Власть мечей и магии. Часть 1 Власть мечей

Я стояла перед зеркалом и рассматривала свое тело. Черные волосы едва закрывали уши. Гладкая смуглая кожа поблескивала капельками воды. Светло-серые глаза казались слепыми на этом фоне. Идеальная фигура. Сильные мышцы. Красивое лицо. “А неплохо сохранилась.” Я усмехнулась этой в сущности нелепой мысли. Ве-ликолепный вид портил только вертикальный шрам с левой стороны горла. Я дотронулась до него кончиками пальцев. Первая рана… А сколько было их потом? Тело помнило их, несмотря на отсутствие следов. Толстый канат. Рыболовная леска (Гадость какая!). Электрический шнур. Веревка. Много всего. Пальцы перешли с шей на ключицу. Рубящий удар меча. Было много крови. Ниже, между третьим и четвертым ребром пулевое ранение, лезвие ножа, кусок арматуры, снова пуля, осиновый кол, нож, снова нож и так много раз. Еще ниже были ожоги и содранная камнем кожа. Пальцы перебрались на спину. Осколочный снаряд. Горячее железо взорвавшейся ма-шины. Кожаный хлыст. (Не подумайте, что мне это понравилось.) Бамбуковая трость. Снова нож. Автоматная очередь. Стальной прут. И это лишь малая часть того, что было. Но лишь об одной ране осталась реальная память — уродливая полоса длинной сантиметров десять и шириной сантиметра в полтора.

Я вытерла капли воды с тела и вышла из душевой. Пора было одеваться. Этот ритуал оставался неименным независимо от того, где проходил. Сначала черная полоска ткани, полностью скрывшая шрам. Как всегда, либо эта полоска, либо высокий ворот. Это помогало избежать лишних вопросов. Черное белье. Брюки. Я редко оде-ваю юбку. Черная блузка. Сапоги на высоком каблуке. (Сколько раз я подворачивала и ломала ноги, пока не нау-чилась правильно двигаться!) Черный кожаный плащ. Черные перчатки из мягкой кожи. Я не люблю другие цве-та. На них слишком хорошо видна кровь.

Дверь в раздевалку тихонько приоткрылась.

— Келла, вы еще здесь?

— Уже ухожу, Рейчел.

— Я просто хотела пожелать вам хорошего отпуска. — Девушка робко улыбнулась.

— Спасибо.

Я взяла сумку и вышла в коридор. Там обнаружились еще несколько молодых ребят. Все вооружены шваб-рами и щетками. Все старательно делают грустные лица.

— Не устраивайте слишком бурную вечеринку. — Посоветовала я, с удовольствием увидев смущение на ли-цах. — Рейчел, Бога ради, не потеряй ключи. Стив, не загоняй ребят до смерти. А ты, Арон, не давай им расслаб-ляться. Я не хочу по возвращении начинать подготовку к соревнованию с нуля, равно как не хочу увидеть заму-ченных учеников.

— Да, Мастер. — Ребята шутливо поклонились. — Счастливого отдыха.

— Спасибо.

Я вышла из клуба. Ночь приветствовала меня тысячью нереальных бликов темноты. На мгновение задер-жавшись, чтобы вдохнуть влажный воздух, я сбежал а по ступенькам к своей машине. Внезапно сердце тревожно забилось. Я выронила ключи и огляделась. Не может быть, чтобы… В узком темном переулке сверкнула вспыш-ка. Послышались крики. Кто-то играет с петардами? Вряд ли. Я подобрала ключи, открыла багажник, достала оттуда Деймос и решительно шагнула в темноту.

Определенно, это не пьяная драка тинэйджеров. Двое мужчин и подросток отбивались от целой своры ка-ких-то типов в средневековых плащах и металлических масках. У всех в руках вместо ожидаемых пистолетов и ножей были странные палки. Нет, этот мир никогда не измениться. Как бы то ни было, двенадцать на троих это не честно. Что ж, сравняем счет. Я вздохнула и похлопала по плечу ближайшего типа в маске. Тот обернулся и осел на землю от сильного удара снизу в челюсть. Я потрясла рукой, чувствуя, как боль сменяется легким пока-лыванием. Есть вещи, которые я просто не в состоянии усвоить. Один из мужчин упал, сраженный яркой волной света. Я решила оставить церемонии напотом. Еще один плащанник получил рукоятью меча в основание черепа. Второй схватился за порезанную руку. А третий с изумление уставился на разрубленную палочку. Наконец, типы в масках обнаружили нового противника.

— Авада Кедавра!

Зеленый свет пронзил меня, заставляя тело выгнуться в предсмертной судороге. Я осела на асфальт, чувст-вуя на своих губах поцелуй вечности. Один из многих. Тьма небытия длилась всего несколько секунд. Однако, так меня еще не убивали. Я выпрямилась порядком удивленная и разозленная. Не стоило им этого делать. Деймос сверкнул в тусклом свете, вспоров кому-то грудь и мимоходом выбив из чьих-то рук палочку. Я скользнула меж-ду людьми в плащах и встала так, чтобы оказаться между ними и их жертвами. Маски надежно скрывали лица, но я физически чувствовала их удивление и ужас.

— Авада Кедавра! — Снова зеленый ослепляющий свет, а затем холодный поцелуй смерти. Я не упала, а просто пошатнулась. И еще двое улеглись на землю, на этот раз мертвыми.

— Может, попробуете что-нибудь другое? Или вообще отправитесь по домам?

А некоторым мужества было не занимать. Один из нападающих выдвинулся вперед.

— Империо!

Я почувствовала невероятную легкость. Весь окружающий мир стал не важен. Краем сознания я отметила, что мое тело поворачивается, вскидывая меч в отработанном движении. Отстранено я поняла, что сейчас про-изойдет. Но мысль ускользнула, не дав схватить себя за хвост. Руки так и не опустились в смертельном ударе. Что-то впилось в горло, принеся боль освобождения. Я рухнула, не удержав веса громадного черного пса. Снова темнота. На этот раз более долгая. Потом голоса.

— …жаль ее. Черт бы побрал Малфоя! Лучше бы я перегрыз горло ему!

— У тебя не было выбора. Надо уходить отсюда. И быстрее.

— Совершенно с вами согласна. — Я приподнялась на локте и повела головой. Говорить и глотать было чер-товски больно. Похоже пес вырвал из моего горла порядочный кусок плоти. Да и голова слегка кружилась.

— Кто-нибудь поможет даме подняться? — Я посмотрела на ошарашенных мужчин. Шок это самое мягкое, что можно было прочесть по их лицам. Но все же один из них подошел и резким рывком поставил меня на ноги. Его гибкие длинные пальцы немедленно скользнули к моей шее. Прикосновение было приятным, но я мягко от-вела его руки.

— Там ничего нет, кроме старого шрам.

— Это не возможно. — Прошептал он. Черные глаза недоверчиво смотрели то на меня, то на второго мужчи-ну. — Кто вы?

— В этом мире возможно все. Мы, кажется, собрались покинуть это место. Если все за, то могу подвести вас. У меня машина за углом.

Мужнина кивнул. Остальные не спорили. Видимо, в этой троице главным был он. Мы все вместе покинули негостеприимный переулок, где остались лежать два обезглавленных тела.

Садясь в машину, я подумала, что отпуск обещает быть нескучным.

Келла завела двигатели и рывком тронула машину с места, но через несколько метров остановила.

— Молодой человек, позади вас лежит мой меч, подайте, пожалуйста. Только не за лезвие. Он очень ост-рый.

Юноша, сидящий на заднем сидении, неуклюже исполнил просьбу. Женщина, получив требуемое, вышла из машины. Обойдя ее, она дважды взмахнула мечом. Послышался скрежет металла. Келла повторила эту проце-дуру с задней частью машины. Потом она подобрала две отрубленные полоски и бросила их в ближайшей мусор-ный контейнер. Удовлетворенно усмехнувшись, женщина вернулась обратно.

— А у нас неприятностей с полицией не будет? — Спросил юноша.

— А где вы видите полицию, молодой человек? — Улыбнулась Келла. — А вот это уже напрасно.

Последняя фраза относилась к появившимся в конце улицы три фигурам в плащах. Женщина покачала го-ловой, но скорости не сбавила. Один из мужчин достал палочку.

— Не стоит. — Остановила его Келла. — Вам лучше пригнуться. Мне они ничего не смогут сделать.

Мужчина подчинился. Машина все набирала скорость. Келла холодно смотрела в сверкающие маски и улыбалась жуткой улыбкой убийцы. Две зеленые вспышки озарили улицу. Женщина стиснула зубы, судорожно сжимая руль. До людей оставалось метров десять, когда она нажала на тормоза. Пущенная юзом машина развер-нулась боком и буквально подмяла под себя троих людей. Послышались крики. Но они мало тронули Келлу. Она развернула автомобиль и бросила его в темноту ближайшего переулка.

— Это несколько задержит их.

— Почему вы так думаете? — Спросил сидящий рядом мужчина. — Проще было ехать прямо.

— Вы так думаете? С тремя ранеными больше возни, чем с одним мертвым. — Келла взглянула в зеркало заднего вида. — Это жизнь, мальчик. Я не радуюсь тому, что сделала.

— Я понимаю. — С трудом выдавил позеленевший юноша. — Иначе было нельзя.

Келла покачала головой, но промолчала. Некоторое время ехали молча. Машина петляла по темным узким улочкам.

— Куда мы едим? — наконец, спросил один из мужчин.

— Уже приехали. — Женщина остановила машину. — Это мой дом. Кстати, я забыла представиться. Келла Арчер.

— Нам надо как можно быстрее добраться до Хогвартса, мисс Арчер. Боюсь у нас нет времени воспользо-ваться вашим гостеприимством.

— Во-первых, миссис Арчер. А во-вторых, вы когда-нибудь пытались убежать от своры собак? — Келла чуть улыбаясь посмотрела в черные глаза мужчины, игнорируя смешки с заднего сидения.

— Не приходилось.

— А мне приходилось. Проблема в том, что чем быстрее бежишь, тем быстрее тебя разорвут на куски. Я не знаю, кто эти люди и куда вы так спешите. Но зато я знаю, что они всеми силами попытаются помешать вам. Они рассчитывают, что вы сегодня же двинетесь в путь, и перекроют все дороги. Я предлагаю оставить бессонную ночь им и хорошенько отдохнуть.

— Она права, Сев. — Вмешался второй мужчина.

— Не называй меня Севом. — Огрызнулся черноглазый. Он все еще колебался.

— Это ваш шанс добраться до места назначения с минимальными потерями.

Мужчина снова достал палочку и направил ее на Келлу:

— Veritaserum.

Келла вздрогнула. Ее пальци конвульсивно сжали руль.

— Вас послал Вольдеморт?

— Нет. — Ответ прозвучал сдавленно.

— Вы знаете, кто мы?

— Нет.

— Вы хотите нам помочь?

— Да!

— Finita incatatem.

Келла с трудом вздохнула и потерла грудь ребром ладони.

— Господи! Это было очень больно. — Она провела рукой по губам, словно проверяя есть ли на них кровь.

— Это заклинание правды. Извините. — Мужчина спрятал палочку и немного виновато взглянул на Келлу. — Я должен был проверить.

Келла кивнула:

— Были бы дураком, если бы этого не сделали. — Ее побелевшие губы приподнялись в улыбке. — Так вы принимаете мое предложение?

— Да, с огромной благодарностью.

Я с интересом смотрела на волшебников. Занятная подобралась троица: все черноволосые, все высокие, различается только цвет глаз и выражение, с которым они смотрят на мир. Я улыбнулась и непроизвольно прове-ла кончиком языка по нижней губе — привычка, от которой никак не удается избавиться.

— Вы не верите в нашу историю. — Скорее констатировал, чем спросил черноглазый маг.

— Ну что вы, профессор Снейп. Я верю вам. Вернее, знаю, что это реальность. — Я обхватила чашку ладо-нями — еще одна милая привычка. — Забавно, что она коснулась именно меня. Видите ли, лет пятнадцать назад я стала свидетелем одного происшествия. Кажется, с вашим участием, мистер Блек. Посреди улицы было убито двенадцать человек.

— Всем свидетелям стерли память! — Ахнул юноша. А Сириус Блек уронил чашку, разлив чай. Я усмехну-лась и протянула уму полотенце.

— Мне этого заклятия хватило ровно до первой смерти. Кстати, тот парень в самом деле превратился в кры-су или мне показалось?

В глазах мужчины появились боль и ярость.

— Вам не показалось. — Ответил Северус Снейп. — Но, во имя Мерлина, кто вы?

Я задумалась, пытаясь лучше сформулировать ответ.

— Бессмертная. — Вдруг тихо сказал юноша.

— Любишь смотреть фантастику, Гарри? — Я улыбнулась.

Парень потупился:

— Мой двоюродный брат каждый фильм посмотрел раз по двадцать. И сериал раз пять.

Я усмехнулась:

— Самое занятное, что почти все о нас там — правда.

— А о чем собственно речь? — Сириус Блек явно не умел быть не в центре внимания, как подросток. Забав-но. Сколько же ему лет? Около тридцать восемь — сорок? Пожалуй. Но откуда же тогда эта детская задиристость и ершистость в купе с затравленным взглядом?

— Дело в том, что я представитель весьма своеобразного вида. — Я поставила чашку и потянулась за сигаре-тами. — Никто не возражает? — Мужчины дружно покачали головами. — От обычных людей мы отличаемся тем, что нас практически невозможно убить.

— Это мы видели. — Хмуро сообщил профессор Снейп.

— Да. Вы видели. Кроме того мы не стареем.

— А сколько вам лет? — Зеленые глаза Гарри заблестели от любопытства. Он напоминал мне котенка панте-ры, сильного, любопытного, уже опасного, но еще не осознающего своих возможностей, и предпочитающего иг-ру, а не настоящую охоту.

— Молодой человек, вообще-то дамам такой вопрос не задают. Даже бессмертным.

На бледных щеках юноши выступил румянец. Он опустил глаза. А профессор Снейп и Сириус Блек друж-но фыркнули в чашки.

— Двести тридцать семь.

— Здорово. Вы наверное классный боец. Вы сможете стать Последней?

— Гарри, не все что сказано в фильмах — правда. Последнего быть не может. Бессмертные рождались и про-должают рождаться. Сейчас дуэлей почти нет. Да и раньше дрались не ради этого. А ради силы. — Я снова прове-ла языком по губе пытаясь вспомнить, куда опять запихнула зажигалку. — Это сложно объяснить. В нас сущест-вует какой-то вид энергии, который и не дает нам стареть и благодаря которому все повреждения восстанавлива-ются в кротчайшие сроки. Если бессмертному срубить голову, то эта энергия переходит к убийце или к тому, ко-го выберет убийца.

— Интересно. — Внезапно Северус Снейп щелкнул пальцами, и на кончике моей сигареты вспыхнул огонь. — Из того, что я видел, можно сделать вывод, что ваше бессмертие — цепь воскрешений.

— Спасибо. — Я с наслаждением затянулась. — Вечно теряю зажигалки. Вы правы, мы называемся бессмерт-ными, потому что смерть раз за разом отвергает нас.

— Сколько же раз вы умирали? — Тихо спросил Гарри.

Я пожала плечами:

— Я перестала считать лет сто пятьдесят назад.

— Почему вы нам помогаете? — Спросил Блек.

Я усмехнулась:

— Знаете, какая основная проблема у таких, как я? Скука. Мы не стареем и нам некуда спешить. За годы жизни большинство из нас накопило достаточно богатств, чтобы ни в чем себе не отказывать на протяжении многих лет. Большинство из нас не может иметь детей, о которых нужно было бы заботиться. Даже такое сомни-тельное удовольствие как дуэли не доступно для старших бессмертных. Потому что никто не хочет связываться с человеком, за плечами которого опыт тысяч схваток. Рано или поздно становиться неинтересно жить. А само-убийство в нашем случае, сами понимаете, невозможно. Вот мы и ввязываемся во всякие авантюры и воины, что-бы хоть как-то разнообразить существование.

— Значит для вас мы просто развлечение? — Синие глаза мага гневно сверкнули.

— Вы — нет. А вот ваша ситуация — да. — Я откинулась на спинку стула. — И не надо смотреть на меня так осуждающе, мистер Блек. Если бы вы прожили двести лет, вы бы тоже относились к жизненным проблемам, как к шахматным задачам. Я понимаю, что для вас — это все более, чем серьезно. И это правильно. Но я видела столь-ко воин, столько смертей и убийств, столько правды и лжи… — Я покачала головой. — Не обижайтесь, но для меня это не более, чем захватывающее приключение.

— Честный ответ. — Снейп поставил чашку на стол. В его черных глазах я увидела понимание.

— У меня нет причин лгать. — Я пожала плечами. — Если вы примите от меня дальнейшую помощь, я хочу, что бы вы это делали с открытыми глазами. — Я посмотрела на часы. — Уже почти полночь. Я устала за день, да и вы, я думаю, тоже. Пойдемте, я покажу вам ваши комнаты.

Северус Снейп проснулся на рассвете. Он прекрасно выспался, несмотря на то, что поздно лег. Его орга-низм восстанавливал силы за самый коротки промежуток сна — природный дар, тщательно отшлифованный года-ми практики. Профессор принял душ, оделся и спустился вниз. Его спутники еще спали. Но откуда-то доносилась органная музыка. Профессор отправился на поиски ее источника. Звуки привели его в просторную комнату, ско-рее это был небольшой зал. Здесь не было мебели, только стойка с оружием у стены и музыкальный центр, из которого лилась прекрасная мелодия.

В зале находилась Келла. Она танцевала. Профессор остановился на пороге, не желая мешать ей. Это был необычный танец. Это был бой с невидимым противником. Каждое движение было строго рассчитано и несло свой особый смысл. Ничего лишнего. Простота и красота смертельного поединка. И не важно, что все подчинен-но музыке. Снейп любовался грациозной пластикой женщины, которая словно скользила над полом. А начищен-ный до блеска паркет как зеркало отражал ее движения.

Музыка кончилась внезапно. Келла замерла, сделав последний взмах, который должен был добить против-ника.

— Доброе утро. — Она плавно повернулась к профессору.

— Доброе утро. — Снейп слегка поклонился. — Это было красиво.

— Спасибо. — Женщина улыбнулась. — Нет желания тоже размяться?

— Боюсь, я не силен в обращении с таким оружием. — Снейп развел руками. Келла засмеялась.

— Врите кому-нибудь другому. Я видела, как вы двигаетесь, и видела, как у вас блеснули глаза, когда вы увидели Деймос.

— Признаю себя виновным. — Профессор вошел в комнату. — Но предупреждаю, во-первых я вам не про-тивник, а во-вторых я очень давно не брал в руки оружие.

Келла покачала головой:

— Из смертных мне почти никто не противник. А что, касается навыков, они не исчезают со временем. Просто движения становятся чуть менее уверенными. Но это поправимо. Выбирайте. — Она кивнула на стойку. — Только они все боевые.

— Не сомневаюсь. — Профессор подошел к стеллажу. Келла усмехнулась, когда он выбрал довольно тяже-лый полутораручник. Это было изящное и смертоносное оружие. Профессор немного поиграл с ним, привыкая к балансировке и движениям меча.

— Утяжеленная гарда?

Келла кивнула:

— Надеюсь, вас это не смущает.

— Ничуть. — Снейп вышел на середину зала и встал в стойку. — Angard!

Сталь ударилась о сталь. Клинки сверкали в утреннем свете и их звон вплетался в тревожную воинствен-ную музыку. Мечи ласкались друг к другу, как ласкаются два сытых хищника. Они сплетались в завораживаю-щем танце. Их хозяева смеялись, уворачиваясь от серебристых жал. Холод опасности дразнил их. В какой-то мо-мент Келла замешкалась и остренький язычок полутораручника царапнул кожу над ее ключицей. Расплата после-довала немедленно. Деймос развернулся в полете, и Снейп выронил меч, схватившись за ушибленную кисть. Женщина отступила назад и отсалютовала профессору.

— Очень хорошо. — Она улыбнулась. — Просто невероятно хорошо. Далеко не все мои ровесники так управ-ляются с оружием, как это делаете вы.

Снейп усмехнулся:

— Спасибо моему отцу и Люциусу Малфою. Кстати, я рискую прослыть грубияном, но двести тридцать семь лет для бессмертного много? — Профессор поднял оброненный меч и вернул его на стойку.

— Не очень. — Келла бережно убрала Деймос в ножны. — Рубежом считается четыреста лет. Если бессмерт-ный дожил до этого возраста, то значит он мастер и с ним мало кто захочет связываться. Мне еще до этого рубе-жа идти и идти.

— А давно вы дрались на дуэли?

— Лет десять назад. По моим меркам это очень давно. Раньше дуэли были пару раз в год и чаще.

— Почему? — Снейп пристально смотрел, как из ранки на ключице Келлы все еще сочится кровь.

— Дуэли в основном происходят между ровесниками. На сколько я знаю, сейчас в мире людей моего воз-раста почти не осталось, либо намного старше, либо намного младше. В начале двадцатого века прошла волна убийств. Несколько негодяев возомнили себя всесильными, они уничтожили почти всех, кто был моложе, а зна-чит слабее. Это даже дуэлями нельзя было назвать. — Келла скривилась. — Правда, они тоже плохо кончили.

— У вас есть свои законы на этот счет?

— Это не законы. Просто свой Кодекс Чести. — Женщина пожала плечами. — Законы имеют обязательную силу. Это принуждение. Люди обычно противятся ему. А правила… Их соблюдаешь, потому что это их надо со-блюдать. Потому что это твоя честь, твое достоинство. Потому что это твое внутреннее убеждение. Думаю, вы понимаете меня.

Снейп кивнул.

— У вас кровь все еще идет. — Он никак не прокомментировал сказанное Келлой. Эти слова не требовали даже ответа. Профессор прекрасно понял все смыслы сказанного, потому что сам жил по своему Кодексу Чести.

— Черт! Глубоко вы меня задели. — Келла дотронулась до царапины.

— Разве она не должна была зажить мгновенно?

— Что вам еще рассказал Гарри? — Женщина усмехнулась. — Нет, не должна была. Мгновенно заживают только повреждения, несовместимые с нормальной работой организма и мелкие царапины, которые не проника-ют дальше кожного покрова. На все остальное требуется время. От пятнадцати минут, как с этой ранкой, до двух месяцев, если утеряна какая-то конечность.

— Понятно.

— Будем будить спящих красавцев или позавтракаем вдвоем? — Келла направилась к выходу.

Профессор усмехнулся:

— Если есть возможность, я предпочитаю отдохнуть от них. — Он остановился в дверях, пропуская женщи-ну вперед.

— Вы не очень-то ладите с Блеком, как я заметила.

— Вы ему тоже не понравились.

— Потому что я сказала, что его война для меня ничего не значит.

— По его мнению, это все равно, что присягнуть Вольдеморту. — Фыркнул профессор. Келла внимательно посмотрела на него.

— Если вам не трудно, расскажите мне об этом человеке, о Вольдеморте. — Ее голос прозвучал невероятно мягко.

— С чего вы взяли, что мне трудно? — Снейп моментально поднял ледяные щиты отчуждения.

— Я могу ошибаться, но мне вчера показалось, что вы ближе к нему, чем просто враг.

На мгновение черные глаза профессора пристально впились в светлые глаза женщины.

— Вольдеморт был моим любовником. Вас это шокирует? — Было очевидно, что он ждал в ответ отвраще-ния, презрения, насмешки. Но Келла лишь улыбнулась.

— Ни чуть. Вы меня только немного удивили. Вот и все. — И заметив недоумение Снейпа, она слегка раз-драженно кивнула головой. — Профессор, мне двести лет. За этот срок можно излечиться от ханжества, даже если ты страдал тяжелой формой этой болезни. А я с пятнадцати лет жила в драгунском полку. А казарма, любая, мало чем отличается от борделя. Кроме того, я сама далеко не ангел добродетели. И в моей постели перебывало много людей, как мужчин, так и женщин. Так что не думайте, что шокировали меня.

Профессор улыбнулся в ответ на эту слегка гневную тираду. В этот момент его вряд ли узнал бы кто-нибудь из его учеников, настолько открытой и светлой была его улыбка.

— Чем я вас удивил?

Келла ощутимо расслабилась:

— Мне казалось, что вы предпочитаете женщин.

— Так и есть. Вольдеморт был исключение, подтверждающим правило.

Было интересно наблюдать, как Келла двигается по кухне. Резкие, угловатые жесты переплетались с плав-ными. Ничего лишнего. Как в бою, где неосторожный поворот головы или неловко выставленная рука могли привести к смерти. Келла была невероятно красивой женщиной. Это профессор отметил еще в первые минуты знакомства. Но все же она интересовала Снейпа только, как умный человек, как сильный боец. Большинство мужчин и некоторые женщины его бы не поняли. Профессор усмехнулся про себя.

— Вы собирались рассказать мне о Вольдеморте. — Мягко напомнила женщина.

— Что вам рассказать? — Снейп не чувствовал напряжения, которое сопровождало всякий разговор о Тем-ном Лорде. Может быть потому что для Келлы это имя было пустым звуком.

— Мне интересно, что он за человек, и почему его все так боятся.

— На вторую часть вопроса ответить легче. Он сильный маг, равных ему почти нет. Сначала все его счита-ли просто сумашедшим. Его пытались арестовать, когда он в открытую призвал подчиниться себе. Тех авроров вернули в Министерство мертвыми. Их пришлось хоронить в закрытых гробах. Однако в Министерстве не сдела-ли выводов. Наш мир в то время находился в кризисе. Вам этого наверное не понять, но чистокровные волшеб-ники стремились подавить полукровок и тех, кто родился в семьях магглов. Вольдеморт ненавидит магглов. И он искусно использовал свою ненависть, чтобы привлечь сторонников. Так появились Упивающиеся Смертью. Вы видели их в переулке. — Келла кивнула. — Их было много, они были безжалостны. Министерство очнулось слиш-ком поздно. Ситуация вышла из-под контроля. Наверное все закончилось бы очень плачевно, если бы Вольде-морт не сделал ошибку. Он напал на Поттеров, родителей Гарри. Джеймс и Лили погибли, а от Гарри заклинание рикошетом отскочило в Вольдеморта, оставив его без тела на четырнадцать лет.

— Нападать на детей. — Келла покачала головой. — Сколько Гарри был тогда? Год? Два?

— Около года. А с одиннадцати лет мальчик каждый год встречается с этим ублюдком, и пока уходил жи-вым.

— Это многое объясняет. — Келла поставила перед профессором тарелку и села напротив него. — Его пове-дение, его реакцию. Бедный парень. Мне хотя бы было пятнадцать, когда пришлось повзрослеть. Но вернемся к Вольдеморту, все что вы мне рассказали это следствие, а причины?

Снейп пожал плечами.

— Не знаю. О Томе Риддле, это его настоящие имя, мне мало что известно. Он полукровка, Его мать была волшебницей, она умерла после родов, отец — маггл, на сколько я слышал, богатый избалованный маменькин сы-ночек, он бросил свою жену, после того как узнал о ее способностях. Том вырос в приюте, видимо не самом луч-шем. После окончания Хогвартса, он куда-то исчез. А вернулся уже Вольдеморт.

— Сколько ему сейчас лет? — Келла взяла сигарету из пачки и рассеянно оглянулась.

— Около семидесяти. — Снейп с усмешкой наблюдал, как женщина снова ищет зажигалку.

— Его детство и юность пришлись на Вторую Мировую и послевоенное время. Разоренная страна, усталые озлобленные люди, никому не нужные сироты. Я знаю, что такое детский приют в то время. Я работала в одном из них. — Келла передернула плечами. — Там почти не было места любви, дружбе, состраданию. Особенно без-душностью славились приюты, которые организовывала церковь. — Снейп щелкнул пальцами, сигарета в руках женщины вспыхнула. Келла благодарно кивнула. — Он мстит, просто мстит за свое детство, за свою мать, за са-мого себя.

— А еще он боится смерти.

— О, Господи! — Женщину похоже основательно рассмешило это заявление. — Было бы чего бояться. В кон-це концов все мы там будем. Даже я.

— Я ему тоже так сказал. — Профессор улыбнулся. — За это меня выставили из его жизни самым грубым об-разом. Но я не очень обиделся. А где вы приобрели такое философское отношение к проблеме смерти?

Келла задумчиво выпустила облако дыма. В этот момент она была похожа на дракона, мудрого, древнего, безразличного ко всему.

— Я видела смерть, я убивала сама, и не только бессмертных. Я знаю, что рано или поздно найдется кто-то более сильный, более умелый или более удачливый и срубит мне голову. Тогда я тоже умру. — Она развела рука-ми и помолчав сказала: — Я понимаю, это очень личный вопрос, и вы можете мне не ответить, но как вы стали Упивающимся Смертью?

— Я был гадким утенком, которого не любили сверстники за не привлекательную внешность, за ум, за та-лант, за то, что был не как все. Они смеялись надо мной. Я их ненавидел. После школы я встретил Люциуса Мал-фоя, который был старше, который не смеялся, который принял меня таким, какой я есть. Мы стали друзьями и были ими до недавнего времени. Он и познакомил меня с Вольдемортом. — Рассказывать Келле о своей жизни было легко. Северус чувствовал понимание и поддержку.

— И вы стали любовниками. — Это была просто констатация факта. Келла просто сказала за него следую-щую фразу.

— На третий день знакомства. И нельзя сказать, что я жалею об этом. — Профессор улыбнулся. — В конце концов, в то время он был очень привлекательным человеком.

Келла провела языком по нижней губе. Этот жест чем-то обеспокоил профессора, но лишь на секунду.

— Я не думаю, что вам вообще свойственно сожалеть о чем бы то ни было. — Женщина положила подборо-док на сцепленные пальцы. — Такие, как мы, не сожалеют, они просто идут вперед. — Ее глаза слегка светились призрачным светом. Внезапно Келла подняла голову. — Доброе утро, сони. — Голос, едва слышный мгновение назад, теперь разносился по дому. — В состоянии сами найти дорого в кухню?

Профессор с неудовольствием вздохнул и перехватил такой же разочарованный взгляд Келлы. Прерванный разговор пришелся по душе обоим. Но продолжать его при свидетелях никому не улыбалось

— Можно еще кофе, миссис Арчер? — Профессор протянул кружку.

— Для друзей я Келла. — Женщина потянулась за кофейником, кивком приветствуя входящих в кухню Гар-ри и Блека. Однако все поняли, что эта фраза касается одного Снейпа.

Я припарковала машину в тихом переулке недалеко от Кинг-Кросс и повернулась к своим спутникам.

— Готовы?

Снейп едва заметно наклонил голову. Блек кивнул, а Гарри робко улыбнулся. “Этому мальчику нужно чаще улыбаться”, решила я. “Может быть тогда исчезнут ранние скорбные морщинки вокруг глаз или превратятся в веселые”.

— Тогда пошли. Только мне эта идея все равно не нравится. — Я выскользнула из-за руля и захлопнула дверцу. Мужчины выбрались из машины чуть медленнее. Мы не торопясь пошли к вокзалу.

Я выделила их почти сразу: шесть человек, небрежно фланирующие по залу, на первый взгляд ни чем не отличались от других ожидающих, но они были неуловимо иными. Они тоже ждали, но нас. Я отошла за кассу поманив за собой мужчин.

— Видели? — Я прислонилась спиной к холодному кирпичу стены.

— Да. — Кивнул Снейп. Он держал руку в кармане, видимо сжимая волшебную палочку. — Они не станут нападать посреди вокзала. Им пока ни к чему ЧП на вокзале. Но на платформе… — Волшебник покачал головой.

— Я проверю. — Сказал Блек. Он быстро огляделся и превратился в большого черного пса. Пес быстро проскользнул между людьми и побежал к платформам. Он вернулся минут через десять, запыхавшийся и потирающий ушибленный локоть. — Четверо. В полной боевой готовности.

— Они тебя видели, Блек.

— Боюсь, что да. — Синеглазый маг виновато улыбнулся.

— Значит, эти тоже уже знают о нашем присутствии. — Профессор раздраженно кивнул на прогуливающуюся парочку Упивающихся Смертью. — Теперь нам не выбраться. Стоит нам оказаться вне людской толпы, как они нападут. — Гарри непроизвольно потянулся к волшебной палочке. Мне в голову пришла занятная идея.

— А пусть нападают. Только… — Я усмехнулась. — Смотрите и учитесь, как магглы решают такие проблемы. — Я оторвалась от стены. — Ждите здесь.

Дальнейшее я проделывала много раз. Торопливо пройти через зал, не вовремя оглянуться и налететь на двоих мужчин. Разумеется, случайно, совершенно случайно.

— О, простите, Бога ради. Я так спешила, что не заметила вас. Я прошу прощения. Я вас не ушибла.

На моей памяти еще ни один человек не устоял перед испуганно-виноватым взглядом красивой молодой женщины. Удобно быть привлекательной. Тебя мало кто принимает всерьез, тебе многое прощают.

Со второй парой произошло еще более досадное происшествие. Один из них налетел на тележку носильщика и упал увлекая за собой напарника. Черноволосая девушка с веселыми искорками в глазах помогла двум почтенным джентльменам (обоим уже было под пятьдесят) подняться. Третья пара даже ничего не почувствовала. Просто кто-то в черном плаще прошел слишком близко от них.

Я вернулась к ожидающим меня волшебникам:

— Можно идти, они ничего нам не сделают.

— Почему? — недоверчиво спросил Снейп.

— Просто не смогут. — Я продемонстрировала свои трофеи. Профессор засмеялся. Мы демонстративно вышли из укрытия и прошествовали мимо Упивающихся к выходу. По-моему, те от такого нахальства забыли, зачем они здесь.

Упивающиеся Смертью скоро очухались и бросились вслед за уходящими людьми. Волшебники и эта маггла двигались быстро и расстояние было значительным. Но преследователи все же успели заметить, как они свернули в переулок. Это было Упивающимся только на руку. Так они думали.

Однако, в переулке их ждал ба-а-альшой сюрприз. Жертвы и не думали удирать. Женщина небрежно опиралась на капот черного “Рено”. В правой руке у нее сверкал на осеннем солнце меч. Справа от машины со скучающим видом стоял Снейп. Блек с другой стороны рассеянно поигрывал палочкой. Поттер с любопытством выглядывал из-за его плеча.

Упивающиеся дружно потянулись за волшебными палочками… и дружно их не нашли. Пауза затягивалась. И с каждой секундой Волшебники чувствовали себя все глупее, шаря в карманах и хлопая себя по одежде в поисках потерянного оружия. А предполагаемые жертвы спокойно ждали. Это было уже не просто глупо, это был полный абсурд. Голос женщины добавил ситуации идиотизма.

— Как в анекдоте: “Извините, мы придем в следующий раз. Мой идиот опять забыл дома пистолеты”. Вы не это ищете? — Келла протянула вперед открытую ладонь, на которой лежали шесть волшебных палочек. — Это. — Она удовлетворенно кивнула, увидев выражение лиц. — Тогда я, пожалуй, верну их вам. С некоторыми изменениями. — Она улыбнулась неприятной злой улыбкой. — Держите.

Палочки взлетели в воздух, а вслед за ними сверкнул меч. Два взмаха. Мелкие кусочки дерева дождем осыпались на землю.

— Ты пожалеешь об этом, маггла! — Прошипел один из Упивающихся, когда снова обрел дар речи. — Твоя смерть будет медленной и мучительной.

Келла усмехнулась.

— Ты не первый, кто мне это говорит. Твои “коллеги” уже убивали меня. Смертельным проклятием. Я правильно назвала, профессор Снейп? — Келла оглянулась.

Черноволосый маг кивнул.

— Ты все равно умрешь! — Келла выпрямилась и мягко скользнула к мужчинам. Меч снова сверкнул на солнце. И шестеро человек вынуждены были спешно подхватить свои брюки.

— Умру, не сегодня. И убьешь меня не ты, не дорос еще. — На мгновение из-под маски молодой женщины на Упивающихся посмотрело старое, но очень сильное, очень опасное и очень безжалостное существо, которое сложно было назвать человеком. — Убирайтесь отсюда! — Приятный голос опустился до хрипа, до звериного рыка. Второго приказа не понадобилось.

— Любовь к театральности вас когда-нибудь погубит. — Заметил Снейп. Но не смотря на суровость тона в его глазах читалась улыбка.

— Зато я получила удовольствие. — Возразила Келла. Она аккуратно слизнула с губ капельки соуса.

— На их лица определенно стоило посмотреть. Вы умеете быть жестокой. — Улыбнулся Блек.

— Тоже мне умение. — Фыркнула женщина, тряхнув короткой, но густой гривой.

— Вы нашли себе смертельных врагов. — Задумчиво проговорил Гарри, пытаясь подхватить комочек риса палочками. Все четверо сидели в небольшом китайском ресторанчике, подкрепляя силы и обсуждая дальнейший план действий.

— Из моих смертельных врагов можно составить объемистый телефонный справочник. Или пару кладбищ, больших. Ты не правильно их держишь. Вот так надо. — Келла показала как правильно нужно держать палочки. — Видишь, так удобнее.

— Кажется, понял. — Юноша попробовал взять палочки по-другому, а потом улыбнулся женщине благодар-ной улыбкой.

— Где вы научились так обращаться с оружием? — Спросил Сириус. — Сейчас мечи не очень в ходу.

— Двести лет практики и хорошие учителя. — Келла улыбнулась. Ее рука непроизвольно опустилась на ру-коять Деймоса. — Очень хорошие учителя.

/По синему небу бежали низкие тяжелые тучи. Было прохладно, но люди на поляне не замечали этого. На-против им было жарко. Молоденькая девушка откинула назад тяжелую косу и вытерла струящийся по виску пот. Она жалела, что не может подобно своему противнику снять рубашку. Это было бы не прилично во-первых, а во-вторых это могло бы перевести тренировку в несколько иное русло. Хотя если бы Келла могла ви-деть себя со стороны, она бы решила, что приличнее будет избавиться от этого предмета одежды. Тонкая ткань промокла от пота. Она прилипала к стройному молодому телу и была основательно изрезана острым лезвием меча.

— Двигайся, Келла. Двигайся. — Мужчина откинул со лба мешающую прядь волос. — Не замирай на месте. Когда ты останавливаешься, ты становишься уязвимой.

— Тебе легко говорить, Доминик.

— Да легко, конечно. Особенно если учесть, что я тяжелее тебя раза в полтора-два. Запомни, как правило, чем тяжелее человек, тем больше сил у него уходит на движение. Еще раз.

При этих словах его меч взлетел вверх, чтобы обрушится на девушку. Келла едва успела вскинуть свое оружие. Несколько минут над поляной слышался только звон металла и тяжелое дыхание. Девушка едва успева-ла отражать сильные удары и вынуждена была медленно отступать, пока не оказалась прижатой к стволу дерева. Меч Доминика коснулся ее горла.

— Сколько раз тебе говорить, чтобы смотрела, что находится у тебя за спиной. — Холодные глаза муж-чины вцепились в обиженный взгляд девушки.

— Чем?! У меня нет глаз на затылке! — Огрызнулась Келла.

И голова у тебя тоже не поворачивается. — Хмуро констатировала Доминик, отступая. — Мы кружим по этой поляне уже третий час. Можно было бы и запомнить расположение деревьев. И сколько раз мне еще повто-рять, что меч так не держат. — Доминик протянул руку и сжал запястье девушки, заставляя расслабить кисть. — Не вцепляйся в него, как утопающий в соломинку. Он должен свободно дышать в твоей ладони. Мягко. Нежно. Как будто ты держишь… — мужчина запнулся и слегка покраснел. — Нет, это сравнение не для твоих ушей. Все хватит на сегодня. Искупайся. И возвращаемся. Пока нас не потеряли./

—

Келла повела головой, отгоняя воспоминания.

— Что будем делать дальше, господа волшебники?

— Может “Ночной рыцарь”? — Предложил Гарри, поглядывая то на Снейпа, то на Блека.

— Не годится. — Покачал головой Снейп. — Блека ищут все авроры страны.

— О чем речь? — Спросила Келла.

— Автобус “Ночной рыцарь” — это транспортное средство волшебников. — Пояснил профессор.

— Тогда точно не годится. — Женщина задумчиво крутила в руках чашку. — Бой в закрытом пространстве, полном людей — самоубийство. В принципе я могу отвезти вас на машине. Это безопаснее, но дольше. Я не могу быть за рулем двадцать четыре часа.

— Можно заколдовать машину. — Заметил Блек.

— Это волшебство можно проследить?

Волшебники кивнули.

— Тогда отпадает. — Келла заправила за ухо прядь волос. — Итак?

Ответа не прозвучало, потому что в месте с очередным посетителем в ресторан влетела большая сова с рыжеватым оперением. Она немного покружила под потолком и под веселые замечания находившихся в зале опустилась на плечо Снейпу. Профессор недовольно хмыкнул, потом придерживая сову за лапы поднялся и вы-шел из ресторана. Келла краем глаза следила, как оказавшись на улице он стряхнул сову с плеча и та недовольно ухая улетела прочь. Снейп вернулся за стол, хмуро глядя на посетителей.

Блек и Гарри встревожено смотрели на него, в прочим ни о чем не спрашивая. Келла тоже не стала задавать вопросов, хотя заметила, как Снейп снял с лапы птицы небольшой свиток. Обед закончили в полном молчании.

— Из Хогвартса? — Нетерпеливо спросил Сириус, стоило им покинуть ресторан и оказаться в машине.

— Да. — Снейп развернул письмо и быстро пробежался глазами по строчкам. — Час от часу не легче. — Хмыкнул он пару минут спустя. — Где-то в маггловском мире всплыл Жезл Гермеса.

Лица остальных выражали полное непонимание. Снейп покачал головой:

— По легенде эта волшебная палочка принадлежала Мерлину. После его исчезновения ее оправили в сереб-ро, сделав что-то вроде кадуция. Говорят, в ней заключена колоссальная сила.

— И если она попадет не в те руки, апокалипсис покажется дракой в детской песочнице с применением хлопушек. — Закончила Келла, усмехнувшись.

— Именно. — Кивнул профессор. — Директор хочет, чтобы мы нашли его.

— И как мы это сделаем? — Фыркнул Сириус. — Тем более в маггловском мире?

— Не знаю. — Снейп покачал головой.

Келла задумалась. Северус зачарованно следил, как ее розовый язычок скользит по нижней губе. Его бес-покоила эта привычка бессмертной красавицы. Профессор никак не мог понять почему. Наконец, Келла достала ключи и завела машину.

— Куда мы едим? — Поинтересовался Снейп.

— Искать ваш артефакт. — Келла аккуратно перестроилась в другой ряд. — Это древняя вещь, следовательно она довольно дорогая. Ее надо искать либо в музеях, либо на аукционах. И не надо возражать. Сами вы будете искать Жезл до второго пришествия. А я выясню его место нахождения за пол дня.

— Поспорим? — Усмехнулся профессор.

— На ужин. — Женщина не глядя протянула руку, Северус аккуратно пожал ее.

— Победитель выбирает ресторан.

— Идет.

Гарри и Сириус с открытыми ртами наблюдали за этой сценой с заднего сидения. Они оба внезапно поня-ли, что многого не знали о Снейпе.



Остаток дня прошел в бесконечном мотании по городу. Бесконечные магазины, множество лиц, дорожные пробки. Все это утомляло. И даже Келла под конец стала раздражительной. Но в конце концов выйдя из очеред-ной древней лавки женщина плюхнулась на сидение и со вздохом потянулась.

— Его собираются выставить на аукционе в Париже. Через неделю. — Она с улыбкой посмотрела на профес-сора. — Вы проиграли пари.

— Париж… — Снейп задумчиво потер пальцами подбородок. — Вы не могли бы отвезти нас на паром?

— Разумеется. Он отходит через полтора часа. Утром мы уже будем на месте. Давно я не была в этом горо-де.

— Вы едите с нами? — Спросил Гарри.

Келла улыбнулась.

— Конечно. Мне интересно знать, чем все это закончится. И кроме того, что вы будете делать в магглов-ском Париже без меня? — Светлые глаза женщины смотрели тепло и чуть устало.

— Не легко будет выплатить этот долг. — Тихо заметил Сириус.

— Я у вас в долгу не меньше, чем вы у меня. — Келла отвернулась. — Благодаря вам я чувствую себя живой.

До парома они добрались благополучно. После оформления документов и исполнения всех формальностей (Наибольшие трудности возникли у Келлы: ее Деймос как никак был оружием.) они поднялись на борт. Это была скорее баржа, предназначенная транспортировки как людей, так и машин. Гарри и Сириус отправились размять ноги на палубе (Блеку строго на строго было запрещено превращаться в человека), Северус отошел к борту, лю-буясь на огни удаляющегося города, а Келла, откинув до предела, свое кресло закрыла глаза, расслабляя усталое тело. Когда через полчаса вернулся профессор, она уже спала. Сейчас Келла выглядела на двадцать пять, воз-можно потому что глаза, выдающие ее истинный возраст были закрыты, а морщинка между бровей разгладилась. Сон смягчил холодную красоту женщины, придав ее лицу по-детски доверчивое и беззащитное выражение. Про-фессор улыбнулся, снял плащ и хотел накрыть женщину (В машине было тепло, но Северус по опыту знал, как заерзаешь, когда спишь, не укрывшись.), но стоило ему наклониться над ней, как Келла приоткрыла глаза.

— Не глупите. В багажнике есть пледы.

— Вы не спали. — Почти укоризненно сказал Снейп.

— Спала. Просто проснулась. У меня очень чуткий сон. Еще одна привычка, выработанная годами.

— Понимаю. — Северус достал из багажника пледы и устроился рядом с женщиной. Когда вернулись Гарри и Сириус, оба видели десятый сон. Юноша и анимаг, стараясь не шуметь проскользнули на заднее сидение. Гарри вскоре тоже заснул. А большой черный пес сидел рядом и сторожил хрупкой покой людей.



Город — сказка, город — мечта,

Попадая в его сети, пропадаешь навсегда.

Париж встретил их ярким умытым дождем утром. День обещал быть на редкость солнечным и ясным, та-ким, какие иногда дарит осень.

Келла остановила машину перед аккуратным зданием и выключила мотор. Трое магов последовали за ней в неприметную дверь и оказались в просторном помещении полном антикварной мебели и старинных предметов интерьера. Час был ранний и магазин был почти пуст. К вошедшим тут же поспешил молодой человек восточной наружности. Он хотел было заговорить, приветствуя посетителей, но Келла жестом прервала еще не начавшуюся речь.

— Господин Абдула здесь?

И опять молодому человеку не дали вымолвить ни слова. Из дальнего конца лавки (Язык не поворачивался назвать это место магазином) раздался сочный бас.

— Келла, звездочка моя неугасающая! Ты ли это? Сколько лет прошло. — Женщина с улыбкой повернулась к говорившему. Это был сравнительно невысокий человек, но весьма внушительных размеров. Окладистая, тща-тельно ухоженная борода лежала на груди. Темные глаза весело сверкали со смуглого лица. Судя по одежде и акценту он был выходцем из арабских стран. Он мог бы служить живой иллюстрацией к сказкам “Тысячи и од-ной ночи”. Гарри невольно поискал глазами ятаган.

— Здравствуй, Абдула. Я рада видеть, что ты в добром здравии.

— Ты так же прекрасна, как и в нашу последнюю встречу. — Хозяин лавки взял руку Келлы и поцеловал кончики ее пальцев.

— К счастью или к сожалению я не меняюсь. А как твоя семья?

— У меня родился еще один внук. И скоро, я надеюсь, будет еще один или даже двое. Ариша ведь вышла замуж.

— Я рада за нее и за тебя. — Келла сделала шаг в сторону. — Абдула, это мои друзья. Профессор Северус Снейп. Сириус Блек. И Гарри Поттер.

Лицо араба сияло радостью и гостеприимством:

— Друзья Келлы — мои друзья. Но что мы стоим на пороге? Проходите, прошу вас. — С этими словами хозя-ин повел гостей в глубину лавки. Здесь было больше света. Стены закрывала яркая, но не раздражающая глаза ткань. На полу лежал мягкий ковер. И стояли мягкие диваны и небольшие столики. Хозяин и гости расселись вокруг одного из них. На гладкой поверхности как по волшебству появились тарелки с разнообразной едой. Про-голодавшиеся путники не преминули отдать им должное.

— Ты не перестаешь радовать старика, девочка моя. — Абдула улыбаясь подлил Келле кофе. — Я звоню тебе, общаюсь с твоим автоответчиком, расстраиваюсь, что не удалось застать тебя дома, а на утро ты появляешься в моем магазине. Сознайся, ты приехала по делу?

Келла виновато развела руками:

— Боюсь, что так, Абдула.

Купец (Абдуле как никому подходило это слово) покачал головой в притворном расстройстве:

— Вот так всегда! Нет бы просто навестить старого друга!

— Абдула, к тебе можно приезжать только по делу, потому что в гостях у тебя можно остаться на всю жизнь. А это значит облениться, растолстеть до неприличия, забыть, с какого конца держат меч, и вообще стать абсолютно беспомощной.

— Между прочим тебе не мешало бы чуток поднабрать вес. А то смотреть без слез нельзя.

Келла воздела глаза к потолку, но через секунду улыбнулась.

— Ты неисправим, Абдула. Лучше скажи, ты что-нибудь слышал о Жезле Гермеса?

— Это тот, который выставляют на аукцион в следующую пятницу? Ты же знаешь, Келла, моя специаль-ность — это мебель и драгоценности. Меня не интересуют культовые предметы. А тебе нужен этот Жезл?

— Да. — Келла кивнула. — И я не хочу покупать его через аукцион. Он вообще не должен быть выставлен на продажу.

— Я попробую выяснить, что можно сделать. Прошу меня извинить, друзья. — Абдула поднялся и вышел, а Келла повернулась к магам.

— Если это вообще возможно, то Жезл будет у нас в кротчайшие сроки. Абдула сделает все, что надо.

— Он тоже бессмертный? — Спросил Снейп.

— Нет. Он обычный человек. — Келла вздохнула. — Мы познакомились лет сорок назад. И я с ужасом думаю, что рано или поздно потеряю его.

Северус успокаивающе положил руку на плечо женщины.

— Нельзя жить среди людей и не общаться с ними. Нельзя при этом не испытывать к ним ни каких чувств.

— Можно. Но это значит, самому перестать быть человеком.

Разговор прервал странный звук. Келла обернулась. На столе у дальней стены стояли в ряд несколько кар-тин. Они чем-то заинтересовали Гарри, который до этого с восхищением осматривал комнату.

— Что случилось, Гарри? — Молодой человек слегка покраснел.

— Ничего, просто она очень похожа на вас, мисс Келла. — Он указал на одну из картин. Келла поднялась и подошла к юноше. Неизвестный художник выхватил момент из жизни военного лагеря. Люди, кони, палатки, пушки. Человеческий муравейник. А на его фоне замерли несколько человек. Высокие широкоплечие мужчины обступили сероглазую девушку, одетую в драгунский мундир, которая казалась хрупкой рядом с ними. Один из офицеров обнимает ее за плечи. Шапка мешает разглядеть его черты, но его жест говорит сам за себя, так никогда не обнимают младших сестер.

— А это и есть я. — По губам Келлы скользнула грустная улыбка. Она протянула руку и дотронулась до по-лотна. — Это рисовал капитан Джеймс Пирс. Он был потрясающим художником. Через несколько часов начался бой. Он чудом остался жив. — Келла вглядывалась в картину, как вглядываются в черты давнего друга, внезапно появившегося на пороге. — Это лейтенант Натан Дживс. Через два года его перевели в другой полк. Там он почти сразу погиб. — Тонкий палец указал на молодого улыбающегося офицера. — Капитан Теодор Келлер. Он дослу-жился до звания полковника и подал в отставку. Умер в возрасте семидесяти лет. Квентин Шефер. Погиб в тот же день. Нед Уинстон. Попал под трибунал за невыполнение приказа и нападение на офицера. Расстрелян. Джон Корвин, капитан. Двадцать лет спустя он пустил себе пулю в лоб. Мы так и не узнали почему. Роналд Шефер. Его лошадь убили под ним. Он не успел соскочить. Сломал позвоночник. Остался калекой до конца жизни. Кевин Фицджеральд. Три ранения. Мы смеялись, что для полкового врача это слишком. Леонард Харпер. В последнем бою его просто нашпиговали пулями. Живого места не было. Ларри Кеттельберн. Он был года на четыре старше меня. Его повесили, как шпиона континенталы. А мне было уготовано место рядом с ним. — Келла стряхнула с себя оковы воспоминаний. — Извините. Я не ожидала, что увижу эту картину.

— А это кто? — Вместо ответа спросил Сириус, указывая на человека обнимающего Келлу. — Он мне кого-то напоминает.

— Это полковник Доминик Траут. Бессмертный. Он был моим первым учителем.

— Он погиб? — Задал вопрос Снейп, вглядываясь в лицо человека.

— Не знаю. Может быть и нет. — Келла вздохнула

/Полная луна заглядывает в незашторинное окно. Серебряные лучи крадутся по комнате, оставляя на полу лужицы расплавленного металла. Они несмело скользят по ковру, вспрыгивают на постель, бережно касаются лица спящей девушки. Она спит крепко и не чувствует ласковых прикосновений холодного света. Должно быть ей сниться хороший сон, потому что она улыбается. Рядом с ней на подушке лежит меч. Он тускло блестит в полутьме, охраняя покой своей хозяйки.

Дверь тихо скрипнул. Испуганные лучи брызнули во все стороны. Деймос грозно сверкнул, предупреждая незваного гостя. Но вошедший мужчина не собирался причинять вред спящей девушке. Он тихо подошел к кро-вати и опустился на колени у изголовья. Сильная рука осторожно коснулась лица девушки, отодвигая черную прядь. Некоторое время мужчина вглядывался в черты красавицы. Изящные длинные пальцы скользили по глад-кой коже щек и лба. Девушка не чувствовала ласковых прикосновений. Пройдет много времени, прежде чем она научится просыпаться от любого шороха, от самого легкого касания.

Мужчина встал и, обойдя кровать, поднял с подушки меч. Благородное оружие недовольно блеснуло, чув-ствуя чужие руки.

— Я ухожу, и вместо меня с ней остаешься ты. Береги ее, друг. — Серая сталь меча отразила серую сталь глаз. И меч снова лег на подушку. Мужчина направился к выходу, но у двери остановился и еще раз оглянулся. Проклиная себя за слабость он вернулся и, наклонившись, поцеловал девушку. — Спокойная ночи, малышка. — Все-го лишь легкое касание губ. Келла не почувствовала этого. Она не услышала, как захлопнулась дверь, как по доро-ге пронесся топот копыт. Она спала и видела хороший сон. Она не знала, что с этой ночи ее жизнь изменится, что она будет, сама того не осознавая, вечно искать в толпе серые как осеннее небо, как сталь клинка глаза, что будет вглядываться в лица прохожих в слепой почти несбыточной надежде./

— Доминик просто исчез. — Келла вернулась за стол и взяла чашку с кофе. — Спустя полтора месяца из Сены выловили обезглавленный труп в его одежде. Сами понимаете, тогда не было хороших способов идентифициро-вать тело, особенно тело, долго пролежавшее в воде.

— Значит, он может быть еще жив.

— Запросто. — Женщина пожала плечами. — Я сама не раз проделывала подобные фокусы. Так что вполне вероятно, что он живет где-то, может быть даже в Лондоне. Я не знаю.

Разговор был прерван появлением Абдулы. Хозяин выглядел на редкость встревоженным и серьезным.

— Келла, боюсь, возникла проблема. Сегодня ночью Жезл Гермеса украли.



— Чем дальше, тем интереснее. — Келла стояла у окна и смотрела на залитую солнцем улицу. — Что конкретно тебе удалось узнать, Абдула?

— Жезл был украден из хранилища в задании аукциона. Воры отключили сигнализацию и вскрыли двери. Кроме жезла пропали еще драгоценности и несколько картин. Это сильно смахивает на заказ. Думаю, жезл еще в Париже.

— Это можно проверить. — Заметил Снейп. — Господин Абдула, у вас найдется карта города?

— Конечно. — Кивнул араб. Через несколько минут перед профессором лежал подробный план Парижа. Снейп достал палочку и прошептал какие-то слова. Карта засветилась различными цветами. В основном это был спокойный синий оттенок, но местами попадались золотые, оранжевые, красные и зеленые блики. Маги, Абдула и Келла склонились над картой. Профессор погасил несколько бликов оранжевого и желтого цвета:

— Французское Министерство Магии. Магическая больница. Центр по исследованию магии. Музеи.

Келла указала на разветвленную зеленую сеть.

— Катакомбы. И Кладбище Невинных. — Большое зеленое пятно. — Площадь и Бастилия. — Еще две зеленые точки. — Так же можно убрать вот эту россыпь — это результат бомбежек, здесь погибло много людей.

После того как огоньки погасли, осталось всего лишь несколько ярких пятен.

— А ведь здесь находится “Прибежище мертвых”. — Абдула показал на один из огоньков. — Конорс вполне мог приложить руку к исчезновению Жезла.

— С этого подонка станется быть посредником. — Согласилась Келла. — Стоит к нему наведаться вечерком.

— Кто это такой? — Спросил Блек.

— Один бессмертный негодяй, которому я давно собираюсь оторвать голову. Он держит клуб “Прибежище мертвых” — та еще дыра — и ради развлечения выполняет различную грязную работу: находит киллеров, устраи-вает встречи торговцев оружием и наркотиками с клиентами, вербует молодежь для работы в борделях. Он впол-не мог быть посредником при заказе. Это в его духе.

— Тогда действительно стоит его навестить. — Согласился Северус. Келла слегка повернула голову. Взгля-ды мага и бессмертной скрестились, а губы изогнулись в одинаково-кривой усмешке. Сириус наклонился к Гарри и прошептал:

— Похоже, Снейп нашел-таки человека достойного себя. Бедная старушка-Земля, мало ей Вольдеморта.

Келла тем временем отошла к картинам вместе с хозяином лавки.

— Ты звонил мне из-за них?

— Да. Ты ввязалась в очередную войну. Очень страшную войну.

— Ты же меня знаешь, Абдула. Я не могу иначе. Я живу войной. Сколько стоят эти картины? — Взгляд жен-щины скользил по полотнам, всматриваясь в лица давно умерших людей.

— Я еще не оценивал их.

— А что скажешь об их владельцах?

— Двое молодых ребят, брат и сестра. Они получили в наследство старый дом. Картины нашлись на черда-ке. Они — хорошие люди, Келла. И им очень нужны деньги.

— Тогда оцени картины по максимуму. Для меня они все равно бесценны. Это часть моего прошлого.

— Келла, ты не можешь помочь всем нуждающимся.

— Но хоть что-то я могу сделать. — Светлые, кажущиеся слепыми, глаза смотрели напряженно и серьезно.

— Вот за это я тебя и люблю: ты никогда не отступаешь. — Абдула улыбнулся и ласково похлопал женщину по руке. — Где вы остановитесь? — Спросил он уже громко.

— Думаю, в “Баттерфляе”. — Ответила Келла, после того как волшебники дружно пожали плечами.

— Нет, нет, нет. Никаких гостиниц. Я прошу вас быть моими гостями. — С этими словами Абдула достал из кармана ключи и протянул Келле. — Где находится дом, ты знаешь. Если появится что-то новенькое, я вам сооб-щу.

— Спасибо, мой друг. — Улыбнулась красавица.

— Ваш друг хорошо говорит по-английски. — Заметил Снейп, садясь в машину.

— Он учился в Оксфорде и несколько лет работал в Англии. И умудрился не растерять среди чопорных анг-личан восточное гостеприимство и открытость. Потрясающий человек.

— Он не удивился волшебству. — Сказал Гарри. — Интересно почему? Вы ведь ничего не говорили о нас.

Келла пожала плечами.

— Я его друг. Но это не значит, что я знаю о нем все. При всем своем дружелюбии и радушии Абдула дос-таточно скрытный человек. Он мог сталкиваться с магами. Я так же не исключаю возможность, что он сам волшебник.

— И вас не смущает то, что он скрывает это от вас.

— Ни чуть. Это его право и выбор. Пока в этом не возникла серьезная необходимость, я не могу требовать от него объяснений.



Вечером Келла и Северус отправились в клуб. Сириус и Гарри остались в доме, который Абдула так лю-безно предоставил в их распоряжение. Надо сказать, что дом был не просто хорошим, а великолепным. Келла пояснила, что Абдула купил этот дом для своей жены. Но она предпочитает жить с мужем в квартире над лавкой, а в доме останавливаются друзья купца, когда приезжают в город. Абдула просто не позволяет им селится в гос-тиницах.

На том, чтобы Гарри и Сириус остались, настояла Келла. Ей претила сама мысль о том, чтобы повести юношу в “этот притон”. А Сириус остался в качестве охранника.

У клуба Келла остановилась:

— Конорс знает меня под именем Маи Ларго. А как называть вас?

— Том Реддл. — Усмехнулся Снейп

Келла фыркнула.

— Я запомню.

И они окунулись в мерцающую полную движущихся тел темноту “Прибежища мертвых”. Келла торопливо вела профессора за собой. Им без потерь удалось миновать танцплощадку и подняться по лестнице на второй этаж, где располагался кабинет хозяина. Там им встретилось первое препятствие. Два охранника даже не поняли, что их оглушило. Чуть больше времени заняло объяснение с телохранителями у двери. Но минуту спустя Келла стояла над бесчувственными телами, потирая костяшки пальцев.

— Опять. — Она недовольно потрясла кистью.

— Что?

— Да пару костей сломала. Не получается у меня удар в челюсть! — Пожаловалась женщина. Снейп сарка-стически усмехнулся.

— Зачем ему вообще охранники? Он же бессмертный.

— А он не умеет драться. Даже не знает с какой стороны меч держать надо. Полный профан и увалень.

— И как его не убили!

— Он редко выходит из клуба. А мы не можем убивать в святых местах

— Это святое место?!! — Профессор выразительно обвел рукой пространство под балконом, где в полумраке двигались люди.

— Напрасно удивляетесь. Конорс каждый месяц освящает свой клуб. — Келла задумчиво рассматривала внушительную дверь, решая с какой стороны лучше начать ее разрушение. Она уже потянулась к мечу, но Снейп мягко отстранил ее.

— Allohomora. — Луч света из волшебной палочки прошел через замочную скважину, и дверь послушно от-крылась. Профессор вежливо пропустил даму вперед. Келла вошла в комнату, быстрым шагом пересекла ее и решительно отобрала крупнокалиберный пистолет у тщедушного мужчины, сидящего за столом.

— Вот этого делать не надо. На меня все равно это не подействует. На него, кстати, тоже. Здравствуй, Рет.

— МАЯ?!! — Мужчина вздрогнул и попытался сползти под стол, но женщина придержала его за галстук.

— Я тоже очень рада тебя видеть.

— Как ты сюда попала?

— Пришла. У нас к тебе дело. Ты ничего не знаешь о Жезле Гермеса?

— Нет.

— Не хорошо врать. — Келла улыбнулась хищной улыбкой. — Попробуй еще раз.

— Я ничего не знаю! Ты ничего не можешь мне сделать.

— Поправка: я не могу тебя убить, но искалечить тебя — в моей власти. — Правая рука женщины сложилась в “кошачью лапу” и слегка приподнялась.

— Не пачкай руки, дорогая. — Снейп, до этого безучастно смотревший на то, как Келла разыгрывает из себя стерву, аккуратно взял ее за локоток и отвел в сторону. — Есть способы проще. — Он достал волшебную палочку. — Veritaserum.

У Рета Конорса перехватило дыхание.

— Что ты знаешь о Жезле Гермеса?

— Ниче…А-а-а-а-а!

— Не стоит лгать. А то будет еще больнее. Что ты знаешь о Жезле Гермеса?

— Меня просили найти людей, чтобы украсть его! — Фразы прозвучала отрывисто и сдавленно. Келла хо-рошо понимала почему, она помнила действие этого заклинания.

— Кто просил?

— Англичанин! Я не знаю имени! У него светлые длинные волосы! Отпустите!

— Где сейчас Жезл?

— Здесь!

— Где здесь?

— В сейфе!

— Ключи и комбинация?

— Ключи в столе. А комбинация — один-четыре-три-семь-два!

— Спасибо. Finita incatatem. — Конорс беспомощно обмяк в кресле. Келла нашла ключи и открыла сейф. Там лежал не только ящичек с жезлом но и часть похищенных драгоценностей.

— Ты полный идиот, Конорс, держать такие вещи у себя в кабинете. Впрочем нам же лучше. Том, ты не мог бы вырубить его? — Следующее заклинание впечатало незадачливого посредника в стену. — Спасибо.

— Что вы задумали? — Спросил профессор.

— Если есть возможность, то лучше получить Жезл законным путем. Вы можете кое-что внушить охранни-кам?

— Все что захотите.

— Тогда нужно, чтобы они забыли о нашем визите и думали, что сюда заходила некая дама.

— А именно?

— На ваше усмотрение. — Келла усмехнулась а потом сняла телефонную трубку и набрала номер. — Это по-лиция? — Ее голос изменился до неузнаваемости. Он стал прерывистым и хриплым, так могла говорить перепу-ганная на смерть женщина. — Приезжайте быстрее! Здесь произошло убийство… О, Господи! Мистер Конорс убит! Клуб “Прибежище…” А-а-а-а! — Последний сдавленный вскрик получился особенно удачно, потому что профессор зажал Келле рот рукой и, отобрав трубку, бросил ее на рычаг. Келла наградила его убийственным взглядом.

— Так звучало натуральнее. — Извиняющимся тоном пояснил Снейп. Келла расхохоталась.

Оба быстро покинули кабинет. По пути Снейп изменил память охранникам. Полиция приехала в течение пяти минут. Келла и профессор подождали, пока блюстители порядка поднимутся наверх и покинули клуб.

Ночь окутала их прохладой.

— Может, пройдемся немножко? — Предложила Келла. — Здесь не так далеко.

— Адреналин бурлит? — Добродушно спросил Снейп.

— Есть немного. И кроме того я люблю такие ночи, тихие, ясные, когда видны звезды. Кстати, Конорс го-ворил о светловолосом человеке.

— Я думаю, это был Люциус Малфой. И поэтому я сделал кабинет не доступным для аппартациии.

— То есть?

— Это магический способ передвижения. Мгновенное перемещение с места на место. Приблизительно вот так. — Профессор исчез с негромким хлопком и появился в нескольких метрах впереди.

— Здорово. — Усмехнулась Келла. — А почему бы вам таким способом не попасть в Хогвартс.

— Во-первых, Поттер еще не умеет этого делать, а во-вторых, Хогвартс защищен от подобных проникнове-ний. Кстати, большинство учреждений по всему миру, как магических так и магглских тоже имеет такую защиту.

— Понятно. Это объясняет зачем мистеру Малфою понадобилось нанимать профессиональных воров для проникновения в хранилище.

— Совершенно верно. — Профессор внезапно усмехнулся. — Я надеюсь, Люциус не обидится на меня за то, что я внушил охранникам образ его жены.

— Вы коварный человек, профессор Снейп.

— Я — слизеринец, и этим все сказано.

— Гарри мне что-то объяснял на счет факультетов. И помнится, он говорил, что все выходцы из Слизерина полные подонки.

— Благородные подонки.

Келла засмеялась.

— А эта женщина красивая?

— Нарцисса? Да.

— Красивее меня?

— Вопрос ревнивой любовницы. А мы, между прочим, даже не целовались.

— Ну это поправимо. Так она… Осторожно! — Келла шагнула вперед, преграждая Снейпу дорогу. А секун-ду спустя раздались подряд шесть выстрелов. Келла вздрогнула и вцепилась в плащ профессора. Ее лицо словно окаменело. Когда стрельба стихла, женщина разжала руки и повернулась. В ее руке сверкнул Деймос. Легким пружинистым шагом Келла двинулась на встречу массивной фигуре, возникшей в свете фонарей.

— Ты что творишь, придурок малолетний?! — В голосе женщины слышалась неприкрытая ярость.

— Я вызываю тебя. — У фигуры обнаружилось молодое лицо и хриплый прокуренный голос.

— Ты в своем уме, мальчик?! Тебе сколько лет? Двадцать пять? Тридцать? — Келла уже совладала с собой. — Для сравнения мне двести тридцать семь. И я держу в руках меч с пятнадцати лет. Так что поди проспись. Я не убиваю малолеток, особенно пьяных в стельку.

— Я вызываю тебя. — Упрямо повторил парень, поднимая меч. Он это делал медленно и неуклюже, даже на взгляд Снейпа.

— Придурок. — Келла покачала головой и сделала шаг вперед. Все закончилось в несколько секунд. Парень схватился за порезанную руку и беспомощно оглянулся на предательское оружие, которое отлетело на несколько метров. — Еще раз говорю: пойди, проспись, парень. — Келла со вздохом спрятала Деймос в складках плаща. — И выбирай противников себе по возрасту. — Женщина отвернулась от поверженного врага и подошла к профессору.

— Вы как? — Встревожено спросил Снейп.

— Нормально. Только кому-то потом придется вытащить пули из моей спины. Идем? — Выраженье лица бессмертной красавицы неуловимо изменилось. Она резко повернулась. Что-то сверкнуло в неверном свете и незадачливый боец издал вопль, достойный пароходной сирены. Небольшой, но острый нож вонзился ему в мяг-кое место пониже спины, которое некоторые называют пятой точкой опоры, некоторые седалищем, а некоторые просто задницей. Парень наклонился за отброшенным чуть ранее револьвером и неосмотрительно выставил эту часть своего тела. — Не смей трогать оружие, пока мы не уйдем. — Рыкнула Келла. Хотя это было лишним. У пар-ня были другие заботы, ему уже было не до оружия.



Северус никак не мог заснуть. Этот дом был слишком тихим и уютным, не таким как привык профессор. В его собственном жилище все было подчиненно классическому чопорному стилю. А здесь все было… слишком мягким и пушистым.

Снизу раздался слабый звук. Профессор сел на постели. Он был на девяносто девять процентов уверен, что это Келла, но обрадовался предлогу отложить процесс засыпания на потом. Он встал со своего роскошного ложа, надел брюки и спустился вниз. Мягкий длинный ворс ковра приятно щекотал босые ступни. В этом доме не было холодных, гладких поверхностей, не было острых углов, не было ничего, что могло бы помешать человеку рас-слабиться.

Келла лежала на круглом диване в гостиной, глядя в потолок. В мягком полумраке ее лицо слегка свети-лось. Короткие волосы разметались по шелковой поверхности. Женщина играла с ними. Ее рука слегка поглажи-вала лоб, потом пальцы зарывались в густые пряди, расчесывая их, приподнимали, а затем отпускали, позволяя снова упасть на диван. В комнате витал сигаретный дым, а рядом с диваном стояла пепельница, полная окурков.

— Не спится? — Голос женщины звучал приглушенно.

— Да. А вы и вчера полуночничали. — Профессор вошел в комнату и присел на диван рядом с головой Кел-лы.

— Я никогда не сплю в Париже. Не люблю этот город. Он создан для смерти.

— Большинство людей с вами не согласятся.

— Я знаю. — Рука Келлы продолжала движение, а светлые глаза смотрели в никуда. Но они не были здесь два века назад. Они не видели, как опускается нож гильотины, не вдыхали смрад разлагающихся тел, не гуляли по кладбищу Невинных, не бывали в Катакомбах.

— Стены черепов и костей. — Снейп кивнул. — Неизгладимое впечатление. Я был там десять лет назад. А по-том здорово напился. Мы все здорово напились в тот вечер. Даже Люциуса проняло. Но мне кажется, что вы не любите Париж по другой причине. — Профессор чуть наклонился, опираясь руками по обе стороны от головы бессмертной.

— Верно. Здесь состоялась моя первая дуэль. — Келла замолчала. Казалось она не скажет больше ни слова. Но через некоторое время она заговорила еще тише, чем раньше. Она рассказывала скорее самой себе, чем Сней-пу. — Это было через полгода после исчезновения Доминика. Ожидание, наследство, бесконечные соболезнова-ния. Я хотела отвлечься и считала, что Париж лучшее место для этого. В первую же ночь здесь в мой дом забра-лись. Их было двое: обычный человек и бессмертный. Бессмертному нужна была моя голова. Но сначала они хо-тели поразвлечься. Они думали, что я беспомощна. Я убила их обоих. Впервые в жизни я кого-то убила. А потом я забилась в дальний угол кровати и ждала рассвета. Мне казалось, что вся комната залита их кровью. Утром вер-нулся Рамас — мой слуга-индиец. Ему не надо было ничего объяснять. Мы уехали в тот же день. С тех пор я при-езжаю в Париж на два-три дня и никогда не ложусь здесь спать.

Келла встряхнулась. Светлые глаза приобрели наконец осмысленное выражение.

— Это просто прошлое, которое никак не желает уходить. — Женщина улыбнулась чуть грустной улыбкой. Ее ладонь ласково дотронулась до щеки профессора. Северус наклонился. Его губы мягко коснулись щеки жен-щины. Келла чуть повернула голову…

— Это ни к чему не приведет. — Два чуть хрипловатых, немного сбивчивых после поцелуя голоса прозвуча-ли одновременно в дымной тишине гостиной.

— Мы не сможем стать ими. — Длинные ресницы Келлы слегка дрогнули.

— Но попробовать стоило. — Улыбнулся Северус.

— Стоило. — Согласилась женщина, плавно перетекая в сидячее положение. Внезапно ее серые глаза заиск-рились весельем. — Где вы научились так целоваться? Уж явно не в школе?

— У Вольдеморта. — Усмехнулся Снейп. Келла скользнула оценивающим взглядом по худощавой фигуре профессора. Глаза остановились на уродливой татуировке на левом предплечье. Тонкие пальцы женщины, удиви-тельно мягкие и нежные для человека, который каждый день упражняется с тяжелым мечом, осторожно обвели рисунок.

— Какая горячая. — Голос Келлы был едва слышен. Она заворожено смотрела на оскаленный череп, словно не в силах отвести взгляд.

— Его Метка. Несколько часов назад он позвал…

— Вас?

— Всех Упивающихся Смертью. Но мне туда больше нет дороги.

— Вы любили его?

— Нет.

— А он вас?

— Вряд ли. — Взгляд Северуса соскользнул в пространство. Темные глаза на мгновение потухли. — Я не ду-маю, что он умеет любить.

— Это неправда. На свете не существует человека, который бы никогда и никого не любил. Даже самые страшные убийцы и тираны, ненавидящие все и вся, хранят в своих сердцах светлые детские воспоминания о ма-терях, о соседских девочка, о домашних питомцах.

— Расскажите мне про Доминика. — Попросил Северус. Келла улыбнулась и, гибко наклонившись, выудила из-под дивана новую пачку сигарет. Зажигалки там естественно не оказалось. Северус снова зажег сигарету маги-ей. Женщина с удовольствием затянулась.

— Он был странным человеком. Некоторые считали его отпетым негодяем, некоторые боготворили. — Келла обняла руками колени и стала похожа на маленькую девочку (если не обращать внимания на сигарету в руке). — Он спас мне жизнь, он десять лет защищал меня, заботился обо мне, а потом исчез, не оставив даже записки. Мо-жет быть его убили. Но почему-то мне в это не верится. На момент нашего знакомства ему было около ста. Но он никогда не говори о своем прошлом, как будто для него существовало лишь настоящее и будущее. Он был очень умным человеком, но иногда вел себя, как избалованный мальчишка — этакий Питер Пен, хулиган и задира. А иногда… У него были потрясающие глаза, сине-серые, яркие, лучистые и невероятно холодные. Люди нашего полка готовы были спуститься за ним в Преисподнею. А мне периодически хотелось голыми руками оторвать ему голову. Пару раз я даже попробовала. — Келла усмехнулась. — Смежу было. Доминик был очень сильным. Он меня мог на одной руке поднять.

— Вы любили его?

— Да.

— И любите до сих пор. — Это была скорее констатация факта, чем вопрос, но Келла все же ответила:

— Не знаю. Но я хочу вновь увидеть его. В первые месяцы после его исчезновения я постоянно смотрела на дорогу, постоянно вслушивалась в шаги, постоянно ожидала его появления.

— “Дьявол или ангел, птица или зверь,

Вернись! Я оставлю открытым окно

И незапертой дверь!

Смерть или Спасенье,

Свет ты или Тьма, если не вернешься,

Я впервые узнаю, как сходят с ума…”

— Именно так. — Келла потянулась за новой сигаретой.

— Следующая ваша смерть будет от рака легких. — Снейп щелкнул пальцами, поджигая табак.

— Не-а. Для этого надо мне надо не умирать лет десять. После смерти организм обновляется. Правда на это уходит чертова прорва энергии. Обычно при этом сжигаются все запасы тела. Именно по этому вы никогда не увидите толстого бессмертного. — Келла усмехнулась. Повисло недолгое молчание.

— А это страшно? — Внезапно спросил профессор.

— Умирать? Не знаю. — Келла затушила сигарету. — Это ведь ненастоящие смерти. Просто миг темноты. Да и потом: ко всему привыкаешь. Хотя по началу все равно тяжело. Знаете, большинство бессмертных считает, что хуже всего переносится вторая смерть. Первую из-за шока обычно не запоминают или помнят отрывками. А вто-рая… Она самая кошмарная еще и потому, что обычно бывает самоубийством.

— И у вас тоже?

Келла кивнула:

— Я имела глупость вскрыть себе вены. Это сама по себе медленная и мучительная смерть. Так потом телу требуется какое-то время, чтобы восстановить запас крови, а процесс отмирания тканей никто не отменял. Больно потом, лучше не вспоминать.

Взгляд профессора скользнул по рукам женщины. Там на тонких запястьях бились синие жилки. Ни шра-мов, ни отметин. Отметина есть только одна — на шее Келлы, отметина от самой первой раны. У профессора не хватило духу спросить, как это случилось.

/Огромный вороной конь несется между деревьев. Он весь в мыле, в пене, в крови. Красные тяжелые капли стекают по крутой шее на землю. Конь обезумел от резкого металлического запаха. На нем нет ни седла, ни уздечки. Каким чудом на его черной блестящей и чертовски скользкой от пота спине удерживается девушка-подросток неизвестно. Она уже теряет сознание, но из порезов на руках все еще сильными толчками вырыва-ется алая влага жизни.

Конь резко встала перед небольшим лесным ручьем и поднялся на дыбы. Девушка соскользнула с него. Хо-лодная вода заботливо подставляет журчащие струи под легкое тело. Она мягко облизывает бледное лицо, треплет длинные черные волосы, касается посеревших губ, стараясь привести в сознание юного глупого челове-ка. Но уже поздно: глаза девушки уже остекленели. Но кровь все еще идет. И ручей уносит ее, не позволяя при-стать, засохнуть на безвольном теле.

Постепенно солнце скатывается за горизонт. Последние отблески заката гладят заострившиеся черты юной самоубийцы. Где-то далеко слышаться голоса людей. Слышится звон копыт. Уже в сумерках, при свете факелов, к ручью выезжают несколько всадников.

— Вот она! Слава Богу! — Один из них спрыгивает на землю, не дожидаясь, когда остановится его боль-шой белый, как снег, жеребец. Он заходит в воду, не обращая внимания на промокшую одежду, и осторожно поднимает на руки безвольное тело.

— Что с ней? — К нему всадник ловко подхватывает брошенный повод.

— Перерезала себе вены. Вот дура! Ничего, выкарабкается. Поваляется пару дней в лихорадке, авось моз-гов прибавится. — Несмотря на злые слова, мужчина очень нежно опускает девушку на сухую осеннюю траву. — Дайте одеяло. Лучше, если она будет в тепле. — Бережно укутав безвольное тело, он вскакивает на своего коня. Один из его спутников передает ему драгоценный сверток.

— Полковник, когда она очнется, пусть падре поговорит с ней о грехе самоубийства.

— Посмотрим. — Серые глаза внимательно изучают мертвенно-бледное лицо. Доминик трогает повод. Конь рысью устремляется к лагерю.

Келла два дня проведет в лихорадке, вызванной болью. Ее тело непривыкшее еще к смерти и воскрешению, почти предаст свою хозяйку. Все это время рядом с ее постелью будет сидеть Доминик Траут. Никто и нико-гда не расскажет девушке об этом. /

— А вы разве не знали, что не можете умереть таким образом?

— Узнала. — Фыркнула Келла. — Потом мне Доминик популярно объяснил, как не надо кончать с собой. И добавил, что если уж мне очень приспичит, он готов помочь. Который сейчас час?

— Почти три. Вам бы надо поспать. А то заснете за рулем. Могу предложить хорошее зелье и постеречь ваш сон.

Келла покачала головой:

— Я завтра на пароме посплю.

— Вы думаете Абдула уладит до завтра все вопросы.

— Один ужин вы мне уже проспорили. — Вкрадчиво сказал женщина. В серых глазах зажглось лукавство. — Хотите, поспорим еще на один?

— Нет уж, спасибо. Я лучше вас так приглашу. Когда все это закончится.

— Договорились. Идите спать.

Северус подчинился. А Келла снова растянулась на диване, как большая кошка.

* * *

— Что-нибудь случилось? — Спросил Снейп. Келла, до этого безучастно смотревшая в пространство, от-влеклась от своих грез и подняла голову с о сцепленных пальцев. Она так и не притронулась к еде.

— Мне тревожно. — Серые глаза женщины смотрели в пустоту. — Слишком легко нас пропустили. Слишком легко.

— Это хорошо. — Заметил Блек.

— Это плохо. Очень плохо. — Келла нетерпеливо оттолкнула тарелку. — У меня мерзкое ощущение, что мы едим прямо в ловушку! Долго нам еще ехать?

— Часов восемь-десять, я думаю. — Ответил Снейп.

— Все поели? Тогда поехали. — Келла резко встала, едва не уронив стул. — Я хочу добраться до Хогвартса, пока не наступила ночь.

Когда садились в машину, Келла демонстративно переложила Деймос из багажника на пол у своего сиде-ния. Это была бесполезная предосторожность.

Как Келла обнаружила преграждающий дорогу барьер, не понял никто — ни те, кто подстроил ловушку, ни ее спутники. Просто внезапно она ударила по тормозам и убрала руки от руля, даже не попытавшись выровнять пошедшую юзом машину. В любой другой ситуации это было бы самоубийством, но сейчас потерявший управ-ление автомобиль съехал в кювет, миную невидимую стену. Это спасло его пассажиров от травм и увечий.

Келла выпрыгнула из машины, не ожидаясь остановки. Вторым опомнился Снейп.

— Блек, превращайся! Живо! Поттер, ни шагу наружу! — Маг открыл дверцу и оказался лицом к лицу с не-сколькими людьми в сине-черных плащах. — Авроры, мать твою!

Боя фактически не было. Авроров было слишком много. Келлу просто оглушили. С волшебниками про-блем было больше. Но вскоре Снейп, Блек и Гарри лежали на земле, сраженные сильными заклинаниями.

— Чисто! — Доложил один из авроров старшему в группе. — Кажется нам всем светит повышение: это Блек. — Он нагой перевернул оглушенного анимага.

Командир наклонился.

— Ты прав. Через четыре дня вернется министр и у дементоров будет пир. Надо отвести его в Азкабан.

— А с остальными что делать?

— Туда же. За укрывательство и пособничество.

— Но сер, это Гарри Поттер.

— А для него, думаешь, закон не писан? В Азкабан. И не забудьте их волшебные палочки. Они понадобятся для суда.

— У женщины нет палочки, сер. — Молодой аврор недоуменно посмотрел на командира. — Только меч. Вот этот. — Он поднял Деймос и попробовал пальцем остроту. Зря. Благородное оружие было очень острым. Лезвие окрасилось кровью. И аврорам показалось, что меч облизнулся от удовольствия.

— Дай-ка сюда. — Седая женщина осторожно перехватила Деймос за рукоять и направила а него палочку. Яркое злое синее пламя заискрилось на солнце. — Ничего себе! Да в нем больше магии, чем в некоторых палоч-ках! Заклятие нетеряемости, заклятие неразрушимости, заклятие самозатачивания и еще столько всего, что я не могу определить. А это еще что? — Женщина направила палочку на Келлу. Силуэт бессмертной тоже полыхнул синим. –

Под мрачными сводами мало света. Они не пропускаю его. Здесь стоит давящая тишина. Стоны, плач, кри-ки, безумный смех, скрип дверей, которые редко отрываются, шелест плащей и хриплое дыхание стражей не на-рушают эту тишину. Они часть ее. Они ее сущность. Здесь нет солнца и ветра, и те, кто попадает сюда, рано или поздно забывают, что эти явления существуют. Здесь нет радости. Здесь нет счастья. Здесь нет тепла. Это место для сырости, холода и мглы. Это место для отверженных. Это — тюрьма. Это — Азкабан.

Два дементора вошли в камеру, где на полу в луже крови лежало тело молодой женщины. Ее доставили два дня назад, а сегодня она покончила с собой, ударив себя в грудь железным прутом.

Один из стражей наклонился, чтобы вытащить металл из тела. Не из уважения или сочувствия к покойной, просто иначе было неудобно закапывать труп. Но когда он наклонился, произошло неожиданное: светло-серые остекленевшие глаза загорелись жизнью. Мертвые пальцы с обломанными ногтями обхватили прут, выдергивая его из тела, чтобы со всей силы ударить туда, где под серым капюшоном слышалось сиплое дыхание. Раздался мерзкий чавкающий звук. Что-то хрустнуло. Дементор осел на пол. Через секунду его напарника постигла та же участь.

Келла выпрямилась, улыбаясь жуткой мертвой улыбкой, и поудобнее перехватила прут. Последний раз ог-лядев камеру, она вышла в коридор.

В Азкабане начался апокалипсис местного значения. Келла шла по коридорам, не разбирая дороги. Она безжалостно уничтожала всех дементоров, появлявшихся на ее пути. Она открывала двери камер и убивала их обитателей. Она была смертью, разрушением и освобождением.

После побега Блека в Азкабане постоянно дежурили несколько авроров. Они не поверили своим глазам, когда на пороге караулки появилась женщина в черном, перепачканном грязью, слизью и кровью плаще. Они поняли, что умрут, когда увидели ее глаза: холодные, жестокие, безумные.

В караульном помещении Келла задержалась недолго. Там нашлись записи о заключенных и склад, где хранились волшебные палочки арестантов. Там же лежал Деймос. Это заставило женщину улыбнуться и ехидно поблагодарить мертвых авроров. Выбрав из кучи палочки своих спутников, она покинула помещение, попутно опрокинув на пол несколько свечей.

Северус Снейп не узнал Келлу, когда она распахнула дверь его камеры. За два дня она похудела килограмм на десять. В черных спутанных волосах посверкивали нити седины. На сером осунувшемся лице сверкали безум-ные алмазы глаз. Келла выглядела так, будто провела здесь вечность.

— Лично мне не нравится этот отель. — Произнесла женщина и хрипло расхохоталась. Северус шагнул к ней и сильно ударил по щеке. Он не был уверен, что это поможет, не был уверен, что после не окажется на полу с располосованным горлом, но видеть Келлу в таком состоянии было выше его сил. Женщина не удержалась на ногах и припала к стене. Однако глаза прояснились и потемнели. — Надо выбираться отсюда. — Келла протянула ему волшебную палочку. — Ваша?

— Да. Как вы…?

— Потом. Надо уходить. — Келла выпрямилась и провела рукой по лицу. — Я долго не выдержу… Это ме-сто… Все возвращается… Я не могу находится здесь… Не могу…

— Надо найти Поттера и Блека.

— Я знаю, где они. Идемте.

Келла шла с видимым трудом, время от времени касаясь кончиками пальцев груди в области сердца. Снейп заметил, как разрастается мокрое пятно на ткани плаща.

— Почему не заживает?

— Ресурсы тела исчерпаны. “Красный коридор”. Организм сжигает сам себя. Мне нужен отдых. Хотя бы несколько часов. — Келла остановилась перед одной из дверей. — Здесь. Камера смертников. Гарри этажом выше.

Блек выглядел плохо, но все же лучше Келлы. Эти два дня он, видимо провел в образе пса, поэтому Азка-бан не сильно на него повлиял. Скорее его выбил из колеи факт возвращения в это место. С Гарри дела обстояли хуже. Двое суток в камере вытянули из мальчика все силы. Когда открыли двери, он лежал на полу без сознания. Снейп запретил приводить его в чувства и Сириус на руках понес его к выходу. Келла шла следом, поддерживае-мая профессором. Она спотыкалась на каждом шагу и в конце концов упала и больше не смогла подняться. Снейп покачал головой и поднял ее на руки. Наверное, удача все таки вернулась к ним, потому что за весь путь им не встретился ни один дементор. Когда они покинули здание тюрьмы и вышли за пределы охранной зоны, профессор повернулся к Блеку:

— Аппарировать сможешь?

— Куда? В Хогвартс нельзя. А в любом другом месте нас будут искать. — Сириус устало передернул плеча-ми.

— Есть одно безопасное место. Ты сможешь?

— Да.

— Тогда я первый. Ты за мной. — Не дожидаясь согласия Снейп исчез.

Безопасным местом оказался небольшой мрачный коттедж на скалистом морском берегу. Однако его мрач-ность была последним, что волновало магов в этот момент. Удобно устроив Келлу и Гарри и приведя себя в порядок, мужчины спустились в кухню. Здесь нашлась еда и бутылка Огненного Огденского.

— Чей это дом? — Спросил Блек.

— Малфоя. — Северус опустился на стул и откинулся на спинку. — О нем знают лишь немногие. Здесь нас не станут искать. Спасибо. — Он отпил из стакана, который перед ним поставил Сириус.

— Как ты?

— А тебе какая разница?

— Прекрати! Я серьезно спрашиваю.

— Устал. Очень устал.

— Азкабан на тебя почти не подействовал.

— Подействовал. Просто я умею держать себя в руках.

— Многие умели. Однако Азкабан ломал из-за несколько часов. А ты пробыл там двое суток и всего лишь устал.

— У каждого свой ад. А моя Метка хоть на что-то сгодилась. — Северус усмехнулся. — Думаю, у Вольдемор-та это были не самые приятные дни.

— Ты слил ему свои ощущения?! — Сириус едва не выронил тарелку, которую собирался поставить на стол. — Ты настоящий слизеринец!

— Твоя наблюдательность меня просто поражает. — На некоторое время в кухне воцарилась тишины.

— Мы долго здесь пробудем? — Спросил наконец Блек.

— Пока Келла не восстановится. — Снейп отошел к окну, открывавшему завораживающий вид на море.

— Я не понимаю, что с ней. Гарри — ясно. Но Келла? Она едва не сошла с ума всего лишь за двое суток. Обычно требуется несколько недель, даже месяцев.

Снейп взмахнул палочкой. На столе появилась пачка сигарет.

— Ей двести лет, Блек. Ее жизнь — это воины и краткие перерывы между ними. Как ты думаешь, какие у нее воспоминания? Много ли может быть счастливых моментов в жизни человека, который знает, что переживет всех, кто ему дорог? — Профессор затянулся. С моря доносился слабый ветерок. Он уносил сигаретный дым и оставлял взамен свежесть и прохладу.

— Спасибо. — Сириусу эти слова давались с определенным трудом. — Я ошибался в отношении тебя.

— Не так уж сильно. И ты не так уж сильно ошибаешься в отношении Келлы. — Северус загасил сигарету. — Если собираешься использовать магию, то лучше делай это сейчас.

— Почему?

— А ты не чувствуешь? Буря идет. — Профессор закрыл окно.



Но бури от моря катится рев.

Они содрогаются в буре ветров,

Старые кости в трещинах гор,

Старые кости в трещинах гор.

Над морем клубились облака. Они наползали на скалистый берег подобно гигантским уродливым слизня-кам. Холодные волны, подбадриваемые крепчающим ветром, тоже стремились забраться на уступы. Над миром пробуждалась магическая буря. Это редкое и мало изученное явление случалось всего лишь несколько раз в сто-летие. Магглы принимали ее за обычную бурю. Но маги знали, что она меняет, сбивает все магические потоки в мире. Она может высосать магию в одном месте и пролить ее, подобно дождю в другом. А волшебник, неосто-рожно колдующий во время магической бури, имел все шансы стать сквибом. Иногда эта буря длилась несколько часов, иногда несколько дней. И никто не мог с точностью сказать, где и когда появится это странное явление, чтобы вновь прокатиться по миру искажая и изменяя.

Троим магам в маленьком доме на скалистом берегу оставалось только слушать рев ветра за стенами и ждать конца непогоды.

Келла пришла двенадцать часов спустя. Приведя себя в порядок, она спустилась в кухню, где коротали время маги Не глядя ни на кого, она подошла к раковине и открыла кран. Зачерпнув воду ладонями, женщина плеснула себе на лицо, а потом начала жадно пить. Было что-то звериное в том, как она почти лакала воду, сли-зывала капли с кожи, слегка фыркая, когда влага попадала ей на лицо. Утолив жажду, Келла вытерла лицо и по-дошла к окну, чтобы взять лежащие там сигареты. Мужчины молча следили за ее действиями. Наконец, Гарри не выдержал:

— Миссис Арчер, как вы?

Келла слегка повернула голову.

— Я полностью истощена, чуть не сошла с ума, моя память вывернута на изнанку этой чертовой тюрьмой и сегодня седьмое сентября. Все нормально, Гарри. Все хорошо. — Келла говорила спокойно. В ее голосе не было даже намека на иронию.

— Что случилось седьмого сентября? — Тихо спросил Северус.

— Я умерла. — Женщина наклонила голову и отбросила мокрые после душа волосы, так что стало видно изуродованное горло. Несколько секунд она позволила смотреть на свой шрам, а потом резко разв6ернулась и распахнула ставни, впуская ненастье в комнату. — Я так надеялась это забыть. Мне почти удалось вытравить эти воспоминания из своей памяти. Но эта чертова тюрьма!… Проклятое место! Все вернулось. Все такое яркое, буд-то было вчера… — Голос Келлы почему-то легко перекрывал рев бури, хотя говорила женщина негромко.

По полю к большому дому мчался всадник на большом черном жеребце. Вернее всадница, как стало вид-но, когда у крыльца она резко осадила коня и с ее головы слетела шляпа, освобождая роскошные волосы, до того черные, что они искрились на солнце, как редкий драгоценный бриллиант. Несколько кавалеристов в мундирах английских драгун одобрительно зашумели. Командир слегка прикрикнул на них, хотя его серые глаза неотрывно следили за девушкой, которой на вид было лет пятнадцать. Юная всадница не обратила внимания на это. Она слегка наклонилась в седле, обращаясь к мужчине в гражданской одежде.

— Все хорошо, девочка, все уже позади. /

— Он ошибался. Все только начиналось. — Келла вдохнула ветер. Откинув голову назад, она пила бурю как до этого воду, жадно, нетерпеливо. — Я плохо помню, что было в следующие несколько часов. Человеческое соз-нание милосердно. Оно оставляет нам только то, что мы можем выдержать. Я смутно помню похороны, дорогу до лагеря англичан. Зато хорошо помню, как вскрыла себе вены. — Женщина скомкала пустую пачку из-под сига-рет.



К утру следующего дня утихла буря. Пора было отправляться в дорогу.

— Где мы находимся?— Поинтересовалась Келла за завтраком. Снейп взмахом палочки вызвал карту.

— Вот здесь. — На карте возникла светящаяся точка.

— За несколько сотен километров от всякой цивилизации. — Усмехнулась женщина. — А кстати, как мы сю-да попали? Эта часть путешествия ускользнула от моего внимания.

— Аппарировали. — Блек тряхнул головой. — Если честно, это был огромный риск.

— То есть?

— Аппарировать — Само по себе опасное занятие. — Пояснил Снейп. — А с живым человеком на руках — это почти самоубийство или убийство. На выбор. У волшебника может просто не хватить сил переместить и себя и партнера. А если добавить к этому наше с Блеком состояние на тот момент… Я бы сказал, что нам крупно повез-ло.

— Понятно. А аппарирование можно проследить? — Спросил Гарри. Юноша предпочел завтракать не за столом, а усевшись на широкий подоконник.

— Можно выяснить место нахождения волшебника. — Профессор встал и сладко потянулся. — Хотя буря на некоторое время спрятала нас. В любом случае похоже придется делать портключ. — Он нахмурился. — Честно говоря, я в этом далеко не мастер. Но задерживаться мы не можем.

— А чей это дом? — Спросил Сириус, тоже поднимаясь.

— Малфоя. — Алхимик усмехнулся. — Здесь редко кто бывает. Это убежище Люциуса. Я и сам выяснил его место нахождение по чистой случайности. Люциус как-то притащил меня сюда отлеживаться после стычки с ав-рорами. Мы здесь неплохо провели время.

Блек нахмурился. Гарри недовольно передернул плечами. А в глазах Келлы заплясали веселые искорки.

— Воспоминание бурной молодости?

— Я и сейчас себя стариком не считаю. А по сравнению с вами миссис Арчер я вообще подросток. — Не дав Келле времени на возражения, профессор продолжил. — Блек, мне понадобится твоя помощь. Попробуем сделать портключ. А вам двоим почему бы не прогуляться? Здесь красивые места. Может за одно научите Поттера паре полезных приемов.

Бессмертная красавица внимательно посмотрела на Снейпа. На какой-то момент всем показалось, что сей-час профессор получит гневную отповедь, но женщина улыбнулась и встала.

— Пошли, Гарри, не будем мешать гениям магического исскус… — Келла замерла на мгновение, а потом по-тянулась к мечу. — Бессмертный… Только что появился…

— Машина едет. — Сказал Гарри. Келла подошла к окну. По крутому склону вразвалочку карабкался боль-шой синий джип. Колеса периодически проворачивались на мокрых камнях дороги. Водитель явно осторожни-чал, оберегая машину. Однако чувствовалось, что он не новичок в горах.

— Я прошу вас не вмешиваться, что бы ни случилось. — Келла потерла грудь ребром ладони. Она напря-женно следила за подъезжающим автомобилем.

Джип забрался на утес и остановился около дома. Хлопнула дверца. Келла облегченно вздохнула. Пальцы, стискивающие рукоять Деймоса, разжались. Напряженные плечи расслабились.

— Знаете, я думаю, портключ не понадобится. — Женщина улыбнулась, глядя на невысокого коренастого человека с мягкими чертами лица, держащего в руках неуклюжий римский меч.

— Ваш друг? — Спросил Снейп.

— Скорее любимый дядюшка. — Келла легко проскользнула мимо мужчины и побежала к двери. — Пилат! — Она, как маленькая девочка, повисла на шее незнакомца.

— Келла?! Боже всемогущий! Откуда ты здесь?! — На смуглом лице мужчины отразилось удивление. Минут через двадцать, потраченных на знакомство и короткие сбивчивые объяснения, все снова сидели за столом в кух-не. Волшебники с интересом рассматривали неожиданного гостя. Бессмертный отвечал им тем же. Келла называ-ла его Пилат. Движение выдавали опытного и опасного бойца. На вид ему было около пятидесяти. Но… В теп-лых карих глазах была такая усталость, такая тоска, что даже Снейп, который спокойно выдерживал взгляд Вольдеморта, поспешил отвернуться. Келла была старше профессора в шесть раз, а во сколько раз этот человек был старше ее самой оставалось только гадать.

— Как ты здесь оказался, Пилат? — Спросила женщина.

— Я иногда приезжаю сюда снимать. — Мужчина улыбнулся, показав ровные белые зубы. — Здесь фантасти-ческие виды. А вот как здесь оказалась ты? Да еще с тремя волшебниками? Да, я знаю, что вы волшебники. И вы будете удивлены, но я даже читал ваши работы, профессор Снейп. — На секунду тоску и усталость в карих глазах сменило веселье, но лишь на секунду, потом все снова вернулось на свои места. — Ты влезла в очередную аван-тюру. — Это было утверждение, а не вопрос.

— Только не надо читать мне нотаций, Пилат.

— Тебе? Избави Боже! — Бессмертный засмеялся. Но это был холодный смех. — Я еще не выжил из ума, де-вочка. Читать нотации Келле Карвер может только Келла Карвер. Я хорошо помню, что случилось с Домиником. — Длинные ресницы Келлы прикрыли глаза.

— “Кровь за кровь — в том воля не людей, а богов.

Смерть за смерть — ты должен не роптать, а терпеть.

Здесь твой ад, ты знаешь: нет дороги назад.

Пей свой яд, пей, прокуратор Понтий Пилат.”

— Квиты. — Кивнул Пилат. — Так расскажите старику, что за дело забросило вас в этот пустынный край?

Снейп взглянул на Келлу. Женщина лишь пожала плечами: мол, решайте сами.



— Келла, держи ключи. — Пилат перебросил женщине связку.

— А ты?

— Доберусь на автобусе. Куда пригнать машину, ты знаешь. — Мужчина кивнул Келле и повернулся к вол-шебника. — Профессор, можно вас на пару слов.

Мужчины отошли в сторону. Бессмертный словно в нерешительности провел рукой по волосам.

— Я хочу кое-что сказать вам. Будьте осторожны с Келлой. Она будет драться за вас до последнего вздоха, потому что вы ее друг, она будет драться за мальчика, потому что видит в нем себя. Но у нее есть одна особен-ность: ей наплевать на общество, ей наплевать на правила и законы общества, ей наплевать на людей в целом. Ее интересуют лишь отдельные личности. Поэтому я говорю вам: будьте осторожны.

— Спасибо. — Снейп кивнул. — Могу я задать вопрос? Вы сказали: “Я помню, что случилось с Домиником”. Что это значит?

Бессмертный улыбнулся:

— Мне не стоило этого говорить, Келла сильно обиделась. Видете ли до сих пор никто не знает жив ли До-миник. Кое-кто до сих пор считает, что Келла сама его убила. Глупость, конечно, но девочка очень болезненно к этому относится. — Пилат Коротко попрощался и исчез в здании гостиницы.

— Спасибо. — Сказала Келла уже закрытой двери. Они стояли посреди улицы в маленькой деревне, куда привез их бессмертный. Отсюда до Хогвартса было совсем не далеко. — Поехали, что ли? — Келла устало повела головой. — Завершим наше путешествие.

— Пилат — странный человек. — Заметил профессор, садясь в джип. Женщина улыбнулась:

— Проживите четыре тысячи лет, и посмотрим каким вы будете.

— Ему четыре тысячи лет?! — Изумился Гарри.

— Что-то около. Он среди бессмертных легенда. Старше его никого нет. О нем мало что известно наверня-ка. Две тысячи лет назад он был римским прокуратором в Иудее. Поэтому его называют Пилат. Какое имя было дано ему при рождении не знает никто.

— А вы как с ним познакомились?

— Я пыталась его убить. Не удачно.

Келла завела двигатель и сосредоточилась на дороге.



Погода постепенно портилась. Небо затянула тучами. Разговаривать никому не хотелось. Все устали от этой казалось бесконечной дороги. Наконец впереди показались старые покосившиеся ворота. Профессор Снейп облегченно вздохнул и откинулся на сидении.

— Добрались наконец.

— Это Хогвартс?

— Это начало территории Хогсмита. Где-нибудь через пол часа мы будем дома. Все в порядке?

Этот вопрос был вызван тем, что Келла внезапно остановила машину.

— Я не могу дальше ехать. — Напряженно сказала женщина. — Мне что-то мешает.

— Черт. Я совсем забыл, что вы маггла. — Снейп достал палочку и прошептал заклинание. Голубовато серое пламя окутало бессмертную. Женщина вздрогнула. — Так лучше?

— Да. — Келла вновь тронула машину с места.

Едва они проехали ворота начался ливень. Он был таким сильным, что видимость почти отсутствовала. Келла сбросила скорость до минимума и теперь автомобиль едва тащился по мокрой дороге.

В памяти Гарри последний отрезок пути навсегда остался каплями дождя, стекающими по лобовому стек-лу, запахом крепких сигарет и тихим голосом бессмертной.

— “Треть жизни за рулем, три века без сна,

Заливает наши сердца серым дождем,

И кажется все — по нулям и кислород и бензин,

И с кем-то она,

Но только помни: ты не один.”

Келла поставила машину возле крыльца и устало положила голову на руль.

— Совсем мы вас измотали. — Рука профессора легла на плече женщине. Келла повернула голову и улыбну-лась волшебнику.

— Ничего. Это не имеет значения. Надеюсь, здесь найдется горячий душ и мягкая постель. А еще я чертов-ски хочу есть.

— Для вас найдется все. — Северус вышел из машины и открыл женщине дверь.

Дождь лил как из ведра. Он украсил людей тысячей драгоценных капель, которые заиграли в свете факе-лов, стоило путешественникам войти в просторный холл.

— Как раз успели к ужину. — почти весело заметил Блек, подходя к большим дверям.

— Прошу. — Профессор вежливо распахнул перед Келлой створку. Женщина непроизвольно положила ла-донь на рукоять Деймоса.

После полумрака холла Большой зал обжег глаза множеством ярких огней.. Когда четверо путешественни-ков вошли, наступила тишина. Директор поднялся со своего места.

— Слава Мерлину! Вот и вы наконец! Я… — Он осекся. В ярких синих глазах отразилось удивление, сме-шанное недоверием.

В тот же миг Северус почувствовал, как сильные пальцы до боли сжали его плечо, словно ища поддержки. Он повернул голову:

— Келла?

Женщина не слушала. Она, не отрываясь, смотрела на старого волшебника. Директор медленно обогнул преподавательский стол и спустился в центральный проход. Келла разжала пальцы и шагнула ему на встречу. Металл каблуков звонко отсчитывал шаги и тишину. Двое людей остановились в метре друг от друга и некоторое время молча рассматривали друг друга.

— Ниота? Это действительно ты? — Первым нарушил молчание Дамблдор.

— Да, Альбус, это действительно я.

— Ты совсем не изменилась…

— А у тебя остались прежними только глаза.

— Ты по-прежнему молода и прекрасна…

— Я же говорила, что не смогу состарится вместе с тобой… — Келла попыталась улыбнуться. Но ее улыбка была полна боли. — Господи Всемогущий! Я даже в страшном сне не могла представить, что увижу тебя снова!

— Ниота.

Женщина дернула головой, отворачиваясь, будто ей дали пощечину. Ее взгляд заметался по лица учеников, боясь задержаться на ком-то.

— Альбус, не надо. — Келла нашла в себе силы снова взглянуть на мага. — Мне больно вспоминать.

— Ниота. — Старый волшебник обнял бессмертную красавицу, заставляя ее спрятать лицо у себя на плече. — Неужели это ты?

Я вошла в большой зал и остановилась. Вид был весьма впечатляющим. В первый момент мне показалось, что потолка здесь не было. Но потом я поняла, что небо просвечивает сквозь него или отражается в нем.

— Доброе утро.

Я оторвалась от созерцания бегущих облаков и посмотрела на говорившего. Привлекательный мужчина, наверное ровесник Снейпа и Блека. Русые с обильной ранней сединой волосы до плеч. И потрясающие золотые глаза. Эти глаза мне напомнили глаза полярных волков.

— Доброе утро.

— Я — Ремус Люпин. Я здесь преподаю. — Представился мужчина.

— Келла Арчер. Приятно познакомится.

— Любуетесь? — Мужчина кивнул на потолок.

— Да, впечатляющий вид. Это магия, верно?

— Верно. — У него был приятный мягкий голос.

— А что вы преподаете? — Поинтересовалась я.

— Защиту от Темных Сил. Составите мне компанию за завтраком?

— С удовольствием.

Люпин оказался приятным собеседником. Спокойный и вежливый он тем не менее не страдал отсутствием чувства юмора. В нем было что-то странное, что-то, что заставляло меня держаться на стороже, и тем не менее он мне нравился. Особенно тем, что не смотрел на меня, как на восьмое чудо света. Впрочем, возможно, эти взгляды были вызваны сценой, которую мы с Альбусом устроили здесь позавчера вечером. Я слегка поморщилась, вспо-мнив ее. Все-таки последняя неделя выбила меня из колеи. Про себя я решила, что если бы я заранее знала о том, что могу встретить здесь Альбуса, то высадила бы магов у тех старых ворот и уехала бы. Хотя нельзя сказать что, я жалела о том, что попала сюда. Но встречаться с человеком, который когда-то меня любил… И разговор с ним мне еще предстоит. Но сейчас не хотелось об этом думать. Слишком хорошим было настроение. Внутренний голос ехидно усмехнулся: “Ну еще бы! После тридцати часов сна-то!” Я посоветовала внутреннему голосу за-ткнуться и переключила внимание на своего соседа.

— А что входит в ваш предмет?

— Защитная магия, противодействие темным заклинаниям, навыки усмирения темных существ.

— Наверное, интересно.

— Интересно. Но не для школьников. — Улыбнулся Люпин. — Особенно в первые две недели после каникул. У них сейчас еще летний ветер в голове шумит.

Я засмеялась.

— Понимаю. Я и сама несколько лет назад преподавала. А сейчас на моем попечении школа боевых ис-кусств.

— И как?

— Как! Через два месяца соревнования, а мои любимые ученики и коллеги отправили меня в отпуск. Вот я сижу и думаю, что застану по возвращении.

Теперь настала очередь Ремуса засмеяться.

— Вот и я так же думаю, когда возвращаюсь после… — Он осекся. Я отметила это про себя, но не стала за-острять внимание. — А тяжело жить не умирая?

Я пожала плечами:

— Тяжело. Первые сто лет. А потом привыкаешь. — Я с интересом разглядывал зал. В дверях появлялись все новые люди. Сегодня я смотрела на них без того страха, который сковывал меня два дня назад. Я не боялась вглядываться в их лица.

Один из моих страхов — это боязнь новых людей. Я боюсь знакомиться, видеть новые лица, боюсь, что они войдут в мою жизнь, а потом я снова потеряю их. Этот страх проявляется редко, но когда он поднимается на по-верхность сознания, мне хочется ослепнуть. В такие моменты я запиралась в своем доме и пыталась заглушить его алкоголем, а в последние годы и наркотиками. В силу своих особенностей я не могу “сесть на иглу”, а двух-сотлетний опыт и привычка позволяют сохранять железный контроль во всех ситуациях. Пожалуй, только Азка-бану удалось поколебать его. Чертова тюрьма!

Я заметила, как вошел Гарри. В дверях он на минуту задержался, осматривая зал. Заметив меня, он поднял руку. Я отсалютовала ему кубком. Мальчик улыбнулся и что-то сказал идущим рядом с ним невысокой худень-кой девушке с растрепанной каштановой гривой и длинному рыжему юноше. Те посмотрели на меня и тоже улыбнулись. Я наклонила голову в молчаливом приветствии. А потом мое внимание привлекла темная фигура, возникшая в дверях. Высокий мужчина в развивающихся одеждах с царственным видом двигался по проходу. Только когда он подошел к самому столу, я узнала Северуса Снейпа.

— Доброе утро, профессор. Хорошо выглядите.

— Наконец-то я избавился от этого маггловского тряпья. — Снейп сел справа от меня.

Я усмехнулась и мягко заметила:

— Профессор, сегодня мы с вами еще не виделись.

— Боюсь, что на вежливость его раскрутить не удастся. — Весело заметил Люпин. — Особенно здесь, в Хог-вартсе. Ему имидж поддерживать надо.

— То есть?

— Наш Северус считает, что лучший способ поддерживать дисциплину у студентов, это пугать их до поте-ри сознания. — Вмешался крошечный человечек. — Профессор Флитвик, миледи.

— Приятно познакомится, сер. — Я позволила маленькому магу поцеловать мне руку и украдкой взглянула на Снейпа. Мужчина старательно делал вид, что злится. Но на самом деле обсидиановые глаза искрились смехом. И его коллеги это прекрасно знали.

Рядом со столом появился Альбус. При всей моей наблюдательности я пропустила этот момент.

— Доброе утро и приятного аппетита.

— Доброе утро. — Отозвались волшебники, а я не торопясь, отодвинула тарелку.

— Прошу меня извинить. — Я поднялась со стула и аккуратно обошла стол. — Доброе утро, Альбус.

— Хорошо отдохнула?

— Да, пожалуй. Здесь у вас тихо и спокойно.

— Я могу показать тебе замок, если хочешь.

— С удовольствием. — Предлог, всего лишь предлог, и мы оба это понимаем. Повод для того, чтобы начать нелегкий разговор, хотя никто из нас не понимает, о чем мы будим говорить. Нет, с темой все понятно, но вот как? Прошло больше ста лет, с того момента как я уехала, от человека, который любил меня. Потому что считала, что так будет лучше. Потому что ограничив наши отношения жесткими рамками дружбы, я уже не могла расска-зать, объяснить, кто я на самом деле. Потому что такие вещи не говорят людям, которых оттолкнули.



Мы медленно гуляли по замку. Альбус рассказал мне много интересного о школе, о волшебном мире, о ма-гах. Наконец, мы поднялись на одну из башен. Здесь свил гнездо ветер. Он трепал наши волосы и полы одежды.

— Как красиво! — Я села на один из зубцов.

— Да, очень красиво. Честно говоря, я думал, что ты давно умерла, Ниота.

— Келла. — Мягко поправила я. — Это имя было дано мне при рождении. И я тоже не думала, что увижу тебя еще, Альбус. Ты вспоминал меня?

— Да, довольно часто по началу. Потом воспоминания померкли. Знаешь, мне было больно тогда, я был рассержен и обижен.

— А что ты чувствуешь сейчас?

— Я не понимаю, что происходит. Я смотрю на женщину, у которой лицо Ниоты и которую я совершенно не знаю. Я не знаю, кто ты.

— “Никто не станет более чужим, чем тот, кого когда-то ты любил.” — Я посмотрела на волшебника и снова с болью заметила, каким он стал старым. — Если честно, я рада этому.

— Теперь мы сможем наконец стать друзьями. — В седых усах Альбуса спряталась улыбка, такая знакомая и милая. Я засмеялась.

— Ты прав.

— Спасибо тебе, Ниота… Келла.

— За что?

— За то, что не лгала мне тогда. За то, что не разыгрывала любовь или симпатию.

Я пожала плечами:

— А кому от этого стало бы легче? Расскажи мне о себе, Альбус. Как ты жил все это время? У тебя есть се-мья?

— Мой сын занимается исследованиями за полярным кругом. Там мощное магическое поле и он хочет вы-яснить почему. Моя дочь главный врач в колдовской больнице в Нью-Йорке. У меня шестеро внуков. А мой старший правнук пойдет в школу будущей осенью.

— А твоя жена? Она здесь с тобой?

— Она умерла. Почти тридцать лет назад.

— Ты любил ее?

— Да. Когда ее не стало, я думал, что и со мной все кончено. Я не хотел жить.

— Понимаю. Прости.

— А ты? Какая жизнь была у тебя?

— У меня нет семьи. Нет любимого человека. Я не могу иметь детей. У меня мало друзей. Я — одиночка. Я живу от войны до войны, ради войны. — Я посмотрела на яркое осеннее небо. — И ради серых глаз, которые ино-гда мерещатся мне в толпе.

— Мне жаль.

Я повернулась:

— Не надо, Альбус. Я сама выбрала такую жизнь. Я ни о чем не жалею. Не жалей и ты. — Я снова улыбну-лась. Некоторое время мы молчали. Потом Альбус спросил:

— Ты скоро уедешь? — Мне стало смешно и грустно. Маг точно угадал мое желание, но не мои намерения.

— Вообще-то я хотела побыть здесь немного. С твоего разрешения, разумеется.

— Почему мне кажется, что ты останешься даже в том случае, если я попрошу тебя уехать?

— Может быть, потому что это действительно так. Мне интересен ваш мир. Я хочу узнать его. — Я снова пе-ревела взгляд на окрестности замка. Я почти лгала. Мне хотелось узнать этот мир, но не здесь. Но я не могла уе-хать. Инстинкты подсказывали, требовали остаться. Потому что была щемящая боль в груди, там в грязном пере-улке, подсвеченном вспышками заклинаний. Потому что был юный глупый бессмертный, бросивший мне вызов в Париже, и еще что-то совсем неуловимое, что-то, что появилось совсем недавно. Потому что я не верю в совпа-дения.

Большая сова сделала круг над башней и села на плечо Альбусу. Волшебник снял с ее лапы свернутый пер-гамент. Наскоро просмотрев письмо, он виновато развел руками:

— Извини, я должен срочно на него ответить. Ты найдешь сама дорогу?

— Конечно. Не беспокойся.

— Тогда я тебя оставлю. — Альбус ушел, а я еще долго смотрела в даль, присев на парапет.



Келла спустилась вниз ближе к полудню, вернее попыталась спуститься. Потому что она явно переоценила свои возможности и вышла аккуратно к лестнице на другую башню. В прочем, с третей попытки женщине уда-лось добраться до дверей в Большой Зал. Там все уже было проще. Хотя парень, у которого Келла поинтересова-лась, как найти профессора Снейпа, посмотрел на ней несколько ошарашено. И бессмертная была на сто процен-тов уверена, что причина — ее вопрос, а не она сама.

По дороге к подземельям Келла не плутала, возможно, потому что здесь не было движущихся лестниц, ко-торые выводили неизвестно куда. Однако в одном из коридоров чуткое ухо женщины уловило голоса. Говорили явно на повышенных тонах. Атмосфера замка была пропитана таинственностью и романтикой. Из чистого любо-пытства Келла свернула на звуки. Все оказалось совершенно банально. Несколько мальчишек затеяли ссору, ко-торая почти перешла в драку. Почти, потому что хрупкий, светловолосый, похожий на эльфа из толкиеновских произведений юноша был не в той весовой категории, по сравнению с рыжим парнем, которого Келла видела утром вместе с Гарри. Когда Келла появилась в коридоре, рыжий ударил светловолосого по лицу так, что тот отлетел к стене, и явно не собирался останавливаться на достигнутом. От ярости, сделавшей его лицо одного цве-та с волосами, он забыл древнее правило: “лежачего не бьют”. Келла решила, что не грех бы ему напомнить.

— Не надо так делать. — Парень ойкнул, когда женщина аккуратно взяла его за ухо. Она отвела его в сторо-ну и легонько толкнула на руки наблюдавших за поединком, потом обернулась к светловолосому. — Цел? — Келла наклонилась, подавая ему руку. Юноша поднялся. Келла осторожно взяла его за подбородок и повернула лицом к свету. Парень слегка дернулся. У него были разбиты губы, и на скуле в скором времени обещал появиться хоро-ший синяк, но в целом все было в порядке. — На будущее, молодой человек, не пытайся блокировать удары. У тебя комплекция не та, чтобы разбивать кулаки о собственную челюсть. Пропуская удары мимо себя. Уходи от них. — Келла протянула ему платок повернулась ко второму драчуну. — А ты следует знать, что бить следует на-верняка. — Ее голос стал жестким. — Что бы противник уже не поднялся. Никогда. Либо не бить вообще. И тех, кто упал уже не бьют. Это подло. А вашим секундантам, — холодные глаза обвели тяжелым взглядом собравших-ся, — следовало остановить драку раньше, не дожидаясь моего вмешательства. Понятно?

— Да, мэм. — Не стройно ответили школьники.

— Тогда свободны. И выберите для выяснения отношений другие способы, не думаю, что учителя здесь одобряют драки.

Келла развернулась и, не торопясь, продолжила свой путь к кабинету профессора Снейпа. Ее позабавили эти мальчишки. Они были такими искренними, и в то же время врали себе, пытаясь подражать взрослым в нена-висти, в гневе. Они еще не умели ненавидеть по-настоящему до боли в сердце, до потери рассудка, до пренебре-жения даже собственной жизнью. Это умеют только взрослые, такие как Келла, Снейп, Блек.

Келла постучала в добротную дубовую дверь, которая немедленно распахнулась.

— Можно войти? — Поинтересовалась женщина у возникшего на пороге профессора. В место ответа Снейп посторонился, пропуская ее. В лицо Келле немедленно пахнуло множеством различных запахов. Женщина огля-делась и ее уголки ее губ сами приподнялись в улыбке. Это сразу было видно, что здесь обитает творческая лич-ность. Несмотря на отсутствие пыли и грязи порядок этому месту только снился. В кошмарных снах. На стелла-жах, тянущихся у стен, лежали книги, стояли колбы с препаратами. Большой стол был давно и прочно погребен под кучей пергамента и перьев. А рядом кипел котел с чем-то очень специфическим. Келле понравился кабинет.

— Устраивайтесь. — Предложил профессор, снимая с кресла внушительную стопку книг.

— Я вас ни от чего не оторвала?

— Нет. Этому, — он кивнул на котел, — надо кипеть еще часа полтора. Хотите чаю?

— Не откажусь. — Женщина села в кресло, поджав ноги. Профессор подошел к камину, зачерпнул из стоя-щего на нем горшка гость какого-то вещества и бросил в огонь. Пламя окрасилось зеленым. Снейп что-то сказал и сел в кресло напротив Келлы. Через несколько минут в комнате появилось маленькое ушастое существо с большим подносом. Оно поставило поднос на столик между креслами и, кланяясь, принялось разливать чай. А когда Келла поблагодарила его, оно чуть не упало в обморок.

— Кто это? — Спросила женщина, когда существо исчезло.

— Домовой эльф. — Пояснил профессор, который все это время наблюдал за реакцией бессмертной. — Они считают высшим смыслом совей жизни прислуживать волшебникам. И ваша благодарность смертельно напугала его.

— Он такой милый. Просто чудо. — Келла взяла чашку.

— Как прошло утро?

— Неплохо. Я ознакомилась с замком, поговорила с Альбусом, умудрилась заблудиться, и разняла драку. В общем впечатлений хватает.

— Драку?

— Да, два парня не поладили настолько, что дело дошло до кулаков. Пришлось вмешаться.

— Как они выглядели:

— Лет шестнадцать. Один высокий рыжий, у него лев на гербе. Второй светловолосый, пониже.

— А на гербе змея? Роналд Уизли и Драко Малфой. Я не удивлен. Уизли — друг Поттера, а Малфой ненави-дит Гарри и следовательно его друзей. Ох и получат они у меня за драку в коридоре.

— Не надо. Я вообще не должна была вам об этом говорить. Нечестно будет наказывать их, ведь не вы их разняли.

— Ну хорошо. — Профессор откинулся в кресле. — Не буду их трогать.

Некоторое время они молча пили обжигающий чай, просто наслаждаясь присутствием друг друга. Потом Северус спросил:

— Почему вы не сказали, что раньше были знакомы с директором?

— Потому что не знала. — Келла пожала плечами. — За все наше путешествие вы ни разу не назвали его при мне по имени.

— А каким он был тогда…? — Профессор осекся. — Простите, я не должен был задавать этот вопрос.

— Ничего. — Келла поставила чашку на столик и положила подбородок на сцепленные руки. — Он был мо-лодым. Сильным. Красивым. Упрямым. И бесконечно добрым. Иногда мне казалось, что в его сердце есть место для каждого человека, для каждого живого существа. Он был готов перевернуть весь мир ради одного человека, и не только ради близкого, ради любого. Тогда было тяжелое время. Благодаря ему я не сломалась, благодаря ему я выжила.

— Он вас любил.

— К сожалению. Потому что я не могла любить его. — Келла замолчала и снова взяла чашку. Северус не стал продолжать тягостный разговор, в место этого он спросил:

— Вы надолго останетесь в Хогвартсе?

— Не знаю. Как сложится. — Женщина замешкалась, а потом добавила: — Есть некоторые моменты, которые мне бы хотелось прояснить. Не спрашивайте пока, какие именно, буду уверена на сто процентов, сама скажу. Во всяком случае, дня три я здесь точно пробуду.

— Понятно. Это хорошо. Через два дня здесь будет праздник — тысячелетие со дня основания Хогвартса.

— Это интересно.

Разговор постепенно перешел на другие темы. Через некоторое время Снейп снова занялся зельем. А Келла прошлась по кабинету, рассматривая книги и препараты. В одном из углов она обнаружила запыленную гитару.

— Ваша? — Спросила она. Профессор на секунду отвлекся от своего варева.

— Да. Когда-то я не плохо играл.

— Как-нибудь я попрошу вас сыграть для меня. — Келла отряхнула инструмент от пыли. — А пока сама сыг-раю для вас.

Она вернулась в кресло. Чуть подстроив гитару, женщина мягко тронула струны, вспоминая аккорды.

— А что вы варите?

— Аконитовое зелье. Оно помогает оборотням сохранять человеческий разум после трансформации.

— Понятно. Кажется, вспомнила. — Келла заправила за ухо прядь. Длинные пальцы пробежались по стру-нам. — Растворялась я в нежности

В ласке губ трепетала

В поле снежной безбрежности

Исступленно рыдала

Мне ль судьбе покориться

Мне ль зачахнуть в тоске

Приворотное зелье

Я варю в котелке

И упала я в ноги

Властелину ненастья

Чтобы взял мою душу

Дал короткое счастье

Разделенную нежность

Жар объятий твоих

Тот единственный трепет

Что один на двоих

Единенье желаний

Пониманье без слов

Ток взаимных касаний

Вдохновенье даров

Колдовских прорицаний

Прорастает трава

От безумных терзаний

Зашумит голова

Приворотное зелье

Закипает в котле

Мне за это не страшно

Кончить жизнь на костре

Пусть в неистовом пламени

Сгину, стану золой

Но не быть мне желанной

Даже этой ценой.

Келла сделала паузу и спросила:

— А можно сварить приворотное зелье на самом деле?

— Можно. Но его использование незаконно. Но если хотите, я сворю его для вас.

— Заклинанья бессильны

Жалок ведьмин дурман

Приворотное зелье

Выливаю к чертям

Приворотное зелье

Выливаю к чертям.

Келла опустила руку и улыбнулась Мастеру Зелий.

— Лучше отворотное.

— Такого не существует в природе.

— А жаль.



Следующие несколько дней я просто отдыхала. Организм, измученный последней неделей, медленно при-ходил в себя. По настоянию Альбуса и Снейпа я показалась мадам Помфри, школьному врачу. Добрая женщина поохала над моим исхудавшим телом и сказала, чтобы я побольше ела и поменьше нагружала себя. Это меня по-забавило. После первого разговора я почти не виделась с Альбусом. Компанию мне в основном составляли Снейп, Люпин, Миневра Макгонагал, красивая пожилая женщина, маленький профессор Флитвик и иногда Гарри с друзьями. Другие школьники посматривали на меня с опаской.

Но отдохнуть нормально у меня получилось только три дня. А потом начался кавардак. И, как любые не-приятности, началось все очень мирно, со взрыва на уроке алхимии. Но сначала был праздник.

Хогвартс отмечал свое тысячелетие. Из Большого зала убрали длинные столы, а вместо них накрыли ма-ленькие, оборудовали сцену и танцплощадку. Все веселились от души. Правда к концу вечера некоторые взрос-лые немного захмелели, да и старшекурсников странно поблескивали глаза. Сама я пила мало. Колдовское вино было вкусным, но я всегда плохо переносила алкоголь. И кроме того я хорошо помнила железное правило: в лю-бой компании десять процентов людей должны быть трезвыми. Этому меня научил Доминик, хотя сам он неред-ко плевал на это правило, впрочем на все другие тоже.

Со мной за столиком оказались Альбус, Миневра Макгонагал, Снейп и Люпин. Еще один стул пустовал.

— Для профессора Трелони. — Весело пояснил золотоглазый маг. — Она преподает Прорицания и редко спускается со своей башни. Боится, что суета школы затуманит ее внутреннее око.

Снейп от души фыркнул на это замечание. Это был приятный вечер. Я болтала ни о чем с магами, прислу-шиваясь к приятным кельтским мелодиям, смотрела на танцующий школьников.

— Как вы это делаете? — Внезапно спросил Ремус Люпин.

— Что? — Не поняла я.

— Вот это. — Волшебник указал на мою руку. Я засмеялась. Оказывается, увлекшись разговором, я начала играть с ножом, подбрасывая его вверх. Неуклюжий столовый прибор был не предназначен для подобных уп-ражнений, тем не мене он аккуратно ложился мне в ладонь рукоятью.

— Я одно время работал в цирке. Метал ножи в живую мишень. Осталась привычка.

— Правда? — заинтересовался Альбус. В его глазах отплясывали джигу слегка пьяные синие черти.— Может быть покажешь?

— Сейчас?

— Ну ведь праздник же.

— Здесь нет подходящих ножей. Это во-первых. А во-вторых, это было лет десять назад. Я уже навыки по-теряла.

— Ножи мы вам найдем. — Сказала Миневра.

— А навыки никуда не уходят. — Вдруг сказал профессор Снейп. — Просто движения становятся чуть мене уверенными.

Я мысленно пообещала сотворить ему какую-нибудь пакость. К моему ужасу все заинтересовались этой идеей и принялись дружно меня уговаривать. В конце концов, я сдалась:

— Хорошо. Только по позже. Когда музыкантам нужен будет отдых. — Я перевела взгляд на сцену. Только что закончилась очередная песня. И к музыкантам подошел белокурый юноша. Я узнала в нем недавнего драчу-на. Он что-то сказал солисту группы. При этом у него на губах играла хитрая усмешка. Снова зазвучала музыка и я поперхнулась вином.

— Что случилось? — Спросил Снейп, хлопая меня по спине.

— Профессор, этот парень с вашего факультета? — Спросила я, откашлявшись. Алхимик кивнул. — Тогда ваш дом потеряет все свои баллы.

— Почему?

— Сейчас сами услышите. — Я с интересом посмотрела на молодого человека. Звучащая залихватская мело-дия была ничем иным, как ирландскими застольными куплетами. У каждого народа мира есть такие песенки, ко-торые поют когда уже изрядно пьяны, потому что на трезвую голову такое петь просто язык не поворачивается. Приличного в них не больше, чем в девствиниц в борделе. Первый раз я услышала эти дурацкие стишки, когда к нам в полк перевели молодого офицера. Тогда покраснел даже Доминик.

Короткое вступление кончилось, и звонкий мальчишеский голос выдал веселую пошловатую характери-стику человеческих отношений. Кое-кто в зале засмеялся. Кое-кто подпел. Большинство смутилось и покраснело. Я любопытством наблюдала, как меняется лицо профессора Снейпа. Из бледного оно стало нежно-розовым, а потом зеленым. Хотя ничего особенно непристойного не звучало, песенка была тщательно подчищена, и боль-шую часть скрабезностей и непристоинностей из нее убрали. Остались только весьма неприличные намеки. Я с восхищение посмотрела на белокурого бесенка на сцене. Парень рисковал, очень сильно рисковал. Если препода-ватели не поймут, за такую выходку он будет драить всю школу до конца обучения, если вообще не вылетит от-сюда. И не он один. Приятный голос запел второй куплет. Я оглянулась, ища его обладательницу. Броско накра-шенная толстушка со змеей на мантии. Бедный профессор! Однако, все обошлось. Законченных ханжей здесь было немного. Через несколько минут весь зал с удовольствием подпевал озорникам.

— Ваша очередь. — Сказал Люпин, когда запас куплетов иссяк. Я вздохнул, понимая, что отвертеться не удастся.

— Хорошо. Но где обещанные ножи? И мне понадобится место. Снейп взмахнул палочкой, и столовый нож превратился в изящный обоюдоострый кинжал.

— Подходит?

Я проверила балансировку и кивнула:

— Годится.

Альбус встал и попросил танцующих уйти с танцплощадки. Около сцены появился щит и столик, на кото-ром на черном бархате в два ряда лежали три десятка кинжалов. Я сняла мешающую мантию и подошла к столи-ку. Кинжалы были великолепными. Отличная сталь отличная работа. И тем не менее я проверила каждый. Каж-дый метатель ножей проверяет свое оборудование перед номером. По моей просьбе столик отодвинули от щита на нужное расстояние. Пока шли приготовления в зале постепенно наступила тишины.

— У меня есть кинжалы, у меня есть зрители, но нет мишени. Кто здесь самый смелый? Кто рискнет встать сюда? — Я постучала по щиту. — Жду добровольцев. — На самом деле, это было профанством. Профессионал нико-гда не станет выбирать мишень из зрителей. Неподготовленный человек может случайно дернуться и сам подста-вится под нож. Краем глаза я заметила, как со своего места поднимается Снейп, и облегченно вздохнула: у про-фессора была прекрасная выдержка, и он мне доверял. Но его опередили. Ко мне шагнул все тот же беловолосый бесенок.

— Я рискну. — В его серых глазах читался вызов пополам со страхом. Мне захотелось принять этот вызов.

— Хорошо. — Я усмехнулась. Посмотрим, какой ты храбрый. Я смотрела как он встает около некрашеных досок. Я чувствовал его нервозность и решила немного помочь ему. — Сними мантию. — Юноша подчинился. Я слегка толкнула его в грудь, заставляя прислонится к щиту, потом вязла за запястья и прижала ладони к гладкой поверхности. — Главное, не дергайся и не пытайся увидеть кинжал. Я не задену тебя. — Парень был как натянутая струна.

— А вдруг… ? — Делано усмехнулся парень.

— Не паникуй. Просто расслабься и получай удовольствие.

— От этого?! — Я добилась своего. Человек устроен весьма интересно. Если он чему-то удивляется, то эта эмоция на некоторое время глушит все остальные.

— От жизни. От каждого ее мгновения. И подбородок подними. — Я отошла к столику.

Первый кинжал вонзился на уровне головы мальчика, но далеко в стороне. Мне нужно было знать, как юноша среагирует на стук вонзающейся стали. Длинные ресницы парня дрогнули, но он не пошевелился. В пол-ной тишине кинжалы врезались в щит очерчивая стройную фигурку. После третьего броска я перестала осторож-ничать, я уже почти не целилась. Тело само выбирало угол и траекторию броска. Юноша держался просто мо-лодцом. Он ни разу даже не вздрогнул, лишь взмахи ресниц отсчитывали мелькающие в воздухе лезвия. Я тоже считала, глядя в стальные глаза. Восемь. Девять. Десять. Я чувствовала, как страх парня отходит на второй план, уступая место восторгу, странной жажде. Пятнадцать. Шестнадцать. Семнадцать. Сейчас он почти хотел, чтобы я промахнулась, почти хотел почувствовать боль от вонзающегося в тело металла. Двадцать семь. Двадцать восемь. Двадцать девять. Моя рука нащупала последний кинжал. Короткий замах.

— Келла! — Я резко повернула голову на звук. Кука дрогнула. Кинжал сорвался с ладони чуть раньше, чем было нужно. Послышался дружный вздох. Большинство людей в зале сейчас боялись посмотреть на щит, ожидая увидеть красное расплывающееся пятно на белой рубашке юноши и рукоять кинжала, торчащую из его груди. Я спокойно взглянула на Снейпа.

— Да, профессор?

— Не промахнитесь. — Послышался возмущенный ропот. Я лишь покачала головой. Парню не грозило ров-ным счетом ничего. Но похоже я единственная, кто заметил легкую рябь воздуха, точно соответствующую силу-эту моей мишени. Она появилась аккуратно перед последним броском.

Я повернулась к щиту. Последний кинжал вонзился в миллиметре от того места где на шее юноши билась жилка. Я подошла и стала вытаскивать кинжалы, освобождая молодого человека. Чтобы отойти от щита, не по-ранившись об острые лезвия, прижимающиеся к самому телу, нужно обладать определенным навыком.

— Страшно было?

Юноша кивнул:

— Да. Особенно, когда… — Он посмотрел на Снейпа. Я усмехнулась и пообещала.

— Следующий раз я его сюда поставлю. И завяжу себе глаза.

Молодой человек улыбнулся и спросил:

— Где я мог вас видеть раньше?

— Раньше мы не встречались. Тебя бы я запомнила. Ты очень похож на одного человека, которого я знала давно.

— И все-таки я вас где-то видел.

— Как тебя зовут, мальчик?

— Драко Малфой.

— У тебя стальные нервы, Драко.

* * *

Келла, не торопясь, шла по коридору. Мышцы приятно ныли после нескольких часов тренировки. Женщи-на взъерошила мокрые после купания волосы. Холодная осенняя вода озера освежила ее и вернула потерянное после бессонной ночи хорошее настроение.

Грохот взрыва и ощутимое сотрясение пола заставили Келлу напрячься.

— Какого…? — Женщина бегом бросилась на источник звука. В подземельях из одной аудитории валил ед-кий дым. Выбитая взрывом дверь лежала на полу. — Не слабо. — Келла осторожно заглянула внутрь. — Есть кто живой?

Ответом ей было несколько непечатных выражений вперемешку со стонами. Келла покачала головой и нырнула в дымную завесу, решив, спросить у профессора Снейпа часто ли уроки алхимии заканчиваются подоб-ным образом.

Минут через двадцать дым развеялся а пострадавшие от взрыва школьники были отправлены в больнич-ное крыло. Сильно никто не пострадал. В основном это дети наглотались дыма и слегка обожглись. Келла, осто-рожно обходя лужи разлитого зелья, подошла к эпицентру взрыва. Она с интересом рассматривала вплавленный в пол котел, рассеянно слушая, как профессор отчитывает двух провинившихся студентов, испуганного парниш-ку с круглым добродушным лицом и девушку с каштановыми волосами — Гермиону Грейнджер.

— Хватит, профессор. — Келла выпрямилась. — Вряд ли это их вина. — Она кивнула на остатки котла.

— То есть?

— Посмотрите сами. — Женщина оглянулась и, не найдя ничего более подходящего, взяла с чудом уцелев-шего стола нож. Она аккуратно подцепила кусочек горячего металла и продемонстрировала профессору остатки постороннего предмета, попавшего в котел. — Это маггловская батарейка. Думаю, кто-то очень неудачно пошу-тил.

Снейп нахмурился, велел детям убираться, а сам подошел к Келле.

— Опять Слизерин и Гриффиндор выясняют отношения на моем уроке. Когда я найду этого шутника, он будет до конца учебы мыть туалеты.

Поздно вечером Келла заглянула к Снейпу. Там была Гермиона Грейнджер. Девушка и профессор жарко спорили о каком-то рецепте. Увидев бессмертную оба слегка смутились. Келла лишь закатила глаза.

— Не нашли шутника? — Спросила женщина, когда девушка убежала.

— Нет. Но найду.

— Не сомневаюсь. Профессор, у вас не найдется снотворного? Я зашла в больничное крыло, но мадам Помфри сказала, что у нее кончились запасы, и посоветовала обратиться к вам.

— Да, она просила меня сегодня сварить новую порцию. — Алхимик немедленно подошел к полке с зельями. — Вот, держите. — Он протянул женщине небольшую склянку. — Бессонница?

— Да. Даже не знаю почему. Кошмар какой-то. Спасибо.

Келла вышла из кабинета и направилась к себе. В какой-то момент ей почудилось движение за спиной. Она обернулась, серая тень мелькнула в проходе. Келла не успела ее разглядеть. А в следующий момент между ка-менных стен прокатился жуткий рев. А следом за ним раздался человеческий крик.

— Это уже не смешно. — Келла бросилась в ту сторону, но, завернув за угол, замерла не веря своим глазам. У стены с перекошенным от ужаса лицом полежал Драко Малфой. А на него наступало огромное чудовище. Оно было похоже на волка, но в несколько раз больше. В оскаленной пасти метался красный язык. С длинных клыков капала слюна. Желтые глаза полыхали бешенством. Келла за один миг вспомнила все ругательства, которые слышала за свою долгую жизнь. Зверь прыгнул вперед. Но Келла успела встать между ним и его жертвой. Хлест-кий удар пришелся по морде монстра. Он упал, сбитый в полете, и откатился на несколько метров, но почти сразу поднялся и повернулся к женщине. Теперь его внимание было полностью сосредоточено на ней. Чудовище бро-силось снова. Келла упала на спину, перебрасывая зверя через себя и от души впечатывая его в стену. Монстр взвыл и бросился снова. Келла отскочила в сторону, пропуская его мимо и разворачиваясь за ним. Сильные паль-цы легли на загривок зверя и крепко вцепились в шерсть. Келла мягко продолжила движение. Чудовище не удер-жалось на лапах и упало. Женщина прижала его загривок коленом к полу и переместила пальцы на горло. Зверь рычал и бился под ее весом. Но сил Келле было не занимать.

— Великий Мерлин! — Келла ославила внимание и хватку буквально на секунду. Этого зверю хватило, что-бы извернуться и полоснуть клыками по руке бессмертной. Келла ахнула, отпуская его. Чудовище прыгнуло, на-мереваясь вцепиться ей в горло, но было сбито волной света.

Келла поднялась, придерживая раненую руку, и посмотрела на белых как мел Блека и Снейпа.

— Кто или что это такое?

— Ремус Люпин. — Снейп подошел к чудовищу. — Он — оборотень. Но это невозможно! Он же принял зелье! Я не мог ошибиться, когда варил его!

Келла сняла ремень и перетянула раненую руку выше локтя. Оборотень вспорол ей вены.

— Драко, — Она подошла к юноше. — Ты цел?

— Д-да! Вроде. — Молодой человек поднялся. — Спасибо. Мерлин! Он укусил вас!

Келла кивнула:

— Так. Задел немного.

— Вы не понимаете! Он — же оборотень! Теперь вы тоже заразились!

— И у меня есть шансы завыть на луну? — Келла посмотрела на мужчин. Оба согласно кивнули. — Нет, меня эта перспектива не устраивает. Авада Кедавра, профессор.

— Вы уверены?

— Да, я шесть раз болела корью, потому что после смерти организм очищается от всего лишнего.

Маг поднял палочку. Зеленая волна света ударила Келлу. Женщина осела на пол. Почти с разу рана на руке начала затягиваться. Через несколько минут не осталось даже шрама. Келла вздохнула и открыла глаза.

— Спасибо. — Она поднялась. — Надеюсь больше профессор Люпин никого не покусал.

— Когда я сюда шел, — внезапно сказал Драко, — я видел Гермиону Грейнджер.

— Дьявол! — Теперь Келла тоже побледнела. Через пятнадцать минут весь замок стоял на ушах. Его обыска-ли вдоль и поперек. Девушку ни где не нашли, а попутно выяснилось, что пропали трое слизеринцев с шестого и седьмого курса. Все трое — дети Упивающихся Смертью.

Келла сидела на подоконнике и небрежно поигрывала тяжелым мечем. Только это выдавало ее состояние. Она злилась на себя, на волшебников, и чувствовала, как злость постепенно перерастает в ярость. Прошло уже двадцать часов с момента исчезновения девушки, но ничего еще не было сделано. Это бесило женщину. Дверь скрипнула. Келла слегка повернула голову. Снейп остановился на пороге, оглядывая комнату. Встретившись взглядом с бессмертной, он слегка кивнул:

— Я проверил вашу кровь, миссис Арчер. Заражения нет. — Женщина наклонила голову, принимая сказан-ное к сведению. Профессор сел на свое место. Теперь вокруг большого круглого стола остался только один пус-той стул. Но Келла не собиралась оставлять полюбившийся подоконник.

— А что с Аконитовым зельем, Северус? — Спросил Дамблдор. — Почему оно не подействовало?

Алхимик устало потер виски.

— Кто-то добавил в котел корень асфодели. Он не меняет цвет, запах и вкус зелья, но сводит все полезное действие к нулю.

— Котел стоял в вашем кабинете? — Спросил профессор Флитвик. Снейп кивнул.

— Теперь понятно, зачем понадобился взрыв на уроке алхимии. — Келла говорила тихо, словно бы сама с собой, но ее услышали все.

— Неужели вы допускаете, что дети…? — Начала Миневра Макгонагал.

— Я допускаю все. — В голосе женщины звучал звон клинков. — На свободу вырвался оборотень, исчезла девушка, а вместе с ней…

Дверь распахнулась с такой силой, что ударилась о стену. В комнату влетел запыхавшийся Гарри. Он дер-жал в руке клочок бумаги.

— Вот. — Голос юноши сорвался. — Я только что получил это. — Он протянул письмо директору. — Он хочет получить меня в обмен на нее.

— Значит, она в его замке! — Снейп плавным движением поднялся на ноги. — Я верну ее, если…

— Сядь, Северус. — Тихо сказал Дамблдор. — Ты никуда не пойдешь. Мне жаль Гермиону Грейнджер, но ты нужнее здесь. Мы не можем попусту растрачивать силы.

— Попусту…! — Гарри похоже не сразу нашел слова. — Это же Гермиона, профессор! Мы не можем оставить ее там!

— Редкий случай, когда я согласен с Поттером. — Снейп отбросил с лица прядь волос. — Вы хоть понимаете, на что вы ее обрекаете?! Я иду за ней.

— Северус, Я приказываю тебе остаться.

— Плевать мне на ваши приказы! — Снейп быстрым шагом направился к двери.

— Северус. — Профессор обернулся. Палочка директора смотрела ему в грудь. Мягкое светящееся облако окутало мужчину и быстро растаяло. — Ты не сможешь покинуть Хогвартс без моего разрешения.

Ответ Снейпа был очень точным и очень нецензурным. Он почти выбежал из кабинета, от души хлопнув дверью. В комнате наступила тишина. Никто не мог поверить в услышанное. Никто не посмел возразить.

Келла спустилась с подоконника и, обойдя стол, остановилась рядом со стулом директора.

— Ты только что потерял доверие и уважение нескольких людей, а так же мою дружбу и мое уважение.

— Я не мог поступить иначе.

— “Не мог” и “не хотел” — это разные вещи. Ты изменился сильнее, чем я думала. — В серых глазах Келлы уже не было осуждения или ярости, только горечь и сожаление. — Раньше ты бы, не задумываясь, сам отправился за девочкой. И раньше, ты бы никогда не позволил детям ввязываться в войну.

— На карте судьба целого мира, и не только волшебного.

— Мир состоит из отдельных людей. — Келла отвернулась. — Пойдем отсюда, Гарри. — Она положила руку на плечо юноши. — Здесь нам больше нечего делать.

— Но…

— Пойдем. — Женщина мягко подтолкнула мальчика к двери. На пороге она обернулась. — Не вздумайте мне мешать.

Гарри и Келла быстро спустились в подземелья. Юноша не задавал вопросов. На одной из развилок Келла замешкалась, словно вспоминая дорогу. Гарри машинально сделал шаг в тот проход, который вел к кабинету ал-химии и тут же почувствовал на шее холодную ладонь. Сильный палец надавил ему на сонную артерию, и моло-дой человек осел на пол. Келла посмотрела на него со смесью вины и удовлетворения.

Послышались шаги. Из-за поворота показался Драко Малфой. Он совсем не удивился увиденной картине, только, кивнув на Гарри, спросил:

— Что с ним?

— Бес сознания. Так лучше для него. Присмотришь за ним, ладно?

— С чего вы взяли, что я стану это делать? — В серых глазах Драко зажегся огонь упрямства. Келла с трудом подавила желание закатить глаза. — Я ненавижу его! И мне плевать на Дамблдора, на эту школу, на борьбу добра и зла!

— Драко, я прошу тебя сделать это не ради Дамблдора, не ради школы, не ради восторжествования добра и справедливости и даже не ради тебя самого. Ты ненавидишь Гарри Поттера, ты только что сам это сказал. Так вот ради этой ненависти не позволь ему сегодня наделать глупостей. Пожалуйста. — Келла говорила тихо и внятно, всматриваясь в осенние глаза юноши. Из них постепенно исчезало упрямство.

— Хорошо. — Драко тряхнул светлой челкой. — Что я должен делать?

— Что угодно. Можешь его хоть к кровати привязать, но до моего возвращения он не должен покинуть за-мок.

— Пожалуй, я так и сделаю. — Усмехнулся слизеринец. — В смысле привяжу его к кровати. Долго вас не бу-дет?

Келла пожала плечами:

— Я постараюсь вернуться к утру. Кстати, ты не знаешь, профессор Снейп у себя?

— По крайней мере он туда шел. — Драко достал палочку и левитацией поднял безвольное тело гриффин-дорца над полом. Келла кивнула и быстрым шагом направилась к комнатам алхимика. Через несколько шагов ее нагнал голос Драко:

— Миссис Арчер. — Келла обернулась. — Я не должен этого говорить, но удачи вам! — Юноша улыбнулся.

— Спасибо, Драко.

Снейп действительно был у себя и, кажется, намеревался напиться. Келла помешал этому увлекательному занятию, отобрав у него бутылку и стакан.

— Еще успеете. — Она наклонилась, опираясь руками о стол. Теперь их глаза оказались на одном уровне. — Мне нужен план замка Вольдеморта и способ попасть туда.

— Что вы со…? — Профессор осекся на полуслове. — У вас нет шансов.

— У меня их больше, чем даже у вас. Мы теряем время.

Профессор откинулся в кресле и взмахнул палочкой. Над столом появился маленький прозрачный замок. Он был раскрашен в разные цвета, чтобы удобнее было ориентироваться в этажах и переходах.

— Хорошо. Смотрите. — Снейп коротко и четко рассказал о замке, попутно указывая различные места на объемном плане. Келла слушала, а потом по памяти повторила все, что сказал профессор. Снейп поправил ее все-го лишь дважды. — Хорошая у вас память.

— Не жалуюсь. Как мне туда попасть?

— Это сложнее. Замок хорошо охраняется. И не только людьми. — Снейп задумчиво потер пальцами подбо-родок. — Аппарировать вы не умеете. На метле слишком долго.

— Портключ? — Подсказала Келла.

— С моим умением их делать вы улетите в Тартар. Черт! Остается только камин. Хотя это все равно, что постучатся в парадные двери.

— Простите?

— Ах да, вы же не знаете. Колдовские дома соединены каминной сетью. С ее помощью можно быстро по-пасть из одного места в другое. Замок Вольдеморта тоже подключен к этой сети, правда, нелегально и об этом мало кто знает. И често, я даже приблизительно не представляю в какую часть замка вас может выкинуть.

— Лишь бы в замок. Остальное меня не волнует. — Келла улыбнулась.

— Хорошо. — Профессор подошел к камину и взял горсть порошка. — Вы готовы?

— Да. — Келла поудобнее перехватила меч, но Снейп замешкался. Он подошел к столу и что-то достал из ящика.

— Вот, возьмите. — Он протянул женщине кулон на цепочке. — Это портключ в Хогвартс. Его сделал для меня Дамблдор. Я не уверен, что он вытянет двоих. Но это лучше чем ничего. Чтобы перенестись нажмите на звезду.

— Спасибо. — Келла надела цепочку.

— Удачи! — Снейп подошел к камину и швырнул порошок в огонь. — Замок Вольдеморта. — Пламя вспыхну-ло зеленым. Келла глубоко вздохнула и решительно шагнула в огонь.

* * *

Путешествие через камин было крайне неприятным. Келла перепачкалась в саже и немного ушиблась. Да-же ее выучка не помогла удержаться на ногах, когда зловредный очаг выплюнул ее на каменный пол в большом и по счастью пустом зале. Поднявшись на ноги, женщина огляделась. Темные мрачные своды заставили ее слегка повести плечами. Келла припомнила план.

— Парадный зал. Значит нам вниз. — Голос гулко отскочил от стен.

Келла осторожно приоткрыла дверь и выглянула в коридор. Пусто. Женщина покинула из зала и неслыш-ной тенью заскользила по замку. Она двигалась мягко и не слышно, сливаясь со стенами. Она была бликом на камнях, сгустком темноты в свете факела. Несколько раз ей приходилось вжиматься в стены и ниши бойниц, ко-гда на ее пути появлялись Упивающиеся Смертью. Они проходили совсем рядом, один раз на расстоянии ладони от женщины, но не замечали ее, даже не ощущали ее присутствия.

До подземелий Келла добралась без приключений. Но там начались проблемы. В основном для двоих ма-гов, болтавшихся у входа и делавших вид, будто они охраняют пленников. Один из них в считанные секунды стек на пол с пробитым сердцем. Второй замер, с ужасом глядя на кончик клинка, выписывающий узоры у его горла.

— Где девушка? — Келла не стала тратить время на объяснение ситуации. Если не полный кретин сам пой-мет, а если нет, то не жалко.

— К-к-какая д-д-девушка? — Келла шевельнула рукой. Меч вспорол мантию охранника вместе с кожей на груди.

— Третей камере! Слева по коридору!

— Спасибо. — Деймос со свистом рассек воздух и обезглавленное тело рухнуло к ногам женщины.

Келла не стала тратить время на поиски ключей. Остроты и прочности Деймоса вполне хватило, чтобы сре-зать петли у двери и разбить замок. Точно так же женщина поступила и с дверью в камеру.

Девушка лежала на куче соломы, уткнул лицо в согнутый локоть. Роскошные каштановые волосы поблек-ли. В них запутались кусочки травинок. Келла бережно перевернула беспомощное тело. На опытный взгляд жен-щины. Особых повреждений не было, просто пара синяков, несколько царапин и ссадин. Возможно, сломано одно-два ребра. Следов насилия тоже не было. И все же девочка выглядела так, будто ее били и мучили все вре-мя, что она здесь находилась. Келла осторожно коснулась искаженного судорогой боли лица.

— Гермиона. — Девушка с трудом приоткрыла глаза. — Гермиона, ты узнаешь меня? — Слабое дрожание рес-ниц.

— Миссис… Арчер…

— Да, это я. Я пришла за тобой. Нам надо уходить отсюда.

— Я… я не смогу идти…

— Я знаю. Я понесу тебя. Будет больно, но я прошу, потерпи. — Келла сняла плащ и завернула в него де-вушку, но перед этим одела ей на шею кулон-портключ. Этот кулон был гарантией того, что девочка в любом случае вернется в Хогвартс, но все же Келла не хотела сейчас его использовать. Она инстинктивно чувствовала, что лучше попробовать выбраться самим. Женщина заткнула меч за ремень. Она давно уже перестала удивляться, что сталь, легко разрубающая железные гвозди и располовинивающая упавший на лезвие волос, не режет ее оде-жду и не ранит ее саму при таком фамильярном обращении. Обхватив девушку руками Келла поднялась сначала на колено, потом в полный рост. Девушка была совсем легкой, слишком легкой для подростка шестнадцати лет. А Келла без проблем могла поднять собственный вес, хотя и не имела накачанной, как у культтуристки, мускула-туры. Единственным неудобством были занятые руки. Теперь приходилось быть вдвойне осторожной.

Келла неслышно скользила по коридорам, прислушиваясь к каждому шороху, к каждому своему ощуще-нию. Она почти добралась до зала, когда сердце забилось, словно пойманная птица. В груди родилась боль. Келла застыла, закрыв глаза и откинув голову назад, дожидаясь момента, когда стальные тиски отпустят сердце и утих-нет пожар боли. В такие мгновения женщину успокаивало одно: тот, кто был причиной этих ощущений, сам тоже испытывал их. Все продолжалось шестнадцать ударов сердца или четыре, если бы оно работало в нормальном ритме. Когда Келла открыла глаза. Между ней и дверью стояли люди в черных плащах и масках. Женщина бы-стро оглянулась через плечо, там на почтительном расстоянии тоже стояли Упивающиеся Смертью. Этого и сле-довало ожидать. Губы бессмертной слегка приподнялись в кривой улыбке. Краем глаза она уловила движение сбоку и сзади. Легкий разворот, подножка, и незадачливый воин полетел на пол, попутно напарываясь на собст-венный меч. Маска отлетела в сторону, выставив на показ искаженное болью лицо парня, который в Париже на-пал на Келлу и Снейпа. Женщина сделала быстрый шаг вперед. Прежде чем парень успел пошевелится подбитый металлом каблук сломал ему гортань. Упивающиеся Смертью подняли палочки.

— Не сметь! — Властный голос остановил нападавших. Толпа раздвинулась, пропуская высокого человека. Серебряная маска скрывала лицо, но Келле не надо было его видеть. Она узнала голос, который умел подчинять себе беспрекословно почти всех. Она узнала глаза, смотрящие на мир с насмешкой и холодом. Она узнала меч — старший брат ее собственного, Фобос. Человек остановился в нескольких метрах от нее. Стальные глаза ощупали бессмертную внимательным взглядом, на мгновение задержавшись на бледном лице Гермионы, которую Келла крепко прижимала к себе. Келла так же внимательно изучала обитую тьмой фигуру, стоящую на пути. Она отчет-ливо понимала, что сейчас беззащитна, потому что у нее на руках лежит беспомощный ребенок, потому что она не успеет выхватить меч, потому что она не хочет драться. Только не здесь и не сейчас. Келлу не волновали маги, окружившие ее. Они не могли стать проблемой. Их просто не было во вселенной, где существовали только они двое, где были свои законы и правила.

— Дай пройти. — Это не было просьбой, это не было приказом. Некоторое время мужчина стоял, не шеве-лясь, а потом сделал шаг в сторону. Длинный тяжелый плащ обвился вокруг его ног. Келла подавила вздох об-легчения и выразительно посмотрела на Упивающихся Смертью. Человек поднял руку, давая им знак рассту-питься. Возражать ему не посмели. Келла переступила через корчащегося от боли бессмертного мальчишку и пошла к двери. Она шла размеренно, не замедляя и не ускоряя шаг. Она не слышала шагов за спиной, но знала, что в шаге от нее словно сторожевой пес идет ее бывший учитель, ее бывший друг, ее бывший командир.

Когда Келла подошла к двери, рука, затянутая в черное, вынырнула из-за ее плеча и толкнула преграду, ос-вобождая путь. Так же не спеша женщина подошла к камину. Она повернула голову и встретилась взглядом с серо-стальными глазами. Человек под маской усмехнулся и зачерпнул из горшка на полке горсть порошка.

— Хогвартс, больничное крыло.

Келла поблагодарила коротким кивком и шагнула в огонь.

* * *

Мадам Помфри испугано ахнула, когда Келла появилась из камина. Бессмертная же бережно уложила свою ношу на ближайшую кровать и отступила, освобождая место врачу. Сложив руки на груди, она смотрела, как волшебница занимается Гермионой. Через некоторое время ведьма выпрямилась и устало провела рукой по лицу.

— С ней все будет нормально. — Она вымученно улыбнулась. — Несколько довольно серьезных проклятий и шок после Круциатуса. Через несколько дней девочка будет в норме.

— Физически. — Заметила Келла. Она посмотрела на Гермиону.

— Да, вы правы. — Согласилась мадам Помфри. — Хотела бы я посмотреть в глаза тому, кто сотворил с ней такое.

— Я принесу вам его голову. — Спокойно сказала бессмертная. — Думаю, надо сообщить директору, что Гермиона здесь. А я хотела бы лечь спать. — Келла, не дожидаясь ответа, направилась к выходу.

— Да-да, конечно. — Только когда за женщиной захлопнулась дверь, мадам Помфри поняла, что на счет го-ловы Келла говорила совершенно серьезно.

Когда Келла вышла из больничного крыла, на нее разом навалилась вся усталость, накопленная за послед-ние десять дней, словно и не было отдыха. Женщина была настолько измотана, что просто физически не смогла бы сейчас уснуть. Ноги сами понесли ее на башню, туда, где свил свое гнездо бродяга-ветер. Келла стояла у па-рапета и вдыхала этот ветер. Она не замечала, как на востоке над облаками встает солнце. День обещал быть пас-мурным и прохладным. Она не слышала, как просыпается мир. Мысленно Келла все еще была там, в полутемном коридоре замка Вольдеморта. Она не выиграла в этом молчаливом поединке, нет. Просто он отступил. Женщина прекрасно понимала, что поединок еще не закончен. Он только отложен. И в следующий раз уже никто не отсту-пит. В следующий раз все будет по-настоящему. Ледяная волна страха затопила сознание. Келла вздрогнула всем телом и упала на колени, судорожно цепляясь за каменные блоки. Глаза застлали слезы, слезы, которых не было уже столько лет.

— Келла…? О, Мерлин! Что случилось?! — Сильные руки обняли ее за плечи, заставляя повернуться. — Что с вами?

Келла подняла голову. На Северуса смотрели полные ужаса глаза пятнадцатилетней девочки.

— Ничего. Просто мне страшно. Мне очень страшно. Там Доминик.

— Мерлин! — Северус опустился на колени рядом с бессмертной. — Он…?

— Жив. Но это лишь отсрочка. Теперь я не могу просто так уйти отсюда. Без меня у вас не будет шансов. Но и убить его… — Келла уткнулась лицом в плечо мужчины. Северус молчал. Нечего было говорить, ничего нельзя было сделать. Чуть позже профессор осторожно достал палочку и произнес заклинание, потом поднял об-мякшее тело и бережно отнес женщину в ее комнату, а выходя запечатал дверь самым сильным из известных ему заклинаний, чтобы никто не тревожил ее покой.

Гермиона сидела на постели, обхватив колени руками. Она невидящим взглядом смотрела в окно. Холод-ный свет умирающей луны пробивался сквозь стекло, разливаясь на полу серебряной кровью. Небесное светило гибло, чтобы воскреснуть вновь и затопить мир своим сиянием.

— Гермиона. — Девушка вздрогнула и схватилась за волшебную палочку. Ужас в ее глазах был таким, что, казалось он выплеснется сейчас наружу и примет материальный вид. Но в больничном крыле не было никого, кто мог или хотел причинить вред Гермионе.

Профессор Снейп устроился на стуле рядом с кроватью.

— Мадам Помфри сказала, что вы почти не спите. И прогнали мистера Поттера и мистера Уизли. — Северус хотел дотронуться до плеча гриффиндорки, но девушка, вздрогнув, попыталась избежать контакта.

— Я не могу их видеть сейчас. Не могу. — Гермиона отвернулась.

— Они — ваши друзья, мисс Грейнджер. Они хотят помочь. — Черные глаза профессора смотрели внимательно и тепло.

— Вы не понимаете! И они не понимают!

— Так объясните.

— Я… — Гермиона закрыла лицо руками. — Я боюсь…

— Чего?

— Я боюсь кошмаров. Я боюсь воспоминаний. Я боюсь людей. Я боюсь всего. — С каждым словом Гермиона говорила все тише и тише. Потом она совсем замолчала.

— Слишком много страхов для одной маленькой девочки. — Профессор с ласковой силой заставил Гермиону отнять руки от лица и поднять голову. — Давайте-ка, разберемся по порядку. — Мужчина заправил за ухо выбившуюся прядь. — Вы вздрогнули от моего прикосновения. Расскажите мне.

— Я… Я не могу… — В карих глазах снова затрепетал ужас.

— Расскажите. — Сопротивляться спокойному ласковому голосу было не возможно. Профессор, казалось, не замечал умоляющего взгляда девушки. Гермиона закрыла глаза и принялась рассказывать. Она говорила едва слышно и все произошедшее заново вставало перед ней. Лунная полночь, разъяренный оборотень, трое слизеринцев на пути, собственная беспомощность, их руги, нетрезвые голоса, боль от заклинаний, потом замок Воль-деморта, снова боль и темная маленькая камера. Под конец девушка разрыдалась, тогда профессор поднял ее и пересадил к себе на колени. Некоторое время были слышны только судорожные рыдания. Постепенно Гермиона успокоилась и смущенно посмотрела на преподавателя:

— Простите, я не хотела терять над собой контроль.

— Иногда это полезно. — Раздался тихий голос рядом. Профессор и девушка обернулись. Келла стояла, прислонившись к стене. Лунный свет очерчивал ее профиль. — Хочешь, я найду этих ублюдков и принесу тебе их сердца? — Гермиона вздрогнула и посмотрела на женщину. Келла спрашивала совершенно серьезно.

— Н-нет.

— Тогда чего ты хочешь? — Келла подошла и села на кровать.

— Забыть.

— Я могу стереть вам память, мисс Грейнджер. — Сказал Снейп. — Только это не поможет. Кошмары не уй-дут. Избавившись от воспоминаний, вы не избавитесь от страха.

— Забыть, и перестать бояться — это разные вещи, Гермиона. — Келла улыбнулась и ласково провела ладонью по волосам девушки. — И для них нужны разные средства. Так чего ты хочешь?

— Не бояться. — После довольно продолжительного молчания ответила Гермиона. Келла улыбнулась, жмурясь, как сытая кошка. — Но я не знаю как.

— Самый трудный шаг вы уже сделали, мисс Грейнджер. — Гермиона внезапно сообразила, что сидит на коленях профессора, и отчаянно покраснела. Она хотела встать, но сильная рука удержала ее на месте. Черные глаза Снейпа светились улыбкой. — Для начала вам не плохо было бы выспаться.

— Но не здесь. — Заметила Келла. — В свою спальню тебе тоже пока не надо возвращаться. — Она гибко встала. — Думаю, моя кровать достаточно удобная. А завтра утром мы начнем вылавливать и сажать на цепь твои страхи. Договорились?

— Да… Ой! — Профессор поднялся вместе с Гермионой, и девушка испуганно вцепилась в его мантию. Но ронять ее и не думали. Путь до комнат Келлы Гермиона запомнила плохо. Не долгий, казалось бы, разговор полностью вымотал ее. Она почти спала, когда ее положили на мягкую кровать, пропахшую вереском и сигаретным дымом, и накрыли теплым одеялом. Нежная рука погладила ее по голове.

— Ничего не бойся. Я рядом. — Серые глаза Келлы улыбались.

* * *

Келла рассеянно смотрела на доску. Партия была безнадежно проиграна, но женщине не хотелось это признавать. Она протянула руку и передвинула коня.

— Шах и мат. Спасибо, что облегчили мне работу. — Снейп издевательски поклонился бессмертной. — Еще партию?

— Хватит. Приходится признать: я никудышный игрок. — Келла опрокинула своего короля и взяла чашку с чаем. — Ваше зелье там не выкипит?

— Нет. Как Гермиона?

Келла потерла подбородок. За три последних дня юная гриффиндорка здорово изменилась. Она не стала более замкнутой, просто перестала быть открытой. Она стала более резкой в выражениях и более жесткой. Во многом этому способствовала Келла, с которой девушка проводила почти все свободное время.

— Неплохо. В основном по ней ударило поведение Альбуса. Это вы ей рассказали?

Снейп кивнул:

— Да. Это было честно.

— Наверное, вы были правы. Но с другой стороны, она почувствовала себя ненужной, бесполезной. И теперь она стремиться изменить это.

— Лучше уже так, чем она будет медленно сходить с ума от жалости к себе и страха.

— Да. Ее спасает то, что она по натуре боец. — Келла потянулась к пачке сигарет. — Знаете, Она просила меня научить ее обращаться с оружием.

— Вы согласились? — Профессор поднялся и подошел к котлу.

— Да. Хуже от этого не будет. — Келла зачарованно следила, как мужчина помешивает зелье. — Что на этот раз?

— Костерост. — Снейп взял с полки несколько бутылочек и начал разливать в них получившееся варево. — Шестой курс завтра начнет проходить Сращивающие чары. Без несчастных случаев не обойдется. — Профессор запечатал пузырьки и взял из угла гитару. — Вы, кажется, хотели, чтобы я сыграл вам.

— С удовольствием послушаю.

Северус сел в кресло и пристроил инструмент на коленях.

— Что вы хотели бы услышать?

Келла пожала плечами:

— Не знаю. На ваш выбор.

Мужчина кивнул. Длинные тонкие пальцы, лаская, коснулись струн.

— Над болотом туман,

Волчий вой заметает следы...

Я бы думал что пьян,

Так испил лишь студеной воды

Из кувшина, что ты мне подала,

Провожая в дорогу,

Из которой я никогда не вернусь,

Жди не жди — никогда не вернусь...

И не сомкнуть кольцо седых холмов,

И узок путь по лезвию дождя,

И не ищи — ты не найдешь следов,

Что воин вереска оставил уходя.

Словно раненый зверь,

Я бесшумно пойду по струне.

Я не стою, поверь,

Чтоб ты слезы лила обо мне,

Чтоб ты шла по следам моей крови во тьме,

По бруснике во мхе,

До ворот, за которыми холод и мгла.

Ты не знаешь — там холод и мгла...

И не сомкнуть кольцо седых холмов,

И узок путь по лезвию дождя,

И не ищи — ты не найдешь следов,

Что воин вереска оставил уходя.

Ты однажды вдохнешь

Терпкий ладан октябрьской луны.

В сердце сдвинется нож,

Боль подымится из глубины.

Неужели ты ждешь воплощенья беды,

Духа сумрачной стали,

Чтобы снова дать мне напиться воды,

Этой пьяной хрустальной воды?

Но не сомкнуть кольцо седых холмов,

И узок путь по лезвию дождя…

Резкий стук в окно оборвал песню, заставив Келлу вздрогнуть. Снейп отложил гитару и распахнул ставни. В комнату влетела взъерошенная недовольная сова. Сделав круг она, приземлилась на стол и протянула лапу. Профессор снял с нее письмо. Сова ухнула и улетела обратно в ночь. А Снейп развернул послание. Прочитав его, он нахмурился.

— Мне надо уйти.

Келла встала с кресла.

— Что-нибудь серьезное?

— Похоже, что да. — Снейп швырнул пергамент в камин. — Люциус просит о встрече.

— Упивающийся Смертью? Это может быть ловушкой. — Келла протянула руку к мечу

— Может, но я не могу отказаться.

— Мне пойти с вами?

— Нет. — Северус покачал головой, однако черные глаза потеплели. — Не надо. Я справлюсь.

— И все же.

— Не надо.

— Будьте осторожны. Я приберу здесь. — Келла кивнула на стол с ингредиентами.

— Обещаю. Спасибо. Когда будите уходить, просто захлопните дверь. Защита включиться сама. — Снейп подхватил плащ и вышел.

* * *

— Миссис Арчер! — Срывающийся мальчишеский голос разбил тишину коридора. Я распахнула дверь. Дра-ко Малфой стоял на пороге, взлахмоченный, запыхавшийся и перепуганный. — Миссис Арчер!.. — Юноша запнул-ся. Он пытался одновременно восстановить дыхание и сказать, зачем пришел. — Профессор Дамблдор… Он про-сил вас подойти в Большой Зал. Скорее!

Я почти оттолкнула мальчика и побежала вниз. Я боялась опоздать и понимала, что уже опоздала. У дверей Большого Зала собрались ученики. Они недоуменно переговаривались, гадая почему им не дают войти и позав-тракать. Я проскользнула в дверь, уже зная, что увижу внутри. И я ошиблась.

Там не было разрушений, не было луж крови, не было распятого тела. У возвышения образовался полу-круг. Белые, как мел, люди смотрели на преподавательский стол. Я быстро прошла между ними и резким движе-нием сдернула тяжелую черную ткань, покрывавшую…

Кто-то ахнул за моей спиной. Из чьей-то груди вырвался всхлип. Кто-то тихо, но внятно выругался. Вы-пустила ткань и несмело дотронулась кончиками пальцев до бледного лица Северуса Снейпа. Смерть придала коже восковую прозрачность, разгладила складки в уголках губ и на лбу, смягчила черты. Чья-то заботливая рука положила профессору под голову свернутый плащ. На одежде не было следов борьбы, только один маленький разрез в области сердца. Там ткань была влажной.

— Один удар. Чуть ниже сердца. — Я поразилась тому, как хрипло звучал мой голос. Он умер в течение пяти минут. — Я огляделась. — Это случилось не здесь. Его перенесли сюда потом.

— Как предупреждение и вызов. — Синие глаза Блека загорелись нехорошим огнем.

— Нет. — Я покачала головой Если бы это было предупреждение, он бы не лежал так. — Я кивком указала на свернутый плащ. — Его просто вернули домой. Его комнаты запечатаны. Открывать их было небезопасно. Его положили здесь, чтобы мы позаботились о теле.

— Но как его переместили? — Спросил Флитвик. — Неужели защита Хогвартса слабеет?

— Его принесли сюда на руках. — Я указала на едва заметную дорожку из алых капель на каменном полу, тянущуюся от двери до стола.

— Кто это мог сделать? — Миневра Макгонагал старалась не смотреть на стол.

— Тот, кому Северус Снейп был не безразличен при жизни. Либо Люциус Малфой, либо Вольдеморт.

— Вольдеморт не смог бы попасть в замок. — Возразил Дамблдор.

— Значит, Люциус Малфой. — Я снова посмотрела в мертвое лицо Снейпа. — Что ж… Ему это зачтется при нашей встрече. — Что-то блеснуло в свете факелов. Рядом с телом лежал нож. Я протянула руку и взяла его. Лез-вие было в крови. — И это ему тоже зачтется. — Кинжал повернулся в ладони, раня кожу. — Профессор Макгона-гал. — Я повернулась к женщине. — Можно как-нибудь сохранить тело на долгое время? Желательно без исполь-зования консервантов и холода?

Волшебница неуверенно кивнула:

— Да, можно. Но зачем?

Я усмехнулась:

— Знаете, когда-то давно существовал обычай хоронить убитого только после того, как умрет его убийцы. — Губы женщины посерели.

— Келла… — Начал Альбус.

— Не надо. Ты сделаешь так, как я говорю, Альбус. — Я поймала взгляд Люпина. — Сейчас надо унести его отсюда. В конце концов детям надо поесть. — Оборотень кивнул и, достав палочку, сотворил носилки. Безжиз-ненное тело профессора бережно переложили на них и снова накрыли черной тканью.

Поздно вечером я вновь вошла в комнаты Снейпа. Там горел свет. Гермиона Грейнджер сидела на стуле, обхватив колени руками и смотрела на мертвого профессора.

— Так я и думала, что найду тябя здесь, Гермиона. — Девушка повернула голову.

— Это неправильно — оставлять его одного в темноте. Так нельзя.

Я положила руку ей на плечо.

— Ему сейчас все равно, Гермиона. Внимание нужно живым, мертвым до него нет дела. Пойдем.

— Можно еще побыть здесь.

— Профессор Снейп этого бы не одобрил. Пойдем, попьем чаю.

— Он бы снял баллы с Гриффиндора. — Гермиона грустно улыбнулась и встала. Я задула свечи.

— Он тебе нравился? — Спросила я, когда мы шли по коридору. Гермиона покраснела.

— Да. Он был хорошим преподавателем.

— Он тебе нравился не как преподаватель, а как мужчина. — Девушка покранела еще гуще и опустила голову, пряча лицо. — Не надо краснеть и смущаться, Гермиона. В этом нет ничего плохого или неправильного.

— Но он был моим преподавателем.

Я открыла дверь в свою комнату и пропустила девушку вперед.

— Люди… Мы придумываем себе кучу правил и условностей, которые, не спорю, нужны, и начинаем возводить их в ранг абсолютных истин. А потом эти истины ломают нам жизни. Запомни, Гермиона, запомни на всю жизнь: правила нужны до тех пор, пока они не мешают жить. Потом их надо отбрасывать.

— Теперь уже все равно: он мертв. — Глаза девушки были полны боли. Я положила ей руки на плечи и улыбнулась.

— Гермиона, я не волшебница, но я верю в чудеса. Поверь и ты. Все быдет хорошо. Все беды перемелятся — мука будет. Веришь?

— Нет.

— Тогда я научу тебя верить.

* * *

Далеко от Хогвартса на башне старого замка стоял человек. Соленый морской ветер трепал его волосы, но мужчина не замечал этого. Глаза цвета стали не видели мглы, несомой ветром. Он не чувствовал холодных ка-пель дождя.

Вчера погиб его друг. Сильные пальцы сжали зубец стены. Старый камень начал крошиться.

Вчера погиб его друг. Северус Снейп был единственным, кого этот человек назвал своим другом за много лет. И теперь его не стало.

Человек, которого когда-то называли Доминик Траут, закрыл глаза, вызывая в сознании болезненные вос-поминания.

Если бы он узнал о записке чуть раньше! Он опоздал на секунду, на миг. Он не успел остановить кинжал, брошенный неумелой рукой. Не успел подставить свою спину или грудь. Он успел лишь подхватить оседающее тело.

— Север!…

Лезвие вошло чуть ниже сердца, ниже на столько, чтобы Северус не умер сразу, ровно на столько, чтобы его нельзя было спасти. Доминик хорошо знал такие раны. Здесь была бессильна даже магия.

Первым его порывом было бросится за убийцами, но Доминик не мог оставить умирающего друга. Он опустился на колени, бережно придерживая Северуса.

— Север… — Он пристроил голову мага на своем плече. Длинные ресницы дрогнули, открывая обсидиано-вые глаза.

— Больно…

— Я знаю. Потерпи, скоро пройдет. Это просто царапина.

— За триста лет можно было научиться врать. — Сереющие губы профессора искривились в подобии улыб-ки.

— Ты понял…

— Да. У вас с Келлой одинаковая привычка: вы оба облизываете губы, когда задумываетесь о чем-то серь-езном. Ты говорил, что учился в Думстранге.

— Я действительно там учился, почти триста лет назад.

— Не так давно… Зачем ты ее оставил? Келлу? Она же любила тебя.

— Потому что я испугался. Я боялся привязаться к ней слишком сильно.

— Дурак. Из-за твоих страхов теперь плохо вам обоим. Она все еще любит тебя… — Дыхание давалось Се-верусу с трудом. Доминик чувствовал, как под его ладонью спотыкается сердце.

— Дышать тяжело… — Пожаловался Северус. — Кинжал… Вытащи его, пожалуйста…

Доминик подчинился, пачкая руки в крови, которая казалась черной в свете месяца.

— Спасибо… Странно… — Слабеющая рука мага коснулась клинка. — Я видел… его… В Париже… у Кел-лы… правда она оставила его там… в заднице одного бессмертного… Не хотела убивать… Он был младше ме-ня… Лет тридцать…— Северус закрыл глаза и уронил руку. С губ по его подбородку потекла струйка крови. Сердце сократилось в последний раз и не нашло сил расправиться снова.

Доминик еще долго стоял на коленях на маленькой лесной поляне, держа в объятьях своего мертвого дру-га. Потом он поднял ставшее внезапно таким тяжелым тело и аппарировал к воротам Хогвартса. Дальше было бесконечное путешествие до дверей школы. Тысяча двести шестьдесят один шаг. Тысяча двести шестьдесят одна вечность с мертвым телом на руках. Беспощадная память подбрасывала все новые и новые воспоминания. Доми-ник вспомнил, как десять лет назад в Париже они бродили по Катакомбам и Северус, невероятно чувствительный к свободной магической энергии под конец свалился в глубокий обморок. Тогда Доминику тоже пришлось нести его на руках под смех и шутки их товарищей, а потом отпаивать алхимика виски. Он вспомнил, как Северус за-крыл его собой в стычке с аврорами, как тот же Северус несколько суток не отходил от котла, чтобы сворить сложнейшее зелье для его сына. Таких воспоминаний было много. На много больше, чем шагов до двери.

Сперва Доминик хотел отнести тело в подземелья, но одумался. Запирающие заклятия алхимика под час не мог снять даже Доминик с его трехсотлетним опытом. Он оставил Северуса в Большом Зале, предварительно сте-рев с лица кровь и подложив под голову свой плащ.

Потом Доминик вернулся в замок Вольдеморта. Он не сомневался, что найдет здесь тех, кто устроил ло-вушку для Северуса. Он не ошибся. Эвери, Хвост и этот юный придурок с идиотским мечем даже не думали скрывать содеянное. Доминик чудом удержался от соблазна прикончить всех троих. Но жизнями поплатились только Упивающиеся Смертью. Мальчишка остался жив по одной очень простой причине: Доминик не мог по-вторить то, что когда-то сделал для Келлы. Передать энергию можно один единственный раз в жизни. Во второй раз передающий погибнет вместе с тем, кого спасает.

Жжение на предплечье вырвало Доминика из воспоминаний. Он спустился с башни и без стука вошел в маленькую комнату.

— Ты звал?

— Да. — Вольдеморт кивнул и указал бессмертному на кресло. — Через три дня. — Он протянул Доминику бокал с вином.

— Хорошо.

— Я… — Вольдеморт оборвал едва начавшуюся фразу. — Ты справишься?

Доминик пожал плечами и посмотрел в окно, туда, где волны разбивались о скалы. Он вспомнил серые глаза девушки, которую бросил двести лет назад, бросил потому что испугался влюбиться в нее. Келла… Они не были любовниками. У него хватило совести не тащить ее в постель. Вместо этого Доминик просто ушел из ее жизни, отказался от нее, запретил себе даже вспоминать о ней. А потом снова и снова разыскивал ее, потому что должен был знать, что она жива. Это было легко, ведь Келла никогда не обрывала все связи. Всегда оставались люди, смертные люди, которые знали где ее искать. Но они никогда добровольно не рассказывали о ней. Доми-ник всегда заставлял их с помощью магии, а потом стирал память, чтобы они не мучались от своего невольного предательства. Келла… Черноволосая бестия с серыми глазами и звонким именем… Келла… Скоро они встре-тятся вновь. Как противники.

* * *

Но знаю, знаю я кого

Повесить надо на сосне,

Чтоб горца, друга моего,

Вернуть горам, лесам и мне.

Келла смотрела на звезды. Ночь была ясной и темно. Тонкий серп месяца почти не давал света, но напол-нял глаза бессмертной призрачным сиянием.

— Мне нужен тот, кто убил Северуса Снейпа. — Женщина опустила голову. Мерцающие глаза оглядели людей.

— Уйди с дороги, маггла.

— Помолчи, смертный. Не вмешивайся. — Келла даже не повысила голос в ответ на оскорбительный тон, хотя мгновенно вычислила говорившего среди одинаковых черных плащей и серебряных масок. Наверное, в другое время она проучила бы нахала, сломав ему несколько костей, но сейчас ей это было неинтересно. — А ты, мальчик, наберись, наконец, мужества и выйди сюда.

В толпе возникло движение. От нее отделилась темная фигура. Человек начал движение неловко, словно его кто-то от души толкнул в спину. Келла подняла губы в усмешке. Она, казалось, рассматривала лес за спиной парня, но на самом деле она подмечала каждый его жест, каждое движение. И ее губы презрительно кривились. Мальчишка был очень высоким, почти на голову выше Келлы, и наверняка очень сильным. Но он еще был глупым и самонадеянным. И никогда не получал отпора. Одним словом: дурак. Келла на его месте была бы уже на другом материке. Хотя вряд ли это спасло бы. Бессмертные спокойно относились к своим внутренним разборкам, так же спокойно они ввязывались в воины смертных. Они легко убивали. Но ни один бессмертный никода в здравом уме не тронет близких и друзей другого бессмертного. Потому что посягнувшего будет искать не только пострадавший. Как правило их находили в течение недели. Келла встряхнула головой, отгоняя прочь ненужные мысли.

В ночном свете сверкнула сталь. Женщина перевела взгляд на оружие противника и ее лицо исказилось от отвращения. Бастард — меч-ублюдок, тяжелое неаккуратное неуклюжее оружие. Мечи редко бывают такими, но бывают. И дело даже не в том, что это бастард, (эта помесь легкой шпаги и тяжелого эспадона в массе своей очень даже неплохое оружие), дело в том, что этот конкретный меч обладала всеми пороками, какие только могут быть: от некачественной стали до пузырей внутри. Благодаря Доминику и другим своим учителям Келла хорошо разбиралась в оружии, и поэтому знала, видела, слышала, чувствовала все изъяны меча. И теперь она была на сто процентов уверена, что этот парень не был учеником Доминика. Нельзя сказать, что это что-то меняло, жизнь бессмертного глупца все равно закончилась бы здесь, перед замком Хогвартс, но теперь… теперь Келле было легче.

— Angard. — Келла мягко подняла Деймос. Она двигалась медленно и лениво, сберегая силы. Она играла с парнем, как кошка играет с мышкой, то отступая, то стремительно набрасываясь. Келла развлекалась, гоняя противника по жухлой траве. Она с легкостью отклоняла страшные удары бастарда. Ее меч без усилий находил бреши в обороне, построенной чужим оружием. Светлые холодные глаза искрились злым весельем и вспыхивали каждый раз, когда Деймос как бы невзначай касался тела парня. В такие моменты казалось, что лезвие облизывается, пробуя кровь. Минут через пятнадцать Келле надоела эта игра. К тому времени парень тяжело дышал и обливался потом. Его тело было испешерино мелкими, но многочисленными и болезненными ранками, которым требовалось время, чтобы зажить. А Келла даже не запыхалась. Внезапно ее Деймос, словно бы обвился вокруг запястья женщины и мягко вошел в землю. Келла подняла пустые руки. Бастард со свистом рассек воздух. Его хозяин обрадовался внезапному преимуществу. Келла даже не подумала уклониться. Она просто шагнула вперед, под удар. Ее ладонь легла поверх руки парня, сжимающей рукоять, и слегка повернула ее. Теперь меч летел плоской стороной. Но все равно ему не суждено было долететь до шеи женщины. Ребро ладони остановило его на полдороги. И сталь разбилась, налетев на живую плоть. На руке Келлы не осталось даже царапин.

— Опыт, мальчик, ничто не заменит, даже звериная сила. — Сияние месяца затопило глаза Келлы. Деймос послушно скользнул ей в ладонь. Последним, что увидел в своей глупой короткой жизни молодой убийца, был вертикальный шрам на горле женщины. Потом Деймос снес ему голову.

* * *

Тело осело на землю. Я резким движение стряхнула с лезвия несуществующие капли крови и снова вогнала меч в землю. Мышцы напряглись в ожидании боли. Два вздоха, двенадцать ударов сердца. Высвобождение энер-гии происходит не сразу. Я запоздало сообразила, что забыла предупредить магов о том, что высвободившаяся энергия поглощает все действующие источники в радиусе ста метров. Оставалось надеяться, что никто сейчас не вздумает колдовать.

По траве побежали искры. Быстрой змеей метнулся разряд. Потом еще один. И еще. Словно живые, они крались ко мне. Осторожно и несмело слабенькая молния коснулась моей ноги. Я успела подумать, что забыла снять часы, теперь их можно будет выкинуть. А потом все мысли смыло. Волна энергии поднялась подобно цу-нами, нарушая бег планет, звезд и галактик, сдвигая с места Вселенную, сметая сами основы мироздания. Я рас-кинула руки в попытке устоять перед этим напором. Но я знала, что все равно упаду, стоит только потоку ослаб-нуть. Вокруг бушевала электрическая буря. Разряды пронзали мое тело. Весь мир и я сама стали чистой энергией. Я упивалась этим чувством, я упивалась этой болью. Здесь и сейчас я была по-настоящему живой.

— Северус! — Имя не прозвучало, потому что здесь не было звуков.

И мир разбился от беззвучного крика. Тысячи его осколков посыпались в никуда, отражая звездную над-пись на небе, в которую обратился крик. Этот мир не мог существовать долго. Для таких, как я, существует лишь два варианта, либо поглотить этот мир, либо отказаться от него. Первый и единственный раз в жизни я отказа-лась.

Боль затопила сознание. Боль возрождения, которая оказалась несравнимой ни с болью смерти, ни с болью убийства. Каждая клетка, каждая молекула, каждый атом моего тела стал болью. Я упала на колени, судорожно цепляясь за меч. Острое лезвие ранило пальцы. И это казалось почти насаждением.

А потом все кончилось. Иссяк слепящий свет электрических разрядов. Прекратилось буйство энергии вокруг. Планеты восстановили свой размеренный бег. Вселенная вернулась на место. Мир восстал из руин.

Я с трудом поднялась. Отголоски прежней боли текли по венам. Соленая влага капала с ресниц. Я стерла ее тыльной стороной ладони.

— Как же больно! Неужели ты пережил то же самое, Доминик?

Я посмотрела на человека, стоящего в десятке метров от меня. Серебряные глаза светились под капюшоном.

— Тогда тебе было так же больно, как мне сейчас? —

Я вытащила Деймос из промерзшей земли. В руке Доминика сверхновой вспыхнул Фобос. Я улыбнулась и медленно пошла ему на встречу.

— Сними маску, Доминик, я хочу видеть твое лицо.

Черная ткань плаща стекла с мощных плеч. Серебряная маска отлетела в сторону. Мужчина тряхнул головой. Белые волосы рассыпались по черной ткани.

* * *

Черной бронзою окованы холмы,

Через сердце прорастают тени тьмы;

Тени-оборотни, темно-серый мех —

Ох, Господи, не введи во грех —

Я ударюсь оземь, да рассыплюсь в прах,

Но я знаю — тебе неведом страх...

Они двигались плавно, словно танцуя. Две темные фигуры в звездном свете. Мягко скользя по траве, они обходили друг друга, рассматривая, изучая, привыкая. Черная гибкая пантера и мощный тяжелый ирбис крались друг к другу, раздвигая холодный ночной воздух. Тяжелые мечи, подобно хвостам, чертили непредсказуемые жутковатые узоры. Одинаково холодные улыбки кривили губы. Одинаково холодные глаза смотрели одинаково насмешливо и нежно.

Круг постепенно сокращался. Ритм плавных движений сменился внезапно и почти не уловимо. Мечи взле-тели вверх. Сталь ударилась о сталь, вызванивая тревожный набат.

Два человека кружили по жухлой мертвой траве. Вперед. Назад. В бок. Мягко развернуться. Короткое движение — обманка. Припасть на колено, уходя от удара. Подставить меч. Так легко и просто. Не надо ни о чем думать. Обо всем уже подумано. Весь мир не важен. Значение имеет только противник и его меч. Разве не это означает жить?

В какой-то момент Доминик, или лучше Люциус, запнулся, зацепился за что-то, и упал на колено. Деймос мгновенно нашел образовавшуюся в непробиваемой стене брешь. Фобос отлетел в сторону. Казалось, все закончилось. Но Келла остановила меч, едва коснувшись шеи мужчины. И мягким широким полукругом отвела лезвие.

Люциус, не торопясь, поднялся, подобрал меч и снова встал в стойку. На короткое мгновение противники замерли.

“Вот видишь, ты не смогла меня убить.”

“Да, не смогла. А ты сможешь убить меня?”

“Не знаю.”

“Давай выясним?”

“Давай…”

Сталь снова ударилась о сталь. Это больше не было развлечением, игрой, забавой. Теперь Келла дралась за себя, за свою жизнь. Теперь у нее был противник равный ей по силе и мастерству, а может и превосходящий ее. Теперь удары были уже нешуточными. Келла с трудом удерживала выпады Фобоса, который был в половину тяжелее ее собственного меча. Она отступала, медленно, неохотно, но неотвратимо. Она сражалась за каждый шаг, но все же стена из лезвий вынуждала ее отходить. Все чаше сталь касалась одежды и тел, оставляя прорези и в том и в другом. Кровь вытекала из ран, обессилевая, предавая людей. Она струилась по стали, туманя скрывая гладкую поверхность.

Люди заворожено следили за странным жутким и прекрасным танцем, который танцевали на мерзлой траве двое бессмертных. Никто не посмел вмешаться. Волшебники чувствовали, что сейчас на их глазах разыгрывается сцена из спектакля, который был придуман еще на заре человечества. Здесь и сейчас они были лишь зрителями. Все, что им разрешалось, это смотреть.

Все закончилось так же внезапно, как началось. Люциус пробил брешь в защите Келлы и ударил ее по за-пястью плоской стороной, разбивая кости. А потом на излете небрежно, почти ласково, он коснулся внутренней стороны колена. И Келла выронила Деймос и упала на раненую ногу. Фобос сверкнул в свете звезд. И остано-вился в миллиметре от шеи женщины. Келла подняла голову и посмотрела на мужчину.

— Чего ты ждешь?

— Не знаю… — Люциус свободной рукой отбросил с лица светлую прядь. — Келла, а нам нужна эта война? Разве она наша?

— Не знаю, Доминик. Моя война закончилась больше двухсот лет назад, но я все равно сражаюсь.

Мужчина разжал ладонь. Меч соскользнул из нее и воткнулся в землю. Люциус наклонился и осторожно помог Келле подняться. Женщина морщилась, прижимая к телу искалеченную руку.

— Дьявол! Доминик, обязательно было резать мне сухожилья?! Они же теперь срастаться будут до второго пришествия! — Келла попробовала опереться на пораненную ногу и к гневной тираде добавилась пара руга-тельств. Люциус усмехнулся и покачал головой.

— Переживешь.

— Пережить переживу. Но все же неприятно.

— Пошли отсюда?

Келла задумалась, потом оглянулась на замок и людей возле него. Она вздохнула:

— Чуть позже, Доминик. Мне не нравится, когда убивают детей.

— Ты всегда была моей совестью. — Люциус наклонился, чтобы подобрать оба меча. Деймос он вернул Кел-ле. Потом он повернулся к Упивающимся Смертью. — У вас есть шанс уйти отсюда целыми и невредимыми. Я даю слово, что никто и никогда не узнает имен тех, кто был сегодня здесь. Прости, Том, с этой войной надо завязывать. И мы оба это знаем.

Вольдеморт покачал головой и взглянул в глаза бессмертному.

— Ты тоже прости меня, Люциус. Я не могу поступить иначе. Каждый следует своей судьбе. — Повинуясь его кивку Упивающиеся раздвинулись, выпуская двоих. Светлые волосы Драко Малфоя почти светились в темноте. К его горлу был прижат нож. Даже реакции бессмертных не хватило бы, что бы спасти его.— Жизнь твоего сына на твою, Люциус. Или ее. Тебе решать.

— Глупец! — Люциус подался вперед. — Я не смогу этого сделать еще раз. И она не сможет. — Келла посмотрела на мужчину. Впервые в жизни она слышала в его голосе отчаяние. Решение пришло само. Деймос взлетел, вспарывая ночь. Люциус упал на колени, схватившись за разрезанное горло. Это было почти не серьезно. Такие раны заживали в несколько минут. Но больше и не требовалось. Келла воткнула меч в землю и хромая подошла к Темному Лорду.

— Отпусти мальчика. И ты получишь то, что хотел.

Вольдеморт внимательно посмотрел на женщину. Она ответила ему спокойным взглядом хрустальных глаз.

— Гарантий требовать не стоит, я думаю.

— Отпусти его.

Вольдеморт коротко кивну державшему юношу.

— Миссис Арчер!.. — Молодой человек хотел сделать шаг к Келле, но холодный голос остановил его.

— Иди, Драко. Иди и не оглядывайся. — Келла напряженно следила, как мальчик медленно идет к Люциусу. Вот он поравнялся с ним и остановился. Женщина повернулась к Темному Лорду.

— Чего ты ждешь?

Вольдеморт взмахнул палочкой. В его руке появился легкий и быстрый эсток. Келла улыбнулась им обоим.

— Ну же. — Ее голос спустился до мурлыканья.

Сверкание стали отразилось в серых глазах. Взмах.

— Ты проиграл.

Одновременно со словами над миром, заглушая все, прокатился чистый звон. Одна долгая нота звучала, отскакивая от стен Хогвартса, проникая в души людей, уносясь в небеса. Это Деймос рассыпался на осколки, не пережив свою хозяйку ни на миг.

* * *

Что ж смерть — наша сестрица, нам не до нее.

Свет. Какой разный он бывает. Холодный и злой. Бешеный и неистовый. Мягкий и нежный. Свет щекотал мне веки, маня, требуя открыть глаза. Я улыбнулась и перевернулась на живот, пряча лицо от настойчивых лу-чей.

— Не хочу вставать. — Слова прозвучали странно чуждо. А в горле появилась боль. Почти как тогда… Я нахмурилась и села на просторной кровати. Память услужливо выложила картинки из недавнего прошлого.

— Но как же…? — Я дотронулась до горла. Пальцы прошлись по гладкой коже, ищи и не находя шрама.

В дверь постучали. — Войдите! — Я натянула одеяло по выше. Излишняя предосторожность, потому что на пороге появилась Миневра Макгонагал.

— Как вы себя чувствуете?

— Живой. — Других слов я не нашла.

— Это хорошо. — Ведьма усмехнулась. Она обошла кровать и села на стул. — У вас, наверное, куча вопросов.

— Что произошло? Почему я здесь? Почему я жива? Где Доминик?

Профессор по-кошачьи фыркнула:

— С конца. Люциус жив и здоров. Просто он решил, что сейчас попадаться вам на глаза — не самая лучшая идея, и попросил меня поговорить с вами, Келла. Он хотел попросить об этом Северуса, но наш алхимик настолько зол на Малфоя, что отказывается с ним разговаривать Я невольно улыбнулась.

— У Доминика талант доводить людей до белого коленья в кратчайшие сроки.

— Согласна. Что касается следующего вашего вопроса. — Женщина стала серьезной. — Вы живы, потому что мертв Вольдеморт.

— Кто? — Я бессознательно скомкала одеяло.

— Гарри.

— Бедный мальчик! Как он? — Я боялась услышать ответ.

— Уже хорошо. Он пролежал почти двенадцать часов бес сознания.

— Болевой шок. Это даже для нас не шутки. А уж для него. — Я обхватила колени руками и зарылась лицом в мягкую ткань.

— Кстати, из того, что вы рассказывали о себе, я сделала вывод, что это невозможно. Или он…?

— Нет, он смертный. Ограничений в передаче энергии нет. Убийце дается власть либо забрать ее себе, либо передать. В прошлом были случаи, когда смертные убивали бессмертных и сами становились такими. Гарри про-сто пошел чуть дальше. — Я вздохнула. — Как я понимаю, война закончилась?

— Да. — Миневра кивнула. — До следующего раза. До следующего темного мага.

— Две стороны медали. Я бы хотела побыть одна, если вы не возражаете.

— Конечно. — Женщина поднялась. — О, чуть не забыла. — Она обернулась в дверях. — Министерство вернуло вашу машину. Она стоит сейчас внизу.

— Спасибо.

* * *

Пришпорь коня, здесь трава сверкнула сталью

Кровью алый цвет на конце клинка.

Это для тебя и для меня,

Два клинка, для тех, что стали

Призраками ветра на века.

Келла вошла в Большой Зал и остановилась, разглядывая собравшихся. Праздник только начался. Келла опоздала совсем чуть-чуть. Все вокруг светилось радостью и весельем.

— Миссис Арчер! — Женщина повернула голову на звонкий мальчишеский голос. В зале мгновенно насту-пила тишина. От празднующих отделились несколько людей. Келла направилась к ним.

— А почему вы…? — Гермиона кивнула на темный дорожный плащ женщины, резко контрастирующий с яркими нарядными мантиями волшебников.

— Потому что я пришла сказать “До свидания”. Приключение кончилось. Мой отпуск тоже подходит к концу. Пора возвращаться. — Келла улыбнулась. — Жаль, что мы не можем продолжить наши занятия, но если захочешь: вот мой адрес и адрес моей школы. — Бессмертная протянула девушке листок бумаги. — Когда у тебя будут каникулы, я буду рада тебя видеть. И вас двоих тоже. — Вторая улыбка предназначалась Гарри и Драко.

— Значит вы не останетесь даже на праздник. — Хмуро сказал Драко.

— Не останусь. Мне еще через всю страну ехать. И не надо предлагать магические способы передвижения. Того, что я испробовала, мне хватит лет на пятьдесят.

Маги заулыбались, а Келла очень тихо сказала Гарри:

— Спасибо.

Юноша серьезно кивнул. И бессмертная не удержалась от следующего вопроса.

— Скажи, а не было желания самому стать бессмертным?

— Было. — Честно признался Гарри.

— Тогда почему…?

— Я вспомнил ваши глаза и глаза Пилата. Я не хочу снова и снова хоронить дорогих мне людей. Я мне не нужна вечность, мне нужна жизнь.

Келла вздохнула:

— Чертов мир. Что он с тобой сделал. В шестнадцать ты мудрее, чем я в двести тридцать семь. Удачи тебе, Гарри Поттер. Если я когда-нибудь понадоблюсь…

— Я найду вас.

— Правильно. — Некоторое время юный волшебник и бессмертная смотрели друг на друга. Келла первая отвела взгляд. Серые глаза подернулись льдом, когда она увидела Дамблдора. Женщина нахмурилась.

— Прощай, Альбус. Видит Бог, я не рада нашей встрече. Я надеюсь, больше мы не увидимся.

— Прощай, Ниота. Прощай, женщина-феникс. Ты воскресаешь из праха, а мои дни сочтены. Мы больше не увидимся. Я не буду желать тебе доброй дороги или удачи. Тебе это ни к чему.

— А тебе ни к чему пожелание доброго здоровья и долгих лет. — Келла отвернулась. На какой-то миг многим показалось, что в глазах Альбуса Дамблдора мелькнули слезы. Но Келла их не видела. Она не любила оглядываться. Она поудобнее перехватила длинный узкий сверток, который принесла с собой и подошла к профессору Снейпу.

— Ну и как ощущать себя бессмертным?

— Еще не определился. Хотя воскресать было паршиво. Спасибо вам.

— На самом деле я сделала вам кошмарный подарок. — Серые глаза женщины слегка потемнели. — Боюсь, что однажды вы проклянете меня за него.

— По крайней мере это случиться не сегодня.

— И на том спасибо. Это вам маленький довесок. — Келла протянула мужчине сверток. Профессор осторожно развязал бечеву и откинул ткань. В свете свечей и факелов сверкнула черная сталь эспадона.

— Какое чудо!

— Это Катар — последнее творение великого мастера. Этот мастер был моим другом. Он предал мне меч незадолго до смерти и просил найти для него хозяина. Теперь я выполнила обещание. Теперь Катар — ваш.

— Я не могу… Вы сами остались без оружия! Он…

— Не спорь, Северус. Так надо.

Профессор осторожно перехватил меч левой рукой, а правой обнял женщину.

— Спасибо. Доброй дороги. Ты только не пропадай на долго. На мне долг. Не заставляй меня волноваться.

— Постараюсь. Ты тоже наведывайся иногда. Где меня найти ты знаешь. Надеюсь, скоро увидимся. — Тут глаза бессмертной хитро сверкнули. — Хочешь, выплатить свой долг? — Тихо спросила она.

— И что я должен сделать?

— Научи девочку обращаться с оружием. — Келла едва заметно кивнула на стоящую в стороне Гермиону. — Тебе не помешает практика, а ей пойдет на пользу знание некоторых приемов.

— Я могу оказаться?

— Не можешь.

— Ты чудовище.

— Не спорю. — Келла мило улыбнулась. — Мне пора. А Доминик опять куда-то исчез. Ну что ж, захочет, найдет меня. — Женщина подошла к двери. — Мне приятно было познакомиться с вами и с вашим миром. — Светлые глаза внимательно осмотрели собравшихся. Потом Келла коротко кивнула и вышла.

* * *

— Келла. — Женщина обернулась. Люциус стоял прислонившись к стене.

— Доминик.

— Я не хотел говорить с тобой там, в Зале. Ты уходишь?

— Да ухожу. Теперь ухожу я.

— Вот возьми. Он тебе пригодится. — Люциус протянул Келле меч.

— Деймос?! Но как?! — Келла бережно приняла тяжелый клинок.

— Я восстановил его. В конце концов, волшебник я или нет.

/Утро после моего двадцать пятого дня рождения. Я сидела в своей комате перед зеркалом и укладывала свои тогда еще длинные волосы в тяжелую корону вокруг головы.

Дверь распахнулась.

— Доминик, тебе никогда не говорили, что надо сперва постучаться, когда входишь к даме? И распахи-вать дверь ногой некравиво. — Это лишь игра. Я не рассердилась. Доминик иногда позволял себе быть скотиной. Это забавляло его. Ему нравилось шокировать окружающих. А я уже давно привыкла.

— У меня руки заняты.

Я повернула голову. Доминик держал в руках что-то длинное, двернутое в черный бархат. Я втала и по-дошла ближе. Ткань соскользнула, обнажая яркое лезвие. Я протянула руку и коснулась гладкой поверхности. Движение получилось неловким. Острый клинок оставил на коже глубокий порез, который набух кровью и тут же затянулся. На лезвии не осталось ни одной алой капли.

— Это Деймос. — Голос Доминика напомнил мне о его присутствии. В нем слышалось удовлетворение, но мне было все равно. Мои пальцы сомкнулись на рукояти. Ее шершавая плоть приятно раздраджала кожу на ла-дони. Тяжелый. Какая-то странная балансировка. Что бы удерживать этот меч требуется усилие.

— Он всегда будет с тобой. До тех пор пока ты жива, он тоже будет жить.

Я подняла меч. Мои губы коснулись лезвия у само крестовины. Серо-голубые глаза Доминика отразили се-ро-голубую сталь./

— Скорее злой колдун. — Келла гладила гладкое лезвие. — Спасибо.

— Ты все-таки уходишь? Почему?

— Потому что прошло двести лет. И сейчас мы ничего друг о друге не знаем. — Келла ласково прикоснулась к щеке мужчины. — Я ведь даже не знаю, какое имя было дано тебе при рождении.

— Меня тогда назвали Люциус Августин Малфой. Я родился во Англии в тысяча шестьсот девяносто седьмом году.

— Неплохо для начала. До свидания, Люциус Августин Малфой. — Женщина решительно пошла к двери, держа меч на сгибе локтя, словно кота. Когда она коснулась ручки, ее нагнал голос Люциуса.

— Келла, останься.

Келла повернула голову:

— Ты опоздал, Люциус. Два шага назад я осталась. Ты опоздал.

— Куда ты?

— “По дороге сна, мимо мира людей,

Что нам до Адама и Евы,

Что нам до того, как живет земля?

Только никогда, мой брат-чародей,

Ты не найдешь себе королевы,

А я не найду себе короля.”

— Мы еще увидимся?

— Если ты захочешь, то найдешь меня. — Келла встряхнула головой. — До встречи. — Она толкнула дверь и вышла из полутемного холла на встречу яркому осеннему дню. А Люциус вернулся в Большой зал.

“Ты придешь ко мне, Люциус. Что бы ни случилось, придешь. Но это будет нелегкая дорога. Ты будешь идти сквозь адское пламя, босиком по битому стеклу, с терновым венцом на голове. Но ты придешь. Не сможешь не прийти.”

Келла легко сбежала по ступенькам. Черный “Рено” ждал ее у крыльца. Женщина открыла дверцу и с удо-вольствием плюхнулась на водительское сидение. Деймос занял свое привычное место на пассажирском. Как приятно было снова оказаться в салоне машины, в которой ты знаешь каждую гайку. Волшебники обещали, что сами вернут машину Пилата владельцу, по этому Келла спокойно могла ехать на своей.

Женщина включила зажигание и нашла в бардачке свои сигареты, но зажигалки там не было. После не-скольких безуспешных попыток найти ее, Келла раздраженно захлопнула бардачок и откинулась на сидение. В тот же момент кончик ее сигареты вспыхнул. Женщина удовлетворенно улыбнулась и сделала затяжку. Сейчас во дворе школы никого не было, иначе бы кто-нибудь заметил, как из серых глаз бессмертной медленно исчезают кроваво-красные блики. Келла тронула машину с места и поехала по направление к воротам.

В Большом Зале Школы Чародейства и Волшебства Хогвартс Северус Снейп и Люциус Малфой одинаково бессознательным жестом потерли Черные Метки на руках, а Гарри Поттер коснулся своего шрама, тоже совершенно не осознавая этого.