… Добро пожаловать на темную сторону. Добро пожаловать в темное чрево мира.
Не найти больше таких вин под солнцем, но осторожнее с этими диковинами. В каждом кубке — яд.
Идите по нехоженым тропам, никто не последует за вами, но ступайте легче. Потому что эта прогулка приведет на самый край.
И долгим будет путь вниз.
Бесконечное падение, если я сорвусь с лезвия бритвы. Мне осталось несколько дюймов и я срываюсь. Я падаю с моих тайных небес, высоко вознесенных над бездной.
Я на полпути между преисподней и поцелуем дементора.
Я иду по зеркальному коридору, который построил себе, мимо ловушек и лжи, что я посадил умело, гордясь, не боясь, что они заманят и меня, не боясь, что забуду ответ на загадку, путь к выходу из моего хитрого лабиринта. Идя по зеркальному коридору, я не смотрю на свои отражения.
Добро пожаловать на темную сторону мира.
Я ступаю по проволоке, что в клочья разорвала людей лучших, чем я. Я балансирую. Надолго ли?
За всю мою жизнь не смог вспомнить — отчего я решил, что буду жить вечно? Оттого, что был юн? И горд тоже. Наверное. Ха.
Джеймс и остальные тоже думали, что будут жить вечно, ведь так? Они были молоды, горды, блестящи… посмотрите на них теперь. Джеймс мертв. Сириус… осужден за чужой грех, но суда он достоин. Питер оказался предателем — сказалась кровь паразита, я думаю… а Рем… дорогой, дорогой Рем… подчинился своему зверю.
Я предупреждал его.
Но как же горько знать, что я виновен в их же безрассудстве. Я думал, моя хитрость защитит меня. Я шел двумя путями и, польщенный своей разумностью, находил другие дороги, пока они не замкнулись и не повернули назад, пока не осталось никого, кто смог бы разглядеть правду обо мне, никого, кто смог бы за плотью зеркал увидеть мой истинный образ. Никто не смог. Ни Волдеморт. Ни Дамблдор. Никто другой.
И меньше всех — я.
В зеркалах лишь отражения. Я привязал нить, что выведет меня из лабиринта, и навязал на ней узлов, чтоб запутать врагов — каких врагов? Всех — и не смог развязать…
Потому я свернул не туда, и теперь стою на лезвии бритвы. Я не могу вернуться, хоть и думал всегда, что смогу. Не могу стоять на месте — под ногами разбегаются лезвия, исчезая в пустоте. Мне нужно идти вперед. Идти вперед, балансируя между смертью и Смертью, между тем, что сотворит Волдеморт, когда/если обнаружит во мне предателя, и тем, что случится, когда/если я стану предателем, снова продав ему свою душу… Я должен идти вперед и хвататься за то хрупкое здравомыслие, разлитое в дыхании над кромкой лезвия.
Посмотрев вниз, я увижу пустоту. В какую бы сторону я ни упал, все равно попаду туда и боже мой, каким же долгим будет путь вниз.
Добро пожаловать на темную сторону мира — сказали они мне. Смешно. Для всех нас это была шутка.
Мне хочется подняться в его кабинет и закричать. Орать и бесноваться, выдергивая волосы, кричать, пока не сорву голос и не закровоточит глотка, пока старик будет просто спокойно сидеть, ожидая, пока я закончу, глядя на меня… И тогда я взмолюсь. Я буду просить и умолять. Не посылайте меня туда, избавьте меня от этого, разве я не служил верой и правдой столько времени, пошлите кого-нибудь другого, директор, кого-нибудь другого, пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста, Альбус, кого-нибудь другого. И чертов старый змей (он по меньшей мере наполовину слизеринец, он должен быть таким, взгляните как легко он манипулирует всеми нами, и мы счастливы оттого, что он посылает нас на смерть) невозмутимо посмотрит на меня, дождавшись, пока я закончу и… он что-то скажет? Может и нет. Может, просто взглядом напомнит мне о моей вине, заставив меня устыдиться, пока я не начну умолять снова, прося лишь шанс послужить ему в последний раз, пусть даже все кончится моей смертью…
О, Волдеморт. Мой темный хозяин. Тебе есть чему поучиться у Альбуса Дамблдора. Мы служим тебе, мой Темный Лорд, служим, дрожим и умираем, по твоему велению… Я служу тебе… и только Альбус Дамблдор может заставить меня умолять об этом.
Но если даже он что и скажет, это будет всего лишь… «Северус, мне нужно, чтобы ты это сделал». И все. И я сделаю это. Я выслужусь.
О, коварный старый шахматист. Хитрый старый лис. Неужели ты никогда не позволишь мне отдохнуть? Мои долги тебе, старик, это острая проволока, что глубоко врезается в плоть, глубже, чем я трясущимися руками вонзал лезвие, желая вырезать проклятую Метку из своей плоти, истекая кровью.
Я шагну вперед. Я в нескольких дюймах от края и на этот раз мне не удержаться, я знаю. Директор, вы спасете меня от падения, как в двенадцать лет? Когда вы так спокойно и мягко говорили с нелюбимым слизеринцем, и удержали его от падения с башни?
Тогда вы победили меня. Попросите меня перерезать себе глотку, Альбус, я так вам предан, что сделаю это.
Конечно, сначала я буду клясться, бушевать и сходить с ума, как сейчас. Потому что вы попросили меня перерезать себе горло. Точнее, попросили позволить Волдеморту сделать это.
И я повиновался. Я иду вперед и кромка лезвия так остра под моими ногами, зеркальный путь так ненадежен, мое лицо забылось под масками, что я привык носить… Пожиратель смерти. Учитель Хогвартса. Двойной, тройной, сколько-там-еще агент. Заключенный Азкабана, освобожденный милостью Альбуса Дамблдора… который своими руками, на блюдечке, преподнес меня ЕМУ.
Добро пожаловать на темную сторону мира, Северус. Осторожней с первым шагом — это долгий путь вниз.
Я в дюймах от края и я падаю…
Ах, директор, я должен извиниться. Вы знаете, что я пишу это, я уверен, потому что ничто в школе не ускользает от ваших глаз. Так что осталось извиниться в последний раз, прежде чем я уйду туда, куда вы меня отправили.
Я никогда не был золотым божком. Никогда не был вашим героем, которого вы пестовали ради битвы с темным врагом. Я слишком похож на этого врага. А ваши золотые дети мертвы или потеряли свой блеск. Остался только я.
Нет, неправда. Это сын Поттера, не так ли? Юный Гарри. Ваш забавный, глупый Мальчик-Который-Выжил. О, Альбус, ради всех богов, оставьте ребенка в покое… Я бы сказал так, если бы это привело к чему-то хорошему. Но его вы тоже прибрали к рукам, да, старый черт? Как и меня. Его душу вы купили за другую монету, это нечто более чистое, чем моя преданность и его вам никогда не придется удерживать от самоубийства.
Поэтому я прошу вас об одной вещи. Поклянитесь, что никогда не пошлете его на смерть, как посылаете сейчас меня… или убедитесь, что он не знает, на что идет. Защитите его от этого. Позвольте ему поверить в его бессмертие, позвольте донести это глупое гриффиндорское мужество в битву и думайте, что посылаете его всего лишь в битву, а не в могилу или безумие. Позвольте ему думать, что он победит, выживет и вернется домой героем.
Сделайте это, старый шахматный мастер и, может быть, мы будем квиты.*
Итак. Я долго откладывал, карябая в приступе безумия пергамент. Говоря о вероятностях, шансы, что я никогда больше ничего не напишу в своем дневнике, довольно велики. Рано или поздно вы найдете его и прочитаете, со своей обычной невозмутимостью. Уберите его подальше, может, в Запретную секцию. Мало кому из студентов придет в голову спросить — что это?
Им скажут — дневник Северуса Снейпа, что шпионил за Темным Лордом, он давно умер.
Как он умер?
Он упал… Он падал очень-очень долго, но так и не достиг дна…
Конец
*
Прим. переводчика — не могу не поделиться ощущением, что в этом случае вовсе не долг Северуса Снейпа будет оплачен.
Vova
