Гарри Поттер и сила Инноса

Не суди о человеке по его родне — не он ее выбирал.

На дворе был июнь месяц. По голубому небу медленно ползло солнце, согревая всех своими лучами. Стояла замечательная летняя погода, и казалось, все должны радоваться прекрасным денькам. Но один человек точно не был рад этому, а если точнее, он словно не замечал всего, что его окружает.

Неделю назад, закончив свой пятый год обучения в магической школе Хогвартс, Гарри Поттер вернулся к своим «любимым» родственникам. Но в этот раз что-то было не так. Все члены семьи Дурслей и даже Дадли, заметили, что их нежеланный родственник ведет себя подозрительно тихо: не обращает на них внимания, все время молчит, да и вообще постоянно прохлаждается в своей комнате. Конечно, Дурсли были только рады такому повороту событий и тоже вели себя так, как будто никакой Поттер у них в доме не живет.

На самом деле Вернон и Петуния по-прежнему вздрагивали, вспоминая страшного старика с множеством шрамов и с бешено вращающимся искусственным глазом. Этот сумасшедший пообещал появиться в доме номер четыре по Тисовой улице, если с мальчишкой что-нибудь случится. И это было серьёзной причиной оставить Поттера в покое. Дурсли боялись этих умалишённых, но ещё больше их пугало то, что их соседи увидят ненормальных дружков Поттера и начнут разносить слухи об их семье.

Гарри Поттер в данный момент сидел в своей небольшой комнате и тусклыми зелеными глазами из-за круглых очков бездумно смотрел в открытое окно. Ветер развевал его вечно взъерошенные черные волосы, открывая всемирно известный шрам в виде молнии. Этот знак остался от прямого попадания смертельного заклинания и принес своему обладателю немало проблем, которые, судя по всему, еще не скоро закончатся. Сейчас Мальчик-Который-Выжил постоянно вспоминал один из моментов своей жизни, который он не забудет никогда. Перед его глазами вновь появлялся Отдел Тайн и комната с Аркой Смерти. Сириус сражается с Лестрейндж и снова, пораженный красным лучом, падает за тёмную вуаль. Гарри помотал головой, отгоняя воспоминание, снял очки и потёр свои уставшие глаза.

«Нет! Нет! Нет! Волдеморт, ну чего тебе не сиделось? Зачем ты вернулся? Профессор Дамблдор, ну почему же вы мне не рассказали о пророчестве раньше? Тогда, может быть, все было бы по-другому. Гермиона, из-за чего я тебя не послушал и помчался в это министерство, да еще и потянул своих друзей за собой?», — вот такие невесёлые мысли сейчас витали в голове этого юноши. Нелегко взять себя в руки, когда погиб близкий тебе человек. Особенно когда винишь себя в его смерти.

— Ну, всё! Хватит раскисать! — сказал сам себе Поттер, пытаясь отогнать мрачные мысли. — Сириуса все равно не вернуть.

На самом деле Гарри всячески старался занять чем-нибудь свою голову и не впадать в уныние. Как только он приехал, то сразу засел за домашнее задание, и спустя пять дней все было выполнено. Юноша даже придумал кучу новых способов умереть для задания по прорицанию. А так как в голове у него были одни хмурые безрадостные мысли, то и способы получились наиболее болезненные и кровавые. Такие, что «быть растерзанным бешеным гиппогрифом» — это была одна из самых спокойных и тихих смертей в его списке.

От нечего делать юный маг достал учебники по Защите От Темных Сил за все прошедшие годы и решил их полистать. Как-никак это был его любимый предмет, и ему всегда это было интересно. Как оказалось, с теми учителями, которые были у него, они проходили далеко не все темы. Гермиона без сомнения прочитала учебник от корки до корки, а ему самому никогда не хватало ни времени, ни желания на такие подвиги. Поттер обычно писал конспекты только тех параграфов, которые задавали.

Учебник за первый год он пролистал, особо не задерживаясь на каких-то темах. Если там и было что-нибудь, чего он не знал, то это были такие слабые заклятия, которые ему вряд ли когда-то помогут. Стопку книг Локхарта он, не открывая, отодвинул сразу, презрительно на них взглянув. Заклинаниям третьего курса их обучал Люпин, и здесь не было никаких пробелов. Тем не менее, Гарри с удовольствием засел за чтение, вспоминая, как вёл уроки его любимый преподаватель. Теория четвертого курса так же требовала повторения. Тогда у юноши были куда большие заботы, чем изучение всей книги по Защите, и сейчас он решил восполнить этот недостаток. Почти все заклинания были ему знакомы, а те, что он не знал, казались простыми, и в памяти легко укладывались нужные слова и движения палочкой. Конечно, больше всего Гарри, как, наверное, и любому другому ученику, хотелось поколдовать, но Поттер не отчаивался и намеревался потом повторить всё в школе. Эти ограничения юному магу никогда не нравились. Ведь, когда ты волшебник и умеешь колдовать, то тебе всегда очень хочется взять в руки палочку, ощутить тепло разливающееся от неё по всему телу, и махнуть рукой, вызывая луч заклинания. Поэтому Поттеру очень хотелось попрактиковать на ком-нибудь новые заклинания (хотя бы на Дурслях), но, вспоминая свой второй и пятые курсы, когда его обвиняли в незаконном применении магии, он тут же отбрасывал эту идею. В третий раз ему уже может не повезти.

Наконец Гарри добрался до учебника пятого курса. Он вспомнил профессора по Защите От Темных Искусств и невесело усмехнулся.

«Профессор» — это звание никак не подходило Долорес Амбридж. Профессор должен учить студентов чему-то новому, помогать им развиваться. Она же делала абсолютно наоборот, запрещая всё, что только возможно. Поэтому в этой книге наверняка можно было узнать что-нибудь новое, и Гарри с интересом принялся перелистывать страницы.

Вскоре вся Защита была изучена, но если Гарри и находил, что-то ему неизвестное, то это были разные бесполезные заклинания, которые ненадолго занимали его внимание. Повторно посматривая все эти книги, юноша настолько увлёкся, что ему захотелось узнать что-то новое, ранее ему неизвестное, захотелось стать лучше других. И поскольку другие предметы были ему не интересны, Гарри решил как можно скорее сделать вылазку в Косой переулок и купить новых книг по защите.

«Раз уж у меня такой враг, как Волдеморт, то надо хоть как-нибудь начинать готовиться к нашей встрече», — рассудил юный маг.

И вновь в голове у него пронеслись слова пророчества: «Тот, в чьей власти победить Тёмного лорда, скоро придет... родится у тех, кто трижды избежал его, родится на исходе седьмого месяца... и Тёмный лорд отметит его как равного, но у него будет сила, неизвестная Тёмному Лорду... и кто-то из них должен погибнуть от руки другого, обоим не жить, если выжил другой..., Тот, в чьей власти победить Тёмного лорда, родится на исходе седьмого месяца...»

«Нет.! Опять это проклятое пророчество, из-за которого столько проблем. Ну и как, скажите мне, должен мальчишка сражаться с сильнейшим темным магом в мире?» — задал вопрос тот самый мальчишка. Неудивительно, что ему никто не ответил.

«Что это за сила должна быть у меня, неизвестная Темному Лорду, пока я никаких отклонений у себя не замечаю. Дамблдор говорит, что это любовь, но что-то мне не сильно в это верится. Директор тоже человек и иногда ошибается. Хотя, может, напоить Волдеморта любовным зельем, чтобы он в Амбридж влюбился, а она то уж его заставит строчки своей (вернее моей) кровью писать. Например, «Я люблю магглорожденных» или «Слизерин — отстой»».

Но Гарри сделал вывод, что такое у него вряд ли получится, поскольку, во-первых, он ни за что не сядет пить чай с Томом Риддлом, где сможет подлить ему зелье, да и, во-вторых, юный маг сильно сомневался, что он сможет сварить правильное зелье.

Поттер усмехнулся своим мыслям и решил, что потом подумает над другими способами умерщвления Темного Лорда (хотя такого задания по прорицанию не было), а сейчас неплохо бы было чего-нибудь перекусить. Ведь обед был уже давно, да и если это можно было назвать обедом. Дело в том, что дядя Вернон и тетя Петуния решили вновь устроить диету своему сыночку, и вся семья ела только овощи и фрукты.

«А еще дяде и тете нужно было повесить на холодильник замок (желательно побольше). А они еще удивляются, почему это их Дадличек нисколько не худеет. Наивные. Их «Дадличек» в любое свободное время, пока никто не видит, бегает к холодильнику и восполняет свои потраченные калории», — усмехнулся Гарри, вспоминая немаленькую фигуру своего кузена.

Вот и сейчас Поттер, спустившись на кухню, увидел всех членов своей семьи сидящих за столом перед телевизором и ужинавших чем-то издалека напоминающим салат (как выяснилось позже, это был, в самом деле, салат). Юноша с привычным мрачным видом опустился на свою табуретку и стал поглощать свой ужин.

При его появлении Дадли испуганно заерзал на стуле, но, наверное, побоялся остаться голодным, а может, подумал, что при родителях ему ничего не сделают, и остался на месте. Обычно Дадли, увидев «этого ненормального», старался побыстрее скрыться из поля зрения Гарри Поттера. Младший Дурсль всё ещё помнил прошлое лето. Да и как он мог забыть самое страшное, что с ним случилось в его жизни. Липкий холод, который заполняет внутренности, и ощущение, как будто ты уже никогда больше не будешь счастлив. И пусть этот ненормальный говорил, что это не он, а какие-то там дементоры. Дадли не очень-то верил в это и по настоящему боялся своего худого, но высокого кузена с вечно взъерошенными черными волосами и круглыми дурацкими очками, из-под которых на него смотрели пугающие зелёные глаза.

Дядя Вернон недовольно поморщился, когда Поттер появился на кухне, но ничего не сказал и снова уставился в телевизор. Тетя, бросив оценивающий взгляд на своего племянника, также молча вернулась к своей тарелке.

Гарри не обратил внимания на гримасы своих родственников и не спеша стал жевать свой ужин. По телевизору начался какой-то фильм про волшебников, где маги ходили с длинными посохами вместо палочек, а колдовали вообще одному Мерлину (или хотя бы сценаристу) понятным способом. Поттер еле сдержался, чтобы не рассмеяться.

«Чего только магглы не придумают», — покачал головой он.

Гарри представил себя, махающим здоровенным посохом и пытающимся наколдовать обычный Lumos, и чуть не подавился от такой картины.

Мозг Дурслей, похоже, мог выполнять только одну операцию, поскольку пока они ели салат и смотрели фильм, ничего не происходило. Затем дядя Вернон, видимо, перестав жевать, осознал, что показывают по его любимому телевизору. Схватив пульт, он быстро переключил на другой канал, пробормотав при этом: «И тут эти ненормальные». Гарри только усмехнулся на действия дяди (что возьмешь с обычного магла) и, не обращая внимания на злой взгляд Вернона, который не предвещал ничего хорошего, спокойно продолжил трапезу.

По окончании трапезы юный маг уже собирался подняться в свою комнату, но его остановил вопрос дяди:

— Эй, парень, ты чего это такой тихий? Ты ничего не задумал? — нахмурился Вернон, и его усы приняли угрожающий вид.

— Нет, — просто ответил Гарри, не отрывая взгляда от уже пустой тарелки.

— Смотри у меня, — прищурился дядя. — Не вздумай никуда выходить.

— Хорошо, — тихо отозвался Поттер, и Дурслям показалось, что ему всё это безразлично.

— Э... — Вернон не ожидал такой послушности. — А ты пишешь своим дружкам, что у тебя все нормально?

— Да, я пишу им, — кивнул Гарри.

На самом деле Поттер отправил уже два письма на этой неделе, как и говорил ему Хмури. Конечно, его письма не были большими, да и что может писать юный волшебник в мрачном расположении духа. Обычно письма состояли из пары строчек, в которых сообщалось, что он жив-здоров и помирать пока не собирается.

— Я надеюсь, ОНИ не появятся в нашем доме. Что подумают наши соседи, если ИХ увидят?! — продолжила тетя, быстро закрывая окно кухни.

— Пока никто не собирается здесь появляться, а если и соберутся, я вам сообщу, — ответил ровным голосом Поттер.

— Хорошо, а теперь марш в свою комнату! — приказал дядя Вернон.

Гарри пожал плечами — мол, я туда и собирался идти, и, поблагодарив тетю за «питательный» ужин направился наверх, размышляя о странной семейке.

Он поражался семье своих родственников. Они настолько боялись чем-то отличаться от других, что юноша иногда думал, что начнись пожар в других домах по Тисовой улице, Дурсли сами подожгут свой дом, чтобы не выделяться среди соседей.

С такими мыслями Мальчик-Который-Выжил зашел в свою комнату, затем быстро переоделся и повалился на кровать. Завтра будет интересный день, и Гарри Поттер решил хорошенько выспаться.

Мы на многое не отваживаемся не потому что оно трудно; оно трудно именно потому, что мы на него не отваживаемся.

(Сенека Старший)

На следующее утро довольно крупная серая сова влетела в открытое окно маленькой спальни дома номер четыре по Тисовой улице. Обладатель комнаты, который забыл вчера закрыть это самое окно, все еще мирно спал и, похоже, не собирался вставать. Но у совы на этот счет были другие планы. Она бесцеремонно приземлилась на подушку и начала громко ухать и хлопать крыльями, стараясь привлечь к себе внимание.

Разбуженный таким наглым способом Гарри Поттер (а это был именно он) разлепил глаза и, увидев это совиное чудо, понял, что прибыл очередной номер «Ежедневного пророка». Затем, про себя ругая тех, кто решил доставлять газету в такую рань, маг отыскал в ящике стола несколько монет. Протирая глаза, он забрал у совы «Пророк» и затолкал монеты в мешочек, привязанный к лапке птицы. После чего сова с чувством выполненного долга, последний раз ухнув, вылетела в окно.

Еще одна жительница комнаты также была разбужена громкими звуками. Это была Букля, которая в данный момент недовольно ухая и махая крыльями, тоже выражала протест такому способу пробуждения. Поттер мог её понять.

Гарри, стараясь утихомирить свою сову, ласково погладил по голове и насыпал ей совиного корма. Птица вскоре успокоилась и, щелкнув клювом, стала поглощать свой завтрак. Поттер сейчас опасался, как бы этот птичий концерт не услышал его дядя. В начале каникул Вернон вообще кричал, чтобы Гарри не смел выпускать эту птицу из клетки. Но когда юный волшебник объяснил непонятливому дяде, что если он не будет отправлять письма своим друзьям, то друзья приедут в гости, чтобы проверить, как поживает Мальчик-Который-Выжил. Дядя Вернон тогда, испуганно вздрогнув, сразу растерял все свои аргументы и поспешил согласиться с тем, что нельзя держать птицу в клетке. Напоследок он всё-таки предупредил, чтобы от совы не было слышно ни звука.

А так как Гарри не хотелось портить отношения со своими единственными оставшимися родственниками, то он старался сделать так, чтобы его полярная сова поменьше шумела. В этот раз Поттеру вроде бы повезло, поскольку криков дяди слышно не было. Поэтому он с чистой совестью направился в ванну, чтобы привести в порядок, все еще сонное, лицо.

* * *

Вернувшись в комнату, Гарри Поттер решил узнать, что нового творится в магическом мире. «Сами-знаете-кто вернулся!» — гласил крупный заголовок на первой странице. Дальше шли другие, не менее интересные, статьи: «Мальчик-Который-Выжил был прав!», «Усиление безопасности в министерстве», «Как защитить себя и свою семью».

«Заволновались, — злобно подумал Гарри. — А когда я вам весь год твердил о возвращении Темного Лорда, никто и пальцем не пошевелил. Сейчас же опять все надеются на меня. Думают, что у Избранного опять ото лба Avada отскочит. А я что-то в этом сильно сомневаюсь, да и проводить такой эксперимент нет никакого желания».

На одной из страниц Гарри заметил небольшую заметку о назначении Томаса Патил одним из начальников в аврорате. Ещё Поттеру попалась статья о попытке нападения на работника министерства магии Амелию Боунс и её семью. К радости парня никто не пострадал, и было написано, что авроры были готовы к этому нападению и смогли обезопасить семью Боунсов. Юноша помнил женщину, которая присутствовала на его слушанье в том году, и она тогда показалась хорошим человеком, да и со Сьюзен Боунс он был знаком в школе.

«Ну, хоть иногда авроры появляются вовремя, а не после того, когда их помощь уже никому не нужна, — Гарри грустно покачал головой. — Правда, я что-то не помню случая, когда авроры в последний раз были готовы к нападению».

Пролистав газету, Поттер понял, что ничего толкового как всегда не написали. Единственное, что его радовало, это то, что его перестали считать сумасшедшим. Конечно, Гарри уже привык к тому, что на него все таращились, и не обращал на это внимания, но когда тебя считают душевнобольным — это не очень приятно.

После чтения прессы, быстро позавтракав, волшебник поднялся к себе и стал собираться на прогулку. Сегодня Гарри решил направиться в Косой переулок и купить пару книжек для чтения на ночь. Единственным препятствием этому путешествию был Орден Феникса. Поттер не сомневался, что его дом вновь находится под пристальным наблюдением. И хотя ему говорили сидеть дома и не высовываться, юному магу было наплевать. Конечно, Гарри понимал, что в этом доме действует защита его матери, но он уже неделю просидел в четырех стенах, и это ему порядком надоело.

Надеясь на свою удачу, Поттер отыскал в сундуке черную мантию с капюшоном, захватил волшебную палочку и, накинув свою мантию-невидимку, вылез в окно. Гарри надеялся, что поблизости нет Шизоглаза Хмури с его волшебным глазом. Тогда бы все его манипуляции с мантией оказались бы бесполезными. Юноше же не очень-то хотелось объясняться перед членами Ордена, куда и зачем он отправился, а потом слушать о том, какой он безответственный мальчишка.

Когда Поттер пролез сквозь щель в заборе, то прислушался и, поняв, что его не обнаружили, со спокойной душой направился дальше. Пробравшись мимо нескольких домов, он вышел на небольшую пустынную улочку. Оглядевшись по сторонам и не увидев ничего подозрительного, Гарри убрал мантию-невидимку в сумку, натянул пониже капюшон и взмахнул палочкой. Через несколько секунд перед ним остановился волшебный автобус. Поттер быстро заскочил в «Ночной рыцарь» и, буркнув водителю «Дырявый котел», сел на один из стульев.

Когда автобус остановился, юноша, расплатившись с кондуктором, вылез на улицу и огляделся. Здесь всё было как раньше. Тот же неприметный вход в крошечный бар, на который магглы даже не обращают внимание. Гарри вошел в Дырявый котел, и незаметно проскользнул к задней двери. Сначала он хотел пройтись по магазинам.

В Косом переулке народу было немного, а те, кто решился прогуляться по торговым рядам, старался сделать это как можно быстрее. Все опасались открытого нападения Пожирателей Смерти. Поттер взял немного денег в волшебном банке и отправился за покупками. Юный маг сразу зашел в книжный магазин и стал выбирать себе нужную литературу. В итоге был куплен учебник по продвинутой Защите От Темных Сил и книга по окклюменции. Поттер решил назло Снейпу постараться овладеть этой сложной наукой. Хотя у него была и ещё одна важная причина. Теперь его не беспокоили видения, поскольку Тёмный Лорд закрывал своё сознание, но шрам давал о себе знать. Он часто неприятно ныл, и юноша регулярно просыпался от вспышек боли. Конечно, Поттер не знал, поможет ли ему защита сознания, но когда каждую ночь долго не можешь сначала заснуть, а потом ещё до рассвета вскакиваешь от резкой боли в голове — готов на многое.

Довольный своими покупками, Гарри решил прогуляться по улице. Так как списки учебников еще не пришли, больше покупать было нечего. Он просто медленно брел, рассматривая витрины магазинов, и вспоминал, как первый раз оказался здесь вместе с Хагридом. Тогда по Косому переулку гуляли толпы галдящих детей со счастливыми родителями, и никто и не подозревал о надвигающейся войне.

Ему тогда всё казалось сказкой. Да это и было сказкой — он уезжал от ненавистных родственников в чудесный волшебный мир полный сюрпризов. Но вскоре стало понятно, что не бывает ничего идеального. Сначала Философский камень, затем василиск, а когда возродился сам Волдеморт, сказка и вовсе превратилась в кошмар. Но все же Гарри надеялся, что когда-нибудь эта война закончится, и он снова сможет жить, не опасаясь за свою жизнь и жизнь своих друзей.

«Узнай Лорд, что я его единственный враг, да еще и спокойно гуляю по переулку безо всякой охраны, точно бы прислал сюда своих Пожирателей, а может, и сам бы заявился», — как-то безразлично подумал Поттер.

* * *

Но Волдеморт не подозревал об этом. Да и вообще никто не знал о том, что Мальчик-Который-Выжил спокойно гуляет по Косому переулку.

Темный Лорд сидел на троне в центре пустого мрачного зала и придумывал план по захвату Гарри Поттера. Этот мальчишка постоянно оказывается у него на пути и каждый раз ускользает, да ещё и разрушая его планы.

В зал осторожно вошел невысокий полный мужчина в черной мантии. Он с опаской подошел к Волдеморту и склонился к самому полу.

— Питер, ты нашел мальчишку? — разнёсся по залу холодный голос.

— Нет, мой Лорд, я пока не знаю где он, — промямлил Пожиратель, стараясь казаться как можно меньше.

— Что?! — зло прошипел тёмный маг, и его красные глаза опасно сверкнули.

— Милорд, я излазил всё министерство, но никто не сказал и слова о Гарри Поттере, — голос Пожирателя напоминал писк.

— Плохо. Очень плохо, — задумчиво сказал Волдеморт, направив палочку на слугу. — Ты меня разочаровал. Crucio.

Тот, взвизгнув, упал на пол и стал корчиться от боли. Волдеморту, казалось, до него нет никакого дела. Он продолжал держать заклятие, но сам думал о чём-то своём, не обращая внимания на крики, но в тоже время наслаждаясь ими. Через минуту Тот-кого-нельзя-называть снял заклятие.

— А теперь убирайся. И запомни, Лорд Волдеморт не любит когда его задания не выполняют.

— Да, мой господин, — проскулил Пожиратель Смерти и постарался как можно быстрее скрыться от гнева Лорда.

Оставшись один, Волдеморт продолжил размышлять о ненавистном ему мальчишке.

«Что же там говорится в пророчестве? Ты наверняка знаешь, Поттер. Да и где же ты проводишь лето? Похоже, старик тебя хорошо спрятал, раз никто не может найти. Ну ничего я подожду, пока ты не попадешь в Хогвартс, а оттуда найду способ тебя вытащить».

И не придумав ничего путного, Темный Лорд решил поразмышлять, кого из Пожирателей он сегодня будет наказывать и, главное, за что. Хотя это не так уж важно, ведь можно и просто так.

* * *

Сам Гарри Поттер и не подозревал, что в это время о том, как его поймать думает не кто иной, как Лорд Волдеморт, поэтому спокойно гулял по волшебной улице. Издалека Гарри увидел магазин близнецов, но заходить не стал — там его могли легко узнать. Он вернулся в Дырявый котел и решил немного посидеть в баре. Взяв у бармена, подозрительно покосившегося на него, сливочного пива, юный маг устроился в самом темном углу и стал рассматривать посетителей. Заняты были всего несколько столиков. За одним сидел какой-то мрачный тип с бокалом в руке. Мужчина и женщина о чем-то тихо разговаривали в другом конце бара. А за соседним столиком двое магов что-то довольно громко обсуждали. Гарри прислушался и уловил часть разговора.

— Ну, Алекс, как дела в твоем магазине? — спросил мужчина низким голосом.

— Сейчас не самые лучшие времена. Люди опасаются ходить за покупками, — грустно ответил неизвестный Алекс.

— Да, это точно. Ты слышал новости о Сам-знаешь-ком?

— Говорят, он вернулся и стал еще сильнее, — тише ответил Алекс, оглядываясь по сторонам.

— Это ужасно. Я никогда не забуду те ужасы, что он устраивал шестнадцать лет назад. Что же будет в этот раз, — сокрушённо покачал головой маг и сделал большой глоток огневиски.

— Да. Это было страшное время. И нам очень повезло, что Мальчик-Который-Выжил остановил его в тот раз.

— Гарри Поттер, — вымолвил человек с низким голосом, и юноша вздрогнул, услышав своё имя. — Так-так, — пробормотал он, постукивая пальцами по столешнице. — Сейчас его называют Избранным. Но я не уверен, что мальчишка способен что-то сделать. Ему всего лишь повезло в детстве, и сейчас все считают героем.

— А я думаю, что этот мальчик наша единственная надежда. Я читал его интервью в «Придире». Он уверял всех, что Тот-кого-нельзя-называть вернулся еще в прошлом году и рассказывал, как противостоял ему.

Сам Гарри, в котором сомневался маг с низким голосом, сидел за соседним столиком и про себя злился.

«О! Я опять для кого-то Избранный, а для кого-то просто везучий мальчишка. И опять я должен собственноручно победить Волдеморта. У них самих даже мысли, наверное, не было, что-нибудь предпринять для борьбы. Почему-то в Орден Феникса никто из них не горит желанием вступить и предложить свою помощь для победы над Сами-знаете-кем, — язвительно произнес имя своего врага Поттер, — Даже имени то его боитесь!», — фыркнул про себя он.

— А министерство, как всегда, пыталось это скрыть от народа. Когда же у нас будет нормальное правительство... — протянул Алекс.

— Не знаю, не знаю, — засомневался собеседник. — Сейчас неизвестно, кому можно верить, а кому нет. Да и не забывай, что я недавно работал на то самое министерство, хотя спорить не буду — большинство оттуда давно пора выгнать...

Дальше собеседники обсуждали членов магического правительства, давая каждому далеко не лестную характеристику. А Гарри Поттер поняв, что из этого разговора ничего нового не узнает (что министр — идиот, он уже давно понял сам), вернулся к своему пиву.

Вскоре решив, что приключений на сегодня достаточно, волшебник направился домой. Вернувшись тем же способом, он переоделся в старую Дадлину одежду и спустился на кухню. По отсутствию воплей со стороны родственников волшебник убедился, что его отсутствие не было обнаружено.

Все-таки свыше что-то есть, иначе, откуда все это на мою голову!

(Михаил Мамчич)

Дальше потекли однообразные летние деньки. Гарри читал купленные книги, изредка писал в Орден Феникса и тосковал по друзьям. Гермионе и Рону волшебник также посылал короткие записки: «Все нормально. Скучаю. Жду встречи». Но друзья вроде бы не обижались, понимая, что Мальчик-Который-Выжил сейчас не способен на что-то большее. И Поттер тоже часто получал от них послания.

На самом деле Гарри очень переживал за своих друзей. Он все еще помнил, что из-за него пострадал Рон. И часто перед Поттером вставала картинка, когда в отделе тайн Гермиона упала на пол, пораженная заклятием. Сам он тогда сидел рядом на коленях и, сжимая ее плечо, молил всех богов, чтобы с его подругой было все в порядке. А потом какое облегчение он испытал, когда Невилл сказал, что она жива. После того, что случилось с Сириусом, Гарри не мог не думать обо всём этом.

Так и проходили летние каникулы Гарри Поттера. В волшебном же мире все было на удивление спокойно. Волдеморт не показывался, и нападений Пожирателей к всеобщей радости пока не наблюдалось. Покушение на семью Боунсов было пока последним.

«Видимо, задумывает устроить какую-нибудь гадость волшебному миру, — рассуждал юноша. — Хотя, что-то не припомню, когда это он их не устраивал».

Шрам неприятно ныл, но теперь хотя бы Гарри не окунался по ночам в разум Тёмного Лорда. Похоже, Волдеморт решил больше не делиться ценной информацией о своих планах и стал защищать свое сознание. Поттер был этому только рад, поскольку побывать в голове у сильнейшего темного мага — это не самое приятное занятие.

Вот так незаметно приближалось тридцать первое число седьмого месяца. И наконец наступил долгожданный день рождения Мальчика-Который-Выжил, о котором он даже сперва забыл.

С самого утра Гарри принимал подарки. Первый подарок устроили Дурсли тем, что не забыли позвать племянника на завтрак. В принципе тридцати девяти подарков Поттер от них не ожидал и был доволен и тому, что не остался голодным.

После завтрака, войдя в свою комнату, юному магу показалось, что он ошибся дверью, а Дурсли в одной из комнат устроили совятню. Но, взвесив все за и против, он решил, что скорее Снейп признается в любви гриффиндорцам, чем такое устроят его родственнички. Как оказалось, это была все-таки комната Гарри Поттера, а совы были от друзей с подарками на его день рождения.

Обидевшись, было, что имениннику не сообщили, что у него сегодня день рождения Поттер начал морально готовиться к разбору подарков. А готовиться было к чему. У него в комнате в данный момент разместилась целая стая сов. Размышляя, кто мог прислать столько подарков, Поттер поплотнее прикрыл дверь (не дай бог Дурсли услышат этот зверинец).

К хозяину на плечо сразу села Букля и протянула небольшой сверток. Открыв его, Гарри нашел продолговатую коробочку и письмо от Гермионы:

Дорогой Гарри.

Поздравляю тебя с шестнадцатилетием. Желаю тебе добиться на твоём пути всего, чего ты хочешь. Верь в свои силы и никогда не отчаивайся. Также хочется пожелать тебе как можно больше счастливых моментов в твоей жизни и всего самого наилучшего. Очень скучаю и с нетерпением жду начала учебного года.

Я в начале лета была в Косом переулке и случайно забрела в один магазинчик магических вещей. Сама не знаю, что меня туда потянуло. Там я и увидела подарок для тебя. Это волшебные часы. Как только я их заметила, сразу поняла, что только ты должен носить их. Но эти часы не только показывают время (чтобы ты не опаздывал на уроки), а еще и обладают волшебными свойствами. Носи их всё время на руке, и когда тебе будет угрожать опасность, они предупредят тебя (продавец сказал, что они должны нагреться). Пообещай мне никогда их не снимать...

Гермиона.

Гарри открыл коробку и сразу же понял, почему Гермиона решила, что эти часы специально для него. Циферблат был изумрудного цвета, точно такого же, как и его глаза. Сам же корпус и браслет были позолоченными. С виду это были обыкновенные часы, ничем не отличающиеся от магловских. Поттер сразу надел их на левую руку, мысленно пообещав Гермионе всюду ходить с ее подарком. Даже без всякой магии это были замечательные часы, а с такими полезными свойствами это была просто отличная вещь. Гарри вспомнил о своей способности постоянно влипать в неприятности и решил, что такая нужная штука никогда не помешает. Поттер тут же подумал, что нужно будет подарить Гермионе тоже что-нибудь красивое и полезное. И вообще письмо девушки подняло юному магу настроение, которое, несмотря на день рождения, было не очень-то радостное.

Сейчас же, впервые за лето, Гарри счастливо и искренне улыбался. С таким довольным видом именинник стал разбирать подарки дальше. Рон прислал новый набор для ухода за метлой. А так как ловец сборной Гриффиндора надеялся, что в этом году ему все-таки дадут поиграть в квиддич, то подарок был как нельзя кстати. Близнецы подарили кучу товаров из своего магазина, и самое удивительное то, что когда Поттер открыл их пакет, у него НЕ появилось никаких лишних частей тела (вроде рогов или хвоста), и вообще он ни в кого не превратился (совсем странно). Миссис Уизли подарила вкусный тыквенный пирог, а Хагрид как обычно выслал свою стряпню, которая была тут же убрана как можно дальше под кровать. Вдруг захочется чего-нибудь пожевать, и она попадёт на глаза. Зубы Мальчику-Который-Выжил пригодятся еще целыми.

Остальные совы были от школьных друзей. Гарри Поттер получил стопку открыток с поздравлениями чуть ли не от всего Гриффиндора, а также от членов Армии Дамблдора из Равенкло и Хаффлпаффа. Слизеринцы, к счастью, ничего не прислали, чему именинник только порадовался. Их подарки точно бы содержали какое-нибудь хитрое проклятие.

Ремус Люпин прислал фотографии Джеймса и Лили Поттеров, найденные недавно в доме на площади Гриммо. Юный маг сразу забыл обо всём остальном. Он сидел за столом и рассматривал изображения своих родителей. Они махали ему руками и улыбались. На одной фотографии его родители были вместе с крестным, таким же счастливым и живым...

— Ну, из-за чего все случилось именно так? Почему они умерли и оставили меня одного? За что мне такая судьба? — грустно вздохнул Гарри.

— Вероятно, потому что судьба подвергает настоящим испытаниям только самых сильных. И те, кто выдерживает все трудности, становится хозяином своей судьбы, — ответил незнакомый голос

— Возможно, но сколько мне нужно преодолеть, чтобы...

Вдруг, вспомнив, что Букля говорить не умеет, со стенами он раньше не болтал, да и раздвоения личности вроде не было, юный маг быстро вскочил, повернувшись на голос. Волшебная палочка уже была зажата в руке и показывала на странно одетого старика, спокойно сидящего на стуле у шкафа. На незнакомце была необычного вида мантия с высоким воротником. Она была темно-бардового, почти чёрного цвета с красной полосой по самому низу. Гарри никогда не видел ничего похожего. У старца были седые недлинные волосы и такая же седая короткая бородка. Лицо его покрывали глубокие морщины, но всё же не такие как у Дамблдора. Пристальный взгляд осматривал юного мага с головы до ног.

— Кто вы? — изумленно, но с опаской поинтересовался юноша, прикидывая шансы выбраться отсюда живым.

— Да, теперь я точно уверен, что ты тот, кто мне нужен, — кивнул незнакомец, словно не замечая вопроса.

— Кто вы? — более настойчиво повторил вопрос Гарри, держа свою палочку всё ещё направленной на гостя.

— Кхм, — слегка кашлянул старец. — Здравствуй, Гарри Поттер. Меня зовут Ксардас, но мое имя ничего не скажет тебе, ибо никто в твоем мире не знает меня, — старец говорил сухим голосом, но в нем не чувствовалось ни капли холода.

— Что вам от меня нужно? — настороженно спросил Гарри.

— Не беспокойся, я не стану на тебя нападать. Опусти палочку, и я расскажу тебе о цели моего визита.

— Почему я должен верить вам? — поинтересовался Поттер, все еще направляя оружие на незнакомца.

Старик кивнул, соглашаясь с тем, что вопрос достаточно справедлив.

— Кхм. Ну, во-первых, если бы я хотел напасть на тебя, я мог бы это сделать, пока ты меня не заметил. А во-вторых, у меня даже нет палочки, — старец развёл руками и, как показалось Поттеру, пренебрежительно взглянул на его оружие.

— Хорошо, — согласился Гарри, опуская палочку, — но что вам нужно от меня? И как вы тут оказались? На этот дом наложено заклятие хранителя, и его не так легко найти.

— Кхм, — вновь кашлянул в кулак маг. — Возможно, это прозвучит странно, но я прибыл издалека, а если точнее, то из другого мира и не подчиняюсь законам вашей магии. А появился я здесь, потому что наш мир стоит на пороге разрушительной войны, и только Избранный может предотвратить её. Существует легенда, что Избранный Инноса, пришедший из другого мира, решит исход войны между темными и светлыми силами. Я уверен, что это именно ты.

— Что? Какой ещё Избранный? — опешил Гарри. — И с чего вы взяли, что это я? — он совершенно ничего не понимал.

— В древней легенде говорится, что Избранный должен говорить на языке змей. Я нашел только двух людей с таким даром. И тот, другой, вряд ли подходит нам, — маг нахмурился.

— О, да! Я тоже с ним хорошо знаком, — саркастично добавил парень, догадываясь, про кого говорит Ксардас. — Сомневаюсь, что он захочет остановить какую-либо войну.

— Кхм. Вот именно! Но есть и другая причина. Я чувствую, что твоя магическая сила позволит тебе стать магом огня, а в вашем мире очень немногим дано это. По легенде Избранный должен повелевать пламенем, чтобы преодолеть все трудности на его пути, — маг пристально взглянул на Гарри. — Теперь ты понимаешь, почему я выбрал тебя? Итак, Гарри Поттер, ты поможешь мне?

Если Гарри до этого ничего не понимал, то теперь он не понимал еще больше.

«Что же мне делать? Хотел в день рождения повалять дурака, а тут опять нужно спасать какой-то мир. Хотя, почему-то кажется, что старец говорит правду».

— А что я должен буду сделать? Как мне помочь вам? — решил докопаться до истины юный маг. — Кто такие маги огня?

— Кхм. Мы отправимся в мой мир, и там ты все узнаешь. Но не беспокойся — потом я смогу вернуть тебя обратно. Сейчас я не могу ответить на все твои вопросы, Гарри Поттер. У меня осталось мало времени. Решай, готов ли ты помочь светлым силам в борьбе с армией зла. Или ты оставишь все на своих местах? — прищурился Ксардас.

«Ну вот, давит на мои слабые места. Может быть, он изучил мою биографию? Конечно, я не смогу сидеть, сложа руки, когда кому-то нужна помощь».

— Ну, хорошо, я помогу вам. Но я не уверен, что я именно тот, кто способен остановить вашу войну, — Гарри не привык доверять первому встречному, но в этом человеке он не ощущал ничего опасного и решил довериться незнакомцу. Скорее всего, ему просто надоело сидеть в четырёх стенах, и юноша ухватился за первую попавшуюся возможность изменить это.

— Не сомневайся в себе и своих силах, Избранный. А теперь возьми меня за руку, и мы отправимся в путь.

— Подождите, мне надо отправить сову, — Поттер схватил два листа пергамента и быстро написал две записки.

Тетя и Дядя, я должен на некоторое время уйти. Я вернусь за вещами к школе (Гарри на это надеялся). Не беспокойтесь.

Гарри Поттер.

Мальчик-Который-Выжил был уверен, что его родственнички будут только рады его исчезновению, но всё же решил оставить записку, что он пока не умер и еще вернется.

«А то вдруг Дурсли лопнут от счастья. А убирать опять мне».

Здравствуй, Гермиона.

У меня к тебе небольшая просьба. Ты не могла бы присмотреть за моей совой? Дело в том, что я вынужден на некоторое время исчезнуть. Не беспокойся, со мной все будет в порядке. Большое спасибо за подарок.

Гарри Поттер.

Юный волшебник сам не понял, почему решил отправить сову с письмом Гермионе. Может, не хотел ее расстраивать, что исчез в неизвестном направлении и ничего ей не сообщил, а может, заметил, что Букля часто сама летает к девушке за письмами, и посчитал, что там она будет в хороших руках. А может и что-нибудь ещё. Решив подумать над этим потом, Гарри наказал Букле лететь к Гермионе и оставаться пока там. Затем положил вторую записку на стол и взял свою черную мантию и палочку.

— Я готов, — решительно, но с долей беспокойства заявил юноша.

— Кхм. Кхм. Кхм, — закашлялся Ксардас. — Эх, Белиарова болезнь! — непонятно для Гарри ругнулся он и махнул рукой. — Ладно, давай отправляться, Гарри Поттер.

Ксардас взял юношу за руку и стал бормотать какие-то странные слова. Гарри весь напрягся, ожидая чего угодно. Сначала ничего не происходило, но когда старец произнёс последнее слово и ещё сильнее сжал руку юноши, в глазах Гарри все помутнело и его с бешеной скоростью закружило...

Нередко в борьбе между добром и злом побеждает привычка бесконечно продолжать бороться.

(Леонид С. Сухоруков)

Перед глазами юноши мелькали какие-то картинки, но что-то разобрать было невозможно. В голове гудело, а желудок, похоже, свернулся в спираль.

«А это покруче, чем перемещаться через камин», — подумал Поттер, стараясь не расстаться с завтраком.

Вдруг неожиданно все прекратилось, и Гарри со всего размаху плюхнулся на что-то твердое. Этим твердым оказался каменный пол. С ним и встретилась физиономия Мальчика-который-выжил, опять сломав очки.

«Черт! Ну почему всегда, когда я первый раз как-нибудь перемещаюсь, то все время падаю и ломаю очки? — расстроился Поттер, но тут же оборвал себя. — Зато я ещё жив, а это уже хорошо».

Он поднялся на ноги и потёр ушибленную щёку. Голова все еще слегка кружилась, но это не помешало осмотреться по сторонам. Ксардас спокойно стоял рядом и ждал пока юноша придет в себя. Они находились в небольшой круглой комнате с высоким потолком и одной дверью. На полу была изображена пятиконечная звезда в круге, на лучах которой стояли горящие свечи, тускло освещающие комнату. Собственно в центр этой звезды Поттер и приземлился. Окон здесь не было и в помине, а факелы на стенах не горели. На фигурной подставке рядом с обычным деревянным шкафом стояла какая-то старинная книга. Также Гарри в полумраке разглядел стол с колбами, напоминающими различные зелья.

— Добро пожаловать в наш мир, Избранный, — торжественно провозгласил старик.

«И в том мире избранный, и в этом тоже. Везет же мне».

— А вы случайно не знаете, существует ли хоть один мир, в котором я НЕ Избранный? — жалостливым голосом спросил Гарри.

— Я не могу ответить на твой вопрос, так как мне дана возможность перемещаться только в твой мир.

— Понятно, — грустно ответил Поттер. — А вы не могли бы починить мои очки?

— Кхм. Почини их сам. Мы не занимаемся такими мелочами, — высокомерно оповестил его маг.

— Но мне же нельзя колдовать на каникулах. Меня сразу исключат из школы.

В ответ на это старик громко расхохотался, под конец, вновь перейдя на кашель.

— Ты, похоже, еще не понял. Мы находимся в другом мире и тебя тут не найдут все маги вашей земли вместе взятые, — откашлявшись, ответил ему Ксардас.

Поттер, еще мало веря в происходящее, с опаской скомандовал: «Reparo», направляя палочку на очки. И они снова стали как новые. Затем он начал осматриваться по сторонам, ожидая сову от министерства и придумывая как, в случае чего, свалить всё на этого странного типа. Но совы не наблюдалось (впрочем, откуда она появиться, если там нет окон) и Поттер, немного успокоившись, обратил свое внимание на старца.

— Итак, Гарри Поттер, теперь я расскажу тебе о нашем мире.

Старик взмахнул рукой, и с нее сорвалось несколько огненных искр. Каждая попала в один из факелов висящих на стене, и они ярко вспыхнули.

— Как вы это сделали? — изумленно спросил юноша.

— Кхм, — Ксардас хитро усмехнулся. — Магам из нашего мира не нужны никакие палочки, чтобы колдовать. Мы используем другой способ.

— Так вы меня обманули, когда сказали, что не можете напасть! — возмутился Гарри.

— Ну да. Кхм. А как я мог тебя еще убедить? — чуть виновато ответил старый маг. — Ну ладно, слушай мою историю.

С незапамятных времен у нас длится противостояние светлых и тёмных сил, как, впрочем, и в любом мире. Наши маги всегда боролись против армии зла, которая состоит из таких тварей, что тебе лучше о них не знать. Обычно мы не допускали, чтобы зло одерживало верх. У нас были длительные кровавые войны, но нам всегда удавалось заставить тёмные силы отступить. Сейчас же зло сильно как никогда и у него есть цель, добившись которой они завладеют ещё большим преимуществом в этой войне. Они собираются похитить Глаз Инноса, а затем уничтожить его.

— А, что такое этот Глаз Инноса? — встрял юноша.

— Это амулет, — продолжал старец. — Легенды гласят, что сам Иннос вложил часть своей силы в него. И что с помощью этого амулета можно уничтожить зло большой силы. Темные существа боятся этого и поэтому пока не нападают, опасаясь силы Инноса. Возможно, он обладает другими скрытыми возможностями, о которых нам не известно, так как он был спрятан самим Инносом в древние времена и только в старых писаниях есть записи о его существовании. И только Избранный может найти и забрать его. Те, кто пытались найти амулет, или ничего не нашли, или так и не вернулись. Никто не знает, что с ними произошло. О, не волнуйся с Избранным ничего не должно случиться, — добавил старик на испуганный взгляд юноши.

— Это точно? — с недоверием поинтересовался Гарри. — А то не хочется бесследно исчезнуть, добывая неизвестный амулет. Да, и у меня в моем мире еще есть пару важных дел.

— Кхм. Ну, по крайней мере, легенда гласит, что ты тот, кому судьбой предназначено добыть его. А значит, всё должно быть в порядке, — обнадёжил его Ксардас.

— Хочется надеяться, — пробормотал юноша. — А кто такой Иннос?

— Иннос — это наш бог огня, но ты узнаешь об этом позже. Сейчас тебе следует отправиться в монастырь. Там ты должен стать послушником, и тогда маги огня обучат тебя. Тогда ты и получишь ответы на все твои вопросы. Легенда гласит, что Избранный, став магом огня, сможет достать Глаз Инноса. Я уверен, когда у нас в руках будет этот амулет, зло не посмеет напасть.

— А что же всё-таки говориться в вашей легенде? Может быть, мне нужно прочитать её, чтобы знать об этом всём больше.

— Нет. Тебе это вряд ли поможет, — Ксардас нахмурился и стал разглядывать один из факелов. — Там нет ничего конкретного, лишь общие фразы, на древнем языке, который мы не используем уже тысячу лет.

— Ну, хорошо, — Гарри понял, что больше он ничего не добьётся. — А как мне добраться до монастыря? Вы мне не поможете?

— Я не могу появляться на людях и вдобавок мне надо восстановить свои силы после путешествия. Поэтому ты отправишься один. Сейчас мы находимся в моей башне. На самом деле она стоит здесь с незапамятных времён, и неизвестно, кто её построил. Кхм. Я лишь отыскал это пристанище и обосновался здесь. Тебе нужно спуститься вниз и следовать на север. Просто иди по тропе ведущей отсюда через горы. Ты пройдешь мимо города Хориниса, но не заходи в него. Вскоре ты увидишь и сам монастырь. Он находится на скале посреди озера, и только единственный мост ведет к нему... — старец на мгновение задумался. — И еще одно. Не говори никому, что ты разговаривал со мной. И, прежде всего, не говори об этом магам. С тех пор как я отошел от них, круг огня считает меня пропавшим. И это хорошо. Ты обещаешь мне, что ни одна живая душа не узнает обо мне из твоих уст?

— Даю слово, — кивнул Поттер. — А почему маги не должны знать о вас?

— Когда-то я входил в Верховный совет магов огня. Даже тогда я подозревал, что Избранного можно найти только при помощи темной магии, но мне было ни за что не убедить остальных членов круга последовать этому пути. Поэтому я покинул круг, чтобы изучать черную магию. Это преступление, которому в глазах магах огня никогда не будет оправдания. Они уверены, что я все еще жив, но они понятия не имеют где искать меня.

— Черная магия? — опешил Поттер.

— Да. Кхм. Чтобы оказаться в твоем мире и перенести тебя мне понадобился ритуал черной магии.

— Что-то это не было похоже на темную магию, — изумился Гарри.

— Как видишь, не всегда черная магия несет зло и разрушение. Иногда нет другого способа выполнить поставленную задачу и нужно использовать все, что тебе дано свыше. Ведь главное не то, чем ты пользуешься, а то с какой целью ты это делаешь. Например, этот обряд изначально использовался для вызова демона из другого мира. Я долго над ним работал и мне наконец удалось настроить его на то, чтобы стало возможно перемещаться между нашими мирами.

— Де-мо-ны, — тихо по слогам вымолвил Гарри, не обращая внимания на остальные слова мага. Он взволнованно оглядел себя, проверяя не отросли ли у него случайно крылья или ещё что-нибудь, присущее демонам. К счастью, ничего не изменилось, и Поттер вздохнул с облегчением.

— Ну да, — спокойно ответил ему Ксардас. — Я тебе говорил, что в этом мире могут водиться ужасные создания, и демоны — это только одни из них, — он на минуту замолчал, наблюдая, как юноша свыкается с мыслью о наличие здесь таких монстров. — А сейчас отправляйся в путь, но будь осторожен. Путь в монастырь полон опасностей, а ты пока не умеешь пользоваться силой огня. Не сходи с тропы. В наших лесах живут очень опасные твари.

Гарри тут же уверил Ксардаса о том, что и на шаг не отступит от дороги. После недавних открытий никакое любопытство не заставит его ослушаться этого.

* * *

Девушка с волнистыми каштановыми волосами сидела перед окном в своей комнате и читала толстую книгу. Все те, кто знал Гермиону Грейнджер, нисколько бы этому не удивились, зная любовь этой девушки к учебе. Только со своими друзьями Гермиона могла на время забыть о книгах и вдоволь повеселиться. А на каникулах, оставаясь одна, девушка с головой погружалась в учебу. Родители постоянно уговаривали её выйти на свежий воздух, развеяться, сходить куда-нибудь, но девушка была непреклонна.

Вот и сейчас Гермиона вновь склонилась над книгой. Но она уже несколько минут не переворачивала страниц, и ее взгляд не бегал по строчкам. Магглорожденная волшебница невидящим взором смотрела в книгу. Она вспоминала свой прошлый год в школе.

Нападение на Гарри дементоров, слушанье в министерстве магии. Как же она тогда волновалась за своего лучшего друга. Ведь его могли выгнать из школы, а это для него было хуже смерти. Затем ему никто не верил, а она организовала ему интервью, чтобы он рассказал всю правду. И была очень рада, что помогла Гарри. Он же учил всех Защите От Темных Искусств, несмотря на запреты Амбридж. Наконец, битва с Пожирателями в министерстве, где в нее попали заклятием, и уже позже она узнала, о том, что Сириус погиб, пророчество разбилось, а Гарри Поттер снова встретился с Волдемортом.

«Как жаль, что пророчества больше нет. Что же в нем было, раз оно про Гарри и Волдеморта? Может, там был способ победить Темного Лорда? Интересно, как там Гарри? — рассуждала Гермиона. — У него сегодня день рождения, но, скорее всего, ему не до веселья. Наверное, ему очень тяжело, и он переживает из-за смерти Сириуса. Как бы хотелось ему помочь. Но как это сделать? Мертвых не вернет никакая магия нашего мира».

Девушка подняла голову и посмотрела в окно, прерывая свои размышления. Тут она заметила одинокую точку на голубом небе, приближающуюся к ней. Через некоторое время Гермиона разглядела белую полярную сову и начала размышлять, зачем Гарри Поттеру присылать ей так скоро письмо. Ведь она только сегодня отправила ему подарок.

«Может, ему не понравились часы», — с опаской подумала девушка, но решила все-таки дождаться совы, а не строить бессмысленные догадки.

Сова, влетев в комнату, приземлилась на стол перед девушкой и протянула ей записку. Гермиона быстро отвязала письмо и, прочитав его, судорожно вздохнула.

«О, нет! Что он опять задумал?! Куда исчезнуть? А что, если он пошел мстить Беллатрисс Лестрейндж или самому Волдеморту? Что же мне делать? Что делать? — судорожные мысли крутились в голове у юной волшебницы. — Нужно кому-нибудь сообщить. Точно! Только он сможет все проверить и найти Гарри».

И девушка, быстро схватив чистый пергамент, принялась строчить письмо профессору Дамблдору.

Одна голова хорошо, а на плечах еще лучше.

Гарри спустился по винтовой лестнице и вышел на улицу из этой мрачной башни. Она была выстроена из крупных черных камней и угрожающе нависала над окружающим миром, уходя высоко в небо. Прорези, скорее всего играющие роль окон, были такими небольшими и узкими, что сразу стало понятно, почему внутри башни царит полумрак. На самом верху располагалась круглая площадка с невысоким каменным ограждением, из которого в небо устремлялись огромные каменные черные когти, придающие башне зловещий вид.

Когда Поттер перестал любоваться этим строением, он, как и сказал ему Ксардас, направился по тропинке на север, размышляя по дороге, зачем он во всё это ввязался. Почему-то никаких разумных ответов на ум не приходило. А ведь у него есть друзья, о которых он даже не подумал, когда отправлялся в это путешествие. Да и от пророчества ему никуда не убежать. Сейчас, когда у юного мага появилось время всё обдумать, то он понял, что поступил очень безрассудно и возможно опять совершил ошибку.

«...тебе не кажется, что ты одержим спасением людей?», — очень чётко всплыла в его памяти фраза Гермионы. Гарри вздрогнул, вспомнив к чему привело его прошлое геройство. Трудно осознавать собственные ошибки, которые имели такую цену.

Размышляя о своих поступках, юноша двигался дальше. Пройдя между двух небольших скал, он очутился в темном густом лесу, сквозь который вела тонкая извилистая тропинка. Держа в руке палочку и прислушиваясь к звукам, доносящимся из чащи, Гарри продолжил свой путь. Он даже не представлял, кто может здесь водиться, поэтому на всякий случай не убирал своё оружие.

Гарри шёл по лесу уже примерно полчаса и ничего интересного, а главное опасного, пока не встретил. Увесистые кроны деревьев практически не пропускали свет, и вокруг было почти ничего не видно. Только узкая дорожка была освещена и хорошо выделялась среди всей этой мрачности. Вокруг всё было спокойно, что радовало юношу, но время от времени из чащи до него доносился то хруст ломающихся веток, то странный чавкающий звук. Это заставляло юного мага ускорять шаг.

Неожиданно юноша почувствовал, как на его левой руке что-то ощутимо нагрелось. Поняв, что это его новые часы, он вспомнил об их свойстве и стремительно бросился вперёд на землю. В этот же момент на месте, где только что была его голова, с громким лязгом сомкнулись огромные челюсти странного зверя, стоящего на двух ногах. Гарри быстро перекатился на спину и выставил вперёд палочку. Разглядывать это чудо местной природы времени не было, и Поттер сразу выкрикнул:

— Stupefy, — красный луч ударил прямо в грудь этому монстру. Зверь больше похожий на одного из динозавров, которых изучают магглы, только отступил на пару шагов и злобно зарычал.

«Упс. Похоже, у меня проблемы, — подумал Гарри. Но сдаваться какой-то твари он не собирался. — И пострашней видали».

— Petrificus Totalus. Stupefy. Impedimenta, — быстро несколько раз взмахнул палочкой маг, всё ещё лежа на земле.

Зверь, уже бросившийся в новую атаку, не выдержал такого напора и свалился на землю обездвиженный. Теперь Гарри мог его рассмотреть поподробней. Этот монстр был покрыт светло-коричневой защитной чешуей, имел мощный хвост и очень большую пасть.

«В которой с легкостью бы уместилась моя голова, — решил Поттер. — Спасибо часам, а то я бы смог записываться в лигу безголовых. И с такой зверски откусанной головой я бы там был один из самых главных. Надо будет лишний раз поблагодарить Гермиону. Все-таки отличный подарок».

Рассмотрев этого зверя, Поттер решил, что Хагриду этот милашка точно бы понравился. Но когда он увидел, что зверь уже пытается освободиться от заклинания, то подумал, что дальнейшее изучение этой живности опасно для жизни. Гарри отряхнулся и поспешил продолжить свой путь, напоследок еще раз заморозив существо.

Теперь он точно убедился, что находится, где-то в другом мире. В местном лесу росли различные растения и деревья, о которых он и понятия не имел. И хотя, он не Невилл Лонгботтом и не специализировался на травологии, но все равно знал, что синих растений в его мире точно нет. Да, и о таких существах Гарри тоже никогда не слышал.

Через час после встречи с монстром мрачный лес закончился. Поттер вышел на небольшую солнечную лужайку, в центре, которой стоял деревянный указатель, и от него в разные стороны расходилось несколько тропинок. Гарри выяснил, что налево уходит тропинка в город Хоринис, а на монастырь ведёт прямая дорога. Остальные направления ему были не нужны, и он не стал заострять на них внимание. Единственное, что ему ещё бросилось в глаза — заросшая тропа, уходящая вправо. Указателя не было, но Поттер разглядел вдалеке высокий вулкан, изредка выбрасывающий в небо клубы дыма.

Юноша же уверенно двинулся прямо. Теперь слева и справа от дороги рос невысокий кустарник, иногда попадались отдельно стоящие деревья. Вдалеке слева виднелся город. Он был окружен высокими каменными стенами и больше напоминал неприступную средневековую крепость.

Эта дорога была прямая и широкая. Было видно, что в отличие от тропинки в лесу её часто использовали. Сверху ярко светило солнце, повсюду разносились песни диковинных птиц, и юноше уже начинало здесь нравиться. Вскоре маг услышал шум воды и, вспомнив, что Ксардас упоминал озеро, понял, что он уже почти пришел.

На самом деле Гарри даже не представлял себе, что он скажет магам в этом монастыре.

«Я Избранный. Научите меня, — нет, не пойдет. — Мне нужен Глаз Инноса, — тоже не то. — А может... Нет, за такое меня сразу же выгонят».

В общем, мыслей на этот счёт у парня не было, и он решил действовать, так, как он поступает обычно. То есть, как получится.

Выйдя на берег озера, он поразился красоте этого места. Сам водоём был далеко внизу, а по его краям возвышались отвесные скалы. Мост, идущий к скале посреди озера, на которой и находился сам монастырь, высоко нависал над водой. Слева бурлил большой водопад, искрящийся в лучах солнца, а на поверхности озера плавали прекрасные разноцветные цветы, похожие на лилии. Любуясь природой, Поттер запнулся о выступающий камень и чуть не свалился с моста.

«Блин! Только утонуть мне еще не хватало для полного счастья».

Гарри обратил свое внимание на монастырь, который также напоминал старинную крепость. По углам стояли квадратные невысокие башни, соединенные между собой стенами. А в самом центре монастыря виднелось высокое здание, похожее на часовню.

Подойдя к воротам монастыря, Поттер увидел черноволосого мага в красном одеянии, стоящего у входа. На вид ему было лет сорок, а ростом он не отличался от юноши.

— Приветствую тебя, странник. Что привело тебя в наш монастырь? — начал разговор маг ровным голосом. Его лицо напоминало неподвижную маску, словно, это был не человек, а робот.

— Я хочу стать послушником, — сразу перешел к делу юноша.

— Я могу пропустить тебя, но я ничего не знаю о тебе. Расскажи мне о себе. Ты должен говорить только правду, ибо тот, кто лжет, не достоин службы Инносу, — громко оповестил его маг.

— Что вы хотите знать? — взволнованно спросил Гарри.

— Ты можешь рассказать мне, откуда ты пришел и зачем ты пришел к нам, — маг говорил без малейшей эмоции в голосе.

— Я пришел из другого мира. И я хочу найти Глаз Инноса, — Поттер решил рассказать, всё как есть, но как можно короче.

— Откуда ты знаешь о нем? — каменная маска исчезла, и на лице мага отобразилось немалое изумление.

«Говорить или не говорить? Ксардас просил не рассказывать о нем, но нельзя лгать».

— Мне сказал об этом маг, который перенес меня из другого мира, — выдавил Поттер.

— Ты знаешь его имя, странник?

«Нельзя. Нельзя открывать его имя. Я ведь обещал».

— Да, — коротко ответил Поттер, надеясь, что ему не придётся его произносить.

— Так назови его, — настаивал стражник.

«Что же делать? От одного слова зависит всё».

— Я не могу сказать, я дал слово, — нервничая, заявил Гарри.

«По крайней мере, это правда».

— Слово, — задумчиво пробормотал маг и продолжил уже громче. — Хорошо. Это всё звучит довольно невероятно, но я не думаю, что ты солгал мне. Поэтому я вынужден предположить, что твои мотивы благородны. Ступай с благословлением Инноса, сын мой. Обратись к мастеру Пирокару. Он поможет тебе.

Маг открыл ворота и Поттер вошел внутрь, оглядываясь по сторонам. От входа расходились ровные каменные дорожки. Трава между ними была аккуратно подстрижена, и в нескольких местах к небу устремлялись высокие деревья чем-то напоминающие ели. Сам Монастырь был довольно большой. Здесь располагались несколько каменных зданий, а в центре стояла высокая ратуша с золотым куполом.

Два человека в таких же красных мантиях, как и у мага на входе, прошли недалеко от юноши, но не обратили на него внимания.

«Наверное, такую одежду носят маги огня», — понял юный волшебник.

Тут он заметил, как шестеро молодых людей в коротких темно-красных робах пытаются поднять статую какого-то воина с мечом в руках на постамент. Но у них пока это не очень получалось.

«А это, скорее всего, послушники, — догадался Гарри. — Интересно, почему никто не поставит статую с помощью магии».

— Вам помочь? — поинтересовался он у одного из молодых людей, когда приблизился к ним.

— Конечно. Помощь никогда не бывает лишней, — отозвался послушник, не оборачиваясь.

Гарри достал свою палочку и направил ее на каменного воина.

— Wingardium Leviosa.

Статуя вырвалась из рук послушников и медленно поднялась в воздух. Поттер, управляя своей палочкой, мягко опустил каменного воина на постамент.

— Так гораздо лучше, — самодовольно заметил Гарри, оборачиваясь к неудачливым работникам.

Но они, почему-то не выглядели слишком довольными. Послушники замерли и странно выпученными глазами уставились на него, переводя взгляд с лица Гарри на его палочку и обратно. Их вид был такой, как будто они впервые увидели магию.

«Что такое? Вроде, тут магов полно. Ну, я понимаю, что умею колдовать только палочкой, но не делать же такие лица», — хотел уже обидеться Гарри.

Послушники, похоже, надолго впали в ступор и выдавить из себя хоть какую-нибудь фразу были не в состоянии.

— Мне нужно к мастеру Пирокару. Где его можно найти? — решил узнать Поттер, отчаявшись получить объяснение странному поведению послушников.

— Он в ратуше, — машинально отозвался один из них, нисколько не выпадая из оцепенения.

— Спасибо, — поблагодарил Гарри и направился в сторону здания, так и забыв поинтересоваться, что это за воин, статуя которого стоит в самом центре монастыря.

«Что это они такие впечатлительные? Надо будет расспросить кого-нибудь».

Юный маг поднялся по ступенькам и вошел в высокую дверь ратуши. Изнутри она представляла собой большой светлый зал с узкими окнами, украшенными мозаикой. У стен стояли темные статуи стражников похожие на доспехи, которые можно увидеть в Хогвартсе, но только раза в три больше. Слева и справа от входа располагались несколько рядов деревянных скамей, а в конце зала на высоком троне сидел старый маг в ярко-красном одеянии.

К нему юноша и направился. Старец немного походил на профессора Дамблдора. У Пирокара была такая же длинная седая борода и старческое лицо. Не хватало лишь очков-половинок. Так же у старца был серьезный и даже строгий вид, в отличие от директора Хогвартса. И если Дамблдор обычно не показывал, что является самым сильным магом современности, то от Пирокара просто веяло мощью. Поттеру показалось, что этот маг смог бы погасить солнце, если бы оно мешало ему спать. Хотя возможно это было лишь его ощущение.

— Здравствуйте. Я хочу стать послушником, — Гарри вежливо склонил голову, не зная, как принято приветствовать Верховного мага.

— Я уже знаю всё, что ты рассказал при входе в монастырь, Избранный, — маг говорил медленно, и в его голосе также чувствовалась сила. — Мы ждали тебя и теперь нам необходимо обучить тебя. Но готов ли ты к этому? Если ты примешь это решение, пути назад уже не будет. Хорошо подумай, твой ли это путь. Готов ли ты посвятить свою жизнь служению Инносу?

— Да, я готов, — Гарри не знал, что его ждёт, но отступать сейчас было бы глупо.

— Хорошо. Я принимаю тебя в послушники, — старый маг взмахнул рукой, делая круговое движение, и Гарри обдало жаром. Ему показалось, что каждая его клетка получила часть этой энергии. — Теперь ты слуга Инноса. Только это имеет значение. Возьми эту робу послушника и носи ее в знак служения Инносу, — старец протянул ему свёрток.

Поттер взял одежду в руки. Это была та самая короткая роба, в которую были одеты те, кому он помогал со статуей.

— Что я теперь должен делать, мастер Пирокар? — поинтересовался новоявленный слуга Инноса.

— Теперь пришло время начать постигать учения Инноса. Но у нас мало времени. Враг сейчас очень опасен и собирает все свои силы. Но все же Глаз Инноса представляет серьезную угрозу для него. Поэтому ты должен как можно скорее закончить обучение и найти этот древний артефакт.

— А что я буду изучать?

— Это ты узнаешь от своих учителей. Тебя будут обучать наиболее важным наукам лучшие маги нашего монастыря. А теперь ступай к брату Хигласу. Он будет одним из твоих учителей и всё тебе объяснит. Ты сможешь найти его в здании, где живут послушники, справа от ратуши.

Поттер почтенно кивнул старому магу и направился искать неизвестного Хигласа.

* * *

В гостиную дома номер четыре по Тисовой улице аппарировали три человека, до смерти напугав жителей дома.

— Простите, что мы без приглашения, но мы хотели бы узнать, где Гарри, — вежливо поинтересовался один из появившихся, сверкнув своими очками-половинками и даже не дав хозяевам возмутиться такому появлению.

— Мальчишка пропал. Мы нашли в его комнате только это, — Вернон кивнул на лежащую на столе записку.

Старый маг просмотрел послание и нахмурился.

— Аластор, посмотри в его комнате, — сказал он своему спутнику.

— Да, сейчас, — ответил старик и заковылял наверх. — Я ему устрою, как сбегать из дома, — пробурчал он себе под нос.

— Он вам случайно не говорил, куда он собирался отправиться? — обратился к Дурслям человек в старой потертой мантии.

— Нет, он ничего не говорил. Он этим летом вообще постоянно молчал, — обеспокоенно ответила Петуния, заметно нервничая. То ли из-за пропажи племянника, то ли из-за этих нежеланных гостей. Скорее всего, из-за второго.

Третий маг грустно вздохнул и посмотрел на старца.

— Как вы думаете, профессор Дамблдор, куда он мог отправиться?

— Это неизвестно, но нам необходимо как можно быстрее найти Гарри.

— Вы считаете, нам нужно сообщить в Министерство?

— Да, Ремус, я думаю, нужно использовать все возможности. Боюсь, он может совершить что-нибудь непоправимое, — маг опустил голову.

— Альбус, его вещи на месте. Нет только палочки, — сказал маг, спустившись с лестницы.

— Хорошо, Аластор. Мы уже уходим. Простите за беспокойство, мистер и миссис Дурсль.

В ответ на это Вернон что-то недовольно пробурчал. Три мага с негромкими хлопками исчезли.

* * *

Два человека сидели в небольшой тёмной комнате, обсуждая последние события.

— Он сдержал слово. Я считаю, нам больше не нужно в нём сомневаться, — хрипло произнёс один из голосов.

— Ты так уверен в нём? — ответил другой.

— Да, я знаю его куда больше тебя.

— Не спорю, но, думаю, всё должно идти своим чередом. Лишняя осторожность не помешает.

— Как знаешь...

Ученье — свет, а неученье — приятный полумрак...

Брата Хигласа Гарри нашел достаточно быстро у входа в одно из зданий монастыря. Это был молодой маг, лет тридцати, в уже привычном красном одеянии. Его чёрные волосы были коротко подстрижены, а довольно большие брови то и дело изменяли своё положение, будто жили своей жизнью. Серо-голубые глаза с интересом наблюдали за парнем, с большой скоростью пробегая от его ботинок до шрама на лбу и обратно. Если бы возраст определялся по глазам, то этот маг оказался бы подростком — настолько живые и подвижные они были.

— Я мастер Хиглас, — важно представился маг, как только Гарри подошёл к нему. — Страж огня и хранитель знаний. Я посвятил себя изучению огня, силы Инноса. Это его дар и в то же время могучее оружие. Я буду учить тебя использовать руны, содержащие частицу его силы, — оповестил официально маг, но затем продолжил дружеским голосом. — Но зови меня просто Хиглас.

— Гарри Поттер, — представился парень. Он был рад, что здесь никто не знает его имени, и не глазеет на шрам. — Меня послал мастер Пирокар. Я новый послушник.

— Я знаю кто ты, Избранный. И я рад, что мне выпала честь учить тебя, — Хиглас говорил быстро, почти что тараторил. — Нам предстоит много работы, чтобы ты смог за себя постоять.

«Да. Хоть на шрам и не смотрят, зато Избранным каждый называет».

— Я и так кое-что умею, — немного обиделся Поттер. — Между прочим, пока я до вас добирался, мне какой-то зверь чуть голову не откусил.

— И как он выглядел? — с интересом поинтересовался Хиглас, нахмурив брови. Гарри описал ему свои впечатления от увиденного монстра.

— Довольно опасная тварь, — кивнул маг. — Помню, как-то раз один такой мне чуть не откусил пол... Впрочем, не важно, — оборвал себя Хиглас. — Тебе повезло, что ты остался жив.

— Я его заколдовал, но он сопротивлялся моим заклятиям.

— А, ты умеешь колдовать с помощью этой штуки, — поднял брови мастер огня, заинтересованно взглянув на палочку. — Я слышал о таком волшебстве, но никогда не видел. Можешь что-нибудь показать? — глаза мага осветились почти детским предвкушением, будто он сейчас впервые сможет увидеть волшебство.

— Могу, — просто ответил Гарри, не задумавшись, откуда Хиглас мог слышать о колдовстве с помощью палочки. Поттер наколдовал немаленький букет цветов и затем запустил его вверх, закинув на крышу здания. После разбил ближайшее окно, чем напугал мастера огня, но затем легко всё восстановил.

— Интересно, очень интересно, — покивал маг, и его густые брови тоже совершили несколько движений вверх вниз, словно тоже соглашались с этим. — Но здесь тебе понадобятся другие умения. У нас другая магия, и без неё ты не справишься со своей миссией.

— Кстати, почему, когда я помог другим послушникам поставить статую с помощью магии, они на меня уставились как на ненормального? — поинтересовался Гарри

— Дело в том, — мастер нахмурился, — что мы для колдовства применяем магические руны. Их не очень много и практически все из них боевые. Других заклинаний у нас просто нет, поэтому всё остальное маги делают своими руками.

— Ничего себе, — пробормотал юноша. — Я-то думал, все маги умеют творить различные заклинания.

— Как видишь, нет. Нам магию дарует Иннос, и только его слугам, магам огня, дано познать, как пользоваться этой силой.

— А кто такой Иннос?

— Иннос — это первый и величайший из богов. Он создал солнце и мир. Он повелевает светом и огнем. Он закон и правосудие. Его жрецы — маги огня. У него есть враг — Белиар, и он ведет вечную битву с Инносом. Это тёмный бог смерти, разрушения и всего неестественного. Только немногие люди следуют зову Белиара, однако он дарует огромную силу своим слугам. На страже баланса между этими двумя стоит Аданос. Он весы правосудия, страж равновесия между Инносом и Белиаром. Он повелевает силой изменения, его дар вода во всех океанах, реках и озерах. Его жрецы маги воды. В нашем монастыре есть один представитель Аданоса. Его зовут Ватрас, и он будет обучать тебя рунам воды.

— И когда начнется мое обучение?

— Идем. Сначала я покажу тебе, где ты будешь жить, а после обеда я объясню тебе основы рунической магии.

Комната, в которой предстояло жить Гарри, была очень простая. По углам стояло четыре кровати, и рядом с каждой был сундук для вещей послушников. В помещение через небольшое окно проникали солнечные лучи, но также на стенах висели и горящие факелы. Больше никакой мебели здесь не было, но юноше, до одиннадцати лет жившему в чулане под лестницей и не привыкшему к роскоши, комната понравилась. Каменные стены и обстановка в жилище очень напоминала так любимый им Хогвартс.

Поттер быстро переоделся в робу послушника и зарезервировал одну из кроватей, оставив на ней свою черную мантию. В животе уже урчало после долгой прогулки. Поэтому Гарри поспешил на обед вместе с Хигласом.

Принятие пищи проходило в светлом красивом зале, чем-то похожем на большой зал в Хогвартсе. В нем параллельно стояли три длинных деревянных стола. Один для магов и два для послушников. Поттер быстро занял свободное место и, порадовавшись, что еда здесь ничем не отличается, поглотил свой обед (это только он так думает).

Затем они с мастером направились в зал для обучения. Это был просторный зал с большими окнами и светлыми каменными стенами. В дальнем углу стояли несколько обгорелых манекенов, у соседней стены располагался небольшой книжный шкаф. Потолок представлял собой круглый свод, на котором был изображён замысловатый узор из переплетающихся языков пламени.

— Ты должен будешь изучить круги магии, — начал учитель. — А они дадут тебе власть над рунами. Чем выше ты будешь подниматься в шести кругах магии, тем более сильными заклинаниями ты сможешь овладеть. Начнем с первого круга. Он поможет тебе использовать самые простые руны. Возьми вот эту книгу, — Хиглас протянул Гарри толстый потёртый фолиант. — В этой книге есть подробное описание всех рун. Ты должен познать их все.

— А как я научусь колдовать с помощью рун? Я ведь из другого мира и у нас другая магия, — задал давно мучащий его вопрос Гарри.

— Об этом не беспокойся. В нашем мире это у тебя должно не вызвать трудностей, а потом ты наверняка сможешь использовать руны и в своем мире. Тем более, ты избранный слуга Инноса, и его сила поможет тебе, — успокоил парня Хиглас. — А теперь давай начнем. Открой книгу на самом начале.

Гарри послушно открыл фолиант и стал рассматривать первую страницу. На ней был изображен угольно-черный прямоугольный камень с закругленными углами. На его поверхности была показана белая искра, напоминавшая яркую белую звезду на ночном небе. Рисунок был очень необычным. У юноши сложилось ощущение, что можно протянуть руку и коснуться этого камня. Настолько он выглядел натурально.

— Это руна света, — пояснил мастер. — Это самая простая руна и обучение всегда начинают с нее.

«Прямо как у нас Lumos».

— Ты, наверное, заметил, что книга необычна, — продолжал учитель. — Это магическая книга Инноса. Она содержит в себе магию рун и передаёт частицу этой волшебной силы каждому, кто читает её. Для того чтобы использовать руну, мы не произносим никаких заклинаний, а используем другой принцип. Сначала нужно хорошо сосредоточиться и воссоздать в своём воображении саму руну и добиться как можно большего соответствия с книгой. Встань поудобней и попробуй отключиться от внешнего мира. Просто не обращай на все происходящее внимания. Затем постарайся ни о чём не думать и очистить свой разум.

«А это уже как на окклюменции. С этим у меня всегда были проблемы. Хотя, может, когда рядом нет Снейпа, то получится».

— Когда сделаешь это, представь у себя в сознании изображение руны света, — продолжил учитель.

Гарри встал прямо, расслабился и закрыл глаза. Он постарался выбросить все мысли из головы и сосредоточиться. Но ничего не получалось. Как только юноша закрывал глаза, ему сразу вспоминались его друзья. Весёлый Рон с его рыжей шевелюрой и довольно улыбающаяся Гермиона, поправляющая свои непослушные локоны.

«Как они там? Гермиона, наверное, волнуется. Взял, исчез неизвестно куда и ничего не объяснил. Хотя, я тогда и сам ничего не понимал. Вообще-то, и сейчас не очень понимаю, что от меня хотят. Говорят, нужно быстрее научиться».

Поттер помотал головой в попытке вытрясти из нее лишние мысли. Из головы, конечно, ничего не посыпалось, но всё же это помогло. Он смог от всего отключиться и попытался представить изображение руны света. Но она никак не хотела точно вырисовываться в его памяти. После пятнадцати минут бесполезных попыток Гарри попробовал представить страницу из книги. Это оказалось намного легче, видимо волшебная книга сама помогала в этом. Немного практики, и вот она очень четко возникла перед его внутренним взором. И снова появилось ощущение, что камень настоящий, и так и хотелось протянуть руку, чтобы потрогать его на ощупь.

— У меня получилось, — радостно отозвался Гарри, но как только он отвлекся, картинка тут же исчезла из его сознания.

— Это хорошо, — довольно кивнул Хиглас. — Теперь, когда представишь руну, попробуй ощутить ее энергию и если почувствуешь ее, то направь поток этой энергии себе в руку.

«Хоть бы кто-нибудь объяснил, как это сделать», — вздохнул Поттер.

Гарри закрыл глаза и стал усердно сосредотачиваться на изображении руны. С третьей попытки она снова отчетливо появилась в его памяти.

«Как же почувствовать ее энергию?».

Юноша стал рассматривать саму руну в своём воображении. Это был черный, немного грубый камень с плавно переходящими друг в друга гранями. Гарри обратил внимание на рисунок и сосредоточился только на нём, точно представляя изображение руны. Яркая искра вдруг несильно засветилась, и Поттер почувствовал тепло от этого света, разливающееся по всему телу.

Маг поднял руку ладонью вверх и стал направлять энергию в свою руку. Он почти физически ощущал, как по его венам разливается огненный поток. И вот все тепло собрано в его кисти.

— Можешь посмотреть, что у тебя получилось, — довольным голосом позвал его Хиглас.

Гарри открыл глаза и уставился на свою руку. На расстоянии дюйма над ладонью в воздухе висела небольшая сверкающая искра, освещая всё вокруг ясным слегка фиолетовым светом.

— Ничего себе, — выдохнул Поттер. — Что это?

— Поздравляю! У тебя получилось создать рунический свет, — похлопал парня по плечу мастер огня. — Чтобы погасить его, просто сожми ладонь, и свет потухнет. Принцип нашей магии ты понял. На сегодня твоя задача научиться как можно быстрее освобождаться от мыслей и использовать руну. В битве тебе никто не даст стоять с закрытыми глазами и сосредотачиваться.

— Понятно, — отозвался юноша, и ему в голову вдруг пришла интересная мысль. — А могу я зажигать свет в левой руке? Было бы очень удобно, так как палочку я держу правой.

— Попробуй, — нахмурил брови Хиглас, раздумывая. — Я не вижу никаких препятствий этому. Наша магия не зависит от того, какой рукой ты колдуешь, магическая сила руны проходит сквозь мага и человек сам ее направляет. При достаточной силе мага некоторые руны можно использовать даже без помощи рук.

Оказалось, это довольно легко и практически не отличалось от колдовства правой рукой. Просто направив магию в левую руку, Поттер зажег в ней такой же огонек. Главная проблема юноши заключалась в освобождении головы от мыслей, так же как и в прошлом году на окклюменции. Гарри весь оставшийся день посвятил очистке сознания, и успехи у него все-таки появились.

«Снейп бы был мной доволен», — отстраненно подумал юноша.

К вечеру он мог, уже не закрывая глаз, зажигать искру света в своей руке. Но новичку пользоваться рунами было очень утомительно, и сил уже оставалось мало.

— Для начала неплохо, — оценил Хиглас. — Пожалуй, на сегодня хватит. Меня не простят, если Избранный вдруг умрет от потери сил.

И Гарри поплелся к себе в комнату. Это был один из самых насыщенных дней в его жизни. Проснулся он в доме своих родственников. После завтрака распаковывал подарки себе на день рождения, затем встретил Ксардаса и совершил путешествие между мирами. Проделал долгий путь к монастырю в ходе, которого успел отбиться от зубастого монстра, и затем стал послушником. А под конец дня научился использовать магию рун.

«Да, такого дня рождения у меня ещё не было», — устало покачал головой Гарри.

Его соседи по комнате уже спали, но юноше было не до них. Он без сил рухнул на кровать и заснул крепким непробудным сном.

* * *

В Норе никто не находил себе места. Семейство Уизли хотело сегодня отпраздновать день рождения Гарри Поттера, которого считали ещё одним членом своей семьи. Ничего не предвещало беды, и рыжеволосое семейство с утра активно готовилось к праздничному ужину.

Но сначала прилетела Букля с сумбурным письмом от Гермионы, в котором она написала, что Гарри оставил ей свою сову и опять что-то задумал. А затем появился Ремус Люпин и сообщил, что Гарри исчез из дома своих родственников. О празднике все моментально забыли.

Молли что-то причитала про бедного мальчика, а Артур и Ремус пытались ее успокоить. Джинни пустым взглядом смотрела куда-то вдаль в окно, словно желая увидеть там Гарри. Близнецы на удивление тихо сидели за столом, забыв о своём магазине. А Рон, зная характер своего друга, мысленно составлял перечень тех, к кому мог отправиться Мальчик-Который-Выжил. Причем этот список начинался эльфом Добби и плаксой Миртл, а заканчивался Беллатрисс Лестрейндж и Тем-кого-нельзя-называть.

Тут в центр комнаты аппарировал Альбус Дамблдор. От неожиданного хлопка все в комнате вздрогнули.

— Какие новости, профессор Дамблдор? — сразу спросил Люпин.

— Мы задействовали Авроров министерства и свободных членов Ордена, но пока ничего нет, — грустно ответил маг.

— Куда он мог направиться? Вы всё проверили, Альбус? — спросил Артур Уизли.

— Да. Его палочка не использовалась, и метла осталась дома. Водитель «Ночного рыцаря» сказал, что точно его не видел. Северус сообщил, что у Волдеморта его тоже нет. Сова, которую мы отправили к Гарри, вернулась обратно. Я использовал даже... ещё один способ, как мне казалось — надёжный способ, но и он не принёс результатов. Такое ощущение, что он просто исчез, — старый маг беспомощно развёл руками и тяжело вздохнул. — У меня даже нет идей, где он может быть.

Никто даже не вздрогнул при имени Темного Лорда, настолько это было мелочью по сравнению с пропажей Мальчика-Который-Выжил. После этих новостей все погрузились в тягостное молчание. Теперь им было не до праздника.

* * *

— Ну, как он тебе? — вновь вернулись к разговору собеседники.

— Пока я не могу дать тебе точного ответа.

— Ты думаешь, он справится?

— Не знаю, но у нас на него большая надежда, — тяжело вздохнул собеседник. — Лишь бы, не случилось непоправимого.

— Может быть, рассказать ему всю правду?

— Нет. Нужно, чтобы он выбрал сам. Лишняя информация только собьёт его с верного пути.

— Хорошо. Хоть, мне это и не нравится, я соглашусь с тобой.

Надо много учиться, чтобы осознать, что знаешь мало.

(Мишель Монтень)

За ночь Поттер хорошо отдохнул и сейчас был полон сил и желания вновь впитывать новые знания. И после плотного завтрака его занятия продолжились.

— Вчера ты усвоил принцип рунической магии, — начал без замедления Хиглас. — Все остальные руны работают подобным образом. Только некоторые из высших кругов имеют отличия, но об этом позже. Сейчас зажги еще раз магический свет.

Гарри послушался, и спустя пару секунд над его левой ладонью сверкал яркий огонек.

— Отлично, — оценил учитель. — Но необходимо больше тренироваться, чтобы это было еще быстрее. И ты должен уметь использовать руны в сложных ситуациях, когда нет времени на раздумывание. Для начала попробуешь зажигать руну во время разговора, потом при движении. Тренироваться будешь на следующей руне.

Хиглас указал на книгу. Она была открыта на другой странице, с изображением уже знакомого камень, но с другим рисунком. Это был маленький золотистый шарик, охваченный огнем.

— Эта руна называется «Огненная стрела». Она считается боевой, но её обычно используют только для обучения, так как от неё нет большого толка. Для начала сделай то же, что делал, когда зажигал свет.

Поттер запомнил изображение руны, затем сосредоточился, и вот в его левой ладони появился маленький огненный шарик.

Гарри сразу использовал левую руку. Он решил колдовать рунами только левой рукой. И хотя он не левша, у него пока неплохо получалось, поскольку эта магия не требовала замысловатых движений кистью. Поттер решил, что это будет полезно, если учесть, что правой он сможет посылать заклятия палочкой.

Огонь от горящего шарика не обжигал, и юноша чувствовал только приятное тепло в руке. Было похоже на то, что огонь заключён в невидимую сферу, которая сдерживает пламя внутри и не даёт его языкам обжечь ладонь.

— Теперь направь руку на цель и подумай о том, чтобы поразить её. Вот так.

Хиглас указал рукой на один из манекенов, и огненный шарик быстро понесся к своей цели. Гарри ожидал, что мишень загорится или хотя бы упадет от попадания, но этого не произошло. Манекен лишь еле заметно покачнулся.

— Как видишь, шар летит очень быстро, но при попадании чувствуется только небольшой толчок, поэтому в бою огненная стрела не представляет никакой ценности. Теперь ты попробуй попасть в манекен.

Это была не простая задача для новичка в магии рун. Сначала Поттер случайно разбил окно и был очень рад, что у него есть палочка, и его не заставили все чинить вручную. Затем, непонятно как, опрокинул шкаф с древними книгами, а напоследок поджег шторы заклятием, от которого в принципе не должно ничего загораться. Но труды принесли результат, и вскоре Гарри уже почти каждый раз попадал в цель.

— Замечательно. У тебя неплохо получается. Пока твои заклинания не такие мощные, как нужно и не такие быстрые, как могли бы быть, но со временем ты сможешь увеличить их силу и скорость. Тем более, — учитель покосился на обгорелые шторы и его брови сдвинулись, — потенциал у тебя есть. При достаточной тренировке ты сможешь выпускать «стрелы» без промедлений, — Хиглас снова указал на манекен рукой, и из нее тут же вырвался небольшой огненный шар. Гарри завистливо вздохнул. Ему требовалось, чтобы сначала «стрела» появилась на ладони, а только потом он мог запускать ее.

— Сейчас я покажу более полезную руну. Она называется «Огненное кольцо» и её используют для захвата врагов. Попробуй её на одном из манекенов.

Поттер как обычно подробно рассмотрел рисунок руны. На ней было изображено кольцо, охваченное огнем. Спустя секунду оно уже зависло над его ладонью, слегка покачиваясь, словно балансируя на невидимых волнах. Кольцо было диаметром всего в два дюйма, и Гарри не понимал, какой от него может быть толк. Но всё же послушно запустил руну в одну из мишеней. Кольцо ударилось в манекен и, разорвавшись, обернулось вокруг него, увеличиваясь в размерах. Затем снова сомкнулось, охватив манекен в области груди.

— Это кольцо не наносит вреда, но не дает человеку пошевелиться, — сообщил Хиглас. — Помню, когда я его изучал, то случайно попал в своего учителя, а потом не мог снять. Пришлось звать на помощь другого мага. Ох, и досталось мне тогда...

— Хиглас, а человек, заключенный в кольцо, может аппарировать — это наш способ перемещения?

— Этого я не знаю, — сдвинул брови маг. — Мы используем руну перемещения пятого круга магии, и «огненное кольцо» блокирует её. Я думаю, что действие кольца также распространяется и на вашу магию.

— Это хорошо. Очень полезная руна, для того чтобы кого-нибудь задержать, — решил Гарри.

— Да, это так, — кивнул мастер огня и прищёлкнул пальцами, о чём-то вспомнив. — Также в нашей магии очень мало щитов, и маги огня при сражении почти ими не пользуются.

— А как тогда защищаться от заклятий? — удивленно спросил Поттер. Он даже представить себе не мог, как бы он смог сражаться без простейшего Protego.

— Маг огня должен обладать очень хорошей реакцией, чтобы уворачиваться от заклинаний, — пояснил мастер огня. — Поэтому каждый день я буду развивать твою ловкость и быстроту. Начнем завтра, а теперь идем на обед. После него тебя будет обучать брат Ватрас. И не удивляйся, если он тебе покажется не очень вежливым. Школа магов воды находится довольно далеко, и там тоже учатся свои маги. Ватраса же отправили сюда обучать магов огня, и это ему совсем не нравится. Конечно, маги воды не враждуют с магами огня — у нас есть общий противник, но всё же в отношениях между двумя стихиями всегда была какая-то напряжённость. Конечно, рунам воды может обучить любой маг, даже маг огня, так как они не сильно отличаются от наших рун, но для улучшения отношений между магами двух школ сюда прислали Ватраса. Один маг огня так же сейчас обучает магов воды своему искусству, — всё это Хиглас чуть ли не протараторил, и Гарри пришлось по пути в обеденный зал переспрашивать всё по второму разу.

Во время обеда все беззастенчиво пялились на Гарри. Видимо слухи, что в монастыре появился Избранный, уже облетели всю округу. Но Поттер, привыкший к проявлению излишнего внимания к своей скромной персоне, спокойно поглощал вкусный обед, не обращая ни на кого внимания.

* * *

Ватрас оказался пожилым магом со смуглым лицом, покрытым глубокими морщинами. На глаз ему можно было дать лет пятьдесят. Он был невысокого роста, имел русые с сединой волосы и короткую, очень смешную, по мнению Гарри, бородку. Но главным отличием была его мантия, а если точнее, её цвет. Дело в том, что его одежда было полностью синяя, видимо, показывая представителя бога воды.

— Очередной маг огня, — недовольно нахмурился Ватрас, обходя юношу вокруг и внимательно его осматривая. — А как же иначе, — похоже, он разговаривал сам с собой.

Сделав три круга, Ватрас наконец встал перед Поттером, и его не слишком дружелюбный взгляд пробежал по лицу ученика. Гарри вздрогнул. Он почти физически ощущал, что его осматривают.

Маг воды вскинул руку и плавно сверху вниз провёл ей перед лицом юноши. Если бы он не проделал это очень быстро, то Поттер мог бы попытаться защититься от возможной атаки. Но Гарри не успел ничего сделать, и ему оставалось только досадно моргнуть.

Брови Ватраса вдруг поползли вверх, будто он почувствовал что-то странное. Маг тряхнул головой и вновь проделал тот же жест рукой. Теперь, похоже, его уже ничего не удивило, поскольку он вновь скривился.

— Так и есть, — кивнул он сам себе. — Ну что ж, Избранный. Я мастер Ватрас — слуга и жрец Аданоса, — коротко и важно представился он, теребя свою бородку. Синие, словно под цвет мантии, глаза пристально следили за каждым движением юноши. Если бы у Гарри не было такого преподавателя как Снейп, то он бы, наверное, занервничал, а так только нахмурился, в свою очередь разглядывая учителя.

«Эх. Как бы не привыкнуть к тому, что меня тут все Избранным называют».

— Я научу тебя использовать руны воды, — продолжил Ватрас ровным слегка холодным голосом. — Прежде всего, ты должен усвоить, что маги огня используют не только силу Инноса. Существует магия воды, а также руны, не относящиеся к стихиям, — мудрым голосом объяснял мастер. — Одни из самых важных рун воды — это руны исцеления. Имеется три таких руны соответствующие первому, третьему и пятому уровню магии. Самая простая из них применяется для лечения легких ранений. Таких как мелкие раны и царапины. Мне сказали, что ты уже освоил несколько рун и знаешь, как ими пользоваться.

— Да. Я изучил свет, огненную стрелу и огненное кольцо, мастер, — ответил юноша.

— Маловато, — маг пригладил свою бороду, — но неважно. У лечебных рун почти нет от них отличия. Только необходимо держать ладонь над раной и направлять в неё магическую энергию руны.

— А можно лечить только других? — робко поинтересовался Гарри.

— Конечно, нет! — возмутился мастер так, как будто ему сказали, что бога Аданоса, которому он поклоняется, не существует. — С помощью рун ты способен излечить и себя. Правда, это сложнее. Заклинание потребует значительно больше сил, и бывало, некоторые маги настолько увлекались самолечением, что намного проще было бы исцелить их рану, чем восстанавливать их после истощения.

На руне был изображен белый крест, вызвавший у Гарри ассоциацию с магловской скорой помощью, и поэтому руна сразу легко запомнилась.

Но вдруг появилась неожиданная проблема. Лечить было некого. Ну не вскрывать же себе вены для практики заклинания. Тем более, кто его знает, возьмет и не получится. В итоге Гарри отыскал у себя на руке маленькую царапину, оставшуюся со вчерашнего дня, когда он пробирался сквозь заросли кустарника. Эта рана была торжественно залечена, а Гарри, выслушав, что он мог бы сделать это и получше, отправился тренировать на манекенах изученные руны (конечно же, магию огня — он из ума еще не выжил и лечить манекены не собирался). Ватрас же пообещал, что они еще встретятся, когда Поттер начнет изучать второй круг.

Прозанимавшись до позднего вечера, Гарри опять валился с ног. Все-таки эта магия отнимала много сил у начинающего волшебника. Но Мальчик-Который-Выжил мог собой гордиться. Прозанимавшись пол дня, он уже мог выпускать огненные стрелы, распевая гимн Хогвартса. К счастью тренировочный зал был хорошо звукоизолирован и внутрь никто не заглянул. Иначе Избранного бы тут же признали сумасшедшим и упекли куда-нибудь подальше.

* * *

В это же время в другом мире в темный зал вошел человек в мантии Пожирателя Смерти. Его чёрные сальные волосы выглядывали из-под капюшона. Пожиратель уверенной, но осторожной походкой направился в центр зала к большому трону.

— Какие новости, Северус? — прошипел маг, сидящий на троне.

— Поттер пропал, мой Лорд. Авроры и Орден феникса ищут его, но пока не добились видимых успехов, — отозвался ровным голосом Снейп.

— Это хорошо. Иди и как только станет что-нибудь известно, сообщи мне.

— Конечно, мой Лорд, — ответил Пожиратель и, поклонившись, вышел за двери.

Волдеморт задумчиво покрутил палочку и взмахнул рукой, рассекая воздух. Спустя несколько секунд в зал аппарировал другой Пожиратель и склонился перед магом.

— Амикус, у меня для тебя задание. Выясни, куда пропал Поттер, и главное, узнай, где он проводит лето. Сейчас министерство ищет его, и кто-нибудь обязательно должен проболтаться. Впрочем, ты сам знаешь, что делать.

— Я всё выясню, мой Лорд, — коротко отозвался тот.

— Не подведи меня. Ты знаешь, что за это бывает, — горящие глаза опасно сверкнули. — А теперь иди, — Лорд махнул рукой.

Пожиратель исчез, а Волдеморт остался сидеть на троне.

«Что же ты задумал, Поттер? Куда ты пропал?».

И не найдя ответов на свои вопросы, Темный Лорд продолжил размышлять в одиночестве, придумывая, каким мучениям он подвергнет этого надоедливого мальчишку, который когда-то прервал его великое существование.

* * *

— У него появляются первые успехи. Он освоился с нашей магией довольно быстро для человека из другого мира.

— Да, меня это тоже немного удивило. Может быть, он уже сталкивался с чем-то из нашего мира.

— Хм. Вещи, несущие в себе магию, которые оставляют след на магических силах. Интересная теория. На самом деле это бы многое объясняло, но ведь это почти невозможно. Таких вещей не так уж много. Тем более в другом мире.

— А ты забыл нашего Спасителя? Ведь он тоже был из их мира.

— Спаситель? Но это было уже около десяти веков назад. Неужели что-то могло сохраниться до этого времени.

— Всё возможно...

Величие заключено не в том, чтобы быть сильным, а в том, чтобы правильно употреблять свою силу.

(Генри Уорд Бичер)

Следующий день у Гарри начался с тренировки на быстроту реакции. Хиглас посылал в Поттера огненные стрелы, а он должен был от них уклоняться. Эти огненные шарики летали с такой скоростью, будто ими стреляли из пушки, но недаром Гарри Поттер был самым молодым ловцом за последние сто лет. Огненные снаряды всё-таки летали не намного быстрее бладжеров, поэтому юный послушник довольно легко уклонялся. Хиглас, увидев, что юноша в этом деле не новичок, стал посылать стрелы с удвоенной скоростью.

А вот при такой скорости бладжеры просто отдыхают, и Поттер, не ожидая такой прыти, начал получать по выступающим частям тела. Хотя при попадании огненной стрелы было такое ощущение, как будто в тебя угодили чуть теплым резиновым мячом и ничего более, все равно было обидно.

Когда изнуряющая тренировка закончилась, Гарри стали обучать второму кругу магии. Тут содержались более сильные заклинания, которые уже применялись в бою и наносили заметный урон.

Первой Поттер изучил руну «Огненный шар». Она была очень похожа на огненную стрелу, но в руке появлялся шар в два раза больше. Манекен от такой штуки падал на пол, и на месте попадания появлялось очередное обугленное пятно.

Когда Гарри начал её практиковать, Хиглас, помня историю с огненными стрелами, отошел подальше, опасаясь за свою жизнь. Но к его радости все прошло идеально — манекены валялись на полу, а монастырь остался целый.

Огненному шару в магии воды соответствовал «Ледяной шар». Он был такого же размера, но состоял не из огня и даже не изо льда. Шар больше всего был похож на сгусток белого тумана, заключенного в сферу. А название он получил благодаря своим свойствам. Прямое попадание замораживало противника и не давало ему возможности пошевелиться.

Также второй круг содержал еще два интересных заклинания. Руна «Кулак ветра» была, по мнению Поттера, очень эффективна в бою. По воздуху проносилась невидимая струя воздуха, больше похожая на взрывную волну, от попадания которой противник отлетал на несколько метров. С помощью «Руны сна» же можно было усыпить человека. Никакого луча здесь не было, а только в руке на миг вспыхивала желтая искра. Но недостатком было то, что заклятию можно было сопротивляться, и маг с достаточной силой воли мог избавиться ото сна довольно быстро.

Так и потекли однообразные деньки Гарри Поттера. С утра был расстрел огненными стрелами под предводительством Хигласа. Затем он изучал новые руны и практиковал их до самого вечера. Заклятия пошли намного сложнее, чем на первом уровне, и Поттер в день выучивал по одной, две руны и усиленно их практиковал. Гарри очень усердно трудился, понимая, что эти знания позволят помочь этому миру, да еще и будут большим сюрпризом Волдеморту и компании.

При изучении третьего круга магии юному магу был наконец показан первый щит под названием «ледяной блок». Гарри сразу понял, почему его не используют в сражениях, хотя щит был достаточно крепким и не пропускал даже сильные заклятия. Дело было в том, что «ледяной блок» образовывал фиксированную невидимую преграду, сквозь которую не проникали заклятия, причем в обе стороны, что делало невозможным атаковать из-за щита. Поэтому чаще всего этот щит использовали для защиты других людей или объектов.

* * *

В свободное время, которого было не очень много, Гарри изучил монастырь и познакомился со своими соседями по комнате. Ими оказались всё те же послушники, которым он помогал со статуей. Они вроде отошли от шока и рассказали ему немного об этом мире. Впрочем, жизнь в монастыре была однообразна, и ничего интересного юноша не узнал. А так Поттер с соседями по комнате общался мало из-за нехватки времени. Да и общих тем для разговора у них просто не было.

Также Гарри выяснил, что в монастыре изучают и самые нелюбимые его предметы — алхимию и что-то похожее на прорицания. Поттер не стал рисковать и быстро прошел мимо кабинета предсказания будущего. Смерть ему нагадали достаточно и в его мире.

Еще Гарри заметил, что это мужской монастырь и обучали здесь только юношей. Парень поинтересовался, где волшебству учат девушек. На что ему ответили, что женщины неспособны познать учения магии. На такую несправедливость парень гордо заявил, что его лучшая подруга очень сильная ведьма и пол их монастыря уделает своими заклинаниями. В чём в чём, а в талантах Гермионы Гарри никогда не сомневался. Подумав, что Избранный пошутил, над ним громко посмеялись, сказав, что такого не бывает. Сам юноша решил, что этих магов не переубедить и не стал развивать дискуссию по этому поводу.

* * *

В очередной день Хиглас по обыкновению устроил с утра тренировку на быстроту реакции, но почему-то сегодня он был какой-то рассеянный, и его «огненные стрелы» летали медленнее обычного. Гарри утклонялся от них, не напрягаясь. Когда же подошло время обеда, мастер огня отпустил парня, отправившись куда-то по своим делам.

Поттер вышел из тренировочного зала и уже знакомой дорожкой направился в столовую. Неожиданно он задумался: «Есть ли здесь домовые эльфы?». Ведь когда он приходил, еда всегда уже стояла на столах, да и после обеда тарелки сами не очищались.

Размышляя о способах приготовления пищи, Гарри брёл по тропинке. Но поразмыслить над преимуществом домовиков ему не дали двое незнакомых послушников, преградивших парню дорогу.

Тот, что справа был немного выше Поттера, имел вытянутое лицо и светлые волосы, убранные в хвост. Он смотрел на Гарри так, словно тот был недостоин даже его взгляда. Второго можно было назвать его противоположностью. Невысокий, коренастый, тёмные волосы коротко подстрижены, а на лице кривая ухмылка.

— Говорят ты Избранный Инноса, — без всяких приветствий заявил высокий послушник, смотря на юношу сверху вниз. — Так это правда?

— На самом деле я сам не знаю, — честно ответил Гарри.

— Зато мы знаем, что нет, — пробасил второй.

— Почему? — настороженно спросил Поттер.

«Что могут знать два послушника такого, что не знают верховные маги? А может быть, знают и не говорят? — промелькнула в голове догадка. — Вдруг это какой-то обман? И я им нужен как приманка или ещё для чего-нибудь».

Почему-то сразу вспомнились красочные истории, где одного из героев приносили в жертву. Юноша нервно сглотнул и с тревогой стал ждать ответа.

— Да потому, что такой слабак не может быть Избранным! С тобой же справится и старая монашка, — высокий послушник высокомерно усмехнулся и сложил руки на груди. Его спутник же откровенно загоготал. Гарри сузил глаза и напрягся.

«Что нужно этим двоим? Они просто в открытую на меня нарываются. И почему вокруг никого нет посреди дня? Хотя, если бы они хотели меня устранить, то не стали бы устраивать этот разговор. Значит, скорее всего, это обычные послушники. Но зачем им это? В любом случае лишние проблемы мне не нужны».

— С чего ты взял, что я слабак? — руки сами сжались в кулаки. — Да и что вам вообще надо?

— О... — протянул высокий парень. — Мы с Бахмутом тут поспорили, кто быстрее тебя уложит. Он говорит, что сделает это за четыре секунды, а я думаю, что справлюсь и того раньше, — насмешливо закончил юноша. Казалось, он только и ждёт, когда Поттер не выдержит и сорвётся.

«Я слабак?! Меня уложить за три секунды?Сейчас они увидят Гарри Поттера в гневе. Никто не смеет меня так называть!», — вспыхнуло в голове у юноши, и он еле сдержал себя от активных действий.

«Наши решения, Гарри, именно они показывают, кем мы являемся в действительности, а вовсе не наши способности», — неожиданно вспомнил он то, что говорил ему профессор Дамблдор ещё на втором курсе, и это заставило его гнев утихнуть.

«А какое мне вообще до них дело? Кто они вообще такие? Какие-то послушники, считающие себя лучше всех. Мне вообще наплевать на них. Пусть говорят, что хотят».

— Это конечно очень интересно, но у меня мало времени, — равнодушно протянул Гарри. Эти двое опешили, услышав это. Только что парень был готов наброситься на них с кулаками безо всякой магии, а теперь лениво зевает, будто ему здесь всё наскучило. — Так что сначала потренируйтесь друг на друге, а потом, может быть, я выделю вам пару минут, — Гарри прошёл между ними, задев их плечами. — Мне пора. Дела, знаете ли, — бросил он, обернувшись, и махнул рукой, что-то буркнув себе под нос.

Опешившие от такой наглости послушники спустя пару секунд опомнились и бросились за Избранным.

— Эй, ты что стру... — речь Бахмута прервалась тем, что он повалился на землю вместе со своим товарищем. Их ноги оказались связанными тонкой, но прочной верёвкой.

Гарри, отошедший уже на несколько шагов, развернулся на шум и покачал головой, доставая палочку из рукава.

— Как нехорошо получилось, — сделал он наигранно обеспокоенное лицо, а затем с важным видом взглянул на часы. — Три секунды на двоих. По полторы на каждого. Думаю, для слабака неплохо, — и напоследок усмехнувшись, он зашагал дальше, оставив этих двоих скрипеть зубами ему вслед.

* * *

О недавнем происшествии Гарри никому не рассказал. Всё равно ведь ничего такого и не произошло. Больше его никто не доставал, а этих двоих Поттер вообще не видел. То ли они старались не попадаться ему на глаза, боясь опозориться, то ли вообще потеряли к нему всякий интерес.

«Но тогда зачем нужен был этот спектакль?», — задавал себе вопрос Гарри. Ответа он не находил и решил не забивать себе голову всякой ерундой.

Летние деньки летели вперёд, сменяя друг друга, а Гарри Поттер всё продолжал усердно заниматься и вскоре перешел к следующему кругу. Четвертый по сложности уровень магии был довольно интересным. Он содержал руну под названием «Молния», которая выглядела крайне эффектно. Из руки вырывался электрический разряд и при очень крепко оглушал противника.

Сначала эта руна никак не давалась Поттеру, и ему пришлось промучиться с ней весь день. Его настойчивость всё же не оказалась бесполезной, и к вечеру стали появляться видимые успехи. Первые десять молний были слабоваты, но после, разозлившийся на свою беспомощность, Гарри этой руной просто взорвал манекен на мелкие кусочки. Хиглас на это только выглянул из-за шкафа, грустно покачал головой и побыстрее забрался обратно, опасаясь для себя участи деревянного манекена. А Гарри мысленно порадовался за своего учителя, что избранный не Невилл. А то с его поразительной способностью всё взрывать от монастыря остались бы уже руины.

Также тут была «Руна невидимости». Человек, применивший её, просто растворялся в воздухе. Поттер сразу определил, что это намного лучше его мантии-невидимки и несомненно ещё пригодится.

Но самая необычная руна называлась «Уничтожение нежити». Гарри хотел, было посмеяться над таким странным названием, но избранному объяснили, что раньше у магов огня были стычки со скелетами, зомби и демонами, против которых эта руна и действует. Гарри сразу вспомнил старого знакомого — Волдеморта. Он конечно на человека не очень похож, но всё же живой, и нежитью его никак не назовешь. И вообще Поттер решил, что в родном мире эта руна ему вряд ли понадобится.

* * *

А вечером в комнате при тусклом свете факелов Гарри смотрел на свои часы, напоминавшие ему о Гермионе, и вспоминал тех, кто остался в его мире. Он часто корил себя за свой необдуманный поступок, но всё же ему было ясно, что если ему бы снова предложили сделать выбор — он поступил бы точно также.

Поттер понимал, что в родном мире его наверняка ищут и гадают, куда он пропал. Юноша грустил, что с ним нет его друзей, тех с кем можно поговорить на любую тему или просто помолчать в приятной тишине, понимая друг друга без слов. Каждый вечер перед его взором появлялись родные и близкие ему люди. Гарри не знал, что происходит в его мире, и очень надеялся, что с ними в его отсутствие ничего не случится.

Единственное, что радовало Поттера, так это то, что в этом мире перестал болеть шрам. Он не сомневался, что Темный Лорд по-прежнему хочет добраться до него и выведать пророчество, и был рад, что хотя бы на время отдохнёт от всего этого.

* * *

Через две недели после прибытия Избранный начал изучать пятый круг магии. Ему сразу бросилась в глаза «Руна перемещения», и Гарри приложил все усилия, чтобы овладеть ей. При активации этого заклинания человека на миг охватывало голубое сияние, и он тут же исчезал в этом свете. Поттер сразу окрестил эту руну телепортацией, так как вспомнил подобный способ перемещения в магловских фантастических фильмах.

Вечно хмурый Ватрас, что-то недовольно бормоча, объяснил своему ученику принципы лечебной руны пятого уровня применяемой для лечения тяжелых ранений, а Хиглас научил создавать «Огненную бурю», которая сметала все на своем пути (сразу после объяснения Хиглас почему-то быстро исчез в неизвестном направлении). Гарри же, хорошенько попрактиковавшись, под вечер вернулся в свою комнату и вновь стал разглядывать ценный подарок, вспоминая дорогих для себя людей.

* * *

На город медленно опускался вечер. В своей комнате одиноко сидела девушка с каштановыми волосами и грустными карими глазами. Прошло уже две недели с тех пор, как пропал Гарри Поттер. Волшебный мир находился в подавленном состоянии, а Пожиратели Смерти, чувствуя это, стали совершать мелкие наскоки, раздувая панику среди людей. Авроры пока справлялись, но положение постоянно ухудшалось. Газеты пестрили громкими заголовками, в которых сообщалось о пропаже надежды всего волшебного мира. Высказывались различные версии местонахождения Гарри Поттера. Кто-то говорил, что он ушёл из магического мира и живет с маглами, кто-то уже считал его погибшим, а некоторые даже думали, что он присоединился к Тому-кого-нельзя-называть и стал Пожирателем Смерти. Но чем больше проходило времени, тем чаще в газетах писали о смерти героя.

И вот прошло уже пол-месяца с того дня, как Гермиона получила короткое сумбурное письмо от лучшего друга. Она всегда носила его с собой и часто вновь доставала помятый листок и вчитывалась в знакомые строчки, словно те могли ответить на все её вопросы.

Сначала она держалась, зная, что Гарри всегда выбирался из самых сложных передряг. Но когда прошло так много времени, а новостей никаких не было, Гермиона всё больше отчаивалась.

«Где же ты, Гарри? Куда пропал? Что с тобой случилось? Ведь если бы с тобой было все в порядке, разве бы ты не сообщил? Ты ведь знаешь, как все за тебя волнуются».

И не справившись со своими эмоциями, девушка закрыла лицо руками, чтобы скрыть от самой себя скатывающиеся по щекам слезы горечи.

В комнату заглянула миссис Грейнджер и увидела, что ее дочь сидит, закрыв лицо, а плечи её изредка вздрагивают.

— Дочка, что с тобой? — обеспокоенно спросила она.

— Мама, — девушка бросилась на шею женщине. — Я тебе не рассказывала, а он пропал. Гарри пропал! Его никто не может найти.

И юная волшебница ещё крепче обняла свою мать. Женщина ласково гладила девушку по спине и тихо шептала.

— Не волнуйся, доченька. Я уверена, с ним все будет хорошо. Ты же нам столько раз рассказывала, какой он сильный и храбрый. Он вернется, обязательно вернется.

Девушка продолжала тихонько всхлипывать в объятиях матери, а та пыталась её успокоить, думая об этом странном мальчике, за которого переживает её дочь.

* * *

— Что ты думаешь на этот раз?

— Скажу честно, он меня удивил. Не ожидал от него такого.

— Согласен, — усмехнулся маг. — Так теперь все твои сомнения наконец рассеялись?

— Ты ведь знаешь, к чему может привести ошибка?

— Знаю. Поэтому я так долго и следил за ним. Может, всё же предотвратим это. Они ведь будут его ждать, и это может быть опасно.

— Будут, но мы не станем вмешиваться. Если всё пройдет как нужно, они не посмеют напасть. Это его судьба, и когда-нибудь ему всё равно предстоит выбрать.

— Я думаю, внутри себя он уже давно всё решил, и я в нём не сомневаюсь. Он сделает верный выбор.

— Молю Инноса, чтобы ты оказался прав.

Герои нужны в минуту опасности, в остальное время герои опасны.

(Габриэль Лауб)

И вот перед Гарри остался лишь шестой круг магии. Это были очень сложные, самые сильные заклятия, которые давались далеко не каждому магу. Первой руной, с которой познакомился Поттер, был «огненный дождь». При его использовании из ниоткуда высоко в воздухе появлялись огненные шары, которые и поражали врагов, обрушиваясь на землю. Мощность заклинания зависела от силы волшебника, и этот дождь мог оглушить врага или даже хорошенько прожарить. По рассказу учителя при достаточной мощности этой руной можно было уложить пол сотни врагов.

Избранный начал тут же клянчить у Хигласа, чтобы ему разрешили попробовать это заклинание. На лице мастера огня отразился ужас, и он заявил, что монастырь потом долго будут восстанавливать и наотрез отказался.

Также шестой круг содержал «огненный щит» — всего второй и последний щит в рунической магии. Это была очень мощная защита, которая блокировала практически всё. Человека охватывало яркое пламя, которое и поглощало все заклятия, а он спокойно мог посылать руны сам. Но чтобы активировать этот щит, требовалось очень много магических и физических сил, поэтому его использовали только в крайних случаях, когда нет другого выхода.

Самой ужасной руной из всех Гарри показалась руна «огонь смерти». С её помощью можно было создать огонь, заживо сжигающий свои жертвы. Гарри содрогнулся, когда Хиглас красочно описывал его действие и категорично отказался испытывать на ком-нибудь эту руну. Учитель облегченно выдохнул и продолжил объяснять дальше.

По утрам, как всегда, проходили тренировки под названием «попади в Избранного». Хигласу одному, похоже, было скучно, и теперь они вместе с Ватрасом обстреливали бедного Гарри. А сам Поттер как бешенный скакал в разные стороны, уклонялся, перекатывался, падал на пол и вообще совершал невообразимые акробатические трюки. И хотя после этого все мышцы болели, а сил доковылять до обеденного зала еле хватало, Гарри был очень рад этим тренировкам, поскольку теперь он бы увернулся от пятерки бладжеров, даже не напрягшись.

После того как Гарри всё-таки осилил все шесть кругов магии, он продолжил тренироваться и доводить все заклинания до автоматизма. Его руны становились сильнее и летели всё с большей скоростью, но он продолжал тренироваться, улучшая свои навыки.

Однажды вечером Хиглас торжественно сообщил Избранному, что он уже многое выучил и готов стать магом огня. Затем, почему-то немного испуганным голосом, заявил, что на завтра назначено Испытание магией.

— Что такое это Испытание магией? — поинтересовался Гарри, немного опасаясь того, что ему устроят волшебники.

— Быть принятым в маги огня — это высочайшая честь, — гордо заявил Хиглас. — Поэтому всех послушников, которые хотят стать одним из нас, подвергают испытанию. Это задание, при выполнении которого проверяется вера и мастерство послушника. Тот, кто проходит его, принимается в ряды магов огня.

— И что мне нужно будет сделать? — ещё больше испугался парень после такого красочного описания.

— Это ты узнаешь завтра, — быстро буркнул Хиглас и поспешил удалиться. А Поттер пожав плечами на странное поведение мастера, направился к себе. Завтра ему предстояло нечто серьёзное, и он решил хорошенько отдохнуть.

* * *

На следующий день Избранному надлежало явиться в тренировочный зал. Там Гарри уже ждали его учителя и Пирокар.

— Здравствуй, Избранный, — начал важно высший маг огня. — Прошло достаточно времени, как мы встретились в первый раз. Ты познал силу Инноса, и она покорилась тебе. Твои учителя считают, что ты способен пройти испытание огнем и стать магом огня. Готов ли ты сделать это?

— Да, — коротко отозвался Поттер.

— В таком случае, так тому и быть.

Оказалось, что испытание представляло собой дуэль с одним из магов огня, и Гарри предстояло сразиться с Хигласом. Как позже выяснилось, учитель, как мог, пытался отказаться и найти себе замену, но воля Пирокара была непреклонна. Поэтому мастер огня стоял какой-то грустный и, похоже, не надеялся пережить этот день. Поттер про себя усмехнулся. Это он должен бояться Испытания огнем, как-никак он будет сражаться с настоящим магом и даже мастером. Но страха не было, ощущалось лишь небольшое волнение перед его первой дуэлью на рунах.

Палочку ему использовать не разрешили, для того, чтобы дуэль была равная, но Гарри на неё и не рассчитывал. Он прокрутил у себя в голове все известные ему руны и, убедившись, что всё помнит, приготовился к сражению. Хиглас же еще раз обреченно вздохнув, посмотрел на остатки манекенов на полу и встал напротив послушника. Ватрас тут же деловым прохладным тоном заявил, что во время испытания лучше оставить противника живым, но это не обязательно. За что получил мрачный взгляд от коллеги.

И вот оба участника были готовы к дуэли и стояли слегка напряженно, глядя друг на друга. Гарри быстро придумывал, какую ему выбрать тактику для боя, но соображать дальше ему просто не дали.

Хиглас быстро взмахнул рукой, и в юношу тут же устремился «огненный шар», а за ним и «огненное кольцо». Видимо соперник решил, что Гарри будет уворачиваться и даст ему время для чего-нибудь помощней. Но Поттер решил не утруждать себя и запустил в ответ «ледяной шар», который столкнулся со своим огненным собратом и оба исчезли с ощутимым хлопком. Затем Гарри нагнулся, пропуская «огненное кольцо» и тут же выпустил цепочку из «ледяного» и «огненного шара», закрепляя их таким же «огненным кольцом».

Посылать несколько рун подряд оказалось не так сложно. Образы вспыхивали в его сознании, и Поттеру требовалось только направлять их энергию в нужное русло.

Надежды попасть в мага огня не оправдались — он довольно спокойно ушел от всех атак и решил поиздеваться над Поттером. Хиглас стал на огромной скорости запускать огненные шары вперемешку с огненными стрелами, а так как отличались они только размером, то во время боя разобрать, где какой, было довольно сложно.

Вот тут Гарри пришлось попотеть. Уклоняться нужно было только от огненных шаров, так как огненные стрелы угрозы не представляли, и только отвлекали. Но в глазах уже мелькало, и атака была такой быстрой, что Поттер никак не мог выбрать момент, чтобы хоть чем-нибудь ответить и только уклонялся. И вот, перепутав, Гарри ушёл от огненной стрелы и получил огненным шаром точно в грудь. Это был ощутимый толчок, и Поттер упал на спину, неприятно ударившись локтями и еле удержав свой затылок от свидания с каменным полом. Вдогонку уже летело кольцо огня, чтобы связать побежденного соперника. Но недаром этим соперником был Мальчик-Который-Выжил, да еще и Избранный Инноса. Он резво откатился в сторону и вот он уже стоит на ногах, а к противнику несется электрический разряд «шаровой молнии».

Хиглас, ничему не удивился и тут же исчез в синем свете, чтобы появиться в другой части зала. Тут Гарри почувствовал, что в голове появился тихий гипнотизирующий голосок: «Закрой глаза. Расслабься. Засыпай», а глаза уже слипаются, тело, будто налилось свинцом и так хочется прилечь и отдохнуть. Но человеку, способному справиться с Imperio, такие ощущения были далеко не новыми. У Поттера тут же появился свой внутренний голос:

«Я не хочу спать! У меня ведь дуэль».

Мастер огня увидел, что юный послушник расслабился и стал медленно опускаться на пол. Глаза Хигласа торжествующе сверкнули, и мастер уже собирался убрать заклинание, как, неожиданно для него, Избранный резво отскочил в сторону и запустил в своего учителя огненной бурей.

Для создания этого заклинания Поттеру требовалось хорошенько сосредоточиться, чем он и занимался, пока его соперник думал, что юноша скоро уснёт.

Хиглас же, не ожидая от юного послушника в первом же бою руны пятого круга, чуть замешкался, но всё же успел перенестись на безопасное место. Мелькнули очередные две вспышки, и обоим дуэлянтам пришлось переноситься, чтобы уйти от заклинаний противника.

А огненная буря тем временем всё-таки разнесла на щепки книжный шкаф, за которым когда-то прятался учитель. Мастер сглотнул, глядя на останки мебели, и решил, что раньше таких бешеных послушников не было и пора бы скорее на пенсию.

Дальше оба мага скакали по всему залу то и дело, исчезая в синем свете, а между ними с огромной скоростью летали различные заклинания. Гарри никогда так не выкладывался. Хиглас был сильным соперником, и изредка Гарри доставалось легкими заклинаниями, но закончить дуэль никто так и не мог, хотя возможно мастер всё-таки сражался не в полную силу.

Спустя двадцать минут после начала дуэли соперники умудрились одновременно появиться в шаге друг от друга и, испуганно отскочив, пустили свои руны. В итоге никто не успел увернуться, и Гарри упал на пол, а у Хигласа застыли ноги. Видимо, заклятиям Поттера не хватило силы, чтобы заморозить мастера огня полностью.

— Довольно, — раздался властный голос Пирокара. — Ты сделал это. Ты прошел испытание огнем. Мы с самого начала были уверены, что ты преуспеешь в этом. Мы также убеждены, что ты продолжишь прилагать все усилия, чтобы стать достойным слугой Инноса. Итак, Избранный, если ты готов принять клятву огня, ты будешь принят в наши ряды

— Да. Я готов, — облегченно ответил Поттер, потирая уставшую руку и радуясь, что он скоро сможет отдохнуть.

— Хорошо. Тогда принеси клятву огня, — Пирокар свёл руки вместе и между ними возник огненный шарик. Неторопливо он начал произносить клятву, и шар с каждым словом становился всё ярче: — Клянешься ли ты перед лицом Инноса всемогущего, его слуг и священного огня, что с этого момента и до конца дней вся жизнь твоя будет едина с огнем до тех пор, пока твое тело и душа не найдут покоя, и пламя твоей жизни не угаснет.

— Клянусь, — твёрдо ответил Избранный, а Верховный маг резко соединил руки и шар огня лопнул в его ладонях. Тут же по всему телу юного мага пробежала раскалённая волна, оставляя часть себя в каждой клетке его тела. Она не обжигала, не вызывала боли, а напротив, приносила спокойствие и силу. Это было похоже на посвящение в послушники, но теперь Гарри почувствовал, что огонь проник даже в его душу.

— Произнося слова этой клятвы, ты присоединился к соглашению огня. Носи робу мага огня в знак этих вечных уз, — Пирокар протянул ему сверток, в котором оказалась красная мантия, такая же, как у всех в этом монастыре. — Запомни. Магия огня покажет тебе направление, но только твои дела и решения формируют путь, — серьёзно посмотрел на юношу старый маг. — А теперь иди отдыхать. Завтра у тебя будет много работы.

Гарри взял мантию и на еле шевелящихся ногах побрел к себе в комнату. Хиглас, похоже, был просто счастлив. Во-первых, из-за успехов своего ученика, а во-вторых, из-за того, что не расстался с какими-нибудь важными частями тела.

* * *

Альбус Дамблдор стоял перед одним из шкафов в своём кабинете и задумчиво разглядывал диковинное устройство, напоминавшее солнечную систему. Маленькие шарики разных цветов двигались по своим орбитам. Они то сближались друг с другом, то отдалялись, но их траектории никогда не пересекались между собой. Здесь не было солнца или чего-то подобного, вокруг чего могли продолжать движение эти объекты, но казалось этого и не требуется. Каждый из них жил своей жизнью и, как казалось, нисколько не зависел от других.

Директор наблюдал, как два элемента этой миниатюрной необычной вселенной двигаются совсем рядом некоторое время, но затем вновь расходятся, каждый, отправляясь своим путём. Старый маг вздохнул и оторвал взгляд от модели. В последнее время столько всего произошло, что у него почти не осталось времени на то, что бы спокойно сесть и всё обдумать.

«Гарри. Гарри. Что же случилось? Что я упустил? Где совершил ошибку?».

Альбус подошёл к другой полке и провёл рукой по рукоятке меча одного из основателей школы. Драгоценные камни сверкнули в свете камина, а в лезвии отразилось лицо старого мага. Дамблдор ещё раз вздохнул и аккуратно убрал клинок в один из ящиков.

— Что же делать, Фоукс? — обратился маг к своему фениксу, который наблюдал за действиями хозяина.

Тот лишь склонил голову набок, продолжая грустно смотреть на старца, словно говоря: «Я не в силах тебе помочь».

Директор Хогвартса бросил грустный взгляд на заходящее за горизонт солнце, которое освещало небо алым цветом, и тяжело опустился в кресло, чтобы ещё раз просмотреть все отчёты Авроров, хотя он уже, наверное, выучил их наизусть.

* * *

— Ну что? Достоин он звания мага огня?

— Несомненно. Для своего возраста и с учётом его ускоренного обучения он очень неплох. Правда, ему пока не хватает магических сил, но это придёт позже. Ему ведь только шестнадцать.

— А что ты можешь сказать о его вспышках, когда заклинания удаются в несколько раз сильнее?

— Интересное явление, но мне ничего неизвестно. Возможно, это связано с какими-то эмоциями или... — маг нахмурился что-то обдумывая, — на его силу повлияло что-то ещё или даже кто-то...

— Хорошо. Сейчас это не столь важно. Меня волнует другое. Завтра ему предстоит сделать выбор, и я думаю, нужно сказать ему...

— Нет! — решительно оборвал собеседник. — Я тебе уже объяснял это и не изменю своего решения.

— Я не хочу с тобой спорить и вижу, что тебя не переубедить. Но я всё-таки считаю, что ты не прав. Нельзя скрывать от него его судьбу...

Никогда не ставьте человека перед выбором. Так как он может оказаться не в Вашу пользу.

На следующий день, Гарри сразу примерил новую мантию мага огня. Красные одежды струились до самого пола, и юноша с непривычки пару раз наступил на них, чуть не упав. Вскоре он немного приноровился, и новая мантия перестала приносить ему столько хлопот.

Больше всего Поттера удивил необычный пояс. Он состоял из блестящих металлических колец диаметром в пару дюймов, прочно состыкованных между собою. Здесь не было никаких пряжек, и Гарри даже растерялся, подумав, что связывать такой шикарный пояс шнурком будет не очень красиво. Для пробы он обернул эту «цепь» вокруг талии, и как только концы пояса соприкоснулись, кольца, негромко щелкнув, соединились друг с другом. Да так, что теперь пояс казался абсолютно цельным. Юноша только хмыкнул и провёл рукой по прохладному металлу. Когда живёшь в мире магии, перестаёшь удивляться вот таким с виду необычным вещам.

Поттер наконец окончательно облачившись, вышел на улицу и двинулся к Пирокару. Его непослушные волосы теребил тёплый летний ветер, солнце дарило юноше своё тепло, а сам он легко улыбался своим мыслям. Гарри переполняло чувство, которое он даже не мог однозначно описать самому себе. Поттер только сейчас полностью осознал, что теперь он полноценный маг огня, и это было очень необычно. Он, проучившись всего месяц, теперь стоит на одном уровне с такими мастерами как Хиглас. Хоть это почти ничего и не давало, в глубине души Гарри было приятно осознавать свою значимость.

Когда Поттер оказался в ратуше, то увидел там Пирокара и, что самое необычное, Ксардаса. Они стояли недалеко друг от друга и бросались хмурыми взглядами. Видимо, ради общего дела маги решили пока друг друга не убивать, а отложить это на лучшие времена.

«А ведь Ксардас говорил, что он не хочет никому показываться, а тут к самому Верховному магу заявился. Странно всё это», — подумал Гарри, бросив подозрительный взгляд на двух магов. Откуда же Поттеру знать истинную причину их недовольства друг другом.

— Подойди, Избранный, — властно позвал Пирокар. — Сегодня у тебя великая миссия. Ты должен будешь добыть священный артефакт — Глаз Инноса.

— А где он хранится? — не очень оптимистично поинтересовался Поттер, прикидывая, куда ему опять придётся отправиться.

— В легенде говорится, что Избранный найдет Глаз Инноса в огненной горе, — снизив голос, сообщил маг.

— В огненной горе? — поднял брови Гарри и тут же кое-что вспомнил. Это ему не понравилось. — В вулкане что ли? — расширил глаза он.

— Мы пришли к тому же мнению, — кивнул Ксардас. — Мы пытались исследовать вулкан, но ничего интересного не обнаружили. Возможно, только перед Избранным откроется нужная дверь.

«Или мне придётся нырять в жерло вулкана, — мысленно закончил Гарри. — Подумаешь. Избранным больше, Избранным меньше — невелика потеря».

— Ну, спасибо, обрадовали, — пробормотал юноша.

— А теперь отправляйся в путь, — вернув в голос строгость, наказал Пирокар. — Да поможет тебе Иннос.

Гарри показалось, что Ксардас тоже хотел что-то ему сказать, но, бросив взгляд на Верховного мага, передумал. Поттер не стал заострять на этом внимание и отправился навстречу огненной горе.

По уже знакомой дороге он добрался до развилки, решительно свернул налево и двинулся по сильно заросшей петляющей тропинке. Вокруг росли высокие деревья, не позволяющие ничего разглядеть дальше, чем в десяти метрах и это было не очень приятно. Помня прошлое покушение на свою голову, Поттеру приходилось быть предельно внимательным. К радости Гарри, на пути ничего опасного ему не встретилось. Конечно, с новыми способностями он, скорее всего, легко бы справился с атакой, но проверять ему это не очень хотелось. Вулкан оказался не так уж близко, как казалось вначале, и Гарри добрался до него, когда солнце уже стояло высоко над горизонтом.

Если издалека вулкан выглядел довольно большим, то теперь Гарри понял, что ошибался, и не в лучшую для себя сторону. Вулкан был гораздо больше, чем этого хотелось. Огненная гора угрожающе нависала над Поттером, и он внезапно почувствовал себя просто ничтожно мелким, по сравнению с этим гигантом.

Оценив масштаб вулкана, Гарри сразу понял, что до кратера ему не добраться в любом случае, если даже он этого очень сильно захочет. Не имея ни малейшей идеи насчёт того, что ему делать, Поттер стал бродить вдоль огненной горы, рассматривая узоры из камней. Помогало это не сильно.

Через пол-часа бесполезного шатания из стороны в сторону в голове у Поттера перемешалось уже огромное количество в основном лишних мыслей. Он размышлял о том, что случится, если он так и не найдёт этот Глаз, и сможет ли он тогда вернуться домой. Тут же вспомнились его лучшие друзья и все их совместные приключения.

«Вдруг я больше никогда не увижу их?», — уныло спросил себя Гарри и метнул в каменную стену огненный шар. Тот хлопнул и исчез, оставив на скале небольшое чёрное пятно.

Поттер только вздохнул. Он и не рассчитывал на успех, да только у него просто не было больше никаких идей. Ему в голову вновь полезли сумбурные воспоминания его прошлых приключений.

...Трое гриффиндорцев удирают, увидев трёхголового пса...

...Первый матч по квиддичу, когда он чуть не проглотил снитч...

...Квирелл с Волдемортом на затылке стоит перед волшебным зеркалом...

...Полёт в школу на летающем автомобиле вместе с Роном...

...Нападения на магглорождённых, в которых будут подозревать его...

...Окаменевшая Гермиона лежит в больничном крыле...

...Он в туалете плаксы Миртл собирается найти вход в тайную комнату...

Тут одна неожиданная мысль выглянула из-за этого клубка воспоминаний и вновь поспешила скрыться в океане сознания. Но ей этого не удалось. В голове Поттера, будто что-то щёлкнуло, и всё лишнее словно просто отключилось. Осталась только одна, хоть и безумная, но хоть какая-то идея.

«А почему бы и нет?», — пожал плечами юноша и приблизился к каменной почти отвесной скале.

— Откройся, — прошипел он на змеином языке. Ничего не изменилось. Каменная стена оставалась неподвижной.

Это поубавило решительности у Поттера, но не сбило его с пути. Гарри двинулся вокруг вулкана, продолжая через каждые пол-метра пытаться открыть тайную дверь.

И вот, когда юноша уже стал опасаться, что скоро забудет родной язык и начнёт постоянно шипеть, он дошёл до того места, где недавно пытался атаковать каменную глыбу. Уже почти ни на что не надеясь, он в очередной раз прошипел заветное слово и... ничего не произошло. Гарри вздохнул и разочарованно побрёл дальше, но после пары шагов что-то заставило его обернуться. Возможно, это была интуиция, или какое-то неизвестное ему ранее чувство, а может быть, у него просто затекла шея. Сейчас Поттеру это было не важно, поскольку теперь он стоял перед идеально круглым входом в пещеру.

«Так вот почему им нужен был именно змееуст, — догадался Гарри, у которого мигом исчезло плохое настроение. — Никто другой просто не мог открыть вход».

Гарри не очень решительно забрался внутрь и стал продвигаться вперед по узкому туннелю. Почти сразу же пришлось зажечь рунический свет, чтобы в кромешной темноте разбирать дорогу. Местами здесь висела паутина таких размеров, что Гарри приходилось через неё пробираться. Пару раз от Поттера, испугавшись света, убегали какие-то зверьки, напоминавшие крыс, но к счастью никого крупнее здесь не было.

Дальше тоннель шёл с уклоном вниз и слегка поворачивал налево. Чем дальше пробирался юный маг, тем жарче становилось в этом подземелье. По лицу и по спине струился пот, но Гарри упорно шёл вперёд.

Вот пропали паутины, редкие растения, вьющиеся по стенам тоже больше не попадались, а тоннель вскоре выровнялся и стал идти ровно. Через несколько минут ходьбы узкая пещера закончилась, и избранный вышел в большой зал.

От увиденного у Гарри глаза полезли на лоб, и ему чуть не пришлось держать их руками, чтобы они не уползли ещё дальше. Пещера освещалась множеством факелов, непонятно как горящих здесь столько времени и была просто восхитительна. Ровные каменные стены плавно переходили в потолок, образуя огромный свод. Местами на камнях были высечены письмена и даже какие-то рисунки. Пол залы был выложен из серого сверкающего камня, напоминавшего мрамор, и был покрыт различными узорами. Всё было таким идеальным, что казалось, это помещение не подчиняется законам времени, и было ощущение, как будто сам Иннос сделал всё это час назад и ушёл на обед.

В центре парень разглядел невысокий постамент из тёмного камня. Что-то лежащее на круглой вершине чуть заметно блеснуло.

«Неужели нужно просто забрать его и всё? Что-то слишком просто».

Гарри медленным осторожным шагом направился к цели. Поттер каждую секунду ожидал опасности и был готов ринуться назад, но он всё приближался и приближался, а ничего не происходило.

Но когда дойти оставалось всего пару метров, вокруг постамента прямо из камня до потолка полыхнул огонь, образовав большое кольцо из высокого пламени. Внутри этого кольца оказался и Гарри. Вершина каменного постамента тоже запылала, но небольшой амулет, который уже было можно разглядеть, не собирался сгорать или плавиться.

«Вот это сюрприз», — удивлённо подумал Поттер.

Но сюрпризы ещё не кончились. Слева и справа от подставки с шипением выросли две огромные огненные змеи. Хотя, что это змеи Гарри понял не сразу. Ведь это были лишь огненные очертания рептилий.

— Что тебе нужно, человек? — шипение неслось сразу с двух сторон. Как будто змеи говорили одновременно.

— Мне нужен Глаз Инноса, — ответил им змееуст, размышляя над тем, что на уме у этих с виду не очень дружелюбных стражей.

— Глаз Инноса сам выбирает своего хозяина. Только тот, кому это предназначено судьбой, способен носить его, — разнеслось шипение по всему залу.

— Я и есть Избранный Инноса.

— Ты так уверен в этом, человек?

— Да, — хоть язык змей и не передаёт эмоций, получилось как-то неуверенно. — Ведь я могу говорить с вами.

— Это ещё ничего не значит. Если ты уверен в себе, протяни руку и возьми то, что тебе нужно.

— Но ведь здесь горит огонь. Как я возьму его?

— Избранный Инноса не должен опасаться того, что ему предстоит. Только вера в себя поможет преодолеть все преграды, — и обе змеи медленно растаяли в воздухе.

— Подождите, — хотел остановить их Гарри, но было уже поздно. Он остался один с огненной стеной за спиной и амулетом перед ним, полыхающим в таком же ярком пламени. Он растерянно огляделся, но другой дороги не было — везде полыхал огонь.

«Похоже, выхода нет. Придётся брать амулет».

Поттер осторожно подошёл к центру круга и протянул руку. Пламя было настоящее и от него разило жаром. Поднести руку ближе было просто невозможно.

— Accio Глаз Инноса, — предпринял попытку юноша, но амулет даже не дёрнулся, а окружавшее его пламя на секунду вспыхнуло ещё ярче.

«Змеи же сказали, что Избранному не нужно бояться пламени и главное поверить в себя. Кому как не мне забрать его отсюда».

Гарри снова протянул руку, но теперь огонь не обжигал, только грел руку. Он подносил ладонь всё ближе и ближе, и до пламени оставалась уже пара дюймов, а он ещё ничего не чувствовал.

«А вдруг Ксардас, да и все остальные ошиблись. И я не смогу им помочь», — вдруг усомнился Поттер.

Огненный язык лизнул ладонь, и Гарри отдёрнул руку, шипя от боли. От ожога остался красный след, но юный маг тут же вылечил его.

«Ах, так! Да я Гарри Поттер, Мальчик-Который-Выжил, Маг огня и Избранный Инноса! Да и вообще очень скромный парень. Неужели я отступлю перед каким-то костром».

Юноша решительно протянул руку и схватил амулет. Он не сразу понял, что огонь его не обжёг, да и вообще стал заметно ниже. Гарри всё же не стал рисковать и быстро выдернул руку.

— Ты справился, ты действительно достоин получить этот амулет, — раздалось шипение из ниоткуда. — Глаз Инноса — это божественный артефакт, и только Избранный Инноса может носить его. Разумно используй амулет, и когда придёт время, страж огня подчинится тебе.

Голос исчез, и огненное кольцо, окружающее юношу, неожиданно погасло. Только теперь Гарри поднял руку и стал рассматривать довольно большой амулет, лежащий на ладони. Он был круглой формы и имел цепочку, состоящую из маленьких блестящих колец. На вид медальон был сделан из золота, а в его центре ярко сверкал круглый янтарный камень. Поттер бережно убрал его поглубже в карман для большей сохранности.

«Если я его потеряю, меня просто поджарят и не посмотрят, что я какой-то там Избранный».

Похлопав рукой по карману, где лежал Глаз Инноса, Гарри отправился к выходу из пещеры. Обратно, как показалось Гарри, он дошёл даже быстрее. Хоть тоннель и шёл в гору, но выполненное задание делало его шаги легче, и юноша спокойно шёл вперёд.

Но когда он оказался на свежем воздухе, то понял, что амулет искал не только он один, хотя, может, это искали его самого. В любом случае у подножия вулкана стояло трое магов в угольно-черных мантиях и такого же цвета масках с полосами цвета крови. Сквозь узкие щели были видны только их горящие глаза.

«О, похоже, это местные Пожиратели Смерти, — как-то не очень обеспокоенно подумал Гарри. — Сомневаюсь, что у них мирные намерения. Можно попробовать переместиться в монастырь, но я на такое расстояние еще не телепортировался. Кто знает, куда вдруг занесет? Нет, лучше не рисковать. Да и эти типы подумают, что я испугался и сбежал, а чтобы остановить войну, нужно показать им силу Инноса».

Глаза Поттера ещё не привыкли к солнечному свету, и он, щурясь, разглядывал своих оппонентов. Рука уже крепко сжала в кармане палочку, а изображение руны сформировалось в его сознании. Он ожидал чего угодно, но не того, что произошло.

— Приветствую тебя, Избранный, — произнёс низким глубоким голосом человек, стоящий в центре, и склонился в неглубоком поклоне. Гарри даже опешил от этого. — Мы давно ждали тебя. И теперь, когда час настал, мы были посланы сюда, чтобы дать тебе возможность выбрать верный путь. Мы знаем, что ты добыл магический амулет. Хоть ты и не надел его, мы всё равно чувствуем магию этого артефакта. Он наделён огромной силой, и ты теперь можешь управлять ею. От одного твоего взгляда будут загораться деревья, одним щелчком пальцев ты сможешь разрушать горы, а взмахом руки обращать в прах целые войска...

...Толпы Пожирателей Смерти, безжалостно нападают на беззащитных людей...

— Те, кого ты ненавидишь, умрут так быстро, что не успеют даже заметить, что произошло, — продолжал маг в чёрной мантии.

...Волдеморт, посылающий в него Crucio. Беллатрисс Лестрейндж, отправляющая крёстного в Арку Смерти. Питер Петтигрю, предавший родителей...

— А те, кто тебе нужен, смогут вновь вернуться к жизни.

...Мама и Папа, улыбающиеся ему в зеркале, Седрик, пустыми глазами смотрящий в небо, Сириус, падающий за занавес....

— И это только начало. Ты будешь способен на большее, намного большее. Пойдём с нами, и ты узнаешь, что такое сила, власть, могущество. Ты станешь достойным учеником Владыки Тьмы, и тебя станут бояться все, кто хоть раз слышал о тебе. Любой мир покорится тебе, Избранный, или будет уничтожен. Ты можешь добиться всего, что я сказал, но всё зависит от тебя.

— Вы можете вернуть к жизни тех, кто погиб? — неверяще спросил Гарри. Это была первая мысль, что пришла ему в голову. Всё остальное он отбросил на задний план.

— Ты правильно меня понял, Избранный. Наш Владыка всемогущ и он способен даже на такое. Но пока он не достиг своей былой силы, и для этого нам и нужен ты. Когда ты присоединишься к нам, и все защитники света сгорят в своём огне, уже некому будет сдерживать нашего хозяина, и только он, Белиар, будет править миром, — тёмный маг казалось, хочет прочитать ответ юноши по выражению лица.

Весы покачнулись, словно собираясь склониться в другую сторону.

... Джеймс знакомым движением взъерошил волосы. Лили приветливо улыбнулась и помахала рукой...

... Белиар — это тёмный бог смерти, разрушения и всего неестественного, — говорил Хиглас...

...Сириус засмеялся своим лающим смехом и похлопал его по плечу...

...все защитники света сгорят в своём огне, уже некому будет сдерживать нашего хозяина, и только он, Белиар, будет править миром ...

— Нет! Не такой ценой! — замотал головой юноша. Казалось, он говорит это самому себе. — Я не пойду на это.

— Ты уверен в своём ответе, Избранный? — протянул маг. Можно сказать, что он был удивлён этим отказом. Как можно отказаться от такого предложения. — Мы предлагаем тебе могущество и власть над целым миром. Подумай ещё раз, от чего ты отказываешься.

— Мне это не нужно, — решительно заявил Гарри, сверкнув глазами. — Я дал клятву Инносу и не нарушу её.

Светлая чаша всё же перевесила, медленно склоняя весы в свою сторону.

— Клятву Инносу? — прошипел маг, как будто одно это имя заставляет его испытывать боль. — Что ж я чувствую, ты не изменишь своего решения.

— Не изменю. Я уже выбрал свой путь.

— Тогда отдай нам амулет, и, возможно, у тебя будет быстрая смерть, — прохрипел тёмный маг. Его голос резко стал враждебным.

— А что будет, если я вам его не отдам? — решил быть понаглее Поттер.

В ответ собеседник рассмеялся жутким смехом.

— Жалкий маг, тебе никогда не справиться с нами, — презрительно бросил он.

— А это мы ещё посмотрим, — Гарри решил показать, что умеет Мальчик-Который-Выжил. В правой руке уже была палочка, направленная на врагов, а над левой появился огненный шар, тут же запущенный в чёрных магов.

— Даже будучи Избранным Инноса тебе не остановить нас, — бросил противник, увернувшись от шара, и запустил каким-то черным облаком в Поттера. Остальные двое тоже пустили свои заклинания. Но Гарри только этого и ждал. Вот он появился за спинами противников и из двух рук по очереди заморозил крайних врагов, не успевших сообразить, куда делся Избранный и так и стоявших к нему спиной. Гарри даже показалось, что ему подыгрывают — настолько успешной была его атака.

Тот, что был в центре, оказался расторопнее товарищей и при появлении врага за спиной тут же исчез в какой-то тёмной вспышке и спустя миг оказался на расстоянии от Поттера и уже лицом к нему. Времени он не терял и стал поливать юношу различными заклинаниями.

Уклонившись от первых двух залпов, Гарри пустил в ход и свою палочку. К противнику устремились сразу несколько заклинаний, в которых можно было увидеть и различные шары магии рун, и разноцветные вспышки, посылаемые палочкой. Но всё-таки эта атака была не такой, какой её хотел бы видеть Гарри. Одновременно колдовать двумя способами было для начинающего безумно сложно, и порой юный волшебник путался во всех этих образах, взмахах палочкой, заклинаниях и жестах руками. К счастью противнику не удавалось воспользоваться его ошибками.

Оставшийся маг не был новичком, и старания Поттера пока не приносили результата. Служитель тьмы от многих заклинаний легко уворачивался, а некоторые непонятным образом отбивал.

Самому Гарри тоже было несладко. Сначала ему слегка подпалило волосы, когда он еле отвернул голову от летящего огненного шара, а затем одно из заклятий взорвало землю перед его ногами, от чего Поттер слегка отшатнулся назад, но удержался на ногах и продолжил бой.

Враг посылал неизвестные парню заклинания и приходилось только догадываться какой эффект они дают и насколько мучительна будет смерть от того или иного луча. Гарри старался об этом не думать. Вот в Поттера устремился странный светящийся диск. Гарри от него спокойно ушёл и тут же принялся посылать свои руны, но этот диск оказался не так прост. Пролетев мимо цели, он, подобно бумерангу, поменял направление и понёсся на юношу со спины, намереваясь сделать из одного Гарри две половинки. Тот этого, конечно, не знал и продолжал увлечённо засыпать заклинаниями противника.

В последний момент Поттер ощутил тепло в левой руке не только от используемых рун, но и от его часов. Инстинктивно отскакивая вправо, юноша почувствовал, что его что-то шаркнуло по левому боку, и от этого места по телу пронеслась острая вспышка боли. Пришлось сильнее сжать зубы. Гарри бросил быстрый взгляд на бок. Мантия была порвана, и хоть она и была красного цвета, было видно, что из раны течёт кровь. Но парня это не остановило. Он загнал резкую боль в боку подальше в глубины своего сознания и стал атаковать с удвоенной силой. Его заклинание летели всё быстрее и быстрее. Гарри старался как мог, ведь ещё минут пять, и сражаться он уже не сможет. С каждым ударом сердца Гарри терял кровь, и долго это продолжаться просто не могло.

Вот к врагу устремились «огненный шар», Stupefy, «кулак ветра» и Petrificus Totalus, запущенные на предельной скорости. С трудом, увернувшись от первых трех заклинаний, противник все-таки застыл обездвиженный. Только его глаза горели жгучей ненавистью.

Поттер облегчённо выдохнул и скривился от саднящей раны. Затем бросил взгляд на тёмных магов.

«Нет. Так просто их оставлять нельзя», — у юноши в голове возникла довольно странная идея, которая показалась бы другим глупым ребячеством.

Он взмахнул рукой, и вокруг Избранного и его главного противника поднялось почти такое же, как в подземелье, огненное кольцо. Юный маг медленно направился к своему пленнику, активировав «руну страха». Он подошел к магу, в метающихся глазах которого было уже больше ужаса, чем ненависти. Ведь «руна страха» создаёт в мозгу жертвы различные иллюзии, и ещё неизвестно, что сейчас казалось этому магу. Поттер тем временем наклонился к самому лицу пленника и медленно заговорил зловещим шипящим голосом (чему-то от Снейпа он всё-таки научился):

— А теперь ты быстро исчезнешь отсюда и предупредишь всех, что теперь глаз Инноса защищает свет в этом мире. И любой, кто посмеет выступить против него, почувствует на себе гнев Инноса. Ясно?! — гаркнул напоследок он.

— Finite Incantatem, — снял заклятие Гарри. Противник, с таким выражением лица как будто готов прямо сейчас искупить все свои грехи, еще раз испуганно взглянул на Избранного и исчез с поля боя в сером облаке. Лишь его глаза напоследок нехорошо и будто даже торжествующе блеснули, но юноша не обратил на это внимания. Гарри закашлялся от неприятного горелого запаха, пробравшегося в самую глубь его лёгких, и попытался разогнать этот дым руками. Конечно же, у него ничего не получилось и пришлось воспользоваться палочкой. Как выяснилось, двое других магов также уже исчезли, но никаких облаков после себя не оставили.

«Ну, вот. Ещё и воздух здесь испортил, — Поттер усмехнулся. — Как, оказывается, легко заставить себя бояться. Вот бы Волдеморта запугать, чтобы он сам Авадой застрелился».

Гарри представил трясущегося от страха Темного Лорда, залезшего под стол.

«Да, что-то размечтался. Мне самому придется его застрелить. По крайней мере, попытаться. Ведь один из нас должен погибнуть от руки другого. Так говорится в пророчестве».

И повздыхав над своей горькой судьбой, несчастный волшебник отправился обратно. Но вначале он ещё раз смог попрактиковать руны лечения. Рана была довольно глубокая и понадобилась руна третьего уровня, которой Поттер удачно воспользовался — не осталось даже шрама. О ранении напоминала только слабость и порванная мантия, которая, впрочем, при помощи палочки тоже приобрела приличный вид.

Путь назад пролетел незаметно. Гарри радовался, что достал Глаз Инноса и скоро сможет вернуться в свой мир, а также размышлял о том, что будет говорить о своем отсутствии.

В монастыре его встретили Ксардас и Пирокар. Оба вздохнули с облегчением, когда увидели Избранного, и Гарри невольно подумал о том, что, возможно, они знали о предложении тёмных магов. Впрочем, ничего спросить ему не дали. Пирокар сразу забрал глаз Инноса для того, чтобы поместить его в подземное хранилище монастыря, а Избранного внимательно осмотрели на предмет повреждений. Найдя только пару царапин, Поттера заверили, что его помощь больше не нужна и чуть ли не насильно отправили отдыхать.

* * *

На следующее утро Поттера вновь встретили Ксардас и Пирокар. Высший маг огня сразу обратился к молодому человеку.

— Избранный, весь монастырь благодарит тебя за оказанную помощь в нашей войне с силами Белиара. Глаз Инноса содержит частицу божественной силы Инноса и теперь, когда он у нас, наши шансы на победу заметно возросли, поскольку все тёмные создания боятся его силы как огня. Высший совет решил в знак признательности даровать тебе магический медальон. Этот медальон хранился в нашем монастыре со времен Инноса, и мы думаем, он пригодится тебе.

— А чем он сможет помочь мне? — поинтересовался удивлённый Гарри.

— Как говорится в древних писаниях, маг должен дать этот медальон человеку, которому грозит опасность и который дорог для него. И в нужный момент огонь сможет придти на помощь, — ответил Пирокар, протягивая юноше медальон.

— О! Это очень нужная вещь, — согласился Поттер, беря кулон в руки. Это был изящный небольшой медальон овальной формы с тонкой золотой цепочкой. В его центре находился прозрачный круглый камень, который приветливо искрился на свету.

— Когда человек наденет его на шею, в медальоне должна вспыхнуть искра священного огня Инноса. Этим он покажет, что огонь встал на защиту этого человека.

— Понятно. А как он работает? — поинтересовался юный маг. На самом деле он с первой секунды знал, кому подарит этот кулон. И тени сомнения не промелькнуло в его мыслях насчет того, кого он хочет защитить больше всего. Хотя он сам не понял, почему так решил.

— А это ты узнаешь, когда придет время, Избранный, — ответил старец, дав понять, что он больше ничего не скажет. Хотя, возможно, он просто сам ничего не знал об этом амулете.

— Ты многое для нас сделал, но также достаточно узнал нового, — продолжил Ксардас. — Я надеюсь, наши знания помогут в борьбе с твоим врагом. А теперь тебе пора отправляться в путь.

Ксардас быстро схватил Гарри за плечо, и они перенеслись в уже знакомую круглую комнату с начерченной на полу пентаграммой.

— Тебе нужно встать в центр, — указал маг. Поттер послушно сделал это и стал ждать, что будет дальше. Юноша переоделся в свою обычную одежду ещё утром и теперь нервно теребил рукав мантии. Он возвращался обратно в родной мир. К своим друзьям и к своим врагам. К своим проблемам, но и к тем, с кем он счастлив.

Ксардас между тем направил руки на юношу, стал снова что-то бормотать и делать пасы руками.

— Прощай Гарри Поттер. Я надеюсь, сила Инноса нам больше не понадобится. И запомни, нет ничего невозможного для того, кто верит в это.

— Прощайте... — всё, что успел сказать Гарри. Старый маг резко встряхнул руками, и Поттера снова завертело с бешеной скоростью, а перед глазами вновь замелькали какие-то картинки...

* * *

— А ты сомневался в нём, Пирокар. Я же говорил, что он сделает то, что должен. Кхм. Кхм. Кхм. Никак не могу избавиться от этого кашля. Лечебного зелья уже хватает лишь на несколько недель.

— Меня удивило то, что слуги Белиара попытались напасть на Избранного. Они ведь знали, что Глаз Инноса в случае опасности защитил бы его. Да и само их нападение выглядело нелепо.

— Согласен, что это было очень подозрительно. Кхм. Как бы мы не пропустили что-нибудь очень важное.

— В любом случае я рад, что всё закончилось, как мы того хотели, но у нас ещё много работы. Амулет только задержит нашего врага, но не остановит.

— Это верно. Кхм. Но что-то мне подсказывает, что Глаз Инноса ещё будет использован по своему прямому назначению.

— Кто знает. Кто знает...

Лучше всего хранит тайну тот, кто её не знает.

(П. Кальдерон)

Гарри в очередной раз свалился на пол в маленькой спальне дома номер четыре на Тисовой улице. Здесь всё было по-старому, как будто, он даже и не исчезал на целый месяц, а лишь уходил на прогулку. Вот лежат его подарки, на шкафу пустует клетка Букли, и даже сундук стоит на месте. Всё такое родное и знакомое, даже эта маленькая комната и старая одежда Дадли. Как же он по всему этому скучал.

Юноша проверил свой тайник. Карта мародеров, фотоальбом и мантия-невидимка лежали на своих местах. Гарри порадовался, что ни Дурсли, ни кто бы то ни было не устроили у него обыск.

Неожиданно в комнату впорхнула сова с газетой. Похоже, «Ежедневный Пророк» доставляли по расписанию. Гарри быстро схватил почту и стал просматривать статьи. В газете сообщалось о редких нападениях Пожирателей Смерти, о каком-то разбирательстве в министерстве и о прочей ерунде, на которую Гарри даже не взглянул. Но тут ему на глаза попалась статья о пропаже Мальчика-который-выжил, и Поттер с интересом прочитал о своей собственной гибели и о любопытных фактах своей биографии. Нужно сказать, что он узнал много нового о своей жизни. Это было смешно, и Поттер бы рассмеялся, если бы не было так ужасно.

Только сейчас он понял как, наверное, плохо было его друзьям, когда они читали эти статьи и думали, что он погиб. Гарри сразу захотел было сообщить о своем появлении, но потом вспомнил, что отослал сову Гермионе. Чувствуя себя очень скверно оттого, что заставил дорогих ему людей страдать, Поттер стал просматривать свои вещи и наткнулся на письмо из школы. Оказалось, что оно пришло ещё в день его рождения, но тогда он просто не обратил на него внимания. В письме был список учебников и результаты экзаменов. Сдал он вполне сносно и можно было даже не стыдиться оценок перед Гермионой, которая, без сомнения, получила одни «Превосходно».

Система оценок: П — «Превосходно» В — «Выше ожидаемого», У –«Удовлетворительно», С — «Слабо», О — «Отвратительно». Теория/практика.

1. Трансфигурация В/В

«Неплохо. Очень неплохо. За теорию я выше и не ожидал. Что это было за Направляющее Заклинание, определение которого я не написал? Я и сейчас-то не знаю. А игуану я исправил, и не говорите, что она не должна быть оранжевого цвета. Зато хвост был один, как положено».

2. Заклинания П/П

«Похоже, Флитвик не поскупился на высокие баллы даже после того, как я слегка перепутал заклинания изменения цвета и роста. Наверное, когда Гермиона заехала учебником Заклинаний мне по носу, это помогло укрепить знания».

3. Зельеварение В/В

«У Снейпа будет удар. У меня и Выше ожидаемого! Боюсь, он этого не переживёт. Хотя почему боюсь? Совсем наоборот».

4. Астрономия В/У

«Тут нечего удивляться. Тогда мне было совершенно не до экзамена. Нападение на Хагрида, а затем и на МакГонаголл. Эх, тогда бы мне возможности мага огня. Я бы показал этой Амбридж, где её место».

5. Защита от Темных Искусств П/П

«Ну, ещё бы мне поставили что-то другое. После того как они увидели моего великолепного очень мощного защитника», — совсем скромно подумал Поттер.

6. Травология В/В

«Если бы меня не укусила Клыковая Герань, то, возможно, заработал бы и Превосходно. Обязательно нужно будет куснуть её за это. Пусть знает, каково это».

7. Уход за магическими существами П/П

«Это просто замечательно! Хагрид будет рад. Не зря я старался».

8. История магии С

«После того как я ответил на полтора вопроса, уснул на экзамене и увидел тот самый сон про Сириуса, — сердце Гарри неприятно сжалось от воспоминания о своей ошибке, которая так много ему стоила. — Я должен быть счастлив, что получил Слабо».

9. Прорицания С

«Ура! Я завалил прорицания! Может, за это Трелони уволят? Эх, размечтался».

Гарри вспомнил, что не знает, какой сегодня день, и не опоздал ли он в школу. Поттер вновь схватил газету и, увидев дату, облегчённо вздохнул. Выяснилось, что до учебы остается всего ОДИН день, и надо бы купить учебники и другие вещи. Гарри решил наведаться в Косой переулок и заодно отправить письма друзьям.

Поттер еще не знал, расскажет ли он кому-нибудь про своё путешествие. Посвятит ли он в свои тайны друзей.

«А ведь они ещё не знают даже о пророчестве. Не знают, что общаются с тем, кто обречен стать убийцей или погибнуть сам».

И Избранный Инноса решил, что пока никто не должен знать его самую сокровенную тайну. Будет трудно, да и тяжело скрывать что-то от самых близких людей, но ради успеха в войне Поттер был готов на многое.

«Пусть это будет сюрприз Волдеморту, когда я ему Нагайну подожгу», — мстительно подумал Гарри.

Собираясь за покупками, юноша понял, что как бы ему не нравилась одежда мага огня, но выглядеть он будет как белая (вернее красная) ворона. И поэтому, спрятав алую ткань поглубже в сундук, он нацепил привычную черную мантию. Поттер решил, что пока не будет огорчать родственников своим появлением и сразу отправится по магазинам. Юный маг задумал перенестись с помощью руны, но так как его появление посреди улицы в синем пламени будет выглядеть, мягко сказать, необычно, он подумал, что надо бы появиться в укромном месте.

На его памяти было только одно такое место, да и то в Лютном переулке. Там Гарри побывал на своем втором курсе и ещё тогда заметил темную пустынную улочку рядом с магазином, в котором он очутился. Пользоваться палочкой было пока нельзя, и Гарри убрал её в карман, благо сейчас у него появился другой способ себя защитить. Поттер осмотрел себя, проверяя всё ли в порядке, и сосредоточился, надеясь, что магия рун не перестанет работать в этом мире...

Случайный прохожий мог бы заметить, что окно маленькой спальни в доме номер четыре на мгновение осветилось странным голубым сиянием.

* * *

В Лютном переулке было, как всегда, темно и мрачно. Солнечные лучи почти не проникали на эту тёмную улицу, а искусственное освещение никто сделать не догадался. Да и нужно ли было оно кому-то в этом владении тьмы? Тут бродили опасные личности, завернутые в черные плащи с капюшонами, закрывающими лица, и никто не знал, кто под ними скрывается. Нормальный человек никогда бы по своей воле здесь не появился. Но Гарри Поттера мало кто считал нормальным, и вот в темном закоулке вспыхнул голубой свет, и появился юноша в черном плаще. Чтобы не влезть в какую-нибудь историю, Гарри тут же растворился в воздухе, сделавшись невидимым.

Поттер начал осторожно пробираться к выходу в Косой переулок, оглядываясь по сторонам. Его никто не видел, и единственной проблемой было не врезаться в какую-нибудь тёмную личность. Гарри уже почти вышел из этого жуткого места, но тут юный маг увидел троих людей, которые вели себя довольно странно. Они крались вдоль дома, слегка пригнувшись, хотя здесь было довольно людное место, и прятаться таким образом не было никакого толку. Тем не менее, никто на них не обращал внимания.

Кроме Гарри Поттера.

Юноша остановился и пригляделся к этим неизвестным. Этими тремя оказались какие-то молодые Пожиратели под мантиями-невидимками. Поттер же обнаружил ещё одно свойство руны невидимости — она позволяла видеть другие невидимые объекты. Оставлять Пожирателей безнаказанно бродить невидимыми Гарри не собирался, тем более они направлялись в сторону Косого переулка.

Может быть, кто-нибудь в Лютном переулке и заметил три огненные вспышки, но уж точно не придал этому значения. Позже никто из авроров так и не понял, откуда взялись три крепко оглушенных Пожирателя. Они были связаны странными огненными кольцами, которые не снимались обычными заклятиями и исчезли только на следующий день. Допрошенные Пожиратели признались, что собирались запустить черную метку и устроить панику в одном из магазинчиков. Но последнее, что они запомнили это яркая вспышка, а затем темнота.

Гарри тем временем уже видимый вышел на светлую улицу и вздохнул с облегчением. Казалось, он не был здесь целую вечность, а на самом деле чуть больше месяца. Косой переулок нисколько не изменился за время его отсутствия. Поттер сразу направился в ближайший магазин, намереваясь как можно быстрее закончить с покупками, и встретиться с друзьями. Но тут он заметил тех, кого так хотел увидеть, но одновременно с этим слегка боялся предстоящей встречи...

По улице шли Молли и Ремус сопровождающие Рона, Джинни и Гермиону. И все они были не такими, какими он их помнил. На лице Люпина застыла хмурая маска, а миссис Уизли то и дело что-то взволнованно объясняла остальным, не обращая внимания на то, что её не слушают. Джинни грустно оглядывалась по сторонам, Рон брел, уставившись себе под ноги, и не обращал внимания даже на новые метлы, а Гермиона...

Гарри издалека рассмотрел девушку. Она шла, неторопливо переступая ногами, и опустив голову. Непослушные волосы рассыпались по спине и плечам. Лица видно не было, но по всей её фигуре было понятно, что девушка никак не счастлива.

«Как будто у неё большое горе», — неожиданно подумал Поттер, и в груди что-то кольнуло. Юноша почувствовал себя очень паршиво оттого, что заставил Гермиону и всех остальных страдать.

Вдруг девушка, словно почувствовав его взгляд, стала медленно поднимать голову и поворачиваться. Гарри решил больше не скрываться и не заставлять дорогих ему людей продолжать горевать. Поттер скинул капюшон и стал ждать, пока Гермиона взглянет на него.

Девушка наконец остановила на нём свой грустный взгляд и недоверчиво моргнула, не веря в происходящее и думая, что ей в очередной раз показалось. Но, судя по всему, картинка не изменилась, и к тому же Гарри улыбнулся подруге.

С лица Гермионы мгновенно слетела грусть, и она, радостно взвизгнув: «Гарри!», бросилась к нему. Все, кто находились поблизости, сразу повернулись туда, куда кинулась девушка, и устремили свои взгляды на Мальчика-Который-Выжил.

А сам Гарри смотрел на бегущую к нему Гермиону. Её волосы струились за ней каштановым шлейфом волнистых кудряшек, карие глаза сияли, а лицо светилось искренним счастьем. И вот девушка подбежала к нему и на всей скорости бросилась парню на шею, чуть не свалив его прямо на землю. От такого бурного приветствия юноша почувствовал себя неловко, но Гермиону не оттолкнул. В груди что-то потеплело, но он не обратил внимания. Через несколько секунд девушка взяла себя в руки и выпустила его из объятий.

— Гарри! Гарри! Гарри! Ты жив! — повторяла она. В глазах у неё стояли слёзы, которые она старалась удержать, а рука крепко схватила его за рукав, словно боясь, что он вновь исчезнет

— Да, Гермиона, — тепло улыбнулся он ей. — Со мной все в порядке.

Тут к ним подоспели и остальные. Рон радостно похлопал Гарри по спине, Джинни быстро поцеловала его в щеку, а миссис Уизли крепко обняла юношу. Ремус же, улыбаясь, пожал Поттеру руку. Это всё было так приятно, что с лица Поттера никак не сходила счастливая улыбка.

Гарри осторожно взглянул на Гермиону. Она уже пришла в себя и теперь, как думал юноша, решала, что с ним сделать за такие выходки. На улице было не очень много народу, но некоторые люди тоже подошли поближе к объявившемуся Гарри Поттеру. Заметив, что они привлекают много внимания, миссис Уизли быстро повела всех по магазинам. Юный маг этому искренне порадовался, опасаясь не столько лишнего внимания, сколько разгневанной подруги.

После скорых покупок, в ходе которых друзьям не удалось обмолвиться и словечком, взрослые решили, что сейчас все отправляются в Нору, а уже там можно будет всё обсудить.

— Извините, миссис Уизли, — вставил слово Гарри. — Мне ещё надо забрать вещи у моих родственников.

— Дорогой, может быть, Ремус заберет их? — обеспокоенно спросила мать Рона, видимо, боясь, что бедный мальчик опять куда-нибудь пропадёт.

— Нет, я должен сам всё собрать, — покачал головой Поттер. — Никто другой просто не найдет все мои вещи.

— Тогда Ремус всё равно пойдет с тобой, — настаивала Молли, не желая отпускать юношу одного.

— Ну, хорошо, — сдался Гарри.

* * *

Люпин аппарировал вместе с Гарри в гостиную дома его родственников. Поттер аппарировал в первый раз и такой вид путешествия ему сразу не понравился. Его сдавило со всех сторон, как будто он застрял в узкой трубе и его собираются выдавить как какой-то тюбик. А потом он вывалился из этого неприятного места с громким хлопком. Хорошо, что Ремус держал его за плечо, а то Гарри не сомневался, что опять бы упал и сломал очки.

Куда больше ему нравился способ перемещения, которому он научился в другом мире. При котором не было никакого давления, не кружило вокруг своей оси. Он просто исчезал в одном месте и тут же появлялся в другом. И что самое главное, когда он первый раз телепортировался, то даже устоял на ногах.

Дурсли испуганно уставились на прибывших, но, узнав своего «любимого» племянника, быстро поменялись в лице.

— Ты?! Неужели вернулся? — изумленно спросил дядя Вернон, раздумывая над тем, что ему сделать. Отругать мальчишку за уход из дома без разрешения, или за то, что он так быстро вернулся.

«И вам здрасьте», — про себя подумал Поттер.

— Не беспокойтесь, я возьму вещи и сразу уйду, — прервал сомнения своего дяди юноша.

— Ладно. Ладно, — заворчал мистер Дурсль. — Проваливай и побыстрее.

Дадли уже по привычке вжался в кресло, а миссис Дурсль только неодобрительно покосилась на племянника, но ничего не сказала.

Гарри быстро собрал все свои вещи и спустился к Ремусу, ждущему внизу. Лицо Люпина выражало вежливое недоумение вместе с какой-то досадой. Юноша решил, что маг пытался поговорить с Дурслями, но у него ничего не вышло. Гарри этому нисколько не удивился.

— До свидания. Я приеду к вам следующим летом, — попрощался с родственниками Поттер. — Если доживу, конечно, — пробормотал он себе под нос.

— Ну что, готов, Гарри? — прервал его пессимистические мысли Люпин.

— Да, профессор.

— Гарри, какой я тебе профессор? — возмутился оборотень, мягко улыбнувшись. — Зови меня просто Ремус.

— Хорошо профессор. Ой, извини, Р...Ремус, — с непривычки запнулся Поттер. — Привычка.

* * *

Два человека появились перед деревянным слегка покосившимся домом. Справа стоял мужчина лет тридцати пяти в старой потертой мантии, развевающейся на ветру. В волосах его уже виднелась седина, но она была больше не от возраста, а от пережитых потерь: смерти двух лучших друзей и предательства четвертого. Не каждому дано выдержать такое испытание, но этот человек старался держаться, хоть и имел ещё и неизлечимую болезнь, делающую его безумным монстром в полнолуние. Из-за этого проклятья он обрёк себя ещё и на одиночество.

Но Ремус не мог уйти. Он пообещал, даже поклялся сам себе и своим погибшим друзьям, что приложит все силы, чтобы позаботиться о юноше, который стоял рядом с ним. О том, кто единственный остался от всех его лучших друзей. Это обещание и вечное стремление помогать тем, кто ищет поддержки, заставляло его не отчаиваться и продолжать свой путь, пытаясь изменить мир к лучшему.

Сам молодой человек стоял и смотрел на небольшой потрёпанный дом. Такой уютный и по-своему родной. В голове у Гарри витали грустные мысли о том, что не будь Волдеморта, он тоже мог бы жить со своей семьей в своем доме. Это была мечта всей его жизни. Еще сидя в чулане под лестницей, он надеялся, что вот-вот его родители позвонят в дверь и заберут его от ужасных родственников. Но время всё шло. День сменялся новым днём, следующий месяц теснил предыдущий, незаметно шли годы, но никто так и не появился. Даже когда пришло осознание, что родители погибли, Гарри всё равно не терял надежду, и вот в его жизни появился крестный. Но и это счастье не длилось долго — Сириус погиб, отправившись на выручку своему крестнику.

Иногда, размышляя в одиночестве, юноше казалось, что все дорогие ему люди погибли, и ему незачем оставаться здесь. Стараясь отгородиться от мрачных мыслей, он вспоминал тех, кто всё ещё любит его и верит в его победу, тех чьё будущее зависит от него. И тогда он обещал себе, что в последней битве любой ценой уничтожит это чудовище, погубившее столько судеб...

Но всё же Гарри никогда не бросал свою мечту о родном доме и собственной семье.

Этот юноша был намного старше своих ровесников. Конечно, со стороны он был всё тем же чуть худощавым подростком, но его душа была гораздо старше его тела. Поттер быстро повзрослел благодаря испытаниям, которые стояли у него на жизненном пути. В детстве Гарри редко когда мог вести себя как обыкновенный ребенок, а теперь у него вообще не было права на подобные слабости. Иногда летом Поттеру хотелось наплевать на всех и, сбежав от Дурслей, весь день гулять по городу. Побродить по магловским магазинам, посидеть в кафе или даже сходить в кино. В общем, провести время как обычный юноша шестнадцати лет. Но нет. Ему нельзя уходить из дома, нельзя подвергать себя опасности и нельзя совершать необдуманные поступки. Он должен быть сильным и должен будет научиться убивать, чтобы закончить эту войну и позволить другим насладиться спокойной жизнью.

Сейчас же эти два человека, каждый имеющий свою нелегкую судьбу направились в дом.

Гарри чувствовал, что Ремус очень хочет расспросить его, но ждет, пока они вернутся к остальным. Предстоял трудный разговор, и молодой маг выбирал слова, для того чтобы как можно вежливее отказаться рассказывать о своем путешествии.

На кухне Норы находились все, кого Гарри встретил в Косом переулке и, как он и ожидал, профессор Дамблдор в очередной сверкающей мантии.

— Здравствуй, Гарри, — сразу начал профессор, как только Поттер сел за стол. — Рад видеть тебя в добром здравии.

— Здравствуйте, профессор. Я тоже очень рад всех видеть, — юноша быстро обвёл глазами всех присутствующих. Его рассматривали кто с интересом, кто с вопросом во взгляде, но никто не скрывал своей радости.

— Знаешь, Гарри, ты заставил нас сильно поволноваться из-за твоего отсутствия, — старый маг пристально посмотрел на Поттера, и в его взгляде юноша прочитал немой укор.

— Простите меня, — юноше стало неловко, что из-за него появилось столько проблем, и он опустил голову. — Простите, я не хотел расстраивать никого из вас.

— Ну что ты, дорогой. Главное, ты жив и с тобой всё в порядке, — воскликнула миссис Уизли.

— Это, конечно, самое важное, — подтвердил Альбус. — Но я не ошибусь, если скажу, что все хотят узнать, где ты был. Мы искали тебя повсюду, но ничего не нашли.

«Ещё бы вы меня нашли. В другом мире-то».

Гарри собирался с мыслями, а все остальные замерли в предвкушении интересной истории. Поттер вздрогнул от осознания того, что он не доверяет уже самым близким людям.

— Извините, профессор Дамблдор, но я не могу вам об этом рассказать, — наконец произнёс он и стал рассматривать трещину на столе, чтобы не встретиться ни с кем взглядом. Ему показалось, что повисшую при этом тишину можно было резать ножом. — Меня попросили помочь, и я выполнял их просьбу. Разрешите мне пока не рассказывать об этом. Уверяю вас, в этом нет ничего опасного.

Все молчали, а Директор внимательно и даже как-то разочарованно смотрел на юношу: — Хорошо Гарри, — наконец сказал он, — мы поговорим об этом позже, — профессор ещё раз грустно взглянул на Поттера. — А сейчас мне пора.

И Альбус, быстро попрощавшись со всеми, аппарировал. Ремус исчез вслед за ним, а миссис Уизли при помощи Джинни стала готовить праздничный обед. Поттер же занес вещи в комнату и опустился на кровать. В помещение осторожно зашли Рон с Гермионой.

— Гарри, как ты? С тобой всё в порядке? — спросила девушка, садясь на стул и внимательно рассматривая собеседника. Юноша порадовался, что она вроде бы отказалась от идеи устроить ему хорошую разборку.

— Да, Гермиона, всё нормально. Просто немного устал. И ещё раз простите меня. Перед вами я виноват больше всего.

— Да ладно, дружище. Всё нормально, — отозвался Рон и, наклонившись вперёд, понизил голос: — Ты лучше расскажи, что с тобой случилось.

Гарри тяжело вздохнул. Он видел, что друзья надеялись, что он сейчас всё расскажет.

— Рон, Гермиона, я вам очень хочу всё рассказать, но не могу. Не обижайтесь, вы самые дорогие для меня люди, но сейчас я пока не могу вам этого рассказать.

«Как же тяжело скрывать, что-то от друзей. Надеюсь, после этого они не отвернутся от меня. А ведь ещё я должен рассказать им и пророчество. Да, его они должны знать. Но не сейчас. Нет, я ещё не готов поведать им о том, что должен убить или погибнуть».

Рон сидел с очень удивлённым видом, не понимая, какие у Гарри Поттера могут быть тайны от двух своих лучших друзей.

— Хорошо, Гарри, — наконец спокойно ответила Гермиона, но Поттер понимал, что на самом деле это не так. — Я надеюсь, тебе не угрожала опасность.

«Ну, сначала мне чуть не откусили голову, потом сражался на дуэли с мастером огня, и меня хотели поджечь две змеи, а напоследок сражался с тремя недружелюбно настроенными темными магами. Ну не рассказывать же всё это. Как же не хочется обманывать её».

— Не волнуйся, Гермиона, всё было хорошо, — скрепя сердце, отозвался Гарри и перевёл разговор в другое русло: — Лучше расскажите о себе и о последних новостях.

Было видно, что Гермиона хочет знать всё о его отсутствии, и, что эти ответом он от неё не отделался. Но, похоже, девушка пересилила себя и решила, что расспросит Поттера в следующий раз.

— Да что рассказывать-то? — начал Рон. — Все лето сидели дома. Куда-нибудь выходить запрещают. На собрания Ордена также не пускают, и даже подслушать ничего не удалось. А после того как ты пропал, вообще везде переполох начался.

— Про тебя в газетах такое писали, — продолжила Гермиона. — Будто ты стал Пожирателем Смерти или, возможно, погиб.

Гарри от этого только скривился. Чтобы он — и Пожирателем? У кого только такая идея появилась?

— Я надеюсь, вы в эту чушь про Пожирателей не поверили?

— Конечно, нет! — возмутилась девушка, а Рон быстро закивал, подтверждая её слова.

— Кстати, а чем занимается Волдеморт? Ничего не известно? — вспомнил о своём старом знакомом Мальчик-Который-Выжил.

Рон вздрогнул при имени Темного Лорда, но сразу же ответил:

— Иногда происходят мелкие нападения Пожирателей, но папа говорит, что пока Министерство держит всё под контролем, и жертв почти нет.

— Почему-то мне кажется, что это ненадолго, — пробормотал Гарри. — Гермиона, а ты чем занималась? — между тем поинтересовался он.

— Ну, сначала я сделала уроки, прочитала несколько книг, — Гермиона слегка смутилась от своей любви к чтению, а Гарри был уверен, что под словом «несколько» скрывается четверть Хогвартской библиотеки. Девушка продолжила грустным голосом, слегка опустив голову: —А потом, когда ты пропал, стало не до того, а неделю назад я приехала в Нору.

— Гермиона, извини, что меня так долго не было, и я заставил тебя волноваться, — Поттер снова почувствовал себя виноватым, и ему захотелось больше не расстраивать подругу.

— Ладно, Гарри, я тебя прощаю, — Гермиона серьёзно посмотрела ему в глаза, — но пообещай мне, что больше не будешь исчезать. Никогда!

— Ну...

— Гарри!!!

— Хорошо. Хорошо. Я обещаю.

— Вот и отлично, — вставил слово Рон. — Гарри, может в шахматы?

— Кстати, Гарри, ты приготовился к школе? — взволнованно спросила девушка. Об уроках она не забывала никогда.

— Да, Гермиона, я всё сделал, — ответил ей Поттер, садясь напротив Рона и разворачивая шахматную доску.

Так приятно было вновь вернуться домой, оказаться среди друзей, которые за тебя действительно волнуются и переживают. Так здорово просто играть с Роном в шахматы или слушать наставления Гермионы. Всё это было такое знакомое, такое родное, что Гарри не знал, как он мог так долго без этого обходиться.

Глупый сделает врага из друга, мудрый — друга из врага.

(Леонид С.Сухоруков)

Следующий день начался рано и несколько сумбурно. Причиной же этому послужило совершенно неожиданно наступившее для многих первое сентября. И некоторые личности, не собравшие заранее свой багаж, носились в панике по дому, на ходу пытаясь позавтракать.

Гарри не доставал вчера свои вещи и теперь сидел вместе с предусмотрительной Гермионой за столом, мирно поедая тосты и наблюдая за Роном и Джинни. Он был рад, что скоро отправится в школу, войдет в родные стены Хогвартса и снова примется за учебу со своими друзьями. Гарри взглянул на Гермиону. Она с лёгкой улыбкой на губах наблюдала за семьёй Уизли, видимо считая это очень забавным. В принципе, Гарри был с ней согласен. Бегающий с бутербродом в зубах Рон, мычащий что-то про потерянный второй носок не мог не вызывать улыбки.

Непонятно откуда взявшийся солнечный зайчик пробежал по волосам Гермионы, заставляя их переливаться золотым блеском. Затем он прочертил дорожку по её щеке и остановился на губах девушки, освещая солнечным светом её тёплую улыбку. Гарри невольно повторил взглядом этот путь, наблюдая за посланником огненного светила.

А ведь друзья — единственное, что осталось у него. Те, ради кого стоит жить и сражаться. Они ни в коем случае не должны пострадать. И он защитит их. Он так решил.

Оторвавшись от своих мыслей, Гарри понял, что засмотрелся на Гермиону и быстро отвел взгляд, опасаясь, что она посмотрит в его сторону. Его внимание привлекли часы, сверкающие изумрудным блеском на руке. Поттер слегка повёл рукой, любуясь своим подарком.

— Гарри, зачем ты светишь мне в глаза? — неожиданно раздался слегка удивлённый голос Гермионы.

— Ой! Прости, — Поттер быстро одёрнул рукав и смутился, осознав, кто был хозяином того солнечного зайчика. — Я не специально.

Девушка хотела сказать что-то ещё, но тут раздались два громких хлопка, практически слившиеся в один. Поттер уже почти выхватил из кармана палочку, но, увидев посреди кухни близнецов Уизли, расслабился.

— Гарри, здорово! Мы уж думали, что ты нас бросил...

— ... или что тебя съел гигантский спрут...

— ...но потом решили, что он не мог съесть самого ГАРРИ ПОТТЕРА...

— ...ведь спрут бы тобой точно подавился...

— ...Ещё у нас была версия, что ты...

— Привет, Фред, Джордж, — остановил их словесный поток Гарри, опасаясь за свою психику. — Рад вас видеть. Как ваш магазин?

— О, у нас всё в порядке...

— ... просто отлично...

— ...лучше не бывает...

— ...и всё благодаря тебе, — закончил тихо кто-то из близнецов.

— Да ладно, ребята. Я вам только немного помог, — заскромничал Гарри.

Юные предприниматели только замахали руками, давая понять, что его отговорки не стоят и разбитого «Чистомёта», на котором летала ещё их бабушка.

Тут их разговор прервал грохот, раздавшийся со второго этажа, а за ним и гневный возглас миссис Уизли. Близнецы хмыкнули и бросились наверх, чтобы разведать обстановку, поговорить с родителями, а заодно спасти от расправы своего младшего брата (что виноват во всём Рон, никто даже не сомневался).

В это время в окно влетела сова и принесла свежий номер «Ежедневного Пророка». Поттер не хотел смотреть газету, догадываясь, что в ней напишут, но всё же решил узнать новости магического мира и, тяжело вздохнув, развернул «Пророк». Гермионе, похоже, тоже было интересно, и она из-за плеча юноши стала просматривать газету.

На первой странице красовалось яркое название, заставившее Гарри поморщиться. «Возвращение Героя!» — гласил заголовок. Статья, которую и ожидал Гарри, оказалась тут же. В ней говорилось, что вчера в Косом переулке после месячного отсутствия появился не кто иной, как Гарри Поттер. Что интервью взять у знаменитого юноши не удалось, но редакция практически уверена в том, что...

Дальше шёл рассказ о жизни Гарри и куча различных версий о том, где был Мальчик-Который-Выжил. Как и ожидалось, всё это было очень далеко от правды. Проще сказать, «Пророк опять написал всякую чушь про национального героя, не спросив самого героя.

— Когда же обо мне перестанут писать? Или хотя бы расскажут правду? — Гарри раздражённо бросил газету на стол.

— Им нужен кто-то, на кого можно надеяться, — начала успокоительным голосом Гермиона. — Люди считают тебя символом победы, а журналисты, как всегда, всё приукрашивают.

— Ну почему они не могут оставить меня в покое, — продолжал сердито Поттер. — У меня и так проблем хватает. Пусть найдут себе другой символ.

— Да, мне тоже это не нравится, — серьёзно ответила девушка. — Все думают, что ты обязан закончить эту войну, что должен победить Волдеморта, а сами ничего не предпринимают.

«Гермиона... — мысленно застонал Гарри. — Ты сама не знаешь насколько сейчас права. Я и должен его убить».

Но ответить Поттеру не дали.

— Ну, всё! Отправляемся через камин, — раздался голос мистера Уизли. Похоже, Рон и Джинни всё же собрали свои вещи и были готовы идти на вокзал. Гарри каминной сети, конечно, предпочёл бы свой способ перемещения, после которого не надо было подниматься с пола и отряхиваться от сажи. Но выделяться было нельзя, и Поттер послушно направился к камину.

Так быстро исчезнуть ему не позволил Ремус, появившийся только минуту назад. Пока через камин отправлялось семейство Уизли, он поманил Поттера в сторону.

— Гарри... — серьёзно начал Люпин, внимательно всматриваясь в глаза юноши. Тому даже стало не по себе от такого внимания. — Как я понял, ты никому не рассказал о своём путешествии и не собираешься этого делать?

Поттер только мотнул головой, про себя размышляя, почему бывший профессор назвал это путешествием.

— Что ж, это твоё право, — устало вздохнул Люпин и в этот момент показался юноше очень одиноким и несчастным. Гарри тут же мысленно обозвал себя бесчувственным чурбаном, не доверяющим даже самым близким людям, но поделать с собой ничего не мог. Ремус между тем продолжал: — Я чувствую, что ты изменился, стал каким-то другим, — он сделал движение, будто принюхиваясь. — Причём, это что-то совершенно мне незнакомое, то с чем я никогда не встречался. Надеюсь, ты знаешь, что делаешь?

— Не беспокойся, Ремус, — постарался, как можно убедительнее, ответить Гарри. — Всё в порядке.

— Ну, хорошо. Удачи тебе в школе, — и Люпин неожиданно для Поттера быстро обнял его. — Постарайся быть осторожным, — маг развернулся и торопливо направился к двери, словно опасаясь лишнюю секунду провести в комнате.

— Я постараюсь, Ремус. Постараюсь... — прошептал Гарри, глядя вслед уходящему профессору. Но мысли юноши были совсем не о его поведении в школе, а о последнем настоящем друге его родителей. О таком замечательном, но в то же время одиноком и страдающем человеке. И Гарри пообещал, что сделает всё возможное, чтобы жизнь Ремуса свернула на счастливую дорожку.

Тогда ещё Гарри не знал, что он сдержит своё обещание.

На удивление прибыли они даже раньше, чем планировалось. Народу на перроне было ещё мало, поэтому ребятам почти спокойно удалось дойти до вагона. Уже прибывшие ученики всё же с интересом глазели на юношу, провожая его взглядом. Изредка слышались радостные возгласы: «Привет, Гарри!». А сам Поттер уже мечтал раствориться в воздухе или хотя бы надеть мантию-невидимку.

«Похоже, я обречён. На меня будут пялиться до самой смерти».

И делая вид, что вокруг никого нет, Гарри, быстро попрощавшись с провожающими, спокойным, но в то же время быстрым шагом пошёл к вагону. Друзья также поспешили за ним. Джинни сразу пошла к своим одноклассникам, а Рону и Гермионе, как бы им этого не хотелось, пришлось оставить Поттера одного и идти на собрание старост.

* * *

Колёса поезда монотонно стучали, за окном проносились различные пейзажи, но Гарри не обращал на это внимания. Он сидел в пустом купе и завороженно смотрел на небольшой огненный шарик, зависший над его ладонью.

Огонь. Теперь это его часть и его сила. Огонь успокаивал и придавал юному магу уверенности. Гарри казалось, что тепло от огненного шарика проникает в него и согревает душу, заставляя отбросить все мрачные мысли и наслаждаться этим моментом.

Тишину прервал стук в дверь, которую Гарри перед этим хорошенько закрыл и заколдовал. Поттер ждал Рона с Гермионой поэтому, быстро погасив огонь, не задумываясь, открыл дверь. Но перед ним была никто иная как...

— Забини? — удивился он, подняв брови.

В дверях стояла девушка с длинными черными волосами и чуть смуглой кожей. Она была примерно такого же роста, как и Гарри и имела мягкие черты лица, которые она, впрочем, компенсировала строгим и даже холодным выражением. Поттер подумал, что если бы не её внешняя холодность, она бы выглядела более привлекательно. Сейчас же девушка вела себя довольно непривычно и то и дело нервно озиралась по сторонам. Было ощущение, что она сама не хочет здесь находиться. Быстро окинув серо-зелёным взглядом, пустое купе она сделала шаг вперёд.

— Не нервничай, Поттер. — Забини быстро зашла в купе и закрыла за собой дверь. — Надо поговорить.

— О чём это нам с тобой разговаривать? — подозрительно, но не резко спросил Гарри. Забини вроде угрозы не представляла, но с учениками зелёного факультета лучше не расслабляться.

— Поттер, говори тише, — снизила голос Забини и села напротив. — Нельзя, чтобы это кто-нибудь услышал. У меня к тебе предложение. Это касается Темного Лорда.

Услышав имя своего врага, Гарри вытащил палочку и, сделав круговое движение, прошептал: — Deafness.

Одно из выученных летом заклинаний, не позволяющее подслушать разговор. Из палочки не вылетело никакого луча, но по стенам, полу и потолку купе пробежала еле заметная волна.

— Что ты хочешь? — сразу спросил он.

— Поттер, я хочу, чтобы ты убил Лорда, — напрямую заявила слизеринка.

— Чего?! — не понял ошарашенный Гарри.

— Ты что, глухой? Все только и говорят, что ты Избранный и должен его убить. Я хочу тебе в этом помочь.

«Ну вот. И у них Избранный. Как же мне это надоело», — мысленно застонал юноша.

— Тебе-то это зачем? — изумился Гарри. — Ты же слизеринка.

— Поттер, — Блейз заговорила ещё тише, — месяц назад Тёмный Лорд убил моего отца... — она на миг замолчала. — Он служил ему, — прошептала она, — но я даже не знаю, что произошло. — Продолжила девушка уже холодным голосом: — Теперь я хочу отомстить за него. Я ненавижу Лорда и, поэтому, пришла к тебе, хотя мне было нелегко принять такое решение.

— Мне жаль, — тихо ответил Гарри. Ему на самом деле было жаль человека, не Пожирателя, а отца, которого, наверное, любила вот эта девушка, сидящая перед ним и ничем не заслужившая этих страданий.

— Теперь ты понимаешь, для чего мне это. Я готова на всё ради мести, — глаза девушки опасно блеснули, а руки сами сжались в кулаки.

— А как ты можешь помочь? — внимательно спросил Гарри.

— Пожиратели часто собираются в нашем доме, и моя мать иногда общается с ними. Я могу передавать тебе информацию о том, что узнаю о планах Тёмного Лорда, — серьёзно ответила Забини.

— Это, конечно, хорошо, но откуда я могу знать, что ты меня не обманываешь? — поинтересовался Гарри.

— Поттер, да ты не такой тупой, как все думают, — насмешливо начала слизеринка, но потом спокойно продолжила. — Я не могу пока ничего доказать. Единственное, что я знаю от матери, это то, что Лорд хочет до тебя добраться и узнать какое-то пророчество.

«Кто это все считают меня тупым? — мысленно обиделся Гарри. — Наверное, слизеринцы. А про пророчество это и так известно».

— А что ты хочешь от меня? — нахмурился он.

— Да, в тебе точно Слизеринец спит, — из уст ученицы факультета змей это было комплиментом. — Во-первых, я хочу, чтобы ты отомстил за моего отца и убил Темного Лорда, а во-вторых, я надеюсь на защиту для меня и моей матери, если что-то пойдет не так.

«Выгодное предложение, — раздумывал Гарри. — Я смогу узнавать новости от Блейз, а не от Дамблдора, который половину, как всегда, скроет. Да ещё и новый союзник в стане врага никогда не бывает лишним. Конечно, это может быть ловушка, но Забини от меня ничего такого не требует, да и ненависть к Волдеморту у неё похоже искренняя».

— Хорошо, Забини, — ответил Гарри. — У нас с тобой похожие мотивы. Лорд тоже убил мою семью, и я понимаю твоё чувство мести. Я тоже хочу, чтобы Волдеморт за всё ответил, — юноша тяжело вздохнул. — Но как ты сможешь передавать мне информацию? Я уверен, что если мы будем просто так болтать за завтраком, это будет слегка подозрительно.

— Это точно, Поттер, — кивнула та, — но насчёт этого разберемся потом. Я надеюсь, наш разговор останется в тайне. И ещё, — девушка у двери обернулась к нему, — постарайся, чтобы тебя кто-нибудь не прибил в ближайшее время.

Блейз сняла с двери заклинание и выскользнула в коридор. А Гарри так и не понял — это такие шуточки у слизеринцев или она говорила серьёзно.

* * *

Спустя пол-часа с собрания старост вернулись Рон и Гермиона. Гарри всё также сидел и задумчиво глядел в окно, размышляя о новой союзнице и о том, что друзьям пока лучше об этом не знать.

«Что-то я становлюсь слишком скрытным. Так можно потерять всех близких людей. Они должны узнать одну из моих тайн. Да, скоро я им всё расскажу. Но не сегодня».

— Ну, как ты тут без нас, Гарри? — с ходу начал Уизли.

— Нормально, — спокойно ответил Поттер. — А что интересного на собрании?

— Да всё как обычно. Малфой и Паркинсон опять всем недовольны, — раздражённо ответила Гермиона. — Целый час с ними спорили.

«Вот почему Блейз пришла во время собрания. Знала что ни моих друзей, ни главных слизеринцев не будет. А Кребба с Гойлом обмануть — раз плюнуть».

— Угу, — подтвердил Рон. — А ты чего такой мрачный?

— Сам не знаю. Что-то настроения нет, — отозвался Поттер.

Друзья, видя состояние их товарища, решили пока не приставать с вопросами. Ребята стали разговаривать на легкие темы не связанные ни с войной, ни с другими проблемами. В купе часто заглядывали другие ученики и, увидев Гарри Поттера, радостно его приветствовали.

Сам Гарри, весело проболтав с друзьями, не заметил, как стемнело за окном, и поезд вскоре должен был подъехать к станции. Троица быстро переоделась в школьные мантии и, схватив вещи, направились к выходу.

На перрон уже высыпала толпа учеников. Все радостно шумели и старались быстрее протиснуться к каретам. Гарри издалека увидел большую фигуру полувеликана и стал пробираться в его сторону.

— Привет, Хагрид, — радостно поздоровался юноша.

— О, здорово, Гарри. Я рад, что ты нашелся. У тебя всё в порядке?

— Да, всё нормально, — отозвался Поттер.

«Ну не рассказывать же доброму великану о своих проблемах».

— Ну ладно, ступай в замок. Потом поболтаем, — отправил его Хагрид. — ПЕРВОКУРСНИКИ, КО МНЕ, — разнёсся над перроном могучий бас.

Гарри же поспешил догнать друзей, которые шли в сторону карет. Рон с Гермионой уже о чём-то бурно спорили. Как выяснилось, темой их дискуссии были домашние задания.

Поттер не стал вслушиваться в разговор друзей и просто шёл рядом. Он обратил внимание на толпу слизеринцев, которые также направлялись к каретам. Во главе гордо шёл Малфой со своими телохранителями. В этой толпе была и Блейз. Она поймала взгляд юноши и чуть заметно кивнула, видимо подтверждая, что их разговор им обоим не привиделся. Гарри отвёл взгляд от слизеринцев, чтобы не вызывать подозрения и стал рассматривать остальных.

Вот идут Равенкло. Среди них Гарри разглядел черноволосую красавицу Чоу Чанг, но никаких чувств это у него не вызвало. Хотя Поттер этому и не удивился. Ещё в прошлом году он понял, что Чоу больше не притягивает его. Справа во главе своего факультета шли старосты Хаффлпаффа — Эрни и Ханна. Они о чём-то весело беседовали и не обращали ни на кого внимания.

Подойдя к каретам, друзья стали забираться в одну из них. Гарри на минуту остановился и задержал взгляд на фестралах. Эти диковинные животные напоминали юноше о Седрике, смерть которого он видел и о Сириусе, спасать которого они отправились на фестралах. Такие воспоминания не были приятными, и Гарри поспешил залезть в карету. К друзьям также присоединился Невилл, и кареты двинулись к школе.

Когда все вылезли наружу, их взору предстал уже знакомый величественный замок. Гарри вспомнил, как он впервые увидел его. Хогвартс нисколько не изменился за эти годы. Он был такой же прекрасный и внушал чувство уверенности и защищённости. Было так легко и просто стоять и смотреть на это творение четырёх основателей, которое Гарри считал своим домом. Поттер был очень рад снова вернуться сюда. Наверное, для других Хогвартс значил не так много, как для него. Для них он был школой, пусть и родной, но школой, а Гарри, только очутившись тут, мог почувствовать себя полностью счастливым.

Вот так он стоял и смотрел на Хогвартс, задрав голову вверх. Наконец друзья окликнули его и он, бросив последний взгляд на школу, легко зашагал вперёд. Оказавшись внутри, все ученики сразу отправились в Большой зал на традиционный праздничный ужин в честь начала нового учебного года. Первоклашек ещё не было, и друзья, усевшись за свой стол, стали рассматривать остальных учеников.

В этот раз за столами всех факультетов веселились заметно меньше. Некоторые сидели грустные и задумчивые, кто-то лишь слабо улыбался, а у большинства учеников на лицах можно было прочитать страх перед неизвестностью. Сейчас, когда было официально объявлено о возвращении Темного Лорда, и стали совершаться нападения Пожирателей Смерти, люди стали всерьёз опасаться за свою жизнь. Некоторые уезжали из Англии, но таких было мало, да и Пожиратели уже объявились и в других странах. Всё же родители считали Хогвартс самым безопасным местом на земле, и все дети вернулись в школу в этом году.

Вот и сейчас ученики тихо разговаривали между собой, изредка бросая взволнованные взгляды на стол преподавателей. Гарри тоже обратил своё внимание на профессоров. Директор сидел в центре и всё так же, как обычно, слегка улыбаясь в бороду, рассматривал учеников. Декан Гриффиндора строго посматривала на своих подопечных, которые по её мнению слишком громко болтали. Остальные профессора так-же были на своих местах. Невысокий Флитвик нерешительно выглядывал из-за своего кубка. Профессор Вектор о чём-то говорила с преподавателем травологии. Как всегда, хмурый Снейп бросал недовольные взгляды на учеников, видимо желая побыстрее кого-нибудь наказать. Тут Гарри попалось новое лицо. Рядом со Снейпом сидел незнакомый мужчина в темной мантии. Он был довольно высокий и имел спортивную фигуру. Его темные волосы были аккуратно уложены, а лицо ничего не выражало. Только внимательные карие глаза перебегали от одного ученика к другому, пристально всех рассматривая. Поттер отвернулся, но ему показалось, что взгляд этого человека задержался на нём больше чем на других.

— Смотрите, — прошептал Гарри друзьям. — Кто это такой?

— Наверное, новый профессор по Защите, — также тихо ответила Гермиона.

— С виду он получше Амбридж, — высказал своё мнение Рон, разглядывая преподавателя.

Поговорить им не дали. В зал вошел Хагрид, ведя за собой стаю перепуганных и взволнованных первокурсников. Они озирались по сторонам и изредка издавали восторженные возгласы. Дети были такие маленькие, что Гарри засомневался, был ли он таким, когда так же впервые шёл по этому залу.

Заместитель директора вынесла старый трёхногий табурет и положила на неё уже знакомый многим головной убор. Шляпа смешно зевнула и скрипучим голосом затянула традиционную ежегодную песню. Смысл песни был такой же, как раньше. Шляпа предупреждала об опасности и снова взывала все факультеты к объединению. Бросив взгляд на Малфоя, который высокомерно смотрел на шляпу, показывая, что старый кусок тряпки ему не указ, Гарри сильно засомневался, что мольбы шляпы когда-нибудь будут услышаны. Но тут его взгляд остановился на Блейз и Поттер вспомнил, что всё же не все слизеринцы желают служить Волдеморту.

Пока Поттер размышлял о маловероятном объединении факультетов, сортировка быстро закончилась и первокурсники были распределены. Гриффиндору досталось девять новеньких, Слизерину семь, а Равенкло и Хаффлпафф получили по восемь учеников. Когда новенькие расселись по своим столам и все немного успокоились, поднялся профессор Дамблдор.

— Я приветствую всех вас в нашей школе, — начал директор. — Тех, кто приехал в школу в первый раз я поздравляю с поступлением в Хогвартс, и надеюсь, что школа станет вашим домом. Я так же рад, что все ученики смогли вернуться в школу в этом году. Сейчас в стране наступают тяжёлые времена. Волдеморт, — почти все в зале вздрогнули, — возродился и набирает силу. У него много слуг, которые готовы на всё ради победы, но нас намного больше и, объединившись, мы представляем собой огромную силу, способную остановить это зло. Подумайте над этим, — Дамблдор обвёл глазами зал, стараясь заглянуть в душу каждому. — Это ваше решение и ваш выбор... А сейчас ешьте. Домовые эльфы постарались на славу, когда готовили праздничный ужин.

Гермиона при словах директора о домовых эльфах недовольно поморщилась. Гарри, наблюдая за её реакцией, непроизвольно улыбнулся. Девушка всё ещё считала, что эльфы достойны свободной жизни и должны получать зарплату за свою нелёгкую работу. Поттер в принципе был с ней согласен, ведь всё-таки это он освободил эльфа Малфоев. Но Гарри считал, что Добби это скорее исключение, а остальных эльфов не убедить в их свободе, создавая различные общества со странными названиями.

Директор не обманул. Ужин был действительно очень вкусный. Даже Гермиона, несмотря на свои взгляды на бесплатный труд эльфов с удовольствием поглощала вкусный пирог. Про Рона лучше молчать. Он уничтожал всю еду вокруг себя с большим аппетитом. Когда ужин уже подходил к концу директор снова взял слово.

— Ещё несколько объявлений. В этом году преподавать Защиту От Тёмных Сил будет профессор Стивен Гиддингс, — поднялся тот самый незнакомец и вежливо кивнул аудитории. При этом его взгляд успел обежать весь зал. Дамблдор продолжил: — По-прежнему запрещены прогулки в Запретный лес. Так же запрещается колдовать в коридорах, и использовать запрещенные вещи, со списком которых вы можете познакомиться в кабинете мистера Филча. А теперь заканчивайте ужин и отправляйтесь отдыхать.

После ужина гостиная была полна народу. И как назло, всем хотелось лично поприветствовать Гарри Поттера и расспросить его обо всём, что с ним случилось. Юный маг вежливо поприветствовал Невилла, отшутился от Симуса и Дина и побыстрее занял самое дальнее кресло рядом с Роном и Гермионой. Но на этом его мучения не закончились, так как младшие курсы тоже хотели пообщаться с легендарным Мальчиком-Который-Выжил. Самым надоедливым был Колин Криви, которому не терпелось сфотографировать Поттера во всех позах, но Гарри ему доходчиво объяснил, что если он не отстанет, то однажды проснётся в Тайной комнате рядом с останками василиска. Колин сразу всё быстро понял и быстро убежал к себе в спальню. Хоть Гермиона была и не согласна с таким способом запугивания детей, но промолчала, понимая, что от Криви другим способом просто не отделаться.

Но похоже, гриффиндорцы на самом деле храбрые ребята, так как никто не оставил сидеть Поттера без внимания. Под конец, увидев мучения Гарри, староста разогнала всех по кроватям, напоминая, что завтра учебный день. А сам юный маг, благодарно кивнув подруге, также побрёл в спальню.

Когда предсказания сбываются, больше всех оказываются ошеломлены пророки.

(Аркадий Давидович)

Первый учебный день начался, по мнению Гарри, слишком рано. Хоть он и привык во время своего летнего обучения просыпаться от первых солнечных лучей, сейчас ему требовался более длительный отдых. Поттер еле разлепил глаза и, с трудом поднявшись, начал одеваться. На то, чтобы попасть ногой в штанину, ему понадобилось всего три попытки. В другом мире Гарри вставал рано каждый день, но на удивление всегда высыпался. Возможно, это было какое-то волшебство или нужная обстановка, а может, их ночи длиннее, чем наши. Этого он не знал, да и не собирался над этим задумываться.

Сейчас же Гарри определённо бы повалялся в кровати часок-другой, если бы не утренние занятия. Рона и Невилла уже не было, а остальные соседи по комнате так же лениво собирались на завтрак. Привести себя в порядок у парня получилось весьма слабо. Волосы торчали в разные стороны, мантия, почему-то, была косо застегнута, а лицо было, мягко говоря, заспанным.

В таком помятом виде Поттер и спустился в гостиную. В креслах около камина сидели его друзья. Рон смотрелся не намного лучше. Он с сонным видом слушал наставления старосты, которая пыталась достучаться до его спящего сознания. Сознание пока не откликалось.

Гермиона же выглядела так, как будто сейчас не восемь утра, и не она вчера до позднего вечера объясняла первогодкам кто такой Снейп и почему его надо бояться.

— Гермиона, как у тебя получается всё время так прекрасно выглядеть? — искренне восхитившись, спросил юноша, когда подошел к друзьям.

— Я...Я не знаю, — смутилась девушка от неожиданного комплимента.

— Кстати, господа старосты, когда нам дадут расписание? Не терпится узнать, с чего начнется наше мучение, — перевёл разговор Гарри.

— Во-первых, не мучение, а учеба, — заявила всё ещё смущенная девушка, на что Рон что-то сонно промычал, очевидно, высказывая своё несогласие. Но Гермиона, не обращая на эти возгласы, продолжала: — И, во-вторых, расписание нам всегда дают на завтраке. Можно уже запомнить.

— А зачем мне это запоминать?! — веселым голосом отозвался Гарри. — Ведь мои друзья самые лучшие старосты во всём Хогвартсе, которые всегда могут мне об этом напомнить.

Гермиона улыбнулась, а Рон, уже почти проснувшись, бурно закивал головой, соглашаясь со своей лестной характеристикой.

Уже подходило время завтрака, и Гарри с Гермионой принялись расталкивать Уизли. Тот долго сопротивлялся, но когда Поттер с хищной улыбкой достал палочку с намерением устроить другу утренний душ, Рон удивительно быстро вскочил и, оказавшись у выхода, спросил, что это они там копаются и заставляют его ждать. Гарри и Гермиона, посмеиваясь над своим другом, поспешили за голодным Уизли, который сейчас бы прибил самого Волдеморта, помешай тот добраться ему до завтрака.

Тёмный Лорд им к его собственному счастью не встретился, и они быстро добрались до Большого зала. За завтраком обнаружилось, что многие ученики, за каникулы отвыкшие от раннего пробуждения, сидели с кислыми минами и нехотя жевали свой завтрак. Преподаватели, впрочем, тоже не выражали бурной радости и так же были не прочь вздремнуть ещё часок-другой.

МакГонаголл сразу подозвала старост и вручила им расписание, которое они должны были раздать другим ученикам. Проголодавшийся Гарри сел за стол и начал накладывать себе тосты. Он чувствовал множество любопытных взглядов направленных на него, как на музейный экспонат. Поттеру даже захотелось поскорее убежать подальше отсюда, но это было не так просто, да ещё и желудок громко протестовал по этому поводу. Поэтому юноша постарался не обращать ни на кого внимания и спокойно позавтракать. Вскоре слева и справа от него опустились друзья, справившиеся со своим заданием.

— Ну вот, наконец смогу позавтракать, а то с этими расписаниями поесть не дадут. Я просто умираю с голоду, — заявил Рон и стал с удивительной быстротой поглощать пирог.

— Рон, тебе бы только поесть. Как можно быть таким обжорой? — возмутилась Гермиона.

— Я голодный, и буду есть столько, сколько захочу, — ответил Рон уже набитым ртом.

— Ты всегда голодный!

— Ну и что! Я расту и мне нужна пища.

— Если ты продолжишь так питаться, то начнешь расти вширь.

— А вот и не начну...

Гарри решил, что из этого высокоинтеллектуального разговора ничего интересного не узнает и стал изучать выданное ему расписание.

Сегодня до обеда были поставлены Трансфигурация и Заклинания, а после придётся идти на любимые Прорицания. Первая Защита была только в пятницу, а Зелья вообще начинались только со следующей недели, чему Поттер искренне порадовался.

Друзья всё ещё спорили, совмещая с этим поглощение завтрака. Но так и не пришли к однозначному выводу, в какую сторону будет расти Рон, если будет продолжать налегать на еду.

Не желая опоздать на свой первый урок, да и к тому же к своему декану, которая за это по головке точно не погладит, Гарри поторопил друзей и направился на Трансфигурацию. Рон и Гермиона решили продолжить свою дискуссию в другой раз и поспешили за другом. На урок они пришли вовремя и, заняв свои места, стали дожидаться МакГонагалл.

Профессор появилась через пять минут и, поприветствовав учеников, начала занятие. В этом году им предстояла сложная программа, от которой у Гермионы загорелись глаза в предвкушении новых знаний, а Рон застонал, догадавшись, что домашние задания будут немаленькие. Гарри решил сдерживать свои тоже не самые радостные чувства и слушал профессора молча.

Весь урок МакГонагалл объясняла программу этого года и рассказывала о будущих контрольных. Ученики даже немного сникли, но боевого духа старались не терять. И вот прозвенел колокол, и гриффиндорцы засобирались на следующий урок. Но Гарри остановился, услышав оклик профессора, которая попросила его задержаться.

Гарри заверил Рона и Гермиону, что потом сможет сам найти кабинет заклинаний и постарается дойти до него живым. Друзья для вида немного посомневались, но всё-таки удалились.

— Да, профессор МакГонагалл.

— Мистер Поттер, я хочу поговорить с вами насчёт команды по квиддичу, — сообщила серьёзно МакГонагалл. Впрочем, Поттер и не помнил, когда их декан была несерьёзна.

— Мне разрешат играть в этом году? — с надеждой спросил Гарри.

— Естественно. Все глупые запреты сняты, и вы можете играть, — ответила МакГонагалл тоном, не оставляющим никаких сомнений. — Также я хочу сообщить вам, что вы назначаетесь капитаном сборной гриффиндора по квиддичу, — торжественно заявила профессор и протянула Поттеру сверкающий значок с буквой К.

— Спасибо, — машинально ответил обалдевший Поттер. Если бы он подумал, то возможно бы вспомнил, что Анжелина Джонсон окончила школу и команде требуется новый капитан. Но в эти каникулы произошло столько всего, что квиддич — это было последнее, о чем он задумывался.

— Мистер Поттер, я надеюсь, вы приложите все усилия, и наша команда сможет выиграть кубок в этом году? — сдвинув брови поинтересовалась декан гриффиндора.

— Я постараюсь, — ответил всё еще не отошедший от шока Поттер.

— Хорошо. Я сообщу вам, когда будет первый матч. А теперь идите на заклинания.

— До свидания, профессор МакГонаголл, — ответил ей Гарри и вышел из кабинета.

Поттер в одиночестве брёл по коридорам Хогвартса. В нём боролись смешанные чувства. С одной стороны быть капитаном команды гриффиндора по квиддичу было очень почётно, и Гарри мог гордиться этим достижением. Но было уже не то время, когда квиддич для него слишком много значил. Гарри любил эту игру из-за того, что ему очень нравилось летать, но теперь у него была другая, более важная цель в жизни, и он не собирался от неё отступать. Но и отказаться от этого назначения Гарри не мог. Только представив себе выражения лица профессора МакГонагалл, когда он об этом скажет, юноша сразу отбросил такие мысли. Быть капитаном — это, конечно, трудная работа, которая отнимает много сил и времени, но юноша пообещал себе, что не будет подводить своего декана.

Когда Поттер добрался до кабинета заклинаний, урок ещё не начался и все стояли в коридоре, ожидая профессора. Гарри с всё ещё странным выражением на лице подошел к друзьям, сжимая в руке значок капитана.

— Гарри, что от тебя хотела МакГонагалл? — сходу спросил Уизли.

Поттер молча поднял руку и, разжав ладонь, указал на значок.

— Вот, — просто сказал он.

— Ничего себе! Гарри, это же здорово! Ты теперь капитан команды по квиддичу! — радостно провозгласил Рон, разглядывая значок.

— Поздравляю, — искренне произнесла Гермиона, разглядывая Поттера.

— Да... Спасибо, — рассеянно отозвался юноша.

— Гарри ты в порядке? Ты не рад, что тебя назначили капитаном? — девушка обратила внимание на не слишком радостное настроение парня.

— Не знаю. Вроде рад, но почему-то сам этого не замечаю, — тихо ответил Поттер.

— Гарри, ты это чего? — не понял Уизли. — Это же классно — быть капитаном. Когда выиграем чемпионат, ты будешь держать Кубок над головой, а все будут смотреть только на тебя, — Рон блаженно прикрыл глаза, представляя себе эту картину.

Гарри только покачал головой, понимая, что его друг не знает, что это такое — быть Мальчиком-Который-Выжил, когда на тебя все смотрят и без того, что ты капитан. А ещё он не знает, какая судьба уготована Поттеру, и что сейчас у юного мага проблемы немного больше, чем выбрать, кого принимать в команду, а кого нет. Гермиона тоже неодобрительно взглянула на Уизли, похоже понимая, что кто-кто, а Гарри Поттер от недостатка внимания не страдает.

— Гарри, тебя что-то беспокоит? — внимательно спросила она.

— Да, Гермиона, но я пока не хочу об этом говорить, — всё так же тихо сказал парень, стараясь, чтобы его ответ не показался грубым.

— Но Гарри, ты не должен всё держать в себе, — осторожно начала девушка. — Это всегда тяжело. Расскажи, что тебя гложет и тебе станет легче. Для этого и существуют друзья.

— Да, ты как всегда права, — сдался Поттер. — Я расскажу, как только соберусь с мыслями. Обещаю.

Тут прозвенел колокол, и профессор Флитвик запустил гриффиндорцев в класс. На заклинаниях тоже был вводный урок, на котором ученики узнали, что в этом году они будут проходить довольно сложные чары, требующие для изучения очень много сил. Профессор вкратце объяснял, какие заклинания они будут изучать, и для чего они нужны. А гриффиндорцы искренне не понимали, почему ещё только второй урок в году, а им уже не по себе от предстоящих занятий. Также Флитвик сообщил, что вскоре начнутся курсы по аппарированию, и шестикурсники смогут их посещать.

Наконец урок закончился и ученики, радуясь, что дожили до обеда, поспешили в большой зал, чтобы заполнить свои пустые желудки. Обед прошёл удивительно быстро и Гарри потянул Уизли на прорицания. Недовольный, что его оторвали от еды, Рон всё-таки успел схватить со стола пирожок и всю дорогу расправлялся со своей добычей.

Поттер, не обращая внимания на жующего Уизли, обдумывал своё решение рассказать друзьям о пророчестве. Он был уверен, что они поймут его и не отвернутся в трудную минуту. Но сначала юный маг решил поговорить с директором и обсудить этот вопрос с ним.

Размышления Гарри были прерваны, когда ученики добрались до лестницы, ведущей в кабинет прорицания. Немного потолкавшись, но всё-таки избежав жертв, гриффиндорцы смогли всем составом забраться в кабинет.

Круглая комната была залита тусклым красным светом, а в воздухе витали какие-то дурманящие ароматы. Поттер подумал, что только от таких запахов начнут мерещиться всякие видения. Они с Роном сели за один из крайних круглых столиков и стали ждать начала урока.

Трелони появилась сразу после колокола. На ней была её искрящаяся шаль, украшенная всевозможными звёздами. Смотрела профессор на учеников сквозь уже привычные большие очки, делающие её похожей на насекомое.

Сегодня темой урока было гадание по руке. Студенты разбились по парам и стали смотреть друг другу на ладони, стараясь разглядеть чужую судьбу. Профессор скользила по проходам между учениками и вставляла свои комментарии. Лаванда и Парватти то и дело о чём-то восхищенно шептались, похоже, когда находили на линии жизни заметки о покупке нового модного платья или редкой магической косметики.

Уизли сначала долго искал на своей руке линию ума, сверяясь с учебником, но, в конце концов, бросил это бесполезное занятие, гордо заявив, что эта линия совпадает у него с линией жизни. Гарри почему-то в это не сильно поверил. Он старательно и долго рассматривал руку своего друга, но ничего примечательного не заметил. Поэтому Поттер торжественно сообщил Уизли, что тот может не волноваться и не ждать скорой смерти (про ум он тактично промолчал). Рон хоть и не верил в наличие таланта предсказания у своего друга, заметно повеселел и решил не предсказывать сегодня смерть своему товарищу. Но такую несправедливость ему совершить не дала профессор Трелони, моментально оказавшаяся рядом с их столиком.

«О! Нет! Она что — специально ждёт, чтобы мне опять смерть нагадать», — обречённо подумал Гарри и приготовился к тому, что Трелони опять начнёт пугать его скорой гибелью.

— Что у нас здесь? — профессор выхватила руку Поттера и стала пристально её разглядывать. Гарри безразлично смотрел на всё это и ждал своей участи. Вдруг лицо Трелони приобрело отстранённое выражение, а глаза стали пустыми и смотрели, словно сквозь юношу, не замечая его.

Юноша уже было испугался, что профессору плохо, но тут же вспомнил когда видел Трелони такой же. И то, что он вспомнил, ему очень не понравилось. Это было на его третьем курсе, когда она сделала предсказание про возвращение Тёмного Лорда и Петтигрю.

И тут Трелони очень тихо заговорила хриплым голосом:

«Тебя ожидают многие испытания, мальчик.

Опасность нависла над теми, кто остался у тебя.

Также береги того, кто близок твоему сердцу.

Тебе предначертано остановить другую войну,

и страж огня однажды поможет тебе.

Твой враг силён, но никто не знает всей твоей силы.

Над тобой висит страшное проклятие,

И то, чего ты будешь бояться, всё же произойдёт,

И тебе придётся делать выбор... ».

Трелони неожиданно затихла и стала снова похожа на себя. Её глаза сфокусировались, и она продолжила смотреть на руку ошарашенного парня, как ни в чём не бывало.

— У вас короткая линия жизни мистер Поттер, — заговорила уже своим голосом Трелони. — За вами по пятам следует смерть и однажды она настигнет вас.

К радости Гарри прозвенел колокол, и ученики поспешили убраться из этого душного кабинета. Юноша машинально собрал сумку и двинулся к выходу. Мало кто обратил внимание на то, что говорила своему любимому ученику Трелони, но Рон не был в их числе. Как только они оказались в коридоре, Уизли испуганно спросил:

— Гарри, что это было? Что она говорила про опасность, про врага и какую-то войну?

— Не знаю, Рон, — устало отмахнулся Поттер. — Похоже, это было настоящее предсказание.

«Опасность нависла над теми, кто остался у тебя. Кто у меня остался? Понятия не имею, — рассуждал про себя Поттер. — Тот, кто близок твоему сердцу. Это, наверное, про друзей. Они мне ближе всех. Хотя тут, похоже, говорится про одного человека. Никто не знает всей твоей силы. Это, скорее всего про силу огня, но откуда она-то знает? И что за другая война и страж огня? Где-то я это уже это слышал. Вот только вспомнить бы, где... А ещё и какое-то проклятье и предстоящий выбор. Ничего не понимаю».

— Гарри, но она в конце тебе смерть предсказала, — обеспокоенно спросил Уизли.

— А, ты про это? — беспечно махнул рукой Поттер. — Это было уже не предсказание, а её обычные причитания, — парень усмехнулся. — Она просто не могла меня отпустить, не попугав скорой гибелью.

И Гарри зашагал в гостиную Гриффиндора, обдумывая новое пророчество. Рон, похоже, не до конца поверил заверениям друга и поспешил за ним, в надежде ещё раз обсудить услышанное и, возможно, спасти друга от смертельной опасности.

Гермиона сидела в одном из кресел у камина и читала очередную умную книгу. Остальные ученики тоже занимались своими делами. Гарри с Роном довольные тем, что закончился их первый учебный день, устроились с двух сторон от подруги, не обращая внимания на остальных. Рон незамедлительно рассказал девушке про случай на прорицании, за что Поттер мысленно обозвал его болтуном. Гермиона внимательно выслушала историю, но, похоже, тоже не имела представления, о чём говорится в предсказании, и поэтому стала расспрашивать об этом Поттера. Гарри заверил её, что сам ничего не понимает и что пока умирать не собирается, а если и соберется, то сразу сообщит друзьям.

Уизли тут же в шутку предложил помочь написать завещание, за что получил убийственный взгляд от подруги. Но потом они оба застыли, когда Поттер спокойным голосом отрешённо сообщил, что уже давно его написал. Рон и Гермиона окаменели с открытыми ртами и с выражением ужаса на лице. Гарри уже собирался начать перечислять, что кому оставит, но, увидев их лица, решил дальше не продолжать и рассмеялся.

— Да не бойтесь вы. Я пошутил. И никакого завещания я ещё не составлял, — сказал Поттер сквозь смех. — Да и умирать пока не хочется.

— ТЫ! — угрожающе начал Рон. — Шутник нашёлся. Я-то подумал, что ты уже на тот свет собрался.

— Гарри, с этим не шутят, — тихо высказалась Гермиона.

— Да ладно вам. Трелони всё же права, — отозвался Поттер. — Смерть преследует меня. И я постоянно с ней сталкиваюсь. Можно даже сказать, что я с ней хорошо знаком. Так что кому-кому, а мне можно про неё шутить.

— Всё равно, Гарри, лучше так не шути, — взволнованно попросила Гермиона.

— Хорошо, не буду, — просто ответил Поттер.

Друзья замолчали, и каждый из них погрузился в свои мысли. Рон думал, что если его друг будет шутить так дальше, то он сам его прибьёт за это. Гермиона же всё решала, как узнать, где был Гарри летом, но в её голову ничего путного не приходило. А Поттер вновь обдумывал слова нового пророчества.

«Ну вот, у меня теперь два пророчества. И оба произнесла женщина, которая каждую неделю пророчит мне смерть. Весёлая жизнь, нечего сказать», — юноша глубоко вздохнул и посмотрел в камин. Он всегда раньше успокаивался, когда смотрел на огонь, а теперь это и его стихия. Ведь он маг огня. Гарри сейчас с удовольствием зажёг бы на ладони огненный шар, который придавал ему сил и уверенности. Но раскрывать себя было нельзя, и Поттер только наблюдал за языками пламени, танцующими неизвестный никому танец.

Что я делаю, чтобы сохранить форму? Ну, бегаю. Много бегаю. Но еще больше играю на компьютере.

(Дэниэл Рэдклифф)

Когда гриффиндорцы подошли к кабинету Защиты От Тёмных Искусств, их уже ждали слизеринцы. Предстоял сдвоенный урок и ни те, ни другие не были рады этому. Многие ученики факультета Змей при виде своих вечных врагов недовольно скривились, а те, в свою очередь, пытались сдержаться от того, чтобы сразу не запустить какое-нибудь заклинание.

Гарри с друзьями встали в сторонке и спокойно ждали начала урока. Но прохлаждаться им не дал Малфой, который, увидев старых знакомых, тут же направился к ним, не забыв прихватить своих телохранителей.

Гермиона, увидев эту делегацию, нахмурилась, Рон сжал кулаки, а сам Гарри продолжал равнодушно смотреть на приближающуюся троицу. Юный маг сам удивлялся, как они с Малфоем ещё не пообщались. И обычного разговора в поезде не было, и уже прошло четыре дня, а это только их первая встреча.

— Поттер, неужели ты нашёлся? — насмешливо начал блондин. — А я-то уже обрадовался, что ты сбежал и больше не вернёшься.

— Не мечтай, Малфой. У меня ещё есть здесь дела, — холодно отозвался Гарри.

— И где же ты был? — поднял бровь слизеринец. — Интересно, как ты далеко убежал от страха.

— Где я был — не твоё дело, — нахмурился Гарри. — Да и кого мне бояться? Тебя что ли? — добавил с усмешкой гриффиндорец, осмотрев Малфоя с головы до ног. — Или твою охрану? — он также бросил взгляд на Кребба и Гойла.

— Ты знаешь, кого тебе бояться, Поттер, — зло прошипел блондин,— и он до тебя доберётся.

— Малфой, ты вздумал пугать меня Волдемортом? — все, кто его слышал, вздрогнули. А Гарри наклонился ближе к слизеринцу и тихим уверенным голосом заговорил: — Запомни. Я лично позабочусь, чтобы этот монстр умер наиболее мучительной смертью. И все, кто будет на его стороне, отправятся вслед за ним. Если ты хочешь быть среди них — это твоё дело. Я тебя предупредил.

— Поттер, — зарычал тот, — ты мне за всё ответишь. Я пока не забыл, из-за кого мой отец попал в Азкабан, — он угрожающе прищурился и заговорил тише. — Тебе не скрыться от Лорда, и когда он тебя поймает, я посмеюсь над тобой. Жаль, нельзя убить тебя прямо сейчас.

— Малфой, ты думаешь, у тебя это получится? Может, хочешь попробовать?

— Не надейся умереть быстро, Поттер. Ты будешь молить о смерти, как и твоя грязнокровная мамаша.

Никто не успел сообразить, что произошло, как палочка Гарри уже упиралась в горло противнику, а сам он держал его за ворот мантии. Рон и Гермиона застыли и никак не могли выйти из ступора после такого молниеносного захвата. А телохранители слизеринского принца только хлопали глазами, соображая над тем, что здесь происходит.

— Малфой! — в глазах Гарри плескалась ярость, а голос напоминал шипение змеи. — Если ты ещё раз скажешь, что-нибудь про моих родителей, тебе несдобровать. Я. Убью. Тебя. — Выделил он каждое слово, и что-то в выражении лица и его действиях заставили Малфоя поверить ему. Но фамильная гордость, не позволила ему показать страх. Блондин сглотнул и попытался выглядеть спокойным.

— Убери руки, Поттер. Мне нет дела до твоих родителей.

Неизвестно, чем бы это закончилось, но тут прозвенел колокол, и дверь в кабинет распахнулась. Рон и Гермиона быстро схватили Гарри за руки и поволокли в класс подальше от возможных неприятностей.

Профессор Гиддингс сидел за столом и ждал, когда ученики займут свои места. Гарри плюхнулся за одну из парт. В нём до сих пор кипела злость. Он всегда был готов растерзать того, кто плохо отзывался о его родителях, а сейчас, когда это был Малфой, то ярость его просто душила. Казалось, что ещё немного, и слизеринца точно можно будет собирать по кусочкам.

«Да. Такими темпами я, наверное, смогу Авадой очередями стрелять», — подумал Гарри и сделал несколько глубоких вдохов, пытаясь успокоиться. Друзья, сидящие по бокам от него, поглядывали на друга, обеспокоенные его словами и поведением. Но поговорить им не удалось, поскольку все расселись, и урок начался.

По кабинету Защиты всегда можно было определить личность преподавателя, и этот год не был исключением. Класс преобразился, но не выглядел сильно отличающимся от обычного кабинета. Появилось несколько дополнительных полок с книгами, на стенах обнаружилось несколько новых картин. На одной из них за небольшим круглым столом сидели двое волшебников и о чём-то шептались, на другой изображалась чья-то дуэль, а на следующей какое-то крупное заседание волшебников.

Профессор тем временем поднялся и вышел из-за стола.

— Так-Так, — начал он низким голосом, пробегая взглядом по студентам. — Здравствуйте, класс. Как вы уже знаете, меня зовут профессор Гиддингс, и я буду вести у вас Защиту От Тёмных Искусств. До этого в течении пятнадцати лет я работал аврором, а теперь по рекомендации министерства меня пригласили преподавателем в Хогвартс, — профессор нахмурился. — Я просмотрел, что вы проходили в течение пяти лет, и очень удивился тому, что вы так мало изучили.

Гарри про себя усмехнулся: «Ещё бы мы много знали, когда у нас было пять различных учителей один хуже другого, кроме Люпина, конечно. То заикающийся трус с Волдемортом на затылке, то такой же смелый герой-самозванец. Профессор Люпин, хоть и оборотень, был самым лучшим преподавателем. Затем Пожиратель Смерти в облике Хмури, хотя он кое-чему всё-таки меня научил, ну а напоследок жаба Амбридж, у которой только учебник конспектировали. Да, такому составу преподавателей только позавидовать можно. А у этого Гиддингса начало пока неплохое. К тому же он бывший аврор. Посмотрим, что будет дальше».

Между тем преподаватель продолжал:

— К тому же, насколько я понял, прошлый преподаватель проводил уроки немного хм... своеобразно, — многие поморщились, вспоминая Амбридж, — и не вел необходимые записи. Я не знаю, на что вы способны, поэтому я решил первый урок сделать проверочным.

«О! В этом году, похоже, будет практика. Это уже хорошо», — оценил Гарри.

— Сейчас каждый из вас по очереди будет сражаться со мной и попытается победить.

Ученики испуганно зашушукались. Никто не ожидал на первом же занятии проверочной работы и тем более дуэли с профессором. Даже Гермиона морщила лоб и что-то шептала себе под нос, видимо вспоминая то, что она успела выучить за лето.

— Не волнуйтесь, — профессор заметил недовольство студентов. — Я не буду снимать очки или ставить плохие оценки. Я просто хочу определить ваш уровень знаний, и решил, что личная дуэль подходит для этого лучше всего.

«Да. Теперь я почти уверен, что с учителем нам в этом году повезло».

Профессор начал проверку со слизеринцев. Большинство из них были лёгкой мишенью, и Гиддингс победил, затратив по паре минут на каждого. Вот вызвали и Малфоя. Тот был настроен решительней своих сокурсников и довольно долго сражался с Гиддингсом. Он даже попробовал наслать свою любимую змею, но символ его факультета не принёс ему победы. Спустя пять минут Малфой был оглушён и обездвижен.

Затем вышла Блейз Забини, и Гарри решил к ней присмотреться. По его мнению, она также неплохо владела заклинаниями и не хотела быстро сдаваться профессору.

«Неплохо сражается, но потренироваться не помешает», — решил Поттер.

В конце концов, Блейз тоже была повержена, а Гиддингс, победив шестой курс целого факультета, даже не сбил дыхание и выглядел так, будто не он только что махал палочкой целый час. Хотя профессор и пользовался только заклинаниями, входящими в школьную программу, его никто не мог даже задеть.

Настала очередь гриффиндорцев. Тут дела обстояли несколько лучше, так как большинство учеников факультета Льва входили в прошлом году в Армию Дамблдора и, в отличие от остальных, имели больше практических занятий.

Сначала довольно легко был повержен Симус, а затем и Лаванда. Она пробовала сопротивляться, но даже поддающийся профессор был для неё слишком сильным соперником. Дальше был вызван Рон. Он довольно хорошо сражался и в один момент даже попытался послать в профессора заклинание слизняков. Но тот, почему-то не горел желанием плеваться слизнями и сразил Уизли цепочкой простых, но эффективных чар.

Следующей вышла Гермиона. Гарри наклонился вперёд, чтобы лучше рассмотреть это сражение и ничего не упустить. Вначале профессор посылал в девушку простые заклинания, которые Гермиона легко отбивала, не забывая посылать свои в ответ. Тогда Гиддингс понял, что эту гриффиндорку так просто не победить и стал увеличивать скорость и силу заклинаний. Гарри отметил, что по сравнению со своими одноклассниками староста колдовала намного лучше. Она знала достаточно много заклинаний, но практики ей всё-таки не хватало. Хотя легко было судить вот так, глядя со стороны.

И вот, когда Гермиона пыталась послать какое-то сложное заклятие, она отвлеклась, полностью сосредоточившись на движении палочкой. Это и было её ошибкой. Профессору хватило этой заминки, чтобы разоружить девушку.

— Браво, мисс Грейнджер, — похвалил её учитель. — Вы хорошо сражались, и чуть было не одолели меня. Очень достойно для шестикурсника.

Щеки Гермионы слегка порозовели от похвалы, а Гарри, поддавшись порыву, зааплодировал. Его тут же подхватили все гриффиндорцы, отмечая замечательную дуэль своей старосты. Слизеринцы только скривились, считая, что грязнокровка не достойна аплодисментов, даже если бы она победила самого Дамблдора. Пока смущенная Гермиона шла на свое место, студенты продолжали ей хлопать.

— Ну ладно, продолжим, — прервал их профессор. — Так-Так, — ткнул пальцем в журнал он. — Следующий Гарри Поттер.

Все моментально затихли, а Гиддингс даже не удивился наличию в классе знаменитости, а только прищурился и его взгляд стал ещё более цепким. Гарри вышел на свободное место и встал перед профессором, который спокойно его дожидался.

«Хорошо, что я уже отошёл от стычки с Малфоем, — с облегчением подумал юноша, чувствуя себя достаточно спокойным, — а то были бы жертвы».

Профессор поднял палочку перед собой, показывая готовность к дуэли.

«Главное сейчас держать себя в руках и не использовать магию рун», — дал себе наставление Поттер и тоже поднял палочку, встав в дуэльную стойку. Для большей надёжности он завёл левую руку за спину, и это показалось ему хорошим решением. Профессор кивнул, показывая, что отдаёт право первого заклинания ученику.

Гарри не стал долго раздумывать и начал с простейшего Expelliarmus’a, впрочем, не особо рассчитывая на успех. Красный луч устремился к цели, но профессор с лёгкостью отбил его и в ответ запустил обычный Stupefy, который также не достиг цели и был легко отражён. Соперники стали перекидываться несложными заклинаниями, которые так же легко и отбивались. Прошла пара минут, но ничего не изменилось. Между двумя магами то и дело мелькали лучи разных цветов, но пока это ничего не давало. Класс притих, и все до единого завороженно наблюдали за представлением.

Перед началом сражения Гарри рассчитывал лишь немного помахать палочкой и не сильно выкладываться, но сейчас его мнение изменилось. Начиная с первой вспышки заклинания, азарт сражения захватил его. Когда он в последний раз вот так колдовал с достойным соперником, не опасаясь за свою жизнь? Возможно, никогда. Сейчас юноша представил это сражение своеобразной проверкой его способностей как обычного шестикурсника, как победителя Турнира трёх волшебников, как преподавателя Армии Дамблдора или же, как того, кто должен повергнуть Волдеморта. И Гарри никак не мог провалить такое испытание. Прежде всего, для самого себя.

Гиддингс тем временем понял, что перед ним не такой простой соперник и решил усилить давление. Он стал посылать цепочки заклинаний, всё больше увеличивая их скорость.

— Stupefy, Racencer, Locomotor Mortis, — три разноцветных луча устремились к парню.

— Protego, — отбил обратно сногсшибатель Поттер и, легко увернувшись от остальных заклинаний, добавил свои чары. — Impedimenta, Petrificus Totalus, Expelliarmus.

Профессор не ожидал такой прыти от студента, и ему пришлось приложить немало усилий, чтобы отбить одни заклинания и увернуться от других. Да и то палочка чуть не выскочила из его рук от последнего заклинания. Он осознал, что для победы над этим талантливым студентом ему не стоит поддаваться.

Вот теперь началась настоящая дуэль. В обе стороны проносились цепочки различных заклинаний, со свистом рассекая воздух, а палочки в руках магов двигались с поражающей быстротой. Причём Гарри с лёгкостью уворачивался от большинства лучей и почти не ставил щиты. Это его пока и спасало. Гиддингс же начал посылать и неизвестные Поттеру заклинания, которые не проходят в школе, но хотя юный маг и не знал против них щитов, легко от всего уклонялся.

Но долго так продолжаться не могло. Как бы ни был быстр юноша, у профессора было гораздо больше опыта, да и их теоретические знания нельзя было сравнивать. Заклинания Гиддингса становились всё мощнее, и Гарри начал уже сомневаться насчёт своей безопасности.

«О! Что-то знакомое, — лиловый луч прогудел у самого уха. — Если бы это меня задело, то в больничное крыло можно было бы смело прописываться на ближайший месяц».

С этим нужно было поскорее заканчивать и Гарри, увернувшись от жёлтой и голубой вспышек, перешёл в атаку.

— Stupefy, Expelliarmus, — послал простые заклинания он и сразу за ними вставил изученное летом заклинание молнии, — Tactus fulminis.

За это заклятие юноша не волновался. Гарри нашёл его в купленной летом книге и после уже в другом мире не раз сравнивал с одноимённой руной. И поскольку ограничений на колдовство у него не было, с этим заклинанием он напрактиковался достаточно.

В итоге профессор еле успел отпрыгнуть в сторону, когда в то место, где он стоял, с треском ударила молния, образовав небольшую воронку на полу. В Гарри тут же полетело пять небольших ножей, вызванных заклинанием Culters, от которых было почти невозможно уклониться.

Зная лишь в теории способ защиты от такого заклятия, Поттер взмахнул палочкой и выкрикнул:

— Abrogatio Culters, — чары сработали частично. Три кинжала со звоном упали на пол, а остальные два оказались воткнутыми в стену за спиной у юноши.

Кто-то в классе испуганно ахнул, но у Гарри не было времени отвлекаться. Он облегчённо выдохнул. Ему повезло, что оставшиеся кинжалы неслись на него с одной стороны. Иначе никакая реакция не спасла бы от знакомства с этими колюще-режущими предметами.

Гиддингсу, похоже, уже надоела эта дуэль, да и было заметно, что Гарри вымотал его своими молниеносными атаками. И теперь профессор мечтал поскорее закончить это сражение. Решив быстрее одолеть соперника, он запустил цепочку из пяти самых быстрых известных аврорам чар и почти расслабился, сомневаясь, что мальчишка сможет их все отбить или уклониться.

Но этот мальчишка был Гарри Поттером, который целый месяц тренировался не попадать под огненные стрелы. Каково же было удивление профессора, когда после его атаки Поттер так и остался на своём месте почти не задетый ни одним заклинанием, которые врезались в стену. Правда, левый рукав у ученика слегка обгорел, а низ мантии был весь искромсан улучшенным ножевым заклинанием.

Волосы торчали в стороны ещё больше, очки перекосились, тело гудело от напряжения, а дыхание сбилось, но, тем не менее, Гарри был цел и не попал ни под одно из заклинаний, которые были уже далеко не детскими и могли нанести серьёзные увечья. У парня уже чесалась левая рука запустить в этого Гиддингса чем-нибудь круглым, огненным и достаточно мощным за то, что заставил его выделывать акробатические трюки, уклоняясь от неизвестных лучей, да ещё и испортил мантию. Но приходилось пользоваться только обычными заклинаниями.

— Tarantallegra, Furnunculus, — сразу выпустил шуточные заклятия юноша, а в конец вставил заклинание удара грома, — Tonitrus.

Это заклинание получилось не очень сильное, но имело большую скорость и всё-таки попало во всё ещё удивлённого профессора. Но тот не зря пятнадцать лет работал аврором, поэтому не упал от оглушающего грома в ушах, а лишь немного покачнулся. И тут же Гиддингс, сделав сложное движение палочкой и не произнеся ни звука, выпустил бледный голубой луч. Юноша, удивившись тому, что было выпущено лишь одно заклинание, спокойно ушёл с пути полёта луча.

Но когда он почувствовал своим затылком каменный пол после ощутимого удара в грудь, то понял, в чём был подвох. От этого заклинания нельзя было уклониться, оно преследовало свою цель, пока не попадало в неё. Мысленно обругав себя за такую несообразительность, Гарри медленно поднялся и помотал головой, чтобы остановить вращающуюся перед глазами комнату.

Хотя, что он мог сделать для своей защиты? Заклинание было неизвестное, и нужный щит он не знал.

Юноша осторожно потрогал затылок. Крови не было, но голова прилично гудела от удара о камень. С трудом поднявшись на ноги, Поттер обратил своё внимание на профессора. Тот стоял неподалёку и держался рукой за стол. Видимо шум в голове от заклинания грома у него ещё не прошёл.

«Одна радость, что голова не только у меня будет болеть», — немного мстительно подумал юноша.

Гиддингс тем временем более-менее пришёл в себя.

— Так-Так, — вновь повторил он. — Замечательно, мистер Поттер. Просто превосходно, — похоже, профессор не мог более полно выразить своё восхищение. — Вы очень сильный противник. Думаю, эта дуэль также достойна аплодисментов.

Профессор оторвался от стола и захлопал в ладоши. Его тут же поддержали гриффиндорцы и даже некоторые слизеринцы. Впрочем, они быстро очнулись и, поняв, что хлопают Поттеру, затихли.

Гарри скромно опустил голову и, слегка пошатываясь, поспешил занять своё место. Он не обращал внимания на то, что почти все ученики бросали в его сторону восхищённые взгляды, а его друзья уставились на него во все глаза. Взгляд профессора также изменился. Теперь он смотрел на юношу с большим интересом и словно что-то оценивал. Но уставший Гарри ничего этого не заметил.

Гиддингс продолжил вызывать оставшихся шестикурсников, но хоть он и был слегка потрёпанным после дуэли с Поттером, довольно легко всех победил. Лишь Невилл сумел поджечь на профессоре мантию. Да и то многие посчитали, что Лонгботтом лишь что-то удачно перепутал.

И вот наконец прозвенел колокол, и все отправились по гостиным. Гарри был рад, что это был последний на сегодня урок, так как с всё ещё гудящей головой он был мало на что способен.

— Опасная у вас была дуэль, — тихо произнесла Гермиона, как только троица оказалась в коридоре. И тон её голоса не позволил Гарри свести всё к шутке. Она бы не поддалась на это.

— Эээ... Ну да, — замялся Гарри. — Так уж получилось.

— Но зато как здорово ты... — начал Уизли, но Гермиона прервала его, будто и не слыша.

— Гарри, скажи мне честно, — нахмурив брови, серьёзно спросила она. — Почему ты даже на обычном уроке всегда находишь способ подвергнуть свою жизнь опасности?

Юноша опешил от такого вопроса. Даже Рон забыл, из-за чего собирался начать спор с Гермионой.

— Даже не знаю, — нерешительно ответил Гарри, пожав плечами. — Само как-то получается.

— Так ты старайся, чтобы не получалось! — непривычно твёрдо заявила девушка и, тряхнув гривой каштановых волос, ускорила шаг.

Оставшийся путь до гостиной они провели в молчании, каждый думая о своём.

— Гарри, а ты ведь почти победил профессора! — вспомнил Рон, как только они втроём уселись перед камином.

— Но всё-таки он меня сразил, — спокойно отозвался Поттер и с досадой потёр рукой затылок. — Голова все ещё гудит.

— Да, но он использовал неизвестные заклинания, которые мы не проходили, — взывал к справедливости Уизли. — Он сражался нечестно.

— Рон, — начал объяснять юноша, — Пожиратели не будут пользоваться только Ступефаем и Экспелиармусом или ждать когда ты вспомнишь нужный щит. Поэтому нужно уметь защищаться от многих заклятий.

— Кстати, Гарри, откуда ты знаешь все эти новые заклинания? — заинтересованно спросила до этого молчавшая Гермиона. Гарри надеялся, что она уже отошла от своего приступа излишней серьёзности.

— Ну, Гермиона, не одна ты читаешь дополнительные книги, — улыбнулся юноша. — У Дурслей я целый месяц изучал книгу по Защите, — скромно добавил он.

— А что ты делал потом? — спросила девушка с надеждой всё-таки разузнать что-нибудь про летние каникулы юноши.

— А потом я делал то, о чём не могу вам рассказать, — отрезал Гарри. Гермиона для вида насупилась и уткнулась в книгу по нумерологии. Юноша почувствовал себя виноватым и постарался перевести разговор на другую тему.

— Кстати, Гермиона, ты отлично сражалась. Немного потренироваться, и сможешь победить любого врага.

— Спасибо, — улыбнулась девушка, считая похвалу Гарри гораздо значимее одобрения профессора.

— Рон, у тебя тоже была неплохая дуэль, — Поттер решил оценить и друга тоже. — Только тебе надо развивать быстроту реакции. От того заклинания, которым ты был поражён, можно было легко уклониться.

— Да, знаю, — грустно отозвался Уизли и посмотрел на свой живот. — Может, мне на самом деле нужно поменьше есть.

Гарри и Гермиона дружно рассмеялись.

— Сомневаюсь, что от этого ты станешь двигаться намного быстрее, — сказал, отсмеявшись, Поттер, — это вырабатывается в основном на тренировках.

— Гарри, а как у тебя получается быть таким быстрым? — вспомнил Уизли, и Гермиона кивнула, подтверждая его слова. — Сначала ты схватил Малфоя так, что мы даже моргнуть не успели, а потом на дуэли двигался с такой скоростью, что у меня в глазах рябило.

— Я же говорю, что этому нужно упорно тренироваться, — ответил юноша, про себя думая, что неужели это выглядело так эффектно.

— Так значит, ты этому тренировался, — задумчиво спросила староста гриффиндора. — Это было летом? А не расскажешь, как и где?

— Гермиона! — взвыл Поттер. — Я же сказал, что не могу пока рассказать.

— Ну ладно, — сдалась девушка, но всё же по выражению лица было понятно, что она не бросит попытки докопаться до правды.

Гарри оставалось только вздыхать. Нелегко было утаивать что-то от лучших друзей. А ещё труднее было скрывать что-либо от Гермионы.

«Она наверняка уже сделала вывод, что летом я где-то обучался, — нахмурился он. — Хотя где именно ей точно не угадать».

И Мальчик-Который-Выжил сразу принялся за сочинение по Травологии, чтобы избежать вопросов подруги.

Директор — такой же человек, как все остальные, только он об этом не знает.

(Реймонд Чандлер)

Гарри сидел в своём любимом кресле, размышляя о последних событиях. Иногда ему казалось, что всё это, лишь яркие сновидения. Другой мир, маги огня, Глаз Инноса — это было настолько удивительно, что юноша думал, стоит ему ущипнуть себя, как он тут же проснётся в своей маленькой комнате на Тисовой улице. Хотя сон как-то уж слишком затянулся. Поморщившись, юноша потер место после довольно-таки ощутимого щипка. Посмотрев по сторонам, он облегченно вздохнул. Мир остался прежним.

Гарри привычно взъерошил волосы и закрыл глаза, прислушиваясь к тому, что происходит у него внутри. За это лето он сильно изменился. Стал другим. И дело тут не только в силе огня, но ещё и в том, что творилось у него на душе. После того как погиб Сириус, улыбка на лице юноши стала появляться гораздо реже. Да и летние каникулы не принесли ничего хорошего.

Дурсли на него не обращали внимания, и поговорить было абсолютно не с кем. Конечно, Поттер писал письма друзьям и в Орден, но это было совсем не то, чего бы ему хотелось. Юноше стало многое безразлично и он, игнорируя все запреты, наведался в Косой переулок, в тайне надеясь на то, что там что-нибудь произойдет, и ему удастся проявить себя. А ещё лучше, если бы он там встретил Беллатрикс Лестрендж и отомстил. Хотя сейчас Гарри понимал, что встреть он тогда кого-нибудь из Пожирателей, у него было бы мало шансов. И если бы не приключения в другом мире, эти каникулы можно было бы считать самыми худшими в его жизни.

Сейчас рана в сердце, оставшаяся после смерти крёстного, немного затянулась, но не исчезла. Гарри подозревал, что она еще очень долго будет напоминать о себе.

Юноша обвёл взглядом гостиную. Младшекурсники весело шумели в дальнем углу, Невилл жаловался Симусу на то, что опять что-то забыл, а Парватти почему-то постоянно смотрела в его сторону. Рон вновь ругается с Джинни. Ах, да! Он запрещает ей встречаться с теми, кто ему не нравится. Что же остаётся делать младшей Уизли, если Рону обычно не нравится никто. Гермиона же сидит рядом и, пока безуспешно, пытается их успокоить.

«Мне бы ваши проблемы», — слегка завистливо вздохнул Гарри. Но знакомая обстановка всё-таки развеяла его грустные мысли, и юноша слегка улыбнулся.

Тут в открывшийся проход забралась невысокая светловолосая девочка и, оглядев гостиную, направилась прямиком к нему.

«Кажется, второкурсница», — вспомнил парень.

— Гарри Поттер? — преодолевая смущение, спросила она. Да и то, скорее всего для порядка. Вряд ли в школе был человек, не знающий Мальчика-Который-Выжил в лицо.

Юноша кивнул в ответ.

«Алана Фостер», — прочитал он на обложке тетради, которую сжимала в руках юная гриффиндорка.

— Директор попросил меня передать, — важно заявила Алана, протягивая небольшой листок.

— Спасибо, — машинально отозвался юноша, взяв послание. Девочка смущённо улыбнулась и поспешила к себе в спальню.

Поттер тем временем развернул пергамент.

Гарри, я хочу поговорить с тобой. Надеюсь, ты выделишь немного времени и посетишь сегодня мой кабинет.

Альбус Дамблдор

* * *

Гарри Поттер шёл по волшебным коридорам Хогвартса, полностью погрузившись в свои мысли. Было уже довольно поздно, и школа казалась пустой и даже какой-то безжизненной. Только изредка попадались задержавшиеся студенты, но Поттер на них не обращал внимания. Он задавался вопросом, зачем его вызвал к себе директор. Профессор Дамблдор наверняка захочет узнать о его летних приключениях. Но пока было рано, и Гарри не собирался открывать ему эту тайну. Он надеялся, что директор не будет давить на него или читать мысли и поить сывороткой правды.

Поттер сам собирался расспросить Дамблдора о последних событиях, произошедших в волшебном мире. Сейчас ему, персональному врагу Волдеморта, необходимо было как можно больше разузнать про своего противника. Гарри сомневался, что профессор всё ему выложит, но надеялся, что хотя бы самое важное директор скрывать не будет. Но, вспомнив, что Дамблдор скрывал от него пророчество, он засомневался и в своём последнем предположении.

Дойдя до входа, Гарри вспомнил, что не знает пароль, но горгулья тут же отскочила в сторону, видимо предупреждённая о его приходе. Юноша прошёл в образовавшийся проход, и винтовая лестница понесла его наверх, к самой двери, во владения директора. Поттер собрался с мыслями и, постучав, вошёл в кабинет.

Здесь всё было по-старому. На стенах висели картины с тихонько похрапывающими бывшими хозяевами этого кабинета. Какой-то старичок поднял голову, сонно протёр глаза и тут же засопел снова, потеряв к происходящему интерес. Сам директор сидел за письменным столом, заваленным бумагами, и разглядывал какой-то пергамент. Увидев посетителя, он тепло улыбнулся ему и кивнул, приглашая присесть. Гарри послушно опустился в удобное кресло и стал рассматривать кабинет. По всей комнате были всё так же расставлены различные приборы непонятного назначения. Парень вспомнил, что устроил в прошлый раз в этом кабинете, и ему сразу стало неловко за свой срыв. Хоть некоторое неприятное чувство и осталось внутри него, Гарри понимал, что тогда поступил неправильно. Он не сдержался и устроил тут разгром, чем только доказал, что не может держать себя в руках. Хотя кто бы смог, когда из-за глупых тайн и частично по твоей вине погиб единственный родной человек...

На жердочке, как всегда, сидел феникс, перья которого переливались огнём в отражении света, и разглядывал гостя. Вдруг огненная птица радостно вскрикнула и, вспорхнув со своего места, перелетела на подлокотник стула, на котором сидел парень. Маленькие чёрные глаза в упор смотрели на Гарри, и юноше показалось, что феникс его изучает, ищет что-то знакомое. Поттер осторожно погладил птицу по голове и в ответ на это Фоукс вновь издал странный звук, скорее всего означающий одобрение, и, взмахнув крыльями, вернулся на свою жёрдочку.

Директор, между тем, отложил пергамент и заинтересованно посмотрел на юношу.

— Здравствуй, Гарри. Как твои дела в школе? — прищурился он.

«Директор начал издалека. Точно, хочет выпытать всю правду».

— Здравствуйте, профессор Дамблдор, — вежливо ответил юноша, стараясь не смотреть в глаза старцу. — У меня пока всё в порядке.

— Я узнал, что тебя назначили капитаном гриффиндорской команды по квиддичу, — старый маг блеснул стёклами своих очков. — Я уверен, из тебя выйдет прекрасный капитан.

— Спасибо, директор. Я буду стараться.

«А не вы ли к этому причастны?»

— Это хорошо. Также я слышал от профессора Гиддингса, что ты отлично проявил себя на первом уроке Защиты, — поинтересовался Дамблдор. — Он вчера весь ужин рассказывал, что смог попасть в тебя только сложным заклинанием Directus ictus.

— А, вот, что это было такое, — пробормотал юноша, вновь потрогав место вчерашнего удара.

— Это так называемое направленное заклинание. От него нельзя увернуться, и против каждого из таких заклятий действует определённый щит. Ты просто не мог знать его. Да и то, профессор Гиддингс нам жаловался, что от твоего заклятия грома у него пол-дня голова гудела, — Дамблдор усмехнулся. — Это было достаточно сильное заклинание.

— Спасибо, — тихо ответил юноша и продолжил более уверенно. — Профессор Дамблдор, а новому преподавателю можно доверять?

— Ты хочешь спросить, не служит ли он Волдеморту? — Гарри кивнул. — Он не входит в Орден Феникса, но раньше работал аврором, и я уверен, что он не на стороне Тома.

— Это хорошо, — облегчённо ответил Поттер. — Надеюсь, в этом году мы с профессором Гиддингсом изучим много нового.

— Да. Я думаю, ты уже убедился в его знаниях, и надеюсь, он сможет подготовить школьников к предстоящим сражениям.

— Профессор, — обеспокоено начал Поттер, — а вы можете мне рассказать о том, что задумывает Волдеморт?

— Нам немногое известно, Гарри, — вздохнув, ответил директор. — Том подозревает всех своих слуг и никому не сообщает свои планы.

— Ну, а хотя бы, что он предпринимает, — настаивал Поттер.

— Как ты мог прочитать в газетах, иногда происходят мелкие нападения пожирателей, но пока ничего серьёзного и, зачастую, жертв удаётся избежать.

— Он что-то задумывает? — предположил Гарри.

— Мы это не исключаем, — спокойно отозвался директор, но юноша заметил, как что-то промелькнуло у того в глазах. Дамблдор между тем перевёл разговор на другую тему. — Но я позвал тебя не за этим, — вспомнил старец. — Гарри, нам нужно решить ещё одну вещь, — Поттер напрягся, не зная чего ожидать. — Дело в том, что Сириус оставил дом на площади Гриммо тебе. И я хотел спросить, возможно ли там размещение штаба ордена Феникса?

— Конечно, директор, — не задумываясь, ответил Поттер. — Пусть хотя бы дом Сириуса поможет в борьбе с Волдемортом.

— Твой дом, Гарри, — мягко поправил его старый маг. — Теперь он твой.

— Мой дом, — пробормотал юноша себе под нос, как бы пытаясь свыкнуться с этой мыслью. У него всегда была мечта — иметь свой дом и жить там самому безо всяких Дурслей. Но он не хотел получить его таким способом — в наследство от крёстного отца. Не хотел.

— Хорошо. С этим мы разобрались, — облегчённо вздохнул старый волшебник, прерывая его мысли.

— Профессор Дамблдор, — вспомнил Гарри, — я хотел у вас спросить, могу ли я рассказать пророчество моим друзьям?

— Я считаю, ты сам должен это решить, — директор внимательно посмотрел на него. — Доверяешь ли ты им настолько, чтобы открыть эту тайну?

— Да, — твёрдо кивнул Поттер. — Они самые близкие для меня люди, и я хотел бы, чтобы они знали пророчество.

— Думаю, это правильный выбор. У тебя не должно быть тайн от тех, кому ты доверяешь, — стёкла очков старого мага хитро блеснули в свете камина. — А мне бы всё-таки хотелось узнать о твоём исчезновении.

«А вот и самый главный вопрос. Я, конечно, вам доверяю, господин директор, но это здесь совершенно ни при чём».

— Извините, профессор, но я не изменю своего решения, — как можно вежливее постарался ответить Поттер. — Я был там, где меня никто не мог найти, даже Волдеморт, и я по-прежнему считаю, что это, пока, только моя тайна.

«Что ж, профессор Дамблдор, теперь настало моё время говорить загадками».

Гарри услышал, как один из портретов возмущённо пробормотал: «Как теперь студенты разговаривают с директором! Эх! Раньше за такое пороли...».

— Ну, хорошо, — спокойно, но немного расстроенно ответил директор. — Я не буду настаивать и надеюсь, ты сам мне расскажешь.

— Конечно, расскажу, — согласился юноша. — Но как-нибудь потом.

— Гарри, тебя в последнее время не беспокоят видения? — вспомнил Дамблдор. — Или, может быть, болит шрам?

— Нет, профессор, видений не было с прошлого учебного года, а вот шрам иногда немного ноет.

На самом деле, с тех пор как Поттер вернулся из другого мира, шрам постоянно болел. Отвыкший от этого за месяц Гарри сначала чувствовал себя очень плохо, но, немного привыкнув, вновь старался не замечать воздействие Тёмного Лорда. Иногда вспышки боли были ярче, но юноша старался терпеть и не волновать друзей.

— Понятно, — разгладил бороду старец. — Я так и думал, поэтому решил, что тебе следует продолжить занятия окклюменцией с профессором Снейпом.

— О, нет, — обречённо застонал Поттер. — Почему опять со Снейпом?

— С профессором Снейпом, Гарри, — поправил его старец. — Я всё время занят делами школы и Ордена, поэтому он наиболее подходящая кандидатура. А занятия тебе необходимы. Я думаю, ты понимаешь это, — Дамблдор выразительно посмотрел на юношу.

— Да, хорошо, — нехотя согласился тот, обречённо вздохнув. Гарри понимал, что у него нет выбора, но со своей неприязнью к Снейпу, он ничего сделать не мог.

— Вот и отлично, — директор ободряюще улыбнулся своему ученику, — а теперь ступай отдыхать.

Гарри понял, что разговор окончен и поднялся. У самой двери он обернулся и сказал:

— Профессор Дамблдор, я хочу, чтобы вы сообщали мне все новости о Волдеморте.

Тот внимательно посмотрел на юношу и, спустя мгновение, кивнул:

— Хорошо, Гарри.

— Спасибо, — ответил Поттер и вышел из кабинета.

* * *

Когда Гарри вернулся в гостиную, его друзья сидели возле камина, дожидаясь его. После походов к директору часто становились известными разные интересные факты, и Рон с Гермионой не могли уйти спать, не узнав новости.

Остальные гриффиндорцы уже ушли спать, поскольку было довольно поздно. Поттер задумчиво подошёл к старостам и сел в соседнее кресло. Рон и Гермиона внимательно на него смотрели, ожидая, когда юноша расскажет, зачем его вызывал директор. Но Гарри молча сидел и смотрел на огонь. Друзья поняли, что добровольного рассказа они не дождутся и решили подтолкнуть друга к беседе.

— Гарри, что тебе рассказал Дамблдор? — поинтересовался Рон.

— Знаете, я решил, что мне нужно кое-что вам рассказать, — проигнорировав вопрос, тихо начал юноша, подняв взгляд на друзей. Он быстро достал палочку и, взмахнув ей, вымолвил: — Deafness.

Воздух вокруг немного содрогнулся, показывая успешное выполнение заклинания.

— Где ты был летом? — сразу заинтересовалась Гермиона, слегка удивлённо смотря на действия Гарри.

— Нет. Это как-нибудь потом. Помните, в отделе тайн мы нашли пророчество, за которым охотились Пожиратели Смерти.

— Которое про тебя и Того-кого-нельзя-называть?

— Да, Рон. Про меня и Волдеморта, — вздохнул Поттер, а друг вздрогнул от имени Лорда.

— Оно ведь разбилось? Да? — не очень уверенно спросила Гермиона.

— Оно-то разбилось, но есть человек, который слышал его, — юноша сделал паузу, но друзья его не перебивали. Они понимали, что сейчас услышат что-то очень важное и боялись испортить момент. — Это Дамблдор. И потом, после смерти Сириуса, он рассказал его мне.

— И что же в нём? — друзья сидели, затаив дыхание. Рон сжал подлокотники кресла, а Гермиона даже чуть наклонилась ближе, чтобы не упустить ни звука.

Поттер ещё раз тяжело вздохнул и процитировал пророчество, произнесённое шестнадцать лет назад.

— ...и кто-то из них должен погибнуть от руки другого, обоим не жить, если выжил другой...

Полено в камине треснуло слишком громко, и все трое вздрогнули от неожиданного звука.

— Гарри, и это всё точно про тебя? — спросила тихо девушка, в ужасе прикрыв рот рукой. Ей казалось, что сердце стало стучать в два раза быстрее, да так громко, что скоро сюда должны были сбежаться все гриффиндорцы.

— Да, Гермиона, про меня. Как видите, Волдеморт отметил меня, — Поттер откинул чёлку и указал на шрам, — и именно я должен буду его убить или погибнуть сам.

Наступила пауза. Гарри сидел, уставившись в камин, и не обращал внимания на взволнованные взгляды друзей. А Рон с Гермионой пытались, что-нибудь сказать, но не находили слов.

— А я уверен, что ты сможешь его победить, — через минуту убеждённо произнес Рон, на лице которого всё же был испуг.

— Мне бы твою уверенность, — пробормотал Поттер себе под нос.

— Я тоже верю в тебя, — заявила Гермиона. — И мы будем с тобой до самого конца, что бы ни случилось.

Юноша облегчённо вздохнул. Его друзья не считают его обречённым или будущим убийцей и не отвернутся от него. Хотя он в них и не сомневался.

— Спасибо, что верите в меня, — Поттер повернулся к ним. — Это для меня очень важно.

— Конечно, мы верим в тебя. Ты же наш друг, — сообщил Рон, и Гермиона уверенно кивнула.

— Знаете, что самое интересное. Это пророчество тоже произнесла Трелони, когда Дамблдор брал её на работу, — беззаботно сообщил Гарри.

— Трелони? Но она же тебе всё время предсказывает смерть, — взволнованно спросила Гермиона.

— Смерть, то она мне каждый раз предсказывает, а это было настоящее пророчество. — сказал Гарри. — И оно должно исполниться.

Рон и Гермиона замолчали. Каждый из них размышлял о том, какая ноша легла на плечи этого юноши. Рон внутренне содрогался, представляя, что его другу придётся сражаться с Тем-кого-нельзя-называть. Он хоть и ни разу не видел Темного Лорда, но с детства был приучен бояться даже его имени, и понимал, что победить этого волшебника очень сложно, если вообще возможно.

Гермиона же отгоняла от себя мысли о возможной смерти Гарри. Она и раньше часто боялась за друга и не находила себе места от волнения, когда он куда-нибудь отправлялся, а теперь, когда девушка услышала пророчество, её сердце просто ушло в пятки. Ей бы очень хотелось сейчас поплакать, чтобы страх и волнение за друга вышли вместе со слезами, но она держалась. Гермиона не собиралась показывать свою слабость при Гарри. Она понимала, что сейчас ему требуется поддержка, а никак не сочувствие или жалость. И девушка заставила себя успокоиться и отбросить переживания за этого удивительного черноволосого юношу.

Две самые ненавистные категории студентов: те, кто ничего не знает, и знать не хочет... и те, кто все знает и хочет знать еще больше.

Весь следующий день друзья отдыхали, поскольку наступили долгожданные выходные. Гарри старался не думать о том, что его ждет впереди, и наслаждался воскресным днём. Рон и Гермиона, уловив его настроение, ни о чём не спрашивали и вели разговоры только на нейтральные темы. Поттер был только рад хотя бы на время забыть о Волдеморте, войне, пророчестве и других проблемах и проводил один из самых приятных дней за последнее время.

Сначала друзья погуляли вокруг озера, наслаждаясь прекрасными пейзажами, а потом посидели возле любимого дуба. Было так приятно находиться в окружении самых близких людей и в тишине наблюдать за гладью воды, отражающей голубое небо, по которому проплывали облака причудливых форм.

Одно из них привлекло внимание Гарри. Казалось, ничего не изменилось, но теперь юноша отчётливо видел белоснежный силуэт огромного пса. Возможно, у Поттера всего лишь разыгралось воображение, и он увидел то, что хотел. То, что напомнило ему о крёстном.

Гарри вспомнил, как первый раз увидел чёрного пса в переулке, когда сбежал от Дурслей, а потом на квиддичном матче. Тогда он думал, что это Гримм — предвестник смерти, и боялся его. Только потом выяснилось, что это был его крёстный отец.

«Может быть, есть справедливость в этом далеко не идеальном мире».

Гарри хорошо помнил тот момент, когда Сириус предложил ему переехать от Дурслей. Как же он был тогда рад, что нашёл родного человека, способного подарить ему хоть частичку тепла и заботы. Но счастье продлилось не долго — всего два года. И снова у Поттера в памяти проносились картинки падения крёстного в Арку Смерти.

«Нет, всё-таки жизнь несправедлива!»

— Гарри, о чём ты думаешь? — нарушила тишину Гермиона, заметив, что в юноше что-то изменилось. С его лица исчезла даже слабая тень улыбки.

— О Сириусе, — тихо ответил Поттер и невесело усмехнулся: — Я опять увидел Грима. Правда, на этот раз белого и летающего, — юноша мотнул головой в сторону облака.

— Ты скучаешь по крёстному? — осторожно и так же тихо спросила девушка.

— Да, — Гарри задумчиво созерцал небо. — Мне не хватает родного человека, у которого можно спросить совет. Того, кому можно доверить все свои тайны и кто поддержит тебя в трудную минуту, — он опустил голову. — Но его нет, как и моих родителей. Иногда я думаю, что живу только ради пророчества! — юноша высказал то, что давно не давало ему покоя.

— Гарри, — девушка положила свою руку на его ладонь и слегка сжала её, — я знаю тебе тяжело, но ты не должен отчаиваться. Очень многие люди любят тебя и ты многим дорог. У тебя есть не только пророчество, а ещё и те, ради которых ты должен жить. Я, Рон, Джинни, вся семья Уизли, Орден Феникса с Дамблдором, да и весь гриффиндор. Всем нам ты очень нужен.

— Да, я знаю, — Поттер поднял голову и посмотрел ей в глаза. — Спасибо за поддержку.

Эти простые слова, которые Гарри повторял множество раз, но сейчас сказанные Гермионой, словно сняли часть груза с его души, и ему стало легче.

— Да, Гарри, я думаю, даже Снейпу ты сильно нужен, — вставил своё слово Рон. — Ведь он так привык тебя наказывать. Как же он без тебя будет жить, — с притворным ужасом закончил он.

— Это точно, — Поттер грустно улыбнулся. — Завтра как раз зелья, — и с сарказмом продолжил: — О, я знаю ещё одного человека, который без меня жить не может. Его зовут Том, и он всё время хочет со мной встретиться. Похоже, без меня сильно скучает, — и, не дав испуганно переглянувшимся друзьям вставить и слово, Гарри закончил: — А сейчас пойдёмте в замок, пока я опять не впал в уныние.

Когда ребята вернулись в гостиную, то Гарри с Роном сели играть в волшебные шахматы, а Гермиона снова принялась за чтение книги. Гарри проигрывал уже вторую партию, когда рядом подсела Джинни, и подошёл Невилл.

— Гарри, можно тебя спросить? — тихо начала сестра Рона.

— Конечно, — Поттер оторвался от доски, а его друзья тоже обратили внимание на Джинни.

— Тут некоторые ребята спрашивали, да и нам интересно. У нас в этом году будут дополнительные занятия по Защите? — с интересом спросила младшая Уизли.

Гарри на мгновение задумался. Теперь все взгляды устремились на него, поскольку всем было интересно узнать ответ.

— Я думаю, пока они не требуются, — наконец вымолвил он. — Сейчас у нас хороший преподаватель, и с ним мы многому научимся.

Джинни кивнула и, схватив разочарованного Невилла за рукав, потащила в другой конец гостиной, дабы он помог сделать задание по травологии. Гермиона снова уткнулась в книгу, а Рон поставил товарищу очередной мат.

* * *

Придя на урок зелий, Поттер стал сомневаться в разумности того, кто составлял расписание в этом году. Дело в том, что их опять ждали слизеринцы. Наверное, этот кто-то решил, что из-за частых общих занятий два вечно враждующих факультета смогут помириться. Но видимо он не учёл, что они также могут и поубивать друг друга. Хотя, похоже, ради благой цели на такую мелочь не стали обращать внимания.

Дверь была открыта, и ученики стали занимать свои места, разглядывая уже знакомый кабинет. Внутри всё было по-старому. На полках вдоль стен размещались различного размера колбы с неизвестным содержимым. Хотя Гарри сомневался, хочет ли он знать, что такое там плавает. Было, как всегда, мрачно и сыро, а свет исходил только от нескольких тусклых факелов.

Поттер устроился вместе с Уизли, а Гермиона села за соседнюю парту к Невиллу. Вскоре прозвенел колокол. Почти одновременно с этим дверь распахнулась, и в класс влетел Снейп. Гарри даже предположил, что тот ждал за дверью. Но, скорее всего, профессор просто был очень точен. Его чёрная мантия развивалась, словно крылья, и напоминала огромную летучую мышь. Все непроизвольно сжались при появлении декана Слизерина. Профессор дошёл до своего стола и, резко развернувшись, заговорил так, будто все присутствующие не заслуживали его внимания.

— Итак, в этом году мы начнём изучать самые сложные зелья, и я уверен, что многие из вас, — взгляд в сторону гриффиндорцев и особенно Лонгботтома, — не смогут справиться с этой программой, — Невилл испуганно сглотнул и попытался стать менее заметным, Малфой ухмыльнулся, глядя на учеников чужого факультета. — Но, к моему сожалению, я должен терпеть ваши никчёмные попытки научиться варить зелья, да ещё и постараться вбить вам в голову хоть что-нибудь об этой сложной науке.

Профессор открыл один из шкафов у стены и вытащил оттуда небольшой котелок с бурлящей жидкостью. Поставив его на стол, он обернулся к классу.

— Кто-нибудь знает, что это за зелье? — прищурившись, поинтересовался Снейп.

Рука Гермионы тут же устремилась вверх. Скорее всего, даже раньше заданного вопроса. Она сразу узнала Оборотное зелье, которое варила в туалете плаксы Миртл. Гарри и Рон тоже определили, что это за варево, но решили не мешать подруге. Да и выделяться у Снейпа не очень хотелось.

Но декан Слизерина как обычно не обращал внимания на гриффиндорку, которая от желания ответить на вопрос чуть ли не подпрыгивала на месте.

— Очень плохо, что никто не может ответить, — профессор пристально оглядывал учеников своими холодными чёрными глазами. — Как я и думал, никто из вас не способен даже прочитать несколько страниц.

Весь класс притих, и каждый из учеников старался стать как можно незаметней. Гермиона всё ещё тянула руку вверх в надежде, что преподаватель обратит на неё внимание. Гарри видел, что она очень хотела ответить и уже расстроилась оттого, что её игнорируют. Да и кто больше неё достоин дать ответ на этот вопрос? Ведь эта девушка уже на втором курсе сварила такое сложное зелье. Поттер начинал понемногу злиться на Снейпа за то, что он даже не смотрел в её сторону.

— Почему вы не спросите у Гермионы? — неожиданно для себя громко спросил Гарри. — Ведь она знает ответ (Поттер вспомнил урок зелий на первом курсе).

Слизеринцы заухмылялись предчувствуя расправу над Поттером. Зная своего декана, они не сомневались, что в ближайшие десять минут гриффиндорцы лишатся нескольких десятков баллов. А может быть, кого-нибудь и накажут. Представители факультета Льва в свою очередь с опаской заёрзали на своих местах. Они тоже в этом не сомневались.

Рон с испугом взглянул на друга, пытаясь понять, что на того нашло. Невилл постарался втянуть голову в плечи, опасаясь гнева Снейпа. Хоть сейчас Лонгботтом ничего не сделал, он никак не мог избавиться от страха перед профессором зельеварения. Гермиона же от неожиданности опустила руку и тоже повернулась к Гарри, окинув его странным взглядом, в котором читались одновременно благодарность и опасение.

— Поттер! — Снейп резко повернулся в его сторону. Казалось, он только и ждал повода лишить кого-нибудь баллов или ещё лучше назначить взыскание. — Десять баллов с Гриффиндора. Вы ещё будете указывать, что мне делать? — он зло уставился на мальчишку. — Раз уж вы такой разговорчивый, может, поведаете нам, что это за зелье? — Снейп усмехнулся, предвкушая снятые с Гриффиндора баллы.

Гарри бросил взгляд на Гермиону, и та чуть заметно кивнула, уверив его, что не обижается и разрешает ему дать ответ.

— Это Оборотное зелье, сэр, — уверенно сказал Мальчик-который-выжил.

— Двадцать балл... — Снейп удивлённо прервался. Видимо, он уже приготовил речь о том, какой Поттер тупой и, что он ни на что не способен. Но профессору послышался правильный ответ. — Что? — спросил он в надежде, что ему только показалось.

— Это оборотное зелье, и оно позволяет превратиться на час в другого человека, — вновь ответил Гарри, рассматривая зелье, которое было похоже на тёмную, густую, вяло пузырящуюся грязь.

— Может быть, вы знаете и его состав? — подозрительно прищурившись, спросил Снейп.

— Муха-златоглазка, пиявки, — Гарри начал перечислять на память ингредиенты зелья, — ложная болотная мята и спорыш, — «что Гермиона украла у Снейпа? Ах да», — Истолчённый рог двурога, кусочки кожи змеи бумсланга, — «так, что же там ещё...», — пучки птичьего горца и ещё частичка того, в кого мы хотим превратиться.

Поттер сильно удивился, но он вспомнил абсолютно все компоненты зелья. Рон изумлённо открыл рот, а Гермиона довольно улыбнулась, поняв, что Гарри назвал всё правильно. Снейп же стоял и недоверчиво смотрел на Поттера, видимо, всё ещё сомневаясь в том, что этот гриффиндорец способен что-то соображать в зельях.

— Что ж, Поттер, я удивлён, что вы это знаете, — наконец вымолвил Снейп. — Не просветите нас, откуда у вас такие обширные познания об оборотном зелье?

— Эээ... Я читал о нём, — нашёлся Гарри.

— Интересно, с чего это такой интерес к этому зелью? — Профессор продолжал сверлить юношу взглядом.

«Ну что он ко мне пристал? Когда я ничего не знаю — он недоволен, когда знаю — тоже что-то не нравится. Да и кто меня за язык тянул всё ему рассказывать. Прикинулся дурачком, и не было бы проблем».

— Дело в том... — юноша соображал, что бы ему придумать. — После четвёртого курса, когда выяснилось, что наш учитель по Защите От Тёмных Искусств был Пожирателем Смерти, пившим оборотное зелье, я решил узнать об этом зелье поподробнее, чтобы больше не попадать в такую ситуацию.

Профессор нахмурил брови, поняв, что от Поттера он не добьётся признания в содеянном. Но он всё-таки отметил, что мальчишка ловко вывернулся, придумав очередную сказку, в чём Снейп нисколько не сомневался.

Так как основания допрашивать Поттера больше не было, профессор разочарованно наказал ученикам открывать учебники и конспектировать параграф об Оборотном зелье. И, естественно, совершенно случайно забыл дать Гриффиндору баллы за правильный ответ.

Гарри мысленно себе поаплодировал. Он всё довольно хорошо придумал. Так, что даже дотошный зельевар не нашёл, к чему придраться. А насчёт того, что Снейп не дал баллы, Гарри даже не удивился, поэтому и не расстроился. Вот если бы суровый декан Слизерина дал Гриффиндору несколько очков, тогда бы Поттер сильно поразился. И возможно даже побежал бы потрогать профессору лоб, чтобы проверить, не заболел ли преподаватель.

Но ничего неожиданного не произошло, и все ученики тут же полезли за книгами и пергаментами. Вскоре отовсюду раздавались только скрип перьев и шорох бумаги — студенты старательно писали конспект, понимая, что на зельях лучше делать то, что говорит профессор.

Снейп же сидел за столом и что-то черкал пером в своём журнале, изредка поглядывая на учеников. Он выглядел недовольно, и Гарри оставалось только догадываться о причинах плохого настроения профессора. Но что-то ему подсказывало, что он занимает в списке недовольств профессора далеко не последнее место. Скорее даже входит в тройку призёров, уступая только лимонным долькам Дамблдора.

Когда прозвенел колокол, юноша намеревался поскорее убраться из мрачного подземелья, но этого ему не дал голос преподавателя Зелий:

— Поттер, останьтесь, — бросил тот.

Юноша обречённо вздохнул и кивнул друзьям, чтобы те не ждали его. Когда все ученики вышли из кабинета, Гарри подошёл к преподавательскому столу. Снейп наконец оторвался от своих записей и взглянул на ученика.

— Поттер, директор сообщил вам, что мне снова придётся учить вас? — его голос давал понять, что он недоволен этим едва ли не больше чем сам Гарри.

— Да, сэр.

— И я думаю, вы помните, чем окончились наши занятия в прошлом году?

«В прошлом году? Думоотвод Снейпа... издевательство отца над слизеринцем... разъяренный профессор... конец занятиям... он так и не научился защищать своё сознание... ложное видение про крёстного... сражение в отделе тайн... Сириус падает в Арку Смерти...», — события конца пятого года четко всплыли в памяти подростка.

— Д...Да, сэр, — Гарри постарался, чтобы его голос звучал твёрдо.

— И я надеюсь, что ничего подобного не повторится, — Снейп сдвинул брови, смотря на юношу.

— Не повторится, сэр, — гриффиндорец опустил голову.

— Хорошо, а теперь идите. Первое занятие будет в следующий понедельник в семь вечера.

— До свидания, профессор, — Гарри направился к выходу, но перед самой дверью он вдруг обернулся. — Сэр, мой отец...

— Убирайтесь, Поттер! — прорычал Снейп, перебив его. — Я не собираюсь выслушивать ваше мнение.

И Гарри моментально выскочил из кабинета зельеварения и поспешил за друзьями.

— Представляешь, Гарри, она говорит, что тебе нужно дополнительно заниматься Защитой, чтобы быть лучшим, — сообщил другу Рон, когда Поттер догнал однокурсников. — А ты и так лучший по Защите.

— Я не говорю, что Гарри не лучший, — оправдательно начала Гермиона. — Но заниматься всё равно надо.

— О нет. Только не начинай про уроки, — застонал Уизли.

— И не буду. Посмотрим, как ты будешь делать свои задания.

— Как-нибудь сделаю, — небрежно махнул рукой Рон.

Девушка гневно на него уставилась, и Гарри решил вмешаться, пока дело не дошло до кровопролития.

— Рон, Гермиона права. Мне нужно ещё больше заниматься, и не только мне, вам тоже. Я не сомневаюсь, что впереди каждого ждёт своё сражение и любой должен уметь за себя постоять.

Под напором своих друзей Уизли сдался.

— Да, я знаю. Ты прав, конечно. И ты, Гермиона, права, — ответил Рон на выразительный взгляд подруги. — Просто не хочется даже думать о том, что скоро наступит война. Хочется подольше побыть обычным школьником и не задумываться о таких проблемах.

Гарри про себя горько усмехнулся.

«Эх, Рон. У тебя хотя бы было такое время. Я же никогда не был обычным учеником, и мне всё время приходилось выживать».

— Кстати, Гарри, зачем тебя оставлял Снейп? — Уизли решил сменить тему.

— У нас снова будут занятия по Окклюменции.

— И опять со Снейпом!? Да, не везёт тебе, друг, — посочувствовал Рон.

— Это же замечательно! — воскликнула Гермиона, а Уизли на неё непонимающе уставился. — Если ты научишься блокировать сознание, то Волдеморт, — Рон немного вздрогнул и поморщился, — не сможет проникать в твои мысли и посылать ложные видения. Ты же будешь стараться этому научиться? — с нажимом спросила девушка.

— Да-да, конечно, — отстранённо ответил Поттер, задумавшись над словами подруги. Если он научится Окклюменции, то Тёмный Лорд не сможет посылать ЛОЖНЫЕ сведения. А если он овладеет не только защитой, но ещё и узнает, как проникать в сознание Лорда. Тогда появится возможность выведывать и настоящие планы Волдеморта у него самого. Это было очень заманчиво, и юноша принял решение приложить все усилия для изучения этой науки. Пусть и со Снейпом.

Все любят разгадывать других, но никто не любит быть разгаданным.

(Франсуа де Ларошфуко)

На следующий день, сразу после занятий, Гарри с Роном уселись за выполнение домашнего задания для профессора Трелони. Гермиона, уже сделавшая все свои уроки, устроилась рядом с Живоглотом на коленях, и стала наблюдать за работой друзей.

Гриффиндорцам было задано изучить все линии на своей руке и написать об этом подробный доклад. Друзья как обычно не стали себя утруждать разглядыванием ладоней и принялись придумывать себе будущее. Рон в основном «предсказывал» себе великие достижения и громкие победы, пытаясь сопоставить это с линиями своей судьбы. Гарри же, зная любовь преподавателя к его скромной персоне, выдумывал новые способы покинуть этот мир.

И вот, когда Уизли заканчивал описывать своё гениальное предсказание о безоговорочной победе сборной Гриффиндора по квиддичу в этом году, Поттер вспомнил случай, произошедший на каникулах. Когда его головой чуть не пообедало страшное чудище. Он решил, что профессор Трелони должна оценить такой чудесный способ умереть, и что нельзя упустить шанс использовать его в работе.

Взглянув на свои часы с изумрудным циферблатом, которые всегда были с ним, Гарри тут же вспомнил, кого должен благодарить за спасение. А ведь эти часы спасли его ещё раз, когда при сражении с тёмными магами его чуть не разрезало пополам.

«А я её даже не поблагодарил...»

— Гермиона, — обратился парень к подруге, — спасибо за чудесный подарок. Он мне очень нравится, — Поттер разглядывал серебристый браслет часов, водя по нему пальцами.

— Не за что, Гарри, — заулыбалась девушка. — Мне повезло, что я наткнулась на тот магазинчик. А я даже не собиралась в него заходить, — Гермиона пожала плечами. — Наверное, сама судьба показала мне, что тебе подарить. Я рада, что ты носишь эти часы, ведь они могут уберечь от опасности.

— Да, они однажды спасли мою жизнь, — машинально ответил юноша.

— Что?! — не поняла староста. — Когда это они спасли тебе жизнь?! — она пристально посмотрела на друга. Рон тоже заинтересовался происходящим.

— Э... — Поттер понял, что проболтался. Он не мог смотреть подруге в глаза и опустил голову, рассеяно крутя свои часы на руке. — Да не то, что бы спасли, а так — помогли немного, — замямлил он.

— Гарри Джеймс Поттер! — громко воскликнула староста, так что некоторые гриффиндорцы начали оглядываться. — Хватит бубнить себе под нос. А ну рассказывай!

— Ладно, — выдохнул юный маг, понимая, что ему не отвертеться от настырной старосты. — Да, Гермиона, твои часы дважды спасли меня от смерти, — признался он. — Но я не хочу об этом говорить, — Поттер оборвал друзей, которые уже собирались завалить его вопросами.

Поучилось довольно грубо, но Гарри ничего не мог поделать. Пока не стоит им ничего знать. Тем более про то, что он чуть не стал безголовым Гарри. Он был уверен, что после укуса того чуда природы никакого «почти» не могло бы быть и в помине. То, как его ноги чуть не отделились от остального тела тоже лучше держать в секрете.

Посчитав, что для Трелони он написал уже достаточно, Гарри достал книгу по Окклюменции, купленную ещё летом. Не обращая внимания на всё ещё жаждущих узнать правду друзей, он погрузился в чтение. Эту книгу юноша, с помощью Гермионы, старательно заколдовал, и теперь она с виду представляла скучнейший учебник по Зельям. Этот предмет Поттер выбрал потому, что был уверен: во всей школе не найдётся такого любителя Зелий, которому захочется посмотреть, что он изучает.

Гарри, с того времени как Снейп объявил ему о начале занятий, старался постоянно изучать купленную летом книгу по Окклюменции. Сейчас для юноши это было наиболее важно, поскольку ему уже надоел постоянно ноющий шрам. Да и сильные эмоции Лорда часто отдавали вспышками боли в голове.

Знакомых легилиментов, кроме Снейпа, у Поттера не было, поэтому проходилось тренироваться только очистке сознания. А так как для использования магии рун требовалось примерно то же самое, то очищать сознание у него получалось теперь довольно легко. Ведь Гарри только этим и занимался целый месяц в другом мире.

В книге же приводились различные способы защиты разума, однако большинство из них были для Поттера бесполезны. Там рассматривались ситуации, в которых один маг напрямую атаковал сознание другого, и многие методы заключались в том, чтобы защититься от самого заклинания, а не от его воздействия. А так как связь между Мальчиком-Который-Выжил и Тёмным Лордом, была единственной в таком роде, то ничего конкретного про его случай Гарри не нашёл.

Но пару дельных советов Поттер всё-таки выудил. Он узнал, что можно сосредоточиться на одном воспоминании, тогда атакующий будет видеть только его, а остальное будет надежно защищено. Также можно использовать вспышку сильных эмоций, чтобы вытолкнуть врага из своего разума. Впрочем, последнее Гарри использовал ещё на первом уроке Окклюменции, когда обжог Снейпу руку при попытке того просмотреть воспоминание о Чоу Чанг.

Странно, что всё так быстро изменилось. Начиная с третьего курса он мечтал об этой восточной красавице и был готов на всё ради неё. Сейчас Гарри даже о ней и не вспоминал. С начала года Поттер пару раз встречал Чоу в коридорах замка, но никаких особенных чувств это не вызвало.

— Ну ладно, ребята, я, пожалуй, пойду спать, — Гарри встал с кресла и потёр лоб. Сегодня боль в шраме была особенно сильная и за весь день порядочно потрепала нервы парню. Поттер решил пораньше отправиться отдыхать, в надежде избавиться от неприятного гудения в голове.

— Гарри, у тебя всё нормально? — с заботой спросила Гермиона.

— Да, всё хорошо, я уже сделал уроки, — рассеяно ответил Поттер. — Спокойной ночи.

Мальчик-Который-Выжил, слегка пошатываясь, поднялся в ещё пустую спальню шестого курса, и, не раздеваясь, рухнул на кровать. Он уткнулся лбом в подушку, пытаясь унять боль, но пока это только мешало Гарри дышать. Юноша попытался расслабиться и выкинуть из головы все лишние мысли и переживания. Так Поттер пролежал несколько минут. Боль постепенно уходила, и юноша наконец смог вздохнуть спокойно.

Его друзья остались сидеть в гостиной, обсуждая поведение Гарри Поттера. Им совершенно не нравилась скрытность лучшего друга, и казалось, что он им больше не доверяет. Рон и Гермиона очень хотели всё выяснить, но у них не было даже идей о том, как заставить открыться Гарри Поттера. (Глупые. У этого парня хотят узнать каждый своё два величайших волшебника современности, и даже их попытки не принесли никакого результата. Как же двум шестикурсникам расколоть Мальчика-который-выжил?).

* * *

Утром Гарри бодро поднялся с кровати. У него было отличное настроение. Причиной такому странному явлению было то, что юношу всю ночь почти не беспокоил шрам. Похоже, то, что он перед сном очистил своё сознание, привело к положительным результатам. Поттер в очередной раз убедился, что летние тренировки принесли свои плоды. Ведь в прошлом году у него ничего не получалось.

На дворе стояла прекрасная солнечная погода, и из окна в спальне открывался чудесный вид на Запретный лес, из-за которого появлялось солнце. С трудом оторвав взгляд от пейзажа за окном, Гарри отправился готовиться к занятиям.

Трансфигурация прошла довольно скучно и обыденно. Гермиона как всегда первая выполнила своё задание по превращению мышки в хомячка и получила похвалу профессора. Рон усиленно махал своей палочкой, думая, что это ему поможет. Но единственное, что ему удалось так это чуть не зацепить Невилла, который старался уклониться от бешенного Уизли. Гарри же после каждой попытки старательно осматривал зверька, проверяя мышка это или уже хомячок. Про себя он сокрушался тому, что никто в том мире не придумал хоть какую-нибудь руну для превращения одного животного в другое.

В итоге им задали написать приличное сочинение по применению заклинания. Настроение от этого немного упало, и гриффиндорцы поплелись к Флитвику. Одна Гермиона выглядела довольно. Ведь она заработала пятнадцать очков в копилку факультета и была освобождена от выполнения домашнего задания. Впрочем, последнее её не очень обрадовало.

На прорицаниях профессор Трелони не оценила старания друзей и не дала баллов за их домашние задания. Впрочем, и не вычла, а этого ребятам вполне хватило. Они снова гадали по руке, но на этот раз, на радость Гарри Поттеру, профессор не сделала никаких пророчеств и даже почти забыла предупредить его о смертельной опасности.

Когда Гарри с Роном наконец выбрались из пропахшего травами кабинета и добрались до родной гостиной, то сразу развалились в креслах с двух сторон от подруги. У Гермионы вместо прорицания были Древние Руны, и она сразу села за выполнение домашнего задания. Гарри стало интересно, какие есть руны в этом мире. Вдруг какие-нибудь из них совпадают с теми, что знает он.

Поттер попросил книгу по рунам у девушки и стал внимательно её просматривать.

«Альгиз, Кано, Манназ — нет, не то. Соулу, Феу, Эйваз — тоже первый раз вижу».

Он довольно долго просидел с учебником, но надежды не оправдались. Ничего знакомого здесь не было, и Гарри ещё раз убедился в огромных различиях между мирами.

— Гарри, ты что-то ищешь? — удивлённо спросила девушка, давно наблюдающая за ним.

— Да нет. Просто стало интересно, что ты такое изучаешь, — юноша постарался ответить как можно беззаботней.

Гермиона подозрительно на него посмотрела, но промолчала. Она была уверена, что у Гарри Поттера ничего не бывает просто так. Да и зная отношение Поттера к учёбе, можно усомниться в том, что тому вдруг стал интересен такой сложный предмет. Рон же ничего не заметил и продолжал меланхолично смотреть на резвящихся первокурсников.

* * *

В пятницу, после уроков, Рон и Гермиона отправились на собрание старост, чтобы обсудить школьные проблемы. Гарри, оставшись один, не стал расстраиваться, так как в его голове родилась прекрасная идея, как провести эти два часа с пользой. Он давно хотел этим заняться, но не желал, чтобы друзья узнали его тайну или что-нибудь заподозрили.

Когда юный маг, пройдя три раза вдоль стены, открыл появившуюся дверь, то его взору предстала просторная комната. Она была похожа на тренировочный зал из другого мира, где Гарри познавал магию огня. Такие же большие окна, в которые поступало большое количество света, каменные стены и пол. Да и потолок получился такой же круглый. У дальней стены стояло несколько манекенов, которые Поттер представил для отработки заклинаний.

Гарри закрыл дверь и на всякий случай её заколдовал. Мало ли кто захочет его навестить, а это никто не должен видеть. Встав напротив мишеней, он стал вспоминать все руны, которые знал. В его голове четко одна за другой появлялись черные камни с различными изображениями. Поттер кивнул сам себе. Магическая книга, по которой он изучал магию огня, не позволяла что-то забыть.

Гарри резко поднял левую руку и в ближайшую мишень понёсся огненный шар. Хлопок, и манекен отлетает к самой стене. Следующим был ледяной шар, а за ним последовал разряд молнии. Поттер практиковал многие руны и дошёл до пятого круга магии огня. Гарри выяснил, что никакие запретные заклинания Хогвартса не действуют на руну перемещения. Юноше удалось несколько раз телепортироваться из одного места комнаты в другое.

Магию шестого круга Гарри не рискнул пробовать, опасаясь за сохранность школы, так как там были по-настоящему сильные заклинания. Лечить же опять было некого, но юный маг решил при первой возможности кого-нибудь исцелить, чтобы проверить свои силы.

Попробовав все известные руны и удостоверившись, что все они прекрасно работают, Поттер решил попрактиковать бой с использованием сразу двух видов магии. Он уже сражался так с темными магами, когда добывал Глаз Инноса, но тогда у него был первый опыт, и многое не получилось. Было довольно сложно быстро переключаться от словесных команд заклинаний к мысленным образам рун и обратно. Гарри достаточно долго практиковался в обоих видах магии, но понимал, что у него до сих пор получается не достаточно быстро.

Волосы парня взлохматились ещё больше, пот заливал глаза, и приходилось постоянно вытирать лицо, но юноша не хотел останавливаться. Он стремился научиться колдовать как можно лучше. Ведь от этого зависело очень многое.

Внезапно дверь слегка засветилась красным светом, показывая приближение гостей. Гарри быстро схватил карту Мародеров и увидел две приближающихся точки с надписями «Рон Уизли» и « Гермиона Грейнджер».

Гарри оглядел комнату и не найдя ничего, что смогло бы его выдать, принялся расколдовывать дверь. Оказалось, что он слишком увлёкся и потерял счет времени. Собрание старост уже давно кончилось, и друзья стали разыскивать своего товарища. Не найдя его в общественных местах, старосты разумно решили проверить Комнату По Желанию.

По ходу того, как друзья рассматривали зал, восхищаясь им, Гарри признался, что занимался Защитой От Темных Искусств (что было почти правдой). Рон и Гермиона поддержали его рвение и тоже изъявили желание потренироваться. Так гриффиндорское трио и провело остаток вечера. Гарри колдовал только палочкой, но в основном наблюдал за друзьями, указывая на ошибки.

Уже ближе к полуночи голодные, уставшие, но довольные тренировкой они вернулись в гостиную и сразу разбрелись по спальням.

* * *

Выходные пролетели достаточно быстро из-за того, что Гарри и Рону пришлось под присмотром Гермионы выполнять огромное количество домашних заданий. На этой неделе каждый учитель похоже посчитал, что ничего не случится, если он задаст немного больше уроков на дом. Проблема была в том, что профессора умудрились провернуть это одновременно, и сейчас бедным студентам приходилось до ночи пыхтеть над книгами. Гермиона, как всегда, не относилась к большинству и делала уроки намного быстрее. Списывать же она никому не давала, и поэтому приходилось довольствоваться её подсказками.

Выходные всё-таки закончились, и наступил понедельник. За завтраком студенты горестно вздыхали каждый над своим расписанием и с азартом спорили, кому же будет труднее всех. Гарри, слушая оживлённую болтовню младших курсов, только усмехался. Он знал, кому будет хуже всего в этот несчастный понедельник. Сегодня у Поттера было первое в этом году занятие по Окклюменции с Северусом Снейпом.

И вот он идёт по темным подземельям в класс профессора зельеварения. Поворот, ещё один, Гарри споткнулся о какой-то камень и, чуть не врезавшись головой в стену, про себя выругал тех, кто построил эти подземелья и не догадался осветить их ярче. (Скорее всего, он недобро высказался о Салазаре Слизерине).

Поттер вспомнил их прошлогодние занятия со Снейпом. Самое отвратительное в них было то, что профессор легко просматривал воспоминания своего ученика. И парню было очень неприятно, что Снейп так много знает о нём и, особенно о его не очень счастливом детстве. Тут в голове юноши пронеслась мысль, заставившая его резко остановиться посреди тёмного коридора.

«Стоп! А ведь Снейп может увидеть и моё путешествие в другой мир, и многое другое, — Гарри не понимал, как он не подумал об этом раньше. — А вдруг эти занятия нужны специально для того, чтобы выведать у меня все тайны? Если Дамблдор для этого их и организовал? Ну, директор, так не годится. Не выйдет...»

Поттер развернулся и двинулся обратно, мысленно поражаясь находчивости Дамблдора. Сделав несколько шагов, он вновь остановился.

«А ведь без Окклюменции я долго не протяну. И никакая сила Инноса мне не поможет».

Гарри понял, что у него просто нет выбора. Сражаться с Волдемортом на равных без надёжной защиты сознания ему ни за что не удастся. Поттер не мог забыть, как Тёмный Лорд легко захватил его разум в прошлом году во время битвы в Министерстве. Тогда это чуть не убило Мальчика-Который-Выжил.

И сейчас он нигде больше не сможет потренироваться, кроме как на этих занятиях. А если он откажется, Снейп точно его убьёт на ближайшем уроке, да ещё и подумает, что испугался. Раздражать профессора зельеварения не хотелось. Гарри прекрасно понимал, что того тоже заставил директор, и сам Снейп не в восторге от этих занятий.

«Эх! Была не была, — решил Гарри. — Зря я, что ли прочитал почти всю книгу и постоянно тренировался освобождать голову от мыслей».

Гарри вновь развернулся и продолжил путь. На этот раз он благополучно добрался до кабинета и остановился перед самой дверью. Парень на секунду задержал руку на пути к деревянной поверхности, но всё же решительно постучал. Ответа не было, но Гарри на него и не надеялся. Он вообще не помнил, когда Снейп кому-то что-либо разрешал. Видимо, это было не в его правилах. Зельевар обычно только давал запреты.

Так ничего и не дождавшись, юноша вошёл внутрь. Это был привычный кабинет Зелий, и только отсутствие других учеников показывало, что это не совсем обычный урок.

Снейп стоял спиной к нему, склонившись над котлом, в котором булькало какое-то зелье. Он его то и дело помешивал и что-то бормотал себе под нос, видимо вспоминая порядок приготовления.

— Профессор Снейп, — обратился юноша, после того как убедился в том, что на него не обращают внимания. Зельевар, похоже, настолько увлёкся своей работой, что забыл о студенте, который скромно стоял у двери, опасаясь пройти дальше.

— Поттер, что вы там встали? Подойдите к моему столу, — не оборачиваясь, бросил профессор.

Гарри послушно подошёл ближе. На парте снова стоял Омут Памяти, и в нём искрилась белая жидкость.

«Воспоминания Снейпа, — понял юноша. — Сейчас я к ним точно не притронусь».

На всякий случай, он отвернулся от Омута и стал следить за зельеваром. Тот, добавив в зелье очередной компонент, помешал его три раза по часовой стрелке и наконец обратил своё внимание на парня. С палочкой в руках он встал напротив Гарри.

— Поттер, я надеюсь, в вашей голове ещё осталось что-нибудь от прошлых наших занятий? — прищурился профессор. — Хоть они ни к чему и не привели.

— Да, сэр, — Гарри решил не реагировать на колкости Снейпа.

— Что ж, отлично. Давайте попробуем, — профессор быстро поднял палочку. — Legilimens.

Гарри не успел подготовиться и перед его глазами опять стали проноситься события его жизни.

...Вот он убегает от компании Дадли и чудом запрыгивает на крышу школы... Хагрид пришёл забрать его от Дурслей... Зеркало Еиналеж и Квирелл... Василиск и Джинни на полу... Сириус и Питер в Визжащей хижине... Мёртвый Седрик на кладбище. Сам он привязан к надгробию, а перед ним Волдеморт... Отдел тайн. Гермиона поражённая заклятием. Сириус падает в Арку...

Всё это проносилось с ужасающей скоростью, и юноша даже растерялся от такого наплыва воспоминаний. Было очень тяжело снова просматривать далеко не лучшие моменты своей жизни, и Гарри ни как не мог собраться с силами. Но после того как он увидел падение Сириуса, то понял, что дальнейшие воспоминания ни в коем случае нельзя показывать Снейпу.

«Нет. Нет. Только не это», — Гарри напрягся и попытался вспомнить то, что прочитал в книге.

В голове Мальчика-который-выжил уже появилось воспоминание о сражении двух сильнейших магов в министерстве магии, но оно тут же начало растворяться. Сначала перед глазами появилась темнота, но спустя секунду она рассеялась, и снова стал виден привычный кабинет зелий и стоявший перед парнем Снейп.

— Поттер, что это было? — подняв брови, спросил тот.

— Что, сэр?

— Мне показалось, или вам удалось освободиться от заклятия? — похоже, преподаватель был сильно изумлён успеху своего ученика, от которого в прошлом году не было никакого толку.

— Наверное, я смог справиться, профессор, — Гарри был рад, что у него получилось, но не показывал этого.

— Неужели вы занимались летом? Что-то мне не верится, — подозрительно взглянул на него Снейп.

— Ну, я читал книгу по Окклюменции и тренировался почти каждый вечер, — скромно ответил юноша.

— Поттер, вы меня удивляете. Legilimens.

Снейп, похоже, хотел подловить юношу, но хотя Гарри не ожидал атаки, на этот раз он дал просмотреть профессору лишь воспоминание о побеге от своего кузена.

Он понял принцип. Нужно было освободиться от мыслей, но не представлять в сознании руну, а постараться блокировать всплывающие воспоминания, представляя перед собой комнату, где ты находился. Тогда воспоминания не мелькали перед глазами, а темнота растворялась, открывая знакомый кабинет зелий.

Вот и сейчас, как только перед юношей появился маленький мальчик, запертый в чулане, под лестницей, Гарри постарался как можно быстрей прервать неприятное воспоминание. И темнота расступилась спустя секунду. Профессор вновь смотрел на него, и по выражению лица нельзя было понять, о чём он сейчас думает. Возможно, Снейп был рад, что бестолковый ученик наконец научился защищать своё сознание. А возможно он был зол, ведь этим учеником был Поттер, которому удалось-таки овладеть такой сложной наукой. Но Гарри всё же заметил во взгляде мрачного профессора намёк на облегчение. Похоже, Снейп всё-таки надеялся научить этого бездарного мальчишку Окклюменции и, тот наконец стал показывать хоть какие-то результаты.

Но даже если зельевар и был рад успехам своего ученика, он бы ни за что в этом не признался. Вот и сейчас он сухо заявил, что до идеала ещё далеко, и Тёмный Лорд легко сможет сломать такую защиту. Поэтому занятие продолжалось ещё целый час. С непривычки Гарри сильно вымотался после такого количества ментальных атак и под конец еле стоял на ногах. Но он делал успехи. С каждым разом блокироваться получалось всё лучше и лучше. Теперь юноша не давал Снейпу увидеть и малую толику своих воспоминаний и моментально освобождался от заклятия.

И вот к огромной радости Мальчика-который-выжил Снейп наконец его отпустил. Гарри вежливо попрощался с профессором и, не дождавшись ответа, покинул кабинет. До девяти оставалось десять минут, и Поттер постарался как можно быстрее дойти до башни Гриффиндора. Встречаться в тёмном коридоре с Филчем ему точно не хотелось.

В гостиной все ещё было много народу. Друзья тоже ждали Гарри, но он был не в состоянии сидеть в кресле и тем более что-то рассказывать. Поттер сразу заявил, что очень устал и направляется спать. Рон и Гермиона по внешнему виду друга определили, что тот и впрямь сейчас свалится на месте, и не стали к нему приставать с вопросами.

Сам Поттер, не раздеваясь, упал на кровать и тут же уснул. Сегодняшнее занятие его сильно вымотало. Он не услышал, как осторожно зашёл Рон, как в спальню заскочили шумные Дин и Симус, и даже не отреагировал, когда появился Невилл, уронив стул.

Дни рождения всегда у кого-то, а подарки приходится делать тебе.

(Сергей Лобанов)

На следующее утро отдохнувший Гарри рассказал друзьям о своём успехе, сославшись на то, что он не зря изучал книгу по Окклюменции. Гермиона и Рон обрадовались достижению Поттера и то и дело восхищенно что-нибудь высказывали. У Гарри сложилось мнение, что они рады этому даже больше него. Ведь он тоже для них очень близкий человек, и друзья были счастливы услышать о том, что юноша научился защищаться от Того-кого-нельзя-называть. Гарри, слушая, как Рон с Гермионой обсуждают его успехи, только кивал, но на его лице то и дело появлялась счастливая улыбка. Всё-таки приятно осознавать, что ты кому-то дорог...

Следующие несколько дней прошли довольно спокойно. Начались обычные трудовые будни, и все ученики погрузились в учебу. Снова стали задавать множество домашних заданий и, к сожалению, проверять их тоже не забывали. Поэтому всем студентам, и в том числе и гриффиндорской троице, приходилось много времени проводить в гостиной и в библиотеке, выполняя работы по предметам.

И вот в четверг, когда Гарри с друзьями направлялись в хранилище школьных знаний, парня от размышлений отвлек тихий шепот, доносящийся из темного коридора.

— Поттер... Гарри...

Юноша сразу узнал обладателя этого голоса. Точнее, обладательницу.

— Блейз? — так же тихо спросил Гарри, оглядываясь по сторонам в поиске ненужных свидетелей. Его друзья тоже остановились и недоумевающе уставились на Мальчика-Который-Выжил. Они знали только одну Блейз и не понимали, зачем слизеринка вылавливает гриффиндорца, тем более Гарри Поттера, в коридоре.

— Да, — тут же последовал тихий ответ.

Юноша сразу понял, что просто так Забини бы его не разыскивала. Наверняка она хочет что-то сообщить. Гарри тут же наказал ничего не понимающим друзьям идти без него и уверил, что догонит их.

Рон и Гермиона никак не хотели оставлять Гарри одного. Мало ли что на уме у этой Забини. Поттеру пришлось выразительно на них взглянуть, чтобы дать понять, что они тут лишние. После этого Рон утащил за собой упирающуюся Гермиону, которая ни за что не хотела оставлять Гарри наедине со слизеринкой. Юноша, ещё раз осмотревшись, проскользнул в темный коридор, где ждала его Блейз.

— Поттер, неужели ты еще ничего не рассказал Грейнджер и Уизли? — подняв брови, шепотом спросила Забини.

— Пока нет, — спокойно ответил Гарри. — Блейз, ты хотела мне что-то сообщить?

— Да, — девушка заговорила еще тише, — По... Гарри, сегодня я получила от матери письмо, — Забини на миг замолчала, и Гарри заинтересованно на неё посмотрел. — ОН говорит, что скоро до тебя доберется. Моя мать не знает как, но я думаю, тебе нужно беречь своих друзей.

— Спасибо за помощь, Блейз, — Гарри задумался над словами девушки. Со стороны могло показаться, что ничего не изменилось, но на самом деле юноше стало не по себе от того, что он услышал. — Я рад, что ты выбрала правильную сторону.

Блейз как-то грустно усмехнулась:

— Как помнишь, у меня не такая уж и благородная цель.

— Если ты об убийстве, — спокойно отозвался юноша, — то обо мне можно сказать то же самое, — девушка удивленно на него посмотрела. — Но у меня, да и у тебя цель не заключается в том, чтобы просто убить ЕГО. Самое главное это избавить мир от войны и защитить свою семью и друзей.

Забини всё ещё пораженно смотрела на него. Видимо, она не раз задавала себе подобные вопросы о своем месте в этой войне и не находила ответов.

— И тебе спасибо, Гарри, — Блейз слегка опустила голову, и с её лица исчезла холодная надменная маска. Раньше она даже не подозревала, что когда-нибудь будет благодарить гриффиндорца, но теперь многое изменилось.

— За что? — Поттер поднял брови.

— За то, что поверил мне, — тихо ответила она, — и за то, что понял...

* * *

Гарри шёл в библиотеку после разговора со слизеринкой. Теперь он был уверен, что Блейз на его стороне. Он видел это в её глазах, в её опущенной голове и в тех словах, что она сказала напоследок: «Я тоже хочу, чтобы всё это скорее закончилось».

Но теперь у Поттера появилась другая проблема. Конечно, он и раньше был целью Темного Лорда, но теперь Волдеморт собирается использовать кого-то из близких ему людей. Сразу в памяти всплыли два имени: Рона и Гермионы. Нет, он ни за что не даст их в обиду. Лучше погибнуть самому, чем подвергнуть их опасности.

«Что же мне делать? Как уберечь друзей? — размышлял Поттер. — Так, послезавтра девятнадцатое сентября — день рождения Гермионы. Отлично! Я подарю ей то, что сможет её защитить. Также нужно как-то предупредить остальных. Насчёт членов Ордена Феникса можно не волноваться. Рон говорил, что все теперь в доме на площади Гриммо, а там защиты хватает. Значит, остается намекнуть остальным близким людям».

Пока Поттер обдумывал, как обезопасить своих друзей, он уже добрался до библиотеки, где его нетерпеливо ждали.

— Гарри, что вы там вдвоём делали? — сразу налетела на юношу Гермиона, словно он разговаривал не со студенткой, а с самим Волдемортом.

Гарри немного удивился её реакции и, убедившись, что поблизости никого нет, зашептал:

— Тише, Гермиона. Это тайна, и её никто не должен знать. От этого зависят жизни некоторых людей, — Поттер серьезно посмотрел на друзей, а те быстро закивали, понимая, что Гарри Поттер не зря так серьёзен.

Скрывать дальше союз с Забини не представлялось возможным, да и ещё больше обманывать друзей Гарри нисколько не хотелось. Поттер взмахнул палочкой, уже привычно защищаясь от ненужных свидетелей, и рассказал всё про Блейз и про их уговор. Когда он закончил, некоторое время никто не произносил ни звука. Друзья обдумывали полученную информацию, а Гарри молча ждал то, что они скажут об этом. Наконец Гермиона сообщила своё мнение:

— Гарри, ты уверен, что ей можно доверять? Ведь неизвестно, что у неё на уме. Вдруг это тоже ловушка? — девушка не скрывала беспокойства.

— Нет, Гермиона, не ловушка. Я уверен, — никакого сомнения не было в его голосе. Девушка вроде поверила ему на слово, но всё равно неизвестно почему недовольно морщила лоб, о чем-то раздумывая.

— Гарри, это, конечно, твоё дело, но она ведь из Слизерина! — выделил последнее слово Рон. — Они там все служат Сам-знаешь-кому, — перешел на шепот Уизли, тревожно оглядываясь.

— Рон, название факультета ещё ничего не значит. Не все слизеринцы поддерживают Лорда, да и не все гриффиндорцы выступают против него, — Гарри горько усмехнулся. — Могу даже привести примеры из жизни.

Но этого не потребовалось. Все сразу поняли, кого он имеет в виду. Питер Петтигрю. Это имя вызывало у Поттера только отрицательные эмоции, и он вновь сжал кулаки, стараясь не показывать свой гнев.

А пример слизеринца сражавшегося на стороне Ордена Феникса, можно сказать, находился у них под носом. И не просто находился, а ещё и запросто запугивал учеников и безжалостно снимал баллы с трех факультетов.

Северус Снейп. На счет этого человека у Гарри было противоречивое мнение. Еще с первого курса когда, он думал, что это Снейп хотел завладеть Философским Камнем, у него сложилось отрицательное отношение к профессору. Также он ненавидел предвзятое отношение профессора к нему и другим ученикам. Да и вечные оскорбления Джеймса Поттера нисколько не улучшали мнение Гарри о зельеваре.

Но в прошлом году он выяснил, что обвинения профессора не были беспочвенны, да и по отношению к своему факультету Снейп не сильно отличается от МакГонаголл. Та, хоть и не так явно, но тоже постоянно делает Гриффиндору поблажки. Чего стоит то, что его взяли в команду по квиддичу на первом курсе.

Да и ещё профессор зельеварения всё ещё шпионил у Волдеморта. А кому как не Гарри знать, каково это — постоянно видеть этого монстра, да ещё и умудряться всё время держать сознание закрытым. Он поражался выдержке Снейпа и тому, что тот так долго обманывал Темного Лорда и не выдал себя. Все-таки он был мастером Окклюменции.

— Да, ты прав, конечно, — после некоторой паузы высказался Уизли, — но я бы всё равно не стал бы ей полностью доверять. Кто знает, что она задумала.

— Не беспокойтесь. Я буду бдителен, но и вы пообещайте мне, что будете осторожны. Лорд хочет добраться до меня, и не исключено, что он попробует похитить кого-нибудь из моих близких, — Поттер печально посмотрел на обеспокоенные лица старост. — На свою жизнь мне наплевать, но вас я не могу потерять, — юноша отвёл взгляд. Он всегда ненавидел себя за то, что из-за него страдают другие люди. Особенно его друзья.

— Гарри! Что ты такое говоришь!? — возмутилась Гермиона, — Конечно мы будем осторожны, но и ты не вздумай сдаваться и говорить так о себе. Я уверена, у тебя всё получится.

— Спасибо за поддержку, Гермиона, — отозвался юный маг. — Ладно, хватит о проблемах. Давайте лучше доделаем Зелья, а то Снейп нас живьем съест.

«Может мне подружиться с деканом Слизерина, и Волдеморт его похитит? — с бессмысленной надеждой мечтал Гарри. — Или с Малфоем? Хоть одной противной рожей в школе станет меньше».

Но дружба с Малфоем — это последнее, что сделал бы юноша для безопасности своих друзей. Поэтому, оставив свои нелепые мечты при себе, Гарри склонился над книгой в поиске нужного зелья.

* * *

В пятницу снова намечалось занятие по Окклюменции. Весь вечер Зельевар пытался прорваться в сознание Поттера, но тот, хотя уже еле держался на ногах, отчаянно сопротивлялся и практически сразу выкидывал профессора из своего разума. Снейп, похоже, был настолько этому удивлён, что забывал произносить привычные колкости в адрес парня, и занятие прошло довольно мирно. В конце концов профессор разочаровался в своих попытках что-то увидеть в голове у юного мага и отпустил того восвояси.

«Если бы Снейп знал, что ещё пара ментальных атак и на крепкий блок у меня просто не хватит сил, то, скорее всего, ни за что бы не прекратил свои попытки. И тогда... — что было бы тогда, юноша не хотел себе даже представлять. — А может быть, профессор об этом как раз подозревал? И специально меня отпустил?», — пришла неожиданная мысль, но Поттер посчитал, что такое просто невозможно.

На следующий день Поттер проснулся довольно рано и на удивление даже выспался. Его соседи еще досматривали свои сны и, похоже, не собирались в скором времени отрывать головы от подушек.

Вылезать из-под одеяла Гарри не хотелось, тем более что он вчера прилично вымотался на дополнительных занятиях. Но, вспомнив, какой сегодня день, Гарри мигом вскочил с кровати и бросился одеваться пока все одноклассники ещё мирно сопели.

Быстро переодевшись в привычную школьную форму, он стал перебирать свои вещи в сундуке. На самом дне находились все его сокровища: мантия-невидимка, Карта Мародеров, фотоальбом, одежда мага огня, тщательно им заколдованная от чужих глаз, и кулон, полученный от наставников в другом мире.

Поттер достал медальон и загляделся на то, как тот блестит на солнце. Лучи света пронизывали драгоценный камень, заставляя его играть всеми цветами радуги. От созерцания этого произведения искусства парня отвлек всхрап Невилла. Гарри спохватился и быстро убрал медальон в карман. Сегодня был день рождения Гермионы, и юноша собирался подарить ей это украшение.

«Э... А я ведь никому раньше подобного не дарил, — размышлял юноша, пока убирал свои вещи обратно. — Тем более девушке. Ну и ладно. Главное, что медальон сможет защитить её. Ведь это самое важное...»

Единственное, чего боялся Поттер, это того, что подруге может не понравиться подарок. Ведь Гермиона была не из тех девушек, которые любят обвешивать себя кучей побрякушек, что, по мнению Гарри никак не было её недостатком.

Обдумывая, когда преподнести медальон, Гарри решил спуститься в гостиную и посидеть у камина в ожидании друзей. Он не хотел, чтобы кто-то видел его подарок, и после этого задавал лишние вопросы. Рон, конечно, заметит, да и расспросит об этом, а остальным же знать это не обязательно. Сбежав по лестнице, Поттер с удивлением обнаружил, что кроме него в Гриффиндоре была ещё одна ранняя пташка.

— Доброе утро, Гермиона! — просиял юноша.

— Доброе, Гарри, — девушка улыбнулась ему такой знакомой и родной улыбкой, что в груди что-то подпрыгнуло и затрепетало. Гарри немного растерялся такой реакции, но она отнюдь не была ему неприятна. Наоборот, он почувствовал приятное тепло, согревающее его израненную душу. Словно искра неведомого огня засверкала у него в груди.

Поттер сел в кресло рядом с подругой и стал крутить пальцами свою палочку, с которой никогда не расставался. Девушка читала какое-то письмо, но Гарри посчитал, что расспрашивать об этом будет не прилично. Да и не его это дело.

Но почему-то его очень заботило, кто это мог написать его лучшей подруге письмо, которое она так увлеченно читает с приятной улыбкой на лице. В голове строились различные подозрения, но юноша не спешил их высказывать.

Гермиона, будто прочитав мысли парня, оторвалась от письма:

— Это от моих родителей, — Гарри стало спокойнее на душе. — Они поздравляют меня с днем рождения и рассказывают о своей жизни. Моего папу повысили на работе и теперь он главный врач, — девушка увлеченно рассказывала о родителях, и Гарри видел, как горели её глаза, — а мама признана лучшим стоматологом месяца. Это врачи, которые лечат зубы, — начала объяснять она. — Ой, зачем я тебе это рассказываю. Ты ведь и так всё знаешь, — девушка рассмеялась, а Гарри улыбнулся в ответ. Он видел, что Гермиона очень любила своих родителей и дорожила ими. Юноша иногда размышлял, каково ей быть волшебницей при родителях магглах, которые почти ничего не знают об этом мире.

— Гермиона, а у твоих родителей всё в порядке? Я имею в виду последние нападения Пожирателей смерти. Ведь они проходили в Лондоне.

— Да, у них всё хорошо. Мама пишет, что в новостях часто говорят об атаках террористов и различных взрывах, но это происходит далеко от нашего дома.

— Это замечательно. Я надеюсь, с твоими родными ничего не случится, — Гарри был рад, что у родителей его подруги всё в норме, но тут он спохватился. — Ой! Гермиона, чуть не забыл! — Гарри хлопнул себя по лбу. — Поздравляю тебя с днём рождения! — торжественно произнёс он. Девушка счастливо улыбнулась, и её глаза засияли. Юноша между тем продолжал. — У меня для тебя немного необычный подарок, — он нервно засунул руку в карман, а Гермиона сделала полностью заинтересованное лицо. Гарри выудил медальон, и робко протянул его на ладони подруге. Девушка осторожно взяла подарок и стала с интересом его рассматривать.

— Я знаю, что ты не очень любишь носить украшения, — слегка смущенно начал Гарри, — но этот амулет волшебный, и он сможет тебя защитить. Да и мне он показался очень красивым. Я надеюсь, что он подойдет тебе.

Девушка попыталась надеть медальон на шею, но цепочка запуталась в её пышных волосах. Поттер тут же соскочил с кресла, чтобы помочь, и уже спустя секунду подарок висел на тонкой шее девушки. Тут камень в медальоне вспыхнул и осветил гостиную ярким огненным светом, который почему-то плавно перетёк в голубой оттенок.

— О! Похоже, он всё-таки работает, — пробормотал юноша. Внутри камня сейчас сверкала маленькая алая искорка.

— Гарри! — Гермиона встала и мягко обняла парня, коснувшись его щеки губами. — Спасибо тебе. Это просто чудесный подарок! Но он, наверное, очень дорогой?

— Не беспокойся. Я его не покупал. Можно сказать, мне его вручили. Да и разве для меня важны какие-то деньги, гораздо важнее безопасность моих друзей, — юноша в ответ обвил девушку руками и слегка прижал к себе. Его лицо уткнулось в её мягкие каштановые кудри, и Гарри уловил лёгкий запах полевых цветов. Он наслаждался этим моментом. На щеке ещё оставался тёплый след её губ, а от того, что она была так близко, стало вдруг слишком жарко.

Юноша вспомнил, как Гермиона обняла его в конце первого курса. Перед тем как он прошёл сквозь огонь навстречу неизвестности. Это объятие и те добрые слова, которые сказала, тогда ещё маленькая девчонка, добавили ему уверенности и пробудили какое-то тёплое чувство в груди. Его до этого никто так не обнимал и никто так не верил в него. От Дурслей он получал только затрещины, а Дадли вообще бывало бил его. Конечно, его обнимали его родители, когда ему ещё не было и года, но он ничего этого не помнил. Единственное воспоминание о них возвращалось к нему в присутствии дементоров. Это был момент их смерти, и Гарри сам не знал, хотел ли он ещё раз таким способом увидеть родителей. Поэтому тот момент на первом курсе перед встречей с Волдемортом глубоко засел в его памяти, и вероятно не забудется никогда.

Вот и сейчас Гермиона всё ещё молча обнимала его, похоже, забыв о времени. Да и юноша тоже не делал никаких попыток освободиться. Они, может, простояли бы так ещё долго, но тут с лестницы раздался недовольный голос Рона:

— Эй, что это вы тут делаете?

Гарри и Гермиона поспешно отпустили друг друга и отступили на шаг. Они только сейчас поняли, как выглядели посреди пустой гостиной в объятиях друг друга и оба сильно смутились.

— Э... Мы так, ничего, — промямлил Поттер и бросил взгляд на подругу. Гермиона опустила голову и слегка отвернулась, поэтому из-за густых волос Гарри не видел её улыбки и румянца на щеках. Уизли всё ещё подозрительно на них смотрел.

— Что-то я вам не верю, — Рональд сузил глаза.

— Ты чего, Рон? Просто я поздравил Гермиону с днем рождения и всё, — оправдывался Гарри.

Ответить Уизли не дала группа девчонок спускающихся с лестницы из спальни. Спустя минуту стали появляться и другие студенты гриффиндора, и разговор был прерван. Уже настало время завтрака, и троица отправилась в большой зал. Шли они молча. Гарри и Гермиона выглядели задумчиво, а Рон то и дело бросал на них косые взгляды.

Но всё же когда Уизли поглотил свой завтрак, к нему вернулось привычное веселое настроение. Он уже вместе с друзьями смеялся над Невиллом, который по ошибке посолил свой тыквенный сок и потом долго отплевывался. Сам Лонгботтом нисколько не обиделся и тут же запил свой оригинальный коктейль заботливо подставленным Джинни напитком. Гарри встретился взглядом с Гермионой, и та подарила ему свою улыбку. Поттер улыбнулся в ответ и поспешно отвел глаза. Но всё же он успел заметить, как блеснул медальон на шее девушки и ещё раз похвалил сам себя за такой отличный подарок.

День прошёл довольно беззаботно. Друзья отдыхали от всех дел и ничем не занимались. Гермиона, впрочем, несколько раз порывалась усесться за выполнение очередного домашнего задания или за одну из заумных книг, но Гарри строго её останавливал, объясняя, что в день своего рождения заниматься строго запрещается. Рон преподнес подруге в подарок красивое перо, которое не оставляло клякс и могло исправлять ошибки (была только одна загвоздка — у Гермионы не было ошибок).

Староста Гриффиндора несколько раз попыталась узнать у Гарри Поттера, где тот взял такой чудесный подарок, да и как он сможет защитить её. Но юноша только отшучивался и говорил, что это большой секрет (ну не говорить же подруге, что он сам не знает, как работает амулет). В конце концов Гермиона поняла, что и тут ничего не добьётся от Мальчика-Который-Выжил, и перестала докучать того вопросами. Рон тоже оценил красоту медальона, при этом опять кинув на Гарри подозрительный взгляд.

Ближе к вечеру гриффиндорское трио, прихватив с собой ещё и Джинни с Нэвиллом, направилось на кухню. Там они под недовольные взгляды Гермионы назаказывали у домовых эльфов разных вкусностей и устроили имениннице праздничный ужин. Девушка немного посопротивлялась, но, в конце концов сдалась и тоже принялась пробовать угощения. В общем, день прошел просто замечательно. У всех друзей было прекрасное настроение, и даже Гарри Поттер сегодня забыл о своих проблемах и развлекался со всеми.

* * *

В воскресенье чистое небо ещё с утра обещало солнечный денёк. Лишь небольшой туман, стелящийся по земле, мешал ученикам отправиться на прогулку сразу после завтрака. Но это не было помехой для Гарри Поттера. Ловец Гриффиндора вспомнил, что уже целую вечность не летал на своей метле и решил устроить себе тренировку, а заодно и проверить, не потерял ли он форму. Рон сразу согласился составить ему компанию и прихватил своё средство воздушного передвижения, а Гермиона как обычно собиралась что-то почитать, но друзьям удалось утащить её с собой на свежий воздух. Когда они подошли к полю для квиддича, парни сразу взмыли в небо, а девушка устроилась с книгой на трибуне, изредка посматривая вверх.

Гарри носился по стадиону на огромной скорости и то и дело выделывал различные фигуры высшего пилотажа. Поток воздуха бил ему в лицо и развевал волосы. Мантия струилась по ветру, а метла послушно выполняла все команды. Юноша и забыл, как это здорово — летать. Он закрыл глаза и стал наслаждаться этим замечательным чувством свободы.

«Это прекрасно, когда ты полностью управляешь своим полётом, ловишь каждый порыв ветра, развевающий волосы и чувствуешь каждый лучик солнца на своём лице. Никому не подчиняясь и не имея ни перед кем никаких обязательств. Хочешь — улети к самому солнцу, и никто тебя не задержит, а хочешь — мчись к земле, и тебя никто не остановит.

И небо не требует ничего взамен той свободе, которую даёт. Ты не обязан лететь вперёд, чтобы чего-то достичь и можешь не висеть на одном месте, чтобы оставаться самим собой. Никаких законов и никаких правил. Только небо и ты, предоставленный сам себе. Как же это прекрасно — летать...»

Рон тоже кружил по полю, но ему было далеко до того, что вытворял Поттер, соскучившийся по полетам и порой выделывающий сумасшедшие фигуры. Но всё же было видно, что за тот год Уизли набрал форму и теперь летал намного лучше, чем в начале прошлого года. Гарри присмотрелся к другу и вспомнил, что ему скоро нужно будет собирать квиддичную команду. Профессор МакГонагалл на днях после занятия сообщила ему, что первый матч со Слизерином будет в конце октября, и что через пару недель начнутся тренировки.

Вспомнив как гриффиндорцы, поглядывая на него, оживлённо обсуждали будущий отбор в команду, Гарри засомневался в своём решении остаться капитаном сборной.

«Хотя уже поздно, — вздохнул он. — Если я сейчас откажусь, то придётся бежать к Снейпу спасаться от разъярённых гриффиндорцев во главе с МакГонагалл».

Способность предполагается заранее, но она должна стать умением.

(Иоганн Вольфганг Гёте)

В понедельник на Зельеварении ученики варили одну из самых сильных лечебных настоек, с помощью которой можно было залечивать тяжёлые раны. Хоть Гарри и не любил этот предмет, он старался следовать инструкциям в учебнике, чтобы сварить правильное зелье. Всё-таки он хотел стать аврором, а для этого требуется уметь не только махать палочкой, но и владеть искусством алхимии. Но к концу урока Поттер в очередной раз понял, что таланта в Зельеварении у него как не было, так и нет, и убедился, что зелья — не его призвание.

Идеальная настойка получилась, как всегда, только у Гермионы, но Снейп, как обычно, её проигнорировал и не назначил очков Гриффиндору. Сам Гарри, хоть и был очень сосредоточен на приготовлении зелья, вновь что-то сделал не так, и его варево было тёмно-синим, а не голубым как у подруги. Профессор не мог не заметить такой промах студента и пять минут стоял у парня над ухом и описывал его слабые умственные способности. Гарри всё это внимательно выслушал и, не найдя в словах Снейпа ничего интересного, решил оставить речь профессора без комментариев, чем сильно облегчил себе жизнь.

Зельевар, как всегда, не обратил внимания на других учеников, у которых зелья получились ещё хуже, а Гойл вообще умудрился расплавить котёл. Так что по сравнению с остальными у Поттера был ещё приемлемый результат, чему он сам порядком удивился. Видимо, если не болтать на уроках с Роном и не разглядывать кудряшки Гермионы можно получить высокую оценку даже на Зельях (ну про высокую оценку это конечно перебор, но хотя бы что-то получилось).

Вечером у Гарри Поттера снова была Окклюменция. Здесь профессор почему-то теперь не позволял себе унижать юного мага. Может быть, потому что по этому предмету успехи были лучше, чем на Зельях, или, возможно, Снейп в присутствии других учеников продолжал держать марку. В общем, эти занятия проходили весьма спокойно, и Гарри даже с некоторой охотой шёл на них (которую он сам себе настойчиво отрицал). Уроки Окклюменции всё же существенно помогали, и с каждым разом Поттер всё меньше уставал, и ему было гораздо легче защищать сознание.

И это занятие прошло уже знакомым образом. Снейп всё старался пробить блок в голове парня и увидеть его воспоминания. Впрочем, как и в прошлые разы безуспешно. Гарри обрадовало то, что теперь он уже гораздо проще переносил многочисленные ментальные атаки и когда закончился дополнительный урок, он вполне бодрый вернулся в гостиную.

И вообще, после того как он понял принцип защиты своего сознания, Поттер старался постоянно блокировать свои мысли и эмоции. Это у него частично получалось, и шрам теперь почти не болел. Но всё же постоянно держать сильный блок было пока довольно трудно, и во время сильных вспышек эмоций у Тёмного Лорда шрам начинал гореть. Но и это было гораздо лучше, чем до того как парень научился защищаться.

* * *

На очередном занятии Заклинаний профессор Флитвик объявил, что скоро начнутся курсы по аппарированию и сегодня он проведёт теоретический урок на эту тему. Ученики, услышав новости, возбуждённо зашептались, каждый высказывая своё мнение об этом. Гарри с интересом оглянулся по сторонам, осматривая своих одноклассников.

У Гермионы загорелись глаза, вероятно оттого, что она жаждала поскорее изучить эту науку. Она наверняка уже всё прочитала по этой теме, и ей не терпится показать свои знания и обсудить с профессором сложные вопросы. Рон выглядел заинтересованным. Похоже, после того как близнецы то и дело аппарировали всему по дому, он тоже очень хотел научиться этому способу перемещения. Невилл слегка побледнел. Видимо, он сомневался в своих успехах в таком сложном деле и побаивался предстоящих тренировок. Остальные гриффиндорцы с интересом слушали профессора, стараясь вникнуть в каждое слово. Даже Лаванда и Парватти, не отличавшиеся умением внимательно слушать, полностью сосредоточились на объяснениях Флитвика. Всё же аппарирование — очень полезное умение.

Сам Поттер хоть и считал так же, слушал профессора одним ухом. Он хоть уже и умел перемещаться куда более лучшим способом, чем аппарация, решил научиться и этому, в основном, чтобы не отличаться от остальных. Впрочем, без особого энтузиазма.

Весь урок Флитвик рассказывал, какое это сложное умение — аппарирование. Особенно опасным считается первый раз, когда волшебник не знает чего ожидать и может растеряться. Под конец занятия профессор рассказал о некоторых несчастных случаях во время первого перемещения, чем заставил ещё более заметно побледнеть Невилла, а остальных частично утратить своё воодушевление. Флитвик конечно попытался успокоить учеников тем, что все остались живы и отделались только лёгким испугом, но это не очень убедило отважных гриффиндорцев.

Последующая История Магии, обычно выполняющая роль перерыва для сна, была на удивление шумной. Ученики принялись бурно обсуждать между собой предыдущее занятие и то, какие возможности даёт умение аппарировать. Браун и Патил как обычно шептались друг с другом. Рон что-то увлечённо рассказывал Симусу и Дину, активно жестикулируя. Скорее всего, вспоминал, как близнецы всё время пугали его, появляясь в комнате. Невилл тоже прислушался к этому разговору, похоже, стараясь узнать как можно больше. Гермиона послушно конспектировала лекцию о древних восстаниях, то и дело кидая на лентяев гневные взгляды, на которые те не обращали никакого внимания. Самому Гарри хоть до истории и не было никакого дела тоже сидел тихо, от нечего делать отмечая в пергаменте даты средневековых сражений. Всё-таки совесть, частенько говорившая с ним голосом Гермионы, у парня имелась и иногда заставляла его вести себя как примерный ученик. Впрочем, кроме старосты Гриффиндора на это никто не обратил внимания. А полупрозрачный профессор по-прежнему бубнил себе под нос лекцию, не особо заботясь о том, что его слушают от силы два человека в классе.

Когда же гриффиндорцы вернулись в гостиную, то продолжили обсуждение сегодняшнего урока заклинаний.

— Когда же у нас начнутся курсы по аппарированию? Почему они с этим тянут? — возмущался Уизли. — Эх. Жаль, что я смогу сдать экзамен только весной. Почему нельзя сдать раньше?

— Рон, это очень сложно, вот поэтому ученикам и не разрешают сдавать экзамен до совершеннолетия, — Гермиона как обычно знала ответ. — Чтобы научиться аппарировать, нужно приложить много усилий и хорошо заниматься.

— Да ладно тебе, Гермиона. Фред и Джордж вот сразу научились, а они не очень сильно и занимались. У нас всё получится.

— Разве ты не слышал, что говорил профессор Флитвик, — девушка пыталась вразумить друга. — Если плохо готовиться, то возможны несчастные случаи. Помнишь, он рассказывал о том, что у одного волшебника при первой попытке исчезли на правой руке три пальца, а на левой...

— Ладно, ладно, — оборвал её Уизли. — Я понял, что нужно опять учиться. Кстати, Гарри, а ты что об этом всём думаешь? — пресекая очередной спор, он решил втянуть в беседу друга, тихо сидящего рядом.

— Да, Гарри, — подруга его поддержала. — На уроке мне показалось, что тебе это не очень интересно. Неужели ты не хочешь научиться аппарировать?

— Конечно, хочу, — отозвался парень. — Просто... Просто до моего совершеннолетия ещё далеко, а экзамен будет ещё позже, вот я и не особо волнуюсь по этому поводу, — выкрутился он.

— Но из-за этого ты не должен забрасывать обучение. Чем раньше ты научишься, тем лучше, — староста решила наставить на путь истинный и второго своего друга, на что Рон закатил глаза (она неисправима).

— Не беспокойся, Гермиона. Я не собираюсь отлынивать от занятий, и буду очень стараться. Честное гриффиндорское! — он в шутку приложил руку к сердцу.

— Ну и молодец, — девушка торжествующе улыбалась. — А вот некоторые не понимают, как это важно.

На это Рон что-то недовольно пробурчал про вечные уроки и надоедливых старост, но к счастью Гарри, Гермиона то ли не расслышала, то ли посчитала за лучшее промолчать.

* * *

В субботу учеников впервые за этот год отпустили в Хогсмид. Поттер сначала хотел было уговорить друзей не ходить, так как там может быть опасно. Но понял, что и сам не прочь развеяться на свежем воздухе вдали от трудных уроков, строгих профессоров и шумной гостиной. Ведь если постоянно прятаться, то можно всю жизнь прожить за толстыми стенами убежищ, так и не увидев мира. Эта война может продлиться ещё долгое время, а каждый человек имеет право хотя бы на короткие моменты счастья.

Гриффиндорцы дружной толпой стояли рядом с другими факультетами у ворот и ждали, пока угрюмый завхоз сверит каждого ученика со своим списком. Это опять напомнило Гарри о Сириусе. Раньше разрешение на посещение магической деревни подписывал его крестный, но теперь его нет, и юноша даже опасался, что доступ в Хогсмид для него снова закрыт. Но профессор МакГонагалл объявила ему, что директор распорядился разрешить ему посещать деревню.

«Как будто если бы мне запретили, я бы не пошёл, — усмехнулся Поттер. — Наверное, Дамблдор подумал о том же».

Гарри стоял между Гермионой и Роном и осматривался по сторонам. Многие студенты весело болтали и даже слизеринцы о чём-то непринуждённо разговаривали. Гарри наткнулся взглядом на Блейз. Она смотрела в их сторону, но не на него самого, а куда-то правее. Парень не стал обращать на это внимание и отвёл глаза.

Наконец Филч всех отметил, и студенты двинулись к Хогсмиду. Погода была прохладная, но солнечная. Все потуже затянули шарфы факультетской раскраски и с удовольствием подставляли своё лицо согревающим лучам. Деревья уже стояли жёлтые, а часть листвы устилала землю золотым ковром. Было так приятно идти по тропинке, пиная ногами опавшие листья, слушать щебетание птиц и дышать чистым осенним воздухом.

Когда они добрались до деревни, большинство гриффиндорцев направились в лавку «Зонко», чтобы запастись всевозможными приколами и розыгрышами. Всё-таки война войной, а дети всегда остаются детьми, которым хочется развлечься. Рон тоже заявил, что хочет туда сходить, и поспешил за остальными. Самому Гарри, честно сказать, было всё равно куда направиться. Определённой цели у него не было, и он просто надеялся отдохнуть с друзьями.

— Гермиона, а ты, куда хочешь пойти? — спросил юноша, повернувшись влево.

— Мне нужно купить новые перья и пергамент, — девушка махнула рукой в сторону книжного магазина.

Большинство студентов уже ушли в лавку «Зонко», поэтому отпускать подругу одну парень никак не хотел. Поттер решил далеко не отходить от друзей. Мало ли, что задумает его красноглазый «друг». Лучше быть всё время начеку.

— Тогда я иду с тобой, — решительно заявил он и двинулся вперед. Девушка, смотря вслед Гарри, улыбнулась своим мыслям и поспешила за ним.

Гарри и не подозревал, что можно так интересно провести время в книжном магазине. Сначала они перепробовали все перья, которые там имелись, в конце концов, купив по три красивых ровных пера черного цвета. Юноша не удержался и приобрёл себе ещё одно перо, которое переливалось всеми цветами радуги и выглядело очень забавно. Пергамент они купили быстро, но потом Гермиона решила выбрать себе что-нибудь интересное из новинок литературы, и Гарри часа два ходил за ней вдоль книжных полок, то и дело слушая комментарии к какой-нибудь новой книге. Впрочем, это его не раздражало и даже не утомляло. Было довольно интересно то, как девушка восхищалась одним автором и высмеивала других.

На исходе второго часа плутания по магазину Поттер уже не так увлеченно слушал подругу, и, бывало, не вникал в смысл сказанных ею слов. Но это изменилось, когда они дошли до самого дальнего угла магазина. Лампы здесь светили заметно тусклее, и было понятно, что эти книги не пользуются спросом.

— Так что тут у нас, — Гермиона шла мимо полки, рассматривая книги. — «Первое восстание гоблинов» — это не интересно, «Волшебники времён Мерлина» — скукота, «Другой мир. Легенды» — другие миры, что за ерунда...

— Что? — парень обратил внимание на слова подруги, вынырнув из своих мыслей.

— Говорю, другие миры — это ерунда. Их не существует, — беспечно ответила Гермиона, махнув хвостом волос. Она уже прошла дальше, рассматривая стеллажи.

«Хм. Что это за другой мир?»

— О, интересно, что это такое? — Поттер с трудом вытащил с верхней полки старый потёртый фолиант в кожаном переплёте. От того, что он увидел на обложке, у него округлились глаза, и он чуть было не выронил книгу. Гарри с трудом сдержал удивлённый возглас, готовый вырваться наружу и глубоко вздохнул. На книге была нарисована пятиконечная звезда. Точь-в-точь такая же, как на полу в башне Ксардаса.

«Ничего себе! Неужели кто-то уже бывал там до меня? Определённо нужно просмотреть эту книгу».

— Гарри, тебе это интересно? — Гермиона изумлённо смотрела на него. Мальчик-который-выжил раньше никогда не проявлял любовь к книгам. Особенно к таким необычным.

— Ну, я, пожалуй, возьму её. Может, какая-нибудь древняя легенда отвлечет меня от мрачных мыслей, — и, не дождавшись ответа подозрительной девушки, которая иногда бывает удивительно догадливой, Гарри схватил её за руку и потащил к выходу. Он быстро заплатил за все покупки, не слушая возражений Гермионы, которая хотела расплатиться за свои вещи сама, и увлек старосту на улицу.

Поттер, взглянув на свои чудесные часы, убедился, что уже поздно и пришло время возвращаться в школу. Он всё так же за руку потянул подругу в замок, надеясь нагнать других учеников. Впрочем, Гермиона не возражала и, подстроившись под шаг Гарри, пошла рядом, всё ещё не выпуская его широкой ладони.

* * *

Во вторник все шестые курсы собрали сразу после завтрака в Большом зале. На этот день был назначен первый урок по аппарированию и студенты заметно нервничали. Гермиона бормотала что-то себе под нос, вспоминая всё, что успела прочитать об этом. Рон теребил в руках свою волшебную палочку. Невилл опять стоял бледный и переступал с ноги на ногу, да и остальные ощутимо волновались.

— Невилл, всё будет в порядке, — Поттер похлопал друга по плечу.

— Д..Да. К...Конечно, — тот к тому же стал заикаться.

Гарри понял, что Невилла никак не убедить в безопасности аппарирования и продолжил безразлично рассматривать хмурое небо. Он не воспринимал будущее занятие как что-то сложное, или что-то такое насчет чего нужно волноваться, и был абсолютно спокоен. Но, похоже, во всём зале он был такой один.

Столов факультетов не было, и остался только стол преподавателей, за которым сидели четыре декана и директор. Тут Гарри заметил ещё одного человека, не знакомого ему раньше. Это был профессор Твайкросс — представитель Министерства, который отвечает за обучение аппарированию. Он стоял перед столом преподавателей и ждал, пока соберутся все учащиеся. Когда это наконец произошло, студентов заставили распределиться по всему залу и построиться в шесть рядов.

— Хорошо, — сказал Твайкросс, когда все заняли свои места, — а теперь вам нужна цель для перемещения...

Он взмахнул волшебной палочкой, и перед каждым студентом появился деревянный обруч. Гарри изумлённо посмотрел на него. Неужели им нужно будет аппарировать на самом первом занятии, да ещё и на территории Хогвартса. Это же невозможно.

— Профессор Дамблдор снял с Большого зала запрет на аппарацию и вы сегодня сможете попробовать аппарировать в свой первый раз, — словно прочитал его мысли профессор. Эти слова вызвали гул изумления, и он поспешил исправиться. — Не беспокойтесь, я не требую от вас немедленно научиться аппарировать. Да и у вас не получится переместиться с первого раза. Обычно у самых одарённых учеников начинает что-то получаться к пятому уроку, не раньше. И не волнуйтесь, вы не сможете никуда аппарировать дальше этого зала, поскольку вокруг него всё ещё действует защита.

— Есть три важные вещи, которые следует помнить при аппарировании, — продолжил Твайкросс, когда студенты успокоились под строгими взглядами профессоров Снейпа и МакГонагалл — Место назначения, Сосредоточенность, Продумывание!

— Шаг первый: сосредоточьте ваше сознание точно на желаемом месте назначения, — сказал Твайкросс, — то есть на вашем обруче. Прошу вас хорошенько сконцентрироваться на этом месте прямо сейчас.

Гарри пристально смотрел на свой обруч, и изо всех сил пытался ни о чем не думать кроме него. Это не было для него в новинку, и он не заметил в этом ничего сложного.

— Шаг второй, — между тем сказал профессор, — сосредоточьте ваше сознание на представленном месте назначения! Позвольте этому желанию завладеть каждой частичкой вашего тела.

Ну, это было почти как в рунной магии. В ней нужно было представить сначала руну, а после её активации место назначения. Тут же Поттер сразу представил себе участок каменного пола внутри обруча.

— Шаг третий, — произнес Твайкросс. —Ккак только я дам команду; двиньтесь с места, прочувствовав ваш путь в небытие, продумав каждое движение.

И это чувство было знакомо юному магу. Он уже много раз шагал в неизвестность, исчезая в синем свете. Похоже, по принципам аппарирование не так уж сильно и отличалось от руны перемещения. Случайно ли это?

«Главное сейчас не использовать руну перемещения посреди Большого зала».

— Теперь по моей команде...

Гарри осмотрелся. Рон, покраснев, так усиленно гипнотизировал обруч своим взглядом, что юноше показалось, что ещё чуть-чуть и тот поднимется в воздух. Симус же панически озирался по сторонам, словно надеясь, что ему кто-нибудь поможет.

— Раз...

Невилл неуверенными глазами смотрел на свою мишень и похоже не совсем понимал, что от него требуют. Внимание Гермионы было полностью сконцентрировано на обруче. От напряжения она нахмурила лоб и поджала губы.

— Два...

Поттер повернулся к своему обручу. Выбросил все лишние мысли из головы, сосредоточился на месте назначения и представил себя внутри этого обруча.

— Три! — раздался голос Твайкросса.

В зале раздался один ощутимый хлопок и все, включая профессоров, одновременно повернулись к Гарри Поттеру, который, покачиваясь, стоял в обруче и недоумённо хлопал глазами из-за своих круглых очков.

«У меня получилось с первого раза?! И я даже не упал! — изумился он. — Все равно это дурацкий способ перемещения, и мне он категорически не нравится. Сначала сдавливают со всех сторон так, что ещё чуть-чуть — и превратишься в лепёшку, а потом выкидывают в пространство и попробуй после этого нормально приземлиться», — Гарри помотал головой в попытке избавиться от неприятного чувства.

— Мистер Поттер, это грандиозно!!! — Твайкросс был уже рядом. — У вас получилось с первого раза! Вы когда-нибудь аппарировали до этого?

— Меня один раз аппарировал с собой другой человек и всё, — Гарри поздно понял, что опять умудрился выделиться.

— Это удивительно, — профессор не скрывал своего восхищения. — Я первый раз вижу, как у кого-то это получается с первого раза.

Все в Большом зале смотрели на него круглыми глазами, не скрывая своего потрясения. Дамблдор задумчиво перебирал бороду, с интересом рассматривая парня. Все деканы выглядели ошеломлёнными — похоже, за их учительскую карьеру тоже никогда не случалось ничего подобного. Однако на лице МакГонагалл можно было заметить торжествующую улыбку, а Снейп, как обычно, при успехах Поттера недовольно кривился. Об учениках можно было и не говорить. Никто ещё толком не понял, что нужно делать, а тут хлопок, и не кто иной, как Гарри Поттер спокойно стоит в своем обруче, а учитель по аппарированию им усердно восхищается.

Урок продолжался ещё пару часов, за которые юноша аппарировал ещё несколько раз, доказав, что это у него получилось не случайно. У остальных студентов не было даже намеков на успех, и они с завистью смотрели на Поттера, легко перемещающегося в свой обруч и обратно. Наконец занятие закончилось, и уставших ребят распустили по гостиным.

— Это потрясающе! Ты научился аппарировать! Как у тебя так быстро получилось? — Рон размахивал руками, пытаясь что-то объяснить, но, похоже, был не способен на более длинные и сложные фразы.

— Не знаю, — Поттер равнодушно пожал плечами. — Просто хорошо сосредоточился и всё.

— Гарри, ты молодец, ведь у тебя уже на первом занятии получилось аппарировать. Я вот, например, сегодня даже не почувствовала, что смогу сделать это, — Гермиона тоже была рада за друга, но вдруг неожиданно серьёзно спросила. — А ты сказал правду, что аппарировал в первый раз?

— Да, — спокойно ответил юноша. — До этого я аппарировал только с Ремусом, когда мы забирали мои вещи.

— Гарри, расскажи нам, что ты почувствовал? Каково это — аппарировать? — Уизли, похоже, было очень интересно узнать все подробности.

— Ну, такое ощущение, как будто тебя засовывают в узкую резиновую трубу, которая становится всё уже и уже, а под конец ты вылетаешь из неё и от неожиданности можно запросто растянуться на полу, — постарался подробно описать то, что с ним случилось Гарри. — На самом деле мне не очень это понравилось. Неприятное чувство, — парень нахмурился.

— Может это и неприятно, но это самый быстрый способ перемещения и каждый должен уметь это, — как всегда, наставительно произнесла староста.

— Да, да, конечно, — юный маг отвёл глаза, что не укрылось от внимательного взгляда мисс Грейнджер.

Гриффиндорцы шумели в гостиной, Рон Уизли продолжал что-то восхищённо высказывать, а Гарри и Гермиона молча сидели друг напротив друга, не обращая ни на кого внимания. Каждый из них размышлял о чём-то своём.

Дело умных — предвидеть беду, пока она не пришла, дело храбрых — управляться с бедой, когда она пришла.

(Питтак)

В четверг Гарри проснулся в скверном расположении духа. Сегодня был обычный день, и вроде бы причин плохого настроения не было, но он чувствовал себя на удивление неспокойно. Всю дорогу в Большой зал Поттер провел в молчании. Он размышлял о том, от чего у него сегодня такое нехорошее предчувствие.

На самом деле юный волшебник постоянно был в напряжении. После того как Блейз сообщила ему о возможном нападении на него или на его близких, он ни на секунду не мог расслабиться и вздохнуть спокойно. Гарри обдумывал разные способы защиты своих друзей, и доходило до того, что ему приходили идеи о том, чтобы исчезнуть подальше из школы и не подвергать никого опасности. Но Поттер тут же отвергал эти мысли, понимая, что если будет поблизости, то у него будет больше возможностей защитить всех, кто находится рядом.

Это бесконечное волнение его сильно угнетало. Днем он погружался с головой в уроки и старался сосредоточиться на них, но по вечерам Гарри иногда сидел перед камином и пустыми глазами смотрел в одну точку. Друзья волновались за него, но их попытки вывести Поттера из замкнутого состояния разбивались об стену отрешенности Мальчика-Который-Выжил.

Чтобы разговорить его, Рон хотел заинтересовать друга вопросами о квиддиче, но ему ничего не удалось — сейчас Поттеру было наплевать на это. У него были проблемы куда весомее квиддича. Гермиона видела, как мучается юноша, и стремилась ему помочь. Она понимала, что никакие слова не облегчат ношу Гарри, и часто просто садилась рядом с другом, стараясь мысленно поддержать его. Забота друзей была приятна, но нисколько не способствовала устранению задумчивости Поттера.

Гарри понимал, что жизнь его близких напрямую зависит от него самого и старался, как можно чаще выбираться в Комнату По Желанию. Он говорил Гермионе и Рону, что должен побыть один и поразмышлять, а сам отправлялся во вновь созданный тренировочный зал и практиковал оба типа магии известные ему. Он взял в библиотеке книгу о боевой магии, и когда находилась свободная минутка, изучал новые заклинания. Иногда он устраивал и официальные тренировки, на которых вместе с друзьями махал палочкой, отрабатывая различные боевые чары. Также два раза в неделю проходили уроки Окклюменции, на которой у Поттера уже почти не было проблем с защитой своего разума. Недавно он начал читать в книге раздел, посвященный проникновению в чужое сознание, но практиковать это на Снейпе не решался. За такие шутки профессор с ним не сделает ничего хорошего. В общем, Гарри в последнее время как мог занимался, стараясь улучшить свои умения. И нельзя сказать, что у него ничего не получалось.

За завтраком юному магу не лезло ничего в горло, и он с трудом заставил себя съесть одно яблоко. Поттер никак не мог понять, откуда у него плохое предчувствие и с тревогой озирался по сторонам. Дамблдор был по обыкновению спокоен и оглядывал зал, поблескивая своими очками-половинками. Другие учителя тоже не показывали никакого волнения, и это указывало на то, что ничего страшного пока не произошло или, что об этом еще ничего не знают. Гарри перевел взгляд на столы учеников. Гриффиндорцы весело болтали, студенты Равенкло и Хаффлпаффа тоже вели себя как обычно. И даже слизеринцы, похоже, ничего не замышляли. Малфой, как всегда, высокомерно сидел в центре стола и делал вид, что слушает болтовню Панси Паркинсон. Его телохранители уплетали за обе щеки, а чуть поодаль сидела Блейз, задумчиво разглядывая свою тарелку.

Гарри немного успокоился. В школе ничего не предвещало плохого, и он надеялся, что нехорошее предчувствие его обманывает.

Как раз в этот момент в зал шумно влетела стая сов. Прибыла ежедневная почта. Поттер схватил газету, ещё до того как та коснулась стола, и стал быстро просматривать заголовки. Никаких нападений или других страшных событий не произошло, чему юный маг был только рад.

— Гарри, что с тобой? Почему ты ничего не ешь? — голос подруги, сидевшей рядом, вывел парня из задумчивого состояния, и он даже чуть заметно вздрогнул.

— А. Нет, ничего. Всё в порядке, просто я не голоден, — попытался правдиво ответить Поттер.

— Как это в порядке?! — Гермиону обмануть, как всегда, не удалось. — Ты с утра какой-то бледный и всё время оглядываешься по сторонам. Да и когда это по утрам ты не хотел есть?

Гарри вздохнул и наклонился к столу, чтобы его могли услышать только друзья.

— У меня плохое предчувствие. Мне кажется, сегодня может что-то случиться.

— Что, например? — Уизли выглядел обеспокоенным.

— Сам не знаю. Но определенно что-то нехорошее, — Поттер сел ровно, показывая, что больше говорить он об этом не намерен.

Друзья закончили завтрак и поспешили на травоведение. Там они изучали какое-то новое растение, до которого Гарри не было никакого дела. На этом занятии ничего необычного не произошло, как и на следующей после этого Защите От Темных Сил.

Во время обеда вновь всё было спокойно, и Гарри позволил себе немного расслабиться. То, что за завтраком он почти ничего не ел, дало о себе знать, и он с огромным аппетитом поглотил бифштекс, овощное рагу и заел все это вкусным пирогом. После такого обильного обеда настроение улучшилось окончательно, и юноша постарался выбросить из головы дурное предчувствие.

Заклинания вообще прошли замечательно. Была практика, и студенты пробовали применять чары Невидимости. Они тренировались на учебниках и каждый, взмахивая палочкой, старался сделать его невидимым. К середине урока книга на парте Гермионы исчезла первой, за что профессор наградил Гриффиндор десятью очками. Остальные — кто с восхищением, кто с легкой завистью посмотрели на довольно улыбающуюся старосту и еще более усердно начали произносить заклинания.

Гарри старался изо всех сил, так как это заклинание показалось ему полезным и могло пригодиться в будущем. И вот спустя пять минут после подруги и его книга стала невидимой.

— Замечательно, мистер Поттер, — заметил его удачную попытку профессор. — У вас тоже получилось. Теперь верните учебнику прежний вид, а затем попробуйте на других предметах.

— Профессор, а это заклинание действует только на неодушевленные предметы? — задал интересующий его вопрос Гарри.

— Да, мистер Поттер, людей и животных сделать невидимыми вам не удастся. Их строение слишком сложно для этого.

Гарри кивнул, не собираясь рассказывать о том, что он может легко стать невидимым меньше чем за секунду. Он протянул руку туда, где недавно лежал учебник и ощутил, что тот по-прежнему находится на месте, но только невидим. Юноша поднял его с парты, покрутил в руках, на ощупь открыл. Это было забавно. Держать в руках невидимую вещь и полагаться только на осязание. Похоже, со стороны это выглядело еще смешней, потому что Гермиона рассмеялась, глядя на то, как Гарри с умным видом читает невидимую книгу, переворачивая невидимые страницы. Юноша тоже улыбнулся и потянулся за палочкой. Взмах, и у него в руках из ниоткуда появился учебник.

Поттер оглядел его и, убедившись, что всё в порядке, еще несколько раз проделал такой же трюк. Гарри так увлекся исчезновением предметов, что потом еле отыскал все перья и пергаменты, которые теперь были невидимые.

К концу урока у всех учеников включая Невилла, чему тот сам был очень удивлён, получилось это заклинание. Маленький профессор этому был безумно рад.

Когда у шестикурсников Гриффиндора закончились занятия, они шумной толпой вернулись в гостиную. Другие курсы тоже уже пришли, поэтому в одном помещении сейчас находилось довольно много народу. Но это никак не мешало дружным гриффиндорцам. Они расселись по гостиной на всех возможных и невозможных местах и стали заниматься каждый своими делами.

Трио друзей, как всегда, устроилось у камина. Слева Невилл восторженно что-то объяснял Джинни про урок заклинаний, а справа Симус и Дин спорили с Лавандой и Парватти о домашнем задании по Прорицаниям. Гарри развалился в кресле и облегченно вздохнул. Сегодняшний день прошёл спокойно и его опасения не подтвердились.

И только он подумал об этом, как в открытое окно стремительно влетела обычная школьная сова серой раскраски с такой скоростью, что будь оно закрыто, это бы ей не помешало. Она сделала два быстрых круга по гостиной, приковав и себе множество заинтересованных глаз и наконец скинула небольшой конверт на колени удивленному несвоевременной почтой Гарри. Он пожал плечами на вопросительные взгляды, направленные на него, и принялся вертеть конверт, надеясь найти имя отправителя. Но конверт был чист. Тогда Поттер распечатал его и вынул небольшой лист пергамента, сложенный вдвое.

То, что он там увидел, заставило его похолодеть изнутри и быстро соскочить с кресла. В письме неровным почерком, по которому было видно, что автор сильно торопился, были набросаны лишь несколько слов...

Все, кто находился в гостиной, видели, как обычная сова принесла Гарри Поттеру письмо. Никто бы не придал этому значения (мало ли кто мог написать всемирно известному парню), если бы юноша после прочтения не побледнел и спустя мгновение был уже на ногах.

— Гарри, что случилось?! — с тревогой спросила Гермиона. В таком состоянии она не часто видела Мальчика-Который-Выжил. Юный маг выглядел сильно встревоженным.

Но тот будто и не услышал вопроса. Его глаза сузились, и в них загорелась искра решимости.

— Мне нужно идти, — твердо, но как-то отстраненно заявил он.

— Куда? — в один голос спросили Рон и Гермиона.

Но Гарри вновь не ответил. Все, кто смотрел на него, увидели, как в руке юноши сам по себе вспыхнул ярким огнём бумажный конверт, и спустя мгновение от него не осталось даже пепла. Сам же Поттер бросился в сторону портрета, открывающего выход из гостиной.

Рон и Гермиона очнулись от оцепенения и устремились за другом. Они не собирались оставлять его одного, куда бы он ни отправился. Когда старосты выбежали из гостиной, то смогли заметить лишь странную вспышку голубого цвета из-за угла. Свернув в тот коридор, они увидели, что он абсолютно пуст, и было непонятно, откуда взялся этот свет и куда пропал Гарри Поттер. Друзья прошли ещё несколько поворотов, но Гарри как будто растворился.

— Гермиона, куда он делся? — Уизли был сильно озадачен.

— А я откуда знаю? — раздраженно ответила девушка.

Ей очень не нравились ситуации, в которых нить событий ускользала от неё. А тем более, когда это касалось Гарри. Вот и сейчас парень исчез в неизвестном направлении и выглядел он так, как будто случилось что-то нехорошее.

У друзей в памяти всплыли события завтрака, когда Поттер говорил им о своем плохом предчувствий. И это им не понравилось. Так и не придумав, где искать Гарри Поттера, старосты решили вернуться в гостиную в надежде, что их пропавший друг в скором времени объявится.

* * *

Гарри телепортировал в маленькую спальню в доме номер 4 по Тисовой улице, поскольку был уверен, что она пуста. Он оказался прав — похоже, в комнату никто не заходил с момента его ухода в конце августа. У Поттера в голове всё ещё крутились слова того послания, заставившие его так стремительно исчезнуть из школы.

"Нападение на твоих родственников магглов. Сегодня".

Юноша огляделся и, не заметив ничего необычного, подошел к двери с палочкой наготове. Снизу доносились какие-то звуки, но расслышать их не было возможности. Дверь в его комнате была не такая уж и тонкая. Гарри точно не знал, но подозревал, что Дурсли специально установили её сюда. Вот только зачем? Может быть, хотели покрепче запереть своего племянника или наоборот сами опасались таинственного волшебства. Сейчас это всё было не важно.

Вот комната уже пуста и только потрёпанная дверь медленно открывается сама по себе. Гарри спокойно проскользнул в коридор и бесшумно начал спускаться по лестнице. Из кухни доносился шум работающего телевизора, и было слышно, как Дадли уговаривает свою маму дать ему добавки. У юноши стало спокойнее на душе.

«Успел, — первая мысль. — Неужели Волдеморт решил похитить моих родственников, чтобы достать меня. Хотя его можно понять. Они единственные, кто остался у меня из родных», — и тут ему вспомнился первый урок Прорицаний в этом году и то предсказание, которое произнесла Трелони.

«...Опасность нависла над теми, кто остался у тебя...».

«А ведь на самом деле. Дурсли — единственные мои родственники, кто остался жив. Так вот о ком говорило пророчество! И оно начинает исполняться».

Его мысли прервал звук удара и хруст ломающегося дерева. Поттер замер, в надежде, что это сломался стул под Дадли, но тут же разочаровался в своей версии, услышав:

— Stupefy.

Если бы кто-нибудь сейчас был в прихожей, то увидел бы странную картину: прямо на пустом месте появился черноволосый парень в обычной школьной мантии и ворвался на кухню, с грохотом распахнув дверь. То, что он там увидел, не очень его обрадовало и заставило крепче сжать волшебную палочку.

Дверь на задний двор была выбита и валялась на полу, дядя Вернон без сознания лежал недалеко от стола с разбитой головой, о чем можно было судить по небольшой лужице крови на паркете, а рядом с ним сидела тетя, судорожно всхлипывая. Дадли трясся от страха, прижавшись спиной к шкафу.

Причиной этого безобразия были шестеро человек в длинных черных мантиях с капюшонами, на лицах которых были зловещие белые маски. Один из них направлял палочку в лицо трясущемуся кузену, а остальные стояли в центре комнаты и видимо ухмылялись под масками, собираясь помучить маглов. С губ первого Пожирателя уже собиралось сорваться пыточное заклятие, но как раз в этот момент дверь оглушительно хлопнула о стену, привлекая внимание всех находящихся в комнате к неожиданному посетителю. Все палочки нападавших сразу были направлены на него. Пожиратели не могли не узнать Мальчика-Который-Выжил, фотографии которого печатают в каждой газете.

— Поттер? — изумленно вымолвил тот, кто хотел заколдовать Дадли. Тёмные маги никак не ожидали увидеть того, кого так люто ненавидит их хозяин, и даже растерялись.

— Что вам здесь нужно? — зло спросил парень, сдерживая свой гнев. В принципе он догадывался об этом, но был вынужден тянуть время.

«Так. Атаковать нельзя, ведь могут пострадать Дурсли. Нужно как-нибудь отвлечь от них Пожирателей».

— Поттер, нам приказано взять с собой этих тупых магглов, — кивок в сторону дяди и тети, — но если уж ты пришел, то, я думаю, ты подойдешь нам даже больше, — насмешливо протянул Пожиратель. Видимо, он уже видел то, как захватит глупого мальчишку и доставит хозяину. О! За это Лорд их точно наградит. С лица парня вдруг исчезла вся решимость, и появился страх.

— Хорошо, я пойду с вами, только не трогайте моих родственников, — его голос дрожал, и глаза испуганно метались от одного Пожирателя к другому.

Все изумленно посмотрели на него. Пожиратели не ожидали, что Мальчик-Который-Выжил и постоянно уходил от Темного Лорда так быстро им сдастся, а Дурсли не думали, что племянник, которого они никогда не считали за человека, будет за них заступаться и отправится далеко не в самое приятное место вместо них.

— Отлично, Поттер, брось палочку и подойди сюда, — Пожиратель издал неприятный смешок и махнул в сторону двери.

«Глупый мальчишка, как только мы доставим тебя к Лорду, мы вернемся и убьем твоих родственничков», — он ещё раз криво улыбнулся, но этого под маской никто не заметил.

Похоже, он посчитал, что парню дороги эти магглы, и тот боится за их жизни (насчет дороги — это конечно вряд ли, но Гарри никогда бы не дал пострадать из-за него невиновным, а тем более его кровным родственникам).

«А из меня получится отличный актер, — мысль юного мага. — Может, ну его, этого Волдеморта. Пойду в театр играть», — Гарри про себя усмехнулся.

— Да. Да. Хорошо, — Поттер быстро закивал.

Он аккуратно положил палочку на столешницу и сделал три небольших шага по направлению к проему, где недавно была дверь. На него сейчас было направлено шесть вражеских палочек, с каждой, из которых могло в ту же секунду сорваться заклинание. Но это юношу мало волновало, он стремился вывести Пожирателей из дома. Гарри сделал еще пару медленных шагов к выходу, стараясь выглядеть, как трясущийся от страха подросток, и вдруг молниеносно выскочил на улицу.

Взрослые маги были уверены, что контролируют ситуацию и не сразу сообразили, что произошло. Они тут же забыли о магглах и всей толпой бросились наружу. Поттер только на это и рассчитывал. Выбежав из кухни, он свернул направо и растворился в воздухе. Ошеломленные действиями парня Пожиратели появились из дома спустя пару секунд.

Убедившись, что они выбежали все, Гарри сразу атаковал «Кулаком Ветра», который сложно было заметить. Маги ощутили странное колебание воздуха, но сделать ничего не успели. Каждый из них получил неслабый удар потока воздуха и отлетел на несколько метров назад. Одному невысокому Пожирателю не повезло больше остальных. Он встретился головой с деревом и, скорее всего, улёгся отдыхать надолго (если не навсегда). Остальные просто попадали на траву метрах в семи от Поттера, и парень был уверен, что они не будут там долго лежать.

Он вновь появился из воздуха, пока никто не видел, и бросился обратно в дом. Тетя все ещё сидела рядом с бессознательным мужем и испуганно оглянулась на звук шагов. Но это был всего лишь её племянник. Схватив со стола свою палочку, тот подскочил к Дадли и решительно потащил его к родителям. У кузена не было ни сил, ни желания сопротивляться, и он быстро очутился рядом с матерью. Он круглыми от страха глазами смотрел на раненного отца, и было видно, что хотел что-то сказать, но язык явно не слушался его.

— Быстро, держитесь за меня, — тон голоса волшебника не давал повода для возражения. Он присел между тетей и кузеном и те, ничего не понимая, схватили его за локти. Он сам положил руку на плечо дяди и сосредоточился, закрыв глаза. Переноситься с кем-то ему еще не приходилось, а тем более с тремя людьми. Но выбора не было. Дурслей необходимо было спасать. Мощная вспышка голубого света — и кухня дома номер четыре по Тисовой улице осталась пуста.

Спустя миг такая же вспышка осветила густой кустарник в городском парке. Они очутились рядом со старой скамейкой в дальнем уголке парка. Здесь Гарри ещё в детстве часто сидел наедине со своими мыслями и размышлял о своей нерадостной жизни. Также несколько раз это место спасало его от Дадли и компании, когда те собирались побить его. В основном об этой скамейке у Гарри было много хороших воспоминаний, но на них не было времени. Поттер заклинанием положил дядю на скамейку и прошептал:

— Ennervate.

Вернон открыл глаза и, ещё ничего не понимая, застонал от боли. Он потянул руку к затылку, на котором по прежнему была кровь.

— Не трогайте, — от голоса парня мужчина остановил руку и тут заметил остальных членов своей семьи, с тревогой смотрящих на него. Он постарался им улыбнуться, но из-за головной боли получилась только гримаса.

Гарри в этот момент протянул левую руку к голове своего дяди, и та засветилась приятным синим светом. Он стал водить ладонью над раной, и вскоре о ней можно было сказать только по засохшей крови на затылке. Гарри избавился и от нее и быстро встал.

— Ждите меня здесь. Если через пятнадцать минут я не вернусь, то идите за помощью, — и не дождавшись ответа, он вновь исчез, на мгновение ослепив Дурслей.

Гарри опять очутился на заднем дворе дома своих родственников. Двое Пожирателей стояли к нему спинами, склонившись над коллегой, который так неудачно налетел на дерево. Поттер не стал благородничать и тут же с двух рук оглушил этих магов сначала огненной и затем красной вспышками. Теперь он сражался не в своей привычной боевой стойке, когда левая рука была за спиной. Сейчас он использовал обе руки, и это давало ему преимущество.

Остальные Пожиратели тут же резко повернулись к нему и выпустили несколько лучей. Гарри не горел желанием с ними возиться, да ещё и тратить на это время. Голубая вспышка — и он уже в самом центре двора. У двух Пожирателей, стоявших по разные стороны от парня, рефлексы сработали раньше мозгов, и они тут же запустили в Поттера свои заклинания. Гарри на это и рассчитывал и вновь исчез. Лучи рассекли воздух, где он только что стоял, и поразили Пожирателей, стоявших на их пути.

На ногах остался последний слуга Лорда и Поттер атаковал его несколькими простыми чарами. Пожиратель отбился и не заставил себя ждать. Гарри пришлось постараться, чтобы не попасть под что-нибудь опасное. Наклон вправо. Что-то похожее на пыточное заклинание ударяет в забор, выбивая в нем пару досок, но это юного мага уже не волнует. Ещё один Stupefy, закреплённый «ледяным шаром», но этот Пожиратель оказался более расторопный, чем его коллеги, и вот Поттеру приходится уклоняться от собственного заклинания.

«Что ж. А что ты скажешь на это?»

Быстрый полукруг палочкой, затем плавно кистью вверх и, наконец, резкий зигзагообразный взмах и тихое:

— Virulentus nebula, — сопровождаемое мыслями о нанесении вреда противнику. Этот, так называемый, «ядовитый туман», Гарри несколько раз пробовал в комнате по желанию, когда оставался один, но в полевых условиях ему ещё не приходилось его применять. К счастью у него получилось — к последнему Пожирателю устремилось небольшое серое облако. Никакое Protego естественно не сработало, и взрослого мага окутал непрозрачный дым, от которого нелегко избавиться. Пожиратель стал взмахивать палочкой, выкрикивая какие-то заклинания, но это было бесполезно.

Гарри опустил руку, сразу, как только враг упал на землю лицом вверх. Он не был мертв, поскольку парень вовремя остановился. Этот газ, проникая в легкие, затуманивал разум, высасывая жизненную энергию, и спустя несколько секунд человек терял сознание, а затем и умирал. Но Поттер не собирался становиться сегодня убийцей (у него ещё будет возможность) и в нужный момент снял заклятие.

Это заклинание Гарри вычитал пару недель назад в книге по боевой магии, и главным его достоинством было то, что против него нужно было специальное контрзаклятие, как парень только что выяснил, известное не всем магам. Это можно было назвать заклинанием чёрной магии, но оно не убивало жертву сразу и не доставляло никаких мучений, да и было очень действенным, поэтому Гарри было наплевать на такие мелочи.

Все Пожиратели были повержены и Поттер, еще раз осмотрев поле боя, чуть расслабился. Несколько пасов палочкой и все маги перенесены на кухню — подальше от чужих глаз. Ещё пара взмахов и каждого крепко обвивают веревки. Еще немного колдовства и можно уходить.

Гарри снова перенесся в парк, где его послушно ждали. Дурсли уже немного пришли в себя, но они, несомненно, пережили большой шок, и им нужно было время, чтобы успокоиться. Вернон уже сидел на скамейке, подпирая голову одной рукой. Рану юноша залечил, но головокружение еще не прошло. По обе стороны от главы семьи сидели Петуния и Дадли. У тети дрожали руки, и она выглядела болезненно-бледной. Кузен не отличался цветом кожи от матери и тоже заметно трясся. Сегодня он пережил, вероятно, самое страшное событие в своей жизни. Впрочем, не он один.

— У вас всё в порядке? — очевидно, что нет, но он должен был спросить.

— Гарри, — у тети дрожала губа, и она говорила очень тихо. — Кто это такие?

— Мы называем их Пожиратели смерти. Они... они как террористы, но только волшебники, — юноша тяжело вздохнул. Он должен признаться своим родственникам. — И они хотели похитить вас, чтобы добраться до меня.

Он ожидал криков дяди или тети о том, что он приносит только неприятности и о том, чтобы больше не смел приближаться к их семье, и понимал бы их. В принципе они бы даже были правы: он доставляет всем только несчастья и ему лучше быть как можно дальше от других людей, чтобы обезопасить их.

Но криков не было. Поттер было решил, что его не слышали, но когда поднял глаза, то увидел три пары глаз направленные на него. Дадли смотрел испуганно, но заинтересовано. Дядя Вернон был озадачен и не скрывал своего удивления. Тетя же была не на шутку взволнована:

— А зачем ты им нужен? — Дурсли не могли понять, для чего каким-то террористам их непутевый племянник.

— Это долгая история, — Гарри не знал, как это объяснить. — В общем, из-за меня их главарь пропал на четырнадцать лет и теперь хочет мне отомстить. Но обо всём потом. Тех Пожирателей я вырубил, но могут появиться другие и забрать их, поэтому нужно о них позаботиться, — тут ему в голову пришла замечательная мысль. — Сейчас я перенесу вас в безопасное место. Возьмитесь за меня.

Дурсли последовали совету и быстро схватили парня за руки. И вновь дальний уголок парка осветила яркая вспышка, которую заметила лишь кошка, мирно гуляющая по траве. Но она лишь удивленно мяукнула и пошла дальше по своим кошачьим делам.

* * *

Гермиона и Рон уже заметно нервничали, сидя в заметно опустевшей гостиной. Уизли то и дело вскакивал и начинал ходить из угла в угол, чем сильно нервировал девушку. Их друг исчез в неизвестном направлении и вот отсутствовал уже довольно долго. То, что их другом был Гарри Поттер, постоянно влипающий в неприятности, не добавляло им оптимизма.

— Рон, хватит мелькать перед глазами, — в очередной раз остудила его пыл девушка.

Она сама сидела как на иголках и теребила в руках золотой кулон, подаренный Гарри, словно он мог помочь ей связаться с ним. Уизли рухнул в кресло и уже, наверное, в сотый раз произнёс:

— Ну и куда он исчез? — это был, скорее всего, риторический вопрос и девушка промолчала, впрочем, всё равно не зная ответа на него.

Но Уизли вдруг соскочил, и чуть было не выкрикнул на всю гостиную, но всё же сдержал свои эмоции.

— Карта Мародёров! — прошептал он, склонившись к подруге.

До той сразу дошло то, что придумал Рон, (да, даже у него бывают гениальные идеи) и глаза девушки загорелись в надежде выяснить местонахождение Гарри. Друзья, еле сдерживая себя от того чтобы не побежать наперегонки, устремились в спальню мальчиков шестого курса. Им повезло — все её обитатели ещё были внизу, и им никто не будет мешать.

Гермиона тут же запечатала дверь, а Рон открыл сундук друга. Он знал, что тот хранит самое ценное на самом дне, и стал выкладывать ненужные вещи на кровать. Учебники, свитки пергамента, парадная мантия, набор по уходу за мётлами и вот, наконец, мантия невидимка, фотоальбом, старая маггловская куртка...

«Что тут делает эта обычная куртка?», — общая мысль друзей, но она тут же забыта.

... Карта Мародёров.

— Торжественно клянусь, что замышляю только шалость, — и на куске старого жёлтого пергамента появляются черные чернила, образуя карту школы и её обитателей.

Старосты склонились над картой, надеясь увидеть на ней точку с надписью «Гарри Поттер», но их ждало большое разочарование. В своём кабинете сидит директор, деканы патрулируют коридоры, вот два ученика Равенкло спешат из библиотеки. Даже Пивз мирно летает по второму этажу и Филч бродит с миссис Норрис по школе, но того, кто им нужен, нигде нет...

В минуту трудную всегда ценнее золота поддержка.

(Георгий Александров)

Четыре человека очутились в небольшом пустынном переулке между потрёпанными кирпичными домами. Некоторые окна этих повидавших многое построек были выбиты, а те, что ещё не подверглись нападению, не отличались чистотой. Вокруг стояли мусорные баки, и витал соответствующий запах.

— Где это мы? — брезгливо поведя носом, спросила высокая женщина.

— Идите за мной, — не ответив, черноволосый юноша махнул рукой и первым вышел на главную улицу.

Остальные, робко озираясь, последовали за ним, но к их удивлению эта была обычная улица Лондона, ничем не отличающаяся от других, виденных ими ранее. В разные стороны спешили прохожие, иногда проезжали машины. Такое они ожидали увидеть меньше всего. Дурсли думали, что окажутся в каком-нибудь замке или древнем каменном доме, а тут обыкновенная улица со знакомыми домами.

Пока три человека растерянно озирались, в поиске волшебного замка, Гарри подошел к двум знакомым зданиям и вспомнил, что его родственники не смогут увидеть нужный дом. Он тут же наколдовал бумагу и написал нужную записку. Теперь он был хозяином дома и имел на это право.

— Прочтите это, — парень протянул листок своим спутникам.

— Что за глупости, Поттер? — сердито нахмурился Вернон Дурсль. — Если это твои вол... вол... дурацкие штучки, то мы к ним не притронемся.

— Это как раз они, — твёрдо заявил Гарри. — И если не хотите остаться здесь, делайте, как я говорю!

Дурсли даже вздрогнули от тона, каким всё это было сказано. Они не совсем понимали, зачем это нужно, но посчитали правильным не возражать племяннику, который сегодня спас всю их семью. Как только Дадли с опаской дочитал записку, перед ними из ниоткуда стал появляться еще один дом, раздвигая соседние здания. Сначала ветхая дверь, а за ней следом обшарпанные стены с закопченными окнами. Выглядело это так, словно этот дополнительный дом, надуваясь, раздвигал окружающие. И вот спустя минуту их взорам предстало мрачное здание.

— Ого! — только и смог выдавить из себя Дадли. Таких чудес он никогда не видел. Его родители, с испугом отшатнувшиеся от этого колдовства, впрочем, тоже. Другие люди спокойно проходили мимо, словно не замечая этого дома и четырех человек стоящих на крыльце.

— Что это за место? — дядя первый справился с собой и уже пренебрежительно разглядывал облезлые стены.

— Это мой дом, — безразлично бросил Поттер.

— Оно и видно, — пробурчал Дадли, осматривая старое строение. Но на его комментарии никто не обратил внимания.

— Твой? — подняв брови, спросила тетя Петуния. Насколько она знала, её племяннику от родителей осталось только то, что было с ним в ту ночь, когда его оставили под дверью.

— Раньше он принадлежал моему крестному, но этим летом он погиб, и дом достался мне по наследству, — юноша направился к двери. Он не хотел продолжать этот разговор про Сириуса.

Дурсли замолчали, не находя слов и теперь понимая причину замкнутости Гарри Поттера этим летом. Того же вновь захватили грустные воспоминания. Еще тем рождеством Сириус провожал его в школу с этого самого каменного крылечка, а теперь этого не будет. Никогда...

Гарри медленно поднялся на крыльцо и уже хотел было открыть дверь, но заметил, что его спутники замерли внизу. Он удивлённо обернулся к своим родственникам и приглашающе мотнул головой.

— Мы... Мы туда не пойдём! — хрипло воскликнул дядя Вернон и схватил за руки жену и сына, которые уже сделали шаг вперёд. — Мальчишка, ты хочешь заманить нас в своё логово и потом... потом... — похоже, он не мог придумать, что же сделает Поттер с ними после всего этого и только раздражённо буравил взглядом племянника. Вернон тяжело дышал, его лицо покраснело от переполнявших эмоций, а усы то и дело приходили в движение, когда Дурсль угрожающе хмурился. Раньше Гарри ужасно боялся, когда видел дядю в таком состоянии. Ведь обычно Вернон злился только на него, причём часто из-за вещей, к которым Поттер не имел никакого отношения.

Сейчас же Гарри только равнодушно пожал плечами.

— Как хотите, можете остаться и здесь, — он окинул постепенно пустеющую улицу быстрым взглядом. — Но я не обещаю, что больше никто сюда не заявится, — конечно, Пожиратели никак не могли узнать об этом месте, но это был наиболее быстрый способ заставить Дурслей послушать его. Заниматься уговорами юноша не собирался.

«С бессознательным дядей Верноном было бы намного меньше забот, — отрешённо подумал Гарри. — Ну не оглушать же его сейчас».

Вся злость дяди куда-то мигом пропала и он, с опаской осмотревшись, что-то буркнул себе под нос о проклятых ненормальных и двинулся вслед за остальными. Гарри зашел внутрь и, пропустив вперед Дурслей, плотно закрыл за собой черную дверь, заставляя таинственный дом вновь исчезнуть от чужих глаз. В помещении уже не пахло сыростью и пылью как раньше. Да и было видно, что его нынешние обитатели навели небольшой порядок. Холл был освещён светильниками в форме змей, и можно было хорошо разглядеть картины различных магов висящие на стенах. Портрет матери Сириуса был по-прежнему завешен тканью, и Гарри надеялся, что никто не станет шуметь и будить эту сумасшедшую старуху.

Вероятно, на дверь были наложены какие-то защитные заклинания, так как спустя считанные секунды в коридор высыпали Люпин, родители Рона и Тонкс. Все держали палочки наготове и, похоже, были настроены устроить хорошую взбучку непрошеным гостям. Гарри был рад, что теперь коридор освещался постоянно, потому что если бы они стояли в темноте, то могли бы быть уже пару раз оглушены, обездвижены и порезаны на кусочки. Ну... конечно, если бы он не стал защищаться.

— Здрасьте, — беспечно вымолвил Поттер так, словно он каждый день сбегал из школы и появлялся в штабе Ордена Феникса со своими родственниками магглами.

Взрослые маги застыли на месте с всё ещё поднятыми палочками. Они только что мирно пили чай на кухне и обсуждали последние события в мире, но их отвлек мелодичный звук, оповещающий о приходе людей, не входящих в Орден Феникса. Каждый сразу подумал о Пожирателях Смерти и о том, как они смогли пробраться в этот защищенный дом.

Но, выбежав в коридор, они застали совсем неожиданную картину. В центре холла спокойно стоял не кто иной, как Гарри Поттер который, по идее, должен сейчас находиться в школе. Он держит в руках опущенную вниз палочку и с интересом оглядывает слегка преобразившийся дом. За ним, неловко топчась на месте, стояли три человека и выглядели они очень бледно. Те, кто бывал у Гарри, сразу узнал в них семью Дурслей. Тех, в чьём доме юный маг проводил свои летние каникулы.

У мистера Уизли расширились глаза и стали размером почти с оправу его очков, а его жена обеспокоенно нахмурилась. Ремус Люпин от удивления открыл рот, а Тонкс уронила свою палочку и, забыв про неё, уставилась на вновь прибывших. Гарри про себя усмехнулся.

«Ну и авроры пошли. От одного моего вида палочки роняют. Эх, почему Пожиратели не такие впечатлительные?».

— Гарри? — спросила Молли с лёгким сомнением. — Это ты? Что случилось?

— Миссис Уизли, да это я, и моим родственникам не помешало бы успокоительное зелье. И ещё им нужно отдохнуть, — взрослые никак не понимали, что произошло. — Их хотели похитить Пожиратели Смерти, — после этих слов мама Рона и Тонкс испуганно ахнули, а мужчины чуть заметно вздрогнули. — Кстати, я их связал и они всё ещё в доме номер четыре по Тисовой улице. Наверное, нужно сообщить в министерство, чтобы их забрали.

— Да, да, конечно. Артур сообщи куда следует, а ты, Тонкс, проводи наших гостей на кухню, — Молли устремилась в комнату за зельями, а Нимфадора велела всё ещё испуганным Дурслям следовать за ней.

— Не бойтесь. Здесь вам ничего не угрожает, — Гарри решил, что к нему доверия у его родственников хоть немного, но больше чем к странной девушке с розовыми волосами и первый зашёл на кухню. Следом за ним последовали и Дурсли, до этого напряжённо озиравшиеся по сторонам. Мистер Уизли аппарировал, как понял Гарри в Министерство Магии, а Ремус, зачем-то заскочивший в гостиную, появился спустя минуту. Все расселись вокруг овального стола, и в комнате повисла напряжённая тишина.

Сам Поттер, опустившись на стул, впервые за сегодняшний вечер почувствовал, что устал. Он потратил порядочное количество сил, в основном для многочисленных перемещений на большие расстояния, да ещё и с тремя людьми в придачу. До этого он держался и не позволял себе расслабиться, но, очутившись в безопасности, Гарри ощутил, что силы покидают его и накатывает усталость. Он развалился на спинке и расслабил все свои мышцы, наслаждаясь этим ощущением спокойствия.

Дурсли оглядывали помещение с некоторым любопытством. Похоже, им всё же было интересно, как живут маги, хоть они и пытались это скрывать. Но ничего необычного они с первого взгляда и не обнаружили. Обычная комната с окном во двор. На одной из стен висят различные шкафчики, рядом стоит плита и раковина. Посередине деревянный стол и такие же стулья. В общем, ничем не выделяющаяся из большинства подобных ей кухня. Не обнаружив ничего, что бы выходило из рамок нормальности, дядя насупился ещё больше и то и дело бросал в племянника неласковые взгляды. Тетя же не стала акцентировать внимание на чём-то конкретном и, быстро осмотревшись, о чём-то глубоко задумалась.

Но было заметно, что больше всех разочаровался Дадли. Он ожидал увидеть что-нибудь необычное. Например, каких-нибудь эльфов или гоблинов, но все здесь нисколько не отличались от домов обычных людей. И даже в обстановке комнаты не было никакого волшебства. Но тут его привлекла небольшая картина в бордовой рамке, с каким-то старым волшебником. Тот неподвижно сидел в круглой комнате за столом, склонившись над книгой, и можно было сказать, что это маггловская картина. Кузен Гарри от нечего делать стал рассматривать этого старичка.

— Что уставился? — пробурчал тот и повернулся к юноше. Дадли от неожиданности вздрогнул и чуть не свалился со стула.

— Что...Что это? — кузен тыкал дрожащим пальцем в картину.

— Не обращай внимания, — Гарри улыбнулся своим мыслям. Он вспомнил, как сам удивлялся всему необычному, когда только попал в магический мир. — У нас все портреты могут двигаться и разговаривать.

Кузен немного успокоился и притих, но продолжил бросать на странного старичка заинтересованные взгляды. Его родители сначала тоже немного испугались, но когда убедились, что это всего лишь картина, пусть и не такая, как у них в доме вздохнули спокойно. Хотя, скорее всего, они всё ещё не отошли от пережитого потрясения и поэтому выглядели подавленными. По крайней мере, Гарри не помнил, чтобы раньше семейство Дурслей столько времени не нарушало тишины, тем более, когда рядом находился их племянник. А здесь присутствовали ещё и несколько других волшебников. Тут в кухню вошла миссис Уизли с несколькими пузырьками различных цветов.

— Я думаю для начала всем необходимо подкрепиться, — она достала из духовки пышный пирог и стала раскладывать его по тарелкам.

Дядя и тетя были не в том состоянии, чтобы возражать, а Дадли, учуявший запах свежей румяной выпечки, ни за что бы не отошёл от стола. И ему было наплевать, что он находится в доме магов, а рядом сидят какие-то волшебники.

* * *

— Гермиона, мне кажется, нужно идти к Дамблдору и рассказать ему, что Гарри пропал, — Рон снова маячил по уже пустой гостиной, в которой находилось только два человека. Они не могли найти себе места. Их друг исчез и по тому, с каким лицом он выбежал в коридор можно судить, что убежал он вовсе не на свидание или на вечернюю прогулку.

— Не знаю, Рон, — подруга была в растерянности. — Вдруг мы скажем то, что Гарри хотел бы, чтобы никто не знал или выдадим какую-нибудь его тайну.

— Гермиона! — Уизли чуть не кричал. — Если Гарри погибнет, ему будет уже всё равно. И никакие тайны ему уже не помогут.

От этой мысли у девушки в глазах вспыхнул страх, и она соскочила на ноги:

— Так чего же мы ждём? — и она первой рванула в коридор. Уизли тяжело вздохнул и, пробормотав что-то вроде: «Ох уж эти девушки», — бросился догонять подругу.

Темный коридор, поворот, ещё один, по лестнице вниз, прыжок через исчезающую ступеньку. Где-то вдалеке мяукает Миссис Норис, но им наплевать. Уже близко. Вот пролетел Пивз и начал что-то кричать про гриффиндорских старост, нарушающих правила, но им не до него. Налево, направо, ещё два поворота и вот он — нужный коридор. Даже удивительно, что им не встретился никто из преподавателей. Два запыхавшихся подростка стояли у горгульи, которая своим важным видом давала понять, что без пароля ни за что их не пропустит.

— Гермиона, — жадно вдыхая воздух, пытался спросить парень, — ты знаешь пароль?

— Нет, — выдохнула она, опираясь руками в колени и тяжело дыша.

— Я тоже. Что будем делать? — по растерянному выражению лица Уизли было понятно, что решение должна искать девушка.

— Не знаю, — когда она решила рассказать о пропаже директору, ей руководил только страх за жизнь Гарри. Теперь же разум начинал возвращаться, давая понять, что к профессору Дамблдору попасть не так-то просто. Да и директор не всесилен, он не сможет, щёлкнув пальцами, определить местоположение Гарри Поттера, если того нет в замке.

Но тут послышались тихие шаги, и из темноты раздался холодный голос, от которого по спине побежали мурашки:

— О, кто это тут у нас? Мистер Уизли и мисс Грейнджер — гриффиндорские старосты, — из полумрака появился профессор Снейп в привычной черной мантии и такими же черными волосами. Его вид внушал ужас, и оба студента нервно сглотнули. Профессор между тем насмешливо продолжал. — Неужели вы без Поттера? Невероятно! Его друзья нарушают школьные правила, а его самого нет. Не узнаю нашу школьную знаменитость, — профессор подошёл ближе и склонился над учениками. — А может, он в это время занимается чем-то более запрещённым? — от его холодного взгляда хотелось убежать подальше, но ребята не могли себе этого позволить.

— Профессор, — девушка заметно нервничала. — Нам срочно нужно к директору. Это как раз касается Гарри. Вы не знаете пароль?

— Мисс Грейнджер, если все студенты будут бегать к директору по каждому пустяку, то он вскоре начнёт отбиваться от них заклинаниями, — Снейп говорил таким тоном, будто для него всё, что касается Поттера — это сущая ерунда.

— Но это не пустяк! — воскликнул рыжий парень. — Гарри исчез два часа назад, и его всё ещё нет.

Профессор при этих словах мгновенно утратил свою усмешку и, развернувшись к горгулье, бросил через плечо:

— Уизли, Грейнджер. За мной. Сладкие перья, — похоже, это был очередной пароль, так как горгулья послушно отпрыгнула в сторону и три человека, ступив на движущуюся лестницу, устремились вверх.

Снейп без стука распахнул дверь и зашел в кабинет директора. Тот сидел за столом и в свете свечи читал какую-то книгу. Он оторвался от чтения и пронзительно посмотрел на взрослого мага:

— Северус, что случилось? — Снейп не ответил, а только встал справа от директорского стола и, резко развернувшись, устремил свой холодный взгляд на учеников.

— Рассказывайте, что там опять с Поттером? — ребятам показалось, что взгляд профессора на миг стал обеспокоенным, но, наверное, эта была лишь игра света. Пожилой директор тоже заинтересованно взглянул на них из-за своих очков-половинок.

— Директор, Гарри, он... Куда-то убежал... Мы бросились за ним... Но его нигде не было... Прошло уже два часа... Мы боимся, что он... — мысли девушки никак не могли выстроиться в логическую цепочку и она сумбурно тараторила.

— Подождите, мисс Грейнджер, — вежливо прервал её Альбус. — Давайте по порядку. Почему он убежал? Что произошло?

Гермиона только открыла рот, чтобы попытаться всё объяснить, но ответить ей не дали. Камин в кабинете заискрился зелёным пламенем, и в нём появилась голова Люпина.

— Профессор Дамблдор, у меня срочные новости. Это касается Гарри.

— Люпин, и ты туда же? — Снейп усмехнулся. — И после этого пусть кто-нибудь попробует убедить меня в том, что Поттер не корчит из себя знаменитость, с которым все носятся, как с младенцем.

— Что случилось? — директор проигнорировал комментарии преподавателя Зельеварения.

— Пять минут назад в штабе Ордена появился Гарри вместе со своими родственниками магглами...

— Дурслями? — прервал его Дамблдор.

— Да, он говорит, что на них напали Пожиратели Смерти и хотели их похитить, — Гермиона в ужасе прикрыла рот ладошкой, а у Рона расширились глаза. Снейп по-прежнему невозмутимо стоял у стола, но его лицо выражало глубокую задумчивость.

— Сейчас с ними всё в порядке? — спросил директор, нахмурившись.

— Да, сейчас все в штабе. Видимых ранений ни у кого нет.

— Хорошо. Оставайтесь все там. Я сейчас буду, — Люпин только кивнул, и его голова исчезла в языках зелёного пламени.

Директор поднялся из-за стола и повернулся к ребятам:

— Как видите, ваш друг сейчас в полной безопасности. Мы с профессором Снейпом сейчас отправимся туда, и, думаю, Гарри скоро вернётся в школу.

— Мы с вами, — хором выкрикнули гриффиндорцы. Смотря на это, директор улыбнулся, а Снейп недовольно поморщился.

— Ребята, будет лучше, если вы подождёте друга в гостиной факультета, — Дамблдор внимательно на них посмотрел.

— Профессор, ну разрешите нам. Мы тоже хотим узнать, что произошло? — Уизли также хотел повидать родителей, которые теперь постоянно находились в штабе Ордена.

Директор на секунду задумался и неожиданно согласился:

— Ну, хорошо, — друзья в ответ удивлённо вскинули головы. — Я думаю, мы доберёмся по каминной сети, — директор взглянул на своего феникса, который недавно возродился из пепла и напоминал пока маленького птенца. Фоукс был ещё не в состоянии переносить людей, и поэтому два профессора направились к камину. Рон с Гермионой поспешили за ними.

* * *

На кухне дома двенадцать по Гриммаулд-Плейс за столом сидели четыре волшебника и трое обыкновенных людей. Дурсли после долгих уговоров всё же приняли нужное зелье, и их состояние заметно улучшилось. Все с аппетитом довольно мирно ели вкусный пирог приготовленный миссис Уизли и с нетерпением ждали когда же виновник этой встречи спокойно поест и, наконец, объяснит им что произошло на самом деле.

Тут из соседней комнаты послышался шум, и спустя несколько секунд на кухне появились ещё четыре волшебника разных возрастов. Профессор Снейп с неприязнью посмотрел на трёх магглов, но ничего не сказал и встал сбоку от стола, скрестив руки на груди. Дамблдор внимательно обвел глазами кухню и занял место рядом с миссис Уизли. Старосты Гриффиндора же не обратили ни на кого внимания.

— Гарри, ты в порядке? — с порога воскликнула Гермиона. Она была рада, что её друг нашёлся и пребывает в добром здравии, но её голос слегка дрожал.

— Да, друг, куда ты исчез, когда тебе... — начал Рон.

— Я в норме, — резко прервал его Поттер и продолжил более спокойным голосом. — Только устал немного.

— Гарри, ты расскажешь нам, что произошло с тобой и твоими родственниками? — директор хотел быть в курсе событий.

— Конечно, профессор, — Поттер устроился удобнее на стуле и уперся взглядом в свою палочку, которую неосознанно крутил в руках.

Взгляды всех присутствующих были устремлены на черноволосого юношу, который должен был поведать о своем приключении, но тот никак не начинал. Наконец он тяжело вздохнул и заговорил:

— Волдеморт, — несколько человек вздрогнули, — сегодня послал Пожирателей Смерти, чтобы они похитили моих родственников. Он собирался использовать их для того, чтобы потом добраться до меня. Я не мог этого допустить и решил, что смогу помешать им.

— Гарри, но откуда ты узнал о предстоящем нападении?

— Меня предупредили, профессор Дамблдор. И я сразу попрошу вас не спрашивать о том, кто это сделал. Я всё равно не скажу, — похоже, получилось не слишком вежливо.

— Поттер, как вы разговариваете с директором, — пристыдил его Снейп. — Перестаньте играть в свои глупые детские игры и выкладывайте, кто вам помог.

— Тот, кто мне сообщил о нападении, сегодня спас как минимум три жизни и я не собираюсь выдавать его, — в его голосе не было ни капли сомнения. — А насчёт моих глупых игр, то они давно уже перестали быть детскими, — и спустя пару секунд добавил, — сэр.

После такого Снейп, наверное, собирался наорать на парня и указать на то, что тот невоспитанный выскочка никогда не слушавший взрослых образованных магов. Но, к счастью, ему не дали этого сделать.

— Гарри, а как ты добрался? — не поняла Тонкс. — И что произошло потом?

— Ну... я аппарировал прямо в дом. У меня получилось переместиться на первом уроке, и я надеялся, что получится и на большое расстояние, — Юноша не отрывал взгляда от своей палочки.

— Кстати, Гарри, ты не поделишься секретом. Как тебе удалось так быстро научиться аппарировать? — заинтересованным мягким голосом спросил директор.

— Я даже не знаю, — Поттер пожал плечами. — Я не увидел в этом ничего сложного. Нужно просто хорошо сосредоточиться и представить место назначения. Вот и всё, — Дамблдор кивнул, показывая, что понял, а юноша между тем продолжил. — Когда я очутился в своей комнате, то услышал звук удара и понёсся вниз. В кухне уже были Пожиратели, и они сразу заметили меня и предложили сдаться. Я сделал вид, что согласен, но обманул их и перенес тётю, дядю и Дадли в парк недалеко от дома. Затем снова вернулся в дом и обезвредил оставшихся приспешников Лорда, чтобы они не смогли улизнуть. А потом опять аппарировал в парк, а затем и сюда, — это была краткая слегка изменённая история событий.

— А сколько там было Пожирателей? — в ужасе спросила Молли.

— Ну, шестеро, — промямлил Гарри.

— Шестеро!!! — воскликнула она. — И ты с ними справился?

Тут на кухне раздался хлопок — появился мистер Уизли. Все повернулись к нему, в ожидании новостей, и тот не заставил себя ждать:

— Авроры нашли шестерых Пожирателей. Все они были крепко оглушены и связаны. У одного сильное сотрясение мозга и его пока не смогли привести в чувство.

— Он случайно врезался в дерево, — Гарри отчитывался таким голосом, как будто он к этому не имеет никакого отношения.

— А еще в одном опознали Амикуса Кэрроу, но он сможет дать показания только через несколько дней. Что с ним пока не определено, но очнётся он не скоро.

— Великий Мерлин! — наконец подал изумленный голос профессор Снейп, который уже забыл, что хотел накричать на юношу. — Поттер, скажите мне, как вы справились с шестью взрослыми черными магами, и чуть было не убили Пожирателя из ближнего круга Тёмного Лорда? Что вы с ним хоть сделали? — было видно, что профессору наплевать на судьбу этого Амикуса, а спрашивал он лишь ради интереса.

Все маги изумленно уставились на парня, а тот ещё больше потупился.

— Не знаю, — он пожал плечами. — Мне не показалось это сложным. Они были слишком медлительные, и я довольно быстро с ними разобрался. А в этого Амикуса я послал заклинание Virulentus nebula.

Снейп с Дамблдором переглянулись, Люпин вздрогнул. Похоже, только эта троица знала, что это за заклинание. Все остальные рассеянно хлопали глазами, и даже Гермиона морщила лоб, пытаясь вспомнить, что это такое.

— Гарри, где ты узнал это заклинание?! Ты его не убил?

— Нет, Ремус. Я вовремя остановил чары, — спокойно ответил Гарри на испуганный возглас.

— Поттер, — голос Снейпа был строг и холоден. — Как давно ты пользуешься тёмными проклятиями, и кто научил тебя этому?

Все, кто не понимал, что испугало Люпина, вздрогнули от таких слов и невольно замерли. Только тиканье стареньких часов на стене нарушало повисшую тишину. Гарри наконец поднял голову. Лицо директора было серьёзно, Снейп хмурил брови. Остальные выглядели испуганно, а Гермиона смотрела на него расширившимися глазами. Не в силах смотреть в её глаза, в которых читались непонимание и страх, Поттер повернулся к профессору зелий:

— Я научился этому сам, — сказал он сухо. — И я пользуюсь ими тогда, когда на это есть причины, — его ответ был довольно резкий, как и взгляд с которым он смотрел на профессора.

Два человека с черными волосами уставились друг на друга, и никто из них не собирался первым отводить глаза. Холодный угольный взгляд, метающий молнии гнева, против непреклонного изумрудного, бросающего безмолвный вызов. Кто же одержит верх...

Но продолжить эту схватку двум магам, каждый из которых ни за что не отступит, не дали. Дамблдор решил вмешаться в назревающий конфликт:

— Это понятно, но, Гарри, почему ты не сказал никому из взрослых? Мы бы могли сами уладить эту проблему.

— Скорее всего, вы бы не успели, профессор. Если бы я стал разыскивать кого-нибудь из взрослых, Пожиратели бы уже сделали своё дело. А так я успел вовремя и предотвратил похищение.

— Я рад, что всё обошлось, мой мальчик, однако я думаю, ты зря рисковал своей жизнью, — Дамблдор пытался убедить его в своей правоте. — Шесть пойманных слуг Тёмного Лорда — это, конечно, хорошо, но было бы благоразумнее сразу уходить в штаб Ордена, а не возвращаться к Пожирателям и оставлять своих родственников без опеки.

— Профессор, я не мог дать им уйти. К тому же это не заняло много времени и меня не пришлось долго ждать.

— Мы ждали всего десять минут, — вмешался в разговор Дадли проглотивший уже вторую порцию пирога и собирающийся приступить к третьей, которую заботливо подала ему миссис Уизли (он ей уже понравился своим аппетитом). Его родители всё ещё молчали, видимо, пока плохо осознавая, что находятся в одной комнате с десятью волшебниками (Иначе бы устроили грандиозный скандал, по сравнению с которыми вопли матери Сириуса показались бы колыбельной).

— Шесть магов за десять минут! — зельевар вновь обратился к парню. — Поттер если бы я не знал, что это правда, то я бы подумал, что вы лишь хвастаетесь, как это обычно делал ваш отец.

Из-за этих слов многие осуждающе посмотрели на профессора, на что он всё равно не обратил никакого внимания. Гарри же заскрипел зубами и сжал в руках волшебную палочку.

— Сэр, — выдавил он сквозь стиснутые зубы. Хоть Снейп и был на стороне Ордена Феникса, в такие моменты хотелось послать в него какое-нибудь наиболее болезненное заклинание, после которого тот не сможет больше оскорблять его близких. И Гарри еле сдерживал себя от этого. — Не говорите так о моём отце, — все вздрогнули от холода в его голосе, и даже Снейп не решался возразить этому юноше и только сузил глаза.

На кухне повисла напряжённая тишина, которую никто не осмеливался нарушить. Гарри обвёл кухню взглядом и вновь уставился на палочку, которую крепко сжимал в руках.

— Ну, хорошо, — Дамблдор встал из-за стола. — Я полагаю, мы почти во всём разобрались, и сейчас нам следует отправиться в Хогвартс.

Все стали подниматься со стульев. Поттер же продолжал сидеть, не обращая ни на кого внимания. Дамблдор начал объяснять миссис Уизли о том, что Дурсли должны оставаться здесь, пока не будет найдено безопасное место. Они сами, конечно, не были от этого в восторге, но их никто в данный момент и не спрашивал.

— Гарри, ты как? Пошли. Мы возвращаемся в школу, — друзья уже были рядом с ним.

— Хорошо, — он уже взял себя в руки и успокоился. — Идём.

Они перенеслись в школу с помощью каминной сети вместе с Дамблдором и Снейпом и оказались вновь в кабинете директора.

— Ребята, думаю, вам пора в гостиную, — вежливо выпроводил их Дамблдор. — Северус, а ты останься.

Гриффиндорцы послушно вышли из кабинета и направились в свою башню. Всю дорогу Гарри хранил молчание, о чём-то размышляя и изредка хмуря брови. Рон и Гермиона шли по обе стороны от друга и, похоже, ждали, пока юноша первым нарушит тишину. Так они дошли до гостиной. Как только они оказались внутри, Поттер вынырнул из своих мыслей.

— Нужно поговорить, — Гарри за руки дотащил слабо сопротивляющихся старост до дивана и встал перед ними, скрестив руки. Было уже поздно и в помещении никого не было, поэтому можно было спокойно всё обсудить.

— Я надеюсь, что вы ничего не рассказали директору, — он строго смотрел на них. — Зачем вы вообще отправились к нему?

В его позе и в его голосе чувствовались могущество и власть. Этот юноша мог вести за собой и мог заставлять делать то, что он хочет, даже не прибегая к силе. Казалось, он способен на ВСЁ ради своего дела. Друзья чуть вздрогнули от этого наваждения и от холода в его голосе.

— Нет, мы ничего не сказали Дамблдору, тем более, что сами ничего не знали, — произнесла гневно девушка, а её глаза опасно блеснули. — Да и как ты смеешь нас обвинять в том, что мы обратились к нему! — она вскочила на ноги и с вызовом уставилась на Гарри, сжав руки в кулаки.

— Так и смею, — юноша сделал шаг вперёд. Теперь между ними была пара десятков сантиметров, и никто не собирался отступать. — Директор уже что-то подозревает, а если бы узнал лишнего, то это бы не закончилось ничем хорошим.

— Да причем здесь директор, — Гермиона вскинула голову. Она была ниже Гарри и поэтому смотрела на него снизу вверх. — Мы пошли к нему из-за ТЕБЯ, — девушка ткнула пальцем ему в грудь. — Представь такую картину: сидим мы все мирно в гостиной, а тут залетает школьная сова и приносит тебе письмо. Ты читаешь его, а затем убегаешь со странным выражением на лице и исчезаешь из замка. Что мы могли подумать? Что ты опять отправился кого-то спасать или ещё хуже — к самому Волдеморту?

Рон вздрогнул от имени великого тёмного волшебника и взглянул на друзей. У него не было желания ни вступать в этот спор, ни принимать чью-либо сторону. Гарри и Гермиона сейчас напоминали собой две стихии, противоборствующие друг другу, и Уизли не собирался становиться между ними. Заступиться же за кого-нибудь одного означало — усомниться в правоте другого, что тоже не было правильным решением. Поэтому Рон молча продолжал сидеть на диване, стараясь быть менее заметным. Впрочем, друзья и не обращали на него никакого внимания, полностью увлекшись спором между собой.

— Как видишь, ты угадала. Я на самом деле отправился спасать Дурслей, — пристальный взгляд в карие глаза.

— Но почему ты отправился один? — она раздражённо махнула рукой. — Тебя же могли похитить самого или ещё хуже — убить, — на мгновение в глазах девушки промелькнул страх.

— Я уже говорил, что не успел бы, если бы бегал по Хогвартсу и искал профессоров, — парень привычным движением поправил чёлку и устало вздохнул. — А я должен был их спасти. Из-за меня и так всё время страдают люди, и я не мог оставить на произвол судьбы моих единственных родственников, — в голосе уже не было холода. Только печаль и какая-то покорность.

На лице Гермионы отразилось понимание, и гнев сразу куда-то испарился.

— Но почему ты не сказал нам? — более мягко, но осуждающе произнесла девушка. — Мы бы пошли с тобой и помогли тебе.

— Гермиона, ты сама ответила на свой вопрос, — парень чуть улыбнулся. — Поэтому и не сказал. Я не мог взять вас с собой и подвергать опасности, а отправиться одному ты бы мне не разрешила. Помнишь, как мы спорили на пятом курсе?

— Это точно, — ответная улыбка. — Не разрешила бы, — улыбка тут же исчезла. — Но кто тебе послал письмо? Вдруг, это тоже была ловушка?

— Сову прислала Блейз и, судя по тому, что сегодня произошло, ей можно доверять, — тихо ответил Поттер.

— Всё равно, Гарри, ты поступил очень безрассудно, — Гермиона опустила голову. — Ведь я... мы так волновались. Я думала, что ты опять что-то затеял и отправился к Пожирателям. И что... что ты можешь не вернуться, — сбивчиво объясняла она, смотря на его ноги и теребя рукав своей мантии.

— Гермиона, — юноша положил руки на плечи девушке и несильно сжал их. Это заставило её поднять голову и взглянуть ему прямо в глаза. — Никто об этом не знает, но у меня есть силы, чтобы постоять за себя, — в ответ сдвинутые брови. — Я знал, на что иду, и был уверен, что легко справлюсь и один.

Девушка хотела что-то спросить, но вдруг почувствовала, как руки на её плечах сжались, причиняя небольшую боль. Глаза юноши были с силой зажмурены, а сам он весь напрягся.

— Гарри! Что с тобой? — с волнением спросила Гермиона.

Юноша в данный момент отчаянно пытался справиться с головной болью. Он спокойно разговаривал с подругой в гостиной Гриффиндора, когда в глазах резко потемнело, а шрам обожгло вспышкой боли. Очертания лица старосты начали расплываться, колени задрожали под весом собственного тела, и парень инстинктивно вцепился в его единственную опору — Гермиону. Он был не в состоянии ответить на её вопрос и полностью сосредоточил все свои силы на борьбу в его голове.

Увидев неладное, Рон, до этого мирно сидящий на диване, соскочил и помог девушке усадить внезапно обмякшего друга. Та села рядом с Гарри, придерживая его одной рукой. Юноша, отпустивший хрупкие плечи подруги, поморщился от боли и сжал свои виски в попытке найти облегчение. Но пока это не помогало. Шрам продолжал гореть и пульсировать, от чего в голове что-то ужасно неприятно гудело.

Сил абсолютно не было, и Гарри почувствовал, что его аккуратно уложили на тот самый диванчик. В глазах — одна темнота, в ушах — странный шум, заглушающий остальные звуки, а в голове сильная боль, от которой хотелось закричать, но Поттер только сильнее сжимал зубы.

Он уже понял, из-за чего у него случился этот приступ, или, точнее, из-за кого. Волдеморт. Он был действительно зол, просто в ярости. Тёмный Лорд рассчитывал сегодня увидеть у себя в плену родственников ненавистного мальчишки, за которыми тот, несомненно, придёт. Но дождался только сообщения, что шестеро Пожирателей схвачены аврорами и уже дожидаются своего приговора. Теперь его негодование выплёскивалось наружу и было таким сильным, что парень никак не мог защитить своё сознание. Может, будь он полон энергии — он бы справился с этим напором отрицательных эмоций, но сегодня выдался нелёгкий день, и его силы были на исходе.

Вдруг он почувствовал, как кто-то снял с него очки и поправил его непослушную чёлку, а на его горящий лоб опустилась прохладная ладошка, которая сильно контрастировала с обжигающим шрамом. Но она тут же исчезла, от чего парень чуть не застонал — настолько это было приятно.

Спустя секунду, на его лоб опустилось что-то мокрое и прохладное, а чья-то маленькая ладонь ободряюще сжала его руку. Сквозь гул в голове доносились обрывки фраз, но что-то разобрать было нельзя. Внезапно всё тело пронзила новая вспышка боли, и Гарри машинально сжал ладошку в своей руке, подсознательно догадываясь, кому она принадлежит. В ответ на это она дёрнулась, но не исчезла, давая столь необходимую юноше сейчас заботу.

От влажного компресса исходила прохлада, и боль постепенно уходила. И вот наконец Гарри с трудом удалось отгородиться от чужих эмоций. Единственное, что напоминало о прошедшем приступе — это неприятная пустота в голове, мокрое полотенце на лбу и мягкая тёплая ладонь в его руке.

Придя в себя, парень медленно открыл глаза. Очков у него не было, но очертания своих друзей он видел. Гермиона сидела рядом и, держа его за руку, взволнованно на него смотрела. Рон стоял у дивана и неуверенно топтался на месте, очевидно, не зная как помочь другу. Похоже, он рвался бежать на помощь, но только мысль о том, что он понадобится здесь, останавливала его.

Гарри только сейчас понял, что это ладонь Гермионы давала ему поддержку, и он не сомневался, что это именно девушка наколдовала ему полотенце. Парень почувствовал себя неловко оттого, что вцепился в подругу и не отпускал её (и всё ещё не отпускает).

«Надеюсь, я не сделал ей больно».

— Ты в порядке? Что с тобой случилось? — тишину нарушил обеспокоенный голос подруги. Она потянулась и надела другу очки. Сразу всё стало чётким и перестало расплываться.

— Волдеморт, — тихо ответил парень. — Он в бешенстве оттого, что его затея не удалась, а когда он испытывает сильные эмоции, то это действует и на меня, — он грустно вздохнул, вновь вспоминая, что он не такой как все.

— А сейчас уже всё в порядке? — осторожно спросил Уизли.

— Да. Я с трудом, но смог защититься от него, — тут юноша вспомнил, кто ему помог справиться с болью и обратился к девушке, которая сидела рядом с ним: — Гермиона, спасибо тебе, — произнёс он очень мягко и ещё раз, теперь уже нежно, сжал её руку. — Прости, если я сделал тебе больно, — Гарри опустил глаза, чтобы не встречаться с взглядом подруги. — Мне действительно стало намного легче от твоей поддержки.

— Ерунда! Всё в порядке, — слишком уверенно воскликнула девушка. — Я рада, что хоть как-то смогла тебе помочь.

Гарри понял, что Гермиона на него не сердится, а наоборот почему-то счастливо улыбается, и поднял глаза. Девушка в этот момент тоже смотрела на него, и их взгляды встретились. Со стороны ничего не произошло, но каждый из этих двоих почувствовал слабый толчок, словно неведомый разряд пробежал между ними. Парень и девушка были близко друг к другу, и никто из них не мог разорвать этот зрительный контакт. Они всё ещё держались за руки и, похоже, не собирались отпускать ладонь этого для каждого из них близкого человека.

Юноша тепло смотрел на девушку, как бы благодаря её за помощь, и читал в её мягких карих глазах только нежность и заботу. Вся усталость, всё волнения и страхи растворялись, оставляя за собой только спокойствие.

Юного мага затягивало в два этих манящих шоколадных озера, в которых плескались различные чувства, но он никак не мог уловить самого главного. Гарри не находил в себе ни сил, ни желания, для того чтобы прервать этот чудесный момент и сидел, растворяясь в глазах девушки. Это было похоже на волшебство.

Странно было называть совсем вроде бы обычный момент волшебством, да ещё и в мире колдовства, где существуют настоящие чудеса. Но это было волшебство совсем другого рода, которое никогда не сравнится с обычными заклинаниями.

Поттеру почему-то вспомнился момент на кладбище когда две палочки, содержащие в себе одинаковую сердцевину — перо огненного феникса, соединились ярким лучом, объединяя своих хозяев вместе, под один защитный купол. Но тогда это была смертельная дуэль, и его противник хотел разорвать эту связь, но не мог. Сейчас же была совсем другая ситуация, и не было никакого видимого луча, объединяющего двух людей. Но у Гарри вспыхнуло непривычное тёплое чувство в груди, которое давало ему понять, что не всё, что связывает двух людей, возможно увидеть или ощутить руками. И ещё он сомневался. Чувствует ли Гермиона связь и хочет ли она её разорвать.

Юноша не знал, что в его ярких глазах отражались языки пламени от камина, и они словно гипнотизировали девушку, сидящую напротив. Хотя, кто знает? Может, это в нём проснулся его собственный огонь, который греет душу и заставляет сверкать его глаза за стёклами очков.

Гермионе всегда нравились эти изумрудные омуты, притягивающие к себе неведомой силой. А когда они оказались так близко, то было просто невозможно оторваться от их зовущей глубины. Все её мысли, казалось, улетучились, оставляя только какие-то обрывки воспоминаний, на которых никак не концентрировалось внимание. Хотя этого и не хотелось. Единственное чего хотелось девушке — так это то, чтобы этот прекрасный момент никогда не кончался. Было так чудесно — сидеть в тёплой родной гостиной на мягком диване и держать за руку человека, который уже шесть лет находится рядом с тобой, и к которому испытываешь...

— Кхм... — раздался неожиданный звук, от которого и Гарри и Гермиона вздрогнули, и наваждение исчезло. — И долго вы собираетесь так друг на друга смотреть? — это был Рон, о котором оба уже забыли.

Похоже, прошло довольно много времени с того момента, как их взгляды встретились, и Уизли надоело стоять без дела. Гарри с Гермионой опомнились и тут же оба смутились, поняв, что выглядят немного необычно. Они разжали руки и отвели друг от друга глаза. Поттер тут же быстро, почти не шатаясь, поднялся на ноги и обратился к друзьям:

— Пожалуй, пойду спать. Я сегодня жутко устал, — и быстро попрощавшись, он поспешил в свою спальню.

Гермиона тоже уже была на ногах.

— Мне тоже пора. Завтра нужно встать пораньше и подготовиться к Защите, — протараторила Гермиона и, бросив: — пока Рон, — устремилась к себе.

Уизли же стоял и хлопал глазами. Что сейчас произошло? Сначала его друзья смотрели друг другу в глаза почти пять минут со странными лицами, а потом когда он их окликнул, вдруг оба сорвались с места и разбежались по спальням.

— Ничего не понимаю, — пробормотал он и тоже отправился по лестнице наверх.

Скрывать что-либо от друзей опасно, но ещё опаснее ничего от них не скрывать.

( М. Лафайет)

Весь следующий день Гарри ощущал себя неловко. Он так и не определил, что случилось вчера вечером между ним и Гермионой. С ним никогда не происходило ничего подобного, и он чувствовал внутри себя замешательство. В голове крутилось огромное количество сумбурных мыслей, но никак не хотела появляться одна правильная. Поняв, что пока он не в состоянии во всём разобраться, Поттер решил подумать об этом потом.

Гермиона тоже никак не показывала, что вчера что-то произошло, но несколько раз Гарри видел, как она о чём-то мечтательно задумывается. Причём смотрит не в книгу или своё сочинение, а куда-то вдаль, словно не замечая ничего вокруг себя. Иногда он ощущал, как на нём задерживается её мягкий взгляд, но когда поднимал глаза, то она уже смотрела в другую сторону.

Ещё у Поттера была другая проблема. Вчерашние приключения, в которых он немало потратил своих магических сил, не прошли бесследно. Нескольких часов сна не хватило, чтобы полностью отдохнуть, и пол-дня Гарри постоянно зевал, намереваясь пристроить свою голову на какую-нибудь горизонтальную поверхность. К счастью, к обеду он почти вышел из этого состояния, и глаза перестали закрываться каждые пять минут.

Также эти события дали понять юноше, что он не так силён, как ему хотелось бы. На трансфигурации гриффиндорцы повторяли уже изученное заклинание, и Гарри привычным движением взмахнул палочкой, направляя её на лист пергамента, и тот... остался обыкновенным пергаментом. Из палочки вылетело лишь несколько тускло-фиолетовых искр, которые тут же растаяли в воздухе.

«Что за ерунда?», — юноша нахмурился и осмотрел свою палочку.

Он сосредоточился и повторил заклинание, стараясь вложить в него побольше силы. На этот раз волшебство сработало, и в воздух взмыли два белых голубя. Но это не очень порадовало юного мага. Он вложил в это заклинание немало энергии и ощущал, что повтори он такое ещё пару раз — магических сил больше не хватит даже на обыкновенный Lumos. Юноша осмотрелся по сторонам, в надежде, что это творится не только с ним.

Оказалось, другие ученики не знали подобных проблем. Рон, лениво раскачиваясь на стуле, небрежно взмахнул палочкой, даже не глядя на свой пергамент. Три птицы захлопали крыльями, взмывая к потолку. Голуби Невилла, почему-то были серыми, но, тем не менее, их было целых четыре. У Лаванды и Парватти, которые спорили, у кого из них получилось лучше, оказались такие же результаты, как и у Гарри, но в отличие от него они даже не думали напрягаться. По парте Гермионы ходили целых шесть птиц, и ещё одна сидела у неё на плече.

Юноша досадливо вздохнул. Что творится с его способностями? Неужели это последствия вчерашнего колдовства?

Ведь для того, чтобы быть сильным магом не обязательно знать много заклинаний. Самое главное — это магическая сила, которая и даёт право человеку называться магом. Никому не известно, откуда она берётся и куда исчезает, но она существует в каждом волшебнике и позволяет ему управлять этой энергией. Но, похоже, познав магию рун, Гарри Поттер не приобрёл новую силу, а лишь использовал свою собственную для того, чтобы творить что-то новое. И теперь после того, как он потратил немало энергии вчера, она восстанавливалась не слишком быстро. Юноше пришлось весь день избегать надобности прибегать к помощи палочки. И ведь случись что-то, он совершенно не смог бы помочь. Гарри был почти беспомощен, и это заставляло его волноваться больше всего.

В этот день больше не было практических уроков, и друзья не заметили необычного состояния Мальчика-Который-Выжил. Впрочем, он был этому только рад. Нечего втягивать их в свои проблемы.

После занятий Гарри с Роном переоделись в квиддичную форму и отправились на первую официальную тренировку гриффиндорской команды. Поттер был назначен капитаном, и перед ним лежала непростая задача — набрать новых членов сборной взамен тех, кто окончил школу в том году. Их лучшая подруга предпочла домашним заданиям прогулку на свежем воздухе и, все-таки прихватив небольшую книжку, тоже пошла на стадион.

Друзья вышли пораньше, чтобы успеть полетать. К счастью, для этого не требовалась палочка, и можно было расслабиться. У Гарри было чувство, что эта тренировка будет загруженной, и он вряд ли сможет оседлать свою метлу, чтобы насладиться полетом. На стадионе еще никого не было, и юноши взмыли в небо. Гермиона устроилась на верхнем ряду и собиралась прочитать интересную статью о достижениях в Нумерологии, но вновь не смогла оторвать взгляда от фигурки темноволосого парня, который рассекал пространство над стадионом.

Казалось, для него не существует ни силы притяжения — так легко он устремлялся ввысь, ни сопротивления воздуха — такой большой была его скорость. Когда этот юноша был в воздухе наедине со своей метлой, то переносился в отдельный мир, где был по-настоящему счастлив и мог делать то, что хочет. Девушка знала об этом и сейчас завороженно наблюдала за своим другом.

Вскоре стали подтягиваться и остальные гриффиндорцы, желающие попробовать свои силы в квиддиче. Их было довольно много, и на стадионе собралась, чуть ли не половина факультета. Увидев это сборище, Гарри завис в воздухе и обреченно вздохнул. Рон подлетел к нему и, ободряюще улыбнувшись, похлопал по плечу:

— Да, на сегодня у тебя много работы, — он усмехнулся и направился к земле. Поттер обвел глазами толпу учеников, которые ожидали капитана, и тоже последовал за другом.

— Вы наверняка все знаете, что меня назначили капитаном нашей команды, — начал свою речь новоиспеченный капитан, как только приземлился на землю. — Многие члены старой команды окончили школу, поэтому сегодня я должен выбрать других игроков на их место. Вы будете по одному взлетать в воздух и делать круг по стадиону. О результатах я сообщу в конце тренировки, а сейчас разбейтесь по группам. Сначала посмотрим вратаря, затем будут пробоваться охотники, а после загонщики.

* * *

Уже в десятом часу в гостиную ввалились два сильно утомившихся гриффиндорца. Отбор в команду в этом году на редкость затянулся. Возможно, стало больше поклонников квиддича, но если вспомнить, как половина желающих выступать за родной факультет летала по полю, на ум приходил другой ответ. Дело в том, что капитаном в этом году стал известный Гарри Поттер, и это привлекло просто огромное количество желающих играть с ним в одной команде.

— Просто ужас, — оценил сегодняшний вечер тот самый Гарри Поттер, когда устало плюхнулся в кресло у камина рядом с Гермионой. Девушка наблюдала за началом тренировки, но потом, поняв, что ничего интересного не увидит, ушла в замок, чтобы подождать своих друзей там.

— Что, неужели так плохо? — изумилась она.

— На самом деле, нет. Игроки есть вполне хорошие, команда получилась даже неплохая и, возможно, мы сможем побороться за Кубок в этом году.

— В чём же дело? — не поняла девушка.

— Дело в том, что весь почти весь факультет приплёлся на стадион, чтобы поглазеть на нашего нового капитана и, может даже, попросить у него автограф, — рассказал за друга Рон, устроившийся в другом кресле.

— Это точно, — Гарри подтвердил это страдальческим вздохом. — Такое ощущение, что некоторые в первый раз держали в руках метлу. Даже Невилл летает лучше большинства сегодняшних претендентов, — ещё один горестный вздох. — А после того, как один второкурсник пытался заставить метлу оторваться от земли, крича: «Но! Поехали!», а Алана Фостер с третьего курса стала забираться на метлу задом наперёд, я вообще думал, что меня разыгрывают.

— А в конце концов, они все дружно смылись, когда поняли, что им не светит попасть в команду, и нам с Гарри пришлось вдвоём отлавливать эти сумасшедшие бладжеры. Ну и быстрые же они, да и бьют неслабо, — Рон, поморщившись, размял свои кисти. — Всё ещё руки ноют от такого столкновения.

— О да! Мне тоже ужасно понравилось гоняться за бладжерами, — мрачным голосом сообщил Поттер. — Может мне вместо снитча бладжеры ловить?

— Гарри, ты же сам сказал, что всё не так уж плохо и у вас хорошая команда, — Гермиона попыталась приободрить его. — Так почему ты такой невесёлый? Вроде бы всё закончилось хорошо.

— За команду я только рад, Гермиона. Мне просто уже жутко надоело это внимание со стороны других. Как иногда хочется стать человеком-невидимкой, чтобы меня никто не замечал.

— Я понимаю тебя, Гарри, — она взглянула на него. — Но это невозможно.

«Пока не стоит говорить, что я способен на такое», — подумал юноша.

— Ты нужен людям, чтобы верить в победу, надеяться на лучшее. Поэтому многие и хотят быть ближе к тебе, чтобы ощущать себя более защищёнными. Тебе тяжело, но я думаю, это уже никак не изменить, и ты просто постарайся не обращать на это внимания.

— Да я знаю, знаю. Я и так почти не замечаю все эти взгляды и шепотки за спиной, но иногда от этого становиться не по себе, — он рассеяно провёл рукой по волосам и встал. — Ну ладно, я пойду спать. Всем спокойной ночи, — и, прихватив свою метлу, которая стояла у лестницы, Поттер зашагал в спальню.

* * *

В понедельник у Гарри была Окклюменция, на которой он вновь смог полностью защитить своё сознание от атак Снейпа. Хотя, как показалось юноше, на этот раз атаки были заметно сильнее. Но, несмотря на такие успехи, профессор продолжал критиковать парня и упрекать в том, что он очень мало занимается. Видимо, это доставляло зельевару удовольствие, и он уже не мог спокойно прожить без того, чтобы не наорать на Поттера. Гарри же старался не отвечать на провокации своего учителя, поскольку знал, что начни они спорить в открытую, это может дойти и до рукоприкладства. А этого директор точно не одобрит.

Во вторник утром Рону пришло письмо от миссис Уизли, где она сообщала, что Дурслей по их настойчивой просьбе наконец переселили в новый дом, поскольку на Тисовой улице теперь небезопасно. Гарри, услышав это, облегчённо вздохнул и задумался над тем, что существует ли ещё защита крови, дарованная ему матерью? И не придётся ли ему в следующие каникулы вновь возвращаться к родственникам, хоть уже и в новый дом? Засомневавшись, Поттер решил, что будет беспокоиться об этом, когда придёт время. Ведь, кто знает, возможно, у него и не будет возможности вернуться к Дурслям.

После завтрака было очередное занятие по аппарированию, на котором Поттер просто-напросто ничего не делал. В самом начале он снова переместился в обруч, чем вызвал очередную похвалу от Твайкросса — тренера по аппарации, а затем просто наблюдал, как другие ученики пытаются постичь это сложное умение.

Это был третий по счёту урок и видимых успехов ни у кого ещё не было. Лаванда и Парватти не очень старательно делали вид, что пытаются переместиться, на самом деле перешёптываясь о чём-то между собой. Симус с Дином были в другом конце зала, и их старания Поттер не видел, но вряд ли они многого добились. Невилл сосредоточенно смотрел на обруч, но было видно, что он всё ещё боится аппарировать, чем сам себе мешал это сделать. Рон то краснел, то бледнел, но тоже не был способен выбросить из головы лишни мысли.

Гарри решил не смущать того своим взглядом и повернулся к Гермионе. Она, казалось, ничего не замечала вокруг себя и полностью сосредоточилась на участке пола внутри обруча. После того как Гарри удалось аппарировать на первом же уроке, девушка поставила себе задачу, как можно быстрее научиться этому, и ещё более упорно засела за книги. Конечно, она была рада за успехи друга, но всё же когда у лучшей ученицы появлялся конкурент, она всеми силами пыталась улучшить свои умения до нужного уровня. А так как практиковать аппарирование можно было только во время тренировок, когда с Большого зала снималась защита, то Гермиона принялась за учебники в надежде подробно изучить теорию.

Вдруг раздался довольно громкий хлопок, и Гарри очнулся от своих мыслей. То место, куда он только что задумчиво смотрел, было совершенно пусто, и парень сначала не понял, что же произошло. Но тут он всё-таки увидел Гермиону, стоящую внутри обруча и довольно улыбающуюся.

— О, если не ошибаюсь, мисс Грейнджер? — поинтересовался Твайкросс, когда оказался рядом. Гермиона на это только скромно кивнула. — Мне о вас много рассказывали. Я и не сомневался, что у вас получится одной из первых. Замечательно! Продолжайте тренироваться, и для вас будет очень легко аппарировать на любые расстояния.

Гарри смотрел на мило покрасневшую от похвалы девушку. Да, если ученики любят болтать на каждом углу о нём, то главная героиня разговоров преподавателей это, несомненно, лучшая ученица школы. Разница лишь в том, что он является темой для сплетен с самого рождения, а Гермиона добилась сама своей известности. Причём известности совершенно другого уровня. О ней отзываются только положительно, и только образованные умные люди. Гарри Поттера же обсуждают все кому не лень, и многие высказываются далеко не добрыми словами. Что ж, у каждого своя судьба...

«Кто же думал, что обычная магглорождённая девочка, которая до одиннадцати лет не знала, что существуют волшебники и магический мир, как, впрочем, и я, пойдёт в школу волшебства Хогвартс, станет моей лучшей подругой и за свои знания и стремление к учёбе будет признана самой умной ученицей школы. Иногда я поражаюсь, как у неё хватает терпения сидеть за этими многочисленными книгами и изучать огромное количество всяких заклинаний, зелий, рун и всего прочего. Любой другой бы на её месте не выдержал бы такого давления и сдался, но Гермиона не такая. Для неё не существует непреодолимых преград. Если она решила, что-то сделать, то обязательно добьётся своего, несмотря на все трудности на её пути», — восхищался этой удивительной девушкой Гарри Поттер.

* * *

В среду после скучной Истории Магии гриффиндорцы отправились на Защиту От Тёмных Искусств, которая по обыкновению проходила вместе со слизеринцами. Малфой бросил в их сторону презрительный взгляд, но на этот раз ничего не сказал, видимо, опасаясь за своё здоровье. Вскоре появился профессор Гиддингс и запустил оба факультета в класс. Когда наконец все ученики расселись, он начал урок.

— В течение предыдущего месяца мы повторили многие заклинания, которые вы изучали или должны были изучать на предыдущих курсах. Я вижу, что многие из вас довольно неплохо владеют ими, и поэтому мы двинемся дальше. Сегодня мы начнём проходить с вами новую тему. А точнее — с данного момента мы будем изучать возможности сотворения заклинаний невербально. То есть, конечно, изучать их будете вы, а я буду вам только подсказывать и отвечать на возникшие вопросы, — услышав такое заявление, студенты начали возбуждённо перешёптываться. — Я понимаю ваше волнение. Невербальные заклинания — это новый уровень использования магии, когда волшебник создаёт заклинание лишь силой своей мысли, не используя голос. Для этого нужно хорошо представлять это заклинание и принцип его действия. Также необходимо много тренироваться этому и только тогда вы научитесь творить заклинания невербально. — Профессор вытащил свою палочку и, не произнося ни звука, зажёг на её конце огонёк. Спустя несколько секунд так же беззвучно её погасил.

— Всегда считалось, что на волшебных дуэлях лучше применять заклятья невербально. Как вы думаете, почему? — Гермиона конечно знала ответ, о чём свидетельствовала поднятая вверх рука, да и Гарри, хоть и сидел смирно догадывался об этом. Но профессор не обратил внимания на девушку и сам ответил на свой вопрос. — Дело в том, что когда вы произносите заклинание про себя, то это получается значительно быстрее, поскольку мысль всегда быстрее слова. Конечно, выигрыш во времени по сравнению с вербальными заклинаниями состоит всего в несколько долей секунды, но в дуэли именно эти мгновения могут спасти вам жизнь. Также преимущество невербальных заклинаний состоит в том, что ваш противник не знает, какие чары вы используете, и это доставляет ему определённые сложности. Он должен потратить время на то, что будет по лучу пытаться определить ваше заклятье, а потом ещё и успеть выставить нужный щит. Если же вы колдуете вслух, то вы сами любезно сообщаете врагу своё заклинание и для него отбить его гораздо проще. То есть если вы колдуете вслух, то для вас будет почти невозможной задачей победить мага умеющего колдовать невербально.

«Волдеморт наверняка этим владеет. Ведь он как-никак Величайший тёмный маг, — подумал Гарри. — А ведь профессор прав. Без этого умения у меня будет намного меньше шансов выстоять против него, или даже против Пожирателей».

— Так-Так, — прервал его размышления профессор. — Сейчас у нас будет практика. Выходите на свободное место и встаньте друг напротив друга. Затем постарайтесь послать в своего противника невербально какое-нибудь заклинание. Например — Expelliarmus. И также невербально его отбить.

Студенты завозились и стали пытаться разобраться по парам. Поскольку здесь было два враждующих факультета, то этот процесс сопровождался различными отнюдь не дружественными комментариями с обеих сторон. Наконец профессору это надоело, и он расставил всех как можно дальше друг от друга для исключения «случайных» попаданий в другого человека. Гарри встал напротив Рона, Гермиона выбрала Невилла, слизеринцы тоже разобрались между собой и вроде все были готовы начинать.

— Все готовы? — профессор осмотрел класс. — Теперь сосредоточьтесь. Вы должны полностью сконцентрироваться на нужном заклинании. Мысленно представьте, как оно вырвется из вашей палочки, и устремится к противнику. И как только вы почувствуете, что способны сделать это чётко про себя произнесите «Expelliarmus» и привычно взмахните палочкой.

Гарри сосредоточился на нужном заклинании, но всё ещё не понимал, что ему нужно делать. Это было очень похоже на уже знакомую ему магию рун, но были и отличия. В магии другого мира он мысленно представлял изображение руны, и как только оно чётко фокусировалось в сознании, чувствовалась энергия, с помощью которой и создавалось нужное заклинание. Здесь же юноше было непонятно, что он должен себе представить. То ли нужно вспомнить, как выглядит сам луч заклинания, то ли необходимо осознавать какое действие выполняет это заклятье. А может быть, понадобится и то и другое.

«Expelliarmus», — подумал он и взмахнул палочкой, но ничего не произошло.

«Expelliarmus», — ещё ода попытка и очередная одна неудача.

Рон раздражённо махал палочкой, но у него тоже ничего не выходило. Хотя чего он хочет добиться, когда машет ей как вентилятором. Может, думает, что от скорости палочки зависит его умение выполнять заклинания невербально. У остальных студентов обоих факультетов тоже не было видно успехов, и даже палочка Гермионы не хотела выпускать заклинания без голосовой команды.

В течение часа студенты старательно пытались заколдовать своего противника невербально, но это так никому и не удалось. Рона, казалось, это совсем не волнует, и если что, он заколдует кого-нибудь и привычным способом. Гермиона же была слегка раздосадована тем, что у неё ничего не получилось, но выглядела решительно. Одним своим видом говоря: Пусть сгорит вся библиотека Хогвартса, если я в скором времени не научусь колдовать невербально. Гарри усмехнулся. Теперь её точно не оторвать от книг.

«Впрочем, Гермиона права. Это оказалось не так-то просто. Придётся потренироваться самостоятельно, чтобы подготовиться к предстоящим сражениям».

В конце концов, Гиддингс понял, что сегодня не дождётся от юных магов никаких успехов, и остановил это довольно бессмысленное махание палочками.

— Хорошо, на сегодня достаточно. Как вы уже убедились, колдовать невербально не так уж и легко. Я надеюсь, каждый из вас посвятит своё свободное время тренировкам. Сейчас возвращайтесь на свои места и кратко законспектируйте теорию о невербальных заклинаниях и, конечно, не забудьте об их преимуществах, — объявил профессор и уселся за свой стол, склонившись над какой-то книгой.

Студенты принялись выполнять порученную работу, но это не продлилось долго, поскольку прозвенел колокол, и профессор их отпустил. Напоследок, конечно, задав тренировать невербальные заклинания и учить их теорию. Оба факультета высыпали в коридор, и Гарри уже собрался повернуть в сторону своей гостиной, но тут его остановил знакомый надменный голос.

— Неужели у нашей знаменитости не получились эти простенькие заклинания? — это, конечно, был Малфой. — А, Поттер?

— Малфой, мне показалось или у тебя тоже ничего не вышло? — Гарри развернулся и сделал шаг в сторону своего вечного школьного врага. Тот стоял между двумя его привычными телохранителями, важно скрестив руки на груди. Оба факультета остановились, и все с интересом наблюдали за очередным конфликтом.

— Мне интересно, как это тебя не научили этому? — проигнорировал слизеринец его вопрос. — Ты ведь у нас Избранный и должен уметь всё лучше всех. Вдруг кто-нибудь будет лучше Избранного. Какой ужас! — он сделал притворно испуганное лицо и покачал головой. В толпе слизеринцев послышались смешки. — О! Я уверен, что Дамблдор тебя учил всё лето, чтобы ты смог аппарировать на первом же занятии. Да, это очень эффектно смотрелось: Мальчик-Который-Выжил смог аппарировать с первого раза. Я удивился, что газеты об этом ещё не написали. Да, кстати, а СОВы тебе завысили все или только по Защите? Я спрашиваю так, чисто ради интереса, — и как обычно на лице гадкая ухмылка.

Слова слизеринца не настолько сильно задевали юношу, чтобы разозлить его, но этот белобрысый хорёк так надоел своими язвительными высказываниями, что иногда хотелось просто-напросто врезать тому по его наглой физиономии. Вот и сейчас гриффиндорец уже хотел было ринуться к Малфою и более толковым для некоторых языком объяснить, что тот не прав. И что он, Гарри Поттер, все свои оценки заслужил честным трудом и никогда не старался чему-то научиться ради внимания журналистов. Но тут, будто предугадывая его намерения, его правую руку предупредительно сжала знакомая ладошка. Вся ярость сразу пропала, и уже никуда не хотелось бежать, и тем более к Малфою. Лучше постоять здесь подольше, ничего не меняя.

— Не говори ерунды, Малфой! Гарри все свои оценки заработал сам, а тебе о таких баллах можно только мечтать, — холодно произнесла обладательница той самой ладони, которая остановила Поттера от необдуманных действий.

— А что ты его защищаешь, грязно...

Но тут никто не понял, что произошло. Малфой собирался оскорбить Гермиону Грейнджер, а это была именно она, но вдруг резко прервал свою речь и, наклонившись на плечо Гойла, заснул, так и стоя на месте.

Сначала воцарилась абсолютная тишина, но спустя две секунды, в ходе которых ребята осмыслили всё, что только что произошло перед ними, коридор потряс дружный хохот. Причём смеялись не только гриффиндорцы, для которых этот день стал праздником, но и большинство слизеринцев, которые никак не ожидали, что всегда гордый и не признающий никаких слабостей Малфой вот так заснёт посреди коридора. Студенты продолжали весело хохотать, а Малфой всё ещё сопел на плече ничего не понимающего Гойла и никак не откликался на попытки Панси Паркинсон разбудить его.

Отсмеявшись, Гарри схватил друзей и потащил их в гриффиндорскую башню. Ему не хотелось отвечать на кучу вопросов, которой его наверняка завалили бы одноклассники. Да и тем более слизеринец должен скоро проснуться, и лучше будет не попадаться ему на глаза некоторое время. Кто знает, на что способен Малфой, которого, наверное, впервые в жизни так унизили. Хотя, нет. Когда Хмури превратил его в Хорька, это, кажется, было более унизительно.

— Ха, ха, ха. Ну и умора, — они шагали по коридору, и Рон держался за живот и никак не мог остановить смех. — А как он храпел. Жаль, близнецы этого не видели. Даже они бы такое не сделали.

— Гарри, что ты с ним сделал? — староста хотела выглядеть строго, но это у неё плохо получалось, и улыбка никак не сходила с её лица.

— С чего ты взяла, что это я? — сделал он невинную физиономию.

— Ну, не знаю, — Гермиона сама поняла, что у неё нет никаких доказательств, но тем не менее не отступила от своего мнения. У неё было ощущение, что именно Гарри не дал слизеринцу снова обозвать её этим обидным словом. — Мне кажется, что это ты усыпил его, — высказала она своё предположение прямо другу в лицо.

— Гермиона, ну как я мог это сделать? — парень развёл руками, всем видом показывая свою непричастность к этому случаю. — Моя палочка была в кармане, а гипнозу я не обучался.

Девушка поняла, что все факты говорят против её версии, и не знала, как ещё попытаться выведать правду у этого скрытного юноши. Ведь она что-то почувствовала, когда держала его за руку. Словно искра непонятной энергии передалась ей через касание, и от этого стало сразу теплее в прохладном коридоре.

— Да какая разница, Гермиона, кто это сделал, — вмешался Уизли. — Главное, что теперь Малфоя можно называть «Спящая красавица», — и он снова захихикал.

Наконец они вошли в гостиную и устроились в своих любимых креслах. Гермиона хмурила лоб, видимо о чём-то усиленно раздумывая. Рон сидел с отрешенным видом, наверное, вспоминая храпящего Малфоя. А сам Гарри метался от одной мысли к другой.

Иногда ему очень сильно хотелось открыть друзьям свою тайну и рассказать обо всём. Поделиться своими проблемами, раскрыть свои секреты и снять со своих плеч хотя бы небольшой груз. Ему надоело всё утаивать от самых близких ему людей, скрываться от них.

Но голос разума останавливал его каждый раз. Если он расскажет Рону и Гермионе всё, то они, конечно, поймут его и поддержат, но в то же время они подвергнутся намного большему давлению, чем сейчас. Рон будет в шоке от таких новостей и ни за что не поверит, пока не увидит. Гермиона же только начнёт больше волноваться. Да и к тому же их могут использовать, чтобы что-то разузнать о нём. Даже Дамблдор может этим заняться, а Гарри не хотелось раскрывать свои тайны.

Вообще парень не знал, как он относится к директору. Конечно, он его уважал как очень доброго человека, который раньше помогал ему в трудные моменты, да к тому же был ему примером для подражания и наставником. Но после пятого года отношение к Альбусу Дамблдору заметно изменилось. Раньше он казался человеком, который может всё и который неспособен сделать что-то неправильно, но, как оказалось, идеальных людей не бывает. И после того как выяснилось, что директор все эти годы скрывал такую важную вещь как пророчество, в котором говорится о Гарри Поттере, этот самый юноша перестал полностью доверять старому магу. Конечно, Гарри понимал, что Дамблдор хотел как лучше и желал ему только добра, но как оказалось, не всегда лучшие решения оказываются правильными и что иногда следует отбросить опасения и рассказать человеку о его судьбе, несмотря на его возраст.

Поттер в этот день так и не решился взвалить на друзей новые тайны и на вопросы как он усыпил Малфоя, только упорно отнекивался и сводил всё в шутку. К вечеру весь Гриффиндор, а возможно, уже и вся школа знала о произошедшем событии и, похоже, это была главная тема разговоров в течение всего дня. Никто так и не понял, что случилось и каждый, по обыкновению высказывал свою версию событий. Кто говорил, что Малфой настолько вымотался на Защите, что не смог выдержать таких нагрузок и заснул. Кто ссылался на высшие силы, подарившие гриффиндорцам столько радости. Также присутствовали и мнения, что это Гарри Поттер заколдовал своего врага одним взглядом, которому он научился у василиска. Сам юноша не сильно вникал в эти фантастические теории, а сидел за учебником, по Окклюменции, старательно пытаясь разобраться в этой науке. Так как защита сознания получалась у него уже вполне сносно, то он сейчас пытался пока в теории научиться и проникновению в чужие мысли.

* * *

На утро, когда Гарри спустился в большой зал и присоединился к остальным гриффиндорцам, его ждала неожиданная новость.

— Денис, представляешь, я только что слышал, что слизеринцы так и не смогли вчера разбудить Малфоя и он проспал до утра, — Колин в тайне делился новостями со своим братом и это как обычно стало известно половине стола алого факультета.

— Ничего себе, — восхищённо воскликнул младший Криви.

— Колин, откуда ты это знаешь? — спросил сидящий неподалёку Гарри.

— О, я слышал, как двое слизеринцев семикурсников говорили между собой, — возбуждённо затараторил Колин. — Они говорили, что Малфой ни на что не реагировал, и они уже хотели сегодня отнести его в больничное крыло, но он сам по себе проснулся совершенно здоровый и ничего не понимающий.

— Ладно, Колин, я всё понял, — остановил его Гарри и стал задумчиво допивать свой сок.

«Что случилось? Я хотел наложить на него очень слабое заклинание, которое должно было сойти максимум через пол-часа. А тут такой эффект — он проспал целых несколько часов. Ничего не понимаю. Вроде бы я всё делал правильно. Ошибки быть не могло. Что же смогло так усилить это заклинание? Что же всё-таки произошло?», — недоумевал Поттер. Он был в растерянности, но решил пока не думать об этом и отправился на очередной урок.

Мы меньше всего думаем о близких, когда они есть, и больше всего страдаем, когда их нет.

(Илья Шевелев)

Гарри Поттер и Рон Уизли сидели перед камином в общей гостиной. Гермиона у себя в комнате разбирала вещи, составляя список того, что необходимо купить. Гарри, пока было свободное время, засел за работу по Заклинаниям, а Уизли устроился рядом, удивляясь рвению друга к учёбе.

— Гарри, ты пойдёшь в Хогсмид? — позвал Рон. — Брось ты этот реферат. Потом доделаешь. Куда ты так торопишься?

— Порой нужно поспешить и сделать то, что от тебя требуется, — отрешённо заявил Поттер. — Иначе потом можешь не успеть и остаться ни с чем.

— Да... — протянул Уизли. Его лицо вдруг стало слишком для него серьёзным, и Рон о чём-то задумался. И это были точно не домашние задания. Их он не считал за что-то важное.

Его раздумья через десять минут тишины прервала Гермиона, наконец разобравшаяся в своих вещах. Она заявила, что готова, и гриффиндорское трио отправилось в волшебную деревню.

* * *

— Ух! Ну и погода на улице, — Рон поёжился и потёр замершие руки, как только гриффиндорская троица вошла в уютное кафе.

В это воскресенье учеников снова отпустили в Хогсмид, и друзья не могли не воспользоваться случаем, чтобы выйти из замка и пройтись по магической деревеньке. Но к большому несчастью студентов на выходные выдалась по настоящему осенняя погода. Дул холодный северный ветер, солнце, которое могло хоть немного согреть прозябающих детей, не показывалось из-за густых облаков, да ещё и изредка накрапывал неприятный мелкий дождик, до конца дополняющий картину.

Из-за такой погоды желающих погулять по улице было крайне немного, и поэтому большинство учеников разбрелись по волшебным магазинам и кафе. Вот и Уизли уговорил своих друзей посидеть за стаканчиком сливочного пива и поболтать о каких-нибудь мелочах.

Но когда они зашли в помещение, то обнаружили, что не они одни хотели погреться в тёпле и посидеть с друзьями. В кафе было полно учеников, весело болтающих друг с другом и занимающих почти все свободные места. Друзья растерялись и уже не знали, что делать, так как выходить снова на улицу никак не хотелось, но тут Гарри заметил ученицу Равенкло, сидящую в одиночестве за столиком в другом конце кафе.

— Вон Луна сидит одна, пошлите к ней, — и Поттер первый стал протискиваться между сидящими студентами. За ним двинулись и его друзья.

— Привет, Луна. Тут не занято?

— Привет, — удостоила девушка каждого кивком головы. — Конечно, нет. Присаживайтесь, — она махнула рукой на стулья.

Перед девушкой стоял стакан с соком, а рядом неизменно лежал журнал её отца. Луна тоже выглядела как обычно, то есть странно. На шее висели бусы из разноцветных камушков непонятного происхождения, а серьги были из двух пробок от сливочного пива. Многие считали эту девушку ненормальной или, ещё хуже, сумасшедшей, и, вероятно, из-за этого никто не хотел садиться к ней за столик, но, похоже, ей чужое мнение было совершенно безразлично.

Вечно затуманенный взгляд двух больших голубых глаз, странные украшения и вдобавок необычные увлечения Луны Лавгуд делали её непохожей на остальных, единственной в своём роде. И это отпугивало тех, кто находился рядом. Найдёт ли она человека, которому это не покажется чем-то особенным и который примет её такой, какая она есть? Да и вообще, существует ли он во всём этом мире? Ответить сможет лишь время.

Друзья расселись, и Рон тут же сбегал к стойке бара, чтобы принести сливочного пива. Вся компания развалилась на стульях и стала в тишине наслаждаться вкусным напитком.

— Луна, что интересного пишут в журнале? — для приличия поинтересовался Гарри.

— О, тут есть очень интересная статья о том, что во Франции вывели новую породу крылатых шипоспинов и теперь собираются учить их летать. — Рон и Гермиона переглянулись, видимо имея одно мнение насчёт этого журнала, но опротестовать эту статью не успели, поскольку Луна вспомнила что-то интересное.

— А ещё, вы знаете, мой отец брал интервью у какого-то мага, который часто бродит по Тёмному переулку. Тот утверждает, что видел, как из ниоткуда в синем свете появился человек, а потом и вообще растворился прямо в воздухе, — воодушевлённо рассказывала Луна. Гарри, услышав такие новости, подавился своим пивом и стал откашливаться, стараясь придумать, что ему делать, если равенкловка вдруг скажет, что этот человек узнал его — Гарри Поттера. Луна между тем продолжала. — К сожалению, он не увидел его лица, — Гарри облегчённо незаметно выдохнул, — но мой отец уверен, что это был член какой-нибудь секретной организации сильных магов, которая охотится на Пожирателей. Он выяснил, что как раз в тот день были пойманы три Пожирателя при очень странных обстоятельствах.

— Луна, не говори глупости. Что это за секретная организация? — Гермиона думала, что этой девушке не обязательно знать о наличии Ордена Феникса. К тому же она понимала, что в Ордене точно нет людей, способных появляться в синем свете и потом бесследно исчезать.

«Слава Мерлину, что тогда было не до чтения газет, и друзья не знают, что именно в день его появления поймали тех Пожирателей. А то бы умная Гермиона запросто смогла бы сложить все факты, и тогда бы она точно припёрла меня к стенке».

Луна между тем спокойно продолжала.

— По крайней мере, он вряд ли из Ордена Феникса, — тут поперхнулись уже и Рон с Гермионой. Гарри же уже перестал удивляться осведомлённостью этой девушки. Конечно, не вся информация, о которой говорит Луна, правдоподобна, но зато она знает те вещи, о которых ей знать, в принципе, не положено.

— Откуда ты знаешь об Ордене? — зашипел на неё Уизли, склонившись над столом.

— А что, это такая большая тайна? — недоумённо посмотрела на Рона Луна.

— Вообще-то, это, как ты сама сказала, секретная организация, — тихо вставила Гермиона.

— Значит, не настолько секретная, чтобы о ней не узнал мой папа, — девушка пожала плечами.

— Луна, а что ты о ней знаешь? Кто её руководитель? — Гарри решил увести разговор подальше от опасной для него темы про таинственного члена секретной организации.

— Я думаю — профессор Дамблдор, — на это Поттер лишь кивнул. — Знаю, что Орден борется против Того-кого-нельзя-называть на стороне добра. Ну, можно сказать, это всё, — наверное, впервые Луна всё ответила точно безо всяких выдумок.

— В принципе всё верно, и, Луна, я надеюсь, что всё же ты не будешь рассказывать всем подряд об этом? — серьёзно спросил Гарри.

— Конечно, нет, — спокойно ответила девушка. — Я вам-то рассказала, потому что была уверена, что вы знаете об этом.

— Вот и отлично, — уже легкомысленным голосом ответил Гарри. — Может ещё по стаканчику?

* * *

На улице стояла пасмурная дождливая погода. Небо было затянуто серыми облаками, через которые никак не могло пробиться солнце. Над Запретным лесом стоял густой туман, такой, что не было видно и избушку Хагрида, стоящую на опушке. Весь день шел мелкий дождик. Не такой сильный, чтобы назвать его ливнем, но и не такой слабый, чтобы спокойно выйти на улицу. Поэтому всем ученикам приходилось сидеть в замке, с ностальгией вспоминая солнечные летние деньки. Сегодня было тридцать первое октября, и вечером намечался праздничный ужин, да и с самого утра в школе царило праздничное настроение. Но такая хмурая погода не давала повода для веселья, и Гарри задумчиво сидел на подоконнике в своей спальне, рассматривая капли дождя, стекающие по стеклу.

В спальне было темно и пусто. Никто не мешал его уединению. Не хотелось спускаться в гостиную, где так много радостных и весёлых гриффиндорцев, и своим мрачным видом портить им настроение. Этот парень десять лет провёл в одиночестве, без поддержки и совершенно без друзей. Когда он лежал в своём тёмном чулане под лестницей, с ним были только его мысли и мечты. И больше ничего и никого. За те годы он привык быть совершенно один, и это для него не было столь тяжело. Хотя Поттер всегда мечтал и о друзьях, и о семье.

Вот и сейчас он сидел у окна наедине со своими мыслями. Теперь, конечно, у него были друзья, но всё равно бывают моменты, когда нужно побыть одному. Гарри размышлял о своей жизни и о своей судьбе, и его мысли были отнюдь не радостные. Ведь не каждый ребёнок в возрасте одного года заставляет исчезнуть Великого Тёмного волшебника, а затем, по пророчеству, произнесённому ещё до его рождения, становится тем, кто должен убить его.

Казалось, что он уже смирился с тем, что обязан убить, пусть уже и не совсем человека, но всё равно того, в ком бурлит жизнь. А он должен будет её оборвать. Хотя смешно говорить — должен. Словно это не сильный тёмный волшебник, а какой-то назойливый комар, которого можно прихлопнуть одним движением и больше не вспоминать. Уничтожить Волдеморта будет гораздо сложнее, если вообще это получится у Мальчика-который-выжил.

Сидя в одиночестве, Поттер часто вспоминал тех, кто подвергся нападению этого монстра. Начиная с его родителей и родителей Невилла, которые тоже пострадали из-за него и этого пророчества, и заканчивая Седриком и Сириусом — жертвами новой войны, в которой участвовал уже и он сам.

Почему-то непривычно защипало в глазах, но Гарри не обратил на это внимания. Юноша запрещал себе грустить и думать о людях, ушедших из этого мира, но это получалось не всегда. Ведь именно в Хэллоуин пятнадцать лет назад погибли его самые близкие люди. Лица родителей, которые он видел только на фотографиях и в зеркале, вновь возвращались, напоминая ему о потерях. Гарри хотел быть сильным и не показывать другим людям свои слабости, но вот так, сидя в одиночестве, он мог позволить одинокой слезе прокатиться по его щеке.

Теперь у этого парня появился ещё один друг — огонь. И он поддерживал его и давал силы, чтобы не отчаиваться и двигаться дальше. Вот и сейчас Гарри грел руки о небольшой огненный шарик не в силах оторвать от него взгляд. Языки пламени приятно ласкали его ладони, принося расслабление. Сам шар напоминал небольшой костер, заключённый в невидимую сферу. На него можно было смотреть вечно, настолько он был необычен и так сильно притягивал к себе. Поттер просидел бы в таком положении весь вечер, если бы его не отвлекли шаги на лестнице. Он быстро, но с неохотой погасил огонёк и поудобнее устроился на окне, ожидая того, кто решил нарушить его одиночество. Спустя мгновение дверь отворилась, и в спальню вошёл Невилл.

— Ой, Гарри, извини, я тебе, наверное, помешал? — смущенно сказал он, когда заметил одиноко сидящего на подоконнике Поттера.

— Нет, что ты, Невилл. Это ведь и твоя комната тоже и ты можешь здесь находиться.

— Но ты, наверное, хотел побыть один? — осторожно спросил Лонгботтом.

— Да, вначале хотел, но когда я один, то часто вспоминаю родителей, — сам не зная зачем, признался Гарри.

«А ведь Невилл может меня понять. У него похожая история. Только его родители остались живы, но потеряли рассудок. Кто знает, что лучше? Иметь погибших родителей, которых уже точно никогда не увидишь, или лелеять ничтожную надежду на выздоровление людей, которые тебя даже не узнают. Наверное, мне даже легче. Нет никакой неопределённости, и не будет больше разочарования, что родители не смогут вылечиться.

Да. Бедный Невилл. А ведь он совсем ни в чём не виноват. Мои родители погибли, можно сказать, из-за меня, а вернее, из-за пророчества, которое висит на мне. А родные Невилла были вообще случайными жертвами. Хотя он сам мог стать героем того самого пророчества и даже не подозревает об этом, — Поттер взглянул на слегка полного, но уже не такого, как на первом курсе, неуклюжего гриффиндорца. — Как бы хотелось помочь этому простому и честному парню. Думаю, его самая заветная мечта — это чтобы родители выздоровели», — юный маг вспомнил свой давнишний разговор с Ватрасом уже в самом конце его обучения.

... — Мастер Ватрас, а с помощью рун можно лечить только физические раны, — Гарри задал вопрос, интересующий его с самого начала. — Или возможно излечить и сознание?

— Зачем тебе это? — сдвинув брови покосился на него слуга Аданоса.

— Я хотел бы помочь моему другу. Его родители потеряли рассудок от длительного воздействия пыточного проклятия, и я хотел бы узнать — существует ли способ их исцелить?

— Я разочарую тебя, ученик, но это невозможно. Если бы руна исцеления пятого круга магии была раз в десять мощнее, то, может быть, и могла бы вылечить все повреждённые участки мозга. Но даже тогда к человеку не вернулось бы сознание, поскольку сам мозг был бы цел, но все воспоминания остались бы повреждёнными, так как руна исцеляет только тело, но не душу.

— Понятно, — грустно вздохнул юноша. Его надежды на исцеление родителей Невилла при помощи магии рун не оправдались...

— Ведь ровно пятнадцать лет назад, тридцать первого октября Волдеморт пришёл в наш дом и изменил мою судьбу, — неизвестно почему, но Поттеру захотелось с кем-нибудь поделиться своими мыслями. Вероятно, ему надоело всё держать в себе, и требовался собеседник, который просто выслушает и не будет доставать лишними вопросами. Невилл был как раз тем человеком.

Лонгботтом чуть вздрогнул от упоминания имени Тёмного Лорда, но тут же взял себя в руки. — Да я знаю, — тихо ответил он. — Мне рассказывала о том времени бабушка, — и, сделав небольшую паузу, юноша продолжил. — На наш дом они напали на следующий день — первого ноября. Интересно это случайность или что-то ещё?

В комнате повисла тишина, но в данный момент слов и не требовалось. Эти два ещё совсем молодых парня молча понимали друг друга, и ненужные фразы были бы здесь излишни. Каждый из них сейчас вспоминал что-то своё. И в основном их мысли были связаны с родителями. Один думал о зеркале, в котором впервые увидел, как выглядят его родные, и о фотоальбоме с их движущимися изображениями. Другой вспоминал двух людей в больничных пижамах, которые не узнавали своего родного сына и были способны только собирать фантики. Так получилось, что родители этих двух гриффиндорцев были последними жертвами первой войны.

«Знал бы ты, Невилл, из-за чего все наши беды. Наверное, сначала бы ни за что не поверил, а когда поверил, возможно бы, возненавидел меня. Хотя это твоё право, и ты должен узнать правду. Но не сейчас, позже я обязательно всё расскажу ...»

Спустя несколько минут первым от своих мыслей очнулся Лонгботтом.

— Гарри, ты пойдёшь на праздничный ужин? — нарушил он тишину.

— Не знаю, — вяло ответил Поттер. — На самом деле я не хотел. Лучше тут посижу.

— Да ты что? — изумился Лонгботтом. — Обязательно нужно сходить. Ведь там соберётся вся школа, все твои друзья. Им наверняка будет тебя не хватать. Я уверен Рон и Гермиона ждут тебя.

«Эх. Невилл. На кого-нибудь другого я бы мог накричать, что он не понимает моего горя и пусть не лезет со своими советами. А ведь тебе такого не скажешь. Ты так же мог замкнуться в себе и не обращать на внешний мир внимания, но ты стараешься радоваться жизни, и нисколько не похож на убитого горем подростка. Почему же я не могу так легко всё забыть и идти веселиться с друзьями. И вот сегодня пол-дня просидел в тёмной комнате, рассматривая мрачное, такое же, как моё настроение, небо».

— Давай, Гарри, соглашайся. Директор говорил, что сегодня будет очень вкусный ужин, а такое никак нельзя пропускать, — пытался уговорить Поттера Невилл.

— Ну, хорошо, — наконец согласился Гарри. — Я думаю, было бы неплохо попробовать праздничный пирог с патокой.

— О, узнаю старого Гарри Поттера, — обрадовался Невилл. — Тогда пошли в гостиную.

Гарри попытался привести свои растрёпанные волосы в относительный порядок, но как обычно у него ничего не получилось и он, бросив бесполезное занятие, поспешил за Невиллом. Юноша собирался посидеть со своими друзьями у камина и поболтать о чём-нибудь несущественном, но когда спустился в гостиную, то понял, что его планам не суждено сбыться. Рона и Гермионы нигде не было. Сначала Гарри не поверил своим глазам, поскольку был уверен, что они здесь, но когда всё-таки убедился, что с очками всё в порядке, то стал соображать, куда они могли запропаститься.

«Библиотека, скорее всего, уже закрыта, так как сегодня праздник. Значит Гермиона не там. Вся квиддичная команда на месте, да и метла у Рона осталась в комнате. Поле для квиддича тоже исключаем».

— Невилл, ты не знаешь, где Рон и Гермиона?

— Нет. Я сам думал, что они здесь.

— Хм. Интересно, куда они могли пропасть? — спросил Гарри скорее сам у себя.

«А вдруг на них кто-нибудь напал? Или похитил? О нет! Только не это!», — и Поттер понёсся обратно в спальню, перепрыгивая через три ступеньки. Он подскочил к своему сундуку и быстро вытащил из него Карту Мародёров.

— Торжественно клянусь, что замышляю только шалость, — протараторил он, тыкая палочкой в кусок пергамента. На листе стали появляться чёрные линии, образуя карту всего Хогвартса. Гарри стал водить пальцем по пергаменту, рассматривая жителей замка в надежде увидеть только два знакомых имени. И вот он облегчённо выдохнул. Точки Рон Уизли и Гермиона Грейнджер были в замке и, похоже, находились в безопасности, поскольку были вдвоём в пустом классе по Заклинаниям.

«Стоп, — юный волшебник выключил карту и бросил её обратно в сундук. — Что они там делают?».

Гарри вновь спустился в гостиную и устроился в своём кресле у камина. Он даже не заметил Невилла, который хотел что-то спросить, но, обратив внимание на задумчивый вид Поттера, промолчал. На кресло тут же запрыгнул Живоглот и удобно устроился рядом с парнем, прижавшись к его ноге.

«Рон и Гермиона одни и в пустом классе. А вдруг у них свидание, и они теперь будут встречаться?».

Гарри не знал, что чувствуют его друзья друг к другу, но предположил, что между ними возможна симпатия. Гарри бы порадовался за друзей, если бы не странное чувство, возникшее внутри при мысли, что его друзья могли стать парой. Это была не зависть. Он не завидовал тому, что Рон и Гермиона начнут встречаться, а он, скорее всего, останется один. И это был не страх. Он не боялся, что они отдалятся от него, если будут вместе. Вернее он боялся чего-то другого, заставляющего сердце неприятно сжиматься и надеяться, что его друзья скоро вернуться и ответят на его вопросы.

Но когда старосты Гриффиндора через двадцать минут вошли в гостиную и уселись с двух сторон от гладящего Живоглота Гарри, у того пропало всё желание задавать вопросы этим двоим. У них был такой вид, что Поттер подумал, что если сейчас спросит что-нибудь не то, сразу получит с двух сторон какими-нибудь неслабыми заклинаниями, и никакая быстрота реакции его не спасёт. Поэтому он продолжил сидеть молча, искоса поглядывая на друзей. Гермиона задумчиво хмурила лоб, но не выглядела расстроенной. Рон же, казалось, витает где-то в своих мыслях, выводя неизвестный узор пальцем на подлокотнике кресла.

«Почему-то они не похожи на людей, у которых только что было свидание», — подумал Гарри.

— Что-то случилось? — осторожно спросил он. Рассказывать о том, что он, хоть и случайно, но подглядывал за ними, было чистым самоубийством.

— Нет, — хором ответили старосты и вновь погрузились в свои мысли, продолжая не замечать ни веселившихся однокурсников, ни расшумевшихся первоклассников. Поттер понял, что если что-то и произошло, его это точно не касается.

«Очень исчерпывающий ответ, — недовольно подумал он. — Что ж, каждый имеет право скрывать свои тайны. Вот я, например, скрываю очень многое. Поэтому не имею права обижаться на них. Всё справедливо».

— Ну ладно, пойду переоденусь на праздничный ужин, — заявила Гермиона и не дождавшись ответа упорхнула в спальню девочек. Уизли продолжал сидеть в кресле, не обращая внимания на Гарри в упор его рассматривающего.

— Рон, у вас точно всё нормально? Вы не поссорились? — Поттер решил, что возможно сможет выяснить что-то у друга.

— Эээ... Нет. Всё хорошо.

— А я тут сижу, гадаю, куда вы могли пропасть?

— Да мы так, задержались случайно, — было видно, что Уизли не хочет продолжать этот допрос, и Гарри понял, что и от друга не добьётся ничего толкового.

«Что ж, не хотят — их право. Не буду настаивать».

— Ну ладно пошли тоже переоденемся. Ведь как-никак праздник, — и Гарри первым стал пробираться к лестнице в спальню между гриффиндорцами, которые похоже в полном составе находились в гостиной.

Невилл не обманул. Ужин и правда был просто великолепен — домовые эльфы постарались на славу. На столах было огромное количество блюд на любой вкус и цвет, и студенты, не теряя времени, налегали на разные деликатесы. Сам Гарри был не очень голоден и съел только несколько кусков пирога с патокой. Рон с Гермионой вроде бы вернулись к своему привычному состоянию, но всё-таки общались между собой как-то по-другому. Что между ними произошло, Гарри так и не смог определить и поэтому решил не лезть в чужие отношения.

«Будет нужно, расскажут сами. А с вопросами я к ним лезть не буду».

Больше ничего примечательного в этот день не произошло. Вскоре ужин закончился и Дамблдор распустил наевшихся до отвала студентов по гостиным. Уже сонные гриффиндорцы, как только добрели себе в башню, тут же отправились по кроватям и моментально уснули. И только Гарри Поттер ещё долго лежал на спине, невидящим взглядом грустных изумрудных глаз буравя тёмный потолок.

Проснуться счастливым — большое достижение в жизни.

(Ричард Олдингтон)

В четверг Гарри на удивление быстро сделал свои уроки. Конечно, не быстрее Гермионы, которая уже давно освободилась и засела за дополнительную литературу, но всё же он закончил раньше остальных гриффиндорцев. Уизли ещё пыхтел над сочинением по истории магии, а отвлекать подругу Поттер не хотел, поэтому решил поискать себе какое-нибудь занятие. Почти все ученики алого факультета находились в гостиной и занимались своими делами, и Гарри понял, что тут ему делать нечего.

Он поднялся в свою спальню, собираясь разобрать свои вещи пока там никого нет. Взмах палочкой, для того чтобы снять защитное заклинание с сундука, в котором хранились, вероятно, самые тайные вещи во всём Хогвартсе — и сундук можно открывать. Гарри ещё раз похвалил себя за свою сообразительность. Когда он применял к сундуку одно из вычитанных в книге защитных заклинаний, то ему в голову пришла мысль, чтобы это заклинание не действовало на его друзей. Конечно, оно бы никого не убило, но им пришлось бы простоять обездвиженными минимум до его прихода. А это бы никому точно не понравилось. Тогда юному волшебнику пришлось попотеть и потратить два дня, чтобы подробно разобраться в магической формуле этой защиты, но это того стоило — теперь это заклинание без ошибки определит его друзей и его самого и ничего им не сделает, в чём Гарри убедился недавно. Остальные же, кто без спроса полезут в его сундук, должны будут под заклятием оцепенения ждать, пока сам Поттер их не расколдует.

На себя парень так же настроил это заклинание, но каждый раз старался снимать и вновь ставить его. В основном для проверки своих умений и для того чтобы убедиться, что заклинание не исчезло со временем.

Гарри хотел привести свои вещи в порядок, так как они у него почему-то всегда были свалены кучей, а особенно, после того как Рон с Гермионой искали у него Карту Мародёров. Парень стал не торопясь выкладывать свои богатства на кровать, сортируя их по назначению. Одежда, письменные принадлежности, книги, старый носок дяди Вернона...

«Эй! Что это он тут делает? Вот что значит, не прибираться в своих вещах», — Гарри усмехнулся и отложил свою находку подальше.

Когда спустя минут двадцать почти все вещи аккуратно лежали на кровати, юный маг обратил внимание на книгу, которая случайным образом очутилась на дне сундука. Парень достал её и замер. Из-за нападения на Дурслей, тренировок по квиддичу и множества домашних заданий он совсем о ней забыл. Эта была книга о других мирах и древних легендах, та самая, которую он купил, когда вместе с Гермионой был в Хогсмиде.

Он нашел, чем заняться. Все вещи без разбора вновь свалены в сундук (даже старый носок), а сам Гарри, задернувшись пологом, склонился над книгой. Для того чтобы хоть что-то разглядеть пришлось зажигать свою волшебную палочку, но и с ней было довольно темно. У Поттера чесалась рука зажечь руну света. Она была в несколько раз ярче огонька от палочки, и он смог бы нормально читать. Но нельзя было рисковать. В любую минуту кто-нибудь мог зайти в спальню и заглянуть к нему. Поэтому он, грустно вздохнув, продолжил щуриться, присматриваясь к буквам.

Книга была очень старинная и местами довольно сильно потрёпанная. Гарри бы не удивился, если бы ей было около тысячи лет. Вначале он хотел найти автора этого произведения, но, исследовав книгу, так и не нашёл, кто же её написал. Видимо, этот человек был или слишком скрытен, чтобы подписывать книги, или слишком известен, и не хотел дополнительного внимания («Как это мне знакомо», — мысль парня, про которого постоянно пишут газеты).

Отчаявшись найти имя того, кто, возможно, так же как и он побывал в другом мире, Поттер приступил к самой книге. Различать бледные буквы на старом пергаменте, да ещё и в тусклом свете — это занятие неблагодарное, но Гарри Поттер привык к трудностям и поэтому усердно стал всматриваться в текст.

Это было старинное писание, и часто встречались неизвестные юноши слова и выражения. Это заставляло ещё раз перечитывать абзац в надежде угадать смысл этих слов. Сложность языка, которым был написан текст вместе с тем, что древность самой книги, похоже, не уступает самому Хогвартсу, и буквы в ней еле видны, делали чтение очень медленным занятием.

За весь вечер Гарри прочитал всего одну главу, которая занимала четыре листа. Неизвестный писатель рассказывал о том, что он решил написать эту книгу после всех его приключений и путешествий. По его словам он много где побывал и видел такое, что не каждый поверит его рассказам. Это и было целью этого человека — рассказать свою историю другим людям. И кто знает? Может, найдется тот человек, которому она поможет решить проблемы и найти свой путь.

Наконец закончив читать вступительную главу, Гарри, отложив книгу, снял очки и потёр уставшие глаза. Единственное, что он выяснил об авторе из первой главы — так это то, что он был мужчиной.

«Если я прочитаю ещё хоть чуть-чуть, то мне уже и очки не помогут», — оценил своё состояние юноша и часто заморгал в попытке избавиться от рези в глазах.

Ему стало немного легче, и он взглянул на свои часы, собираясь узнать, сколько тут просидел в одиночестве. Гарри чуть было не присвистнул. Оказывается, он уже три часа расшифровывал этот древний фолиант и даже не заметил, как пролетело время. Поттер потушил палочку и осторожно выглянул наружу. Похоже, он так увлёкся книгой, что не услышал, как вернулись его соседи по спальне. Скорее всего, они подумали, что он уже спит, и не обратили внимания на задёрнутый полог.

У Дина также задёрнута красная материя, Симус спит, повернувшись к плакату его любимой футбольной магловской команды. Подушка Невилла почему-то лежит на полу, а сам он удобно устроил голову на своей руке. Рон как обычно храпит на всю спальню, но за шесть лет все её обитатели так к этому привыкли, что считают это как само себе разумеющееся и не обращают внимания.

«Как всё знакомо и настолько привычно, что становится не по себе от мысли, что уже скоро школьная жизнь закончится, и каждый должен будет идти своей дорогой. И после этого никогда вновь не сядешь на поезд первого сентября, чтобы поехать в школу, не будешь слушать директора из-за стола своего факультета. Больше не будет трудных уроков и больших домашних заданий, за которыми можно просидеть весь вечер. Закончатся квиддичные матчи, и даже по стычкам со слизеринцами я буду скучать, — Гарри грустно обвёл спальню глазами. — Иногда хочется, чтобы школа никогда не кончалась. Взрослая жизнь — что она несёт каждому из нас? Кому-то моменты счастья, кому-то неприятности. Некоторые же, — парень горько вздохнул, — даже не могут загадывать на следующий день. Не то что на несколько лет вперёд. А ведь я могу и не закончить школу. Не получить диплом о своих скудных знаниях и не увидеть, как свой диплом с отличием будет получать Гермиона, — Поттер представил как довольная девушка пожимает руку директору который протягивает ей документ о магическом образовании. Картина, которая образовалась в голове у юноши, заставила его тепло улыбнуться. — Да, будет жаль, если я этого не увижу. А во всём виновато это ненавистное пророчество, произнесённое Трелони. Не будет жить один, пока жив другой — вот моя судьба. Хотя теперь у меня есть преимущество, о котором не знает Волдеморт — сила мага огня. Тем не менее, даже имея эту силу, будет нелегко победить самого сильного тёмного волшебника современности и не стоит загадывать на будущее. Но можно же иногда немного помечтать...», — Гарри вновь лёг на кровать, положив руки под голову и стал раздумывать о своём возможном будущем.

Спустя несколько минут он и не заметил, как уснул, и снилось ему в эту ночь его удачное окончание волшебной школы и выпускной бал. А затем небольшой милый домик на опушке леса, который сразу показался ему каким-то своим, вокруг красивый зелёный сад, в котором вдалеке играли двое детей — мальчик и девочка. В окне дома виднелась фигура девушки, вернее, уже молодой женщины, которая хлопотала у плиты. Сам Поттер шёл по саду, любуясь этим прекрасным уголком мира — воплощением всех его потаённых желаний. Он сразу был уверен, что это его дом и его семья. Настолько здесь всё было родным и близким. Он всё ближе приближался к дому, но никак не мог разглядеть девушку. В глаза ярко светило солнце и Гарри видел только её очертания. Он уже подошел к дому и собирался открыть дверь на кухню. Потянул за ручку, но его прервал чей-то голос. Саму фразу он уловить не смог, но это был не женский голос и даже не детский. Надеясь, что ему послышалось, парень продолжил открывать дверь...

— Гарри, вставай. Завтрак проспишь. Все уже ушли. Ты один остался, — вновь этот голос.

Юноша уже открыл дверь, но кухня стала растворяться перед его глазами, а он сам стал выходить из сна.

— Эй, ты будешь вставать или тебе душ устроить? — теперь Поттер понял, что это голос его друга.

— Уже встаю, Рон, — сонно пробурчал Гарри, всё ещё не открывая глаза. — Зачем ты меня разбудил?

— Если ты не забыл, то по утрам нам нужно успеть на завтрак, или ты решил не удостаивать Большой зал своим присутствием? — Уизли был в хорошем настроении перед предстоящим приёмом пищи. — Да и откуда столько недовольства?

— Ты такой сон прервал, — Гарри прикрыл глаза, а на его лице заиграла блаженная улыбка.

— Неужели про то, как мы выиграли Кубок по квиддичу и Кубок школы, или Малфой навсегда стал хорьком, а Снейп утопился в собственном зелье, или Чоу Чанг тебя поцеловала тридцать три раза подряд, — рыжеволосый юноша стал перечислять возможные события, от которых на лице его друга могло бы появиться это счастливое выражение. Но Поттер продолжал молча лежать на кровати с закрытыми глазами и не реагировать на окружающих. Он всё ещё наслаждался свежими воспоминаниями о своём сне.

— Гарри, ты меня слышишь? — Уизли уже беспокоился, не заболел ли его друг. — Так что тебе там приснилось?

— Моё будущее, — прошептал парень, словно боясь спугнуть свои блаженные мысли. — Тихое, спокойное, счастливое...

— Будущее? — разочаровался Рон.

— Да, — всё так же тихо продолжил Гарри. — Мой дом, сад вокруг него, двое детей, и моя жена...

«Как смешно звучит, — Гарри внутренне улыбнулся, — дети, жена. Ведь мне всего шестнадцать. А ведь это бы было здорово — иметь свою семью, заботиться о них, любить их...».

— Жена?! — Уизли расширил глаза. — И кто же она?

— А вот её увидеть мне не дал ты, — Гарри наконец поднялся с кровати и начал переодеваться.

— Ну, извини. Я же не знал, что ты решаешь семейные проблемы. В следующий раз будить не буду, и потом рассказывай МакГонагалл, что ты из-за своей законной супруги опоздал, — Уизли захихикал.

«Нет. Ну, с ним невозможно разговаривать. Хотя сердиться тоже», — и Гарри сам улыбнулся оттого, что представил, как рассказывает это своему декану.

— Да, ладно. Я не сержусь, — Гарри помотал головой. — Может, мне этот сон сегодня снова приснится, — и он снова прикрыл глаза и глубоко вздохнул.

— О... Я вижу, ты уже совсем того, — со знанием дела протянул Уизли.

— Ничего я не того, — Поттер уже переоделся. — И пошли, давай, на завтрак.

Похоже, про то, что они опаздывают, Рон немного преувеличил, так как все гриффиндорцы ещё были в гостиной и не торопились в Большой зал. Ребята нашли глазами подругу и направились к ней. Гермиона, как обычно, сидела в кресле, по обыкновению, с учебником в руках. Друзья, поприветствовав девушку, сели перед ней на небольшой диванчик.

— Вы чего так долго собирались? — Гермиона оторвалась от учебника. — Все уже давно встали.

— О, я еле разбудил Гарри, — Уизли говорил громким таинственным шёпотом. — Ему снился необычный сон, — после этого Рон получил тычок локтем в бок, но не обратил на него никакого внимания.

— Сон? — девушка обеспокоенно повернулась к парню с взъерошенными чёрными волосами. — Гарри, это снова такие же сны как в прошлом году?

— О нет. Это ещё более странный сон, — Уизли взял разговор в свои руки, а сам Поттер опустил голову и нерешительно перебирал пальцами палочку. — Представляешь, Гермиона, нашему Гарри приснилось его будущее: дом, дети и ЖЕНА, — Рон понизил голос, как будто это была величайшая тайна. Впрочем, за это юноша был ему благодарен. Гермиона точно не будет над ним смеяться и приставать с глупыми вопросами, но вот за других учеников алого факультета он говорить не мог. Чего стоят Лаванда и Парватти. Если бы это дошло до их ушей, то уже на завтраке по Большому залу бы ходил список возможных избранниц Гарри Поттера, и каждая бы утверждала, что приснилась ему сегодня ночью.

Гермиона от слов Рона вдруг выронила книгу, которую держала в руках и тут же бросилась её поднимать.

— Жена? — уставившись на Гарри, тихо спросила она, когда спустя секунду подняла учебник.

— Да, представляешь. Миссис Поттер. По-моему, неплохо звучит, — Уизли это очень забавляло. Сам Гарри всё ещё смотрел на свои руки. Почему-то ему было неловко говорить об этом с Гермионой.

— И кто же она? — от чего-то дрожащим голосом спросила девушка.

— Я не успел её увидеть, — Гарри наконец вымолвил слово. — Меня Рон разбудил на самом интересном месте, когда я открывал дверь в дом, — и он сделал такое по-детски обиженное лицо, что заставил друзей весело рассмеяться. Гарри тоже посмеялся над собой вместе с ними и окончательно расслабился. — Но зато я увидел мой дом, — отсмеявшись, юноша вновь стал описывать свой сон. И то выражение лица, с которыми он это делал, заставили Гермиону мягко улыбнуться, а Рона вновь усмехнуться, глядя на забавного друга. Уизли никак не понимал, как можно так радоваться странному сну, в котором увидел свою будущую семью. Он сам, имея большое семейство, наоборот мечтал поскорее выбраться из-под крыла матери и получить долгожданную свободу.

— Да ладно тебе, Гарри, — встрял Рон. — Ты так говоришь, как будто сразу после школы собрался заводить семью? Это же просто глупо — никакой свободы действий. По-моему, сначала нужно пожить одному.

— Ничего это не глупо, — возразил Поттер и потом уже тише, чтобы никто не слышал, прошептал: — Это моя мечта, — но получилось недостаточно тихо, чтобы его не услышала девушка с каштановыми волосами, сидящая напротив.

«Эх, Рон, если бы ты подумал головой, то, может быть, заметил, что я и так всегда был один, — грустно подумал Гарри. — Ну не считать же Дурслей своей родной семьёй».

— А ты, Гермиона, что молчишь? — Уизли надеялся, что подруга будет на его стороне.

— Что? — девушка вздрогнула и очнулась от своих мыслей.

— Я спрашиваю, что ты думаешь по этому поводу?

— По-моему, у каждого должно быть своё мнение, и если ты не способен это понять, то не называй решения Гарри глупыми. Они совсем не глупые и даже наоборот..., — девушка неловко замолчала на середине фразы, но паузу прервал оскорблённый Рон.

— Почему это я не способен понять? — возмутился он. — Ты хочешь сказать, что я такой бестолковый?

— Ты не бестолковый, Рон. Ты какой-то..., — девушка подбирала слова, чтобы точнее описать друга, — бесчувственный. Разве ты не понимаешь, как это замечательно — иметь свою семью, заботиться о них, любить их.

Гарри вздрогнул. Это были его слова, вернее, мысли. Он подумал точно так же, как только проснулся и осознал свой сон. Гермиона же воспроизвела его слова с поразительной точностью. И эта схожесть их мыслей его сильно удивила.

— Ничего я не бесчувственный! — продолжал дискуссию Уизли. — Ты сама, то, что придумала — заботиться, любить. Самой не смешно?

Похоже, назревала очередная ссора двух гриффиндорских старост, которой бы уже никто не удивился. Эти двое находили всевозможные темы для споров и затем доводили свои дебаты до такого, что младшие курсы спешили скрыться подальше, опасаясь за свою жизнь. Гарри же всё время находился рядом и был вынужден выслушивать их пререкания. В данный момент у Поттера не было никакого желания слушать перепалку друзей, и он поторопился их остановить.

— Хватит вам ссориться из-за моих нелепых снов. Идём лучше на завтрак, — и он первый направился к выходу. Рон вспомнил про своё любимое занятие — принятие пищи и устремился за другом (А забыть о еде он мог только во время споров с Гермионой.). Девушка же прошептала сама себе:

— И вовсе они не нелепые, — и поспешила за двумя парнями.

Когда Гарри вошёл в Большой зал и осмотрелся, то заметил, что и безо всяких слухов на него заинтересованно глазеют некоторые личности женского пола. Точнее будет сказать, на него пялилась половина девчонок Хогвартса. Наверное, каждая думала, что она такая одна и пыталась незаметно бросить взгляд на всемирно известного Гарри Поттера.

Он и раньше замечал излишнее внимание к своей скромной лохматой персоне некоторых девушек, но обычно не обращал на это внимания. В гостиной Гриффиндора к нему часто липли Лаванда с Парватти с просьбами то помочь в Защите, то научить их летать на метле. Юноша отвязывался от них всеми возможными способами, но, похоже, эти двое были очень настырными, поскольку через пару деньков опять нежно о чём-то просили. Гермиона при этом хмурилась и старалась отвернуться в другую сторону или вообще уйти. Рона же очень забавляло, как его друг отбивается от неугомонных гриффиндорок, но было видно, что он немного завидовал такой популярности у женского пола.

«Эх, Рон. Знал бы ты, как мне всё это уже надоело. Ведь они все гоняются не за мной — казалось ничем не выдающимся юношей, а за Мальчиком-Который-Выжил и спас мир от зла пятнадцать лет назад. Как же это сводит с ума. Пожалуй, Дамблдор был всё-таки прав, когда отправил меня к Дурслям. Если бы я рос в магическом мире, то, скорее всего не выдержал бы такого отношения и сбежал куда подальше.

А на счёт повышенного внимания девчонок, то сейчас мне совершенно не до этого. Абсолютно нет никакого желания бегать по школе за какой-нибудь девушкой, чтобы пригласить её на свидание в Хогсмид или ещё куда-нибудь. Мне вполне хорошо и без этого. Особенно когда рядом Гермиона... Ах да, и Рон.

Тем более совершенно не чувствуется искренности в словах этих многочисленных поклонниц. Каждая из них лишь хочет оказаться как можно ближе к славе и богатству, а на чувства им наплевать.

Как же хочется иногда стать обычным человеком, а не Гарри Поттером, который должен уничтожить Того-кого-нельзя-называть. Я бы с удовольствием отказался от этой популярности, но это невозможно. С того самого дня, когда Волдеморт убил моих родителей и, оставив на моём лбу шрам-молнию, исчез сам, я и обрёл эту известность и стал Мальчиком-Который-Выжил...», — вот такие невесёлые мысли иногда посещали юношу, который всегда хотел не отличаться от других, но это ему обычно не удавалось.

Завтрак прошёл без происшествий, как и весь день. Занятия были спокойными и скучными, поскольку на них была одна теория. И Гарри показалось, что даже Гермионе на них было не интересно, и она желала, чтобы уроки быстрей закончились. Как позже выяснилось, она ждала конца занятий, чтобы умчаться в библиотеку и поучить что-нибудь там. Рон отправился играть в плюй-камни с Симусом и Дином, а сам Гарри заявив, что пойдёт прогуляется, направился в Выручай-комнату.

Сегодня она вновь имела вид тренировочного зала, но теперь здесь был ещё и книжный шкаф, и обычный письменный стол. Поттер кивнул сам себе и принялся отыскивать в шкафу нужный учебник. Когда нужная книга по Защите От Тёмных Сил была всё-таки найдена, парень уселся за стол и принялся пристально читать нужную главу.

Через пол-часа глава о невербальных заклинаниях была наконец изучена, и Гарри встал напротив деревянного манекена.

— «Stupefy», — нет, сначала нужно сосредоточиться. Поттер собрался с мыслями и вновь махнул палочкой.

— «Stupefy», — на этот раз палочка выдала сноп красных искр, которые никак не походили на нормальное заклинание.

«Ну хоть какие-то успехи, — обнадёжил себя парень и взглянул на часы. — Так, долго мне здесь лучше не находиться, а то появятся лишние подозрения. Тем более, вдруг Гермиона уже вернулась».

И напоследок взорвав манекен большим огненным шаром, Поттер поспешил в гостиную Гриффиндора. Как оказалось, его ещё никто не хватился, и всё обошлось, поэтому он довольно расслабился в кресле и стал дожидаться ужина.

Интересно было бы умереть на минутку-другую и посмотреть на все это со стороны.

(Ольга Муравьева)

В Большом зале царила привычная довольно непринуждённая обстановка. Завтрак уже подходил к концу, и многие просто болтали, ожидая, когда соберутся их друзья, и можно будет отправиться на первый после выходных урок. Несмотря на волнения в магическом, да и в маггловском мире в школе пока не ощущалась опасность, нависшая над остальными людьми, и дети могли беззаботно болтать о своих детских проблемах и радостях.

Но не все были такими. Война ещё не была открытой, но уже сделала своё дело. Изредка за столами трёх факультетов из четырех можно было увидеть лица, на которых читалась сильная тоска и пророй даже отчаяние. Это были дети, потерявшие дорогих для себя людей. В их глазах можно было прочитать боль, которая, возможно, не исчезнет оттуда никогда.

Гарри грустным взглядом осматривал зал. Эта война нанесла глубокую рану в сердце и ему. Сколько же бед доставит Волдеморт со своими Пожирателями Смерти? Он не знал. Но когда смотрел на то как весело смеётся маленькая девочка за столом Равенкло, как братья Криви, размахивая руками, обсуждают новую метлу, и как Эрни и Ханна сидят за своим столом очень близко и, держась за руки, о чём-то шепчутся, то понимал, за что следует сражаться и как много в этом мире зависит от него. При виде этого счастья и тепла в заливистом смехе, в искрящихся глазах, в переплетённых пальцах, Гарри невольно чувствовал себя далёким от всего этого и непохожим на других.

Но также он видел тех людей, которые уже никогда не забудут этот ужас. Он заметил невысокого мальчика с темно коричневыми волосами за столом Хаффлпаффа — наверное, второкурсник. Тот сидел, понурив голову, и не обращал внимания на своих друзей, выглядящих довольно радостно. По его ссутулившейся фигуре было заметно, что он грустит наверняка не из-за плохих оценок, а из-за чего-то более трагичного.

«Похоже, кто-то из его близких пострадал или даже погиб», — печально подумал Гарри. Он бы хотел подойти и как-нибудь поддержать этого парня, но сомневался, способен ли на это тот, у кого и самого на душе скребли кошки.

«Конечно, у слизеринцев нет таких забот. Они только рады несчастию других», — Поттер напрягся и сузил глаза, когда заметил самодовольного Малфоя, лениво болтающего со своими телохранителями с таким видом, как будто его кроме него самого ничего не волнует. Но тут же пришлось дать себе мысленную оплеуху. Он обратил внимание на Блейз Забини, с ничего не выражающим лицом сидящую за тем же столом. Она пустыми глазами смотрела в какую-то точку на противоположной стене, но, скорее всего, если стена бы вдруг исчезла, то слизеринка этого даже бы не заметила.

«А ведь она тоже потеряла отца. Хоть он и был Пожирателем Смерти. Для неё он, прежде всего, был человеком, которого она любила — отцом, а уже потом кем-то ещё. Наверное, она тоже всё ещё страдает, но как истинная слизеринка умеет скрывать свои чувства и прячет их внутри себя», — юноша хотел бы и ей сказать что-нибудь ободряющее, но если бы Гарри Поттер на глазах у всего зала стал что-нибудь говорить ученице Слизерина, то это выглядело бы сверх ненормально. Поэтому пришлось поскорей оторвать взгляд от стола учеников факультета змей.

За столом преподавателей всё было вроде бы как обычно. Строгая МакГонагалл аккуратно разрезала ножом яичницу и то и дело поглядывала в сторону гриффиндорцев, словно ожидая, что они снова что-нибудь натворят. Деканы Хаффлпаффа и Равенкло, похоже, верили в благоразумность своих подопечных и разговаривали друг с другом, видимо обсуждая успехи учеников. Остальные преподаватели тоже спокойно поглощали вкусный завтрак, каждый размышляя о чём-то своём. Хагрида и Снейпа не было, но в этом не было ничего удивительного. Великан не часто посещал Большой зал во время завтрака, так как предпочитал свою стряпню, а Снейп наверняка опять варил какое-нибудь ужасно сложное зелье, и ему было не до завтрака.

Тут взгляд Гарри остановился на Дамблдоре. И всё остальное сразу вылетело у него из головы. Директор был явно напряжён. Он так же как обычно спокойно сидел на своём стуле с высокой спинкой и оглядывал зал, спустив очки на кончик носа. Многие ученики наверняка не заметили никаких перемен, но Поттер часто общался с Дамблдором и видел, что тот явно о чём-то волнуется. Брови его были сдвинуты, и старческий лоб стал ещё более хмурым, во взгляде не было той искры, которая делала этого человека намного моложе, а было только странное волнение.

«Неужели что-то случилось? — пронеслась паническая мысль. — Опять какое-то нападение?».

Парень ещё раз осмотрел преподавателей и убедился в том, что остальные ничего об этом не знают и вполне спокойны.

«Значит, это не нападение. Иначе другие преподаватели были бы в курсе», — от этого на душе стало немного легче, но чувство тревоги не угасло.

— Что же произошло? — подумал он, но вопрос получился у него вслух.

— Ты о чём? — Уизли оторвался от завтрака и взглянул на друга. Для него сейчас не существовало ничего кроме его тарелки, поэтому он бы, наверное, не заметил, даже если вместо Дамблдора за столом сидел бы Волдеморт и поглощал лимонные дольки. Гермиона и Джинни, сидящие неподалёку, тоже заинтересовались разговором.

Гарри обвёл взглядом друзей. Они недоумевающее смотрели на него, ожидая, что он скажет.

— Нет, ничего, — ответил он и уставился в тарелку.

«Хватит загружать друзей своими проблемами и волнениями. Они и так постоянно беспокоятся, а тут снова хотел взвалить на них новые заботы. Может, ничего и не произошло, а я опять что-то придумываю», — Поттер постарался забыть о своих опасениях и больше не беспокоиться. Рон пожал плечами и вернулся к еде, девушки тоже не стали засыпать парня вопросами и промолчали.

После завтрака гриффиндорцы направились на скучное Прорицание, на котором они опять занимались какой-то ерундой, пытаясь предсказать будущее по разноцветным камням. У Гарри выпала какая-то хитрая комбинация, увидев которую Трелони заявила, что вскоре этому несчастному юноше будет необходимо вновь противостоять смерти. На это Поттер только фыркнул и бросил бесполезное задание разглядывать свои камушки.

«Хоть бы что-нибудь новое придумала. А то опять смерть. Правда, сегодня Трелони говорит, что мне придётся противостоять смерти. Вот это что-то неизвестное».

На перемене после этого урока главные любимицы Трелони Лаванда и Парватти опять странно косились на Гарри Поттера, видимо, ожидая, когда из-за угла появится смерть с косой и юному магу придётся сражаться с ней неизвестным образом. Возможно, даже в рукопашную. К всеобщему счастью из-за угла появился только профессор Флитвик, и он не собирался нападать на Мальчика-Который-Выжил.

Урок прошёл весьма бурно. На этом занятии было повторение тем, изученных с начала года, и профессор сказал каждому попробовать все заклинания. В классе стоял редкостный беспорядок. Студенты на разные голоса выкрикивали различные заклинания и по всему классу летали разноцветные лучи. Дисциплины, конечно, не было никакой, но зато было очень весело.

Невилл уже который раз пытался призвать к себе несколько подушек, но никак не мог успеть, поскольку они исчезали от заклинания Симуса и Дина. Гарри подумал, что ещё пару таких попыток — и Лонгботттом сначала оглушит этих двоих и только потом примется за подушки.

Гермиона взмахами палочки уменьшала столы и стулья, а затем возвращала им истинный размер, а сам Гарри окрашивал их в разные цвета. В общем, это занятие пролетело очень быстро, и после такого замечательного отдыха от нудных уроков у гриффиндорцев было замечательное настроение. Но оно быстро исчезло, как только они вспомнили какой у них следующий урок — Зелья со слизерином.

Когда после обеда оба факультета подошли к кабинету Зелий, он был ещё закрыт, и им пришлось дожидаться в коридоре. Гарри облокотился о стену и стал размышлять о том, что могло так сильно волновать директора.

Малфой был хмур и то и дело бросал в сторону Поттера грозные взгляды. Видимо он не забыл случай после Защиты От Тёмных Сил и был на сто процентов уверен, что это было дело рук надоедливого гриффиндорца. Впрочем, устраивать дуэль он не спешил. Слизеринец понимал, что справиться с Поттером один на один ему будет не просто, поэтому пока решил не устраивать открытых противоборств.

Из-за угла послышались шаги, но к удивлению учеников появился не Снейп, а профессор МакГонагалл.

— На сегодня занятия по Зельеварению отменяются, — объявила она, чем вызвала волну возбуждённых возгласов (конечно же, радостных). — Возвращайтесь в свои гостиные.

Гриффиндорцы, как, впрочем, и слизеринцы, радостно галдя, стали расходиться, а Гарри всё не покидала мысль: «Куда делся Снейп?».

— Гермиона, ты ничего не знаешь про эту отмену занятий? — спросил Поттер, когда друзья вернулись в башню.

— Нет, я сама удивилась. В Хогвартсе редко когда отменяют занятия. Должно быть, имеются весомые причины на это.

— Да, мне тоже кажется, что Снейп просто так отменять занятие не стал бы, — задумчиво высказался Гарри.

— Да какая разница, почему отменили Зелья? — воскликнул Уизли. — Главное что мы лишний раз не встретимся с этим немытым тарантулом. Разве это плохо?

— Надо выяснить, что произошло, — себе под нос пробормотал Поттер, словно и не заметив слов друга. Он, оглядев гостиную, наткнулся глазами на братьев Криви и решительно зашагал к ним. Друзья тоже собирались узнать, что хочет выяснить Гарри Поттер.

— Денис, Колин, когда у вас последний раз были Зелья? — без приветствий начал юный маг.

— У нас были вчера, — быстро ответил Денис.

— А у пятого курса должны были быть сегодня первым уроком, но у нас их отменили, — затараторил Колин. — Я спрашивал у МакГонагалл, будут ли Зелья на следующей неделе, но она сказала, что ничего не знает. Может быть, Снейп заболел, или, может...

— Хорошо. Спасибо за помощь. Я всё понял, — остановил его Гарри и отошёл от братьев. — Я схожу к директору и попробую выяснить всё у него, — заявил он друзьям и вышел из гостиной, оставив ошарашенных друзей смотреть в обратную сторону закрытого портрета. Они не поняли что вызвало такую тревогу у Гарри и недоумевали зачем так волноваться из-за одного отменённого урока.

У самого Поттера в голове крутилась куча догадок, но он не решался пока озвучивать их даже мысленно. Сначала он хотел всё выяснить у директора. И ещё он хотел узнать, не связана ли пропажа Снейпа с волнениями Дамблдора. К его счастью, когда он подходил в горгулье, проход открылся, и из него вышла декан его факультета.

— Профессор МакГонагалл, директор у себя?

— Да, мистер Поттер, — она подозрительно на него взглянула, но больше ничего не сказала.

Гарри проскользнул в открытый проход, и лестница привычно понесла его вверх. Постучав, Поттер вошёл и увидел Дамблдора который стоял у окна всматривался куда-то вдаль словно мог там что-то разглядеть.

— Здравствуйте, профессор.

— О! Здравствуй, Гарри, — очнулся от своих мыслей старец. — Проходи. Ты пришёл ко мне по делу?

— Да. Я хочу узнать, почему у нас отменили Зельеварение? — не стал ходить вокруг юноша.

— Думаю, тебе я могу это рассказать, — грустно вздохнул директор, который сейчас больше чем обычно напоминал старого человека. — Дело в том, что Северус пропал вчера после обеда и всё ещё не появлялся.

— Профессор Снейп исчез? — удивился Поттер. Почему-то он не очень обрадовался этой новости. — Но где он может быть?

— Я думаю, мы оба знаем единственное место, где он мог задержаться, — негромко ответил Альбус, и Гарри сразу понял, где может быть декан Слизерина... Волдеморт. Только одно слово — и сразу становится всё понятно.

— Но, директор, разве мы не можем хоть как-нибудь выяснить, что с ним произошло?

— Боюсь, нам остаётся только ждать, ведь нам не известно, где находится Лорд, — обречённо развёл руками директор и вновь стал смотреть вдаль на заходящее солнце. Гарри понял, что ему тут больше делать нечего и бесшумно вышел из кабинета.

На ужине Дамблдор снова был не таким как обычно. Его очки-полумесяцы почти не блестели, улыбка не появлялась под бородой, да и из глаз пропал озорной огонёк. Гарри понял, что Снейп для директора не просто коллега, а довольно близкий человек, который находится рядом вот уже много лет, и за которого Дамблдор по-настоящему переживает.

И у Гарри Поттера созрел план.

Довольно рискованный план.

И хоть это был и Снейп.

Но спасение человека, стоило того, чтобы попробовать осуществить это.

И он решился. Оставалось только всё подготовить для выполнения своей задумки.

Весь вечер после этого юный маг сидел в кресле и неотрывно смотрел в огонь. Кто обращал на него внимание, наверное, думали, что Поттер о чём то усиленно думает и, возможно, разрабатывает новую тактику в квиддиче, но это было не так. Гарри наоборот был полностью расслаблен и старался не засорять свою голову ненужными мыслями. Он собирался с силами. То, что он задумал определённо потребует огромных усилий и ещё и неизвестно получится ли у него сделать это. Но Гарри надеялся, что ему всё удастся, иначе никак не узнать, что случилось с профессором Снейпом.

Вскоре гостиная стала пустеть. Студенты отправлялись на боковую. Вот осталось уже совсем мало народу, и Гермиона заставила Гарри с Роном отправляться спать под предлогом завтрашней контрольной по Трансфигурации, перед которой определённо следует выспаться. Поттер не стал спорить с подругой и послушно вместе с Уизли отправился к себе. Правда, какая-то контрольная волновала его сейчас меньше всего. У него были более значимые задачи.

Дождавшись пока спальня заполнится сопением однокурсников, Гарри осторожно поднялся с кровати и, оглядевшись, тихонько выскользнул из комнаты. Как он и ожидал, гостиная была пуста, и ему никто не должен будет помешать. Юноша вновь сел на своё кресло, но сейчас он был полностью собран и готов осуществить задуманное.

А его целью был разум самого Тёмного Лорда. Директор как-то говорил ему, что теперь Волдеморт защищает своё сознание от проникновения для того, чтобы не дать раскрыть свои планы, но Гарри решил попробовать пройти эту защиту. Он уже давно изучал раздел проникновения в чужое сознание, и вот ему представился шанс проверить свои умения на практике. И это ещё мягко сказано — проверить. Ему нужно было преодолеть наверняка одну из наиболее сильных ментальных защит во всём мире, да ещё и сделать это так, чтобы её обладатель по возможности не заметил этого.

Существовал один способ, чтобы сделать это, и он не был самым простым. Гарри прочитал о нём не очень давно, и он сразу въелся ему в память. Для этого нужен был зрительный контакт, но юноша рассудил, что с их необычной связью этого не потребуется. А для того, чтобы обойти блок, не причиняя ему вреда, нужно чётко представить, что тебе требуется увидеть. По сути, защиту невозможно преодолеть, не разрушая её, но можно попробовать вытянуть нужную мысль из-под блока.

Гарри закрыл глаза и сосредоточился на своём враге. Он искал разум того, кто сейчас находится на огромном расстоянии, но их ментальная связь, образованная пятнадцать лет назад давала ему такую возможность. И вот он почувствовал стену, отделяющую его от мыслей Волдеморта. Она ощущалась очень крепкой, и казалась просто непреодолимой, но Поттер поставил себе задачу и не собирался отступать от неё. Он представил образ требуемого человека и направил все свои внутренние силы, чтобы призвать к себе нужную мысль.

Но ничего не получалось. Стена стояла на месте, и не было малейших намёков на то, что через неё можно что-то узнать.

«Да... Вот это блок! Мне такого не видать до конца своих дней».

Гарри сжал виски руками и весь напрягся в ещё одной попытке выудить из-за блока информацию. Опять ничего. Юноша уже не знал, что делать и уже собирался от беспомощности опустить руки, но тут камин неожиданно вспыхнул, и парня обдало жаром.

«Точно! Огонь! Можно попробовать использовать и силу огня».

Поттер вновь сосредоточился и почувствовал энергию огненной искры, которая загоралась в нём каждый раз, как он использовал магию рун. Теперь Гарри пытался узнать мысли Лорда с помощью силы разума и помогал себе энергией огня. Он почувствовал, что ещё немного — и ему это удастся, и усилил давление, вкладывая всё больше энергии в свою атаку.

У юноши перед глазами вдруг появилась тёмная маленькая комната, в которой не было окон, и имелась только одна тяжёлая деревянная дверь. Это больше походило на камеру для заключённого, и Гарри тут же обратил внимание на очертания тёмной фигуры на полу. Разглядеть он её не успел, поскольку картинка уже исчезла, а сам юноша тяжело дыша, открыл глаза. Он всё ещё сидел на кресле в гриффиндорской гостиной, но расскажи он сейчас кому-нибудь, что только что пытался пробиться в голову Волдеморта, да ещё и с небольшими успехами — ему бы никто не поверил. Однако это было нелёгкое задание, и теперь Поттер развалился в кресле, стараясь восстановить силы и придумать, что же ему делать дальше.

«Это наверняка был Снейп. Его чёрную мантию я узнаю в любом месте. И, очевидно, с ним не всё в порядке. Неужели Волдеморт раскрыл его? Нужно что-то делать. Идти к Дамблдору? Нет. Он посчитает, что идти в логово Лорда это самоубийство и опять скажет, что остается только ждать. Что ж, профессор, похоже, настало время мне спасать вам жизнь».

И пустое помещение осветила вспышка голубого света. Гарри видел лишь комнату, где держат его «любимого» профессора, но этого было ему достаточно, для того чтобы без проблем переместиться туда. Следующая вспышка произошла как раз в той самой тёмной комнате, на миг осветив её ярким светом. Но, похоже, пленник даже не заметил этого. Он лежал на животе и его вечно сальные чёрные волосы закрывали лицо. Мантия была порвана и покрыта грязью. Поттер осторожно перевернул мужчину на спину и ужаснулся. На лице виднелись несколько довольно глубоких порезов, нос разбит, а на груди была очень большая рана, очевидно, магического происхождения. Она даже больше походила на ожог, но юноша не представлял, что за ужасное заклинание могло нанести такой вред. Но Снейп был жив, поскольку, когда Гарри его переворачивал, он захрипел, скорее всего, от боли.

«Что же они с вами сделали, профессор? Чем вы так им не угодили?»

Но его размышления прервали звуки, доносящиеся со стороны двери. Гарри, взглянув на еле дышащего профессора, понял, что беседовать с Пожирателями или, ещё хуже, с самим Волдемортом у него сейчас нет ни капли времени, и, как можно аккуратнее, взял Снейпа за неповреждённую руку и представил себе кабинет декана Слизерина.

Приземление получилось почти мягким, и профессор ударился головой совсем чуть-чуть (Гарри честно пытался этого не допустить). В этом кабинете парень был всего несколько раз, в основном, на занятиях Окклюменцией. Здесь, как и везде где обитает Снейп, было мрачно и темно. Окна были зашторены тяжёлыми зелёными шторами, и свет исходил только от нескольких факелов. В комнате находился шкафчик с различными зельями, и стояло несколько больших книжных шкафов, из чего можно было сделать вывод, что профессор увлекается чтением. В центре располагался массивный стол, на котором валялись листы пергамента, а также Гарри заметил пустую чашу Думоотвода, в которую Снейп прятал свои мысли во время их занятий Окклюменцией.

Но времени разглядывать кабинет не было, и юноша осторожно положил заклинанием Снейпа на призванную из угла парту. Профессору становилось хуже. Он начинал задыхаться и Поттер понял, что жизнь этого человека напрямую зависит от него. Он закрыл глаза и протянул левую руку вперед. Её тут же охватило густое, но яркое синее свечение, которое стало опускаться на тело Снейпа и окутывать вначале его лицо.

Гарри чувствовал, что раны постепенно залечиваются, и вот спустя пять минут лицо уже было в порядке, и Поттер взмахом палочки убрал оставшиеся следы крови. Но основная рана была на груди, и юноша перешёл к ней. Но что-то пошло не так как обычно. Рана не поддавалась, а вернее — пыталась сопротивляться. Гарри нахмурился. Он чувствовал в районе груди профессора что-то чёрное и безжизненное. Словно сама смерть засела в этой ране и теперь противостоит ему.

«Ну уж нет, я не дам вам умереть. Только не на моих руках».

В глазах у Избранного Инноса вспыхнул огонь решимости и сияние его руки стало просто ослепительным. Если бы сейчас кто-нибудь увидел этого парня, то засомневался, человек ли перед ним или тот, кто способен почти на всё. Против такой мощи не смогла выстоять даже смерть. И она отступила.

Мальчик-Который-Выжил обессилено рухнул на стул стоящий неподалёку.

«Фу. Профессор, чем это таким вас шибанули? Еле-еле вылечил».

Но тут взгляд парня наткнулся на шкафчик с зельями, и Поттер подумал, что знает, что сейчас пригодится и ему, и самому Снейпу. Гарри достал несколько пузырьков и влил крововосстанавливающее и зелье, возвращающее силы в рот профессору. Сам выпил только последнее, поскольку без него бы тоже свалился бы на пол через пару минут. После этого сразу стало легче, и Поттер подошёл к преподавателю, чтобы проверить его состояние.

— Чёрт, Поттер, неужели и после смерти ты не отстанешь от меня? — внезапно донёсся до парня тихий голос. От неожиданности Гарри даже вздрогнул.

— Профессор Снейп, если вы таким способом собирались избавиться от меня, то я вас разочарую. Вам этого не удалось. Вы всё ещё живы, — Гарри даже усмехнулся, представив какие мысли сейчас крутятся у его пациента.

«Эх! Лучше бы он не видел того, кто его спас. Нужно было сразу исчезать».

— Что? — видимо, для профессора это было неожиданностью. — Я жив? — он медленно поднял руку и ощупал место на груди, на котором минут десять назад ещё была смертельная рана. — Что произошло?

— Ну, так получилось, что мне пришлось лечить ваши раны.

— Что случилось с раной у меня на груди? — похоже Снейп совершенно забыл, что никто не мог знать, где его держат, и тем более не мог так быстро его вытащить.

— Я её вылечил, — скромно ответил юный маг. — Нас же профессор Флитвик учил лечебным заклинаниям. Да ещё и ваши зелья помогли, — он указал на пустые склянки.

— Поттер, не мели чепухи! — если бы у профессора были силы, то он бы соскочил на ноги и принялся бы орать на юношу, но пока он был способен только приподняться на парте и попробовать говорить ровным голосом. — Это было заклинание медленной смерти. И его невозможно обратить. Ты слышишь это? НЕВОЗМОЖНО!

«Упс. Неувязочка вышла. И за что Волдеморт вас так?» — чуть не вырвался вопрос из уст юноши, но он успел его сдержать.

— Один мой знакомый говорил, что нет ничего невозможного для того, кто верит в это, — загадочно ответил Гарри, и Снейп в ответ чуть не заскрипел зубами.

— Поттер! — профессор уже сидел на парте, а его голос был похож на рычание. — Что ты опять не договариваешь?

— У каждого из нас есть свои тайны и каждому есть что скрывать, — спокойно ответил Гарри и бросил взгляд в сторону Думоотвода. Это не укрылось от Снейп, и он уже было собрался превратить мальчишку в червяка за такой тон разговора, но вспомнил, что у него нет палочки. Впрочем, Гарри сам убедился в том, что профессор в порядке и теперь желательно побыстрее отсюда исчезнуть, чтобы не попасть под гнев хоть и обессиленного декана Слизерина.

— Профессор Снейп, мне пора идти, а то уже поздно, и мистеру Филчу не понравится, если он увидит меня гуляющим по школе, — и Гарри Поттер стремительно выскользнул в коридор, не дожидаясь ответа учителя. Однако ему показалось, что перед тем как закрыть дверь ему послышалось рычание.

Оказавшись в коридоре, юноша побрёл к себе в башню. Он, конечно, мог перенестись или хотя бы стать невидимым, чтобы не попасться завхозу, но чувствовал, что если сотворит ещё хоть одно заклинание, то упадёт прямо на месте от усталости. Конечно, зелья Снейпа немного помогли, но всё-таки они действовали медленно, а упадок сил был просто катастрофический. Вот так Мальчик-Который-Выжил и брел, шатаясь из стороны в сторону, по тёмным коридорам и надеялся, что не попадётся никому из обитателей замка.

В споре полезно перейти на сторону оппонента — И ОТТУДА УДАРИТЬ!

На следующее утро Гарри еле проснулся. Точнее, можно было сказать, что он даже не проснулся, а Рон Уизли спящего вытащил его на завтрак. Хоть он вчера без происшествий дошёл до своей кровати и тут же завалился спать, но этого не хватило, чтобы полностью восстановить силы.

Даже ледяной душ из палочки лучшего друга не был способен привести в нормальное состояние Гарри Поттера. На все вопросы друзей он только сонно мычал и пытался поспать, не очень удобно устроив голову на своей руке между тарелкой с яичницей и бокалом с соком. Гарри не обращал внимания на удивлённые взгляды гриффиндорцев, которые изредка на него поглядывали. Также он не заметил ещё одного внимательного взгляда, обладатель которого знал больше остальных о причинах такой сонливости, но, очевидно, не знал ещё многого об этом уникальном юноше.

Весь этот день Гарри провёл в полудрёме и только под вечер стал отходить и воспринимать окружающий мир. На занятиях же он спал с открытыми глазами и конечно не смог выполнить задание по Трансфигурации, за что наверняка бы получил нагоняй от Гермионы, если бы не уснул во время обеда.

— Гарри, что с тобой? У тебя всё нормально? — обратилась к нему подруга, когда они уже были в гостиной.

— Всё хорошо, я просто очень хочу спать, — и он ещё раз широко зевнул.

— А я думал, что это я любитель вздремнуть, — хохотнул Рон.

— Гарри, ты чем ночью занимался? — не отставала староста.

«Ну, сначала я, используя не самый лёгкий способ, проник в сознание Волдеморта. Затем вытащил Снейпа из какой-то темницы и под конец вылечил у него смертельную рану, которая в принципе не может быть излечена», — сейчас Поттер был не в состоянии что-нибудь придумать, но его неожиданно освободили от ответа.

— О, Гермиона, ты не думаешь что это слишком личный вопрос? — встрял Дин, проходивший мимо и услышавший последнюю фразу. — Мало ли какие дела ночью у самого известного парня в школе, — и он хитро улыбнулся. Уизли тут же захихикал, а сама Гермиона смутилась и замолчала. Она-то, конечно, не имела ничего такого в виду, а только хотела выяснить, что случилось с её другом.

— Гарри, неужели у тебя было свидание? — толкнул его в бок Уизли. — И ты посмел мне ничего не рассказать. Кто ОНА?

«Что интересно будет, если я скажу, что ОНА — это профессор Снейп?»

— Не было у меня никакого свидания, — недовольно пробурчал Гарри. — Просто плохо спал и не выспался, — этот ответ ему показался наиболее логичным.

— Ты, наверное, так переживал за Снейпа. Вдруг у нас окончательно отменят Зелья, такая трагедия, — Уизли опять захихикал, не замечая гневных взглядов подруги и нахмурившегося Поттера. — Кстати, я слышал, что кто-то его сегодня видел, поэтому, Гарри, можешь не волноваться и теперь спать спокойно. С ним вряд ли что-нибудь случится, он не доставит нам такой радости. Эх, зачем он появился?

«Если бы ты видел, в каком состоянии он был вчера вечером, то бы вряд ли так говорил. И знали бы вы, что это именно я вытащил Снейпа из подземелий Лорда, а потом ещё и вылечил. Нет, пожалуй, этого лучше не знать. А интересно, что же всё-таки произошло с зельеваром. Неужели у него не вышел блок, и Волдеморт прочитал его мысли? Это маловероятно. Значит, Лорд как-то узнал о преданности профессора Дамблдору? Но как? Нет, у Снейпа я спрашивать точно не буду. Хоть я и спас ему жизнь, у него вряд ли поменялось отношение ко мне. Лучше спрошу директора, но чуть позже. Пока лучше ему на глаза тоже не попадаться. Тем более наверняка он вскоре вызовет меня сам».

— Перестань молоть чепуху, — разозлилась на Уизли Гермиона. — Если тебе не нравится преподаватель, ты не имеешь права говорить о нём такое, — она перевела дыхание и заговорила тише. — Тем более мы все знаем, чем он занимается и хотя бы за это должны уважать его.

«Вернее сказать, занимался. Скорее всего, теперь Снейп не сможет шпионить за Лордом», — решил Поттер.

Рон хотел высказать что-нибудь неприличное про этого слизеринца и ожидал, что Гарри, который должен ненавидеть Снейпа больше всех, поумерит пыл подруги, но комментариев Поттера не последовало, что Уизли немало удивило. Он повернулся к другу, чтобы убедиться, что тот слышал и разговор, и уже было открыл рот, чтобы продолжить спор с Гермионой, но, увидев этот взгляд, тут же остановился. Эти глаза чётко говорили: «Ты не прав». И было в них что-то такое, что заставило Рона пристыжено замолчать и задуматься.

* * *

— Так-так, — уже привычно начал учитель по Защите. — Здравствуйте, класс. Сегодня я расскажу вам о работе, которую вам необходимо будет сделать, — необычно начал очередной урок профессор, чем немало удивил учеников. — На седьмом курсе студенты заняты подготовкой к экзаменам, и поэтому у них нет никаких больших работ. У шестикурсников же намного больше свободного времени («Покажите мне того, кто ему это сказал»), и вам необходимо будет выполнить большую домашнюю работу по Защите От Темных Сил. Принимать я буду ее ближе к концу учебного года, поэтому у вас будет достаточно времени, чтобы качественно выполнить свое задание, — студенты притаились от такой речи и недоумевающе переглядывались. Ничего подобного на прошлых курсах не было, и теперь это задание вызывало небольшое опасение прежде всего своей неизвестностью. Профессор обвел глазами класс и, убедившись, что все внимательно его слушают, продолжил:

— Как я понял, вы не знакомы с такими работами, поэтому это будет для вас вдвойне интересно. Вашей задачей будет провести исследовательскую работу, о каком-нибудь заклинании. Оно не должно входить в школьную программу, то есть каждый из вас должен будет сам его выбрать, очень подробно изучить и, конечно, научиться владеть этими чарами. Поскольку почти все простейшие заклинания проходят в школе выбранное вами заклятье должно быть достаточно сложным, чтобы я вам поставил хорошую оценку, и ещё лучше, если оно будет из Высшей магии. Но у вас разные возможности и разный уровень подготовки, поэтому выбор задания я и оставляю за вами. Не знаю, получится ли у кого-нибудь из вас, но было бы замечательно, если бы вы смогли найти какой-нибудь способ улучшить свое заклинание. Например, увеличить его силу или скорость. Это, конечно, очень сложно, но среди вас есть талантливые ученики, у которых может что-то и получиться, — взгляд на Гермиону, которая с огромной скоростью конспектировала за профессором. — Поэтому дерзайте. Если появятся вопросы или вы не сможете выбрать себе заклинание, то можете смело обращаться ко мне.

— Профессор, где мы сможем найти нужные заклинания? — первый вопрос задал Симус.

— Это очень просто. В библиотеке школы есть отдельный раздел, посвящённый Высшей магии. Также у вас есть возможность проконсультироваться и у преподавателей Трансфигурации и Заклинаний. Ведь не обязательно это должны быть заклинания, входящие в раздел Защиты От Тёмных Искусств. Существует очень большое количество всевозможных заклинаний, из которых вы можете выбрать. И ещё у вас не должно быть повторов. Через некоторое время я проверю то, что вы выбрали, чтобы избежать возможных совпадений.

— А мы должны выбирать только из светлых заклинаний или можем работать и с черными? — кто и сомневался, что этот вопрос задаст Малфой.

— Так-так, мистер Малфой, — скользнул по нему изучающим взглядом Гиддингс. — Спешу вас расстроить, но мы изучаем Защиту От Тёмных Сил, а не сами Темные Силы и поэтому можно изучать только светлые заклинания. Тем более я сомневаюсь, что можно применить термин «улучшить» к большинству заклинаний Темной магии, — слизеринец на это только скривился и начал о чем-то шептаться с Креббом. Видимо, обсуждая свое мнение на этот счет.

— Профессор, а если у нас не получится улучшить заклинание? — немного испуганно спросила Парватти.

— Ну, ничего страшного, я думаю, не случиться. Как я уже сказал это очень сложно, а многие заклинания и вообще уже некуда улучшать, так как они действуют на своём максимуме. Я больше буду смотреть на ваше стремление к новым знаниям и на ваше трудолюбие.

— Профессор Гиддингс, — вверх взметнулась рука Гермионы. — А нам разрешено выбирать боевые заклинания? Ведь они смогут нам пригодиться нам в будущем.

— О, мисс Грейнджер, это и есть главная цель этой работы. Чтобы вы нашли и изучили заклинание, которое будет полезно вам. А боевые заклинания вы можете спокойно брать, если, конечно, они не относятся к Чёрной магии, — профессор взглянул на Малфоя. — Ну ладно. Теперь давайте повторим щит, который мы изучили на прошлом занятии...

* * *

— О, это так интересно! Собственное исследование! — девушка возбуждённо жестикулировала, описывая свои впечатления от урока с которого они возвращались. — Нужно обязательно взять книги в библиотеке, чтобы подобрать себе заклинание.

— Гермиона, успокойся. Нам это задание дали почти на год, а ты решила начать делать его уже в первый день, — не понимал как так можно Уизли. — Куда такая спешка?

— Если ты не собираешься ничего делать, то это твои проблемы, а я хочу выполнить своё задание как можно лучше, — она гордо тряхнула головой.

— Да никто и не сомневается, что ты сделаешь всё как обычно лучше всех. Зачем же так напрягаться для этого?

— Я нисколько не напрягаюсь. Просто я привыкла всё делать качественно и не откладывать на последний день.

— А тебе это не надоело? Неужели тебе никогда не хочется забросить все свои книги и вести себя обычно, как нормальный человек?

«Зря он это сказал», — Гарри заметил, как у Гермионы напряглись плечи, и она резко остановилась.

— Представь себе, нет! — холодно бросила девушка и, развернувшись на каблуках, унеслась в противоположную сторону.

— Чего это она? — недоумённо спросил Уизли, а Гарри на это только покачал головой.

«Ну, вот они опять поссорились, да ещё и Гермиона, похоже, обиделась на эти не очень приятные слова. Ну что же мне делать с этими двумя? Стоило только задуматься и не успеть прервать их спор, так вот — опять поругались. Честное слово, это уже начинает надоедать. А Рону не следовало так говорить с Гермионой. За такие слова хочется запустить в него пару огненных шариков, чтобы больше не оскорблял подругу. Ей и Малфоя хватает с его вечными подлостями. А тут ещё и друг норовит её обидеть».

— Рон, зачем ты ей такое сказал? — Гарри был суров.

— Не знаю, — Уизли опустил глаза, услышав тон друга. — Я не хотел её обидеть.

— Так извинись перед ней, — голос, не дающий возможности возразить. — И, Рон, не говори такого больше, а то я не знаю, что с тобой сделаю.

— Хорошо, хорошо, — быстро согласился он вздохнув. — Не буду, — у Рона не было никакого желания попадать под гнев Мальчика-который-выжил. А Уизли понял, что его друг не шутил.

Поттер же вновь стал прокручивать в памяти вчерашний разговор, на котором он довольно открыто поговорил с директором.

…

... — Гарри, я благодарю тебя за то, что ты помог спасти и вылечить профессора Снейпа, но я совершенно не понимаю, как ты это сделал? — Дамблдор внимательно смотрел на ученика, но получил в ответ только скучающий вид и пожатие плечами.

— Я вижу, ты полон секретов, мальчик мой, и это меня тревожит, — директор поправил очки, которые сползли на самый кончик носа. — Порой с тобой происходят странные вещи, которые я не могу объяснить, а ты не желаешь давать ответы. Я чувствую, что ты изменился, но даже не подозреваю в какую сторону.

— То есть, вы хотите узнать, не сменил ли я сторону в этом противостоянии? — прервал старца Поттер.

— Можно сказать и так, — кивнул директор. — Думаю, это тот вопрос, на который я бы хотел услышать точный ответ.

— Профессор Дамблдор, — начал юноша, — неужели вы думаете, что после всего того, что произошло, я смог бы встать на сторону этого монстра и предать вас?

— Конечно, я верил в тебя, Гарри, — в глазах директора вновь появился знакомый огонёк. — Но как ты знаешь, в этом мире может случиться всё что угодно, и я должен был это выяснить. Теперь же я спокоен. Я чувствую в твоих словах искренность, и меня это не может не радовать. Единственное чего я не понимаю, так это зачем столько секретности? Если есть человек, который способен помочь Ордену, мы его обязательно примем, и он сможет сделать гораздо больше добрых дел.

«Этот человек давно был рядом с вами, и никто не воспринимал его всерьез. Старались только подальше спрятать и как можно тщательнее защитить. А ведь он старался показать, что уже не ребёнок и уже способен на многое. Хотел дать понять окружающим, что готов бороться и готов отдать все, чтобы помогать другим. Но нет, никто этого не видел, и все носились с ним как с несмышлёным подростком. Но тут стоило свалиться, как снег на голову, новым возможностям, и после этого провернуть пару дел, так сразу на меня обратили внимание. Да и то они, наверное, думают, что мне кто-то помогает и хотят договориться с ним напрямую без меня, опять же для того, чтобы обезопасить меня от чего-то опасного. Как же мне это надоело! Мне что, нужно сначала Волдеморта убить, чтобы они меня стали считать хоть на что-то способным?».

— Директор, я думаю, что всё же не стоит раскрывать этого человека, который мне помогает.

«Вот теперь гадайте, кто это может быть».

— А насчёт моей скрытности. Просто я стараюсь тщательно беречь свои секреты, и вы наверняка понимаете меня.

«Так, теперь намекнул на то, что и Дамблдор сам постоянно скрывает очень много вещей».

— Хорошо. Это твоё право... — директор хотел сказать что-то ещё, но видно передумал об этом рассказывать.

— Профессор Дамблдор, могу я спросить, что случилось с профессором Снейпом?

— Боюсь, Волдеморт раскрыл то, что он был на стороне добра и теперь у нас нет больше шпиона в логове Волдеморта...

Разговор получился честным и Гарри даже ни разу не соврал и лишь кое о чём умолчал. Но так же у него осталось ощущение, что Дамблдор знает что-то очень важное и тоже пока не хочет раскрывать свои карты.

«Что ж, директор, теперь мы хотя бы с вами на равных, и оба имеем свои козыри в рукаве. Самое главное теперь — это чтобы ваши карты не испортили мне всю игру».

Он вспомнил, как в прошлом году из-за того, что он ничего не знал о пророчестве, случилось много нерадостных событий.

«Ну, нет, профессор Дамблдор, если вы сейчас мне заявите что-нибудь в этом роде, то ваш кабинет этого точно не переживёт, — парень хитро улыбнулся. — Теперь я умею гораздо больше, чем раньше».

* * *

После того как вечером два друга вернулись в гостиную после очередной тренировки по квиддичу, они заметили Гермиону, одиноко сидящую в кресле напротив огня. На её коленях лежала увесистая книга, и девушка что-то сосредоточенно в ней читала, то и дело потирая подозрительно покрасневшие глаза. Гарри толкнул Уизли в бок и кивнул в сторону подруги. Рон всё понял без слов и, обречённо кивнув в ответ, отправился по направлению к камину. Дело в том, что они никак не могли найти Гермиону до тренировки, и Уизли всё ещё не извинился за свои слова.

«Скорее всего, она была в своей комнате», — подумал Гарри.

— Гермиона, ты всё ещё на меня сердишься? — долетели до него неуверенные слова друга.

«Рон, ты идиот! Конечно, она на тебя сердится».

— Да, — не поднимая головы, холодно бросила девушка. Коротко и ясно. И никакой неопределённости.

«Ну и что ты ещё ожидал услышать?», — Поттеру не хотелось слушать их разговор, и он уже сделал попытку отправиться в спальню, но его неугомонное любопытство опять заставило его присесть в одно из кресел у лестницы и прислушаться.

— Э... Гермиона, извини меня, пожалуйста, — выдавил из себя рыжеволосый парень. — Я не хотел тебе этого говорить. Ляпнул не подумав.

«Ляпнул? Не подумав? Ну и оправдания. Лучше бы ты, Рон, вообще молчал. А если и сейчас умудришься что-нибудь ляпнуть, то я точно это просто так не оставлю».

— Извинился. Хорошо, — всё так же, не поднимая головы, ответила девушка, — а теперь не мешай мне учиться, — она перевернула страницу и ещё более тщательно стала вчитываться в тусклые строчки.

«Похоже, у Рона ничего не вышло. Эх, опять мне придётся мирить этих двоих. Что ж такова работа лучшего друга. Ничего не поделаешь».

Рон, тяжело вздохнув, развернулся и отправился к себе в комнату, чтобы переодеться после долгой тренировки. Гарри же наоборот, выждав несколько минут, подсел к подруге.

— Привет, Гермиона. Как дела?

— Нормально, — голос уже не наполнен холодом, но в нём чувствуется частичка грусти.

«Я прибью за это Рона».

— Ну, как у тебя с Защитой? Ещё не выбрала себе заклинание?

«Чем можно вывести Гермиону из депрессии, так это вопросами об уроках».

— Конечно я ещё ничего не выбрала, — девушка наконец отвлеклась от книги. Похоже, разговор её заинтересовал. — Ведь сейчас самое главное правильно подобрать задание, чтобы потом было проще его выполнить. С этим нельзя спешить и хватать первое попавшееся заклинание. Тут необходим правильный подход. Я хочу сначала просмотреть как можно больше разных книг, чтобы затем выбрать из них наиболее мне понравившееся заклинание.

— Ты права, — Поттер закивал соглашаясь. — А ты уже определилась с разделом, где будешь искать?

— Я пока, конечно, не уверена, — нерешительно начала девушка, но Гарри подумал, что она, скорее всего, уже всё решила и просто не хочет сознаваться. — Ты ведь знаешь, как мне нравится Трансфигурация. Вот я и подумала, что обязательно что-нибудь выберу из неё.

— Отличная идея, — согласился Гарри. — Наверняка МакГонагалл сможет тебе подсказать, что лучше выбрать. Да и тем более, не будет проблем с тем, что твоё заклинание кто-нибудь уже возьмёт. Вряд ли кто-то ещё будет искать в этом разделе. Ведь ни у кого больше нет таких успехов в превращениях предметов.

Гермиона скромно опустила взгляд, чтобы случайно не покраснеть от похвалы.

— Гарри, — тяжело вздохнула она, — меня волнует, что если я выберу заклинание из Трансфигурации, то оно может мне и не пригодиться, ведь нам задали эту работу, чтобы мы могли найти что-нибудь полезное для себя, — похож,е она решила рассказать то, что её сильно беспокоило. — Сейчас идёт война, и превращение предметов вряд ли сможет помочь в сражении. Наверное, мне всё-таки придётся выбрать что-нибудь другое, — она грустно вздохнула.

— Ерунда, — убеждённо заявил юноша. — Помнишь, я тебе рассказывал о дуэли профессора Дамблдора и Волдеморта в Министерстве в прошлом году, — кивок. — Так вот, директор тогда оживил две статуи. Одна защищала меня всю дуэль и не давала попасть ни одному лучу, а вторая вообще спасла Дамблдора от смертельного заклинания. А теперь скажи мне, к чему относится оживление статуй!? — торжествующе закончил Поттер.

— К Высшей Трансфигурации, — просто ответила Гермиона.

— Вот! — Гарри даже поднял палец вверх. — А ты говоришь, что там нет ничего полезного. Даже сам Волдеморт не смог пройти оживлённые статуи. И я уверен, ты сможешь найти себе очень полезное заклинание.

— Ты прав, — улыбнулась девушка. Было видно, что рассказ Гарри убедил её. — Тогда я не поменяю своего решения.

— Конечно, не меняй. Трансфигурация же твой любимый предмет. Вот и выбирай, что тебе больше нравится.

— Спасибо тебе, Гарри, — Гермиона благодарно посмотрела на него. — Ты всегда умеешь поддержать.

— Нет проблем, — он скромно махнул рукой. — Если что — всегда обращайся. И ещё, Гермиона, — он словно вспомнил что-то и наклонился вперёд, — постарайся не прибить Рона в ближайшее время, — на лице девушки появилось выражение, говорящее: «Назови хотя бы десять причин, чтобы не делать этого». — Он, конечно, балбес, но я уже объяснил ему, что такое хорошо и что такое плохо и вежливо попросил так больше не делать.

— Что ты ему сказал-то? — усмехнулась подруга.

— Ну, намекнул, что если посмеет ещё обижать друзей, то ему может стать немножко больно, совсем чуть-чуть, — его очки опасно блеснули, а хищная улыбка только дополнила картину. Гермиона захихикала как маленькая девочка и совсем перестала быть похожа на строгую старосту Гриффиндора.

«Ну и как он мог даже подумать о ней такое. И вовсе она не ненормальная, а даже наоборот — замечательная».

Вообще-то я человек хороший, но стараюсь этого не показывать.

Гарри все три дня, что прошли с момента, как он спас Снейпа, не видел его ни в большом зале, ни в коридорах. Скорее всего, профессор ещё не пришёл в норму, и Поттер ожидал, что следующий урок Зелий так же отменят. Но как только прозвенел колокол, из-за угла появилась привычная чёрная мантия вместе со своим обладателем. Снейп был таким же хмурым, но ещё более бледен, чем раньше. Впрочем, на это никто не обратил внимания.

Он задал студентам варить зелье, но не ходил между рядами как обычно, а сидел за учительским столом, что-то изучая. Гарри решил, что хоть он и полностью исцелил раны профессора, силы ещё не восстановились полностью. Да и душевные раны не лечатся обычными средствами.

Юноша помнил, в каком состоянии был профессор, и от этого ему стало не по себе. Наверняка его пытал сам Волдеморт, а пытки Лорда не имеют предела своей жестокости. Гарри никогда не забудет то чувство, когда его тело разрывало на части, и каждую клеточку будто пронизывали острые иглы. Заклинание Crucio, да ещё и полученное из палочки самого Тёмного Лорда, это то, чего следовало опасаться. В тот день на кладбище Волдеморт пытал его не больше пары минут, хоть это и казалось ему тогда вечностью. Снейп же, скорее всего, подвергся ещё более страшным мукам. Ведь Тёмный Лорд не прощает предателей, а Гарри был уверен, что профессор был раскрыт. Вот только что же произошло, заставившее обнаружить себя человека, несколько лет утаивающего свои мысли от Великого Тёмного Волшебника, было для него загадкой.

Урок прошёл тихо, и Гарри очень старался сварить правильное зелье. Но ему мешал изучающий взгляд, который почти весь урок не покидал его. Поттер не поднимал голову и пытался сосредоточиться на компонентах, но всё же это у него получалось с переменным успехом. Под конец он всё-таки отвлекся и запоздало положил в уже почти готовое зелье корни папоротника. Гарри раздосадовано вздохнул, когда увидел, что его полупрозрачное варево мало похоже на голубое зелье Гермионы, без сомнения сделавшей всё правильно.

Тут прозвенел колокол, обозначающий конец урока, и студенты начали собираться.

— Поставьте образцы своих зелий мне на стол, — негромко произнёс профессор, и все стали подходить и оставлять колбы. Гарри поставил своё, хоть и немного, но всё же испорченное зелье перед Снейпом и уже собирался уходить, но этого ему не дал голос декана Слизерина.

— Мистер Поттер, задержитесь, — раздалась совсем неожиданная для всех фраза. Сам же Гарри наоборот ждал, что профессор захочет с ним поговорить. Он махнул ничего не понимающим друзьям, чтобы те его не ждали, и повернулся к преподавателю. Ведь Рон с Гермионой не знали о том, что случилось со Снейпом и, тем более, что именно их друг вытащил своего нелюбимого профессора из лап Лорда.

«Так. Расслабиться. Выбросить все мысли из головы. Представить вокруг сознания стену», — твердил себе Гарри советы из книги по Окклюменции. Он не знал чего ожидать от Снейпа, жаждущего узнать правду. Мирного разговора или пыток, поэтому заранее готовился к худшему.

Класс опустел, и в нём остались только два человека. Снейп встал из-за стола и подошёл ближе к юноше.

— Мистер Поттер, вам есть, что рассказать мне? — спросил он ровно без интонаций в голосе.

— Нет, сэр, — юный волшебник старался не смотреть на Снейпа.

— Нет? — брови профессора сдвинулись. — Мне кажется, я должен кое-что знать.

Гарри стиснул зубы и упорно молчал, не обращая внимания на настойчивый взгляд, направленный на него.

— Что же вы молчите, мистер Поттер? — в голосе появились нотки гнева. — Рассказывайте, что произошло в пятницу вечером.

Видимо, Снейп очень не любит, когда он чего-то не понимал в происходящем. А тот случай был для него более чем непонятным. После того как он был подвергнут пытке Волдеморта, профессор вдруг очнулся у себя в кабинете, да ещё и полностью исцелённый. Скорее всего, Снейп уже обдумал сотню вариантов развития событий того вечера, но не один не показался ему достоверным и тем более не совпадал с тем, что произошло на самом деле. Вот профессор, как ему этого и не хотелось, решил всё разузнать у главного участника событий, то есть у Гарри Поттера.

— Мне кажется, я вам всё рассказал, профессор, — всё ещё смотря в пол, отозвался Гарри. — Мне сообщили о вас и доставили сюда, а я только смог вас подлечить.

«Нужно поддерживаться версии о таинственном незнакомце».

— И кто же это сделал? — профессор наклонился ещё ближе, заставив юношу нервно сглотнуть.

— Я не могу назвать его имени, — быстро проговорил Поттер.

— Почему же? — медленно протянул Снейп и затем легкомысленно добавил: — Может, потому что этого человека не существует?

Голова Гарри резко взметнулась вверх.

«Как он догадался?»

— Что? — поражённо спросил он.

— А то, Поттер, что никто кроме Тёмного Лорда не знал о том, что произошло и тем более, где я нахожусь. Повторяю — НИКТО. — Снейп сверлил его взглядом. — А теперь признавайся, как всё было на самом деле?

— Я не обязан говорить вам об этом, — с вызовом заявил Гарри. — Это только моё дело.

— Твоё дело, — зашипел Снейп. — Ты только мальчишка, который захотел поиграть в героя. Решил, что, что-то скрывая, ты будешь казаться более значимым? Думаешь, если ты Мальчик-Который-Выжил, то тебе всё позволено? Считаешь, что сам сможешь справиться со всем этим? Так я тебе скажу, Поттер. Ты зазнался! Тебе не одолеть не то что Тёмного Лорда, но даже и парочку жалких Пожирателей, а ты всё думаешь, что ты супергерой и постоянно лезешь в самое пекло.

— Не говорите того, чего не знаете! — сжал кулаки Гарри. Он был зол на Снейпа за эти слова. Хотя, возможно, это было из-за того, что профессор был не так уж и неправ. Юноша, конечно, этого не хотел и даже не задумывался, но в глубине души он желал быть более полезным в этой войне. Может быть, поэтому он и не стал никому, и тем более Дамблдору, рассказывать о своих новых способностях. Он боялся, что, узнай директор об этом, он бы нашёл способ вновь привязать Гарри по рукам и ногам и не дать возможности использовать новую силу.

И еще, скорее всего Снейп был прав и насчёт Волдеморта. Хоть Гарри и обладал силой магии рун, он вряд ли смог бы долго сопротивляться Волдеморту. Он помнил, какие при сражении с Дамблдором в Министерстве Магии эти два великих волшебника применяли заклинания. Их сила чувствовалась на расстоянии, а от мощи их чар волосы вставали дыбом, а по спине пробегали мурашки.

— Тогда рассказывай, какие у тебя ото всех секреты, — прошипел зельевар. — Я уверен, что даже твои друзья не знают в чём дело.

— Не смейте читать их мысли! — со злостью воскликнул Гарри. — Они ничего не знают, а вы тем более не узнаете.

— Ты сам напросился! Смотри на меня! — зарычал Снейп и, схватив юношу за подбородок, вздёрнул его вверх. Хоть профессор и был слаб, противостоять ему было нелегко. Гарри даже не мог пошевелить головой. Настолько крепко Снейп держал его. Юноша, конечно, мог отбросить Снейпа магией, но понимал, что если первым начнёт дуэль, то из этого не выйдет ничего хорошего.

Профессор же пристально уставился в глаза Поттеру, стараясь прочитать его мысли. Похоже, ему было настолько важно узнать, что же произошло на самом деле, что он позабыл, что у этого юноши в этом году неожиданно появились успехи в Окклюменции. А про способности парня проникать в чужой разум он и вообще не знал, поскольку не учил его этому.

Про их частные уроки декан Слизерина вспомнил, когда на пути к памяти Поттера обнаружил довольно приличный блок, скрывающий мысли. Но сейчас Снейп был готов на всё ради того, чтобы узнать, что скрывает этот несносный гриффиндорец, поэтому не отступил. Он стал давить на блок, надеясь на то, что тот не выдержит его мысленных атак.

Но тут профессор неожиданно узнал о том, что гриффиндорец самостоятельно занимался Легилименцией. Вернее, осознал он это только потом, а сейчас даже не понял, что произошло. Блок никак не поддавался, но тут перед глазами Снейпа стали появляться какие-то изображения. Он даже не сразу понял, что это именно его воспоминания.

Как только их глаза встретились, Гарри всю свою силу сосредоточил на ментальной защите. Если Снейп сможет пробить его блок, то это будет конец света. Конечно не в буквальном смысле, но когда все твои тайны узнает человек, которого они касаются меньше всего, это можно назвать и так. Блок пока держался, но юноша не знал, насколько его хватит, так как атаки разъярённого профессора становились всё сильнее и сильнее.

Но тут Снейп настолько увлёкся взламыванием его сознания, что забыл о защите своего, и Поттер почувствовал это. Он ощутил, что в зрачках профессора что-то дрогнуло и теперь у него есть шанс остановить эту безжалостную атаку. Гарри вспомнил всё, что читал по проникновению в мысли другого человека, и, хорошо сосредоточившись, мысленно окунулся в эти чёрные холодные глаза.

В голове тут же всплыли какие-то картинки, но быстро растворились, оставив место только одной. Когда Гарри противостоял ментальной атаке, то думал лишь о том, как скрыть от профессора события пятницы и, наверное, поэтому перед ним появилось воспоминание того же дня.

...Небольшая комната была освещена лишь двумя факелами на стенах. Оба окна завешаны тёмно-зелёными шторами, и было непонятно какое сейчас время суток. Эта комната, вероятно, находилась в каком-то древнем замке, поскольку стены и пол были выложены из крупного, серого камня, которому было уже немало лет. В помещении почти ничего не было, что придавало ему заброшенный мрачный вид. Единственная мебель, что находилась здесь — высокий стул из тёмного дерева, стоящий спинкой к двери и больше напоминающий чей-то трон.

Дверь отворилась, и вошёл высокий человек в чёрном плаще и с капюшоном, накинутым на голову.

— Что-то ты долго, Северус, — раздался из-за спинки трона холодный голос, который Гарри бы не спутал никогда.

— Простите, мой Лорд, но мне нужно время, чтобы выбраться из Хогвартса, — профессор скинул капюшон.

— Я знаю, — оборвал его Волдеморт. Он встал и развернулся к двери. Лицо его нисколько не изменилось, с тех пор как Гарри видел его в последний раз. Обтянутый кожей череп, сжатые в тонкую нить почти невидимые губы, и глаза, горящие красным светом. Гарри, даже видя это в мыслях другого человека, содрогнулся, а Лорд между тем продолжал: — У тебя есть какие-нибудь новости для меня?

— Боюсь, что нет, — голос был ровным, ничего не показывающим. — Дамблдор бездействует, а мальчишка занимается только всякой ерундой.

— Ты не выяснил, кто спас этих паршивых магглов, и как они узнали об этом? Неужели у меня завёлся ШПИОН? — как-то слишком выразительно произнёс Волдеморт, но на лице профессора не дрогнул не один мускул.

— Нет, мой Лорд. Мне мало доверяют, и у меня не было возможности узнать, кто это сделал.

— Почему-то мне кажется, что ты меня обманываешь, Северус? — своим змеиным голосом прошипел Лорд. Тут что-то прошуршало по полу, и Гарри увидел, как огромная змея обвилась вокруг ножки трона. Сомнений быть не могло. Это была Нагайна — ручная змея Волдеморта.

— Что вы, Повелитель, я никогда бы не сделал этого, — декан Слизерина опустил голову в знак покорности, а на самом деле не хотел, чтобы его собеседник увидел, как сильно сжаты у него челюсти.

— Хватит лжи, Снейп! — глаза Волдеморта вспыхнули ещё ярче, а голос был наполнен гневом. — Я выяснил, что это именно ты помог спастись Боунсам.

— Я не знаю, о чём вы говорите, мой Лорд, — со стороны профессор выглядел спокойно, но эта была лишь оболочка.

— Crucio, — было ответом Волдеморта, неожиданно направившего палочку на человека перед ним. Снейп упал на одно колено от этой пытки, но не проронил ни звука, ещё плотнее сжав зубы. Гарри видел, что профессор мог выхватить свою палочку и остановить боль, но он даже не делал попыток.

«Он всё ещё надеется, что сможет остаться шпионом в рядах Волдеморта, — пронеслась мысль в голове Поттера. — Снейп ставит свою жизнь на кон ради того, чтобы помочь светлой стороне в этой войне».

Лорд долго держал заклинание, но, видя, что оно не приносит желаемых эффектов, опустил палочку. Снейп тяжело дышал, и было видно, что у него дрожали руки. Хоть он и не кричал, заклинание пытки Тёмного Лорда очень трудно выдержать. Гарри это знал не понаслышке.

— Рассказывай, Северус, и может быть, я убью тебя быстро, — Волдеморт немного успокоился, но его голос был пропитан ядом, от которого стыла кровь в жилах.

— Повелитель, почему вы обвиняете меня? — декан Слизерина всё ещё надеялся на то, что Лорд только подозревает его и он, возможно, ещё сможет вернуть доверие к себе.

— Не зли меня, Снейп, — Лорд резко махнул палочкой. Профессора, словно чем-то резко ударило по лицу, и он отлетел к стене, приложившись об неё затылком. Палочка, которую он как-то умудрился вытащить, откатилась в сторону, а сам маг сполз на пол. На лице появилось несколько кровоточащих ран, а голова определённо гудела от сильного удара.

— Не смей ничего отрицать, — прошипел Волдеморт и сделал два шага в его сторону. — Ты хорошо стёр память тому Пожирателю, что остался жив после той операции, но ты же знаешь, как я умею раскапывать нужные воспоминания, — Волдеморт холодно улыбнулся, а Гарри сразу вспомнил о том, что Берта Джонкинс, была тем человеком, на котором Тёмный Лорд пробовал свои умения. — Тебе нужно было убить этого молокососа, как и остальных, но ты пожалел его и поплатился. У авроров на него ничего не было, и его недавно выпустили. Тогда я и выяснил, что это ты убил остальных, а затем сообщил обо всём Дамблдору.

— Да,это был я! — раздался негромкий голос Снейпа. — И не жалею о своём поступке.

— Так-так, — казалось, Волдеморт был удовлетворён. — И что же тебя заставило это сделать?

— Я не мог допустить, чтобы эти ублюдки убили детей, — вновь тихий ответ.

Тёмный Лорд вдруг холодно рассмеялся.

— Никогда не думал, что ты станешь таким слабым, Снейп, — но тут голос Лорда изменился, и в нём проявилась злость. — Так что тебе предложил Дамблдор? Что заставило тебя предать меня?

— Он ничего мне не предлагал, но, делая это, я могу попытаться искупить ошибки прошлого, — похоже, декан Слизерина не надеялся выйти из этой комнаты живым, поэтому ничего не скрывал от Лорда.

— Слабак! — гневно воскликнул Лорд и Снейп получил ещё несколько ран на теле. — Попался на удочку старого маразматика, который обещал тебе искупление всех грехов. Со мной ты бы смог достичь величия и быть значимой персоной во всём мире, а ты выбрал судьбу никому не нужного учителя грязнокровок и магглолюбов. Сегодня ты ответишь за своё предательство, и я тебе гарантирую мучительную смерть.

Снейп вздрогнул, но голос был почти ровным.

— Пусть сегодня я умру, но тебе не долго осталось ходить по этой земле, Том Риддл, — говорить было трудно, но профессор старался не обращать внимания на боль во всём теле. — И когда твоё время придёт, ты будешь гореть в адском пламени за всё то, что совершил. Единственное о чём я жалею, так это о том, что я не увижу, как ты подохнешь, мразь!

Глаза Волдеморта засверкали так ярко от гнева, что стали походить на раскалённые угли. Он сделал очень стремительный и сложный взмах палочкой и что-то прошипел на странном языке, так что нельзя было разобрать слов. Абсолютно чёрный луч вылетел из его палочки и поразил Снейпа в грудь. Профессор вскрикнул и попытался прижать руки к груди, что заставило его застонать и ещё ниже сползти на пол. На теле образовался крупный ожог и одежда вокруг раны обгорела.

— Тебе понравилось одно из моих новых заклинаний? — казалось, самодовольно спросил Волдеморт, но этот человек, лежащий на полу, вряд ли был способен что-нибудь ответить в таком состоянии. — Это заклинание придумал сам Слизерин. Оно необратимо и будет медленно убивать тебя, доставляя ужасную боль. С каждой минутой ты будешь страдать всё больше, и тебя будет разрывать изнутри, — ядовито шипел Тёмный Лорд, склонившись над еле живым пленником. — Но тебе уже ничего не поможет, и ты умрёшь в страшных муках. Это я тебе обещаю. Когда же это случится, я отправлю то, что от тебя останется Дамблдору. Пусть посмотрит, что будет с теми, кто встанет у меня на пути.

И Волдеморт засмеялся своим холодным ужасным смехом, от которого по телу проносилась дрожь, а сердце сжималось ещё сильнее, будто хотело казаться меньше...

Воспоминание резко пропало, и взору Гарри вновь предстал кабинет зельеварения. И тут всё было не так как обычно. Профессор уже давно отпустил его и теперь стоял и судорожно мотал головой из стороны в сторону, зажмурив глаза.

— Нет... Нет...Нет... — повторял он.

Юноша осознал, что когда он просматривал это воспоминание Снейпа, тот наверняка, вновь переживал ту боль, которая досталась ему в тот вечер. Да и то чувство, когда понимаешь, что смерти не избежать, но вдруг осознаешь, что ты к ней совершенно не готов, надолго запомнится этому человеку.

— Профессор, простите, — юноше стало не по себе из-за того, что по его вине страдает другой человек. — С вами всё в порядке?

— Поттер? — выдохнул Снейп хриплым голосом. Он открыл глаза, и устало опустился на парту, стоящую рядом.

Гарри молчал, не зная, что ему сказать или что сделать. Профессор тоже ничего не говорил и лишь сидел на парте, уставившись прямо перед собой. Сейчас он был нисколько не похож на злющего профессора, которого боится вся школа. А только на безумно уставшего человека, пережившего много нерадостных моментов и изрядно покалеченного судьбой.

— О вашем заключении я узнал подобным способом, — юноша сам не знал, зачем признался. Видимо то, что он увидел, повлияло на него.

— Ты проник в разум Тёмного Лорда? — Снейп резко повернулся к парню. — Но он должен был это заметить.

— Нет, не мог, — Гарри отрицательно покачал головой. — Я применил способ вытягивания мыслей из-за блока.

— Откуда ты о нём узнал? — уже спокойно, но немного удивлённо спросил профессор.

— У меня есть книга по Окклюменции, — Гарри тоже говорил своим обычным тоном. — Я прочитал об этом там.

— Но ты должен был знать, что я у него, чтобы увидеть, что тебе нужно?

— После того как у нас отменили Зелья, я подумал, что вы бы не пропустили урок из-за какой-нибудь мелочи, а потом я спросил у профессора Дамблдора, и он сказал, что вы, скорее всего, у Вол... Тёмного Лорда, — успел исправиться, вспомнив, что Снейп не переносит имени Лорда.

— И ты как обычно решил, что сам со всем справишься? — недовольно проворчал взрослый маг, но в его голосе не чувствовалось гнева.

— Но, профессор, разве я был не прав? — сделал изумлённое лицо парень. — По-моему, всё получилось очень даже неплохо.

Снейп обречённо вздохнул.

— Ну почему ты всё время лезешь туда, куда тебя не просят, Поттер? — беззлобно спросил он.

— Может быть потому, что мне, как и вам хочется быть полезным в этой войне, — Гарри бездумно смотрел на склянки, стоящие на столе. Почему-то этот разговор с ранее самым ненавистным человеком приносил облегчение и заставлял открывать свои потаённые мысли. Снейп бросил на него быстрый взгляд некогда холодных глаз, в которых сейчас читалось удивление и понимание.

— Поттер, — тихо начал профессор. — Разве ты не понимаешь, что исход этой войны в целом зависит только от тебя, и если с тобой что-нибудь случится, то этому миру уже ничего не поможет.

Гарри даже не удивился, что Снейп знает о его миссии. Больше его поразили слова, которые говорил этот человек. Раньше он даже бы не подумал о том, что профессор будет беспокоиться о его жизни, хоть и под предлогом спасения мира.

— Вы правы, сэр, — неожиданно для Снейпа согласился он. — Но неужели вы бы смогли сидеть, сложа руки, видя, как страдают ваши близкие или даже просто невинные люди. Ведь вы спасли семью Боунсов, не заботясь о том, что может из-за этого случиться. В газете было написано про авроров, но мне сразу показалось странным, что они смогли что-то предвидеть.

— Поттер, ты понимаешь, что то, что ты увидел, не должна знать вся школа? — Снейп пристально посмотрел на него. — Я бы стёр тебе память, но боюсь, что с новой палочкой смогу стереть ещё и те ничтожные знания о зельях, которыми ты владеешь.

— Конечно, сэр. Даже мои друзья не знают, что с вами произошло, — Гарри даже не обиделся оценке своих познаний в Зельеварении. Он понимал, что это привычная манера разговора Снейпа, и что тот сказал это скорее по привычке.

— Удивлён, — хмыкнул профессор. — Я-то думал, у спасителя человечества нет тайн от своих друзей.

— Есть вещи, которые лучше никому не знать, — серьёзно ответил Гарри.

— Раз так, — Снейп усмехнулся. — Я подозреваю, что ты не скажешь, как смог вытащить меня оттуда.

— Нет, не скажу, — спокойно ответил юноша.

— Что ж. Это твоё дело, — пробурчал себе под нос Снейп, — но запомни, Поттер, — взрослый маг вдруг серьёзно посмотрел на него и склонился ближе. — Мне всё равно, как ты это сделал, и я не буду говорить тебе о том, что ты должен был сидеть в замке и не высовываться, но если тебе даны силы, чтобы творить такое, то воспользуйся ими с умом. Я уверен, что если Дамблдор узнает, что ты излечил смертельную рану, то всерьёз за тебя примется и точно не отпустит ни на шаг от себя. Поэтому я ему ничего не сказал. А ты, Поттер, не совершай ошибок, о которых будешь потом жалеть. А теперь иди.

— Хорошо, — ответил ошеломленный Гарри. — До свидания, профессор Снейп, — и парень вышел за дверь, оставив профессора наедине с его мыслями сидеть на столе и невидящими глазами смотреть в одну точку.

* * *

Погруженный в раздумья Гарри медленно открыл портрет и вошёл в гостиную. При его появлении два человека сидевшие перед камином облегчённо выдохнули. Похоже, обсуждая, куда пропал Гарри Поттер, они забыли о своих разногласиях и уже нормально общались.

— Гарри, ну ты где пропадал? — встретила его Гермиона. — Мы уже думали, что тебя опять пора искать.

— Меня Снейп задержал, — отрешённо ответил юноша.

— Это мы и так знаем, — заметил Рон. — Но что ты так долго там с ним делал?

— А... Устроил внеочередную практику по Окклюменции, — юноша беззаботно махнул рукой.

«А ведь даже не соврал. Как ещё можно назвать нашу мысленную дуэль».

— Что он к тебе всё пристаёт? — не удержался Уизли. — Когда он прекратит тебя мучить?

«Вот сегодня-то, как раз я доставил профессору страдания».

— Да, я уже привык, — спокойно отозвался Поттер. — Сегодня у нас даже всё прошло почти мирно.

«Ну, последние пять минут точно».

— Как твои успехи, Гарри? — с интересом спросила девушка.

— Всё отлично, — парень улыбнулся. — Я теперь постоянно защищаю своё сознание, и шрам больше не беспокоит, — он по привычке его потёр, но сейчас шрам на самом деле не болел. Всё-таки Окклюменция сделала своё дело.

— Это прекрасно, — Гермиона тоже улыбнулась. — А зачем тогда профессор Снейп ещё и устраивает тебе дополнительные занятия?

— Гермиона, разве ты не знаешь Снейпа? Он же постоянно сомневается в моих знаниях.

— Ах...да. Интересно, а где он был эти дни? У него болезненный вид. Что с ним случилось?

— Не знаю, — Гарри отвёл глаза и стал изучать камин. Обманывать друзей не хотелось, но если бы он рассказал правду, то это бы вызвало ещё больше вопросов.

— Гермиона, ты чего? — изумился Рон. — Ты ещё и о его здоровье беспокоишься?

— Просто мне интересно знать, что произошло, вот и всё, — отрезала девушка. — Ведь он всё-таки наш преподаватель.

— Да, кстати, Гермиона, не посмотришь моё сочинение по Трансфигурации, — Гарри достал из сумки свёрнутый лист и стал его разворачивать, чтобы отвлечь друзей от обсуждения внешнего вида Снейпа.

— Когда ты успел его сделать? — воскликнул Рон.

— Вчера вечером, — просто ответил юноша.

— А я тебе говорила, чтобы ты не откладывал эту работу, — торжествующе сказала Гермиона и выхватила из рук Поттера пергамент. — Бери пример с Гарри. Смотри, какой он молодец!

В ответ Уизли что-то недовольно пробурчал, но всё же принялся за задание. Гарри же достал лист пергамента и, прикусив губу, стал аккуратно выводить название очередного эссе по Заклинаниям. Почему он это делает так старательно, Поттер не мог понять и сам.

Когда что-то болит, не забываешь, что ты ещё живой...

(Александр Боровик)

Приближалась середина ноября, а значит, и первый в этом году квиддичный матч. На этот раз первым соперником Гриффиндора был Равенкло. Слизерин и Хаффлпафф играли только через неделю, но их тоже интересовал этот матч. Вся школа с нетерпением ожидала предстоящих выходных, чтобы забыть об уроках и поболеть за любимую команду. Для некоторых же игра не была временем отдыха, а наоборот тяжёлым испытанием и проверкой своих сил. Таких было всего четырнадцать человек, и это были члены двух играющих команд.

Школу охватило привычное волнение перед играми. Часто квиддич занимал намного больше места в умах учеников, чем всё остальное. Кто-то из младшекурсников ходил по школе в цветах своего факультета, и хоть в Хогвартсе была единая школьная форма, никто не делал им замечания. Иногда по коридорам разносились выкрики в поддержку того или иного факультета или даже какого-то игрока. Сами члены сборных команд на время стали самыми главными людьми, и каждый пытался им чем-то помочь, надеясь, что это повысит их шансы на победу. Всё-таки игры по квиддичу проходили не настолько часто, чтобы к ним можно было привыкнуть и не обращать внимания.

Сам Гарри уже устал отмахиваться от надоедливых гриффиндорцев, каждый из которых решил, что лучше всех знает, как легче обыграть Равенкло, и поспешил поделиться своим планом с капитаном. Как правило, все советы представляли собой довольно эмоциональные пожелания показать им всем, где соплохвосты зимуют, и не имели никакой ценности для ловца, который играет в квиддич уже шестой год.

Поттер тоже немного нервничал перед предстоящим матчем. Всё-таки это его первая игра в роли капитана гриффиндорской сборной, и он не хотел на ней провалиться. Впрочем, по сравнению с новичками команды он был спокоен как заснувший под музыку Пушок.

В день матча с самого утра стояла хорошая погода, чему все были только рады. На небе не было ни облачка, и яркое солнце неторопливо ползло по небосводу. Стадион постепенно заполнялся болельщиками, а игроки уже давно ждали начала игры.

Вся команда Гриффиндора уже переоделась в свою яркую красно-жёлтую форму и сидела перед капитаном, образовав полукруг. Гарри Поттер держал в правой руке метлу и осматривал своих подопечных. Джимми Пикс и Ричи Кут — третьекурсники, выбранные на позиции Отбивал, тихо сидели в уголке и выглядели как самые несчастные создания на земле. Все-таки, сегодня был их первый матч, а это всегда самое страшное. У новичков ещё не было игровой практики, да и физические данные третьекурсников не так хороши, как этого хотелось бы капитану. Гарри не ожидал от них многого в этом матче. Но он заметил, что эти двое стремятся научиться играть как можно лучше, и взял их с расчётом на будущее. Через пару лет это должно было принести плоды, ну а пока пусть учатся. Всё равно лучше никого нет.

Рон на этот раз был спокойнее, чем перед его первыми матчами в прошлом году, но всё же его лицо было бледнее обычного, а древко метлы, которое он крепко сжимал в руке, казалось, сейчас треснет пополам. Рядом с братом, прикусив губу, сидела Джинни, назначенная в нападение. Она рассматривала противоположенную стену, витая где-то в своих мыслях.

Ещё один новичок — Эндрю Бэйкер. Пока не втянулся, но способностей хватает. Должен помочь команде в предстоящем матче. Да и с нервами у парня получше. Даже в щелочку выглядывает — хочет быстрее на стадион.

Последний игрок в команде не вызывает никаких сомнений у капитана. Кэти Белл начала играть раньше Гарри на год и была самой опытной из присутствующих. Вот кто будет приносить команде противника основные проблемы.

Гарри глубоко вздохнул и ещё раз обвел свою команду взглядом. Он определённо должен был что-то сказать. Вот только что? Поттер никогда не замечал в себе умения выступать на публике и произносить громкие речи. Что ж, всё когда-то бывает в первый раз...

Как только двери раздевалки распахнулись, на команду обрушился шум огромного стадиона, на котором собралась вся школа. Болельщики приветствовали своих любимцев. Гриффиндор и Равенкло болели за свои команды. Хаффлпафф приветствовал и тех и других. Слизеринцы же, как обычно освистывали всех и вся. По их мнению, проиграть должны были обе команды. То, что такого не может быть, их не волновало.

— Здравствуйте, дамы и господа! — разнесся усиленный голос Симуса над стадионом. — Рад приветствовать вас на первом в этом году матче по самой лучшей игре в мире. По квиддичу! Хотя мой друг Дин, увлекающийся всякой ерундой, так не считает. По его мнению, лучше маггловского фатбола ничего нет. И мы с ним постоянно спорим об этом. Ах, слышу, Дин кричит, что тот странный вид спорта называется футбол. Ну какая разница? Всё равно квиддич намного лучше. Представляете, там нужно пинать ногами и бить головой резиновый мяч. Что за средневековье! Да ещё и приходится бегать по земле. Ужас! Оу!.. Мне тут настойчиво подсказывают, что я немного отвлекся. Что ж, вернемся к нашим командам. Капитаны пожали друг другу руки. Мне показалось или рукопожатие длилось дольше положенного. Насколько я помню, в прошлом году Чоу Чанг и Гарри Поттер... впрочем, не будем об этом. Мне ещё с Гарри учиться почти два года, а пожить ещё охота. Да шучу я, шучу, профессор МакГонагалл. Кстати, сегодня команда Гриффиндора выступает под руководством самого лучшего ловца в мире! Поприветствуйте нового капитана Гарри Поттера! Эй, слизеринцы, вы что, мне не верите? А ну-ка прекращайте свистеть. Сегодня вы увидите, какой у нас капитан: самый быстрый, самый ловкий, лучше всех летает на метле, да ещё и... э... хорошо-хорошо, Гарри, я больше не буду. И не надо мне грозить кулаком, я и так всё понял. Ого! Смотрите-ка, а судья уже начал игру. Добрый день, мадам Хуч, жаль, что уроки полетов закончились. Они были у меня самые любимые, ведь на них не нужно было думать.

Ничего себе! Я взглянул на табло и очень сильно удивился. Оказывается, Гриффиндор уже ведет 10:0. Джинни Уизли забросила первый мяч. Как я мог такое пропустить? Эх, как она отлично играет, да ещё и такая симпатичная. Да ладно тебе, Рон, не смотри на меня так. Я лишь высказал всеобщее мнение, да я и сам так считаю. Эй! Рон вернись к кольцам. Нам же забьют гол. Вот так, и не отлетай от них. Фух... Оказывается, профессия комментатора опасна для жизни.

— Не отвлекайтесь, Финниган, — громкий шепот МакГонагалл разнесся по стадиону. — Не то я заберу у вас микрофон.

— Извините, профессор. Я сию минуту исправлюсь.

Гарри Поттеру же было совершенно не до болтовни Симуса. Равенкловские отбивалы, похоже, поставили себе цель на сегодня вывести из строя вражеского ловца. Два здоровых семикурсника словно забыли, что на поле кроме него существуют другие игроки, и усердно отбивали бладжеры в сторону Гарри. К большому сожалению, которого теперь отбивалами гриффиндорской команды были не легендарные братья Уизли, без проблем защитившие бы его от этого напора, а двое неопытных третьекурсников. Хоть у них и были способности к этой игре, но по опыту, и тем более по силе и мощи они безнадёжно проигрывали своим оппонентам. Из-за этого Мальчику-Который-Выжил было очень не просто. Ему приходилось использовать всё своё мастерство, чтобы не быть вырубленным в первые минуты матча.

Гарри мысленно горячо поблагодарил его учителя Хигласа за то, что хорошо натренировал его тогда, помогая развить быстроту реакции. Он не сомневался, что не будь этих тренировок, он уже давно бы получил бладжером по голове. Раз пять. Сейчас же у него даже получалось следить за игрой в те моменты, когда мячи отлетали подальше от него. Но к его сожалению таких моментов было очень мало и на то, чтобы найти снитч времени совершенно не было. Впрочем, в этом были и преимущества. Поскольку отбивалы Равенкло полностью сосредоточились на нём, другие члены команды могли вздохнуть относительно спокойно.

— Обратите внимание, как слаженно играет команда Гриффиндора! — тем временем разносилось по стадиону. — А ведь из семи членов команды четверо новичков. По-моему в этом полностью заслуга нашего нового капитана. Самого лучш... Впрочем, об этом я уже говорил.

Новичок команды Гриффиндора Эндрю Бэйкер устремляется к кольцам противника, удерживая квоффл. Его атакуют двое, и Эндрю пасует направо Джинни Уизли, а затем уходит ниже, уводя за собой преследователей. Они думают, что гриффиндорка сейчас вернёт мяч, но как бы не так. Джинни по широкой дуге устремляется к кольцам справа. Ей же из такой позиции ни за что не забросить! Равенкловцы понимают это и смещаются в ту же сторону, чтобы не дать нападающему совершить манёвр. Ох! Джинни и не собиралась ничего такого делать. Она пасует Кэти Белл, которая осталась перед кольцами в полном одиночестве. Эй! Откуда она появилась? Похоже, игроки соперника так же удивлены, как и я. Бросок! И, конечно же, ГОЛ! Разве могла наша несравненная Кэти промазать в пустое кольцо? К слову это её семьдесят восьмой мяч, забитый в кубках школы. Поздравим же её с этим юбилейным голом! Почему юбилейным? — спросите вы, и я отвечу. Если количество голов Кэти прибавить к количеству игр, которые она сыграла за сборную Гриффиндора, то есть к двадцати одной, то получится ровно СТО! Я сам это вчера вычислял весь вечер. Вот какой умный у вас комментатор и главное скромный.

Что вы говорите, профессор? Что комментатор не такой уж и умный? Почему это? Ой, точно! Эй, Кэти, забей побыстрей ещё один гол. Прошу меня простить, уважаемые зрители, но как выяснилось, юбилейный гол будет следующим.

А ведь мы совсем забыли о ловцах. Чоу Чанг спокойно кружит недалеко от своих колец, стараясь разглядеть снитч, а вот Гарри Поттеру приходится не сладко. Посмотрите, что он вытворяет на своей метле. Разворот на сто восемьдесят градусов почти на полной скорости и бладжеры тут же пролетают мимо. Да, таким отбивалам как у Равенкло противостоять очень сложно. Всё время забываю, как их зовут. Ну да ладно...

Ещё один вираж в исполнении Гарри Поттера. Такое ощущение, что для него это такое же обычное дело, как Lumos наколдовать, и он даже не напрягается. Впрочем, скорее всего так и есть. Пока его не отвлекают, ловец Гриффиндора тоже пытается разыскать неуловимый золотой мячик. Пока безуспешно, но я в нём нисколько не сомневаюсь. Ох! Гарри слишком увлёкся! Бладжеры атакуют его с двух сторон! Они уже близко! Что сейчас будет! Я не хочу этого видеть! Он жив? Скажите мне! Я не хочу открывать глаза. Ух ты! Смотрите, Гарри Поттер повис на метле, держась за неё руками. Бладжеры просвистели мимо, а он взбирается на метлу, словно ничего такого и не случилось. Ох, у меня от сердца отлегло...

* * *

Гарри на большой скорости летал над стадионом, отыскивая снитч. То и дело ему приходилось резко менять направление, чтобы очередной бладжер пролетел мимо. Один раз даже пришлось повиснуть на руках, чтобы спастись от удара. Внизу мелькали игроки обоих команд, устремляясь то к одним кольцам, то к другим. Чоу тоже кружила неподалеку, но бладжеры её практически не беспокоили, и она спокойно высматривала золотой мячик, который, впрочем, никак не появлялся.

Неожиданно лоб Гарри пронзила резкая боль, от которой он чуть было не свалился с метлы. Можно было подумать, что в него попал бладжер, но оба мяча только что просвистели мимо. Новая вспышка еще сильнее, и Поттер еле удержался от вскрика — настолько сильной была боль. Юноша прижал левую руку к шраму, а правой крепче вцепился в метлу. Боль не проходила, а наоборот только усиливалась, заставляя Гарри крепче сжимать зубы. Голова гудела, и рев стадиона еще сильнее бил по ушам. В глазах помутилось, и что-то разглядеть было невозможно.

«Нет, — мысленно простонал Гарри. — Почему сейчас? Волдеморт, ты что, Равенкло подыгрываешь?»

Юноша потянул древко метлы на себя, стараясь подняться подальше от шумного стадиона и любопытных глаз. Как раз в этот момент под ним вновь просвистел бладжер, но Гарри его даже не заметил. Он поднимался все выше и выше, отчаянно стараясь погасить боль. Если он сейчас потеряет сознание, то всё что от него останется, войдет в маленькую коробочку от снитча. Как назло поставить ментальный барьер никак не удавалось. Резкая боль не давала сосредоточиться, а все усилия приходилось прилагать к тому, чтобы удержаться на метле.

Тут Гарри краем сознания почувствовал, что на левой руке часы стали теплыми.

«Бладжер!», — вспыхнула в мозгу отчаянная мысль.

Видя перед глазами только серый туман, Гарри сомневался, что смог бы сейчас заметить даже летящего гиппогрифа. И не надеясь разглядеть приближающийся мяч, ловец, рассчитывая только на своё везение, рванул метлу вправо, при этом чудом на ней удержавшись. Резвости всё же ему не хватило, и по левому бедру шаркнул бладжер, ничего не сломав, но без сомнения оставив огромный синяк. Впрочем, сейчас Поттера это волновало не сильно. По сравнению с тем, что творилось с ним, это была просто мелочь.

Голова раскалывалась, и Гарри почти реально чувствовал, как скользкие щупальца раздирают его мозг, проникая всё глубже и глубже.

«Нет!», — мысленно крикнул юноша. Он понял, что если не остановит это, то Темный Лорд сможет проникнуть в его память. Поттера охватил страх. Ведь он был почти беспомощен и ничего не мог сделать.

Как известно из сильных эмоций тоже можно выставить ментальный блок, что сейчас как раз и произошло. Плотная стена страха возникла на пути щупалец и остановила их напор. Боль ослабла, но Гарри знал, что если ничего не предпринять, то она вернется. Это было недостатком эмоциональных блоков — их не хватало надолго. Сильными эмоциями можно было только вытолкнуть противника из своих мыслей, но не остановить его полностью. Поэтому, когда атака ослабла, Поттер смог собраться и наконец поставить нормальный щит.

Боль в голове почти исчезла, оставив после себя звенящую пустоту и сильную слабость. Сразу заныла левая нога, но это было терпимо. Наконец в глазах перестало расплываться, и мир приобрёл чёткость. Гарри этому сильно обрадовался, так как первое, что он увидел — это летящий на него на полной скорости бладжер.

Теперь ловец был уже в лучшем состоянии и, дёрнув древко метлы обоими руками, легко ушёл от опасного мяча вправо. Бладжер просвистел мимо, и тут Гарри решил, что или у него галлюцинации или ему сегодня чертовски везёт. А может всё-таки есть ещё справедливость на свете. Метрах в десяти перед ним в воздухе неподвижно висел маленький золотой мячик. Поттер посмотрел вниз. Остальные игроки всё ещё пытались забить противнику побольше мячей и не обращали на него внимания. Даже Чоу кружила ниже и не смотрела на него. Снитч же продолжал парить на одном месте, словно ждал, когда его поймают. Гарри не стал пренебрегать таким подарком судьбы и из последних сил рванул метлу вперёд. Если золотой мяч и собирался от него удрать, то у него не было и шанса.

— Вот это да! Пока мы с вами наблюдали за вялой атакой команды Равенкло, Гарри Поттер умудрился поймать снитч. Ура! — разносились радостные возгласы комментатора над стадионом. — Гриффиндор победил со счётом 290-50!

Гарри спикировал к земле, всё ещё сжимая в руке трепыхающийся снитч. За ним последовали и остальные члены команды. У всех было прекрасное настроение, в отличие от равенкловцев, уныло опускающихся на поле. Навстречу выигравшей команде уже высыпали болельщики, и каждый горел желанием лично поздравить всю команду и особенно капитана. Гарри тяжело приземлился и тут же опёрся на свою метлу, чтобы не упасть. Со стороны можно было сказать, что капитан совершенно спокойно стоит на земле и дожидается свою команду, но на самом деле это было не так. У юноши кружилась голова, зрение фокусировалось с трудом, колени подкашивались от слабости, да ещё и болело бедро.

Поттер отдал золотой мячик мадам Хуч и собирался поскорей скрыться от потенциально опасных болельщиков, но не успел.

— Да здравствует наш новый капитан! — надрывался Симус. — Гарри Поттер приземлился, и к нему уже спешат самые горячие болельщики...

— Гарри, ты самый лучший ловец! — воскликнула Парватти и первой повисла у него на шее.

— Ого! И на самом деле горячие! — восхитился комментатор, от острого глаза которого ничего не укрылось. — А какие чувства! Думаю, неспроста Гарри Поттер так крепко обнимает свою однокурсницу Парватти Патил. Это вызывает у меня кое-какие интересные догадки насчёт их взаимоотношений. Чтоб мне превосходно по Зельям получить, если я ошибаюсь!

Знали бы они, что не уцепившись за Парватти, Гарри бы точно свалился на месте. Инстинкт не привлечения к себе внимания сработал моментально и выбирать, за что схватиться не получилось. Пришлось довольствоваться тем, что есть.

— Э... Парватти, может, ты меня отпустишь, — проворчал смущённый таким вниманием Поттер, когда это объятие затянулось дольше положенного. Ещё он тратил последние силы, чтобы не свалиться прямо сейчас на землю. Ведь он и до этого стоял с трудом, а тут ещё и дополнительный груз.

— Да, конечно, — девушка не сразу выпустила его из объятий, и, похоже, не собиралась отходить от него ни на шаг.

Гари искренне порадовался, что ему пора в раздевалку, а туда не пускают посторонних. Ему стало чуть лучше, и капитан неторопливо побрёл в нужном направлении, опираясь на метлу, так чтобы это не привлекало внимания. У Симуса наконец забрали микрофон, и Гарри только сейчас понял, как прекрасна тишина.

В раздевалке все члены команды начали поздравлять его с успешной игрой, но это Гарри пережил. Он устало плюхнулся на скамью, и пока остальные обменивались впечатлениями от игры сидел с закрытыми глазами, облокотившись на стену.

К его счастью, когда гриффиндорцы переоделись и отправились в школу, все болельщики уже ушли, и никто вновь не стал кидаться капитану на шею с бурными криками. Всё-таки ему стало только немного лучше, и Поттер шёл еле-еле, прихрамывая на левую ногу.

Вся команда шумно завалилась в гостиную, где была встречена радостными возгласами гриффиндорцев. Гарри сразу заметил Гермиону, одиноко сидящую у самого камина. Он сразу направился туда, прихватив с собой Рона.

— Гермиона... — позвал юноша.

— Поздравляю с победой, Гарри, — немного сухо приветствовала его девушка. — И тебя тоже, Рон, — и вновь склонилась над пергаментом, уделяя всё внимание только своей работе.

Поттер удивлённо поднял брови и взглянул на Уизли. Тот в ответ только пожал плечами и, потеряв интерес к происходящему, направился в сторону Симуса с Дином, чтобы объяснить этим двоим, что только благодаря ему Гриффиндор победил в этом матче. Они ведь наверняка сами до этого не догадаются.

Гарри же остался стоять перед необычно хмурой Гермионой. Она, конечно, и раньше не придавала квиддичу особого значения, особенно в прошлом году, но такой холодной девушка не была никогда. Тем более, после победы Гриффиндора.

«Да и почему она не подождала нас и вернулась в замок одна? — Гарри недоумевал, что случилось с благоразумной Гермионой. — Может, я что-то сделал не так?».

Но видимо, волнения из-за матча, да и то, что произошло на самой игре не прошли бесследно, сказавшись на состоянии юноши. Гарри вдруг захлестнула жуткая обида, помутившая все его мысли.

«Я только что пережил мысленное нападение Волдеморта, да ещё в меня попал бладжер, а она сидит и даже не смотрит в мою сторону! Неужели ей на меня наплевать!? — Гарри шумно выдохнул. — Знала бы она, что произошло...».

Поттер уже открыл было рот, чтобы рассказать обо всём и обвинить Гермиону в бесчувственности, но тут же оборвал себя.

«Нет! Что на меня нашло? Я никогда никому не жаловался и сейчас не буду. Тем более это только мои проблемы».

Вдруг голова у Гарри закружилась особенно сильно, и он схватился за спинку кресла, чтобы не свалиться на пол. Это не осталось незамеченным.

— Что с тобой? — нахмурившись, спросила Гермиона, внимательно рассматривая юношу.

— Ничего, — буркнул он и всё-таки не выдержал: — Хотел вот поговорить с близким человеком, а на меня тут даже внимания не обращают! — и резко развернувшись, хоть это стоило ему немало сил, Гарри двинулся в спальню.

Гермиона застыла, услышав, что сказал Гарри. Он выглядел так измученно, и его голос был так слаб и настолько заполнен тоской, что все её мысли перепутались. Это было так необычно. Гарри после победы всегда был весел и радовался вместе со всеми, а сейчас, хоть он и пытался натянуть на лицо улыбку, в глазах не было ни капли радости. Да ещё и его вид. Такой, будто он ловил не маленький снитч, а гонялся за Венгерским Рогохвостом.

«Не могла обычная игра настолько его утомить, — подумала Гермиона. — Может быть, что-то произошло в самом конце, когда Гарри взлетел выше, и из-за яркого солнца было не разобрать, что там случилось? — староста вздрогнула. — И почему я на него рассердилась? Что это я? — девушка тяжело вздохнула. — Он, наверное, сильно обиделся на меня. Как только он спустится на вечеринку в честь победы, сразу попрошу прощения. Да, так и сделаю», — Гермиона кивнула сама себе и вернулась к реферату по Зельям, который почему-то резко перестал получаться. Хотя первой её мыслью было бежать и извиниться перед Гарри прямо сейчас, но на такой поступок ей почему-то не хватило смелости.

Поттер же зашёл в пустую спальню и, захлопнув за собой дверь, устало повалился на кровать лицом вниз. Сил что-то делать не было никаких, и вот так лежать, полностью расслабившись, было сейчас лучше всего.

Сегодня Волдеморт хотел пробраться в его голову и выбрал очень подходящее время. Видимо он рассчитывал, что Гарри потеряет сознание и как минимум что-нибудь себе сломает, свалившись с метлы, но у Лорда ничего не вышло. Теперь Поттер был не новичком в защите сознания, и это помогло ему не отрубиться сразу же, да ещё и выставить более менее крепкий блок. Хотя если бы Тёмный Лорд попробовал повторить свою попытку, то наверняка бы смёл всю защиту гриффиндорца даже не напрягшись. К счастью Гарри, Волдеморт больше не пытался его атаковать, видимо потеряв всякий интерес.

В гостиной заиграла неизвестно откуда взявшаяся музыка, и стали раздаваться радостные возгласы гриффиндорцев — начиналась традиционная вечеринка в честь победы родной команды.

Гарри же было всё равно. Никуда идти он не хотел, да собственно и не мог. Нога неприятно ныла, а сил, чтобы даже подняться и посмотреть, что с ней, совершенно не было. Поттер со стоном перевернулся на спину и, развалившись на кровати, уставился в потолок. А ведь его команда сегодня одержала крупную победу. Почему-то это не вызывало у Гарри никаких особых чувств. Да и настроение было какое-то невесёлое. Шрам покалывал уже меньше, слабость понемногу проходила, но в душе осел неприятный осадок.

«Что это я к Гермионе пристал? Ещё и обвинил её. Она вообще не обязана что-то для меня делать и у неё тоже может быть плохое настроение. Рон, да и остальные вот тоже ничего не заметили, а я почему-то на Гермиону взъелся. Нужно будет завтра обязательно извиниться. Да, так и сделаю», — если бы у Гарри были силы, то он, наверное, отправился бы прямо сейчас, но это было просто невозможно.

Из гостиной доносился привычный шум, присутствующий на любой вечеринке, а Гарри Поттер, забыв снять очки, дремал на кровати в пустой спальне. Он, конечно, не знал, но староста Гриффиндора вместо того, чтобы следить за порядком, также в одиночестве сидела в своей комнате, разглядывая ночное небо, и неосознанно крутила в руках золотой кулон.

* * *

На следующий день Гарри проснулся с первыми лучами солнца. Соседи по комнате, как и остальные гриффиндорцы, в отличие от него, допоздна отмечали победу над Равенкло и теперь спокойно отсыпались. У Поттера же сон как назло мигом слетел, и Гарри, повалявшись десять минут, решил подниматься.

Шрам успокоился, но зато нога ныть не перестала и, как показалось Гарри, болела даже ещё сильнее. Лечить он её не стал, да и не собирался это делать позже. Было бы странно, что он вчера еле хромал, а сегодня оказался бы совершенно здоров. Хотя вчера его травму, наверное, никто и не заметил. Да и Гарри просто не хотел лечить себя. Неужели он теперь всегда будет полагаться на магию рун? Нет! Юноша старался не привыкать к этому и не становиться полностью зависимым от этой силы.

Поттер привёл себя в порядок и неторопливо спустился с лестницы, морщась на каждом шаге. Решительность не трогать ногу с очередной ступенькой всё уменьшалась, но к концу лестницы что-то от неё всё же осталось, и Гарри отбросил все сомнения. Он никогда не отступал перед трудностями и сейчас тоже всё вытерпит. Не такая уж это и боль, чтобы от неё страдать. Так, маленькое неудобство.

В гостиной никого не было, и юный маг сел в кресло, достав учебник по Защите. Он стал перелистывать страницы, пробегаясь взглядом по заголовкам, и просматривать интересные ему темы. Гарри выяснил, что дальше они будут проходить несколько щитовых заклинаний, потом какое-то, по мнению юноши, глупое проклятие, от которого враг забывал о своих соперниках и сосредотачивался только на том, кто наложил на него эти чары. А вот дальше Поттер обнаружил главу о теории направляемых заклинаний. Конечно, самих заклинаний и защиты от них здесь не было, поскольку они считаются достаточно сложными, но зато был подробно описан весь принцип действия.

Оказывается, у всех таких заклинаний в движении палочки присутствует своеобразный «укол», которым волшебник назначает заклинанию цель. При этом между жертвой и палочкой образуется невидимая нить магической связи, по которой и движется направляемое заклинание. Если противник передвигается, то эта нить отклоняется вслед за ним и тем самым направляет заклинание в нужную сторону. Гарри узнал, что кроме нужного щита от такого заклинания можно уйти ещё одним способом — аппарировать. И это объясняется очень просто. При аппарировании волшебник переносится в другое место, и невидимая нить обрывается, потеряв свою цель.

Гарри так увлёкся чтением, что не услышал поскрипывание ступеней под медленными неуверенными шажками. Для него было полной неожиданностью, когда кто-то сзади осторожно, но быстро обвил руками его шею. Поттер вздрогнул и уже хотел схватить нападавшего, но тут раздался голос, мгновенно успокоивший его.

— Гарри... Гарри, прости меня, пожалуйста, за то, как я себя вчера вела, — горячо шептала Гермиона ему на ухо и от её дыхания у юноши по спине побежали мурашки. — Я не хотела тебя обидеть, сама не знаю, что на меня нашло. Обещаю больше никогда так не делать, только не сердись на меня, пожалуйста, — последнее слово она произнесла с особым чувством, и Гарри вдруг стало жарко. Он не знал, зачем Гермиона так его обняла (возможно, думала, что он от неё сбежит), но это было не столь важно. После такого Гарри простил бы ей всё что угодно.

— Не извиняйся, Гермиона, — Поттер поднял руки и положил их поверх ладоней девушки. — Это я виноват. И я должен просить прощения за то, что из-за ничего на тебя взъелся.

— Так ты на меня не обижаешься? — тихо спросила стоявшая за спиной Гермиона, и Гарри почувствовал, как её руки ещё крепче обхватили его.

— Нет. Конечно, нет, — заверил девушку Гарри и сжал её ладони. — Вчера был такой сумасшедший день, и мы оба слегка перенервничали. Думаю, об этом нужно просто забыть.

— Согласна, — Гермиона наконец отпустила его и села напротив, внимательно рассмотрев юношу. — У тебя всё хорошо? Вчера ты выглядел таким уставшим.

— Да. Ничего. Уже всё нормально, — отмахнулся Поттер, заинтересованно рассматривая третью от камина половицу. — Просто бладжеры меня загоняли.

— А как твоя нога? — нахмурила брови подруга. — Я видела, ты вчера хромал. Что случилось? В тебя попал бладжер? На этом квиддиче ты всё время калечишься. Мне никогда не нравилась эта игра. Кто её только придумал?! Нужно обязательно сходить к мадам Помфри. Ну-ка показывай свою ногу! Я посмотрю, что там у тебя? Эй! Ты что улыбаешься?

Гарри не выдержал и рассмеялся в открытую. Гермиона сейчас сильно напоминала ему вечно тараторящего брата Хигласа. Причём она это делала с таким серьёзным видом, будто читала научный доклад.

— Не обращай внимания, — покачал головой юноша. — Просто я за тобой не успеваю.

— Ничего смешного, — девушка была серьёзна. — Что там у тебя с ногой?

— Да, всё в порядке, — махнул рукой Гарри. — Так, царапина...

— Когда тебя василиск цапнул, ты, наверное, мне тоже сказал бы, что просто руку уколол. Знаю я тебя. Давай показывай свою царапину, — сдвинула брови Гермиона. — И побыстрее!

— Гермиона, — Гарри поднял брови, — мне что, брюки прямо сейчас снять?

— Э... — она об этом явно не подумала. Сейчас в девушке боролась забота о здоровье Гарри Поттера со смущением, вызванным его же словами. В конце концов, победил разум, и Гермиона поволокла друга в больничное крыло. И хоть Гарри и мог вылечить свою рану самостоятельно за пару секунд, ему была приятна её забота.

Всё не так плохо как вы думаете, все намного хуже.

(Фоменко)

Зелье в котле громко булькнуло, чем заставило Гарри обратить на него внимание. Поттер, нахмурившись, посмотрел на рецепт, почесал палочкой голову и начал мешать деревянной ложкой своё творение.

«Так. Размешать десять раз по часовой стрелке. Затем пять — против, — проговаривал про себя он. — После этого через пять минут добавить мелко нарезанный корень дуба и затем ещё три минуты варить на малом огне. Вроде всё ясно. Осталось самое простое».

После квиддичного матча между Слизерином и Хаффлпаффом, в котором змеи довольно легко одолели барсуков, прошла уже почти неделя, и вся школа снова всерьёз взялась за учёбу. И Гарри не был исключением. Причём, если по остальным предметам у него всё было более-менее в порядке, то с Зельями Поттер всё ещё не дружил.

Закончив размешивать своё зелье энергии, которое нужно было приготовить на этом уроке, юноша принялся работать ножом, тщательно разрезая коренья. Профессор ходил между столами, но Гарри старался не отвлекаться. Вот чёрная мантия прошелестела и мимо него, но обычных язвительных комментариев не последовало. Ведь он всё делал правильно, и зелье было даже нужного цвета — тёмно-оранжевого.

Рядом чертыхнулся Рон, случайно уронив свои ингредиенты, и полез под стол их подбирать.

— Мистер Уизли, аккуратнее со своим котлом, — раздался голос Снейпа. — Если вы опрокинете себе на голову кипящее зелье, то вам, скорее всего, уже никогда не понадобится расчёска.

Несколько слизеринцев хмыкнули. Гриффиндорцы же постарались сдержаться и не спросить: «А что вылилось на голову вам, сэр?». Впрочем, это было не так трудно. Только взглянув на хмурого профессора, отпадало всякое желание задавать разные вопросы.

— Хорошо, сэр, — буркнул Рон, вылезая из-под парты.

Но Гарри не смотрел на Уизли, расставляющего компоненты для зелий. Его заинтересовал другой человек. Малфой. Поттер заметил, что слизеринец совершенно ничего не сделал, услышав комментарий Снейпа. И это было странно. Раньше бы он не упустил бы возможность посмеяться над Роном и его рыжей шевелюрой. Но сегодня Малфой, вроде бы, даже не заметил всего того, что произошло. Или притворился, что не заметил.

Снейп между тем прошёл мимо Малфоя, но тот отвернулся и сделал вид, что смотрит в другую сторону. После того как профессор отошёл подальше слизеринец повернулся обратно и бросил тому в след такой презрительный взгляд, что стало всё понятно.

«Он знает о предательстве Снейпа! — догадка пронеслась в голове Поттера. — Конечно, знает. Его отец Пожиратель, и он наверняка ему всё сообщил».

Малфой тем временем склонился к сидящему рядом Креббу и что-то ему зашептал, изредка бросая взгляды в сторону профессора. Гарри наклонился вперёд, но, естественно, ничего расслышать было невозможно. Он досадливо вздохнул.

«Чёрт бы побрал этого Малфоя. Что он опять задумал?»

— Гарри, зелье! — раздался слева отчаянный шёпот Гермионы. Юноша вздрогнул и взглянул на котёл. Зелье уже сильно бурлило, и большие пузыри то и дело лопались на поверхности.

«О нет! Нужно было две минуты назад добавить корни», — Потер быстро свалил приготовленные ингредиенты в котёл и убавил огонь, в надежде, что он ещё не сильно испортил свою работу. Как назло Снейп в данный момент вновь проходил именно по его ряду и не мог не заметить его ошибку.

— Мистер Поттер, что с вашим зельем? — чуть склонившись, спросил профессор ровным голосом. — Пять минут назад оно было ещё похоже на зелье Энергии, а сейчас опять напоминает какую-то отраву.

«Ну вот, опять нарвался. Впрочем, сам виноват».

— Я не вовремя добавил последний компонент, сэр, — ответил он, не поднимая голову.

— Что ж. Радует то, что вы понимаете свою ошибку, но за это я вам не подниму оценку, — Снейп слегка ухмыльнулся. — Так что будете лучше стараться в следующий раз, — и он, больше ничего не сказав, проследовал дальше. Гарри с грустью посмотрел на бурлящий котёл.

— Evanesco, — и его очередное неудачное зелье испарилось. Ещё один взмах палочкой — и огонь тоже исчезает. Остаётся только сидеть перед пустым котлом и ждать звонка, разглядывая остальных учеников.

Гермиона тоже потушила огонь. Зелье в её котле было насыщенного оранжевого цвета. Прямо как в учебнике. Рон пыхтит над своим произведением, как и большинство учеников. Даже Невилл, закусив губу, мешает свою работу. Впрочем, у него она тоже что-то не очень соответствует нужной. Малфой своим зельем вообще не занимается, а по прежнему что-то объясняет своему соседу. Видимо, ему совсем не до урока.

У Гарри вновь проснулась тяга к тому, чтобы разгадать все загадки. Особенно те, что касаются Малфоя — сына пожирателя смерти. Тут Поттер наткнулся глазами на своего тайного союзника. Блейз неспешно помешивала уже готовое зелье и со скучающим видом рассматривала склянки в шкафу.

«Вот кто мне сможет помочь, — осенило Поттера. — Главное найти способ с ней поговорить».

Наконец прозвенел звонок и гриффиндорцы шумной толпой двинулись на Трансфигурацию. Гарри проводил слизеринцев внимательным взглядом и повернул в сторону нужного коридора.

— Как же я ненавижу Зелья! — возмущался Рон. — От одного вида Снейпа я всё забываю, а руки отказываются делать то, что нужно.

Гермиона на это покачала головой: — Рон, чего ты причитаешь? Все находятся в равных условиях, и никто не жалуется. Тем более у некоторых даже получается сварить правильное зелье.

— Вот именно, что только у некоторых, — бурчал Уизли. — Мы вот с Гарри к этим некоторым никак не относимся.

— Га..., — девушка только открыла рот, чтобы что-то спросить у друга, но тот не дал ей ответить.

— Знаю, знаю, Гермиона. Не надо меня ругать. Я опять всё сделал не так. Задумался, и вот результат — опять испорченное зелье.

— Да я и не хотела, — пробормотала она. — Кстати, Гарри, ты заметил, что профессор Снейп даже не снял с тебя баллы?

— С чего бы это? — с любопытством спросил Уизли.

— Не знаю, — отрешённо ответил Поттер. На самом деле он вновь размышлял о Малфое.

«Отец сообщил ему о предателе — это очевидно. Но Люциус Малфой — правая рука Волдеморта. Что если он приказал сыну что-нибудь сделать со Снейпом или ещё хуже — доставить того к Лорду? Этого никак нельзя допустить. Нужно поговорить с Блейз после уроков».

После Зелий у гриффиндорцев была Трансфигурация. Профессор МакГонагалл, появившись в классе, начала с не очень приятной темы.

— Я проверила работы, которые вы писали на прошлом уроке, и, мягко сказать, разочарована, — МакГонагалл обвела класс пристальным взглядом, от которого каждый захотел скрыться подальше. — Мы проходим превращение животных с начала года, и вам всем следовало уже знать эту тему наизусть, но по тому, как вы написали проверочную работу, я вынуждена убедиться в обратном, — профессор подошла к своему столу и взяла стопку пергамента.

Все гриффиндорцы ощутимо занервничали. Никому не хотелось попадать в немилость к их декану. Гарри тоже ждал своей оценки с удвоенным волнением, но совсем по другой причине. Он помнил, что в этой контрольной сделал почти всё, но не был уверен в своих ответах. Трансфигурация никогда легко ему не давалась, хотя он и сам не сильно стремился к тому, чтобы более подробно изучить этот предмет. Гарри всегда были не очень важны его оценки. Наверное, он ещё с детства привык, что до него нет никому дела, и никто не станет ругать за плохую успеваемость, как, и не похвалит за успехи. Еще в мире маглов юный Поттер не любил выделяться и был посредственным учеником, отличающимся от остальных только потрепанной одеждой.

Вот и в Хогвартсе он старался не выделяться среди других волшебников и быть обычным студентом. И ему, скорее всего, это бы удалось, если бы не маленькая деталь, сводящая на нет все его усилия. Его знаменитый шрам. Именно из-за него на, с виду обычного, черноволосого парня, все обращали внимание.

Но на той контрольной он старался ответить как можно лучше. Ведь Гермиона предупреждала их с Роном об этом и заставляла повторять материал. Рон тогда отмахнулся от подруги и утащил его играть в шахматы. Сам Гарри сделал вид, что его тоже не волнует Трансфигурация, и под осуждающие взгляды старосты весь вечер проигрывал Рону. Но на самом деле это было не так. Он до этого уже просматривал учебник по этому предмету, а после того как Гермиона, уходя к себе, сердито бросила: «Посмотрим, как вы напишите эту контрольную. И не надейтесь, что я хоть что-то подскажу», ему почему-то очень захотелось выучить всё наизусть и написать эту работу на Превосходно. Лишь бы больше никогда не видеть этого осуждающего взгляда и не слышать этого холодного голоса из уст девушки. Тогда на следующий день он специально встал пораньше, чтобы повторить этот трудный предмет, и сейчас очень хотел не упасть в грязь лицом.

«Только бы не Слабо и тем более не Отвратительно», — несколько раз повторил Гарри. Он представил, что если сейчас получит плохую оценку, то не сможет смотреть Гермионе в глаза. Ведь она ему говорила. В голове возник образ старосты Гриффиндора, которая строго на него смотрит.

«Ты неудачник, Гарри Джеймс Поттер!», — раздался её приговор. Голос был настолько похож, что юноша вздрогнул и замотал головой.

МакГонагал тем временем уже шла по его ряду, раздавая проверенные работы. С каждым шагом она была всё ближе и ближе. Вот работу получил уже Невилл, сидящий перед ним. И... наконец листок пергамента опустился и на его стол. Гарри не хотел на него смотреть, опасаясь худшего, но всё-таки он был гриффиндорцем и, вздохнув, уставился на свою оценку...

Выше ожидаемого! Он облегчённо выдохнул и расслабился. Теперь будет не стыдно показать Гермионе свою работу, и при этом не нужно будет краснеть и оправдываться. Всё-таки, он не зря готовился.

* * *

После окончания Трансфигурации Гарри сразу понёсся в подземелья. Он знал куда идти. Они с Роном ещё на втором курсе побывали в слизеринской гостиной, и теперь юноша спешил туда же. Правда сейчас ему не нужно было пить Оборотное зелье и опасаться, что его кто-то заметит. Ведь он был невидим. Наверное хаффлпаффцы подумали, что в замке гуляют сильные сквозняки, когда Гарри пронёсся мимо них, чуть было не врезавшись в Эрни МакМиллана.

И вот юноша вновь стоит перед скрытой в стене каменной дверью. Он облокотился на стену и постарался расслабиться, чтобы его дыхание пришло в норму. Пусть он и невидим, но его тяжёлые вздохи, как ему казалось, были слышны во всём коридоре.

Минут через пять послышались шаги и негромкие разговоры — слизеринцы возвращались с занятий в свою гостиную. Гарри встал рядом с дверью и стал ждать. Вот прошли несколько младших курсов, но юноша не заходил внутрь. Он рассчитывал, что ему это не потребуется. Наконец появился и шестой курс. Первым шёл Малфой со своими телохранителями и Паркинсон, затем остальные студенты. Среди них была и Блейз, но позвать её не было никакой возможности. Она шла в центре группы студентов, хоть ни с кем и не разговаривала. Гарри нужно было что-то делать, и он усиленно придумывал, как задержать Забини.

«Нужно невербальное заклинание, — решил он. — Должно получиться. Ведь не зря я тренировался».

Поттер сделал шаг по направлению к толпе слизеринцев и старательно прицелился.

«Diffindo», — к счастью тренировки не прошли даром, и у сумки Блейз разъехался шов. На пол вывалилось несколько книг, и девушка ойкнув наклонилась чтобы их поднять. Остальные ученики зелёного факультета ушли вперёд и вскоре скрылись за дверью гостиной.

«Ну и что это такое? — возмутился про себя Гарри. — Никто даже не помог поднять ей вещи. Вот что значит слизеринцы».

Поттер оглянулся по сторонам и появился перед девушкой. Хотя она этого не видела и всё ещё собирала упавшие книги.

— Блейз, надо поговорить, — уверенно заявил парень. Девушка вздрогнула от неожиданного голоса и вскинула голову. У неё расширились глаза.

— Поттер? — недоумённо спросила она. — Откуда ты взялся? Тебя же тут только что не было? — она осмотрелась по сторонам.

— Всё потом, — Гарри взмахнул палочкой, и сумка вновь стала целой. Он засунул туда книги и, схватив девушку за руку, уволок её в ближайший тёмный коридор.

— Эй, куда ты меня тащишь? — видимо она не привыкла к такому обращению. Поттер наконец остановился и отпустил её.

— Извини, Блейз, просто я не хотел рисковать, — чуть виновато вымолвил он. — И за сумку тоже извини. Просто по-другому тебя никак было не достать.

— Да ладно, — усмехнулась она. — А сумку ты всё равно починил, — она серьёзно взглянула на него. — Так что тебе нужно?

— Я хотел спросить у тебя про Малфоя. Ты ничего не слышала о том, что он замышляет?

— Малфой? Замышляет? Хм? — она недоумённо пожала плечами. — Нет, ничего такого не знаю. Всё как обычно. А с чего ты вообще решил, что он что-то готовит?

— Можно сказать, у меня такое предчувствие, — пробормотал он. — Надеюсь, оно меня обманывает, но ты всё-таки пригляди за ним немного. Вдруг что-то узнаешь.

— Ну, хорошо, — слегка кивнула она. — Если это что-то такое важное, я попробую выяснить.

— Только осторожно, Блейз. Если это будет слишком подозрительно, то лучше зря не рискуй, — Гарри ни в коем случае не хотел, чтобы из-за его просьбы у девушки могли быть проблемы.

— Поттер, — протянула она насмешливо. — Не учи слизеринку шпионить. Я знаю своё дело. А теперь мне пора, а то я что-то слишком долго собираю книги, — она хотела уже уходить, но Гарри поймал её за руку.

— Подожди, Блейз, — вспомнил юноша. — Большое спасибо тебе за то, что сообщила о нападении на моих родственников. Только благодаря тебе их удалось спасти. Теперь я у тебя в долгу.

— Не за что, — она кивнула и на её лице промелькнула тёплая улыбка — абсолютная противоположность обычной холодной усмешке. — Я рада, что хоть чем-то могу помочь, — и, развернувшись, она выскользнула в коридор. Спустя несколько секунд раздался звук закрывающейся двери, и Гарри понял, что девушка зашла в гостиную

* * *

Гарри после выполненной миссии постарался побыстрее вернуться в гостиную, чтобы друзья не заметили его отсутствия. К счастью те были заняты своими делами и не обратили внимания на тихонько присевшего рядом Поттера. Гермиона листала какой-то учебник, то и дело что-то записывая. Рон же достал из сумки лист пергамента и с хмурым видом его рассматривал.

— Ну что ей опять не понравилось? — проворчал он. — Я ведь написал, какое требуется заклинание для превращения животного.

Гермиона хмыкнула.

— Вообще-то нужно было объяснить, как взаимодействует магическая сила с живым организмом и указать методы увеличения реакции живой ткани на магическое воздействие, — уточнила она, так и не оторвавшись от своего учебника.

— Ум... Да... — Рон открыл рот и сидел с таким видом, как будто он в первый раз слышит все эти слова. Впрочем, возможно так и было.

— Опять слабо, Рон Уизли? — староста Гриффиндора наконец подняла взгляд и строго посмотрела на собеседника. — А ведь я говорила, об этой контрольной! Как ты собираешься сдавать экзамены, если ты нисколько не готовишься? Опять надеешься, что повезёт? Какая безответственность! — она гневно тряхнула головой.

— Подготовлюсь я. Подготовлюсь, — начал оправдываться Уизли, глядя в пол. Его красные уши показали, что с оценкой Гермиона не ошиблась.

— Посмотрим, — бросила девушка и отвернулась.

Рон принялся старательно сворачивать пополам свою работу. Затем ещё раз пополам и ещё. Причём всё это он проделывал с таким усердием, как будто от величины получившегося изделия зависела его итоговая оценка по Трансфигурации. Когда Уизли наконец справился со своей задачей, и когда его пергамент представлял из себя комок бумаги размером со снитч, он обратил внимание на сидящего рядом друга.

— О, Гарри. Я тебя и не заметил. Куда ты опять подевался? — лицо и уши Рона снова были нормального оттенка. Гермиона едва заметно вздрогнула. Словно тоже забыла о своём друге.

— Задержался немного, а потом сюда пришёл, но вы были так увлечены, что меня не заметили.

— Да, наверное, — протянул Уизли и бросил взгляд на подругу. — А ты что получил?

— Выше ожидаемого, — отозвался Поттер, стараясь, чтобы его губы не расползлись в довольную улыбку.

— Да? — Гермиона с удивлением повернулась к нему. Рон завистливо вздохнул.

— Ещё бы, после того, как пол ночи учил эту Трансфигурацию, — пробурчал под нос Уизли.

— Пол ночи? — изумилась девушка, в упор смотря на Поттера. Тому почему-то стало жарко, а слова отказывались слетать с языка.

— Ну... Я... — Гарри отвёл взгляд, не зная, что сказать.

«Откуда он узнал об этом?!».

— Да-да, — подтвердил Рон. — После того как ты сказала про контрольную, он до полуночи сидел с учебником, а затем и встал ещё до рассвета, — Уизли говорил таким тоном, как будто его друг совершил что-то очень ужасное. — Ещё бы он не сдал на Выше ожидаемого.

Гарри хотел прибить его голыми руками прямо на месте.

— Отлично, Гарри! — Гермиона довольно улыбалась, смотря на него. — Молодец! Я никогда не сомневалась в тебе.

Гарри почему-то очень хотелось улыбаться ей в ответ. Теперь он был готов в знак благодарности отдать Рону всё что угодно. Свою Молнию, мантию-невидимку, сейф в банке и вдобавок его расцеловать.

«Фу! Нет. Лучше не его, а... Ой, о чём это я?».

* * *

Следующие два дня прошли без приключений, и Гарри уже подумал, что всё обошлось. Он, когда мог, следил за Малфоем, но слизеринец вёл себя как обычно. Гордо расхаживал по школе, задрав нос, и распугивал малолеток. Поттер уже не знал радоваться этому или нет, ведь это совершенно ничего не значило. Малфой мог и ничего не замышлять, а мог тщательно скрывать свои планы. От слизеринца можно было ожидать любой выходки.

Все его сомнения развеялись, когда после ужина к нему подлетела школьная сова и бросила в руки небольшой кусок пергамента. Гарри возвращался в гостиную вместе со всеми гриффиндорцами и некоторые заинтересованно на него взглянули. Не часто Гарри Поттер получает письма, да ещё и посреди коридора. Сам юноша постарался как можно более незаметно сунуть послание в карман, догадываясь, что оно не предназначено для чужих глаз. Рон уже было открыл рот, чтобы поинтересоваться от кого это письмо, но, получив локтём в бок, понял, что нужно молчать. Гермиона, увидев это, тоже зарыла поглубже своё любопытство.

— Идите за мной, — шепнул Гарри, и немного отстав от основной группы учеников, повернул в другой коридор. Друзья, переглянувшись, последовали за ним. Гарри тем временем развернул листок.

Малфой определённо что-то скрывает. Он часто о чём-то тихо переговаривается с Креббом и Гойлом, но я не слышала о чём именно. Несколько раз после занятий он исчезал на некоторое время, а затем возвращался какой-то слишком довольный. Больше ничего я выяснить не смогла.

«Как по-слизерински — всё чётко и понятно. Ни одного лишнего слова», — Юноша повернулся к Рону и Гермионе,

— Гарри, что случилось? — с небольшим беспокойством спросила Гермиона. — Это письмо снова от За....

— Тшш, — шикнул на неё Гарри. — Да это от неё, — он наклонился ближе. — Помните, я исчез после Трансфигурации позавчера? Так вот, я тогда попросил её кое за кем присмотреть, — юноша заговорил тише. — Мне кажется, Малфой что-то замышляет, и Блейз подтвердила это в письме. Она говорит, что он всё время о чём-то шепчется со своими дружками, и я сомневаюсь, что они обсуждают квиддич или домашнюю работу по Защите. Так что будьте более осторожны и постарайтесь не ходить поодиночке, — и, развернувшись на каблуках, зашагал дальше.

Рон и Гермиона вновь переглянулись. Уизли пожал плечами и двинулся за Поттером, а девушка нахмурилась и тоже поспешила нагнать друзей.

* * *

— Профессор Снейп, — Гарри распахнул дверь и влетел в кабинет.

— Поттер? — зельевар поднял голову и впился глазами в юношу. — Что вы себе позволяете!?

— Сэр, — Гарри не обращал внимания на то, что ему здесь явно не рады. — Мне нужно с вами поговорить, — он захлопнул за собой дверь и взмахнул палочкой. — Deafness.

— Поттер, что вам опять нужно? — раздраженно отозвался декан Слизерина, уже не удивляясь тому, что этот гриффиндорец по-хозяйски себя ведёт в его кабинете.

— Профессор, скажите вам известно что-то о планах Темного Лорда? — напрямую спросил Гарри. Снейп при упоминании того, кому он ещё недавно подчинялся, по привычке коснулся рукой своего предплечья и скривился.

— А вам не кажется, мистер Поттер, что это не ваше дело? — недовольно проворчал он.

— А я думаю, что как раз моё, хотя касается это вас, — юноша сделал несколько шагов вперед и встал перед самым столом, за которым сидел Снейп. — Мне кажется, что Лорд хочет добраться до вас, сэр.

— Это ясно и без вас, Поттер, — маг сдвинул брови. — Естественно он хочет меня убить после того, что я сделал и тем более после того, как я исчез из-под самого его носа, — профессор вопросительно взглянул на парня в надежде, что тот что-то ответит на это, но этого не произошло. — Лорд не прощает предателей, — закончил он сурово.

— Профессор, я думаю, Малфой замешан в этом. В последнее время его отношение к вам сильно изменилось.

— Я это заметил, Поттер, — язвительно прошипел Снейп. — У меня ещё есть глаза, и я всё прекрасно вижу.

— Вы что-нибудь предпринимаете? Пытаетесь как-то защититься? Почему Дамблдор ничего не делает? — юноша не давал собеседнику вставить и слово. — Ведь Малфой может запросто подсунуть вам портал и привет Волдеморт. А затем Avada Kedavra и всё. Нужно что-то делать!

— Поттер, успокойся! — рявкнул Снейп, вскочив со стула. — Ты думаешь, я сам не оцениваю свои шансы на спасение как отрицательные. В том-то и дело, что от портала невозможно сделать защиту, и что любая вещь может перенести меня к Тёмному Лорду. А то, что это портал, я узнаю только когда прикоснусь к ней, — профессор пару раз глубоко вздохнул, чтобы успокоиться. — И вообще, Поттер, откуда такая забота о моей жизни?

— Не знаю, — выдохнул Гарри. — Наверное, просто не хочу, чтобы кто-либо пострадал от рук Тёмного Лорда.

В ответ Снейп только хмыкнул себе под нос и ничего не сказал. Юный маг на секунду задумался, казалось, перебирая варианты в голове.

— Профессор, вы знаете, где сейчас Лорд? — наконец спросил он.

— Что? — опешил тот. — Зачем тебе, Поттер?

— Не важно. Просто скажите — известно, где он обычно находится?

— Нет, — покачал головой Снейп. — Возможно, это сорвёт твои грандиозные планы по спасению человечества, но только ОН сам знает, где это. Пожиратели аппарируют прямо к нему, но не знают, что это за место.

— А где вас держали? Может быть это оно? — с надеждой спросил Гарри.

— Тоже нет. Это было старое поместье Нотта, и оно обычно пустует. Лорд, наверное, специально меня вызвал туда, как предателя, чтобы перестраховаться, — декан Слизерина пристально взглянул на парня. — Я вообще не понимаю, зачем тебе это. Хочешь отправиться прямо к нему в лапы?

— Да. Я хочу вежливо у него попросить больше за вами не охотиться, — с невинным лицом заявил юноша.

— Поттер, ты самоуверенный идиот, — отмахнулся профессор.

— Я знаю, — ухмыльнулся тот. — Вы уже мне говорили.

— Так я скажу тебе ещё раз, — зашипел на парня Снейп, — чтобы в твоём гриффиндорском мозгу наконец отложилось такое слово как БЕЗОПАСНОСТЬ. Ты всегда чудом спасался от Лорда, но этого может и не произойти и, когда ты останешься с ним один на один, тебе уже ничто не поможет.

— Профессор! — вдруг воскликнул Гарри. — Расскажите, как сражается Волдеморт. Какую тактику использует? Больше блокирует заклинания или уворачивается? Какие чары применяет? Я видел, как он боролся с профессором Дамблдором, но мне нужно знать больше.

— Поттер, ты хочешь сразиться с ним? — удивлённо поднял бровь профессор.

— Да, — не задумываясь, ответил Гарри.

— О! Тогда я знаю, что тебе нужно, — протянул Снейп. — Вон в том дальнем шкафу, левая дверца, самый нижний ящик.

— Там то, что сможет помочь победить Темного Лорда? — удивлённо вскинул голову Гарри.

— Нет, там быстродействующий яд, — сверкнул глазами Снейп. — В твоём случае это будет куда гуманнее.

— Сэр, — нахмурился Гарри, — я не шучу. Когда будет нужно, я сражусь с ним.

— Хм. Поттер, я раньше считал тебя слишком самоуверенным, но теперь даже не знаю, как тебя назвать. Люди, похоже, ещё не придумали такого слова. Хотя, думаю, «самый самоуверенный идиот на свете» тебе подойдёт, — Снейп криво усмехнулся. — Ты хочешь победить Тёмного Лорда на дуэли? Он уложит тебя первым же заклинанием.

— Вы так уверены в этом, профессор? — ухмылка появилась на губах юноши.

— Конечно, я уверен, — заявил алхимик, но в его глазах что-то изменилось. — Как может ученик устоять в схватке с самым сильным тёмным волшебником планеты...

Тут что-то сверкнуло, и красный луч рассёк воздух, врезавшись в закрытую дверь.

— Неплохо, Поттер, — Гарри ещё не видел, чтобы Снейп был так удивлён. Когда он неожиданно исцелился после смертельной раны, то удивление было, наверное, почти таким же. Хотя нет, всё же меньше. Профессор опустил неизвестно откуда взявшуюся палочку, а юноша поправил очки, съехавшие от резкого движения в сторону. — Теперь я вижу, почему ты так легко справился с теми Пожирателями, — зельевар замолчал, о чём-то размышляя. — Долго этому тренировался?

— Два месяца, — не стал скрывать Гарри.

— Очень даже ничего, — сощурился Снейп. — Видимо, был хороший учитель.

Поттер кивнул, не собираясь вдаваться в подробности.

— Я думаю, от такого не ушёл бы даже Лорд, — профессор взглянул на свою палочку. — Когда-то в определённых кругах меня считали самым быстрым.

— Так у меня есть шанс? — с надеждой спросил Гарри.

— Шанс? — Снейп нахмурился и стал бормотать что-то себе под нос. — Он же бес... нет нельзя... говорил Дамблдору... должен знать...

— Сэр? — осторожно позвал Гарри.

— Поттер, иди отсюда. Мне нужно подумать, — отозвался профессор и вновь погрузился в раздумья.

Гарри ничего не оставалось делать, как удалиться восвояси.

«А ведь так ничего и не добился! Придётся опять делать всё самому».

Талант — это умение находить исключительно изящные решения.

(Георгий Александров)

Гарри, стараясь не шуметь, крался по одному из подземных коридоров Хогвартса. Впрочем, юноша делал это только по привычке. Он был невидим, а на ботинки наложено заглушающее заклятие, так что обнаружить его было довольно сложно. Если только случайно не налететь. Да и от этого тоже была своеобразная защита.

В руках Гарри нёс Карту Мародёров и то и дело сверялся с ней, чтобы ничего не пропустить. К счастью, руна Невидимости действовала не только на самого человека, но и на то, к чему он прикасается. Нужно было, только взять вещь в руки, и она, при активации руны, так же послушно исчезала. Гарри хотел бы попробовать и на другом человеке, но пока кандидатур не было, а Поттер не хотел проводить этот эксперимент без согласия подопытного.

Руна Невидимости обладала ещё одним интересным свойством — она позволяла видеть другие невидимые предметы. Это и давало возможность пользоваться Картой, ведь в обратном случае она бы стала невидима для всех. Также эта «видимость невидимого» хорошо помогала при передвижении. Ведь если человек набросит на плечи мантию невидимку, его ноги, как и остальное тело, станут невидимыми и для него, а в случае с руной такого не происходило. Гарри вообще не замечал разницы между видимым и невидимым режимом. Для него самого ничего не происходило. Небольшое покалывание во всём теле — это был единственный признак сработавшего заклинания.

Сейчас Гарри внимательно всматривался в Карту, раздумывая, что замышляют те, за кем он следит. После того как Блейз подтвердила его подозрения, он в любую свободную минуту следил за Малфоем и его дружками. Вот и сегодня Поттер по привычке включил Карту и обнаружил, что эта троица зачем-то притаилась невдалеке от кабинета Снейпа. Такое событие главный любитель приключений Хогвартса пропустить не мог и тут же растворился в воздухе.

Вдруг впереди из темноты раздался звук, похожий на шлепок.

— Не прикасайся к нему, идиот! — раздался знакомый голос. — Если ты его тронешь, то попадёшь к... сам знаешь к кому. Не думаю, что тебе там обрадуются.

— Да я чё? Я ни чё... — прогудел в ответ другой голос.

— Драко, а мне можно посмотреть? — спросил ещё один.

— Нет! — тихо рявкнул Малфой. — Это задание доверили только мне, и я сам всё выполню.

Тут дверь, находящаяся как раз между этой бандой и замершим Гарри, щелкнула и открылась. Слизеринцы застыли, дожидаясь пока появится хозяин кабинета. Поттер тоже не шевелился, хотя для него это было не так важно — всё равно его никто не видит и не слышит.

Профессор Снейп вышел в коридор, взмахнул палочкой, запечатав дверь, и направился в сторону Поттера. Если бы он знал, сколько непрошенных гостей поджидало его в коридоре, то наверняка был бы вдвое осторожен, но он об этом даже не подозревал и спокойно двинулся вперёд.

Гарри увидел, как Малфой появился из темноты, держа в руке что-то завёрнутое в платок. Видимо, он был не настолько глуп, и его шаги тоже не были слышны. И вот слизеринец сделал движение вперед, несильно размахнулся, и в его руке остался только кусок ткани. А в спину Снейпа устремился небольшой стеклянный шарик.

«Портал!», — пронеслась паническая мысль у Поттера. Времени, доставать палочку не было, и Гарри стремительно взмахнул левой рукой, создавая «ледяной щит». Шарик наткнулся на невидимую преграду и упал на пол, тут же разлетевшись на сотни осколков.

Профессор, услышав это, остановился как раз рядом с Поттером, быстро обернулся и увидел Малфоя, держащего в руке обычный платок и растерянно хлопающего глазами. Сзади него маячили Кребб и Гойл. Снейп нахмурился и, бросив взгляд на осколки у себя под ногами, сделал недвусмысленные выводы.

— В чём дело, мистер Малфой? — процедил профессор, буравя ученика холодным взглядом и, наверное, мысленно ругая себя за такую неосторожность.

— Ни в чём, — тихо и коротко отозвался тот, и, тут же резко развернувшись на каблуках, исчез в глубине коридора, прихватив друзей.

Снейп же продолжал стоять на месте, от чего Гарри даже перестал дышать — ведь он накладывал заклятие заглушения только на ботинки. Профессор протянул вперёд руку, надеясь почувствовать то, что остановило шарик, но Гарри уже успел снять щит. Поэтому Снейп ничего не обнаружил и нахмурился. Он провел палочкой над осколками, и они засветились голубоватым светом. Маг кивнул своим мыслям, но стало заметно, что это его нисколько не обрадовало. Даже наоборот.

Снейп внимательно осмотрелся, словно стараясь кого-то найти. Когда этот пристальный взгляд пробежал по Поттеру, то заставил его невольно вздрогнуть.

— Finite Incantatem, — произнёс зельевар, делая круговое движение палочкой. Видимо, он подозревал кого-то под скрывающими чарами.

«Не угадал! — порадовался Гарри. — Хотя заглушающие чары, скорее всего, исчезли».

— Accio Мантия невидимка, — сделал ещё одну попытку профессор.

«Вновь мимо!», — Гарри с трудом сдерживал смех, глядя на растерянного Снейпа. Наверняка он искал Поттера, спрятавшегося под мантией, а тут такая неудача. Конечно, профессор почти прав, но Гарри не спешил уверять в этом декана Слизерина и потихоньку сдвигался в сторону. Вскоре он отошёл от недоумевающего профессора на приличное расстояние и поспешил в гостиную Гриффиндора. Пожалуй, на сегодня приключений хватит.

* * *

В среду по расписанию была очередная Защита От Тёмных Искусств, и ученики двух обычно воюющих факультетов отправились на третий этаж. Пообщаться в коридоре им не дал профессор, появившийся спустя минуту и впустивший студентов в класс.

— Уберите все свои вещи и приготовьте палочки. Сегодня я решил устроить практический урок.

Студенты возбуждённо зашумели, задвигая подальше сумки и готовя своё оружие. Практика, безусловно, нравилась всем гораздо больше, чем нудная теория. А после сонного урока Истории Магии это было как раз то, что нужно.

— Нам в этом году повезло с преподавателем, — раздался рядом голос Рона. — Столько практики у нас ещё не было.

Гарри в ответ лишь кивнул. Определённо Гиддингс был знатоком своего дела. Как-никак аврор со стажем. Но что-то внутри юноши не хотело полностью доверять профессору, что-то было не так. Но что?

«Да, похоже, я становлюсь параноиком. Замечательный преподаватель. Вроде бы, неплохой человек. По крайней мере, на меня не орёт по пустякам, как некоторые. Что же мне не даёт полностью расслабиться? Странно...».

— Сегодня вы будете тренироваться в невербальных заклинаниях, — заявил Гиддингс и студенты сразу приуныли. Мало кому уже удавалось творить магию без слов, и ученики лучше бы попрактиковались старым способом. — Как я вижу, ещё не все готовы для полностью бессловесного поединка, — профессор оглядел недовольных учеников. — Что ж, это ваше дело. Вы можете колдовать, как хотите, но потом не говорите, что я вас не предупреждал о надобности тренировок, — у студентов вновь поднялось настроение и они стали ожидать распоряжений профессора. — Сегодня вы будете сражаться друг против друга, — Гиддингс взмахнул палочкой, и парты разлетелись в стороны, освобождая достаточно места. — Точнее сказать: не сражаться, а просто проверять своего товарища. Я наблюдаю за обоими факультетами уже давно и составил списки пар так, чтобы силы противников были примерно равны. Ведь так будет гораздо интересней, да и справедливее, — он достал листок и стал его рассматривать. — Сейчас я буду называть пары, а вы вставайте друг напротив друга, начиная с того конца класса. Дуэли никому не начинать, пока я не скажу. И ещё тот, кто будет лучшим в своей дуэли, получает двадцать очков, проигравший столько же теряет. Поэтому не расслабляйтесь.

— Теряет двадцать очков! — негромко воскликнул Невилл. — Ничего себе!

— Да, это много, но ведь ты можешь столько же и получить, — попробовал обнадёжить его Дин, нервно теребя палочку.

— Я думаю, что у меня всё-таки больше шансов проиграть, — заволновался Лонгботтом.

«Невилл, когда же ты перестанешь сам себя загонять в угол? Если бы ты поверил в себя, то смог бы свернуть горы», — Гарри хотел было поддержать гриффиндорца, но его прервал профессор.

— Так-так, подходите сюда. Сначала Патил и Паркинсон, — Парватти пригладила волосы и отправилась в нужную часть комнаты. Слизеринка же вздёрнула нос и гордо прошествовала мимо.

— Гойл и Финниган...

«Интересно, с кем поставят меня? Неужели опять с Малфоем?».

— Томас и Трэйси...

«Скорее всего. Мне ужасно везёт на эту слизеринскую рожу, особенно, когда дело касается дуэлей. Впрочем, это даже к лучшему. Хоть разомнусь на нём».

— Браун и Булстроуд...

«Пока идёт пара обязательно с разного факультета. Это так нужно или совпадение?».

— Уизли, Забини...

«Ого! Рону попалась Блейз. Интересный дуэт. Посмотрим, что из этого получится».

— Лонгботтом и Малфой...

«Эй! Я и не с Малфоем? Это что за чудеса?! Кто же мне достанется?»

Невилл вздрогнул, услышав своё имя, а может и от имени противника тоже, но всё-таки направился на нужное место. Малфой пренебрежительно взглянул на своего соперника, словно у того не было бы шансов, даже если бы он сам сражался с закрытыми глазами. Но слизеринец даже не возмущался. Видимо, новость о том, что профессор подбирал пары по силе, ещё не дошла до него, или он просто не обратил на это внимания.

— Гринграсс и Мун, — два последних слизеринца встали друг напротив друга.

«А вот и первая несостыковка факультетов. Похоже, я буду с гриффиндорцем».

Гарри оглянулся. Рядом с профессором осталось только два человека. И он не знал радоваться этому или нет.

— И, наконец, Поттер и Грейнджер, — закончил распределение Гиддингс и, как показалось Гарри, смерил его оценивающим взглядом. — Занимайте свои места и приготовьтесь. Сейчас я объявлю о начале тренировки.

Гарри и Гермиона переглянулись и одновременно пожали плечами. Что ж, выбора им не оставили и пришлось послушно встать друг напротив друга с палочкой в руке, хотя каждый из них не имел ни малейшего желания направлять своё оружие на соперника. Это казалось каким-то неестественным, и предстоящая дуэль вызывала у обоих странное волнение.

Девушка нервно перебирала палочку пальцами, ожидая начала. Гарри же стоял в своей привычной боевой стойке, убрав левую руку за спину. С виду он был спокоен, но внутри немного нервничал. Он заметил беспокойство Гермионы и ободряюще улыбнулся.

— Готова? — вопрос одними губами. В ответ кивок и знакомая улыбка.

— Так, все готовы? — профессор осмотрел студентов, замерших друг перед другом. — Тогда начинайте.

В классе послышались первые выкрики заклинаний, но два человека так и продолжали стоять друг напротив друга в боевой стойке. Никто из них не решался напасть первым. Гарри приглашающе кивнул и махнул рукой, показывая, что отдаёт ей право на первый ход.

— Давай, посмотрим, что ты умеешь, — подзадорил юноша подругу. Она вдруг хитро улыбнулась, очевидно, что-то задумав, и молча запустила красным лучом обезоруживающего заклинания.

«Похоже, я не один хотел быстрее овладеть невербальными заклинаниями. Что ж, у меня тоже есть то, чем я могу тебя удивить».

«Protego, — привычный взмах, но ни единого звука. — Что, не ожидала? Не зря я тренировался!» — Гарри усмехнулся.

На самом деле после того первого раза, когда у Поттера ничего не получалось, он ещё пару раз приходил в Выручай-комнату и практиковал невербальные заклинания. Уже на втором занятии у него появились успехи, и дальше он только отрабатывал свои навыки. Часто даже в гостиной, когда на него не обращали внимания, Гарри призывал книги, зажигал камин и переворачивал страницы книг. И всё это без единого слова. После таких тренировок Поттер был уверен, что без проблем сможет и сражаться невербально. Учитывая его способности, это открывало по-настоящему огромные возможности по одновременному колдовству правой и левой рукой. Но пока у Гарри не было времени, и он оставил это на будущее.

Вот сейчас ему и предстояло проверить на практике свои умения по колдовству без слов. Впрочем, девушка, стоящая напротив, тоже хотела показать то, чему научилась и не собиралась сдаваться без сопротивления. Теперь в них обоих проснулся азарт, дух соперничества и захотелось продемонстрировать своему противнику все свои умения (ну почти все).

Гермиона немного удивлённо посмотрела на юношу, когда тот легко без слов отбил её заклинание. Девушка думала, что только она, сидя в библиотеке, читала теорию, а затем и практиковала невербальные заклинания. Как оказалось, это было не так. Еще, по крайней мере, один человек тоже дал себе задание освоить это умение.

«Ну, посмотрим, на что ты способен, Гарри Поттер», — отразилась на лице девушки озорная мысль.

И эта дуэль, прервавшаяся на несколько секунд, вновь продолжилась. Красный, а затем и белый лучи сорвались с палочки Гермионы и устремились к юноше.

«Опять невербально? Что ж, дуэль без слов, так без слов. Принимаю вызов».

Уклон вправо и простейший щит. Поттер легко безмолвно отразил атаку, но не спешил нападать, словно и не собирался делать этого.

В Гарри вновь полетели невербальные чары щекотки, а за ними и чары танца.

«Ну и шуточки у тебя, Гермиона. Если я не отобьюсь, то буду танцевать чечётку, извиваясь от смеха. Ужас!».

Поттер уклонился от этого ужасного сочетания двух простых заклинаний и решил, что пора и ему помахать палочкой.

«Expelliarmus, Petrificus Totalus. Я просто уверен, что ты с этим легко справишься».

Как Гарри и ожидал, Гермиона без труда отразила его атаку, да и ещё отбила заклинания так, что юноше самому пришлось от них уворачиваться. Вслед за этим подруга быстро послала вдогонку ещё два красных луча, намереваясь попасть в Поттера.

«Два заклинания подряд с приличной скоростью. Да ещё и сразу после отбитых чар. Неплохо, Гермиона, очень неплохо. Но чтобы поразить меня, этого не хватит точно».

«Protego, — щит помощнее и вот оба луча растворились в воздухе, попав в невидимое препятствие. — Impedimenta, Racencer», — вновь послал Гарри свои заклинания. Впрочем, так же безуспешно. Они были надёжно отражены Гермионой.

Никто не собирался отступать, но и использовать что-то более серьёзное им не хотелось ещё больше. Так и продолжалась эта дуэль. В обе стороны проносились различные лучи несложных заклинаний, которые не находили своих целей, а успешно отбивались или пропускались мимо. Гарри и Гермиона забыли о времени и вообще, о том, что они находятся на уроке. Окружающий мир расплывался неясными пятнами, которые мелькали вокруг но не вызывали никаких чувств. Важным оставался лишь человек напротив, посылающий в тебя заклинания, но не способный навредить.

Гермиона отбила очередное заклинание, а от второго решила увернуться. Она резко сдвинулась влево и одновременно крутанулась вокруг своей оси, пропуская жёлтый луч мимо. Чёрная мантия изящно закружилась вокруг неё, а волосы взметнулись вверх и, описав дугу, плавно каштановым водопадом вновь опустились на плечи.

Честно сказать, Гарри не ожидал от неё такого. Вернее, он, конечно, знал, что она сможет отразить его атаку. Но не таким же эффектным способом! Юноша настолько засмотрелся на этот завораживающий приём, что даже пропустил собственное заклинание, отбитое девушкой. К счастью, это были лишь чары Дезориентации. Комната сразу же закружилась перед его глазами, намереваясь встать вверх ногами и окончательно запутать парня. В таком состоянии что-то отбивать и тем более сражаться просто бессмысленно, но к счастью, в себя самого Гарри всё-таки попал.

«Finite Incantatem», — и пол с потолком вновь встали на свои места, а белый луч заклинания оказался в пяти метрах прямо перед носом. Реакция Поттера всё же не подвела, но пришлось не очень изящно отскакивать в сторону.

«Что это было? Я пропустил заклинание. Но из-за чего? — в памяти вновь пронеслась девушка, грациозно развернувшаяся вокруг себя. — Да... Она обезоружила меня даже без заклинания. Как это у неё получается?», — задал вопрос Гарри, на который не смог найти ответа.

Сражение продолжилось. С его начала ещё не было не произнесено ни одного слова, а заклинания продолжали рассекать воздух. Но никто не сдавался, и, казалось, эта дуэль могла бы длиться вечно. Гарри и Гермиона настолько увлеклись своим противостоянием, что не замечали, что почти все дуэли уже закончились, и большинство учеников смотрят на них с восхищением и частичкой зависти.

— Так-так, мистер Поттер, мисс Грейнджер, тренировка закончена, — донёсся до них голос профессора, заставивший их прекратить состязание. — У вас получилась довольно интересная дуэль, но вы использовали только простейшие заклинания. Хотя оба, насколько я знаю, способны на большее. Меня порадовало, что вы колдовали невербально. Думаю, вы оба достойны двадцати баллов за такие успехи, тем более, вы так и не выявили победителя, — Гиддингс пристально посмотрел на Поттера и что-то записал.

Затем профессор отпустил учеников, наказав больше тренировать невербальные чары и пригрозив очередной проверкой, на которой он наложит на всех Silencio и заставит сражаться на дуэли с ним самим. Студенты сделали вид, что испугались, но, всё же понимали, что профессор Гиддингс не похож на другого преподавателя в Хогвартсе, который сделал бы такую проверку на первом же уроке. А это были лишь угрозы для того, чтобы они быстрее принимались за тренировки.

Ученики высыпали из класса и шумной толпой двинулись к своим гостиным, обсуждая прошедший урок.

— Здорово вы сражались! — восхищался Уизли. — Когда вы так хорошо научились колдовать невербально? — оба только неопределённо пожали плечами, показывая, что это было маленькой тайной каждого из них. — Это на самом деле выглядело очень захватывающе. Мне даже казалось, что ваши палочки действовали сами по себе, без вашей помощи. Эх, я бы тоже хотел так уметь.

— Рон, тебе нужно больше заниматься и чаще практиковаться в невербальных заклинаниях, тогда ты бы тоже смог ими овладеть.

— Знаю, знаю, Гермиона, — Рон не хотел выслушивать ещё одну лекцию о необходимости больше учиться. — Кстати, видели, как Невилл вырубил Малфоя.

— Невилл победил Малфоя? — удивился Гарри. Он, как впрочем, и Гермиона, совершенно не замечали, что происходило вокруг. И хоть Поттер и знал, что немного неуклюжий гриффиндорец способен на такое, он, припоминая состояние того перед дуэлью, сомневался в том, что Невилл будет готов одолеть Малфоя.

— Победил — это ещё мягко сказано, — Уизли вспоминал это великое событие. — Они довольно долго сражались, но под конец наш Невилл чем-то запустил в слизеринца, да так, что тот чуть в стену не впечатался.

— Это здорово, — порадовался за одноклассника Гарри. — Я всегда знал, что Невилл не так прост, как кажется.

— Кстати, Гарри, — вспомнила Гермиона. — Из-за чего ты пропустил одно из моих заклинаний? Оно ведь ничем не отличалось от остальных, и я думала, что ты под него точно не попадёшь.

— Э...Я... — замялся Поттер, не зная, что ответить. Не мог же он сказать своей подруге, что засмотрелся на её грациозное движение. Да его просто засмеют. А когда он вообразил, как на него посмотрит после таких слов Гермиона, то язык вообще перестал его слушаться. — С...Сам н...не знаю. Отвлекся, наверное, — пробормотал он. Гермиона с сомнением посмотрела на него, но промолчала, раздумывая о чём-то своём.

— А классный получился урок, да? — Уизли был явно доволен. — Почаще бы устраивали такие занятия.

— Ах. Да, Рон, а как прошла дуэль у тебя? — поинтересовался Гарри.

— Нормально, — Уизли, почему-то слегка стушевался. — У меня тоже ничья, хоть и баллов за неё не дали, — он склонился к Гарри. — Вообще-то Блейз неплохо колдует. Мы с ней сражались на равных. Она хороший соперник. Было бы неплохо, если в следующий раз мне тоже выпадет тренироваться с ней.

Гарри усмехнулся и кивнул. Он ещё на первом занятии по Защите определил, что Забини довольно неплохо владела боевыми заклинаниями.

* * *

За обедом недалеко от гриффиндорской троицы оказался и Невилл. Гарри с Гермионой, сидевшие напротив, не забыли поздравить его с успешной дуэлью, чем заставили того в очередной раз за день покраснеть от смущения (ну не привык он к такому вниманию. Ведь каждый гриффиндорец посчитал себя обязанным похвалить сокурсника за удачное сражение со слизеринцем).

— Да, Невилл свой человек, — хлопнул ему по плечу Рон. — Расскажи нам во всех подробностях, как ты подстрелил Малфоя, и тот свалился на пол.

Лонгботтом почему-то со странным выражением осмотрелся по сторонам, словно надеясь найти того, кто ответит за него. Очевидно, таких не было. Рон же этого не заметил и продолжал напирать.

— Давай, Невилл, расскажи, как ты его победил, — подбадривал Уизли. — Я, конечно, верю в тебя, но Малфой тоже не первокурсница. Я помню, как он ещё на втором курсе змеями швырялся, — и Уизли поморщился.

— Э... — видя три пары заинтересованных глаз смотрящих на него в ожидании, Лонгботтом решил, что молчать будет не вежливо. — Ну, сначала Малфой всё время нападал, а я ничего не мог ему сделать, — он вздохнул. — Я уже думал, что проиграю, но он тут начал обзывать меня и ещё Д..., — он запнулся, — д...других гриффиндорцев. Я не знаю, как это произошло, но я, наверное, разозлился, послал Stupefy и всё, — гриффиндорец развёл руками, будто он здесь совсем не причём. — Малфой не смог его блокировать.

Рон остался довольный рассказом и увеличивал своё удовольствие поглощением вкусного обеда. Гермиона почему-то слегка улыбалась и, прищурившись, смотрела на Невилла, будто она догадывается о том, чего другим просто не понять.

«Может, я что-то пропустил?», — спросил у себя Гарри. В любом случае он был рад за Невилла. Возможно, эта победа придаст ему больше веры в себя. Ну и немножко Гарри был горд собой. Ведь всё-таки это он учил в том году многих гриффиндорцев.

— Эй, Невилл! — из-за спины Гарри раздался звонкий голос Джинни. — Все только и говорят о твоей героической победе, — тот смутился ещё больше. — Молодец! Я знала, что ты одолеешь этого хорька.

— Спасибо, Д...Джинни, — тихо ответил Лонгботтом, вновь запнувшись. Девушка с улыбкой кивнула, даже забыв спросить про дуэль у брата и Гарри с Гермионой. Затем прошла мимо и села чуть поодаль на свободное место.

Смущённый Невилл уткнулся в тарелку. Рон жевал бифштекс, и до остального ему просто не было дела. Гермиона улыбалась ещё шире, как будто, решила очень трудную задачку, до которой не додуматься остальным. Гарри вновь почувствовал, что что-то упустил.

Никогда не переставай улыбаться, даже когда тебе грустно — кто-то может влюбиться в твою улыбку.

По вечерам, когда у Гарри появлялась пара свободных часов, он вспоминал о книге, которую купил ещё в первый поход в Хогсмид. Она манила его своими тайнами, и юноше очень хотелось во всём разобраться. Кто написал эту книгу, и давно ли это было? Был ли этот неизвестный в другом мире или нет? И если был, то с какой целью, и почему об этом никто не знает?

Эти и ещё множество подобных вопросов часто кружили в голове мага огня и не находили ответов. Но Гарри Поттер был не из тех, кто сдаётся на полпути. Он уже не в первый раз брался за загадки, которые остальные бы посчитали неразрешимыми.

Но сейчас было одно отличие. Раньше вместе с ним всегда были друзья и всячески ему помогали, а теперь он решил не втягивать их в свои заботы. Если бы Гарри рассказал о книге, то это повлекло бы за собой ещё больше вопросов, а этого он хотел избежать. Хотя часто у Поттера появлялось очень большое желание спросить совета у рассудительной Гермионы. Вместе с ней было бы намного легче разобраться с этими вопросами. Но Гарри всегда обрывал себя и заталкивал это желание поглубже мыслью о том, что это только его проблемы.

И всё-таки, даже без помощи Гермионы, он шёл вперёд. Книга была написана древним языком, что заставляло долго вдумываться в значение некоторых слов, но это Гарри не останавливало, и он продолжал разбираться в этой истории.

Автор описывал свои различные путешествия, и, как оказалось, он довольно много странствовал по миру. И иногда даже сам себя именовал Ксеносом (Xenos (греч.) — странник. Человек, чуждый миру ("странный" для мира)). Поттер сразу запомнил это имя или, скорее, прозвище. Так Гарри казалось, что он знает об этом человеке чуть больше.

Конечно же, Ксенос был волшебником. В этом Поттер перестал сомневаться после первых нескольких прочитанных страниц. Маггловская книга бы просто так не сохранилась после стольких лет, да ещё и просто лежавшая в книжном магазине. А возраст этого тома, без сомнения, был очень большим.

Гарри прочитал о путешествии мага на юг Африки, и о том, как тот жил в одном из племён и обучал своей магии местных шаманов, в свою очередь, знакомясь с их магическими возможностями. Поттер удивился, когда узнал, что этот путь был преодолён на обычном корабле.

«Почему он просто не аппарировал? — задал сам себе вопрос тогда Гарри, но потом вспомнил, что его познания по истории магии не настолько велики. — А когда вообще придумали аппарирование? Эх, Гермиону бы сюда!».

Также Ксенос побывал в Индии, где тоже изучал необычную для себя культуру. Он так красочно описывал все, что с ним происходило, что Гарри невольно зачитывался описаниями древних храмов и рассказами об обычаях этого народа.

Ещё автор книги вместе с другими волшебниками участвовал в битве с восставшими гоблинами и, судя по всему, тогда гоблины отступили. По описаниям сражения Гарри попытался вспомнить, какому восстанию это соответствует, и когда оно произошло, но вскоре бросил это бесполезное занятие (стоит ли упоминать, что в этот момент ему снова очень сильно захотелось посоветоваться с подругой).

Но всё же Поттеру не удавалось много времени выделить на это исследование, и оно проходило довольно медленно. Юноша чувствовал, что все эти истории только вступление к самому главному путешествию Ксеноса, и ему не терпелось взяться за него. Но Гарри понимал, что, пролистав несколько страниц, он может упустить что-то очень важное. А этого он допустить не мог, поэтому и продолжал последовательно продвигаться вперёд, читая книгу. Шаг за шагом, страница за страницей он приближался к разгадке...

* * *

Что-то определённо было не так. Гарри был уверен в этом, но никак не мог понять, что же не даёт ему покоя. Снейп по обыкновению высказывал своё мнение о тупоголовых гриффиндорцах, а весь класс испуганно жался. Невилл втянул голову в плечи, Рон склонился к самой парте, а Гермиона наоборот выпрямила спину и всем своим видом выражала несогласие. Гриффиндорцы нервничают, слизеринцы насмешливо переглядываются, Снейп всем недоволен. Обычный урок зельеварения. Но что-то определённо было не так. Что же это?

Прошло полчаса, прежде чем Поттер заметил то, что его насторожило. Во взглядах, которыми Малфой награждал Снейпа, когда тот отворачивался, теперь можно было заметить не только презрение, но и искру предвкушения. И это могло означать только одно. Малфой вновь что-то задумал.

«Нужно что-то делать. Предупредить Снейпа? Он сидит за своим столом. Не кричать же на весь класс. Действовать самому? Но как?».

— Урок окончен, — прервал его размышления профессор. — Сдайте свои рефераты и можете быть свободны.

Студенты засобирались. Каждый подходил к столу профессора и оставлял свою работу. Ухмылка, возникшая на лице Малфоя, Поттеру совершенно не понравилась. Слизеринец тем временем аккуратно взял свой лист и с важным видом направился к столу.

«Ну конечно! Его реферат и есть портал. Когда Снейп будет его проверять, он и сработает. Никто ничего не узнает, а Малфой вообще окажется в стороне».

Сейчас Малфой держал портал голыми руками. Видимо тот был как-то настроен, чтобы перенести нужного человека. И этот совершенный план удался, если бы не один человек. Гарри Поттер.

Слизеринец явно не ожидал, что лист пергамента по непонятным причинам вспыхнет прямо у него в руках. Малфой выронил реферат и испуганно отпрыгнул. Пергамент же медленно опускался, догорая, и, коснувшись пола, рассыпался в пепел.

— Малфой, что вы здесь вытворяете? — раздался строгий голос Снейпа.

— Я... Не...Ничего... — слизеринец не отрывал взгляда от того, что осталось от его работы. Уже вторая его попытка обернулась неудачей, и за это его по головке точно не погладят. А ведь ему даже никто не мешал. Всё происходило само по себе.

Если профессор и посмотрел сейчас на Поттера, то увидел только, как тот роется в своей сумке, не обращая внимания на это происшествие. На самом деле Гарри старательно скрывал своё напряжение. Конечно, поджигать вещи для мага огня было не очень сложно, но для того чтобы сделать это вот так, чтобы тебя не заметили, требовалось постараться. Поттер представлял себе какую-нибудь огненную руну, но энергию от неё направлял не в руку, а в желаемый предмет. Делать это на расстоянии было очень не просто.

К счастью, гриффиндорцы списали этот случай на больного Малфоя, а слизеринцы, скорее всего, подумали о пакостях алого факультета. Гарри же мог спокойно вытереть заслуженный трудовой пот. Сегодня он предотвратил ещё одну попытку похищения.

* * *

Вся школа завтракала в Большом зале. Обычное утро обычного дня. Ничего особенного. Привычный шум оторвал учеников от завтрака и заставил поднять головы. В зал влетело множество разных сов, и теперь они кружили над столами, отыскивая своих адресатов.

Маленький Сычик Рона шумно плюхнулся перед хозяином и принялся быстро клевать горох из тарелки. Уизли что-то пробормотал про бестолковых птиц и принялся отбирать письмо у совёнка, который собрался лишить хозяина завтрака.

Рядом с Гермионой приземлилась обычная серая сова и сразу протянула лапку с конвертом. Девушка быстро отвязала послание, и сова тут же улетела, хоть Гермиона и пыталась её чем-нибудь угостить. Школьные совы знали свою работу и выполняли её очень ответственно.

Гарри же даже не взглянул наверх. А зачем держать в себе глупую надежду. Раньше ему часто писал Сириус, и его письма он всегда ждал с нетерпением. А теперь его нет, и больше никогда не прилетит сова с куском пергамента, на котором своим размашистым почерком крёстный даст совет или даже пожурит за какую-нибудь историю. Как же ему этого не хватает. Знать, что где-то там далеко тебя любят и ждут как крестника или даже как друга. И что ты можешь написать близкому человеку, поделиться своими мыслями, похвастаться успехами или пожаловаться на неудачи. Всего этого у Гарри не было и в детстве, но когда появился Сириус, то он принёс в его жизнь надежду, веру в то, что он когда-нибудь сможет жить с крёстным и у него будет место, которое он сможет назвать родным домом. Но так уж получилось, что судьба не дала ему шанса, чтобы испытать всё это. Сириус исчез в неизвестности, провалившись в Арку Смерти. И Гарри его очень не хватало. После того, как он почувствовал, что такое семья, остаться вновь одному было ещё больнее.

«А что случится, если я потеряю ещё и друзей?», — вдруг пришла страшная мысль к Поттеру. Это было настолько ужасно, что он зажмурился и потряс головой.

«Нет! Только не они! Я этого не переживу».

Но тут его отвлекло совсем другое. К удивлению Гарри перед ним плавно опустилась белоснежная сова. Букля не принесла письмо, а прилетела, чтобы хозяин не забывал о ней, и Гарри был этому только рад. Он очень дорожил своей совой, как самым первым настоящим подарком на День рождения, да и как своим другом.

— Привет, красавица, — Гарри ласково погладил птицу, и та приветливо ухнула в ответ. — Прости, я к тебе давно не приходил. Совсем замотался. Но я обещаю исправиться и обязательно проведаю тебя. Ты простишь меня? — юноша пододвинул ей свою тарелку, и сова, согласно ухнув, принялась за угощение.

Гермиона с сочувствием взглянула на Гарри. Он улыбался своей сове, и кто-то другой бы сказал, что он счастлив, но девушка видела, что в его глазах застыла грусть, и на самом деле до счастья ему очень далеко. А испытывал ли когда-то этот черноволосый юноша это самое счастье? Были ли у него в течение всей его нелегкой жизни моменты, которые он смело мог назвать по-настоящему счастливыми? На этот вопрос ответа не знал, наверное, даже сам Гарри. Ведь его самым счастливым воспоминанием на третьем курсе была всего лишь иллюзия о его родителях. То, что он придумал сам. И наверняка, не раз ночью, закрывая глаза, представлял, что это реальность.

Как же хотелось, чтобы он по-настоящему улыбнулся, когда его глаза сверкают добрым изумрудным светом, и в них нет ни капли грусти. Тогда можно любоваться его счастьем весь день и мечтать, чтобы оно не заканчивалось. Жаль, что это случается так редко.

* * *

С того самого занятия по Защите От Тёмных Искусств, на котором профессор Гиддингс объявил о задании на весь год, прошло уже достаточно времени, и Гарри подумал, что пора бы подобрать себе заклинание. Он хотел подключить к этому друзей, чтобы не искать одному, но Рон только отмахивался со словами: «Потом найду», а Гермиона начинала говорить такие заумные вещи, что Гарри сразу понимал, что его вежливо посылают в... библиотеку, поскольку там он сам всё найдёт. Попытки расспросить друзей также с треском провалились. Гарри подозревал, что Рон и сам ничего ещё не выбрал. Хотя тот, после предыдущего урока Защиты, часто сидел с книгой, делая различные пассы палочкой. У Поттера появилось впечатление, что его друг хочет что-то кому-то доказать. А Гермиона, похоже, как обычно всё держит в тайне и расскажет только тогда, когда будет абсолютно уверена в своём успехе.

«Что ж. Придётся искать в одиночку», — грустно подумал Поттер и отправился туда, куда его послали, то есть в библиотеку.

«Хм. Нужно выбрать то, что мне пригодится в жизни. И что же это может быть?», — задумался Гарри. Затем взял лист пергамента и написал:

Цели в жизни:

Затем, даже не задумываясь, написал вторую строчку:

1. Убить Волдеморта.

Дальше появилась небольшая проблема. Никаких целей не связанных с Тёмным Лордом у Гарри просто не было. Он бы хотел закончить школу, а затем стать аврором, чтобы охотиться за Тёмными Силами, но прежде нужно было убить Волдеморта. Спокойно жить со своей возможной семьёй так же нельзя было без этого.

Всматриваясь в эти две строчки, Гарри осознал, что вся его жизнь основана на борьбе с Тёмным Лордом и всё, что он только ни делает, ведёт всегда к одному — к убийству Волдеморта.

— Да. Большой у меня выбор, — пробормотал Поттер себе под нос.

«Смертельное заклинание, конечно, мне не дадут показать на экзамене. Хотя, может, Волдеморт сам явится, чтобы проверить мои знания. Как-никак все прошлые курсы под конец года вечно что-то случалось. Но лучше бы он сидел в своём логове и не высовывался.

Хорошо, Avada Kedavra не подходит. Да и это тёмная магия. Что может ещё помочь в борьбе с ним? Щитовые заклинания? Но их довольно много и учить какой-то конкретный щит, хоть и мощный, глупо, поскольку Высшие Щиты не являются универсальными и защищают только от одного или всего нескольких однотипных заклинаний. Щиты тоже отпадают.

Какие-нибудь Высшие Светлые атакующие заклинания? Интересн,о есть ли вообще такие?

Гарри просто не представлял, как могут сочетаться эти слова: «высшее», «светлое» и «атакующее». Ведь если оно атакующее высшее, то значит очень мощное и несёт в себе большую разрушительную силу. Как при этом заклинание может оставаться светлым, Гарри понимал слабо.

«Хотя нет», — он вспомнил об одних Высших Чарах, которые хоть и считались защитными, могли нанести урон тому, на кого были посланы. Однако они предназначались не для людей.

Expecto Patronum — вот, что пришло Поттеру на ум. Обычно патронусы только отпугивают дементоров, но Гарри слышал от профессора Люпина, что сильный заступник, созданный с помощью по-настоящему счастливых воспоминаний, может и уничтожить свою цель.

Конечно, это полезное заклинание, но ведь он уже владел им, и было бы лучше научиться чему-то новому. Юноша попытался придумать что-то ещё, но ему больше ничего не лезло в голову. Гарри тяжело вздохнул и решил, что займётся этим позже.

* * *

Поттер дописал последнее слово, поставил жирную точку и облегченно выдохнул, откинувшись на спинку и разминая руки.

— Ну всё, на сегодня достаточно. После Заклинаний не хочу ничего делать.

— Гарри, — из ниоткуда вдруг появилась Парватти и сладким голосом обратилась к Поттеру, хлопая ресницами. — Ты не поможешь мне с Защитой? А то я совсем не знаю, как делать это задание.

У Гарри сложилось впечатление, что она уже давно сидела в засаде и ждала, когда он освободится.

— М... Парватти, — юноша покосился на друзей. — Я хотел доделать Трансфигурацию. Нам по ней много задали.

— Да ладно, — она махнула рукой. — Ты всё сделаешь и позже, а я совсем не смогу без твоей помощи. Ну, Гарри, ты же лучший в Защите От Темных Искусств, — она присела на подлокотник его кресла. — Ты ведь всем нам помогал в том году. Твои уроки были у меня самыми любимыми. Жаль, что сейчас их нет, — девушка притворно грустно вздохнула.

— Э... — Гарри еще раз взглянул на друзей и понял, что помощи от них не дождется. Гермиона уткнулась в книгу, а Рон сидел с видом: «Не смотри на меня. Разбирайся с ней сам». — Ладно, Парватти, давай своё задание. Чем смогу — помогу.

Патил радостно упорхнула и быстро притащила свою работу. Она бесцеремонно уселась рядом с Поттером, к счастью которого, кресла были большие, и места двоим вполне хватало.

После этого Гарри целых два часа пытался объяснить гриффиндорке, как работает довольно простенькое щитовое заклинание. Парватти не сводила с него глаз и, не отрываясь, слушала его рассказ. Но почему-то у Гарри было ощущение, что его усилия совершенно бесполезны, и голова у девушки занята совершенно не Защитой От Тёмных Искусств. Она несколько раз хватала его за руку и просила показать движение палочкой. Причем просила так часто, что Гарри подумал, что после такого научился бы колдовать даже его кузен Дадли. Наконец Парватти посчитала, что на сегодня достаточно. Она горячо его поблагодарила и долго объясняла, как сильно он ей помог, что без него с ней бы произошла настоящая трагедия и еще много чего, во что Гарри уже не сильно вникал.

Также Парватти обольстительно поинтересовалась, что она может для него сделать, чтобы отплатить за помощь, но Гарри только отмахнулся, заявив, что ему ничего не нужно и вообще у него много дел. Перед тем как исчезнуть Парватти всё же не оставила его без благодарности и Гарри достался поцелуй в щеку. И это его порядком смутило. Всё-таки не часто он так тесно общался с девушками, и это для него было непривычно. И хотя он ничего не чувствовал к Парватти, да и как можно иметь серьезные чувства к той, которая гоняется за твоей знаменитостью. Гарри всегда заранее не нравились люди, видящие в нём только Мальчика-Который-Выжил и постоянно глазеющие на его шрам. Тем не менее, такое пристальное внимание женского пола было для него ново и заставляло чувствовать себя неуютно.

Гарри вздохнул и осмотрелся по сторонам. Гермионы нигде не было видно.

«Наверное, ушла в свою комнату, хотя ещё рано. Жаль. Хотел спросить её о расписании». (О том, что в Гриффиндоре есть другой староста, он почему-то забыл).

Рон играл в шахматы с Невиллом, и Гарри подсел рядом. Шахматисты были полностью увлечены игрой и заметили зрителя только через десять минут, когда две черных ладьи, которыми руководил Уизли, наконец загнали белого короля в ловушку.

— Гарри, представляешь! У нас ничья! Невилл, оказывается, отлично играет, — рассказывал Уизли. Лонгботтом только смутился на это. — Где ты так научился, Невилл?

— Я с бабушкой играл, — под нос пробормотал тот. — Она меня и научила.

— С бабушкой? Круто! — воскликнул Уизли. — Мне бы такую бабушку.

Невилл не нашел, что ответить и ещё больше потупился, но Гарри подумал, что тому, скорее всего, приятно это слышать.

Рон наконец полностью повернулся к Поттеру и вдруг странно хрюкнул и откинулся на спинку в приступе беззвучного хохота. Невилл непонимающими глазами посмотрел сначала на Уизли, затем на Поттера и поспешно отвернулся, закрывая рот руками, чтобы не рассмеяться.

— Эй! Что такое? — Гарри осмотрел себя и не нашел ничего не обычного. — Вы чего?

— Я... Я... — Рон никак не мог остановиться. — Я вижу у вас уже всё серьезно, — и снова опрокинулся назад, рассмеявшись в голос.

Поттер ничего не понимал в происходящем.

— Гарри, посмотри в зеркало, — выдавил Невилл, который быстрее справился со смехом.

Юный маг выхватил палочку и превратил в зеркало одну из шахматных фигур. Хоть зеркало получилось маленькое и почему-то кривое Гарри смог разглядеть на своей щеке след недавней благодарности Парватти. Ярко-красный отпечаток губ явно говорил о том, что Гарри недавно весьма тесно общался с девушкой.

— Вот чёрт! — буркнул парень и принялся яростно тереть свою щёку, словно там был не отпечаток губ, а Чёрная Метка.

Рона и Невилла это позабавило ещё больше.

«Она что, специально так меня припечатала? — думал Гарри, пытаясь уничтожить любые улики. Как назло это выходило очень плохо. — Почему ничего не получается? Неужели Парватти подумала, что я буду ходить так весь вечер и гордиться этим? Ни за что!».

Почему-то ему вспомнился другой похожий поцелуй, хоть и не оставивший видимых следов, но зато его отпечаток остался гораздо глубже и всё ещё не забылся.

«Да! Это было прият..., — задумался Поттер, но тут же оборвал себя. — Эй! Откуда такие мысли? Она ведь только мой...».

— Эх, жаль, Гермиона тебя не видит. Вот бы она повеселилась, — протянул Уизли, прервав мысли друга.

— А? Что? — вздрогнул Гарри. — Гермиона? А где она?

— Сказала, что сильно устала и ушла к себе, — Рон пожал плечами. — Не знаю, что с ней. Сегодня вроде ничего сложного не было, — и снова взглянув на сердитого Поттера, одна щека которого теперь была любимого гриффиндорского цвета, он снова загоготал на пол гостиной. К счастью всех гриффиндорцев невдалеке сидела Джинни. Она и заткнула громкоголосому брату рот подушкой, заявив, что он ржёт как взбесившийся гиппогриф. Уизли с этой оценкой был категорически не согласен и когда наконец изъял свой кляп и порядочно наплевался перьями, высказался, что он умеет смеяться и получше всяких гиппогрифов. Он уже было собирался это продемонстрировать, но тут столкнулся с десятком хищно поблёскивающих пар глаз, и быстро передумал.

* * *

На следующий день Гермиона спустилась в общую гостиную даже позднее, чем Уизли, и сперва выглядела слишком задумчивой и даже слегка грустной. Правда, увидев своих друзей, в одиночестве дожидавшихся её у камина, девушка улыбнулась и подсела к ним.

— Доброе утро всем! — живо поприветствовала она парней.

— Привет, — отозвался Гарри и широко зевнул. Вчера он вновь допоздна читал свою книгу и узнал об очередном путешествии Странника. На этот раз тот побывал далеко на севере. Поттер выяснил много интересного, но ничего такого, что могло его заинтересовать по-настоящему.

— Чего это оно доброе? — пробурчал Уизли и принялся протирать свою палочку краем мантии.

Гермиона только бросила на него недовольный взгляд, но ничего не сказала. Устроившись в кресле, она достала из своей сумки письмо, что получила ещё вчера. Аккуратно распечатала конверт и склонилась над довольно длинным листом пергамента. Она не видела, что за ней внимательно наблюдают две пары глаз.

— Кто это тебе пишет такие огромные письма? — протянул Уизли, старательно вытягивая шею, чтобы что-нибудь разглядеть.

Гарри в это время старательно читал учебник, но если бы у него бы спросили, что за предмет он изучает, он затруднился бы ответить.

— Э... — слегка замялась девушка. — Это от Виктора. Крама, — коротко ответила она.

— Ты всё ещё с ним переписываешься? — поднял брови Рон. В его голосе чувствовалось напряжение, но он постарался это скрыть.

— Да не то чтобы переписываюсь, — опустила взгляд Гермиона — Так, иногда.

Рон открыл было рот, но, очевидно, о чём-то вспомнив, умолк. Гермиона склонилась над письмом, а Гарри по-прежнему тихо сидел с учебником. Поинтересоваться о чём пишет Крам, у него почему-то не хватило духу.

«Да и моё ли это дело? — рассуждал Гарри. — Имею я право вмешиваться в её жизнь?»

Разум говорил, что нет, но что-то пылающее в груди решительно этому противилось.

«Ведь она мой друг, и я должен о ней беспокоиться!», — убеждал сам себя Поттер.

«Неправильный ответ», — странным образом почувствовал юноша. Словно, что-то внутри него самого подсказало ему.

«А какой же правильный?», — хотелось выкрикнуть Гарри.

И тут в его сознании неожиданно вспыхнул уже когда-то увиденный образ. Он открывал дверь знакомого и чем-то родного дома. Позади слышался детский смех, а в доме его ждала та, которую он так хотел узнать. И вот дверная ручка уже повёрнута, и дверь поддалась усилию, начав медленно открывать перед ним свои тайны...

— Гарри... Гаррри, — донеслось, словно сквозь туман, до него. — Ты меня слышишь?

— А... Что?.. Прости, — очнулся Поттер. Видение рассеялось снова, так и не раскрыв перед ним своих секретов.

— Ты о чём так сильно задумался? — поинтересовалась девушка. — Я уже пять раз тебя позвала.

— О тебе, — сообщил ещё не полностью очнувшийся Гарри. Как оказалось, Рон куда-то делся, и они остались одни.

— Обо мне? — удивилась Гермиона, и Поттер понял, что его ответ получился не самым умным. Даже наоборот. — И что же ты обо мне думаешь?

А вот это уже был тот вопрос, на который Гарри бы не решился ответить сейчас честно. Ну не мог он сказать, что размышлял о том, по какой причине имеет право быть ближе к своей подруге, и почему ему так хочется узнать о ней как можно больше.

Да и это странное видение не давало Гарри покоя. Он ещё мог поверить, что во сне может присниться всё что угодно, но наяву-то откуда этот образ. Как он появился, да и что означает, Поттер даже не представлял. Это профессор Трелони могла видеть различные видения (по крайней мере, она всех в этом уверяла), а он ведь никакой не предсказатель.

«Не мог же мне этот образ посылать Волдеморт? Нет, конечно! Сейчас бы я это обязательно почувствовал. Да и в его видениях никогда не было ничего приятного».

— Гарри! Ты опять так сильно задумался обо мне? — Гермиона весело улыбалась, наблюдая за Поттером, витающим в своих мыслях.

— Ой! Прости ещё раз, — встряхнулся Гарри. — Что-то я сегодня слишком рассеянный.

— Это уж точно, — рассмеялась девушка. — Так о чём ты так усердно размышляешь?

— М... Да вот, хотел спросить, как там Виктор Крам поживает.

— Говорит, что у него всё замечательно, — с готовностью стала рассказывать Гермиона. — Он продолжает играть за сборную Болгарии, а в свободное время обучает детей полётам. И представляешь, он говорит, что подумывает о том, чтобы жениться. Он сейчас встречается с девушкой — охотником их сборной, — Гермиона всплеснула руками. — Здорово, правда!

— Да, Здорово... — отозвался Поттер.

Не то что Гарри так сильно радовался за Крама, но то, что Гермиона рассказывает об этом с таким удовольствием, доставило ему намного больше приятных впечатлений. Вот только он никак не мог понять почему. Мозаика мыслей, эмоций и чувств никак не хотела складываться в правильный ответ.

Любить — значит жить жизнью того, кого любишь.

Декабрь уже перевалил через середину, и с каждым днем всё ближе и ближе подступали рождественские праздники. Учиться хотелось всё меньше, и тихая снежная погода, создающая ещё более праздничное настроение, только способствовала этому. Но такое мнение было только у студентов. Учителя, напротив, перед каникулами старались, как можно больше загрузить своих подопечных, чтобы те не расслаблялись во время зимних праздников. Такое единодушие в увеличении домашних заданий не позволяло развеяться и насладиться прекрасным временем года всем жителям замка, включая и гриффиндорскую троицу.

Гермиона по-прежнему выполняла свои задания очень быстро, и у неё было больше свободного времени, которое она тратила на чтение или вязание новых шапочек для эльфов. К ребятам же это не относилось. Рон и Гарри послушно пыхтели над объёмными рефератами и длинными эссе, стараясь не отставать от подруги. Впрочем, это у них не очень хорошо получалось.

Один зимний день сменял другой, и до рождественских праздников оставалось всё меньше и меньше времени. Никаких важных событий не происходило, и хотя это и было странно, но не могло не радовать. Малфой временно затих и, казалось, больше ничего не предпринимает. Волдеморт так же не показывался, и хоть Поттер и не надеялся, что тот занят покупкой подарков для Пожирателей, всё же питал надежду, что Лорд ещё долго не будет показывать миру своего присутствия.

* * *

Гермиона сидела в пустом купе и смотрела на мелькающие за окном деревья, покрытые снегом. Пейзажи сменяли друг друга, но не впечатывались в память, а лишь проносились перед глазами калейдоскопом разнообразных картинок. Ехать в одиночестве несколько часов было ужасно скучно и тоскливо, но это стоило того. Скоро она вновь увидит своих родителей. Сможет обнять их, поговорить с ними, а ведь ей так много нужно им рассказать. Её родители были магглами, то есть людьми далёкими от магии и практически ничего не знающими о том, чем она занимается. Если бы их дочь не была волшебницей и не пошла в колдовскую школу Хогвартс, то они бы никогда и не узнали о том, что рядом с ними обитает столько всего сказочного и волшебного.

Гермиона очень скучала по своим родителям. С того момента как девушка поступила в школу волшебства, она редко бывала дома. Летние каникулы проносились очень стремительно, а зимой вообще не всегда удавалось выбраться из замка. В этом году она тоже хотела остаться, чтобы Гарри не чувствовал себя одиноким, но ребята отговорили её. Чему Гермиона была даже рада.

Когда она вернётся в свой родной дом, встретится с мамой и папой, то сможет наконец расслабиться и отдохнуть от всех этих уроков. Хоть всем и казалось, что ей это даётся без особого труда, Гермиона всё же сильно уставала. От долгого чтения начинали болеть глаза, а спина ныла от однообразной позы за столом. Да и в голове уже творился сумбур от многочисленных выученных заклинаний, зелий, магических растений и древних рун. Рождественские каникулы сейчас были тем, что так необходимо.

Поезд наконец стал останавливаться, и Гермиона вынырнула из своих мыслей. Она убрала книгу, которую сначала пыталась читать, но голова отказывалась работать, и слова упорно расплывались перед глазами, отказываясь выстраиваться в предложения. На каникулы не было необходимости везти все свои вещи, и у девушки была лишь небольшая сумка с парой книг и всякой мелочью. Своего кота Гермиона оставила в школе, поручив друзьям присмотреть за ним. Везти Живоглота туда и обратно не хотелось, тем более тому никогда не нравился шумный поезд.

Гермиона сразу как села в вагон переоделась и теперь уже была в магловской голубой куртке и тёмных джинсах. Как только поезд остановился, девушка поспешила к выходу, чтобы побыстрее увидеть свою семью. Очень немногие ученики отправились домой на каникулы, и перрон по сравнению с первым сентября казался пустынным. Гермиона быстро преодолела барьер и оказалась на платформе обычного Лондонского вокзала, где её уже ждали родители. Она заранее сообщила им, что приедет домой на каникулы.

Увидев своих родных, девушка счастливо им улыбнулась и радостно обняла обоих родителей.

— Как же я соскучилась, — пробормотала она, пока обнимала свою маму.

— А мы-то как, дочка, — женщина ласково погладила её по голове.

* * *

Гарри с трудом поднялся со своей кровати. Сегодня начались каникулы, и можно было поваляться подольше, но спать до обеда тоже желания не было. Неторопливо переодевшись, юноша спустился в гостиную.

Некоторые ученики утром отправились домой, и вместе с ними была и Гермиона. В целом их было немного. Уехало несколько младшекурсников, а с четвёртых, пятых и седьмых курсов многие остались в школе, а отправились к родным только по два-три человека. С шестого же курса одна староста факультета решила встретиться с родителями, и Гарри был этому только рад. Хотя это было не слишком честно. Конечно, юноше было бы куда более приятно, если бы девушка осталась в школе и провела праздники рядом с ним, но это было слишком эгоистично. Ведь он видел, как Гермиона скучала по своим родным. Какое счастливое становилось у неё лицо, когда приходили от них письма.

Поэтому ему, чуть ли не силком, пришлось заставить её писать письмо домой родителям, чтобы те встретили её на вокзале. Гарри тут же отправил это послание со своей совой, чтобы у девушки не осталось шанса изменить своё решение. Хоть Гермиону иногда и считали жутко упрямой, Гарри Поттер тоже имел эту черту характера, и если уж он что-то задумывал, то его ничто не могло остановить. Единственное чего он боялся, что девушка могла подумать, что он её прогоняет. Но, похоже, она сама настолько хотела съездить домой, что у неё даже не возникло подобной мысли.

Сейчас в гостиной было немного народу, так как многие ещё не вылезли из-под одеяла, а кто-то уже ушёл по своим делам. Рон вставать отказался, поэтому Гарри было совершенно нечем заняться. Учить уроки не было никакого желания, да и вообще ничего делать не хотелось. Юноша лениво развалился в кресле и стал следить за несколькими первокурсниками, о чём-то весело болтающими. Они казались ему такими маленькими, что невольно всплывал вопрос: Неужели я был такой же?

«Скорее всего, да. А в одежде Дадли я казался, наверное, ещё меньше».

На Гарри накатили воспоминания о его начале учёбы в Хогвартсе. Сначала он ничего не знал о волшебном мире и жутко боялся, что у него ничего не получится. Он вспомнил, как познакомился с Роном, а затем и Гермионой. Тогда такими же детьми, как и он сам. Кто знал, что им троим предстоит пройти множество трудностей за все эти годы? Тогда никто из них об этом и не подозревал. Они ехали в волшебную школу, навстречу волшебству и магии. И если Рон уже был знаком с этим, и для него это не было так необыкновенно, то он и Гермиона встречались с этим впервые. Это было тогда настоящей сказкой.

Так Гарри и просидел большую половину дня, витая в красочных воспоминания его недавнего детства.

* * *

Сонная девушка спустилась на кухню. Она была всё ещё одета в обычную домашнюю пижаму, но её это не смущало.

— Доброе утро, мам, пап, — и она сладко зевнула.

— Доброе, — отозвался отец. — Как тебе спалось на родном месте?

— Замечательно. Я уже и забыла как здесь хорошо, — она улыбнулась.

— Ну ладно, садись завтракать, — прервала их миссис Грейнджер. — Я специально для тебя приготовила твои любимые пирожки с джемом.

— О! Мама, я тебя обожаю, — девушка побыстрее уселась за стол и принялась за еду. Родители только посмеялись, смотря с каким аппетитом их дочь поглощает завтрак.

— Гермиона, как у тебя дела в школе? — спросил отец, когда она закончила.

— Всё хорошо, у меня отличные оценки по всем предметам, и всё замечательно.

— А как поживает твой кот? — спросила мать. Ей тоже нравился этот рыжий питомец.

— С ним всё в порядке. Я оставила его в школе, чтобы было меньше хлопот.

— Ах да, а что это за чудесная сова принесла твоё письмо? — вспомнила миссис Грейнджер. — Такая красавица. Не она ли жила у тебя этим летом?

— Да. Это сова Гарри. Хедвиг, — от родителей не ускользнула счастливая улыбка, появившаяся на лице девушки. — Да, она очень красивая.

— Кстати, с ним всё в порядке? — поинтересовалась женщина. — Все эти летние события...

— Да, у него вроде бы всё хорошо, — улыбка исчезла и в глазах появилась грусть, — но он так мне и не рассказал, где был. Я чувствую, что у него очень много секретов, но он ничего не рассказывает. У меня такое ощущение, что он мне не доверяет, — девушка стала совсем грустной.

Родители переглянулись.

— Ну что ты, доченька. Не расстраивайся, — начала успокаивать её мама. — Как он может тебе не доверять, ты же всегда ему помогала. Я думаю, он просто не хочет тебя волновать и скоро всё тебе расскажет.

— Нет, мама, ты его не знаешь, — Гермиона покачала головой. — Если Гарри что-то скрывает, то это останется тайной ещё надолго.

— Как это я его не знаю? — улыбнулась женщина. — После того, как ты нам каждое лето рассказываешь о его приключениях, мне кажется, я знаю его уже пол-жизни.

Гермиона слегка смутилась, но улыбнулась от таких слов.

— Знаешь, Гермиона, — отец оторвался от газеты. — Не думай, что человек тебе не доверяет, если он что-то от тебя скрывает. У мужчин всегда есть тайны, которые женщинам лучше не знать, — он покосился на супругу, — даже любимым.

— Ты что-то от меня скрываешь? — с напускной сердитостью повернулась к мужу миссис Грейнджер. — А ну живо выкладывай!

Гермиона засмеялась, а спустя секунду её смех подхватили и родители.

— Спасибо, что подбодрили меня, — девушка уже не была такой расстроенной.

— А для чего ещё нужны родители, — отозвался мистер Грейнджер и на мгновение задумался. — Жаль, мы не сможем увидеть этого таинственного Гарри Поттера до лета. Я бы мог дать ему пару советов, как лучше скрывать от девушек свои тайны.

— Боюсь, он в этом и так мастер, — пробормотала себе под нос Гермиона.

* * *

— Ребята, вставайте. Сегодня Рождество, — голос Невилла вывел Гарри из сна. На соседней кровати заворочался Рон, а Симус с Дином, судя по звукам, уже встали и принялись за исследование своих подарков. Гарри с неохотой открыл глаза и нащупал на тумбочке очки.

Следующее, чем он занялся, после того, как поднялся сам — так это расталкиванием своего друга. Этот процесс занял несколько минут, и, в конце концов, недовольный Рон был успешно разбужен.

Затем последовал самый приятный момент любого праздника, то есть разбор подарков. В итоге только спустя полчаса два гриффиндорца спустились в гостиную. На Гарри был новый тёмно-красный свитер с большой буквой «Г» впереди. Рон же наотрез отказался надеть подарок его матери, считая, что тот ему не подходит. Поттер только пожал плечами на капризы друга. Ему была приятна забота миссис Уизли, ведь она вязала этот свитер специально для него с такой же теплотой, как и своим сыновьям. И это заставляло его вспомнить, что в мире есть ещё люди, которым он дорог.

— Гарри, может, сразу после завтрака сходим к Хагриду? — предложил Рон.

— Сразу не получится, — он покачал головой. — Ты не забыл, что нам надо покормить Живоглота.

— А... — протянул Уизли и скривился. — Почему Гермиона не забрала этого монстра с собой? У нас бы было намного меньше проблем.

— Да ладно тебе, — отмахнулся Гарри. — Подумаешь, покормить кота. Минутное дело.

— Тогда этим будешь заниматься ты. Меня это мохнатое чудовище не слушается.

Гарри только пожал плечами, показывая, что ему это совершенно не трудно.

— Интересно, что с ним будет, если угостить его чем-нибудь из того, что прислали близнецы? — хитро ухмыльнулся Рон.

— Даже не думай, — Гарри строго на него посмотрел. — Если с ним что-то случится, Гермиона нас убьёт, а мне что-то этого совсем не хочется.

* * *

— Мама, папа, с Рождеством вас! — воскликнула девушка, как только увидела родителей сидящих за столом.

— И тебя тоже, дочка, — в один голос ответили родители и, переглянувшись, улыбнулись.

— Твои вязаные подарки просто замечательные, — похвалила миссис Грейнджер дочь. — Мне кажется, ты скоро будешь лучшей хозяйкой, чем я.

— Да ладно тебе, мама, — засмущалась девушка. — Не преувеличивай.

— А как тебе твоя новая куртка? — поинтересовался отец.

— О! Она замечательная. Теперь я точно не замёрзну.

— Кстати, она по цвету подходит к тем пушистым тапочкам, что мы прислали тебе на день рождения, — он улыбнулся. — Можешь теперь везде ходить в куртке и тапочках даже в вашей волшебной школе.

— Ой! — воскликнула Гермиона. — Как я могла забыть об этом, — и она стремительно умчалась наверх в свою комнату.

Родители недоумённо переглянулись, но ничего сказать не успели, поскольку их дочь уже вернулась, держа в руках волшебную палочку. Они и раньше её видели и слушали рассказы дочери о том, как с помощью этой, с виду бесполезной деревяшки, можно творить настоящее волшебство.

Девушка решительно подошла к столу, держа палочку концом вверх перед своим лицом. Осмотрела вещи, лежащие здесь, и наконец взмахнула рукой, направив палочку на чайную ложку. На глазах у ничего не понимающих супругов Грейнджеров кусок металла преобразился, и теперь на столе сидела большая прекрасная бабочка. Она расправила свои переливающиеся всеми цветами радуги крылья и плавно взлетела.

— Ox! Чудеса, — прошептала женщина, наблюдая, как бабочка делает круг по кухне.

— Ничего себе, — её муж тоже внимательно следил за этим волшебством. — А я то думал, что меня трудно удивить.

— Как ты это сделала? — обратилась к дочери миссис Грейнджер.

— Мама, я же волшебница, — объяснила очевидное она. — И теперь, когда мне есть семнадцать лет, я могу колдовать и на каникулах, — она радостно улыбалась.

— Да... — протянул отец. — Мы вроде бы уже давно знали, что магия существует, но всё равно: когда видишь её собственными глазами это что-то.

Гермиона тем временем вновь махнула палочкой в сторону бабочки, и на пол упала обычная чайная ложка. Ещё одно движение, и всё тот же столовый прибор сам влетает ей в руку.

— Гермиона, ты просто волшебница, — зааплодировала её мать.

— Да, раньше это как-то не укладывалось в голове, но теперь я в этом наконец убедился, — согласился отец.

— Дочка, а что за интересный кулон висит на твоей шее, — поинтересовалась миссис Грейнджер, когда успокоилась после утреннего представления.

— Эм... Ну... Это... Мне... подарили его на день рождения, — наконец выдавила она.

— О! Нашу девочку заваливают дорогими подарками поклонники? — спросил отец и хитро прищурился. Его жена тоже заинтересованно посмотрела на Гермиону. А та ещё больше смутилась и опустила голову, уставившись в пол.

— Н...Нет... — неуверенно начала девушка. — Мне подарил его Гарри, — она вытащила цепочку и покрутила медальон в руках. — Он сказал, что этот кулон волшебный, и он сможет мне помочь, правда, я не знаю как, и он тоже ничего не сказал.

— Тогда понятно, — протянул мистер Грейнджер таким тоном, что было ясно, что он сделал свои выводы. Он переглянулся с женой, словно у них в этот момент была одинаковая мысль, но Гермиона этого не заметила. Она рассматривала свой кулон и вновь задавалась вопросом, где Гарри мог такой взять, и как это украшение сможет её защитить.

* * *

— Гарри, бросай ты эти Зелья. Давай лучше в шахматы, — Рон не понимал, как можно во время каникул делать домашние задания, тем более Гермионы нет и некому заставлять писать эти нудные рефераты.

— Подожди, Рон, мне осталось ещё немного, — отозвался Гарри, не отрываясь от работы.

— Зачем ты вообще их делаешь? — не отставал Уизли. — Каникулы ведь. Сделал бы потом.

— Потом могут появиться другие дела, а сейчас всё равно было нечего делать.

— Ты меня поражаешь. Говоришь, что тебе было скучно, и ты решил сделать ЗЕЛЬЯ, — выделил последнее слово Рон. — Такими темпами ты скоро станешь как Гермиона, — со страхом сообщил он и драматично закончил: — Я этого не переживу.

— Не говори ерунды, — отмахнулся Поттер. — Никем я не стану, тем более Гермиона единственная такая.

— О, у меня просто камень с души свалился от этой новости. Можно сказать, я просто счастлив.

— Хорошо, давай свои шахматы, — Гарри понял, что друг от него не отстанет. — Я уже закончил.

— Наконец-то, — обрадовался Уизли и принялся расставлять волшебные фигурки.

* * *

— Гермиона, — мать заглянула к дочери в комнату. — Как насчёт того, чтобы сегодня всей семьёй пройтись по магазинам. Ты ведь уже давно не гуляла по городу.

— Это замечательная идея, — обрадовалась девушка. — Сейчас я соберусь.

— Мы будем ждать внизу, — дверь закрылась, и послышались шаги по лестнице.

Спустя пятнадцать минут всё семейство Грейнджеров вышло из дома и направилось на соседнюю улицу, на которой было много различных магазинчиков. На улице стояла мягкая зимняя погода. Ветра не было, и для декабря сегодня было даже удивительно тепло. По небу медленно ползли пушистые облака, и из-за них изредка выглядывало солнце, согревая прохожих своими лучами. Все дома и деревья были покрыты снежным покровом, который искрился тысячами снежинок, когда на него попадали солнечные лучи. Всё это придавало улице из нескольких отдельных невысоких домов сказочный, и даже волшебный вид, хоть это было и не так.

Было просто чудесно беззаботно идти по хрустящему снегу вместе с родителями, разглядывать витрины магазинов и просто любоваться природой. На лице Гермионы играла счастливая улыбка, и ничто не было способно испортить её настроение.

Они заходили в различные магазины, с интересом разглядывая товары. Иногда покупали какие-то нужные вещи. Посидели в кафе, обсуждая новости мира обычных людей, и уже собирались отправляться домой, но Гермиона заметила магазин сувениров в самом конце улицы.

— Мам, пап, зайдём ещё туда. Я хочу посмотреть, что там продают, — обратилась она к родителям.

— Ну, пошли, зайдём, — отозвался отец.

Это оказался небольшой уютный магазинчик со стеклянными витринами, на которых лежало множество разных безделушек. Посетителей почти не было. Лишь какой-то молодой мужчина со светлыми волосами разговаривал с продавцом. Гермиона медленно пошла вдоль прилавка, внимательно всё рассматривая. Её родители заинтересованно изучали витрину с картинами, а она сама выбирала что-нибудь интересное.

— Stupefy, — неожиданно раздался у девушки за спиной хриплый голос, который заставил её вздрогнуть. Она резко развернулась и то, что она увидела, заставило её сердце сжаться от страха. В дверях магазина стоял человек в угольно-чёрной мантии и отвратительной белой маске. Пожиратель Смерти. Мужчина, говоривший с продавцом, когда они заходили, похоже, собирался уходить и теперь лежал недалеко от входа. Именно его и оглушил Пожиратель.

Время для Гермионы будто остановилось. Она видела лежащего на полу мужчину, удивлённого продавца, испуганное выражение на лице матери и волнение отца, который старался закрыть жену. Они-то знали, как выглядят Пожиратели Смерти, и чем те занимаются. Но девушка совершенно ничего не могла поделать. Разум отказывался работать, а тело не было способно хоть на какие-то действия, и причиной этому был самый настоящий страх. Страх за родителей, за этого человека и, в конце концов, за свою жизнь.

Гермиона никогда не представляла себе, что ей придётся вот так, лицом к лицу, в одиночку встретиться с взрослым Пожирателем. Эта была не дуэль на уроке, за которую можно разве что потерять баллы. Здесь на кону стояла жизнь нескольких людей, поскольку была только одна причина появления здесь слуг Тёмного Лорда. Убийство маглов.

Но Гермиона раньше никогда не встречала смертельную опасность одна. С ней всегда были друзья и чаще всего Гарри. Когда этот юноша был рядом, она черпала у него уверенность и храбрость. Одного взгляда на черноволосого парня хватало для того, чтобы почувствовать себя защищенной и ни в чём не сомневаться. В том году в Министерстве она старалась быть ближе к нему, конечно и для того, чтобы помочь, но эта была не единственная причина. Может быть, она думала только о себе, но тогда не было времени сомневаться, а с Гарри Поттером ей было безопаснее, и она не чувствовала страха. Хоть всё для неё и закончилось не очень хорошо — она попала под заклинание Пожирателя, но Гермиона не могла забыть, как Гарри просто бросился на врага, с губ которого уже срывалось смертельное проклятие.

Сейчас же она была совершенно одна, и никто не был в состоянии придти на помощь. Она так и стояла неподвижно на месте, словно замороженная, а внутри у неё метались панические мысли, и девушка никак не могла сосредоточиться.

«Стоп, Гермиона Грейнджер. Что с тобой? — сказала она сама себе. — Что бы подумал о тебе Гарри, если бы узнал, что ты трясёшься от страха как первоклассница. Ты же волшебница! И у тебя в сумочке палочка!».

Девушка с трудом заставила свои трясущиеся руки незаметно открыть сумочку и вытянуть волшебную палочку. Продавец присел за стойкой, поняв, что это не простой покупатель, а кто-то более опасный. Пожиратель тем временем обратил внимание на мистера и миссис Грейнджер, стоящих ближе к двери.

— Паршивые магглы, — презрительно бросил он и направил палочку на них. — Cru... — начал произносить он, но тут отец девушки бросился вперёд в надежде, что сможет напасть на противника. Однако, как бы он не был быстр, магическое слово было намного быстрее. — ...cio, — и мужчина свалился на пол, извиваясь и крича от пытки. Его жена взвизгнула.

— ПАПА, НЕТ! — в ужасе закричала девушка. — Petrificus Totalus, — Пожиратель такого явно не ожидал и свалился на пол обездвиженный. Маска слетела с него, и теперь можно было увидеть его искажённое ненавистью лицо. Проклятье перестало действовать, и отец теперь просто лежал на спине и тяжело дышал.

— Дорогой, ты в порядке, — женщина упала на колени рядом с мужем. Гермиона тоже хотела подойти к родителям и уже сделала первый шаг, но тут дверь вновь распахнулась, и появились ещё четыре человека в чёрных мантиях. Вот сейчас девушку по-настоящему охватил ужас. Против стольких Пожирателей она точно уже ничего не сможет сделать.

— Expelliarmus, — Пожиратель заметил у неё палочку и решил не оставлять это без внимания.

Гермиона машинально отбила атаку и послала ещё один Petrificus Totalus, медленно отступая назад. Какая-то часть её сознания понимала, что шансов победить у неё практически нет, но она не могла отступить. Гриффиндорский дух заставлял юную волшебницу сражаться, идти вперёд, даже без единой надежды остаться в живых.

Пожиратель вяло отбил её заклинания и тут же с большой скоростью послал три новых луча. Гермиона попыталась отразить их, но, понимая, что на все три заклинания щита не хватит, отпрыгнула в сторону. Как оказалось вовремя. Фиолетовый луч врезался в большую стеклянную витрину рядом с ней, пролетев от девушки в считанных сантиметрах. С жутким грохотом стекло разлетелось на множество осколков, и два из них оставили на правой щеке юной волшебницы неглубокие порезы. Впрочем, Гермиона даже не обратила на это внимание.

— Какая резвая попалась, — мерзко хохотнул Пожиратель. — Неужели ты думаешь, что справишься со всеми нами?

— Impedimenta, — выкрикнула девушка. От волнения она забыла и о невербальных заклинаниях и о чём-то более сложном, чем элементарные боевые чары.

— Protego, — отразил Пожиратель. Отец всё ещё был без сил от пытки и не мог подняться, а мама сидела рядом с выражением ужаса на лице, а из её глаз текли слёзы. Они оба понимали, что ничем не могут помочь своей дочери и сейчас всё зависит только от неё. Остальные же Пожиратели Смерти не вмешивались, но успели расколдовать своего неудачливого товарища.

— Дай я с ней расквитаюсь, — оттолкнул тот другого слугу Лорда. — Эта грязнокровка посмела меня заколдовать, — он со злостью махнул палочкой, и в Гермиону устремился ярко-красный луч. Горящий ненавистью взгляд заставил девушку вздрогнуть, а по спине побежали мурашки.

— Protego, — постаралась защититься она, но щит лишь ослабил заклинание. Волшебницу отбросило к дальней стене, а палочка улетела в тёмный угол.

«Это конец», — пронеслось у Гермионы в голове.

— НЕТ! Не трогайте мою дочь! — вскрикнула миссис Грейнджер, когда увидела, как Пожиратель хищной походкой подходит к девушке и направляет на неё палочку. Она бросилась вперёд, но один из людей в тёмной мантии жёстко схватил её.

— Сейчас ты увидишь, как твоя дочь подохнет, — прошипел он ей. Мистер Грейнджер собрав силы, приподнялся на руках, но тут же получил удар ногой в грудь и вновь упал на пол.

— Пора здесь заканчивать, — холодным голосом возвестил, тот, кто ударил отца девушки и поднял палочку вверх. — Morsmordre, — прогремело зловещее заклинание, и зелёная вспышка устремилась вверх сквозь потолок.

Сама Гермиона не обращала на всё это никакого внимания. Она сидела на полу у стены, испуганно поджав ноги, и видела, как к ней приближается Пожиратель Смерти. На его лице было выражение превосходства, и в глазах была такая ненависть, что сердце девушки почти остановилось от этого взгляда. Было понятно, что он просто жаждет чьей-нибудь смерти и сейчас его жертвой, похоже, станет она.

— Не надейся на быструю смерть, грязнокровка, — хищным голосом, от которого по всему телу пробежала дрожь, прошипел он. — Я не прощаю тех, кто посмел поднять на меня руку, — Пожиратель поднял палочку и приготовился убивать. Долго и мучительно...

Влюбленность — это прозрение, когда наконец понимаешь, чего все это время не хватало, в чем нуждался.

От этих слов Гермиона заметно задрожала. Она очень боялась. Боялась боли, мучений, боялась смерти, ведь она ещё так мало повидала на этом свете и ещё не сделала стольких вещей. Особенно боялась потерять своих родителей и больше не увидеть своих лучших друзей Рона и Гарри...

Гарри.

«...Жаль, что мы так и не поговорили по душам...»

Гарри.

«...Жаль, что так мало времени проводили вместе...»

Гарри.

«...Жаль уходить, не попрощавшись с ним...»

Гарри.

«...Жаль...»

Пожиратель открыл рот, и заклинание уже было готово сорваться с его губ. Гермиона зажмурилась, прижала руки к груди, словно пытаясь защититься от всего этого жестокого мира, и сама не зная зачем, выкрикнула:

— ГАРРИ! — она вложила в свой голос весь страх, волнение и желание ещё хоть раз увидеть этого юношу. Возможно, она хотела, чтобы имя этого человека придало ей силы перед неизбежным, возможно, это было вызвано страхом, а может быть, это было своего рода прощанием. В любом случае произошло совсем другое событие. Что-то на груди резко потеплело, но девушка этого не заметила.

— Crucio, — почти одновременно с ней Пожиратель послал заклинание, в которое он вложил всю ненависть, которая бурлила в нём и требовала выхода.

Кончик палочки вспыхнул и жёлтый луч, который приносил только боль и страдания, устремился в сторону девушки...

* * *

— Офицер на d-6, — скомандовал Уизли и волшебная фигурка начала перемещаться на нужное место. Белый офицер остановился перед стоящей на пути пешкой и, выхватив саблю, разрубил её напополам. Гарри досадливо вздохнул и, сморщив лоб, стал смотреть на доску.

— Конь на c-4, — наконец нерешительно сказал он. Маленький вороной конь с всадником проскакал на нужную клетку и остановился там. Рон торжествующе улыбнулся.

— Ну всё, Гарри, ты опять проиграл, — самодовольно заявил Уизли. — Ладья на b-2.

Нужная фигурка поехала на место. Рон поднял голову и торжествующе посмотрел на друга.

— Шах... — начал Уизли.

Но тут лицо Гарри исказилось от страха, и он испуганно ни с того ни с сего воскликнул:

— Гермиона!

Следующее, что увидел Уизли — это яркая вспышка голубого света, которая ослепила его на долю секунды. Когда зрение вернулось, то оказалось, что кресло напротив него пустует, а все кто был в гостиной, оглядываются в его сторону, надеясь узнать, что это такое вспыхнуло.

— ... и мат, — закончил для самого себя Рон. Он помотал головой и протёр глаза. — Что это было?

Он встал и ещё раз осмотрел гостиную. Гарри нигде не было.

— Я схожу с ума, — сделал он недвусмысленный вывод из своих наблюдений.

— Невилл, я только что чем занимался? — осторожно спросил он у гриффиндорца, сидящего неподалёку, боясь услышать ответ, что играл в шахматы сам с собой.

— Как это чем? — удивился вопросу Лонгботтом. — Вы с Гарри играли в шахматы. Что это у вас там так сверкает на всю гостиную? И, кстати, где Гарри? — Невилл огляделся. — Я хотел у него спросить об одном заклинании, что мы прошли по Защите От Тёмных Искусств.

— Я бы сам хотел знать, — пробормотал Рон и растерянно посмотрел на пустое кресло рядом с камином, на котором пять минут назад сидел Гарри Поттер.

* * *

В гостиной было не так уж много народу, поскольку благодаря хорошей погоде половина факультета решила выбраться на улицу. Гарри же спокойно играл в шахматы со своим другом и как обычно проигрывал.

Вдруг в его голове раздался испуганный крик: «ГАРРИ!», заставивший его вздрогнуть. Он бы не спутал этот голос никогда. Это был возглас его подруги, и он странным образом почувствовал, что она очень нуждается в помощи, в защите, нуждается в нём самом. Это был крик отчаяния, и сердце юноши похолодело.

— Гермиона! — в ужасе воскликнул он и сделал то, чего требовали от него обстоятельства. И ему было наплевать, что он находится в оживлённой гостиной, что на него смотрит Рон, а, может, и ещё несколько пар глаз. Всё это просто перестало существовать. Единственное, что сейчас волновало Гарри, так это девушка с каштановыми волосами, которая звала его.

Он почувствовал, как его тело исчезло и стало переноситься в другое место. Но теперь это были не так как обычно. Страх и опасение за дорогого человека торопили его, и сейчас он словно с силой разрезал пространство. Стало заметно жарче, но Поттер не обращал внимания. Если раньше он переносился мгновенно, то на этот раз это происходило ещё быстрее, если такое вообще возможно.

На самом деле Гарри даже не знал, где он появится. Ведь он сосредоточился не на месте, а на конкретном человеке. Перемещаться в неизвестную точку очень сложно, но когда ты спешишь на помощь дорогому тебе человеку, нет ничего невозможного.

* * *

Гермиона, сидевшая на полу, увидев жёлтый луч, зажмурила глаза и вся напряглась, ожидая, когда заклинание достигнет её. Она читала о нём и знала, что ей не спастись от этой боли. Оставалось только надеяться, что это не продлится долго и для неё всё закончится как можно быстрее...

Но перед тем как заклинание должно было настичь её, в магазине что-то ярко вспыхнуло, так, что она ощутила это даже сквозь закрытые веки. Девушка распахнула глаза и увидела ЕГО. Того, кого так отчаянно звала и так хотела увидеть ещё хоть раз.

В столбе голубого света прямо между Гермионой и Пожирателем неожиданно для всех появился черноволосый парень в школьной мантии. В то же мгновение в спину ему ударил луч пыточного заклинания, и юноша, коротко вскрикнув, упал вперёд на колени. Но он тут же сжал зубы и с трудом поднял голову, чтобы взглянуть на Гермиону, смотрящую на него широкими неверящими глазами.

Перед Гарри на пыльном полу сидела девушка, сжавшаяся в комочек и всё ещё дрожавшая от страха. На щеке виднелось два пореза, волосы растрёпаны, а глаза блестят от слёз. Она показалась ему сейчас такой ранимой и беззащитной, что хотелось тут же броситься к ней. Его тело пронзала боль, но он не думал об этом. Куда больше боли приносила мысль, что кто-то мог сделать что-нибудь ужасное с Гермионой.

«Как они посмели! Никто не имеет права обижать её!», — он сжал кулаки и почувствовал, что готов голыми руками разорвать тех, кто это сделал.

Девушке, которая от шока не могла вымолвить и слова, показалось, что в зелёных глазах парня под круглыми очками вспыхнул огонь. Юноша медленно поднялся на ноги, всё ещё стоя спиной к нападавшим. Рука Пожирателя дрогнула, и проклятие исчезло. Он собирался помучить девчонку и никак не ожидал, что появится кто-то другой, да ещё и не обращавший внимания на его пыточное проклятие.

Гарри медленно развернулся и окинул взглядом комнату. Пятеро Пожирателей с палочками в руках, за прилавком спрятался продавец, на полу у входа лежит мужчина и ещё неизвестно, что с ним. Женщину, скорее всего, мать Гермионы держит Пожиратель, а её муж пытается подняться с пола.

Родители Гермионы замерли, очевидно, узнав этого парня, фотографии которого им часто показывала дочь. Но они были не одни, кто знал, как выглядит Мальчик-Который-Выжил.

— Поттер? — удивился Пожиратель, который пытал его.

«А ведь это заклинание предназначалось не мне», — глаза Гарри опасно сузились.

Больше слуга Тёмного Лорда ничего не успел сказать, так как его снесло «огненным шаром», вырвавшимся из руки юноши. У юного мага огня раньше никогда не получались такие мощные шары.

— Убить остальных, — крикнул один из Пожирателей и, взмахнув палочкой, уже хотел запустить в парня что-то смертоносное, но Гарри сделал ещё одно быстрое движение рукой и тёмного мага остановил разряд молнии надолго оглушивший его. Дальнейшие события произошли настолько стремительно, что мало кто успел разглядеть всё полностью.

Остальные Пожиратели не стояли на месте. Маг, державший миссис Грейнджер, выхватил кинжал и... так и свалился на пол с рукой поднятой вверх, поражённый «ледяным шаром». Молниеносное движение кистью, и яркий оранжевый луч исчез, впитавшись в «ледяной блок». В любое другое время Гарри бы просто уклонился, но сейчас, когда за его спиной всё ещё находилась Гермиона, он не мог себе этого позволить. Затем сразу же резкий взмах, и сгусток энергии поражает слишком расторопного врага, пытающегося отскочить в сторону. «Шаровая молния» всегда бьёт в цель. Последний же Пожиратель вскинул палочку, направив её на мистера Грейнджера.

— Avada.... — начал он, но тут получил сильный удар, и его просто впечатало в противоположную стену.

Гарри опустил руку и бегло оглядел результаты этого сражения. Мистер и миссис Грейнджер вроде бы не пострадали. Пожиратели же не подавали признаков жизни, и это его устраивало. Юноша развернулся и вновь посмотрел на девушку. Вся его ярость сразу пропала, уступив место беспокойству. Подруга всё ещё сидела на полу, прижав руки к груди и, похоже, не могла отойти от пережитого потрясения. Гермиона сейчас напоминала маленькую несчастную девочку, и Гарри захотелось стать большим облаком, чтобы укутать её, защитить от всех неприятностей. Он подошёл к девушке и склонился над ней.

— Герми, — мягко позвал юноша, сам не зная, почему сократил её имя. Она не отозвалась и Гарри, протянув руки, бережно за плечи поднял с пола и поставил на ноги несопротивляющуюся девушку. Он осторожно обнял её, чтобы показать, что всё уже прошло, и он теперь сможет её защитить. Юноша почувствовал, как она всё ещё дрожит. Гарри ещё сильнее прижал её к себе, одной рукой положив её голову себе на плечо и гладя по волосам.

— Не бойся, девочка моя, — зашептал он. — Всё закончилось. Я с тобой, и больше никто тебя не тронет.

— Гарри, — тихо прошептала она и крепко обхватила его руками поперёк груди, словно он был для неё единственной соломинкой, которая могла вытянуть её из пучины страха и боли. — Гарри, — ещё раз повторила она и всхлипнула.

— Шшш... Герми. Успокойся, — он нежно гладил рукой по каштановым волосам, в очередной раз удивляясь, насколько они приятные на ощупь. — Забудь о том, что случилось. Всё в прошлом.

— Гарри, — она оторвала голову от его плеча и посмотрела ему в лицо. — Я боялась, что больше тебя не увижу, — её голос был тих. В глазах девушки стояли слёзы, но она уже не дрожала, а только прижималась к нему, словно ища защиты.

— Что ты, — Гарри тепло улыбнулся и мягко провёл рукой по её щеке. Царапины прямо на глазах затянулись, а от этого прикосновения девушка почувствовала приятную энергию, разливающуюся по телу. — Разве я мог оставить тебя, — он ещё раз дотронулся до её лица. Хоть ран больше и не было, он сделал это, потому что хотел ещё раз ощутить гладкость её кожи, теплоту её тела, убедиться, что с ней всё в порядке и она здесь, рядом, в его руках. Гермиона улыбнулась от его прикосновений. Они были такими нежными и приятными, что только ради этих ощущений стоило жить дальше. Но тут её мысли были прерваны.

Они с Гарри так увлеклись друг другом, что перестали замечать, что происходит вокруг. Тем временем родители девушки постепенно пришли в себя. Мистер Грейнджер наконец поднялся и помог жене, которая после того, как Пожиратель, собиравшийся убить её, упал, словно замороженный, сама осела на пол, с трудом не потеряв сознание. Сейчас же она стояла у прилавка, опираясь на руку мужа. Как только она пришла в себя, то тут же вспомнила о своей дочери.

— Гермиона, — воскликнула женщина. — Ты в порядке? — она наконец смогла оторвать взгляд от Пожирателя, лежащего без движения, в руке которого был огромный кинжал, и увидела, что её дочь обнимает тот самый парень, появившийся прямо из воздуха и за считанные секунды разобравшийся с этими злодеями.

Девушка чуть отстранилась от Гарри, повернув голову в сторону родителей, но не разжала рук, продолжая держаться за него.

— Мама, папа. У меня всё хорошо. А как вы? Вас ничем не задело? — обеспокоенно спросила она.

— Вроде всё нормально, — женщина вновь покосилась на кинжал.

— Да. Только после этой штуки все мышцы ломит, — отец поморщился и потёр шею, а жена посмотрела на него с волнением. — Но вроде бы уже проходит. И, Гермиона, не познакомишь нас со своим другом, — отвлёкся он, чтобы не волновать супругу.

— Ах. Да, — вспомнила девушка. — Мама, папа, это Гарри, — она повернулась к юноше. — Гарри, это мои родители.

— Здравствуйте, миссис и мистер Грейнджер, — вежливо поздоровался юноша. — Я всегда хотел с вами познакомиться. Жаль, что для этого потребовались такие обстоятельства, — он обвёл взглядом разбитые витрины и бессознательных Пожирателей Смерти.

— Очень приятно, Гарри, — мужчина тоже бросил взгляд на тёмных магов. — Я даже не знаю, что сказать на всё, что тут произошло. У меня всё это не укладывается в голове, — он покачал головой.

Родители Гермионы ещё не полностью понимали, что же всё-таки случилось, и были растеряны, но тем не менее оба с интересом смотрели на двух молодых людей перед ними. Гарри было немного неловко стоять в обнимку с девушкой перед её родителями, но он чувствовал, как Гермиона всё ещё держится за него, и понимал, что ей сейчас нужна его поддержка. И отбросив все свои сомнения, он не стал ничего менять. Гермиона же смотрела на него, и на её лице уже появилась лёгкая улыбка.

— И что нам делать? — недоумённо поинтересовалась миссис Грейнджер. — Может, вызвать полицию?

Гарри нахмурился.

— На самом деле нам лучше уйти, — хмуро сказал он. — И побыстрее.

— Но зачем? — недоумённо спросила Гермиона. — Я думаю, здесь скоро будут авроры, и они смогут здесь всё убрать и забрать Пожирателей

— В том-то и дело, — Гарри сморщил лоб и о чём-то серьёзно задумался, словно принимал какое-то решение. — Гермиона, — медленно и серьёзно начал он. — Ты узнала, то есть, правильнее сказать, увидела то, что я так старательно ото всех скрываю. Тебе я доверяю, но я не хочу, чтобы это знал кто-то ещё.

Девушка недоумённо уставилась на него, и тут ей словно открыли глаза на то, что было у неё под носом, но она этого не замечала. Перед её взором вновь предстал черноволосый парень, который, взмахнув левой рукой, посылает что-то похожее на горящий шар в Пожирателя, а затем из его же ладони вырывается молния, наповал сражающая следующего врага.

Её глаза расширились, а взгляд изменился с непонимающего на ошеломлённый. Она уставилась на Гарри, а он лишь понимающе улыбнулся.

— К...Как ты это сделал? — выдавила из себя она. — И что это вообще было?

— Всё потом, — отрезал он, но потом мягко добавил: — Теперь от тебя ничего не скроешь. Не беспокойся, я всё расскажу, но после.

— Хорошо, — удивительно быстро согласилась она.

— Гермиона, а где твоя палочка? — спросил Гарри. — Мне же нельзя колдовать, а здесь нужно кое-что подправить.

Чтобы найти палочку, Гермионе пришлось отпустить Гарри, хоть этого и не хотелось. Лучше стоять вот так на одном месте и ничего не делать, только обнимать руками этого человека. Но мы не всегда получаем то, чего хотим, вот и девушке пришлось пойти искать палочку в угол магазина. Гарри между тем проверил мужчину лежащего у входа и, убедившись, что он жив, облегчённо вздохнул. Родители стояли на месте и только наблюдали со стороны за двумя молодыми магами, понимая, что от них сейчас мало толку. Гермиона между тем отыскала свою палочку и подошла к юноше, который уже осматривал пожирателей.

— Что ты хочешь с ними сделать, Гарри?

— Ну, если честно, я бы их за такое убил, — прорычал Гарри, сжав кулаки. Его глаза угрожающе сузились.

— Нет! — Гермиона испуганно схватила его за рукав, словно подумав, что Поттер сейчас так и сделает. — Не надо.

— Хорошо. Хорошо, — юный маг отвернулся от поверженных Пожирателей. — Ты нашла палочку?

— Да. Что мне делать? — спросила она. Гарри задумался.

— Ты владеешь заклинанием Obliviate? — напрямую спросил он у неё.

— Ну, я читала о нём, но никогда не практиковала, — ответила девушка взволнованно. Всё-таки, стирание памяти это не шутки.

— Ясно, — вздохнул Гарри. — Значит, только теоретически. Эх, кто придумал этот дурацкий запрет на колдовство до семнадцати, — он достал свою палочку, грустно взглянул на неё и вновь убрал во внутренний карман мантии. — Тут бы надо всем хорошенько подправить память. Кроме твоих родителей, конечно, — сразу сказал он. — Им я доверяю. Ладно, в общем, тебе придётся стереть всем им память.

— Я же никогда этого не делала, — она взволнованно схватила палочку двумя руками. — Вдруг я что-нибудь испорчу.

— Не бойся, — он посмотрел ей в глаза. — У тебя всё получится. Ты же знаешь, как это делается. Сосредоточься на воспоминании о том, что произошло и произнеси заклинание. Это несложно.

— Хорошо, — ответила она, смотря на него. — Я попробую.

— Давай начнём с этого, — Гарри подошёл к одному из Пожирателей. — Лучше бы конечно заменить их воспоминание чем-то другим, чтобы не было подозрений. Например, что их всех ударила молния, — он ухмыльнулся. — Ну да ладно. Пусть авроры гадают, что произошло.

Гермиона опять уставилась на него, но предпочла промолчать. Она подошла к лежащему без сознания тёмному магу и нерешительно встала напротив.

— Сейчас я приведу его в сознание, и ты сразу стирай память. Свяжи его заранее на всякий случай, — гриффиндорка взмахнула палочкой, и врага опутали крепкие верёвки. Гарри кивнул и провёл левой рукой над его головой. Пожиратель очнулся и хотел было дёрнуться, но его настигло заклинание, стирающее память. Он обмяк, а из его глаз пропала искра разума.

— Всё в порядке? — с беспокойством спросила девушка. — Я ему ничего не сделала?

— Если даже ты стёрла ему всю память, я не очень расстроюсь, — проворчал Гарри. — Но не беспокойся, так и должно быть, — он задумался. — Надо бы проверить, что он помнит.

— Но как это сделать? Я не умею читать мысли.

— Это уже моя забота, — откликнулся Поттер и склонился над взрослым магом. Несколько секунд он пристально смотрел тому в глаза, и Гермиона не совсем понимала, что он хочет сделать. Наконец Гарри поднялся.

— Молодец, Герми, — он улыбнулся. — Я был уверен, что у тебя всё получится. Последнее, что он помнит, это как они аппарировали на эту улицу.

Девушка даже не заметила, что он вновь назвал её неполным именем. Похоже, сегодня Гарри не перестанет её удивлять тем, что он умеет. Они принялись за остальных Пожирателей, и вскоре их память о сегодняшнем событии была абсолютно чиста. Под конец из-под прилавка был вытащен испуганный продавец и так же заколдован. Мужчину же, оглушённого в самом начале, они решили не трогать, поскольку он был без сознания и ничего не видел.

Тогда юные волшебники ещё не знали, что ошиблись насчёт этого и тем более даже не подозревали, к чему приведёт эта ошибка.

— Мистер и миссис Грейнджер, пора уходить, — обратился Гарри к родителям девушки, которые завороженно смотрели на действия магов, но не очень понимали, что те делают.

— Да, да. Мы живём здесь недалеко, — отозвался мужчина и вместе с женой двинулся в сторону двери. Он решил, что этот юноша знает, что делает и лучше послушать то, что он говорит.

— Герми, идём, — Гарри позвал девушку, стоящую посреди магазина. Повинуясь странному желанию быть ближе к ней и поддержать её, юноша обнял её за плечи одной рукой и повёл к выходу. Она вздрогнула, но казалось, что ждала этого, поскольку её рука тут же обвила его вокруг талии.

Они выбрались на улицу, и Гермиона испуганно содрогнулась, когда увидела знак Волдеморта над магазином. Огромный ужасающий череп, светящийся изнутри ядовитым зелёным цветом, завис метрах в десяти над зданием. Из его бездонной пасти струилось дымчатое тело змеи, сильно напомнившей Поттеру Нагайну.

Гарри в ответ ободряюще сжал девушку, и она, посмотрев на него, кивнула. Как только они зашли за угол магазинчика, раздались несколько хлопков, давая понять, что авроры наконец-то прибыли. Гарри постарался отбросить мрачные мысли о том, что бы те увидели, когда зашли в магазин, если бы не он.

Мужчина и женщина двигались впереди, а Гермиона шла рядом, по прежнему прижимаясь к нему. И от этого ему становилось жарко. Вокруг лежал снег, а он был в обычной мантии, но он не чувствовал холода. Казалось, одно присутствие этой девушки рядом разжигает внутри него костёр из незнакомых ему, но тем не менее приятных чувств.

— Гарри, — Гермиона подняла голову и посмотрела на него. — Ты же замёрзнешь, — обеспокоенно сказала она и уже достала палочку, чтобы наколдовать ему хотя бы шарф, но юноша остановил её руку.

— Не надо, — мягко сказал он. — Мне не холодно. Тем более нам же не нужны проблемы с Министерством, — он кивнул на прохожих, идущих вдалеке.

— Ах. Да, — рассеяно согласилась она. — Гарри, а почему ты меня так называл? — вспомнила она.

— Э... Сам не знаю, — смутился он. — Когда я тебя увидел, такую несчастную, то у меня само по себе вырвалось и мне показалось, что так звучит мягче, — он вздохнул. — Но если тебе не нравится, я больше не буду так тебя называть, — испугался своей смелости он.

— Нет, наоборот, — девушка улыбнулась. — Мне понравилось. Если хочешь, можешь всегда так меня называть, — она скромно опустила голову.

— Договорились... Герми, — вновь повторил Гарри. Они оба замолчали, каждый думая о чём-то своём.

— Спасибо тебе. Ведь ты сегодня спас жизнь мне и моим родителям, — тихо сказала Гермиона после небольшой паузы.

— Я сделал то, что должен был, — искренне ответил парень. — Как бы я жил, если бы с тобой что-нибудь случилось. Ведь ты очень много значишь для меня, — Гарри не знал, как у него вырвалась последняя фраза, но он понял, что это была чистая правда. И он бы повторил это ещё раз, если бы потребовалось.

— И ты для меня тоже, — шёпотом сказала Гермиона себе под нос, но Поттер её услышал, и пламя у него в груди вспыхнуло ещё ярче от этих слов, а сердце забилось чаще.

Он никогда так откровенно ни с кем разговаривал, тем более с Гермионой. Никто не говорил ему таких слов, держась за него как за самого дорогого человека. И никто не вызывал у него те чувства, что проснулись в нём сейчас. Это было столь необычно, что юноша прикрыл глаза и вдохнул морозный воздух полной грудью. Приятный холод остудил его мысли, а пламя в груди засверкало ещё ярче, словно от невидимого потока воздуха, обдавшего его. И Гарри понял, что наконец нашёл правильный ответ...

Он осознал, почему ему всегда становилось тепло и спокойно рядом с этой девушкой. Почему хотелось увидеть её тёплую улыбку и мягкие карие глаза, когда у него было плохое настроение. Почему он часто ловил себя на том, что не может оторвать взгляд от её милого лица, тоненьких рук или аккуратной фигурки и, наконец, почему ему хочется прикоснуться к ней, обнять и больше никогда не отпускать, словно эта девушка является смыслом его жизни.

Все эти мысли пронеслись в его голове в один миг, обескуражив своей простотой и логичностью. Гарри даже сам растерялся от своей догадки, не понимая, как он не осознал всего этого раньше. Ведь это всегда было рядом, кружило в воздухе, но ускользало от него в последний момент, оставляя что-то неопределённое.

Гермиона неожиданно подняла голову и посмотрела на него. Её мягкий взгляд был наполнен добротой и благодарностью. Гарри, посмотрев в её глаза, понял, что должен ей это сказать, несмотря ни на что. Те самые слова, которые крутились у него в голове, но никак не хотели сходить с языка. Он открыл рот, чтобы попытаться сказать их, но Гермиона опередила его...

Любовь — это когда разум смотрит, смотрит на все это, пару раз пытается что-то сказать, вздыхает, пожимает плечами и удаляется.

— Мы уже пришли, — сказала Гермиона и повернулась к дому. Вся решительность у Гарри мгновенно испарилась, оставив после себя только сомнения и неуверенность. Он растерянно моргнул и обратил внимание на жилище семьи Грейнджеров.

Это был небольшой двухэтажный дом серого цвета с зеленой покатой крышей, окружённый красивой изгородью из красного кирпича. Во дворе стояли несколько деревьев, похожих на яблони и рос невысокий кустарник. Пока Гарри осматривался, мистер Грейнджер открыл дверь и пропустил всех внутрь.

— Думаю, сейчас никому не помешает крепкий кофе, — сделал вывод хозяин дома, и все послушно отправились на кухню.

Когда горячий напиток был готов, четыре человека устроились за столом, наслаждаясь приятным вкусом. Никто из них не решался нарушить мягкую тишину.

— Гарри, — неуверенно начала девушка. — Ты обещал рассказать...

— Да, — он глубоко вздохнул. Пришло время открыть свою тайну этим людям, особенно одной из них, и юноша собирался с мыслями. — То, что я расскажу, скорее всего, покажется вам сказкой. Я и сам вначале не верил в это и думал, что сплю. Но это правда, какой бы странной она не казалась, — он сделал паузу, глотнув ещё кофе. — Всё началось в день моего рождения тридцать первого июля...

И Гарри начал рассказывать о таинственном незнакомце, сделавшем ему предложение, о том, как он согласился и отправился в другой мир, о том, как, изучал в монастыре различные руны, стал магом огня и как потом доставал какой-то амулет. Минутная стрелка на часах уже пошла на второй круг и кофе давно остыл, а он всё говорил и говорил.

Трое людей завороженно слушали его, не осмеливаясь прервать эту необычную историю. Миссис Грейнджер сжимала в руках кружку и неотрывно смотрела на юношу. У неё были тёмно-коричневые волосы до плеч, голубые глаза и такой же, как у Гермионы овал лица. Её муж разглядывал что-то в окне, впрочем, не пропуская ни единого слова юноши. Его тёмные волосы после сегодняшних событий торчали в разные стороны, а карие глаза, которые были чуть темнее, чем у дочери, выражали серьёзную задумчивость.

— ...Ну, а когда я вернулся, то сразу отправился за учебниками и там уже встретил тебя, Гермиона, — закончил свою историю Гарри. — А дальше ты знаешь.

— Ничего себе! — пробормотала девушка. — Никогда ничего подобного не слышала.

— Это и понятно. Есть вероятность, что только один человек побывал там, но я даже не знаю, кто он такой, — пояснил Гарри. — Помнишь книгу о древних легендах, что я купил в Хогсмиде. Так вот, мне кажется, что её писал человек, который тоже посещал тот мир.

— Поразительно! — не могла сдержать своих чувств гриффиндорка. — И ты теперь маг огня? — она как всегда всё точно запоминала.

— Да, — юноша повернул левую руку ладонью вверх, и над ней тут же из ниоткуда возник небольшой огненный шарик. Гарри поднял руку перед собой, и теперь языки пламени отражались в стёклах его очков. — Я теперь умею делать вот это.

— Ух, ты! — Гермиона потянула руку к этому чуду, но на расстоянии нескольких сантиметров остановилась. Шарик неожиданно покачнулся, стараясь отодвинуться от её руки, но юноша не придал этому значения. — А он горячий. Разве ты ничего не чувствуешь? — удивлённо спросила она, на что Гарри отрицательно покачал головой. — И перемещаться на расстояние ты тоже умеешь?

— Да. При помощи руны Перемещения. Это очень похоже на аппарирование.

— Так вот почему у тебя так быстро получилось научиться аппарировать, — догадалась Гермиона. — А я-то всё думала, как тебе это удалось.

— Ну да, — согласился Поттер. — Я не особо старался, просто это настолько похоже, что получилось само собой.

— Гарри, а почему ты это скрывал? Почему не рассказал мне? — строгости в её голосе не было, но осуждающие нотки присутствовали.

— Не знаю, — растерянно провёл по волосам юноша. — Наверное, боялся.

— Но чего? — не понимала девушка.

— Многого, — задумчиво протянул он. — Но самая главная причина, по которой я молчал, это то, что я не хотел подвергать никого опасности. Если бы кто-то знал обо мне больше, чем нужно, то его могли использовать. А если Волдеморт узнает о моих способностях, то это сразу уменьшит мои шансы, — он замолчал и Гермиона тоже не находила слов, понимая что эти тайны стоят очень многого. Начиная с его жизни и заканчивая судьбой всего мира.

— Ой, что это мы тут сидим? — очнулась миссис Грейнджер. — Идёмте в зал.

— Спасибо за гостеприимство, миссис Грейнджер, но я думаю, что мне лучше вернуться в школу, — встал из-за стола Гарри.

— НЕТ! — вдруг вскрикнула Гермиона и схватила его за рукав, словно боясь, что он исчезнет прямо сейчас. Все трое удивлённо на неё посмотрели, и она смутилась и опустила взгляд. — Гарри, может, ты лучше останешься? Ведь ты никогда не был у меня в гостях.

— Конечно, оставайся, — воскликнул отец девушки. — Ты и не представляешь, как мы хотели увидеть знаменитого Гарри Поттера, а тут он сам у нас в гостях. Какая честь, — и мужчина хитро посмотрел на дочь.

— О нет! — в притворном ужасе простонал юноша, закатив глаза. — Нет мне нигде спасения.

— Папа, не говори так о Гарри. Ему это не нравится, — серьёзно заявила Гермиона, не осознав, что те шутят.

— Ладно, ладно, — сдался мужчина и усмехнулся. — Автограф просить не буду, — юноша тоже ухмыльнулся, вспомнив Локхарта, раздающего свои подписанные фотографии.

— Гарри, останься, — с выражением мольбы на лице тихо произнесла девушка.

«Ну, как ей можно отказать, — мысленно улыбнулся Гарри. — Когда она делает такое лицо, я чувствую, что готов на всё».

— Хорошо, Герми, я не уйду, — прошептал он ей и тихонько подтолкнул в зал вслед за родителями.

Ребята уселись в кресла, а родители устроились на небольшом диванчике.

— Гарри, а как там, в школе? — спросила Гермиона. — Нет ничего нового?

— Нет, всё по-прежнему. Только МакГонагалл приходит каждый день и заставляет делать домашние задания, пугая экзаменами.

— Да, она говорила, что в этом году будет намного больше вопросов, — с небольшим беспокойством ответила девушка.

— Гермиона, ты же лучшая волшебница в школе. Тебе не стоит даже волноваться, — она только покачала на это головой.

— Рядом с тобой я чувствую себя, как первокурсница перед директором. Ты говоришь, что владеешь заклинанием Obliviate, да ещё и умеешь воссоздавать новые воспоминания, — он скромно кивнул. Девушка же чуть испуганно спросила: — Я надеюсь, нам с Роном ты не стирал память?

— Нет, — он чуть улыбнулся. — Конечно, нет. Я бы просто не смог этого сделать.

— Почему? — осторожно спросила она, смотря в упор на собеседника.

— Думаю, моя совесть бы не позволила этого. Она бы отчитала меня по полной программе и заставила бы всё исправлять.

— Я вижу, мы с ней похожи, — девушка тоже улыбнулась.

— О! Для тебя будет сюрпризом, что она часто говорит со мной твоим голосом, особенно когда заставляет учить уроки, — они оба засмеялись.

— А что ты делал, чтобы узнать получилось ли у меня заклинание или нет? — вспомнила девушка.

— Ах, это, — Гарри беспечно махнул рукой. — Легилименция без использования палочки через зрительный контакт.

— Что?! И ты ещё называешь меня лучшей волшебницей в школе. Я о таком только кратко где-то читала, а ты легко используешь. Да мне теперь вообще будет стыдно, если меня кто-нибудь так назовёт после того, что я о тебе узнала.

— Брось, Гермиона, — отмахнулся он. — Подумаешь, знаю парочку заклинаний и умею делать необычные вещи. У меня никогда не было и не будет твоего ума и твоей памяти.

— Хоть я мало что и понял из вашего разговора, — встрял мистер Грейнджер, и Гарри с Гермионой переглянулись, одинаково ухмыльнувшись, — но я точно знаю, что когда у моей дочери такой защитник, то я полностью спокоен. Там в магазине у нас просто не было шансов на спасение. Ты же просто раскидал этих людей за считанные секунды. Это было просто великолепно. Я хочу от лица всей нашей семьи поблагодарить тебя за наше спасение.

Родителям Гермионы даже показалось, что будь нападавших не пятеро, а в несколько раз больше — ничего бы не изменилось. Очень уж решительно действовал этот молодой волшебник. Видно, ему было за кого сражаться.

— Мы даже не знаем, чем тебя отблагодарить, — мягко добавила миссис Грейнджер. — Я очень рада, что у моей дочери есть такой друг.

— Э... — Гарри покраснел и уставился на свои руки. — Не стоит. Я сделал то, что должен был, — вновь повторил он то, что уже говорил девушке, но продолжать фразу не стал. Остальные слова были только для неё. — Один человек как-то сказал мне: «Если тебе даны силы, чтобы творить такое, то воспользуйся ими с умом». И теперь я понял, что он имел в виду. Я могу защитить людей, которые мне дороги и я сделаю это, чего бы это мне не стоило.

В комнате повисло молчание, и все трое немного удивлённо смотрели на парня, видимо не ожидая такой речи. Поттер снова смутился. Он от себя такого тоже не ожидал.

— Гарри, а как ты узнал, что мне нужна помощь? — Гермиона прервала наступившую тишину.

— Даже не знаю. Я сидел в гостиной и играл с Роном в шахматы и вдруг услышал, как ты позвала меня, — начал вспоминать юноша. — Твой голос был как будто внутри моей головы. Я почувствовал, что что-то случилось, и сразу перенёсся к тебе. А как я смог тебя услышать, даже не могу себе представить.

— Мне кажется, я знаю! — воскликнула девушка спустя несколько секунд раздумий и достала из-под кофты цепочку с кулоном. — Твой подарок. Ты же говорил, что он сможет защитить меня.

— Может быть, — медленно ответил юноша. — Если честно, я сам не знал, как он работает. Он достался мне в награду за мою помощь магам Огня, и они ничего не объяснили. Сказали только, что в древних писаниях говорится, что маг должен дать этот медальон человеку, которому грозит опасность и который дорог для него. И в нужный момент огонь сможет придти ему на помощь, — на память повторил юный маг.

— В древних писаниях? — подняла брови девушка. — Интересно, сколько ему лет?

— По словам моих наставников этот медальон хранился в их монастыре со времен их бога Инноса, — спокойно сообщил Гарри.

— И ты отдал эту вещь мне?! — глаза Гермионы расширились, когда она узнала, что ей достался подарок из другого мира, который, похоже, изготовил сам бог огня.

— Ну да, — скромно ответил Поттер. — И как мы в этом убедились, я не зря это сделал. Тем более я его тебе подарил, поэтому ты теперь постоянно под моей защитой.

— О! Гарри! — у Гермионы был такой вид, что она готова броситься на шею юноше, но присутствие родителей и голос разума всё-таки остановили её. — Ты не обязан меня защищать. Ты и так столько для меня сделал и...

Она хотела сказать что-то ещё, но тут в приоткрытую форточку ворвалось что-то маленькое серое и очень шумное. Это нечто, совершив невообразимый пируэт в воздухе, с размаху плюхнулось на свободное кресло и начало недовольно отряхиваться. Теперь в нём можно было узнать маленького совёнка Сычика, принадлежащего Рону Уизли. Гарри, увидев его, вдруг начал тихонько посмеиваться себе под нос.

— Ты что? — недоумённо спросила девушка.

— Мы... ведь, — отвечал Гарри сквозь смех. — Играли... с Роном... в шахматы. И я исчез... прямо у него на глазах. Представляю, как он ходит по гостиной... и заглядывает под каждое кресло... в надежде меня найти, — он вновь засмеялся. Гермиона тем временем отвязала письмо и принялась его читать про себя. Оно было написано знакомым, чуть кривым почерком Рона, но на этот раз буквы были более размашистые.

Гермиона.. Дальше была небольшая клякса, словно автор держал перо на одном месте, не зная как выразить свои мысли.

У меня тут появилась небольшая проблема. Хотя, если честно, даже очень большая. Гарри опять куда-то исчез. Мы играли с ним в шахматы, и тут он выкрикивает твоё имя, а затем вспышка. И его нет. Я уже хотел отправиться к Дамблдору, но решил, что сначала лучше спрошу у тебя. Вдруг ты что-то знаешь. Быстрее пришли мне ответ, а то я схожу с ума от неизвестности.

Рон.

— Ну что там? — в нетерпении спросил Гарри, когда девушка отложила письмо и, склонившись над журнальным столиком начала что-то писать.

— Рон тебя обыскался и спрашивает, не знаю ли я, где ты, — ответила она, выводя на листе бумаги ровные строчки.

— И что ты ему ответишь?

Гермиона быстро дописала письмо, молча свернула лист и привязала его к лапке недовольного Сычика. Тот издал непонятный звук и, напоследок сделав круг под потолком комнаты, вылетел в окно.

— Я написала, что ты у меня в гостях и останешься до конца каникул, а всё подробно ему объясним, когда вернёмся, — её глаза сверкали, а на лице была хитрая улыбка.

— Что?! Я останусь у тебя? — переспросил он, хотя итак всё прекрасно слышал.

— Да, — ответила довольная собой девушка. — До конца каникул всё равно осталось меньше недели, поэтому даже не вздумай отказываться, Гарри Поттер.

— Хорошо, — к радости всей семьи согласился Гарри. — Всё равно с тобой бесполезно спорить, — он улыбнулся девушке и получил в ответ её такую любимую улыбку.

— Ну, раз все разобрались, я думаю, что после сегодняшних событий лучше лечь спать пораньше, чтобы хорошо отдохнуть, — высказал своё мнение мистер Грейнджер.

— Да, Гарри, идем, я покажу тебе комнату, — поднялась мать Гермионы.

Всё это время мужчина и женщина сидели на диване, наблюдая за парнем и девушкой. Им сразу понравился этот Гарри, да и как мог не понравиться человек, спасший тебе жизнь. Хотя это всё-таки не очевидно. Ведь и спасители бывают разными и имеют разные цели. Кто-то кидается на помощь другим, не думая о себе, а кто-то способен на такое только из-за тонкого расчёта или для того, чтобы показать своё мнимое благородство. Этот же парень определённо подходил под первый тип. По рассказам дочери они давно узнали, что Гарри всегда устремлялся на помощь тем, кто в ней нуждается. Сегодня они увидели доказательство всего этого и не могли не восхищаться этим смелым человеком.

Гермиона досадно вздохнула. Ей так много ещё хотелось обсудить с Гарри, что она бы проговорила всю ночь, если бы ей позволили. Но пришлось согласиться с решением родителей, тем более она сама чувствовала усталость. Как-никак, а сегодня был очень насыщенный день. Девушка вновь вздрогнула, вспомнив горящие ненавистью глаза Пожирателя. Она помотала головой и устремилась за родителями.

Гарри выделили одну из комнат для гостей на первом этаже и обеспечили пижамой, так как своей у него, понятное дело, не было.

Мистер и миссис Грейнджер пожелали парню спокойной ночи и отправились к себе наверх. Гермиона двинулась за ними, но нерешительно остановилась в дверях. Она вдруг резко развернулась и подошла к Гарри. Секунду стояла перед ним и затем вновь обняла, прижавшись к оцепеневшему от неожиданности юноше.

— Гарри, спасибо, спасибо, — повторяла девушка. — Я теперь у тебя в долгу.

Юноша только хотел ответить, что она ничего ему не должна, как почувствовал, что его губ коснулись губы девушки. Это ощущение продлилось всего один миг и тут же исчезло, словно его и не было. Следующее, что увидел Гарри — это взметнувшиеся каштановые волосы, исчезающие за дверью.

Ошеломлённый, он минуту стоял на месте и рассеянно моргал, не в силах сдвинуться хоть на миллиметр.

«Что сейчас произошло? Мне это не показалось?».

Гарри медленно поднял руку и коснулся пальцем своих губ, как будто они всё ещё хранили воспоминание об этом мимолётном поцелуе. На его лице расползлась счастливая улыбка. Он вновь вспомнил свои ощущения от этого быстрого, но тем не менее приятного поцелуя. Хоть он и продолжался долю секунды, он вызвал намного больше чувств, чем его первый поцелуй с Чоу Чанг, который он мог охарактеризовать только одним словом — «мокрый». Этот же был мягкий, тёплый, приятный, волнующий, и ещё он вызвал целую лавину ощущений, не поддающихся описанию. Мысли из головы куда-то пропали, сердце билось сильнее, чем обычно, а огонёк в груди вновь полыхнул.

«Неужели Гермиона меня только что поцеловала?», — спросил он сам у себя и понял, что это всё-таки произошло.

Поттер быстро переоделся и устало плюхнулся на кровать. Всё-таки сегодня был нелёгкий день. Но он об этом моментально забыл и погрузился в сон.

Если бы кто-нибудь в эту ночь заглянул в гостевую комнату на первом этаже, то увидел бы, как обычно серьёзный черноволосый юноша слегка улыбается во сне.

* * *

Гермиона забежала в свою комнату на втором этаже и, захлопнув за собой дверь, рухнула на кровать лицом вниз. Её руки были раскинуты в стороны, а волосы разметались по подушке.

— О нет, — простонала она.

Что она сейчас сделала? Она сначала хотела поблагодарить Гарри за всё, что он для неё сегодня совершил, и поцеловать его в щёку, как уже делала несколько раз. Но, посмотрев на него, обняв его, она почувствовала, что этого будет недостаточно, чтобы выразить все свои чувства, всю благодарность. Подчинившись порыву, она тогда осуществила то, на что не решилась бы в любом другом случае.

Ведь сегодня этот юноша сделал для неё очень многое. Гермиона помнила, какое облегчение испытала, когда он появился. «Теперь всё будет хорошо», — пронеслось в её голове. И она не ошиблась. Гарри просто раскидал врагов, как кегли, и сразу же кинулся к ней. Она сделала вид, что не помнит, но на самом деле она ничего не забыла. Как он бережно поднял её с пола и крепко прижал к себе. А слетевшее с его губ «девочка моя» всё ещё заставляло её улыбаться при одном воспоминании об этих словах. В них было столько тепла, нежности и тревоги за неё, что сердце начинало счастливо трепетать от этого. Никто никогда не говорил с ней таким тоном, и это было волшебно. Чувствовать, что ты не одна на этом свете, и есть человек, готовый ради тебя на всё. А то, как он называл её. «Герми» — из его уст это казалось просто песней, ласкающей слух. Да и вообще, Гарри сегодня был очень заботлив, нежен, и порой в её голове возникали необычные мысли об этом парне.

На самом деле Гермиона всегда считала этого юношу непохожим на остальных, и дело было не в его знаменитости. И хоть она и магглорождённая и не слушала в детстве истории об этом мальчике, но ещё перед школой прочитала много волшебных книг, и во многих упоминался Гарри Поттер. Когда же они впервые встретились, он показался ей обычным мальчишкой, со своими достоинствами и недостатками. Но почему-то ей захотелось узнать о нём как можно больше. Тогда она подумала, что это из-за того, что он был Гарри Поттером — Мальчиком-Который-Выжил.

Затем они стали друзьями и вместе участвовали во множестве приключений. Он казался ей всё более удивительным. Гермиона сама не замечала, как привязалась к этому юноше. Было так естественно видеть его всегда рядом, что иногда на ум девушки приходили странные для неё мысли. Гермиона отбрасывала все эти, как она считала, глупости, стараясь не обращать на них внимания, но это не всегда удавалось. А после сегодняшних событий она вообще вряд ли сможет теперь смотреть на него без воспоминаний о нежных словах, которые он шептал ей на ухо, о его крепких руках, обнимающих её, ласкающих её лицо, и о его тёплых губах, касающихся её губ.

Девушка перевернулась на спину и уставилась в белый потолок. Она медленно провела пальцем по губам, словно вспоминая забытые ощущения, и улыбнулась.

Её никогда никто не целовал в губы, только в щёку, да и она сама, тем более, никогда не делала этого. Что же на неё нашло сегодня, что она осмелилась поцеловать Гарри Поттера.

«А это было приятно», — честно призналась она себе, но тут улыбка исчезла с её лица.

«Как же я завтра посмотрю в глаза Гарри? Надеюсь, он на меня не сильно обидится за то, что я сделала? — она грустно вздохнула. — Что же со мной такое? Я просто не могу чувствовать такое по отношению к своему лучшему другу». — Она представила, что скажет Гарри, если узнает об этом, и ей стало не по себе. Девушка помотала головой, но черноволосый юноша никуда не пропал из её мыслей, а ещё и хитро улыбнулся, одним своим видом говоря: «Никуда я от тебя не денусь». Гермиона уткнулась головой в подушку и постаралась зарыться в неё поглубже.

* * *

Девушка с каштановыми волосами проснулась от яркого солнца, светящего ей в лицо, и сладко зевнула. Оказывается, она так и уснула вчера в одежде, забыв переодеться. Гермиона не спеша поднялась с кровати и принялась приводить себя в порядок. Через некоторое время, оглядев себя в зеркало и решив, что всё в норме, она вышла из комнаты. Девушка тихонько спустилась вниз и заглянула на кухню, из которой слышались голоса.

И когда увидела Гарри, то все её уже забытые вчерашние страхи и переживания тут же вернулись. Она стремительно проскользнула на своё место и, сказав столу «доброе утро», принялась за завтрак. В ответ ей раздалось три голоса. Родители были приветливы, а голос Гарри был тихим, и нельзя было понять его интонацию.

Гермиона медленно завтракала, но не понимала, что ест, а все её мысли были далеко не о еде. Она не отрывала глаз от тарелки и только пару раз бросила на юношу короткий взгляд. Он выглядел задумчиво. Изредка морщил лоб и водил указательным и большим пальцами по подбородку. Гермиона знала этот жест. Гарри делал так, когда думал о чем-то очень важном, принимал решение.

«Он сердится на меня, — с грустью подумала девушка. — О чем он задумался? Вдруг он хочет сказать, чтобы я больше к нему не подходила? — испугалась она своей догадки. — Ведь за ним и так всё время бегают толпы девчонок, и ему это никогда не нравилось. А тут и я, его лучшая подруга, туда же. Да и кто я такая? Магглорожденная заучка с вечно растрепанными волосами, которая кроме книг ничем не увлекается. А вокруг него кружатся первые красавицы школы, такие как Парватти. Куда мне до них, — тихий грустный вздох. — Сейчас он, наверное, думает обо мне как об этих бестолковых вертихвостках. Хоть бы он дал мне извиниться и не отталкивал меня».

Гермиона настолько погрузилась в свои невеселые мысли, что вздрогнула, когда знакомая рука опустилась ей на плечо.

— Гермиона, нам нужно поговорить, — он был серьезен, словно от этого разговора зависела его судьба. И девушка отметила, что он нервничает. Она послушно кивнула не в силах вымолвить ни звука. Оказалось, что родители уже ушли на работу и теперь они остались одни. Это означало лишь, что никто не помешает их разговору, и он обязательно состоится.

Девушка поежилась при мысли о том, какая беседа им сейчас предстоит, но собралась с силами и последовала вместе с Гарри в зал. Она осторожно присела на диване, и Гарри опустился рядом с ней. Гермиона тихо сидела и боялась посмотреть на юношу, боялась увидеть на его лице неприязнь. На самом же деле Гарри тепло смотрел на нее, не понимая, чего она боится, вся сжавшись перед ним.

— Герми, я хочу поговорить о том, что произошло вчера, — Гермиону не избавил от страхов даже его мягкий голос и ласковое обращение. Похоже, она даже не заметила всего этого.

— Гарри, — она повернулась к нему, но не поднимала взгляда от рукава кофты, который теребила руками. Редко можно было увидеть Гермиону Грейнджер в таком волнительном состоянии. — Гарри, я знаю, что ты хочешь сказать, — пролепетала она, — но, пожалуйста, не делай этого. Прости меня за то, что я сделала. Я сама не знаю, что на меня нашло.

Неожиданно девушка почувствовала, как его рука мягко взяла её за подбородок и приподняла голову. Она робко подняла глаза и встретилась с ним взглядом, от которого у неё разбежались все мысли, а язык перестал слушаться. На его лице не было ни капли негативных чувств. Гарри смотрел на неё своими искрящимися изумрудными глазами, в которых была только теплота и странное волнение.

— Не знаю, о чём ты подумала и тем более почему ты просишь у меня прощения, но я всё равно скажу, что задумал, — он замолчал на мгновение, но всё ещё смотрел на неё и держал пальцами её подбородок. Девушка замерла, не понимая, что он хочет сказать. Очевидно, что он на неё не сердится, но что тогда...

— Гермиона, ты постоянно находишься рядом со мной и помогаешь мне, когда это необходимо, — начал Гарри, смотря в её шоколадные глаза. — Ты знаешь, когда мне нужен совет или поддержка и видишь, когда мне нужно побыть одному. Ты даже не подозреваешь, но я всегда восхищался тобой и спрашивал себя, как ты можешь быть такой идеальной. Ведь ты такая замечательная девушка. Умная, красивая, добрая, — он перевёл дыхание. Щеки Гермионы покрылись румянцем от тех слов, что ласкали её слух. Сердце билось так часто, что казалось, скоро выпрыгнет из груди, а разум отказывался верить в происходящее. — Вчера я понял причину этого и решил, что должен сказать тебе. Я не знаю, что ты обо мне подумаешь. Может, даже скажешь, что я сошел с ума, но когда я осознал, что это такое, то не могу хранить это в себе. Это чувство словно огонь у меня в груди. Он загорается, когда ты рядом со мной, он ласкает меня своими языками пламени, когда я говорю с тобой, согревает меня, когда я смотрю в твои чудесные глаза, и он становится словно пламя дракона, когда я обнимаю тебя, — он уже отпустил её голову, но девушка уже была не в силах оторвать взгляд от этих глаз, в которых читались все его чувства.

«О, Боже! О чём он говорит? Неужели о...»

— Герми, я всегда чувствовал, что ты была ближе ко мне, чем кто-либо ещё, но раньше я списывал это на то, что ты моя подруга, и так и должно быть. Но вчера я словно посмотрел на тебя в другом свете и понял, что... что влюбился в свою лучшую подругу, — он неловко замолчал.

* * *

Гарри закончил свою речь и замолчал, опустив глаза. Он просто не мог выдержать её взгляда после того, что сказал. Он сам не знал, как осмелился вымолвить все эти слова, и как у него хватило духу на это признание.

Сегодня утром он проснулся в хорошем расположении духа, вспомнив, как Гермиона вчера попрощалась с ним, и решил, что должен всё-таки признаться этой чудесной девушке. Всё утро он раздумывал о том, что скажет ей, как объяснит всё это, и сильно волновался. У Гарри всегда не очень хорошо получалось общаться с противоположным полом. Чего стоят только его встречи с Чоу в прошлом году. Возможно, он не привык к этому с детства, поскольку всегда был один и ни с кем не общался, а возможно, это была его врождённая скромность.

С Гермионой же всё было по-другому. Он раньше воспринимал её лишь как друга, и в общении с ней не было никаких проблем. Сейчас же всё перевернулось с ног на голову, и Гарри перед этим разговором сильно нервничал, даже не представляя, как будет говорить своей лучшей подруге всё это. Когда же он коснулся её лица, заглянул в её шоколадные глаза, то слова сами стали всплывать в его сознании. Гарри просто говорил правду о ней самой, о том, что он о ней думает, о его чувстве, которое горело у него в груди огромным пламенем.

Сейчас же у него в голове крутилось огромное количество панических мыслей. Большинство из которых относились к тому, что, возможно, сделает сейчас с ним Гермиона. Ведь от её ответа зависело очень многое. По крайней мере, для него. Он с волнением думал, что она сейчас его заколдует, или вообще ударит без магии, а может и накричит, сообщив, что он зазнался и возомнил о себе слишком многое.

Хотя то, как она вчера обнимала его, как смотрела на него своими мягкими карими глазами и то, как коснулась губами его губ — всё это давало ему надежду на тот ответ, о котором он мечтал.

Гарри терпеливо молчал, рассматривая свои руки, но на самом деле даже не видел их.

* * *

Гермиона замерла, когда Гарри закончил свою чувственную речь. В комнате повисла тишина и девушка слышала только своё сердце, колотившееся так, что казалось, Гарри тоже должен был слышать его.

— «Он сказал, что влюбился в свою лучшую подругу», — промелькнула отстранённая мысль.

— «Это Я его ЛУЧШАЯ ПОДРУГА! — осознала она. — ОН признался, что ЛЮБИТ МЕНЯ!».

Все эти прекрасные слова, что говорил этот юноша, предназначались ей. Гермиона никогда не слышала ничего более восхитительного, и даже во всех романах, которые она читала, это было не так красиво. Хотя, может, когда тебе это говорит человек, которого ты любишь, то всё кажется просто внеземным от счастья, рождающегося внутри тебя.

И девушка поняла, что этот юноша, сидящий перед ней и ждущий её ответа — тот человек, с которым она хотела бы быть вместе. И ведь он всегда был рядом. Нужно было просто осмотреться по сторонам. А Гермиона часто сравнивала других парней с тем идеалом, который сложился у неё в голове, и они всегда уступали ему. У неё был лучший друг Гарри Поттер, такой близкий, такой родной, которого она неосознанно и считала тем самым идеалом, не задумываясь об этом.

Так получилось, что Гермиона Грейнджер, всегда знающая ответы на все вопросы, чуть не упустила ответ на один из главных вопросов своей жизни.

— Гермиона? — юноша поднял голову. — Пожалуйста, не молчи. Скажи правду, но не молчи, — его глаза умоляли.

— О! Гарри! — девушка подалась вперёд и обняла его. Она почувствовала как он вначале замер, но уже спустя секунду он обвил её руками. — Ты для меня тоже самый близкий человек, и я только что поняла, что давно люблю своего лучшего друга.

— Ты меня не обманываешь? — тихо спросил юноша ей в волосы, наверное, для того, чтобы удостовериться, что это происходит на самом деле.

— Нет, нет, глупенький. Зачем мне тебя обманывать? — Гермионе хотелось одновременно плакать и смеяться от переполнявших её чувств. Она услышала, как он облегчённо выдохнул, а его руки прижали её ещё крепче. А ведь в его руках так уютно и тепло. Настолько приятно чувствовать, что ты кому-то нужна не только как та, у которой всегда можно списать уроки, но и как близкий сердцу человек. Как она раньше этого не заметила? Ведь она считала, что хорошо умеет разбираться в чувствах людей. Но, видимо, в своих чувствах разобраться бывает даже труднее.

Все, что мужчина и женщина делают ночью — делается из лучших "демографических побуждений".

(Владимир Борисов)

Случилось невозможное! Рон Уизли добровольно отправился в библиотеку. А если учитывать, что ещё продолжались зимние каникулы, то это было вовсе что-то немыслимое. Причиной этого небывалого события оказались, как ни странно, Зелья, а точнее, тот, кто их преподаёт, задавший на каникулы большую работу. Рон конечно бы махнул на это рукой, заявив, что сделает всё потом, но существовало ещё две причины его героического похода за знаниями. И звали их Гарри и Гермиона.

Гермиона в начале каникул уехала к родителям, а Гарри совершенно непонятным образом пропал прямо посреди дня. Хоть Гермиона и написала, что он у неё в гостях, Уизли абсолютно ничего не понимал в этой истории и надеялся, что ему всё подробно объяснят.

Хоть друзей и не было в школе, даже так они оказывали на Рона влияние. Уизли помнил, что его друг написал то самое сочинение. Насчёт Гермионы он тоже нисколько не сомневался. Поэтому, не сделай он эту работу — его шансы на получение звания безответственного оболтуса из уст старосты Гриффиндора резко возрастали. А он бы намного спокойнее прожил без этого. И поскольку без Гарри Поттера делать всё равно было нечего, Рон направился в библиотеку.

Учеников здесь было немного, и Уизли, заняв свободное место за столом, вытащил учебник и несколько листов пергамента. Он подпёр голову рукой и стал лениво перелистывать страницы, стараясь найти нужную информацию.

«Где же это фасфер...фесфор... ну как там его? Ах да, Фосфоресцирующее зелье. Ну и название! Кто такое придумал? Наверняка опять магглы. У них половина слов таких, что не выговоришь. Как они только живут?».

Учебник уже почти весь просмотрен, и возможность найти что-то полезное стремится к нулю, как и терпение рыжего гриффиндорца. Он уже собирался досадно захлопнуть книгу и мысленно обругать Снейпа за такие задания (а если никто не увидит, можно и вслух), как перед ним приземлился маленький бумажный самолётик. Рон недоумевающе огляделся по сторонам, но никого знакомого не заметил. Рядом вообще никого не было, а те студенты, что сидели вдалеке, не обращали на него внимания. Гриффиндорец не мог оставить это просто так и развернул лист. На бумаге незнакомым почерком было набросано лишь несколько слов.

Нужно поговорить. Зайди за пятый стеллаж.

Будь это кто-то другой, он бы десять раз подумал, прежде чем сделать так, как пишет неизвестный собеседник. Но, как известно, гриффиндорцы любопытны, настолько же насколько храбры, если не больше. И несмотря на то, что это самое любопытство часто заводит их туда, где им зачастую приходится показывать свою храбрость, они никак не могут его перебороть. А Рон Уизли был одним из самых ярких представителей своего факультета и ни за что бы не упустил возможность всё выяснить.

Он незаметно для остальных завернул в проход между пятым и шестым стеллажами и стал настороженно всматриваться в темноту. Это оказался самый тёмный проход в библиотеке, и что-то разглядеть можно было, только подойдя почти вплотную. Неизвестно почему света здесь было очень мало, а Рон был не только гриффиндорцем, но и другом Гарри Поттера, а это, как ничто другое, учит быть более осторожным.

Впереди была лишь темнота, и Уизли мелкими шажками продвигался дальше, сжимая в руке светящую палочку и старательно вглядываясь в неизвестность. Пока он ещё никого не встретил, и ему казалось, что здесь вообще пусто. Но его мнение резко изменилось, когда сзади у самого уха раздался шёпот.

— Стой, — одно это слово, сказанное чуть слышно, заставило сердце парня упасть в пятки и вернуться обратно за один миг. Он вздрогнул и резко развернулся, уже придумывая каким проклятием одарит предполагаемого Пожирателя Смерти (откуда в библиотеке Пожиратели Смерти он подумать не успел).

— Эй, потише, Уизли. Не маши своей палочкой, — всё так же тихо прошептал голос, и его обладательница сделала шаг ближе, чтобы её стало видно.

— Забини? — ошалело спросил Рон почти в полный голос. — Фу, ну ты меня и напугала.

— Тише! — зашипела на него слизеринка. — А гриффиндорцы, оказывается, не такие храбрые, как говорят, — продолжила она уже насмешливо.

— Храбрые, храбрые, — уже тише заверил Уизли. — Просто когда к тебе подкрадываются сзади в таком тёмном закоулке хитрые слизеринцы, то это не очень приятно, — он поёжился.

— О! Ты, наверное, уже собирался засыпать меня проклятиями?

— Неважно, — Рон вспомнил, что не каждый день мирно беседует со слизеринцами, и что он пришёл сюда не случайно. — О чём ты хотела поговорить? Что-то случилось, Блейз?

— Блейз? — она подняла брови.

— Ну, — он замялся. — Гарри тебя так зовёт. Я и привык. Но если хочешь, буду называть только по фамилии.

— Да ладно, — равнодушно отмахнулась слизеринка. — Где, кстати, твой Гарри? Мне он нужен.

— Что-то важное? — беспокойно спросил парень.

— Да нет, — девушка пожала плечами. — Скорее, у меня к нему личное дело.

— Личное? — нахмурился Рон. — На самом деле, его нет в школе. Я сам мало знаю, но вроде бы он в гостях у Гермионы.

— Интересные вы, гриффиндорцы, — скорее сама себе сказала Забини. — Когда он появится, скажи ему, что я хочу с ним поговорить, — и, не дождавшись ответа, она растворилась в темноте, оставив Уизли в одиночестве обо всём этом раздумывать.

* * *

Юноша и девушка медленно шли по заснеженной улице, держась за руки. Они уже, наверное, целый час гуляли вокруг квартала, но это им нисколько не надоедало. Разговоров было немного, и они шли в основном молча, каждый обдумывая, что сегодня произошло и как теперь ко всему этому относиться. Но всё же больше они наслаждались этим замечательным моментом.

Черноволосый парень в куртке, которая была ему немного велика, повернул голову к своей спутнице, тихонько сжал её руку и улыбнулся, получив мягкую улыбку в ответ. После их разговора Гарри и Гермиона долгое время сидели, обнявшись, на диване, каждый в тайне боясь выпустить другого из рук, опасаясь, что это окажется только сном. Затем юноша предложил прогуляться, чтобы развеяться, и девушка не возражала. Поттеру пришлось взять куртку мистера Грейнджера, поскольку из своей одежды у него была только мантия, которая никак не подходила для прогулок по зимнему городу среди магглов.

Когда они вышли на улицу навстречу зимнему солнцу и морозному воздуху, Гарри взял Гермиону за руку и уверенно пошёл по хрустящему снегу. Они и раньше ходили несколько раз так, но сейчас что-то изменилось, и это касание между ними вызывало совсем другие ощущения. Держать её теплую маленькую ладошку в своей руке, мягко сжимать её тонкие пальцы и ощущать ответное пожатие, чувствовать её рядом с собой — всё это было так волнительно, необычно, но в то же время казалось идеальным. Словно так и должно было быть всегда.

— Гарри... Что же будет дальше? — прервала тишину Гермиона.

— Ты о чем? — не понял он.

— Ну... Я говорю о нас, — она немного нервничала.

— Я надеялся, теперь мы сможем уделять друг другу больше времени, — робко высказался юноша. — Сможем быть вместе.

— Правда? — девушка слегка потянула его за руку и заставила повернуться к ней лицом. Весь её вид говорил о том, что она хочет, чтобы Гарри повторил это снова. Раз семь минимум. Как будто у неё никак не укладывалось в голове, что это происходит именно с ней.

— Конечно, правда! — уже более уверенно заявил он, пристально смотря ей прямо в глаза. — Почему ты сомневаешься?

Гермиона как-то грустно вздохнула, и Гарри вдруг почувствовал, как его затягивает в её карие глаза.

...— Гермиона, подожди, — Лаванда и Парватти догнали старосту в коридоре.

— Ты ведь дружишь с Гарри Поттером ещё с первого курса? — Парватти была сама дружелюбность.

— Ну да. А что? — Гермиона не понимала, к чему та клонит.

— Можешь рассказать мне, что ему больше всего нравится, чем он увлекается?

— Увлекается? — недоумевающе переспросила Гермиона. — Зачем тебе это?

— Неужели ты не понимаешь? — покачала головой Патил. — Я хочу подарить ему что-нибудь на Рождество, чтобы он сразу обратил на меня внимание.

— Я даже не знаю, что тебе сказать, — Гермиона нахмурилась. — Думаю, если ты выберешь подарок сама, будет лучше всего.

— Ну, Гермиона, ты же знаешь его намного лучше. Я бы тебе тоже могла помочь, — Парватти осмотрела её таким взглядом, что заставила поежиться. — Мы могли бы тебе подсказать, что изменить, чтобы стать более ммм... привлекательной.

— Я не собираюсь ничего менять, — сквозь зубы выговорила староста. — Меня всё устраивает.

— Ой, не смеши меня, Гермиона. Если ты будешь продолжать так ходить, то на тебя так никто и не посмотрит, как на девушку, — то ли Патил забыла, что хотела быть дружелюбной, то ли считала, что на, как она считала, правду не обижаются.

— А это, я полагаю, только моё дело, Парватти, — сердито ответила Гермиона. — И я не собираюсь тебе ничего рассказывать.

— О, ну и ладно, — девушка высокомерно вскинула подбородок. — Я и сама разберусь, а ты продолжай сидеть со своими книгами, — и она развернулась и гордо зашагала дальше по коридору. Её подруга не отставала.

— Лаванда, а ты помнишь, как много мне подарили открыток на прошлый день Святого Валентина? — они уже отошли, но говорили достаточно громко, чтобы это слышала Гермиона.

— О! Конечно, Парватти. С тобой хотят встречаться все нормальные парни в школе, — не без удовольствия подтвердила та.

— Да ты права. Не то, что с некоторыми... — они свернули за угол и голоса затихли. Одна Гермиона осталась стоять посреди коридора, с досадой сжимая и разжимая свои кулачки...

Гарри нахмурился, и его глаза угрожающе сузились.

— Она и к тебе успела пристать? Да ещё и сказать такое? — казалось, только то, что Гермиона держит его за руку мешает ему прямо сейчас отправиться к Парватти и сказать ей пару ласковых.

— Ты это видел? — изумлённо подняла брови девушка.

— Ой! Прости, Гермиона. Это получилось само собой, — он виновато посмотрел на неё. — Всё эта Окклюменция.

— Да ничего. Я, наверное, так сильно об этом думала, что тебе и не пришлось ничего делать, — она грустно улыбнулась в ответ и вдруг серьезно спросила: — Гарри, ты меня не разыгрываешь? Я, конечно, верю тебе, но это всё так... так невероятно, — закончила она и потупилась.

— В этом нет ничего невероятного, — мягко ответил Гарри и погладил пальцем тыльную сторону её ладошки. — Посмотри на меня. Я хочу тебе кое-что показать, хотя и не знаю, получится ли.

Гермиона подняла голову и их взгляды вновь встретились. Но теперь Гарри пытался показать ей свои воспоминания. Гермиона не владела легилименцией и не могла прочесть его мысли, поэтому приходилось поступать более сложно. Гарри уже привычными действиями направил свой разум вперёд, в эти столь знакомые карие глаза, но сейчас он не пытался что-либо прочесть в голове девушки, а, наоборот, через эту связь посылал ей свои воспоминания. И вот перед его, как и перед её глазами, стали проноситься знакомые картинки.

... — Гарри. Знаешь, ты — великий волшебник! — восклицает первокурсница и обнимает своего друга...

...Окаменевшая девочка лежит на кровати, а грустный черноволосый парень гладит ее по руке...

...Гермиона после излечения бежит к Гарри и, бросаясь к нему на шею, радостно восклицает: Ты справился! Ты справился!...

...Они вместе летят на гиппогрифе. Гермиона, крепко обхватив его, что-то волнительно шепчет, а Гарри счастливо улыбается...

...Два гриффиндорца беззаботно гуляют вокруг озера рука об руку, совершенно забыв обо всём. Он о Роне, с которым только вчера поссорился, а она обо всех заданиях, которые собиралась сделать...

...Их ежедневные занятия в пустом классе до полуночи. После которых они всегда возвращались в гостиную уставшие, но довольные...

...Рождественский бал. Гермиона скользит в своем чудесном голубом платье, ее прическа ослепительно сверкает и просто невозможно отвести взгляд...

...Подводный мир. Вот Гарри борется с тритонами за то, чтобы освободить девушку с каштановыми волосами. Даже не взглянув на Чоу и забыв о уже освобожденном Роне...

...Гермиона, чуть не повалив его на пол, виснет на юноше, а над ними кружит шумный совёнок...

...Их визит в Запретный лес. Сначала с Хагридом к его брату, а потом и вместе с Амбридж, когда они пытались от неё отделаться, а пришлось отбиваться от кентавров...

...Битва в Министерстве. Гермиона лежит на полу, пораженная заклятием, а Гарри падает рядом на колени и сжимает её плечо. «Только бы она не умерла, только бы она не умерла», — повторяет он, как заклинание...

...Юноша скидывает капюшон и девушка, увидев его, бросается на встречу со счастливой улыбкой на лице...

...Гарри и Гермиона стоят, обнявшись посреди гостиной, и ещё долго бы не отпускали друг друга, если бы не помешавший Рон...

...Запуганная девушка сжалась у стены и юный маг, разобравшись с Пожирателями, сразу устремляется к ней...

Наверное, если бы кто-нибудь был более внимательным, то заметил бы, что парень и девушка держатся за руки и вот уже больше пяти минут стоят, не шелохнувшись, и смотрят друг другу в глаза. К счастью, прохожих было немного, а те, кто проходили мимо, не обращали на парочку внимания. Вот видения прекратились, но ни один из них так и не оторвал взгляд. Словно каждый хотел увидеть в глазах другого ответ на одному ему известный вопрос.

— Герми, как видишь, нас очень многое связывает. Я сам удивился, когда вспоминал всё, что мы прошли с тобой вдвоем. Я раньше и не осознавал этого. Поэтому ты уж поверь мне, что ближе тебя у меня нет никого на всём белом свете, — он притянул её к себе и обнял одной рукой за плечи. — А эту Парватти даже не слушай. Ты замечательная, такая, как ты есть, и Патил в этом ничего не понимает. Открытки ей, видите ли, дарят, — Гарри возмущенно фыркнул. — Хочешь, я тебе столько открыток на день Святого Валентина подарю, что она лопнет от зависти.

Порозовевшая Гермиона, которая так и не смогла вставить слово в этот монолог, тихонько засмеялась, но хищный блеск в её глазах показал, что она не сильно расстроится, если такое случится.

— Это было бы забавно, но, пожалуй, всё-таки слишком жестоко, — улыбаясь, ответила Гермиона. — Для Парватти это будет трагедия века.

— Да, наверное. Раньше с ней поспорить по количеству валентинок мог, наверное, только я, — невинно признался Гарри.

— Ты?! — неверяще вскинула голову девушка.

— Да, — юноша кивнул и скривился, как будто рассказывал о чем-то отвратительном. — Ты их не видела, потому что открытки приходили рано утром. Видимо, каждая считала, что если пришлет послание первой, то я сразу соглашусь на ней жениться, — он скривился еще больше.

— И что ты со всем этим делал? — с интересом спросила девушка.

— Хранить их места у меня не было, да не очень-то и хотелось. Приходилось сжигать, — Гарри усмехнулся. — Правда, Рон тогда обвинил меня в попытке поджога гриффиндорской башни.

— Так много? — удивилась Гермиона.

— Ага. Мне кажется, я получал открытки от всех от кого только не хотел, — Гарри вспомнил, как он с интересом просматривал валентинки, сам не зная, что он ищет. — А от кого хотел, хоть об этом ещё и не подозревал, пока не получил.

— От кого хотел... — задумчиво и чуть нахмурившись, протянула девушка.

— Да от тебя же, Гермиона! — с улыбкой воскликнул Гарри. — Ты, похоже, никак не поймешь, что Я ведь ТЕБЯ ЛЮБЛЮ, — юноша сам смутился от того, что сказал. Еще несколько дней назад он и не подозревал, что скажет эти слова кому-то, а тем более своей лучшей подруге и, причем, произнесёт это совершенно искренне. Он ведь ещё недавно боялся даже пригласить Чоу на бал, а потом совершенно не знал, о чем с ней говорить на свидании. А сейчас рядом Гермиона, и с ней всё намного легче и кажется совершенно естественным.

— Я тоже тебя люблю, — прошептала юная волшебница, и Гарри показалось, что пламя в его груди вспыхнуло, и языки счастья лизнули его душу.

— Поэтому теперь привыкай к тому, что я от тебя никуда не денусь, — наставительно заявил он.

— А я тебя и не отпущу, — куда-то в плечо сказала вновь обнявшая его Гермиона.

* * *

Рон Уизли решил, что сделает это. Он достал из своего сундука мантию-невидимку и решительно набросил её на плечи. Если бы кто-нибудь из его соседей по комнате сейчас проснулся, то определённо его бы пришлось поить успокоительным зельем. Ведь в данный момент по комнате мирно плавала ухмыляющаяся рыжеволосая голова Уизли. К счастью, никто этого не увидел и не помешал Рону выполнить его грандиозный план. Уизли стянул мантию и провёл по тонкой полупрозрачной ткани рукой. Он ещё подумает об этом. Сейчас же его ждёт дело.

Очень важное дело. Рон Уизли решил побродить по ночной школе. Он не знал, откуда у него появилось такое желание, но он даже не стал пытаться его заглушить. Тем более у него теперь есть мантия-невидимка, и это будет очень интересно. Гермионы, которая бы заявила, что староста не должен нарушать правила, нет в школе. Гарри, который в последнее время стал какой-то слишком серьёзный и определённо бы сказал, что ему неохота бездельно шататься по коридорам, тоже исчез. А ведь он брат Фреда и Джорджа Уизли. Рон просто не мог упустить такой возможности.

Он осторожно спустился в гостиную и, накинув мантию-невидимку, выскользнул за портрет со спящей Полной Дамой, предварительно поколдовав с ботинками, чтобы те не издавали ни звука. Длинные коридоры освещал только лунный свет, пробивающийся сквозь окна, и школа выглядела совершенно по-новому. Днём, когда светлые коридоры кишат учениками, и вокруг полно разных звуков, на это просто не обращаешь внимания. Другое дело ночью, когда кругом царит полная тишина, и любой звук с эхом разносится по коридорам. Обычные железные доспехи под тусклым светом луны, казались наделенными жизнью и готовыми в один миг сорваться со своих мест.

Вся школа была просто насыщена магией, и только вот так ночью можно было заметить это особенно сильно. Конечно, Уизли уже бродил по ночной школе, но обычно с ним был Гарри, и у них было какое-нибудь важное дело, когда некогда глазеть по сторонам. Сейчас же можно насладиться тишиной и полюбоваться видом спящей волшебной школы.

Рон заглянул за угол и, убедившись, что очередной коридор пуст, направился дальше. Он хотел прогуляться до первого этажа и быстро вернуться обратно, но ещё не знал, что его планам не было суждено сбыться.

Сквозь мантию всё было прекрасно видно, и, так как на горизонте никого не было, ночной путешественник спокойно шёл вперёд, стараясь не шуметь. Каково же было его удивление, когда он прямо посреди абсолютно пустого коридора налетел что-то невидимоё. Это что-то, впрочем, как и он сам, шумно рухнуло на пол, и парень услышал, как кто-то зашипел от боли. Быстро вскочив уже с палочкой в руке и приготовившись к обороне, гриффиндорец скинул свою мантию и, протянув руку вперёд, нащупал тонкую ткань. Откинув мантию, Рон обнаружил сидящую на полу Блейз Забини, широкими глазами смотрящую на него.

— Опять ты?! — вырвалось у обоих.

— Ты что здесь делаешь? — опять вместе.

Но продолжить этот важный разговор им не дал звук приближающихся шагов и чьи-то голоса. Рефлекс частого нарушителя правил тут сработал быстрее слизеринской осторожности, и парень, схватив девушку за руку, моментально поднял с пола и, захватив обе мантии-невидимки, бросился к ближайшему кабинету.

«Alohomora. Ну, давай, открывайся!», — к радости двоих нарушителей замок щёлкнул. Вот только благодаря какой фразе это произошло было ещё не известно. Уизли быстро затащил девушку в кабинет, сам не зная зачем, накинул на них обоих свою мантию и осторожно прикрыл дверь. Голоса всё приближались, и вот уже можно было различить отдельные слова. Когда Рон понял, кому принадлежит голос, он перестал дышать и подумал, почему на время нельзя остановить сердце. Ведь оно бьётся так громко. Рядом сжалась Блейз.

— Альбус, вы всё же должны сказать Поттеру, — настаивал Снейп.

— Я думаю, пока не стоит этого делать, — спокойно отозвался Директор. — Это может убить в нём надежду или даже сломать его.

— Но ваше молчание может погубить его самого, — Снейп явно был недоволен словами Дамблдора. — Разве вы не знаете этого мальчишку. Он может запросто отправиться туда, и тогда у него просто не будет шанса. Нужно рассказать ему об этом.

— Северус, а если я скажу ему, как ты думаешь, что он сделает? — старец улыбнулся себе в бороду.

— Попытается лично в этом убедиться, — сквозь зубы процедил Снейп.

— Ну вот, ты и сам всё понял. Ещё не время, Северус. Ещё не время... — голоса затихли, а двое, прятавшиеся в пустом классе под мантией-невидимкой, ещё несколько минут стояли, не шелохнувшись, и боялись даже дышать.

— Вроде ушли, — прошептала Блейз рядом.

— Ага, — Рон стянул с них мантию и повернулся к коллеге по ночным приключениям. Они пару секунд смотрели друг на друга, а затем одновременно прыснули.

— Это ж надо было оказаться ночью...

— ...в одно и то же время...

— ...в одном коридоре...

— ...в мантиях невидимках...

— ...и врезаться друг в друга...

— ...да ещё и нарваться на Снейпа и Дамблдора, — закончил Уизли.

— Да, давно со мной такого не было, — девушка вытирала выступившие от смеха слёзы.

— О! Я вижу, ты тоже умеешь веселиться, Блейз, — с интересом протянул гриффиндорец. — А то все время серьёзная такая, что спасайся, кто может.

В ответ на это слизеринка постаралась скрыть улыбку и вернуть своему лицу привычное холодное выражение, но у неё это пока плохо получалось.

— Да ладно, не старайся, — угадал, чего она хочет Уизли. — Я никому не скажу, что видел весёлую слизеринку. Да мне и не поверит никто.

— Э... Спасибо, что не оставил меня на растерзание Снейпу... Рон, — после небольшой паузы выдавила она.

— Ерунда! Разве я мог оставить тебя на радость этому ночному ужасу Хогвартса, — в ответ юный маг расплылся в улыбке. — А ты прости, что налетел на тебя.

— Чего уж. В этом мы оба виноваты.

— Ты, кстати, что делала в этом коридоре?

— Я... — Забини немного поколебалась, но всё же тихо сказала. — Я ходила отсылать сову матери.

— А почему ночью? — не понял Уизли.

— Потому что ночью все спят, — просто ответила она.

— И что? — Рону всё ещё было ничего понятно (Гермиона бы уж точно на этом месте заявила ему, что он туго соображает).

— Ох, — Блейз устало вздохнула. — Да то, что днём у меня дома слишком много тех, кому не следует читать эти письма.

— А... — Рон вспомнил, кем является его собеседница, и всё то, что рассказывал о ней Гарри. — Пожиратели, — прошептал он, и Блейз согласно кивнула.

— А ты зачем бродишь по коридорам в такое время? — в свою очередь спросила слизеринка.

— Мне просто захотелось погулять по ночной школе, — Уизли пожал плечами. — Да и мантию-невидимку обновить нужно было.

— Обновить? У тебя она недавно? — заинтересовалась девушка.

— Да. Мне кто-то неизвестный прислал её на Рождество, и даже записки не оставил, — пожаловался Рон.

— Мне тоже.

— Тоже?!

— Да. Я нашла её среди остальных подарков и так же без записки.

— Ничего себе! Как такое может быть? — воскликнул парень. — Кто это дарит нам одинаковые подарки?

— На самом деле я уже думала об этом, и у меня есть одна версия, которая только подтверждается тем, что я узнала у тебя, — задумчиво высказалась слизеринка.

— И что за версия? Кто это?

— Подумай, кто может знать нас с тобой одновременно и притом быть в хороших отношениях с обоими, чтобы дарить такие ценные подарки, — Рон с умным видом почесал затылок.

«Знать обоих? Из его друзей о Блейз знают только Гермиона и...».

— Гарри! — выпалил он.

— В точку, — Забини щёлкнула пальцами. — Я поэтому и хотела с ним поговорить.

— Но у него есть только одна мантия-невидимка, и она досталась ему от отца, — опроверг эту версию Рон. — Он бы ни за что с ней не расстался. Да и откуда вторая?

— Вот это и не сходится, — кивнула слизеринка. — Но согласись, что больше у нас общих знакомых нет.

— Это точно, — протянул Уизли. — Что ж, значит, как только он приедет, у нас будет к нему пара интересных вопросов, — он ухмыльнулся. — И будем его пытать, пока не сознается.

— А вот это уже по-нашему, — и уточнила на непонимающий взгляд Рона: — По-слизерински.

— По-вашему, по-вашему, — кивнул он. — Но мы тоже на многое способны.

— Ой! Мне нужно бежать, — спохватилась слизеринка. — Вдруг кто-нибудь проснётся, и тогда от вопросов не отбиться.

— Да пора расходиться, — неохотно согласился Уизли.

— Пора, — девушка набросила свою мантию, и уже из пустоты тихо донеслось: — До встречи, Рон.

— Пока, Блейз, — отозвался Уизли и тоже стал расправлять серебристую ткань.

Его приключение получилось даже интересней, чем он ожидал.

Настоящие чувства, полностью ослепляя, открывают нам новые глаза на мир.

(Леонид С. Сухоруков)

— «Аврорами были задержаны пятеро Пожирателей Смерти, которые пытались устроить панику в маггловском районе Лондона. Они запустили Чёрную Метку над одним из магазинов, но благодаря быстрым действиям спецслужб жертв удалось избежать. Министр Фадж сообщил, что ситуация в стране находится полностью под его контролем, и в связи с предпринятыми им мерами безопасности Тот-кого-нельзя-называть совершенно не представляет угрозы», — дочитала Джинни и отложила в сторону свежий выпуск Ежедневного Пророка.

— А ведь нападений на самом деле уже давно не было, — почесал вилкой за ухом Рон. — Да и это какое-то необычное. Никто даже не ранен. Будто авроры прибыли, а там уже Пожиратели связанные лежат, и их только забирай куда положено.

— Странно всё это, — задумчиво протянула Джинни. — А ты что об этом думаешь, Невилл? — вдруг спросила она у гриффиндорца, сидящего поблизости. Тот чуть не подавился от этого.

— Я? — расширил глаза он, но когда получил кивок в ответ, немного поколебавшись, наклонился ближе и заговорил тихим голосом. — Ну, я считаю, что Фадж тут совершенно ни при чём. Моя бабушка говорит, что только благодаря министру в Англии пока ничего не происходит, но я с ней не согласен, — Невилл огляделся, как будто проверяя, нет ли поблизости его бабушки. — Ведь Тот-кого-нельзя-называть боится только профессора Дамблдора, и, думаю, если он нападёт по-настоящему, министр не сможет совершенно ничего сделать. Нам нужно надеяться только на директора... и на Гарри.

— Гарри? А причём здесь он? — не поняла Джинни. Рон в это время постарался, как можно больше внимания уделить своей сосиске.

— Ну, ведь Тот-кого-нельзя-называть постоянно охотится за Гарри и ещё ни разу не смог что-то с ним сделать, — прошептал Невилл. — Может быть, он тоже его боится.

— Да, возможно, — девушка круглыми глазами смотрела на Лонгботтома. — И директора как раз в школе нет. Может быть, это он что-то предпринимает? — она повернулась к брату, уже превратившему сосиску в фарш и делавшему вид, что его больше совершенно ничего не волнует. — А где, кстати, Гарри? Ты так и не сказал.

— Он...Ему...Его... — не знал, что ответить Уизли. — В общем, он уехал в гости к Гермионе.

— Зачем это? — прищурилась Джинни.

— А я откуда знаю, — буркнул Рон. — Он ничего не сказал.

* * *

Гарри развалился на диване в гостиной дома семьи Грейнджеров. Гермиона сидела в соседнем кресле и выглядела задумчивой. Но это не была её привычная собранность при размышлении о серьёзных вещах. Скорее, можно было сказать, что она витала в облаках. Раньше Гарри никогда её такой не видел.

Ещё только вчера они сидели вместе вот на этом диванчике, обнимая друг друга, после того как признались в своих чувствах. Это было похоже на сон, и Гарри казалось, что весь день прошёл как в тумане (он несколько раз себя больно ущипнул за ногу, чтобы убедиться в обратном). Они долго гуляли вместе с Гермионой и только под вечер к приходу родителей девушки ввернулись домой. Мистер и миссис Грейнджер вроде бы ничего не заметили, а Гарри с Гермионой вели себя так, словно ничего не произошло. Хоть иногда это было и не очень просто. За ужином они обменивались взглядами намного чаще обычного, что не ускользнуло от матери Гермионы.

— У вас что-то случилось? — мягко поинтересовалась она, заметив, как уже тридцать восьмой раз за пять минут юноша и девушка смотрят друг на друга (она специально посчитала).

— Нет! — хором выпалили они и, смутившись от такого единодушия, уткнулись в свои тарелки. Взрослые переглянулись и, синхронно пожав плечами, вернулись к трапезе.

После они, сидя в гостиной, беседовали все вчетвером о разных мелочах, и Гарри с Гермионой старались вести себя как обычно, чтобы не выдать того, что их отношения слегка изменились. Всё-таки они ещё не привыкли к этому, и рассказывать сейчас кому-то об этом было не слишком хорошей идеей, тем более — родителям девушки.

Затем все отправились к себе в комнаты, но на этот раз Гермиону о задержал отец, и она отправилась ему помочь, а затем не решилась вернуться и повторить вчерашний поступок. Гарри, конечно, на это надеялся, но ничто не могло ему испортить настроение в этот день. Ведь теперь у него есть девушка, которую он безумно любит и которая без сомнения любит его. Как он раньше этого не замечал. Видимо, им обоим нужен был сильный эмоциональный всплеск, чтобы обнаружить это.

Засыпал Гарри с надеждой, что завтрашний день они вновь проведут вдвоём.

Сейчас сидя в мягком кресле, Поттер вспоминал, как прошёл сегодняшний день, и его лицо никак не покидала счастливая улыбка. Отправляя родителей на работу, они с Гермионой получили задание приготовить себе что-нибудь на обед, чем и поспешили заняться. Совместными усилиями они довольно быстро справились с приготовлением обеда. Гарри в свою очередь удивил девушку своими познаниями в приготовлении еды. На её вопрос об этом он грустно улыбнулся и ответил: «Дурсли». Больше ничего говорить не требовалось. Стоило только вспомнить, что заставляли делать Гарри Поттера его родственнички, начиная, наверное, лет с пяти. Гермиона похвалила юношу за его умения, но тут же обругала Дурслей за их обращение с Гарри.

Больше им заняться было нечем, и они отправились в гостиную, надеясь пообщаться друг с другом. Гарри и Гермиона сели на диван. Девушка тихонько наклонилась на его плечо, а юноша осторожно обнял её одной рукой. Это показалось им почти идеальным. Они говорили на ничего не значащие темы, наслаждаясь теплом друг друга, но этого им показалось мало. Гарри посмотрел на неё, Гермиона подняла голову и их взгляды, полные переполнявших их чувств, встретились...

Тот самый первый их поцелуй, который подарила ему Гермиона позавчера вечером, был очень быстрым, и тогда никто из них особо не разобрался, что произошло, но сегодня они восполнили это упущение. Гарри взглянул на девушку, всё ещё витающую в облаках, и усмехнулся. Он мог её понять. Ощущение её мягких губ всё ещё не покидало его.

Сегодня, когда Гарри посмотрел в её искрящиеся глаза, что-то заставило его наклониться к её лицу, девушка же подалась вперёд и их губы наконец встретились по-настоящему. Сначала неуверенно, немного неловко или даже неумело, но всё же очень нежно и с большим чувством они привыкали друг к другу, узнавали что-то новое, ранее им неизвестное, и это настолько захватило их обоих, что Гарри и Гермиона никак не могли выпустить друг друга из объятий.

Лишь когда до прихода хозяев дома оставалось чуть меньше часа, парень и девушка вспомнили, что забыли сегодня пообедать. Оба смутились оттого, что так увлеклись более приятным занятием и поспешили исправить это положение. Тем более их животы тут же напомнили, о том, что обед это тоже весьма нужное мероприятие (до этого парочка была настолько занята, что не обращала на это внимания).

Вскоре вернулись родители, и юным волшебникам вновь пришлось изображать из себя только лучших друзей, хотя теперь это получалось намного труднее. Гарри несколько раз останавливал себя, когда его рука сама по себе хотела обнять девушку или даже просто коснуться её ладони.

Вот и сейчас они сидели в разных креслах, хоть каждый и хотел оказаться поближе к другому. Ведь скоро им придётся возвращаться в школу, и там уже не будет столько времени, чтобы побыть вдвоём. Вдруг Гарри на ум пришла не очень приятная мысль, и он нахмурился. Вся радость сегодняшнего дня моментально испарилась.

«Так нельзя. Я не могу ею рисковать».

— Гарри, — вдруг встрепенулась девушка. — Я тут вспомнила, о чём ты говорил. Я ведь не владею защитой сознания, и теперь кто-нибудь может легко прочесть мои мысли и всё узнать.

— Хм. Если честно, я об этом даже не думал, — Гарри замолчал. Сейчас его волновала совершенно другая проблема. Гермиона тоже задумалась и на пару минут в комнате повисла напряжённая тишина.

— Я думаю, что знаю, как нам быть, — заявила девушка. Было видно, что она что-то решила.

— Ты про что? — Гарри очнулся от своих мыслей.

— Я знаю, как нам скрыть твою тайну, — Гермиона была явно довольна собой. — Как только вернёмся в школу, ты сотрёшь мне эти воспоминания.

— Нет! — Поттер даже отшатнулся, видя решительный блеск в её глазах. — Ты что?!

— Ну, Гарри, это единственный надёжный способ сохранить всё в секрете, — уверяла Гермиона. — Я готова на это!

— Не беспокойся об этом. В школе на такое способны только Снейп и Дамблдор, и я надеюсь, они не пойдут на это. Меня волнует другое, — юноша посмотрел в глаза девушке. — Я решил, что нам не стоит показывать всем, что наши отношения изменились.

— Что? Почему? — не поняла она.

— Герми, — юноша наклонился ближе и заговорил тише. — Разве ты не понимаешь, что за мной охотится Волдеморт. Он уже пытался выкрасть Дурслей, даже притом, что я их недолюбливаю. А если до него дойдет, кем являешься для меня ты, то у него появится ещё одна возможность добраться до меня. Конечно, как мой друг ты тоже находишься в опасности, но всё же не в такой. Если он что-то с тобой сделает, я себе этого не прощу. Я не могу этого допустить! Ты понимаешь?

— Да, конечно, — так же тихо ответила девушка. — Ты прав. Я не хочу, чтобы ты рисковал из-за меня, — она старалась скрыть разочарование. Конечно мнение окружающих ей было не столь важно, но в тайне ей конечно хотелось доказать остальным, что она тоже может любить и быть любима.

— Но ты не думай, — Гарри накрыл её ладонь своей и горячо зашептал, — что из-за этого что-то изменится. Об этом лишь никто не будет знать, но это не меняет моё отношение к тебе и никогда не изменит.

Тут раздались шаги родителей девушки, которые тоже зашли в гостиную. Гарри поспешно убрал свою руку.

— Чем сегодня занимались? — с интересом поинтересовался мистер Грейнджер. Парень и девушка при этом старались смотреть куда угодно, но только не друг на друга, поскольку подозревали, что если сделают это, то наверняка покраснеют.

— Да так. Ничем. Болтали просто, — наконец ответила Гермиона, рассматривая узор на ковре. Гарри энергично закивал.

* * *

Вернуться в школу Гарри и Гермиона решили обычным способом, то есть на поезде. Во-первых, для того, чтобы не выделяться и не вызывать подозрений. И, во-вторых, для того, чтобы насладиться тем, что никто больше с ними не поедет, и они проведут этот день вдвоём. Ведь в школе у них вряд ли будет такая возможность.

Гермиона долго обнималась с родителями, Гарри вежливо попрощался и они шагнули сквозь барьер навстречу их новой жизни. Их ждал всё тот же ярко-красный поезд, что отвезёт в уже родную и такую знакомую волшебную школу. Их встретят мудрые учителя, а вокруг вновь будут шуметь ученики. Всё такое привычное и знакомое. Вроде бы ничего не изменилось, но теперь всё казалось чуть другим, каким-то незнакомым, ведь изменились они сами. Тёплое чувство в груди, родная ладонь в руке, мягкий взгляд и касание губ — теперь всё это всегда с ними, и вместе с этим мир стал казаться более ярким. Словно до этого ты брёл в тени, и только сейчас смог подставить лицо ярким лучам солнца.

Закрывшись в купе на парочку крепких заклинаний, Гарри и Гермиона совсем и не заметили, как пролетело время пути. У них неожиданно обнаружилось огромное количество тем для разговора. Начиная от того, чем лучше кормить Живоглота, и заканчивая способами спасения маглов от экологической катастрофы. Причём обоим эти беседы доставляли искреннее удовольствие.

И вот уже сигналит паровоз, пора собирать вещи и отправляться в школу. До Хогвартса учеников как обычно доставили кареты, запряжённые невидимыми для людей, не видавших смерти, фестралами.

— Гарри! Гермиона! Наконец-то! — первое, что они услышали, когда вошли в гостиную. Уизли вскочил с кресла и направился в их сторону с таким видом, будто сейчас от радости кинется обниматься одновременно с обоими. Они даже неосознанно отступили на полшага, но к счастью их рыжеволосый друг справился со своими чувствами. — Ну, что случилось? Расскажите мне быстрее, — нетерпеливо зашептал он. Гарри и Гермиона только переглянулись.

— Не сейчас, Рон, — коротко ответил Гарри и отдал Гермионе её сумку. — Вечером поговорим, ведь уже скоро ужин, — он кивнул девушке, и они без слов отправились в свои комнаты, оставив Уизли стоять в проходе с открытым ртом.

* * *

Гарри решил, что расскажет Рону свою тайну. Ведь он его лучший друг и теперь, когда Гермиона всё знает, скрывать информацию от Уизли было бы не совсем честно. В итоге этот важный разговор состоялся в Комнате По Желанию и по сравнению с тем, как Гарри рассказывал эту историю Гермионе, он получился очень неспокойным. Уизли то и дело соскакивал с кресла и начинал кружить по комнате, иногда восклицая то, что он об этом думает.

— Мерлинова борода! Такого не бывает!

— Да чтоб мне всю жизнь зарплату платили леприконовым золотом, если это правда!

— Дементор меня расцелуй! Ни за что не поверю!

— Да чтобы меч Гриффиндора заржавел, если такое возможно!

— Чёрную метку мне на за...

— Рон! — негодующе оборвала его Гермиона.

— На затылок, говорю, — оправдался Уизли.

Когда Гарри закончил свою историю, Рон сидел в кресле с задумчивым видом, а это случалось с ним не часто и говорило о том, что Уизли немало озадачен.

— Вы меня не разыгрываете? — наконец с подозрением спросил он, посмотрев на друзей. Те переглянулись. Гарри перевернул левую руку ладонью вверх, и тут же над ней появился маленький огненный шар. Глаза Рона округлились, но он не позволил дешёвым спецэффектам обмануть себя.

— А где твоя палочка? Я знаю, что ты можешь колдовать невербально, — он бросил взгляд на Гермиону, руки которой лежали на подлокотниках кресла.

Гарри демонстративно, так и не гася шар, вытащил палочку из кармана и положил рядом с собой. Уизли только нахмурился. Ему предстояло догадаться, как эти двое его дурят. Ведь такого просто не могло быть!

Но его отвлекло то, что огненный шар вдруг сорвался с руки Поттера и стрелой устремился в его сторону. Рон не успел ничего сделать и даже испугаться, как получил в грудь этим самым шаром. Он откинулся назад, ударившись в спинку, но больше от неожиданности, чем от удара. Так же Уизли не заметил, как вздрогнула Гермиона. Она такого тоже не ожидала. Гарри же сидел и хитро улыбался. Рон дотронулся рукой до того места, куда только что попал этот шар. Никаких следов не осталось, но он определённо почувствовал небольшой толчок и что-то тёплое, поразившее его.

— Что это было? — нахмурившись, спросил он у Гарри.

— Да вот пытаюсь убедить тебя, что это всё настоящее. То, чем я в тебя запустил, называется «огненная стрела», и от неё почти нет эффекта, — он ухмыльнулся. — Но если ты ещё не поверил, я готов показать тебе что-нибудь помощнее. — И над рукой Поттера возник горящий шар в два раза больше предыдущего.

— О... Не... Не нужно, — выдавил из себя Уизли. — Мне кажется, я уже поверил.

— Вот и отлично, — заявил Гарри и вдруг резко махнул рукой. Сверкнувшая молния разнесла в щепки небольшой столик, стоящий в углу. — А это — чтобы закрепить твои знания.

— Круто! — протянул Рон, после того как нервно сглотнул. Гермиона тоже смотрела на то, что осталось от стола с удивлением. Она, конечно, была там, когда Гарри сразил Пожирателя такой же молнией, но тогда она не полностью осознала всё, что произошло. Теперь же девушка увидела, на что способна эта новая сила, и это её немного пугало.

Гарри уже было хотел открыть рот, чтобы рассказать другу ещё об одном событии, что произошло между ним и Гермионой на каникулах, но, увидев всё ещё ошеломлённое лицо того, Поттер взглянул на девушку.

«Не сегодня», — пронеслась общая мысль, и Гарри был только рад этому. Пока ему было трудно говорить об этом даже с лучшим другом. Тем более с лучшим другом. Ведь он не знал, как воспримет эту новость Рон. Вероятно, Поттер боялся, что Уизли его не поймёт и возможно даже обидится, а Гарри не хотелось портить отношения с другом. Он решил отложить эту новость на потом.

* * *

— Привет, Гарри! Ты вернулся! — радостно воскликнула Джинни. — Где это ты пропадал?

— Я был у Гермионы, — как можно беззаботнее ответил он.

— О! Интересно! И что вы там делали? — протянула юная Уизли.

— Просто я хотела показать Гарри, что не все магглы такие, как его родственники, — пришла на помощь Гермиона.

— А это не опасно? — тихо спросил Невилл, в то время как Джинни переводила взгляд с Гарри на Гермиону. — Мы читали, что на какой-то магазин произошло нападение, но благодаря аврорам жертв не было.

Гермиона вздрогнула и обменялась взглядами с Гарри. Она-то знала, что это за нападение и благодаря кому она сейчас может спокойно сидеть в гостиной Гриффиндора. И если бы не Гарри статья в газете была бы намного ужасней.

— Всё в порядке, — махнул рукой Поттер, стараясь не засмеяться над тем, что авроры предотвратили нападение. — С Гермионой мне ничего не страшно. Ей теперь можно колдовать на каникулах, и она бы защитила меня от парочки Пожирателей, а Волдеморта бы заставила вступить в З.А.Д., — юноша хитро улыбнулся. — Я про общество защиты эльфов, — с невинным лицом уточнил он.

Гермиона с наигранным недовольством толкнула Гарри в плечо и возмущённо надула губы, которые то и дело расползались в улыбке. Остальные хихикали над образовавшейся у них в головах картиной, чуть не забыв при этом вздрогнуть при имени Сами-знаете-кого.

* * *

Каникулы закончились, и ученикам вновь пришлось идти на занятия. Первый день учёбы прошёл спокойно, и ничего необычного не произошло. Правда, теперь Гарри старался сесть поближе к Гермионе. Впрочем, он и раньше часто сидел с ней, и на это никто не обратил внимания. Вечер тоже прошёл без приключений. Самые ответственные сели за выполнение первых домашних заданий, а остальные просто отдыхали. Единственное чем этот день выделялся из тех, что были раньше, так это тем, что Гарри, пока никто не видел, получил поцелуй на ночь. Правда, прощание немного затянулось, но всё же спустя десять минут счастливый юноша наконец добрался до спальни.

На второй же день случилось то, чего юноша никак не ожидал. После урока по Защите, на котором изучали новое щитовое заклинание, Гарри задержал профессор Гиддингс.

— Так-так, — раздался низкий голос профессора. — Мистер Поттер, где вы были во время каникул? Я не видел вас в школе, — изучающий взгляд буравил Гарри, и это ему совершенно не нравилось. В классе юноша этого не замечал, но теперь, когда они остались вдвоём, он обратил внимание на то, как профессор его осматривает. Будто хочет знать абсолютно всё.

— Я был в гостях у подруги, — честно ответил Гарри. Он не понимал, почему преподаватель по Защите так этим интересуется.

— А почему я не обнаружил ваше имя в списках тех, кто уезжает из школы? Вы же знаете правила. Мне поручено следить за порядком в школе, и я не одобряю подобного поведения.

— Извините меня, сэр. Просто я решил уехать в последнюю минуту и не успел записаться.

— Так-так, — пробормотал Гиддингс, постукивая пальцами по столешнице.

Гарри вздрогнул. Ему показалось, что он где-то уже это слышал. Причём, даже не в школе. Вот только где?

— И как вы провели каникулы, мистер Поттер? В магловских районах сейчас можно ожидать нападения Пожирателей. Вы с таким не сталкивались? — Гарри показалось, что в глазах Гиддингса что-то изменилось. Будто он сам знал ответ на свой вопрос.

— Нет, сэр, — твёрдо ответил Поттер, не отводя взгляда. — У нас не было никаких проблем.

— Что ж. На первый раз я не буду вас наказывать, но впредь старайтесь так не делать, — закончил Гиддингс, нахмурившись.

— Хорошо, профессор, — Поттер почти физически ощущал, как его спину сверлит недоверчивый взгляд Гиддингса.

Гарри несколько раз прокручивал этот разговор у себя в голове и так и не пришёл к ответу.

«Зачем Гиддингс выяснял, куда я уезжал? Сказал, что следит за порядком. И почему в нём проснулось такое желание допрашивать нарушителей именно сейчас, когда в школе нет директора, и казалось, ему не перед кем отчитываться? Да и где я мог слышать его голос? Одни вопросы и ни одного даже малейшего намёка на то, где искать на них ответ».

* * *

Директор появился в школе спустя три дня. Как Гарри и ожидал, вскоре ему принесли записку с приглашением на личную беседу. Что ж, от такого не отказываются, и юноша в нужный час послушно направился к знакомой горгулье. Да ему и самому хотелось узнать о новых событиях в мире от одного из главных действующих лиц.

— Здравствуйте, профессор Дамблдор, — юноша осторожно присел в кресло.

— Здравствуй, Гарри. Я надеюсь, ты хорошо провёл каникулы, — старец улыбнулся в бороду. — Мне сказали, что тебя не было в школе, и я этому был немного удивлён, — пристальный взгляд на черноволосого подростка. — Я не имею права тебе приказывать, Гарри, но было бы лучше, если о том, где ты находишься, будут знать нужные люди.

— Директор, я не собирался никуда уезжать, но это произошло так стремительно, что я даже не подумал о том, чтобы кого-нибудь предупредить. А насчёт безопасности, то не стоит волноваться. Я не бродил по Косому переулку, подставляя свой шрам под ближайшую Аваду. Гермиона попросила меня о кое-какой помощи и затем уговорила погостить у неё дома, а с ней спорить бесполезно, — юноша развёл руками.

— Понимаю, понимаю, — закивал профессор. — Мисс Грейнджер бывает очень настойчива. Помню, она этим летом после вашего пятого курса чуть не убедила меня не отправлять тебя к Дурслям на лето. Меня остановило только то, что в том доме ты находишься под защитой своей матери. Хотя, когда ты исчез, я сильно корил себя за то, что не послушал твою подругу.

Гарри только открыл рот. Гермиона пыталась убедить профессора Дамблдора не посылать его к Дурслям?! И почти его уговорила!? Да... Чего только не узнаешь об этой девушке. Директор между тем вспомнил, зачем позвал юного мага и продолжил:

— Но я хотел поговорить с тобой о другом. Ты, наверное, уже слышал о том, что я тоже отсутствовал все каникулы? — Гарри кивнул. — Так вот, я всё это время работал в Министерстве, разбираясь со своими делами, и заодно встретился с несколькими людьми, от которых узнал много интересных вещей. Сейчас, как видишь, в стране почти ничего не происходит. Это, конечно, хорошо, но это временное затишье расслабляет людей, делает их менее бдительными и более доверчивыми. Этим и пользуется наше правительство во главе с министром.

— Да, я читал интервью Фаджа Ежедневному Пророку, — вставил Гарри нахмурившись. — Он так говорит, будто лишь из-за него Волдеморт ничего не предпринимает. А вы знаете, что происходит? Почему он не показывался? — оживлённо спросил он.

— Ты не должен волноваться на этот счёт, мой мальчик. Тебе сейчас нужно продолжать учиться и увеличивать свои знания. Они скоро могут тебе понадобиться.

— Я это понимаю, но всё же хочу знать больше о своём враге. Разве не знания делают нас сильнее? — настаивал тот.

— Да, ты, конечно, прав, Гарри, но я не так уж много могу тебе рассказать, — директор разгладил свою бороду. — Источников информации у меня почти нет, и я мало знаю о планах Волдеморта. Неизвестны причины, в связи с которыми он больше не устраивает нападения. Возможно, он готовится к чему-то более крупному или занят другим важным для него делом, — директор поднял глаза на Поттера. — Но сейчас важнее другое, — Гарри показалось директор слишком быстро сменил тему. — Сейчас проблема Волдеморта отошла на второй план, и наш министр, похоже, решил взяться за других своих врагов.

— За других? Но за кого? — не понял юноша.

— Скажу так, — Дамблдор усмехнулся, и его очки-половинки блеснули. — Сейчас те, кого он опасается больше всего, находятся в этой комнате.

— Мы? — удивился Гарри, хотя уже и догадывался, о ком говорит директор.

— Ну да. Я всегда не устраивал министра своими взглядами на обучение детей и политику правительства, а ты имеешь очень большую популярность среди волшебников. Фадж боится, что, объединившись, мы легко сможем захватить власть в стране.

— Вот ерунда! — воскликнул Гарри. Дамблдор пристально на него посмотрел. Сейчас ему было интересно, чему дал такую оценку юноша. Возможности их объединения или всё-таки домыслам Фаджа. — Простите, — пробормотал Поттер. — И что он хочет предпринять, чтобы этого не допустить?

— Он, конечно же, мне ничего такого не сказал, но я узнал, что министр собирается постараться уменьшить нашу с тобой популярность в народе, — спокойно ответил Дамблдор.

— О! Я ему только спасибо скажу, если на меня перестанут таращиться.

— Ты немного не так понял, Гарри. Министр не взмахнёт палочкой или не издаст указ, и все забудут о твоей знаменитости. Он захочет сделать так, чтобы все отвернулись от тебя, считали тебя хм... опасным или, например, сумасшедшим. Прошлый год нам показал, что Министерству не очень трудно провернуть такое.

— Неужели опять появятся те статьи в газетах? Или Фадж снова пришлёт в школу Амбридж?

— А вот этого мы не знаем. Но, я думаю, министр убедился в бесполезности таких методов и придумает что-нибудь ещё. Поэтому, Гарри, старайся не делать ничего, на чём Министерство может поймать тебя, — директор серьёзно смотрел на юношу. — Это сейчас тоже очень важно.

— Да. Конечно. Я постараюсь.

Не будите во мне зверя. Он и так не высыпается.

— Гарри, Гарри, покажи, что ты ещё умеешь, — громким шёпотом просил Уизли, когда друзья сидели в гостиной. — Это так круто! А ты научишь меня пускать молнии?

— Рон! — Поттер наклонился к другу. — Во-первых, замолчи! Об этом никто не должен знать, а ты скоро начнёшь орать на весь факультет. Гермиона предложила стереть ей память, чтобы сохранить это в секрете, и я тогда отказался, но теперь эта идея почему-то нравится мне всё больше и больше.

Рон испуганными глазами взглянул на старосту и, увидев на её лице подтверждение сказанного, ужаснулся ещё больше.

«Она хотела, чтобы ей стёрли память?! Сумасшедшая!»

— Во-вторых, — продолжал Гарри, — может, я что-нибудь и покажу, но точно не здесь. Хотя, — он хитро улыбнулся, — я могу усыпить тебя на пару часиков. Это у меня получается незаметно.

— Так это был ты! — воскликнул Уизли и тут же спохватился и зашептал. — Так это ты усыпил Малфоя?

— Я так и знала, — Гермиона тоже придвинулась ближе.

— Да, я, — коротко ответил Поттер и продолжил. — И, в-третьих, этому не научиться так просто. Я находился в другом мире, и меня учили мастера магии при помощи волшебной книги, которая помогает овладеть рунами. Да и при этом мне ещё сказали, что у меня получилось удивительно быстро научиться. Возможно, из-за того, что я Избранный, — Гарри скривился.

Рон замолчал, обдумывая всё сказанное. Гермиона выглядела разочарованной. Вероятно, она тоже хотела попробовать изучить это колдовство, но Гарри сказал правду. Он когда-то пытался описать словами изображение руны, нужное для того, чтобы её использовать, но это было просто невозможно. Образ никак не переходил в нужные слова или изображение, и даже попытка сформировать из него мысль, которую можно будет прочесть, не увенчалась успехом.

* * *

В пятницу вечером к Гарри вновь подлетела школьная сова с посланием. Поттер этому даже и не удивился. Он ожидал от своего союзника несколько вопросов. Его немного удивляло, что друзья ни о чём его не спрашивают.

«Неужели они не догадались?».

— Блейз хочет встретиться в коридоре на третьем этаже, — прошептал он друзьям. — Это ведь рядом с Комнатой По Желанию. Наверное, она тоже знает о ней. Пойдете со мной?

Рон попытался рукой расчесать волосы и немного нервно кивнул. Гермиона тоже согласилась, но была более решительна. И вот троица гриффиндорцев окольными путями, чтобы не вызывать подозрения, добралась до нужного коридора. Там их уже ждали.

— Привет, Блейз, — кивнул Гарри. — Ты, наверное, знаешь, это мои друзья. Гермиона и...

— Рон, привет. Как дела? — девушка слегка улыбнулась, взмахнув ресницами.

— Здравствуй, Блейз. Всё отлично, — Уизли расплылся в ответной улыбке.

Гарри от удивления открыл рот и не смог его закрыть. Он совершенно не понимал, что здесь происходит, и это не укладывалось у него в голове. Может, он попал в параллельную реальность? Поттер взглянул на Гермиону. По её лицу можно было понять, что она также удивлена и гадает, не стёр ли всё-таки Гарри Поттер у неё что-то из памяти. Но Гарри точно помнил, что ничего не стирал, да и на себе такие эксперименты вроде не ставил.

— Э... Может, зайдём, — он заставил свой язык работать. Гарри быстро прошёл вдоль стены три раза и остальные скользнули за ним в появившуюся дверь. Помещение вновь отдалённо напоминало гостиную Гриффиндора, но сейчас Поттер не стал делать стены бардового цвета.

Все чётверо сели в кресла, стоящие по кругу. Слева Гарри устроился Рон, справа Гермиона, а слизеринка расположилась напротив.

— Ты что-то хотела, Блейз? — спросил Поттер, уже догадываясь, что хочет узнать та.

— Да, — она сделала паузу. — Мне тут кто-то прислал одну очень интересную вещицу на Рождество, но не подписался, — она коротко взглянула на Уизли. — Но мы тут провели небольшое расследование, и у нас появились подозрения о том, кто это мог быть.

Рон сидел, рассматривая свои руки, а его уши слегка порозовели. Гермиона с большим интересом слушала слизеринку, подозрительно сощурив глаза.

— Мы? — удивился Гарри.

— Да, — Блейз кивнула. — Я совершенно случайно обнаружила, что не одна в школе получила такой необычный подарок. Благодаря этому совпадению мы и пришли к разгадке, правда кое-что у нас не сходится.

— И что же у вас не сходится? — с интересом спросил Гарри, переводя взгляд с Рона на Блейз. Похоже, эти двое каким-то образом встретились, да ещё и выяснили, что у них одинаковые подарки. Такого он не ожидал.

— Ну, например, откуда у этого человека две мантии-невидимки?

— Мантии-невидимки? — воскликнула Гермиона. — Мне тоже кто-то прислал такую. А я со всем этим, что произошло, — она вдруг слегка смутилась и бросила взгляд на Гарри, — совсем забыла о ней.

— И тебе? — удивился Рон. — Получается, нам троим кто-то прислал по мантии-невидимке.

Гарри наблюдал за всем этим, стараясь скрыть улыбку. Похоже, они догадались, что это его рук дело. Когда он посылал подарки, то не думал, что так выйдет, но теперь это его не волновало. Вот три пары глаз обратились к нему, и в каждой из них читался немой вопрос. Поттер немного помолчал, но, подумав, что эти трое скоро начнут его пытать, чтобы всё разузнать, решил поспешить с ответом (а ведь он не знал, что, по крайней мере, двое из них об этом договаривались).

— И вы решили, что это я? — невинно поинтересовался он. Рон и Блейз уверенно кивнули, Гермиона же ответила:

— Я сначала подумала, что это ты прислал мне мантию своего отца, и не понимала, зачем ты это сделал, а потом, — она сделала паузу, отведя взгляд, — было столько дел, что я забыла тебя спросить. Сейчас же выясняется, что не только мне пришёл такой подарок.

— Да, от вас ничего не скрыть, — Гарри широко улыбнулся. — Вы правы. Это я отправил вам эти мантии.

— Но откуда они у тебя? — поинтересовалась Блейз.

— Можно сказать, что позаимствовал кое у кого, — ухмыльнулся Поттер. — Они им всё равно больше не понадобятся.

— А мантия отца всё ещё у тебя? — спросила Гермиона.

— Да. Все эти три мантии достались мне как трофеи, и я решил, что вам они пригодятся больше.

— А почему ты отправил их тайно? — не понял Рон.

— Ну, не хотел, чтобы кто-то другой об этом узнал, — пожал плечами Гарри и ухмыльнулся. — И ведь так намного интересней, — он посмотрел на Рона и Блейз. — А теперь расскажите, когда вы успели так спеться.

— Ну, — они переглянулись, и Забини ответила: — У нас было небольшое ночное приключение.

После этого Уизли, бурно размахивая руками, рассказал о том, что произошло той ночью, не забыв упомянуть и про разговор Снейпа и Дамблдора. Гарри с Гермионой от души повеселились над этой парочкой ночных путешественников, на что те вроде бы не обиделись, поскольку сами знали, что это на самом деле было забавно.

— Ох! — выдохнул Гарри. — Я думал, что только со мной бывают такие случайности.

— А ты, Рон, как только получил возможность сразу решил нарушить побольше школьных правил, — упрекнула его Гермиона.

— Да ладно, тебе, Гермиона, — махнул рукой Уизли. — Мы сотню раз бродили по ночной школе, и ничего не случилось.

— Но у нас были важные дела и мы не шатались просто так, — настаивала староста.

Гарри незаметно вздохнул. «Эти двое опять начинают спорить. Невыносимо!». На удивление, ему не пришлось что-то делать, чтобы это прекратить.

— Думаю в том, чтобы прогуляться по школе ночью, нет ничего такого, — ровным голосом протянула Блейз, а Рон, услышав это, улыбнулся и согласно закивал. Гермиона бросила на слизеринку недовольный взгляд, но промолчала.

— А Снейп уговаривал Дамблдора что-то мне рассказать? — поспешил заполнить неловкую паузу Гарри.

— Да, и причём очень сильно убеждал, — кивнул Уизли. — А Дамблдор всё говорил, что ещё не время.

— Интересно, что он от меня опять скрывает? — пробормотал себе под нос Поттер. — А ведь вчера так ничего нового и не рассказал.

* * *

— Так-так, — Гиддингс барабанил пальцами по столу, разглядывая притихший класс. — Сегодня у нас будет необычный урок. Я решил проверить насколько каждый из вас сильный колдун, а если проще, то я хочу определить вашу магическую силу.

Студенты, услышав это, начали взволнованно перешёптываться. Ни о чём подобном они никогда не слышали.

— Сэр, — подняла руку Гермиона, сидящая рядом с Поттером. — Но ведь известно, что магическую силу невозможно численно измерить никакими способами.

— Вы правы, мисс Грейнджер, — нахмурился Гиддингс и бросил на девушку пристальный взгляд. — Но я не буду ничего измерять. Каждый из вас произнесёт какое-нибудь сильное заклинание, и по нему я смогу сравнить ваши возможности.

— А зачем это требуется, профессор? — не унималась Гермиона. — Это будет только сравнительный анализ, который уже завтра не будет соответствовать истине. Ведь магические силы зависят от очень многих факторов, даже от настроения и самочувствия.

— Я рад, что вы это знаете, мисс Грейнджер, — лицо профессора было спокойно, но в глазах можно было заметить раздражение. — Тем не менее я решил посвятить одно из наших занятий проверке ваших магических сил. Эти сведения помогут составить мне дальнейшую программу занятий и дадут возможность оценивать каждого относительно его способностей.

Гермиона открыла рот, чтобы сказать что-то ещё, но профессор отвернулся и неторопливо направился вдоль парт, бросая изучающие взгляды направо и налево. Девушка нахмурилась, глядя вслед Гиддингсу, но промолчала. Профессор между тем так же неторопливо вернулся за свой стол, взял в руки список учеников и принялся его рассматривать.

— Грейнджер, ты что, боишься опозориться, что ты слабая колдунья? — раздался громкий шёпот Малфоя с соседнего ряда. — Так ты не беспокойся. Все и так знают, что у грязнокровок проблемы с магической силой, — со стороны слизеринцев послышались тихие смешки. Сама Гермиона распрямила плечи, а её глаза опасно засверкали. Гарри знал, что она всегда болезненно воспринимала, когда её считают неспособной из-за происхождения.

— Закрой рот, Малфой, — жёстко процедил Гарри, — а не то тебе не поможет даже вся сила твоего хвалёного рода.

— Хо-хо, Поттер, ты теперь её защищаешь? — поднял бровь слизеринец. — Если она считает себя сильной колдуньей, то неужели не может сама за себя постоять?

Гермиона, крепко сжала палочку и сдвинула брови. Она определённо хотела что-то сказать или даже сделать, но Гарри опередил её.

— А неужели слизеринский принц дошёл до того, что хочет вызвать на дуэль девушку? Даже я был о тебе лучшего мнения, Малфой, — скривился Гарри, и теперь гриффиндорцы пытались унять смех. Слизеринец же гневно сжал губы, а по его лицу пошли красные пятна.

— С девушкой? С ней-то, что ли? — надменно бросил он, одарив Гермиону презрительным взглядом. — Не смеши меня, Поттер. Она на девушку-то не похожа. Так...

— Заткнись! — рявкнул Гарри, вскакивая из-за парты. Гермиона не успела схватить его за рукав. Палочка Поттера указывала прямо в лицо слизеринцу, и рука дрожала от напряжения. Весь класс изумлённо затих.

— Так-так, — профессор, казалось, только сейчас заметил, что в классе не всё в порядке, и оторвался от журнала. До этого, хоть разговор шёл уже далеко не шёпотом, Гиддингс не обращал на него никакого внимания. — Мистер Поттер, я вижу, вы желаете начать. Что ж, прошу выйти вот сюда, ближе ко мне, — профессор смерил взбешённого Мальчика-Который-Выжил изучающим взглядом. — Напомню, что вы должны вон на тех манекенах, что я вчера специально установил, показать наиболее сложное и мощное заклинание, которым владеете. Оно может быть совершенно любое, но желательно, чтобы относилось к боевой магии.

Поттер твёрдым шагом подошёл к столу преподавателя, рассматривая пятерых манекенов, сделанных, как показалось юноше, из камня, и резко развернулся.

— А можно мне испробовать смертельное заклинание на одном... живом примере? — сквозь зубы спросил Гарри, бросая хищные взгляды на Малфоя. Многие студенты вздрогнули, услышав это, а Гермиона испуганно дёрнулась. Словно собиралась броситься к нему и не дать ничего такого совершить.

— Ты им владеешь? — глаза Гиддингса изумлённо расширились, и даже привычная маска спокойствия на его лице дрогнула.

— Нет, но иногда есть желание кое-кого укокошить, — прошипел Гарри, сверля глазами Малфоя. Тот отчего-то нервно сглотнул.

— Понятно, понятно, — пробормотал профессор, что-то записывая в блокнот. Как показалось Поттеру, он был слегка разочарован. — Ну, тогда покажи что-нибудь другое, но тоже достаточно сильное.

«Какое ему нужно заклинание? Пожалуй, самое сложное, что я знаю это virulentus nebula — ядовитый туман, но оно отнюдь не самое мощное. Там этого и не нужно. У правильно произнесённого заклинания всегда один эффект, и он не зависит от приложенной энергии. Expecto Patronum конечно мощное заклинание, но это не совсем боевая магия, да и манекену Патронус ничего не сделает. Да и вообще, что это я тут должен голову ломать? Подойдёт и вот это...», — все эти размышления пронеслись в голове у Гарри за считанные секунды. Всё ещё взвинченный из-за Малфоя он сделал резкий выпад в сторону манекена и махнул палочкой.

«Creberrimi tactus fulminis», — про себя произнёс он улучшенное заклинание удара молнии.

В тот же миг из его палочки вырвался первый электрический разряд и взорвал голову одному из пяти манекенов, превратив её в мелкую пыль. За ним последовал второй и третий, четвёртый. Многие уже сбились со счету, а палочка Гарри всё вспыхивала и вспыхивала, посылая новые разряды с огромной скоростью. Воздух вокруг накалился, впереди витали клубы пыли, а большинство учеников уже давно сползли под парты, опасаясь этих молний.

И вот сверкнул последний разряд, и всё затихло. Через минуту студенты с опаской стали возвращаться на свои места и даже бывший аврор почему-то выглядел не очень уверенно. Он как-то нервно махнул рукой и вновь заскрипел карандашом, усердно что-то записывая в свой блокнот.

Гарри же всё так же стоял на одном месте, повесив голову, и тяжело дышал от перенапряжения. Он вытер со лба пот, осторожно разжал правую руку и осмотрел свои покрасневшие пальцы. От такой мощи палочка раскалилась и оставила на его ладони небольшой ожог.

Пыль тем временем уже осела, и всем стало видно, что от пяти, предположительно каменных манекенов ни осталось и следа. Вокруг было разбросано лишь несколько небольших обломков, а следы от попадания молний виднелись даже на полу.

«О! Мне определённо нравятся эти молнии, — оценил разрушения Гарри. — Миллион вольт, и нет проблем».

Поттер устало повернулся и заметил те взгляды, что устремились на него. Кто-то смотрел с восхищением, кто-то с непониманием, а у некоторых в глазах можно было увидеть опасение и даже страх. Гарри порадовало, что это не относилось к Гермионе и Рону. Если бы и они стали его бояться, то можно было бы смело записывать себя в монстры.

— Такое заклинание подойдёт? — без интереса спросил юноша.

— Э...Да, хорошо, — Гиддингс вновь был само спокойствие. — Можете садиться, мистер Поттер.

Гарри неторопливо побрёл на своё место, сопровождаемый десятком взглядов. Сам он зло дёрнул головой в сторону Малфоя, когда проходил мимо, заставив того скривиться в ответ.

— Покажи руку, — прошептала Гермиона, как только Поттер сел рядом с ней.

— Ерунда, — также тихо отозвался Гарри, протягивая правую ладонь.

— Ничего не ерунда, а сильный ожог, — серьёзно заявила девушка, осторожно водя пальцами вокруг покрасневших мест. — Зачем ты так долго держал заклятие? Это ведь Creberrimi tactus fulminis — непрерывный удар молний?

— А...да... это оно, — выдохнул Поттер, у которого от этих нежных прикосновений совершенно исчезла боль, и, казалось, что в руке приятно покалывают маленькие разряды.

— Я читала о нём, — протянула Гермиона, не отрываясь от руки Гарри, — но там говорится, что в среднем количество молний колеблется от десяти до пятнадцати, а у тебя я насчитала двадцать три.

— Это, наверное, потому что у меня было слишком много отрицательных эмоций, — пробормотал Поттер. — Я и сам такого не ожидал.

— Возможно, — нахмурилась Гермиона, но тут же мягко улыбнулась. — Спасибо, что заступился за меня.

— Кем бы я был, если бы не сделал это? — Гарри наклонился ближе. — Ведь теперь это моя обязанность, Герми.

— Это было, конечно, приятно, — прошептала слегка порозовевшая Гермиона, — но ты лучше всё-таки постарайся лишний раз не задирать Малфоя. Ведь он может тебе когда-нибудь отомстить.

— Малфой? Не смеши меня, — Гарри пренебрежительно фыркнул. — А тебя я в любом случае буду защищать. Клянусь, что ради тебя я отправлюсь хоть на тот свет, — юноша уверенно кивнул. — И не спорь со мной, — добавил он.

У Гермионы вдруг кольнуло в сердце, но она не обратила на это внимания, и открыла рот, чтобы обругать Гарри за такие глупости, но прервалась, когда увидела его решительное выражение лица. Ей сразу стало понятно, что его не переубедить, и все слова будут сказаны только впустую, да притом могут только их поссорить.

Наконец они оторвались друг от друга, и, как оказалось, пока они разговаривали, уже три слизеринца произнесли свои заклинания. Дальше профессор вызывал по списку, начиная с зелёного факультета. Так как каменных манекенов больше не было, Гиддингсу приходилось каждый раз наколдовывать новую мишень, что ему вряд ли очень нравилось. Каждому студенту профессор кивал, затем смотрел на заклинание и с важным видом делал пометки в блокноте. Многие запускали чары, что проходили в школе и не выделились ничем примечательным. Малфой запустил каким-то взрывным заклятием, но промазал и разнёс книжную полку, чем вызвал ещё большую неприязнь со стороны мисс Грейнджер. Неудачную попытку Гойла наколдовать что-то сложнее, чем Stupefy, Гиддингс, похоже, даже не заметил и вновь согласно закивал, что-то записывая. У гриффиндорцев дела шли немного лучше. Хотя после того, что устроил Гарри, все их попытки казались похожими на жалкое дёргание Дадли на перекладине. Рон вновь учудил, запустив одно из сильнейших режущих заклинаний, которое почему-то отразилось от мишени и чуть не порезало на кусочки его самого. К счастью, в такой экстремальный момент у Уизли проснулась, сладко спавшая до этого, ловкость, и он чудом успел отскочить от опасного заклинания.

Вот за свою девушку, хоть и тайную для всех, Гарри мог порадоваться. Гермиона молча взмахнула палочкой, и яркий фиолетовый луч понёсся к цели. Кто-то ожидал взрыва, или хотя бы удара, но ничего не произошло. Наверное, Малфой собирался уже вставить свою реплику об отсутствии магической силы у магглорожденных, но не успел. Магически созданный манекен вдруг мелко задрожал и спустя несколько секунд рассыпался в прах как тысячелетняя мумия.

Гарри изумлённо раскрыл глаза. По тому, что он увидел, это заклинание было похоже на Labefactare particular, о котором он когда-то слышал мельком. И если это было оно, то нельзя было не удивиться. Его молнии по сравнению этими чарами можно было представить как тяжёлую первобытную дубину рядом с изящным современным клинком. Это заклинание воздействовало на само вещество, расшатывая все его частицы. В итоге все внутренние связи разрушались, и цель просто рассыпалась в пыль. На органические тела это заклятие не действовало, но зато никакой твёрдый предмет не устоял бы перед ним. Это было на самом деле сложное заклинание.

— А ты, оказывается, опасная девушка, — пробормотал тихо Гарри, когда Гермиона вернулась на место. — Пожалуй, я не хочу с тобой поссориться, — он сделал притворно-испуганное лицо.

— Да, я такая, — хищно улыбнулась Гермиона. — И запомните это, мистер Поттер, — она ткнула ему пальцем в грудь. — Моя месть будет страшна и ужасна.

— О! Я в этом даже не сомневаюсь, — шёпотом протянул Гарри, ловя её за палец.

— Эй! Вы чего там шепчетесь?! — раздался у них над ухом подозрительный возглас Уизли, о котором они опять забыли. — Урок уже кончился, а вы всё сидите.

Вздрогнувший Гарри поспешно отпустил пальчик девушки и обернулся. Занятие и в самом деле окончилось, и студенты собирали вещи. И как они только ничего не заметили.

— Так о чём вы там болтали? — всё не унимался Уизли.

Гарри уже хотел открыть рот и ляпнуть что-нибудь глупое или грубое, или и то и другое одновременно, но Гермиона не дала ему этого сделать.

— Мы обсуждали воздействие Labefactare particular и Creberrimi tactus fulminis на материальные преграды, — чётко выговорила латынь девушка. — Но мы пока не пришли к единому мнению. Может, ты рассудишь нас? Как ты думаешь, какое заклинание лучше?

— Э... — у Рона было такое выражение лица, что Гарри еле смог сдержать себя и не рассмеяться. — Даже не знаю, — Уизли взглянул на Поттера, стараясь увидеть такую же заминку и у него, чтобы убедиться в том, что Гермиона это только придумала.

— Вот я считаю, что Labefactare particular намного лучше, — не дал Рону повода для подозрений Гарри. — Оно действует очень точно и не представляет опасности для окружающих.

— Согласна, но Creberrimi tactus fulminis гораздо мощнее и у него есть возможность поражать несколько целей, — вставила Гермиона.

— Может быть и мощнее, но толку от этого мало, — заспорил Гарри. — Из-за большой скорости прицелиться очень сложно, и половина атак уходит мимо. Labefactare particular же очень разумно использует энергию, оказывая влияние точно на каждую частицу.

— Хорошо, но зато ему нужно некоторое время, чтобы подействовать, — привела ещё один довод девушка. — Creberrimi tactus fulminis же работает намного быстрее.

— Допустим, но...

— Эй! Может быть, пойдём уже? — вставил своё слово, в очередной раз оставленный без внимания Уизли. — Долго вы ещё собираетесь тут болтать о всякой ерунде?

Гарри и Гермиона, до этого жарко спорившие, замолчали и, осмотревшись, обнаружили, что в пустом кабинете остались только они. Все студенты уже ушли, не обратив на них внимания, и возможно только Малфой что-то злобно прошипел, но этого никто не заметил.

— Что-то мне не нравится этот Гиддингс, — высказал свои мысли Поттер, когда они шли в гостиную.

— Почему? — удивился Уизли. — Преподаватель из него вроде нормальный.

— Не спорю, что с этим нам повезло, но меня беспокоит другое, — Гарри посмотрел по сторонам. — Помните, я вам рассказывал, что директор считает возможным преследование со стороны Министерства, — друзья кивнули. — Так вот мне наш профессор кажется очень подозрительным. После каникул он расспрашивал меня, где я был, да и я всё чаще замечаю, что он больше следит за мной.

— Сегодняшняя проверка мне тоже показалась странной, — согласилась Гермиона. — Он будто чего-то ждал от тебя, а на заклинания остальных даже не смотрел. Да и я уже говорила, что мерить магические силы не имеет никакого смысла.

— Но ведь профессор Дамблдор говорил тебе, что Гиддингсу можно доверять, — вспомнил Рон.

— Дамблдор говорил, что Гиддингс не служит Волдеморту, а про Министерство ничего сказано не было, — нахмурился Гарри.

— А ведь он до этого был аврором, и ему могли приказать следить за тобой, — расширил глаза Рон.

«До этого в течении пятнадцати лет я работал аврором, а теперь по рекомендации Министерства меня пригласили преподавателем по Защите в Хогвартс», — всплыли в памяти Гарри слова профессора.

— По рекомендации Министерства! — повторил он вслух. — Его сюда отправили специально.

— Это, конечно, всё подозрительно, — согласилась Гермиона, — но ничего не доказывает. Поэтому давайте не делать поспешных выводов. Профессор Гиддингс может быть ни в чём не виновен.

На неё уставились две пары ошеломлённых глаз, будто она сказала совершенную глупость.

Если она — это первое, о чем ты думаешь, когда просыпаешься; единственное — когда бодрствуешь; и последнее, о чем ты думаешь, перед тем как заснуть — значит, она действительно особенная!

— Привет Гарри, — прощебетала Парватти, которой, наконец, удалось подловить Поттера одного по пути в гостиную. У Рона и Гермионы сегодня было собрание старост.

— Привет, — отозвался юноша, на которого выскочили из тёмного коридора. Если бы Патил знала, сколько ей оставалось до того, чтобы оказаться поджаренной, то больше бы точно никогда не стала неожиданно выскакивать перед этим парнем.

— Тебе понравился мой подарок на Рождество? — она сладко улыбнулась и захлопала длинными ресницами.

— Э... — Гарри пытался вспомнить, что это было. — Ах, да, спасибо за гель для волос, Парватти.

«Я его уже выкинул?».

— О! Я знала, что тебе понравится, — пропела гриффиндорка. — Только я вижу, что ты им не пользуешься. Твои волосы всё время торчат в разные стороны, — она фыркнула. — Это так неэстетично.

— Парватти, мне нравятся мои волосы, — чуть сухо ответил он, но затем добавил, не в силах без причины грубить девушке: — Возможно, когда-нибудь я им воспользуюсь.

«Ага! И буду ходить прилизанный как Малфой. Ну уж нет!».

— Замечательно, — обрадовалась Патил. — Когда будет нужно, я могу тебе помочь.

— Да, спасибо, — отозвался Поттер.

— Гарри, — девушка вдруг нахмурилась. — Я тут слышала, что ты был на каникулах у Гермионы Грейнджер, — она говорила таким тоном, будто с его стороны это настоящее преступление.

— Ну, да, — подтвердил Гарри, мысленно составляя список тех, кого нужно придушить за болтливость. Туда он записал даже Дамблдора с Гиддингсом.

— И ты все каникулы жил у неё? — расширила глаза Парватти.

— Да, — коротко ответил Поттер. Он не понимал, чего от него нужно этой гриффиндорке. Гарри и раньше не испытывал к ней никаких чувств и не давал ей ни малейшего повода надеяться на успех. Теперь же об этом даже не было мыслей. После этого Рождества для Гарри осталась только одна девушка, и это была далеко не Парватти.

«Как же от неё отвязаться? — размышлял Гарри. — Можно конечно так и заявить, чтобы оставила меня в покое. Но это будет слишком грубо, да она всё равно не отстанет. Если же сказать, что она мне не нравится, а люблю я другую, то Парватти вновь не успокоится пока всё не выяснит. Что ж, похоже, ничего не поделаешь. Придётся её терпеть».

— И чем вы там занимались? — прищурившись, спросила Патил.

«Ну и какое её дело? Если даже и тем, о чём она подозревает, то это никак не должно её касаться».

— Так, гуляли, отдыхали от уроков, — махнул рукой Поттер. — Ничего существенного.

— О! Ладно, — Парватти вновь заулыбалась. — Кстати, у тебя получилось такое сильное заклинание на Защите. Вокруг сверкали молнии, и я даже испугалась, что с тобой может что-то случиться, — она постаралась грустно вздохнуть.

— Нет, это заклинание не может навредить магу, произнёсшему его, — успокоил её Поттер.

— Ох! Гарри! Ты так много знаешь! — восхитилась она. — У тебя было столько приключений. Может, ты мне расскажешь какую-нибудь интересную историю?

— Ммм... Парватти, давай как-нибудь в другой раз, — покачал головой Поттер. — Сейчас мне нужно идти. На сегодня много работы.

— Ну, хорошо, — девушка обиженно надула губы, но Гарри этого уже не видел. Он постарался, как можно быстрее, добраться до гостиной, пока на него не накинулся кто-нибудь ещё.

* * *

Весь Хогвартс ужинал в Большом зале. Студенты лениво жевали овсянку, профессора тихо переговаривались о своих заботах. Всё было как обычно, и ничего не предвещало плохих вестей. Волшебный мир уже несколько месяцев жил в полном спокойствии. Многие уже свыклись с этим и совершенно забыли о нависшей над всеми угрозе.

Неожиданно в зал стали влетать почтовые совы и бросать своим адресатам свежие газеты. Это было странно, ведь Ежедневный Пророк уже приходил сегодня утром. Одна девушка с пятого курса Равенкло первая взяла газету и тут же испуганно вскрикнула. Гарри тоже схватил свой экземпляр и расширившимися глазами уставился на первую страницу.

«СПЕЦИАЛЬНЫЙ ВЫПУСК. НАПАДЕНИЕ ПОЖИРАТЕЛЕЙ СМЕРТИ», — гласил заголовок.

Под ним была большая фотография магловского торгового центра, вернее того, что от него осталось. В небе висел наводящий ужас череп со змеей, выползающей изо рта, а само здание было наполовину разрушено и сильно дымило. Вокруг всё было оцеплено магловскими спецслужбами, но на волшебной фотографии можно было увидеть и волшебников, обследующих здание. Неподалёку на земле лежали несколько тел, накрытых белыми простынями, ещё двоих на носилках грузили в машины скорой помощи. Чуть в стороне девочку лет десяти прижимал к себе невысокий мужчина, с блестящими от слёз глазами, а та что-то кричала и вырывалась из его рук, собираясь бежать к развалинам. И хоть фотография и не передавала звуки, нетрудно было догадаться, что девочка зовёт свою маму.

Гермиона, увидев всё это, испуганно ахнула и наклонилась ближе, шмыгнув носом и несколько лишних раз поморгав. Рон содрогнулся при виде метки Волдеморта и нервно сглотнул. По всему залу слышались взволнованные восклицания перепуганных студентов. Сам Гарри стиснул кулаки, помяв края газеты, и впился взглядом в сухой текст.

«Сегодня, 7 февраля в пять часов после полудня, группа Пожирателей Смерти, состоявшая предположительно из двух десятков магов, совершила нападение на магловский торговый центр. Было использовано коллективное взрывное заклятие, что вызвало обрушение большей части здания. Несколько волшебников попытались предотвратить трагедию, но Пожиратели Смерти превосходили их по численности, и сопротивление было подавлено. Отряд авроров прибыл на место спустя пятнадцать минут после нападения, но группа Пожирателей Смерти успела аппарировать до этого. Сотрудники министерства стараются отыскать следы аппарации, но, как нам сообщил представитель аврората, пока у них нет никаких результатов.

В результате этой трагедии по предварительным данным погибло тридцать два магла, и ещё шесть волшебников были убиты смертельными заклинаниями. Пятьдесят человек получили тяжёлые ранения и были доставлены в больницу Святого Мунго, где им будет оказана необходимая помощь. Сейчас сотрудники аврората продолжают обследовать место взрыва в поисках пострадавших. Более точную информацию вы сможете увидеть в утреннем выпуске Ежедневного Пророка.

Редакция приносит свои глубочайшие соболезнования всем, кого затронула эта трагедия и приводит предварительный список погибших в этой катастрофе».

Дальше шёл длинный устрашающий перечень фамилий тех людей, которым сегодня не удалось выбраться из-под завала. Шесть фамилий волшебников начинали этот список. Тех, кто не побоялся встать против большего числа врагов и заплатил жизнью за спасение других. Наверняка, они всё же задержали пожирателей, и тем не удалось разрушить всё вокруг. Хотя, кто знает, возможно, там было больше магов, но не каждый способен перебороть свой страх и броситься на защиту других людей. Теперь же эти шестеро больше не смогут встать на пути зла. В этом сражении они отдали всё, что только могли, и такое не должно забываться.

— Погибло тридцать восемь человек, — прошептала побледневшая Гермиона, когда дочитала статью.

— Ничего себе, — пробормотал Уизли, отчаянно кусая свою губу.

— Я убью его! — произнёс жестко Гарри, комкая газету. По его лицу гуляли желваки, а глаза полыхали гневом. — Он ответит! Прямо сейчас!

— Стой! — Гермиона схватила за рукав уже поднявшегося Поттера. — Куда ты собрался?

— Я должен был быть там, — выдавил юноша. — Я бы помог. Не допустил такого. Тридцать восемь человек... — Поттер облокотился на стол и зарылся руками в свои волосы.

— Гарри, это ужасно, но ты не можешь помочь всем на свете, — зашептала ему Гермиона. — Не вини себя. Во всём виноват...

— Волдеморт, — оборвал её Поттер. — Да, я знаю, но легче от этого всё равно не становится. А ведь это только первое нападение. Я уверен, он на этом не остановится, и скоро случится что-нибудь ещё.

Гарри поднял голову. Все учителя хмуро разглядывали газеты, а Дамблдор вообще был мрачнее тучи. Никто не ожидал таких новостей. Ученики перешёптывались между собой, совершенно забыв о еде, и даже слизеринцы выглядели удивлённо. Хотя и не более того. Никто из старшеклассников зелёного факультета испуганно не вздыхал и не содрогался при виде чёрной метки. Они лишь с интересом и удивлением просматривали газету, а Малфой вообще выглядел так, будто его отца назначили министром магии. Кулаки Гарри сжались так, что побелели костяшки пальцев. Ему захотелось стереть с лица Малфоя эту противную улыбку и сделать это так, чтобы тот надолго это запомнил.

* * *

— Хозяин, сегодня пострадали в основном магглы, и шесть каких-то магов неудачников. Почему вы ничего не предпринимаете, чтобы уничтожить людей Дамблдора? — пролепетал невысокий человечек, низко склонившись к ногам господина.

— Если ты этого не знаешь, то это ещё не значит, что этого на самом деле нет, Хвост, — рассмеялся Волдеморт. — Неужели ты думал, что я расскажу тебе обо всех своих планах?

— Н...Нет, хозяин, — вздрогнул он.

— Вот так-то, — сверкнул глазами Тёмный Лорд. — У меня всё находится под контролем, и когда случится то, что я задумал, у этих маглолюбцев не останется ни единого шанса. Нужный человек скоро будет готов оказать нам небольшую услугу, после которой уже ничто не сможет остановить меня! — Волдеморт, будто предвкушая запах победы, втянул воздух щелями ноздрей.

— И вы сразу же уничтожите их, мой Лорд? — поднял голову Петтигрю.

— А вот это уже буду решать я! И только я! — Волдеморт резко наклонился вперёд. — А почему это тебя так сильно интересует? — Лорд пристально взглянул на своего слугу, который съёжился под его взглядом. — Впрочем, можешь не отвечать. По твоим трясущимся ручонкам я вижу, что ты боишься. Боишься, что они когда-нибудь тебя найдут и всё-таки прикончат за то предательство. Я прав?

— Д... Да, господин, — ещё больше затрясся тот.

— Ха-ха, Питер, твой страх меня забавляет. Неужели ты боишься их больше чем меня? — Волдеморт говорил почти дружелюбно, но Питтегрю понимал, что следует дать правильный ответ.

— Конечно, нет, мой Лорд, — пролепетал он. — Просто я хочу, чтобы они больше не мешали вашим планам. Позволено ли мне будет попробовать отыскать их убежище? Я уверяю, что пролезу в любую щель, чтобы найти их.

— А вот это уже не твоя забота, Петтигрю! — Волдеморт даже чуть приподнялся со своего трона. — Я запрещаю тебе даже думать об этом! Если ты всё испортишь, то смерть крысы, разорванный на куски тремя бешеными котами, покажется тебе желанной после того, что я сделаю с тобой.

— Я... Я понял, мой Лорд, — Питер затрясся всем телом.

— А теперь убирайся, — безразлично махнул рукой Волдеморт. — Я тебя позову, если ты будешь мне нужен.

* * *

После таких ужасных новостей весь оставшийся вечер прошёл в бурном обсуждении случившегося. Кто-то отправлял сов своим родителям, чтобы удостовериться, что у них всё в порядке. Другие получили письма из дома. Многие разбились на кучки и шептались между собой. В группе, состоящей из одних девчонок, то и дело кто-нибудь с ужасом охал или громко вздыхал. Какой-то пятикурсник с жаром убеждал, что, будь он там, точно бы остановил Пожирателей Смерти и даже Того-кого-нельзя-называть. Поттер уже собирался предложить взять этого героя с собой, когда ему в очередной раз придётся встретиться с Волдемортом, но всё же решил не пугать храброго гриффиндорца.

Сам Гарри мучился от собственной бесполезности. Знать, что погибли люди и возможно вскоре погибнут ещё, иметь силы, чтобы предотвратить это, но не иметь возможностей, было невыносимо. Чувство вины всё выше и выше поднималось в душе юного мага и уже начинало выплёскиваться через край.

Он вновь считал себя виноватым в возрождении Тёмного Лорда и во всех страданиях, что тот приносит людям. Его кровь сейчас течёт в жилах этого монстра, его кровь сделала убийцу ещё сильнее. О том, что из-за него Тёмный Лорд исчез на тринадцать лет, Гарри забыл совершенно и теперь только корил себя за...

Он даже не знал, за что себя обвинять. За то, что в тот роковой Хэллоуин не погиб сам, тем самым дав возможность Волдеморту воспользоваться собой при воскрешении. Или за то, что попался в ловушку и оказался на том кладбище, еще и прихватив с собой Седрика Диггори. Или за что-то ещё...

Это было трудно, очень трудно. Быть подростком и оказаться замешанным в переплетении стольких жизней и даже влиять на судьбу всего мира. Да не просто влиять, а быть тем, от кого зависит благополучие огромного количества людей. У Гарри иногда по-настоящему опускались руки от бессилия. Ему бы очень хотелось выплеснуть все, что в нём накопилось, хотя бы даже расплакавшись. Но он не мог. Плакать он разучился ещё в детстве, когда не хотел показывать свою слабость перед Дурслями, и теперь его глаза никогда не наполнялись слезами, даже если он этого и хотел. Да он и не имел права показывать свою слабость и то, как тяжело ему приходится. Ведь он Гарри Поттер — Мальчик-Который-Выжил, и если даже он впадёт в панику, что останется делать остальным?

Поэтому Гарри приходилось скрывать свои внутренние переживания и делать вид, что всё в порядке. В голове же у него витало множество безрадостных мыслей. Сразу после того, как он прочитал статью, Гарри в порыве чувств собирался перенестись к Волдеморту и попытаться его прикончить. К сожалению, он не знал, куда нужно отправляться и, расстроенный, отказался от этой идеи. Ещё Поттера волновали предстоящие нападения, а он не сомневался, что Пожиратели не заставят себя долго ждать. Гарри подозревал, что это затишье было с чем-то связано, и теперь, когда эти дела закончены, Волдеморт не будет стоять в стороне.

Поттеру на ум пришла даже идея весь день перемещаться из одного конца города в другой, в надежде попасть на Пожирателей, чтобы помешать им. Конечно, когда Гарри трезво оценил вероятность встретиться со слугами Тёмного Лорда, ему пришлось отказаться и от этой «гениальной» задумки. Да и не хватит его сил на большое количество прыжков сквозь пространство.

Следующая мысль, пришедшая в лохматую голову Гарри, заключалась в том, что ему нужно будет специально попасть в плен к Пожирателям, и тогда они непременно притащат его к Волдеморту. И поскольку никто не знает о его возможностях, у него будет шанс покончить с Тёмным Лордом. Впрочем, Поттер отбросил и такой вариант. Попасть в плен к Пожирателям тоже не так легко, особенно живым. Испепелят на месте и не спросят Поттер ты или нет. Конечно, от своего хозяина они за это хорошенько получат, но Гарри этому уже не порадуется.

А ещё он подумал, что если Гермиона узнает о таких его планах, то вся война с Волдемортом покажется ему весёлым развлечением. Гарри знал, Гермиона в гневе бывает очень опасна. А узнав о том, что он хотел совершить, она, несомненно, постарается объяснить Поттеру его ошибку. Любыми доступными ей способами.

«Нет! Уж лучше Тёмный Лорд!»

* * *

Дверь отворилась и в тёмный зал вошла женщина в чёрном плаще. Её лицо было закрыто пугающей белой маской, и только длинные чёрные волосы виднелись из-под капюшона. Гостья, высоко подняв голову и распрямив плечи, подошла к Волдеморту и преклонила колено. Вся её надменность тут же с неё слетела, и остались только покорность и послушание.

— Я ждал тебя, — практически ласково прошелестел Лорд. Ему явно понравился эффект, что она произвела. — Как тебе новый костюм?

— Гораздо лучше, Господин, — негромко ответила женщина. — В нём я чувствую себя намного свободнее и могу наконец вырваться из тех рамок, в которые меня загоняли.

— Это хорошо, — одобряюще кивнул тот. — Правильно, что ты не снимаешь маску. Я не хочу, чтобы кому-либо было известно о моих планах.

— Я так и подумала, что вы учтете это, мой Лорд, — отозвалась женщина, — поэтому позволила себе предпринять кое-какие меры, чтобы обезопасить своё инкогнито.

— Ты радуешь меня всё больше, Союзница, — маг чуть наклонился вперёд. — Позволь называть тебя так.

— Конечно, Господин, — вскинула голову женщина. — Почту за честь.

— Ты отлично сегодня потрудилась. Я не ожидал от тебя такой прыти.

— Рада служить Тёмному Лорду, — коротко кивнула та, явно говоря совершенно искренне, а не пытаясь польстить хозяину. — Всегда ненавидела эти маггловские торговые центры.

— Хорошо, — одобрительно кивнул маг. — Это мне нравится. Но ты помнишь то, что ты должна сделать в итоге?

— Конечно, мой Господин, — склонила голову женщина. — Это моя главная задача.

— Тогда иди и знай, что Лорд Волдеморт возлагает на тебя большие надежды...

* * *

Спустя несколько дней Гарри сидел невдалеке от пылающего камина, склонившись над работой по Трансфигурации. На пергаменте виднелись лишь несколько строчек, которые Поттер написал ещё час назад. Он никак не мог сосредоточиться над рефератом, и его внимание постоянно перескакивало на другие вещи. В основном взгляд Гарри всё чаще и чаще останавливался на девушке с каштановыми волосами и чудесными карими глазами, что находилась неподалёку. Да и его мысли так же витали вокруг неё.

Гермиона сидела у окна гостиной, и Гарри никак не мог перестать смотреть на неё. Эта была всё та же Гермиона — его лучшая подруга, староста Гриффиндора и к тому же лучшая ученица школы, но теперь Поттер смотрел на неё совершенно по-другому. Словно что-то изменилось внутри него самого, открылась потайная дверь, выпустив на свободу настоящие чувства.

Гермиона в данный момент что-то оживлённо рассказывала Джинни, по привычке жестикулируя. Она делала это всегда, когда её захватывал разговор, но теперь Гарри не мог оторвать глаз от этих иногда плавных и мягких, а иногда быстрых, но в то же время грациозных движений. Её маленькие светлые ладошки и тонкие пальчики танцевали неведомый никому танец, который гипнотизировал юношу.

Вот она сдула с глаз непослушную чёлку и привычным движением поправила свои распущенные струящиеся по плечам волосы, которые переливались золотым сиянием в солнечном свете. Тут, видимо, Джинни сказала что-то необычное, и тонкие аккуратные брови взлетели вверх, а шоколадные манящие своей глубиной глаза изумлённо расширились. Гарри завороженно наблюдал за тем как тёмные пушистые ресницы, словно крылья бабочки несколько раз вспорхнули, и юноше показалось, что его обдало тёплым воздухом.

Гермиона, похоже, почувствовала его взгляд и обернулась, подарив юноше мягкую улыбку, пока Джинни отвлеклась. Теперь Гарри совершенно вылетел из реального мира. Его просто ничто не могло волновать, кроме этой удивительной девушки. Её добрая, тёплая и такая родная улыбка всегда могла поднять ему настроение, а теперь она для него и любимая улыбка, способная растопить лёд в сердце.

У Гарри становилось легко и тепло на душе даже оттого, что теперь у него есть самый близкий человек, точнее девушка, на которую вот так можно смотреть со стороны и любоваться её красотой, зная, что она так же иногда наблюдает за тобой. Это было по-настоящему чудесно, и Гарри не знал, как он мог жить без этого. Ведь любить — это так прекрасно.

Вставать рано утром, с мыслью, что скоро увидишь её. Торопиться в гостиную, надеясь, что она уже там, и можно будет побыть чуточку времени наедине. Садиться рядом в Большом зале и на уроках, чтобы, пока другие не видят, осторожно взять её за руку. Устраиваться в соседнем кресле, когда она делает уроки, чтобы поговорить с ней. Дожидаться полуночи, чтобы на прощанье обнять и поцеловать её, а затем ложиться в кровать с мыслью, что завтра с утра ты вновь увидишь её.

Теперь, когда он почувствовал, что такое любить по-настоящему и обрёл любимого человека, Поттер не знал, что с ним случится, исчезни всё это. Он старательно отгонял дурные мысли, но избавиться от них всё же не мог.

* * *

В тот же день уже поздно вечером, Гарри сидел в углу гостиной, обложившись несколькими справочниками, и что-то старательно из них выписывал на отдельный лист пергамента. Гермиона только что вернулась из библиотеки и теперь присела на подлокотник крайнего кресла, наблюдая за юношей. Он же не замечал ничего вокруг, погрузившись в какой-то свой внутренний мир.

Вот его глаза торжествующе блеснули, и Гарри, сверяясь с листом, начал выписывать в воздухе осторожные движения палочкой, что-то шепча себе под нос. Сначала медленно, порой даже неуверенно, но его движения становились всё четче и плавней. Девушке он показался похожим на дирижера, творящего какую-то свою новую мелодию.

Гермионе почему-то хотелось улыбаться, смотря на всё это. Наверное потому, что ей казалось, что она тоже слышит эту мелодию.

Вот Гарри остановился, размял уставшее от сложного движения запястье и, аккуратно свернув, убрал лист пергамента в свою сумку.

«Пора вернуть его в реальность», — подумала Гермиона и двинулась вперёд.

* * *

Гарри почувствовал её. И улыбнулся. И только после этого расслышал её лёгкие шаги и уловил еле ощутимый приятный аромат, что не спутал бы никогда. И вот тонкие пальчики мягко взъерошили ему волосы, и Гарри прикрыл глаза, чтобы ничего не отвлекало его от этих прекрасных ощущений.

— Гермиона, как ты думаешь — мне не надо ничего сделать со своими волосами, — задумчиво протянул Гарри, когда девушка присела рядом. — Например, чтобы они не торчали во все стороны.

— Ты что хочешь сделать себе причёску? — удивилась девушка. — Чем тебе такие волосы не нравятся?

— Мне-то нравятся, но некоторые говорят, что так выглядит не эстетично, — Гарри попытался пригладить волосы. — Так вот я подумал, что, может, и в самом деле будет лучше. Как ты думаешь?

— Что за ерунда, — фыркнула Гермиона. — Замечательно выглядишь с такими волосами и даже не думай что-нибудь переделывать, а не то я свяжу тебе руки. Покажи-ка мне того, кто сказал тебе такую глупость, и я ему объясню, что такое эстетичность.

— Хорошо, хорошо, — быстро согласился Гарри. — Мне и самому так больше по вкусу, и я не хотел ничего менять. Просто мне было интересно узнать твоё мнение.

— Ух! Не пугай меня так, — выдохнула Гермиона. — Если у тебя будет прическа как у Малфоя, то я такого не выдержу.

— Я тоже об этом подумал, — ухмыльнулся Гарри.

— Чем занимаешься? — с интересом спросила Гермиона, разглядывая справочники по Боевым Заклятиям, который были разложены вокруг Поттера. — Годовым заданием по Защите?

— Нет, — замялся Гарри. — Пусть это пока будет мой маленький секрет. Просто я пока не уверен, получится ли у меня хоть что-нибудь, — он состроил извиняющую мину.

— Я видела, как ты усердно занимался, — подбодрила его Гермиона. — Думаю, с таким старанием ты сможешь овладеть любым заклинанием.

— Ах да, насчёт задания по Защите, — вспомнил Гарри. — Я тут пытался поработать кое с чем, но меня грызут сомнения. Может быть, мне выбрать что-нибудь другое?

— Ну-ка дай посмотреть, — Гермиона взяла протянутые ей несколько листов пергамента и погрузилась в чтение. Гарри не мешал и только наблюдал за изменениями на её лице.

Сначала девушка хмурила брови, всматриваясь в его расчёты, в одном месте покачала головой, но затем её глаза расширились от удивления.

— Гарри, у тебя есть одна неточность в формуле, но остальное всё верно, — Гермиона взглянула на него. — Получается, эффект этих чар можно значительно усилить. Но чтобы получить достаточный результат придётся провести большую работу.

Юноша заметил, как у девушки заблестели глаза, в предвкушении того, что из этого может получиться.

— Не против немного помочь мне с этим? — с улыбкой спросил Гарри. — Конечно, если тебе не трудно.

— О! Ты ещё спрашиваешь! Это же очень интересно, — взмахнула руками она. — Давай я прямо сейчас исправлю твою ошибку. — Гермиона вновь потянулась к пергаментам, но Гарри её остановил.

— Нет уж! Давай отложим это как минимум до завтра, — решительно заявил он и убрал все свои вещи в сумку.

— Почему не сейчас? — удивилась Гермиона с таким выражением лица, будто у неё отобрали любимую игрушку.

— Потому что сейчас я хочу обнять тебя, — совершенно серьёзным тоном заявил Гарри, пытаясь придать своему лицу строгое выражение. — И поцеловать, — добавил он, улыбнувшись. — И без этого не могу думать ни о каких уроках.

— Шантажист, — рассмеялась Гермиона и наклонилась ближе к обнявшему её Гарри.

Спустя несколько секунд она и сама забыла обо всём вокруг.

Если тебя интересует, любишь ли, спроси себя, о чём ты больше думаешь, вспоминая любимого человека, — о том, как мне с ним хорошо, или о том, как ему со мной хорошо.

Гарри сидел в своём любимом кресле и бездумно листал учебник по Трансфигурации. Неподалёку Рон вместе с Невиллом в очередной раз устроили шахматные баталии, а так как недавно выяснилось, что Лонгботтом тоже в этой игре далеко не новичок, то можно было с уверенностью заявить, что эти двое выпали из окружающего мира надолго. Гермиона вновь зарылась в длинные свитки и что-то там старательно писала. Поттер вздохнул, глядя на то, как усердно занимается девушка.

«Как она всё это выдерживает?», — задал он вопрос сам себе. Гарри пододвинул поближе своё кресло и наклонился вперёд.

— Герми, может быть, сходим в этот четверг вдвоём в Хогсмид, — тихо предложил юноша. — Можно посидеть в кафе или просто прогуляться.

— Я бы рада, — грустно вздохнула Гермиона, оторвавшись от работы, — но ты же сам говорил, что нас не должны видеть.

— Точно, — нахмурился Гарри. — Я и не подумал.

— Ничего, — попыталась улыбнуться девушка. — Ведь это не самое главное. Важно то, что у нас внутри.

Гарри рассеянно кивнул. Он видел, что Гермиона хоть и скрывает своё разочарование, но на самом деле очень бы хотела куда-нибудь сходить. Ведь, по сути, у них ещё даже не было ни одного свидания...

Гарри бы удивился, узнав, как часто по утрам у девушки замирает сердце от страха, что всё это ей приснилось. Тогда она быстрее торопится в гостиную и, только увидев любящий взгляд, услышав мягкое: «Доброе утро, Герми», — тут же успокаивается. Затём весь день ей нужно снова вести себя как подобает лучшей подруге, и Гермионе опять кажется, что всё произошедшее между ними — лишь её мечты.

Это было нелегко. Понимать, что любишь и не иметь возможности быть с этим человеком. Лишний раз не посмотреть на него. Не провести наедине свободную минуту с тем, кто тебе особенно дорог. Не коснуться, не обнять его, когда захочется ощутить тепло близкого человека, не почувствовать вкуса его губ, что всегда улыбаются тебе.

Не каждая выдержит такое, но Гермиона понимала причины этой секретности и не могла осуждать Гарри за это. Ведь он делает это ради неё и, без сомнения, испытывает похожие переживания. Но Гермиона знала, что теперь она идёт по тропе жизни уже не в одиночестве, и это придавало ей сил. Стоило только увидеть эти сверкающие изумрудные глаза, светящиеся по-настоящему сильным чувством, и девушка ощущала, что готова ждать сколько угодно.

Гарри же понимал, что, скрывая свои чувства, хоть и пытается обезопасить Гермиону, но в то же время огорчает её. Ведь она совершенно не виновата в том, что за ним охотится Тёмный Лорд, и наверняка хочет проводить время как любая девушка. Это только Гарри должен спасти мир. У остальных нет такой задачи.

«Нужно что-нибудь придумать, — решил Поттер, наблюдая за загрустившей подругой. — У неё должен быть настоящий праздник».

* * *

— Гермиона, а ты завтра пойдёшь в Хогсмид? — с интересом спросила Джинни.

— Не знаю, — равнодушно ответила та, не отрываясь от книги. — Может быть, выберусь, чтобы пройтись по магазинам.

— По магазинам? — прищурилась Уизли. — И никуда больше не пойдешь?

— А куда мне ещё идти-то? — Гермиона подняла недоумевающий взгляд. — Меня никто не приглашал, — равнодушно отмахнулась она. Те, кто знал Гермиону достаточно хорошо, могли сказать, что в её голосе появилась странная грусть. Каждый сделал из этого свои выводы.

— Да? — странно протянула Джинни и неожиданно сменила тему. — А где Гарри?

— Не знаю, — вздрогнула староста. — Когда мы пришли с собрания, его не было.

— А тебе он зачем, сестрёнка? — поднял брови Рон и усмехнулся. — Неужели хочешь пригласить нашего Гарри в Хогсмид?

— Представь себе, нет, братик, — тряхнула волосами Джинни, бросив взгляд на нахмурившуюся Гермиону. — Так, хочу спросить у него одну мелочь.

— Ладно, ладно, а то я уж подумал, что моя маленькая сестрёнка хочет побывать на свидании с Мальчиком-Который-Выжил, — усмехнулся Рон, но его лицо тут же стало даже чересчур серьёзно. — Тебя уже кто-то пригласил? Кто это? Дай я с ним поговорю. Я ему быстро объясню, как...

— Эй! Успокойся, мамочка, — растянула губы в улыбке девушка. — Может быть, я сама разберусь со своей личной жизнью?

— Как ты разговариваешь со старшим братом? — насупился Рон. — Ты должна меня слушаться.

— Кто это тебе сказал такую глупость? — насмешливо подняла брови Уизли.

— Э... Я сам решил, — заявил парень. — Ты моя сестра и младше меня, а значит должна делать то, что я скажу.

— Отлично, — обрадовалась Джинни. — Сейчас я свяжусь по камину с Фредом или Джорджем и попрошу их приказать тебе не лезть ко мне с нравоучениями.

— Но...Но я сам знаю, что мне делать и не буду их слушать, — возмутился брат.

— Почему это не будешь? — нахмурила лоб девушка. — Ты их брат? Брат. Ты их младше? Младше. Значит, по твоей теории ты должен делать, что они говорят, — она торжествующе подняла палец вверх. — А если ты с этим не согласен, то и не лезь ко мне. Понял!

— У-у-у, — взвыл Рон, хватаясь за волосы (за свои, естественно). — Когда ты такая умная вдруг стала? Гермиона, ну хоть ты скажи, что я прав, — в отчаянии повернулся к подруге Уизли.

Но Гермионы на месте не оказалось. Оказывается, пока эти двое выясняли семейные отношения, староста собрала вещи и отправилась к себе в комнату. Рон проводил, поднимающуюся по лестнице девушку внимательным взглядом.

— Бедная Гермиона, — вздохнул он. — Её никто не приглашает, и она грустит из-за этого.

— Возможно, — протянула Джинни, скосив глаза на брата. — А может, и нет.

— Ты о чём? — не понял Уизли.

— Да так, о своём, — беззаботно махнула рукой девушка. — А ты уже кого-нибудь пригласил, братец?

— Нет, — мотнул головой Рон.

— Так лучше займись этим, вместо того, чтобы поучать сестру, — она хлопнула брата по плечу и тут же упорхнула в неизвестном направлении.

— Всё у тебя так просто, — хмуро пробурчал парень.

Ему вспомнился эпизод, который произошел в прошлый Хеллоуин. Этот случай заставил Рона в дальнейшем более тщательно обдумывать все важные вопросы.

— Гермиона, пошли, прогуляемся, — позвал сидящую в соседнем кресле подругу.

— Зачем? — подняла взгляд девушка.

— Ну...Хочу у тебя кое-что спросить, — замялся парень.

— Тогда нужно позвать и Гарри, — захлопнула книгу староста и взволнованно оглянулась. — Он весь вечер не выходит из спальни. Я пойду, попытаюсь уговорить его сходить на праздник, — она уже намеревалась идти за Поттером, но Уизли прервал её.

— Подожди, Гермиона. Гарри ведь просил его не беспокоить, да и я хочу поговорить наедине.

— Наедине? — нахмурилась девушка. — Зачем?

— Мне нужно задать тебе один важный вопрос, — решительно заявил Рон и пригладил волосы. — Пойдём отсюда куда-нибудь, и я тебе скажу.

— Ну, хорошо, — растерянно отозвалась Гермиона, бросив взгляд в сторону лестницы в мальчишечьи спальни.

Они выбрались из Общей гостиной и, сохраняя молчание, направились дальше по коридору. Гермиона о чём-то отстранённо размышляла, а Рон заметно нервничал и пару раз даже запнулся на ровном месте. Вскоре отыскался пустой класс по Заклинаниям, и два гриффиндорца посчитали его идеальным для разговора. Девушка облокотилась на одну из парт, а Уизли принялся взволнованно мерить комнату шагами.

— Гермиона, мы ведь с тобой друзья? — натянуто улыбнулся Уизли.

— Ну да, — подняла брови девушка. — Почему ты спрашиваешь?

— Э... Я тут разговаривал с Гарри, и он сказал, что иногда нужно поспешить и выполнить задуманное, — Рон сделал ещё один круг по кабинету. — Так вот, я хочу у тебя спросить, что ты думаешь о том, что мы столько времени проводим вместе. У меня дома летом, на собраниях старост и даже просто в гостиной.

— Ты... — растерялась Гермиона. — Ты спрашиваешь о...

— Да, я спрашиваю о том, что между нами происходит, — решительно закончил Уизли, но его уши всё же порозовели.

— Я даже не знаю, — тихо произнесла девушка. Её очень удивил этот вопрос, и она не могла найти ответа.

— Ну, как ты думаешь, мы всегда останемся друзьями или возможно что-то ещё? — разглядывая свои руки, поинтересовался Рон. — Ведь мы так часто бываем вместе.

— Рон, ты хороший человек, и с тобой можно весело провести время, — спустя несколько секунд произнесла Гермиона, — но мне кажется это неправильным. Будто что-то мешает, — она глубоко вздохнула. — Я думаю, мы просто привыкли часто находиться вдвоём, и теперь это кажется чем-то большим, чем дружба. Ты для меня близкий друг, но я не могу представить себе чего-то большего, — Гермиона затихла и опустила голову. Рон тоже стоял, не двигаясь и о чём-то размышляя.

— Наверное, ты права, — наконец вымолвил он, махнув рукой. — Сейчас, когда ты всё объяснила, мне кажется, что всё так и есть. Из-за того, что Гарри всё время где-то пропадает, мы, пожалуй, слишком сильно привыкли оставаться наедине.

— Про Гарри это точно, — пробормотала под нос Гермиона.

— Тогда давай ничего не будем менять и оставим этот разговор между нами, а ещё лучше — забудем его, — постарался весело сказать Уизли, но у него это не очень получилось.

— Давай... — растерянно отозвалась девушка.

* * *

— Гарри, подожди, — окликнула Поттера Джинни, как только тот вернулся в гостиную. Он полдня занимался одним важным делом, но это того стоило. Гарри был доволен проделанной работой.

— Что, Джинни? — устало отозвался он.

— Мы тут с Гермионой говорили о завтрашнем походе в Хогсмид, — хитро прищурилась девушка. — Как ты думаешь это безопасно? Ведь недавно произошло нападение пожирателей.

— Её кто-то пригласил? — хотел спросить безразлично, но, похоже, получилось не очень. Сам вопрос юноша даже не услышал.

— Вроде бы нет, — гриффиндорка скрыла довольную улыбку. — Она была какой-то особенно грустной, — Джинни глубоко вздохнула.

— Э... — Гарри опустил голову, о чём-то раздумывая. — О! Мне нужно идти. Ещё делать кучу уроков.

— Ладно, пока, — махнула рукой Уизли, и Гарри побрёл в свою спальню.

— Гарри, Гарри, — покачала головой Джинни, провожая взглядом удаляющуюся фигуру. — Какой же ты глупый.

* * *

— Гермиона, у меня есть для тебя один сюрприз, — прошептал Гарри на ухо девушке, когда они на следующий день вместе с остальными гриффиндорцами дожидались, пока Филч проверит всех по списку.

— Да? И какой же? — тихо спросила Гермиона.

— Ну, если я расскажу — будет уже не сюрприз, — подмигнул ей Поттер.

— Какие мы скрытные, — покачала головой она.

— Гарри, я собираюсь в лавку «Зонко». Ты пойдёшь? — прервал их Уизли, который до этого что-то бурно обсуждал с Симусом и Дином.

— Нет, Рон, — Поттер разгладил рукой мантию. — Я хочу сначала пройтись по магазинчикам. Может быть, потом загляну и в Зонко.

— Ладно, — махнул рукой Уизли, прослушав половину ответа и вновь повернувшись к одноклассникам.

— Герми, придёшь через полчаса к магазину волшебной одежды? — шепнул Гарри.

Та успела только кивнуть. Гриффиндорцам наконец разрешили идти, и они шумно высыпали на улицу, направившись в сторону волшебной деревни. В этой толпе о чём-то поговорить не представлялось возможным.

В Хогсмиде студенты разбрелись по своим делам. Кто-то отправился за покупками, кто-то захотел посидеть в кафе или просто погулять, и только у Гарри Поттера были совсем другие планы. Он незаметно отделился от остальных учеников и проскользнул в узкую улочку между домами.

* * *

Гермиона Грейнджер, как и просил Гарри, в назначенное время подошла к магазину одежды. Это была окраина волшебной деревни, и ученики редко бывали здесь. Тем более неподалёку виднелась Визжащая хижина, которую многие боялись из-за живущих там приведений.

Гермиона про себя усмехнулась. Она-то знала, что за ужасные звуки доносились из этого здания, и даже лично была знакома с этим «приведением», которого зовут Ремус Люпин.

«Наверное, профессор бы посмеялся, узнав, сколько учеников всё ещё боятся приближаться к его убежищу из-за давних историй».

Вдруг слева что-то хрустнуло, и девушка вздрогнула от неожиданности. Она начала осторожно поворачиваться, находя в кармане мантии палочку.

— Не бойся, Гермиона, это я, — раздалось из пустоты, и она вздрогнула ещё раз.

— Гарри?! — расширила глаза гриффиндорка.

— Да, — она почувствовала, как знакомая ладонь берёт её за руку.

— Я тебя не вижу, — нахмурилась девушка, пару раз моргнув.

— Сейчас, — Гермиона почувствовала, как по телу пробежала странная рябь, и ей на мгновение показалось, что она словно растворяется. Зато теперь она видела Гарри Поттера, который всё ещё держал её за руку и радостно улыбался.

— Что это было? — девушка подняла брови.

— Получилось! — довольно заявил он. — Я применил к тебе руну Невидимости, и теперь мы оба невидимы. Класс! Правда?

— Э... Да, — Гермиона старательно оглядывала себя, пытаясь отыскать разницу. — Это так необычно. Кажется, что ничего и не изменилось.

— Да, это точно, — кивнул Поттер. — Я вначале тоже путался и забывал — видно меня или нет. Потом вроде приспособился.

— А тебя я увидела, потому что когда становишься невидимым, то начинаешь видеть другие такие же объекты? — вспомнила она.

— Точно. Всё помнишь, — ухмыльнулся Гарри. — Ну что? Пойдём пугать студентов или лучше мой сюрприз?

— Это смотря какой у тебя сюрприз, — протянула девушка, зная, что Гарри Поттеру иногда приходят в голову очень оригинальные мысли (например, нацарапать на самом видном месте трона Волдеморта поздравление с днём Святого Валентина от профессора Трелони. Пускай порадуется).

— Не беспокойся. Ничего такого. Пошли, — и Гарри потянул Гермиону за собой.

— Мы идём в Визжащую хижину? — удивилась девушка, когда они вышли из магической деревни.

— Ага, — кивнул он, — но не беспокойся. На этот раз там не будет никого, кто захочет меня убить.

— Это радует, — пробормотала девушка.

Гарри распахнул покосившуюся от старости дверь и пропустил Гермиону вперёд, всё ещё не отпуская её руки. Войдя, Поттер мотнул головой в сторону второго этажа, и они стали осторожно подниматься по скрипучей лестнице. Перед одной из комнат Гарри выпустил ладонь заинтригованной Гермионы, и девушка вновь стала видимой. Хотя для неё изменилось лишь то, что она опять перестала видеть своего друга. Он тут же это исправил, отменив руну Невидимости.

— Закрой глаза и не подглядывай, — наказал Гарри.

Гермиона послушно прикрыла веки и в предвкушении замерла. Поттер вновь взял её за руку и, открыв дверь, повёл вперёд. Девушка сразу почувствовала, что воздух здесь более тёплый и даже какой-то домашний. До неё донеслось несколько неопознанных ароматов, которые почему-то напомнили ей о кухне в её родном доме.

— Можешь открывать, — донёсся до Гермионы голос парня.

Она медленно подняла веки и поразилась увиденному. Девушка вначале даже засомневалась, что находится в Визжащей хижине. В комнате царил идеальный порядок: вся пыль и грязь исчезли, паутина не свисала по углам, и даже потрёпанная мебель казалась не такой уж и старой.

Но самое главное было не это. Посреди комнаты стоял небольшой аккуратный столик, и рядом с ним два стула с высокими спинками. На идеально белой скатерти своей очереди дожидались различные угощения, с двух сторон были разложены столовые приборы, и дополняла картину высокая горящая свеча, создающая особую атмосферу.

— Я приглашаю тебя на ужин, — немного нервно обвёл рукой комнату Поттер.

— Ты это приготовил для меня? — восхищённо воскликнула Гермиона, осматриваясь по сторонам. — И всё сделал сам? — Гарри решил, что только ради вот такого её выражения лица стоило потрудиться.

— Ну, на самом деле мне помог Добби, — смущенно улыбнулся он. — Ведь он работает на кухне, и я попросил у него помощи.

— О! Гарри! — девушка повисла у него на шее. — Спасибо! Это так... так приятно.

— Не за что. Я рад, что тебе понравилось, — он слегка улыбнулся отпустившей его Гермионе.

— Это самый замечательный подарок, который только возможен, — искренне ответила девушка, и Гарри увидел в её глазах, что это абсолютная правда.

— Прошу, мисс Грейнджер, — юноша отодвинул один из стульев, вежливо склонив голову.

— О! Мистер Поттер, вы так галантны, — хитро улыбнулась девушка. — Никогда раньше не замечала в вас этого.

— Да, у меня ещё много тайн, мисс, — наигранно серьёзно заявил Гарри, опускаясь на стул напротив девушки. Её глаза радостно сияли, и от былой грусти не осталось и следа. Гарри сам не заметил, как у него стало легко на душе. Исчезли все страхи, переживания, проблемы отступили на второй план. Осталась только она — девушка сидящая напротив. Только её блестящие глаза, её мягкая улыбка, её приятный голос. Сейчас только это могло волновать Гарри Поттера...

* * *

— Если честно, я никогда не думала, что ты заинтересуешься мной, — неожиданно призналась Гермиона, когда они уже заканчивали ужин.

— Почему? — искренне удивился юноша.

— Ну, ты ведь Гарри Поттер, а я... — она неловко замолчала и опустила глаза.

— Так ты тоже считаешь меня Гарри Поттером? — плечи сами собой опустились, и он уставился себе на руки.

— О! Боже! Гарри, конечно нет! — Гермиона поняла свой промах. Она потянулась и схватила лицо юноши своими ладонями. — Посмотри на меня, — Гарри поднял на неё внимательный и даже удивлённый взгляд. — Неужели ты думаешь, что я могла полюбить тебя за то, что ты Мальчик-Который-Выжил? Неужели тот человек, с которым я провела столько времени, был лишь далёким героем? Или тот, с кем мы так много помогали друг другу, был только Избранным, а не моим лучшим другом Гарри. Разве этот герой спас меня от Пожирателей? Разумеется, нет! Это был просто Гарри. Тот Гарри, которого я люблю, — от этих слов с чувством слетевших с губ девушки у юноши потеплело в груди.

— Прости, что сомневался в тебе, — пробормотал он, ощущая нежную кожу её рук.

— Ничего, — успокоила Гермиона, продолжая пристально смотреть на него. — Я просто не правильно выразила то, что хотела сказать. Хоть я и не вижу в тебе Мальчика-Который-Выжил, но от этого всё равно никуда не деться. Его видят в тебе все остальные и загоняют тебя в определённые рамки, — она шумно выдохнула и отпустила Гарри. — Согласись, что если о наших отношениях узнают, то это станет одной из самых обсуждаемых тем в Хогвартсе на ближайший месяц.

Гарри возмущённо фыркнул, но всё же нахмурился. Гермиона ничего не сказала, но он всё понял и так. Не нужно быть гением, чтобы догадаться, о чём будут говорить ученики.

Ведь многие, скорее всего, считают, что Гарри Поттер должен выбрать самую красивую, самую лучшую, самую замечательную и ещё много таких «самую» девушку (причём почти каждая из женской половины школы считает, что именно она идеально подходит известному герою). А что делать самому Гарри, который уже нашёл для себя эту САМУЮ девушку. Но из-за ума Гермионы все часто забывали о других её достоинствах и не могли разглядеть то, что видел в ней сам Поттер. И наверняка многие посчитают её недостойным выбором (с тем, кто хотя бы так подумает, Гарри собирался поговорить лично и вежливо их переубедить. Ну, может, и не очень вежливо).

— Мне на них плевать! — бросил он. — Пусть говорят, что хотят. Это ничего не изменит.

Девушка только слабо улыбнулась, услышав это.

* * *

Гарри и Гермиона сидели на небольшом наколдованном диванчике и в тишине наблюдали за колеблющимся пламенем свечи. Огонь никак не мог успокоиться и то и дело дрожал, как будто из-за чего-то волнуясь.

— Можно сказать, что первое свидание у нас было ровно год назад, — вспомнил Гарри. — Помнишь, как ты для меня организовала интервью?

— Да, конечно, — весело кивнула Гермиона. — Ты тогда ещё из-за этого с Чоу поссорился.

— Точно. Наверное, ты тогда специально всё так подстроила, — он шутливо погрозил ей пальцем.

— Нет! Нет! Что ты? — испуганно замотала головой Гермиона. — Честное слово, это получилось совершенно случайно.

— Знаю-знаю. Я тебя и не обвиняю, ведь ты на такое ни за что не пойдёшь. Я просто шучу, — Гарри подмигнул девушке. — А ведь, может, ты шесть лет назад сама спрятала жабу Невилла, а затем отправилась её искать, чтобы заглянуть в наше купе. Или специально закрылась с троллем в туалете, чтобы мы тебя спасли.

— Да-да, несомненно! — приняла игру девушка. — А ты намеренно упал в обморок, когда схватили Сириуса, чтобы мы затем вдвоём отправились его спасать. Или, возможно, сам поссорился с Роном, после чего мы много проводили времени наедине.

— Какие мы с тобой получаемся хитрые, — широко улыбнулся Поттер.

— Это точно, — кивнула Гермиона и вдруг спохватилась. — Гарри, а нам не пора возвращаться? Что мы скажем остальным?

— Давай побудем вдвоём ещё чуть-чуть, — хитро прищурившись, заявил он и притянул девушку к себе. Ответить она уже ничего не успела, так как её губ уже коснулись губы юноши, заставив забыть обо всём остальном. Её руки сами собой обвили его шею, а Гарри крепко обнял девушку за талию, наслаждаясь этим чудесным моментом...

* * *

Как только староста Гриффиндора вернулась в гостиную родного факультета, ей сразу попался Рон.

— Гермиона, ты куда пропала? — чуть ли не обвинительно начал Уизли. — Я хотел попросить тебя посмотреть мою работу, а ты, оказывается, всё ещё где-то гуляешь.

— Да, — беззаботно махнула рукой Гермиона, улыбаясь своим мыслям. — Смотрела новые книги и не заметила, как пролетело время. Ты же меня знаешь.

— Но... — хотел было вставить реплику Невилл, который побывал во всех магазинах, подыскивая подарок бабушке на день рождения. В книжном магазине он тоже провёл немало времени и никакой Гермионы, ясное дело, не заметил. Всё это высказать ему не дала Джинни наступившая на ногу. — ...Ой!

— Ясно, — хмыкнул Уизли, не заметив действий сестры. — А Гарри не видела? Он тоже куда-то пропал.

— Кому это я так нужен? — спросил Поттер, спускаясь по лестнице из спальни.

— Откуда ты взялся? Я не видел, как ты пришёл, — нахмурился Рон.

— Отвлекся, наверное, — пожал плечами тот. — Как прогулялась, Гермиона? — как ни в чём не бывало, спросил Поттер.

— Э... Нормально, — не сразу сообразила девушка. — А ты?

— Просто чудесно! — улыбаясь, заявил он. — Жаль, что день так быстро закончился.

— Что это вы все какие-то подозрительно радостные, — пробурчал под нос Уизли.

Джинни, услышав это, покачала головой, а её глаза хитро блеснули.

«Какие они смешные...»

Счастье — это когда рядом есть человек, которому ты можешь сказать всё то, что тебе ни взбредёт в голову, и он тебе объяснит популярно, что ты хотел этим сказать.

(Валерий Афонченко)

Гарри ходил из одного угла своей спальни в другой и обратно, сильно задумавшись, и ни на что не обращая внимания. Он то и дело тяжело вздыхал, хмуря брови, сжимал и разжимал кулаки, а также что-то бормотал себе под нос. Казалось, он хочет решить очень трудную задачу, но даже не знает с чего начать. Рон в это время развалился на своей кровати и с умным видом изучал потолок. Гермиона удобно устроилась на кровати Гарри, держа в руках лист пергамента и водя по нему пальцем. Дверь в спальню была хорошенько заколдована от подслушивания, подглядывания и даже от взрывов (Гарри постарался).

Причиной же такого военного совета стало письмо, которое Поттер получил час назад. Сову прислала Блейз и то, что там увидел Гарри, заставило его похолодеть. Забини сообщала, что Пожиратели Смерти завтра вечером собираются совершить нападение на десяток довольно известных магических семей. Дальше шли фамилии тех, кто подвергнется нападению:

Сервелли, Боунс, Дарвилл, Гольдштейн, Оджиус, Фостер, Уилкинс, Терпин, Робинс, Олсон.

Здесь присутствовало несколько знакомых Гарри фамилий, и это Поттеру очень не нравилось. Впрочем, наличие самого вот этого списка не нравилось ему ещё больше.

Первой мыслью Поттера было лично отправиться туда и постараться обезвредить Пожирателей. К счастью, Гарри ничего не скрыл от Рона с Гермионой, и они тоже узнали о намечающемся нападении и о планах Поттера. Староста Гриффиндора тут же оценила ситуацию и, постучав пальцем по лбу Гарри, объяснила, что в десяти местах одновременно не может быть даже он. Юноше пришлось согласиться и мысленно пнуть себя за такой промах. Что бы он только делал без Гермионы? Видимо, из-за своей беспомощности он готов был броситься куда угодно, лишь бы только что-то делать.

Сразу после этого в спальне мальчиков шестого курса был организован военный штаб для того, чтобы всё обсудить и предпринять разумные шаги для противостояния силам противника. Гермиона, ответственная за предложение разумных шагов, тут же села изучать список с целью выявить закономерности или установить что-нибудь связывающее всех будущих жертв. Гарри, отвечающий за само противостояние с противником, мерил шагами комнату и что-то бормотал. Впрочем, все знали, что Поттер в такие моменты часто говорит много глупостей, и просто его не слушали. Рон же, получив важные задания ("Это ерунда!", "Подожди, не мешай!", "Я чувствую, что скоро что-то придумаю!"(Гарри) и "Помолчи!", "Не отвлекай меня, я занята!" (Гермиона)), послушно молчал и никому не мешал.

— Здесь много знакомых фамилий, но мне кажется, что они ничем не связаны и выбраны наугад, — наконец вынесла своё решение Гермиона.

— Я тоже так думаю, — кивнул Гарри. Волдеморту незачем было тщательно выбирать тех, на кого он собирался напасть. Его слуги убивают всех, кто встаёт у них на пути.

— Также я подозреваю, что все они живут в разных местах, — нахмурилась девушка. — Можно, конечно, проверить их адреса, но сначала нужно придумать, что мы будем делать.

— Одному мне не справиться точно, — вздохнул Гарри. — Если бы все Пожиратели собрались в одном месте, тогда ещё можно было бы попробовать, а так... — он беспомощно развёл руками.

— Если бы такое произошло, то тебя бы туда никто просто так не отпустил, — твёрдо заявила Гермиона, но тут же продолжила, не дав Гарри начать спорить на эту тему: — Но сейчас у нас другой случай, и нам нужно где-то найти тех, кто сможет помешать Пожирателям.

— И где же их найти? — взмахнул руками Поттер. — У меня нет никаких идей.

— Теоретически у нас есть Армия Дамблдора, — осторожно напомнила Гермиона и закусила губу.

— Нет! — энергично замотал головой юноша. — Ни в коем случае! Не дело это — ученикам сражаться с Пожирателями. Да и опасно очень. Я не хочу никого подвергать опасности.

— Так я и говорю, что только теоретически, — кивнула девушка. — Я тоже считаю, что НИКТО ИЗ СТУДЕНТОВ не должен воевать с взрослыми тёмными магами, — Гермиона выразительно посмотрела на Гарри, явно на что-то намекая. Тот задумчиво крутил в руках палочку и ничего не заметил.

— Ещё есть Орден Феникса вместе с Дамблдором, — высказался Поттер.

— Но их не так много, а Пожирателей будет раза в два больше, — лишила надежды Гермиона.

— Тоже верно, — со вздохом согласился Гарри.

Он совсем запутался в своих мыслях, и сейчас в его голове творился полный беспорядок. Гермиона же, узнав о нападении на семьи волшебников, слегка побледнела и всё ещё была сама не своя. Она никак не могла полностью забыть тот вечер, когда сама чуть не стала жертвой Пожирателей. Гарри, почувствовав её состояние, тут же захотел обнять её, успокоить, но пришлось остановить свой порыв.

Поттер ненавидел Волдеморта ещё больше за то, что ему приходится скрывать свои чувства. Вроде бы в этом нет ничего сложного. Нужно просто вести себя как обычно в присутствии посторонних. Конечно, это можно пережить, но вот такие моменты, когда знаешь, что любимому человеку плохо, и не можешь дать ему своё тепло и поддержку, просто невыносимы.

— Эй! — окликнул друзей Рон. Ему в голову неожиданно пришла интересная и донельзя простая идея, которой ему сразу захотелось поделиться. Видно, рассматривание потолка тоже даёт свои результаты. Но Гарри и Гермиона только от него отмахнулись.

— Можно разослать всем из списка письма с сообщением об опасности, — предложила староста. — Написать, чтобы они покинули свои дома.

— Это могло бы сработать, но, мне кажется, не все в это поверят, — потёр шрам Гарри. — А если и поверят, то самые смелые наверняка захотят убедиться сами.

Рон снова попытался вставить слово, но на него даже не обратили внимания. Такое некультурное обращение с его персоной Уизли не устраивало, да и этот бесполезный разговор ему уже надоел, хоть он в нём и не участвовал. Нужно было это прекращать. Рон достал из сумки лист пергамента и быстро начеркал на нём одно слово большими буквами. Затем, соскочив с кровати, оказался рядом с друзьями и энергично замахал у тех перед носом пергаментом.

Гарри и Гермиона застыли, удивлённо разглядывая то, что написал их рыжеволосый друг. Потом переглянулись, и Рону показалось, что одним взглядом они уже что-то решили.

— Как я об этом не подумала?! — поражённо спросила саму себя Гермиона.

— Рон, ты гений! — оживился до этого хмурый Поттер. — Нужно только придумать, как всё устроить...

* * *

Около тридцати Пожирателей Смерти стояли полукругом в большом тёмном зале. Никаких окон здесь не было и в помине, и свет исходил только от нескольких свечей, что стояли вокруг чёрного трона. Окружающее пространство же тонуло во тьме, и создавалось пугающее впечатление, что они находятся на небольшом островке среди сплошной чернеющей пустоты. Трон был пуст, и Пожиратели, тихо перешептываясь, дожидались своего господина, что наказал явиться им в этот час.

Протяжно скрипнула открывающаяся дверь, и Лорд Волдеморт появился перед слугами прямо из темноты. Он даже не пытался зажечь свет, словно ему это не нужно, и его горящие красные глаза сами освещают путь. Широкая чёрная, как сама ночь, мантия шелестела за хозяином, заглушая шаги, и всем Пожирателям казалось, что их повелитель парит по воздуху. И хоть все (ну, может быть, не совсем все) понимали, что это лишь иллюзия, свой эффект этот полёт производил. Тёмные маги, увидев своего господина, тут же склонились перед ним, соревнуясь между собой в глубине поклона.

По полу прошуршала огромная змея, заставив многих настороженно замереть. А Лорд тем временем неторопливо опустился на свой трон и, пробежав по склонённым фигурам глазами, приказал им подняться.

— Я вижу, все в сборе, — довольно протянул он. — Хорошо. Как я и сообщил вам вчера, сегодня вы сможете немного развлечься, — Волдеморт растянул рот в подобии улыбки. — Прошлое нападение удалось, но закончилось не настолько хорошо, как мне бы хотелось, — красные глаза угрожающе сверкнули. — Впрочем, те, кто был ответственен за это, уже получили своё, — несколько Пожирателей чуть заметно вздрогнули. Из-за отвратительных белых масок нельзя было увидеть выражений их лиц, но провинившиеся определённо вспоминали своё наказание

— Так вот, — продолжал Лорд, — сегодня у вас будет возможность исправить ошибки и вернуть моё доверие. Вы посетите семьи волшебников, которые покровительствуют магглам. Приравнивают себя к этим ничтожествам. И эти магглолюбцы должны быть уничтожены! — жёстко прошипел Волдеморт, и среди Пожирателей прокатилась волна одобрительного гудения, которая мгновенно исчезла, стоило их повелителю сверкнуть глазами. — Белла, тебе же я придумал новое задание. Возьми двух помощников и отправляйся в магловский район. Ведь мы не можем оставить этих жалких людишек без внимания.

— К магглам, мой Лорд? — изумилась Лестрейндж. — Может быть, этим займётся кто-нибудь другой?

— Ты осмеливаешься спорить со мной?! — зло прошипел Волдеморт. — Ты допустила ошибку в прошлый раз, и я посылаю тебя к магглам. Надеюсь, с ними-то ты справишься?

— Да, мой повелитель, — тихо ответила Беллатрисса, стараясь стать незаметной. Испробовать на себе гнев Тёмного Лорда не хотелось никому.

В то же время для Пожирательницы такое задание было унизительно. Расправляться с беспомощными маглами пока остальные смогут по полной отомстить магглолюбцам — это не то, что она хотела. Беллатрисса привыкла быть в центре событий и терпеть не могла, когда её недооценивают.

— Отправляйтесь, — коротко махнул рукой Волдеморт. — Я надеюсь, каждый из вас знает, что делать.

Пожиратели Смерти поклонились своему повелителю и стали аппарировать небольшими группами. Также исчезла Беллатрисса, крикнув что-то похожее на "Крэбб, Гойл, идёте со мной". То, что Лорд повелел ей взять с собой помощников, тоже оскорбило Пожирательницу. Она считала, что легко справится и одна. Хорошо, что повелитель разрешил ей выбрать самой, и Лестрейндж взяла этих двоих. Она просто прикажет им не мешаться под ногами и сделает всю работу сама...

* * *

На удивительно пустынной магловской улице раздались два негромких хлопка, и перед небольшим домиком появились две фигуры в тёмных мантиях. МакНейру и Трэвэрсу сегодня выпала довольно лёгкая работа, и это их даже расстраивало. Ведь для них эти задания приносили истинное удовольствие, которое напрямую зависело от количества жертв, встретившихся у них на пути. А тут даже ни одного магла поблизости, которого можно запытать до смерти.

Этот же аккуратный домик принадлежал молодой семье Фостер. Хозяин дома держал небольшой магазинчик в Косом переулке, а миссис Фостер обосновалась в одном из второстепенных отделов Министерства Магии. Начинающий работник и не более того. У них была ещё и дочь, но она училась в школе и не должна быть дома.

Почему же для нападения была выбрана эта семья? Ведь существует сотни других людей, что когда-то пересекали Волдеморту дорогу. Но нет, должны погибнуть вот эти счастливые люди, которые в своей жизни никому не делали зла. Их дочка станет сиротой, одна во всём мире, и долго не сможет отойти от этой трагедии. Что это? Злой рок, невезение, или, может быть, чёрная полоса? Нет, всё гораздо проще. Это Война. Война с большой буквы, когда её затевают единицы, те, которым наплевать на всех, кроме себя, а страдают ни в чём не повинные сотни, тысячи и даже миллионы людей.

Тем временем МакНейр и Трэвэрс, раздосадованные тем, что им не встретился никто, кого можно с радостью помучить, пробирались к дому. Тонкий слой снега под ногами раздражающе скрипел, но Пожирателям было наплевать. Они были уверены в успехе и не очень-то скрывали своё присутствие. Разве они не справятся с продавцом и со слабой женщиной? Их даже задело то, что им, опытным тёмным магам, дали такое лёгкое задание.

Окна в доме были задёрнуты лёгкими шторами, и сквозь них струился теплый свет электрических ламп. МакНейра под устрашающей белой маской даже передёрнуло от этого. Радовало лишь то, что хозяева дома, и работа будет выполнена в срок. Трэвэрс взмахнул палочкой, и замок тихо щёлкнул. Двое мужчин, закутанных в тёмные мантии, бесшумно проскользнули в прихожую. Даже Пожиратели иногда бывают осторожными.

Свет горел в гостиной, и оттуда доносились отголоски разговора. "Магглолюбцы!" — скривился Макнейр, когда издалека увидел, что это был магловский прибор, показывающий изображения и издающий разные звуки. Посреди комнаты, напротив этого странного изобретения, стоял большой диван с высокой спинкой, из-за которой не было видно самих хозяев дома. Но у Пожирателей не зародилось и малейшего сомнения в том, что их цель находится там.

Трэвэрс кивнул в сторону дивана, и они оба, слегка пригнувшись, двинулись вперёд с палочками наготове. Громкие звуки магловского ящика скрывали любой шум, и Пожиратели уверенно подходили к дивану с двух сторон.

"Нужно не дать им уйти", — подумал Макнейр, поднимая палочку.

Да, уйти им не дали. Тут произошло то, чего два Пожирателя ожидали меньше всего. Что-то вспыхнуло слева и сзади, со стороны двери, через которую они сами вошли считанные секунды назад. Слева же оказалась арка в соседнюю комнату, скрытая занавесью. Поэтому, когда Пожиратели её обнаружили, было уже поздно — к ним с двух сторон летели несколько лучей. Совершенно обалдевшие от такого развития событий, приспешники Лорда не успели ничего сделать и дружно свалились носами в пол. Даже если бы у них было время, чтобы успеть аппарировать, то это бы им не удалось. Двое Пожирателей очень бы удивились, узнав, что сразу после их появления посреди улицы, на окрестности были наложены противоаппарационные чары. Авроры хорошо знали своё дело.

* * *

Гарри то и дело подскакивал с кресла и собирался куда-то бежать. Его характер просто не позволял ему спокойно сидеть в такие моменты. Вчера, после того как Рон предложил сообщить о нападении аврорам, встал вопрос — как это сделать. Поломав около часа голову и отбросив не один десяток вариантов, гриффиндорское трио решило, что здесь вновь не обойтись без дедушки Дамблдора. Только он имеет такой авторитет, чтобы ему поверили на слово и предприняли нужные меры. В итоге Поттер был отправлен к директору с важным сообщением и переписанным списком фамилий. Ему пришлось вновь сослаться на таинственного осведомителя и рассказать только самое важное. Впрочем, старый маг не обратил на это внимания. Дамблдор, конечно, был удивлён этим визитом, а особенно его целью, но воспринял всё очень серьёзно. Тут же информация была отправлена начальству Аврората с просьбой заняться этим случаем. Вскоре пришёл положительный ответ, и успокоенный Гарри с чистой совестью отправился в гостиную.

Весь сегодняшний день Поттер провёл как на иголках. На Трансфигурации он никак не мог наколдовать из воздуха цветок. Сначала у него вообще ничего не клеилось, но затем, всё-таки, появились кое-какие успехи. Роза, в конце концов, получилась, но она была полностью засохшей.

На Прорицании Гарри был настолько рассеян, что самостоятельно увидел в хрустальном шаре свою встречу со смертью. Трелони этому сильно обрадовалась и сообщила, что у него есть дар к предвидению. Лаванда, а особенно Парватти, после этого смотрели на него такими восхищёнными глазами, что Гарри даже стало не по себе. Он порадовался, что рядом не было Гермионы. Ей бы такое не понравилось.

Заклинания прошли более спокойно. Поттер всего лишь прослушал несколько вопросов, что задавал ему профессор Флитвик, и тому приходилось их повторять. Ответил Гарри на них тоже что-то не то.

И вот сейчас он сидел в кресле перед камином и не находил себе места. По обе стороны от него устроились Рон с Гермионой, пододвинувшись к другу поближе. Они-то знали, что ему ничего не стоит моментально исчезнуть прямо отсюда, несмотря на любые запреты аппарации или чего-то ещё. Впрочем, существовало то, что останавливало Поттера от необдуманных действий. Он пообещал Гермионе, что никуда не исчезнет, и это было сильнее любой магии.

— Гарри, всё должно быть в порядке, — успокаивала девушка, мягко сжав его руку, пока никто не видел. — Авроры всё сделают.

— Да, я понимаю, — устало отозвался Поттер, тихонько поглаживая тонкие пальчики со следами чернил. — Но мне почему-то всё равно неспокойно. Словно мы что-то упустили.

— Надеюсь, ты ошибаешься, — вздохнула Гермиона.

— И я надеюсь, — отозвался Гарри, вглядываясь в языки пламени.

* * *

На следующее утро за завтраком Гарри даже не притронулся к еде. Всё его внимание было обращено на небольшое окно, через которое залетают совы. Рон с Гермионой тоже были очень взволнованны. Остальные студенты ни о чём, конечно, не подозревали и спокойно завтракали. Пожалуй, ещё только одна ученица с нетерпением ждала газет.

Блейз Забини, благодаря которой и появилась возможность не допустить страшной трагедии, с виду была по обыкновению спокойна и холодна, но под этой маской скрывались её истинные чувства. Когда она получила письмо от матери, которой было нелегко выяснить столь точную информацию, то ужаснулась. Пожиратели готовили нападение на волшебные семьи, и если оно произойдёт, погибнут минимум несколько десятков людей. Слизеринка, не задумываясь, принялась писать записку тому, кто доверяет ей. Сам он, конечно, вряд ли что-то сможет здесь сделать, но определённо что-нибудь придумает. Если она может помочь людям, то она сделает это.

И сейчас, скрываясь под маской равнодушия, Блейз ждала вестей. Она не могла не заметить волнений Поттера и догадалась, что тот тоже находится в ожидании почты. Вот наконец раздалось долгожданное хлопанье крыльев — в зал стали влетать почтовые совы. Как только Забини увидела заголовок упавшей перед ней газеты, то сразу поняла, что случилось что-то ещё.

"ПОБЕДЫ И ПОРАЖЕНИЯ", — гласило название.

Далее шла статья, рассказывающая о вчерашних нападениях на волшебные семьи. О том, что почти тридцать Пожирателей Смерти были взяты в плен практически без сопротивления. Те тёмные маги, что сумели дать хоть какой-то отпор, были смяты большим числом авроров, которые не понесли ни одной потери.

И всё бы было хорошо, если бы не другая статья, что шла сразу за первой. Здесь сообщалось об ужасной трагедии в маггловском метро. Целый вагон поезда был взорван под землёй. Было установлено, что, скорее всего, здесь поработал всего лишь один маг, но из-за того, что удачно было выбрано место взрыва, жертв оказалось очень много. Почти пятьдесят человек. Кто-то погиб в момент самого взрыва, кто-то не смог выбраться из тоннеля и задохнулся дымом.

Это было ужасно. Блейз бросила газету на стол не в силах смотреть на фотографию раскуроченного вагона. Её чуть ли не трясло от бушевавших внутри чувств. Слизеринка подняла взгляд и встретилась глазами с Поттером, который тоже только дочитал статью. У гриффиндорца во взгляде можно было прочесть удивление, досаду, какую-то внутреннюю боль, но всё перекрывало неожиданно вспыхнувшее пламя злости. Блейз от неожиданности даже вздрогнула и отвела взгляд.

«Неужели он злится на меня? — невольно подумала она. — Я ведь об этом ничего не знала».

Остальные ученики тоже притихли и внимательно читали газету. Их шокировали эти новости о новых жертвах, но всё же взятые в плен Пожиратели для многих скрашивали события. К тому же, после первого нападения, всё это переживалось уже не так остро. Некоторые же, причём далеко не только со Слизерина, убедившись, что ни один волшебник не погиб, успокоились. Что ни говори, а магглов в магическом мире многие от рождения считали другими, не похожими на волшебников. И, конечно, почти всегда это сравнение толковалось не в пользу людей без магических способностей.

Гарри с ненавистью отшвырнул от себя газету и со всей силы сжал кулаки. Внутри него кипела злость и требовала выхода. Он бы бросился к Волдеморту прямо сейчас, но понимал, что всё не так просто.

«Пятьдесят человек! Зачем? Почему? Все должно было быть не так! Совсем не так! Ты ответишь за это, Волдеморт!» — Гарри скрипнул зубами, и стакан с соком перед ним разлетелся на кусочки, обрызгав тех, кто сидел поблизости.

— Простите, — пробормотал Поттер, тяжело дыша. Многие гриффиндорцы на него подозрительно покосились, а лица друзей стали выражать волнение. Они знали, что когда Гарри в таком настроении, за неимением Тёмного Лорда может пострадать и кто-то другой. К счастью, завтрак прошёл без происшествий.

Весь день Мальчик-Который-Выжил ходил мрачный и почти не разговаривал, ограничиваясь односложными ответами. Рон и Гермиона после таких новостей тоже были сами не свои, но если сравнивать их с Поттером, то можно было назвать просто светящимися от радости. Они, конечно, нисколько не меньше переживали эту трагедию, особенно магглорожденная Гермиона, но при этом не винили в произошедшем себя. Ведь они сделали всё что могли, и остальное было им не подвластно. К сожалению, Гарри был не такой рассудительный и никак не мог избавиться от чувства вины.

Вечером же произошло то, что заставило Поттера моментально забыть о своём мрачном настроении. Друзья втроём возвращались с ужина, и всё бы было как обычно, если бы не невысокая светловолосая девочка с яркими голубыми глазами, которая встретилась им по пути. Увидев старшеклассников, она неожиданно замерла на месте.

— Гарри Поттер, — еле слышно произнесла она, широкими глазами смотря на юношу.

Тот замедлил шаг и остановился рядом с юной гриффиндоркой, удивлённо на неё взглянув. Рон и Гермиона тоже подошли ближе.

— Спасибо, что спасли моих родителей, — себе под нос прошептала третьекурсница, опустив голову.

— Ты ведь Алана Фостер? — вспомнил Гарри, и девочка, обрадовавшись, кивнула.

«Вот почему мне была знакома эта фамилия, — понял Поттер. — Но откуда она узнала? Неужели Дамблдор?..»

— Э... — Гарри растерянно переглянулся с друзьями. — На самом деле мы почти ничего не сделали. Только сообщили кому нужно.

— Всё равно, спасибо, — уже более смело поблагодарила Алана.

— Рад был помочь, — мягко улыбнулся Гарри. — У твоих родителей всё в порядке?

— Да, всё хорошо, — кивнула гриффиндорка и отбросила свои длинные белоснежные волосы за спину.

— Что ж, отлично, — подмигнул ей Поттер. — Нужна будет помощь — обращайся.

— И ты тоже, — со страхом выдавила из себя Алана.

Гарри усмехнулся и, кивнув, отправился дальше. Рон и Гермиона двинулись за ним, удивлённые этим разговором. Войдя в гостиную, Поттер сразу сел в кресло и принялся за домашнюю работу. Он и не заметил, как исчезли его мрачные мысли, а все проблемы и переживания отошли на второй план.

Некоторым людям ведь нужно совсем немного, чтобы почувствовать себя лучше. Лишь знать, что ты не бесполезно ходишь по этой земле, что можешь помочь людям, и те от всей души поблагодарят тебя. И иногда одно слово, сказанное от самого сердца, сделает то, что не сможет вся магия мира.

Жизнь и сновидения — страницы одной и той же книги.

(Артур Шопенгауэр)

На следующий день у Гарри с самого утра покалывал шрам. Юноша проснулся от этого неприятного ощущения и сразу почувствовал, что у его красноглазого знакомого сегодня скверное расположение духа. Проще сказать — Волдеморт был в бешенстве. Если бы Лорд так разъярился в прошлом году, Поттер бы наверняка уже несколько раз потерял сознание, но сейчас, благодаря Окклюменции, эти отрицательные эмоции Тёмного Лорда были терпимы, но всё же радости не доставляли.

Гарри не знал, почему шрам не болел вчера. Возможно, Лорд не читал газет и не знал, что произошло, а, может быть, сам Поттер настолько ушёл в себя, что просто не замечал боли. Единственное, что в этой ситуации доставляло юноше мрачное удовлетворение, так это знание того, что Волдеморт в таком настроении особо любит кого-нибудь хорошенько помучить. Гарри искренне надеялся, что тот, кто вчера взорвал метро, получит по полной. За такое он заслуживал даже большего.

Шрам не давал покоя весь день, и Поттер слабо вникал в происходящее вокруг. Рон и Гермиона, видя его состояние, пытались хоть как-то облегчить страдания друга, но, к сожалению, это было им неподвластно. Хотя нет. Даже от одного осознания этой заботы Гарри почему-то становилось легче. Или ему только так казалось?

К вечеру боль наконец стала утихать, и измученный Поттер с радостью зарылся в подушку, надеясь на спокойный сон. К счастью, этой ночью его ничто не побеспокоило.

* * *

— Привет, Гермиона, — Гарри опустился на скамью рядом с девушкой и под столом, чтобы никто не заметил, взял её за руку.

— Доброе утро, Гарри, — Гермиона ослепительно улыбнулась и в ответ сжала его ладонь. — А где Рон?

— Ты же знаешь этого любителя поспать. Сказал, что придёт позже, — юноша беззаботно махнул рукой. — А я вот поспешил сюда. Хотел застать тебя одну, — Гарри склонился ближе. — Мы ведь так мало времени проводим вдвоём.

— Да, — задумчиво протянула девушка. — Мало.

— А, может, сбежим куда-нибудь на денёк? — заговорщицки зашептал Поттер. — Туда, где никого нет. Например, на необитаемый остров. Представь, только ты, я и больше никого.

— Нет, Гарри, — серьёзно ответила староста. — Мы не должны из-за своих прихотей совершать необдуманные поступки.

— Да ладно, Герми, — прошептал ей юноша в самое ухо, и от его горячего дыхания по всему телу пробежали мурашки. — Я ведь только мечтаю.

— Ты действительно хочешь этого? — очень тихо спросила Гермиона.

— Конечно, — не раздумывая, согласился Гарри. — Было бы здорово оказаться вместе с тобой где-нибудь далеко-далеко и остаться там навсегда. Жить в каком-нибудь небольшом домике, и чтобы больше никто нам не мешал...

— Эй! Что это вы тут шепчетесь?! — вдруг раздался у них за спинами голос, который заставил их вздрогнуть и поспешно отстраниться. Рон Уизли, пыхтя, перебрался через скамью и уселся рядом с Поттером.

— Обсуждаем, где будем жить после свадьбы! — огрызнулся Гарри. Гермиона со страхом в глазах резко повернулась к нему.

— Что?! — Уизли подавился куском пирога, который уже успел затолкать в рот. Когда до него дошло то, что сказал Поттер, он захохотал. Так, что на него стали оглядываться некоторые гриффиндорцы и даже ученики из Равенкло. — Ну... Ну ты сказал, Гарри, — смог наконец выдавить он. — Спасибо, насмешил.

Гермиона облегчённо выдохнула и сердито поджала губы. Если бы не боязнь быть раскрытыми, она определённо бы накричала на Рона за то, что тот так пренебрежительно к ней относится. Наверняка он считает, что она не способна кому-то настолько понравиться, а тем более Гарри. Впрочем, эта мелочь не смогла надолго отвлечь её от того, что до этого сказал черноволосый юноша с яркими зелёными глазами, который всё ещё нежно сжимает её ладонь.

Гарри только хмыкнул, увидев реакцию Уизли на своё заявление. Он, конечно, знал, что так и случится, но всё равно было неприятно, что друг настолько не верит в его чувства к Гермионе. Иногда так и хотелось дать Уизли подзатыльник, а затем встать и крикнуть на весь Большой зал: «Я ведь люблю её!».

Сам Рон и не подозревал, что сейчас может оказаться одновременно чуть-чуть избитым и совсем немного обруганным. Он всё ещё улыбался шутке Гарри и с удовольствием поглощал свой завтрак.

Первым уроком был Уход За Магическими Существами и троица, позавтракав быстрее остальных гриффиндорцев, остановилась в холле, чтобы подождать в замке нужного времени. Сегодня было прохладно, и с севера дул холодный ветер, поэтому не хотелось лишних десять минут проводить на улице.

— Гермиона, ты чего такая счастливая? — вдруг спросил Уизли. — Неужели тебе поставили дополнительные экзамены?

Гарри, до этого разглядывающий свою палочку, поднял взгляд. Гермиона на самом деле счастливо улыбалась, смотря куда-то вдаль за самый горизонт. Могло показаться, что она там что-то увидела и старательно рассматривает, но Гарри заметил, что её взгляд расфокусирован. Она просто слишком глубоко ушла в свои мысли. Поттер был готов простоять здесь весь день, смотря на её улыбку.

Услышав вопрос, девушка вздрогнула и повернулась к Уизли.

— Какие экзамены? — нахмурилась она. — Не говори ерунду, Рон.

— А из-за чего ты тогда так улыбалась? — не отставал тот. — Расскажи. Нам же интересно.

Гарри уже хотел было вмешаться и сказать другу, чтобы он не приставал к девушке, но тогда бы могло показаться, что он знает о ней больше остальных. Гарри решил не встревать. Рону он, конечно, доверял, но то, что известно троим, может легко стать известно и всей школе. В Хогвартсе слухи о чьих-то отношениях порой появлялись раньше, чем те двое знакомились друг с другом.

— Это моё личное дело и не суй в него нос, Рон Уизли, — Гермиона сердито отвернулась, вновь разглядывая вершины деревьев запретного леса. Рон буркнул себе что-то под нос. Вскоре подтянулись остальные, и гриффиндорцы с хорошим настроением отправились к избушке Хагрида.

Гарри поднял воротник и поёжился. Слева Рон плотнее кутался в мантию, стараясь отвернуться от ветра. Рядом шла Гермиона и выглядела довольно озябшей. Она прятала замёрзшие руки в карманах, но из-за этого у неё постоянно распахивалась мантия.

«Плевать на всё!», — подумал Гарри. Он не мог так просто на это смотреть. Это было выше его сил.

Гермиона вздрогнула, когда кто-то обнял её за плечи, заслоняя от бушующих потоков воздуха.

— Гарри, ты чего? — зашептала она. — Нас ведь увидят.

— Не беспокойся, — улыбнулся он. — Небольшое заклинание отвода глаз, и никто даже не обратит внимания. Правда, надолго его всё же не хватит, но я не дам тебе замёрзнуть.

Гарри крепче обнял её, стараясь загородить от ледяного ветра, и Гермиона прижалась к нему, чувствуя, что по телу разливается тепло от одного присутствия этого юноши рядом.

Вскоре гриффиндорцы подошли к избушке Хагрида, и Поттеру пришлось отпустить Гермиону и убрать чары.

— Э... Гарри, — Рон помотал головой и протёр глаза. — Хагрид обещал сегодня показать нам что-то новое. Как думаешь, будет много пострадавших?

— Смотря, что это такое, — протянул Поттер. — Но, зная Хагрида, предположу, что парочка точно.

Лаванда, стоящая неподалёку, испуганно вздрогнула и сделала пару шагов назад. Дин с Симусом напротив, услышав о том, что сегодня будет новый монстр, стали пробираться ближе. Видимо, собственная безопасность волновала их не настолько, чтобы унять гриффиндорское любопытство. Гермиона только одёрнула парней, чтобы они не пугали остальных.

— Привет, гриффиндорцы! — из своего жилища показался Хагрид. — Готовы увидеть кое-что новенькое? Тогда за мной, — великан махнул рукой, не обратив внимания на дружное «Нет!» и усиленное мотание головами.

Вся компания обошла дом и остановилась перед небольшой клеткой, накрытой сверху плотной тёмной тканью. По высоте она была не больше метра, что уже давало шансы на благополучное окончание урока, но всё же не позволяло расслабляться.

Хагрид медленно подошёл к клетке и стал аккуратно стягивать материю. Студенты инстинктивно сделали несколько шагов назад, ожидая чего угодно. От потоков огня до летящих шипов.

— Та-да! — воскликнул великан, полностью убирая ткань. — Угадайте, кто это! Получите эти... Как их там? Во! Баллы.

Каково же было удивление студентов, которые уже собирались разбегаться по сторонам, когда они увидели совершенно пустую клетку. В ней просто никого не было.

— Э... Хагрид, но там пусто, — высказал общее мнение Уизли.

— Ха! Думаете, я совсем спятил? — ухмыльнулся в бороду великан. — Ан, нет! Есть там кое-кто.

Гриффиндорцы примолкли. Каждый, как можно усерднее, стал вглядываться в клетку, стараясь разглядеть это диковинное существо. Безуспешно. Там никого не было.

— Может быть, это полувидим? — несмело высказалась Гермиона, которая до этого морщила лоб, усиленно что-то вспоминая.

— Вот, умница! — довольно воскликнул Хагрид. — Всё знает наша Гермиона. Ну, расскажи нам, что ты про него знаешь.

— Полувидим является мирным травоядным существом, внешне чем-то напоминающим грациозную человекообразную обезьяну, с большими черными печальными глазами, как правило, скрытыми шерстью, — начала по памяти цитировать учебник гриффиндорка. — Они способны становиться невидимыми при появлении угрозы и их нелегко поймать. Всё тело полувидима покрыто длинным шелковистым мехом серебристого цвета. Шкура полувидима высоко ценится, так как его шерсть может использоваться при изготовлении плащей-невидимок.

— У... Да... Точно, — было видно, что для Хагрида кое-что из рассказанного является новостью. — Десять баллов гриффиндорцам.

— И как же нам его увидеть? — разочарованно протянул Дин. Видимо, он всё-таки надеялся на кровожадного монстра, а тут лишь невидимый безобидный зверёк.

— Ну... Это... — великан задумчиво почесал голову. — Если он перестанет бояться, то сделается видимым. Вот.

— И как этого добиться? — заинтересованно спросила Парватти. Девушкам очень хотелось увидеть этого интересного зверька.

— Не кричать, не подходить, не махать руками, — стал загибать пальцы Хагрид.— В общем, ничего не делать и ждать.

Великан медленно отошёл от клетки и встал рядом с учениками, которые послушно притихли и во все глаза уставились туда, где должен был появиться полувидим. Так прошло пять минут, но ничего не случилось. Потом ещё столько же и снова неудача. Студенты стали взволнованно шептаться, обсуждая, что происходит.

— Что такое? — пробурчал Хагрид после двадцати минут ожидания. — Раньше он появлялся быстрее.

Гарри сделал полшага назад. Он знал способ, как проверить, что случилось с этим существом. Если бы кто-нибудь сейчас смотрел на Поттера, то возможно увидел бы, что тот на мгновение исчез и тут же вновь появился. Но все взгляды были прикованы к пустой клетке, и этого никто не заметил.

Сам Поттер изумленно поднял брови и стал осматриваться по сторонам. То, что он увидел, его удивило. Клетка на самом деле была совершенно пуста. Полувидим не появлялся, потому что его там просто не было.

Куда мог деться этот невидимый зверёк, Гарри не подозревал ровно до того момента, пока не наткнулся на него взглядом. Полувидим устроился на самом краю крыши хижины и своими полностью чёрными глазами с интересом наблюдал за толпой этих диковинных существ, копошившихся внизу. Его серебряная шерсть блестела на солнце, и его определённо нельзя было ни с кем спутать. Сейчас же, как показалось Гарри, полувидим с интересом рассматривал его самого.

— Хагрид, — шепнул Поттер. — На крыше.

Почти все гриффиндорцы его услышали и тут же устремили свои взгляды на этого интересного зверька. Среди студентов пронеслось несколько восхищённых возгласов.

— Как это он выбрался? — почесал голову великан. — Надо бы его поймать.

— Но как это сделать, Хагрид? — прошептал Дин. — Он же сразу исчезнет.

— Ну да, точно, — нахмурился тот.

— Я читала, что полувидимы обожают фрукты, — вспомнила Гермиона. — Можно попробовать его подманить.

Гарри не стал высказывать свою идею. Раскрывать себя, чтобы поймать этого зверька, он не собирался. Рон было заикнулся об идее пульнуть каким-нибудь заклинанием, но на него тут же зашипели остальные, не одобряя такое жестокое обращение с животными. На «кис-кис» полувидим не откликался, а от сюсюкающей Парватти вообще чуть не сбежал. Остальные тоже пытались что-нибудь придумать, но стоящих идей ни у кого, кроме Гермионы, не возникало.

Впрочем, у полувидима были свои планы на этот счёт. Он ни с того ни с сего вдруг исчез. Мало кто ещё успел это осознать, как Гарри почувствовал, будто его левую ногу, а затем и руку, словно обдал слабый ветерок, и после этого что-то весомое опустилось на плечо.

Юноша даже вздрогнул от неожиданности. Чуть повернув голову и скосив глаза, он увидел всё того же удивительного зверька, сидящего у него на плече. В высоту он был всего около двенадцати дюймов, а весил даже меньше, чем ожидал Гарри. Видимо, пушистая шерсть на вид делала его более упитанным.

— Ух ты!

— Ничего себе!

— Какой милый!

— А какие глазки! — раздавались вокруг восхищённые возгласы.

— Как он так быстро здесь оказался? Я нигде о таком не читала.

Гарри и сам бы хотел узнать ответ на этот вопрос. Всё это выглядело очень удивительно и необычно. Он стоял посреди шумящих гриффиндорцев, а у него на плече спокойно сидел полувидим, вылизывая свою лапу. А ведь эти зверьки обычно очень боязливы и самостоятельно не приближались к людям! Впрочем, не без основания. Из-за их ценной шерсти за ними часто ведётся охота.

Гарри медленно поднял руку, пытаясь погладить это существо. Все вокруг затаили дыхание, наблюдая за его движением. Полувидим тоже заметил это и резко вскинул голову. Полностью чёрные, большие и, на самом деле, какие-то грустные глаза оказались на одном уровне с зелёными, почти изумрудными. Зверёк несколько секунд всматривался в них, и, видимо, то, что он там увидел, его удовлетворило. Полувидим сразу расслабился и Гарри беспрепятственно смог к нему прикоснуться. Полупрозрачная мягкая шерсть ласкала пальцы, и юноше сразу вспомнилась его мантия-невидимка. Хотя нет. По сравнению с живым существом мантия казалась грубой и неестественной.

— Э... Гарри, ты можешь посадить его обратно в клетку? — громко прошептал великан.

— Хагрид, а как его зовут? — в ответ прошептал Поттер, снова гладя зверька. Тот при этом довольно урчал.

— Да никак не зовут, — пожал плечами Хагрид. — А ты посади его обратно, пока опять не сбежал.

Гарри медленно подошёл к клетке и осторожно снял полувидима с плеча. Зверёк нисколько не сопротивлялся и теперь спокойно оглядывался по сторонам. Юноше не хотелось отпускать его, а, бросив взгляд на клетку, Гарри вообще посчитал себя предателем. Это маленькое беззащитное существо доверилось ему, позволило взять в руки, а он вот так просто снова отправит его в заточение. Но Поттер понимал, что выбора-то у него нет. Не брать же его с собой? Да и кто ему это позволит?

— Прости, — тихо прошептал Гарри, опуская полувидима. Тот сначала уцепился коготками за его рукав, но, взглянув на юношу, успокоился. И только печальные чёрные глаза продолжали следить за ним. Гарри надолго запомнил этот взгляд.

* * *

Гриффиндорцы шумной толпой возвращались с урока по Уходу За Магическими Существами. Многие обсуждали то, что произошло на занятии, восхищаясь увиденным. Кто-то пытался выяснить подробности у самого активного участника событий, но тот только отмахивался. Да и что он мог рассказать? Все и так видели, что случилось, а по какой причине и как, не понимал и сам Гарри.

Но тут произошло что-то необычное. Над головами гриффиндорцев вспыхнул фиолетовый шар, и сильный хлопок неприятно ударил по ушам. Никто ещё ничего не понял, как небо осветила ещё одна вспышка. На этот раз светло-голубая. Когда это светопреставление закончилось, и гриффиндорцы смогли оценить произошедшее, то с удивлением обнаружили, что их всех окружает полупрозрачный купол, созданный Гарри Поттером. Юноша указывал палочкой вверх и всё ещё поддерживал защиту.

В небе же, над этим магическим щитом, беззаботно летал и выпускал из своей пасти огненные шары небольшой фиолетовый дракончик. Как позже выяснилось, это Дин с Симусом решили испытать купленный в лавке «Зонко» новый фейерверк и запустили его, никого не предупредив.

Когда Гарри увидел, что стало причиной того хлопка, то нахмурился и тут же убрал защиту. На него устремилось сразу несколько пар удивлённых глаз.

— Извините, — пробормотал Поттер, смутившись.

Может быть, кто-то хотел бы и посмеяться над этим поступком, но не решился показать своё отношение к этому. Гермиона грустно вздохнула, понимая, что из-за последних нападений, Гарри постоянно находится на взводе. Рон, перед этим внимательно осмотрев щит, только покачал головой и ободряюще хлопнул друга по плечу. Невилл, на удивление, тоже успел достать палочку, но сейчас, похоже, соображал, зачем он это сделал. Дин с Симусом выглядели одновременно удивлёнными и слегка испуганными. Такого они явно не ожидали и сейчас соображали, что с ними может сделать Поттер. Тот, к счастью, молча прошёл мимо, раздумывая о чём-то своём.

* * *

Гарри Поттер в одиночестве стоял в проёме распахнутых дверей огромного замка. Хогвартс величественно возвышался за его плечами, и юноша почти физически ощущал его мощь. Это давало ему чувство безопасности, защищённости и уверенности в себе, словно за твоей спиной тысячи поддерживающих тебя людей.

Гарри огляделся по сторонам. Школьный двор нисколько не изменился с тех пор, как он последний раз здесь был. Вдалеке синеет спокойная гладь озера, справа на ветру шелестят деревья Запретного леса, и можно разглядеть даже Дракучую иву. Но Поттера удивило другое. Вокруг не было ни души, да и сам Хогвартс казался спящим. Настолько вокруг было тихо.

Вдруг это мгновенно изменилось. Резко взвыл сильный ветер, взметнув мантию юноши и подняв в воздух большое количество пыли. Гарри пришлось нагнуться и закрыть глаза рукой, чтобы не пострадать от этой стихии. Небо, на котором до этого не было ни облачка, быстро затянуло непонятно откуда взявшимися огромными чёрными тучами. До самого горизонта не было видно ни одного просвета, и вокруг тут же стало темно, словно наступил поздний вечер.

Гарри почувствовал, что он держит что-то тяжёлое. Он опустил взгляд и с удивлением обнаружил в руке меч. Его глаза в изумлении расширились — это был меч Гриффиндора, которым он на втором курсе убил василиска. Откуда он у него? Гарри не знал сам. Да и как оказался перед школой, он тоже не помнил.

Все мысли Поттера оборвало необычное явление. Метрах в двадцати перед ним прямо из воздуха материализовался странный объект, который вначале был похож на огромную кляксу. Но после его очертания размылись, и теперь это больше напоминало абсолютно чёрный, очень густой туман. Настолько чёрный, что стоявшая вокруг темнота казалась солнечным днём.

Этот объект медленно поплыл по воздуху прямо к Поттеру, постепенно меняя свою форму. Он стал приобретать очертания, отдалённо напоминающие человека. Сверху образовалась голова, появились две руки и только ноги ему были не нужны.

Когда между ними оставалось уже меньше десяти метров, Гарри вздрогнул, и его рука сама по себе крепче сжала меч. От странного гостя просто веяло болью, страданием и смертью. Всем самым ужасным, что существует на земле. И ещё Поттер почувствовал очевидную опасность. Этот тип был настроен явно не дружелюбно.

В подтверждение этому то, что являлось правой рукой незнакомца, стало удлиняться и приобретать другую форму. Через секунду юноша определил, что это своеобразный меч. Гарри сразу поднял своё оружие и напрягся, ожидая всего, чего угодно. Странное существо между тем продолжало приближаться, и юноше происходящее нравилось всё меньше и меньше. Ему казалось, что на него надвигается сама Смерть.

Сгусток тьмы остановился в двух метрах от юного мага и замер, словно что-то изучая. Это продлилось не долго. Гарри не успел даже подумать, что ему следует делать, как эта тьма резко бросилась на него, стремительно увеличиваясь в размерах, будто собираясь полностью его опутать. Юноша инстинктивно поднял меч, пытаясь хоть как-то защититься, но ничего делать и не понадобилось. Чёрные щупальца, тянувшиеся к Поттеру, уже почти коснулись его, как вдруг резко отпрянули, словно обжегшись. Существо издало странный шипящий звук, и Гарри понадеялся, что ему это не очень приятно, хоть и не понимал почему. Юный маг, пробуя атаковать сам, попытался махнуть мечом, и это вышло у него на редкость удачно: два отростка этого существа просто растворились в воздухе. Снова раздалось уже более громкое шипение, и перед Гарри снова появилась фигура с мечом, состоящая всё из той же тьмы.

Противник не стал ждать, и вот чёрный меч стремительно рассекает воздух, оставляя после себя размытый след. Гарри, в отчаянной попытке, вскинул своё оружие, но его рука, словно сама знала, что нужно делать. Меч встал под нужным углом, и клинки встретились, разнося по округе громкий металлический звон.

«Оказывается, этот туман не такой уж и туманистый», — рассеянно подумал Гарри.

Ещё один смертельный взмах, следующий, а затем снова. Существо всё наносило и наносило свои удары со всех сторон, пытаясь найти слабое место, но Гарри на удивление искусно защищался. Поттер никогда не учился владеть мечом или другим оружием, и тем не менее он не ощущал никакого чужого влияния. Юноша сам вот так лёгким движением кисти пропустил вскользь опасный удар, а затем сразу же мощным блоком остановил следующую атаку. Это было странно, но у Гарри не было времени удивляться.

Вот он сам, будто почувствовав в себе силы после очередного блока, резко подался вперёд, и полоса металла стремительно обрушилась на таинственного врага. Вот только толку от этого вышло немного. Меч Гриффиндора, блеснув рубинами, на миг рассек существо, но прореха тут же затянулась, и противник, кажется, даже не заметил этого. Гарри же показалось, что он ударил по воздуху — его меч не встретил никакого сопротивления.

Бой продолжался уже несколько минут, и противники всё наносили и наносили удары, пытаясь достать друг друга. Но это не давало никаких результатов. Один ловко защищался, а второму удары вообще не приносили вреда.

Стремительный взмах, разворот, затем очередной блок и вновь попытка достать это непобедимое существо. Гарри удивлялся тому, что он нисколько не устаёт и готов так сражаться целую вечность. О том, что он может попробовать применить против противника магию, он почему-то напрочь забыл. Его соперник, похоже, тоже никуда не торопился и был не прочь помахать мечом. Это была битва, в которой не будет победителя.

И тут Гарри чуть не выронил из рук меч. И этому была серьёзная причина. В отдалении Поттер заметил фигурку девушки, спокойно приближающуюся к ним, и он не мог не узнать её. Гермиона шла, чуть понурив голову, и ничем не показывая, что её что-то беспокоит. Словно самого Гарри здесь и не было. Или он просто не интересовал девушку. Рука у юноши дрогнула, и он чуть не пропустил один из ударов.

«Что происходит? — вспыхнула паническая мысль. — Откуда взялась Гермиона?!».

Лицо девушки ничего не выражало, и она как будто не замечала, что происходит совсем рядом с ней. Поттеру показалось, что она под гипнозом или даже под Imperio. Это ему не понравилось. Здесь что-то было явно не так.

— Не подходи, — отчаянно закричал Гарри, отбивая очередной удар. — Оставайся там!

Но напрасно. Девушка, похоже, не слышала его и с каждой секундой приближалась к двум противникам всё ближе. Вот Гарри уже увидел её необычные, ничего не выражающие глаза, затем смог разглядеть герб Хогвартса на мантии девушки. Он кричал ей остановиться, надрывая горло и еле успевая блокировать мощные удары, но это не приносило плодов. Гермиона его не слушала. И вот девушка замерла всего в десяти метрах от сражающихся.

Как ни старался Гарри обратить всё внимание своего врага только на себя, тот всё-таки заметил девушку. И что-то в ней привлекло таинственного противника Поттера. Нанеся очередной удар, он вдруг метнулся в сторону Гермионы с такой скоростью, что стал похожим на огромное размытое пятно. Существо вновь стремительно увеличилось, и вот к девушке несётся уже крупное чёрное непроницаемое облако.

Поттер тут же ринулся за ним, но ему явно не хватало скорости, чтобы хоть что-то сделать. Он не успевал...

Гарри с отчаянным криком с размаху бросил свой меч, но это ничего не дало. Оружие пролетело сквозь цель, не причинив вреда. И, спустя мгновение, чёрное облако окутало абсолютно несопротивляющуюся Гермиону, а когда пролетело дальше, Гарри обнаружил, что девушка исчезла. Причём, если его существо хотело опутать своими щупальцами, то Гермиону оно просто поглотило.

Гарри панически огляделся, пытаясь найти хоть что-нибудь, что может ему помочь, но обнаружил, что вдобавок ко всему исчез и Хогвартс. Теперь он остался совершенно один против этого непобедимого создания. Но юноша не думал об этом. В его мыслях только ярко стоял её образ. Той, что была смыслом всей его жизни.

Поттер, не раздумывая, бросился вперёд, прямо во тьму, раскрывшую свои объятия, в надежде вытащить Гермиону. Это для него сейчас было единственным верным решением, и он не задумывался ни о чём больше, включая свою собственную жизнь.

За долю секунды перед тем, как Гарри должен был коснуться чёрного облака, кто-то ущипнул его за ухо, и юноша резко проснулся. Он рывком сел на кровати и нервно огляделся, с трудом понимая, что это был лишь сон. Стояла глубокая ночь, и лишь полная луна слегка освещала комнату. Поттер ещё не полностью отошёл ото сна и продолжал тяжело дышать.

На удивление, его спасительницей оказалась Букля, которая сегодня ночевала у них в комнате. Сова сидела на подушке и, устремив огромные глаза на хозяина, взволнованно ухала.

— Спасибо, Букля, — искренне поблагодарил свою любимицу Гарри, как только стал нормально воспринимать окружающий мир. — Что бы я без тебя делал?

Сова, поняв, что с хозяином всё в порядке, ещё раз ухнула и, довольная своей работой, вспорхнула на книжный шкаф.

У Гарри вдруг похолодело внутри, когда он вспомнил, что ему снилось.

«Гермиона!», — мысленно воскликнул он, еле сдержав настоящий возглас. Сердце бешено колотило в груди, а руки почему-то мелко дрожали.

Поттер быстро огляделся по сторонам, проверяя своих соседей. Все остальные шестикурсники спали, и он, не думая ни о чём кроме девушки с такими родными карими глазами, сосредоточился на необходимом человеке, и вот спальню гриффиндорцев осветила яркая вспышка.

— Эй! Выключите свет. Я буду спать, — пробормотал во сне Рон и, перевернувшись на другой бок, уткнулся носом в подушку. Остальные вообще ничего не заметили и продолжили сладко посапывать.

Голубое сияние осветило комнату старосты Ггриффиндора, при этом даже не разбудив её хозяйку. Гарри до этого ни разу не был в комнате Гермионы, так как хитрая лестница не пускала парней в комнаты девушек (она не поддавалась даже уговорам и мольбам. Да и взяток не брала). Воспользоваться же руной он не осмеливался, да и лишний раз рисковать не хотелось. Сейчас же чувство страха за любимого человека отбросило все сомнения.

Юноша быстро осмотрел комнату, освещенную лунным светом. Всё было оформлено в привычных гриффиндорских цветах, как, наверное, и все комнаты на их факультете. В углу располагался высокий шкаф, в котором Гермиона, скорее всего, хранила свои вещи. У стены стоял большой письменный стол, на котором аккуратно разложены несколько свитков пергамента, на полке над столом был целый комплект письменных принадлежностей: различные перья, чернила, маггловские ручки и карандаши. Гарри завистливо вздохнул, глядя на абсолютный порядок. Вспомнив, что творится у него в сундуке, он решил в ближайшее время наконец заняться этим.

Гермиона же сладко спала, даже не подозревая, что у неё в комнате оказался незваный гость. Если бы не страшный сон, Гарри, наверное, просто долго сидел бы рядом, охраняя её сон и любуясь её мягкими, расслабленными чертами лица. Но сейчас в нём бурлило множество эмоций, и чувство страха было одним из самых сильных.

— Гермиона, — громким шёпотом позвал юноша, склонившись над ней. — Гермиона, ты меня слышишь? — он тихонько тронул девушку за плечо.

— А? Что? — проснулась она. — Гарри?! — удивилась староста, когда смогла разглядеть в полумраке своего друга.

— Гермиона, у тебя всё хорошо? — с беспокойством спросил Поттер, всматриваясь в её лицо. — Ничего не случилось?

— Вроде всё нормально, — пробормотала она, ещё полностью не проснувшись.

Тут она заметила, что Гарри выглядит необычно. Он тяжело дышит, волосы прилипли ко лбу от пота, а в широко раскрытых глазах плещется страх.

— Гарри, что с тобой? — мигом проснулась Гермиона. — Что произошло?

Юноша вдруг неожиданно притянул девушку к себе и крепко обнял. Гермиона вздрогнула, но не отстранилась. Сквозь тонкую пижаму она почувствовала, как быстро стучит его сердце.

— Всё в порядке, уже всё в порядке, — бормотал Гарри, осознавая, что это был лишь страшный сон.

— Так что же случилось? — вновь спросила Гермиона.

Гарри нехотя отпустил девушку и устало опустился на край кровати. И тут они оба осознали, что на дворе ночь, а они сидят в одних пижамах на кровати в личной комнате Гермионы. Если бы кто-то узнал об этом, то наверняка сделал бы вполне конкретные выводы.

Поттер взволнованно вскочил на ноги. У него раньше не было привычки вламываться ночью в комнаты к девушкам, и он чувствовал себя неловко. У юноши было такое обескураженное выражение лица, что Гермиона невольно засмеялась.

— Гарри, ты что, меня испугался? — сквозь смех спросила она.

— Прости, я... тут... это... — Поттер беспомощно развёл руками, не находя слов.

— Садись и рассказывай, — Гермиона решительно похлопала рукой по кровати рядом с собой.

Юный маг, чуть замешкавшись, опустился на край кровати. Он глубоко вздохнул и принялся рассказывать свой сон. Ему, конечно, не хотелось этого делать, но как ещё тогда объяснить такое странное поведение, он не знал. Да и обманывать Гермиону не было никакого желания.

— Вот такие глупости мне снятся, — угрюмо закончил свой рассказ Поттер и тяжело вздохнул.

— Не обращай внимания, Гарри, — чуть пододвинулась к нему девушка. — Это ведь был только сон, и на самом деле всё в порядке, — она одобряюще ему улыбнулась, хотя по спине невольно пробежали ледяные мурашки.

— Да. Всё хорошо, — юноша, казалось, убеждал самого себя. Гермиона подсела ещё ближе к Гарри и положила голову ему на плечо, накинув на них обоих одеяло. Юноша обнял её в ответ, и все его тревоги стали растворяться, словно льдинки в бурном потоке приятных мыслей. Так, сохраняя тишину и согревая друг друга, они вместе наблюдали, как на ночном небе мерцают далёкие звёзды.

Доверие к людям содержит в себе элемент риска и прыжка в неизвестность; оно требует мужества.

(Мильтон Майерофф)

Гарри и Рон в одиночестве разбирали свои вещи. У Гермионы были Древние Руны, и парни решили посвятить свободное время приведению в порядок своих чемоданов (Что это на них нашло? Может, Гермиона овладела Imperio?). Гриффиндорцы неторопливо перебирали собственные запасы, болтая о квиддиче, и то и дело находили удивительные вещи.

У Рона, в дальнем углу сундука, какой-то наглый паук сплёл паутину, и Уизли минут пять старательно её сжигал, предусмотрительно отойдя подальше. В итоге, паутина была уничтожена, а заодно и все запасы чистого пергамента. Вот тут-то Рон и порадовался, что никогда не делает домашнюю работу заранее. Обуглившуюся Историю Хогвартса, которая неизвестно откуда у него была, Уизли даже не заметил. Или не посчитал это значимой потерей.

После победы над этим «великим» врагом у Рона был такой торжествующий вид, будто он одолел не беззащитного паучка, а огромного тарантула, что попался Гарри в лабиринте на четвертом курсе. Увидев это, Поттер только хмыкнул себе под нос и не стал разубеждать друга в его величии. Сам он пытался аккуратно разложить свои вещи: книги, письменные принадлежности, прочую мелочь. Вот, на самом дне, то, что ему особенно дорого. И опять Гарри обнаружил старый носок дяди Вернона, который так и не выбросил в тот раз.

Что-то ударило в окно, и оба гриффиндорца вздрогнули от неожиданности. Нарушительницей их спокойствия оказалась обычная серая сова. Поттер распахнул створку, и вместе с птицей в комнату ворвался прохладный воздух, заставивший гриффиндорцев поёжиться. Сова быстро скинула письмо в руки Рону и тут же вылетела обратно.

— Гарри, это тебе, — протянул письмо Уизли, только взглянув на конверт.

— Мне? — изумился Гарри. — От кого?

— Э... — Рон на мгновение замялся. — Мы тут договорились с Блейз, что если послание не очень срочное, то она будет отправлять его мне. Ведь мне и так постоянно присылают совы родители и братья, а если послания будут часто приходить тебе, то это будет подозрительно. Тебе же очень редко приходят письма.

— Хорошо. Молодцы. Я даже до такого не додумался. Когда только успели, — с трудом выдавил из себя Гарри. Рон, сам не осознавая, вновь напомнил Поттеру, что у него никого больше нет за пределами стен замка. Единственный, кто был Гарри особенно дорог — его крёстный, прошлым летом погиб.

— Прости, — тихо сказал Рон. Он заметил, что лицо Гарри омрачилось, и догадался о своём промахе. — Я не хотел.

— Ничего, — отмахнулся Гарри и попытался улыбнуться. — Ты не виноват.

Поттер аккуратно распечатал в конверт и прочитал короткое послание:

Малфой со своей бандой довольно громко обсуждали, как собираются выловить тебя одного. Будь начеку.

Гарри нахмурился, а Рон, который тоже прочитал записку, стал расхаживать из стороны в сторону, что-то бурча про слизеринского хорька.

«Если бы Малфой решил на меня по-настоящему напасть, его план был бы очень точным и наверняка о нём бы никто не знал. А тут обсуждает это во весь голос. Что-то не похоже на расчётливого Малфоя. Как бы он ничего не задумал».

Какое-то внутреннее беспокойство заставило Поттера полезть за Картой Мародёров. Они с Роном тут же склонились над куском старого пергамента, по которому расползались чёрные линии.

Точка с подписью «Блейз Забини» двигалась по одному из подземных коридоров, и всё бы было в порядке, если бы у неё на пути не находились ещё три точки. Их подписи гриффиндорцам совершенно не понравились. Малфой и его телохранители никогда просто так не стояли посреди пустого коридора.

«Неужели они её выследили? — пробежала паническая мысль. — Это была ловушка!».

— Я туда, — коротко бросил Гарри, не раздумывая ни минуты.

— Я с тобой, — соскочил с кровати Рон и бросился к двери.

— Стой! — остановил его Поттер и, бросив взгляд на Карту, засунул её в карман. Он одним движением свалил свои вещи обратно в сундук, а затем схватил друга за локоть. Все недоумевающие возгласы Уизли прервала яркая голубая вспышка. Стоит ли говорить, что носок дяди Вернона опять оказался в чемодане Гарри Поттера?

Два юных мага появились в тёмном коридоре. Для того чтобы их никто не заметил, им пришлось переноситься чуть в отдалении от места назначения, и они сразу бросились в нужную сторону, сжимая палочки.

Когда гриффиндорцы на полной скорости вылетели в нужный коридор, их взглядам предстало то, что они так боялись увидеть, но в то же время всегда понимали, что это должно было когда-то произойти. Невозможно вечно играть в прятки под боком у змеи.

* * *

Возвращавшаяся из совятни Блейз глубоко погрузилась в свои мысли, размышляя о странном поведении Малфоя в последнее время. Ей совершенно не нравилась необычная для слизеринского принца безалаберность в обсуждении своих планов с дружками. Но несмотря на нехорошее предчувствие слизеринка не могла оставить то, что она услышала, без внимания. Она должна была сообщить о надвигающейся опасности.

«Что же задумал Мал…» — додумать эту мысль девушке не дала красная вспышка слева, а затем и удар, отбросивший её вбок. Больно ударившись спиной об острые камни, Блейз со стоном съехала по стене на пол, заметив, как её палочка от ещё одного заклинания улетает в другой конец коридора.

— О! Мы наконец поймали ту крысу, что повадилась бегать к гриффиндорцам, — из темноты появилась высокая фигура в чёрной мантии. Только в светлых волосах отражались блики редких факелов, да серые глаза горели нескрываемой ненавистью.

«А вот и ответ на этот вопрос, — вспыхнуло в голове Блейз. — Это была ловушка!».

— Что же ты молчишь, Забини? — зло прошипел Малфой, указывая на девушку палочкой. — Тебе есть, что сказать в своё оправдание?

Блейз только сжала зубы и устало выдохнула.

«Вот и всё…», — обречённо подумала она.

— Эй, парни, что-то она не хочет с нами общаться, — мерзко ухмыльнувшись, бросил слизеринец маячившим за его спиной Крэббу и Гойлу. — Но я знаю, кому она ни за что не откажет.

И Малфой, с предвкушающим видом, достал из кармана мантии небольшую медную статуэтку всадника, увидев которую, Блейз вздрогнула от страха. Она догадалась, к кому перенесёт её этот портал.

— Я жалею только об одном, Забини, — склонился ниже слизеринец, и его голос сочился, словно яд. — Что не услышу, как ты будешь кричать и молить Тёмного Лорда подарить тебе быструю смерть. Но знай, что он не сделает этого. Он не прощает предателей!

Блейз отчаянно зажмурилась, не в силах смотреть в эти горящие злобой глаза и слышать о том ужасе, что ждёт её. Девушка понимала, что помощи ждать неоткуда, а она сама не сможет ничего сделать и, вся сжавшись, ждала, когда Малфой активирует портал, и тот унесёт её навстречу смерти.

Но этого не произошло. Почти одновременно в тёмном коридоре полыхнули две вспышки, и Малфоя, а затем и его дружков смело в сторону яркими лучами. Блейз успела только заметить, как медная статуэтка улетела куда-то вдаль…

* * *

Повернув в нужный коридор, Гарри и Рон увидели Блейз, сидящую у стены и Малфоя, нависшего над ней в угрожающей позе. Его телохранители тоже были тут и стояли по сторонам от предводителя. Гарри быстро взмахнул палочкой и только начал произносить заклинание, как полыхнула красная вспышка, и ничего не понявший Малфой отлетел к дальней стене. Заклинанию Поттера пришлось довольствоваться только Крэббом и Гойлом, отправляя их следом за предводителем. Гарри удивлённо посмотрел на Рона, но тот уже спешил вперёд.

— Всё в порядке? — Уизли за руку поднял слизеринку с земли и внимательно осмотрел. — Они ничего тебе не сделали?

— Нет, — тихо ответила она, видно ещё не совсем понимая, что произошло.

Увидев Блейз в необычном для неё растрепанном виде и поняв, что, если бы не они с Роном, тут могло произойти всё что угодно, Гарри сжал кулаки и шумно выдохнул. Он всегда ненавидел, когда кто-то унижал других, это приводило его в бешенство. Вероятно, это было связано с тем, что в детстве он сам часто попадал в такие ситуации и на собственном опыте знал, что это такое.

Вот и сейчас Гарри недобро нахмурился, и его глаза яростно сверкнули. Поттер взмахнул левой рукой, активировав руну Страха, и твёрдым шагом двинулся вперёд.

— Малфой, — прошипел сквозь зубы Гарри, подойдя к слизеринцу, пытающемуся встать, — если я ещё хоть раз узнаю, что ты хочешь кому-то навредить, то поверь, я найду тебя, и тогда тебе останется только молиться! Ведь Волдеморт покажется тебе доброй феей по сравнению со мной! Тебе ясно! — напоследок рявкнул Поттер дрожащему слизеринцу. — К вам это тоже относится, — метнул он суровый взгляд на Крэбба с Гойлом, которые жались к стене, трясясь от страха. — Убирайтесь отсюда!

Слизеринцы исчезли в ту же секунду, пихая друг друга в надежде скорее исчезнуть из этого коридора, подальше от этого монстра. Гарри несколько раз глубоко вздохнул, пытаясь успокоиться.

Обернувшись, он увидел, что Рон и Блейз расширившимися глазами уставились на него. Хоть руна Страха и была направлена не на них, эти двое тоже что-то почувствовали. На бледном лице Рона можно было разглядеть чёткие веснушки, а обычно холодная Блейз забыла надеть свою маску, и теперь на её лице можно было увидеть целую гамму чувств. Начиная от радости и удивления и заканчивая растерянностью и страхом.

— Знаешь что, Гарри, — медленно заговорил Уизли тихим голосом. — Иногда я тебя по-настоящему боюсь.

— Что это было? — дрожащим голосом спросила Блейз.

— Долгая история, — отмахнулся Гарри. — А что они хотели от тебя?

— О, нет! — вспомнила девушка. — Они следили за мной и выяснили, что я отправила тебе сову.

— Проклятье! — воскликнул Поттер. — Так и знал, что это ловушка.

— Но ведь теперь они постараются выяснить, кто всё тебе сообщал, — нахмурился Уизли.

— И сразу начнут подозревать мою маму, — девушка спрятала лицо в ладонях, но тут же вскинула голову и, решительно подскочив к Гарри, схватила его за ворот мантии. — Помнишь наш уговор? — её серо-зелёные глаза отчаянно блестели в свете одинокого факела. — Ты обещал защитить её, — девушка судорожно попыталась встряхнуть Гарри, но лишь дёргала его за мантию. — Так сделай что-нибудь. Если и с мамой что-нибудь случится... — она вновь стала отчаянно трясти Поттера.

Рон тут же подскочил сзади и, обхватив девушку, взял её за запястья и осторожно освободил Гарри. Слизеринка вначале отчаянно пыталась сопротивляться, но Уизли крепко её держал и не давал шансов освободиться.

— Блейз, успокойся, мы что-нибудь придумаем, — обнадёжил он уже затихшую девушку.

— Если я обещал, я это сделаю, — твёрдо заявил Гарри. — Можно было стереть этим троим память, — начал рассуждать он, — но сейчас уже поздно, да и подозрительно всё это. Если у них было такое задание, а они вдруг всё забыли, то это вызовет кучу вопросов, — Поттер нахмурился и стал мерить тёмный коридор шагами. — Конечно, есть ещё один вариант — это... покончить с ними. Но нет, такими вещами мы заниматься не будем. Да и смертельным заклинанием я не владею, — бубнил себе под нос юноша таким голосом, будто решал, что съест на завтрак. Рон и Блейз только вздрогнули, услышав такое.

— Иногда он меня особенно пугает, — пробормотал Уизли, который забыл отпустить слизеринку.

— Это точно, — тихо ответила Забини, которая забыла об этом попросить.

— Что же делать? — продолжал расхаживать туда-сюда Гарри. — Нужно вытащить твою маму оттуда и где-то спрятать...

— Может, Дамблдор поможет? — осторожно предложил Уизли.

— Дамблдор? — поднял брови Гарри. — Хм. Дамблдор. Дамблдор, — повторил он несколько раз и махнул рукой. — Хорошо. За мной к директору. Я знаю, что нужно сделать, — и Поттер первый зашагал вперёд.

Рон и Блейз только сейчас поняли, что всё ещё стоят в обнимку и мгновенно отскочили друг от друга. Гарри уже отошёл, и им пришлось поспешить, чтобы его нагнать.

— Рон, тебе лучше подождать внизу, — сообщил Поттер, когда они оказались у горгульи.

— Хорошо, — Уизли хмуро посмотрел им вслед.

А небольшая медная статуэтка одинокого всадника так и осталась лежать в одном из самых темных коридоров Хогвартса…

* * *

Гарри вежливо постучал и, не дождавшись разрешения, вошёл в кабинет, потянув за собой и Блейз. Та, похоже, до этого ни разу не была у директора и теперь широкими глазами осматривалась по сторонам. Особенно её поразил сидящий на жёрдочке феникс. Портреты бывших директоров, по обыкновению, спали, а, может быть, только делали вид. Хозяин кабинета сидел за столом и заинтересованно рассматривал своих гостей. Сильно удивлённым он, впрочем, не выглядел.

— Здравствуйте, профессор Дамблдор, я хочу с вами поговорить, — с порога заявил Поттер.

— Гарри, мисс Забини, — кивнул директор. — Присаживайтесь. Рад видеть вас у себя.

— Здравствуйте, директор, — негромко пробормотала слизеринка, садясь в соседнее от Гарри кресло. Скорее всего, у слизеринцев не принято было здороваться с директором маглолюбцем.

— Так что же привело вас ко мне? — заинтересованно блеснул очками директор, и Гарри показалось, что тот скрывает в бороде улыбку.

— У нас проблема, — бросил юноша, и Дамблдор сразу стал серьёзен.

— Какого рода? — поправил очки профессор и внимательно посмотрел на обоих подростков. Мисс Забини молчала, разглядывая шкаф, но было видно, что она напряжена. Гарри же смотрел прямо, но из-за его успехов в Окклюменции, теперь было нелегко почувствовать даже его настроение.

— Директор, я хочу, чтобы в моём доме жил ещё один человек, — заявил Поттер и, покосившись на Блейз, добавил: — Вернее, два.

— Что? В твоём доме? — поразилась девушка. — У твоих родственников магглов? — не поняла она.

— Нет, не у магглов, — усмехнувшись, успокоил её Гарри. — В другом доме.

— Неужели миссис Забини раскрыли? — нахмурился директор. — Я надеюсь, с ней всё в порядке?

— Что?! — хором выпалили студенты, уставившись на Дамблдора. Тот в ответ только невинно улыбался.

— Так вы знали? — воскликнул Поттер.

— Ну, не знал, конечно, но догадывался, — хитро подмигнул старый маг.

— Но как? — удивлённо спросил Гарри, но тут же нахмурился. — Вы прочитали память у кого-то из моих друзей?

— Нет. Конечно, нет, — заверил директор. — Я дорожу твоим доверием и не делал этого. Ведь необязательно, чтобы что-то знать, нужно на это услышать прямой ответ, — Дамблдор взглянул на всё ещё непонимающего юношу. — Наблюдение, мальчик мой. Наблюдение и анализ всего этого.

— И давно вы догадались? — поднял брови Гарри. Он-то думал, что директор как-то проследил за ним, а тот всего лишь сделал выводы из своих наблюдений.

— Наверно, месяца четыре назад, — наморщил лоб Дамблдор. — Я сразу понял, что тебе помогает кто-то из учеников и, вероятнее всего, из Слизерина. Притом, это должен быть тот, у кого родители были достаточно близки к Тёмному Лорду, ведь информация была довольно серьёзная, чтобы её знали все подряд. Дальше же просто многие исключались из этого списка. Кто-то совершенно не подходил для этого, а кого-то я вычёркивал благодаря своему предчувствию, которое, как оказалось, меня не подвело. В конце концов, там осталась только мисс Забини, — старый профессор на неё внимательно посмотрел. — Тем более, обнаружилась и причина такого поступка. Мои запоздалые соболезнования, Блейз.

— Спасибо, — тихо ответила слизеринка, вздрогнув от такого мягкого обращения.

— Это был очень смелый поступок, — продолжил директор. — Я рад, что в школе есть такие люди, которые готовы бросить вызов глупым традициям, чтобы помочь другим, а главное, не дать тьме поглотить себя.

Блейз слегка смутилась от такой речи и разглядывала свои туфли. Гарри же подумал, что это, конечно, всё хорошо, но пришли они сюда по другому вопросу, и, пока они тут сидят, может произойти непоправимое.

— Профессор Дамблдор, Малфой с друзьями выследили Блейз и, после того как мы с Роном их спугнули, у них есть все доказательства, — затараторил Гарри, напомнив сам себе мастера Хигласа. — Они наверняка всё сообщат родителям или даже сразу самому Лорду, и миссис Забини сейчас в опасности. Я думаю, её можно спрятать в доме на площади Гриммо. Там её никто не найдёт. Нужно торопиться...

— Успокойся, Гарри, — прервал его Дамблдор. — Думаю, ты прав. Наилучшего места не придумать. Нужно отправить миссис Забини послание и ждать её в нужном месте.

— Но сова может не успеть, — отчаянно воскликнул Поттер. — Малфой сообщит раньше.

— А кто сказал, что мы отправим сову? — снова подмигнул директор и вытянул левую руку. Тут же Фоукс взмахнул крыльями и спланировал на локоть хозяина. Дамблдор аккуратно пересадил птицу на плечо и взял в руки лист пергамента. Он задумчиво его покрутил и протянул Блейз.

— Думаю, будет лучше, если письмо будет написано вашей рукой, мисс Забини.

— Хорошо, — послушно кивнула та. — Что мне писать?

* * *

Два мага стояли на оживленной магловской улице, но те, кто проходили мимо, казалось, просто не замечали их. Красивая синяя мантия старого мага, покрытая серебряными звёздами, переливалась в солнечном свете, и Гарри не сомневался, что если бы не чары отвода глаз, вокруг них собралась бы уже огромная толпа. Самому ему постоянно приходилось отскакивать, чтобы на него не налетел очередной пешеход. Директор же стоял не шелохнувшись, но ни разу не был никем даже задет.

«Может, он наложил на себя ещё какое-нибудь заклинание, а на меня забыл, — мысленно ворчал Гарри, понимая, что, скорее всего это не так. Недаром же Дамблдор является сильнейшим магом современности. — Хотя теперь это уже не факт. Но, по крайней мере, сильнейшим светлым магом директор является точно».

— Гарри, — нарушил тишину Дамблдор, — Я хочу тебя кое о чём спросить.

— Да, — повернулся Поттер.

— Ты настолько доверяешь мисс Забини, что готов пустить в штаб Ордена, в свой дом, незнакомого человека?

— Э... — Гарри опешил от такого вопроса. То директор говорит, что гордится поступком Блейз, а то подозревает её непонятно в чём.

— Я хочу узнать, почему ты не подумал о том, что это ловушка, — заметил его замешательство Дамблдор. — Что стоило Волдеморту дать мисс Забини задание войти тебе в доверие? Устроить мнимое убийство её отца. Затем он организовывает нападение на твоих родственников, и Блейз сообщила тебе о нём. Конечно, схватили шестерых Пожирателей, но зато ты стал ей доверять. Дальше мисс Забини могла сообщать тебе какие-нибудь незначительные новости, и вот, наконец, она предотвращает крупное нападение. Множество Пожирателей Смерти взяты в плен, но ты же понимаешь, на что способен Волдеморт ради своих целей. Тут её раскрывают, она просит спасти её мать. Ты не можешь отказать и собираешься спрятать её в своём доме, — Дамблдор пристально взглянул на Гарри. — Так почему ты уверен, что завтра сюда не явятся Пожиратели Смерти во главе с Волдемортом?

Гарри вначале даже застыл. Если посмотреть на все события в таком свете, то и в самом деле вырисовывается интересная картина. И ведь она может оказаться истинной.

— Нет! Такого не может быть! — отбросил сомнения Поттер. — Мне уже не одиннадцать лет и я немного разбираюсь в людях. Я чувствовал, что Блейз меня не обманывала.

— Осмелюсь заметить, что мисс Забини умеет мастерски скрывать свои эмоции, — пригладил бороду Дамблдор. — Даже не владея Окклюменцией, она не позволяет увидеть свои истинные чувства. Это очень интересный дар. Вероятно, он передаётся по наследству.

— Я это заметил, — согласился Гарри, — но я видел, какая она под этой маской, и я ощущал её настоящие чувства. Теперь у меня иногда это получается.

— У тех, кто изучает окклюменцию, часто появляются такие навыки, — покивал директор и неожиданно улыбнулся. — Похоже, мне так и не удалось убедить тебя, и я рад этому.

— Что? Почему? — удивился Гарри.

— Видишь ли, я хотел проверить твою степень доверия к мисс Забини, — склонил к нему голову профессор, и его остроконечная шляпа опасно накренилась.

— Зачем? — юноша только и делал, что задавал вопросы.

— Знаешь, Гарри, — задумчиво начал старец, — люди должны доверять тем, кто находится на их стороне. Порой нужно не обращать внимания на чьи-то слова и, главное, верить. Можно подобрать такие факты, что даже я окажусь сторонником Волдеморта. И, если ты усомнишься в человеке, то уже не сможешь полностью довериться ему, — Дамблдор внимательно смотрел на юношу. — Поэтому вера столь важна. Часто люди поступают как им легче и как проще. Что стоило тебе не поверить в искренность мисс Забини, когда она предложила тебе помощь? Ведь не нужно бы было сомневаться в ней и что-то скрывать. Это было бы проще, но тогда не были бы спасены те многие люди, — старец тяжело вздохнул. — Как видишь, Гарри, очень многое основывается на вере. Например, твоё доверие вытянуло Блейз из тьмы, в которой она бы увязла без этого. Я думаю, ты заметил, что она даже изменилась благодаря этому.

— Она чаще становится самой собой, без этой холодной маски, — кивнул Гарри.

— Верно, и это только видимые отличия, — чуть улыбнулся директор. — Уверен, что и внутри она тоже стала другой, — он поправил очки. — Можно привести и другой пример. Если в человека перестанут верить, забудут его, то вскоре он и сам перестанет себе доверять, и, не исключено, что его душу поглотит тьма. Запомни, мой мальчик, что вера для человека значит очень многое.

— Я запомню, — пробормотал Поттер, раздумывая над услышанным.

Он ещё даже не подозревал, что ему ещё предстоит столкнуться с проблемой недоверия.

Оба мага замолчали, размышляя о чём-то своём. Весеннее солнце плавно уходило за горизонт, отдавая последние частички тепла. Мимо проносились автомобили, а прохожие всё так же сновали мимо, спеша по домам.

Спустя пять минут Гарри уже начал волноваться, но его опасения не оправдались. Чуть слева что-то вспыхнуло, и, прямо из воздуха, появилась женщина с небольшим чемоданом, державшаяся за огненную птицу. Фоукс, как только получил свободу, тут же устроился на плече у хозяина.

— Рад видеть вас в добром здравии, миссис Забини, — вежливо поприветствовал гостью Дамблдор.

— Профессор Дамблдор, — кивнула ему женщина. Её лицо ничего не выражало, а взгляд показался даже каким-то пустым. Гарри внезапно понял, от кого у Блейз это умение скрывать все свои чувства.

— Здравствуйте, миссис Забини, — поспешил исправить свою заторможенность юноша.

Волшебница скользнула по нему взглядом, и тут в её глазах что-то изменилось.

— Гарри Поттер, — уже менее официально произнесла миссис Забини. — Наслышана, наслышана…

* * *

Пока миссис Уизли помогала устроиться неожиданной гостье, Гарри подозвал к себе Ремус. Они устроились в углу гостиной, где мистер Уизли с Дамблдором не могли их услышать.

— Гарри, мне это совсем не нравится, — нахмурился Люпин. — Я не считаю хорошей идеей пускать в дом незнакомого человека.

— Я обещал Блейз, и я доверяю ей, — твёрдо заявил Поттер.

— Гарри, у меня тоже был друг, которому я доверял, и ты знаешь, что из этого вышло, — покачал головой Ремус. — Я не хочу, чтобы история повторилась.

— Нет, — мотнул головой юноша, отгоняя сомнения. — Не повторится.

— Гарри, Гарри, — вздохнул Люпин и недовольно покосился на миссис Забини. — Как бы твоя доверчивость не стоила нам всем слишком многого.

— Ремус, мне кажется, ты слишком подозрителен, — пробурчал Гарри. — Вспомни, что этот человек спас жизни многим людям.

Люпин задумался, но было заметно, что это для него не является аргументом. Похоже, после предательства одного из лучших друзей, у бывшего профессора ещё долго не затянется эта рана на сердце.

— Не нравится она мне, — протянул Ремус. — Не знаю почему, но не нравится.

Гарри только пожал плечами. Он не понимал, почему Люпин так беспокоится. Бывший профессор на какое-то время замолчал, что-то обдумывая.

— Я всё равно буду за ней присматривать, — наконец высказался он.

— Хорошо, — Гарри покачал головой. — Но, пожалуйста, Ремус, не переусердствуй. Ведь это я пригласил её.

Подозрительность — это, скорее, достоинство, чем недостаток, коль скоро она уподобляется собаке, которая сторожит, но не кусает.

(Джордж Савил Галифакс)

Ремус Люпин, расположившись за общим столом, то и дело, прищурившись, поглядывал на тёмноволосую женщину, одиноко сидевшую напротив него. Миссис Забини переехала на площадь Гриммо уже около недели назад, но Ремус никак не мог привыкнуть к её вечно спокойному, почти лишённому эмоций лицу. Что-то в ней не давало ему покоя, но он никак не мог понять, что именно.

Их представили друг другу в первый же день, но это знакомство нельзя было назвать тёплым, скорее, даже наоборот. Сам Ремус был слишком подозрительным, Иоланда чересчур замкнутой, и никакого разговора, разумеется, не получилось. Впрочем, миссис Забини была такой почти всегда. Она практически ни с кем не общалась и ограничивалась только короткими фразами. Часто Люпин видел, как она в одиночестве сидит, склонившись над книгой, или же задумчиво смотрит в окно, разглядывая что-то известное только ей.

— Миссис Забини, — однажды Ремус обратился к женщине, когда они остались наедине. — Могу ли я задать Вам несколько вопросов?

— Я не вправе запрещать Вам этого, мистер Люпин, — спокойно отозвалась она, будто её нисколько не удивили его слова.

— Хорошо. Тогда я хочу узнать, какова Ваша цель? Какое Вам дали задание?

— Я не понимаю, о чём Вы говорите? — всё так же бесстрастно отозвалась Иоланда, будто они разговаривали о погоде.

Оборотень начинал осознавать, что ему так не нравится в этой женщине.

— Как это Вы не понимаете? — настаивал он. — Тут всё предельно ясно. В штаб к противнику внедряется человек, который в определенный момент откроет нужную дверь, и всё. Война выиграна практически безо всякого сопротивления.

— То есть, Вы обвиняете меня в том, что я служу Тёмному Лорду? — чуть изогнув бровь, поинтересовалась женщина.

— У меня есть подозрения на этот счёт, — кивнул Ремус. — И я хотел бы узнать, как у Вас, миссис Забини, хватает совести так поступать после всего, что для Вас сделали. После того как Вам, по сути, незнакомому человеку, предоставили убежище, хорошо приняли в чужом доме и ни за что не осуждали...

— По крайней мере, Вы, мистер Люпин, приняли меня не очень любезно, — прервала его Иоланда, и как Ремус ни пытался почувствовать её эмоции — у него ничего не вышло.

— Не спорю, — с неохотой признал он. — Но это было вызвано моими подозрениями.

— Я бы сказала, необоснованными подозрениями, — подсказала женщина.

Люпину захотелось зарычать от досады. Ведь она была права!

— Но пока я не услышал ничего из того, что бы меня разубедило, — прищурился Ремус.

— И не услышите, — спокойно отозвалась Иоланда. — Я не собираюсь никому ничего доказывать. Каждый волен думать обо мне все, что ему вздумается.

Миссис Забини вновь склонилась над книгой, и Ремус понял, что больше ничего не добьётся. Он сердито выдохнул, резко встал со стула и быстрым шагом вышел из комнаты. Но как бы Люпин ни старался, он понимал, что Иоланда его переиграла. А он так ничего и не выяснил.

«Ррр... Что же с ней делать?».

* * *

— Здравствуйте! Здравствуйте! Здравствуйте! Мы начинаем свой репортаж с очередного матча по квиддичу. У микрофона всеузнаваемый и всюду горячо любимый Симус Финниган. Почему я не слышу аплодисментов? Погромче! Погромче! А то я не поверю, что вы меня любите. Сегодня я имею честь представить вам две замечательные команды. Конечно, одна из них замечательней другой. Процентов на двадцать пять точно, а, может, и на все тридцать. Нужно будет это тщательно рассчитать, но, конечно же, не сейчас. Что-то я отвлёкся. Итак, встречайте сборные команды Гриффиндора и Хаффлпаффа. Они уже вышли на поле, и вот мадам Хуч даёт свисток. Игра начинается...

* * *

Гарри быстро, но всё же не на пределе своих возможностей, потянул древко метлы вверх, и бладжер пронёсся прямо под ним. Поттер ожидал, что мяч вскоре поменяет направление и вновь заинтересуется его скромной персоной, но не тут-то было. Бладжер продолжал нестись прямо на зрителей, всё увеличивая скорость. Гриффиндорцы взволнованно зашумели, ведь именно их трибуна стала мишенью этого снаряда.

Гарри показалось, что мяч нацеленно летит туда, где сидели Гермиона и Невилл. Хотя, возможно, он просто смотрел под таким углом. В любом случае, ему самовольные выходки бладжера очень не понравились.

На трибуне кто-то вскрикнул и попытался подбить мяч заклинанием, но красный луч улетел в пустоту. На такой скорости поразить мишень было практически невозможно. Мелькнули ещё несколько магических вспышек, но и они не принесли успеха.

До трибуны оставалось всего около десяти метров, которые при такой скорости бладжер преодолел бы меньше чем за секунду, когда над стадионом прокатился оглушающий грохот, от которого у многих заложило уши. Самые любопытные стали осматриваться в поиске упавшего метеорита или хотя бы искать глазами, какая из башен Хогвартса развалилась. Конечно, многие в тайне надеялись, что это перестала существовать башня какого-нибудь чужого факультета. Особенно с такими мыслями лидировали слизеринцы. Ведь они недолюбливали все остальные факультеты, да и своей башни у них не было.

Но всё оказалось намного проще и не столь разрушительно. Бладжер, на огромной скорости нёсшийся на гриффиндорцев, неожиданно для себя встретил неизвестную невидимую преграду и оповестил об этом весь стадион громким треском. К большому удивлению многих, с самим мячом ничего не случилось, и он, поменяв направление, понёсся в противоположную сторону. Гриффиндорцы проводили его взглядами и облегчённо выдохнули.

Гарри Поттер расслабился и рукавом вытер со лба пот. Бладжер на обратном пути вновь устремился к нему, но гриффиндорский ловец легко ушёл от него, отклонив метлу влево. Мяч-маньяк просвистел мимо и унёсся в противоположный конец стадиона, оставив Поттера недоумевать над его поведением.

Гарри вспомнил матч на его втором курсе, когда бешеный мячик пытался его укокошить по вежливой просьбе Добби. Но тогда тот был намного настойчивее и ни на секунду не выпускал ловца из виду. Сейчас же всё это походило на досадливую случайность. Будто в магии бладжера произошла какая-то осечка, и он по ошибке чуть не вылетел за пределы игровой зоны. Мяч уже понёсся за другим игроком и, похоже, теперь с ним всё было в порядке. Всё казалось логичным, поскольку в магии, как и в любых других вещах, бывают сбои, но всё же голову Поттера не покидала какая-то тревожная мысль.

Он бросил взгляд на трибуну Гриффиндора и отыскал глазами Гермиону. Она была чуть бледнее обычного, но старалась натянуть на лицо бодрую улыбку. Пока у неё это не очень получалось, и Гарри испытал желание бросить игру и спуститься вниз, чтобы обнять ее, успокоить. Всё-таки, когда на тебя с огромной скоростью несётся беспощадный мяч, то это невольно заставляет занервничать.

* * *

— Какой момент мы все могли наблюдать пару минут назад! — восхищался Симус. — У бладжера не сработала магия, ограничивающая его перемещение, и мяч на полной скорости чуть не угодил в трибуну Гриффиндора. К счастью, на поле был профессор Дамблдор, и он смог предотвратить трагедию. Отмечу, насколько быстро наш многоуважаемый директор поставил защиту. Теперь я понимаю, за что его называют Величайшим волшебником современности. Это было потрясающе! Спасибо вам большое, профессор Дамблдор, за то, что обезопасили гриффиндорцев от этой летающей угрозы. Ведь кто-нибудь мог очень сильно пострадать.

Как и комментатор, практически все студенты решили, что защиту поставил профессор Дамблдор, и авторитет директора в их глазах поднялся ещё на несколько пунктов, хотя раньше и казалось, что выше уже некуда. Только ученики факультета имени Великого змееуста с досадой подумали, что это был отличный момент, чтобы покончить с парочкой надоедливых гриффиндорцев, и пожалели, что он не удался.

Преподаватели тоже посмотрели на старого директора с немалым уважением. Никто из них не успел ничего сделать, и они даже не знали, какое заклинание применил Альбус, чтобы обезопасить своих подопечных. Сам Дамблдор задумчиво, со странно растерянным выражением лица, рассматривал свою палочку, которую только что достал из кармана, и выбирал один из двух вариантов. То ли он уже колдует без палочки, даже не применяя разум, поскольку не помнил, чтобы собирался устанавливать какую-то защиту. Или же всё-таки здесь творится что-то очень странное и непонятное. А когда Альбус Дамблдор чего-то не понимал, это его очень огорчало, и он спешил исправить недоразумение. Порой, всеми возможными способами.

* * *

Кабинет директора Хогвартса пустовал. Различные магические приборы всё так же стояли на своих местах, поражая своей сложностью и необычностью. Феникс мирно дремал на своей жёрдочке, и его яркие перья, успокаивая, блестели в свете камина. Портреты бывших директоров также сохраняли тишину, по обыкновению притворяясь спящими.

И только на массивном деревянном столе находилось то, что, казалось, противостоит внешнему спокойствию и постоянству. В тяжёлой тёмной чаше, исписанной древними знаками, бурлила странная полупрозрачная жидкость. По светлой поверхности то и дело пробегали неспокойные волны, и изредка возникали и лопались небольшие пузыри.

Вдруг всё резко прекратилось, и необычная субстанция стала почти зеркальна. В тот же миг, с лёгким хлопком, в кресле возник пожилой волшебник. Если бы кто-нибудь видел это со стороны, то ему бы определённо показалось, что старец появился именно из этой чаши. И, скорее всего, он бы оказался прав.

Директор школы Хогвартс, таким способом витающий в своих мыслях, облокотился о стол и, соединив кончики пальцев, о чём-то задумался. Он уже не один раз просмотрел конкретное воспоминание, но никак не мог сделать по поводу увиденного определённых выводов. Вначале Альбус вообще подумал, что ему это показалось, но повторные просмотры расставили всё на свои места.

И всё же директор никак не мог найти ответы на свои вопросы. То, что он увидел, не поддавалось логическому объяснению и заставляло пожилого волшебника серьёзно задуматься над тем, что творилось с одним из его учеников.

* * *

Гарри и Гермиона вдвоём сидели на гриффиндорской трибуне пустующего стадиона. Матч закончился уже часа два назад победой Гриффиндора, но это их мало волновало. Тёплый весенний ветерок, чистое звёздное небо над головой и любимый человек рядом. Что может быть лучше?

— Мне показалось, что он летит прямо на меня, — тревожно прошептала Гермиона спустя некоторое время. У Поттера тоже никак не выходил из головы этот момент.

— Не беспокойся. Так, наверное, подумал каждый гриффиндорец, — постарался успокоить её Гарри, с тревогой думая, что ему показалось то же самое. Но он этого ни за что не скажет.

— Возможно, но это всё равно было... страшно, — девушка уткнулась лицом в его плечо. — Тебе, наверное, смешно видеть мои глупые страхи.

— Что за глупости! — удивился Гарри, обнимая её. — Я уже столько лет играю в квиддич, и мне всё равно становится не по себе, когда на меня несётся один из бладжеров. А для тебя это вообще впервые. Я наоборот, удивляюсь, как ты это так спокойно перенесла. Представь, что было бы с кем-нибудь другим на твоём месте.

Обоим тут же вспомнилась Парватти. Однажды бедняга Невилл уронил нож для резки компонентов зелий рядом с её партой. Шум гриффиндорка тогда подняла точно не соответствующий этому событию. Парватти долго причитала о том, как ей плохо и что её нужно доставить в больничное крыло. Невилл сразу был обозван серийным маньяком и обвинён в покушении на свою сокурсницу, а сидящий за соседней партой Симус получил за то, что даже не попытался предотвратить покушение. В итоге это всё закончилось приходом профессора Снейпа, который на всех наорал, но, правда, насмешливо заметил, что впервые Лонгботтом на Зельях мог совершить что-то полезное, и жаль, что ему это всё-таки не удалось.

— Да уж, я просто образец смелости, — саркастично пробормотала Гермиона, подняв голову. Она в тишине долго всматривалась в лицо Гарри, даже чуть смутив его своим вниманием. — Это ведь ты поставил Щит? — наконец спросила она.

— Ты догадалась, — кивнул Поттер, не спрашивая, а утверждая.

— Это ведь произошло на глазах у всей школы, — покачала головой Гермиона. — Боюсь, кто-то мог заметить твои действия. Может быть, не нужно было…

— Знаешь, — задумался Гарри. — Я ведь это сделал, потому что тоже испугался. За тебя...

Касание таких родных губ было ему ответом.

* * *

Когда Гарри и Гермиона вернулись в гостиную, то почти сразу же заметили Парватти, которая, не обращая внимания на громко звучащую «Уизли наш король!», рассказывала другим гриффиндорцам о покушении на её бесценную жизнь. Она то и дело хваталась за сердце и картинно вздыхала, показывая, насколько ей сейчас плохо.

Гарри и Гермиона переглянулись и одинаково усмехнулись, понимая, что в своих предположениях они не ошиблись. И это притом, что Патил сидела на самой нижней скамье трибуны, а бладжер целился в верхний сектор. Но, похоже, для Парватти это были незначительные мелочи, не стоящие её внимания.

И тут Гарри понял, что он зря вот так стоял и смотрел на всё это, не торопясь исчезнуть. Парватти заметила его и, отмахнувшись от подружек, подскочила ближе.

— Ох! Гарри, ты видел это?! Я так испугалась! — девушка схватила его за руку. — Бладжер летел прямо на меня. Я чуть было не погибла! Это было так ужасно!

— Парватти... — Гарри осторожно освободил руку. — Я думаю, ты преувеличиваешь! Ничего опасного не произошло.

— Да ты что?! — она уцепилась за него снова. — Ты, наверное, просто ничего не заметил. Пойдём, я тебе обо всём расскажу, — и Патил собралась утянуть парня к выходу из гостиной.

— Подожди, Парватти, — Гермиона, нахмурившись, схватила Поттера за другую руку. — Гарри сейчас некогда, — твёрдо заявила она. — Ему нужно выполнить работу по Трансфигурации, и я обещала ему помочь.

«Надеюсь, они меня перетягивать не начнут?», — Поттера бы очень забавляла эта ситуация, если бы он не понимал, что ничего весёлого здесь нет. Особенно для Гермионы.

— Извини, Парватти, но у меня на самом деле много дел, — Гарри сделал шаг в сторону. — Пошли, Гермиона, без тебя у меня ничего не получится.

И они вдвоём отправились в спальню мальчиков шестого курса. Рук они не отпускали.

— Вот, значит, как, — процедила Парватти, глядя им вслед. В первый миг в её взгляде можно было увидеть обиду, но она быстро сменилась предвкушением. Гриффиндорка усмехнулась, размышляя о чём-то своём. — Что ж, я давно это подозревала, но теперь уверена почти на все сто. И с кем? С этой... — Парватти брезгливо поморщилась и тряхнула волосами. — Неудачник!

* * *

Этой ночью Ремус не мог уснуть. Он то и дело ворочался в кровати, но у него никак не получалось найти удобного положения. Приближалось полнолуние, и зверь, живший внутри, уже давал о себе знать. Как же Люпин ненавидел того, кем он становился, когда на небе появлялся полный диск луны. Такой светлый и чистый на фоне ночного неба, даже чем-то притягивающий, но в то же время такой ненавистный из-за страшного зверя, просыпающегося именно в эти дни.

Наконец устав от этих бесконечных метаний, Ремус сел на кровати. Небольшую тёмную комнату освещали лишь звёзды и неполная луна, висевшая прямо перед окном. Холодный свет белой полосой стелился по полу, разделяя комнату на две части. Причём, он был таким ярким, что всё окружающее казалось сплошной тьмой, холодной и безжизненной.

Ремус испытал непреодолимое желание очиститься от всего того, что творилось у него внутри. Он медленно поднялся и встал как раз на эту тропинку лунного света. Шаг вперёд, и луна освещает его уже до пояса. Ещё шаг, и вот усталое лицо волшебника уже хорошо выделяется на тёмном фоне.

Если бы кто-нибудь видел Ремуса сейчас в этом холодном свете, то он бы определённо заметил, насколько тот измучен. Его вечная болезнь не давала ему передышек, и с каждым полнолунием его тело и разум старели всё больше. Люпин пытался отгородиться от этого, найти то, что сможет вытянуть его из этой пучины отчаяния и безнадёжности, но это было не так просто. Гибель близких людей, постоянная борьба за свою жизнь, нищее существование, да и всеобщее презрение делали своё дело. Когда вокруг витает столько несчастья, человеку трудно найти что-то доброе светлое, что позволит вздохнуть ему полной грудью и забыть обо всех невзгодах.

Ремус пробежал взглядом по дому напротив. Старое, потёртое и почти никому не нужное здание, чем-то похожее на него самого, подмигнуло волшебнику мутным окном и погрузилось во тьму. По асфальту негромко прошелестел шинами одинокий автомобиль и скрылся в ночи, оставив за собой лишь облако выхлопных газов. Люпин бросил ещё один взгляд на растущую луну и заметил маленькую звёздочку, падающую с неба. Она была еле видна и то и дело пропадала, теряясь в свете других жителей ночного неба, но всё же это была падающая звезда.

Ремус проследил за её последним путешествием, проводив взглядом до самого горизонта. О чём он думал в этот момент? Возможно, загадал, чтобы поскорее закончилась эта война, и люди смогли жить спокойно. Или мечтал о собственном счастье, которое пока обходило его стороной. А, может, просто любовался этим явлениям, не засоряя голову лишними мыслями. Это навсегда останется только его тайной.

Что-то заставило Люпина опустить взгляд, и в свете тусклого фонаря он заметил, как медленно открылась дверь их дома, и на улицу выскользнула тёмная фигура. Зрение оборотня не подвело, и он узнал их новую сожительницу. Женщина внимательно осмотрелась по сторонам, аккуратно прикрыла дверь и, спустившись по ступенькам, исчезла в темноте.

«Неужели я был прав? — нахмурился волшебник. — Она что-то задумала?».

Ремус быстро оделся и чуть ли не бегом сбежал по старой скрипучей лестнице. Прокрался мимо портрета миссис Блэк и наконец оказался на улице. Миссис Забини, без сомнения, была уже далеко, и обычному человеку ни за что бы не найти её в ночном городе. Вот в такие моменты Люпин мог оценить преимущества своего состояния. Он закрыл глаза, сосредоточился и глубоко вздохнул. Уже не такой как в молодости, но всё ещё острый нюх уловил множество запахов. Начиная от проезжавшего недавно автомобиля, до женщины, минуту назад растворившейся в ночи.

Ремус кивнул своим мыслям и решительно направился в нужном направлении. Если это предательство, то он должен предотвратить возможную трагедию. Во что бы то ни стало.

Волшебник в старой потёртой мантии шёл по следу. Зверь внутри вёл его, и Ремус чувствовал, как тот наслаждается погоней. Наверняка он рассчитывал, что сегодня ему удастся поохотиться и почувствовать вкус свежей крови. Люпин пока не сдерживал его, да он и сам не знал, с чем ему придётся столкнуться.

Вокруг не было ни души и казалось, что весь город накрыло покрывалом абсолютной тишины. Впрочем, это только помогало Ремусу сосредоточиться на своей цели. Он продолжал отчётливо ощущать нужное направление и продолжал свою погоню. Волшебник сбился со счёту, сколько кварталов уже пронеслось мимо него, но он не собирался отступать. Не сейчас, когда на кону жизнь других людей. И, возможно, даже результат войны зависел от этих событий.

Свернув в очередной переулок, Ремус ощутил, что цель уже рядом. Словно она перестала двигаться и теперь остаётся на одном месте. Зверь внутри готов был хищно зарычать. Он чувствовал добычу совсем близко. Люпин осмотрелся по сторонам. В этом районе он никогда не был, и местность не была ему знакома. Что, впрочем, не сильно мешало ночному охотнику.

Когда Ремус прошёл под аркой между двумя домами, его взору предстало то, что заставило невольно вздрогнуть и на секунду остановиться. В тусклом лунном свете ровными рядами в небо указывали серые напоминания о том, скольких уже нет на этом свете. Городское кладбище. Вот куда привело старого оборотня его чутьё. И Люпин чувствовал, что оно его не подвело. Цель была уже совсем рядом. Ремус медленным неуверенным шагом двинулся вперёд. Ему вдруг захотелось развернуться и быстрее вернуться обратно, но он пересилил себя. У него была причина прийти сюда, хоть Люпин уже и не очень понимал, что могло привести женщину ночью на кладбище.

И вот, прокравшись несколько десятков шагов, Ремус заметил её. И от увиденного поражённо замер, осознавая, что все его опасения были напрасны. Миссис Забини вышла из дома не для того, чтобы совершить предательство. Люпин захотел испариться отсюда и лучше вообще забыть всё то, что он здесь видел. Настолько сильно эта картинка впечатывалась в память.

Женщина сидела на невысокой скамеечке напротив неприметного серого камня. Плечи опущены, руки сцеплены в замок, а лицо... Вот теперь Ремус мог легко почувствовать её эмоции. Горе и тоска явно читались в её глазах.

Это настолько не сочеталось с обычной серьёзностью и невозмутимостью Иоланды, что Ремусу стало не по себе. А сверкнувшая в холодном свете слеза, скатившаяся по щеке женщины, окончательно добила оборотня. Ремус уже сделал шаг вперёд, но вовремя остановил себя. Его зрение давало ему преимущество, и с этого расстояния он был ещё не заметен. Но сделай Люпин ещё пару шагов, и уходить будет уже поздно.

Первым порывом Ремуса было желание подойти к женщине и попытаться поговорить, но, опомнившись, он понял, что это не поможет, а только усугубит ситуацию. Миссис Забини не хотела показывать свою боль, поэтому и предприняла такой шаг. А он, без спросу влезший к ней в душу, вызовет только негативную реакцию, независимо от своих намерений.

В итоге Люпин замер, не в силах оторвать взгляд от этой несчастной женщины. Только пару минут спустя ему это удалось, и Ремус осторожно отступил назад. Он решил вернуться и сохранить в тайне то, что сегодня увидел.

* * *

Когда Гарри с друзьями зашли в Большой зал, то заметили, что многие ученики что-то оживленно обсуждают. Несколько гриффиндорцев собрались в одном месте, склонившись над столом. Друзья растерянно переглянулись и поспешили вперед. Выяснилось, что студенты заинтересовались новым выпуском Ежедневного Пророка, почему-то прибывшим не по расписанию.

Гарри начал подозревать что-то нехорошее, когда в его сторону стали оборачиваться и чуть ли не тыкать пальцами. Пока он шёл вдоль столов, с обеих сторон слышались возбуждённые шепотки, но Поттер не прислушивался. Его мало волновало, что о нём думают другие. А вот что написали в газете, узнать будет интересно.

Когда гриффиндорское трио подошло к своему столу, вперёд вышел Невилл и не очень уверенно, словно не зная чего ожидать, протянул Поттеру журнал, первую страницу которого украшала большая цветная фотография. Гарри не смог сдержать смешок при виде всего этого. Это была его фотография. Слегка улыбающийся, но в то же время серьёзный, Гарри Поттер смотрел на всех чуть хитроватыми глазами, то и дело поправляя очки.

«Волшебник года!», — гласил большой красочный заголовок.

Гермиона выхватила газету у Невилла и плюхнулась на лавку, ища нужную статью. Друзья поспешили занять места рядом с ней.

— Дорогие читатели, хотим представить вам нового Волшебника года, — начала читать девушка. — На этот раз им стал юный Гарри Поттер. Мальчик-Который-Выжил. Самый молодой Волшебник года за всю историю проведения этого конкурса. Мы опросили огромное количество колдунов и ведьм, и их решение было практически единогласным. Мистер Поттер занял первое место, набрав шестьдесят четыре процента голосов опрошенных.

По давно сложившейся традиции наша газета всегда подробно рассказывает о том, как человек добивается такого высокого звания. Не разочаруем мы вас и на этот раз. Любой читатель нашей газеты сможет узнать все подробности об этом выдающемся молодом человеке и таком перспективном светлом волшебнике. Не пропускайте следующие выпуски и вам откроются все тайны Мальчика-Который-Выжил.

— Ого! Гарри, поздравляю! — Рон удивлённо покачал головой. — Ты — Волшебник года! Вот это да!

— Это, конечно, очень почётно, — согласилась Гермиона, — но что-то здесь не так. Мне кажется, что тебя выбрали не случайно.

— Больше всего мне не нравится: «откроются все тайны Мальчика-который-выжил», — хмуро отозвался Поттер, нисколько не обрадованный новым титулом. — Мне бы хотелось сохранить их при себе.

Гарри ещё раз взглянул на первую страницу. Это определённо была довольно свежая фотография, но Поттер понятия не имел, когда его успели заснять...

«Стоп. Стоп. Колин ведь делал снимки всей команды пару недель назад».

— Эй, где Колин Криви? — Гарри осмотрелся по сторонам и заметил того на другом конце стола, круглыми глазами уставившегося на газету, лежащую перед ним.

— Колин, — Гарри быстро добрался до гриффиндорца. — Это ведь твоя фотография?

— Д... Да, моя, — Криви чуть не плакал. — Моя лучшая работа. Я тогда показывал её в гостиной, и она... она пропала, — он шмыгнул носом. — Прости... Г...Гарри. Я не хотел.

— Не расстраивайся, Колин, — Поттер похлопал его по плечу. — Я на тебя не сержусь, а фото и в самом деле хорошее. Мне нравится.

Для Криви эти слова были лучшей наградой.

— Я возьму это себе, — Гермиона тем временем отобрала газету у Уизли, собиравшегося подрисовать Поттеру усы.

— Зачем она тебе? — удивился Рон. — Там же больше ничего нет.

— Зато фотография хорошая! — уверенно заявила Гермиона и наконец-то принялась за ужин.

Рон удивлённо покосился на неё, но ничего не сказал, поскольку его внимание уже переключилось на аппетитный яблочный пирог.

Спасательная операция — всегда битва против времени, расстояния, местности и стихий.

(Отуотер М.)

В среду после нудной Истории Магии гриффиндорцы сразу вернулись в гостиную и принялись за свои дела. Гарри, Рон и Гермиона занесли свои вещи в комнаты и расположились в любимых креслах у камина. Ничто не предвещало каких-либо забот, и Гарри полностью расслабился в тепле камина. Но долго наслаждаться спокойствием ему не пришлось.

Гриффиндорцы раньше и не подозревали, что такое возможно, но портрет, открывающий выход из гостиной, распахнулся, с грохотом ударившись о стену. Те, кто был ближе к выходу, вздрогнули, а какой-то первокурсник даже испуганно ойкнул, увидев неожиданного посетителя. А бояться было чего. Профессор Снейп нечасто оказывается в гостиной Гриффиндора, да ещё и в таком виде. Его чёрная мантия по обыкновению устрашающе развивалась за ним, волосы растрепались, будто он бежал до башни бегом, а чёрные глаза лихорадочно блестели, выискивая свою цель.

Гарри также успел заметить, что декан Слизерина был бледнее обычного. Он сжимал и разжимал левую руку в кулак, и было видно, что очень спешил. И вот наконец он нашёл того, кого искал.

— Поттер! За мной! Быстро! — рявкнул профессор, но голос не был похож на тот, когда он кричал на уроке. По крайней мере, Гарри уловил в нём что-то такое, чего никак не ожидал от Снейпа. Это был страх! Поттер махнул друзьям оставаться на месте и быстрее выскочил в коридор. Он ни разу не видел Снейпа в таком состоянии.

Профессор тем временем открыл первый попавшийся пустой класс.

— Поттер, сюда! — они оказались в заброшенном слабо освещённом кабинете.

— Muffliato, Deafness, — два синхронных взмаха палочками в сторону двери. Гарри не знал, что за заклинание наложил Снейп, но как понял, тоже что-то против подслушивания.

— Что вы... — хотел спросить Гарри, но профессор его перебил.

— Поттер, мне нужно, чтобы ты честно ответил на один вопрос, — он говорил тихо, но решительно. Гарри оставалось только кивнуть. — Ты тогда вылечил меня от проклятия. Ты сможешь сделать что-то подобное снова?

— Э... — Гарри удивился такому вопросу. — Расскажите, что случилось, сэр, и тогда я смогу ответить.

— Поттер, — профессор вздохнул и на секунду замолчал, видимо взвешивая все «за» и «против». — Сегодня я узнал, что один человек был схвачен Пожирателями и доставлен к самому Тёмному Лорду, а он, как ты знаешь, не страдает гостеприимством. Я давно знаком с этим человеком и должен постараться его вытащить. Но подозреваю, что Лорд тоже мог использовать неизвестные никому заклятья и поэтому спрашиваю об этом.

— Но, профессор, если это ваш знакомый, то, возможно, они устроили ловушку, чтобы заманить вас!

— Да, я абсолютно уверен в том, что это ловушка, Поттер! — выкрикнул Снейп в лицо юноши. — Но я ДОЛЖЕН сделать это! Это из-за меня её поймали, и я буду последним человеком, если не попытаюсь вызволить её из лап Пожирателей! — профессор тяжело дышал, а чёрные глаза его сверкали решимостью. Гарри молчал. Он мог понять, что чувствует тот, по чьей вине страдает другой человек.

— Тогда я с вами, — просто сказал он.

— Что?! — Снейп поднял брови и даже отступил на пол шага.

— Я иду с вами. Я смогу помочь и вылечить вашего знакомого на месте, а времени, чтобы добираться потом с раненым до Хогвартса, вам может не хватить.

— Поттер, это не детская прогулка, — сузил глаза зельевар.

— Это на самом деле настолько серьёзно? — нахмурился Гарри. Хотя можно было не спрашивать. Одно то, что декан Слизерина обратился за помощью к Гарри Поттеру говорило о многом.

— Для меня нет ничего серьезнее! — чуть было не выкрикнул Снейп, не понимая, почему этот гриффиндорец не может просто ответить на вопрос, который был ему задан.

— Где это место? — серьёзно спросил Гарри.

— Это старый дом на окраине Лондона. Там иногда собираются Пожиратели, — Снейп сдвинул брови и сердито бросил: — Поттер, не задерживай меня. Каждая минута на счету.

— Можете мне показать, где это? — и дождавшись недоумённого кивка: — Legilimens.

Спустя четверть минуты Гарри уже знал всё, что ему нужно.

— Поттер, в Хогвартсе нельзя аппа...

— Приготовьтесь! Неизвестно, что нас там ждёт, — Гарри достал свою палочку и левой рукой схватил Снейпа за локоть. Голубая вспышка, и они исчезли.

* * *

Яркий свет полыхнул в небольшой мрачной комнате, и вот она снова погрузилась в полумрак, а на месте вспышки теперь стояли два человека. Снейп явно такого не ожидал, но, нужно отдать ему должное, и не растерялся. Палочка уже была в его руке, и внимательные чёрные глаза осматривали комнату.

— Поттер, — тихо спросил Снейп. — Что это за фокусы?

— Мы на месте, — коротко и так же тихо ответил тот. На самом деле это было какое-то странное место. Чтобы переместиться сюда, Гарри пришлось использовать гораздо больше сил, чем обычно. Словно ему что-то мешало.

— Но как? — не отставал профессор.

— А это мой небольшой секрет, — самодовольно заявил Поттер, и Снейпу оставалось только скрипеть зубами.

— Дамблдор меня убьёт, — пробормотал он себе под нос.

Они выбрались в коридор, но здесь тоже было пусто. Казалось, что весь дом вымер. Внутри стояла абсолютная тишина, и только ставни окон, изредка хлопающие по стенам из-за сильного ветра, заставляли вздрагивать.

Снейп шёл впереди и заглядывал во все комнаты, что им попадались на пути, но пока везде было пусто, и они никого не обнаружили. По обстановке можно было легко угадать кто живёт в этом доме. Всё оформлено в тёмных тонах, много зелёного, и Гарри даже заметил на одном из столов статую небольшой змейки. Все вещи были настолько мрачными и, как казалось Гарри, пропитанными отрицательной энергией, что его передёрнуло.

«Как здесь можно жить? Тут нет ни одного тёплого цвета».

Второй этаж оказался пуст, и они спустились вниз. Здесь был большой холл, и из него несколько дверей вели в другие комнаты. В центре стоял прямоугольный стол и несколько деревянных стульев. Видимо, здесь и проходили встречи Пожирателей. На столе лежали несколько газет, и Поттер заинтересовался ими, пока Снейп проверял очередную комнату.

Отвлекшись на газету, юный волшебник не услышал, как тихо скрипнула открывающаяся за спиной дверь, и это чуть не стоило ему жизни.

— Avada Kedavra, — вдруг раздался резкий выкрик сзади. Гарри отчётливо расслышал странный шорох, как будто нечто огромное и невидимое летело по воздуху. Словно сама смерть расправила свои крылья. У него внутри похолодело, и всё тело оцепенело, хотя сердце стучало как бешенное. Все мысли испарились, остался только страх. Нападающий находился слишком близко, и даже попытайся Поттер увернуться, у него бы это не вышло. Он уже чувствовал у себя за спиной ледяное дыхание смерти и приближающийся зелёный луч, от которого нет защиты.

Внезапно раздался треск, и деревянный стул разлетелся на кусочки.

— Sectumsempra, — крикнул Снейп незнакомое Гарри заклинание. Юноша развернулся и увидел, как Пожиратель, покрытый множеством режущих ран, тихо охнув, оседает на пол. Гарри перевёл взгляд на оставшиеся от стула щепки, которые ещё светились зелёным светом смерти. Юноша заставил себя вдохнуть, поскольку до этого лёгкие отказывались совершать какие-либо движения.

— Спасибо, профессор, — хрипло выдохнул он. Снейп кивнул.

— Нужно быть осторожней, Поттер, — профессор мотнул головой в сторону Пожирателя. — Он ждал меня и, возможно, он здесь не один.

— Да. Хорошо, — Гарри уже справился с голосом. — Я растерялся. Когда в тебя летит Авада, то почему-то ничего не можешь сделать.

— Это легко объяснить, — повернулся к нему Снейп. — Просто все волшебники, Поттер, знают, что от смертельного заклинания нет защиты. Им это рассказывают, наверное, с пелёнок. И многие из-за этого считают, что от него нет и спасения. Когда волшебник слышит эти два слова и видит зелёный луч, он уже заранее считает себя покойником и в итоге им и оказывается. Человеком овладевает страх смерти, и он не может ничего предпринять, чтобы попытаться спастись. Из-за этого недоразумения погибли очень многие сильные волшебники и без сомнения погибнут ещё. Нужно преодолеть свой страх и понять, что Avada Kedavra, хоть и не имеет щита, легко блокируется материальными предметами, а для этого нужна только ловкость рук и умение поднимать вещи в воздух. А этому, как вы знаете, учат школьников на самом первом занятии по Заклинаниям.

— И почему я этого не знал?! — удивлённо воскликнул Гарри. — Меня хочет прикончить каждый второй из тех, кто носит чёрную мантию, а я узнаю, что от смертельного заклинания легко спастись только сейчас, да и то случайно.

— Поттер, я могу считать это признанием себя как компетентного преподавателя по Защите От Тёмных Искусств? — поднял одну бровь Снейп.

— Почему нам этого никто не рассказывал? — пропустил вопрос профессора Гарри. — Это должны знать все ученики.

— А ты вспомни, кто вам преподавал, Поттер. Кто-то из них был слишком труслив, чтобы произнести даже Avada и не упасть при этом в обморок. Другие даже не представляли что это за заклинание. Гиддингс, как и когда-то Люпин придерживается программы, а туда не входит такой материал, да он и не стал бы пугать студентов такими рассказами. Думаю, если бы Хмури был настоящим, то он мог бы об этом рассказать, но Пожирателю этого было не нужно.

— Но это неправильно! — заявил Гарри. — Куда смотрит Дамблдор? Разве он не понимает, что это может спасти многие жизни.

— Думаю, Поттер, профессор Дамблдор надеется, что эта война не заденет детей и им не придётся защищаться от Смертельных заклинаний. — Снейп поморщился. — А теперь давайте продолжим. Мы явились сюда не для обсуждения преподавателей по Защите.

Первый этаж был полностью осмотрен с ещё большей осторожностью, но здесь никого не было. Снейп к поверженному Пожирателю даже не подошёл, и Гарри подумал, что после такого заклинания, тот, скорее всего, уже и не сможет ничего рассказать. Впрочем, спрашивать об этом у Снейпа как-то не хотелось.

Профессор уже выглядел отчаявшимся найти того человека, но тут в одной из комнат обнаружился ход в подвал. Здесь была всего одна комната, и Гарри сразу увидел того, о ком говорил Снейп. Вернее, о которой.

На каком-то подобии подстилки лежала женщина лет тридцати пяти или чуть старше, и она явно была не гостьей в этом доме. Длинные тёмно-каштановые волосы спутаны, вытянутое лицо очень бледно, а на лбу и левой щеке виднеются две раны от ударов. Платье местами порвано и покрыто грязью вперемешку с кровью. От увиденного Гарри побледнел сам.

«Как можно творить такое?! Кто на это способен?!», — ужаснулся он.

— Мерлин! — выдохнул Снейп и бросился вперёд. Он тут же влил в рот женщине какое-то зелье и принялся водить палочкой над телом, что-то шепча.

Гарри тоже спустился и замер чуть в стороне.

«Так вот о ком говорил Снейп. Интересно, кто она и кем приходится профессору? — Поттер тяжело вздохнул и покачал головой. — Столько невинных жертв приносит эта война.

А ведь это МОЯ война.

И началась она, когда возродился Тёмный Лорд. Возродился из-за МЕНЯ.

Столько боли и страдания испытывают люди из-за одного человека. Нет, не человека — монстра. Того, кого Я должен убить. Вот моя главная задача. Несмотря ни на что!».

У Снейпа тем временем, похоже, ничего не получалось. Он то и дело что-то досадливо ворчал себе под нос, обречённо вздыхал и начинал снова водить палочкой над женщиной. Гарри ещё раз посмотрел на её лицо. Оно было столь бледно, что было ясно, что эта женщина цепляется за жизнь из последних сил. Пора было брать дело в свои руки.

Гарри не слишком вежливо отодвинул Снейпа, протянул руку и сосредоточился. Профессор хотел было на него наорать, но остановился, заметив манипуляции Поттера. Ладонь юноши была в сантиметре от тела пострадавшей, и он чувствовал, что её жизненные силы на исходе. Гарри постарался создать заклинание как можно более сильное. Когда мягкий голубой свет залил раненное тело, юноша ещё раз ощутил, что пленница находится на самой грани.

Обычно он своим заклинанием подпитывал жизненные силы и помогал им справляться с ранами, но здесь эти силы были настолько малы, что он их сначала даже не почувствовал и подумал о худшем. Но всё-таки его лечащее заклинание разбудило в этом теле тягу к жизни и дало ему возможность сопротивляться. К счастью, здесь не было ничего неожиданного, как когда-то у Снейпа, и это были обычные раны и истощение. Иначе даже самая мощная руна в исполнении Избранного Инноса здесь бы не помогла.

Минут пять Гарри не двигался с места. Его рука всё ещё находилась над телом женщины и всё так же источала лечащий свет. Он тратил свои силы и чувствовал, как затягиваются раны, как восстанавливаются повреждённые кости, и как к этому человеку вновь возвращается жизнь. И вот всё закончено. Теперь требуется только покой, и вскоре она придёт в себя. Гарри устало опустился на пол. Это было не так легко, как казалось вначале.

Снейп бросил взгляд на Поттера и, определив его состояние, сунул ему под нос склянку с зельем, а сам вновь стал водить палочкой над женщиной. Гарри залпом осушил сосуд и только после этого ощутил, что он выпил. Во рту остался кислый привкус, который хотелось запить. Хоть чем-нибудь.

— Что это? — скривился Поттер.

— Зелье, восстанавливающее силы, — отозвался Снейп. — Мерлин! Поттер, она совершенно здорова! Как? — он повернулся к юноше, но тут же тряхнул головой. — Впрочем, неважно.

Тут Гарри показалось, что он что-то услышал, похожее на тихий хлопок, и неожиданно кольнуло шрам.

— Волдеморт, — прошептал он. — Ждите здесь.

Поттер чуть ли не выпрыгнул из подвала, не обращая внимания на протестующий возглас Снейпа, и бросился в гостиную. Там никого не было, и он побежал к выходу. К счастью зелье Снейпа подействовало, и юноша совершенно не чувствовал усталости.

«Это шанс! Если я смогу с ним сразиться, у меня будет возможность его убить», — Гарри думал лишь о том, чтобы покончить с этим монстром. Особенно после увиденного в подвале. Больше его ничего не волновало. Даже своя собственная жизнь.

Поттер с грохотом распахнул входные двери и выскочил на улицу. Ему пришлось тут же отражать луч обезоруживающего заклинания, запущенный одним из тех, кого он здесь увидел. Перед ним был, без сомнения, сам Волдеморт, и ещё по двое Пожирателей стояли справа и слева от него. Гарри уже приготовился отражать и уворачиваться от всего, что в него полетит, но этого пока не потребовалось.

Тёмный Лорд предостерегающе поднял руку, и Пожиратели замерли с палочками направленными на юного мага. Их предводитель тем временем скинул капюшон, обнажив безобразный обтянутый кожей череп. Его горящие глаза остановились на подростке и хищно сверкнули.

— Гарри Поттер?! — раздался шипящий голос Волдеморта. Можно было сказать, что он удивлён. — Не ожидал тебя здесь увидеть, но я рад, что ты заглянул к нам. Я думаю, мы найдём общие темы для беседы.

— Мне не о чем с тобой разговаривать, Волдеморт, — сквозь сжатые зубы выдавил Поттер, крепко сжимая палочку и переводя её с одного Пожирателя на другого.

— О! Ты ошибаешься, — его тонкий рот искривился в подобии ухмылки. — У меня к тебе есть предложение. Ведь ты не хочешь, чтобы все, кто находятся рядом с тобой, погибли?

— Что ты хочешь? — выкрикнул Гарри. По его венам пробежал неприятный холодок.

— Я хочу, чтобы ты помог мне Гарри Поттер. Я предлагаю тебе сохранить жизнь твоих друзей в обмен на небольшую помощь.

— Никогда! — решительно заявил юноша. — Я скорее уничтожу тебя!

— Ты решил убить меня? — Волдеморт засмеялся леденящим душу смехом, в котором не было и частички радости. — Не смеши меня, Гарри Поттер! Теперь это невозможно. Вставай на нужную сторону и тогда ты добьёшься всего. Иначе же ты увидишь, как твои близкие погибнут один за другим. А после и сам отправишься вслед за ними.

В душе у Гарри полыхнула ярость. Этот убийца, даже не человек, а монстр сеет только смерть и разрушение. Уже погибли многие, включая его родителей, Седрика и, наконец, Сириуса. И многие погибнут ещё, если он, Мальчик-Который-Выжил, не остановит эту рептилию. Юноша подумал о том, как сильно он ненавидит это чудовище, убившее стольких невинных людей, и резко махнул палочкой в сторону Тёмного Лорда.

— Avada Kedavra, — выкрикнул он, что есть силы. Палочка в руке дрогнула и... выплюнула только несколько зелёных искр, погасших ещё в воздухе.

Волдеморт, увидев это, засмеялся ещё громче, и его смех подхватили Пожиратели.

— Оказывается, Гарри Поттер практикует Непростительные заклятия, — хищно протянул Лорд. — Как видишь, ты слаб и не сможешь убить меня, даже если я не буду защищаться. Переходи на сторону того, кто выиграет эту войну, и тогда останешься жив.

Гарри, раздосадованный тем, что у него ничего не вышло, уже собрался применить свой главный козырь и сконцентрировался, чтобы запустить в Волдеморта руной «смертельный огонь», которая не должна была оставить от того и пепла. Это была очень мощная руна, требующая большого количества сил. Тем более, раньше юный маг её никогда не использовал. Сейчас у него была одна цель, и ему было наплевать, что потом он может свалиться без сил и достаться Пожирателям. Если он сделает то, что должен, остальное будет уже не столь важно.

От концентрации его отвлёк шум, доносящийся из-за спины. Тут же рядом оказался Снейп с палочкой наготове, хмуро рассматривающий тех с кем беседовал Гарри.

— А вот и Северус, — глаза Волдеморта сверкнули. Один из Пожирателей дернулся. Вероятно, у него были свои счёты со Снейпом. — Сейчас я научу тебя, Гарри, как пользоваться непростительными проклятиями. — Avada Kedavra, — и в профессора устремляется яркий зелёный луч. Снейп безмолвно взмахнул палочкой и навстречу заклинанию с земли резко взмыл большой камень. Удар, и от преграды ничего не осталось, но и луч исчез тоже.

— Ты хочешь со мной поиграть, Снейп? — угрожающе зашипел тёмный маг. — Я не знаю, как ты выжил в прошлый раз, но сегодня ты ответишь за всё, — Волдеморт махнул рукой, и все четверо Пожирателей мгновенно атаковали, словно только и ждали этой команды. К счастью для оборонявшихся, зелёных лучей пока не было, и два мощных щита блокировали атаку.

— Поттер, нужно уходить, — сквозь зубы бросил Снейп, отбивая очередное заклинание. — Аппарация не действует. Я не смог перенести отсюда раненую.

Гарри сердито выдохнул. Времени сконцентрироваться, чтобы использовать «смертельный огонь» совершенно не было, а другими рунами он бы только выдал себя и ничего не добился. С Волдемортом были его лучшие слуги, и сейчас одолеть их было невозможно. Приходилось постоянно уклоняться и ставить щиты, о которых многие его сверстники даже не слышали. Двух магов теснили всё ближе и ближе к дому. Об атаке им можно было даже не думать.

— Сдавайтесь! — крикнул Волдеморт, который пока бездействовал и лишь наблюдал за сражением. — Вам не уйти!

«А вот это мы ещё посмотрим!», — про себя ухмыльнулся Поттер.

— Приготовьтесь бежать в дом, — тихо сказал Гарри, уворачиваясь от заклятия и наклонившись ближе к Снейпу. После этого юный маг отбил два оранжевых луча и, уловив момент, мысленно воскликнул:

— «Expecto Patronum», — у него было мало времени на подготовку, но недавние счастливые воспоминания сделали своё дело. Ослепительная вспышка белого света осветила мрачный двор, и на опешивших от неожиданности Пожирателей понёсся, рассекая воздух, яркий белоснежный олень, от которого во все стороны лился светлый поток счастливых воспоминаний.

Снейп и Поттер тем временем не упускали своего шанса. Они кинулись в холл и двумя Колопортусами запечатали вход. Уже внизу они услышали, что дверь просто вынесли заклинанием, но теперь их это уже не волновало. Как только они добрались до женщины, лежащей в подвале, Гарри схватил обоих за руки, и небольшую комнатку озарила голубая вспышка.

Поттер, преодолевая необычное, но уже знакомое сопротивление, перенёсся в кабинет Снейпа куда доставил и самого профессора, когда вытащил из лап Лорда. Женщина всё ещё была без сознания, и Снейп успел её подхватить, прежде чем она упала на пол.

— Поттер, открой вон ту дверь, — указал кивком головы профессор, держа женщину на руках. Гарри послушно выполнил поручение. Это оказалась небольшая комната с кроватью в центре. Снейп аккуратно уложил свою ношу на кровать и ещё раз что-то проверил, пару раз взмахнув палочкой. Результат, похоже, его удовлетворил, и он вышел, прикрыв за собой дверь.

Гарри внезапно почувствовал, как ему обожгло шрам. Он сосредоточился и постарался получше отгородиться от Волдеморта. Вероятно, Тёмный Лорд был опять не в духе, и Поттер мог понять почему. Не часто от самого сильного тёмного волшебника бесследно исчезают из-под самого носа двое из его главных врагов.

А ведь сегодня у него Гарри Поттера был шанс покончить со своим врагом. Хотя, если честно признаться, шанс очень призрачный, но он всё-таки был. Avada Kedavra, конечно же, не получилась, но в этом и нет ничего удивительного. Всё-таки он не тёмный маг, и в его душе нет стольких отрицательных эмоций. Но вот если бы не было Пожирателей и если бы у него хватило времени и сил создать «смертельный огонь», то тогда он смог бы убить Тёмного Лорда. И плевать на то, что это будет настоящее убийство и на то, что это навсегда останется с ним. Разве это важно? Главное, что этот монстр не ступил бы больше по этой земле ни шагу. А с самим собой Гарри считал, что справится. По крайней мере, он на это надеялся.

— Сэр, кто это? — осторожно спросил Гарри, когда профессор вернулся в кабинет.

— Моя старая знакомая Мередит Старкман, — Снейп вздохнул. — Она давно уехала в Америку, где работала в Министерстве, а сейчас ей вздумалось снова вернуться в Англию, — профессор сердито фыркнул, словно это был самый глупый поступок сделанный этой женщиной за всю её жизнь. Вдруг он резко обернулся и пригвоздил Гарри взглядом.

— Поттер, ты применил Непростительное проклятие? — резко спросил он.

— У меня не вышло, — сердито отозвался Гарри. — А я ведь мог его убить.

Снейп хотел было что-то сказать, но оборвал себя и замолчал.

— А ведь тебя могут обвинить в этом, Поттер, — наконец угрожающе зарычал он. — Ты хоть иногда думаешь своей головой, прежде чем совершить что-то безумно глупое? И как ты считаешь, кому ты нужен будешь в Азкабане?

— Да мне всё равно! — крикнул Гарри, вскочив на ноги. — Я хотел с ним покончить и, возможно, смог бы это сделать, если бы не вы! Зачем вы вышли из дома?

— Затем, — зашипел ему в лицо Снейп, — что один зазнавшийся гриффиндорец решил выстоять в одиночку против пяти сильнейших чёрных магов, да ещё и захотел пошвыряться Смертельными заклинаниями.

— Вы! — Гарри сжал кулаки. Его ужасно злили слова слизеринца. Вероятно, из-за того, что тот был почти прав. — Если бы Волдеморт не стал бросать в вас заклинания, и у меня было ещё немного времени, я бы смог убить его. Уж поверьте, у меня есть для этого средства.

— Может быть, Поттер, ты хочешь рассказать мне о своих фокусах? Откуда у тебя такие способности? — профессор, сощурившись, смотрел парню в глаза.

— Это моё дело, — буркнул Гарри. Снейп ещё несколько секунд пристально его разглядывал, но затем, хмыкнув, о чём-то задумался.

— Кстати, Поттер, кто тебя научил атаковать людей Патронусом? — спросил профессор уже спокойно.

— Сам придумал, — сердито отозвался юноша себе под нос.

— Я так и думал, — Снейп усмехнулся. — Совершенно нелогично и глупо. Хотя... Как я убедился, весьма эффективно.

Гарри удивлённо поднял голову.

«Снейп высказал своё одобрение?».

— Да, Поттер, — заметив его удивление, подтвердил Снейп. — Бывает самые нелогичные вещи, как раз из-за того, что их не ожидают, и приносят результат.

— Ага, я на Волдеморта в следующий раз чары щекотки нашлю, — отозвался юноша, подавленное настроение которого и не собиралось исчезать. — Он этого точно не ожидает.

— Думаю, мистер Поттер, вам следует возвращаться в свою гостиную, — своим привычным ровным голосом возвестил профессор. — Сегодня вы помогли спасти жизнь человека, за что я выражаю вам свою благодарность, но всё равно спрошу с вас сочинение по Зельям.

— Я в этом даже не сомневался, сэр, — саркастично проворчал юноша и направился к двери.

— Ах да, Поттер, — бросил Снейп, когда Гарри уже открыл дверь. — Твой стиль ведения боя, хоть и показался мне странным, очень неплох. Признаюсь, не ожидал от тебя такого мастерства, — и, взмахнув мантией, Снейп удалился в спальню.

Ошеломлённый Гарри ещё минуту стоял в дверях и широкими глазами смотрел на то место, где только что находился зельевар. Нечасто он слышал от профессора Зелий такой оценки своих действий. Да никогда не слышал...

Много обстоятельств должны пересечься в одном месте для того, чтобы что-то произошло, но еще больше обстоятельств должны сойтись в одной точке для того, чтобы чего-то не происходило.

(Би Дорси Орли)

Северус Снейп не решился покинуть свою спальню и устроился в кресле, делая какие-то записи в толстой тетради. Время как назло текло еле-еле, словно расплавленная смола, и капли минут с большим трудом срывались в прошлое. Только спустя полчаса, показавшиеся Снейпу вечностью, пострадавшая стала возвращаться в сознание. Профессора Зельеделия оторвал от его занятия глухой стон, раздавшийся со стороны кровати.

— Я уже в аду? — с трудом выдавила недавняя пленница, не открывая глаз. Её голос был слаб, и чтобы что-то различить требовалось прислушиваться.

— Если ты таковой считаешь мою спальню, то да, — профессор отложил тетрадь и подошёл к кровати.

— Северус? — неверяще прошептала пострадавшая, всё ещё лежа с закрытыми глазами.

— Здравствуй, Мередит, — как ни в чём не бывало, приветствовал её тот. Наверное, ученики Хогвартса никогда не слышали, чтобы профессор разговаривал так спокойно и мягко.

— Я убью тебя, Северус Снейп! — гостья резко распахнула глаза, и голос её теперь звенел от сильных эмоций. Мередит попыталась принять вертикальное положение, но это ей не удалось, и она со стоном повалилась обратно.

— У тебя еще мало сил. Выпей вот это, — зельевар достал какую-то бутылочку и помог принять лекарство, аккуратно поддержав голову своей гостье. — Поэтому с моим убийством придется повременить, — Снейп хитро ухмыльнулся.

— Ты этому не радуйся, — хмуро, но уже более бодро отозвалась Мередит. — Пусть мне только хватит сил поднять палочку и тогда...

— У тебя и палочки-то нет, — хмыкнул Снейп.

— Вот чёрт! Тогда я задушу тебя голыми руками, — прошипела мисс Старкман.

— Могу я узнать, почему ты так жаждешь моей смерти, что даже прилетела из-за океана? — заинтересованно протянул профессор.

— Ты еще спрашиваешь?! — волшебница сверкнула глазами в его сторону. — Дай мне палочку! За такие слова я убью тебя прямо сейчас, — она вновь попыталась подняться, но на этот раз сил также не хватило. Мередит вновь рухнула на подушку.

— Не напрягайся, — почти заботливо приказал Снейп. — Тебе нужен покой.

— Не уходи от темы, Северус, — устало бросила Мередит. — Ты обманул меня тогда. Ты сказал, что служишь Тёмному Лорду.

— Я тебя не обманывал, — скривился Снейп. — Я в самом деле ему служил.

— Не лги мне, — нахмурилась волшебница. — Я знаю, что ты уже тогда не был ему верен.

— Это ничего не меняло, — бросил профессор. — Служить Тёмному Лорду нельзя наполовину.

Снейп невольно подумал, что раньше он не оправдывался ни перед кем. Тёмному Лорду он всегда сообщал только факты, Дамблдор тоже знал его характер и обычно сам избегал таких разговоров. Все остальные обычно сами оправдывались перед ним. А сейчас он словно провинившийся первокурсник отчитывается перед старшим.

— Не оправдывайся. Это тебе не поможет, — настаивала Мередит. — Ты должен был мне всё рассказать.

«Должен?», — поднял брови Снейп.

— С какой это стати? — поинтересовался он.

— Мерлин! — простонала Мередит. Профессору показалось, что она также пробормотала что-то очень похожее на «Идиот», но он сделал вид, что ничего не заметил. — Да хотя бы для того, чтобы я узнала это не от проклятых Пожирателей.

— Так они сделали это из-за меня, — помрачнел Снейп, а его плечи сами собой опустились.

— Конечно из-за тебя! — чуть ли не радостно заявила мисс Старкман. — Из-за какого ещё идиота я бы бросила работу и... всё остальное. И сразу ринулась на ваш остров только из-за одного послания. К тому же, как выяснилось, ложного.

— Прости, — очень тихо прошептал зельевар. Он не помнил, когда в последний раз ему приходилось перед кем-либо извиняться. Это было ему незнакомо.

— Извинениями ты не отделаешься, Северус Снейп, — попыталась погрозить ему кулаком пострадавшая. — Теперь ты мне должен, — сердито выдохнула она. Силы к Мередит возвращались, и по цвету кожи её уже нельзя было спутать с привидением. — Так это ты меня оттуда вытащил? — повернула голову она.

Снейп нехотя кивнул, стараясь не смотреть в эти давно знакомые серые искрящиеся глаза, которые все эти годы тщательно пытался забыть.

— Тебе это удалось в одиночку? — подняла брови мисс Старкман.

— Нет, я был не один, — даже как-то стушевался профессор. — И боюсь, основная заслуга принадлежит не мне. Без его помощи я бы не справился, — Снейп говорил с таким видом, будто признавался, что Лонгботтом разбирается в Зельях лучше него.

— И кто же смог так тебе помочь, что ты признаешься в собственной беспомощности? — с интересом поднялась на локтях Мередит. — Я определенно должна это знать. Неужели, ваш директор?

— Нет, — поморщился Снейп с видом: «да хоть Тёмный Лорд, но не этот мальчишка». — Это ученик, — нехотя процедил профессор.

— Ученик?! — изумилась мисс Старкман. — Тебе помог ученик? Кто это может быть?

— Есть тут один, — проворчал Снейп себе под нос.

— Кто? — настаивала женщина. — Я должна знать имя того, кто меня спас.

— Гарри Поттер, — раздражённо бросил профессор. Ему вдруг ужасно захотелось назначить Поттеру какое-нибудь взыскание. Очень тяжёлое.

— Тот самый Гарри Поттер? — удивилась Мередит. — Вот ничего себе! Меня спас сам Мальчик-Который-Выжил.

— Только не говори, что являешься его поклонницей, — зарычал Снейп. Этот Поттер переставал нравиться ему всё больше и больше. Причём, и раньше-то он его не сильно любил.

— Я обязательно должна с ним познакомиться и поблагодарить, — не обратила внимания на слова профессора мисс Старкман. — Это будет очень интересно!

— Сейчас тебе нужно отдыхать! — сердито вскочил на ноги профессор. — Спи! Я зайду позже! — и Снейп нахмурившись быстрым шагом вышел из комнаты.

Мередит устало опустила голову на подушку и мягко улыбнулась.

«Ты нисколько не изменился. Как же он на тебя похож...».

* * *

Гарри неторопливо брёл по запутанным коридорам школы, на автомате сворачивая в нужных направлениях. Было уже довольно поздно, но ему попались несколько учеников, проводивших его взглядами. Но Поттер этого не заметил. Он витал в своих мыслях, и события этого дня вновь проносились перед ним.

Мрачный старый дом, одним своим видом наводящий тоску.

«Его хозяином, наверное, был темный маг. Да ещё и не самый простой. Возможно, ещё один Тёмный Лорд».

Летящее в спину смертельное заклинание, вовремя остановленное Снейпом.

«А ведь он сегодня спас мне жизнь».

Измученная женщина, которая не увидела бы завтрашнего дня, если бы не они.

«Интересно, кто она Снейпу? Впрочем, это не моё дело».

Волдеморт с его ужасным искажённым лицом и опасным горящим взглядом.

«Сегодня я мог попытаться покончить с ним. Что ж, не судьба».

Гарри никак не мог выбросить из головы устрашающие слова этого монстра: «Иначе ты увидишь, как твои близкие погибнут один за другим». Этого он по-настоящему боялся.

Повернув в очередной коридор Поттер наконец оказался перед портретом Полной Дамы. Машинально буркнув пароль, Гарри зашёл в гостиную. Друзья, вдвоём сидевшие у камина, видимо обернулись ещё на звук открывающегося портрета и сейчас, увидев его, облегчённо выдохнули.

— Гарри, что-то случилось? Где ты был так долго? — негромко спросила Гермиона, как только он подошёл ближе. Учеников в гостиной было немного, но кричать всё же не следовало.

— Давайте поговорим завтра, — устало вздохнул Гарри. — Сегодня я ни на что не способен.

— Хорошо, — кивнула Гермиона. — Иди, отдыхай.

Гарри благодарно улыбнулся и медленно побрёл в сторону лестницы.

Он уже не видел, как Рон хотел что-то крикнуть ему вслед, но Гермиона вовремя остановила его.

* * *

На следующий день Поттер чувствовал себя почти не уставшим, хоть и понимал, что потратил вчера достаточно магических сил. Видимо, зелье Снейпа сделало своё дело, восстановив его энергию.

Когда после занятий выдалась свободная минутка, гриффиндорское трио собралось у камина в своей гостиной.

— Гарри, так зачем тебя искал Снейп? — поинтересовался Уизли.

— Я... — Поттер замялся, не зная, что ему следует говорить, а чего нет. — В общем, профессору требовалось сделать одно дело, и я ему помог.

— А что за дело? — склонился ближе Рон. Гермиона заметила сомнения Гарри и не решалась спросить что-либо ещё.

— Я помог доставить и вылечить одного человека, — с явным колебанием ответил Гарри.

— Всё в порядке? — поинтересовалась девушка. — Не было ничего опасного?

— Как видишь, я жив, здоров и полон сил, — улыбнулся Гарри, но Гермиона заметила, что он ушёл от прямого ответа, и нахмурилась.

— Гарри, а кто это был? — таинственным шёпотом спросил Рон. — Какой-нибудь знакомый Снейпа.

— Это... Это... — Гарри от переполнявших его эмоций вскочил на ноги. — Понимаете, я хотел бы вам всё рассказать, но не имею права об этом говорить. Не имею! — чуть ли не прокричал Гарри. — Это личное дело Снейпа.

— Но, Гарри, мы же твои друзья! — с обидой в голосе воскликнул Уизли. — А ты говоришь — какой-то Снейп?

— Рон!.. — попыталась оборвать его Гермиона, но не успела.

— Какой-то Снейп?! — глаза Поттера сверкнули. — Да будь это хоть гигантский кальмар! У каждого есть право на что-то личное! На его личную жизнь, в которую не будет совать нос каждый встречный!

— Га... — начал было обескураженный этой вспышкой Рон, но Поттер его не слушал.

— Ты этого не понимаешь, — выдохнул он. — Не понимаешь... — И Поттер, резко развернувшись, почти бегом устремился к выходу. — Мне нужно проветриться, — бросил на ходу он, и ни Рон, ни Гермиона не нашли в себе сил окликнуть его.

Некоторые ученики проводили его взглядом, но быстро вернулись к своим делам. К странностям Гарри Поттера уже все привыкли. Вот хлопнул портрет, и друзья погрузились в тяжёлую тишину, нарушаемую только треском поленьев, пожираемых огнём камина.

— Ну давай, скажи это, — обречённо прошептал Уизли через некоторое время.

— Что? — не поняла Гермиона.

— Что я полный придурок, круглый идиот и к тому же бесчувственный болван, — каждое слово с горечью вылетало из его уст. — Я ведь теперь понял, что Гарри в самом деле прав, а я задел его за живое... Ударь меня, а? — с мольбой попросил он.

— Нет, я не буду этого делать, — мягко произнесла Гермиона. — И обзывать тебя тоже не буду. Ведь ты на самом деле не такой. Ты намного лучше. Просто ты часто действуешь второпях, не обдумывая своих слов, а после коришь себя за них. Сейчас ты понял свою ошибку, так постарайся не допускать её в будущем.

Рон несколько секунд молчал, обдумывая сказанное.

— Я постараюсь, — он глубоко вздохнул. — Так что мне теперь делать?

— Попытаться исправить то, что натворил...

* * *

Северуса Снейпа от проверки рефератов бестолковых гриффиндорцев отвлекли какие-то звуки, доносящиеся из спальни. Сначала он даже не сообразил что это, забыв о своей гостье, но как только место рефератов в его голове вытеснил образ знакомой женщины, Снейп чуть ли не бегом устремился в свою комнату.

Мередит спала. Но это был не тот сон, что можно назвать спокойным. Она металась по кровати, путаясь в простынях. Её губы то что-то беззвучно шептали, то из них вырывался слабый стон. Женщина то и дело морщилась, словно вспоминала что-то неприятное.

— Нет! Пожалуйста нет! — во сне воскликнула Мередит голосом, заставившим мужчину почувствовать странный холод в левой части грудной клетки. Очень давно он уже не испытывал ничего подобного.

«Успокоительное. Где же успокоительное зелье?», — бормотал профессор, разгребая запасы своих зелий. Несколько склянок упали на пол и разбились, но он не обратил на это внимания. Нетрудно было догадаться, что снится Мередит. Заключение у Пожирателей Смерти никогда не проходит бесследно. Снейп чуть было не поблагодарил в своих мыслях Поттера, за столь искусно залеченные раны. Хотя бы они не будут напоминать об этом тяжёлом времени.

Наконец нужное зелье найдено, и зельевар склонился над женщиной. Но влить зелье никак не удавалось из-за метаний Мередит.

— Успокойся, Мередит, — шептал он. — Это прошлое. Выбрось его из головы, — Северус одной рукой взял за подбородок постепенно затихающую женщину и аккуратно влил зелье. Она ещё пару раз дернулась, губы прошептали что-то невнятное, и Мередит затихла, распростёршись на кровати.

Снейп осторожными взмахами палочки высушил влажные от пота простыни, затем осторожно протёр лицо пострадавшей и устроился в кресле рядом с кроватью. После увиденного он не мог оставить её одну.

* * *

Гарри выбежал на улицу и на большой скорости понёсся в сторону озера, манящего его своей блестящей поверхностью. Он хотел физической нагрузкой заглушить неприятные мысли, но этого ему никак не удавалось. Уже закололо бок, дыхание сбилось, и пару раз запнувшись Поттер чуть не растянулся на траве, но в голове, словно мухи, по-прежнему кружили полчища мыслей.

Гарри злился на всех. На Рона за непонимание, на Снейпа, за которого он сам заступился. Конечно же, на газету и на этот бестолковый титул, из-за которого на него вновь стали глазеть все кому не лень. Да и, в конце концов, на себя самого за этот срыв.

«Что на меня нашло? Почему я не могу переносить всё это более хладнокровно?».

Поттеру вдруг захотелось совершить что-то очень глупое и одновременно безрассудное. Почему? Да вот захотелось и всё. Он ведь теперь Волшебник года.

Гарри с разбегу посильней оттолкнулся ногами от круглой гальки и прямо в одежде нырнул в озеро. Холодная вода, ударившая в лицо, заставила его вздрогнуть, а одежда моментально пропиталась и стала невероятно тяжёлой. Но это показалось Поттеру не достаточно безрассудным и он, набрав воздуха, нырнул глубже. Вода здесь была мутная, и дно нужно было искать на ощупь. И хоть берег был совсем рядом, Поттеру пришлось погрузиться метра на три, чтобы зачерпнуть ладонью песок со дна водоёма. Посчитав свою миссию выполненной, Гарри оттолкнулся ногами и устремился к поверхности.

Глоток воздуха, пара гребков и вот он совершенно мокрый, с зажатым в ладони песком выбрался на берег. Прохладный весенний ветер как назло подул с удвоенной силой, и зубы Гарри предательски застучали. Он устало плюхнулся на большой валун, подставив ветру спину, и разжал ладонь. Влажный песок медленно сочился сквозь пальцы и Гарри, затаив дыхание наблюдал за этим. Неизвестно чего он ждал, но на ладони, кроме ила со дна ничего не оказалось.

Поттера это почему-то ужасно рассмешило, и над водной гладью разнесся громкий, чем-то даже безумный, смех. Ему, бывало, так везло на всякие случайные совпадения, что Гарри нисколько бы не удивился, если бы у него на ладони оказалось что-нибудь чрезвычайно важное и очень полезное.

Но сейчас, вопреки всем его смелым надеждам, рука была пуста. Гарри не мог не удивляться такому странному событию, одновременно посмеиваясь над собой.

* * *

— О, какая встреча! Наш обожаемый Волшебник года! — послышалось впереди, когда Гарри после своей прогулки вернулся в школу. — Ух ты! Смотрите, парни, в каком он виде! Поттер, ты что, пытался утопиться? Сочувствую, что не удалось и полностью поддерживаю. Я бы с такой рожей давно удавился. Хотя бы из жалости к окружающим.

— Отстань, Малфой, — устало отмахнулся Гарри. До слизеринца ему не было никакого дела.

Тот молчал, а Поттер не спеша приближался к трём слизеринцам, замершим посреди коридора. Всё так же в тишине он прошёл мимо и, когда отошёл от них на пару шагов, то уже было подумал, что его оставили в покое. Но нет. Малфой развеял все его мечты. Более того, его реплика заставила Гарри резко остановиться.

— Поттер, я слышал, ты пользовался Непростительным заклинанием, — бросил слизеринец ему в спину.

«Откуда?.. — чуть было не спросил Гарри, но вовремя остановился. — Ясное дело откуда. Видимо, его отец был одним из тех Пожирателей».

— Тебе какое дело, Малфой, чем я пользовался? — постарался лениво ответить Гарри, медленно развернувшись. — Тебя это не должно волновать.

— Да мне-то всё равно, хоть направо и налево Авадами раскидывайся, — слизеринец усмехнулся и поднял одну бровь. — А вот кое-кому может не понравиться, что Волшебник года использует запрещённые заклинания.

— О да, беги, доложи аврорам, — усмехнулся гриффиндорец. — И не забудь рассказать, о том кто тебе всё это сообщил. Насколько я знаю, твоего отца и так выпустили только из-за клятвенных заверений Министра в его невиновности.

— Ты... — зло прошипел слизеринец, лицо которого не дрогнуло, но глаза угрожающе сузились. Гарри понял, что задел того за живое. — Мой отец сильный маг и один из самых влиятельных людей страны. Даже Министр бегает за ним как собачка. Тебе, Поттер, и не мечтать о таком могуществе, — Малфой резко тряхнул головой.

— Я полностью с тобой согласен, — спокойно кивнул Гарри. — Я о таком не мечтаю, и не собираюсь становиться хоть чем-то похожим на твоего отца. Никогда не хотел превратиться в человека, способного ради власти на любое преступление.

— Что ты об этом знаешь? — презрительно скривился слизеринец. — После того как ты прислуживал магглам, ты должен понимать, что правда на стороне того, кто отдаёт приказы. И неважно как достичь этой вершины, главное правильно суметь ей воспользоваться.

... — Но дядя Вернон, я купил всё, что было нужно! — воскликнул худощавый мальчик лет десяти с черными, торчащими во все стороны волосами. Он стоял, понурив голову, посреди прихожей и то и дело поправлял сползающий рукав рубашки явно не его размера.

— Где сдача, парень? — склонился над ним полный мужчина, не обратив внимания на возглас подростка.

— Вот, — юный Гарри пошарил в одном из карманов и аккуратно вытащил семь монет, что тут же были вырваны у него пухлой ладонью.

Вернон долго разглядывал чек, видимо сверяя каждый цент. Он шевелил губами, подсчитывая что-то в уме, и его усы, будто живые, двигались то вверх, то вниз.

— Сегодня останешься без ужина, мальчишка, — наконец рявкнул он.

— Но почему? — удивлённо расширились зелёные глаза под стеклами очков, перемотанных посередине изолентой.

— Ты шлялся слишком долго, паршивец! — зло прошипел ему в лицо мужчина. — Ты заставил нас ждать и за это будешь наказан!

— Но дядя...

— Никаких но! Марш к себе, щенок! — Вернон схватил племянника за руку и затолкнул в маленький чулан под лестницей, что служил тому комнатой. — И не показывайся мне на глаза!

Громко за спиной хлопнула дверь, оставляя мальчика в темноте наедине с урчащим желудком. Мальчика, который идя из магазина, на пять минут засмотрелся на играющих детей. На их дружные компании, на счастливые лица, светящиеся улыбками, на добрых родителей, следящих за своими отпрысками. На то, чего ему так не хватало...

Гарри вздрогнул и поморщился, стараясь отогнать не очень счастливое воспоминание давнего детства.

— Если ты так считаешь, то нам не о чем разговаривать, Малфой, — безразлично махнул рукой Гарри. — Я вижу, что тебя ничто не переубедит, да и я не стану действовать подобно твоим словам. Никогда.

Гриффиндорец развернулся и медленно двинулся дальше по коридору. К чему эти бессмысленные споры, когда абсолютно точно известно, что никто из них не изменит своих взглядов.

— Поттер, стой! Я с тобой ещё не закончил, — но у Малфоя было иное мнение. Гарри не обратил на него внимания и как позже понял, сделал это зря. Видимо, после всего, что с ним сегодня произошло, юноша слишком глубоко ушёл в свои мысли. Летящее в него заклинание он почувствовал, только когда оно ударило ему в спину. И даже потеплевшие от опасности часы не помогли этого предотвратить. Поттеру получившему сильный удар, пришлось тормозить своё падение ладонями, сдирая кожу об острые кромки камней.

В следующую секунду он уже был на ногах, и его палочка подрагивала, словно от нетерпения, указывая на трёх слизеринцев в другом конце коридора.

— Поттер, не дёргайся, — сверкнул глазами Малфой. — Нас здесь трое, а ты всего один. Как вы сумели со Снейпом скрыться из того дома? Отвечай, быстро!

«Трое, — Гарри позволил себе снисходительно улыбнуться и покачать головой. Слизеринец увидев выражение его лица, казалось, растерял половину своей решительности. — Неужели Волдеморт дал этим недоумкам задание расколоть меня? Он ведь не полный идиот? На что он рассчитывал?».

— Малфой, в этом году на меня и моих близких многие направляли палочки. Некоторые даже успевали что-нибудь наколдовать, — Гарри усмехнулся. — Могу сообщить тебе по секрету, что многие из них сейчас отдыхают в Азкабане. И это только благодаря людям, которые меня вовремя останавливали.

— Что ты треплешься, Поттер, — скривился слизеринец. — Мой отец...

— Оказался бы там же, — отрезал Гарри, — если бы ему так не везло.

— Поттер, не строй из себя героя, — оскалился слизеринец. — Что-то о твоих подвигах не пишут в газетах. Ты только и знаешь, что выпендриваться. Покажи чего ты стоишь на самом деле, — прошипел Малфой и запустил в Гарри красным лучом. Кребб и Гойл, словно ожидая сигнала от своего предводителя, тут же послали свои заклинания.

Гарри устало вздохнул.

«Сегодня все, что ли, сговорились? Никак не могут оставить меня в покое».

К счастью коридор был довольно широк, и у Поттера оставалось достаточно места для манёвров. Он ушёл влево от красного луча и тут же резко присел, пропуская две разноцветные вспышки над головой. Затем Гарри пришлось прямо из этого положения резко отталкиваться ногами, чтобы заклинание, метившее в него, встретилось лишь с каменным полом. И на этом месте юному магу пришлось воспользоваться палочкой и отбивать летящую в него оранжевую вспышку. А что ещё можно сделать, если сам находишься в прыжке? Гарри мягко приземлился, чуть согнув ноги, и очередное заклинание прогудело над его головой, развеяв его волосы.

«Показать тебе чего я стою? — сузил глаза юный маг. — Ну, смотри!».

Когда Поттер, ловко увернувшись от нескольких заклинаний, начал колдовать, трём слизеринцам показалось, что время на разных концах коридора неожиданно потекло с разной скоростью.

Резкий взмах, укол, затем сразу быстрое круговое движение, переходящее в сложную фигуру. Палочка ни мгновения не стоит на месте, и кажется, что становится продолжением его руки.

Кребб ещё не успел закончить свой гениальный возглас: «Ого!», а в них уже неслась пятёрка заклинаний. Все разные, мощные и выпущены с таким маленьким интервалом, что сложно поверить, что там, в отдалении, стоит всего один человек.

Гарри выдохнул и замер. Он уже давно тренировал эту комбинацию. Сначала он пытался найти что-то подобное в учебниках, но перерыв, как ему казалось, полбиблиотеки и вконец надоев своими вопросами мадам Пинс, Поттер понял, что придётся поработать самому. И он засел за справочники. Гарри выписывал, сортировал, комбинировал заклинания, пытаясь подобрать так, чтобы получались оптимальные цепочки. Которые можно колдовать на одном дыхании, без пауз, без промедлении со всей скоростью, на которую он способен.

Выражение лица Малфоя стало достаточной наградой за все его труды. Но вот то, что случилось после, его удивило. Мальчиками для битья слизеринцы, конечно же, не были, и три первых луча были поглощены обычными щитами, но вот на остальное защиты не хватило. Красная вспышка ударила Гойлу в грудь, и тот недалеко отлетел назад, громким звуком оповестив всех о своём приземлении. Последнее же самое сложное из этой цепочки заклинание, действующее сразу на несколько человек, поразило оставшихся противников. Кребб, тут же оглушённый, повалился на пол, а вот Малфой, необычно заслонившись левой рукой, только покачнулся и устоял на ногах.

«Что такое? — не понял Гарри, видя широко ухмылявшегося Малфоя, который воспользовался замешательством противника и расколдовал приятелей. — Как ему это удалось?»

«Stupefy», — ещё одна попытка, но слизеринец только показательно выставил левую ладонь вперёд, и она легко впитала заклинание, словно того и не было.

Гарри почувствовал, что разум начинает отказывать ему. Поттеру пришлось напомнить себе, что это именно его учили колдовать левой рукой при помощи рун. Его. Не Малфоя. Так что же тогда здесь происходит?!

Но нет. Гарри не впал в панику. Он и до этого часто попадал в истории, в которых мало что понимал. И ничего — справлялся. Вот и сейчас он тряхнул головой в надежде, что мысли займут нужные полочки, и решил проверить слизеринца на прочность. Разумеется, от встряски в голове образовался ещё больший бардак, а вот со вторым пунктом получилось немного лучше.

Гарри просто поднял палочку и начал поливать всю слизеринскую компанию заклинаниями. Без пауз. Без остановок. Без малейшей задержки. Но нужно отдать должное и его противникам. Они не только не разбежались, но и достойно прияли бой. Ведь их всё-таки было трое. И хотя им противостоял сам Гарри Поттер, слизеринцам удавалось даже атаковать.

А Гарри всё взмахивал и взмахивал палочкой, пуская всевозможные заклинания. Но стоять на месте ему не дали. Вот красный луч прогудел у самого уха, жёлтый пролетел под рукой, а от оранжевого уже пришлось уворачиваться.

«Как там делала Гермиона? — сделал разворот вокруг своей оси Поттер, посылая в ответ своё заклинание. — Ого! Отличный приём!»

Но от всех его усилий было мало толку. Большинство заклинаний гриффиндорца блокировал Малфой, ставя щит или необычным образом отражая их левой рукой. Креббу и Гойлу, укрывшимся за его спиной, оставалось только не позволять Поттеру многого, вовремя атакуя его.

В коридоре становилось жарко. Спустя десять минут непрерывного сражения у Гарри начало сбиваться дыхание и ему пришлось смахивать со лба пот. Конечно, пока он не использовал ничего серьёзного, атакуя в основном простыми заклинаниями и делая ставку в основном на скорость (когда ещё удастся так отлично потренироваться). И при таком раскладе шансов на победу у него пока было немного.

И вот неожиданно для всех Малфой, привычно впитав ладонью Petrificus Totalus, свалился обездвиженный. Его, конечно, тут же расколдовали, но то, насколько слизеринец был удивлён этому промаху, показывало, что это было сюрпризом и для него. Гарри уже понадеялся, что таинственные возможности Малфоя исчерпали себя. Но нет. Следующее оглушающее заклинание было вновь отражено. Ещё один Petrificus Totalus тоже не принёс результата. Поттер уже начал разочаровываться в своём успехе, как во время очередного финта его осенило.

«Rictusempra, Petrificus Totalus», — взмахнул палочкой он. Именно такой порядок заклинаний был в тот раз. И догадка его не подвела. Малфой вновь свалился обездвиженный.

Гарри сам не знал, из-за чего он наколдовал заклинание Щекотки, которое смог бы отбить любой первокурсник. Вероятно, ему вспомнился разговор со Снейпом, который указывал на неожиданное решение. Так или иначе, но эти элементарные чары странным образом взламывали необычную защиту Малфоя.

Сам слизеринец начал догадываться об этом после того, как в третий раз приложился затылком о каменный пол. Гарри безошибочно определил это по яростному выражению лица Малфоя, когда тот вскочил на ноги.

Неизвестно чем бы закончилось это сражение, но их неожиданно прервали.

— А ну прекратите! — громкий голос декана Гриффиндора разнёсся по коридору. Профессор МакГонаголл медленно вышла из бокового коридора, и её взгляд не сулил присутствующим ничего хорошего.

Последнее заклинание разрезало повисшую тишину, просвистев в сторону гриффиндорца. Тот машинально отбил его, послав обратно.

— Прекратить, я сказала! — МакГонагалл взмахнула палочкой, и одинокое заклинание растворилось в воздухе. — Что вы тут устроили?! — её голос звенел от гнева, а глаза опасно сверкали.

Слизеринцы не торопились отвечать, уставившись в пол. Гарри тоже стало не по себе от того, что декан поймала его в такой сомнительной компании, да ещё и в такой неподходящий момент.

— По пятьдесят баллов с обоих факультетов, — смерила их сердитым взглядом профессор. — Мне сейчас некогда, но мы ещё поговорим о вашем поведении и соответствующем наказании. А сейчас — марш по гостиным! Быстро!

Поттер почувствовал, что ноги сами понесли его в сторону башни Гриффиндора. Он мог ручаться, что слизеринцы испытывают что-то подобное.

Жизнь только началась, а уже — "каникулы"...

(Владимир Борисов)

Гермиона видела сон. Ей снился пляж на берегу Средиземного моря в Испании, где она отдыхала с родителями, когда ещё училась в магловской школе. Светило жаркое южное солнце, морской ветерок приятно освежал, и вместо родителей рядом на песке загорал Гарри. В плавках, темных очках и с нелепой панамой на голове. Он был такой смешной и даже забавный. Но в тоже время не хотелось отводить взгляд.

Девушке снилось, как они долго лежали на пляже, о чём-то разговаривая, а затем, взявшись за руки, забежали в воду и долго весело плескались в теплом море. После этого снова падали прямо на песок и целовались до того момента, пока над их головой не засверкали звёзды.

Это был замечательный сон, но и он подошёл к концу, не дав Гермионе узнать, что произошло потом.

Девушка мягко, неторопливо поднималась из глубин своего сна, как ей казалось, раскачиваясь на волнах удовольствия. И ей было здесь так хорошо, что хотелось нырнуть глубже, чтобы задержаться в этом иллюзорном мире, созданным её сознанием, как можно дольше. Но человеку не дано управлять подобными моментами. И Гермиона просыпалась.

И вот, словно солнечный свет, проникающий в толщу воды, к ней постепенно возвращались ощущения реального мира. Вначале девушка почувствовала под своей щекой что-то мягкое, тёплое, такое удобное, что двигаться выше не хотелось. И это определённо была не подушка. Гермиона пока не могла вспомнить, где она находится. Да этого и не хотелось.

Вокруг становилось всё светлее. Вот в её сознание пробился монотонный звук движущегося поезда. Тук-тук. Тук-тук. Тук-тук. Стучали колёса, обгоняя сердечный ритм и уносясь вперёд.

Поверхность сна уже совсем близко, и только приятная пустота в голове напоминает о его глубинах. Уже появляются первые мысли, но они незначительны и порой являются лишь слабыми отголосками воспоминаний. И это состояние прекрасно. Когда ты ещё колышешься на волнах сновидений, но в тоже время уже ощущаешь себя реальным человеком. В этот момент нет никаких неотложных забот, важных проблем, тревожных мыслей и можно спокойно балансировать на границе двух миров, наслаждаясь этой безмятежностью.

Но и этот момент подходит к концу, и солнечный свет проникает сквозь закрытые веки, окончательно вырывая Гермиону из океана её сна. Хотя почему океана? Ей это сновидение казалось маленьким домашним озером. Где на дне бьют тёплые источники, согревая весь водоём, на поверхности плавают прекрасные белоснежные лилии с большими ярко-зелёными листьями, а вода настолько чиста и прозрачна, что можно отчётливо разглядеть ровное песчаное дно.

Девушка, не поднимая век, глубоко вздохнула и тут-то наконец осознала, что находится явно не в своей кровати. Эта мысль встряхнула всё её сознание, заставляя резко распахнуть глаза.

Гермиона обнаружила себя в купе уже привычного Хогвартс-экспресса. Она, конечно, сразу вспомнила, как они садились на поезд, покидая школу на время пасхальных каникул. Напротив устроился Рон, что удивительно, склонившись над книгой. Рядом с ним у окна Блейз Забини меланхолично наблюдала за неторопливо скользящими по небу облаками.

Гермиона вздрогнула от удивления. Она поняла, что произошло, и чтобы окончательно в этом убедиться, скосила глаза в сторону. Гарри сидел рядом, погруженный глубоко в свои мысли. Его глаза под стёклами очков сейчас, казалось, смотрели куда-то внутрь, наверное, рассматривая его мысли.

Она уснула на плече у Гарри Поттера! Гермиона не понимала, как такое могло произойти и главное, что ей сейчас делать. В принципе, ничего особенного в этом не было, но то, насколько часто они с Гарри оказывают рядом, становилось подозрительным даже для Рона.

Гермиона медленно подняла голову и села прямо. Рон заметил это и по взгляду, что он бросил на неё, девушка поняла, что её опасения не лишены смысла. Гарри тоже очнулся от своих мыслей и взглянул на подругу. Гермиона в ответ виновато улыбнулась. Поттер только покачал головой, показывая, что всё в порядке.

Рона начинали нервировать вот эти их немые разговоры одними взглядами и жестами. Он насупился и ещё пристальней уставился в книгу. Блейз, казалось, нет до этого никакого дела.

Неуютную тишину прервали неожиданные гости. Дверь в купе с шумом отъехала в сторону, и в проём заглянула Джинни вместе с Невиллом. Видимо, им стало скучно, и они решили навестить друзей. Младшая Уизли открыла рот, но так и застыла, уставившись на слизеринку, сидящую рядом с её братом. Лонгботтом тоже выглядел ошеломлённо. Он с опаской полез за палочкой (вдруг это ловушка), но запутался в собственном кармане.

— Невилл, ты видишь то же, что и я? — медленно, проговаривая каждое слово, спросила девушка, опасаясь за своё умственное здоровье.

— Если ты видишь здесь ученицу Слизерина, то да, — осторожно отозвался тот, моргнув несколько раз.

— Значит, это не галлюцинация, — решила Уизли. — Это радует.

Гриффиндорское трио еле сдерживало себя от смеха, видя у друзей такие ошеломлённые лица. Блейз сделала вид, что говорят не о ней, и равнодушно рассматривала пробегающие за окном деревья.

— Не стойте же в дверях, проходите, — усмехнувшись, пригласил Гарри.

Джинни с Невиллом не слишком уверенно вошли в купе и, подозрительно косясь на Забини, устроились друг напротив друга на самом краю сидений. Словно в любой момент были готовы сбежать из этого странного места подальше.

— Э... Гарри, — тихо позвала Джинни, догадываясь, что лучше всего спросить у Поттера, — что она здесь делает? Она ведь из Слизерина!

— О! Точно! — спохватился Гарри, будто до этого и не понимал, чему удивлены гриффиндорцы. — Хочу представить вам Блейз Забини. Ученицу шестого курса факультета Слизерин волшебной школы Хогвартс. И ту, что спасла от Тёмного Лорда моих родственников и ещё многих волшебников Англии.

Блейз оторвалась от окна и расширившимися глазами посмотрела на Поттера, который ободряюще ей кивнул. Гермиона нахмурила брови, а Рон перестал улыбаться. Забини же такого представления явно не ожидала. Что же говорить о Джинни и Невилле. Они уставились во все глаза, переводя взгляд со слизеринки на Гарри.

— Ничего себе, — пробормотал Невилл.

— Точно, — младшая Уизли чуть ли не восхищенно смотрела на Блейз. — Так это ты помогла Гарри?

Слизеринка отстранённо кивнула.

— Здорово, — Джинни пододвинулась поближе и заговорила тише. — Это ведь очень опасно. Тебя здесь могут увидеть.

— Уже поздно, — грустно прошептала Блейз. — Меня уже раскрыли.

— Блейз едет вместе с нами, — вставил Поттер. — Она и миссис Забини теперь живут в моём доме.

— Так вот о ком говорила мама, — вспомнила Джинни. — Она написала, что теперь в дом переехали новые жители.

— Да, я пригласил их, — кивнул юноша. — Этот дом одно из самых безопасных мест.

— Гарри, — вдруг вскинулась Джинни. — Можно тогда Невилл тоже поедет с нами?

— Я? — опешил Лонгботтом. — Но...

— Невилл? — Поттер бросил на друга серьёзный взгляд, от которого тот нервно сглотнул. — Думаю, можно.

— Отлично! — широко улыбнулась Уизли и встряхнула огненными волосами. — Невилл, ты едешь с нами.

— Но, моя бабу...

— Брось! Она тебя точно отпустит, — оборвала его сомнения Джинни. — Если что, я её уговорю.

Невилл посмотрел на эту рыжеволосую девушку. Да уж, она уговорит кого угодно.

* * *

На вокзале всю эту разношёрстную компанию встретили родители Рона. Миссис Уизли тут же бросилась всех обнимать, словно не видела не несколько месяцев, а десяток-другой лет. Досталось даже смущённому Невиллу и ошеломлённой Блейз. Слизеринка-то точно не ожидала такого приёма.

Вскоре появилась миссис Лонгботтом и попыталась увести внука с собой, но Невилл неожиданно для всех (и, наверное, для себя тоже) проявил удивительную решительность. Вырвавшись из бабушкиных объятий, он расправил плечи и твёрдо заявил, что не поедет домой на каникулы. Его пригласили в гости, и отказываться будет не вежливо, поэтому, хоть он и очень рад видеть бабушку, но уедет он со своими друзьями.

Миссис Лонгботтом, впервые услышавшая от внука такое твердое заявление, не нашла в себе силы сказать что-то против и так и стояла, печально смотря на этого с виду неуклюжего паренька. Она вспомнила другого молодого человека, что когда-то явился к ней и таким же тоном заявил, что собирается жениться на её дочери. И тогда она тоже не смогла отказать, понимая, что от неё уже почти ничего не зависит. Ведь дети выросли и поступят по-своему, несмотря на решения родителей. Миссис Лонгботтом смахнула слезу. Вот и внук уже перестал быть тем розовощёким малышом. Как быстро течёт время...

Все остальные тем временем двинулись к выходу. Довольная Джинни схватила Невилла и быстро утащила вперёд. Видимо, волновалась, что бабушка очнётся от потрясения и всё-таки заберёт внука с собой. Но её опасения были напрасны. Миссис Лонгботтом, немного грустно улыбаясь, лишь проводила внука взглядом и, промокнув глаза платочком, удалилась.

Мистер Уизли заявил, что добираться до дома все будут на обычном маггловском автобусе, чем удивил присутствующих. Во время поездки больше всех крутила головой Блейз, осматривая маггловские улицы, и то и дело чему-то удивляясь. Она явно раньше ничего такого не видела. Впрочем, младшие Уизли не сильно от неё отличались. Рон и Джинни тоже не часто выбирались к магглам. Особо громкие возгласы удивления даже заставляли других пассажиров подозрительно посматривать на эту необычную компанию.

Единственными, кого совершенно не интересовало происходящее за окном, были Гарри с Гермионой. Во-первых, для них в этом не было ничего необычного и, во-вторых, они сидели на соседних креслах.

Когда вся компания добралась до площади Гриммо, Гарри пришлось повторять трюк с запиской, чтобы впустить в дом Блейз и Невилла. Те, в свою очередь, тоже поразились дому, вырастающему из ниоткуда. Вскоре последнее препятствие было преодолено, и все оказались внутри. Теперь наконец и Блейз встретилась с матерью и получила свою долю родительских объятий. Кто посмотрел на неё в этот момент, заметили, что обычно серьёзная слизеринка сейчас улыбалась по-настоящему. Открыто и счастливо. Как никогда раньше.

Вскоре взрослые разошлись по своим делам, оставив юных волшебников в гостиной. Миссис Уизли и Джинни занялись приготовлением ужина. Миссис Забини не пожелала оставаться в стороне и тоже отправилась на кухню.

Гарри и Гермиона вдвоём склонились над каким-то учебником и то и дело что-то обсуждали, делая отметки на листе пергамента. На любые вопросы они отмахивались, заявляя, что выполняют важную работу по Защите От Тёмных Искусств. Насколько Рон помнил, никаких совместных работ им не задавали, но докучать друзьям не стал. Заглянув в их пергамент, Уизли увидел кучу разных графиков и формул, записанных двумя разными почерками. Причём часто в одном выражении часть символов были округлыми и аккуратными, а часть резкими и скачущими. Как Гарри с Гермионой умудряются так писать, он не мог себе представить. А, услышав, как они обсуждают аппроксимацию зависимости отклонения магического вектора Пойтинга от направления градиента концентрации магического поля, Рон понял, что это вообще не его дело. Хотя то, что его друзья так близко сидели, показалось Уизли подозрительным.

Невилл устроился у окна и с особым усердием полировал свою палочку. Блейз с серьёзным видом читала книгу и выглядела слишком неприступно, чтобы её беспокоить. Пришлось Рону тоже заняться полезным делом. А конкретно тем, что не мешать остальным своим шатанием по комнате.

Два громких хлопка, практически слившиеся в один, заставили всех вздрогнуть и потянуться за палочками. Когда в мире идёт война, каждый невольно становится более осторожным. Но тревога оказалась ложной. По коридору протопали две пары одинаковых ног, и в гостиную заглянули две рыжие растрепанные головы.

— Всем привет!

— Мы не опоздали!

— Фред, Джордж, сколько можно!? — воскликнула миссис Уизли, которая в это время доставала из шкафа посуду. — Когда вы научитесь аппарировать потише? Вы всех только пугаете.

— А зачем нам учиться?

— Нам нравится и так!

— Пусть все знают, что идут близнецы Уизли!

— Каждый должен услышать это!

— О, Мерлин! За что мне такое наказание! — удручённо покачала головой их мать, выходя на кухню. — Совсем от рук отбились.

— Да, мы такие!

— Помню, на нас наехали трое слизеринцев.

— Мы и от них отбились!

— Мы ото всех отобьёмся.

— Здорово, Невилл! — близнецы заметили товарища.

— Как жизнь?

— Впрочем, не отвечай. И так видно, что замечательно, — Невилл кивнул и улыбнулся.

— А эти два ботаника, смотрю, уже объединились, — Фред ухмыльнулся, смотря на Гарри с Гермионой. Хотя говорить стал чуть тише.

— Какая пара! — тихо прошептал Джордж. — Они далеко пойдут.

— Хорошо смотрятся вместе, — еле слышно согласился Фред.

В этот момент дверь в комнату от совершенно случайного сквозняка чуть слышно скрипнула, но близнецы от неё чуть было не шарахнулись.

— Ух, а я уж думал всё! Конец! Довели Гаррика.

— Да, еле пронесло. Но какая у нас реакция!

— И защита не хуже, а про атаку я вообще молчу.

— Куда Мальчику-который-когда-то-выжил до великих близнецов.

— Мы его заклинания даже не почувствовали.

— А ещё и победитель Тёмного Лорда.

— Совершенно не владеет заклинаниями.

— Да. Маг из него неважный.

Нужно отметить, что Гарри, о чём-то спорящий с Гермионой, даже не заметил появления шумных близнецов.

И тут Фред и Джордж заметили ещё одного человека.

— О! Кстати, кто эта милая девушка? — близнецы подскочили к Блейз, сидящей в кресле.

— Я вроде бы её где-то видел. Или, может, это был ты, а не я.

— Да, возможно и я.

— Привет! Я Фред Уизли, а это мой брат Джордж.

— Если перепутаешь — не беспокойся.

— Мы и сами часто забываем, кто есть кто.

— Блейз Забини, — коротко представилась девушка, недоверчиво рассматривая этих двух весельчаков.

— Забини... Я начинаю что-то припоминать...

— Не эта ли Блейз учится в Слизерине на одном курсе с нашим младшим братом?

Той оставалось только кивнуть, с тревогой ожидая негативной реакции на её принадлежность к факультету змей. Но, похоже, близнецы просто не знали что такое отрицательные эмоции.

— Ого! Настоящая слизеринка! — всплеснул руками Джордж.

— Очуметь! Можно тебя потрогать? А то вдруг ты нам кажешься, — его брат сделал вид, что пытается потыкать её пальцем.

— Эй! Хватит к ней приставать! — влез Рон. — Что вам от неё надо?

— О! Наш младший братец Ронни защищает милую девушку.

— Неужели он уже вырос!

— Ох! Я сейчас прослежусь или прослезюсь... А, не важно...

— Да, какой момент! Малыш Ронни уже почти взрослый.

— Не называйте меня ТАК! — краснея лицом, рявкнул Рон и потянулся за палочкой.

— Эй! Мне кажется, малыш Ронни хочет порвать нас на кусочки.

— А, по-моему, в его глазах явно читается желание превратить нас в лепёшку.

— В любом случае меня это не устраивает. Думаю, нужно оставить в покое эту милую девушку.

— Да, ты прав. До встречи, Блейз, — махнул рукой Фред. — Оставляем тебя на попечение нашему братцу.

— На прощанье сувенир, — Джордж достал из левого кармана ярко зелёную конфету и протянул девушке. — Кушай на здоровье.

— Не бери у них ничего, — предостерегающе прошипел Рон, уже вытащивший палочку и медленно надвигающийся на близнецов. — Я вам сейчас покажу, как обманывать девушек.

— О! Покажи, конечно, а то мы не умеем.

— Да, обмани её, а мы посмотрим. Ты же в этом профи.

До конца выведенный из себя Рон с рычанием бросился вперёд, но близнецы перед самым его носом вновь оглушительно аппарировали, чем заставили Уизли неуклюже отшатнуться.

— Ууу... Прибью, — протянул младший Уизли. — Как же мне они надоели.

— Весёлые у тебя братья, Ронни, — насмешливо протянула Блейз.

— Нет! — застонал Уизли, схватившись за голову. — Только ты не начинай.

Впрочем, было видно, что он не злится, а возмущается лишь по привычке.

— Да ладно тебе, — весело блеснула глазами Блейз. — Вполне приличное имя. Мне нравится.

Рон в ответ только что-то пробурчал, но ругаться не стал.

* * *

— Здравствуйте, профессор Люпин, — как ни странно, но слизеринка первая обратила внимание на нового гостя.

— Здравствуй, Блейз, — кивнул Ремус и приветливо улыбнулся. — Никогда не думал, что увижу тебя здесь, но я всё-таки рад снова встретиться с одной из лучших моих учениц.

— Одной из лучших? — удивилась та. — Я ведь ходила на дополнительные уроки, чтобы только научиться отгонять боггарта.

— Но ведь ты всё-таки на них ходила, и в конце концов у тебя всё получилось. Да и мало ли у кого какие страхи. Кто-то боится полной луны, а кто-то своего от... — Ремус оборвал себя на полуслове. — Прости, я не должен был тебе напоминать.

— Да ничего, — склонила голову Блейз. — Я уже привыкла.

— К чему привыкла? — не очень вежливо встрял Уизли, который до этого внимательно слушал их разговор.

— Рон, не стоит... — попытался остановить его Люпин.

— Нет, стоит, — тот был настроен решительно. — Так к чему ты привыкла, Блейз?

Девушке, казалось, очень не хотелось об этом говорить. Она отвела взгляд и повела плечами, будто ей было неуютно. Но Рон продолжал настойчиво сверлить её взглядом.

— У нас в Слизерине, — наконец тихо ответила она, — очень многое зависит от происхождения, от знатности рода. И если кто-то из твоих родственников совершает ошибку и оказывается недостойным… Это не забывается очень долго. И любой может уязвить тебя этим...

— Так они... они... — Рон не мог выразить свои мысли от ужасающей догадки.

— Когда требовалось указать на занимаемое мной место, мне напоминали об ошибке моего отца, за которую он и был... наказан, — грустно подтвердила его мысли Блейз.

— Ужас, — округлил глаза Уизли. — Но как... как ты...

— Как я со всем этим жила? — угадала Забини. — Ну, когда ещё с детства приходится скрывать свои эмоции, невольно начинаешь воспринимать всё более спокойно, — она глубоко вздохнула и, решившись, закончила: — Но иногда мне было очень тяжело.

Ремус, услышав это, грустно покачал головой, не понимая как можно быть такими жестокими. Впрочем, для факультета змей в этом не было ничего необычного.

— Вот подонки! — зло прошипел Рон и взмахнул руками. — Да я их за такое!.. Да я их...

— По стенке размажешь, — снова закончила за него Блейз. — А что толку? Это в нашей психологии, и её грубой силой никак не изменить. Да и ты со всеми не справишься...

— Я не справлюсь?! — оборвал её возмущённый Уизли. — Да я...

— Знаю я, что ты их просто как гномов пораскидываешь, — кивнула девушка. — Но зачем тебе это нужно?

— Мне это нужно затем, что я хотел заступиться за того, кому требуется помощь, — неохотно буркнул Уизли. — У нас в Гриффиндоре такая психология. И хватит читать мои мысли.

— Какие мысли? — подняла брови слизеринка. — У тебя всё на лице написано.

— Всё равно хватит, — недовольно пробурчал Рон. — А то мы разговариваем как близнецы. И не давай больше тебя унижать. Знай, что за тебя есть, кому заступиться!

Блейз несколько секунд молчала, внимательно рассматривая Рона прежде чем мягко ответить:

— Спасибо...

Ремус улыбнулся своей чуть грустной улыбкой и неслышно вышел.

— За ч... — хотел спросить удивлённый Уизли, но Забини оборвала его. Ей не хотелось объяснять, что раньше никто никогда не говорил ей таких слов.

— Рон, ты настоящий гриффиндорец и рассуждаешь как гриффиндорец, — покачала головой девушка. — У вас, если тебе кто-то не нравится, его можно вызвать на поединок и на глазах у всех доказать, что он не прав. Слизеринцы же обычно не идут на прямой конфликт. Они действуют тайно, часто ударяя в спину и не позволяя защититься. Такие вот у них порядки...

Уизли в ответ вдруг широко ухмыльнулся.

— Чего ты улыбаешься? — нахмурилась Блейз. Она не видела здесь ничего смешного.

— Ты сказала: «у них», — хитро прищурился Рон и подмигнул ей. — Не у нас. У них!

Блейз нахмурилась. Она сама и не заметила этого. Не поняла, когда стала считать себя другой, особенной, той кого не устраивают сложившиеся правила.

* * *

Под вечер все собрались в гостиной за большим деревянным столом. В центре стоял большой праздничный пирог, на который Рон изредка бросал голодные хищные взгляды, но бдительная миссис Уизли не позволяла ему воплотить в жизнь мечты своего желудка.

Блейз и миссис Забини о чём-то болтали, сидя рядом, и выглядели так, что многие не узнавали их с первого раза. Похожие, обе всегда серьёзные, иногда даже мрачные с той надменной маской, не пропускающей не единой положительной эмоции, теперь они удивительно преобразились. На лицах матери и дочери сияли добрые счастливые улыбки, словно они не виделись и не могли поговорить целую жизнь. Они то и дело весело смеялись, рассказывая что-то друг другу, и было видно насколько они счастливы.

Гарри подумал, что, возможно, Блейз и миссис Забини впервые могут вот так, ни кого не боясь, общаться, не скрывая своих чувств. Раньше они не могли себе этого позволить.

Это преображение было настолько неожиданным, а разница между хмурой женщиной, жившей здесь уже пару недель, и вот этой новой милой и обворожительной Иоландой настолько велика, что это всё невольно привлекало всеобщее внимание.

Ремус хмуро уставился в свою пустую тарелку, не в силах смотреть на это счастливое лицо. А ведь он видел её совершенно другой. Глубоко несчастной, страдающей от потери любимого человека, когда слёзы горечи скатывались по её щекам. Он не понимал, как эта женщина может быть настолько разной, и как она может всё это держать в себе, когда вот так смеётся вместе с дочерью. Он сам после гибели друзей почти никогда не смеялся. Это событие, как ему казалось, навсегда стёрло с его лица те положительные эмоции, которые он мог позволить себе раньше. И ему никогда не удавалось отгородиться от этого. Люпин бросил взгляд на мягко смеющуюся Иоланду. Кто бы научил его так улыбаться?..

Наконец появилась Тонкс, весело смахнув со стола тарелку и не обратив на это внимания. Следом за ней с работы вернулся мистер Уизли, который тут же завёл тихий разговор с Ремусом. Близнецы, завидев Нимфадору, усадили её между собой и попытались расспросить её о том, как им можно стать метаморфами. Двум Уизли казалось, что это будет максимально забавно. Тонкс на это только неопределённо пожимала плечами и в раздумьях меняла цвет своих волос с привычно розового до тёмно-каштанового, почти чёрного. Но близнецы не унимались и отстали от молодой аврорши только после того, как она совершенно нечаянно заехала Фреду локтём в глаз, когда поправляла причёску, и вылила Джорджу на колени стакан тыквенного сока. Но близнецы не обиделись.

* * *

— О! Из-за этого чудесного пирога, — мистер Уизли улыбнулся своей жене, — я чуть не забыл то, о чём хотел вам сообщить. Это касается Гарри.

Мужчина огляделся по сторонам, но не нашёл то чего искал.

— Никто не видел мой портфель? — спросил он. — Я принёс новый номер Ежедневного Пророка и там есть очень интересная заметка. Наверное, я оставил его в прихожей.

— Я его принесу, — Гермиона первой вскочила из-за стола и упорхнула в коридор.

Гарри поёжился. Он почувствовал, как по его спине пробежала стая ледяных мурашек. Юноше показалось, будто произошло что-то нехорошее. Но он не мог знать, что это.

Гермиона тем временем вернулась и протянула мистеру Уизли его потрёпанный магловский портфель.

— Спасибо, — он принялся перебирать свои бумаги. — Где же он?.. Нет, не то... Ах да, вот. Позвольте прочесть вот этот отрывок.

«Уважаемые читатели, наша газета приглашает всех желающих и, естественно, самого виновника торжества, Гарри Джеймса Поттера, на церемонию вручения ежегодной премии Волшебника года. Это мероприятие состоится в последнее воскресенье этого месяца в Доме Магической культуры. Не пропустите такое важное событие магического мира».

— Ого! — оценил Фред.

— Угу! — согласился Джордж.

— Точнее и не скажешь, — мрачно подтвердил Гарри.

* * *

На следующий день после обеда ребята разбрелись каждый по своим делам. Гермиона вспомнила о том, что собиралась повторить Древние Руны и ушла за учебником. Уизли покачал головой ей вслед, всё ещё удивляясь тому, что кто-то учит уроки на каникулах. Они вместе с Невиллом, разместившись на кровати Рона, вновь принялись расставлять волшебные фигуры, собираясь устроить очередную шахматную баталию. С тех пор как выяснилось, что Лонгботтом нисколько не уступает Уизли в составлении всевозможных комбинаций, эта парочка постоянно устраивала шахматные дуэли. На данный момент счёт был 21-19. Правда, они уже забыли в чью пользу, но так ли это важно для того, чтобы хорошо провести время.

Джинни и Блейз устроились неподалёку в креслах, рассматривая какие-то волшебные журналы. Конечно, они не болтали как две самых близких подруги, но Гарри заметил, что недавнее напряжение постепенно исчезало. Тем более, здесь, вдалеке от остальных слизеринцев, у Блейз всё чаще исчезала её холодная маска.

Поттер вначале принялся наблюдать за игрой двух шахматных титанов, но это его не увлекло. Отвлекать девушек Гарри не хотел и не знал чем себя занять. Гермиона всё ещё не приходила, и юноша начинал беспокоиться.

«Где так долго можно искать учебник?», — взволнованно подумал он.

Как известно, Гарри Поттер и терпение редко когда обращали друг на друга внимание, поэтому юноша не выдержал и отправился искать Гермиону. Остальные его ухода даже не заметили, каждый погрузившись в свои дела.

Гарри негромко постучал в комнату, где жили девушки, но ответом ему была лишь тишина. Поттер, поколебавшись, толкнул дверь и заглянул в комнату. Всё было в полном порядке, но Гермионы здесь не было. Это было странно, поскольку она говорила, что пойдёт к себе.

Тут Гарри послышался какой-то тихий звук из дальней по коридору комнаты. Подумав о Гермионе, он быстрым шагом двинулся туда. Дверь была плотно прикрыта, но замка на ней не было и, повернув ручку, юноша зашёл в комнату.

Здесь давно никто не жил, и обстановка об этом ярко свидетельствовала. Из мебели были только массивный стол, несколько стульев с высокой спинкой, большой мрачный шкаф и огромная вешалка для одежды. Все предметы покрывал заметный слой пыли, а первоначальный цвет выцветших стен можно было только случайно угадать. Дополняли картину два небольших окна, сквозь мутные стёкла которых в комнату пробивался свет такого оттенка, что его трудно было назвать светом. Скорее это была серая тень, которая сама противоположна свету.

Гарри невольно поморщился от всего этого. Гермионы здесь не было, и он уже собирался уходить, но его привлёк шорох, донёсшийся со стороны шкафа. Поттер нахмурился и осторожно подошёл поближе. Дверки были закрыты, но из замочной скважины приглашающе торчал небольшой почерневший ключ.

Звуков больше не было, но это не остановило Поттера. Он решительно повернул ключ и распахнул дверь. В этот миг что-то произошло, но Гарри не успел ничего понять. Прямо на него из шкафа кто-то упал. Не ожидавший такого развития событий юноша машинально опустил тело на землю, и тут его словно ударили по голове вагоном от Хогвартс-экспресса. Гарри в ужасе отшатнулся, зацепив при этом стул и больно ударившись о вешалку, которая, покачнувшись, не устояла и с грохотом обрушилась на пол, подняв в воздух столб пыли.

Но Поттеру было не до этого. Все мысли исчезли, сердце в страхе замерло в груди, а лёгкие никак не могли втянуть хоть каплю пыльного воздуха. Юноша бросился вперёд и рухнул рядом с телом на колени, повторяя, словно заклинание, только одно слово: «Нет! Нет! Нет...».

К каким только нелепым решениям не приходит человек под влиянием страха! Страх отнимает у нас способность распоряжаться теми средствами, какие разум предлагает нам в помощь.

(Даниель Дефо)

Гермиона, обшарившая свою комнату сверху донизу, только после этого вспомнила, что забыла книгу в гостиной. Спустившись, она сразу обнаружила учебник, одиноко лежащий на столике на самом видном месте. Убедившись, что это её книга, девушка хмыкнула себе под нос, размышляя над своей растерянностью. Ведь так можно забыть и что-нибудь более важное.

Её мысли прервал жуткий грохот, раздавшийся сверху. Если бы она не знала, что в доме нет Хагрида, то могла бы предположить, что это великан растянулся на полу. Выхватив палочку и готовясь к чему угодно, Гермиона ринулась наверх. Дверь дальней комнаты была приоткрыта и девушка, не раздумывая ни секунды, устремилась туда. И хоть она и готовилась увидеть там что-либо ужасное, картина, представшая перед ней, поразила её.

— Гарри! — воскликнула Гермиона, увидев Поттера беспомощно сидящего на коленях перед чьим-то телом. Мисс Грейнджер сделала несколько шагов вперед и вздрогнула, увидев, кто это. Ошибки быть не могло. На пыльном полу лежала вторая Гермиона Грейнджер. Её кожа светилась неестественной белизной, а пустые распахнутые глаза смотрели в потолок, ничего не выражая. Всё было ясно с первого взгляда. Девушка была мертва.

Гарри всё также не шелохнувшись сидел на полу, опустив руки. Как будто сработал какой-то выключатель, погасивший его сознание. Потемневшие глаза, не отрывались от лица лежащей перед ним девушки, а сам он не сильно отличался от неё по цвету кожи.

Тут в дверь ввалились Рон вместе с Блейз. Джинни с Невиллом тоже не заставили себя ждать. Все они ошеломленно уставились на происходящее.

— Гарри! — еще раз воскликнула Гермиона, не обращая внимания на друзей. — Это боггарт!

Девушка подскочила ближе и быстро взмахнула палочкой. Призрак, не успев даже сменить свой облик, исчез с негромким хлопком. Гермиона мигом упала на колени перед Гарри и тряхнула его за плечи.

— Гарри, очнись! — в панике прокричала она, стараясь увидеть в его глазах хоть каплю жизни. — Это был лишь призрак. Со мной всё в порядке. Всё хорошо, — тараторила она.

— Герми? — тихо спросил юноша, несколько раз моргнув. Он разглядел её взволнованное лицо и тут же притянул к себе, крепко обхватив руками. Его сбивчивый шёпот разносился по комнате: — Ты ушла... Я хотел тебя найти... Поднялся наверх... Открыл дверь... А здесь... — Гарри вздрогнул, и Гермиона почувствовала, что объятие стало ещё крепче. Уже стало трудно дышать, но она не пыталась освободиться. Таких испуганных глаз у Гарри она не видела никогда. Они всё так и стояли на коленях, прямо на грязном полу, и ни о чем больше не думали, кроме как друг о друге.

— Всё в порядке? — как ни в чём не бывало поинтересовалась Блейз.

— Да, нормально, — Гермиона высвободилась из объятий Поттера и подняла его с колен, продолжая держать за руку. Юноша встряхнул головой и снова стал похож на самого себя. Лишь в глубине его глаз остался непонятный остальным осадок от произошедшего.

— Что это было? — нахмурившись, поинтересовался Рон.

— Небольшое недоразумение, — Поттер натянуто улыбнулся и сжал пальцы девушки.

Рон посмотрел на Гарри, на Гермиону, затем на их руки, и тут его поразила удивительная догадка.

— Так вы... так вы... — Уизли не мог подобрать нужное слово.

— Встречаетесь? — подсказала Блейз.

— Да, — согласился Рон и устремил вопросительный взгляд на парочку.

Гарри и Гермиона переглянулись, и Рону вновь показалось, что они приняли решение без единого слова.

— Да! — твёрдо заявил Поттер, и Гермиона кивнула.

— Э... — Рон даже не знал, как реагировать на такие новости. То ли порадоваться за друзей, то ли обидеться за то, что ему ничего не сказали. Его сомнения неожиданно прервала Джинни.

— Невилл, я выиграла! — непонятно к чему радостно заявила она. — В следующий раз за сливочное пиво платишь ты.

Лонгботтом открыл рот, чтобы поспорить, но, видимо, что-то прикинув, тут же закрыл. Иногда даже проигрыш может дать положительные результаты.

— Ты о чём, сестрёнка? — не понял Рон.

— Ну, мы тут с Невиллом поспорили, — быстро пробормотала та, неуверенно косясь на Поттера. — Расскажет ли Гарри о его романе с Гермионой, или нам нужно будет допытываться самим? Так вот, Гарри пришлось рассказать из-за сложившихся обстоятельств, и поэтому я выиграла.

— Что?! — одновременно воскликнули Поттер и Грейнджер.

— Откуда вы узнали? — ошеломлённо спросил Гарри. Он только что выяснил, что гриффиндорцы чуть ли не делают ставки на то, что он, как ему казалось, так тщательно скрывает. На его отношения с Гермионой!

— Это только мой оболтус брат мог ничего не заметить, — махнула рукой Джинни, чем заслужила сердитый взгляд от Рона. — Неужели ты думаешь, что те взгляды, что вы бросаете друг на друга, так незаметны. Да и то, что вы изредка куда-то одновременно исчезаете, тоже бросается в глаза.

В глазах парня мелькнуло удивление, но тут же сменилось на страх, а затем на странную для Гарри холодность.

— Вы кому-нибудь рассказали? — сурово спросил он, сверля взглядом слишком догадливых гриффиндорцев. Тон его голоса не давал возможности уйти от ответа.

— Нет, конечно, — фыркнула обеспокоенная переменой в Поттере Джинни. — Разве мы похожи на болтушек?

Гарри перевёл взгляд на Невилла, и тот тоже решительно помотал головой. Гермиона, от которой тоже не укрылись эти перемены, нахмурилась и дёрнула Гарри за руку.

— Что с тобой? — удивлённо спросила она.

— Об этом никто не должен узнать, — сдвинул брови Поттер.

Гермиона печально вздохнула, услышав это. Рон молча о чём-то раздумывал, а Джинни недоумённо пожала плечами.

— Ты думаешь, это может быть опасно для Гермионы? — осторожно поинтересовался Невилл.

— А ты как считаешь, Невилл? — огрызнулся Поттер. — Если бы твоего самого дорогого человека могли использовать, чтобы добраться до тебя? Как бы ты себя чувствовал?

— Я... Я — смутился Лонгботтом, покосившись сначала на Джинни, потом на Рона, а затем ещё два раза на Джинни. — Я бы постарался это предотвратить, — справился с волнением он и закончил необычно твёрдо: — Любыми способами.

Все посмотрели на Невилла удивлённо, а кое-кто даже восхищённо. Лонгботтом не часто показывал на что способен, но уж если это случалось, то практически всегда притягивало внимание окружающих. Чего стоит только победа над Малфоем перед Рождеством.

— Вот и я о том же, — махнул рукой Поттер. У него была ещё одна идея о том, как обезопасить Гермиону, но он не хотел так поступать. Гарри поднял взгляд и посмотрел в эти родные карие глаза. Нет. Он не сможет пойти на такое. Расстаться с ней выше его сил.

Пауза затягивалась. Никто не мог посоветовать чего-то дельного, и все понимали, каково приходится Гарри Поттеру.

— Ладно, идём в комнату, — вздохнул Гарри. — Будем надеяться, что только Джинни у нас такая наблюдательная.

Ребята двинулись обратно. Каждый, обдумывая новую информацию. Рон же по-прежнему молчал и всё никак не мог понять, что же он чувствует. Ещё несколько месяцев назад он бы наверняка был сильно расстроен этой новостью. А сейчас? Уизли почувствовал, что это его нисколько не задевает, а наоборот приносит облегчение и даже радость за друзей. Что же изменилось за это время? Может быть, что-то внутри него?

«Гарри и Гермиона вместе! Кто бы мог подумать! — удивлялся он. Правда сейчас, вспоминая некоторые моменты, Рон понимал, что так оно и есть. — И как я сам не заметил?».

— Так вот, что тебе мешало тогда? — шепнул он Гермионе, когда оказался рядом с ней. Они остались в коридоре одни, поскольку остальные уже зашли в комнату.

— Наверное, — девушка тоже вспомнила тот разговор в Хэллоуин. — Но тогда я даже не подозревала об этом. Только на Рождество я всё поняла. — Гермиона внимательно посмотрела на Рона и осторожно спросила: — Ты не сердишься на меня?

— Знаешь, — задумался он, — тогда мне были обидны твои слова. Мне казалось, что ты отталкиваешь меня безо всякой причины. — Рон вздохнул и улыбнулся. — Но теперь я понял, что тогда был не прав. И сейчас я рад за вас. Вот только рассказать мне всё нужно было сразу, — он шутливо погрозил пальцем.

— Извини, — склонила голову Гермиона. — Просто... Просто...

— Вы боялись, что я начну из-за этого беситься? — усмехнулся Рон.

— Ну, может быть, совсем чуть-чуть, — призналась она. — Просто нам не хватало духу всё вот так выложить.

— Да ладно, я не сержусь, — махнул рукой Рон. — Ведь всё прояснилось.

— Да, — кивнула Гермиона и спустя секунду добавила: — Спасибо тебе, Рон.

— За что? — удивился тот.

— За то, что ты такой хороший друг, — улыбнулась девушка и обняла его.

— Э... Гермиона, я, конечно, тоже тебя люблю, но давай не будем рисковать моей жизнью, — Уизли заозирался по сторонам. — А то сейчас Гарри выйдет. Да ещё чем-нибудь сначала жахнет, а только потом разбираться будет.

— Не преувеличивай, — рассмеялась она. — Гарри не такой уж и страшный.

— Ага, сама добродетель, — саркастично пробормотал Уизли. — Знаешь, я видел его в тот момент, когда слизеринцы угрожали Блейз, — Рон передёрнул плечами. — И я его испугался. Нет уж! Не дай Мерлин, встать у него на дороге. Мне уже становится жалко Того-кого-нельзя-называть.

* * *

— Альбус, я хочу поговорить о Гарри Поттере, — декан Гриффиндора присела в кресло напротив директора Хогвартса.

— Что-то серьёзное, Минерва? — удивлённо взглянул на неё Дамблдор.

— Не совсем, — она нахмурила лоб. — Он устроил дуэль с учениками Слизерина. Прямо посреди коридора.

— Ох, молодёжь, молодёжь, — ностальгически вздохнул старец. — Всё бы им выяснять отношения. Я надеюсь, жертв не было?

— Слава Мерлину, нет, — покачала головой Минерва. — Я вовремя их остановила.

— Тогда в чём дело? — поправил очки директор. — Ты хочешь, чтобы я назначил им наказание?

— С этим я, пожалуй, справлюсь и сама, — слабо улыбнулась МакГонаголл. — Нет. Дело в самом мистере Поттере.

— И чем же он тебя заинтересовал? — внимательно посмотрел на неё Дамблдор.

— Прежде всего, своими умениями, — призналась волшебница. — Он сражался против троих довольно сильных противников, но, хоть я и видела лишь несколько секунд их боя, я готова поспорить, что победа ученикам Слизерина не светила.

— Минерва, никто и не сомневается в его способностях, — поднял брови директор. — У Гарри с первого курса были значительные успехи в Защите От Тёмных Искусств.

— Это мне известно, Альбус, — нетерпеливо прервала его профессор МакГонаголл. — Я видела несколько его дуэлей на прошлых курсах. Но на этот раз Гарри был потрясающе искусен. Мне даже показалось, что он намеренно не форсировал события в этом сражении. Как будто, это для него лишь тренировка.

— Да, Минерва, — согласно вздохнул Дамблдор. — Кто бы это ни был, но он хорошо натренировал мальчика. Мне тоже было бы интересно узнать, где его этому научили.

— Не в этом дело, Альбус, — горячо возразила волшебница. — Я говорю о том, что он невероятно талантлив. Выйди он против нашего мастера дуэлей Филиуса, и я бы долго колебалась на кого поставить.

— И что ты думаешь по этому поводу? — поднял брови директор.

— Я считаю, что мистеру Поттеру вполне по силам попробовать себя на чемпионате дуэлянтов. Это откроет перед ним огромные перспективы.

— На чемпионате? — Дамблдор откинулся на спинку кресла и его брови сдвинулись. — Хм... Это, конечно, интересная идея, но она может отвлечь мальчика от более важных вещей.

— Альбус! — Чуть ли не вскочила с кресла МакГонаголл. — Его и нужно заинтересовать чем-то другим. У меня такое ощущение, что Гарри уже во сне видит свою Великую миссию. Это не должно поглотить мальчика, иначе мы потеряем его. Никто не в силах постоянно нести такую ношу.

— Конечно, ты права, — поправил очки директор. — Но подобное мероприятие в очередной раз привлечёт к Гарри большое внимание. Им без сомнения заинтересуются многие влиятельные люди и не только из нашей страны. Как ты говоришь, мы можем потерять его, но теперь уже по более простым причинам.

— А вот это будет уже только его выбор! — губы МакГонаголл сжались в тонкую полоску. — Я знаю, что ты хочешь после школы отдать его к Аластору, но если он заинтересуется чем-то другим, то это будет его решением. И мы не вправе ограничивать его возможности.

— Хорошо, Минерва, — выдержав паузу, согласился директор. — Я подумаю над твоим предложением.

* * *

Поздно вечером, когда парни уже лежали в кроватях, пытаясь разглядеть тёмный потолок, Гарри решил, что им нужно поговорить.

— Рон, — позвал Поттер.

— А... — отозвались с соседней кровати.

— Ты на меня не обижаешься?

— О! И ты туда же, — протянул Уизли. — Что это на вас сегодня нашло?

— Куда, туда же? — не понял Гарри.

— Так у меня сегодня Гермиона уже прощения просила. Теперь вот ты. Необычно всё это, — глядя в потолок, сообщил Рон.

— Ничего необычного, — пожал плечами Гарри, но этого в темноте никто не увидел. — Ты наш лучший друг, и мы чувствуем вину перед тобой за эту скрытность.

— Хорошо-хорошо, я ни на кого не обижаюсь и не собираюсь устраивать скандалы. Ты только обниматься не лезь, — жалобно попросил Рон.

— А к тебе что, все лезут обниматься? — усмехнулся Поттер.

— Да нет. Сегодня только Гермиона, — отозвался Уизли. — Ой! Зачем я тебе это сказал. Ты меня сейчас, наверное, поджаришь? — Рон сделал вид, что собирается соскользнуть с кровати, чтобы укрыться от атак Гарри.

— Ну ты и придумал, — тихо рассмеялся Поттер. — Не буду я никого поджаривать. Я доверяю и тебе, и Гермионе.

— Гарри, — встрепенулся Рон и даже сел на кровати. — Расскажи, как это случилось.

— Что случилось? — не понял Поттер.

— Ну как... ты и Гермиона...

— Как мы поняли, что чувствуем друг к другу? — догадался Гарри.

— Ага, — согласился Уизли и вновь повалился на кровать.

— Ну... Это трудно описать словами, — задумался Поттер. — Что-то вроде озарения. Больше всего похоже на вспышку в голове, после которой всё становится на свои места. На самом деле, чудесное ощущение, — счастливо вздохнул Гарри.

Уизли молчал, видимо, обдумывая услышанное.

— Эй, Рон, ты меня слышишь? — позвал Поттер.

Ему ответила лишь тишина, нарушаемая сопением с соседней кровати.

— Рон... — повторил попытку Гарри.

Но Уизли не собирался отвечать. Он спал.

— Я тут стараюсь, а он... — поворчал Гарри и тоже прикрыл глаза, вновь вспоминая счастливые события, о которых только что рассказывал.

* * *

— Люциус, как успехи у твоего сына? — нечеловеческий голос разнёсся по комнате.

— Мой Лорд, он обязательно выполнит ваше задание, — преклонил колено высокий Пожиратель в белой маске.

— Не играй со мной, Малфой, — сверкнул глазами Волдеморт. — Так и скажи, что твоему сынку Поттер не по зубам.

— Милорд, Малфои всегда доводят дело до конца, — гордо вскинул голову Пожиратель смерти.

— Не нужно этих пафосных речей, Люциус, — Эти сопляки наверняка напали на него втроём и всё равно ничего не смогли сделать. У меня, конечно, мало надежды, что Поттер всё-таки отправил кого-нибудь на тот свет, но вдруг?

— Драко говорит, что их прервала МакГонаголл, — ровно ответил Пожиратель. — Иначе они бы справились с Поттером.

— Не смеши меня, Малфой, — холодно рассмеялся Тёмный Лорд. — Не хочу тебя разочаровывать, но Поттер мог покончить с этими слабаками за пару минут. Ты сам видел его тогда вместе со Снейпом.

— Да, мой Лорд, — будто сквозь зубы процедил Пожиратель.

— И почему вокруг меня столько ни на что не способных слабаков?! — сверкнул глазами Волдеморт. Малфой ничего не ответил, но можно было заметить, как напряглись его плечи. — И ещё, — казалось, вспомнил Тёмный Лорд. — У меня есть послание для твоего сына. Передай ему вот это. Crucio...

* * *

Близнецы Уизли собрали всех гостей и хозяев дома в гостиной, предупредив, что хотят показать что-то чрезвычайно интересное.

— Минуточку внимания! — объявил Джордж, появляясь в комнате, где кое-как разместились ещё двенадцать человек.

— Мы хотим продемонстрировать вам наше новое изобретение, — подхватил Фред.

— На самом деле оно не совсем новое, просто заметно улучшенное старое.

— Но это нисколько не уменьшает его значимость. Мы работаем над ним уже почти год.

— И называется оно Защитный браслет! — Джордж извлёк из кармана металлическое кольцо четырёх дюймов в диаметре и продемонстрировал всем присутствующим.

— И что случится с тем, кто его наденет? — подозрительно спросил Рон.

— Какой ты пессимист, братик, — скривился Фред.

— Ничего с ним не будет, — Джордж подтвердил это, просунув левую руку в кольцо. Оно тут же уменьшилось в размерах и плотно закрепилось у близнеца на запястье.

Всем, кто, затаив дыхание, ждал какого-нибудь превращения, пришлось разочарованно выдохнуть. Никаких чудес не произошло. Что, зная близнецов, было как минимум необычно.

— А теперь, — взмахнул руками Фред, — мы продемонстрируем, как это всё работает.

Джордж с браслетом на запястье отошёл чуть дальше в другой угол комнаты, а Фред встал напротив. Оба медленно достали палочки и встали в дуэльную стойку.

— Мальчики, что вы собираетесь делать? — обеспокоенно поинтересовалась миссис Уизли.

— Спокойно, мама, всё под контролем — отозвался один из близнецов. — Следите за рукой Джорджа. Expelliarmus, — тут же выкрикнул он, целясь в своего брата. А тот не стал ставить щит, а лишь протянул левую ладонь вперёд, словно пытаясь поймать луч. Каково же было удивление остальных (почти всех) когда, заклинание, ударив в ладонь Джорджу, просто исчезло, не принеся никакого эффекта.

Гарри стал кое о чём догадываться.

— Браслет поглощает заклинания, — догадалась Гермиона. — Но он ведь должен иметь ограничение на их количество.

— А тебя не провести, — подмигнул девушке Джордж. — Поглощая заклинания, браслет нагревается, и когда он уже начинает жечь кожу, становится понятно, что предел достигнут.

— Мне вот хочется узнать, они у вас уже есть в продаже? — поинтересовался Гарри.

— Уже, наверное, как месяц, — самодовольно заявил Фред. — Вообще-то была ещё экспериментальная версия, которую мы выпустили ещё до Рождества и раздали знакомым для пробы.

— Но там было много недочётов, — подхватил Джордж. — Один наш друг, что работает в одном из магазинчиков в Косом переулке, рассказывал, что его пытались оглушить, а в итоге он упал на пол парализованным. Это конечно лучше, ведь сохраняется сознание, и действуют все органы чувств, но толку от этого мало. Всё-таки первые модели были далеки от идеала.

— Не то, что сейчас! Теперь этот браслет не имеет недочётов!

— Он блокирует все простейшие заклинания и даже некоторые более мощные.

— Мы готовы отдать наш магазин и все наши товары тому, кто убедит нас в обратном!

— Фред, Джордж, — усмехнулся Гарри, — мне, конечно, нравится ваш магазин, но пусть он останется у вас. Лучше не делайте таких заявлений.

— Что?! — хором воскликнули близнецы. Остальные тоже посмотрели на него с удивлением. У Гарри не было времени рассказать о случае с Малфоем даже друзьям.

— Ты ставишь под сомнение наши слова?!

— Как тебе не стыдно?!

— Что за неуважение?!

— Фред, запусти в брата чары Щекотки, — спокойно сказал Гарри. Близнец нахмурился, но сделал то, что его попросили.

— Rictusempra, — браслет вновь поглотил заклинание, и Фред хотел было обрадоваться неудаче Поттера, но не увидел на его лице и следа разочарования.

— А теперь попробуй что-нибудь ещё, — посоветовал Гарри. — Например, чары Обездвиживания.

— Petrificus Totalus, — послушал совета Уизли. Его брат всё так же выставил вперёд руку, но на этот раз ему это не помогло. Джордж с гулким звуком свалился на пол.

На Фреда было жалко смотреть. Он медленно подошёл к брату и тихонько попинал его носком ботинка.

— Как бревно! — сделал он вывод, и всем показалось, что даже его рыжая шевелюра стала тусклее. Гарри никогда не видел кого-нибудь из близнецов настолько хмурыми.

— Фред, не расстраивайся, — попыталась подбодрить его Джинни. — Подумаешь, чары Щекотки. Кому придёт в голову применять их в реальном сражении?

— Дело не в этом, — застонал тот. — Дело в нашей репутации. Эх, уйду в монастырь...

— А изобретение очень даже неплохое, — высказался мистер Уизли. — Можно даже сказать, превосходное.

— Как ни странно, но я тоже признаю, что у моих мальчиков наконец-то получилось что-то действительно полезное, а не глупые шалости, — улыбнулась миссис Уизли, заботливо расколдовывая Джорджа.

— А?! Где?! Что случилось?! — как ужаленный вскочил тот.

— Гарри двумя фразами свёл на нет всю нашу годовую работу, — убито пояснил ему Фред.

— Как ты узнал? — Джордж с широко открытыми глазами повернулся к Поттеру.

— Просто я уже сталкивался с такими игрушками и случайно обнаружил эту небольшую ошибку.

— Но с кем? — спросили в один голос близнецы.

— С Малфоем, — скривился Поттер. — Я тогда не знал, что это такое, но после вашего сегодняшнего представления всё встало на свои места.

— А почему ты нам ничего не рассказал? — нахмурившись, спросила Гермиона. — Что там вообще случилось.

— Просто не успел, — пожал плечами Гарри. — Да и не произошло ничего особенного. Немного помахали палочками, а потом пришла МакГонагалл и нас разогнала. Скорее всего, отработку ещё назначит после каникул, — он грустно вздохнул.

* * *

После обеда Ремус, как ему и передал мистер Уизли, по каминной сети связался с профессором Дамблдором. Ему предстояло выполнить очередное поручение.

— Ремус, подожди! — возглас Тонкс заставил Люпина остановиться уже в прихожей.

— Да? — обернулся он.

— Постой, я хочу с тобой поговорить, — молодая женщина быстро догнала его и схватила под локоть. — Может, поднимемся в мою комнату?

— Прости, Тонкс, но профессор Дамблдор попросил меня кое-что срочно сделать, — Люпин виновато улыбнулся. — Поэтому сейчас никак не могу.

— Тогда можно я пойду с тобой, — взмахнула ресницами Нимфадора. — И мы поговорим по дороге.

— Сожалею, но я должен идти один. Воля Дамблдора, — развёл руками Ремус.

— Ну, вот! — надула губы волшебница. — Для тебя его решения значат больше, чем мои просьбы.

Она отпустила руку Люпина и сердито отвернулась, взмахнув своими розовыми волосами. Ремуса обдал сладкий аромат её духов, дурманящий голову. Он устало выдохнул и подошёл к женщине сзади, положив руки на её напряжённые плечи.

— Не сердись, Тонкс, — как можно мягче произнёс он. — Просто сейчас очень неспокойное время, и часто приходится пренебрегать своими желаниями. И делать то, что требуется, а не то, чего мы желаем.

— Хорошо, — обернулась Нимфадора. Она улыбалась, но Ремус на какое-то мгновение заметил в её взгляде что-то совершенно другое. Чужое, не свойственное этой всегда весёлой девушке, но довольно быстро исчезнувшее. — Тогда я провожу тебя хотя бы до конца улицы, — и Тонкс вновь взяла его под локоть и сама потащила к двери.

Шли они молча. Нимфадора, держась за Ремуса, смотрела себе под ноги, размышляя о чём-то своём. Сам Люпин наоборот осматривался по сторонам, то и дело бросая взгляды на тесно прижимающуюся к нему женщину.

«Такая молодая, красивая. Зачем я ей нужен? Старый, ни на что не годный оборотень, — размышлял он. — Неужели она считает, что я не вижу её попыток приблизиться ко мне? Но я не могу, да и не хочу отвечать на них. Ведь что я могу ей дать? Ничего из того, что она заслуживает. Ей бы найти кого-нибудь помоложе и спокойно жить с ним в небольшом домике. А она, глупая, носится за разочаровавшимся в жизни зверем, что способен только выполнять поручения Дамблдора. Что она во мне нашла?..».

— Ладно, Тонкс, — прервал молчание Ремус. — Дальше я пойду один. Спасибо что проводила.

— Не за что, — выдохнула она, опустив голову. — Ты скоро вернёшься?

— Скорее всего, поздно вечером, — признался Ремус.

— Я буду ждать, — прошептала она себе под нос.

Люпин коротко кивнул и, взмахнув потёртой мантией, быстро зашагал прочь, оставив Тонкс, которая одиноко замерла на углу дома.

«Жди, девочка, но я постараюсь сделать так, чтобы ты не заметила моего возвращения. А лучше, вообще выбросила меня из головы. Поверь, я знаю, что такое терять близких, и не хочу, чтобы после того, как со мной произойдёт неизбежное, кто-то страдал также, как я когда-то».

Ремус ещё долго чувствовал, как его провожает взгляд её глаз. Но даже не подозревал, что таится в них...

Как можно иметь дело с человеком, которому нельзя доверять? Если в повозке нет оси, как можно в ней ездить?

(Конфуций)

Когда с кровати Рона уже раздавался гулкий храп, Гарри, к которому никак не приходил сон, услышал, как на первом этаже чуть слышно хлопнула дверь. Он уже было насторожился, но вспомнил, как мистер Уизли говорил за ужином, что поздно вечером должен был прибыть профессор Дамблдор. Гарри давно собирался поговорить с директором.

Он осторожно поднялся с кровати и в темноте постарался одеться. Получилось это не ахти как, но всё-таки штаны и рубашку парень нашёл. Большего и не требовалось. Неслышно выйдя в коридор и прикрыв за собой дверь, Гарри, стараясь не шуметь, спустился вниз.

Как он и ожидал, в гостиной находился профессор Дамблдор, с интересом рассматривающий какую-то картину на дальней стене. В комнате горело несколько свечей, и серые дрожащие тени, казалось, нависали над директором, пытаясь заглянуть ему через плечо.

Гарри хотел было войти в комнату и окликнуть старого мага, как за его спиной раздался скрип открываемой двери. Поттер действовал скорее инстинктивно и среагировал мгновенно. Когда профессор Снейп появился в коридоре, там уже никого не было. Точнее сказать, там никого не было видно. Невидимый Гарри, упрекая себя за излишнюю бдительность, прислонился к стене и замер.

Снейп прошелестел чёрной мантией мимо и, войдя в гостиную, кивнул директору Хогвартса, обернувшемуся на звук шагов.

— Здравствуй, Северус, присаживайся, — указал на противоположный стул Дамблдор. — У меня к тебе есть небольшое дело.

— Я постою, — коротко ответил тот, подойдя к окну.

— Как пожелаешь, — поправил очки старец, — но, возможно, нам предстоит долгий разговор.

— В чём дело, Альбус? — нахмурился Снейп. — Зачем вы вызвали меня так поздно, да ещё в эту берлогу. Неужели нельзя было поговорить в школе?

— Всему есть свои причины, — очки-половинки блеснули в свете свечей. — А позвал я тебя потому, что хочу, чтобы ты мне рассказал, — Дамблдор прищурился, — как тебе удалось так легко спасти Мередит?

Снейп молчал пару минут, прежде чем ответить. Дамблдор терпеливо ждал, рассматривая колышущиеся лепестки пламени, а Гарри, затаив дыхание, весь обратился в слух.

— Мне повезло, — наконец выдавил зельевар.

— Повезло? — Дамблдор неторопливо поглаживал свою бороду. — И тебе даже никто не помешал?

— Когда я туда прибыл, мне попался только один Пожиратель, — голос Снейпа не выдал ни одной его эмоции.

— Один? Странно, — пробормотал Дамблдор. — А потом появился Волдеморт и ещё несколько его слуг?

Северус коротко кивнул.

— Так-так, и ты успел скрыться от них с раненной женщиной на руках? — Старый маг нахмурил лоб.

— Да. Я уже говорил, что аппарировал, — хмуро отозвался зельевар. Гарри осторожно вытер со лба пот. О нём пока не было сказано и слова.

— Интересно, очень интересно, — Дамблдор вытащил свою палочку и принялся качать её на одном пальце, ища равновесие. — А ведь знаешь, Северус, я когда-то бывал в том доме. Тебе, наверное, в то время было года три. Меня вызвали авроры как специалиста по артефактам. Они нашли там необычный клинок, который содержал в себе огромную концентрацию чёрной магии. Как позже выяснилось, это здание принадлежало одному из сильнейших тёмных волшебников семнадцатого и восемнадцатого веков. Возможно, тебе знакомо его имя. Он называл себя Lord Invictus. (лат. — непобедимый)

— Непобедимый Лорд, — нахмурил брови Снейп.

— Да, — кивнул Альбус. — Именно непобедимый. Он таким и оказался и умер своей смертью на старости лет. Да и то, мне кажется, что он сам позволил своему сердцу остановиться. Ему просто надоело жить, — Дамблдор печально вздохнул. — Миру сильно повезло, что этот тёмный маг не боролся за власть, иначе трудно представить, что бы произошло. В юности, когда он ещё не был так силён, он иногда сражался с другими волшебниками и часто от городов, где это происходило, не оставалось и воспоминаний. Позже несколько раз его пытались уничтожить, но это всегда заканчивалось одинаково плохо для его противников, и от него вскоре отстали. Да и сам Непобедимый отошёл от дел и занялся изготовлением различных артефактов. Это было его любимое занятие, и он полностью посвятил этому всю свою жизнь...

— Это, конечно, очень интересно, — раздражённо прервал старца Снейп, — но зачем вы мне всё это рассказываете. Я не Поттер, которому нужно рассказывать сказочки на ночь, чтобы ему не снились кошмары.

Тот самый Поттер вздрогнул. За всё это время он сделал три очень медленных шага и теперь находился уже в комнате.

— Северус, зачем ты так говоришь о Гарри? — укоризненно покачал головой Дамблдор. — Ты ведь и сам так не считаешь. А рассказ я свой веду к одной вещи. Так вот, этот Lord Invictus любил создавать артефакты. Был просто помешан на них. Я практически уверен, что большинство из них по-прежнему ходят по рукам волшебников, не подозревающих, кто изготовил эти вещи. И когда я прибыл в дом этого великого мага, я моментально обнаружил ещё один магический артефакт, сделанный им. Необычайно сильный, вероятно самый большой по размерам из его коллекции, но, самое забавное — который никто не нашёл до меня. Это был его дом. Хозяин влил в своё жилище огромное количество магии, укрепляя его защиту. Но самое важное для нас это то, что это здание было очень хорошо защищено от проникновения. На нём стоит самая сильная защита от аппарирования, что я когда-либо видел. Защиту Хогвартса по сравнению с ней можно представить невысокой обветшавшей оградкой против несокрушимых каменных стен...

В связи со всем этим у меня возникает вопрос. Что же произошло с тобой на самом деле? — Дамблдор серьёзно взглянул на Снейпа, и в глазах старца можно было увидеть что-то опасное.

Черноволосый мужчина хранил молчание, крепко сжав челюсти, и не отводя взгляда от пятна чернил на стене.

— Что же ты молчишь, Северус? — настаивал директор. — У тебя есть, что рассказать мне?

— Я не хочу говорить об этом, — выдавил тот, спустя несколько секунд.

Гарри Поттер смотрел на этого хмурого черноволосого мужчину и не понимал, что заставляет того скрывать всю правду. Ведь Снейп всегда ненавидел его. Ведь так?

— Может, мне лучше спросить у Мередит? — сверкнули очки-половинки.

— Нет! Не напоминайте ей об этом! — резко вскинул голову Зельевар. — Она всё равно была без сознания и ничего не помнит.

— Хорошо, хорошо, оставим это, — казалось, Дамблдор сдался. — Только меня интересует ещё один момент твоей биографии. А именно события прошлого ноября.

Гарри, занёсший ногу для следующего осторожного шага, чуть не упал. Он понял, о чём говорит директор, и поразился своей догадке.

«Зачем этот разговор? Нежели Дамблдор подозревает Снейпа в измене? Того, кто столько сделал против сил тьмы», — Поттер искренне возмутился подобным предположениям.

— Ты рассказал мне, что Волдеморт раскрыл тебя и после вашего разговора он приказал запереть тебя в камере, — начал Дамблдор. — Затем ты потерял сознание, а когда очнулся, то обнаружил, что находишься в своём кабинете вместе с Гарри Поттером. Меня удивило, что у тебя не было никаких следов общения с Тёмным Лордом. Что не очень сходится с его методами, — старец пристально взглянул на Снейпа, но тот никак не отреагировал, продолжая стоять вполоборота. — Когда же я спросил мальчика, он ничего толком не объяснил и сослался на таинственного помощника. Хотя, мне показалось, что он сам ничего не знает и просто оказался в нужном месте в нужное время, — директор на миг замолчал. — Знаешь, Северус, всё это выглядит очень подозрительно, и я начинаю сомневаться относительно твоей честности со мной. Я помню, как ты пришёл ко мне шестнадцать лет назад. Тогда я исполнил твою просьбу, и наша общая знакомая легко укрылась в другой стране. Но помнишь ли ты, что обещал мне? Ты был тогда очень эмоционален. Мне напомнить тебе?

— Не нужно, — Снейп прикрыл глаза. — Я поклялся сделать всё что угодно. Я обещал всегда быть верным вам, — казалось, эти слова дались профессору с большим трудом.

— Всё правильно, — кивнул старец, — но в последнее время я стал сомневаться в твоей верности. — Ты всё ещё не хочешь поведать мне свою историю?

— Нет, — повернувшись к Дамблдору и взглянув ему прямо в глаза, бросил зельевар.

Директор помрачнел и задумался. Возможно, он и предполагал такой исход разговора, но, видно, рассчитывал всё-таки совсем на другое.

— Ты огорчаешь меня, Северус, — пробормотал Альбус, остановив свой взгляд на кончике палочки. — Ты понимаешь, что я не могу так рисковать и вынужден буду...

Что задумал сделать Дамблдор, так и осталось тайной. В этот момент под потолком раздался щелчок, заставивший обоих магов быстро взглянуть вверх. Конечно, ничего необычного они не заметили.

Когда они опустили глаза, на стуле, что предлагал Дамблдор Снейпу, спокойно восседал Гарри Поттер, закинув ногу на ногу. А по полу покатилась обыкновенная чёрная пуговица.

— Здравствуйте, профессор Дамблдор, профессор Снейп, — как ни в чём не бывало кивнул магам он.

Директор высоко поднял брови и поправил очки. Хотя Гарри показалось, что седая борода скрыла довольную улыбку, и это заставило его задуматься над причинами переноса разговора в этот дом. Снейп же сверкнул злым взглядом и прошипел себе под нос что-то нелицеприятное. Поттер предпочёл не прислушиваться.

— Здравствуй, Гарри, — медленно произнёс директор, внимательно его разглядывая. Юноша заметил, как директор бросил быстрый взгляд на свечи, а затем голубые глаза вновь остановились на нём. И теперь в них было ещё больше интереса.

— Директор, у меня есть к вам несколько вопросов, — решительно заявил Поттер.

— Я с удовольствием отвечу на них, мой мальчик, но, как видишь, ты своим необычным появлением прервал один очень важный разговор, — Дамблдор прищурился. — Я бы хотел сначала решить вопрос с профессором Снейпом.

— О! Это хорошо, — с энтузиазмом закивал Поттер. — Я могу вам даже помочь. Простите, что «случайно» подслушал ваш разговор, но я могу кое-что рассказать по этому поводу.

— Интересно, очень интересно, — сверкнул очками директор. — Мы с удовольствием тебя послушаем.

— Так вот, — начал Поттер, — профессор Дамблдор, я хочу вам сказать, что профессор Снейп не предавал вас. Так получилось, что я знаю об этом чуть больше и могу вас уверить, что он на нашей стороне.

Директор, соединив кончики пальцев, взглянул на Снейпа, по-прежнему рассматривающего стену, и затем вновь повернулся к Поттеру.

— Я бы очень хотел, чтобы это было правдой, Гарри, — вздохнул Дамблдор. — Но я не могу рисковать, полагаясь на людей, которые многое от меня скрывают, — в его взгляде Поттер прочитал явный намёк, но сделал вид, что ничего не заметил.

— Профессор, помните, мы недавно разговаривали с вами? — откинулся на спинку Гарри. — Вы тогда сами говорили мне, что люди должны доверять тем, кто находится рядом с ними. И что иногда не нужно обращать внимания на факты, а просто верить.

Дамблдор прикрыл глаза и как-то устало вздохнул. Он просидел так около минуты, и никто не нарушал сложившуюся тишину. Когда же старец открыл глаза, в них совсем не осталось былой серьёзности. Лишь грусть и сожаление.

— Ты прав, Гарри, — негромко прошептал директор и обратился к зельевару: — Прости, Северус, что сомневался в тебе, забыв обо всех твоих заслугах. Видимо, я слишком многое на себя беру. Надеюсь, ты простишь старика за его глупые подозрения.

Снейп коротко кивнул, бросив быстрый взгляд на Поттера.

— А теперь, Альбус, разрешите мне удалиться, — спокойно отозвался он. — У меня ещё есть дела в школе.

— Да, конечно, — кивнул директор. — Иди, Северус, и прости ещё раз за моё недоверие.

Зельевар, взмахнув мантией, молча удалился, а Гарри, взглянув на Дамблдора, понял, что лучше отложить разговор на другое время. Он, негромко попрощавшись, отправился в свою комнату, оставив директора размышлять наедине с догоравшими свечами.

* * *

Снейп влетел в свой кабинет, громко хлопнув ни в чём не повинной дверью об стену. Шипя что-то себе под нос, он сделал три круга вокруг стола и затем упал в кресло перед горящим камином, крепко вцепившись в деревянные подлокотники. И только теперь заметил, что не один в комнате и пробурчал что-то ещё более нелицеприятное.

— Какие-то проблемы, Северус? — женщина, закутанная в тёмно-зелёный плед на соседнем кресле, оторвалась от книги, спокойно посмотрев на него.

— Что ты здесь делаешь? — вместо ответа сердито спросил он. — Я запретил тебе вставать с кровати.

— Северус, что-то я не помню, чтобы я когда-нибудь от одного твоего слова послушно отправлялась в постель. Тем более, в твою. Знай, что мои ценности нисколько не изменились, — женщина весело блеснула серыми глазами и хитро улыбнулась. Снейп хмуро на неё посмотрел, всем своим видом показывая, что не видит здесь ничего весёлого. — На самом деле в той комнате ужасно холодно. Камин там я зажигать не стала, а просто перебралась сюда, призналась она.

— Чёрт! Прости, я и забыл! — сквозь зубы процедил Снейп. — Надо было Дамблдору тащить меня в ту конуру именно в это время.

— В твоих катакомбах всегда такой мороз? — словно не слыша его, Мередит неодобрительно осмотрела голые каменные стены. — Как ты тут живёшь?

— Да я уже привык, — отозвался Снейп, с удивлением обнаруживая, что его руки поправляют сбившийся плед. — Как у тебя самочувствие? Ничего не нужно?

— Слабость ещё немного чувствуется, но с каждым часом всё лучше и лучше, — Мередит усмехнулась. — И я бы не отказалась сейчас от чашки горячего шоколада.

«А я и забыл, как она его любит».

— Да, это поможет восстановить силы, — кивнул он, доставая палочку и наколдовывая шоколад. Это получилось легко, словно он занимался этим каждый день, а на самом деле Северус Снейп не пользовался такой магией уже много лет.

— Спасибо, — Мередит благодарно посмотрела ему в глаза, принимая напиток, ароматный запах которого распространился на всю комнату. — Иногда, Северус, я забываю, что ты на самом деле мрачный злой тип, — улыбнулась она.

— Когда такое происходит, напоминай мне, чтобы я вовремя возвращал тебя к реальности, — искривил губы он, откидываясь на спинку кресла и скрещивая руки на груди.

— А как же ты? — подняла брови женщина. — Не сделаешь себе шоколада? Раньше ты никогда бы не упустил такой возможности.

«Знала бы ты, что последний раз я произносил это заклинание для тебя пятнадцать лет назад».

— Уговорила, — ещё один взмах, и вот горячая кружка приятно согревает руки. Глубокий вдох. И насыщенный аромат, что всегда ассоциировался только с ней, заполнил лёгкие. Глоток. И давно забытый, но из-за этого ещё более приятный вкус остался на языке.

«Как давно это было», — Северус взглянул на свою гостью.

Она держала большую кружку обеими руками и короткими глотками отпивала любимый напиток, прикрывая глаза от наслаждения. Иногда глубоко вдыхала, явно наслаждаясь моментом, и мягко улыбалась. Снейп вдруг понял, что ему трудно оторвать от неё взгляд.

Мередит, сидящая в его рубашке перед жарким камином и укрытая его любимым пледом. Слегка растрепанная, даже чуть сонная, но в то же время прекрасная и счастливая. Она наслаждается наколдованным им шоколадом и улыбается каким-то своим мыслям.

Снейп внезапно осознал, что готов отдать всё, что угодно, ради того, чтобы каждый день видеть её такой.

«Нет! Нужно держать себя в руках! Нельзя расслабляться!».

— Как долго ты планируешь задержаться у нас? — спросил он, пытаясь отогнать от себя ненужные мысли.

— Думаю, я могу остаться в Англии на некоторое время, — задумалась Мередит. — Мне нужно только связаться кое с кем в Штатах, чтобы обо всём договориться, и я свободна.

— Это хорошо, — выдохнул Снейп. — Тебе некоторое время лучше побыть под защитой, а Хогвартс одно из самых подходящих для этого мест.

— А зачем тебя вызывал Дамблдор? — Мередит отдала ему кружку и сладко зевнула, заворачиваясь в плед по плечи. — Что-нибудь важное? — она прикрыла глаза, удобно облокотившись на спинку.

— Сущая ерунда, — пробормотал Снейп, в голове которого всплывали давно забытые образы.

«Она по-прежнему любит засыпать в кресле у камина».

«А я всё так же хочу взять её на руки и отнести в кровать».

«Нет! Мы оба изменились, и сейчас не время открывать двери, от которых давно выброшены ключи. Не время...».

И Северус Снейп, резко поднявшись, вышел в соседнюю комнату, осторожно прикрыв дверь.

* * *

Когда большая компания из пяти гриффиндорцев и одной слизеринки вернулась в школу, на пороге им встретился Малфой в сопровождении своей охраны. Он одарил Поттера таким ненавидящим взглядом, что тот даже поразился таким сильным эмоциям (Ведь Гарри не был свидетелем разговора Люциуса Малфоя с сыном).

«Неужели нас дожидается?», — подумалось юноше.

— Какое сборище, — в отвращении скривил губы слизеринец. — Грязнокровок, предателей, неудачников и, конечно же, предводителя Поттера.

Гарри нахмурился. Открытый конфликт устраивать не хотелось. Тем более, он ещё и за прошлый раз не получил наказания. Но этого хорька следовало бы поставить на место. Неожиданно вперёд выступила Блейз.

— Знаешь, Малфой, — холодно сказала она, гордо подняв голову. — Можешь бросаться любыми словами, но запомни, что на самом деле ты не стоишь и мизинца каждого из этих людей.

— Забини, — зло выдохнул он. — Как твой отец оказался предателем, так и ты недалеко от него ушла. Но ничего! Он уже поплатился за то, что не выполнил элементарное задание. Уверен, что и вы с матерью понесёте своё наказание. Тёмный Лорд не прощает предателей.

Гарри заметил, как Блейз вздрогнула и побледнела. Насколько Гарри помнил, она даже не знала из-за чего погиб её отец, а тут ей в лицо бросают такие слова. Определённо, это нужно было прекращать.

— Может быть, я его сразу сожгу или хотя бы молнией испепелю? — спросил громко юноша, доставая палочку.

— Гарри, о чём ты говоришь? — воскликнула опешившая Гермиона, увидев выражение его лица. — Это же всё-таки человек. Хоть и Малфой.

— Ну, всего одного, — состроил честно-умоляющее лицо Поттер, но его глаза сверкали озорным блеском. — Вот этого, — Гарри указал в лицо Малфою палочкой, заставив его вздрогнуть. — Тех двоих оставлю на потом.

— Даже не знаю... — задумчиво протянула девушка, заметив смеющиеся глаза Поттера.

— Да ничего не будет, — беззаботно махнул рукой Гарри. — Помнишь, на той неделе я одного поджарил? Так его всё ещё не хватились.

— А, того-то, — равнодушно кивнула Гермиона. — Да кто его вспомнит? — она иронично подняла бровь.

Уизли уже не мог этого выдержать и тихонько хихикал в кулак. Его поддерживала и вся остальная компания.

Пока Гарри оглядывался на смеющихся друзей, Малфой прошипел что-то сквозь зубы и быстро исчез в ближайшем коридоре. Поттер понял, что он всем этим не избавился от слизеринца, а только ещё больше разозлил его.

— О! Наш гость уже удалился, — усмехнулся Гарри.

— Ой! Ну вы даете! — выдавил из себя Рон. — Здорово вы его напугали.

— Гарри, я надеюсь, ты никого не поджарил на прошлой неделе? — серьезно спросила Гермиона. Видимо, она не сомневалась в способностях Поттера.

— На прошлой неделе? — задумчиво потер подбородок юноша. — Нет, на прошлой точно нет, — вспомнил он, — вот на позапрошлой был один...

— Гарри! — обвинительно воскликнула девушка.

— Шучу, шучу, — замахал руками Поттер. — Обещаю без твоего разрешения никого не испепелять.

— Смотри у меня, — она шутливо погрозила ему пальцем.

* * *

Так давно не звучавший звон хрустального бокала разнёсся по Большому залу Хогвартса, привлекая внимание всех студентов.

— Дорогие друзья, — поднялся со своего кресла Дамблдор. — У меня для вас есть небольшое объявление. К нам в школу прибыл квалифицированный специалист по магическим законам Министерства Магии Соединённых Штатов. Встречайте мисс Мередит Старкман.

Двери Большого зала медленно открылись, и в них вошла темноволосая женщина, увидев которую Гарри вздрогнул и несколько раз моргнул, чтобы удостовериться, что зрение его не подводит.

Да, несомненно, это была она. Та самая женщина, которую они со Снейпом вытащили из подвала того дома. Но как она изменилась! В строгом костюме, с идеальной осанкой она словно скользила к столу преподавателей. Волосы цвета вороного крыла были уложены в безупречную, чуть замысловатую причёску, серые немного подкрашенные глаза с интересом осматривают зал, а яркие губы то и дело слегка улыбаются чему-то своему.

— Чего это вы на неё так уставились? — сердито буркнула Гермиона, обращая свой вопрос в основном к Гарри.

— Это она, — только и ответил он.

— Кто она? — нахмурилась девушка.

— Та, что мы спасли со Снейпом, — повернулся к Гермионе Поттер. — Вот только как она выглядит!

— Красивая конечно, — негромко прошептала Гермиона. — С этим не поспоришь.

— Да я не об этом, — махнул рукой Гарри. — Вы просто не видели её тогда. Она очень изменилась.

Мисс Старкман тем временем заняла свободное место за столом преподавателей рядом с профессором Флитвиком.

— Так вот, — напомнил о себе Дамблдор, о котором все забыли, рассматривая гостью из-за океана. — Мисс Старкман не случайно заняла место за этим столом. Она оказала нашей школе честь, согласившись провести несколько занятий и рассказать об особенностях законодательной системы в разных странах. Эти занятия пройдут на следующей неделе, и все желающие смогут их посетить.

Неожиданность может превзойти все ожидания.

(Георгий Александров)

Наша газета начинает рассказывать вам историю человека, награждённого титулом Волшебник года. Как мы уже сообщали, в этом году этой награды удостоился юный Гарри Джеймс Поттер, став самым молодым победителем за всю историю проведения этого конкурса.

Итак, наш герой появился на свет тридцать первого июля тысяча девятьсот восьмидесятого года в Годриковой Лощине. Его родителями были Лили и Джеймс Поттеры — оба способные светлые волшебники и просто хорошие люди. Они познакомились ещё на первом курсе обучения в Хогвартсе, и те, кто знал их, сходятся во мнении, что двух более любящих друг руга людей не существовало.

Гарри рос здоровым ребёнком, и родители не могли нарадоваться малышу. Подробной информации об этом периоде у нас нет, поскольку тогда это был обыкновенный мальчик, ничем не отличающийся от сверстников и не привлекавший внимание к своей персоне. Возможно, и сегодня мало бы кто знал Гарри Поттера, если бы не то, что произошло в тот роковой Хэллоуин. В доме Поттеров появился Тот-кого-нельзя-называть. У нас есть несколько предположений о цели его визита, но сейчас мы не будем заострять на них внимание. Главное то, что случилось в итоге. Сами-знаете-кто попытался убить Гарри Поттера, но луч смерти чудесным образом отразился от мальчика и поразил тёмного мага. В тот вечер Тот-кого-нельзя-называть исчез, а Гарри Поттер стал Мальчиком-Который-Выжил.

К сожалению, родители малыша погибли в тот день, и Гарри остался сиротой. После этого юный Поттер на долгое время исчез из поля зрения. Как позже выяснилось, его воспитывали магглы — родственники Лили Поттер.

И только когда нашему герою исполнилось одиннадцать лет, он вновь вернулся в магический мир. Хогвартс-экспресс привёз его в школу волшебства, где Гарри сразу привлёк к себе всеобщее внимание. Юный волшебник с самого начала обучения совершал поступки, доказывающие его исключительность и открывающие перед нами его силу, смелость и волю к победе.

На своём первом курсе мистер Поттер был принят в сборную Гриффиндора по квиддичу, став самым молодым Ловцом за последние сто лет. Скажем по секрету, что его умению завидуют даже некоторые профессиональные игроки. Возможно, в будущем мы увидим новую звезду этой увлекательной игры.

Также Гарри зарекомендовал себя как добрый и справедливый человек, готовый в любую минуту прийти на помощь другу. На первом курсе он спас от тролля свою сокурсницу Гермиону Грейнджер, а годом позже вызволил из Тайной комнаты сестру своего друга Джинни Уизли. В обоих случаях юному магу приходилось состязаться с опасными противниками, но он с лёгкостью одерживал верх над этими созданиями тьмы.

Третий курс выдался для Гарри сложным, поскольку за ним охотился опасный преступник, сбежавший из Азкабана и намеревавшийся отомстить за гибель хозяина. Но юноша преодолел все препятствия и даже овладел заклинанием Патронуса — одним из высших светлых заклинаний. Стоит заметить, что не все взрослые маги владеют этими чарами, а этому мальчику было всего тринадцать лет. Вдумайтесь в это и осознайте, какой потенциал имеет Гарри Поттер, как светлый маг.

Подтверждая свои способности, на четвёртом курсе Мальчик-Который-Выжил принял участие в Турнире Трёх Волшебников, где занял первое место, одолев соперников на несколько лет старше его. Но особенно Гарри показал своё мастерство на пятом курсе, когда стал обучать других учеников различным сложным заклинаниям, уже известным ему. Как сообщил наш источник, некоторые из его учеников тоже смогли овладеть заклинанием Патронуса, что в очередной раз доказывает, насколько талантлив этот юноша.

Мы поздравляем Гарри Поттера с этим титулом и надеемся, что из него вырастет могущественный светлый волшебник, способный обратить зло в бегство.

* * *

— Ничего не понимаю! — Гермиона бросила на стол газету и, закусив губу, стала задумчиво накручивать прядь своих волос на палец.

— Что тут непонятного, — проворчал Уизли. — Гарри у нас самый крутой и всё такое.

— Да нет! Я не понимаю, чего они этим хотят добиться, — воскликнула Гермиона. — Раньше они писали, что Гарри сходит с ума, пытаясь заставить людей усомниться в нём. А теперь наоборот делают из него чуть ли не идола. С какой целью?

— Может быть, они сами верят в это, — пожал плечами хмурый Рон.

— Не думаю, — покачала головой девушка. — Это же Ежедневный Пророк. Он всегда подчинялся Министерству. Гарри, у тебя нет никаких мыслей на этот счёт?

— Нет, спасибо, я уже наелся, — отказался тот, не в силах оторвать взгляд от того, как завораживающе пружинят локоны Гермионы.

— Гарри! О чём ты говоришь? — возмутилась девушка. — Я тебя совсем о другом спрашиваю.

— А... Извини, задумался, — встряхнулся Поттер. — А эта статья — какая-то ерунда. Могущественный светлый волшебник, способный обратить зло в бегство, — продекламировал он. — Тьфу... Кто такую глупость только придумал? Я понятия не имею, что они от меня хотят. Чтобы я на радостях, ощущая своё величие, попробовал, не способен ли я ещё летать, прыгнув с Астрономической башни? Или, чтобы толпа бешеных поклонниц растерзала меня на сувениры? А может быть, этой статьёй они хотели вызвать зависть у профессора Дамблдора, который вызовет меня на поединок и с оскорблённым видом размажет по стене?

— Ладно, пойду я, — прервал его словоизлияние Рон, упорно сверливший взглядом тарелку. — Хотел кое-что спросить у Джинни.

— Что это с ним? — недоумённо проводил друга взглядом Гарри.

— Эх... — глубоко вздохнула Гермиона. — Его всё-таки задела эта статья. Здесь ведь всё только о тебе, да ещё и такими словами, будто ты лучше всех на целую голову. Боюсь, Рон вновь может подумать, что из-за тебя никто не замечает его самого.

— Да... — озадаченно протянул Гарри. — И что же мне делать? Ходить невидимым, чтобы моя тень не заслоняла других?

— Пусть Рон остынет, а затем просто поговори с ним, — посоветовала Гермиона. — Надеюсь, он всё поймёт.

— Хорошо, — кивнул Гарри и затем пробормотал: — Или Министерство добивалось того, чтобы я поссорился с друзьями.

* * *

Но когда после обеда Гарри и Гермиона вернулись в гостиную, Рон разговаривал совсем не с Джинни. Устроившись в дальнем углу у самого окна, их друг о чём-то тихо беседовал с Лавандой Браун. Причём, не было похоже, что они обсуждают способы приготовления правильного зелья или методы работы с мандрагорами. Даже отсюда было видно, что уши Рона слегка порозовели, а Лаванда то и дело касается его руки, что-то рассказывая.

Гарри и Гермиона только переглянулись и пожали плечами. Отвлекать друга у них не было никакого желания, и они вновь засели за работу над заклинанием Поттера по Защите От Тёмных Искусств. Гермиона уверяла, что сама работу уже почти завершила, но на расспросы Гарри только хитро улыбалась и говорила, что он всё увидит во время сдачи этих работ. Впрочем, про своё заклинание Поттер тоже никому не говорил. Кроме подруги, разумеется. Так уж у них сложилось, что каждый на факультете намеревался показать свою работу только во время проверки, надеясь удивить остальных.

Освободился Гарри только через пару часов и сразу же вспомнил, что хотел поговорить со своим другом. Размышляя о том, как же начать разговор и что в итоге сказать Рону, он и отправился его искать.

В итоге начинать разговор Поттеру не пришлось. Да и искать Уизли было не нужно. Тот сам его нашёл и, схватив за рукав, потащил в их комнату.

— Гарри, пошли быстрее, — воодушевлённо торопил он.

— Рон, я хочу с тобой поговорить, — серьёзно обратился к другу Поттер, перепрыгивая через две ступеньки.

— Да, мне тоже столько нужно тебе рассказать, — согласился тот, энергично закивав.

— Рон, насчёт той статьи, — начал было Гарри, когда они оказались в спальне.

— Да брось ты эту ерунду, — отмахнулся тот. — Видел, я разговаривал с Лавандой?

Гарри кивнул, удивлённый такими переменами в настроении Уизли.

— Так вот, можешь не верить, но мы в эти выходные вдвоём идём в Хогсмид! Здорово, правда?! — с блестящими от восторга глазами спросил Рон.

Поттер только пожал плечами, показывая, что это всё-таки решать не ему. Ведь самому Гарри от этого не было ни тепло, ни холодно. Но Рона, казалось, его ответ особо и не волновал.

— Представляешь, Лаванда говорит, что я самый лучший вратарь из тех, что она когда-либо видела. Она всю прошлую игру следила только за мной и сказала, что меня обязательно должны взять в сборную Англии.

— Рон, я всегда тебе говорил, что ты прекрасно играешь, но ведь это не повод идти со мной в кафе мадам Паддифут, — усмехнулся Гарри.

— Ты что?! Лаванда на меня так смотрела! Ммм... — восхищённо протянул Уизли. — Говорит, что я лучше всех. Я даже такого не ожидал. Да и она тоже ничего. Симпатичная, верно? Правда, на Прорицаниях помешанная. Но это ерунда. Ей лишь волосы в тёмный перекрасить, и будет самое то? А ты как думаешь?

Гарри оставалось только кивать, поскольку вставить хотя бы словечко в бурную речь Рона он не успевал. Тот был в ударе.

«Рону приглянулась Лаванда? — задался вопросом Поттер. — «Неожиданно...».

Серьёзно поговорить со своим другом в этот день так у Гарри и не получилось. Впрочем, этого уже и не требовалось. Окрылённый Уизли мгновенно выбросил из головы то недоразумение. Сейчас для него было важнее другое.

* * *

— Приветствую всех тех, кто осмелился появиться на моей, так называемой, лекции, — начала мисс Старкман, окинув взглядом зал. Как показалось Гарри, никто из шестикурсников не пропустил такое интересное мероприятие, и класс был заполнен до отказа. — Честно вам признаюсь, что никогда раньше я ничем подобным не занималась, и мне это в новинку, — продолжала начинающая преподаватель. — Я, конечно, могу начать перечислять вам по порядку все магические законы нашего времени, но думаю, это будет безумно скучно и не интересно. Поэтому я бы предпочла объяснить вам примеры из реальной жизни. Кто-нибудь из присутствующих может похвастаться тем, что лично каким-либо образом познакомился с законодательством или с судебной системой вашей страны?

Первым руку вскинул Эрни МакМиллан из Хаффлпаффа. Оказалось, что его дядю несколько лет назад обвиняли в том, что он колдовал в присутствии маглов, и чуть было не отправили в Азкабан за это нарушение. Мисс Старкман тут же поинтересовалась деталями. Спросила об обстоятельствах правонарушения, о наличии свидетелей и о последствиях произведённой магии. В итоге привела несколько законов, к которым относился этот случай, и объяснила, что в данных обстоятельствах дяде Эрни максимум что грозило, так это не слишком большой штраф, а при грамотной защите можно было избежать и его.

К удивлению Гарри, следующей руку подняла Гермиона. Она подробно рассказала известный многим присутствующим случай с их третьего курса, когда проходил процесс против гиппогрифа, поранившего на уроке по Уходу За Магическими Существами ученика. Во время её повествования Малфой то и дело недовольно хмурился, видимо, вспоминая тот эпизод.

— В итоге Клювокрылу был вынесен смертный приговор, — закончила Гермиона. — Но к счастью, он сбежал в день казни, и приговор не был приведён в исполнение, — они с Гарри переглянулись, одновременно вспоминая, кто был активным участником тех событий.

— Как я поняла, этот ученик спровоцировал гиппогрифа, и при этом присутствовали свидетели? — уточнила специалист по законодательству, и Гермиона кивнула. — Тогда здесь нет никаких сомнений. Этот случай попадает под действие закона, согласно которому такое животное как гиппогриф не может быть обвинён в каком-либо преступлении, если он был спровоцирован на это.

— Но... Но... — Гермиона выглядела изумленной, — я тогда искала что-то подобное, но так и не нашла, хотя просмотрела весь справочник.

— Ничего удивительного, — понимающе улыбнулась мисс Старкман. — Вы, наверное, искали в сборнике законов Бернарда Карра? И, скорее всего, уделяли больше внимания разделу, посвященному волшебным существам?

— Да, — изумлённо согласилась Гермиона.

— Я так и подозревала, — кивнула волшебница. — Вы не могли найти там этого закона, поскольку его там и нет. Дело в том, что это довольно давний закон, и первоначально во времена частых сражений под его действия попадали волшебники. Считалось, что маг, ответивший на агрессию, не может быть обвиненным в содеянном, поскольку его можно назвать обороняющейся стороной. Конечно, это не совсем правильно, но такое было. И позже была введена поправка, подводящая под этот закон кентавров и ещё нескольких волшебных животных, которые особо остро реагируют на провокацию. Например, таких как гиппогрифы и грифоны. В сборнике Карра же эта поправка не указывается, поскольку была принята после его издания, — мисс Мередит с сожалением улыбнулась Гермионе. — Вам нужно было воспользоваться более свежим сборником законов, что вышел четыре года, назад, но, скорее всего, тогда в вашей библиотеке его ещё не было.

Потрясённая Гермиона медленно кивнула, подтверждая её слова. Она смотрела на эту женщину, объяснившую за пару минут то, в чём она рылась несколько месяцев и так и не нашла ответа, расширившимися глазами. Было заметно, как сильно она восхищена знаниями Мередит Старкман.

— Ну, кто ещё может поведать нам оригинальную историю? — обратилась к ученикам волшебница.

Гарри осмотрелся по сторонам. Больше тех, кого коснулись подобные проблемы, не наблюдалось. Малфой, конечно же, мог рассказать, как его отца обвиняли в связях с Пожирателями, и как того потом вытаскивал из тюрьмы Министр, но он только крепко сжал зубы и сверлил тяжёлым взглядом парту перед собой.

— Я был обвинён в нарушениях, попадающих под Декрет о Разумном Ограничении Применения Магии Несовершеннолетними и международный Статут Секретности, — поднял руку Гарри. То в чём его обвиняли, он запомнил наизусть.

— Мистер Поттер, — одобряюще кивнула ему мисс Старкман. — Что ж, расскажите нам, что вы натворили...

Когда Гарри закончил свою историю, он заметил, что все ученики слушают его очень внимательно. Не каждому приходилось сражаться с дементорами в маггловском районе Лондона, да ещё и выйти из этой схватки победителем.

— И на вас после этого случая повесили такие обвинения? — удивилась волшебница. — Во-первых, вы защищали свою жизнь, а во-вторых, спасли своего кузена. Каждый из этих пунктов по отдельности автоматически оправдывает вас. Обвинить вас мог либо очень глупый человек, либо тот, кто надеялся арестовать вас обманным путём, что, впрочем, тоже не добавляет ему ума, — Мередит Старкман весело подмигнула полностью согласному с её словами Поттеру.

Освободились они только через час, в течение которого специалист по магическим законам рассказывала им случаи из своей практики. Причём никто не жалел потраченного на это времени. Истории были очень познавательными, интересными и объясняли многое, о чём раньше юные волшебники и не подозревали.

— Как она во всём этом разбирается! — прошептала Гермиона, удивлённо покачав головой. — С такими знаниями не страшно никакое судебное слушанье.

Рон хотел что-то на это ответить, но оборвал себя на полуслове.

— Ну что ж, вот ты какой, Гарри Поттер, — на выходе их трио остановила мисс Старкман, разглядывающая Мальчика-Который-Выжил.

— Ну да, именно такой, — согласился тот, тоже себя осмотрев.

— Рада познакомиться со своим спасителем лично, — женщина протянула Гарри руку, и тот нерешительно её пожал. — Северус рассказал, что в основном благодаря тебе я больше не прохлаждаюсь в том подвале или, ещё хуже — не покинула этот несовершенный мир. Спасибо тебе за помощь, Гарри, — и она благодарно улыбнулась.

— Не за что, — пробормотал тот, слегка удивлённый. Хотя ещё больше он удивился тому, что профессор Снейп рассказал о нём своей знакомой.

— Ой! Надеюсь, я не рассказала чего-то лишнего? — спохватилась мисс Старкман, заметив замерших рядом Рона и Гермиону. — Может, это был твой небольшой секрет?

— Нет, всё в порядке, — уверил женщину Поттер. — Это мои друзья Рон Уизли и Гермиона Грейнджер. И они знают обо мне всё. Ну, почти всё, — поправился Гарри, увидев выражение лиц друзей.

— Друзья это хорошо, — кивнула мисс Старкман. — Ну ладно, не буду вас отвлекать. Вы, наверное, спешите по своим делам?

Рон согласно кивнул, Гарри отрицательно мотнул головой, а Гермиона поступила по-своему.

— Мисс Старкман, а можно вопрос? — поинтересовалась девушка.

— Конечно, Гермиона, — доброжелательно кивнула та.

— На уроке вы рассказывали столько интересных вещей, о которых мы не имели понятия. У нас в Хогвартсе, например, мы не изучаем ничего подобного, а это, несомненно, было бы полезно для всех студентов. Я бы хотела узнать, где вы получили такое образование?

— Ну... Сначала я училась в французской школе магии. В Боббатоне, — начала рассказывать женщина заинтересованной Гермионе. — Но профессией я овладела в Англии. В вашей Закрытой Академии Магического Образования Колдунов. Или как её все называют З.А.М.О.К.. О ней мало говорят, а многие, услышав её название, просто не обращают на это внимание. Ведь, когда упоминают, что получали образование в «Замке», все сразу думают на ваш Хогвартс. Но тем не менее это очень престижное учреждение и попасть туда чрезвычайно сложно. Меня, например, порекомендовал сам директор нашей школы, но и после этого мне пришлось сдать около десятка различных экзаменов. Вот в этом «Замке» в течение четырёх лет я и научилась всему, что знаю, — и, замолчав на пару секунд, добавила скорее уже для себя. — И там я и познакомилась с Северусом.

— Профессор Снейп тоже учился в этой Академии? — вырвалось у поражённого Гарри. Почему-то ему казалось, что декан Слизерина с самого рождения должен был разбираться в зельях лучше всех.

— Ну да, там много различных факультетов, — мисс Старкман вдруг хитро усмехнулась. — Правда, его однажды чуть не отчислили, за воровство редких компонентов для зелий. Но обошлось. Я уже и тогда могла оправдать кого угодно, — она ностальгически вздохнула, вспоминая былые времена. — Ох, что-то я совсем заболталась. Надеюсь, это останется между нами. О’кей?

Друзья молча покивали, уверяя, что будут держать язык за зубами. Когда же мисс Старкман, тепло попрощавшись, ушла по своим делам, гриффиндорцы ещё пару минут сохраняли молчание, переваривая полученную информацию.

— Не может быть! — наконец высказался Рон, с трудом вернув на место отвисшую челюсть. — Если сейчас ещё кто-нибудь скажет, что МакГонаголл в юности сбегала с уроков, то мне определённо станет нехорошо. Сотрите что ли кто-нибудь у меня это воспоминание, чтобы не рисковать.

— Да, неожиданно конечно, — согласилась Гермиона. — Но ничего удивительного. Мы с вами тоже не святые.

— Но нам-то было нужно многосущное зелье, — напомнил Уизли. — Эй... Гарри, убери палочку! Я же пошутил насчёт воспоминаний.

Поттер равнодушно пожал плечами и спрятал своё оружие в карман.

— Думаю, профессор Снейп тоже не настойку от насморка варил, — усмехнулся он. — Но давайте об этом дружно забудем, иначе он нас в порошок сотрёт и потом из него сварит особо противное зелье от чесотки, которым будет поить диких троллей.

Гриффиндорцы живо представив такую перспективу, поёжились и зареклись больше не вспоминать о тайнах биографии профессора Снейпа.

* * *

— Сегодня я хочу показать вам интересное заклинание, — начала очередной урок профессор МакГонаголл. — Я не буду заставлять его заучивать, но хочу, чтобы вы записали его свойства и имели представление о подобных чарах. Оно произносится как Ego te intus et in cute novi (лат. — Вижу тебя насквозь) и позволяет делать невидимыми достаточно большие предметы, причем они начинают пропускать свет только с одной стороны. Вот смотрите, — она сложно взмахнула палочкой, произнося магическую формулу, и задняя стена кабинета начала медленно растворяться. Вот уже заметны яркие точки пламени факелов на стенах коридора. Затем проступили светлые арки окон, и вот у Гарри сложилось ощущение, что стены просто нет. Настолько четко всё было видно.

— Если же вы сейчас выйдете в коридор, то не заметите никаких изменений, — продолжила рассказ МакГонаголл. — Как вы видели движение палочкой при произношении этого заклинания довольно сложно, но давайте всё же зарисуем его.

После этого профессор продолжила своё объяснение, то и дело заставляя что-то записывать. Но спустя двадцать минут после начала урока всех гриффиндорцев привлекло то, что происходило в коридоре.

Неизвестно по каким причинам, но именно напротив этого кабинета с двух концов коридора практически одновременно появились два профессора. Гарри предположил, что это связано с визитом их обоих к директору, кабинет которого располагался неподалёку.

Снейп был как всегда хмур, и многие вздрагивали, взглянув на него даже сквозь стену. Лицо Гиддингса привычно не выражало никаких эмоций.

И всё бы было в порядке: профессора мирно бы разошлись, а гриффиндорцы вернулись к занятию, если бы в это событие не вмешалось ещё одно действующее лицо. Неизвестно, чем сейчас занимался Волдеморт, но именно в этот момент Снейп болезненно скривился и схватился за левую руку. Он лишь на миг машинально поднял рукав мантии, но этого хватило. Гиддингс не мог не заметить Черную Метку, отчетливо проступившую на бледной коже. Как и все гриффиндорцы, хоть изображение уже и утратило былую чёткость.

МакГонагалл поспешно взмахнула палочкой, возвращая стене привычный вид.

— Вот так действует это заклинание, — как ни в чем не бывало продолжила она, но Гарри заметил, как чуть заметно побледнела их декан.

Гриффиндорцы тоже никак не могли успокоиться и по классу то и дело пробегали взволнованные щепотки.

— Успокойтесь! — наконец воскликнула профессор Трансфигурации, — любое заклинание искажает реальность и сейчас произошло нечто подобное, а вы домыслили остальное. Ничего, требующего вашего беспокойства, не произошло.

Гриффиндорцы конечно притихли, но лишь для того, чтобы вспомнить этот момент во всех подробностях. И многие было точно уверены, что явно видели знак мрака. Тот, каким их пугали родители.

МакГонагалл и сама понимала, что её слова никого не переубедили, но поделать ничего не могла. Гарри про себя выругался. Если его предположение насчёт Гиддингса верно, то это не сулит Снейпу ничего хорошего. Министерство с большой радостью арестует очередного Пожирателя. Тем более, тот близок к Дамблдору. Лучшего расклада и быть не может.

* * *

Во вторник после занятий Гарри вспомнил, что со всеми делами, навалившимися на него в последнее время, он совсем забросил книгу о таинственном Ксеносе. О том человеке, что, возможно, тоже бывал в другом мире.

А для Поттера было чрезвычайно важно узнать об этом как можно больше, ведь эта информация может дать ему некоторые ответы или подсказать правильные вопросы. Что-то подсказывало Гарри, что эта древняя книга содержит нечто достаточно важное для него.

В этот вечер Поттер решил просмотреть книгу до конца. Привычно устроившись на своей кровати и скрывшись под пологом, он открыл старинный фолиант на том месте, где остановился в прошлый раз. И не очень оптимистично вздохнул. Ведь это была всего лишь примерно середина книги.

Понимая, что даже бегло прочитать за сегодня это всё не удастся, Гарри принялся перелистывать страницы, обращая внимание только на заголовки, да отдельные фразы. Естественно, вникнуть в текст у него не получалось, да этого и не требовалось.

И вероятно, в этот вечер Поттер узнал бы о том, кто же скрывается под именем Ксеноса, и что же тот всё-таки делал в другом мире, но судьба распорядилась иначе. От важного занятия Гарри отвлекла Джинни, которую профессор МакГонагалл попросила напомнить Поттеру, что сегодня ему назначена отработка из-за того случая с Малфоем.

Совершенно забывший об этом Гарри поблагодарил Джинни и, про себя ругаясь на то, что у него совершенно нет свободного времени, отправился к кабинету профессора Трансфигурации.

Оказавшись на месте, юный гриффиндорец искренне порадовался, что слизеринцев там не оказалось. Скорее всего, их воспитанием должен был заняться профессор Снейп. И хоть Поттер и сомневался, что тот как-то накажет своих подопечных, ему было всё равно. Главное, что Малфой находится как можно дальше.

Когда он вошёл, профессор МакГонаголл заполняла какой-то журнал, сидя за своим столом. Подняв взгляд на поздоровавшегося Гарри, она приглашающее махнула рукой.

— Мистер Поттер, сегодня я попрошу вас подготовить кабинет для следующего занятия у седьмых курсов. Мне понадобится свободное пространство, поэтому парты следует расставить вдоль стен. А затем нужно будет рассортировать вон те книги и разложить их по партам.

Гарри кивнул и сразу же принялся перетаскивать и расставлять столы в нужном порядке, размышляя о том, что же такое проходят седьмые курсы. После третьей поставленной на место парты, профессор МакГонаголл негромко окликнула юного гриффиндорца.

— Мистер Поттер, это можно делать и с помощью магии, — подсказала волшебница, и на её лице промелькнула лёгкая улыбка.

Удивлённый Гарри замер на месте. Ему даже в голову не пришло использовать магию, а ведь он живёт в магическом мире уже шестой год. Как оказалось, маггловские привычки всё ещё давали о себе знать. Он не сомневался, что его рыжеволосый друг перепробовал бы всё, что угодно, и только в последнюю очередь стал бы двигать парты вручную.

Поттер поблагодарил декана Гриффиндора и достал палочку. Как оказалось, магия только осложняла процесс, и Гарри не сомневался, что руками справился бы быстрее. Но зато это был отличный способ потренироваться в точности движений палочкой и в умении правильно прикладывать свои силы.

Первая парта взмыла чуть ли не под потолок, из-за не рассчитавшего усилия Гарри. Со второй проблем было уже меньше, а последующие вообще парили в считанных сантиметрах друг от друга, выписывая сложные манёвры. Вошедший во вкус Поттер даже подумал о том, как бы снова нарваться на Малфоя, чтобы получить такое интересное взыскание. Но затем отказался от такой идеи, не собираясь расстраивать их декана и подозревая, что в следующий раз его отправят к профессору Снейпу.

Вскоре столы были расставлены в нужном порядке, и Гарри принялся за стопку книг. Здесь были учебники по Трансфигурации за седьмой курс, пособия по Высшей Трансфигурации и методички для выполнения домашней контрольной работы. Юноше требовалось обеспечить по одному экземпляру на каждую парту. Ничего сложного.

— Мистер Поттер, — неожиданно позвала его МакГонаголл, когда Гарри разложил уже половину книг. — Как бы вы отнеслись к тому, чтобы поучаствовать в турнире дуэлянтов?

— В турнире дуэлянтов? — удивился Гарри, замерев с учебником в руках. — Но я слышал, что он проводится только среди взрослых магов.

— Да, это так, но я и не говорю, что вы отправитесь на него прямо сейчас. Следующий турнир будет проводиться в будущем году, и вам уже будет семнадцать лет, — профессор внимательно посмотрела на него. — Если же вы боитесь того, что соперники будут старше вас, то я могу вас уверить, что если вы покажете всё, на что способны, то сможете показать более чем достойный результат.

— Да нет, к этому мне не привыкать, — чуть усмехнулся Гарри, вспоминая Турнир на четвёртом курсе. Хотя ему можно было припомнить всю его жизнь. Почти всегда ему противостояли более сильные соперники. Впрочем, никому из них так и не удалось ничего с ним сделать. — На самом деле мне было бы интересно узнать чего я стою.

— Я так и подумала, что вы этим заинтересуетесь, мистер Поттер, — кивнула МакГонагалл. — Поэтому я предложила эту идею нашему директору, и он обещал над этим подумать.

— Спасибо, профессор, — благодарно кивнул Гарри.

— И, мистер Поттер, — вспомнила профессор, — пока ничего ещё точно не известно, поэтому не стоит это афишировать.

— Профессор МакГонаголл, — укоряюще протянул Гарри. — Разве вы меня плохо знаете? По-моему, в газетах и так пишут про каждый мой вздох.

— Да, конечно, Гарри, — совсем не как строгий преподаватель улыбнулась старая женщина. — Извини, я знаю, что тебе и так нелегко. Но я уверена, ты всё это преодолеешь. Не так ли?

— Конечно, профессор! — уверенно воскликнул юноша. — Я ведь гриффиндорец!

В этот вечер Гарри впервые увидел, как смеётся эта обычно суровая женщина.

Выходя из кабинета Трансфигурации, Поттер и не подозревал, что сегодняшние приключения для него только начинаются.

Каким же надо быть талантом, чтобы скрывать свою бездарность!

(Александр Ратнер)

Возвращаясь с отработки у профессора МакГонаголл, Гарри заскочил в библиотеку к Гермионе. Немного посидев над заданием Поттера, которое уже давно превратилось в их совместную работу, парочка засобиралась в гостиную, надеясь посвятить оставшийся вечер отдыху. Но вначале им было уготовано совсем другое. И Гарри с Гермионой начали об этом догадываться, когда встревоженный Невилл налетел на них у входа в гостиную.

— Гарри! Там... Там случилось что-то непонятное, — взволнованно пробормотал он.

— Что такое, Невилл? — удивился Поттер.

— Лучше пойдем, посмотришь, — Лонгботтом поспешил в их спальню. Гарри и Гермиона, в недоумении переглянувшись, одновременно пожали плечами и двинулись за ним. — Гарри, дело в твоем сундуке, — сообщил по дороге Невилл. — На него были наложены охранные заклинания?

— Да, — удивленно протянул Поттер и тут же усмехнулся. — Неужели оно на ком-то сработало? Видимо, я не зря потратил на него время, если защита действует даже на соседей по комнате.

Но когда они вошли в спальню, с лица Гарри мгновенно слетела улыбка. Рядом с его кроватью, чуть склонившись, замер Рон Уизли, попавший под защитные чары.

— Гарри, наконец-то ты пришел, — встретил его Дин. — Мы пытались его освободить, но у нас ничего не получилось. Сними скорее чары, а то Рон уже полчаса так стоит.