Марионетки

…Пред своенравною судьбой

Мы все — марионетки.

Пьер Жан Беранже.

Двумя месяцами ранее.

- Мы закрываемся, мисс. На часах шесть вечера, а значит, самое время пройти к выходу…

- Джек, ты скоро?

- Уже иду! — молодой человек в светло-зеленой униформе закрыл дверь за последней посетительницей и повернулся к своему напарнику. — Зачем же так спешить? Успеем!

Смотритель постарше покачал головой. Он вовсе не разделял оптимизм Джека, а уж тем более в ситуации, когда им нужно менее чем за час подготовить праздник для лучшего друга. Их протесты никто даже не послушал! В компании единогласно выбрали Джека Смита и Стива Джонсона организаторами вечеринки как самых нестандартно мыслящих и сознательных.

- Ты лучше скажи: где мы день рождения устраивать будем? Идеи есть?

- А как же! — Джек шагнул вперед и заговорщически прошептал. — Я знаю одно восхитительное местечко.

- И какое же? — Стив также понизил голос.

- Британский музей истории магов.

- Да ну тебя с твоими шуточками! Я серьезно.

- Я тоже.

- Что, прямо здесь сядем, в коридоре?

Джек вздохнул.

- Эх ты… Не умеешь творчески мыслить! Второй этаж, двести седьмой зал — там сейчас выставка бирманских марионеток. Ты только представь: алые драпировки на стенах, золотые куклы, индийские драгоценности, свечи и приятный полумрак. Мы можем вызвать танцовщиц из группы — кажется, с некоторыми из них ты был знаком…

- Я понял! Понял! — перебил его Стивен, чье воображение нарисовало достаточно яркую картинку. — Организуй столы, а я пока соберу народ. Да, и позвони Майку, нашему имениннику, пусть подойдет через час к главной двери. Этот праздник он не забудет…

* * *

В назначенное время шумная компания собралась у входа в музей. Смотрители поспешно спустились, Стив открыл дверь и сердито посмотрел на друзей:

- Эй, вы? Потише там! Хотите, чтобы нас выгнали с работы?

- Не горячись, старина, — отозвался самый высокий из них. — Где мой обещанный сюрприз?

- Для начала поднимемся наверх.

Джек махнул рукой в сторону лестницы, и оба посторонились, выжидательно глядя на то, как колдуны поочередно входят в здание. Замыкал группу сам именинник, он переступил порог…и уже в следующую минуту прогремел взрыв. Пятерых отбросило к стенке в дальнем конце коридора, помещение заволокло удушливым серым дымом.

Стивен оглушено наблюдал, как через пролом в стене проникают темные фигуры в масках. Они выстроились в два ряда и почтительно склонились, пропуская главного. Красные глаза, змеиный нос, длинные тонкие пальцы… К смотрителю музея очень медленно шел Лорд судеб Вольдеморт.

Ужас парализовал тех, кто ещё оставался в живых. Ни у кого и мысли не было хотя бы попытаться дотянуться до кнопки сигнализации и вызвать авроров. Вольдеморт остановился в шаге от лежавших на полу людей.

- Приношу извинения за испорченную вечеринку, — очень тихо произнес он. — Уверяю вас, это ненадолго.

Глаза у магов расширились, они не понимали, что происходит. Стив Джонсон, не один год проработавший в службе охраны, все же вспомнил о кнопке тревоги, но дотянуться до нее не смог. Тем временем повелитель подал знак своим слугам, и те поспешно разошлись по комнатам.

Стив шевельнулся, чем тут же привлек внимание Темного Лорда.

- Хотели вызвать авроров, мистер Джонсон? Не трудитесь, это бесполезно. Они не успеют.

- Что вам нужно?

Вольдеморт прищурился, и в то же самое мгновение появились первые Пожиратели смерти. Обыскав все помещения, они вернулись ни с чем.

- Их нигде нет, — заключил последний, занимая свое место в углу. — Ни браслета, ни чаши, ни кинжала.

- Вы хорошо посмотрели? — от угрожающего голоса слуги съежились, опустив глаза.

- Да, Господин…

С минуту Вольдеморт изучал сгорбленные фигуры своих людей, затем резко развернулся и схватил Джека Смита за горло.

- Нет! — Стив рванулся к нему, но был сбит заклинанием. — Отпусти его! Что тебе нужно?!

- Мистер Джонсон, — спокойно отозвался Лорд. — Мне нужны три предмета: кинжал Годрика, чаша Хельги и браслет Ровены. Принесите их, и я отпущу вашего друга.

- Я не могу…

- Круцио!

Джек страшно закричал и мешком повалился на пол, перекатываясь и срывая пуговицы со своей одежды.

- Подождите! Я не это имел в виду!

Лорд опустил палочку.

- Да, мистер Джонсон? Или…

- Стойте! Я хотел сказать, что не могу принести, так как их больше нет. Зал с реликвиями Основателей сгорел неделю назад, а все три предмета были там…

Вольдеморт побелел от ярости.

- Ты лжешь!

- Нет, умоляю вас…

- Авада Кедавра!

Джек затих, Темный лорд схватил за горло Стивена и буквально впился взглядом ему в глаза.

— Ай! Что вы делаете?! — забился в судорогах тот, чувствуя себя так, словно чья-то рука безжалостно перетряхивает его воспоминания, пробивает хрупкие стенки между ними

Сосуды в глазах полопались, и из носа пошла кровь.

- Свидетелей уничтожить, здание взорвать, — наконец, отрывисто бросил Лорд, отпуская мертвого Стива Джонсона на землю. — Выполняйте! Чего вы ждете?

Жуткий грохот, дым и языки пламени. За несколько секунд одно из красивейших сооружений магической части Лондона превратилось в руины. Проводив взглядом последнего из аппарировавиших Пожирателей смерти, Вольдеморт приблизился к обгоревшему окну и склонился над единственным уцелевшем экспонатом. Это был макет сцены восточного театра бирманских марионеток — с бордовым занавесом, местами для зрителей, деревянными подмостками и самими персонажами, миниатюрными героями пьесы. Своеобразный кукольный домик, дело рук неизвестного, но очень талантливого мастера.

Несколько мгновений Темный Лорд вглядывался в это маленькое чудо, чуть улыбаясь своим мыслям. Затем выпрямился и довольно прошептал:

- А ты мне больше не нужен.

И аппарировал, предварительно испепелив кукольный домик для бирманских марионеток.

Фамильные имения всегда были и остаются недостижимой мечтой для большинства жителей магического сообщества. Рядовые волшебники убеждены, что имей они достаточную сумму галлеонов, многоэтажный особняк, штат домовых эльфов и возможность проводить каждый летний отпуск на побережье Средиземного моря во Франции, проблем в семейной жизни у них бы не осталось. Да и откуда ж им взяться, если семья полностью обеспечена, а любой каприз исполняется в считанные часы? Разумеется, у богатых колдунов всё всегда просто отлично.

Чистокровный род вполне может себе позволить заказать для гостиной диван, стоимость которого равна годовому доходу среднестатистического работника Министерства магии. Поставить на видное место, с гордостью осмотреть приобретение и забыть о нем в следующую минуту. Изредка пользоваться, не задумываясь об уплаченной сумме. Посидеть немного, обхватив плечи руками, в сотый раз удивиться: почему же в таких дорогих особняках, несмотря на летнее время и пылающий в каждой комнате камин, слишком часто бывает очень холодно?..

Сквозь бирюзовые витражные стеклышки в мрачную гостиную пробивались лучи солнца. На окно с надеждой посмотрела высокая стройная женщина. Она улыбнулась: начало нового дня — пожалуй, единственное, что еще могло приносить ей радость… И погрустнела вновь, сильнее кутаясь в колючий шерстяной плед. Глаза устало закрывались, и только сжимающееся от нехорошего предчувствия сердце заставляло не спать, ожидая новостей.

Часы пробили половину одиннадцатого, когда, наконец, из камина послышался треск: в комнату ступил высокий волшебник в черной мантии. Щелчком пальцев он вызвал домового эльфа, приказал принести шкатулку с бумагами из спальни и только тогда повернулся к своей жене:

- Можешь радоваться, Нарцисса. Темного Лорда больше нет. На этот раз уж точно навсегда…

- Где Драко? — Нарцисса Малфой не обратила внимания на равнодушный тон своего мужа. — С ним все в порядке?

- Он в Хогвартсе, — усмешка. — Решил поиграть в героя и отправился в Запретный лес. Ничего, мадам Помфри его выходит…

- Он ранен?

- Ты так спрашиваешь, будто тебя действительно это интересует.

- Он мой сын, — сквозь зубы процедила Нарцисса.

- В самом деле? — иронически осведомился Люциус. — Это новость… Его выпишут дня через два. Еще вопросы остались?

Пауза.

- Ты снова уходишь?

- Много дел, — Малфой пожал плечами. — Пока длится всеобщая эйфория, нужно этим воспользоваться, вывести из игры Дамблдора и его Орден Феникса. В ближайшие дни начнется передел власти, а мы практически лишились нашего козыря.

- Что-то с Поттером?

- Он в магической коме, на дуэли с Лордом получил множество повреждений, несовместимых с жизнью. Снейп пытается поставить мальчишку на ноги, но пока не выходит… Это может здорово спутать наши планы. Придется подстраховаться, хотя не хотелось бы пользоваться этим вариантом…

- Думаешь, нам поможет убийство Министра Магии? — Нарцисса скинула плед на диван.

- Думаю, нам поможет гражданская война, — Люциус прислонился к стене у камина и скрестил руки на груди. — У нас два варианта: либо Снейп ставит Поттера на ноги, мы проводим Круг Силы, подчиняем волю мальчишки себе и, как послушную нам марионетку, делаем из него Министра Магии. Ты же понимаешь: при грамотно проведенной кампании, национальному герою отказать не посмеют, а на своем посту он будет выполнять все, что мы ему скажем. Либо, если Поттера уже не спасти, мы развязываем гражданскую войну, поодиночке уничтожаем соперников и подыскиваем другую кандидатуру. С Поттером, конечно, проще…

- Что будет со Снейпом при первом варианте?

- Волнуешься за своего любовника?

Люциус перехватил занесенную для удара руку своей жены и крепко стиснул запястье.

- Что ты несешь? — гневно воскликнула Нарцисса, пытаясь высвободить запястье, но муж сжимал его слишком крепко.

- Скажи еще, что я не прав.

- Представь себе, нет!

- Не успели? — иронически усмехнулся Малфой. — У вас было столько времени в мое отсутствие. Что ж вы делали? Вели светские беседы? О чем же, милая?

- Не твое дело… — Нарцисса вскрикнула от пронзительной боли в руке, но Люциус не обратил на это внимание, а лишь приблизил свое лицо к лицу жены.

- Не надо считать меня идиотом, — угрожающе прошипел он. — Я знаю о вас больше, чем ты можешь вообразить. Мы еще вернемся к этой теме, а пока, ты задала вопрос… Что ж, изволь. При первом варианте миссия Снейпа заканчивается, как только Поттер попадает к нам в руки. Пусть вылечит мальчишку, а потом я лично его убью. Никто не смеет претендовать на то, что принадлежит мне.

Люциус помолчал, вглядываясь в потемневшие глаза Нарциссы. Затем медленно разжал руку, подошел к шкатулке на столе и сунул часть документов из нее к себе в карман.

- Ты изменился, — тихо произнесла колдунья, но Малфой не отреагировал.

Он лишь вновь приблизился к камину, взял горсть летучего пороха и на мгновение вновь повернулся к жене:

- Попытаешься его предупредить — убью обоих. Подумай о Драко, ты же его мать, — затем выкрикнул: «Министерство Магии» и шагнул в огонь.

Нарцисса проводила мужа взглядом, механически растирая онемевшее запястье. Когда погасли искры, она медленно опустилась на диван, обхватив голову руками. Что же делать?

* * *

Каждому посетителю клиники Святого Мунго рекомендуется, воспользовавшись указателем, выбрать нужный этаж. Так на пятом значится: «Недуги от заклятий: наговор, несовместимый с жизнью, порча, неправильно наложенные чары и прочее». Впрочем, в данный момент попасть туда не смог бы никто при всем своем желании. По специальному распоряжению Амалии Боунс этаж закрыт ради единственного пациента — Гарри Поттера.

Одному человеку пройти все же удалось: предъявив на входе пропуск, высокий колдун в сером плаще теперь решительно шагал по задымленному коридору, лишь изредка опираясь о черную трость. Приблизившись к нужной палате, он на мгновение остановился, подозрительно осмотрел стены и потолок, после чего удовлетворенно хмыкнул и открыл дверь.

Просторный зал был заставлен шкафами с ингредиентами, котлами, пузырьками и разделочными досками. На одном из столов, покрытом простыней, лежал бледный до синевы мальчишка, весь обмотанный проводами и разноцветными паутинками заклятий. Всюду что-то кипело, булькало, взрывалось снопом золотистых искр и оседало копотью на некогда белых стенах. Одетый лишь в заляпанные всевозможными составами брюки Северус Снейп как раз высыпал горсть нарезанных корней мандрагоры в какое-то очередное варево и поднял глаза.

- Джек? — радостно воскликнул он. — Наконец-то!

В несколько шагов он пересек расстояние до двери и с энтузиазмом пожал вошедшему руку. Главный аналитик Магической разведки Джек Себастьян с не меньшим удовольствием похлопал своего друга по плечу.

- Извини, раньше не смог… Министра Магии убили. Можешь представить, что началось?..

- Могу… Как это произошло?

- Яд. Амалия выступала на пресс-конференции, выпила из стакана воды… Две секунды — и у нас больше нет Министра.

- Понятно, — прокомментировал Снейп, возвращаясь к работе. — Значит, началось…

- Началось. Ладно… как тут наш больной? — Джек склонился над Гарри Поттером.

- Плохо. Треть проклятий я нейтрализовал, с остальными сложнее… Чудо, что он еще дышит.

- Герой все-таки. Оправдывает свое звание… — проговорил аналитик, снимая плащ и расстегивая рубашку. В палате было слишком жарко. — Кстати, Сев, интересное дело: иду я, значит, по коридору и чувствую: что-то не то. Поднимаю глаза и вдруг вижу магический экран не позволяющий засечь применение черной магии. Причем защита такого уровня, что тянет на пожизненное, как минимум. И ей закрыт весь этаж. Ты ничего об этом не знаешь?

Снейп помрачнел, прекратил нарезку ингредиентов и отложил нож в сторону.

- Арестуешь сейчас? Давай, у тебя же есть полномочия…

- Не говори ерунды.

- Хорошо… Тогда что ты от меня хочешь услышать? Каково состояние Поттера? Отвратительное. Он умирает, понимаешь? А я наблюдаю это уже трое суток и ничего не могу сделать… Но очень хочется… Этому мальчишке взвалили на плечи все наши проблемы и заставили с ними разбираться. И он справился с ними! У нас всех появилось будущее… И что теперь: использовав, бросить? Удержав столько раз его на краю, сдаться теперь… Я не могу.

- Я понимаю, Северус, — Джек Себастьян закатал рукава рубашки. — Мы его вытащим. Ты только скажи: на белую магию надежды действительно нет?

- Слева от тебя список проклятий, которыми запустил в Поттера Темный Лорд. Почитай… Шансы, что хотя бы черная магия поможет — один из ста.

* * *

Директор школы Чародейства и Волшебства Хогвартс положил последнюю стопку носков в свой саквояж, закрыл его и только тогда повернулся к посетителю.

- Я уезжаю, Северус.

- Вижу.

- Обстоятельства вынуждают меня покинуть континент на ближайший год, и я… беспокоюсь.

- Не стоит, директор. Все будет в порядке.

- Надеюсь… И все же, Северус, я попрошу тебя присмотреть за мальчиком. Мы оба знаем, что с падением Вольдеморта проблем только прибавилось, а Гарри Поттеру грозит еще большая опасность, чем…

- Альбус, не нужно нотаций, — поморщился Снейп. — Зачем обсуждать очевидное?

- И правда, не за чем, — Дамблдор сел за стол, поправив сверкающие очки-половинки. — Так ты присмотришь за ним? Ведь, в конце концов, заботиться о его благе — это твоя работа, Северус…

- Это моя судьба, — мрачно отозвался зельевар.

- Зачем ты так… Кстати, как мальчик?

- Лучше. Возможно, на этом свете он еще задержится… Странное дело, директор, — Снейп откинулся на спинку кресла. — Мне кажется, как раз с этого вопроса наш разговор и следовало начинать.

- Северус, я прекрасно понимаю, что если бы сохранялась хоть малейшая угроза жизни Гарри Поттера, тебя бы здесь не было.

- Правильно понимаете, — вздохнул преподаватель.

Он вспомнил, как, работая бок о бок с Себастьяном, на исходе второго дня им все же удалось создать нейтрализатор — совершенно уникальное средство, которое по эффективности вполне тянет на научную сенсацию. Но Джеку и Северусу было не до признания: они недоверчиво смотрели на то, как выравнивается пульс и нормализуется дыхание, и возвращается нормальный цвет лица. Потом долго молчали, сидя на подоконнике и прислонившись к стеклу. Джек спросил тогда: «Дождешься, когда Поттер очнется и увидит тебя, своего друга?» — «Друга? Скажешь тоже… Скорее, главного врага и предателя. Он меня ненавидит». — «С чего вдруг?» — «Ну, он считает, что я такой же, как все, использовал его в своих целях и плету против него большие страшные заговоры». — «Смотри-ка, а парень не промах! Тебя раскусил». — «Да ну тебя! Пойдем лучше к целителям: надо сказать им, чтобы не позволяли ему вставать…»

- Северус, тебя что-то беспокоит? — Дамблдор внимательно смотрел на своего подчиненного.

- Нет… — ровно ответил Снейп. — Просто я не ожидал, что вы все-таки решите уехать.

- Мне здесь оставаться опасно и неразумно. За Орденом Феникса теперь развернется настоящая охота. Они не успокоятся, пока не перебьют нас всех, — разбитых, искалеченных, понесших большие потери. А потом все равно захватят власть. Если я уеду сейчас, у нас останется шанс через полгода — год восстановиться, вернуться сюда и изменить ситуацию в нашу пользу. Сейчас на это просто не хватит сил.

- А мне предлагаете остаться здесь, так?

- Северус, но ведь ты и сам не захочешь уезжать, бросив своих учеников на произвол судьбы…

- Достаточно, Альбус, — Снейп встал. — Мне всё понятно. Только один вопрос: Круг Силы… Насколько он эффективен?

- Если не прервать процесс, тот, против кого он направлен, попадает в абсолютное подчинение и становится кем-то вроде марионетки. И еще частично отдает свою колдовскую силу… А почему ты об этом спрашиваешь?

- Хотел уточнить… Неважно. Всего доброго, Альбус, — Снейп коротко кивнул и поспешно вышел в коридор.

* * *

Гарри Поттер равнодушно разглядывал фиолетовые кляксы на потолке больничной палаты. Его физическое состояние казалось более-менее нормальным, чего никак нельзя сказать о моральном. Вольдеморт убит, пророчество исполнено. Что дальше — непонятно, и даже интересоваться ничем не хочется. С минуты на минуту должна была вернуться его сиделка с ответом от главного целителя клиники.

Придя к полудню в сознание, Гарри узнал, что сегодня день свадьбы Нимфадоры Тонкс и Римуса Люпина. Магически назначенную дату свадьбы невозможно отменить или перенести, хотя его друзья, безусловно, пытались. Ненависть к всевозможным лазаретам оказалась настолько стойкой, что Гарри, не раздумывая, потребовал у медперсонала его немедленно выписать, чтобы самому отправиться и поздравить дорогих людей.

Целительница в светло-зеленом халате подошла к кровати Гарри.

- Мистер Поттер, я поговорила остальными. Сожалею, но мы не можем вас отпустить.

- По какой причине?

- Вы еще не выздоровели.

- Я в порядке.

- Но профессор Снейп сказал…

- Что?! — возмущенно воскликнул Гарри. — Так он был здесь! И из-за него вы…

Гарри встал и начал поспешно одеваться.

- Мистер Поттер, я не позволю…

- Позволите. Я спас ваш магический мир. Имею я право на исполнение одной маленькой просьбы? Спасибо.

И, обойдя заметно нервничающую целительницу, Гарри решительно вышел из палаты.

* * *

Северус Снейп находился в своем кабинете, когда взъерошенная коричневая сова принесла ему записку с порталом. Оказавшись в знакомом месте, он коротко кивнул женщине у камина.

- Ты хотела меня видеть, Беллатриса?

- Да, Снейп, — усмехнулась она. — Близок час нашего триумфа.

Так получилось, что в последней битве за Министерство Магии ближний круг Темного Лорда практически не участвовал. Они предпочитали раздавать указания молодым Пожирателям смерти, оставаясь при этом в тени. В планы чистокровной элиты Магической Британии не входило желание так бездарно погибать.

- В самом деле?

- Представь себе. Нарцисса подала мне замечательную идею: предупредить вас о времени Круга Силы, пока Люциус готовит все необходимое. Мы проведем его в ближайшее время. И сегодня же вечером Гарри Поттер будет у нас.

- К чему такая спешка?

- В понедельник Кингсли Бруствер собирается занять пост Министра Магии. Он сообщит об этом в десять утра на пресс-конференции. Мы должны выступить раньше, в девять часов выставить кандидатуру Гарри Поттера. Медлить больше нельзя, уже пятница…

- Понятно. Но как мы достанем Поттера? Клинику Святого Мунго хорошо охраняют…

Беллатриса расхохоталась как безумная.

- А Поттер больше не в клинике, Снейп! Час назад он оттуда ушел…

У профессора зельеварения екнуло сердце.

- Не может быть.

- Может!

- Я все равно проверю, чтобы не было никаких неожиданностей. Спасибо за информацию, Беллатриса.

- Не за что, Снейп. До скорого!

* * *

Гарри Поттер и Римус Люпин, весело переговариваясь, шли по проселочной дороге в Нору. Их отправили обновить антимаггловские чары, чтобы в деревне не слышали музыку со свадьбы. Не в пример хмурому Лондону здесь светило солнышко, и радостно пели птицы.

- Так что все-таки решили делать со школой?

- Я не знаю, Гарри. Это оставили на рассмотрение Совета попечителей, а их решение мы получим только в августе.

- Но предположения же есть!

- Да, на пост директора выдвинули сразу несколько кандидатур. Но зачем это тебе? — изучающе посмотрел на своего бывшего ученика Люпин. — Ведь ты все равно не собираешься возвращаться в Хогвартс.

- Я…

Звонкий лай заставил двух колдунов замолчать и оглянуться. Вслед за ними бежала маленькая собачонка — белая, с рыжими пятнами. Помедлив, Римус остановился и присел, протянув руку забавному существу. Собачонка ткнулась ему мордочкой в ладонь, звонко тявкнула, усиленно завиляв хвостом.

- Нет у меня ничего тебе предложить, — с сожалением проговорил Люпин. — Нету. Гарри, посмотри какое чудо!

- Да, — юноша тоже присел на корточки и двумя руками почесал за ушами это добродушное создание. — И у меня ничего с собой… Жаль…

- Удивительное место выбрали Уизли, здесь даже собаки рыжие… Рыжие окружают!

- И не говорите, — улыбнулся Гарри, поднимаясь с земли. Щенок лизнул ему ладонь. — Кстати, профессор Люпин, вы позволите еще вопрос?

- И почему я думаю, что он как-то связан со Снейпом?.. — пробормотал Римус, выпрямляясь. — Да, Гарри, позволю. А вот тебе с нами нельзя…

Собачонка обиженно присела, словно поняла, о чем ей сказали, а двое друзей продолжили путь.

- Так вот, ты, наверное, хотел узнать, почему его пропустили к тебе в палату, да? Гарри, я не понимаю: что между вами произошло? Нам всегда казалось, что Северус — чуть ли не единственный человек, которому ты доверяешь…

- Доверял.

- Но он заботится о тебе. Кстати, именно он настоял, чтобы тебя не выпускали из клиники, чтобы ты мог, как следует, восстановиться…

- Со мной все нормально, — поморщился парень, слегка сбавляя ход. Голова начала очень сильно болеть.

- Не уверен. У тебя нездоровый вид… Обещай мне, что завтра вернешься в клинику?

- Давайте не будем сейчас об этом. И вы не ответили: что понадобилось Снейпу там, где лежал я?

- Я думаю, мы пришли, Гарри, — проигнорировал его последнюю реплику Люпин. — Твои друзья тебя уже заждались.

- Хорошо, я пойду к ним. Но знаете, профессор, я вряд ли решу обратиться с каким-либо важным вопросом к вам в следующий раз, — с этими словами Гарри круто развернулся и решительно зашагал к своим друзьям.

* * *

По пути Гарри видел, как счастливая Тонкс принимает поздравления от людей из Ордена, Арабелла Фигг помогает Молли расставлять напитки на столе, а немного левее Гермиона Грейнджер сидит на траве в окружении парней и девчонок из школы. Ей что-то крайне эмоционально рассказывает Оливер Вуд, а она смеётся, перебирая цветы в букете.

Счастливый человек… Гарри взглянул на нее, помрачнел и уже привычным движением коснулся пылающего лба ладонью. Все было разумно и правильно, все счастливы, и разве он должен сейчас портить другим настроения, говоря о своих проблемах? Если ей лучше так — что ж… Требовать ничего не стоит… Отчего же тогда принять это так тяжело? Поттер встряхнул головой, словно отгоняя непрошеные мысли, и даже нашел в себе силы улыбнуться мистеру Уизли, помахавшему ему с другого конца стола.

Звуки музыки разносились по всему саду, оркестр играл любимые мелодии гостей. Колдуны весело переговаривались — наверное, впервые за несколько месяцев напряженного ожидания и страха. Погода порадовала, охрану тоже обеспечили достойную, несмотря на все перестановки в Министерстве. Все с нетерпением ожидали пресс-конференции в понедельник.

Золотой мальчик вновь посмотрел на Гермиону — та с удовольствием перебирала волосы лежавшего у нее на коленях Оливера. Гарри вздрогнул и оглянулся — ни Рона, ни Джинни поблизости не оказалось. Поборов колоссальное желание врезать Вуду, он вновь потянулся к пылающим вискам и попытался сосредоточиться на планах на будущее. Получалось, откровенно говоря, не очень. В какой-то момент Гермиона повернулась, их взгляды встретились. Помедлив, девушка встала, что-то шепнув Оливеру, и, слегка покачиваясь, направилась к Поттеру.

- Идем к нам! Это весело, вот увидишь.

- Э…нет. Мне еще надо найти Люпина, посоветоваться с ним.

- А… понятно, — повисла пауза. — Слушай, ты же не против, что я… Мы сейчас так общаемся с Оливером?

- Я? Нет, ни в коем случае. Вам же весело.

- Ну да, а то он только приехал, понимаешь… И его семья…

- Я понимаю. Все нормально, Гермиона. Отдыхайте… Я рад, что тебе хорошо.

- Да… Ну, я побегу?

- Давай.

Гарри вымученно улыбнулся девушке, затем отвернулся и решительно зашагал в противоположную сторону. Не замечая ничего вокруг, он едва не налетел на столик с напитками, но вовремя остановился, безразлично взял первый попавшийся бокал и залпом выпил апельсиновый сок, сожалея, что не нашлось чего-нибудь покрепче… Легче не стало. Ком в горле не хотел исчезать, а дыхание — выравниваться. Мальчик-Который-Выжил злился на себя, бывшую любимую девушку и весь мир. А особенно на одного колдуна, покоящегося теперь в нескольких милях от Хогвартса.

Небо заволокло серыми тучами. Солнце скрылось неожиданно быстро, вокруг потемнело. Подул резкий ветер, и сорвались первые тяжелые капли. Люди в саду засуетились, стали поспешно левитировать столы в дом, и в считанные минуты во дворе не осталось никого, кроме Гарри Поттера. Он невидящими глазами смотрел на дом, очень медленно проводя рукой по шершавой древесной коре. По лицу текли дождевые капли, но юноша не замечал их. Как и того, что обнаруженные в палате на стуле белая рубашка и черные брюки давно промокли насквозь.

Не имея ни малейшего желания с кем-либо встречаться, Гарри побрел куда подальше от Норы, а вскоре обнаружил небольшое ветхое сооружение, заполненное маггловскими приспособлениями. Очевидно, одно из хранилищ Мистера Уизли. Поттер хотел пройти мимо, но его внимание привлек огонек и тихие, смутно знакомые голоса. Осторожно подойдя к двери и прислушавшись, он с удивлением узнал Рона и Джинни… И они говорили о нем самом.

- Ты, все-таки, гений! Я говорил тебе это?

- Да, Рон. Не один десяток раз.

- А Гарри-то! Гарри! Ты видела его лицо, когда он заметил Гермиону?

- Ага. Бедняга… Он так старался на нее не смотреть…

- Да уж. Но Гермиона тоже молодчина, времени даром не теряла. Хотя… Если бы не ты, Джинни…

- А что я? Я лишь вытащила сюда Оливера. Ну, и поговорила с ним немного.

- Ты гений! У одного меня бы ни за что не получилось так отомстить Поттеру. Интересно, Гермиона с Вудом уже уединились в ее комнате? От всей души надеюсь, что Гарри это видит. И будет ждать, пока они выйдут, до утра!

- На то и рассчитано. Какой же ты мстительный, Рон!

- Он сам виноват: не надо было так поступать с моей подругой, целый год отталкивать ее… Будь он хоть трижды Спаситель, Избранный, Мерлин-знает-кто-еще, но за Гермиону он ответит. Не стоило ему так с ней поступать…

- Не говори… Думаю, он уже пожалел. А будет еще хуже… Пойдем, Рон, посмотрим на нашего героя, которому отплатили той же монетой.

- Идем.

Скрипнула дверь, из затененного помещения вышли парень и девушка. Весело переговариваясь, они проследовали к дому Уизли. Гарри едва успел спрятаться за угол, когда послышались шаги, и сейчас только ошеломленно смотрел вслед людям, коих он еще полчаса называл «мои лучшие друзья».

Гарри сам не помнил, как оказался на дороге, ведущей в деревню. Промокнув насквозь, но не замечая проливного дождя, он шел по камням, спотыкаясь и соскальзывая. Прогремел гром, небо прочертила молния, ударив в сухой кустарник. Вспыхнув, он вскоре погас, а Поттер продолжал идти, глотая ледяные капли. В груди было очень больно. Друзья… Гермиона…

- Ничего, — повторял этот молодой человек. — Ничего… Буду один. Как и собирался, как думал. А им…

Гарри закашлялся и, надрывая голосовые связки, двумя руками оперся о ближайшее дерево. Вода затекала за воротник белоснежной рубашки, а туфли проваливались в размягченную землю. Простояв так с минуту, он прошел еще немного, но остановился, приняв решение. Гарри поднял руку в надежде увидеть автобус. И точно, вдалеке показался «Ночной рыцарь».

Облегченно вздохнув, Поттер покорно стоял на обочине в ожидании транспорт. Он посмотрел на дорогу и заметил некий темный предмет. Шагнув вперед, Гарри смог рассмотреть его получше. На асфальте лежала та самая собачонка, которую они с Люпином гладили по рыжей шерстке всего несколько часов назад. Мертвая. Очевидно, ее сбила машина, так редко появлявшаяся здесь.

Рыжий щенок с добрыми, умными глазами. Очень игривый и ласковый, все понимающий… И его не стало. Только капельки крови на дороге…

Подъехал автобус. Гарри не помнил, как поднялся в него, и уже позже, несколько раз подпрыгнув от жуткой тряски, обратил внимание на нового кондуктора. Выудил из кармана несколько золотых монет, сунул одну темноволосому парню с безучастным выражением лица и произнес только два слова: «Дырявый Котел».

* * *

Косой переулок — когда-то именно с него началось знакомство с миром волшебства. Туда-то и решил отправиться Гарри, но утром, с первыми лучами солнца. К тому времени его уже, возможно, будут искать, но все равно… Он постарается пройти от Дырявого Котла к нужным магазинчикам незамеченным. Составив примерный план действий, Гарри успокоился. Проигнорировав предложенную кружку какао, он опустился на ближайшую свободную кровать и закрыл лицо руками.

Оказавшись на станции назначения, Поттер заглянул в какой-то неприметный магазинчик, где за пятнадцать сиклей приобрел потрепанный плащ с капюшоном — нужно же было как-то скрыть свою яркую внешность. От очков он избавился еще днем — не захотел на свадьбу их надевать. А теперь и шрам нашлось под чем спрятать. Расплатившись, он побрел в паб через дорогу.

Пожелав послушать новости, Гарри сел в самом дальнем углу и стал наблюдать за редкими посетителями. Погрузившись в собственные безрадостные размышления, он не сразу и заметил появление еще двух людей: Рон и Джинни осматривали помещение.

- Кажется, его здесь нет. Даже не представляю, куда он мог пойти… Подождем до утра что ли?

- Давай, Джинни. А Гарри найдется… Жаль только он не видит сейчас Оливера и Гермиону. Такой спектакль проходит впустую!

- А, по-моему, у них все всерьез. Может быть, еще лучше, чем с Поттером окажется…

- Да уж, кто знает… А пока пойдем на улицу — здесь его нет.

Они вышли из паба, Гарри же уставился на дно своего стакана, размышляя об услышанном. Но уже через секунду он вскочил и кинулся за ними. Ему очень сильно захотелось сказать им несколько слов.

Уже стеменело, но дождь не прекращался. В некоторых домах горел свет, по улицам ходили некие сомнительные личности в лохмотьях, спешившие найти себе место для ночлега побыстрее. Вдалеке виднелись две знакомые фигуры — Гарри побежал за ними. Его окликнул некто в темном плаще с другой стороны дороги, но Поттер лишь отмахнулся, даже не подумав остановиться

Путаясь в полах плаща, Гарри бежал за друзьями, слыша за спиной звук шагов, — очевидно тот незнакомец предпринял попытку его догнать и теперь шлепал по лужам. Рон и Джинни свернули в печально известный Лютый переулок. Не раздумывая, Поттер последовал за ними, краешком сознания уловив, что шаги преследователя затихли. Но уже в следующую минуту ему стало не до этого — Гарри с разбегу налетел на группу людей в масках, которые явно кого-то ожидали. Пожиратели смерти не стали тратить время на разговоры: они обездвижили Гарри Поттера и аппарировали с ним в резиденцию своего господина.

* * *

Пленника волокли по извилистым коридорам, не особо заботясь о его комфорте. Волшебная палочка выпала в одном из переходов, но на нее никто не обратил ни малейшего внимания. Пожиратели смерти спешили на встречу к своему новому лидеру…

- Энервейт!

Открыв глаза, Гарри обнаружил себя лежащим в центре огромного зала. От каменного пола исходил могильный холод, а каждый вздох вызывал облачко белого пара. Голова гудела и отказывалась соображать. Постепенно плавающие картинки стали четче, детали мозаики сложились в одно полотно.

Гарри осторожно встал. Равнодушно осмотрел то, что еще несколько часов назад являлось приличной рубашкой, попытался обтряхнуть колени, но бросил эту затею и, убедившись в отсутствии волшебной палочки, соизволил поднять глаза. Зрелище не обрадовало: по периметру комнаты стояли Пожиратели смерти, на золоченом троне восседал Люциус Малфой, задумчиво поигрывающий своей волшебной палочкой и придерживающий за рукав Беллатрису. Гарри вздохнул.

- Мистер Поттер, — Люциус нарушил молчание.

Гарри с тоской посмотрел на него и кивнул.

- Он самый, — пауза. — Дальше что?

- Как вы себя чувствуете?

- Отвратительно.

- У вас что-нибудь болит?

- Да. Всё.

- Странно… Из Мунго не выписывают не до конца поправившихся людей…

- Я сам ушел. Послушайте, мистер Малфой, вы притащили меня сюда, чтобы обсудить мое здоровье?

- И его тоже.

- А-а… Понятно… Что еще?

- Ваше будущее.

- Начинается… — Гарри поморщился, с силой провел по взъерошенным волосам. Затем еще раз огляделся и сел прямо на пол: стоять было слишком больно. Дальнейшее осознавалось достаточно четко: продолжительность беседы разная, финал всегда один. — То один, то другой… Никакого покоя… И всем что-то надо, все с перспективами…

Ошарашенная от такой наглости Беллатриса Лестрейндж попыталась запустить в него непростительным, но Малфой вовремя перехватил ее руку.

- Перестань! Сначала диалог.

- Поддерживаю, — Гарри наставительно поднял указательный палец. — Ну, какие будут предложения, мистер Малфой?

- Присоединиться к нашей стороне, — сощурившись, ответствовал Люциус.

- Неприемлимо.

- Причина?

- Устал, — честно признался Гарри.

- Если дело лишь в этом, я знаю несколько отличных заклинаний... Они в миг восстановят твои силы.

- Вы не поняли. Я устал воевать, служить чьим-либо интересам, подставлять под удар своих знакомых, быть пешкой в игре, в которой я все равно ничего не понимаю. Я устал жить, надеяться и верить в лучшее будущее — я его просто не вижу. Мой долг перед магическим сообществом выполнен. Я не хочу иметь с ним ничего общего. И с вами тоже… Думаю, вы понимаете: почему…

- Ты можешь изменить этот мир к лучшему, Поттер. Начался передел власти: колдуны решают, за кем им идти, каким идеалам следовать. Ты национальный герой, если ты вмешаешься, они пойдут за тобой и будут жить так, как скажешь им ты. Подумай… Мы здесь, чтобы помочь тебе занять достойное место.

Гарри задумчиво смотрел на него:

- Вы хотите, чтобы я защищал ваши интересы. Чтобы ввязался в борьбу за министерское кресло, а вы в итоге получили своего человека на самом верху. Верно?

- Поттер, мы предлагаем тебе позаботиться о себе! Тебе дается уникальный шанс…

- Отправиться на тот свет?

- Победить! Ты…

Дальнейшие слова Люциуса были прерваны громки хохотом. Гарри стирал выступившие от смех слезы, стараясь сидеть ровно и не тревожить ноющие, собраные буквально из кусочков ребра.

- Мистер Малфой, в войнах за власть не бывает победителей. Уж вы-то, как умный человек, должны это знать…

- Я говорила, что нам нечего с ним церемониться, — недовольно прошипела Беллатриса. — Мы зря теряем время!

- Времени у нас еще много, — возразил Люциус. — Однако ты права: добровольно Поттер не согласится. Придется применить силу. Он это понимает, не так ли?

Гарри обреченно кивнул:

- Со всей возможной четкостью.

- Тогда зачем сопротивляться? — Люциус наклонился вперед. — Поттер, мы все равно тебя сломаем. Ты будешь служить нам. Так к чему все это?

- Не знаю, — Гарри пожал плечами. — Возможно, мне просто давно не делали больно…

- Круцио! — выкрикнул Эйвери.

Гарри со стоном повалился на пол.

* * *

Мир разлетелся на мелкие стеклышки и собрался вновь. Сознание ускользало и плавилось в фейерверке боли. Казалось, еще чуть-чуть — и всё закончится, наступит долгожданная свобода… Свобода от боли, от жизни, от всего…

- Перестань! — проревел Люциус, бросаясь к лежащему мальчишке и на ходу выкрикивая латинские формулы исцеляющих заклинаний. — Не видишь, он только этого и добивается! Уйти поскоре…

- Поттер?! — недоверчиво переспросил Нотт. — Не верю! Он… Он не может…

- Как видишь, вполне, — Люциус продолжал бормотать длинные цепочки заклятий. — У него нет причин задерживаться здесь…

* * *

- Удивительно, который раз мне не дают умереть именно Пожиратели смерти, — Гарри осторожно встал. — Какая ирония…

- Поттер, что вы помните последним? — тихо спросил Малфой, вглядываясь в его бледное лицо.

- Стены… Косой переулок… Ребята в капюшонах, волокущие меня за собой… Пожалуй, всё, — Гарри спокойно пожал плечами. — Странный вопрос.

- Как вы себя чувствуете?

Ошарашенный взгляд.

- В смысле?

- Я спросил о вашем самочувствии, мистер Поттер. Вам не понятны какие-то слова?

- Понятны, — нахмурившись, кивнул Гарри. — Не ясна цель распросов, но если вам так интересно знать, у меня все в порядке. Я хорошо себя чувствую, температура нормальная, пульс ровный, дыхание…

- Достаточно.

- Как скажете.

Малфой переглянулся с Ноттом — тот удовлетворенно кивнул — затем вновь обратился к Поттеру:

- Что вы думаете о ситуации в стране?

Желание обрести душевное равновесие не выдержало соприкосновения с действительностью. Посмотрев на главу Пожирателей смерти, как на полоумного, Гарри тем не менее пожал плечами и честно ответил:

- Стабильности нет.

- Это можно исправить?

- Скорее всего. Вам виднее… — Гарри нахмурился, задумчиво пиная камень под ногами. — Только, пожалуйста, без меня. Я в эти игры больше не играю.

- Бесполезно! — вмешалась Беллатриса. — Он опять…

- Что значит «опять»? — переспросил Гарри, но тут внимание собравшихся привлек возникший в дверях колдун в черном плаще.

- А вот и наш шпион появился, — протянул Люциус Малфой, во взгляде которого теперь читалась чистая ненависть.

* * *

Северус Снейп прошествовал к трону, встал по правую руку от Малфоя и внимательно вгляделся в своего ученика. Гарри почувствовал себя неуютно: способность цепенеть под пристальным снейповым взором у него никуда не исчезла. Пожиратели смерти хранили молчание.

- Идиот, — ровно произнес Снейп и повернулся к Люциусу. Тот, между тем, с откровенным удивлением рассматривал Гарри, не пожелавшего вымолвить ни слова.

Молчание стало затягиваться.

- Мистер Поттер, вы не желаете ответить вашему преподавателю? А, возможно, расквитаться с ним за услышанное оскорбление?

- Нет, — твердо заявил Гарри, изучая трещинки на полу.

- Вы уверены? — настаивал Малфой, пытаясь понять странное поведение гриффиндорца.

- Абсолютно, — отрезал тот.

- Поразительно, — Люциус переглянулся с Ноттом, также не вполне понимавшим ситуацию. — Причину назовете?

Гарри скользнул взглядом по окружавшим его фигурам, неподвижно стоявшему Снейпу и вновь уставился на особо приглянувшийся камень у самого трона.

- Он вытащил меня с того света в Мунго.

Окружающие зашевилились. Загадка разрешилась очень просто.

* * *

Гарри очнулся уже в темнице. После появления Снейпа Люциус Малфой кратко обрисовал перспективы возможного сотрудничества, на что Поттер в нескольких недвусмысленных и нелицеприятных выражениях поведал Малфою, где именно он видел его заманчивое предложение, планы, соратников и их идеи, а также по какому адресу бы следовало отправиться всей славной компании Пожирателей смерти. Реакция последовала незамедлительно и в жесткой форме. По счастью, организм отключился уже на четвертой минуте…

В камере было очень холодно и темно. Свет проникал лишь сквозь щель между полом и дверью, но все же его оказалось достаточно, чтобы убедиться: в темнице кроме самого Гарри Поттера никого и ничего нет. Тишину нарушало лишь потрескивание факелов в коридоре.

Внезапно послышались шаги.

* * *

- Присоединяйся к нам.

- Нет, — Гарри прислонился к стене, стараясь не сильно дрожать от холода. — Мистер Малфой, вы достаточно четко дали мне понять, что готовы провести этот ваш обряд в любую минуту… Что вам мешает? Зачем вы пытаетесь получить мое согласие?

- Связь будет сильнее, если ты согласишься.

- И только? Мне почему-то кажется, что вам нравится смотреть на мои мучения… Это что-то личное, да? Что я вам сделал?

Эти слова вызвали столь сильную вспышку ярости, что Гарри попытался отшатнуться, но за спиной оказалась лишь стена. Люциус Малфой выглядел так, будто его самым сильным желанием было придушить Поттера здесь же, не сходя с места.

- Что ты сделал?! — прошипел он. — Ты отнял у меня семью, мальчишка!

- Как?.. Каким образом?

- Тебе видней… Сначала Драко… Этот цирк в Визенгамоте с пожиманием руки и прочим… Потом он кинулся тебя спасать на Рождество… Это мой сын-то?! — Люциус расхаживал по камере. — Потом Нарцисса… Она виделась со Снейпом каждую неделю, чтобы узнать, как там Драко… Как там ее мальчик… Теперь они со Снейпом вместе, а я… Я лишился всего, что мне было дорого. Ты лишил меня!

Гарри едва успел пригнуться. Каменная крошка посыпалась на него с того места, куда ударило проклятие. Побелевший от ярости Люциус наклонился к нему и прошептал прямо в лицо:

- Ты мне ответишь, Поттер… Сначала ты, потом Снейп… Мне нужно, чтобы вы заплатили.

Он резко выпрямился и, не оглядываясь, прошагал к двери.

* * *

Алые лучи пронизывали все пространство каменного зала, сплетаясь в цепочки и проходя через Гарри Поттера насквозь. Они замыкались на бирюзовый кристалл, стоявший на металлической опоре в центре зала в двух шагах от Поттера. Все Пожиратели смерти, взявшись за руки, смотрели, как их сила укрепляет связь между кристаллом и жертвой. Еще немного, и подчинение станет абсолютным.

Гарри даже не пытался сопротивляться. Он лишь бездумно смотрел на металлическую опору перед собой, чувствуя, как улетучиваются все мысли и наконец-то приходит покой… В какое-то мгновение сил не осталось, затем подкосились ноги.

- Северус, что с ним? — насторожился Люциус Малфой. — Проверь, он нам нужен живым.

Снейп вышел из круга и, склонившись над Поттером, попытался привести его в чувство.

- Это… вы?

- Поднимайся! Ты должен кое-что сделать…

- Оставьте… меня…

- Нет уж, вставай! — Снейп встряхнул парня, с силой ставя на ноги. Затем тихо, но четко сказал. — Ты должен разбить кристалл. Каким угодно способом, но это должен сделать ты. Не медли!

Гарри посмотрел на ставший золотистым кристалл перед собой и махнул рукой. Даже легкое движение привело к тому, что он вновь растянулся на полу. Правда, металлическая опора оказалась на этот раз совсем близко… На расстоянии вытянутой руки… И ее никто не потрудился закрепить…

- НЕТ! — внезапно выкрикнул Люциус, но было уже поздно.

Опора со звоном рухнула на пол. Вырвавшиеся из разбитого кристалла молнии в доли секунды испепелили всех державшихся за руки Пожирателей смерти.

— Браво, Поттер! — хладнокровно прокомментировал Снейп, застегивая пуговицы сюртука. — Вы все же успели.

Он бесстрастно взглянул на лежавшего на полу подростка, осколки кристалла, затем скинул ставший ненужным плащ Пожирателя смерти и широкими шагами вышел из зала. Эхо смолкло. Гарри вслушивался в наступившую тишину, неотчетливо осознавая, что он сделал и через что прошел. Затем приподнялся на локте, окинул мутным взглядом совершенно пустое помещение и вновь прислонился щекой к камню.

— Значит, вот оно как бывает? Так просто… Не важно, один человек перед тобой или два десятка… Он исчезает за несколько секунд… И не остается ничего, лишь пепел и воспоминание о том, что кто-то стоял напротив тебя всего несколько минут назад, — губы кривятся в усмешке. — Зато теперь точно всё…

С этой мыслью Поттер расслабляется и застывает, чувствуя тупую боль в груди. Несколько мгновений рассматривает розоватые осколки кристалла в сантиметрах от своего запястья, затем осторожно вздыхает и закрывает глаза.

— Позже… Всё позже…

Он проваливается в глубокий сон.

* * *

Над маггловским Лондоном занималась кровавая заря. Столько потрясений за несколько дней столица некогда великой Британской империи не переживала уже давно. Обычные люди, никогда не подозревавшие о мире магов прямо у себя под носом, списывали терракты и массовые убийства на экстремистов с Ближнего Востока, эмигрантов и вспышки на солнце. О том, что мир колдунов переживал жестокий трансформационный кризис, им было неведомо. Равнодушные ведущие новостных программ монотонно предупреждали своих зрителей об осторожности, призывали избегать места большого скопления людей и пореже выходить из дома. В эти дни в маггловских кварталах было довольно опасно, но репортер Рита Скитер предпочла все же жить в одном из них.

В то утро она встала очень рано, за полтора часа до звонка будильника.

В окне только-только начали проступать контуры домов, на небе появились первые проблески, но спать почему-то не хотелось. Возможно, виной этому был вчерашний разговор с Ангелой Стенфорд, ее коллегой по работе. Под большим секретом эта особа поведала своей подруге о том, что Министерство планирует сделать какое-то серьезное заявление. Возможно, даже представить нового Министра Магии, способного навести порядок. Мерлин, как бы хотелось, чтобы это оказалось правдой!.. Чтобы наступило время, когда можно будет ограничиваться простым запирающим заклинанием, а не пятнадцатью комбинациями чар разной сложности…

Но, увы. Рита Скитер отлично понимала, что подросток в министерском кресле не способен обеспечить стабильность даже на пять минут, не говоря уж о более длительных перспективах. И пусть Гарри Поттер теперь окончательно и бесповоротно национальный герой на века, но чтобы остановить гражданскую войну, нужно быть, как минимум, Дамблдором… Или Темным Лордом. Ни того, ни другого в Англии больше нет.

— Ты не спишь?

Скитер оглянулась. Ее подруга, зевая, села на кровати и сонно потянулась за часами.

— Не хочется…

— М-м… Понятно… — Ангела Стефорд помедлила, затем вновь откинулась на подушку и закрыла глаза. — Размышляешь на тему: «Что день грядущий напортачил?»

— Вроде того, — Рита Скитер зябко поежилась и закрыла окно. — Прикидываю, как лучше представить читателям нового министра.

— Да уж, задача достойная… Если припомнить прежние публикации о нем, вырисовывается и вовсе антигерой.

— Это мягко сказано. Гарри Поттер в «Пророке» представлен как очень противоречивая личность, — Скитер с ногами взобралась на ближайшее кресло. — Давай подумаем, перед нами сбежавший из Мунго недолечившийся неврастеник, потенциально опасный псих с тягой к суициду и манией преследования. Малолетка, дважды уничтоживший самого сильного черного мага современности, несчастный сирота, угнетаемый злобными магглами, и сын человека, отсидевшего больше десяти лет в Азкабане.

— Угу, а еще несчастный юноша, полгода назад похоронивший собственного бойфренда… Черт бы побрал эту Боунс, о последнем не стоило писать. Я была против, — Ангела посмотрела на Риту. — Но она уперлась, настаивала… Такое впечатление, будто Поттер чем-то досадил ей лично.

— Кто теперь узнает… — Скитер пожала плечами. — Ты права, такое сложнее всего опровергать. Но ничего, справимся… Хотя министр у нас, конечно, будет аховый.

Обе помолчали немного.

— Нужно убедить общество в том, что с Поттером придет стабильность, — медленно проговорила Ангела. — А потом предъявлять доказательства этому и поддерживать имидж толкового руководителя. Это нелегко, Рита. Беспорядки же будут продолжаться…

— Знаю, Энджи. Но, в конце концов, у нас есть пресса. И люди узнают лишь то, о чем скажем им мы.

— Конечно, — Ангела слабо улыбнулась и чуть пожала руку Скитер. — Страна процветает, насилие прекратилось, общество развивается, доходы растут. Если же что-то нехорошее произошло, но об этом не написали газеты, — значит, этого просто не было. Нам ли с тобой не знать, что это моральная основа и главный принцип любой современной власти.

* * *

Гарри Поттер просыпался медленно, с трудом. Он чуть шевельнулся и тут же поморщился. Восстановить дыхание было не сложно, куда больших усилий потребовала попытка сдвинуться с места. Больно… Мысленно приказав себе, Гарри резко поднялся, вскрикнув от боли, и вдруг кинулся к двери за скрывшимся за ней несколькими часами ранее человеком. Он вспомнил, что сделал в конце этого учебного года профессор Снейп.

В конце коридора виднелись открытая дверь и квадрат света на полу. Гарри ворвался в просторную комнату, застыл в центре, приложив руку к груди. Он оказался в огромной библиотеке с длинными рядами полок до самого потолка. У одного из книжных шкафов стоял Северус Снейп, погруженный в чтение какого-то роскошного фолианта.

— Профессор! — неизвестно почему вспомнилось именно это обращение.

Снейп даже не шелохнулся и, только дочитав страницу, холодно взглянул на Гарри.

— Да, мистер Поттер? — пауза. — Вы что-то хотели сказать?

От этого равнодушия в душе Гарри вдруг вскипела ненависть. «Как он смеет?! После всего… Так относиться…»

— Я хотел вас убить, — вызывающе произнес он.

— Понимаю… Могу я поинтересоваться причинами?

Черные глаза пристально смотрели в зеленые. Гарри вздрогнул, вспомнив, чем обернулся в последний раз такой контакт с Вольдемортом, и перевел взгляд на книгу в руках у профессора.

— Вы хотели сдать меня своим друзьям.

— Да. Что еще?

— Вы скрывали мои проступки от Дамблдора, чтобы я стал вам доверять. А потом вы отдали бы меня Малфою и Эйвери и… — Гарри замолчал.

— Я слушаю. Продолжайте.

— Разве этого мало? — парень сжал руки в кулаки, не понимая, почему Снейп так спокойно реагирует… Позволяет ему так себя вести…

— Вам виднее, — чуть пожал плечами тот, все так же не двигаясь с места. — Значит, вы хотите меня убить. Как именно?

Гарри ошарашено воззрился на учителя, не понимая: издеваются ли над ним или говорят всерьез.

— Почему вы спрашиваете?

— Почему спрашиваю? Меня это некоторым образом касается… И мне интересно это знать. Вместо того, чтобы отдохнуть, вы ворвались в эту комнату, донельзя измученным и безоружным, и начали мне угрожать. Никаких опасных предметов в обозримом пространстве не наблюдается, палочки у вас нет, поэтому мне крайне интересно: как вы будете воплощать свой замысел?

Видя изумление на лице своего ученика, профессор Снейп усмехнулся:

— Поттер, вы, как всегда, не подготовились. Вернитесь в зал и подумайте, как именно вы хотите меня убить.

И он вновь отвернулся, отложил книгу в сторону и взял в руки какой-то потрепанный свиток пергамента. С минуту Гарри, стиснув зубы, наблюдал за своим самым ненавистным преподавателем на свете. Затем круто развернулся, выбежал в коридор и там со злостью стукнул кулаком по стене. По всей видимости, так поступать ему не стоило: плечо пронзила резкая боль, от которой потемнело в глазах. Каменная плита же отъехала в сторону, открыв проход в ярко освещенную комнату. Из нее лилась красивая, завораживающая музыка — вероятно, играли на каком-то очень древнем инструменте. Она манила за собой, и Гарри, не раздумывая, шагнул вперед.

* * *

Тихие звуки сплетались в причудливую мелодию, унося за собой все страхи, боль, желания… Наполняя душу светом… Непостижимым и таинственным, как небо, как вечность, как радуга… Гарри шел за музыкой, стараясь поймать ее словно птицу или ускользающую красоту. Он ступал по покрытому плетеным паласом полу, на него взирали нарисованные фигурки на стенах, провожали взглядами.

В дальнем углу на высоком постаменте сидела кукла — в алых шелковых одеждах, расшитых золотыми нитями, и с серебряным кинжалом в руке. Гарри потянулся к ней, но неловко залил локтем глиняный сосуд с водой. Кувшин разбился, и музыка смолкла. Мгновением позже с глухим лязгом по периметру комнаты опустилась решетка. Гарри вновь стал пленником, на этот раз — в золотой клетке с маленькой дверцей слева в стене.

Исчезло волшебство мелодии, но вернулись боль и ужас. Неизвестно откуда подул легкий тревожный ветерок. Гарри оглянулся в поисках источника холода и вздрогнул, обнаружив у места, где он вошел, профессора Снейпа. На его бледном лице застыло странное выражение — выражение какой-то тихой… обреченности. Тонкие руки белели на прутьях решетки, и только глаза внимательно следили за учеником.

— Что же вы наделали, Поттер?.. — устало произнес Снейп. — Опять вас занесло туда, где появляться не следовало. Я же ясно приказал вам вернуться в зал.

— Почему вас это так волнует, профессор? — запальчиво возразил Гарри. — В конце концов, мы не школе, чтобы я выполнял ваши приказы и… И что я опять сделал не так?

— Ничего особенного, просто каким-то непостижимым образом попали в галерею залов, где Темный Лорд подбирает себе Пожирателей смерти. Впрочем, чему я удивляюсь? Было бы странно, если бы с вашими талантами вас здесь не оказалось…

— Но ведь он… мертв.

— Верно, вот только магия продолжает действовать. Это своеобразная полоса препятствий, выйти из которой можно лишь с черной меткой или не пройти вовсе…

— То есть умереть, да? Отлично! Именно это мне сейчас и нужно.

Гарри отвернулся и решительно направился к единственной двери. Он не знал, что его так разозлило, но решил покончить с этим поскорее.

— Стойте, Поттер! Остановитесь!

Никакой реакции. Гарри смело шагнул в следующую комнату, но отшатнулся — рядом с его щекой просвистела стрела.

— Поттер, эти дротики отравлены. Малейшая царапина — и умирать вы будете долго и мучительно. Если хотите легкой смерти, постарайтесь пройти дальше. Там будет проще…

Гарри нерешительно оглянулся.

— Как я узнаю, что вы меня не обманываете?

— Мне это не нужно, — Снейп равнодушно пожал плечами. — Неужели я похож на человека, которому хочется, чтобы такой бестолковый эгоист, как вы, продолжал маячить у меня перед глазами?

— Нет. Но…

— Вы избавили мир от Темного Лорда и его друзей. И я перед вами некоторым образом в долгу… Так что постарайтесь дойти до конца, до двух одинаковых дверей. Пароль — верность. Когда сделаете, мы будем в расчете.

Тишина.

— Хорошо, я постараюсь.

— В таком случае, прощайте, Гарри Поттер. Гриффиндорец, оказавшийся трусливым настолько, что побоялся жить.

Снейп презрительно усмехнулся, затем коротко поклонился и вышел в коридор, а Гарри все продолжал вслушиваться в эхо, повторявшее последние слова.

— Вы хотите, чтобы я разозлился и продолжал жить? Не выйдет! Слышите, профессор? У вас ничего не получится! — он кричал, но не слышал ответа. Закашлявшись, уже тише сказал. — Я слишком устал. Мне не за чем… Не для кого больше оставаться…

Молодой человек вздохнул, зажмурился, запустив руки в растрепанную шевелюру, и вновь открыл глаза. Что ж, покончим с этом… Он осторожно вошел в соседнюю комнату с жутковатого вида куклой в нише напротив. Именно от нее летели короткие стрелки, заставляя уворачиваться и пригибаться, пробираться на другую сторону чуть не ползком. Расцарапав колени и ладони, Гарри все же коснулся двери, и стрельба прекратилась. Он заглянул в третий зал и едва успел удержаться за стену. Прямо перед ним зияла расщелина: в дыму что-то булькало, кое-где возвышались отдельные столбики. Очевидно, идти нужно было по ним. Сил оставалось немного, но свариться заживо не хотелось.

Первый шаг… Второй… Третий… Отчаянные движения руками, чтобы сохранить равновесие… И вперед, и дальше… Странная тихая музыка, которая словно специально подстраивается под движения человека. Пляшущего человека, исполняющего танец смерти… Дым, застилающий глаза… Очень едкий. А остановиться нельзя ни на секунду.

Гарри сам не знал, для чего упорно шел дальше. Вероятно, он в последний раз решил кому-то что-то доказать. Даже если этим кто-то окажется он сам.

Тонкие струйки пара… Музыка стала громче, показался конец пути. Ногу свело судорогой, ее почти не чувствуешь, но нужно идти… Еще шаг, еще один… Пленник встает на порог следующей комнаты, не замечая, что у оставшейся позади куклы, как и у самой первой, потухли глаза.

* * *

Огромный темный зал. Ничего не кипит, не булькает, не стреляет. Подозрительно тихо. Слышно только сбившееся дыхание Гарри Поттера. И лестница — длинная, крутая, ведущая к двери на самом верху. Одной.

Снейп все-таки обманул своего студента — второй двери не было. Только осыпающиеся ступеньки и кукла в левом углу. Гарри чуть поморщился, посмотрев на нее, и перевел взгляд на белеющий прямоугольник в стене. Очень медленно он начал подъем…

Ручка не поворачивалась, пароль «верность» не помогал. Гарри пробовал произносить его тихо, громко, шепотом, в полный голос, нараспев, — во все бесполезно… Неожиданно лестница пришла в движение, ступеньки исчезли и по наклонной горке Гарри кубарем покатился вниз. Зацепиться за что-либо не получалось. Набирая скорость, он летел в пропасть, с ужасом ожидая конца.

Жуткая боль пронзила плечо, охватила всю руку. Сердце грозило выскочить из груди. Гарри заорал, сжимая предплечье, и вдруг уперся во что-то твердое. Вторая дверь все же была, и он вывалился через проем к ногам человека в черном сюртуке.

— Я и не сомневался, что вы пройдете, мистер Поттер.

— Вы… Вы… Да как вы посмели?! — не помня себя от ярости, Гарри вскочил и кинулся с кулаками на своего преподавателя. — Какое право вы имели так поступать?! Почему не позволили сгинуть там?..

— Успокойтесь, Поттер, — Снейп аккуратно перехватил его запястья.

— Выпустите меня! Что я вам сделал? За что?.. — парень забился в руках профессора, но тот держал его слишком крепко.

— Что бы вы там себе не напридумывали, Поттер, я не желаю вам смерти. И никогда не оставил бы вас умирать.

— В самом деле? — огрызнулся Гарри. — Вот это новость!

— Если бы я захотел этого, то и пальцем бы не пошевельнул еще на первом курсе, во время вашего матча по квиддичу.

— А кто вас просил вмешиваться? — Гарри вскрикнул, безуспешно выкручивая запястья. — Знаете, что мне пришлось пережить после этого? Особенно вчера.

— Я знаю, — помедлив, Северус Снейп, наконец, отпустил его, но у подростка больше не было сил нападать… Или просто подняться с пола.

Вспышка ярости сменилась опустошенностью, глаза сами собой стали закрываться. Он сидел на ковре, прислонившись к ногам профессора, безразлично глядя вперед. Снейп не двигался.

— Рука болит, — очень тихо сказал Гарри.

— До завтра пройдет, — так же тихо откликнулся Снейп.

— Теперь и у меня есть черная метка…

— Да, но работать она не будет, — зельевар помолчал. — Спите, Поттер. Завтра будет новый день и новые свершения.

— Я не хочу ничего… Слишком устал…

— Спите.

* * *

Светло-голубое небо. Зеленый ковер травы с бледно-желтыми цветами. Серая долина вдали с несколькими аккуратными домиками. Покой.

Гарри видит себя на склоне горы, все его царапины затянулись, а впереди виднеется место, где можно отдохнуть… Отдыхать вечно.

За спиной стоит старое раскидистое дерево. С него срывается листок и летит к оврагу, светлее и рассыпаясь в прах.

Мир умер, последний порыв ветра затих.

Но вот пролетела бабочка — фиолетовая, с маленькими оранжевыми пятнышками. Он села на камень. Гарри наклонился, чтобы рассмотреть ее получше, и замер. Откуда-то возникло безотчетное чувство тревоги. Бабочку спугнула струйка воды, прочертившая полосу на земле, и где-то совсем рядом зашумела река…

Гарри поспешно выпрямился и оглянулся — как раз вовремя, чтобы увидеть кровавый поток. Высокая волна двигалась прямо на него. Оставалось только бежать… Скорее… Спотыкаясь и поднимаясь вновь… А вода приближалась.

* * *

Гарри резко сел. Дышать было тяжело, как если бы он и в самом деле пробежал это расстояние. Глубокий вдох, еще один, — и можно расслабиться, стереть пот со лба.

— Проснулись? — в комнате стало светлее: профессор Снейп отошел от зажженного факела. — Вам повезло, вы могли остаться в том сне навсегда.

— Что произошло? — Гарри перевел взгляд на куклу в углу — ее голова лежала рядом с туловищем.

— Вынужденная мера, — Снейп проследил за его взглядом. — Иначе вас бы не отпустили… Ну как, расхотелось умирать?

— А? Да… Да, расхотелось.

В горле пересохло, сердце продолжало отчаянно биться от пережитого ужаса, а еще сильно тряслись руки.

Наблюдая за пытающимся обрести душевное равновесие подростком, Снейп хранил молчание. Он едва заметно хмурился, растирая себе ладонь, на которой достаточно четко прослеживалась синяя полоса. А перед глазами то и дело вставали картинки тех минут, когда она появилась…

Когда Гарри кричал ему: «Вы хотите, чтобы я разозлился и продолжал жить? Не выйдет!», — и шагал затем в комнату с первым испытанием, Снейп его даже не слышал. В тот момент он лихорадочно перелистывал страницы пожелтевших книг, сбрасывая на пол одну за другой… За предшествовавшие часы ему удалось собрать достаточно подробную информацию об этой последней резиденции Вольдеморта, узнать ее возможности, но… Верить все равно не хотелось.

Очередной увесистый том полетел на ноги, Снейп запустил онемевшие пальцы в свои черные волосы, и, стараясь не обращать внимания на тупую боль в сердце, закрыл глаза. Книги не давали ответа. Книги не могли помочь. Книги оказались полностью бесполезными… Лицо исказила судорога отчаяния, бессильно повисли руки.

— Только бы выжил, — бормотали искусанные в кровь губы. — Только бы прошел до конца… Только бы выжил…

Остекленевший взгляд… Шаги негнущимися ногами… Машинально поднятый плащ Пожирателя… Тихое отчаяние. А затем сдавленный стон:

— Да нет же!.. Он должен!

И мелькающие переходы… Очень быстро… До двери выхода из полосы испытаний… Прислониться к ней, достать из кармана самый важный предмет на свете и стиснуть в кулаке, намотав на руку цепочку медальона. И смотреть, не отрываясь, на пробивающийся сквозь пальцы мерцающий свет Пламени Надежды…

— Только бы выжил!..

* * *

Постепенно дыхание выровнялось. Гарри посмотрел на своего профессора — тот отчего-то хмурился, затем чуть покачал головой, видимо, каким-то своим мыслям, и повернулся к нему:

— Пришли в себя, мистер Поттер?

— Да, сэр. Всё нормально.

Равнодушный взгляд.

— Хорошо. Полагаю, воспринимать информацию вы готовы. Что ж, — Снейп отвернулся и начал медленно шагать по комнате. — Начнем. Как я уже сообщил вам ранее, вы активировали полосу препятствий Темного Лорда, предназначенную как для отбора, так и для дальнейших проверок Пожирателей смерти…

— Дальнейших?

— Совершенно верно. Вы, вероятно, подумали, что пройденными залами все ограничивается. Вынужден вас огорчить — это далеко не так. Комната, в которой мы находимся сейчас, — лишь начало долгого пути, целой вереницы коридоров и залов с испытаниями и ловушками от Темного Лорда. Правда, рассчитанными в этот раз на двоих… В каждой из комнат можно использовать только одно заклинание. Оно подействует без волшебной палочки, но, повторяю, лишь одно. Поэтому прежде чем произносить, подумайте. Одна ошибка — и нам обоим не жить. Надеюсь, это понятно?

— Да, сэр…

— Вот и отлично. Заклинания сложными не будут, но реакции и ума потребуют серьезно. Думайте. Будь осторожны. Ни к чему не прикасайтесь. Таковы правила игры…

Гарри подозрительно смотрел на своего преподавателя. Что-то в услышанных словах его настораживало, что-то было не так… Возможно, даже не в словах… В голосе… В интонациях зельевара, но все же…

— Правила игры… А ее можно выиграть?..

Снейп мрачно взглянул на своего ученика и повернулся к двери.

— Идемте, Поттер. Не стоит терять время.

— Но, профессор!

— Вставайте. Нам далеко идти…

— Сэр… — Гарри поднялся с пола, растерянно опустив руки.

— Будьте наготове. Не расслабляйтесь. Нам сюда…

— Да, профессор.

Не оглядываясь, Снейп потянул на себя ручку двери. Ему не хотелось лгать.

* * *

Абсолютно темное помещение. Гарри нерешительно шагает вперед и слышит глуховатый голос своего спутника:

— Люмос!

Свет вспыхивает словно бы из ниоткуда, заливая все вокруг серебристым сиянием. Глаза привыкают не сразу, приходится щуриться… Впрочем, смотреть особо не на что: светлые стены с причудливым орнаментом вдоль карнизов, в левом углу деревянный резной стол с небольшой куклой в расшитых одеждах. Игрушка напоминает сказочного принца, вот только от вырезанного лица становится жутко…

— Это и есть испытание?

— Еще нет. Это лишь демонстрация принципа работы, — Снейп идет к следующей двери, бросая через плечо. — Не отставайте!

Он открывает дверь и едва успевает оттащить в сторону подбежавшего ученика, — мимо со свистом пролетает короткая стрела.

— Поттер, держитесь за мной.

— Хорошо, сэр… — Гарри предусмотрительно не высовывается. — Нам нужно будет уворачиваться от этих стрелок?

— Не совсем. Они летят с разных сторон, причем довольно быстро.

— Тогда, может быть, Щитовые чары?

Короткая усмешка.

— Вот вы и определили первое заклинание. Пробуйте, Поттер. Держать щит будете вы. И прикрывать нас обоих тоже…

— Я? — ошарашенный взгляд. — Нет, я не могу…

— Сможете, — ровно ответствует Снейп. — У вас отличная реакция, ваши квиддичные рефлексы придутся здесь как нельзя кстати. Главное, держите щит все время — он будет формироваться сразу же за вашей правой ладонью — и поворачивайтесь на свист стрелы.

— Но… Сэр, а нельзя как-нибудь обойти это всё и… — Гарри замолкает, видя, как искажаются от ярости черты лица его преподавателя, и нервно делает шаг назад.

— Вашими стараниями — нет.

— Почему моими? — еще один шаг, руки сами собой поднимаются в жесте защиты.

— Потому что такому невероятно самоуверенному, заносчивому мальчишке, как вы, неведомо понятие: «Нельзя». Нельзя ходить по школе в ночное время и тренироваться с компанией сверстников в Запретном лесу. Нельзя сбегать из клиники Мунго без разрешения главного целителя. Нельзя кидаться разбираться с друзьями в переулок, который разумные маги обходят стороной. Нельзя заходить в незнакомые помещения, не имея представления о том, что там может быть, и как в них себя вести. Наконец, нельзя прикасаться к незнакомым предметам в пропитанном черном магией месте, потому что это опасно! — рявкает Снейп, сверкая глазами и хватая Поттера за воротник рубашки. — Когда ж это до вас уже дойдет?..

Гарри почти задыхается, но не смеет пошевелиться. Его профессор же, по-видимому, только начинает…

— Вы действительно думаете, что я ваш враг? Что мне заняться больше нечем, кроме как сутками напролет выдумывать: ах как бы еще раз невзначай напомнить Поттеру о школьных правилах? Отловить его в каком-нибудь лесу, или в переходе, или на вершине башни и высказать, какой он особенный… Как бы мне найти предлог, чтобы напомнить ему о родителях и крестном, которые в военное время вытворяли такое, что было понятно совершенно четко: их здравый смысл скрылся в неизвестном направлении и теперь отсутствует как данность?.. Поттер, вы слишком высокого о себе мнения. Да, я за вас отвечаю. Это так. И погибать у меня на глазах я вам позволить не могу. Вы еще не жили. Ради этого я сделаю все, что в моих силах. Но меня может и не оказаться рядом…

Снейп разжимает пальцы, и Гарри машинально отступает еще немного назад, не в силах произнести ни слова. С ним еще не говорили настолько… открыто. Зельевар чуть склоняет голову, морщинки на лбу разглаживаются, а лицо вновь приобретает нечитаемое выражение. Голос звучит тихо и ровно, без тени эмоций:

— Хотите правду? Здесь есть обходной путь: Темный Лорд пользовался им, чтобы наблюдать за своими слугами, ожидая их на каждом этапе. Для него это было отличным развлечением… Вот только в подобных местах входы в такие коридоры открывает сложная система условных знаков, нажатий и положений. Обходной путь для Лорда открытым держал тяжелый кувшин с водой, стоявший на нужном месте в самом первом зале. Вы его разбили. Повернуть назад и восстановить его нельзя. Здесь вообще не возвращаются даже в предыдущую комнату. Поэтому дорога у нас осталась только одна… Вот за этой дверью… — Снейп кивает вправо. — Необдуманные поступки, Поттер, практически всегда влекут за собой цепь крайне неприятных событий. Своеобразный эффект домино…

Гарри опускает голову и одними губами беззвучно шепчет:

— Простите…

Затем молча подходит к проему, наколдовывает щит и, ощущая присутствие второго человека за спиной, переступает порог…

* * *

Затемненный зал кажется бесконечно длинным и совершенно непроходимым. Все чувства обострены до предела, глаза уже болят от напряжения, но даже зажмуриться нельзя. То с одной, то с другой стороны попеременно вспыхивают искры стрелок, хочется кинуться пробежать, но Снейп крепко держит Поттера за плечо. Оба не произносят ни слова, стараясь уловить малейший свист и повернуться, отреагировать на него.

На плече у профессора уже три глубоких царапины. Гарри пока не задело, впрочем, он вряд ли бы это почувствовал. Его сердце колотится как сумасшедшее, но рука держит щит достаточно твердо.

Минуты ожидания и крайне медленного продвижения вперед сплетаются в часы. Усталость накапливается, холод пронизывает до костей. Изо рта вырывается облачко пара. Гарри прижимает замерзшую левую ладонь к груди, затем поддерживает ею под локоть правую руку. Профессор Снейп растирает ему шею и предплечья, немного захватывает спину. Он видит, как его студент начинает спотыкаться, и держится еще ближе, чтобы успеть подхватить… Время от времени из дальнего угла раздается тихий смешок. По нему и определяют расстояние до двери…

Испытание Протего завершается, но отдыхать не приходится. В следующей комнате начинается проваливаться пол. Гарри в панике озирается, Снейп же кричит: «Акцио, веревка!» Ухватиться за нее им удается буквально в последний момент.

* * *

— Держитесь, Поттер? — зельевар отвлекает его от созерцания открывшейся пропасти со светлым квадратом где-то на самом дне. Его голос эхом отражается от стен. — Хорошо. А теперь обмотайте канатом свою правую ногу и начинайте спускаться.

Гарри пробует это сделать, но не может зацепиться. Он решает спускаться так, но его останавливает раздраженный профессор:

— Делайте, что вам говорят! На одних руках вы не удержитесь больше пяти минут…

— Но у меня не получается…

— Получится.

— Вам легко говорить, — отмахивается Гарри, раскачиваясь, но все же цепляясь за канат. — Готово. Вы довольны?

Он посмотрел вверх и поежился, встретившись взглядом со Снейпом.

— Еще одна подобная выходка, — угрожающе прошипел тот. — И я лично сброшу вас вниз. Я вообще удивляюсь, как с таким легкомыслием вам удавалось столько лет играть в квиддич, да еще и что-то выигрывать в нем…

Гарри пробует спускаться по канату и довольно успешно. Он не может сдержаться и бормочет в пустоту:

— Я думал, вы ненавидите квиддич…

Но Снейп прекрасно разбирает его слова и ровно произносит:

— Бессмысленно, Поттер. Было бы неразумно ненавидеть то, что хоть как-то дает выход вашей неуемной энергии… Уж лучше на поле, чем в коридорах или во время занятий. Однако вы отвлекаетесь. Внимательнее…

* * *

Когда оба пленника касаются пола, сил уже не остается даже стоять. Гарри лежит на полу, тяжело дыша и прижимаясь затылком к холодному камню. Снейп же провожает взглядом падающие куски вспыхнувшей веревки, затем подходит к столу у одной из стен. Минутой позже на пол у головы выдохшегося ученика опускается поднос с кувшином из чеканного серебра и лепешками на плоской тарелке.

— Ешьте, Поттер, — тихо говорит Снейп и ложится на тонкую циновку из расщепленных стеблей бамбука. — Это комната отдыха. Мы все равно никуда не пойдем, пока вы не выспитесь. Восстанавливайте силы.

Гарри осторожно садится, прогибаясь в пояснице. В кувшине оказывается какой-то странный розовый напиток, который все же утоляет жажду, а лепешки — самой вкусной едой из всего, что до этого доводилось пробовать.

После трапезы глаза закрываются сами собой. Мгновением позже оба погружаются в глубокий сон.

* * *

Гарри резко сел. Он испугано огляделся, наморщив лоб и пытаясь понять: что же его разбудило?.. Но вспомнить не получалось… Вздохнув, он расслабился и снова лег, повернувшись к спящему в нескольких шагах от него профессору. Но сон не шел… Слишком многое произошло в последние трое суток такого, что следовало осознать. Слишком много было сказано такого, что требовалось понять…

Снейп. Непонятно, что о нем и думать… Чему верить… В некоторые минуты хочется наброситься на него с кулаками, выместить всю боль… или наоборот забиться в самый дальний угол и никогда больше не показываться на глаза… А порой возникает отчаянное желание отдать ему душу. Высказать все мысли, страхи, сомнения. Долго-долго всматриваться в черные зрачки и говорить, и извиняться, и просить понять… Потому что он сможет это сделать… Он всегда понимал лучше, чем кто бы то ни было. И не стеснялся говорить все, как есть…

Тяжелый вздох. Еще одна проваленная попытка заснуть. И не дающая покоя фраза о том, что Джеймс и Лили Поттеры вместе с Сириусом Блэком как-то странно вели себя на войне… Что бы это могло значить?..

А затем еще одно воспоминание — о том, что в каждой комнате можно использовать только одно заклинание… И совершенно безумная идея попытаться это сделать… И шепот:

— Легиллименс!

Водоворот эмоций и мелькающих картинок. Они кружатся все быстрее, смазываясь в серое пятно. Затем вспышка света. Глазам больно, но Гарри не зажмуривается — боится, что все исчезнет. Что не хватит решимости повторить это еще раз…

Постепенно зрение обретает четкость, а увиденное заставляет застыть на месте: рыжеволосая женщина с ослепительно родными, зелеными глазами. Ее лицо виднеется в пламени камина, совсем близко… На расстоянии вытянутой руки. Мама…

От волнения перехватывает дыхание. Перехватывает так, что больно в груди. Сердце колотится, как сумасшедшее. В ушах шумит, и Гарри не сразу понимает, о чем говорит тот, в чьи воспоминания он вломился… А разговор серьезный, сомнений нет.

— …Лили, в чем дело? Я не мог связаться с вами уже целые сутки. Что-то произошло?

— Да нет, все в порядке… Мы просто готовились к переезду, вот и…

— Понятно. Вы отправитесь туда сегодня вечером, я прав? — Лили кивает. — Что ж, нужно будет уточнить у Дамблдора ваш новый адрес. Связываться с вами все равно придется…

Лили опускает глаза и кусает губы.

— Северус… Хранитель секрета не Дамблдор…

— В самом деле? — в голосе Снейпа проскальзывают нотки сдержанного удивления. — А кто же тогда?

Лили вздыхает, избегая встречаться с ним взглядом. Затем, словно решившись на что-то, тихо произносит:

— Ты знаешь.

— Блэк! — Снейп запрокидывает голову, запускает пальцы в свои черные волосы. Впрочем, они вновь падают ему на лицо. — Ну, хорошо.

— Северус, не злись… — голосок звучит неуверенно и как-то… виновато что ли… — Я бы выбрала тебя, но Джеймс… Понимаешь, он…

— Я понимаю, Лили, — сквозь зубы отвечает он. — Я понимаю ваши мотивы, почему вы выбрали именно его… Мне неясно другое: почему наш уважаемый директор сам не стал Хранителем секрета? В чем дело?

— Северус, но… Сириус никому не скажет…

— В этом я не сомневаюсь, — торопливо отмахивается Снейп. — Эта блохастая дворняга имеет представления о преданности и вряд ли подставит вас. Мне не нравится другое: всякий раз, когда Дамблдор совершает нелогичные поступки на кого-то неизменно сыпятся большие неприятности. Он ничего не делает просто так, и я… Я пока не понимаю, чего он хочет добиться теперь…

С минуту зельевар пристально изучал собственные, почему-то покрытые царапинами ладони. Затем вновь посмотрел на Лили:

— Послушай… А ты все мне рассказала?

— Ну да…

— Уверена? — подозрительности в голосе прибавилось.

Собеседница нервно повела плечом и, на мгновение встретившись взглядом со Снейпом, тут же нахмурилась.

— Да… И, Северус, не делай этого. Ты же знаешь: через камин у тебя ничего не получится. А я… Мне пора…

— Ну, тогда всего доброго, — ровно ответствовал тот. — Береги себя и своего сына. Не давай Блэку лезть на рожон, раз уж он отвечает за вашу безопасность…

— Хорошо, Северус. Пока, — Лили исчезла в вспышке пламени, а Снейп, наблюдая за взметнувшимися языками огня, почти беззвучно прошептал:

— Жаль, что нельзя проверять память через камин. Очень жаль…

* * *

Картинка сменилась другим воспоминанием. Нечетким, словно бы увиденным в чьих-то мыслях или Омуте Памяти… И героем его стал уже директор.

Альбус Дамблдор, стоя у окна, пристально всматривался в темноту. Небо лишь чуточку просветлело на востоке, ночь ещё не хотела уступать свои права, а директор всё никак не мог избавиться от чувства безотчетной тревоги. Словно какая-то сила мешала ему оставить в покое подоконник и постараться, наконец, уснуть.

— В чем дело, Альбус? — хмуро поинтересовался колдун с одной из картин.

— Сам не понимаю, — тихо отозвался старик. — Скорее всего… Хотя нет, ни в чем.

— И из-за этого «ни в чем» ты уже полчаса смотришь в окно? Брось, Альбус! Всё ведь решилось, передумывать поздно.

— Ты прав, — Дамблдор устало вздохнул и повернулся к портрету. — Скажи, Финеас, я правильно поступил, отставив мальчика его родственникам?

Нарисованный волшебник чуть склонил голову:

— А ты какой ответ от меня хочешь услышать: честный или положительный?

— Финеас, я серьезно…

— Я тоже, Альбус! Я тоже серьёзно. Разумеется, это твоё право определять судьбу Гарри Поттера, но лично мне кажется, что ты совершил большую ошибку.

— Почему? Он же будет там в безопасности, магия крови защитит дом его родственников от вторжения. Он окажется в стороне от своей славы и получит шанс вырасти нормальным человеком…

Найджелус только кивал, а когда Дамблдор закончил, горько усмехнулся:

— Значит, не понимаешь.

— Нет.

— Придется объяснять, — он помедлил. — Своим решением, уважаемый Директор Хогвартса, вы обрекли мальчика на вечное одиночество. До одиннадцати лет об этом позаботится его семья, о которой мне в красках рассказала профессор МакГонагалл, а после одиннадцати Гарри Поттер окажется в мире волшебников, где на него станут смотреть, как на знаменитость, а он не будет знать, что с этим делать. К такой славе, мой дорогой Альбус, как и к аристократическому происхождению нужно привыкать с рождения… Или не знать о ней вовсе.

Дамблдор вновь подошел к запотевшему стеклу. Он уперся руками в подоконник и, нагнувшись, крепко зажмурился. Тишину нарушали лишь вой оборотней, доносившийся из чащи Запретного леса, да тиканье часов.

— И всё-таки ты не прав, Финеас, — выпрямился директор. — Гарри Поттер — сильный мальчик, он справится.

— Посмотрим, — пожал плечами колдун. — Так тебя только это тревожит?

- Нет, не это. Я не могу понять… Но есть что-то ещё…

* * *

Воспоминание сменяется другим, четким: Северус Снейп стоит в школьном дворе, прислонившись к одному из квидичных шестов. Время от времени он с силой трет глаза, и, когда отнимает руку от лица, в свете луны видно, как блестит его мокрая ладонь.

— Что же ты натворила, Лили?.. Зачем обманула меня?..

И так вновь и вновь, по кругу, пока не появляется Хагрид и не увлекает порядком продрогшего профессора в свою хижину. Ее обстановка мало отличается от той, к которой привык Гарри за время учебы. Чайник со стуком опускается на стол, и Снейп глотает, не задумываясь, темно-бурую жидкость, глядя в одну точку перед собой.

— Чтой-то вы совсем не в себе, профессор. Переживаете за Поттеров, наверна. А я их сына сегодня возил. Забавный малыш такой, спал всю дорогу. Дамблдор оставил его родственникам, чтоб они, ну… Позаботились о нем, растили… Великий человек Дамблдор.

От последней фразы Снейпа передергивает. Он стискивает кружку так, что белеют костяшки пальцев, и, помедлив мгновение, задирает подбородок, глядя великану прямо в глаза:

— А понимаешь ли ты, Хагрид, что из-за этого великого человека у забавного малыша Гарри теперь нет ни матери, ни отца?

Хагрид замирает, растерянно опускается на стул. В его голосе звучит лишь недоумение:

— Но ведь их убил этот… Тот-Кого-Нельзя-Называть… Он.

— Ну да, конечно… — Снейп делает еще глоток. — Ты совершенно прав.

Он отставляет кружку и пытается встать, выйти из хижины.

— Я вас не понимаю, профессор, — зельевар замирает. — О чем это вы говорите?

Снейп пристально смотрит лесничему в глаза и, помедлив, возвращается за стол.

— Не понимаешь? — кривая усмешка. — Хорошо, объясню. Кто был Хранителем секрета места, где находятся Поттеры?

— Ну так… Друг их. Сириус Блэк…

— Ты уверен в этом?

— Да. А что вы?..

— Уверен, что лучший друг их предал? — саркастически интересуется Снейп, и Хагрид отвечает ему потрясенным взглядом. — Тот, с кем они излазили эти места вдоль и поперек, с кем они ни разу не разлучались, сообщил об их нахождении Темному Лорду?

— Если так думать, нет, но… А кто тогда?

— У меня нет доказательств, но на мой взгляд, ответ очевиден: Питер Петтигрю. Больше просто некому… Поттеры доверились именно ему, а он решил выслужиться перед своим истинным Господином. Уверяю тебя, им был не Дамблдор.

— Но… Это предательство, да… И… Профессор, почему вы тогда говорите, что виноват директор?..

— Потому что его это устраивало, — Снейп уперся локтями о стол, сцепив пальцы в замок. — Все просто.

— Почему?.. — только и смог произнести великан.

— Хагрид, представь себе ситуацию: магический мир находится в опасности, гибнут люди, и вдруг ты узнаешь, что рождается ребенок, который может все это остановить. Которому предсказано стать победителем Темного Лорда. И у тебя появляется альтернатива: на одной чаше весов жизнь ребенка и, возможно, его родителей, на другой — жизни всех остальных. Кого выберешь? Кем пожертвовать предпочтешь?

— Но… — Хагрид рассеянно потянулся к чайнику, но одернул руку, обжегшись. — Но ведь так же нельзя… Выбирать…

— А директор считает, что можно. И он выбрал: пожертвовать малым для спасения многих. Пожертвовал родителями ребенка, которому чудом удалось спастись. Ребенка, который спал у тебя на руках, между прочим… Достойная жертва, а? — холодно поинтересовался Снейп. — Ответь, Хагрид!

— Он… Директор знал, что делать… Наверное… У него были… Причины были…

— Я тебе назвал причины: пожертвовать малым ради большего. Ничего кроме. Он даже Хранителем секрета отказался стать, чтобы не давать Поттерам стопроцентной защиты. Чтобы их смогли найти. Но не ценой его драгоценной директорской жизни. Так как? Одобряешь?

Хагрид уткнулся взглядом в покарябанную поверхность стола и чуть пожал плечами.

— Сомневаешься, значит? — Снейп встал. — А вот я — нет. Да, я эгоист, но для меня жизнь этого конкретного ребенка и жизнь его погибшей матери несравненно важнее благополучия тех десятков, сотен абстрактных магов и магглов, которые могли бы еще погибнуть, не останови Лорда Гарри Поттер. Мне плевать на них, потому что я считал Лили своим другом. И если бы я только мог предположить, что они доверят тайну своего местонахождения Питеру Петтигрю… Я бы не дал ей умереть. Ни ей, ни ее мужу. Я бы помог им скрыться там, где никто не найдет, а потом бы разнес эту лавочку вдребезги и объяснил бы директору, что есть ситуации, в которых попросту нельзя выбирать. И что количественная логика спасения большинства ценой гибели меньшинства не работает, когда речь идет о жизни людей!.. Надеюсь, я доходчиво объяснил свою мысль, Хагрид?

Хагрид также встал.

— Даже очень. Я… Я сейчас же пойду к Дамблдору, поговорю с ним…

— Не стоит.

— Но он должен знать…

— Он знает. Он со мной не согласен, впрочем, я не удивлен… — зельевар взялся за ручку двери, но обернулся. — Тем не менее, спасибо за то, что попытался меня понять.

Взгляд лесничего потеплел, когда прозвучало тихое: «Обливиэйт!»

* * *

Гарри выбросило из мыслей. Он судорожно дышал, пытаясь успокоиться, и с опаской смотрел на мирно спящего профессора. Неужели получилось? Неужели он не заметил, как... Возможно ли это?.. Впрочем, неважно. Сейчас главное отдышаться, закрыть глаза. Чтобы он ничего не заподозрил. Об увиденном лучше не думать. Слишком… Слишком сложно… Лучше завтра. Постепенно гриффиндорский мальчишка провалился в глубокий сон.

* * *

В подземельях Лорда не бывает утра, но шорохи и звон подсказали Гарри, что Снейп уже проснулся. Самому открывать глаза не хотелось. Гарри старался ровно дышать, притворяясь спящим, а сам раз за разом прокручивал в голове реплики из подслушанных разговоров. Не то что бы он раньше доверял директору… Нет. Сомнения были, произошло много всего, но вот такого… Чтобы директор сознательно сдал его семью Вольдеморту, пожертвовал ей ради победы, — он и представить себе не мог.

«…для меня жизнь этого конкретного ребенка и жизнь его погибшей матери несравненно важнее…»

Важнее… И я, и мама… Мы важнее… Он…

— Поттер, может быть, вы соизволите встать? — Гарри вздрагивает от неожиданно резкого оклика и застывает, боясь даже пошевелиться. — Не притворяйтесь, что вы меня не слышали. Вы проснулись уже давно, и нам пора идти дальше.

Гарри решает повернуть голову. Он замечает уже знакомый поднос с лепешками, затем сидящего на циновке профессора, который задумчиво-отстраненно наблюдает за ним.

— Ешьте и идемте. Не стоит терять время.

Уговаривать не приходится. Лепешки кажутся необычайно вкусными, пусть и сделанными из какой-то незнакомой муки. А в голове вспыхивает еще одна реплика из разговора: «Я считал Лили своим другом…» — и удивленное: «Интересно, почему?..»

* * *

Длинные извилистые коридоры. Однообразные факелы на стенах. Причудливый орнамент вдоль потолка. Оба пленника молчат, не желая тратить силы на разговор, коих и так осталось немного... Они осторожно входят в, наконец, возникшую дверь, но останавливаются, глядя перед собой. Высокая водяная стена разделяет комнату на две части, и сквозь эту стену нужно пройти. Гарри подходит к уже привычной кукле, с некой опаской всматриваясь в застывшее, злое лицо. Кукла напоминает принцессу из сказок, на ней дорогие одеяния, расшитые драгоценными камнями, вот только от сказочных героев обычно не бывает настолько жутко.

В это время Северус Снейп указывает ладонью на темный квадрат на полу и произносит: «Экскуро!» Простейшее заклинание очищает, как выясняется, выбеленную поверхность, и на ней проявляются значки несомненно древнего языка. Впрочем, зельевару, по-видимому, он знаком. Произнесенная нараспев формула убирает стену воды, и промокшие насквозь путники проходят в следующий зал.

Здесь обстановка более пугающая: по черным плитам пробегают паутинки исторических разрядов. Становиться на них мокрому человеку — самоубийство, о чем тут же сообщает Поттеру Снейп. Они внимательно осматривают помещение, и Гарри вдруг останавливает взгляд на деревянном постаменте в центре зала: почему-то в этой комнате странноватая, напоминающая косматого людоеда кукла сидит не в углу.

— Профессор, — Гарри нерешительно дергает Снейпа за рукав.

— Да, Поттер? — поворачивается к нему тот. — У вас есть предложения?

— Да… Эта кукла. Мне кажется, она не должна быть здесь… Дело в ней…

Снейп задумчиво кивает:

— Может быть. Что ж, раз уж все равно других идей нет, проверим эту. Действуйте, Поттер. Поосторожнее с брызгами.

— Хорошо, — Гарри медленно поднимает руку и указывает ей на постамент. — Импедимента!

С падением куклы паутинки разрядов исчезают совсем.

* * *

В отличие от залов с испытаниями, комнаты отдыха похожи друг на друга как две капли воды. Уже знакомая еда и странноватый соленый напиток. Две циновки на полу. Усталость накапливается подозрительно быстро, словно сами стены вытягивают из колдунов их жизненные силы… Их магию… Мешают идти вперед, вынуждая отдохнуть. Впрочем, возможно, на этом тоже строился расчет…

Северус Снейп засыпает быстро. Убедившись, что его ученик поел, он вытягивается на циновке, закрывая глаза. Ровное, глубокое дыхание позволяет Гарри беспрепятственно вести внутренний спор:

Еще раз… Всего разок… Он не заметит… Нет… Не должен… А если все-таки?... Он меня убьет… На месте… Но я хочу узнать! Мне нужно…

Зависимость от правды — страшная вещь. Тому, кто хоть раз узнал об истинном положении дел, сложно не обратиться к источнику вновь. Пусть даже это неэтично, преступно, аморально, опасно, но… Гарри дрожащей ладонью указал на спящее лицо своего преподавателя и тихо прошептал:

— Легиллименс!

* * *

Снова калейдоскоп эмоций, уже привычный серый туман. Затем не менее привычный кабинет, заставленный всевозможными жужжащими приспособлениями. Изученный вдоль и поперек стол, за которым возвышается директор Хогвартса. А перед ним, у двери растерянно жмутся четверо мальчишек: господа Лунатик, Бродяга, Сохатый и Хвост. Люпин даже выглядит виноватым…

— Северус, я прошу тебя… — тихий, настойчивый голос директора заставляет повернуться к нему. — Мальчик не виноват…

— Он пытался меня убить! — гневно восклицает Снейп. — Все четверо: двое заманили в Воющую хижину, один готовился растерзать, еще один решил вытащить оттуда, когда понял, что ему за это попадет.

Джеймс Поттер вскидывает подбородок:

— Я спасал тебе жизнь, ты, неблагодарный, трусливый…

— Ты спасал свою шкуру и шкуру своего друга. За убийство ему светил Азкабан…

— Да как ты?!

Оба мгновенно извлекают палочки. С места вскакивает и Сириус Блэк.

— Северус! Джеймс! Немедленно перестаньте, — директор пытается вернуть их к порядку. Двое подростков яростно сверкают глазами, но руки все же опускают. — Устроили тут… Мало нам ваших приключений. Один отправляет однокурсника на встречу с оборотнем в полнолуние, второй идет… Северус, почему ты вообще оказался во дворе в ночное время?

Снейп молчит. Он лишь усмехается, и, чуть наклонив набок голову, прищурившись, смотрит на Джеймса. Не дождавшись ответа, Дамблдор решает продолжить:

— Вы будете наказаны, все четверо. За грубое нарушение школьных правил. Я поговорю с вашими деканами. А пока я хочу попросить тебя, Северус, никому не рассказывать о тайне Люпина…

Люпин, все это время изучавший пол под ногами, встречается взглядом со Снейпом. Заметно, что он не ждет ничего хорошего: покрасневшие глаза и измученный вид лучше прочего свидетельствуют о тяжелой ночи… Но он все же пытается извиниться:

— Прости… — и после паузы беззвучное. — Пожалуйста…

Люпин вновь опускает глаза, нервно растирая покрытые глубокими царапинами запястья. Снейп прослеживает его взгляд, отмечая дрожащие пальцы и свежие шрамы. Слишком четкие, чтобы ошибиться в причинах и целях их появления… Ну нет, такой расплаты ему не надо.

— Я никому не скажу, директор, — холодно ответствует Снейп. — Пусть спокойно доучивается, но никогда — слышишь, Люпин? — никогда больше не приближается ко мне или к кому бы то ни было из учеников, кроме своих обожаемых друзей, разумеется. И если я узнаю, что хоть кто-либо из учеников подвергся той же опасности, что и я… Клянусь, Люпин, о том, что ты оборотень, узнают все. Я лично позабочусь об этом. Всего доброго…

Снейп решительно шагает к двери. Он слышит, как ему в спину Блэк шепчет: «Ублюдок», — а Поттер добавляет: «Мы разберемся с этим потом». И уже взявшись за ручку, оборачивается назад:

— Да, вот еще. К твоему сведению, Поттер, о том, как пройти мимо Дракучей ивы, слышал еще один человек, которого тоже интересовал тайна вашего друга. Я бы не пошел проверять, рассудив, что это небезопасно, но этот человек решил увидеть все сам. Пришлось его опередить… — Снейп помедлил, наблюдая за напряженными лицами директора и четверки мародеров, ожидавшими услышать имя несостоявшейся жертвы. — К твоему сведению, Поттер, спустя несколько минут после моего выхода из замка, к Дракучей иве направилась Эванс. Твоя Лили.

* * *

Глухой стук закрывшейся двери и широко распахнувшиеся глаза. Снова комната отдыха, серебряный поднос и спящий профессор. Сердце отчаянно бьется в груди. Что ж, можно начинать привыкать…

Еще один шок. Еще одна вещь становится понятной. В висках стучит одно и то же:

— Так вот почему он так беспокоился о ней... Он ее спас! И считал другом… За которого теперь надо отвечать… Потому что спас… Так просто…

Усталость берет свое: отключается Гарри практически мгновенно.

* * *

Снова день. Снова длинные переходы и новые комнаты, но Гарри не замечает ничего вокруг. Он шагает, как во сне. Он молча выполняет все приказы Снейпа, лишь один раз позволив себе возразить:

— К вашему сведению, я и не собирался его произносить, — а потом замирает под пристальным, изучающим взглядом профессора. Вспоминает, что повторил его же собственную фразу из сна. Совершенно теряется, замолкает и до конца дня идет, глядя лишь себе под ноги. Съежившись, будто в любую минуту ожидает удара или окрика… Их нет.

А потом наступает еще один — по местным меркам — вечер. И еще один отдых. И Гарри уже не может остановиться, не может удержать себя от того, чтобы попытаться еще раз…

— Легиллименс!

* * *

Туман постепенно рассеялся, и перед глазами возникла затененная долина с заревом вдали. Полыхал невысокий дом, вокруг него виднелись темные силуэты, а ветер доносил крики маленьких детей, погибающих внутри. Гарри оцепенело наблюдал это страшное зрелище, сделал шаг вперед и тут…

— Вы уверены, что хотите это видеть, мистер Поттер? — не открывая глаз, холодно осведомился профессор Снейп.

Гарри застыл, парализованный ужасом. Он невидяще уставился в стенку напротив и вдруг кинулся бежать дальше из комнаты, по коридору, не разбирая дороги и увеличивая скорость... Только завернув за угол, он остановился, оперся ладонями и лбом об холодную стенку и, помедлив мгновение, без сил опустился на пол.

«Идиот! Зачем полез? Нельзя же было, нельзя… Что теперь делать? Что?»

В тот момент он больше всего напоминал испуганного ребенка, закричавшего среди ночи из-за страшного сна и обнаружившего, что кошмар продолжается… У Гарри отчаянно колотилось сердце, а пальцы выстукивали некий причудливый ритм.

«Пятый курс… И сейчас. Пятый курс… нет, история не учит. Она издевается, заставляя повторять ошибки вновь…»

Его страх вряд ли можно было назвать иррациональным. Прошлогоднее любопытство обернулось синяком на руке и разбитой банкой над головой. Что же случится в этот раз?..

«Что же теперь делать?.. И как?..»

Гарри вздрогнул и застыл, краем глаза заметив стоящего рядом с ним человека. Не говоря ни слова, Северус Снейп наклонился, крепко взялся за воротник и потянул вверх, заставляя выпрямиться подростка. После чего, толкая его перед собой, довел до комнаты отдыха и только там отпустил. Сам же сел на тонкое подобие матраца у противоположной стены.

И только попробуйте еще раз куда-нибудь уйти! — отрывисто бросил Снейп, закрывая глаза.

Несколько мгновений Гарри вглядывался в сидевшего перед ним человека, не решаясь пошевелиться. Затем осторожно, стараясь не производить лишнего шума, опустился на пол, чуть поежившись от прикосновения к ледяным камням. Нормально дышать не получалось, в левом боку кололо при каждом вдохе. Гермиона когда-то сказала, что так бывает от нервов…

Профессор, напротив, таких проблем не испытывал. Его плечи равномерно поднимались и опускались, как… Как если бы ничего не произошло.

Могу я узнать, зачем вам это понадобилось? — не открывая глаз, негромко спросил Снейп.

Я…я не знаю, — в горле пересохло, слова приходилось выталкивать силой. — Не думал, что получится.

Вот как? И сколько попыток вы предприняли?

Что? — Гарри замер. — Я не понимаю, о чем…

Мистер Поттер, — профессор, наконец, взглянул на него. — Я задал конкретный вопрос: сколько раз за время пребывания в резиденции Темного Лорда вам удалось проникнуть ко мне в голову?

Од… три, — рисунок на полу внезапно начал представлять интерес.

Что увидели в первый раз?

Ваш разговор с Хагридом.

А во второй? — молчание. — Отвечайте! И извольте смотреть на меня, когда с вами разговаривают.

Встретиться взглядом со Снейпом? Лучше уж сразу под Аваду… Жаль, не выход… Поэтому нужно собраться с силами…

Разговор с моим отцом, Сириусом и Люпином в кабинете директора. После той ночи.

Поразительно… — ровно произносит Снейп. — Полагаю о присутствии Эванс вы тоже слышали.

Да, и я… — Гарри ненадолго замолчал, стараясь подобрать слова. А когда все-таки решился, обнаружил, что Северус Снейп уже спит.

* * *

Пробуждение оказалось нетрудным — сон слетел в мгновение ока. Гораздо сложнее оказалось наблюдать за Снейпом, вздрагивать от каждого поворота головы… Никакой реакции на ночное происшествие, никаких угроз, криков или хотя бы замечания! Гарри ежесекундно ожидал расправы, но его спутник лишь задумчиво отламывал кусочки лепешки и запивал их розовой водой. Закончив с завтраком, он стряхнул крошки с плаща и только тогда удостоил вниманием гриффиндорца.

Поели? Идем дальше, — и вновь отвернулся, уверенно шагая к двери.

Помедлив, Гарри нерешительно проследовал за ним.

* * *

Фантазия создателя лабиринта маленьких комнат, больших залов и длинных, извилистых коридоров, по которым можно было идти часами, с напряжением гадая: что же окажется за следующей дверью, и тщетно вглядываясь в тусклый свет впереди, ожидая нового вызова, — казалась поистине безграничной. Ему явно не было жаль ни времени, ни магии. Но что и вовсе выглядело странным, так это замысловатый орнамент, узор из линий начищенного до блеска серебра, тянувшийся по верхней части стен у самого потолка и не прерывавшийся ни в одной из комнат. С трудом представлялось, что Темного Лорда интересовали такие художественные детали, хотя в авторстве, в том, что проект лабиринта целиком и полностью создан именно этим колдуном, сомневаться не приходилось: слишком много жестокости, чтобы назвать архитектором какого-то другого современного мага, и слишком новая обстановка, чтобы считать датой создания данного сооружения период до появления Того-Кого-Нельзя-Называть.

Теперь Гарри четко осознавал: чем же занимался Темный Лорд весь прошлый год, пока Орден Феникса отсиживался в подполье. И счастье для магического мира, что тот, кто наводил ужас на всю Британию и кому Министерство не могло противопоставить ничего серьезного достаточно долгое время, нашел себе другую цель и другую игрушку. Он создавал себе свой маленький мир, в котором каждый действовал по его правилам и выполнял его волю. Кто знает, может быть, в перспективе этот домик марионеток оказался бы моделью общества, которое в итоге и хотел получить Темный Лорд в масштабе своего государства. Общество абсолютного диктата и тотальной неопределенности, где люди с трудом засыпают, тревожась за свою судьбу, постоянно вздрагивают днем, но при этом вынуждены объединяться, поддерживать друг друга, ибо лишь это дает им возможность выжить. Общество, где любому понятна ценность каждой минуты, потому что новой может и не быть; где люди цепляются друг за друга, дорожат каждой протянутой вовремя рукой, а безразличие и равнодушие изжиты как понятия, несущие страшную опасность и неоправданный риск… В этом обществе, где неопределенность возведена в абсолют, нет будущего, нет прогнозов, планов, предсказаний, но есть остро переживаемое настоящее, есть Сейчас, Эта Минута, Это Мгновение — и только они воистину важны и ценны. А жизнь… Она продолжится лишь если удастся найти общий язык с тем, кто рядом… В этой модели маленького мира нет и не может быть одиночества, которое неотступно преследовало Тома Риддла с момента его рождения, и от которого он хотел избавиться навсегда.

Любой диктатор предпринимает попытку создать свой идеальный мир, позволивший бы ему решить личную, наиболее значимую персонально для него проблему. Тираны не занимаются разрушениями ради разрушений, они всегда преследуют некую вполне конкретную созидательную цель, не церемонясь, однако, в выборе средств. Их главным мотивом является фанатичная уверенность в собственном понимании того, что лишь они знают как правильно и как надо. Они считают, что могут решать за всех, но не осознают ограниченности собственных знаний и представлений. Появление такого фанатика — не важно, человека или мага — практически всегда оборачивается социальными потрясениями и большой кровью. Потому что людям не нравится, когда кто-то пытается решать за них, и превыше всего они ценят свободу. Потому что в идеальный мир невозможно затащить насильно, ибо он тут же перестанет являться таковым. И потому что не стоит решать личные проблемы за чужой счет.

* * *

У Гарри было много времени на обдумывание собственных поступков. Он шел за своим профессором по казавшемуся бесконечным коридору, низко опустив голову и стараясь не наступать на линии между плитами. От монотонности движения периодически закрывались глаза, но просить остановиться он не рискнул. На исходе четвертого часа показалась новая дверь, из-за которой не стреляли, за ней ничего не падало, не шумело и не взрывалось, а был лишь огромный зал с невидимым полом и четырьмя канатами, натянутыми от ближайшей двери до дверного проема вдалеке. Два из них начинались на высоте метра от пола, еще два — от уровня порога, а вместе образовывали квадрат. Профессор Снейп выбрал правую пару канатов, молча ступил на нижний и, держась двумя руками за верхний, боком начал идти. Так же молча Гарри встал на левый нижний канат.

Шаг… Второй… Десятый… На удивление, идти оказалось не слишком сложно, так как канаты не раскачивались — они были натянуты настолько сильно, что казались сделанными из металла. По пути удавалось даже отвлечься и поразмышлять о другом: в чем подвох? Ведь должно быть произнесено какое-то заклинание, здесь действуют ненарушаемые правила игры, — но тогда чего ждать? Падающего потолка? Стрелков? Неожиданной стены пламени? Расстояние до следующей двери понемногу сокращалось, но ничего не происходило…

Внезапно зазвучала музыка — уже привычное треньканье на некоем загадочном струнном инструменте, которое — Гарри не раз в этом убеждался — предвещает беду. Как правило, после подобных звуков он попадал в ловушку, и ее еще ни разу не удавалось избежать. Гарри с тревогой посмотрел на профессора Снейпа — тот, встретившись с ним взглядом, спокойно кивнул, замедляя шаг так, чтобы оба путника оказались друг напротив друга. Мало ли что…

Молчание сохранялось еще около часа, когда неожиданно канат под руками Гарри завибрировал и в следующую минуту оборвался с двух концов, мягкими петлями полетев вниз… Мгновение ужаса… Попытка удержать баланс… Слышен треск обрывающегося нижнего каната… Перехватывает дыхание… А затем резкая боль в левом плече и ощущение железной хватки на запястье — Северус Снейп успевает поймать своего студента.

— Поттер, держитесь! — говорит Снейп, вытягивая мальчишку на свой канат, но Гарри его не слышит. Он срывается на крик от резкой боли и практически ничего не видит, пытаясь сморгнуть слезы. Наконец, правой рукой Гарри хватается за снейпов верхний канат и ногами нащупывает нижний… В дальнем углу необъятного зала смеется кукла: все идет по плану.

У Гарри получается отдышаться. Он смотрит туда, где еще минуту назад висели два каната, и высказывает то, что первым приходит в голову:

— Хорошо, что они оборвались не под вами. Не знаю, успел бы я вас подхватить… — и морщится, плечо продолжает болеть.

— Возможно, — профессор Снейп направляет правую ладонь на гаррино плечо. — Вот мы и узнали заклинание для этой комнаты. Ферула!

Тотчас же плечо и левую руку обматывают бинты, привязывая ее к туловищу. Гарри поворачивает голову к мастеру зелий:

— А если понадобится какое-то еще заклинание?..

— Не понадобится, — следует уверенный, однозначный ответ.

— Тогда… Спасибо, сэр.

— Не за что, — кивает профессор. — А теперь подойдите ближе ко мне, чтобы мы смогли идти. До выхода еще далеко…

Гарри не двигается с места. Он лишь опускает глаза, не решаясь даже пошевелиться. Плечо болит, нужно послушаться учителя, пройти по канату оставшуюся часть пути, поскорее встать на твердую землю… Это понятно. Вот только кажется, что после ночных приключений помощи он не заслуживает, тем более от того, в чьи воспоминания он вломился из простого любопытства и перетряхнул столь личные моменты чужой жизни.

— Поттер, в чем дело? Вы не слышали меня?

— Слышал, — почти беззвучный ответ.

— Тогда идем… — никакой реакции. Профессор Снейп облокачивается о верхний канат и чуть склоняет голову набок. — Или вы хотите остаться здесь?

— Да… сэр.

— Поттер, это не смешно, — ученик старается не шевелиться. — Прекращайте играть в молчанку и сделайте шаг ко мне, если не хотите, чтобы я потащил вас за собой силой.

— Вы не понимаете! — вспыхивает Гарри. — Я… Что вам мешает? Идите… Не надо меня никуда тащить… Оставьте… Я же здесь… И… — он беспомощно замолкает.

— Вы закончили ваш бессвязный лепет? — холодно интересуется Снейп. — Отлично. А теперь все же объясните мне: в чем дело? Внятно и по существу. Я жду.

— Да какая разница, — снова начинает Гарри, но запинается, встретившись взглядом с профессором. — Мне стыдно, — и отворачивается.

— Продолжайте.

— Я… — Гарри не знает, куда деться от пронизывающего взгляда мастера зелий. — Простите меня…

— За что?

— За… за всё.

— Не ответ. Поясните: за что конкретно.

— За то, что ночью залез в ваши воспоминания… Я… Я не должен был… Я не хотел…

— В самом деле? — усмехается Снейп и продолжает уже серьезно. — Не надо врать, Поттер. Вы хотели. Вы очень хотели. Настолько сильно, что днем даже не смотрели себе под ноги. Не обращали внимания на еду, хотя раньше набрасывались на нее. И поминутно отчаянно желали лишь одного: дождаться, когда я засну… Разве не так?

Каждое слово заставляет сильнее вжимать голову в плечи. Ответных слов не находилось. Гарри лишь покраснел и кивнул.

— Громче, Поттер.

Глубокий вдох.

— Да… Все так… сэр.

— Разумеется… И знаете, Поттер, вам стыдно не потому, что вы, как вы выразились, залезли в мои воспоминания. За это как раз вы не чувствуете своей вины, ведь если повернуть историю вспять, вы бы поступили так же… Нет. Вам сейчас неудобно и неловко оттого, что вы не можете понять: почему я за ваш поступок ничего вам не сделал.

В точку. Гарри замер, не решаясь даже вдохнуть. Профессор настолько четко и откровенно изложил его собственные чувства и эмоции, что хотелось провалиться под землю и никогда больше не показываться на поверхность.

— Дышите, Поттер. Еще не хватало, чтобы вы упали в обморок от нехватки кислорода… Будете пытаться мне возразить?

— Нет… Я буду… Я хочу спросить у вас, сэр: и почему?

Северус Снейп окинул взглядом подростка и ответил просто:

— Не захотел.

Удивленный взгляд.

— И только?

— Есть еще причины, но вам, Поттер, о них знать не обязательно. Хотя, возможно, впоследствии вы их выясните. Пока же усвойте главное: я не собираюсь убивать вас, наказывать или причинять какой-либо вред. Мне нужно, чтобы мы без потерь прошли этот лабиринт. Так что успокойтесь и выполняйте то, что я вам говорю. Немного дисциплины с вашей стороны, и у нас не будет проблем. Второе условие: не пытайтесь повторить то, что вы сделали. Вопросы?

— Вы злитесь на меня? — выпалил Гарри то, что его действительно волновало в тот момент. Ему показалось, что Снейп готов был глубоко вздохнуть, но передумал.

— Нет. Следующий вопрос?

— Ну… — Гарри помедлил, не решаясь продолжить.

Профессор устало посмотрел на него:

— Давайте, Поттер. Выясните уже все, что хотели, и покончим с этим…

— Вы знали, что я это делаю с самого начала?

— Да. Вломиться к окклюменисту в мозги так, чтобы он этого не заметил, практически невозможно.

— Но тогда… почему вы мне это позволили?

— Потому что у вас были вопросы, на которые я мог дать ответы. И вы имели право знать, какими были ваши близкие.

— То есть вы сами выбрали, что мне показать?

— Да.

— Но там были и очень личные… ваши воспоминания.

— Возможно, мне не хотелось, чтобы вы продолжали считать меня бесчувственным монстром слизеринских подземелий…

— Сэр?..

— А возможно, потому, что у нас очень неясные перспективы выхода отсюда, а Люпин так и не догадался рассказать вам историю школьных лет вашей семьи.

Они помолчали немного…

— Профессор… — нерешительно начал Гарри. — А вы тогда, на третьем курсе, о Люпине рассказали всем из-за своего обещания?

— Да, Поттер. Я предупреждал, чтобы он не смел подвергать опасности учеников, — он не послушал. Значит, ему не место в школе.

— Понятно…

— Вы закончили?

— Да… Почти… Только один вопрос, последний: вы заранее знали, что мой канат оборвется?

Гарри очень серьезно смотрел на своего преподавателя. Теперь, когда угроза наказания миновала, он мог дышать спокойно, а еще вернуться к своим смутным подозрениям по поводу этого места, попытаться получить очередной кусочек головоломки, которая начинала становиться понятной. Для этого только нужно было услышать ответ… Честный, как и все, что он слышал от стоявшего рядом человека.

— Да, я знал.

— Но…

— Достаточно, Поттер. Вы сказали «последний вопрос». Нам нужно идти дальше.

* * *

Вторая часть путь показалась несоизмеримо длиннее. Гарри и Снейп, тесно прижавшись друг к другу, медленно продвигались к выходу, поочередно передвигая свободные руки. Они постоянно останавливались и переводили дух. У Гарри ныло плечо, но он ничего не говорил. Вообще же последние часы пути прошли практически в тишине, нарушаемой редкими репликами, правда, теперь молчание не было напряженным.

За долгожданной дверью оказался лабиринт, но какой! Тысячи зеркал и парящих в воздухе свечей, чей свет отражался миллионами огоньков. Длинные галереи в отражениях, когда лишь на ощупь можно определить: куда идти дальше, но осторожно — поверхность может оказаться ледяной или наоборот чрезвычайно горячей, а может… Гарри вздрогнул, заметив, как на том месте, где он только что коснулся рукой, расплывается темно-фиолетовое пятно.

— Поттер, отойдите! — приказал Снейп, бросаясь к нему и едва успевая подхватить потерявшего сознание подростка…

* * *

Гарри медленно приходил в себя. Он попытался пошевелиться, но не смог этого сделать. Тело не слушалось его, невозможно было даже повернуть голову, как если бы он полностью лишился сил… или попал под заклинание Петрификус Тоталус. Перед глазами медленно проявились знакомые зеркала и свечи, все те же огни, вот только профессора Снейпа в поле зрения не было. Странно… Может, он пошел дальше, решил сам найти дорогу, но тогда не ясно: получится ли вернуться. И что тогда? Лежать здесь целую вечность без всякой надежды? Но нет… Нет… Конечно, он вернется. Он же обещал, что выбираться предстоит вместе. Значит, вернется… Вернется… А пока нужно отвлечься, подумать о чем-нибудь другом…

Заклинание перестает действовать и тут же возвращается боль в плече, но Гарри не обращает внимания. Он замечает протянутую ему знакомую руку с длинными пальцами и с удовольствием хватается за нее, принимая помощь. Повязка на плече исчезла, по-видимому, она держится лишь в пределах одного зала, а сделать новую из-за лимита заклинаний уже невозможно. Но не это главное. Гарри чувствует, как легко становится на душе от одного простого факта: профессор за ним все же вернулся.

Северус Снейп кивает, словно бы отвечая на его мысли:

— Я нашел выход. Старайтесь больше не прикасаться к зеркалам, это небезопасно. И идемте, здесь недалеко.

Гарри улыбается. В этих непонятных, местами — жутких, и практически всегда непредсказуемых подземельях он снова не один.

Сонное дыхание профессора было сложно разобрать среди шорохов в затененном помещении, но Гарри все же старался. Он сидел, прижавшись затылком к холодной стене и, закусив губу, прилагал отчаянные усилия, чтобы не застонать. С прибытием в комнату отдыха у него зверски разболелась рука, плечом невозможно стало даже пошевелить, но… Все это казалось незначительным в сравнении с задачей ни в коем случае не разбудить преподавателя, которому и так уже удалось доставить немало проблем.

Гарри честно пытался отвлечься, заснуть, подумать о чем-то важном, но мысли упорно возвращались к ноющему плечу и острой жалости к самому себе. Если бы только… Хоть что-то сделать… Что угодно… Но нет, нельзя… Терпеть дальше становилось невыносимо: многократно усилившаяся из-за неловкого движения боль сводила с ума.

По-видимому, какой-то из стонов сдержать все же не удалось, потому что уже в следующую секунду резко севший профессор требовательно спросил:

— В чем дело?

Гарри лишь выпрямился в попытке принять непринужденный вид и быстро ответил:

— Ни в чем.

— Почему вы не спите? — черные глаза сузились, пытаясь встретиться с зелеными, но Гарри поспешно отвел взгляд.

— Просто не хочется, — минутная пауза, неловкое ерзание и полуотчаянное: — Все нормально, профессор. Я просто…

— Ну и кому вы сейчас пытаетесь врать?

Снейп откидывает в сторону используемый вместо покрывала пожирательский плащ с явным намерением встать и встряхнуть мальчишку. Гарри предугадывает это желание и после мгновенной растерянности, вызванной замечанием учителя, поспешно мотает головой:

— Нет! Никому! Не надо! Я сейчас лягу.

— Давайте… Ну же, Поттер?

Стиснув зубы, Гарри медленно встает, делает несколько шагов и максимально осторожно опускается на циновку, повернувшись правым боком к зельевару. Северус Снейп пристально наблюдает за этим процессом, и Гарри, чувствуя себя неуютно под этим взглядом, пробует объяснить:

— Видите, все нормально. Просто я…

— Протяните мне руку, Поттер, — следует четкий приказ. — Не эту, левую.

Гарри честно пробует исполнить услышанное, но даже минимальное движение вызывает болезненный стон, а затем естественное желание опустить голову и очень крепко, до красных кругов закрыть глаза.

— Поттер, снимите рубашку, — тихий голос профессора доносится откуда-то сверху, совсем близко от него. Гарри машинально расстегивает пуговицы и неловко избавляется от этого предмета одежды. Прохладные пальцы легко касаются предплечья, затем смыкаются сильнее.

— У вас вывих, Поттер. Я его вправлю, но придется потерпеть, — тот кивает, не открывая глаз, но уже в следующий миг это не спасает от брызнувших слез и крика, а после — катание по полу с единственным желанием остудить боль, прижавшись плечом к ледяным камням.

Слышится треск материи — это профессор Снейп отрывает полосу ткани от своего плаща, чтобы перевязать травмированному ученику руку. Он терпеливо и молча ждет, когда мальчишка перестанет всхлипывать, и только потом спрашивает:

— Почему вы мне сразу не сказали?

— Не хотел будить, — слышится сдавленный голос. — От меня и так много проблем, а вы редко засыпаете… сэр.

— Весьма благородно с вашей стороны, однако вы вновь упустили одну важную вещь.

— Какую?

— О ваших проблемах, мистер Поттер, я предпочитаю узнавать в момент их появления, а не выбивать признание, когда вы запустите ситуацию настолько, что будет трудно помочь. Поэтому в следующий раз не тратьте время на пустой героизм и поиски оправданий, а обращайтесь сразу ко мне. Будите, в конце концов. Я понятно выразился?

— Да, сэр.

— В таком случае отдыхайте, постарайтесь заснуть.

* * *

По периметру комнаты отдыха прикреплены восемь факелов, языки изумрудно-зеленого пламени из которых легко касаются потолка. Северус Снейп сидит, опершись одной рукой о низенький квадратный столик, второй же механически разламывает лепешку на небольшие куски. Глаза этого человека неподвижны, а мысли, очевидно, далеко за пределами комнаты. Гарри Поттер наблюдает за ним, но терпения хватает ненадолго — спустя час гриффиндорский герой севшим голосом рискует нарушить тишину:

— Профессор…

— Да, Поттер?

— Я могу вас попросить?..

Северус Снейп оставляет в покое лепешку и чуть поворачивает голову к своему студенту:

— Попробуйте.

Гарри мнется, подбирает слова, затем все же выпаливает:

— Расскажите мне что-нибудь.

Пауза. Снейп поднимается, проходит к своей циновке, опускается на нее, и когда уже Гарри решает, что ответа не будет, произносит два слова:

— Для чего?

— Понимаете, я не могу заснуть, сильно болит рука… И хочется на что-то отвлечься, чтобы не чувствовать… Послушать вас… сэр. И… — Гарри вдруг замирает. — А вы не знаете никакого заклинания? Ну, чтобы стало легче.

— Вы имеете виду обезболивающее? Их много. Но ни одно из них не подействует здесь.

— Почему?

— Магия этого места, — Снейп криво усмехается. — Не сомневайтесь, Поттер. Я уже проверял.

Гарри шепчет заученную формулу «Ревелитус Фризус», но не получает никакого эффекта и огорченно опускает голову.

— Что до вашей просьбы, Поттер, — неожиданно продолжает Снейп. — То если уж это вам так необходимо, потрудитесь сформулировать тему или вопросы ко мне, потому что я понятия не имею: о чем вам рассказать.

Гарри удивленно всматривается в совершенно спокойное лицо своего учителя, задумывается и отмечает то, что первым приходит в голову:

— Почему здесь такой странный рисунок на всех стенах, сэр?

Профессор иронически поднимает бровь:

— Так вам нужна консультация по искусству, Поттер?

— Нет, я…

— Этот рисунок ни в малейшей степени не странный, а являет собой традиционный орнамент для этих мест.

— Но я не видел ничего подобного ни в одном здании или музее.

— Вы их много посетили?

— Не совсем, — Гарри начинает злиться. — Я лишь хотел сказать, что вы же говорите: это традиционный орнамент, — значит, он должен сохраниться где-то еще.

— Например?

— Ну, скажем, в Британском музее истории магов. Это старинное здание. Я был там летом перед третьим курсом и ничего подобного… Что-то не так, сэр?

Сожаление во взгляде профессора приводит Гарри в замешательство, в связи с чем он даже ненадолго забывает о поврежденном плече.

— Мистер Поттер, где, по-вашему, вы сейчас находитесь? — ровно интересуется зельевар.

— Э-э… В резиденции Темного Лорда. Где-то в Англии или в Шотландии, наверное…

— В Бирме.

— Где?!

— В Бирме. С недавних пор ее называют «Мьянма», это государство на северо-востоке от Индии. Или вас интересует более конкретное местоположение? Что ж, извольте: административный район Ракхайн, Араканская область, город Ситуэ — один из крупнейших портов Бенгальского залива. Так понятнее?

Ошарашенный взгляд в ответ.

— А… э… — Гарри никак не может подобрать слов, все мысли куда-то разлетелись. Наконец, удается зацепиться за самую малозначимую из них: — А что означает «Мьянма»… сэр?

— Это самоназвание местного населения, точнее, предков бирманцев, живших на этой территории в начале первого тысячелетия новой эры.

— Это настолько древняя страна?..

— Тогда она называлась Араканским царством. Затем государство пришло в упадок, началась борьба за власть между племенами, продолжавшаяся до 1044 года, когда князь Ашруда вновь объединил их в единое Паганское королевство, — Северус Снейп встает и начинает медленно расхаживать по комнате. — Именно с этого времени начинается расцвет традиционной бирманской культуры, строятся многочисленные буддийские храмы — знаменитые пагоды, в подземном городе под одной из которых мы находимся с вами сейчас. К вашему сведению, Поттер, подобные культовые сооружения практически всегда возводятся по определенным канонам, и замеченная вами роспись на стенах соответствует одному из них.

— Получается, Вол… Темный Лорд устроил свою резиденцию в религиозном храме?

— Вас это удивляет?

— Да…

— В таком случае что, позвольте поинтересоваться, вы все эти годы делали на уроках по Истории Магии? Впрочем, вероятно, то же, что и на зельеварении — занимались бездарной тратой времени.

— И вовсе не «то же», — насупившись, пробурчал Гарри Поттер. — На ваших уроках я не спал…

— Я польщен. Может быть, мне стоит тут сплясать по этому поводу? Или как-либо иначе отметить ваше примечательное заявление? — Снейп остановился, скрестил руки на груди. — Ну же, Поттер, какие будут предложения?

— Перестаньте, — пробормотал Гарри и добавил чуть громче. — Да, я бездарность. С меня никудышный зельевар, я не знаю элементарных вещей и не способен справиться даже с элементарной настойкой. Довольны?

На мгновение показалось, что Снейп готов был его ударить, однако что-то удержало профессора от импульсивных действий, и когда он заговорил, в голосе звучало лишь тщательно сдерживаемое раздражение:

— Вы не бездарность, Поттер. Вы лентяй — что гораздо неприятнее и трагичнее. Однако поздно об этом. Возвращаясь к обсуждаемой теме, просто запомните, что все культовые сооружения и храмы возводились всегда в местах выброса силы. Их строительству, как правило, предшествовали какие-либо видения, пророчества или решение жрецов. Темный Лорд стремился использовать накопленную в данном месте силу, и вы можете оценить: насколько ему это удалось.

— Я запомню… Профессор, вы подробно описали, где мы. А Министерство Магии знало о том, что резиденция Темного Лорда находится именно здесь?

— Разумеется. С самого начала.

— Но… но тогда почему оно ничего не сделало, не отправило сюда авроров, не арестовало всех Пожирателей разом?..

— Это было политически нецелесообразно.

— Что-о-о?! — возмущенно выкрикнул Гарри Поттер, порываясь встать.

— Сидеть! — рявкнул Снейп, в два шага оказавшийся рядом с мальчишкой и железной хваткой вцепившийся ему в правое плечо, принуждая остаться на месте. — Даже не вздумайте, Поттер! Ваша рука должна быть в покое, поберегите ее.

— Но вы…

— Я лишь процитировал ответ Министра Магии, данный на заданный вами вопрос.

— А как же жертвы? Гибло же много людей! И маги, и магглы… Причем магглов намного больше.

— Это большая политика, Поттер. Не думаю, что вам захочется знать ответ на ваш вопрос.

— Но как же… — Гарри расстроено опустил глаза, накрывая ладонью поврежденное плечо — оно снова стало болеть. Затем вновь встретился взглядом с профессором и начал поспешно заверять. — Все нормально, я потерплю. Я больше не буду вставать и дергать руку, только, пожалуйста, сэр… Прошу вас, объясните мне… Иначе кто же?..

Некоторое время преподаватель молча и внимательно разглядывал своего ученика. Затем сел на свое место, смял плащ в подобие подушки и опустил голову на него. Гарри также осторожно лег на спину. Помедлив еще немного, рассматривая потолок, Северус Снейп начал отвечать:

— Вы спросили меня, почему Министерство, наблюдая за гибелью людей и зная, где находится источник угрозы, не попыталось его уничтожить. Причина проста: ему было выгодно, чтобы он продолжал существовать. Это естественное поведение для тех, кто боится потерять власть. Чтобы ее удержать, применяется многократно отработанная идея общего врага, потому что при наличии внешней общей угрозы внутренние разногласия и призывы к смене власти всегда уходят на второй план. Подобная тактика позволила министру Фаджу порядком задержаться на своем посту. Вторая причина состоит в том, что наличие такого противника позволяет списывать на борьбу с ним огромные деньги, тысячи галеонов, которые на самом деле не выходят за пределы министерских кабинетов и портфелей. Вот почему враг №1 или террорист №1 не ловится годами, поскольку иначе исчезнет возможность зарабатывать на борьбе с ним большие суммы, а такой доход терять никто не хочет. Наконец, третья причина в вас, мистер Поттер: начальники отделов, связанные с силовыми подразделениями, знали содержание пророчества, а потому считали неразумным пытаться справиться без вас.

— То есть погибающие люди никого не волнуют?..

— Никого. Спите, Поттер.

— Спокойной ночи. И спасибо, сэр…

Не договорив, Гарри погрузился в глубокий сон.

* * *

Новое утро и новые испытания, требующие повышенной осторожности и терпения, — иначе и не получается вести себя в зале, где с потолка льется некая разъедающая жидкость, а наколдованного куска сверхпрочной материи едва хватает, чтобы растянуть над головами двоих людей. Ступать приходится по металлической решетке шириной не более полуметра, которая к тому же последовательно испаряется за спиной, так что остановиться на отдых никак нельзя. Наконец, и эта преграда оказывается далеко позади, а длинный, извилистый коридор приводит к помещению с довольно необычной обстановкой, вот только падающий потолок и исчезнувшая входная дверь не оставляют шансов задуматься над ней.

— Ступефай! — выкрикивает Гарри и, как ни странно, потолок останавливается, а на дальней стене проступают контуры новой двери. — Так просто…

Он не спешит покидать эту комнату, подходит к столу и креслу, в спинку которого инкрустирован огромный рубин. Его блеск настолько завораживает, что руки сами собой тянутся к нему…

— Стойте, Поттер! Не прикасайтесь! — предупреждение запаздывает ровно на секунду: сияние камня тускнеет, проявившаяся дверь исчезает и с неприятным скрежетом вновь начинает опускаться потолок.

Гарри отскакивает от камня, в ужасе смотрит наверх, затем переводит испуганный взгляд на профессора — тот широкими шагами подходит к столу и, порывшись на полках, извлекает из выдвижного ящика чистый лист пергамента, чернильницу и перо.

— Что это было?.. Сэр?

— Знак Подчинения, — коротко ответствует Снейп, проверяя, не высохли ли чернила.

— Для чего он нужен? — потолок продолжает равномерно опускаться, Гарри делает несколько шагов назад, насторожено вглядываясь в невозмутимое лицо своего преподавателя.

— Для гарантии. Теперь я должен исполнить любое ваше желание, а вы — сформулировать его и написать на листе пергамента в течение пяти минут.

— Или что?

— Или мы оба умрем… Прекратите задавать глупые вопросы и пишите!

— Странные у вас шутки, профессор, — Гарри нервно улыбается, потирая переносицу. Ему почему-то кажется, что все это нелепый розыгрыш, однако его спутник этого мнения явно не разделяет — он встряхивает своего студента, как котенка, тащит к столу и принуждает сесть за него.

— В какой форме писать? — чуть пригнувшись, спрашивает Гарри Поттер.

— Начните со слов «я хочу». Давайте уже! — приказывает Снейп, хмуро прикидывая, сколько им осталось минут.

Стоявшая на самом высоком постаменте ваза с грохотом падает на пол и разлетается вдребезги. Гарри вздрагивает, съеживается и мрачно смотрит на чистый лист перед собой. Мыслей нет ни единой, каких-либо идей — тоже. Кроме того, не удается избавиться от ощущения, что все это какая-то игра, все не по-настоящему, это шутка, абсурд, ведь не может же вправду?.. Нет. Точно нет. Успокоив себя таким образом, он берет в руку перо и выводит первую, пришедшую на ум фразу: «Я хочу, чтобы профессор Снейп меня усыновил». И откидывается на спинку кресла.

— Вот…

— Давайте сюда, — преподаватель выдергивает у него из рук пергамент и быстро пробегает глазами. — Вы хорошо подумали, Поттер?

— Да, сэр, — равнодушно отзывается тот.

— Прекрасно.

Лист охватывает пламя, и он исчезает. Вместо него на столе появляется какой-то официального вида документ, и Северус Снейп, не удостоив текст вниманием, ставит размашистую подпись на последней строчке и протягивает Гарри перо.

— Подпишите.

Молодой человек также ставит автограф и лишь затем обращает внимание на заголовок. Потолок во второй раз останавливает падение, открывается дверь, но это все не так важно в сравнении с тем, что написано в документе: «Свидетельство об усыновлении Северусом Тобиусом Снейпом, проживающим в родовом поместье Снейпов в Девоншире, Гарри Джеймса Поттера, проживающим по адресу: Тисовая улица 4, г. Литтл-Уингинг, графство Суррей…» Дальше под гербовой печатью и подписью Министра Магии следовало: «Данным документом я, Северус Тобиас Снейп, находясь в здравом уме и твердой памяти, удостоверяю свое решение усыновить Гарри Джеймса Поттера, принять его в семью и заботиться о нем до самой смерти. Я обязуюсь предоставить ему жилье, обеспечить надлежащее воспитание, получение основного магического образования…»

Этого оказалось достаточно. Очень медленно Гарри повернул голову к стоявшему справа от него человеку — профессор саркастически усмехнулся — нервно сглотнул. Затем вновь посмотрел на документ, на Снейпа, снова на документ, — и только теперь осознал, что же он сотворил. Гарри запустил в свою растрепанную шевелюру пальцы правой руки, глубоко вздохнул и горестно взвыл:

— О, не-е-ет!

— Не имею представления, почему из всех ваших идей вы выбрали самую нелепую, — отрывисто произносил Северус Снейп, буквально волоча за собой Гарри Поттера по длинному тоннелю. — Не буду и спрашивать… Но вы, кажется, забываете о времени и о том, что мои указания нужно выполнять быстро и без раздумий, а не подвергать риску нас обоих...

Гарри сперва попытался вырваться, но быстро оставил эту затею и теперь старался молча перебирать ногами, потому что освободить стиснутое запястье все равно не получалось, а отвечать разозленному зельевару — себе дороже. В том, что Снейп злился, сомневаться не приходилось. Оставалось лишь выяснить: из-за чего конкретно?..

Очередной поворот привел к тупику со свисающим со стены канатом. Далеко вверху виднелся уступ, до которого, видимо, и следовало добраться. Вот только с поврежденным плечом сделать это было весьма проблематично… Не раздумывая, Гарри предложил вариант:

— Профессор, может быть Левиокорпус?..

В следующее мгновение он отшатнулся, пожалев, что влез с инициативой, и лишь сейчас вспомнив, что именно этим заклинанием Джеймс Поттер заставлял Снейпа висеть вверх тормашками в его худшем воспоминании.

— Поттер…

— Я не имел в виду ничего такого, сэр! Просто вы могли бы поднять меня… или я вас… Потому что я… ну… не поднимусь сам.

Гарри, опустив голову, разглядывал пол и вдруг почувствовал, что земля уходит из-под ног. Затем откуда-то снизу донеся голос профессора с просьбой подождать наверху. Что ж, передышка пришлась как нельзя кстати.

Ширина уступа не превышала двух метров. Дальше высилась дверь, расписанная некими причудливыми знаками. Оба путника отворили ее, и тут Гарри остолбенел: в огромном зале танцевали люди. Совершенно разные, в расшитых костюмах и платьях. Снейп велел идти за ним, однако Гарри отвлекся — и его тут же потащили в толпу, вовлекая в танец.

Отчаянные попытки высвободиться… Мерцающий свет…. Потрясающее тепло… Его называли по имени, к нему обращались, ему улыбались, — и Гарри понемногу расслабился, позволил одной высокой даме в сиреневом платье отвести себя к столику с шампанским, оказавшемуся вполне настоящим. Здесь было так светло и спокойно…

Толпа расступилась, показался король, который, величественно ступая, вышел в центр. Первым делом он поприветствовал своего гостя — Гарри также поклонился, и начал произносить длинную речь…

Гарри Поттер вслушивался в слова, отрешившись от всех забот. Казалось, здесь и стоит остаться… Поближе к этой волшебной музыке…Быть здесь… Сознание медленно уплывало… пока внезапно у короля не появился красный отблеск в глазах.

Это было резкое возвращение на землю… Затем отчаянные попытки найти дверь, вырваться от преследователей, пробормотать простенькое, но полезное заклинание «Локатор», — и подивиться, что оно сработало…

* * *

Гарри вывалился из двери прямо к ногам Северуса Снейпа. «Это уже начинает входить в привычку», — пробормотал он, аккуратно поднимаясь и обтряхивая колени. Его действия происходили в полной тишине, что несколько нервировало… Ибо попытки предсказать реакцию профессора — занятие неблагодарное и совершенно бесполезное.

— Что? — наконец не выдержав, вызывающе вздернул подбородок Гарри.

— Да так… — чуть пожал плечами Снейп. — Забавно и в чем-то даже интересно.

— Издеваетесь? — механический жест, чтобы убрать волосы со лба.

— Любуюсь, — скептическая усмешка в ответ.

Гарри проследил за взглядом профессора и ошарашено уставился на рукав своей некогда белой рубашки: ядовито-красные разводы, которые при всем желании невозможно принять за кровь. Парень провел рукой по щеке дабы окончательно убедиться: он предстал пред ясные очи преподавателя в одежде с оторванными пуговицами и в губной помаде.

— Не…не может быть! — пораженно прошептал он.

— Я тоже так думал.

Снейп продолжал внимательно рассматривать студента.

— Смеетесь, — угрюмо констатировал тот.

— Нет, — пауза. — Сказать по правде, я радуюсь.

— Радуетесь? Чему? — недоверчиво переспросил Поттер и втянул голову в плечи, не ожидая ничего хорошего от комментария.

— Тому, что журналисты Ежедневного пророка все же заблуждались насчет вашей ориентации.

Еще никогда роспись на стенах не казалась такой интересной.

* * *

Перекусив уже порядком поднадоевшими лепешками, Гарри провалился в сон — странный, но поразительно яркий, как прием у короля. Тут и там мерцали серебристые звездочки, алые лучи отражались от позолоченных стен, а люди… Люди закружили его в каком-то фантастическом танце. Они бежали все быстрее и быстрее, пока Гарри не почувствовал, что начинает задыхаться. Он попытался вырваться, но его не отпускали, а лишь набирали темп…

— Просыпайтесь, — тонкий, едва слышный голосок пробивался сквозь пелену иллюзии. — Немедленно проснитесь! Слышите?

Придворные особы ногтями впились в руки своего пленника. Гарри взвыл от пронзительной боли и открыл глаза, обнаружив, что Снейп держит его за предплечье.

— Прошу прощения, Поттер. Но вы не реагировали… — черные глаза внимательно разглядывали измученное лицо.

— Сэр, я…

— Вы могли остаться там навсегда. Признаться, я опасался этого… Но вам все же удалось вернуться.

— Профессор, но вы же сами мне вовремя помогли.

— Я говорил не о сне, а о королевском празднике. Духи вельмож так просто не отпускают.

Гарри поежился, вспомнив танцы на приеме. С пробуждения прошло несколько минут, а дыхание не восстанавливалось до сих пор. Губы дрожали от холода, в сердце словно застрял кусок льда.

— Поттер, успокойтесь, — преподаватель выпрямился и слегка потянулся. — Вы справились, угроза миновала. Самое время немного поспать.

— Нет!

— Хотя бы попытайтесь.

Гарри перевернулся на живот, положив голову себе на руки. Он попытался закрыть глаза, но лишь на секунду — красная вспышка заставила вздрогнуть, стиснув зубы, чтобы не закричать. Недолго пробыв в таком положении, Гарри лег на бок, подтянув к груди колени в надежде сохранить хоть немного тепла. В следующее мгновение профессор Снейп снял свой плащ и укутал школьника от пяток до самой макушки.

— Спите, Поттер, — тихо произнес он.

— Спасибо…

— Отдыхайте.

Гарри кивнул, понемногу согреваясь и засыпая вновь.

* * *

Ему снова привиделись кладбище, Темный Лорд и кольцо Пожирателей смерти — воспоминание, не тревожившее уже больше двух лет. Питер Петтигрю ассистировал Люциусу Малфою в подготовке жертвенного алтаря. Они раскладывали дротики, строго следуя указаниям Вольдеморта, а Гарри… К Гарри все ближе подбирались языки синего пламени.

Он проснулся в холодном поту, перед глазами мелькали искры. Мутным взглядом обведя комнату, Гарри потрясенно застыл, не найдя никого в помещении.

— Я рядом, — голос шел из-за спины. — Что с вами, Поттер? Опять кошмар?

— Да. Нет… Не знаю.

— Повернитесь ко мне, — прохладные пальцы коснулись пылающего лба и тут же исчезли. — Да у вас жар! Оставайтесь на месте.

Северус Снейп оторвал еще часть от своего плаща, после чего поднялся, чтобы намочить ткань холодной водой из кувшина. Затем приложил холодный компресс к голове Гарри, а сам прислонился к стене рядом с ним.

— Что же вы так сильно реагируете? Не нужно…

Жар сменился ознобом. Гарри колотила крупная дрожь, он ворочался на циновке, безуспешно пытаясь занять удобное положение. Но неожиданно замер, коротко всхлипнул, а из глаз покатились слезы.

— Ну-ну, не надо… Что же вы так? Перестаньте, оно того не стоит.

От негромкого, спокойного голоса преподавателя хотелось рыдать сильнее, а еще спрятаться куда-нибудь, пусть даже под одеяло.

— Как вы себя чувствуете?

— Мне холодно, — одними губами прошептал Поттер и поднял красные, заплаканные глаза.

Снейп ответил совершенно нечитаемым взглядом, затем аккуратно взял руки мальчишки в свои, поднес к губам и начал дыханием согревать ладошки.

Гарри пораженно смотрел на профессора, перестав всхлипывать и лишь наслаждаясь теплом и тишиной.

Два человека так и молчали, изучающе разглядывая пальцы рук друг друга. Вероятно, впервые за прошедшие несколько недель им было так хорошо и спокойно. Постепенно температура спала, Снейп не собирался никуда уходить, а мальчик, который уже дважды выжил, неожиданно открыл для себя формулу счастья. Оказывается, счастье — это не золотые галлеоны в банке Гринготтс или абсолютная свобода. Это когда неожиданно сбывается то, чего ты втайне желаешь больше всего на свете.

* * *

Новый день принес новые проблемы. Два колдуна так и хранили молчание, стоя на пороге следующего зала: узкие тропинки, клубы дыма, длинные шесты у входа. Нужно как-то попасть на другую сторону, измерять глубину есть чем, только вот непонятно: в чем подвох? Поттер и Снейп осторожно ступили на дорожку, проверяя каждый шаг.

Пролетела ядовито-оранжевая бабочка. За ней еще и еще одна… Пока, наконец, они тучей не поднялись, заслоняя обзор. Недолго думая, Гарри выкрикнул: «Инфламо!», — и живая радуга тлеющими угольками осыпалась на пол. Профессор Снейп медленно развернулся:

— Не перестаете удивлять, мистер Поттер.

— Это не моя идея.

— А чья же?

— Гермионы Грейнджер, — Гарри запнулся. — Я понимаю, нужно было вас предупредить, но она так уже делала и…

— Выходит, гриффиндорцы развлекаются поджиганием бабочек? Очень интересно.

— Нет же, не бабочек!

— Тогда чего?

Молчание. Профессор изучающе посмотрел Поттеру в глаза — тот шарахнулся в сторону, мигом оказавшись на земле. Гарри сидел на полу, изучая носки собственных туфель. Снейп же, скрестив руки на груди и склонив голову набок, пристально наблюдал за учеником.

— Может, все-таки встанете? — никакой реакции. — Мистер Поттер, перестаньте уже так дергаться. Вы реагируете слишком сильно по любому незначительному поводу…

— Как могу.

Пауза.

— Знаете, кого вы мне сейчас напоминаете?

— Нет.

— Необъезженную лошадку.

Гарри фыркнул.

— Вот-вот… Мисс Грейнджер подожгла мне мантию на первом курсе, сбив с ног профессора Квиррела. Почему же тогда вы спотыкаетесь на ровном месте и сидите сейчас на земле?

Негромкий, размеренный голос, без ненависти или презрения. Гарри вздохнул.

— Я больше не могу смотреть людям в глаза.

— Всем или только тому, кто владеет легиллименцией?

— Второе.

— Темный Лорд?

— Да.

— Понятно… Скажите, Поттер, если я пообещаю не лезть в вашу память до тех пор, пока мы не выберемся из Бирмы, вы встанете с земли?

Удивленный взгляд.

— Да…

— Поднимайтесь!

Профессор отвернулся, снова взял в руки шест и продолжил проверять дорогу.

* * *

«Почему?

Почему он это сказал? Что заставляет его поступать именно так… нормально, по-человечески что ли?.. И вести себя, словно ему не все равно».

Шаг, еще один… Здесь нужно осторожнее… Но нет, придется возвращаться и выбирать другую тропинку — у этой дна дальше нет.

«Он непривычно задумчив. Странно видеть его таким, после стольких лет школьных занятий, на которых он зорко контролировал каждый шаг».

Выбор невелик: две дорожки. Быть может, повезет на левой?..

«Сколько дней я здесь? Вряд ли много, но по ощущениям прошла уже целая жизнь: без друзей, школы, славы и даже одиночества. Как ни странно, она нравится мне гораздо больше».

Половина пути позади, контуры двери показались вдалеке… Только бы не пришлось возвращаться еще раз!

«Интересно, выполнит ли Снейп свое обещание?»

* * *

Удивительное строение этот бирманский дворец: никогда не знаешь, что откроется за следующей дверью: пропасть с перекинутым узким мостом, полуразрушенный переход или роскошный парадный зал с дорогими хрустальными светильниками в тысячу свечей. От сквозняка пламя взметнулось к потолку, а на полу проступили черные контуры пентаграммы с небольшим углублением в центре. Гарри вздохнул, отвлекаясь от созерцания пятиконечной звезды, и перевел взгляд на профессора, поразившись странному спокойствию последнего.

— Сэр, вы знаете…

— К сожалению, да.

— Тогда как…

— Пройти дальше? — закончил за него Снейп. — Не волнуйтесь, в этот раз вам ничего делать не придется.

— Хорошо, — машинально кивнул Гарри, не сводя глаз с профессора, неторопливо идущего к центру зала. Что-то явно было не в порядке…

— И ещё. Мистер Поттер, вынужден вам сообщить о том, что наше совместное путешествие подошло к концу. Дальше вы пойдете сами.

Сердце дало сбой.

— Вы шутите? — отрицательный жест в ответ. — Но… Но почему?

— Почему я не шучу? Не имею такой привычки… Или, быть может, вам хотелось узнать причину, по которой я останусь здесь? Пожалуйста… Видите ли, за все в мире нужно платить, мистер Поттер, и пентаграмма здесь как символ, напоминание об этом простом, но крайне важном принципе. Собираясь вас сопровождать, я, разумеется, знал, к чему приведет эта дорога. Кровавые обряды Темного Лорда не предполагают жертвоприношений под луной — ему вполне достаточно заставить двух людей объединиться, оставив разногласия за порогом очередного зала, поверить в возможность найти выход, а потом разлучить, чтобы один пожертвовал собой ради другого. Так я и поступлю.

— Нет! Не смейте! — крик Гарри совпал тихим простеньким заклинанием, коим Снейп разбил одну из люстр.

Уворачиваясь от дождя из хрустальных слез и гаснущих свечей, Гарри бросился в центр, туда, где его учитель поднял с пола осколок и крепко зажал его в правой руке.

— Что вы собираетесь сделать?

— Дать вам возможность открыть дверь единственным известным мне способом.

— Но почему не я?

— Вашей крови будет недостаточно, — Снейп расстегнул пуговицы и теперь аккуратно закатывал рукава.

— А если мы оба?..

— Бесполезное занятие: ритуал предназначен для одного… Уходите, Поттер. Самоубийство — не самое приятное зрелище, даже если оно настолько оправдано.

Гарри потрясенно отступил.

— Вы этого не сделаете...

— Сделаю.

— Да как вы можете, профессор? — тихо произнес он, наблюдая, как тонкая струйка крови потекла по руке. — Прекратите немедленно!

— Это вы прекратите. Я обещал вытащить вас отсюда, а уж как я этого добьюсь — только мои проблемы.

— Нет! — Гарри попытался отобрать стекло, но Снейп легко вытолкнул его за пределы пентаграммы.

Вы забываетесь, Поттер. Идите к двери, она скоро откроется.

* * *

Алые капли падали в центр рисунка. По контуру пентаграммы начинало клубиться золотистое сияние. Гарри попытался пройти сквозь него к профессору, но получился сильный ожог.

— Убирайся, Поттер! — рявкнул профессор, соединивший запястья и все ниже наклоняющий голову. — Живо!

Гарри попятился к двери, прикоснулся к ее ручке — и тут же неведомо откуда упала решетка, отделив пентаграмму с деканом от остальной части зала. От неожиданности Гарри дернулся, перешагнул порог комнаты, чуть отшатнувшись от закрывающейся двери… Затем попытался дернуть за ручку… Сильнее… Еще сильнее… Бросить в дверь заклинание, но тщетно… Отчаяние накрыло его с головой, и он без сил опустился на пол.

Закрывшаяся дверь привела Гарри к состоянию, близкому к шоковому. Мгновение спустя она и вовсе слилась со стеной так, что о дверном проеме напоминал лишь выпуклый рисунок, изображавший ключ, который оплели кольцами две змеи. Какое-то время Гарри молча смотрел на нее, затем начал кричать, стучать кулаками, пытаться на ощупь определить, где же заканчивается стена, но тщетно…

Наконец, он выдохся и позволил себе минутный отдых — стоя, прислонившись к стене. Словно ожидая этого, одновременно вспыхнули сразу все факелы на стенах, осветив весьма длинный туннель. Показалось даже, что в глубине прохода мелькнула чья-то тень.

Бездумное созерцание нового участка пути сменилось убежденностью: нужно хотя бы немного по нему пройти. К тому же профессор сказал, что это приказ…

* * *

Гигантский паук, перебирая мохнатыми лапками, приближался к Гарри Поттеру. Сам он остановился и теперь равнодушно взирал на подбиравшегося к нему монстра. Страха не было. Каких-либо эмоций — тем более. Только мимолетная досада на то, что его отвлекли от истерики и самоутешения. Лицо Мальчика-который-выжил исказила кривоватая усмешка.

— Ну что, чудище, попугать решило? Не выйдет, — голос дрогнул. — Круцио!

Алый луч ударил паука промеж глаз. Гигантское насекомое повалилось на спину и начало беззвучно и судорожно дергать лапками. Гарри мрачно смотрел на него.

— Не нравится? Страдаешь, должно быть… Ничего… Ты это заслужил… И я тоже…

Мало кто смог бы узнать знаменитого гриффиндорского студента в тот момент: ставшие практически стальными глаза, заострившиеся скулы, побелевшие губы. Даже волосы, казалось, искрились от магии, волнами расходившейся по коридору. В зрачках подростка мелькнул кроваво-красный отблеск…

Правая рука онемела до локтя. Гарри очень медленно опустил ее, разрывая заклинание, и в ту же секунду отдачей его швырнуло об стену. Затылок взорвался нестерпимой болью, мир раскололся на две части, и все поглотила тьма…

* * *

Мрак рассеивался крайне медленно, сменяясь серыми линиями и квадратами. Затем пробились первые звуки, сопровождавшиеся мутными картинками воспоминаний. Гарри вспоминал свое детство, ощущая, как болят сведенные судорогой пальцы правой руки.

…Он шагает по коридору, цепляясь за стену, которая кажется просто огромной. Осторожно переступает порог и оказывается на лестничной площадке. Мимо пробегает Дадли, локтем толкая его к перилам. Гарри успевает вцепиться за них в последний момент, падая и разбивая коленку. Он всхлипывает, чем привлекает внимание тети. Петунья быстро поднимается по ступенькам и склоняется над ним, в ее глазах мелькает тень беспокойства. Но уже спустя мгновение она выпрямляется и спешит в комнату Дадли, откликаясь на его зов. С пола Гарри поднимается сам, вытирая лицо чересчур длинным рукавом рубашки…

…Они с Дадли возвращаются из школы, издалека увидев чету Дурслей во дворе. Дадли бросается к матери, показывает отметку «удовлетворительно», и она целует его, улыбаясь и поздравляя. Гарри пытается привлечь внимание дяди Вернона, демонстрируя ему первое в жизни «отлично», но дядя отвечает на это подзатыльником и требует помыть полы в гостиной. У Гарри темнеет в глазах, он проходит в ванную, сжимает стакан так, что тот трескается и осколки ранят ладонь, затем равнодушно подставляет руку под холодную воду и клянется никогда больше даже не пытаться учиться хорошо…

…Малкольм, Пирс, Деннис и Гордон устали от очередной охоты на Гарри, и Дадли решает занять их чем-нибудь другим. Он приносит новенький танк на батарейках и направляет его на соседскую собаку. Это сопровождается громким смехом, свистом и улюлюканьем, пока из дома не выходит Петунья Дурсль и не замечает разломанную игрушку. Дадли подбегает к матери и начинает ей что-то сбивчиво, тыкая пальцем в сторону кузена, говорить. Оправдания Гарри Поттера никто не слушает — он на неделю остается без еды…

…Дадли дожидается свою тетушку Мардж, встав непривычно рано. У него есть идея. Гарри настороженно смотрит на своих родственников, но выходит в сад выполнять поручение Вернона Дурсля. На пороге застывает, оборачиваясь как раз вовремя, чтобы заметить кинувшегося к нему бульдога. Способность быстро бегать помогает совсем немного — Гарри едва успевает добежать до дерева и забраться на него. Он сидит, прислонившись к стволу, и рассматривает длинные царапины до колен. Внизу смеются и переговариваются его дядя и тетя, с улицы тыкают пальцами мальчишки, бульдог тетушки Мардж продолжает лаять и скрести когтями по стволу. Весело практически всем. Гарри пытается принять другое положение, но, неловко повернувшись, чувствует, как темнеет в глазах, и опора выскальзывает из-под него… Кто-то ловит его на полпути до земли. Открыв глаза, Гарри видит своего профессора, аккуратно вытаскивающего его на уцелевший канат, и цепочка воспоминаний из полузабытого прошлого сменяется репликами, услышанными в течение последних полутора лет…

…Дом на площади Гриммо. Ступеньки, черный силуэт вдали. Нерешительная просьба:

— Я… э… хотел у вас кое-что спросить…

— Попробуйте.

— Где можно найти Волдеморта?

— Что?

— Я просто подумал, может, вы знаете… Мне очень нужно с ним встретиться.

— Поттер, а вам не надоело?

Понимание иронии ситуации, пришедшее слишком поздно…

… Настойчивое желание заняться окклюменцией, перешагнув через гордость и собственное большое «Я». Искреннее недоумение слизеринского декана:

— Почему вы просите об этом именно меня? Есть же еще директор Дамблдор.

— Я не доверяю ему.

— А мне, значит, доверяете? Я польщен.

И снова не удается удержаться от понимающей усмешки…

…Выматывающие занятия, разбитые коленки, которые не спасает лежащий на полу ковер. Подкашивающиеся от усталости ноги, дрожащие пальцы рук. Отчаянное желание не сдаваться вперемешку с боязнью того, что учитель прекратит занятия, и тогда придется рисковать самому… Пересохшее, больное горло, саднящее оттого, что пришлось слишком много кричать… Спокойствие на лице зельевара, придающее сил… И истерика, требование не прекращать посылать заклинания, пока не получится… И робкое понимание того, что кое-что все же удалось…

— Браво, мистер Поттер. У вас получилось.

Тихие аплодисменты, ставшие лучшей наградой из всех возможных на земле. Понимание того, что их действительно заслужил…

…Эскапада к Темному Лорду, отчаянная и глупая, но на тот момент видевшаяся единственным выходом, позволяющим не подставить своих друзей, потому что кредит доверия к Ордену и уверенность в том, что он сможет их защитить, были запредельно низкими. Неожиданная помощь от Пожирателя смерти, прочитавшего лекцию о правилах общения с Лордом, научившего врать в лицо и обеспечившего возвращение на площадь Гриммо. Укоризненные взгляды орденцев, нотации и обвинения, на которые в силу усталости не удается промолчать:

— Да неужели? О моих правах мне говорят люди, по чьей вине я потерял последнего близкого человека. Профессор Люпин, а ведь Сириус был и вашим другом. Не забыли?

Неспособность отклониться от пощечины и удивление оттого, что профессору Снейпу удается перехватить руку Люпина и перевести тему…

…Подслушанные обвинения в адрес Снейпа, от которых поднимается неконтролируемая ярость, неминуемый срыв:

— Да как вы можете?! Не смейте обвинять профессора Снейпа! Он только этим летом трижды спас мне жизнь!!!

И пространная адвокатская речь, крайне эмоциональная и образная, включающая в себя все претензии, накопившиеся к Ордену за предшествовавшие пять лет…

…Полуночные тренировки в Запретном лесу, остающиеся незамеченными для всех, кроме одного преподавателя. Понимание того, что ему все известно, но он не пытается помешать — хотя, безусловно, мог бы — а значит, можно продолжать, пока не научатся все… Встреча с ним же в последний тренировочный день, разговор в подземелье, куда заглядывает Дамблдор, но Снейп не сдает ему нарушителя, а лишь, прочитав краткую лекцию гриффиндорскому трио, ловит за руку и призывает к осторожности:

— Поттер, Дамблдор ничего не узнает о ваших занятиях, но я очень попрошу запомнить на будущее: в следующий раз, когда в твою непутевую голову придет еще какая-нибудь безумная идея, будь добр, поставь в известность хотя бы меня. Чтобы мне больше не пришлось угадывать, какой ночью и в какое время вам захочется покормить пауков или сгинуть навсегда.

И данное самому себе обещание заранее сообщать…

…Гибель Невилла, пострадавшего от орденского запрета. Извинения от профессора, не успевшего помочь и этому своему ученику. Удивительное спокойствие:

— Вы никак следите за мной, профессор?

— Кому-то стоит этим заниматься, — четкий и откровенный ответ…

…Подслушанный разговор в Министерстве:

— Какая уверенность! — тягучие интонации и звук отдельных хлопков. — Браво, Северус! Он же тебя ненавидел… Считал чуть ли не кровным врагом, а теперь лоялен… Как удалось его приручить, не расскажешь, а?

— У меня свои методы, Люциус. Самое главное — он искренне мне верит и послушается, когда придет нужный момент. А это случится скоро…

Ощущение предательства, множество глупостей, победа над Лордом и его приспешниками, совершенная не без помощи Северуса Снейпа. Высказанный ему упрек:

— Вы хотели сдать меня своим друзьям.

И услышанное от него подтверждение: «Да. Что еще?», — после которого просто опустились руки.

…Полоса препятствий для Пожирателей, закончившаяся освобождением, а не обещанной смертью. Восклицание:

— За что?..

И спокойное:

— Что бы вы там себе не напридумывали, Поттер, я не желаю вам смерти. И никогда не оставил бы вас умирать…

…Нежелание вникнуть в серьезность ситуации, глупые вопросы, на которые Снейп приходит в ярость и высказывает то, что накопилось уже давно:

— Вы действительно думаете, что я ваш враг? Что мне заняться больше нечем, кроме как сутками напролет выдумывать: ах как бы еще раз невзначай напомнить Поттеру о школьных правилах? Отловить его в каком-нибудь лесу, или в переходе, или на вершине башни и высказать, какой он особенный… Как бы мне найти предлог, чтобы напомнить ему о родителях и крестном, которые в военное время вытворяли такое, что было понятно совершенно четко: их здравый смысл скрылся в неизвестном направлении и теперь отсутствует как данность?.. Поттер, вы слишком высокого о себе мнения. Да, я за вас отвечаю. Это так. И погибать у меня на глазах я вам позволить не могу. Вы еще не жили. Ради этого я сделаю все, что в моих силах. Но меня может и не оказаться рядом…»

И желание попросить прощения…

…Подсмотренные бесценные воспоминания о родителях, не менее пронзительный в своей откровенности монолог профессора о праве выбирать, спровоцированный вопросами Хагрида:

— Да, я эгоист, но для меня жизнь этого конкретного ребенка и жизнь его погибшей матери несравненно важнее благополучия тех десятков, сотен абстрактных магов и магглов, которые могли бы еще погибнуть, не останови Лорда Гарри Поттер. Мне плевать на них, потому что я считал Лили своим другом. И если бы я только мог предположить, что они доверят тайну своего местонахождения Питеру Петтигрю… Я бы не дал ей умереть. Ни ей, ни ее мужу. Я бы помог им скрыться там, где никто не найдет, а потом бы разнес эту лавочку вдребезги и объяснил бы директору, что есть ситуации, в которых попросту нельзя выбирать. И что количественная логика спасения большинства ценой гибели меньшинства не работает, когда речь идет о жизни конкретных людей!.. Надеюсь, я доходчиво объяснил свою мысль, Хагрид?

Прекращение путешествий по памяти, за которые вопреки ожиданиям ему не было ничего…

…Снова оборвавшийся канат, спасение и попытка извиниться за вторжение в частную жизнь:

— Простите меня…

— За что?

— За… за все.

— Не ответ. Поясните: за что конкретно.

— За то, что ночью залез в ваши воспоминания… Я… Я не должен был… Я не хотел…

— В самом деле? Не надо врать, Поттер. Вы хотели.

Простой вопрос:

— Но тогда… почему вы мне это позволили?

И неожиданный ответ:

— Потому что у вас были вопросы, на которые я мог дать ответы. И вы имели право знать, какими были ваши близкие.

…Наконец, абсурдное желание быть усыновленным, придуманное по приказу за считанные секунды. Комментарий профессора:

— Не имею представления, почему из всех ваших идей вы выбрали самую нелепую. Не буду и спрашивать.

И упавшая решетка, за которой остался тот, кто все последние годы методично и последовательно доказывал, что ему не все равно и что Гарри больше не один…

* * *

Гарри медленно открыл глаза, сделав это лишь для того, чтобы моргнуть и вновь зажмуриться, схватившись за голову и уткнувшись носом в колени. В ушах еще звенели отголоски последних фраз из воспоминаний, эмоциональный всплеск сменился апатией.

— Он все время был рядом… Когда нужно, приходил на помощь… Охранял… Оберегал… Старался защитить… Хотя кто я ему? Никто… Не был никем — так, ребенок школьной знакомой… И все равно… Он был рядом, пока не остался, чтобы дать мне шанс пройти… Значит, нужно идти…

Рывок, чтобы подняться. Равнодушный взгляд скользнул по мертвому пауку. Усмешка. Твердые шаги вперед по коридору, до тех пор, пока внезапно перед самым носом выросла стена.

Попытка осмотреться, вернуться назад — но там тоже преграда, которой еще несколько минут назад здесь не было. Западня… Вспыхнув, погас последний факел. Конец пути…

* * *

Тишина давит на уши, дышать становится тяжело — видимо, заканчивается кислород. В голову лезут грустные мысли. Гарри сожалеет о том, что осознание того, сколь много значит для него профессор пришло так поздно. Он пытается вообразить, на что была бы похожа его жизнь, если бы удалось отсюда выбраться, а Снейп и в самом деле согласился стать его приемным отцом, но от этого становится горько, как от самой тяжелой потери…

— Что имеем — не храним, так, Гарри? А потерявши — … Нет, плакать уже бесполезно…

Гарри сползает по стенке на пол, вытягивая ноги, и вдруг замирает, почувствовав под правой ступней какое-то препятствие. Осторожно, стараясь не дышать, он наклоняется, вытягивая руку, и изумленно выдыхает, нащупав знакомый продолговатый предмет — остролист и перо феникса, одиннадцать дюймов… Видимо, выпала, когда Пожиратели тащили его к Малфою… Пальцы уверенно смыкаются на рукоятке потерянной и вновь обретенной волшебной палочки.

Гарри запрокидывает голову и долго смеется.

— Ну, здравствуй, милая… Мне не хватало тебя… Жаль, не нашел раньше… Если бы можно было повернуть назад, если бы появилась сейчас хоть какая-то альтернатива…

Он поднимается на ноги и подходит к стене, оказавшейся мороком. Впереди неизвестный коридор, дорога туда, где, возможно, находится выход... Нужно идти…

Затем оборачивается назад.

— Хотя кто сказал, что повернуть нельзя? — хлесткий взмах и крик: — Бомбарда!

Секундная пауза. Легкий шорох, становящийся более громким. Трещины до самого потолка и… Стена рассыпается в пыль. Гарри, не раздумывая, бросается назад.

Он бежит по туннелям, буквально сметая стены. Магическая сила волнами вырывается из груди, становясь практически осязаемой. Факелы разгораются с новой силой так, что языки пламени достают до потолка, на котором плавится серебристый орнамент. Гарри не думает ни о чем, кроме как: «Только бы успеть». Он останавливается лишь перед знакомой стеной, которая не поддается разрушающим чарам, но раздумывает лишь мгновение — рука почти касается выпуклого рисунка, когда Гарри Поттер громко и отчетливо на парселтанге шипит:

— Откройся!..

И змеи не смеют отказать тому, в чьих жилах течет одинаковая с Повелителем кровь.

Гарри врывается в знакомый зал с пентаграммой и кидается к человеку, лежащему в самом центре. Он легко проходит через обжигающий контур, не замечая тлеющих рукавов рубашки и опаленных волос на собственных висках, и опускается перед профессором на колени, беря в руки его окровавленные запястья. Палочка лежит рядом.

— Ревелитус! Ревелитус-ревилитус-ревелитус же! — Гарри бормочет заживляющее заклинание. — Профессор, прошу вас… Пожалуйста… Очнитесь… Это я… Здесь… Пожалуйста, сэр…

Северус Снейп продолжает лежать неподвижно. Его спокойное лицо белеет на темном мраморе, в обрамлении двух прядей — Гарри только сейчас замечает — седых волос. От увиденного становится очень больно…

— Профессор, пожалуйста… Сэр, вы не можете… Вот так уйти… Вы нужны мне, очень сильно нужны… Простите… Простите за все, я виноват, я очень сильно виноват перед вами… Но вы… Я написал желание, чтобы вы стали моим отцом… Я подумал, я понял, что оно было искренним, я действительно этого бы хотел… Но вы…

Слезы стекают по щекам. Гарри садится на пол рядом с учителем, подтягивает его к себе на колени и обхватывает его голову обеими руками, прижимая к себе.

— Пожалуйста, профессор… Вы не могли, не можете умереть вот так, когда я понял сколь много вы для меня сделали и насколько много для меня значите… Вы всегда были рядом, вы выдергивали меня из неприятностей, когда никому не было дела или когда больше никто не смог бы помочь. Вы возились со мной с первого года учебы, оберегая от опасностей и больших проблем… Знаете, до одиннадцати лет я не был нужен никому, а теперь понял, что все последние шесть лет был нужен вам…

Хватка становится судорожной, черные волосы уже промокли от слез, а гаррины брюки от натекшей крови, но все это не имеет никакого значения. Только отчаяние…

— Профессор, я был идиотом много лет и не исправился до сих пор. Но я хотел бы, чтобы вы дали мне шанс… Потому что я не могу потерять еще и вас, своего учителя и своего отца… Пожалуйста, отец… сэр… возвращайтесь… Клянусь, я буду вас во всем слушаться, я сделаю все, что вы скажете, что попросите… Я обещаю, сэр… Обещаю, что больше не буду вести себя, как идиот… Обещаю, только дайте мне шанс…

— Если вы перестанете заливать слезами мои уши, я, может быть, и дам вам этот шанс, — хрипло произносит профессор Снейп.

* * *

Гарри застыл, не решаясь вздохнуть. Он ошарашено смотрел на то, как его преподаватель высвобождается от хватки и осторожно встает с пола. Затем перевел взгляд на затянувшиеся запястья, встретился взглядом с профессором, всхлипнул и обхватил его ноги обеими руками.

— Поттер, отпустите! — Северус Снейп попытался отодвинуть мальчишку, но безуспешно. — Немедленно перестаньте, слышите? Отпустите меня!

— Вы живой, — повторял Гарри, прижимаясь щекой к ноге зельевара. — Живой… И вы здесь…

— Конечно, живой, — хмурился Снейп, отдирая подростка. — Вы и мертвого поднимите. А теперь встаньте и расскажите мне, каким образом вы оказались здесь и что успели еще натворить.

* * *

Рассказ не занял много времени. Гарри продемонстрировал найденную волшебную палочку, произнес пару фраз на парселатнге, заставив дверь закрыться за ними — на этот раз навсегда, и показал обломки стены, развалившейся под силой желания вернуться. Профессор скептически глянул на каменную крошку и молча проследовал вперед, остановившись лишь возле паука.

Эйфория у Гарри Поттера закончилась, ему стало неловко за проявленные бурные эмоции и казавшиеся теперь неосторожными фразы. Оказавшись возле паука, Гарри мельком взглянул на него и отвернулся к стене, не желая объяснять, как такое могло случиться.

— Мистер Поттер, — ровно обратился к нему профессор Снейп и, не дождавшись реакции, повторил. — Мистер Поттер, вы ничего не хотите мне сказать?

— Нет, сэр, — хмуро отозвался подросток.

— Стало быть, это не ваших рук дело?

— Н… Моих.

— И что вы чувствовали, когда пытались остановить этого паука? — Снейп встал между Гарри и стеной так, что тому оставалось только вновь повернуться к пауку.

— Я чувствовал отчаяние. И боль. Мне хотелось ее почувствовать в тот момент, потому что было слишком тяжело. И да, — Гарри посмотрел в глаза Снейпу. — Это был Круциатус. Первое, что пришло в голову. Я даже не попытался остановить его чем-нибудь еще.

— У вас бы и не вышло, — тихо произнес зельевар.

Они помолчали немного.

— И что теперь? — раздраженно поинтересовался Гарри. — После выхода сдадите меня в Азкабан?

Северус Снейп усмехнулся, окинул своего студента взглядом с головы до кончиков туфель и, выделяя каждое слово, спросил в ответ:

— Своего сына? Ни в коем случае!

И, развернувшись, пошел дальше по коридору, оставив позади себя ученика, замершего с открытым ртом.

Лабиринт кажется бесконечным. Переход по каждому из туннелей занимает часы, а комнат попадается все меньше: то ли у хозяина замка истощилась фантазия на ловушки, то ли он просто выматывает тех, кто уцелеет и дойдет до этой части замка… Усталость накапливается с каждым шагом и заставляет склоняться к земле, тишина действует на нервы, а от тусклого света приходится щуриться и напрягать глаза… Гарри ловит себя на мысли о том, что проходить испытания, несмотря на весь риск, все же легче, чем монотонно шагать по коридору. По крайней мере, это дает хоть какое-то разнообразие и не вызывает желания залезть от тоски на стену…

Ноги подгибаются от усталости, ноет спина… Гарри все чаще спотыкается о неровный пол, и Снейпу уже несколько раз удавалось в последний момент поддержать его под локоть и не дать упасть, не комментируя и не делая замечаний. Очередная дверь вызывает почти радость — какая ни есть, но это смена обстановки, а в комнате, на первый взгляд, нет ничего такого, что могло бы представлять угрозу.

Небольшое помещение, длина стен которого не превышает десяти-пятнадцати метров. Роскошный ковер на полу и оригинальная лепка на стенах. В дальнем углу сидит традиционная кукла, кажущаяся Гарри смутно знакомой, — шестирукое существо с головой слона он явно где-то уже видел.

— Это Ганеша, одно из наиболее почитаемых божеств в Индии, — подтверждает догадки Снейп. — Весьма распространенный образ.

— Выглядит устрашающе…

— Его призвание — сражаться с демонами. Нужно понять, что от нас требуется…

Гарри достает волшебную палочку и направляет на дверь. Он уже готов произнести заклинание, но резкий окрик останавливает его:

— Стойте, Поттер! Не делайте этого!

Гарри вздрагивает и недоуменно поворачивается — Снейп спокойно разглядывает куклу. Гарри переводит взгляд на свою волшебную палочку и, помедлив, убирает ее. Чувствуя обиду, он подходит к стоящему в центре комнаты кованому сундуку, открывает его и начинает перебирать лежащие в нем вещи, кое-что падает на пол.

«Почему он так?» — думает Гарри, разглядывая какие-то непонятные деревянные фигурки, изделия из серебра. Его левая рука касается чего-то острого, он одергивает ее и машинально подносит ко рту — поперек ладони отчетливо виднеется свежая царапина. Затем слышит вздох и ощущает, как на его правое плечо кладет руку зельевар.

— Если вы чего-либо не понимаете, Поттер, не нужно злиться — вполне достаточно спросить, — ровно произносит Снейп. — Вы обнаружили свою волшебную палочку и на пределе сил активировали местную магию, вернувшись за мной. Я вам благодарен за это. Тем не менее, вы потеряли много энергии и сейчас пришли к обычному для вас уровню магии. Это место устроено таким образом, что если попавшему на полосу препятствий удается каким-либо образом сохранить при себе волшебную палочку, она исчезает после первого же произнесенного заклинания. Разумеется, вы могли бы проверить, подействуют ли законы этой резиденции на вас в данный момент, но я бы не советовал вам так рисковать... Вы согласны со мной?

— Разве я колдую? — хмуро отвечает Гарри, продолжая рассматривать статуэтки.

Профессор Снейп наклоняется и поднимает смятую бумажку, легко расправляет ее и произносит заклинание — на листочке проступают письмена. Он читает их нараспев, с удовольствием отмечая открывшуюся дверь. Оба молча выходят в очередной коридор.

* * *

— С вами все в порядке? — спрашивает Снейп, замечая, как Гарри, чудом не вписавшись в угол, отшатнулся и застыл у стены.

Превозмогая головокружение, Гарри открывает глаза и уверенно кивает:

— Да, все нормально.

Взгляд профессора скользит по бледному лицу, отмечая посиневшие губы и расширившиеся зрачки. Тонкие губы кривятся в едва заметной усмешке.

— Тогда идемте, — предлагает Снейп и, помолчав немного, добавляет. — Нужно поскорее пройти третий этап, сделав это с наименьшими потерями.

— Третий?

— Да, по замыслу Лорда испытания здесь рассчитаны на одного выжившего человека, которого он попытается ослабить при помощи зачарованных предметов и мелких травм. Неприятных, но несмертельных, — Снейп смотрит на пытающегося сохранить равнодушное выражение лица студента и ускоряет шаг.

Слишком пристальное внимание профессора заставляет подумать о том, чем его отвлечь. Как назло, ничего хорошего в голову не приходит, и Гарри только сильнее морщится, стараясь не замечать усилившейся одышки и потемневшей ладони левой руки. Видимо, с сундуком и в самом деле не все было так просто. Впрочем, привычка говорить первое, что придет на ум, возникшая здесь, в резиденции Лорда, также никуда не делась, поэтому не удивительно, что после получаса тишины Гарри удается остановить профессора Снейпа прямо посреди коридора, обратившись к нему вдогонку с одним-единственным вопросом:

— А почему вы вообще решили примкнуть к Темному Лорду и стать Пожирателем смерти?

И остановиться самому, с ужасом осознав, что задал его вслух.

* * *

— Вы что-то сказали, Поттер? — голос падает до шепота к концу фразы, и Гарри делает несколько шагов назад, понимая, что явно перешел черту.

И отвечает почти неслышно:

— Н-нет, — нервно сглатывает, пытаясь говорить четче. — Ничего, сэр.

Продолжает отступать в полумрак.

— Уверены? — не оборачиваясь, уточняет профессор, скрещивая руки на груди и чуть наклоняя голову вперед.

Гарри кивает, позволяя себе этот бесполезный жест, делает еще один маленький шаг и останавливается, услышав ровное:

— Подойдите сюда, — подкрепленное нетерпеливым: — Я жду.

На исполнение приказа уходит несколько секунд. Гарри подходит к своему преподавателю, становясь справа от него.

— Сэр, я…

— Вы не можете контролировать свою речь? — холодно интересуется Снейп, глядя перед собой.

— Нет, могу. Я…

— Испытываете проблемы с памятью?

— Нет. Сэр…

— Получаете удовольствия от вторжения в мою частную жизнь?

— Простите…

— Боитесь меня больше, чем Темного Лорда, — тем же тоном спрашивает Снейп и, наконец, поворачивается к Гарри, который, встретившись с ним взглядом, машинально отвечает:

— Да.

Оба молчат.

— По крайней мере, честно, — заключает Снейп, рассматривая своего студента. — Идемте.

И продолжает путь.

Гарри выдыхает, давая себе возможность мысленно высказать все о своем умении задавать вопросы и нарываться на неприятности. Внутренний диалог продолжается до тех пор, пока Снейп, не сбиваясь с шага, решает обратиться к нему:

— Что касается вашего вопроса, Поттер, я отвечу на него, но сначала послушаю ваши собственные соображения на этот счет.

— Сэр?..

— Попытайтесь ответить. У вас достаточно исходных данных.

Гарри задумывается и, опасаясь долго молчать, начинает рассуждать вслух:

— У меня есть предположение, что это как-то связано с моим отцом, вашей учебой в школе…

— Конкретнее.

— Возможно, вы… не знаю… хотели ему отомстить. За историю с Люпином.

— За спасение своей жизни? — иронически осведомляется Снейп. — Любопытная теория.

Гарри признает, что это действительно абсурд.

— Тогда, может быть, Люпину… Хотя… У вас же был более простой способ — рассказать остальным…

— Вот именно. Подумайте еще, Поттер, и не забудьте учесть, что не все в этом мире вертится вокруг вашей семьи.

Минутная пауза.

— Сдаюсь.

— Не слишком приятно, но ожидаемо, — констатирует зельевар, продолжая идти. — Вы можете назвать хотя бы цели Темного Лорда?

Гарри отвечает, не раздумывая:

— Убивать грязнокровок.

— Это развлечение, Поттер. Сомнительное развлечение, практикуемое некоторыми одиозными его последователями. Не более того.

— Может быть, убить меня?

— Уже лучше. Ваша гибель в случае неприятия вами его идей и предложения о сотрудничестве действительно была одной из целей, которую преследовал Темный Лорд с момента вашего рождения. Ну а что было прежде? К чему он стремился, пока не услышал пророчество?

— К власти?

— Совершенно верно, как и любой лидер, он стремился к установлению своего господства над страной, которое бы позволило ему исполнять задуманное, не оглядываясь на правящую верхушку и предписания министерства. Чего он хотел добиться?

— Чтобы в Хогвартсе учились только дети из семьи волшебников?

— Кто вам сказал такую чушь? Вы путаете Темного Лорда с Салазаром Слизерином, наследником которого он, в самом деле, был, но ни в коей мере не разделял его идеи. Впрочем, школе Хогвартс Лорд действительно отводил важное место в своих планах, но совершенно по другой причине: он хотел контролировать будущее своей страны и выступал за кардинальный пересмотр учебных программ и заклинаний, преподаваемых детям. По его мнению, ведущим разделом должна была стать боевая магия, включающая все разделы и те заклинания, которые до настоящего времени запрещены министерством — и нет, речь не о непростительных. В черных списках министерства содержится немало чар, относящихся, в том числе, и к защитным.

— Но тогда какова же его главная цель?

— Изменить мир в масштабе, по крайней мере, отдельно взятой страны. У него была своя модель общественного устройства, которую он собирался внедрить.

— Насильно, ценой гибели многих людей? Волшебники же не хотели перемен, тем более таких… Жить по сценарию Темного Лорда… Бр-р…

— Не хотело министерство, Поттер. Люди их отчаянно желали, но им препятствовала старая гвардия во главе с Фаджем, которого устраивал прежний порядок, и всеми своими действиями его подчиненные сопротивлялись изменениям, консервировали отсталость. Посмотрите сейчас на нашу страну, Поттер, — это рядовое европейское государство, каких в мире десятки, а ведь еще сто лет назад Британия была империей и, обладая мощнейшим флотом, фактически правила миром. Куда это все ушло? И почему мы должны мириться с этим?

— Не должны… — тихо произносит Гарри.

— Поймите, Поттер, ни один диктатор ни разу в мировой истории не приходил к власти в благополучном обществе, где его никто не ждал. Такие люди появляются лишь в том случае, если положение дел в конкретном государстве близко или находится в состоянии катастрофы. Если не функционируют государственные институты, не исполняются обязательства, если нет развития, в конце концов. Это закон общественных отношений, многократно проверяемый и в ХХ веке. Достаточно посмотреть описание того, в каком состоянии находились общества, и станет ясно, что тех же маггловских вождей вроде Гитлера и Сталина жители их государств явно ждали. Другое дело, что они предприняли затем, но руководителями эти люди стали не против воли большинства.

— То есть Темного Лорда тоже ждали? Но почему же тогда с ним была война…

— Потому что прежняя власть защищала свои устои и не замедлила объявить претендента на лидерство преступником и убийцей. Доблестные аврорские подразделения преследовали Пожирателей по всему государству, а военная пропаганда в прессе отпугивала потенциальных сторонников Темного Лорда. Не добившись результата мирными средствами, он решил прибегнуть к силовым, затем родились вы и сыграли свою роль.

— А как получилось, что у группы людей с мирными инициативами оказался лидером Темный Лорд, а сами они назвались Пожирателями смерти?

— Помимо формально политических целей, Лорд преследовал и метафизические. Это был талантливый исследователь, расширивший границы познания и понимания магии сверх обычных пределов. Большинство используемых им заклинаний относились к так называемой темной магии — отсюда его прозвище.

— Откуда, в таком случае, взялось «Пожиратели»?

— Темный Лорд стремился к бессмертию. И своим сторонникам обещал даровать его за верную службу. Сделать людьми, способными уничтожить смерть.

— Но это же невозможно! Бессмертие — миф!

— А вы проверяли?

Гарри остановился. Снейп также замедлил шаг.

— Мистер Поттер, не нужно рассуждать о том, чего вы не знаете. Для кого-то и «невозможно» — не меньший миф, вам ли об этом говорить. Вы в своей жизни совершали такие поступки, которые покажутся фантастикой практически любому человеку или магу. В том числе и этим летом… Цели, поставленные перед собой Темным Лордом, были потенциально достижимыми, другое дело, что с вашим рождением он сбился с намеченного пути и начал проявлять ненужный фанатизм, преследуя вас и собственноручно делая из вас своего врага — ошибка, ставшая роковой. Но изначально его идеи многим казались весьма здравыми.

— Так вы присоединились к нему, потому что разделяли его идеи?

— Если вас интересует общая причина — да, из-за этого.

— А какова же частная?

— Мне важно было иметь возможность приложить свои способности, чего-то добиться. А главное, быть нужным кому-то, кто оценит меня. Это важно, Поттер. Вам ли этого не знать?..

Гарри почувствовал, как перехватило дыхание, в горле застрял комок. «Быть нужным»… Так просто… Без вселенских заговоров и масштабных оправданий…

Он вошел вслед за своим профессором в очередной зал — на этот раз с качающимися дощечками, расположенными на высоте в полтора-два метра над булькающей жижей. Поднимая немеющие руки, Гарри старался осторожно ступать и сохранять равновесие, чувствуя слабость и одышку, пока очередная опора не выскользнула из-под ног…

* * *

Ярко светило солнце, заливая ослепительным светом все вокруг. На сочной, зеленой траве расположились волшебники, оживленно общавшиеся друг с другом. Фред с Джорджем показывали очередные фокусы под смешки и одобрительные возгласы ребят. Джинни, стоя у небольшого столика, помогала своей матери разливать сок по стаканам. Дин Томас вместе с Симусом гоняли наперегонки на метлах, демонстрируя свои фирменные приемчики. Чуть поодаль новый министр магии Кингсли Бруствер что-то бурно обсуждал с Люпином, к ним присоединилась и Тонкс. Гермиона пыталась в чем-то убедить Рона, который стоял, засунув обе руки в карманы брюк и покачиваясь на носках. Было много и незнакомых волшебников, расположившихся прямо на траве на солнышке или под сенью деревьев у кромки воды. Подул легкий ветерок.

Из расположенной чуть в стороне от собравшихся, на небольшом возвышении бирманской пагоды вышел человек в черном плаще. С бледным осунувшимся лицом, в разодранной одежде, — он нес на руках мальчишку, не подававшего признаков жизни. Гермиона первым заметила его и, дернув за рукав Рона, побежала к зельевару.

Никого не замечая, Северус Снейп спустился к воде и положил Гарри на траву. Сам сел, прислонившись к дереву.

— Профессор! Как… как он, — с ужасом спросила подбежавшая Гермиона.

— Как Гарри? — добавил Рон.

— Кончился наш Гарри, — хрипло ответил Снейп и отвернулся к реке, не желая видеть на лицах друзей Гарри Поттера блеснувших слез.

Река продолжала искриться подобно россыпи бриллиантов, все вокруг казалось золотым.

* * *

Пробуждение оказывается тяжелым. Гарри открывает глаза после яркого, натуралистичного, но кошмарного сна и неверяще оглядывается: изученный до мелочей интерьер комнаты отдыха, спящий профессор у стены, потемневшая, но работающая рука. Покачиваясь, он поднимается и наливает себе напиток из кувшина. Несколько глотков успокаивают, но Гарри не торопится садиться. Он подходит к циновке, на которой отдыхает зельевар и нерешительно опускается рядом на колени.

— Профессор, пожалуйста, — пробует позвать Гарри и повышает голос. — Профессор, проснитесь. Мне нужна помощь. Пожалуйста, сэр!

Северус Снейп открывает глаза и поднимается на локте.

— Что-то случилось, Поттер?

— Да, сэр… Моя рука. Я поранил ее в сундуке и теперь боюсь…

Снейп уверенно перехватывает запястье своего студента и рассматривает ладонь. Затем оглядывается, легко встает и подходит к углу, в котором свалена всякая всячина. Покопавшись там немного, он возвращается к Гарри, вновь берет за руку и высыпает на царапину серый порошок.

— Это не смертельно, — спокойно произносит он, и Гарри вздыхает с облегчением.

Закончив обрабатывать рану, Снейп садится на свою циновку и кладет руки на согнутые колени. Вопреки обыкновению он не старается уснуть, а лишь решает поделиться некоторыми размышлениями со своим спутником:

— Знаете, Поттер, за то непродолжительное время, проведенное вами в бирманских подземельях, вы умудрились угодить во все возможные ловушки, собрать все неприятности и ранения, которые только можно было получить. Вас, что, прокляли, а я в Мунго недолечил?

— Кстати, спасибо, — пользуется моментом Гарри.

— Кстати, пожалуйста, — отмахивается Снейп. — Я не об этом. Допустим, сообщение о полном тексте пророчества было для вас шоком, и вы не думали, что сможете уцелеть. Пусть так. Но ведь вы выжили. И не просто выжили, а сумели к тому же остановить передел власти в Британии, уничтожив практически в полном составе Ближний круг Пожирателей смерти. Одно это — достойное основание для поднятия собственной самооценки, не находите?

— Я… Ну да, нахожу, — озадаченно соглашается Гарри, не ожидавший услышать от Снейпа такие слова.

— А если так, скажите на милость: к чему эти игры на грани суицида? Ждете одобрения от поклонников? Так их нет здесь, Гарри, — недоверчивый взгляд в ответ. — И овацию они вам не устроят. Нравится играть со смертью? Не хватает острых ощущений? Смотрите не переиграйте, это плохо кончится, если вы не включите, наконец, ваши мозги. Или, может быть, вы испытываете меня? Проверяете, насколько далеко я готов зайти, чтобы отвести от вас беду, насколько хватит моего терпения? Так я вам и так скажу: до конца. Пока вы здесь, ваши проблемы — это мои проблемы, и я вас не оставлю. Впрочем, если вы хотите еще что-то прояснить — можете это сделать… Если же нет — прекращайте рисковать и начинайте учиться бережно относиться к самому себе — по этому предмету я ожидаю от вас хотя бы «удовлетворительно».

Гарри не находит слов для ответа и ложится на правую руку. Профессор Снейп кивает и также ложится, опираясь затылком о сцепленные пальцы. Помедлив, он произносит еще одну фразу:

— Да, вот еще: вам не следует делать глобальных выводов из того факта, что я знаю ваше имя, Поттер. Постарайтесь уснуть.

В бирманских подземельях странные вещи происходят не только с пространством, но и со временем: Гарри уже не мог определить, сколько дней они в пути: неделю, месяц, год?.. А все потому, что ему не удавалось контролировать продолжительность сна: иногда казалось, что он заснул на несколько часов, а порой, что не меньше, чем на пять-семь дней…

Во время этих передышек организм практически не восстанавливался, сновидения были исключительно кошмарными и реалистичными. По крайней мере, у Гарри Поттера. О том, что снится профессору, он спрашивать не рисковал — еще чего доброго ответит…

Очередной день — если только возможно применить это понятие к туннелям глубоко под землей — принес и новую осознаваемую проблему: Темный Лорд действительно не рассчитывал, что в этой части лабиринта одновременно окажется более одного человека, а потому и испытания делались индивидуальными. И инвентарь к ним тоже…

* * *

— Что это? — Гарри подозрительно смотрит на веревочную лестницу, верхняя часть которой теряется в темноте далеко вверху, а тонкие металлические перекладины поблескивают от какой-то зеленоватой жидкости, капающей с каждой из них.

— Затрудняюсь сказать, — отвечает Снейп, подходя к ступенькам и аккуратно касаясь одной из них краешком своего изодранного плаща. Ткань моментально съеживается и дымится. — Похоже на кислоту… Не прикасайтесь к ней.

— Это я понял, — кивает Гарри, оглядываясь по сторонам. — Но тогда как мы поднимемся?

Он подходит к одной из стен, вдоль которой тянется глубокая расщелина. Далеко внизу виднеется что-то бесформенное и светлое, вот только дотянуться до него никак… Северус Снейп также замечает этот предмет и, поразмыслив немного, произносит заклинание:

— Акваменти!

Расщелина заполняется водой, поднимающей искомый предмет к ногам пленников. Приглядевшись, Гарри определяет, что это сверток плотной ткани, видимо, способной защитить ладони и ступни ног от неведомой субстанции, пропитавшей ступеньки лестницы. Радуясь очередной решенной загадке, он недоумевает по поводу мрачного выражении лица у зельевара. Впрочем, хмурится тот недолго — наклоняется, поднимает ткань и разрывает ее на две неравные части, отдавая больший кусок своему студенту.

— Замотайте ею руки до плеч и ваши туфли. И поторопитесь, Поттер.

Гарри послушно выполняет указание, к тому же на полоски ткань рвется довольно легко. Проверив каждую из повязок, Снейп жестом показывает на лестницу.

— Лезьте первым, Поттер.

— Но…

— Вперед!

Оба начинают подъем…

* * *

Восхождение оказывается не таким легким, как могло бы показаться со стороны. Найденная ткань более-менее защищает руки и обувь от разъедающей жидкости, но рубашка и брюки все равно периодически касаются ступенек — и расползаются на полоски. Гарри дергается от ожогов, стараясь отстраниться от ступенек, но получается это плохо. Не раз и не два руки соскальзывали так, что ухватиться получалось лишь локтями… И порадоваться тому, что Снейп приказал замотать обе руки до плеч…

Звучит знакомая тренькающая мелодия, а конца пути еще не видно... Остановиться и отдохнуть тоже не получается — все-таки Гарри Поттер поднимается не один, пусть даже его профессор ничего не говорит…

Гарри чувствует, как рукам становится горячо. Он решает ускориться, быстрее цепляться, пусть и получается с трудом, а от испарений от лестницы он и вовсе начинает задыхаться…

Серая ткань раскалилась добела… Слой сгорает за слоем, но Гарри не сдается… Не заботясь уже об обожженных коленях и ребрах, он спешит, судорожно цепляясь за перекладины и в последний момент удерживаясь на них…

Вот и край лестницы… Еще немного… И можно упасть на каменный пол и изо всех сил прижаться всем телом к холодным плитам…

Осторожно повернуть голову набок и открыть глаза…

Увидеть обуглившиеся куски материи в двух шагах от себя, сидящего и опустившего голову зельевара…

Вспомнить, что Северус Снейп там, внизу, оставил себе меньший кусок ткани, а значит, и пострадал больше…

Но при этом все время подъема молчал…

Осторожно подползти к своему профессору, не дыша, осмотреть сожженные ладони…

Глубокие морщинки на лбу, опаленные ресницы… Седые пряди в волосах…

Глубоко вздохнуть и зажмуриться… Оторвать от своей рубашки полоску ткани и попытаться перевязать ему ладони… Часто моргая и стиснув зубы…

Отползти подальше и снова лечь на пол, запрокинув голову…

Услышать тихое:

— Спасибо, Гарри…

И устало закрыть глаза…

* * *

Очередной переход заканчивается тупиком. Северус Снейп внимательно изучает внезапно появившуюся стену, Гарри Поттер спокойно садится на пол.

— Вы замерзнете, — делает замечание профессор, продолжая осмотр.

— Это ненастоящая стена, сэр. Она исчезнет через какое-то время. Я такую уже видел.

— В самом деле?

— Да… Когда попытался пойти один… После того зала…

— Что ж, похоже на правду. Будем ждать, — Снейп заканчивает исследование и поворачивается к Гарри. — И, тем не менее, встаньте.

— Но…

— Живее! Иначе заработаете простуду или воспаление легких, а лечить мне вас здесь нечем.

Снейп делает шаг к Гарри, и тот поспешно поднимается:

— Хорошо, хорошо! Я встаю… — и тихо бормочет: — Заболеете… Подумать только… Столько раз уже здесь сидел на полу — и ничего, а тут на тебе…

— Типично гриффиндорский подход, — едва слышно комментирует зельевар и отворачивается.

— Но я же встал! — возмущенно восклицает Гарри.

— Так для вас «гриффиндорец» — это уже оскорбление? Неожиданный поворот…

— Я… Нет… Я… — начинает Гарри, но замолкает, понимая, что его переиграли вновь.

* * *

Вопреки ожиданиям, спустя час стена не исчезла, зато пространство коридора расширилось, а в дальнем углу возник традиционный стол с солоноватым розовым напитком в серебряном кувшине и лепешками на плоских тарелках. Правда, почему-то не оказалось циновок на полу…

— Странно, что здесь появилась комната отдыха, — заметил Гарри, запивая не слишком разнообразную, но все же довольно питательную еду.

— Последняя в этой резиденции, — меланхолично отозвался Снейп, медленно пережевывая кусочек бирманской лепешки.

— То есть? — изумленный взгляд. — Вы хотите сказать, что мы уже близки к выходу? Или… — никакой реакции. — Профессор, ответьте мне!

Непродолжительное молчание.

— Здесь нет выхода, Поттер. Он не предусмотрен правилами игры.

— Что?!

— Вы услышали правильно. Ешьте…

— Но… — Гарри поставил кувшин и быстро подошел к Снейпу. — Как же так? Откуда вы?..

— Знаю. Этого достаточно.

— Вы… — Гарри привычным жестом взлохматил свои непослушные волосы, размышляя над сказанным. — Там, в библиотеке, вы читали об этом месте, не так ли, сэр?

— Вы правы, я читал о нем.

— И что там было написано?

— Я вам уже ответил. Первый этап, пройденный вами, был полосой препятствий для новичков. Тот, кто доходил до конца, становился Пожирателем смерти. Галерея залов, в которую мы вошли вместе, создана для развлечения Темного Лорда. В них он запускал провинившихся слуг, предателей и тех, кто не исполнил его приказ. Отправлял по двое, чтобы помимо физических страданий доставить еще и психологические — заставить действовать сообща, научиться доверять друг другу, а затем вынудить одного пожертвовать собой. Тот, кто выживет, пройдет еще немного — достаточно для того, чтобы осознать потерю друга и прийти в отчаяние, но оно не продлится долго. От конца пути этого человека будут отделять всего несколько дверей.

— И все это придумал Темный Лорд? Он ненормальный!

— Возможно.

— Он сумасшедший маньяк! И вы еще говорили, что присоединились к нему, потому что разделяли его идеи?! К тому, кто создал вот это?!

— Я уже объяснял, Поттер, он не был таким изначально. Его идеи разделяли многие, включая меня, но тогда он еще не стал параноиком и преследовал с трудом, но все же достижимые цели.

— И что помешало?

— Раздражение оттого, что перемены происходят слишком медленно, и желание ускорить этот процесс. А такое возможно сделать, только прибегнув к силовым методам, не эволюционным, а революционным путем. Ситуация, по историческим меркам, типичная и повторявшаяся уже не раз.

— И только?

— Да. Тому, кто желает изменить мир, необходимо быть готовым к тому, что это займет годы, а консервативное общество, даже понимая жизненную необходимость перемен, не согласится разом изменить привычный и вырабатываемый десятилетиями образ жизни. Темному Лорду оказалось не под силу поколебать устои Магической Британии, противостоять одновременно традициям, аврорату, Министерству Магии и полностью подконтрольным ему средствам массовой информации. Последней каплей в череде неудач стало известие о пророчестве, провалившаяся попытка исполнить его и кровная защита, данная вашей матерью. После этого он жил только местью, более всего на свете стремясь взять реванш и отвести угрозу от своих планов, пока вы не победили его… Это последняя дверь, — Снейп кивнул вправо.

— Вам известно, что за ней?

— Да. Желаете войти первым?

— Пожалуй…

* * *

Для последнего испытания хозяин резиденции выбрал огромный зал без окон, четырехугольной формы, с высокими сводчатыми потолками. Дверь в нем была всего одной и исчезла сразу же, стоило Гарри и Снейпу войти. Не заметив ничего подозрительно, Гарри прошел в центр зала и остановился.

— По-моему, ничего особенного. И что здесь такого…

— Оглянись! — послышался сдавленный крик, и Гарри, обернувшись, вздрогнул от ужаса: профессор Снейп находился в окружении змей.

— П-профессор, н-не двигайтесь… — заикаясь, посоветовал Гарри, нервно поворачиваясь и замечая, что десятки королевских кобр стали выползать из каждого угла и угрожающе шипеть.

— Да уж постараюсь… Только не подходите, Поттер!

— Оставьте его… — Гарри попытался перейти на парселтанг, но ничего не добился.

— Вы о чем-то их просите?

— Да…

— Темный Лорд не просит, он приказывает.

— Хорошо, — Гарри сжал руки в кулаки и прошипел уже увереннее. — Оставьте его! Дайте ему пройти!

Змеи подозрительно повернулись к обратившемуся к ним человеку, но расступились, давая профессору Снейпу возможность подойти к своему ученику. Сразу после этого, они подползли к этим двоим, остановившись всего в метре от них и начав исполнять какой-то непонятный, завораживающий танец…

— И что теперь? — задал вопрос Гарри. — Это всё, да?

— По-видимому, — ответствовал Снейп, также не сводя глаз с колец и восьмерок, выписываемых кобрами.

— Зачем вы притащили меня сюда? Если нет никакой надежды, к чему было идти так долго? Мы могли бы остановиться где-нибудь в менее страшном месте…

— Кто знает, Поттер… Я решил, что нужно попробовать пройти вперед.

— Без шансов?

— Почему же? С одним шансом на тысячу…

— Даже так?.. Это с каким же?

— С вами, мистер Поттер. У меня с собой были вы.

— Объясните, — Гарри повернулся к Снейпу.

— Вы везунчик, Поттер. У вас феноменальная способность притягивать неприятности и выбираться из них. Вы находите такие выходы, о которых никто даже не помыслит, причем делаете это естественно, и совершенно не задумываясь. Для вас нет ничего невозможного. Я надеялся, что и в этой ситуации вы сможете найти решение… Возможно, я ошибался, но вы могли бы хотя бы попытаться придумать, как выбраться из этого тупика.

— А зачем? — неожиданно вопрошает Гарри. — Даже если на секундочку предположить, что это исполнимо, что мне делать там? Спасибо вам, конечно, за ваши заботы, вы много сил потратили на меня, но все же: кому я нужен там? За пределами этого бирманского храма?

— Прежде всего, вашим друзьям — мистеру Уизли и мисс Грейнджер.

— Этим предателям? Вот уж вряд ли…

Гарри отвернулся. Вспоминать по-прежнему было тяжело.

— Мне непонятна ваша реакция, Поттер, — холодно произнес Снейп. — В чем дело? Вы считаете их недостойными дружбы с вами? Однако, как быстро вы меняете свое мнение…

— Да, недостойными! — взорвался Гарри. — Вы… Вы хоть представляете, что они сделали?! Хотите, порадую? Это было на свадьбе Тонкс и Люпина. Рон договорился с Джинни, что они отомстят мне за то, что я, видите ли, отталкивал Гермиону целый год, и не придумали ничего лучше, чем подложить ее под Оливера Вуда! Потрясающе, правда?!

— Что вы несете, Поттер?! — рявкнул Снейп. — Немедленно успокойтесь и прекратите говорить всякую чушь!

— Это не чушь! Это правда, сэр! Они поступили так со мной! И после этого вы говорите, что я нужен своим друзьям?! Ох…

Хлесткая пощечина заставила Гарри дернуться, всхлипнуть и замолчать. Рука у Снейпа оказалась тяжелой.

— Истерика закончилась? — ледяным тоном поинтересовался Снейп. — Или еще добавить?

— За что?.. — простонал Гарри.

— Полагаю, что за дело. Проясним несколько моментов. Вы сейчас заявили мне, что мисс Грейнджер, которая шесть лет выдергивала вас с Уизли из многочисленных переделок и которая является одной из лучших учениц за всю историю Хогвартса, — шлюха? Что Рональд и Джиневра Уизли договорились пустить ее по рукам? Я правильно вас понял?

— Но так и было…

— Поттер!

— Хорошо, хорошо, — отшатнулся Гарри. — Только не бейте меня больше.

— Не обещаю, — презрительно заметил Снейп. — Продолжим. Вы видели ее с кем-либо, кроме вас или мистера Крама на четвертом курсе?

— С Вудом на свадьбе…

— И что они делали?

— Разговаривали, смеялись…

— И это, по вашему мнению, преступление?

— Нет, не это…. Но Рон и Джинни договаривались, что…

— Мы переходим к самой интересной части. Вы услышали их разговор, так?

— Да, я случайно проходил мимо кладовки мистера Уизли, и они обсуждали…

— Я понял, что именно они обсуждали. Что было потом?

— Я вызвал Ночной рыцарь… Поехал в Дырявый котел… Сидел там, а они зашли и продолжили разговор, что Гермиона с Вудом… И я… Они не видели меня, — Гарри неожиданно заметил, что выражение лица профессора Снейпа изменилось с презрительного на практически жалостливое. — Я выскочил за ними… Побежал и… Что-то не так, сэр?..

— Поттер, вы идиот. Настоящий, — Снейп махнул рукой, отметая возражения. — И даже не вздумайте спорить! Если вы не смогли отличить тех, кого знаете уже около шести лет, от Амикуса и Алекто Кэроу, принявших оборотное зелье, вас можно называть только так.

— То есть?..

— Рональд и Джиневра Уизли не разговаривали ни в какой кладовке, и уж тем более не могли оказаться в Косом переулке в тот вечер. Это были Пожиратели смерти, постаравшиеся выманить вас из дома Уизли, а вы поверили… И кого мне только приходится учить…

Гарри стоял, как громом пораженный.

— Значит, Рон и Гермиона не…

— «Не», Поттер. Совершенно точно «не»…

— Что же я сделал?..

Гарри обхватил голову руками и застонал... Затем начал смеяться, сперва тихо, потом громче, еще громче… Стараясь держаться подальше от профессора, мрачно взирающего на него…

«Они не предавали, — билась в голове счастливая мысль. — Они мои друзья… И Гермиона… Наверняка ждут, наверняка беспокоятся… И я нужен им… Возможно, даже нужен ему… У меня есть друзья… У меня даже есть отец… Так просто…. И чего же я жду?..»

Гарри решительно вытащил из-за пояса волшебную палочку и направил ее туда, где, как ему казалось, и была дверь.

— Поттер, нет! — предостерегающе начал Снейп, замечая, как стало сжиматься кольцо змей, а из-под земли донеслись отголоски какого-то гула.

— Я знаю, что делаю, профессор. Спасибо за то, что открыли мне глаза, и вообще, за все, что для меня сделали. Дамблдор что-то говорил о силе любви… Вы поверили в меня… Посмотрим, насколько я смогу оправдать ваши ожидания, — глубокий вдох и ощущение молнии, пронзившей от макушки до самых пяток. — Мы равны с тем, кто создал эти подземелья по магической силе. Если так, у меня получится. Бомбарда!

Несколько секунд тишины… Затем трещины по стене до самого потолка, с которого падают камни… Гарри хватает профессора за запястье и затягивает под свое силовое поле. Он держит щит, от которого отскакивают обваливающиеся куски перекрытий, и бежит к образовавшейся дыре… Затем по коридорам, ничего не слыша от сумасшедшего грохота и ощущая, как лихорадочно бьется пульс человека, которого он тащит за собой… Земля уходит из-под ног, но они продолжают бежать… Доверяя интуиции, Гарри резко останавливается за очередным поворотом, смотрит на стену и вновь произносит разрушающее заклятие… Сквозь образовавшуюся дыру в подземелье проникает солнечный свет…

* * *

Два колдуна сделали то, что до них не удавалось никому: прошли все испытания, придуманные Темным Лордом и, отказавшись разделить судьбу предыдущих марионеток, нашли способ выбраться из лабиринта живыми. Они лежали на ярко-зеленой траве, наслаждаясь солнечными лучами и прохладным ветром. О резиденции Лорда напоминала лишь груда развалин, на которые еще не осела пыль, да несколько камней, с тихим бульканьем падающих в синие воды Бенгальского залива.

Нарушать правила международного перемещения в пространстве не потребовалось: индийский аврорат любезно предоставил портал героям войны, отголоски которой донеслись и до этих широт. Оказавшись в Норе, Снейп немедленно отправился консультироваться с министром, а Гарри, сопровождаемый радостными возгласами и слезами друзей, и причитаниями миссис Уизли, отправился купаться, захватив с собой кое-что из нормальной еды… С наслаждением вытянувшись в теплой воде, он блаженно зажмурился, открыв глаза лишь один раз — после короткого стука, в двери мелькнула знакомая рука с тонкими длинными пальцами, оставившая флакончик с темно-синей жидкостью. Гарри довольно улыбнулся, вылил все содержимое пузырька в воду и несколько раз нырнул в нее, добиваясь лучшего эффекта от Заживляющего зелья.

Выйдя из ванной комнаты, он заметил в гостиной Рона и Гермиону, которые явно его ждали. С минуту они молчали, разглядывая друг друга, а затем Рон спросил:

— Дружище, ты как? Всё в порядке?

И обменялся взглядами с Гермионой, которая, как и он, непонимающе смотрела на Гарри, начавшего от души и громко хохотать. Отсмеявшись, он решил честно и подробно ответить на заданный вопрос.

— Как тебе сказать, Рон… Я провел, как выясняется, два с половиной месяца в совершенно кошмарном месте, именуемом резиденцией Темного Лорда. Меня затащили туда два Пожирателя, прикинувшиеся тобой и Джинни. Они приволокли меня в какой-то зал к своему предводителю, которым стал — кто бы ты думал — Люциус Малфой. Этот белобрысый сначала убеждал меня присоединиться к ним, затем бросил в темницу и понес какой-то бред, заявив, что, видите ли, из-за меня Снейп отбил у него жену!

— Что?! — потрясенно воскликнули Рон и Гермиона. — Жену?!

— Ага. Я тоже удивился. Видите ли, из-за того, что я вроде как подружился с Драко Малфоем, Нарцисса сильно за него волновалась и поэтому часто встречалась со Снейпом, и он ее увел… Полная ерунда, но Люциус почему-то в это верил… Ладно, идем дальше. Решив отомстить мне, Малфой старший собрал круг силы и начал какой-то ритуал, но я ему помешал, прервал то, что он делал, угробив его и еще десятка два Пожирателей, стоявших рядом. В живых остался только Снейп, его я тоже попытался убить, но он меня отговорил.

— Ч-чего?..

— Угу. В общем, этот чокнутый маньяк Волдеморт, выстроил, как выяснилось, себе огромный лабиринт с ловушками, испытаниями и подобным кошмаром. И два с половиной месяца я вместе со Снейпом провел в этих подземельях. Сначала, правда, попытался пройти один, но каким-то образом угодил на полосу испытаний для новичков и стал Пожирателем смерти. Да, Рон, у меня теперь есть Черная метка.

— Покажи, а?!

— Не сейчас. В общем, дальше мы пошли со Снейпом. Кстати, умный мужик, он, как выяснилось, много чего прочитал об этом месте.

— Т-ты сейчас о п-профессоре Снейпе говоришь? — Рон даже заикаться начал.

— О нем, родимом. Кстати, поздравьте меня, — Гарри сверкнул безумной улыбкой. — Он теперь мой отец.

После этих слов Рон Уизли поперхнулся и закашлялся. Глядя на то, как Гермиона стучит его по спине, Гарри был почти счастлив.

— Извини, мне послышалось…

— Да нет, не послышалось, — великодушно махнул рукой Гарри. — Просто там была комната, где надо было за пять минут написать желание, ну я и написал, чтобы он меня усыновил. Так и произошло.

— Гарри, но почему именно он? — поинтересовалась Гермиона.

— Я подумал, что это шутка, а оказалось, желание исполнилось всерьез. Да я и не жалею… В общем, эти два с половиной месяца я провел в непонятно каких подвалах со змеями и профессором Снейпом. Там было холодно, постоянно летали какие-то острые предметы, я вывихнул руку, травился всякой дрянью, лазил по канатам, убил кучу народа и меня даже облапали королевские наложницы… Правда, после этого снился один парень с красными глазами и собственная смерть, но это, право, такая мелочь... Там все время что-то булькало, падало, взрывалось, царапало. Я пообжигал себе все, что только мог обжечь, и меня едва не покусали королевские кобры… И после этого, Рон, ты спрашиваешь меня: все ли со мной в порядке?! Ну, разумеется, друг! Все просто замечательно! И как тебе только в голову пришло об этом спросить?!

Насладившись картинкой «Две соляные статуи в гостиной дома Уизли», Гарри аккуратно обошел их и, со словами: «У меня тут дело, я скоро» проследовал в коридор, а затем на второй этаж — туда, где с министерскими работниками разговаривал профессор Снейп. Впрочем, сейчас профессор находился в комнате один: он стоял у стола, читая текст на свитке пергамента. Какое-то время Гарри молча разглядывал его, не решаясь войти.

— И долго вы будете так стоять, мистер Поттер? — не оборачиваясь, поинтересовался Северус Снейп.

* * *

Первым желанием Гарри было извиниться за беспокойство и уйти, коря себя за напрасную надежду. Поднимаясь сюда, он хотел узнать: что теперь произойдет с их отношениями, но теперь убедился, что та эмоциональная и родственная связь, возникшая между ними в бирманских подземельях, разрушилась на поверхности. Они вновь вернулись к старой схеме: учитель-ученик, и оставалось лишь верить в то, что хотя бы ненависти между ними не будет… А равнодушие можно пережить, не в первый раз…

Гарри развернулся, чтобы уйти. Ему нечего было здесь делать — и официальное обращение только подтвердило это. Но ровный голос заставил повременить:

— Я вас не отпускал.

Гарри нерешительно вошел в комнату, вглядываясь в невозмутимое лицо профессора Снейпа.

— Я вижу, вам лучше. Зелье помогло восстановиться.

— Да, сэр… Спасибо за него. Очень эффективная штука…

— Я знаю. Так все-таки, что вы хотели?

— Поблагодарить вас за него… — нерешительно пожал плечами Гарри, опуская глаза.

— Трогательно, но мимо. По-моему, мы с вами обсуждали тот момент, что вы говорите мне все, как есть. Поэтому подумайте, соберитесь с силами и спросите уже то, что вы хотели у меня спросить.

Северус Снейп присел на краешек подоконника, скрестив руки на груди. Гарри, помедлив немного, сунул руки в карманы и, перекатываясь с пятки на носок, высоко задрал подбородок, осознав, что если у него и остался хоть малейший шанс, его нужно использовать сейчас.

— Там, в Бирме, я загадал желание… И вы подписали свидетельство об… Вы помните. Так вот, я хотел сказать, что написал это совершенно серьезно… Я понял… Я действительно хотел бы, что бы вы стали моим отцом… Вы и стали… Там… И я…

— Так в чем проблема? — тихо поинтересовался Северус Снейп, едва заметно усмехаясь в ответ на недоверчивый взгляд. — Документы действительны. Большую часть времени жить мы будем в Хогвартсе. Правда, для начала, обновим ваш гардероб, потому что я не могу допустить, чтобы мой сын…

Дальнейшее Гарри не слушал. Он кинулся к своему отцу, обнимая его и утыкаясь носом в черный сюртук… Радуясь тому, что его обнимают в ответ…

— Глупый мальчишка, — Снейп рассеянно взъерошил его волосы. — Ну, будет тебе… Все в порядке, Гарри… Теперь всё устроится.

Летнее солнце освещало двоих людей, переживших многое и выяснивших все, что им хотелось, друг у друга, небольшую комнатку, деревянный стол и развернутый свиток пергамента, на котором отчетливо виднелись необычайно подходящие к этому лету слова:

На задних лапках человек

Ступает горделиво,

Гоняясь тщетно целый век

За вольностью счастливой.

Но много бед в погоне той,

Падения нередки, —

Пред своенравною судьбой

Мы все — марионетки.

Пьер Жан Беранже

Вот и закончилась вторая часть цикла «Альтернатива» — «Марионетки». Безусловно, ее появлением я во многом обязана своим замечательным читателям, поддерживающим меня, оставляющим очень ценные и нужные отзывы и комментарии.

Спасибо вам за то, что были со мной. За то, что читали. За понимание и добрые слова. Мне бы очень хотелось, чтобы какие бы трудности ни встречались на вашем пути, вы все равно бы их легко преодолевали и становились от этого только сильнее. Искренне желаю здоровья и благополучия вам и вашим близким.

Все написанные мной истории можно найти на моем сайте: http://olcher.moy.su/, где я буду рада видеть каждого из вас.

Кроме того, хочу сказать следующее: будет ли история этих людей — Гарри и Снейпа — иметь продолжение, — целиком и полностью зависит от вас. Вам решать.

Еще раз спасибо за то, что все это время вы были со мной.

16 августа 2007 г. — 5 января 2010 г.

olga chernyshenko