Темнота. Она всегда бывала разной: пустая и безразличная, в которой он
постоянно слышал голоса, зовущие его в пустоту, в которой так явно
ощущалось всегда окружавшее его одиночество; холодная и жестокая,
стремящаяся ослепить, подавить, напугать, в ней страх, которого он
никогда не знал, подбирался так близко. Иногда тьма бывала
душно-горячей, ослепляющей своим темным светом. Казалось, что она
хотела, чтобы с ней сражались, чтобы ее победили… И он сражался,
ослепленный гневом он бился изо всех сил, стараясь во что бы то ни стало
победить в битве, где победы не существовало. Обессиленный он
проваливался в пучину отчаяния, и его охватывала свинцово-тяжелая
темнота, в которой просто не хотелось ничего видеть и чувствовать.
Мечник уже успел привыкнуть к тому, что темнота всегда была враждебна.
***
Тяжелым бархатом темнота охватывает его тело, даруя расслабление
мышцам, шелковой лентой она ложится на глаза, успокаивая разгоряченное
сознание. Тьма обретала форму…и смысл. Он был почти рад, что лишился
зрения, и теперь с радостью бы лишился и слуха. Чтобы ничто не мешало
ему целиком отдаться прошлому. Прошлому, которое он так упорно искал
там, но с которым никак не ожидал встретиться здесь. «Обманется твой
слух, солгут тебе глаза, но сердце не солжет» — впервые он поверил в
истинность этих слов. Даже не видя, он знал, чьи руки расстегивают его
рубашку, чьи руки, едва касаясь груди, заставляют его, словно в объятья
простыней, упасть в объятья тьмы. Он слышит ее голос, звучащий, кажется,
сразу отовсюду:
— Помни, здесь ты только мой. Там, в твоем мире, ты служишь Богу,
которого ненавидишь, ты защищаешь людей, которых презираешь. Сам того не
желая, ты принадлежишь им. Но здесь на краю жизни и здесь же после
смерти ты будешь только моим.
Этим словам так хочется поверить. Что здесь можно навеки обрести покой,
что здесь он нашел ту, к которой шел всю свою жизнь. Так хочется
отдаться в ласковые объятия тьмы и насладиться покоем, только вот…
«Обманется твой слух, солгут тебе глаза…» Это голос, он все же не тот,
который он помнил, а закрытые глаза просто не могли сказать правды. «…но
сердце не солжет»-оно просто потянется к знакомому миражу, готовое
поверить в любую ложь.
- Прости. В том мире тебя держит что-то сильнее, чем я.
- Прощай.
И он снова один в темноте. В пустой безликой темноте, к которой он уже
привык. Он идет вперед, потому что направление здесь ничего не значит.
Он обязательно найдет отсюда выход. Но кто знает, существует ли он
здесь?
Vova
