До окончания мучения оставалось еще два часа, когда я ощутила в желудке неспокойное шебаршение и мольбу. Как раз был перерыв.
-Может, сходим в магазин? — предложила Хач, — я слышала рядом с нашим
институтом открылся новый супермаркет… Я думала сходить туда после пар,
но…
Уныло, я взглянула в окно, вздрогнула. Метель, начавшаяся утром, не собиралась прекращаться, собираясь в огромную волну снега.
Уловив еще один рык в желудке, я покраснела, и тот час потянула Хачико за руку, к выходу:
— Пошли!
В такую холодную пору никто не собирался оставлять верхнюю одежду в раздевалке, пренебрегая всеми правилами о сменной обуви.
Ну, я всегда ходила по институту в том, в чем пришла. Вернее, про
обувь. Не любила таскать с собой пакетиков, обычно к зимнему периоду у
меня остаются только сапоги и домашние тапочки.
Даже если бы и было что-то еще, я бы не носила с собой. Точнее, кинула в самый дальний угол багажника, и забыла про них…
Мы добрались до того самого магазина за десять минут. Нет, конечно,
двести метров от учебного заведения, я бы преодолела за пару минут, но
в таких заметах, мы прибыли к супермаркету в пять раз медленнее. И как
раз сегодня, я таки пожалела о том, что не носила зимой шапки. Может
именно поэтому я часто болела в этот период?
Быстро купив пачку печенья, мы направились обратно. Наш зал для лекций
находился на самом верхнем этаже, сегодня повезло. Холодный воздух
всегда опускался вниз…
Поднялись по лестнице, и краем глаза, я заметила странную картину.
В самом конце коридора, у окошка возле туалета, стояли двое.
Один был одет в белую кожаную куртку, он сидел на окне, свесив ноги вниз.
Второй же, весь в черном, стоял рядом. В руках у него был мотоциклетный
шлем. Все учащиеся сторонились их, даже в голову никому не пришло,
попросить закрыть окно, ведь и без этого было холодно.
Даже их спин, хватило мне, чтобы узнать. Мелло и Мэтт. Это точно были
они. Счастье мое, что они не видели ни меня, ни Хач не видела их.
В подсознании что-то подсказало, что я иду по правильному пути, однако Хачико потянула меня за рукав куртки в зал.
Прозвенел звонок, Мэтт, такой же невозмутимый вошел обратно, садясь на свое место.
Я сунула в рот одну печеньку, и протянула упаковку парню. Тот попытался
вежливо улыбнулся, и дрожащими пальцами достал одну. Я не могла знать,
от холода это было, или от чего-то еще…
— Мне придется уехать, — коротко сказал он, чтобы это услышала только я. Не успев прожевать печенье, я выдавила:
— Фто?
Дживас отвел глаза, и, положив печенье на парту, сунул руки в карманы.
Кажется, он не собирался объяснять причину, даже мне. Да какое может
быть «даже»?
— Прости, что? — я с трудом проглотила комок теста во рту.
Тот по-прежнему молчал, глядя куда-то в тетрадь.
Ректор все еще что-то диктовал, распинался у доски, я схватилась за ручку, и на листке с наброском написала:
«Это вы с Мелло подожгли задние правопорядка?»
Мэтт краем глаза оценил записку, повел глазами по рисунку, кажется в
его пофигистичном взгляде что-то поменялось. Он мгновенно вытащил руки
из карманов, и ожесточенно стал писать на бумаге.
«Ты дура, такое спрашивать в таком месте?
Как узнала?»
«Значит, ты знал, что я общалась с Мелло!»
«Не переводи тему»
Я взглянула на слегка обескураженное лицо Мэтта.
« Все просто. Это логика»
«Я не собираюсь тебе ничего объяснять»
« Ты уедешь навсегда?»
«Возможно»
Отложив ручку, Мэтт без слов поднялся, и исчез за дверью, что-то рыкнув
ректору. Следом исчез и его рюкзак, который парень успел прихватить с
собой.
— Что ты ему сказала? — прошипела Хачико, тряся меня за плече. Я
безмолвно смотрела сначала на дверь, потом перевела пустой взгляд на
подругу:
— Он решил уехать из города. Навсегда.
— Как? — тихо спросила Хачико, от ужаса едва не потеряв дар речи, — что с ним?
Я лишь склонилась над партой, и, уткнувшись в ладони лицом, замолчала.
Я не понимала, почему слезы текут по щекам именно сейчас. Не
чувствовала и не слышала, как Хачико пытается успокоить меня.
Помню только, как оказалась в школьном медпункте.
Молоденькая медсестра констатировала мне нервный срыв, и повышение
давления. Отправила домой. Я же, при поддержке Хачи, добрела до машины,
и села за водительское сиденье.
— Не поняла, ты в таком состоянии собираешься еще и машину вести? — призрачно возмутилась Хач, пихнув меня на соседнее сиденье.
Я невозмутимо, с покрасневшим лицом, перебралась туда, и наконец, смогла дать волю чувствам.
Подруга прижала меня к себе:
— Ты его еще любишь, да…?
-Угу… -выдавила я сквозь слезы, плаксивым тоном, — я не переживу, если он уедет…
— Переживешь… — прошептала Хач, — мы с тобой все переживем.
— Точно решил уехать? — Мелло вскинул беззаботный взгляд к небу. Он уже
минут десять сидел на капоте красного Доджа Мэтта, вглядываясь в
безмятежное белое небо.
-Угу… — Мэтт решил прикурить, как ветер смел язык огня, не дав поджечь сигарету.
— Пожалеешь ведь, — съязвил блондин, закидывая ногу на ногу.
— Ни капли, — ответил Дживас, и снова попытался закурить.
— Ты ведь еще любишь ее, — как факт, утвердил Мелло, поворачивая голову к другу.
— Это уже неважно. Чем быстрее я уеду, тем лучше станет для Юк, — Мэтт злобно выбросил зажигалку в снег.
— Мы могли бы на некоторое время улечься, чтобы полиция нас не нашла… —
начал блондин. Геймер лишь развернулся к машине, открывая дверцу, и
садясь внутрь.
— Почему ты сказал Юки, что уезжаешь навсегда? — спросил Мелло. Его
слова тяжелым молотом били Мэтта в самое сердце. Он прекрасно знал, что
напарник специально топчется в его душе, пытаясь пробудить человечность.
— Чтобы не давать ей шанса, — ответил Мэтт, — тем более, она знает, кто мы.
— Она думает, что мы хулиганы, не более, — усмехнулся Мелло, — не волнуйся. Ты ведь еще вернешься?
Мэтт попытался завести мотор, однако холод и знобь на дворе давали
знать о себе. Будто это место не хотело отпускать парня отсюда.
— Я просто уверен, что вернешься, — Мелло спрыгнул с капота, подошел к Мэтту, подал ему руку, через открытое окно, — до встречи.
— Угу, — Дживас пожал руку парня, наконец, заведя мотор, — до созвона.
Красный Додж Челленджер рванул вперед, едва не вылетая с дороги,
помчался вдаль. Блондин усмехнулся, и провел рукой по щеке, вытирая
капли мокрого снега:
— Я уверен, что сейчас тебе хуже, чем обычно. Намного.
Мэтт, за рулем, лишь вдавил педаль газа до упора.
Наконец-то смог зажечь сигарету. Это место нехотя отпускало его.
1180 Прочтений • [Пенопластовый снег. Глава 15] [10.05.2012] [Комментариев: 0]
Vova
