Для спасения души.

Директор Дамблдор поднялся с места, чтобы начать очередной педсовет. Обвел учителей строгим, как он надеялся, но доброжелательным взглядом.

— Мне стало ясно, что в Хогвартсе должно быть введено новое правило. До меня дошли слухи о… хмм… неуместных отношения между преподавателями и студентами.

Он как можно более невозмутимо оглядел всех сидевших за овальным столом, многозначительно задержав взгляд на лице мастера зелий.

— Конечно, никогда раньше подобных правил не было, поскольку, говоря откровенно, никому и в голову не приходило, что подобная непристойность вообще возможна, учитывая… эээ… разницу в возрасте между учителями и учениками.

И снова он бросил быстрый взгляд на соседа слева. Но черные глаза того выражали лишь вежливый интерес.

— Тем не менее, я вынужден объявить, что с сегодняшнего дня в Хогвартсе запрещены любые отношения… эээ… сексуального характера между педагогами и студентами.

На сей раз он решительно посмотрел прямо на Снейпа. Который спокойно выдержал взгляд.

Едва сдерживаемый всхлип прервал этот безмолвный диалог.

— Как же так!? Мой маленький цветочек не сможет без меня…

Все головы повернулись в сторону преподавательницы гербологии, которая промокала глаза чем-то, весьма напоминающим зеленый лист.

— Спраут!? Но к-к-кто? — директор не мог в это поверить.

— Невилл, конечно. Он такой беззащитный. Не будь меня… — если бы кусочки листьев, прилипшие к ее щекам не смягчали впечатление, то взгляд, брошенный женщиной на Снейпа, можно было бы назвать испепеляющим.

Дамблдор попытался было снова посмотреть Снейпу в глаза, но был остановлен громким покашливанием.

— Альбус? — сказала Минерва МакГонаголл, кусая тонкую нижнюю губу. — Ты же знаешь, я всегда была неравнодушна к Уизли.

Потрясенный директор обернулся и взглянул на преподавателя трансфигурации, глаза которой за стеклами очков были подозрительно влажными.

— Рональд? — предположил он.

Глаза Минервы по-кошачьи сузились.

— Близнецы.

— Оба? — директор почувствовал слабость в ногах. (И как ей только удается так быстро справляться с эмоциями?)

— Что поделать, старею… — призналась она. — Я уже не та, что была раньше.

Дамблдор собрался снова перенести свое внимание на Снейпа, когда раздался тихий голос:

— Похоже, роман с мисс Грейнджер придется прекратить. — Ремус Люпин, вернувшийся к преподаванию в эти темные времена, взглянул на окружающих с характерным для него смиренным выражением лица. Он уже столько потерял — о чем не уставал напоминать коллегам.

Бровь профессора Зельеварения поднялась и почти касалась волос. И снова Дамблдор выжидательно повернулся к слизеринцу, но тот только потрясенно смотрел на вервольфа.

Решительное «кхе-кхе» привлекло внимание присутствующих к тренеру по полетам. Коротко стриженая женщина скрестила руки на своей костлявой груди и откинулась на стуле.

— Я полагаю, что это правило не распространяется на бывших студентов, даже если близкие отношения завязались еще во время их учебы? — вызывающе поинтересовалась Хуч.

— Ну… эээ… нет, — уступил директор. — Можете продолжать с…

— Оливером Вудом. — Хищные желтые глаза смотрели на собравшихся.

— Оливер? — кустистые брови Дамблдора удивленно приподнялись. — Я думал, что вы… эээ… похоже, ошибался. — Вот и все, что он смог сказать.

Директор обвел присутствующих потухшим взглядом и почти покорно посмотрел на преподавателя, сидевшего слева от него. Ясные, совершенно невинные черные глаза спокойно встретили его взгляд.

~~**~~**~~**~~

На кровати, которая почти два года была их раем, усталый и удовлетворенный Снейп прижал столь же утомленного, тяжело дышащего Поттера к своей голой груди.

— Ты уверен, что все обойдется? — спросил юноша, устраиваясь поудобней в объятиях учителя.

— Естественно, — ответил Снейп, нежно взъерошив и без того лохматые, пропитанные потом волосы Гарри.

— Но теперь же есть правило, — слабо и неискренне запротестовал Поттер.

— Кончай уже, — ответил Снейп, подумав однако, что даже легендарная юношеская потенция сейчас не поможет. — Когда это нас останавливали такие мелочи, как моральные условности?

— И как же ты умудрился обойти этот вопрос на педсовете? — поинтересовался Гарри, вычерчивая непонятные фигуры на влажной коже любовника.

Снейп самодовольно усмехнулся.

— Ну, не зря же я был шпионом.