Рем Люпин сложил вторую страницу «Ежедневного пророка» и бросил на большой деревянный стол, стоящий перед ним. Посмотрев на сидящего за этим столом мужчину, Люпин пришел к выводу, что первую страницу Снейп вернет еще не скоро, и со вздохом потянулся за страничкой спортивных новостей.
Четыре года назад Рем вернулся в школу, и за это время они со Снейпом научились жить более-менее мирно, но близкими друзьями не стали. Да и мог ли хотя бы кто-нибудь похвастаться тем, что близок к Снейпу?
Солнце било в окна, майский день выдался особенно теплым, но Снейп, как обычно, нарядился с головы до ног в черное. Рем пожал плечами, откинулся на спинку массивного стула и развернул страницу.
От солнца его всегда клонило в сон, но сейчас он заставил себя сосредоточиться на газетном развороте. У них со Снейпом выработалось нечто вроде привычки приходить на еженедельные педсоветы раньше других, потому что у обоих в конце дня было по пустому уроку. Покосившись на угрюмого коллегу, Люпин подумал, что с его обществом Снейп смирился, а вот разговорчивее не стал.
Люпин лениво просматривал страницу, пока его внимание не привлек один из заголовков. Он еще раз перечитал его и хихикнул, заработав недовольный взгляд соседа напротив.
— Наш Гарри снова попал в газеты, — объяснил Рем, подавив глупое желание извиниться. Люпин преподавал Защиту уже несколько лет — он вернулся в школу, когда Гарри (после школы профессионально играющий в квиддич) перешел в седьмой класс.
— Ваш Гарри, ты хочешь сказать? Лично я только рад, что избавился от мальчишки, — Снейп посмотрел на него, подчеркивая сказанное, и тут же снова спрятался за газетным листом. — И что пишут?
Люпин не позволил себе посмеяться над напускным безразличием Снейпа и прочитал: «Юный герой магического мира…— Мне кажется, не нужно уточнять, о ком речь, — прокомментировал он перед тем, как продолжить, — …до поздней ночи танцевал с Ловцом бельгийской команды. Похоже, потепление наступило не только в природе, но и в отношениях между магами Европы».
Рем улыбнулся и посмотрел на Снейпа. Который не скрывал, что статья его озадачила.
— Сомневаюсь, что речь о мистере Поттере. Ловец бельгийцев — мужчина.
Люпин поднял брови: — Вот уж не думал, что ты следишь за спортивными новостями. Конечно же, он мужчина. С чего бы вдруг Гарри... — и тут до Рема дошло. — А-а-а, ты не знал.
У Снейпа был такой вид, будто ему только что от души врезали кулаком в живот.
— Он гомосексуалист?
— Стареешь, Северус. Сейчас говорят просто "гей", — просветил коллегу Люпин.
— Поттер — гей? — Снейп произнес это медленно, будто обращаясь к самому тупоголовому из первоклассников.
— Ну да. Честно говоря, мы все считали, что ты из-за этого его недолюбливаешь. Гомофобия — не редкость. — Люпин нахмурился, разглядывая собеседника. Кресло Рема стояло как раз под лучом лениво пробирающегося в комнату солнца. А вот Снейп повернул свое от окна; потому-то слухи о том, что он — вампир, ходили еще с тех пор, как Люпин учился в школе.
— Хотя я всегда думал о тебе, как о бесполом существе. Типа медузы, — признал Рем, вспомнив разговоры в спальне о сексуальных привычках всех, кому не выпало счастье учиться в их колледже.
Снейп отвернулся. Волосы цвета воронова крыла, которые он почему-то упорно не хотел убирать в хвост, упали на лицо.
— И давно? — вопрос прозвучал весьма натянуто.
— Что? — Люпин моргнул и отложил газету: — Я в этих вещах не специалист, но насколько понимаю, сексуальная ориентация заложена в человеке с рождения.
Снейп резко вскинул голову, но заговорил, уже вполне контролируя голос: — Я спросил, давно ли ты об этом знаешь? — развернутый газетный лист в его руках слегка трепетал.
— А. С тех пор, как пришел сюда преподавать. — Теперь Рему больше не хотелось подремать на солнышке. — В прошлый раз, — мстительно уточнил он, — Гарри пришел ко мне и спросил, нормально ли испытывать такие чувства... или точнее — не испытывать их к девочкам.
Тогда Рема чрезвычайно обрадовало доверие мальчика, и он постарался как можно полнее ответить на все вопросы, беспокоившие Гарри.
Снейп очень аккуратно сложил газетный лист и положил на старый стол.
— Чувства к кому? — вопрос был задан очень тихо и подчеркнут легким жестом рук, кажущихся особенно бледными на фоне черной мантии.
Рем вспомнил вечно нервничавшего мальчика, каким был Гарри, и спокойного счастливого молодого человека, каким он стал. Люпин был частым гостем в квартире Гарри и считал себя его другом.
— Точно не знаю, — признал он. — Но мне кажется, что это не твое дело.
Они смотрели друг на друга, пока Снейп не отвел взгляд:
— Вы были не правы.
Люпин нахмурился:
— Насчет чего?
— Я не гомофоб, — сообщил Снейп. И после паузы добавил, поморщившись: — И не нечто бесполое.
Люпин слегка покраснел:
— Ну, это-то была всего лишь шутка. Причем ужасно глупая... О, Господи. — Собственное открытие настолько потрясло Рема, что он ляпнул то, чего не следовало бы: — А Гарри знает?
И еще раз удивился тому, как Снейп ухитряется бледнеть — вроде бы уже и некуда.
— Не нужно... не мели чушь, — рявкнул зельевар. — К чему Поттеру эта информация? — Его взгляд был настороженным и исполненным худших подозрений.
— Мне всегда казалось, что ты ему нравишься. — Хорошая, безопасная фраза. По крайней мере, так было в последний школьный год Гарри, когда война вынужденно сблизила их всех друг с другом. После возвращения в школу Люпину уже не приходилось выслушивать исповеди юного друга, но судя по его наблюдениям... Да, между Гарри и его профессором Зелий всегда "что-то" было.
Снейп вскочил из-за стола.
— Я думал, это у нас уже давно позади, Люпин. — Он не подошел ближе, и вообще не сдвинулся с места, но все равно казалось, что он угрожающе нависает над сидящим оборотнем. — Я думал, что у нас с тобой достаточно теплые отношения, хотя мы и не выпиваем по субботам в пабе. — Слова перешли в негромкое злое шипение.
Рем ничего не понимал.
— Ты что, хочешь, чтобы мы с тобой ходили в паб по субботам? — удивился он.
— Не идиотничай, — огрызнулся Снейп.
— Северус, что…
— Но как я вижу, ты еще не перерос глупой склонности к неуместным шуточкам.
Рему уже довольно давно не приходилось оказываться мишенью для снейповой ярости, поэтому ему потребовалось время, чтобы оценить ситуацию. И пока Люпин соображал что к чему, профессор, похожий на злую, потревоженную летучую мышь, уже шел к двери.
— Ты же знаешь, что я никогда… Черт побери, Северус!
Побегу помешали не отчаянные вопли Рема, а внушительная Макгонагалл и миниатюрный Флитвик, полностью загородившие дверь. Люпин не видел выражения лица Снейпа, но вновь прибывшие смотрели на них обоих с любопытством. Через несколько секунд начали подходить остальные учителя.
Излишне упоминать, что во время педсовета Снейп старался не смотреть Рему в глаза. Рем даже проникся сочувствием к бедняге, когда тот, отвлекшись, согласился найти подходящих репетиторов из старших учеников для трех хаффлпаффцев, заваливших зелья.
Люпин хотел поймать Снейпа после педсовета, но успел лишь увидеть край черной мантии, исчезающий за дверью.
Всю неделю Снейп старательно избегал его. Перед следующим педсоветом Рем сидел в учительской один. Все шло к тому, что, несмотря на свободный урок, профессор Зелий не собирается появляться здесь раньше времени. Похоже, пришло время подойти к решению проблемы с другой стороны.
~~**~~**~~**~~
Гарри Поттер, некогда герой, а теперь — игрок в квиддич, поставил чайник на плиту и пробурчал заклинание для согревающих чар. Он любил, чтобы вода для его чая закипала медленно — в отличие от большинства магов, которым нужно было получить кипяток в тут же секунду. Дожидаясь, он достал молоко и сахар, заглянул в практически опустевшую банку и подумал, что пора отправляться в магазин. Тем более, что следующие несколько недель он пробудет дома.
Сезон закончен, игр не намечается до самого Кубка Мира, в который Англия, несмотря на все старания Гарри, в этом году не вышла. Так что молодой человек мог позволить себе отдохнуть.
И побыть одному. В первый год после школы казалось странным возвращаться в пустую квартиру, зная, что можно шуметь, сколько вздумается, и никто не запустит в тебя подушкой с соседней кровати.
Можно было жить с Роном. Собственно, три недели они жили вместе, а потом Гарри нашел эту квартиру. Нашел после того, как впервые привел домой парня после удачного свидания. Это было ужасно. Что и понятно. Одно дело — знать, что твой лучший друг гей, и совсем другое — выйдя к завтраку, обнаружить за столом незнакомого взъерошенного парня.
Гул в камине заставил Гарри повернуть голову. Хотя он лично проследил за тем, чтобы его камин был подсоединен только к домам самых близких друзей, инстинкты, обостренные в годы войны, срабатывали по-прежнему.
Поверх неестественно-зеленого пламени показалась голова улыбающегося Рема:
— Гарри!
— Привет, Рем, — Гарри подошел поближе и присел на корточки.
— Рад, что застал тебя дома. Не будешь возражать против моего общества?
Гарри улыбнулся и отошел в сторону, впуская Рема в комнату. Обычно они виделись или на матчах, или у Рона с Гермионой. От приглашений в Хогвартс Гарри увиливал — были у него на то причины.
— Только не говори, что из Шотландии унюхал, что я собираюсь пить чай, — улыбнулся Гарри, приглашая друга за небольшой уютный стол, накрытый ситцевой скатертью.
Рем попробовал чай и причмокнул:
— Приятное разнообразие после варева, которое готовят в учительской.
Некоторое время они болтали о квиддиче и о взаимном разочаровании из-за того, что Англии не удалось получить путевку на Кубок Мира.
И лишь когда Гарри встал, чтобы снова поставить чайник, Рем задал вопрос, который, собственно, и привел его сюда:
— Гарри, ты с кем-нибудь встречаешься?
Гарри напрягся — сам не понимая почему — и преувеличенно громко загремел крышкой.
— Я имею в виду — постоянно, — уточнил Люпин. — Стабильные отношения.
Не поворачиваясь к собеседнику, Гарри ответил:
— Вообще-то это очень личный вопрос. — Он вполне спокойно обсуждал подобные проблемы с друзьями, но с Люпином настолько откровенных разговоров не заводил с тринадцати лет. Возвращаясь к столу, Гарри перехватил пристальный взгляд Рема. Оба тут же упустили глаза.
— А если бы я спросил тебя, нет ли в твоей жизни человека, в которого ты влюблен, но считаешь, что у тебя нет шанса на взаимность... — Люпин снова смотрел на него. Гарри сел.
— Но ты все же не спросил, — буркнул он, и Рем тихонько вздохнул.
— Я не особенно силен в разговорах по душам, — признал он, поморщившись. Потом посмотрел в свою пустую чашку и довольно резко сунул ее в руки Гарри.
Тот снова поднялся и снял чайник с огня.
— Рем, — неуверенно начал он, радуясь, что вроде бы занят разливанием чая. — Ты очень симпатичный, но понимаешь… я никогда не думал о тебе… ну… в этом смысле.
Рем даже присвистнул от удивления, заставив Гарри обернуться.
— Нет! Причем тут я? Я не о себе!.. Так говоришь — симпатичный?
Гарри хихикнул, не совсем понимая, как выходить из неудобной ситуации.
— Ну да, — он окинул старшего друга оценивающим взглядом. — Этакая своеобразная звериная привлекательность, — и он поставил на стол две дымящиеся кружки, зная, что они оба ухватятся за этот повод сделать паузу.
Люпин так обрадовался чаю, что Гарри чуть не рассмеялся. Однако после первого глотка и благодарного вздоха Рем продолжил:
— Ну да. Речь не обо мне, а о Северусе.
Гарри чуть не подавился:
— Черт побери, Рем! Откуда ты знаешь? Я же никому не говорил! — Он чуть было не выронил чашку, потом поставил ее на стол и опустил голову, не видя перед собой ничего, кроме картин, навеянных только что произнесенным именем.
— Я наблюдал за тобой в последний школьный год. Видел, как ты на него смотришь.
— И что? Он ни разу не ответил мне. Ни разу не оглянулся.
Да, в последний школьный год Гарри вел себя, как последний влюбленный идиот. И все-таки его гордости хватило на то, чтобы не броситься на шею профессору Зелий. Вздох Рема заставил Гарри поднять голову.
— Он не мог оглянуться. Или это был бы уже не он.
Гарри заставил себя расслабиться и грустно покачал головой:
— Да и какое это имеет значение? Он же не… — следующее слово застряло у него в горле. Почему-то трудно было называть вещи своими именами перед человеком, дружившим с его отцом. Пусть даже этот человек давно уже знает, что Гарри нравятся мужчины.
Но Люпину не понадобились уточнения.
— Думаю, с этим-то как раз все в порядке, — тоном заговорщика сообщил он. — Можно сказать, он сам мне об этом обмолвился.
— Да нет, что ты. Он… ну я не знаю… нечто бесполое. Или секс его в принципе не интересует. — Гарри плюхнулся на стул и пригладил волосы. Тяжелый разговор. И все же это гораздо лучше, чем унижаться перед человеком, который, судя по поведению, терпеть его не может с одиннадцати лет. — Но если даже ты прав — что это доказывает? Я его совершенно не интересую, потому что ни разу не давал ни малейшего повода…
— Он не знал, что ты гей.
Гарри засмеялся.
— Как он мог не знать? Я встречался с половиной парней-геев в Мировой Квиддичной Лиге, и с некоторыми из натуралов, которые притворялись геями, чтобы поближе со мной познакомиться! — Он перевел дыхание. — Да все знают!
В янтарных глазах заиграли насмешливые искорки:
— Что-то не припомню, чтобы ты давал объявление в «Ежедневный пророк», — возразил он. — Знают те, кому ты сам захотел рассказать. Ну и те м-мужчины, с которыми ты встречаешься.
Гарри почувствовал себя идиотски-гордым за то, что Рем почти не споткнулся на слове «мужчины».
— Даже «Ведьмополитен» не говорит ничего напрямую. Ограничивается робкими намеками.
Гарри нашел в себе силы улыбнуться:
— В сущности, это ничего не меняет, — признал он. — Хорошо еще, Снейп не знает, как я… — и тут же понял по виноватому виду Рема, что продолжение разговора кое-кому очень не понравится.
~~**~~**~~**~~
Северус Снейп смотрел в котел с Ликантропным Зельем и размышлял, не добавить ли туда щепотку железных опилок. Благотворного эффекта на превращение это не окажет, зато заворот кишок обеспечен.
Он прекрасно понимал, что бывший Мародер пытается улучить минутку и поговорить с ним наедине. Но Снейп достаточно давно жил в замке и знал все возможные пути отступления гораздо лучше хвастливых Мародеров. При желании он мог днями не попадаться Рему на глаза.
Снейп старался убедить себя, что хочет именно этого.
Он повторял себе, что не видел Поттера с тех пор, как мальчишка окончил школу, и чрезвычайно рад этому. Лично — не видел, а вот фотографии в газетах, на которых Поттер радужно улыбался, приветствуя то или иное событие, трудно было не замечать. Вообще после Инцидента в учительской Снейп часто и подолгу разговаривал с собой. Зато теперь он знал, что означали взгляды, которые Поттер кидал на него весь последний год. В то время Снейп считал, что дело в признательности. А может, все же так и было?
Он в очередной раз повторил себе, что это не имеет значения, все давно в прошлом. Потом потер переносицу и подумал, что хотя бы во что-то из сказанного самому себе может поверить.
За спиной раздался громкий хлопок. Да, он очень долго жил в Хогвартсе. Вот, даже перестал вздрагивать при появлении домовых эльфов.
— Что такое? — спросил он, повернув голову. Эльф не притащил с собой подноса с едой, значит Снейп, пытаясь избежать контакта с назойливым коллегой, пропустил не так уж много обедов и ужинов. Если слишком часто не появляться в Большом Зале, обязательно найдется кто-нибудь слишком деятельный и отправит в подземелья эльфа с подносом, дабы напомнить прогульщику, что люди должны питаться.
— Директор послал меня сказать, что к вам гость, — объяснил эльф. — Он пришлет его прямо сюда, сэр.
— Скажи директору, что у меня нет никакого настроения…
Пламя в камине вспыхнуло одновременно с исчезновением маленького посланца. Снейп с мрачным ощущением того, что добром это не кончится, смотрел, как Гарри Поттер выходит из огня и отряхивается.
Довольно долго они просто молча изучали друг друга. Снейп пытался разобраться в чувствах, нахлынувших на него при виде молодого человека, и засунуть их куда подальше. Выглядел Поттер превосходно. Хотя он так и остался невысоким, его худощавое тело налилось силой, что очень шло парню. И вообще он повзрослел, возмужал и… пожалуй, молодой человек, стоящий перед Снейпом, выглядел привлекательнее мальчишки, которым он когда-то был.
— Профессор, — откликнулся Поттер. Его голос заставил Снейпа отвести взгляд. Слишком уж знакомым он был. Снейпу доводилось слышать этот голос при самых разных обстоятельствах, в том числе и охрипшим от криков боли после проклятия.
— Что привело вас… — начал он. Но молодой человек, не дожидаясь конца фразы, подошел и протянул ему простой конверт из желтоватой бумаги.
— Два билета на Кубок Мира, — сказал Поттер, не отходя назад. Снейп решил воспользоваться случаем и разглядеть его как следует.
— А вы случаем не заблудились? Ни с кем меня не перепутали? — поинтересовался он.
Ответом ему была знакомая улыбка.
— Если только самую малость, сэр, — знаменитые зеленые глаза смотрели прямо ему в лицо без намека на смущение или раскаяние. — Я всегда делаю две попытки.
Снейп задумчиво провел длинным пальцем по краю конверта.
— Две попытки? — переспросил он. А Поттер пусть разглядывает его, сколько угодно. Потом легче будет разговаривать.
Парень небрежно пожал плечами:
— Для уверенности.
Снейпу вдруг показалось, что молодой человек стоит слишком близко. Он даже взял конверт, чтобы создать иллюзию увеличения расстояния между ними.
— Англичане не играют, — недовольным тоном указал он, пытаясь понять, почему его бывший студент появился именно сейчас.
— Я знаю, сэр.
Снейп осторожно положил конверт на край стола:
— Тогда зачем?
Ему показалось, что Гарри хотел отвести взгляд, но не сделал этого:
— На случай, если вы захотите взять меня, сэр. — Тут он очень забавно покраснел и быстро добавил: — На матч, разумеется.
Снейп с грустью подумал, что рано или поздно этим и должно было закончиться.
— Вы разговаривали с Люпином, — он не спрашивал, а утверждал.
— Да, сэр.
— Это его затея?
Слишком много усилий для одной шуточки, но Мародеры в свое время выкидывали номера и похуже. Сейчас, конечно, не их время… И почему Поттер так на него смотрит?
— Нет, сэр.
— Перестань обращаться ко мне «сэр»!
Черт возьми, еще немного, и мальчишка выведет его из себя своей неуместной почтительностью. Студентом он несколько раз предпринимал попытки вести себя соответственно, но и то до такого не доходило.
— А как вы хотите…
— Не имеет значения, — ярость быстро вскипала в душе Снейпа, но немного сбивало с толку, что было непонятно, на что ее направить: — Убирайся. — Снейп повернулся к Поттеру спиной. Проклятый конверт так и лежал на столе.
Судя по шелесту ткани, незваный гость зашевелился:
— Понятно, сэр. То есть… я не хотел говорить «сэр». — Стало тихо, но Поттер не ушел — слышно было, как он дышит.
— Вы с кем-нибудь встречаетесь?
В его голосе было что-то такое… Снейп не смог бы подобрать точного слова, но не выдержал, снова развернулся к настырному парню и рявкнул:
— Разумеется, нет!
Да черт побери! Почему Поттер продолжает так на него смотреть?
— Почему «разумеется»? — Снейпу показалось, что Поттер еще немного приблизился, и он машинально положил руку на стол. Угол конверта чисто случайно оказался под подушечками пальцев. Неуместное любопытство Поттера заставило Снейпа нахмуриться. Отвечать на бестактный вопрос он не собирался…
— Я не из тех, кто позволяет втянуть себя в длительные отношения.
…но почему-то ответил.
— Предпочитаете быстрый секс без обязательств? — Эта ухмылочка так шла юному негоднику, что Снейп думал не о том, как ответить, а о том, как заставить парня подольше сохранять то же выражение лица.
— Да, — и он тут же ужаснулся тому, что ляпнул. — То есть — нет.
Зато Поттер так и ухмылялся:
— Я к тому, что это тоже неплохо. Если я вам нравлюсь.
Снейп поймал себя на том, что в очередной раз собирается ответить, не думая, но сдержался: — Ты нечасто нарываешься на отказ, так ведь?
— Да, сэр, — он мотнул головой. — То есть да, профессор.
Снейп поморщился.
— Так еще хуже.
Зеленые глаза загорелись:
— Тогда можно я буду называть вас…
— Нет!
Ответ прозвучал так резко, что молодой человек вздрогнул. Но взгляд не отвел:
— Что ж, извините, что отнял у вас столько времени, — парень попытался изобразить фирменную улыбку, но на этот раз у него ничего не вышло. — А билеты оставьте. Места очень хорошие. Пригласите еще кого-нибудь.
На последнем слове его голос сорвался. Снейп резко вскинул голову и обнаружил, что Поттер уже повернулся, чтобы уйти.
— Подожди! Почему я? И почему сейчас?
— Рем сказал, что вы не знали, что я… ну… о моих предпочтениях. — Почему-то оттого, что парень не смог выговорить это слово, стало еще хуже. — И я подумал, — продолжил Поттер, — что раз вы не знали, может именно поэтому вы никогда…
Снейп подумал, что румянец делает Поттера еще привлекательнее.
— Никогда не пытался за тобой ухаживать? — закончил он, когда стало ясно, что гриффиндорская храбрость на этот раз подвела парня.
— Ну да. Да, сэр. — Поттер вспыхнул от смущения. — Да, профессор.
Снейп закатил глаза:
— Прекрати. А то я чувствую себя совратителем малолетних.
— Я уже не ребенок, сэр, — негромко напомнил Поттер.
Снейп вздохнул.
— Можешь называть меня Северус. — Волосы упали ему на лицо, и пришлось пару раз тряхнуть головой, возвращая их на место: — Прости, если я ошибаюсь, но у меня сложилось впечатление, что в твои студенческие годы наше вынужденное сотрудничество не доставляло удовольствия ни тебе, ни мне.
Поттер пожал плечами:
— Достаточно трудно получать удовольствие хотя бы от чего-нибудь, когда темный маг пытается то убить тебя, то выкрасть твоих друзей, то использовать твое тело… — он замолчал и отвернулся. — Простите, сэр. Ой. Северус. Сейчас все это уже позади.
Странно. Оказывается, он прекрасно помнил это затравленное выражение, на мгновение вернувшееся на лицо Поттера при воспоминании о войне.
— Благодаря вам.
Снейп прочистил горло:
— Вы слишком преувеличиваете… — начал он, заложив руки за спину, будто на лекции.
Но молодой человек был явно не расположен слушать лекции:
— Дамблдор все мне рассказал.
Снейп не нашел, что на это ответить.
Поттер пригладил непослушные волосы. Снейп почему-то представил себе, как этот вечно встрепанный мальчишка будет выглядеть с волосами, прилизанными как у младшего Малфоя, и аккуратно одетым.
— Понимаете, дело не в этом, — продолжил неугомонный молодой человек. — А в том, думали ли вы обо мне, только как о глупом мальчишке, которого нужно постоянно вытаскивать из переделок, или было что-то еще. Потому что я о вас думал. Много. — За долгим испытующим взглядом последовало не менее долгое молчание, после чего парень отвернулся. — Похоже, я получил ответ на свой вопрос. Знаете, я боялся нарваться на унизительные комментарии. А вообще-то лучше было спросить вас прямо тогда, а не гадать несколько лет… — Горький смех казался совершенно неуместным, когда срывался с этих мягких губ.
— Гарри, не надо… — Снейп чуть было не шагнул вперед.
— Не надо, — сказал Гарри, будто повторяя его последние слова. — Все нормально, честное слово. Я должен был задать этот вопрос. Чтобы знать.
Он отступил назад, к камину, потом повернулся и сделал еще шаг. Снейп понял, что он и в самом деле собирается уходить.
— Не заставляй меня останавливать тебя проклятием, — прорычал он.
Поттер замер.
— Вы ничего мне не сделаете, — чуть слышно ответил он. — Вы слишком часто меня спасали. Вы всегда оказывались рядом. Иногда даже быстрее Альбуса. — Он медленно повернулся к Снейпу. — Почему… почему вы это делали?
Снейп поймал себя на том, что снова нашаривает рукой край стола:
— Ты сам знаешь почему.
Можно было сразу догадаться, что этим он не отделается:
— Неужели так трудно ответить?
Что ж, на такой вопрос он мог ответить честно:
— Глупая и неуместная идея о том, что я должен тебя защищать.
Парень медленно поднял голову и уставился на Снейпа. Он прищурился, и все равно было видно, как блестят его глаза:
— Вы и сейчас это делаете, да? Пытаетесь защитить меня? — Гарри отошел от камина.
— От некоторых привычек трудно избавиться, — признал он, наблюдая за приближением Поттера.
— Но я уже большой мальчик, Северус, — негромко сказал Поттер, продолжая подходить все ближе и ближе, сокращая расстояние между ними до тех пор, пока никакого расстояния не осталось вообще, и теплые губы коснулись его напряженных губ.
— Гарри, что ты… — он отдернулся, но ровно настолько, чтобы можно было говорить. Губы слегка покалывало.
Поттер обнял его, не позволив прислониться к тяжелому столу:
— Пытаюсь тебя убедить. Ты не хочешь выгнать меня, не хочешь, чтобы я ушел сам. — Он робко коснулся губами подбородка Снейпа, не встретил возражений и начал спускаться ниже.
— Похоже, ты все-таки хочешь, чтобы я остался. — Гарри оторвался от шеи Снейпа и покосился на конверт, небрежно лежащий на столе: — Ты пойдешь со мной на Кубок Мира?
Снейп кивнул, пытаясь вспомнить, долго ли придется ждать этого дня. Он вдруг обнаружил, что сдерживает дыхание, как будто даже дохнуть боится на этого нахального мальчишку, который заинтересованно уставился на него:
— Уверен, что не захочешь ограничиться быстрым сексом без всяких обязательств?
— А можно и то и другое?
— Жадничаешь? — спросил Гарри, улыбаясь. Он снова коснулся губ Снейпа, и улыбка получилась общей, а потом с легкостью перетекла в глубокий поцелуй. Снейп тоже решился обнять Гарри — медленно, давая им обоим привыкнуть к непривычной ситуации.
— Значит, ты всегда предпринимаешь вторую попытку? — поинтересовался он, когда Гарри в очередной раз добрался до его шеи.
— Угу, — промычал тот от окрестностей воротника.
— И что, к примеру, ты пытался предпринимать? Поделись.
Гарри захихикал:
— Ну, обычно начинается с того, что я говорю: «Я не знаю, кто ты, но к концу ночи ты будешь молить о пощаде». — Гарри немного отстранился, как будто хотел увидеть, какое впечатление его признание произведет на Снейпа. — Но думаю, что с тобой такое… лучше даже не пытаться. А со всеми остальными меня мало волновало, чем дело кончится. — И так как это признание не заставило Снейпа в ужасе отпрыгнуть в сторону, молодой человек решил в награду за честность получить отпущение грехов. — Тебя не слишком смущает то, что я был… — Снейпу очень нравилось наблюдать за лицом мальчишки, совершенно не умеющего скрывать эмоции, когда тот пытался выкручиваться и подбирать слова. Но сейчас их близость порождала некоторое сочувствие.
— Не слишком разборчивым? Непостоянным? Распущенным? — Снейпа почувствовал, как Гарри расслабился. — В молодости я и сам был не лучше. — И прошептал на ухо парню. — Если хочешь попробовать еще что-нибудь, я не возражаю.
Гарри сделал вид, что задумался:
— Ну, есть еще один вариант, — он уткнулся носом в шею Снейпа. — Начинается вот так, — несколько легких поцелуев, прокладывающих дорожку к губам, — а через пару часов заканчивается в постели.
Наглец вытворял языком такое, что слова и мысли путались.
— Я… — начал он, сбился и попытался еще раз, — это мне нравится.
— Что именно? Про пару часов или про постель?
Ох уж эти решения!
— И то и другое.
— Тогда нужно будет попытаться дважды, — уверенно заявил Поттер, начиная расстегивать пуговицы на плаще.
— Для уверенности? — он отодвинулся всего лишь на полшага, но Снейпу уже не хватало тепла его тела.
— Ага, для уверенности.
~~**~~**~~**~~
Рем Люпин уже начал привыкать к тому, что время до начала ежедневного педсовета приходится коротать в одиночестве. Последние несколько недель Северус не появлялся, чтобы разделить с ним пустую учительскую и свежую газету.
Так что он удивился, когда Мастер Зелий всплыл учительскую, мельком взглянул на Люпина и уселся в свое обычное кресло спиной к солнцу. Люпин молча протянул Снейпу «Ежедневный пророк». Из периодики в учительской была только эта газета, да еще «Ведьмополитен», а Рем хорошо знал, как его излишне серьезный коллега относится к подобным изданиям.
Снейп газету взял, но не раскрыл. Судя по виду, он собирался что-то сказать.
Напомнив себе о репутации гриффиндорцев и об высоких моральных стандартах, Люпин сказал:
— Извини за всю эту шумиху.
Снейп опустил взгляд, но скорее всего не для того, чтобы изучить заголовки:
— Ничего страшного.
Это было похоже на разговор двух воспитанных людей. Люпин решил рискнуть:
— Извини, что столько тянул перед тем, как извиниться. Я искал тебя, но... — заметив, что Снейп поднял взгляд, Рем не стал продолжать, а лишь многозначительно пожал плечами.
— Да, я был... э-э-э... занят, — Снейп повертел в руках газету, потом вдруг сунул ее Люпину, а сам уткнул свой впечатляющий нос в "Ведьмополитен".
Люпин откинулся на спинку стула и улыбнулся. Потом открыл газету и улыбнулся снова.
Vova
