Предательство

— Ребята, сегодняшний день был ужасен! Сначала мы отбывали наказание с профессором Вилье, а теперь мы должны делать это ужасное домашнее задание!

Гарри удивленно посмотрел на своего высокого друга, он очень сильно изменился за этот год. Они втроем изменились. Рон стал холодным, «огонь» в нем почти погас, огненность, которая всегда была частью его, покинула юношу почти полностью. Только в компании с Гермионой и Гарри он позволял себе быть немного похожим на себя прежнего. Гарри посмотрел в другую сторону, на Гермиону, которая тоже смотрела на Рона с улыбкой. Она стала одной из самых прекрасных девушек в их классе, но её это не интересовало. Она до сих пор любила читать и учится, но никогда не показывала это в классе так, как она делала это в Хогвартсе. Гарри встряхнулся, плохо, что его мысли всегда переходили на старую школу. Он вернул ход своих мыслей к Рону.

— Успокойся, Рон! Мы скоро закончим, тем более, что мы сделали большую часть, отбывая наказание.

Рон кивнул:

— Да, а что мы потом будем делать? Профессор Вилье сказала, что сегодня она вернется позже.

Гермиона закатила глаза:

— Ну, мы можем сыграть в шахматы, посмотреть телевизор.

Гарри улыбнулся, это было что-то вроде ритуала — задавать этот вопрос, все трое знали, что все закончится тем, что они закроются в своих комнатах и будут изучать магию.

После того, как их выгнали с Хогвартса, их дни быстро стали однообразными. Вставать в шесть утра, и час бегать, собираться и идти в школу, делать домашние задания и, когда все выполнено, — изучать магию.

Гермиона остановилась перед магазином и купила газету. Пройдя немного дальше, она дала свою сумку Рону и начала проглядывать газету. Неожиданно она нахмурилась и остановилась. Оба парня — тоже и вопросительно посмотрели на неё.

Рон испугался, когда увидел, как она побелела:

— Что-то не так?

Гермиона медленно покачала головой:

— Я... Я не уверена, это плохо или нет.

Гарри и Рон посмотрели друг на друга и снова на неё:

— Что ты имеешь в виду, Феникс?

Гарри использовал её прозвище, чтобы успокоить её. Это не было похоже на Гермиону, она никогда не была такой нервной. Девушка глубоко вздохнула и ответила.

— Дракон, Грифон, они поймали нас. Я имею в виду, других нас.

Гарри резко остановился, он тоже сильно побледнел. Троица посмотрела друг на друга и побежала к дому, где их уже ждала сова с "Ежедневным Вестником." Феникс разорвала упаковку, в то время, пока Рон платил сове. На первой странице большими буквами было написано:

«Поттер, Грейнджер и Уизли наконец-то пойманы!

Три бывших студента Хогвартса были пойманы вчера вечером, при попытке убить аврора Аластора Грюма в его собственном доме в Лондоне. Три главных сподвижника темного лорда убили десятки людей на протяжении этого года. Завтра произойдет суд, после которого они получат поцелуй дементора.

Статья была намного длиннее, но им не были интересны детали, как они были пойманы. Троица прошла в комнату Грифона и закрыла дверь. Гарри посмотрел на Грифона, который очень сильно побледнел, и чье выражение лица было ледяным, Феникс же просто сидела и смотрела в окно, затерявшись в мыслях. Гарри наклонил голову и подумал, насколько ужасно это было.

После первого убийства министр магии распорядился об их отчислении и заточении в Азкабан. Троица пыталась доказать, что они ничего не сделали, но напрасно. Никто не верил им. Гарри как в тумане вспоминал, как их палочки были сломаны, все ученики, которых они считали друзьями, смотрели на них с отвращением. После этого их выводили из школы шесть авроров. Он до сих пор помнил ту злость, которую почуствовал, когда его несправедливо обвинили та самая злость, которая спасла их. Он не помнил как именно это случилось, но неожиданно шесть авроров были отброшены к стенам замка. И Гермиона и Рон смотрели на него с удивлением, написанным на их лицах перед тем, как он аппарировал их троих с земель Хогвартса через противоаппарационный щит, который окружал замок.

Теперь он понимал намного больше о том, что случилось. Беспалочковая магия. У него довольно хорошо получалось. Парень потряс головой, чтобы выкинуть из головы эти воспоминания, они ему очень не нравились. Подняв глаза, он нарушил тишину:

— Какое значение это имеет для нас? Как факт того, что они пойманы, затрагивает нашу жизнь?

Феникс ответила, не глядя на него:

— Если они пользуются многосущьным зельем, как мы предполагаем, тогда мы будем свободны. Что случится после этого — не знаю, это зависит от министра и Дамблдора.— Потом она добавила. — Если они смогут нас найти.

Дракон кивнул, и Грифон поднял голову:

— Мы собираемся выдавать себя?"

Это был большой вопрос, подумал Гарри. Вся обида, накопленная за прошедший год, обрушилась на него и он был вынужден сесть на стул. Он не знал, что сказать. Он знал, они принадлежали магическому, а не маггловскому миру. Но было так больно думать о возвращении…

Феникс наконец-то посмотрела на своих друзей:

— Завтра я отправляюсь в суд.

Мальчики посмотрели на неё и кивнули, зная, что не смогут изменить её мнение. Они также знали, что это будет безопасно, так как она может отправится в своей анимагической форме феникса.

— Хорошо, если ты уверена в своем решении. Сделай все, чтобы они не заметили тебя.

— Не волнуйся, Дракон, они не смогут.

Неожиданно ребята услышали, как входная дверь открылась и с грохотом закрылась. Троица вздрогнула, было похоже, что профессор Вилье была до сих пор зла на них за пропущенные сегодня утром уроки.

— Феникс, Дракон, Грифон, я дома!

Все трое переглянулись и вздохнули, вечер обещал быть неприятным.

После того, как Грифон спрятал газету под подушку, они спустились в гостиную:

— Добрый вечер, профессор!

Она как раз вешала пальто в шкаф, когда ребята сошли с лестницы. Профессор взглянула на них со злостью, но после этого она занервничала. Дракон неслышно выругался. Он уже видел этот взгляд, женщина знала, что что-то не так. Один взгляд на Грифона, и он подтвердил свои подозрения. Они все еще не отошли от новостей, и профессор всегда умудрялась догадаться, что что-то плохое случилось.

— Что произошло?

Она прошла на кухню, троица последовала за ней. Феникс чувствовала себя неуютно:

— Ничего, профессор.

Женщина послала им недоверчивый взгляд, было понятно, что она им не верит.

— Вы уверены?

Они кивнули, но постарались не смотреть ей в глаза. Наконец она вздохнула, и, повернувшись в другую сторону, начала готовить ужин:

— Идите, освежитесь. Ужин будет готов через полчаса.

Троица быстро кивнула и покинула кухню.

На следующий день Гермиона проснулась раньше. Она одела уже привычное черное платье и черные ботинки. Эта одежда стала для нее униформой. Хотя в школе были правила насчет формы одежды, но она, Гарри и Рон накогда им не следовали.

Оба парня обычно носили свободные черные штаны и рубашки, вместе с черными кожаными жакетами, она же носила свое черное платье. У каждого из них на шее были золотые кулоны Феникса.

Эти кулоны были результатом их последних экспериментов. После месяцев изучения непростительных заклинаний, они нашли защиту от них и изобрели эти кулоны. Они были очень красивы и любой сильный волшебник мог бы почувствовать мощь, исходящую от них.

Гермиона улыбнулась, разглядывая красивое украшение. Она завязала волосы в высокий хвост и беззвучно покинула дом. Мальчики знали, что она будет отсутствовать весь день, а профессор Вилье не должна была знать, куда отправилась Гермиона. Пройдя немного, она остановилась и сконцентрировалась. Теперь Гарри был не единственным, кто мог творить магию без помощи волшебной палочки. Изучив очень многое, она и Рон тоже смогли её использовать. Они не были настолько же сильными, как Гарри, но могли делать почти все то, что делали при помощи палочки. С едва слышным хлопком, она перенеслась на улицу, проходящую недалеко от Министерства Магии. Почти сразу же она превратилась в феникса, и полетела к серому зданию.

Добравшись до окна, она села поудобнее, зная, что суд будет длиться довольно долго. Заглянув вовнутрь, она почувствовала напряжение людей, находившихся там. В зале суда было не очень много народу, создавалось ощущение, что министров уговорили сделать все негласно.

Там был Дамблдор вместе с Макгонагал, Люпином и несколькими другими учителями. Возле ног Люпина сидел Нюхалз. Гермиона покачала своей прекрасной головкой: если бы Гарри узнал это, он бы взбесился! Сириус Блэк, убийца, на которого охотились все, кому не лень, сидел в Министерстве Магии, окруженный аврорами. Не удивительно, что Люпин так нервничал. За учителями сидело все семейство Уизли, за исключением Перси, который, наверняка, именно сейчас выполнял очередное задание Министерства. Рядом с ними Гермиона увидела своих родителей. Она быстро перевела взгляд на учителей, не желая видеть свою семью прямо сейчас. Все выглядели уставшими. Казалось, что этот год был для них отнюдь не легким. Слегка хмыкнув, она закатила глаза: "Это их собственная вина, если бы они тогда послушали нас, — все могло бы быть совсем по другому".

Гермиона выкинула горькие мысли из головы. Обвиняемых ввели в зал суда. Она изучала своего двойника. Девушка выглядела точно так же, как и Гермиона в прошлом году — ни единого отличия. Не удивительно, что все подумали на Гарри, Рона и Гермиону, когда начались эти убийства. Казалось, что она смотрела на прошлую себя. Она услышала, как заплакала ее мать. Но потом в зал суда вошли члены жюри, возглавляемые министром магии. Допрос начался быстро — никто не хотел терять времени. Казалось, что для Фаджа суд был всего лишь формальностью, с которой нужно было справиться как можно быстрее.

Суд проходил медленно и довольно-таки скучно, как и те, что ей доводилось смотреть по телевизору. Пришло очень много людей, которые рассказывали, что видели бывшее "золотое" трио, в то время, когда они совершали убийства. Все это было очень монотонно и казалось, что не одна она так считала. Гермиона почти уснула к тому времени, когда двойника Гарри поставили перед жюри. Ее глаза резко распахнулись, и она с интересом наблюдала, как двойнику дали сыворотку правды. Феникс поудобнее расположилась на подоконнике и прислушалась к тому, что происходило в зале. Члены жюри начали задавать привычные вопросы:

— Назовите Ваше имя.

Казалось, что двойник Гарри пытался побороть действие сыворотки, но не смог и ответил:

— Люциус Малфой.

Гермиона готова была заплакать от радости, видя удивленные лица присутствующих. Казалось, что представители жюри в этот попадали со стульев.

— Что Вы имеете в виду?!

— Вас зовут Гарри Поттер!

Фадж выглядел на таким же удивленным, как и все, но подсудимый не изменил свой ответ:

— Нет, я — не он.

Монотонный голос, появившийся благодаря действию сыворотки, лишь подтверждал то, что они слышали. Поборов шок, министр продолжил допрос:

— Вы выглядите как Гарри Поттер! Почему?

Малфой безразлично посмотрел на него:

— Многосущное зелье.

Все были еще более шокированы после такого простого ответа. Гермиона закатила глаза — она считала членов жюри умнее.

— Когда Вы начали выдавать себя за Гарри Поттера?

Люциус очень не хотел отвечать, и это было заметно:

— С Октября прошлого года.

Члены жюри переглянулись между собой — наконец-то до них стало доходить...

— Зачем Вы это сделали?

Гермиона потрясла головой: неужели можно быть настолько тупыми?

— Темный лорд, мой хозяин, хотел сломать Поттера. И есть ли лучший выход, чем отобрать доверие людей, которых он больше всего любил и уважал?

Самодовольная усмешка на его лице была настолько явной, когда он это говорил, что Феникс с большим трудом поборола желание спуститься вниз и стереть эту усмешку. Состав жюри продолжил допрос. И Малфой признался в каждом убийстве, прячась за именем Гарри. Гермиона увидела, как занервничали Уизли, похоже, что члены жюри это тоже заметили и задали вопрос, который так долго ждала девушка:

— Как зовут Ваших соучастников?

— Нарцисса Малфой и Питер Петтигрю.

Феникс чуть не свалилась с подоконника. Она такого даже не ожидала, это было даже лучше, чем она могла мечтать. Хвост наконец-то был пойман. Последующие часы были потрачены на допрос трех Пожирателей смерти обо всем, что они сделали. История Сириуса и Хвоста была выявлена, как и темные планы Волдеморта.

Гермиона заскучала, она знала большую часть этой истории, поэтому она перевела внимание на преподавателей. Дамблдор, казалось, вслушивался в каждое сказанное слово, но привычный блеск исчез из его глаз и он казался старше, чем Феникс когда-либо видела его. Макгонагал сидела рядом со старым магом и, казалось, затерялась в своих мыслях, в то время как Люпин спрятал лицо в ладонях. Гермиона не знала, что думает Нюхалз, но сам он слегка подвывал.

С другой стороны, её родители растерянными после всего, что было сказано, поэтому и отец Рона пытался им все тихонько объяснить. Выражение лица рыжеволосого мужчины было пустым, никакие эмоции не отображались на нем. Молли тихо плакала на плече Билла, в то время, когда Джинни сидела на коленях Чарли, зарывшись лицом в его плечо. Близнецы просто сидели, не зная что думать, обо всем, что случилось.

Так же там было несколько репортеров, они записывали все, что было сказано, Гермиона догадывалась, что это будет уже в вечернем выпуске и она могла только надеятся, что они хоть в этот раз напишут правду.

Посреди допроса Феникс услышала резкий вздох и, повернув голову, посмотрела на членов жюри и подсудимых. Она усмехнулась когда увидела, что двойники исчезли, и на их месте появились Люциус Малфой, его жена и Хвост.

Когда допрос наконец-то закончился, представители жюри, вместе с министром Фаджем, встали, чтобы вынести приговор. Все остальные просто сидели, не в состоянии сказать, что-либо. Как девушка и догадывалась — члены жюри быстро справилось с этой задачей. Один из представителей жюри стал перед подсудимыми и начал зачитывать приговор. Гермиона внимательно вслушивалась в его слова, желая узнать, что за этим последует.

— Подсудимые были признаны виновными в поддержке темного лорда, убийстве магов и магглов, в том, что выдавали себя за трех студентов, в использовании непростительных заклинаний и деяний против министерства. За это они присуждаются к поцелую дементора. Приговор будет приведен в исполнение, сразу же после окончания заседания. Все обвинения против Гарри Поттера, Гермионы Грейнджер и Рональда Уизли отменены, так как были признаны ложными. Так же они могут быть приняты в Хогвартс, если захотят этого. Каждый из них получит по дому, миллиону галлеонов и роботе в министерстве, в случае, если они не захотят продолжать обучение.

Гермиона была шокирована. Казалось, что они действительно чувствовали себя виноватыми, или Фадж просто не хотел пасть лицом в грязь перед репортерами. Представитель жюри еще не закончил читать указ, который он держал в руках.

— То же самое относится и к Сириусу Блеку, которому вернут его прежнюю должность если он того пожелает. Он назначается опекуном Гарри Поттера, как это было указано в завещании мистера и миссис Поттер.

После этого министр встал и объявил, что суд окончен и три подсудимых были выведены из помещения суда. Гермиона, не желая, чтобы её кто-то заметил сейчас, взлетела с подоконника и полетела на ту улицу, на которую перенеслась утром, и аппарировала домой.

Проснувшись, Гарри сразу же почувствовал, что Гермиона уже ушла. Вначале он растерялся, так как не мог понять, где она, но затем вспомнил предыдущий день и облегченно вздохнул. Бурча себе что-то под нос, он встал и пошел будить Грифона. Оба парня переоделись в спортивные костюмы. У каждого на шее был такой же кулон, как у Гермионы. Они беззвучно покинули дом и, после нескольких приседаний, побежали к парку.

— Как ты думаешь, что произойдет дальше? — Рон посмотрел на Гарри.

— Без понятия, для начала мы должны дождаться возвращения Гермионы.

Рон, соглашаясь, кивнул.

— Если здесь замешан Волдеморт, то не известно, чего можно ожидать. Я надеюсь, все будет нормально.

— Ты действительно так думаешь? — Нахмурившись, Рон посмотрел на Гарри. Лицо второго парня не отображало ничего, но Грифон знал его достаточно хорошо, чтобы разглядеть злость в его глазах.

— Что ты имеешь в виду?

— Я думаю, что если все это всплывет, нам придется вернуться в Хогвартс, правильно?

— Возможно. Ты хочешь вернуться туда?

Рон молчал несколько минут, раздумывая над этим вопросом. Конечно, он хотел вернуться, и, хотя он научился любить мир маглов, магический мир был все же его домом. Но сейчас, когда Гарри спросил его об этом, он понял, что возвратится — это значит увидеть всех его "друзей", и еще хуже — его семью, которая причинила ему огромную боль, предав его. Наконец он ответил Гарри, который в это время молча бежал рядом с ним.

— Я не знаю. Я бы хотел снова вернуться в магический мир, но видеть их всех... Я не уверен, что хочу этого.

Гарри кивнул, так как его мнение было таким же. Более того, для Грифона это было еще хуже, так как братья и сестра Рона учились в Хогвартсе, тогда как у Гарри остался только Сириус, которого практически никогда не было рядом и Люпин (если он еще преподавал), которого можно было избегать в случае необходимости.

Рон и Гарри еще немного побегали. Сделав два круга по парку, они направились домой. Когда до дома оставалась половина пути, Дракон резко остановился, внезапно почувствовав тревогу. Грифон тоже остановился и начал нервно оглядываться.

— Что это? — Рон посмотрел на Гарри, который двинулся в сторону соседней улицы.

— Магия. Кто-то использует очень сильные заклинания недалеко отсюда.

Рон последовал за ним.

— Стоит ли нам туда идти? Я имею в виду, что нас могут заметить, это сейчас совсем некстати.

Гарри остановился, обдумывая слова друга, и осмотрел соседнее здание.

— Ты прав, но я хочу узнать, что случилось. Мне не нравится тот факт, что кто-то использует настолько сильную магию недалеко от нашего дома. Пошли посмотрим с того здания. Вингардиум Левиоса. — С этими словами Дракон перенес себя на крышу дома и исчез из поля зрения Рона. Грифон покачал головой, но все же последовал за ним. Когда Рон очутился на крыше, он увидел Гарри, стоящего на коленях у самого края, и внимательно смотрящего вниз. Взглядом Гарри приказал ему подойти ближе и он, не задумываясь, подчинился. Он сел на колени с другой стороны от Дракона, и посмотрел на борьбу, происходившую на улице. Около десяти пожирателей смерти бились с пятью аврорами, которые защищали двух мужчин. Рон выругался, когда узнал рыжие волосы Перси.

— Какого черта мой брат делает здесь?!

— Я не знаю. Будем им помогать? — Гарри задумался над вопросом и призвал черный плащ.

— Мы поможем, если это необходимо. — Кивнул Рон и призвал еще один черный плащ. Когда он закутался в него, то еще раз взглянул вниз, казалось, что пожиратели смерти проигрывают — авроры прижимали их к стене соседнего здания. Но все изменилось после того, как один из пожирателей смерти стал использовать Круцио на авроре. Гарри встал.

— Идем, они нуждаются в нашей помощи, или все закончиться их смертью.

Рон кивнул и вместе с Гарри спрыгнул со здания, одновременно накладывая на себя чары полета и удерживая плащ вокруг себя.

Как только Гарри приземлился, он подбежал и загородил собой аврора-блондинку, которая в этот момент находилась под Круциатусом. Она тут же перестала кричать, её дыхание было неравномерным, теперь она казалась в полном порядке. Гарри обратил внимание на пожирателя смерти, который теперь посылал заклятие в него. Дракон был рад, что у него был с собой кулон феникса, благодаря которому, он не почувствовал боли от Круцио. Одним движением руки он отбросил своего противника на двух других пожирателей, которые боролись с невысоким лысым человеком.

Мужчина уставился на него, и Гарри пришлось убедиться, что капюшон все же скрывает его лицо. Рон приземлился с другой стороны — прямо перед своим братом, как раз в тот момент, когда пожиратель смерти поборол высокого аврора.

Грифон беззвучно заморозил его и начал борьбу с другими пожирателями смерти. Когда Гарри присоединился к Рону в этом занятии, пожиратели смерти увидели, что они не являются достойными противниками для этих мистических людей, и сразу же исчезли, оставив на месте шесть своих пострадавших соратников. Гарри осмотрелся, трое авроров возились с оставшимися пожирателями смерти, проверяя их состояние. В это время лысый аврор подошел к женщине, Перси и его компаньон, в котором Гарри узнал Людо Геппа, тоже подошли к ней. Дракон удивился — кем была эта женщина? Сначала он подумал, что она аврор, но теперь он не был в этом так уверен. Во-первых, она не носила униформу. А во-вторых, казалась ему очень знакомой. Рон вернул его к реальности, положив руку на плечо.

— Пойдем, Дракон, нам лучше исчезнуть, пока они не вспомнили о нас.

Гарри кивнул и, бросив последний взгляд на Перси, последовал за Роном к их дому.

Когда ребята добрались, то были очень удивлены, заметив, что часы показывают 10 утра. Они уже пропустили первый урок, и даже половину второго урока. Быстро сбегав в душ и переодевшись, они взяли книги, и пошли в школу.

— Боже, мы опять в беде — второе наказание за два дня!

— Да, профессор Вилье наверное очень сильно разозлилась на нас, и бедная Феникс... — Рон покачал головой.

— Ничего, мы и так в больших неприятностях, не надо испытывать судьбу еще раз. И я не хочу сегодня еще раз встретить пожирателей смерти. — Гарри кивнул и они поспешили к школе.

Когда они прибыли, второй урок как раз закончился, и они вместе с одноклассниками, отправились на третий урок.

— Что у нас сейчас?

— Математика.

Грифон застонал:

— Я ненавижу математику! Профессор Джил — добрая и все такое, но я не переношу этот предмет.

Гарри ухмыльнулся:

— Не волнуйся, нас наверняка вызовет профессор Вилье.

— А ты уверен, что это лучше? — тон Рона был удрученным, он посмотрел на одноклассников. Многие девчонки были влюблены в них, но ребята уже давно научились это игнорировать. — Гермионы все еще нет.

— А ты ее ожидаешь? Суд начался всего-то час назад.

— Да-а...

Когда они зашли в класс, профессор Джил посмотрела на них:

— Можете не садиться — профессор Вилье ждет вас в своем офисе.

Гарри кивнул, и они вдвоем вышли из класса как раз в тот момент, когда зазвенел звонок. Очень бысто они добрались до офиса директора, постучались и вошли внутрь, услышав разрешение. Их опекун сидела за своим столом и разговаривала по телефону. Строгим взглядом, она указала им на стулья, стоящие напротив стола. Гарри посмотрел в окно. Казалось, что снег готов был пойти в любое время, була как раз середина декабря и приближалось Рождество. С громким стуком профессор положила трубку, чем заставила Рона и Гарри подпрыгнуть от неожиданности.

— Где Феникс?

Она никогда не пользовалась их настоящими именами — Гарри удивлялся, знает ли она их вообще. Сами ребята очень редко использовали свои имена и игнорировали всех, кто называл их по имени. Рон смотрел прямо на стену, за спиной профессора, выражение его лица было абсолютно пустым. Гарри догадывался, что и на его лице было такое же выражение. Им пришлось научиться делать лица каменными. Профессору было известно, что если они прибегают к этому, то добиться от них ничего невозможно, так как они не хотят, чтобы это знала.

— Вы хотя бы знаете, где она?

-Да.

— Имеет ли это отношение к тому, что случилось вчера?

"Черт, она все еще помнит!" — Гарри понял, насколько это выводит из себя, когда кто-то настолько хорошо понимает их, как она. Казалось, профессор Вилье всегда знает, что всегда твориться вокруг нее.

— Да, но это неважно, ей нужно всего лишь кое-что услышать.

Рон был взволнован, ему не нравилось лгать, да и он очень сильно волновался о Гермионе. Что, если ее кто-то заметил, или что-то пошло не так?

— Я не смогу ничего вытянуть из вас, правильно?

Гарри просто опустил взгляд. Он неожиданно почувствовал огромную усталость. Сказалась борьба с пожирателями смерти и он был уверен, что Рон чувствовал себя также. Он откинулся на спинку стула и уставился в пространство перед собой. Профессор Вилье пристально посмотрела на них. Она отчетливо видела на сколько ребята устали, она знала, что у них масса проблем. Не в школе: они были лучшими учениками из тех, которые у нее когда-либо были, у них всегда были самые высокие оценки. Они не были очень общительными, но и не грубили. Если кто-либо нуждался в помощи, они всегда были готовы помочь, у них не было друзей, кроме самих себя, но тем не менее, они нравились всем. Нет, их проблемы начались еще до того, как ребята поступили в школу. Ей не было известно практически ничего об этом, но она знала, что им не нравиться об этом говорить, и она уважала их мнение, даже несмотря на то, что ей было безумно интересно. Единственное, что она знала, это то, что их обвинили в том, чего они не совершали и, как результат, исключили из предыдущей школы и выгнали из собственных домов. Детали того, что случилось, никогда не всплывали. Куда более мягким тоном она продолжила:

— Берите ваши книги, я собираюсь отвести вас домой. Вы выглядите так, как будто нуждаетесь в хорошем сне.

Она знала, что что-то было не так. Ребята просто кивнули и встали. Обычно они протестовали и шли на следующий урок. Но этого не произошло сейчас. Гарри просто хотел сесть и остаться в одиночестве, что бы он мог разобраться в запутанных мыслях и просто подождать возвращения Гермионы.

Когда они приехали домой, профессор Вилье пошла на кухню, чтобы приготовить всем чай. Грифон просто упал на диван, в то время пока Гарри относил их книжки наверх. Парень также проверил комнату Феникса, чтоб убедится, что она еще не вернулась, и спустился вниз. Когда он спустился, в камине полыхал огонь, а Рон сидел с закрытыми глазами и не шевелился. Как только Дракон сел возле него, профессор Вилье принесла чай и налила им понемногу.

— Разве у вас больше нет уроков, профессор?

— Нет, Дракон, не сегодня.

Парень кивнул.

Они просидели в тишине достаточно долгое время. Гарри нравилось смотреть на огонь, в это время он позволял своим мыслям витать в его голове. Потом он заметил, что Рон уже уснул, и решив, что это стоящая идея, закрыл глаза. Последнее, что он заметил, это то, как профессор Вилье накрыла его одеялом.

Когда Феникс появилась на старой улице, она заметила, что время давно уже перевалило за полдень. Она чувствовала себя очень уставшей. Рассказ Малфоя о том, как он убивал людей, затронул её. Подойдя к дому, она удивилась, увидев машину профессора Вилье, припаркованной возле входа. Не задумываясь, девушка вошла в дом, так как на улице было очень холодно. Как только дверь закрылась, девушка оказалась в объятьях профессора. Создавалось впечатление, что она её ожидала. Женщина провела Гермиону в гостиную, где спали Гарри и Рон. Пока её опекун была на кухне, Феникс сняла обувь и забралась на диван рядом с Драконом. Казалось, что парень почувствовал её присутствие, так как он приоткрыл глаза, улыбнулся и обнял её за плечи. Ей нравилось, что парни так заботились о ней, они всегда поднимали ей настроение. Гарри и Рон были для неё как старшие братья, которых у Гермионы никогда не было. Вздохнув, она закрыла глаза и разрешила огню согреть её. Полчаса спустя профессор Вилье вошла в комнату и обнаружила уже трех спящих ребят. С ласковой улыбкой она подошла к Грифону и легонько потеребила его. Парень открыл глаза, казалось, что он всегда насторожен, даже во сне. Профессор всегда удивлялась тому, что никто из ребят никогда не залеживался в кровати, как большинство детей, они всегда казались бодры. Увидев, что это всего лишь его опекун, Рон встал и начал складывать одеяло, в то время как профессор будила Феникса и Дракона. Десять минут спустя все четверо уже полдничали.

— Феникс? — Девушка взглянула на Дракона.

— Да?

— Как все прошло? — Рон облокотился на стул и сосредоточил все свое внимание на Гермионе. Профессор Вилье взглянула на них, — это было странным, слышать, как они обсуждали что-нибудь в ее присутствии. Феникс мельком взглянула на нее, но ответила:

— Все прошло нормально. Они обнаружили, что Люциус Малфой, его жена и Хвост изображали нас с прошлого года.

— Хвост?

Феникс кивнула.

— Каков результат заседания?

Феникс ухмыльнулась:

— Ну, Фадж похоже не хотел упасть лицом в грязь. Министерство собирается дать нам по миллиону Галеонов плюс дом каждому.

Рон в шоке смотрел на нее:

— Ты не шутишь? Миллион Галеонов? Это огромная сумма денег!

— Ну, Грифон, мы же не обычные дети! Феникс была самой многообещающей студенткой нашего курса, а ты — сын одного из важных работников министерства, ну а я — мальчик, который выжил. Если бы Фадж дал нам меньше — он бы потерял поддержку огромного количества людей.

— Он все равно шатко стоит на ногах после того, как обвинил мальчика, который выжил, в присоединении к пожирателям смерти. Это противоречило мнению очень многих людей.

— Да, они наконец-то поймали настоящих преступников и раскрыли все. Кстати, Феникс, кто был на суде?

— Похоже, что Фадж хотел, что бы все прошло тихо, были только Дамблдор, Макгонагал, Люпин и Нюхалз. — Гарри раздраженно скривился и прошептал что-то о желании убить собственного крестного. — Несколько других учителей, вся твоя семья, кроме Перси и мои родители.

— Что с Сириусом? Был ли он оправдан?

Феникс кивнула.

— Да, к нему отнеслись точно так же, как и к нам, и он был официально назначен твоим опекуном. Кстати, мы приняты обратно в Хогвартс.

— В Хогвартс?

— Это название нашей прежней школы. — Профессор кивнула.

— Значит, вы собираетесь возвращаться туда? — Она выглядела немного обиженной, так как очень привыкла к этим троим ребятам.

— Мы еще не решили, кроме того, официально мы еще не знаем о приговоре, поэтому у нас еще есть время, что бы принять решение. — Дракон выглянул в окно. На улице начался дождь.

— Почему вы не хотите вернуться? Вы ведь говорили, что вам нравилась прежняя школа.

Феникс положила голову на руки:

— Вернуться, значит, встретится со всеми, с предательством и болью. Когда нас обвинили, никто не спросил у нас, что случилось. Все наши друзья не задумываясь, отвернулись от нас. Даже когда мы неоднократно настаивали на том, что мы не причастны к тому, что случилось. Даже наши семьи не поддержали нас.

Профессор Вилье почувствовала жалость к ним — они выглядели такими беззащитными и уставшими сейчас. Она нала, что ребята сказали ей не много, но она видела, что это причиняло им огромную боль.

— Не волнуйтесь ребята, вы знаете, что можете оставаться здесь так долго, как пожелаете.

Они благодарно кивнули ей, но больше ни о чем не говорили.

Остаток вечера друзья провели за чтением и подготовкой к урокам. Профессор Вилье проверяла за своим столом домашние задания, в то время как ребята сидели на полу возле камина и смотрели на необычную бумагу, тихо обсуждая что-то. Профессор часто видела эту бумагу в их руках, и знала, что ребята пишут на каком-то странном языке, непонятном для нее. Эту бумагу всегда от нее надежно прятали. Создавалось, что ребята боятся возможной кражи этой бумаги, и время от времени, они сжигали очередную пачку бумаги.

Феникс склонилась над листом. Он был исписан на древнем кельтском наречии, который она выучила на уроках древних рун, а затем научила этому языку Рона и Гарри, что бы они могли без опаски переписываться о магии. Это был последний проект, над которым они работали. Ребята думали, что убийственные заклинания в действительности не убивает людей, а погружает их в состояние глубокого криогенеза, то есть замороженного сна.

Если это было так, то они могли бы создать зелье, способное пробудить человека из такого глубокого сна. Факт того, что они нашли защиту против убийственных заклинаний, не значил, что защита очень эффективна. Конечно, они носили кулоны феникса и они могли создать больше, но Гарри не мог постоянно давать кусочки кожи своей анимагической формы, что бы создавать такие кулоны для защиты остальных. Ребята пока что были в самом начале исследования, но Феникс была уверенна, что они движутся в правильном направлении, по крайней мере, она на это надеялась.

Хогвартс.

Сириус Блэк сидел на одном из стульев в офисе директора, и, как и все, кто был в суде, пытался понять то, что случилось. Когда Малфой назвал своё имя во время допроса, Сириус почувствовал облегчение и радость — Гарри был невиновен. Но счастье длилось недолго — осознание того, что он, возможно, навсегда потерял своего крестника, нахлынула на него секундой позже. Никто не знал, где сейчас находились ребята, единственное, о чем они подозревали, — Волдеморт мог давно их убить. Даже если подростки все еще живы, боль и обида, которые он видел в глазах крестника перед его исчезновением, были достаточным основанием, чтобы полагать о том, как нелегко заново заслужить доверие и любовь, которые он так неосторожно разрушил. Сириус спрятал лицо в ладонях. Он должен был понять, что что-то не так — Гарри много раз доказывал, что он был на стороне света, но это очень легко забылось, как только они были обвинены в убийстве.

Наконец Дамблдор заговорил.

— Мы должны их найти. Или, по крайней мере — послать им сообщение.

— Как? Мы даже не догадываемся, где они могут быть. Министерство месяцами искало их и не нашло. Почему вы думаете, что нам повезет?

— Мы сами не будем их разыскивать, Минерва. Я собираюсь послать Фоукса. Мне кажется, что он сможет найти ребят.

Все находящиеся в кабинете кивнули — если кто и мог найти ребят, то это был Фоукс.

— Скоро Рождество. Может пригласить их сюда, чтобы отпраздновать? — До них донесся тихий голос Джинни. Некоторые согласно кивнули.

— Точно, большинство учеников разъедутся по домам, а мы сможем переехать сюда, чтобы провести Рождество с ребятами.

Дамблдор обдумывал предложение, это была стоящая идея, которая может сработать, если, конечно, ребята захотят приехать.

— Хорошо, завтра утром, я первым делом отошлю им сообщение. Сейчас будет лучше если вы пойдете отдыхать — сегодня был длинный день. Вы все можете остаться здесь — я уже распорядился приготовить для вас комнаты. И еще, Сириус, я бы на твоем месте походил пока в своей анимагической форме, по крайней мере, до завтра.

— Хорошо, директор, без проблем. — После этого все покинули кабинет.

Лондон.

После суда прошло три дня. Феникс и её друзья сидели на скучном уроке биологии. Они слушали рассказ профессора о разных видах животных и вспоминали уроки Хагрида, единственное отличие между преподавателями — профессор Вилье не боготворила опасных тварей, в отличие от полугиганта. Гермиона не принимала это слишком близко к сердцу, ей в Хогвартсе было достаточно вредных животных. Посреди урока профессор что-то заметила. На окне сидела самая красивая птица, которую она видела в своей жизни. Её перья были красными и золотыми, и у неё был очень длинный хвост.

— Да, это он. У него записка, стоит её брать? — Феникс пожала плечами, но до того, как она смогла ответить, профессор Вилье подошла к ним.

— Вы знаете, что это за птица?

Грифон кивнул.

— Да, это Фоукс, его прислал наш предыдущий директор. Похоже, он придумал безопасный и быстрый способ нас найти. Дракон, давай посмотрим, что написал Дамблдор. — Гарри кивнул и, отвязав записку, передал её Гермионе. Сам же начал гладить феникса. Когда девушка дочитала, её лицо превратилось в каменную маску.

— Профессор, мы можем уйти домой? — Вилье посмотрела на троицу. Ей не нравилось, что они остаются наедине, но оснований не разрешить у неё не было. Ребятам было необязательно находиться в классе, так как их оценки не страдали от прогулов. В конце концов, она кивнула.

— Хорошо, только будьте осторожны. И еще — вы обязаны сделать домашнюю работу, как и остальные.

— Конечно, профессор, спасибо! — Ребята сложили вещи и ушли. На плече Гарри все еще сидел феникс.

Выйдя на улицу, они не пошли домой. Сначала они осмотрелись, боясь, что кто-то мог отправиться вслед за птицей. Не увидев и не почувствовав никого, они пошли в парк и сели там на скамейку. Было холодно, но Гермиона наложила на лавочку согревающее заклятие.

— Что говорится в письме, Феникс?

— Мы приглашены в Хогвартс на празднование Рождества. Похоже, они поняли, что если они просто позовут нас — мы не появимся.

Дракон кивнул.

— Кажется, они просят второй шанс. Если мы приглашены на празднование в замок, то я готов поспорить, что и ваши семьи и Сириус будут там тоже.

— Да, возможно. Вопрос в том — готовы ли мы дать им шанс все исправить? Они наверняка не догадываются, насколько мы изменились.

— Очень похоже, Феникс. Но я готов попробовать. Как говорил Грифон — мы не принадлежим этому миру. И, кроме того, — сейчас, когда все всплыло, я боюсь, что Волдеморт снова откроет на нас охоту. Многие магглы окажутся в опасности, находясь рядом с нами.

— Ты прав. Но если что-то пойдет не так — я возвращаюсь сюда.

— Не волнуйся, Феникс, ты будешь не одна.

Троица кивнула, и Фоукс счастливо взмахнул крыльями. Похоже, он понял все, о чем они говорили. Гермиона достала кусочек пергамента, который всегда был при ней, и написала короткий ответ директору о том, что они приедут в Хогвартс за два дня до Рождества.

По многочисленным просьбам, сегодня выкладываю еще одну главу.

Хогвартс.

День проходил очень медленно — никаких новостей от Фоукса не было. Все они надеялись, что птица все же найдет ребят, но с каждым днем их надежды все более угасали. На утро шестого дня Дамблдор, проснувшись, увидел сидящего на шесте Фоукса. К его ноге была привязана записка. В первый момент Дамблдор подумал, что это его же письмо, которое он сам отослал раньше, поэтому сначала разочаровался, но, приглядевшись внимательнее, он заметил, что пергамент был другим. Дрожащими пальцами он вскрыл письмо, адресованное ему. Оно было написано рукой Гермионы — коротко и ясно.

"Профессор, мы прибудем в замок за два дня до Рождества. Не беспокойтесь о транспорте — мы знаем дорогу.

Гермиона"

Вздохнув, Дамблдор сложил кусочек пергамента и спустился в большой зал на завтрак. На его губах играла легкая улыбка — впервые за несколько последних дней. Макгонагал тут же это заметила и поинтересовалась, что случилось.

Он же просто вручил ей пергамент. После прочтения, она тоже улыбнулась. Тон письма не был теплым, но они хотя бы узнали, что ребята собираются вернуться. После завтрака Дамблдор позвал всех в свой кабинет. Увидев Фоукса спящим, некоторые из пришедших занервничали, и все очень обрадовались, когда директор сказал им:

— Сегодня утром Фоукс вернулся. Похоже, что он смог найти Гарри, Рона и Гермиону. — Все с облегчением улыбнулись. — Так же он принес ответ от ребят. Они сообщают, что приедут за два дня до Рождества.

Теперь уже все оживились. Сириус облегченно улыбнулся — Гарри решил дать ему второй шанс, и в этот раз он его не упустит. Он сделает все для того, что бы вернуть любовь своего крестника, даже если на это уйдут года.

Лондон (за три дня до Рождества).

Все в доме было вверх дном. Профессор Вилье решила провести Рождество с друзьями в Париже и теперь поспешно собирала вещи, так как отъезд был запланирован на вечер. Феникс помогала ей собрать необходимое, в то время как парни складывали и свои вещи, и вещи Гермионы. В час дня сборы были закончены и они прошли на кухню, для того, чтобы перекусить, ведь профессор должна была уезжать в два часа.

— Дети, я хочу, что бы вы кое-что мне пообещали.

Они посмотрели в ее серьезное лицо, и, соглашаясь, кивнули.

— Во-первых, если что-то пойдет не так в вашей школе, я хочу, что бы вы как можно скорее переехали к моим друзьям. Вот их адрес. Понятно?

— Да, мэм!

— Во-вторых, слушайтесь ваших учителей и родителей и не делайте ничего опасного.

— Хорошо!

— И, последнее, даже, если вы захотите остаться, я надеюсь все же увидеться с вами после каникул. Понятно?

Ребята увидели слезы в ее глазах и понимающе улыбнулись.

— Конечно, мы будем встречать Вас в аэропорту, когда вернетесь, хорошо? — Феникс встала и обняла ее.

— Обещаете?

— Да! — Дракон и Грифон взяли ее за руки и кивнули в подтверждение своих слов.

После грустного прощания, профессор Вилье села в такси, а ребята вернулись в дом. Они зашли в свои комнаты, и на этот раз сложили все свои магические атрибуты в сундуки. Вещей было не много — в основном книги о непростительных заклятиях и высших зельях. Они не хотели оставлять никаких признаков магии в доме после своего отъезда, так как это было небезопасно. В их комнатах было очень много тайников, в которых обычно ребята прятали свои вещи. Убедившись, что все собрано, они снесли вниз вещи, и присели у огня.

Ребята уменьшили свои сундуки до размеров спичечных коробков и, чтобы не замерзнуть, накинули на плечи темно-голубые плащи. В последний раз оглядев дом, они аппарировали на улицу неподалеку от Дырявого Котла и прошли пешком остаток пути до бара. Зайдя внутрь, они сняли плащи и стряхнули с них снег. Ребята заметили, что некоторые волшебники разглядывают их с интересом, но решили проигнорировать это внимание. Том, владелец бара, подошел к ним.

— Приветствую вас в Дырявом Котле! Что я могу сделать для вас?

— Мы можем снять несколько комнат? — Спросила Феникс, в то время как ее друзья осматривались, что бы удостовериться в том, что их не узнали. Том взял несколько ключей и вручил девушке.

— Пожалуйста! Вы собираетесь остаться на несколько дней?

— Нет, только на сегодня. — Потом Феникс повернулась к ребятам — Может, пройдемся по Переулку?

Грифон кивнул, и они вдвоем пошли к двери, где их уже ждал Дракон. Ребята слышали приглушенные разговоры за их спиной, но не обращали на них внимания. Дракон почувствовал облегчение, потому что понял, как спрятать свой шрам — иначе было бы тяжело остаться неузнанным. Грифон постучал ладонью по кирпичикам в кладке стены, и этого оказалось достаточно для того, что бы открылся вход в Косой Переулок.

— Чудесно! Похоже, что нам теперь достаточно прикосновения руки, что бы войти. — Феникс улыбнулась и взяла ребят под руки. Аллея не очень изменилась со времени последнего ее посещения, более года назад.

— Кажется, кто-то счастлив! — Феникс с улыбкой посмотрела на Дракона и ответила:

— Могу поспорить, что я — не единственная! Ну, Дракон, каково гулять среди людей, которые тебя не замечают?

— Прекрасно! Ладно, пошли в Гринготс.

Никто из них не беспокоился о том, что их могут узнать — ребята слишком сильно изменились, и только те, кто действительно был очень близок им, могли бы узнать их сейчас. Гермиона отрастила волосы длиной ниже пояса, и теперь они не были похожи на воронье гнездо — теперь они стали шелковистыми и волнами спускались по ее спине. Волосы ее немного потемнели и очень хорошо контрастировали с ее карими глазами. Девушка также слегка подкрасила свои глаза, почти незаметно, но это также подчеркивало ее красоту. Она стала на два дюйма выше, чем была в прошлом году, и ее привычное черное платье очень хорошо подчеркивало стройную фигуру.

Рон больше не был тем худосочным мальчиком, которого все помнили. Он стал юношей с широкими плечами и сильными руками. Его волосы так же потемнели — теперь они были темно-коричневые, с рыжим оттенком. Его детское лицо изменилось — повзрослело и вытянулось. Рон был самым высоким из них. Гарри все еще оставался невысоким для своего возраста, но все же он был выше Гермионы, хотя и на голову ниже Рона. Он все еще оставался худым, хотя за последний год ему удалось, с помощью тренировок, нарастить мышцы. Теперь он носил контактные линзы, что делало его лицо более взрослым, отрастил волосы ниже плеч и завязывал их в хвост. Его волосы больше не были непослушными, и это добавляло ему некоторую загадочность.

Троицу уже нельзя было узнать только по фотографиям.

После того, как они сходили в Гринготс и поменяли маггловские деньги на Галеоны, ребята отправились в магазин Мадам Малкин, что бы купить несколько мантий, так как те, что были оставлены ими в Хогвартсе, теперь уже были для них малы. После покупки обшитых золотом черных праздничных мантий, они побродили по магазину и присмотрели те, которые подошли бы каждому из них, а также купили и рабочие мантии. Затем они вернулись в Дырявый Котел, что бы поужинать. После этого ребята разошлись по своим комнатам, зная, что завтра им придется рано вставать.

На следующий день ребята встали в пять утра, чтобы успеть на последний рейс "Ночного Рыцаря". Заплатив Тому и надев плащи, они вышли из бара в маггловскую часть Лондона. Подняв руку, Дракон надеялся, что и сейчас это сработает, так же как и при входе в Косой переулок. Получилось — несколько секунд спустя, с оглушительным грохотом, появился фиолетовый автобус. Грифон заплатил за проезд к Хогсмиду. Стен, познакомившийся с Гарри три года назад, к огромной радости парня не узнал его. Троица добралась до Хогсмида в 7.30, как раз к открытию бара "Три метлы". Не зная, чем еще заняться в такое раннее время, ребята зашли в бар и заказали себе завтрак. Они сидели в одном из укромных уголков, время от времени поглядывая на дверь. После завтрака Гарри, Рон и Гермиона разошлись в разные стороны, чтобы докупить подарки. Дракон радовался тому, что Хогсмид практически не изменился, ему казалось, что он не исчезал отсюда больше чем на год. Ему было слегка непривычно, гулять по деревушке не в мантии, но все вместе они решили, что лучше появится в маггловской одежде. Ребята встретились передом обедом, у каждого из них были огромные сумки с подарками, а лица светились от счастья. Съев огромный и сытный обед, Гарри, Рон и Гермиона пошли в Зонко, чтобы пройти в замок по секретному ходу. Никто из них не горел желанием идти через главные ворота, поэтому тоннель был лучшим выходом.

— Ну, все ребята, обратной дороги нет! — Дракон взглянул на своих друзей, пока они шли по туннелю.

— Да-а... Давайте надеяться на лучшее.

Гермиона только кивнула в ответ.

Выбравшись из туннеля, они увидели знакомый коридор школы. Гермиона осмотрелась и вздрогнула. Они вернулись в замок, который принес им столько боли. Вздохнув, она последовала за Гарри и Роном, которые направились к кабинету директора, сторонясь всех, кто бродил по школе. Чуть не столкнувшись с близнецами, они, наконец, добрались до горгульи, оберегающей вход в кабинет Дамблдора. Дракон, не желая угадывать пароль, просто положил руку на статую, и она тотчас же отодвинулась. Ребята поднялись по лестнице и постучали в дверь. Никто не ответил, и Грифон, решивший заглянуть внутрь, увидел пустой кабинет.

— Тут никого нет.

— Давайте войдем, Дамблдор, наверное, в большом зале. Я не хочу туда спускаться до того, как поговорю с ним.

Дракон вошел в комнату и сел в кресло, стоящее перед столом директора. Гермиона подошла к большой библиотеке в другом конце комнаты, в то время как Грифон подошел к окну.

Профессор Дамблдор, подходя к своему кабинету, очень волновался. Сегодня с самого утра все в замке немного нервничали, хотя и старались этого не показывать. Все это омрачалось еще и тем, что многие в замке боялись, что ребята передумают и не приедут. Сириус воспринимал это тяжелее всех, и Дамблдор боялся, что он может сорваться, если Гарри не приедет. Медленно профессор поднялся по лестнице и в то мгновение, когда он подошел к двери, Дамлдор понял, что он не один. За дверью находились три очень сильных человека. Один из них был без сомнения, намного могущественнее его, уровень двух других был очень близок к его собственному. Но при этом, он не чувствовал угрозы от этой троицы, поэтому без опасения вошел в свой кабинет. Когда Дамлдор вошел, все трое повернулись к нему. Профессору потребовалось некоторое время, что бы узнать ребят. Они изменились намного больше, чем он мог ожидать, учитывая, что прошел всего лишь год. Лица ребят были похожи на каменные маски, на них не отображалось никаких чувств — ни счастья, ни ненависти, — одно безразличие. Он вздрогнул, но все же уверенно прошел к своему столу. Гермиона и Рон подошли также к столу и сели по обе стороны от Гарри, который внимательно изучал директора своими изумрудно-зелеными глазами. Он ожидал, что же скажет им профессор.

— Гарри, Рон, Гермиона, добро пожаловать в Хогвартс! — В ответ они кивнули, но не сказали не слова. Что-то было не так, все оказалось намного сложнее, чем ожидал Дамбдор. — Во-первых, я хочу сказать вам, что я очень сожалею о том, что случилось. Я знаю, это ничего не изменит, но я должен это сказать.

Опять никакого ответа.

— Причина, по которой я послал вам приглашение, это то, что мы нашли людей, которые совершили эти убийства. Это были Люциус...

— Мы знаем. — Феникс произнесла это тихим, монотонным голосом. Дамблдор был очень удивлен. Он даже не предполагал, что они могут об этом знать. Конечно, им могло быть известно, что их двойников поймали, так как это разлетелось по всему маггловскому миру, но знать детали, известные только миру магов, это было совсем другое.

— Откуда вы знаете?!

— Учитывая, что я была на заседании суда, мы знаем все, что нам нужно.

Дамблдор смутился от того, что он не почувствовал ее присутствие тогда на суде. Возможно это произошло из-за того, что все его внимание было сосредоточено на заседании. Гермиона, почувствовав растерянность директора, произнесла:

— Люциус Малфой, Нарцисса Малфой и Хвост изображали нас с помощью многосущного зелья. Убивали людей, притворяясь нами, по приказу темного лорда. Они были приговорены к поцелую Дементора. Мы были полностью оправданы, как и Сириус. Очень хорошо, что Фадж не захотел терять свое лицо перед репортерами и дал каждому из нас по миллиону галеонов и дому.

Дамблдор кивнул. Она определенно знала обо всем, что случилось. Он взглянул на двух ребят, которые пока еще молчали.

— Все ждут вас и очень хотят вас увидеть. Но, возможно, вы хотите сначала пройти в ваши комнаты. — Все трое кивнули. — Вы можете остановиться в башне Гриффиндора, никто из шестикурсников не остался здесь на каникулы, поэтому вы можете разместиться в своих прежних комнатах. Пароль в гостиную — "Маггл".

Ребята встали и, кивнув на прощание, направились к двери. Перед тем, как выйти, Гарри повернулся и увидел, что Дамблдор спрятал лицо в ладонях. Казалось, что профессору не очень хорошо, поэтому Дракон решил ничего не спрашивать, и последовал за друзьями.

Они очень тихо прошли к башне Гриффиндора, прислушиваясь, доносятся ли голоса из факультетской гостиной. Грифон чувствовал себя не очень уютно, так как вся его семья, включая всех братьев и сестру, были здесь. Он мог легко почувствовать их присутствие. Взглянув на своих друзей, он увидел, что Гермиона нервно играет с кулоном, посылая взгляды на приближающийся портрет толстой леди. Гарри оставался спокойным, он шел впереди, засунув руки в карманы и, время от времени поглядывал по сторонам. Наконец он подошел к портрету и повернулся к друзьям:

— Вы как — в порядке?

Он волновался. Конечно, Гарри собирался снова встретиться с Сириусом, что само по себе, было очень тяжело, но он даже не мог представить, что переживали сейчас его друзья! Они ведь знали своих родителей всю свою жизнь, и связь с ними была куда сильнее, чем та, которая возникла между ним и крестным.

— Давай быстрее покончим с этим! — Гермиона кивнула, и Гарри, взглянув на них, повернулся к портрету. Толстая Леди глядела на них большими глазами. Казалось, что она узнала ребят, но Гарри решил не терять время на выяснения:

— Маггл!

Портрет повернулся на петлях и открыл вход в гостиную.

Когда он вошел, головы всех присутствующих повернулись к нему. Гарри отошел на шаг, пропуская своих друзей в комнату. Грифон, войдя последним, закрыл за собой дверь и осмотрелся. Напряжение в комнате было очень сильным — никто не двигался и никто ничего не говорил. После продолжительного молчания Гермиона сказала:

— Я иду в душ. — И исчезла в спальне девочек. Грифон и Дракон обменялись взглядами и решили последовать ее примеру.

Сириус дрожал. Он знал об этом, но не обращал на это внимания. Его крестник наконец-то приехал, но все происходило хуже, чем он ожидал. Гарри очень вырос и изменился не только физически, в его глазах читалась усталость человека, намного старше, чем он думал, и это очень сильно испугало Сириуса. Это, а также то, что парень едва взглянул на него, не вселяло надежду. В конце концов, не справившись со своими чувствами, он выбежал из гостиной как раз в тот момент, когда из спальни спустился Гарри. Дракон, увидев, как его крестный выбежал из комнаты, нахмурился, он раньше никогда не видел Сириуса таким обиженным и потерянным. Он увидел, как Люпин пытался пробраться к выходу из гостиной, что бы догнать своего друга, но все же решил пойти сам.

— Подожди, Люпин! — Все были удивлены, никто не заметил, когда Гарри появился на лестнице. — Я пойду за ним. Скажешь Рону и Гермионе, что мы увидимся позже.

Больше ничего не говоря, он вышел из комнаты, что бы найти крестного.

Поиски Сириуса не заняли много времени — тот сидел у окна в пустом кабинете. По его щеке катилась одинокая слеза. Его удрученный вид разбивал сердце Гарри, и злость сама собой проходила. Когда он, закрыв дверь, подошел к крестному, тот не поднимая взгляд, заговорил:

— Лунатик, пожалуйста, уходи. — Гарри слегка улыбнулся, поняв, что Сириус был настолько погружен в себя, что перепутал его с Люпином.

— Во-первых, мое прозвище не Лунатик, а Дракон. — Сириус резко поднял голову и посмотрел ему прямо в глаза. — И, во-вторых, мне кажется, что нас ждет длинный и обстоятельный разговор.

Он сел на стул и посмотрел на Сириуса, который был, как бы загипнотизирован присутствием Гарри. Дракон терпеливо ждал, когда же его крестный выйдет из шокового состояния. Через десять минут Сириус сел напротив парня. Дракон заметил, что его руки слегка дрожат. Он никогда не видел, что бы его крестный так нервничал из-за чего-нибудь, обычно он был уверен в себе.

Он мог сказать что-нибудь, что бы помочь Сириусу, но понимал, что тот должен сделать первый шаг, что бы разобраться во всем сразу. Сириус боролся сам с собой — почему он так сильно нервничал, ведь его крестник дал ему то, чего он сам так хотел: поговорить с ним, выговориться, даже притом, что он смертельно боялся ответа Гарри. С глубоким вздохом он начал говорить — его голос был настолько тихим, что он сам удивлялся, слышит ли его Гарри?

— Гарри, я знаю, что не имею ни малейшего права разговаривать с тобой, после того, как я тебя предал. Я должен был тебе доверять, или хотя бы попытаться найти правду. Глупо говорить, что я не верил в твою вину, ты знаешь, что так оно и было, хотя мне сейчас тяжело в этом признаться. Мое единственное оправдание в том, что я пережил подобную ситуацию раньше — с Питером. Я слепо ему доверял, а он предал нас. Я знаю, что для тебя это уже не имеет значения, ведь я причинил тебе боли намного больше, чем все остальные, но все же, я прошу у тебя прощения.

Дракон увидел слезы в глазах Сириуса, когда его крестный повернул голову. Конечно, он понимал, что тот хотел сказать, ведь потеряв друга из-за этой маленькой крысы, он и не мог вести себя иначе.

— Я понимаю. — Сириус поднял глаза.

— Я действительно понимаю, но почему ты сравнил меня с Питером, а не с собой? Вещи не всегда такие, какими они кажутся. Я думал, тебе это известно лучше, чем кому-либо другому.

Сириус снова опустил взгляд — его крестник был прав. И он начал винить себя в том, что не попытался найти тогда истину.

— Я... я не решился тогда.

Брови Гарри удивленно поднялись — это был совсем не тот ответ, которого он ожидал от своего крестного. Злость начала возвращаться.

— И почему же нет? — Его тон был настолько резким, что Сириус вздрогнул.

— В начале мне было слишком больно. Мысль о том, что ты убил всех этих людей и предал нас, напомнила мне о том, что случилось с Питером, но потом она отошла на второй план. Я не хотел знать, зачем ты это сделал, мне не хотелось иметь ничего общего с тобой. Это убивало меня, как только я начинал думать о твоем предательстве. Несколько месяцев я просто существовал, и то — благодаря Ремусу. Если бы я остался сам, я просто сел бы где-нибудь в уголке и постепенно умирал.

Теперь Сириус плакал, спрятав лицо в ладони, отчего его голос был почти не слышен. Гарри не нуждался в его объяснениях, так как он хорошо понимал, что жизнь Сириуса была в очередной раз разрушена. Грустно взглянув на крестного, он почувствовал, в этом и частичку своей вины. Встав, парень подошел к окну, что бы разобраться со своими чувствами, пока Сириус придет в себя. Как только крестный успокоился, Гарри заговорил.

— Мне очень жаль, Сириус. — Блэк резко взглянул на отвернувшегося юношу. — Если бы не я, тебе не пришлось бы через все это проходить. Ты не заслужил этого.

Дракон прислонился головой к стеклу. Сириус быстро подошел к нему и резко развернул его лицом к себе.

— Сейчас же прекрати нести этот бред! Ты что, сошел с ума? Ведь это я предал тебя! Это была моя вина — моя и Волдеморта!

— Но...

— Никаких "но", Гарри, ты ведь знаешь, что я прав! — Он крепко обнял юношу и почувствовал, как тот напрягся, но не смог его отпустить. Гарри очень удивился, когда Сириус обнял его — любовь и нежность, исходящие от крестного захлестнули его. Через некоторое время он расслабился и склонил голову на грудь крестного, так как тот все еще был намного выше его. Это было то, за чем он так соскучился — отеческое объятие, которое мог дать ему только Сириус. С закрытыми глазами, парень прислушивался к дыханию и сердцебиению крестного, это успокаивало его намного лучше, чем что-либо другое. Сириус с удивлением смотрел на крестника, тот был таким умиротворенным в его объятиях. Мужчина все еще не мог поверить, что Гарри нашел силы простить его, или хотя бы попытался это сделать.

— Гарри?

Не глядя вверх, Гарри ответил:

— Что, Сириус?

— Теперь все в порядке? — Его голос был тихим, и он снова взглянул на крестника, который стоял неподвижно и, казалось бы, обдумывал ответ.

— Нет, еще не все, — дай мне немного времени.

Сириус кивнул и крепче обнял Гарри. Они долго еще так стояли, пока Сириус не отпустил парня и тот не отошел на шаг назад. Взглянув на крестного, Дракон улыбнулся:

— Пойдем в гостиную. Люпин, наверное, волнуется. — Сириус кивнул, и они вдвоем направились к Гриффиндорской башне.

Несколькими минутами позже Рон, спускаясь в гостиную, почувствовал, что его друг куда-то ушел. Осмотревшись, он заметил, что Сириус тоже исчез. Грифон обрадовался — Блек очень много значил для Дракона и, возможно, они сейчас пытаются все наладить. Рон не был таким же смелым, как его друг, поэтому увидев, что его родители с надеждой на него смотрят, решил все же не подходить к ним. Вместо этого, он прошел в другую часть комнаты и присел в одно из кресел. Вскоре к нему присоединилась и Феникс. В руках она держала листы бумаги, над которыми они работали последнее время. Грифон обрадовался девушке — значит, он будет не сам. Она присела рядом и положила бумаги на стол.

— Где Дракон? — Рон пожал плечами. Все присутствующие смотрели на них.

— Без понятия, но мне кажется, что он с Сириусом. — Гермиона осмотрела комнату и кивнула.

— Понятно.

Она взяла одну из принесенных книг и открыла страницу, на которой перед этим закончила чтение. Рон последовал её примеру и взял другую книгу — средство, которое они пытались создать, требовало отличного знания зелий и чар. Поэтому ребята старались, как только выдастся свободная минута — брать книги и читать. Рон не знал, насколько умнее остальных студентов они были или казались, но его это и не беспокоило.

Миссис Уизли и её муж с удивлением смотрели на младшего сына. Видеть Гермиону с книгой было привычным делом, но их сын ненавидел книги больше всего на свете, и никогда не брал их в руки, разве что только по принуждению Гермионы. Но тут их внимание было отвлечено на дверь, — в гостиную зашла профессор Макгоннагал и осмотрелась. Увидев ребят, она с удивлением начала наблюдать за Роном. Похоже, что он почувствовал это, так как поднял голову и спросил:

— Что-то не так, профессор? — Макгоннагал покачала головой.

— Нет, просто директор просил сообщить вам, что сегодня будет устроен банкет в вашу честь. Вы должны прийти в парадных мантиях. Если их у вас нет, то вы можете....

— Не волнуйтесь, мы купили их еще вчера. — После этого он решил, что разговор закончен и вернулся к книге. Профессор все еще была в шоке. Тяжело вздохнув, она вышла из комнаты. И сразу же встретила в коридоре Сириуса, которого сопровождал какой-то парень. Приглядевшись, она узнала в нем Гарри. Мужчина и парень шли не разговаривая, но, даже не смотря на это, Сириус выглядел намного лучше, чем утром. Они остановились рядом с ней.

— Добрый вечер, Минерва. — С улыбкой сказал Сириус, в то время как Гарри просто кивнул. — Что-то не так?

Она улыбнулась в ответ.

— Нет, я всего лишь передала сообщение директора. Когда вы войдете, вам все объяснят. Если вы не против я ухожу, меня ждут дела. — Еще раз улыбнувшись, она развернулась и ушла.

Гарри вместе с крестным вошел в гостиную. Он направился к своим друзьям, подошел к Феникс и сел рядом с ней. Сириус в это время приблизился к Ремусу.

— Мы поговорили, он извинился и я простил. Теперь нужно подождать и увидеть, что из этого выйдет. А что у вас?

— Я договорилась с родителями, что мы поговорим через час. Мне кажется, что они не совсем понимают, что случилось. Посмотрим, что получится.

— Грифон? — их друг смотрел на родителей, и, казалось, не слышал их, но перед тем, как снова уткнуться в книгу ответил:

— Вам повезло!

Феникс и Дракон обменялись взглядами, но решили подождать объяснений.

— Я имею в виду, Феникс, что твои родители магглы, и понимают не все, что творится в мире магии, и если я правильно понял, то они воспринимают все так, как видят. Они ничего не знают о многосущном зелье и многом другом. Что ж до тебя, Дракон, то Сириуса уже предавали, и ему сейчас показалось, что он заново переживает случай с Хвостом, и не удивительно, что он чувствовал себя немного параноидально. — Его друзья понимающе кивнули. — Но как понять моих родителей? Они отлично знают, на что способна магия, и они никогда не были параноиками, у них не было на это причин. И все же, не смотря на это, они от нас отвернулись. Мне тяжело простить. — Он немного помолчал. — Я эгоист?

— Нет, конечно же, нет. Ведь не смотря на то, что я знал, что у Сириуса была достаточно веская причина отвернуться от меня, мы с ним до сих пор не можем восстановить прежние отношения. Я все еще злюсь на него за это, но готов дать ему второй шанс. Я с самого начала знал, что тебе будет тяжелее. Если тебе станет легче, я тоже немного злюсь на твоих родителей, ведь для меня они значили очень много. — Рон улыбнулся, а Гермиона, пожала его руку.

— Не волнуйся, Грифон. Все вернется на круги своя, и тебе лишь нужно приготовиться к разговору с ними. Попробуй понять их. Может, будет легче начать с сестры или одного из братьев? — Рон кивнул.

— Спасибо ребята! — оба в ответ улыбнулись.

— Не волнуйся, братишка! В конце концов все прояснится.

— Пока Дракон продолжает свою речь о судьбе, я ухожу — мне нужно поговорить с родителями. Встретимся на банкете. — Девушка ушла. Гарри нахмурился.

— Какой банкет?

— Что? — Грифон взглянул на него. — А, заходила Макгоннагал, сообщить, что вечером будет банкет в нашу честь. Сначала с ума сошел Фадж, а теперь и Дамблдор. — Гарри хмыкнул и снова вернулся к пергаменту.

— Как ты думаешь, мы успеем закончить это до Рождества?

— Феникс уверена, что успеем, не волнуйся, ты же знаешь, что она всегда права.

Оба снова вернулись к пергаментам и некоторое время единственное, что они слышали, были приглушенные голоса остальных присутствующих в комнате. Казалось, что никто не хотел им мешать, и поэтому все говорили тихо. Неожиданно Дракон почувствовал, что кто-то стоит рядом с ним и Грифоном. Подняв голову, он увидел Ремуса и Сириуса.

— Мы можем сесть рядом? — Гарри посмотрел на Рона и тот кивнул.

— Конечно, если вы не против быть среди такого множества книг. — Сириус засмеялся.

— Не волнуйся, Рон, я не имею ничего против них, а Ремус в них практически влюблен.

— Это маггловские книги? — Дракон вновь оторвался от пергамента.

— Нет, а почему они должны быть такими?

— Мы думали, что вы жили в мире магглов все это время. — Объяснил им Ремус.

— Да, мы там жили, но это не значит, что у нас не может быть книг о магии.

— Да, но не опасно ли это, что бы случилось, если бы их увидели. — Дракон взглянул на Грифона, они оба знали о том, что магглы не видели в их книгах ничего странного, так как видели простые учебники. Но, признавшись в этом, они выдали бы тайну о том, что могут творить магию без палочки. — Извините, я не хотел вмешиваться. — Парни с облегчением вздохнули, в то время как Сириус и Ремус обменялись понимающими взглядами — ребята очень многое от них скрывали. Когда Ремус хотел что-то спросить, к ним подошел Билл.

— Привет!

Гарри увидел, как Рон спрятал под стол дрожащие руки.

— Билл. — Кивнул Гарри и вернулся к пергаменту.

— Я могу присесть? — Билл обратился к своему брату, и Рону пришлось все же посмотреть на него. Билл всегда был его любимым братом, его идеалом и одним из лучших друзей. Его не было в Англии в то время, когда Рона обвинили в убийствах, поэтому его присутствие было легче всего принять.

— Конечно. — Нехотя ответил Рон. Но даже если Билл это и заметил, то не подал виду. Они сидели в тишине несколько минут. Парни вернулись к чтению, но Грифон не мог сосредоточиться, так как чувствовал пристальный взгляд старшего брата. Вздохнув, он закрыл книгу и заглянул ему в глаза.

— Что случилось, Билл? — Тот ничего не ответил. Рон нахмурился. — Если ты собираешься молчать, то пожалуйста, перестань так пристально на меня смотреть. Это нервирует.

— Извини. Рон?

— Да?

— Мне очень жаль.

— Я знаю. — Билл выглядел немного шокированным. — Вы же здесь.

— Да. Это сильно меняет положение вещей?

— Это начало. — Кивнув в ответ, Билл встал.

— Если захочешь с кем-нибудь поговорить, помни — я рядом.

— Я знаю, спасибо Билл.

Мужчина кивнул и вернулся к родителям. Грифон смотрел на них задумчиво. Сириус и Ремус почувствовали себя слегка неуютно, но все же решили пока не отходить от Гарри. Даже не смотря на то, что парень делал вид, что не замечает их. Дракон снова оторвался от пергамента и кивнул Грифону.

— Не волнуйся, все устроится.

— Надеюсь, что ты прав, братишка. Очень надеюсь. — После этого он встал и начал складывать книги. — Пошли, нам лучше переодеться, скоро спускаться в Большой Зал.

Большинство находившихся в гостиной, услышав его слова, тоже встали. Все разошлись по комнатам, что бы приготовиться к банкету. Двое парней отправились в спальню шестикурсников и начали собираться. Через двадцать минут они уже были готовы. Дракон посмотрел на свое изображение в зеркале и бросил взгляд на кулон. Прикоснувшись к нему, он задумался — не должны ли они сделать еще несколько, хотя бы для Сириуса и Ремуса, так, на всякий случай. Он позже поговорит об этом с ребятами. Грифон прикоснулся к его плечу.

— Ты идешь? Феникс ждет нас в гостиной.

Гарри кивнул и они вдвоем направились вниз, где уже находилась Феникс. Они посмотрели друг на друга с некоторой насмешкой — было непривычно видеть всех в одинаковой одежде, хоть Гарри и Рон носили похожую, но Гермиона всегда носила платье. Сейчас же они были в мантиях и ничем не отличались.

— Ну, ребята, вы собираетесь идти? — Они кивнули и втроем вышли из гостиной.

Спускаясь в Большой Зал, ребята заметили, что он был украшен к празднованию Рождества, точно также как и каждый год. В центре зала располагался огромный стол, вокруг которого стояли и разговаривали люди. Дракон осмотрелся: тут были все учителя, а так же семьи Уизли и Грейнджер, Сириус, Ремус и несколько человек, с которыми он не был знаком. Узнав одну из женщин, он толкнул Рона локтем и кивком указал на нее.

— Эй, Грифон, это не та женщина, которой мы недавно помогли? Та, что была с твоим братом?

Второй парень посмотрел на нее и кивнул.

— Да, я уверен, что это была она. Кстати, тот блондин, что стоит рядом с ней, тоже там был. Интересно, кто они?

— Мне тоже интересно.

Они прошли в глубину комнаты и Дамблдор, наконец, заметил их. Он подошел к ним вместе с двумя незнакомцами.

— Гарри, Рон, Гермиона. — Все трое кивнули в ответ:

— Профессор.

— Я хочу представить вам двух очень важных людей. Это Арабелла Фигг и Мандангус Флетчер.

— Привет! Приятно познакомится. Можете называть меня Гус, а её Белла.

Гарри повернулся к женщине и заметил, что она пристально его разглядывает. Она подняла бровь и тихо произнесла:

— Вы были одним из них. — Гарри понял, о чем она говорила, и переглянулся с друзьями. Они тоже уже сообразили.

— О чем ты говоришь, Белла? — к ним подошли Сириус и Ремус и теперь смотрели на женщину.

— Помните тот день, когда нас чуть не убили Пожиратели? Нам тогда помогли два человека в плащах. — Взрослые кивнули, и Гус внимательней присмотрелся к ребятам. — Я уверена, что Гарри был тем, кто защитил меня от Крициатуса, его сила очень характерна. — Все посмотрели на Дракона, он же в ответ хмыкнул.

— Вы очень наблюдательны. Да, это я был возле вас, в то время когда Грифон помогал Гусу. — Мужчина посмотрел на Рона и кивнул.

— Да, теперь я уверен, что это был он. — Остальные взрослые недоуменно переглянулись. Дамблдор пристально смотрел на них.

— Это не возможно. У них ведь нет палочек! Или все же — есть? — Ребята сделали невинные лица и отрицательно помахали головами.

— Нет, вы же сами их сломали. Забыли? — В голосе Гарри была такая горечь, что директор непроизвольно вздрогнул. Сириус, видя напряженность между своим крестником и директором, решил вмешаться.

— Но как же тогда? — недоуменно спросил он. Дракон повернулся к нему и ухмыльнулся, его друзья тоже.

— Мы волшебники, Сириус. Почему мы не можем пользоваться магией? — Видя все еще недоуменные лица крестного и остальных собравшихся, он добавил. — Вы говорите, что вы маги, только потому, что у вас есть волшебная палочка? Если так, то какая тогда разница между магами и магглами.

— Это правда, но палочка помогает получить доступ к магии, хранящейся внутри человека. К ней невозможно добраться без помощи волшебной палочки. — Сказал неуверенно Люпин и посмотрел на задумавшегося директора. Феникс засмеялась.

— Это лишь одна из человеческих догадок. Вы когда-нибудь сами пробовали ею пользоваться?

— Нет.

— Вот видите? А вообще, кто-нибудь серьезно подходил к этому вопросу, или все только строят догадки? Я не говорю, что на это способны все, но это не значит, что это невозможно. Посмотрите.

Гермиона пристально посмотрела на окна, и Дракон почувствовал магию, окружающую девушку и закатил глаза. Тут же все стекла взорвались. Но осколки не упали, а медленно кружили в воздухе. Феникс смотрела на сосредоточенное лицо Грифона. Теперь все в зале смотрели на них с трепетным благоговением, хотя лишь некоторые знали, что происходит на самом деле. Дракон помахал головой.

— Все ребята, хватит на сегодня представлений. — Он моргнул, и все осколки исчезли, а окна вновь стали целыми. Грифон и Феникс обиделись на него.

— С тобой неинтересно, Дракон!

Гарри проигнорировал их замечание и повернулся к взрослым. Все они смотрели на ребят с благоговением. Парень старался не засмеяться.

— Перестаньте! Это я вытащил нас троих из Хогвартся в тот день. Вы же не думаете, что мы бы позволили потратиться нашему потенциалу впустую? А что, если бы Волдеморт напал на нас? Мы были бы беззащитны без наших палочек. — Большинство людей побледнели от этих слов. Сейчас, когда они точно знали, что троица не работает на Волдеморта, до них дошло, какой опасности они подвергли ребят. Феникс толкнула Гарри в бок.

— Лучше бы ты этого не говорил, они теперь чувствуют себя виноватыми. — Лицо Дракона показывало, насколько ему было безразлично, но все же он кивнул в ответ на её слова. — Насколько я помню, сегодня должна быть вечеринка, может, подумаете над словами Гарри позже?

— Может, начнем ужинать, я очень сильно проголодался!

— Грифон!!! — Эти слова вернули людей на землю, и Дамблдор взглянул на ребят с прежней улыбкой.

— Очень хорошо, пошли ужинать.

Ужин был шикарным — он превосходил все банкеты, которые устраивались в Хогвартсе в начале и в конце учебного года. Прошло много времени с тех пор, когда Дракон в последний раз так наедался. Когда они жили в маггловском мире, они ели понемногу, так как почти все свои деньги тратили на книги и одежду, что было для них гораздо важнее. Гарри прекрасно видел, что Грифон тоже наслаждается, несмотря на то, что сидит далеко от своей семьи. Но ему удалось увлечь Феникс в беседу о физике — его любимом предмете. Перед ними с открытыми ртами сидели близнецы, и пытались понять суть их разговора, но вскоре отказались от этой затеи и начали обсуждать свои приколы.

— Гарри? — Дракон посмотрел на сидящего рядом Сириуса.

— Да?

— Ты удовлетворен? — В ответ Гарри поднял бровь. Сириус был чем-то встревожен.

— Конечно, а почему ты спрашиваешь? — Крестный поерзал на стуле.

— Я просто подумал, что, может быть, мы могли бы прогуляться и немного поговорить. Но если ты доволен банкетом, то — все в порядке. — Гарри пристально посмотрел на него, отчего Сириус еще больше начал нервничал, но все же кивнул в ответ.

— Конечно, почему бы и нет? Я только предупрежу Феникс и Грифона. — Парень встал, и не обращая внимания на облегченный вздох Сириуса, направился к друзьям, которые увлеченно говорили между собой.

— Грифон, Феникс. — Оба посмотрели на него и улыбнулись, но Гарри оставался серьезным.

— Дракон, что случилось? — Гарри кивнул Рону и наклонившись, прошептал так, что бы никто другой не услышал:

— Кто-то наслал заклятие Империо на Сириуса. Он спросил меня, можем ли мы прогуляться. Мне кажется, что кто-то хочет моего отсутствия на банкете, но я не уверен, на кого хотят напасть: на меня или на вас. — Феникс сразу встревожилась.

— Ты собираешься идти? Это ведь может быть очень опасно.

— Я знаю Феникс, но останавливаться на половине пути не годится, лучше покончить с этим сейчас, когда мы готовы ко всему. Оставайтесь здесь и приглядывайте за всем. Хорошо?

— Хорошо, Дракон, мы сделаем все, как ты просишь, но, пожалуйста, будь осторожен!

— Я буду осторожен. — Его друзья кивнули в ответ. Гарри отошел от них, и присоединился к Сириусу, который уже ждал его у двери. Он улыбнулся крестному и кивнул:

— Веди!

Они вышли из зала и исчезли в ночи...

Гермиона и Рон проводили их взглядом и повернулись друг к другу. Грифон заговорил первым:

— Нам лучше разъединиться. В случае, если Пожиратели нападут на нас, а не на Дракона, мы сможем защитить больше людей, чем стоя рядом. — Гермиона кивнула.

— Хорошо, но будь осторожен. — Она обняла его. Улыбнувшись, девушка прошла в другой конец комнаты, к своей маме, и втянула ее в разговор. Их общение раньше сняло напряжение, и они теперь могли спокойно друг с другом общаться.

Грифон, без Гарри и Гермионы рядом, выглядел немного потерянным среди всех этих людей и факт того, что четверть всех присутствующих были его родственниками, не облегчала этой ситуации. Рон, наконец-то, решил не избегать своих родных и присел на один из стульев, оставляя соседний свободным — на случай, если кто-нибудь решит к нему присоединиться. Грифон засмотрелся на небо, так как давно уже знал силу его успокаивающего воздействия, а еще Рон мог рассмотреть там то, чего не замечали ни Феникс, ни Дракон. Иногда это его немного нервировало, но парень практически слышал, как звезды разговаривают с ним. Однажды он рассказал об этом своим друзьям.

Сначала он боялся, что те будут над ним насмехаться, но он ошибся — над ним не смеялись, хотя и признали, что не совсем понимают это. Но его друзья посоветовали ему прислушиваться к звездам, так как те зачастую говорят правду. Рон последовал совету, и это очень часто помогало им в последствии скрываться от служащих министерства, так как звезды обычно предупреждали его накануне.

Грифону не нравилось, когда его называли предсказателем, как и их прежнего профессора, но Гермиона успокоила его, отметив, что с таким даром рождаются.

Тихий голос вернул его с небес на землю.

— Рон. — Парень повернул голову и увидел стоящую рядом сестру. Он пристально разглядывал ее, обращая внимание на детали, которые раньше не замечал. Девушка очень сильно похудела и побледнела за тот год, что они не виделись. Ее мягкие карие глаза казались слишком большими для ее худого лица. Волосы были собраны в хвост и несколько выбившихся прядей обрамляли лицо. Она сильно вытянулась и уже не казалась той маленькой девочкой, которую он помнил. Она очень похорошела, несмотря на грустные глаза. Джинни нервно вздрогнула под внимательным взглядом брата.

— Я могу присесть? — Рон, пожав плечами, отвернулся.

— Рон? — Грифон подавил раздраженный вздох. Ему было тяжело спокойно сидеть рядом с сестрой, но разговаривать с ней... Это все легко могло закончиться ссорой. Несмотря на это он ответил.

— Да?

— Ты нас ненавидишь? — Это был интересный вопрос. Один из тех, что Грифон задавал себе с тех пор, как ребята вернулись. У него был только один ответ:

— Я не уверен в этом. — Он снова посмотрел на небо, как бы в поисках ответа там. Он почувствовал взгляд Джинни и посмотрел ей прямо в глаза. Она быстро отвела взгляд и тихо сказала:

— Я думаю, что нет.

Рон почувствовал, как обида с новой силой начала разгораться в нем. Что может знать его маленькая сестренка о нем — ведь ее не было рядом с ним весь этот год, и она не может знать, что он чувствует сейчас. Немного несдержанным голосом он спросил:

— И почему ты так считаешь?

— Потому, что ты сейчас здесь. И разговариваешь со мной, как раньше с Биллом. И ты стараешься не кричать на меня, я вижу это по твоему лицу. Если бы ты действительно нас ненавидел, ты бы не сдерживался.

Рон снова посмотрел на небо. В ее словах была правда. Он очень пытался подавить в себе злость, хотя и удивлялся — почему? Он хотел накричать на них со всей своей злостью, спросить — почему они предали его, хотя он не заслужил этого. И вот теперь он спокойно разговаривает со своей сестрой. Неожиданно видение наполнило его мысли. Игнорируя сестру, которая что-то пыталась ему сказать, Рон резко поднялся и закричал Гермионе:

— Феникс, они собираются напасть на нас — отправляйся за Драконом!

Феникс не теряла ни секунды, и, в то время, как все собравшиеся непонимающе переводили взгляд с нее на Грифона, трансформировалась в свою анимагическую форму и вылетела в окно на поиски друга. Рон, ожидая неприятностей, направился к входной двери. Дамблдор внимательно посмотрел на парня — он почувствовал, что происходит что-то странное, но не мог понять, что именно. В то же время, Рон, казалось, точно знал чего ожидать. Как только директор собрался задать вопрос, двери Большого Зала с грохотом открылись. Рон не терял времени на разглядывание вновь прибывших, он знал, что это были Пожиратели смерти, где-то около тридцати человек. У каждого из них был приказ Волдеморта убить всех, кроме Дамблдора. Рон понял это и пытался не допустить выполнения этого задания. Легким движением руки он отбросил первый ряд нападающих на тех, кто шел следом, давая время профессорам достать палочки и присоединиться к борьбе.

Когда упавшие Пожиратели смерти поднялись, Рон бросился к ним на встречу. Его руки излучали магию — парень начал сбивать своих врагов. Его движения были хорошо отработаны, он почти не прилагал усилий, но при этом все больше и больше Пожирателей смерти падали без сознания. Неожиданно перед его глазами пронеслось еще одно видение и Рон, не задумываясь, побежал к своей матери. Как только он приблизился к ней, один из нападавших прокричал убийственное заклинание. И все замерли. Рон спокойно повернулся и посмотрел на приближающийся к нему зеленый свет. Он приготовился к удару, так как знал, что это будет очень больно, хотя и не смертельно.

Гарри и Сириус бродили в тишине на улице. Мужчина шел впереди. Гарри размышлял о том, кто мог направить Империо на Сириуса. Должно быть, этот кто-то был в Замке или очень близко от него, парень был уверен, что Сирус не был под действием заклятья, когда они разговаривали в пустой классной комнате. Он бы заметил, когда обнимал крестного.

— Гарри? — Голос Сириуса вернул его к реальности.

— Да.

Мужчина, прислонившись к стене замка, смотрел на него пустыми глазами. Гарри не заметил, когда его крестный остановился и теперь был на несколько шагов впереди него.

— Я тут подумал кое о чем... — Гарри заинтересовано приподнял бровь. Сириус подошел к нему. Все чувства Дракона говорили ему, что этот человек опасен, и от него надо защищаться. Гарри напрягся в ожидании дальнейших действий Сириуса.

— Мне интересно, почему вы присоединились к нам. Я имею в виду, что Волдеморт предлагал вам так много, в то время как мы причиняли вам только боль.

Гарри боролся с желанием поднять глаза к небу. Кто бы ни контролировал Сириуса, он делал безрезультатную работу. Несмотря ни на что, парень продолжал делать вид, что ни о чем не догадывается.

— Сириус, Волдеморт ненавидит меня больше всех на свете. Это лишь вопрос выживания. — Гарри был уверен, что заметил искорку обиды в глазах крестного, до того, как они снова стали пустыми.

— Ты имеешь в виду, что мы безразличны вам? Что вы здесь только из-за защиты, которую вам может дать Дамблдор? — Гарри пожал плечами.

— Конечно, а ты думал иначе? Если бы единственной возможностью нашего возвращения было притворство, что мы заботимся о вас, то нам бы пришлось продолжать игру, не так ли?

Все чувства Гарри кричали ему, что человек, стоящий перед ним опасен, поэтому он был готов ко всему, и знал, что пройдет совсем немного времени до того, как что-то произойдет.

Сириус посмотрел вниз, а потом снова взглянул на Гарри, его глаза были холоднее льда.

— Тогда я уверен, что ты не будешь возражать против этого. — Перед тем, как Гарри успел отреагировать, Сириус сжал его шею крепкими руками и начал душить. Дракон схватил его за руки, пытаясь ослабить давление на шею. Охрипшим голосом он сказал:

— Ты разочаровал меня, Сириус. Мне казалось, что ты единственный из всех был бы способен побороть Империус. Еще одна искра понимания промелькнула в глазах Сириуса, но тут же была подавлена. Гарри нахмурился — Пожиратель смерти, направивший Империус, должен был быть очень сильным, чтобы подавлять волю его крестного так долго. До того, как он смог достучаться до Сириуса, Гарри услышал, что к ним кто-то бежит.

— Дракон! Пожиратели смерти атакуют большой зал. — Гермиона резко остановилась, увидев картину, открывшуюся перед ней. Ее челюсть слегка отвисла:

— Э-э.., Дракон.

Но он ее уже не слушал — с силой, которую в нем никто не подозревал, он разжал руки Сириуса и, не давая мужчине опомниться, ударил его в челюсть, тот на время отключился. Феникс удивленно наблюдала за действиями Гарри.

— Не считай, что я вмешиваюсь, Дракон, но это было все же резко. Я имею в виду то, что Сириус наверняка не догадывается, что он сейчас сделал.

Гарри раздраженно посмотрел на нее и помассажировал свою шею.

— Я пытался его отговорить от этого, но появилась ты, и мне кажется, что нападение на Большой Зал все же важнее, чем завтрашняя головная боль Сириуса.

— Ты мог ранить его чувства. Ты же знаешь, что он сейчас практически на грани срыва.

— Феникс, я сделал это уже несколько раз за сегодня. Я не мог позволить Пожирателю смерти узнать наши настоящие чувства, так как они могут быть использованы против нас. — Феникс вздохнула и понимающе кивнула.

— Пошли Дракон, мы нужны в Большом Зале. — Гермиона посмотрела на мужчину, лежащего на земле и нахмурилась. — Что нам делать с ним? Мы ведь не можем оставить его здесь без защиты.

— Мы заберем его с собой. Я уверен, что Люпин присмотрит за ним, пока мы будем надирать задницы Пожирателям!

Гермиона согласно кивнула, с легким хлопком они превратились в свои анимагические формы. Гарри был большим золотым драконом, по спине которого пробегала серебряная молния. У него были огромные крылья и ярко-зеленые глаза.

Дракон схватил бесчувственного Сириуса одной из лап и взлетел. Феникс летела впереди. Когда им оставалось совсем немного до окна, они увидели вспышку зеленого света и увеличили скорость, так как знали, что случилось что-то непоправимое.

Миссис Уизли, открыв глаза, закричала, потому что увидела своего младшего сына, лежащим перед ней мертвым. Он принял на себя заклинание, предназначенное для неё. Все с ужасом смотрели на парня, который растянулся на земле. Пожиратели смерти решили воспользоваться моментом и потихоньку начали отступать к дверям. Учителя, увидев, что их противники собираются бежать, подняли палочки, чтобы остановить их. Но тут зал наполнился громким ревом, и в помещении появились золотой дракон и феникс. Оба приземлились рядом с Роном и с хлопком превратились в Гарри и Гермиону.

Парень все еще крепко держал своего крестного. Все ошеломленно смотрели на подростков. Пожиратели смерти испугались, так как на лицах ребят было столько злости, что они решили не рисковать и побыстрее побежали к двери. Когда они уже были у самой двери, она вдруг захлопнулась с громким стуком. Гарри отпустил запястье Сириуса, отчего тот упал рядом с Роном, и направился к пожирателям.

— Так, так, так... Мне кажется, вы не хотите пропустить конец вечеринки, не так ли? — От голоса парня по спине всех присутствующих пробежал холодок. Феникс же, напротив, не сдвинулась со своего места, ненависть буквально исходила из нее, формируя небольшую золотистую ауру вокруг тела. Неожиданно оба подростка бросились на пожирателей и начали сбивать их точно так же, как недавно это делал Рон. Не прошло и десяти минут, как все пожиратели смерти были уже без сознания, а Дракон и Феникс связывали последнего из них. Большинство людей, в недоумении раскрыв рот, смотрели на подростков, но ребята это совсем не замечали.

Гарри подошел к Рону и, взяв его на руки, приблизился к Сириусу, который все еще был в забытье. Посмотрев на Люпина, парень сказал:

— Будь осторожнее, когда он проснется — он был под действием Империуса, и я не уверен, что заклятие уже снято.

Не ожидая ответа, он развернулся и вышел из комнаты, за ним шла Феникс. Стук закрывшихся дверей вывел присутствующих из ступора. Миссис Уизли начала плакать, а ее старшие сыновья бросились к ней, чтобы попытаться успокоить, но в их глазах тоже блестели слезы. Ремус стоял на коленях перед Сириусом и тихо переговаривался с Арабеллой и Мандангусом, обсуждая, как можно помочь их другу. Дамблдор вздохнул и посоветовал всем разойтись и попытаться отдохнуть, тогда, как он должен отправиться в Министерство и попросить их прислать работников, чтобы очистить зал от пожирателей.

Гарри и Гермиона быстро добрались до их комнаты и положили Рона на его прежнюю кровать, которая по непонятным причинам, все еще оставалась в комнате шестикурсников. В то время как Феникс пошла в свою комнату переодеться, Дракон внимательно осмотрел Грифона. Волнения о том, что парень мертв не было, так как Гарри знал, что кулон дает необходимую защиту. Единственное последствие — это ужасная боль во всем теле и сильное недомогание. Осмотрев друга, он убедился, что никаких других ранений у Рона нет. После этого, Гарри переодел друга в пижаму, когда тот уже был укрыт, зашла Гермиона.

— С ним все в порядке? — Гарри зевнул и потянулся.

— Да, как обычно. Ты собираешься провести ночь здесь? — Гермиона кивнула и прилегла на кровать Симуса. В ее руках уже была книга.

— Хорошо, тогда я пойду переоденусь. — Гарри прошел в ванную и принял душ, что бы расслабить теплой водой напряженные мышцы. Когда он вернулся, то увидел, что Феникс сидела рядом с Роном, который уже очнулся.

— Эй, друг! Рад видеть, что ты уже с нами. Как ты себя чувствуешь?

Рон ответил хриплым голосом:

— Как будто бы меня переехал поезд, все остальное — в порядке...

Гарри тихо засмеялся и сел рядом с другом.

— А чего ты ждал? Ты ведь прыгнул на встречу убийственному заклинанию, это единственное, на что способен кулон. — Рон кивнул и закрыл глаза.

— Что произошло, после того, как я отключился?

Феникс рассказала ему обо всем, что случилось, и некоторое время они просидели в тишине. Наконец Рон заговорил:

— Они считают, что я мертв, не правда ли? — Его друзья кивнули. — Почему вы им не рассказали?

— Мы не знали, что ты захочешь.

Рон удивленно посмотрел на Гарри.

— Если они считают, что ты мертв, ты можешь начать новую жизнь — без них тебе не придется больше никогда их видеть. Ты сможешь жить в магическом мире и не бояться, что они тебя станут искать. Конечно, это твой выбор. Если ты захочешь рассказать им, что ты жив, мы не возражаем. Это только твой выбор.

Грифон понимающе кивнул и закрыл глаза. Он задумался о словах Джинни. Она была права, когда сказала о том, что он боится задеть их чувства. Действительно ли он хотел снова потерять свою семью? Даже, несмотря на то, что они сделали, он все еще продолжал их любить. Он не знал — хватит ли этого, что бы принять их снова. Рон открыл глаза и посмотрел на Гарри и Гермиону, которые терпеливо ждали его ответа.

— Я хочу рассказать им правду — они все еще моя семья. Мне кажется, я наконец-то готов дать им шанс.

Феникс и Дракон широко улыбнулись, и девушка, обнимая его, прошептала:

— Я так горда за тебя, Грифон! — Парень улыбнулся и, закрыв глаза, начал погружаться в сон.

Взяв с него пример, Гарри и Гермиона тоже прилегли поспать.

— Сириус? — Мужчина слегка повернул голову и увидел стоящего рядом Ремуса.

— Лунатик, где я?

— В больничном крыле. — Сириус нахмурился.

— Почему? — Он сел на стул и вздохнул.

— Ты ничего не помнишь? — Сириус покачал головой. — Все как в тумане.

— Неудивительно, — ты был под действием Империуса.

Неожиданно память Сириуса прояснилась, и он вспомнил все, что случилось в предыдущую ночь. Он резко поднялся — его глаза были широко открыты а на лице застыла гримаса ужаса.

— О Боже! — Ремус встал и удивленно на него посмотрел:

— Что случилось? Ты себя плохо чувствуешь?

Сириус спрятал лицо в ладонях и вздрогнул:

— Нет, со мной все в порядке, но Гарри теперь, наверняка, меня ненавидит!

— Сириус, в твоих словах нет логики. О чем ты говоришь? Он вчера не выглядел сердитым, во всяком случае, на тебя. Он был взбешен, так как пожиратели...

Люпин неуверенно остановился, подбирая слова, для того, что бы рассказать Сириусу, что случилось. Сидящий на кровати Сириус, выжидательно на него посмотрел

— Что случилось?

Люпин внимательно посмотрел на него и спустя несколько минут ответил:

— Вчера вечером, защищая свою мать, умер Рон Уизли.

Сириус лег и свернулся калачиком. Ремус удивленно встал — это была не та реакция, которую он ожидал от своего друга. Он думал, что тот разозлиться, или побежит успокаивать Гарри, но Сириус продолжал лежать на кровати, как маленький ребенок.

— Сириус. — Он положил руку на плечо друга. — Сириус, что случилось вчера вечером?

— Гарри... Я пытался... — Голос Сириуса был настолько тих, что Ремус с трудом его понимал.

— Что ты пытался сделать, Сириус? — Ремус был рад, что он сам был настолько терпелив, иначе он бы уже давно кричал бы на своего друга. Неожиданно Сириус развернулся и посмотрел на него:

— Я пытался убить его, Ремус! Я пытался убить своего крестника...

Люпин с ужасом наблюдал, как Сириус снова свернулся и начал плакать. Ремус был так зол на Пожирателя смерти, который сумел заставить Сириуса сделать то, что должно было его сломать. Он был рад, что Гарри смог противостоять крестному. Если бы он умер от рук Сириуса, Ремус бы потерял своего друга. Ремус сбросил с себя это ужасное настроение, так как знал, что должен помочь Сириусу справиться с этой ситуацией.

— Сириус, послушай меня! Я уверен, что Гарри сможет тебя простить.

Его друг сделал вид, что не слышит его. Ремус еще раз попытался втянуть друга в разговор, то тот не отвечал ему. Наконец, Люпину это надоело и, последний раз взглянув на Сириуса, он вышел из комнаты. За дверью его ждал Дамблдор, который казался еще старше и, чем когда-либо. Глубокие тени под его глазами показывали, что прошлой ночью он не спал. Он посмотрел на вышедшего Ремуса:

— Как Сириус?

Люпин печально покачал головой:

— Плохо, очень плохо. Пожиратель смерти заставил его убить Гарри собственными руками.

Дамблдор ужаснулся от такого известия, совсем как Ремус несколько минут назад.

— О Боже! Это же могло его полностью сломать!

Ремус прислонился к стене и устало вздохнул:

— Я знаю... Он очень тяжело это переживает.

— Чего и следовало ожидать.

Они немного помолчали. Ремус заговорил первым:

— Как Гарри и Гермиона?

Дамблдор покачал головой:

— Даже не догадываюсь — они не выходили из своей комнаты со вчерашнего вечера. Кто-то из Уизли пытался достучаться до них, но был проигнорирован. Все считают что они наложили на комнату заклятье тишины.

— Вы же не думаете, что они совершат что-либо непредвиденное?

Дамблдор устало посмотрел на него:

— Например, что?

— Убьют себя... — Ремус выглянул на улицу, в то время, как директор задумался над этим. Это был один из вопросов, которые он задавал себе с тех пор, как увидел смерть Рона.

— Мне хотелось бы знать это. Я хотел бы узнать, как они это восприняли, что они об этом думают. Но мне стыдно признаться в том, что я даже не догадываюсь. Они очень сильно изменились. Это не те ребята, которых я знал раньше.

Ремус кивнул. Он боялся того, что даже Дамблдор не знал чего ожидать от будущего. От тяжелых мыслей его отвлекла мягкая рука профессора, которую тот положил на плечо Люпину.

— Пошли, Ремус, нам необходимо присутствовать на завтраке. Я попросил всех прийти, что бы отдать почести Рону.

— А как же Сириус?

— Я сказал мадам Помфри дать ему снотворное зелье. Будет лучше, если все это время он проспит. По крайней мере, до того момента, когда Гарри сможет с ним поговорить.

Ремус понимающе кивнул, и они вдвоем направились в Большой Зал, где уже почти все собрались.

Гермиона проснулась первой. Накануне вечером они забыли задернуть шторы вокруг своих кроватей и утреннее солнце, щекоча ее лицо, ласково разбудило девушку. Потирая глаза, она встала и потянулась, растягивая затекшие мышцы. Затем осмотрелась — ее друзья еще спали, и она решила их пока не будить. Ее часы показывали 8 часов утра, оставался всего лишь час до их значимого появления на завтраке. Гермиона встала и собрала свои вещи со стула, на котором вчера их оставила. Затем тихо прошла к двери и зашла в ванную — принять душ. До девушки нечетко доносились голоса из гостиной, похоже, что Уизли этой ночью не спали. После душа она одела свое маггловское платье и кожаный жакет. На ее груди светился кулон феникса. Когда она вошла в комнату, Гарри уже проснулся и переоделся.

— Доброе утро, Дракон. — Она прошептала другу, направляясь к Грифону.

Гарри взглянул на нее, продолжая завязывать шнурки, и ласково ей улыбнулся:

— Доброе утро, Феникс! А я удивлялся, куда ты делась.

— Я принимала душ — вчерашняя битва сказалась на моих мышцах.

— Я знаю, о чем ты... — Гарри встал и потянулся. Занял место с другой стороны от Грифона и посмотрел на него.

— Стоит ли будить спящего красавца?

Гермиона рассмеялась, а хриплый голос ответил:

— Не надо, я уже проснулся. — Рон открыл один глаз и посмотрел на своих друзей, которые счастливо улыбались ему. Он перевернулся на спину и застонал, пытаясь сесть. — Боже! Я чувствую себя побитым. Нам действительно надо еще поработать над кулонами. Сколько сейчас времени?

— У тебя есть еще полчаса на то, что бы приготовиться.

— Феникс, ты не выйдешь ненадолго из комнаты?

— Конечно, я подожду вас снаружи. — Девушка вышла и оставила ребят наедине.

Дракон помог Грифону дойти до ванной, что бы принять душ и переодеться в привычную маггловскую одежду, что бы Гермиона могла вернуться в комнату.

Пять минут спустя они уже были готовы идти на завтрак. Убедившись, что в гостиной никого нет, ребята стали спускаться вниз. Рон все время тяжело опирался на Гарри.

Настроение людей в Большом Зале было мрачным. Все Уизли были бледными, их глаза были красными. Похоже, этой ночью они совсем не спали — плакали. Почти все, кто был в замке, собрались здесь, ожидая Дамблдора и Люпина, которые были сейчас в Больничном крыле и проведывали Сириуса. Единственными отсутствующими были Гарри и Гермиона, которых никто не видел с того момента, как они забрали тело Рона. Все присутствующие сидели за столом учителей. Черные полотна заменяли гербы факультетов. Никто не разговаривал. Тишину нарушали лишь редкие всхлипы миссис Уизли и Джинни. Наконец-то появились Альбус и Ремус. Дамблдор осмотрел комнату и нахмурился. Повернувшись к профессору Макгоннагал, он спросил:

— Кто-либо видел Гарри или Гермиону? — Заместительница директора покачала головой.

— Никто. Они закрылись в спальне шестикурсников и пока не выходили. — Дамблдор обвел зал грустным взглядом и вздохнул. Встав со стула, он начал произносить заготовленную речь.

— Друзья мои, с грустью сообщаю вам о смерти одного из самых храбрых учеников этой школы. Рон Уизли на протяжении четырех лет доказывал, что он настоящий гриффиндорец и мог стать одним из самых великих магов современности. Даже после того, как его обвинили в том, чего он не совершал, он не позволил злу завладеть его сердцем и с помощью своих друзей продолжал жить и помогать окружающим. Вернувшись сюда, он снова доказал свою смелость. Он делал все, что было в его силах, чтобы справится с болью и предательством причиненными ему. Он пытался не задеть чувства окружающих. И вот, прошлой ночью он смело погиб, защищая свою маму, победив в одиночку перед этим десятки Пожирателей. Давайте же помянем Рона Уизли, одного из героев, погибших в наше тяжелое время.

Договорив, директор сел и посмотрел в пустую тарелку. Все присутствующие сидели, склонив головы, некоторые даже плакали. Они были настолько погружены в свои мысли, что даже не заметили трех вошедших подростков. Ребята стояли в дверном проеме и слышали речь Дамблдора вместе со всеми. Наконец, когда тишина затянулась, Рон решил заговорить. Он знал, что Гарри и Гермиона ожидали его реакции на слова директора.

— Знаете, это было достаточно мило. Вы можете это записать? Я хотел бы, чтобы эту речь прочитали после того, как я действительно умру. — Все головы резко поднялись и все посмотрели на двери. Миссис Уизли тут же потеряла сознание. На лице Альбуса читалось изумление. Остальные учителя и братья Рона смотрели на него, открыв рот и не веря своим глазам. — Вы знаете, этой комнате не идет черный цвет! — Легким взмахом руки он вернул комнате прежний вид. Директор направился к троим подросткам, которые смотрели на него с умилением. Когда он приблизился, Рон посмотрел на него и поднял бровь.

— Мне теперь полагается титул? Как насчет Мальчик-который-выжил-2? — Феникс закатила глаза.

— Даже не мечтай, Грифон! Он всего один.

— И Слава Богу! Я не знаю, как мы переживем двух Драконов. — Гарри нетерпеливо вздохнул.

— Не хотите ли продолжить беседу за столом. Грифон, ты тяжелый. — Рон посмотрел на друга, который помог ему спустится вниз.

— Нет.

— Да, ты тяжелый. — После этого Гарри потянул упирающегося друга к столу. Гермиона посмеялась над поведением друзей и присоединилась к ним за столом. Увидев, что никто не спешил помочь Молли, которая все еще лежала на полу, решила сама ей помочь. Взмахом руки, сотворила под ней носилки и повернулась к своим друзьям.

— Я отнесу её в Больничное крыло, а вы оба ведите себя прилично! — Парни закатили глаза и ответили:

— Да, мэм.

Она засмеялась и покачала головой, носилки плыли за ней. После её ухода люди начали выходить из шокового состояния. Дамблдор вернулся к столу и занял своё место, не сводя глаз с Рона. Джинни же, напротив — подбежала к брату и, уткнувшись в его плечо, заплакала. Со вздохом Рон помог ей удобно сесть на его коленях, в то время как она не переставала плакать. Он осмотрел присутствующих. Учителя с опаской смотрели на него, как бы пытаясь понять — это был он, или Пожиратель Смерти, использующий многосущное зелье. На лице Артура светилось подозрением и надеждой. Братья не верили своим глазам. Дамблдор решил нарушить тишину.

— Надеюсь, мистер Уизли, вы понимаете наше удивление и шок от того, что мы увидели вас здесь целым и невредимым после того, как вы попали под действие убийственного заклинания. — Рон понимающе кивнул.

— Конечно, директор.

— Хорошо. Вы можете объяснить, как вы пережили заклятье, после которого пока удалось выжить лишь мистеру Поттеру? — Грифон и Дракон переглянулись и посмотрели на вошедшую Гермиону.

— Я что-то пропустила? — Гарри нервно улыбнулся.

— Директор хочет знать, каким образом Рону удалось пережить Аваду Кедавру.

— Понятно. — Девушка заняла место рядом с Гарри и, вертя в руках кулон, посмотрела на Дамблдора. — Кто собирается рассказывать?

Грифон слегка пододвинул Джинни, сидящую на его коленях.

— Начну я, так как под него попал я. — После того, как его друзья кивнули, Рон повернулся к учителям и заговорил.

— Недавно мы начали изучать Убийственное заклинание, до этого мы уже учили магию, чтобы контролировать магию без помощи палочки, но это нам наскучило из-за отсутствия практики. Зато за несколько месяцев мы скопили огромное количество книг и внимательно изучали их. Наше внимание привлекло убийственное заклинание. Если Гарри его пережил, значит, его действие можно отменить, надо было лишь найти способ. Через два месяца мы пришли к выводу, что люди во многом ошибались. Убийственное заклинание нельзя остановить, но, как и любую другую энергию, можно трансформировать.

Пытаясь найти путь изменить энергию, мы придумали это. — Он показал на кулон, с которым играла Гермиона. — Мы называем их Кулонами Феникса, они забирают на себя энергию заклинания и трансформирует в щит, способный защитить вас. Единственный минус — вы все равно отключаетесь, так как они используют огромную часть вашей собственной энергии.

После того как Рон закончил свою речь, в комнате стояла тишина. Дамблдор внимательно разглядывал кулон, затем протянул руку и спросил:

— Можно посмотреть его поближе? — Гарри кивнул и снял свой кулон. После этого встал и подошел к директору.

— Пожалуйста, сэр. — В тот момент, когда кулон прикоснулся к руке Дамблдора, тот вздрогнул от неожиданности и чуть не выронил украшение. Все с удивлением посмотрели на него, но директор проигнорировал это. Он пристальнее присмотрелся к украшению, и ему показалось, что внутри кулона горит огонь. Альбус легко чувствовал огромную силу, исходящую из небольшого предмета.

— Это невероятно! Такой маленький кулон — и столько энергии! По свойствам он очень похож на палочку. — Гарри смущенно засмеялся и посмотрел на своих друзей, которые тоже слегка нервничали.

— Вообще-то, Вы почти угадали. — Директор вопросительно посмотрел на него. — В середине кулона — наполнение из наших палочек. Мы сберегли остатки наших палочек, если их правильно сохранить, ими еще можно пользоваться очень долго. Это теперь является катализатором наших сил.

— Невероятно. Вы без них не можете творить магию? — Гарри покачал головой и, после взмаха его руки, появился стакан, при чем это произошло очень легко.

— Мы все еще можем творить магию, но благодаря кулонам это сделать легче.

— Вижу. — Дамблдор вернул кулон Гарри, тот сразу же одел его и вернулся к друзьям. — Я видел огонь в кулоне. Что это было? И из чего сделаны кулоны — я не узнал материал?

Гермиона, сделав глоток из чашки, ответила:

— Вообще-то, в середине находится огонь феникса, замороженный при помощи крови грифона. Это то, что помогает трансформировать энергию. Что бы удержать этот огонь и наполнение наших палочек, нам нужен был очень сильный и стойкий против магии материал. Мы решили использовать кусочки кожи дракона.

— Интересно, получается, что вы использовали для этого части своих анимагических форм? Получается, что форма Рона — это грифон?

Рыжий парень кивнул:

— Именно так, сэр!

Дамлдор еще раз кивнул:

— Я также почувствовал, что на них очень много заклинаний. Я знаю некоторые из них, но остальные не могу разобрать — они слишком сложны.

— Да, на них есть некоторые заклинания, но не такие уж и сложные. Просто мы придали им такой вид.

— Необычайно! Как вы думаете, вы сможете сделать еще?

Гарри пожал плечами:

— Конечно, но они будут не настолько сильными. Наполнение палочек действительно играет в них большое значение, но приходиться потом долго учиться ими управлять.

— Ну и хорошо, Гарри — одной защиты вполне хватит.

Директор встал и осмотрел зал. Все внимательно слушали, боясь прервать их разговор.

Он улыбнулся присутствующим.

— Если вы трое не против, я бы хотел, чтобы учителя протестировали вас и определили ваш уровень.

Троица переглянулась и Гермиона ответила:

— Мы подумаем об этом, сэр. — Легкое сожаление промелькнуло в глазах директора — они все еще ему не доверяли, и они имели для этого все основания. Он грустно посмотрел на них:

— Хорошо, сообщите о своем решении. Теперь мне необходимо отправиться в Министерство, что бы сообщить, что молодой мистер Уизли жив, а также узнать, что случилось с пойманными вчера пожирателями. — Он встал и повернулся к Люпину. — Ремус, где Мандангус и Арабелла?

— Они сегодня утром отправились обыскивать лес — хотят найти следы того, кто наслал Империус на Сириуса.

— Кстати, о Сириусе. Не мог бы ты поговорить с ним, Гарри? То, что случилось вчера вечером, он воспринял очень тяжело, и сейчас на грани срыва.

Гарри некоторое время внимательно смотрел на Дамблдора, из-за чего старик немного разволновался.

— Ты не обязан идти, если не хочешь, просто...

Гарри еще раз посмотрел в свою тарелку и ответил:

— Не волнуйтесь, я и так собирался это сделать. — Он услышал как Люпин и Дамблдор облегченно вздохнули, но парень решил не подавать виду, сосредоточив все свое внимание на завтраке.

Вскоре Дамблдор вышел из комнаты и все продолжили есть в тишине. Доев завтрак, Гарри наклонился к Рону:

— Грифон, ты не против, если я сейчас пойду к Сириусу?

Парень удивленно на него посмотрел:

— Нет, а почему ты спрашиваешь?

— Но ведь тебе кто-то должен помочь добраться до нашей комнаты?

— Не волнуйся, если Феникс не справиться, я уверен, что кто-нибудь из моих братьев поможет мне — теперь я не против.

Гарри понял, что это было не совсем искренне, но решил не развивать тему. Он кивнул друзьям и встал. Обняв на прощание Феникс, он покинул помещение. Следом за ним вышел Ремус. Когда они вошли в Больничное крыло, то увидели, что Сириус все еще спит. На соседней кровати лежала миссис Уизли, над которой хлопотала Мадам Помфри. Медсестра посмотрела на вошедших и нервно улыбнулась Гарри. Парень без улыбки кивнул ей в ответ и присел рядом с Сириусом.

Гарри вздохнул и потянулся — прошло много времени с того момента, как он пришел, но Сириус все еще не проснулся. Миссис Уизли очнулась еще два часа тому назад и после того, как ее проверила медсестра — быстро исчезла из Больничного крыла. Дракон догадывался, что она сейчас в Гриффиндорской башне хлопочет над Роном. Еще раз вздохнув, Гарри встал и направился к окну. Завтра уже Рождество — если очень повезет, и он сможет втолковать немного здравого смысла в упрямую голову Сириуса, то это будет самое счастливое Рождество в жизни Гарри! Тихий звук привлек его внимание, повернув голову, он увидел, что его крестный сел на кровати.

Когда Сириус проснулся, его мысли были как в тумане, он чувствовал себя так, вроде бы проспал очень долго. Начала проявляться головная боль, и он застонал. Сириус осторожно сел и несколько раз моргнул. Неожиданно он вспомнил все, что произошло. Не имея сил сдержать слезы, мужчина подтянул колени к груди и положил на них голову. Некоторое время он плакал, пока не почувствовал, как мягкая рука перебирает его волосы. Подумав, что это Ремус, он повернулся к сидящему рядом и положил свою голову ему на грудь. Сильная рука обняла его, а другая в это время все еще продолжала перебирать его волосы.

Сказать, что Гарри был удивлен слезами Сириуса, было бы неверно, за все время, сколько он его знал, крестный не был так близок к срыву. В этот момент Дракон понял, насколько сильно тот волновался о нем. Тихо подойдя к кровати, он задумался, как успокоить своего крестного, так как его самого раньше никто не успокаивал. Между собой он, Рон и Гермиона просто обнимали друг друга, но Гарри считал, что в данном случае это не лучший выход. Наконец-то Дракон решил просто начать перебирать волосы крестного. Он еще раз удивился, когда Сириус просто повернулся к нему и положил голову ему на грудь. Видя, что больше ничего сделать нельзя, он обнял крестного, все еще пытаясь успокоить его. Сначала парень раздумывал над тем, что бы такого успокаивающего сказать Сириусу, но потом понял, что тот принял его за Ремуса. Некоторое время они оставались в таком положении, пока Сириус не успокоился. Хотя Сириус и перестал плакать, Гарри его не отпускал, ожидая дальнейших действий мужчины.

Сириус облегченно вздохнул — он так хорошо чувствовал себя в руках Лунатика. Он мог запросто почувствовать любовь и заботу друга и был рад, что тот его не отстранил, давая время прийти в себя. Наконец, примерно через полчаса, Сириус сел, немного смутившись своей истерики. Не глядя на друга, он прошептал:

— Извини за это.

Совершенно неожиданный голос ему ответил:

— Все в порядке.

Сириус почувствовал, что его лицо побледнело. Медленно он понял голову и посмотрел в спокойное лицо крестника.

— Как ты себя чувствуешь? Извини, за то, что мне пришлось тебя ударить, но Рону очень была нужна наша помощь.

Сириус сидел, открыв рот, и чувствовал себя растерянным. Гарри был здесь и успокаивал его, не смотря на то, что еще вчера он сам пытался его убить. И теперь парень просил прощения за то, что пытался защитить себя от него? Сириус покачал головой — в этом всём было очень мало смысла.

— Сириус, с тобой все в порядке?

— Кажется, да. Но я все еще не могу ничего понять, и меня убивает моя мигрень.

Гарри скривился.

— Это моя вина. Пойду, спрошу Мадам Помфри, есть ли у нее что-нибудь от головной боли.

Не успев ступить и пару шагов к кабинету медсестры, он почувствовал сильную руку на своем запястье. Обернувшись, он увидел, что Сириус умоляюще смотрит на него:

— Пожалуйста, останься.

— Сириус, я не надолго, я скоро вернусь!

Мужчина покачал головой и посильнее сжал запястье парня. Гарри вздохнул:

— Ну, хорошо.

Он вернулся обратно к кровати и сел на нее.

— Гарри...

Парень внимательно посмотрел на крестного.

— Да?

— Я не понимаю.

Гарри слегка улыбнулся:

— Что именно ты не понимаешь, Сириус?

— Ты должен меня ненавидеть. — Голос Сириуса был уверенным, но без эмоций.

— Почему?

Мужчина нахмурился, удивившись спокойному тону вопроса.

— Я пытался тебя убить.

Гарри пожал плечами:

— Ты был под воздействием Империуса. Ты не контролировал своих действий. Ты не должен винить себя за то, что пытался заставить сделать тебя пожиратель смерти.

— Это не то! Я пытался убить тебя! У тебя на шее до сих пор отпечатки моих пальцев.

Гарри удивился, услышав это. Он поднял руку к шее и вздрогнул, попав пальцем на синяк.

— О, а я даже не заметил! Попрошу Феникс заняться этим — она очень хорошо разбирается в лечебной магии. Сириус, я не виню тебя за то, что случилось вчера — выходя вслед за тобой из зала, я уже знал, что ты находишься под действием Империуса.

Глаза Сириуса округлились.

— Ты знал?!

— Конечно, это было легко заметить. Если ты не веришь мне, можешь спросить у Гермионы и Рона. Я сказал им это перед тем, как выйти с тобой.

Сириус нахмурился:

— Что заставило тебя выйти со мной, если ты знал, что я под заклятием?

— Я догадался, что кто-то хотел напасть на нас. Я хотел справиться с этим побыстрее, а не ждать пока нас застанут врасплох. Поэтому, если ты хочешь винить в случившемся кого-то, то обвиняй пожирателя смерти или меня.

Сириус помолчал, как бы раздумывая, говорить ли Гарри правду. Затем он лег, закрыл глаза и кивнул, как бы принимая его ответ. Увидев это, Гарри вздохнул с облегчением. Неожиданно Сириус нахмурился и внимательно посмотрел на Гарри. Парень вопросительно поднял бровь:

— Что теперь не так?

— С тобой все в порядке? Как ты держишься?

Удивленно посмотрев на крестного, парень смог только спросить:

— Ты о чем?

Сириус внимательно посмотрел на него:

— Сегодня утром Лунатик рассказал мне, что вчера вечером умер Рон.

Лицо Гарри прояснилось, и он ласково улыбнулся Сириусу.

— Со мной все в порядке, как и с Роном! Но это длинная история.

Сириус сел и, положив за спину несколько подушек, скривился от головной боли.

— Я готов ее услышать.

Но Гарри потряс головой:

— Нет, пока я не принесу тебе что-нибудь от головной боли. — Гарри встал и, на сей раз, дошел до кабинета Мадам Помфри. Сириус внимательно смотрел ему вслед. Парень очень сильно изменился, но где-то в глубине души остался все тем же Гарри. Довольно улыбнувшись, Сириус понял, что он действительно счастлив от того, что у него есть такой удивительный крестник. Когда Дракон вернулся, он увидел улыбающегося крестного.

— Над чем ты смеешься?

— Ни над чем. Мне что — запрещено улыбаться?

Гарри пожал плечами и подал ему стакан:

— Вот, пожалуйста. Тебе надо это все выпить.

— Конечно, мамочка.

До того, как Гарри успел ответить, Сириус успел выпить все зелье и скривился от горечи во рту. Увидев лицо крестного, Гарри засмеялся:

— Неужели настолько невкусно?

— О-о, не спрашивай!

Он поставил стакан на стол и откинулся на подушки.

— Все. Я хочу историю.

Гарри снова засмеялся, но послушно стал рассказывать историю о том, как Рон смог выжить. Они были настолько увлечены разговором, что даже не заметили вошедшего Дамблдора. Он с улыбкой смотрел на них некоторое время, после чего вышел, оставляя их наедине. Снаружи, нетерпеливо смотря на дверь, его ждал Люпин. Дамблдор беззвучно закрыл дверь, и оборотень подошел к нему:

— Как Сириус?

Директор успокаивающе улыбнулся:

— На сколько я могу сказать — он в порядке. Судя по тому, как спокойно они с Гарри разговаривают — они уже все выяснили.

Ремус облегченно вздохнул и улыбнулся:

— Как раз время для того, что бы наладить отношения.

Директор, соглашаясь, похлопал его по плечу и они вдвоем ушли.

Сириус и Гарри как раз обсуждали квиддич, когда в Больничное Крыло вбежала смеющаяся Гермиона.

— Привет, Сириус, одолжи Гарри на минутку. — Не дожидаясь ответа, девушка стянула Дракона с кровати и потащила его к окну, чем очень удивила Сириуса.

— Феникс, что случилось?

— Мне кажется, что мы нашли.

Гарри некоторое время недоумевал, но потом начал понимать.

— Ты имеешь в виду...

Гермиона кивнула.

— Рон начал готовить зелье, ты идешь?

Лицо Гарри помрачнело, и он посмотрел на Сириуса, все еще наблюдающего за ними.

— Это действительно так срочно? Мне кажется, что не стоит оставлять его сейчас наедине. Он слишком тяжело все воспринимает.

Гермиона понимающе кивнула.

— Хорошо, но приходи как можно быстрее, мы будем в подземелье.

Гарри кивнул, и она вышла. Он повернулся, и подойдя к кровати Сириуса, сел на прежнее место.

— Что случилось, Гарри?

Гарри успокаивающе улыбнулся и покачал головой.

— Все в порядке. Она лишь хотела сказать, что нашла то, что мы так долго искали.

Лицо Сириуса прояснилось, и он ласково посмотрел на крестника.

— Похоже, она совсем не изменилась.

Гарри засмеялся.

— Она изменилась, но не в плане работы.

Они говорили, пока не пришла мадам Помфри и не сказала, что Сириусу нужно отдохнуть. Гарри кивнул и решил дождаться, когда уснет его крестный.

Быстро направляясь в подземелье, он чувствовал, как внутри формируется предчувствие чего-то нового. Подойдя к двери кабинета, в котором работали Рон и Гермиона, он услышал крик. Едва открыв дверь, он увидел выбегающего из комнаты крысенка. Поймав животное, Дракон присмотрелся. На крысеныше было клеймо с фениксом, значит, это было одно из животных, над которыми они проводили испытания. Подняв взгляд, он увидел обнимающихся и смеющихся друзей. Он беззвучно закрыл дверь, и, подходя к ним, по дороге заметил котел с серебряной жидкостью. Феникс улыбнулась ему.

— Мы сделали это! — Смеясь от радости и возбуждения, она обняла Гарри. — Спустя столько месяцев мы это сделали!

На лице Гарри появилась улыбка.

— Вы уверенны?

Рон подошел к ним и кивнул:

— Ага! Доказательство этому — вот этот маленький крысеныш в твоих руках!

Дракон отступил от Феникс и еще раз осмотрел крысенка. Тот, казалось, был в полном порядке и пытался вырваться из его рук.

— Я не могу поверить! Он в полном порядке! Неужели нет никаких последствий?

Феникс покачала головой:

— Конечно же — нет! Ты знаешь это так же хорошо, как и мы. Это одна из причин, почему зелье заняло у нас так много времени.

На несколько минут наступила полная тишина, после чего Гарри снова заговорил:

— Что теперь? Мы готовы использовать его на людях?

Гермиона кивнула:

— Да, Гарри, готовы.

Через несколько секунд она спросила: — А ты этого хочешь?

Гарри прикусил губу и кивнул:

— Я хочу попытаться. Не только для себя, но и для Сириуса и Ремуса.

Его друзья понимающе кивнули. Рон засмеялся и хлопнул его по плечу.

— Мне кажется, это будет лучшим Рождественским подарком для Сириуса и Ремуса, так как те подарки, что ты купил им в Хогсмиде, не очень-то и хороши.

Гарри немного смущенно посмотрел на него.

— Кто бы говорил! Это ты был готов купить своей матери бомбу-вонючку!

Рон засмеялся, вспомнив реакцию Гарри и Гермионы в тот день. Они ясно дали ему понять, что не разрешат ему купить бомбу-вонючку, каким бы злым он не был. Гермиона выбрала для него несколько красивых цветочков, за что Рон был ей очень благодарен. Хоть это и не было прекрасным подарком, но все же это было лучше, чем розыгрыш.

Гермиона покачала головой, чем возвратила их внимание:

— Если мы собираемся делать это подарком, то надо успеть сделать это сегодня ночью. Мы не знаем, сколько времени займет действие зелья на людей, которые такое долгое время были заморожены.

Парни кивнули. Гарри посмотрел на часы и чертыхнулся:

— Черт возьми, обед начался двадцать минут назад! Мы должны добраться до Большого Зала до того, как они подумают, что мы опять сбежали.

Рон и Гермиона кивнули. Рон разлил зелье в два флакона, а Гарри и Гермиона их плотно закрыли. Закончив уборку, ребята побежали по лестницам в Большой зал. На лицах присутствующих появились радостные взгляды, когда они вошли и улыбнулись. В тоже время, они вызвали озабоченность своих учителей. Троица разместилась на дальнем конце стола и принялась быстро есть, все время обсуждая маггловскую биологию, что бы не думать о том, что они собираются делать этой ночью. Когда они уже ели десерт, вошел Ремус и направился прямиком к Гарри. Нагнувшись, он прошептал:

— Сириусу снится кошмар, и я не могу его успокоить. Ты не можешь попытаться?

Гарри слегка кивнул и, сказав Гермионе и Рону, что увидит их позже, вышел вместе с Ремусом. Они молча дошли до Больничного крыла. Ремус решил остаться снаружи, в то время как Гарри вошел. Сириус лежал, свернувшись на кровати, и тихо плакал. Мадам Помфри не знала, что ей делать и чем ему можно помочь. Гарри попросил ее выйти и она, в кои-то веки, послушалась! Парень тихо подошел к кровати и сел на нее:

— Сириус! — Мужчина взглянул на него и снова отвернулся. Гарри нахмурился, он думал, что они уже все выяснили, но, похоже, ошибался. Что-то беспокоило его крестного.

— Сириус, я не смогу помочь тебе, если ты будешь меня игнорировать!

— Уходи! — Гарри был шокирован, но не двинулся с места. Терпеливо он ждал, что еще скажет крестный.

— Я сказал — уходи! Тебе все равно, можешь больше не притворяться.

Гарри совсем запутался:

— Не имею ни малейшего представления, о чем ты говоришь. Конечно же, я забочусь о тебе и не притворяюсь.

— Ты врешь!

Гарри раздраженно вздохнул:

— Я не вру. И до того, как ты скажешь что-то, о чем потом будешь сожалеть, может, объяснишь — о чем ты говоришь?

Сириус задумался и, когда терпение Гарри было уже на исходе, заговорил:

— Вчера ты сказал, что ты только притворяешься, ради того, чтобы получить защиту Дамблдора.

Гарри округлил глаза — он вспомнил это!

— Сириус, иногда ты не понимаешь элементарных вещей! Да, я это говорил, но это же была неправда! Я не мог позволить Пожирателю смерти узнать, что я забочусь о тебе, о вас. Это могло подвергнуть вас всех опасности.

Несколько минут спустя Сириус ответил хриплым голосом:

— Я тебе не верю.

Гарри раздраженно стиснул зубы, встал и направился к двери. Если он останется еще не надолго, то обязательно скажет или сделает что-то резкое. Подойдя к двери, он обернулся и посмотрел на плачущую фигуру:

— Вы можете верить во все, что хотите, мистер Блэк! Но знайте, что ни я, ни мои друзья больше не нуждаемся в защите Дамблдора. Каждый из нас достаточно силен, что бы выжить своими силами. Теперь я оставляю Вас одного. Спокойной ночи, сэр!

Не говоря больше ни слова, Гарри вышел из комнаты, оставив шокированного Сириуса. Никогда еще Гарри не разговаривал так с крестным, и до Сириуса наконец-то дошло, какую большую ошибку он совершил. Из-за своей боли он оттолкнул Гарри! Быстро поднявшись, он оделся и побежал к двери, открывая которую чуть не сбил Ремуса.

— Извини, Лунатик. Ты не видел Гарри? — Оборотень неуверенно кивнул.

— Видел, он был немного не в себе. Что-то случилось?

— Да. Куда он пошел?

Ремус указал направление и Сириус, не теряя времени, побежал туда.

— Бродяга, подожди!

Ремус побежал следом за ним, пытаясь выяснить, что случилось. Сириус, игнорируя его, постоянно высматривал Гарри, хотя и знал, что таким образом он его не найдет. Вспомнив кое-что, он направился в свою комнату. Ремус бежал за ним следом. Войдя в комнату, он нашел пергамент и прошептал:

— Торжественно клянусь, что замышляю только шалость.

Карта мародеров проявилась и он стал высматривать на ней точку с именем своего крестника. Его сердце чуть не замерло, когда он ее не нашел, как впрочем и Рона с Гермионой. Положив карту, он сел на кровать и посмотрел на Ремуса:

— Он ушел, Лунатик. В этот раз я его окончательно потерял.

Выйдя из Больничного крыла, Гарри отправился на поиски Рона и Гермионы, понимая при этом, что ему необходимо на несколько часов исчезнуть из замка, для того, чтобы успокоится. Он быстро добрался до Гриффиндорской гостиной и увидел, как миссис Уизли хлопочет над своим сыном. На лице Грифона было раздраженное выражение, которое исчезло после появления Гарри.

— Дракон, с Сириусом все в порядке?

Лицо парня помрачнело, и он ответил:

— Нет, мы опять поссорились. Я не хочу об этом говорить. Мы можем пойти сейчас?

Его друзья кивнули и встали. В гостиной повисла пугающая тишина. Заметив это, Гермиона успокаивающе посмотрели на своих родителей и семью Уизли.

— Не волнуйтесь. Мы обещаем завтра вернуться. Нам просто нужно кое-что сделать.

Все кивнули и трое ребят вышли. Желая побыстрее уйти, Гарри постоянно подгонял своих друзей. Выйдя за пределы земель Хогвартса, они еще немного побродили по Хогсмиту, зная, что не смогут выполнить задуманное, пока еще все не спят.

Несколько часов спустя троица аппартировала на кладбище, где были похоронены родители Гарри. Они облегченно вздохнули, не увидев там никого живого — было бы тяжело объяснить причины их появления. Некоторое время они побродили по территории, выискивая нужную могилу, пока Гермионе не повезло. Она позвала друзей, и те подошли к красиво убранной могиле, на которой лежали свежие цветы. Некоторое время они постояли молча, потом Гарри поднял руку и, сделав незаметное движение кистью, убрал плиты и землю. Наверх поднялись два тела, именно те, которые ребята искали. Гарри перенес их на чистый участок земли, и троица склонилась над ними. Гермиона достала один из флаконов и, открыв его, вылила содержимое в рот женщины. Туже операцию с мужчиной проделал Рон. В тот момент, когда ребята выровнялись, мужчина и женщина начали дышать. Троица ждала, что те проснутся, но этого не случилось.

Гермиона вздохнула.

— Нам нужно идти. Какой смысл оставаться здесь, если мы не знаем, когда они проснутся.

Дракон кивнул и, наклонившись, взял свою маму на руки, в то время как Рон поднял его отца. Гермиона привела могилы в порядок и троица исчезла. Войдя в замок, они быстро отправились в Гриффиндорскую башню. Проходя мимо пустого кабинета, Гарри увидел спящего там Сириуса. Некоторое время он не мог решить, как поступить, но, в конце концов, отдал маму Гермионе и сказал друзьям идти дальше. Понимающе кивнув, те исчезли за поворотом. Гарри немного раздраженно вздохнул и вошел в кабинет. Он осторожно поднял Сириуса и понес в Больничное Крыло. Мадам Помфри вошла как раз в тот момент, когда он положил крестного на кровать.

— О, Гарри! Я думала, что ты исчез.

Гарри раздраженно на неё посмотрел.

— Мне, Грифону и Феникс нужно было кое-что сделать. Почему он был не в Больничном Крыле? Я думал, что вы собираетесь выпустить его только завтра утром.

Медсестра пожала плечами.

— Он отправился искать тебя.

Гарри чертыхнулся.

— Черт! Почему он хотел меня видеть?

— Не имею ни малейшего понятия Гарри. Ремус говорил, что Сириус хотел извинится перед тобой за вчерашнюю ссору, но не смог найти. Я просила Люпина привести его сюда, но Блек не хотел возвращаться.

Гарри нахмурился и вздохнул:

— Сейчас мне нужно идти. Позовете, когда он проснется?

— Конечно, дорогой, иди выспись, ты не очень хорошо выглядишь.

Гарри тихонько хмыкнул — он был уверен, что этой ночью вряд ли уснет.

В Гриффиндорской башне было тихо, казалось, что в преддверии Рождества все решили лечь раньше. Гарри тихо прошмыгнул в спальню шестикурсников, где Рон и Гермиона сидели возле его родителей.

— Эй! — Ребята обернулись. — Все еще никаких изменений? — Они синхронно покачали головами. Гарри сел на свою кровать и потянулся.

— Дракон?

— Да, Феникс?

— Как Сириус?

Гарри пожал плечами.

— Точно не знаю. Он отправился меня искать, но мы тогда уже ушли. Кажется, он опять все принял слишком близко к сердцу.

— Что-то тебе не везет, Дракон!

— Тебя это удивляет? Мне всегда не везло.

Его друзья грустно посмотрели на него, но он решил не обращать внимание на эти взгляды:

— Надеюсь, хоть Рождество пройдет нормально!

Друзья кивнули и снова посмотрели на кровати, где лежали миссис и мистер Поттеры.

В районе четырех утра Джеймс начал просыпаться. Как раз в это время с кухни вернулся Грифон, принеся три больших чашки кофе. Гермиона подошла к мужчине и начала проверять его состояние.

Сначала Джеймс не знал, что думать. Он чувствовал, как нежные руки проверяют его пульс, но не мог заставить себя полностью открыть глаза. Он пытался вспомнить, где он и что случилось, но его воспоминания были как в тумане, как после долгого сна. Осторожно он попытался сесть, но мягкие руки остановили его, а нежный женский голос попросил не двигаться. Вскоре Джеймс почувствовал, что руки больше его не держат, зато к его губам поднесли чашку. Видя, что не может сопротивляться, он выпил все содержимое чашки. Тут же мужчина почувствовал себя лучше, мысли прояснились, и он смог открыть глаза. Теперь он вспомнил — Волдеморт напал на них. Потом Джеймс немного нахмурился — он был уверен, что попал под убийственное заклятие, но сейчас совсем не чувствовал себя мертвым, по крайней мере, так он думал. Он открыл глаза и увидел, что находится в Гриффиндорской башне. Он снова попытался сесть, и на этот раз его никто не останавливал, а наоборот помогли сесть, и облокотится на поданную большую подушку. Он посмотрел на того, кто ему помог, и увидел всего лишь девушку.

— Хм... Здравствуйте. — Голос Джеймса был очень хриплым, как будто он не пользовался им очень долго. Девушка подала ему чашку с холодной водой. Выпив две полные чашки, он решил снова попробовать.

— Здравствуйте!

В этот раз девушка ласково улыбнулась.

— Здравствуйте, мистер Поттер. Как вы себя чувствуете?

— Хорошо, хоть и немного странно.

Девушка тихо засмеялась.

— Приятно слышать, не волнуйтесь о странном самочувствии — невозможно ожидать что-то другое, пробыв мертвым больше четырнадцати лет.

Джеймс открыл рот и откинулся на подушку.

— Четырнадцать лет?!

— Да, именно столько лет прошло с того времени, когда Волдеморт напал на вас и вашу жену. Кстати, она на соседней кровати. Мы ожидаем, что она скоро проснется.

Джеймс посмотрел на соседнюю кровать и действительно увидел там спящую Лили. Он обрадовался, что она, как и он, жива. Неожиданно вспомнив что-то, он испугался.

— А что с Гарри? Что случилось с моим малышом?

В другом конце комнаты кто-то засмеялся. Вскоре к нему присоединились еще один голос и девушка.

— Ну, мистер Поттер... Все же сложновато называть вашего шестнадцатилетнего сына малышом. Но он вон там, так как чувствует себя лучше в тени, чем рядом с вами.

С той стороны, откуда раньше доносился смех, послышался незнакомый голос.

— Это не так! Я хочу быть рядом с ним, но не хочу пугать до полусмерти!

Из тени вышел парень и Джеймс почувствовал, как уезжает его челюсть. Человек, подходящий к кровати, был как две капли воды похож на него. В непостоянном свете свечей, он еле смог разглядеть зеленые глаза сына.

— Гарри? — Это был лишь шепот, но Гарри улыбнулся, присев рядом на кровать.

— Да, я — Гарри, а это мои друзья — Гермиона Грейнджер и Рональд Уизли.

Из тени вышел рыжий парень и подошел к девушке. Джемс бросил на него короткий взгляд и вернул все свое внимание к Гарри. Медленно он поднял трясущуюся руку и погладил щеку парня, отчего тот улыбнулся еще шире.

Джемс медленно обнял парня, и тот не сопротивлялся. Вскоре Гарри лежал рядом с отцом и тихонько всхлипывал на его плече.

Рон и Гермиона улыбались, наблюдая со стороны за другом, и радуясь, что у него наконец появился отец. Спустя некоторое время Гарри сел и улыбнулся. Джеймс, хотя и был счастлив, но все еще не мог понять, что происходит.

— Не подумай, что я не рад тебя видеть, но я до сих пор не могу ничего понять, я имею ввиду, что с того света просто так не возвращаются.

Подростки засмеялись, и Гермиона ответила:

— О, уверяю вас, это было не так уж и просто. Мы работали над этим месяцами. Но вам сейчас лучше еще поспать, завтра мы все вам объясним.

Джеймс готов был протестовать, но Гарри не дал ему и шанса. Умелым движением он выдернул подушку из-под спины мужчины, и помог ему лечь:

— Спи!

Мужчина покачал головой и закрыл глаза — все-таки он чувствовал усталость. Гарри подошел к своей кровати и сел.

— Ну, Дракон, каково это снова иметь отца?

Гарри отпил кофе и ответил:

— Еще не знаю, Грифон, но чувства — странные...

Его друзья засмеялись.

— Да, мы догадывались, хотя ты и знал о том, что случится. Интересно будет увидеть реакцию Сириуса и Ремуса.

— ГАРРИ!!!!

Трое подростков подпрыгнули от неожиданности и, обернувшись, увидели женщину, которая сидела на кровати и панически оглядывала все вокруг. Гермиона быстро встала и подошла к ней. В то же время, Рон вышел из комнаты проверить, не услышал ли кто-нибудь посторонний этот крик.

— Успокойтесь, миссис Поттер. Все в порядке!

— Где мой сын? Где мой малыш?

Лили истерически всхлипывала, и Гермиона растеряно посмотрела на Гарри. На счастье для обоих подростков, Джеймс проснулся и подошел к постели жены. Он обнял её и начал успокаивать. Гермиона встала и подошла к Гарри.

— Тише, Лили. Все в порядке! Мы в безопасности — в Хогвартсе.

Лили положила руки на шею мужа:

— Я думала, что ты умер...

— Честно говоря, я — умер. Лили, мы были мертвы четырнадцать лет! Не спрашивай, каким образом мы вернулись, потому, что я об этом даже не догадываюсь.

— А как же Гарри?

Джеймс улыбнулся и кивнул в сторону сына, приглашая, Лили посмотреть туда же:

— Как ты думаешь — кто это?

Лили посмотрела в ту сторону, куда указал ей муж, и застыла. Рядом с девушкой стоял парень, как две капли воды похожий на её мужа.

— Гарри?

Её голос был всего лишь шепотом, но парень его услышал, улыбнулся и кивнул. Он подошел к кровати и сел между Джеймсом и Лили. Они оба обняли своего сына, и Лили заплакала на груди парня.

Через некоторое время они отпустили друг друга и Гарри сказал:

— Вам лучше поспать сейчас. Уже почти шесть часов утра. Через два часа завтрак.

Джеймс прилег на кровати рядом с Лили, и через несколько минут они, уже обнявшись, спали. Гарри зевнул и присоединился к своим друзьям.

— Ну, ребята, у нас получилось!

В его голосе было столько торжества, что друзья, не удержавшись, засмеялись.

-Да, друг! Да! Что будем делать теперь? Попытаемся поспать? Не знаю, как вы, но я еле держусь на ногах!

Феникс и Дракон кивнули и прилегли на свои кровати, в надежде, что смогут заснуть.

Почти час спустя их разбудил дикий крик. Дракон вскочил первый, затем к нему присоединились Феникс и Грифон. Джеймс и Лили всего лишь сели и посмотрели на дверь. Там стояла бледная мадам Помфри, и, закрыв руками рот, смотрела на Поттеров. Ребята вздохнули с облегчением и Рон, который спал ближе всех к двери, ввел мадам Помфри в комнату и закрыл за ней дверь, надеясь, что больше никто не услышал ее крика. Бедная медсестра все время твердила, что Джеймс и Лили не могут быть живыми, что ей это все сниться и все в таком же духе.

— Мадам Помфри! — Медсестра наконец-то закрыла рот и посмотрела на Гарри, который стоял возле неё.

— Да, это мои родители! Да, они — живы! Но не могли бы Вы успокоиться? Мы не хотим, что бы весь замок знал об этом уже сейчас.

— Гарри!

Дракон взглянул на маму, которая была шокирована его поведением.

— Не будь таким грубым!

Гарри поборол желание закатить глаза и чертыхнуться. Он повернулся к медсестре, которая все еще в шоке, смотрела на его родителей:

— Вам что-то нужно?

Мадам Помфри немного отошла от шока и повернулась к Гарри:

— Да, Гарри, ты просил сообщить, когда проснется Сириус.

— Он уже проснулся?

Мадам Помфри кивнула. Гарри встал и достал из своей сумки чистую одежду.

— Я пойду в Больничное крыло. Вы не могли бы осмотреть моих родителей, пока меня не будет? Хотя Феникс это уже и сделала, но Вы все же — квалифицированная медсестра.

Поняв, что хочет Гарри, Гермиона взяла под руку медсестру и, подвела ее к кровати. Дракон же в это время вывел из комнаты Грифона. Когда они шли в ванную, то по дороге встретили заспанного Чарли:

— Что-то случилось? Нам показалось, что мы слышали чей-то крик...

— Нет, братишка. Просто Феникс приснился кошмар.

Брат Грифона кивнул и повернул обратно. Ребята же зашли в ванную. Пока они переодевались, Гарри сказал Рону:

— Послушай, ты можешь сделать так, что бы мадам Помфри успокоилась и пообещала держать рот на замке? Мне кажется, что Гермиона уже поняла, чего я хочу, но необходимо продержать это в секрете как можно дольше.

— Не волнуйся, Дракон. Мы об этом позаботимся! А ты, пожалуйста, перестань сориться с Сириусом!

Гарри зло посмотрел на него, но ничего не ответил. Несколько минут спустя они разошлись — Рон вернулся в спальню, в то время, как Гарри отправился в Больничное крыло.

После того, как Гарри и Рон вышли из комнаты, мадам Помфри начала осматривать Лили, все еще удивляясь тому, что она жива. Гермиона села на свою кровать и стала наблюдать за действиями медсестры, не упуская при этом из виду дверь. Когда Джеймса согнали с кровати Лили, он перебрался на кровать Гарри. Посмотрев на девушку, он спросил:

— Тебя зовут Гермиона? — девушка кивнула, и устало улыбнулась. — Не скажешь, какой сегодня день?

— Рождество.

Джеймс немного удивился.

— Точно... — Он немного помолчал, но потом решил спросить:

— А почему ты не дома? Мне казалось, что школьники проводят каникулы дома, с семьей.

Гермиона напряглась, и холодный голос ответил из-за её спины:

— Мы не учимся в Хогвартсе. Ни Феникс, ни Дракон, ни я больше не ходим в эту школу.

Рон подошел и сел возле Гермионы. Джеймс совсем запутался, он чувствовал, что с ребятами что-то не так и они не хотят говорить об этом.

Рон и Гермиона вздохнули с облегчением, когда мадам Помфри позвала на осмотр Джеймса. Лили не отходила от него и Феникс воспользовалась моментом, чтобы пойти переодеться.

______________________

Гарри тихонько вошел в Больничное Крыло. Зайдя, он увидел, что крестный был уже не в кровати, а сидел возле окна и грустно смотрел на улицу. Гарри хватило несколько шагов, чтобы дойти до мужчины. Некоторое время стояла тишина, и Сириус первым её нарушил:

— Мадам Помфри сказала, что ты вчера принес меня сюда.

Гарри кивнул.

— Да, это был я.

— Спасибо!

— Пожалуйста.

Снова восстановилась тишина. Гарри начал нервничать и подумывал, не стоит ли уйти. Голос Сириуса привлек его внимание.

— Извини за вчерашнее, Гарри. Похоже, мне не удается справиться с обязанностями крестного.

— Все в порядке, ты отлично справляешься.

Сириус глухо засмеялся.

— Ты хорошо знаешь, что это неправда. Я третий раз за два дня прошу у тебя прощение. Тебе будет лучше без меня, я всего лишь разрушаю твою жизнь.

— Забудь об этом!

Сириус удивился злости в голосе крестника. Обернувшись, он увидел наполовину злой, наполовину разочарованный взгляд.

— Я не дам тебе оставить меня Сириус. Ты мой крестный и я люблю тебя, не смотря ни на что. Почему, черт подери, ты думаешь, я здесь? Конечно не ради встречи с Дамблдором! Кроме того, это не твоя вина, и я разочарован, что ты сдаешься, из-за того, что наши отношения немного напряжены.

Сириусу стало стыдно — парень был прав.

— Я пр...

Мягкая, но в тоже время сильная рука не дала ему договорить.

— Все в порядке, Сириус, давай остановимся. Это не принесет ничего кроме боли. Я хочу провести это Рождество с тобой. Пожалуйста!

Сириус убрал руку, встал и обнял Гарри. Он, наконец, разглядел, насколько устало выглядел парень — бледное лицо, темные круги под глазами. Мужчина взял подбородок парня и поднял, чтобы их глаза были на одном уровне.

— Гарри, что случилось? Ты плохо себя чувствуешь? Ты выглядишь ужасно!

Гарри засмеялся и покачал головой.

— Я в порядке, просто устал. Этой ночью мне практически не удалось поспать.

Сириус нахмурился и потянул крестника к кровати.

— Ты поспишь сейчас!

— Сириус, со мной все в порядке! Более того — сейчас Рождество и я не хочу растрачивать его на сон.

Сириус серьезно на него посмотрел:

— Гарри, я обещаю, что разбужу тебя перед завтраком. Я хочу, чтобы ты хоть немного отдохнул. Ты выглядишь действительно плохо.

Наконец Гарри сдался и прилег. Не прошло и нескольких минут, как он уже спал.

___________________________________

Когда мадам Помфри закончила осмотр, она посмотрела на стоящих в стороне и разговаривающих Рона и Гермиону. Почувствовав её взгляд, они оглянулись.

— Они в порядке?

— Да, они в отличном состоянии, мисс Грейнджер. Не имею представления как, но они в таком же состоянии, в каком были четырнадцать лет назад. Директор об этом уже знает?

— Он узнает это одновременно со всеми остальными. Поэтому, будьте любезны, держите язык за зубами.

Мадам Помфри нахмурилась, услышав тон парня, но к удивлению Джеймса и Лили не сделала ему замечание.

— Я пока никому не буду об этом говорить, но не откладывайте надолго объяснения с директором. — Повернувшись к Поттерам, он добавила:

— Очень рада видеть вас живыми, мои дорогие, но мне нужно идти, увидимся позже. — Повернувшись к ребятам:

— И с вами тоже, мисс Грейнджер, мистер Уизли.

Они кивнули, и медсестра вышла из комнаты.

— Думаешь, она не проболтается, Феникс?

— Возможно. Мне кажется, что она не хочет перебегать нам дорогу.

Рон кивнул и посмотрел на немного шокированных Поттеров.

— Вам не кажется, что это было немного грубо? Я не понимаю, почему она так спокойно это восприняла, обычно она тут же выходила из себя.

— Она такой и осталась. Не волнуйтесь, миссис Поттер, у нас напряженные отношения с большинством работающих в Хогвартсе.

— Большинством? Феникс, а не со всеми?

— О, Грифон, успокойся!

— Не хотите об этом поговорить? — Ребята покачали головами в ответ Джеймсу, и Рон достал несколько мантий.

— Не волнуйтесь, мистер Поттер. Мы сейчас идем на завтрак и посмотрим на реакцию людей. — Он передал им мантии и, взяв Гермиону за руку, вывел ее из комнаты.

— Мы подождем вас снаружи.

Дверь закрылась.

Некоторое время спустя Сириус разбудил Гарри. Короткий отдых пошел парню на пользу, и он чувствовал себя намного лучше. Дракон улыбнулся взволнованному крестному.

— Ты уверен, что не хочешь остаться и еще немного отдохнуть? Ты до сих пор выглядишь сильно уставшим.

Гарри покачал головой и сел. Боковым зрением он увидел, как вошла немного шокированная мадам Помфри.

— Гарри?

Парень повернулся к крестному.

— Извини, ты что-то говорил?

Сириус вздохнул:

— Только то, что завтрак начнется через десять минут и нам лучше поспешить.

Гарри кивнул и спрыгнул с кровати. Проведя рукой по одежде, он разгладил её, и снова кивнул крестному, показывая, что готов идти.

Подходя к Большому Залу, Гарри услышал приближающиеся с другой стороны холла шаги. Подняв взгляд, он увидел идущих на встречу Рона, Гермиону и своих родителей. Трое ребят напряглись, но отступать было поздно, так как взрослые уже увидели друг друга. Гарри почувствовал, как задрожал и сделал шаг назад Сириус. Джеймс и Лили были слегка удивлены реакцией мужчины, но при этом увидели в нем что-то знакомое. Джеймс наклонил голову к плечу, и по его лицу было видно, что он все же узнал мужчину. Тихим голосом он произнес только одно слово:

— Бродяга...

Сириус попятился назад, мотая головой, но мягкая рука его остановила. Повернув голову, он увидел улыбающегося Гарри:

— Все в порядке, Сириус, это действительно они.

Сириус снова посмотрел на Джеймса, и в его глазах появились слезы.

— Сохатый, Лили...

Сделав несколько шагов, Джеймс оказался перед ними, и они по-братски обнялись. Сириус уткнулся головой в плечо лучшего друга. Лили подошла к мужчинам и обняла Сириуса за талию. Он положил свою руку ей на плечи, вовлекая и ее в объятия. Гарри приблизился к стоящим в отдалении Рону и Гермионе, давая взрослым побыть наедине.

— Ребята, я схожу за Ремусом. Мне кажется, что у него тоже есть право быть здесь, рядом с ними. Подождите, пока я вернусь, ладно?

Рон и Гермиона кивнули, и Гарри направился в Большой Зал. Когда он вошел туда, то увидел, что почти все уже собрались.

— С Рождеством всех!

Большинство людей ответили ему улыбками и приветствиями. Директор спросил:

— А где Рон, Гермиона и Сириус?

— Они скоро будут здесь. Но, если Вы не возражаете, я бы хотел, чтобы Ремус вышел на минутку со мной.

Оборотень удивился, но встал.

— Что-то случилось, Гарри?

Улыбка Гарри стала шире, и он покачал головой:

— Все в порядке. У меня есть... можно назвать это Рождественским подарком для тебя.

Гарри оглянулся на мадам Помфри, которая улыбалась, и взял Ремуса за руку:

— Пошли!

Пара покинула комнату, оставляя позади себя недоумевающих людей. Гарри не отпускал руку Ремуса, пока вел его к друзьям. Когда они дошли, он увидел, что Сириус крепко обнимал Лили, в то время как Джеймс стоял рядом и улыбался. Сохатый повернулся, услышав шаги, и его глаза округлились, когда он узнал спутника своего сына. Ремус побледнел, но у него не было времени, чтобы прийти в себя от увиденного. Джеймс бросился к вскрикнувшему Лунатику и обнял его, помогая тому взять себя в руки. Сразу после этого, Ремус поверил в происходящее, и крепко обнял друга. Сириус и Лили разомкнули объятия и уставились на своих друзей. Некоторое время спустя, Джеймс отступил на шаг, давая возможность своей жене тоже обнять Ремуса.

Ребята терпеливо ждали в стороне, когда закончатся объятия друзей, давая им время успокоиться. Наконец, Лили и Ремус разомкнули руки, а Сириус спросил:

— Я не понимаю... Это невозможно! Каким образом вы можете быть живыми?

Джеймс передернул плечами и посмотрел на смеющегося сына.

— Не имею ни малейшего представления, Бродяга. Последнее, что я помню, это то, как Волдеморт напал на нас, поток зеленого света, а затем я проснулся здесь, в Хогвартсе. Но я знаю, что к этому причастен мой сын и его друзья.

— Джеймс, дорогой, мне кажется, что "причастен" — это слабо сказано. Я уверена, — он все это сделал он!

Ремус и Сириус повернулись к смеющимся ребятам. Ремус изогнул бровь и вежливо спросил:

— Не соизволите ли объяснить?

Рон засмеялся и покачал головой:

— Не сейчас. Это долго рассказывать и нам не хотелось бы повторяться. Подождем, когда мы все это будем рассказывать остальным, в том числе и Дамблдору. Кроме того, если мы сейчас начнем рассказывать, то не успеем позавтракать. А семья Грифона будет сильно волноваться.

После этого Гарри повернулся и пошел в Большой Зал. Его друзья шли следом за ним, давая возможность взрослым замыкать шествие. Джеймс посмотрел на своих друзей и улыбнулся — жизнь хороша! Он чувствовал, что они о многом еще не говорили, а так же был сильно удивлен поведением сына. Тот был не таким, каким Джеймс представлял его, и отец не мог понять, что же случилось за эти годы. Отогнав от себя эти мысли, он обнял жену и сказал стоящему рядом Сириусу:

— Пошли, я хочу увидеть реакцию Дамблдора, он же об этом еще не знает, не так ли?

Ремус улыбнулся и сказал:

— Еще нет.

Трое оставшихся мародеров вместе с Лили отправились в Зал вслед за Гарри и его друзьями.

В тот момент, когда Гарри открыл дверь, в зале повисла тишина. Он подумал, стоит ли предупреждать присутствующих о тех, кто идет за ним, но затем, решив отомстить Дамблдору, просто прошел вместе с Роном и Гермионой к их местам. Сев за стол, они заинтересовано посмотрели на присутствующих, ожидая их реакции. Наконец-то двери открылись и, обернувшись, Гарри увидел Сириуса, Ремуса, Джеймса и Лили, шедших в обнимку. Возгласы удивления наполнили Зал, а громкий грохот возвестил о том, что Снейп свалился со стула. Следующие несколько минут не было больше никаких реакций. Гарри наслаждался удивлением, которое читалось на лице Дамблдора. Не часто удается удивить директора. Глаза Макггонагал наполнились слезами, а Хагрид, выпучив глаза, положил подбородок на стол. Остальные учителя были просто удивлены, хотя из-под Флитвика выпали пара подушек, а Трелония посмотрела на Гарри так, вроде бы она об этом уже давно знала. Как же Гарри хотелось стереть это выражение с ее лица!

Переборов шок, Дамблдор заговорил:

— Это невозможно! Они не могут быть настоящими Поттерами!

Гарри изогнул бровь и внимательно посмотрел на него:

— Вы хотите сказать, что люди, похороненные в могиле Джеймса и Лили Поттеров — не мои родители?

Дамблдор внимательно на него посмотрел и кивнул:

— Конечно, это они.

Гарри улыбнулся и откинулся на стуле, наблюдая за тем, как Снейп отряхивал одежду.

— Хорошо, а то я уже начал волноваться, что мы разбудили не тех людей.

Маггонагал резко подняла голову

— Это сделали вы?!

Троица удовлетворенно улыбнулась и кивнула. Джеймс, Лили, Ремус и Сириус подошли к столу и уселись между учителями и неразлучной троицей. Дамблдор покачал головой, но решил пока не поднимать эту тему.

— Хорошо, приятно видеть вас обоих снова. Я уверен, что у многих возникли вопросы, но давайте решим их позже, а сейчас — позавтракаем.

Все кивнули и послушались директора, при этом постоянно поглядывая в сторону Поттеров и троицы.

Сириус возбужденно болтал с Джеймсом и Ремусом, но не мог не задуматься над тем, много ли знал Джеймс о том, что случилось. У него было ощущение, что друг знает немного, иначе, он бы не говорил с ним так просто — вспоминая только хорошие моменты из их жизни в Хогвартсе. Лили улыбалась мародерам — она знала, что входила в их компанию, но предпочла наблюдать за ними со стороны. Она повернулась к сыну, увлеченному беседой с друзьями. Некоторое время она внимательно слушала, но затем улыбка исчезла с ее лица и она недоуменно нахмурилась:

— Гарри?

Гарри повернулся и удивленно посмотрел на нее, так как не заметил, что она прислушивалась.

— Не обижайся, дорогой, но о чем вы говорите?

Гарри нервно улыбнулся, но ответил:

— О, это всего лишь химия. Нам на каникулы задали задание, а мы откладывали его до этих пор.

— Химия? Это же маггловский урок!

Гарри пожал плечами и кивнул.

— Я не знала, что в Хогвартсе ее преподают.

Гермиона поставила на стол свой стакан и спокойно посмотрела на мать Гарри:

— Здесь ее действительно не преподают. Мы учимся в Гриннингсе. Это очень почитаемая маггловская школа. Только ученики с высшими отметками могут туда попасть.

Лили округлила глаза:

— Маггловская школа?!

Она повернулась к своему сыну:

— Гарри, ты — сквиб?

Услышав ее вопрос, Рон рассмеялся, привлекая внимание всех, находящихся за столом:

— Гарри Поттер, Мальчик-Который-Выжил, враг Волдеморта номер один — сквиб?! Теперь я слышал все!

Феникс и Дракон закатили глаза, но тоже рассмеялись, как и их друг.

Джеймс, переводил взгляд с жены на смеющегося сына:

— Дорогая, почему ты думаешь, что Гарри — сквиб?

Лили покраснела и не смогла скрыть раздражение на лиц:

— Если ты не сквиб, то объясни, почему ты ходишь в маггловскую школу, тогда как должен ходить в Хогвартс?

В Зале повисла тишина. Гарри спокойно посмотрел на маму и ответил:

— Я ходил в Хогвартс, пока на пятом курсе меня, Грифона и Феникс не подставили по приказу Волдеморта. Нас исключили из школы и собирались отправить в Азкабан, обвинив в убийствах. — Гарри посмотрел на окружающих. — Около месяца назад, правда была выяснена, и теперь мы пытаемся восстановить прежние отношения.

Лили и Джеймс были шокированы. Джеймс повернулся к своим друзьям и посмотрел на них с недоверием. Сириус и Ремус вздрогнули под его взглядом.

— И никто тебе не помог? Никто?! Никто из учителей? Даже Сириус и Ремус?!

Когда Гарри отрицательно покачал головой, лицо Джеймса потемнело, а его глаза горели от злости.

— Как вы могли? Вы даже не попытались докопаться до правды? Как вы...

Спокойный голос Гарри прервал его:

— Отец, хватит.

— Гарри...

Но его сын покачал головой:

— Нет, отец! Это между Сириусом, Ремусом и мной. Ты не можешь судить их, так как не знаешь всей истории. Ты даже не представляешь, что случилось за эти четырнадцать лет. У тебя нет права судить.

Джеймс хотел что-то сказать, но Дамблдор его прервал:

— Мне кажется, что лучше будет перейти в мой кабинет. Мы сможем там все обсудить.

Несколько человек кивнули, и все встали. Все Уизли, кроме Артура, и большинство учителей разошлись, чувствуя, что они будут лишними, в то время как оставшиеся последовали за Дамблдором.

Все разместились в кабинете Дамблдора. Гарри решил сесть возле Сириуса, что бы тот не подумал, что после воскрешения родителей он любит его меньше. Кроме того, он не хотел находиться возле отца, когда тот узнает, что случилось не только с Гарри, но и с Сириусом. Он видел, что у Джеймса тот еще характер. По другую руку от Дракона сидела Гермиона, следом за ней Рон, оставляя еще два места для его родителей. Ремус сел рядом с Сириусом, а все остальные — за ними. Дамблдор с Фоуксом на плече сел за свой стол и, посмотрев не присутствующих, вздохнул. Его ждало очень длинное утро, немного не так он представлял себе Рождественский день. Наконец, когда все заняли свои места и успокоились, он сказал:

— Лили, Джеймс, я уверен, что у вас много вопросов, но для начала я хочу, что бы мисс Грейнджер, мистер Уизли и мистер Поттер объяснили, как им это удалось.

Подростки переглянулись, и Гарри взглядом попросил Гермиону начать объяснять, так как у неё это получится гораздо лучше, чем у него и Рона. Девушка кивнула и заговорила:

— Мы уже рассказывали вам, что начали изучать непростительные заклятия несколько месяцев тому назад. Найдя способ их остановить, мы захотели глубже их изучить, и нашли один маленький факт, который никто не считал важным. Если кого-то убивают Авадой Кедаврой, то его тело умирает и, значит, оно должно разлагаться. Но у нас есть доказательство, что это не происходит. Это противоестественно, и мы решили найти причину этого феномена. Поиски заняли несколько недель, пока Рон не нашел возможное объяснение. — Она улыбнулась Рону и продолжила: — Вы можете об этом даже не догадываться, но Грифон достаточно Хорошо разбирается в физике. Просмотрев несколько книг, он и нашел теорию о том, что человеческое тело может просуществовать долгое время, если заморозить все его клетки. Некоторые люди, болеющие неизлечимыми болезнями, были помещены в замороженный сон, в надежде на то, что в будущем их смогут вылечить. Мы подумали, что это объясняет тот факт, что тела убитых не разлагаются, и начали искать способ их разбудить. Наконец, на прошлой неделе, мы нашли его и работали, практически не покладая рук, пока вчера не приготовили зелье.

Гермиона достала один из флаконов, которыми они воспользовались в предыдущий день, и поставила его на стол директора.

— Мы назвали его Оживляющим Зельем, так как оно пробуждает людей от убийственного заклятия, точно также как оживило и Джеймса с Лили.

Гермиона вернулась на свое место и осмотрела присутствующих. Они были поражены тем, что шестнадцатилетние ребята смогли найти средство, на поиски которого взрослые потратили столетия.

Наконец Джеймс нарушил тишину, у него были более насущные вопросы. Он хотел, нет, ему было нужно узнать, что случилось с его сыном, поэтому он посмотрел на Дамблдора и сказал:

— Это все очень интересно, я уверен, что это даст много хорошего в будущем, но у меня есть более важные вопросы. Я хочу точно знать, почему моего сына исключили, и я хочу услышать об этом сейчас. Мне так же интересно, что происходит сейчас.

Дамблдор вздохнул, зная, что у Джеймса есть право это знать, но боялся его реакции. Тихим и спокойным голосом он рассказал, что случилось после его смерти, о том, как Сириус попал в Азкабан, а Гарри был отдан Дурслям. Он рассказал им о школьных приключениях их сына и о встречах с Волдемортом. Наконец он добрался до пятого года обучения троицы.

— Не прошло и двух недель после начала года, когда Министерство сообщило мне ужасную новость. Городок под Лондоном был атакован Пожирателями Смерти. Это нас не очень удивило. Удивило то, что в предводителях нападающих узнали Гарри Поттера, Гермиону Грейнджер и Рональда Уизли. Сначала ни я, ни учителя в это не верили, но, распросив их одноклассников, видели ли те их в предыдущий день, мы узнали, что — нет, не видели. И, опросив свидетелей нападения, у меня не возникло сомнений в том, кто руководил всем этим. Даже не смотря на то, что Гарри не раз боролся против Волдеморта, я заметил, как сильно он изменился после четвертого года обучения. Да и Рон с Гермионой тоже изменились. Когда мне рассказали о еще одном нападении, я тут же подумал, что ребята перешли на сторону зла. Как я теперь в этом каюсь. — Директор посмотрел на стол и продолжил. — Фадж настоял на их немедленном исключении из школы и заключении в Азкабан, и я согласился. Я до сих пор помню растерянность и неверие ребят, когда им об этом сообщили. К тому моменту я уже успел сообщить их семьям. Когда палочки были сломаны, Сириус так же уже был в замке. Но никто не сделал ничего, чтобы помочь ребятам. Когда авроры вытаскивали их из замка, что-то случилось, и я до сих пор не могу объяснить, что именно, но мне кажется, внутри Гарри что-то взорвалось. Он отбросил всех авроров от себя и друзей, взял Рона и Гермиону за руки и перенес их неизвестно куда. На протяжении следующих месяцев нападения продолжались и поэтому министерские работники обыскивали всю Англию в поисках ребят. Но они их не смогли найти. Наконец, около месяца назад министерским работникам удалось поймать их, точнее, они поймали тех, кто совершали убийства, но это были не Гарри, Гермиона и Рон, а Люциус Малфой, Нарцисса Малфой и Питер Петтигрю, использовавшие многосущное зелье.

После этого в комнате воцарилась тишина. На лицах трех подростков застыло каменное выражение. Сириус закрыл лицо руками, заново переживая день, когда обвинили его крестника. В то же время, Джеймс и Лили застыли от услышанного, они не знали, что и думать и злились на Дамблдора и других учителей за все сделанное ими, но не могли даже предположить, как бы они сами поступили на их месте. Так же они были ошарашены тем, через что пришлось пройти Сириусу, и уже не могли обвинять его в том, что он не помог Гарри, тем более что Гарри перед этим сказал им, что все это — только между ним и крестным. Взволнованным голосом Лили спросила то, о чем думали все с самого момента возвращения троицы:

— Что случилось после того, как вы аппарировали из Хогвартса? Что вы делали?

Гарри выглянул в окно, раздумывая над тем, о чем из случившегося они могут рассказать. Посмотрев на Рона и Гермиону, он увидел, что те тоже в растерянности. Он знал, что ребята хотят рассказать все, что с ними произошло, но вместе с тем, было кое-что еще... Гарри вздрогнул и потер запястье — эта подсознательная привычка появилась у него с того самого дня. Выбросив из головы болезненные воспоминания, он заговорил:

— Когда мы аппарировали из Хогвартса, не спрашивайте, как именно нам удалось преодолеть антиаппарационный щит — я этого и сам не понимаю, мы оказались в Лондоне, не очень далеко от "Дырявого Котла". Представьте себе, насколько шокированы мы были, и как много времени прошло, пока мы начали логически мыслить. Очень хорошо, что мы оказались на маленькой боковой улочке, по которой никто не ходил.

*Воспоминания.*

Гермиона испуганно осмотрелась вокруг. Они покинули Хогвартс и всех тех людей, которые причинили им невыносимую боль. В этот момент она не думала, как им это удалось — она просто радовалась тому, что они были в безопасности и далеко от пережитого кошмара. Тряся головой, девушка постаралась собраться с мыслями, и снова осмотрелась вокруг. Они находились на маленькой улочке — это оказался маггловский город, хотя она и не догадывалась, какой. Мягкое прикосновение руки к ее плечу, заставило ее посмотреть наверх.

— Герми, с тобой все в порядке?

Гермиона кивнула и, с помощью Рона, встала. Гарри уже стянул с себя мантию и отбросил ее подальше. Его лицо было пустым, а глаза светились злостью и обидой. Она посмотрела на Рона и увидела сбегающую по его щеке одинокую слезу. Гермиона отвернулась, зная, что если она будет и дальше смотреть на друзей, то непременно сорвется. Они остались совсем одни, и теперь не только Волдеморт охотился за ними, но и Министерство. С тихим вздохом, она сняла свою мантию, предполагая, что та ей больше уже никогда не понадобиться.

Подняв голову, девушка встретилась взглядом с Гарри:

— Что мы теперь будем делать?

Ее голос был тверд. Им нужно было что-то решить и что-то предпринять, так как оставаться здесь надолго было не безопасно. Похоже, что Гарри думал о том же, так как отрешенное выражение на его лице сменилось задумчивостью.

— Во-первых, нам будут нужны деньги. Недавно я перевел некоторую сумму со своего Гринготского счета в маггловский банк. Я не знаю, может ли Министерство достать до него, но я хочу забрать деньги до того, как до них доберутся. Так же, нам надо найти, где мы будем жить. А потом уже будем думать о всем остальном.

Гермиона согласилась:

— Давайте сначала снимем деньги, я тоже имею свой счет. Но мы должны сделать это как можно быстрее — скоро все в Лондоне будут искать нас.

Гарри отрешенно кивнул. Казалось, что он над чем-то размышляет. Рон испуганно посмотрел на него, но до того, как он смог что-либо сказать, по его телу пробежала легкая судорога. Он удивленно посмотрел вниз и увидел, что его кожа из бледной вдруг превратилась в загорелую. Возглас Гермионы заставил его поднять голову, и он увидел перед собой двух абсолютно незнакомых людей. Девушка посмотрела на него с таким же изумленным видом, какой, он в этом был уверен, был и у него на лице. Когда до него дошло, что девушка, стоящая перед ним была Гермионой, он повернулся к стоящему рядом парню. Гарри смущенно улыбнулся:

— Извините за это ребята, но мы не можем и дальше оставаться со своей внешностью — нас найдут в считанные часы.

Гермиона удивленно уставилась на него:

— Каким образом тебе это удалось?

Гарри пожал плечами:

— Даже не догадываюсь, Герми. Но сейчас у нас нет времени об этом задумываться. Мы подумаем об этом, когда найдем место, где можно было бы остановиться.

Все еще шокированные, его друзья кивнули, а Гарри посмотрел на мантии. Еще раз сосредоточившись, он поджег их. Трое ребят молча наблюдали, как пламя уничтожали их мантии, понимая, что дороги назад уже нет и нужно двигаться вперед.

*Конец воспоминаний.*

Гарри задумчиво огляделся и продолжил:

— Мы покинули улицу и направились в маггловский банк, где сняли все наши деньги со своих счетов. После этого, Гермиона провела нас по запутанным улочкам в другую часть города. Мы решили остаться в Лондоне, так как в большом городе нас было тяжелее найти. В тот день мы сняли комнату в гостинице и обратились за помощью в поисках дома. Рабочие гостиницы помогли нам, и мы очень быстро получили рекомендации, где можно быстро найти подходящее жилье. Несколько дней спустя мы уже арендовали дом и переехали туда из гостиницы. Мы быстро подружились с нашими соседями, особенно с женщиной, которая жила в соседнем доме.

С этого момента продолжила Гермиона:

— Следующим нашим шагом было поступление в маггловскую школу. Мы знали, что благодаря имеющимся деньгам, мы сможем продержаться некоторое время, но не всю же жизнь. Поэтому, первой целью было получить образование, чтобы в будущем устроиться на хорошую работу. Нам снова повезло, так как наша соседка была директором находящейся неподалеку школы. Обратившись к ней, мы объяснили, что нам необходима помощь для поступления в школу. Еще одной проблемой были наши знания — Гарри и я когда-то ходили в маггловскую школу, правда только до 11 лет, но Рон совсем не знал, что это, и нам пришлось во многом подтягиваться. — Гермиона засмеялась. — Несколько месяцев у нас ушло на то, что бы пополнить наши знания до уровня, который не вызывал бы подозрения.

Рон вздохнул:

— Это были самые тяжелые недели в моей жизни.

Гермиона закатила глаза:

— Как будто-то бы у нас был другой выход.

— Точно. Продолжай, Феникс.

— Я до сих пор не понимаю как, но спустя месяц мы уже начали посещать школу. Это было немного странно — мы не заводили друзей, держались друг друга, но при этом мы не были изгоями. Наоборот, мы нравились окружающим. Жизнь была однообразной, пока не наступило то Рождество.

Дракон и Грифон моментально уставились на подругу, и резким голосом рыжий сказал:

— Мне кажется, что им не обязательно знать о том Рождестве.

Девушка спокойно посмотрела на него:

— У них есть право знать.

— Может и есть, но ты подумала о том, как они на это отреагируют?

Слова Рона были произнесены шепотом. Гермиона посмотрела в сторону и кивнула:

— Им придется это принять, Рон, как и нам. Тем более, что они рано или поздно все равно об этом узнают.

Рон посмотрел на Гарри:

— А что ты об этом думаешь?

На лице Гарри не было ни единой эмоции. Он не мог предположить, как на это отреагирует его семья. Наконец, он заговорил:

— Я не знаю, подходящий ли это момент.

— Подходящий момент никогда не наступит.

Гарри посмотрел на Феникс и кивнул ей в ответ.:

— Мне кажется, ты права. Начинай, но не углубляйся в детали.

Еще раз взглянув на Рона, который уставился в окно, она повернулась к присутствующим в комнате, прекрасно зная, какую боль причинит им ее рассказ. Они смотрели на нее со страхом, боясь того, что сейчас услышат.

Тихим голосом девушка продолжила свой рассказ:

— Я говорила, что наша жизнь стала однообразной, но она была еще и унылой. Чем больше времени проходило, тем меньше надежд оставалось. Потом Рождество...

Она сглотнула, глаза заволокло дымкой, как будто она погрузилась в воспоминания:

— На Рождество мы решили покончить со всем. Мы решили убить себя.

*Воспоминания*

В тот день Гарри проснулся первым. Они не готовились к празднику. Вдалеке от семьи это уже не имело смысла. Он сделал кофе, причесался и сел за стол. Он знал, что находился в депрессии. В последнее время его жизнь становилась все бессмысленней, и если бы не обязанность защищать Рона и Гермиону, он бы покончил с собой уже давно. Услышав приятный аромат из кухни, его друзья спустились вниз, и Гарри вручил им по чашке кофе. Никто не произнес ни слова, но парень видел, что они такие же уставшие и в такой же глубокой депрессии, что и он сам. Они выпили кофе и сидели, погрузившись в свои мысли. Неожиданно Гермиона встала, подошла к ящику и достала оттуда что-то. Вернувшись на свое место, она положила на стол нож. Гарри и Рон переглянулись и посмотрели на Гермиону. Она наклонила голову, и ее взгляд сосредоточился на ноже. Девушка заговорила тихим голосом:

— Извините, ребята, я так больше не могу. Все потеряло свой смысл. Я больше не могу жить в маггловском мире, зная, что и Волдеморт и Министерство охотятся за нами. Все пытаются нас убить. Я устала и не настолько сильна, что бы выдерживать это и дальше.

Гарри увидел, как Рон сжал губы и кивнул:

— Должен сказать, что я тоже об этом думал. Все это слишком тяжело. — И повернувшись к Гарри, добавил. — Ты, наверное, разочаровался в нас за то, что мы подводим тебя, когда ты потратил столько сил для нашей защиты.

Гарри грустно улыбнулся и покачал головой:

— Нет, Рон, я бы покончил с этим всем давным-давно, если бы вас не было рядом.

Глубоко вздохнув, Гарри первым взял нож:

— Ну, вот и все, ребята. Мы боролись и проиграли. Увидимся позже...

После этого он провел ножом по запястью, сделав большой надрез, из которого тут же полилась кровь. Проведя ножом по второй руке, он передал нож Рону. Его друг выглядел очень бледным, но все же незамедлительно последовал его примеру, улыбнувшись своим друзьям. Последней нож взяла Гермиона и проделала ту же операцию.

После этого она положила руки на стол и протянула их своим друзьям. Они взялись за руки и некоторое время так и сидели за столом, неотрывно смотря друг на друга, в то время как их кровь смешивалась. Первым недомогание почувствовал Гарри и, закрыв глаза, положил голову на стол, все еще не выпуская рук друзей. Он почувствовал, как вздрогнули руки ребят, и его взор заволокла тьма, забирая с собой в небытие. Последнее, что он услышал перед тем, как отключиться, был очень громкий возглас, но у него не было сил, что бы подумать о том, кто кричал. Это больше не имело смысла.

Темнота понемногу расступалась, Гарри уже мог увидеть свет, горящий впреди, и подумал — стоит ли идти к нему, или все-таки лучше остаться на месте. В этом свете было что-то зовущее, какая-то теплая и тихая песня. Он знал, что когда-то уже слышал подобную песню, но не мог вспомнить, где. Поэтому ему стало интересно. Медленно парень направился к свету и увидел перед собой прекрасного Феникса. Он был намного больше Фоукса, и его перья были золотыми, а не красными, как у питомца Дамблдора. Птица продолжала петь, и Гарри почувствовал, как кто-то приблизился к нему. Он был слегка удивлен, когда увидел рядом с собой Рона. Тот выглядел так же, как в Хогвартсе — все чары были сняты. Некоторое время рыжий парень смотрел на Феникса, затем повернулся к Гарри:

— Мы даже убить себя не можем по нормальному!

Гарри усмехнулся, но тут послышался новый голос:

— А какая радость от простой смерти?

Мальчики повернулись и увидели Гермиону, после чего Гарри сказал:

— Я не знаю, может быть, всё хоть раз пойдет так, как мы этого хотим?

До того, как девушка ответила, Феникс прервал свое пение, и троица повернулась к нему. В их головах прозвучал тихий голос:

— Здравствуй, малыш! Не ожидал увидеть тебя так рано и настолько углубившимся в темноту. Так же я не ожидал, что ты приведешь с собой своих друзей.

Гарри, догадавшись, что птица разговаривает с ним, спросил:

— Где мы? Зачем ты перенес нас сюда?

— Твое время еще не настало, и ты не можешь сейчас умереть. Что ж до того, где мы сейчас находимся, то мы в твоем сознании, малыш.

Рон и Гермиона удивленно посмотрели на своего друга.

— Мы в сознании Гарри? — Гермиона нахмурилась. — Как мы сюда попали?

— Я перенес сюда Гарри, что бы поговорить с ним. Но когда ваша кровь смешалась — вы стали единым целым. Теперь вы кровные братья и сестра. Сила вашей магии увеличилась благодаря Гарри, знания — благодаря Гермионе и сила физическая — благодаря Рону. Вы дополняете друг друга так хорошо, как никогда и ни у кого прежде не получалось.

Гарри закатил глаза:

— Прекрасно! Мы хотели покончить с собой, но лишь заработали еще больше силы. Почему это все случается именно с нами?!

Птица раздраженно вскрикнула и зло посмотрела на них, отчего ребята вздрогнули.

— Это не повод для веселья! Вы пытались причинить себе вред, вы могли умереть!

Рон как раз собирался сказать, что именно это и было их главной целью, но не решился, видя, что Феникс смотрит на него.

— А теперь послушайте. Тебе Гарри, в момент рождения, было предсказано стать светом, который поведет волшебников к миру. Теперь друзья разделили твою судьбу. Вы втроем будете единственными, кто сможет раз и навсегда покончить с Волдемортом. Поэтому я одарю вас силой, и она поможет вашему растущему могуществу, которое вы только начинаете ощущать. Вы знаете, насколько тяжело становиться анимагами, особенно, превращаясь в магическое существо. Поэтому, я дам вам ваши магические формы. Гермиона, теперь ты будешь известна, как Феникс, твоя магическая форма будет фениксом, за твои ум и чистоту. Рон, ты будешь известен, как Грифон, так как ты силен и грациозен. И, наконец — ты, малыш. Ты будешь Драконом — прекрасным золотым драконом будет твоя магическая форма, потому, что из всех существ драконы — самые сильные и полные жизни.

Три луча света оторвались от Феникса и проникли в ребят, которые внимательно слушали слова птицы. Гарри почувствовал, как его тело начало менять форму. Это было не больно, но очень странно. Когда он решился открыть глаза, то удивился, насколько он вырос. Напротив себя он увидел двух фениксов, а рядом — грифона. Голос Феникса снова зазвучал:

— Что бы измениться, просто подумайте о своем человеческом облике.

Троица послушалась и снова превратилась в людей. На их лицах читалось удивление.

— Время возвращаться! Будьте осторожны, ребята, слишком много зависит от ваших жизней. Вы должны жить, что бы исполнить свое предназначение.

Друзья оглянулись и увидели, что снова надвигается темнота, а облик птицы становится нечетким.

Гарри сделал шаг к нему:

— Подожди! Мы не можем вернуться! Этот мир сводит нас с ума!

— Лишь найдите на чем сосредоточиться! То, что вы больше не являетесь частью магического мира, не значит, что вы должны бросить магию. Изучайте все, что возможно о своих силах. Ищите что-то новое. Так много осталось неизвестного!

Гарри хотел еще что-то сказать, но не смог, так как его ослепил яркий свет.

Когда Гарри открыл глаза, то сразу же понял, что находится в больнице. Об этом было легко догадаться, так как все вокруг было белым. Он обессилено осмотрелся и увидел на соседних кроватях своих друзей. Парень был шокирован тем, что их маскировка исчезла. Затем, приглядевшись получше, он увидел, что они выглядели иначе, чем три месяца назад. Не только физически — их аура тоже изменилась. Она как бы обволакивала их, сберегая секреты и давая защиту.

Но тут дверь в другом конце комнаты открылась и вошла блондинка. Она удивилась, увидев его очнувшимся, и подбежала к Гарри.

— Здравствуй! Меня зовут доктор Дженсилл. Но ты можешь называть меня Ивонна. Ты пробыл здесь больше недели, и мы уже серьезно опасались, выживешь ли ты со своими друзьями или — нет.

Пока она говорила, то успела сунуть Гарри термометр в рот, что бы измерять температуру, и, вынув его через несколько минут, записала показания в карточку. Затем взяла Гарри за запястье. Парень впервые увидел свою руку. Она была вся перебинтована, но при этом кровавые пятна все же проступали сверху. Профессионально доктор сняла повязку, и в ту же секунду Гарри увидел красные полосы на своей побелевшей руке. Быстрыми движениями доктор наложила новые бинты и занялась второй рукой. На этот раз, Гарри уже отвел взгляд. Закончив, Ивонна подошла к изголовью и посмотрела ему в глаза:

— Тебя зовут Гарри, не так ли?

Дракон просто кивнул в ответ. У него не было настроения разговаривать с кем-либо.

— Гарри, ты понимаешь, что ты и твои друзья пытались сделать?

Парень посмотрел на нее и спокойно ответил:

— Мы пытались покончить с собой, но, похоже, кто-то нашел нас до того, как мы умерли.

Доктор кивнула:

— Ваша соседка, профессор Вилье, пришла поздравить вас с Рождеством, так как у вас не было семьи. Она была просто шокирована увиденным.

Гарри стало грустно — опять они причинили кому-то боль, не желая этого. До того, как он смог ответить, очнулся Рон, и доктор Дженсилл подошла к нему. Некоторое время они тихо разговаривали. К моменту, когда пришла в себя Гермиона, Гарри уже уснул.

*Конец воспоминаний*

В кабинете Дамблдора повисла мертвая тишина. Сириус спрятал лицо в ладонях и сжался в комок на своем кресле. Миссис Уизли всхлипывала на плече у мужа, в то время как отец Рона шокировано смотрел на своего младшего сына. Остальные братья Грифона и его сестра обнимали друг друга, пытаясь успокоить. На лице Ремуса отсутствовали какие-либо эмоции, но в глазах появилось загнанное выражение, как будто он вспоминал и переживал что-то страшное. Дамблдор и некоторые учителя вжались в спинки своих кресел, в глазах директора стояла пустота, а сам он выглядел намного старше, чем обычно. Джеймс и Лили были ошеломлены. Слишком много всего случилось за это время, и они не могли разобраться в происшедшем. Единственное, что они могли понять, это то, что их сыну причинили боль, и в этом была вина окружающих их людей. Неожиданно Джеймс сорвался со стула и подлетел к Сириусу, поднимая того на ноги. Его лицо перекосилось, а в голубых глазах светилась ненависть. Сириус грустно посмотрел на него и не удивился, когда его лучший друг со всей силы ударил его по носу.

— Как ты мог?! Ты — ублюдок! Ты обещал, что позаботишься о нем!

Джеймс снова замахнулся на него, но Сириус не сдвинулся с места. Он закрыл глаза, и по его щекам потекли слезы. Кулак уже почти достиг лица Сириуса, но тут сильная рука схватила за запястье Джеймса. Подняв голову, он увидел слегка раздраженное лицо сына.

— Знаешь, мне не нравиться, когда бьют моего крестного, даже если это — ты.

Джеймс обернулся к сыну:

— Но ведь он предал тебя!

Гарри спокойно на него посмотрел:

— А знаешь ли ты, дорогой отец, как бы ты поступил на его месте?

Джеймс был готов убить кого угодно, но вместо этого выбежал из комнаты. Лили выбежала вслед за ним. Гарри вздохнул и потер глаза.

— Ты знаешь, Дракон, твои отношения с родителями не улучшаться, если ты будешь указывать им во что им можно, а во что нельзя вмешиваться.

Гарри немного раздраженно посмотрел на Рона:

— Не то, что бы я не хотел их вмешательства, мне просто не хочется, что бы они вмешивались в мои проблемы. Я всю свою жизнь боролся сам за себя и не могу просто так изменить свое поведение. Кроме того, я все еще убежден, что это должно быть только между Сириусом и мной. А еще мои родители не могут здраво судить об этом, пока не узнают всех нюансов.

После этого Гарри обернулся и посмотрел на все еще лежащего Сириуса, возле которого сидел Ремус. Подойдя к ним, он присел и положил руку на плечо крестного:

— Сириус!

Мужчина передернул плечами, но не открыл глаз. Гарри взглянул на Дамблдора:

— Мы не могли бы закончить этот разговор позже?

Это был просто вопрос, но, тем не менее, директор кивнул. Он был полностью погружен в свои размышления. Рон подошел к своей семье и вывел их из комнаты, что бы они могли спокойно поговорить наедине. За ними вышла Гермиона со своими родителями. Учителя тоже потихоньку начали расходиться и, проходя мимо Гарри, прощались с ним и Сириусом.

Наконец, в кабинете остались только Ремус, Сириус, Дамблдор и Гарри. Еще раз посмотрев на крестного, Гарри взял его за руку и осторожно помог сесть. Глаза Сириуса сразу же открылись, когда он почувствовал осторожное прикосновение чьей-то руки к его разбитому лицу. Взглянув вверх, он увидел свечение, исходящее от руки Гарри, от которого начала проходить боль. После этого, Гарри взглядом попросил Ремуса помочь поднять Сириуса.

— Пошли, нам лучше найти место, где бы можно было спокойно поговорить.

Ремус кивнул и, попрощавшись с Дамблдором, они медленно покинули кабинет.

Ремус и Гарри отвели все еще шокированного Сириуса в комнату, которую тот занимал с Ремусом, и усадили в кресло возле камина. Ремус вышел из комнаты, что бы принести горячего шоколада, затем оставил их наедине. Гарри некоторое время смотрел на крестного и видел в его глазах раскаяние, это разбивало сердце парня. Конечно, часть вины Сириуса во всем, что произошло, была, но ведь не вся вина! Он не заслужил этого, он и так потерял слишком много в этой жизни. И теперь, когда только-только вернул своего друга — снова начал его терять из-за того, что было не подконтрольно ему. Гарри вздохнул и сел рядом с крестным. Ему надо было как-то вывести того из депрессии, да и самому не поддаться ее влиянию. Наконец, он нашел выход:

— Сириус, тебе нужно взбодриться. В этом всем не только твоя вина. Мы проходили через это не один раз. Перестань, пожалуйста, винить себя в происшедшем.

В голосе Сириуса не было ни единой эмоции:

— Оставь меня одного, Гарри.

Парень вжался поглубже в кресло.

— Сириус!

Его голос был очень тихим — почти жалобным. Но сейчас юноше было все равно, как он выглядел со стороны, ему нужно было показать крестному, что он нуждается в нем. Услышав тон крестника, мужчина поднял голову — волнение за Гарри вытеснило все чувства:

— Что случилось, Гарри?

Парень взглянул на него, и с удивлением ощутил слезы на глазах. Неожиданно ему стало так грустно и одиноко, как не было уже давным-давно:

— Пожалуйста, Сириус, не делай этого со мной! Ты нужен мне здесь. Я не выдержу без твоей помощи. В прошлый раз я выжил с трудом. Пожалуйста!

Сириус взглянул на парня, который неожиданно показался таким маленьким и беззащитным. Он был совсем не похож на того Гарри, который только что защитил его от собственного отца. Все чувства обиды и вины, которые роились у него в голове, вдруг исчезли и были заменены неожиданным порывом — успокоить и защитить своего крестника. Но что-то удерживало его.

— Гарри, почему ты не попросишь Джеймса? Я уверен — он будет рад помочь.

Парень покачал головой, по его щекам текли слезы:

— Он не поймет. И я его не знаю, как бы не было тяжело это говорить, но я тебя больше воспринимаю как отца, чем его.

Сириус хотел возразить, но почувствовал, что сейчас не подходящий момент, и сделал единственное, что мог придумать — он усадил Гарри к себе на колени и обнял. Парень дал выход своему отчаянию и одиночеству, выплакав их на плече у крестного, чувствуя его тепло и заботу. Когда он поднял голову, то увидел, что Сириус разглядывает его руки. Юноша вздрогнул, но мужчина, похоже, этого не заметил. Он просто поднял одну из рук и взглянул в глаза Гарри:

— Я могу на них посмотреть?

Гарри отвернулся, но кивнул, позволяя Сириусу поднять рукав. Сам он не смотрел — ему это было уже не нужно, он и так отлично знал, что было спрятано под рукавами. Длинные белые шрамы давно заменили кроваво-красные порезы, которые, как и шрам на лбу, будут теперь оставаться с ним всю его жизнь, как память о том дне. Сириус опустил его рукав и еще крепче обнял:

— Мне так жаль, Гарри.

— Это не твоя вина.

— Нет, моя.

Гарри вздохнул:

— Ладно, часть вины — твоя, но не вся. И ты об этом знаешь, поэтому прекрати обвинять себя и помоги мне.

Сириус некоторое время раздумывал над этим, а затем кивнул. Впервые, после рассказа Гермионы, он почувствовал себя хоть немного счастливым, потому, что Гарри его не оттолкнул. Они сидели в тишине, пока не вернулся Ремус. Гарри догадывался, что тот отсутствовал так долго, что бы дать им возможность поговорить. Некоторое время они разговаривали втроем. Гарри рассказал им кое-что из того, что они делали в магическом мире. Но напрочь отказался говорить о том, что случилось после их выхода из больницы, он хотел это рассказать в присутствии всех. Неожиданный стук прервал их беседу. Ремус заинтересовано посмотрел на дверь и пригласил войти. Они все удивились, увидев вошедшего Джеймса. На его лице было пристыженное выражение, когда он взглянул на Сириуса. Гарри посмотрел на них, и обрадовался, что он уже не сидит на коленях у Сириуса — не было необходимости еще больше усугублять ситуацию. Сириус же напрягся в ожидании дальнейших оскорблений со стороны друга. Но мягкая рука Гарри, дотронувшаяся до его плеча, показывала, что тот на стороне крестного. Наконец, Джеймс заговорил:

— Извини Сириус, я не знаю, как это получилось. Наверное, я был очень зол и решил выпустить зло на ком-нибудь.

— Все в порядке, Джеймс. Это я виноват. — Раздраженный вздох справа заставил улыбнуться Сириуса. — Хорошо, хорошо — в этом лишь часть моей вины. — Он посмотрел на крестника: — Лучше?

Парень ему улыбнулся:

— Намного. — После этого поднял взгляд на отца. — Почему бы тебе не присоединиться к нам, мы как раз обсуждали квиддич.

Джеймс улыбнулся и сел рядом с Ремусом:

— Значит, тебе нравиться квиддич?

Лицо Гарри засияло:

— О, я его люблю — это самый лучший вид спорта на свете! Некоторое время я не мог в него играть, так как жил в маггловском мире. Я соскучился по игре.

— Ты играл? — Джеймс обрадовался.

Сириус засмеялся:

— Играл?! Он был самым лучшим ловцом Гриффиндорской команды за все время ее существования. Он был капитаном в тот год, когда его исключили.

Он немного приуныл, но тут же отбросил грустные мысли и начал рассказывать Джеймсу обо всех достижениях своего крестника на метле, чем вогнал Гарри в краску.

Еще один стук в дверь прервал их беседу о квиддиче. Не дожидаясь разрешения войти, Рон открыл дверь и обратился к Гарри:

— Дракон, Феникс говорит, что уже время открывать подарки. Ты идешь?

Гарри, улыбаясь, кивнул и встал:

— Конечно, иду!

И повернулся к взрослым:

— А вы идете?

Мародеры с облегчением улыбнулись, они обрадовались, что Гарри хочет видеть их рядом с собой. Рон и Гарри молча шли в Гриффиндорскую башню. Когда ребята зашли, все уже собрались, а на полу лежала огромная гора подарков. Гарри улыбнулся и пошел в свою комнату, что бы забрать купленные им подарки. Когда он спустился вниз, все уже расселись и переговаривались между собой. Дракон сел рядом со своими друзьями, на значительном удалении от остальных, и положил подарки рядом с собой. Увидев, что в гостиной уже все собрались, близнецы дали сигнал к распаковыванию подарков, первыми набросившись на кучу свертков и начав с неимоверной скоростью их распаковывать. Рон, Гарри и Гермиона некоторое время наблюдали за всеми и с удовольствием слушали их радостные восклицания. Наконец, Феникс повернулась к своим лучшим друзьям:

— Вот, ребята, это вам!

Она вручила друзьям красиво упакованные коробочки, и улыбнулась, принимая подарки от них. Гарри первым открыл подарок Феникс, и не удивился, увидев книгу. Он наоборот обрадовался, так как искал ее уже очень давно. С благодарностью он обнял девушку и принялся за подарок Рона. При этом, Рыжий, разглядывая игры, подаренные ему Гарри, с улыбкой взглянул на друга и сказал:

— Будь осторожен с этим!

Гарри заинтересованно посмотрел на Рона, и только потом заметил, что в стенках коробки были проделаны отверстия. Он поднял глаза на друга и спросил:

— Оно не собирается кусаться или делать еще что-нибудь в этом роде? Не так ли?

Рон засмеялся и покачал головой:

— Не волнуйся, я думаю этого не случиться.

Гарри нахмурился, но, тем не менее, открыл коробку. С радостным восклицанием, он засунул руку в коробку и вынул оттуда маленькую змейку:

— О, Грифон, она прекрасна!

Маленькая змейка подняла голову и начала шипеть. Гарри зашипел в ответ, представляясь ей.

Это шипение привлекло внимание всех присутствующих. Уизли, Сириус, Ремус выглядели лишь немного удивленными, так как уже давно знали, что Гарри — змееуст, и скоро удивление сменилось простым интересом. Но Джеймс и Лили с ужасом смотрели на их предполагаемого сына. Это было последней каплей! После всех тех шоковых ситуаций, которые они перенесли в этот день, происходящее повергло их в ужас. Этот парень не мог быть их сыном, это — невозможно! Сириус повернулся к ним, и озабоченно нахмурился, увидев их лица:

— Лили, Джеймс, что-то не так?

Родители Гарри вскочили с мест, их была крупная дрожь. Они медленно начали отступать к двери, пятясь назад и не отрывая взгляда от Гарри. Когда они достигли двери, Джеймс открыл ее, а Лили заговорила ледяным голосом, в котором чувствовалась ненависть:

— Я не знаю, кто вы, молодой человек, но позвольте сказать вам, что вы сошли с ума. Как вы можете изображать из себя нашего мертвого сына?

Больше не говоря не слова, она развернулась и вышла вслед за мужем. В комнате воцарилась мертвая тишина. Застыв от шока, Рон и Гермиона сидели с открытыми ртами и не могли поверить в происходящее. Выражение лица Сириуса сменилось от недоумения до ненависти. После того, что Джеймс сказал и сделал раньше, они с Лили сейчас поступили так же глупо, как когда-то поступил сам Сириус. Остальные присутствующие не знали, что подумать, поэтому просто ждали реакции Гарри. Дракон повернулся к друзьям, и они увидели в его глазах огромную боль, не смотря на то, что на его лице не было никаких эмоций. Тихим голосом он сказал:

— Я чувствую себя не очень хорошо. Я иду в спальню.

Ни на кого не глядя, он поднялся по ступеням. Грифон некоторое время посидел со всеми, затем потряс головой и поднялся в спальню вслед за другом. Феникс лишь ненадолго отстала от них. Сириус встал и вместе с Ремусом выбежал из гостиной.

Когда Рон и Гермиона вошли в комнату, то увидели, что Гарри лежал на кровати, зарывшись головой в подушку. Они быстро подошли и обняли его с двух сторон. С тех пор, как они выписались из больницы, это был их любимый метод утешения друг друга, так как объятия давали им чувство защищенности. Рон первым нарушил тишину:

— Извини, Дракон, я не должен был дарить тебе эту змею.

Его друг слегка покачал головой:

— Ты не виноват в этом. А змея мне действительно понравилась. Просто я не ожидал от них такой реакции. — Он слегка скривился. — И они еще обвиняли Сириуса, в том, что тот отвернулся от меня! Хм...

Его друзья почувствовали себя неуютно. Они даже не знали, что сказать в ответ. Несколько часов ребята провели в объятиях и полной тишине. Затем Рон опять заговорил первым:

— Ребята, может, вернемся?

Оба с удивлением посмотрели на него. Гермиона спросила, лежа с другой стороны от Гарри:

— Что ты имеешь в виду?

Рыжий сел и посмотрел на них:

— Давайте вернемся в маггловский мир… Давайте вернемся домой.

Гарри все еще лежал, не поднимая головы:

— Но почему, Грифон? Мне показалось, что ты наладил отношения со своей семьей.

Рон покачал головой:

— Да, более-менее... Но оставаться здесь? Я больше не чувствую себя здесь уютно. Это уже не мой дом. — Он помолчал некоторое время, затем снова взглянул на них. — Кроме того, не будет большой разницы от того, в какую школу я буду ходить, все равно я буду видеть их только на каникулах. Мы подтянулись и проучились в маггловском мире больше года, мы пропустили год здесь, и у нас осталось лишь несколько месяцев, что бы окончить ту школу. Мы можем вернуться в Хогвартс после экзаменов. Я не хочу, что бы все выученное мною пропало зря. А что вы думаете об этом?

Гермиона пожала плечами:

— Я все равно увижу своих родителей, это будет даже легче, если мы отправимся в маггловский мир. Я вас не оставлю, независимо от вашего решения.

— Дракон?

Гарри выглянул в окно, ему не очень хотелось оставаться здесь, но у него была очень важная причина для того, что бы остаться — Сириус. Может ли он действительно уйти, оставляя крестного в таком неуравновешенном состоянии.

Рон и Гермиона спустились в гостиную, оставляя Гарри наедине, что бы он мог спокойно решить, как ему поступить. Факт того, что друзья хотели уйти, не удивил его настолько, как он мог бы предположить раньше. Он знал, что все очень сильно изменилось и это уже нельзя было исправить всего за несколько дней, для этого требовалось гораздо больше времени. Рон был прав, они слишком много усилий прилагали в маггловской школе, что бы это все теперь перечеркнуть, тем более, что учиться им оставалось всего несколько месяцев. Дракон понял, что его решение уже давно сформировалось, и единственное, что его удерживает, это Сириус. Его крестный прошел через многое, и теперь Гарри раздумывал, что будет для него тяжелее — потерять лучших друзей или крестника.

Кроме того, Гарри был уверен, что своим родителям он сейчас абсолютно не нужен. И это причиняло ему огромную боль, справиться с которой он мог только на расстоянии от них. Вздохнув, Гарри перевернулся на кровати. Сириус не сможет принять решение сам, но парню казалось, что крестному будет лучше оставаться со своими друзьями. Они знают друг друга с детства, они ровесники. А что будет делать Сириус с шестнадцатилетним парнем? Он лишь будет путаться у взрослого под ногами. Как бы не больно ему было оставлять крестного, Гарри был уверен, что принял правильное решение. Вздохнув, Гарри сел и достал из сундука пергамент. Успокоившись, он написал Сириусу письмо, в котором сообщил о принятом решении и объяснил причины, приведшие к этому. Как только письмо было готово, Гарри переоделся и спустился в гостиную.

Рон и Гермиона сидели, обнявшись, в углу комнаты, игнорируя остальных присутствующих. Они подняли головы только когда услышали его шаги. Легким кивком головы, Гарри указал им на дверь, и троица бесшумно покинула гостиную, оставляя свои семьи позади. Медленно Дракон вел своих друзей по коридорам. Гермиона заметила, что они направляются к кабинету Дамблдора, и поняла, что Гарри принял решение. Она взяла юношу за руку и слегка пожала ее. В то время как Рон, тоже догадавшись о принятом решении, положил ему руку на плечо. Войдя в кабинет Дамблдора, Рон решил не терять времени:

— Директор, нам жаль, но мы покидаем замок сразу же по выходу из Вашего кабинета.

Дамблдор выглядел шокированным. Он тихо спросил:

— Это из-за Лили и Джеймса?

Так же негромко ему ответила Гермиона:

— На это решение повлияло много причин, но последней каплей действительно стали они.

Директор кивнул:

— Есть ли хоть небольшой шанс, что вы вернетесь в Хогвартс в будущем?

Опять ответила Гермиона:

— Если Вы позволите, мы проучимся здесь весь седьмой курс, а за лето мы подтянем все, что пропустили.

Дамблдор улыбнулся и согласно кивнул:

— Конечно, мисс Грейнджер.

Гарри заговорил впервые за все это время:

— Тогда мы пойдем? — Он положил на стол Дамблдора письмо. — Вы не могли бы передать это Сириусу?

Рон и Гермиона тоже положили свои письма рядом. Директор согласно кивнул. Попрощавшись, Гарри, Рон и Гермиона покинули кабинет и, призвав свои вещи, беззвучно покинули замок.

Несколько дней спустя троица отправилась в аэропорт встречать своего опекуна. Они радовались, что снова встретятся с ней, ведь именно она долгое время была их единственной поддержкой в этой жизни, и ребятам очень не хватало ее в последнее время. Как только они увидели ее, Гермиона бросилась к ней на встречу и крепко обняла. Несколько минут спустя она отошла, давая возможность и ребятам обнять их учительницу.

Профессор Вилье очень волновалась, входя в здание аэропорта, она была уверенна, что ребят здесь не будет. За те несколько дней, что они провели со своими родственниками, они могли забыть ее. Поэтому она была очень удивлена, когда к ней подбежала девушка и обняла ее так крепко, как только возможно. Озадаченность на лице профессора сменилась счастливой улыбкой, когда она посмотрела на Гермиону, и обняла ее в ответ. Обняв также и ребят, она внимательно оглядела их и в ее глазах отразилась тревога. Они были намного бледнее и заметно похудели, по сравнению с тем, какими она их помнила. Обняв Гермиону за плечи, она двинулась в сторону выхода, решив оставить все вопросы на потом.

Через час они уже были у нее — в доме, где вместе с ней проживали также и сами ребята с тех пор, как почти год назад выписались из больницы.

Пока мальчики относили ее вещи в комнату, Феникс приготовила чай и несколько минут спустя они все сидели в гостиной у камина и пили чай. Немного позже, когда все подкрепились и расслабились, профессор Вилье поставила свою чашку на стол и внимательно посмотрела на ребят, сидящих напротив нее:

— Как все прошло?

Троица пожала плечами, и каждый из них отвел глаза в сторону. Они никогда не рассказывали ей о своей жизни в Хогвартсе, да и о магическом мире в целом. Когда они вернулись, то решили наконец-то все ей рассказать, учитывая, как много она для них сделала. Кроме того, необходимо было предупредить ее о неожиданностях, которые могли подстерегать ее рядом с ними. С глубоким вздохом, Дракон поставил чашку и посмотрел ей в глаза:

— Профессор, нам кажется, что пришло время рассказать Вам кое-что о нас. Но, предупреждаю, это немного странная история и довольно таки длинная. Вы можете сами выбрать, хотите ли Вы знать, какой была наша жизнь до того, как мы появились в Вашем доме, или хотите остаться в неведении.

Профессор Вилье некоторое время раздумывала над этим. Она знала, что ребята обычно не шутят о своем прошлом, и видела, что Дракон говорил очень серьезно. Наконец, она кивнула:

— Я хочу знать. Я хочу помочь вам настолько, насколько смогу, но этого не получиться, если я буду знать о вас очень мало.

Дракон кивнул:

— Мы догадывались, что именно так Вы и решите. Мне кажется, что до того, как мы начнем наш рассказ, мы должны объяснить Вам несколько вещей, которые для большинства людей остаются тайной. Профессор, что бы Вы подумали, если бы я сказал Вам, что магия существует?

Женщина не сказала ничего, но по ее лицу было видно, что она приняла все это за шутку. Вздохнув, Дракон посмотрел на своих друзей:

— Мы собираемся доказать Вам это.

После этого, Гермиона встала и, проведя рукой над столом, наполнила чашки горячим чаем. Рон взмахнул кистью, и одна из чашек медленно полетела к профессору. Женщина взяла ее трясущимися руками и с удивлением посмотрела на ребят. Увидев, что этого оказалось мало, Гарри встал и прошептал:

— Экспекто Патронум!

Серебристое облако отделилось от его ладони, и троица очень удивилась, когда вместо уже ставшего привычным для них оленя, появилась большая собака и начала оглядываться в поисках дементора. После того, как миновал шок от образа Бродяги, увиденного вместо Сохатого, Гарри улыбнулся. Ему сейчас было так же хорошо, как и тогда, когда его защищал Сохатый. То, что его Патронусом стала анимагическая форма крестного, казалось оправданным, особенно после того, что произошло в Хогвартсе.

Через некоторое время профессор Вилье заговорила:

— Мне кажется, я — верю. Теперь вы можете рассказать мне все?

Три подростка облегченно вздохнули. Было бы намного тяжелее, если бы она не поверила им. Дракон прочистил горло и начал рассказ:

— Все началось, когда темный волшебник, называемый Волдемортом...

КОНЕЦ ПЕРВОЙ ЧАСТИ.

ЖДИТЕ ПРОДОЛЖЕНИЕ...