Гилмор провел ее обратно в зал, где гости уже расселись за длинными столами, а прислуга начала разносить блюда. Путаясь
в подоле, Элайн прошла на свое место рядом с матерью. Неподалеку сидел
король со свитой. Повернувшись влево, Элайн снова встретила смеющийся
взгляд брата. Она нахмурилась и стала придумывать, что бы такого
сказать этому задаваке. Но леди Элеонора, вовремя почувствовав
настроение дочери, успокоительно похлопала ее по руке:– Все в порядке, дорогая. Не переживай так, мы все тебя любим!Теплая
улыбка матери ненадолго ее успокоила. Но, увы, неприятности и не думали
заканчиваться. То ли случайно, то ли намеренно справа от нее
расположилась леди Ландра. Это было еще хуже, чем неуместные
шуточки. Ландра Лорен болтала, не останавливаясь ни на минуту. Пару раз
она даже намекнула, что душка Элайн была бы замечательной супругой для
ее прекрасного сыночка. Самое противное заключалось в том, что душка
должна была непринужденно выслушивать излияния этой курицы – права
покинуть свое место у нее не было. Она очень хотела уйти, но не могла –
и это бесило ее до такой степени, что Элайн была готова лично убить эту
Ландру вместе с ее сыном. У нее даже промелькнула приятная мысль,
что она сделает это с одного удара – не далее как три дня назад ей
удалось с одного мощного взмаха разрубить деревянное чучело, одетое в
легкие доспехи, на два аккуратных куска. Сайрус, пряча улыбку в густые
усы, даже похлопал ей в ладоши. Чтобы хоть как-то отвлечься от
идиотской болтовни Ландры, она поковырялась в своей тарелке. Есть она
совсем не хотела, зато жажда заставила осушать один кубок за другим.
Она пила молодое вино жадными глотками, почти не ощущая вкуса и не
осознавая, что пьянеет. Тем более, что каждый следующий кубок хоть
немного, но все-таки поднимал настроение. Наконец угощение
закончилось – все стали подниматься и выходить из-за столов. Увы,
выпитое вино дало о себе знать – ноги казались ватными, а голова
закружилась. Никогда раньше она столько не пила. Как хорошо, что рядом снова очутился верный Роланд. «Верный, как… рыцарь! Нет, он не – ик… рыцарь! Он лучше! Это ее король Каленхад! А она, – ик… – его королева!. . Или леди Шейна?»Она
почти не помнила, что было дальше. Зазвучала музыка, и брат… или не
брат? В общем, кто-то из мужчин пригласил ее на танец и закружил. Вдруг
ей стало плохо и, пробормотав что-то невразумительное, она непонятным
для себя образом очутилась на улице. Затем, слегка пошатываясь, побрела
в сад, хватаясь за деревья. Вдруг резкие спазмы сжали ее желудок, но Элайн сумела удержать себя от тошноты. «Платье! Если я его заплюю…»Несколько
часов назад она хотела выбросить мешающие ей тряпки, а сейчас почему-то
беспокоилась о своем наряде. Еще она подумала о том, что хорошо бы не
забыть отрубить голову этой Ландре, чтобы та раз и навсегда перестала
досаждать ей дурацкими разговорами. Р-р-раз – и все!На этих
радостных мыслях силы оставили ее окончательно. Голова закружилась еще
сильнее, и звезды, весь вечер весело мерцавшие в черном небе, потухли. Открыв
глаза, она увидела над собой лицо Роланда. Он осторожно вытирал ее лицо
платком. Они оба сидели под деревом, и ее голова покоилась у него на
коленях. Элайн было плохо и стыдно. Соленые слезы сами навернулись на глаза. Гилмор осторожно провел рукой по ее волосам и нежно коснулся губами ее губ:– О, нет! – участливо сказал он. – Не плачь, пожалуйста! Только не в свой день рождения!– Я же… ни… когда… раньше так много не пила! – жалобно стала оправдываться она. – Я знаю. Тебе скоро станет легче, – пробормотал он и снова прильнул к ее губам. Брайс
Кусланд, обеспокоенный долгим отсутствием дочери, лично отправился на
ее поиски. Найти Элайн для него не составило труда, зато ему пришлось
немало постараться, чтобы немедленно не устроить целующейся парочке
громкий скандал. Впрочем, тейрн был достаточно благоразумен, чтобы не
раздувать при гостях это событие. * * *Элайн
запретили покидать свою комнату до прихода родителей и, кроме того, она
уже несколько раз прослушала нотацию няни о том, как должна себя вести
благовоспитанная девушка. Получалось, что она намеренно доставила
неприятности своим родителям. Осрамила их своим нелепым поведением и
неожиданным пьянством. А то, что она посмела уединиться с Гилмором, да
еще позволила себе с ним целоваться! Тут у няни не было слов, чтобы
выразить возмущение. Положа руку на сердце, подходящие слова для этого
у Нэн были, но высказать их дочери тейрна она не посмела. Первой к
Элайн пришла мать. Несмотря на сдержанность тейрины, можно было без
труда заметить, что Элеонора до глубины души возмущена поступком дочери. Она не замедлила сразу же это высказать:– Такое поведение может навсегда скомпрометировать тебя в глазах высшего общества. Навсегда! Ты хотя бы понимаешь это?–
Делайте со мной, что хотите! – закричала Элайн, сжав кулаки. – В Тень
все ваше общество! Я люблю Гилмора! Я не могу без него! Ну почему же вы
все не даете нам быть вместе? Я хочу за него замуж, вот! Хочу!– Что ты сказала? – Элеонора на мгновение просто прикипела к полу. – Именно это я и сказала!–
Замуж?! Ты вдруг захотела замуж? – в гневе сузила глаза Элеонора. – Вот
что, дорогая моя, – или ты сейчас же прекратишь истерику, или мы
действительно отдадим тебя замуж!– Но не надейся, не за Гилмора!
Этот банн тебе не пара! – грозно сказала она. – Если уж ты пойдешь
замуж, то за мужчину нашего круга. Не забывай – ты могла бы составить
партию самому королю, если бы тот не был женат!Этот факт очень
расстраивал Элеонору. Она была уверена, что ее дочь смотрелась бы на
Ферелденском троне лучше, чем эта выскочка Анора. – В любом случае, выходить замуж ты должна за настоящего лорда, а не за Гилмора. Например, Деррен…Элайн, вспомнив разговоры леди Ландры, содрогнулась от отвращения:– Фу! Какая гадость! Уж лучше я умру!–
Ах, вот как! Ну, раз ты так заговорила, это значит, что ты точно не
умрешь! – в глазах матери не было ни капли сочувствия. – Тот, кто любит
по-настоящему, такими словами не разбрасывается. – И вообще от
разлуки не умирают, – отрезала мать. – Хватит, довольно об этом. Ты уже
выросла, и никто не будет выполнять твои капризы! Ты уже взрослая,
запомни это!Элеонора вышла, громко хлопнув дверью. Элайн знала свою
мать – та могла многое прощать и понимать, но только до тех пор, пока
дело не касалось ее принципов. Тогда сдвинуть с места Элеонору Кусланд
не мог даже любимый муж. Роланд уже стоял перед тейрном. Брайс
Кусланд не кричал, не ругался, не вздымал руки к небу. Но то, что он
сказал, было страшнее любых криков и ругани. – Сэр Гилмор, тебе
предстоит сделать выбор. Хочешь ли ты обесчестить свой род
посягательством на мою дочь? Надеюсь, ты понимаешь, что именно я буду
вынужден предпринять, чтобы загладить позор. Или же ты предпочтешь,
чтобы все осталось так, как было до твоего приезда?– Да, милорд, – с некоторым усилием ответил Роланд. – Пусть будет, как было до моего приезда. Шутки
кончились – навлечь на себя и своих родных гнев столь знатного владыки
было бы весьма неразумно. А Роланд всегда был обстоятелен и практичен.
Даже сейчас. – Я надеюсь, ты не забыл, что ты и твой отец приносили мне клятву верности?– Нет, милорд. То есть, да… Приносили, милорд. – Тогда я приказываю тебе немедленно, сегодня же… нет, даже сию минуту отправиться в гарнизон у Западных Холмов. – Почему, милорд? – спросил Роланд и сразу замолчал. Этот вопрос был напрасен, но тейрн все же ответил на него. – Потому что я так хочу. Выполняй свой долг. После недолгой паузы сэр Гилмор посмотрел в глаза тейрну:– Милорд, позвольте мне попрощаться с Вашей дочерью!–
Нет. – Брайс поднял ладонь. – И не возражай мне. Я сам сообщу ей о
своем решении. До гарнизона ты поедешь не один. Даже если с
сопровождающими что-то произойдет, я все же напомню тебе: ради твоей
чести и чести твоего отца без моего приказа ты не должен возвращаться в
Хайевер ни при каких условиях. Ни при каких. Ты понял?
Vova
