Army of Darkness

Семейство Дурслей изменило отношение к Гарри Поттеру с тех пор, как внезапно в их дом стал приезжать крёстный отец мальчика — Сириус. Он волновался за Гарри, как за родного сына, и это было объяснимо: кроме него у Сириуса не было родственников ближе. После очередной встречи с Волдемортом он едва не потерял Гарри, и ему хотелось обеспечить хоть какую-то безопасность ему, помимо различных заклинаний, наложенных на дом Дурслей Дамблдором.

Сириус всегда трансгрессировал в дом, что вызывало отрицательные эмоции у семейства Дурслей. Как-то дядя Вернон, переполненный возмущением, «торжественно» приказал Дадли звонить в полицию, однако вскоре понял: сделал это зря, да и Дадли тогда досталось. Заклинанием Обезноживания Сириус точно попал по кузену Гарри, который едва не проломил пол своим весом.

— Ну и странные же эти маглы! Вечно норовят поссориться. Зачем нужно было идти за этой штукой?! — раздражённо спросил Сириус у поражённого дяди Вернона, указывая на телефон одной рукой и накладывая на Дадли заклинание другой.

— Странные — это ещё слабо сказано! — заметил Гарри, смотря на полёт двоюродного брата. Тётя Петунья в испуге выбежала из-за двери кухни, где пряталась от Сириуса, и попыталась поднять упавшего «слонёночка»…

После таких перемен, к удивлению Гарри, тропа войны с родственниками будто оборвалась. Они старались не показывать свою копившуюся ненависть. Таким образом, Гарри стал ассоциировать их с семейкой обиженных обезьян, которых выселили с пальмы, где росли вкуснейшие бананы.

Подросток не существовал для них вообще. В основном дни проходили в тишине: тётя Петунья занималась либо уборкой дома, либо ухаживанием за клумбой цветов на заднем дворе. В это время дядя Вернон был на работе, а Дадли, лишь издавая порой громкие вопли, играл в компьютерные игры у себя в комнате.

На день рождения Гарри получил более щедрый подарок, чем можно было бы предположить: дядя вручил племяннику брошюрку школы Святого Брутуса для детей с криминальными наклонностями, после чего пробормотал: «Иди к себе в комнату, парень, радуйся подарком». Дадли же 31 июля старался даже взглядом с Гарри не встречаться, как, впрочем, было и раньше. В конец дня приехал бодрый Сириус с новой метлой под названием Молния-1000, которую он и подарил Гарри. Конечно, Гарри не мог летать на улице на глазах маглов, но, по крайней мере, он не был заперт в собственной комнате, и возможности спокойно делать уроки его никто не лишал.

В тот день мальчик спросил Сириуса о Волдеморте, и о том, за чем Дамблдор направил крёстного отца. К сожалению, тот всякими способами уходил от ответа, и, уже не выдерживая накалявшейся обстановки, вскоре заявил: «О… Гарри, боюсь мне уже пора. Счастливо» (Видно дело плохо, — думал крестник).

После исчезновения Сириуса подросток послал письмо своему лучшему другу Рону. В нём Гарри уверенно запрашивал списки новостей. Ответ пришёл весьма быстро, на следующее утро. Сразу можно было догадаться: особого труда в письмо Рон не вложил. Конечно, нельзя было ожидать от него детективного расследования по случившимся нападениям Вольдеморта, однако письмо удивило Гарри намного сильней предсказанного. Принесла его вместе с большим свёртком Букля.

Привет, Гарри! Поздравляю тебя с днём рождения! Я получил твоё письмо. Папа говорит, что тебе о Сам-Знаешь-Ком лучше будет не знать. Кстати в письме ты сказал, что Сириус подарил тебе "МОЛНИЮ-1000". Очень рад за тебя. Ты же понимаешь, что это самая быстрая метла в мире? Папу повысили, и он мне обещал тоже купить метлу: что-то вроде "Стрелы-3000","Комета-4000" или "Нимбуса-2003". Кстати в свёртке каталог мётел, думаю, он тебе понравится.

Пока. Рон.

Гарри дочитал письмо и отложил его. Глазами он стал обводить свёрток, с которого вскоре содрал обёрточную бумагу. Семейство Уизли продолжало поздравлять Гарри в своём обычном репертуаре: горы сладостей, начиная от шоколадных лягушек с конфетами на любой вкус «Берти Боттс» и заканчивая вкуснейшими пирожками миссис Уизли. Поверх всего этого дела Гарри попалось на глаза кое-что несвойственное подаркам Рона: хрустальное расписанное яйцо. Был там и каталог, о котором говорилось в письме. Гарри взглянул на него, однако особого интереса он у него не вызвал, ведь он хотел узнать то, что мучило его день за днём, ночь за ночью. Волдеморт не покидал его головы ни на минуту...

Гарри заметил подарок от самого Рона — яйцо. Он взял его и принялся осматривать. В пакете со сладостями, вместе с яйцом лежала какая мелкая бумажка, которую Гарри оценил некоторой инструкцией.

"Гарри, это мой подарок тебе — яйцо правды. Пользоваться им довольно просто: нужно подумать о человеке, которого ты хочешь заставить выложить тебе правду, сжать посильнее яйцо в руке и загадать то, что хочешь узнать, иначе он выдаст тебе всю правду-матку, имеющуюся в его голове. Диаметр действия — метров двадцать пять где-то. Надеюсь, яйцо тебе понравится. Папа сказал, оно очень редкое».

Дочитав, юноша схватил яйцо и, сжав его в руке со всей силы, произнёс: «Дадли». Через пару секунд в комнату влетел взъерошенный кузен, чья комната была соседней, — Гарри и помыслить ничего не успел. Толстяк остановился у кровати Гарри и начал быстро тараторить: «Вчера я попросил папу, чтобы он переселил меня в чулан, а маму, чтобы я ел в другое время, потому что, потому что...»

Тут он начал бормотать что-то совсем невнятное, то ли от испуга, то ли от того, что Гарри расслабил пальцы рук. Через некоторое время Дадли выбежал из комнаты быстрее, чем метла «Молния» (яйцо выпало из рук Гарри), бубня что-то себе под нос. Гарри понял действие яйца и первая мысль, что пришла ему в голову — опробовать подарок Рона на Малфое при каком-нибудь учителе (за исключением Снейпа, разумеется).

Одевшись, Гарри пошёл завтракать, однако на его пути возник знакомый домовой эльф.

— Добби хотел...

— Сказать, что Гарри Поттеру в Хогвартсе грозит опасность, и Гарри Поттер должен оставаться на Тисовой улице, — очень, похоже, изобразил Добби Гарри, перебивая его.

— Что вы, что вы, сэр! Добби хотел поздравить Гарри Поттера с днём рождения.

На домовике были кепка, футболка с изображением Крама (болгарского ловца, лучшего в мире) на «Молнии», который пытался поймать золотой снитч, шорты, что были ему явно велики, а также синие в звёздочку носки и красно-белые кеды.

— Спасибо! — поблагодарил Гарри. — Слушай, а когда твой день рождения?

Добби выпучил зелёные глаза, похожие на теннисные мячи, и Гарри заметил, что они стали увлажняться.

— Гар-ри Пот-тер... т-т-такой ве-вежливый! — стал рыдать домовик. — А ведь Д-д-доб-б-би и сам не з-з-знает... когда род-д-дился!

— Прости… я не хотел, — удручённо изрёк Гарри, с жалостью взирая на гостя.

— Добби хочет вручить вам подарок, сэр Гарри Поттер, — произнёс Добби сквозь слёзы, вытирая их футболкой.

— Этот свитер Добби сам связал, да ещё и заколдовал, — домовик, до этого державший что-то за спиной, протянул подарок адресату. Это оказался тёмно-синий свитер, на котором были изображены удары молний. Они образовывали слова: «Гарри Поттер!».

— Спасибо, Добби! — от души поблагодарил Гарри, взяв свитер и положив его на кровать. — У меня тоже кое-что есть для тебя.

При этих словах Гарри рванул к чемодану, вытащив оттуда первое, что попалось под руку — чёрную мантию. И вдруг парня осенило.

— Добби, а ты случайно ничего не знаешь о Тёмном Лор...— сказал Гарри, протягивая мантию, но осёкся: комната была пуста. После исчезновения домовика осталась лишь пара облачков серого дыма. Гарри ничего не оставалось делать, как спускаться на завтрак.

Дядя Вернон читал свой "Лондон Таймс", тётя жарила яичницу с беконом. Дадли отсутствовал. Очевидно, всё думает, как он оказался в моей комнате, — подумал Гарри, слабо улыбнувшись самому себе.

— Доброе утро, — сказал Гарри тёте и дяде, однако вместо утреннего приветствия суровое молчание.

Дадли в это время спустился к кухне и, приоткрыв дверь, смотрел в образовавшуюся щелку. Раздался скрип. Повернувшись посмотреть, Гарри никого не заметил, так как толстый кузен испарился не хуже домовика Добби. Очевидно, тётя углядела-таки сыночка и вышла на его поиски. В это время дядя Вернон приоткрыл окно, и тут произошло то, чего дядя Вернон и Гарри не могли предполагать: в окно влетела...

— Сова! Чёрт меня подери, парень! Что ещё за треклятый совятник ты здесь устроил?! Никаких сов в моём доме! — яростно завизжал дядя.

Сова подлетела к Гарри и села к нему на плечо. Мальчик вытащил письмо из её клюва и заметил на обороте печать Хогвартса.

Мистеру Г. Поттеру, г. Литтл Уингинг, Тисовая улица, дом № 4, кухня, — написано было, как обычно, изумрудными чернилами на конверте. Гарри вскрыл письмо, достав лист пергамента, и прочитал (тем временем сова нагло стащила бекон с тарелки дяди Вернона и скрылась за окном):

заместитель директора школы.

Дочитав письмо, Гарри тяжело вздохнул — Хогсмид успел стать неотъемлемой частью его школьной жизни. Там он на третьем курсе даже узнал, что имеет родственника.

Парень приуныл: хоть и наивно было предполагать, что профессор Макгонагалл поделится деятельностью Волдеморта, однако Гарри как никогда этого ждал. Да ещё эти дементоры: Гарри их не переносил.

Прошла ровно неделя со дня рождения Гарри. На протяжении этого времени он любил подолгу любоваться своей метлой, и никак не мог дождаться звонка в дверь лучшего друга. Порой Гарри казалось, что телефон вот-вот зазвенит. Но это было лишь чувство длительного ожидания, которое длилось для него целую вечность, конца которой не было видно вовсе. Никаких звонков не было, а что и раздавались — относились к работе дяди Вернона или же это были подруги-сплетницы тёти Петуньи.

Проснувшись утром шестого августа, Гарри как обычно, одевшись, спустился на кухню. Там были все, включая Дадли, но его при появлении Гарри епе ветром сдуло. Тут зазвонил телефон. Сердце у Гарри забилось быстрее (Может, это Рон? — подумал он, хотя надежда была, откровенно говоря, слабой, что признавал и сам Гарри).

Тётя сняла трубку.

— Алло, — писклявым голосом произнесла она. — Это тебя, — лицо миссис Дурсль скривилось в страшной гримасе: будто её побила собака тётушки Мардж, которую она просто не выносила. — Только быстро!

Гарри даже воздухом подавился от неожиданного поворота событий.

— Алло, — сообщил Гарри трубке, откашлявшись.

— Привет, Гарри!! — сказал знакомый голос.

— Рон? Рон, это ты? Ты, наконец, научился пользоваться телефоном?

— А то! Разве не видно? — гордо заявил он и усмехнулся. — Вернее слышно. Мне так много надо тебе рассказать! — судя по голосу, Рон тоже был в восторге от собственного достижения. — МНЕ КУПИЛИ-ТАКИ "КОМЕТ-4000"!!! — парень уже кричал в трубку, выплёскивая все свои эмоции. — ТАКАЯ ОФИГИТЕЛЬНАЯ МЕТЛА, ТЫ БЫ ЗНАЛ! А ещё я хочу играть за сборную Гриффиндора! У нас не хватает игрока!

— Вуда, что ли? Ты что, хочешь быть кипером? — радостно спрашивал Гарри, едва ли не пританцовывая.

— Да, хотя бы вратарём! А вообще приезжай к нам... минутку. — Рон отошёл, и в телефоне гулко стали отдаваться шаги. Затем Уизли подлетел к трубке и выпалил: — ДРУЖИЩЕ, ВСЁ ОТЛИЧНО!! Мы за тобой завтра заедем, пакуй чемоданы! В три часа, идёт?

— Конечно!! Здорово!!! Скорей приезжай!

— Постараюсь. Ну, тогда до встречи, что ли… Наверно, тебя эти маглы прижимают… Ты им скажи, что Фред жаждит угостить Дадли ещё одной конфеткой!

— Обязательно передам. Счастливо! — сквозь улыбку сказал Гарри.

— До завтра! — провозгласил Рон на прощание.

Повесив трубку, Гарри сразу же спросил у дяди Вернона.

— Могу я поехать завтра в гости к однокласснику? До конца лета? — Дядя стал мерить племянника злобным взглядом, будто оценивая ситуацию. После нескольких секунд он принял решение:

— Езжай куда хочешь. Хоть на Луну!

Гарри улыбнулся во весь рот и вприпрыжку выскочил из кухни, позабыв о завтраке. Он распевал на весь дом: «Спасибо вам, спасибо…», а встретив в коридоре запуганного Дадли, передал ему привет от Фреда, после чего несчастный кузен, тряся всеми своими «жирками», вылетел из дома с воплем…

Позавтракав на следующее утро, Гарри решил отправиться в Косой переулок за подарками на дни рождения лучших друзей — Рона и Гермионы.

Доехав на метро до нужной станции, парень вышел на улицу и двинулся к «Дырявому Котлу». Много маглов спешило на работу, однако, когда юноша вошёл в бар, не обнаружил здесь ни одного волшебника. Стулья были поставлены на столы вверх ножками. Всё было покрыто небольшим слоем серой пыли — сюда явно давно никто не заходил. Будто бармен Том бросил свой трактир. В объяснения его действиям можно было поставить лишь одну подходящую причину…

Различные мысли посещали голову Гарри и в Косом переулке, который был таким же пустым, но здесь всё не было таким брошенным — выглядело ещё хуже: многие магазины стояли с разбитыми витринами, осколками от стёкол которых была усеяна вымощенная камнем улица.

Странствующий Гарри аккуратно перешагнул разбитое стекло и подошёл к двери магазина «Всё для квиддича». На разбитой витрине лежал макет метлы Молнии-1000, как раз той, что подарил Сириус крестнику: древко из красного дерева с серебряным компасом. Прутики выглядели просто идеально, располагаясь идеально ровно по отношению друг к другу.

Войдя, челюсть Гарри бессильно стала отвисать: как здесь было прекрасно! Как было бы здорово жить здесь, ведь столько товаров по квиддичу парень никогда в жизни не видел! Перчатки для ловцов с драконьей кожей снаружи, спортивные мантии популярных квиддичных клубов мира, самые скоростные метлы различных размеров и цветов.

— Тут кто-нибудь есть? — спросил Гарри сквозь широченную улыбку.

Тишина. Недолго думая, юноша задорно, словно трёхгодовалый ребёнок, подбежал к развешанным на крючках мантиям. В некоторые из них были вшиты золотые нити, сверкавшие на свету. Гербы клубов были самые различные: но почти на всех были изображены квоффл, снитч и бладжеры. Однако недолго оставалось продолжаться детскому счастью Гарри: ему попалась фирменная мантия «Пушек Педдл». Юноша взглянул на прилавок — тот пустовал. Что ж, ничего более умного ему в голову не лезло: он взял мантию со специальными вратарскими перчатками и, засунув их в рюкзак, что взял с собой, наскрёб несколько галлеонов. «Сколько там с меня?» — подумал Гарри про себя, посмотрев на ценник, паривший в воздухе над мантиями.

— 290 галлеонов?!?! — закричал он, позабыв, что поблизости не было ни одного живого существа. Недолго размышляя, парень выложил на прилавок все деньги, которые у него были — те предательски блеснули.

— Что поделать… Я ведь не вор… Бред, — с этими словами он двинулся к выходу из магазина.

— Стойте! — вдруг послышался громкий мужской возглас. У Гарри сердце подскочило к горлу, после чего стало делать многочисленные сальто. Юноша медленно развернулся. В метре от него стоял низкий и толстый волшебник в синей мантии. Одна из его бровей судорожно дёргалась, вторая была сильно нахмурена. Рот был перекошен, словно у голодного волка. Это вспугнуло парня больше всего остального (не говоря уже о разорванных брюках, в которые волшебник был одет). В правой руке он неуверенно держал волшебную палочку.

— Что вы делаете в такое опасное время в Косом переулке? — спросил волшебник. Гарри немедленно сообразил, что наверняка это был продавец магазина.

— Так день на дворе, — удивился парень, взглянув в разбитую витрину на Косой переулок. Там светило яркое летнее солнце.

Продавец сменил гримасу на непонимающую, но затем взял себя в руки, вновь уставился на юношу и с лёгкой угрозой потряс волшебной палочкой.

— Не заговаривай мне зубы, мерзавец! Тебя прислал Сам-Знаешь-Кто? — спросил продавец. Его левая бровь стала сильнее дёргаться то вверх, то вниз. Можно было легко понять, что он нервничает.

— Вам известно что-то о нём? — незамедлительно поинтересовался Гарри.

— Сначала скажи, кто ты, — ссутулился волшебник, недоверчиво взирая на парня. Он направил палочку прямо Гарри в грудь. Гарри тяжело сглотнул, обводя взглядом старую исцарапанную палочку мужчины.

— Меня зовут Гарри, и я.. не Пожиратель смерти, — сказал он. Бровь продавца резко взмыла вверх, отчего лоб мужчины весь исказился в морщинах, палочка выпала из руки, рот открылся сам собой.

— Гарри Поттер? — волшебник поднёс руку, покрытую сморщенной кожей, ко лбу парня и убрал волосы с него. Его глазам предстал сверкающий серебряным блеском шрам. — Да, это ты… Шрам начинает светится во время войн с Тёмным Лордом…

Удивлённый Гарри достал палочку и, наколдовав зеркало из воздуха, взглянул в отражение. Действительно, удивительное явление: раньше шрам никогда не излучал света — просто был шрамом, как самый обычный, лишь только будильником…

— Ты последняя надежда человечества, Гарри Поттер. Прошу тебя, помоги… — ослабшим голосом изрёк волшебник, схватив рукав свитера парня. Его лицо исказилось: теперь мужчина был похож на сморщенного младенца. В глазах его блестели слёзы, рот раскрылся, словно у немощного старика.

— Я… я не виновен… я влюбился… — потоки слёз не давали говорить ему нормально. Ему было плохо, — влюбился в маглу, свою жену… Они ведь и её убьют…

Продавец отдался полностью своему страданию. Он хотел выплеснуть всю свою боль, но это было невозможно. Ноги мужчины подкосились, и он упал на колени, скрыв лицо за руками. На пол падали тяжёлые капли… Этот звук гулко отдавался в ушах Гарри. Все полагались на него, него одного. Он должен был спасти мир, помочь, но он не мог… Был ведь и Дамблдор…

— А наши с ней… дети, — стонал мужчина. — Они… ведь полукровки. Он и их… убьет…

Гарри был слишком впечатлён. Он не мог нормально мыслить. Хоть было и слишком жаль волшебника, но сказать что-то многообещающее просто не было сил.

— Я… постараюсь помочь… — наконец произнёс Гарри и уже хотел было уходить, как вспомнил. — И так на всех волшебных переулках?

Волшебник медленно отнял руки от заплаканного лица и будто бы из последних сил выдавливал слова:

— Он был здесь, Гарри… Он пришёл сюда… и принёс с собой смерть.

Гарри взглянул на мужчину испуганным взглядом. Все его опасения подтвердились… Нужно быть полным дураком, чтобы не понять произошедшего здесь… На этой улице, которая когда-то была полна людей улыбающихся, радующихся своей счастливой беззаботной жизни. Волдеморт оставил боль во многих душах. Особенно — в душе Гарри. Эту боль нельзя снять… Но когда-нибудь сможет ли он это сделать?

— Мне… очень жаль, — вымолвил Гарри. — Что же тогда вы здесь делаете? Почему вы не со своими родными?

— Я с семьёй… живу в Шотландии… приближается и голод… он уже наступает… Мне стоило забрать товар… продать его… продовольствие стоит мешки галлеонов. Я обязан запастись…

Гарри моментально стал доставать схваченную мантию из ранца.

— Нет-нет, Гарри, не доставайте, — взмолился волшебник. Встав, он приблизился к парню и застегнул молнию его ранца. — Как я буду молиться, чтобы Легенда Оксфорда сбылась… — прошептал он едва слышно.

— Какая легенда? — переспросил Гарри.

— Береги своих друзей, знакомых и близких…

— Их у меня немного, — перебил парень, чем вызвал удивлённый взгляд продавца.

— Уж поверь, я об этом знаю, — сообщил он, глядя в пол. Гарри припомнил, что ему нужен ещё подарок для Гермионы и, судя по словам мужчины, некоторое разочарование отобразилось на его лице.

— Вижу, тебя что-то беспокоит. Что? Родственники?

— Да нет, — усмехнулся Гарри, вспоминая поражённое лицо Дадли, оказавшегося днём ранее у него в комнате. — Здесь всё уже закрыто… Ничего страшного…

— И всё же, скажи мне, Гарри, — попросил мужчина, взглянув серыми потухшими глазами на парня.

— Пустая формальность… книга подруге… о Нумерологии. Но вы не волнуйтесь, я пойду, пожалуй, — коротко сказал Гарри, однако волшебник схватил его за руку.

— Обожди. У меня кое-что есть для тебя. Акцио книга! — произнёс он. Из глубины магазина, где, очевидно, находилась специальная личная комната продавцов, вылетел толстенный том под названием «Всё о Нумерологии». — Держи, — изрёк мужчина, вручая Гарри книгу.

— Нет, я не могу взять… — стал говорить Гарри, которому стало жутко неудобно.

— Пустяки. Бери! И никаких денег! — сурово заявил мужчина, когда парень полез в карман. — Это будет мой подарок тебе…

Гарри не сводил глаз с мужчины: глаза того вновь блеснули, как и несколько минут назад, однако это был иной блеск. Он говорил о возрасте волшебника… ему было куда больше лет, чем казалось изначально…

— Я не знаю, как отблагодарить вас, — робко произнёс Гарри.

— Брось, — впервые за полчаса волшебник слегка улыбнулся. — Теперь ступай… и помни: весь мир молится за тебя…

Гарри искренне улыбнулся и, поблагодарив ещё раз продавца, вышел в Косой переулок навстречу весёлым солнечным лучам.

За обедом Гарри почти ничего не ел. Тётя Петунья обошлась скромным овощным супом, который был необходим для «Дадлика», которого продолжали лишать самой любимой еды, пытаясь привести его вес в норму, что было совсем нереально. С его-то габаритами лишь в сумо выступать.

Гарри же продолжал страдать по обедам. Однако теперь ему было плевать, чем и как он питается. Голова была заполнена догадками о Вольдеморте. Видимо, дементоры уже на его стороне … а как же великаны? Вроде бы Дамблдор посылал Хагрида именно за ними, никак иначе быть не могло…

Парень поднялся в свою комнату и, взглянув на часы, сообразил, что лучше бы ему начать собирать вещи. Впоследствии на это дело ушло около часа бесперебойной работы, после чего парень вынес чемодан, мётлы, да клетку с Буклей в гостиную. Странно было думать, что Уизли появятся через камин. Они были приличными людьми, и огорчать чистоплюев дядю Вернона и тётю Петунью снова им было бы совестно. Однако Дурсли ещё в прошлом году после глобального ремонта гостиной убрали из камина всё, что могло хоть как-то попасться под руку «сумасшедшему» мистеру Уизли.

Медленно Гарри покинул дом и вышел на крыльцо. Погода была просто потрясающая: ярко светило солнце, дул освежающий ветерок… Лишь изредка по небу пробегали затерявшиеся тучки, но и их было совсем немного.

Опустившись на корточки, Гарри облокотился на стенку дома. День был как никогда погожий , однако в душе Гарри было неспокойно. Тот самый камень, оставленный Вольдемортом, рос в своих размерах, всё тяжелее оседая…

Взгляд парня упал на клумбу цветов, за которыми ухаживала тётя Петунья. Они радостно переливались на солнце, будто подмигивали юноше. И лишь одна роза была сморщена: листья её были пожухлыми, будто хотели ощутить свою свободу, отцепившись от ствола. Эти листья напоминали неких мудрецов, видевших в смерти не горе, а жизнь счастливую и бесконечную, в которой не было бы забот, переживаний. В которой никто не видел бы их в тусклом свете…

Не задумываясь, Гарри опустил руку в карман джинсов — там было то самое письмо Гермионы, что она прислала ему неделю назад.

Дорогой Гарри, здравствуй! Поздравляю с твоим пятнадцатилетием. Пожелать могу многого, но желать всё было бы глупо. Будь счастлив, радуйся жизни, чувствуй радость в каждом мгновенье, каждом повороте твоей судьбы. Жизнь слишком трудна, да и нам не всегда понятно, почему с нами случаются те или иные вещи. Мы не осознаём событий, которые кажутся нам мелкими, незаметными, однако они играют очень важную роль в нашей жизни. Она и состоит из тех коротких мгновений, что окрыляют нас, либо огорчают. Никогда не старайся видеть конец, всегда нужно быть оптимистом в любой ситуации. Ищи радость везде: в природе, в жизни и, конечно же, любви.

Удачи, Гарри, береги себя. Гермиона.

Как ни странно было сейчас осознавать это, но Гарри задумался, как быстро развивается разум девушек. Если бы он услышал эти слова в письме Рона, то грохнулся бы в обморок: вот такое написать! Ну, а Гермиона потрясающе умна, сообразительна. Она знает, как гнусно Гарри каждое лето просиживать здесь без друзей, без приключений… Она подарила хоть для какого-то утешения парню «Дневники Чемпионатов Мира по Квиддичу», но даже это не спасает юношу от мыслей, бесконечно посещающих голову… Спрашивается, и это жизнь? Повеситься, и то лучше будет. Хоть кто-то будет радоваться… Дадли устроит пир на весь Литтл Уингинг, закидает своим барахлом комнату Гарри… Дядя Вернон на радостях разломает все вещи племянника с особым энтузиазмом, который понятен лишь семейству Дурслей… А вот тётя предложит установить в центральном парке городка памятник: «Самому отвратительному паршивцу, которого когда-либо знал город»…

Так Гарри и сидел минут десять, пока в реальность его не вернул синий автомобиль, медленно приближающийся к дому номер четыре…

Когда машина остановилась, из неё вышли мистер Уизли и его младший сын — Рон. Оба с ярко-рыжими волосами, но у главы семейства имелись залысины.

— Привет, Гарри! Как дела? — поприветствовал Уизли-старший.

— Здравствуйте, мистер Уизли! Хорошо! Привет, Рон! — сказал Гарри.

— Привет, Гарри, — сказал Рон, пожимая руку лучшему другу. Рон всегда был выше Гарри, но теперь побил все рекорды и возвышался над ним почти на голову.

— А откуда у вас эта машина? — поинтересовался Гарри у Рона.

— Эта министерская. Вчера на заседании Министерства Магии отца избрали министром. Он, конечно, до сих пор занимает своё любимое место по злоупотреблению магловских изобретений. Люциус Малфой чуть с ума не сошёл, представляешь?

— А что случилось с Фаджем?

— Я тебе потом объясню, — прошептал Рон.

— Это касается Вольдеморта?

Рон вздрогнул.

— Называй его Сам-Знаешь-Кем! — шикнул Рон. — Я тебе всё объясню дома. Кстати Фред с Джорджем подарили мне новую выходную мантию красно-жёлтого цвета. Я написал тебе об этом в письме.

Забавно, что Рон даже сейчас решил вот так запросто сменить тему. Смотрелось это довольно нелепо.

— Гарри, а где твои родственники? — спросил мистер Уизли, осматривая прихожую. Гарри тут же повернулся — Дурслей не было.

— В гостиной, наверно, — предположил он.

Мистер Уизли зашёл в гостиную.

— Здравствуйте, мистер…э-э-э-м-м-м, — поздоровался мистер Уизли.

— Дурсль! Здравствуйте! — сказал дядя Вернон, нахмурясь, и посмотрел на мистера Уизли злобным взглядом.

— Я заберу вашего племянника до конца лета, хорошо? — несколько виновато улыбнувшись, сказал мистер Уизли. — В прошлом году я уже… так сказать, посещал ваш чудный дом…

— Отлично, — согласился дядя. — Забирайте мальчишку поскорее — меньше хлопот с этим оболтусом! — дядя злобно взглянул на племянника. Гарри посмотрел в ответ, и обидчик отвёл взгляд.

— До свидания! — сказал Гарри дяде и тёте, которые стояли рядом — тётя Петунья с опаской поглядывала из-за мужа на гостей.

— Пока! — помахал Рон.

— Счастливо, — попрощался мистер Уизли, протянув руку для пожатия, но дядя ограничился ещё более строгим и злым взглядом, который кинул на мистера Уизли. Глава рыжего семейства тем временем взял чемодан и закрыл за собой дверь. Клетку с Буклей Гарри нёс сам. — Забирайтесь на заднее сиденье — я положу чемодан в багажник.

Гарри открыл дверь машины и сел на мягкое сиденье. Не успел он осмотреться, как Рон начал гнуть своё:

— Машина покрыта лаком, отталкивающим заклятия, так что нам ничего не грозит... Кстати когда я играл в квиддич с Чарли в команде против Фреда с Джорджем, мы выиграли. Я тогда стоял на воротах.

Когда это Рон успел стать таким важным? — промелькнуло у Гарри в голове.

Тут пришёл мистер Уизли, закрыв багажник, он сел за руль.

— Поскольку я — министр магии, мы поедем медленно по магловским правилам дорожного движения, чтобы не… хотя нет. Используем портал нового образца. — Он вытащил из кармана спичечный коробок и мешочек, завязанный шнурком. Открыв мешочек, он взял щепотку серого порошка, открыл коробок, насыпал туда. Закрыв коробок, он произнёс: «Нора». Положив коробок на соседнее сиденье, он закрыл мешочек, засунул в карман и нажал подписанную кнопку на руле: «Абсолютная невидимость». Через долю секунды Гарри почувствовал, что машина поднялась над землёй, а затем рванула, казалось, со скоростью света. Она жутко тряслась. За стеклом было видно только быстро меняющиеся, размытые оттенки цветов.

Так продолжалось около минуты. Вдруг всё прояснилось. Машина стояла во дворе Уизли. Но тут всё изменилось до неузнаваемости: дом стоял ровно и выглядел намного устойчивей, чем раньше, и теперь он был очень похож на замок, потому что на углах дома были построены башенки, высотой метров двадцать. Выглядело это солидно. Всю территорию окружал высокий забор из красного кирпича с острыми железными прутьями наверху. На земле красовался ровный газон светло-зелёного цвета, вдоль забора шёл ряд маленьких, аккуратно стриженых круглых кустов. От ворот к гаражу и от калитки к новому крыльцу дома шли дорожки, выложенные плиткой, по всему двору ходили гномы, домашний эльф в наволочке, которого Гарри не мог знать, да ещё кот Гермионы — Живоглот. Наконец большую часть двора занимала площадка для квиддича с небольшими трибунами и с тремя парами колец. Увидев всё это, у Гарри челюсть отвисла, — он и не представлял, сколько галлеонов получает министр магии. Они вышли из машины, мистер Уизли достал чемодан Гарри, затем вынул палочку из кармана и взмахнул ей — машина издала секундный вопль, абсолютно отличавшийся от сигнализации магловских автомобилей (видимо, над машиной неплохо поработали, — подумал Гарри). Они двинулись к входу в дом.

— Рон… как вы играете в квиддич? Ведь рядом деревня. Маглы могут увидеть.

— Они не видят ничего кроме помойки, охваченной колючей проволокой с табличкой «Радиоактивно». Это их отпугивает. Кстати папа купил нам ящик для квиддича. Там квоффл, два бладжера и снитч. Чарли заколдовал бладжеры и снитч, так что они теперь за границы поля не улетают. Я каждый день тренируюсь на кольцах, — важно заявил Рон. — Совсем недавно доделали ремонт в доме, кстати. Теперь там всё по-другому. Ну, в общем, сейчас сам увидишь, — слегка ухмыльнувшись, подытожил Рон.

Когда они подошли к двери, Гарри увидел над ней маленькую видеокамеру и колонку.

— Это идею я взял у маглов, разумеется! — возбуждённо сказал мистер Уизли, заметив взгляд Гарри. Тут из колонки послышался мягкий женский голос: «Пароль?» и мистер Уизли добавил, — весёленький штепсель.

Дверь открылась. Троица вошла. Они находились в длинном коридоре в конце, которого была ещё одна дверь. Гарри подумал, что это был выход на задний двор. Слева и справа были входы в другие коридоры.

— Вы идите к себе в комнату, ребят. Пойду, скажу Молли, что мы прибыли, — он взглянул на часы. — Ох, кстати, скоро обед. Фургус комната Рона! — добавил он, слегка махнув палочкой.

Он пошёл по коридору и скрылся за поворотом. В это время чемодан Гарри взмыл в воздух и медленно поплыл к перекрёстку.

— Э-э-э… Рон, а где твоя комната? — спросил Гарри.

— На третьем этаже, — с улыбкой сказал Рон. — Пошли.

Чемодан в это время поворачивал налево.

— Слева две башни, лестницы к ним, четыре комнаты и туалет с душем для мальчиков и девочек, справа тоже две башни с лестницами, четыре комнаты и кухня. Лестницы наверх и слева, и справа. В данном случае нам надо налево, так как моя спальня в левой части дома. — Объяснял Рон, и, окинув взглядом пол, стены, потолок, добавил, — Это первый этаж.

Они пошли за чемоданом, но вскоре обогнали его на винтовой лестнице. Вышли на третьем этаже и вошли в комнату с табличкой «Рон», дверь в которую украшал плакат «Пушек Педдл». Ловец в это время у самой земли эффектно поймал снитч. Отвлёкшись от плаката, Гарри увидел, как много людей тут сидело: Гермиона сидела на стуле рядом со шкафами забитыми книгами. В руках у неё был «Ежедневный пророк», Фред, Джордж, Билл и Чарли, сидя на двух кроватях, говорили о квиддиче, а Джинни их слушала.

— Что творится в моей комнате? Гермиона, скажи мне, пожалуйста! — сердито проговорил Рон. Но Гермиона проигнорировала его, ничего ему не ответив.

— Гарри! Привет! — радостно воскликнула Гермиона и кинулась обнимать Гарри, отчего у него дыхание перехватило.

— Привет. Да неплохо. Привет, Чарли, Джинни, Фред, Джордж. — Гарри пожал руку Биллу. Когда очередь дошла до Чарли, Гарри ощутил многочисленные мозоли брата Рона. Мальчик протянул руку и близнецам, которые начали восторженно смотреть на него.

— Кого я вижу, Джордж! Сам господин Поттер!!! — прошептал Фред.

— И он хочет поздороваться с нами, о Мерлинова борода! — взвизгнул не свойственным ему писклявым голосом Джордж. Он энергично схватил руку Гарри и начал её так трясти, как будто хотел её оторвать.

— Ребята! Вы слышали, как пятнадцатилетний подросток сдал Министерству Магии двух волшебников, которые украли у него одну тысячу галлеонов? — обратился Гарри к ним. Близнецы скривили рты и отпустили руку мальчика.

— Ты становишься похож на Гермиону, старина, — мрачно заметил Фред.

Окно в комнате было открыто, и туда влетела сова, кинув письмо на колени Гермионе и ещё одно — к ногам Гарри. Друзья переглянулись. Гарри поднял конверт и взглянул на него — он был из Хогвартса.

— Вскрывай первая, — сказал он, когда Гермиона продолжила буравить Гарри глазами. Гермиона медленно перевела взгляд на письмо и разорвала его. Глаза её быстро забегали по пергаменту, выпавшему из конверта. Через минуту Гермиона уже сияла во всю ширину рта и стала читать вслух, с трудом подавляя улыбку:

— «Уважаемая мисс Грейнджер! Примите во внимание… вы назначены старостой факультета Гриффиндор»! — воскликнула она и достала из конверта железный значок старосты такой же, как у Перси — красный, с большой буквой «С», — Я совсем забыла, что старосты назначаются на пятом курсе! Это же было в «Истории Хогвартса», — хлопнула она себя по лбу, после чего перевела взгляд на Гарри. — Давай читай!

Ещё какое-то мгновение Гарри смотрел в её глаза, но затем спохватился и раскрыл своё письмо.

— «Уважаемый, мистер Поттер! Так как прошлый капитан команды сборной Факультета Гриффиндора по Квиддичу закончил…» Не может быть… Я капитан сборной Гриффиндора по Квиддичу! … «ваша капитанская повязка…»!!! — Гарри достал из конверта красно-жёлтый кусок ткани. На нём было написано крупным чёрным шрифтом: «Капитан».

— Вау… — протянули близнецы.

— Вот это да!.. — выпалил восторженно Рон, вытаращив глаза. Джинни раскрыла от удивления рот. Значок Гермионы, который она рассматривала до этого, остался позабытым.

— Когда-то такая была у меня! — сказал Чарли, рассматривая повязку в руках Гарри.

— Когда-то такая была у меня!! — сказал Билл.

— Когда-то такая была у Вуда!!! — сказал Джордж, — Гарри, можно посмотреть?

Гарри дал Джорджу повязку.

— Ты за какую команду болеешь? — выпалил внезапно Чарли, пожирая глазами повязку в руках Джорджа.

— За «Молниеносец», — несколько недоуменно ответил тот. Гарри узнал об этом из книги, которую Гермиона подарила ему и из «Ежедневного Пророка».

— Дай, пожалуйста, газету, — попросил Чарли Гермиону, не отрывая взгляда от повязки. Взяв её, он перевернул страницу (Гермиона ранее читала статью под названием «Выдающиеся нумерологи Британии») и начал активно водить пальцем по турнирной таблице, — «Молниеносец», «Молниеносец», «Молниеносец»…Да, нашёл! Четвёртое место в английской лиге!

— Да-а-а… Пушки Педдл на тринадцатом месте! Самое ужасное место! Из пятнадцати матчей только три победы, двенадцать поражений! Двенадцать! Какой позор.… С тринадцатого места ещё ни одна команда не поднималась! Поговаривают, оно заколдовано. Не везёт нам с тобой, Рон, — удрученно сказал Билл Рону, посмотрев на таблицу через плечо Чарльза. Проколотая бровь немного опустилась к глазам. Билл нахмурился.

— Бедный малыш, Ронни! Обделили в титулах, да ещё и квиддич не утешает! — сказал голосом младенца Фред.

— Мы ещё посмотрим, кому в квиддиче не везёт! Пойдемте, сыграем! — воскликнул Рон.

— А вот у «Молниеносца» одиннадцать побед, две ничьи и два поражения! — продолжал Чарли.

— Джинни, а ты будешь играть в квиддич? — спросил Гарри, роясь в собственном чемодане.

— Я?? Не-е-ет. Хотя, если бы у меня была бы метла, то я бы с удовольствием! Но папа не купил мне её, только потому, что я — девочка! — с огорчением сказала она. — Это несправедливо!

— Согласен с тобой. Держи, Рон. С днём рождения! — он протянул тому форму «Пушек Педдл», книгу Гермионе и, наконец, метлу «Молнию» Джинни, — С днём рождения, Гермиона! И Джинни!

— Форма?.. Форма Пушек! Вау! Спасибо, Гарри! Теперь я настоящий Колхэм!! — сказал Рон, принимая форму и восторженно глядя на неё.

— Метла? — непонимающе спросила Джинни. — Зачем мне метла, Гарри?

— Развивай свой талант ловца, — улыбнулся девочке Гарри.

— А ты на чём будешь летать? — изумился Фред.

— Я? На…М-м-м-м-молнии-1000, — скромно ответил мальчик. В его планы не входило рассказывать, что у него появилась новая метла (уже в третий раз!). Воцарилось гробовое молчание. И лишь Гермиона как ни в чём не бывало обошла тему новой метлы.

— Спасибо, Гарри! «Всё о Нумерологии», — прочитала Гермиона. — Я сама хотела её купить в Косом переулке.

Тут Гарри, стараясь преодолеть неловкость, вспомнил полученные новости:

— Косой переулок пустует. Я там недавно был. Мне сказал один продавец, что там появлялся Вольдеморт. — Когда Гарри произнёс имя Тёмного Лорда, Джинни вскрикнула, а Рон уставился на него ещё более выпученными глазами.

— Гарри, а мы? — снова встрял в разговор Фред, явно задетый за живое известиями о новой метле Гарри. — Почему ты не даришь нам с Джорджем подарков? — близнецы сделали вид, что сейчас разревутся на всю комнату, но внезапный голос отца остановил их.

— А вы уже совершеннолетние! — сказал мистер Уизли, заходя, — а я думаю, «где все?» Сейчас будем обедать. Спускайтесь.

— Тогда поиграем в квиддич после обеда! Я жутко голодный, — сообщил Билл.

— Я ещё не разобрал свои вещи, — растерянно произнёс Гарри, не зная, что ему делать. Все вышли из комнаты кроме близнецов: Фреда и Джорджа.

— В чём проблема, старик? Корунус чемодан! — Фред направил палочку на старенький чемоданчик Дурслей, и имущество Гарри стало медленно вылетать в ближайший шкаф и тумбочку. — Не боись, Гарри. Мы помним о золоте.

— А какие вам мётлы купили? — неожиданно спросил Гарри.

— «Нимбус-2003» мне, а Фреду «Чистомёт-5000». Но они ничто по сравнению с новой «Молнией», — с горестной ноткой в голосе сказал Джордж. — Ладно, пошли, а то обед пропустим.

Спустившись по дальней лестнице, они завернули налево, и вскоре оказались на большой кухне. Посередине стоял гигантский белый железный стол, накрытый белоснежной скатертью и заставленный целой кучей еды. Гарри вдруг ощутил неимоверной силы голод. Тут он заметил миссис Уизли, накрывавшую на стол. Заметив его, миссис Уизли сказала, обняв и поцеловав его:

— Здравствуй, Гарри, милый. Садись за стол, я почти закончила готовить.

— Здравствуйте, миссис Уизли, — замявшись, ответил он, садясь рядом с Роном, когда миссис Уизли отпустила его. Вскоре вошла Гермиона, которая показывала с гордостью свой значок старосты рядом идущей Джинни. Неужели она станет такой же, как Перси, — подумал Гарри и случайно перевернул чашку с чаем.

— Извините, миссис Уизли! Я в… — начал Гарри, но его перебили.

— Ничего, Гарри, — ответила та и добавила, когда Гермиона произнесла «Чистикс!», направив свою палочку на пятно (пятно, разумеется, исчезло). — Спасибо, Гермиона!

После обеда Гарри, Рон, Фред, Джордж, Чарли и Билл пошли готовиться к предстоящей игре, а Джинни пошла уговаривать мистера Уизли быть судьёй. Гарри и Рон в это время направлялись к себе в спальню, чтобы переодеться. Рон надел форму Пушек. Гарри же переоделся в свою привычную красно-жёлтую гриффиндорскою форму. Взяв свои мётлы, они пошли на поле для квиддича. Оказавшись там, они увидели Фреда, Джорджа и Билла в синих мантиях, парящих над полем и перекидывавшихся квоффлом, Гермиона читала «Всё о Нумерологии», а Чарли двигался к ним.

— Ребята! Делимся на две команды: на синих и красных. Я, Гарри и Билл — красные. Все остальные — синие. Понятно? — спросил Чарли.

Гарри и Рон кивнули.

— Хорошо. Я и Фред — капитаны. Фред! Билл! Идите сюда, спускайтесь, — окликнул он ребят. Когда они приземлились, он сказал. — Билл перекрась-ка ты свою форму в красный цвет. Фред, как будешь располагать свою команду?

— Я и Джордж, — он показал на парящего неподалёку брата, — загонщики и охотники, конечно. Рон на воротах, а Джинни — ловец, — закончил он.

— Отлично. А вот у нас проблемы с составом. Ну, что ж, тогда я и Билл загонщики. Хотя… Гарри, ты кем хочешь быть? Ловцом, вратарём или охотником? — спросил Чарли.

— Да мне как-то ловцом привычнее. Да и охотником неплохо будет, — добавил Гарри.

— Ладно. Я — вратарь, загонщик. Билл — загонщик, охотник, а ты, Гарри — ловец и охотник. Все всё поняли? Отлично. Пап, — тут подошёл мистер Уизли, — дай свисток через минуту. Пока у вас есть время размяться.

За данную минуту Гарри почистил свою метлу от пыли. Вдруг он почувствовал несильную боль в шраме, однако вскоре уже был готов к игре. При свистке всего семь вместо четырнадцати игроков поднялись в небо. Квоффл, бладжеры и снитч были выпущены. Честно говоря, Гарри и понятия не имел, как играть за двух игроков сразу, однако деваться было некуда. Билл прекрасно отдавал передачи и Гарри сумел забить три квоффла и сократить отставание в счёте до пятидесяти очков. Пробить Рона было довольно сложно, тем более что бладжеры Фреда и Джорджа не давали подлететь поближе. В воздухе за кольцами Рона летали гигантские цифры — 80:50 — таков был счёт, так как Билл вскоре забил два красивых мяча. Комментировали матч волшебные динамики внизу всех шестерых колец. После блистательного гола Джорджа, который увеличил отставание в счёте красных, динамики пропели:

— Итак, синие ведут девяносто пятьдесят. На тридцать восьмой минуте гол синих забил Джордж Уизли. Контратака красных. Может, это гол? Нет, прекрасно пущенный бладжер Фреда Уизли выбил квоффл у Билла Уизли, — комментировали динамики. В очередной атаке Гарри мчался на Молнии-1000 к кольцам Рона, но увидел золотую вспышку. Он не знал что делать: попытаться забросить квоффл в кольца или нестись за снитчем, к тому же, что Джинни уже неслась за ним. Надеясь на скорость своей метлы, он решил реализовать и то, и другое. Прицелившись в дальнее кольцо он сильно кинул квоффл туда, и, не обращая внимания куда он попадет, помчался догонять Джинни. Она в это время была на полпути от возможной победы. Гарри не успел насесть на метлу, чтобы направить её к своим кольцам, куда двигался снитч, как золотой шарик поменял направление вверх, и только сейчас Гарри понял, как легко управлять этой метлой и то, что он никогда бы не забросил квоффлы в чужие кольца без неё. Поняв то, что Джинни так быстро не поменяет курс движения он начал мчаться выше к небу. Метла невероятно быстро набирала скорость, слушаясь хозяина. До снитча осталось два метра.…Один…Гарри замахнулся и ощутил прохладные крылышки победы. Он медленно обернулся и удивился, увидев метрах в семи от себя Джинни, не спешившую к снитчу, который лежал у Гарри в руке, а возвращавшуюся к земле. Гарри же радостный летел навстречу Биллу и Чарли, которые кричали:

— Недурно, Гарри! — кричал Билл.

— Отлично летаешь! — провозгласил Чарли.

— Спасибо, — ответил Гарри. Он удивился, что забил четвёртый квоффл.

— Счёт двести десять — девяносто в пользу красных. Голы красных: Поттер — вторая минута, одиннадцатая, тридцать восьмая, девяностая, на девяносто третьей минуте — пойманный снитч, Билл Уизли — сорок шестая, пятьдесят восьмая. Голы синих: Джордж Уизли…, — говорили динамики. Приземлившись, к Биллу, Чарли и Гарри подошёл мистер Уизли.

— Отличная игра ребята! Пойдёмте в дом — по-моему, дождь собирается, — сказал он. И действительно чёрные тучи сгущались над полем для квиддича. Рон уже активно шёл с Гермионой к дому, которая не обращала на него никакого внимания — её занимала книга, полученная от Гарри. Гарри догнал их.

— Ну, как игра Рон? Ты неплохо стоишь на воротах, — признался Гарри. — Думаю, мы победим в этом сезоне. А, кстати, забыл тебе сказать: ты принят в команду!

— А-а, спасибо, Гарри, — поблагодарил воодушевлённый Рон.

— Квиддич, квиддич… Пора подумать об учёбе! Вы вот сделали уроки? — спросила Гермиона самым, что ни на есть, гермионинским тоном.

— Нет, — дружно ответили уставшие, но счастливые Гарри и Рон.

— Так вот пора бы сделать их! Списывать я вам не дам…

— Конечно, не даст! Мисс Гермиона, болгарская девушка, теперь староста. Хотя, может быть, она уже миссис, кто знает? — Фред с Джорджем догнали Гарри, Рона и Гермиону. — Именно для вас, друзья, мы и придумываем ФиД очки. Они помогают находить любые работы и видят сквозь стены (только сквозь стены!). Стоит только стукнуть палочкой по оправе, сказать название нужной работы, ученика, чья работа и она у вас в руках. Они пока что находятся в разработке. Мы с Джорджем не можем придумать, где отображать работу, чтобы списать её в тетрадь. Я предполагаю, что очки будут готовы к началу учебного года. Первым покупателям ФиД очки за полцены.

— Я не позволю вам продавать ваши очки в школе, — нахмурилась Гермиона.

— А кто тебе сказал, что мы будем продавать их в школе? — сказал Фред Гермионе и обратился к остальным. — Не знаете, кто будет учителем по защите в этот раз? Мне кажется, что Дамблдор назначит Гермиону! Кто знает, может, её уже назначили, и она с гордостью, в тайне от всех, глазеет на письмо Дамблдора!

— Я вас предупредила! — серьёзно сказала Гермиона и пошла к себе в комнату. Гарри же с Роном пошли в свою. Когда они вошли, Гарри с тоской посмотрел на свой открытый шкаф, где три четвёртых занимали учебники и свитки пергамента. Гарри подошёл к нему, положил свою «Молнию-1000», взял учебник по зельям, сел на кровать и начал листать его. Потом сказал:

— Ну что там с Фаджем? Рассказывай.

Рон подошёл к окну и с вздохом сказал:

— Не нравится мне всё это Гарри! Мы с ребятами слышали разговоры родителей. Они говорят, что Вольдеморт напал на Министерство со своей армией дементоров и Пожирателей Смерти, тогда-то он и убил многих магов, включая Фаджа. Слава богу, отец тогда был дома.

— Ещё Вольдеморт собирает сторонников. Дамблдор же в своё время создал некую организацию, где собрались все мракоборцы, остатки Министерства и наши сторонники, но всё равно их очень мало. У Вольдеморта тысячи полторы людей и дементоров, а у наших же сотни две-три, — сказала Гермиона, войдя в комнату. Судя по всему, она подслушивала.

Услышав это, Гарри даже просматривать книгу уже не мог. Он подумал о сотнях убитых невиновных людях. Таких, как многострадальные Диггори, сотрудники мистера Уизли, Перси…

— А Перси? С ним как?

— Он, как и Сириус, и Люпин, и Грюм, и Дамблдор находятся в той организации, которая находится где-то под Оксфордом, — ответила Гермиона.

— Сириус?!

— Ах да! Я забыла тебе сказать, что его оправдали в связи с гибелью Фаджа, — спокойно сказала Гермиона, как будто смерть министра магии — это всего лишь смерть особо надоедливого таракана. Он выпялился на Гермиону. — Разумеется, это ужасно! — добавила та, заметив взгляд Гарри.

— Есть и хорошие новости. Можно теперь где угодно применять волшебство, — с оживлением сказал Рон.

— Твой отец сказал, что только если очень важно! — сурово сказала Гермиона.

— Ты, значит, можешь пользоваться волшебством, а мы нет?

— Я всего лишь помогла твоей матери убрать пятно!

— Конечно, ты староста, тебе можно пользоваться…

— Это тут не причём…

— Может, хватит, — сказал Гарри.

— Разумеется, ты же будешь докладывать на меня и Гарри Макгонагалл…

— Прекратите! — повысил голос Гарри.

— Ничего подобного!

— А когда ты наябедничала о метле Гарри «Молнии».

— Я хотела как лучше! — начала кричать Гермиона.

— А получилось как всегда!

— Т-И-И-И-И-Х-О-О-О-О! — закричал Гарри. Все сразу утихли и посмотрели на Гарри с обиженными лицами. — Сколько можно? Прекратите.

— Кричать-то не обязательно, — обиженно произнёс Рон.

* * *

На следующий день Гарри проснулся поздно. В комнате никого не было. Он взглянул на часы и чуть не свалился с кровати — было уже почти два. Гарри встал, оделся и чуть не наступил на поднос с едой, который, видимо, принесла ему миссис Уизли. Также он заметил у своей кровати свою выстиранную одежду и стопку учебников.

Гарри прошёл мимо своего стола, на котором валялись свитки пергамента, перья и учебники (Гарри пытался доделать ночью все уроки, но из-за мыслей, заполнявших голову, он ничего не сделал), и посмотрел в окно. Во дворе были почти все: Рон летал у колец и пытался заколдовать бладжеры так, чтобы они летели в кольца, Фред и Джордж сидели на траве и что-то активно обсуждали, Билл умудрялся пинать футбольный мяч о стену сарая и читать журнал одновременно, Гермиона как всегда сидела на скамейке и читала «Всё о Нумерологии». Гарри взял поднос с сандвичами и какао, и положил его на стол. Он не знал, сердятся ли на него Рон и Гермиона. Доев сандвичи, он отнёс поднос на кухню. Решив не отнимать у миссис Уизли время, он помыл за собой стакан сам и отправился во двор.

К Гермионе и Рону он не пошёл, а решил подойти к Фреду с Джорджем.

— Привет, Гарри! Выспался, я смотрю, — весело сказал Фред, увидев Гарри, идущего к нему. Сотворив палочкой зеркало, он дал его Гарри. Взглянув на себя, Гарри непринуждённо улыбнулся — волосы его стояли дыбом.

— Койфуриус! — сказал Фред, направив палочку на Гарри. Волосы у того стали выглядеть боле менее сносно.

— Спасибо, — поблагодарил Гарри. После этого наступила двухминутная пауза — Гарри не очень хотел идти к Рону и Гермионе, а Фред с Джорджем обсуждали какие-то свои дела. Немного помявшись, Гарри всё-таки решился. Однако на его пути возникли несколько фигур: это были Сириус Блэк, Чарли Уизли, мистер Уизли и Люпин. Они трансгрессировали так, что Гарри чуть не врезался в Сириуса.

— Привет, Гарри, — поприветствовал Сириус, завидев ошарашенного крестника.

— Здравствуй, Сириус, — поздоровался Гарри. — Здравствуйте, профессор Люпин.

— Да не профессор я тебе уже, Гарри, — улыбнулся Люпин. — Как дела?

— Да нормально вроде бы, — сказал Гарри.

— Ну ладно, ещё увидимся. Удачи тебе, — сказал Люпин, и вместе с Чарли и мистером Уизли отправился в дом.

— Гарри, можно перекинуться с тобой парой слов? — спросил Сириус как бы между делом.

— Конечно, — без сомнений ответил Гарри.

— Только не здесь. Пойдём, — сказал Сириус, оглядываясь по сторонам. Они пересекли двор, и, войдя в дом, зашли в комнату на первом этаже.

— Что-то случилось? — недоуменно спросил Гарри.

— Гарри... ты, конечно, знаешь, что Волдеморт хочет убить тебя, — произнёс Сириус, садясь на стул.

— Ну я как-то догадался, — с иронией сказал Гарри.

— Скажи... ты никогда не задавался вопросом — почему именно ты? Почему ему нужен именно ты? — поднял на него взгляд Сириус.

— Задавался, — тихо сказал Гарри. Конечно, он думал об этом и думал много раз. Но ответ отнюдь не лежал на поверхности.

— И? — выжидательно спросил крёстный.

— Не знаю... — покачал головой Гарри и добавил: — Это как-то связано с родителями?

Сделав паузу и вздохнув, Сириус сказал:

— Четырнадцать лет назад ты не просто выжил, Гарри. Ты сокрушил того, кто наводил ужас на миллионы людей одним своим именем, одним напоминанием о себе. В тот день ты победил величайшего из тёмных магов и завершил Первую Войну. Гарри… при всём моём желании, я не смогу дать тебе ответ на вопрос, почему именно ты. Ты сам поймёшь это, со временем. Но я могу сказать одно: ты связан с Волдемортом, и связь это необычна. Это не просто чувство смены эмоций, это нечто большее...

— Что это? — спросил Гарри, не отрываясь глядя на Сириуса.

— Я сам не знаю точно, Гарри. И говорю тебе я это с одной целью — пожалуйста, будь осторожен. Волдеморт крайне хитёр и может воспользоваться лазейками, о которых ты даже и не ведаешь. Поэтому, пожалуйста, пообещай мне, что не будешь совершать рисковых поступков и будешь бдителен, — серьёзно сказал Сириус, поднимаясь на ноги.

— Ты что-то знаешь и не говоришь мне, — сказал Гарри. — Почему?

— Так надо, Гарри, поверь, — положив руки на плечи крестнику, сказал Сириус. — Просто пообещай мне...

Гарри вглядывался в глаза своего крёстного какое-то время, после чего сухо сказал:

— Ладно. Я могу идти?

— Можешь, — вымолвил Сириус.

Гарри вышел из комнаты, хлопнув дверью. За углом стояли Рон, Джинни, Фред и Джордж.

— Ну, что он тебе сказал? — полюбопытствовала Джинни.

— Мы все умрём, — с сарказмом заявил Гарри. После этих слов Гарри направился в свою с Роном комнату. Там он растянулся на кровати, погрузившись в свои мысли. Но не успел он как следует всё взвесить, как в комнату вошёл Рон и сел на кровать Гарри.

— Мы с Гермионой уже не ссоримся. Однако мы считаем, что ты был немного груб с нами, — с осторожностью сказал Рон.

Гарри на это ничего не ответил.

— Не хочешь сказать, что тебе рассказал Сириус? — спросил Рон.

— Нет, — ответил Гарри.

— Ну и отлично! — заявил Рон и, вскочив с кровати, вышел из комнаты. Гарри же встал и попытался снова сделать уроки, но и на этот раз его голова была забита другой информацией. В отчаянии он начал читать подаренный Гермионой «Дневник Чемпионатов Мира по квиддичу». Он всегда ему помогал. Однако сегодня был не тот случай. Неожиданно в комнату вошла Гермиона.

— Привет, Гарри, — сказала она.

— Привет, — безразлично кинул парень.

— Что делаешь? — девушка подошла поближе к столу.

— Читаю, — соврал Гарри. Книга лежала раскрытая перед ним. Гермиона тут же подошла совсем близко и расширила глаза, как будто не поверив своим ушам. — Но не уроки, Гермиона! — добавил поспешно Гарри. Тут в окно влетела крупная сова, грубо кинула письмо в лицо Гарри и улетела. Увидев это, Букля, сидевшая на шкафу, как ястреб смахнула с него и с невероятной скоростью вылетела из окна в погоне за обидчицей хозяина.

— Давай, Букля, покажи ей! — крикнул вдогонку сове Гарри. Он раскрыл письмо и прочитал про себя: «ТЫ ПОДЛЫЙ ГРЯЗНЫЙ УБИЙЦА, ПОТТЕР!!!» — было написано крупными буквами. Гарри скомкал письмо и попытался кинуть в сову принёсшую его.

— Когда это я стал подлым грязным убийцей? — раздражённо спросил Гарри.

— Там было это написано? — удивилась Гермиона. Лучшим ответом был свирепый взгляд Гарри. — Не переживай, Гарри, такое бывает, — добавила она.

— Бывает?? Просто ужас какой-то! — воскликнул Гарри и в ярости плюхнулся на кровать. — Гермиона, скажи, в чём я виноват? — Гермиона не успела открыть рот, как он продолжил: — Ладно, не говори. Я просто не знаю, кто это мог сделать. Кроме Малфоя, разумеется!

— Нет, это не он. Он бы написал что-нибудь совсем другое, — сказала Гермиона.

— Наверно, ты права. Но тогда кто мог это сделать? — спросил Гарри. — Кто считает меня убийцей…

— Из твоих друзей, — закончила за Гарри Гермиона. Гарри посмотрел на неё в недоумении. — Письма только наших друзей могут пройти сквозь защитное поле, поставленное Дамблдором.

— У меня есть друзья только в Хогвартсе, — сказал Гарри. — Значит, это может быть кто угодно… Рон?

— Нет.

— Симус?

— Вряд ли.

— Дин? Нет, — сказал сам себе Гарри. — Может, вообще Чжоу?.. Чжоу?!

— Ты что? Конечно, нет!

— Ну не знаю…— сказал Гарри. — Вот приеду в школу — тогда и увидим.

— Ладно, Гарри. Не бери эти вещи в голову. Я пойду к себе, — сказала Гермиона и вышла из комнаты.

Гарри поймал себя на мысли, что вот уже несколько секунд смотрит на дверь, за которой скрылась Гермиона. Странное, надо сказать, чувство.

Так и прошли каникулы Гарри. Произошли в них только несколько вещей: первая — Гарри помирился с Роном; вторая — Гарри всё чаще ловил себя на том, что подолгу беспардонно глазеет в сторону Гермионы; третья — Фред и Джордж придумали кучу новых вещиц очень полезных, по мнению Рона, в учёбе. Ну и наконец, письма с гадостями и оскорблениями, адресованные Гарри, продолжали приходить.

Наконец настал последний день каникул. К этому времени Гарри с помощью Гермионы доделал все уроки. Однако не из-за уроков он никак не мог заснуть. Он всё думал и думал. И почти всего его мысли были связаны с ней... Когда же он заснул…

Гарри находился в Большом зале Хогвартса. Вокруг него стояли ученики всех факультетов и показывали на него пальцем. Перед ним же стояла Чжоу и кричала на него:

— ТЫ ПОДЛЫЙ, ГРЯЗНЫЙ УБИЙЦА, ПОТТЕР! ТЫ УБИЛ СЕДРИКА! — прокричала Чжоу и кинула в Гарри письмо, то самое, которое он получил от крупной совы. Все начали смеяться и тыкать в Гарри пальцем. После этого Гарри переносится на решающий матч Чемпионата Хогвартса по квиддичу. Гарри мчится за снитчем, но тот превращается в дементора и летит на Гарри. Тот же произносит: «Экспекто Патронум» и дементор исчезает. Гарри продолжает погоню за снитчем, но замечает Гермиону, целующуюся с Крамом, и отвлекается. В тот же момент в него влетает десяток бладжеров… всё темнеет…Он оказывается в больничном крыле, над ним стоит Вольдеморт, Сириус и несколько Пожирателей Смерти с нацеленными на Гарри волшебными палочками. Все кричат разом: «Авада Кедавра»… всё снова темнеет… Гарри падает в бездну… Ей нет конца…

Гарри резко проснулся. Он весь был в холодном поту. Мальчик взглянул на кровать Рона: тот дрыхнул, свисая с кровати. Гарри посмотрел на часы — 6:12. Он знал, что не заснёт больше, поэтому встал, оделся и, стараясь не шуметь, вышел из комнаты. Он направлялся во двор. Выйдя из дома, он вдохнул в себя глоток свежего воздуха и посмотрел на небо — оно было серое и хмурое, как будто отображало настроение Гарри. Он же подошёл к скамейке и присел, хоть она и была сырой от утренней росы. Глубоко задумавшись о своём сне, Гарри решил, что он вещий, но ему уже было почти всё равно, как отнесётся Чжоу к смерти Седрика и к тому, что он, Гарри, выжил.

«Интересно, где сейчас Хагрид... — спросил сам себя Гарри. — Может, он всё ещё на задании, которое дал Дамблдор?». Гарри хотелось поделиться с кем-нибудь в своих чувствах, мыслях, а так как с Сириусом он, можно сказать, поссорился, то делиться было не с кем. Рону он не расскажет, потому что тот сам влюблён в Гермиону, да и с Джинни Гарри не горит желанием делиться оттого, что совсем недавно он нравился ей. Поэтому юноша сидел в раздумьях совсем один.

Вскоре небо начало светлеть, и Гарри решил пойти на кухню чего-нибудь съесть (утренний голод дал о себе знать). Сев и пораскинув мозгами, Гарри понял, что не сможет себе ничего приготовить — он не взял даже палочки, а идти за ней желания не было — разбудит ещё Рона, не дай Бог. Пришлось ждать около часа, когда миссис Уизли пришла на кухню вся взъерошенная и сонная. Пройдя мимо Гарри, она даже не заметила его и подошла к зеркалу.

— Э…Доброе утро, миссис Уизли, — сказал негромко Гарри. Миссис Уизли подскочила от неожиданности.

— О Мерлин, Гарри. Ты чего тут делаешь в такую рань? Плохо спал? — спросила миссис Уизли, подходя и вглядываясь в бледное лицо Гарри.

— Хорошо, — соврал он.

— Ты хочешь есть, наверно! Что будешь? Блинчики, тосты или яичницу с беконом? А может всё вместе? — бодрым голосом сказала она.

— Я бы не отказался, миссис Уизли, — согласился Гарри. Миссис Уизли взмахнула палочкой, и в кастрюле появилось тесто. Она ещё раз взмахнула палочкой. На этот раз из холодильника вылетело молоко и полилось в кастрюлю с тестом, потом из верхней полки вылетело какао и посыпалось в тесто, наконец, гигантская ложка появилась из воздуха и начала замешивать содержимое. Вскоре после минутного перемешивания из кастрюли на блестящую сковородку полилось вполне аппетитное на вид тесто. На плите зажёгся огонь, и туда взгромоздилась сковорода. Таким образом через некоторое время блинчики были готовы. После этого она положила Гарри чистую тарелку, рядом с ней тарелку полную блинов и баночку с мёдом. Потом поставила стакан молока.

— Ты пока ешь, Гарри. Скоро подойдут остальные. Я скоро вернусь, — сказала она и вышла. Гарри же взял один из блинчиков, посмотрел на него и начал медленно жевать. Вскоре через минут пятнадцать на кухню вошёл мистер Уизли. Он так же, как и миссис Уизли, жутко не выспался.

— Доброе утро, мистер Уизли, — сказал Гарри, когда тот вошёл.

— Здравствуй, Гарри, — сонно сказал мистер Уизли. — А что ты так рано встал? Плохо спал?

— Нормально, — снова соврал Гарри. Тут вошёл Фред, который был в чёрной мантии, за ним Джордж. У обоих были страшно красные глаза и мешки под ними. Не заметив отца и Гарри, они продолжали беседу.

— …надо обязательно сказать Ли, что мы наконец доделали эти тупые очки! Он говорил, что уже нашёл оптового покупателя, — говорил Фред.

— Какие очки? — строго спросил мистер Уизли. Фред и Джордж подпрыгнули от ужаса. — Опять собираетесь продавать в школе свои изобретения?

— О чём ты говоришь, папа? Какие изобретения?.. У Джорджа что-то ухудшилось зрение, поэтому мы с ним пытаемся сделать для него очки…

— Что за глупости ты говоришь Фред? — рассердился мистер Уизли. — Ты прекрасно знаешь специальное заклинание.

— Папа, но нам же нельзя пользоваться волшебством в таких случаях. Это не законно, — сказал Джордж. — Тем более мы забыли собрать вещи вчера вечером. — Сказал Джордж, и они с Фредом поторопились выйти из комнаты, дабы не попасть под новую волну расспросов. За ними дверь снова отворилась и вошли Джинни, Чарли, Рон, Билл, Люпин и Сириус. Поняв, что хочет уединиться, Гарри, сказав всем «Доброе утро», вышел из комнаты и чуть лоб в лоб не столкнулся с Гермионой, которая была у двери в кухню. После полуминутной паузы Гарри вымолвил:

— Извини, я.. э-э.. тебя не заметил.

— Да нет, это я тебя не заметила, — сказала Гермиона и улыбнулась. Гарри от этой улыбки залился краской и, чтобы не показывать этого, обошёл Гермиону справа, и поспешил к себе в спальню.

Гарри ворвался в комнату, прислонившись к двери и тяжело дыша. После этого он прыгнул к себе на кровать и распластался на ней. В голове у него била мысль: «Нравлюсь? Я ей действительно нравлюсь?». Но эта счастливая минута была довольно невелика — в окно влетела сова и кинула письмо Гарри. Тот взглянул на него — там было написано: «ПОТТЕР! ТЫ ОТВЕТИШЬ ЗА СМЕРТЬ СЕДРИКА!». Гарри, скомкав письмо, кинул его на пол и с яростью ударил по стене так, что со шкафа упала тяжеленная книга, устроив такой грохот, что Гарри показалось, точно взорвалась навозная бомба. Вдруг Гарри услышал в коридоре тяжёлые шаги. Он ужаснулся от мысли, что это миссис Уизли, которая никогда не держала зла на Гарри. Но вошёл неожиданный гость — Перси.

— Рон, ты что тут уронил?! — заорал Перси, но, увидев Гарри, понизил тон до обычного. — Гарри! Что тут произошло? — сдержанно поинтересовался он.

— У меня книга упала, — сказал Гарри и показал на лежащий на полу учебник. Перси подошёл, посмотрел на учебник, поднял и положил на полку в шкафу.

— Книги надо беречь, Гарри, — сказал Перси материнским тоном. После этого увидел скомканное письмо, подняв, он прочитал его.

— Надеюсь, ты не думаешь, что я убийца, — ехидно спросил Гарри.

— Конечно, нет! — сказал Перси и быстрым шагом вышел из комнаты, будто боялся, что Гарри на него набросится. Какое-то время Гарри сидел в раздумиях. Через минут десять пришёл насытившийся Рон.

— Кого убили?

— Пока никого, — сообщил Гарри, садясь на кровать. — Но, чувствую, вот-вот кого-то убью.

— Опять письмо? Не бери в голову. Ладно, пора бы и вещи собирать пока мама не заметила, что мы ещё и не начинали.

— Хорошая мысль, — сказал Гарри, вспомнив о несобранных вещах. Они никак не могли собраться — им постоянно кто-то мешал. То Фред с Джорджем трансгрессируют к ним в комнату…:

— Гарри, покупай очки, пока есть скидки. Всего двадцать галлеонов, — предлагал Фред.

— Не многовато ли будет? — спросил Рон, крайне заинтересованный в этом вопросе.

— Так и быть, девятнадцать! — пошёл на уступки Фред.

— Семнадцать и не кната больше! — сказал Рон.

— Джордж, младший братик Ронни хочет нас разорить! Какое ты знаешь заклятие для возникновения крупного паука?

— Ладно, ладно! Девятнадцать, так девятнадцать! — испугавшись, согласился Рон и вручил Фреду нужную сумму. Тот в свою очередь отдал одну пару очков. Рон сразу же одел их и спросил:

— Что теперь делать? — спросил он.

— Стукни палочкой по оправе, скажи «Равио», и ты увидишь домашнюю работу, выполненную на «О» (отлично). — Рон так и сделал. Ничего не произошло.

— Невероятно! — восторженно изрёк Рон.

— Да, превосходные очки, — с гордостью сказал Фред. — Мы говорили тебе, они стоят двадцати галле…

— Что ты там видишь? — заинтересовался Гарри.

— Твоё сочинение! — воскликнул Рон.

— Действительно! — сказал Джордж, сняв с Рона очки и нахлобучивая их себе на нос. — Теперь понятно, почему тебе не нужны наши очки. Ты ведь зубрила!

— Ничего подобного! — возмутился Гарри…то миссис Уизли приходит их подгонять…:

— Гарри, Рон, вы уже собрались? Давайте быстрее, уже половина десятого! — сказала миссис Уизли, сразу после того, как Фред и Джордж вышли из комнаты.

— Мам, мы только начали собираться. Фред с Джорджем нас отвлекли, — сказал Рон, пряча в карман ФиД-очки. Услышав это, миссис Уизли удалилась. Наконец для Рона и Гарри были созданы условия для сборки чемоданов. Тогда-то Гарри понял, что его вещи раскиданы по всей комнате, и он от этого пришёл в ужас. Тут дверь в комнату в очередной раз открылась: в комнату вбежала Джинни с газетой «Спортивный Пророк».

— Рон! Рон! Гарри! Рон! Гарри! — закричала Джинни, не зная с чего начать.

— ЧТО? ЧТО? — заорал Рон.

— Товарищеская игра: «Молниеносец» принимает «Пушки Педдл». Сегодня в десять тридцать, — снова закричала Джинни, указывая на маленькое объявление на первой странице (этого стоило ожидать, во-первых: «Молниеносец» — не первая в лиге команда, а «Пушки» — тем более; во-вторых, на первой странице была изображена Гермиона, целующаяся с Виктором Крамом. Под этой фотографией было написано: «Британская отличница и болгарская супер-звезда». От этого у Гарри с Роном челюсть отвисла.

— Я знала, что вам понравится моя новость! — перешла на более спокойный тон Джинни. Рон был так удивлён тем, что Джинни не заметила главную страницу, что посмотрел на неё таким взглядом, от которого Джинни сразу устремила взгляд на газету и чуть не упала в обморок.

— Ничего себе?! — воскликнула она.

— «Ничего себе» она говорит! — воскликнул Рон. — И что будем делать?

— Делать вид, что ничего не случилось, — безразлично сказал Гарри (хотя на сердце ему стало горько). — Пойдём во двор полетаем.

— Отличная идея, — одобрил Рон.

— А вещи кто будет собирать? — сказала Джинни голосом, подобным голосу Гермионы. Но Рон и Гарри проигнорировали её, не ответив на поставленный вопрос. Они схватили свои мётлы и побежали во двор. По дороге из дома они услышали множество фраз:

— Эй, вы куда? — спросил Билл.

— Что за беспредел? — воскликнул Джордж.

— Мальчики, вы уже собрались? — спросила миссис Уизли. Но они не ответили ни на один из вопросов. Вырвавшись на улицу, они сразу оседлали свои мётлы.

— Да уж. Как нам не везёт… — сказал с досадой Рон, который летел вместе с Гарри вдоль поля для квиддича.

— Ты о чём? — спросил Гарри.

— О Ге…квиддиче! — Гарри понял, что тот чуть не выдал все свои тайны и уловил первые буквы отлично известного им обоим имени. — Почему нам надо в школу, когда по визору…

— Телевизору, — поправил его Гарри. — Но я не видел его у вас в доме.

— Он находится у папы в мастерской в гараже, — сказал Рон.

— Как думаешь, кто выиграет? — спросил Гарри, стараясь казаться увлеченным.

— «Пушки», разумеется, — ответил Рон.

— Мне кажется, «Молниеносец». Он ведь стоит в верхней части турнирной таблицы Лиги по квиддичу, — с оптимизмом рассудил Гарри.

— Это всего лишь статистика. Я говорю — «Пушки»! — воскликнул Рон.

— Нет!

— Да!

— «Пушки» на «Кометах». А «Кометы» лучше, чем «Молнии»! — начал кричать Рон.

— Вовсе нет!

— Да!

— А давай проверим! — сказал Гарри, с унижением посмотревший на «Комет» соседа.

— Давай! На счёт три летим до конца поля. Кто первым пролетит мимо колец, у того метла и быстрее.

— Идёт! — согласился Гарри.

— Раз. Два. Три… — сказал Рон, и они понеслись вдоль поля. Сначала Рон вырвался вперёд на считанные сантиметры, но вскоре «Молния» дала знать о своей скорости и Гарри уже отрывался с большим преимуществом и, когда конец поля был совсем близок (близок он стал через малейшие секунды), Гарри обернулся и прокричал:

— Вот так-то! А-а-а-а-а-а!!! — закричал Гарри. Он на всей возможной скорости, забыв о кольцах, влетел в одно из них. Метла чудом осталась жива. Она вместе со своим хозяином улетела на метров десять от колец. От такого удара Гарри отключился…

…Придя в себя (через минуты две), у Гарри всё в глазах расплывалось. Он кое-как различил фигуру Рона, сидящего на коленях над ним и шлёпавшего его по лицу.

— Гарри, ты в порядке? Извини меня, дружище, за критику в твой адрес, — сказал Рон, когда Гарри посмотрел на него.

— Ничего! Я сам вёл себя как идиот, — Гарри зафиксировал свой взгляд и предметы стали более чёткими, но полностью не были видны — очки Гарри валялись в двух метрах от него разбитые. Рон, поняв, что друг слеп, как крот, достал палочку, поднял очки и произнёс «Репаро». После этого, уже целые очки он вручил Гарри. Гарри, одев их, ужаснулся, увидев свою метлу.

— «Молния»! Что с тобой? — он разговаривал со своей метлой, как с живым существом. У его метлы было сломано прутьев пятнадцать, плюс она была вся исцарапана и в грязи, судя по всему образовавшейся после короткого, но сильного дождя. Тут к Гарри и Рону подлетела сова и кинула письмо. Рон поднял его и прочитал вслух:

— ПОТТЕР, СОВЕТУЮ НЕ ВОЗВРАЩАТЬСЯ В ШКОЛУ. А ТО ВОЛЬДЕМОРТ УБЬЁТ ТЕБЯ ВМЕСТЕ С ТВОИМ СООБЩНИКОМ УИЗЛИ, — это письмо подействовало на ребят, как красная тряпка на быка. Для Гарри это было последней каплей, да и Рон разозлился не на шутку.

— Ну, всё! С меня довольно, — воскликнул Гарри, схватил метлу и понёсся за совой, принёсшей это письмо. Рон, не медля ни секунды, поступил также. Сова, поняв, что она в беде, прибавила значительно в скорости, да так, что, к невероятному удивлению ребят, даже не уступала лучшим в мире мётлам. Так как расстояние было с начала погони между «хищниками» и «жертвой» более чем крупным, догнать сову было крайне трудно. Погоня продолжалась около получаса, когда Гарри далеко позади услышал напуганный крик Рона.

— СТ-О-О-ОП! — Гарри неохотно сбавил скорость.

— Гарри! Смотри, куда мы залетели! — сказал Рон, догнав Гарри. Они парили в воздухе над сосновым лесом.

— Только из-за этого ты меня остановил? Успокойся, у меня на метле есть…о, чёрт!

Гарри увидел, что его компас сломан — стеклышко было разбито, и стрелка безвольно дёргалась.

— Я про то же! — раздражённо сказал Рон. — Что мы теперь будем делать? Поезд в школу отходит от платформы через пятьдесят минут!

— Палочки с собой у меня нет, — тихо сказал Гарри. — Куда полетим?

— Обратно, куда ж ещё, — Рон указал назад. — Мы вроде оттуда летели.

— Может быть, — сказал Гарри. — Хотя постой… — он задумался. — Дай-ка палочку. — Рон протянул свою новенькую палочку из остролиста. — Направление, — палочка повернулась на север, а Хогвартс, как предполагал Гарри, находился где-то на северо-западе. — Нам туда, — сказал Гарри, вручая Рону его палочку и показывая налево. И они полетели: леса менялись полями, озёрами, деревнями (тогда Гарри подумывал о маскировке). Вскоре он подал встревоженный голос:

— Что-то не то... полетели туда!

Так они и сделали и в очередной раз повернули. Они летели до ближайшего населённого пункта. Появился он минут через пятнадцать.

— Снижаемся! — сказал Гарри Рону, когда они издалека заметили небольшую деревушку. Спустившись, они направились в сторону домов. По дороге Гарри спросил Рона:

— Слушай, нам нужна другая одежда — в этой для маглов мы выглядим очень уж странно.

— Хм.. Наверно, ты прав. Знаешь какое-нибудь подходящее заклинание? — спросил Рон Гарри.

— Э-э-э…никакого, — подумав, сказал Гарри. — Может, Клоуз? Кажется, слышал что-то подобное от Гермионы. Давай попробуем! Дай-ка мне палочку.

Гарри навёл на Рона волшебную палочку и сказал: «Клоуз!». Мантия Рона сразу превратилась в тёмно-синий свитер.

— Круто! — воскликнул Рон, беря из рук Гарри свою палочку. — Клоуз!

Мантия Гарри также превратилась в свитер, однако другого тона.

— То, что нужно. Теперь можем идти, — сказал Гарри. — Только спрячь палочку.

Рон убрал палочку во внутренний карман. Дойдя до деревушки, они подошли к женщине в длинном платье и с пакетам в руках.

— Извините. Вы не видели тут в округе радиоактивную зону? — придавая своему тону небрежность, спросил Гарри.

— Ха! Не глупите. Я волшебница, и магов чую за километр, — сказала женщина. Гарри и Рон очень удивились, что в таких краях встретили волшебницу.

— А вы думали, где волшебники живут? В Хогсмиде, что ли? — спросила волшебница, угадав ход мыслей Гарри и Рона. — Хогвартс в той стороне, — она показала в сторону гряды. У ребят в этот момент отлегло от сердца.

— Большое спасибо вам! — с облегчением сказал Гарри, и они побежали в сторону леса, чтобы незаметно сесть на мётлы…

…Летели они довольно долго и наконец их взору предстал-таки Хогвартс во всей красе. Но видели они не только замок, но и всю округу: Хогсмид, железнодорожную платформу, на которую должен был прибыть Хогвартс-Экспресс. Однако поезда там не было, как и толп учеников на платформе. Значит, они с Роном прилетели раньше, — подумал Гарри.

Темнеть только начинало.

— Без двадцати семь, — сказал Рон, взглянув на свои часы. — Безумно хочу есть.

— Сначала приземлись, а потом думай о еде! — сказал Гарри. — Куда будем приземляться?

— Наверно, лучше на платформу, чтобы слиться с толпой, — предложил Рон.

— Да, наверно, так будет правильнее, — согласился Гарри. Вскоре они так и сделали — приземлились. И только сейчас поняли, что до сих пор в свитерах, в которых были в деревне.

— Ты знаешь заклинание, чтобы вернуть всё как было? — спросил Рон.

— Э-э-э…нет, — ответил Гарри, пораскинув мозгами.

— Ну и что тогда будем делать?

Гарри не ответил.

Сидели они на корточках, дожидаясь, поезд и вдруг…

— Едет! — воскликнул Рон и устремил взгляд на вибрирующие рельсы. Гарри тоже поднял глаза (до этого он раздумывал о грозящем наказании). Поезд ехал в их сторону, замедляя скорость.

— Надо куда-нибудь спрятаться! — воскликнул Гарри. — Чтобы мы не попались на глаза ученикам.

— Это мысль! В противном случае Малфой придумает новую песенку: «Поттер и Уизли — нетрезвые мысли».

Посмеявшись, ребята решили спрятаться подальше от глаз в одной из карет, поджидавших неподалёку учеников.

— Ну мы и влипли, — вымолвил Рон. Послышался скрип и свист тормозов паровоза, затем топот сотен учеников и, наконец, голос профессора Грабли-Дерг:

— Первокурсники, ко мне! — кричала она. — Первокурсники!

— Наверное, Хагрид ещё не вернулся, — встревожено сказал Рон.

— Наверное…готовься. Сейчас кто-нибудь определённо к нам зайдёт... — но не успели эти слова слететь с его губ, как дверь кареты отворилась и в карету вошла Парвати Патил. Однако, увидев Гарри, она моментально сменила решение и с силой захлопнула дверцу. Гарри и Рон переглянулись. Думали они об одном и том же: может, Парвати и есть автор тех самых писем, из-за которых они, собственно, здесь и торчали? Вслед за Парвати в карету запрыгнул неуклюжий Невилл Долгопупс.

— Ой, привет, ребята, — поздоровался Невилл, заметив, что карета не пуста. — А где вы были? Я вас не заметил в поезде.

— Мы…э…мы сидели в конце поезда, — соврал Рон.

— Там, где вагон для старост и капитанов команд по квиддичу?

— Да…э… именно там! Меня назначили капитаном, не слышал? — спросил Гарри.

— Нет. Поздравляю, — улыбнулся Невилл. — А почему вы не в мантиях?

— Э-э-э…была церемония вручения капитанских повязок. Вчера, — сказал Гарри. И быстро поменял тему в более безопасное русло. — Как каникулы провёл?

— Отлично! Не считая того, что я чуть не утонул в озере, что меня ужалила малайская ядовитая пчела, и я поджёг дом, — с грустью изрёк Невилл. — Но зато я сделал все уроки и почти научился летать на метле, — радостно добавил он.

— Это просто прекрасно, Невилл! — сказал Рон, задумавшись о значение слова «отлично». Вскоре колонна карет двинулась, и Гарри с Роном вздохнули с облегчением — возможно, они уже избежали наказания.

За окошками кареты виднелись крутые склоны, чёрный лес и не менее чёрное озеро. Всё это не могло добавить оптимизма, однако Гарри чувствовал себя вполне неплохо — он дома.

Остановилась колонна минут через пять. Троица вышла и направилась к замку. Гарри с Роном, заметив Гермиону, Джинни, Фреда и Джорджа, прибавили сильно шаг и уже чуть ли не бежали, бросив Невиллу:

— Извини, Невилл, но нам срочно надо в замок, — сказал Рон.

— Зачем? — сказал Невилл, но Гарри и Рон его уже не слышали — они неслись навстречу большим дубовым дверям, которые вели в холл Хогвартса. Вбежав туда, они помчались в комнату Гриффиндора.

— Пароль? — спросила Полная Дама в пышном розовом платье.

— Э-э-э…Ты знаешь пароль? — спросил он у Гарри.

— Если ты не заметил, я всё это время был с тобой! — прошипел Гарри, оглядываясь по сторонам.

— Ах да...у кого тогда спросить? Нам же всё-таки надо положить мётлы.

— Придётся идти с ними.

Войдя в Большой зал, который был пока полупустым, друзья вздохнули с облегчением. Сев за свой стол, они положили мётлы рядом с собой. Вдруг на Роне свитер превратился обратно в мантию.

— Слава богу, волшебство прекращает своё действие, — выдохнул Рон. — Сейчас твой тоже станет мантией.

Так и случилось.

— Наконец-то. Теперь мы хотя бы не выглядим странно. Но мётлы всё-таки привлекают внимание.

Вскоре в Большой зал начали входить толпы учеников. Войдя, они сразу устремляли взгляды на Гарри и показывали на него пальцем, как на музейный экспонат. За время летних каникул Гарри поотвык от такого повышенного внимания, поэтому, нахмурившись, начал изучать свою тарелку.

— Где вы были?!

Это была Гермиона, и вид у неё был довольно грозный. Она переводила крайне сердитый взгляд с Рона на Гарри и обратно.

— Мы скажем, если ты пообещаешь, что не будешь сердиться, — сказал Рон.

— Что?! Ещё торговаться будешь?! — заявила рассерженная Гермиона, с размаху сев рядом с Роном. — Выкладывайте!

Решив, что деваться некуда, Рон начал:

— Сначала мы летали над полем, говорили о «Про…о всяком разном. Потом решили немного полетать, развеяться... После этого Гарри влетел в ше…

Гарри одарил его сердитым взглядом. Он не хотел, чтобы Рон рассказывал о его столкновении с кольцом — это было довольно унизительно для ловца сборной Гриффиндора по квиддичу.

— …т.е. прилетело письмо от какого-то грязного вонючего козла…в письме поливали грязью меня и Гарри. Так вот! Мы разозлились и... ну мы решили поймать сову, принёсшую это письмо…

— Поня-ятно, — протянула Гермиона, хлопнув по столу. — Можешь не заканчивать! Дальше вы заблудились и полетели в Хогвартс, спросив, куда лететь у чудом попавшейся вам волшебницы из ближайшей деревушки.

— Точно! Всё так и было! А ты откуда знаешь? — удивился Рон.

— Старая песня.

— Да нет! Мы не врём! Гарри, скажи ей?

— Чистая правда! — подтвердил Гарри.

— В общем, всё с вами ясно. Гарри, а что с твоей метлой? — спросила Гермиона.

— У меня?.. Ах да, я и забыл…это…э-э-э…когда залезал в карету поцарапал! — заверил её Гарри.

Гермиона внимательно посмотрела на Гарри, после чего сказала:

— Смотрите! Ещё одно такое нарушение и вам несдобровать. Всё равно получите кричалку от миссис Уизли.

Гарри и Рон на это ничего не ответили — они и без того всё прекрасно знали. Зал потихоньку заполнялся, и, когда вошёл Малфой, он закричал на весь зал, увидев Гарри и Рона:

— Кого я вижу! Всеми уважаемый богатенький Уизли. И с ним мальчуган, который выжил в десятый раз!

Слизеринцы, как по команде, дружно загоготали.

— Не обращайте внимания на этого придурка, — сказала им Гермиона. Но оставаться сидеть и равнодушно выслушивать оскорбления в свой адрес для Гарри и Рона было делом невозможным — нервы итак были на пределе. Поэтому Гарри вскочил, схватил тарелку и швырнул её что есть мочи в Малфоя. Удар пришёлся в живот. Не успел Гарри насладиться местью, как услышал:

— ПОТТЕР!!!

Это был Снейп.

У Гарри внутри всё сжалось — Снейп видел, как Гарри запустил в Малфоя тарелкой.

В Большой зал вошёл директор школы — Альбус Дамблдор.

— Дамблдор! Поттер только что нанёс серьёзную травму ученику моего факультета! — сообщил Снейп Дамблдору.

— Неужели? — сказал Дамблдор и пронизывающим взглядом (таким взглядом, которого Гарри всегда опасался) посмотрел на Гарри. Гарри же, пытаясь убежать от взора Дамблдора, стал изучать свои ботинки (а были они довольно пыльными). Однако всё-таки на директора посмотреть пришлось. — Это правда, Гарри?

— Да, но… — не успел закончить Гарри, как Снейп его перебил:

— Ну, разумеется, это правда! Поттер постоянно нарушает школьные правила, — возмущённо сказал Снейп. — Спросите у пострадавшего Драко!

— Хорошо! После праздника по случаю начала учебного года всё обсудим, — сказал Дамблдор, а потом добавил, когда Снейп открыл рот, чтобы возмутиться: — Северус, мы не можем задерживать всех учеников из-за этого недоразумения.

Снейп снова хотел что-то сказать, но решил, что с директором лучше не спорить.

— Рассаживайтесь за свои столы. Чего вы ждёте? — мягко сказал Дамблдор ученикам. Гарри, до этого стоявший, сел и всей душой мысленно поблагодарил Дамблдора. Ученики после короткой сценки неохотно рассаживались за свои места и ещё больше глазели на Гарри.

— Вот же сволочь! — выругнулся Рон, буравя взглядом Снейпа, общавшегося с Малфоем, корчившим гримасы страшной боли.

— Я же говорила тебе, Гарри, что надо держать себя в руках! Если тебя и не выгонят из школы, то Малфой даст тебе какое-нибудь противное наказание! — сказала Гермиона.

— Почему это Малфой даст Гарри наказание? — не понял Рон.

— Только не говори, что он… — Гарри не успел договорить — Гермиона опередила:

— Староста Слизерина.

— Только не это! Как это могло произойти? — возмущался Рон, хватаясь за голову.

— Я ехала с ним в одном вагоне для старост и капитанов команд. Там, кстати, обратили внимание на то, что тебя не было. В списке ты числился, Гарри, — сказала Гермиона.

— Всё ясно. Теперь у Малфоя будет ещё один аргумент, чтобы тебя, да и меня выкинуть из школы, — изъяснил Рон. — Как я ненавижу Малфоя со Снейпом!

Гарри промолчал. Ненависть Рона к этой парочке была ничтожна по сравнению с его ненавистью. Да и вдобавок уже после этого пира его могли исключить из школы!

Когда ученики все расселись, двери в Большой зал отворились и в них вошли малютки-первокурсники.

— Быстрее…быстрее…быстрее… — подгонял первокурсников Рон, тихо бормоча себе под нос. — Когда ж они начнут? Я уже почти чувствую, как желудок оттяпал кусок самого себя с голоду!

Когда все первоклашки выстроились перед учительским столом, табуреткой с тремя ножками и распределяющей Волшебной шляпой, шляпа начала петь:

Давно всё было это,

Мне будет виден твой истинный портрет.

Когда Волшебная шляпа закончила петь, зал наполнился аплодисментами.

— Когда я назову ваше имя, вы выходите, садитесь на табурет и надеваете Шляпу, — обратилась профессор Макгонагалл к новичкам. — Когда же Шляпа назовёт ваш факультет, вы встаёте и идёте за соответствующий стол. Начинаем. Поборски, Питер!

— Почему я первый? Так нечестно! — громко возмутился белокурый мальчик, чем-то смахивающий на Малфоя, но всё-таки пошёл в сторону трёхногой табуретки, сел на неё и водрузил Шляпу себе на голову. После трёхсекундной паузы Шляпа выпалила:

— Слизерин!

— Отлично! — прокричал Поборски и побежал к столу Слизерина. На его восклицание Фред заулюлюкал, но этого почти никто не слышал, так как овации Слизерина заполнили весь Большой зал. Когда они завершились, Профессор Макгонагалл продолжила:

— Ноттингем, Чарльз, — из глубины толпы к табуретке пробился мальчик, дрожащий от страха. Он также надел Шляпу и утонул в ней — она упала ему на глаза, да так, что был кое-как виден его подбородок.

— Когтевран! — выпалила после секундного перерыва Шляпа. Стол Когтеврана радостно закричал.

— Оуэн, Джон!

— Когтевран! — снова прокричала Шляпа. Аплодисменты когтевранцев стали ещё сильнее.

— Грэгори Милуолл Элвис де Гонсалес третий! — невозмутимо выговорила профессор Макгонагалл имя испанского мальчугана. Все, кто до этого разговаривал, мигом оглянулись на длиннофамильного первокурсника. Из толпы вышел прилизанный мальчик с южной внешностью.

— Гриффиндор! — на этот раз стол Гарри заполнился веселыми криками, аплодисментами, рукоплесканиями. Сам Гарри хлопал со всех сил, ибо прекрасно помнил, как тяжело было в своё время на первом курсе ему самому.

— Фэт, Кэтрин! — к табуретке вышла ужасно толстая девочка. Сев на неё она одела Шляпу.

— Пуффендуй! — незамедлительно сказала Шляпа. В отличие от других распределений её стол особо не аплодировал. Но не успела она встать, как ножка у стула хрустнула и сломалась, поэтому табуретка с персоной, сидевшей на ней, упала с грохотом. Весь зал погрузился в оглушительный смех. Было слышно, как каждый второй надрывает живот. Однако пуффендуйцы, видимо, посчитали данное поведение учеников других факультетов за оскорбление, поэтому не смеялись и сидели с каменными лицами.

— Вот это да…ха-ха-ха…впервые вижу…ха-ха…такое! — сквозь смех пытался сказать Рон Гарри, держа его за плечо.

— Как вы можете так подло поступать с этой бедной девочкой?! — воскликнула бледная Гермиона, которая, как и пуффендуйцы, не смеялась. В это время профессор Макгонагалл подбежала к Кэтрин, подняла её и спросила:

— С вами всё в порядке, мисс Фэт?

— Да, — скромно ответила та…

…Кроме этого инцидента на распределении не было ничего интересного. В Гриффиндор прошли Арнольд Дэвис (Гарри подумал, что возможно этот мальчик брат Роджера Дэвиса, но несмотря на возможные родственные связи с когтевранцем, Арнольд вступил в красно-золотой факультет Гриффиндор), Себастьян Венгр, Джесика Коул, Дариус Смит и Жузета Каприати.

Когда распределение завершилось, Дамблдор поднялся и зал погрузился в тишину.

— Ну, наконец-то! — воскликнул Рон, жадно смотря в тарелку, которая до сих пор пустовала.

— Мы, разумеется, все очень рады наступлению нового учебного года, — сказал Дамблдор, на что зал ответил криками протеста. — Разумеется, это шутка! Ешьте!

— Слава тебе господи! — истощённо выпалил Рон, кланясь своей тарелке. В этот момент золотые блюда наполнились горами еды.

Гарри тоже не без удовольствия набросился на свои любимые блюда. Вдруг из стола выплыл Почти Безголовый Ник.

— Здравствуй, Ник! — поздоровалась Гермиона с привидением, так как её рот был едва заполнен едой, как заметил Гарри. Но вот самому Гарри с Роном было жутко тяжело здороваться, ибо рты их были забиты до отвала.

— Сдгасдвуй, Иголаз, — поприветствовал Ника Рон, насколько позволял ему рот. Гарри же, поздоровался с призраком своего факультета после полуминутной паузы, во время которой предстояла трудная работа — прожевать, а потом и проглотить всё содержимое.

— Привет, Ник! — сказал Гарри. — Как лето провёл?

— Да так, — поразмышлял Ник. — В школе был мало — обычно летал куда-нибудь: недавно посетил Ирландию. Пообщался со старым другом — оборотнем, слетал в Дурмстранг. Там у меня деловые связи с некоторыми призраками. В общем, вполне, весьма вполне. А ты?

— Я…э-э-э…я к Рону ездил. Играли в квиддич.

— Я слышал, тебя назначили капитаном Гриффиндора. Советую просмотреть с младших курсов молодые таланты.

— Спасибо, Ник, я подумаю об этом, — сказал Гарри и снова полез к еде — желудок требовал продолжения. Вскоре Гарри заметил Чжоу у соседнего стола, и сразу отвернулся от неё, думая, что это она посылала те письма. Повернулся он в сторону Гермионы, которая скромно кушала салат. Он так долго смотрел на неё, что в итоге она не выдержала и, слегка покраснев, сказала:

— Что?

— Э-э..ничего, — сказал Гарри и молнией развернулся в другую сторону. Там его поджидал Рон, до сих пор не насытившийся (после начала трапезы прошло уже около двадцати минут).

— Шо акое? — спросил он с набитым ртом.

— Кушай-кушай, детка, — улыбунлся Гарри и снова повернулся к своей тарелке. Тут он вспомнил, что его ждёт после ужина, и всем сердцем пожелал, чтобы он длился подольше. Но, к несчастью для него, вскоре Дамблдор вновь встал со своего директорского трона. Зал затих.

— Начался новый учебный год. Думаю, все знают о событиях, происходящих в последнее время. Волдеморт (зал тяжело вздохнул) набирает силу. Он уже успел проникнуть и оставить след не только во многих местах, но и в душах людей. Проник он и в наши души. Он убил нашего друга (Дамблдор взглянул в сторону стола Пуффендуя). Он убил Седрика Диггори. Волдеморт умеет сеять злобу и вражду. И если вы спросите меня, будет ли легче, будет ли лучше, я отвечу — нет, не будет. И поэтому я прошу вас всех — забудьте о разногласиях, спорах и ссорах. Всё это — пустое. Мы — одна семья. У нас есть общий враг. И дать отпор ему мы сможем только сообща. Только вместе.

Теперь о более приятном. Уроки по уходу за магическими существами будет временно вести профессор Грабли-Дерг, которая любезно согласилась снова подменить нашего захворавшего лесничего. И, наконец, о новых назначениях. Момент, которого, в последние годы, мы все постоянно так сильно ждём...

— Кульминационный момент! — сказал Гарри. Хоть он и не видел новых лиц за учительским столом, но предполагал, что новый учитель может войти в Большой зал в любую секунду, как Грюм в прошлом году.

— …Представляю вам учителя по защите от тёмных искусств, которого вы все прекрасно знаете — профессора Снейпа.

— Н-е-е-е-т!! — простонал Рон, вскинув руки к потолку, словно взывая о помощи. — Не может быть!!

— Ну почему он? Почему не Люпин? Не Грюм? ПО-ЧЕ-МУ? — раздражённо сказал Гарри.

— Да, почему? Я думал, новым учителем будет Гермиона! — с досадой сказал Фред.

— Очень смешно, — процедила Гермиона.

— Дело дрянь, Гарри, — сказал Рон, с ужасом взглянув в сторону ненавистного учителя.

— Да я знаю, — ответил тот. Дамблдор в это время продолжал говорить:

— …Также с радостью сообщаю, что, наконец, наш последний чемпион Хогвартса по квиддичу — Гриффиндор будет принимать участие в евротурнире — Чемпионате Европы среди школьных команд, который проводится каждое пятилетие…

— Слышал, Гарри? Мы будем принимать участие в Чемпионате Европы, — воскликнул Джордж.

— Я очень счастлив, — хмуро заметил Гарри. Подумать только, теперь ему придётся встречаться со Снейпом в два раза чаще. Тем более после ужина ему как раз предстоит первое рандеву с ним.

— …напоминаю, что Запретный лес запрещён для посещения всем ученикам Хогвартса. Итак, всем пора спать. Старосты, будьте добры, отведите первокурсников в факультетские спальни, — закончил Дамблдор, и Гермиона с остальными старостами тут же вскочила. Начали подниматься и остальные ученики.

— Я пошла! Удачи тебе, Гарри! — сказала Гермиона, после чего начала звать первокурсников. — Первокурсники! Первокурсники, следуйте за мной!

— Ты, наверное, тоже пойдёшь, — ощущая приближение неизбежного вымолвил Гарри, обращаясь к Рону.

— Не, я останусь с тобой. Если потребуется свидетель, я всё расскажу, — уверенным голосом сказал Рон.

— Спасибо, дружуще, — поблагодарил Гарри Рона, похлопав того по плечу. Ему действительно была необходима эта поддержка именно сейчас. Они направились в сторону учительского стола, где Дамблдор говорил с профессором Макгонагалл о предстоящем евротурнире, в котором будет принимать участие Гриффиндор. Когда Гарри с Роном подошли к учительскому столу, Снейп выпялился на них, а потом несколько грубо сказал:

— Директор! Надо выяснить вопрос с Поттером. Уизли, вы свободны, если, конечно, не хотите неприятностей!

Рон на это ничего не ответил. Он просто бросил полный ненависти взгляд на Снейпа. Профессор Дамблдор, услышав, что его позвали, оторвался от беседы и оглянулся.

— Извините, Минерва, — сказал Дамблдор и, вспомнив о разбирательстве с Гарри, обратился к Снейпу, Гарри и Рону. — Хорошо, пойдёмте.

— Что такое, Альбус? — поинтересовалась профессор Макгонагалл.

— Грубое нарушение правил в исполнении Поттера! — ответил Снейп, не дав Дамблдору ответить. — Драко! Иди сюда.

Гарри с Роном обернулись и увидели прилизанного блондина, изображавшего боль в животе. Конечно, они с Роном были уверены, что без главного актёра слизеринского театра не обойдётся — куда уж без него!

Гарри, Рон, Малфой, Снейп и профессор Макгонагалл следовали за Дамблдором, направлявшимся к себе в кабинет. Дойдя до кабинета, Дамблдор спокойно сказал:

— Жвачка бегемота, — тут гаргулья отпрыгнула и спиральная лестница начала подниматься из пола вверх. — М-м, прекрасно, — с непонятной улыбкой на лице сказал директор, который уже стоял на поднимающейся лестнице. Все через некоторое время забрались и вошли в кабинет Дамблдора. Дамблдор, сев на своё место, сказал:

— Присаживайтесь, Северус, Минерва, — Профессор Макгонагалл села, но Снейп оставался стоять.

— Ну что, Дамблдор, надо приступать. Говори, Драко!

— Э-э-э…когда я вошёл в Большой зал, Поттер ни с того ни сего кинул в меня тарелкой. Мне сразу стало безумно больно…

— Ложь. Это ложь! — воскликнули возмущённые Рон и Гарри.

— Уизли, не вмешивайтесь! А вы, Поттер, помалкивали бы лучше. Я сам видел собственными глазами, как Поттер кинул в моего ученика тарелкой, господин директор.

— Всё ясно, Северус. Давайте послушаем свидетелей, — сказал Дамблдор. — Рональд Уизли, вы первый.

После того, как Рон описал всё в деталях, Малфой и Снейп начали протестовать:

— Абсурд! Это же абсурд, Дамблдор. Уизли, что вы несёте? Хватит защищать Поттера! Вы же лучше меня знаете, как он нагло нарушил правила! — закричал Снейп. — Я требую исключения Поттера, директор!!

— Успокойтесь, Северус! — вставила профессор Макгонагалл, призывая Снейпа к порядку.

— Это ложь, профессор Дамблдор! Ложь! Наглая, подлая, грязная…извините, но это ложь! — вспылил Малфой.

— Чистая правда! — уверенно сказал Гарри.

— Помолчите лучше, Поттер, вы на грани исключе… — Снейпа перебил голос Дамблдора:

— Успокойтесь, Северус. Об исключении речи и не шло.

— Ещё как шла, Дамблдор!

— Альбус Дамблдор! — снова вставила слово профессор Макгонагалл.

— У меня есть информация о том, что…

Пока Снейп говорил, Гарри нащупал у себя в кармане неожиданно появившееся яйцо правды. Он взглянул на Рона, который заметил находку Гарри, и понял, что они думают об одном и том же, а именно о том, что когда Малфою дадут слово, Гарри со всей силы сожмёт яйцо в руке. Гарри приготовился к кульминационному моменту, а Снейп в это время продолжал:

— …Поттера не было в поезде «Хогвартс-Экспресс». Драко, говори, — сказал Снейп. Как только Малфой открыл рот, Гарри сжал в руке яйцо.

— Когда я вошёл в Большой зал, то увидел этого наглого Поттера и тупого Уизли. Я сказал им пару гадостей для разогрева, после чего подумывал запустить в них парочкой заклятий. Я сказал им, что Поттер идиотский придурок, которых свет не видывал, а матушка Уизли чуть не сдохла, наверное, от такого наплыва денег и потолстела ещё на десяток лишних килограмм. Да ещё сказал, чтобы они…

Малфой сказал такое ужасное слово, что Рон закричал: «Ах ты, урод!» и хотел было кинуться на него, профессор Макгонагалл выпучила глаза на Малфоя, Снейп пытался закрыть рот своему ученику и взмахом палочки заблокировал движения Рона, Гарри от удивления расслабил руки, в которых было яйцо, а Дамблдор и бровью не повёл и просто сказал:

— Позвольте узнать, так кого вы хотите исключить, Северус? — непринуждённо спросил он. Снейп от этого пришёл в ужас, схватил Малфоя за шкирку и вылетел вместе с ним из кабинета. Малфой же сам был крайне поражён, что он сказал, и выбегал с глазами, в которых читался страх.

— Альбус, надо поставить под вопрос обучение Драко Малфоя в нашей школе, — серьёзно сказала профессор Макгонагалл.

— Бросьте, Минерва. Пусть сначала осознает, что он сказал, а потом будет видно.

— Хм.. как знаете, Альбус. В таком случае я, пожалуй, пойду. А вы, — она взглянула на Гарри с Роном (заклятие Снейпа уже перестало действовать), — смотрите не проспите завтра уроки! Всего доброго.

— Всего доброго, Минерва, — спокойно сказал Дамблдор. Когда профессор Макгонагалл вышла, и Гарри с Роном начали приближаться к двери, Дамблдор сказал:

— Отличный способ заставлять врага говорить правду, Гарри.

— Э-э-э… спасибо, сэр. Мы может идти спать, сэр? — неуверенно спросил Гарри

— Конечно, ступайте, — сказал Дамблдор, продолжая улыбаться своей странной непринуждённой улыбкой.

— Выпутались, — сказал с облегчением Рон, когда они вышли из кабинета. У Гарри тоже отлегло от сердца, и они с Роном поскакали в общий зал Гриффиндора. Там уже почти никого не было, только редкие ученики корпели над несделанным летом домашним заданием. У камина сидела Гермиона, на коленях у которой лежал, свернувшись в клубок, Живоглот. В руках у неё была книга «Всё о Нумерологии», но было видно, что она уже не в силах читать, и глаза у неё слипаются.

— Быть старостой намного труднее, чем я думала, — сообщила она, когда Гарри с Роном уселись в соседние кресла.

— А ты чего ожидала? Не зря же Перси такой ненормальный! Теперь у тебя не хватит времени на защиту эльфов, — сказал ей довольный Рон.

— Ну, как всё прошло? — поинтересовалась Гермиона у Гарри, пропустив мимо ушей слова Рона.

— Лучше не бывает! Малфой рассказал такое, что Снейп с Макгонагалл долго этого не забудут! — снова подал голос Рон. Гермиона, до этого смотревшая в сторону камина, резко перевела на Рона взгляд и сказала:

— Что вы сделали?

— Мы только… э-э-э… ничего, — коротко ответил Рон.

— А если по правде?

— Яйцо правды, — нехотя сказал Гарри.

— О-о, понятно, — сказала Гермиона. — К вашему сведению, это запрещено правилами школы!

— Гермиона, пожалуйста, не начинай опять, а? — взмолился Рон.

— Малфой это вам припомнит, вот увидите, — с этими словами Гермиона поднялась с кресла, взяв на руки Живоглота, и удалилась в спальню. — Спокойной ночи, — бросила она напоследок ребятам. Посмотрев за тем, как она удаляется, они последовали её примеру и также пошли спать.

Проснулся на следующее утро Гарри рано. В их спальне все ещё дрыхли, и ему пришлось как можно тише одеваться. Спустившись в Большой зал, Гарри обнаружил там первых сентябрьских жаворонков — старост факультетов (включая Гермиону). Рядом с ней лежали книги, несколько расписаний и «Ежедневный Пророк». Гарри подошёл было, чтобы разглядеть, что она читает, но, заметив намерение Гарри, Гермиона молнией смахнула газету со стола.

— Доброе утро. Что читаешь? — поинтересовался Гарри.

— Да так. Ничего особенного, — отмахнулась Гермиона. — Что это ты так рано встал? Захотел стать старостой? — улыбнулась она.

— Упаси, Боже! — воскликнул Гарри. Но, увидев обиженный взгляд подруги, добавил: — Шутка. — И при этом изобразил смешок, который, впрочем, получился довольно неубедительным. Надо сказать что-нибудь нормальное, — подумал Гарри. — Ты, я смотрю, ничего не ела! — сказал Гарри, заметив пустую тарелку Гермионы.

— Да нет, я уже закончила. Просто, чтобы немного облегчить работу домовикам, воспользовалась заклинанием.

— Тогда ясно... — протянул Гарри и присел, чувствуя себя настоящим болваном.

— После вчерашнего, наверно, не спалось? — предположила Гермиона.

— Возможно, — уклончиво ответил Гарри, запивая яичницу тыквенным соком.

— Кстати! Вот твоё расписание, — она достала из сумки небольшой клочок пергамента и протянула его Гарри.

— Спасибо, — промямлил Гарри. В эту минуту в Большой зал вошла группа учеников во главе с Малфоем. Он, как Гарри показалось, оклемался от вчерашнего и активно обсуждал, что будет на уроке защиты от тёмных искусств. Увидев Гарри, он сразу подал голос:

— Поттер, советую не появляться на уроке профессора Снейпа. Иначе копилочка твоего факультета, того и гляди, прохудиться,— слизеринцы, входившие с Малфоем, засмеялись, а Гарри хотелось взять что-нибудь потяжелее тарелки и посильнее впаять Малфою в лоб.

— Успокойся, Гарри. Не слушай этого осла, — сказала Гермиона, заметив, что Гарри слегка приподнялся со скамейки. Она схватила Гарри за мантию так, чтобы он не мог никуда вырваться. Но Гарри и сам решил, что после вчерашнего пора бы и послушаться Гермиону. Поэтому Гарри, нахмурившись, опустился обратно на скамью.

— Жду, не дождусь, когда ты опозоришь свой Гриффиндор в евротурнире, Поттер, — продолжал Малфой.

— Заткнись! — крикнул Гарри. Малфой же улыбнулся и сказал:

— Минус десять очков Гриффиндору! — Кребб и Гойл заржали, как два бегемота.

— Ах ты, урод! — Гарри вскочил, готовя палочку к действию.

— Минус пятнадцать очков! — Малфой продолжал улыбаться, спокойно опустошая итак пока пустой сосуд для гриффиндорских очков.

— Гарри, успокойся, он итак уже отнял двадцать пять очков! — Гермиона снова схватила Гарри за мантию, но Гарри резко взмахнул палочкой и крикнул:

— Окаменей! — при ударе Малфой упал и проскользил по полу ещё метра два. Поднявшись, он продолжал улыбаться, хоть и не так явственно:

— Какая прелесть. Минус пятьдесят очков! — в этот момент Рон вошёл в Большой зал, увидев поднимающегося Малфоя, опустошавшего копилку Гриффиндора, он закричал:

— Что тут происходит? — спросил Рон.

— О, Уизли, и ты тут! Ну что, Поттер, будешь ещё махать палочкой или пока хватит? — произнёс Малфой, растягивая слова.

— Минус десять очков Слизерину за хамское поведение, мистер Малфой! — в Большой зал вошла профессор Макгонагалл.

— За что?? Я толь… — пытался оправдываться Малфой, однако профессор трансфигурации перебила его:

— Придержите рот, Малфой. Ещё один такой случай, и вы будете исключены! — воскликнула Макгонагалл на весь зал. Кребб и Гойл тут же перестали ржать и на их лицах появились обиженные гримасы. После этого Макгонагалл двинулась к учительскому столу. Гарри в бешенстве с размаху сел на скамью и, допив тыквенный сок и бросив Рону «Привет», отправился в башню Гриффиндора. Там только проснувшиеся ученики выходили из спален и направлялись в Большой зал. Гарри в это время, поднимаясь по лестнице, ведущей в спальни, взглянул на расписание. То, чего он боялся больше всего, свершилось — первыми уроками были сдвоенные зелья и защита от тёмных искусств. Гарри в миг представил себе выражение лица Снейпа, спрашивающего у него вопрос за вопросом и снимающим десятки очков из копилки Гриффиндора. От этих мыслей его отвлекла ступенька, о которую он споткнулся. Поднявшись в комнату, он нехотя начал собирать учебники по зельеварению. Потом спустился обратно по лестнице и двинулся в подземелье. Там он долго стоял у кабинета и ждал Рона или Гермиону. Первым пришёл Рон.

— А где Гермиона? — спросил Гарри.

— Сейчас придёт. Пошла в библиотеку, — безразлично сказал Рон. Гарри подумал о том, не обиделась ли она на него. Рон же продолжил, — Малфой совсем обнаглел! Отнял у Гриффиндора семьдесят пять очков. Мы сейчас на последнем месте из всех четырёх факультетов. У нас минус семьдесят пять очков! Наверно, это новый антирекорд, — взбешенно сказал Рон.

— Мда. Если он останется старостой, то Кубок Школ нам не видать… — сказал Гарри, но оборвался, увидев сияющую Гермиону, бегущую к ним.

— У меня хорошая новость! — воскликнула она, запыхавшись. — Профессор Макгонагалл отменила все штрафные очки, наложенные Малфоем.

— Отлично! — воскликнули Гарри с Роном одновременно.

— Но всё-таки, Гарри, ты плохо поступил, наслав на Малфоя заклятие! — укоризненно покачав головой, сказала Гермиона.

— Скажи, а ты хорошо поступила, целуясь с Крамом на глазах у фотографа «Спортивного Пророка»? — спросил Рон. Гермиона вся залилась краской, однако всё же ответила:

— Так просто получилось… — пыталась ответить она, но Рон оборвал её:

— Вот и у Гарри так получилось.

Прозвенел звонок, и друзья направились в кабинет зельеварения. Гарри и Рон сели на своё привычное место — на последнюю парту, — ну а Гермиона, ранее сидевшая неподалёку, пересела и теперь заняла место перед учительским столом. Снейп, до этого заполнявший журнал, резко вскрикнул:

— Так, тихо! — рявкнул он и поднялся со стула. — Сейчас же все встали и положили свои домашние работы ко мне на стол.

Весь класс сразу заёрзал на стульях — Гарри подозревал, что половина из присутствующих, если не больше, работу эту не сделала. Он и сам бы не сделал, если бы Гермиона не помогла. В воздух медленно поднялась дрожащая рука Невилла.

— Ну что, Долгопупс? — спросил Снейп.

— Извините, сэр…я…э-э-э…забыл свою работу дома у бабули.

— Какой бабули, Долгопупс? Это вам школа, а не детский сад! Минус пять очков Гриффиндору. И не забудьте принести сделанную работу сегодня ко мне в кабинет!

— Хорошо, — потухшим голосом произнёс Невилл. К удивлению Снейпа теперь руку поднял Малфой.

— Да, Драко?

— Я забыл свою тетрадь в спальне, сэр. Разрешите сходить? — спросил Малфой.

— Только быстро.

— Но почему? — вырвалось внезапно у Гарри. Весь класс уставился на него.

— Что «почему», Поттер? — спросил Снейп, злобно смотря на Гарри.

— Э-э-э… — замялся Гарри. — Я хотел спросить, почему Малфою вы разрешили идти за своей домашней работой, но, несмотря на невыполненное домашнее задание, не отняли у Слизерина пять очков? — как только Гарри договорил, слизеринцы, сидевшие в классе, начали помахивать кулаками в его сторону, а Малфой, собравшийся уходить и уже поднявшийся со стула, метал глазами в Гарри молнии.

— Потому, Поттер, что у Долгопупса такое уже далеко не в первый раз, — ответил Снейп. — Теперь всё поняли? Вы сами сделали домашнее задание, Поттер?

— Да, — сказал Гарри.

— Покажите! — скомандовал Снейп. Гарри взял со стола свиток пергамента, на котором была работа, и принёс учителю зельеварения. Снейп долго взирал на неё, после чего отдал Гарри и сел на свой стул.

— Учтите, Поттер, если я увижу или узнаю, что вы списываете, Гриффиндор будет оштрафован на пятьдесят очков, — сказал Снейп угрожающим тоном. Малфой же, который стоял до этого времени, убедившись, что его факультету ничего не грозит, двинулся в дверной проём, улыбаясь, и захлопнул за собой дверь. Гарри сел на стул и положил свою работу на прежнее место. Снейп вскоре снова подал голос:

— Не вижу ни одной работы у меня на столе…кроме Грейнджэр, — добавил Снейп, когда Гермиона положила свою работу ему на стол. — Поттер, вы можете не сдавать. — Сказал Снейп, увидев, что Гарри направляется к нему. Гарри пошёл обратно и сел, пока весь класс сдавал. Он подумал, что без Гермионы Снейп бы его просто сожрал с потрохами и о том, что ей надо что-нибудь подарить.

— Везунчик! — воскликнул Рон, когда урок уже кончился, и они направлялись в Большой зал на обед. — Ты — везунчик!

— Повезло впервые за пять лет. Благодаря тебе, Гермиона. Спасибо тебе, — поблагодарил Гарри.

— Не за что. Но впредь будешь сам выполнять домашнюю работу, — сказала Гермиона. Гарри тут же в голову пришла мысль раскошелиться на двадцать галлеонов и купить ФиД-очки.

— А я думал, почему Гарри так хорошо написал домашку! — воскликнул Рон. — Я что-то такое подозревал.

— Да ты просто мозг, — заверил его Гарри. — Но вообще-то Снейп поступил нечестно. Почему у Слизерина не отняли пять очков?

— Долго думать не надо, ты и сам уже все понял, — сказал Рон.

— Я понял это, когда был ещё на первом курсе. «Всё, что делает Поттер — это нарушает школьные правила!», — спародировал Гарри профессора зельеварения.

— Вот-вот, — сказал Рон, засмеявшись. — Думаю, ещё один урок со Снейпом и я просто кончусь, — пожаловался он.

— Как бы меня не вырвало от перенаплыва чувств, — усмехнулся Гарри.

После обеда трое друзей двинулись в класс защиты от тёмных искусств. Снейпа ещё не было, поэтому те, кто уже пришёл, разговаривали во весь голос. Однако продолжалось это совсем недолго. В кабинет вошёл Снейп.

— Итак. В этом учебном году, как сказал профессор Дамблдор, мы будем встречаться с вами намного чаще, — начал Снейп, когда все замолкли.

— К великому сожалению, — шепнул Рон Гарри.

— Но это не означает, что вместо зельеварения вы будете делать дома задание по защите от тёмных искусств или наоборот, — продолжал Снейп. — Также тем, кто не сделал домашнюю работу, или, как говорят некоторые — забыл, я сообщаю — наказание за несдачу будет суровым, — Снейп взглянул на Невилла. — Можете садиться. В этом семестре мы будем изучать заклинания для склеивания губ. Оно очень полезно, ибо в природе часто встречаются существа, использующие своё рот как оружие. Извержение пламени, невыносимые для человеческого уха крики и визги, кислотная слюна и так далее. Называется это заклинание — Силентус. Сейчас я раздам каждому из вас по молодому крикуну — это небольшие существа, кричащие без умолку. На них вы и попробуете данное заклинание. Запомните на будущее: взрослый крикун способен оглушить волшебника на время от несколько часов до нескольких дней.

— Надо будет потом попробовать заклинание на Малфое, — прошептал Гарри Рону.

— Хорошая мысль, — сказал Рон, с ненавистью посмотрев в сторону Малфоя и его дружков. Снейп же в это время закончил раздавать маленьких зверьков в небольших деревянных клетках. Они оказались забавными четырехлапыми животными: тело маленькое, необычайно гигантские глаза, длинный хвост и коротенькие лапки. Они чем-то смахивали на собак небольших пород. Крикуны издавали странный негромкий писк. Эти зверьки заставили растрогаться девочек, сидящих в классе:

— Какие лапочки! — не выдержала Гермиона и начала гладить крикунчика. Тот в свою очередь сильно укусил её за палец. — Ай!

— Их надо заколдовывать, а не гладить, — сообщил Рон. Гермиона смерила его сердитым взглядом.

— Силентус! — сказала Гермиона, направив палочку на своего крикуна. Он сразу замолчал и стал смотреть на обидчицу несчастными глазищами.

— Это прикольней, чем кажется, — сказал Гарри, пронаблюдав за сценой, и решил сам попробовать. — Силентус!

Когда он произнёс заклинание, наведя палочку на крикуна, от искр из палочки Гарри у зверька загорелся хвост.

— О, чёрт… Гермиона, помоги, пожалуйста, — запаниковал Гарри.

— Агуаменти! — сказал Снейп, опередив Гермиону (она сидела с обиженным лицом и смотрела на мокрого крикуна). — Минус десять очков Гриффиндору, Поттер, за то, что вы чуть не спалили кабинет защиты от тёмных искусств!

— Кто сказал, что я счастливчик? — спросил Гарри, глядя на Рона, когда Снейп уже отвернулся. Малфой в это время во весь голос смеялся.

* * *

— Это не справедливо! — говорил Гарри, когда друзья уже направлялись в Гриффиндорскую башню. — Видите ли я чуть не спалил кабинет! Была всего лишь маленькая искорка!

— Тем более он облил нас водой. Придётся переодеваться, — жаловался Рон.

— Это ещё не самое ужасное! — воскликнула Гермиона. Она показала Гарри и Рону свой укушенный палец. Тот распух и стал синеть. — Я пойду в больничное крыло.

— Я провожу, — неожиданно вызвался Гарри. Гермиона как-то странно на него взглянула.

— Ладно. Я буду в башне, — буркнул Рон и направился к лестнице. Гарри же с Гермионой пошли в больничное крыло. Вскоре Гарри стало не по себе. Гробовое молчание, как будто подталкивало его сказать что-нибудь.

— Болит? — в конце концов выдавил из себя Гарри, указывая на палец Гермионы.

— Пока не очень.

— Снейп совсем сошёл с ума! Как можно давать на урок ядовитых или заражённых зверей? — возмутился Гарри.

— Это не запрещено правилами Хогвартса. Однако есть определённая техника безопасности, — она тяжело вздохнула, — и я её нарушила.

— Не вини себя, — сказал Гарри. Когда они вошли в больничное крыло, то удивились, увидев Невилла с таким же синюшным пальцем. Он сидел на одной из кроватей и, когда увидел однокурсников, несказанно обрадовался и сказал:

— Гарри, тебя тоже укусили? — почему-то улыбаясь, спросил Невилл. Он показательно поднял вверх свой распухший палец.

— Нет, — ответил Гарри. Улыбка у Невилла тут же угасла. Подошла мадам Помфри, и увидев руку Гермионы сказала, чтобы они с Невиллом опустили пальцы в жидкость, которую она принесла.

— Щипет? — спросил Гарри у Гермионы.

— Ещё как! — азартно сказал Невилл, откинувшись на кровать и тихо постанывая.

— Подержите так минуту, и всё пройдёт, — сказала мадам Помфри. И действительно через полминуты результат уже был налицо: палец уменьшался в размерах и кожа приобретала нормальный оттенок.

— Спасибо, мадам Помфри, — поблагодарила медсестру Гермиона, закончив процедуру.

— Всегда пожалуйста, мисс Грейнджэр.

И они с Гарри отправились в башню Гриффиндора. По дороге Гарри сказал:

— Хорошо, что завтра нет ни зельеварения, ни тёмных искусств, — мечтательно произнёс он, думая, чем бы заняться этим вечером.

— Гарри, — материнским тоном сказала Гермиона, — не откладывай на завтра, всё, что можешь сделать сегодня.

На это Гарри ничего не ответил. Он подумал, что хорошо бы скоро начать тренировки для подготовки к новому сезону по квиддичу.

— Белоснежная тьма, — сказала Гермиона пароль Полной Даме.

— Именно, — сказала она и раскрыла проём в гостиную. В общей комнате были, наверно, все ученики Гриффиндора: кто разговаривал, сидя на кресле, кто перекидывался заклинаниями. Вся команда по квиддичу стояла у стенда с объявлениями. Там также была Джинни и ещё несколько учеников. Когда Рон заметил прибытие Гарри, то окликнул его:

— Гарри, срочно сюда!

Гарри в смятении подошёл к Рону.

— Что такое?

— Первая игра по квиддичу с «Испанскими Ястребами» уже через две недели! — воскликнул Фред.

— Что?! — воскликнул Гарри, да так громко, что вся гостиная замела. Он бросился читать объявление: игра со Слизерином выпала на двадцать шестое октября, но начинался групповой этап Кубка ОЕКА уже через две недели и Гарри от этого бросился в панику. Подумать только, не успел он стать капитаном и уже игра!

— Ну что, Гарри, какие планы? Командуй, — улыбнулась ему Алиссия Спиннет, охотник сборной.

Гарри судорожно сглотнул.

— Нам... Нам необходимо набрать запасной состав, — в итоге сказал Гарри.

— Что ты имеешь ввиду? — не поняла стоявшая рядом Кэти.

— Испытания. Лётные испытания! — заявил Гарри. Он подошёл к ближайшему столу, достал из сумки пергамент с пером и чернильницей и сел. С полминуты подумал, после чего обмакнул кончик пера в чернила и вывел на пергаменте: «Запасные»

Игроки команды окружали его со всех сторон и наблюдали за каждым его движением. Когда он вывел имя Джинни, записав её на позицию ловца, Джордж воскликнул:

— Джинни?? Приятель, с тобой всё в порядке?

И тут началось — начали поступать самые различные предложения: игроки команды хотели видеть в рядах сборной чуть ли ни полфакультета. Они подняли такой шум, что Гарри совершенно никак не мог сосредоточиться и выслушать кого-то конкретного.

— Так, СТОП! Да, Джинни будет запасным ловцом! Считаю, она отлично справится! — воскликнул Гарри. При этом Джинни залилась краской. — В общем-то проверим всех возможных кандидатов завтра. Будем искать подходящих семь игроков.

— Завтра? — уныло сказала Анджелина Джонсон, видимо ожидавшая сиюминутных испытаний. Команда начала потихоньку расходиться, и Гарри взглянул на расписание уроков на вторник.

— Отлично, — сказал он.

— Что там? — спросил Рон, протягивая свою длинную шею через плечо Гарри.

— Завтра нет уроков со Снейпом. Первый урок: заклинания, потом трансфигурация и травология. Может, сыграем партию в шахматы? — предложил Гарри.

— Можно, — согласился Рон.

— Только сначала объявление напишу... — сказал Гарри, записывая на новом куске пергамента время и место проведения лётных испытаний.

На следующий день Гарри с Роном проснулись почти одновременно. Придя на завтрак, они снова увидели Гермиону. Она читала «Пророк».

— Что пишут? — поинтересовался Гарри. У него были опухшие красные глаза: он полночи думал-гадал, кого можно взять в команду.

— Да так, ничего особенного, — ответила та, отложив газету, после чего бодро добавила: — Сегодня на заклинаниях будем проходить что-то интересное. Я спросила у профессора Флитвика. Сказал, нам понравиться, — улыбнулась девушка.

— Когда это ты всё успела узнать? — удивлённо спросил Рон. — Старый добрый маховик времени, что ли?

— Представь себе, нет. Спать надо меньше!

— Как я мог спать меньше, когда я думал о первой тренировке в команде? — возмутился Рон.

На этом разговор был окончен — в Большой зал влетели совы, жаждущих доставить почту адресатам и улететь на спокойный сон в совятник.

— Если почта летит сейчас, то когда это ты успела получить «Пророк»? — спросил Рон.

— Моя сова доставляет мне почту раньше.

— О-хо-хо, поздравляю, — съязвил Рон. — Кстати, помните, в письме из Хогвартса говорилось, что дементоры в школе будут?

— Точно, — вспомнил Гарри, отпивая из чашки чая. Неожиданно перед ним спикировала сова. Она прошлась по столу и бросила перед Роном «Спортивный Пророк». На первой полосе красовался Гарри в сером свитере и азартно подмигивал. Ниже была надпись: «Неожиданное появление Рыцаря в Золотых Доспехах на «Молнии-1000».

— Это ещё что такое? — хмуро спросила Гермиона.

— Мы же тебе говорили, — заверил её Рон.

— Что ж…м-м-м…прошу прощения.. м-м.. «рыцари в золотых доспехах», — прыснула Гермиона.

— Гермиона, это они сами придумали.

— Открой-ка, Рон, — попросила Гермиона. Рон выполнил просьбу и начал читать:

— «Мы берём уникальное интервью у волшебницы, общавшейся на днях с Гарри Поттером. Вот, что она говорит: «Я шла из магазина, когда это случилось. Неожиданно меня ослепил какой-то блик. Осмотревшись, я увидела его — он, как рыцарь в золотых доспехах, спускался с небес на своей «Молнии-1000». Подойдя ко мне, он сказал, что я отлично выгляжу, и предложил помочь донести до дома мои сумки. Я вежливо отказалась и спросила у него: «Гарри, это правда, что ты видел, как Сам-Знаешь-Кто возродился?». Он гордо ответил, что это так, не побоявшись назвать имя Сами-Знаете-Кого. После этого он сказал, что ему надо убить ещё пару-тройку Пожирателей Смерти, поэтому он не может задерживаться. Он оседлал свою «Молнию» и на огромной скорости улетел прочь...» Это чистой воды клевета! — добавил Рон.

— Чушь! Да ещё ни слова о Роне, — возмутился Гарри.

— Ну молодцы, наделали шуму, — покачала головой Гермиона. — Если узнаю, что это Скитер, то…

— Ха, рыцарь в золотых доспехах! — громко сказал Малфой так, чтобы его слышали все вокруг. — Можно я понесу ваш пакетик, мадам? — театральничал Малфой за слизеринским столом, после чего развернулся к Гарри и сказал. — В рыцари записался, Поттер?

Гарри на это ничего не ответил, сделав вид, что не слышал.

— Ещё и слух потерял, Поттер? Наверное, как узнал, что скоро здесь будут дементоры, да? — спросил Малфой. Слизеринцы, сидевшие вокруг него, засмеялись, снова изображая (как два года назад), как Гарри падает в обморок.

Когда Гарри и Рон доели, они вместе с Гермионой отправились на урок профессора Флитвика.

— Очевидно, Скитер не сдержала слово, — сказал Рон.

— Ну не знаю, — сказала Гермиона. — С её стороны было бы неразумно нарушать обещание. Ведь, если я сообщу Министерству, что она незарегистрированный анимаг, то её оставят без работы, да и, возможно, посадят ко всему прочему. Думаю, статью эту написала не она, — уверенно сказала Гермиона. Прозвенел звонок и троица расселась по местам. — Лучше б она писала о побеге страж Азкабана. И вообще о всех этих нападениях ни слова в «Пророке».

— Похоже, Министерство не хочет сеять панику, — предположил Гарри.

— А может, на отца кто давит? — спросил Рон.

— Всякое может быть, — пожала плечами Гермиона. В это время профессор Флитвик, после долгих стараний, забрался-таки на стопку книг (ему помогла Парвати Патил) и начал говорить:

— Здравствуйте, ребята! Вы уже все подросли и, наверное, все задумывались, что в этом году вы пишете чрезвычайно важные экзамены — СОВы. От них сильно зависит ваша будущая жизнь и деятельность, которой вы будете заниматься. Поэтому в этом году наша задача — то есть учителей — подготовить вас к ним. Почти весь материал по моему предмету, за некоторым исключением, будет входить в экзамен. Вследствие этого вы должны серьёзней относиться к предмету. Сегодня мы будем изучать сложнейшее заклинание — возникновение различных предметов, если можно так выразиться, из воздуха. Вы можете сотворить всё, что вашей душе угодно: от еды до одежды, мебели и так далее. На этом уроке мы начнём с простого — сотворения пергамента. Откройте книги и взгляните, какое заклинание соответствует возникновению пергаменту. Вы найдёте его в разделе «Сотворение бумаги». Как только справитесь с этим заданием, зовите меня — я проверю ваш результат. И главное — очистите голову и сосредоточьтесь на пергаменте. Начинайте.

Весь класс шумно начал листать книги. А Гермиона её, похоже, и трогать не собиралась, чем привлекла взгляд Гарри.

— Ты что, в книгу не смотришь?

— Пергаментус! — произнесла она, и перед ней возник чистый и ровный кусок пергамента. После этого она, немного покраснев, увидев изумлённый взгляд Гарри, подняла руку и позвала профессора Флитвика.

— Блестяще! — пискнул Флитвик, разглядывая пергамент Гермионы. — Блестяще! Десять очков Гриффиндору. Мисс Грейнджэр, вы можете идти дальше по списку вещей, — сказал Флитвик, всё ещё краешком глаза следя за пергаментом, будто тот мог убежать. Он показал в книге Гарри список, который, по мнению владельца, был далеко непростым.

— Молодец, — похвалил Гарри. — Рон, представляешь, Гермиона… — он осёкся, увидев Рона, почти полностью обвешанного туалетной бумагой.

— Я ошибся заклинанием, — пояснил Рон как ни в чём не бывало, скидывая с себя рулоны.

— Классный урок, — сказал Гарри, когда они вышли из класса.

— Да. Профессор Флитвик дал Гриффиндору пятьдесят очков, — сказала Гермиона.

— Только благодаря твоим стараниям, — сказал Гарри.

— Что по мне, то я кое-как сотворил обгрызанный кем-то кусок пергамента и решил попробовать ещё. Пытался сотворить учебник по заклинаниям, а получилась горочка золы, — сказал грустный Рон.

— А я пытался сотворить спичечный коробок и случайно поджёг свою мантию. Может, и твой учебник спалил, — виновато сказал Невилл, нагнавший их.

— Хм. Возможно, — сказал Рон. Все вместе пошли на трансфигурацию.

Большую часть урока профессор Макгонагалл отдала на объяснение сложности и принципов СОВ, после чего дала задание превратить лягушку в книгу и обратно. На практике задание это оказалось неимоверно сложным. Даже Гермиона смогла справиться только со второй попытки. Остаток урока она наблюдала за отчаянными попытками Гарри и Рона.

— Всё! Мне это надоело, — отчаянно сказал Рон, бросив на стол палочку. — Никак не получается!

— А у меня что-то есть, — сказал Гарри, смотря на получившийся от заклинания блокнот с лягушачьими лапками. — Ходячий блокнот. Может, попытаться продать как изобретение? — улыбнулся Гарри.

— Попробуй, — сказал Рон.

— Что?! — спросила Гермиона. — Ещё чего. Не превращайтесь во Фреда и Джорджа.

— Да шутка это, Гермиона, — усмехнувшись, сказал Гарри.

— А они, между прочим, получают неплохие деньги от своих изобретений, — мудро заметил Рон.

Вскоре к ним подошла профессор Макгонагалл.

— Отлично, мисс Грейнджэр. Десять очков Гриффиндору. Мистер Поттер? — спросила она, но потом заметила творение Гарри. — Ну… — протянула она, — хорошо пять очков. Мистер Уизли, это ваше? — спросила она, показав на лягушку Рона с прилипшим к спине листком бумаги. — Потренируйтесь дома, Уизли.

Прозвенел звонок с урока, и друзья двинулись в Большой зал. Войдя туда, они были весьма удивлены обстоятельством, что Гриффиндор имел восемьдесят семь очков в активе и занимал второе место в первенстве факультетов, уступая лишь Когтеврану.

— А дела-то идут на лад! — заметил Гарри, взглянув на друзей.

* * *

Время ускоряло свой ход, и встреча с «Испанскими ястребами» неумолимо приближалась. Во вторник, как и говорил Гарри, прошёл отбор в команду новых игроков. Прошли семеро: Джинни Уизли (ловец), Дин Томас (загонщик), шестикурсник Том Шнайдер (вратарь), третьекурсница Джулия Андерсен (охотник), второкурсник Дэнис Криви (охотник), шестикурсник Пол Спид (загонщик) и второкурсница Джордана Уэлинг (охотник). Игроки они были достаточно хорошие, однако до основного состава они не дотягивали, что прекрасно видел Гарри. После этого тренировалась команда Гриффиндора вместе почти каждый день. Рон стоял на кольцах с каждым днём всё лучше, однако бывали дни, когда проще было оставить кольца пустыми. Бывало это из-за его настроения.

— Рон, поделись секретом, как можно так отвратительно стоять на кольцах? — восклицал Фред после того, как Рон в очередной раз загнал мяч в свои кольца и полетел поднимать квоффл.

— Не суди его строго, — сказал Гарри Фреду, наблюдая за тем, как Рон полетел подбирать мяч. — Снейп сегодня отнял у Гриффиндора десять очков за списанную работу по зельеварению, вот он плохо и стоит.

Но в общем-то тренировки шли на лад. Гарри, после столкновения с кольцом, помыл, отполировал и подлатал свою метлу, и теперь она снова выглядела как новенькая.

В учёбе же у Гарри с Роном были заметные проблемы. Особенно с зельеварением и прорицанием. Гермиона, как и предупреждала, прекратила давать списывать и по ночам после тренировок им приходилось подолгу корпеть над домашней работой. Нужно было продолжать дневник снов для профессора Трелони, а это было труднее трудного, так как Гарри снился каждую ночь один и тот же бредовый сон: он летит над полем для квиддича и пытается поймать снитч, но тот превращается в дементора. Гарри достаёт из-под мантии палочку и выкрикивает заклинание, но вместо «Экспекто Патронум», он кричит: «Волдеморт!». Дементор при этом превращается обратно в снитч, и Гарри хватает его, однако тут же глазам его предстаёт картина: Гермиона, целующуюся на трибунах с Виктором Крамом, у которого весь белок глаза кроваво-красного цвета и вместо зрачков щелки, как у кошки. Гарри приходит от этого в ужас и падает с метлы.

Рон же заявил, что ему ровным счётом ничего не снится, и поэтому он день ото дня отчаянно пытался выдумать хоть какой-либо сон.

Но хуже всего у Гарри шли дела с защитой от тёмных искусств. Снейп, как думал Гарри, знал, что у него всегда были хорошие, если не сказать отличные, отметки по этому предмету. Потому-то он и спрашивал Гарри почти каждый урок историю появления различных заклинаний:

— Поттер, будьте добры, расскажите мне об истории создания заклятия «Империус»? — спросил его Снейп на последнем уроке в пятницу накануне игры.

— Э-э-э…ну-у-у…это заклинание создал волшебник по имени Рудольф… э… Бруствер… — протянул Гарри, совершенно забыв о материале по истории магии, который они проходили на четвёртом курсе. Он только частями помнил его из записанных Гермионой лекций. Сама же она (Гермиона) мгновенно взметнула руку вверх.

— Минус пять очков Гриффиндору, — сказал Снейп, поняв, что Гарри много ему сейчас не расскажет.

— Но, сэр, это же прошлогодний материал по истории магии. Мы могли к этому времени его забыть, — возмутился Дин Томас. — По-моему у нас сейчас защита от тёмных…

— Придержите язык, Томас. Если Поттер и забыл материал, который он изучал в прошлом году, то ему стоит немедленно обратиться к целителю, — рявкнул Снейп. После этого он обратился к остальному классу: — Сейчас будет звонок. Не забудьте, Поттер и Томас, записать задание на дом. И ещё одно персональное — тренировать память!

Прозвенел звонок и Гарри, Рон и Гермиона вышли из класса.

— Снейп точно собирался опустошить копилку Гриффиндора, — говорил Рон, направляясь в сторону гостиной факультета. — До матча, я имею ввиду. Поди, сейчас умирает от зависти, что наш факультет, а не его, будет играть в Кубке.

— Хорошо, что он из-за Дина у нас не отнял очки. Хотя более чем мог, — сказал Невилл, идущий рядом.

— А кто такие целители? — поинтересовался Гарри.

— Это врач, который лечит больных с помощью заклинаний и зелий, — оттароторила Гермиона. — В общем, волшебный врач. К примеру, мадам Помфри.

Зайдя в гостиную, они увидели Фреда с Джорджем, маячивших в центре комнаты. Рядом с ними стоял стеклянный куб, внутри которого Гарри заметил чёрный кубик куда меньших размеров. Близнецы же громко кричали на всю гостиную:

— Демонстрационный показ новой навозной бомбы СНБ-3. Стоит нам только сказать: взорвись! — громко произнесли они. Маленький чёрный кубик тут же разорвало, да так сильно, что стеклянный куб (уже облепленный навозом изнутри) заходил ходуном, — как произойдёт взрыв. Итак. Одна бомба — пятнадцать галлеонов, две — двадцать пять, а при покупке трёх — всего тридцать пять галлеонов. Также на бомбу можно поставить таймер. В общем, отличный товар. И, кстати, при покупке от пятидесяти бомб — скидка до тридцати процентов!

— Это ещё что такое? — спросила Гермиона и направилась к близнецам. — Что это вы тут делаете?

— Занимаемся бизнесом, — спокойно сказал Фред.

— Я вам запрещ…

— Это просто реклама, — ещё спокойнее изрёк Джордж. — Не волнуйся, Гермиона. Продавать товар мы будем в Хогсмиде.

— Но Хогсмид закрыт, — вмешался Рон. — Из-за Сам-Знаешь-Кого туда не пускают.

— Проснись, Ронни, малыш! — сказал Фред, показав на доску объявлений. — К нам в школу сегодня вечером прибудут лучшие мракоборцы страны.

— Действительно, — произнесла Гермиона, быстро пробежав глазами лист с объявлением. — «…В связи с прибытием мракоборцев из Министерства Магии прогулки в Хогсмид могут быть разрешены по указу директора в любые дни кроме прогулок в Хогсмид после Хэллоуина, Рождества и дня Святого Валентина», — закончила Гермиона.

— Круто! — воскликнул Рон.

— Ещё круче, братец, то, что у нашей Герми нет власти вне Хогвартса, — сказал Джордж. Гермиона на это ничего не ответила, только бросила на Джорджа свирепый взгляд. — Кстати, Гарри. Сегодня будет тренировка?

— Нет.

— Почему?

— Все игроки должны отдохнуть, — просто ответил Гарри, после чего двинулся в спальню для пятикурсников. Взяв учебник по заклинаниям, он спустился снова в гостиную. Сев за стол в углу комнаты, он открыл учебник на странице двенадцать. За две недели пятикурсники уже успели кое-как освоить заклинания по возникновению различной бумаги с узорами и тканей. Теперь же им задали на дом практиковаться по заклинаниям на возникновение фруктов и овощей [которые, впрочем, не являлись истинными фруктами и овощами в полном понимании этого слова, ибо исчезали примерно через час после возникновения. Это один из основных постулатов магии, — прим. автора]. Гарри только начинал вникать в эту тему и за полтора часа отчаянных попыток, наконец, создал из воздуха какое-то подобие порченой виноградинки.

— Хорошая попытка, — сказал Рон, перед которым лежали одни лишь виноградные косточки.

— У тебя уже почти получилось, — подбодрила его Гермиона, давно доделавшая данное задание, после чего сделала весь приведённый в учебнике список. Теперь перед ней лежали не только различные фрукты и овощи, но и салаты и всевозможные кушанья.

— Гермиона, позволь мне взять у тебя бананчик? — спросил Рон и, не дождавшись ответа, протянул руку и схватил банан.

— Ты им все равно не наешься. К тому же этот, по-моему, тухлый, — сообщила она, когда зубы Рона уже почти коснулись мякоти.

— Что ж ты сразу не сказала? — недовольно буркнул он, кидая банан в мусорное ведро. Потихоньку ученики начали выходить из гостиной в Большой зал, но троица друзей продолжала практиковаться до того момента, пока Гарри не взглянул на часы.

— Пора идти на ужин — без пяти семь, — сказал он.

Занеся учебники в спальни, друзья двинулись в Большой зал. Там находилась почти вся школа. В воздухе летали гигантские плакаты и баннеры, на которых было написано что-то вроде: «Гриффиндор — чемпион!», «Вперёд, львы!» или же «Хогвартс гордится Гриффиндором!». Когда Гарри, Рон и Гермиона сели за стол своего факультета, то убедились в том, что не только весь их факультет обсуждает завтрашнее противостояние, но и почти все остальные факультеты тоже. Только слизеринцев ничего не увлекало, и они с презрением смотрели на парящие в воздухе плакаты.

— Привет, Гарри, — к месту, где сидели трое друзей, прибежал старый знакомый — Колин Криви. — Надеюсь, мы завтра выиграем! Я буду фотографировать голы — ты не против?

— Криви, не забудь снять момент, когда Поттера на первых секундах прибьёт бладжером! — посоветовал Малфой, довольно рассмеявшись.

— Заткнись, Малфой, — сказал Гарри, повернувшись к Малфою.

— Тише, — внезапно сказала Гермиона, ткнув Гарри локтем в бок. Тот резко развернулся и увидел, что к ним приближается профессор Макгонагалл. Лицо её выражало крайнюю серьёзность — недобрый знак.

— Мистер Поттер, могу я вас отвлечь на пару секунд? — поинтересовалась она и, не дождавшись ответа, продолжила: — Только что пришла сова от Отдела Министерства магии по спортивным соревнованиям. От вас требуется заполнить эту анкету, поставив галочки напротив тех игроков, которые выйдут на матч в основном составе, и крестики напротив запасных. Последних должно быть не больше четырёх, — сказала она, положив на стол перед Гарри лист бумаги, на котором были имена и фамилии всех четырнадцати игроков команды Гриффиндора. Слева от каждой фамилии стояла определённая буква, означающая позицию игрока, а справа были пустые квадратики, куда профессор Макгонагалл и попросила ставить галочку или крестик. Когда она вручила Гарри перо и чернильницу, он взял их и спокойно отметил галочками семь игроков основного состава (себя, Кэти Белл, Анджелину Джонсон, Алиссию Спиннет, Джорджа, Фреда и Рона). С остальными четырьмя у Гарри возникли некоторые затруднения, но он всё-таки отметил нужных крестиками (Джинни, Том Шнайдер, Дин Томас и Дэнис Криви).

— Дэнис! Дэнис! — внезапно завизжал Колин, наблюдавший за выбором Гарри, когда профессор Макгонагалл отошла, забрав с собой лист пергамента. Из дальнего конца стола поднялась маленькая фигурка. Это был Дэнис Криви. Он посмотрел на своего брата, и тот снова крикнул ему:

— Ты записан в запасные Гриффиндора на завтрашний матч, — прокричал Колин так, что весь зал это услышал. Дэнис, через секунду поняв заявленное братом, вскинул руки вверх, закричал на весь зал:

— Я в игре! Я — в игре!!!

* * *

Ночью Гарри снова снился сон про квиддич, про дементоров и Гермиону. Поэтому проснулся он довольно рано, когда в спальне все ещё спали. Одевшись, он вышел в гостиную и сел в кресло. Задумавшись о том, где сейчас Хагрид он впал в отчаяние — великан присутствовал на всех его матчах. Поэтому Гарри подошёл к окну, ожидая увидеть там Хагрида, идущего к своей хижине. И действительно…

Хагрид, хромая, подходил к хижине. Он был ранен и истекал кровью!

Гарри вылетел со скоростью света из гостиной, и понёсся в больничное крыло. Прибежав, он забарабанил в дверь кабинета мадам Помфри.

— Что такое? — спросила сонная целительница, приоткрыв дверь.

— Там… у хижины… — забормотал Гарри, сильно нервничая и задыхаясь.

— Что? — непонимающе спросила мадам Помфри.

— ХАГРИД ИСТЕКАЕТ КРОВЬЮ... У СВОЕЙ ХИЖИНЫ!!!! — закричал Гарри.

Она поняла его словно с полуслова — быстро накинула халат и выбежала из кабинета, схватив свою палочку, и помчалась вниз по лестнице. Гарри же снова побежал: на этот раз к профессору Дамблдору.

Когда Гарри прибежал и остановился перед горгульей, потребовавшей пароль, он начал объясняться:

— Мне срочно нужен директор! — кричал он.

— Зачем? — тупо спросила гаргулья.

— Хагрид весь в крови перед своей хижин… — кричал Гарри, но оборвался, увидев директора, подходящего к нему с боку.

— Что случилось, Гарри?

— Хагрид ранен, профессор! — сказал Гарри.

Дальнейших объяснений Дамблдору не потребовалось — он мигом побежал к лестнице, ведущей в холл. Гарри побежал за ним, но директор остановил его:

— Гарри, ступай и предупреди профессора Макгонагалл. Пусть она спустится в холл.

— Но…

— Скорее, Гарри, — сказал Дамблдор. Когда Гарри с унынием побежал к кабинету учителя трансфигурации, директор его окликнул: — Гарри, ты предупредил мадам Помфри?

— Да.

— Хорошо. Иди.

Подбежав к классу профессора Макгонагалл, Гарри открыл дверь, затем подошёл к двери ведущей в кабинет, где профессор Макгонагалл, судя по всему, спала, и он постучал. Через секунд десять дверь приоткрылась:

— Поттер? Почему вы не в постели? — спросила Макгонагалл, с трудом раздирая глаза.

— Профессор Дамблдор просил вас срочно придти в холл, — быстро сказал он, боясь медлить, ведь цена промедления была как-никогда высока…

Не дождавшись профессора Макгонагалл, он выбежал из класса, на этот раз отправляясь к раненому лесничему. Запыхавшись, он ненадолго замедлил ход, но потом снова помчался на улицу. Там было довольно прохладно для сентябрьского утра. Солнце только-только поднималось из-за верхушек Запретного леса. Вскоре Гарри увидел перевязанного Хагрида, лежащего на носилках, плывущих по воздуху в сторону школы. Подойдя к другу, Гарри увидел его лицо и тело — всё в синяках и ссадинах. Тот, как ни в чём не бывало, поздоровался:

— Привет, Гарри.

— Хагрид. Что произошло? Как ты? — спросил Гарри, идя рядом с раненым другом.

— Жить буду, — слегка виноватым тоном пробасил Хагрид.

— Что произошло? — повторил вопрос Гарри, с опаской глядя на раны великана.

— Мистер Поттер, пожалуйста, не донимайте больного расспросами. Ему нужно набираться сил, а разговоры их сильно отнимают, — вмешалась мадам Помфри, также шедшая рядом с носилками вместе с профессором Дамблдором, который, видимо, тоже сильно переживал за Хагрида и внимательно смотрел на раны.

— Не переживай, Гарри, теперь с нашим Хагридом всё будет хорошо, — заверил Дамблдор.

В холле стояла профессор Макгонагалл. Увидев Хагрида, профессор Макгонагалл издала звук, очень похожий на писк.

— О Мерлин, Альбус. Что случилось? — спросила она, с озабоченным видом глядя на Хагрида, который уже закрыл глаза. — Он не…

— Нет, он просто уснул. А остальное я вам расскажу в своём кабинете через десять минут. А пока пошлите сову министру магии с просьбой прибыть как можно скорее, — сказал Дамблдор, и профессор Макгонагалл быстро двинулась вверх по лестнице. — Гарри, с Хагридом будет всё в порядке, так что ступай в свою башню. Стол в Большом зале будет накрыт через полтора часа.

— Я буду с Хагридом, — твёрдо сказал Гарри.

— Ему нужен отдых, мистер Поттер, — сказала мадам Помфри.

— Я не буду шуметь, я просто посижу рядом с ним, — произнёс Гарри.

— Гарри, у тебя сегодня трудная игра. Прошу тебя, иди в гостиную Гриффиндора, — сказал Дамблдор.

— Не хочу, — отрезал Гарри, считая принуждения Дамблдора и мадам Помфри бессмысленными.

— Мистер Поттер, — повысила голос мадам Помфри. — БОЛЬНОМУ НУЖЕН ОТДЫХ! ВЫ ПОНИМАЕТЕ?!

Гарри на это ничего не ответил. Ему тяжело было покидать Хагрида, но он и вправду был в надёжных руках. А ему самому предстоял сложнейший матч и бросить команду в такой момент он не мог.

Они тихо поднимались по лестнице, когда Гарри наконец всё взвесив, заявил:

— Я приду к нему после игры!

Проводя носилки с великаном до Больничного крыла, Гарри медленно побрёл в башню, думая, что, если даже Рон спит, то его надо обязательно разбудить. Но, войдя в гостиную, Гарри увидел Рона, спускающегося по винтовой лестнице и задача рассказа Рону истории ранения Хагрида значительно упрощалась.

— Рон, Рон! — крикнул Гарри (гостиная была уже на половину заполнена, и некоторые ученики подозрительно поглядывали на Гарри). Когда Рон спустился, они с Гарри сели за один из столов, и очевидец рассказал всё Рону.

— Как думаешь, кто это сделал? Ранил Хагрида, — спросил Гарри после того, как закончил рассказ.

— Думаю, великаны, — тихо ответил Рон. — За ними, наверно, и посылал Дамблдор его с мадам Максим.

— Наверно, ты прав, — задумался Гарри. — Но, скорее всего…

— Великаны уже под властью Вольдеморта, — сказала только что пришедшая Гермиона.

— Ты подслушивала? — возмущённо спросил Рон.

— Ещё бы не услышать. Тут вся гостиная навострила уши, — ухмыльнулась Гермиона и махнула рукой на затихших второкурсников. Те сразу же принялись заниматься своими делами. После этого Гермиона добавила, — это так ужасно... Когда его можно будет навестить?

— После матча, — с грустью сказал Гарри. Впервые в жизни он жалел, что будет играть в квиддич. — Скоро завтрак, пойдёмте.

— Ещё целых двадцать минут, — возмущённо сказал Рон, но Гарри на него не отреагировал и двинулся в Большой зал. Пока он шёл до выхода из гостиной, он услышал, как спустились Фред с Джорджем.

— Как настроение? Сегодня у нас игра, Ронни, помнишь? — сказал Фред.

— Нормально, — безразлично ответил Рон.

Пока Гарри спускался, его нагнала Гермиона:

— Надеюсь, он поправится скоро.. — произнесла Гермиона.

— Я тоже, — сказал Гарри, который всё же немного сомневался в этом. В Большом зале, несмотря на утро выходного дня, было как никогда много народу. Многие когтевранцы и пуффендуйцы напялили на себя шарфы и остроконечные шляпы, которые были оформлены в гриффиндорские цвета, на некоторых даже красовались золотистые львы. Однако выше всяких похвал потрудились гриффиндорцы. У всех абсолютно были шляпы и шарфы, флажки с изображением герба Хогвартса, а у многих даже имелись плакаты с надписями вроде: «Веди Хогвартс к победе, Поттер!».

— Видишь. В тебя все верят, — сказала Гермиона, когда они усаживались за стол. Вскоре к ним подбежал Эрни Макмиллан.

— Привет, Эрни, — поздоровался Гарри. У Эрни в руках был аудио плеер.

— Привет, Гарри! Смотри, что мы с ребятами придумали, — он нажал на кнопочку «Play», и плеер начал петь:

Гриффиндор! Гриффиндор!

Ты наша гордость и мотор!

— Я собираюсь ещё заколдовать его, чтобы он громко-громко играл! — сообщил радостный Эрни.

— Спасибо, — поблагодарил впечатлённый Гарри.

— Впечатляет, не правда ли? — сказал только что пришедший Рон. Он сел рядом с Гарри и начал накладывать почти всю еду лежащую неподалёку.

Когда завтрак закончился Гарри с Роном, захватив мётлы и гриффиндорскую форму в спальне, направились в раздевалку, а Гермиона пошла занимать место на трибунах:

— Желаю удачи, — сказала она, еле улыбнувшись. Гарри улыбнулся ей в ответ, но через долю секунды почувствовал себя дураком (что с ним происходило довольно часто в последнее время в присутствии Гермионы).

В раздевалке царила паника, особенно среди молодых запасных.

— Не волнуйся. Это всего лишь квиддич, — который раз уже успокаивала Кэти Белл Дэниса Криви.

— Гарри, а как ты сыграл свой первый матч? — спросил Дэнис, который весь трясся.

— Я?.. Ну… я чуть не проглотил снитч, — сказал Гарри. Однако поняв, что ещё больше запугал второкурсника, добавил: — Но тебе бояться нечего, ты ведь охотник. Главное — забивай побольше квоффлов, — подмигнул он Дэнису.

— А я, значит, проглочу снитч? — недовольным тоном поинтересовалась Джинни.

— Необязательно, — сказал Гарри. — Для начала надо ещё отсидеться на скамейке запасных.

— Вот именно! Но если, Дэнни, тебя выпустят, то ты как-нибудь играй поаккуратнее. А то тебя эти ястребы, того и гляди, раздавят, — вмешался Фред. Дэнис судорожно сглотнул.

— Наш выход, — сказал Дин Томас. Вся команда выстроилась перед дверью для выхода на стадион.

— Я слышала, они летают на Нимбусах-2003, — сказала Анджелина Джонсон.

— Сейчас узнаем, — сказал Гарри.

И они вышли на зелёную лужайку стадиона. Трибуны ревели, кричали и бесновались от счастья увидеть своих. Они были окрашены в красно-желтые цвета. Ну а испанская команда оказалась далеко не такой устрашающей, какой её представлял себе Гарри. Единственный игрок был ростом с Рона, а остальные едва превышали на дюйм Дэниса Криви, который остался наблюдать за матчем со скамейки запасных перед раздевалкой. Слухи же о Нимбусах-2003 не подтвердились. Более того, испанцы летали на каких-то странных на вид мётлах, очень смахивающих на одну из первых моделей «Чистомётов». Это обстоятельство несказанно смущало Гарри, который с беспокойством поглядывал на своих игроков.

Когда четырнадцать игроков обеих команд взлетели в воздух, мадам Трюк открыла ящик и выпустила бладжеры и снитч. Потом взяла квоффл и начала отсчёт:

— Три, два, один… — при счёте «один» она швырнула квоффл повыше в небо, и игра началась. Гарри резко поднялся в воздух над полем и начал искать глазами снитч. Тем временем Ли Джордан комментировал:

— Итак, составы команд. У Гриффиндора сегодня стандартный состав за исключением вратарской линии, где мы видим Рона Уизли, младшего брата Фреда и Джорджа. Вот фамилии наших героев: Поттер, Джонсон, Белл, очаровательная…

— Джордан! — воскликнула профессор Макгонагалл прямо в микрофон, да так, что голос её эхом пронёсся по всему стадиону.

— Спиннет, близнецы Уизли и их младший брат Рон. «Испанские ястребы»: Лопес, Фернандес, Рауль Сантана, Рамирес, Канизарес, Эстебан и Агустино. Игра в самом разгаре: Джонсон рвётся к кольцам «ястребов», пас направо Белл, та подкидывает квоффл вверх, на Спиннет, Спиннет отдаёт обратно Белл, та обходит Эстебана, пас на Джонсон. Она уворачивается от бладжера, пущенного Фернандесом. Замах, бросок и…Г-О-О-О-О-Л! 10 — 0 в пользу Гриффиндора…

Гарри так взмахнул руками от радости, что чуть не упал с метлы. Вскоре до его ушей дошла песня, написанная пуффендуйцами:

Гриффиндор! Гриффиндор!

Гриффиндор! Гриффиндор!..

Послушав немного песню, Гарри, к своему удивлению заметил, что Гриффиндор уже ведёт 40 — 0. Он снова обвёл взглядом поле в поисках снитча, но золотого шарика не увидел. Он взглянул на трибуны. Там пуффендуйцы, когтевранцы и гриффиндорцы распевали песню, судя по всему, ставшую своеобразным гимном Гриффиндора. Плеер Эрни грохотал тут же, паря в нескольких метрах над трибунами. Слизеринцев, как и испанских болельщиков, на стадионе были единицы, и они вместе сидели в тёмно-коричневых шарфах с изображением ястребов. Гарри поискал взглядом Гермиону, однако найти её было практически невозможно, поэтому он решил больше не отвлекаться.

Тем временем счёт всё увеличивался и уже достигал 90 — 0. Для Рона работы почти не было, так как игра проходила в большинстве своём на половине поля «ястребов». Наконец, Гарри заметил золотой блик недалеко от середины поля и налёг на свою метлу со всей силы. Воздух сильно бил в лицо, в ушах стоял жуткий свист. За Гарри в это время устремился маленький ловец «Испанских ястребов». С ужасом Гарри заметил, что он ближе к цели, чем сам Гарри и всем телом лёг на древко метлы, рискуя влететь в землю. Там внизу, у травы, трепыхался настоящий золотой снитч, неуверенно мечась у кромки поля. Постепенно Гарри сравнялся с испанцем и уже обгонял его, но внезапно бладжер, пущенный кем-то из соперников, ударил его по метле. Направление метлы сбилось, Гарри на какую секунду потерял ориентацию в пространстве и чуть не вылетел с метлы. Он даже случайно задел метлу белобрысого ловца-испанца, и тот, в отличие от Гарри, с метлы соскользнул и упал на траву, слегка стукнувшись головой. Однако он, не теряя времени, бодро вскочил на ноги, запрыгнул обратно на свою метлу и, поднявшись повыше в небо, стал снова искать снитч.

Взглянув на табло, Гарри охнул от удивления — 130 — 0. Это был самый невероятный счёт за всю его жизнь. Если он поймает снитч, то игра закончится со счётом 280 — 0. Но, судя по игрокам, сил у них оставалось немного, поэтому Гарри сосредоточился на поисках. Через некоторое время испанцам, наконец, удалось забить квоффл, и счёт стал…

— 160 — 10 в пользу Гриффиндора, — комментировал Ли. — Если гриффиндорские охотники смогут забить ещё хоть один квоффл, то даже в случае непоимки снитча Гарри Поттером, Гриффиндор выиграет…

Вдруг Гарри снова заметил золотой шарик — он был близ колец Рона. Гарри снова помчался к нему, но ловец команды соперника был уже как тут и даже немного опережал Гарри по началу. Однако вскоре Гарри обогнал его, стремительно сокращая расстояние до снитча. До него уже оставалось всего пять метров. Гарри увернулся от бладжера, и продолжил погоню за золотым шариком с крылышками. Он всё приближался. Даже несмотря на довольно резкие смены снитчем направления, Гарри не отставал. В конце концов его отделяло от снитча уже какой-то десяток дюймов и...

— ОН ПОЙМАЛ ЕГО! ОН ЕГО ПОЙМАЛ!!! Гарри Поттер поймал снитч и заработал для Гриффиндора сто пятьдесят очков! Окончательный счёт — 310 — 10. ГРИФФИНДОР ПОБЕДИЛ!!! — заорал Ли Джордан. И действительно — Гарри крепко сжимал в руке трепыхавшийся снитч, опередив соперника. Он пролетел над ревевшими и рукоплескавшими трибунами, размахивая рукой, в которой держал шарик. Трибуны скандировали:

— ПОТТЕР!! ГРИФФИНДОР!! ПОТТЕР!! ГРИФФИНДОР!!!

Счастливый он спустился на землю, где на него набросилась с объятьями ликующая толпа: игроки, запасные, гриффиндорцы и даже пуффендуйцы и когтевранцами. Однако он так и не разглядел в толпе Гермиону. Её не было.

* * *

После победы над «ястребами» Фред и Джордж по традиции устроили пир в гриффиндорской гостиной. Веселились все кроме (как ни странно) Гарри и Рона. Рон всё снова и снова вспоминал, что единственный бросок по его кольцам он отразить не смог.

— Да ладно тебе, Рон. Мы выиграли, и это — главное, — успокаивал его Гарри, хотя и сам не отличался хорошим настроением — недавно Невилл сообщил ему, что вообще видел Гермиону на матче первых минут пять. Поэтому Гарри мучил себя догадками: что такое срочное могло заставить Гермиону уйти с матча? И где она сейчас?

— Может, пойдем Хагрида навестим? — спросил Рон.

— Хагрид! Точно! Пошли, — спохватился Гарри. Он был почти уверен, что Гермиона была именно там.

Однако, как выяснилось, он ошибался, потому что Гермионы в Больничном крыле не было. Когда они пришли, Хагрид спал. Поскольку он был чрезвычайно длинным, кровать его специально удлинили, как понял Гарри, с помощью волшебства.

Посидев с Хагридом с полчаса, друзья уже собирались уходить, когда мадам Помфри произнесла:

— Он совсем скоро поправится, — заверила она их.

— Надеюсь, — в который уже раз сказал Гарри, и они с Роном двинулись обратно в гостиную. Она почти опустела и лишь некоторые сознательные гриффиндорцы сидели и корпели над домашним заданием к понедельнику. Гермионы всё не было.

— Может, с ней что-то случилось? — предположил Рон. — Ну помнишь, как на первом курсе её чуть не пришибил тролль? Вдруг и на этот раз что-то произошло?

Но слова Рона через две секунды были опровергнуты самым явным образом — в комнату вошла Гермиона собственной персоной.

— Где ты была? — спросил Рон, вскочив на ноги.

— На ужине, — ответила та. Из-за пиршества по случаю победы над «ястребами» об ужине все как-то и забыли.

— А до этого? — продолжал Рон допрос.

— До этого? Ну… а какая тебе разница? — спросила Гермиона.

— Ты не была на матче, — уверенно сказал Рон.

— С чего это ты взял?

— Нам сообщил надежный источник, — отрезал Рон. — Так почему ты не была на матче?

— Слушайте.. Давайте завтра поговорим. Я очень устала, — сказала Гермиона и направилась в спальню.

— Но… — начал было Рон, но Гермиона уже скрылась из виду. Рон непонимающе взглянул на совершенно сбитого с толку Гарри, который только и мог, что пожать плечами.

* * *

На следующий день выяснилось, что профессор Дамблдор снял запрет с посещений Хогсмида, объяснив это прибытием в школу мракоборцев, которые должны были обеспечивать безопасность как в замке, так и в деревне.

— Фред с Джорджем сказали, что мракоборцев будет человек десять. Не понимаю, почему так мало? Я думал, всё будет гораздо серьёзнее. Они вообще помнят, что Волдеморт вернулся? — возмущался Рон во время завтрака, после которого им можно было сходить в деревню. Внезапно дубовые двери Большого зала отворились, и туда вошли около трёх дюжин взрослых людей, одетых в тёмные мантии. На груди каждого были вышиты две сплетённые буквы «М» — Министерство Магии, как понял Гарри.

— Человек десять? — изумлённо спросил Гарри. Через некоторое время он разглядел в толпе волшебников профессора Грюма. Тот, заметив Гарри, подошёл.

— Здравствуй, Поттер. Слышал о твоей вчерашней игре. Впечатляет, — прохрипел он, похлопав Гарри по плечу.

— Спасибо, сэр, — сказал Гарри, проглотив кусок яичницы.

— А я на кольцах стоял, — выпрямившись, сказал Рон.

— А, Уизли, — сказал Грозный Глаз, заметив Рона, — как поживает Артур? В золоте сейчас купаетесь, небось?

— Извините, профессор, но почему мракоборцы приехали на день позже? — поинтересовалась как из воздуха материализовавшаяся Гермиона.

— Ну во-первых, я уже тебе не профессор, Грэйнджер. А во-вторых, не твоего это ума дело, уж прости. Сейчас Артур, кстати, насколько я знаю, готовит ряд законопроектов. Многие из них касаются вашей школы. Этим бы и могла поинтересоваться.

— О…профессор Грюм, здравствуйте, — поздоровались только что подошедшие близнецы. — Может, вы снова будете вести у нас уроки по защите?

— Не могу, Уизли. Задача мракоборцев — круглые сутки охранять шкуры жителей деревни да школьников, — Грюм кивнул головой в сторону активно тычущих пальцем в незнакомцев первокурсников. — Ладно. Мне пора идти.

И Грюм удалился, направившись к основной группе мракоборцев, которые уже стояли перед Дамблдором, что-то обсуждая.

— Вот список ваших постов, Аластор, — услышал Гарри слова директора. В это время Дамблдор взмахнул палочкой и из воздуха появился лист бумаги.

— Куда направишься сегодня? — с иронией спросил Гермиону Рон.

— Мне надо зайти в один магазин — закупить чернила, а то я оставила почти все дома, — ответила она как ни в чём не бывало.

А Гарри и сам даже не знал, чем будет заниматься в деревне и стоит ли ему вообще туда идти.

— Лично я собираюсь в «Сладкое королевство», — сообщил Рон.

— А вот у нас начинается отличный бизнес, — сказал Фред. — Время покупок и продаж, — добавил он, улыбнувшись и подмигнув Гермионе. Она прикусила губу — намерения близнецов ей были явно не по душе, однако поделать она ничего не могла.

— Может, проведаем старую добрую Визжащую хижину? — пошутил Рон, когда друзья стояли в очереди перед Филчем, пропускающим учеников в Хогсмид. Наконец, дошла их очередь, и они смогли выйти на свежий воздух. На улице стояла бессолнечная погода — небо было затянуто густыми облаками. Было довольно прохладно.

— До встречи, — сказала им Гермиона и направилась в сторону нужного магазина.

— Слушай. Пойдёшь со мной в «Сладкое королевство»? — спросил Гарри Рон. Судя по всему, ему не терпелось потратить как можно быстрее появившиеся в достатке карманные деньги. Гарри не отказался, и они зашли в забитый до отвала магазин, пропахший насквозь ванилью и корицей.

— Пойду-ка я возьму несколько шоколадных лягушек, «Берти Боттс»... ещё, наверно, сахарные перья и чипсы «Хрустящие квоффлы»… а ещё возьму сахарную вату... пару бутылок сливочного пива... ах да, и жвачки «Друбблс»!..

Они так долго ходили по магазину, что, казалось, прошла целая вечность. У Гарри было ощущение, что Рон никогда не остановится хватать всё подряд. Однако, к его немалому удивлению, место в руках у Рона закончилось и он, счастливый, отправился со всем этим делом к кассе. Расплатившись и распихав всё по карманам, они вышли из магазина. Рон моментально вскрыл пакетик «Хрустящих квоффлов» и стал уплетать одним за другим.

— Хошешь? — спросил Рон, активно работая челюстями. Он протянул Гарри пакетик.

— Нет, спасибо, — ответил он. Они шли по главной улице Хогсмида. Вскоре они заметили близнецов в лавке «Зонко». Насколько можно было понять с улицы, они предлагали продавцу выкупить часть их изобретений, но тот явно не хотел этого делать и поэтому активно размахивал руками в разными стороны.

— Ха! Давай зайдём? — спросил Рон, бодрым шагом направляясь к магазину.

— Ты иди. Я пока тут поброжу, — сказал Гарри. Он не хотел никуда заходить. Ему просто хотелось бродить по улицам, и смотреть по сторонам, наслаждаясь выходным после такой трудной первой учебной недели.

— Хм. Ну ладно, увидимся тогда, — пробормотал Рон, отправившись к «Зонко».

Гарри остался один. Он всё шёл и шёл, пока не встретил Чжоу и, не вспомнив о различных письмах, поприветствовал:

— Привет.

— Привет, Гарри, — улыбнулась Чжоу. — А ты чего один? Куда направляешься?

— Я? — не понял Гарри, — да просто хожу. А ты?

— Да так. Направлялась в «Три метлы», — сказала она. — Классно ты поймал снитч вчера!

— Спасибо, — поблагодарил Гарри. Ему в голову закралась мысль: а что, если он глубоко заблуждался, полагая, что именно Чжоу — автор тех писем, из-за которых его чуть не исключили из школы?

— Я тогда пойду, — тихо произнесла Чжоу.

— Что? А, да, конечно, — ответил он, после чего Чжоу развернулась и быстро зашагала вверх по улице.

У Гарри в голове никак не укладывалось: как ему может нравиться Гермиона, если ему до сих пор небезразлична Чжоу? Однако то, что он увидел, дало ответы на многие вопросы разом: его глазам предстала картина из его сна. Но тут не было дементоров, снитчей или Волдеморта. Проходя мимо одного из переулков, Гарри увидел Гермиону, целующуюся с Виктором Крамом.

Как он мог забыть? Как?! Гермиона с четвёртого курса встречается с Крамом, она даже ездила к нему в Болгарию!

Через несколько секунд девушка и парень отстранились друг от друга, и Гермиона в ужасе осознала, что Гарри видел всё от начала до конца. Она быстро ринулась к нему:

— Гарри, это не то, что ты думаешь, — говорила она. Тот хотел отойти от неё, но ноги приросли к каменному полу Главной улицы. — Пожалуйста, не говори Рону.

— Почему? — всё, что смог выдавить из себя Гарри.

— Разве ты не знаешь? Я с первого курса нравлюсь Рону.

— Так зачем скрывать свои чувства?! — взбешённо спросил Гарри, словно придя в себя.

— Потому что… Гарри... — произнесла она и кинулась обнимать его. Крам, видимо, страшно неуверенно чувствовавший себя в данной ситуации пробромотал что-то вроде: «Герми, что такое?». Гарри же оттолкнул девушку от себя, которая уже давилась своими слезами, и тихо сказал:

— Теперь понятно, где ты была на матче.

Гарри развернулся и ушёл.

Несколько следующих дней Гарри не общался с Гермионой вовсе. И так как Рона ни Гарри, ни Гермиона так и не ввели в курс дела, тот был совершенно сбит с толку подобным поведением друзей. За стол в Большом зале Гарри старался садиться как можно дальше от Гермионы, ибо она обычно, завидев Гарри где-то неподалёку, всякий раз норовила завести с ним разговор.

В общем, общались они, мягко говоря, неважно. Чего не скажешь о его отношениях с Чжоу, которые шли на лад и набирали обороты. Иногда даже доходило до того, что они собирались в библиотеке и делали вместе домашнюю работу. Надо сказать, Гермиону это страшно выводило из себя, что Гарри с каким-то остервенелым удовольствием отмечал, когда возвращался в гриффиндорскую гостиную.

Чжоу ему действительно нравилась, она была с ним очень мила и общительна. Однако в глубине души ему все равно не доставало Гермионы, хоть он и пытался избавиться от этих мыслей.

На уроках особых успехов у Гарри не было, а зельеварение и защита от тёмных искусств превратились просто в сущую пытку. Впрочем, у Гермионы дела шли, похоже, ещё хуже. Что-то в ней будто сломалось. Она больше не получала десятки очков для Гриффиндора, совсем не отвечала на уроках на вопросы преподавателей, а новые темы усваивала весьма посредственно. Порой на уроках Гарри видел её опустившей голову и на лице её зияло равнодушие. Не было того прежнего азартного блеска в глазах, когда тот же профессор Флитвик задавал классу вопрос и с надеждой смотрел в угол, где сидела она. В такие минуты Гарри было её жаль. Однако по окончании урока перед его внутренним взором вновь вслывала сцена в переулке, что и не позволяло его совести долго его мучить.

Время шло и сборная Гриффиндора уже успела съездить в Испанию на ответный матч с «ястребами». Гриффиндор выиграл, но победа далась очень большим трудом (280 — 240). Лучшим показателем состояния Гарри оказалась его игра, когда он чуть не позволил ловцу противоположной команды поймать снитч прямо у себя под носом. Игроки, да и немногочисленные хогвартские болельщики, что отправились поддержать команду в Испанию, не могли не отметить перемену в настроении и игре капитана.

— Ты чего такой кислый, капитанчик? — спросил Джордж Гарри в раздевалке уже после окончания матча. — Мы же выиграли.

— Да всё нормально, — отмахнулся Гарри, еле улыбнувшись.

Чем было примечательно их пребывание в Испании, так это в первую очередь погодой: в сравнении с английской, испанская была щедра на по-летнему жаркое солнце и голубое небо. Казалось, они находились на другой планете, где люди не ведали тоски и горя, где никто не слышал ни о каком Волдеморте и жили тут в счастье и здравии.

Местная волшебная школа именовалась «Барселона», как и расположенный неподалёку крупный испанский город. После матча у гриффиндорской команды было немного времени до активации портала на осмотр местных достопримечательностей, среди которых выделялся шикарный сад с огромным множеством чудесных, потрясающих взор цветов и дерерьев. Неподалёку было и побережье бескрайнего синего моря, и волны его сверкали, словно сапфиры, под лучами горячего южного солнца.

Поначалу Гарри и Рон бродили по здешним окрестностям вместе. Однако вскоре к ним присоединилась симпатичная местная школьница, которая знала английский, с которой, к великому удивлению Гарри, умудрился познакомиться Рон. Она-то им и рассказывала про школу и здешнюю учёбу. К сожалению, подобных доброжелателей они больше не встречали. Более того, местная публика была явно негативно настроена по отношению к хогвартсцам, косо и хмуро провожая их взглядами. В принципе, Гарри это было не впервой, да и потом трудно было представить иную реакцию у людей после того, как Гриффиндор дважды обыгрывал их команду.

Гарри изумился способностями Рона по обольщению ещё больше, когда выяснилось, что тот узнал полное имя и адрес испанки. Поэтому, когда они вернулись в родной Хогвартс, Рон начал с ней переписку, что, по его мнению, было крайне интересным занятием. Гарри был, конечно, с ним согласен, но его голова была забита совершенно другими вещами.

Шли дни и недели, и желание Гермионы поговорить с Гарри постепенно сходило на нет. В какой-то степени, это его радовало. Однако и он сам со временем перестал считать Гермиону вселенской преступницей за происшествие в Хогсмиде. А вдруг они уже расстались? — день за днём спрашивал себя Гарри,чуть завидев Гермиону.

Гарри с Роном ходили навещать Хагрида почти каждый день, чему великан был несказанно рад. Выздоровел он довольно быстро, но, несмотря на это, мадам Помфри запрещала ему покидать Больничное крыло, дабы дать ему набраться сил. Поэтому Хагрид жутко скучал по работе, школе, ну и по Клыку, конечно (за которым на время болезни лесничего следила профессор Стебль, которая, впрочем, иногда приводила его с собой в Больничное крыло к Хагриду, из-за чего мадам Помфри была страшно недовольна). Когда друзья приходили, они рассказывали лесничему о поездке в Испанию, её красотах и о, собственно, матче. Все эти рассказы были для Хагрида как бальзам на душу и, слушая, он частенько закрывал глаза, представляя испанские пейзажи. Нередко подобные посиделки заканчивались громогласным храпом в исполнении Хагрида, после чего Гарри и Рон с чувством выполненного долга удалялись.

Встреча следующего круга Кубка ОЕКА неумолимо приближалась. На этот раз Гриффиндору достался датский «Штурм» и тренировки обещали быть много труднее. Однако про квиддич Гарри, как ни странно, почти не думал. Хоть он и назначал даты и время тренировок, на которых команда упорно шлифовала технику игры, самого его всё это увлекало крайне мало. Частенько игроки команды пытались встряхнуть его.

— Да что с тобой, Гарри?! — кричала Анджелина Джонсон, подлетая к нему. — Ты же капитан! Так и тренируйся, как капитан!

Однако все эти слова в большинстве своём пролетали мимо ушей Гарри.

Иногда, сидя в гостиной и делая домашнюю работу, мысли его улетали куда-то далеко, и он ничего не мог с этим поделать. Рону, смирившемуся с тем, что Гарри и Гермиона не общаются, было куда легче в этом плане. И на тренировках он отрабатывал как следует, и уроки делал с особым рвением, которое вообще не было ему свойственно ранее. Гарри глядел на Рона с завистью.

Матч со «Штурмом» выпадал на двенадцатое октября, и до него оставалось совсем немного времени. В воскресенье, за неделю до матча, разрешили прогулку в Хогсмид. Это был шанс для Гарри хорошенько подумать, да и хоть немного очистить голову от накопившихся мыслей. Рон идти в деревню наотрез отказался, объяснив это переполненными от сладостей полками и кипой домашней работы. Поэтому Гарри собирался отправляться в Хогсмид в одиночестве. Однако, встретив в очереди на выход из замка Чжоу, ему пришлось пересмотреть свои планы. Вместе они вышли на улицу. Стояла прохладная, но ясная погода.

— Зайдём в «Три метлы»? — предложила Чжоу. Гарри, шедший с поднятым воротником и зарывшийся в шарф, горячо поддержал эту идею. Войдя, они обнаружили, что здесь было полно народа. Гарри окинул взглядом паб и, к счастью, заметил один свободный столик, недалеко от входа. Они присели. Мадам Розмерта протиснулась сквозь толпу третьекурсников из Пуффендуя и подошла к ним:

— Что будем заказывать, голубки? — проворковала она. Гарри залился краской и стал смахивать на зрелый такой помидор. Впрочем, Чжоу не сильно отличалась от него.

— Только сливочное пиво, — поперхнувшись воздухом, сказал Гарри.

— А вам, мисс? — быстро сделав заметку в блокнотике, поинтересовалась мадам Розмерта у Чжоу.

— Мне кофе со сливками, пожалуйста, — сказала она.

Мадам Розмерта удалилась.

— У вас скоро игра, да? — первой нарушила обет молчания Чжоу.

— Да, скоро, — коротко ответил Гарри, смотря по сторонам. — С датским «Штурмом». Через неделю уезжаем в Данию. Ты, кстати, не хочешь поехать? — спросил Гарри как бы между прочим.

— Ну-у... вообще-то у меня намечена тренировка на двенадцатое... — замялась Чжоу. — Но если ты действительно хочешь, то я...

— Нет-нет, тренировка важнее, — быстро вставил Гарри. — Ну тогда, если что изменится, ты мне сообщи, хорошо?

— Конечно.

Гарри больше не нашёлся, что сказать, поэтому решил просто поглазеть в окно, где бушующий ветер срывал пожелтевшие листья. Гарри и сам поразился, как осмелел, предложив Чжоу отправиться на матч. Раньше у него не получалось с подобной лёгкостью общаться с девушками. Может, Чжоу просто-напросто отличалась от них?

Через некоторое время к Гарри с Чжоу подошла мадам Розмерта и выложила заказанные сливочное пиво и кофе со сливками.

— С вас девять сиклей, — сказала она. Гарри наскрёб в кармане нужную сумму и заплатил. Вновь воцарилась тишина. У Гарри не было особого желания общаться, поэтому он с головой погрузился в свои мысли.

— Я не понимаю, почему Дамблдор назначил именно Снейпа учителем по защите от тёмных искусств? — сказал, наконец, он, оторвавшись от кружки с пивом.

— Думаю, кроме него кандидатов у Дамблдора не было, — тихо ответила Чжоу. Её стакан с кофе был полон, что с разочарованием заметил Гарри — у него особо не было тем для разговора. — Гарри, а в Испании красиво? — вдруг поинтересовалась она.

— В Испании? — недоуменно переспросил Гарри. — Да, очень. Сад там потрясающий. И стадион неплохой.

— А ты там с кем-нибудь познакомился?

От столь неожиданного вопроса Гарри даже поперхнулся.

— Э-э, нет. Вот Рон познакомился с одной девчонкой. Но вообще нам там были не рады, — ответил Гарри.

— Гарри... а... когда Седрик умирал, он упоминал обо мне? — голос Чжоу вдруг задрожал.

Услышав вопрос, Гарри остановил свой взгляд. Столь ненормальной беседы он давно не вёл.

— Нет. У него не было времени, — ответил Гарри, взглянув на неё. — Потом, когда я увидел его... призрак, он попросил вернуть его тело родителям.

— Понятно, — тихо сказала девушка, хотя её тон говорил об обратном. — Я, пожалуй, пойду, Гарри. Роджер хотел сегодня устроить тренировку.

— Да, конечно.

— Увидимся в школе, — сказала она, поднимаяясь.

— Пока, — бросил Гарри ей вслед.

Немного посидев и допив сливочное пиво, он вышел из паба и направился в школу.

Наступила последняя учебная неделя перед выездом в Данию. И всё вроде бы шло своим чередом. Рон продолжал переписку с Габриэлой, а вместе с тем учебные его успехи поражали умы сокурсников. Хагрид всё так же оставался в Больничном крыле (хотя мадам Помфри как-то обмолвилась, что скоро его выпишет), ну а Гарри общался с Чжоу. Однако сближаться с ней особым желанием он не горел. А дело всё было в том, что он постоянно, ежеминутно, ежесекундно думал о ней. Думал о Гермионе. Он даже стал замечать, что «исчезать» гриффиндорка стала куда реже обычного, а это могло значить, что с Крамом она проводила крайне мало времени (либо вообще не проводила, на что крайне надеялся Гарри). Но она перестала пытаться заговорить с Гарри, на что он, по правде говоря, стал рассчитывать. Мысль о примирении всё чаще посещала его голову.

Стояла пятница. Шёл урок зельеварения. До звонка оставалось совсем немного времени, и Снейп ходил вдоль парт, проверяя получившиеся зелья и расставляя оценки. Зелье должно было получится голубым. У Гарри же с Роном оно было тёмно-фиолетового цвета, и ничего хорошего это не сулило. Правда, и у Гермионы зелье было далеко не идеальным. Проходя мимо её стола, Снейп остановился и пригляделся к её работе.

— Что это, мисс Грэйнджер? — спросил Снейп, морща нос.

— Противоядие от змеиных ядов, — ответила пустым голосом Гермиона.

— Вы положили сюда слишком много толчёных скарабеев, — процедил Снейп. — Это…

— Это я виноват, сэр! — внезапно подал голос Гарри, чем приковал к себе взоры всего класса.

— Вы, Поттер? — непонимающе спросил Снейп. Гермиона же уставилась на Гарри пуще остальных.

— Это не так, профе… — пыталась вставить она.

— Я кидался порошком и случайно попал в котёл Гермионы, — перебил её Гарри и с сожалением добавил: — Извините меня, сэр.

— Минус двадцать очков Гриффиндору! — прошипел Снейп, с негодованием глядя на Гарри. — И будете переделывать, Поттер, не только своё зелье, — взмахом палочки он опустошил котёл Гарри, — но и зелье Грэйнджер. В понедельник сдать. Ясно вам?

— Да, сэр, — подтвердил Гарри.

— Домашнее задание всему классу, включая вас, Поттер: написать свиток пергамента в фут длиной о действии противоядия. Урок окончен.

Прозвенел звонок. Тихо шурша мантией, Снейп скрылся за дверью своего кабинета. Гриффиндорцы и пуффендуйцы, собирая свои сумки, продолжали как-то странно поглядывать на Гарри, будто ожидая, какой ещё приёмчик он выкинет.

— Что это на тебя нашло? — изумился Рон, закидывая ранец на плечо.

Гарри лишь пожал плечами, ничего не ответив. Когда они вышли к ним подскочила Гермиона.

— Гарри, — окликнула его Гермиона, когда они вышли из класса. — Гарри, спасибо тебе огромное, — с какой-то виноватой улыбкой произнесла девушка.

— Да ерунда, — отмахнулся Гарри.

— Мир? — спросила она и торжественно протянула руку.

— Мир, — улыбнувшись, сказал Гарри и с лёгким сердцем пожал её руку.

* * *

В субботу Гермиона сделала огромное одолжение Гарри, приготовив зелья для обоих и тем самым дав Гарри возможность провести заключительную тренировку перед выездом в Данию. А тренировка в свою очередь произвела на Гарри невероятное впечатление: ещё никогда он не видел таких отточенных и выверенных действий своих охотников. Более того, запасные явно не хотели мириться со своей ролью и стали тренироваться куда активнее, чем раньше. Наблюдая за ними, Гарри даже пришёл в лёгкое замешательство, задумавшись, кого выпустит в стартовом составе на завтрашний матч. Хотя, конечно, подобные хлопоты были всё же приятны, и Гарри прекрасно это понимал.

— Отлично потренировались! На сегодня хватит, — вещал он. — Если будете играть завтра, как сегодня тренировались, от этого «Штурма» мокрого места не оставим!

После того, как Гарри с Роном переоделись, они двинулись обратно в замок в самом, что ни на есть, благоприятном расположении духа. Зайдя в гостиную, они заметили Гермиону, читавшую какую-то толстенную книжищу.

— Как успехи? — улыбнулась она, завидев друзей.

— Превосходно, — сообщил Гарри, плюхаясь в кресло.

После того, как они помирились с Гермионой, настроение у него просто зашкаливало. И он знал — никто и ничто не способно его поколебать.

— Слушай, Гермиона, ты не хочешь завтра с нами поехать? — неожиданно выпалил Гарри. Он вынашивал эту идею с самого момента их примирения, но только сейчас решился спросить.

— Ты серьёзно? — словно не поверив своим ушам, спросила Гермиона. — С удовольствием!

* * *

Проснулся следующим утром Гарри бодрым и полным сил. Он выглянул в окно, и был ослеплён ярким солнцем, стоявшим в чистом небе. Заправив постель и приведя свою шевелюру в более менее нормальный вид, он оделся и спустился в Большой зал. Встречали Гарри как героя — радостными криками и аплодисментами. Зал был украшен в красно-жёлтые цвета Гриффиндора, и лишь один единственный стол выглядел таким же скучным, как обычно, — стол Слизерина, разумеется. По залу над головами парили разных форм и размеров львы, шарфы цветов Гриффиндора и даже фигурки самого Гарри. Смотрелось это довольно забавно.

Сев за гриффиндорский стол, Гарри с воодушевлением стал накладывать себе жареных сосисок. Но не успел он отправить первую из сосисок к сееб в рот, как рядом с ним приземлилась Гермиона.

— Ну как настрой? — спросила она.

— Неплохой, — признался Гарри. Он взглянул на Гермиону и не мог не отметить, что выглядела она просто превосходно. И были так необычайно длины...

— Знаешь, что я решила насчёт Виктора? — сияя улыбкой, вдруг сказала она. — Мы будем с ним просто друзьями.

— Э-э, — поглядывая на наколотую на вилку сосиску, протянул Гарри. — Почему? У Рона, кажется, вот-вот появится девушка, если уже не появилась. Видела, какой он воодушевлённый ходит в последнее время?

— Это не из-за Рона, Гарри, — как-то таинственно ответила Гермиона.

— А из-за чего тогда? — совсем не понял юноша.

— Потом, — шепнула она одними губами. К ним приближался Рон. Сев напротив, он по обыкновению глубоко вздохнул и, глядя куда-то вверх, в сторону потолка, с чувством сказал:

— Какой прекрасный день!

— Целую неделю это твердит, — шепнул Гермионе Гарри, отчего она хихикнула. Однако Рон словно и не слышал.

— У меня есть отличная новость! — сказал он. — Хагрида выписали, и он будет вести у нас уроки уже со вторника.

— Шдорово! — сказал Гарри, с удовольствием пожёвывая сосиску. — Пошле того, ак вернёмша, адо будет к нему жайти.

— Ну конечно, зайдём! — подтвердила Гермиона.

После завтрака Гарри и Рон оставили Гермиону в Большом зале, а сами сбегали за формой и мётлами в башню Гриффиндора. В холле, где собиралась команда, все уже были в сборе.

— Для приличия не забудь упасть с метлы, Поттер! — крикнул Малфой с другого конца холла, направляясь к лестнице. Однако Гарри не обратил на Малфоя ни малейшего внимания.

Вскоре подошли мадам Трюк и профессор Макгонагалл с шаром-порталом. Именно с помощью него они путешествовали в Испанию в прошлый раз. Шар был размером с бладжер и, казалось, сделан из чистого золота. На нём красовалась эмблема Кубка ОЕКА — два охотника сплели руки в борьбе за квоффл, а над их головами парил снитч.

Профессор Макгонагалл подозвала всю команду к себе.

— Ну... не подведите. И удачи вам, — сказала она, переводя взгляд на одного игрока на другого.

— Можете на нас рассчитывать, профессор, — улыбнулся Фред. По лицу Макгонагалл пробежала едва заметная улыбка, которую она тут же подавила.

— Что ж. Вы знаете, что делать, — будничным тоном произнесла она, взмахнув палочкой и подняв тем самым портал в воздух.

От мысли, что его сейчас ждёт, у Гарри горло пересохло и в животе неприятно булькнуло. Переложив метлу в руку с сумкой, он с опаской протянул палец к шару и прикоснулся к нему. Шар был холодный. Гарри посетило странное ощущение, что палец его намертво прилип к порталу. Однако не успел он объяснить самому себе сей удивительный факт, как ноги его оторвало от пола, грудь сдавило, а в глазах стало рябить. Последовал танец красок.

Прошло это ощущение так же быстро, как и началось. Ноги сильно ударились об пол. Выпрямившись, Гарри огляделся по сторонам. Судя по всему, они (игроки, не ноги. Хотя и они тоже:), — прим. автора) находились в раздевалке. Небольшая комнатка: крючки, скамейки, шкафчики — ничего лишнего. А в стекло тем временем нещадно лупил дождь.

— У вас пятнадцать минут, — сказала мадам Трюк и вышла из раздевалки навстречу бушевавшей стихии.

— А я думал, только у нас погода убогая, — хмуро изрёк Джордж, глядя за окно.

— И не в такую побеждали, — сказал Гарри. Он прекрасно понимал, что команде нельзя дать раскиснуть. В таких матчах выигрывает тот, у кого в голове слово «победа» стучит сильнее.

— Удачно позагорать, — подал голос Пол Спид, новый загонщик. Он уже не в первый раз выставлял напоказ свою обиду из-за непопадания в основной состав. Но Гарри ничего не мог поделать — до уровня близнецов ему всё же было ещё далеко.

— Уйми скорость своего языка, скоростной наш, — серьёзно сказал ему Фред. Спид, нахмурившись, рта больше не раскрывал. Впрочем, как и все остальные — разговоров больше не было, и это было довольно удивительно. То ли погода так влияла, то ли какая-то необычная местная энергетика... На Гарри это не действовало. Одевая мантию, он представил на мгновенье, как он летает, и за игрой его наблюдает Гермиона, как рьяно она поддерживает его вместе с добравшимися на этот матч хогварцами...

Переодевшись, он оглядел команду. Все уже были готовы.

— Итак, пришёл наш час, — поднимаясь на ноги, сказал он.

— А может, два, — добавил Фред, развеяв подозрения Гарри.

— А может, три, — продолжил Джордж.

— Или четыре, — сказала Джинни.

— Ладно. Всё очень просто, от нас требуется только победа, — сказал Гарри.

— Да-а, проще не бывает, — с сарказмом произнёс Спид. Гарри с раздражением взглянул на него, и Спид добавил: — Всё, всё, молчу.

— Отлично. Так выйдем и победим! — уверенно заявил Гарри.

Игроки, которые выходили на поле, взяли мётлы и направились к выходу. Слегка поёжившись, Гарри первым потянул ручку двери на себя и вышел из раздевалки. Его тут же окатило ледяным душем. За ним последовало ещё шестеро игроков. Погода была, мягко говоря, мерзопакостная.

Трибуны что-то скандировали, но разобрать что конкретно было практически невозможно. Дождь приглушал звуки. Его капли заливали стёкла очков, поэтому Гарри снял очки и наколдовал Водоотталкивающие чары.

К ним подошла насквозь промокшая мадам Трюк (она также судила второй матч с «ястребами»). Она что-то старательно говорила, но из-за жуткого ливня разобрать что-либо было очень трудно. Так что остаток её речи Гарри пришлось читать по губам:

— ...в общем, желаю удачи. А теперь — в воздух, — сказала она. Команда послушно забралась на мётлы и оттолкнулась от сырого грунта. На противоположном конце поля в воздух поднимались размытые тёмные силуэты. Гарри слышал, что летают они на «Метеорах-7», но он понятия не имел, что представляют из себя эти мётлы.

Когда Гарри поднялся в воздух, ему показалось, что дождь вообще не собирается заканчивать вакханалию. Он глушил звуки, в том числе и комментарии Ли Джордана (который стал, можно сказать, персональным гриффиндорским комментатором, постоянно путешествуя вместе со сборной).

— Поттер, Уизли… Гриффиндор играет в красно-жёлтой форме, — доносились до Гарри обрывки его слов. Раздался стартовый свисток и Ли Джордан громко сказал: — И игра началась! Квоффлом завладели гости — сборная Гриффиндора. Это вроде Белл...да... пас на... на Спиннет. Она обводит...э-э... кажется, Роньера, делает передачу на Джонсон и…

Гарри в это время поднялся повыше над полем, чтобы видеть хотя бы его часть. Не без удивления, он заметил, что на другом конце поля фигура в тёмно-синей мантии проделала аналогичный приём. Гарри окинул взглядом поле. Какой снитч? Даже квоффла толком не разглядишь! Наверное, неслучайно снитч золотой — его хоть получше видно будет...

— Штурм ведёт 40 — 10, — услышал Гарри слова Ли через какое-то время. Его пробрала дрожь, которая не была связана с холодом и сырой мантией, — если он не поймает снитч, Гриффиндор проиграет...

Когда счёт стал 110 — 30, Гарри стал резво рассекать стену дождя, кружа над полем и отыскивая снитч, но тот как в омут канул. Более того — Гарри не заметил летевший в него бладжер, и тот сильно ударил его по ноге.

Прошло около получаса. Гриффиндор проигрывал 160 — 70, и «Метеоры-7» вовсе не были этому причиной, как можно было бы предположить, взглянув на счёт, — мётлы гриффиндорцев как минимум не уступали в скорости. Гарри достал из мантии палочку и уверенным движением выпустил в сырой воздух сноп красных искр. Раздался свисток. К нему подлетела взволнованная мадам Трюк.

— Что случилось, Поттер? — громко крикнула она, дабы Гарри её расслышал.

— Я хочу произвести замену, — крикнул в ответ Гарри, стараясь заглушить ливень. — Том Шнайдер вместо Рона Уизли.

— Ты уверен, Поттер?

— Да.

— Хорошо, — кивнула мадам Трюк и полетела в сторону колец Рона, показав игрокам, что Гарри берёт тайм-аут. Гриффиндорцы слетелись под козырёк раздевалки.

— Что происходит, чёрт побери?! — раздражённо спросил Гарри, глядя на своих игроков.

— Невозможно играть при такой погоде! — оправдывался Фред.

— От погоды никуда не денешься! Меня чуть бладжер не сшиб! — орал Гарри. — Играть бдительнее!

Игроки пристыженно молчали.

— Извини, Рон, но тебя я меняю — нас уже громят, — сказал Гарри другу, на котором лица не было. — Том, — сказал Гарри подошедшему запасному вратарю, — твой выход. Жалобы у кого-нибудь есть? Все целы?

— У Кэти рука болит, она даже квоффл не может толком схватить, — сообщила Анджелина.

— А раньше об этом нельзя было сказать?! — снова повысил голос Гарри. Он смотрел на своих игроков и не понимал, что с ними. Лица их были бледными и какими-то отсутствующими, и его это страшно выводило из себя.

— Ладно... тогда выходит Дэнис. Ты готов? — обратился он к второкурснику, дрожащему с головы до пят то ли от того, что на улице было необычайно холодно, то ли познакомившись с разгневанным Гарри. — Главное, не бойся чужих охотников, они тебя не съедят. И уворачивайся от бладжеров. Если ещё голы будешь забивать, выпишу тебе медаль, — добавил Гарри, стараясь вселить уверенность в юного охотника.

Мадам Трюк подошла к ним:

— Тайм-аут окончен. Продолжайте играть.

— Да, секунду. Итак, Кэти и Рон — отправляйтесь в раздевалку. Только без обид. Том и Дэнис — на поле. Продолжаем играть. Соберитесь, ребята, мы всё можем!

Запасные схватили мётлы и вылетели с остальной командой из-под козырька. А ливень тем временем понемногу стихал, и неожиданно сошёл на нет. Небо стало светлеть. Гарри эта перемена в погоде определённо понравилась. Вдобавок трибуны предстали перед ним во всей красе, и как он был удивлён количеству болельщиков гриффиндорцев — да их была добрая сотня! И они распевали на весь стадион:

Гриффиндор! Гриффиндор!

Ты наша гордость и мотор!

Эта песня, видимо, подействовала ободряюще на игроков сборной Гриффиндора и после возобновления матча потихоньку-полегоньку счёт стал выравниваться. И как, чёрт возьми, был прав Гарри, что выпустил Дэнниса — он просто творил чудеса! Такой юркий и маленький, такой цепкий и точный...

— 180 — 120… 190 — 150, — комментировал Ли Джордан. Казалось, прошёл уже час с лишним, а снитч всё не появлялся. — Дэнис Криви забивает уже пятый мяч — это, несомненно, успех для молодого охотника, несмотря на любой исход матча. Капитан Гриффиндора Гарри Поттер определённо угадал с заменами… ух ты... вот это сэйв Шнайдера!! Аплодисменты, дамы и господа!!

Гарри в это время отчаянно метался по полю в поисках снитча. А небо тем временем прояснилось, и на сырое поле пролился солнечный свет. Впервые Гарри увидел весь стадион целиком — как и в Хогвартсе, трибуны здесь находились высоко над землёй. Окрашен стадион был в не самые радужные серо-синие цвета.

Вскоре Гарри взгляделся в трибуну с болельщиками. Эрни Макмиллан в гриффиндорском шарфе надрывал с соседями глотку, распевая гимн Гриффиндора. А среди соседей его была и Гермиона. Она держала над собой плакат, на котором лев лениво грыз разрушенный корабль с пушкой на борту. Она не сводила с Гарри глаз, а заметив его, широко улыбнулась.

От увиденного на душе у Гарри потеплело, и он с новыми силами и рвением продолжил поиски маленького золотого шарика.

— 200 — 210, — услышал он слова Ли Джордана. — «Штурм» не выстоял под прессингом Гриффиндора. Теперь именно представители Хогвартса ведут игру. Но кто же поймает снитч. Главный вопрос матча остаётся открытым…

И тут, словно услышав слова Ли, появился он. Золотой снитч на высокой скорости рассекал воздух высоко в небе, сверкая на солнце. Гарри резко рванул с места. Ловец «Штурма» не отставал. Гарри летел прямо на снитч, который сначала направлялся вниз, но затем снова начал подниматься. И, что самое удивительное, ближе к шарику был соперник.

Стадион затаил дыхание. Трибуны молчали, напряжение нарастало. Гарри уже выравнивался с ловцом «Штурма», когда тот вдруг локтем больно ударил Гарри по рёбрам.

— Совсем больной?! — заорал Гарри. Сжав зубы, он не отстал и, глянув на соперника уничтожающим взглядом, как следует прижался к метле, направляя её за снитчем. Прошло мгновение и Гарри уже обгонял ошалевшего ловца. До снитча оставалось совсем немного, и он уже вытягивал руку... но метла словно не хотела сокращать расстояние до заветной цели. Обернувшись, Гарри заметил, что ловец «Штурма» схватился за прутики его метлы и тем самым тормозил его.

— Ты что делаешь?!?! — взревел Гарри. Его раздирало жгучее желание хорошенько впаять этому индивидууму чем-нибудь тяжёлым по физиономии. Однако, собрав волю в кулак, Гарри выкинул эти мысли из головы, и, резко дёрнувшись, он сменил направление вместе со снитчем. Он несся на полной скорости к кольцам, защищаемым Шнайдером. Противник остался далеко позади. Гарри знал, чувствовал — он это сделает. Он должен, обязан это сделать. До снитча сставались какие-то пару метров... метр... Гарри замахнулся и...

— Гарри Поттер ловит снитч!!! ЛОВИТ СНИТЧ!!! ЭТО ПОБЕДА, ПОБЕДА, ДРУЗЬЯ МОИ!!! Триста шестьдесят — двести, ГРИФФИНДОР ПОБЕДИЛ!!

Гарри спустился к полю и спрыгнул с метлы, держа в руке трепыхавшийся снитч. Его слегка шатало, в голове была какая-то неразбериха. Но не успел он придти в себя, как толпа болельщиков и игроков сшибла его с ног, ликующе крича:

— Мы победили, Гарри!!! ПОБЕДИЛИ!!

Это было невероятно. Просто невероятно. Третья победа к ряду. И пусть она была добыта великим трудом, всё же это была победа.

Из-за холодной погоды команда не стала задерживаться в Дании и решила сразу отправиться в Хогвартс. По прибытии Гарри подняли на руки и торжественно внесли под овации в Большой зал. Складывалось ощущение, будто благодаря Гарри они выиграли весь кубок. Гарри отлично сознавал, что это был всего лишь первый матч 1/16 финала и бурно радоваться было пока ещё рано, однако, даже несмотря на это, улыбка не собиралась сходить с его губ.

Когда аплодисменты утихли, и Гарри, наконец, опустили на ноги, он, покачиваясь, сел за обеденный стол. Взоры многих хогварцев были устремлены на него. Не без удовольствия он заметил и раздражённый взгляд Малфоя.

— Красиво снитч поймал, Гарри, молодец, — похлопал его по плечу Невилл.

— Спасибо, — в сотый раз повторил Гарри, широко улыбаясь. Наконец, он повернулся к столу и взглянул на блюда стоявшие неподалёку. Нет, есть он не хотел.

Напротив него сидел хмурый Рон, жевавший горбушку хлеба и смотревший куда-то в сторону.

— Ты чего? — спросил у него Гарри.

— Да нормально всё, — отмахнулся Рон, не взглянув на Гарри.

— Что-то не похоже. На замену обиделся?

— Да не знаю... наверно, заслужил, — уныло сказал Рон.

— У каждого бывают плохие матчи, — заверил его Гарри.

— У тебя я таких что-то не припомню, — тихо пробормотал Рон.

— И у меня бывают! Сколько раз мы проигрывали матч из-за меня!

Рон ничего на это не ответил. В принципе, Гарри понимал, что его доводы довольно слабы. Обычно он не ловил снитч только потому, что с ним что-то случалось — то сломанная рука, то дементоры, то ещё что-то. И кажется, Рон думал о том же.

Внезапно Гарри почувствовал резкую боль в боку. Именно туда ему угодил шальной бладжер, и как бы не было чего серьёзного. Он сказал об этом Рону, и они вместе отправились в Больничное крыло.

Острый глаз мадам Помфри сразу распознал трещину в нижнем ребре. Она дала Гарри выпить какое-то страшно противное на вкус зелье зелёного цвета.

— Зайдите ко мне завтра, мистер Поттер, — сказала она, выпроваживая друзей.

— Мы к Хагриду зайти хотели, — как-то безразлично сказал Рон.

— Ах, точно, — опомнился Гарри, который аккуратно ощупывал болевшее ребро. Спустившись в холл, они встретили Гермиону.

— Где ты была? — недовольно спросил Рон.

— Портал с болельщиками задержался. Ты здорово снитч поймал, Гарри, — радостно сказала Гермиона. Гарри улыбнулся было в ответ, но бок снова прихватило.

— Что с тобой? — взволнованно спросила она.

— Да бладжер... ничего страшного. Мы к Хагриду. Ты с нами?

— Конечно! — горячо подтвердила Гермиона.

Выйдя на школьный двор, Гарри поёжился — было довольно холодно, несмотря на середину октября. Солнце было скрыто за плотным серым куполом облаков.

Когда они дошли до хижины Хагрида, Гарри трижды громко постучал в дверь. Изнутри послышался громкий лай и тяжёлые шаги.

— Кто? — пробасил знакомый голос.

— Это мы, Хагрид, — ответил Гарри. Тяжёлая дверь отворилась.

— О… ну заходите, чемпионы, заходите, — улыбнулся в густую чёрную бороду великан. Выглядел он теперь намного лучше. Хоть на лице и руках остались мелкие порезы, зато о более серьёзных ранах напоминали только шрамы. Впрочем выражение лица Хагрида было самое что ни на есть уставшее и измученное.

— Как ты себя чувствуешь? — поинтересовалась Гермиона, залезая за стол.

— Да нормально я себя чувствую, — несколько грустно сказал Хагрид.

— По тебе не скажешь, — мрачно констатировала Гермиона.

— Хагрид, где ты был летом? — внезапно выпалил Гарри. Рон с Гермионой прямо-таки опешили от столь неожиданного хода, вытаращившись на Гарри.

— Эх...ну так и думал ж, что вы за этим явились... — взмахнув ручищей, горько усмехнулся лесничий.

— Конечно, за этим! — возмутился Гарри. Он ждал этого разговора не одну неделю и сейчас должен был узнать всё от начала до конца. Он мог завести его и раньше, в Больничном крыле, но слишком боялся длинных чужих ушей, коими обладают многие обитатели Хогвартса.

— Чаю, может? — как бы между прочим спросил Хагрид. Но, заметив взгляд Гарри, глубоко вздохнул и сказал: — Ладно. Расскажу, коли так не терпится вам.

Гарри взглянул на окна хижины. Они были занавешаны. Клык, какое-то время обнюхивавший троицу друзей, успокоился и лёг к себе в исполинских размеров корзину, начав умиротворённо грызть лежавшую там кость. Тем временем Хагрид начал свой рассказ:

— В тот день, когда вы видели и слышали, что мне профессор Дамблдор говорил, он отправил меня и Олимпию…

— Кого? — не понял Рон.

— …мадам Максим и меня к великанам. Сказал, мол, сдружиться с ними надо, союз предложить. А находятся великаны далеко на севере, в горах. Нам с Олимпией и пришлось туда карабкаться. Из-за волшебников они в горы-то и ушли, великаны тобишь. Ненавидят они нас, ой ненавидят... Убивали волшебники великанов, отсюдова и отношение...

Так вот, мы с Олимпией взбирались всё выше, пока не залезли на большущую равнину. Красотища там в горах необыкновенная... — вздохнув, пробасил Хагрид. — Ну там-то и расположились великаны. Последнее племя по Британии! Штук их там двадцать осталось. Сразу к ним мы не пошли, чтобы не тревожить, а то кто их знает, возьмут да кокнут, моргнуть не успеешь. Выждали ночь в пещере неподалёку. Ждали, когда остальные разойдутся. Чужаков-то они не любят, ясен дуб. А рост у них просто жуткий. Мелкие великанчики метров шесть, семь, а что покрупнее, так вообще по восемь, девять.

— Ничего себе, — прошептал ошеломлённый Рон.

— Так вот, — продолжал Хагрид. — Ночью мы к их вожаку пошли. Подходим и говорим, мол, не враги мы, а друзья его, и что Дамблдор ему союз предлагает. Олимпия ему даже рану залечила на ноге. Сначала он внимательно нас слушал, смотрел всё. Потом как гром разбушевался и начал камни швырять в разные стороны. Мы с Олимпией сразу смекнули, что плохо дело. Решили уйти подобру-поздорову, пока остальные не нагрянули. Но опоздали, — тут Хагрид на несколько секунд замолк, грустно глядя на свою кружку размером с ведро. — Громилы те нас пришибить пытались. Если б не Олимпия, кердык нам был бы. Пооглушала она нескольких, остальные разбежались. Чудом ноги сделали, в общем. Спрятались в пещере, спать не могли — боялись, что великаны нагрянут. И так полночи. Потом не выдержал я, балда, спать рухнул. Проснулся уже запертый в пещере. Оказалось, Сами-Знаете-Кто у них уже бывал...

Гермиона охнула и взглянула на Гарри с беспокойством.

— ...И заперли меня не великаны ж, а эти Пожиратели. А Олимпии и след простыл. Думал, всё, концы отброшу. Морили меня голодом. Заклятия на мне испытывали. Видимо, хотели, чтобы я помучился и сам...это самое...

— Но как ты сбежал? — перебив его, спросил Гарри.

— Неделю так меня продержали, — продолжал Хагрид, глядя куда-то в сторону окна. Глаза его вдруг увлажнились. — У меня-то и сил уж не было. Во всём теле слабость. Думал, ну вот, Хагрид, и пришёл твой час... Один из Пожирателей постоянно мне приговарил, мол, тут ты и подохнешь. И тут, — из глаз-жуков заструились слёзы, — тут меня спасла Олимпия и… и мама… — Хагрид запнулся. Ручейки слёз стекали по его щеками, скрываясь где-то в чёрной густой хагридовой бороде. Гермиона достала из мантии носовой платок и подала его лесничему.

— Они разбросали всех Пожирателей с великанами... Чудесная женщина Олимпия... Оказалось, ночью она вышла понаблюдать за великанами... а сзади подобрались эти Пожиратели Смерти... Они и заперли меня в пещере. Олимпия же спряталась. Она ходила по ночам вокруг равнины. Так и встретила маму мою... отвергла она союз Сами-Знаете-с-Кем, представляете? — сквозь слёзы улыбнулся Хагрид друзьям, промакивая глаза. — С ней было ещё несколько великанов, они-то меня и спасли. Ну а потом... я профессору Дамблдору написал сразу, что мы нашли великанов, которые против режима Волдеморта. Он тут ж и прислал людей за ними. Отправили их к твоему брату Чарли, — сказал Хагрид, кивнув Рону.

— Но Чарли драконов разводит, Хагрид... — с сомнением произнёс Рон. — Как великаны и драконы уживутся вместе?

— Уживутся, уж не волнуйся, Рон, — улыбнулся Хагрид, хлопнув его по плечу. — Маму, я думаю, на Рождество навещу, — радостно и как-то по-мальчишески добавил он.

— А она тебя узнала? — удивлённо спросила Гермиона. — Ты как-то говорил, что она вас с отцом бросила, когда ты ещё совсем маленький был.

— Да-а, бросила.. — протянул Хагрид. — Ну тогда как раз была самая напряжённость в отношениях волшебников и великанов. Оттого и ушла она. Негоже было великанше с великаноубивцем жить в союзе.

— Так она тебя узнала? — повторила вопрос Гермиона.

— Ну-у, нет, наверное. Но я-то её узнал.. много о ней отец рассказывал, очень много.. — задумчиво и слегка грустно сказал Хагрид.

— Но что случилось с тобой, когда ты возвращался? — продолжил допрос Гарри.

— Олимпия отправилась в Шармбатон, я — в Хогвартс. Но на меня напали Пожиратели, — лицо Хагрида приняло суровый характер. — Видимо, хотели поквитаться. От них-то я отбился, но вот потом присоединилась ещё парочка великанов... мне крупно повезло, что я наткнулся на портал потерянный, — сказал Хагрид, взглянув на ржавую консервную банку, покоившуюся у очага. — Если б не он... и если б не ты, Гарри... — Слёзы вновь брызнули из глаз великана. — Ты настоящий друг, Гарри. Настоящий друг. Без тебя каюк мне был б...

— Значит, твоя мама теперь в надёжном месте? — спросила Гермиона.

— Ага, — сказал Хагрид, успокаиваясь. — Слушьте! Может, вы хотите со мной? В Румынию на Рождество-то, а? Как раз ты, Рон, увидишь брата своего, а я познакомлю вас с родителем своим! — обрадованно спросил Хагрид, переводя счастливый взгляд с одного на другого.

— Э-э, мы подумаем, Хагрид, — заверил его Гарри, дабы не огорчать лесничего. Встреча с девятиметровой великаншей на Рождество явно не входила в его планы.

* * *

— Теперь ещё почти все великаны на стороне Волдеморта, — удручённо изрёк Гарри по дороге обратно в замок. Солнце уже закатывалось и холодать стало сильнее.

— Осталось только предполагать, когда Сами-Знаете-Кто ворвётся в школу, — ещё более пессимистично сказал Рон. — А ведь странная закономерность, заметьте, — Волдеморт постоянно объявлялся летом. Может, зимой сил у него меньше?

— Не говори глупостей, — оборвала его Гермиона. — Уж поверь, Волдеморт не будет ждать хорошей погоды и яркого солнца, когда вздумает заявиться.

— Сириус говорил, что Волдеморт во мне, — задумчиво произнёс Гарри. — Может, он сейчас видит и слышит, что я делаю?

— Звучит довольно странно, дружище, — усмехнулся Рон.

— Гарри, когда придём, не забудь напомнить мне сбегать в библиотеку, чтобы взять там «Историю Хогвартса». Там как раз говорится, что стены Хогвартса защищены ВСЕМИ возможными способами от магических и немагических воздействий извне! — недовольно выпалила Гермиона. — Тем более, если ты чувствуешь перепады настроения Вольдеморта, то, поверь, ты сразу узнаешь, находится он в тебе или нет.

— Э-э.. наверно, ты права, — медленно сказал Гарри.

— Прости, — вдруг коротко сказала она, на что Рон удивлённо поднял на неё глаза. — Привычка. Просто я не могу поверить, что вы до сих пор не читали эту книгу.

— Ну у нас же для этого есть ты, — с улыбкой сказал ей Рон.

В Башне Гриффиндора царил праздник и в гостиной было полно народу. У Гарри и из головы вылетело, что только сегодня они победили у Штурма. Казалось, прошло уже не меньше недели. На столах стояли всякие сладкие кушанья, напитки, играла громкая музыка. Фред и Джордж вели ожесточённую перестрелку подушками с охотниками Гриффиндора (Анджелиной Джонсон, Кэти Белл и Алиссией Спиннет), Невилл скромно таился в углу, с удовольствием поедая шоколадную лягушку, ну а остальные занимались чем попало. В воздухе парил огромный флаг Гриффиндора, а льва на нём заколдовали так, что на носу у того красовались очки, а во лбу горел золотой шрам. Заметив капитана, Фред и Джордж подбежали:

— Товарищ капитан-ловец, поздравляю. Мы выиграли, — торжественно произнёс Джордж военным тоном. — Боец! Честь отдать! — важно выпалил Джордж, обращаясь к Фреду.

Фред не менее пафосно и торжественно отдал честь Гарри, после чего продолжил стоять, не двигаясь.

— Вольно, — сказал Гарри, после чего Фред и Джордж, маршируя, отошли от него и вскоре вновь вернулись к боевым действиям с гриффиндорскими охотниками.

— Я спать пошёл, — зевая и потягиваясь, сказал Рон.

— Без ужина? — удивился Гарри, однако Рон уже направлялся к винтовой леснице, ведущей в спальни. Гарри взглянул на часы. — Ну ты-то на ужин пойдёшь?

— Пойду, — ответила Гермиона. Погревшись ещё с полминуты у камина, друзья отправились в Большой зал.

— Гермиона, слушай, так почему вы расстались с Крамом? — внезапно вспомнил Гарри, и было похоже, что Гермиону данный вопрос застал врасплох.

— Эм-м... Понимаешь... Виктору не понравилось, как я тогда вела себя с тобой, когда ты нас... видел. Ему показалось это унизительным и.. очень странным. Потом ты забываешь, что он профессиональный игрок в квиддич. Он уезжает скоро в Америку, там будет продолжать карьеру. Он предлагал и мне поехать, но не могу же я бросить семью, школу... вас всех, — произнесла Гермиона. Наконец, они вошли в Большой зал и уселись вместе за гриффиндорский стол.

— Идиот и ботаник, — громко усмехнулась Пэнси Паркисон, завидев Гарри с Гермионой. — Какая сладкая парочка!

— Куда же делся Уизли, Поттер? Неужели вы убили сына министра? — с напускным ужасом спросил Малфой. Гарри и Гермиона пропустили мимо ушей их слова.

Вернувшись после ужина в гостиную, Гарри решил, что почитает «Дневник Чемпионатов Мира по Квиддичу», подаренный Гермионой. Она же с ужасом заметила это и сказала:

— Гарри, а зелья?

— А? Ой, точно! — вспомнил Гарри и помчался обратно в спальню за принадлежностями по зельеварению.

Следующий день не задался для Гарри с самого начала. Часов до трёх ночи он корпел над домашним заданием по зельям, поэтому был неудивителен тот факт, что он почти напрочь проспал завтрак. Да и предстоящие свидания со Снейпом оптимизма добавить не могли.

Дабы не оставаться голодным до самого обеда, Гарри наскоро оделся и пулей вылетел в Большой зал, где, к его удивлению, было полно народу, хотя до звонка оставалось (Гарри мог в этом поклясться) минут десять, не больше.

— Что случилось? — спросил Гарри, с размаху плюхнувшись на место рядом с Гермионой. Та лишь молча сложила «Ежедневный Пророк», открыв взору Гарри первую полосу. На ней были запечатлены физиономии Волдеморта и его приспешников, довольно улыбавшиеся, и заголовок небывалых размеров: «Тот-Кого-Нельзя-Называть вернулся».

— Ого. Не прошло и сотни лет, — ошарашенно вымолвил Гарри.

— Уж лучше поздно, чем никогда, — сказала Гермиона.

— Будь добра, почитай вслух, пока я ем, — попросил Гарри, пододвигая к себе тарелку с запеканкой. Рон, сидевший напротив, с гримасой беспокойства на лице наблюдал за Гарри.

— «Тот-Кого-Нельзя-Называть вернулся, — начала читать Гермиона. — Наконец-то волшебному сообществу раскрыли глаза. Слухи, долгое время ходившие в магических кругах, были подтверждены. Вчера новоизбранный министр магии Артур Уизли сделал заявление, повергнувшее волшебный мир в шок. Вот его слова: «Пришёл час открыть людям правду. Я, как бы не прискорбно это звучало, вынужден сообщить — то, чего мы все так опасались, случилось. Волшебник, именующий себя Тёмным Лордом, вернулся. Это произошло минувшим летом. С тяжёлым сердцем и ужасным сожалением должен добавить, что тюрьма Азкабан пуста. Местонахождение преступников неизвестно. Дементоры, охранявшие Азкабан долгие годы, вышли из-под контроля Министерства и, вероятнее всего, примкнули к Тому-Кого-Нельзя-Называть. Он собирает армию, это действительно так. Тёмные войска уже наносили удар по Министерству, Косому переулку и Хогсмиду. Благодаря совместным усилиям и сотрудничеству с Альбусом Дамблдором, урон, который мы понесли, не катастрофичен. Но, уверен, на этом Тот-Кого-Нельзя-Называть не остановится. Поэтому я от лица Министерства Магии и от себя лично призываю вас, дорогие сограждане, быть крайне бдительными. Где бы вы не находились: будь то дом, улица, магазин — всегда оставайтесь на чеку. Если вам станут известны координаты преступников, если вы наткнётесь на подозрительные или страшные явления — незамедлительно звоните в Министерство. Нам крайне важна помощь каждого из вас. Мы рассылаем в каждый дом специально подготовленные сборники по самозащите со всеми нужными заклинаниями. Тут же вы найдёте фотографии всех сбежавших преступников, которые помогут вам в их распознавании. Помните — только вместе, только сообща мы сможем побороть эту нечисть. В данный момент проводится сбор добровольцев для вступления в министерскую армию. Такой помощи мы будем рады вдвойне. Пока это всё, что я могу сказать. Удачи всем нам.», — Гермиона закончила чтение. — Ну как тебе? — спросила она Гарри.

— Впечатляет, — ответил Гарри, жевавший быстро как только мог. — Теперь у «Пророка» ещё долго будут темы для рассуждений.

— Ты прав. Обычно тут двадцать страниц, но в этом номере их пятьдесят семь. Только взгляни, — сказала Гермиона, показав распухшую газету. — «Таинственное исчезновение Корнелиуса Фаджа», «Почему никто не верил Гарри Поттеру?», «Начало конца», — читала Гермиона заголовки статей, — «Обманутое сообщество», «Убийцы на свободе». И это только начало.

— Почему отец тянул? — нахмурившись, спросил Рон.

— Он не хотел устраивать панику, — сказала Гермиона. — Понимаешь, во всё это итак трудно поверить, ведь раньше в «Пророке» вообще ни слова о Волдеморте не сообщалось. А тут — раз — и вернулся, и напал на Министерство! Хотя люди и сами всё видели. Взять хотя Косой переулок. Четырнадцать лет молчания, а тут сразу столько странного... и ужасного... Почему ты его сам не расспросил об этом? Неужели тебе было не интересно?

— Он был занят практически всё лето. Секретная организация эта, министерские дела и прочее... — тихо вымолвил Рон. — Да и я как-то не настаивал...

— Ну вот и ответ, — рассудительно ответила Гермиона.

Прозвенел звонок. Взволнованные и взбудораженные ученики повскакивали со своих мест и понеслись к выходу из Большого зала. Гарри, быстро запихнув тост за щеку, схватил сумку и побежал за друзьями.

А ожидали их всеми «любимые» зелья. Им крупно повезло, что Снейп опоздал ровно на минуту, которой им как раз хватило ворваться в класс и рассесться по местам.

— Поттер, вы сделали то, что я вам велел? — надменно спросил профессор зельеварения.

— Да, сэр, — ответил Гарри, доставая колбу, наполненную ярко-голубой жидкостью.

— Дайте взглянуть, — сказал Снейп с недовольным видом. Очевидно, он ожидал посредственного приготовления зелья. Взяв колбу и поднеся её к глазам, он моментально поставил её обратно на стол Гарри. — А зелье Грэйнджер, как я понимаю, — это то же самое зелье из вашего котла?

— Я варил ей отдельное зелье, если вы об этом, сэр, — уверенно сказал Гарри, удивляясь, как легко ему удаётся врать. Благо, Гермиона смотрела на него с одобрительным взглядом — это вселяло уверенность.

— Это легко проверить, — недоверчиво взглянув на Гарри, изрёк Снейп. — Мисс Грэйнджер, ваше зелье?

Гермиона без лишней суеты достала свою колбу и передала Снейпу. Постучав палочкой по ней (по колбе, не по Гермионе) и прошептав что-то себе под нос, лицо его приобрело совсем мрачный вид.

— Так. Ладно, теперь все встаём и кладём на мой стол свитки с домашним заданием. Наша задача на сегодня — контрольная работа по пройденному материалу. Вопросы — на доске. Приступайте, — Снейп взмахнул палочкой и на доске тут же появилась дюжина вопросов. Что ж, думал Гарри, жизнь на зельеварении никогда не была лёгкой прогулкой.

Однако когда прозвенел звонок, Гарри выходил из класса с вполне себе хорошим настроением — к его удивлению, он знал ответы на большинство вопросов, поэтому с уверенностью полагал, что получит по крайней мере «Выше ожидаемого».

Прохлаждаться времени особо не было. Пообедав, друзья отправились снова к Снейпу. На этот раз их ожидал урок защиты от тёмных искусств, который Снейп начал с неожиданного вступления:

— Как, наверно, многие уже знают, сегодня в «Ежедневном Пророке» было опубликовано интервью нашего, — Снейп сделал небольшую паузу и, слегка кашлянув, продолжил, — нового министра магии, в котором он сообщил, что Тёмный Лорд вернулся. Так вот директор школы считает необходимым наделить вас знаниями о различного рода чарах, которые могут очень понадобиться вам в дальнейшем. Поэтому он попросил меня вновь открыть Дуэльный клуб для всех желающих, — эти слова вызвали большой резонанс среди учеников, которые тот час начали возбуждённо переговариваться. — Тихо. В общем, клуб будет работать по вторникам и четвергам в пять часов. Помимо этого директор попросил меня ускорить и усложнить курс по защите от тёмных искусств и по этой причине сегодня мы будем изучать заклинание Патронуса, — Снейп скользнул взглядом по Гарри. — Наверняка некоторые уже знают, как им пользоваться. Поттер, для чего нужно это заклинание?

— С помощью этого заклинания волшебник может отогнать дементоров, — быстро ответил Гарри, ждавший подобного вопроса.

— Как им пользоваться, Поттер? Покажите, — это была не просьба — приказ. Гарри достал палочку из внутреннего кармана мантии и, вспомнив, как он ловит снитч в матче с «ястребами», взмахнул ей.

— Экспекто Патронум!

Из палочки выскользнул большой светящийся серебряный олень и стал кружить по классу, наполняя его светом. Изумлённые ученики не отрывали от него глаз.

— Вау...кру-уто! — воскликнул Дин Томас.

— Достаточно, — сказал Снейп, взмахом палочки растворяя в воздухе оленя Гарри. — Заклинание Патронуса считается довольно трудным по исполнению даже для взрослых волшебников. Удивительно, что вы им овладели, Поттер.

Конечно, Снейп не мог не зацепить Гарри. Это было для него жизненно важным занятием.

— Для создания Патронуса, — продолжил он, обращаясь к классу, — вам необходимо противопоставить отчаянью, которое вам навязывает дементор, поток положительных эмоций. Когда вы почувствуете, что вы свободны от влияния дементора, взмахните палочкой и чётко произнесите: «Экспекто Патронум!». Практикуйтесь, — с этими словами Снейп удалился в свой кабинет.

Класс загалдел. Там и тут слышалось заклинание Патронуса, однако мало у кого оно выходило по-настоящему. Даже Гермиона не могла создать ничего кроме подобия серебряного щита из прозрачной дымки. Поэтому Гарри в таких условиях был в центре внимания. Каждый считал своим долгом спросить у него совета и попросить снова и снова наколдовать своего Патронуса в виде оленя. Однако, несмотря ни на какие советы, к концу урока помимо Гарри с заданием смогла справиться одна лишь Гермиона. Неудивительно, что Снейп был крайне недоволен, поэтому не стал изменять своей излюбленной манере задавать громадное домашнее задание. Прозвенел звонок, и ученики покинули класс.

— Отстой, — буркнул Рон, когда они поднимались по лестнице к портрету Полной Дамы. У него не получилось наколдовать даже мало-мальски туманное облачко.

— Да у меня самого не с первого раза получалось, — улыбнулся ему Гарри, хлопнув по плечу. — Зато завтра будет Дуэльный клуб! Надеюсь, не Снейп его будет вести...

— Ну а кто ж ещё? — мрачно заметил Рон.

— Без разницы, кто будет вести Дуэльный клуб, — рассудительно сказала Гермиона. — Это инициатива Дамблдора, а значит, он хочет, чтобы мы были готовы. В..Волдеморт может напасть в любую минуту, и если мы не будем знать достаточное количество заклинаний... ничего хорошего это нам не сулит.

Она чрезвычайно часто говорила в последнее время о необходимости изучения новых заклинаний, и Гарри не мог её в этом винить. Он понимал, что тем самым она пытается вселить уверенность и в хогварцев, и в саму себя в первую очередь. И, хоть он и не показывал этого, утренняя статья взволновала его самого не на шутку — уж слишком неожиданное и пугающее заявление сделал мистер Уизли.

— Привет, Гарри! — окликнул гриффиндорца знакомый голос. Это была Чжоу.

Дело было утром следующего дня, и Гарри только вошёл в Большой зал на завтрак.

— О, привет, Чжоу, — поздоровался Гарри с догнавшей его девушкой.

— Прости, что не смогла побывать на матче... — изрекла Чжоу, виновато глядя на Гарри.

— Со «Штурмом»? Да мы и не договаривались, — пожал плечами Гарри.

— Мне правда стыдно... — еле слышно вымолвила она.

— Да всё нормально, Чжоу, — заверил её Гарри, внимательно высматривая Рона с Гермионой за гриффиндорским столом (Гарри с Чжоу стояли у самого входа).

— Гарри... а ты идёшь сегодня на Дуэльный клуб? — спросила Чжоу совершенно другим тоном — тоном, пропитанным любопытством.

— Конечно, — ответил Гарри, не обратив внимания на эту перемену в её голосе — он заметил Рона, активно махавшего ему из-за гриффиндорского стола. — Такое нельзя пропустить, — задумчиво добавил он.

— Может, тогда вместе пойдём? — обрадованно предложила Чжоу.

— Так тут же недолго-то идти, — взглянув на неё, сказал Гарри. — Занятия скорее всего будут проходить в Большом зале.

— А... тогда ладно... ну тогда до встречи, — коротко сказала Чжоу.

— А ты что ду... — начал было Гарри, но оборвался на полуслове — Чжоу уже спешила к подругам за когтевранский стол. — ...мала.

Сбитый с толку он отправился к гриффиндорскому столу.

— О чём с Чжоу общались? — отложив «Пророк», живо поинтересовалась Гермиона, когда он сел рядом.

— Да, о чём общались с Чжоу? — присоединился Рон, улыбаясь до ушей.

— Да так, ни о чём, — отмахнулся Гарри. Он пододвинул к себе гречку с молоком, что подавали сегодня. Аппетит проснулся как никогда вовремя.

— М-м, понятно, — коротко ответила Гермиона, снова углубившись в чтение газеты.

— Прямо-таки ни о чём? — усердствовал Рон.

— Э-э.. ну да, — сказал Гарри как ни в чём не бывало и отправил в рот первую ложку каши.

Неожиданно Гермиона поднялась на ноги.

— Ладно, мне надо ещё в библиотеку зайти. Увидимся на уроке, — сказала девушка и, закинув сумку на плечо, быстрыми шагами покинула Большой зал.

Гарри с недоумением смотрел ей вслед.

— Что это с ней? — проглотив очередную ложку каши, спросил он Рона.

— Без понятия, — пожал плечами тот. — Ну так о чём вы всё-таки болтали с Чжоу?

— Да предлагала вместе на Дуэльный клуб пойти, — сказал Гарри.

— Судя по её лицу, ты разбил ей сердце, — сообщил Рон.

— Хм... я ей не нравлюсь, — заключил Гарри, закончив с гречкой и положив себе кусок яблочного пирога. Расспросы про Седрика намертво засели у него в голове. Стала бы она спрашивать про это, если бы Гарри ей действительно нравился? Разумеется, нет.

— О-о, ты в этом так уверен? — ехидно улыбаясь, спросил Рон.

Гарри уставился на него. Выглядел Рон отчего-то невероятно довольным, и это настораживало.

— Помнишь ФиД-очки? — спросил Рон.

— Ну да. С их помощью вроде можно чужие домашние работы просматривать...

— И не только домашние работы, Гарри, — торжественно сказал гриффиндорец.

— То есть? — не понял Гарри.

Оглянувшись по сторонам и удостоверившись, что их не подслушивают, Рон сказал:

— Как-то раз сидел я в спальне, собирался списать домашку по истории магии, ну и достал, соответственно, ФиД-очки. А задание там было... что-то про основателей школы... про загадку их гибели, что ли... в общем, неважно. Ну и надел я, значит, очки и говорю, мол, нужна мне такая-то работа. Думал, сейчас на работу Гермионы попаду (так почти всегда бывает). Но нет. И не поверишь, на что я наткнулся, — Рон сделал паузу и посмотрел большими глазами на Гарри.

— На что? — завороженно спросил Гарри.

Рон снова взглянул по сторонам, после чего торжественно прошептал, наклонившись к Гарри:

— На дневник Чжоу!

— Постой. Ты ведь искал историю магии, — запутался Гарри.

— В дневнике был довольно крупный абзац про основателей. Похоже, она использует его ещё как черновик, — объяснил Рон, после чего улыбка вновь воцарилась на его лице: — В общем, почитал я, что там у неё было... Гарри, она сумасшедшая!

— Что ты у неё увидел?

— Сначала был один сплошной Седрик, а твоё имя встречалось пару раз. Но потом... — Рон слегка присвистнул. — Там ТАКОЕ было написано... Короче, поверь мне на слово, она в тебя втюрилась, приятель.

Звонок застал Гарри врасплох. Так и не притронувшись к яблочному пирогу, он схватил ранец, и вместе с Роном они помчались на сдвоенную трансфигурацию.

Уроки на удивление пролетели как никогда быстро и, хоть занятий со Снейпом сегодня не было, загрузили домашней работой их по полной программе. Поэтому Гарри, Рон и Гермиона решили не откладывать её в долгий ящик, чтобы не возиться с ней после Дуэльного клуба до глубокой ночи.

— Марис Вертере! — произнёс Гарри заклинание, направив палочку на кусок пергамента, лежавший перед ним. Хлопок — и у пергамента появился мышиный хвост. Профессор Макгонагалл задала им практиковаться в превращении пергамента в различных мелких млекопитающих, но у Гарри это задание отнюдь не выходило. В какой-то степени связано это было и с тем, что голова его была забита утренней вестью о Чжоу. Точнее, не столько о Чжоу, сколько о возможности с помощью ФиД-очков просматривать столь интимную вещь, как личный дневник. А что, если он есть у Гермионы?..

— Ну хоть что-то, — сказал отчаявшийся Рон, у которого тоже мало что получалось. — У меня вообще ничего кроме искр, — грустно сказал он и, направив палочку на пергамент, произнёс трансфигурирующее заклинание.

Ничего не произошло.

— Пожалуйста, — развёл Рон руками.

— Сколько раз говорить: ты неправильно взмахиваешь палочкой. И тебе нужно очень чётко представить превращение. Вот, смотри, — сказала Гермиона, лёгким движением руки взмахнув палочкой и произнеся заклинание. Пергамент тот час обратился мышью, заметавшейся по столу. Гермиона взмахнула палочкой ещё раз, и мышь превратилась вновь в свиток пергамента.

— Ладно-ладно, понял, — отмахнулся Рон. — Марис Вертере! — произнёс он, ткнув в пергамент палочкой. И снова ничего.

А Гарри тем временем поймал себя на мысли, что, наверное, уже минуту не сводит взгляд с Гермионы. Какая же она красивая.. какие у неё выразительные глаза.. и улыбка...

Неожиданно Гермиона подняла глаза на Гарри, и на мгновенье они сошлись взглядами. Однако Гарри явно не был готов к подобному развитию событий, и моментально перевёл взгляд. На глаза ему попались наручные часы Рона, и показывали они без десяти пять.

— Пора, — провозгласил он, вскочив на ноги.

Что творилось в Большом зале! Ажиотаж Дуэльный клуб вызвал просто невероятный. Десятки, нет, — сотни учеников стояли здесь. Гарри даже и не предполагал, что в Хогвартсе учится столько народу. Немного помедлив, он протолкнулся поближе к центру зала, где стоял один единственный стол — остальные были сдвинуты к стенам. Освечение было приглушено, и в таких условиях особенно ярко смотрелся потолок, усеянный звёздами. В воздухе стоял лёгкий запах хвои. Ощущение создавалось необыкновенное.

— Что-то сейчас будет, — волнительным шёпотом разделил его мысли рядом стоявший Невилл.

Гарри заметил Чжоу, и ему стало немного не по себе. Получается, она совсем не просто так предлагала ему пойти сюда вместе. А он-то и не думал, что обидел её своими словами. Впрочем, Гарри не сильно жалел о случившемся. Гермиона была рядом, и эта мысль согревала его изнутри. Уголком глаза он взглянул на неё на миг — она завороженно смотрела на звёзды на потолке, такие необыкновенно низкие, сверкающие серебряным блеском на фоне тёмно-синего бархата неба...

— Ну и где Снейп? — буркнул Рон, оглядываясь по сторонам.

Ответ на его вопрос пришёл незамедлительно. Двери Большого зала с грохотом закрылись, уничтожив ту небольшую полоску исходившего из холла жёлтого света, что покоилась на полу у входа. Погасли свечи, с потолка исчезли звёзды. Окна будто завесили чёрной вуалью. На зал опустилась кромешная тьма, и разглядеть что-либо стало просто невозможно.

Наступила тишина. Никто не осмеливался издать хоть звук. Все молча ждали, что же будет дальше...

Неожиданно откуда-то сверху раздался оглушительный металлический скрежет, а вместе с ним хор из криков ужаса. Дальше — громоподобный взрыв где-то совсем рядом, и это стало импульсом к движению. Топот ног и невообразимый гвалт перемешивались со всё новыми и новыми взрывами. Зал оставался во тьме. Несколько раз Гарри с размаху наступали на ногу, врезались в него, однако он все равно продолжал стоять на своём месте как вкопанный.

И тут мрак спал, также неожиданно, как и наступил. Большой зал снова наполнился светом свеч и блеском звёзд. Всё вернулось на круги своя. Гарри оглянулся. Зрелище было необыкновенное: кто лежал на полу, кто замер на месте, с ужасом осматриваясь. Рядом с Гарри оставалось лишь несколько гриффиндорцев, среди которых была и Гермиона, с блаженной улыбкой глядевшая на хогварцев.

— Добрый вечер, — объявил хриплый голос. Это был Грозный Глаз Грюм. Он стоял на том самом столе посреди Большого зала, и вид у него был крайне удовлетворённый. Наблюдая за тем, как ученики с недовольными лицами поднимаются на ноги, он прохрипел: — Вижу, моё маленькое представление вам понравилось.

Чертыхаясь себе под нос, к Гарри с Гермионой подошёл Рон.

— Профессор Дамблдор попросил меня вести ваш Дуэльный клуб, и я решил сделать небольшую проверочку кадров, — сказал Грюм. Волшебный глаз его молниеносно переводил взгляд с одного ученика на другого. — Большинство из вас её завалили напрочь. Что я могу сказать? Так было, есть и будет всегда.

Он спустился со стола на пол и стал ходить между учениками, попеременно взглядываясь в каждого из них.

— Не секрет, что ситуация вышла из-под контроля Министерства. Мы находимся на грани войны, — сказал Грюм, вернувшись к столу. — И это не пустые слова. Это означает, что уже завтра вы можете стать марионетками Пожирателей Смерти. Вы не захотите, но вас заставят убить своих знакомых, своих друзей. Свою семью.

Гарри отчётливо услышал, как тяжело сглотнул Невилл, стоявший позади него.

— Я расскажу как можно защищаться, как можно атаковать, ну а слушать меня или нет — дело ваше, — изрёк Грюм, остановив взгляд обоих глаз на Гарри, отчего тому стало не по себе.

— Сегодня я вам покажу простое, но крайне эффективное заклятие. Оно называется заклятие Ледогидротации. И мне нужен доброволец, — сказал он.

Воцарилась тишина, и Гарри прекрасно понимал её причину. Конечно, всем вспомнился прошлогодний показ непростительных заклинаний лже-Грюмом. Зрелище тогда было не из приятных...

— Давайте я, — неожиданно вызвался Дин Томас, выныривая из толпы.

Грюм взглянул на него с лёгким недоверием, однако указал, куда ему нужно встать.

— Я буду атаковать, а ты попробуй защититься, — сказал Грюм Дину. Дин кивнул и достал собственную палочку. Грюм молниеносно достал палочку из мантии и, направив её на Дина, выпалил:

— Ледогидротус!

Гриффиндорец даже свою палочку поднять не успел. На полу под ним тот час образовалась корка гладкого льда. Поскользнувшись, Дин шмякнулся на пол, выронив палочку. Он постарался тут же вскочить на ноги, но, похоже, лёд был настолько скользким, что сделать это было невозможно. Как, собственно, и достать свою палочку.

Наблюдая за отчаянными попытками Дина подняться, Грюм произнёс:

— Одно заклинание, и соперник безоружен. И вы можете делать с ним всё, что захотите, — Грюм взмахнул палочкой, и лёд растаял. С трудом поднявшись на ноги и тяжело дыша, Дин подобрал свою палочку.

— Как и практически любое другое заклинание, Ледогидротация имеет свой срок жизни, — продолжал Грюм. — Всё зависит от силы волшебника. У лучших из вас, пожалуй, получится наколдовать его секунд на пять-десять, не больше.

— А как преодолеть заклятие, сэр? — подала голос Гермиона.

— Преодолеть? — переспросил Грюм, усмехнувшись. — Никак. Если враг попал в вас этим заклятием, без помощи извне вы обречены. Нельзя допустить прямого попадания. Только в этом случае у вас есть шанс выйти победителем в схватке.

Надо признать, впечатление на учеников этот настоящий Грюм произвёл весьма и весьма неизгладимое. Вплоть до того, что после первого занятия до Гарри стали доноситься разговоры хогварцев о нежелании в дальнейшем посещать клуб. Да, в своё время лже-Грюм также подарком не являлся и, оказалось, довольно талантливо подражал Грюму настоящему. Но он явно не дотягивал до оригинала. Грюм не был милым старичком вроде Флитвика, и методы его преподавания многим были не по вкусу. К примеру, за время занятия он не стеснялся показывать правильное выполнение заклинания не только на тех, у кого оно не получалось, но и на их партнёрах. Таким образом Гермиона, которой не посчастливилось тренироваться с Невиллом, трижды испытала на себе «прелести» падения на волшебном льду. Впрочем, Гарри и Рон особо не радовались — им тоже досталось. Однако в чём был большой плюс в преподавании Грюма, так это в том, что своё дело он знал и знал превосходно. Поэтому, несмотря на отбитый копчик, из Большого зала Гарри уходил со сдержанным чувством удовлетворения.

Время шло и летело, и учителя всё чаще напоминали пятикурсникам о летних экзаменах. Домашние задания росли в объёмах и множились, и даже профессор Трелони отступилась от своей обычной программы и стала задавать им конспектирование глав учебника. Вдобавок ко всему прочему Гарри пришлось увеличить количество тренировок из-за неминуемого приближения ответной игры со «Штурмом», которая должна была состояться в воскресенье. Вкупе с занятиями Дуэльного клуба свободного времени ни на что другое у Гарри просто не оставалось. День за днём он чудовищно уставал и не высыпался, каждый преподаватель требовал максимальной концентрации на своём уроке. В подобных условиях самым счастливым было время, когда он без сил падал на кровать в надежде хоть немного поспать. Никакие мысли в эти мгновения не могли отвлечь его — сон приходил моментально. А вот когда он просыпался, шквальный поток самых разнообразных дум накрывал его с головой. И одна из них становилась с каждым днём всё более и более навязчивой — уже не первую неделю о Волдеморте не было практически никаких новостей. Самым ярким образом ситуация отображалась на «Пророке», в котором статьи о некомпетентности главы Министерства стали сменять одна другую.

— Похоже, они сдулись, — заключила Гермиона. Наступила долгожданная суббота. Дело было за обедом, к которому только проснулись Гарри с Роном. И Гарри только что рассказал друзьям о своих опасениях.

— В любом случае Грюм прав, — продолжала Гермиона, помешивая ложкой тарелку с горячей овсянкой. — Волдеморт может появиться в любую минуту.

— Может, перестанешь это постоянно повторять? — недовольно спросил Рон, активно потиравший виски. Похоже, долгий сон не пошёл ему на пользу.

Гермиона пропустила его слова мимо ушей. С грустью взглянув на свой недоеденный тост, Гарри поднялся на ноги.

— Ладно, пора нам на тренировку. Увидимся, — сказал Гермионе Гарри, и вместе с Роном, захватив свою форму с мётлами, они отправились на стадион.

Погода стояла необычайно тёмная и пасмурная, и это отнюдь не способствовало появлению бодрости в теле. Несмотря на то, что спал сегодня Гарри порядка двенадцати часов, глаза его предательски закрывались, а голова была какой-то неопределённой и мутной. Видимо, организм требовал продолжения банкета.

В раздевалке никого не было. Очевидно, команда решила приступить к тренировке без них.

Молча опустившись на ближайшую скамью, Гарри обхватил руками голову и закрыл глаза. Медленно, но верно голова его наполнялась пульсирующей болью.

— Ты как? — хриплым голосом вымолвил Рон.

— Что-то неважно... — еле слышно произнёс Гарри. Боль нарастала и превращалась в сплошную, невыносимую...

Он сидел в белом кресле посреди большой белой комнаты. Пустой комнаты. Кроме кресла здесь был такой же пустой белый камин да роскошная люстра, свисающая с высокого потолка. Больше ничего. За окном нещадно лил дождь, барабаня по карнизам, и звуки эти были единственными, царившими здесь. Гарри поднялся на ноги. Переступив через пугающих размеров змею, он медленно подошёл к зеркалу. Чёрная мантия и глаза цвета крови. Они так безумно контрастировали на фоне белых нетронутых стен..

— Уже скоро, Нагайна, — прошептали губы Гарри против его воли. — Уже скоро.

...Очнулся Гарри уже на полу раздевалки. Всё тело покрылось холодным потом, и его била сильная дрожь. Раскрыв глаза, он обнаружил перед собой с дюжину обеспокоенных лиц — это были игроки гриффиндорской сборной.

— Нет, приятель, сегодня ты тренироваться не будешь, — покачал головой Фред.

* * *

Гарри не стал вдаваться в подробности происшествия, поэтому никто особенно и не допрашивал его. Обморок на фоне нелучшего самочувствия после тяжёлой недели — такова была озвученная им официальная версия произошедшего. Оставшийся день он проводил в своей постели. Несмотря на то, что у него безумно раскалывалась голова, и он испытывал невероятную слабость, он наотрез отказался отправляться в Больничное крыло. Дело было в том, что мадам Помфри могла запросто не пустить его на воскресный матч, а бросить команду в такой ответственный момент он не имел права.

Велев Фреду с Роном, которые помогли ему добраться до спальни, идти и продолжать тренировку, Гарри остался наедине с самим собой и со своим отвратительным самочувствием. Шрам горел, а голова, казалось, вот-вот взорвётся. Ко всеобщему празднику симптомов добавилась ещё и тошнота.

Неожиданно дверь в спальню открылась. На пороге показалась Гермиона. Выглядела она крайне обеспокоенно.

— Привет, — подал слабый голос Гарри.

— Вот, выпей, — сказала Гермиона, подавая ему стакан с какой-то прозрачной голубоватой жидкостью. — Станет полегче.

С трудом приподнявшись, Гарри залпом выпил содержимое стакана. На удивление зелье оказалось довольно приятным на вкус.

— Рон рассказал мне, что с тобой случилось, — сказала Гермиона, присаживаясь на краешек кровати.

— Он ничего не знает, — вымолвил Гарри. Голову и правда стало понемногу отпускать.

— То есть?

— Я не хотел говорить при всей команде, — еле шевеля губами сказал Гарри. — Я был Волдемортом, Гермиона. Он что-то затевает.

— Ты был Волдемортом? — переспросила Гермиона.

— Да. Я словно был в его теле... я... ну то есть он сидел в какой-то белой комнате.. за окном шёл дождь... — говорил Гарри, напрягая свою память. — Он подошёл к зеркалу и сказал... сказал своей змее, что что-то очень скоро произойдёт.. он чего-то ждёт...

— Чего?

— Не знаю, он не сказал. Я сразу после этого очнулся. Это было видение... как сон, только... я думаю, это было на самом деле.

Гермиона с сомнением глядела на него.

— Гарри, ты уверен?

— Да, — тихо сказал Гарри. — Ты мне не веришь? — спросил он, взглянув на Гермиону.

— Я.. нет, я верю, Гарри, но всё это так странно...

Она не верила, Гарри это чувствовал. А поверит ли Рон? Звучало всё это действительно очень необычно. Волдеморт что-то задумал. Но что?..

Гарри повернулся на бок, спиной к Гермионе. Желания с ней больше разговаривать у него не было. К тому же боль в голове постепенно стихала, и глаза его стали сами собой закрываться.

— Я, наверное, попытаюсь заснуть, Гермиона. Увидимся тогда вечером.

— Хорошо.. Поправляйся, — сказала она и вышла из спальни, закрыв за собой дверь.

* * *

Но вечером они не увиделись. Гарри проспал весь день и всю ночь и проснулся только ранним утром в воскресенье. От головной боли, как и от слабости, не осталось и следа — чувствовал он себя превосходно. Гарри взглянул на часы — рань была безбожная, до завтрака оставалась пара часов. Поэтому, расположившись поудобнее и закинув руки за голову, Гарри решил пока поваляться в кровати, наслаждаясь этим замечательным утром. Комната была наполнена золотистым солнечным светом, лившимся из окон, и негромким тиканьем его наручных часов, лежавших на тумбочке рядом с ФиД-очками Рона...

Гарри взглянул на Рона. Спал он как убитый, обнимая свою подушку, словно любимую девушку, и слегка посапывал. Протянув руку, Гарри аккуратно взял ФиД-очки. Выглядели они как самые обычные, если не брать в расчёт маленькую надпись «ФиД Уизли», сделанную на одной из душек. Достав палочку, Гарри легонько постучал по очкам и едва слышно произнёс заклинание, делающее их волшебными — «Равио» (он столько раз видел, как Рон пользуется ими, что давно выучил заклинание наизусть). Сняв свои собственные и положив в карман пижамы, Гарри нахлобучил ФиД-очки себе на нос. Теперь, насколько он помнил, надо было назвать нужную тему домашней работы. Гарри задумался. Он хотел, безумно хотел узнать, что чувствует Гермиона, что у неё с Крамом и что у неё в голове... но... нет, он не мог, не имел права вот так вот залезать в дневник, читать её записанные мысли...

«Конечно, если дневник вообще существует», — подумал Гарри, снимая ФиД-очки и кладя их обратно на тумбочку. Не успел он одеть обратно очки уже свои, как дверь в спальню стала медленно открываться — от неожиданности Гарри чуть с кровати не свалился. Когда дверь была раскрыта уже довольно широко, в неё скользнула Гермиона. Она была в милой голубой кофточке и синих джинсах. Одевалась она так нечасто (обычно сверху всегда была чёрная школьная мантия), но, надо признать, выглядела она потрясающе. Глаза её сияли, а пышные каштановые волосы волнами мягко спадали на грудь. Гарри прямо-таки растерялся — он-то был в постыдной пижаме, которую унаследовал когда-то от Дадли.

— Ой, привет, — прошептала она, улыбнувшись, когда увидела, что Гарри не спит.

— Что ты здесь делаешь? — удивлённо прошипел шёпотом Гарри, схватив первый попавшийся свитер и быстро напяливая его.

— Я проснулась недавно. Ну и подумала, что, раз ты так долго и успешно дрых накануне, наверняка проснёшься сегодня ранним утром. А мне хоть будет с кем пообщаться, — улыбнулась она.

— А если б я был голым? — возмущённым шёпотом спросил Гарри.

— Я как-то не думала, что ты разгуливаешь в спальне по утрам голышом, — хихикнула девушка, присаживаясь на его кровать. — Как ты себя чувствуешь?

— Неплохо, — сменил Гарри гнев на милость. — Спасибо тебе за зелье.

— Да ладно, у меня его много. Накануне учебного года приготовила побольше на случай, если заболею. Оно вообще довольно универсальное. И не портится долго вдобавок, — сказала Гермиона, сидя на кровати и беззаботно болтая ногами. Положительные эмоции прямо-таки волнами исходили от неё.

— Здорово. Слушай, мне тут надо одеть кое-что... — смущённо прошептал Гарри, беря со стула джинсы. — Ты не могла бы...

— Отвернуться? — снова хихикнула Гермиона, глядя на забавные и немного нелепые гаррины штаны от пижамы с нарисованными собачками. — Запросто, — добавила она, уставившись в другую сторону. — Только раскрой секрет: давно у Рона роман с подушкой?

* * *

Это было удивительное утро. Ещё тёплое осеннее солнце и чистое небо. Улыбчивая и совершенно забывшая об учёбе Гермиона. Пустой и сонный, наполненный каким-то необыкновенным шармом, замок. Они шатались по нему и его окрестностям, болтая одновременно обо всём сразу и ни о чём. Кидали смешные и глупые фразы на ветер и громко смеялись. Принимали солнечные ванны и следили за бегающим, прыгающим и громко лающим на ворон Клыком, которые издевательски близко подлетали к нему, и таким же прыгающим и бегающим, но уже за самим Клыком, только проснувшимся Хагридом (в ошейнике Клыка застряли необъятные хагридовы носки).

Сидя в тени исполинского дуба и вороша золотой ковёр из листьев, Гарри завороженно смотрел на смеявшуюся над этой нелепой картиной Гермиону. На то, как её волосы блестят и переливаются на солнце. На её очаровательную улыбку, такую искреннюю и беззаботную...

Неожиданно для Гарри она перевела взгляд своих сияющих глаз на него.

— Ты чего? — улыбаясь, спросила она.

У Гарри аж дыхание перехватило от волнения.

— Да так, задумался, — скороговоркой выпалил он, и в миг уставился в другую сторону.

— М, понятно, — протянула Гермиона.

Глубоко вздохнув, она подняла взор к ослепительному синему небу. Там, высоко-высоко, летели рядом две белые птицы. Они кружили в воздухе, пикировали и снова поднимались, и не переставали щебетать потрясающую по красоте мелодию.

Гарри взглянул на Гермиону. Лицо её было расслаблено, глаза закрыты. Озорной ветер играл с её волосами, и лёгкие прядки скользили по её нежным губам..

— Так красиво... — прошептала она, не раскрывая глаз. А рука её лежала так близко..

Гарри сам толком не понял, как это произошло. Будто что-то подтолкнуло его, заставив забыть о волнении и страхе. Затаив дыхание, он протянул свою руку и аккуратно взял Гермиону за руку...

Девушка вздрогнула. Раскрыв глаза, она медленно перевела взгляд на Гарри.

— Гермиона.. я...

— Гарри, какого чёрта тебя носит?!?! — закричал издалека знакомый голос. Это был Рон.