Так. …Вроде оторвался…. Хотя кто
знает, слепые псы так просто не отпускают, так, дают отсрочку…. Ладно,
приготовлю оружие и гранаты. …Все готово к встрече. Мне всего двадцать
три года, но в Зоне я уже четвертый год и так глупо нарвался на стаю
слепых псов. До этого ездил в своеобразный отпуск домой. Это уже второй
за время пребывания в Зоне. Я представлял его себе иначе, чем
прошлогодний отпуск. Скорее всего, я и сам переменился за этот
промежуток. Я уже не нахожу себе места там, вне Зоны – это какой-то
совсем чужой мир. Одни расспрашивают, другие не хотят расспрашивать, и
по их лицам видно, что они гордятся этим. Мне нравится быть одному, так
мне никто не мешает. Ведь любой разговор только и сводится к одному и
тому же: Зона, Зона, Зона. Один про Зону говорит одно, второй другое, а
затем и те и другие переходят на то, в чём заключается смысл их
существования. Я уже не смогу найти с ними общего языка. Кажется, что
они много говорят. У них свои заботы, цели и желания, но я не могу
воспринимать все это как они. Иногда я сижу с кем-нибудь в городском
парке и пытаюсь объяснить человеку, какое это счастье - вот так
спокойно сидеть. Конечно, человек соглашается, но только на словах.
Когда я вижу их в их квартирах, работах их мир неудержимо влечет меня,
мне хочется быть с ними и забыть навсегда о Зоне, но в то же время этот
мир меня отталкивает и кажется мне таким тесным. Как можно заполнить
этим мою жизнь? Надо бы показать им, что происходит здесь. Как
можно жить там, если здесь кто-то гибнет, находятся страшные аномалии и
мутанты, а мои товарищи, мои братья сталкеры стараются выжить во всём
этом аду. Там живут совсем иные люди, к которым я испытываю только
презрение и даже небольшую зависть… Сейчас 2016 год. Нас,
"старичков”, осталось немного. Из нашей команды в восемь человек – я
остался последний. И я думаю вернуться домой. На этом моя мысль
останавливается, и ничто не сможет сдвинуть её с места. Что меня влечет
туда? Жажда жить, голос крови, пьянящее чувство свободы и безопасности.
Но это лишь чувства, но не цели. Если бы я вернулся домой гораздо
раньше – другое дело. Теперь же я вернусь в разладе с собой,
опустошенным, вырванным из почвы и потерявшим всякие надежды. Я уже не
приживусь. Да меня и не поймут там. Я не буду нужен самому себе, ведь
все мои способности и навыки для выживания в Зоне там не пригодятся, я
буду жить и стариться, а потом сойду со сцены. А может быть,
всё, о чем я сейчас думаю, просто навеяно тоской и смятением, которые
разлетятся в прах, стоит только мне прийти снова под тополи, чтобы
послушать шелест их листвы. Не может же быть, что всё это ушло навсегда
– теплое, нежное дыхание жизни, волновавшее нам кровь, неведомое,
томящее, мелодии снов и книг, упоительное чувство сближения с девушкой.
Не может же быть, что всё это сгинуло здесь, в Зоне. Снаружи слышится
приближающийся лай собак. Я встаю. Оружие взведено. Я спокоен. Пусть
приходят месяцы и годы – им у меня уже нечего отнять. Я одинок и так
разучился ожидать чего – либо от жизни, что могу без боязни смотреть им
навстречу. Моя жизнь всё еще живет в моих глазах и руках. Я не знаю,
преодолел ли я то, что пришлось мне пережить. Но пока я жив, жизнь
проложит себе путь, хочет этого или нет, нечто, живущее во мне и
называемое "я”….
Vova
