…и земля тает под ногами

…и поплывёт наш дом по небу.

Вероника Долина

...земли не было. Деревья и горы росли из своих собственных отражённых корней, лучи солнца пронизывали странное, словно стоящее на зеркале, место. Гарри огляделся. Поскользнулся, упал — и далее по списку. Сделал шаг, другой — ничего. Словно и не ходил никуда — всё двигалось вместе с ним. Пригляделся — и сразу размылись, растеклись очертания, ничего и не разглядеть толком.

Сверху, откуда-то с неба — если, конечно, это было небо — раздался заливистый хохот. Взметнулись светлые волосы, словно растворённые в солнечном свете. Драко Малфой вполне миролюбиво смотрел на него, сидя на метле. Совершенно не удивляясь тому, откуда он взялся, и что, собственно, тут делает, Гарри спросил:

— Чего тебе?

— Погода хорошая, — совершенно невпопад сказал Драко. — Полетать не хочешь?

— Я не могу, — ответил Гарри. — У меня жена, дети... — И почему-то показал рукой вниз. — Там...

«Какая жена, Гарри, что ты несёшь?! Тебе, мать твою, восемнадцать лет! »

— Ну вот... — Драко весело улыбнулся. — Жена, дети... А между делом и полетать некогда...

Неожиданно Гарри почувствовал, что хочет летать. Что очень-очень хочет летать. Здесь. Сейчас. С ним...

«Я так рад видеть его... Почему?»

Ноги были очень тяжёлыми, словно что-то тянуло вниз. Гарри глянул — ничего, ноги как ноги. А вот вместе с тем и шага не сделаешь... Драко снова улыбнулся — теперь с сожалением.

— Не думал, что когда-нибудь признаю это, но, хотя ты лучший ловец, чем я...

Ощущение тяжести немного притупилось, но не исчезло совсем.

— ...и ты словно создан для неба...— нежное прикосновение к щеке.

«Вверх! Я хочу вверх, вверх!»

— ...из нас двоих именно ты всегда был несколько...

«Нет!» — пойманной птицей билась в голове единственная мысль. — «Нет, нет! Не делай этого! Я не хочу...»

-...приземлённым. Лети, герой. Лети к своим.

«Нет!»

Тяжело.

Тянет вниз.

Жарко.

Душно.

Тепло... на губах...

— Не залетай больше в чужие края, не надо... Рождённый для земли не может летать... да и не за чем.

— Нет! — белая палата. Спёртый воздух. Сиплое дыхание.

— Гарри! Гарри, любовь моя, ты как?

«Чанг... Чоу...»

— Ты был ранен, тебя принесли в переносной госпиталь, у тебя такая потеря крови! Лежи, родной, лежи, я люблю тебя...

— Да, я... я... тоже.

Что-то было потеряно. Безвозвратно. Что-то, чего и не было вовсе. Чего не могло быть на... земле.

А где-то далеко-далеко стены были обиты войлоком.

На жёсткой и неудобной кровати лежал белокурый юноша, бессмысленно глядя в потолок.

Он улыбался.