Обернувшись, она увидела, что на другой стороне улицы дела идут не лучше: около трёх человек уже практически были выведены из строя. Но у них не было иной возможности: то, что происходило сейчас, было результатом долгих и упорных планирований, вылазок и тех крох информации, что им удалось собрать.
Министерство Магии больше не такое уж и всемогущее. Мир за окнами окончательно потерял яркость, а тех, кого теперь называют Выжившими, буквально с каждым днём становится меньше и меньше.
Причина?
Упорство уцелевших последователей Тёмного Лорда.
Девушка усмехнулась. Лишь она, только она из всего Министерства, называла этого безумца именем, которое ему давали его сторонники. Но это было лишь насмешкой с её стороны. Насмешкой.
Вчера был убит Невилл. Очередная попытка захвата власти Пожирателями Смерти. Сама гриффиндорка едва успела на место, что бы остановить тот беспредел, что творился в некогда красивом и аккуратном здании. Сейчас же Министерство представляет собой руины, но по-прежнему функционирует, если можно так сказать, — часть магов расположилась недалеко от уцелевшего Отдела Тайн. Сейчас там штаб. Сейчас там их центр.
Гермиона отразила некий яркий луч, летящий в её сторону, едва не попав под зелёный. Запрещённые заклинания. Теперь они стали практически ежедневными в использовании. «Авада Кедавра» слышалась на каждом углу, в каждом тёмном переулке волшебной части Лондона, в каждом доме, с плохо поставленной защитной магией.
Мысли её снова вернулись к Невиллу. Гриффиндорка уже не так тяжело переносила потери когда-то бывших однокурсников, но сейчас другое время.
Ей было безумно жаль Лонгботтома, но она ничем не могла помочь. И да, это не её вина. Не её, что бы там не говорили эти бюрократические крысы. Иногда она недоумевала, как могли выжить они при первом падении Министерства? А при втором?
Всего падений было три. Но после каждого падения приходили Выжившие. И снова Министерство буквально поднималось из пепла. Хотя сейчас там только руины, да. И Отдел Тайн.
Опять отразив заклинание Пожирателя, Грейнджер вскинула свою палочку и отправила человека в чёрной мантии на тот свет. Она уже перешагнула через себя. Это всё война.
Сначала было страшно. И больно. Даже зная, КЕМ он был, ей всё равно было противно холодно и тошно. Её рвало. Она не могла есть.
Второй труп. И снова тяжесть на душе. И снова Гермиона ничего не ест. Но жизнь идёт, а вместе с ней всё меняется.
Это произошло через неделю. Луна. Эта странная девушка тогда практически пожертвовала собой ради неё. Зачем? Гермиона так и не получила ответа на этот вопрос. На последних мгновениях жизни Лавгуд просила гриффиндорку только об одном: отомстить. За неё. За всех. За Рона. За Гарри.
Она перешагнула через себя. Она стала той, кем быть никогда не желала. Карательницей. Карательницей и одной из тех Выживших, что отчаянно пытались бороться за жизнь там, на «поле боя». Улицы Лондона, по крайней мере, его магической части, превратились в заброшенные развалены, на которых тёмными пятнами чернела кровь.
Гарри, Рон… Нет, сейчас не самое подходящее время думать о них — и Гермиона, немного выглянув из-за образовавшегося при предыдущем столкновении каменного укрытия, выпустила очередное заклинание. Жаль только, оно не поразило цель — Пожиратель успел отразить его.
Мерлин, они знали, где собираются приспешники Вольдеморта, знали, кто именно там появляется, знали, когда состоятся их ближайшие встречи, и были бессильны. Это бесило девушку больше всего. Но ничего нельзя было предпринять: Малфой-Мэнер был так хорошо защищён заклинаниями, что никакими усилиями силой поместье было не взять. Хитростью? Возможно. Но для этого требовалось время, а его не было. Пожиратели не давали им его.
Магглы. Что можно сказать относительно магглов? Гермиона не знала. Они оказались в буквальном смысле заперты в магическом мире — обычный мир магглов стал для них недоступен. Никто не знал почему. Казалось, вот откроешь дверь из «Дырявого котла» и окажешься… Но дверь открывалась, а за ней была лишь пустота и чернота. Как-то гриффиндорка запустила туда руку, но ничего не нащупала. Даже какой-нибудь опоры, что бы встать по ту сторону двери.
Никто не знал, почему это так. Поэтому, у них осталось только «здесь». Только этот кусочек некогда большого и прекрасного мира.
— Грейнджер! Четверо! — послышалось оттуда-то из-за угла.
Это означало, что они потеряли четверых. Четверых бойцов. Четверых человек, что некогда были Выжившими.
«Мерлин, это самая большая потеря за последние два месяца!» — подумала девушка.
Следовало бы прекратить всё сиюминутно же, но нет. Они слишком долго готовили эту операцию: им нужен был кто-то из Пожирателей. Им нужен был пленник.
Когда Гермиона предложила эту идею, то она была встречена весьма холодно: пленников не брали. Всех Пожирателей убивали либо на месте, либо они убивали себя сами (что сначала вообще подвергло половину авроров в шок). Пленник? Неслыханно! — говорили эти бюрократы. Но как только Грейнджер добилась того, что бы занять главенствующее место в аврорате, то она сразу же с яростью взялась за свою идею.
Пленник. Им нужен пленник.
На вопрос «Зачем?» она не отвечала.
«Увидите», — и, хищно улыбнувшись, продолжала работать.
И вот сейчас, операция, которую Гермиона разрабатывала лично, не спя ночами, стояла под угрозой срыва.
Четыре человека. Они потеряли четверых.
— А их?
— Не знаю! — ответил тот же голос.
Откатившись в сторону и выкрикнув одно из некогда запрещённых заклинаний, девушка оказалась на другом конце своего укрытия.
— Дин! Сколько их?
Дин Томас, несмотря на многие запреты своего начальника и целителя не принимать участия в сегодняшней операции, всё равно крепко держал в руках волшебную палочку и пускал заклинания налево и направо.
— Я видел, как упало трое!
Только трое.
Мысленно выругавшись, гриффиндорка посмотрела наверх. Что ж, если она хочет положительного результата, то должна это сделать.
Гермиона поставила щит и, стараясь как можно быстрее вскарабкаться по подоконникам, оказалась на крыше какого-то здания.
Щит исчез, и девушка едва успела нагнуться, что бы избежать яркого зелёного луча. Авада Кедавра. Кто-то видел её. Возможно, видит и сейчас.
Она поползла на другую сторону, стараясь не высовываться.
Но стоило ей хоть на немного приподняться, как снова зелёный луч.
Нет, кто-то знает, что она там.
«И этот кто-то сейчас за это заплатит!»
Резко поднявшись на ноги, Грейнджер установила щит и мельком огляделась.
Да, там. На соседней крыше. Пожиратель.
Он казался весьма идеальной кандидатурой.
Было бы у неё чуть больше сил…
«Не используйте щит часто. Он слишком мощный — вы можете не справиться», — как это отозвался голос учителя по ЗОТС. А в учебнике пометкой стояло, что больше двух раз в сутки щит лучше не вызывать, иначе можно лишиться не только чувств, но и всей своей магической силы.
Сколько раз она уже использовала его? Три? Или… четыре?!
Снова мысленно выругавшись, девушка легла на каменную крышу здания. Интересно, кто же тот волшебник, что следит за ней? Неотрывно следит, это она знала точно. Кто же? Кто?
В этот момент душу раздирающий крик буквально наполнил пространство вокруг. Гермиона закрыла глаза: всё. Всё очень плохо. Ещё один. Из Выживших. Адель. Она знала.
Просто знала.
Адель присоединилась к ним недавно. Бесшабашная девчонка. Она не должна была быть среди них. Ни сегодня, ни вообще. Но как ей можно было отказать, когда вся её семья погибла от рук Пожирателей Смерти? Что ж, Адель была настоящей гриффиндоркой. Была.
Была…
«Нужно сделать ещё один щит», — думала Гермиона.
Она рассчитывала, что, сделав этот щит, ей удастся либо перебраться на другую крышу, либо позвать кого-то себе в подмогу. Но было одно «но».
Это будет пятый щит.
— Мерлин! — с чувством вскрикнула девушка.
Даже если у неё и получится правильно составить заклинание, то не факт, что оно сможет продержаться, что бы ей удалось хоть что-то предпринять. Тем более, сможет ли удержаться она сама?
Ей ничего не оставалось, как лишь попробовать.
Девушка подняла палочку и произнесла заклинание.
Это было последнее, что она запомнила перед тем, как провалиться во тьму.
Глава 2. Прошлое
Одинокая фигура стояла у озера недалеко от Хогвартса. Но почему-то никому не было до этого совершенно никакого дела: те, кто замечал фигуру, отворачивался и шёл дальше по своим делам. А фигура продолжала стоять. И лишь только ветер играл с длинными каштановыми волосами.
Кто-то искал её. Искал, долго и упорно расспрашивая всех и каждого, не видели ли они девушку. Но никто не мог сказать точно. Казалось, будто она провалилась сквозь землю.
«Нет, так даже здесь не бывает!» — помрачнела Адель. Ей нужно было передать бывшей старосте получение, а та…
— Грейнджер! — окликнул фигуру девичий голос.
Фигура повернулась, и пряди волнистых волос упали на лицо.
— Чего тебе?
— Там приехали люди из Министерства. Ты им нужна.
— Зачем? — спросила девушка и снова отвернулась к озеру: его нетронутая гладь, эта манящая поверхность ледяной воды словно уносила её в воспоминания, уносила из реальности.
— А я знаю?
Гермиона чувствовала нотки раздражения в голосе этой девчонки.
— Хорошо.
Всегда лучше согласиться, чем пререкаться. Так можно выиграть время. По крайней мере, сейчас. Гриффиндорка слышала шелест листьев от удаляющийся шагов. С каждый секундой они становились всё дальше и дальше. С каждой секундой она снова всё глубже и глубже погружалась в свои сладостные воспоминания.
«Нет».
Это был её приказ. Приказ самой себе.
Тяжело вздохнув, наполнив лёгкие осенним воздухом, девушка покинула своё «место» у озера. Больше она уже никогда туда не вернётся, но это будет потом, а сейчас те люди из Министерства.
Она не помнила, как добралась до школы. Не помнила, разговаривала с кем-то по пути или же нет. Не помнила, какой дорогой и куда именно она шла.
Не помнила.
— Мисс Грейнджер, здравствуйте, — столь вежливые слова и столь противное выражение лица.
Гриффиндорка смотрела на мужчину, который уже давно находился в преклонном возрасте, практически не мигая.
Она молчала.
Старик снова скривился, но продолжил:
— Мисс Грейнджер, я сейчас представляю Министерство Магии в своём лице и хотел бы предложить вам кое-что.
Она молчала.
— Министерство Магии просит вас об услуге…
Опять не получив никакого ответа о заинтересованности, человек продолжил, монотонно перебирая слова.
— Поскольку из оставшихся в живых только вы присутствовали при трансгрессировании Мистера…
— Вы так спокойно об этом говорите. Из оставшихся в живых…
— Мисс Грейнджер, сейчас речь идёт о том, что нам нужно поймать этого убийцу!
Гермиона презрительно смотрела на волшебника. Поймать убийцу. Ха! Как громко звучали эти слова. А смысл? Где смысл?
— Нам нужен Малфой. Живой или мёртвый. Подумайте, Мисс Грейнджер! Всё-таки он убил, на сколько мне известно, вашего жениха…
— А вот об этом говорить не стоит, — холодно отсекла девушка.
Человек скривился.
— Итак, что вы решили?
— Я видела, как он трансгрессировал. И даже слышала то место, в которое его должно было перенести, — гриффиндорка не спеша подошла к окну и стала любоваться тем самым озером.
Чуть помедлив, она продолжила:
— Я скажу вам всё, но при одном условии.
— Каком же?
— Вы оставите его в живых. И я буду первой его допрашивать.
Старик, недоумевая, смотрел на неё в упор.
— Хорошо, — всё же согласился он.
— Чантон-стрит, 24.
Сказала и снова отвернулась к окну. Там, за её спиной, люди бросились к двери. Она слышала хлопки трансгрессии и видела на стёклах отражения горящих глаз этих людей.
Всё равно она будет первой. Если он будет живой. А он будет живой — в этом уж можно было не сомневаться.
* * *
Девушка спустилась по небольшой каменной лестнице и сошла-таки, наконец, с последней ступеньки, и люк захлопнулся, а с той стороны послышались запирающие заклинания.
— Здравствуй, Грейнджер, — поприветствовал её узник.
Он хотел сказать что-то ещё, но Гермиона без лишних разговоров ударила ему в солнечное сплетение.
Малфой сдавленно выдохнул.
— Здесь ты будешь делать то, что Я тебе говорю. А команды говорить не было! — голос, полный презрения, ненависти и боли рассёк тишину и пространство.
Когда она вышла оттуда, одежда её была пропитана кровью. Чужой кровью. Кровью того пленника.
Кровью того чистокровного ублюдка Малфоя.
Что ж, по крайней мере, она хоть немного уняла свою боль.
* * *
— Мисс Грейнджер! — окликнул её кто-то.
Повернувшись, гриффиндорка увидела Адель.
— Мисс Грейнджер… мне ведь называть вас Мисс Грейнджер?
— Да. Можешь называть меня так. Что ты хотела?
— Я здесь только со вчерашнего дня и… Мне бы хотелось… Можно я завтра тоже буду участвовать в операции? — выпалила девчонка на одном дыхании.
Гермиона чуть приподняла брови.
— Ты?
— Я очень хочу! Прошу вас, позвольте мне! Наверняка ведь там будут те, кто убил мою семью!
Последнее замечание сняло все запреты.
— Месть хороша, — начала гриффиндорка, — только правильно пользуйся случаем.
— Спасибо, Мисс Грейнджер.
Гермиона хотела уже было уйти, как Адель снова окликнула её:
— Там вас Министр ещё вызывал…
— Хорошо, Адель. Уже иду.
* * *
— Вы хотели меня видеть?
— Да, проходи.
Девушка кивнула и села на диванчик.
— Завтра, да? — глаза у Министра были грустными.
— Да, — просто был её ответ.
— Ты уже отобрала тех, кто пойдёт?
— Да.
— Что ж… Я позже пришлю тебе свитки, что ты просила.
— Хорошо. В таком случае я могу идти, Министр?
— Да, разумеется.
Уже закрывая за собой дверь, гриффиндорка думала, зачем же всё-таки ему нужно было её вызывать? Сообщить, что пергаментные свитки он пришлёт позже? Бред.
Всё ещё размышляя над этим, девушка удалялась от кабинета всё дальше и дальше.
* * *
В эту ночь ей снились кошмары. Кошмары когда-то пережитого прошлого. Но, вот в чём странность, в этих кошмарах не было ни Гарри, ни Рона, ни Джинни. В её снах были только она и Малфой. Была та темница, в которой она когда-то пытала его. И была кровь. Много крови. Его и её. И эта кровь смешивалась у её ног, растекаясь по каменного полу.
Она проснулась с диким криком и болью в правом боку. Старая рана, снова напомнившая о себе.
Поднявшись с кровати, Гермиона ополоснула лицо холодной водой, смывая остатки жутких снов, что мучили её всю ночь.
Что ж, сегодня у неё будет возможность снова унять свою боль. Сегодня — день операции.
* * *
«Нужно сделать ещё один щит», — думала Гермиона.
Она рассчитывала, что, сделав этот щит, ей удастся либо перебраться на другую крышу, либо позвать кого-то себе в подмогу. Но было одно «но».
Это будет пятый щит.
— Мерлин! — с чувством вскрикнула девушка.
Даже если у неё и получится правильно составить заклинание, то не факт, что оно сможет продержаться, что бы ей удалось хоть что-то предпринять. Тем более, сможет ли удержаться она сама?
Ей ничего не оставалось, как лишь попробовать.
Девушка подняла палочку и произнесла заклинание.
Это было последнее, что она запомнила перед тем, как провалиться во тьму.
* * *
Она очнулась от холода, скользящего по спине. Гермиона упёрлась ладонями в пол, в попытке приподняться, но безуспешно. Холодный камень, этот мрамор, буквально что пригвоздил её к себе.
— Что, Грейнджер, сил не хватает?
Глава 3. То, что когда-то называли будущим
— Что, Грейнджер, сил не хватает?
Девушка, скрипя зубами, всё же чуть приподнялась, упираясь в камень ободранными локтями.
— Малфой… — тихо прошептала она. Тихо, но он услышал.
— Не думала встретить меня снова, грязнокровка? Нет, ведь ты свято верила в то, что твоё любимейшее Министерство уже давно отправило меня в Азкабан, не так ли?
Гермиона повернула голову, и взгляд её встретился с ледяными глазами слизеринца. Он сидел на высоком кресле, положив руки на подлокотники. Эта поза, нога на ногу, это его выражение лица — всё буквально говорило о том, КТО здесь хозяин.
И это была явно не она.
— Не думала, — продолжал он. — И более того, ты действительно верила, что я гнию в этом Азкабане! — его смех, такой зловещий и такой ледяной, эхом отражался от каменных стен помещения.
— Я верила в то, что ты уже давно там сгнил!
Девушка, задыхаясь от боли, всё же села на колени: теперь ещё пару рывков, и она будет стоять на ногах. Она ДОЛЖНА стоять на ногах.
Малфой в мгновенье ока прекратил смеяться.
— Я сожалею, что не оправдал твоих надежд, — голос, буквально сочащийся сарказмом, резал воздух.
— А я сожалею, что это быль лишь надежды.
Последнее усилие и…
Девушка стояла. Слегка пошатываясь, но стояла. Это магические щиты вытянули из неё все жизненные силы, но она должна стоять. Должна.
Практически задыхаясь от боли, Гермиона сделала шаг в его стону. Малфой совершенно не изменился в лице: оно оставалось всё таким же равнодушным и беспристрастным.
— Зачем я здесь? — оглядываясь по сторонам, тихо спросила гриффиндорка. Скорее всего, это было чисто машинально, скорее даже, просто мысли вслух.
— Я удивляюсь тебе, Грейнджер.
Она снова повернулась к нему. От поворота головы заныла шея, но девушка даже не обратила внимания. То, что она видела сейчас, гораздо больше волновало её, чем какая-то ноющая шея. Пусть даже и своя собственная.
— Да неужели?
Девушка стояла прямо с гордо поднятой головой, совершенно не показывая, ЧЕГО ей стоят такие усилия над собой.
Слизеринец проигнорировал её вопрос.
— Скажи, какой по счёту это был щит? Тот самый, что лишил тебя сил?
Гермиона нахмурилась: праздное любопытство?
«Я так не думаю…»
— Молчишь? Что, боль так сильна, что ты не в состоянии сказать ни слова?
«Он провоцирует меня! Он провоцирует меня!» — эти строчки с каждым новым стуком в висках всё больше и больше отдавали в голове.
— Пятый…
Искра, крохотная, но всё же замеченная, искра удивления и интереса вспыхнула в глазах блондина.
— Оказывается, грязнокровки — живучие твари…
— Малфои, к сожалению, тоже, — гриффиндорка перебила его на середине фразы.
Юноша встал. Встал медленно, словно выполняя какой-то тайный обряд, ведомый лишь ему одному.
— Ты помнишь ту тёмную камеру, Грейнджер? — спросил он, неспешно направляясь к Гермионе. — Ты помнишь те слова: «Здесь ты будешь делать то, что Я тебе говорю. А команды говорить не было!»? Ты помнишь?
Блондин уже практически приблизился к неподвижно стоявшей девушке. Сначала она хотела чисто инстинктивно попятиться назад, но…
Смотря в эти глаза, полные ненависти и отвечая таким же взглядом, она стояла, не двигаясь, не отступая.
— Разумеется, ты помнишь, — тем временем продолжал Малфой. — Кто-кто, а ты прекрасно помнишь тот вечер, не так ли? Так вот, моя маленькая грязнокровка… Здесь командую Я!
Эхо от его крика, казалось, разорвёт её голову, итак с пульсирующей болью в виске, на части.
Грейнджер лишь жгла в нём дырку. Точнее, пыталась.
Мгновение ока — и слизеринец уже умело использовал волшебную палочку по назначению. А именно: оковывающие заклинания. Волшебные верёвки, появившиеся по взмаху его руки, сдавили грудь — она теперь могу едва дышать, ноги — отчего гриффиндорка неминуемо упала, и теперь блондин высился над ней огромным истуканом, не выражающим ничего, кроме презрительного равнодушия.
— Здесь командую я, — холодно повторил он. — И вот твой первый урок…
Сознание снова оставило девушку: она соскальзывала в липкую темноту, а перед глазами ещё стояло ухмыляющееся лицо Малфоя…
* * *
Два месяца спустя. Нейбохилл.
Нейбохилл. Место, о котором ходят легенды. Место, о котором нельзя говорить. Даже сейчас, хотя казалось бы, сейчас позволено практически всё.
Это не запрет какого-то вышестоящего должностного лица. Это не запрет в целях угнетения народа. Это запрет самого народа. Этого места боятся, ибо все выжившие маги, отчаянно сопротивляющиеся Пожирателям Смерти и самому Вольдеморту, предпочтут смерть Нейбохиллу.
Предпочтут смерть.
Она проснулась из-за громких криков в соседних коридорах. Возможно, что-то и происходило, но разве этого имело для неё хоть какое-то значение? Нет, совершенно не имело. Ведь крики лишь ДОНОСЯТСЯ до её коридора, и на самом деле ей всё равно, разбудили ли эти вопли её или же нет. Ей всё равно, заснёт ли она сейчас снова или опять будет бодрствовать несколько суток напролёт. Ей было всё равно. Пока это не касалось её коридора. Коридора, в котором сидела она. Коридора, который она называла СВОИМ.
Цепь, не слишком длинная, что бы дойти до соседа, но и не слишком короткая, что бы меть возможность поразмять кости, тяжело и гулко звякнула, когда девушка приподнялась. Несколько человек тоже поднялись, и сделали несколько шагов в сторону коридоров, из которых доносились крики. Но даже если кто-то что-то и увидел, то он ничего не сказал: все немного покопошились, погремели цепями и снова устроились на своих камнях.
У них у каждого было своё место. И время. О, много времени. Ведь те, кто приходили сюда, приходили только раз в неделю. И до следующего прихода Проверщика они все были предоставлены сами себе.
— Грейнджер, что скажешь? — обратился к ней старик у противоположной стены.
— Не наше дело.
Тон, каким сказала, как отрезала, девушка, не требовал комментариев. Несколько человек, ещё стоявших на ногах, всё же уселись на камни и пол.
Они сидели в самом конце коридора, и свет от факелов у главных дверей едва достигал их. Хотя правильнее будет сказать, практически совсем не достигал: здесь царил мрак.
— Скоро снова придёт тот…
Это было сказано в пустоту, как бы, между прочим, но гриффиндорка поняла, что седой старик по имени Мистер Кейл Воррос обращался именно к ней.
Перед глазами пролетали моменты недалёкого прошлого: как она очутилась здесь, как постигала здешние правила и традиции, как однажды, всего лишь однажды, увидела тот коридор.
* * *
Месяц до этого. Нейбохилл.
— Куда их ведут? — обеспокоено озираясь по сторонам, спросила хрупкая девушка. Она была здесь недавно и то, что для многих стало уже обыденным, было ей вновь.
— Туда, где кончается жизнь! — злобно усмехнулся кто-то.
По спине девушки пробежал мурашки. Когда-то сильная и отважная, сейчас она больше напоминала тихого и забитого кролика. Здесь все были такими. Все. Но кроме тех, кто смог выжить в том месте, куда сейчас вели тех, «выбранных».
Все люди, составляющие вереницу не более чем в десяток душ, были крепко связаны волшебными веревками запрещённого заклинания.
Пожиратель подошёл к ней, и её цепь с лязгом упала: её тоже включили в эту небольшую колонну.
— Нас ведут в Последний Коридор, — отозвался старик, что теперь шёл впереди неё.
— Последний Коридор? А что там?
— Увидишь… — неохотно отозвался старец.
И спустя один поворот она увидела.
Длинный, ярко освещенный, как и главный, коридор. А в самом конце коридора — тело. Ещё живое, но уже обречённое на смерть.
Возле лежащего стоял Пожиратель: Чёрный Плащ, накинутый капюшон, белая маска.
— Есть ли среди вас, презренные, те, кто присягает Тёмному Лорду?
Хрупкая девушка, наблюдающая за происходящим, ужаснулась. Этот коридор был Последним во всех смыслах. И спустя минуту она увидела это воочию.
— Нет? — рявкнул Пожиратель. — Тогда я выберу сам…
Человек в этот раз прошёл мимо неё, остановив свой выбор на каком-то волшебнике в летах. Навряд ли ему было больше 50, но здесь, в Нейбохилле, всё казалось обманчивым.
Пожиратель искусно взмахнул палочкой и выбранная им «жертва» оказалась вне общей цепи. Мага за верёвки потащили к телу, лежащему в конце коридора.
Света было достаточно.
Все видели.
И все знали, что сейчас будет.
Теперь это узнает и эта хрупкая девушка, некогда гриффиндорка, некогда Начальница Аврората.
* * *
Ещё один крик отвлёк её от воспоминаний. Теперь ближе. Этот Пожиратель приходил раз в месяц. И уводил с собой ту колонну из десяти человек. Говорили, что редко когда колонна была больше или меньше: в последние годы насчитывали лишь десять человек.
Мало кто возвращался из Последнего Коридора. Нет, возвращались, конечно, но не каждый месяц.
Выходом оттуда стоила смерть. То тело, которое так недавно живо нарисовали воспоминания девушки, уже было не спасти. Ему было уже не суждено выжить.
Если выбранный Пожирателем отказывался добивать ребёнка (а чаще всего это были маленькие дети), то зелёный луч пронзал отказавшегося насквозь.
Те, кто убивал, получали покровительство Лорда. Лишь на месяц. Но ты мог жить.
Это бы игра. Игра, которой развлекались все.
Даже кто сидел на цепи.
Крики… Это были крики тех, кто наперёд знал, что не убьёт. А вдруг ребёнок окажется совсем невредимым, лишь запуганным? И такое случалось.
Однажды Гермиона спросила Мистера Ворроса о причине, по которой их всё же здесь держат. Спросила, не слишком надеясь получить ответ. На её удивление, он заговорил:
— Кто-то из Пожирателей не хочет тебя убивать по той или иной причине. И тебя доставляют сюда. И у тебя есть время «одуматься». Или же просто задушить в себе сострадание, как это сделала ты…
— Но я…
Но старец продолжил, не обращая внимания на девушку и её возражения.
— Сама знаешь, что происходит каждый месяц. Сама знаешь, что это неизбежно.
— Но вы…
— Я нужен самому Лорду, — не без гордости ответил старик. — Я буду здесь сидеть, пока не умру своей смертью.
Он сказал это спокойно, как будто говорил о чем-то повседневном.
«Ну да, с другой стороны, здесь смерть повседневна… Как, в прочем, и везде сейчас…», — подумала гриффиндорка.
Не хотят убивать…
«Малфой!»
Ненависть зажгла её глаза.
В этот раз она вызовется сама.
И ответит «Да» на вопрос Пожирателя Смерти.
Глава 4. Эпилог
Нейбохилл. Ночь после Последнего Коридора.
— Она не вернулась… — сказал какой-то волшебник, глядя на несчастных, что плелись в колоне. Это была колона тех, кто убил, но не «одумался». — Она… как вы думаете?
— Ты посмотри на того Пожирателя, Джек. Что ты видишь?
— Ничего особенного, Мистер Воррос. Пожиратель как Пожиратель… Возможно, немного…
— Нервничает. И знаешь, почему, Джек?
— Ну да, возможно, нервничает… А почему? — голос молодого волшебника стал тихим-претихим.
— Потому что теперь кто-то, кто сидел недалеко от нас, среди них.
Позвякивание цепей умолкли, а волшебный свет исчез. Тишина, мигом вобравшая в себя все коридоры заключённых Нейбохилла, гудела в ушах.
— Интересно, мы когда-нибудь услышим о ней? — спросил Джек, но ответом ему была всё та же тишина.
Никто не решился ответить на его вопрос.
Никто.
* * *
Просторное помещение, в котором всё же не хватало света, несмотря на довольно большое количество факелов. Озираясь по сторонам, Гермиона прошлась по периметру зала.
Ничего особенного. Голые стены, каменные полы — всё как и в тех коридорах, откуда её недавно привели сюда.
Привели и заперли.
Она давно привыкла к отсутствию окон, но сейчас этот факт не давал ей покоя. Отчего-то казалось, будто они есть, просто она их не видит.
Девушка подошла к одной из стен и провела рукой по ней — от угла к углу. Нет, стены и правда полностью каменные. Или же это колдовство весьма высокого уровня. И то, и другое было вполне возможным.
Некоторое время спустя дверь снова открылась, сопровождая своё открытие неприятным скрежетом. Пожиратель в чёрной шелковой мантии буквально влетел в зал.
— Ты согласилась присягнуть Тёмному Лорду? — он остановился в паре шагов от неё, и гриффиндорка смогла уловить аромат его парфюма.
Очень знакомого ей парфюма.
— Малфой…
— Отвечай, — проигнорировал её догадку волшебник.
— Да, согласилась.
Он больше ничего не сказал. Лишь развернулся и направился прочь из помещения. Уже спокойным размеренным шагом.
Ещё через пару часов на полу появился поднос с кувшином воды и хлебом.
«Навряд ли бы они стали кормить меня, если бы хотели убить», — думала Гермиона. Поэтому так же отбросив все мысли о ядах и других пакостях, с предвкушением потянулась к куску чёрного хлеба, когда…
Дверь снова открылась.
— Можешь есть спокойно. Не отравлено.
Теперь Малфой был без маски и со снятым капюшоном, поэтому девушка видела его лицо.
А он ничуть не изменился за то время, что она не видела слизеринца.
Гермиона буквально разом проглотила кусок.
— Зачем ты согласилась?
— Просто поняла, что жизнь, пусть даже в вашем лагере, мне нравится больше, чем смерть, но в моём.
— Ты ошибаешься.
Брови девушки поднялись вверх, глаза округлились.
— Чего? И это говоришь мне ты?? Малфой?!
Юноша лишь взмахнул волшебной палочкой, в мгновенье ока появившейся у него в руке, и сел в наколдованное кресло.
— Нет, это говоришь ТЫ.
От его спокойного голоса и безразличного выражения лица хотелось биться головой о стену.
Но палочка, направленная на неё, охладила пыл.
— Через полчаса они придут за тобой. Придут, что бы уйти уже с ещё одним Пожирателем. Ты меня понимаешь?
— К чему ты клонишь, Малфой?
— Ты скажешь, что хочешь служить мне. Мне, Драко Люциусу Малфою.
— Чего?? Ха! Я вызвалась служить Вольдеморту, а не тебе!
Круцио — и она закорчилась на каменных плитах пола.
— Я. Сказал. Что. Ты. Будешь. Служить. Мне. Ясно?
— Да… — тихо выдавила гриффиндорка.
— Отлично.
Он уже практически закрыл за собой дверь, когда услышал:
— Зачем, Малфой?
— Ты наказала меня лишь камерой и пытками. Я пойду дальше, — и скрежет возвестил о том, что слизеринец покинул зал.
* * *
Поместье Малфоев. Несколько недель спустя.
— Позови её, — холодный приказ, обращённый к домовому эльфу, даже немного смутил гостей.
Эльф тихо пискнул и исчез со щелчком пальцев.
— Это зелье придётся обновлять… Вы уверены, Мистер Малфой? — поинтересовался один из мужчин.
— Абсолютно, — отрезал хозяин поместья.
* * *
Негромкие шаги, едва различимое шуршание платья, практически неощущаемое дыхание.
Волшебники встали, когда она зашла в гостиную. Но в ответ на их приветствия девушка лишь отстранённо кивнула и села в одно из кресел.
— Мисс Грейнджер, у Мистера Пула к вам небольшое предложение, — сложно было не заметить сарказма в словах слизеринца.
— Какое, Мистер Пулл?
Мужчина, что был старше и одет в тёмно-синюю мантию, откашлялся.
— Мисс Грейнджер, на сколько мне известно, при старых порядках вы ыли начальником Аврората…
— Совершенно верно.
Её безразличный голос и будто неучастие, а отстранённость не были проявлением неуважения. Хотя какое может быть уважение к Пожирателям Смерти? Но не в этом суть
Малфой смотрел на неё. Смотрел и пожирал глазами.
Мисс Грейнджер.
Он издевался.
Она ведь прекрасно знала, к чему ведут все эти визиты и разговоры.
— Поскольку Мистер Малфой, ваш хозяин, в настоящее время является действующим Министром Магии…
Дальше она не слушала. Как просто сказал этот человек. Ваш хозяин. Просто само собой разумеющийся факт. Просто он её хозяин. И просто все об этом знают.
— … то остаётесь вы, — закончил Мистер Пулл.
— Что? Простите, я задумалась.
Глаза Малфоя сузились.
— Он сказал, что бы ты выбрала.
— Да, Мистер Драко абсолютно прав. Либо вы…
* * *
Поместье Малфоев. Год спустя.
В одной из комнат на втором этаже есть письменный стол из красного дерева. А в левом верхнем ящике этого стола лежат свитки пергамента, скреплённые между собой зелёной ленточкой, наподобие тетради.
Гермиона когда-то случайно наткнулась на них и теперь часто забредала в этот кабинет, что бы взглянуть — не появились ли новые записи.
Да, сегодня есть одна. Ровный, аккуратный почерк с витиеватыми заглавными буквами.
Она улыбнулась написанному там и тихонько положила всё на место, вслед за чем вышла из комнаты, закрыв за собой дверь.
* * *
— Гермиона! — кричал мужчина внизу.
— Уже спускаюсь! — в тон ему кричала девушка с верхнего этажа.
Через несколько мгновений показалась и она сама — гриффиндорка с лёгкостью перепрыгивала через несколько ступенек, а платье то поднималось, приоткрывая её бёдра, то опускалось, скрывая их от глаз того, кто ждал её в конце лестницы.
— Ты заставила себя ждать, — грозно сузил глаза Малфой. — Нам уже давно нужно было трансгрессировать.
Он стиснул девушку в объятиях и кинул волшебного порошка в камин — зеленоватое свечение скрыло, как девушка обняла его в ответ.
Vova
