Выдох… Еще один… Сбившееся дыхание… Растерянный взгляд заметил останки прогнившего насмерть «ЗИЛа», недалеко оградка с веревочками проржавевшей колючей проволоки… Ноги быстро поднимают дорожную пыль… Енот уже не знал, что делать, запутываясь в пространстве от страха. Он бежал неизвестно куда, неизвестно от кого, неизвестно для чего… Наверное, это сильно пугало его, заставляя нервы внутри организма заходить ходуном и начать вибрировать… Да почему «наверное»?. . Я видел, как сталкер нелепо бросается из стороны в сторону, петляя среди маленьких кустиков, пытается нарисовать своим телом большую синусоиду, огибая мелкие препятствия и перепрыгивая кочки и лужи от прошедшего несколько дней назад сильного дождя. Вот парадокс: лужи остались в сохранности, а дорога снова высохла, покрылась слоем противной сухой пыли. Одно слово — Зона! Как хочет, так и делает, никаких физических и логических законов. Рывок до останков БТРа, так и застывшего в Зоне навеки, накрывшись смертельным одеялом радиоактивных квантов. Грязные колеса, наполовину погрузившиеся в глинистую землю, размытую частыми проливными дождями. Краем глаза я заметил, как Енот нырнул за остов боевой машины, а сам продолжал держать на прицеле траекторию его маршрута. Увидел, как из-за колеса высунулся коричневатый колпак, затем ствол «Винтореза» — Енот осмотрелся и снова спрятался за БТРом. Секунды слились в напряженный момент… Взгляд в небо, на котором тучи образовали длинную серую спираль, уходящую куда-то к горизонту. Красное солнце, скрывшееся за перевалом вдалеке… Все же, в Зоне вечером лучше не шататься, иначе неприятностей можно заработать больших. Как, например, в нашем с Енотом случае. Я судорожно облизал пересохшие губы, стараясь держать на линии мушку с прицельной планкой. А через мгновение услышал грубый мат Енота, почти рычащий, злой, а затем несколько слабых хлопков из бесшумной винтовки. Снова мат, а за ним крик: - Хемуль!. . Чуть сдавленный стон, почти жалобный, молящий о помощи. Я тут же сорвался со своей позиции, понимая, что сейчас нам в тыл могут весьма неплохо ударить так, что от нас мало чего останется. По тропе Енота подлетел к БТРу, выпрыгивая из-за бронированного угла… И картина была весьма неприятной… Енот лежал на земле, весь измазанный, грязный, а на нем сверху уселся большой снорк, пытающийся дотянуться до горла сталкера своей уродливой мордой, облаченной в старый, местами порванный, местами окровавленный противогаз. Единственной преградой этому был «Винторез», которым Енот оградил себя от пасти мутанта. Взгляд сталкера сверлил морду снорка, словно мысленно нанося ему удары прикладом винтовки. Как он мог меня увидеть? Не пойму. Но Енот тут же сдавленно прорычал: - Стреляй… Как будто я и сам не знал, что делают в таких случаях. Вскидывая ствол Калашникова, поймал на мушку мощное тело мутанта, усевшегося на сталкера, как уже на свою добычу. Секунда — выстрел! Снорк дико заорал, сразу поворачивая страшную рожу в мою сторону. И наши взгляды встретились, но ненадолго… Снова моя стрельба и мутант с ужасным ревом слетел с Енота, оставив на куртке сталкера длинные рваные полоски от когтей. - Сука! - облегченно выдал Енот, посылая в снорка еще парочку выстрелов. А мутант сделал круг по полянке возле БТРа, заходя на свою новую цель — меня! Енот его уже не волновал, дикий рык, быстро приближающийся снорк! Я навскидку, от бедра, открыл огонь по нему, автомат в руках затрясло, Енот зачем-то закрыл уши, снова падая на землю, только лицом утыкаясь в траву. Рык снорка стал похож на стон, медленно переходящий на плачь. Но его массивная фигура, резво двигающаяся на меня, заставляла продолжать стрелять, беспощадно опустошая обойму автомата. Мутант пробежал еще метра три-четыре от силы, а затем начал замедляться, истекая кровью и устало хрипя, упал на землю, дергая конечностями. Жутковатое зрелище, но мы-то с Енотом уже привыкли. Хотя неприятно видеть сверху на себе стремную морду снорка, в отличие от прекрасного лица любимой девушки. Енот все так же лежал, уткнувшись в траву. Чего это он? Я медленно обошел труп снорка, держа еще дымящийся «калаш» стволом вниз в одной руке, подошел к сталкеру: - Живой? - слегка толкнул ногой его тело. - Живой, - просипел Енот, разворачиваясь ко мне лицом. - Только… Он вытащил из-за пазухи ладонь, обильно омытую алой кровью, испуганно глядя на меня. - Вот черт, - только и смог произнести я, отбрасывая ствол и падая на колени рядом с Енотом. - Сейчас перевяжу, потерпи… Спустя полчаса возни с медицинскими перевязочными пакетами, бинтами, ватой и прочим, мы сидели возле БТРа, привалившись спинами к его грязному колесу, а плечами друг к другу. Молча курили, наблюдая, как закат пожирает багряное солнце, прячет его за горизонт, окутывает Зону ночным одеялом страха, боли и ужаса. Надо бы выбраться за Периметр до наступления темноты. Чуть позже, Енот отдохнет еще полчасика и пойдем. Слава Черному, рана слабенькая, но широкая. Короче, жить будет, а не будет — заставим! Я невольно усмехнулся, выпуская в воздух сигаретный дым, а Еноту на это было наплевать. Он пристально смотрел вдаль, кажется, получая от этого удовольствие. Мы с Енотом вышли в рейд сразу после моего «качания» в баре, собрались быстро, почти за час. Периметр прошли как всегда спокойно, потом на Свалку. Порыскав в Нокауте, нашли «Лунный свет», решили пройтись до Свалки. Наверное, зря… Сейчас бы не сидел рядом со мной Енот с забинтованным в несколько рядов торсом, я бы не любовался этим закатом, а был бы рядом со своей девочкой. А вообще, надо жить по принципу «что не происходит — все к лучшему». Хотя, это удел полных оптимистов, а в Зоне ты таким не будешь, хотя бы после первой стелс-атаки кровососа. Соната знала, что сегодня я могу и не прийти домой, наверное, уже привыкла девочка к моим финтам. Хотя, я ей пообещал больше не ходить в Зону ради денег… Может, «Лунный свет» сможет окупить затраты на бинты и вату, потребовавшиеся только Еноту? Я снова захихикал, прикидывая в голове, сколько же стоит моя жалкая жизнь? Мы как-то уже обсуждали это с Енотом, на что он сказал, что моя жизнь стоит максимум двух «Лунных светов» или одного «Золотого шара». Его же — бесценна! Я засмеялся, прижимаясь головой и спиной к кромке бортика боевой машины, отбросил в сторону окурок. - Ты придурок? - коротко поинтересовался Енот, наверное, уже уставший слушать мои хихиканья и смешки. - Нет… А хотя… Да. - Заметно, - так же сухо и безразлично ответил Енот, прикуривая новую сигарету. Я глубоко вздохнул, поднимаясь на ноги и хватая автомат: - Пошли, сталкер!. . Чего расселся? Енот молча протянул мне руку, чтобы я помог ему встать.
Vova
