Не-бостонский душитель

Сонная луна лениво отогнула краешек облака и бросила рассеянный взгляд на проплывающий внизу пейзаж. Если бы у луны были глаза, они бы сейчас полезли из орбит (ха-ха! Каламбурчик! Луна — орбита, понимаете? Глаза луны, у них орбиты… ха-ха. Ха? мда… Не смешно? Ну ладно, кхе…). В общем, вниз определенно стоило посмотреть. Настоящая драма разворачивалась среди аккуратных могилок старенького кладбища в одном из маааленьких чистеньких английских городков из тех, что так сложно отличить друг от друга.

Призрачный поток лунного света, застыв будто бы в ужасе, как полицейский прожектор — преступника, выхватывал две фигуры. Человек в черном, высокий худой силуэт, отбросивший острую хищную тень на трогательный мраморный памятник, с несколько скучающим выражением на горбоносом лице душил прелестную юную даму наилегчайшего поведения. Последнее обстоятельство весьма просто угадывалось из более чем вольного наряда нашей героини. Изящная ножка, скребущая землю в последней агонии, была обтянута вульгарным сетчатым чулком с красным бантом подвязки всего на пару дюймов выше колена, юбочка, и без того символическая, задралась в процессе борьбы до самой груди, не стесненной ничем, кроме прозрачной ажурной кофточки, а прелестное личико, медленно синеющее в жесткой хватке убийцы, было обильно заштукатурено косметикой. Что? Ваша соседка тоже так одевается? Упс. Не давайте ей это читать.

Наконец бедняжка трепыхнулась в последний раз и замерла, некрасиво разметав подкрученные кудряшки по стылой октябрьской земле. Убийца крякнул, с трудом разжал занемевшие руки и выпрямился, со стоном прогнувшись в спине. Застарелый ревматизм давал о себе знать даже после таких вот коротких прогулок холодными осенними ночами.

Затеплился огонек, в воздухе поплыл аромат дорогих сигарет. Убийца, неловко ссутулившись на краешке могильной плиты некоего Джеймса Л. Довентри, курил, грея замерзшие руки теплом тлеющих табачных листьев.

Луна над ним зевнула и попышнее взбила облако, устраиваясь спать. Ей не было дела до странных — о, таких странных — людей.

— Да что же это такое! — Гарри судорожно комкал газетный лист, пытаясь свернуть его вчетверо. — Вот, смотри! — он сунул получившийся прямоугольничек под нос Гермионе и ткнул в картинку пальцем с такой силой, что чуть не прорвал бумагу. — Опять убийство! И опять на кладбище!!! И опять это ритуал Кроули!!!

— Алистера Кроули, Гарри. Имей уважение к антихристу. — Гермиона с удовольствием откусила кусочек хрустящей булочки с кунжутом, запила его глотком капучино и только после этого перевела взгляд на черно-белую иллюстрацию в маггловской газете. — Гарри, ты уверен, что подобные темы надо обсуждать за завтраком? — она без удовольствия, но очень добросовестно изучила картинку.

— Ну и что скажешь? — клокотал яростью Гарри.

— Третий пентакль нарисован неверно. — Гермиона снова принялась за свою булочку.

— Чего?!!

— Ну вон та линия, она не должна была быть полита кровью…

— Гермиона! Я об убийствах!

— О. — Гермиона смутилась, подумала, пожала плечами. — Это ужасно. Кстати, кофеварка, кажется, сломалась. — с гораздо большим волнением в голосе закончила она. — Варит какую-то бурду…

— Как ты можешь! Бесчувственная…

— Гарри Джеймс Поттер. Я знаю тебя уже почти девять лет. Прекрати истерику. Где-то должен быть запасной фильтр. — Гермиона поднялась из-за стола с веселенькой желтой скатертью и с удовольствием потянулась. — Пойду поищу.

Гарри гневно фыркнул и снова уткнулся в статью. Конечно, Миона была права на все сто. Это ужасно, это отвратительно, но… так банально. В сравнении с тем, что приходилось видеть на войне.

Вот только война закончилась три года назад, он проводил свой отпуск в гостях у подруги и … ему было до зевоты скучно.

Отпуск… Ну, он сам себе его придумал. Потому что совладелец преуспевающей компании по производству и продаже аксессуаров для магической охоты и самозащиты вполне может себе позволить выбирать время для отдыха самостоятельно. Особенно если у него есть такой ответственный и честный компаньон, как Ремус Люпин. Гарри тоскливо вздохнул и уставился через французское окно на аккуратный газон и дорожку перед домом Гермионы.

Скучно.

— Но послушай, это ведь действительно странно! — Гарри ухватился за косяк, наполовину всовываясь в темную тесную кладовку, где с энтузиазмом чем-то грохотала Гермиона.

— И не говори! Я точно помню, что положила его здесь… — рассеянно согласилась подруга.

— То есть, в маггловском городке, где на все население полторы колдуньи на ПМЖ… Тебя я считаю за целую колдунью, конечно же. — поспешил уточнить Гарри, ловко втягивая голову в плечи и успешно избегая удара большой квадратной коробкой по челюсти. — А Милли — за половинку… она такая крошка. — Гарри отвлекся, взгляд расфокусировался.

— Ты что, сдурел? Откуда у Милли кофеварка? Нет, она точно не стала бы воровать фильтры. Хотя… с ее-то рассеянностью… — упрямо гнула свою линию Герми.

— Ну вот!! И в таком городе вдруг целая серия убийств с явным использованием темной магии. И какого уровня!! — бубнил Гарри, провожая взглядом вылетающие из кладовки предметы. — Как ты думаешь, может, это Упивающиеся смертью возродились? — голос Гарри растроганно смягчился. — Может, еще не всех добили… — теперь он почти мечтательно закатил глаза.

— Харри, ты меня доштал. — Гермиона на четвереньках выползла из-под опасно накренившейся башни коробок и ловким прыжком вылетела из кладовки. Молниеносным движением она захлопнула дверь и повернула ключ. Грохот, раздавшийся через долю секунды, подтвердил — она действительно успела в последний момент.

— Фот так. — с удовлетворением констатировала она и вытащила из зубов упаковку фильтров. — Надо будет там прибраться на днях, — грустно заключила Миона, изучив причудливый пейзаж на полу. Огромное количество предметов, происхождение и функции которых оставались по большей части тайной, усеивали темный паркет. — Но не сейчас. — Гермиона решительно двинулась к кухне.

— Герми, ты бы эльфа завела, что ли… — Гарри с унылым видом плелся сзади.

— Ну уж нет. Я для этих сволочей столько сделала, а они… — Гермиона махнула рукой и с ожесточением принялась вскрывать кофеварку.

— А как насчет человеческой прислуги? — с надеждой предложил Гарри. Он так привык к услужливым маленьким созданиям… Необходимость пить сваренный Гермионой кофе и есть приготовленный ею же завтрак — это было выше его сил.

— Вот и займись. — радостно ухватилась за неосторожное предложение Гермиона. — А то у меня дел невпроворот. Найдешь домработницу, а я тут допишу… И поедем завтра на лошадках кататься, хорошо?

— Идет, — Гарри расцвел. — Заодно разузнаю что-нибудь про эти убийства!

— Палочку дома оставь, — Гермиона напряженно следила за тоненькой черной струйкой кофе. — Хватит тебе и собственных шаловливых ручек.

— В каком смысле? — поперхнулся Гарри. — Ты про палочки и ручки… того… осторожнее!

— Какие мы нежные. А как драконов по пьяни наколдовывать — вполне даже запросто.

— Один раз всего! — возмутился Гарри. Но «оружие» сдал. — Ладно, как мне найти эту… работницу?

— Домоправительницу, называй их так,— поморщилась Гермиона, отхлебывая кофе, и расплылась в блаженной улыбке. — Ну вот, совсем другое дело!

— Домоправительница. — послушно повторил Гарри. — Что мне, по улицам ходить и орать: «Ассио, домоправительница»?!

— Загляни в кондитерскую, бакалею и в книжный. Тамошние кумушки — это просто мафия какая-то. Все и про всех знают… — Гермиона потуже затянула пояс оранжевого халата и тряхнула короткими, но не ставшими от этого более послушными, кудрями. Внезапно она резко развернулась и сгребла рубашку Гарри у ворота, — только не дай бог они решат, что мы с тобой спим ИЛИ, — она повысила голос, — собираемся пожениться!! ТОЛЬКО НЕ ЭТО! — рявкнуло нежное создание.

— Ок, ок. Скажу, что я голубой, — пролепетал Гарри, выпутываясь из цепкой хватки. — Или евнух, или монах… Придумаю что-нибудь. — он заискивающе улыбнулся.

— Хорошо. — буркнула Миона, отпуская его. — После приезда Рона мне еще три недели присылали «подарки к будущей помолвке». Ненавижу! — она закатила глаза, ловко подхватила свою чашку кофе и двинулась из кухни.

— И тебе хорошего дня, Миона. — жизнерадостно поддакнул Гарри. — Ну что же! Трепещите, мещане! Я идууу….

Поттер уже битых полчаса трепался с симпатичной племянницей хозяйки книжного магазинчика — сама старая карга, тощее создание в коралловых бусах, отлучилась на ритуальный ланч с подругами, такими же сушеными воблами — когда колокольчик на двери сухо звякнул. Впрочем, прелестная Джудит даже не скосила умело подведенных глазок в его сторону: юный джентльмен с сияющей улыбкой и несколько байроновским выражением лица занимал все ее внимание без остатка. Уверенные шаги проследовали в дальний угол магазина, а парочка тем временем перешла уже к тактильным контактам: пальцы молодого человека вовсю гладили нежную ладошку.

Гарри старательно улыбался, посверкивая хитрющими глазами из-под модных очков в тоненькой прямоугольной оправе, а девушка трещала без умолку, прелестно краснея в нужных местах повествования.

У кого бы не дрогнуло сердце при взгляде на это умилительную картину союза двух юных сердец? Кто бы решился бесцеремонным вмешательством грубо разрушить эту идиллию, эту…

— Мисс, Вы тут в каком качестве клиентов обслуживаете? — вкрадчиво осведомился до боли знакомый голос. Гарри дернулся, нежная длань его пассии шлепнулась на деревянную стойку. — Может, все же отвлечетесь на свои прямые обязанности?

—

* * *

! — извергли нежные уста нимфы.

— Это ответ? — чуть с большим любопытством уточнил все тот же злодей.

— Эээ… нет. — процедила девушка. На этот раз покраснеть она определенно забыла.

— Тогда заверните эти две книги. — стойка крякнула под тяжестью двух толстенных томов, которые джентльмен ухитрялся держать одной рукой.

Во время этого короткого обмена репликами Гарри Поттер, очевидно, шел на рекорд в категории «соляной столп». Он натуральнейшим образом застыл, так сказать, недвижим и безгласен.

— Снееейп?! — а вот и голосок прорезался. Хриплый от шока, срывающийся на писк от изумления… Это была не лучшая попытка. Гарри солидно откашлялся и попробовал еще раз.

— СНЕЙП?! — колокольчик на всякий случай звякнул, а какая-то книжка с грохотом полетела с полки.

— Для вас, Поттер, мистер Снейп. — бывший профессор смерил бывшего же ученика убийственным взглядом. Хорош, как он был хорош в этот момент! Полумрак, и та особая атмосфера, что бывает только в очень старых книжных магазинчиках, а на их фоне — подтянутая фигура во всем черном, даже бледное лицо — в темной рамке волос.

— Откуда вы взялись?! — на язык к Гарри просились словечки куда как покрепче, но он сдержался. Герой.

— Живу я тут. — неоригинально ответил Снейп и, расплатившись, вышел.

Сузившиеся зеленые глаза остекленели секунд на двадцать. Когда несчастная продавщица уже решила, что кавалер пришел в совершеннейшую непригодность, Гарри очнулся с победным воплем:

— Ну конечно же, Снейп!! — и, куртуазно обслюнявив ручку барышни, рванул на волю. Надо было обдумать свое потрясающее озарение. А для этого ему требовались две вещи: свежий воздух и мороженое.

* * *

Когда обожравшийся мороженым по самое некуда Гарри Поттер ввалился в тихий домик Гермионы, та уже закончила печатать запланированную на сегодня главу. Оно и к лучшему, потому что…

— Гермиона!!! Гермиона!!! ГЕРМИИИИИ!

… Гарри Поттеру требовалось кое-что обсудить.

— Гермиона! — Гарри ворвался в небольшую комнатку, служившую Гермионе кабинетом, и замер с совершенно триумфальным выражением на лице.

— Привет-привет… — рассеянно поздоровалась та, не поднимая головы от стопки распечатанных листов.

— Знаешь, когда я сейчас встретил? — Гарри не удержался на месте и зашагал по комнате, почти подпрыгивая в такт словам. — СНЕЙПА! — проинформировал он, не дожидаясь вопроса.

— Правда, что ли? — вот это Гермиону действительно проняло. — Откуда он тут взялся?

— Понятия не имею! — радостно сообщил Гарри. — Зато знаю, ЗАЧЕМ он здесь.

— И?

— Убийства! — Гарри замер, его в глазах плескался чистейший триумф.

— Снейп не может расследовать эти убийства, — поморщилась Гермиона. — авроры ими еще даже не заинтересовались. И вряд ли заинтересуются, раз пострадали только магглы…

— Именно! Он их не расследует, — Гарри сделал картинную паузу. — Он их совершает! — после такого заявления в самую пору было ждать фанфар, аплодисментов или хотя бы восхищенно-пораженного молчания…

— Ты свихнулся. — сухо констатировала Гермиона, возвращаясь к своим листикам.

— Гермиона, это же элементарно! В маггловском городке, где никогда не слышали о злых колдунах, вдруг принимаются убивать людей темнейшими из возможных способов, а на горизонте тут же появляется фигура некоего Упивающегося Смертью, с младенчества всякой темной нечистью пропитавшегося… Да и вообще, — задумчиво добавил Гарри, уже немного успокоившись. — Я всегда чувствовал, что Снейп — злодей!

— Эта твоя предвзятость…

— Проницательность! — быстро возразил Гарри. — И я выведу его на чистую воду!

— Ты хоть уверен, что это был действительно Снейп?

— На все сто! И уже даже узнал, где он живет! На другом конце города, у Старого рынка. Снял там домик через неделю после первого убийства…

— Вот видишь! — Гермиона сосредоточенно вычеркнула пару слов в абзаце. — ЧЕРЕЗ неделю. А не ЗА неделю.

— Это ни о чем не говорит! — Гарри уже совсем вернулся к обычному своему спокойствию, выплеснув «наболевшее», и теперь рассеянно заглядывал через плечо подруги, пытаясь подсмотреть, что она успела написать. — Он мог совершить пробное убийство, убедиться, что никто особо не горит желанием его расследовать, и вернуться уже основательно.

— А я, кстати, понимаю полицию. Попробуй такое расследуй… Если даже полицейское оцепление вокруг кладбища не помогло — труп все равно появился…

— Вот и я об этом! Убийца — явно сильный маг. Мы не можем просто смотреть.

— Еще как можем, — охладила его пыл Гермиона. — Забыл новый Кодекс? В дела магглов не лезем НИ ПРИ КАКИХ условиях. — она пронзила Гарри недовольным взглядом. — Только если этот злодей раскроет свою волшебную природу.

— А ритуал не в счет?!

— Да его сейчас в интернете любой имбецил из магглов найти может! — фыркнула Гермиона. — может, кстати, так оно и есть.

— Гермиона, ты не права. — сурово припечатал Гарри, выпрямляясь. — Это Снейп! И я докажу это! Спорим?

— Десять галлеонов. — сухо уронила Миона.

— По рукам. Готовь денежки!

— А если выиграю я, ты заканчиваешь свои беспорядочные связи со всем, что движется, и месяц честно встречаешься с выбранной мною девушкой.

— Фи, Миона, как это пошло.

— Я серьезно, Гарри Джеймс Поттер. Или так боишься проиграть?

— А почему именно девушкой? — Гарри поднял бровь. — Я не имею ничего против и…

— Твоя би-полярность мне известна. — поморщилась Гермиона. — Но хорошего парня встретить в сто раз сложнее, чем хорошую девушку. — она тоскливо вздохнула и мечтательно посмотрела в окошко. — Так что оставь их мне. — Шальная улыбка сверкнула на губах Мионы, Гарри расхохотался:

— По рукам! Пойду-ка я подкреплюсь перед сложной задачей, — решительно подвел черту Гарри. Дело-делом, а кушать надо.

* * *

Гарри быстро шагал по чистенькой городской улице. Как человек, не слишком искушенный в следовательской работе, он решил начать с главного. То бишь, с подозреваемого. Потому что больше начинать было как бы неоткуда…

Изучив дом Снейпа со всех сторон (фасадом он выходил на оживленную улицу у рынка, здесь можно было купить отличное мороженое, левой стороной, если стоять к дому лицом, на улочку поменьше, тесно утыканную опрятными домиками, справа был дом, выставленный на продажу, а тылом он упирался в парк, маленький и симпатичный, даже с собственным прудиком).

Что до дома, то он был довольно обычным… ну, совсем обычным, если вы понимаете, о чем речь! Ни тебе горгулий, ни каменных ступеней, ни даже парочки завалящих колонн. В таком могла бы жить милая семейная пара, но никак не злобный профессор Зелий, бывший Упивающийся. Определенно, это все неспроста.

Хитрый Гарри, посверлив сквозь стекла модных очков взглядом занавешенные окна дома, пошел знакомиться с общественностью. Общественность в лице мороженщика, двух девиц на велосипедах и одного карапуза с шариком ничего против не имела. Совместное поедание «шоколадно-клубничного с орешками» располагало к общению, и через десять минут Гарри уже знал, что «новый сосед» был ужасно скучным, ужасно мрачным и ужасно одиноким. Единственным, кто за него вступился, оказался карапуз — оказывается, грозный профессор был похож на Бэтмена, когда пришел сюда впервые, чем заслужил его — карапуза — бесконечную симпатию.

Гарри мысленно позлорадствовал: не иначе, Снейпу хватило ума явиться сюда в парадной мантии.

Никакого криминала, впрочем, его новая агентура, не заметила, так что Гарри с легким сожалением отправился дальше.

* * *

Два дня прошли бездарнейшим образом. Гарри с энтузиазмом породистой гончей мотался по городу и буквально рыл землю носом, заводя уйму никому не нужных знакомств, но никто не мог сказать даже пары фраз об этом чертовом конспираторе, Снейпе. Он не заказывал пиццу, не вызывал на ночь девочек, не устраивал дебошей и не нарушал правил общественного поведения. Зато исправно пользовался прачечной, супермаркетом и книжным магазином. Этот негодяй даже не нанял домоправительницы, а ведь это могло существенно облегчить Поттеру жизнь.

Да и не до приезжего было горожанам. Страшные убийства, казалось, обошли в их глазах по рейтингу даже бесконечные ток-шоу.

Разумеется, Снейп ни с кем не общался. Более того, он словно вообще не появлялся ни в одном из мест города кроме трех перечисленных. В самом деле, так ведь не бывает!

Гарри понял, что ему стоит зайти с другого конца. Кто может знать о преступлении больше чем те, кто его расследует?

— Драсссти… — протянул Гарри, понимающим взглядом окидывая Главное управление полиции. Уютная комнатка, несколько человек развалилось в расслабленных позах, пьют кофе и заедают сандвичами.

— Привет. — дружелюбно улыбнулся один. — Что-то стряслось?

— Ээ… нет! — Гарри потряс заранее припасенной карточкой. — Гарри Поттер, сотрудник Криминал Ньюс, я тут у Гермионы Грейнджер торчу. — быстро добавил он, заметив, как нахмурился его собеседник.

— Аааа! Гость мисс Грейнджер! Милли что-то такое говорила… — подал голос блондин с тонкими усиками.

— И что же Вас…

— Хочу написать статью об этих убийствах, раз уж я все равно здесь! — мило улыбнулся Гарри. Похоже, заклинания работали как надо, и его отсюда не погонят.

— О. Эти … неприятные инциденты. — сморщился первый, толстенький брюнет с глазами чуть навыкате. — Маньяк какой-то…

— Это ужасно! — с энтузиазмом поддакнул Гарри.

— Ну, он не нападает на жителей, так что пока ситуация не стала критической…

«Интересная жизненная философия…»

— Странно, что к нам еще никого не прислали. Наверху словно и не знают, что тут творится, — пожаловался кто-то еще.

Через полчаса Гарри вышел из участка, с унынием признав собственное поражение. Как бы это странно ни звучало, но неведомый убийца странным образом умудрился совершенно заморочить полицию и даже скрыть свои действия от Лондона… И кто же у нас тут такой способный? Кажется, Гарри знал ответ.

* * *

Вяло покачиваясь в гамаке, Гарри сочно хрустел яблоком и с унынием излагал Гермионе результаты своего «расследования».

— Ты представляешь? Ну ведь точно это — волшебник!! Злой волшебник!!

— Гарри, не горячись. После того, как ты трижды натравил авроров на совершенно безобидных чудаков, тебе все равно никто не поверит!!

— Ну конечно! Дарелл вовсе не был безобидным!! Он НЕКРОФИЛОМ был!

— Но не инкарнацией Темного Лорда. — резонно возразила Гермиона.

— Конечно! А трахать трупики запрещено только Вольдеморту, остальным можно. — буркнул Гарри. — еще и в миле от моего дома!

— Этот убивец творит свои злодеяния милях в шести. — урезонила его девушка, наливая себе еще сока. Сегодня они устроили пикник.

— Все равно он мне не нравится! — рявкнул Гарри.

— Сделай с этим что-нибудь, — безмятежно посоветовала Гермиона, вытягиваясь в шезлонге. — Какой теплый денек!! Просто удивительно.

— Герми, ты такая умная, ну посоветуй что-нибудь… — проскулил Гарри, состроив умильную физиономию.

— Ох, лентяй! Ну ладно, ладно… Вот смотри, — заговорила Миона, не открывая глаз и прихлебывая сок «наощупь», — чтобы поймать преступника на месте преступления есть два пути: следить за местом и схватить преступника, когда он появится, или следить за преступником и схватить его…

— Когда он будет кого-нибудь убивать! — как-то слишком радостно закончил Гарри.

— Э… ну да. — кивнула Гермиона.

— Получается…. Получается…

— Тебе надо следить за Снейпом.

— Да он из дома вообще не выходит. — возмутился Гарри, наконец-то усмотрев недостатки чудесного плана.

-Значит, тебе надо попасть к нему домой. — хладнокровно кивнула Гермиона и отсалютовала стаканом.

— Может, Миона, стратег ты и отличный, — пробормотал Гарри. — Но тактик хреновый. КАК я это сделаю, по-твоему? — Девушка вздохнула и выползла из шезлонга.

— Гарри, милый, делать тебе все равно нефиг, а мордашка смазливаааая. — она потрепала остолбеневшего в гамаке Поттера по щечке и зашагала к дому.

— Герми? — девушка бросила взгляд через плечо.

— СНЕЙП — ГОЛУБОЙ? — проорал Гарри, стайка воробьев заполошно сорвалась с забора, пара соседок навострили ушки, а жирный кот досадливо мявкнул — он только-только подобрался к птичкам поближе.

— А вот и проверь. — так же громко крикнула Герми и скрылась за дверью.

— А вот и проверю, — задумчиво пробормотал Гарри и дернул ногой, качнув гамак. — проверю.

Конец главы 1

Молодой веснушчатый парень, один из трех полицейских, выставленных сторожить кладбище этой ночью, зевнул и посмотрел на небо. В ту же секунду он вздрогнул, челюсть клацнула, и он едва не прикусил язык: темный крылатый силуэт на мгновение закрыл светлый лик луны. Чертыхнувшись, он поежился и бодрее зашагал к сторожке смотрителя, двое его товарищей уже укрылись в тепле, решив согреться кружечкой горячего чая.

Проводив его взглядом, высокий мужчина во всем черном выступил из тени и жалобно вздохнул. Ночь была промозглой, моросил мелкий дождик, а у него как назло разыгралась мигрень. Вздохнув еще раз, он развернулся задом по направлению движения и поволок из кустов на дорожку дергающийся и извивающийся мешок.

Выбрав могильную плиту почище, он аккуратно вытер ее белоснежным платком, проворчав что-то насчет грязнуль и нерях.

Только утром обход обнаружил уже знакомую картину: жутковатого вида «картиночка», центром которой служило голенькое тельце очередной жрицы любви. Рядом на обильно вымоченной дождем могильной плитке лежала опрятно свернутая одежда и стояла дамская сумочка. Убийца был очень аккуратным и очень честным человеком: вся выручка барышни осталась на месте.

Гарри рассеянно листал большой альбом «Холодное оружие», то и дело поглядывая на дверь книжного магазинчика. Ему хотелось воткнуть хотя бы вот этот кривой ятаганчик в глотку главной причине такого бездарного времяпрепровождения. Ему было ДИКО скучно.

Вот уже второй день он практически жил здесь, лелея надежду снова столкнуться с «главным подозреваемым» и своим бывшим профессором зелий. Сегодня утром в газетах снова появилась заметка о новом убийстве, которую Гарри и зачитал — громко, с выражением — как обычно, за завтраком. Миона, казалось, не слишком возражала. Впрочем, вряд ли она хоть что-то поняла: писательский азарт заставил ее просидеть за клавиатурой до самого рассвета, и, дисциплинированно поднявшись в девять утра, она все равно ничего не соображала.

Плюнув на расклеившийся «аналитический аппарат», Гарри решил, что сегодня ему обязательно повезет — ведь в прошлый раз они встретились со Снейпом в книжном как раз после убийства. А в книжке про серийных убийц, что дала ему Миона, было написано: маньяки обожают ритуалы. Кто знает? Может, после качественного убийства Снейп любит почитать что-нибудь доброе и душещипательное.

Поэтому именно сегодня Гарри собирался особенно тщательно — узенькая маечка, темно-серые джинсы с широким низким поясом, короткая легкая куртка… Даже пожертвовал очками в пользу линз.

Звякнул колокольчик на двери, и внутрь ступил пресловутый маньяк. Извините, профессор Снейп.

Не глядя по сторонам, мужчина прошествовал в глубь помещения. Сегодня он выглядел даже еще «нормальнее». Наверное, ассимилировался. Гарри с уважением признал, что для чистокровного волшебника он справился с этим довольно быстро. Длинное кашемировое пальто, черное, разумеется, распахнуто, открывая черные же штаны и тонкий пуловер, блестящие от крема и дождя ботинки ступают во все той же раздражающе-уверенной манере… Шляпы и зонтики он, видимо, не признавал принципиально — довольно коротко подстриженные волосы намокли и прилипли к бледной коже ядовитыми черными змеями. Гарри проглотил слюну и шагнул следом.

Не может быть, чтобы Снейп, заслуженная ищейка Хогвартса, не услышал его приближения, но алхимик не шелохнулся, даже взгляда через плечо не бросил, чтобы узнать, кто это прямо у него за спиной топчется, сопит и шумно вздыхает.

Гарри понял, что инициативу придется брать в свои руки. Вдохнул поглубже… выдохнул… опять вдохнул… От Снейпа чертовски приятно пахло. Дождь, осенние листья и горьковато— пряные древесные нотки.

Гарри сосредоточился на запахе, это был довольно удачный повод для отсрочки. Нет, Снейпа он не боялся, вот сейчас соберется с мыслями, придумает изящное начало разговора…

— Поттер, вы здесь что-то забыли? — раздраженно поинтересовался Снейп, продолжая рассматривать какую-то книжку. Челюсть Гарри устремилась к потертому полу магазинчика. Не долетела пары футов.

Алхимик медленно обернулся, черные глаза— бездонные колодцы в самое чрево земли — извергли залп адского пламени, юношу ощутимо тряхануло.

— Погодка к обеду испортилась. — зажмурившись, бухнул Гарри заготовленную фразу.

Молчание повисло как топор в тумане — столь же невероятное и столь же… опасное. Медленно, очччень медленно Гарри позволил ресницам порхнуть вверх. Так и есть. Стоит. Пялится на него в своей излюбленной манере, когда кажется, что ты успел превратиться в сороконожку или мокрицу какую-нибудь, да еще и имел наглость залезть на отполированный ботинок. Этакое брезгливо-недоумевающее раздражение.

Губы Снейпа дрогнули, Гарри мысленно сжался в комочек, приготовился к уничижающей реплике…

— С утра тут торчите, Поттер? Совсем не намокли. — Снейп с удовольствием позволил глазам еще раз пробежаться вверх-вниз по ладной молодой фигурке и решительно отодвинул юношу в сторону, направляясь к кассе.

— Стоять. — рявкнул Гарри, поняв, что «цель» уходит.

— Хамство — ваша главная проблема, Поттер. — бросил Снейп, не замедляя шага.

— Эээ… профессор Снейп! — очень отчетливо процедил Гарри, догоняя его.

— Что еще, Поттер? — устало поинтересовался тот.

— Я… хотел извиниться. — Снейп остановился и резко обернулся к Гарри.

— Поттер, что вы пробормотали?

— Я хотел извиниться.

— Что-что? Мне кажется, я ослышался. — Снейп уже справился с изумлением, кривая ухмылка тронула его губы.

— Я. Хотел. Извиниться. — прорычал Гарри.

— О. Вот теперь слышу. — Снейп отвернулся и двинулся дальше, внимательно рассматривая полки на своем пути.

— И что?! — Гарри не отставал, возмущенный до глубины души такой «никакой» реакцией на стоившее ему ТАК ДОРОГО извинение!

— И ничего. Или вы еще что-то сказать хотели?

— Почему вы всегда такая… такой… такое… — Гарри стушевался под взглядом, полным самого искреннего интереса, которым одарил его повернувшийся Снейп. — Это невежливо. — нашелся он наконец.

— А с чего бы мне быть с вами вежливым, Поттер? Это не светский раут, чтобы притворяться, можете проявить свои истинные эмоции.

— И какие же они, мои истинные чувства?!

— Ненависть. Презрение. — Снейп пожал плечами. — Может быть, немного желания отомстить.

— Я только что извинился!

— Кстати. Интересно, за что?

— Ну… как же. За все.

— Вот так просто? Одним извинением отделались? И еще, вы заставили меня забеспокоиться, неужели я так плохо выгляжу? — Снейп отступил на шаг, разводя руки в скупом жесте и словно предлагая оценить его вид. С ног до головы. Гарри послушно пробежался по высокой худощавой фигуре, его взгляд замер на значительно помолодевшем с их последней встречи лице. То ли дело было в постриженных волосах, то ли Снейп просто смог наконец-то выспаться и отдохнуть. Последний раз они виделись накануне смерти Вольдеморта. Снейп к тому времени уже почти неделю не спал, поддерживая силы жутковатыми на вид снадобьями и слишком частыми уколами…

— Нормально вы выглядите, — подвел итог Гарри, недоумевая, неужели ему крупно повезло, и Снейп сам начал с ним кокетничать.

— Слава Мерлину. Просто вы извинялись с таким вдохновенным лицом. Я решил, что похож на смертельно больного, если вызывал у вас подобие добрых чувств.

— О. — Гарри как-то не подумал о таком эффекте от своих слов. — Да нет, вы в порядке. — Снейп хмыкнул.

— Значит, заболели вы. Держитесь подальше, не хотел бы заразиться. — И, подхватив маленький толстый томик, подошел к кассе. — Эту, пожалуйста.

Гарри оказался рядом как раз вовремя, чтобы увидеть название. «Рассуждения о методе», Декарт.

«Мда. Необычный выбор для серийного убийцы».

Гарри повернулся и пошел к двери.

Через несколько минут, когда Гарри уже успел продрогнуть — козырек над дверью спасал от мелкого дождя, но не от коварных порывов мокрого ветра — дверь деликатно звякнула колокольчиком, выпуская Снейпа. Бывший профессор смерил озябшую фигурку долгим презрительным взглядом и широко зашагал прочь. Ботинки твердо ступали по мощеному камушками тротуару, взрывая брызгами тонкую пленку воды, а полы черного пальто словно стелились следом, придавая мужчине такое привычное сходство с летучей мышью.

Гарри уныло проследил, как высокая фигура постепенно растворяется в сером мареве дождя, вздохнул, засунул нос поглубже в воротник и припустил следом. Бежать по лужам, поскальзываясь на мокрых камнях и чувствуя бьющий в лицо обжигающе-холодный воздух Гарри понравилось настолько, что он не успел вовремя затормозить.

С неизящным «кряк» он впечатался в обтянутую мокрым черным кашемиром спину. Книжка выскользнула у Снейпа из рук, взвилась над их головами и медленно кувыркаясь полетела к земле.

О том, что это был его звездный час, Гарри понял гораздо позже. А в тот момент в голове мыслей особо и не было, просто сработал отточенный квиддичем до блеска хватательный рефлекс.

Секундная стрелка часов дрогнула всего два раза, а картинка успела кардинально измениться. Снейп все так же стоял со вскинутыми в потрясении руками, а у его ног валялся Юноша-Который-Выжил-Мальчиком и с идиотски— торжествующей улыбкой обнимал несчастного Декарта.

— Бо-же-мой. — процедил Снейп, борясь с желанием допинать несчастного дебила ногами. — Поттер, книжка мне, конечно, весьма дорога, но раз уж хватило ума выбить ее у меня из рук, бросаться потом в лужу было НЕ ОБЯЗАТЕЛЬНО.

Улыбка на губах Гарри померкла, он насупился. Снейп вырвал у него из рук все равно уже намокшую книжку.

— Вставайте, Поттер!! Даже свиньи не будут валяться в грязи по такой погоде.

— А я не свинья! — возмутился Гарри.

— То есть, вы — будете? — холодно осведомился Снейп и наклонился к нему. Ухватив Гарри за шиворот куртки, он с легкостью поднял юношу как котенка — за шкирку. Встряхнул — с Гарри посыпались прилипшие листики и веточки, ветер немилосердно трепал деревья.

Гарри что-то пробурчал и дернулся, выворачиваясь из цепкой хватки.

— Вы промокли насквозь. — уведомил его Снейп, когда Гарри повернулся спиной, намереваясь послать все к чертям… хотя бы до завтра. Ему было мокро, холодно и обидно. Гарри бросил взгляд через плечо и убедился, что Снейп пялится на его задницу. Изогнулся, тоже уставившись на эту замечательную часть своего же тела… Как ни прискорбно, но Снейп был прав. Его джинсы поменяли цвет с темно-серых на черные и он уже переставал чувствовать порядком замерзшие ягодицы.

— Блин. — сконфуженно признал Гарри некоторую неразумность своего поведения, проявленную несколькими минутами раньше. — Надо же было шлепнуться в такую глубокую лужу.

— Зная вашу везучесть, я не удивился бы внезапно открывшемуся люку. До свидания, Поттер, но лучше — прощайте. — Снейп опять повернулся, чтобы уйти. А до Гарри только дошло, что ему предстоит переться через весь город — что-то он не видел поблизости ни одного такси — под проливным дождем и насквозь промокшему. А уже вон в том доме, между прочим, живет Снейп!

И Гарри сделал единственное, что мог в такой ситуации — громко и натужно закашлял. Шаги Снейпа замедлились, остановились совсем… Он обернулся.

— Далеко живете?

— У Гермионы. На другом конце города… — Гарри сосредоточился и сиротски шмыгнул носом, старательно придавая глазкам выражение полнейшей невинности.

— Боже, за что ты меня так ненавидишь. — пробурчал Снейп, быстро вернулся к замершему с надеждой во взгляде авантюристу и, ухватив Гарри за шиворот снова, подтолкнул его в нужном направлении.

— Идем. Я оставил палочку дома.

— И я, и я… — болванчиком закивал Гарри, припуская к дому Снейпа. Кажется, у него все получается!!

Ну, не то чтобы прям все…

— Поттер, стойте на месте, и не дай вам Мерлин сделать шаг в сторону. — Снейп кинул на Гарри тяжелый взгляд, и юноша послушно замер на половичке, буквально в нескольких дюймах от входной двери.

Дом Снейпа начинался с небольшого холла — довольно широкого, но короткого — где они сейчас как раз и находились. Чуть дальше по левой стороне виднелась открытая дверь, в проеме Гарри углядел что-то вроде гостиной: диван, кресло, книжные полки. Справа начинался небольшой изогнутый коридорчик. В нем стояла тумбочка с телефоном, а вел он, похоже, на кухню. Прямо по центру была неширокая лестница, ведущая наверх, а под ней, вне всяких сомнений, был один из ненавистных Гарри чуланов.

Снейп осторожно стянул с себя мокрое пальто и повесил его элегантную напольную вешалку. Гарри краешком глаза следил, как мужчина обеими руками провел по волосам: от висков к затылку, убирая мокрые пряди. Капелька повисла на кончике породистого носа, и юноша чуть не прыснул. Хмуро глянув на него, Снейп вытер ладонями лицо и принялся расшнуровывать ботинки, предоставив Гарри чудесный вид на свои гладкие и блестящие от воды волосы. Сейчас они совсем не выглядели сальными, может, профессор стал чаще купаться? Или реже торчать в смрадном дыму своих котлов?

«Да уж. Теперь он все больше по кладбищам мыкается», — мерзко хихикнул кто-то в голове Гарри.

Снейп привычным движением нацепил зеленые замшевые тапки с монограммой “SS” и не говоря ни слова направился по тому самому коридорчику с телефоном.

Гарри послушно стоял истуканчиком, пока спина бывшего профессора не скрылась из вида. А потом развил бешеную активность. Наскоро вытерев о половичок ночи, он проскакал на носочках к открытой двери в гостиную. Ничего не разбросано, даже газеты аккуратно сложены в стопку, веяло от всего этого какой-то необжитостью. Северус Снейп явно не был уютным домашним человеком. Окровавленных тесаков на виду не валялось, Гарри разочарованно вздохнул. В его представлении жилище маньяка должно было явственно свидетельствовать о «профессиональной принадлежности». Любопытные зеленые глазки все еще шарили по комнате…

— Поттер!! — Гарри едва не присел от громогласного оклика. Мда. Косячок-с.

На долю секунды даже мелькнула мысль, что Снейп ходил за топором и сейчас его…

Он резко обернулся.

— Я… эээ…

— Подглядывали. — любезно подсказал Снейп смертельно ядовитым тоном. — Грязно использовали предоставленное Вам гостеприимство. Маленький пронырливый… — Снейп словно задохнулся от возмущения, застыв в паре шагов от юноши

Гарри шмыгнул носом и открыл было рот... Например, чтобы спросить, где же Снейп прячет топор. Во внезапной тишине послышался слабый звук:

— Кап… кап… кап…

Капало с Гарри.

После чего в течение нескольких секунд можно было наблюдать редчайшее атмосферное явление — Снейп смутился. Совсем слегка. Всего чуть-чуть. Но Гарри с душевным трепетом поклялся себе сохранить этот образ в памяти навсегда. Пусть ему никто и никогда не поверит, но он и впрямь, черт возьми, это видел.

Снейп быстро взял себя в руки и ткнул палочкой в Гарри уже с таким зверским лицом, что тут всерьез испугался, что услышит минимум «Круцио», а то и «Аваду».

«Ну, Авада тебя не берет, зомби меченый», — утешил Гарри сам себя.

Снейп прорычал заклинание сушки голосом, от которого вполне можно было высохнуть усилием воли. Пшшш! Вся его одежда в мгновение ока задеревенела, абсолютно сухая и почти негнущаяся. Гарри поморщился от неприятного ощущения… и тут заметил вещь, неприятную — и даже угрожающую — в гораздо большей степени. Уголок губ Снейпа едва ощутимо, но все же явственно дергался, а в глазах появилось весьма странное выражение… Гарри осторожно склонил голову набок, пытаясь прочитать по едва заметной мимике, в чем причина странного явления. В результате его манипуляций губы Снейпа задергались сильнее, словно бы тот хотел… УЛЫБНУТЬСЯ?

Рот Гарри округлился в беззвучном: «Что?!», а в зеленых глазах читалось чистейшее изумление. И Снейп не выдержал. Непонятная гримаса все же превратилась в хоть и неширокую, но искреннюю улыбку, а глаза зажглись слабыми лучиками смеха.

Несчастный ничего не понимающий Гарри как-то отстраненно отметил, что никогда раньше не виденная им искренняя улыбка заставила Снейпа казаться минимум на десяток лет моложе. И улыбнулся в ответ. Снейп придушенно всхлипнул и отвернулся, его плечи вздрагивали. Гарри поднял руку к затылку, намереваясь энергичным почесыванием стимулировать умственную деятельность … и замер. Рука ощущала нечто весьма и весьма странное. Вроде очень большого одуванчика…

— О, ЧЕРТ!

— Поттер, я правда не подозревал о таком эффекте. — не оборачиваясь и все еще сдавленным голосом заверил его Снейп.

— Я могу хотя бы В ВАННУЮ пройти?! — проскрежетал несчастный, уже обеими руками судорожно пытаясь пригладить наэлектризованный ершик, в который превратилась его и обычно-то не слишком послушная шевелюра.

— На улице все равно дождь… — завелся было Снейп, оборачиваясь, но потрясенный взгляд несчастного Гарри — огромные зеленые глаза под веером черных «пушинок» его добил. Фыркнув, он посторонился, указывая Гарри дорогу. По все тому же коридору они быстро дошли до ванной, и Поттер наконец-то смог взглянуть в зеркало.

— Эээ… миленько. — уныло констатировал он и сунул голову под душ. Конечно! Нормальные люди заклинанием волосы никогда не сушат! Да и одежду нормальные люди заклинанием сушат тоже весьма редко. Тем более заклинанием такой мощности. Пригладив снова мокрые, но хоть немного слушающиеся волосы пятерней — этой ванной явно никто и никогда не пользовался, висело только полотенце для рук, а расчесок не было и подавно — Гарри опасливо выглянул в коридор. Если Снейп его сейчас начнет вышвыривать…

Снейп заваривал чай. Очень хороший чай, судя по нежному аромату, который Гарри уловил еще на пороге. С жасмином.

Небольшая чистенькая кухня, оформленная в светлых тонах, могла бы принадлежать заботливой хозяйке дома. Мрачная фигура профессора зелий смотрелась тут до смешного нелепо. Очевидно, понимая это, Снейп кивнул на дверь.

— Чай выпьем в гостиной. Ваше такси прибудет через полчаса.

— Вы научились вызывать такси? — промямлил Гарри, не зная, что еще сказать.

— Я вообще быстро учусь… — Снейп сделал многозначительную паузу, в которой без труда угадывалось «в отличие от некоторых».

— Эгхм. — невнятно прокомментировал юноша, семеня за ним и лихорадочно придумывая тему для разговора похитрее — и чтоб нейтральная, но и чтобы вызнать, за какой такой надобностью бывший профессор пожаловал в столь богом забытое местечко.

Снейп глазами показал на диван, а сам сел в кресло. Гарри с некоторой опаской устроился на краешек: совсем рядом на столике высилось жутковатое растрепанное чучело кошки. Белая клочкастая шерсть, оскаленные желтоватые клыки, выпученные грязно-голубые глаза из мутного стекла… Жуть. На фоне уютной комнатки, оформленной в бежево-зеленых тонах, эта ошибка таксидермиста смотрелась ужасно.

— Что это? — вылетел вопрос, прежде чем Гарри успел спохватиться.

— Кот. — удовлетворил его любопытство Снейп и взял с подноса изящную фарфоровую чашечку.

— Модерн? Абстракция? — вежливо подсказал Поттер.

— Чистейшей воды реализм. — не согласился профессор.

«Это ж где такой “реал” водится», изумился Гарри, но благоразумно промолчал, стараясь на кошмарик больше не смотреть.

Повисло тягостное молчание.

Гарри повздыхал, поглазел по сторонам, но Снейп развлекать «гостя» явно не собирался. Медитировал над своим чаем. Громкое хлюпанье разрушило его сосредоточение — Гарри старательно тянул горячий чай, шумно дыша носом и облизываясь после каждого затяжного глотка. Холодное недоумение на лице мужчины его ничуть не смутило. Гарри обаятельно улыбнулся и пошел ва-банк.

— И зачем это вы сюда пожаловали? — зеленые глазки хитро сощурились.

— Не ваше дело.

«Не поспоришь».

— А мне интересно.

— Не моя проблема. Вам следует научиться обуздывать любопытство. Неуемное, если мне будет позволено заметить. — он усмехнулся, делая следующий глоток.

— Давайте, я буду угадывать? — предложил Гарри, со стуком ставя опустевшую чашечку. — Если отгадаю — вы признаетесь.

— Не отгадаете, Поттер.— произнес Снейп с такой уверенностью, что у Гарри просто засвербило в одном месте ляпнуть «просто вы маньяк-убийца и тренируетесь на местном кладбище». Гарри аж поерзал, чтобы унять столь опасное желание.

— В гости? — голосом девочки-отличницы спросил Гарри.

— Нет.

— По делам?

— Какие тут могут быть дела, Поттер?!

— Ну, вы вроде как ушли в свободное плаванье… всякие там запрещенные зелья… обряды… — Гарри показалось, что Снейп вздрогнул при этих последних словах.

— Что за фантазии, Поттер? — «Он не сказал “нет”!!» — возликовал Гарри, но прилежно продолжил:

— Может быть, это… что-то из разряда любовных приключений? — Поттер держался на чистейшем волевом усилии, малейшая слабина — и он хохотал бы до слез, представляя Снейпа в роли трепетного Ромео.

Несчастного профессора заметно перекосило.

— Поттер, вы свихнулись. Пошел вон. Такси приехало. — сказал он, тем не менее, все тем же спокойным тоном и сделал последний глоток из чашечки.

— Ай, признайтесь! — Гарри подскочил с дивана и по широкой дуге обошел чучело. — Я вас подловил! — он уже быстро зашнуровывал ботинки, курточка задралась вместе с майкой, воздух холодил обнажившуюся над ремнем кожу.

— Может быть, может быть… — голос Снейпа звучал как-то отстраненно, Гарри вскинул на него глаза, не распрямляясь. Сквозь все еще мокрые пряди волос он видел Снейпа, в непринужденной позе стоящего на расстоянии нескольких футов от него. «И как он не устает стоять так прямо. Нет бы к стене прислониться», Гарри даже сам изумился, какой бред приходит ему в голову. — может, вы и правы Поттер. И меня… — тут Снейп шагнул к двери, а Гарри, поднимаясь, чуть не задел головой его руку. — … ждет небольшое… — профессор смерил Гарри медленным и тягучим, как свежий мед, взглядом. — приключение. Надеюсь вас больше не видеть поблизости. Иначе вам может не понравится мое представление о приятно проведенном отдыхе. Надо признать, одной из своих догадок вы заставили меня понервничать. — несильный тычок в загривок, и Гарри вылетел за порог. Дверь хлопнула, а Поттер, тихо матерясь, стал спускаться со ступенек к поджидающей его машине.

— Чтоб тебя разорвало. — буркнул он повернувшемуся узнать адрес водителю, и только после этого сумел взять себя в руки. За заплаканным окошком проносились дома и деревья, а Гарри чертил на запотевшем от дыхания стекле гробики. «Черта с два я от тебя отстану. Интересно, та самая догадка, что «понервничать» заставила — это про обряды? Или … или ты тут и правда с любовницей? … Любовником…»

Жизнь становилась все интереснее. Гарри нашел себе отличное развлечение.

конец 2-й главы

Темноволосый мужчина средних лет вдруг охнул и схватился за поясницу, чемоданчик вылетел у него из рук и ударился об землю, щедро рассыпая все содержимое.

— Осторожнее! — его тут же подхватила под руку дама упитанной комплекции. — Спина?

— Да… охх… проклятый ревматизм!

— И все рассыпалось!

К ним уже спешил полицейский, присматривавший за порядком на рынке.

— Нужна скорая?

— Нет-нет! Я сейчас буду в порядке. — все еще охая, он плюхнулся на услужливо подставленную продавцом ближайшей лавки скамеечку.

— Я соберу. — вежливый офицер улыбнулся и присел, чтобы осторожно поднять попадавшие в лужу предметы. Собравшиеся вокруг небольшого происшествия дамы одобрительно заквохтали, оценив такую обходительность служителя порядка. А он кинул горделивый взгляд через плечо: девушка из цветочного магазина, с которой он так мило беседовал, все отлично видела и наверняка сделала правильный вывод!

— Спасибо… Там только осторожнее… — забеспокоился джентльмен с больной спиной.

— Да-да, я вижу. — полицейский уважительно присвистнул, за рукоятку поднимая вычурный кинжал. — Красота какая!

— Антиквариат. — покивал счастливый владелец. — Книга намокла, да? Вот не везет, так не везет! Второй раз уже за неделю…

— «Редкие обряды. Культ Кали.», — вслух прочитала дама. — Как интересно!! Свадебные, да? А Кали — это что?

— Ммм… не только. — промямлил мужчина . — Так, богиня одна.

— Вот, пожалуйста! — полицейский подал чемоданчик. — Только веревка тоже намокла…

— Ничего, куплю новую. Спасибо.

— Ну что вы.

Гарри яростно пнул книжку и упал в кресло, закрывая лицо ладонями.

— Надоело! Ничего там нет нормального!! Все слова заумные и какие-то бредовые примеры!

— Гарри, а ты думал, вывести убийцу на чистую воду просто? — возмутилась Гермиона, быстро просматривая газету.

— Ну как это сделать?! Снейп теперь и в книжном не появляется, что мне, каждый раз убийства ждать?! А в промежутках что? Скучно ведь! Он еще и паузы все увеличивает… — пожаловался несчастный.

— Да, очень гадко с его стороны. — рассеянно согласилась Гермиона. — Может, проститутки стали осторожнее? Закажи ему на дом парочку.

— А что! Это мысль. — оживился Поттер. — Даже если убивать их не станет, я бы посмотрел на его лицо, когда…

— Гарри…

— А?

— Мне кажется, тебе стоит наведаться на кладбище, — странным голосом сообщила Гермиона.

— Да был я там, — отмахнулся Гарри. — И букетик из листьев тебе принес, забыла, что ли?

— И уточнил, с чьей могилы каждый. Такое забудешь. Но тебе надо вернуться. Смотри… — полколонки было посвящено интервью с кладбищенским сторожем. Настоящая сенсация — он утверждал, что видел убийцу!

— Здорово!! — Зеленые глазки загорелись, Гарри сцапал газету и внимательно изучил заметку. — Ты совершенно права! Обязательно отправлюсь… Да хоть прямо сейчас!

— Гарри, сторожа после обеда навестишь. А теперь поднимайся. Нам надо к 11 успеть в кондитерскую «У Марджи». — хитро улыбнулась девушка.

— Вот это да! Миона, у нас будет свидание? — заржал Гарри.

— У тебя. — Герми подмигнула и потащила его за руку к выходу.

— Понимаешь… — Миона пялилась на входную дверь, теребя в руках салфетку. — Марджи вчера позвонила, мы болтали, и тут она говорит… Нет! Не заказывай шоколадный торт к какао! Ты свихнулся? Кто ест столько шоколада одновременно?!

— Я. — с достоинством сообщил Гарри и добавил к заказу пирожных.

— Ну почему ты лопаешь столько сладкого и не толстеешь?! Меня от одного круассана…

— Гы-гы, заказывай свои сухарики! Ай! Больно… — Гарри потер затылок, по которому только что получил свернутым меню, скучнея на глазах.

В кондитерскую вошел новый посетитель, волна холодного уличного воздуха задела Гарри, он поежился… и обнаружил, что Миона просто расцвела, подмигнув, она кивнула куда-то за спину Гарри, прикладывая пальчик к губам.

Уже догадываясь, Поттер медленно обернулся. Так и есть. За аккуратным маленьким столиком устраивался великий и ужасный Северус Снейп.

— Так вот. — со звенящим в голосе триумфом продолжила Миона, любуясь потрясенным выражением на лице юноши. — Она мне рассказала о своем новом постоянном клиенте…

Гарри нервно сглотнул и уставился на Гермиону.

— Подожди, пока он сделает заказ, — фыркнула она. — Унюхав запах булочек Марджи, отсюда никто не уходит. У тебя будет немного времени.

— Я твой должник!

— А то. — усмехнулась девушка и поднялась из-за столика. — Пожалуй, я свои сухарики заберу домой. И так времени потратила много…

Бессовестный Гарри только рассеянно кивнул, даже не повернув головы, Гермиона тихонько фыркнула от смеха и по стеночке двинулась к двери. Она не зря усадила Гарри в самый укромный уголок, у этой девушки все всегда схвачено, можете мне поверить!

Итак, дождавшись, пока ноздри бывшего профессора сладострастно затрепетали, втягивая бо-жест-вен-ный аромат свежайших булочек с корицей, подлый гриффиндорец плюхнулся на соседний стул.

Хорошо, что Снейп заказал не латте. От выражения, появившегося на его лице, молоко немедленно скисло бы.

— Пошел вон. — мрачно поздоровался Снейп, обращаясь почему-то к булочкам.

— Привет, Снейп!! — зазвенел счастливый голосок Гарри. По выражению лица Снейпа стало ясно, что теперь ему хочется булочки убить. Порвать. И допинать ногами.

— Мистер Снейп, Поттер!! А теперь вон.

— Но… — Снейп поднял глаза, собираясь уничтожить этого доставучего уродца даже без применения Авады — одним взглядом — и … На него с совершенно несчастным видом уставилось зеленоглазое лохматое чудо.

— А можно, я посижу немножко? — таким умоляющим голоском попросило чудо, что у Снейпа язык присох к небу. — Молчание — знак согласия! — проинформировали его через пару секунд. Хвать! И одна из булочек — его собственных булочек!! — уже агрессивно пережевывалась нахальным пришельцем. — А вы знаете, я думал о нашем разговоре… -

«Нашем?!» — донельзя изумился Снейп, все еще молча. — и склоняюсь к мысли, что такого мужчину, как вы, могло привести в подобную глушь только любовное приключение! Я угадал? — совершенно охреневший Снейп ловил челюсть, мучительно соображая, что в его облике могло послужить в пользу «любовной» версии. Сегодня же кардинально изменить! — Угадал-угадал! — понимающе покивал Гарри и потянулся за следующей булочкой.

— Поттер… от греха… убирайтесь… — прохрипел несчастный алхимик. Покраснеть он был не в силах, но лицо уже медленно зеленело.

— Молчу-молчу. — до Гарри наконец дошло, что с его «любимым учителем» сейчас все-таки случится удар. — Лучше вы что-нибудь расскажите интересненькое, но сначала закажите мне какао… — Гарри бодренько произнес последнее слово и с трудом удержал себя от того, чтобы зажмуриться. Почему-то он был уверен, что на вопрос «есть ли жизнь после смерти?» ему сегодня все же удастся ответить. Храбрый гриффиндорец! Тореадоры и укротители львов — стыдитесь! Рядом с этим отважным безумцем ваши подвиги бледнеют и меркнут. Нарочно дразнить Снейпа — это, знаете, не для слабонервных.

Через пару секунд Гарри даже с некоторым уважением признал, что у Снейпа потрясающий самоконтроль. Он не только не убил его, но даже не превратил в лягушку, например. Решив, что это обнадеживающий знак, Гарри решил, что пришло время качнуть настроение в другую сторону (ууу, манипулятор злобный!). Стены Снейпа рухнули, как Берлинская, а значит, теперь он открыт и уязвим… В прошлый раз поддался жалости. Проверим?

— Знаете, профессор… я вот к вам пристаю, хожу хвостиком… — задушевно начал Гарри, вроде как заедая невольно охватившую его грусть четвертой и последней булочкой. — А все почему? Обрадовался так, когда увидел… Даже сам не ожидал. Я по вам скучал, Снейп. — от с трудом сдерживаемого смеха на глазах выступили слезы. Соленые капельки красиво сверкнули в падающем из окошка свете, и непростительное заклинание замерло на губах профессора.

— Вы окончательно свихнулись, Поттер. — почти спокойно констатировал Снейп. В конце концов, парень вел себя так странно, что можно было и раньше догадаться. А чего еще ждать от спасителя мира на пенсии?

— Никто меня не понимает. — в ту же секунду проблеял Гарри. — Они все думают, что я … это… взрослый и умный… А у меня ведь не было детства, Снейп. — он томно вздохнул. И закатил глаза к потолку, вспоминая, что еще ему говорил психолог в тот первый и единственный раз, когда миссис Уизли таки удалось его запихнуть на прием. Говорил именно психолог, потому что Гарри только сверлил ненавидящим взглядом этого придурка и трепыхался в смирительной рубашке. После Победы у него действительно был …эээ... срыв. Восстановив в третий раз левое крыло, где обитал нервный пациент, врачи Святого Мунго все же выписали его. И Молли Уизли следовало бы сделать выводы, прежде чем отдавать ему еще одного доктора на растерзание.

— Поттер, вы решили мне на жизнь жаловаться? — ледяным голосом осведомился Снейп.

— Вы ведь не против?! — просиял Гарри. — Только… профессор…

— ЧТО?!

— Какао… — робко пролепетал Гарри. — И булочки закончились. — скорбно добавил он. И облизнулся.

После такого пассажа у Снейпа было два пути: свихнуться и выскочить из кондитерской с бодрым «Алиллуя любви», либо тихо умереть от бешенства. Он вздохнул и поманил официантку. Может, ад на земле гарантирует место в раю?

— Поттер, похоже, проблемы вашей психики после Победы действительно были недооценены.

— Я очень хитрый.

— Ну-ну, не стоит заблуждаться. Просто вы так всех достали…

— А вас больше всех.

— Определенно. Вы не объясните мне, Поттер, какого Мерлина я тут сижу с вами?..

Гарри молчал. Уважаемый читатель может решить, что это был ловкий ход, этакий маневр, продуманная пауза… фигушки. Поттер просто не знал, что ответить. Бесхитростное (до недалекости) создание, которым он когда-то был, все же не успело окончательно сгинуть под мудрым руководством Дамблдора.

Снейп тяжело вздохнул и опустил глаза на чашку, которую как раз поставила перед ним официантка. Интересно, какого черта ему тоже приволокли какао?! Он уже поднял голову, чтобы потребовать заменить чашку, мельком ухватил взглядом блаженное выражение на лице принюхивающегося Поттера и неожиданно для себя просто заказал еще и кофе. Черный, разумеется.

— Снейп… -начал Гарри, когда первая кружка опустела.

— Мистер Снейп.

— Да пофиг. — темные брови взлетели в молчаливом: «Ну ни хрена себе, Поттер!», Гарри не обратил на это внимания. — Я понимаю, что мое общество — это последнее, в чем вы нуждаетесь, но… — «просто позволь мне побыть рядом, чтобы я схватил тебя за руку во время убийства и доказал ВСЕМ, какой ты ублюдок. Тебе не трудно, а мне приятно», — … может, нам обоим пора повзрослеть? — очень серьезно (для этого пришлось вспомнить могилку Блэка) произнес Гарри и попытался языком слизнуть крем с носа. Снейп с интересом проследил за этими манипуляциями и констатировал:

— Не выйдет.

— Ну почему же? — возмутился Поттер, разламывая булочку, чтобы добраться до крема.

— Потому что вы путаете детскую непосредственность и слабоумие. — мягко пояснил Снейп. Странно, но эта ситуация уже почти перестала его раздражать. Было что-то… забавное… в том, как вел себя кошмар всей его жизни сейчас. Не сверлил подозрительными взглядами, не кривил по-детски припухшие губы в раздраженной гримасе, не вопил с ненавистью…

Ну а то, что он делал вместо этого, заслуживало отдельного упоминания.

Гарри отвлекся от вкуснейшего круассана и с удивлением отметил, что взгляд Снейпа подозрительно остекленел. Медленно облизнул перемазанный в пудре палец, Снейп едва заметно вздрогнул. Обвел язычком покрасневшие от горячего какао губы… Снейп приглушенно чертыхнулся и опустил взгляд.

Собственно, по Хогвартсу давно гуляли определенные слухи…

Причем если бы вы захотели найти их источник… Ну, об оборотнях либо хорошо, либо ничего. А то, знаете ли, чревато.

В общем, у Гермионы были кое-какие поводы для намеков.

Тихо охренев от этой мысли, Гарри скромно потупился.

В гробовом молчании, нарушаемом лишь чавканьем и звяканьем ложечки, они просидели еще десять минут.

Все это время Снейп, почти вернув на лицо прежнюю непроницаемую маску, не сводил взгляда с Поттера, продолжая медитативно прихлебывать свой кофе. Когда Гарри с легким «уфф» отвалился на спинку стула, рассеянно поглаживая животик, Снейп раздраженно закатил глаза:

— Неужели вы наелись? — ехидно осведомился он.

— Боюсь, что да. — грустно признал Поттер, стараясь не смотреть на последнюю оставшуюся на блюде булочку.

— Мерлин, теперь я верю, что ты существуешь. — буркнул Снейп и жестом показал официантке приготовить счет.

Они вышли.

— Поттер, вам в другую сторону. — теперь Снейп говорил с ним не так грозно, это вселяло надежду, но во взгляде профессора таилось странное сочувствие. Это напрягало.

— А я с вами хочу.

— Невозможно. — Снейп взмахнул рукой в протестующем жесте, резко повернулся и зашагал прочь.

— А мне показалось, мы подружились. — Гарри немедленно поравнялся с ним и попытался приспособиться к широким и словно скользящим шагам мужчины.

— Боже, да отвяжетесь вы от меня?! — взвыл несчастный. — Или мне придется применять магию?!

— У вас поднимется палочка? — в притворном ужасе задохнулся Гарри.

— Поттер, небольшой ступефай послужит вам на пользу.

— Профессор, мне тут СКУЧНО. — взвыл Гарри совершенно искренне. И прыгнул обеими ногами в лужу, окатив грязной водой их обоих. — Упс. — на профессора страшно было смотреть, вот Гарри и не смотрел. — А у Гермионы все книжки или по нумерологии или про маньяков. — с отвращением буркнул Поттер. Снейп, уже собравшийся сделать что-нибудь страшное и, вероятно, смертельное, вдруг замер.

— Маньяков?

— Угу. — Гарри пнул листик. — их и читаю. Думаю, может всерьез заняться? Тут вот и свой маньяк завелся, совмещу теорию с практикой. — усиленно строя из себя саму невинность, Гарри все же не хотел перестараться. Полного дебила в роли сыщика маньяк не испугается, разумно?

— Лучше займитесь нумерологией. — Снейп уже не спешил. Он даже остановился, внимательно изучая юношу своими мрачными черными глазищами. Гарри усмехнулся:

— Вы же меня знаете, не люблю этот предмет.

— Мы только что вышли из книжного магазина, а еще вы могли бы съездить в Кривой переулок…

— А я понятия не имею, что меня могло бы заинтересовать. — с удивительно доверчивой физиономией сообщил этот паршивец. И вопросительно поднял бровь.

— Ладно. — процедил Снейп, — если вам действительно срочно нужно занятие, чтобы не преследовать от скуки меня, то идем. Я готов пожертвовать одной книгой, чтобы с гарантией от вас избавиться.

— Неужели вы меня действительно так ненавидите? — уточнил Гарри. Снейп шел рядом, широкие шаги, руки в карманах пальто, волосы взлетают блестящими крыльями. Профессор помолчал, вглядываясь в проплывающий под ногами тротуар, потом все же ответил.

— Я бы назвал это огромным раздражением. Ненависть? Вряд ли.

— Я много раз слышал…

— А я много раз повторял. — Снейп бросил на него взгляд искоса. — Но не всегда когда мы говорим, целью является просто сообщить информацию. И не всегда эта информация верна. Однако слова, еще и подтвержденные делом, могут произвести нужное впечатление…

— Ого. — Гарри уставился на мужчину во все глаза и чуть не расквасил нос, споткнувшись.

— Среди слизеринцев, — Снейп позволил себе легкую усмешку. — меня всегда считали слишком несдержанным, чтобы скрывать истинные чувства в тонкой игре.

— Тогда значит…

— Не обольщайтесь, Поттер. Я действительно ненавидел вашего отца и его светлой памяти дружка. — цинично оскалился Снейп, Гарри скорчил рожицу в ответ. — Да и вы буквально с первых же дней в школе сделали мою задачу куда как проще.

— Вы должны быть мне благодарны. — ехидно поддакнул Гарри. За что и заработал взгляд из супертяжелой весовой категории.

Второй раз в дом профессора зелий Гарри зашел уже с уверенностью частого гостя. Тщательно вытер ботинки у входа, деловито разулся и рванул прямо в знакомую гостиную. Когда хмурый лик Снейпа озарил эту комнату своим неземным сиянием, Гарри уже ерзал, устраиваясь на диване — жутковатый предмет таксидермического искусства теперь скалился с верхней полки шкафа, мерцая своими стекляшками-глазами, и парню было совсем хорошо.

— Я так понимаю, вы еще и на чай рассчитываете? — поморщился Снейп, привычно встряхивая головой, чтобы немного просушить мокрые волосы.

От слова «чай» в животе Гарри что-то неприятно булькнуло, прозрачно намекнув о том, что ему, пожалуй, хватит. Но профессия детектива — это такая опасная штука, требует выносливости и самопожертвования, умения поставить интересы дела превыше всего…

— Кофе, пожалуй… — с внутренним содроганием протянул храбрый гриффиндорец. — И нет! Никакого печенья! — вовсе и не собиравшийся предлагать к кофе что-то еще Снейп смерил его изумленным взглядом и вышел.

«Получилось-получилось-получилось… Теперь надо сделать все, чтобы бывать тут чаще… как можно чаще!»

Гарри почему-то казалось, что в один из дней Снейп непременно забудет убрать свой топор… ну или чем он там пользуется «на работе»? Вот Гарри непременно бы забыл. Увлекшись мыслью о том, какого рода инструментарий требуется профессору зелий во время ночных променадов в окрестностях кладбища, Гарри не сразу обратил внимание на нечто весьма странное… Резко обернувшись, он окинул комнату подозрительным взглядом. Все в порядке. Пожав плечами, отвернулся, уже настороженно выжидая…

Вот оно! На этот раз Гарри двигался быстрее и успел засечь это краешком глаза. Чучело двигалось!

Вошедший в комнату Снейп застал своего незваного гостя в весьма компрометирующей позиции. Стоя на стуле, Гарри с опаской тыкал палочкой в стеклянный глаз кошачьего чучела с явным намерением этот глаз если не выцарапать, то хотя бы разбить.

— ПОТТЕР! — Гарри упал. Буквально. Вместе со стулом…

-

* * *

! — прокомментировал Поттер, выкарабкиваясь из-под обломков стула. И вежливо добавил. — Сэр.

— Вас что, не на секунду одного нельзя оставить? — Снейп с грохотом поставил поднос на столик. — То Вы шляетесь по моему дому, то воруете мои вещи…

— ВОРУЮ?! — Гарри был потрясен до глубины души. — Я имею в виду, куда мне его потом девать?! И не продашь, и не подаришь. — Снейп к своему ужасу понял, что не знает, что на такой пассаж отвечать. Поэтому он молча уселся в кресло, посверлил юного негодяя возмущенным взглядом и начал заново:

— Какого дьявола вам понадобилось от мистера Маттерса? — холодно спросил он, когда Поттер плюхнулся на диван снова.

— От кого? — до крайности изумился Поттер, скорбно изучающий содержимое подноса. Собственно, изучать там было нечего. Две крохотные фарфоровые чашечки, в которых вальяжно плескалась угольно-черная жидкость по вязкости больше походившая на плавленую смолу, чем на кофе.

— От мистера Мак-Грегора Маттерса, графа де Гленстрея. — на сей раз Снейп сопроводил слова легким кивком, и до Гарри дошло, что речь о пресловутом чучеле.

— Граф? — скептически переспросил Гарри. — Как-то не тянет он на графа. Даже кошачьего.

— Нда. Я тоже никогда не верил в эту версию о Якове IV… — рассеянно протянул Снейп. Поймав полный чистейшего изумления взгляд Гарри, он поморщился. — Чему вас только на истории учат!

— Так это человек?! — дошло до Поттера. «Точно, профессор. Теперь я все понял, сложный случай, святому Мунго светят еще более мрачные деньки, чем со мной».

— Вот что бывает, когда меняешь Исиду на Бастет. — покивал Снейп и потянулся за чашкой. Опасливо покосившись на него, Гарри стал лихорадочно сочинять удачный повод откланяться… Психов он не любил. Даже странно как-то. Но факт.

— Он очень изменился, — продолжал Снейп, неожиданно разговорившись. — Если бы видели его прижизненные фотографии, то согласились бы со мной, блондин с голубыми глазами –явно не его типаж… — удостоверившись, что профессор бросаться ни на кого не собирается и даже что-то мирно рассказывает, Гарри устыдился собственного малодушия и активно включился в беседу.

— Вам никогда не виделось что-то ханжеское в этих наперстках? — поднеся чашечку к носу, он шумно принюхался.

— Культура приготовления и употребления кофе, Поттер, предусматривает…

— Я имею в виду, в кафе-то им — понятно — выгоднее продавать поменьше и подороже, но уж гостю-то…

— Поттер, вы переобщались с Уизли. — сухо констатировал Снейп. — Быстро пейте кофе и перейдем к тому, зачем вы сюда явились, буквально шантажом вынудив меня…

— …книжечка… — проворковал Гарри.

— У вас есть какие-то предпочтения? — процедил профессор. И сделал еще один глоток.

— Только НЕ по квиддичу!! — Гарри аж вздрогнул. За последние несколько лет ему успели передарить горы макулатуры, единственным критерием для выбора которой служило встречающееся хоть один раз в тексте слово «квиддич». Гарри из них прочел две. Ну, одну с половиной…

— История масонских лож позднего средневековья интересует? — уточнил Снейп.

— Не думаю, — дипломатично признал Гарри.

— У меня с собой отличная коллекция гримуаров…

— Что-нибудь попроще, — решительно перебил Гарри.

— Ну должны же вы хоть чем-то интересоваться! — раздраженно рявкнул Снейп и со стуком поставил чашечку на блюдце. Гарри, занятый подозрительным изучением содержимого собственной чашки, вздрогнул. И заорал так, что стекла в окнах звякнули.

—

* * *

!!!! БОЛЬНО! — отлично сваренный кофе, черный, как мечты дьявола, сладкий, как грех, и горячий, как адский огонь выплеснулся прямо на ноги несчастного. Лишь по счастливой случайности не кастрировав, между прочим. — Я ЖЕ НЕРВНЫЙ!! — взвыл Гарри, подлетая на добрый фут и яростно суча ногами. — НА ХРЕНА ОРАТЬ?!

— О-о. — прокомментировал профессор. И ситуацию в целом, и экспрессию Гарри — в частности.

— Ну сделайте что-нибудь!!!

Снейп без лишней спешки вытащил палочку и процедил… — Силенсио!

В глазах Гарри явственно проступили два вопросительных знака. А потом бегущей строкой побежало что-то до крайности неприличное и местами просто оскорбительное.

Тем временем Снейп поднялся и подошел к бывшему ученику. Цапнув его за локоть, он буквально волоком потащил его за собой, не обращая внимания, что бедняга только что носом по ковру не едет. От обиды и несправедливости Гарри захотелось… Кто сказал — «плакать»?! Минут сто баллов вашему факультету! Гарри захотелось тщательно нашинковать Снейпа. И — нет — он не собирался при этом использовать кухонный комбайн. Все ручками.

Затащив его по лестнице на второй этаж, Снейп решительно направился в сторону одной из дверей. Гарри, все еще исходя — молчаливой — яростью (ну а что делать, если повозмущаться вслух мешало заклинание) полетел на кровать.

В ту секунду, когда его спина коснулась застеленной белоснежным покрывалом постели, какая-то шестеренка таки скользнула на свое место в бедовой головушке гриффиндорца.

Спальня-кровать-Снейп.

ВАУ.

Мороз по коже и екает где-то в животе. Доигрался. Мелькнула заполошная мыслишка, что если на Снейпа так возбуждающе подействовал перелитый на него кипяток, то неизвестно, чего предстоит натерпеться, чтобы он кончил… Воображение услужливо подкинуло картинку бьющегося в оргазме Снейпа, и… Гарри бодренько решил, что кто-кто, а уж он перед грубой игрой никогда не пасовал! Еще неизвестно, кто кого!

Ноги ужасно саднило, но Гарри все же приподнялся с кровати, чтобы оценить обстановку.

— Снимай штаны. — прошипели над головой. «Ого. Так быстро?» Склочная натура Мальчика-который-довел-Вольдеморта не выдержала:

— С чего бы это?!...

— А как я еще…

— … тебе надо, ты и снимай.

— … до твоего ожога доберусь, кретин.

Они закончили хором. Замерли на секунду, и одновременно протянули:

— Чегооо?!

— Какого ожога? — изумился Гарри.

— Какого дьявола? — возмутился Снейп

— Ах, этого ожога. — до Гарри дошло.

— Дошло. — констатировал Снейп. — А что за бред пришел в вашу голову, Поттер? — подозрительно суженные черные глаза буравили непонятно почему чувствующего себя преданным Гарри.

Выразительно закатив глазки, Гарри молча потянулся к ремню.

Раздеваться под внимательным взглядом Снейпа — это испытание не из легких, поверьте очевидцу (Гарри, в смысле). Руки почему-то не слушались, а дурацкий пояс из скользкой кожи никак не хотел расстегиваться. Чувствуя, как щеки наливаются алым румянцем… гнева, конечно же, Гарри открыл рот… и ругательство застряло в горле, потому что чужие прохладные пальцы накрыли его собственные — горячие и неловкие — и одним плавным движением расстегнули ремень.

«Опыт», — с уважением подумал Гарри.

«Придурок», — с досадой подумал Снейп.

Пуговицы-болты на штанах буквально повылетали из петель сами, а потом и Гарри вылетел. Его просто вытряхнули на кровать из одежды. Впрочем, Поттер это заметил как бы между делом, занятый совсем другими ощущениями: наклоняясь над Гарри, Снейп почти коснулся его лица своим, и прохладное, отдающее мятой дыхание обожгло ухо и щеку.

— Вас точно контузило, Поттер, если уже и раздеться самостоятельно не в состоянии. — прошипел Снейп и резко отдернулся назад, подбирая с пола баночку.

— И вы даже не спросите, кто в таком случае меня раздевает? — томно протянул Гарри, откидываясь на кровать снова. Облегчение пополам с непонятной досадой — ну в самом деле, не жалел же он, что Снейп вовсе не собирается его насиловать — превращало Поттера в записную стерву.

— Неинтересно. — коротко проинформировал его алхимик. И вывалил на покрасневшую от ожога кожу полбаночки разом. Вот теперь Гарри ВЗВЫЛ.

Эхо еще в панике металось где-то между торшером и шкафом, не зная, в какую щелку забиться, а боль –ужасная режущая боль — успела пропасть, прихватив с собой и тупое нытье в обваренных ногах.

— И нечего было так орать. — слишком громко сказал Снейп. И потряс головой.

Стоя перед книжным шкафом, Снейп придирчиво изучал его содержимое. «Десять заповедей алхимика», «Размышления о философском камне», «Книга Тота» (Магический трактат Алистера Кроули), «Рог Единорога: развенчанные мифы и современная практика применения», «Жидкие металлы и их свойства», «Исследования о редких травах, кои в степях произрастают… », "Qrimorium Verum" (один из известнейших магических трактатов) … «Трактат о волшебном и дивном оружии, в разное время умельцами с помощью колдовских сил созданном и на благо или на беду свою судьбу нашедшем…». Последняя книга — непритязательный томик в коричневом тканевом переплете, всего лишь список с истинного труда мудрого Аль-Тарсуси — внезапно привлек его внимание. У Снейпа имелась веская причина везде таскать этот поистине грандиозный труд — истинный трактат, созданный специально для султана Саладдина, а не то скучноватое повествование об обычном, не-колдовском оружии, что служило ему ширмой — с собой. Но та статья, что представляла для него интерес, давно прочно поселилась в светлой голове профессора зелий — до последней буквы. Да и до последней запятой, если честно, издержки фотографической памяти. А значит, замечательный труд можно отдать на растерзание этому юному чудовищу.

Благо там картинооок…

Пролистнув несколько приятно пахнущих тлеющими листьями страниц и полюбовавшись красочными иллюстрациями, Снейп со вздохом обернулся.

— Кажется, вы там с … Люпиным, — несколько смачных эпитетов были мужественно проглочены, что и создало небольшую паузу. Кто-кто, а Снейп всегда точно знал, кто именно пустил слух по Хогвартсу, — лавочку открыли?

— Мм…ага. Сеть магазинов в Англии, восьмой заграничный филиал как раз перед моим отпуском открыли, — без интереса кивнул Гарри. — Ну, знаете, логотип в виде молнии и слоган — «Надерем им задницы!».

Снейп скривился.

— Боюсь спрашивать, кто у вас менеджер по рекламе.

— Хагрид…

— Так я и думал. — в это трудно поверить, но выражение лица Снейпа стало еще кислее. — Оружием приторговываете.

— Охотничьим. И для само защиты. — автоматически уточнил Поттер, и даже ногой болтать перестал.

— Это ты налоговому инспектору расскажешь. –процедил Снейп. — «Надерем задницы» — надо же было додуматься!

— А что? Люпин говорит, оружие — это надежный бизнес.

— Циничный ублюдок. — прекрасно поставленным голосом констатировал Снейп. — Всегда знал, что хомо сапиенс он ненавидит.

— Кого-кого? — не понял Гарри.

— Для тебя несущественно. Во всяком случае, слово «сапиенс», — успокоил Снейп. — Вот, держи. — он уронил тяжеленную книжку, Гарри еле успел подставить руки.

— Ого!

— Картинок там много. — поморщился Снейп. — Доволен? Можешь отправляться. Читать. — Он отошел к окну и зачем-то полез в карман темных шерстяных штанов.

— Вау! И меч Гриффиндора есть! — восхищался тем временем Поттер, пролистывая странички. — И меч Беовульфа! И лук Леголаса! И …

— Да там даже коса Смерти детально описана, — утомленно перебил Снейп. — проваливай наконец!

Почувствовав, что в воздухе появился какой-то новый запах, Гарри обернулся…

— ВАУ!

— Поттер…

— ВАУ-ВАУ!!

— Поттер!

— Вот это ДАААА!

— ПОТТЕР!

— ой…Да?

— Это НЕ то, что вы подумали!

— Вы курите!!

— Это просто СИГАРЕТЫ.

— А… — но в зеленых глазищах читалось — «расскааааазывай!».

— Вот, смотрите, на пачке название написано!

— Davidoff — вслух прочитал Гарри. — Профессор?

— Ну что еще?

— А какая вам разница, что я подумаю?

— Эээ…

— До свиданья, профессор! И спасибо за книжку! Я еще загляну. — Лучезарно улыбнувшись, персональный кошмар профессора Снейпа, крякнув, поднял «книжечку» и потрусил к выходу. — Обязательно загляну. — сладко улыбнулся паршивец с порога.

— Я не-на-ви-жу тебя, Поттер. — слабо прошептал Снейп хлопнувшей двери. И с отвращением затушил сигарету.

Убийца с отвращением затушил сигарету. На вкус табак был паршивым, но курить ничего другого он не мог. А курить хотелось зверски.

Поежившись, он с силой потер ладонями предплечья, озябнув от уже почти морозного воздуха. Худая длинная тень, манерно облокотившаяся на чье-то надгробие, повторила его движение. Сырость и холод преследовали его, кажется, всю жизнь.

— На пляж бы. Горячие от только-только зашедшего солнца камни… — пробормотал он вслух и помахал перед лицом рукой, разгоняя обрывки тумана.

Потом вздохнул и перевел тоскливый взгляд на вытаращенные от ужаса глаза над мастерски прицепленным кляпом. Жертва.

— Почему именно девка? — поморщился он, с кряхтением опускаясь на колено. К ночи нога начинала ныть еще больше. — Не нравитесь вы мне. — доверчиво поведал он ставшим от удушья еще больше глазам. — К тому же, ты, кажется, тоже не девственница. — хмуро и с некоторым осуждением припечатал убийца. — А ведь соловьем заливалась, «мистер, Вы будете первым».

Додушив девицу, убийца снова закурил. Тяжело честному человеку в этом прогнившем насквозь мире. Ни слова правды…

— Вот! — пожилой, но еще вполне крепкий мужчина лет шестидесяти — кладбищенский сторож — слегка трясущейся рукой ткнул в землю и впился в Гарри торжествующим взглядом. — Вот оно! На этом самом месте я его и видел!

Гарри резко поскучнел и посмотрел на яркие ленты полицейского ограждения. Учитывая, что именно тут убивец придушил предыдущую жертву, логично было предположить, что он и правда где-то поблизости повертелся.

— Вы хорошо его рассмотрели? — уныло спросил Поттер, по лихорадочному блеску в глазах сторожа уже догадываясь, каким будет ответ. Сторож не подвел.

— Конечно!! Вот как вас! — подскочил тот. — ростом ВО! Глазищи УХ! И красные! И светятся! И рога, рога…!

— Ясно. — кисло перебил его Гарри. — Демон, в общем. — и с преувеличенным вниманием стал озираться по сторонам.

— Демон, ой, демон! — запричитал старик и потрусил по аккуратной дорожке между могилами, — а вон там он вчера побывал! — и махнул рукой в сторону второго огороженного участка. Ленты там были поновее, а в остальном — уже знакомая картина.

Гарри тем не менее упрямо направился и туда — осматривать, так все!

Моросил мелкий дождик, деликатно шелестела листва на деревьях и в стороне покрикивала какая-то птица.

-… а я прихожу! А она лежит, сердешная… — соловьем заливался сторож, явно смакуя и рассказ, и свою роль Главного Свидетеля. Присев на корточки у его ног, Гарри Поттер с плохо скрываемым удовлетворением созерцал недокуренную сигарету, втоптанную в землю чьим-то ботинком, причем не внутри, а за ограждением. Явно не одного из полицейских. На сигарете, серой и грязной, тем не менее четко читалось название. Davidoff.

Гарри оглянулся на сторожа и осторожно засунул окурок в специально прихваченный с собой пакетик. Именно так поступали все настоящие сыщики.

— Гарри! Ну зачем, объясни мне?!

— Тебе нужно общение! Я уеду, совсем одна останешься, что ли? А Милли подходит! И девушка, и по возрасту, и характер у нее легкий…

— Слишком легкий! Гарри, да не пойду я к ней! — решительно упиралась Гермиона, цепляясь за свои стол и компьютер. — Мне у нее скучно!

— Зато она может рассказать нам много чего интересного, — бормотал Гарри, по одному отцепляя побелевшие пальчики девушки от столешницы. — ну или просто поболтаем. А мне тут скучно, Герм!!!

— О, Мерлин. — мрачно процедила Гермиона, тупо следя, как последний палец оказывается отодран от спасительного якоря-стола и надежно зажат в ладони Гарри. — Я ненавижу тебя, Поттер. — она тяжело поднялась из кресла.

— Малфой?.. — подозрительно сощурился Гарри. И получил по голове.

Милисент Ольсен совсем не соответствовала своей фамилии. Ей скорее подошло бы О’Брайен, например. Ярко-рыжие и ультра-короткие кудряшки венчали треугольное личико с чуть оттопыренными ушками и тонким носиком… и вся она была какая-то… из уменьшительно-ласкательных суффиксов. Острые локти и коленки, небольшие, но просто сияющие любопытством бледно-голубые глаза… и очень много шума.

Настоящая ведьма… да?

— Иииии!! ГАРРИ!! МИОНА!!! — кажется, Милли установила на крыльце катапульту. Иначе как бы ей удалось взвиться в воздух буквально с места, без прыжка и разбега. Получив чувствительный пинок коленкой в район живота, Гарри все же удержал это чудо вместе с потрясающей силы энергией движения: масса Милли была пренебрежительно мала.

— Уфф… привет, Милли. — скривился в улыбке Поттер.

— Милли, я очень рада тебя видеть, но не подходи. — тихо предупредила Гермиона, и что-то было в ее голосе… что-то, что всегда действовало на диких зверей и неуправляемых «ребенков».

— Ииии! — выдала еще одну трель Милли и ошарашила их новостью с порога. — У меня сегодня столько гостей! — Гарри с Гермионой мрачно переглянулись. Кажется, оба догадывались, о ком речь.

Дело в том, что в своем дружелюбии и терпимости к людям Милли — по мнению Гарри — доходила до изощренного цинизма. Многие ведьмы и колдуны действительно искренне верят в Бога. Но редко кто посещает проповеди в магглских церквях. И уж совсем никто не пускает слезы вдохновенного восторга, когда священник яростно распинается о геенне огненной и отродьях дьявольских. Волшебниках, например.

Никто — кроме Милли. А ведь она еще и в хоре пела.

В небольшой и довольно-таки неубранной гостиной чинно пила чай небольшая компания. Местный священник, две дамы из благотворительного общества, судя по значкам на необъятном бюсте одной и на тощенькой груди второй, и прыщавый паренек с унылым лошадиным лицом.

Невольно вжав голову в плечи — Гермиона шла сзади, но тяжесть ее взгляда словно с каждым шагом вбивала несчастного в паркет — Гарри прошмыгнул к суетливо и шумно придвигаемому Милли стулу и уселся рядом с юнцом. Тот вяло оскалил крупные желтоватые зубы в приветственной ухмылке, Поттера заметно передернуло. Мионе повезло больше, ее усадили между самой Милли и интеллигентным дядечкой-священником с мягкой полуулыбкой на тонких губах и негнущимися манжетами, на положенный сантиметр высовывающимися из рукавов вполне обычного костюма плотной шерсти. Гермиона покосилась на все это старомодное великолепие и демонстративно зарылась носом в высокий воротник бесформенного оранжевого свитера, злобно посверкивая глазами по сторонам.

Тут, наверное, стоит сделать отступление, дабы снисходительный читатель не заклеймил автора позорным клеймом «out of character». Куда же делась чудесная отзывчивая (до назойливости) и добрая (до скрежета зубовного — у окружающих) девочка? (увлекшись звуками собственного голоса, автор не сразу замечает весьма нехороший взгляд означенной «девочки», устремленный прямо на него. Миона злобно улыбается и выразительно проводит большим пальцем по горлу. Автор нервно сглатывает и переходит на официальную манеру изложения, напрочь забывая об уменьшительно-ласкательных суффиксах и неуместных комментариях).

Несколько Великих Разочарований ее жизни — результат слишком сильной любви к людям, как до этого — к домашним эльфам — раз и навсегда изменили жизненную позицию девушки. Решительно покончив с вправлением мозгов живым — о, столь неблагодарным — людям, она переключилась на написание книг. Бумага, по крайней мере, не строила скучающих рож и не искала ежесекундно повода раствориться в эфире, лишь бы избавиться от ее мудрых наставлений. (Миона слегка кивает со снисходительным видом)

На удивление, книги, вышедшие под звучным псевдонимом Аустаргиус Г. Хекс (сама Гермиона утверждала, что «Г» — это инициал ее подлинного имени, но злые языки поговаривали, что в писательском ремесле она решила себя попробовать из сентиментальных чувств к некоему Гилдерою… молчу-молчу!), уже начиная со второго тома стали раскупаться довольно активно — некоторая основательность рассуждений автора, пленявшая еще и своей безапелляционностью, не говоря уж о мощнейшем фундаменте первоисточников, странным образом внушало уважение читателям… к самим себе. Пусть прочитать книжку даже до середины мало кому удавалось, но сам факт ее присутствия в библиотеке… наверняка вы знаете похожие случаи. Кхе. О чем это бишь мы?

Гермиона не любила людей. Точнее, она предпочитала любить их издали. Любить ближнего всегда тяжко, то ли дело дальнего. (Миона удовлетворенно кивает и отводит тяжелый взгляд. Автор тихо оседает в кресле, нервно оттягивая воротничок).

Итак, расклад не внушал оптимизма. Злая, как сто чертей, Герми, несмотря ни на что предвкушающий развлечение Гарри, насторожившиеся дамы, флегматичный священник… и сияющая, как солнышко Милли. Бедная девочка.

Повисшую почти на минуту неловкую тишину как-то сразу взорвали два голоса одновременно и заговорили, перебивая друг друга:

— Если мне будет позволено продолжить… — забасила неожиданно глубоким и богатым на интонации голосом полная дама.

— Миона, как хорошо, что ты привела Гарри!.. — защебетала Милли, опрокидывая молочник на коленки Гермионы и локтем сбивая ложечку на пол.

— … то я все же настаиваю на узком черном кантике!... –упрямо гнула леди.

— … потому что мы как раз говорили … — Милли растерянно косила глазом на ораторствующую даму.

— … широкий будет смотреться аляповато и не к месту!

— … что хорошо бы заинтересовать еще кого-нибудь…

— … при условии, что портреты будут среднего размера…

— … и вы отлично подходите!

— … и лучше, если похороны состоятся немедленно! — веско подвела черту полная дама. И почему-то строго посмотрела на Гарри. Гарри стушевался и на всякий случай снова вжал голову в плечи. Теперь на него смотрели уже все. Гарри вопросительно поднял брови и неуверенно улыбнулся. Дама поняла, сама изумилась и смущенно опустила взгляд.

Гермиона фыркнула, окончательно утопая в своем воротнике — карие глаза хохотали так, что сердиться не было никакой возможности.

Решив, что надо исправлять неловкую ситуацию, Гарри светским тоном поинтересовался:

— Кого хороним? — Гермиона придушенно хрюкнула и сделала попытку сползти под стол.

Озабоченно на нее посмотрев, священник потянулся за кружкой, а толстая леди тут же встрепенулась:

— Как? Вы не слышали? Пол— кладбища кровью уже залили, а вы не…

— Ааа! ЭТИ похороны! — протянул Гарри. И это у него получилось с таким знанием дела, что немедленно пришлось уточнять. — Ужасная трагедия. — быстро добавил Гарри с постной физиономией. Дама выдохнула и бросила взгляд на свою тощую напарницу, та, напряженно сверля взглядом Поттера, медовым голоском пропела.

— Милли, не представишь гостей?

Через пять минут гости были представлены по всем правилам, при этом ничего из сервировки стола чудесным образом не пострадало. А потом началось самое интересное.

— Итак, вы интересуетесь этими чудовищными убийствами? — нервно комкая салфетку, начал Гарри.

— Да. — скромно опустила глазки тощая, окончательно перехватив инициативу у подруги. — Мы не из тех, кто остается равнодушен к бедам… Тем более, что святой отец… — она осеклась и картинно прикрыла губы тонкой лапкой. — Но это в некотором роде такой деликатный вопрос! Мы не сплетницы!

— Эээ? — не понял Гарри облома.

— Мы, конечно, обсуждаем эту тему. — с достоинством признала тощая, правильно расценив оторопевший взгляд Поттера. — но только с членами нашего Общества. А вы в нем не состоите! — судя по интонациям, за это стоило — МИНИМУМ! — зарЭзать на том же кладбище.

Гарри перехватил взгляд полной дамы, устремленный на башню из картонных коробок в углу, отметил, как судорожно дернулся священник — то ли смущенный, то ли расстроенный. И быстро, пока святой отец не вмешался, все испортив, произнес:

— Милые леди, я МЕЧТАЮ вступить в Общество. — приторность его голоса и улыбки довела бы до комы с десяток диабетиков.

-… и так и получилось, что святой отец с племянником Маргарет утром вместе отправились на могилу, а там труп! — закончила тощая. Гарри поборол очередной приступ зевоты — оно и к лучшему, он непременно свернул бы челюсть… Если и была в мире история скучнее, чем злоключения несчастной Маргарет с ее племянником и приемным ребенком по совместительству, то Гарри ее не знал (и искренне надеялся никогда не узнать). Тем не менее, священник и правда поведал несколько весьма интересных деталей (он периодически умудрялся вставлять пару слов своим тихим голосом, приятно разбавляя истеричные интонации рассказчицы, которая упорно скатывалась на личную жизнь Маргарет).

Например, первым, что бросилось ему в глаза, стала аккуратность убийцы. Даже складки на юбочке жертвы были тщательнейшим образом расправлены. Кроме того, он категорически отрицал возможность насилия. Поминутно краснея и запинаясь, священник сумел в обтекаемой форме донести мысль, что с сексуальными маньяками уже сталкивался в своей жизни… Гарри искренне понадеялся, что «сталкивался» — не в прямом смысле слова.

— А почему Вас это так интересует? — под конец спросил священник. Его глаза светились тревогой. — Я надеюсь, Вы не собираетесь подвергать себя и мисс Грейнджер…

— Ну что вы. Я … эээ… ученый в некотором роде. — мысленно Гарри отвесил себе пинка за вранье. И добавил еще немного, когда священник буквально в ту же секунду просветлел лицом и кивнул. Поверил сразу.

Тяжело поднявшись из-за стола (чтобы не уснуть, пришлось усиленно питаться), Гарри завертел головой в поисках того человека, из-за которого, собственно, и пожаловал сюда.

Гермиона с Милли мирно трещали в стороне…. Эээ… Ну, Милли трещала. А Миона, кажется, бессовестно дрыхла с открытыми глазами.

— Милли, можно тебя на секундочку? — девушка встрепенулась и подарила ему такую счастливую улыбку, что леди из Общества, внимательно за ними следивших, просто перекосило. — Скажи-ка мне, милая… — рассеянно поинтересовался Гарри. — к тебе знакомиться в последнее время не приходили?

— Конечно! В последнее время просто все хотят со мной знакомиться! И даже Джейсон…

— Стоп. Стоп. — и для убедительности повторил еще раз. — Стоп. Я о… необычных людях. — Гарри осторожно покосился в сторону стола, но дамы и священник, кажется, уже увлеклись каким-то своим разговором.

— А. — Милли тряхнула кудряшками. — Поняла. Нет, никого… а что?

— Видел… старого знакомого.

— Это же не преступление. — легко улыбнулась та.

— Ну ладно, мы, наверное, пойдем.

— Хорошо, а я вернусь к ним… столько еще обсудить!

— Не могу поверить, что ты всерьез…

— Ну кто-то же должен хоронить бедняжек по-человечески! А мы как раз денег и соберем…

— Вы даже не знаете, сколько нужно!

— Конечно. Мы пока даже не знаем, на сколько трупов рассчитывать. Очень неудобно. — нахмурилась та и ускакала. Гарри решительно приделал челюсть на место и дернул Гермиону за руку. — Идем из этого сумасшедшего дома. — буркнул он. — Такой цинизм в столь юном существе…

Простились они быстро, но уже у выхода Гарри догнал священник. Явно волнуясь, он произнес:

— Еще одно… Я не знаю, стоит ли говорить, но на кладбище творится что-то… плохое.

— В смысле? — прикинулся буратино Гарри.

— В последнее время мне трудно там находиться. Физически трудно. Сами понимаете, я видел и отпевал столько покойников, что… Прошу, держитесь от дурного места подальше. Это как туман. Черный удушливый туман. — пробормотал он и досадливо потер лицо. — Извините, не следовало этого говорить.

— Почему же, — протянул Гарри. «Почему же, вполне смахивает на постэффект долго и старательно практикуемой черной магии… Ну а Снейпу и этого не надо. И без магии такую ауру нагонит... Скромное обаяние личности, блин. Или отпугивающие маглов чары, что тоже логично».

— Грамотно развели, — посочувствовала Миона уже на улице. Гарри крякнул, перехватывая четыре тяжелых коробки поудобнее.

— Ничего, зато теперь я … этот… член Общества.

— Жизнь прожита не зря. Может, снимешь значок? И что собираешься делать с печеньем?

— Не сниму. — самодовольно поведал Гарри. Он шел довольно быстро, смешно вытянув шею, чтобы выглядывать из-за коробок. — Я отличную комбинацию придумал! Если, конечно, это и правда печенье. По весу напоминает булыжники.

— Что, продавать будешь?! Имей в виду, и десятой части того, что заплатил, не получишь. — прыснула Миона, подставляя лицо бледному осеннему солнышку. В руках у нее уже был букетик разноцветных листьев, а к носу прилипла паутинка.

— Если сработает, то я готов доплатить, пожалуй. Ты слышала, что сказала Милли?

— Что ж ты такое придума… ЛУЖА! Поздно. Что ж ты такое… Да не вылавливай! У тебя еще две осталось, растяпа. Просто давай в ту урну запихаем.

— Уф. Там точно булыжники! Я на «докеров» уронил коробку — ноге БОЛЬНО!

— Не пищи, ничего страшного не случилось, вот если бы не стал камень пинать...

— Завелась…

— … то не поскользнулся бы…

— Понеслась.

— … и не промочил бы задницу.

— Закипела… КАК задницу?! О, нееет…

— Почти не видно, расслабься. Так что за план?

— Черт-черт-черт! И опять я в луже… план? Да элементарно. Иду Снейпа печеньем кормить! — для убедительности Гарри потряс коробку, там что-то загромыхало. Помолчали.

— Лучше в кондитерскую зайди. — неуверенно предложила Миона, все еще впечатленная акустическим эффектом. — Если уж так хочешь Снейпа накормить…

— Да в …ээ… Гондурасе я его видел. — еле сдержался Гарри. — Мне предлог нужен, а не забота о желудке маньяка-убийцы. Он что, совсем жить не хочет, по-твоему, из моих рук что-то съедобное брать? — Миона покосилась на него, но ничего не ответила. История о жуткой диарее, подкосившей цвет УПсов буквально за пару часов до начала спасательной операции по освобождению Поттера, давно стала общественным достоянием.

— Подкормить не мешало бы, вообще-то. Тощий такой.

— Ты знаешь, он того. Окреп за то время, что не виделись. — хмыкнул Гарри оценивающе, за что заработал странный взгляд подружки. — Эээ… замяли. Так ты поняла, что Милли сказала? Снейп к ней не приходил!

— Послушай, это же не закон…

— Это ОБЫЧАЙ, Гермиона! И правило вежливости! Показаться местному магу — это ж первым делом!..

— Думаю, в среде Упивающихся смертью этот обычай не прижился. — буркнула Гермиона, в последний момент удерживая Гарри от столкновения с столбом. — По причине высокой смертности…

— Гостей?

— Хозяев.

— Логично… Все равно это подозрительно. Если бы не я, никто бы и не узнал, что в городе маг…

— А никому больше оно и не надо. Мне туда.

— А я сюда. — Миона смерила Гарри взглядом, пригладила вихор — бесполезно, разумеется — и … перекрестила.

— Ты с ночевкой? — с ехидством уточнила она.

— Упаси Мерлин, — Гарри содрогнулся. — Но если не вернусь, знаешь, где меня искать…

— В том вон доме.

— Не угадала. На кладбище. — звонкий подзатыльник придал нашему герою ускорения, уже через пару минут он яростно колотил ногой в дверь. А что? Руки-то заняты.

— Какого…?! — очередной пинок пришелся уже не по двери, а по лодыжке уважаемого Мастера зелий. Гарри от неожиданности отпрыгнул, а Снейп выглядел даже не сердитым, а изумленным. Ну в самом деле, часто ли к вам приходят гости, чтобы просто… пнуть? Поверьте, даже для Снейпа это необычно.

— О. Здрасссти. — нашелся Гарри. — А я к вам… — Снейп закатил глаза, начиная стервенеть, и Гарри понял, что сейчас услышит очередной пассаж на тему несправедливости к нему — Снейпу— судьбы и приставучести отдельных — зеленоглазых — кретинов. Поэтому он веско добавил. — По делу. — и выразительно посигналил бровями. Снейп нахмурился. Вздохнул. Рассеянно поджал ногу, опомнился, быстро поставил ее на пол снова… Процедил:

— Входи. — и сколько же тоски было в этом голосе!

— Что за дело? — Гарри с довольным видом устраивался на диване, Снейп прислонился к дверному косяку, намекая, что «кофия не будет». Не на такого напали! Гриффиндорцы на намеки плевали, плюют и плевать будут! Как и на правила хорошего тона, впрочем.

— Я тут проходил мимо, дай, думаю, зайду… — проворковал паршивец, осторожно, чтобы не трясти — еще решит, что у него там что-то опасное, грохот-то нешуточный — пристраивая коробку на столик. Беглый взгляд убедил его, что кошмар любой порядочной мышки, эта облезлая кошачья мумия, куда-то делась.

«Может, выкинул?»— порадовался Поттер и решил считать это добрым предзнаменованием. В открытое окно влетал прохладный осенний ветер, ероша занавески и любопытными холодными пальцами касаясь человеческих тел. В одном свитере было холодно, Гарри натянул рукава на ладони.

Снейп с непроницаемым выражением продолжал смотреть на него, и Гарри судорожно решал, что же сказать. Расплывшись в ехидной улыбке — мысленно, разумеется, зачем человека пугать? — Гарри деловито выпятил грудь, демонстрируя значок.

— Мы там похороны затеяли, было бы мило, если бы вы поучаствовали… — он не успел договорить «в расходах». Снейп очень мрачно произнес что-то вроде «Ха-ха» и продолжил в более привычной манере:

— Не сомневаюсь, что за мое участие в похоронах вы себе второй зигзаг на лбу вытатуировать позволите! Не-вый-дет! — с удовольствием процедил профессор. — У меня еще кое-какие планы на эту инкарнацию…

— О! Вы верите в реинкарнации? Идио… ээ… интересно очень. — Гарри нервно усмехнулся, по пристальному взгляду сузившихся глаз понимая, что допустил неловкость и идея с похоронами может быть слегка … пересмотрена «в его пользу». — В смысле, похороны-то вовсе и не ваши, а ваших… — тут он снова заткнулся. И чуть не завизжал от тотального недовольства собой — ну как можно такие ляпы допускать? С другой стороны… кому какое дело до душевного состояния Снейпа? — … то есть, наших, наших общих бедняжек — кому-то ведь надо о них позаботиться?

— Решили похоронить жертв? — в глазах Снейпа блеснули искорки заинтересованности.

— Что-то вроде. Погода нежаркая, но сами понимаете, они имеют свойство разлагаться, — скорбно поведал Гарри. — До того, как это стало слишком очевидно, многие возражали против похорон. Особенно мужчины. Особенно молодые. А Герми говорила, что в морг стали продавать билеты… — Гарри поднял глаза на Снейпа и насладился изысканным фисташковым оттенком, в который окрасились бледные щеки. — В общем, купите печенье! — Гарри неосторожно пнул коробку, там загромыхало, но Снейпу было уже все равно — еще на слове «печенье» его перекосило, и мужчина быстрым шагом вышел из комнаты.

Решив, что это он кофе варить отправился, и немного погордившись своими дипломатическими талантами, Гарри по старой привычке решил использовать людскую неосторожность — ну как же! Одного в комнате оставили.

Какая плохая обучаемость, еще случай с мыслесливом должен был Снейпа многому научить. Поцокав языком на этот счет, Гарри пробежался хищным взглядом по обстановке. Ничего интересного, хотя… вон там, у окна!

Два кресла, столик, небольшой круглый ковер. А вот на столике что-то поблескивало. С видом страшненького гибрида сороки-клептоманки и вампира, углядевшего добычу, Гарри рванулся к потенциальной добыче.

Да, ему крупно повезло. Газета почти полностью накрывала нож, и углядеть узор на вычурной рукояти можно было только с того дивана, где он сидел. Еще и свет так удачно падал…

На сей раз Гарри был осторожнее. Он просто приподнял плотные листы и с чувством глубоко удовлетворения осмотрел открывшуюся картину: нож, какой-то порошок и мягкая тряпочка для полировки. Быстро запомнив изящную резьбу — цветы и какие-то странные твари — он пристроил газету на месту, на этот раз закрыв блестящий металл полностью и быстро подскочил к полкам.

Влетевший через пару секунд с весьма встревоженным видом Снейп застал вполне идиллическую картину: Гарри мирно рылся в его подборке профессиональных журналов. Быстрый встревоженный взгляд в сторону столика не ускользнул от внимания Поттера.

— Так что вы хотели? — хмуро поинтересовался Снейп, проходя в комнату и ненавязчиво отбирая журналы.

— Вот, печеньице. Купите и съешьте с приятным чувством, что помогли ближним.

— Это каннибализм какой-то, — пробормотал Снейп, с ужасом косясь на коробку. — Если вам просто надо выманить у меня деньги…

— А что? Это будет справедливо!.. — не сдержался Гарри.

— Психоз какой-то, — пожаловался Снейп потолку. — Теперь он считает, что я ему денег должен! Ладно, я заплачу, чтобы вы отсюда убрались… — почти с отчаянием вздохнул алхимик. — Поттер, вы стали просто невыносимы.

— А вы странно смягчились, — Гарри открыл коробку и наконец рискнул взглянуть на содержимое. Его передернуло.

— Ничто в этом мире не стоит моего спокойствия, — буркнул Снейп. «А еще вам не нужен скандал и активно вешающийся на вас из принципа… Вешающийся. А кстати. Что-то по нему не заметно интереса к …».

Снейп подавил желание поежиться, когда Гарри вдруг остановил на нем немигающий взгляд своих ярких глаз. Эти грешные очки в слишком изящной для молодого человека оправе… Казалось, они увеличивают его глаза вместо того, чтобы уменьшать. И придают лицу незнакомое… почти экзотическое выражение. Подчеркивают скулы, красивой формы лоб… Лбы были слабостью профессора зелий, а мальчишке достался на редкость изящный...

— Я тут по дороге в лужу упал. — странное выражение из глаз Поттера не пропало, когда он вдруг заговорил с незнакомыми интонациями в голосе. Снейп только хмыкнул, невольно пробегая по изящной фигурке взглядом. — Как в тот раз. — Гарри сделал шаг вперед. — И, боюсь, мне не слишком уютно в мокрой одежде… — пальцы юноши легли на ремень брюк, и Снейп потряс головой, не собираясь верить такой дикой… фантазии. — Вы не против? — темные брови взлетели над тонкой оправой, в глазах — преломляясь и дрожа на сапфировом стекле очков — явственно заплясали смешинки.

— Поттер, еще одна такая выходка… — предельно спокойно начал Снейп.

— И что? — брови изогнулись, теперь приобретая явно насмешливое выражение. — Вы даже в психушку меня не сдадите, магглы не удержат, а маги сами не возьмутся. — с понятным чувством гордости объяснил паршивец. Пальцы — длинные, изящные пальцы, вторая его слабость, его фетиш — все еще играли с застежкой ремня. — Да и что тут такого? Я просто боюсь заболеть… а ваши заклинания весьма неудобная штука. Еще и в таком деликатном месте. — ухмыльнувшись, Поттер просто… ну да! Шлепнул себя!!

— Мой дом не переодевалка квиддичной команды!.. — «Готов поспорить, ты об этом жалеешь! Вон как кипишь, а глазки к моему поясу так и прикипели».

-Да ладно вам. — Гарри дернул ремень, расстегивая его. — Я невоспитан и бесцеремонен, или вы забыли? К тому же, без штанов вы меня уже видели… — «Но это же совсем другое!» — чуть не взвыл Снейп, но спорить дальше значило поставить себя в уж совсем идиотское положение. Вышвыривать этого нахала силой — значит окончательно потерять лицо и репутацию непрошибаемого ублюдка. Он не мог так рисковать.

Снейп повернулся и вышел, воздух взметнулся за его плечами, как много лет это делала мантия… черная, как крылья дьявола.

Халат шлепнулся Гарри на колени, когда он как раз решал, что делать с носками. То ли снять, то оставить. Были бы это беленькие, подчеркнуто невинные носочки… Но эти оказались зелеными в оранжевых снитчах. О чем он думал, одевая их с черными штанами? А ни о чем. Ему и сейчас было пофиг.

И все-таки: оставить или снять?

— Оденьте. — халат был темно-синим, махровым и даже вот так, просто лежа на коленях — очень теплым.

Кто же одевает халат на свитер, оставшись без штанов? Свитер улетел в угол, под ним, разумеется, ничего не оказалось.

Видение светлой кожи словно обожгло радужку глаз Северуса. Угольно-черную радужку. Черный поглощает свет без остатка. Его глаза поглощали Поттера. Пожирали. Впитывали. Захлебываясь, давясь — глотали его целиком, до последней капли, до последнего дюйма бледного тела, до последней родинки, как вон та, чуть ниже ключицы…

Снейп почувствовал, что ему срочно (нет — СРОЧНО!) нужна пощечина. Или хотя бы пара кубиков льда за шиворот. «Ты его уже видел без штанов!» — «Да и не только, старшие дети любили купаться в озере»— «Почему тогда… так?» — «Потому что он смотрит…томно, из-под ресниц? потому что он нарочно скользит ладонями по этой бледной гладкой (о, да! Она обязательно должна быть гладкой) коже? Потому что он ведет странную игру и почему-то выбрал для нее именно тебя? Потому что он говорит что-то, и эти странные интонации все четче, и смысл именно в них, а не в словах… к черту слова, ведь голос, этот голос приглашает, обещает, завлекает… Чего он хочет?!»

— …кофе. Или чая. Только я не думаю, что это стоит есть. — завязывая пояс халата, Гарри с преувеличенным старанием изучал неаккуратные коричневые булыжники, до половины наполнявшие коробку. — Во всяком случае, я — не буду. — решительно подвел он итог и посмотрел на Снейпа. Снейп смотрел на него. Гарри улыбнулся.

— Хорошо? — Снейп автоматически кивнул…Стоп. А о чем это они?!

— Я сам все сделаю! — сладко улыбнулся Гарри и состроил глазки, отправив профессора в виртуальное подобие нокаута. Стоять — стоит… гм… стоит, определенно. А вот соображать — ни-ни!

Видите ли, профессора Снейпа в жизни никто не соблазнял. Для таких… ну, вы меня понимаете, таких отношений профессор подбирал — как ему самому нравилось это формулировать в мыслях — «взрослых и прекрасно понимающих, на что идут, людей». Да-да. Прекрасно, знаете ли, понимали. И причем тут флирт? Или зазывные взгляды? Или розовый язычок, старательно облизывающий полуоткрытые губы?

Или вопиющая юность его незваного гостя? Боюсь, слово «взрослый» при выборе партнера тоже было ключевым.

К тому времени, когда Снейп со злостью похватал расползающиеся во все стороны — как спецназовцы на учениях — мысли за разноцветные хвосты… (сравнение со спецназом кажется уже сомнительнее), Гарри, вызывающе посверкивая коленками (можно подумать, мальчики не носят шорт!) уже вернулся. О подносе он, разумеется, не позаботился, поэтому чайничек, две кружки, три коробки и одна бутылка бережно устроились в его объятиях.

— Это что? — угрюмо процедил Снейп (вы бы решили, что он уже совершенно пришел в себя, если бы не эта преувеличенная добросовестность в том, как он отводил глаза в сторону).

— Возможно, если печенье размочить, вы его съедите, и я все же заставлю вас его купить. — жизнерадостно объяснил Гарри, сгружая свою ношу на вовсе не предназначенный для этого журнальный столик из хрупкого стекла. Но «правильный» стол стоял чуть в стороне, а одно из личных правил Поттера гласило: «не бойся рисковать». Вот он и не боялся. Да и стол не его… логично?

— Я заплачу тройную цену, только уйди, — простонал Снейп. Но не очень убедительно.

Как-то так странно получалось, что этот безликий и бездушный дом — одна из отвратительных поделок магглов, не понимающих, что дом должен быть не просто кое-как сляпанной хибарой, в которой невозможно вырастить даже одно поколение, не говоря уж о династиях — даже это хлипкое и серое в своей природе строение расцветало и становилось совсем по-особенному живым, когда к нему вламывалось это очаровательное безобразие в пронзительно-зеленых носках… он сказал «очаровательное»? Вам послышалось.

Да и носки он только что снял…

— Дай сюда! — взревел вдруг профессор, очнувшись от полу-медитативных размышлений. И коршуном бросился к «своей» кружке с чаем, мало того, что черным, так этот юный кретин еще и собрался туда бухнуть целую ложку сахара!!

— Ой. — пискнул Гарри, не ожидавший нападения, когда торнадо в лице Главного Кошмара Гриффиндорцев (Вольдеморт? Да ну! Вольдеморт далеко, а Снейп всего на пару этажей вниз… — да-да, Гриффиндор предпочитал бояться….эээ… бороться с реальным врагом, а не вымышленным. Вы знали, что Фадж закончил Гриффиндор? Он, кстати, до сих пор не верит в то, что Темный Лорд воскресал. Нет, он внимательно слушает и поддакивает… а потом долго смеется дома у камина, пересказывая разговоры своим галлюцинациям. Но мы отвлеклись.) Так вот, торнадо в лице самого профессора зелий вырвало из рук и унесло в неведомую страну Оз — нет, на этот раз не девочку — кружку с чаем.

— Поттер! Чай пьют без сахара!

— Ну конечно, а кофе — без кофейных зерен, — захихикал Гарри, решив, что профессор шутит…

Гарри уселся на диване — не совсем рядом со Снейпом, но достаточно близко, чтобы делать свое присутствие ощутимым. Он скрестил ноги по-турецки (коленки, показавшиеся из-под ткани совсем не раздражали, скорее даже действовали умиротворяющее, мысленно решил Снейп). И незаметно скосил на них глаза — умиротворение — вот, что ему было нужно прямо сейчас.

Гарри потянулся за печеньем, Снейп нахмурился. Осмотрев коричневатый «булыжник» со всех сторон, Гарри нерешительно постучал «кондитерским изделием» о край столика. Стекло жалобно дзенькнуло, от печенья не откололось ни крошки.

Снейп усмехнулся, скрещивая руки поверх черного свитера с видом полного превосходства. Гарри зло покосился на него и отчаянным жестом сунул печенье в чашку. С полминуты оба молчали.

В кружке проходила, судя по виду, сложная химическая реакция — поднимались бодрыми стайками пузырьки, что-то тихонько шипело… Наконец, поверхность чая слегка разгладилась…

Переглянулись. Непонятно как, но это странное и даже в чем-то пугающее происшествие словно сблизило их, на те самые полминуты торжества химии.

Гарри сглотнул и потянул размокшее печенье в рот. Укусил. Начал жевать.

Его лицо постепенно приобретало выражение крайнего удивления, и Снейп с любопытством и недоумением следил за подвижной мимикой. Проглотил. Расплылся в улыбке и снова укусил.

— Это что, съедобно? — позволил себе некоторое сомнение профессор, когда Гарри съел уже половину.

— Угу. — прошамкал Гарри. — только размочите сначала! — и закатил глаза в движении, должном демонстрировать крайний восторг. — Шоколадное!

— Вы ведь не пытаетесь меня убить таким пошлым способом? — предположил Снейп, уже заинтригованно поглядывая на коробку. В конце концов, он был пытливой натурой, и свойства такого странного… объекта не могли не привлечь внимания.

— Што вы!!! — зашелся Гарри в восторге. А когда Снейп потянулся к коробке, быстро спросил, — Так вы покупаете? — и даже шепелявить перестал.

— Эээ…

— Отлично, вы должны мне сотню, — ухмыльнулся Гарри. — Нет-нет, не доставайте, потом заберу. — и с явным отвращением зашвырнул огрызок печенья в коробку. — Гадость, вообще-то.

— ЧТО?! Поттер, вы только что…

— Ну, я же сказал, что вы его купите. — мягко улыбнулся паршивец. Тщательно прополоскал рот чаем и сел поудобнее, подчеркнуто не обращая внимания на еще сильнее распахнувшийся халат. При этом его нога повернулась как-то так.. .Северус Снейп увидел пятку. Это была совершенно особенная пятка. Розовая, круглая… она манила к себе и просто требовала прижать к ней ладонь, ощутить ее совершенную форму.

— Профессор? — уточнил Гарри, недовольный тем, что Снейп уставился в одну точку и никак не реагирует на его — Гарри — призывные взоры. Он самый сексуальный маг-тинейджер года ИЛИ ГДЕ?! Профессор вздрогнул, как застигнутый на месте преступления, и тут же напустил на себя невозможно деловой вид: пятка смущала и сбивала с толку… он чувствовал себя уязвимым.

— Поттер, если вы реализовали свои торгашеские амбиции…. — недовольно процедил Снейп.

— Вы опять меня выгоняете? — надулся Гарри. — Между прочим, вам тут должно быть ужасно одиноко без собеседника, а вместо благодарности я слышу только упреки!

— Ну зачем вы ко мне привязались? — вздохнул Снейп почти обреченно. И заработал неожиданно откровенный ответ.

— Я вас разгадываю, профессор. — прищуренные зеленые глаза за стеклами модных очков вдруг стали из теплого света согретого солнечным лучом изумруда невообразимо холодным сиянием океанских глубин. Искорками мерзлых зеленых льдинок. — Мне скучно, и я решил, что развлечете меня вы. Двойное дно вашей души… красиво звучит, а?

— Вон. — прошипел Снейп, как только сумел вдохнуть. Столь неожиданная откровенность… еще и задевала почему-то. Словно ему было дело до этого глупого испорченного мальчишки.

— А еще я хочу понять… — Гарри замолчал и быстро облизнул губы. Его тон поменялся, почти неуловимо, но… поменялся. — Хочу понять, действительно ли вы настолько бессердечный и бесчувственный чурбан… — нарочито нерешительное движение вперед. Пальцы едва касаются спинки дивана, деликатно скользя по ней, губы полуоткрыты, а распахнувшийся ворот халата открывает бледную стрелку кожи, стрелку, направленную… вниз.

— Я сказал, пошел вон отсюда. — неестественно спокойно отчеканил Снейп, поднимаясь.

— Один-один. — бодро кивнул Гарри и тоже вскочил с места. — Кажется, мне придется попросить вас высушить джинсы, моя палочка конфискована Гермионой. — он усмехнулся. Гарри был готов к тому, что сейчас его одежда просто вспыхнет, такой яростью сверкнули черные глаза. Но нет. Спокойно процедив заклинание, Снейп высушил джинсы. Потом поднялся и молча вышел.

— Я вас вовсе не стесняюсь. — крикнул Гарри в напряженную спину. Спина изобразила все бешенство, на которые только способны пара плеч и гибкий позвоночник. Дверь хлопнула, и стекла жалобно задребезжали.

Разочарование и азарт, пожалуй, именно так описал Гарри свои эмоции, если бы решил заняться самоанализом. Но он сейчас, быстро натягивая одежду, думал немного о другом, а точнее — как же пробить эту ледяную стену. И — возможно — понять, почему Снейп — хей, он же любит мальчиков, разве нет?! — так слабо реагирует… Из-за того, что он ненавидит Гарри? Не смешите меня, когда такие пустяки мешали качественному сексу?

В том, что это будет именно качественный секс, Гарри почему-то не сомневался. Отдаваясь так страстно ненависти, Снейп просто не мог быть сдержан в постели.

Он стоял недалеко от входной двери, прислонившись спиной к стене и скрестив на груди руки. Пряди темных волос, слегка изгибаясь, обрамляли траурной рамкой бледное лицо. И глаза казались двумя дырами, пробитыми в засвеченной фотографии. В полутемном холле картина выглядела феерически. Гарри, словно утратив контроль над собственным телом, сделал два шага вперед. Остановился в каком-то футе от мужчины. И просто уставился в эти невероятные глаза.

Темную гладь радужек, сливающихся со зрачками, потревожила странная рябь…

— Выметайтесь отсюда. — шевельнулись тонкие бледные губы. Гарри посмотрел на них. Как ягоды рябины под хрусткой матовой коркой льда. Бледный неживой цвет. А если лизнуть, лед тает… возвращая настоящий — сочный — оттенок.

Гарри сглотнул, чувствуя, как рот наполняется слюной. Ему действительно хотелось попробовать…

Снейпу казалось, что это происходит не с ним. Не он заперт между стеной и сильным молодым телом в скудно освещенной комнате. Не на его рот пялится жадным, алчным взглядом темноволосый и зеленоглазый юноша. Красивый лоб, тонкие чувственные пальцы… и беззащитная розовая пятка под дурацким зеленым носком.

А потом своим душным покрывалом его укрыла злость — внезапно, без предупреждения. Так в общих спальнях для мальчиков дети набрасывались втроем на одного, доверчиво разметавшегося во сне. Тяжело, жарко… и нечем дышать.

Гарри ойкнул, врезавшись спиной в стену — ту самую, о которую мгновение назад облокачивался Снейп. Искры вспыхнули перед глазами, когда боль протестующе взвилась в хрупких позвонках.

— Не играй с огнем, Поттер. — это шипение было страшнее, чем у василиска. Ему не требовался парселтанг, чтобы понять его — губы, те самые губы, от которых он не мог отвести взгляда, не двигались. Приоткрытые, они лишь рывками втягивали воздух и выпускали его, согретый внутренним жаром. Шипение было само по себе. Оно просто… было. — Не играй с огнем… — и огонь тоже был. Он кривлялся и плясал, облаченный в непривычно-темный наряд, плескался в непроницаемо-черных глазах… кто сказал, что черный — это один цвет? Огонь рисовал в нем миллионы оттенков, складывая из мозаики картины… Гарри забыл о боли, вглядываясь в них.

Он забыл обо всем. Даже о себе, о «настоящем» себе — том самом циничном, хитром и до предела самостоятельном парне, что вел свою игру и не брезговал своим главным преимуществом — откровенностью — этим убийственным оружием в мире тонких интриг. Дыхание коснулось его рта. Он забыл о скуке и жажде новых ощущений, что точили его душу, когда воевать и убивать стало некого… когда он успел впасть в зависимость от этих вещей? Когда убил своего первого упивающегося? Или позже, гораздо позже, когда лицом врага оказалось добродушная физиономия Невилла Лонгботтома, главного козыря Вольдеморта? Не важно. Он не помнил сейчас и об этом.

Все, что имело значение — этот шепот, взрезающий его, как нож консервную банку, добирающийся до самого центра его тщательно выстроенной — им же самим — личности и неожиданно отрывающий там давно похороненный труп. Труп неглупого, но неискушенного в интригах и притворстве ребенка, доверчиво отдающего за иллюзию любви всего себя. Труп маленького мальчика с широко распахнутыми глазами и чудесной улыбкой. Того самого, что от всего в жизни ждал волшебных открытий… и сейчас был как раз такой случай.

— Не играй с огнем. — и пламя исчезло из черных глаз. Спрятавшись за шторы— веки, оно скользнуло ниже и вспыхнуло — как разбавленный чистой нефтью бензин — на губах, накрывших его рот.

Богатый и весьма удачный сексуальный опыт Гарри Поттера по вполне понятной причине ограничивался молодыми и раскованными людьми. Почему? Так проще. А стройное юное тело по определению выигрывает у пусть хорошо сохранившегося, но… но… но…

Сегодня Гарри впервые поймет — о, нет! Не сейчас, гораздо позже, когда сумеет начать думать снова — что опыт взрослого человека— это, знаете ли…

В его жизни были разные поцелуи. Робкие и агрессивные. Мягкие и жесткие — до крови на губах. Долгие, как само ожидание и короткие, как выстрел снайпера. Такого — не было никогда.

Вдумчивый и осторожный, он начался с первых почти робких аккордов: смешалось дыхание, скользнул теплый шелк узкого рта. Мягкий, но сильный нажим губ, решительно-вежливое касание языком. Было что-то властно-хозяйское в том, как без лишней спешки, тщательно, но уверенно чужой рот завладел им целиком и полностью. Здесь не было ни нежности бесконечных почти ленивых поцелуев, которыми приятно обмениваться, еще не расплетя рук и ног, ни агрессии поцелуя — прелюдии, цель которого — вскипятить кровь, как хорошая хозяйка кипятит молоко — точно до нужного градуса.

Это был поцелуй-лабиринт, в котором беспомощно терялись воля и разум, поцелуй –колодец, в который радостно ухала способность к сопротивлению, поцелуй — царская водка, растворяющий в себе без остатка…

Когда все закончилось, Гарри медленно втянул в себя воздух. И догадался открыть глаза — чуть раньше мельтешащие перед глазами круги заставили его зажмуриться, не отдавая себе в этом отчета.

Снейп смотрел на него. И выглядел… ну, нормально. Обычно. Как всегда. Вот только… единственная деталь мешала усомниться в собственном рассудке, придумавшем, что этот человек мог только что целовать его… ТАК целовать.

Губы — тонкие красиво очерченные губы — словно кто-то набрался храбрости их раскрасить. Рябина. Темно-красный приглушенный оттенок, в который кто-то неосторожно уронил одну-единственную каплю солнечного света— оранжево— золотистого — а потом небрежными мазками тонкой кисти расцветил бледный рот. Словно еще не высохшая картина, губы влажно сияли.

Ледяная корочка растаяла…

Наконец Гарри решился поднять взгляд выше. Черные провалы глаз. Кто сказал, что у черного есть оттенки? Глупости. Этот черный цвет был монолитен и непроницаем. Заколоченные окна — крест-накрест. И табличка «осторожно, ТРИ злые собаки».

Гарри поправил очки и попробовал ухмыльнуться. Получилось жалко, но Снейп даже не съехидничал на этот счет. Даже не дрогнул уголок неожиданно яркого рта. Он просто … ждал. Гарри понял это без слов. Ждал, когда Поттер уберется — из его дома и его жизни. Вот теперь Гарри усмехнулся куда естественнее — правда, про себя — он-то точно знал, что теперь ни-ку-да не денется. Вся эта история стала еще интереснее….

— До свидания. — шевельнулись непослушные губы, когда Гарри выпрямился, завязав, наконец, шнурки (пальцы почему-то дрожали). — Вы мне должны сотню, зайду на днях. — Легкий жест — «Salut!» — так сказал бы француз. Небрежный кивок — «Jamais» — не совсем верно по сути, но слово читалось именно это.

Стукнула дверь, закрываясь, и ветер радостно подхватил темные пряди, мазнул ледяной рукой по влажным губам, мгновенно высушивая их… Гарри успел пройти с десяток футов, когда…

— Мистер Поттер? –раздалось за спиной. Гарри обернулся. Ему вежливо улыбался высокий и слегка сутулящийся оттого мужчина. Темные волосы, умные карие глаза и красиво очерченный нос с горбинкой. — Здравствуйте, мистер Поттер. Я искал Вас…

* * *

— Итак, — Гарри захлопнул меню, вернул его официантке и выжидающе посмотрел на мужчину. — Мистер Джонс, я правильно запомнил?

— Джордж Сесиль Джонс, совершенно правильно. — кивнул тот, легонько одергивая манжеты. — Вы знаете, мистер Поттер, я мечтал познакомиться с Вами всю свою жизнь, а уж когда Вы открыли лучший оружейный магазин во всей Англии. — мужчина деликатно закатил глаза, словно стесняясь выразить свой неземной восторг вербально. Гарри хмыкнул что-то неопределенное и пояснил.

— Я там младший партнер…

— Да неважно, — мягким движением кисти мужчина словно отмел в сторону всех возможных старших партнеров, оттопыренным мизинцем подчеркнув их общую бесполезность и — в сущности — непринципиальность. — Должен признать, последнее время я покупаю свои маленькие игрушки только в них… — его собеседник заговорщически понизил голос.

— Ага. Круто. Извините, что интересуюсь, но что делает волшебник в таком месте? Я начинаю подозревать, что тут несанкционированный флэш-моб, — пробормотал Гарри и искоса глянул на собеседника. «Может, это какой-нибудь закрытый клуб Орлиных Носов? Снейп, должно быть, председатель» — последние пару фраз он озвучить уже не решился.

— Думаю, то же, что и вы. — загадочно улыбнулся мужчина. Гарри скептически поднял бровь:

— Считаете, в эту дыру пора начинать вкладывать деньги?

— Нне понял…

— Раз столько народу решило проводить здесь отпуск, местечко явно с перспективами.

— Мда. Сразу видно делового человека,— растерянно промямлил Джонс и замолчал, уставившись на скатерть. Едва Гарри открыл рот, чтобы задать еще пару вопросов, как мужчина снова заговорил. — Понимаете, я увидел, что сам Гарри Поттер выходит из того самого дома, и конечно решил…

— Что — решили? — осторожно уточнил Гарри. Это он такой тупой, или в словах мужчины логикой и не пахло?

— Меч Ваала… как же, как же… — заквохтал мужчина, словно бы это все объясняло. В который раз прокляв систему среднего образования и собственную лень, Гарри сделал умное лицо.

— А, вот вы о чем.

— Не интересуетесь? — нервно уточнил мужчина. — Тогда, возможно, вы согласитесь выступить посредником…

— Э… — «Ну конечно. Всю жизнь мечтал побыть посредником неизвестно для кого и неизвестно в чем».

— Оплата, естественно…

— Знаете, думаю, меня это не интересует. — осторожно перебил Гарри. — Я сюда отдыхать приехал, и вообще… Вряд ли профессор Снейп согласится расстаться с чем-то, что ему принадлежит. — от этих слов мужчина вздрогнул.

— Профессор Снейп?

— Тот человек, у которого вы собрались…

— Ах да, конечно.

— Вы странный покупатель…

— Видите ли, я шел по следу меча…

— Нне понял.

— Ну, ловил его эманации… — в последний раз это слово Гарри слышал от профессора Трелони. Ассоциативный ряд сработал идеально.

— Ага. Знаете, что, — Гарри положил локти на стол и удобно оперся подбородком о руки. — Расскажите мне немного о себе, — проникновенно предложил он. — Как давно заболели?

— Заболел?.. — мужчина ощутимо занервничал.

— Вы не стесняйтесь! Скажу Вам честно, больница Святого Мунго изнутри мне и самому хорошо знакома. — зеленые глаза светились честно и участливо, Гарри не отрывал немигающего взгляда от мужчины, словно змея, завораживающая жертву. Бедняга как-то вздрогнул при этих словах и посмотрел на Гарри внимательнее.

— Всегда считал это слухами…

— Нет-нет, это чистая правда. И выпустили меня без справки о выздоровлении. — Гарри был уверен, что такая честность сподвигнет несчастного на откровения. В том, что крыша у мистера Джонса давно нуждалась в починке, он уже не сомневался. Слоняться под домом незнакомого человека, отлавливать второго, знакомого лишь по газетам, и просить помощи в приобретении какой-то хреновины, которую он «чувствует». Вы скажете, что Гарри Поттер скептик? А я отвечу, что он просто всякого в больничном дворике насмотрелся. Этот тип ужасно походил на его соседей по палате.

— Вот оно как… — мистер Джонс словно подобрался на своем стуле и теперь нервно посверкивал глазками в сторону выхода.

«Уйти хочет», обеспокоено подумал Гарри.

«От такого уйдешь», тоскливо подумал Джонс.

— Так что можете рассказать мне всю-всю правду!

— Мда… это и правда рекомендация… впрочем, все там были. — пробормотал Джонс, окончательно уверив Гарри в его правоте. — Я, пожалуй, передумал. — твердо заявил мужчина. — Ну его, этот меч. Да и вообще, поеду лучше к морю, — подчеркнуто жизнерадостно закруглился он и поднялся. — Спасибо, что выслушали.

— Всегда пожалуйста. — серьезно кивнул Гарри. — Обращайтесь… — мужчина кивнул и с несколько ошарашенным видом пошел к выходу.

— Типичный случай, — пробормотал Гарри, передразнивая своего лечащего врача (шестого по счету, у него была забавная козлиная бородка), — немотивированная смена настроения. — это тоже была цитата «из врача». Обычно он говорил что-то в этом роде, когда Гарри, доведенный до истерики 4-часовым «разговором», переходил к беспалочковой магии (в смирительной рубашке не поколдуешь), раз за разом безуспешно пытаясь наколдовать Аваду.

Гарри задумчиво проследил сквозь застекленную стену кондитерской, как мистер Джонс забавно скачет куда-то в горизонт. Пусть скачет. Что-то ему подсказывало, что они еще встретятся… И к черту Трелони! Он и правда так… чувствовал.

— Ваш заказ. — миловидная девушка принялась расставлять на столике чашки и блюдца, а Гарри с некоторым приятным удивлением понял, что ему предстоит съесть сразу два заказа. Мистер Джонс много потерял, так быстро растворившись в пелене дождя. Сегодня булочки хрустели особенно нежно.

* * *

— Миона… — лениво позвал Гарри, сонно кутаясь в плед. Дождь все никак не прекращался, Гермиона уютно стрекотала клавишами, и все вместе создавало просто идеальный фон для приятного полусонного состояния, когда мысли цветными картинками скользят по периферии сознания… и иногда всплывают удивительно объемными образами. — Мион… а что такое «меч Ваала»? — вернувшись, Гарри сразу нарвался на период лихорадочной активности писательницы, когда ее — он знал по опыту — лучше было не трогать. Набитый животик приятной сонной тяжестью манил прилечь, что Поттер и сделал. Но теперь Гермиона, похоже, уже устала, клавиши стукали гораздо реже, не сливаясь в один монотонный звук, и можно было рискнуть пообщаться.

— Зачем тебе? Есть такая штука… из магического оружия.

— Да? — до крайности изумился Гарри. Он почему-то был уверен, что речь не может идти действительно о мече. Вот книга или камень…

— У тебя же есть книжка. — пробормотала Гермиона, что-то сосредоточенно перечитывая. — Я видела, большая такая…

— Точно! — Гарри подскочил на кушетке, сон слетел шелухой. — Сейчас посмотрим.

Ну что же, он действительно был тут. Не меч, далеко не меч — ну, разве что для пикси — небольшой причудливо изукрашенный кинжал. Ничего особенного, если не считать вульгарно оформленной рукояти…

Гарри узнал его в ту же секунду.

— А Джонс-то не такой и псих… — пробормотав это, Гарри с ногами забрался на свою кушетку и углубился в чтение.

— Ничччего не понимаю, — подытожил он через полчаса, захлопывая книгу. — Какие-то идиотские легенды.

— Что у тебя там? Аль-Тарсуси?

Гарри по слогам прочел имя и кивнул.

-Ага.

— Положи на место и не вздумай в следующий раз грязными руками трогать. — фыркнула Миона. Протопала — тяжелой походкой демонстрируя раздражение — в соседнюю комнату. Гарри напряженно прислушался: какой-то стук, чертыхания… Наконец, подружка в гораздо более взъерошенном состоянии вернулась обратно и бросила ему на колени толстенную книжищу в глянцевой обложке.

— Читай. Тут почти то же самое, зато и про современное есть… — Гарри с легкой брезгливостью перевернул пару страниц — бумага была тонкой и желтоватой, ужасного качества.

— Пиратская копия. — буркнула Миона в ответ на невысказанный упрек. И снова уткнулась в экран.

Пираты не подвели, текст был на английском, а после длиннющих и скучнейших легенд шел вполне внятный рассказ.

— Орден Золотой Зари. Это же тот, в котором Кроули?..

— Ага.

— Который изобрел Ритуал Кроули?

— Ага.

— Который практикуют на нашем кладбище?

— Ага.

— Миона, у меня для тебя новость.

— И?

— Северус Снейп держит дома штуку, которая вот в этой книжке, — Гарри помахал в воздухе «пиратской копией», что, вообще-то, было нелегко — весила она дай боже… — названа «необходимым условием проведения Истинного Ритуала». Истинного, понимаешь?

— Ага… Стоп. — Миона отвлеклась и крутанулась на стуле, поворачиваясь к Гарри. — Ты что мне тут сказать пытаешься?!

— Повторяю. — торжественно отчеканил Гарри. — У Снейпа дома МЕЧ ВААЛА.

— Ой. — пискнула Миона и растерянно посмотрела на приятеля. Гарри просто светился.

— Ну? Будешь теперь мою интуицию ругать?!

— Это номер… — пробормотала Гермиона и пересела на кушетку, чтобы тоже заглянуть в книжку.

— Я тебе больше скажу… — Гарри ткнул пальцем в строчку, слегка размазав отвратительного качества чернила. — Сегодня у нас какое число? Четвертое? Шестого очередное представление состоится обязательно!

— Любимое число…

— … Алистера Кроули. — Они переглянулись. Гарри ухмыльнулся.

— Дело за малым, осталось прокрасться к Снейпу… и проследить за ним.

— И каким образом ты планируешь следить? Наблюдать за домой обученного аппарации волшебника — это же…

— … глупость. — кивнул Гарри. — Так что я буду наблюдать за ним самим.

— КАК?! — Гарри медленно улыбнулся, и глаза Гермионы оставались непонимающе-удивленными лишь первые пару секунд. Потом они буквально поползли на лоб:

— Ты что?.. — продолжение вопроса повисло в воздухе, но Гарри и без того все прекрасно понял.

— Всего один поцелуй. — он облизнулся, расфокусировавшимся взглядом уставившись перед собой. — И знаешь, что? Я не против продолжить…

— Поттер, ты извращенец!!

— Спасибо, милая, за комплимент. — сладкая улыбочка расползлась до ушей, комнату наполнило истерическое хихиканье на два голоса.

Конец главы 4

Убийца почесал в затылке и оглядел валяющиеся на кровати вещи. Вроде бы все на месте. Вроде бы ничего не забыл. Убийца очень любил порядок и обожал ко всему готовиться заранее. Ну, вы понимаете, составлять списки, собирать чемоданы. Убийца бросил на «натюрморт» последний взгляд и потянулся за сигаретой. Поморщился, закуривая. Эта привычка появилась у него совсем недавно и не сказать, чтобы он был ею сильно доволен. Кто-то, не сводящий с него немигающего взгляда блекло-голубых глаз, досадливо чихнул и потер морду лапой.

Итак, девственница.

Ему нужна девственница… Скажите, пожалуйста, каким образом в современном — циничном, развращенном, недоверчивом — мире найти девственницу глубокой ночью?! То-то же. В это время невинные создания сидят под крылышком у мамочек или сладко сопят в постельках… Дуры. Нет бы выйти, погулять.. (убийца бросил взгляд в окно, солнце уже садилось… наверное. Теоретически. Не исключено, в общем. С другой стороны, убийца не поручился бы, что оно сегодня вообще всходило. В густом киселе, окутавшем город с самого утра, было не только очень сложно определить время суток, но и верх с низом перепутать — запросто.) … нда. Сегодня прогулка отменяется даже для не совсем девственниц. Убийца хмыкнул и мысленно потрепал себя по плечу. Он просто молодец, что позаботился обо всем заранее. В подвале, в чудесном сухом подвале мирно похрапывала жертва. Наверное, ей снились чудесные сны — она улыбалась. Немудрено, тонкие ноздри были густо припудрены белым порошком. Наркотик… так банально. Убийца улыбнулся и посмотрел на часы. Шесть часов вечера. Через шесть же часов можно будет начинать.

И ночь вступила в свои права. Последний лучик бледного — уже почти зимнего — солнышка с отчаянием постучал в густую серую пелену, укрывшую город, и безнадежно растаял, уходя вслед за канувшим в пропасть горизонта светилом. Город был во власти тумана. Его темно-серые клочья не рвались от легкого дуновения и не ласкали влажными детскими пальчиками лица прохожих, о, нет. Этот туман был древним, как мир, и столь же мудрым. Его длинные сизые ленты змеями протянулись по тихим улочкам, жадными языками оплели каждый дом, каждое дерево. И даже каждую телефонную будку.

Туман был густым, как сваренный умелой хозяйкой кисель, и тягучим, как дешевая детская пастилка. Он был загадочен в своей непостижимой силе, силе всего таинственного, и наивен, как дитя, в стремлении объять все вокруг, попробовать на вкус каждого, поглотить и познать мельчайшую деталь бытия…

Туману было столько лет, что в его спиралью скручивающихся кольцах уже лет триста, как зародилось слабое подобие сознания. Туман стал разумен — о, в совсем крохотной степени — туман стал… действительно опасен.

Он звал, манил и притягивал к себе. Он жаждал… общения. Распластывался по стенам домов, цеплялся клочьями за крыши и заглядывал в окна — за ними было то, что привлекало его как магнит, за ними была жизнь. Тлеющие угольки в порочном мутном мареве. Тумана.

Но даже в распоследнейшем из магглов, чья кровь со времен Иосифа и его братьев никогда не смешивалась с пенящимся коктейлем крови магов, прочно сидят древние инстинкты. Самосохранения. Инстинкты, уберегающие нас от потери — нет, не обязательно жизни — души. Самого ценного, чем награжден от рождения каждый смертный. И чем должен дорожить превыше всего.

Инстинкты крючьями страха вцеплялись в человека изнутри, липкими лентами осторожности привязывали к месту, не позволяя даже мысль допустить о том, чтобы выйти из дома. И сразу находилось неотложное дело, ради которого, в принципе, можно и отменить визит к Маргарет, сразу наваливалась спасительная лень, мягко нашептывая, что все подождет, а сейчас лучше лечь и поспать.

Туману сегодня вечером не везло. Ни один человек не вышел из дома, чтобы скрасить его одиночество. Хотя постойте… кажется, вон в том доме кое-кто вполне всерьез собирается в гости…

* * *

— Гарри, это отвратительно, — буркнула Гермиона. — Ты на свидание или на похороны собрался?

— А что? Очень даже неплохо, — махнул рукой Гарри. — Черный цвет мне идет.

— Начать с того, что в такой темени он тебя на крыльце просто не увидит. Разве что в очки вмонтируем фары… — лениво прокомментировала подруга, — противотуманные,— уточнила она, взглянув в окно, и повернулась к Гарри снова, нарочито медленно окидывая его еще одним взглядом. Тонкий шерстяной свитер почти-в-облипку. Черный. Туго обтягивающие задницу и существенно расширяющиеся к полу штаны из чего-то поблескивающего. Черные. Массивные ботинки с жутковатыми замками. Черные. Длиннющий матовой кожи плащ. Че… ну, вы поняли.

— Это мысль. — был вынужден признать Гарри. — Но я все равно одеваю линзы.

— Не хочешь упустить ни одной детали? — заржала вдруг Гермиона и резко заткнулась, густо покраснев. Гарри уставился на ее отражение в зеркале и крутанулся, не веря своим глазам.

— Миона, ты чего?! СМУЩАЕШЬСЯ?

— Дебил. — сухо ответствовала девушка. — Я… просто ужасно глупо себя чувствую. Как мать перед первой брачной ночью дочери…

— Мой бог. — Гарри закатил глаза и плюхнулся на стул. — Совсем плохая стала. — жалостливо прокомментировал он. — Это в тебе материнский инстинкт бушует. Женись… эээ… выходи замуж! Тебе уже надо… ой! — твердая подушка с дивана пребольно заехала в живот слишком разговорчивому парню.

— Я же говорю, дебил…

— Сама такая. А у меня это не первая… и не брачная…

— Умоляю, избавь от подробностей! — Гермиона страдальчески сморщилась. — Мне вполне достаточно знать, что ты всерьез намерен отомстить самому злобному профессору за все. И весьма специфическим образом.

— Хочешь, и за тебя разок… отомщу? — мурлыкнул Гарри и довольно ухмыльнулся, когда Гермиона что-то возмущенно завопила. — Ладно, я потопал… — еще раз осмотрел себя, похлопал по карманам…

— Уверен, что цветы и торт не надо? — с подчеркнуто заботливым видом поинтересовалась Миона.

— А теперь представь, где в результате будет этот торт, и куда мне засунут цветы. — слегка нервно предложил Гарри. — Я и так сильно рискую. — распахнув дверь, Гарри решительно шагнул в объятия Тумана…

— Тьфу, пакость. — Гарри снова сплюнул. Создавалось стойкое впечатление, что туман набивается ему в рот, словно состоит не из капелек воды, как положено, а из какой-то неочевидной субстанции… довольно мерзкой на вид. Наверное, следовало аппарировать. Эта темень кругом, едва-едва различаешь тротуар под ногами…

Перед глазами вдруг поплыло, Гарри тряхнул головой и пробормотал нечто вроде:

— Курили вчера, почему прет сегодня? Дурная трава.

Ноги тоже — то ли заплетались, то ли подкашивались, то ли платформа была все же высоковата. Гарри тоскливо огляделся, сплюнул и бодро зашагал по лужам снова, стараясь попадать хотя бы не в каждую первую.

Звонок в дверь у Северуса Снейпа вызвал целую бурю смешанных эмоций. И все — неприятные. Изумление, раздражение, страх, наконец.

Поймите его правильно, это была совсем не такой вечер, когда может нежданно припереться развеселая ватага друзей… Кто сказал, что у Северуса Снейпа нет друзей? Двадцать очков с вашего дома— за наглость. Кто произнес «Упивающиеся смертью»?! 50 очков с вашего дома — за похоронный юмор. Похоронный — в буквальном смысле слова.

Итак, на лице Снейпа радости не читалось. На лице Снейпа читалась Авада Кедавра.

Гарри было нехорошо. Совсем нехорошо. Но он понял, что это были сущие цветочки, когда ему между глаз уставилась палочка.

— Эээ… зайти в другой раз? — промямлил Гарри. И снова — не спешите судить строго! Гарри умный мальчик. Но эта жизнь ему досталась слишком дорогой ценой, и он еще не успел толком понять, за что платить-то стоило.

Снейп просто не мог поверить глазам. Нет. Только не это. Только не сейчас. Ну за…

-… за что мне это, Гос-по-ди?! — простонал несчастный. Но быстро взял себя в руки. И процедил своим лучшим ехидным голосом. — Мистер Поттер, надеюсь это банальный кошмар, и вы не стоите на моем пороге как… как… — концовка немного скомкалась, потому что Гарри решительно шагнул через порог. И так же решительно уцепился за стену. «Авада Кедавра»? У Снейпа пороху все равно не хватит, а стоять в этом живом киселе сил больше не было. Подумав, Гарри сел… на пол, разумеется.

— О, Мерлин! Поттер, вы законченный идиот! — Снейп шарахнул дверью так, что уже робко просачивающееся внутрь щупальце тумана пискнуло и быстро съежилось, растворяясь в воздухе.

— Не так я планировал начать этот вечер. — промямлил Гарри.

— Что-что?! — Снейп навис над ним, издевательски приподняв бровь. Темно-бордовый халат странным образом шел ему, бросая теплые отблески на бледные щеки и придавая фигуре… ну, внушительность. Хотя Гарри могло это просто казаться — когда над вами кто-то нависает, он всегда кажется крупным субъектом.

Гарри лениво изучил разъяренное лицо, отметил совершенный угол, под которым сошлись в мрачной складке брови, скорбный излом тонких губ и шикарно раздувающиеся ноздри. Огонь. Знакомый темный огонь в глазах, пусть сейчас его вызвала ярость, но он же помнил и другой вариант. Воспоминание приободрило Гарри, да что там! Подстегнуло просто. Осторожно разгибая ноги, он заскользил скользкой мокрой поверхностью плаща по стене, поднимаясь. Благодаря платформам их лица в итоге оказались на одном уровне, и Гарри процедил, не отрывая взгляда.

— Снейп, только честно, что бы ты сделал, припрись я с букетом? — он фыркнул, маскируя смех.

— Мистер Снейп, Поттер!

— Мистер Поттер, Снейп!

— Маленький наглый… — начал было профессор. «Он ненормально бледный. Туман. Сколько он шел?...»

Прервав себя на полуслове, Снейп бросил взгляд на дверь.

— Вы что, сюда от дома Грейнджер топаете?!

— Вроде того. — согласился Гарри, озадаченный столь резкой сменой темы. Он-то приготовился к качественной грызне.

— Кретин!..

— Представьте, Гермиона мне уже сказала что-то в этом роде. — с кислым видом проинформировал Гарри.

— …разувайтесь немедленно! И снимите этот кошмарный плащ! — Снейп крутанулся на месте и ушел куда-то наверх, оставив изумленного Гарри хлопать глазами вслед. Вот это номер! САМ предложил зайти. Что-то сдохло?! Или кто-то сдохнет в ближайшее время? Он, например?

Гарри поежился, быстро снимая плащ и расшнуровывая чудовищные ботинки, в то же время он обдумывал, насколько вероятно предположение, что Снейпа он вконец достал, и сейчас его банально прирежут. (Топор! Топор! Вы уже забыли? Гарри помнит) А палочка дома.

Срочно, срочно! Надо найти в ситуации плюсы!

«В конце концов, у меня будет последнее желание!» — коварно улыбнувшись этой мысли, Гарри — чуть пошатываясь — двинулся в комнату.

Все на своих местах. Столик, диван, кресло у окна, еще один столик у кресла, на столике умывается кот, стеллажи… кот…

Кот?

КОТ?!

Огромный пушистый котяра с грязно-белой шерстью и выцветшими голубыми глазами, грозно мявкнув, спрыгнул со столика и неторопливо двинулся к выходу, всем своим видом демонстрируя, кто в доме хозяин. Гарри на всякий случай забрался на диван с ногами.

Кошек он не боялся, а вот со всякими оживающими тварями наобщался по горлышко.

— Поттер, выпейте это.

— Там кот.

— Я знаю, Поттер, пейте.

— Там дохлый кот! Чучело!

— Я же сказал, что знаю! Пейте!

— Вы не понимаете, он ХОДИТ! Чучело— ходит!!

— Ну и что? — холодно спросил Снейп.

— Э… ну… да так просто. — Гарри как-то сник. И правда. Ну ходит и ходит себе… Дверь бы закрыть. Ага, на засов. Лучше два. И отстреливаться, отстреливаться…

В губы ткнулся металлический край кубка, жесткие пальцы ухватили за подбородок, открывая рот.

— Пейте!

— Хо… буль-буль-буль… фуууу…

— И НЕ плеваться! — рыкнул Снейп так, что Гарри непроизвольно сделал глотательное движение. Да так и застыл — маленький, такой хрупкий в этом черном цвете с головы до ног… Таращатся жалобно глазищи. Зеленые, яркие, манящие…

Стоп.

Стоп. Откашлялись. Теперь реплика.

— Какого черта, Поттер?! Мой дом — не клуб скучающих Поттеров! Зачем вы приперлись?! — «Еще и так неудачно выбрав время!!»

— Вы мой должник, — неубедительно проквакал Гарри, все еще кривясь от отвратительного вкуса зелья. — И вообще… вы поступили хуже, отравив меня так подло. — мрачно подытожил он, оглядываясь, куда бы плюнуть. Вкус во рту был преотвратнейшим.

— Отравить вас — величайшее благо для всего человечества, Поттер, но… — тут должно было быть продолжении «но я вас не травил, хотя, может, и следовало бы». Поттер испортил всю песню, встряв:

— У меня есть последнее желание! Яд, надеюсь, не слишком быстрый? — «Может, и противоядие имеется… а может это и вообще что-то безобидное.. слабительное, например». — с надеждой подумал Гарри.

Снейп открыл рот. И медленно его закрыл. Что за желание заставило вдруг эти глаза вспыхнуть почище маяков на средиземном море?

— С чего вы взяли, что я соглашусь изображать из себя фею...

— Упаси боже. — искренне открестился Гарри. — Но ведь всего одно? Маленькое завалящее желание… — Эти глаза. Эти пальцы, нервно постукивающие по губам, этот уклончиво-неуловимый жест, когда он вот так поворачивает голову…

И наконец — надо же с ним что-то придумывать! Действие тумана нейтрализовано, осталось нейтрализовать Поттера.

— Какое желание? — безнадежно спросил Снейп после длиннющей паузы. Гарри поднял на него глаза и… улыбнулся.

Снейпа передернуло.

— Если это что-то противоестественное… — с угрозой начал он.

— Да вам понравится, — нагло заявил гаденыш, посверкивая глазищами. Что-то необычное было в этом взгляде.

Северус Снейп вгляделся в эти бездонные очи (о, да. Это было рискованно — поймите меня правильно, профессор действительно предпочитал мужчин).

Эффект не заставил себя долго ждать. Уже плавясь от удовольствия, согреваемый нежными изумрудными лучами… Снейп вдруг с некоторым ужасом понял, в чем странность-то. Зрачки у этого безобразия были… звездочками. Красивыми аккуратными звездочками вместо нормальных кружков! Мороз продрал по коже, в голову полезли легенды о суккубах (и даже хуже — об инкубах). В панике попятившись, профессор лихорадочно принялся вспоминать, какое из Темных заклятий дает такой эффект. Все ясно! Его опередили и прислали этого… ликвидатора. Зеленые глаза гипнотизировали, Снейп с каким-то обреченным равнодушием понял, что если Поттер сейчас попросит его душу… он отдаст. Только бы ушел. Или … остался.

Поттер открыл рот. Снейп затаил дыхание.

— Нравится? — с застенчивым кокетством осведомился Гарри. И раскинулся на диване вольготнее.

— Ничего. — последовал осторожный ответ. Волоски, вставшие дыбом вдоль позвоночника, потихоньку возвращались на место. Кажется, прямо сейчас душу отбирать никто не будет.

Гарри удовлетворенно кивнул. И обронил:

— Значит, согласны? — небрежный тон, хрусталики слов заскакали по полу, рождая двойственное эхо.

— На что? — холодно осведомился Снейп, когда стихли последние перезвоны.

— Эта ночь… — Одним движением Гарри словно взвился с дивана. Гибкий черный кот в мерцании дьявольских зеленых огней. Пушистое марево ресниц, клубящееся темной аурой для невозможно-ярких радужек. Безмятежный лоб — о, эти изысканные чистые линии — перечеркнутый бледной ниточкой шрама. Капризно-невинный излом губ. Как неуверенно дрожат их уголки. И слишком упрямый подбородок.

Вызов.

Угроза.

Обещание?

Он теперь стоял совсем близко. Слишком близко

Кто не понаслышке знаком с магией охваченного томной негой желания тела, поймет, почему в воздухе между двумя скованно застывшими на месте людьми вдруг вспыхнуло почти видимой мерцающей дугой напряжение, так сталкиваются разноименные заряды. Сильно. Ярко. Неудержимо. Почему по коже пробежалась нервная щекотка предвкушения, и даже тончайшие волоски на нежном сгибе локтя испуганно взъерошились, а во рту пересохло. Почему, наконец, Снейп не сделал шага назад.

— Поттер, вы не просто играете со смертью. Вы играете с очень долгой и очень мучительной смертью, — каким-то неживым голосом произнес наконец Снейп.

Гарри нервно сглотнул. Он уже и сам догадался об этом по взгляду профессора… очень, знаете ли, красноречивому взгляду. Черти удавились бы от зависти, оставив записку с покаянием в бездарности и отсутствии фантазии, если бы сумели прочесть в клокочущей черной лаве все обещания, что так ясно видел Гарри.

И в то же время в нем что-то ликовало. И злобно-радостно хихикало, потирая ручонки. И запирало дыхание, и счастливо— яростно прогоняло адреналин по венам… Гарри Поттер обожал опасность. Ваш выбор не так велик, если на вас с одиннадцати лет минимум раз в год устраивают покушения, друзья оказываются врагами, а учителя — предателями, враги.. ну, враги проявляли тут завидное постоянство. Их ненависть была стойкой и нерушимой. И остается либо свихнуться, попросту сдаться этой злобной твари, собственной жизни, либо стать законченным параноиком (на истории зарубежных стран им рассказывали про русского царя Ивана IV. После массированной атаки волшебника, чья сила не стоила и мизинца Вольдеморта — но тем не менее, ее хватило на Непростительное заклятье для юной царицы — бедняга сошел с ума), либо научиться получать от происходящего удовольствие…

Гарри всегда отличался гибкой психикой (а как бы он иначе у Дурслей выжил?), поэтому выбрал вариант номер три. Вольдеморт был неприятно удивлен, когда мордой к лицу столкнулся не с перепуганным подростком, готовым храбро умереть за волшебный мир, а с юным отморозком, на метле и с битой. Шлем беднягу окончательно доконал, он не знал, что Гарри до последнего пытался залевитировать ролики (цинично объясняя окружающим, что заперся для медитации и настройки духа для битвы). И совсем затер постоянными просмотрами кассету с «Догмой».

Оставим все же малоприятные (и неэстетичные) подробности последних секунд жизни Темного Лорда. И даже не станем упоминать, что от кровавого месива Гарри оттаскивали вшестером, а наблюдавший все происходящее из-под кровати Петтигрю совершенно съехал с катушек. Даже когда его вернули заклинанием в человеческую форму, он все равно наотрез отказывался разговаривать, и до конца жизни питался только сыром.

Потом газеты старательно замалчивали факт, что Гарри Поттер не явился на торжества по поводу Победы просто потому, что не смог развязать смирительную рубашку прочности «Экстра», оно и к лучшему, наверное.

Итак, почти отвыкнув от ослепляющего удовольствия опасности, сейчас Гарри чувствовал все особенно остро. Нервно облизнув ярко-алые губы (в лицо вдруг бросилась кровь), он прошептал:

— Долгой? А на сколько тебя хватит?

Длинные пальцы почти деликатно сомкнулись на его горле, голова невольно закинулась назад, замерев лишь в той точке, когда шанс оказаться с вырванной гортанью стал слишком велик. По губам скользнула совершенно шальная улыбка, от которой Снейпу вдруг поплохело. Этот мальчик был гораздо, гораздо сложнее, чем он думал…

Узкая для мужчины ладонь накрыла его руку на горле и легонько погладила напряженно проступившие косточки. Лаская.

Снейп зажмурился, безумие ситуации ударило в голову, кольнуло сердце и… опалило огнем гораздо ниже. Да, именно так, безумие. В его руках сейчас замер псих со справкой, между прочим.

Если бы какой-нибудь телепат с атрофировавшимся инстинктом самосохранения в это мгновение попробовал прочесть мысли профессора и рискнул изложить их в вербальной форме, соединив и склеив пляшущие образы и движущиеся в десятке измерений одновременно идеи, то он, возможно, получил бы что-то вроде…

«… тонкая шея, как у птицы или ребенка… псих, он же псих… не понимает, что делает… все понимает… улыбается, сверкает глазищами… знает, что делает… ни черта не знает… не могу причинить зло… пользуется этим… что ему надо? Какая горячая кожа… О, черт, только не это! А если заметит, что я ?.. кажется, сам на это напрашивается? … Облизывается снова… ухмыляется… на улицу не выгонишь, Туман… Отличный способ усыпить… с гарантией не потащится следом… еще есть часа три… или напугаю… » — все это проскользнуло в сознание за долю секунды, и Снейп сам изумился тому разочарованию, что накатило при мысли об испуганном и растерянном юноше. Испуганном тем, что он как раз собирался сделать.

— Я предупреждал тебя, не играй…

— … с огнем... — полухрип-полустон. полумысль-полуслово. Они оба его услышали. И эти непристойно— чувственные интонации, которые окрасили его — тоже. Гарри с трудом сглотнул, хрупкая клетка гортани дернулась под пальцами Снейпа. Это почему-то стало последней каплей.

Ладонь, раскрываясь, скользнула под шею. За шею. Туда, где чувствительную кожу сразу защекотал шелковистый пух начинающейся линии волос. Мягко нажать. К себе.

Так странно. Полное впечатление, что его рука — единственное, что поддерживает это гибкое тело в вертикали, не дает стечь на пол замысловатым узором. «Весь мой»

Глаза закрыты, эти невыносимо-нечеловеческие зрачки не видны, но губы уже сложились в торжествующей усмешке. Мальчишка. Какой же ты еще мальчишка.

Нежнейший, почти благоговейный поцелуй. В лоб.

Зеленые глаза распахнулись с недоверием. Изумлением. Злостью.

Игра?

Насмешка?

Два быстрых поцелуя закрыли их снова.

«Ты сам хотел этого, теперь… подчиняйся».

Ожила вторая рука словно окаменевшего до этого тела. Коснулась узкой талии, провела по поясу сзади и властно притянула к себе. Гарри чуть слышно вздохнул, еще не совсем веря в происходящее. Теплые губы снова пробежались по его лбу, отчерчивая его строгую форму, нашли рельеф шрама, кончик языка — совсем чуть-чуть раздвоенный на конце — оставил жаркий след между бровями, в точности там, где следовало находиться третьему глазу. У Гарри неожиданно закружилась голова.

Поймав выдох распахнувшихся губ, мужчина быстро лизнул нижнюю губу Гарри и хмыкнул, отстраняясь, когда жадный рот попытался накрыть его, прося о поцелуе. Сердито дернувшись, Гарри попробовал заявить о своем возмущении таким… нечестным поведением, но вместо этого из горла вырвался стон: Снейп внезапно отпустил его, и невесомость воздуха, сменившая плотность и твердость тела, обнимавшего его, стала ужасным разочарованием.

Гарри растерянно заморгал, а потом прищурил один яростно— изумрудный глаз.

— Какого…

— Следи за языком, Поттер. Чтобы потом не пришлось пожалеть. — прервал его ледяной голос. Снейп, словно ничего не произошло, стоял в паре шагов, скрестив на груди руки. Его лицо было невозмутимо, но… взгляд Гарри скользнул ниже, где в высоком вырезе халата виднелись резкие линии ключиц. И между ними бешено колотилась жилка. Отчаянно. Дико. Страстно…

— Пришел в себя? — сухо спросил профессор и отвернулся, пряча от взгляда выдающую его с головой «улику»… Поздно.

— Если снова собираетесь от меня так отделаться… — Гарри откинул рукой непослушную прядь со лба, — то у вас ничего не получится.

— Поттер… — Снейп осекся, потому что Гарри возник в доле дюйма от него, как если бы профессор использовал «accio». Пробежавшись взглядом по изумленному лицу, Гарри картинно вздохнул.

— Помните? Вы сами называли меня испорченным ребенком. Который обязательно получит то, чего хочет… Ваш «золотой мальчик»… Ваша… «новая знаменитость», — последние слова он почти выдохнул. Влажным теплым облачком — из губ в губы. И не отвел твердого взгляда, когда брови Снейпа угрожающе нахмурились. — А ведь это так. Я получаю то, что хочу. Всегда. И сейчас… — Гарри сделал продуманную паузу, но Снейп даже не сумел ею воспользоваться, захваченный интонациями и легкой хрипотцой в этом молодом голосе. — я хочу ВАС. — ад не разверзся под их ногами, а небеса не обрушились на землю. Лишь легкая улыбка скользнула по губам одного, и веселые искорки вдруг блеснули в черных глазах другого. — Я ведь не отстану, — после короткой паузы продолжил юный негодяй. — Мне тут скучно, я уже говорил… — тонкие пальцы потянулись к щеке Снейпа, но беспомощно замерли, когда мужчина перехватил запястье. — В конце концов, вы всегда сможете списать это на мое… обострение. Спросите врачей из Мунго, в таких случаях со мной не совладать и торнадо. — улыбка исчезла с лица Гарри, когда он понял, что, в общем-то, говорит совершенно серьезно. Та неприкрытая ирония, с которой он подходил к идее соблазнить самого грозного учителя своего детства, внезапно испарилась, оставив его один на один с загадочными провалами темных глаз — о, он помнил, как умеют они сиять — с силой изящных длинных пальцев, обхвативших его руку, с легким неуловимым запахом — дым дорогого табака (как странно, разве Снейп не курит сигареты?), запахи растертых в теплых ладонях осенних листьев и мяты — с таким ярким пониманием, что они — здесь и сейчас — только вдвоем, за окном клубится невероятный, невозможный туман, а на мужчине, что стоит от него в паре дюймов, одет лишь халат поверх домашних брюк. И полоска бледной кожи мерцает перламутром в тусклом свете.

Гарри облизнул внезапно пересохшие губы, почти с усилием заставил себя отвести взгляд и с каким-то безнадежным отчаянием понял, что ни за что отсюда не уйдет. Что если не получит этого человека прямо сейчас и… и целиком, до кончиков волос и ногтей, до мельчайшей гримаски и полного набора язвительных интонаций, он…

Сойдет с ума? Поздно спохватился, Гарри.

Ну что же, альтернативы не было, значит, исход мог быть только один.

— Я останусь тут, — прошептал Гарри. — Вы не сумеете меня убить, — бровь Снейпа взлетела в ироничном недоверии, но он все еще молчал. Уже решив все для себя, просто наслаждался словами Гарри, впитывал их, как губка… А ведь он даже не понимал раньше, как это… восхитительно — быть настолько желанным. Желанным. Он изучил это слово со всех сторон, он прокатил его на языке, распробовал вкус, ощутил все оттенки… Оно ему нравилось. Снейпу редко нравились слова, похоже, это было особенным. Или дело в том, что оно четко ассоциировалось у него с этим невозможным упрямцем?..

— Вы не сумеете, — продолжал гнуть свою линию Гарри. — А я останусь. — он мрачно потупил взгляд, пожал плечами и снова взглянул прямо в черные бесстрастные глаза. — Буду вертеться поблизости, и надоедать вам, и лезть во все ваши страшно таинственные дела, и… И испорчу каждую секунду вашей жизни, — закончил он с милой улыбочкой. — Каждую. — и это слово паутинкой повисло в воздухе между ними, колеблясь и отсвечивая своими призрачными гранями.

— Самый оригинальный способ шантажа из всех, мне известных, — после небольшой паузы наконец заговорил Снейп. — Собираешься надоедать мне, пока я тебя с досады не …

— Трахнешь. — радостно кивнул Гарри. Снейп скривился.

— Следи за языком. — И… поцеловал его. Наконец-то. По-настоящему.

От изумления Гарри даже не почувствовал вкуса.

Только привкус шоколада и мятный холодок на языке, когда губы Снейпа наконец-то оторвались от его.

И снова человек, смотревший на него сквозь темные бойницы глазниц, изменился. Равнодушие? Хладнокровие? Выдержка?

О, нет.

Голод. Нетерпение. Страсть.

Языки темного, как ночь, и древнего, как сам мир, пламени захватили его — целиком. Безраздельно.

Северус Снейп, потомственный темный маг, дважды предатель и несчитанное количество раз убийца, мистер «язвительность» и вице-мистер «циничность» (угадайте, кто занял первое место), человек, чье сердце, по всеобщему мнению, давно сожрали мантикоры, а душу не принял бы сам дьявол, как брак, отбросил щиты и маски, забыл о правилах и законах. Он отпустил на волю своих демонов.

Быть может, впервые в жизни.

Быть может, в последний раз.

Гарри слабо ойкнул, когда прикосновение руки, все еще сжимающей его запястье, стало стальной хваткой наручников. Рывок, и вот уже его спина прижата к плотной ткани халата, а поперек талии — бледная, такая бледная на фоне его черной одежды рука.

— Ты сам этого хотел. — слова змеиным ядом сочатся в его ухо, и совершенно естественным кажется их обжигающий жар. Еще полмгновения, и влажный горячий язык пытается повторить путь слов, тычется в ухо, взрывая одновременно сразу сотни крохотных петард удовольствия, которые кто-то незаметно для него умудрился разбросать по всему телу. Тому самому телу, что внезапно становится чужим и неловким. Тряпичная кукла, упавшая в воду — ее ватные движения так неуклюжи…

Гарри задохнулся и судорожно глотнул воздух: острые зубы сжались на его шее сзади. Знак превосходства. Знак… собственника.

— Нам лучше переместиться туда, где гораздо, гораздо удобнее… — если бы змеи умели мурлыкать, то это был бы именно этот звук, в котором удивительным образом смешались мягко-игривые интонации и жесткий шелест чешуи.

Гарри чувствовал, что теряет ощущение реальности. Этот человек у него за спиной, что сейчас одним словом перенес их наверх, в свою спальню, не мог быть тем –идеально изученным — Снейпом, которого он за восемь лет узнал, как свои пять пальцев. Этот человек, что запрокинул его голову и впился поцелуем в беззащитное горло, не мог быть тем — всегда застегнутым до последней пуговицы — Снейпом, которого за все время не уличили ни в одной связи. Этот человек, чьи прохладные пальцы только что взялись за пряжку его ремня, не мог быть тем — всегда одинаковым — Снейпом, что за все восемь чертовых лет не сказал ему доброго слова и не кинул ни одного теплого взгляда… бесконечно спасая его невезучую, в общем-то, жизнь.

Гарри словно очнулся в тот момент, когда последний кусочек ткани слетел с его тела, оставив совершенно обнаженным. И даже слабо пискнул, приземляясь в самом центре кровати. Обернулся… обманчиво-спокойная поза, и руки небрежно развязывают халат. Быстрое, почти досадливое движение — тяжелая ткань как-то разом спадает с плеч. Перламутром отливает бледная кожа, желтоватым перламутром жемчужных раковин, почти безупречны пропорции сухощавого тела, совершенен разрез полных яростного желания глаз.

Две темные молнии взгляда ударили в зеленые распахнутые глаза. И вдруг Гарри увидел… Увидел себя — грациозный котенок пантеры на невинно-белых простынях. Гибкое смуглое тело, разметавшиеся темные пряди над озерами чистого малахита. И словно фоном к картинке низ живота взорвало отчаянным, полубезумным томлением. Словно его собственного нетерпеливо-сладкого ужаса было мало. Словно уже не плыла перед глазами разноцветная дымка. Словно не этого человека перед ним он хотел так, как не хотел никогда и никого.

Полурык— полустон, и два движения стали одним, когда смуглые руки обвились вокруг шеи, утягивая в злой, неистовый поцелуй, а бледные пальцы до синяков вцепились в аккуратные ягодицы, вжимая, втискивая, вспыхивая…

Кажется, штаны они все-таки не сняли, а порвали. Кажется, даже для этих двоих такие синяки и в таком количестве были редкостью. Кажется, они заснули на полуукусе, требовательно втягивая безжалостным ртом бледную кожу плеча, стискивая неистово тонкую смуглую лодыжку (пальчики ног были последним и главным фетишем профессора Снейпа. Да. И не спрашивайте, как они умудрились это проделать одновременно. Потренируйтесь, и поймете, что нет предела гибкости талантливого Ловца). Кажется, такого всплеска гормонов не знал не только этот дом. И даже не только этот город…

Вспышка — всплеск яркого света под закрытыми веками, и сладкая влажная упругость языка на уже взрывающемся всего лишь от бесконечных поцелуев члене становится последней каплей.

Стон переходит в почти нечеловеческий вой, и тело само рывком подается назад, напарываясь, насаживаясь, становясь завершенным…

Темные волосы хлещут, сплетаясь с прядями почти того же оттенка, и долгий сладкий поцелуй заменяет слова благодарности и… обещания.

Скрученные жгутами простыни, разлетевшиеся оборванными крыльями по комнате одеяла, жирное пятно разлившегося— таки пузырька с маслом, два тела, унизанных бисером пота, неровное тяжелое дыхание… спят.

Осторожное движение нарушило покой бесформенного переплетения рук и ног на кровати. Аккуратно, почти не потревожив уснувшего любовника, мужчина бесшумно выбрался из постели, и легкие шаги босых ног воровато проследовали к столику в углу. Палочка отыскалась еще раньше в кармане халата. Одно слово, и на конце ароматической трубочки благовоний затлел алый огонек, по комнате поплыл нежный сладковатый запах.

Тихо прикрывая дверь в спальню, Снейп мысленно порадовался, что с его бессонницей снотворное — да-да, те самые благовония — всегда под рукой.

Взгляд на часы заставил изумленно приподнять брови. Они прокувыркались так долго, что теперь ему оставалось чуть больше получаса… а ведь надо позаботиться не только о себе.

Гостевая ванная и отсутствие нормальных полотенец не испортили настроения. Очень вряд ли, что его теперь вообще хоть что-то могло испортить. Снова и снова ловя себя на быстрых взглядах в сторону лестницы, Снейп наконец-то позволил довольной улыбке заиграть на губах. Этот ребенок — просто сокровище. Безумное, циничное, жестокое… сокровище.

Зеркало отразило фигуру мастера зелий, и он беззвучно присвистнул. Кажется, на его коже места живого не осталось: царапины, засосы… отпечатки зубов?!

Что ж, следует выбрать плащ с воротником повыше.

И надеяться, что раздеваться не придется. Хорошо, что кот заперт. Такой вид его «партнера» может изрядно шокировать. Изумившись в который раз абсурдности происходящего, Снейп снова посмотрел в сторону спальни.

Возможно

Возможно

Возможно, эта ночь не будет последней. Как жалко было бы потерять любовника, бесы в душе которого стремятся выскользнуть наружу так же яростно. Им было удивительно хорошо вместе. Безумие в каком-то роде может стать подарком судьбы. Например, в вопросах темперамента. И кто, как не другой безумец, сможет это оценить?

Улыбнувшись снова, Снейп принялся одеваться.

* * *

Гарри лежал на спине, на всякий случай закрыв глаза, и напряженно прислушивался. Снизу почти не доносилось звуков, Снейп был бесшумен как призрак. Лишь пару раз тихо стукнули ящики и глухо мяукнуло это чудовище — кот.

Ну наконец! Звук захлопнувшейся входной двери и повернувшегося ключа ни с чем нельзя было перепутать. Гарри молнией слетел с кровати. Душ, к сожалению, был необходим. Кое-где на нем кое-что засохло.

Лихорадочно быстро одеваясь, Гарри снова выразил свое «фи» несообразительности профессора. Ладно, он мог не знать, что часть зелий и заклинаний банально перестали на него действовать. Но не догадаться, что в святом Мунго на него извели все запасы снотворного, пытаясь получить хоть короткую передышку от буйного пациента? Спишем рассеянность на хороший секс.

Тем более… Гарри ухмыльнулся, царапнув наливающийся синяк на внутренней стороне предплечья. Секс и правда был замечательным.

А теперь он собирается сдать своего любовника аврорам.

И сдаст!

Жизнь прекрасна.

Возможно

Возможно

Возможно, ему разрешат навещать Снейпа в тюрьме.

Дверь хлопнула второй раз, выпуская в жадный кисель тумана уже вторую высокую темноволосую фигуру.

Ночь только началась.

Гарри быстро шел по пустым улицам. Это серое клубящееся нечто, заполняющее пространства между домами, как воск — литейную форму, наводило на мысли о летаргии и системах жизнеобеспечения. Город не спал, город был в коме.

Разнеженное и все еще полное приятной усталостью тело вяло протестовало, возмущаясь температурным режимом и уровнем влажности. Гарри строго на него прикрикнул и оказался втянут в долгую нудную перебранку с самим собой, результатом которой стало клятвенное обещание, едва схватив Снейпа за шаловливые ручонки, немедленно умчаться на юг.

Юг.

Туда, где песок, солнце, драконы и… и его рыжий любовник.

Друг.

Псих— одиночка.

Родственная душа.

Человек, сохранивший остатки его психики, буквально выкрав Мальчика-У-Которого-Съехала-Крыша из-под невнятной опеки Vинистерства и слепив из него то, чем он является сейчас. Одна из немногих по-настоящему теплых привязанностей, давно перешедших от увлечения к нежнейшей дружбе.

Брат Рона Уизли.

Гы-гы. Приятно чувствовать себя подонком. Сколько Ронни не общается с ними обоими? Год? Два?

Даже к Гермионе приезжают по графику. Зажатый нормами морали и мамочкиными наставлениями кретин. Рядом с такими всегда чувствуешь собственное превосходство.

Согретый такими вот теплыми чувствами, Гарри зашагал даже бодрее, взрывая шагами плоские длинные лужи.

Кованая кладбищенская калитка была холодной и мокрой. Она слабо заскрипела, открываясь, и оставила на пальцах явственных запах железа.

Что-то чвакнуло под ногами, когда Гарри неосторожно шагнул мимо усыпанной гравием дорожки — в траву и слякоть. Подлый туман стелился и под ногами, одеялом укутывая землю и мешая нормально видеть дорогу.

Гарри сделал несколько шагов, стараясь ступать по дорожке, и досадливо разгоняя руками серые хлопья. Странно. Сейчас это был словно бы совсем обычный туман. Слякотный, промозглый, но… ничего страшного. Словно бы не он пытался выпить его до дна по дороге к дому Снейпа.

Снейп. Ну конечно.

Какой добрый человек. Собственными руками влил в него зелье, которое теперь позволяет безбоязненно за ним же и шпионить.

А вокруг царила тишина. Сквозь ватную подушку серого месива в воздухе звуки почти не проходили, беспомощно теряясь в вязких лабиринтах тумана. Хруст камешков под ногами да шелест собственной одежды.

Здраво рассудив, что убийца скорее всего продолжит осваивать тот же «квадрат» кладбища, где были найдены предыдущие жертвы, Гарри шагал, как он надеялся — в нужном направлении.

Все началось ровно через пятнадцать шагов.

Гарри как раз поднял ногу для шестнадцатого. Как видно не судьба.

Длинное тяжелое тело, протаранив воздух на манер ракеты земля-земля, снесло его с ног и от души впечатало в жидкую грязь.

1. …ёк. — сказал Гарри, выпучив глаза, и попытался извлечь чужой локоть из своего солнечного сплетения.

Локоть дернулся, вслед за ним зашевелилось вовсе немаленькое тело, и Гарри с некоторым изумлением осознал, что лежит в грязи едва не в обнимку с неким мистером Джонсом. Да-да.

Тем самым любителем артефактов.

Немая сцена тянулась, как тянучка из банки.

— Эээ… Мистер Поттер?!.. Добрый вечер... — проблеял мистер Джонс и затравленно оглянулся, очевидно, более не в силах держать паузу.

— Ага. — соригинальничал Гарри. И снова уставился на «компаньона» во все глаза.

Посмотреть было на что. Роскошный красно-бордовый (свежайший) фингал под глазом и располосованная чьей-то когтистой «пощечиной» скула.

— Ударился, — блудливо отводя глаза, пояснил Джонс.

— С разбегу? — участливо уточнил Гарри. Джонс не понял:

— Как это?!

— Отлететь назад таким рикошетом… — Гарри фыркнул и принялся извлекать себя из-под Джонса.

— Мда. — Джонс явно не знал, как выйти из щекотливой ситуации, поэтому предпочел в свою очередь сменить тему. — Не слишком удачное место для прогулки, мистер Поттер. — светским тоном начал он, поднимаясь сначала на колени, а потом — кряхтя — и на ноги.

— Охотно верю. — буркнул Гарри, обнаружив, что грязь по плащу только размазывается, а вовсе даже не отчищается. — Глядя на ваше лицо…

— Нам лучше… уйти отсюда. — страшный вопль нечеловеческой боли… да и природы, похоже, тоже нечеловеческой, разорвал фразу посередине, и заканчивал мистер Джонс уже с изрядно перекошенным от страха лицом. — Тут небезопасно…— он подпрыгнул на месте, когда вопль вдруг отозвался чуть в стороне ультразвуком женского визга.

Гарри едва успевал вертеть головой, запоминая направление и страдая от невозможности разорваться на две части!

Мистер Джонс, очевидно, страдал от невозможности провалиться под землю (гы-гы, на кладбище это выглядело бы особенно эффектно!), он быстро попятился и побледнел так неправдоподобно сильно, что стало ясно без слов — это все это по его душу.

Скоренько проанализировав ситуацию, Гарри пришел к выводу, что заварушка уже началась, а эта «немощь бледная, трясучая» имеет к ней непосредственное отношение, и значит… что?

Значит, вязать всех подряд, а там рассортируем.

Наверное, Гарри слишком сильно приложился затылком.

Наверное, он слишком доверчиво отнесся к оцепенению, завладевшему мужчиной.

Наверное, он слишком много уделил внимания этим странным воплям…

Да, я пытаюсь сказать именно следующее: Гарри Поттер показал себя законченным тормозом.

Причина странного шороха стала для Гарри очевидной, когда мужчина уже шустро перебирал длинными ногами в направлении северо-северо-запад — на калитку.

А продолговатый, богато изукрашенный предмет, блеснувший в руке, объяснил причину такой спешки.

Похоже, убийцу обокрали. Обокрал этот трусливый тип. Какой ужас.

Мысленно посокрушавшись и поцокав цинично языком над такой трагедией для убийцы Гарри трусцой припустил в ту сторону, где слышал женский вопль — он прозвучал вторым, логично предположить, что и эпицентр интересного успел сместиться туда же.

Неожиданная встреча с мистером Джонсом и ее неудачный финал немного смутили Гарри, но из колеи не выбили. Он жаждал действия и… Снейпа.

В конце концов, это все ради него затевалось!

Вы бывали на кладбище ночью?

Мир там — другой.

Пришли Вы поклониться близкому человеку или устраиваете перепись для монографии по истории, верите в загробную жизнь или искренне считаете, что последний этап человеческой экзистенции проходит в пищеварительном тракте дождевого червя, решили поклониться Маре-смерти или просто нашли тихий закуток для задушевного общения…

Неважно.

Вы все равно почувствуете это.

Дрожащее марево. Мягко пружинят под ногами тускло отсвечивающие сгустки еще не мертвой, уже не живой энергии. Словно души, улетая, сбросили старую шкуру, оставив клочок своей непостижимой сущности.

Пара радужных перьев. Клок иссиня-черного меха.

И тишина. Вездесущая. Неизменная.

Этой тишине ни к чему безмолвие. Вы услышите ее и за женским плачем, и за шелестом листьев, и за птичьим гомоном. Не бесправный фон для других звуков, о нет.

Эта тишина знает себе цену.

И бывает громче иных звуков. Дарит безмятежность и мудрость…

Когда впереди послышались голоса, Гарри был уже спокоен и собран. Размытая тень в сердце тумана, почти бесшумные шаги и сосредоточенная решимость раскопать правду.

Голоса доносились словно бы со всех сторон — предательское свойство тумана — и Гарри завертелся на месте, пытаясь найти их источник.

Темно-серым, на пару тонов темнее белесой каши тумана, мазком слева — кто-то пробежал или … пролетел?

Еще одно неуловимое движение — тенью по периферии взгляда. Гарри замер, пытаясь понять, что это за странное явление природы, блин…

Легкий шорох, из тумана блеснули красноватыми огнями явно нечеловеческие глаза. И потухли. Гарри от неожиданности ойкнул…

Еще движение, голова непроизвольно дергается вслед: внезапный порыв ветра на секунду отнес полог тумана, отчетливо показав живописную сценку: надгробие и склонившаяся над ним скрюченная фигура.

Через мгновение декорации вновь сменились, серый занавес снова спрятал «актеров». Гарри бесшумно и безоглядно нырнул в грязное месиво тумана.

Бам.

Надгробие оказалось ближе, чем он планировал. А под ногами уже истерично барахталось что-то живое и тощее. С ужасно острыми коленками.

Кое-как отлепив знаменитый лоб от холодного мокрого камня, Гарри кисло поздравил себя с очередным сотрясением мозга (и не возражать! Сказано — мозга, значит, мозга) и осторожно прислушался.

Его паранойя вступала в новую стадию, и сейчас парень с определенным холодком между лопаток вспомнил про топор, который в обязательном порядке входит в экипировку любого порядочного маньяка.

Свиста страшного лезвия поблизости не слышалось, воплей умирающих жертв и злобного «мгуа-ха-ха» тоже, так что храбрый гриффиндорец переключился на то, что — отчаянно пыхтя — пыталось из-под него выбраться.

Стоп.

Он сидит на могилке… так откуда и что это лезет?!

Взвизгнув, Гарри слетел на дорожку — не то чтобы он боялся. Просто зомби — народ, неоднократно уличенный в беспорядочных гастрономических связях.

Рука словно сама собой легла на высокий ботинок, вытаскивая из его толстой стенки привычную твердость волшебной палочки, бесхитростно замаскированной под заклепку.

Странный звук за спиной — словно тяжело вздохнул кто-то большой и безмерно усталый. И тут же забилась — заплакала фигурка у надгробия, разом выдав трель, опровергавшую все слухи о человеческих возможностях… человеческих?

Воровато оглянувшись, Гарри подполз к надгробию ближе и одним движением стянул грубую серую ткань, до талии укутывавшую незнакомца… оппа.

— Милли? — прошипел Гарри, как мог — гневно. Радостный писк был бы слышнее, если бы девушка могла говорить. А так она только бешено завращала глазами, безмерно обрадованная появлением спасителя.

— Это, правда, ты? — уточнил Гарри на всякий случай.

— Ыыы, — пожаловалась зареванная и растрепанная очень даже «знакомка».

— А чего тут… гуляешь? — нервно осведомился Поттер и снова огляделся. Эта тишина его … раздражала.

Девушка опять что-то замычала, ужасно неразборчиво, но это-то было объяснимо. Кляп во рту, связана по рукам и ногам… мда. Если и гуляет, то явно не одна.

— Ты тут полежи. — Гарри рассеянно похлопал девушку по голове со вставшими дыбом от такого цинизма волосами. И задумчиво прищурился в туман, уже окончательно потеряв интерес к бедолаге. — Покараулить, пока он тебя добивать придет? — Очевидно, этого нервы несчастной волшебницы уже не выдержали, Милли под рукой обмякла, наконец-то свалившись в благословенный обморок. Гарри, впрочем, этого и не заметил, продолжая свои успокаивающие похлопывания. — А с другой стороны, нож у него сперли, резать нечем. — Милли вскинулась и забилась всем телом, очевидно, обморок был не настолько глубок, как хотелось бы. — Так что я сам его найду, а ты… — Гарри примерился к узлу кляпа, что находился как раз под кончиком носа, пониже пары огромных несчастнейших глаз. — Кричи, если что. — узел был крепкий, развязывать долго. Ничего. — Или мычи. — откорректировал предложение Гарри и поднялся на ноги. Милли с тихим писком вновь покинула реальность, и Поттер с умилением решил, что когда молчит — она и правда ангелочек.

Вот пусть… посмотрит свои ангелячьи сны пока.

Вольдеморту понятно, девица всю охоту испортит.

Заботливо укрыв беднягу все тем же мешком, Гарри двинулся дальше. Направление было очевидно — такое впечатление, что от надгробия прямо по ровным могилкам проехал пьяный трактор.

Земля только что перекопана не была: свезенный грунт, ободранные газончики, хоть и по-зимнему голые уже, а все равно аккуратненькие. Некогда.

— Его ж там без меня убьют. — Гарри рванул по следу не хуже премированной гончей. По следу — то есть, все по тем же могилкам.

Охотничий азарт начисто вымыл из вен страх и даже банальную осторожность.

(следует, наверное, упомянуть, что впоследствии, когда наведенные на жителей чары невмешательства и невнимания сошли, ужасные происшествия на кладбище были списаны на дьявольские происки, кладбище сравняли с землей, а вместо него в городке построили крематорий. что, в общем-то, логично. Но Гарри с тех пор неизменно чувствовал по этому поводу некоторую неловкость).

Это была очень плохая ночь для мистера Мак-Грегора Маттерса, графа де Гленстрея. Несчастный понял это еще в ту минуту, когда мягкие подушечки кошачьих лап коснулись отвратительно-мокрого асфальта, а этот — мерссский, моя прелесссть, мы его ненавидимсс— туман своими влажными губами дотронулся до жалкого тельца.

Но цель, которую преследовал мистер Мак-Грегор этой ночью, была слишком важна, чтобы отступать, и вообще. Когда это он отступал?!

Дальше события завертелись, как вертится мир для спущенного с горы в бочке человеке, разумеется, пошло наперекосяк все, что только могло пойти. И вот уже мистер Маттерс сидит «копилкой», в луже пушистой задницей (а извините! тут все вокруг — сплошная лужа), и тихо злится, наблюдая за потасовкой у самых дверей сторожки.

Вы скажете, хуже не бывает? Три «ха-ха».

Впрочем, мистер Мак-Грегор тоже был в этом уверен. Аккурат до того момента, как чья-то нога в дьявольски тяжелом ботинке не врезала по вышеупомянутой заднице. Район копчика, аккурат над хвостом.

Весьма чувствительное место, знаете ли.

В тоскливым воплем улетая в туман, мистер Маттерс угрюмо констатировал, что остаться домашним любимцем было бы гораздо разумнее.

Так нет. Богатства и власти захотелось.

Споткнувшись о что-то мягкое, Гарри притормозил перед самой сторожкой. И вовремя.

Клубок сцепившихся в объятии схватки тел, мелькание рук, всплески волос. Вот четко вырисовался в подрассеявшихся клубах тумана знакомый профиль, и Поттер задохнулся от изумления: он-то ожидал чего угодно, только не этого! Или этот храбрый человек вступил в схватку с настоящим убийцей? Немудрено, если учесть специфику работы.

Его противника Гарри рассмотреть не мог, как ни пытался: широченный черный плащ, капюшон, чудом не слетающий с глаз.

Ах, оставим лукавство.

Сложно не узнать грацию тела, всего несколько часов назад заставлявшего вас стонать и захлебываться криком от удовольствия. Всего лишь один взгляд на эти гибкие движения неожиданно отозвался теплым толчком внизу живота. Гарри усмехнулся и сделал шаг вперед, поднимая палочку.

Так бы оно, наверное, все и закончилось, но…

В этот момент тот самый человек, которого он наивно считал союзником, как-то странно вывернулся и … вдруг оказался с Гарри лицом к лицу. Безумный взгляд и странно ощерившийся рот еще можно было бы списать на азарт битвы, но вот отсвечивающие алым глаза и дикий крик, в котором не осталось ничего человеческого, внушили Гарри легкое недоверие к им же самим сделанным чуть ранее выводам о расстановке сил.

«Упс», — подумал Гарри, поднимая палочку. — «Ступефай», — произнесли губы. Все дело в том, что Гарри с некоторых пор с большим недоверием относился к красноглазым. И альбиносам вовсе не светило стать его лучшими друзьями, если вы понимаете, о чем я.

— Vade retro Satanas, — раздалось в ту же секунду, и на глазах у изумленной общественности (в лице Гарри Поттера и мистера Маттерса, с отчаянным мявом выползавшего из кустов) человек упал на подломившихся ногах, отчаянно царапая лицо неожиданно длинными и острыми ногтями.

В поднятой руке фигуры в плаще сверкнул, на миг окрасив пряди тумана в изысканные оттенки зеленого, какой-то яркий предмет, и Гарри мог бы поклясться, что он услышал бормотание. Что-то вроде «ну иди же к папочке».

И это самое «папочка» его на некоторое время натуральнейшим образом вывело из строя. Что-то вспыхнуло, кто-то взвыл, дурным голосом заорал кот, и полуослепший от такой яркости Гарри рванулся вперед, понимая, что жертва — то есть, убийца, а если совсем честно, то Снейп, разумеется — сейчас самым наглым образом исчезнет с горизонта, и ищи его потом!

Руки врезались во что-то мягкое, а потом и вся немаленькая тушка нежно слилась в «объятии с разбегу» с закутанной в плащ фигурой. Что характерно, с тыльной стороной оной фигуры.

«Точно он!» — возликовал Гарри, ощупывая под мантией знакомые рельефы поджарой задницы.

«Помогите, насилуют», — вяло подумал тип в плаще и … дал пинка нашему храброму гриффиндорцу.

Злорадное шипение кота прокомментировало ситуацию в самом оскорбительном для Гарри смысле, быстрые шаги прошуршали куда-то к северу и… все стихло.

Медленно и печально поднимаясь на четвереньки, Поттер уныло признал, что этот раунд он, кажется, профукал. С другой стороны, у него, кажется, осталось кое-что в запасе.

— Мистер Поттер… — мягко произнес знакомый голос. И Гарри, почти не удивившись, ответил.

— Доброй ночи, святой отец.

Тихие шаги метрономом отстучали за спиной, и перед Гарри в полутьме отчетливо нарисовалась знакомая фигура.

Священник.

Скорбный силуэт, понимающий взгляд. Профессиональное…

— Доброй ночи, мистер Поттер.

— И что же в ней доброго?! Не лучшее место для… Вас. — мрачно проинформировал его Гарри, наконец-то выпрямляясь.

— Именно здесь я должен быть сейчас, мистер Поттер. — тихий вздох, и священник осторожно опустился на колени около лежащего на земле человека.

Поттер мысленно поаплодировал выражению благородной скорби в голосе.

У него бы так не получилось.

— И давно… гм… в кустах сидите? — начал светскую беседу гриффиндорец.

— С вечера, вообще-то. — священник бросил на Гарри скорбный взгляд, выразительный даже в окружавшей их темноте. Поттер хмыкнул, не сдержавшись, и святой отец поспешно добавил. — И я как раз собирался вмешаться, чтобы спасти бедное дитя, когда…

— Появилась та парочка, — кивнул Гарри, озираясь по сторонам.

— Парочка? Они пришли по одному. Сначала тот мрачный мужчина, что… хм… покинул нас несколько минут назад. А потом второй…

— Был еще третий. Пушистая тварь… — процедил Гарри и невежливо дернул лежащего на животе за плечо. — Святой отец, вот Вы, как специалист, просветите, что с ним теперь делать? Кол в сердце и прикопаем?

— Чегооо?! — перепугался священник и даже руками замахал.

— Шучу-шучу, — кисло улыбнулся Гарри. — А что тогда?

— Ну… демон его покинул…

— Это точно был демон? — недоверчиво осведомился Гарри. С другой стороны, про демонов ему уже рассказывали на этом кладбище. И были не так уж не правы.

Священник смутился.

— Я изучил всю доступную литературу…

— Ясно. Теория — наше все. — мрачно констатировал Гарри. — Выкинем на чет-нечет? Надежнее получится. Нет? Ну ладно. Пусть живет.

— Зря Вы сюда пришли, — упрекнул его священник и запыхтел, помогая Гарри перевернуть лежащего на спину. — Я же предупреждал…

— Вы предупреждали так… — Гарри выпрямился и, чертыхаясь, попытался отряхнуть штаны, — что я пришел бы сюда, даже если бы до этого и не собирался. Кто ж так отваживает любопытных?!

— Не учите меня жить, — мягко попросил священник. — Я все-таки профессионал. Хоть и не в искусстве переговоров. Эти преступления совершал одержимый, и только у одного человека была возможность обмануть всех так ловко… у несчастного, что лежит сейчас под нашими ногами.

Гарри закатил глаза и все же не стал объяснять деревенщине основные принципы аппарации и чар отведения глаз, которые позволили бы проделать все эти фокусы человеку совершенно из любой точки Англии.

Да и мира, наверное.

— Кладбищенский сторож — это группа риска. Ему следовало бы об этом знать, прежде чем соглашаться на такую работу. — цинично прокомментировал Гарри. И поднял с земли заинтересовавшую его деталь.

То, что местный сторож педантичный зануда и помешан на порядке, Поттер понял, едва взглянув на эти выровненные по линеечке могилки. Но… — Не думал, что он будет курить такое… — в пальцах Гарри была зажата пачка сигарет Davidoff .

Прищурившись, священник посмотрел на смятую упаковку.

— Если я правильно понял… — неуверенно произнес он. — то существо, что в него вселилось, должно было принести собственные привычки. А сторож не курит, я знаю это совершенно точно…

— Спасибо. — Гарри нахально присвоил пачку и вздохнул. — Сами тут справитесь? — туман явно не действовал на этого потрясающего человека.

Если бы Гарри был чуть менее циничен… он решил бы, что дело в необычно ярко поблескивающем в ночной темноте распятии.

В принципе, неплохой ведь мужик, пришел к неожиданному выводу Поттер. Вот только практических навыков по борьбе с нечистью не хватает, но это недостатки скорее ВУЗа…

— О. Да. — стоя на коленях, священник уже совершенно переключил внимание на сторожа. Ему предстояло самое трудное — объяснить несчастному, что же все-таки произошло.

— Замечательно.

Уже открывая тяжелую калитку кладбищенской ограды, Гарри вдруг замер на месте и с силой хлопнул себя по лбу.

Милли.

Ну упс. Забыл. Бывает…

* * *

— Ну все, все, успокойся… — устало приговаривала Гермиона, поглаживая Милли по голове. Гарри периодически закатывал глаза и выразительно потрясал кляпом, не так давно извлеченным из нежного ротика девушки — на кладбище он просто сгреб провалившуюся в обморок волшебницу и аппарировал к дому, в кои-то веки использовав так нелюбимые в последнее время возможности магии.

А Миона ее зачем-то привела в сознание.

Дура.

Милли успокаиваться не желала, она всхлипывала все отчаяннее, и, кажется, вполне наслаждалась ролью несчастной жертвы и объекта всеобщего внимания. Что-то этакое поблескивало в хитро скошенных глазках.

Скошенных к носу — стрессы даром не проходят.

Доведенный до ручки этой истерикой и полной невозможностью думать в атмосфере с катастрофически повышенной влажностью, Гарри резко остановился напротив кресла с самозабвенно всхлипывающей Милли и наклонился вперед, упираясь ладонями в подлокотники.

Нос Гарри и прищуренные зеленые глаза оказались от бедняги в считанных дюймах. (И не надо, пожалуйста, выкриков из зала, что «ничего тут страшного нет»! для профессора, может, и нет –он еще хуже— а вот для остальныыыххх)

От неожиданности Милли забыла глотнуть воздуха и замерла с вытаращенными глазами и открытым ртом.

— Милли, ЗАТКНИСЬ. — лучшим своим «страшным» голосом рявкнул Гарри.

К величайшему удивлению всех троих это сработало.

Милли изумленно заткнулась, Гермиона изумленно застыла в позе «погладьте кошечку, не бойтесь, правда, она лишайная» — остановив ладонь в доле дюйма от рыжих волос Милли и почему-то с перекошенным лицом, а Гарри просто — изумился. Не требуйте от парня слишком многого.

— Нда. — Гарри отстранился, неуверенно прочистил горло и, опасливо косясь на Милли, таки сформулировал весьма беспокоящую его мысль. — Мион, а Мион? Я тут подумал. Этот ритуал вообще ЗАЧЕМ?

— Эээ? — Миона искоса взглянула на него, все еще не решив — то ли гладить по голове, то ли перестать уже.

— Ну, тот, для которого… — продолжение вроде «…Милли чуть не придушили на манер цыпленка» Гарри хватило ума проглотить.

— О. Понятия не имею. — Герми сделала шаг назад и медленно опустила руку. — Я…эээ… чай пойду сделаю. А ты пока Милли… эээ… развлеки. — Миона быстро ретировалась под яростным взглядом одураченного Гарри — «развлекай» теперь эту припадочную.

Ну ладно. Никто не скажет, что Гарри Поттер не смог поддержать беседы!

— И как давно ты этим занимаешься? — небрежным голосом начал он. Милли моргнула и изумленно подняла бровки. — Я имею в виду проституцию…

Рука Гермионы даже не дрогнула, когда из комнаты донесся дикий рыдающий вой. В принципе, она не сомневалась в исходе. Вздохнув и помешав сахар ложечкой, она двинулась обратно.

— КРЕТИН! — теперь они орали обе. Точнее, Гермиона орала, а Милли просто выла на одной ноте, на этот раз всерьез. — Как тебе ума хватило такое спросить?!

— Я не думал, что профессиональная биография — такой секрет! — возмутился Гарри. И едва успел уклониться — вазочка взорвалась о стену в дюйме от его левого уха. — Герм, ПРЕКРАТИ! — та еще ночка у бедняги Поттера выдалась, согласны?

— Да не ПРОСТИТУТКА она! — завопила Гермиона. Остаток фразы потонул в неповторимой по силе и эффектности истерике: услышав страшное слово, Милли просто закрыла глаза и окончательно пошла вразнос.

— Ну, кто бы мог подумать? — бормотал Гарри, прилежно сметая осколки в кучку. — То сплошь путаны, а потом сразу Милли. Тут любой на моем месте ошибся бы. Лю-бой, — с вызовом, но тихо повторил он в сторону лестницы.

Он прервался и потер щеку. На ней явственно проступали четыре глубокие полосы царапин.

Пожалуй, тут было, чем гордиться — ни один мужчина в мире еще не мог похвастаться, что задел сердце и нервы Гермионы Грейнджер настолько, чтобы она опустилась до такой банальщины, как пощечина.

Он и гордился.

И пока пол подметал, и пока в комнате порядок наводил, и даже пока вдумчиво читал главу, посвященную Мечу Ваала. На этот раз без купюр и целиком.

И — Вы не поверите — даже ранним ясным утром (туман исчез, словно его и не было никогда), медленно шагая по кладбищенской дорожке и разглядывая памятники. Около одной из могил он остановился и простоял, засунув руки в карманы, очень долго.

Наверное, если бы его кто-то в этот момент увидел, подумал бы плохое: нечасто люди выглядят такими довольными на кладбищах. И так злобно ухмыляются, раз за разом перечитывая эпитафию.

— А я вас жду.

Снейп прошел мимо. Даже головы не повернул к подпирающему невысокое деревце молодому мужчине в темно-зеленых джинсах. Куртка была ярко-зеленой — в тон глазам. Гарри хотелось сегодня выглядеть получше.

Итак, Снейп прошел мимо, и слова Гарри разбились уже о его непреклонную спину. Так прибой разбивается о волнорез.

Лениво оттолкнувшись от дерева, Гарри зашагал следом, длинные ноги в секунду позволили ему поравняться с мужчиной.

— Даже не поздороваешься? — обычные слова звучали на редкость фамильярно и даже… интимно, когда вылетали из этого свежего утреннего рта. Во всяком случае, именно так решил профессор Снейп. И — возможно — именно поэтому он поежился и перекинул конец длинного белого шарфа грубой вязки через плечо. Было прохладно, его темно-серое шерстяное пальто отлично подходило и шарфу, и утру. И даже серым штанам, которые оно открывало почти от колена.

Усилием воли заставив себя не скашивать глаза на этот… рот, Снейп быстрым шагом продолжал свою прогулку.

— Сначала молочник, да? Интересно, этот чучело бывает живым достаточно долго, чтобы пить молоко? — не умолкал Гарри, ничуть не обескураженный таким отсутствием внимания к собственной персоне. — А потом, наверняка, кондитерская? Такие маленьке пирожные в хрустящей оболочке из теста. А внутри заварной крем. Я угадал? Или эти миленькие ореховые трубочки — тоже неплохо. Знаешь, я хорошо тебя изучил.

Невнятное передергивание плечами.

Какая кому разница, что изучает в свободное время мистер Поттер…

Ведь ему-то нет разницы? Ведь правда, нет?

— О. но я же могу ошибаться. — Гарри вдруг резко поменял тон. Насмешливые и почти издевательские нотки, что в нем появились, ужасно не понравились Снейпу. — Какая может быть кондитерская, если нам срочно требуется найти и убить некоего мистера Джонса… — показалось? Или он и правда вздрогнул? — … мистера Джонса и ту вещь, которую он осмелился похитить. Ах, гадкий, гадкий мистер Джонс. Мы не успели довести наше дело до конца, а он…

— Заткнись.

— Вау! Не совсем то же самое, что «привет, любимый, ночь была шикарной», но… так и быть.

— Я сказал, заткнись. — Снейп и не думал поворачиваться к нему, угрюмо изучая дорогу прямо перед собой. — Ты не понимаешь, что несешь.

— О, конечно же, я ВСЕ понимаю! — ликование, что делало его совершенно непробиваемым для грубости Снейпа, наконец прорвалось в полную силу. — В той книжке, что ты мне дал, нет пары очень важных вещей об одном оружии… Потому ты мне его и позволил взять, я прав? Иначе — ни за что! А «орудие» это я видел у тебя — да-да— у тебя дома. Что скажешь?

— Скажу, что теперь скорее соглашусь банду воров-карманников на чай пригласить, чем хоть одного гриффиндорца.

— Ах, как жестоко. Я уязвлен в самое сердце. — радостно сообщил ему Гарри и зажмурился на ходу, подставляя лицо робким, едва теплым лучикам.

Молчание Снейп нарушать больше не собирался, и Гарри, время от времени перепрыгивая через лужи… или просто — те плитки, что ему почему-то казались особенными, продолжил сам:

— Обряд Кроули. Какой же я идиот, — в этом месте последовал кивок профессора, и вряд ли это он челку встряхивал. (Видите ли, у профессора не было, нет и — надеюсь — никогда не будет челки) — что сразу не подумал! Этот обряд был нужен самому Кроули. Элементарно. Но кинжал вы смогли достать лишь накануне, а проведенные с не-ритуальным оружием жертвоприно…

— Какая дичайшая ересь, — презрительно выплюнул Снейп. И толкнул ладонью дверь, зазвенев колокольчиком — они уже успели поравняться с дверью небольшого магазинчика.

Гарри остался на улице, и когда Снейп через несколько минут вышел, снова оказался рядом.

— Ересь? — невозмутимо спросил он, словно «беседа» и не прерывалась. — Найдите изъян в моей логике! Мистер Джонс, мистер Маттерс. Как я сразу не понял! — фальшиво изумляясь, покачал головой Поттер. Фальшиво — потому что на самом деле все было совершенно очевидно: если спишь на истории магии, про орден Золотого рассвета «вспоминать» потом сложно. — Ближайшие его соратники! Друзья самого Алистера Кроули… мертвые друзья, вынужден добавить.

— Твоя «способность» усваивать информацию и на сей раз не подвела, — прошипел Снейп, искоса скользнув взглядом по раскрасневшейся мордашке. Приятное зрелище, чего лукавить.— Маттерс выцарапает тебе глаза, если заикнешься, что считаешь его другом Кроули.

— Гм. Не важно. — смутился Гарри. — Все равно…

— Все равно ты ничего не понял.

— А что скажут авроры?! — выкинул последний козырь Гарри. — Мне все равно, дружили они или ссорились, но ритуал с жертвоприношением — это черная магия. Чер-на-я. Я так любопытен, ты не знал?

— Поттер, ты… — Снейп осекся на полуслове и даже остановился, поворачиваясь к юноше. — Мерлин. Ладно. Твоя взяла. Сегодня вечером. Один. И получишь ответы на свои вопросы… все вопросы. — Гарри просиял так, что ради одного этого зрелища стоило поступиться принципами, нехотя признал Снейп, любуясь. Мальчишке чертовски шла эта куртка…

— На все? — Гарри понизил голос, и хотя стоял он от Снейпа на вполне приличном расстоянии, профессору показалось, что тонкие пальцы только что коснулись его кожи — так чувственно это прозвучало.

— Абсолютно. — Снейп крутанулся на каблуках и зашел в кондитерскую, оставив Гарри стоять на искрящейся хрустальными лужами тротуарной плитке.

* * *

И снова те же.

И снова там же.

Странное ощущение déjà vu или, скорее, некой обыденности происходящего (что, поверьте, само по себе воспринималось аномалией) застало Гарри врасплох. Аккурат в тот момент, когда его кулак врезался в деревянную поверхность двери профессора Снейпа.

Но разобраться со странным ощущением он не успел.

Дверь распахнулась так быстро, словно Снейп караулил под ней все это время и только и ждал стука, бдительно положив ладонь на ручку…

С этого станется, подозрительно подумал Гарри и вздохнул, шагая к Снейпу в пасть. Поймите меня правильно, в некотором смысле Гарри был вовсе не прочь ознакомиться с ротовой полостью профессора изнутри, но шизофрения, отягощенная манией преследования, мудро подсказывала, что дружеским минетом дело не ограничится.

Итак, Гарри вздохнул, переступая порог. Начищенные до блеска ботинки вальяжно скрипнули и снова скрылись под полами длиннюшего темно-синего пальто классического покроя, в вырезе мелькнул ослепительно-белый шарф. Сегодня Гарри был в модусе джентльмена. Он собирался выносить приговор и… разбивать сердца, возможно.

Короче говоря, галстук немного жал, а запонки неприятно царапали запястья изнутри.

В прихожей было темно. Поза или экономия электричества? Зная Снейпа, нельзя быть полностью уверенным ни в одном из вариантов.

— Добрый вечер. — эротично процедил Снейп и добавил еще более чувственно. — Я возьму пальто.

Хм.

Гарри заново прокрутил короткий диалог в памяти, медленно расстегивая большие матовые пуговицы. Если честно, в голосе Снейпа и намека-то на эротику не слышалось.

Очевидно, подсознание Гарри имело свои планы на сегодняшний вечер, недвусмысленно намекая на это такими вот… искажениями слуха.

Заинтересовавшись странным поведением гостя— стоит столбом и молчит, строго уставившись перед собой — Снейп кашлянул. В меру ехидно.

Нулевая реакция.

Пальцы скользнули по следующей пуговице, блеснула гладкая пластинка ногтя. Розовая.

Снейп сглотнул. Обдумал это. Откашлялся снова.

Нулевая реакция.

Как же медленно протискивается тяжелый даже на вид толстый диск в узкую щель петли. Мягкая подушечка пальца, лаская, коснулась матовой поверхности …

Внезапно разозлившись на себя, Снейп быстренько сымитировал припадок кашля a la завтра умру от чахотки. Даже горло заболело.

Гарри подпрыгнул на месте и ужом вывернулся из пальто, оставшись в аккуратненьком костюмчике. Нервно повертев шеей, он оттянул удавку галстука и решительно повернулся к Снейпу.

— Похороны сегодня? — как-то уж очень скорбно поинтересовался профессор и быстро потянулся за палочкой.

— Чьи? — удивился Гарри.

— Не мои? — удивился Снейп.

Непонимающее молчание.

— А к чему маскарад? — попробовал Снейп зайти с другой стороны.

Гарри насупился и зло одернул рукав.

— Ближе к делу.

— К делу, так к делу. — недоверчиво покосился профессор, делая шикарный жест в сторону гостиной. — прошу.

Хотя Снейп и не подумал что-то изменить в своем облике — черная шерсть штанов и даже на вид мягкий тонкий свитер красивого темно-бордового оттенка — было в нем что-то, что-то в чуть насмешливом взгляде, расслабленной грации походки, раскованном движении, которым он отбросил волосы с лица…

Он заставлял Гарри нервничать.

И парню пришлось бы соврать, если бы он решил заявить, что ему это не нравилось. Холодок в животе, чуть громче стук крови в висках.

— Итак, — Гарри тщательно отрепетированным движением приземлился в кресло, нога за ногу, а кончики пальцев соприкоснулись «домиком». — Сейчас ты попробуешь меня убедить, что мне не хочется прямо сейчас отправиться к аврорам и сдать тебя со всеми потрохами… Это будет сложно, предупреждаю сразу. — зеленые глаза опасно сверкнули из-под тщательно уложенных прядей.

— Так-так-так, мистер Поттер. Переходим к прямым угрозам. — Снейп мягко — удивительно мягко — улыбнулся и сел во второе кресло, устроившись в нем с небрежным изяществом. — И что же вы сумеете обо мне рассказать? Что заставит их поверить вам, а не мне?

Гарри снисходительно хмыкнул:

— Убийства магглов, некромантия, этого мало? А уж твоя сомнительная репутация, Се-ве-рус, — демонстративно протянул он, — не даст им повода не поверить.

— Не помню, когда я разрешил называть себя по имени. — оскалился Снейп.

— Возможно, в тот момент, когда заставил меня кончить второй раз? — с невинным видом предположил Гарри. Снейп предпочел сменить тему.

— Я никого не убивал. — и пожал плечами. Взгляд его собеседника стал таким выразительным, что мужчина быстро поправился, — ну, последние полгода. Ладно. Месяц.

— Убивали по твоему приказу, какая разница! — Гарри поерзал в кресле, ища положение поудобнее. — Ты дал демону вселиться в несчастного сторожа, потрошившего всех тех красоток! Это бесчеловечно! У бедняги может остаться психическая травма и трудности в общении с женщинами на всю жизнь.

— Поттер, — поморщился Снейп.

— Ну ладно, ладно… Мерлин с ними, с магглами, но некромантия!

— Маленький бесхитростный ритуальчик, — пробормотал Снейп. Но глаза отвел.

Гарри торжествующе засмеялся и сделал движение, чтобы подняться из кресла.

— Спасибо за беседу, но дела, дела. Свидание в Министерстве. Обещаю, что буду навещать в Азкабане…

— Сидеть. — негромкая команда. Но ноги сделали отчаянную попытку подломиться в коленях. Это было действительно страшно. Фигура, выросшая вдруг прямо перед ним уже не была Северусом Снейпом, посредственным учителем, талантливым алхимиком и гениальным любовником.

Из темных провалов глаз на Гарри смотрела сама Смерть. Безжалостная, безразличная и неумолимая.

— Разговор не окончен, — прошипело существо, которое сейчас лишь биологически являлось человеком… (а впрочем, кто их знает, этих волшебников).

Это создание действительно было способно воскрешать мертвецов, поворачивать время вспять и — возможно — стать одним из немногих обитателей сего мира, еще способных лишить жизни отравленного волшебством спасителя магов, Англии и человечества (именно в таком порядке).

Темная аура силы, наполнившая атмосферу комнаты легким потрескиванием на грани слышимости и заставившая воздух «поплыть» и замерцать, как это бывает в жаркий июньский полдень, почти не оставляла в этом сомнений.

Странное выражение мелькнуло в глазах Гарри, он медленно откинулся на спинку кресла, повинуясь приказу. А это был именно приказ.

Мужчина одобрительно кивнул, словно юноша в кресле нуждался в его оценке, палочка в его руке чуть опустилась.

Гарри молча смотрел в пол. Не двигаясь, не говоря ни слова, даже не поднимая глаз.

Странный звук, который стал первым почти за полминуты напоминанием, что он еще не превратился в восковую куклу из коллекции мадам Тюссо, мог бы показаться всхлипыванием, полузадушенным испуганным плачем… Тому, кто был очень плохо знаком с Гарри Поттером.

Юноша поднял лицо, на нем ярчайшими изумрудными огнями горели глаза.

— Я не ошибся в тебе. — ликование, звеневшее в его голосе, напугало бы и безумца. А кто мог быть безумнее этого изящного мальчика в дорогом костюме и с призраком смерти у ног — она скрючилась в рабской, покорной позе. — С тобой действительно весело… — последнее слово он уже прошептал, взвиваясь со своего места.

Шаг — и палочка уткнулась ему в грудь.

Взгляд, и сумасшествие — как ток по проводам — полилось из одной пары глаз в другую.

Усмешка, и тонкие губы дрогнули.

— КРУЦИО.

Крик боли? Или экстаза?

Дрожь муки? Или наслаждения?

Что выгибает это тело дугой? Что вспыхнуло румянцем на его щеках? Что снова и снова заставляет его шептать, кричать, выть одно — всего одно — слово?

— СЕВЕРУС.

— Фините инкататем! — опоздал на секунду. Ровно секунду назад мышцы юноши конвульсивно дернулись в последний раз и… вернули способность управлять телом. Пересохшие губы выплюнули последний звук и… зазмеились ядовитой усмешкой.

«Фините инкататем» оказалось лишним.

Организм чудо-мальчика, пропитанные и напичканный всеми охранными и боевыми заклинаниями, что знает магический мир, в конце концов не выдержал, родив…

— иммунитет… — хриплый голос. Сонный прищур ярких глаз. Корочка на губах и слишком румяные щеки.

Дьявол, мальчишка выглядит так, словно только что занимался сексом. Завороженный, Северус сделал шаг вперед.

— У меня иммунитет, — повторил Гарри и капризным, удивительно неуместным жестом протянул руку. — Помоги встать.

Кисть — замком вокруг запястья. И чужая ладонь так же властно стискивает его руку. Рывок.

Слишком близко.

Запах его кожи, волос и — чуть-чуть — адреналина.

— Проходит какое-то время, зависит от силы волшебника, и я перевариваю заклинание, как другие справляются с простудой. — Гарри пятерней откинул растрепавшиеся волосы назад, всего лишь взъерошив их еще больше.

— Чудовище. — пробормотал Снейп. — Я говорил им, что тебя следовало придушить в колыбельке.

— Почему я не удивлен? — Гарри закатил глаза и снова улыбнулся.

— Круцио привел тебя в на удивление приятное расположение духа, — сухо заметил Снейп и сделал движение, чтобы отойти. — Пожалуй, я запатентую идею. Любого другого, конечно, мое заклятие сначала убьет, а лишь потом даст шанс порадоваться…

— Стооой… — протянул Гарри, ловя его за запястье. — К твоему сведению, Непростительные перестали действовать на меня еще до конца войны. То, что ты сделал — невероятно. — и улыбнулся. — Бедный Томми, все считают его моей победой. — пальчики пробежались от запястья Снейпа к локтю, — а ведь у него не было ни малейшего шанса.

— Я сейчас заплачу, — буркнул Снейп и дернул руку снова.

— Теперь, думаю, можешь возвращаться к своему рассказу, — великодушно предложил Гарри. — Это уже формальности, конечно. Непростительное заклятие — взвод Авроров уже мчится сюда сломя голову…

— Что ты хочешь знать? — Снейп не обратил внимания на последнее замечание.

— Все.

— Обо мне?

— Об этой истории… ну и о тебе, конечно. Изумляюсь себе, — Гарри наконец отпустил упорно выворачивающегося из его хватки профессора и зашагал по комнате, — как это я, умирая от скуки, не вспомнил за все это время о тебе? Ты всегда умел сделать жизнь окружающих интересной. Этого сдал, того подставил, третьего убил лично…

— Возможно, причиной твое фирменное гриффиндорское слабоумие, — галантно предположил Снейп.

— Я давно переплюнул самого Годрика, — сладко улыбнулся Гарри. — Но мы все же встретились

— Если верить тебе, это уже ненадолго, — Снейп покосился на часы и вздохнул. — Чаю? — лицо его при этом скривилось так, что Гарри поневоле зауважал бывшего профессора за силу самообладания.

— Побольше сахара. — крикнул он в спину уже выходящему из комнаты Снейпу. Тот мог бы, в общем-то, и дождаться ответа, да?

Безумие этого чаепития могло сравниться с посиделками у Болванщика и Мартовского зайца. Даже если не считать недавно наложенного одним чаевничающим господином на другого Пыточного заклятия и подлетающего наряда Авроров.

Все было слишком… мирно.

Ароматный чай, сколько угодно симпатичных кубиков коричневого сахара и блюдо засахаренных фруктов. И льется неспешная беседа.

— Был уверен, что Дамблдор предложит тебе остаться. Ты был его любимчиком.

— Я был его шпионом, Поттер. Был.

— Биржа труда сказала— фе?

— Десять баллов гриффиндору — не жалко, все равно не зачтутся — да, официально зарегистрированные перебежчики, практически 100процентные темные маги, еще и с дурным характером — и я ГОРЖУСЬ этим — не самая востребованная категория. Положи ложку, а то я точно уберу сахарницу.

— Гордишься? У тебя был хороший психолог. Выйди из образа, хватит занудства. Замечательно хрустит, кстати, хороший сорт. И что было дальше?

— Как это обычно и бывает, работа нашла меня.

— Я не ошибся, тут ты тоже по работе.

— Да.

— Кажется, я тебе все испортил, приятно, черт возьми.

— А мне еще приятнее тебя разочаровать. Ты ни-че-го не испортил.

Гарри застыл с полупрожеванным куском сахара на зубах.

— Чееего?

— Клиенты отбыли, рассчитавшись. Кажется, остались довольны.

— Но… но… — Гарри наконец додумался проглотить кусочек. — Ритуал же не был завершен!

— О. Ритуал. Это была… накладка. — Снейп почти смутился.

— В каком это смысле? — вскочив с места, Гарри забегал по комнате. — Все эти трупы, и могилы, и ножи…

— И сексуальные расстройства сторожа.

— … и сексуальные…. Тьфу. Не сбивай. Это — НАКЛАДКА?

— Бывает. — набычился Снейп.

— Или ты мне немедленно все расскажешь… — прошипел Гарри, выдергивая из кармана палочку.

— Сядь, припадочный. — скучным голосом посоветовал Снейп. — Расскажу, чтобы увидеть, какое у тебя станет лицо в момент осознания собственной непроходимой тупости.

Гарри очень хотелось ответить, но послушать было интереснее, так что он прилежно постарался запомнить все гадости, пришедшие на ум, чтобы высказать их позднее.

— В последнее время, Поттер, я широко известен в весьма узких кругах, как человек, способный совершить невозможное.

— Скромненько и со вкусом. А на визитках лаконичное «Аз есмь». — пробормотал Гарри, не сдержавшись. Бросив на него грозный взгляд, Снейп с нажимом продолжил:

— Невозможное. И у меня действительно получается. Последний заказ поступил от Мак-Грегора, главы некоего Ордена Золотого Рассвета.

— Давно почившего главы, если в книжке не было опечатки. — вставил Гарри.

— Джонс, один из его ближайших соратников по ордену, сдуру поклялся служить ему до тринадцатого колена…

— Мистер Джонс! Так это не он сам, а…

— Его потомок. И полная копия в плане занудности и доставучести. На тебя похож. ПЕРЕСТАНЬ перебивать. Зато имеет «прямой канал связи» с мистером Мак-Грегором.

— И чего он от тебя хотел?! И вообще, разве не Алистер…

— Нет. Мой заказчик — Мак-Грегор. Его желанием было продолжить жизнь в физическом облике. Не обязательно человеческом.

— Я бы убил, если бы меня вселили в то чучело.

— Поверь, это очень много для иначе обреченной на Лимб души. Волшебников с таким количеством грехов не возьмут ни в ад, ни в рай, чтобы не качнуть равновесие. Но это было несложно. Проблемы начались, когда Мак-Грегор решил удвоить таксу…

— У тебя странные представления о проблемах. — хмыкнул Гарри.

— … чтобы иметь возможность позлорадствовать перед другим старым знакомым. У которого нет должников в мире живых. И возможности самому стать живым — тоже нет.

— Алистер Кроули.

— Угу.

— И?

— И все. Похвастались. — Снейп отвел глаза и потянулся за кусочком яблока. — Кретин Мак-Грегор нечаянно задел лапой контур пентаграммы. И выпустил…

— Привидение Алистера Кроули вернулось в мир и захотело стать еще живее Мак-Грегора.

— Позерство — вот корень всех бед. — буркнул Снейп. — пришлось ловить.

— Ты не торопился. Он же пытался провести свой патентованный обряд именно чтобы «воскреснуть», да? Так в книжке написано!

— Я знал, что ничего не получится. — снисходительно покачал головой Снейп. — Во-первых, найти девственницу в наше время нереально, а во-вторых, у него был не кинжал, а подделка. А мне был нужен оригинал, чтобы поймать его на такую приманку. Как только

я ее раздобыл… Кстати, сделал большую ошибку, — Снейп скривился, — когда поручил это Джонсу. Бедняга увидел в каком-то каталоге стоимость, и слегка поехал крышей.

— И что, расходы окупились?

— Более чем. Поттер…

— Ммм?

— Напрягись и скажи мне, зачем я тебе это все рассказываю.

— Эээ?

— Ну давай, сделай усилие.

— Потому что… — варианты «я тебе приказал», «ты боишься Авроров» и прочее в этом духе вдруг показались Гарри ужасно глупыми. Человек в кресле напротив не боялся. Очень может быть, что ничего. –Похвастаться захотелось? — наконец решился Гарри на наименее неправдоподобный вариант.

— Тупица. — почти нежно промурлыкал Снейп. Промурлыкал? Снейп?!

Не подумайте плохого, Гарри просто не успел ответить гадостью — в дверь затарабанили. — — Немедленно откройте!

— Явились, — поморщился Снейп, поднимаясь.

Кучка разномастных Авроров подозрительно оглядывалась и громогласно требовала объяснений. Бурно. Шумно. Возмущенно. Снейпа слышно не было, но Гарри словно наяву видел его мрачноватую физиономию и саркастическую складку в уголках губ.

Прошло пять минут.

Гарри захотелось их убить.

— Это я баловался. — спокойно произнес он, выходя из комнаты. Ревизор обзавидовался бы такой немой сцене.

Когда высокая тощая девица с косичками — очевидно, командир— пришла в себя, все, на что она оказалась способна, это:

— Зачем, мистер Поттер? — и в глазах столько тоски… будто он только что зверски задушил ее любимого котенка. А что, это мысль. Дуууура.

— Приступ немотивированной агрессии. — подал голос Снейп, с явным удовольствием оценивая эффект. — Он же … эээ… Весь на стрессах. Очень быстро из себя выходит. — нервные взгляды доказали, что о пребывании Гарри в Святом Мунго знали все. — Собираюсь оформить опекунство. — сладко улыбнулся Снейп. — Но пока сомневаюсь, он же и убить может.

«Могу», — подумал Гарри.

«Может», — проступило на лицах Авроров.

— Ну, раз все в порядочке!.. — бодренько пропел пожилой толстячок и боком двинулся к двери.

— Вы тут поосторожнее!

— Если что, только позовите…

Хлопнула дверь.

— Кретины. Сейчас еще полчаса будут стирать соседям память, — прокомментировал Гарри, заметив сваленные на крыльце метлы.

— Гриффиндор. — обронил Снейп, словно это все объясняло.

— Ты не удивился тому, что я сделал.

— Не удивился.

— Почему?

— Потому что ты любопытен, а я еще не ответил на вопрос. — оттолкнувшись от стены, Снейп подошел к нему и ухватил за подбородок сильными пальцами, заглядывая в глаза. — А еще потому, что со мной тебе интересно.

Зеленые глаза сузились.

— Так отвечай.

— Мне нужен компаньон.

Луна в неге раскинулась на темно-синем шелке неба, хрусталики звезд, словно уложенные мастером-ювелиром, красиво обрамляли бледный лик…

Луне было странно и томно.

Луне было нежно и чуточку страшно.

Луна слушала серенады и слегка улыбалась. Сегодня можно позволить немного легкомыслия. Сегодня же полнолуние…

А песня лилась и лилась. Серебряно-узкая, искрящаяся и сама подобная лунному свету мелодия — совсем не похожая на то, что называют музыкой люди — вплеталась в ветер, вбирала в себя ночные запахи и звуки, жила своей жизнью… и этой жизнью была она. Луна.

Артемида улыбнулась снова и закуталась в пышное облако. Ей хотелось спать и видеть сны. Песня стала нежнее. И слаще.

Далеко внизу, на холме, белоснежная острая мордочка запрокинулась еще сильнее, а горлышко под мягким слоем нежного меха напряглось, выдавая особенно сложную руладу. Песня должна быть совершенна… веки скользнули вниз, пряча желтые радужки. Надо чувствовать, чувствовать, а не видеть. И тогда Она останется довольна. А если нет… Все знают, что будет, если — нет.

Тельце чуть съеживается, нежнейшая мелодия окрашивается едва уловимым оттенком слез. Они зеленоватые. Как морская вода в глубине. Зачерпни в горсть — она прозрачна. А на самом деле таит в себе глубокий цвет изумруда.

Зеленый — это цвет вспышек перед глазами. Вспышек пронзительной боли Превращения, когда Хозяйка гневается. Нет, так бывает не всегда. Иногда это сладкое удовольствие, едва не мучительное в своей яркости наслаждение, когда одна красивая сильная оболочка перетекает и переплавляется, чтобы обернуться другой — совсем непохожей, но столь же совершенной.

Мягкие лапки переступили, приминая пахучие сосновые иглы, качнулись над головой мохнатые ветви. Внезапно и беззаботно подтолкнул высокие облака ветер, ночные тени закружились калейдоскопом, рождая странные фигуры, похожие на причудливые создания больной фантазии.

Тяжелый, переливающийся всеми оттенками черного сгусток теней у ствола высокого дерева вдруг шевельнулся, замер снова. Ничего особенного, наверное, качнулась неловко ветка, ломая безмятежность своего отражения в пятнах лунного света, втягивая его в пляску сумрачных отражений.

Странным было другое, именно в этот момент ветер замер, затаился, как кот перед прыжком, и все вокруг тоже застыло, будто зачарованное сонным заклятьем… все, кроме этой единственной тени.

Тени ли?

Белоснежная волчица завершила последний аккорд и неловко опустила усталую морду. Глаза сами закрылись, баюкая истерзанные острым хрусталем лунного света глаза, а лапы подломились, унося вдруг разом отяжелевшее тело на мягкую подстилку опавших иголок.

Бархатный черный нос ткнулся в белую шерстку, усталый, удивительно человеческий вздох взъерошил мягкие волоски. Аккуратная белая клякса живого и дышащего на безразличном темном холсте спящего мертвым сном леса. И серебристый диск в кольце смыкающихся вершин столетних сосен.

Новый порыв холодного осеннего ветра, играясь, толкнул влажной ладошкой возникшую на пути преграду, окатив ее невесомыми влажными искорками еще только намечающегося дождя и принеся с собой сладковатый запах сломанных сосновых игл, прохладно-терпкий, пряный — коры и мерзлой земли и едва различимый –хищный запах зверя. Оставшись неподвижной еще секунду, неведомая «преграда» вдруг шевельнулась, оказавшись не такой уж прочной, ветер приободрился, торжествуя победу… Еще движение, и на фоне чуть отличающихся оттенком сосновых ветвей четким контуром вдруг проявилась фигура. Стройное тело, затянутое в черное с головы до ног, и хищный прищур сверкнувших на секунду белками глаз. Человек?

Здесь? В этом лунном печальном раю?

* * *

Гребаный лес. Гребаная луна. Гребаные комары — ОТКУДА они в СОСНОВОМ лесу в октябре?! Гарри с остервенением почесался. (логика подсказывала, что в таком случае это вовсе и не комары… Гарри бодро посылал логику погулять. Не хватало еще думать, ЧЕМ эти твари были на самом деле) — так вот. Волчица не менее гребаная. Этот жуткий вой…

Сомнительное удовольствие им «наслаждаться» Гарри обеспечили аж на три с половиной часа. И как вы думаете, ПОЧЕМУ?!

Очень просто.

Снейпу это — мать его и волчицы этой ТОЖЕ — нравилось, видите ли. Нравилось!!! Этот вой! Этот скулеж! Это захлебывающееся подвывание!

А один не-будем-уточнять-кто уселся на задницу, скривил рожу во вдохновенном экстазе и НИ РАЗУ не шевельнулся, пока этот кошмар не закончился.

Бедный Гарри извелся. Не побегать, ни попрыгать, ни убить, ни оттрахать. Сейчас он бы и на книжку согласился. Ту, про квиддич. Недочитаную. 250 страниц, из них текста — две с половиной. И все — подписи к иллюстрациям.

Но вот мерзкая тварь заткнулась, теперь можно действовать. Пружинисто подбираться, таиться в густых тенях, невообразимо красивым жестом вскидывать оружие…

Да, позер. Да, выделывается. А вам что, не нравится? За спиной у Поттера как раз находился один… ценитель.

Гарри сделал еще полшажка вперед. Съежившаяся в комочек волчица была слишком неудобной мишенью, а ведь попасть следовало точно в основание острого уха, иначе яд сработает совсем не так, и одного сильного волшебника магическое сообщество может и не досчитаться. Вы пробовали состязаться в скорости с взбешенным вервольфом? Нет?

Тогда верьте Гарри, уж он-то знает, о чем говорит. Даже когда нагло врет.

Охота на оборотня — самое опасное, самое рискованное и самое непредсказуемое действо в мире. Здесь неуместны легкомыслие и опрометчивость. Всего один неверный шаг… Да что там! Довольно и мысли…

— Спорим, попаду отсюда? — тихонько прошептал Гарри, не оборачиваясь. А зачем оборачиваться, если собеседник обнял вас обеими руками за талию и плотно прижался всем телом, рассеянно облизывая мочку вашего уха?

— Ммм… — уклончиво ответил его спутник, продолжая свое увлекательное занятие. У профессора Северуса Снейпа было весьма специфическое представление о нормах безопасного поведения. Коэффициент смертности на его уроках говорил сам за себя — пятьдесят процентов от общего числа маленьких жмуриков. А ведь Хогвартс никогда не скрывал своих симпатий к некоторым идеям Ницше, вежливую форму извещения о трагической кончине детеныша в магическом мире знали не хуже формулировок пресловутого приглашения к учебе.

Но мы отвлеклись. Арбалет весьма странного вида — оптический прицел и игла на кончике стрелы, заменившая нормальный наконечник, привлек бы внимание, даже не будучи обмотан широкими кожаными лентами и усеян черными чугунными заклепками. Оригинальная вещь.

— Не выделывайся, шлепни ее и покончим с этим. — пробормотал Снейп ему в шею. Недовольно-властные нотки неожиданно родили странную дрожь удовольствия — воспоминания о вчерашней ночи, когда этот голос тем же тоном цедил ему приказы, выполняемые — о! — с таким прилежанием…

Игра в коммандос как-то резко наскучила. Было б с чем возиться, в общем-то. Подлый Северус сразу по завершении серенады отправил беднягу в объятия Морфея очередным своим хитрым порошочком.

Тряхнув головой, Гарри стянул тряпичную маску с прорезями для глаз, как и вся одежда, она была пропитана специальным отбивающим запах зельем, и неспешно направился к кучке пушистого белого меха. Зевнул, смерив равнодушным взглядом трогательно зарывшуюся в лапки мордочку и беспомощно разметавшийся в иголках хвост, поднял арбалет и хладнокровно нажал на спуск. Точно в цель.

* * *

Почему люди так любят сказки? Уж не потому ли, что при их приближении эти хрупкие порождения эфира рассыпаются в тлен, исчезают пустынным миражом, тают, как песчаная роза в стакане воды? Еще пару минут назад поляна являла собой картинку, могущую послужить иллюстрацию к любой волшебной истории: так загадочно мерцал ночной воздух, так таинственно перешептывался с деревьями ветер, так мягко отсвечивал лунный свет на серебряном меху…

А теперь на лесной прогалинке шустро кипела работа. Двое мужчин старательно упаковывали непослушное тело в большой пластиковый мешок. (точнее, упаковывал-то один. Второй давал ценные указания и конструктивную — хе-хе — критику) И никакой романтики, вместо нее много мата и чуть-чуть похабных шуточек. Тело было женским.

И оно было прекрасно.

— Поттер, твое слабоумие прогрессирует? НЕ НОГОЙ!

— А как еще запихнуть?! Ууу, кобыла.

— с Люпиным обсудишь…

— Хоть бы помог!

— Напомню, это была ТВОЯ идея не брать с него денег.

— Ну подержи мешок! А то придется Ремусу искать новую невесту — этой я что-нибудь поломаю! Например, шею.

— Скорее, отобьешь почки… ПОТТЕР!

— Ну чего, чего…. Сейчас подниму…

— Еще раз уронишь ее головой …

— И что?! Подумаешь!

— Кретин!

— Зануда!

— Дай сюда, я сам завяжу!

— Может, все-таки привяжем записку, что нечаянно всадили в нее серебряные пули?

— Прекрати ржать. Боюсь, Люпин тогда не станет дожидаться, когда действие зелья пройдет, и отправится меня убивать.

— Ладно, считай, ты меня разжалобил…

— ЧТО?

— …пусть Люпин еще немного поживет. Давай свиток. Адрес написал?

— Разумеется. Пусть немного побесится, глядя на знакомый почерк.

Довольное ржание почти заглушило негромкий хлопок, с которым исчез сверток.

— Домой?

— Домой.

* * *

Гарри устроился в кресле, лениво разбирая груду писем, Северус с мрачнейшей физиономией заваривал чай. Выражение его лица в тот момент, когда вода, подогретая до 90 градусов по Цельсию, обрушилась потоком на беззащитные чайные листики, могло бы напугать и взбесившегося слона. До икоты.

— Опять заказы?

— Ага. Вот эти два интересные… Тетка просит отравить племянника. А племянник — найти сейф тетки. Наверняка, письма отсылали одной совой… Человеческий цинизм меня восхищает.

— Скоро они начнут записываться в очередь…

— Мы же уникальны! Особые поручения… НЕВЫПОЛНИМЫЕ поручения. Разумеется, мы нужны им всем.

— Поттер.

— Ммм?

— Год истекает через пару недель.

— И наш договор вместе с ним. — хмурясь, Гарри поднял настороженные зеленые глаза, неловко поерзал. — Ты об этом?

— Да. Год. Мы заработали столько денег, что условия договора были выполнены еще в апреле... — Снейп не отрывал взгляда от чайника, в воде чаинки танцевали танго с крохотными цветками жасмина. — Все, что я тебе обещал, ты получил. И я тоже.

— Да денег у меня, в общем-то, и без тебя хватало. — процедил Гарри и встал, письма посыпались с колен. — Надоело? — зеленые глаза зажглись нехорошим огнем, руки невольно сжались… кулаками.

— А ты сейчас о чем? — принимая вызов, Снейп похабнейшим образом прошелся наглыми глазами по все еще затянутой в обтягивающее черное фигурке. — О деле или… развлечении?

Сверкнула молния, ваза за левым ухом Снейпа разлетелась вдребезги. Им не нужны были палочки для такого рода игр.

— Следующей будет твоя голова. — сухо пояснил Гарри и сделал шаг в сторону, обходя столик.

— Как самоуверенно. — Снейп не шелохнулся, но коврик под ногами Гарри внезапно зажил своей собственной жизнью и с ликованием взмыл в воздух, темноволосая голова врезалась в темный паркет, перед глазами заплясали разноцветные искры. Они не успели еще исчезнуть, когда острое колено Мастера зелий придавило грудь Гарри, непроницаемые черные глаза заглянули в беснующиеся зеленые.

— Это принимать как запрос на продление контракта? — задумчиво поинтересовался Снейп, слегка пережимая сонную артерию парня.

— Вроде того, — прошипел Гарри, впиваясь ногтями в запястье Снейпа. Перед глазами уже плыло.

— Договорились, — мурлыкнул Снейп и выпрямился, с совершенно дружелюбным (для Снейпа, разумеется) видом протягивая руку.

— Согласен? — с некоторой опаской поинтересовался Гарри минуты через три (не будьте к парню слишком строги, ему надо было подумать)

— В принципе, да. — Снейп уже налил себе чай и с полунасмешливой улыбкой следил за Гарри, удобно устроившись в кресле (в кресле Гарри, если быть точнее. Такой вот нечестный финт).

— А почему? — хитро прищурился Поттер, подтягивая коленки к подбородку.

— Я уже говорил тебе, — Снейп передернул плечами и сделал глоток. — мне нужен партнер.

— И это все? — Гарри наградил его таким взглядом, что даже если бы у Снейпа не было другого ответа, его действительно СТОИЛО БЫ придумать.

— Нет, не все. Я нахожу твое общество… терпимым. И кто еще иначе принес бы мне сейчас конфеты? Нижний ящик, Поттер.

Намек был более чем прозрачен. С трудом сдержав усмешку, Гарри поднялся и пошел к комоду.

— Да, Северус. Я единственный в мире знаю твой страшный секрет. — усмехнулся Поттер, циничнейшим образом отправляя первую конфету в рот … себе, а вовсе даже не Снейпу. — Ты сладкоежка. — конфеты «After eight» действительно оказались главной (и как бы не единственной) слабостью профессора. Нежнейшая мятная начинка в пластинках черного шоколада. Поцелуи Снейпа всегда пахли мятой. И это Гарри ужасно нравилось. Даже сейчас, когда отобранная с боем коробка конфет валялась где-то под столом, а Снейп навалился на него всей тяжестью, грозно посверкивая глазами.

— НИКОГДА не смей дерзить, Поттер.

— Как скажете, сэр. — мурлыкнул Гарри и закинул руки ему на шею. — Похоже, остался всего один нерешенный вопрос, да?

— И какой же?

— Кто сверху?!

И разразилась буря.

* * *

Они жили счастливо и отравляли жизнь окружающим еще много-много лет. А когда умерли? Кто знает. Однажды эта парочка просто исчезла. Быть может, чтобы появиться где-то еще?