Геральт шёл по Брокилону, и случайно наткнулся на сук. Суки обрадовались ведьмаку, и повели его в Сердце Леса. Васисуалий Лоханкин, "Анекдоты Темерии”Потом говорили, что человек этот пришёл со стороны Канатчиковой Дачи. Высокий, бледный, с длинными белыми волосами, растущими из головы, одетый в чёрную кожу. Войдя в заслуженно пользующийся дурной славой трактир "Берёзка”, он первым делом располосовал трёх стоящих к нему спиной верзил у стойки, и все в помещении обратили внимание, что он как-то странно носит свой меч. - Л-лучше б-бы вы явились в т-трактир "С-старая П-преисподняя”…- заикаясь, пробормотал бледный, как сам незнакомец, трактирщик. Он был заикой. Незнакомец, паскудно улыбаясь, ударил его ногой в пах, и неторопливо повернулся к дверям трактира, где уже стояли, готовясь тикать, четырнадцать городских стражников, судорожно сжимавших в руках палочки, обмотанные сахарной ватой. Эти палочки предназначались для задержания особо опасных преступников. Автор этих строк как-то видел человека, который, обгладывая подобную палочку, упал с колеса обозрения прямо на трассу американских горок. Его потом невозможно было узнать. - Ведите меня к Василисе Прекрасной, или кого там ещё я должен трахнуть, - вежливо попросил человек с белыми волосами трясущихся стражников. Голос был неприятный. - Но Василиса уж лет тринадцать, как умерла, - пролепетал самый маленький стражник. – На троне таперича наш законный король, Кощищей Бессмертный…- И у него не найдётся задания для странствующего ведьмака? – вкрадчиво поинтересовался незнакомец, вновь начиная паскудно улыбаться. – Я могу кого-нибудь зарубить, избить, зарезать в переулке, ограбить и изнасиловать. Кроме того, в молодости я неплохо разбирался в зерриканских народных пытках. - Пойдёмте, - стараясь не клацать зубами, предложил самый маленький стражник. – Мабуть, у нашего короля найдётся для вас какое-то дело… но может, и нет, вы ж понимаете…- Я понимаю, - весьма холодно прервал его излияния ведьмак, - что это – уже не мои, а его проблемы. Кощищей Бессмертный, субтильный мужчина пенсионного возраста, сидел на белом табурете в тесной кухонке своего нового замка, и пил воду из чайника. - Ты и есть тот самый ведьмак?- Я и есть, - ответил ведьмак с забавным акцентом. - Шляхтич? – приподнял брови король. - Бывало. - Оно и видно, - рассудил Кощищей. – Кто ж у нас тут поляков любит!Ведьмак посмотрел на него, препаскуднейше улыбаясь. Правитель вздрогнул, и насупил кустистые брови. - Ладно, - сказал он сердито. – Как звать тебя, ведьмак?- Геральт. - Тебе доводилось иметь дело с ужасными ночными путанами?- Конечно. - Ты душил одноглазого змея?- Не раз. - А баклуши бил?- Частенько, - поморщился Геральт. Слова короля на миг погрузили его в пучины воспоминаний. - Немногословен ты, я погляжу. Ладно. Есть у меня одно тёмное дельце, одна зловещая семейная тайна. - А-а, эта та история с твоей и василисовой дочкой, о которой болтают на каждом углу от Мордора до Бругге?Кощищей смутился и покраснел, желая что-то ответить, но тут дверь на кухню открылась, и в ней показался рослый мужчина в переднике. - Ваше величество, - рявкнул он. – Надо пол протереть, - он показал королю красивую швабру эльфийской работы, и мокрую серую тряпку древнего вида. - Пойдём на лестницу, - попросил монарх ведьмака. - Я здесь покурю, - отверг его притязания Геральт. - Слышал я, король предложил тебе дело, - выдал мужчина в переднике, не отрываясь от протирания пола. - Ещё нет, - ответил, задумчиво изучая его, ведьмак. – Но предложит. А какое тебе дело до моих дел, полотёр?Мужчина в переднике скрипнул зубами. Геральт видел, что костяшки его пальцев, сжимавшие швабру, заметно побелели. - Я, мой любезный ведьмак, никакой не полотёр, да будет тебе известно. Я, если хочешь знать, придворный вельможа, боярин Поцей. - Бывает, - невозмутимо согласился ведьмак. - Так слушай меня, ведьмак, слушай внимательно. Старый хрыч предложит тебе исцелить его девку, его драную дочь-упырицу, ну, ты знаешь эту старую байку, о которой болтают на каждом углу от Мордора до Бругге… так вот, соглашайся. - Я не такой дурак, - на всякий случай предупредил его Геральт. – Но продолжай, мой любезный боярин Поцей. - Брат мой, Хоцей – вон он, нам машет в окошке, - боярин со шваброй показал толстым пальцем в мутное окно, за которым и вправду кто-то чем-то помахивал, - придумал такую забавную штуку. Если ты согласишься спасти королевскую дочку, а там её случайно прикончишь, короля сразу хватит удар. Если не сразу, то мы по-любому добавим. Таким образом, в результате коварных интриг мы захватим всю власть в королевстве. - Блистательный план, - без тени улыбки проговорил ведьмак. - А если король, перед тем, как его приобнимет Кондратий, прикажет казнить неуклюжего ведьмака?Поцей засопел, протирая паркет под столом. - Но мы за тебя отомстим. И заплатим тебе целую тыщу. Кстати, это – вполне естественный риск, присущий твоей благородной профессии, тебе так не кажется? Вопрос Цены? Ведьмак, ну должно ж в тебе быть Немного Жертвенности! Ты уж сподобься определить в этом деле Меньшее Зло. Ведь в каждой сказке есть Доля Правды, Крупица Истины, и так далее!- Это самое "и так далее” меня и волнует, - отрезал Геральт. – Я подумаю над вашим предложением. На досуге. - Я слышал, у ведьмаков три меча – один для плохих людей, другой – для хороших, а третий – со штопором и открывашкой, - промолвил Кощищей Бессмертный, задумчиво что-то жуя. - Слухи не лгали вам, ваше величество, - ответил ведьмак. – У меня было три меча. Но один я сломал, а другой потерял. Остался последний. - А что, хорошее название для легенды… Последний меч… неплохо звучит, - король пожевал бледные губы. – Мой боярин, Поцей, изложил тебе суть дела? Не притворяйся, я знаю, что ему не так уж и нравится быть полотёром. - Да, я готов предложить вам услуги в спасении дочери. Когда начинать?- Постой, - засмущался Кощищей. – Я ведь не рассказал тебе… А-а, ладно, раз от Мордора до Бругге… запомни: не убий. В смысле – не убивай мою дочь. Исцели её, но не убивай. - А из самообороны? – ведьмак внимательно посмотрел на монарха. - Из самообороны можешь убежать. Само собой, денег ты при таком раскладе не получишь. - Может быть, тогда лучше взять деньги вперёд? – подумал вслух Геральт. Кощищей промолчал, но брови его сдвинулись чуть плотнее. Дверь отворилась, и в кухонку протиснулся толстяк в камзоле из мешковины. - Здрасте, - зычным голосом сказал он. – Не помешаю?- Нет конечно, Хоцей. Заходи. "Это брат Поцея” - быстро догадался ведьмак. Толстяк оглядел обстановку, и, за неимением третьего табурета, сел на тумбочку. Тумбочка уцелела. - Ваше величество, вы уже рассказали этому герою о том, что его ждёт?- Нет, я как раз собирался, - сердито отмахнулся Кощищей. – Слушай сюда, шляхтич. Моя дочь, принцесса… так болеет, что с ней не очень-то просто совладать…- Я слышал об этом. В округе говорят, за последние пару лет она насмерть изнасиловала всех мужчин, встреченных ею после захода солнца в окрестностях старого дворца. - Заметьте, только совершеннолетних! – стыдливо морщась, выдал король. - Это не может служить ей оправданием, - сурово заметил Хоцей с тумбочки. - Кровь стынет в жилах твоих верноподданных, Кощищей. Смотри, не маячит ли где за углом дубина народного гнева?Монарх побледнел, а Геральт задумался. - Кстати, а как она выглядит, эта ваша упы… принцесса? А то вдруг я случайно кого-нибудь не того замо… исцелю?- Принцесса выглядит, как упырь! – рявкнул толстый боярин, соскакивая с кухонной тумбочки. – И это – самое страшное! Молоденькие девочки – это не так уж и плохо! Но в этом монстре, в этом королевском ублюдке даже сам поэт Лютик не нашёл бы ничего возбуждающего!!!- Хоцей, не смей говорить так о моей дочери! – обиженно проворчал Кощищей. – Она… пошла не в мать. Дело в том, что какой-то злой рок преследовал нас… когда Василиса рожала, случилась маленькая неприятность – одна повитуха внезапно скончалась, а другая – свихнулась, и выбросила ребёнка из окна нашей родильной башни…- Типа дроболитной? – повёл бровью ведьмак. Король проигнорировал его вопрос. - Дитё вскоре после этого чем-то заболело и умерло. К сожалению, моя Василиса тоже не пережила родов. И вообще, всё семейство подохло, даже её милая мать, старая некромантка Гингема, куда-то исчезла. Не смотри на меня так, Геральт, я здесь совсем не при чём. - Ага-ага, - покивал Хоцей, закатывая глаза. - Это всё очень интересно, - снова начал паскудно ухмыляться Геральт, - но не мне. Как выглядит твоя дочка, король? – он всегда легко переходил на "ты”. Кощищей посмотрел на него глазами побитой, побритой и кастрированной собаки. - Я могу показать тебе миниатюру. Это единственное изображение принцессы… мы сделали его уже в королевском морге, сам понимаешь, у нас раньше не было времени… - он достал из-за пазухи мятый листочек картона в потёках родительских слёз. - Уфф! – воскликнул ведьмак, чуть не упав с табурета. - Дело в том, что художника у нас нет при дворе, - прокомментировал Хоцей с тумбочки. – Был тут проездом один по фамилии Пикассо… вот он за пятак и намалевал это чудо. - Ведьмак, - хмуро протянул Кощищей. – Ты скажи, сможешь её исцелить?- Попытаюсь, - сказал Геральт, а про себя подумал: "От такого не лечат!”. - И… она станет такой, как все девочки?- Этого я не обещал, - подчеркнул ведьмак, отпивая из чайника. – Но всё может быть. В любом случае, я бы советовал вам обить её комнату чем-нибудь мягким и прочным, и пошить кучу платьев с длинными-длинными рукавами. Принцессе лучше бы носить на шее ожерелье, цепью соединяющееся с наручниками и стальным поясом. На ночь я бы прицеплял её к БЖБ. Боярин Хоцей одобрительно покивал. - Что такое БЖБ? – сухо спросил король. - Блок железобетонный, - объяснил Геральт. – Очень помогает в таких случаях. - Понятно, - Кощищей посмурнел. – Хоцей, будь добр, выйди из кухни. - Это чё так? – без лишней почтительности осведомился толстый боярин, не делая попыток слезть с тумбочки. – Я тут ваще-то работаю. Я ведь повар!- Ладно, поговорим на лестнице, - предложил Геральт. На лестнице пахло свежей краской. Старый дворец стоял прямо над королевским моргом, и теперь был владением жуткой принцессы. Король Кощищей с уцелевшими придворными переехал в новый дворец, расположенный в двух кварталах южнее, почитай, на другом конце города. - Ведьмак, сколько тебе обещали Хоцей и Поцей за убийство моей дочки?- Две тыщи, - не моргнув, соврал Геральт. - Я дам тебе полторы. Но зато не казню, а это многое. Как у нас говорят – иметь голову на плечах и не иметь головы – это две головы!- Я не какой-то наёмный убийца, - презрительно бросил ведьмак. – Меня не купишь за полторы тысячи и обещание второй головы. Мне итак хорошо, у меня кодекс. Кроме того, если я оставлю её в живых, тебя может вдруг обуять желание отдать её мне – в качестве награды, или как Ребёнка-Неожиданность, знаю я эти сказки… а мне такого счастья не надо. Ты же не держишь меня за идиота, король?- Три тысячи, - наконец выдохнул Кощищей. - Уже лучше, - искренне улыбнулся ведьмак. – Можете ведь, когда хотите! Это доказывает, король, что ты не глуп. Хорошо, я иду спасать твою дочь. Пускай твой придворный оркестр играет туш. Король мялся, очевидно, мучаясь каким-то вопросом. Когда Геральт уже усаживался на перила, чтобы спуститься по-быстрому, он тихо спросил:- Скажи, шляхтич, а могло это быть… я имею в виду болезнь дочки… оттого, что я трахал резиновых женщин?- Возможно, - серьёзно ответил Геральт, ковыряя в носу. – Но я думаю, что тут больше повинен Чернобыль. Ведьмак присел на ступени в подъезде старого дворца, и осторожно поставил рядом с собою авоську, в которой что-то звякнуло. Вынул из-за пазухи старую газетку, постелил на соседней ступеньке, достал из авоськи пару бутылок и жёлто-зелёный огурец. В бутылках содержалась зловещая смесь воды, этанола, метанола, машинного масла и синильной кислоты. Не будь Геральт приучен к таким смесям с детства, он умер бы с пары глотков – и в страшных мучениях. Где-то во дворе раздались шаги. Ведьмак быстрее Бэтмена подскочил к входной двери, и замер напротив, слушая, как чьи-то неловкие пальцы шарят по кнопкам поломанного кодового замка. - Замок не работает, - громко сказал он. Дверь со скрипом открылась. На пороге стоял толстый боярин Хоцей. - О, - сказал он, увидев во мраке бутылки. – Уже нажрался, ведун. - Я ведьмак, - холодно ответил Геральт. – И я ещё даже не начинал. - Ага, - согласился Хоцей, - а я твоя ненаглядная Йеннифэр. Шмонит от тебя, как от кислого трупа. Но я не за этим пришёл, чтоб тебя распекать. Брат мой, Поцей, предложил тебе деньги за убийство принцессы?- Ага. Но король перекрыл его ставку, обещав мне четыре тыщи, если я её исцелю. Боярин, он же повар, харкнул в кулак и растёр по стене. - Не надо её исцелять. Не надо её убивать. Оставь всё как есть, и выметайся. Геральт вопросительно поглядел на него, на всякий случай паскуднейше ухмыльнувшись. - Расколдовать ты её не сможешь. Не получится, и всё тут, я знаю. Тут уже приходили, пытались – и где они теперь? Или ты любитель педонекрофилии со смертельным исходом?Ведьмак отрицательно покачал головой. - Если же ты её прикончишь, ничего хорошего тоже не будет. Кощищей помрёт, начнутся волнения, мне придётся отравить братца – ведь две задницы на одном троне не усидят никогда, ты врубаешься? Я должен буду стать монархом – а зачем? Мне нравится быть королевским поваром, я ведь итак почти всем управляю – и ни за что не в ответе!- А-а, так тебе не по душе ответственность? – медленно проговорил Геральт, лелея на губах любимую улыбку. – И ты меряешь людей своей меркой, полагая их такими же безответственными и убогими наглецами?- Заткнись! – заорал Хоцей так, что отдалось в верхних окнах подъезда. – Сваливай отсюда, проклятый мутант, а то пожалеешь!- Je ne regrette rien… – с издевкой пропел по-эльфийски ведьмак. – Не смеши меня, боярин. Королевский повар выхватил из-за спины поварёшку и топорик для мяса. - Предупреждаю, ведун, у меня с собой черепаховый суп!Геральт хлопнул себя по животу и захохотал. Мнение о могуществе черепахового супа было столь же распространённо, сколь и ошибочно. Хоцей побежал на него по ступеням, размахивая поварёшкой над головой. Ведьмак легко ушёл в сторону, а бутылки – нет. Звон стекла перекрыл гневный крик Геральта. Он сильно ударил толстого боярина в висок, и тот ничком повалился на лестничную площадку. Когда Хоцей открыл глаза, кругом было темно. Геральт уже успел принять на грудь, и темнота его не смущала: глаза ведьмака разгорелись зловещим огнём, а лицо побледнело с лёгким уклоном в синеву. - Геральт, ты здесь? – прохрипел повар с пола. Он уже понял, что связан. - Не бойся, я с тобой. - Геральт, я могу тебе всё объяснить. Ты не должен убивать принцессу, потому что она моя дочь. Не кощищеева, а моя с Василисой Прекрасной. - Ну-ка, - заинтересовался ведьмак. – Расскажи поподробнее. Хоцей заворочался, тяжко вздыхая. - Да, ведун! Я трахал Василису, трахал королевскую девку! Ведь я её любил, а она любила вкусно покушать… а теперь, тринадцать лет спустя, я однажды услышал в ночи голос принцессы… о, дьявол, он безумно похож на мой! Как никто до сих пор не понял этого – я не знаю. Но я знаю одно: моя дочь не должна погибать молодой, не успев насладиться своей юностью…Он тихо заплакал. - Почему ты уверен, что у меня не получится её расколдовать? - негромко спросил его Геральт. - А ты умеешь таких расколдовывать?- Нет, конечно, - гадко осклабился Геральт, - но всё когда-нибудь случается в первый раз. Я почти уверен, что этой ночью всё должно пойти как по маслу…Он вздрогнул, на миг осознав двусмысленность своих слов. - Уходи отсюда, Геральт, - простонал с пола толстый Хоцей. Ведьмак покачал в темноте головой, но боярин итак знал ответ. - Ты хочешь… использовать меня как приманку? – внезапно вскрикнул он. – Ты… но… она же сделает это со мной!!!- Вполне возможно, - прохладно признал ведьмак, разминая суставы. – В одном из кошмарных снов мне приснился инцест самый страшный, самый отвратительный из возможных. И вот он ты, пожалуйста. Но не кричи зря, Хоцей. Разбудишь свою дочурку раньше времени. Хоцей тихо всхлипнул. - Геральт… а может, не надо?- Надо, повар, надо. Обострившийся слух ведьмака уловил внизу, где-то в морге, тихий скрежет железа. Одно из двух: или в подвал заглянул Фредди Крюгер, или юная упырица вышла на охоту. Он нагнулся, и принялся пилить своим острым ведьмачьим мечом бельевые верёвки, которыми связал повара. - Беги, - сказал он, когда те наконец подались. Хоцей вскочил, как укушенный, и кинулся вниз по лестнице, даже не поблагодарив освободителя. - Осторожней, там скользко! – предупредил его Геральт. Но было поздно: толстый боярин ступил на облитую эликсиром ступеньку, охнул, и кувырком полетел с лестницы. Когда эхо от шума падения стихло, ведьмак подкрался к пролёту, и пристально посмотрел вниз. Королевский повар валялся у двери подъезда в странной позе. Вероятно, он сломал себе шею. - Таким, как он, алкоголь противопоказан, - поморщился Геральт. Шаги упырицы он едва не прослушал. Лёгкая, босоногая, она бежала к нему тёмными коридорами, привлечённая недавним грохотом. Ведьмак услышал её возбуждённое дыхание, и стремительно юркнул в тень возле двери, из которой она вот-вот должна была появиться. Дверь с треском распахнулась, и заколдованная принцесса возникла на пороге во всей красе. Не будь нервы Геральта закалены прогрессивной мутацией, его бы стошнило. Но его не стошнило. Не церемонясь, он выпрыгнул из тени, и схватил упырицу за горло. Она взвизгнула от неожиданности, впервые в жизни ощутив себя жертвой насилия, а ведьмак развернул её мощным рывком, и ударил башкою об стену. Она взвыла, дёрнулась, пытаясь вырваться, но он ударил ею об стену ещё раз, и добавил коленом. - Плевал я на деньги, плевал я на королевство, плевал я на короля и на всех королей вместе взятых, - хрипел ведьмак, швыряя принцессу об пол, - но позволить такой мерзости трахать мужчин можно только в романах Терри Гудкайнда!Упыриха орала, пытаясь схватить его за причинное место, но Геральт могучим хуком справа послал её на кучу хлама десятилетней давности. Она упала навзничь, и замерла. Она не была красивой. Страхолюдное рыжее чудище с клыками и сиськами. Ведьмак поверить не мог, что всё закончилось – ему редко удавалось так просто отправить противника в нокаут. Впрочем, тут могла сказаться разница в весовых категориях – принцесса оказалась довольно тщедушной. Геральт пытался понять, где бросил свой меч, когда она стремительно прыгнула на него, сбив с ног. Он ударился головою об стену, и сразу почувствовал холодные быстрые пальцы у себя на ширинке. Сквозь стиснутые зубы ведьмака вырвался хриплый рёв. Из последних сил он сдавил принцессу руками, не давая ей пошевелиться, прижал к себе, и, нащупав прыщавую грязную шею, впился в неё ртом, оставляя на ней самый страшный засос в своей жизни…До боли поражённая неведомым ей прежде ощущением упырица издала тихий, отчаянный крик. Он успел. И погрузился в небытие. Из окошка дворца, забитого старой фанерой, ощутимо сквозило. Снаружи был день. Лёжа на койке под пыльной циновкой, Геральт поднял глаза, и увидел рядом на стуле свою одежду. Полуоторванная ширинка кожаных брюк была пришита несколькими стежками грубой сапожной дратвы. - Лежи, засранец, не шевелись, - проворчал Поцей, заходя в комнату. Передника на нём уже не было; вместо него на плечах полотёра висела побитая молью королевская мантия с мехом, и рожа у него была наглая и довольная. - Ты был без сознания целых несколько дней, - заявил он, - и мы уже собирались тебя бросать в яму с компостом, как безнадёжно больного. Геральт пошевелился. Вроде бы всё было на месте. Поискал глазами меч, но его-то как раз не было. - Всё твоё барахло у старьёвщика, не волнуйся, - объяснил ему Поцей. – Заберёшь, когда будешь проваливать. Должен сказать, что всё получилось прекрасно – мы всю ночь ожидали исхода разборки, и, скажу по секрету, почти все ставили в ней на тебя. И, как оказалось, не зря. Принцесса подохла – ты ей все кости в объятиях переломал, короля линчевали, старый дворец спалили дотла и теперь – да здравствую я, Поцей Первый, основатель новейшей династии!Ведьмак сел на кровати, шмыгнул носом, и молча стал одеваться. - Только одного я понять не могу, вернее, боюсь, - бывший полотёр понизил голос, чтоб его не услышала стража. - Принцесса… Ведьмак, ты что, САМ хотел её трахнуть?!Геральт молчал.
Vova
