Лицо под маской

Лучи холодного зимнего солнца с трудом пробивались сквозь липкий туман, даже не пытаясь разогнать его. Черные голые деревья, то тут, то там выглядывающие в просветах мутно-белесой пелены, казались давно сгнившими. Не пели птицы, не шелестел ветер — ничто не нарушало скучной, безжизненной тишины.

Поэтому некому было удивляться или пугаться, когда с негромким хлопком посреди просеки появилась высокая, закутанная в длинный серый плащ фигура.

Откинув капюшон, молодой человек быстро огляделся, проверяя, нет ли поблизости ненужных свидетелей, затем вытащил из кармана палочку и молча направил ее на валявшееся около дороги сухое дерево. Оранжевая вспышка на мгновение прорезала туман, и на месте ствола возник длинный деревянный ящик.

Молодой человек вытащил оттуда большой сверток, потом скинул плащ, скомкал его и бросил на освободившееся место. Еще один взмах волшебной палочкой — и ящик вместе со всем содержимым ярко вспыхнул; скоро он уже весело полыхал, словно облитый керосином. Молодой человек еще несколько секунд поколебался, вздохнул, сломал палочку и швырнул обломки в огонь.

В свертке оказался темно-коричневый плащ из тонкой шерсти, метла и новая волшебная палочка.

Через минуту закутанная фигура взмыла вверх и растаяла в тумане, оставив тем, кто примерно через час появился на просеке, только кучку золы.

Кормек с сожалением отказался от третей рюмки огневиски. Выпить хотелось, но сегодня ему еще предстоял разговор с родителями одного тринадцатилетнего хулигана, умудрившегося на спор превратить уличную скамейку в лошадь на глазах у целой толпы магглов. Правда лошадка, слава Мерлину, получилась всего лишь деревянная, так что на этот инцидент обратили внимание всего три маггла. Ну а подоспевший вовремя Кормек тут же ловко оглушил их легким Обливайт, не пришлось даже звать на помощь специалистов из Министерства.

Протокол он написал сразу же... но регистрационную печать ставить не спешил. Поставить всегда можно, а вот убрать потом уже нельзя. А Кормек никогда не любил совершать необратимые поступки. Министерство очень сурово смотрит на подобные шутки, юному нарушителю грозит достаточно строгая кара, возможно, даже исключение из Хогвартса... если, конечно, его весьма небедные родители не решат замять дело.

Что поделаешь, зарплата участкового аврора невелика, тем более, в таком захолустном городишке, где все магическое население можно чуть ли не по пальцам пересчитать. Да еще и этот дом на холме, обитателей которого здесь уважают гораздо больше, чем аврорат... Кормек со вздохом посмотрел в почти пустую рюмку, раздумывая, не взять ли все-таки третью. В конце концов, что такое три рюмки виски?

Дверь открылась, и в трактир вошел высокий волшебник в темно-коричневом плаще. Когда он переступал порог, сквозняк сорвал с его головы капюшон, но молодой человек быстро натянул его снова. Однако Кормеку хватило этих нескольких мгновений, чтобы узнать вошедшего.

Да, в мире наверняка хватает высоких тощих блондинов, да, этот человек никак не может находиться в Англии, ну и что? Слишком уж часто в ночных кошмарах Кормеку являлось это бледное лицо и тонкие губы беззвучно произносили: «Crucio!»

Молодой аврор осторожно поставил рюмку на стол. Теперь главное — не совершить ошибку.

* * *

Драко устало опустился на стул в самом темном углу небольшого трактира и жестом подозвал хозяина. Впрочем, тот уже дежурил неподалеку, и тут же материализовался около столика. Молодой человек мысленно усмехнулся: все-таки манера держаться многого стоит. Даже теперь, после десяти лет скитаний, его по-прежнему принимают за аристократа, и привычки повелевать не скрывает ни грубая одежда, ни опущенный на лицо капюшон.

Малфой ледяным тоном потребовал ужин, рюмку огневиски и комнату на ночь. Хозяин понимающе кивнул и невинным тоном осведомился, предпочитает милорд обычную или двуспальную кровать. Драко так же мило ответил, что это не важно, лишь бы выход из комнаты был не на виду. Трактирщик тут же вручил ему ключ и удалился гадать, в чьей спальне сегодня ночью будет открыто окно.

Молодой человек расслабился, насколько мог себе это позволить, и начал спокойно расправляться с ужином. Полеты всегда были его сильной стороной, но перелет через затянутый туманом Английский канал — это не рядовая прогулка. Драко вымотался до такой степени, что больше всего хотел теперь принять душ и уснуть. Как хорошо, что трактирщик понял, что ему не стоит докучать излишней заботой.

Впрочем, через несколько минут хозяин появился снова.

— Вам просили передать, сэр, — он протянул запечатанный свиток, — от господина за крайним столиком.

Драко развернул пергамент, несколько секунд внимательно на него смотрел, а потом спокойно сказал:

— Спросите этого господина, не соблаговолит ли он присоединиться ко мне?

Трактирщик поклонился и отправился выполнять поручение. Молодой человек снова перевел взгляд на лист, который все еще держал в руках, и понял, что сжимает пергамент так крепко, словно боится, что его кто-нибудь попытается отобрать.

«Разыскивается опасный преступник Драко Люциус Малфой»

* * *

Кормек сел напротив Драко, мысленно поздравив себя с абсолютно верным первым шагом. Малфой не запаниковал, не попытался убежать и, похоже, понял, что его не собираются сдавать аврорам, а хотят предложить какую-то сделку. Во всяком случае, держался он прекрасно, даже не попытался вытащить палочку или хотя бы убрать руку под стол. Нельзя сказать, что Кормеку очень уж нравилось это спокойствие, особенно если вспомнить, что последний труп Малфой оставил за спиной только вчера. Но истерика была бы гораздо хуже.

— Возможно, вам стоит наложить Заглушающие Чары вокруг нашего столика, мистер МакЛаген, — манерно растягивая слова, произнес Драко.

Кормек сразу растерял большую часть своей уверенности в том, что именно он задает правила игры. Ему как-то и в голову не приходило, что слизеринец тоже может его узнать, все-таки столько лет прошло, а уж его-то портреты не висят на каждом углу.

— У меня отличная память, мистер МакЛаген, — легко угадав его мысли, продолжил Малфой. Даже в тусклом мерцании свечей было видно, что его губы скривились в жесткой усмешке, — я никогда не забываю тех, к кому применял Непростительные, — он помедлил и почти весело добавил. — Хоть вас было и немало.

Кормеку показалось, что температура в комнате как-то резко понизилась. Или это его начал бить озноб? Он уже пожалел, что решил связаться с Драко... В памяти опять всплыл тот давний рейд авроров, в результате которого он, в то время еще всего лишь стажер, оказался захвачен Упивающимися Смертью. И Малфой стоял перед ним с такой же, как сейчас, надменной улыбкой, а потом была боль, от которой темнело в глазах, и мир рассыпался на тысячу режущих осколков. И вопросы, на которые он просто не знал ответа. И холодный голос бывшего слизеринского старосты:

«Это ничтожество ничего не знает, мой Лорд. Прикажете прикончить его или оставить как заложника?»

Вот так и получилось, что финальную битву Кормек провел в подземелье. Потом, конечно, победители во главе с Поттером освободили его, но в результате он оказался вне той группы, что получала славу и ордена. Ему всего-навсего вынесли благодарность «За достойное поведение»...

* * *

Драко смотрел на бывшего гриффиндорца с презрительной жалостью. Слабак. Это было написано на МакЛагене крупными буквами. А слабаков Малфои всегда презирали. Жалость... это более редкое чувство, но Драко никогда не был чужд некоторой сентиментальности и склонен был жалеть неудачников... но не щадить их. А этого неудачника он хорошо запомнил: это же надо было так глупо попасться прямо перед битвой, а потом даже не суметь извлечь никакой пользы из образа страдальца.

Вот и теперь МакЛаген оказался не в то время и не в том месте. Значит, придется его убить.

А убивать Кормека ему ужасно не хотелось. Драко был сыт смертями по горло, да и палочку новую нежелательно светить. Он раздраженно подумал, что каждый раз, как собирается лечь на дно и затаиться, вмешиваются какие-нибудь непредвиденные обстоятельства. Вот и вчера...

Ну, кто бы мог подумать, что в жалком аргентинском трактирчике, посещаемом довольно сомнительными личностями, окажется человек, знающий его в лицо? Да в этой Аргентине даже объявления о его розыске висят только в столице. И какого дьявола тот болван заорал его имя на весь зал? Драко тогда даже не успел ничего сообразить, рука сама выхватила палочку, а губы произнесли смертельное заклинание. И все. Дурацкая привычка. Хотя не такая уж и дурацкая, учитывая, сколько раз она спасала уму жизнь. Может, и в этот раз... тот идиот показался каким-то знакомым, вдруг аврор? Во всяком случае, все сразу разбежались, несмотря на то, что за голову Малфоя назначена немалая награда. Он, разумеется, не стал ждать, пока они очухаются и вернутся, просто поджег трактир и аппарировал к тайнику, где у него были припрятаны метла и «чистая» палочка. К сожалению, последняя.

Нет, палочку светить нельзя ни в коем случае. Значит, придется убить МакЛагена как-нибудь по-другому, при помощи подручных средств. Драко с интересом посмотрел на столовые приборы...

* * *

Кормеку сильно не понравилось выражение лица Малфоя, с которым тот оглядывал стол. Появилось нехорошее ощущение, что он подыскивает подходящее орудие для убийства. И хуже всего, что слизеринец даже не таился, по-видимому, не рассматривая Кормека как мало-мальски серьезного противника.

— Видите ли, мистер М... ммм... — он запнулся, но тут же торопливо продолжил, — мистер. Я хочу предложить вам одно практически безопасное и очень прибыльное дело.

— И насколько прибыльное? — равнодушно спросил Драко, мысли которого текли в несколько ином направлении.

— Точно не скажу, но не менее сорока тысяч галеонов. — Кормек с удовольствием отметил, что цифра произвела должное впечатление. Интерес Малфоя из притворного сразу стал настоящим. Еще бы! МакЛаген уже подсчитал, что половины этой суммы хватит, чтобы уехать куда-нибудь в одну из бывших британских колоний и зажить там припеваючи.

— С такой суммой плохо сочетается слово «безопасное», — протянул Драко манерным тоном, который обычно вводил собеседников в заблуждение, заставляя забывать о его репутации убийцы и видеть в последнем потомке рода Малфоев только глуповатого аристократа.

— Так мне продолжать? — Кормек наслаждался столь редким ощущением превосходства. Он здесь главный! Он командует парадом!

* * *

Драко скептически оглядел комнату. Ну ладно, ему приходилось жить в местах и похуже, захламленной квартиркой холостяка-аврора его не напугать. Здесь, по крайней мере, есть душ... Молодой человек усмехнулся: да, за годы скитаний он научился есть что попало, спать где попало и даже одеваться во что попало, но вот не мыться было свыше его сил. МакЛаген сказал быть как дома? Вот и прекрасно...

Малфой с наслаждением подставил тело под упругие струи воды, напряженные мышцы постепенно расслаблялись... Как хорошо хоть иногда давать телу отдохнуть.

А вот мозгу Драко позволять отдыхать не собирался. По крайней мере, сейчас. Слишком многое надо было обдумать. Он снова начал прокручивать в голове сегодняшний разговор.

— Вы видели дом на холме? — улыбаясь, говорил МакЛаген. — Там живет одна очень богатая и слегка ненормальная дама. У нее есть сын... а точнее, был сын. Почти девять лет назад он поссорился с матерью и ушел из дома. С тех пор он два раза давал о себе знать, но вернуться так и не пожелал. Его мать что только не делала — нанимала детективов, мучила аврорат, консультировалась у прорицателей... Все без толку, этот балбес как в воду канул. Но дама по-прежнему спит и видит, как бы вернуть блудного сына, который, кроме всего прочего, — Кормек кинул многозначительный взгляд, — является еще и совладельцем всего состояния.

— Кажется, я улавливаю вашу идею, — сухо сказал Драко, — но как вы собираетесь воплотить ее на практике? Оборотное зелье или Маскирующие чары?

— Что вы знаете о Маскирующих чарах? — подскочил МакЛаген. Значит, в точку.

Об этих чарах Драко знал не так много, слишком уж специфической была область, в которой их обычно применяли. Чаще всего их использовали неверные жены. Накладывали на ребенка, чтобы сделать черты его лица похожими на черты обманутого мужа. В отличие от Оборотного зелья, они не превращали одного человека в другого, а просто придавали определенное внешнее сходство, не меняя пола или возраста. Разумеется, эти чары входили в число запрещенных, хотя такого контроля за их применением, как в случаях с Непростительными, конечно же, не было.

— Достаточно, чтобы понять, что ваш план не сработает, — лениво ответил он, слегка сожалея о том, что сорок тысяч уплывают, едва показавшись на горизонте, — такие чары требуют ежедневных поддерживающих заклинаний. А если мы будем слишком часто встречаться...

— Не требуют, — оскалил зубы МакЛаген, — вы отстали от жизни, мистер... Теперь существует специальное зелье. Десять капель раз в неделю и... все!

— И вы можете приготовить такое зелье? — скептически спросил Драко. Насколько он помнил, МакЛаген никогда не блистал зельедельческими талантами.

— Мы недавно проводили один рейд... — многозначительно подмигнул Кормек, — но изъяли гораздо меньше, чем ожидалось...

Собеседник нравился Драко все меньше... А вот его план — все больше.

Если разложить все по полочкам и рассмотреть внимательно, схема получалась простая и гениальная. Причем действительно практически безопасная. Даже убивать никого не надо.

Итак.

При помощи зелья и Маскирующих чар Драко принимает облик пропавшего сына.

МакЛаген приводит его, смущенного и полного раскаяния, к счастливой матери и получает вознаграждение (тоже пренебрегать не стоит).

Недели через две (ориентировочно), когда сынок будет официально признан и получит ключи от семейного сейфа в Гринготсе, он внезапно поймет, что оседлая жизнь не для него, заберет деньги и уедет, оставив матушке прощальное письмо. Лучше всего голосовое, чтобы избежать проблем с почерком.

Драко с помощью Кормека примет тот облик, какой пожелает, и скроется в неизвестном направлении. МакЛаген же поработает еще немного, потом тихо-мирно уволится и тоже уедет... Впрочем, это Драко уже мало интересовало.

Ну и, разумеется, они обменялись магическими клятвами, что деньги честно поделят пополам и не выдадут друг друга ни при каких условиях.

Все было нормально и понятно.

Драко смущало только одно. Имя объекта.

Алисия Лонгботтом...

* * *

Кормек вошел злой, как разъяренная мантикора. Он полчаса открывал дверь собственной квартиры. Малфой наложил такие Запирающие чары, что у Кормека элементарно не хватало сил, чтобы их снять, а звонить или стучаться он не решался. Все соседи знали, что он живет один, не стоило привлекать их внимание к опасному гостю.

Три толстые папки с газетными вырезками МакЛаген просто бросил на диван, справедливо рассудив, что более захламленным тот стать уже не может.

Драко, судя по журчанию воды, был в душе. Кормек постучал в дверь, чтобы сообщить о своем приходе, и сразу ощутил колебания магии. Да те чары, что были наложены на входную дверь, — просто детские игрушки по сравнению с защитой вокруг душевой. Вот параноик!

Плеск воды прекратился. МакЛаген, вспомнив привычку Малфоя сначала авадить, а только потом спрашивать, отскочил от двери и заорал:

— Я это! Я! Не дергайся! — Он с облегчением вздохнул, когда вода потекла снова.

Через несколько минут из душевой величественно выплыл Драко, облаченный в домашний халат Кормека, сидевший на нем довольно неплохо. Скорее всего, дело тут было в истинно малфоевском умении носить одежду, поскольку вообще-то при одинаковом росте худощавый и гибкий Драко был в полтора раза тоньше крупного и уже начинающего слегка полнеть МакЛагена.

— Я тут принес тебе кое-какие материалы для ознакомления, — Кормек небрежно махнул в сторону папок, — в основном сплетни, но хоть будешь в курсе, что делали твои «друзья» все эти годы. Они наверняка примчатся тебя навестить. Тут в основном про Поттера, но есть и про других ваших общих знакомых.

Малфой скривился: по-видимому, мысль о скорой встрече с Победителем Того-на-чью-сторону-он-по-глупости-когда-то-встал, мисс Я-знаю-все и целой толпой рыжих шутников его не особенно вдохновляла. МакЛаген ехидно усмехнулся. Ничего, за двадцать тысяч можно и потерпеть.

Драко со вздохом взял первую папку.

— Э... Малфой, — торопливо сказал Кормек, — ты не мог бы убрать палочку куда-нибудь, откуда ты не сможешь ее мгновенно достать?

— Зачем? — слизеринец полыхнул таким взглядом, что МакЛаген на всякий случай спрятался за стол.

— Вот именно за этим! Я не рвусь стать козлом отпущения за все то, что понаписали разные идиоты. И мне не хочется быть превращенным в какую-нибудь дрянь только потому, что я единственный, кто был в пределах твоей досягаемости.

Драко хмыкнул. Из его рукава выскользнула палочка и мягко легла в руку. Молодой человек посмотрел на нее, вздохнул, но после недолгих колебаний все-таки переложил в карман мантии.

* * *

Драко осторожно открыл третью папку и заглянул внутрь с таким видом, словно ожидал, что оттуда выскочит... как минимум венгерская хвосторога. Первые две преподнесли ему столько сюрпризов, что теперь молодой человек прекрасно понимал, почему МакЛаген попросил его убрать палочку подальше, а потом и вообще смылся в другую комнату под предлогом того, что ему, мол, надо прибраться, а то гостю просто негде будет спать.

Да одной только Скитер десятка «Cruciatus» мало будет. А ведь когда-то Драко был настолько глуп, что давал ей информацию. И теперь эта муха неблагодарная пишет, что он, Драко Малфой, все школьные годы был влюблен в Гарри Поттера и перешел на сторону Темного Лорда из-за неразделенной любви. Нет, подумайте только! Грейнджер, о романе с которой писали с десяток других журналистов, он пережил достаточно спокойно. Девчонку Уизли, даже имени которой не мог припомнить, тоже кое-как. Но Поттер! Утешала лишь мысль, что про самого Спасителя Волшебного Мира гадостей писали гораздо больше. Драко побаивался только, как бы не оказался правдой школьный роман Гарри Поттера и Невила Лонгботтома, а вдруг этот очкастый идиот решит возобновить прежние отношения? При перспективе целоваться с Поттером (не говоря уже о чем-то большем) сумма в двадцать тысяч галеонов перестала казаться достаточно значительной.

Третья папка вполне оправдала его ожидания, поскольку педантичный МакЛаген собрал в нее желтую прессу. После первых двух статей Драко подумал, переложил палочку в другой карман и застегнул его. Подальше от искушения.

* * *

Кормек убираться не умел. Возможно, он и научился бы, если бы кто-нибудь попробовал его этому научить. Но пока желающих не нашлось. Так что убирался он, как умел, а точнее — просто распихивал весь хлам по шкафам и накладывал на дверцы Удерживающие заклинания, чтобы все не вывалилось назад. Мелькнувшую было мысль, что проще всего применить к этим шкафам «Evanesco» и больше не мучиться, МакЛаген подавил, поскольку вспомнил, что где-то там вроде бы должна лежать его квиддишная форма.

Малфой читал подозрительно тихо, Кормек даже начал подозревать, что тот просто-напросто умер от сердечного приступа.

— МакЛаген! — голос звучал спокойно и даже весело. — Выходи, не буду я тебя авадить.

Шутник нашелся! Кормек скрипнул зубами, но язвить в ответ поостерегся. С Малфоя станется, он может и вполне серьезно такое выдать.

— Все прочитал?

— Да... Теперь я в курсе, что Поттер женат на сестре Уизли, работает в Министерстве, бегает от журналистов и скоро станет нашим послом в Америке. Уизли, бедняга, так и живет с Грейнджер, которая делает карьеру, а его держит при себе в качестве комнатной собачки. Я так понимаю, она достаточно умна, чтобы не выходить за него замуж. А сам он играет в квиддиш, причем неплохо, как это ни странно... Что еще... — похоже, Драко доставляло удовольствие систематизировать прочитанное, — Лагвуд больше не ищет кизляков... или как их там, теперь она увлекается спиритизмом, общается с духами умерших. Рыжие болваны-приколисты держат магазин розыгрышей, хм... я так и не понял, откуда они взяли стартовый капитал...

— Хватит, хватит, я понял, что ты во всем разобрался! — МакЛагену оставалось только завидовать тому, как Малфой здорово вычленил основное из кучи сплетен. Но, между прочим, мог бы и обратить внимание на то, как тщательно Кормек подготовил операцию, ни одной мелочи не упустил. — Думаю, этого достаточно. Сомневаюсь, что Лонгботтом знает больше. Вторую порцию зелья выпил?

— Еще двадцать минут назад, — усмехнулся Драко. — Мы, аристократы, всегда пунктуальны. И не трясись ты так, сам же говорил, что внешние изменения начнут проявляться только через шесть часов.

Кормек нервно кивнул, с завистью глядя на лениво развалившегося в кресле Малфоя. То ли этот мерзавец полностью уверен в успехе, то ли просто нервов у него нет.

— Слушай, МакЛаген, — Драко небрежно бросил папку с вырезками обратно на диван, — ты бы мне лучше про самого Лонгботтома что-нибудь рассказал. Я ведь его в последний раз еще в шестом классе видел. И почему ты так уверен, что он не примчится, когда услышит о самозванце?

* * *

Драко терпеливо выслушал очередной занудный ответ, кивнул и задал следующий наводящий вопрос:

— Какие сведения о Невилле доходили до миссис Лонгботтом за эти годы?

МакЛаген вновь пустился в длинные и запутанные объяснения, впрочем, Драко уже понял, что выделять главное тот не умеет. Видимо, этому в Академии Авроров не учат. Неудивительно, что столько преступников болтается на свободе.

Между тем, картина вырисовывалась достаточно интересная. Все началось через год после падения Волдеморта, когда Драко был уже в бегах и плохо представлял, что происходит в Англии. Целители нашли способ, с помощью которого можно было попробовать вылечить чету Лонгботтомов, много лет назад пострадавших от тетушки Беллатрикс. После долгих колебаний, консилиумов и так далее, этот способ решились-таки применить, несмотря на его опасность и весьма скромные шансы на успех. Результат оказался 50/50, а именно — Фрэнк Лонгботтом умер, так и не придя в сознание, зато его жена Алиса полностью поправилась.

И, разумеется, как обычно не обошлось без профессора Снейпа, к тому времени уже полностью оправданного и ходившего в героях. Малфой уже сто раз пожалел, что в свое время не послушался декана и вернулся к Лорду после побега из Хогвартса. Надо было спрятаться и пересидеть, как советовал всегда благоволивший к нему Снейп...

Пожалуй, это было единственное, о чем Драко по-настоящему жалел в своей жизни...

* * *

Кормек рассказывал Малфою историю с Лонгботтомами, отмечая про себя, что при устном пересказе она выглядит несколько иначе. Оказалось, что вся интрига завязана на Снейпе, вот смех...

Во-первых, способ лечения был создан на основе теоретических разработок хогвартского Мастера Зелий. А во-вторых, всего через полгода после того, как миссис Лонгботтом выписали из больницы, все газеты начали дружно писать о том, что отношения, связывающие ее со скандально известным слизеринским деканом, больше, чем просто дружеские.

Судя по всему, это было правдой. Во всяком случае, Невилл, болезненно переживающий смерть отца, которого с подачи бабушки привык обожествлять, вдрызг рассорился с матерью и ушел из дома. Для только что выздоровевшей Алисы это стало страшным ударом. Она чуть снова не сошла с ума, отказала Снейпу от дома и почти перестала общаться с людьми.

Но все было бесполезно. Кормек подозревал, что для Невилла это был скорее предлог, поскольку тот не только не пошел на мировую, но вообще исчез. Отправился на поиски приключений, идиот.

* * *

Драко проснулся оттого, что горло совсем пересохло и першило так, что трудно было дышать. Он подумал спросонья, что вчера вроде и не пил, да и голова совсем не болит... Но тут же вспомнил, что МакЛаген предупреждал о таком побочном эффекте Маскирующего зелья.

— Малфой! Сними нафиг чары с двери, — Кормек не решался стучать, видимо не зная, как может сработать наложенная на дверь защита, — вся моя одежда в твоем шкафу осталась.

— Не ори, уже снимаю, — Драко зевнул и закашлялся, — лучше воды принеси, у меня от твоего зелья ощущение, словно по горлу наждаком прошлись.

МакЛаген замер, голос принадлежал не Малфою, от последнего остались только надменные нотки и манера растягивать слова. Значит, преобразование уже произошло.

И все равно, когда дверь открылась, Кормек чуть стакан не выронил. Все-таки одно дело — Оборотное зелье, когда точно знаешь, какого результата ожидать. И другое — когда создается совершенно новый облик, в котором смешиваются знакомые и незнакомые черты.

На пороге стоял Невилл Лонгботтом. Это был он, без всяких сомнений, Кормек сразу узнал его, хоть и видел в последний раз больше восьми лет назад. Конечно, стоящий перед ним статный, загорелый двадцатисемилетний мужчина имел мало общего с восемнадцатилетним неуклюжим увальнем. Да и малфоевские черты проглядывали — губы тонковаты, скулы высоковаты, форма бровей осталась прежняя... но это заметно, только если знать, что перед тобой именно Малфой. Да и глаз у Кормека наметанный, в Академии он был лучшим по распознаванию измененной внешности, куда до него обывателям.

Драко усмехнулся, глядя на впавшего в ступор МакЛагена, и направился прямиком к зеркалу. Кормек готовился выслушать массу язвительных комментариев, увидеть несколько презрительных гримасс, но...

Малфой простоял перед зеркалом минут десять. Он не пытался получше разглядеть себя, проверить мимику, жесты.... Нет, он просто стоял и смотрел. Молча.

* * *

Драко ходил из угла в угол, кипя от злости. Запас английских ругательств уже кончился, и он высказывал МакЛагену все, что о нем думает, на французском и испанском, наглядно демонстрируя преимущества хорошего образования.

Кормек уже и не пытался защищаться, а просто ждал, когда гнев Малфоя немного утихнет. К тому же, он понимал, что действительно виноват. Наконец, Драко слегка успокоился и тяжело рухнул в кресло.

— О чем ты думал, придурок? — почти спокойно спросил он. — Ты понимаешь, что чуть не подставил нас обоих?

— Я думал, он будет в Хогвартсе... — пробормотал Кормек, прекрасно понимая, как глупо это звучит. — Сейчас как раз экзамены идут...

— Ты что, идиот? — Драко схватился за голову. — Нет, это я идиот, что с тобой связался. Какие еще экзамены? Ты что, серьезно считал, что он не явится посмотреть на неожиданно обретенного пасынка?

МакЛаген робко пробормотал:

— Но ты же знал, что Снейп живет с миссис Лонгботтом...

— Я знал, что у них девять лет назад был роман. Вся остальная информация заслуживала не больше внимания, чем истории о его вечной любви к матери Поттера или к тетке Белле. Твоей обязанностью было посвятить меня во все подробности. — Кормек промолчал. — Ты вообще понимаешь, како у Снейпа уровень легилименции? Да если я выйду к нему без подготовки, он меня с одного взгляда раскусит.

— Но теперь-то ты подготовишься, — промямлил МакЛаген.

Драко внимательно оглядел его с головы до ног и вынес вердикт:

— Идиот.

* * *

Кормек глубоко вздохнул, поднял дрожащую руку и нерешительно постучал в дверь. Надменный звучный голос, который некоторым выпускникам Хогвартса по многу лет снился в кошмарах, произнес:

— Войдите.

Снейп, как и ожидалось, был не один. Рядом с ним стояла темноволосая, круглолицая женщина средних лет, скорее симпатичная и милая, чем красивая, но, несомненно, привлекательная. В ее больших темных глазах блестели слезы, губы слегка подрагивали, а ухоженные, хоть и не очень аристократичные руки руки нервно теребили платок. Взгляд женщины скользнул по Кормеку и впился в Драко.

— Невилл! — она не просто произнесла, а скорее выдохнула это имя.

МакЛаген вздохнул с облегчением и призвал на помощь все, чему их учили в Академии на уроках Окклюменции. Не хватало еще показать всегда очень подозрительному Мастеру Зелий свою радость, слишком уж сильную для незаинтересованного лица.

Драко остановился на пороге и даже слегка попятился под жадным взглядом миссис Лонгботтом. При этом вид у него был в точности такой же, какой бывал у Невилла после очередного расплавленного котла. Стремительные, изящные движения поменялись на неуклюжие, презрительная усмешка превратилась в неловкую улыбку, самоуверенность уступила место стеснительной нервозности.

— Невилл... — повторила миссис Лонгботтом.

Малфой нерешительно шагнул вперед и смущенно позволил женщине себя обнять. Кормек готов был ему заапплодировать.

* * *

Драко чувствовал себя страх как неловко, поэтому неуклюжесть Невилла давалась ему с трудом. Сам-то он в такие моменты делался еще более собранным и скупым на жесты. А ведь надо не только манеры контролировать, но и защиту над мыслями поддерживать. Миссис Лонгботтом обмануть несложно, но рядом с ней стоит и внимательно разглядывает бывшего ученика человек, на пути которого лучше не становиться.

Декан Слизерина смотрел на Драко словно на преступника, и если бы тот не знал что такое выражение лица является обычным для Снейпа, непременно бы напугался.

Малфою очень хотелось знать, как же все-таки себя с ним вести... В школе Невилл панически боялся Мастера Зелий. Но они не в школе, да и возраст уже не тот, чтобы бледнеть и падать в обморок. К тому же, сейчас перед ним не преподаватель, а любовник матери... Драко не запланировал ничего заранее, решив, что в данном случае импровизация будет надежнее, но, похоже, ошибся... Или нет?

Миссис Лонгботтом повернулась к Снейпу.

— Северус... — в ее голосе звучала мольба.

Мастер Зелий со вздохом сделал шаг вперед и протянул руку.

— Добро пожаловать домой, мистер Лонгботтом.

Драко секунду поколебался, ликуя в душе, но, выдерживая образ, словно бы неохотно пожал протянутую руку.

— Спасибо, профессор.

* * *

Кормек остановился и еще раз посмотрел на высящийся вдалеке огромный, увитый плющом, дом из серого камня. Почти замок... да, Лонгботтомы по длине родословного древа могут сравниться даже с Малфоями.

Забавно...

Впрочем, сейчас Кормек находил чрезвычайно забавным любое сравнение этих двух семей.

Драко нежился в ванне. Горячая вода, хлопья зеленоватой, пахнущей травами пены, тишина, нарушаемая только плеском воды, и покой... Вот оно — счастье. И как он раньше этого не понимал? Хотя... когда раньше? В шестнадцать лет, когда гордо вступал в ряды Упивающихся Смертью? Дурак был, сам уже давно понял. А позже как-то и особого выбора не было.

Когда-то Драко хотел быть таким же, как отец — сильным и гордым... Лучше бы профессора Снейпа слушал, был бы сейчас как он — свободным и уважаемым. И почему мы в юности такие глупые?

Снейп... Мысли плавно перешли на Мастера Зелий. Декан Слизерина каждый день появляется в поместье Лонгботтомов ровно в шесть вечера, похоже, вечерние отработки нерадивым студентам он больше не назначает. Ужин проходит торжественно — все трое в парадных мантиях, на столе старинный фарфор и фамильное серебро, журчит светская беседа, эльфы бесшумно скользят вокруг, подавая изысканные блюда и разливая по венецианским кубкам дорогое вино. Нередко за столом сидит еще кто-нибудь из бывших гриффиндорцев, явившийся навестить старого друга, но Драко это уже перестало смущать. Он был рожден и воспитан именно для такой жизни, а присутствие на ужине профессора Снейпа — отличная гарантия того, что никто не будет слишком сильно присматриваться к Невиллу.

Прошло всего две недели, а распорядок жизни уже сложился и кажется таким устоявшимся, словно Драко провел здесь много лет. Он уже привык к тихим домашним обедам в компании одной только Алисы... мысленно он так и называл ее — не «мама», не «миссис Лонгботтом», а Алиса.

А вот затракал он всегда один. Драко любил поваляться в постели, поэтому, когда он спускался в столовую, там уже никого не было. Снейп вставал рано, но в Хогвартс не спешил, завтракал всегда дома, ну а Алиса поднималась ни свет ни заря только чтобы побыть с ним. Драко один раз проснулся очень рано и оказался в столовой вместе с ними, так ему кусок в горло не лез, все время казалось, что он здесь лишний. Нет уж, пусть сидят и смотрят друг на друга наедине.

Удивительно, но у этой пары, похоже, и правда любовь. И давно уже, раз Невилл из-за этого еще девять лет назад из дома сбежал. Вот идиот!

А ведь забавно... кого только газеты Мастеру Зелий не приписывали... в основном родственниц самого Драко — Нарциссу, тетку Беллу, кузину Нимфадору... но были и мать Поттера, в качестве вечной любви, и профессор Трелани, и даже Грейнджер. Впрочем, об этой-то гриффиндорской заучке тоже много писали, оно и понятно, сейчас она знаменитость, да и собой недурна, желающих точно должно быть полно. А она ведь так и живет с Уизли... может, у них тоже любовь?

* * *

Кормек лежал на диване и сходил с ума от страха, злости и просто затянувшегося ожидания. Прошло уже три недели с тех пор, как Малфой был принят в семью Лонгботтомов на правах Невилла, а этот мерзавец так и не начал выполнять свою часть сделки.

Проклятье! МакЛаген вскочил и забегал по комнате. Этот самоуверенный придурок, видимо, не понимает, что чем дальше, тем больше вероятность возвращения настоящего Невилла. За последние два года Кормек провел три тест-операции — распускал слухи о Лонгботтоме и ждал реакции. Две недели уходило на то, чтобы новость распространилась в прессе, потом была опровергнута, пообсуждалась немного и заглохла. В первый раз Невилл даже объявился — прислал в «Пророк» письмо с опровержением. В следующие разы он уже и не подумал что-либо предпринять, и сплетня утихала сама собой...

Две недели прошли. Даже такой тупица, как Лонгботтом, должен забеспокоиться. Но, скорее всего, он еще дней десять ничего не предпримет, все-таки три ложные тревоги за два года.

Да, время еще есть. Вроде бы. Но Кормек никак не мог избавиться от ощущения надвигающейся опасности.

* * *

Драко положил в рот второй крошечный рулетик из лосося. Повар у Лонгботтомов просто потрясающий. Жаль только, что этот дурак Невилл в еде совершенно не разбирался и предпочитал мясо и сладости. Вот и приходится теперь делать вид, что все эти изысканнейшие лакомства годятся, только чтобы набить желудок. Малфой с тоской посмотрел на третий рулетик, но переборол себя и взял пирожное.

— Невилл, дорогой, — Алиса с нежностью смотрела на сына с другого конца стола, — ты поедешь на ужин к Гарри?

А Драко и забыл совсем, что Поттер сегодня приглашал его на дружескую вечеринку, где соберутся выпускники 98-99 годов. Те, кто воевал на правильной стороне, разумеется. Можно конечно отказаться, но... рано или поздно все равно придется встретиться с прежними «друзьями». Почему не сейчас? Народу будет много, спиртного — тоже, значит, риск минимальный.

Пока лже-Невилл общался в основном только с Алисой и Снейпом, ну еще два раза его навещали Поттер с женой и один раз заезжали Уизли с Грейнджер. Все признали его за Лонгботтома, даже мисс Я-знаю-все ни разу не усомнилась. Правда встречи с гриффиндорцами были довольно короткие и проходили под наблюдением Снейпа, которое почему-то не напрягало Драко, а, наоборот, успокаивало. Видимо, сказывались старые слизеринские стереотипы, декан своих в обиду никогда не давал. К тому же, присутствие Мастера Зелий не позволяло гриффиндорцам излишне углубляться в воспоминания, да и вообще действовало на никогда не любивших его Поттера и Уизли довольно раздражающе, поэтому они больше помалкивали и стремились поскорее закончить визит...

— Да, мам, — он улыбнулся, — надо восстанавливать былую дружбу. Сколько лет я их всех не видел, подумать страшно.

* * *

Кормек скомкал очередной лист, кинул его в жарко пылающий камин и потянулся за следующим. До Малфоя теперь так просто не доберешься, он снова себя аристократом возомнил и в одиночку не разгуливает, а при свидетелях лишний раз разговаривать не стоит. МакЛаген предпочитал, чтобы никто не догадывался о его близком знакомстве с самозванцем. После долгих раздумий он пришел к выводу, что лучше всего написать письмо и договориться о личной встрече. Вот только чем ее мотивировать? Нельзя исключать возможность того, что письмо попадет в чужие руки...

Кормек обмакнул перо в чернила и начал старательно выводить:

Уважаемый мистер Малфой,

Кормек МакЛаген, участковый аврор округа Сент-Джон-Чапел.

Молодой человек с удовольствием перечитал письмо. Составлено идеально — предлог отличный, придраться абсолютно не к чему, никто в жизни не догадается об истинных...

— Проклятье! — он злобно скомкал лист.

Это ж надо написать «Малфой» вместо «Лонгботтом»! Письмо постигла судьба предыдущих вариантов. МакЛаген несколько раз глубоко вздохнул, постарался успокоиться и взял следующий лист.

* * *

Драко откровенно зевнул, в конце концов, гриффиндорцу не обязательно иметь идеальные манеры. Встреча выпускников, как он и ожидал, ничего особенного из себя не представляла. Обычная шумная вечеринка — огневиски и пиво льются рекой, все болтают, смеются, обмениваются воспоминаниями о каких-то школьных событиях... в общем — тоска. Он уже разбил пару чашек для поддержания имиджа, выпил на брудершафт с несколькими девицами, старательно обошел стороной Панси Паркинсон... узнать его она, конечно, не могла, но лучше не рисковать. Из слизеринцев было еще человек пять — те, кто успел вовремя присоединиться к победителям. Но все они были из выпуска 1999 года, так что особой опасности не представляли, Драко мало общался с младшеклассниками.

— Невилл! — Малфой обреченно повернулся, про себя отметив, что начал привыкать к новому имени. Высокий парень с длинной чистопородной физиономией радостно ему улыбался. — Я тебя сразу узнал, ты почти не изменился! А я Эрни, Эрни МакМиллан, помнишь меня?

— Конечно, помню, — Драко протянул руку, — привет, Эрни.

— Где ты пропадал все эти годы, — спросил равенкловец, его рукопожатие было энергичным, а насмешка в голосе почти незаметной.

— В разных местах, — с привычным смущением неопределенно ответил Малфой. — Но теперь все, решил остепениться. А ты чем занимаешься?

— У меня небольшая картинная галерея, знаешь — выставка и продажа современных полотен... впрочем, я собираюсь расширять дело, думаю открыть еще одну галерею в Париже.

— Процветаешь? — усмехнулся Драко.

— Ага. В остновном благодаря Луне, конечно. Ее картины идут нарасхват и это при том, что цена на них постоянно растет. А «Занавес» я купил сам и даже не думаю продавать, хотя за него уже три тысячи галеонов предлагают. Многие специально приезжают только чтобы на него посмотреть.

— Луна все с духами общается? — стараясь говорить без ехидства, спросил Драко.

— Да пусть общается, Мерлина ради, — хмыкнул МакМиллан, — если они ее вдохновляют на живопись... Кстати, вот и она, — он посмотрел куда-то за спину Малфоя и помахал рукой. — Привет, Луна! Помнишь Невилла?

Драко повернулся, дежурно улыбаясь.

Хрупкая бледная девушка, сама похожая на призрака в своей жемчужно-серой мантии, медленно подняла прозрачные глаза, словно с трудом возвращаясь к действительности из какого-то своего мира.

— Здравствуй, Невилл...

Молодой человек осторожно пожал узкую аристократическую ладошку.

— Здравствуй, Луна...

* * *

Кормек, наконец, дописал письмо, перечитал раз двадцать, чтобы убедиться в его безопасности, и вручил почтовой сове. Теперь оставалось только ждать. Как он ненавидел такое бессильное ожидание! Наверное, он стал его ненавидеть с тех пор, как провел бесконечные десять часов в подвале малфоевского замка...

На этого проклятого Малфоя никаких нервов не напасешься. МакЛаген и так весь перетрясся, когда услышал, что в поместье Лонгботтомов приехал с визитом сам Победитель Того-кого-лучше-не-вспоминать-лишний-раз. А уж когда на прошлой неделе в аврорат заглянул Снейп... Кормек вообще чуть не умер от страха, едва хватило сил блок на мысли поставить. Оказалось, что Мастер Зелий всего-навсего хотел, как законопослушный гражданин, зарегистрировать временный портал до Милана, куда они с миссис Лонгботтом собирались слетать на выходные. Аппарировать Алисе не позволяло здоровье.

Кормек несколько успокоился и даже рискнул небрежно поинтересоваться как дела у Невилла. Но пришлось удовольствоваться сухой фразой, что все прекрасно, настаивать на подробностях он, конечно, не решился. Да и пасовал он перед Снейпом еще со школьных лет, видимо, это неизлечимо.

* * *

Драко аккуратно завязал галстук и еще раз провел расческой по черным волосам.

— Вам очень идет эта мантия, мистер Лонгботтом, — льстиво сказало зеркало и осторожно добавило. — Только не будьте таким серьезным, девушки любят молодых людей с чувством юмора.

— Спасибо за совет, — усмехнулся Малфой.

Он накинул отделанный бобровым мехом плащ, взял перчатки и еще раз придирчиво оглядел свое отражение. Жаль, что пришлось отказаться от горностая, но к новой внешности темные меха идут гораздо больше. Молодой человек снова усмехнулся и с удовольствием отметил, что саркастически искривленные губы делают его еще интереснее. Все-таки жизнь — дамочка непредсказуемая, думал он, спускаясь по лестнице. Насколько, оказывается, человек быстро ко всему привыкает, какой бы банальной эта фраза не казалась. Вот и лицо Невилла кажется ему уже не противным, а приятным и даже симпатичным…

Из мира философских размышлений Драко вывел голос профессора Снейпа.

— Торопитесь на свидание, мистер… Лонгботтом? — И опять эта пауза перед фамилией.

Молодой человек оглянулся. Мастер Зелий стоял в дверях своего кабинета, скрестив руки на груди.

— Да, сэр, — Малфой попробовал улыбнуться.

— С мисс Лавгут?

— Конечно.

— Отличный выбор, — голос Снейпа звучал вполне дружелюбно, — мисс Лавгут — очень талантливая девушка. Вы видели ее картины?

— Как-то еще ни разу не пришлось, — признался Драко.

— Много потеряли. Хотите — покажу одну?

— У вас есть картины Луны? — удивился молодой человек.

— Всего одна. Я не так богат, чтобы покупать ее работы. Но эту мисс Лавгут мне сама подарила, не знаю уж, почему… Она здесь, — Мастер Зелий жестом пригласил Драко в свой кабинет.

Картина висела напротив единственного незашторенного окна. Простая темно-коричневая рамка размером примерно двадцать на пятнадцать дюймов. На самом холсте клубилось какое-то странное нагромождение разноцветных ломаных линий, клочковатого бурого тумана, аляповатых мазков и небрежных штрихов. Драко растерянно оглянулся. Конечно, от Луны и не такого можно было ожидать, но Снейп — человек вполне… почти нормальный.

— А вы подойдите поближе, — спокойно посоветовал Мастер Зелий.

Молодой человек послушно сделал два шага вперед, не сводя глаз с картины. Неожиданно ему показалось, что он слышит какие-то звуки… Звяканье палочек о стенки котлов, кипение зелий, шорох мантий, тихое перешептывание учеников. Бурый туман рассеялся, и Малфой увидел знакомый кабинет Зелий в Хогвартсе. Справа и слева как обычно пыхтят Крэбб и Гойл, пытаясь приготовить что-нибудь, хоть отдаленно напоминающее сегодняшнее задание. Пэнси, с ненавистью поглядывая на ярко-лазоревое зелье в котле Грейнджер, лихорадочно крошит корешки в свое кипящее варево. Поттер помешивает бледно-голубую жидкость, сосредоточенный, как никогда, Драко-то знает, что Снейп все равно столкнет его флакон со стола и поставит нулевую оценку…

— Хороший был урок, мистер… Лонгботтом? — голос Снейпа возвратил молодого человека назад в сегодняшний день.

— Да, но откуда Луна знает… — растерянно пробормотал Драко. — Ее там вообще не было и…

— Картина называется «Приятное воспоминание об уроке Зелий». Длинно, но зато точно. Мисс Лавгут говорит, что сама она видит на ней занятие, на котором она первой сварила зелье Памяти, и мне пришлось поставить ей высший балл.

— А что видите вы?

— Я же не спрашиваю, что видите вы, мистер… Лонгботтом, — усмехнулся Снейп.

— Хотите прочитать мои мысли? — неожиданно даже для себя спросил Драко.

— Нет, — покачал головой Мастер Зелий, — держите свои мысли при себе. Я знаю, что вы не хотите причинить зла Алисе, и этого достаточно.

— Вы знаете, сэр, — молодой человек немного помедлил, — я, наверное, скоро женюсь на Луне. Если она согласится, конечно.

— Удачно вы выбрали невесту, мистер Лонгботтом, — Снейп почему-то в этот раз не сделал паузы перед фамилией, — очень удачно…

— Почему? — Драко что-то насторожило в голосе Мастера Зелий.

Снейп вдруг усмехнулся.

— Она — натуральная блондинка. Это такая редкость.

* * *

Кормек уже целый час мерил шагами комнату. Этот проклятый Малфой наконец-то соизволил прислать ответ, в котором сообщил время своего визита. МакЛаген даже не успел решить, стоит ли сохранять это письмо с образцом почерка в качестве компромата, как листок неожиданно вспыхнул и за пять секунд сгорел с похожим на смех треском.

Минутная стрелка ползла медленнее некуда, и Кормек уже совсем извелся, богатое воображение рисовало ему то камеру в Азкабане, то могильный холмик.

Драко явился ровно в шесть часов, как и было назначено. Сбросил с плеч богато отделанный плащ и уселся не как обычно в кресло, а на диван, правильно расценив, что там его новая внушительная фигура будет лучше смотреться. Кормек наблюдал за ним с раздражением, смешанным с восхищением. Уж очень здорово этот подлец вжился в образ Невилла.

— Наконец-то ты изволил меня навестить, — ядовито сказал он.

— Раньше не было времени, — лениво ответил Малфой, — вчера, например, я покупал новую палочку.

— Зачем? — растерялся МакЛаген.

— Старая сломалась. Впрочем, она была совсем детская, я ее уже давно перерос.

— Малфой, не сходи с ума, — разозлился Кормек, — ты не Невилл, и тебя совсем не касается…

— Видишь ли, МакЛаген, — небрежно перебил его Драко, — я очень хотел тебя попросить, чтобы ты не забывал впредь обращаться ко мне «мистер Лонгботтом».

— Малфой, ты что, спятил? Какой Лонгботтом? И что значит «впредь»?

— Впредь, значит, в следующие разы, когда будешь ко мне обращаться, — тоном взрослого, разговаривающего с глупым ребенком, пояснил Драко.

Кормек вскочил.

— Не корчь из себя идиота! Ты прекрасно понял, что я имею в виду! Ты что, собрался затянуть эту игру? Понравилось быть Невиллом?

— А что? — невинно улыбнулся Малфой.

— Что? — МакЛаген забегал по комнате. — Да ты хоть понимаешь, что будет, если явится настоящий Невилл? Да Снейп тебя в порошок сотрет.

— Так это ты обо мне так беспокоишься? Как мило…

— Хватит! — Кормек остановился напротив Драко и хмуро посмотрел ему в глаза. — Где деньги?

— В Гринготсе, — спокойно ответил Малфой. — И там и останутся.

— Решил меня кинуть? — скрипнул зубами Кормек. — Не выйдет, ты магическую клятву дал. Я свои обязательства выполнил…

— Формально — нет, — Драко усмехнулся глядя на растерянное лицо аврора, — ты не предупредил меня о некоторых аспектах, могущих поставить под угрозу всю операцию. О Снейпе, к примеру, я узнал не от тебя. Впрочем, это уже не важно.

— То есть…

— МакЛаген, — снисходительно покачал головой Лже-Невилл, — ты даже не удосужился почитать мое досье… Если бы ты был поумнее, ты бы выяснил, что я, как все Малфои, готовился в юридический университет. Семейная традиция. Юристом я так и не стал, но определенную подготовку получил.

— Куда ты клонишь? — холодея прошептал Кормек.

— Вспомни текст моей клятвы. — Драко начал читать намеренно нараспев. — Я, Драко Малфой, клянусь, что отдам половину полученных мною в образе Невилла Лонгботтома денег Кормеку МакЛагену… бла-бла-бла… обязуюсь ни при каких обстоятельствах никому не сообщать об участии в данном деле Кормека МакЛагена… бла-бла-бла… поручаюсь собственной жизнью.

— И что?

— Вот — половина денег, которые я получил от Алисы, — Драко небрежно бросил на стол кошелек, — тут сто шесть галеонов.

— Ты что, издеваешься? Да я тебя…

— А что ты сделаешь? Клятва перестает действовать только в случае смерти одной из сторон. Ты не сможешь меня выдать. Радуйся, я беру тебя на пожизненное содержание.

— Малфой, — Кормек стукнулся лбом о стену, — зачем тебе это?

— Ты не поймешь, — Драко встал и направился к двери.

— А все-таки?

Лже-Невилл остановился и внимательно посмотрел на растерянного аврора.

— Ты видел Алису? Если я сбегу, она снова попадет в Мунго.

— С каких пор у тебя, хладнокровного убийцы, с руками по локоть в крови, — МакЛаген сам не заметил, как ударился в патетику, — появилась жалость? Да еще к вдове и матери твоих врагов.

— Я же говорил, что ты не поймешь…

— Да какая разница? Вернется настоящий Невилл, и эта нервная дамочка будет снова в порядке…

Драко открыл дверь.

— Знаешь, Маклаген, — задумчиво сказал он, — что я подумал, когда в первый раз увидел в зеркале это лицо? Я подумал, что знаю его. Это лицо того парня, которого я убил в Аргентине…

Дверь за ним захлопнулась словно крышка гроба.

Грегори Гойл осторожно вошел в темную комнату. Не стоило, конечно, приходить на встречу не известно с кем. Но одно то, что этот кто-то знал, где его найти…

— Не оборачивайся, — произнес незнакомый голос.

Грегори замер, проклиная свою неосторожность.

— Заказ возьмешь? — спросил незнакомец.

Гойла немного отпустило.

— Смотря, какой и за какую цену, — осторожно ответил он.

— Пять тысяч и чистая палочка, — говорил явно специалист в таких делах. — Желательно изобразить обычное ограбление. И чтобы духу твоего потом не было в Англии.

— За пять тысяч я уеду куда угодно, — ухмыльнулся Грегори. — Кто объект?

— Обернись.

Гойл удивленно повернулся и уставился на молодого человека примерно своего возраста.

— Объект — человек с моей внешностью, — спокойно заявил незнакомец.

Грегори оценил ловкость хода, так, даже пойманный, он не сможет абсолютно ничего сказать о заказчике.

— Берусь, — твердо сказал он, — деньги вперед.

Молодой человек усмехнулся и достал кошелек.

— Я знаю правила.

* * *

Северус Снейп нетерпеливо прохаживался по огромному холлу особняка Лонгботтомов. Чего Мастер Зелий терпеть не мог, так это опозданий.

— Алиса! — крикнул он. — Ты скоро?

— Иду, Северус, — миссис Лонгботтом поспешно спустилась и виновато улыбнулась. — Мне просто хотелось выглядеть как можно лучше. Такой день…

— Я понимаю, — Снейп поцеловал ее чуть подрагивающую руку и ободряюще улыбнулся.

— Мама, ну наконец-то! — Невилл Лонгботтом вихрем влетел в холл, споткнулся о вешалку, уронил вазу, но даже не обратил внимания на все эти разрушения, тем более что вешалку водрузил на место эльф-домовик, а ваза, даже не долетев до пола, повернула назад, повинуясь указанию палочки Мастера Зелий. — Луна там просто трясется, надо, чтобы ее кто-нибудь успокоил. На тебя вся надежда, матери у бедняжки нет, а у Грейнджер такта ни на кнат.

Алиса всплеснула руками и, тут же забыв про собственную тревогу, помчалась помогать будущей невестке.

— И это только помолвка, — покачал головой Снейп, — представляю, что будет на свадьбе.

— Кстати о свадьбах, — Невилл лукаво улыбнулся, — а почему бы вам с мамой не пожениться?

И добавил, игнорируя грозный взгляд Мастера Зелий:

— Хотите я с ней поговорю? Она все боится, что я обижусь…

* * *

Рон Уизли, как обычно, опоздал на торжественную церемонию. Впрочем, никто этому не удивлялся: Рон всегда всюду опаздывал, слишком уж он был занят. Только Гермиона сердито покачала головой и выразительно постучала по циферблату своих часов.

— Ты где был? — прошептал Гарри, когда священник наконец произнес свое «объявляю вас мужем и женой» и вся церковь взорвалась радостными воплями и аплодисментами. — Гермиона мне всю плешь проела, дескать я был обязан привести тебя вовремя.

— Там такое дело… — Глаза Рона возбужденно сверкали. — Помнишь это убийство в Сент-Джонс-Чапеле? Ну, месяц назад? Так вот, мы знаем кто убийца! Это — Гойл!

— Слизеринский телохранитель Малфоя?

— Он.

— Его поймали?

— Нет, он сбежал за границу. Мы его в розыск объявили.

Гарри разочарованно скривился.

— Погоди, это еще не все, — Рон понизил голос, — выяснилось, что это именно он убил парня в Аргентине.

— Того, что кричал что-то о Малфое? — оживился Гарри.

— Ага. Но не это самое важное, — Рон огляделся по сторонам и торжественным шепотом сообщил: — Снейп помог провести экспертизу, и теперь мы знаем, кто был тот парень в Аргентине.

— И?..

— Драко Малфой.

Гермиона отделилась от толпы гостей и подошла к молодым людям.

— Вы что, опять работу обсуждаете? И не стыдно? На свадьбе друга… Пойдем, Рон, поздравим Невилла и Луну. Все так красиво, может, и я со временем решусь…