только мог, — невесело усмехнулся Малфой. — Считал, ну что такого — заболела башка, так чего сразу в обморок укладываться?

Друг внимательно смотрел на него.

— Сегодня я видел его во время приступа, — Драко с силой сжал кулаки. — Он лежал на кровати такой, — он замолчал, подыскивая слово, — беззащитный, что ли. Не орал, не бился в судорогах, только кровь из шрама слегка сочилась. Я сначала подумал: «А из-за чего такие страсти разгорелись»? — он умолк.

— А потом? — тихо спросил Блейз, удивленный тоном друга.

Но парень, словно его не слыша, продолжил монотонным голосом.

— Грейнджер так и не удалось кровь остановить. А он вдруг ее оттолкнул и за лоб схватился. Блейз, — Драко беспомощно посмотрел на Забини, — у него даже между пальцев кровь текла, будто фонтаном из шрама выбивалась.

— А дальше? — почему-то шепотом спросил итальянец.

— Дальше? Дальше он застонал так мучительно, что я не выдержал. Схватил его, начал трясти, как грушу, и даже наорал на него.

— И Рон тебя не убил?

— Грейнджер не дала, — Драко слабо улыбнулся, вспомнив тот момент.

— А что Поттер?

— Он вдруг глаза открыл, меня узнал: «Малфой?», и . . . все по новой. Ну а там уж и Снейп подошел, откачал Гарри.

— Ну, так все же хорошо. Чего ты сейчас-то переживаешь? — Блейз присел на подлокотник кресла, в котором сидел его друг.

— Блейз, это ужасно! — с надрывом воскликнул Драко. — Ужасно смотреть, как лежит и мучается от безумной боли твой самый любимый на свете человек, а ты ничего не можешь сделать!!!

До него вдруг дошел смысл сказанных им слов, и юноша запоздало прихлопнул рот ладонью. Забини внимательно на него смотрел.

— Вот оно что. . .

— Блейз! Я. . . — Драко вскочил.

— Ты любишь его. . .

— Ты неправильно. . .

— Ты действительно любишь Гарри Поттера?!

— ДА!!! — заорал вдруг Малфой. Вопль эхом отскочил от стен. — Я. ЕГО. ЛЮБЛЮ. Ты это хотел услышать?! Я люблю его, я целовался с ним, я даже спал с ним! И, — добавил он вдруг очень тихо, — очень хочу быть вместе с ним.

— Так это и прекрасно! — Блейз тоже поднялся и обхватил его за плечи.

— И что тут прекрасного? — проворчал блондин, не понимая реакции сокурсника.

— Дрэй, идет война, а твой ненаглядный Гарри — разменная монетка в руках Дамблдора и прочих. Мы почти все отказываемся принимать Метку, понимаешь, чем это для нас чревато? Хотя наши родители, в большинстве своем, Пожиратели Смерти, и все считают их распоследними тварями, но сейчас они врут напропалую, пытаясь уберечь нас от Темного Лорда. Так если в такой ситуации мы способны любить, то не все еще потеряно.

— Ты говоришь, как наш директор, — ухмыляясь, сообщил слизеринцу Драко.

— Ну, может же и он быть в чем-то прав, разве нет?

— Ладно, фиг с тобой, слащаво-приторный ты наш, — Драко рассмеялся. — И по поводу Темного Лорда. Я сегодня, когда пытался привести Гарри в чувство, назвал Темного Лорда по имени — Волдемортом.

Блейза передернуло.

— Свихнулся?!

— Почему? Я тут подумал, что если уж я отказываюсь от Метки, то какой он мне, к Гриндевальду, Лорд? Ну, а Сам-Знаешь-Кто, Сам-Не-Знаешь-Куда и Кто-Его-Знает-Как — просто бред какой-то, — пожал плечами Малфой.

— Ну, в принципе, это логично, — неуверенно признался Забини. — Но мне от его имени как-то не по себе.

— Ничего, привыкнешь, — и Драко, впервые за вечер, весело рассмеялся.

«О, сколько нам открытий чýдных. . .»

Утром Драко сидел на завтраке за слизеринским столом, превращал отбивную, лежащую у него на тарелке, в фарш и периодически поглядывал на вход в Большой Зал.

«Чертов Поттер! Это зеленоглазое чучело вообще когда-нибудь ест? У меня такое ощущение, что я вижу его здесь один раз в сутки. Гермионы и Рона — вот, блин, докатился! — тоже нет за столом. Черт, а вдруг с Гарри опять что-нибудь случилось?! Хотя вряд ли, — тут же успокоил он сам себя, — эти попугайчики-неразлучники уже были бы здесь — в поисках Снейпа».

Малфой автоматически глянул на стол преподавателей. Место директора по-прежнему пустовало, но все остальные учителя были на своих местах. Видимо, МакГонагалл и Снейп провели разъяснительную беседу на тему: «Теперь по выходным наши студенты сидят, где хотят», и никто ничему не удивлялся.

Сам староста Слизерина, от греха подальше, сел за свой стол, как и Блейз, Крэбб, Гойл и Милли. Панси еще не пришла.

Окончательно «распылив» отбивную на атомы, Драко отодвинул тарелку и уставился на вход в Большой Зал.

— У вас тут свободно? — весело спросил кто-то.

Услышав, как поперхнулся Блейз, Малфой перевел взгляд на человека, задавшего вопрос.

«М-да, по голосам из гриффиндорцев я различаю только Золотое Трио».

Перед ними стоял, сверкая белоснежной улыбкой, Симус Финниган.

— Так, как? — повторил он. — Свободно?

— Иди сюда, Симус! Сядь с нами, — крикнул кто-то из середины Хаффлпаффского стола. Кажется, это был Смит.

Услышав это, Симус быстро плюхнулся на место рядом с Блейзом с такой силой, что скамейка жалобно заскрипела.

— Буду считать, что свободно, — выдохнул Финниган. — А то уж не знаю, как от этого Смита отделаться.

— Что же за свой стол не сел? — насмешливо произнес Драко, начисто игнорируя негодующий взгляд Блейза.

Симус фыркнул.

— Туда Смит подсядет, не колеблясь ни секунды, а вот подсесть к вам, без риска получить каким-нибудь заклинанием в лоб, он вряд ли решится.

— Короче, из двух зол — Смит или мы, ты выбрал меньшее, — подвел итог блондин.

— Ну, да, что-то вроде того, — ирландец рассмеялся. — Блейз, передай сок, пожалуйста.

— Держи, — Блейз протянул гриффиндорцу кувшин. Если бы Драко не так хорошо знал своего друга, то в жизни бы не подумал, что тот волнуется.

— Спасибо, — ослепительно улыбнулся слизеринцу Симус. — Так вот, если бы Гарри был за столом, я бы рискнул сесть на свое место. Смит его слегка побаивается.

— Есть за что? — невинным голосом поинтересовалась Милисента.

— Поверь, что есть, — Симус отпил из кубка. — Но это слишком захватывающая история. Если Гарри захочет — расскажет. . . О, а вот и он, — он обернулся. — Но вы не против, если я все равно здесь позавтракаю?

Ответа однокурсников Драко не слышал, быстро повернувшись в сторону входа. Действительно, Гарри, Рон и Гермиона, а с ними и Панси, о чем-то переговариваясь, вошли в Большой Зал. Девчонки остались шушукаться у входа, а парни остановились неподалеку от столов.

— Эй, Рон, Гарри! — гриффиндорцы повернулись, и Симус помахал им рукой. — Идите сюда!

«Мама, роди меня обратно! — панически подумал Малфой. — Только не это. Эх, Финниган, кто ж тебя за язык-то тянет?». «А уж если учесть, что свободные места остались только рядом с тобой и Крэббом. . . — активизировался внутренний голос. — Рон-то по любому сядет с Винсом, и тебя ожидает Т-А-А-КОЕ приятное соседство». Драко мысленно взвыл.

Гарри посмотрел на слизеринский стол — от яркого блеска зеленых глаз Драко взвыл еще раз. Но тут гриффиндорец кинул взгляд на преподавательский стол и замер. С выражением легкой паники на лице Гарри толкнул Рона в бок и покачал головой. Рыжий глянул в ту же сторону и заметно побледнел.

— Спасибо, Симус, — преувеличенно бодро сказал Поттер, — но мы за свой стол сядем.

И парни переместились за гриффиндорский стол с такой скоростью, что Драко показалось, что они аппарировали.

Слизеринец с интересом глянул на преподавательский стол, а вернее — конкретно на своего декана. Ну, а кто еще из учителей мог вызвать на лице Мальчика-Который-Ни-Хрена-Не-Боится такой ужас? И точно — Снейп, не моргая, смотрел на гриффиндорца настолько убийственным взглядом, что Драко поежился. Такое выражение лица крестного последний раз он видел, когда Люциус Малфой случайно разбил какую-то склянку с невероятно редким зельем в его лаборатории.

В тот раз Малфою-младшему показалось, что под взглядом Снейпа его всегда гордый и надменный отец съежился и уменьшился размера на три. Совсем неподобающим аристократу образом он тогда что-то бормотнул и пулей вылетел из лаборатории. Снейп не разговаривал с Люциусом два дня.

Погрузившись в раздумья, Драко не сразу заметил, что рядом кто-то сел.

— Ушел в себя, вернусь не скоро? — раздался веселый девичий голосок у него над ухом.

— Блин, Панси, — дернулся блондин, — ты чего пугаешь-то?

— Тебя, пожалуй, испугаешь, — усмехнулась слизеринка. — Потом устану «радоваться».

— Да ну тебя, — Драко помимо воли улыбнулся, а Панси показала ему язык.

— Вообще-то, меня попросили кое-что тебе передать.

— Дорогая, ты нанялась почтовой совой?! — в наигранном ужасе воскликнул юноша. — Неужели дела вашей семьи так плохи?

Панси ткнула его кулаком в плечо.

— Какая же ты язва, Драко Малфой!

— Спасибо. Так, сколько тебе платят? Сикль за новость?

Девушка, не выдержав, рассмеялась.

— Нет, Драко. За это сообщение я возьму «натурой».

— С меня?!

— Сдался ты мне! — фыркнула она. — Что нам с тобой в постели делать? Разговаривать? Так мы вроде бы и вне кровати можем поболтать.

— Ладно, Пэнс, — Драко улыбнулся. — Что и от кого ты должна мне передать?

Панси сунула ему в руку кусок пергамента и со словами: «Дорогой, увидимся после завтрака», встала и пересела за гриффиндорский стол к Парвати и Лаванде.

Малфой развернул пергамент и вчитался в текст, написанный аккуратным почерком. Дважды перечитав написанное, он неверяще посмотрел в сторону Золотого Трио. Гарри быстро уничтожал содержимое своей тарелки, Уизли от него не отставал, а вот Гермиона смотрела прямо на Драко. Легким движением головы слизеринец указал на преподавательский стол, потом на Гарри и вопросительно поднял брови. Девушка разгадала его мимику, и, указав на свой лоб, а потом, изобразив в воздухе зигзаг в виде молнии, кивнула.

Парень встал со скамейки и быстрым шагом подошел к преподавателям.

— Мистер Малфой, — Снейп посмотрел на него немигающим взглядом, — Вы что-то хотели?

— Да, профессор, — Драко был невозмутим, — мне очень нужно с Вами поговорить, — и он протянул крестному записку Гермионы.

Тот быстро пробежал текст глазами, и, возвратив пергамент ученику, бесцветным голосом произнес:

— Хорошо.

* * *

Оставив Гермиону и Панси шептаться у дверей Большого Зала, Гарри и Рон прошли чуть дальше и остановились неподалеку от столов.

— Эй, Рон, Гарри! Идите сюда! — Симус махал им рукой из-за стола Слизерина. Брюнет быстро глянул на Драко. Тот сидел и смотрел на Гарри каким-то непонятным взглядом — расшифровать гамму чувств в глазах слизеринца не удавалось.

Поттер поспешно отвел глаза от Малфоя и, случайно взглянув на преподавательский стол, окаменел. Снейп, как и Драко, не отрываясь, смотрел на гриффиндорца. Только если взгляд блондина, по крайней мере, не был злым, то взгляд декана Слизерина «подарил» Гарри ощущение собственной незначительности, мелочности, полного отсутствия ума, начинающейся шизофрении, переходящей в полное помешательство, влекущее за собой преждевременную кончину в отделении для буйных госпиталя Святого Мунго. «Блин, Волдя определенно более добр ко мне. По сравнению с этим выражением лица Снейпа я даже могу сказать, что у Волдеморта при взгляде на меня на лице прямо-таки любовь мелькала. Искренняя и чистая», — Поттер судорожно сглотнул и толкнул Рона в бок. Тот глянул на Снейпа и побледнел.

— Спасибо, Симус, — громко сказал Гарри, — но мы за свой стол сядем.

Оказавшись за столом, юноша положил себе в тарелку все, до чего смог дотянуться, и с жадностью набросился на еду. Рон последовал его примеру. Через пару мгновений рядом уселась слегка порозовевшая Гермиона.

— Все, я договорилась с Панси. Она отдаст записку.

— Отфишно, — пробормотал Рон.

Девушка неодобрительно посмотрела на друга.

— Когда же ты, наконец, перестанешь разговаривать с набитым ртом?

— Всё-всё, — Рон уже проглотил еду, — когда я ем — я глух и нем.

— Ага, — добавил Гарри, — хитер и быстр, и дьявольски умён.

Друг фыркнул.

Всё оставшееся время, пока они доедали, Поттер смотрел куда угодно, только не на слизеринский стол.

— Отлично, — раздался шепот Гермионы, — он пошел к Снейпу.

Брюнет мельком взглянул на Драко, тут же отвел глаза и ловко вовлек Рона в разговор о квиддиче. Некоторое время они болтали, не обращая внимания на окружающих, пока Гермиона не ткнула Гарри локтем в бок.

— Чего? — отозвался Гарри, потирая ушибленное место.

Гермиона кивком головы указала на подошедшего к ним Симуса Финнигана.

— Кхм, — он кашлянул. — В общем, меня просили передать, что вас будут ждать через двадцать минут в кабинете профессора Снейпа. Ладно, еще увидимся, — Симус улыбнулся и вышел из Большого Зала.

— Ну что, идем? — спросил Рон.

— А есть варианты? — саркастически поинтересовался Гарри. — Я прямо-таки слышу: «Минус пятьсот очков Гриффиндору за глупый розыгрыш преподавателя», — он очень похоже передразнил Снейпа.

Уизли ухмыльнулся.

— Ладно уж, идем, раз собрались.

Втроем они вышли из Зала и направились в подземелья.

— Хорошо, что Снейп согласился тебя выслушать, — проговорила Гермиона.

— Откуда ты знаешь, что он собирается меня слушать? — проворчал Гарри. — Может, меня ожидает очередная лекция на тему: «Поттер — непроходимый тупица, лентяй и бездарь», которая закончится фразой: «Вон из моего кабинета»!

— Я так не думаю, Гарри. Драко — его крестник, он беспокоится о нем.

— Да, наверное, ты права. Кстати, Гермиона, — парень вдруг решился спросить о том, что его волновало не меньше предстоящего разговора со Снейпом, — ты не знаешь, что такое Святой Грааль?

Гермиона изумленно посмотрела на него.

— Почему ты спрашиваешь?

— Неважно. Просто ответь.

— Ну, — девушка задумалась на пару секунд, — по маггловским легендам, Святой Грааль — это чаша, в которую ученик Христа Иосиф Аримафейский собрал кровь Иисуса. Считается, что сам Христос освятил Грааль еще на Тайной вечере, а после распятия его ученик собрал в чашу его кровь. Средневековые монахи и рыцари считали, что Грааль обладает волшебной силой и способен принести победу в войне. (1)

— А в волшебном мире упоминается где-либо этот Грааль?

— Не знаю, — задумчиво протянула Гермиона. — Я как-то не интересовалась этим артефактом с магической точки зрения. Но если тебе надо, то я могу посмотреть.

— Мне очень надо, — Поттер с нажимом произнес слово «очень».

— Но зачем?

— Поверьте, ребята, я вам потом все объясню.

— Ну, потом, так потом, — Рон остановил Гермиону, явно собравшуюся задать еще какой-нибудь вопрос. — Мы, кстати, уже пришли.

Все трое остановились перед входом в святая святых профессора Зельеварения. Гермиона глубоко вздохнула и решительно постучала в дверь.

— Входите, — раздался голос Снейпа.

Ребята неуверенно вошли. В кабинете профессора все осталось практически без изменений после последнего визита Гарри. По крайней мере, ему так показалось. На стенах плохо освещённой комнаты висели полки, заставленные сотнями стеклянных банок, где, в разноцветных жидкостях, плавали скользкие куски животных и растений. В углу стоял шкаф с ингредиентами для зелий. Единственное отличие составлял Драко, сидевший в кресле неподалеку от камина.

* * *

— Так что же Вы хотели сообщить нам, мистер Поттер? — ровным голосом спросил Снейп, после того, как гриффиндорцы расселись по предложенным им местам.

Гарри несколько мгновений молчал, будто собираясь с силами, после чего произнес:

— Волдеморт. . .

— Поттер!

— Извините. . . Сами-Знаете-Кто откуда-то узнал, что Драко Малфой не собирается принимать Метку, причем Люциус Малфой одобрил решение своего сына. . .

Драко физически ощутил, что бледнеет.

— Он вызвал Люциуса и сообщил ему, что Драко примет Метку не на Рождество, как предполагалось ранее, а на Хэллоуин, и приказал ничего не сообщать об этом сыну.

Слизеринца бросило в холодный пот. А Гарри монотонно продолжал сообщать ужасные новости своим коленям.

— Дальше я читал уже его мысли. В случае несогласия Драко и он, и его родители умрут мучительной смертью. . .

— А если я соглашусь? — не выдержал Драко, но Поттер будто его не слышал.

— . . . если же Драко образумится и согласится, то все они умрут безболезненно.

Малфою показалось, что он заснул и сейчас видит кошмар.

— Но почему? — хрипло спросил он. — Зачем ему убивать меня и родителей, если я добровольно соглашусь на Метку? — он посмотрел на Гарри, но вместо него ответил Снейп.

— Потому что Темный Лорд уже знает, что ты от него отрекся, а Люциус поддерживает тебя. Ты — предатель, а твои родные — семья предателя.

— Но почему именно Хэллоуин? — юноше было все равно, чтó спрашивать, лишь бы вытянуть из Поттера и Снейпа побольше информации. — То Рождество, то Хэллоуин! Что у Волдеморта за любовь к праздникам такая, вашу мать?!

— Драко. . . — начал было явно шокированный зельевар, но Гарри не дал ему договорить. За все то время, что они сидели в кабинете Снейпа, гриффиндорец впервые посмотрел Драко в глаза.

— А я уж думал, мне показалось, что ты тогда назвал его имя, — усмехнулся Поттер, — ругаясь совершенно неподобающим для аристократа образом.

Рон фыркнул. Снейп метнул на него убийственный взгляд и парень тут же убрал улыбку с лица.

— А насчет любви к праздникам. . . — продолжил Гарри, и на губах у него зазмеилась какая-то нехорошая ухмылка. — Великий Темный Лорд вообще очень любит показушничество, прямо-таки упивается своей крутизной и величием, не правда ли, профессор? — он посмотрел на Снейпа. Тот молчал, но взгляда не отвел. — А уж к Хэллоуину, как я посмотрю, у него прямо страсть какая-то. Ничему его жизнь не учит, — он машинально потёр шрам. — Правда, в данном случае, эта змеюка узнала о каком-то обряде, который непременно нужно провести именно в этот праздник. Он намеревается забрать древнюю магию семейства Малфоев, — брюнет умолк.

Тишина стояла такая, что у Драко звенело в ушах. Молчание, как ни странно, нарушил Снейп.

— Раскопал-таки, урод. . .

— Что Вы сказали? — Гарри удивленно посмотрел на профессора, но тот, ничего не слыша, принялся расхаживать по кабинету, и, словно забыв, что он не один, бормотал, будто не замечая, что говорит вслух.

— Вот же сволочь мерзкая, всё ему неймется, магии уроду мало. . . пусть Поттер, наконец, его уже прикончит — я хоть вздохну свободно. . . надоело прикидываться, что я его самый верный шпион, хотя на самом деле всё наоборот. . . — он вдруг осекся, сообразив, что его внимательно слушают четверо подростков.

Малфой понял, что никто из гриффиндорцев не удивился словам профессора, и до него дошло. . .

— Вы знали, — прошептал он. — Вы знали, что профессор Снейп двойной агент и работает на Дамблдора?! — последние слова он уже проорал, вскакивая на ноги.

— Драко. . . — попытался вмешаться Снейп, но Драко не стал его слушать.

* * *

— Северус! Почему знают они, и не знаю я?! Я — твой крестник! — похоже, старосту Слизерина понесло по полной программе.

— Драко. . . — это уже Гарри попытался объяснить слизеринцу причину молчания Снейпа.

— А ТЫ!!! Ты, вообще молчи, Мальчик-Которого-АВАДА-НЕ-БЕРЁТ!!! — воздух вокруг Драко начал ощутимо потрескивать от выплескивающейся магии. — Хотя, это Волдеморт — придурок! Нет, чтобы просто шею тебе свернуть! Ну, поиздевался Круцио, ну, попытался наложить Империо, и все — подошел и сломал шею! Так нет же!!! Мы, видите ли, крутой Темный Лорд, мы всё забыть пытаемся, что мы — грязнокровка — руками убивать разучились!!!

«Интересно, — мелькнула у Поттера мысль, — это он мне сейчас смерти пожелал или как»?

— Драко, — произнес Снейп, — не при всех же, — он кивнул на гриффиндорцев.

— Думаешь, они не знают?! А даже если и не знали, то что?! Что будет?! — блондин взял на октаву выше. — Гермиона проникнется жалостью к сотоварищу по статусу крови и создаст какое-нибудь очередное ГАВНЭ в защиту бедного Темного Лорда?!

Гермиона фыркнула, но Драко, похоже, этого не услышал.

— Или, может быть, Рон? — Малфой ткнул пальцем в явно наслаждавшегося этой ситуацией Рона. — Он сообщит об этом своему отцу, и тот развернет кампанию под названием «Волдеморт наполовину маггл! Спасем заблудшую душу!»?! — рыжий уже еле сдерживался от смеха.

— А святой Гарри Поттер тут же передумает его убивать, прибежит к нему и бросится на шею со словами: «Я не знал, дорогой Волдеморт! Давай теперь будем дружить!»?!

— Тогда Темный Лорд сам помрет на месте, — тихо сказал севший рядом с Гарри Снейп. — От ужаса.

— И долго Драко может так орать? — неожиданно для самого себя спросил у него Поттер, правда, не особо надеясь на ответ. Но профессор удивил его.

— Последний раз он так вопил минут двадцать, не сбившись, не задохнувшись и не понижая голоса. Тогда его, на какой-то вечеринке, Винсент Крэбб облил сливочным пивом, — негромко ответил Снейп.

— Это у него, видимо, по наследству со стороны Блэков, — подала голос Гермиона. — Вспомни, Гарри, портрет мамы Сириуса.

Драко не обращал на них ровным счетом никакого внимания и продолжал бушевать. Когда он, в очередной раз, проорал что-то вроде: «Волдеморт — идиотский придурок с больным воображением, манией преследования, манией величия, явными признаками болезни Дауна и вялотекущей шизофрении!», Снейп не выдержал. Он направил на него палочку и небрежно ей взмахнул.

Юношу окатило струей холодной воды. Часть её явно попала ему в рот, потому что он тут же закашлялся. Еще с одним взмахом палочки, Снейп произнес осушающее заклинание, приведя одежду и волосы Драко в первоначальный вид.

— Наорался? — спросил он, дождавшись, пока Драко восстановит дыхание.

Тот кивнул и плюхнулся в кресло, скрестив руки на груди.

— Почему Вы решили рассказать мне об этом, мистер Поттер? — обратился к Гарри зельевар, но вместо него ответила Гермиона.

— Мы не знаем, когда вернется Дамблдор, а Вы — крестный Драко, и дружите с мистером Малфоем, профессор. До Хэллоуина остался месяц, и было бы неразумно тратить время, которого так мало, ожидая возвращения директора. Действовать нужно незамедлительно, — выпалила она на одном дыхании.

Снейп кашлянул.

— М-да-а. . . Прошу прощения за неуместность вопроса, но как давно и от кого вы узнали, что Драко Малфой — мой крестник? — осведомился он.

Гермиона покраснела и пробормотала что-то неразборчивое, но Северус, кажется, всё понял.

— Всегда считал, что мисс Паркинсон слегка болтлива, но не настолько же. . .

— Она случайно, — вступилась за слизеринку Гермиона. — Просто к слову пришлось.

— Ну, конечно, — Снейп закатил глаза.

— Да. Панси не болтлива, она просто. . .

— Она просто сплетница. . .

— Послушайте, — вмешался вдруг Рон, — по-моему, мы пришли сюда, чтобы выяснить, как можно помочь Малфою, а не обсудить, насколько болтлива может быть Панси Паркинсон.

— С каких это пор, Уизли, ты так озабочен моей судьбой? — скептически спросил Драко, глядя на него.

— Ну, знаешь, ДРАКО, — выделив его имя, произнес гриффиндорец, — когда, несколько минут назад, ты назвал нас троих по именам, а моего отца именно «моим отцом», а не «магглолюбивым, чокнутым придурком», как обычно. . .

— Я был не в себе, — перебил его Малфой. — Я был в состоянии шока.

— Ага. И именно это убедило меня, что ты говоришь, наконец-таки, от души, в наличии которой у тебя я сомневался, — спокойно договорил Рон, и перевел взгляд с Драко на друзей и стоящего рядом с ними Снейпа. — Э-э-э, а что вы все так на меня уставились?

* * *

Слизеринцу показалось, что ему врезали между ребер — аж дыхание перехватило.

«Я что, попал в параллельный мир? Или кто-то подменил Рона Уизли, напившись Оборотного зелья»?

Да и не он один уставился на Рона с удивлением. Гермиона и Снейп тоже изумленно таращились на рыжего. Только Гермиона смотрела изумленно и с восхищением (будто не веря своему счастью), а Снейп — удивленно-настороженно, словно думая, а не ударился ли парень головой. Раза, этак, четыре. Минимум.

И только Гарри смотрел на друга с каким-то непосредственным восторгом.

Первым, как и следовало ожидать, отмер Снейп.

— Ладно, молодые люди, теперь можете отправляться по своим делам.

— Но, профессор. . .

— Мисс Грейнджер, не испытывайте моё терпение — его запас сильно ограничен.

— Но что Вы собираетесь делать, сэр?

— Так. Чтобы вы, наконец, от меня отстали, а по-другому вы, я чувствую, не отстанете, я сообщаю вам, что отправляюсь за профессором Дамблдором. Мы вернемся, я думаю, сегодня вечером. Если понадобится, то вас пригласят. Все ясно?!

— Д. . . да, сэр, — кажется, они произнесли это в голос.

— Отлично. А теперь, вон из моего кабинета!!!

— Я же говорил, какими будут его последние слова, — проворчал Гарри, когда они оказались в коридоре.

— Да, но вопреки твоим утверждениям он выслушал нас, — возразила Гермиона.

— Ага, и ничего путного мы так и не услышали, — парировал парень.

— Но, Снейп отправился за Дамблдором, а он обязательно поможет. . .

Не в силах слушать их препирательства, Драко развернулся, собираясь уйти, но голова вдруг невыносимо закружилась, и ему пришлось опереться о стену рукой.

— Эй, Малфой, ты в порядке? — раздался рядом голос Рона Уизли.

— О, я смотрю, мы снова вернулись к прежнему обращению, — слабо усмехнулся слизеринец, поворачиваясь к нему.

Рон пожал плечами.

— Просто называть тебя «Драко» для меня сейчас, все равно что начать называть Гарри — «Поттером». Тебе же тоже проще называть меня «Уизли», не так ли?

— Никогда не думал, что скажу тебе это, но да — ты прав, — головокружение прошло, и Драко продемонстрировал свою фирменную надменную улыбку.

— Вижу, ты уже пришел в себя. Ладно, Гермиона, пойдем. Нам еще к МакГонагалл надо зайти, если ты помнишь.

— Ой, точно! Я совсем забыла! Гарри, увидимся позже! Пошли, Рон.

И они удалились, негромко переговариваясь и оставляя Малфоя-младшего наедине с его наваждением. Зеленоглазым наваждением по имени Гарри Поттер.

(1) — по легенде о Святом Граале, которой придерживается католическая церковь (прим. авт.)

Драко уже сделал несколько шагов в направлении гостиной Слизерина, как почувствовал руку на своем плече.

— Драко…

— Что? — блондин обернулся, и у него перехватило дыхание, когда парень встретился взглядом с такими любимыми зелеными глазами.

— Я уже успел соскучиться по тебе, — вдруг заявил Гарри, улыбаясь.

Драко ничего подобного не ждал, поэтому от неожиданности брякнул правду:

— Я тоже…

— Котёнок, — прошептал гриффиндорец, привлекая Малфоя ближе к себе.

Их лица были рядом, слизеринец чувствовал горячее дыхание Гарри на своей щеке.

— Мой котёнок… — и Поттер впился в него таким безудержным поцелуем, что у Драко подкосились ноги.

Он отвечал на этот безумный поцелуй, почти теряя сознание. А Гарри, похоже, не собирался на этом останавливаться. Покрывая то поцелуями, то укусами шею Драко, юноша запустил руки под его мантию и рубашку и провел пальцами по разгоряченной коже спины, заставляя блондина задрожать. Ладони гриффиндорца переместились на грудь Драко, пальцы прошлись по сразу же затвердевшим соскам. Одновременно с этим, Гарри провел языком по внешней стороне уха слизеринца, заставив его негромко застонать, и выдохнул хриплым от возбуждения шепотом:

— Я хочу тебя. . . Я так тебя хочу. . .

— Моя комната? — голос Малфоя прерывался. Гриффиндорец согласно кивнул.

Драко, возблагодарив Создателя за то, что гостиная Слизерина находилась всего в нескольких метров от того места, где они находились, нашел в себе силы проговорить:

— Мантия-невидимка, Гарри. Она у тебя с собой?

— Ох, я и забыл про нее, — спохватившись, гриффиндорец вытащил ее из кармана своей школьной мантии и накинул на себя.

— Отлично. Пойдем, — староста «змеиного» факультета быстро привел в порядок свою одежду, и «нацепил» на лицо свою обычную маску Его Высочества Принца Слизеринского.

— Ненавижу это твое выражение лица, — донеслось из пустоты. — Этакий надменный сноб.

Драко решил ничего не отвечать, лишь высокомерно улыбнулся.

— Фу-у, — и Гарри тихо засмеялся.

Они остановились перед входом в гостиную.

— «О, человек, ничтожен ты и слаб. Ты плоти алчущей презренный раб» (1), — произнес Малфой витиеватый пароль.

— И кто, интересно, выдумал данный пароль? — шепнул ему на ухо гриффиндорец.

— Панси, — хмыкнул Драко. — Она сказала, что ей безумно хочется чего-нибудь напыщенного.

— Ей это с блеском удалось.

Едва они вошли в гостиную, как к другу подскочил Блейз.

— Ну что, Дрэй, как всё прошло?

Драко почувствовал рядом легкое дуновение и понял, что Гарри отошел в сторону, чтобы Забини ненароком не коснулся его. У Малфоя появилась интересная мыслишка, и он решил её осуществить (Гарри не знал, что во время последнего разговора с Блейзом блондинчик рассказал ему о мантии-невидимке).

«Как раз узнаю, приревнует ли Гарри», — подумалось ему. «Лучше подумай о последствиях, если он все-таки приревнует», — заметил внутренний голос, но Драко живо его заткнул.

— Дрэй! — Блейз помахал ладонью у него перед лицом. — Ты чего?

— Все в порядке, — ослепительно улыбнувшись, ответил парень, приобнял итальянца и, склонившись к уху друга, тихо прошептал:

— Здесь Гарри. Когда я закончу говорить и посмотрю на тебя, изобрази смущенный вид.

Посмотрев на Блейза, Драко поблагодарил небо за то, что у него есть такой друг — Забини изобразил дикое смущение, только что не покраснел. Спустя пару секунд у него на губах заиграла пошленькая ухмылочка, и он, слегка прикрыв ладонью рот, в свою очередь прошептал на ухо лучшему другу:

— Хочешь заставить его поревновать, полагаю? Будешь мне должен за этот мини-спектакль.

В ответ на реплику мулата Драко кивнул и произнес уже вслух:

— Ладно, Блейз, я пойду к себе.

— Хорошо, увидимся в Хогсмиде, — Забини хлопнул его по спине и присоединился к группе однокурсников, собирающихся прогуляться.

Драко прошел в свою спальню, услышал позади себя звук с силой захлопнувшейся двери и удовлетворенно улыбнулся. Он обернулся, но не увидел Гарри.

— Поттер! — позвал он. — Снимай свою невидимку!

Молчание.

— Гарри! Я знаю, что ты здесь!

Никакого ответа. Малфой наложил на дверь Запирающее и Заглушающее заклинания и бросил палочку в кресло.

— Ну, как хочешь. Можешь сидеть здесь и сопеть, сколько влезет, — Драко скинул обувь и мантию и удобно развалился на кровати.

Раздался шорох. Краем глаза юноша увидел Гарри, появившегося у камина.

— Решился, наконец? — блондин повернул голову в сторону гриффиндорца.

— Что ЭТО было? — зеленые глаза метали молнии.

— Ты о чём? — невинным тоном поинтересовался Драко.

— Ты знаешь о чём! Что у тебя с этим Забини?!

Малфой-младший внутренне возликовал: «Всё получилось просто отлично»!

Вслух же он ответил:

— Мне кажется, что это не твое дело, Поттер.

— Да что ты говоришь? — эту фразу Гарри почти прошипел. — А МНЕ почему-то кажется, что моё.

— Послушай, Поттер, если мы с тобой разок перепихнулись, то это совершенно не означает, что ты можешь лезть в мою личную жизнь, — Драко в своей обычной манере растягивал слова. — На мой взгляд, одноразовый трах не накладывает никаких обязательств.

Он посмотрел на гриффиндорца, который, до этого метавший гром и молнии, после последней фразы Драко как-то подозрительно успокоился.

— Одноразовый трах, говоришь. . . — в ярко-зеленых глазах мелькнул нехороший огонек.

В мгновение ока Гарри оказался рядом с его кроватью и вытащил палочку.

— Эй, что ты собираешься делать? — слизеринца охватила легкая паника. Кто его знает, что там на уме у этого Мальчика-Который-Не-Умеет-Держать-Себя-В-Руках, отправляющего людей в кому обычным Ступефаем. «Кажется, я его разозлил». «А кого-то предупреждали о последствиях», — пропел внутренний голос.

Додумать Драко не успел: широкие ленты вылетели из палочки Гарри и надёжно привязали руки Драко к столбикам кровати.

— Поттер, какого хрена ты творишь?! — завопил он, когда, спустя секунду, плотная повязка опустилась ему на глаза.

— Одноразовый трах, значит. . . — вновь произнес темноволосый гриффиндорец с каким-то странным смешком. Драко услышал шорох снимаемой одежды и попытался освободить руки.

— Поттер, в последний раз спрашиваю — что ты задумал?!

Кровать слегка прогнулась под весом ещё одного человека.

— Что я задумал? — нараспев спросил Гарри и навис над Малфоем. — Я задумал сделать так, — он легонько скользнул губами вдоль щеки Драко, — чтобы один вредный и самоуверенный слизеринец запомнил, что со мной такие штучки не проходят. То, что я с тобой сейчас сделаю, ни в коей мере не будет походить на «одноразовый трах». Знаешь, Драко, — прошептал он в полуоткрытые губы слизеринца, одновременно расстегивая на нём рубашку, — ты будешь кончать так, что от твоего крика задрожат стены, — Поттер, наконец, справился с рубашкой и прижался своей обнаженной грудью к груди Драко.

От последних слов гриффиндорца у Драко по спине пробежали мурашки, а Гарри тем временем поцеловал его так нежно, как никто и никогда не целовал.

У юноши не хватило сил сопротивляться (возможности, впрочем, тоже), и он приоткрыл рот, впуская язык Поттера. Поцелуи Гарри из нежных и ласковых переросли во властные и даже жёсткие.

Он то припадал к его губам, как измученный жаждой путник к единственному источнику влаги, то едва заметными поцелуями покрывал лицо Драко.

Изо рта слизеринца вылетел легкий стон, когда Гарри, оторвавшись от его губ, переместился ниже. Губами, языком и руками он вырисовывал замысловатые узоры на его теле, касаясь особо чувствительных мест, вызывая этим у Драко приглушенные всхлипы. Он ласкал твердые пуговки сосков, языком кружил вокруг впадинки пупка, покрывал поцелуями напряженный живот. . .

Щелкнула пряжка ремня: Гарри снимал с него брюки и боксеры.

— Какой же ты красивый, Драко, — пробормотал парень негромко и сжал его напряженный член.

— Г-а-а-арри! — Малфой не смог сдержаться, почувствовав теплую влажность рта на своем члене.

Гарри ласкал его мучительно медленно, то кружа языком вокруг головки, то полностью вбирая в рот твердую плоть. Руками он держал Драко за бедра, не давая ему шевелиться.

— Га-а-арри. . . ну пожалуйста. . .

Словно только и ожидая этих слов, гриффиндорец плотно обхватил губами его член и плавно задвигался вверх-вниз, заставляя Драко стонать почти в полный голос. Чувствуя, что через пару мгновений его накроет оргазм, блондин простонал:

— Га-арри. . . я сейчас кончу. . .

Но любовник уже оторвался от него:

— Нет.

— Что?

— Я сказал нет, не кончишь. По крайней мере, не сейчас.

Возмущению Драко не было предела.

— Ты издеваешься?! — он попытался приподняться, но крепко привязанные руки не дали ему этого сделать.

— Именно, — голос гриффиндорца был ровным.

Внизу живота всё болезненно пульсировало, и Малфой простонал сквозь стиснутые зубы:

— Что я такого тебе сделал, ты, чудовище зеленоглазое?

— Ты назвал то, что между нами было, «одноразовым трахом», — ответил ему Гарри. — Запомни, Драко, я не сплю с кем попало, и уж точно бы не переспал с человеком только для того, чтобы избавиться от спермотоксикоза.

— Ну извини, я не знал, — огрызнулся Драко.

— Теперь знаешь. И хорошенько получишь за то, что со своей стороны ты всё же считал это трахом на одну ночь, — парировал гриффиндорец. — Говорю тебе еще раз — со мной такие штучки не пройдут. А сейчас прекрати, наконец, скрипеть зубами и подумай о чем-нибудь нейтральном. Или мы можем просто поговорить.

— Это, интересно, о чем? — скептически хмыкнул блондин. — И, может, ты все-таки меня отвяжешь, раз мы уже закончили.

— Мы не закончили, Драко. Мы только начали, — и Малфой-младший прямо кожей почувствовал, что Гарри многообещающе усмехнулся. . .

Когда несносный, вредный, гадкий, мерзкий, сволочной, отвратительный, ужасный — нужное подчеркнуть — гриффиндорец еще два раза довел Драко до предоргазменного состояния, снова охладил и накинулся на него в четвертый раз, Драко не выдержал.

— Га-арри! Пожалуйста. . . я бо-о-ольше не выдержу!!!

И — о чудо! — Гарри, наконец, послушался. Он приподнялся, что-то пробормотал, и Слизеринец почувствовал, что его руки свободны, а с глаз исчезла повязка. Он слегка приподнял ресницы, боясь, что привыкшие к темноте глаза заболят от света, но в комнате царил полумрак. Не успел Драко полностью открыть глаза, как сильные горячие руки перевернули его на живот и нежно прошлись по спине — от плеч до поясницы. Блондин повернул голову и увидел, что Гарри улыбается.

— Я думаю, не надо тебя опять привязывать, да, котенок?

— Н. . .не надо, — выдохнул Драко.

— Вот и хорошо, — Поттер протянул руку к тумбочке и вытащил из верхнего ящика тюбик со смазкой, открутил крышечку и выдавил немного себе на ладонь.

Малфой, не отрываясь, смотрел, как Гарри смазывает свой возбужденный член, так же неотрывно глядя на самого Драко. Закончив с этим, он наклонился над парнем, просунул руку ему под живот и прошептал:

— Встань на колени, котенок.

Драко послушно выполнил эту просьбу и прижался спиной к груди Гарри, ощутив, как член гриффиндорца удобно устроился в ложбинке между ягодиц. Поттер слегка подтолкнул его ближе к спинке кровати, и юноша его понял. Он взялся руками за деревянную спинку кровати и немного прогнулся в спине, чуть расставив ноги. Повернув голову и увидев, что Гарри смотрит на него, как завороженный, он подарил ему самую чарующую из своих улыбок и развратно повёл бедрами.

Гриффиндорец положил ладони ему на ягодицы и погладил их, слегка раздвигая. Драко громко застонал и запрокинул голову, когда язык Гарри прошелся по нежной коже ягодиц, и одновременно с этим сразу два скользких от смазки пальца сначала проникли в него, а потом задвигались внутри, задевая простату.

— О-о-охх. . . Гарри. . . ну, давай же уже. . . я сейчас взорвусь. . .

Гарри убрал пальцы, встал на колени между разведенных ног Малфоя и приставил головку члена к входу в его тело. Несколько мгновений он медлил, а потом резко вошел в Драко до самого основания, видимо, под каким-то одному ему известным углом, потому что боли парень не почувствовал вообще, зато волна наслаждения прошлась по всему телу.

— Да-а! Га-а-а-арри. . .

Когда гриффиндорец начал двигаться, Драко понял, что полностью теряет над собой какой бы то ни было контроль. Гарри входил в него резким толчком, очень медленно почти полностью выходил, после чего опять резко проникал до самого конца, вызывая у слизеринца очередной полувскрик-полустон. Через пару минут блондин подумал, что эта «пытка» будет длиться вечно.

— Гарри. . . быстрее. . . пожа-а-алуйста-а..

— Быстрее? — услышал он хриплый шепот. — Что же, ты сам попросил. . .

Сжав его бедра руками, Поттер резко ускорил темп движений, при каждом толчке насаживая Драко на себя до упора, доводя последнего до полного умопомрачения, заставляя почти кричать.

Вдруг Гарри, не останавливаясь, одной рукой с силой надавил ему на поясницу, вынуждая прогнуться еще сильней, а второй рукой схватил юношу за волосы, потянув его голову на себя.

— Ты — мой, Драко. Слышишь? — хрипло произнес брюнет.

От наслаждения, которое принесла изменившаяся поза, Драко застонал громче.

— Га-а-а-арри. . .

Но тот еще сильнее потянул его за волосы.

— Ты меня понял, Драко? — почти прорычал Гарри, с силой вколачиваясь в него. — Ты — МОЙ.

— Да-а-а. . . — простонал Малфой. — Твой. . . я — твой, Гарри. . . только не останавливайся. . .

— И захотел бы — не смог, — сквозь зубы выдохнул Поттер и отпустил волосы Драко.

Двигаясь в каком-то бешеном ритме, Гарри обхватил член слизеринца рукой и начал двигать ей в такт своим движениям. Через пару минут Драко почувствовал, что его накрывает волна оргазма, размером превышающая цунами. Он успел услышать почти звериное рычание и громкий стон Гарри, почувствовать, что тот кончает внутри него, и мир перед глазами взорвался. . . Драко дико, безумно закричал и выплеснулся в руку Поттер, основательно забрызгав спермой покрывало и спинку кровати. Краем сознания ухватив ускользающую мысль: «Похоже, стены действительно задрожали» и почувствовав безумную слабость, Драко повернулся и со стоном повалился спиной на кровать.

Спустя примерно пять минут Малфой, наконец, смог восстановить дыхание и унять бешеное сердцебиение. Он повернул голову и увидел, что Гарри лежит рядом с закрытыми глазами и немного прерывисто дышит.

— Уснул? — как можно более ехидно спросил Драко.

— В себя прихожу, — все еще хриплым голосом ответил гриффиндорец, открывая глаза и улыбаясь. — Это было потрясающе.

От этой открытой, такой чистой, счастливой и искренней улыбки юноше захотелось замурлыкать и потереться о Гарри всем телом, совсем как котенок. В голове тут же всплыло: «Котенок. . . Мой котенок. . .» и безумный хриплый шепот любимого.

Слизеринец повернулся на бок, лицом к Поттеру, и приподнялся, опираясь на локоть.

— Это было действительно потрясающе. Но очень тебя прошу — больше так не делай. По крайней мере, без моего согласия.

— Хорошо, — Гарри негромко рассмеялся. — Да и это заклинание забирает силы.

— Какое заклинание? — насторожился Драко.

Брюнет поднял руку и подушечкой большого пальца провёл по нижней губе слизеринца.

— Есть одно. Пришлось применить его к себе, — парень усмехнулся. — Без него не выдержал бы и набросился на тебя еще на первом этапе твоего «наказания», — он снова рассмеялся.

Малфой облегченно выдохнул и тут же спросил:

— А что это за заклинание?

— Так я тебе и сказал. Я тебя знаю — отомстить захочешь. Ты же такой, мстительный тип.

— Да. А еще я очень вредный, злопамятный, циничный, — подхватил Драко, — и вместе с тем красивый, умный, сексуальный и умопомрачительный.

— Я знаю, — Гарри улыбался. — Наверное, поэтому я и. . . — он внезапно умолк.

— Что «и»? — спросил слизеринец.

Гарри молча смотрел на него, но молчание было недолгим.

— Драко, — каким-то странным тоном произнес он, — ты можешь мне честно ответить на один вопрос?

— Постараюсь. Спрашивай.

Поттер помялся, будто подыскивая слова.

— То, что ты сказал. . . ну, тогда. . . в ванной. . . это правда?

Драко выдохнул и лег на спину. Этого вопроса он боялся больше всего.

— Драко?

«Ну что же, отвечать в любом случае придется: Гарри просто так не отстанет. Ладно, будем отвечать честно».

Он собрался с силами и посмотрел Гарри прямо в глаза. У того был какой-то странный взгляд — будто от ответа Драко зависело что-то очень важное для гриффиндорца.

— Да, — тихо, но чётко произнес Малфой. — Это правда.

Брюнет немного недоверчиво смотрел на него.

— Ты. . . ты меня любишь?

— Люблю.

Гарри внезапно приподнялся и навис над ним, внимательно глядя на слизеринца. Зеленые глаза пристально смотрели в серые, затягивая, как два глубоких омута. И Драко понял, что пропал окончательно. Навсегда.

Он закрыл глаза, пытаясь спастись от этого пронизывающего душу взгляда. Драко понимал, что если Поттер сейчас скажет: «Хорошо, тогда буду иногда, по вечерам, заглядывать к тебе», то он лишь ответит «да». Гарри может просить, что угодно, вплоть до перевода Малфоя в Гриффиндор. Да хоть в Хаффлпафф. . .

Драко не успел перечислить все возможные унизительные действия, которые он мог бы произвести, как вдруг. . .

— И я тебя. . .

— Что?! — староста Слизерина распахнул глаза и неверяще уставился на Гарри. — Что ты сказал?!

— Я люблю тебя. И, — брюнет слегка смутился, — жутко приревновал тебя сегодня к Блейзу.

— С ума сошёл?! — притворно ужаснулся Драко. — Блейз — мой друг! Приревновать меня к нему — это. . . Это все равно, что я приревную тебя к Рону Уизли.

— То есть, к учителю приревновать — это нормально?

— Это другое. . . э-э-э, — блондин посмотрел в смеющиеся глаза Гарри. — То есть, к какому учителю? Не ревновал я тебя ни к кому. . .

— Ну хорошо, если тебе так удобнее думать. Не будем спорить, мистер Малфой, — глаза цвета июньской зелени пробежались взглядом по телу Драко.

— Будем, — неубедительно возразил слизеринец.

— Нет, не будем. . . Ох, как же я тебя хочу. . ., — Гарри лизнул его в ямочку между ключиц. Драко тихонько застонал.

— Хочу. . . хочу. . . безумно хочу. . . ты такой красивый. . . сладкий. . . любимый. . .

* * *

. . . Гарри не мог ни опомниться, ни вздохнуть. Он не мог оторваться от губ любимого, и то, как они отвечали ему и пахли мятой, было для него важно. И Поттер вдруг понял, как скоротечно время. . . Он понял это нервами, клетками тела, всеми кровеносными сосудами, которые хотели только одного — полного слияния с Драко, соединения, обладания, и всё внутри его обмирало от осознания, что это не вечно.

Он как будто умирал и рождался заново от того, что пока Драко еще рядом с ним; он тяжело дышал, и в голове все было темно, и Гарри все время целовал своего любимого мальчика везде, куда мог дотянуться. Он получил Драко в свое полное распоряжение и забыл и о недолговечности жизни, и о скоротечности времени.

Гарри Поттер закрыл глаза, и бездна закрылась тоже. . .

* * *

«. . . Ты взял меня в плен, ты завоевал меня, Гарри. Ты ничего не видишь вокруг, кроме всполохов черных молний. Ты ничего не слышишь, кроме рева собственной крови. Ты держишь меня на руках на самом краю мира и закрываешь глаза, потому что знаешь — мы сейчас упадем. . .»

Ты совершенен и свободен, когда он с тобой. Когда общая кровь ревет в ваших общих венах, общая вселенная распускается странными цветами, и ты знаешь, что общие крылья выдержат вас обоих. . .

(1) — пароль к гостиной Слизерина — высказывание Аль-Маари, сирийского мудреца Х века.

«В жизни все повторяется дважды,

Но в виде трагедии только однажды.

А во второй раз, насмешки вроде бы,

В виде пародии, только пародии»

Гарри сидел в общей гостиной Гриффиндора, писал домашнюю работу по Трансфигурации о том, как можно на короткое время превратить человека в животное, и тихо злился.

«Дурацкое домашнее задание! Эх, сейчас бы запереться с Драко у него в спальне и не вылезать оттуда дня три. . . Ох-х. . .» При мысли о том, что и как они бы там вытворяли, в низу живота сладко заныло, а брюки стали слегка тесноваты. «Черт! — выругался сквозь зубы Поттер. — Пожалуй, не лучшее время и место, чтобы думать об этом».

Гарри старательно выводил пером на пергаменте предложения о трансфигурации человека, но не понимал и половины того, о чем писал.

«Скорее бы Рон с Гермионой пришли: может, удалось бы уговорить Герми, ну, хотя бы проверить мой доклад. Списывать же она не дает, в этом вопросе стала чуть ли не придирчивее МакГонагалл со Снейпом. . . Снейп. . . Вот, чёрт!!! — гриффиндорец мысленно взвыл. — Еще же эссе по Зельям на два фута писать!!!»

Гарри опустил голову на стол и принялся размеренно стучаться лбом о столешницу, шипя на качественном парселтанге оскорбления в адрес кошмарных учителей, которые не понимают (или уже не помнят) бушующих в крови юношеских гормонов, и, отдельно, в адрес одного крючконосого сальноволосого преподавателя Зелий. Досталось и Дамблдору — уроки были ни при чем, но слова «старый интриган» и «чертов манипулятор» слышались даже сквозь шипение.

— Эй, Гарри, ты чего? — чей-то встревоженный голос заставил его прекратить самоэкзекуцию и поднять голову.

— Привет. . . э-э-э. . .

— Дэниел, — один из близнецов Хэндсон стоял и улыбался Гарри.

— Ну, судя по твоей хитрой физиономии, ты уж, скорее, Морган, — капитан команды Гриффиндора помимо воли улыбнулся.

— Угадал, — хмыкнул Морган. — Так чего ты лбом о стол бьешься? Случилось что-то?

— Нет, просто решил получить еще пару шрамов на свою многострадальную голову, — буркнул Гарри.

— А серьезно?

— Ох, блин, не отвяжешься ведь, — Поттер вздохнул. — Мне надо сделать кучу домашней работы, и я совсем забыл про эссе для Снейпа по Размягчающему Зелью, длиной два фута.

— Кисель, — хихикнул Морган.

— Чего? — Гарри удивленно вытаращил на него глаза.

— Ну, это зелье так ещё называют. Если его выпить, то расслабятся все мышцы до кисельного состояния, — пояснил Хэндсон.

— Откуда ты знаешь? — изумился юноша. — Его же только на шестом курсе проходят.

— У нас с братом двоюродный дядя — зельевар. Он раньше преподавал в Дурмстранге, — принялся рассказывать Морган. — Он нам такие зелья показывал! Когда мы подросли, то я очень заинтересовался зельеварением, а братец «ударился» в Нумерологию и Руны.

— Напоминает Гермиону, — проворчал брюнет.

Новоявленный загонщик усмехнулся.

— Так вот, благодаря дяде я знаю и умею варить даже те зелья, которые не проходят и на седьмом курсе, а большинство так вообще запрещены к использованию.

— Круто! — восхитился Гарри. — Ты, наверное, у Снейпа — любимый ученик.

— Не, — махнул рукой Морган. — На его уроках я, обычно, стараюсь не высовываться. Баллы не снимает — и ладно.

— Тоже верно.

— Хочешь, помогу с эссе? — неожиданно для Гарри спросил Хэндсон.

— Как? — фыркнул Поттер. — Скоро придет Гермиона, а она — ярый фанат самостоятельного выполнения домашней работы. Ладно я — выкручусь, не впервой, а ты о себе-то подумал? Вспомни сегодняшнее утро.

Морган слегка поёжился, и парень его понимал. Утром Гермиона, собрав всех тех, кто накануне напился до бессознательного состояния, тихим холодным голосом (который, по мнению юноши, сделал бы честь самому Волдеморту) отчитала их так, что даже те, кто не принимал участия в гулянке, уменьшались в размерах и пулей вылетали из гостиной.

— Придумал, — воскликнул Хэндсон. — Давай я напишу эссе у себя в спальне, а потом незаметно отдам тебе под видом какого-нибудь другого предмета, если Гермиона окажется рядом.

— Идея неплохая, — одобрил Гарри. — Спасибо, Морган.

— Не за что, капитан, — Морган хитро улыбнулся. — И, кстати, я, всё-таки, Дэниел, — и он умчался.

— Вот чертенок! — и гриффиндорец весело рассмеялся.

Через полтора часа, когда будущий победитель Волдеморта уже домучил доклад по Трансфигурации и получил от Дэниела эссе по Зельям, в гостиную Гриффиндора, наконец-то явились Рон и Гермиона. Девушка прямо с порога принялась расспрашивать Гарри о домашней работе, а Рон, тяжело отдуваясь, плюхнул на стол, стоящий рядом с лучшим другом, какой-то громаднейший фолиант. Гарри, быстро отбившийся от Гермионы, вытянул шею и прочитал название: «Магические артефакты. Описания. Мифы, легенды, предания».

— Мерлин, Гарри, почему именно Граль или как его там? — Рон, утирая рукавом мантии вспотевший лоб, опустился в кресло. — Единственное упоминание о нем нашлось лишь в этой книжище.

— Грааль, — поправил его брюнет. — А почему именно он — сейчас узнаем, — он кивком головы указал на лучшую подругу, быстро проглядывающую его доклад и эссе.

Спустя минут пять Гермиона удовлетворенно кивнула, отложила пергаменты и повернулась к друзьям.

— Хорошо. Я нашла то, что ты просил, Гарри, — она с явным трудом открыла книгу где-то посередине. — Вот здесь упоминается Святой Грааль, — девушка ткнула пальцем в абзац.

— Гермиона, тут написано на латыни. . . кажется, — пробормотал Рон, вглядевшись в текст.

— Ну да. А что?

— Будь добра, прочитай нам вслух, потому что ты, конечно же, в курсе того, что латынь мы с Гарри не знаем, — ворчливо отозвался рыжик и откинулся на спинку кресла.

— Ох, точно. Извините, ребята.

— Ничего страшного. Читай уже давай.

— Итак, Святой Грааль или чудодейственная Чаша, внедрившаяся в Британии в легенду — это Магическая Чаша или Магический Котел Перерождения.

Испивший из чаши Грааля получает вечную жизнь. Даже близкое созерцание дает бессмертие на некоторое время, а также различные блага в виде еды и питья. . . (1)

Святой Грааль сокрыт в некоем замке, недоступном для большинства людей. Не зная дороги, отдавая себя в руки судьбы, взыскующие Грааля отправляются в путь в произвольном направлении, надеясь, что провидение приведет их к Граалю; дорогой проходят они через многие приключения и испытания; наконец, достойные достигают Замка Грааля... (2)

Странствие-поиск требует не досконального знания пути и не карт, но... особого рода магии, позволяющей находить Дорогу, или определенного магического чутья...

Остров, на котором хранится Грааль — Остров Нестареющих Старцев, на котором возвышаются четыре башни Замка Грааля. . . Четыре стороны света, четыре времени года, четыре изначальные стихии. . .

Но нордическая сакральная Традиция, из коей берет свое начало вся История Святого Грааля, знает не четыре, а пять времен года, пять сторон света, пять стихий.

Пятая нордическая стихия — Лед, пятая сторона света — Центр, пятый сезон года — особое пограничное время, время Перехода ...

И в пяти формах явится Грааль во время священнодействия, но они не будут проявлены, чтобы секреты этого таинства не стали бы известны никому, кроме того, кого Владыка оделит своей милостью... И сущность Пятой Святыни — Святыни Центра — останется сокрытой, чтобы секреты этого таинства не стали бы известны никому, кроме того, кого Владыка оделит своей милостью... (3)

Воцарилось молчание.

— Гарри, — скептически хмыкнул Рон, — только не говори, что хочешь найти этот Грааль, чтобы обрести вечную жизнь.

— Нет, я не хочу, — усмехнулся Гарри. — А вот Волдеморт хочет.

— Что?! — удивленно воскликнула Гермиона.

— Да, — подтвердил Поттер. — Извините, я не всё вам тогда рассказал, но, когда я в последний раз провалился в его сознание, я четко прочитал в его мыслях про Грааль и про Путь, который надо преодолеть, чтобы получить эту Чашу. Волдеморт жаждет бессмертия и, надо полагать, победы в нашей с ним войне. Но только Волдеморт не знает про этот Путь никаких подробностей. У него приблизительно та же информация, что и здесь, — Гарри указал на книгу.

— Но, Гарри, история про Святой Грааль — это миф, легенда!

— Знаешь, Герми, мифы и легенды тоже на чем-то основываются, и, иногда, на реальных событиях, — возразил ей Рон.

— Но это — бред!

— Ага, а «Тайная Комната с живущим в ней ужасом» — это фильм Стивена Спилберга, — хмыкнул брюнет.

— Кого?! И что такое «фильм»?

— Неважно, Рон. Гермиона, вспомни, Тайная Комната тоже была «просто легендой, мифом и выдумкой», — продолжал спорить Гарри.

— Но о том, что Тайная Комната действительно существует, знал хотя бы профессор Дамблдор, — возразила Гермиона.

— Может, он и о Граале знает!

— Отлично! — гриффиндорка с трудом закрыла книгу. — Вот тогда и поговорим, — и, совершенно по-снейповски взмахнув мантией, она ушла в спальню девочек.

— А все-таки, кто такой этот Спин. . . Спилбрег? — Рон, похоже, даже не обратил внимания на ушедшую Гермиону.

Поттер рассмеялся и пустился в получасовое объяснение о том, что такое кино в целом и Стивен Спилберг в частности.

— Вы на ужин собираетесь? — к ним подошла Гермиона и с улыбкой посмотрела на Рона, ошарашенного обилием новой информации о мире магглов.

— Да, только вот книгу надо убрать, — Гарри кивнул на «Магические артефакты. . .»

Рон обреченно вздохнул и поднялся с кресла.

— Не проблема, — девушка взмахом палочки уменьшила фолиант до размеров обычного учебника и запихала ее в сумку Гарри, стоявшую рядом.

— Но. . . зачем я тогда так надрывался и тащил такую тяжесть? — возмущению рыжего не было предела.

— Не знаю, Рон. В библиотеке я только успела сказать, что эта книга нам и нужна, как ты тут же схватил ее и потащил к выходу. Истинный рыцарь! — рассмеялась Гермиона.

— Да чтобы я. . . да еще хоть раз. . .

— Рон, послушай, Герми же не виновата, что ты забыл заклинание Уменьшения, — Гарри с улыбкой смотрел на своих друзей. — Хватит ссориться, лучше пойдемте на ужин — есть хочу до невозможности.

— Наверное, это потому, что ты пропустил обед? — невинным тоном произнес Рон, который тут же успокоился. — И, конечно же, не имеет смысла спрашивать, где ты был?

— Гулял, — буркнул юноша, краснея.

— Смотрю, ты неплохо погулял, — Уизли отогнул воротник его рубашки и указал на засосы, «украшавшие» шею Гарри.

— Отстань, — Поттер покраснел еще сильнее и наглухо застегнул воротник.

— Знаешь, я даже не стал бы спрашивать, кто это был, но факты, как говорится, налицо, — с этими словами Рон снял с мантии Гарри волос платинового цвета. — У меня есть все основания полагать, что был ты с неким блондинистым слизеринцем.

Парень понял, что лицом по цвету он сравнялся со своей квиддичной формой.

— Всё, Рон, прекрати, — Гермиона, заметив, что Рон собирается сказать что-то еще, дернула его за рукав. — Идемте на ужин.

— О, как удачно, что вы еще здесь, — в гостиную зашла Парвати Патил. — Меня просили передать это кому-нибудь из вас троих, — она протянула Гарри пергамент, скатанный в трубочку, и, напевая что-то, подозрительно напоминающее: «Oops, I didn’t again», поднялась по лестнице к спальням.

Брюнет развернул пергамент.

— От Дамблдора, — сказал он, увидев знакомый косой почерк.

— Читай.

— «Гарри, жду тебя и твоих друзей у себя в кабинете сегодня в 20:00. Пожалуйста, не забудьте книгу, которую вы сегодня взяли в библиотеке.

P.S. Я люблю медовую халву».

— Вот же старый. . . — Гарри не договорил. — Все-то он знает. Куда ни плюнь. Ладно, — он с вздохом выудил книгу из сумки, — чтобы туда-сюда не бегать, возьму ее с собой.

Наспех поужинав и отбившись от одноклассников, они почти бегом припустили к кабинету директора.

— «Медовая халва», — произнес Гарри, и горгулья, охраняющая вход, пропустила их.

Постучав в дверь и услышав: «Входите», они зашли в кабинет.

— Добрый вечер, профессор.

— Добрый вечер, — директор смотрел на них, улыбаясь. — Чаю?

— Нет, спасибо, — за всех ответил Гарри.

— Ну, что ж, присаживайтесь — подождем профессора Снейпа и мистера Малфоя, — Дамблдор взмахом палочки наколдовал три удобных стула. — Они подойдут через полчаса.

— Зачем же мы тогда пришли так рано, сэр? — удивился гриффиндорец.

— Мне кажется, что ты, Гарри, утаил нечто от профессора Снейпа, — ответил директор. — И я хотел бы узнать, справедливы ли мои подозрения.

Гарри колебался всего несколько секунд, после чего без утайки рассказал Дамблдору то, что видел в сознании Волдеморта, и то, что им удалось разузнать.

— Да-а, — протянул Дамблдор, когда гриффиндорец умолк. — Никогда бы не подумал, что Волдеморт может настолько испугаться, что даже решит попытаться заполучить Святой Грааль.

— Но профессор, — робко подала голос Гермиона, — это же миф. Как можно быть уверенным, что Святой Грааль и Путь к нему действительно существуют?

Директор лукаво улыбнулся и встал из-за стола.

— Мисс Грейнджер, Вы не дадите мне эту книгу, на минуточку?

Гермиона протянула требуемое. Дамблдор бережно положил книгу на столик, стоявший рядом с гриффиндорцами, и вернул ей первоначальный вид.

— Вы знаете, кто автор этой книги, мисс Грейнджер?

Девушка отрицательно помотала головой.

— Там нигде не указано, профессор.

— Не совсем верно, — голубые глаза Дамблдора весело блестели за стеклами очков. — Имена авторов скрыты на обложке. Видимо, они не хотели, чтобы все и каждый знали, кто написал данную книгу, — директор направил палочку на книгу. — Смотрите внимательно, — он произнес заклинание, которое Гарри даже не попытался запомнить: всё равно ничего бы не вышло.

На черной обложке книги начали проступать тонкие линии, превращаясь в буквы. Гермиона ахнула. И Гарри мог ее понять — на черной матовой поверхности сверкали два имени, первые — серебром, вторые — золотом: «Салазар Слизерин, Годрик Гриффиндор». Буквы переливались пару секунд, а затем исчезли.

— Быть не может, — прошептала Гермиона.

— Но они же враждовали, — недоуменно проговорил Рон.

— Не всегда, мистер Уизли, — директор улыбался. — Гриффиндор и Слизерин вполне могли быть друзьями, как вам кажется?

— Хм-м. . . наверное. . . — Рон понял, на что намекает директор, и слегка порозовел.

— Но, как бы то ни было, спасибо вам за информацию, — произнес Дамблдор, становясь серьезным. — Это очень важно.

Практически тут же раздался стук в дверь.

— Войдите, — директор снова уменьшил книгу и протянул ее Гермионе.

— Добрый вечер, профессор.

— Добрый вечер, мистер Малфой. Присаживайтесь. Вы тоже, Северус, — Дамблдор наколдовал еще один стул; Снейп сел в кресло напротив директора.

* * *

Драко сел на стул рядом с Гарри и посмотрел на гриффиндорца. Поймав ободряющий взгляд любимых глаз, он почувствовал, что ему стало немного легче.

Дамблдор кашлянул.

— Полагаю, мистер Малфой, Вы хотите узнать, что будет с Вашими родителями?

— Хотелось бы.

— Позвольте мне, господин директор, — произнес Снейп. Дамблдор кивнул.

— Мы с профессором Дамблдором решили, что безопаснее всего было бы просто спрятать Нарциссу и Люциуса в каком-нибудь безопасном месте. . .

— Малфои не прячутся, как трусливые животные, — Драко вздернул подбородок, перебив крестного.

— . . . и твой отец сказал мне примерно то же самое.

Блондин улыбнулся.

— Поэтому, за неделю до Хэллоуина, твоя мать уедет в Поместье во Франции: там ей ничего не грозит, а я буду Хранителем. Люциус же заявил, что до Хэллоуина ещё полно времени, и он успеет, простите уж за выражение, конечно, подгадить Лорду по полной программе.

Драко едва не рассмеялся: отец в своем репертуаре.

— Профессор, — подал голос Гарри, — а потом?

— Что «потом»? — не сразу понял Снейп.

— Ну, подгадит. . .

— Поттер!

— Извините. Ну, подпортит Люциус Малфой Вол. . .э-э-э Сами-Знаете-Кому жизнь, а потом? Хэллоуин наступит, Драко не явится, миссис Малфой — тоже. Что помешает Сами-Знаете-Кому просто-напросто убить Люциуса, забавы ради?

— Ах, Вы об этом, мистер Поттер. . . — протянул зельевар. — За день до Хэллоуина Люциус запечатает Малфой-мэнор обрядом Защиты Кровью и, — он покосился на Дамблдора, который безмятежно глядел в потолок, — и вступит в Орден Феникса.

— ЧТО?! — гриффиндорцы даже повскакивали со своих стульев.

— Куда? — недоумение Драко было не менее сильным. — Что за Орден?

— Гарри, Рон, Гермиона — сядьте, — раздался спокойный голос Дамблдора. Гриффиндорцы послушно сели, не сводя глаз с директора.

— Мистер Малфой. . . м-м-м, Драко, Орден Феникса — это созданная мной тайная организация, которая всеми силами борется против Лорда Волдеморта.

— И отец согласился вступить в этот Ваш Орден? — прошептал юный слизеринец. — Добровольно?! Тем самым подписав себе смертный приговор? Северус, его же почтет за честь убить каждый Пожиратель! — он почти умоляюще посмотрел на крестного.

— Никто его не убьет. Драко, мы все продумали. Люциус для всех просто-напросто исчезнет, никто не узнает о его вступлении в ряды Ордена, и. . .

— Но это. . .

— Драко, — раздался голос Гарри, — дай ему договорить.

Малфой-младший умолк.

— Спасибо, мистер Поттер, — ехидно произнес Снейп. — Так вот, Драко, Люциус исчезнет — мы даже можем инсценировать его смерть, — и в Ордене появятся два профессора Снейпа. Твой отец не захотел сидеть взаперти и ничего не делать — он же не Сир. . .

— Северус!

— Простите, господин директор, с языка сорвалось, — профессор Зельеварения даже не поменял интонацию.

— Мистер Малфой будет двойным агентом вместо Вас, — Гермиона даже не спрашивала, а утверждала.

Снейп посмотрел на нее, но ничего не сказал, вместо него ответил Дамблдор.

— Да, мисс Грейнджер, Вы абсолютно правы. Люциус Малфой, под видом профессора Снейпа, будет участвовать в собраниях Пожирателей Смерти, в то время как сам профессор будет готовить сложнейшие Зелья, которые Ордену сейчас просто жизненно необходимы.

— Но профессор Дамблдор, — снова влез любознательный Гарри Поттер, — Волд. . . Сами-Знаете-Кто не подозревает, что профессор Снейп шпионит никак не для него только потому, что профессор — лучший легилимент и превосходно знает окклюменцию. А получится ли всё это у Люциуса Малфоя?

Зельевар, успевший сделать глоток чая, предложенного директором, подавился и выплюнул чай на пол.

— Простите, господин директор, — он очистил ковер заклинанием.

— Ничего страшного, Северус, — Дамблдор улыбался.

— Дожил, — пробормотал Снейп. — Получаю комплименты от Поттера.

Гарри слегка смутился.

— К Вашему сведению, мистер Поттер, — уже громче добавил он, — именно Люциус Малфой учил меня легилименции и окклюменции. Мы с ним находимся на одном уровне знаний и умений в этой области. Вас удовлетворил мой ответ? — ехидно спросил профессор.

— Я вообще не ожидал, что Вы мне ответите, — буркнул гриффиндорец.

— А чего же Вы ожидали? — всё тем же тоном поинтересовался Снейп.

— «Поттер, это не для средних умов и вообще не Ваше дело! Пятьдесят баллов с Гриффиндора!» — неожиданно ответил Гарри, очень точно скопировав интонации и голос профессора.

Драко, Рон и Гермиона уставились на парня во все глаза. Дамблдора же, казалось, эта ситуация забавляла. Между тем она приобрела вообще уж неожиданный поворот.

— Я бы лучше снял сто, — ответил Снейп.

— И отправили бы меня на отработку — жаб потрошить, котлы мыть, гусениц резать. . .

— Поттер, не нарывайся! — преподаватель Зелий вскочил на ноги.

— . . . правильно, не хочу делать сам — заставлю Поттера. . .

— Поттер!

— . . . а на уроке непременно поставлю гриффиндорскому выскочке «ноль», каким бы ни был результат. Просто потому, что он меня бесит. . ., — Гарри тоже поднялся со стула.

— Поттер, я тебя. . .

— Знаю-знаю. Дадите мне яд, я не сумею сварить элементарное противоядие и сдохну в муках у Вас на глазах, — похоже, юношу понесло по полной программе.

— Какая догадливость! Десять баллов Гриффиндору!

— А Вас посадят в Азкабан!

— После общения с тобой, Поттер, и дементоры — отличные собеседники!

— Они вызывают самые худшие воспоминания, так что будете сидеть и думать об «общении со мной», профессор!

— Уж лучше Аваду после Круцио!

— Попросите Волдеморта — в такой мелочи он Вам не откажет!

Рон внезапно наклонился к Гермионе и Драко и произнес:

— Ушам не верю! Гарри Поттер ругается с профессором Снейпом, а Гриффиндор мало того, что не потерял ни одного балла, так еще и десять заработал, — его голос дрожал от едва сдерживаемого смеха.

Гарри и Снейп, услышав его слова, «споткнулись» на диалоге:

«— Поттер, ты — невыносимый тупица!

— Уже проходили, профессор. . .», — и уставились на Рона.

Драко не выдержал. Он старательно сдерживал смех все время, пока они ругались, но выражения лиц Гарри и крестного его просто добили. Он расхохотался и сложился пополам, почти уткнувшись лицом в колени. Следом рассмеялись и Рон с Гермионой.

— Вы бы себя слышали. . . — простонал Малфой сквозь смех. — Незабываемо. . .

Гарри и Снейп, казалось, только сейчас поняли, что стоят посередине кабинета директора и пререкаются минут пять, причем совершенно необидно. Как и следовало ожидать, первым отмер Северус.

— Прошу прощения, господин директор, — он рухнул обратно в кресло, скрестив руки на груди.

— Да, простите, профессор Дамблдор. . . э-э-э. . . профессор Снейп, — юноша сел на стул.

Снейп недоверчиво поглядел на него, но решил промолчать.

— Ну что же, — директор поднялся из-за стола, — больше ни у кого никаких вопросов нет?

— Пока — нет, — ответил Драко. Гриффиндорцы согласно кивнули.

— Тогда можете идти, уже довольно поздно. А мы с профессором Снейпом еще посидим. Спокойной ночи!

— Спокойной ночи, — отозвались четверо подростков и направились к выходу.

— Поттер, постой, — Гарри обернулся на голос Снейпа, который, похоже, решил перейти с гриффиндорцем на «ты». Правда, продолжал звать его по фамилии. — Завтра первым уроком у вас Зелья, и ты нужен мне там живым. Поэтому держи, — он протянул Поттеру пузырек. — Это — Заграждающее зелье.

— А зачем я буду нужен Вам живым? — с сарказмом спросил Гарри, принимая пузырек.

— Вы будете варить зелье, про которое я задал вам эссе. Угадай, кто будет пробовать своё? — вкрадчиво спросил зельевар.

Гарри сглотнул и пулей выскочил за дверь.

— Зачем ты так, Северус?

— Ему полезно, Альбус. Пусть поволнуется.

(1) — по книге Вольфрама Фон Эшенбаха «Парцифаль».

(2) — кельтский миф.

(3) — позднесредневековый текст, посвященный поискам Грааля — «Perlesvaus».

Вся история Святого Грааля, прочитанная Гермионой, взята из исследования легенд и мифов о Святом Граале Антона Платова (прим. авт.).