Свет пробивается сквозь редеющий дым пожаров, терзавших город минувшей ночью. Главный бой последних четырёх веков окончен.
Хозяйственный двор поместья эрла. Пусто. В дальнем конце двора знакомая
крытая повозка без упряжки. На земле разложены свёрнутые палатки,
рюкзаки, ещё какие-то предметы. Гном Огрен неподалёку от ворот возится с
оружием. Появляется Алистер.
Алистер: Как жив, боец? Все целы?
Огрен: Поверить не могу! Никто из нас даже не ранен. Я не рассчитывал
сейчас сидеть и думать, что делать дальше с этой подлой жизнью.
Алистер: Невероятно – война окончена! Я счастлив. И тоже не знаю теперь,
что с этим делать. А ты, гляжу, успел набраться... Где Эвлар? Он, вроде
бы, сюда пошёл.
/Гном указывает на повозку, но тотчас останавливает Алистера от порыва пойти туда/.
Огрен: Не ходи, Ал. Командир там… не один. /Алистер тормозит/. Ну что, не понял? Вместе они там. Хм-хм. С Зевраном.
Алистер: Гнев Создателя! Они, что, места лучше не нашли? И времени… Хотел поговорить…
Огрен: Мы тут с кладью разбирались, фургон надо освобождать. Пока
хозяева быков своих поймают, если живы те быки. Да что-то и самих
торговцев не видать.
А парень, кстати, классно дрался там, у городских ворот. Если он так же
ловко умеет... /Запинается и меняет тон/. Ну вот, геройство кончилось –
мы тут манатки разбираем.
Алистер: Ты сейчас о ком?
Огрен: Конечно о Зевране. Стэн-то ушёл, как победу протрубили. Парой
слов перекинулся с командиром: вроде как долг миру уплачен. Вот… а
Зевран… говорю же, вещи тут остались. Мы только делом занялись (не
очень-то, признаться, застанешь его за работой – та ещё комедия). И тут
подходит наш Эвлар. Верней, вон там в воротах появился и встал. Я сам
было хотел потолковать, как быть с этой победой дальше: где отмечаем,
кто куда потом пойдёт. Но эти двое, будто их заклятьем оглушило,
остановились и… не знаю, как это назвать, но между ними, как бы воздух
раскалился, и что-то очень сильное происходило.
Алистер: Будто не знаешь, что.
Огрен: Дружище, брось ты злиться на Эвлара. Да и на этого разбойника.
(Эх, как он гарлоков рубил вчера! Всю на них досаду выместил за то, что
Эв не взял его с собой). В конце концов – это любовь. Кирка на алмазы,
цветок-молоток! Кому я объясняю!
Алистер: Не такой уж я тупица. И всё равно, я не могу понять такого…
Огрен: А ты думаешь, они сами могут?
/Молчание затягивается, а проклятая повозка стоит себе во дворе и отвлекает любую нормальную мысль/.
Алистер: Морриган исчезла.
Огрен: Она и Эв? Какую-то ведьмовскую оргию устроили у неё в комнате накануне битвы. Насколько это правда?
Алистер: Настолько, что мы с Эвларом оба пережили бой. Один из Серых
Стражей должен был погибнуть, уничтожая Архидемона. Но тайный ритуал -
это уже ни для кого не тайна, защитил нас. Не знаю, как распространяются
такие слухи, но гораздо быстрее, чем если бы их огласили на площадях.
Огрен: Да. Все уж знают. Так может в этом дело? Ну, конечно! Зевран и Эв
глядели друг на друга и, стукни меня чем-нибудь тяжёлым, если они могли
ровно дышать. Перед битвой они вели себя спокойно. Правильно, чего зря
нервы дёргать? А тут... не думали, что ещё свидятся.
Потом Эвлар стал приближаться, как будто заставляя себя делать каждый
шаг; и, веришь ли, он опустился на колени, уже земли коснулся. Если бы
Зев его не удержал… Эвлар сказал: «Я – трус», а тот ему: «Ты жив!» И
обнял его крепче родной бабушки. Ну и представление, скажу я тебе!
Алистер: Придумал тоже – трус! Тот, кто самому Архидемону всадил клинок
меж глаз, останется в истории героем. Он заслужил. Ведь он не знал,
сработает ли...
Огрен: Колдовство, которым его оградила ведьма?
Алистер: Не только его. Меня тоже. Кто знает, пошёл бы он на сделку только ради себя?
Огрен: Ну, баба-то она красивая. Чего терять? Тем более, вроде бы, первая любовь?
Алистер: Какой-то бред. Любовь, опять любовь и снова ненормальная. Что с
ним? Мы столько пережили вместе… А тут, понимаешь – друг пришёл
поговорить не вовремя!
Огрен: Да… именно когда они и сами «пошли поговорить». В фургон. И я
вот, понимаешь ли, теперь не могу рюкзак собрать, поскольку половина
моего барахла ещё там.
Алистер: Вот, гадство! Придётся ждать, когда вернётся кто-то из
торговцев и станет запрягать быков. Или пока они… наразвлекаются. Я что,
должен стоять тут, подозревая, что там происходит, и делать вид, что
всё как надо?
Огрен: Угу, представишь эдак, чем там твой друг может быть занят со своим любовником, и башню сносит.
Алистер: А тебе нет? Вот, право, жеребец! Ты так легко относишься к
вещам весьма неоднозначным. А может, даже одобряешь? Догадываюсь: среди
гномов полно бисексуалов.
Огрен: Не то чтобы... Девчонки больше балуют. И что в этом такого? Чем
это отличается от связи между мужиком и бабой, если те не собираются
вместе растить детей?
Алистер: Так может ты и сам... это... когда-нибудь?
Огрен: Я? Не... я сам не это. Хотя, оно ж бывает. Подумывал, признаться,
тоже иногда. Стал бы разве так уж противиться, если бы один из этих
славных пареньков...
Алистер: Огрен! Надеюсь, ты сейчас только о своих фантазиях?
Огрен: А? Ну да. Конечно о фантазиях. Ну, сам суди, эльфы – они ж такие
стройненькие, нежные, как девушки. Не грех потискать. Ещё и, говорят, у
них на теле нет волос. Действительно?
Алистер: Кхм...
Огрен: Видно, так и есть. Ведь борода-то у них вовсе не растёт.
Алистер: Вообще-то я ценю в друзьях совсем не это.
Огрен: Оно конечно. Только мог бы и заметить невзначай. Ты ж с
командиром в одной камере сидел. Небось, и спали на одном тюремном
тюфяке. Эй, сознавайся, грелись друг о друга? Я помню, как Зевран
бесился, когда вас вызволил оттуда.
Алистер /гневно/: Не думаешь ли ты, что мы...
Огрен: Я – нет. А вот Зевран именно это и подумал. Прямо-таки пар из
ушей валил. Что с него взять? Подранок с извращёнными познаниями мира. У
него детства не было, всё лучшее в нём подавляли силой. Поэтому он
ничего другого и не мог вообразить.
Алистер: Мы тоже тут не в меру разболтались... А ты вообще сияешь,
обсуждая их дела. Особенно неравнодушен к судьбе Ворона. Усынови его
ещё. Прямо романтика сплошная – плюнуть некуда.
Огрен: Потому что с Эвларом он понял, что не всё добро на свете –
сказки. Знаешь, Ал, бросай ты кипятиться. Ты лучше другу пожелай
побольше радостей. Я лично рад за эту парочку. До старости им не дожить,
семьи ни у кого из них не будет. Пускай хоть наиграются в этой
несладкой жизни.
Алистер: Просто когда друг... Мне неприятно думать, что он такой.
Огрен: А он и не такой. Он из породы самых честных и отважных ребят,
каких мне доводилось встретить. Может быть, ты сочтёшь меня, хм-хм,
романтиком, но всё, к чему Эв прикасается, становится как будто… чище. А
грязь к его душе не липнет – это дар какой-то. Гордился бы таким
товарищем. Плевать, с кем там он спит. Нам всем судьба иной раз
выкладывает фишки, которые не просто разыграть. Ты сам-то знаешь, что
тебе там дальше уготовано?
Алистер: Никто не знает. Слушай, Огрен, это я – больной или у всех так? Я
понимаю, влезешь не в своё дело – только хуже будет. Но эта чёртова
повозка... У меня не получается не думать. Уйду. И что? Буду до самого
приёма в комнате сидеть, а мысли те же. Пойти напиться?
Огрен: Успеешь. Я привычный, а ты ну как на людях опозоришься? Тебя теперь тут каждый знает, так что хоть потерпи до праздника.
Алистер: Нет, правда, всех такие мысли посещают? Всякая гнусь?
Огрен: Тут, понимаешь, область интересная. Попробуй не полюбопытствовать – весь изведёшься.
Алистер: В тот вечер, после нашего с Эвларом возвращенья из тюрьмы, ты
извёлся настолько, что рискнул подсмотреть, как там, в той палатке...
Огрен: Когда Эвлар с Зевом повздорили? Подумаешь, я может беспокоился!
Зев долго нарывался, пока его не отлупили. Ну, мало ли, что там могло
произойти, когда шум стих... Я заглянул в палатку как раз, когда они...
мирились. Да не красней ты, как девчонка! Успел чуток заметить, что
целовались-миловались – ух как! А вот что дальше было – сам всю ночь
потом придумывал. В общем, хочу сказать, что ты – не псих. Всех эти
истории заводят. И мне до жути интересно. Пожалуй, если б ты сейчас не
появился, я бы набрался наглости, подкрался к их убежищу и потихоньку
глянул в дырочку.
/Подходят Винн и Лелиана/.
Винн: На что бы ты глянул, Огрен?
Огрен /передразнивая её/: Ах, Огрен, я так рада лицезреть тебя в живых!
Винн: Конечно, рада. Так о чём вы говорили?
Алистер /нервно иронизируя/: Так, любопытно, в насколько экзотической
позе ведётся задушевная беседа вон в той повозке. Собственно, между
мальчиками... Вот их и ждём.
Винн: Алистер! Ты сказал именно то, что я услышала? Вернее, это точно ты сказал?
Алистер: Извините, дамы. Я сам не понимаю, что несу, меня достала
ситуация. Столько всего произошло... пришёл поговорить с товарищем, а
тут... Лели, а может ты их позовёшь? А то прождём, как идиоты, до обеда.
Винн: Почему она?
Огрен: Верно, Ал. Ей, вроде бы, приличнее. Спала ж с обоими, небось.
Винн: Разве и с Зевраном?
Огрен: Красавица моя, а как же оргия на корабле, вошедшая в легенду? Ты
полагаешь, она там под дверью поджидала? Нет, Лели, я не против этих
развлечений. Не удивлюсь, если ты под шумок всё перепробовала: и с этой
женщиной, и вместе и по очереди...
Алистер: Огрен, твоя простота зашкаливает!
Огрен: Разве? Кто виноват, что моё любопытство распалили именно сейчас? Вот мы тут с Алистером спорили, Эв и Зевран уже тогда...
Алистер: Я никогда не говорил с тобой об этом!
Огрен: Ну, значит, это Стэн был.
Лелиана: Ты сочинял про нас истории, а Стэн пыхтел?
Огрен: Это значит, не расскажешь?
Лелиана: Я же просила не напоминать об этом случае! Хотела бы его
забыть. Это лишь была моя попытка удержать Эвлара. Как глупо. Для чего?
Между нами так любви и не возникло, просто хотелось... Кажется, я сама
его толкнула в объятия Зеврана своей никчёмной ревностью.
Алистер: Нет, это Морриган. Всё из-за ведьмы. С неё и началась в судьбе
моего друга вся эта чепуха любовная. Все эти... грешные дела. Даже
противно думать, что её гадким заклинаниям один из Серых Стражей обязан
жизнью. /Небольшая пауза/.
Лели, ты не ответишь Огрену?
Лелиана: Ладно. Немного охлажу твой гномий пыл. И твой. Нет, не тогда.
Они совсем немного позволили себе на корабле, но что-то между ними уже
началось, и, полагаю, вскоре... попытка поразвлечься переросла в любовь.
Не фыркай, Ал, я не про то, что «кто-то с кем-то»… это гораздо выше.
Вы, парни, будете смеяться, но я подумала про ту эльфийскую поэму «Семь
вёсен страсти». Вы ржали, помнится, когда Эвлар читал нам эти вирши, но
всё там только кажется наивным. Надо отдать Зеврану должное: он проявил
столько терпения, охотясь на Эвлара, что вряд ли кто сумел бы
отвертеться. Не знал, бедняжка, что сам станет дичью. Он крепко влип.
Огрен: А командир не влип? Я тут такое видел...
Алистер /решительно/: Не надо.
Огрен: А что? Всё равно ж стоим, как дураки, пока эти не выйдут из повозки. Ну, хорошо, давай про что-нибудь другое.
Лели, мне бы ещё разок спросить хотелось про то ваше... баловство.
Винн: Куда я попала? И выпить не нальют под такие-то разговоры!
Лелиана: Ну ладно, спрашивай в последний раз.
Огрен: Слыхал я, что Антиванские Вороны, частенько делают себе
татуировки на... /пытается жестами как-нибудь попристойнее изобразить,
что он имеет в виду/.
Винн: По-моему, это совсем не твоё дело, Огрен! Во всяком случае, не трогай больше Лелиану. Зеврана и спроси.
Огрен: Так спрашивал однажды! Но ты же его знаешь. Он захихикал: «Тебе ответить или показать?» Ну, я его послал...
/Под эту тираду Лелиана кивает Огрену, с многозначительной гримаской. Её позабавило воспоминание/.
Огрен: И как? Красиво?
Лелиана: Пойди да посмотри. На них обоих сейчас ничего, кроме татуировок, нет.
Огрен: Самой интересной-то и не разглядеть. Должно быть она где-то слишком глубоко...
Алистер: Ты невозможен! Не смей так говорить!
Огрен: Всё натурально и естественно. Хотя я так не и разведал, кто из
них кого седлает чаще, но на месте Зева, нынче сполна бы взял реванш
пусть и за вынужденную измену.
Винн: Огрен, или ты, наконец, заткнёшься, или я...
Огрен: Давай-ка, затыкайся лучше ты. Нет, знаешь ли, подмять Героя Ферелдена в день торжества - куда уж круче!
Алистер: Правда, Лелиана, не окликнешь их? А то я начну громко свистеть, будто зову собаку.
Лелиана /явно не хочет туда/: Алистер, а, кстати, куда делась собака?
Алистер: На кухне.
Огрен /машет в сторону повозки/: Нет, Гард тоже там. Опередил тебя, отыскивая Эва.
Алистер: Что? И Гард в повозке? Они совсем сдурели! Разве можно безответному созданию показывать такие вещи?
Винн: Вы все окончательно с ума тут посходили что ли? Дайте-ка я сама потороплю ребят.
/Волшебница, осенив себя блистающей аурой, подходит к повозке, стучит по бортику, затем решительно отдёргивает полог/.
Винн: Там вся команда собралась. Эвлар, пойдём, поторопись, ведь это наш прощальный день.
/Явно успокоенная, Винн возвращается к спутникам. К ней тотчас же
присоединяются Эвлар, Зевран и собака, которая, обгоняя всех, несётся к
Алистеру/.
Огрен /разочарованно/: Вот облом! Они вполне одетые.
/Алистер и Лелиана облегчённо вздыхают/.
Эвлар /взглянув на башенные часы/: Мы так долго проговорили?
Алистер: Вы там... говорили?
Зевран /мигом соображает и подкалывает/: Речь – основной способ общения
между разумными существами. Ты не знал? /Указывая на пса, который, виляя
хвостом Алистеру, тут же получает свою порцию почёсывания за ушком/.
Нет, он не знал.
Эвлар /слегка подыгрывая Зеврану/: С собакой полный контакт с самого
начала. Он в детстве дни и ночи проводил на псарне. /Алистеру/. Ал, ты
не захотел принять корону, но ты получишь кое-что получше. Пёс твой.
Алистер: Правда? Гард, ты останешься со мной. Ты так же рад, как я? Эв,
ты не представляешь, что это значит для меня... А ты? Уходишь?
Лелиана: Эвлар, ты вернёшься в свой клан?
Эвлар /качает головой/: Разве что после и уже не навсегда. Пока останусь в Денериме. Надо решить, на что я ещё годен.
Алистер: Тогда поможешь мне и Серым Стражам.
Эвлар: Тебе – всегда. А ордену... Ал, может быть, мы всё же посвятим
когда-то свою смерть их праведному делу. Но жизнь свою я посвящу
свободе.
Алистер /с трудом заставляет себя произнести/: Зевран?
Зевран: Как, я успел наскучить вашей дивной парочке? Придётся потерпеть.
Я тоже не определился, как быть дальше. Так много изменилось. Надеюсь,
Эвлар потом, как соберётся, попутешествует со мной по белу свету. /Глаз
не сводя с любовника/. Научит жить в лесу... немножко. Да? Мы непременно
что-нибудь придумаем.
Винн: Тебе не поздно начинать новую жизнь?
Зевран: Поверь, я уже научился у Эвлара куда большему, чем он у меня. Забавно, правда?
Лелиана: А я отправлюсь с Огреном до Каленхада. Хочу опять в
великолепный Орзаммар. Церковь там уже есть. Порождения тьмы на
Глубинных Тропах ещё не перевелись. И у меня тысяча планов.
Огрен: Отлично! Вот и потолкуем по дороге. Будет о чём...
Винн: Не знаю, возвращаться в башню магов или остаться при дворе. Но,
что бы ни решила, я буду рада встретить вновь любого из соратников...
друзей. Наверное, я была строга, но я вас всех люблю.
Огрен: Вот и сказала бы раньше, когда мне это было интересно. А тут –
уже скоро полдень и нас ждут во дворце. Надо ещё успеть хоть
высморкаться, не говоря о том, чтобы надеть чего-нибудь приличное, или
хотя бы не испачканное кровью.
Эвлар: Тогда чего мы ждём? Над ходом торжества у нас нет никакой власти,
мы просто пленники своей славы сегодня. Но вечером давайте соберёмся на
прощальный ужин в гостинице... Зевран, как ты сказал, называется та,
уцелевшая при въезде в город?
Зевран: «Красный дракон». Хороший стол и дорогие номера. Ну, денежки-то у
нас нынче водятся. Давно я не спал на шёлковых простынях! А ты, мой
милый, никогда?
1351 Прочтений • [Невинность и порок] [10.05.2012] [Комментариев: 0]
Vova
