Ночник в виде полумесяца неярко горит в детской, отбрасывая причудливые тени на стены — витиеватый рисунок превращает комнату в настоящий дворец с россыпью звезд.
— Какую? — бабушка наклоняется и подтыкает края одеяла, потом целует в лоб и кладет рядом с девочкой плюшевого зайца.
— Любимую!
— Но ты ее слышала уже столько раз… Не надоело?
— Нет! Нет! Любимую! Про Рождество — и про Гермиону Гриффиндорскую и Северуса Слизеринского!
Пожилая женщина улыбается, садится на краешек кровати и, поглаживая внучку по волосам, начинает рассказывать:
— Вся наша жизнь — это сказка. Такая красивая и счастливая, что мне даже не верится порой, что она реальна. Красивая, живая, счастливая сказка… Как это случилось? Я уже и не помню… Это было очень давно: когда закончилась война, когда мир магии стал наконец единым и сплоченным, началась эта история.
Была в те времена великая школа чародейства и волшебства Хогвартс, в которой учились маленькие волшебницы и волшебники. На их одиннадцатилетние к ним в дом прилетала красивая сова с пергаментным конвертом — а в нем на большом листе пергамента зелеными чернилами было написано, что Хогвартс приглашает обучаться магии. Такое письмо пришло и Гермионе — она была из семьи магглов, но это вовсе ничего не значило, ведь магия живет в каждом из нас, и от того, проснется она или нет, не стоит менять свое отношение к людям…
Гермиона с первых дней нашла себе друзей — Гарри Поттера и Рона Уизли — и участвовала во всех их приключениях. Северус Снейп, учитель в этой школе, был тайным шпионом Светлых сил. Начались все их приключения, из-за которых их потом стали называть Гермионой Гриффиндорской и Северусом Слизеринским, еще со знаменитого похищения Тем-Кого-Нельзя-Называть философского камня. Злой волшебник возжелал стать бессмертным, и для этого ему надо было прокрасться в школу магии. На пути его встали верные охранники артефакта — огромный трехголовый пес Пушок, Дьявольские силки…
Девочка заворожено слушает, крепко вцепившись маленькими пальчиками в краешек одеяла. Она, наверное, уже в сотый раз слышит эту историю, но каждый раз словно первый — пусть события те же самые, но бабушка раскрывает все по-новому, обыгрывает новыми красками.
— … и потом они победили злого мага. Наступило лето, Гермиона Гриффиндорская сдала экзамены и получила «отличный» диплом, а Северус Слизеринский стал Зельеваром года 1998. Они полюбили друг друга, так, как никто никогда не любил. Спустя год сыграли свадьбу, и жили они долго и счастливо.
Полусонная малышка чуть шевелится и приоткрывает глаза.
— Бабуль, вот было бы здорово, если бы я с ними познакомилась… Я бы показала им свои рисунки… Им бы понравилось, правда…
— Конечно, милая, иначе и быть не может. Спи, уже поздно, — бабушка поднимается с постели, выходит из комнаты и притворяет за собой дверь. Уже заснувшая внучка переворачивается на другой бок, чуть не уронив на пол серого мохнатого зайца.
Пожилая женщина идет через темный коридор с занавешенными картинами в тускло освещенную пылающим камином комнату. Прямо перед очагом в глубоком кожаном кресле сидит абсолютно седой старик. Его расслабленные морщинистые руки лежат на протертых кресельных валиках, скамеечка под ногами пододвинута почти к самому огню.
— Опять рассказывала ей эту историю?
— Да, ты же знаешь, как она ее любит.
— И уже столько раз слышала… И что тут такого?
— Да брось ты, Эйли же еще совсем ребенок, ей нравится слушать сказки.
— Гермиона, на свете столько всяких сказок! Почему именно про нас с тобой?
— Не знаю, Северус, не знаю.
Они сидят перед камином, на полке которого стоят в узорчатых резных рамках фотографии, запечатлевшие самые важные моменты жизни. На соседнем кресле, свернувшись выцветшим рыжим шаром, дремлет Косолапус, изредка дергая усами.
На втором этаже маленького домика в детской спит девочка — Эйлин Снейп, названная в честь прабабушки. Она крепко сжимает плюшевую игрушку, подарок бабушки и дедушки, у которых она останется на эти выходные, пока родители заняты на работе.
Эйлин снится сон: ей одиннадцать лет, она сидит с бабушкой на веранде дома, и к ним пикирует снежно-белая полярная сова с пергаментным конвертом в клюве…
Vova
