Иногда — ну, довольно часто... л-ладно, в последнее время так вообще каждый день — я представлял себе этот момент: и Скорпиуса, и мое волнение, и... словом, все остальное тоже.
Но, хотя детали моих фантазий всегда менялись — под настроение, и были очень разными... все же, такое мне в голову ни разу не приходило.
— Э... что? — на всякий случай переспросил я, очень надеясь, что меня подвел слух.
Волнение, так и читавшееся в каждом малфоевском жесте (он даже очки поправлял чаще обычного, и смущенно одергивал рукав тонкого свитера...) не помешало ему закатить глаза:
— Алгоритм, — не дождавшись от меня никакой реакции, он фыркнул: — Это упрощенная схема, содержащая информацию о порядке де...
— Знаю, — немного растерянно перебил я. — Н-но... зачем? — щеки у меня наверняка просто пылали, — …ведь мы собирались... Ну... в смысле, не собирались учиться.
Не слишком-то внятно прозвучало, это точно… но главное, Скорпи понял, о чем я — судя по тому, как у него порозовели уши.
— Поттер, просто возмутительно, что тебе необходимо объяснять такие простые вещи! — воскликнул он.
Я немного виновато пожал плечами. Скорпиус поудобнее устроился на диване и принялся разворачивать принесенный им свиток пергамента:
— Да будет тебе известно, что опыт подобного рода является одним из самых значимых как в физическом, так и в психическом плане. И я, справедливо подозревая в тебе безответственность, взял на себя труд самому ознакомиться с ...
…с ума можно сойти.
Я вспомнил, в какой ужас поверг Розу мой вопрос насчет какой-нибудь литературы с советами — ну, я просто подумал: ведь наверняка есть что-нибудь такое... для новичков?
Никогда бы не подумал, что моя сестра способна так краснеть. Она даже соком поперхнулась. Как и сидевшая рядом Лили — та, правда, по той простой причине, что не могла сдержать смех.
И вот, оказывается, не я один задумался насчет... ну... теории.
Факт этот мне показался до странности симпатичным.
А Малфой, тем временем, с переменным успехом боролся со смущением, продолжая свою речь:
— Это показалось мне необходимым, поскольку мой, образно говоря, эмпирический багаж... кхм... не содержит подобной... практики.
Он досадливо замолк на секунду, пытаясь не краснеть.
Я, кусая губы, чтобы не разулыбаться, сел рядом с ним на диван и ободряюще кивнул.
Скорпи в ответ немедленно испепелил меня взглядом:
— И ты, Поттер, насколько мне известно, тоже еще не...
— Мне уже можно тебя поцеловать? — все-таки улыбнулся я.
— А... — его взгляд задержался на моих губах, и он тут же встряхнул головой: — Поттер! Я же серьезно!
— И я, — мне так хотелось прикоснуться к нему — пусть даже просто заправить прядку волос за ухо, лишь бы...
...Скорпи едва заметно задрожал, когда я провел пальцами от мочки его уха до ключицы — и тут же прикусил губу, словно сдерживая вздох.
— Так ты говорил… — напомнил я, присаживаясь ближе и зарываясь пальцами в волосы у него на затылке.
— Да… — совсем тихо выдохнул Скорпи, глядя так внимательно и в то же время чуть растерянно, и почти незаметно приближаясь, делая поцелуй неизб...
— Да! — вдруг отодвинувшись, все тем же деловым тоном повторил он. — Я проштудировал некоторую литературу и на основе анализа информации...
...возникшую в его речи паузу я не без гордости мог считать своей заслугой: я наклонился и поцеловал его в висок, отчего Скорпи ненадолго расстался с нитью повествования.
Я сидел совсем близко, удобно устроив руку на спинке дивана позади малфоевских плеч, и чуть ли не всем телом чувствовал его немного сбившееся дыхание — Мерлин, неужели это из-за меня Скорпиус Малфой становится... вот таким?
Ужасно хотелось поскорее узнать, может ли он выглядеть еще более взволнованным — и я наклонился, нежно зарываясь носом в волосы у него за ухом. Он смущенно повел плечами и немного отстранился, тут же подаваясь чуть вперед...
— Так значит, ты... составил алгоритм? — спросил я, как только Скорпиус оказался в паре миллиметров от поцелуя.
Оказывается, дразнить его — это было так... здорово: возмущенный взгляд поверх очков вызывал у меня тепло-сладкие волны мурашек.
— Да, именно, — ужасно обиженно процедил Скорпиус. — И… и я уже подумываю отменить исполнение пунктов тридцать два — тридцать девять. Включительно.
— Мм, — очень огорчился я, на этот раз касаясь губами его брови.
Скорпи недовольно завозился на диване, оказываясь в результате ко мне еще ближе, и демонстративно встряхнул свитком:
— В общем, обязательным первым пунктом идет...
— Поцелуй?.. — понадеялся я, рисуя узоры пальцами на его колене.
— Н-не перебивай, — приказал Малфой, краснея и снова ерзая. — Итак. Первый пункт — одновременное взаимное избавление от посторонних данному процессу продуктов текстильной промышленности. Начиная с наиболее трудоемких с точки зрения количества крепежных элементов.
— А? — я честно пытался сосредоточиться, и уверен, что у меня бы получилось — если бы малфоевская макушка не пахла так изумительно-сладко...
Скорпи пихнул меня локтем и, досадливо нахмурившись, замолчал. Растормошить его не помог даже примирительный поцелуй за ухом:
— Ну Скорпиус... — вздохнул я, с трудом вспоминая его "первый пункт".
Получалось, что он говорил о...
Ох.
— Если я правильно понимаю, это было предложение снять рубашку? — еле сдерживая улыбку, глубокомысленным тоном заключил я.
Скорпи кивнул с тем независимым видом, который обычно означал у него самое крайнее смущение.
До сих пор не уверен, что существует подходящее название для всей той нежности, которую вызывал у меня его растерянно-упрямый вид.
— Ты невозможен, — пробормотал я ему на ушко, вдыхая его запах. — Просто кошмар, как же я люблю тебя... — этих слов он, скорее всего, не расслышал — внятно говорить между поцелуями было сложновато…
Скорпи, впрочем, как-то умудрялся:
— Знаешь, это... возмутительное неуважение к... научным изысканиям, и... А-альбус! — а вот это уже было нечто среднее между вздохом и стоном, и невероятно мне понравилось.
Я немного отстранился, с удовольствием встречая все еще раздосадованный, но больше — требовательный взгляд Скорпиуса. Глаза у него стали темными, почти янтарными, челка растрепалась окончательно, и как он ни старался, хрипотцу в его дыхании я тоже заметил.
— Скорпиус...
...и у меня голова кружилась от одной мысли, что все это — самая настоящая реальность.
* * *
Никогда в жизни не имел больше оснований засудить всех до единого авторов романтической литературы.
Я имею в виду — насколько нужно проигрывать в интеллекте флобберчервям, чтобы ни одной жалкой строчкой не сообщить читателю, что он на самом деле будет чувствовать при выполнении определенных действий?!
Будь я даже в состоянии в тот момент вспоминать цитаты — уверен, на ум не пришло бы ни одной про бешено колотящееся сердце, щекотную слабость в коленях и сводящие с ума, бессовестно-потрясающие, такие... подчиняющие и гипнотизирующие обжигающие ручейки мурашек внизу живота.
И Ал Поттер, от одного взгляда которого самые обыкновенные вдохи и выдохи становились невозможными без тихих стонов…
— Люблю, — прошептал он, запутывая мое имя между легкими поцелуями и осторожно, но настойчиво вынуждая меня лечь на спину.
Так нежно и властно, словно... словно я ему принадлежал.
Впрочем, кажется, именно к этому все и шло. Наконец-то.
— Альбус, — отчаянно выдохнул я, обнимая его за шею и чувствуя теплую тяжесть его тела.
С дыханием, кажется, у него были те же затруднения, что и у меня; и, прислушавшись к своим ощущениям в областях к югу от грудной клетки я обнаружил, что общими были еще некоторые реакции — о чем я и дал знать Алу, на мгновение приподняв бедра и сделав контакт невозможно тесным.
Поттер, сосредоточенный на выцеловывании узоров на моей шее, от этого движения вздрогнул и глухо застонал — одна его рука немедленно скользнула вниз, принимаясь поглаживать мою поясницу, а второй он с подкупающей поспешностью стянул с меня очки, только после этого решив всерьез заняться поцелуями.
Могу с абсолютной точностью сказать, что ситуацию как нельзя лучше можно было описать в терминах "долгожданное" "изумительное" и "блаженство".
Ну... почти.
— И все же... — катастрофически несолидно выдохнул я, вздрагивая и одновременно тая из-за ставших слишком смелыми прикосновений его рук.
— Хмм? — на лице Поттера расползалась немного шкодливая улыбка, при взгляде на которую не покраснеть было невозможно.
Вместо ответа я выпустил, наконец, из рук свиток с алгоритмом и скользнул пальцами от поттеровского затылка по воротнику рубашки — к верхней пуговице.
…Ал смотрел на меня, не отрываясь, совершенно расплавляющим взглядом, все то время, пока я расстегивал пуговицы — а времени мне понадобилось немало: слишком хотелось запомнить каждый дюйм открывающейся мне кожи.
Я видел Альбуса в плавках только однажды — почти год назад, в конце шестого курса, когда он решил научить меня плавать. Более чем провальная затея — вовсе не потому, что бултыхание в воде недостойно аристократа, а по той простой причине, что созерцание моего добровольного инструктора вводило меня в бессмысленный сладостный ступор. Натренированное, худощавое тело капитана квиддичной команды в одних только довольно легкомысленных плавках — и все это сквозь блестящую паутину капель воды...
...но это зрелище не шло ни в какое сравнение с происходящим теперь.
Расстегивая пуговицу за пуговицей, обнажая гладкую грудь, живот с четкими кубиками пресса, я чувствовал, до чего это смущающе и... восхитительно — наконец-то быть с Альбусом... вот так.
Смотреть на него, стесняясь только захватывающего меня томительного чувства обладания — и одновременно желания принадлежать... но больше не пряча взгляд. Ни за что.
Альбус напряженно закусил губу, когда я провел ладонью от пояса его брюк вверх, и в конце концов застонал, всем телом подаваясь навстречу — когда я задел сосок и позволил себе покружить вокруг него кончиками пальцев.
— Нн... не надо, — явно смутившись своей реакции, покачал головой он, и я немедленно повторил движение, предварительно облизнув подушечки пальцев.
— Скорпи! — невнятно возмутился Ал прежде, чем рывком притянуть меня в поцелуй — сначала страстный и требовательный, а потом — медленный и возбуждающий.
* * *
Невыносимый, невозможный, теперь уже неизбежно мой...
...и что за книжки он читал?! ох, Мерлин...
Нет, отставать я не собирался: немного успокоившись и выждав, пока кожу перестанет жарко покалывать от каждого его прикосновения, я скользнул ладонью под его свитер, тут же находя и начиная щекотать впадинку пупка — и наслаждаясь тем, как мучительно-томно Малфой повел бедрами в ответ на эту ласку.
Минуту спустя я не выдержал этой пытки и резко потянул свитер вверх, но Скорпи недовольно фыркнул, тут же приподнимаясь на локтях. Я со вздохом отстранился и сел — по дороге, впрочем, успев поцеловать Скорпиуса в полоску кожи, открывшуюся над самым поясом брюк.
Он тоже сел — покрасневший и растрепанный, смущенный и такой... желанный.
...это, конечно, не новость, но: я же с ума по нему схожу. И я впервые видел его таким.
— Скорпиус... — уже в который раз вздохнул я, когда он досадливо-решительным движением стянул свитер через голову.
Казалось невероятным иметь возможность наконец прикоснуться к нему — провести ладонью по груди, обнять, притянуть к себе, наслаждаясь хрупкостью...
— Эй!
Я виновато лизнул то место на его плече, куда только что легонько, хоть и собственнечески, впился зубами.
— Прости...
Скорпи, закатив глаза, обнял меня и потянул на себя, снова возвращая все в восхитительное положение "лежа".
Целовать его всегда было сладко — но сейчас, когда можно было еще и ощутить его обнаженную кожу своей кожей, и не думать ни о чем, кроме общего, все растущего, жара, теплых губ, дразнящих прикосновений...
Ни разу в жизни до этого я не терял голову так безнадежно: разум тонул в счастливом удовольствии, оставляя на своем месте только желание — быть еще ближе, узнать еще больше, и обладать — полностью...
...увы, под непривычным углом расстегивание брюк одной рукой мне совсем не удавалось.
— Ну Ал... — немного обиженно выдохнул Скорпи, когда я прервал серию плавно переходящих друг в друга поцелуев и, потеревшись напоследок кончиком носа о его щеку, двинулся вниз, целуя шею и ключицы, проводя пальцами по выступающим ребрам.
* * *
...язык, нарочито-робко рисующий орнаменты вокруг одного моего соска — и одновременно требовательное пощипывание другого большим и указательным пальцами — несомненно, это были пока что самые насыщенные тактильные ощущения за всю мою жизнь.
Я не смог сдержать очередной стон — на этот раз совсем не тихий, а самый настоящий, смущающий своей откровенностью — и Поттер оторвался от своего занятия, чтобы бросить на меня лукавый взгляд:
— Нравится?.. — его пальцы наконец добрались до "молнии" на моих брюках, остановились там, создавая давно необходимое давление, и я невольно вскинул бедра, зажмуриваясь от мелькнувшей тени настоящего удовольствия.
Ал в ответ с едва слышным стоном прихватил губами кожу над моим пупком, скользнул языком во впадинку, рисуя там круги...
Мои руки словно сами собой легли ему на плечи сразу после того, как звякнула "молния" и брюки, повинуясь чужому желанию, оказались на полу, и меня обожгло горячее дыхание Альбуса, тут же словно проникшее под кожу и свившее внутри меня тугую, требующую освобождения пружину.
Кажется, то, о чем я только читал, было так восхитительно близко... ну же…
...спустя несколько секунд преступного бездействия с его стороны я нехотя открыл глаза и чуть приподнялся: Поттер, к моему изумлению, держал в руках уже совсем развернувшийся свиток с моим алгоритмом. На лице Ала застыло веселое изумление.
— Альбус? — к моему ужасу, неудовлетворенного сладкого желания в этом голосе было гораздо больше, чем здорового сарказма.
В его как никогда темных глазах плясали чертики:
— Ты не говорил, что у тебя есть и схемы/, — и он, смешливо фыркнув, показал мне срисованную мною для наглядности картинку. — Только... где здесь верх, а где низ, мм?..
Мерлин и Моргана, за что мне это?!
Я со стоном откинулся на спину, закрывая ладонями пылающее лицо — и тут же ощутил быстрое прикосновение-поцелуй пониже пупка:
— Скорпи... Посмотри на меня.
— Поттер, нет... — я заживо сгорал от смущения, как он смел мне мешать?..
— Давай же, — шепнул он, целуя на несколько сантиметров ниже и приближаясь к опасно желанному Рубикону.
Ладони его прошлись по внутренним сторонам моих бедер, упрашивая согнуть ноги в коленях.
— Нн... — категорически отказался я, не ожидая подлого приема в виде цепочки нежных поцелуев вдоль левого бедра.
И даже это было уже слишком — сладко, тянуще-горячо, великолепно — что уж говорить о последовавшем далее восхитительном, полном влажных ласкающих движений ошеломляюще-интимном действе, наглости совершить которое (да еще и с таким мастерством) я в Альбусе никогда и не подозревал?..
Если бы у меня оставались мысли — а их не было абсолютно и нисколько — я бы снова выслал пару-тройку проклятий романистам.
И почему нигде не сказано, что имеющий место быть в таких случаях «бессвязный шепот» именно таким и является?! Не контролируемый, прерывающийся поток слов… в основном умоляющего характера.
Просто возмутительно, на самом-то деле…
...я открыл глаза лишь несколько минут спустя — под веками все еще плыли цветные круги, и я мог поклясться, что только что видел все созвездия, вместе взятые, и дрожь все еще не отпускала меня, уж слишком интенсивными были ощущения...
А виновник происходящего — Ал Поттер — в это время нежно, почти задумчиво водил пальцами вокруг моего пупка и отвлекся, лишь заметив мой взгляд:
— Привет...
Мерлин, какой же он дурак...
И как же он великолепен.
— П-привет, — с ужасом обнаруживая в голосе всю ту же томность, кивнул я и мгновенно покраснел, заметив, что Поттер все еще в джинсах. И… все это время был в них.
Ох, черт…
Ал проследил мой взгляд, немного напряженно улыбнулся и подтянулся на руках, ложась рядом со мной и обнимая меня сзади.
— Ты был такой красивый, — его шепот посылал по коже стайки мурашек, сводя с ума заново... — особенно когда...
Он выдохнул сквозь зубы и прижался плотнее — и я, едва сдержав стон, повернулся к нему.
Маггловские джинсы — не понимаю, что в них хорошего... все эти дурацкие тугие пуговицы...
— Скорпи... нн... это не... — Альбус вцепился в мое предплечье, пытаясь остановить движения моей руки.
— Чшшш! — возмутился я, чуть меняя нажим и угол — после чего все возражения отпали за секунду — и поскорее начиная его целовать.
* * *
Первое, о чем я подумал, когда проснулся: что все это был сон. Я просто задремал на диване в Визжащей Хижине, и на самом деле мы со Скорпи вовсе не…
— Поттер, сколько можно… — раздался рядом со мной утомленный голос.
Я быстро перевернулся на другой бок, тут же оказываясь нос к носу с сонным, неодобрительно прищурившимся Скорпиусом Малфоем.
— Скорпи, — радостно выдохнул я, тут же неудержимо краснея при одной мысли о том, в какой ситуации последний раз вот так же прошептал его имя.
Скорпус, судя по всему, думал о том же: он закусил губу, нахмурился и вдруг уткнулся в сложенные на подушке локти.
— Понятия не имею, что говорить в таких ситуациях, — пробормотал он.
Я улыбнулся, протягивая руку и касаясь его затылка самыми кончиками пальцев:
— Я тоже, — я принялся пересчитывать позвонки, медленно обрисовывая каждый из них.
— Хм, — Скорпи повел плечами, когда моя ладонь задержалась у него между лопаток.
У шестого позвонка была небольшая родинка — совсем светлая, почти рыжая, на бледной нежной коже…
Я приподнялся на локте и поцеловал все еще прячущего лицо Скорпиуса в плечо. Подождал немного и, не дождавшись реакции, ткнулся носом ему в затылок.
— Альбус… — недовольно проворчал Скорпи, переворачиваясь на спину и оказываясь близко-близко.
Идеально для поцелуя.
— Значит, правда? — оторвавшись от его губ через пару минут, спросил я, прекрасно понимая, что ответа мне не дождаться. — Ну, то, что ты сказал?
— Ч-что именно? — удивленно зевнул Скорпиус, придвигаясь ко мне и устраиваясь поуютнее.
Я, не в силах сдержать усмешку, убрал растрепавшиеся прядки ему за ухо, склонился и шепотом процитировал его собственные слова — не забыв упомянуть обстоятельства, в которых он их… обронил.
— Поттер! Это… это… это не может считаться адекватным состоянием! — выпалил Скорпиус. — В здравом уме я бы ни за что… не признался бы в… н-ну… в общем, это было… только и исключительно под влиянием момента, — он покраснел и досадливо уткнулся носом мне в плечо, старательно изображая спокойный сон.
Я, улыбнувшись, притянул его еще ближе и закрыл глаза, надеясь еще немного поспать.
Ну, раз уж Скорпиус признается мне в любви только «под влиянием момента»… то я определенно был намерен слышать эти признания как можно чаще.
Vova
