Разрушенный бетон и арматура Торчит из покореженной стены. Все это смотрит горестно и хмуро На синеву небесной вышины. -Туда нельзя, - сказал мне мой начальник. Он скуп на слово и суров лицом. Уселись хлопцы, как в горячий чайник, В наш «бэтээр», оправленный свинцом. Мы двинулись вперед сквозь перелесок, Вздымая пыль столбом что было сил. А ветерок весенний куролесил И пыль куда-то дальше относил. Тут свой контроль, своя тут зона в зоне За нею – смерть незримая лежит, Хотя и тут с надеждой иллюзорной Кому-то надо действовать и жить. Вокруг пустынно, только одинокий Дозиметрический оставлен пост, Как оголенный бурею жестокой На берегу единственный утес. Туда-сюда проходят вертолеты, И ноша их тяжелая видна. Гудят небес лазурные высоты Так с кем идет воздушная война? Зачем я здесь стою, а где-то, кто-то Идет в атаку рядовым бойцом Или сидит в кабине вертолета Груженного азотом и свинцом? Скажи мне, мой народ, моя держава, Хотя б на миг открой мне свой секрет: Коль есть на этот подвиг право То почему лишен его поэт? Вы скажете: мы бережем поэтов Певцов эпохи бережем ряды… А я б хотел упасть на землю эту На это грани атомной беды, Стать частью той земли, что чашу горя И горькой доли выпила сполна Кибенок, Правик – истинно герои. За гибель их гнетет меня вина. Где были те, что так рапортовали О том, что, дескать, все идет на лад, Что с высока смотреть беспечно стали На своенравный атомный заряд? Их образумит смерть героев, муки Еще живых и будущих калек?. . Пусть у лжемастеров отсохнут руки. Цена их спеси помнится во век. Я мог и про аистов на крыше, Про соловьев лирический напев, Но то, что здесь и видел я, и слышал, Рождает горький и бессильный гнев. И как могу я выводит рулады, Произносить дежурное словцо, Коль за измену хлопцы, за неправду Мне плюнуть обязательно в лицо! Давай-ка, Миша, мой солдат-сыночек, И мы с тобой на четвертый блок! Но мой водитель говорит не хочет И ворошит волос упрямый клок. Он лишь сказал, что нет ему приказа, А без него – берите вот ключи… Я про себя тогда подумал сразу: Молчать слова, когда гремят мечи… А ночь уже коснулась мертвой зоны И окунула в темень Терехи. Прошили звезды полог небосклона, И травы стали сонны и тихи. И лишь в походной бане, из под тента, Выходит пар, как седовласый дед. Из узких щелей мокрого брезента Сочится тусклый, желтоватый свет. Промчит порой патруль автомобильный. Лучами сват по хатам проведет. И вновь покой, тревожный и немирный, На припятскую землю упадет. А соловьи в сиреневом расцвете! А жаворонок ранний перезвон! Не верится порой, что на свете Все это правда, а не тяжкий сон. Вот это женщина, я вижу, пробежала, Что прорвалась сквозь многие посты И у колючей проволоки ржавой Солдата просит: -К хате пропусти! Я только загляну, я только стану На тот порог, что выстрогал мой брат…: И наплывает, словно из тумана, Сквозь сетку слез смутившихся солдат. Он сам бы рад пустить хозяйку к дому, Но говорит, что «надо потерпеть»… И что сказать солдату молодому, Когда за этой проволокой – смерть?! А над селом радиостанций мачты, И зуммеры тревожно в ночь летят. И в школьном классе занимают парты Подразделение молодых солдат. Идет урок, как с должной опаской, Бойцам дезактивацию вести. Двадцатый век учительской указкой Укажет им нелегкие пути И в этом мире, темном, полузрячем, Не удержать сомненья в берегах: Четвертый блок мы в саркофаг упрячем, Но как нам в саркофаг упрятать страх? Да, пролетят стремительные годы. Вздохнет земля, вернутся люди в дом. Но будем помнить тот урок природы, Что пережили мы с таким трудом И будем чтить великие законы, Что б мудро шаром управлять земным, Что б не оставить страшной мертвой зоны Потомкам и наследникам своим.
610 Прочтений • [Гнездо.(поэма). Часть 2] [10.05.2012] [Комментариев: 0]
Vova
