Благими намерениями

Северус Снейп уселся в самое удобное кресло в учительской. Ему редко приходилось отстаивать свое право на него, особенно учитывая то, что за эти годы на обитой плюшем спике появилось несмываемое сальное пятно.

Он, как обычно, прикрыл глаза, не прислушиваясь к разговорам вокруг. Правда, разговоры все равно крутились вокруг одной и той же темы — в этом году в Хогвартс должен был поступить Гарри Поттер.

Громкий голос Хагрида подтвердил предположения Снейпа:

— И до чего же он славный парнишка, Гарри-то.

Снейп громко фыркнул, услышав, как полувеликан в тысячный раз повторяет свой рассказ о тех нескольких часах, которые ему довелось провести в обществе новой хогвартской знаменитости месяц назад. На сердце потеплело при мысли о том, как он сможет унижать этого хваленого Гарри Поттера. Мальчишка, выросший среди магглов, вряд ли знает даже, с какой стороны подойти к котлу. Ох, и высмеет же Снейп его невежество! И поделом этому отродью Мародеров.

На колени пала чья-то тень, прерывая сладкие мечты быстродействующих ядах и совершенно неэффективном безоаре.

Снейп поднял голову и встретился взглядом с Альбусом Дамблдором. В голубых глазах директора ясно виделась тревога.

— Мистера Поттера не было в Хогвартс-экспрессе.

Громкое аханье заглушило одинокий смешок. Снейп уже открыл было рот, собираясь съязвить, что Хогвартс-экспресс, должно быть, недостаточно хорош для Мальчика-Который-Выжил, но тут поднялся Хагрид.

— Как бы тут те магглы, у которых он живет, руки не приложили, — от громкого вздоха полувеликана задрожал луноцвет, украшающий шляпу профессора Спраут. — Надо бы мне ему подмогнуть.

Дамблдор поднял руку, останавливая лесничего:

— Ты нужен мне здесь, Хагрид. Боюсь, правда, что ты прав насчет родственников Гарри. Они оказались... куда хуже, чем я ожидал, — глаза за очками-половинками впились в Снейпа, и тот нахмурился, не ожидая ничего хорошего.

— Не могли бы мы выйти на минуту, Северус?

Ровно через два часа Снейп, в прескверном настроении, аппарировал прямехонько в гостиную дома № 4 по Тисовой улице. Вернон Дурсль выронил из рук газету и залепетал что-то. Мальчишка, который совершенно точно не был Гарри Поттером, завизжал по-поросячьи и метнулся в угол.

— Где мистер Поттер? — спросил Снейп, не повышая голоса. Он ждал, что мальчишка появится из своей комнаты наверху, злой на весь мир из-за того, что его оторвали от телевизора. Старший Дурсль приподнялся было, но быстро сник, увидев направленную на него палочку. Судя по выражению, появившемуся на свиноподобном лице, мужчине уже приходилось сталкиваться с указанным предметом.

— Я спросил, где мистер Поттер? — теперь голос Снейпа звучал еще тише.

— Он... он уехал в свою уродскую школу. Я лично посадил его на поезд.

Снейпу показалось, что откуда-то доносится стук, но он не мог точно определить откуда из-за оглушительного шума, раздавшегося позади. Он обернулся и увидел, что виденный ранее мальчишка вцепился в сухопарую женщину, только что влетевшую в гостиную. Новоприбывшая, скорее всего, была женой этого безобразного маггла. Не успела она произнести и слова, как Снейп вновь услышал стук, причем явно не сверху.

— Выпустите же меня, черт!..

Черные глаза Снейпа урожающе сощурились, когда он увидел, как толстый мальчишка украдкой метнул взгляд на запертый чулан под лестницей.

— Alohomora! — резкий взмах палочкой, и тяжелый замок с лязгом открылся. Снейп описал палочкой полукруг, замок вылетел из дужек и упал на пол.

Из чулана вылетел разъяренный мальчишка с воплем: — Вы меня на целый день заперли! — потом заметил Снейпа и осекся: — А вы кто?

— Северус Снейп, преподаватель зельеварения в Хогвартсе.

Один из магглов, стоящих позади, пробормотал что-то оскорбительное — да и чего еще ждать от этих людей? — но Снейп не обратил на слова никакого внимания. Он пристально вглядывался в стоящего перед ним мальчика. Маленький, даже меньше, чем был в его возрасте Снейп, но черты лица уже определились. Действительно, очень похож на Джеймса, однако более хрупкий, будто среди предков Джеймса вдруг ни с того ни с сего завелись фэйри. Глаза и впрямь огромные, но вовсе не такие невинные, как рассказывали, особенно когда смотрит на своих опекунов. «Практически, бывших опекунов», — поправил себя Снейп.

— В Хогвартсе? Я надеялся, что Хагрид заметит, что я не сел на поезд, — вся злость мальчика улеглась при упоминании слова «Хогвартс». — Эти гады даже пальцем не пошевелили, чтобы помочь мне добраться до Кингс-Кросс, хоть и мечтают, чтобы я перестал путаться у них под ногами, — и снова сердитый взгляд, появлявшийся у мальчика всякий раз, когда он глядел на кого-нибудь из Дурслей.

— Я же сказал, щенок, ты отправишься в Стоунуолл, — вмешался старший Дурсль.

Снейп медленно повернулся к толстяку, легонько похлопывая палочкой по ладони. Поросячьи глазки мужчины чуть не вылезли из орбит: — Гарри Поттер отправится в Хогвартс. Он с рождения записан в эту школу, — Снейп нахмурился и взглянул на мальчика, напряженно вслушивающегося в разговор: — Если, конечно, он этого хочет.

Поттер радостно улыбнулся и закивал:

— Конечно хочу, сэр!

— Тебе придется довериться мне, — предупредил Снейп.

Мальчик вызывающе скрестил руки на узкой груди:

— Мне нечего терять.

«Да, уж это точно», — подумал Снейп и вслух спросил: — Где твои школьные принадлежности?

Лохматая голова поникла:

— Они заперли их наверху. Я пытался их забрать... — мальчик остановился и сердито взглянул на двоюродного брата, пухлые красные губы сжались в тонкую полоску.

— Где? — спросил Снейп, не отрывая глаз от всех троих Дурслей. Как бы ни был он уверен, что справится с этими магглами при первом же подозрительном движении, осторожность все же еще никому не мешала.

Мальчик поднял глаза к потолку:

— Там. Я принесу, вы только откройте...

Снейп усмехнулся, и Поттер мгновенно смолк.

Зельевар вновь взмахнул палочкой:

— Accio сундук, — и все в комнате подпрыгнули от громкого треска, раздавшегося сверху. Сундук, небольшой, но все равно достаточно тяжелый для мальчика, катился вниз по лестнице, безжалостно обдирая перила. Снейп криво усмехнулся, а Поттер даже захлопал в ладони от восхищения.

Сундук, наконец, закончил спуск, сломав по дороге несколько столбиков перил, и замер у ног мужчины. Короткий взмах палочкой — и сундук уменьшился настолько, что мальчику не составило бы труда поднять его.

Поттер, позабыв о родственниках, бросился через всю комнату. Снейп протянул руку, словно протягивая мальчику игрушку, и маленькая ладошка доверчиво легла в его ладонь. Поттер медленно наклонил голову и прошептал:

— Спасибо вам.

— Еще что-нибудь есть?

В зеленых глазах загорелась озорная искорка: — У меня сова наверху, — мальчик вдруг нахмурился и продолжил, искоса поглядев на дядю: — Была, по крайней мере.

Теперь, когда мальчик стоял совсем рядом, Снейп мог видеть, что он действительно слишком мал для своего возраста. Мужчина нахмурился: теперь план Дамблдора показался ему еще более жестоким, чем раньше, но, учитывая условия, в которых приходится находиться мальчику, другого выхода все равно не было.

— Вы что-нибудь сделали с его совой? — резко спросил он, повернувшись к дяде мальчика. Тот, с трудом двигая толстой шеей, испуганно покачал головой. На губах зельевара показалась улыбка: — Живо неси сюда свою сову! И поторопись, мы и так потеряли тут достаточно времени.

— Хорошо, сэр! — Поттер вылетел из комнаты и через несколько минут вернулся, неся клетку, в которой сидела снежно-белая сова. Хагрид упоминал о своем подарке в одном из многочисленных рассказов о первом появлении Поттера в Косом переулке.

— Как ее зовут? — спросил мужчина, поразившись тому, насколько мягко звучит его голос, словно вокруг никого не было.

— Хедвиг, сэр.

Сова широко распахнула янтарные глаза и внимательно посмотрела на Снейпа. Он поймал взгляд птицы и негромко сказал: — Ну, Хедвиг, мы с твоим хозяином отправляемся в Хогвартс.

Один из магглов, стоящих позади, насмешливо хмыкнул, но Снейп не отреагировал: — Встретишь нас там, хорошо? — сова моргнула. Действительно, прекрасное создание. Да, уж в этом Хагрид разбирается. Снейп опустился на колени. Даже в таком положении он был выше Поттера.

— Я выпущу твою сову, но она встретит нас в Хогвартсе.

Мальчик прикусил губу и кивнул, не говоря ни слова.

Вновь поднявшись на ноги и одарив замерших от ужаса Дурслей еще одним парализующим взглядом, Снейп подошел к двери и выпустил сову, потом спрятал в карман уменьшенную заклятием клетку. Поттер проводил серебристую вспышку за окном долгим взглядом, но ничего не сказал. Вот и хорошо, значит, щенок не безнадежен.

Снейп снова протянул руку. Поттер подошел ближе и без колебаний взялся за нее. Каким же доверчивым стал мальчик, стоило ему услышать волшебное слово «Хогвартс»! Снейп хорошо понимал, что вся процедура едва ли прошла бы с такой легкостью, не наложи Дамблдор на него, как на Хагрида месяцем ранее, заклятье, позволяющее обойти магическую защиту, ограждающую мальчика.

— Прижмись ближе ко мне, — велел он, сжимая холодными пальцами теплую ладошку. Поттер кивнул, Снейп обернулся к магглам и повелительно произнес: — Мистер Поттер к вам больше не вернется.

Лицо старшего Дурсля пошло багровыми пятнами, но Снейп решил не дожидаться очередной глупости. Мальчик уже прижался лохматой головой к его груди и доверчиво заглянул в глаза. Заклятье — и они аппарировали к воротам Хогвартса.

~~**~~

Затылок Снейпа взорвался резкой болью, пока он пытался не обращать внимания на сидевшего рядом учителя в тюрбане. Вампиры вампирами, но кто в здравом уме станет обматывать голову лиловыми лентами?

Снейп с отвращением оглядел свой ужин. Они с мальчиком как раз успели к распределению, и никто не удивился, что сын двух известных гриффиндорцев попал на тот же факультет. Теперь мальчик был занят тем, что знакомился с соседями по столу.

Мальчик внезапно поднял голову, точно почувствовал, что за ним наблюдают, и одарил Снейпа такой ослепительной улыбкой, что губы мужчины невольно дрогнули в ответ. Гриффиндорцы, сидевшие вокруг, заметили, на кого смотрит Поттер, и рыжеволосый старший Уизли удивленно нахмурился. По выражениям лиц студентов было ясно, что Поттер, без сомнения, поведал им сильно идеализированную версию своего избавления.

Очень скоро в зеленых глазах загорится отвращение, а потом и ужас, стоит лишь Дабмлдору рассказать мальчику, какие меры придется принять, чтобы он мог остаться в школе. Очень скоро Поттер будет смотреть на него с той же ненавистью, как на своих прежних опекунов. Трудно смириться с тем, что почти дружеские отношения, установившиеся между ними после того, как Снейп вызволил мальчика из чулана, сменятся противоположным чувством, но он переживет это. Ему и худшее доводилось переживать.

Снейп бесцельно погонял по тарелке свиную отбивную, подумав, не стоит ли навсегда отказаться есть свинину. Потом взглянул на бекон и решил, что преследующее его свиное рыло старшего Дурсля еще отвратительнее. Снейп решительно откусил кусочек отбивной. В конце концов, все решения, связанные с едой, могут подождать до завтрака.

Мальчик получил письмо, и хотя Снейпу было известно, что в нем, он не подал виду, когда Поттер снова встретился с ним взглядом.

После пира Дамблдор ждал их обоих. Директор выразил свое восхищение, что мистер Поттер наконец прибыл в школу, и попросил, чтобы Снейп присоединился к ним. Серьезная беседа началась уже потом, в директорском кабинете. Дамблдор объяснил, какой выбор у них есть. Поттер слушал очень внимательно, потом медленно поднял руку и положил ее на руку Снейпа, лежащую на подлокотнике. Маленькая ладошка казалась удивительно белой на фоне черного рукава мантии Снейпа.

— Значит, вы говорите, что дядя и тетя больше не мои опекуны? — Поттер дождался кивка. — Но ведь это хорошо, верно?

— Хорошо, потому что ты смог приехать в школу. Но мы не можем оставить тебя без... опекуна, — старик кинул быстрый взгляд в сторону Снейпа.

Поттер нахмурился и опустил глаза: — А что, никто не... хочет меня? — пальчики на руке Снейпа сжались, потом медленно соскользнули, и Снейпу сразу стало не хватать их тепла.

Директор вздохнул и откинулся на спинку тяжелого деревянного кресла: — Если бы вопрос был только в желании, люди выстроились бы за тобой в очередь, дитя мое.

Перед мысленным взором Снейпа предстала очередь аляповато разряженых ведьм и распутных волшебников, тянущяся в бесконечность. Самое смешное, что возглавлял очередь он сам. Снейп встряхнулся и заставил себя прислушаться к тому, что говорит Дамблдор.

— В магическом обществе признаются лишь два вида связи: кровнородственная и матримониальная. Твоя тетушка полностью разрушила первую, так что нам придется воспользоваться второй. Другого выхода просто нет.

Узкие плечи распрямились: — Вы считаете, что я должен жениться? — Снейп мысленно восхитился британской школьной системой.

— Только на время учебы, — пояснил Дамблдор. — Как только ты достигнешь совершеннолетия и завершишь обучение, брак будет аннулирован, и ты сможешь строить свою жизнь, исходя из собственных желаний и потребностей.

— Тогда ладно, — Поттер отважно встретил удивленные взгляды сидевших напротив людей. — А я могу попросить... кого-нибудь определенного? — мальчик почему-то взглянул на Снейпа, но сразу же отвернулся.

— Конечно, Гарри. Потому-то я и попросил профессора Снейпа присоединиться к нам.

Снейп без труда представил себе ужас и отвращение, которые должны были появиться на лице мальчика после этих слов. Он уже видел подобное выражение, когда тот обращался к своим кошмарным родственникам.

Директор попытался нарушить воцарившееся тяжелое молчание: — Профессор Снейп — один из самых сильных волшебников в школе. Он сумеет защитить тебя.

— Я... — начал Поттер.

— Разумеется, ваши отношения останутся в рамках воспитанника и опекуна, — мягко прервал его Альбус.

— Да, но... — снова попытался заговорить мальчик

— Для того, чтобы брак обрел силу, необязательно э-э... исполнение супружеских обязанностей, — продолжил Дамблдор. — Однако нужен очень простой ритуал...

Снейп, наконец, вышел из себя: — Ради всего святого, Альбус, дайте же мальчику хоть слово сказать, — и, в первый раз за вечер, повернулся прямо к сидящему мальчику. — Мы можем найти кого-нибудь другого, мистер Поттер. Человека, который вам по душе. У нас просто не было времени...

Поттер поднялся с места: — Я согласен.

И вновь мертвая тишина, только на этот раз Дамблдор не торопился прерывать ее. Поттер негромко фыркнул и обернулся к Снейпу.

— Вы же сказали, что я должен доверять вам, вот я и доверяю, — сказал он так, будто это все объясняло.

— Вы же не можете... — начал Снейп, но Поттер лишь снова фыркнул.

— Могу, — мальчик откинулся на спинку стула, широко зевнул и обернулся к явно растерянному директору: — Что мне нужно делать?

Дамблдор вытащил пергамент и перо, и за минуту с делом было покончено, без всяких маггловских проволочек. «В конце концов, это лишь документ, удостоверяющий законность процедуры, — подумал Снейп. — Теперь нужно лишь провести короткий ритуал, и она будет полностью завершена. И почему магглы поднимают такую суматоху вокруг этого?»

Всю дорогу до подземелий Снейп молчал и, лишь когда они вошли в комнаты, твердо сказал: — Нам нужно поговорить.

Но у мальчика на этот счет — как и всегда — явно были свои соображения: — Я ужасно устал.

Снейп внимательно посмотрел на своего юного... партнера — незачем было придумывать всякие романтические названия их союзу. Мальчик с вызовом взглянул на него: — Меня заперли в чулане, освободили оттуда, распределили и женили — и все в один день.

Что ж, на сегодня придется смириться с присутствием мальчика. Домовики уже принесли вещи Поттера вниз. Нужно будет завтра перенести их в гриффиндорскую башню. А сейчас им нужно уединение, чтобы спокойно исполнить ритуал. Кроме того, мальчик был готов выказать открытое неповиновение. Вряд ли это заметит кто-то, незнакомый с признаками неповиновения, но Снейп знал их слишком хорошо. За свою короткую жизнь Поттеру явно приходилось бороться за все, а теперь мальчик вознамерился бороться за право остаться здесь.

— Ну, хорошо, — уступил Снейп. На лице мальчика появилось неприкрытое облегчение, и Северус внезапно заметил, что его юный подопечный действительно совершенно измучен. Это, пожалуй, решало вопрос о всех спорах на сегодня. И все же Снейпу пришлось признать, что мальчик, несмотря на усталость, был готов сражаться за свое право.

— Можешь ложиться. Ванная комната там.

Поттер, не говоря ни слова, кивнул, порылся в сундуке в поисках ночной рубашки и вышел. Через подозрительно короткое время — Снейп мысленно добавил в список неотложных дел «проверить, почистил ли он зубы», — мальчик вернулся, одетый в мешковатую футболку, доходящую почти до ободранных коленок.

Они обменялись взглядами, и Поттер направился в спальню. Уже дойдя до приоткрытой двери, мальчик остановился и оглянулся на Снейпа, ожидая чего-то: — А вы не ляжете?

Снейп махнул рукой: — Позже. Лягу здесь, на диване.

Похоже, у мальчика действительно не было сил на серьезные споры: — Не можете же вы спать на диване все семь лет.

— Думаю, что это и не понадобится, — отозвался Снейп и искренне поразился выражению, появившемуся на лице мальчика: упрямство на мгновение сменилось испугом.

— Вы прогоняете меня?

Снейп не смог полностью скрыть своих чувств. Он пробормотал: — Не сегодня, — и мальчик сразу же поднял голову. На лице Поттера-младшего было выражение непреклонного упорства, которое никогда не могло появиться на лице Джеймса.

— Только... — начал Снейп, и мальчик, уже взявшийся за дверную ручку, остановился. — Только в том случае, если ты сам этого хочешь, — продолжил он. Естественно, стоит мальчику поближе сойтись с другими детьми, и ему захочется переселиться в общую спальню. Со временем Поттер сам решит, что ему нужно более подходящее окружение.

Мальчик кивнул и ушел в спальню, оставив дверь приоткрытой. Через десять минут, когда Снейп уже расположился на диване с книгой по травологии в руках, дверь заскрипела и на пороге появился Поттер в своей несуразной ночнушке-футболке, без очков.

— Можно мне попить?

— В ванной есть чашка, — ответил Снейп, возвращаясь к книге. Почитать не удалось: стоило ему поднять глаза, как он увидел Поттера с чашкой в руках, стоящего рядом.

— Что вы читаете?

Снейп на мгновение поднял взгляд, потом снова уткнулся в книгу: — «Кормление и воспитание маленьких мальчиков».

Поттер осторожно отхлебнул из чашки. Глаза сорванца лучились лукавством: — Ну, я уже поел, так что я не голодный. И не думаю, что у вас будут проблемы с моим воспитанием.

Снейп пробежался пальцем по нарисованному стеблю аконита: — Вот тут, например, написано, что делать с детьми, которые не ложаться спать даже после того, как заявили, что очень устали.

— Я тут подумал, — заявил Поттер, присаживаясь на ручку дивана, — что кровать ужасно большая. Вполне пойдет для двоих.

Кровать Снейпа была стандартного размера, под тяжелым пологом.

— Тебе будет удобнее одному, — твердо ответил Снейп. Все равно невозможно по-человечески выспаться, деля постель с одиннадцатилетним мальчиком. — Иди спать, — прибавил он, показывая, что это его последнее слово.

Поттер подчинился. На десять минут. А потом маленькая фигурка вновь появилась на пороге: — А можно мне еще одно одеяло?

Снейп раздраженно фыркнул и достал одеяло из нижнего ящика комода. Повернувшись, он увидел, что Поттер уже забрался на диван. Взяв одеяло, мальчик умоляюще взглянул на него: — А можно мне остаться здесь? Хоть чуточку?

Интересно, нельзя ли где и в самом деле достать книгу про «Кормление и воспитание маленьких мальчиков»? Даже не обладая сомнительным даром Трелони, можно было предсказать, что весь следующий час будет посвящен плюшевым мишкам и просьбам рассказать сказку на ночь.

— Только пока ты не начнешь засыпать, — согласился Снейп. Мальчик, не дождавшись конца фразы, уже свернулся клубочком, завернувшись в одеяло. Снейп подвинулся к самому концу кушетки, чтобы дать мальчику выпрямиться. В его бедро уперлись босые ножки, и через секунду Поттер уже крепко спал.

Снейп почти против желания оглядел спящего ребенка. Он ведь уже был готов ненавидеть сына своего врага. Может быть, Альбус и затеял всю эту глупость лишь для того, чтобы дать Снейпу возможность отомстить сопляку? Но родители мальчика умерли — хотя он явственно видел в нем не только черты отца, но и дух матери, а остальных Мародеров раскидала судьба. И стоит ли месть того тепла, которое дарит этот ребенок, сладко посапывающий сейчас во сне? Тепла, согревающего ледяную ночь?

Снейп проснулся от того, что у него затекло все тело. Он что, снова уснул на диване? И на коленях что-то тяжелое — книга? Он попытался сбросить ее, чтобы потянуться, но вместо твердого переплета ощутил под рукой мягкие волосы. Снейп широко открыл глаза и поморгал. Поттер так извернулся во сне, что теперь лохматая голова лежала на коленях мужчины. Зельевар легонько потряс мальчика за плечо. Поттер лишь пробормотал что-то в ответ, да глубже зарылся лицом в бедро, заменяющее ему подушку.

— Мистер Поттер! — мальчик подскочил, сонно заморгал, потом его черты смягчились, и на лице появилась лукавая улыбка.

— Вы не сердитесь, правда? Вы теплый, как печка, — мальчик уже собирался снова улечься, но Снейп удержал его, потянув за ворот потрепанной футболки.

— Марш в кровать.

— Но...

— Никаких но, — резкий тон сопровождался возмущенным взглядом, хоть Снейп и не был уверен, видит ли мальчик без своих ужасных очков.

Поттер медленно поднялся, накинув одеяло на себя, точно мантию: — Эта кровать такая большая. Она меня пугает.

Снейп медленно выдохнул:

— Мистер Поттер! Учитывая, как вы способны противостоять вашим родственникам, слизеринцам, включая меня самого, и нашему директору, я никогда не поверю, что что-нибудь в этом мире способно вас напугать.

Поттер задумчиво нахмурился, подыскивая новый аргумент. Снейп знал, что им обоим необходимо поспать хоть немного. Да в самом деле, и чего он так спорит? Он вздохнул:

— Ну, ладно. Дай мне только переодеться, — и прибавил, не обращая внимания на то, как просияло лицо мальчика: — Завтра придумаем что-нибудь другое.

Снейп встал и принялся раздеваться, не стесняясь присутствия ребенка. В конце концов, они связаны друг с другом на ближайшие семь лет — ну, почти связаны. Так что о какой ложной скромности может идти речь? Обернувшись, он увидел, что Поттера совершенно не интересует, как он выглядит без одежды: мальчик устало привалился к спинке дивана, прикрыв глаза.

— Ну, идем.

Поттер лег на кровать ближе к двери и, убедившись, что Снейп лег с другой стороны, мгновенно уснул. Снейп лежал рядом, отчаянно ругая себя. До чего же нелепое положение!

Проснувшись утром, он обнаружил, что мальчик практически лежит на нем. В паху ощутимо тянуло, и член стоял по стойке смирно.

Это все стресс, сказал он себе. От вчерашнего напряженного дня и непривычной близости другого тела рядом. Пусть его мозг и был неординарным, но тело-то все равно оставалось телом обычного человека. Он справился с проблемой единственным доступным способом: усилием воли. Грустно, но факт: возраст весьма облегчал реализацию этого решения. Однако едва он уговорил свое тело, что позже окажет ему достойное внимание, как предательское воображение принялось рисовать весьма возбуждающие картинки — видимо, в качестве компенсации.

Снейп потряс своего подопечного за плечо. Мальчик приоткрыл глаза, вовсе не смущаясь от того, что обвился, точно плющ, вокруг спящего рядом с ним мужчины, положив руку ему на грудь и закинув на него ногу. Они отправились завтракать, хотя перед этим Снейп все же улучил момент и проверил, как мальчик почистил зубы. Расстались они только у входа в Большой зал. Когда Поттер уселся за гриффиндорский стол, его встретило мертвое молчание.

Один из рыжеволосых мальчишек за столом наклонился и с хитрой улыбкой прошептал что-то Поттеру. Когда завтрак закончился, близнецы умчались, точно огненный смерч. Но перед тем, как идти на занятия, Поттер обернулся к учительскому столу, нашел Снейпа глазами и помахал ему.

Увидеться со своим «супругом» в течении дня Снейпу не довелось. Но это не значит, что он был избавлен от упоминаний о мальчишке. Все точно сговорились — начиная от преподавателей, не устающих поздравлять его, и заканчивая старостой его собственного факультета, осведомившегося, нужно ли вести себя с Поттером «официально».

— Отнеситесь к нему с тем уважением, которое вы оказываете любому другому студенту, — отозвался Снейп. Староста кивнул. — Только учтите: мистер Поттер может постоять за себя, — предупреждение могло спасти мальчика от кое-каких заклятий.

Поттера Снейп увидел лишь за ужином. Тот, явно уставший, но от этого не менее счастливый, уселся за стол в компании одного из братьев Уизли — первокурсника — и еще нескольких гриффиндорцев. Мальчик снова помахал Снейпу, на сей раз перед тем, как сесть. Учителя, сидевшие вокруг, одобрительно закивали, а Снейп только что зубами не заскрипел.

После ужина он встал из-за стола и заметил, что Поттер тоже вскочил с места, так быстро, что новоприобретенные друзья не успели перехватить его. До подземелий они дошли в молчании. Снейп дождался, пока мальчик положит учебники, и начал: — Я сегодня говорил с профессором Макгонагалл.

— Я тоже, — улыбнулся Поттер, сваливая книги на все еще запакованный сундук.

— Я знаю. Она сказала, что предложила тебе переселиться в гриффиндорское общежитие. Там достаточно места для еще одной кровати, — не стоило рассказывать мальчику, как неодобрительно блестели глаза старой кошки при этой беседе, и как она неодобрительно поджимала губы.

Поттер уставился на свои учебники:

— Я сказал ей, что хочу остаться с вами.

— Тебе будет лучше в общежитии, вместе с ровесниками.

Мальчик поднял глаза: — Я их не знаю, — пунцовые губы сжались в упрямую полоску.

— Ты не знаешь меня, — резко ответил Снейп.

— Вы мой муж, — упрямо ответил Поттер, пожав плечами. — Вы сказали, что не прогоните меня, если я сам не захочу уйти. А я не хочу уходить, я хочу остаться с вами.

— Но тебе нужны друзья-ровесники, — попробовал другую тактику Снейп, сбрасывая мантию.

Поттер выбрал одну из книг и уселся на «свой» край дивана: — У меня будут друзья. Вчера вечером я познакомился с Роном и его братьями, а сегодня утром с Дином и Шеймусом. Там еще есть несколько девчонок, но я не знаю, как их зовут.

Снейп взглянул на игривого мальчишку: тот сидел, по-индейски подобрав под себя ноги, с открытой книгой на коленках, но читать явно не собирался. Неплохо бы внушить ему, что он вторгается в личное пространство Снейпа, но сегодня им предстоит решить другие проблемы.

— Я не собираюсь тебе прогонять, — заявил зельевар. Мальчик так явно расслабился, услышав эти слова, что было ясно — он уже приготовился сопротивляться изо всех сил. Интересно, и долго он будет упрямиться?

— Но нам необходимо поговорить о... контракте.

— Брачном? — теперь в голосе мальчика слышалось лишь легкое беспокойство.

Снейп, к гордости своей, сумел не поморщиться, услышав это слово. Он не считал себя женатым — об этом и речи быть не могло, пусть даже прочие волшебники считали подобное в порядке вещей, и уж конечно не мог воспринимать это сущее дитя как своего мужа.

— Контракте, который даст мне законное право защищать тебя, — Снейп сгорбился на кушетке. Мерлин свидетель, до чего же ему не хотелось сейчас вести эту беседу. Единственное, чего он хотел — это принять душ и лечь в свою постель. Причем лечь в постель одному, но после вчерашнего представления надежды на это почти не было.

— Он только на семь лет, — начал Поттер.

— Совершенно верно. К тому времени ты станешь дипломированным волшебником — и совершеннолетним по меркам нашего общества. Однако просто смешно предполагать, что твой... э-э... статус лишит тебя желания искать внимания твоих сверстников, когда ты вырастешь.

Тонкие брови слились в одну линию:

— Я не понимаю.

Н-да, говоря с мальчиком, не стоит выражаться настолько туманно:

— Директор уже объяснил тебе, что контракт не требует исполнения... супружеских обязанностей.

Ну вот, это, по крайней мере, звучит достаточно ясно. Вон как мальчик покраснел.

— Однако нужна, — продолжил Снейп, — небольшая церемония, ритуал, если хочешь, связывающий супругов в магическом мире. Нам необходимо выполнить его, чтобы закрепить наши отношения. Этот ритуал связывает много сильнее, чем просто... э-э... супружеские отношения.

Поттер потер шею, сморщил нос и осторожно осведомился:

— Мне платье не нужно будет надевать?

Снейп на секунду растерялся. Сопляк что, издевается над ним, или говорит вполне серьезно? Он осторожно ответил: — Твое дело, но я об этом знать не желаю.

Поттер широко улыбнулся: — А это действительно что-то крутое? Нам нужно будет в новолуние напиться крови книзлов из старинного кубка? Или...

Так, ясно откуда ветер дует:

— Ах ты кровожадный засранец!

— Просто Фред и Джордж сказали, что в волшебные ритуалы обязательно входит кровь... и надо жертву принести.

Снейп попытался припомнить, был ли он в детстве таким же кровожадным. Похоже, да. Он строго произнес: — Вряд ли стоит прислушиваться ко всему, что говорят Фред и Джордж, — поразившись самому себе. Подумать только, со стороны кажется, будто отец снова с ним разговаривает.

— Ну, я так и понял, — широко улыбнулся Поттер. Ну почему любой серьезный разговор с этим мальчишкой обязательно оборачивается улыбкой?

— Это очень важно, — снова попытался вернуть разговор в серьезную колею Снейп. — Ты не можешь оставаться со мной, пока мы не завершим церемонию.

— Хорошо, Северус, — теперь в голосе Поттера звучало смирение, ни на секунду не обманувшее зельевара.

— Что это еще за Северус, мистер Поттер?

Мальчик небрежно пожал плечами: — Ну, было бы смешно обращаться по-другому после того, как я видел тебя в одних трусах.

Да, с этим ребенком нужно обдумывать каждое слово. И вообще, как вышло, что разговор опять ушел куда-то в сторону?

— Итак, о церемонии...

— Да, Северус, — Поттер явно наслаждался, произнося имя Снейпа.

— Только когда мы наедине, невозможный ты ребенок.

— Конечно, — согласился Поттер. Было видно невооруженным глазом, как мальчику хочется добавить «Северус», но он удержался.

Снейп, убедившись, что мальчик прекратил отвлекаться, продолжил:

— Она очень проста и формирует, — он запнулся, пытаясь подобрать другое слово, но так ничего и не придумал и просто повторил: — связь между нами.

Зеленые глаза заблестели: — Ты говоришь о полной связи наших душ, разорвать которую сможет только... — мальчик сделал драматическую паузу, — ...смерть!

Снейп растерянно заморгал и впервые подумал, что общество остальных гриффиндорцев явно не принесет мальчишке ничего хорошего. — Мерлин великий! И кто же из Уизли наговорил тебе такие глупости?

— Это не Уизли сказали, — возмутился Поттер. — Одна из девчонок — то ли Браун, то ли Драун, что-то в этом роде.

Зельевар прокашлялся, прикидывая как бы прекратить этот разговор. «В душ и спать, — решил он. — А ведь мои первые дни в школе были точь в точь такими же. Должно быть, я не единственный из учителей забыл, каким потрясением был первый день учебы».

— Прежде всего, мне не хотелось бы, чтобы ты обсуждал наши отношения в гриффиндорской общей комнате.

Он ждал бурных возражений в ответ, но получил лишь: — Хорошо, сэр, — и после недолгой паузы: — Но с вашей стороны было ужасно здорово спасти меня так.

— Я не... — начал мужчина и перебил себя. — Гарри, — на мордашке мальчика застыло удивленное выражение, когда он услышал обращение по имени. — Пожалуйста, прекрати романтизировать наши отношения. Я не прекрасный принц, да и ты не тянешь на сказочную принцессу, — Гарри захихикал. Снейп, не обращая внимания, продолжил: — Профессор Дамблдор послал меня с определенным заданием, зная, что я сумею с ним справиться, и я справился. Ничего другого тут нет.

Гарри еще не настолько владел своим лицом, чтобы суметь скрыть сомнения, но все же промолчал. Снейп перевел дух и заговорил снова: — Если мы дадим спокойно улечься слухам и сплетням первых дней, то следующие семь лет пройдут для нас вполне сносно. А когда тебе надоест жить тут со мной, ты вполне сможешь перебраться в Гриффиндорскую башню и оставить меня в покое.

— Мне не надоест жить с вами, сэр.

Снейп нахмурился: — Я не желаю слышать «сэр» от человека, с которым сплю в одной постели.

Лицо мальчика вновь расцвело улыбкой.

— А теперь иди сюда и давай наконец покончим с этой глупостью, — мальчик подался вперед и серьезно взглянул на него. — Между нами установится связь, основанная на защитном заклятье — своего рода обет, который свяжет нашу магию. Тебе лучше повернуться ко мне спиной.

Когда Гарри повернулся, Снейп слегка наклонился вперед, словно решив обнять мальчика, но вместо этого сжал пальцами тонкие руки чуть повыше запястий, потом, припомнив кое-что, разжал хватку. Гарри так и остался стоять, вытянув руки. Через пару секунд мальчик повернул голову и взглянул на Снейпа через плечо.

— И это все? — нахмурясь, спросил он. — Не очень-то эффектно.

— Нет, — признал Снейп. Мальчик изумленно посмотрел на него. — Дело в том, что... как бы тебе сказать... есть один элемент церемонии... Я тебе сейчас все объясню.

Гарри опустил руки, слегка повернулся на диване и замер в ожидании.

Снейп задумался. Он, конечно, проходил через этот ритуал, но он к тому времени был уже взрослым и знал, чего ждать. «Э, ладно, как-нибудь». Знать бы еще, куда руки девать. Он неуверенно положил руки на колени, и от того, что Гарри не сводил с них глаз, легче не становилось.

— Знаешь, — снова начал Снейп, — это очень интимная церемония, и чувства, которые она вызывает, могут быть... э-э-э... слегка возбуждающими.

Гарри удивленно поднял глаза:

— Я не понимаю.

Мужчина в который раз за сегодняшний день вздохнул, подумав, надолго ли его еще хватит:

— Неважно. Просто знай, что все, происходящее с тобой, совершенно нормально. И тебе не нужно... стесняться этого.

Последнее предложение явно навело мальчика на какую-то мысль:

— Это что-то вроде секса, да?

— Нет, — заверил его Снейп. — Но ты можешь почувствовать что-то похожее... в общем, это и называется возбуждением. Это очень интимное чувство.

Судя по недоумению на открытом личике ребенка, объяснение получилось не слишком внятным. Потом Гарри повернулся к мужчине спиной и снова вытянул руки: — Ладно.

Снейп снова обхватил мальчика под мышками, провел ладонями по внутренней стороне предплечий Гарри и прижался подбородком к лохматой макушке: — Ну хорошо. Ты, конечно, знаешь, что ведьмы и колдуны пользуются палочками. А знаешь, почему? — сейчас он ощущал биение пульса мальчика под руками. — Наша магия находится внутри нас, течет по нашим жилам. И есть место, где она практически на поверхности, — пальцы спустились ниже и дотронулись до ладоней мальчика. — Здесь.

Гарри напрягся и замер, прижавшись к ручке дивана.

— Это?.. — пробормотал он.

Снейп припомнил чувства, которые испытал, когда Альбус совершал такой же ритуал с ним и магия волнами шла по его телу, барабанной дробью стуча в висках.

Он тогда представлял себе карамельную глазурь на чуть подтаявшем мороженном — что-то, о чем он мечтал и не мог себе позволить все эти годы бедности. Картинка стояла у него перед глазами, когда возбуждение накатило на него точно товарный поезд, подмяло под себя, придавило... Это смутило его даже больше, чем то, что он был вынужден обратиться к Альбусу за помощью. И никогда, никогда больше он не мог есть мороженное с карамельной глазурью, не чувствуя напряжение в паху.

— Да, — сказал зельевар, чтобы подбодрить мальчика. Он чувствовал, как магия Гарри соединялась с его собственной, жаркой волной проходя через них обоих. Это опьяняло, как выдержанное вино; это было больше чем возбуждение; он весь был заполнен отголосками этого потрясающего чувства. Вспышка постепенно угасала, последние волны лениво текли через их тела, и Снейп пробормотал: — Еще немного. Дай мне только произнести связывающее заклинание. Ты все делаешь правильно.

— Хорошо, — отозвался Гарри, с явным трудом выдавив одно-единственное слово. Снейп плотнее обхватил запястья мальчика, но это лишь прибавило остроты ощущениям. Голова Гарри начала медленно клониться назад, пока не коснулась груди мужчины. Снейп скосил глаза вниз, постаравшись не отпустить рук Гарри. Лицо мальчика горело огнем, но этот огонь не шел ни в какое сравнение с пожаром, бушующим в его венах. Да, ребенок, без сомнения, возбужден — достаточно посмотреть на него повнимательнее. Снейп внезапно горько пожалел, что сегодня утром не уделил должного внимания своим потребностям — естество отомстило ему сейчас, в самый неподходящий момент.

Лишь убедившись, что защитное заклятье наложено правильно, Снейп позволил себе убрать руки от ладоней мальчика. Как и следовало ожидать, лишенный поддержки Гарри бессильно обмяк, привалившись спиной к груди Снейпа. Мальчик буквально задыхался, и Снейп позволил ему лежать на своей груди столько, сколько нужно.

— Надо бы нам делать это почаще, — выдохнул Гарри наконец.

— Одного раза вполне достаточно, — не без сочувствия отозвался Снейп. Взяв себя в руки, он осмотрел мальчика, изо всех сил борясь с желанием провести рукой по лохматым волосам. — С тобой все в порядке? — спросил он, с горечью думая, что все попытки совладать с возбуждением пошли насмарку, стоило лишь ему заглянуть в эти зеленые глаза.

— Да, — ответил Гарри, прижимаясь ближе к мужчине. — Похоже, что я совершенно точно знаю, что ты сейчас чувствуешь.

— Знаешь, скорее всего, — отозвался Снейп. — Это совершенно естественно.

Гарри прижался еще ближе, точно стараясь вернуть их полуобъятье, и пробормотал: — Странное ощущение.

Снейп, уверившись в том, что не накинется на возбужденного одиннадцатилетнего ребенка, ответил: — Немного неуютно, и в то же время приятно, верно?

Мальчик кивнул. Растрепанные волосы пощекотали подбородок Снейпа: — Раньше такого никогда не было.

— Это потому, что ты растешь, — мягко ответил Снейп. Перед глазами промелькнула картинка: выросший, семнадцатилетний Гарри в объятьях соблазнительной ведьмы. — Становишься мужчиной. Твое тело приспосабливается к... тому, чтобы ты мог иметь интимные отношения с кем-то, когда придет время.

— Ты имеешь в виду секс? — теперь голос мальчика звучал намного спокойнее. Перед ним вновь появлялся Гарри-сорванец вместо Гарри-нимфета.

М-да, лучше покончить с этим сразу.

— Да, секс. Твое тело очень изменится за следующие несколько лет, — спасибо вам, уважаемый Альбус Дамблдор, за то, что втравили меня в это. — К сожалению, мужские гормоны проявляют себя именно так.

Гарри слегка потянулся. Возбуждение почти прошло, и он двигался как обычный ребенок:

— Это у всех... ну, у тебя тоже так было?

Снейп негромко рассмеялся: — Конечно.

Он умолчал о мучительных попытках умерщвления плотских желаний. Он и тогда знал, что отличается от других... ориентацией.

— Ну, тогда все в порядке, — звонкий мальчишеский голос. — Хотя я не вижу в этом особого смысла.

На этот раз ему удалось сдержать смех:

— Увидишь, когда придет время.

Гарри пожал плечами.

— Кто первый пойдет мыться, ты или я?

~~**~~

Снейп забрался в горячую ванну, откинул голову на край и блаженно замер. Он не просто смывал запах зелий и усталость от общения с учениками, готовившими их, он уничтожал следы возбуждения, до сих пор бурлившего в его жилах. Само сознание, что такое случилось с ним, было неприятно, но осознание того, что он возбудился от одиннадцатилетнего ребенка, приводило его в ужас. В свое время, когда Альбус проводил ту же церемонию с ним, желая защитить его от прежнего хозяина, директор объяснил ему все куда более внятно, не подбирая слов так, как Снейп сегодня. А потом сидел рядом, и обнимал его, и ласково ерошил волосы все то время, пока возбуждение не прошло. Он сам к тому времени был уже взрослым, взрослым во всех смыслах этого слова, и все же это воспоминание до сих пор оставалось самым ярким в его жизни. А теперь ему пришлось провести этот ритуал с Гарри, связав свою судьбу с мальчиком на ближайшие семь лет. И эти годы могут стать самыми длинными в его жизни, а могут пролететь, как один миг.

Зельевар взмахнул палочкой, чтобы подогреть остывшую воду. В дверь неожиданно постучали. Он не успел и слова сказать, как дверь распахнулась.

— Мне нужно было, — покосившись на Снейпа, мальчик отправился к туалету. Покончив со всеми делами, он остановился у ванны: — Можно, я лягу? А то я сегодня на истории магии просто отключился.

— Иди, конечно, — отозвался Снейп. Мальчик умылся и вышел, через пару минут из гостиной донеслись легкие шаги. Дверь в ванную осталась открытой, и Снейп был приятно поражен, насколько непринужденно они чувствуют себя друг с другом.

Закончив наконец мыться, он выбрался из ванны. Надев свежее белье, он вышел в гостиную и увидел, что мальчик сидит на диване, явно поджидая его. — Кажется, кто-то собирался ложиться спать, — заметил Снейп, натягивая ночную рубашку.

— Я тебя ждал.

— Ты что, опять будешь уверять меня, что боишься? — закатил глаза Снейп. Перед глазами стояла картинка: мальчик, радостно улыбаясь, заявляет Макгонагалл, что хочет остаться в подземельях.

Гарри очаровательно смутился: — Мне просто больше нравится, когда ты рядом, — мальчик почесал подбородок, не поднимая глаз, и добавил невпопад: — Жутко большая кровать.

Что ж, после церемонии, через которую им пришлось пройти, мальчику полагалась маленькая уступка. Снейп отложил книгу, которую собирался почитать, и вздохнул: — Ну, пойдем.

На этот раз они улеглись быстро. Правда, сегодня Поттер лег совсем рядом, уместив свою подушку рядом с подушкой опекуна. Несколько секунд мальчик, не отрываясь, глядел на Снейпа, потом усталость взяла свое, и зеленые глаза прикрылись.

— Не люблю большие кровати, — пробормотал Гарри, не открывая глаз.

Снейп взглянул на неподвижную фигурку, протянул руку и отвел прядь черных волос со лба. Мальчик чуть приоткрыл глаза, сонно проговорил: — Не люблю большие кровати, когда тебя в них нет, — и снова уснул. Снейп вытянул руку, и черноволосая голова немедленно уткнулась в нее. Тут какая-то магия, не иначе.

Проснувшись, Снейп подумал, что утренняя эрекция, похоже, стала постоянной проблемой. И, в довершение ко всему, его член больше не желал воспринимать никаких обещаний «заняться им позже». Упрямством, с которым он требовал уделить ему внимание, член напоминал Поттера, перекрутившегося во сне и лежавшего сейчас у Снейпа на животе.

Снейп выпутался из тонких рук, без сомнения ответственных за его проблему, не обращая внимания на то, что сонные пальцы заскребли в знак протеста по его груди. Он еле-еле успел добраться до ванной.

~~**~~

— Привет! — радостно воскликнул Гарри. Снейп поднял голову от котла.

— Ну, как прошла тренировка? — спросил он, продолжая добавлять следующий ингредиент.

— Здорово! — отозвался все еще раскрасневшийся после квиддича мальчик, бочком пробираясь к рабочему столу. — Что ты готовишь? — осведомился он, слегка сморщившись от запаха зелья.

— Зелье Activus для завтрашнего урока с шестикурсниками. Точнее, основу, на которой они... — зельевар осекся. — Извини.

— Да все в порядке. Мне нравится, когда ты мне что-то рассказываешь. А зелья — это типа интересно, — мальчик выудил яблоко из вазы, которая в последнее время все время стояла на столе. Считалось, что фрукты в ней лежат для утоления поистине бездонного аппетита Гарри, но ваза неплохо служила и Северусу.

— Типа интересно? Очень любезно с твоей стороны, — усмехнулся Снейп, добавляя в котел златоглазок, которых Гарри нарезал утром.

Гарри рассмеялся и шутливо пихнул зельевара в бедро. Откусив от яблока еще пару раз, мальчик стащил с себя рубашку прямо через голову и не стесняясь, понюхал себя подмышками.

— Надо бы помыться, — заметил он, забирая рубашку и огрызок.

Снейп машинально кивнул, потом оглядел мальчика повнимательнее: — И голову сегодня вымой.

Гарри остановился, и помотал головой, даже не оглянувшись: — Обойдусь.

Снейп положил на стол разделочный нож. За несколько месяцев совместной жизни с неугомонным созданием он хорошо познакомился с этим упрямым выражением лица.

— Твои волосы ужасно выглядят. Их необходимо вымыть.

— Зачем? — мальчишка выпятил подбородок. — Ты же свои не моешь.

— Так, — две пары глаз впились друг в друга. Гарри был бойцом по натуре своей; Снейп понял это с того момента, как увидел мальчика впервые, и последние несколько месяцев лишь подтвердили это впечатление. И, в отличие от многих людей, просто поддающихся эмоциям, Гарри никогда не спорил просто так.

— Что случилось?

Мальчик слегка обмяк и теперь не выглядел так, словно собирался броситься в драку, хоть и не расслабился по настоящему: — Да так, ерунда.

— В самом деле? — Снейп скрестил руки на груди и пристально вгляделся в воспитанника. Гарри никогда не удавалось хорошо лгать. — Иди-ка сюда.

Мальчик, поколебавшись секунду, слегка покраснел, подошел ближе и встал рядом со Снейпом. Снейп протянул руку и отвел со лба слипшиеся после тренировки волосы. Недели их жизни складывались в месяцы, но его не переставало удивлять, насколько легко и просто выходил у них физический контакт. Обычно Снейп не прикасался ни к кому и, уж конечно, не позволял кому-то касаться себя, но Гарри безмятежно игнорировал это правило. Они обнимались во время сна, и эта близость диктовала и их ежедневное поведение.

— Рассказывай, — негромко приказал Снейп. Гарри покраснел еще сильнее.

— Мне просто не нравится, что говорят некоторые, — нехотя выдавил мальчик. — И я подумал, что если буду... буду как ты, то они будут вынуждены говорить такое про нас обоих.

Что ж, это полностью объясняло холодок в отношениях между Гарри и младшим Уизли, который Снейп заметил сегодня за ужином. Неудивительно, что Гарри его стыдится. И пропасть между ними будет становиться все шире по мере того, как мальчик будет расти. Он, наверно в миллионный раз задумался, правильно ли он поступил, позволив мальчику остаться здесь и не настояв, чтобы тот переселился в гриффиндорскую башню поближе к сверстникам.

— Как ты думаешь, когда я вырасту, то буду таким же высоким как ты? — неожиданно выдохнул Гарри. — И смогу так же хорошо колдовать? — мальчик, всегда менее сдержанный, чем Снейп, пробежался пальцами по пуговицам мантии мужчины. Снейп не ответил. Все его внимание было приковано к маленьким пальчикам на пуговицах. Гарри невпопад добавил: — Я помою голову, Северус.

Он быстро обнял Снейпа и заторопился в ванную. Когда мужчина зашел туда, мальчик все еще споласкивал волосы.

— Все? — мальчик чуть сонно кивнул в ответ. — Тогда моя очередь.

Он нежился, погрузившись по шею в горячую воду, когда Гарри снова появился на пороге. Мальчик почистил зубы, слишком быстро, по мнению Снейпа, но мужчина решил не заострять на этом внимания. В конце концов, он же добился своей цели — заставил мальчика вымыть голову. Услышав какой-то шум, Снейп приоткрыл глаза. Гарри стоял у края ванны с бутылкой шампуня в руках.

— Сопляк, — пробормотал Снейп, но бутылку все же взял. Откинувшись назад, он окунул голову в воду, потом снова сел, ухватившись за край ванны, и волосы облепили лицо. Гарри громко захихикал. В отместку Снейп вернул мальчику шампунь. Сильные, уверенные пальцы зарылись ему в волосы и принялись за работу.

— Окунись снова, — распорядился Гарри. Снейп разжал пальцы и нырнул в воду. Гарри, с полотенцем наготове, ждал, пока голова мужчины покажется над водой.

Позже, когда они уже легли — Гарри спать, а Снейп почитать по привычке перед сном, — мальчик подлез под его руку и сунул нос в волосы Снейпа.

— Тебе идет, — сказал он и принюхался. — Ты теперь такой сексуальный.

— Много ты понимаешь, — фыркнул Снейп.

— Но пахнет все равно здорово, — пробормотал Гарри, зарываясь головой в сгиб руки Снейпа. Мужчина пробежался пальцами по черным волосам. Никакое мытье не могло помочь уложить их. Но сегодня вечером его это почему-то не беспокоило.

Почувствовав, что мальчик заерзал, Снейп повернулся и увидел прямо перед собой лицо Гарри. Сначала он решил, что Гарри хочет что-то сказать ему, потом удивился, зачем для этого было придвигаться так близко. Прежде чем он успел понять, что именно собирается сделать Гарри, тот прикоснулся губами к его щеке, улегся и немедленно уснул.

Проснулся Снейп неожиданно. Прежде всего он проверил, все ли в порядке с Гарри, опасаясь, не связывающее ли заклятье его разбудило. Мальчик крепко спал, прижимаясь к Снейпу всем телом и положив руку ему на грудь.

Но разбудила его не рука на груди, а бедра Гарри, которые медленно терлись об обтянутую ночной рубашкой ногу Снейпа. Мужчина замер, потом осторожно скосил глаза вниз. В комнате стоял полумрак, и Снейпу были хорошо видны сомкнутые веки и приоткрывшиеся во сне губы мальчика.

Чувствуя, как по бедру скользит возбужденный член ребенка, Снейп растерялся: то ли немедленно разбудить Гарри, то ли... то ли что? Он было приподнял руку, но тут мальчик негромко застонал от возбуждения, вздрогнул и обмяк.

Прошло немало времени, прежде чем мужчине удалось задремать снова.

~~**~~

— Можно, я провожу Рона и Гермиону на поезд?

— Конечно, — машинально ответил Снейп, но тут же улыбнулся, увидев, как зарделось от удовольствия лицо мальчика. Чувства Гарри всегда было легко прочесть по его лицу, и было очень приятно видеть, что мальчик возвращается к норме после недавних событий.

— Спасибо! — радостно воскликнул мальчик. Снейп повнимательней осмотрел своего подопечного.

— Ты уже подумал, как проведешь каникулы? — спросил он.

— Ты ведь уже сказал, что я смогу провести неделю у Рона в Норе, — нахмурился Гарри.

Мужчина отложил в строну вечерний «Пророк».

— Но ведь помимо той недели есть еще семь. Семь недель безделья, ты подумай! Неужели ты собираешься безвылазно торчать в подземельях все это время?

Гарри плюхнулся на диван:

— Вообще-то да.

— И обречешь меня на ту же участь? — фыркнул Снейп.

Мальчик просиял:

— А мы что, можем вместе куда-нибудь поехать?

— Да, конечно, — Снейп снова нахмурился и аккуратно сложил газету. — Давай-ка начнем сначала, Гарри. Мне бы хотелось провести две недели вне школы, в твоем бесценном обществе. Есть предложения, куда поехать?

Гарри заерзал на диване, придвигаясь ближе, хлопнул Снейпа по колену и небрежно сказал: — Я никогда не был на море, — но искрящиеся радостью глаза показывали, насколько нарочита эта небрежность.

— Отвратительное место — море. Жарко. И всюду песок.

— Здорово звучит, — мальчик сжал губы, пытаясь удержать расползающуюся улыбку.

— Тебе понадобятся плавки, — Снейп поднялся.

— У меня есть деньги в Гринготтсе. Мне Хагрид показал, — таинственно прошептал Гарри.

— Пока ты несовершеннолетний, ты можешь тратить эти деньги только на школьные принадлежности, — покачал головой Снейп.

— Ну, тогда я одолжу у Рона, — задумчиво протянул мальчик.

— Мой муж не появится на людях в чьих-нибудь обносках, — отверг это предложение Снейп. Он крайне редко упоминал об их формальных отношениях — этот козырь пускался в дело лишь тогда, когда нужно было настоять на своем.

Гарри снова сел на диван, ссутулился — Снейп часто делал ему замечания по поводу осанки, но без особого успеха, — и принялся выковыривать из-под ногтей какую-то мерзость:

— Ну ладно, тогда можем поехать куда-нибудь в другое место, куда захочешь.

Снейп снова развернул газету и спрятался за ней: — Ладно, поедем мы на это чертово побережье, несносный ты мальчишка. — Не услышав никакого ответа, он осторожно взглянул поверх газеты. Гарри широко улыбался.

Такое же выражение лица было у мальчика перед сном. С того вечера Гарри постоянно целовал Снейпа перед сном, и мужчина привычно подставил щеку. Но вместо поцелуя Гарри сказал: — Сам ты несносный.

~~**~~**~~

Капля с шумом шлепнулась на его спину, и Снейп сонно поднял голову. Мирная тишина под навесом была нарушена появлением некоего совершенно мокрого мальчишки.

— Меня девчонки пригласили поиграть с ними. Можно?

За спиной мальчика можно было разглядеть двух подростков. — Только договор наш не забудь, — негромко ответил Снейп, переворачиваясь на спину, чтобы иметь возможность наблюдать за Гарри, и нащупывая лежащую рядом палочку, скрытую маскировочным заклятьем. Гарри выразительно закатил глаза и умчался.

Упомянутый договор заключался в следующем: Гарри не вступает в разговор ни с одним незнакомым человеком, если Снейпа нет поблизости, и ни при каких условиях не упоминает, что они женаты. В случае слишком настойчивых расспросов мальчик должен представить Снейпа своим опекуном.

Мужчина пристально следил за радостно вопящими, барахтающимися в волнах детьми, потом перевел взгляд на сидящую в тридцати-сорока футах от него женщину — явно магглу — которая тоже не сводила с детей глаз. Они с Гарри уже четыре дня жили в маленьком бунгало на побережье, и, положа руку на сердце, Снейп должен был признать, что все не так страшно, как он думал.

С просьбой приобрести для мальчика кое-какую одежду он, мести ради, обратился к Минерве. Когда она, с легкой и явно довольной усмешкой, возвращала Снейпу изрядно полегчавший кошелек, он подумал, что его отношение к мальчику и то, что он и не думает издеваться над ребенком, способно вызвать определенное уважение у старой гриффиндорки. Нужно ему ее уважение!

Вообще-то вкус у нее неплохой, подумал Снейп, глядя на шоколадного от загара мальчишку, плещущегося в океане. Новые вещи Гарри занимали сразу несколько ящиков в комоде, а исцарапанные ноги в новых шортах выглядели не такими тощими.

Когда девочки вместе с матерью ушли в свой коттедж, Снейп с Гарри остались вдвоем. Они поудобнее устроились под навесом и задремали. Иногда Гарри был настолько замечательным ребенком, что Снейп просто наслаждался его обществом.

Он вдруг заметил двоих мускулистых мужчин, одетых лишь в плавки да майки. Они неторопливо шли по кромке прибоя, и Снейп искренне наслаждался их видом, пока их рельефные фигуры не скрылись из виду.

Гарри негромко застонал и быстро перевернулся на живот, но Снейп все равно успел заметить выпирающий бугор на уже высохших плавках. Любопытно.

Минутой позже Гарри заговорил:

— Можно одну вещь спросить?

Снейп удержал рвущийся с языка язвительный ответ. Мальчик, без сомнения, смущен своей реакцией.

— Какую именно?

— Ну, о девчонках и все такое.

Мужчина подавил усмешку: разумеется, он догадался верно.

— Ну, если ты считаешь, что я достаточно смыслю в подобных вещах... — ответил он.

Гарри глубоко задумался, потом спросил:

— Когда ты был таким, как я, тебе девчонки нравились?

Снейп, сделав вид, что не расслышал последнего вопроса, заметил:

— В твоем возрасте не следует смущаться того, как реагирует твое тело.

Гарри, помолчав немного, продолжил: — А ты знаешь, как называются мальчики, которым нравятся другие мальчики?

— Их по-разному называют, да ты и сам это знаешь, — ответил Снейп, тщательно подбирая слова. Гарри снова затих, но зельевар, достаточно знающий своего подопечного, мог с уверенностью сказать, что тот не спит, и просто ждал.

— А ты... — начал Гарри, запнулся и начал по новой: — Ты разрешишь мне остаться с тобой, если меня будут так называть?

Снейп глубоко вдохнул и сказал, чувствуя себя так, точно прыгает в бездонную пропасть:

— Меня тоже когда-то так называли, Гарри.

Мальчик резко перевернулся и сел. К его щеке прилипло несколько песчинок.

— И... сейчас тоже?

— С тех пор, как я поднаторел в проклятьях — нет, — слегка улыбнулся Снейп.

Гарри широко улыбнулся и смахнул песок.

— Ты поэтому согласился взять меня к себе? — дыхание мальчика сбилось, и явно не от того, что он резко сел. — И поэтому учишь меня тому, что нужно знать о сексе и всяких других вещах?

Н-да, в возрасте мальчика Снейпу и в голову не пришло бы задавать подобные вопросы.

— Я расскажу тебе, что делать, чтобы не повредить ни себе, ни партнеру. Я отвечу на любой вопрос, который у тебя появится. А если не смогу ответить, то всегда смогу подыскать тебе соответствующую литературу.

Гарри нахмурился, пристально глядя в морскую даль. Отлив уже начался, и песок влажно поблескивал перед их глазами.

— Я хочу, чтобы ты не только этому меня научил.

Снейп строго посмотрел на Гарри, но мальчик все еще не отрывал глаза от тихо плещущейся воды и ничего не заметил.

— Ты прекрасно знаешь, что я не стану этого делать.

Гарри вскинул голову и посмотрел ему прямо в лицо: — Я могу подождать. Я подожду. Но я хочу, чтобы это был ты.

Снейп уже качал головой. — Когда придет время, — начал он, но Гарри перебил его:

— Плевал я на это. Я никогда никого не хотел, кроме тебя.

— Ты никого кроме меня не знаешь! — резко прервал его Снейп. Да что же это такое?! Год назад, когда их отношения только начинались, все тоже было непросто, но, по крайней мере, без таких сложностей.

— Ты... ты спишь со мной, но не хочешь... — начал мальчик, и снова Снейп прервал его, прошипев:

— Помнится, ты не оставил мне особого выбора — спать вместе с тобой или нет.

Гарри вскочил на ноги.

— Прости, что заставлял тебя быть милым со мной! — выкрикнул он дрожащим голосом. — До того, как ты меня забрал, мне всего приходилось добиваться с боем, а теперь ты заставляешь меня и за это драться. Я-то думал, что ты поймешь, — Гарри резко развернулся и бросился к их коттеджу.

Снейп не сводил глаз с мальчика, пока тот не захлопнул за собой дверь, потом принялся складывать полотенца и подстилку. Когда все было собрано, он убедился, что берег безлюден, уменьшил вещи и спрятал их, а потом тоже пошел к дому.

Он ожидал, что мальчик достаточно холодно на него отреагирует, поэтому не был разочарован, увидев, что его ожидания сбылись. Гарри даже не поднял глаз, когда Снейп вошел внутрь. Мужчина видел, что на коленях у мальчика лежит книга, но был готов поручиться, что Гарри и строчки оттуда не прочел.

Не желая спорить с мальчиком, Снейп решил позаботиться о вещах: снова увеличил полотенца и подстилку, отряхнул от песка и вывесил сушиться. До самого ужина Гарри не произнес ни слова. Они всегда ужинали чем-нибудь легким; этот вечер не был исключением. Гарри послушно подошел к столу, стоило Снейпу его позвать, но ни в какие разговоры вступать не стал.

Мужчина решил не настаивать — ему тоже не слишком хотелось общения. Мальчишка совсем отбился от рук. Кому еще вправить ему мозги, как не опекуну — сегодня Снейп категорически отказывался считать себя мужем этого несносного создания.

Когда он, достаточно напряженно, объявил, что идет спать, зеленые глаза мальчика вспыхнули знакомым упрямством.

— Я буду спать здесь, — заявил он, явно нарываясь на ссору.

— Ладно, — согласился Снейп и прикрыл дверь. Он спал один в первый раз с того момента, как они с мальчиком стали жить вместе.

~~**~~**~~

Разбудил его скрип открывающейся двери. Пока Снейп решал, стоит ли притвориться спящим, занавески над кроватью уже раздвинулись.

— Северус, я знаю, что ты не спишь, — прошептал Гарри, забираясь на постель. Он помолчал немного и прижался к мужчине.

— Прости меня, Северус, — продолжил мальчик, утыкаясь носом в ночную рубашку Снейпа. — Я очень устал бороться со всеми. Я не хочу и с тобой бороться.

Снейп вдруг обнаружил, что его рука лежит на затылке мальчика. Что за притча?! Как она там очутилась?

— Северус, пожалуйста, не прогоняй меня, — прошептал Гарри, и Снейп обратил внимание, что, несмотря на все свое отчаяние, мальчик не плакал. — Мы можем не заниматься сексом — ни сегодня, ни вообще. Только, пожалуйста, не...

Снейп с силой вцепился в волосы Гарри, заставив его отодвинуться: — Да что за чушь тебе в голову взбрела? — Гарри громко сглотнул, не отводя взгляда широко открытых глаз. — Говорил я тебе, что ты можешь оставаться со мной до тех пор, пока сам не захочешь уйти? Говорил или нет?!

— Да, сэр, только...

Гарри крайне редко обращался к нему «сэр» — как правило, в неприятной ситуации.

— Только взрослые слишком часто тебе лгали.

— Да, сэр, — пробормотал Гарри, потом смягчился: — Да, Северус.

— Я — не те магглы, Гарри, — мягко сказал Снейп.

Он медленно разжал пальцы. Мальчик опустил взгляд и уставился на свои коленки:

— Я знаю.

— Поэтому твое предположение, что ты... должен предлагать мне себя, оскорбительно для меня, понимаешь?

Гарри кивнул:

— Понимаю. Я тебе не нравлюсь. И неудивительно — я неуклюжий, страшный... и очки эти уродские... — он слегка отодвинулся, но Снейп схватил его за запястье и притянул ближе. Когда к нему наконец вернулся дар речи, он рявкнул:

— Никогда больше не смей говорить такие глупости!

Гарри, уткнувшись макушкой ему под подбородок, продолжал: — Я просто думал, что если тебе тоже нравятся мальчики, то однажды и я тебе понравлюсь и ты меня захочешь. И когда я лежал на диване и думал, что этого никогда не будет... — он уткнулся носом в грудь Снейпа. — Но мне уже все равно, захочешь ли ты меня когда-нибудь или нет. Только не прогоняй меня, — мальчик вцепился рукой в ткань ночнушки. — Я так тебя люблю.

Что ж, этого следовало ожидать. Вот только он почему-то не ожидал. Снейп припомнил беспрестанные уверения Гарри, что тот останется с ним и после того, как закончит школу. Позже нужно будет этим заняться. Но не сегодня — с мальчика на сегодня достаточно.

— Ты любил бы любого, кто забрал бы тебя от твоих родственников, — мягко сказал он.

Гарри хихикнул, укладываясь поудобнее и положив голову Снейпу на плечо: — А разве тебе не приятно, что это был именно ты?

~~**~~**~~

Гарри ни разу больше не заговорил об этом, но Снейп ни о чем не забыл. Последнюю неделю каникул Гарри провел у Уизли. Снейп с нетерпением ждал той минуты, когда кровать, наконец, окажется полностью в его распоряжении, но, получив желаемое, обнаружил, что никак не может уснуть. Стоило мальчику вернуться, и бессонница прошла сама собой, хоть зельевар и ни за что не хотел признавать, что именно пустая постель была ее причиной. После возвращения Гарри бросился в омут второго курса — курса, оказавшегося столь богатым событиями.

Никто больше не удивлялся, когда Гарри выскакивал из-за стола, заметив, что Снейп уже покончил с трапезой. Как правило, сразу после ужина они уходили в подземелья. Правда, иногда Гарри проводил вечера в гриффиндорской башне вместе с друзьями, но на ночь всегда возвращался домой — обычно перед отбоем. Он мог и задержаться, если гриффиндорская квиддичная команда праздновала победу в матче, но в этом случае Снейп извинял его задержку.

Гарри подрос. Теперь он был Снейпу по грудь. Правда мальчик куда больше времени уделял квиддичу, а не урокам, но, в конце концов, большая часть студентов поступает именно так.

Однажды Снейп проснулся под утро и понял, что причиной тому три неоспоримых вещи.

Во-первых, Гарри медленно терся о его ногу. Во-вторых, на сей раз мальчик не спал. Он крепко сжимал руку Снейпа и приподнимал голову, следя за мужчиной, прежде чем вновь прижаться к нему и медленно отстраниться.

Снейп напрягся, но не пошевелился.Сказать мальчику, чтобы тот немедленно прекратил? Он вполне понимал и извинял подобные действия, когда тело, побуждаемое неуправляемыми мальчишечьими гормонами, движется неосознанно. Но сейчас это было сознательно. Абсолютно сознательно.

Третьей же причиной было то, что член Снейпа наливался — быстро и неотвратимо. Именно это, больше, чем все рациональные объяснения, заставило мужчину лежать неподвижно. Руки Гарри напряглись, лохматая голова сильнее вдавилась в подушку, бедра задергались чаще. Худенькое тело задрожало и обмякло. Мальчик так и не произнес ни звука.

Когда Гарри облегченно вздохнул, пришла очередь Снейпа затаить дыхание. Оставалось лишь надеяться, что мальчик достаточно быстро уснет и даст Снейпу разобраться с возникшей проблемой. Но Гарри снова прижался к нему; тонкое одеяло сдвинулось, добавив ощущений и без того возбужденному члену Снейпа, и мужчина с трудом сдержал стон.

Снейп внезапно почувствовал, как рука мальчика — не больше, не меньше! — пробирается под рубашку и лезет ему в трусы. Вырвавшись из захвата цепких пальцев Гарри, мужчина резко сел. Глаза мальчика сияли — Снейп мог разобрать это даже в предутреннем полумраке.

— Нет, Гарри, — твердо сказал он, отодвигаясь на край кровати и изо всех сил пытаясь совладать со сбитым дыханием. Возбуждение достигло болезненной стадии. Но мальчик придвинулся ближе к нему и прижался ногой к ягодицам Снейпа.

— Ты знаешь, чего я хочу, — прошептал Гарри.

— Я не стану этого делать. Я не могу. Ты еще слишком мал, а я — слишком стар для этого.

Гарри обнял его за талию:

— Но мы женаты.

— Лишь для того, чтобы защитить тебя.

Мальчик вздохнул: — Но мы спим вместе.

Снейп взъерошил волосы мальчика: — И все-таки... не стоит этого делать. Ты вырастешь и...

Руки на его талии напряглись, Гарри уткнулся носом ему в плечо: — Нет, Северус, нет.

Снейп потряс головой, стараясь избавиться от все нарастающего возбуждения, но тут губы мальчика прижались к его плечу, потом спустились к шее: — Просто дай мне прикоснуться к тебе. Ну пожалуйста... — Гарри приподнялся на руках, чуть наклонился и потерся гладкой щекой о щетину на лице Снейпа.

Снейп понимал, что все это неправильно, что он должен воспротивиться, но не смог этого сделать. В конце концов, он тоже устал от борьбы.

Мужчина повернулся к мальчику лицом, позволяя неумелым губам прижаться к его рту. Губы были такие мягкие — самые мягкие из тех, что когда-либо касались его, и, пожалуй, самые чувствительные. Гарри скользил губами по его рту, изучал его, и Снейп позволил это.

— Я не смогу дать тебе того, что ты хочешь, — тихо прошептал мужчина прямо в маленький рот.

— Ты уже дал, — выдохнул Гарри, обнимая Снейпа за шею и укладывая на постель. — Я всегда хотел, чтобы кто-нибудь хоть раз прикоснулся ко мне ласково. А ты это делал. И я хочу трогать кого-нибудь. Нет, я хочу трогать тебя, — рука мальчика скользнула по бедру мужчины, поближе к не желающей слышать никаких разумных объяснений возбужденной плоти. Медленно, словно каждую секунду ожидая, что его остановят, Гарри принялся задирать ночную рубашку мужчины — к коленям, к бедрам... Теперь ничто не скрывало торчащий из трусов член.

— Когда он у меня так поднимается, я его глажу — иначе не пройдет, — пальцы Гарри скользнули за резинку трусов, запутались в густых лобковых волосах, нежно потянули. Волосы были куда грубее, чем у мальчика, на теле которого уже начала появляться растительность.

— Я старше тебя и, надеюсь, лучше умею себя контролировать, –выдохнул Снейп в ответ. Да о каком контроле можно говорить, когда член предательски вздымается вверх, а в крови бурлит возбуждение.

— Но тереться о тебя намного приятнее, — продолжил мальчик, не поднимая головы с плеча Снейпа. — Я это обычно делаю утром, пока ты еще не проснулся, — теперь голос мальчика звучал сипло. — И когда я трусь об тебя, у тебя иногда встает. Я... я уже трогал тебя раньше. И... и иногда ты к-кончал.

— Это просто... — черт, ну почему голос так дрожит?! — просто гормоны. Мы с тобой говорили об этом.

Гарри прижался настолько близко, что Снейп чувствовал его возбуждение.

— Мне так нравится, когда ты кончаешь. Ты иногда стонешь при этом «Гарри», — нахальные пальцы продвинулись чуть дальше, слегка потерли основание члена. — Разве у тебя нет гормонов?

— Есть, конечно! — рявкнул Снейп, сумевший наконец отодвинуться. — Но секс — это не просто гормоны, это и определенная связь...

Черт, ну надо ж такое ляпнуть! Гарри немедленно просиял: — Но она же у нас есть! Ты что, не помнишь, что ты сделал эту штуку с моей магией, когда мы только поженились? — и прижался губами ко рту Снейпа. Мужчина уже привык, что Гарри целует его перед сном, но в этом поцелуе не было ничего целомудренного — в нем слились жар и неуверенность, соблазнение и любопытство. Снейп сдался раньше, чем начал борьбу.

Гарри был явно удивлен, но сумел обратить капитуляцию мужа себе на пользу. Снейп позволил уложить себе на кровать. Голова шла кругом от стонов, вылетающих изо рта мальчика, тот обнял Северуса за шею, потом запустил пальцы в волосы на затылке. Снейп пробежался губами по изящно очерченной нижней челюсти — мальчик застонал еще громче, — облизал маленькое ухо, потом провел языком за ухом, возле линии черных волос.

Гарри попытался обвить его ногами, но Снейп нежно придавил бедро мальчика. Гарри, почувствовав, как пальцы мужа коснулись его паха, застыл.

— Нет, я тоже хочу тебя потрогать, — выдохнул он, неосознанно вжимаясь в ладонь Снейпа — большую, ласковую, накрывающую и возбужденный член, и маленькие яички, поглаживающую пах сквозь ткань белых трусиков. Снейп просунул руку внутрь и зарычал, услышав, как громко ахнул мальчик. Какой же он маленький, хрупкий сейчас; как приятно, когда его голова прижимается к твоей руке, а босые ножки упираются в твои голени...

Подобрав маленькие яички, Снейп прижал их к ближе к основанию. Редкие волоски, уже появившиеся в паху мальчика, кололи двигающуюся вверх-вниз руку мужчины. Гарри извивался и громко стонал. Глаза мальчика были зажмурены, голова металась по одеялу...

Снейп уже знал, насколько Гарри красив, когда кончает — видел это в одну из бессонных ночей, когда обуреваемый гормонами мальчик неосознанно терся во сне о лежащего рядом человека.

Гарри со свистом выдохнул, широко открыл рот, точно не в силах вдохнуть, вздрогнул и обмяк. Даже не обладая даром предвиденья, Снейп мог предсказать, что обрек на вечное проклятие не только себя, но и это прекрасное создание, но сейчас это его совершенно не беспокоило. Что ему сожаление, которое навалится позже, что чувство вины, которое непременно придет, — ведь сейчас мальчик смотрит на него с озорной улыбкой, и удовлетворение, написанное на его лице, делает эту улыбку еще краше.

— Я же говорил тебе, что это здорово, — пробормотал Гарри, все еще толкая бедрами в стиснутую вокруг быстро опадающего члена руку. Снейп медленно разжал ладонь и вытер перепачканную руку о трусики мальчика. Его собственное болезненное возбуждение никуда не делось.

— Но мне все равно хочется тебя потрогать, — Гарри обхватил Снейпа рукой за шею и подтянулся вверх, почти касаясь лицом его лица. Теперь Снейп мог видеть лишь широко открытые зеленые глаза, в которых плескалось потрясение от только что открывшегося знания.

Мальчик прижался сомкнутыми губами ко рту Снейпа — так же, как он целовал обычно мужа перед сном, и пробормотал, не углубляя поцелуй: — Целоваться — это тоже здорово. Никогда бы не подумал, что настолько, — потом медленно просунул вторую руку между бедрами мужчины: — Ты всюду обалденный.

— Ты не должен... — ну конечно, голос дрожит, точно хвост у зайца. Да что же за напасть такая!

— Не дури, Северус, — Гарри поплотнее прижался к его рту и снова заерзал. Даже сквозь два слоя одежды это приносило удовольствие. — Нам еще столько всего нужно сделать, — мальчик задвигался ритмичнее, осязая, изучая покрытые тканью ночной рубашки формы.

Снейп, чувствуя себя дамой викторианской эпохи, уступающей требованиям терпеливо уговаривающего мужа, снова задрал ночнушку. Глаза Гарри раскрылись до невозможности. Мальчик, повторяя движение мужа, засунул руку ему в трусы.

Снейп тяжело откинулся на спину. Интересно, что случится прежде — он будет проклят или сойдет с ума от неуверенных прикосновений мальчика?

— Так правильно? — тихо спросил Гарри. — Просто угол...

— Сожми руку, — распорядился мужчина. — Вот так, сильнее. А теперь дай мне просто двигаться самому, — Снейп накрыл нежную ладошку своей ладонью, чуть изменил угол, и начал двигаться. Несколько сильных толчков — и он взорвался в оргазме. Гарри, удивленно ахнув, разжал пальцы, но мужчина снова стиснул руку мальчика вокруг своего члена. Гарри, поняв, что от него требуется, двигал рукой до тех пор, пока последняя капля спермы не выплеснулась наружу.

Глядя на удовлетворенное лицо мальчика, можно было подумать, что он первый человек в мире, открывший для себя радости секса. Гарри стащил с себя футболку и принялся стирать следы семени с живота мужчины. У Снейпа защемило сердце, когда он увидел, насколько осторожно и сосредоточенно действует мальчик.

— Ну что мне с тобой делать, — утомленно сказал он, приподнимая двумя пальцами подбородок Гарри.

— То, что ты только что делал, — улыбнулся мальчик в ответ. — И многое другое, — и настороженно осведомился: — Ты ведь не собираешься опять со мной спорить?

Снейп заметил, что в мальчике вновь взыграл бойцовский дух. В конце концов, эти интонации были ему слишком хорошо знакомы. И, кроме того, он всегда знал, когда битва проиграна напрочь.

— Это ни к чему хорошему не приведет.

Вместо ответа Гарри крепко обнял Снейпа за шею: — Мы давным-давно должны были это сделать, — крепкая рука поддержала соскальзывающего мальчика. — Ну ничего, теперь мы все наверстаем.

Гарри соскользнул с мужа и бессильно растянулся на кровати, раскинув руки и ноги. Снейп взглянул на голую грудь мальчика, потом на валяющуюся на постели скомканную футболку. Гарри, заметив взгляд мужчины, вздохнул, встал с кровати и направился в ванную, где стояла корзина для грязного белья.

Снейп воспользовался подвернувшейся возможностью, чтобы хоть как-то взять себя в руки, надеясь, что природная скромность возьмет свое, стоит ему почувствовать успокаивающее прикосновение ночной рубашки. И конечно именно в эту минуту Гарри вернулся из ванной и улегся в постель.

— Разве у тебя нет другой футболки? — спросил Снейп, глядя, как мальчик, все еще в одних трусиках, забирается под одеяло.

— Вагон. Но можно, я сегодня так посплю? — Гарри взбил подушку кулаком. — Так здорово всей кожей чувствовать, — он придвинулся ближе к Снейпу. — Можно, а?.. только сегодня, — и подергал мужчину за рубашку. Снейп позволил стянуть с себя ночнушку и снова улегся в разворошенную постель, Гарри всей грудью прижался к его боку.

Северус внутренне согласился, что это здорово — всей кожей чувствовать близость мальчика. Рука Гарри удобно легла на его грудь, зарывшись в черные волосы.

Нужно ли говорить, что с той ночи они спали только нагишом? Летом они вновь сняли бунгало на побережье и провели там целый месяц. На этот раз они почти не общались с соседями, посвящая все свое время друг другу. В процессе их взаимного изучения выяснилось, что Гарри безумно нравится сидеть между раздвинутыми ногами Снейпа, прижимаясь спиной к его груди и обхватив шею мужа руками, пока Снейп ласкает его.

Снейп не пытался противиться плотским требованиям мальчика, не требовал, чтобы они вновь вернулись к прежним отношениям. Он никогда не считал себя человеком со сверхразвитым либидо, но чувствовал себя необычно счастливым, когда Гарри, набирающийся опыта с каждым днем, прикасался к нему. Правда, Гарри никак не мог понять, почему Снейпу не нужна столь частая мастурбация.

— Но ведь это же так здорово, — повторял Гарри в тех достаточно частых случаях, когда Северус просто лежал рядом с ним, не позволяя отплатить ему ответной любезностью за удовольствие, щедро доставленное мальчику.

— Поймешь, когда время придет, ненасытный ты мальчишка, — бурчал Снейп в ответ.

Они не позволяли себе ничего кроме поцелуев и взаимной мастурбации, зато этим, как и предвидел Гарри, занимались очень часто. Снейп успокоил свою совесть клятвой, что он не лишит мальчика девственности, несмотря на то, что невинность Гарри осталась в прошлом. Человека, тянувшегося к Снейпу за наслаждением, глядящего на него знающими глазами, трудно было назвать невинным.

Гарри рос как на дрожжах, расцветая от свежего воздуха и солнечного света. День рождения мальчика они отпраздновали в своей излюбленной позе: сидя лицом друг к другу, тесно прижимаясь: ноги Гарри обвивают ноги Снейпа, а члены почти соприкасаются, так, что Снейп способен обхватить ладонью и свою напряженную плоть и плоть мальчика и ласкать их одновременно.

Они часто обменивались поцелуями — иногда легкими и невинными, иногда требовательными и жаждущими.

Снейп позволил мальчику провести последнюю неделю каникул у друзей, старательно гоня от себя мысль о том, насколько пусто будет в его комнатах, когда Гарри уедет.

В ночь перед тем, как Гарри предстояло очутиться в окружении заботы семьи Уизли, они легли спать в обычное время. Когда Гарри, на котором были лишь трусики, вышел из ванной, Снейп оторвался от книги, которую читал перед сном, и внимательно осмотрел мальчика. Уже оформившиеся мускулы выделялись под загорелой кожей.

Гарри улегся рядом и посмотрел на Северуса, словно ожидая, что тот скажет что-то. Не дождавшись, мальчик вздохнул и положил руку на голую грудь Снейпа — так он обычно поступал, собираясь спать. Но секундой позже рука заскользила по телу, спустилась вниз и закружила вокруг резинки трусов, не забираясь внутрь.

— Ты будешь по мне скучать, правда?

Снейп промычал в ответ что-то неразборчивое.

Гарри слегка подразнил скрытый в трусах член: — А по-моему, будешь, — прикосновения стали более настойчивыми.

— И по чему же мне скучать, ребенок? По твоему сговору с домовиками, чтобы они не позволяли мне работать в лаборатории допоздна?

Рука, скользящая по его телу, замерла, но только на секунду. Тело Снейпа начало реагировать на ласки — с тех пор, как Гарри узнал, что именно ему нравится, бороться с возбуждением стало достаточно сложно. Мальчик как ни в чем не бывало возразил: — Ну, на той неделе в лаборатории действительно было сыро, поэтому тебе и пришлось безвылазно сидеть здесь.

— Или по тому, что ты каждое лето тащишь мою престарелую задницу на это чертово побережье, где повсюду песок? — продолжил Снейп, откладывая книгу в сторону. Гарри слегка поджал губы — верный признак того, что он обдумывает ответ.

Снейп приобнял мальчика за плечи и слегка расставил ноги, давая Гарри лучший доступ: — А может, по твоей постоянной... — потом закинул ногу поверх ног мальчика, притягивая его бедра ближе, — беспрестанной... — одним движением, отточенным практикой, стянул с мальчика белые трусики, — озабоченности?

— А все-таки будешь, я точно знаю, — расхохотался Гарри, в свою очередь стащив со Снейпа трусы и быстро возвращаясь в прежнюю позицию. Мужчина прижался ближе. Никто из них не был еще по-настоящему возбужден, но к этому все быстро шло. Гарри наклонился, чтобы поцеловать мужа, и Снейп перевернулся так, что теперь Гарри оказался сверху, — ведь больше всего мальчик любил тереться о него, чувствуя, как наливается член мужа под его бедрами.

Правда, Гарри нравилось не только это. Мальчик, например, очень любил целовать шею Снейпа, лаская губами именно те точки, прикосновение к которым заставляло мужчину стонать. Гарри старательно запомнил каждую из них — на уроках он был далеко не так старателен! — и сейчас пробовал их на вкус, не прекращая двигаться.

Еще мальчик любил посасывать соски мужа, причем ни одно заклятье он не накладывал с такой сосредоточенностью. Снейп лежал на спине, чувствуя, как возбуждение охватывает его целиком. Узкие бедра медленно двигались, плотно прижимаясь к его паху. Теперь Гарри всегда двигался под правильным углом — количество практики пошло мальчику на пользу. Снейп, услышав, что Гарри затаил дыхание, взглянул на своего юного любовника — знаменитые зеленые глаза прикрыты, голова откинута назад, тело выгнулось от наслаждения...

Мужчина провел руками по влажной от пота спине мальчика, спустился к упругой заднице, прижимая ближе. Мальчик простонал что-то и задрожал, кончив на живот мужа. Ритм движений замедлился, но Гарри все еще двигался, выплескивая последние капли семени из медленно опадающего члена. Потом мальчик открыл глаза и улыбнулся — торжествующе и удовлетворенно одновременно. Снейпу пришло в голову, что так, должно быть, выглядит снитч, когда пальцы ловца смыкаются вокруг него. Мальчик протиснул руку между их телами и обхватил все еще возбужденный член мужчины.

Снейп застонал. Гарри знал все, что ему нравится, знал, с какой силой сжимать член, знал, как — ах! — прижать к возбужденному стволу напряженные яички. Пальцы Гарри быстро стали липкими и влажными от покрывающей их тела спермы, но мальчик не обратил на это внимания, лишь задвигал рукой сильнее, одновременно вжимаясь в лежащее под ним тело.

— Ты... — начал мужчина, но смолк на полуслове, взрываясь в оргазме, выплескиваясь в руку Гарри, заливая своим семенем тело, подарившее ему это восхитительное наслаждение. Как сквозь сон он услышал, что Гарри удовлетворенно вздохнул — мальчик всегда издавал этот звук, когда ему удавалось заставить Снейпа кончить.

Гарри обнял его, дождался, пока он отдышится, а потом встал с постели, пробормотав: — Сейчас вернусь.

Через минуту он действительно вернулся, неся в руках влажное полотенце. Снейп не любил пользоваться очищающими чарами после секса, и Гарри от всей души наслаждался, смывая с их тел следы любовных игр. Закончив, мальчик вновь улегся и прижался к Снейпу голым телом.

— Я буду жутко скучать по тебе, Северус, — сонным голосом пробормотал он.

— Это же всего одна неделя, — ответил Снейп, ероша взмокшие волосы мальчика, и стараясь не вспоминать, какой пустой казалась ему постель прошлым летом, когда Гарри уезжал. А этим летом что будет?

Гарри приоткрыл глаза, чуть приподнялся и легонько провел пальцами по животу мужа: — Знаешь, а я не притронусь к себе, когда буду один.

Снейп нахмурился: — Не глупи. Ну конечно же... — но Гарри уже уснул.

~~**~~**~~

В первый день занятий, прямо перед Праздничным пиром, у Снейпа было великолепное настроение. Призадумавшись, он понял, что просто радуется тому, что сегодня вновь увидит этого непоседливого, раздражающего, несносного мальчишку. Громко скрипнула дверь, и зельевар обернулся — очень вовремя, надо сказать, иначе упомянутый непоседливый мальчишка попросту сбил бы его с ног.

Гарри, неоднократно убеждавшийся в том, что Снейп способен и сам удержаться на ногах и его удержать, обхватил мужа руками и ногами и принялся беспорядочно целовать, пока не вынужден был оторваться, чтобы глотнуть хоть немного воздуха. — Как же я по тебе соскучился, — прошептал он, уткнувшись в шею мужчины.

— Тебя только неделю не было, — усмехнулся Снейп, поддерживая мальчика на весу до тех пор, пока тот сам не решил встать на ноги.

Оказавшись на земле, Гарри вновь прижался к Снейпу: — Я правда ужасно соскучился, — на губах мальчика заиграла соблазняющая улыбка.

— Ребенок, у нас нет времени, — возразил зельевар, подавляя желание погладить ощутимую выпуклость в паху мальчика. — Мы торопимся на пир.

Гарри уткнулся носом в мантию Снейпа и глубоко втянул воздух: — Ты так знакомо пахнешь. Наше мыло, и наш шампунь, и та штука, которую ты мажешь на лицо, когда бреешься.

Мужчина уже не раз видел, как Гарри ощупывает свой подбородок, проверяя, не начала ли появляться щетина. Мальчик ужасно гордился тем, что у него уже есть волосы в подмышках и в паху.

Гарри прижался еще ближе: — Я чуть с ума не сошел.

— Ты хочешь сказать, что ни разу не... — нахмурился Снейп. Нет, он тоже не занимался самоудовлетворением, но лишь потому, что достаточно частые сексуальные игры с Гарри избавили его от подобной необходимости. И, если уж совсем честно, куда приятнее заниматься этим не в одиночку, а с кем-то, кто получает от этого явное удовольствие.

Эта улыбка. Тонкие пальцы, уже поглаживающие его пах. Глаза, полные греховного знания. Губы — влажные, припухшие от его поцелуев. Снейп принял быстрое решение.

— Тогда ложись на диван, — сказал он, хорошо представляя себе, какими взглядами их наградят окружающие, если они опоздают на бал, да еще придут раскрасневшиеся и всклокоченные.

Обрадованный Гарри быстро запрыгнул на диван и опешил, глядя на вставшего перед ним на колени Снейпа. Мужчина распахнул мантию мальчика, расстегнул молнию на брюках, и Гарри, удовлетворенно вздохнув, откинулся на полушки дивана.

Гарри сказал, что от Снейпа пахнет, как всегда. А вот запах самого Гарри немного изменился. От мальчика пахло стиральным порошком, которым миссис Уизли постирала его одежду, да и запах поезда еще не выветрился — и все же это был запах, присущий только Гарри. Напомнив себе, что у них мало времени, Снейп приспустил белоснежные трусики мальчика, высвободив напряженный член с каплей смазки на головке и, совершенно неожиданно для мальчика, взял его целиком в рот.

Раньше они никогда не делали подобного. Гарри просто ахнул от изумления, но сразу же задрожал, заполнив рот Снейпа юным, еще сладковатым на вкус, семенем. Мужчине до безумия захотелось сделать минет взрослому, выросшему Гарри, попробовать на языке тяжелую вязкую субстанцию, но он — уже в который раз — прогнал эти мысли. Когда придет время, Гарри будет много счастливее со своим сверстником. Так что нужно просто наслаждаться прекрасным подарком, который дала ему судьба на ближайшие несколько лет.

Снейп не разжимал рта до тех пор, пока член Гарри не обмяк, прекрасно понимая, что, вздумай он продолжать сосать, мальчик сразу же возбудится по новой. Подняв голову, он заглянул в помутневшие от возбуждения глаза Гарри. Черт бы побрал этот пир — насколько же он не вовремя!

Он неохотно — «Мерлин, да что же это со мной творится?!» — поправил на мальчике одежду, изо всех сил борясь с желанием снова глубоко всосать маленький член, и поставил все еще мало что соображающего Гарри на ноги. На бал они пришли вовремя.

Гарри уселся на свое место за гриффиндорским столом, но то и дело кидал на Снейпа загадочные взгляды. Когда пир закончился, мальчик ушел вместе с другими гриффиндорцами — ведь нужно было и с новичками познакомиться, и с друзьями пообщаться.

Судя по прошлому году, мальчик должен был вернуться поздно. Снейп лег, не дожидаясь его и глупо радуясь, что его одиночество, наконец, подошло к концу. Он уже начинал дремать, когда дверь открылась — во второй раз за сегодняшний вечер. Снейп отложил в сторону книгу, упавшую на грудь и повернулся к Гарри.

Мальчик выглядел... почти робко. Он остановился в дверях и поглядел на Снейпа точь-в-точь так, как смотрел на него, выбравшись из своего чулана, два года назад. Не говоря ни слова и даже не раздевшись, мальчик медленно подошел к своей половине кровати и лег.

Сердце Снейпа сжалось от холодного ужаса. Что ж, в конце концов это должно было случиться. Сейчас Гарри, напуганный неожиданной сексуальной игрой, скажет ему, что перебирается в гриффиндорскую башню. Мужчина с горечью подумал о своих надеждах, что с этой ночи ему уже не придется спать одному.

— Привет, — пробормотал Гарри, по-прежнему робко улыбаясь.

— Привет, — нарочито спокойно ответил мужчина. Нужно вести себя, как подобает взрослому человеку. Гарри заслужил спокойную жизнь с друзьями, с детьми... то есть с ровесниками. В конце концов, именно Снейп всегда убеждал мальчика проводить больше времени с однокурсниками.

Гарри поджал ноги и, так и не поднимая глаз, начал: — То, что мы делали сегодня...

Снейп слегка нахмурился и осторожно спросил: — Да?

— Мы можем снова такое сделать? — выпалил мальчик. Маленькая фигурка напряглась, как струна.

Снейп медленно положил книгу на прикроватную тумбочку и начал: — Насчет этого...

— Что?

— Ты ведь понимаешь, что это лишь из-за того, что мы очень торопились.

— Никогда не думал, что есть что-нибудь приятнее того, когда ты меня ласкаешь, или когда мы ласкаем друг друга, — пробормотал Гарри, пристально разглядывая свои колени. Потом он поднял голову: — Но сегодня было просто потрясающе.

Снейп вдруг понял, что в ближайшее время разговор о переселении мальчика в гриффиндорскую башню не состоится. Стыдясь затопившего его чувства облегчения, он вздохнул: — Я не должен был этого делать.

— Так ты сделал это только для того, чтобы мне стало лучше, так? — вздохнул в ответ Гарри.

— Гарри, — предостерегающе начал мужчина, но Гарри уже повернулся на бок, уткнувшись в подушку и согнув ногу в колене. — Я и так совершенно беспардонно потворствовал твоим желаниям. Когда закончится этот фарс с нашим... браком, было бы хорошо, чтобы ты мог научиться со своим новым любовником чему-нибудь новому.

Гарри поднял голову. Снейп ждал, что мальчик начнет спорить — он всегда спорил, стоило им заговорить о том, что будет, когда мальчик закончит школу, — но Гарри промолчал. «Все изменилось, — твердо сказал себе Снейп. — Он уже вырос».

— И уж раз у нас зашел об этом разговор, я должен тебе еще кое-что сказать, — он запнулся, ожидая реакции Гарри, но тот сделал вид, что страшно занят своими пуговицами. — Для мальчиков в твоем возрасте абсолютно нормально интересоваться другими мальчиками. И даже девочками.

— А ты это делал? — коротко рассмеялся Гарри, пристально вглядываясь в лицо мужа. — В смысле, пробовал когда-нибудь с девочками?

— Ну... нет, вообще-то. Но это не означает, что ты не должен этого делать. И не пытайся увести разговор в сторону. Ты вечно этим занимаешься, если тебе кажется, что тема мне неприятна. Учти, что ничего неприятного для меня в этом нет.

Мальчик слегка насупился: — Хорошо, Северус.

— Я понимаю, что ты испытываешь определенную... лояльность по отношению ко мне, — начал Снейп и сразу же взмахнул рукой, прерывая возможные возражения. Нет никакой нужды сейчас выслушивать бессмысленные заверения в любви. — Я хотел сказать тебе, что вовсе не ожидаю, что ты будешь хранить мне верность. При условии определенной сдержанности у тебя есть полная свобода действий.

Лицо Гарри приняло хорошо знакомое Снейпу бунтарское выражение. Ничего страшного — зато теперь у мальчика есть лазейка на тот случай, когда он захочет пообжиматься с кем-нибудь в квиддичной раздевалке или другом укромном уголке замка.

Но Гарри упрямо спросил: — Это правило работает для нас обоих?

Снейп растерянно заморгал — мальчика что, это беспокоит? — и прибавил: — Ко мне это не относится, — слишком хорошо понимая, что Дамблдор обратился к нему именно из-за этого. Мизантропия Снейпа была известна всем, и это исключало риск нежелательных связей на все время, что Гарри будет под опекой зельевара.

Мужчину преследовало странное ощущение — его пристально изучают, причем изучающий не поторопится поделиться с ним выводами. — Я не стану тебе изменять, — сказал Гарри наконец. Снейп громко фыркнул в ответ.

— Ну разумеется, станешь.

И вновь этот задумчивый взгляд: — Так ты говоришь, что мне можно заниматься сексом с кем-то, кого я не знаю и к кому ничего не испытываю. А вот заниматься с тобой любовью — ни-ни, хоть я и люблю тебя.

У Снейпа отвисла челюсть. Он изо всех сил старался придумать какой-нибудь довод, который неопровержимо докажет, что в его предложении куда больше смысла. Только вот в голову почему-то ничего не лезло.

— Так значит, секс — это не только то, что ты мне рассказывал, — продолжил Гарри, видя, что Снейп не отвечает ему. — Это и то... что ты сделал, — лицо мальчика приняло серьезное, почти торжественное выражение, — и другие вещи тоже.

— И другие? — переспросил Снейп. Гарри закатил глаза.

— Да, знаешь... и другие. Я знаю, люди этим занимаются. Я тоже хочу попробовать.

— Я могу подыскать тебе подходящую литературу, — торопливо ответил мужчина. Боггарт бы все побрал, как и когда он умудрился совсем потерять контроль над ситуацией?

— Я бы предпочел практику, а не теорию, — ответил Гарри, придвигаясь ближе.

Ну конечно, этим и должно было кончиться.

— Ты ведь понимаешь, что я... — начал Снейп, но Гарри уже забрался к нему на колени.

— Если ты не прогонишь меня до тех пор, пока я не закончу школу, то я хочу всего. Я хочу, чтобы именно ты показал мне все, — последние слова прозвучали глухо, потому что Гарри, словно маленький ребенок, уткнулся головой в грудь мужчины.

— А когда придет время, и ты велишь мне уйти, я уйду, — продолжил мальчик, по прежнему пряча лицо в складках ночной рубашки, которую Снейп снова стал надевать, стоило Гарри уехать. — Ты можешь не беспокоиться на этот счет.

Снейп понял, что Гарри воспринял его объяснения о том, что он хочет лишь защитить мальчика, по-своему. В который раз ему до боли захотелось отправиться на Тисовую улицу и что-нибудь сотворить с этими магглами. Они это точно заслужили — его Гарри, его мальчик до сих пор боролся за каждую мелочь в своей жизни. Просто способы борьбы изменились.

Мужчина покрепче обнял своего юного мужа. Он прекрасно понимал, что пожалеет о том, что скажет и сделает, и все же мягко сказал, поглаживая лохматую голову: — Разве я не говорил тебе, что я никогда тебя не прогоню?

Гарри напрягся и приподнял голову: — Не прогонишь? И я смогу остаться даже после того, как закончу школу?

— Сможешь, если захочешь, — Снейп усадил мальчика поудобнее.

— А ведь ты уверен, что я не захочу, — улыбнулся Гарри. — Ты думаешь, что когда наступит время, я просто повернусь и уйду. Поэтому ты и не хочешь, — выражение лица мальчика менялось, завораживало, и, не успел Снейп ахнуть, как губы Гарри жадно прижались к его рту.

Мужчина вдруг понял, насколько скучал по этому — по отношениям с кем-то, кто хочет его, хочет по-настоящему, не считаясь ни с какими условностями, хочет... Гарри уже скользил рукой по его телу, лаская его поверх рубашки.

Снейп застонал и обмяк на кровати. Мальчик слишком хорошо знал, как именно его ласкать. Гарри сполз вниз, откинул в сторону одеяло, задрал вверх ночную рубашку и медленно наклонился к напряженному члену, целуя головку. Потом, поняв, что его не остановят, придвинулся еще ближе и провел по головке языком, слизывая выступившую смегму, поцеловал еще раз и всосал целиком.

Устроившись поудобнее, так и не раздевшийся Гарри обхватил рукой основание члена. Движение было слишком хорошо знакомо мальчику, и он мог выполнять его автоматически и сосредоточиться на другом. Теперь он мог пробегать по головке языком, чуть сдавливать, пробуя на вкус, экспериментируя — вначале неуверенно, потом все смелей и смелей. Когда Гарри провел рукой по всей длине члена, Снейп застонал в голос. Он был проклят — это точно. Если он откроет глаза, то его сведет с ума вид мальчика; если не откроет — то сойдет с ума от наслаждения.

— Гарри, — прохрипел он и, дождавшись, пока мальчик поднимет голову, прибавил: — Я скажу тебе, когда... когда отодвинуться.

— Ты думаешь, что сможешь кончить от этого? — с жадным нетерпением спросил Гарри. — Мне бы хотелось попробовать тебя на вкус, — он снова наклонился, чтобы продолжить прерванное занятие, и с изумлением понял, что его рука по-прежнему движется.

— У взрослого больше спермы, чем у тебя, — попытался объяснить Снейп. Гарри лишь слизнул выступившую капельку смегмы.

— У тебя всегда много спермы. Мне так нравится, когда ты кончаешь, — мальчик мечтательно улыбнулся, словно рисуя себе эту картину, и снова провел языком по головке, не переставая двигать рукой.

— Просто... — снова начал Снейп, — для тех, кто не привык, это может быть... необычно, — перед глазами вдруг встала картинка: он прибегает в больничное крыло с Гарри на руках и пытается объяснить мадам Помфри, чем именно поперхнулся мальчик.

— А почему ты не хочешь, чтобы я ее проглотил? — нахмурился Гарри. — Ты же глотал мою.

Мерлин! Этот мальчишка может хоть раз в жизни обойтись без споров?!

— Я знаю, чего ждать. И я... ни разу не прикоснулся к себе с тех пор, как ты уехал, — Снейп почувствовал, как возбуждение растет, зажигая пожар в крови.

Гарри, как ни странно, обрадовался, услышав последние слова. Наклонившись и снова вернувшись к прерванному занятию, мальчик прошептал, почти касаясь губами члена: — Тогда предупреди меня, когда нужно будет.

Честно говоря, перевозбужденный мужчина едва не забыл обо все на свете. Но и после предупреждения Гарри продолжал сосать. Он отстранился чуть позже, чем нужно, и завороженно смотрел, как сперма брызжет ему прямо в лицо, а потом несколько раз провел рукой по члену, пока не последняя тягучая капля не выплеснулась наружу, а звуки, вылетающие из груди лежавшего перед ним мужчины, не стали напоминать дыхание загнанного гиппогрифа.

Не говоря ни слова, Гарри нетвердой рукой провел по забрызганной щеке, стер сперму и медленно облизал пыльцы. Снейп, чувствуя себя участником конкурса кондитеров, представляющим свое творение строгому жюри, ждал заключения мальчика. Он знал, насколько Гарри наслаждается сексуальными играми. Сама мысль о том, что он сможет кончить в этот нежный рот, заставила подпрыгнуть его обмякший член.

— Я бы мог и проглотить, — заметил Гарри. — Я, между прочим, не младенец.

— Нет, не младенец. Ты самый несносный мальчишка, которого мне доводилось встречать за всю жизнь, — ответил Снейп, чуть наклоняясь вперед, опрокидывая мальчика на спину и задирая ему свитер. Потом он приспустил брюки и трусы мальчика, давая свободу алчущему внимания члену Гарри.

На сей раз мужчина позволил Гарри насладиться действом. Едва почувствовав прикосновение губ, мальчик обмяк, словно гигантская кукла, чувствуя себя бестелесным призраком — за исключением лишь одной части тела, но уже через несколько минут принялся извиваться на постели. Снейп слышал громкие стоны, но разобрал, что именно выкрикивает мальчик, лишь после того, как тот задрожал и кончил с его именем на устах.

Какое-то время Гарри лежал без сил, без движения, потом чувственно вздохнул: — Знаешь, а я уверен, что мы сможем лечь так, чтобы у нас получилось одновременно делать это друг другу.

Снейп закатил глаза и натянул на мальчика брюки: — Ступай, почисти зубы, умойся, ложись и расскажи, что ты там вытворял у Уизли. Это меня усыпит не хуже колыбельной.

Обуздать сексуальное любопытство Гарри было так же невозможно, как загнать обратно в бутылку вырвавшегося на свободу джинна. Мальчик достаточно долго жил со Снейпом, чтобы изучить его слабости. Поэтому в тех редких случаях, когда мужчина пытался уклониться от близости, несносный мальчишка всегда умудрялся настоять на своем. Да и мужчина с каждым разом спорил все меньше и меньше. Он уже привык чуть не каждое утро просыпаться оттого, что мальчик сосет его член.

Мальчик все больше времени проводил между раскинутыми ногами мужа, пока однажды не набрался храбрости и не прикоснулся пальцем к бархатистому сморщенному отверстию.

— Скажи, а это и правда приятно — трахаться?

— Ну и бесстыдник же ты, — лениво пробормотал Снейп в ответ. У него сейчас просто не было сил отчитать мальчика за подобные выражения: Гарри стал настоящим мастером минета.

Гарри чуть приподнял голову от незагорающей белой кожи ног, улыбнулся и снова погладил анус мужа: — По-моему сюда никакой член не влезет, даже мой, — мальчик еще не достиг полной зрелости, но Снейп был уверен, что со временем Гарри не придется стыдиться размеров, которыми его наградила природа.

— Влезет, — уверенно ответил мужчина.

— А ты кому-нибудь позволял вставлять себе? — с нарочитым равнодушием спросил Гарри. Прикосновение мальчика стали более интимными, его палец описывал маленькие круги вокруг ануса.

— И не без удовольствия, — отозвался Снейп. Он тогда был постарше, чем мальчик сейчас, но все равно вспоминал свой первый раз с нежностью.

— Но ты предпочитал быть сверху, да? — продолжал Гарри. Поглаживания становились все более настойчивыми, теперь палец исследовал нежную плоть над анусом. Снейп почувствовал, что снова начинает возбуждаться, несмотря на все удовлетворение.

— Я не собираюсь обсуждать с тобой свое прошлое, — ответ прозвучал не настолько язвительно, как ему хотелось, — слишком уж занимала его сознание послеоргазменная томность и вновь пробуждающаяся эрекция.

— И все-таки? — настаивал Гарри.

— Тоже не без удовольствия, — ответил Снейп. Гарри провел пальцем по складке мошонки. Мальчик всегда наслаждался, лаская мужа еще долгое время после того, как тот кончал. Но сегодня даже Гарри обратил внимание на результаты своих ласк.

— А сколько тебе было, когда ты в первый раз?.. — Гарри чуть сильнее надавил на эластичную кожу ануса, словно желая подчеркнуть важность вопроса.

— Больше, чем тебе сейчас. Я был уже взрослым. Можно даже сказать, старым, — ответил мужчина, наблюдая, как Гарри прижимается к его наливающемуся члену.

— Ну, ты всегда говорил, что я рано развился, — усмехнулся Гарри в ответ, точь-в-точь, как Снейп. Мужчина уже не в первый раз замечал, что мальчик неосознанно копирует его выражение лица, правда, у него это получается куда добродушнее.

— Я не стану тебя трахать, — твердо сказал Снейп, хотя его член придерживался в этом вопросе иного мнения. Гарри уже не в первый раз намекал на подобное, и у мужчины было время это обдумать.

— И что делать с твоими дурацкими принципами? — в голосе мальчика звучала улыбка. Он надавил еще сильнее; кончик пальца вошел внутрь. — Но я вообще-то не совсем это имел в виду.

Как ни странно, член Снейпа уловил смысл сказанного намного раньше, чем мозг, и немедленно встал по стойке смирно. Умом мужчина понимал, что обязан быстро и четко объяснить, почему они ни в коем случае не должны заниматься этим. Вот только его джинн каким-то образом тоже выбрался из бутылки.

— Только будешь делать все, что я скажу, — приказал мужчина. Гарри замер на месте, так и не вытащив палец. — И не вздумай спорить со мной.

— Да разве я хоть когда-нибудь с тобой спорил? — на сей раз Гарри даже не попытался скрыть усмешку.

— И если у тебя не получится, мы сразу же остановимся, — продолжил Снейп. Чем больше он раздумывал над предложением мальчика, тем больше оно ему нравилось. Ничего похожего на тот страх, который охватывал его перед сексом с другими людьми. Гарри он может доверять.

— И снова начнем, — подхватил Гарри. Потом в зеленых глазах сверкнула самоуверенность: — Только у меня все получится.

— Для начала расскажи мне, что ты вообще знаешь об этом, — предложил мужчина. Гарри чуть повернулся и умостил голову на бедре мужа. Атмосфера в комнате изменилась. Теперь она была наполнена предвкушением, и оба наслаждались этим чувством. Член Гарри был уже полностью готов к бою, да и член Снейпа недалеко от этого ушел.

— Я войду в тебя, овладею тобой, и мы сольемся в экстазе. Мы кончим в одну и ту же секунду, вновь утвердив наш мистический союз, в всполохе разноцветных искр, — ответил мальчик и, подумав, прибавил: — И слыша пение жаворонков.

— И откуда ты набрался такой глупости? — вздохнул Снейп, выдвигая ящик тумбочки, в котором хранился любрикант. С тех пор, как Гарри начал предпочитать оральный секс, они использовали его куда реже, чем раньше. Мужчина вытащил закупоренный флакон и протянул Гарри.

— Смажь пальцы, как мы это делали, — Гарри послушно зачерпнул маслянистую массу. — Смажь хорошенько, не скупись, — мальчик добавил еще, пока пальцы не начали блестеть.

— А теперь подготовь меня, — распорядился Снейп. Гарри подчинился, дрожа от возбуждения и пожирая жадным взглядом анус мужа. — Только медленно. Будешь постепенно добавлять по пальцу. Я скажу тебе, когда буду готов.

Подготовка заняла немало времени. Правда, первый палец вошел хоть и неуверенно, но без особого труда — пальцы у мальчика были изящные. Засунув его до конца, Гарри нерешительно остановился. Услышав: — А теперь подвигай им взад-вперед, точно членом, — мальчик подчинился и вскоре двигал рукой в определенном ритме. После вторжения член Снейпа слегка обмяк. Движения, правда, были довольно приятны, но и Снейп, и Гарри знали, что подготовка еще не закончена.

Мужчина прижал колени к груди и слегка приподнял таз: — Отлично, теперь следующий.

Второй палец зашел с большим трудом, но чувство жжения быстро сменилось приятной истомой. Снейп почувствовал, что готов. Мальчик сосредоточенно насупился.

— Ты чувствуешь у себя под пальцами выступ — вроде как орешек? — спросил мужчина.

— Где, здесь? — Гарри слегка замедлил движение, нащупывая пальцами простату и поглаживая ее. Возбуждение ожгло Снейпа изнутри, точно жидкий воск.

— Да, да, малыш, — простонал он. Гарри, пораженный реакцией мужа, снова дотронулся до чувствительной точки.

— Просто погладь ее, вот так. Если ты сможешь дотянуться до этого места членом, ты меня с ума сведешь.

— Мне нравится, — прошептал мальчик, все еще поглаживая, и наблюдая за реакцией Северуса. Не дожидаясь напоминания, он вытащил пальцы, вновь смазал их и снова вошел внутрь. Все, что не касалось домашних заданий, мальчик выполнял с той сосредоточенностью, которая Снейпу требовалась лишь для приготовления зелий.

— Это... — начал Гарри и запнулся, глядя на мужа, не в силах закончить предложение.

— Я готов, — негромко сказал Снейп. В первый раз за сегодняшний вечер на лице мальчика появилась растерянность. — А теперь смажь себя.

— Я боюсь, что, как только прикоснусь к себе, то сразу кончу, — Гарри вновь подвигал пальцами. — Ты такой горячий внутри, — он начал медленно вытаскивать руку, пристально наблюдая за появляющимися фалангами.

— Даже если кончишь, ничего страшного, — ответил Снейп, содрогнувшись от внезапного чувства пустоты. — Тут нечего стесняться. Требуется терпение и время, чтобы научиться этому, — он слишком хорошо понимал, что сейчас чувствует мальчик, потому что и сам боялся коснуться своего болезненно напряженного члена.

Гарри торопливо смазал себя, провел руками по ногам мужа, спустился к бедрам, слегка потеребил волосы на лобке, чуть наклонился и поцеловал напряженный член. Потом придвинулся ближе, дотрагиваясь собственным блестящим от смазки членом подготовленного отверстия.

— А теперь входи внутрь, только осторожно. Вот так.

Лоб мальчика покрылся испариной, шея и грудь покраснели. Снейп сдержал крик, когда головка толкнулась внутрь, — ощущение было такое, словно его разрывают на куски. Однако он знал по опыту, что боль быстро проходит.

— Может, не надо? — медленно проговорил Гарри, и в голосе его сквозило отчаяние. — Он не входит, — чуть надтреснуто добавил он.

Снейп даже зарычал от разочарования: — Войдет. Только не торопись, — давление на анус усилилось, но головка пока не прошла.

— Если я пошевелюсь еще, то кончу, — теперь голос мальчика звучал дико, а по лицу ручейками тек пот.

— Так кончай.

— Но я хочу... — с отчаянной решимостью пропыхтел мальчик.

— Войди в меня и кончай. Обо мне ты сможешь и позже позаботиться, — Гарри чуть толкнулся вперед. — Все получится, Гарри. Ты меня не поранишь.

Видя, каких усилий стоит мальчику сдерживаться, Снейп высвободил руки и приобнял его.

— Вдохни поглубже И не торопись.

Гарри шумно втянул в себя воздух, откинув голову назад. Снейп аккуратно обхватил его бедра, придерживая; Гарри вновь чуть двинулся вперед, прошептал: — Северус, — и наклонился, чтобы поцеловать мужчину. Снейп ответил — он решил, что для Гарри это будет знакомым чувством в море незнакомых ощущений, но мальчик ухватился за этот поцелуй, как за спасательный круг. Бедра Гарри задвигались чуть резче.

Снейп почувствовал, как рождается стон в груди Гарри, когда член, наконец, вошел полностью. Мальчик закричал в голос и так дернулся, что Снейпу пришлось придержать его.

Он не кончил — но все равно наслаждался этим жаром, толчками члена о простату, наслаждался, чувствуя своего юного мужа внутри себя.

Мокрый как мышь Гарри упал на грудь Снейпа. Обмякший член, который мальчик больше не удерживал, выскользнул наружу. Снейп ощутил странную пустоту внутри. Интересно, сколько времени пройдет, прежде чем Гарри вновь захочется повторить это?

Мужчина провел рукой по волосам Гарри, по влажной от пота спине. Мальчик поднял голову и ослепительно улыбнулся: — Он весь вошел, ты видел? — потом улыбка исчезла. Гарри прижался животом к возбужденной плоти мужа и с детской тревогой спросил: — Я тебя не повредил?

— Ужасно, — ответил Снейп, ероша волосы мальчика. — Покалечил, можно сказать.

— Тогда я сейчас попробую тебя вылечить, — весело отозвался Гарри, поняв, что мужчина шутит, и соскользнул вниз, собираясь уделить внимание неудовлетворенному члену. Когда жадный рот заскользил по его бедрам, Снейп подумал, что Гарри по праву может считаться мастером минета.

Когда они отдышались, Гарри лег рядом, посмотрел на мужа знакомым смущенным взглядом и тихо спросил: — Северус, можно я тебе кое-что скажу?

Мужчина, с трудом выныривая из послеоргазменной истомы, ответил: — Только не забудь, что обычно человек жалеет о том, что говорил в подобной ситуации.

Гарри рассмеялся в ответ. Смех мальчика оставался все таким же задорным, но голос уже начинал ломаться, и Снейп лениво задумался, каким будет тембр голоса мальчика, когда тот вырастет.

Гарри поцеловал Снейпа в щеку: — Я только хотел сказать, что люблю тебя. Я знаю, ты не любишь, когда я говорю такое.

Мужчина притянул Гарри ближе к себе. Он понимал, что сегодня ночью они перешли определенную черту и теперь дороги назад уже не будет. Снейп негромко предложил: — Знаешь, давай заключим договор, — и почувствовал, как задрожал Гарри.

— Настоящий договор? С клятвами на крови в полнолуние?

— Твоя способность все драматизировать меня с ума однажды сведет, — вздохнул Снейп. — Прекрати уводить разговор в сторону, — Гарри чуть натянуто улыбнулся в ответ. — Можешь говорить о своей... любви столько, сколько хочешь. Но взамен обещай мне... — мужчина запнулся, перевел дыхание и продолжил: — обещай, что не будешь отворачиваться от настоящей любви, когда придет время.

— Ладно, — улыбнулся Гарри, удовлетворенно потянувшись.

— Меня всегда настораживает, если ты не споришь, — пробормотал Снейп, взглянув на мальчика, уютно примостившегося у него на плече.

Гарри, все еще улыбаясь, отозвался: — Ладно, но ты взамен тоже мне кое-что пообещай.

— Так я и знал, что тут какая-то ловушка, — прищурился Снейп, уклоняясь от обещания выполнить просьбу мальчика.

— Позволь мне, — сказал Гарри, погладив лицо мужа.

Мальчик почти шептал, но Снейп отчетливо слышал его, просто не был уверен, что правильно понял.

— Что именно?

— Любить тебя.

А, ну это было достаточно несложно, и Снейп расслабился: — Я ведь уже сказал тебе, что ты можешь говорить об этом.

Гарри придвинулся ближе и свернулся калачиком на груди у мужчины: — Но я хочу, чтобы ты позволил себе поверить в это.

Снейп пораженно открыл рот, но так и не нашелся с ответом.

А Гарри продолжил: — И все же наступит день, когда ты в это поверишь.

~~**~~**~~

У него никак не получалось уснуть — слишком пустой была кровать. В одну из одиноких ночей Снейп ворочался с боку на бок, недоумевая: первые тридцать с лишним лет жизни он прекрасно высыпался в одиночестве. И как несносный мальчишка всего за несколько лет умудрился настолько изменить его? Теперь он не мог спать, если под боком не сопело это надоедливое создание.

Снейп открыл глаза и посмотрел на лежащую рядом пустую подушку. Ему все равно не уснуть, если уж он начал думать об уехавшем мальчике. Нет, поправил он себя, мужчине: Гарри окончил Хогвартс и был теперь взрослым во всех смыслах этого слова.

«Надо чем-нибудь заняться, — твердо сказал себе зельевар. — Жаль, что Гарри тут нет, и не получится заняться тем, чем хочется. Но ничего, главное — не бездельничать». В другое время он бы бродил по коридорам, распугивая нерадивых студентов, но сейчас это невозможно — учебный год начнется лишь завтра. Сотни сопляков по всей Британии лежат сейчас в своих постелях, мечтая о поездке в Хогвартс-экспрессе, о встрече со старыми друзьями, о новой дружбе. Десять лет назад Гарри Поттер точно так же лежал в своем чулане, мечтая о том, что он сможет покинуть ненавистных родственников и отправиться в неизвестную сказочную страну под названием Хогвартс.

Прошло уже десять лет с тех пор, как Снейп соединил свою жизнь и, что важнее, свою магию с мальчиком, который, как и ожидалось, превратился теперь в самоуверенного, привлекательного молодого человека. Зельевар раздраженно вздохнул, откинул одеяло и сел на кровати, спустив ноги вниз. Одежды на нем не было — он так и не надевал больше ночной рубашки.

— Не спится? — послышался знакомый голос. Пораженный Снейп уставился в темноту.

— Черт бы тебя побрал! — рявкнул он, увидев появившегося рядом с кроватью Гарри. — Ты меня когда-нибудь напугаешь до смерти!

— По-моему, ты вполне живой, — ухмыльнулся в ответ Гарри, встав между расставленными коленями мужа и опрокидывая того на кровать.

— Ты вернулся раньше, — Снейп заметил, что голос дрожит. А, да какая разница! Гарри, почти догнавший зельевара в росте, без труда придавил его к постели, а потом крепко поцеловал. Снейп обнял Гарри за талию и обвил коленями его бедра. Они перекатились по постели, остановившись где-то на середине.

— Рон меня выставил, — объяснил Гарри, целуя мужа в угол рта и, в свою очередь, закидывая колено поверх его бедер. — Заявил, что у него уже сил нет созерцать мою кислую физиономию, — он слегка отодвинулся и широко улыбнулся. — Он знает, что завтра у нас годовщина.

Снейп, слегка нахмурясь, провел пальцем по гладкому лицу: — Но ты же знаешь, что мы никогда... — несмотря на то, что Гарри уже закончил школу, он все равно проводил последнюю неделю каникул в Норе. Правда, в последние пару лет ему приходилось приспосабливаться к квиддичному расписанию младшего Уизли.

— Не празднуем? — договорил за него Гарри, скидывая дорожную мантию и бросая ее на кровать. — Но может, сегодня сделаем исключение? — он стянул через голову рубашку. — Повторим наши подзабытые обеты у увитого розами столба? — накачанное тело чуть напряглось, пока Гарри стаскивал с себя брюки. За эти годы фигура юноши стала просто потрясающей.

— Мерлин, как же я по тебе соскучился, — пробормотал Гарри, наклоняясь для очередного поцелуя, еще дольше предыдущего.

Снейп провел руками по мускулистым округлым ягодицам: — Да ведь прошла только неделя.

Гарри плотнее прижался к бедрам мужа: — Ой, ладно тебе, можно подумать, ты не скучал. Ты хоть одну ночь спал?

Снейп притворился, что обдумывает ответ: — Просто закрывать глаза считается? — осведомился он у Гарри, который в этот момент нацеловывал его грудь. — Если считается, то я сплю на всех педсоветах, — Гарри улыбнулся, не прекращая своего занятия.

— Ненавижу спать один, — вздохнул юноша, спускаясь ниже к животу и ногам.

— Ага, — отозвался Снейп, зарываясь пальцами в волосы мужа. — Так вот почему ты оставался со мной все эти годы.

— Боюсь, что ты прав, — не смутился Гарри. Это прозвучало не слишком внятно — юноша говорил в перерывах между поцелуями. — Мне пришлось терпеть наш грубый секс ради теплой постели, — он потерся подбородком о головку возбужденного члена Снейпа. — Кстати о грубом сексе...

— Ну? — насмешливо поинтересовался Снейп, поднимая голову и оглядывая Гарри, уютно устроившегося между раздвинутыми бедрами мужчины. — И когда мне доведется услышать подробный отчет о твоих похождениях в Норе?

Гарри негромко застонал и потерся твердым членом о голень мужа: — Все как всегда. Жуткие оргии ночи напролет, и как результат — растущее количество рыжих. И мои рассказы о нашей интимной жизни, — он нежно обвел языком вокруг покрасневшей и уже влажной головки. — Кстати об интимной жизни...

Снейп прижал голень к паху юноши, чтобы тому было удобнее: — Я-то думал, что ты просто проводишь время с друзьями. Ну что, трахнул кого-нибудь из Уизли?

Гарри улыбнулся, медленно лаская член мужа и, не моргнув глазом, ответил: — Всех по очереди. Молли особенно понравилось, она еще просила, , — он неохотно приподнял бедра, придвигаясь ближе к паху мужа. — Кстати о еще...

Снейп подтянул Гарри еще выше, провел пальцами по ложбинке между упругими ягодицами: — Ах ты, зараза, ты уже? Мог бы хотя бы дать мне посмотреть, как ты себя готовишь, — и, дразня, надавил на упругое отверстие.

Гарри раскинул ноги пошире, давая пальцам лучший доступ: — И снять заклятье невидимости? — и прикрыл глаза, когда Снейп придавил его к кровати. Юноша поджал колени к груди и прижался ближе к паху мужчины. — Я еще и подрочил немножко, пока ты спал.

Снейп чуть напрягся и одним движением вошел внутрь, наслаждаясь тем, как его партнер выгнулся под ним: — Так вот чем от тебя пахнет.

Гарри приоткрыл один глаз: — Я не кончил. Я не для того терпел всю неделю, чтобы кончать в одиночку, — он ритмично задвигал бедрами. — Кстати о кончить...

— Ты можешь думать о чем-нибудь кроме секса?

— Я знаю, что это дико пошло с моей стороны, — выдохнул Гарри, слегка изгибая ноги, потому что Снейп в этот момент начал ласкать его член. — Кстати, о пошлости... — это уже юноша выдавил с трудом. На лице выступила испарина, потом пот потек по шее. Оба прекратили поддразнивать друг друга — им было просто не до того. Снейп двигался внутри Гарри, внутри своего мужа, человека, с которым был связан на всю жизнь.

— Боже... ах... о Боже...

Уже позже, когда мысль о бессонной ночи больше не пугала ни того, ни другого, Снейп лежал, положив голову на плечо Гарри, и наслаждался тем, как нежные пальцы перебирают его волосы. Внезапно в его памяти всплыли слова, сказанные Гарри в начале вечера и он переспросил: — А что там за столб, увитый розами, о котором ты говорил?

Гарри довольно хмыкнул: — Есть такой — на заднем дворе в Норе. Я стоял под ним и клялся тебе в вечной любви. Так романтично, — он преувеличенно громко вздохнул. — Жаль только, что тебя там не было.

Снейп усмехнулся, подумав, что Гарри недаром после Хогвартса стал одним из самых успешных сочинителей любовных романов. Писал он их, разумеется, под псевдонимом и не касался в своих сочинениях нетрадиционных отношений. Его книги пользовались таким успехом, что Гарри уже пришлось отказать нескольким издательствам.

Зельевар нагнул голову так, чтобы коснуться подбородком сгиба руки юноши: — Так ты опять клялся в вечной любви садовым гномам?

Гарри слегка покраснел и сделал вид, что не понял намека — мужчина намекал на инцидент в Норе, случившийся несколько лет назад. Вместо этого юноша принял торжественный вид: — Они меня любят Северус, ты не можешь отрицать это. Любят настоящей, глубокой, мистической, картошковидной любовью, — и сразу же расхохотался, в основном потому, что Снейп принялся его щекотать. Гарри всегда заливался хохотом от щекотки, вот только теперь его смех звучал скорее баритоном, чем дискантом.

— Прекрати, скотина ты эдакая! — юноша безуспешно попытался отпихнуть от себя мужа, тот принялся сопротивляться, и вскоре оба катались по кровати, обмениваясь шутливыми тумаками. — Тебя я все равно люблю больше всех!

Снейп смягчился, услышав эти слова, — их личный вариант просьбы «хватит». Гарри, все еще тяжело дыша, провел пальцами по лицу мужа и повторил, уже без всякой насмешки: — Я люблю тебя больше всех на свете. И я очень люблю, когда у тебя такое выражение лица, словно ты собираешься ответить мне теми же словами.

Прежде чем Снейп нашелся, что на это ответить, Гарри уже прикоснулся рукой к его паху, стискивая вновь пробудившийся член: — Ага, так ты все-таки скучал по мне.

Снейп скорчил зверскую гримасу, хоть его тело просило сейчас совсем о другом: — Боггарт тебя возьми, Гарри! Я тут придумываю самое трогательное объяснение в любви, а ты... — и, противореча собственным словам, толкнулся бедрами навстречу умелой руке.

Гарри, сама невинность, — если только можно назвать невинным человека, сжимающего одной рукой возбужденный член, и перебирающего яички другой, — спросил: — Может, тебе наколдовать тот столб? Я могу.

Снейп развел ноги юноши в стороны и окунул пальцы в вязкую жидкость, оставшуюся на животе. В конце концов, сперма вполне подходит в качестве смазки. Закончив, он поднял голову и усмехнулся: — Сделаешь такое — и я ни за что не надену белое платье.

Гарри внимательно посмотрел на мужа.

— Не глупи, Северус. Мне платье пойдет куда больше, чем тебе.

Снейп прижался членом к анусу мужа: — Вот и признавайся тебе в любви.

Гарри обхватил руками талию мужа и простонал: — Признания бывают разными... — Снейп медленно входил внутрь, и Гарри вскрикнул от удовольствия: — Такое, например, вполне подходит.

— Нахал, — заявил Снейп, делая первый толчок.

— Да-а, — простонал Гарри в ответ.

— Наглец, — мужчина медленно вышел, заставив Гарри сжаться вокруг него.

— Да, — ответил Гарри, несколько невнятно.

— Нахал, — сказал Снейп, снова двигая бедрами вперед и чуть запрокидывая голову, чтобы разглядеть лицо Гарри.

— Это ты уже говорил, — пробормотал Гарри, не открывая глаз.

Снейп вновь отстранился, а потом вошел до самого конца: — Настырный мальчишка. Я думать не могу, ты хуже наркотика.

— Лучше... гораздо лучше... лучше, лучше...

Снейп любил, когда Гарри начинал вновь и вновь выкрикивать одно и то же. Любил, когда Гарри прикасался к нему, — за эти годы они хорошо изучили чувствительные местечки друг друга. Любил слышать, когда изо рта Гарри начинало вырываться невнятное, нередко лишенное смысла бормотание.

— Гарри, я тебя люблю.

— Я знаю, Северус... знаю... ах...

В конце концов, сказать это оказалось совсем нетрудно.