Солнце нещадно било в окно, отражаясь в стеклах очков Гарри, и Драко невольно задавался вопросом — может быть, Поттер плохо видит потому, что даже в такой ситуации будет до скончания веков щуриться и морщиться — вместо того, чтобы просто задернуть шторы?
Губы тронула легкая улыбка, и Драко быстро опустил голову, пока никто не заметил, что он занят посторонними мыслями во время собрания. Все эти сборища навевали тоску, но являлись неизбежной прелюдией к регулярным поступлениям на банковский счет Поттера-Малфоя… так что, нечего было и думать о том, чтобы когда-нибудь избавиться от всей этой тягомотины. Если, конечно, тебе нравятся деньги и репутация наемника — единственно возможное прикрытие от идеалистически настроенных борцов за свободу и справедливость.
Хотя — в данный момент Драко предпочел бы другую интерпретацию слова «прелюдия». Ну, как можно делать вид, что внимательно слушаешь планы завтрашней операции, если вся ее суть — как всегда — сведется к тому, чтобы два неких мага залезли в очередное доселе неисследованное логово Пожирателей Смерти, навели там шороху и сбежали, выжав максимум информации из встреченных по пути представителей новой элиты Темного Лорда?
И, тем не менее — здесь правда никогда не произносится прямо. На пергаментах все выглядит совершенно иначе, и сухой, четкий голос МакГонагалл, ведущей собрание, размолотит тебя в муку при попытке назвать вещи своими именами. Это не нужно никому из присутствующих, и Драко давно убедился на собственном опыте, что самое сложное в их с Гарри работе на Орден Феникса — это сохранять невозмутимое лицо, когда тебе в него лгут, даже зная наверняка, что ты в курсе.
В первый раз Поттер чуть не разнес весь план к чертям, сорвавшись и прилюдно поинтересовавшись у Флитвика, действительно ли тот считает его придурком, неспособным сложить два и два. Тогда им, помнится, пытались протолкнуть идею о том, что в лапах Пожирателей находится один из похищенных из Министерства Магии артефактов, хотя было видно невооруженным глазом, что никакой информации у членов Ордена нет, им просто необходимо еще раз проверить стихийных магов в боевых условиях. Мотивы, по которым им не сказали правду, были очевидны, однако Поттер уперся всей своей гриффиндорской правильностью и от пререканий просто впал в священный берсеркизм…
В итоге профессора Заклинаний пришлось отпаивать коньяком из личных запасов Снейпа, перед МакГонагалл делать кислую мину, согласившись после долгих дебатов продолжать сотрудничество только в том случае, если Орден увеличит оплату их риска на тридцать процентов, а Поттера успокаивать дома, приложив столько усилий…
Драко невольно зажмурился и еще ниже опустил голову, пряча улыбку, когда вспомнил, чего в итоге ему стоило уговорить Гарри не ерепениться. Это было у Поттера в крови — сначала вспылить и наломать дров, оставив Малфоя разбираться и отстраивать заново все, что он успел перепортить… а потом… потом начиналось самое интересное, потому что надутый на весь мир Гарри — это вам даже не Снейп, с утра вставший не с той ноги. Это ходячий деструктор, разрушавший все и всех, кто попадался ему под руку, при этом отчаянно нуждавшийся в том, чтобы его вытащили из этого состояния.
Желательно — лаской, но с применением силы. Только у Малфоя на это и хватало смелости — как однажды съязвил по этому поводу Снейп, видимо, общение с гриффиндорцами здорово подтачивает инстинкт самосохранения. Драко тогда промолчал, с мечтательной улыбкой проглотив всю ту часть ответа, в которой мог бы описать, чем всегда в итоге заканчивались психозы Поттера, и в какое время суток это происходило… Как правило, уже под утро — Гарри иногда бывал таким… хм, ненасытным…
Солнечный зайчик скользнул по столу, пополз по руке и замер, покачиваясь на хвосте Циссы. Драко поднял глаза и увидел, что Гарри, с мрачным видом глядя перед собой, держит очки в ладонях, зажав их за дужки и не замечая, куда направлены отблески от стекол. Губы сжаты в упрямую линию, на скулах играют желваки, растрепавшаяся челка прядями падает на смуглое лицо… Драко подумал, как было бы здорово сейчас подойти к нему, сесть рядом, зарыться пальцами в темные волосы и, наклонившись, прикоснуться губами к шее, прямо под ухом, там есть такое чувствительное местечко…
— Мистер Малфой, а вы что скажете? — хлестанул по ушам резкий голос МакГонагалл.
Драко быстро перевел взгляд на ее суровое лицо.
— Пока еще ничего, — не моргнув глазом, ответил он, не подавая вида, что не слышал ни слова из обсуждения. — Мне кажется, вы сообщили пока не всю имеющуюся у вас информацию?
Коронная фраза подействовала безотказно — профессор Трансфигурации, смутившись, отвела взгляд и нервно вздохнула, сжав губы.
— Мы допускаем, что хранилище может быть защищено куда лучше, чем нам известно, — неохотно обронила она, постукивая пальцами по столешнице. — Но другой возможности может и не быть, а добыть свиток необходимо, если мы не хотим, чтобы количество антимагических сфер в чужих руках и дальше бесконтрольно увеличивалось.
— Вы же не знаете, сколько сфер уже создано, — напряженно бросил Гарри, не поднимая головы. — Может быть, тысячи. Десятки тысяч.
— Это не повод, мистер Поттер, позволять и дальше… — перебил его широкоплечий аврор, сидящий в кресле у окна.
— Но повод отправлять нас на верную смерть просто ради галочки? — зло пробормотал Гарри.
Несколько пугающих мгновений в воздухе висела напряженная тишина. Драко показалось, что можно протянуть руку и потрогать ее пальцами, если очень захочется.
— Вы забываетесь, мистер Поттер, — холодно проговорила МакГонагалл, первой взяв себя в руки.
Гарри медленно поднял голову и, близоруко прищурившись, посмотрел на нее.
— Тридцать тысяч галлеонов, — после короткой паузы бросил он. — И передайте, пожалуйста, директору, когда он соизволит вернуться — если подобное повторится еще раз, мы снова повысим тарифы. Или можете больше на нас не рассчитывать.
Драко мысленно зааплодировал. Моя школа, мелькнула идиотская, но исполненная распирающей гордости мысль.
— Мистер Поттер! — возмущенно выплюнула МакГонагалл. — Вы что, считаете, что запустили лапу в бездонный карман, и можете тащить оттуда, сколько вам вздумается? В конце концов…
Гарри молча встал, резко отодвинув стул, и направился к выходу. Декан Гриффиндора поперхнулась последними словами, и все присутствующие, проводив взглядами спину Поттера, уставились на оглушительно захлопнувшуюся дверь.
Драко мысленно закатил глаза и застонал. Ну, что еще, черт возьми? Неужели нельзя было обойтись без истерик? Или, по крайней мере, устроить их дома?..
Он выразительно вздохнул и побарабанил пальцами по столу, угрюмо оглядывая вытянувшиеся лица верхушки Ордена Феникса.
— Что ж, господа, вы слышали наши условия, — негромко обронил он. — Думаю, встречу можно считать оконченной?
МакГонагалл возмущенно фыркнула.
— Полнолуние — завтра, мистер Малфой, — отчеканила она. — Доступ возможен только в момент полного лунного затмения. Так что, либо операция состоится сегодня ночью, либо ее придется отложить — как минимум, на полгода. В создавшейся ситуации для нас всех это недопустимая роскошь.
Драко подавил улыбку и пожал плечами.
— В таком случае, мы зайдем позже — узнать, что вы решили. Через час, вас устроит? — любезно осведомился он, вставая.
— Через полчаса, — бросила сквозь зубы МакГонагалл. — И не заставляйте искать вас по всему замку, мистер Малфой.
— Этот замок нас не интересует, — спокойно сообщил Драко и вышел из кабинета директора.
* * *
Быстрыми шагами преодолевая коридор, Драко кусал губы и изо всех сил пытался сдерживать растущее раздражение. Я его прибью — как заклинание, повторял он. Прибью этого чертова ублюдка — нашел время сцены устраивать… И, главное, ведь так хорошо начал! Еще пара правильных фраз, и они бы согласились, как миленькие. Нет, учить Поттера дипломатии — это проще гиппогрифа перевоспитать до состояния безобидного плюшевого мишки…
Придурок чертов. Психопат четырехглазый! Не мог в любой кабинет зайти, вот приспичило в башню тащиться! А я за ним бегай тут, как трижды проклятый… Мерлин, хорошо хоть, Снейпа в Хогвартсе нет — замучил бы потом намеками на гриффиндорское самообладание… И Дамблдора тоже нет… Нашли время оба пропасть…
Ступеньки преодолевались с трудом, особенно последние двести. Сознание Поттера, как маячок, светилось с Северной площадки Астрономической башни, и Драко упрямо переставлял ноги, подавляя желание взлететь и не мучаться. Прибью заразу, повторял он. Вот только доберусь — и сразу прибью. Дойдет до него когда-нибудь, что для эмоций есть свое, специально отведенное время и место? И называется оно — дома ночью, черт его побери! Нельзя хлопать дверью на переговорах, если твое положение не настолько стабильно, чтобы попусту рисковать! Да и вообще — нельзя. Некрасиво. Не умирает в Малфое эстет…
С размаху вышибая ногой тяжелую дверь, Драко шагнул на залитую вечерним солнцем площадку.
Поттер стоял, заложив руки в карманы, прислонившись затылком к стене, рядом с парапетом, и смотрел на Запретный Лес. Его тонкий, четко очерченный теплыми, уже неяркими лучами профиль, сжатые губы, поблескивающие на свету стекла очков — все вдруг сложилось в одну законченную картину, и Драко шумно выдохнул сквозь сжатые зубы, останавливаясь и окидывая его тоскливым, безнадежным взглядом.
Вот такой вот Гарри — это как холодный душ для разбушевавшегося Малфоя. Такой… сильный, и одновременно — измученный, хрупкий… Как же они достали тебя, Поттер, с болью подумал Драко. Но мы же не можем просто взять и бросить все это? Ведь не можем?
Он медленно подошел ближе и со вздохом оперся ладонью о стену рядом со смуглым лицом. Гарри перевел на него невидящий взгляд.
— Что опять? — чуть слышно спросил Драко, вглядываясь в потемневшие сейчас ярко-зеленые глаза.
Гарри тихо усмехнулся и покачал головой, смущенно кусая губы.
— Да ну их к черту, Малфой… — с какой-то бесконечной усталостью прошептал он. — Ну, хорошо, ну, достанем мы этот свиток! Если живы останемся… и донести сюда сможем. А потом что? Надеяться, что у Пожирателей запасы антимагических сфер закончатся? Да скорее война закончится, чем…
— Поттер… — Драко положил ладонь на его плечо, поглаживая шею кончиками пальцев.
— Самоубийство все это! — упрямо выдохнул Гарри, отворачиваясь. — Просто чертово самоубийство… А они еще торгуются, понимаешь? Делают вид, что мы ничем не рискуем — обычная вылазка, все, как всегда…
— Поттер, наша сила пока только растет, — ладонь переместилась на затылок. — Может, теперь нам уже и тройные Авады не страшны, ты же не знаешь…
— Вот именно, что не знаю, — буркнул Гарри и вскинул глаза. — Драко, я не могу пойти один. И идти с тобой мне тоже не хочется…
Драко вопросительно изогнул бровь. Гарри, помявшись, смутился и отвернулся, пряча лицо в ладонях.
— Это опасно, Малфой, — чуть слышно проговорил он. — Для тебя. Для нас обоих. И я не хочу рисковать, если не вижу смысла в операции. А я его не вижу.
— Тогда просто откажись, — спокойно ответил Драко, отстраняясь и складывая руки на груди. — Зачем требовать денег, если вообще не собираешься выполнять заказ?
Гарри хмыкнул и оттолкнулся от стены, снова переводя рассеянный взгляд в сторону Леса.
— Я подумал, что тебе это не понравится, — мрачно сказал он.
Драко нетерпеливо вздохнул и взял его лицо в ладони, поворачивая к себе, чтобы поймать взгляд.
— В следующий раз просто спроси, хорошо? — прошептал он, глядя в глаза Поттера. — И не устраивай истерик на переговорах. Стихийный маг не должен позволять себе…
— О, Малфой!.. — Гарри закатил глаза. — К черту нотации. Я их от Снейпа в достаточном количестве выслушиваю, чтобы еще и ты…
Взгляд Драко неуловимо изменился.
— Слушай, если мы все выяснили, то пойдем и скажем им, что отказываемся от участия в завтрашней операции. И нечего тут топтаться.
— Не пойдем, — хмуро возразил Гарри. — Потому что мы будем в ней участвовать. У нас договор, ты забыл?
— Договора на то и созданы, чтобы их вовремя разрывать.
— Может, хватит с меня одного Ордена Феникса с их любовью к передергиваниям? — с прорвавшимся раздражением прошипел Гарри. — Ты хоть им не уподобляйся!
Несколько секунд они просто смотрели друг другу в глаза, и Драко снова поразился, насколько измотанным и уставшим выглядит Гарри. Как будто истончается постепенно — каждый раз, после таких вот собраний. Может, поэтому он всегда после ссор становится таким… нежным?.. горячим?..
Ладонь Поттера медленно поднялась и коснулась щеки Драко — осторожно, словно спрашивая разрешения. Драко машинально потерся о нее, прикрывая глаза, и рука Гарри вдруг обвилась вокруг его талии, с силой притягивая их друг к другу, пальцы вцепились в волосы, и он прильнул к губам Малфоя — жадно, словно изголодался по ним за это бесконечное утро.
Драко охнул от неожиданности, приоткрывая рот и впуская настойчивый язык Гарри, и тут же почувствовал, как Поттер рывком поворачивается, бросая его спиной к стене и прижимая к ней своим телом, не прерывая поцелуй.
— Гарри… — чуть задыхаясь, выпалил, наконец, Драко, запрокидывая голову. — Да что с тобой, Гарри…
— Терпеть не могу с тобой ссориться… — пробормотал Поттер, впиваясь губами в его шею, покусывая ее. — Даже думать не хочу… что мы могли бы…
Драко тяжело дышал, вцепившись в бедра Гарри, стискивая его пальцами и пытаясь собраться с духом и вывернуться из крепких объятий.
— О-о, черт… — простонал он, невольно выгибаясь под его прикосновениями. — Поттер, а ну, перестань немедленно… Мы же не дома…
— Я просто целую тебя… — выдохнул Гарри, скользя горячими ладонями по груди Малфоя. — В этой башне весь Хогвартс перецеловался… кроме нас с тобой… Такое упущение…
— Поттер, что ты несешь…
Гарри поднял голову, и Драко потерялся, на миг почувствовав, как дрогнули и подогнулись колени… Сколько бы они ни были вместе, у него до сих пор срывало крышу каждый раз, когда он натыкался на такой вот взгляд — когда глаза Гарри становились почти черными, и в них билась такая жажда, такое желание, такая неприкрытая тяга, что хотелось только одного — запрокинуть голову и выдохнуть, отдаваясь ему… Его жарким губам, его ладоням, его настойчивым объятиям…
Поттер снова прильнул к нему, и Драко поразился в который раз — они подходили друг другу, как кусочки причудливо изломанного паззла, как части одной мозаики, складываясь в одно целое, бесконечно недостижимое для любого из них, когда они были врозь, и такое естественное и понятное, стоило только приблизиться, прижаться к знакомому телу…
Гарри смотрел на него, поглаживая ладонью его лицо, и его губы — так бесстыдно распухшие, еще влажные от поцелуев — дрожали совсем близко, и расстояние снова неминуемо сокращалось, как будто само по себе, без усилий с их стороны, и дышать становилось все труднее, все невозможнее…
— Мерлин, как хорошо… — простонал Гарри, лаская губами губы Драко, покусывая их, стискивая ладонями его виски, вжимаясь в него всем телом. — Как же мне хорошо… с тобой…
Тонкие пальцы Малфоя, расстегнув пару верхних пуговиц, проникли под рубашку Гарри, слегка царапая грудь ногтями, добираясь до возбужденных сосков, и Гарри хрипло зарычал, запрокидывая голову и притягивая к ним Драко за затылок, когда пальцы коснулись темных комочков.
Торопливо рванув воротник рубашки, расправляясь с оставшимися пуговицами, Драко подхватил Поттера за талию, заставляя выгнуться, опрокидывая его спиной на высокий парапет, и прильнул губами к напрягшемуся соску, лаская его языком, посасывая и кусая, сжимая в пальцах второй и чувствуя, как все сильнее кружится голова от отчаянных, беспомощных громких стонов, как Гарри, вцепившись в светлые волосы, все сильнее прижимает его к груди, как бьется и дрожит в руках смуглое тело…
— Так ты хотел только поцелуев? — чуть слышно прошептал Драко, поднимая голову и впиваясь в шею Гарри, чуть ниже уха, в то самое место, к которому, если подобраться, то Поттер совершенно перестает соображать, превращаясь в гибкий, темный и яростный сгусток желания. — Да? В нашей башне? На том самом парапете?
Гарри сдавленно всхлипнул и запрокинул голову, выгибаясь в его руках, балансируя на тонком поребрике и держась за плечи Малфоя.
— Да… — со стоном выдохнул он, впиваясь в губы Драко жадным, захлебывающимся поцелуем, обвивая его за шею, оплетая ногами бедра. — Нет… Черт, Драко…
Малфой зашипел сквозь зубы, когда Гарри прижался к нему и стал размеренно тереться о его пах.
— Прямо здесь… — шептал Гарри, глядя горящим взглядом в его лицо. — Я хочу тебя, Драко. Сейчас.
— С ума сошел?.. — Драко едва сдерживал дрожь, зарываясь носом в его шею и неосознанно подаваясь вперед медленными толчками, обнимая его за талию. — Ты же свалишься отсюда, Поттер…
— Ты меня удержишь… — прошептал Гарри, торопливо расстегивая его джинсы и забираясь ладонями под ремень, лаская шелковистую кожу ягодиц. — Раз уж тогда удержал…
Драко со стоном выдохнул, запрокидывая голову.
— Поттер, нет…
— Ты хочешь меня? — горячий шепот обволакивал, погружая в какую-то бесконечно сладкую пелену, сковывая сознание. — Драко? Хочешь взять меня здесь? Именно здесь?
— Да! — задыхаясь, простонал Малфой, впиваясь ногтями в бедра Гарри, чувствуя, как пальцы проникают в него, терзают изнутри.
Дыхание Поттера — как последний глоток воздуха в жизни.
— Возьми меня… — простонал Гарри в его рот, почти касаясь его губами, и Драко с глухим рычанием набросился на него, жадно целуя податливые губы.
* * *
Может, все дело в том, что Гарри умел отдаваться так — самозабвенно, доверчиво, без остатка проваливаясь в человека — что сопротивляться ему было невозможно. Драко пытался рассуждать здраво каждый раз, и каждый раз проигрывал, и, наверное, это и было его счастьем, его жизнью — благодарить потом в глубине души Поттера за то, что он всегда мог упереться, заразить своей горячностью и настоять на своем. Не дать Малфою уцепиться за разумные доводы — и увлечь за собой, туда, где не существовало никого, кроме них двоих. Никого — и никто и не был нужен.
Плечи Драко судорожно вздрогнули, и он медленно провел ладонью по загорелой груди, обнимая другой рукой Гарри за талию, прижимая к себе. Горячее дыхание — совсем рядом, кружит, туманит голову, и задыхаться от пронзительной, ошеломляющей нежности каждый раз, прикасаясь к Поттеру — Мерлин, да разве ж можно к этому привыкнуть? Не сойти с ума от понимания, что это не закончится, это — есть, и будет, будет всегда, пока они оба живы, потому что если в чем-то Драко и был уверен на сто процентов, так это в том, что по своей воле Гарри не оставит его. Никогда.
Губы снова коснулись обнаженной кожи, заставляя Поттера вздрогнуть и выгнуться в знакомых руках, и, едва дыша, борясь с желанием взять его прямо сейчас, Драко застонал и заставил себя отстраниться, стаскивая Гарри с парапета.
— Ты — мое солнце… — выдохнул Драко, снимая с него очки и убирая их в сторону, вглядываясь в теплую зелень глаз — таких невыносимо ярких, словно пронзительный свет бьет из них прямо в лицо.
Пока смуглые пальцы торопливо расстегивали его рубашку, он осторожно, боясь дышать, целовал губы Гарри, такие теплые и сладкие, такие мягкие, такие манящие, знакомые и податливые, в который раз поражаясь, как это может быть так хорошо — с ним, почему только с ним, почему он — такой близкий и такой родной, словно они всегда были созданы друг для друга…
Гарри, распахнув рубашку, обхватил Драко за талию и привлек к себе, прижимаясь грудью к обнаженной груди, подавив невольный стон в поцелуе, и ладони снова заскользили вниз по спине, слегка царапая ее ногтями.
— Нет… — улыбнулся Драко, отстраняясь и убирая его руки.
И Гарри шумно выдохнул и запрокинул голову, вцепившись пальцами в светлые волосы, когда Малфой опустился на колени, быстро расправляясь с ремнем на брюках.
— Драко… — прошептал Поттер, глядя в распахнувшееся над ними небо.
Оно притягивало бездонной глубиной, и Гарри казалось, что он падает, проваливается в него, и горячие губы Драко, обхватывающие его до основания, и ладони, скользящие по животу, по бедрам, по ягодицам, пальцы, настойчиво проникающие в него, ласкающие изнутри — все это словно часть неба, словно единый полет в бесконечность, который и делает небо — твоим, делает его доступным для тебя.
Ты не принадлежишь ветру, но ты можешь летать. Благодаря ему — Драко…
И, когда сильные руки подхватили его, снова усаживая на парапет, он не опустил голову, продолжая вглядываться в манящую бездонную глубину. Оплетая ногами гибкую талию Драко, прижимаясь к нему, выгибаясь под ним, Гарри задыхался, теряясь в ярко-голубой бесконечности, чувствуя, как его крепко держат знакомые ладони, и не боясь потерять их. Это так прекрасно — знать, что тебя не отпустят, что бы ни случилось, и ты можешь делать все, что угодно, потому что тебя всегда есть кому вовремя подхватить. Невыразимое, бесподобное чувство. Свобода.
Он лишь на мгновение прикрыл глаза и вздрогнул, когда почувствовал вторжение, почувствовал, как Драко заполняет его — так знакомо и так горячо — и хрипло застонал, подаваясь ему навстречу.
— Гарри… — выдохнул Драко, нависая над ним. — О, боже, Гарри…
Он был такой раскрытый, уязвимый и беззащитный сейчас, так отчаянно прижимал его к себе, и сердце колотилось, будто пойманная птаха — он любит меня. Боже, дай мне силы не сойти с ума от счастья — он любит меня, и будет любить всегда, и сейчас он — мой, только мой, и будь я проклят, если это закончится хоть когда-нибудь…
— Быстрее… — умоляюще прошептал Гарри, хватаясь одной рукой за затылок Драко и двигаясь ему навстречу. — Пожалуйста, Драко… Еще…
Капельки пота на смуглой груди завораживали, притягивая взгляд, и Драко наклонился, чтобы коснуться их языком, чувствуя, как балансирующий на парапете Гарри все сильнее откидывается назад, и вцепился в него, сжимая пальцы до синяков. Чертов Поттер хрипло рассмеялся и отпустил руки, раскидывая их в стороны, словно не существовало высоты под ними или с ней можно было играть, зная, чувствуя свою безнаказанность и ее доброту.
Драко пытался подумать об этом, испугаться, но не мог заставить себя — сознание упорно цеплялось за выступающие ключицы Гарри, за темные точки сосков, за линию горла, за смуглый, плоский живот и нетерпеливо вздрагивающую плоть, ждущую прикосновения. Разум не желал воспринимать ничего, кроме Гарри, который был сейчас настолько во власти Малфоя, насколько это вообще возможно — отпустив руки, он даже не мог больше двигаться навстречу, отдаваясь тому ритму, который устанавливал Драко, и его сладкие, всхлипывающие стоны будоражили кровь, подстегивая яростнее любых просьб и слов…
Гарри откинулся назад чуть сильнее, и за его головой Драко вдруг увидел по-вечернему теплое солнце, все еще бьющее в глаза своим светом, и на миг замер, вздрагивая в горячем, податливом теле, глядя на яркую сферу в небе.
Тепло проникало в каждую клеточку, ободряя и поддерживая, растапливая последние остатки сомнений, и Драко впервые с такой ясностью понял, что может смотреть на солнце, не щурясь и не моргая, может растворяться в его тепле, пользуясь им, отдаваясь ему — благодаря Гарри. Его свет не оставит меня в темноте, мелькнула почти бессвязная мысль. Его тепло не даст мне замерзнуть в одиночестве — пока мое солнце рядом со мной. Моя звездочка, мой кусочек пламени, мое горячее, родное светило…
Не отрывая взгляда от солнечного диска, Драко отпустил одну руку и обхватил ладонью вздрагивающую от напряжения плоть Гарри, медленно лаская, поглаживая ее настойчивыми, ритмичными движениями, и разорвавший наполненную стонами тишину отчаянный, захлебывающийся крик Гарри был самым сладким, что Драко слышал в своей жизни.
Он забился, выплескиваясь в сумасшедшем оргазме, но пронзительно светящее в глаза солнце не давало подумать о том, что Драко держит мечущееся на узком парапете тело, обнимая его за талию только одной рукой, и что сжимающийся изнутри пульсирующими толчками Поттер затуманил уже выключившееся сознание настолько, что сдерживаться и дальше просто бессмысленно, да и невозможно — и Драко закричал, вторя затихающим стонам Гарри, яростно вколачиваясь в него последними отчаянными движениями.
Потом он подхватил почти бесчувственного Гарри и, едва держась на ногах от накатившего головокружения, заставил его выпрямиться и сесть на парапете, выскальзывая из него и впиваясь расслабленными, задыхающимися поцелуями в шею, в губы, в плечи, в волосы, до синяков стискивая в объятиях.
— Я люблю тебя… — закрыв глаза, шептал Драко, скользя губами по смуглой коже, ловя прерывистое дыхание. — Ты — чертов безумный Поттер, как же я тебя люблю…
Гарри сдавленно выдохнул, улыбаясь, с трудом заставляя себя опустить голову и оторваться от притягивающей голубой бездны, и посмотрел на раскрасневшегося, растрепанного Малфоя блуждающим, почти отсутствующим взглядом.
— Ты удержал… — чуть слышно прошептал он, касаясь волос Драко кончиками еще дрожащих пальцев. — Ты всегда меня удержишь… куда бы я ни падал…
Губы Драко дрогнули в горькой улыбке, и он прижал к себе Поттера, зарываясь лицом в его шею, бродя рассеянным взглядом по залитой вечерним солнцем территории Хогвартса. Наткнувшись на стоящую у озера группу людей в темных мантиях, он вздрогнул и выпрямился.
— Поттер, мы два идиота, — выдохнул он, сдергивая Гарри с парапета. — Нас порвут на тряпочки, и будут правы — я обещал, что мы вернемся через полчаса!
— Да? — хитро ухмыльнулся Гарри, оборачиваясь и скользя взглядом по стоящим внизу преподавателям. — И как, по-твоему, о чем они сейчас говорят?
* * *
— Это неслыханно! — сквозь зубы фыркала МакГонагалл, расхаживая по кабинету и останавливаясь после каждой пары шагов. — Мальчишки! Они просто дорвавшиеся до высокого положения мальчишки! Будущее магического мира в руках безрассудных подростков!
— Оно всегда было в руках Гарри, — философски заметила профессор Вектор, разглядывая свои пальцы. — Не стоит принимать все близко к сердцу, Минерва. В конце концов, они не отказываются помогать нам. Все могло быть намного хуже — стихийные маги — народ непредсказуемый…
— Вам легко говорить! — сухо отчеканила МакГонагалл, снова останавливаясь и окидывая коллегу суровым взглядом. — Деньги, которых они требуют, пойдут не из вашего кармана.
— Так ведь и не из вашего, — заметил сидящий в углу Кингсли. — Альбус сам согласился оплачивать их услуги со своего личного счета…
— Но у нас нет права выдавать столь крупную сумму без его согласия! — в голосе Минервы сквозило отчаяние.
— У нас нет и права отказываться от их услуг, — возразил Кингсли. — Похоже, с этими мальчиками обращались не лучшим образом, раз они выставляют счет за каждую мелочь. Они просто знают, что мы не можем обойтись без них… и Альбус это понимал. Минерва, вы должны согласиться. Пока директора нет, все ниточки в ваших руках.
МакГонагалл нервно посмотрела на часы.
— Они используют любую возможность, чтобы показать нам, кто здесь хозяин, — буркнула она. — Поверить не могу, что Гарри Поттер был моим учеником!
— Этот Гарри Поттер и не был, — с горечью вздохнул Флитвик. — Мой вам совет, Минерва, — не поддавайтесь всеобщей истерии и не путайте похожее на него магическое существо с тем Гарри, который учился здесь. Это совсем разные… люди.
— Они должны были вернуться двадцать минут назад! — раздраженно заметила МакГонагалл. — Им просто нравится демонстрировать нам, как мы в них нуждаемся. И, знаете… Я думаю, в этот раз нам стоит отказаться от их условий. Они слишком нуждаются в деньгах, чтобы отказаться от контракта с Орденом вообще. Поэтому пусть это послужит им уроком.
Молчание, пропитанное слишком разными мыслями собравшихся, убедило ее, что с ней в целом согласны.
— И долго нам здесь дожидаться? — поинтересовался Кингсли, глядя на часы. — Предлагаю прогуляться по территории, там хотя бы не жарко… А молодые люди, если им будет нужно, пусть нас сами поищут. Полагаю, это тоже послужит им хорошим уроком.
МакГонагалл согласно кивнула и первой покинула кабинет. Остальные потянулись следом.
Снаружи действительно оказалось прохладнее. Вечернее июльское солнце пригревало, но больше не жарило, как днем.
— Подросткам нельзя давать понять, что они контролируют ситуацию, — продолжала выплевывать сухие фразы МакГонагалл. — Даже если это так, они всегда должны знать, что ответственность в итоге ляжет не на их плечи. И не им отвечать за последствия. Поэтому, пока они не в состоянии оценить ситуацию в целом, их необходимо держать в узде. Иначе получится то, что мы и имеем — распустили мальчишек, вот они и упиваются собственной властью над нами. А мы все терпим, все соглашаемся…
— Минерва, — с каким-то бесконечным спокойствием окликнул ее Кингсли.
— Я не знаю, в какие игры играет Альбус, но в его отсутствие решения принимаю я, и я не собираюсь продолжать потакать им. Полагаю, сейчас они прикидывают, как много еще можно будет получить…
— Минерва.
— Что?
— Посмотрите туда.
По лицу Кингсли ничего нельзя было прочесть. Зато лица остальных присутствующих выражали достаточно, чтобы МакГонагалл осеклась и обернулась в указанную сторону.
В первое мгновение она задохнулась от ужаса, что Гарри сейчас свалится с парапета башни Астрономии. Во второе до нее дошло, что на нем нет рубашки. В третье — что Драко Малфой не просто стоит рядом с ним, держа его за талию, а… а…
Вот теперь она задохнулась по-настоящему.
Несколько пугающих минут они молчали, каждый по-своему оценивая ситуацию, пока тишину не прорезал отчаянный крик Гарри — слишком характерный, чтобы можно было продолжать делать вид, будто ничего странного не происходит.
— Молодость… — почти мечтательно нарушил молчание Флитвик, пряча улыбку. — Так что вы там говорили, Минерва?
Сдавленно дыша сквозь стиснутые зубы, МакГонагалл повернулась к нему. Ее лицо ничего не выражало, разве что чуть порозовевшие скулы выдавали напряжение и возмущение.
— Да плевать им на нас, — зло сказал Кингсли. — Им по восемнадцать лет, что вы от них ожидали — чтобы они и впрямь превратились в жадных до денег чудовищ?
— Вы не понимаете, — глухо проговорила МакГонагалл. — Вот это, — она махнула рукой в сторону башни, — как раз и есть демонстрация того, как они к нам относятся. Если мы откажемся, они просто уйдут. И мы проиграем. Извините, но вести себя… так, выскочив с собрания Ордена перед началом важной операции… Были бы они только подростками, я бы с вами согласилась. Но они — маги. Они ничего не делают просто так.
— Что вы имеете в виду? — рассеянно перебила профессор Вектор, не отрывая взгляда от двух фигур на площадке башни.
— Думаю, они хотят показать, что им плевать и на нас, и на Хогвартс, и на все писаные и неписаные законы и правила. Они демонстрируют, что не принадлежат к нашему миру. И мы либо платим, либо справляемся сами. А им, как вы выразились, наплевать, раз они позволяют себе прилюдно играть в такие игры. Они же на то и рассчитывали, что мы их увидим. И поймем…
— Вот же черт… — подумав, мрачно согласился Кингсли.
* * *
Драко едва сдерживал изумление, хлопая ресницами. Его руки по-прежнему обвивались вокруг талии Гарри, и Поттер потерся носом о его шею, вынуждая вернуться в реальный мир.
— Вот же черт… — пробормотал он, отстраняясь и нервно вздыхая. — Ну, все поняли навыворот…
— Не все решается силой и давлением, Малфой, — проворчал Гарри, глядя в серые глаза. — Уж мне ли тебе объяснять. Так бы мы торговались с ними до посинения и, возможно, вообще бы не получили ничего. А эдак с нами согласятся без разговоров, да и в следующий раз подумают, спорить ли.
Драко перевел на него мгновенно остекленевший взгляд.
— Твоя школа, — ухмыльнулся Гарри, притягивая его к себе за шею. — Ты шикарный дипломат, Малфой. Но в тебе напрочь отсутствует творческая жилка. Иногда надо выйти за рамки и позволить себе придумать что-то новое. Это обеспечивает эффект неожиданности — и вдобавок дает возможность реализовать свои скрытые мечты.
Драко от неожиданности фыркнул и снова отстранился.
— Ты что, хочешь, чтобы я поверил, что ты все придумал заранее? — неверяще переспросил он. — А чего тогда истерику передо мной разыгрывал?
Руки Гарри скользнули по его груди, поглаживая кожу кончиками пальцев.
— Ну… мне так нравится, когда ты меня успокаиваешь… — улыбнулся он своей обезоруживающей улыбкой. — К тому же, знаешь, всегда хотел заняться с тобой сексом на этом парапете.
— Поттер? — голос Драко опасно зазвенел. — Вот только не говори мне, что ты сидел на собрании и обдумывал, как ты хочешь заняться со мной сексом. Я точно помню, что подобных мыслей у тебя не было, я бы услышал. Ты вообще был злой, как черт…
— Был, — кивнул Гарри, привлекая его к себе, и прошептал, обдавая горячим дыханием шею: — но это обдумывал ты. А я просто почувствовал, что ты хочешь меня… прямо здесь и сейчас… И подумал, что мы вполне можем позволить себе маленький перерыв…
Драко выдохнул, пряча предательскую улыбку.
— Чертов проклятый Поттер… — прошептал он, стискивая Гарри в объятиях. — Никогда больше не буду так громко думать…
— Что ты, — ухмыльнулся Гарри, зарываясь пальцами в его волосы. — Зато какой получился секс… Ты был великолепен…
— Ты тоже, — чуть слышно выдохнул Драко, целуя его плечо. — Пойдем, хватит уже на виду у всех обниматься…
— Вот еще, пойдем, — хмыкнул Гарри, застегивая оставшиеся пуговицы и снова обнимая Драко. Ярко-зеленые глаза заглянули в серые. — Полетели, Малфой. Обожаю летать в твоих объятиях.
— Они опять решат, что мы что-то там демонстрируем…
— Ага. Ну и черт с ними…
— Я тебе уже говорил сегодня, что люблю тебя?
— Не припомню…
— Я люблю тебя, Гарри Поттер.
— Я люблю тебя… Драко…
— Все, не болтай, я не могу сосредоточиться. Нам еще ночью за этим свитком переться…
— Ничего, утром вернемся и выспимся. Как раз к полуночи и проснемся…
— Даже не намекай, что я забыл про твой день рождения, Поттер. Уж к нему-то я проснусь в любом случае.
— Может, я пытаюсь выведать, что ты собрался мне подарить?
— Хм, вот об этом даже и не мечтай… Но сегодня я понял, что в моем подарке будет еще один смысл.
— И какой же?
— Ты — мое солнце, Поттер. Все, полетели, больше я ни черта тебе не скажу.
Vova
