Начало Осени 1922 года выдалось хмурым и холодным. Большую часть времени солнце было скрыто за свинцовыми тучами, которые несли с собой продолжительные, проливные дожди. Море тоже пребывало в раздраженном состоянии духа и напоминало о себе штормами и ураганами. Не самая лучшая погода, прямо скажем, в том числе и для войны. Но жизнь шла своим чередом, и война тоже продолжалась. После победоносного сражения у острова Авалан, которое уже успели окрестить Великим Северным Побоищем, Агинарра наконец-то перешла в решительное наступление. В течение всего лишь десяти дней оказались захвачены несколько относительно небольших островов и архипелагов на Севере, принадлежавших Ксаль-Риуму, но главный удар, как и следовало ожидать, был нанесен со стороны Шлассенского Триумвирата. При поддержке флота, мощные войсковые группировки – десятки тысяч человек, сотни орудий – были десантированы на три острова: Икантос, Схолас и Базилес. Тамошние гарнизоны оказались в окружении и, заняв укрепленные форты, отчаянно оборонялись от превосходящих сил северян, и только Хатьера, где располагалась главная база имперского флота, пока избегала нападения с суши. Наверху загромыхало, и Дэвиан невольно отступил на шаг, под защиту навеса. Не пушечный гром, обычный голос неба, хотя звучало и похоже. Через минуту сверху обрушились потоки воды – настоящая стена дождя, и улицы, не успевшие еще как следует просохнуть от прошлого ливня, снова мгновенно покрылись лужами. Укрывшись от дождя, Дэвиан смотрел вперед, на акваторию порта, где выстроился его флот. То, что ему оставили от Великого Северного Флота пушки агинаррийцев. Возвращение было… невеселым. Имперцы покидали Хатьеру, окрыленные, уверенные в том, что предстоящий бой принесет им победу. Назад возвратились лишь избитые остатки еще вчера великого флота. Полностью погибли эскадра префекта Алексиса Комена, попавшая в западню, устроенную врагом, и Пятая Эскадра, отрезанная от основного флота в самом начале боя. Те корабли из ее состава, которые пощадили снаряды линейных крейсеров Сэмадзу Такэми, были добиты торпедными атаками эсминцев. В бою основных сил Ксаль-Риум потерял четыре корабля: «Юлиэн», «Натаниэл», «Ханимер» и «Нивалан». Еще два линкора пришлось бросить и затопить во время ночного отступления, и одним из них был флагманский, «Амелий». Получивший во время дневного боя не меньше сорока прямых попаданий, дредноут был обречен. Только упорство и самоотверженность экипажа удерживало изувеченный корабль на плаву последние часы. Все попытки спасти его оказались безуспешны. В конце концов, Дэвиан распорядился снять с корабля остатки команды и открыть кингстоны. «Амелий», гордость имперских корабелов, символ военно-морской силы Ксаль-Риума, ушел на дно в четырехстах милях от Хатьеры, унося с собой останки Магистра Астиана Верро и большей части его штаба, а также более чем четырехсот человек из экипажа. Только три линейных крейсера из состава эскадры «Бешеных Кошек» вернулись в порт. В результате, из всего могучего линейного флота в тридцать восемь вымпелов уцелело семнадцать, и только семь: шесть дредноутов и один линейный крейсер – могли выйти в море без серьезного ремонта. Сильно сократились и крейсерские силы – только восемь тяжелых крейсеров и семь легких оставались в боеспособном состоянии. Госпитали Хатьеры сразу переполнились ранеными, обожженными, изувеченными людьми; потери убитыми составили почти тринадцать тысяч матросов и офицеров. Помимо Магистра Верро, погибли четыре префекта эскадр, многие капитаны и старшие офицеры. В общем, называя вещи своими именами – случившееся было катастрофой. Известие о ней быстро разнеслось по всей Империи, повергая ксаль-риумцев в шок и панику. Более десяти лет Империя гордилась и любовалась Великим Северным Флотом, более десяти лет люди привыкали к тому, что огромная армада защитит Ксаль-Риум от любой угрозы. И вот теперь ее просто не стало. Несмотря на введенную во время войны цензуру, замолчать масштабы трагедии оказалось невозможно. Даже «Песнь Феникса» вынуждена была написать о «тяжелом поражении в бою у острова Авалан», и даже «Путеводная Звезда» не позволила себе язвительных статей по поводу случившегося. Напротив, впервые обе газеты, олицетворявшие два полюса ксаль-риумского общества, оказались на удивление солидарны. Статьи, которые печатались в той и в другой, по сути, сводились к одному и тому же вопросу: что теперь будет? Дэвиан тоже задавал этот вопрос: самому себе и Штабу, но Штаб хранил гордое молчание. Из столицы пришла депеша, подтверждающая, что «префект Дэвиан Каррел временно, до назначения нового командующего Северным Флотом, исполняет обязанности последнего». До сих пор так оно и оставалось, нового командующего на прислали на Хатьеру; Тамрин писал, что ни один из Магистров в столице не горит желанием взять на себя эту честь и отправится на север возглавить остатки разгромленного флота. Эта почетная обязанность так и оставалась на префекте Карреле, и тот делал все, что было в его силах. По крайней мере, Хатьера была хорошо оборудована, и он тут же начал ремонт пострадавших кораблей. Стремясь как можно скорее увеличить численность эскадры, Дэвиан распорядился в первую очередь восстанавливать те суда, которые отделались наименьшими повреждениями. К счастью, на острове было почти все, что требовалось для самого серьезного ремонта - поскольку на море теперь хозяйничал враг, прервав сообщение с континентом, невольно приходилось обходиться тем, что есть. Некоторые узлы и агрегаты пришлось снимать с наиболее пострадавших кораблей, чтобы разобрать на запчасти для менее поврежденных. Дэвиан неоднократно отправлял на разведку быстроходные корабли – главным образом, чтобы оценить, какие силы после боя сохранил противник. Очень скоро стало очевидным, что Агинарра имеет в строю, по меньшей мере, вдвое больше линейных кораблей, чем мог вывести из порта сам Дэвиан. О возможности открытого столкновения пришлось забыть; впрочем, Дэвиан, помня, чем закончилось прошлое, и не рассчитывал на новое. Северяне меж тем развивали свое наступление – уверенно, планомерно, без ненужной суеты. Им уже некуда было торопиться. Их флот, господствуя на севере, отрезал имперские острова от континента и поддерживал высадку десанта на Схолас, Базилос и Икантос, а также взял и Хатьеру в кольцо блокады. Несколько раз агинаррийцы пытались окончательно запереть ксаль-риумцев в порту, ставя минные заграждения, а то и вовсе затопив на выходе несколько крупных транспортных кораблей. Все эти удары Дэвиану удалось отразить, но вывести из флота главные силы он все равно не мог. Вражеские разведчики постоянно наблюдали за Хатьерой, не раз на горизонте показывались и крупные корабли. Быстроходные крейсеры и эсминцы могли выходить из порта и возврашаться, но попытка прорыва всеми силами будет означать новый бой с вражеским флотом, с заранее предрешенным исходом. Оставалось только радоваться, что высадка десанта на Хатьеру была сама по себе затруднена для Агинарры, по крайней мере, пока не падут остальные три острова. Временно флот был в безопасности в хорошо защищенной базе. Но надолго ли? Само по себе, случившееся поражение, при всей его тяжести, не означало еще поражения во всей войне. Дэвиан понимал это. Поврежденные корабли можно вернуть в строй; на верфях континента достраивались новые, лучшие по конструкции дредноуты. Ресурсы континентальной Империи огромны и потери восполнимы; переломить ход войны все еще возможно – главное, помнить об этом и не давать шоку, страху, отчаянию взять верх. Дэвиан делал для этого все, что мог. Он старался быть везде одновременно. Наблюдать за ходом ремонта кораблей, поддерживать в людях веру в победу, портить жизнь агинаррийцам. С теми легкими силами, которые у него остались, он предпринял несколько вылазок, и они оказались удачными. Внезапный ночной прорыв к Схоласу позволил застать врасплох стоявшую там эскадру врага; нападение под покровом темноты стоило слишком уверовавшим в себя агинаррийцам трех тяжелых крейсеров и нескольких малых кораблей. Были потоплены транспорты с военными грузами, но главное – удалось доставить на Схолас припасы и подкрепления. Остров мог держаться дальше. Больше того, Дэвиан успел увести эскадру обратно к Хатьере, прежде чем к разбитому отряду северян подошло подкрепление. Затем похожая операция удалась и на Базилосе, и агинаррийцам пришлось расстаться с частью своего нахальства, а ксаль-риумцы начали оправляться от пораженческого настроя. За четыре децимы удалось вернуть в строй три дредноута и линейный крейсер из тех, что меньше прочих пострадали от снарядов, эскадра Дэвиана возросла до одиннадцати вымпелов. Правда, разведчики доносили, что такими же темпами идет и восстановиление вражеских кораблей. Главным образом, агинаррийские линейные силы заняты были тем, что вели обстрел имперских крепостей на осажденных островах, и вот, вчера поступила тревожная новость: после более чем тридцати дней тяжелых боев, Икантос пал. Базилос и Схолас также держались из последних сил. Требовались срочные и решительные действия, но столица по-преждему молчала. Те немногие послания, которые приходили оттуда, только создавали лишние проблемы и неразбериху; не оставалось сомнений, что Штаб полностью утратил контроль над ситуацией и просто боится отдавать приказания. Что ж, может быть, оно было и к лучшему: по крайней мере, Дэвиан оказался предоставлен сам себе, и никто не сдерживал его. Молчал и Император Велизар, шокированный и подавленный поражением; уже начали ходить слухи, что Император готов начать мирные переговоры с Агинаррой и отдать ей все северные острова взамен на неприкосновенность континента. Дэвиан не сомневался, что подобные слухи начали распускать среди матросов и солдат шпионы противника – грамотная и своевременная пропаганда может принести больший эффект, чем пара выигранных сражений. Тамрин писал, что до такого в столице все-таки еще не дошло. Пожалуй, двоюродный брат оказался единственным союзником Дэвиана в Палатиане; порой у временного командующего Северным Флотом создавалось впечатление, что все остальные, во главе с дядюшкой-Императором, играют на стороне противника, и от этого чувства ему хотелось выть и лезть на стенку. Он был рад тому, что времени на сон остается немного: это, по крайней мере, избавляло от кошмаров. В те немногие часы, которые он мог посвятить отдыху, он просто падал на кровать и проваливался в глубокий, мертвый сон без сновидений. Осень вступала в свои права – такая же, как и те, что приходили в свой черед в течение сотен, тысяч, миллионов лет. Дагериону не было дела до человеческих войн. Между тем, Агинарра, окрыленная успехами, рвалась вперед. Империя все еще огрызалась, пытаясь удержаться на занятом рубеже. Война продолжалась. Жизнь, как ни странно – тоже. * * * Ниора Сетано пристально изучала свое отражение в зеркале. Н-да. Что ж, могло быть и хуже – глаза на месте, нос тоже. Она не раз и не два видела людей, пострадавших намного сильнее. Она сама не раз и не два была на волосок от этого. До сих пор ей везло, но удача, как уже давно подмечено, не славится постоянством. Командующая Объединенным Флотом провалялась в госпитале – точнее, разумеется, в элитнейшей больнице на острове Малгари – долго, слишком долго. Почти недопустимо долго. Раны оказались серьезными, крошечные осколки металла, вспоров кожу и мышцы на лице, проникли в кость, и начиналось заражение. Адмирал Сетано была безмерно благодарна врачам, которые воистину совершили чудо и удержали-таки ее на этом свете. К демонам она не спешила. А после того, как побываешь на пороге смерти, мелочи вроде поцарапанного личика становятся уже не столь существенными. Зрелище, конечно, впечатляло. Слева «портрет» пересекал наискось рваный шрам, оставленный небольшим, бритвенно-острым осколком металла, который попал в лицо и пропахал его до кости, как плуг. Шрам начинался под уголком глаза и тянулся до мочки уха; он, действительно, изрядно напоминал борозду, оставленную плугом, и вся левая половина лица ощущалась как-то странно, словно кожа постоянно была сильно стянута и высохла. С большим шрамом соседствовало несколько отметин поменьше. Осколки рассекли мышцы и нервы, и слева лицо оказалось частично парализовано – в общем, зрелище было то еще. Ниора Сетано снова в мыслях добрым словом помянула врачей, которые сохранили ей хотя бы левый глаз. Мысль щеголять с черной повязкой, как пиратская капитанша из бульварных книжонок, нисколько ее не привлекала. Хватит и того, что есть. Она перекинула через левое плечо распущенные волосы и снова изучила свою внешность, затем вздохнула и решительно отбросила волосы назад, за спину. Скрыть такое невозможно, а раз так, и пытаться нечего. В конце концов, издавна говорят, что боевые шрамы украшают мужчину, так почему не применить это же правило по отношению к женщине? - Просто первая красавица всей Агинарры, - лишенным эмоций голосом сказала Ниора своему отражению в зеркале. Послышался деликатный стук в дверь. - Да? Появился ординарец. - Адмирал Сетано. С вами хочет поговорить капитан-командор Ису Тагати. - В самом деле? Очень хорошо. Тагати снова удалось застать ее врасплох, она не ожидала его появления. Пока ординарец ходил за гостем, Ниора быстро стянула волосы в привычный хвост на затылке, доходящий до лопаток, и в последний раз посмотрелась в зеркало. Да уж, впечалляющий портрет. Неплохо, совсем неплохо – хоть сейчас на плакат, из серии «Герои Сегуната». Хотя, собственно, такие плакаты уже и расклеивали во всех городах Агинарры – «адмирал Ниора Сетано, непобедимая командующая нашим славным Объединенным Флотом, сломившим мощь армады Ксаль-Риума». - Проходите, Тагати, - поприветствовала она гостя. Молодой ординарец осторожно прикрыл дверь. - Не желаете чая, кофе? - Нет, благодарю вас, адмирал Сетано, - Ису Тагати пристально посмотрел на ее лицо и отвел глаза, смущенно кашлянув, - Кхм. Адмирал, я должен… Ниора фыркнула. - Надеюсь, вы не собирались выражать мне соболезнования? – сказала она, - Нет ни малейшего повода. Если бы я беспокоилась о сохранении собственной внешности, я не пошла бы служить в действующий флот. - Да… Честно говоря, я действительно подбирал слова для соболезнования, - признался Тагати, - Но вы совершенно правы, адмирал, вместо соболезнований приношу свои извинения. - Пустое, - Ниора отмахнулась. - Вы давно здесь? – спросил Тагати. - Прибыла из Тсубэ вчера вечером, - ответила адмирал Сетано, - Возвращаюсь к своим обязанностям. - И как обстоят дела? - Боюсь, вы об этом знаете больше меня, последние несколько децим я была, кхм… отрезана от внешнего мира. В целом, наступление развивается успешно, мы осаждаем Схолас и Базилос, Икантос уже взят, скоро откроется прямая дорога и на Хатьеру. Неплохо. Хотя… - помолчав, добавила она, - судя по докладам, ксаль-риумцы действуют намного активнее, чем можно было ожидать после такого поражения. Магистр Астиан Верро убит, его место занял племянник Императора. - Да, об этом мне известно. Дэвиан Каррел. Что вы об этом думаете, адмирал? Ниора помолчала, размышляя. - Я слишком мало знаю о нем, чтобы судить. Но он не позволил поражению сломить себя, и одно это дорого стоит. Более того – он не позволяет поражению сломить и других, а это стоит еще дороже. Объективно, мне кажется, что лучше бы в бою у Авалана погиб он, а не Верро, - она ухмыльнулась, - Если бы за то, чтобы убить этого человека, мне пришлось бы заплатить второй половиной моей несравненной красоты, я сочла бы это очень выгодным разменом. Интересно, какая-нибудь из морских демонесс не согласится на такие условия? Ису Тагати промолчал. Его длинные пальцы поглаживали неизменную кожаную папку с бумагами. - Однако, Тагати, мне кажется, вы здесь не из-за этого, - продолжила Ниора Сетано, - Неужели новости с запада? - Боюсь, что так, - подтвердил капитан-командор. Эта фраза заставила сердце Ниоры подскочить. Адмирал почувствовала холодок. Все это время ей было не до мыслей о загадочной угрозе с запада. Она даже начала убеждать себя в том, что все это было случайностью и больше не повторится. Наивно. - Что там? Новые нападения? - Пока что нет, - возразил Тагати, - Но несколько наших разведчиков видели неподалеку от острова Ли-Тай корабль очень необычного вида. Никто из наших моряков не смог его опознать. - Но он ни на кого не нападал, я правильно поняла? - Да. Он просто скрылся, взяв курс на запад. - Корабль был один? - Судя по всему, да. - Это мог быть разведчик, - задумчиво произнесла Ниора, - Его не удалось сфотографировать? - Нет, но один из очевидцев сделал довольно детальный рисунок, - Тагати полез в свою папку, - Вот. Ниора Сетано взяла бумажный лист, гладкий, новенький. На нем темно-фиолетовым химическим карандашом был изображен корабль. Как и сказал Ису Тагати, рисунок оказался достаточно качественным и подробным, его автор явно не был лишен художественного таланта. Сузив глаза, Ниора изучала то, что он изобразил. Корабль действительно выглядел более чем своеобразно. Первое, на что она обратила внимание – отсутствие дымовых труб. Единственная высокая надстройка с отклоненной назад тонкой мачтой располагалась почти идеально в середине корпуса, спереди и сзади от нее – по одной башне с длинноствольными орудиями, а на полубаке и юте располагались другие орудийные башни, поменьше. - Действительно, своеобразная компановка, - кивнула Ниора, - И нет труб. Хотела бы я понять, как он движется, если не на паровой тяге и не на дизельной. - На электричестве, возможно? – предположил Тагати. - Да, но как оно вырабатывается? Не на аккумуляторах же! Тот корабль, который вы нашли на Ледяных Островах – какой двигатель был у него? Тагати пожал плечами. - Ничего необычного, дизель. Более легкий и мощный, чем те, которые производим мы сами, но все равно – просто дизель, работающий на точно таком же мазуте, как наши. - Вот это уже любопытно. Вы говорили, что тот корабль, который вы нашли, вообще не так уж сильно отличается от наших? - Да, это правда. В чем-то он превосходит наши, но я не сказал бы, что радикально. А почему вы говорите, что это любопытно, адмирал Сетано? - Потому что это и есть любопытно, Тагати. То, что изображено на этом рисунке – нечто совсем иное. Корабль, приводимый в движение неизвестно чем, да и те жуткие снаряды, которыми нас атаковали… Знаете, что я думаю, Тагати? - Я слушаю вас, адмирал. - У меня создается такое впечатление, что наши, хм… незваные гости из-за Горизонта разделены, как минимум, на две фракции. И одна из них в техническом смысле существенно превосходит другую. - Это интересное предположение, адмирал Сетано. Но мы не имеем доказательств, - Тагати забрал листок с рисунком и спрятал обратно в папку, - Это вторая проблема. - А первая? - А первая, увы, в том, что мои доводы мало кто хочет слушать, - Ису Тагати вздохнул, - Штаб и Ассамблею интересует только победоносная война с Ксаль-Риумом. Никто и мысли не допускает о возможной угрозе из-за Горизонтов. Я даже не могу их винить за это, я на их месте тоже не поверил бы. - Увы, - Ниора кивнула, - Я бы тоже не поверила, если бы сама не видела, как это адское пламя жгло мои корабли. Нам действительно нужны доказателсьтва, Тагати, причем такие, которые убедят даже самого Сегуна. Но я не представляю себе, где мы их найдем. Ису Тагати склонил голову к плечу. - Собственно говоря, адмирал, это главная причина, по которой я пришел к вам. Поиск доказательств. - Вы знаете, где их найти? - Да. - И где же? - Там, откуда приходят эти корабли. За Горизонтом. Ниора Сетано чуть не поперхнулась воздухом. - Вы это серьезно говорите? - Я не имею привычки шутить, адмирал. Тем более – с серьезными вещами. - Вы хотите отправить экспедицию за Горизонт? - Да. Разведывательный отряд. И я намерен лично его возглавить. - О… - Ниора пристально посмотрела на собеседника. Тот был непроницаем, как обычно. - Вы не перестаете меня удивлять, капитан-командор Тагати, - призналась она с невольным уважением, - Но как вы попадете за Горизонт? - Так же, как «Аритсу». То устройство, которое вы назвали «черным ящиком», все еще у меня. И оно действует. В настоящее время Штаб утратил интерес к проекту «Стрела» - война и так развивается удачно, поэтому надобность в чем-то подобном просто не ощущается. Конечно, мне придется… несколько превысить свои полномочия, но я могу взять это устройство и воспользоваться им. - Но что вы надеетесь найти за Горизонтом? - Информацию. Я не знаю, что там происходит, и никто не знает. Кто там живет, чего они добиваются, чего желают для нас. Враги они нам или все-таки нет? Мы ничего не знаем, адмирал Сетано, и это мне не нравится. Он пожал плечами. - Да, это опасное предприятие, я понимаю. Но у меня такое ощущение, что в данной ситуации нет ничего опаснее неведения. Поэтому я готов рискнуть, но прошу вашей помощи. Ниора медленно кивнула. - Я так понимаю, что вам нужен корабль. - Да. Быстроходный разведчик. Штаб не одобрил бы то, что замышляю, поэтому я обрашаюсь непосредственно к вам. Я надеюсь, вы сможете выделить один легкий крейсер или эсминец, не ослабляя наш Объединенный Флот? - «Иошиме». Вы ведь знакомы с командором Масэо Кигато? - Да, мы вместе с ним обнаружили пропавший «Аритсу». - Командор недавно оправился от ран, полученных в сражении у Авалана. Его корабль также закончил ремонт и вернулся в строй. Я отправлю «Иошиме» на особое задание и передам его в ваше распоряжение. - Да, это было бы прекрасно. Я высокого мнения о командоре Кигато. Я очень признателен вам за помощь. - Жаль, что ничем больше я не могу вам помочь, Тагати, - Ниора улыбнулась, - Знаете, мне почти хочется составить вам компанию. - Это невозможно для вас, адмирал, и вы сами это понимаете. - Увы, - признала Ниора, - Но, Тагати… желаю вам удачи и благополучного возвращения. - Благодарю вас, адмирал. Я никогда не верил в удачу, но сейчас она была бы… нелишней. Коротко поклонившись, Ису Тагати вышел.
871 Прочтений • [Феникс в пламени Дракона. Глава 17.] [10.05.2012] [Комментариев: 0]
Vova
