And Things That Go Bump in the Night

Драко Малфой считал себя жертвой обстоятельств (с ударением на слове "жертва").

Он мог перечислить по крайней мере с десяток случаев из своей жизни, когда обстоятельства принуждали его делать то, чего он в действительности делать не желал. Он мог так же припомнить еще несколько ситуаций, когда он подвергался опасности по причинам, которые не мог контролировать (либо пребывал в крайне неудобных условиях, которые были ничуть не лучше, чем если бы он положился на волю случая). Не говоря уже о том, что он тысячу раз оказывался не в том месте и не в то время.

Нынешняя же ситуация отличалась всеми вышеперечисленными признаками.

Если бы кто-нибудь ему сказал, что в результате этих звуков в углу своей спальни он будет прятаться в поле с травой по пояс вместе с Луной Лавгуд, он бы рассмеялся ему в лицо... или пристрелил бы из милосердия — ведь ясно, что несчастный дурила просто бредит.

Но вот он тут, поглядите. И она тоже. И трава шелестит...

* * *

Он не мог спать.

Он крутился, вертелся, вздыхал, хныкал, матерился, в общем, всячески демонстрировал, что ему неудобно, но всё, чего он добился — это спутанные в клубок простыни и растяжение шеи. И так каждую ночь, каждую чертову ночь уже целых три месяца, и это горизонтальное мамбо не имело ничего общего с той здоровой активностью, которую он предпочел бы в это время суток. Он и сейчас был бы совсем не прочь, но это... не принесло бы удовлетворения.

С ворчанием он поднялся и направился в ванную. Там он хранил неплохой набор различных снотворных настоек. Он старался не использовать одну и ту же две ночи подряд, а иногда и вовсе отказывался подобным способом бороться с бессонницей, дабы не подсесть на спасительные смеси. Проходили недели, а мешки под глазами и морщинки на лице становились всё заметнее. Он стал беспокойным и дерганным, даже дошло до нервных судорог. Что не особо помогало в его общественной жизни.

В бутылочке с настойкой Кьеско оставалось примерно полторы дозы, и хотя обычно он был очень осторожен с медикаментами, сегодня он решил выпить всё. На завтра у него был выходной, так что он мог поспать подольше — ему это было крайне необходимо. Неделя была очень тяжелой, даже по сравнению с последним ужасным годом, а это о чем-то говорило. Он с нетерпением ждал предстоящего уикенда, чтобы провести его подальше от всех и всего, что с наибольшей вероятностью могло спровоцировать его бессонницу, а заветная бутылочка с жидким золотом в его руке положит хорошее начало его бесконечным выходным.

Шаркая обратно в постель, он вдруг услышал этот звук из темного угла комнаты, будто два десятка маленьких гномов что-то дружно бормотали низкими голосами. У него перехватило дыхание, по спине поползли мурашки, ладони взмокли — опять все те признаки, которые обычно сопровождают приятную ночную активность, но не в этот раз. Сейчас в этом не было ничего приятного... ни капельки.

— Кто здесь? — он попытался придать голосу уверенность, но высокие нотки выдали его панику. Бормотание резко стихло, чего он собственно и добивался, но, увы, успокоения натянутым нервам почти не принесло. Он прирос к месту на несколько долгих минут, а потом, решив, что возможно это были просто галлюцинации от недостатка сна, двинулся к кровати.

Так больше не могло продолжаться, если только он и дальше не хотел оставаться под опекой Св. Мунго в качестве Чрезвычайно Сумасшедшего, или как там они это называли. Отбросив лишние мысли, он опрокинул в горло содержимое флакончика и позволил зелью сделать свою работу.

На следующий день, раскачавшись примерно к половине четвертого, он еще некоторое время повалялся в постели, уговаривая себя, что это был всего лишь сон, что яркосветящиеся красные глаза и голоса, зовущие его по имени из угла комнаты, ему только приснились.

* * *

С этого дня его проблемы со сном стали еще хуже. Каждую ночь он слышал приглушенное бормотание из угла комнаты, а несколько раз готов был присягнуть, что видел горящие красные глаза, наблюдавшие за ним. Он полностью прекратил прием снотворного, убедив себя, что оно лишь наносит вред его психике, но и это не помогло — недостаток сна только усугубил его паранойю.

Он попробовал приглашать к себе людей в надежде, что присутствие в доме посторонних поможет, но вскоре осознал, что ему совершенно не нравится, когда в доме чужие, так что он срочным образом начал искать другое решение. Следующим пунктом он попробовал ночевать в гостях, но и это не помогло — он совершенно не чувствовал себя комфортно не в своем доме, особенно длительное время. Он пробовал спать в отелях и гостиницах, в загородных ночлежках, где предлагался только завтрак, ведь все только и говорили о том, как чудесно за городом. Он пробовал спать с открытыми окнами, при включенном свете, пытался считать сигающих через ограду дириколей*. Ничего не менялось. Проходили недели, а голоса становились всё громче, но слов всё равно не возможно было разобрать, а красные глаза приобрели фиолетовый оттенок.

В конце концов, Драко достиг того состояния, когда стал разрываться между желанием поспать и страхом перед тем, что это всё же случится. Происходящее его угнетало, но при этом хорошо сказывалось на работе. Он ходил в учениках у одного добрейшего аптекаря — одного из тех немногих, кто не возражал против неблагоразумного прошлого Драко, но при этом ценил его умение обращаться с котлом. Из-за проблем со сном Драко приезжал рано и работал допоздна, тем самым успешно и добровольно подтягивая хвосты и погашая все задолженности по заказам.

— Иди домой, Драко, — умолял мистер Примроуз.

— Всё хорошо, — упрямился Драко. — Полагаю, что сделал приличный задел перед курортным сезоном.

Мистер Примроуз недовольно поджал губы.

— Уже август, Драко. У нас едва ли накопилась дюжина предварительных заказов.

— Ага, — согласился Драко, продолжая нарезать кубиками корни аретузы, — но ведь у нас всегда полно заказов "в последний момент", которые мы обычно вынуждены отклонять, потому что нужны месяцы на их приготовление. Я решил просмотреть старые заказы, определить, какие зелья пользовались наибольшей популярностью, и уже начал готовить некоторый запас...

Тут он почувствовал руку на своем плече.

— Я знаю, в последнее время тебе было нелегко, но ты работаешь на износ. Не будет толку, если ты вдруг свалишься от истощения. Ты уже несколько месяцев не брал выходных и...

— Со мной всё хорошо, — перебил Драко.

— Это ты так думаешь, — старый зельевар с грустью взглянул на своего помощника. Драко не смог заставить себя поднять глаза. Он не желал встречаться с этим пристальным, полным жалости, взглядом.

— Я настаиваю, чтобы ты отдыхал всю следующую неделю, — аптекарь поднял руку, предупреждая отказ Драко. — Ты заслужил поощрение. Кроме того, с таким ярким талантом тебя трудно называть новичком. Ты официально станешь младшим компаньоном. А с такой должностью ты заслуживаешь соответствующего повышения зарплаты. Которое ты получишь только после недели отдыха.

Вот как раз в такие моменты Драко считал себя "жертвой обстоятельств". Он работал сверхурочно, чтобы не идти домой. Работая сверхурочно, он заслужил признание начальства. Но чтобы сполна пожать плоды этого признания он должен идти домой. Нечестно!

Драко не придумал, что возразить. Мистер Примроуз, кажется, вполне его понял.

— Не знаю, что тебя тревожит, Драко, но очевидно, что это не проходит, судя по мешкам у тебя под глазами. Предлагаю тебе потратить следующую неделю на выяснение этих обстоятельств. Если тебе понадобится больше времени или любая другая помощь, ты только скажи, — старик улыбнулся Драко той улыбкой, которая обычно приводила его в бешенство, ибо он не знал, как на нее реагировать.

Драко знал, что следует поблагодарить. Он и хотел, но не смог заставить себя выдавить ни слова, так что он просто кивнул, соглашаясь. Несколько следующих часов он провел, заканчивая начатые дела, так чтобы в аптечной лавке смогли обойтись без него.

После закрытия он направился в местный паб и заказал выпивку — несколько пинт могли придать ему побольше храбрости. И всё же, когда он наконец-то появился у дома, то не смог заставить себя переступить через порог. Даже не смотря на существенную дозу алкоголя, курсирующую по его венам. Вместо этого он уселся на каменных ступеньках перед дверью и задался вопросом, какого черта он будет делать всю следующую неделю. Он даже начал подумывать о поездке в Св.Мунго в качестве Чрезвычайно Сумасшедшего, как вдруг порывом ветра ему прямо в лицо бросило мятую газетную страницу.

Он снял с лица грязный, истрепанный ветром лист и уже собрался было его отбросить в сторону, как вдруг его внимание привлек заголовок в нижнем углу страницы.

Читайте только в Придире: Осторожно! Ловцы снов!

Статья Луны Лавгуд (Владелец/ Издатель/ Главный репортер/ Фотограф/ Наборщик/ Поставщик продуктов/ Выгульщик собак/ Дизайнер футболок)

Полчища ужасных Водолопарей покинули Малайзию, прошли через Индонезию, завернули на Мадагаскар, отдохнув там несколько месяцев, после чего отплыли в Грецию, и, наконец, добрались до Великобритании, где принялись портить сны сотен ничего не подозревающих людей.

Продолжение на 6-й странице...

А затем ЧТО? Драко поморгал и снова взглянул на короткую заметку. Невозможно. Это просто невозможно. Он принялся крутить остатки газеты так и сяк и, наконец, заметил, что собственно шестой страницы у него и не было. Где, черт возьми, эта шестая страница?!

Газета был трехнедельной давности. Ни один газетный киоск не хранит издания так долго. Он еще немного поморгал и еще с десяток раз перечитал эти несколько абзацев.

Он поднялся в квартиру и первым делом направился проверить шкаф. О, конечно, вся его обувь была рассыпана по полу, а не стояла на специальной подставке, как раньше. Потом он кинулся к ящику с носками.

Полный разгром.

Кто-то побывал в его доме. Кто-то рылся в его вещах. Это стало последней каплей. Прерывать его "сон красоты" уже было достаточным преступлением, но никто — никто — не смел трогать его обувь.

В этот раз Драко даже не попытался уснуть. Он всю ночь сторожил свою оскверненную обувь и дожидался утра.

После холодного душа и цистерны горячего чая он нашел в себе силы отправиться в ближайший книжный магазин, чтобы поискать какую-нибудь информацию про этих Водолопарей. Он перерыл все найденные книги о магических существах, и бело— и черномагические. Он искал и в исторических текстах, и в самых разнообразных мифологических и фольклорных источниках. Он обследовал каждую секцию огромного магазина, но ничего не нашел. После того, как в ответ на свои запросы он получил от продавцов озадаченные взгляды (три раза) и истерический смех (один раз), Драко покинул магазин.

Он провел полдня, общаясь через камин с несколькими зарубежными библиотеками, включая некоторые из тех стран, через которые эти твари мигрировали, но никто так и не помог ему. Никто и малейшего понятия не имел, о чем он говорит. Похоже, существовал только один человек, который мог бы пролить свет на это дело: Владелец/ Издатель/ Главный репортер/ Фотограф/ Наборщик/ Поставщик продуктов/ Выгуливатель собак/ Дизайнер футболок. Госпожа Л. Лавгуд.

* * *

Офис "Придиры" располагался в одном из самых фешенебельных районов города. Его легко было вычислить по необычной трапециевидной форме и вывеске над входными дверями, где золотыми буквами весьма убедительно и безоговорочно утверждалось, что это «Не офис "Придиры"». Драко решил, что таким образом Луна, очевидно, пыталась запутать проживающих в этой местности магглов. Помимо этого название издательства сияло чарующе-вульгарным неоновым светом в одном из окон. Драко представил, как соседи регулярно собираются под окнами и молятся, в надежде, что удар молнии разрушит это бельмо на глазу.

Он прошел через входные двери и обнаружил совершенно обычный, даже слегка мрачноватый офис с настоящими столами, за которыми сидели весьма официально одетые люди. Драко был впечатлен, ибо он ожидал увидеть комнату, полную обезьян, кидающихся друг в друга экскрементами.

— Чем могу помочь?

Драко опустил взгляд и обнаружил самую низкорослую женщину, которую когда-либо видел. Дамочка взирала на него снизу вверх сквозь толстенные стекла очков, слегка хмуря брови.

— Добрый день. Я ищу Луну Лавгуд.

Она окинула его подозрительным взглядом.

— Вам назначено?

Драко принял самый скромный и извиняющий вид.

— Прошу прощения, но не назначено. Я старый друг Луны со времен Хогвартса, и хотел бы сделать ей сюрприз. Могу я просто просочиться в ее кабинет на минутку? Я ненадолго, честно.

Она продолжала тщательно изучать его. Драко подумал, что возможно она его узнала, но не был уверен, откуда. Похоже, что эти люди избегали читать "Ежедневный Пророк", иначе она бы тут же поняла, кто он такой. Его фото неоднократно появлялись на страницах газеты. Особенно в этом году.

— Госпожа Лавгуд в настоящее время проводит исследования в своем кабинете, она просила не беспокоить. Так что приходите в другой...

— Я не могу, — прервал ее Драко, даже не пытаясь скрыть легкую панику в голосе. — Я завтра уезжаю из города… в экспедицию на десять лет… мы будем разыскивать трехголовых… одноглазых…. фиолетово-полосатых… болтушек. Да, именно так. И мне просто необходимо повидать ее до отъезда.

Миниатюрная пучеглазая ведьма явно обрадовалась.

— О, как увлекательно. Конечно же, Госпожа Лавгуд захочет с вами поговорить. Она уже несколько лет разыскивает этих существ. Ее кабинет на втором этаже, на двери табличка: "Не кабинет Луны Лавгуд".

— Спасибо, — пробормотал Драко и поднялся по длинному лестничному пролету к тому месту, где не располагался кабинет Лунатички.

Драко, едва стукнув в дверь и не дожидаясь ответа, быстро зашел кабинет. Он оказался в просторной комнате, где жужжал никем не управляемый агрегат, очевидно печатающий недельный выпуск журнала. Напротив двери располагался стол, заставленный котлами с пузырящимися жидкостями различных цветов. А за ними, вооруженная пером, блокнотом и парой громадных защитных очков, по размеру больше подходящих хогвартскому хранителю ключей Хагриду, обнаружилась Луна Лавгуд.

Ее светлые волосы были небрежно заправлены в пучок на затылке, удерживаемый двумя скрещенными палочками, несколько выбившихся из прически прядок обрамляли лицо. Драко с неожиданным для себя удовольствием отметил, что она всё еще носит эти серьги-редиски. Было в этом что-то успокаивающее.

— Как ты думаешь, какого оно цвета? — вдруг спросила она.

— Прости? — Драко озадаченно уставился на нее.

— По-твоему, это голубовато-зеленый или зеленовато-голубой?

— По-моему, это розовый.

Луна сдвинула выше свои защитные очки, водрузив их прямо напротив скрещенных палочек, и стала похожа на громадную стрекозу.

— Но не под этим углом.

Драко обошел стол и, придвинувшись к ней, убедился, что зелье было бирюзового цвета. Он снова обошел стол с другой стороны — зелье было ярко-розовым.

— Поразительно! — изумился он. — Никогда не видел, чтобы зелье реагировало таким образом. Как ты это сделала?

— Это не я.

Она не стала уточнять, а Драко не стал расспрашивать подробности. Она продолжала делать пометки в блокноте, а он терпеливо ждал, когда же она осознает его присутствие. Через полчаса он не выдержал и заговорил:

— Я вижу, ты занята. Но я не отниму много времени, мне просто очень нужно узнать про одну из твоих статей.

— Ты подписан на "Придиру"? — спросила она.

Сначала он подумал было соврать, полагая, что она с большей охотой уделит ему время, как постоянному и выгодному читателю (он по себе знал, что куда внимательней относился к клиентам, когда пахло большими деньгами), но передумал. Он был слишком утомлен, чтобы играть в эти игры.

— Нет, — ответил он, — но мне попалась на глаза недавняя статья, точнее часть статьи. Про этих… Водолопарей… Ловцов Снов.

Луна тут же отвлеклась от своих дел и подняла на него внимательный взгляд, не говоря ни слова. Драко внезапно почувствовал себя идиотом, что было практически подвигом в такой-то компании.

— Можешь рассказать мне о них? — попросил он.

— Ты видел их, не так ли? — она склонила голову к плечу, изучая его.

— Нет, не совсем… Я, наверное… Я не уверен, что это было… Но есть кое-что еще. У меня дома. В ящике с носками, — обреченно закончил он.

Луна еще шире распахнула блестящие глаза.

— Расскажи мне всё!

Поскольку стульев в кабинете Луны не наблюдалось, они расположились на полу, и Драко принялся подробно расписывать все свои мучения за последние месяцы. Таким облегчением было наконец-то излить душу, выпустить наружу свои нелепые опасения и иррациональные страхи. Луна с жадностью слушала его рассказ, ловя каждое слово, не прерывая, не смеясь, а ее взгляд выражал лишь острый интерес. Он говорил, а она слушала. Драко почувствовал, что прямо сейчас может рассказать ей всё — всё что угодно — и над ним не будут смеяться, его не стану игнорировать, его не подвергнут анализу. Никогда в жизни он не ощущал ничего подобного.

— Ты и в самом деле с ними столкнулся. Все классические признаки на лицо. Мы должны установить для них ловушку!

— Так они настоящие, эти твари? — даже испытав всё, что он испытал, Драко не мог до конца поверить, что они существуют. — Они не у меня голове?

— Они настоящие, и они у тебя в голове. Именно так они и атакуют, забираясь в твою голову. Но тот факт, что они всего лишь в твоей голове, не делает их менее реальными.

Драко не слишком понял суть сказанного, но поскольку он считал, что в любом случае ее не поймет, решил особо не заморачиваться.

— Но почему только ты о них и знаешь? Почему никто больше их не видел?

— Многие их видели, но Водолопари обычно не задерживаются более чем на неделю. А люди считают, что у них были просто проблемы со сном, такое случается иногда, ничего странного в этом нет. Вот и всё. Люди списывают это на переутомление, принимают лекарства и забывают о случившемся.

Драко помотал головой.

— Но если люди спят, зачем они слоняются поблизости?

— А люди не спят. Им только так кажется. Когда ты последний раз действительно чувствовал себя отдохнувшим? Когда ты последний раз видел сны?

Драко никогда об этом не задумывался. Он уже несколько лет не чувствовал себя отдохнувшим. И поскольку раньше ему ничего хорошего не снилось, он не возражал против отсутствия сновидений вообще. Более того, был этому рад.

Луна невозмутимо продолжала:

— Водолопари предпочитают атаковать людей, когда те утомлены, ведь уже ослабленная защита делает их легкой добычей. Они запросто прячутся, ведь никто про них не знает, а жертвы слишком обеспокоены своими проблемами, чтобы обращать внимание на все остальное. Когда источник беспокойства исчезает или забывается, Водолопарям становится труднее забраться в твою голову, так что они просто уходят. Эти существа — прирожденные лентяи.

— Но почему я не могу от них избавиться? Уже несколько месяцев прошло, а они не уходят.

— Если источник беспокойства не проходит, они задерживаются надолго. Становятся сильнее. Ты уже много лет, еще со школы, живешь в напряжении. Удивительно, как они не достали тебя раньше.

— Да что ты знаешь о моем напряжении? — тут же напрягся Драко.

— Я знаю, что последний год был для тебя мучительным, ведь твой отец умер в тюрьме, а мать сошла с ума. И помимо этого, Министерство присвоило твое фамильное состояние, оставив тебя ни с чем.

— Откуда ты всё это знаешь? — Драко уставился на нее.

— О тебе много писали в "Пророке" в последнее время.

— Я думал, ты его не читаешь.

— Это моя работа — знать, чем занимаются конкуренты, даже если они и упускают самые важные материалы, — она устремила на него свой внимательный, немигающий взгляд. — Кажется, ты расстроен. Предполагалось, что это тайна?

— Нет, благодаря "Пророку" это теперь всеобщее достояние, — горько вздохнул Драко. — Все всё знают, просто не упоминают из вежливости.

— Не думаю, что это вежливо — игнорировать твою боль и притворяться, будто тебе не из-за чего печалиться. Я бы сказала, что это весьма грубо, — коротко отметила Луна.

Драко никогда об этом не думал с подобной точки зрения. Он всегда считал, что воспитанные люди не должны обращать внимание на эту пустую болтовню разных дураков и их жалкие газетенки. Но в данном случае, речь шла не о слухах или сплетнях. Его отец действительно умер. Его мать действительно обезумела. Ему действительно было грустно и больно, разве нет? И Луна оказалась единственной, кто смог это прямо признать, разве нет?

— Мы должны их поймать, — неожиданно она прервала его раздумья.

— Что? — слегка ошарашено спросил он. — Мы должны — что?

— Поймать их. Найти их укрытие и поймать до того, как они снова нападут. Иначе они не отстанут, и ты не успокоишься.

— И мы сможем это сделать? Сможем их поймать?

Драко впервые увидел, как выражение ее лица изменилось, а на губах появилась легкая улыбка.

— Мы всё сможем.

* * *

Луна сообщила, что появится у него дома ближе к вечеру, после того, как соберет необходимые припасы. Через пару часов она явилась, облаченная в непромокаемый плащ и рыбацкие сапоги. Завершал картину внушительный шлем, с прикрепленными к нему увеличительными линзами, закрывающими ей пол-лица. А еще она держала кошелку, из которой во все стороны торчала буйная зелень. Драко был почти уверен, что там внутри что-то шевелилось.

— Необходимые припасы? — он не смог подавить улыбку.

— Я смогла найти только одного Наргла, — она вытащила из кошелки нечто беспокойное, круглое и пушистое, жующее веточку омелы.

— А нам нужно больше? — осведомился он, задумавшись о том, какая от этих существ польза.

— Мне бы хотелось трех.

Драко еще раз взглянул на пушистый шарик. По его мнению, одного было вполне достаточно.

— Проходи, — пригласил он.

Она вошла в дом и тут же опустилась на пол, принявшись ползать кругами из комнаты в комнату, обмахивая мебель извлеченным из кошелки пучком пастернака и обнюхивая ковры. Он хотел было спросить, какого черта она ищет, но передумал. Их сегодняшний разговор еще больше подтвердил, что он уже сам не свой, так что пусть. Это было шоу Луны, и если он хочет разобраться со своей жизнью, то лучшее что он может сделать — не мешать ей.

Спустя час, посвященный ползанью и обнюхиванию, она поднялась с пола и резюмировала:

— Они пока что ограничились твоей спальней, и это хорошая новость. Но как только они выйдут и расширят территорию, они захватят весь дом. Покончив с ящиком для носков, они обычно перебираются в ванную, прокусывают дырки в тюбиках с зубной пастой и поднимают стульчак среди ночи. Потом они перемещаются в кухню, подсыпают соль в сахарницы, подменяют конфетки шпинатом… Но у тебя пока еще до этого не дошло.

Драко решил, что это хорошая новость. Но сама мысль о том, что эти твари шастают в опасной близости от его зубной щетки, чуть не заставила его в тот же миг сменить весь инвентарь в ванной.

— А что теперь? — спросил он.

— Раз они всё еще довольствуются твоей спальней, значит они еще не полностью переселились в твой дом. Скорее всего, они приходят с улицы. Мы должны найти их гнездо. Мы спрячемся в траве за твоим домом и проследим, откуда они приходят.

Она говорила таким авторитетным тоном, что Драко почти забыл, что имеет дело с Лунатичкой.

— Но за моим домом нет никакой травы.

— Водолопари всегда гнездятся в высокой траве, — похоже, Луну факт отсутствия травы ничуть не смутил.

Драко фыркнул.

— Что ж, значит, мы имеем дело с городскими, или правильней — урбанизированными, Водолопарями, ибо я живу в центре города — сплошной асфальт и никакой травы. Вот разве что в двух милях отсюда есть парк, там должна быть трава.

— Тогда мы будем ждать там, — невозмутимо отозвалась Луна.

Он едва не рассмеялся: не могла же она говорить такое всерьез, но, еще раз взглянув на нее, он понял, что никогда еще она не была такой серьезной. Следующим порывом было послать ее подальше, но Драко передумал и решил приберечь это для тех людей, которых он обычно посылал. Ведь сейчас у него не было выбора. Никто кроме нее не мог снабдить его хоть какой-нибудь полезной информацией. А именно сейчас ему крайне необходимо было избавиться от этих тварей.

Так что Драко сложил одеяло и свои "припасы" и отправился в парк вместе с Луной Лавгуд.

Если бы Драко пришлось признать это ("пришлось" в значении "когда палочка нацелена на твои яйца"), он бы сказал, что всё было не так уж и ужасно. Была чудесная ночь, немного прохладно, но уютно, если закутаться в одеяла. Легкий ветерок окутывал их ароматом жимолости. Небо было усыпано звездами, и Драко с удивлением узнал много изученных еще в школе созвездий. При мысли о школе он глубоко вздохнул.

— Что с тобой? — спросила Луна.

Вопрос показался Драко странным — он не думал, что Луна обращает на него внимание.

— Всё хорошо. Я просто подумал о Хогвартсе.

— Почему? — не глядя на него, удивилась Луна. Она сканировала землю с помощью телескопа с тремя вытянутыми линзами, похожего на треногу, с пропеллером, возвышающимся в центре конструкции.

— Что — почему? — он резко обернулся к ней и нахмурился.

— Почему ты думаешь о Хогвартсе?

— А что, нельзя? — Драко был озадачен вопросом.

— Просто я думаю, что такие мысли не доставляют тебе радости.

— Вообще-то, мне там нравилось, — он будто защищался.

— Хм. Странно.

Он смотрел на нее целую минуту, прежде чем заговорить.

— Странно? И ты называешь странным меня?

Она вытащила из кармана Наргла и принялась кормить его веточкой пастернака, той самой, которой обмахивала мебель в квартире Драко.

— Я думаю, что сейчас ты куда счастливей. И как человек ты стал лучше.

— Я не стал лучше! — гневно вскинулся он. — Я просто заторможен из-за бессонницы.

— Раньше ты был надутым, высокомерным, жестоким эгоистом. Вел себя как законченный ублюдок, насколько я помню, — она замолчала и снова уткнулась в свой телескоп. — Или об этом тоже лучше не упоминать из вежливости?

Драко нехотя рассмеялся. Наверное, поэтому он и был там счастлив — так приятно было ощущать себя законченным ублюдком.

— Тогда было проще, — начал он, хотя и не совсем понимал, почему должен отвечать. — Было легче.

— Для кого легче? — спросила Луна.

— Просто легче, — Драко опять защищался. — Забот было меньше. Не о чем было волноваться.

— То, что ты не обращал внимания или закрывал глаза на происходящее вокруг, не делало ситуацию легче. Это лишь говорит о том, что ты не слишком-то думал своей головой. Поэтому тебе кажется, что тогда было легче. А тебе всего лишь было лень задуматься.

Драко фыркнул.

— Злая ты, ты это знаешь?

— Ты забыл добавить "невежливая", — кивнула Луна.

Драко снова рассмеялся. Возможно, всё будет не так плохо, как он думал.

Несколько минут они провели в тишине. Луна растянулась на траве, продолжая всматриваться в телескоп. Наргл уснул рядом с ней. По крайней мере, Драко предположил, что раз он не шевелится, то значит спит. С таким же успехом он мог бы быть мертв, но лучше об этом не думать.

— Сожалею по поводу твоего отца, — неожиданно нарушила тишину Луна.

Драко почувствовал, как у него пересохло во рту. Он застыл в напряжении, не говоря ни слова. Но Луна либо не прочувствовала его дискомфорт, либо решила не обращать на это внимания, и продолжила:

— Мой отец тоже умер в этом году, поэтому я и занимаюсь издательством.

Драко задумался.

— Что ж, значит, у нас есть что-то общее, — мягко сказал он, надеясь на этом закончить разговор.

— Но всё-таки моя мама не сошла с ума. Она умерла много лет назад, что не так плохо, полагаю.

Драко решил, что ослышался.

— Не так плохо?? Умереть много лет назад — не так плохо? Как это может быть?

— Она не страдает. Она не помнит. Ей не больно. Быть такой живой лучше?

Он почувствовал, как из него будто душу вынули. Она либо безумная, либо жестокая, либо самая бестолковая из всех, кого он знал.

— Прекрати, — он почти прорычал.

— Прекратить что? — осведомилась она, не отрываясь от телескопа.

— Прекрати болтать. Замолчи, — у него тряслись руки. — Прекрати говорить всякую ерунду, которая приходит в твою тупую головенку. Прекрати говорить о том, что тебя совершенно не касается. Прекрати притворяться, будто ты меня понимаешь. Ты ничего не понимаешь!

Луна опустила телескоп, выпрямилась, не сводя с него больших блестящих глаз.

— Я понимаю то, что ты привык большую часть времени игнорировать то, что тебя беспокоит. Тебе настолько трудно даже говорить об этом, что это тебя разрушает. Эти магические существа обычно задерживаются на одном месте всего на несколько дней. Но тобой они питаются уже несколько месяцев.

Она ни разу не повысила голос. Ни на децибел. Она будто говорила о погоде, так обыденно. Видимо это и заставило Драко взорваться.

— Но из-за них я не могу спать! — заорал он.

— Ты сказал, что проблемы начались пять месяцев назад, но Водолопарей ты заметил только два месяца назад. Значит причина — не они.

— А что тогда? — требовательно вопросил он.

— Не знаю, — просто сказала она, усаживаясь поудобней. — Может, расскажешь мне?

И он рассказал.

Словно плотину прорвало. Драко принялся рассказывать обо всех, даже самых незначительных событиях за последние несколько лет своей жизни. Начав, он уже не смог остановиться. Признания неслись стремительным потоком. Он принимает метку под страхом смерти... Он шпионит против Темного Лорда, чтобы спасти свою мать... Его отец отказывается от него из-за этого предательства...

Его несчастная мать пытается сохранить семью, но та всё равно разваливается, когда отец умирает у нее на руках, всё еще отказываясь признать сына...

Его друзья гибнут, а он ни черта не может с этим поделать...

Неспособность заботиться о себе заставила его взяться за работу, где и треть его умений не требуется, а его работодатель насколько добр к нему, что это пугает до чертиков...

Одиночество. Пустота.

Министерство, присвоившее их семейную собственность, из-за чего его мать оказалась без материальной поддержки. И преследующее его чувство, будто он подвел ее, снова и снова...

Драко не то кричал, не то рыдал, не то умирал, уже не было разницы. Он полностью иссяк. Блаженно опустошен. И когда ни единой мысли больше не осталось в голове, он повалился в высокую траву. Последнее, что он почувствовал перед тем, как впасть в беспамятство — как теплые губы легко целуют его в лоб и тихий голос желает ему сладких снов.

* * *

Драко проснулся в собственной постели, рядом на подушке сопел Наргл.

— Луна? — позвал он. Голос со сна дрожащий и тихий. Он подождал немного и снова позвал. Убедившись, что никого нет (это факт почему-то побеспокоил его больше, чем следовало ожидать), он выбрался из кровати и устало потащился в ванную.

Всё тело ломило, и он ощущал себя жутко вялым. Понятное дело, понадобится какое-то время, чтобы прийти в норму, но он не ожидал проснуться в таком потрепанном состоянии. Он долго стоял под горячим душем, потом оделся и направился в кухню, намереваясь съесть всё, что только сможет найти. Он как раз изучал содержимое печально пустых полок, когда услышал, как входная дверь открывается. Вошла Луна, левитируя за собой несколько пакетов с едой.

— О, проснулся наконец-то, — сказала она, взмахом палочки опустошая пакеты и укладывая продукты на столешницу.

— Ага, — пробормотал он, глазами поглощая еду. — Долго я спал?

— Почти два дня.

Драко с трудом отвел голодный взгляд от пирога, который практически взывал к нему по имени, и повернулся к Луне.

— Два дня?!

— Да, как раз прошло. Любишь яйца? Омлет — единственное блюдо, которое я умею прилично готовить.

Толком не зная, как реагировать, он просто пожал плечами.

— Омлет — это здорово, — он следил, как она разбивает яйца в миску. — Я сделаю чай.

— А еще ты сделаешь тосты.

— А еще я сделаю тосты, — он улыбнулся.

Они сдвинули продукты и молча принялись готовить завтрак. Драко и раньше слыхал об уютном молчании, но никогда доселе такого не ощущал. Ничего особенного, к этому можно привыкнуть, подумал он. Периодически он искоса поглядывал на Луну. Неожиданно для себя он подумал, что ему нравится, как она морщит свой точеный носик.

— Полагаю, ты чувствуешь себя немного разбитым, — сказала она, нарезая грибы для омлета.

— Видимо это результат продолжительного воздействия Водолопарей, — кивнул он.

— Нет, больше похоже на результат высвобождения эмоций, которые ты держал в себе много лет. Ты говорил много и долго.

Драко слегка тряхнул головой. Как ни тяжело это было признать, но кажется, он начал понимать Луну. Она не была жестокой — даже неумышленно не была. Она не была глупой, нисколечко. Она была честной. А если ее честность кого-то задевала, то это была не ее вина.

Она была самым открытым человеком из всех, кого он знал. Ни стен, которые нужно разбить. Ни масок, которые нужно сорвать. Ни игр, ни притворства, ни ожиданий, ни фальши. Она была такой, какой была, и либо люди принимали это, либо отходили в сторону, потому что она не собиралась меняться. Ни для кого. Он чувствовал благодарность и за это, и за ее способность верить в невероятное. Если бы не она...

Внезапно он ощутил, как его переполняет чувство привязанности к этой странной девушке, стоящей рядом. Она помогла ему в тот момент, когда другие не могли. И даже не стали бы. Она была последним человеком в мире, к которому бы он обратился, по крайней мере — он так думал. И теперь ему было грустно оттого, что их приключение закончилось.

Он подумал, что находиться рядом с ней — одно сплошное приключение, и, кажется, ему хотелось еще. Он хотел сказать ей об этом, но не знал — как. Поэтому решил долго не раздумывать и, взяв в качестве примера саму Луну, принялся говорить именно то, что думал:

— Ты знаешь, ты самый странный человек из всех, кого я знаю, но вопреки моим обычным взглядам и по причинам, которые мне трудно объяснить, мне нравится быть с тобой рядом, это правда. Мне нравится, что честность для тебя превыше всего, и что бы люди не говорили — ты искренняя и настоящая. И хотя твой вкус в одежде оставляет желать лучшего, и с твоими волосами определенно надо что-то сделать, я думаю, что ты очень симпатичная. И мне бы хотелось узнать тебя лучше.

Это бы так удивительно — говорить правду, даже не смотря на то, что слишком были велики шансы, что она его отвергнет. Как волнующе было осознавать, что он сказал всё, что хотел сказать, не смотря на ее возможную реакцию. Он понял, что уже не может остановиться.

— Я знаю, я вовсе не подарок, особенно сейчас, но мне кажется, теперь уж я смогу разобраться со своей жизнью, раз уж я избавился от кое-чего. И признай это, ты уже всё обо мне знаешь. Вряд ли ты узнаешь еще что-нибудь такое, что может тебе не понравиться. Ты знаешь то, чего даже я не знал до вчерашнего вечера... или позавчерашнего... не важно... Я к тому, что...

Он так и не объяснил "к чему", потому что именно в этот момент Луна решила заткнуть его поцелуем в губы. Он притянул ее ближе, и она обхватила его и потянулась руками вверх, зарываясь пальцами в его волосы. Если бы не запах подгоревших тостов, он бы никогда ее не отпустил.

Они оторвались друг от друга, и он кинулся спасать тосты, пока весь дом не заполнился дымом. Он обернулся. Удивительно, насколько счастливым его делала одна лишь ее улыбка. И впервые, с тех пор как на его долю выпали все эти испытания, он почувствовал благодарность к этим мелким тварям — похитителям снов.

— Кстати, так мы поймали хоть одного Водолопаря? — спросил он.

Луна выложила подгоревшие тосты на стол и потянулась за маслом и джемом.

— Нет, но они больше не вернутся.

Он хотел спросить, почему она так уверена, но не стал. Он верил ей, и этого было вполне достаточно.

Конец.

* Дириколи — http://www.hp-lexicon.org/bestiary/bestiary_d.html#diricawl — упитанные нелетающие птицы, убегают от опасности, используя исчезающее оперение. Маглы называют их "додо"