А кто сказал, что жизнь - это легко?

Чарли Стоун открыл глаза и потянулся. В камере было темно и веяло холодным воздухом. Мужчина поёжился, и плотнее укутался в одеяло. Сегодня было холоднее, чем обычно, и Чарли понял, что скорей всего в Англии наступили зимние холода. Так было всегда, а точнее двадцать пять лет. Да, Чарли Стоун провел в этой камере ровно двадцать пять лет. Он знал это, так как с первого дня своего времяпровождения в Азкабане он завел календарь, в котором отмечал каждый проведенный здесь день. Ему было бессмысленно вести учёт дням, потому что заключён он был пожизненно, но он всё равно это делал. Вероятно, следствием этого было его пунктуальность, а, может, и просто желание не отрываться от мира, от настоящей жизни.

В то время, когда он ещё не был осужденным и вел жизнь обычного англичанина-волшебника, он работал в собственной фирме по продаже мётел. Дела его шли хорошо как в работе, так и в личной жизни. Он рано женился, и к двадцати четырём годам у него уже было трое детей: две девочки-близняшки, и очаровательный маленький сын. Чарли безумно любил и жену и детей, наивно предполагая, что их семейному счастью и его деловой карьере никто не может помешать. Но он ошибался. Осенью N-ого года по собственной вине он потерял крупного поставщика. В расстроенном состоянии он не сразу поехал домой, а решил просто прокатиться по шоссе, стараясь не думать о страшных последствиях такого несчастья. Ведя машину и слушая музыку, он успел доехать до какого-то захолустного городка, прежде чем понял, что жена наверно волнуется и ждёт его. Тогда он развернул машину, и на предельной скорости покатил домой.

Возле дома и на ровно подстриженном газоне стояли машины полицейских и мотоциклы авроров. Чарли заволновался. «Неужели, что-то случилось с Лили, — подумал он. — Но ведь она не стала бы вызывать столько отрядов полиции, да еще и авроров. Черт, похоже, что-то серьезное!» Мужчина быстро припарковался на середине дороге, так как места возле дома просто не было, и быстрее выстрелившей пули ворвался в дом. На пороге его сразу скрутили, и двое крупных волшебных полицейских проводили его в столовую и усадили на диван, сев по бокам от него.

— Что, чёрт возьми, происходит? — вскричал Чарли, вскочив с дивана. Но крепкие руки полицейских вернули его назад.

— Сидите смирно, мистер Стоун! — сказал человек, одетый в штатское.

— Что всё это значит? — потребовал Чарли. Он обвёл взглядом столовую и ужаснулся. Его жена, хоть и не была примерной хозяйкой, но все же хоть как-то содержала дом. А то, что сейчас Чарли наблюдал в столовой, было просто невообразимым безобразием: вся мебель была перевернута, пара стульев сломано, все зеркала и рамки с семейными фотографиями разбиты, а портьеры, разорванные, валяются на полу. Но самое ужасное, что большой стол, за которым они обычно обедали, был накрыт к ужину. Лили ждала Чарли к ужину! Но вся комната так разгромлена, как будто здесь произошла драка. Причем, дрались, применяя волшебные палочки! Но кто? И где Лили?

— Где моя жена? — вскричал Чарли, и вновь вскочил с дивана. Тут же два аврора выпустили заклинание из своих палочек, от которого Чарли парализовало, и он ничком упал на пол, лицом вниз.

— Положите его на диван, — скомандовал тот же человек в штатском. Видимо, он был здесь главным, потому что тут же двое полицейских подхватили мужчину и положили его на диван. — Скоро очухается.

И, правда. Спустя минут пятнадцать, Чарли закашлял и открыл глаза. Во всем теле он чувствовал тяжесть, а состояние было такое, словно по нему только что проехался товарный поезд. Он попробовал пошевелить рукой, но та его не слушалась. То же самое он проделал и с другими конечностями, но все безрезультатно. Чарли не мог шевелить ничем, кроме головы.

— И не пытайтесь, мистер Стоун, — Чарли осознал, что это возглас относился к нему. Он повернул голову и уткнулся взглядом в холодные глаза аврора.

— Почему я не могу двигаться? — хрипло спросил Чарли. Он чувствовал, что при падании на пол разбил бровь, и теперь кровь стекала с виска прямо на диванную подушку.

— Мы парализовали вас, — объяснил аврор.

— Зачем? Разве я что-то нарушил? — Чарли пытался вспомнить, где лежит его палочка, но тут же понял, что это не даст никакого результата: во-первых, он не может двигаться; а во-вторых, оказывать сопротивление аврорам вряд ли лучший выход из сложившейся ситуации.

— Вы подозреваетесь в убийстве своей жены и троих детей. Я бы не советовал вам оказывать нам сопротивление. И, я думаю, вам надо воздержаться от тех крепких и нецензурных слов, которые, я вижу, вы хотите на нас вылить. Вам зачитать ваши права? — всё это аврор произнес спокойно, и ни один мускул не дрогнул на его лице. Сразу понятно, что он был бывалым аврором, достаточно повидавшим в жизни. И эта сцена его мало впечатлила.

Чарли оцепенел. Он не мог поверить. Его жена мертва? Лили больше нет? А дети?

— Где моя жена? Что вы с ней сделали? — вскричал он, безуспешно пытаясь встать.

Аврор тут же подбежал к мужчине, и приложил свою палочку к горлу Чарли.

— Еще одно слово, мистер Стоун, и вы без лишних разбирательств отправитесь в Азкабан. Вам ясно?

Чарли кивнул. К горлу подкатывался противный комок, а голова болела так, словно только что перед его ушами ударили в музыкальные тарелки. Отчаянно пытаясь сообразить, что произошло, Чарли затряс головой:

— Вы… я,… где моя жена? Где дети?

Больше Чарли ничего не помнил — он упал в обморок. А очнулся лишь в камере предварительного заключения. Оказалось, что его жена и дети, в самом деле, убиты, вот только убийца, по мнению полиции волшебного мира, он сам. Чарли отказывался верить в то, что его близкие мертвы, и что его обвиняют в убийстве. Он упорно доказывал, что не мог не только физически, но и духовно убить своих родных. Но всё же факты были против него. После кратковременного суда, с вердиктом «Виновен», Чарли вынесли приговор — пожизненное заключение в волшебную тюрьму Азкабан. Ему даже не разрешили присутствовать на похоронах, сразу отправив в Азкабан, где его заключили в отдельную камеру, предназначавшуюся каждому пожизненно заключенному волшебнику.

С тех пор прошло ровно двадцать пять лет, и Чарли был уже немощным пятидесятичетырёхлетним стариком. За эти года он ни разу не видел, ни дневного света, ни даже солнечного луча. Он позабыл, что такое счастье и радость. И только боль, нестерпимая боль терзала его сердце. Он понял, что его подставили, но не мог понять, зачем им было это нужно. Он всё стерпел бы — и унижение, и стыд, и заключение в тюрьму, и даже смерть! Но он не мог понять, что сделали его жена и дети! Не мог понять, за что их убили!

Внезапно в коридоре и в камере Чарли вспыхнул свет — небольшие зажженные свечки летали под потолком, освещая путь дементорам. Они несли на подносах еду для заключённых — первым был Чарли. Отключив магический щит — тюремное средство защиты — и зайдя в камеру, один их дементоров поставил поднос на каменный пол, и быстро «выплыл» оттуда, не забыв снова включить щит. Чарли положил поднос на небольшую тумбу, служившую ему обеденным столом, и принялся за нехитрую, но довольно вкусную еду. Когда с ней было покончено, поднос и остальные кухонные принадлежности исчезли — на тумбе не осталось ничего.

Позже Чарли часто читал, либо просто лежал на койке. Переговариваться с другими заключёнными было строго запрещено, да Чарли и не очень-то этого жаждал. Например, в камере напротив уже шесть лет обитал странный субъект, больше смахивающий на великана, чем на человека. Все его тело было покрыто длинной шерстью, и Чарли не был даже уверен, что он умеет говорить по-английски. В камере, справа от Чарли никого не было, а слева — глухая стена.

Только Чарли подумал, что этот день пройдёт так же скучно, как и предыдущие, как услышал женский крик в конце коридора, а потом звук падающего тела. Чарли встал с койки и подошёл к магическому щиту на максимально близкое расстояние — прикасаться к нему было нельзя, он защищён многочисленными заклинаниями. Вдруг из коридора, делающего поворот к будке охраны, «выплыли» двое дементоров, таща на себе девушку. Ноги ее болтались, не доставая пола, а голова повисла на плече — видимо к ней применили Обездвиживающее заклинание. Но только за что? Чарли повнимательнее оглядел девушку — ему было интересно знать, за что такая юная девушка, ещё совсем подросток, попала в Азкабан, да ещё, как пожизненно заключённая. У девушки были длинные рыжие волосы, собранные в «конский» хвост, и мертвенно бледное лицо — похоже, она сильно волновалась последние несколько дней. На ней была одета чёрная мантия, местами протёртая и испачканная. Чарли стало жаль эту девушку. Ведь она проведёт здесь всё время, так и не узнав жизнь по-настоящему. В прочем, как и сам Чарли тоже. Дементоры сняли магический щит с соседней камеры, и Чарли, желая ещё раз увидеть новоприбывшую девушку, подался вперёд и случайно прикоснулся к своему щиту. Тут же он почувствовал жуткую боль, и все перед глазами помутилось. Чарли отлетел к задней стене своей камеры, и, ударившись о каменную кладку, плавно спикировал вниз, на пол.

День сменился ночью, и лишь тогда Чарли очнулся. Но не по собственной воле — он услышал чьи-то стоны, которые начали перерастать в слова.

— Гарри!.. Гарри!.. — слышал Чарли. — Гарри!..

Кто-то настойчиво звал своего друга — голос был женский, и его было хорошо слышно. Чарли понял, что скорей всего это был голос той девушки, которая поступила сегодня, то есть уже вчера.

— Гарри!.. Гарри!..

Но кто такой Гарри? — размышлял Чарли. Он кое-как поднялся с пола — дементоры не оказали ему даже самой элементарной первой помощи, и во всём теле Чарли чувствовал боль. Он подошел к мерцающему красным цветом магическому щиту, и прислушался:

— Гарри!.. Гарри!..

Чарли вздохнул. Вероятно, это имя возлюбленного девушки, ведь если бы это был отец, то она не звала бы его по имени. Чарли ещё раз вздохнул, а потом залез на койку и уснул. Долго ещё слышался тихий голос девушки и имя «Гарри», но вскоре и он стих.

Свет свечек не разбудил Чарли, но зато дементоры были тут как тут. Они разнесли еду всем заключённым и исчезли так же тихо, как и вошли. Послышалось скрипение железных матрацев, стук ложек по тарелкам и чавканье.

За стенкой, в соседней комнате не было слышно ни звука, хоть девушка и не спала. Она лежала на спине с открытыми глазами, и угрюмо смотрела в потолок. Её лицо было так же мертвенно бледно, как и вчера, и лишь моргание ресницами говорило о том, что девушка жива. Она пролежала на койке весь день, не притронувшись ни к завтраку, ни к обеду, ни к ужину. Стражей порядка Азкабана это нисколько не волновало, и они приходили лишь за тем, чтобы унести подносы, полные остывшей еды. Чарли шёпотом пытался поговорить с девушкой через стенку, но она не отзывалась. Перейдя на тихий голос, а потом и на крик, Чарли добился лишь удивлённых взглядов заключённых и лишение ужина за нарушение правил. Но Чарли не волновался за себя, он беспокоился о девушке. Он помнил, что, как только поступил сюда, он тоже не мог ни есть, ни спать. Но один старик вывел его из этого состояния, ежедневно с ним переговариваясь. Он говорил ему, что нет на свете лучшего счастья, чем просто жить. Неважно, где и как, но всё же жить! Говорил, что ему крупно повезло, что он попал именно в эту тюрьму, а не в другую, где бы он ни смог не с кем разговаривать. Старик много чего говорил, приводя из жизни свои примеры и рассказывая интересные случаи, и всё-таки ему удалось вывести парня из того состояния, в котором он прибывал. Чарли был благодарен тому человеку, но старик внезапно умер, не успев попрощаться со своим новым другом. Чарли пообещал себе, что когда-нибудь сможет отблагодарить старика, и вот этот случай ему представился. И Чарли пересказывал девушке слова, которые говорил ему старик. Он не знал, слушает ли его девушка или нет, но он знал одно, — это ей хоть как-то, но поможет.

Так прошел день, а за ним и следующий. И все эти дни Чарли, не переставая, пытался успокоить девушку. Он старался заставить ее поесть, говоря, что силы ей потребуются, и она послушалась. Чарли слышал, как она встала с койки и позавтракала. Он понял, что, если и дальше будет помогать девушке, то вскоре она окрепнет и станет сильнее. Но в ту ночь всё изменилось. Как только выключили свет, Чарли лёг на койку и попытался заснуть — на сегодня беседы были закончены. Сквозь сон он слышал, как кто-то ходит совсем рядом, но подумал, что ослышался.

На другое утро Чарли проснулся вместе со светом. Только он принялся завтракать, как сквозь свой магический щит увидел дементора, нёсшего поднос, предназначавшийся для девушки из соседней камеры. Но шёл не в камеру, и из неё. Чарли почувствовал неладное. Ведь даже если девушка спит, дементор всё равно оставил бы ей завтрак, он всегда так делал. Но тот унёс еду обратно. Почему? И тут до Чарли дошло — девушке уже не требовалась еда, — она умерла…

Чарли убедился в своих словах спустя несколько минут. По коридору прошли люди, которых заключённые называли «могильниками», — они убирали трупы заключённых, если они умирали прямо в своих камерах. Через несколько минут они вынесли оттуда тело девушки, которое положили на носилки. Она была всё так же мертвенно бледна, и одета всё в ту же мантию. Волосы растрепаны, а синие губы плотно сжаты. Тело девушки унесли.

Вернувшиеся «могильники», вновь вошли в камеру за вещами девушки, но таких не оказалось, и они вышли. Чарли остановил одного из них.

— Послушай, приятель, из-за чего умерла та девушка? — спросил он его.

«Могильник» удивлённо взглянул на Чарли, но всё же ответил.

— Да видно решила прогуляться ночью, и случайно задела щит. У ней сил-то мало было — вот сразу и умерла. А ты чего это спрашиваешь?

— Да, так. Слушай, а как звали-то её?

— Её? — «Могильник» посмотрел в бланк. — Записано Джинни Уизли.

— Спасибо.

— Ну, давай, — «могильник» кивнул, и пошёл к коридору.

— Постой, — окрикнул его Чарли.

«Могильник» вновь подошёл к камере Чарли.

— Чего ещё?

— А ты случаем не знаешь, почему она сюда попала?

«Могильник» вновь посмотрел в бланк.

— Нет, приятель, мы такой информацией не владеем.

— Точно не знаешь?

— Нет, — «могильник» покачал головой. — Хотя, постой-ка. Джинни Уизли…где-то я слышал это имя… Точно, вспомнил!

— Ну? — в нетерпении спросил Чарли.

— Это та девушка, которая убила семнадцать человек. О ней ещё в газетах писали. Да, точно-точно!

У Чарли перехватило дыхание.

— Убила семнадцать человек?

— Ага. Я тоже сначала удивился. А потом прочёл всю статью внимательнее. Оказалось, что её парня, Гарри, кажется, убил Сам-Знаешь-Кто, вот она ему и решила отомстить. Вышла на улицу, и ей почудилось, что там все люди — Упивающиеся Смертью. Ну, и начала их мочить. Пока её удалось остановить, она целых семнадцать человек убила. Жалко её, конечно. Она, похоже, была немного того, как говориться, с приветом. Видно, смерть любимого человека плохо на неё повлияла. Бедняжка. Вот теперь и сама отмучилась — умерла.

«Могильник» печально усмехнулся, и пошёл догонять приятеля. А Чарли лишь вздохнул и сел на свою койку. Вот и ушла из жизни ещё одна невинная душа. А за что её осудили? Разве она была виновата в том, что смерть любимого так на неё повлияла? Разве можно так слепо относиться к людям? Не уважать их, и сажать за решётку, словно допотопных кроликов? Но никто не ответил на вопросы Чарли. Никто…

Чарли ещё раз вспомнил юное лицо девушки, её рыжие волосы, старую мантию. Джинни Уизли больше нет. Чарли понял, что Джинни ушла из жизни не случайно — она намеренно прикоснулась к магическому щиту, зная, что удар будет сильнее её, и что она умрёт. Но она жаждала смерти!

Знать о смерти и не боятся её, — это не подвиг. Но жить с болью, зная, что она никогда не уйдёт — это великое достижение.