Снейп открыл глаза. Склонившийся над ним Гарри весело улыбнулся.
— Отлично. Ты проснулся.
— Еще бы, — сказал Снейп. — Ты так орешь и лапаешь меня, что…
Гарри не обратил на эти слова никакого внимания.
— Вставай давай. Я хочу пойти на завтрак. Как же я проголодался! И, слушай, только не обижайся, но тебе не помешало бы в душ. — Снейп заметил, что волосы Гарри были влажными; должно быть, он уже помылся. — Когда ты в последний раз принимал ванну?
— Очищающие чары прекрасно…
— Сев! Ты что, нормально не мылся с тех пор, как вышел из лазарета?
Мылся, конечно. Еще бы вспомнить, когда.
— Хватит зудеть, Поттер. — Он вылез из кровати и натянул халат. — Встретимся на завтраке.
— А... — протянул Гарри разочарованно и огорченно одновременно. — А я-то думал, мы пойдем туда вместе.
Уже взявшись за ручку двери, ведущей в ванную, Снейп повернулся и посмотрел на одевающегося Гарри.
— Вместе? — переспросил он. — Ты хочешь, чтобы мы вошли в Большой зал вместе. На завтрак. — Они еще никогда не приходили на завтрак вместе. Один из них всегда возвращался ночью в свою комнату по кружаной сети.
— Да, — сказал Гарри. — Иди в душ, я же тебе уже говорил, что ужасно хочу есть. Наверняка и ты тоже.
— Если ты настолько голоден, иди без меня, — предложил Снейп. Эта мысль показалась ему очень удачной.
— Черт возьми, Сев, иди уже в душ.
К своему собственному удивлению, Снейп послушался и вынужден был признать, что после душа почувствовал себя значительно лучше. Наверное, он и правда давно там не был. Он дважды вымыл голову. Да, определенно, очень давно. Когда он наконец вышел из ванной, Гарри по-прежнему был в комнате, тщетно пытаясь расчесать волосы перед зеркалом.
— О, Боже! Я уже хотел идти тебя искать. Смотри, я достал тебе чистую одежду. — Он махнул рукой в сторону кровати. — Думаю, я буду омлет с беконом. И тосты. И фрукты. И… Снейп начал одеваться.
— Вообще-то ты уже можешь идти.
Наступила тишина.
— У меня складывается впечатление, что ты не хочешь идти со мной на завтрак.
— Неужели дошло? — буркнул Снейп.
На миг Гарри изменился в лице, но так быстро взял себя в руки, что Снейп даже засомневался, не показалось ли ему. Потом Гарри неуверенно улыбнулся.
— Отлично. Тогда я пошел, а ты догоняй. — Он слегка коснулся руки Снейпа. — Но ты ведь придешь, правда?
— Да, — сказал Снейп. Мысль о завтраке показалась ему ужасно привлекательной.
Наверное, ему следовало бы насторожиться, когда Гарри так легко, хоть и неохотно сдался, подумал Снейп, войдя в Большой зал и увидев Гарри, в кои-то веки не зажатого с обеих сторон Люпином и Блэком. Более того, рядом с Гарри было свободное место, и парень, улыбаясь, с энтузиазмом указывал на него. Снейп подавил вздох и упал на стул. На тарелках появилась еда, и Гарри налил ему чая.
«Видимо, я и правда здорово проголодался», — подумал Снейп несколько минут спустя, глядя на свою чистую тарелку.
— Возьми еще. — Гарри навалил ему омлета.
Снейп поднял голову и перехватил взгляд Хуч; она подмигнула ему. Чертова баба!
— Так чем ты собираешься сегодня заняться? — Гарри захрустел тостом. — Или ты снова собираешься весь день просидеть на уроках Сириуса?
Блэк, сидящий по другую руку от Гарри, мрачно ухмыльнулся Снейпу.
— Наверное, сегодня я разрешу студентам поэкспериментировать с гноем бубонтюбера, Снейп. Особенно второму курсу Хаффлпаффа.
Всем было известно, что Снейп именовал их «Лонгботтомами». Он представил себе класс, весь забрызганный гноем бубонтюбера, и подавил дрожь. Потом взглянул на Блэка, как всегда, разодетого в ярко-синюю мантию с золотой отделкой, и усмехнулся:
— Блэк, как ты думаешь, почему мои комнаты находятся так близко от класса? Тебе до своего любовного гнездышка придется топать через весь замок в насквозь пропитанной гноем мантии. И я уже предвижу, что ты будешь вынужден провести несколько ночей в той самой пресловутой будке, потому что Люпин будет не в состоянии выдержать твою вонь.
Люпин, сидящий рядом с Блэком, спокойно продолжал есть, будто не слыша ни слова.
Блэк улыбнулся.
— Ты что, Снейп, никогда не слышал об ограждающих чарах?
Снейп открыл было рот, но Гарри перебил его:
— Слушай! Раз уж ты не собираешься сидеть на уроках, может, сходишь со мной в Хогсмид?
— Нет! — отрезал Снейп. — Мне нужно работать. — Он встал из-за стола и унесся прочь, не доев омлета. Как же, пойдет он в Хогсмид! Как будто он — как это говорят студенты? — встречается с Поттером. Он отмахнулся от неуместных воспоминаний о том, как они с Гарри несколько раз были там в прошлом. Он скрылся в своей лаборатории и начал готовить Бодроперцовое зелье: пока он был заточен в больничном крыле, он заметил, что у Помфри мало-помалу заканчиваются кое-какие наиболее ходовые лекарства.
К обеду он как раз закончил, но Гарри на обед не пришел. Снейп с трудом заставил себя сохранять невозмутимый вид и не начать искать его глазами. Но Люпин, опустившийся на стул рядом с ним, все равно сказал:
— Наверное, он все еще в Хогсмиде.
Снейп бросил на него яростный взгляд.
— Тебя никто не спрашивал.
— А это и не нужно, — холодно ответил Люпин. К столу широкими шагами подошел Блэк, вопреки ожиданиям Снейпа, не слишком перемазанный гноем, и сел рядом с Люпином, который с улыбкой повернулся к своему любовнику. Снейп почувствовал, что с таким же успехом его вообще могло бы здесь не быть.
В молчании он закончил трапезу и пошел на занятия. Каким-то чудом классная комната была забрызгана гноем лишь слегка. Но, тем не менее, Снейп воспользовался этим, чтобы назначить отработку парочке гриффиндорцев, приказав им отмыть всю комнату, включая стены и потолок. Это, да еще снятые за время занятий с Гриффиндором шестьдесят баллов, привели его в отличное расположение духа. И он продемонстрировал его, бросив на Гарри умеренно сердитый взгляд, когда тот плюхнулся рядом с ним за столом.
— Привет, — весело сказал Гарри. Снейп одарил его более свирепым взглядом. Затем Гарри повернулся к Вектор и завел с ней разговор об астрономических наблюдениях в Австралии.
Снейп флегматично жевал, притворяясь, что не прислушивается. В любом случае, тема была тошнотворно скучной. Кому какая, к черту, разница, как Вектор собирается провести летние каникулы?
— А как же ты, Гарри? — вежливо поинтересовалась Вектор. — Ты останешься здесь или… — Она перевела взгляд на Снейпа и обратно, а потом добавила: — Наверное, все же останешься.
Снейп изо всех вил воткнул вилку в мясо.
— Я еще не решил, — сказал Гарри.
Что? Но тут чья-то рука коснулась под столом колена Снейпа. Он отдернул ногу.
— Положение сейчас довольно сложное, — добавил Гарри. — Учитывая… недавние события.
Вектор понимающе кивнула.
Десерта Снейп ждать не стал. Он ушел к себе, оставив Гарри за весьма оживленным разговором с Блэком о новом загонщике английской сборной по квиддичу.
Казалось, в комнатах было тише, чем обычно. Он проверил несколько сочинений; и скрип пера показался ему необычно громким. Наконец, он отложил сочинения в сторону и взглянул на часы. Десять вечера. Он решил пройтись. Хотя учебный год практически закончился, это еще не повод, чтобы позволять студентам расслабляться. Напротив, именно сейчас всевозможные проказы и проделки должны были расцвести пышным цветом.
Снейп обнаружил троих хаффлпаффцев, которые, судя по приготовлениям, собирались пошвырять бомбы с гноем бубонтюбера с Астрономической Башни. Он снял с них тридцать баллов, от всей души жалея, что не может сделать то же самое с Блэком, чья глупая затея вложила такую мысль в то, что заменяло хаффлпаффцам мозги.
Он наткнулся на рейвенкловца, что-то бормочущего перед дверью в ванную старост и, по всей видимости, пытавшегося подобрать пароль. Минус десять баллов — и рейвенкловец отправился обратно в спальню, а сам Снейп затаился поблизости. Разумеется, через несколько минут откуда-то выскочила ничего не подозревающая гриффиндорка и с надеждой потянула за дверную ручку. Еще минус пятнадцать баллов.
Он наткнулся на нескольких слизеринцев, пробирающихся в сарай для метел с флаконом дезориентирующего зелья.
— Это для завтрашнего матча, сэр, — сказал один из них. Матча против Гриффиндора. Он конфисковал зелье и отправил их обратно, слегка улыбаясь их изобретательности. Зелье, что они приготовили, при нанесении на прутья метлы нарушало ее тщательно отрегулированный баланс, и игроки неизбежно отклонялись от намеченного курса как минимум на метр.
Вернувшись в замок, он кивнул Филчу, с которым столкнулся возле подземелий. На лице Филча играла довольная усмешка, означавшая, что он тоже провел вечер не впустую.
Снейп вернулся назад в свои комнаты и, войдя в спальню, замер в дверях. На прикроватной тумбочке горела свеча, бросая мягкие отсветы на лицо Гарри, прижавшегося щекой к подушке. Снейп засмотрелся на темное полукружье ресниц на его щеке. Он вздохнул, тихо разделся, задул свечу и скользнул под одеяло. Гарри что-то сонно пробормотал, протянул руку и положил ее ему на плечо. А затем его дыхание снова стало ровным и спокойным.
Снейп полежал в темноте и вскоре заснул, убаюканный звуком тихого дыхания Гарри, его теплой рукой у себя на плече.
Проснувшись утром, он обнаружил, что Гарри крепко обнимает его, навалившись всем телом. Снейп осторожно высвободился из объятий спящего Гарри и пошел в душ. Когда он вернулся, в комнате уже никого не было, и только вмятина на кровати напоминала о том, что Гарри был здесь.
Снейп долго разглядывал пустую кровать, пока не почувствовал, что его голые ноги на каменном полу совершенно оледенели. Он оделся и пошел на завтрак, так больше ни разу и не оглянувшись.
Гарри уже сидел за столом между Блэком и Синистрой. Он слабо улыбнулся Снейпу и сосредоточил все свое внимание на тосте, щедро размазывая по нему мармелад.
Где-то в середине завтрака Снейпу пришло в голову, что никогда прежде он просто так не спал с Гарри.
— Я могу погадать тебе, Северус.
— Что? — Он резко повернул голову.
Трелони указала на чашку, которую он держал в руке.
— Чаинки. Я могу предсказать тебе будущее по ним. Я же вижу, что у тебя самого не получается.
— Нет! — Он решительно поставил чашку на стол и налил еще чаю, прежде чем она успела наговорить ему каких-нибудь глупостей. В последний раз, когда она ему гадала, его ожидал морской круиз и встреча с таинственной незнакомкой. С тех пор прошел почти год, а предсказание так и не сбылось. Гарри сочувственно посмотрел на него со своего места. Вот только этого еще не хватало. Снейп поднялся из-за стола, не заботясь о том, что Трелони схватила его чашку и, прищурившись, разглядывает ее.
На полпути к своей лаборатории Снейп резко повернул в другую сторону. Не обратив никакого внимания на то, как нервно взвизгнули хаффлпаффцы, имевшие несчастье попались ему под ноги, он направился в кабинет Дамблдора.
— Молочный шоколад, — сказал он горгулье, и дверь отворилась.
— Доброе утро, Северус. — Дамблдор взглянул на него поверх очков. — Чем обязан удовольствию видеть тебя?
Снейп заподозрил, что директор просто издевается над ним, но тут же отбросил эту мысль.
— Когда я смогу полностью вернуться к преподаванию?
— А, вот в чем дело… — Дамблдор улыбнулся.
Наступила тишина.
— Альбус?
— Да-да. Твои уроки… — Дамблдор выудил конфету из вазочки, стоящей у него на столе. — Что ж, Северус, учитывая, что учебный год почти закончился, а Сириус так хорошо справляется с твоими студентами…
— Нет! — воскликнул Снейп.
— Но если уедет Сириус, Ремус уедет вместе с ним.
— Да плевать я хотел на… то есть… какое мне дело до двух псин, топчущих наши ковры!
Дамблдор разгрыз конфетку, и Снейп поморщился при мысли о его несчастных зубах.
— Гарри быстро поправляется, как ты думаешь?
Дьявол! Снейп ненавидел, когда Дамблдор пускал в ход эмоциональный шантаж.
— Откуда мне… — снова начал он и внезапно осекся, заметив взгляд Дамблдора.
— Должен сознаться, что я немного беспокоился за него, когда он вышел из лазарета. И за тебя тоже. — Он замолчал и пододвинул к нему вазочку. — Не хочешь лимонного шербета? И сядь, пожалуйста, Северус, у меня шея затекает.
Снейп сел.
— И зачем все это? — Он подозревал, зачем, и даже догадывался, в чем дело, но хотел, чтобы Дамблдор сам это сказал.
Дамблдор улыбнулся:
— Я бы хотел, чтобы Ремус и Сириус остались до конца семестра. Вам с Гарри нельзя перенапрягаться. — Голубые глаза вдруг посерьезнели. — Думаю, это лето будет трудным. И я… хотя ладно. В любом случае, ты же ведешь высшие зелья, не так ли? Поэтому нам не нужно волноваться, что твои студенты не сдадут ТРИТОНы.
— Конечно, нет, — машинально отметил Снейп.
— У тебя что-то еще? — Дамблдор кивнул в сторону своего стола, заваленного грудой пергаментных свитков, грозящих вот-вот обрушить его.
— Нет. — Снейп встал и вышел, раздумывая, что же Дамблдор имел в виду, говоря о лете. Которое будет трудным. В голове прозвучал тревожный звоночек, но вот о чем он предупреждает, Снейп понять не мог.
Он прошел в свой пустой класс и просидел там до тех пор, пока чей-то громкий топот не вывел его из задумчивости.
— Пошли, — услышал он из-за двери звонкий юный голос. — А то опять все самые лучшие места займут…
Ах, да, матч. Вслед за своими студентами он прошел на поле и уселся на слизеринской трибуне возле семикурсников. Гарри, окруженный гриффиндорцами, дружески помахал ему. Снейп холодно кивнул; казалось, он мог руками потрогать любопытство, волнами расходившееся от его студентов, в то время как столпившиеся вокруг Гарри гриффиндорцы, увидев, как разом померк взгляд их преподавателя по ЗОТИ, выглядели в равной степени растерянными и возмущенными. Снейп счел это прогрессом: обычно в таких случаях их распирало от только возмущения.
К большому удовольствию Снейпа, выиграл Слизерин. Он позволил себе бросить победоносный взгляд в сторону Блэка, прежде чем встать и поаплодировать своему факультету. Он поздравил команду, которая затем дружно ринулась в душ, и кинул насмешливый взгляд в сторону гриффиндорцев, которые, скрепя сердце, поздравляли слизеринцев. И, кстати…
— Поздравляю, профессор Снейп.
— Благодарю, профессор Поттер. — Снейп развернулся и пошел обратно в замок. Он думал, что Гарри пойдет за ним, но через несколько минут вдруг понял, что остался один. Украдкой бросив взгляд через плечо, он увидел, как Гарри что-то говорит команде Гриффиндора: без сомнения, очередную речь, призывающую их не падать духом, которую Хутч за много лет довела до совершенства.
Гарри не нагнал его по дороге к замку. Не было его и за ужином. Не то чтобы Снейп ждал его.
Вечер Снейп провел весьма плодотворно: отлавливал гриффиндорцев, замышляющих всякие гадости в тщетной попытке — на что он им с огромным удовольствием и указывал — отомстить за сегодняшний проигрыш. К концу обхода Гриффиндор лишился семидесяти пяти баллов, а у Филча была куча кандидатов на отработку. Снейп считал своим долгом заботиться о том, чтобы Филч был счастлив, если, конечно, миссис Норрис тайком не прошмыгнет в его комнаты и не нагадит на одежду.
Но, пока он патрулировал коридоры, никто не пробрался к нему. Простыни были непривычно холодными. Он задул свечу и, наверное, первый раз в жизни заснул, испытывая чувство одиночества.
Воскресенье. Снейп ненавидел воскресенья. Он сидел в учительской, прихлебывая чай и изо всех сил стараясь не прислушиваться к длинному, запутанному, а по временам совершенно бестолковому рассказу Хагрида о неудачной стычке Клыка с мандрагорой. Люпин притворялся, что ему очень интересно — хотя нет, ему и правда было интересно. Снейп закатил глаза. Когда рассказ подошел к концу, МакГонагалл вдруг вскинула голову и оглянулась.
Досадливо прищелкнув языком, она посмотрела на Снейпа.
— Ты не знаешь, где Гарри?
— Я этому мальчишке не сторож, — резко бросил тот.
Она моргнула.
— Понятно. — Она перевела взгляд на Люпина. — А ты, Ремус?
— Они с Сириусом на квиддичном поле с гриффиндорцами, вспоминают былые победы, — сухо сказал Люпин.
— Спасибо. — МакГонаголл поднялась и вышла из комнаты.
— Тады я тож пойду, — пробормотал Хагрид и вышел вслед за ней.
Повисла пауза. Люпин так пристально смотрел на него, что, казалось, хотел что-то мысленно внушить ему.
— Что такое? — выплюнул Снейп.
Люпин отхлебнул чая.
— Я просто не могу понять, как умный человек может быть таким дураком.
— Боюсь, называть Блэка умным — значит сильно погрешить против истины.
К большому разочарованию Снейпа, Люпин не поднял перчатку. Но, в конечном итоге, он никогда этого не делал.
— Послушай меня, Северус, — проговорил он и, не дожидаясь ответа Снейпа, продолжил: — Когда-то у меня было все, и я все потерял. Но потом мне просто невероятно повезло, и я смог все вернуть. Поэтому ты, наверное, понимаешь, что я не могу взять в толк, что кто-то может намеренно отталкивать от себя то, что когда-то потерял я. И что оплакивал тринадцать лет. — Он буквально сверлил Снейпа глазами.
— Понятия не имею, о чем… — начал было Снейп.
Люпин поднял вверх руку.
— Думай, что делаешь, Северус. Или не делаешь. — Он встал. — Пойду-ка я спасать студентов от рассказов Сириуса.
Снейп остался один в неожиданно опустевшей учительской.
Впоследствии он не мог припомнить, сколько просидел там. Время подошло к обеду, он не мог заставить себя пойти в Большой зал. Он прошел в свои комнаты и сел перед не разожженным камином, как вдруг услышал стук в дверь.
— Войдите, — сказал он.
Это был Гарри.
— Мне надо кое-что сказать тебе, — начал он без предисловий. — Прежде всего, если ты не прекратишь снимать с Гриффиндора баллы еще более незаслуженно, чем обычно, я начну снимать по пять баллов со Слизерина за каждый их наглый комментарий, который они отпускают, называя меня твоей игрушкой-погремушкой.
Снейп моргнул:
— Они… что?
Гарри повторил:
— Они называют меня твоей игрушкой-погремушкой. Твоим капризом. Твоим кризисом среднего возраста! — Он глубоко вздохнул. — И я не обращал на это внимания, потому что пытался решить дело миром. То, о чем ты, очевидно, не имеешь ни малейшего понятия! — Его щеки порозовели. От гнева, а не от замешательства, подумал Снейп.
Снейп поджал губы и отрывисто кивнул. Он уже предвидел неприятный разговор со старостами Слизерина.
— Очень хорошо.
— Потому что я… ох… Ладно… — Казалось, Гарри внезапно растерял всю свою храбрость. Но сделал шаг по направлению к Снейпу; его руки были сжаты в кулаки. — Хорошо. Ну... И вот еще что…
Снейп ждал. Казалось, его сердце бьется невозможно быстро.
— Ну? — наконец поторопил он.
— Ладно. Хм… — И вдруг на одном дыхании выпалил: — Я… я думал, ты хочешь… ну... Но ты ведешь себя так, как будто это не так. И я подумал, что нам надо поговорить.
— Мы говорим, — холодно произнес Снейп, проглатывая едкое замечание о том, что Гарри, кажется, поставил новый рекорд по заиканию.
— Нет, — возразил Гарри. — Это я говорю. И всегда говорю только я. Только я всегда говорю… о своих чувствах… О том, что думаю. Что чувствую. А ты всегда только сидишь и слушаешь, и если мне везет, ты что-то ворчишь или киваешь. А я… я больше не могу…
Если до этого момента сердце Снейпа и колотилось слишком быстро, то сейчас оно просто пустилось вскачь.
— Вот как... — Он отвернулся и стал ждать, когда за Гарри закроется дверь.
И тут Гарри взорвался:
— Вот именно это я и имел в виду! И это чертовски раздражает!
Снейп потрясенно уставился на него.
— Я… — он остановился. — Ты все еще здесь? — Он прикусил язык; он совсем не это хотел сказать.
Гарри взъерошил волосы до такой степени, что они уже стояли дыбом.
— Конечно, я еще здесь. Что ты… о… — Он сделал еще один шаг вперед. — Единственное, чего я не могу сделать, — медленно произнес он, — это заставить тебя говорить со мной. Так ты можешь со мной поговорить?
— О чем?
Гарри посмотрел на него.
— Ладно. Видимо, нет. — Его плечи поникли. — Сев…
Сам не зная, почему, но его имя, произнесенное тихим надтреснутым голосом, заставило Снейпа снова вспомнить о том, что говорил ему Люпин. Он сделал над собой невероятное усилие.
— Гарри. Я хочу… я… — Он повернул руку, лежавшую на колене, ладонью вверх, скользнул взглядом по бледным шрамам на ней. — Что ты хочешь, чтобы я сказал?
Гарри сделал еще один шаг вперед, но по-прежнему казался очень далеким.
— Скажи, почему ты не разбудил меня той ночью?
— Ты спал, — невыразительно сказал Снейп.
— Да, я заснул, дожидаясь тебя.
Снейп задумался, а Гарри ждал, что он ответит, и ждал терпеливо, понял Снейп. В который раз ему пришло в голову, что Гарри больше не тот мальчишка, которого он когда-то знал.
— Я не хотел беспокоить тебя. Ты выглядел таким… — Он даже не мог выразить словами, каким умиротворенным выглядел тогда Гарри. — А утром ты ушел.
Гарри кивнул.
— Я решил избавить тебя от спора о том, чтобы вместе идти на завтрак.
Снейп поморщился. Наверное, он это заслужил. Снова пауза.
— Что еще? — заставил он спросить себя.
— Ну, когда ты… — Гарри замолчал. — На самом деле еще только одно. — Он снова растрепал волосы. — Я знаю… то есть я совершенно уверен, что ты хочешь меня. Так ведь?
Снейп кивнул.
— Но я не знаю, насколько сильно ты меня хочешь.
Снейп ждал, что Гарри закончит свою мысль, но, по-видимому, это было все. Гарри избегал его взгляда.
— Насколько сильно для чего?
Гарри вдруг поднял голову и взглянул ему прямо в глаза.
— Да для того, чтобы ходить со мной на завтрак. Чтобы быть вежливым со мной на людях. Чтобы не позволять своим студентам отпускать оскорбительные шуточки в мой адрес. И не кидаться на Минерву всякий раз, когда она задает тебе простой вопрос. — Он облизал губы. — Для того, чтобы… быть моим любовником не только в этой комнате, но и за ее пределами.
Снейп во все глаза смотрел на него.
Гарри торопливо продолжал:
— Я же не говорю, что мы должны держаться за руки на виду у всей школы или обжиматься на квиддичных матчах, или… ну, там, носить обручальные кольца. Я просто хочу… я не хочу, чтобы ты вел себя так, будто стыдишься меня.
Сейчас Гарри был просто невероятно далек. Снейп встал и подошел к нему.
— Я не стыжусь. — Он положил руку ему на плечо, и парень потянулся навстречу его прикосновению. Ободренный этим, Снейп добавил: — Нисколько.
— Тогда прекрати вести себя, будто это так. — Гарри слегка отстранился и взглянул ему прямо в глаза. — Потому что, если честно, со стороны кажется, что я и в самом деле всего лишь твоя игрушка.
Снейп было набрал в грудь воздуха, чтобы опровергнуть это обвинение, но… В конце концов, он отказался идти с Гарри на завтрак... из простой предосторожности. Так же, как и в случае с походом в Хогсмид — или вернее с тем, что он не пошел туда. Ну, а бросить его на квиддичном поле, не сказав ни слова? Игнорировать его за столом?..
— Ээ…
Повисла пауза.
— Ну? — поторопил Гарри.
По-видимому, вот это «ээ» Гарри и называл ворчанием.
— Извини меня. — Снейп даже не мог припомнить, когда в последний раз он искренне извинялся. Пресмыкаться перед Вольдемортом было, как ни странно, гораздо легче, чем сейчас сказать Гарри эти слова.
Во всяком случае, Гарри был явно поражен, судя по тому, как взметнулись вверх его брови.
— Спасибо. — Но в его позе по-прежнему чувствовалась напряженность, недоверие.
И тогда Снейп решился:
— Я и правда хочу тебя. Сильно. Очень сильно. — Снова та пронзительная боль в сердце, которая появилась, когда он решил, что Гарри сейчас уйдет навсегда… Внезапно он почувствовал, что должен удержать его во что бы то ни стало. — Я хочу тебя, — повторил он, едва не паникуя. — Гарри…
Гарри сделал шаг ему навстречу и обнял за шею.
— Да. — В его голосе слышалось безграничное удовлетворение.
Снейп обнял Гарри и крепко прижал к себе. Тот, должно быть, ощутил его отчаяние, потому что начал нежно поглаживать Снейпа по спине, а затем положил голову ему на плечо и поцеловал в шею.
— Да, — снова пробормотал он и добавил: — Пойдем в постель.
Снейп мгновенно почувствовал возбуждение. Он еще крепче сжал Гарри в объятьях, и тот издал легкий смешок.
— Я так понимаю, это значит «да». — Он расцепил руки, высвободился из объятий Снейпа и пошел в спальню. Снейп последовал за ним, по пути расстегивая мантию, а затем и рубашку. Добравшись до кровати, он был наполовину раздет. Гарри, по-видимому, пришла в голову та же мысль, потому что он уже тоже был по пояс обнажен; он сел на кровать и сбросил ботинки. Подняв голову и с улыбкой взглянув на Снейпа, он лег на спину.
Снейп понял намек, опустился на него сверху и крепко поцеловал. Гарри весьма возбуждающе заерзал под ним, пока ему ни удалось высвободить одну руку, и сжал ягодицу Снейпа через брюки. Снейп еще сильнее вдавил его в матрац, и Гарри жалобно застонал ему в рот. Рука на заднице Снейпа переместилась выше, а затем пробралась под пояс брюк, лаская обнаженную кожу.
— Я хочу… можно я?… — он многозначительно стиснул его задницу.
Раньше они никогда не спрашивали друг друга об этом, а просто молча брали. Снейп приподнялся на локтях и взглянул в раскрасневшееся лицо Гарри.
— Да, — сказал он, зная, что соглашается на что-то гораздо большее, чем эта недвусмысленная просьба.
Гарри наградил его страстным поцелуем. Неожиданно брюки Снейпа показались ему слишком тесными; он отстранился от любовника и торопливо расстегнул их. Гарри снова улыбнулся и помог ему снять их, после чего сбросил свою собственную одежду, в то время как Снейп ласкал его спину, затем скользнув рукой вверх к его затылку и зарывшись пальцами в копну темных волос. Он притянул Гарри к себе и всем телом прижался к нему, как будто хотел полностью раствориться — а сейчас он и правда может это сделать, внезапно понял он. Он начал с шеи Гарри, затем скользнув языком к впадинке на горле и нежно прикусывая чувствительную кожу.
— О… — Гарри откинул голову. Снейп продолжал медленно опускаться вниз к его груди, исследуя ее губами и языком и наслаждаясь знакомым, чуть солоноватым вкусом кожи Гарри. Он коснулся зубами плоского соска, и Гарри вздрогнул. — Вот так…
Снейп вобрал его сосок в рот.
— Мерлин! — Гарри выгнулся навстречу этому прикосновению.
«Вот что мне нравится больше всего», — решил Снейп. Заставить Гарри дрожать от его прикосновений, слышать и чувствовать, с каким пылом тот отзывается на каждую ласку, каждый поцелуй. Его рука спустилась к крепкому бедру, а кончики пальцев начали медленно выписывать на коже круги, в то время как языком он по-прежнему настойчиво ласкал напряженный сосок. Постепенно чуткие пальцы подобрались к члену Гарри. Его собственный член, сейчас уже болезненно напряженный, упирался в ногу парня.
Неожиданно Гарри обхватил Снейпа руками и опрокинул на спину.
— Я кое-что придумал, — задыхаясь, прошептал он. — И не мешай мне.
А потом Снейпу показалось, что Гарри целует, ласкает его буквально повсюду. Его теплые сильные руки блуждали по телу Снейпа, одна рука скользнула ему между ног и слегка погладила яички, прежде чем двинуться дальше к чувствительной области за ними и слегка надавить. Снейп услышал свой стон и почувствовал, как Гарри, уткнувшийся носом в его шею, усмехается. Чудесные пальцы исчезли, но тут же вернулись обратно, на это раз уже покрытые чем-то скользким. Снейп лег поудобнее, чтобы дать пальцам более удобный доступ в его тело. Он открыл глаза — когда же он успел закрыть их? — и увидел, что Гарри пристально смотрит на него. Снейп обхватил Гарри руками за шею и притянул в поцелуй, в то время как скользкий палец осторожно кружил вокруг его входа, будто спрашивая разрешения. Он снова застонал, и палец вошел в него, теперь уже более настойчиво.
Тело Снейпа пылало, но в то же время казалось просто ледяным в тех местах, где Гарри не касался его. Он попытался прижать Гарри еще теснее, чтобы сильнее ощутить его горячее напряженное тело, чтобы палец пробрался в него еще глубже, а язык дальше проник в его рот. Гарри ахнул и отодвинулся.
— Мне нечем дышать, — сказал он.
Снейпу тоже. Он толкнулся навстречу руке Гарри.
— Давай.
— Но… — на лице Гарри отразилось сомнение.
— Я готов. — И даже если это было и не так, то дольше ждать он все равно был уже не в состоянии. Он подтянул колени к груди. — Давай!
— Хорошо, хорошо. — Гарри вынул палец и, покусывая губу, нанес любрикант на свой член. Снейпу безумно хотелось восстановить прерванный телесный контакт; и как только Гарри отложил тюбик с любрикантом в сторону, он, обвив ногами сильные бедра, потянул его вниз.
А потом Гарри прижался к нему всем телом и начал входить в него. Снейп определенно был не настолько готов, как ему казалось. Он подавил судорожный вздох. Гарри замер, войдя лишь чуть-чуть, левой рукой, на которой были шрамы, погладил его по щеке, а затем скользнул ниже, прижав ее к груди Снейпа. На секунду Снейп почувствовал слабую искру, легкий разряд связывающей их магии. Он вздохнул, и Гарри снова толкнулся в него. Теперь уже было легче, и Снейп расслабился, отдавшись знакомым ощущениям.
— О… — Гарри издал стон. — Сев… — Прозвище, которое Снейп не потерпел бы ни от кого другого. Он накрыл своей рукой лежащую у него на груди руку Гарри, и их пальцы переплелись. Сейчас Гарри уже было полностью внутри него, и на один долгий миг они оба замерли.
А затем Снейп начал двигаться под Гарри, требуя большего. Почувствовав это, Гарри вышел из него, а затем осторожно вошел снова.
— Да, — прошептал Снейп. Правой рукой он гладил Гарри по темным волосам и ласкал спину. Гарри опять застонал и ускорил темп. Снейп снова задвигался, приподнимая бедра навстречу этим толчкам так, что угол Гарри изменился, и теперь при каждом движении тот задевал чувствительную точку внутри него. Он крепко сжимал руку Гарри, прижимая ее к сердцу, которое, как сумасшедшее, колотилось под их сплетенными пальцами.
Но он жаждал большего. Выгнувшись, он попытался потереться своим болезненно напряженным членом о плоский живот Гарри, и даже такое незначительное прикосновение заставило его застонать.
— Сев… сделай это сам. — Пальцы Гарри плотнее сплелись с его пальцами; Снейп повернул голову и увидел, что Гарри перенес свой вес на другую руку, вцепившись в простыни. — Я хочу посмотреть…
Снейп послушно обхватил свой член и начал двигать рукой. Удовольствие огнем обожгло его, и он почувствовал, как лицо его запылало. Должно быть, он непроизвольно сжал мышцы внутри, потому что у Гарри внезапно перехватило дыхание, и он прикусил губу, припухшую от страстных поцелуев Снейпа. Лаская себя, Снейп, не отрываясь, смотрел в его зеленые глаза. И очень скоро почувствовал, как по всему телу пробегает знакомая дрожь. Гарри, тоже это ощутил и ускорил темп, трахая его именно так, как больше всего нравилось Снейпу. Кончая, Снейп крепко стиснул руку Гарри и излился себе на живот и живот своего партнера. Он заставил себя не расслабляться до тех пор, пока не почувствовал, что член Гарри начал пульсировать внутри него.
А потом они в изнеможении рухнули на кровать, не выпуская друг друга из объятий.
Уже в полусне Снейп почувствовал легкое покалывание, означающее, что Гарри наложил на них очищающее заклятье.
— Десять баллов Гриффиндору, — пробормотал он, прежде чем провалиться в сон, едва успев услышать, как Гарри тихо фыркнул.
Когда он снова проснулся, было уже утро. Гарри, разметавшись, спал рядом. Будучи ниже Снейпа ростом, в постели он всегда занимал гораздо больше места. Снейп склонился над ним и поцеловал в плечо. Никакой реакции. Снова поцеловал. Ничего. Тогда он укусил Гарри.
— Ой!
— Пора вставать, — сказал Снейп. — Ведь мы же не хотим пропустить завтрак?
— Мы? — улыбнулся Гарри и провел рукой по груди Снейпа, многозначительно пощипывая сосок.
— Именно, что «мы», — твердо сказал Снейп. — Мне нужна пища, если я и дальше буду вынужден иметь дело с тобой, ненасытное маленькое чудовище. Вставай. Нужно принять душ.
— Не-е-ет… — Гарри зарылся головой в подушку.
Снейп помолчал и потом склонился над ним.
— Яйца-пашот с тостами, — прошептал он, — бекон с прослойками жира, поджаренные помидоры, копчёная селёдка…
— О, вот что называется испортить отличный завтрак, — застонал Гарри, сбросив одеяло и выбираясь из кровати. — Копченая селедка! — На полпути в ванную он обернулся. — Пойдешь со мной?
Секунду Снейп напряженно смотрел на него, а потом поднялся:
— Да.
Гарри довольно улыбнулся.
— Вот и хорошо.
«А ведь и правда хорошо», — подумал Снейп, идя за Гарри в ванную. Но тут его внезапно посетила мысль:
— А что там такое с летом?
— О… — Гарри включил воду. — Я тебе потом расскажу. После завтрака. — Он потянул Снейпа в душ. — Попозже…
И пока они целовались под струей воды, Снейп подумал, что это «попозже», видимо, произойдет совсем скоро.
Vova
