Место действия: Омега, заброшенный сектор 33-15. Со
стеклянного балкона, похожего на кокпит древнего атмосферного
бомбардировщика, открывался великолепный вид. Далеко внизу сновали юркие
челноки и солидно проплывали неповоротливые лихтеры. Доки светились
тысячами огней, роботы деловито вышагивали между штабелями разноцветных
контейнеров, ярко-жёлтые стрелы подъёмных кранов, словно хищные птицы,
вновь и вновь клевали огромное тело сухогруза, извлекая из его
объёмистого брюха груз. Эта картина, несмотря на её банальность и
повседневность, обладала странной притягательностью — как некоторые
полотна, которые вблизи кажутся нелепой мазнёй, но обретают смысл, стоит
лишь отойти и позволить отдельным мазкам слиться в единое целое. Космос
насмешливо смотрел на портовую суету тысячами мерцающих глаз-звёзд. Он
существовал слишком долго, чтобы серьёзно относиться к таким
недолговечным вещам, как разумная жизнь и все творения, созданные её
руками, щупальцами и прочими конечностями. «И придёт же в голову
такая ерунда», — подумала Джейн. Скрестив руки на груди, она рассеянно
смотрела на угольно-чёрное небо Омеги, запятнанное облаками красноватой
пыли, оставшейся ещё с тех времён, когда станция была обычным шахтёрским
поселением. Гаррус и Лиара о чём-то оживлённо болтали, пристроившись на
неизвестно где добытых стульях из металлопласта. Поглощённая
созерцанием, Шепард не сразу услышала надрывный писк инструментрона —
сигнал экстренного вызова.
— Коммандер, кто-то очень хочет тебя услышать, — окликнул её Гаррус.
— Спасибо. Я просто задумалась, — Джейн нажала кнопку приёма, и на голографическом дисплее проявилось озабоченное лицо Джокера.
—
У нас тут небольшие проблемы, кэп, — начал пилот, не тратя время на
приветствие.
— К нам в гости пришли официальные представители Альянса.
Хотят подняться на борт «Нормандии».
— Насколько я помню, наша скорлупка — не собственность Альянса. Так что разрешаю тебе послать их к чёрту, Джокер.
— Как скажете, кэп. Кайдена Аленко отправлять туда же или насчёт него будут другие приказы?Джейн опешила. Её руки задрожали, а в глазах появилась растерянность. «Нельзя
их впускать. Это западня, приготовленная специально для меня, а Кайден —
приманка. Боже, я не знаю, что делать!», — молодая женщина посмотрела
на встревоженную Лиару и выдавила из себя слабое подобие беззаботной
улыбки.
— Джефф... — пилот вздрогнул, впервые услышав своё имя из
уст Шепард.
— Скажи нашим, чтобы вооружились, но ничего не
предпринимали, пока я не вернусь. Гостям ответь, что придётся подождать —
уверена, они не станут возражать.
— Принято. СУЗИ просит занести в бортовой журнал её предупреждение по поводу риска, с которым сопряжены ваши действия, мэм.
—
Как будто его кто-то читает, кроме меня... Ладно, передай электронной
зануде — если я переживу эту встречу, то удовлетворю её просьбу. Конец
связи, — Джейн выключила инструментрон и уткнулась лбом в стекло. «Она
так мучается из-за коммандера Аленко. О, Богиня, это несправедливо!
Шепард достойна большего! Если бы только было можно...» — Лиара отвела
взгляд от поникших плеч Джейн, словно испугавшись, что подруга прочитает
её мысли, — «Нет, я не должна об этом думать. Сейчас так просто стать
для неё светом в окошке, лучшей опорой... так просто и так подло!» —
Нам пора, — сказал Гаррус, проверяя, хорошо ли пистолет выходит из
кобуры.
— Я обгоню вас шагов на триста и посмотрю, что происходит около
стыковочной зоны — может быть, там притаился целый взвод в полной боевой
выкладке. А может, и нет. Но в любом случае разведка не помешает.
—
Соблюдай субординацию, будь добр. Пока что я твой командир, — одёрнула
турианца Джейн.
— И вот мой приказ. Старший канонир Вакариан, вам
предписывается находиться около доктора Т’Сони и защищать её так же, как
меня. Займёте позицию в трёхстах футах от зоны стыковки, а я поговорю с
офицерами Альянса и выясню, что им надо.
— Гаррусу ты приказывать можешь, но мне — нет. Я не стану занимать никакие «позиции», а пойду с тобой, — заявила Лиара.
—
А я, выполняя приказ капитана корабля, буду «находиться около доктора
Т’Сони», — последние слова турианец произнёс с нескрываемым ехидством.
—
Тогда придётся прострелить одному из вас ногу. Очень больно, кровь
повсюду... но это замедлит вас в достаточной степени. Не успеете
наделать глупостей.
— Почему мы не можем помочь? — Потому что
готовы под пули лезть за меня. А я такого не хочу, вот и всё. Тяжесть
надгробных плит на могилах друзей чувствуешь всю жизнь, — Шепард не
стала дожидаться ответа и ушла с балкона, чувствуя, как начинают зудеть
шрамы на лице.
— Нам ли этого не знать... — Лиара покачала головой.
—
Если это ловушка, я порву Кайдена на части голыми руками, — прорычал
Гаррус, грозя невидимому противнику кулаком. Затем он издал странный
горловой звук, похожий на клёкот и потянул азари за руку.
— Идём. Я ещё
не решил, стоит ли выполнять приказ коммандера, но пока мы не прибыли на
место, собираюсь дышать ей в спину с немым укором. Место действия: Омега, зона стыковки.
—
Приближаюсь к точке рандеву. Признаков засады не наблюдаю, — Джейн
старалась говорить как можно спокойнее, хотя её сердце колотилось, как
паровой молот.
— Естественно, не наблюдаешь, там такая толпа около прогулочной яхты кутит — моё почтение. И многие при оружии.
— От волнения ты становишься параноиком, мой турианский друг.
— Это называется «бдительность», человеческая женщина. Благодаря ей я до сих пор жив.
—
Доктор Чаквас говорила другое, когда вытаскивала из твоей головы кусок
ракеты... ага, вижу Кайдена, с ним двое. Связь через пять минут. Гаррус
мрачно уставился на замолкшее переговорное устройство и начал нервно
поглаживать винтовку. Больше всего на свете ему хотелось сорваться с
места и во весь дух помчаться к ближайшей точке, подходящей на роль
снайперской позиции. Смотреть на Кайдена Аленко через прицельную сетку,
чтобы заставить его заплатить за предательство в тот же миг, когда оно
свершится. Если свершится. Проклятое «если» отняло у его
командира — и спасительницы! — способность трезво оценивать ситуацию.
Нельзя доверять врагу, особенно, если раньше он был другом. Нельзя
играть по чужим правилам. Надо было убежать, скрыться — и назначить
местом встречи какое-нибудь просторное и хорошо просматриваемое
помещение с парой заранее приготовленных позиций для стрелков. Надо
было... — Гаррус, прекрати себя накручивать! Всё будет в порядке, — Лиара осторожно положила руку на наплечник брони турианца.
— Ты что, веришь Альянсу? Для них Шепард удобнее в качестве мёртвой героини, а не оперативника «Цербера».
— Я верю ей. И ты тоже должен. Она говорит, что справится — значит, так и будет. «Вот
только один раз Джейн потребовалось умереть, чтобы выполнить задачу,
которую она сама поставила перед собой!», — взвыл внутренний голос в
голове азари, и по доносящимся от Архангела неразборчивым ругательствам
она поняла, что не одинока в своих мыслях.
— Ждать всего три минуты.
—
Да, три минуты, — эхом отозвался Гаррус.
— Потом я пойду туда и вобью в
пол любого, кто встанет между мной и Шепард. Прикроешь мне спину,
Т’Сони? — Как в старые добрые времена — ты лезешь в самую гущу боя, а я отражаю биотикой тонны гранат, сыплющиеся на твою голову? — В этот раз будет чуть поменьше, ящика два-три.
— Тогда договорились. *** —
Послушайте, коммандер Аленко. Я не вижу причин подвергать опасности
свой корабль. Поэтому — хотите вы того или нет — придётся разговаривать
здесь. Если, разумеется, целью визита является именно беседа со мной, а
не уничтожение фрегата, принадлежащего ужасной и невероятно опасной
террористической организации «Цербер». Кайден побледнел. В голосе
Шепард не было и малейшего намёка на приязнь. Холодный, неузнающий
взгляд зелёных глаз ранил, как отравленный стилет.
— Я... понимаю
ваши опасения, но... это необходимо. Возможно, это поможет изменить
решение, — Аленко протянул небольшую чёрную коробочку, которую до этого
вертел в руках.
— Там случайно не гремучая ртуть? Я ещё дорожу своей второй жизнью.
— Ну, знаете ли, это уже ни в какие ворота не лезет! — возмутился один из офицеров.
— В отличие от «Цербера», Альянс не использует подобные методы, — поддержал его второй.
—
Куда подевалась знаменитая вежливость командного состава флота? Сперва
нужно представиться, а потом уж делать мне замечания. Впрочем,
постойте-ка, назвать ваши имена должен был командир группы.
—
Лейтенант Эллиот Смит и сержант-бомбардир Джон Браун. Это настоящие
фамилии, — смятение Кайдена достигло критической отметки. (1) — Ясно, —
тон Джейн был абсолютно нейтральным.
— Вот что — сейчас сюда подойдут
мои друзья. И я вместе с ними вернусь на «Нормандию». Где окажетесь вы —
вопрос доверия. И звучит он так: «Согласятся ли офицеры Альянса сдать
оружие, если я пообещаю не причинять им вреда?» — Положиться на честное слово предательницы? Уж лучше застрелиться — так оно быстрее будет, — проворчал Браун.
— Придержите язык, сержант! —
Не надо меня защищать, коммандер Аленко. Болтовня ещё никого не убила,
кроме пары комиков и адвоката, который убеждал присяжных в невиновности
подсудимого семьдесят два часа кряду. А вам, Браун, никто не предлагает
повиноваться предательнице. Свою винтовку отдадите Смиту, а уж он вручит
её мне, — Шепард лукаво подмигнула побагровевшему от ярости сержанту и
трижды нажала на тангенту рации. В ответ раздалось два щелчка — Гаррус
принял сигнал.
— Мы сдадим оружие. Надеюсь, что не придётся потом
жалеть об этом, — с неохотой произнёс Кайден — и тут же мысленно обругал
себя в самых заковыристых флотских выражениях. «Рвался сюда, как гончая, почуявшая зайца — и всё испортил. Дурак, никчемный дурак!»Джейн
молчала, глядя на чёрную коробочку, которую ей дал Кайден. Она
чувствовала, как имплантанты в глубине зрачков почти неощутимо
вибрируют, реагируя на её обиду и злость — и боялась поднять глаза. Даже
привычный ко всему Заид Массани первое время менялся в лице, когда
видел их угрожающее красное свечение. А естественной реакцией
неподготовленного (и вооружённого) человека мог быть только...«Огонь
на поражение, без вариантов», — с этой мыслью женщина наконец открыла
коробочку и невольно ахнула. Внутри на подложке из бордового бархата
покоился орден Гриссома.
— Высшая награда Альянса, если не
ошибаюсь, — прокомментировал подошедший Гаррус.
— А вон те звёздочки
рядом с орденом — знаки различия. Похоже, скоро ты снова будешь
коммандером Шепард не только для нас, но и для всего человечества.
— Хотя должна быть уже, как минимум, капитаном! —
О, я обязательно скажу об этом адмиралу Хаккетту при встрече, Лиара, —
Джейн подбросила орден на ладони, словно дешёвую безделушку.
— Командование оказало вам огромную честь! — вскипел Браун, заметив этот пренебрежительный жест.
—
А-ха. Настолько огромную, что вы её везли втроём. И обвешались бронёй и
оружием от ушей до пяток. Видимо, чтобы никто не покусился на эту самую
честь.
— На что вы намекаете? — осторожно поинтересовался Смит.
—
Даже не знаю... Наверное, на то, что милая цацка в красивом ящичке —
что-то вроде психологической светошумовой гранаты. Тонкий расчёт —
женщины любят украшения, а солдаты млеют от наград. Неплохо придумано.
Идейку адмирал Фушима подкинул, верно? — Да, именно он. Первым поддержал Хаккетта, когда речь зашла о вашем награждении. А как вы узнали? —
Сложно ошибиться. Только такой закоренелый шовинист, как Фушима, мог
подумать, что орден хоть на минуту отвлечёт меня от сути дела.
—
Коммандер, нет никакого подвоха! — не выдержал Кайден.
— Всё предельно
просто — Хаккетт приглашает вас на личную беседу, мы нужны для того,
чтобы какой-нибудь патрульный фрегат не открыл огонь из всех стволов,
увидев «Нормандию». У неё ведь нетипичная сигнатура и... — И нетипичный экипаж, распознающий враньё на расстоянии парсека, — оборвал его Гаррус.
—
Мы, армейские чурбаны, вряд ли способны околпачить сотрудника СБЦ,
пусть и бывшего, — Шепард удачно изобразила хриплый бас старого служаки и
продолжила уже своим обычным голосом.
— Хаккетту достаточно прилететь
на Цитадель и послать сообщение на мой терминал, чтобы встреча стала
возможной без этих ухищрений. Но вот незадача — будет сложно шпионить за
мной! И на сцену выходит великолепная троица — Смит должен узнать как
можно больше о корабле, Браун — о команде, а коммандер Аленко тем
временем аккуратно прощупает меня. На правах старого знакомого он может
рассчитывать на мою откровенность.
— Это правда? — Лиара посмотрела на Кайдена с отвращением.
— Да.
— Ну и сволочь же ты! — Он выполняет приказ. И знаете что? Я не буду мешать. Все
изумлённо воззрились на рыжеволосую женщину, а Браун даже приоткрыл рот
от неожиданности. Но тут же захлопнул его, осознав, как нелепо выглядит
со стороны. И спросил: — Почему? — Уж очень симпатичную брошку вы притащили. Камешки по кругу — ханариты с Элизиума, да? (2)Джейн вскинула голову и с усмешкой посмотрела на сбитого с толку сержанта. Её зрачки были чёрными. Место действия: «Нормандия», жилая палуба. Столовая
блистала безукоризненной чистотой, но Гарднер продолжал наводить
порядок в своей вотчине, мурлыкая под нос какую-то древнюю песню о
человеке из маленького города, который однажды решил посмотреть на мир
за пределами опостылевших улиц. Протирать все поверхности в столовой, и
без того уже похожие на зеркала, в третий раз явно не имело смысла,
однако «главный по кастрюльно-унитазной части», как его называли остряки
калибром поменьше Джокера, чувствовал некую неправильность. В чём она
выражалась, Гарднер не знал, но махнуть рукой на поселившегося в мозгу
червячка не мог, потому что был редкостным аккуратистом — несмотря на
все шутки о собственной небрежности. (3) — Кажется, я начинаю
понимать того греческого парня, который никак не мог закатить камень на
гору... — пробормотал заведующий столовой, почёсывая затылок. Он не
сразу заметил, как вошли Джейн и Кайден.
— Га-а-ардне-ер! — пропела Шепард.
— Очнись от тяжких дум и поведай своему командиру, что тебя гложет.
— Не замечаете ничего странного, мэм? — взгляд кока был полон надежды.
—
Помимо фантастической чистоты? По-моему, ты переборщил — теперь тут не
то что есть, дышать страшно, потому что следы останутся.
— Так-то оно так, да вот... а, не берите в голову! Лучше скажите — чем я могу вам помочь? —
Отдохни немного где-нибудь за пределами этого помещения. Нам с
коммандером Аленко нужно кое-что обсудить, назовём это для краткости
делом галактической важности.
— Да-да, разумеется. Один чёрт, мне надо немного развеяться. Но если всё-таки увидите что-то из ряда вон, то... — Незамедлительно сообщу.
— Тогда я пойду, — наморщив лоб, Гарднер ещё раз оглядел столовую, разочарованно хмыкнул и ушёл. Шепард
указала на ближайший стул, и Кайден покорно сел. Он несколько раз
перебрал варианты начала разговора — и все до одного никуда не годились.
Способа пробить стену, которую возвела вокруг себя Джейн, не
существовало. Слишком гнусно выглядела попытка воспользоваться её
чувствами для добычи сведений.
— Кофе будешь? — Да, пожалуй, — Кайден откашлялся, пытаясь избавиться от комка в горле. Джейн
коротко кивнула и скрылась за буфетной стойкой, провожаемая тихим
вздохом облегчения. На душе Аленко продолжали скрести десятки кошек, но
теперь, избавленный от необходимости смотреть в лицо любимой и
оскорблённой им женщине, коммандер смог наконец набраться смелости,
чтобы сказать то, что вертелось на языке.
— Нам нужно поговорить, Джейн.
—
Предлагай тему, — из-за стойки донёсся энергичный чих.
— Надо бы
спросить у Гарднера, что перец делает в банке с надписью «кофе».
— Послушай, я жалею о том, что произошло на Горизонте... и сегодня. Мне не следовало говорить и делать всё... все эти вещи.
—
Не извиняйся. Рано или поздно это должно было случиться. Даже если бы я
не работала на «Цербер», гори он синим пламенем. О, а вот и кофе! По
крайней мере, пахнет похоже, — в воздух победно взметнулась рука с
банкой.
— Что ты имеешь в виду? — Я полюбила Кайдена Аленко.
Живого человека с набором несомненных достоинств и маленькой, но
приметной кучкой недостатков. А ты создал для себя образ непорочной
героини, что всегда приходит на помощь сирым и убогим, побеждает злодеев
и вообще являет собой недостижимый идеал. Я не такая. Ты это уже понял.
Хорошо, что сейчас, а не через пятнадцать лет, когда строить отношения с
кем-то другим будет гораздо сложнее, — Джейн выпрямилась во весь рост.
—
Тебе как всегда — три кусочка сахара и столько сливок, что ими можно
заполнить Аральское море? — Ты помнишь... — Естественно. Ты был
частью моей команды, а обязанность хорошего капитана — знать всё про
свой экипаж. Вот ты видел по пути сюда стройную азиатку? Это Касуми
Гото. Отличный спец по скрытному проникновению куда угодно и
всевозможной технике — с особым усердием она изучает охранные системы. А
ещё Касуми пишет стихи, держит под подушкой томик Басё, набрала
максимальное количество очков в игре «Возвращение Амацукадзе» и обожает
тянучки со вкусом черники. Я пару раз замечала пакетик из-под них в её
мусорной корзине. Здоровенного крогана в броне зовут Урднот
Грант. В бою он похож на таран. Каждое утро, начиная делать зарядку,
Грант слушает увертюру Чайковского «1812 год». (4) У него есть альбом с
карандашными набросками, среди которых преобладают картины сражений,
которых он сам не видел — воспоминания о них заложил его отец, Окир,
пытаясь сосредоточить всё лучшее в одном крогане... Я могу ещё долго
рассказывать о каждом, в кого не ткни пальцем. Они — мои люди. Они
готовы драться и умереть за меня. И я не могу обращаться с ними, как с
расходным материалом, — Джейн поставила перед Кайденом чашку и села
напротив с другой, где был только чёрный кофе.
— Значит, я просто ещё один соратник? —
Нет. В последние мгновения перед смертью я думала о тебе. Что-то вроде:
«Не судьба нам с Кайденом сходить в тот ресторанчик на Иллиуме, куда он
так настойчиво меня приглашал».
— Никак не могу привыкнуть к мысли, что ты умерла... и вернулась, — Аленко потряс головой, отгоняя неприятные воспоминания.
—
Я тоже. У меня было десять секунд, чтобы осознать неизбежность конца —
примерно столько времени есть у человека, угодившего в вакуум. Ещё около
минуты организм сопротивляется, отключая сначала сознание, а потом —
всю нервную систему, что приводит к параличу. Спастись невозможно. Но
вот я уже на операционном столе. Очнулась. Всё болит. Глаза не
закрываются, руки похожи на серые веточки. Мне показалось, что я в аду, —
Шепард улыбнулась сквозь слёзы.
— Всё это уже позади. Теперь ты здесь, и я рад видеть тебя, хоть и веду себя, как олух.
—
Дальше было знакомство с Призраком. Новая «Нормандия». Коллекционеры.
Всё навалилось, как снежная лавина. Нужна была поддержка. Чтобы кто-то
говорил, что я всё делаю правильно. Меня на этот счёт терзали сомнения. И
вот ты назвал меня предательницей, — Джейн ушла в себя и не замечала
ничего вокруг.
— Три ночи без сна. Работала, как киборг. Миранда
сказала, что я свободна в своих поступках, но она бы обязательно
вставила в мой мозг контрольный чип. Однако это было запрещено. Я
постоянно думала о её словах. Хотела проверить, действительно ли
принимаю решения сама. Убедилась, когда взорвала станцию. Призрак так
рассердился, что чуть не сжевал сигарету. Сам виноват, кстати — сразу
нужно рассказывать о своих гениальных планах, а не морочить голову.
Спасение колоний и уничтожение Коллекционеров — второстепенные цели.
Главная — захват действующей технологии Жнецов.
— Хочешь сказать, что передала бы станцию в руки этого безумца, если бы он догадался попросить заранее? — возмутился Кайден.
— Не исключено, — взгляд Шепард снова стал осмысленным, а голос — твёрдым.
— Но почему? — Меня всегда подкупала честность в людях.
—
И ты смогла бы спокойно спать, зная, что где-то Призрак убивает
невинных? Убивает, развлекаясь с новой игрушкой, которую ты сама дала
ему! — Методы Призрака омерзительны, но на редкость эффективны. Я
никогда не смогу принять их. А вот понять — запросто. Тридцать рабочих
сгорело заживо на Зоре. Сотни колонистов с семьями превратились в пар
вместе с городом, в который попала батарианская ракета. И те, и другие
погибли, потому что это было необходимо. Я могла их спасти, но мне нужен
был Заид Массани, а Альянсу — функционирующий космопорт.
— Ты изменилась... Прежняя коммандер Шепард никогда такого не сказала бы, — Аленко ссутулился и прикрыл глаза ладонью.
— Меня собрали из
кусочков и напихали столько имплантантов, что тело стало тяжелее на два
килограмма. Когда я злюсь, то похожа на хаска и свечусь в темноте. А
улыбаться и по сей день сложно — «церберы» перемудрили, когда
восстанавливали лицевые мышцы. Хорошо хоть, что челюсти смазывать не
надо. (5) Можно ли назвать это «изменениями»? Думаю, да.
— Речь не о телесной оболочке, а о том, что составляет твоё «я».
—
Мне предоставили копию сметы на воскрешение. Там указано всё —
стоимость нового сердца, почек и даже брыжейки. (6) Но ни слова нет о
таинственной субстанции под названием «душа».
— К чему ты ведёшь? — Кайден озадаченно посмотрел на собеседницу.
—
Если человека можно починить, как сломанный механизм, то души не
существует. Мы — это наши тела. Разум не может жить отдельно от
носителя. И все, кого мы теряем, не отправляются ни в какой «лучший мир»
— они умирают окончательно и навсегда.
— А если ты всё-таки ошибаешься? —
Тогда я — не Джейн Шепард, а биоробот с её памятью и боевым опытом.
Кукла, которой не хватает всего одной — самой важной — детали, чтобы
стать человеком, — пальцы молодой женщины машинально теребили прядь
волос у левого виска.
— Неприятно об этом думать. Предпочитаю сравнение с
капитаном «Летучего Голландца», оно романтичнее. Знаешь такую легенду?Кайден
медленно покачал головой. Месяцы алкогольного забытья, в течение
которых он оплакивал свою потерю, саднящая боль в сердце при виде
агитплакатов Альянса, превратившего Джейн в вечно живой символ Чести,
Отваги и ещё чего-то с большой буквы, бессонные ночи в попытках найти
утешение в прошлом — всё это вдруг показалось незначительным, мелким. «Стоило
вынуть тупую башку из песка и помочь. Хотя бы добрым словом. А я только
добавил веса непосильной ноше, калечащей её разум. И ещё рассчитывал
исправить что-то одной беседой! Как будто можно просто стереть то, что
нас разделило и начать всё заново! Эгоистичный болван...» — от
дальнейшего самобичевания коммандера Аленко уберёг только вновь
зазвучавший голос Джейн.
— Давным-давно на Земле жил отважный
капитан ван Страатен, — начала она.
— Однажды он отправился в дальнее
плавание — надо сказать, тогдашние морские путешествия были опаснее
космических, потому что корабли строились из дерева, а точными картами
не располагал даже самый опытный путешественник. Очень часто очередной
парусник уходил в открытый океан и не возвращался в порт. «Летучему
голландцу» тоже не повезло — около мыса Доброй Надежды его застиг
свирепый шторм. И ван Страатен погиб вместе с командой, но не обрёл
посмертного покоя, потому что за несколько мгновений до смерти поклялся
во что бы то ни стало обогнуть мыс, победить разбушевавшуюся стихию
любой ценой. Он был жестоко наказан за самонадеянность — кто-то, уж не
знаю, морской ли бог или ещё какая сверхъестественная сила, обрёк
капитана на вечное странствие. Снова и снова он пытается исполнить свою
клятву, но «Летучий голландец» раз за разом уходит на дно, изломанный
бурей. (7) Я вспомнила эту легенду, потому что похожа на ван Страатена —
я точно так же дала обещание, которое не смогла сдержать. И умерла. А
теперь снова рассекаю космос, а под ногами — мостик «Нормандии», моего
«Голландца». И где-то в пустоте готовятся к удару Жнецы. Их слишком
много даже для меня — десятки боевых кораблей, и каждый способен
уничтожить целый флот. Я боюсь, что никогда не обогну свой мыс Доброй
Надежды, Кайден.
— Но продолжаешь сражаться.
— Да. Мне давно
наплевать на Альянс, судьбу человечества и принципы, что ты так горячо
отстаиваешь. Единственное, что заставляет меня лезть в драку —
понимание, что эту работу никто не сделает за меня.
— Только и всего? —
Только и всего. Солдат должен убивать врагов. Таково его
предназначение. Я могу отказаться от этого, но тогда жизнь потеряет
всякий смысл. Семьи нет, дома — тоже, а все мои умения — метко стрелять
из винтовки и поднимать боевой дух подчинённых воодушевляющими речами.
А, ещё могу быть штурманом на гражданском судне класса В. Но быстро
заскучаю, потому что привыкла постоянно куда-то бежать под свист пуль.
Это как наркотик — поначалу кажется, что после войны сможешь выращивать
герань на подоконнике и выходить из дома только за покупками, но куда
там... — Шепард потёрла лоб и тихо зевнула.
— О-ох, сейчас же ночь по
корабельному времени! Пойду вздремну минут шестьсот. Можешь побродить по
кораблю, я приказала СУЗИ отвечать на любые вопросы и всячески
изображать экскурсовода.
— Семьдесят два процента личного состава не поддержали данное решение, — раздался голос ИИ.
—
Мои конструктивные особенности не позволяют мне проявлять уважение к
вашей частной жизни, коммандер. Сенсоры и микрофоны есть в каждом
помещении «Нормандии».
— Тогда хотя бы старайся пореже мне об этом
напоминать... — уже собравшись уходить, Шепард вдруг повернулась к
буфетной стойке и выставила на гладкую металлическую поверхность две
банки. Удовлетворённо кивнув, она отправилась к лифту, провожаемая
взглядом Кайдена. Он хотел что-то сказать, но вместо этого прикусил губу
почти до крови. Через четверть часа в столовую вернулся Гарднер,
пахнущий хвойным освежителем для туалета. При виде банок, стоящих не на
своём месте, он свирепо раздул ноздри и бросился устранять беспорядок,
однако тут же замер и снял крышки. Аленко слабо улыбнулся, когда лицо
кока просияло — в этот момент Гарднер смотрелся очень комично, эдакий
безумный учёный, совершивший открытие мирового масштаба.
— Надо
же, перепутал кофе с перцем! Впервые со мной такое! — заведующий
столовой расхохотался, будто услышал хороший анекдот, но тут же
посерьёзнел.
— А коммандер-то! Я уж грешным делом подумал, что она и
думать забыла о моей просьбе. Но Шепард ничего не забывает — нет, сэр! — Да, она такая. Никогда не бросит команду в беде... — Кайден проглотил рвавшийся наружу конец фразы — «в отличие от меня». «Они — мои люди. Они готовы драться и умереть за меня. И я не могу обращаться с ними, как с расходным материалом». Примечания. 1.
Смит и Браун — всё равно, что Иванов и Петров. Сами по себе эти фамилии
встречаются довольно часто, но в данном случае Джейн могла подумать,
что Кайден отказывает ей в доверии, называя офицеров фальшивыми именами. 2. Ханарит — редкий драгоценный камень, который цветом и игрой света напоминает тело ханара. Плод моей воспалённой фантазии. =)3.
Хороший повар всегда чистоплотен. Если бы Гарднер во всём
соответствовал имиджу раздолбая, то никогда не стал бы просить Шепард
купить продуктов для обогащения рациона команды — пичкал бы всех
армейскими пайками и горя не знал. 4. Пожалуй, единственное
классическое произведение, в котором музыку сопровождают пушечные залпы.
Кроганам должно нравиться такое. 5. Джейн сравнивает себя с Железным
Дровосеком из «Волшебника страны Оз». Он всё время носил с собой
маслёнку, чтобы не заржаветь. 6. Лучше не спрашивайте, что это. 7.
Каноническая версия легенды гласит, что ван Страатен был пьяницей,
богохульником и негодяем, за что и понёс заслуженную кару. Но к 22 веку
люди могли и забыть эти подробности, приукрасив образ капитана.
1765 Прочтений • [Ad astra per aspera. Глава 3.] [10.05.2012] [Комментариев: 0]
Vova
