История вторая

— …таким образом — а мы, я напомню, рассуждаем чисто гипотетически — человека, выбравшего в пятнадцатом вопросе вариант ответа «1568 год», следует считать как минимум некомпетентным в науке о магической истории.

Скорпиус замолчал, и я тихонько пихнул локтем явно задремавшую во время его речи Лили.

Сестра сонно взглянула сначала на меня, потом — на шагающих чуть впереди Малфоя и Розу, и выразительно махнула рукой. Я согласно кивнул: с этими двумя было особенно трудно общаться сразу после экзаменов — как будто трехчасовых тестов было мало, они еще и обсуждали каждый вариант ответа.

Вот и сейчас Роза возмущенно воскликнула:

— Да это же… 1568 год — это правильный ответ!

Скорпи снисходительно вздохнул. Роза от этого закипела еще больше:

— Я сверялась по трем книгам! И написала маме, а она…

— Продолжая тему чисто гипотетических личностей, Уизли, как тебе такая мысль: доверие к книгам, столь свойственное последователям Ровены Рэйвенкло, порой изумительно точно напоминает бесконечное упрямство и беспросветную…

— Малфой!

— Что? Это эмпирически подтвержденный факт.

Судя по хищному прищуру моей двоюродной сестры, их со Скорпи интеллектуальная баталия грозила перейти в обычную ругань. Быстро переглянувшись с Лили, я шагнул вперед и коснулся кончиками пальцем малфоевского запястья, а сама Лили в это время громко, с удовольствием зевнула.

— Вообще-то, через три минуты отбой, — тоном настоящей старосты сообщила Роза, заметив этот зевок. — А с тобой бесполезно вести дискуссии, Малфой.

— Несомненно, это удается не всем, — кротко кивнул Скорпи, находя мою ладонь и чуть сжимая ее.

Роза раздраженно тряхнула головой, повернулась и направилась к лестнице; Лили, весело улыбнувшись нам на прощание, поспешила за ней.

Я некоторое время смотрел им вслед, честно пытаясь сообразить, что я сам ответил на знаменитый пятнадцатый вопрос. Кажется, вообще что-то третье…

— Поттер, — с привычным неодобрением позвал Скорпиус, отвлекая меня от размышлений.

Я обернулся к нему, медленно ведя ладонью вверх, от его запястья к плечу.

— Спокойной ночи, — равнодушным тоном пожелал он, ступая на шаг вперед и глядя на меня снизу вверх, доверчиво и чуть растерянно, как всегда.

— Ага, — кивнул я, зарываясь пальцами в волосы у него на затылке и притягивая Скорпиуса ближе.

— Ты опоздаешь, — обнимая меня, все так же спокойно предупредил он.

— Наоборот, успею, — улыбнулся я, прижимая его к себе и наконец-то целуя.

Вот уже десять дней мы прощались именно так — подолгу стоя посреди пустынного коридора. В первые дни на это отводилось несколько минут, после чего Скорпи, пряча смущение за досадой, быстро уходил к себе; последние же пару вечеров на прощание уходил едва ли не час, и первым сбегал уже я — когда чувствовал, что через секунду просто не смогу сдержаться.

Чудесная, мучительная пытка, бывшая моим необыкновенным счастьем.

* * *

Десять дней. Двести сорок часов непрерывного кошмара, вот что это было такое.

Казалось бы, за семь лет знакомства можно было бы и запомнить: Альбус Северус Поттер — самый настоящий джентльмен и рыцарь, как бы хорошо он это не прятал под своим бестолковым хулиганским поведением и неопределенным стилем одежды.

И если уж он влюбился, то ни за что, ни за что не станет делать с предметом своих чувств что-то, что можно классифицировать как нахальное, бесцеремонное и вообще… имеющее подтекст.

И какая разница, что упомянутому предмету как раз именно, черт его возьми, подтекст и снится последние года два.

— …Скорпи, — нежно прошептал Поттер, прервав поцелуй.

— Что еще? — стараясь, чтобы в голосе звучало недовольство, ответил я.

— Ничего, — улыбнулся Ал, обнимая меня так крепко, что на мгновение я перестал чувствовать под ногами пол. — Скорпиус, — и он снова наклонился для поцелуя.

Я лишь беспомощно вздохнул, подаваясь ему навстречу. Наконец-то получить возможность и полное право быть с этим несуразным, самым лучшим на свете парнем — целовать его, обнимать, чувствовать его теплый, ощутимо щекотный взгляд… и вот уже десять дней просто прощаться — это было невыносимо.

Наверное, только подготовка к экзаменам, занимавшая все время, не позволила моим соседям по спальне придушить меня подушкой: всю накопившуюся тоску я срывал именно на них, в том числе по полночи сочиняя крайне обидные эпиграммы в их адрес.

…но оно того стоило — и как легко было забыть о неприятностях, когда ладони Ала вот так медленно спускались по моей спине, пока не скользнули ниже, туда, где упомянутая часть тела закончилась; пальцы его легонько сжались, тут же принимаясь поглаживать…

Чувствуя, как от такой смелости у меня перехватывает дыхание, я чуть прикусил его губу и тихо застонал.

Поттер мгновенно отстранился, смерил меня затуманенным взглядом, тут же покраснел и убрал руки:

— Я… мне, кхм, н-наверное, уже пора.

А ведь судя по его несчастной физиономии, прерываться ему точно не хотелось.

Проклятое, непомерное гриффиндорское благородство и приличия...

— Да, конечно, — понимающе кивнул я, обнимая его и приподнимаясь на цыпочки, чтобы посмотреть ему в глаза.

— Скорпи, — почти с отчаянием прошептал он, тут же обнимая меня в ответ.

— Поттер, — глубоко вдохнув в тщетной попытке набраться смелости, начал я. — Послезавтра экзамен по Чарам.

— Ага, — рассеянно выдохнул он, целуя меня в уголок губ.

— И ты к нему не готов, — напомнил я, немного отстраняясь.

Ал безразлично повел плечами, слишком сосредоточившись на мочке моего уха.

— Предлагаю завтра предпринять попытку подготовить тебя к экзамену, — как можно равнодушнее закончил я. — В восемь, в Визжащей Хижине.

Альбус, опять покраснев, смотрел на меня:

— Это… свидание?

— Это — безнадежная потеря времени на твое образование! — возмутился я, тоже, кажется, краснея. — Никаких свиданий, экзамены гораздо важнее.

— Ладно, — немного разочарованно кивнул он, прерывая объятия и отступая на шаг. — Значит… до завтра?

— Именно.

— Спокойной ночи, — и он все-таки успел поцеловать меня еще раз прежде, чем чуть ли не бегом отправиться к себе в башню.

Я, постепенно успокаиваясь, смотрел ему вслед.

Если повезет, с завтрашнего дня с ночным составлением эпиграмм будет покончено.

* * *

Лили смотрела на меня весело и лукаво, очень напоминая этим взглядом нашу маму.

— И что же дальше?

— О чем ты? — я внимательно рассматривал рукав своей мантии.

— Ал, — она нетерпеливо встряхнула меня за плечо. — Ну, мне же интересно!

— Вот и зря, — покраснел я. — Я же не лезу в ваши отношения с… эээ…

— Тьюрольдом, — напомнила мне Лили имя ее нового парня.

— Не знакомь его со Скорпи, — соболезнующим тоном посоветовал я.

— Задразнит и не заметит, — то ли удрученно, то ли насмешливо согласилась сестра. — И не меняй тему!

— Я не менял! — соврал я.

Мадам Пинс негодующе шикнула, и мы с Лили некоторое время изображали, что увлеклись чтением.

— Сколько? — шепотом спросила она.

— Отстань. Я не считал, — под ее взглядом врать было невозможно. — Ну… почти час.

— И ты опять ушел?!

— Мисс Поттер! Мистер Поттер!..

— Простите, — приветливо помахала ручкой взбешенной библиотекарше моя сестра. — Пригласи его на свидание толком, в конце концов! — прошипела она в мою сторону.

Я покачал головой.

— Нет, сейчас же экзамены… мы с ним сегодня готовимся к Чарам.

— Скукотища, — безжалостно отрезала Лили.

— В Хижине, в восемь, — мечтательно вздохнул я, вспоминая, каким восхитительно смущенным вчера выглядел Скорпи, предлагая мне свою помощь.

Сестра, почему-то замерев на секунду, вдруг расплылась в улыбке:

— Это идея Скорпиуса, да?

Я кивнул:

— Ну, не то, чтобы я не знал Чар, но все равно, подготовка не помешает…

Она, все еще улыбаясь, потрепала меня по макушке:

— Ты иногда такой дурак, Альбус. Честно.

Не успел я обидеться, рядом со мной на скамейку плюхнулась явно возмущенная Роза.

— Это просто… просто… — она потрясла в воздухе кулаком и мрачно замолчала.

— Что? — подняла брови Лили.

— Список литературы для подготовки к экзамену по Чарам! — достав из сумки внушительный свиток, пояснила Роза. — Пункт 486!

Я в ужасе смотрел на разворачивающуюся ленту пергамента:

— Н-но есть же просто… учебник. Один.

— Ну конечно, Ал, — закатила глаза она прежде чем продолжить, ткнув в необъятный список пальцем:

— «Волшебные палочки: дуб, эвкалипт или хлебное дерево. Сравнительный анализ магических возможностей»! Книга, не переиздававшаяся больше двух сотен лет! И как я должна…

Я с интересом перечитал название и глянул на Розу:

— Эээ… она такая… зеленая с золотым тиснением?..

Обе мои сестры немедленно уставились на меня.

— …и с оглавлением в картинках, — тихо добавил я, чуть улыбнувшись.

— Альбус, — строго прищурилась Роза. — У Малфоя что, есть такая книга?!

Я пожал плечами и кивнул, а Лили за моей спиной почему-то тихо и страдальчески вздохнула.

* * *

— Осталось вернуть в первоначальный вид табурет, китайскую вазу и… — директор МакГонагалл с легким неодобрением поглядела в список, — …левый ботинок мистера Вуда.

Я демонстративно закатил глаза: Джек Вуд, возможно, и был неплохим вратарем — гриффиндорским, впрочем, что говорит само за себя — но его обучение Трансфигурации явно стоило бы ограничить опытами со спичкой и иголкой еще на первом курсе.

Аккуратно подняв с пола мохнатого щенка, я вопросительно посмотрел на МакГонагалл:

— Табурет?

— Ваза, — отмахнулась она. — В исполнении мисс Скьюби.

Не без гордости взглянув под потолок Зала, где парил превращенный мною из шарфа великолепный ястреб, я вернулся к уборке помещения после экзамена; как ни иронично, но школьным старостам часто выпадала работа домовых эльфов. Впрочем, учитывая, что меня попросили помочь директору исправить особенно сложные превращения, это было даже лестно.

И, как выяснилось, попытки отловить горного козла, бывшего когда-то левым ботинком — это наилучший способ избавиться от волнения, связанного с… кхм, ну, с тем, что, возможно, наконец-то предстоит вам этим вечером.

Увлекшись мыслями о том, каким сильным, невозмутимым и уверенным бывает иногда Поттер — а именно этого я сегодня от него и ждал, если честно — я поскользнулся на экс-табурете, а ныне тропическом удаве, порождении сданного какой-то хаффлпаффкой экзамена.

Перспектива растянуться на полу казалась неизбежной — однако меня мягко удержали от падения чьи-то руки.

— Осторожнее, — и Ал, пользуясь тем, что МакГонагалл занята все тем же удавом, легонько коснулся губами моего виска.

— Поттер, — возмущенно выдохнул я, поспешно отстраняясь, пока желание поцеловать его не стало слишком сильным. — Ты-то здесь зачем?

Ал, улыбнувшись, протянул ладонь — там сидела небольшая, ярко-оранжевая птица:

— Не хочу, чтобы она стала обратно вилкой, — он выпустил птицу, проследив, как она вылетает вон из зала, и повернулся ко мне:

— И вообще, уже почти восемь, мы… Скорпи, ты чего? — испуганно спросил он.

Я, проклиная охватившее меня смущение, из-за которого я в одно мгновение цветом лица стал похож на помидор, нарочито небрежно хмыкнул:

— Не понимаю, о чем ты. И мне еще нужно разобраться с ботинком вашего придурка Вуда…

Ал, мягко улыбнувшись, направил палочку на гарцующего по партам козла — и через мгновение на месте рехнувшегося копытного красовался коричневый ботинок.

— Позерство, Поттер, — мрачно не одобрил я. — Причем, по ряду признаков, откровенно гриффиндорское и…

— Идем, — продолжая улыбаться, потянул меня за руку он. — Расскажешь по дороге.

* * *

Визжащая Хижина была едва ли не самым любимым моим местом: слишком много успело произойти здесь за последние семь лет.

Пока Скорпи раскладывал на столе и диване учебники, я вертел в руках старую швабру, улыбаясь неосознанному желанию сделать несколько шагов, вальсируя с этой несчастной деревяшкой.

— Приступы ностальгии не лечатся, — явно вредничая, сообщил мне Скорпиус.

Я, усмехнувшись, отложил швабру и опустился рядом с ним на диван — поддавшись соблазну сделать вид, что места из-за книг осталось так мало, что сидеть приходится совсем близко.

— И с чего начнем? — проводя кончиками пальцев вдоль его позвоночника, произнес я, прекрасно понимая, что Чары интересуют меня сейчас меньше всего.

Скорпиус снял очки и немного сердито глянул на меня из-под челки:

— А с чего ты предлагаешь? — его ладонь легла мне на затылок, пальцы зарылись в волосы... — Дилетанты часто обладают интуицией, непостижимой для…

Конечно, не дослушать было не вежливо с моей стороны, но против поцелуя Скорпиус явно не возражал.

Сдерживаться, целуя его в школьном коридоре, где в любой момент может пронестись ватага первоклашек — как выяснилось, это было гораздо легче, чем пытаться сделать то же самое в уютно-пустой комнате, сидя со Скорпусом на диване и наслаждаясь его как никогда ласковыми прикосновениями.

Проще говоря, это было невозможно.

Вести счет поцелуев и его тихих, едва слышных стонов, чем я обычно занимался в минуты наших долгих прощаний, здесь тоже не имело смысла. Это стало ясно, когда Скорпи подался чуть назад, требовательно притягивая меня к себе, не прерывая поцелуя и не давая отстраниться. Через мгновение я скинул с дивана учебники, устраиваясь удобнее, добился судорожного, не по-малфоевски страстного вздоха, поцеловав его чуть пониже уха — и лишь тогда с замиранием и восторгом осознал, что все это действительно происходит…

— Э-эй, Альбус? — раздался с лестницы бодрый голос Розы. — Вы здесь?..

* * *

Не то, чтобы Роза Уизли мне так уж не нравилась…

…но в тот конкретный миг я был готов ее убить. Серьезно.

— Это такое редкое издание, Скорпиус, как только ты умудрился его достать?! — она сияющим взглядом пожирала лежащую на столе книжку про волшебные палочки.

Альбус, все еще красный от смущения, покосился на меня и попытался примирительно улыбнуться.

Улыбка у него потрясающая — открытая и обаятельная, и обычно у меня сердце замирало, стоило только мне ее увидеть — но только, Мерлин все побери, не в этот раз.

По первым же словам Уизли стало ясно, что она оказалась в Хижине не случайно: этот патологический идиот Поттер ее практически пригласил присоединиться к нашей подготовке к экзамену.

И это после всех моих… намеков, черт возьми, да намекающий Малфой — явление, происходящее не чаще полного солнечного затмения!

Хищно ухмыльнувшись Альбусу в ответ — он тут же с опасением сглотнул — я обратился к Розе, с безупречной учтивостью заявив:

— А ведь это лишь один из томов.

Как и подобает любому студенту Рэйвенкло, она пораженно пискнула:

— Знаменитый третий том!..

— Вот именно, — таинственно улыбнулся я, потянувшись за сумкой.

Ал, когда я ну совершенно случайно заехал ему углом сумки по плечу, печально засопел, но вслух возмущаться не стал.

— Ничего, если я… законспектирую кое-что? — горящим взором уставилась на меня Роза, не глядя доставая из своей сумки перо и пергаменты.

— Может, не…

— Ну конечно можно, — перебивая Поттера на полуслове, мстительно разрешил я. — Мы же все равно тут готовимся к экзаменам, то есть занимаемся самым что ни на есть общественным, можно сказать, коллективным делом без всякой нужды его участников в уединении.

Роза, покивав, заскрипела пером, а я уткнулся в первую попавшуюся книжку — и даже успел прочесть целый абзац, когда на страницу передо мной опустился обрывок пергамента.

«Ну Скорпиус!» — и больше на нем ничего написано не было.

А Поттер, видимо, желая проиллюстрировать написанное, немного виновато смотрел на меня.

Демонстративно нарисовав на записке очень злого нюхлера, я вернул ему листок и отсел на край дивана. Ал непонимающе покачал головой, пририсовывая нюхлеру горку золота.

Возмущению моему не было предела — но ровно за секунду до того, как я решил окончательно выйти из себя, на лестнице раздался топот, и на пороге появилась запыхавшаяся Лили Поттер.

Кинув на меня какой-то подозрительно сочувственный взгляд, она театрально всплеснула руками:

— О Мерлин, Роза! Так ты здесь!

— Да-да, — рассеянно отозвалась поглощенная конспектом Уизли.

— Мне нужно… ээ… с тобой поговорить, — очевидно импровизируя, выдала младшая Поттер, — насчет, гмм… Тьюрольда!

— Мы уже это обсуждали, Лили, вряд ли он сменит имя на «Роджер» или «Питер»…

Больше, чем в ярости, я не любил находиться только в недоумении — таком, например, в котором оказываешься, если все твои планы летят к чертям под аккомпанемент девчачьих разговоров о какой-то чепухе.

— Всем приятного вечера, — поднимаясь, ледяным тоном пожелал я. — Роза, книги можешь оставить у себя до завтра, только не порежься о бумагу, нет никаких гарантий, что она не отравлена; Лили, менять имя «Тьюрольд» — значит оставлять сотни людей без предмета для шуток, а это жестоко, так что — смирись; Поттер… кхм. К сожалению, с тобой мы увидимся завтра.

* * *

— Предэкзаменационное напряжение, — поставила диагноз Роза, вздрогнув, когда за Скорпиусом захлопнулась дверь.

Я, задумчиво взъерошив волосы, посмотрел на Лили: сестра стояла, грозно уперев руки в бока.

— Альбус, ты просто… ну… — она выразительно замолчала, покрутив у виска пальцем.

— Н-но я... — я немного удрученно пожал плечами.

Конечно, было обидно, что нам со Скорпи помешали — но почему он так разозлился, ведь все это получилось случайно, ничего не было заранее сплани…

Ох.

Секунду спустя я уже несся по полутемному лазу — насколько это было возможно при низких потолках — на чем свет стоит ругая собственную недогадливость, и отчаянно краснея при мысли, что Скорпиус планировал на этот вечер.

— Ты все делаешь с изяществом слепого бегемота, — прокомментировал Скорпи, когда я наконец его догнал, обнял сзади и поцеловал в макушку.

— Так это все-таки было свидание? — спросил я, зарываясь носом в мягкие светлые волосы. — Ну почему ты не сказал?..

Скорпи возмущенно вывернулся из моих рук, оказываясь ко мне лицом:

— Ты… Поттер, а что, по твоей высокоинтеллектуальной версии, я должен был сказать?! «Ал, не мог бы ты, наконец, уделить мне пару часов, потому что я хочу…» Грр, все, хватит! — покраснев, как никогда, с досадой воскликнул он, и отвернулся, собираясь уйти.

Само собой, ничего подобного я ему не позволил — снова обнял, коснулся губами его ушка, и не смог сдержать улыбку:

— Ну Скорпиус…

— Цитируешь собственное нетленное сочинение?

— Извини, — прошептал я, разворачивая его к себе.

— Оригинально, — с кислым видом оценил он, медленно проводя ладонями по моей груди и упорно не глядя мне в глаза.

— Я кретин, — честно сообщил я, осторожно снимая с него очки.

— Не спорю, — Скорпиус наконец поднял взгляд, насмешливый и немного смущенный.

Рядом с ним у меня всегда кружилась голова — и чем дальше, тем больше.

— А давай… давай готовиться к экзаменам… завтра? — в горле безнадежно пересохло, стоило только представить, как долго ждать до завтра…

— Завтра ночью — астрономия, — едва заметно улыбнулся Малфой, наконец обнимая меня по-настоящему. — А послезавтра — мало ли, кого ты пригласишь готовиться к Зельям…

— Я не…

— …хотя на Тьюрольда я бы даже посмотрел, — выразительно поднял брови Скорпиус.

Я, рассмеявшись, притянул его к себе — даже, кажется, чуть приподняв:

— Вот еще. Мы будем вдвоем. Договорились?

— Ничего не могу обещать, — уже касаясь моих губ своими, скептически протянул Скорпи.

…и почему-то, не смотря на его тон, я был уверен, что это — самое настоящее обещание.