“От НЕГО этого никто не ожидал, общественность даже представить себе не могла, что такое случиться с НИМ. Поступить подобным образом мог разве что Поттер, все ведь помнят, что писали о мальчишке в газетах: неуравновешенный, вероятно — психически нездоровый ребёнок… Хотя, какой там ребёнок?! Ему шестнадцать лет, уже давно подросток, что, впрочем, ещё хуже. Но Драко — Драко Малфой? Юноша из благородной семьи, сын богатейшего волшебника современности, всегда такой высокомерный и холодно-вежливый, невероятно гордый и амбициозный… И вот… Так неожиданно, нет, просто невероятно”
Из размышлений Миссис Норрис.
Однажды, солнечным весенним днём Драко вышел из школы в дорожной мантии и с метлой под мышкой. Он дико улыбался, что заранее отбивало желание спрашивать — а куда это, собственно, юный Малфой собрался — у любого, кто попадался ему на пути.
Оказавшись на свежем воздухе, Драко на секунду замер, как будто бы очнувшись от внезапного наваждения, зажмурился, тряхнув головой, но тут же снова широко раскрыл глаза и, яростно стиснув зубы в безумной улыбке, оседлал метлу.
Около недели никакой тревоги в школе не поднимали: ну не враги же они себе в самом деле? Ну, захотелось мальчику полетать, так пусть себе наслаждается! Ни Дамблдору, ни, тем более, Снейпу об этом знать совершенно не нужно. Всё бы может и кончилось само собой, по-тихому, глядишь — вернулся бы взбесившийся Малфой в родную школу — никто лишний и не узнал бы ничего, если бы не благородный Гарри Поттер. Великий герой всех времен и народов, Мальчик-который-выжил, неожиданно обнаружил, что ему не нравится, что вот уже с неделю никто даже и не пытается отравить ему существование (на Снейпа гриффиндорская надежда внимания уже не обращала). Данное открытие поразило юношу до глубины души, и он понял, что нужно что-то делать. События его последней встречи с белобрысым слизеринцем как-то совершенно вылетели из головы Гарри Поттера.
— Малфой, конечно, сволочь, но без него как-то даже скучно.
Если бы Драко сказали, что Поттер собирается его спасать — даже более того, искренне намерен это сделать, вне зависимости от того, нужно ли спасение слизеринцу — то юный Малфой сначала бы очень долго смеялся, а потом наверняка почувствовал бы некоторый дискомфорт и даже страх, не говоря уже о беспокойстве, мимоходом вспомнив Квиррела, Локхарта, Диггори… Что-что, а жизнь свою Драко любил, и хотел жить долго и по возможности счастливо, тем более теперь. К тому же у него было Особое Обстоятельство, из-за которого он с Поттером встречаться ни в коем случае не хотел. Да и к тому же “спасение” ему было совершенно не нужно, потому что именно после побега жизнь Драко Малфоя превратилась в ЖИЗНЬ.
Представьте себе, что вы богаты — нет, очень богаты, просто фантастически богаты! Представили?
А теперь вообразите, что вы свободны, ну абсолютно свободны, бесконечно свободны! Вообразили?
А теперь почувствуйте, что вы очень молоды, что вся жизнь впереди, а вам только шестнадцать. Ощутили?
Тогда вы понимаете, каково было Драко. Он был молод, богат и свободен. И совершенно не хотел не о чем думать, ни о каких последствиях, ни о школе, ни о Пот…
В первые четыре дня своей свободы юноша кутил не по-детски. Пересказать то, чем он занимался… нет, увольте, я краснею. Намекну лишь, что не было ни одного увеселительного заведения “детям до восемнадцати вход воспрещен”, где бы он не побывал.
Но на пятый день все развлечения Малфою резко надоели. Захотелось одиночества и движения. Поскольку метла была не самым лучшим способом передвижения, он, не долго думая, отправился на магический черный рынок и по сходной цене приобрел заколдованый маггловский автомобиль. Нужно сказать, что у юноши губа не дура — из предложенных машин Малфой приобрел самую дорогую и быструю — Lamborgini Diablo
Сев за руль черного четырехколесного монстра, Драко небрежно бросил простейшее заклинание: “Poehali!”, и понесся по бесконечным английским дорогам.
(Лирическое замечание: он был свободен, но был ли счастлив? — автор смахивает скупую слезу)
Пожалуй, стоит объяснить, что же так неожиданно заставило юного Малфоя обратиться в бегство от прежней размеренной жизни, от бесконечных школьных будней, от вечных стычек с гриффиндорцами. Дело в том, что у Драко, как уже говорилось выше, было Особое Обстоятельство, которое просто сводило его с ума. И он чувствовал ярую необходимость выкинуть его из головы. Особым обстоятельством была гриффиндорская троица, а точнее — один её яркий представитель.
Однажды, солнечным весенним днём… нет, простите, то было другое однажды.
Как-то раз, в один из пасмурных весенних дней, когда кажется, что снова вернулась зима, Рон Уизли, очень злой к тому времени, с негодованием плюхнулся за обеденный стол:
— Я тоже, — раздраженно произнес Гарри, усаживаясь рядом.
— Думаю, ничего нового добавить к вашим словам я не смогу, они полностью выражают моё душевное состояние. Но, тем не менее, у меня в отличии от вас есть интересная мысль о том, что нам нужно делать со сложившейся ситуацией, — изрекла Гермиона, аккуратно садясь напротив друзей.
— Чего? — Рон непонимающе вытаращился на девушку.
— Перевожу для особо одаренных личностей, — с готовностью отозвалась она, — Малфой ублюдок, но я знаю, что нам с этим делать.
— Чего? — юный Уизли беспомощно посмотрел на Гарри.
— У неё идея, — глубокомысленно пояснил Мальчик-который-выжил.
— А-а-а… — лицо Рона озарила счастливая улыбка понимания.
Гермиона тихо фыркнула.
— Ну что, вы поели? Идём! — девушка первой поднялась из-за стола. И гриффиндорская троица скрылась в туалете Плаксы Миртл.
— Гарри, Рон, — начала лекторским тоном Гермиона, — вы никогда не замечали, как любовь меняет человека?
Парни переглянулись и отрицательно покачали головами. “О, Боже!” — мисс Грейнджер закатила глаза — “С кем я общаюсь?!”
— Хорошо, тогда поверьте мне на слово: очень сильно меняет. И как правило в положительную сторону. Вот увидите.
— Что?! — до Поттера начала доходить идея подруги, — ты собралась влюбить Малфоя?!
— Да! Я очень рада, что ты меня понял, Гарри.
— Но в кого? — встрял Рон.
— Думаю… в кого-нибудь из нас троих, — девушка смущенно опустила глаза.
На лице Мальчика-который-выжил вмиг появилось выражение здорового скепсиса, быстро сменившееся насмешкой:
— В кого-нибудь…
— Н-ну… да! — Гермиона неожиданно оживилась. — Я уверена, что если он не гей, то хотя бы бисексуал точно!
— Допустим. Ну и как же мы в таком случае решим, в кого будем его влюблять? — всё ещё с усмешкой на губах поинтересовался Гарри.
Девушка таинственно улыбнулась:
— Мы просчитаем все аспекты и проведём несколько психологических тестов.
Этим же вечером Драко обнаружил у себя на тумбочке свежий номер “Ведьмополитена”. Искренне удивившись находке, юноша спрятал журнал под свитер и отправился в туалет. Закрывшись в кабинке, он раскрыл журнал на первой попавшейся странице, сам не понимая, откуда у него взялось такое жгучее желание прочесть дамский журнал. На открывшихся страницах располагался тест: “Кто он: маг твоей мечты?”. Презрительно фыркнув, Драко тут же захлопнул “Ведьмополитен” и, засунув журнал за бачок, выскочил из туалета. Впрочем, через две минуты он вернулся с карандашом в руках и, хихикая, приступил к похождению теста.
1) Какой цвет волос вас привлекает более других?
А) Чёрный
Б) Рыжий
В) Блонд
Г) Шатен (светло-каштановый)
2) Какой цвет глаз должен быть у вашего героя?
А) Зелёный
Б) Синий
В) Серый
Г) Карий (чайный)
3) Шрамы украшают мужчину?
А) Да
Б) Нет
В) Нет
Г) НЕТ!!!
4) Он должен быть…
А) Худым и невысоким
Б) Тощим и долговязым
В) Стройным и высоким
Г) Стройным, фигуристым, среднего роста.
И так далее. Как бы это ни было странно, но Драко везде выбирал вариант В — в сущности, только потому, что тест проходил с точки зрения посторонней девушки на мужчину. (— Вот увидите! Он везде будет выбирать одну и ту же букву! Это психология! — говорила Гермиона, когда они заколдовывали журнал.) Наконец Малфой дошел до финальной записи: “Чтобы узнать свой результат, нажмите *ЗДЕСЬ*”
Недолго думая, всегда осторожный Драко поддался первому порыву, и надавил на слово. Журнал заклокотал и рявкнул смутно знакомым юноше голосом:
— НАРЦИСС НЕДОДЕЛАНЫЙ! ПРОЙДИ ЕЩЁ РАЗ! И не дай бог на этот раз ты не будешь отвечать по-честному.
Драко сдавленно охнул, фыркнул и протестировался повторно. После очередного нажатия на *ЗДЕСЬ* журнал несколько секунд переваривал информацию, потом резко вырвался из рук юного Малфоя и, взвившись в воздух, полетел прочь, вопя при этом дурным голосом:
— Ему нравится Поттер!!!
Слизеринец дико вытаращился на пустые ладони, сдавленно охнул и осел на пол. Если об этом кто-то узнает… если эта дурацкая шутка получит огласку… о-ох… К его невероятному счастью, первой, кто столкнулся с волшебным журналом, оказалась Гермиона. Девушка ловко выхватила волшебную палочку и обезвредила “Ведьмополитен”. Затем, спрятав его в сумку, поспешила в гриффиндорскую гостиную, чтобы, сделав особо гнусное выражение лица, заявить своим приятелям: “Ну, я же говорила, что он гей!”
Гарри был в шоке. Рон — счастлив: претендентов на руку и сердце мисс Грейнджер стало меньше. Минус один, можно сказать… Значит, у него, Рона, появился шанс… подумаешь Крам, подумаешь двое красавцев из её родного города, подумаешь шестеро рейвенкловских ботаников… что они все против несравненного обаяния Рональда Уизли?
Неделю спустя Гермиона придирчиво разглядывала список полученных результатов. Любопытствующий Рон заглядывал её через плечо. Гарри с убитым выражением лица лежал на диване и печально изучал потолок.
— Ну, я думаю, полученных результатов достаточно. Гарри, ты будешь объектом Малфоевской влюбленности.
— А может, не надо? — жалобно отозвался объект.
— Надо, Поттер, надо. Извини, но так исторически сложилось, что главный у нас всегда ты, так будь же лидером и не распускай сопли! — пылко пресекла вялые протесты Гермиона.
— Герм… понимаешь ли… это очень сложно — не влюбиться в ответ, когда в тебя кто-то очень сильно… ну ты понимаешь… а я…
— Тем более, глядишь, мы из проекта получим счастливую пару, — девушка вздохнула, прикрыв глаза, — это так романтично…
Гарри пришел в ужас, Рон ликовал — минус ещё один.
Спустя ещё три дня у гриффиндорской троицы был общий сбор в месте Х, а точнее — в старом добром женском туалете — пристанище безутешной Миртл.
— Итак… — Гермиона выдержала эффектную паузу, — приворотное зелье готово, осталось только добавить каплю крови объекта, в которого необходимо влюбить жертву. Гарри, дай руку, — Мальчик-который-выжил вяло повиновался, в его глазах читалась откровенная тоска и нежелание больше жить на этом свете. Девушка ловко проколола ему палец. Надежда магического мира взвизгнула и чуть было не упала в обморок от пережитого стресса.
— Рон, у тебя есть сливочное пиво? — юноша насторожился. — Должно быть, — констатировала мисс Грейнджер, — принеси. — Уизли послушно кинулся исполнять поручение.
— Запомни, это делается для всеобщего блага, и твоего в том числе. Это первое. Второе: с сегодняшнего дня Малфой для тебя — Драко, для усиления эффекта. Ясно? — Поттер печально кивнул головой, — ну вот и отлично, — девушка ослепительно улыбнулась.
После того, как Драко обнаружил на своей тумбочке журнал, он был очень осторожен с посторонними предметами, но… юный Малфой очень любил сливочное пиво. Слишком любил, к тому же он только что вернулся с тренировки по квиддичу и безумно хотел пить. Драко с жадностью припал губами к горлышку бутылки и вмиг выдул всё её содержимое до дна, равнодушно отмечая про себя, что нынче пиво стали делать лучше, появился новый, приятный привкус.
— М-м-м… — Малфой довольно зажмурился и тут же шокировано распахнул глаза — он мог поклясться, что видел медленно раздевающегося Поттера. — Что за чёрт? — он озадаченно тряхнул головой, и снова осторожно прикрыл глаза. На этот раз Мальчик-который-выжил лежал в развратной позе на постели слизеринца и похотливо ему улыбался. Брюки гриффиндорца были бессовестно расстёгнуты, рубашка как таковая отсутствовала. Драко истерично взвизгнул и уронил бутылку. Та со звоном закатилась под кровать слизеринского принца.
Идти в больничное крыло было, по крайней мере, неразумно, признаваться кому-либо в странных видениях — тоже. Поэтому Драко просто старался не закрывать глаза, что, впрочем, у него получалось плохо. К вечеру слизеринец уже мог написать целый научный трактат о том, как выглядит Гарри Поттер без рубашки. “Интересно, а как он выглядит без штан…” — привычная ухмылка моментально сползла с лица Малфоя: поймать себя на такой мысли — катастрофа.
— Ничего, Драко, спокойно, это просто какие-то галлюцинации, перегрелся на солнце, переутомился на тренировке, и вообще весна, гормоны… Выспишься и всё пройдёт…— “Да… если ночью чего лишнего не приснится” — отозвался насмешливый внутренний голос, — юноша вздрогнул.
Утром слизеринский принц был в панике — ему снился Поттер, причем не какой-нибудь, а обнаженный, и ни где-нибудь, а в его собственной, Малфоевской, постели, а простыни были шелковые… И не сказать, что голый Гарри спал. При воспоминании о том, что делал гриффиндорец, Драко мучительно покраснел и тихо выматерился.
Однако самое страшное было впереди: столкнувшись с гриффиндорской троицей в коридоре, слизеринец вместо традиционного презрительно-протяжного “По-оттер”, полупростонал, полувыдохнул:
— Га-ар-ри…
Мальчик-который-выжил залился краской и пробормотал нечто вроде:
— Э-э-э… Привет, Мал… м-м-м… Драко.
Малфой с трудом открыл рот и с придыханием, сам ужасаясь своим действиям, произнёс:
— Опять ты… — далее он пожал Поттеру руку, вымучено улыбнулся и, развернувшись на каблуках, торопливо двинулся к слизеринским подземельям.
— Сильное зелье, — восхитился Рон
— Да… но в зелье главное не то, какое оно по составу, а кто его приготовил, — наставительным тоном произнесла Гермиона, — Ладно, от Малфоя мы избавились, пойдём, а то опоздаем на лекцию… Гарри? Эй! Очнись!
Мальчик-который-выжил тряхнул головой, сбрасывая оцепенение, и, с удивлением посмотрев на руку, несколько секунд назад сжимаемую слизеринцем, пошел следом за друзьями.
Тем временем Драко в своей комнате торопливо переодевался в дорожную одежду.
Итак, спустя десять дней, пока юный Малфой отчаянно пытался выкинуть из головы образ полуобнаженного гриффиндорца, попутно пробуя на вкус свободу, Гарри обдумывал блестящий план спасения белокурого слизеринца. В сущности тот был прост, как всё гениальное, и содержал всего два пункта:
1. Найти Малфоя.
2. Спасти любой ценой.
Однако несколько незначительных деталей довольно сильно мешали его реализации. Во-первых, Поттер понятия не имел, где и как искать слизеринца, во-вторых, он совершенно не представлял, какие опасности будут его подстерегать во время прохождения миссии — соответственно у него не было никаких идей относительно снаряжения.
Наконец, после долгих и мучительных размышлений Гарри пришел к выводу, что главное — не забыть волшебную палочку, остальное — приколдуется. А придумывать метод поиска… что он, самый лохматый, что ли?!
Таким образом, через несколько минут Мальчик-который-выжил преданно заглядывал в глаза Гермионе, предварительно зафиксировав её при помощи рук в кресле.
— Герми, у меня Очень Важный вопрос!
— Я тебя внимательно слушаю, — с готовностью отозвалась мисс Я-знаю-всё-и-даже-больше, — только… не надо меня вдавливать в кресло, — Гарри вздохнул и послушно убрал руки, — и сядь, пожалуйста, очень, знаешь ли, сложно разговаривать, когда один из собеседников мельтешит перед носом у другого, — Поттер покорно плюхнулся в кресло напротив.
— Гермиона! Я знаю, что только ты мне можешь помочь, потому что во всей школе я не знаю более умной студентки, которой я к тому же могу доверять, — юноша осторожно посмотрел на девушку. Гермиона сияла, по лицу расплывалась горделивая улыбка — вступление подействовало должным образом, — Скажи… — Мальчик-который-выжил дождался, пока взгляд подруги сфокусируется и вновь станет более или менее осмысленным, — Скажи, если бы тебе нужно было найти человека, который мотается неизвестно где, то что бы ты сделала?
— Пошла в библиотеку.
— Хм… ну да, конечно… А если его нет в библиотеке?
— Гарри! Я не искала бы там ЕГО! — возмутилась девушка. — Я бы стала искать приманивающее или перемещающее заклятье, я…
— Ладно, — прервал её Поттер, понимая, что таким путём ничего не добъется, — А есть ли такие аппарационные заклятья, которые переносят колдуна не на место, а к человеку?
Мисс Грейнджер возмущенно фыркнула, и изобразила на лице искреннее страдание:
— Гарри Джеймс Поттер, скажи мне, читаешь ли ты учебники?
— — Э-э-э… ну, да.
— Да ну? Видимо, ты читаешь их через один. “Аппарация для начинающих”, третья часть, параграф двадцать восемь, второй абзац, шестая строка: “для того, чтобы переместиться туда, где находится определённая личность, не зная координат, необходимо две вещи:
1. Представив этого человека, произнести заклятье “Perenesendio!”
2. Чтобы этот человек думал о Вас. (В противном случае Вы не будете переноситься до тех пор, пока он не подумает)”
— Спасибо, Герми, ты чудо! — Гарри торопливо вскочил, чмокнул подругу в щеку, и побежал в свою комнату, провожаемый ревнивым взглядом Рона, ошивавшегося поблизости.
Тем временем Драко Малфой сидел на заднем сидении своего автомобиля и меланхолично жевал гамбургер.
— Это очень, очень нездоровая пища, — сообщил он себе, — интересно, она именно поэтому такая вкусная?
Закончив обед, юный Малфой прошептал очищающее заклятье и, убедившись в абсолютной стерильности рук, довольно улыбнулся. Затем он устало прикрыл глаза, и позволил мыслям течь самостоятельно и без особой логической последовательности.
“Нет, это, конечно, здорово, ехать вот так вот, без остановки… и чувствовать, что ты свободен и всемогущ, но как-то скучно. И одиноко. Мне, пожалуй, хотелось бы, чтобы рядом кто-то был… даже если это будет Поттер… А почему даже? М-м-м… Га-ар-ри… Он бы сидел у меня на коленях… такая приятная… тёплая тяжесть… обнимал меня за шею, его горячее дыхание опаляло бы мои губы… тяжесть… приятная… теплая… Ни фига себе! Я даже чувствую…”
Юноша удивленно распахнул глаза и вскрикнул: у него на коленях сидел и дико озирался Поттер собственной персоной.
Гарри был поражен. Как же так? Продумывая свой план, он представлял, что через несколько секунд после приземления рядом (рядом с, а не на колени к!) с Малфоем, он будет, прикрывая своей грудью непутёвого слизеринца, отбиваться от по меньшей мере десятка… ну… кого-нибудь. А тут — тут вообще нечто непонятное… Какая-то пустая машина, без водителя, надо сказать, блондинчик сидит себе на заднем сидении с закрытыми глазами… упс… уже с открытыми.
— Поттер?
— Малфой.
— Поттер?!
— Малфой…
— Га-ар-ри…
— Малфой?! — возмущенный подобной фамильярностью, сопровождаемой мечтательной улыбкой, гриффиндорец уже собрался было слезть с коленей слизеринца, но тут его голову посетила ужасная мысль, отбившая всякое желание двигаться напрочь, — они вселили в машину демона?
— Э-э-э… — Драко изумленно уставился на мальчика-который-выжил.
— И ты не можешь выбраться отсюда. Ясно… но что же де…
— Поттер! Какие, к чертям собачьим, они?!
— Ну… кхм… те, кто тебя похитил?… — неуверенно предположил Гарри.
— Меня никто не похищал. Это — моя машина, а я — отдыхаю, путешествую. Tu comprends?
— О… так значит… м-м-м… моя помощь тебе не нужна, — гриффиндорец смутился и, с удивлением обнаружив, что всё ещё сидит на коленях у сокурсника, попытался слезть с оных, что привело к неслабому трению между телами. Глаза юного Малфоя затуманились, лицо приобрело похотливое выражение, и он, прижимая Поттера к себе, прошептал хриплым голосом:
— Куда?!
Мальчик-который-выжил сдавленно охнул:
— Ма-ма-малфой?
— М-м-м?
— Э-э-э… ты бы того… ну… отпустил меня, что ли… — нерешительно предложил Гарри.
— Зачем? — поинтересовался Драко.
“А действительно: зачем?” — надежда всего колдовского сообщества крепко задумалась, и даже не сразу заметила, что вконец обнаглевший слизеринец, покрепче прижав к себе свою жертву, уткнулся ей носом в шею и тихо постанывал от удовольствия.
— От тебя так приятно пахнет… — блондин с трудом сдерживался, чтобы не замурлыкать.
— Малфой?!
— Можешь называть меня просто Драко… м-м-м…
— МАЛФОЙ!!! Очнись, твою мать, я — Поттер, твой злейший враг, что ты делаешь?! Прекрати немедленно! ОТПУСТИ МЕНЯ!!! — Гарри понял, что пора сматываться, и чем быстрее, тем лучше для его нервной системы и физического здоровья, не говоря уже о невинности. Юноша зажмурился, представил себе Рона и отчаянно выкрикнул “Perenesendio!” — и… и ничего не произошло. Рон Уизли сейчас совершенно не думал о Гарри Поттере. “А ещё лучший друг называется!” — обиделся Мальчик-который-выжил, и это было его последней осознанной мыслью, потому что Драко, уже совсем с кошачьими интонациями пробормотал:
— Знаешь, что делают развратные слизеринцы с невинными гриффиндорцами, когда остаются с ними наедине в закрытом помещении? — Гарри не знал, но что-то ему подсказывало, что скоро узнает и, очевидно, на собственном опыте. А поскольку воображение у парня было дай бог, он моментально впал в откровенную панику, рисуя себе страшные картины того, что с ним сейчас будут делать.
Однако… Драко просто осторожно поцеловал его в губы. Совсем легко и нежно. От такого юноша впал в ступор и даже перестал вырываться. Тогда слизеринский развратник припал к его губам настойчивее. Неожиданно Гарри понял, что ему нравится. Полностью осознав это и тщательно проанализировав предполагаемые пути поведения (шесть лет тесного общения с мисс Грейнджер не прошли даром), он наконец расслабился в объятьях Малфоя и позволил себя целовать, затем, совсем осмелев, высвободил из стального захвата слизеринца одну руку и приобнял блондина за шею. Тот что-то одобрительно промычал между поцелуями, и совсем обалдевший Поттер стал с энтузиазмом отвечать на ласки.
Тем временем Рон Уизли оглядывал Гриффиндорскую гостиную в поисках ветреной Гермионы. Девушка нигде не наблюдалась. Опечаленный юноша вздохнул и опустился в кресло, попутно углубившись в безрадостные размышления.
“И куда она делась? А ведь ещё недавно была тут… с Поттером!” — вспышка ревности моментально сменилась шоком, вызванным появлением на роновских коленях растрёпанного Гарри Поттера, который без стеснения принялся целовать рыжего, не замечая подмены.
— Гарри?!
— Рон?! О, чёрт… — юноша обескуражено сполз с коленей приятеля, — извини, я тебя кое с кем перепутал…
— С кем это?! — новая волна кровавой ревности накрыла младшего Уизли с головой.
— Да так… с одним человеком.
— С каким это? — Рон был намерен провести допрос с пристрастием, по завершении которого планировал бурную истерику с битьём посуды и обвинении Гермионы Грейнджер и Гарри Поттера во всех смертных грехах.
— Он с другого факультета, устроит?! — зло огрызнулся Гарри.
— Он? — полюбопытствовал обалдевший Рон.
— ДА!!! И вообще, это — не твоё дело! — взбесился разочарованный герой-романтик. Настроение с исчезновением слизеринца упало ниже нуля.
Гарри раздраженно хмыкнул, и решительно направился в свою комнату — поразмышлять о случившемся. И хотя руки его чесались вернуться в машину слизеринца, палочки он так и не коснулся. Да и вообще, чтобы аппарировать из Хогвартса, нужно было быть по крайней мере Гарри Поттером, задумавшим миссию спасения (своей собственной шкуры или развратного слизеринца…), сейчас же Мальчик-который-выжил таковым не был. А просто так из школы аппарировать не мог никто… если это, конечно, не по приколу для Дамблдора.
В это время где-то на далеких английских дорогах разум Драко Малфоя отчаянно боролся с его желанием и любовным зельем производства мисс Грейнджер. К сожалению, разум не знал о существовании зелья, и даже не догадывался о том, что оно уже через пару дней действовать перестанет совсем, поэтому он позорно капитулировал перед желанием. И черная ламборджини, резко взвизгнув тормозами, развернулась на сто восемьдесят градусов и погнала назад, равнодушно игнорируя знаки ограничения скорости, а также всякие английские эквиваленты ГАИ.
Весь следующий день Мальчик-который-выжил был необычайно задумчив, чем вызвал сильное беспокойство у мисс Грейнджер. (Ещё бы! Думающий Поттер — когда это хорошо кончалось?)
— Гарри, ты меня пугаешь.
— Э-м-м… да?
— После того, как ты вчера выспросил у меня заклятье перемещения и пропал на полчаса, на тебе лица нет!
— Видишь ли, Гермиона…
— Вижу. Ты был у Малфоя.
Юноша удивлённо уставился на подругу.
— Я выяснила это при помощи дедуктивного метода, к тому же вчера, часа в три ночи, ко мне в комнату заявился Рон и попросил приютить на ночь, потому что ты с того момента, как начал засыпать, не переставая вопил: “Драко! Драко! Да! Нет! То есть да… НЕТ!” — девушка фыркнула, Гарри залился румянцем, про себя, однако, не забыв отметить, что теперь он знает, почему Рон сегодня с утра был таким невыспавшимся, но до неприличия счастливым.
— И что теперь бу…
— Ничего. Думаю, тебе лучше о нём забыть. Пойми, действие зелья сойдёт на нет уже завтра. И все малфоевские чувства к тебе остынут. Всё, знаешь ли, рано или поздно возвращается на круги своя, — Гермиона печально покачала головой.
— Но… но как же тесты? Ведь он везде выбирал МЕНЯ!
— Да, но ассортимент был небогатым. Либо ты — довольно симпатичный парень с необыкновенными глазами и милой улыбкой, либо долговязый рыжий раздолбай, или на крайний случай лохматая девица-заучка. Любой нормальный человек выбрал бы тебя…
— Так ты… ты всё подстроила! — возмутился прозревший герой, — Как ты могла! Ты же…
— Я знаю, Гарри — твоя лучшая подруга. Но, пойми меня правильно! В нашей троице только у тебя не было никаких любовных привязаностей!
— То есть, ты хочешь сказать, что…
— О, Гарри! Ты слепец или притворяешься?!
— Ну, вообще-то у меня плохое зрение.
Гермиона удрученно вздохнула.
- Неужели ты никогда не замечал, что мы с Роном трепетно любим друг друга?
- Э-э-э… нет.
— Ну вообще-то я тоже, но мы нашли друг друга как раз во время всех этих тестов, что мы проводили тогда. Знаешь, сначала я очень хотела, чтобы Малфой выбрал меня, но этот засранец с ослиным упорством даже в специально под меня подделанных тестах выбирал тебя… — разоткровенничавшаяся девушка осеклась, — о чёрт! А ведь и правда… Даже сначала он всё время выбирал ТЕБЯ! Может… О, Мерлин! Неужели ты ДЕЙСТВИТЕЛЬНО нравишься….
Но Гарри её уже не слушал, по его лицу расползалась полу самодовольная — полу счастливая улыбка, в висках пульсировало: “Любит! Любит! Любит!”, в мозгу проплывали всякие бредовые мысли: “Так вот почему он так отчаянно ко мне цеплялся! Чтобы обратить на себя внимание… дурак…” Вот и сбылись мечты идио… кхм, Мальчика-который-выжил о чистой и светлой любви, по крайней мере, он так думал.
Тем временем где-то на английских дорогах мистер Малфой-младший вёл сам с собой задушевную беседу:
— Было.
— Не было.
— А вдруг всё-таки было?
— Не было, я сказал!
— А по-моему было.
— У тебя галлюцинации.
— А у тебя раздвоение личности!
— У НАС в таком случае.
— Не о том речь, балбес!
— От балбеса слышу!
— Ты ещё подерись со мной!
— Не задирайся, ты, маньяк!
— Ладно, забудь… Знаешь, по-моему, таких реальных галлюцинаций не бывает — значит, всё-таки было.
— Да не было ничего, говорят тебе! Ты своей головой упрямой подумай: ну откуда, откуда, я спрашиваю, каким местом, Поттеру взяться в машине?
— Колдовство?
— Ты ещё “мистика” скажи!
— Ну, хорошо. Вот приедем и у Поттера лично спросим.
— Ну-ну. Что вот так прямо подойдём и спросим: “Хэй, Гарри, скажи, мы с тобой случайно не целовались пару дней назад? Или это мне видение было?”
— Да!
— О-о-о… ну ты и псих. О’кей, дерзай, только я в этом не участвую.
— Ха! Да куда ж ты денешься?!
— Я болен… я очень болен. Во-первых, я брежу Поттером, во-вторых, разговариваю сам с собой… А не полечиться ли мне на каникулах в Сейнт-Мунго?
А в это время на опушке Запретного Леса сидел Гарри и гадал на ромашке. Поскольку гадания как такового, то есть по всем правилам, описанным в учебнике, он не помнил, юноша бодро импровизировал:
— Любит — Не любит — Плюнет — Поцелует — К чёрту пошлет — К сердцу прижмёт — К Гермионе уйдёт — Под венец поведёт — Безжалостно бросит — Руки, сердца попросит — Любит — Не любит… — уже третий раз подряд ромашка кончалась на “К чёрту пошлёт”. Поттер сердился, расстраивался и откровенно беспокоился, упорно продолжая гадать.
Роковой час близился. Драко уже въезжал на земли Хогвартса. Гарри нервничал, отчаянно пытаясь себя убедить, что ему-то всяко всё равно, что слизеринец скажет, когда чары развеются… и он, Поттер, совершенно не интересуется никакими развратными слизеринцами... Однако, даром убеждения Мальчик-который-выжил не обладал.
Действие приворотного зелья закончилось. Ламборджини диабло затормозила у парадных ворот Хогвартса. На крыльце стоял приветливо улыбающийся Дамбладор, крепко держащий перепуганного Поттера за плечи (за пять минут до приезда Малфоя гриффиндорец всё-таки не выдержал психологической нагрузки и бросился к директору просить политического убежища… зря), за его спиной маячили чрезвычайно хмурый Снейп и злорадствующая МакГонагалл, а за их спинами ещё полшколы. (Глупо все же. Странно, что его встречают… А во вторых, РОн и Гарри попали в Хогварт)
— Добро пожаловать домой, Драко! — добродушно произнёс Дамблдор.
— С возвращением, — ехидно подхватила МакГонагал, — минус пятьдесят баллов факультету Слизерин.
— Я протестую! — сдавленно прошипел Снейп.
— Протестовать будете в другом месте, Северус! — одарила его обольстительной улыбкой коварная Минерва.
“Ненавижу! — подумал Мастер Зелий, — всех ненавижу! А Поттера в первую очередь!” — при чём тут несчастный Гарри, он и сам не знал, просто это была выработанная годами привычка — ненавидеть Поттеров в первую очередь.
— Здравствуйте, Профессор Дамблдор, Профессор Снейп, Профессор МакГонагалл, Гарри… Сердце Мальчика-который-выжил громко ёкнуло, непечатно ругнулось и упало в глубокий обморок. Сам же юноша с радостью был готов последовать его примеру, однако, это было излишним, потому что толпа, приняв юного Малфоя в свои объятья, двинулась в Большой Зал, праздновать возвращение блудного сына. Гарри даже было расслабился, потеряв Драко из вида. Правда, сделал он это слишком рано, так как уже через минуту чьи-то сильные руки рванули его за плечи, и затолкали в тесную нишу за статуей средневекового колдуна. Обладателем рук был, естественно, Малфой.
— У тебя есть два выхода из сложившейся ситуации, — грозно начал слизеринец, — первый: ты мне рассказываешь, что это было, и я не разбиваю твои очки, второй: ты молчишь и лишаешься своих окуляров! — как бы то ни было, Драко был сильно смущен и сомневался в реальности случившегося в машине, поэтому на всякий случай решил действовать старыми, испытанными методами.
“Чудно. Вот и вся романтика, нежность и прочее… одна неприкрытая грубость осталась… врезать ему что ли?!” — подумал оскорблённый до глубины души Гарри
“Почему он молчит… неужели всё-таки было?! Да нет… не было… Да ты посмотри на его лицо! Было!” — Драко непростительно себя накручивал.
— Ну и лицемер же ты, Малфой, — разочарованно протянул Мальчик-который-выжил, — как целоваться и удовлетворять свои низменные потребности…
— Так это всё было на самом деле?! О, Мерлин…. Тогда… ох… — слизеринец отвёл взгляд в сторону, — а ты знаешь, Пот… Гарри… а ты ничего… и целуешься классно, — Малфой залился краской, Поттер ошарашено выпучил глаза, — Может, сходим куда-нибудь в субботу? — гриффиндорец изумлённо разинул рот: слизеринский принц только что назначил ему свидание…
“А дальше было много-много розовых слюней, голубых соплей и прочих цветных выделений с сахаром… эй! Вы о чём подумали?!”
Из размышлений Миссис Норрис.
Эпилог:
— Послушай, Драко, мы уже так давно встречаемся… может, ты наконец наладишь дружеские отношения с Роном и Гермионой?
Vova
