Мизантропия, Ликантропия и Тяга к Знаниям

— Почему ты решил снова начать работать над этим зельем? — Спросил Рем.

— Надо же хоть кому-то заниматься делом, — буркнул Снейп, скривив губы. Кажется, это была усмешка. Но Рем не понял, над кем насмехался Снейп — над ним или над самим собой.

К тому же действительно, надо хоть кому-то заниматься делом. Вот поэтому Рем и здесь.

* * *

Письмо его удивило.

Работаю над улучшенным вариантом Волчьелычного зелья. Ты срочно нужен для проверки результата.

За последние месяцы манеры Снейпа не улучшились. Рем подозревал, что Северус прекрасно знает правила хорошего тона, просто считает их бесполезной потерей времени. Но поведение Снейпа не могло шокировать или обидеть Рема. Да и ничего уже не могло, пожалуй.

Рем получал похожее приглашение, если это можно так назвать, четыре года назад, когда зелье только разрабатывалось и Снейпу было необходимо протестировать его перед массовым применением. Рем тогда пережил и эксперименты и общество Снейпа. Честно говоря, воспоминания были почти приятными — спокойное, ленивое лето в Хогварце, часы, проведенные в библиотеке… Казалось, это было так давно.

Сейчас заканчивалось другое лето — длинное и мрачное. Очень длинное и очень мрачное. Сириус погиб и Волдеморт набирал силу, и Гарри был очень подавлен, и всем им грозила опасность и Сириус никогда больше не вернется.

Все лето Рем провел в Гриммаулд Плейс. Орден переживал нелегкие времена, многие из его членов разъехались по делам, некоторые собирали информацию, другие охраняли Гарри, а Рем остался в штаб-квартире для координации. Ждать.

Люди приходили и уходили, здоровались, что-то отдавали или сообщали, снова уходили. Изредка пили чай. Но никто не задерживался надолго. А Рем читал раппорты, писал раппорты, отправлял раппорты, а потом просто сидел в полумраке. В комнатах пахло пылью.

Рем чувствовал, что если еще немного просидит в одиночестве, то так его и найдут в один прекрасный день — сидящего за столом, неподвижного и безмолвного, с пальцами, скрюченными вокруг воображаемой ручки, покрытого толстым слоем пыли. Он был рад любой перемене обстановки, даже если это означало общество Снейпа. А если действительно получится усовершенствовать зелье — совсем хорошо. Так что Рем отправил несколько писем, собрал вещи и аппарировал в Хогсмид.

Светило солнце, небо было празднично-голубым и скорее всего где-нибудь пели птицы. Рем поймал себя на том, что мечтает о дожде. Тогда его мысли были бы заняты дождем — тем, чтобы не наступать в лужи, не забрызгать мантию. А еще можно было бы поворчать по поводу прохудившегося зонтика…

Он не хотел думать о встрече с самим собой. С собой и с остальными, болтающими и смеющимися, не подозревающими о том, что ждет их впереди. Рем уже в третий раз возвращался в Хогварц взрослым человеком, но сейчас вспоминал только школьные годы. А эти счастливые воспоминания он изо всех сил старался оставить в прошлом.

Итак, Рем шел. Сумка была тяжелой и он постоянно перекладывал ее из руки в руку. Наверное, не стоило брать три толстых книги. Было необычно тепло для конца августа, и он начал потеть. Рем попытался предсказать, что услышит от Снейпа вместо приветствия, и решил, что если угадает правильно, позволит себе порцию огневиски. Нет, вторую порцию. Одну он выпьет в любом случае — это поможет ему заснуть. А вторая поможет хорошо выспаться.

Замок казался погруженным в сон. Древние камни грелись на солнце и наслаждались тишиной. В коридорах было пусто. Рем никак не мог найти дверь в лабораторию Снейпа и уже собирался покричать, когда вспомнил нужный поворот.

Перед дверью он помедлил несколько секунд. За все время преподавания он ни разу здесь не был, потому что знал, что не будет желанным гостем. Он и сейчас не был уверен, что его хотят видеть. Просто необходимо протестировать зелье. Рем постучал и открыл дверь. Снейп посмотрел на него и с недовольным видом буркнул. — Ну наконец-то.

Еще одну порцию огневиски для Рема Люпина.

— Я тоже рад тебя видеть, Северус. — Комната не изменилась за четыре года. Котлы по-прежнему стояли вдоль одной из стен, в некоторых из них что-то тихо булькало. Книги и свитки в двух шкафах и клетка с белыми мышами около двери. А вот мыши вряд ли те же самые, если только Снейп не пытается приготовить зелье, дарующее бессмертие. В углу, на прежнем месте, стояла большая железная клетка, только сейчас она была забита книгами. Рем поставил на пол сумку, подошел к клетке и взялся за толстый прут. Он был гладким и приятно холодил ладонь. — Ты оставил ее здесь из сентиментальности?

Снейп бросил на него уничтожающий взгляд. — Ее слишком трудно вытаскивать.

— И может пригодиться для запугивания студентов.

— Я никогда никого не запугиваю, — заявил Снейп и Рем не успел спрятать улыбку.

— Конечно. Тебе это и не нужно.

— Можем мы, наконец, заняться делом, или я должен подождать, пока ты не осведомишься о моем здоровье?

— Конечно, можем, — хотя Снейп выглядел хуже, чем обычно. Он всегда был худым и бледным, но сейчас казался особенно изможденным.

— Тогда подойди сюда, — скомандовал Снейп. — я, в отличие от некоторых, не кусаюсь.

Возможно, он ошибался, когда думал, что в Хогварце будет лучше, чем в доме Сириуса. Но дело сделано. Поэтому Рем покорно стоял перед Снейпом, пока тот водил перед ним сомаметром и записывал показания.

— Теперь мне необходимо взять кое-что на анализ.

— Что именно?

— Волосы, — с этими словами Снейп взял со стола ножницы и отхватил прядь волос у Рема за ухом.

Рем провел в том месте рукой — волосы были обрезаны очень коротко и кололись под пальцами. — Ты не боишься испортить мне внешность.

Снейп проигнорировал это замечание и протянул стеклянную баночку. — Слюна.

Рем плюнул в баночку и вытер губы тыльной стороной ладони. — Что еще?

— Кровь, — и Снейп достал из выдвижного ящика специальную иглу.

Конечно. Чуть что — сразу кровь. Рему оставалось надеяться, что его не доведут до анемии. — Надо было все-таки на море съездить, — проворчал он, заработав раздраженный взгляд Снейпа.

Рем закатал рукав мантии. Мгновенная резкая боль в тот момент, когда игла вошла в руку. Потом они оба молча смотрели на ярко красную кровь, медленно стекающую в бутылочку. — Рем взглянул на Снейпа. — Сколько тебе нужно?

— Полпинты, — ответил Снейп. — Переживешь.

— Это все для анализов?

— Нет, — бутылочка наполнилась и Снейп убрал ее. — У крови оборотней много вариантов использования.

По крайней мере, Снейп был честен. Рем хотел ответить, но он слишком устал, да и все равно Снейп не обратил бы внимания на его слова. В конце концов, он же вызвал Рема не только для того, чтобы пополнить запасы. — Почему ты занялся зельем?

— Кажется, я нашел способ облегчить сам процесс превращения. Он же весьма болезненный, я прав?

Рем кивнул.

— Я считаю, что ситуацию можно значительно улучшить.

Рем спрашивал не об этом, но знал, что другого ответа не получит. — Надеюсь, что ты прав.

— Пока все, — сообщил Снейп. — Можешь идти. Завтра утром придешь за первой дозой. — Он взял бутылочку с кровью и начал переливать ее в маленькие керамические баночки.

— Северус.

Снейп поднял голову. — У меня масса дел. Или тебе нужно особое вознаграждение за храбрость? Когда в шесть лет я сломал руку, за каждый осмотр у целителя мне давали шоколадную лягушку.

Рем подумал, что не отказался бы от особого вознаграждения за терпение, но вслух только спросил. — Где мои комнаты?

Снейп достал чистый лист пергамента и указал на него палочкой. — Carto. — Серебристые линии перетекли с кончика палочки на пергамент, сложившись в небольшую карту. Снейп протянул ее Рему. — Вот. Теперь могу я, наконец, вернуться к работе?

Рем не ответил, взял сумку и вышел.

Есть вещи, которые не меняются. Возможно, это к лучшему.

* * *

Комнаты оказались недалеко от тех, в которых Рем жил, будучи Профессором Люпином. Только эти были меньше. Тяжелая дубовая дверь и обои с желто-зеленым узором. Рему показалось, что узор меняется — его линии вращались и перетекали друг в друга, но трудно было понять, что это — чары или оптическая иллюзия. От движущихся узоров у Рема сразу начала кружиться голова, поэтому он старался не смотреть на стены.

До вечера было еще далеко, поэтому Рем разложил вещи и пошел в библиотеку, рассчитывая найти там сборник под редакцией Волковой. В прошлом году Поляков завершил важное исследование, касающееся ликантропии, а Рем до сих пор не мог найти и прочитать его работу.

В библиотеке было пусто, но каменная горгулья, сидящая над дверью, зашипела, как только Рем переступил через порог. Это что-то новенькое. Наверное в последнее время студенты стали еще небрежнее и забывчивее.

Мадам Пинс снова изменила систему каталогов, и Рему пришлось потрудиться, чтобы найти книгу. Наконец, он обнаружил ее, но не на полках, а на специальном стеллаже для заказанных книг в кабинете библиотекаря. Рем решил все-таки взять сборник — он же вернет его через пару дней, не больше.

Читать он решил в своей комнате. От долгого сидения на неудобных библиотечных стульях у него всегда болела спина, а тишина заполненного книгами зала сейчас слегка нервировала. Когда Рем выходил, горгулья строго сказала ему вслед: "Рем Люпин. Сборник Волковой. Не забудь вернуть".

По пути в свою комнату Рем неправильно свернул, потому что один из доспехов переставили в соседнюю нишу. Он не сразу понял, куда попал. Впереди мелькнуло привидение, но оно успело скрыться из виду прежде, чем Рем смог его узнать.

Очередной раз завернув за угол, Рем увидел статую Ульфа Сигурдсона и замер на месте прежде, чем успел понять, что ведет себя глупо. Статуя подмигнула ему и Рем в ответ смущенно помахал ей рукой. Прямо за статуей располагалась маленькая комнатка, скорее даже чуланчик, забитый сломанной мебелью и какими-то железками. Еще там был огромный портрет Хельги ХалффПафф.

Как то раз Сириус затащил его сюда, и они выслушали грустную историю портрета, который поставили в чуланчик на три недели, чтобы покрасить стену, на которой он висел, и забыли на две сотни лет. — Вы же напомните им, что я здесь? — Спрашивала Хельга, пока Сириус не повернул ее к стене. Рем полагал, что портрет и до сих пор стоит в чуланчике.

Вернувшись к себе, Рем указал палочкой на пластинку, прикрепленную за дверью, и заказал домовым эльфам ужин. Несколько раз повторив, что семь блюд — слишком много для него, Рем поинтересовался. — А в замке есть кто-нибудь из персонала?

— Только Профессор Снейп. Может вам что-нибудь почистить или отгладить?

Рем с трудом, но отговорил эльфа от намерения вычистить всю его одежду, наполнить для него ванную и спеть ему колыбельную. Он устроился в кресле, приготовив пергамент для записей. Кресло оказалось очень удобным, к тому же в комнате нашлась и скамеечка под ноги. Так что Рему нравилось тут все больше и больше, главное — не смотреть на обои.

Он погрузился в изучение результатов наблюдения за ухудшением сна у оборотней в период, предшествующий превращению, когда около него прожужжала муха.

Рем не глядя отмахнулся, но муха продолжала кружить вокруг головы. Тогда Рем все же посмотрел на назойливое насекомое, и оказалось, что это не муха, а записка, свернутая в крошечный светящийся шарик. Рем протянул руку, шарик послушно опустился на ладонь и тут же сам развернулся.

Сборник Волковой у тебя?

Подписи, естественно, не было. Рем понимал, что Снейп хочет, чтобы книгу ему принесли. Но сборник оказался действительно интересным, кресло — действительно удобным, и непосредственной просьбы в записке не было.

Так что Рем написал "да" под вопросом Снейпа и подбросил пергамент в воздух. Записка сама свернулась в шарик и улетела, поблескивая.

Вернулся шарик очень быстро. Рем позволил ему жужжать над ухом, пока хватило терпения.

Он мне нужен.

А просьбы так и нет. Рем написал "Я так и понял", и вернул записку.

Следующий шарик светился недобрым красным светом, так что казался раскалившимся от ярости.

Прекрати, черт побери, эти идиотские игры, и принеси мне книгу.

Может быть и правда не стоило дразнить Снейпа. В последнее время они хотя бы не ругались. Не стоило портить отношения. Но будь Рем проклят, если он согласится работать у Снейпа носильщиком.

Приходи и возьми.

Рем отправил шарик назад в подземелья и отложил книгу. Он остановился на середине главы, но был почти уверен, что не успеет дочитать прежде, чем ворвется Снейп.

Но сначала подали ужин. Должно быть, домовые эльфы совсем заскучали в опустевшем замке, потому что они приготовили больше, чем Рем обычно съедал дня за три. Комнату заполнили восхитительные ароматы и Рем понял, что по-настоящему голоден.

Не успел он приступить к первому блюду, как дверь распахнулась. Губы Снейпа были плотно сжаты, глаза казались еще темнее, чем обычно, скулы пошли красными пятнами. Рем еще раз пожалел о том, что не сдержался. Не стоило зря злить Снейпа.

Открытый сборник лежал на столе. Снейп стремительно вошел в комнату и бросился к книге. Рем сразу представил себе ястреба, склонившегося над добычей. Снейп схватил сборник, развернулся и сразу пошел обратно к двери.

— Извини, — сказал Рем ему вслед, и Снейп замер. — Но ты действительно слишком раскомандовался.

Снейп повернулся к нему. — Мне казалось, что ты должен быть заинтересован в результатах моей работы. И я ожидал от тебя большей готовности помочь мне.

— Да, — у Рема не хватало энергии на то, чтобы разозлиться или хотя бы обидеться. — Ты думал, что я соберусь и прибегу через минуту после получения письма. Ты думал, что я позволю протыкать меня чем угодно, разрезать на кусочки, взять всю кровь до последней капли… Да, конечно, я должен казаться тебе чертовски неблагодарным.

— Оставь эти жалкие попытки сарказма, — скривился Снейп.

— Наверное ты прав. — Рему не хотелось спорить. Пятна на скулах Снейпа побледнели и Рем снова отметил, каким бледным и измотанным выглядит Снейп. Интересно, сколько он тут сидит один. — Ты ужинал? — Неожиданно для себя самого спросил Рем.

Снейп удивленно вскинул голову. — А что?

— Тут и на двоих более чем достаточно. — Рем смутно припоминал, что как следует наевшись Снейп становился не таким раздражительным.

Но Снейп посмотрел на него так, как будто ему предложили устроить бурные пляски на квиддичном поле. — У меня нет времени.

— Мы можем обсудить ухудшение сна у оборотней в период, предшествующий превращению, — улыбнулся Рем. Перспектива разговора на научную тему, пусть даже и со Снейпом, привлекала его не меньше отбивных с картошкой.

— Я не могу обсуждать статью, которую еще не читал. — Снейп прижимал книгу к груди так, будто боялся, что Рем бросится на него и вырвет драгоценный сборник из рук.

— А я перескажу тебе основные тезисы.

— Если бы я считал, что этого достаточно, зачем бы мне тогда вообще читать книги.

Рем заставил себя сдержать резкий ответ. Он не собирается идти на поводу у Снейпа. — Ну раз так, бери книгу и уходи.

Легкий стук в окно заставил Рема отвернуться. На узком карнизе сидела сова и нетерпеливо барабанила по стеклу. Рем впустил птицу. Отчет от Шеклеболта из Франции. Рем бегло просмотрел его — ничего срочного.

Когда он снова повернулся к двери, Снейпа уже не было, а сова угощалась его отбивной.

Перед сном Рем выпил три порции виски. Во сне он был волком и охотился на зайцев. Он ловил их и наполнял брюхо горячей кровью.

* * *

Рема разбудил солнечный свет. Было еще рано. Гнев за ночь угас и осталась только усталость.

На столе его уже ждал завтрак. Эльфы опять притащили ужасающее количество еды: и сосиски, и бекон, и тушеные почки. Рем выпил чаю с тостами.

Еще две совы принесли рапорты от членов Ордена. Ничего особенно хорошего, но и ничего особенно плохого. Только новый материал для его бесконечной писанины.

В десять он спустился в лабораторию Снейпа. Там не было солнца. В комнате было тяжело дышать из-за довольно густого зеленоватого дыма. Рем не смог удержаться и закашлялся.

— Еще не готово, — сказал Снейп. — Через полчаса.

Рем понял, что это означало "приди через полчаса", но заметил на столе Волкову — книга лежала рядом с сосудом с голубой жидкостью и крысиным черепом. Рядом с клеткой стояло довольно удобное кресло. Судя по взгляду, которым наградил его Снейп, Рем должен был опасаться, что в зелье окажется необнаруживаемый яд, но вслух ничего не было сказано. Поэтому Рем предпочел проигнорировать взгляд и попытался найти то место, на котором остановился вчера. Закладка Снейпа свидетельствовала, что он изучал физиологические изменения в течение месячного цикла. Тема заинтересовала Рема и он уже дочитывал главу, когда заметил, что Снейп стоит перед ним.

— Выпей, — Снейп протянул ему кубок. — Зелье было горячим и дымилось. Рем сделал маленький глоток, опасаясь обжечь язык. Оно было отвратительным, как и полагалось Волчьелычному зелью, но теперь добавился новый, медный, привкус. Рем в три глотка выпил зелье, поднялся и поставил кубок на стол.

— Вот сейчас бы я не отказался от шоколадной лягушки, — вздохнул он. После зелья у него как обычно пересохло во рту. — Или от чашечки чая.

Но чаю Снейп ему не предложил. Он взял сомаметр и снова начал водить им вокруг Рема. — Завтра придешь за следующей дозой.

Рем сунул книгу подмышку, но не успел сделать и двух шагов к двери, как Снейп заметил его маневр. — Мне все еще нужна эта книга.

Первым побуждением Рема было схватить книгу и убежать. Но возможно этот сборник действительно был нужен для работы. Поэтому Рем все же положил книгу на место и подошел к клетке, в которой было сложено большинство книг Снейпа. В прошлый раз он кажется видел там… да, вот она, "Обманные чары" Арройо. Рем ухитрился вынуть ее, не развалив всю стопку. — Почитаю в свободное время, — объяснил он и вышел, не дожидаясь комментариев Снейпа и не обращая внимания на его взгляд.

Но в дверях Рем все же задержался и сообщил. — Я собираюсь прогуляться в Хогсмид. Сразу после ланча. — Робкое приглашение повисло в воздухе как дым. Рем снова закашлялся.

— Как ты мог бы уже и заметить, у меня много дел и мало времени, — Снейп посмотрел в сторону булькающих котлов. — И его не остается на бесцельные прогулки.

Рем смолчал. Он твердо решил не брать пример со Снейпа и вести себя по-дружески. Вернувшись к себе, он занялся полученными утром сообщениями. Одной рукой Рем делал пометки, в другой держал сэндвич.

Было тихо. Конечно, здешняя теплая и яркая тишина отличалась от сырой мрачной тишины Гриммаулд Плейс. Но все равно — тихо и пусто. Рем положил перо, решив, что самое время прогуляться.

Шел он медленно. Как всегда накануне превращения на него навалилась усталость, ломило кости, да и вообще он чувствовал себя больным и разбитым. Рему пришло в голову, что ликантропия очень похожа на грипп. Он прикрыл глаза, стараясь укрыться от слишком яркого солнца и мыслей о физиологии оборотней.

В Хогсмиде было шумно и людно, как всегда. Рем заглянул в несколько магазинов и купил разных сладостей для Гарри. Или Гарри уже слишком взрослый для этого? Может он предпочел бы один из тех маггловских журналов, которые частенько притаскивал в школу Джеймс. Они украдкой листали эти журналы, краснея и хихикая. Нет уж, с этим Гарри пусть разбирается сам. А Рем ограничится шоколадными лягушками и мятными жабами.

В Трех Метлах было многолюдно, но перед Ремом толпа расступилась. Некоторые довольно демонстративно поворачивались к нему спиной. Рему давно привык к подобной реакции, или, по крайней мере, убедил себя в этом, но сегодня почему-то расстроился и не стал задерживаться, чтобы выпить. Просто купил бутылку виски и ушел.

На улице он посмотрел в сторону Шалмана. Заброшенный дом по-прежнему одиноко стоял на холме, как тень его прошлого. Давно нужно было его снести, подумал Рем. Разнести в щепки, сжечь, а золу отправить в Америку.

Вернувшись в Хогварц, он решил сразу отправить подарок. В совятню нужно было идти мимо библиотеки. "Рем Люпин, сборник Волковой" — крикнула ему вслед горгулья. Рему стало любопытно, что произойдет, если он так и не вернет книгу. Он представил себе горгулью, сидящую на спинке его кровати и каркающую "Рем Люпин, сборник Волковой" каждый раз, как только он начнет засыпать.

Спустившись в подземелья, он посмотрел в сторону коридора, ведущего к лаборатории Снейпа, и остановился, размышляя, стоит ли ему попытаться забрать книгу. — На вашем месте я бы этого не делал, — посоветовал ему портрет высокого, худого колдуна, играющего в шахматы.

— А что может случиться, как вы считаете?

— Я лишь сообщил вам свое мнение, — ответил колдун, делая ход королевой.

Совет, надо признать, неплохой. И потом, он все равно собирался почитать об Обманных Чарах. Это может оказаться полезным для Ордена.

Рем отправил Гарри пакет со сладостями, потом поднялся к себе, чтобы вздремнуть, и проспал до вечера. Луна уже поднялась — до полнолуния оставался один день, и это выбивало его из колеи, беспокоило и постоянно отвлекало.

Рем решительно задернул шторы, открыл бутылку виски и читал Арройо, пока не заснул.

* * *

Утром Снейпа в лаборатории не было. На сборнике Волковой лежала записка, нацарапанная на обратной стороне прошлогоднего экзаменационного теста.

Получил срочный вызов. Налей полный кубок зелья, остуди и выпей. Сними показания сомаметра и аккуратно все запиши. Если не успею вернуться, сними показания перед самым превращением.

Рем зачерпнул из котла зелье, пролив несколько горячих капель на запястье. Рука дрогнула и немного зеленой жидкости выплеснулось на пол. Рем поставил кубок и убрал пятно. Запястье покраснело, но кожу не жгло.

Пока Зелье остывало, Рем осматривался. В лаборатории готовилось еще четыре каких-то зелья. Котлы были подписаны, но то ли шифром, то ли специальными символами. Рем не смог их разобрать. Под пенистым оранжевым варевом, от испарений которого в голове становилось легко и пусто, пламя зашипело и погасло. Так и должно быть? Или зелье нужно держать на медленном огне? Рем подумал, потом все же зажег огонь, надеясь, что поступает правильно. Хотя скорее всего, что бы он не выбрал, а Снейп все равно найдет для него пару ласковых слов, когда вернется.

Но что заставило Снейпа так неожиданно исчезнуть? Сегодня полнолуние, он же хотел лично наблюдать за превращением. Рем представил себе больную старую матушку, потом — срочный вызов от коллеги, у которого возникли проблемы со сложным зельем…

И вдруг до него дошло, куда вызвали Снейпа, которому досталась самая опасная роль в рискованной игре, затеянной Орденом. А Рему осталась скромная должность статиста, сидящего в штабе и пишущего рапорты.

Он выпил зелье, записал показания сомаметра и вышел, прихватив с собой Волкову и прибор. На дверь он наложил чары, которые предупредят его о возвращении Снейпа.

Потом Рем вернулся к себе и сел читать. Он прочитал о нарушении сна, пользе вегетарианской диеты и об экспериментах по преобразованию оборотней в одушевленные и неодушевленные объекты непосредственно перед превращением. Он прочитал о недостатке витаминов и о половых различиях и о том, сколько овец оборотень может съесть за ночь. Про обед он совершенно забыл. Когда солнце начало садиться, он подумал об ужине, но никак не мог заставить себя отложить книгу, чтобы сделать заказ.

Дверь открылась и Рем подпрыгнул, уронив книгу на пол. В дверном проеме стоял белый, как мел, Снейп. Сигнал не сработал — должно быть Снейп сразу пошел сюда. Похоже, он еле держался на ногах. — Проходи, — Рем кивнул на кресло и налил Снейпу виски.

Снейп отмахнулся от стакана, но Рем все же поставил на столик рядом с креслом и стакан и бутылку. — Лучше выпей, — посоветовал он.

Но вместо этого Снейп осторожно достал что-то изо рта. Рем удивленно посмотрел на зажатый между пальцами предмет, очень похожий на обычный коренной зуб. Что-то для записи? Или какая-то блокировка от проклятий? Мурашки пробежали по спине Рема, когда он понял, что это такое: яд, мгновенный и смертельный. Так вот что требовал Орден от Северуса Снейпа.

Рем хотел сказать что-нибудь. Возможно — поблагодарить, Но он прекрасно понимал, что лучше этого не делать. Снейп ему голову оторвет, да и к тому же все равно не получится подобрать нужные слова. Так что Рем молча уселся во второе кресло, наблюдая за Снейпом. А тот все же взял виски — рука твердо держала стакан, но Рем заметил, что это стоило Снейпу больших усилий. Он залпом выпил виски, поморщился и позволил Рему налить вторую порцию. Потом, абсолютно лишенным эмоций голосом, передал Рему информацию.

Рем начал записывать. Конечно, он и раньше получал раппорты от Снейпа, но всегда в письменном виде. Раньше перед ним был только пергамент, а не усталое лицо Снейпа. Раньше он не видел его пустого, безжизненного взгляда.

Волдеморт, похоже, временно залег на дно, но кое-что планировал, так что им придется установить наблюдение за несколькими людьми и объектами. Эту информацию нельзя было доверить почте, придется подождать до собрания, назначенного на следующую неделю. — Ты должен поесть, — сказал Рем.

Снейп скривился, как будто его хотели заставить выпить зелье собственного приготовления, но остался в кресле.

Рем заказал ужин. После этого молчание, повисшее в комнате, было уже нечем нарушить. Снейп сидел, закрыв глаза, упершись лбом в ладони. Рем вдруг вспомнил, что видел Сириуса, сидящим точно в такой же позе в темной комнате. Как будто он старался удержать что-то в голове.

Все они ушли. Всех его друзей забрал Волдеморт. И будь Рем проклят, если Волдеморт получит еще и Снейпа. Рем обнаружил, что крепко сжал руку в кулак, и пару секунд удивленно смотрел на нее. Потом поднял с пола книгу и задумчиво провел рукой по кожаному переплету.

На столе появился ужин. — Севеурс, — окликнул Рем. Снейп открыл глаза и опустил руки. — Иди есть.

Они сели за стол. К ужину подали вино, и пока они ели и пили, Рем начал чувствовать себя легче и свободнее. Он поймал взгляд Снейпа и улыбнулся ему. Снейп поставил свой стакан. — Так ты прочитал Волкову?

— Да, ответил Рем. — Работа Полякова, касающаяся изменения формы тела перед превращением интересна, но она, как мне кажется, не найдет практического применения.

— Напротив, — возразил Снейп. — Мне это исследование показалось исключительно полезным и информативным. И хотя в результате волчья форма испытуемых осталась без изменений, небольшие физиологические различия все же фиксировались.

— И что в этот хорошего?

— Посмотрим, когда ты начнешь превращаться.

— К тому же, — не сдавался Рем, — мне показалось, что Поляков совершенно не заботился о безопасности своих подопечных.

— Ты имеешь в виду, что они не давали согласия на эксперимент?

— Нет, я не сомневаюсь, что все формальности были соблюдены. Но они могли не понимать, насколько рискованны эти эксперименты.

— Для экспериментатора они представляли не меньшую угрозу, — мрачно напомнил Снейп. — Я уверен, что ты это понимаешь.

Рем отмахнулся. — Ладно, давай оставим это. Меня гораздо больше впечатлила статья о выделении той составляющей в слюне, с помощью которой при укусе передается заболевание. Я вижу в этом надежду на полное исцеление.

— Шлесингер с этим несогласен. Он написал в послесловии, что выводы Полякова не подтверждаются результатами исследований.

Рем наклонился к столу, дожидаясь, пока Снейп закончил, и процитировал в ответ мнение другого рецензента. Он устал, он был нездоров, но сейчас, казалось бы, забыл про то, что у него вообще есть тело. Они перебрасывались цитатами, мнениями и предположениями, отчаянно споря и столь же горячо соглашаясь. Они постепенно заполняли давно возникший вакуум — потребность не просто в общении, а в общении интеллектуальном. Рем уже очень давно не участвовал в споре о чем-то, не связанном в той или иной степени с Волдемортом.

Тарелки опустели. Рем открыл вторую бутылку вина.

— Собираешься исследовать влияние алькогольного опьянения на процесс превращения? — Поинтересовался Снейп.

Рем наполнил оба стакана. — О, этот вопрос я уже изучил. Всесторонне. Собирался написать статью, но похмелье помешало. — Ему показалось, что Снейп улыбнулся, но если улыбка и была, она промелькнула так быстро, что Рем не был уверен, что не ошибся.

Они почти прикончили бутылку и оживленно обсуждали статью Дори о различиях оборотней-колдунов и оборотней-магглов, когда кожа Рема пошла мурашками. — Время подошло, — сказал он, прерывая Снейпа на полуслове.

Он пошел в спальню. Снейп последовал за ним, с сомаметром в руке. — Может ты подождешь здесь? — Предложил Рем.

— Я должен наблюдать за процессом, — ответил Снейп. входя в комнату. — Сейчас неподходящее время для излишней деликатности.

По крайней мере, Снейп не собирался брать пример с Полякова, и пробовать на нем разные заклинания прямо в процессе превращения. Рем повернулся к Снейпу спиной и сбросил мантию. Потом он замер, не решаясь снять нижнее белье.

— Бог мой, — поморщился Снейп. — Если ты не снимешь их прямо сейчас, то так и превратишься, в трусах, а потом от твоего белья останутся только клочья. Мне все равно.

Рем вздохнул и разделся окончательно. Потом он сел на край кровати, обнаженный и дрожащий. Превращение началось. Снейп подошел к нему со своим проклятым сомаметром, но Рем заметил, что палочку он держал наготове в другой руке. Кожа Рема отчаянно чесалась, потому что сквозь нее начала пробиваться жесткая шерсть. Тело вытягивалось и изгибалось и он упал на пол на четвереньки. Зрение изменилось — цвета потускнели, некоторые из них теперь воспринимались как различные оттенки серого. Обои казались грязно-желтыми и не двигались.

А вот боли не было. По крайней мере такой, о которой стоило упоминать. Ни судорог в конечностях, изменяющих форму, ни острой боли в голове, когда он старался не впустить в свое сознание разум волка. Обновленное зелье получилось. Он сел и вывалил язык.

— Ну и как, — спросил Снейп, — оно работает?

Рем кивнул. Жест получился очень странным, потому что у вытянутой волчьей морды центр тяжести был в непривычном месте.

— Посмотрим, — Снейп присел на корточки и положил руку Рему на холку. Потом посмотрел в глаза, повертел голову вправо и влево и еще раз провел над головой сомаметром. Рем надеялся, что никогда в жизни больше не увидит эту штуку. Он лязгнул зубами и рявкнул на Снейпа — просто потому, что мог это сделать. Но когда Снейп отскочил в сторону и поднял палочку, Рем подумал, что стоило вести себя более сдержано.

— Мне придется некоторое время понаблюдать за тобой, — сообщил Снейп. Он сел на кровать. Рем смотрел на него. В такой форме он чувствовал себя увереннее. Если он сможет заставить Снейпа некоторое время чувствовать себя не в своей тарелке, почему бы этим не по пользоваться? Но после первого испуга Снейп не показывал ни намека на то, что он нервничает или беспокоится. Он облокотился на тумбочку и что-то записывал на листе пергамента.

Наконец Рему надоело пялиться на Снейпа и он побрел к двери, туда, где оставил туфли. Странно, но ему нравилось нюхать подошвы обуви. Его обострившееся обоняние различало грязь и пыль, частички ковра, еще что-то резкое и сильное — он не смог узнать запах. Скорее всего, он наступил на это в лаборатории Снейпа. Рем повернулся, чтобы спросить, но вспомнил, что говорить не сможет.

А Снейп заснул. Перо лежало на полу, палочка тоже выскользнула из ослабевших пальцев. Он полу-лежал, полу-сидел — поза выглядела очень неудобной. Рем ткнул его носом в бедро, и Снейп заворочался, устраиваясь поудобнее, и положил ноги на кровать.

Вокруг него было столько запахов — химических, и связанных с зельями, и запах вина, которое они пили, а еще земли, травы, дурацкой полировки для полов, которую так любит Филч и высохшего пота. Но не того пота, который бывает в жаркий день или после тяжелой работы — Рем мог почувствовать разницу. Это был пот от страха, холодного, липкого страха. Страха от того, что тебя в любой момент могут укусить или даже перегрызть горло и остается только надеяться, что твоя реакция тебя не подведет.

Вино все еще бродило в крови Рема, делая его вялым и сонным. В комнате было много света, но в таком виде он все равно ничего не мог с этим поделать. Поэтому он просто прыгнул на кровать и свернулся рядом со Снейпом. Если придет Волдеморт, подумал Рем, я его укушу. И заснул.

* * *

Рука в его волосах. Пальцы, поглаживающие сразу за ухом, там, где волосы короткие и жесткие. Наступило утро, Рем был человеком и кто-то гладил его по голове.

Рем не стал открывать глаза и постарался дышать тихо и размеренно, как будто все еще спит. Должно быть, это Снейп — фантастическая мысль, но в комнате, да и во всем замке, больше никого не было. Открыть глаза — означало придумывать, как вести себя в такой необычной ситуации, а к этому Рем не был готов.

И потом — ему было так приятно…

Уже давно, очень давно, никто к нему не прикасался вот так. Самым личным прикосновением было рукопожатие. Он и не понимал, как ему не хватало этого, но сейчас наслаждался теплом, контактом с человеческим телом. Рем глубоко вздохнул и рука замерла, потом исчезла. Он все-таки выдал себя.

И прежде чем Снейп успел его остановить или Рем успел остановить сам себя, он повернулся и обнял Снейпа. Он изо всех сил прижал его к себе — свою обнаженную грудь к мантии Снейпа и уткнулся носом в его плечо. И замер.

Снейп вздрогнул и попытался освободиться. Он промычал что-то неопределенно-протестующее прямо над ухом, но Рем не пошевелился. Тогда Снейп вздохнул и его холодные руки сомкнулись вокруг обнаженной спины Рема.

Они лежали так довольно долго. Оба почти не двигались — только Рем передвинул колено, так, что оно оказалось между ног Снейпа, завернутое в его мантию, а рука Снейпа скользнула по спине Рема к пояснице. Но в основном они лежали, не двигаясь, наслаждаясь теплом и близостью друг друга, и позволяя напряжению медленно покидать их тела. Рем и сам не понимал, сколько его накопилось, этого напряжения.

Наконец Рем расслабился настолько, что ослабил руку. Они начали понемногу отодвигаться друг от друга, руки разжимались, ноги выпрямлялись, и через некоторое время они оба лежали на спине, соприкасаясь лишь бедрами и плечами. Рисунок на обоях снова начал двигаться, поэтому Рем уставился в потолок и улыбнулся.

Снейп встал — Рему не было видно его лица — поправил мантию и пошел в ванную.

Рем коротко рассмеялся, потом поднялся, быстро оделся и заказал завтрак.

Он чувствовал себя… лучше. Как будто выпил что-то тонизирующее. То, что вечерний разговор дал его разуму, утренняя близость дала телу. Голова была ясной, и на душе было очень спокойно. Он надеялся, что то же самое произошло и со Снейпом.

Снейп приготовил чай. Наверное, он считал, что Рем не сможет нормально с этим справится. Налив им по чашке, Снейп сел, посмотрел на Рема и попросил. — Расскажи, что изменилось.

— Оно работает, Северус. Боли не было. Зуд, дискомфорт, но не более того. — Рем попробовал чай. Он оказался великолепным. — Обычно это сущая мука. Агония. Как будто меня подвешивают на дыбе и вбивают гвозди в голову. Но не в этот раз.

Снейп кивнул и продолжил записи. Ну и конечно же снова записал показания Сомаиетра.

— Что ты изменил в зелье? — Спросил Рем.

— Заменил пару ингредиентов, добавил стебель рапунцеля и кровь.

— Кровь? Мою?

— Нет, — Снейп поставил на стол свою чашку. — Мою.

Рем не знал, что сказать. И, как обычно, решил, что лучше промолчать. — Мне пора возвращаться. Нужно срочно кое-что сделать. Я могу еще чем-нибудь тебе помочь?

— Нет, — ответил Снейп. — Дело сделано.

Рем улыбнулся и начал собирать вещи. Надо сказать, собирать было почти нечего. Снейп поднялся, держа в руках свои записи. Рем повернулся к нему. — Спасибо за зелье. — И он протянул Снейпу руку.

Снейп поколебался секунду и пожал ее. Его ладонь была сухой и холодной. — К следующему полнолунию я приготовлю новую партию.

— Ты будешь на собрании?

— Да.

— Тогда встретимся на следующей неделе. — Сборник Волковой лежал на столе и Рем взял его, чтобы по пути вернуть в библиотеку.

— Я возьму его с собой, — сказал Снейп, и Рем протянул ему книгу.

— Только верни обязательно. А то эта горгулья меня со свету сживет.

— Конечно, — кивнул Снейп, но Рем не понял, с чем именно он соглашается.

— А я возьму Арройо, если можно. Думаю, там найдется много полезного.

Снейп кивнул, и Рем забрал книгу с собой. Больше сказать было нечего, поэтому он взял сумку и вышел. По пути к воротам замка Рем услышал в ухе негромкий звонок — это сработала его сигнализация на возвращение Снейпа. Рем вспомнил огонь, который зажег под неизвестным оранжевым зельем и ускорил шаг.

* * *

Той же ночью в Гриммаулд Плейс прилетела сова.

Предлагаю совместную статью по поводу усовершенствованного зелья. Основные положения пришлю завтра. Твои замечания ожидаю в течение недели.

P.S. Глоток Молчания совершенно испорчен.

Рем улыбнулся, допил чай и вернулся к записям.

F I N I S