The Pirate Adventure. Глава 10. Остров с секретами
По бесконечному, мрачному, лесному коридору медленно, подрагивая то ли со страху, то ли от холода, шла девушка. В глазах её читался испуг. Она шла, слегка покачиваясь из стороны в сторону, К тому времени ноги её онемели и обмякли, а волосы стали мокрыми, липкими и непослушными. Она чувствовала себя полностью беззащитным, никому ненужным, глупым созданием, которым, вдоволь попользовавшись, бросили сюда, на этот проклятый остров. Рядом никого нет, никто её не услышит, не утешит, не даст совета, что делать дальше. Вроде бы она привыкла всю жизнь самостоятельно пробивать себе путь в своё будущее, не слушая никого и надеясь только на себя, но теперь…оказавшись далеко от цивилизации, она всё чаще и чаще начинала испытывать просто нестерпимое желание поговорить с кем-то. Не важно, кем бы ни был этот человек, лишь бы он умел слушать и соболезновать. Она бы с радостью излила ему все свои мысли. Рассказала бы о том негодяе, который бросил её здесь, не указав даже причины на это. Ох, кто бы знал, какую жгучую ненависть она испытывала к нему, как бесилась, каждый раз вспоминая его образ, его взгляд, его слащавую ухмылку, за которой скрывалось что-то весьма гадкое. Чёртов Посланник. Если так подумать: были ли вообще в этом человеке положительные качества? Может, его внешность? Френсис с небольшим усердием представила его себе, пытаясь припомнить до мельчайших подробностей его пафосный, красный, как вино, плащ, чёрная шляпа с длинным пышным пером, высокие сапоги с каблуком… о да, в этом костюме он смотрелся очень и даже очень внушительно. Его пёстрый костюмчик, как мишень, притягивал к себе, и одновременно с этим слегка намекал на непростой характер его хозяина. Но, что из себя представлял Посланник без этого помпезного костюма? Низкий рост, опущенные плечи, слегка сгорбленная спина…Жуткое тело, порой даже хотелось подойти к нему сзади, и, представив себя учителем по игре на пианино, от души стукнуть его по спине…чтобы выпрямился. А лицо? Так по нему можно целую книгу написать: вытянутое, бледное, как у мертвеца, длинный нос со слегка вздёрнутым кончиком, как бы намекавшего на трудный и порой просто непробиваемый характер обладателя; тонкие, бледные губы, под которыми скрывается совершенно не симпатичный, а скорее пугающий оскал; а его брови? Совершенно бесформенные, да ещё и густые и чёрные, как смоль! Из-за их кустистости, всё время складывается впечатление, что человек хмурится. Хмурится, когда плачет, хмурится, когда смеётся, хмурится всегда! Отвратительно. Глаза всегда являлись ключевой частью всей внешности, ведь именно по ним можно было определить искренность человека. В глазах запрятаны все его тайны, скрытые мечты, желания. Она так и не смогла понять, что для него являлось истинной ценностью. Он всегда был полностью холоден и равнодушен ко всему живому и неживому. Казалось порой, что, если его Армада разобьётся о скалы или же её разнесут в щепки вражеские снаряды, то капитан на это и бровью не поведёт. И он, скорее всего, плевал на свой экипаж. И плевать он хотел на неё – такую независимую, самоуверенную Френсис, свалившуюся на него, как снег на голову. Уже второй раз в жизни. Было ли это случайностью? Или же это какой-то знак? В прочем, что бы это ни было, Посланник определённо не собирался близко подпускать девушку к себе. Старался вести себя равнодушно, холодно по отношению к ней. Такими были и его зелёные глаза. Хотя, развивая про себя эту тему и продолжая блуждать по лесу, Френсис принялась задаваться вопросом. Одним единственным, вполне коротким – и в чём же суть? В чём подвох, чёрт подери? Если он так открыто её ненавидел, показывал это в своих действиях, говорил вслух, то зачем, боже, зачем он пустил её на Армаду?! Было ли это для него обычным развлечением? Может, у него на то был веские причины? А может, это было как-то связано с тем похищением, когда он допустил…осечку ли? Сколько же вопросов, сколько непонятных вещей, что, подобно шерстяным нитям, закутывались в один, огромный, круглый клубок. Этот клубок рос с каждым днём, становился всё больше и увесистее. И когда нибудь, он спутается до такой степени, что его просто будет не размотать. «А может, дьявол решил устроить мне проверку на прочность? Посмотреть, насколько я верна себе и своему разуму?» — подумывала она с грустной улыбкой. Выйдя из мрачной чащи на зыбкий, белоснежный песок, Френсис почувствовала на теле теплоту красных лучей, что лукаво поблёскивали за высокими пальмами. Впрочем, как Френсис и ожидала, берег был полностью пуст. Неглубокие следы на песке напоминали о том, что здесь недавно были пираты; следы уходили к воде, и там же резко прерывались. На горизонте порою возникали крохотные пенистые барашки. Армады нигде не было видно.
— Негодяй, — пробурчала она, стряхивая со спутанных волос остатки травы и листьев. – Я…я не прощу ему этого! Да я… А что она могла сделать? У неё не было своего корабля, или хотя бы плота, на котором она могла бы покинуть этот остров. У неё не было еды, которой она могла бы придать себе сил. Был только этот проклятый мушкет. Солнце постепенно скрывалось за деревьями, в последний раз окрасив кроваво-красными лучами чистый, жемчужный песок. Френсис не помнила, сколько просидела на месте, обхватив руками свои коленки, и покачиваясь из стороны в сторону, словно сумасшедшая, но когда она пришла в себя, было уже темно. Поднявшись с песка, девушка сделала несколько шагов вдоль берега. Она ещё не знала точно, что именно хотела найти на этом острове. «Так, для начала…нужно выяснить, обитаем ли он!» — стиснув кулачки, решила она. За всю жизнь Френсис никогда не сталкивалась с аборигенами, хотя благодаря своей огромной начитанности, она довольно не плохо их представляла. Но книги – это одно, а вот личный опыт – другое. Кто знал, насколько могут быть доброжелательными жители этого тихого местечка. Она ни раз слыхала о таких случаях, когда незадачливые моряки попадали в плен к людоедам. Перспектива быть зажаренной на костре отнюдь не радовала нашу героиню, и, вместе с такими не радостными мыслями, Френсис снова вспомнила о Посланнике. Человек, который просто будоражил всё её существо…Знал ли он что-нибудь про этот остров? «Хотя, какая ему разница? – девушка вздохнула. – Ему плевать на меня…сожрут меня или же я застрелюсь…ему это не важно…» И это горькое осознание совсем не придавало сил. Она всё шла и шла, утопая в белоснежном, нагретом песке, а ряд пальм, которые неумолимо следовали за ней, всё не собирался заканчиваться. Для Френсис такой поход вскоре показался сильно утомительным. Она не знала, сколько ей ещё предстояло брести, и есть ли в этом какой-либо смысл. Её одолевал голод, и это сказывалось на её силах, которые истощались так же быстро, как проскальзывал песок сквозь пальцы. Тело начинало противно изнывать.
— Грязный пират! – рычала себе под нос Френсис. – Решил не марать об меня свои противные ручонки! Боже, как я устала…боюсь, что если я сейчас здесь упаду, то меня сожрут крабы... Кстати говоря, о живности: пока Френсис разгуливала по побережью, безо всякого интереса изучая местность, она ни разу не встретила ни одной черепахи, ни краба, ни ящерицы. Пляж представлялся пустым, безжизненным, и даже каким-то…искусственным. Это угнетало. Мрак казался настолько плотным, что, наверное, можно было бы вытянуть вперёд руку и ухватиться за него. Где-то там, совсем близко, слышался шум волн, что бились о камни и недовольно шипя, отходили назад, готовясь к новому удару. Так продолжалось до бесконечности. И снова шаг, нога по щиколотку утонула в песке. Френсис попыталась вырвать её из песчаного плена, но, не рассчитав силы, споткнулась и оказалась сама в песке. Вставать сил уже не было. Всё утекло вместе с надеждами на жизнь. Френсис лишь подложила руки под голову, чтобы быстрее и легче уснуть, и в последний раз подумала о том, как же она ненавидит пиратов. Следующий день на острове оказался намного жарче и суше предыдущего. Когда Френсис пришла в себя после блуждания в томительных грёзах, её желудок начал скручиваться намного сильнее, чем это было прежде. Конечно, сутки без еды дали о себе знать, желудок, привыкший ни в чём себе не отказывать, начал бурлить и взвывать, словно израненное животное. Встав с песка, девушка решила в первую очередь спрятаться в тени, ибо солнце палило нещадно. Укрывшись под толстой, тенистой пальмой, она принялась размышлять над своим положением. Злиться и обвинять кого-либо уже не было сил и желания, нужно было думать о выживании. «Здесь я ничего не найду…это бессмысленно,…а есть очень хочется…» — рассуждала она, украдкой поглядывая в сторону чащи, от которой так и веяло прохладой. «А вдруг…в этих зарослях скрывается какое-нибудь нечто?» – подумала она с опаской, но затем тут же себя обругала. Ведь, если там, в чаще и пряталось бы чудище, то оно бы сожрало её посреди ночи, когда она валялась на пляжу, изнеможённая. Разве нет? Плотно поджав пересохшие губы, она встала с земли и повернулась лицом к джунглям. Пистолет, который она привязала лентой к своему бедру, как назло становился с каждой минутой всё тяжелее и ощутимее, как будто напоминал, мол, что есть ещё одно – третье – решение. Которое могло бы покончить со всеми мучениями, навалившимися на голову несчастной девушки.
— Ну, нет, — подумала она, стукнув ладонью по железному покрытию. – Посланник этого никогда не дождётся! – и с упрямым видом, она бросилась сквозь колючие ветви. Внутри тропического леса, как и оказалось, было не жарко, а наоборот — прохладно и свежо. А в воздухе плавали необычайно сладкие запахи цветов и травы. Френсис начинала проклинать свою нерешительность – ведь она могла бы уже давно избавить себя от палящего солнца. Единственное, что её огорчало в походе, так это отсутствие туфель. Как ни странно, но, прожив на Армаде некоторое время, она, как и вся команда, начала испытывать к обуви раздражение. Она была абсолютно неудобной, и порой даже мешалась в работе. Не дай бог, мокрый пол, и каблуки мигом начинают разъезжать по разные стороны. Поэтому больший остаток времени, Френсис старалась забыть о туфлях. И теперь, такое дерзкое решение сыграло с ней отнюдь не весёлую шутку. Иногда под ноги попадались крупные и острые коренья, которые нещадно терзали её нежную, белую кожу. Словно она шла по лезвию бритвы, и каждый новый порез даровал всё больше и больше острой, отвратительной боли. «Терпи, дорогая, скоро все твои мучения будут вознаграждены! Не время думать о ногах!» — кричала она себе, когда чувствовала, что глаза её предательски увлажнялись. Мысль о скором пиршестве немного успокаивала её душу, и боль в ногах волшебным образом убавлялась. К счастью, не было вообще никаких хищников, да и других зверей тоже. Она отчётливо слышала шелест листьев и треск сучьев, но ничего более. Ни пения птиц, ни насекомых. Это было очень странно. Френсис наконец увидела куст, обвешанный круглыми, красными ягодками, с виду напоминавших вишни. Девушка села перед ним на колени, принялась изучать странные и подозрительно аппетитные на вид ягоды. Она давно вышла из того наивного возраста, когда ею руководило лишь сплошное желание. Она прекрасно знала, что её найденные ягодки хоть и выглядят очаровательно, но это не значит вовсе, что они также вкусны и полезны. «Но и проходить мимо глупо, — ответила ей весьма справедливая мысль. – Ладно, я сорву всего одну ягодку и надкушу… А там уж и выводы будем строить…» Френсис так и сделала. Ягода оказалась необычайно горькой, и едва девушка коснулась её пухлого тельца зубами, как в следующий миг, её лицо стало белым, как мел. Френсис поспешно отшвырнула эту гадость и отползла от злосчастного куста. После таких ягодок её больше тянуло тошнить, чем есть. Пришлось идти дальше. Френсис не знала, что было страшнее – терпеть вой капризного желудка, или же слушать собственные мысли, которые так и давили на неё, напоминая ей о тех страшных событиях, которые она вынуждена была пережить. Она никак не могла понять – за что? За что она оказалась здесь? На этом острове…без пищи и жилья? Без цивилизации? Можно было ли полагать, что всё это всего лишь шутка. Грубая и совсем не смешная.
— Проклятье! – мысли, подобно рою крохотных мотыльков, разлетелись в разные стороны, и девушка пришла в себя. Пока она шла по тропе, будучи озабоченной своими проблемами, она и не заметила, как напоролась на какую –то корявую, острую ветвь. Боль мигом вернуло Френсис обратно с небес на землю, а когда по её нежной коже полилась тёплая кровь, девушка готова была разрыдаться от бессилия. Ох, как ей было непривычно перебираться из князи в грязи. Существование на корабле на этом фоне казалось просто цветочками. Ведь там у неё была и еда, и одежда, и постель, и даже пресная вода. Она проходила почти целые сутки. Целые сутки блуждания по лесу высосали у неё последние силы. И чем слабее становились её мышцы, тем тяжелее становилась её ноша в виде пистолета. Сколько Френсис не пыталась не обращать на его присутствие внимание, глаза её как будто назло, без её желания, опускались вниз. И с какой-то предательской надеждой смотрели на блестящее дуло. А в голове лихорадочно билась мысль: «Одна пуля, Френсис, одна пуля…и всё будет кончено…» Упав на траву, Френсис принялась массировать свои ноги. После стольких хождений, они казались ей совсем чужими – холодными, мокрыми от влажной земли и грязными. Пурпуан, который она так любила, успел за день полностью потерять всю свою красоту, и отныне больше напоминал простую кучку грязного тряпья.
— Что же делать, что же делать…думай, Френсис, ты же умная девочка! Ты найдёшь выход! Чёрт, как же мне хочется выпить... — вылетал из её уст различный усталый бред. – Хочу ванну, обсыпанную лепестками роз, стакан хорошего, красного вина, и…и… — она блаженно прикрыла глаза, представляя себе то, что только что наплели её собственные губы. Если внешне ей запрещалось на пошлости, то в своих фантазиях она была просто королевой, она могла создать в своём разуме всё, что только хотела, на что только была способна. Всё. И, естественно, немного постаравшись, она увидела себя, обнажённую, в широкой, мраморной ванне, заполненной до краёв пенистой, розовой водицей. Розовые крупные лепестки приятно щекотали её хрупкие плечи; а в руках, она держала бокал с вином. В душе понимая, что теперь этого вина завались – она без тени стыда или жалости вылила его на пену. Ей было всё равно, ведь жизнь её абсолютно беспечна, сейчас, при помощи одного щелчка, она могла призвать к себе ещё один полный бокал. И ещё, и ещё, главное, чтобы только пальцы при щелчке не онемели. «Мужчину бы ещё…» — закралась шальная мысль, и пожалуйста, едва она об этом подумала, как перед ванной, словно по волшебству, объявился облик человека. Мужчина медленно подкрался к хозяйке всех этих мечтаний, и легко коснулся пальцами края ванной. Френсис почувствовала, как на неё легла тень, и подняла глаза, дабы взглянуть на плод своих фантазий. Но увидев перед собой знакомые, густые брови, малахитовые, мерцающие глаза и натянутую улыбку, из губ которой сочилась алая кровь, Френсис испустила вопль ужаса. Как? Как этот ублюдок оказался в её сознании? Открыв глаза, девушка долгое время прибывала в шоковом состоянии. Она просто поверить не могла, что это чудовище настолько облепило её разум, что даже в своих самых сокровенных фантазиях не обходилось без его коварного образа. Поднявшись на колени, она начала испуганно оглядываться по сторонам. Небо к тому времени успело окраситься в нежно – розовые и персиковые тона, однако в лес этот свет попадал с огромнейшим трудом. Мрак здесь обитал уже и во время заката. В какой-то момент ей показалось, что кто-то за ней наблюдает. Там, между двумя деревьями. Она потратила целые сутки, блуждая по острову в поисках какого-нибудь поселения… Она надеялась найти хотя бы малюсенький знак того, что здесь обитает разумное существо. Нет, кругом сплошной лес, деревья, лианы, огромные спутанные кусты с шипами… Но сейчас, находясь в почти расслабленном состоянии, девушка готова была поклясться, что слышала какой-то шорох. Птица? «Здесь нет птиц, — твёрдо сама себе ответила француженка. – За весь день я не увидела ни одного пернатого!» Отбросив все разумные сомнения, девушка ухватилась за пистолет и направила его туда, где, как ей казалось, находился источник тех самых, подозрительных звуков. То ли из-за страха, то ли из-за упрямой уверенности, что за деревьями кто-то стоит, Френсис совсем не ощущала той, знакомой тяжести, с которой это оружие тянуло её к земле, когда она повесила его себе на бедро.
— Выходи! – заорала она во всё горло. Страх подкрался к самому сердцу. Почему-то она была уверена, нет, она просто знала, что там, за кустами, прячется Посланник. Кто же ещё способен на такие издёвки? Только этот напыщенный негодяй! Монстр, созданный самим дьяволом и принесённый на эту землю, чтобы создавать кругом хаос! Он – главная раковая опухоль всего мира, и главный её кошмар.
— Не выйдешь – начну стрелять, — принялась за угрозы Френсис. Дрожь в её руках всё усиливалась и усиливалась. Казалось, ещё чуть-чуть, и пистолет просто выпадет из её потных ладоней. Сколько бы она ни вопила, сколько бы ни угрожала, но тот незнакомец, если он конечно там был, не собирался выходить из укромного убежища. А если говорить откровенно, за деревьями никого и не было. Голодная и доведённая до нервного срыва, Френсис сама себе придумала этот шорох и сама же в него наивно поверила. А может, где-то в паре метрах треснули ветви куста, в желании придать себе прежнюю форму, которую так неосмотрительно сбила девушка, проходя мимо. Поэтому, можно было смело сказать, что Френсис сошла с ума и угрожала разве что воздуху…или тому самому несчастному кусту. Остров был необитаем.
— Так! На счёт три! Или выходишь, или стреляю! – стояла на своём девушка. Если бы она была в здравом рассудке и смогла посмотреть на себя со стороны, то она бы пришла в ужас. Растрёпанные, потускневшие волосы, потерявшие свой родной, золотистый оттенок, чумазое, истерзанное колючками лицо, и горящие яростью безумные глаза. Образ прекрасной юной леди исчез и грозился больше не возвращаться.
— Раз…Три! – с нетерпением гаркнула она и нажала на курок. Она почувствовала, как оружие принялось нагреваться в её влажных ладонях, затем, произошёл небольшой толчок, который спугнуть мог бы разве что зайца. Но Френсис, чьи нервы были натянуты потуже струн на музыкальном инструменте, любое явление приводило в ужас. Она не понимала, почему мушкет не сработал, почему не выстрелил. А когда он внезапно начал скрипеть и нагреваться в руках, Френсис поспешно втянула голову в плечи и попыталась зажмуриться. Она не видела, что же происходило с подаренным любезными пиратами оружием, уши же её вполне ясно слышали хлопок, после которого оружие нагрелось до предела и выпало из её рук.
— Что за…? Позабыв об угрозе за деревьями, девушка склонилась над оружием и подняла его остатки с травы. Вся задняя часть мушкета была полностью опалена, от неё разил такой сильный запах металла, что девушке поневоле захотелось тошнить. И, естественно, она задалась вполне очевидный вопросом: чем же, чёрт подери, он был заправлен?! Не скрывая своего откровенно невыносимого любопытства, девушка заглянула в помятое дуло, что своим видом напоминало трубу…когда-то…теперь же это была просто истерзанная дырка, ни к чему больше непригодная. Однако дырка эта была чем-то забита…чем-то крупным, так как это что-то не могло без посторонней помощи оттуда выкатить, и возможно из-за него произошла такая неприятная авария. Девушка смело просунула в дуло свои маленькие, тоненькие пальчики и уцепилась ноготками за металлический, ещё тёплый предмет. Френсис всегда гордилась тем, что бог одарил её такими гибкими и худенькими ручками, ведь помимо красоты, ими было очень удобно орудовать. Спустя минуту упрямого пыхтения, когда между Френсис и неизвестным предметом проходила борьба, всё же победила француженка. На ладони оказался круглый, металлический шарик, который своими размерами определённо превышал настоящие габариты пули. Оглядевшись по сторонам, девушка уселась на траву. Шарик, что катался по её мягкой ладони, действительно был очень крупный, тяжёлый, и, естественно, Френсис удивляло – кто и, главное, как умудрился запихнуть это в мушкет? И зачем? Френсис повертела шарик пальцами, ища в этом, вроде бы обыкновенном, предмете ответы на свои вопросы. Наконец, её ноготки почувствовали какую-то шероховатость на гладкой, как казалось прежде, металлической поверхности шарика. Ещё больше удивившись и одновременно заинтересовавшись шариком, Френсис впилась в его остывшее тело коготками, начала более интенсивно крутить и вертеть его в руках. То, что шарик оказался каким-то волшебным способом заправлен в мушкет, не было случайностью. Был ли виноват в этом Посланник? Вполне возможно. Его очередная чёрная шутка? Несомненно. Френсис не думала о том, что эта пулька могла оказаться ловушкой. Наконец, круглое тельце начало поддаваться – Френсис почувствовала, как под ладонями шарик начал двигаться, скрипеть, а затем и вовсе развалился на две части. Девушка медленно развела руки, в которых, в обеих ладонях, скрывалась одна из половинок странной железной пульки. На траву что-то упало. Кажется, какой-то свёрток. Когда волнение улеглось, она всё же решилась взять комочек в руки. Бумажка была очень тщательно завернута в ком. Края бумаги слегка обгорели и приняли чёрный оттенок. Но это было не важно. Выбросив половинки пули, Френсис развернула листик дрожащими и мокрыми руками. Похоже, то, что было в её руках, являлось каким-то посланием. И вправду, первые строки, слегка расплывчатые, но вполне читабельные, начинались так: «Дорогая Френсис…» Позабыв о своей усталости, Френсис подскочила на ноги, при этом продолжая судорожно сжимать в мокрых и истерзанных руках кусочек помятой бумажки, как что-то святое; письмо выглядело крупным: на листке просто не было чистого места. Сам же почерк был невероятно красив, даже немного дерзок, судя по заострённости некоторых букв. "Это Грэг!" — без тени сомнения решила Френсис, бережно проводя пальцами по буквам. Письмо должно было хранить его душу, как говорили многие. Не имея больше возможности себя сдерживать, Френсис впилась жадным взглядом в письмо и принялась тщательно вчитываться в строки. Ведь, это была единственная вещь, которую Грэг оставил ей на память. Человек, который ей без сомнений нравился, которому она доверяла… и которого убило это чудовище. Единственная вещь, не считая мушкета, останки которого валялись врассыпную по всей поляне. "Дорогая Френсис. Если ты читаешь это письмо, значит, меня уже нет в живых. Я знал, что всё так кончится. Прости, что не сообщил тебе об этом, хотя у меня было время, возможно, я наивный дурак, раз надеялся на иной исход. Я хочу сказать тебе, что...где бы ты сейчас не была, как бы сильно ты не отчаивалась... знай, что ты очень сильный, и очень храбрый человечек. Я понял это сразу, как только увидел тебя. Можешь не верить мне, но когда я увидел тебя, ты показалась мне чистым лучиком, что освещало это тёмное, позабытое всем, царство. Я помню твою улыбку, помню твои прекрасные небесно-голубые глаза, в которых всегда читалась какая-то приятная невинность. Я решил, что просто брежу. Я ведь знаю, что двух солнц не бывает, но твой образ меня разубедил. Нет, всё же я сумасшедший человек, не так ли? Надеюсь, что ты улыбаешься… Ты прекрасна, Френсис. При виде тебя, возникало желания обнять тебя за плечи, прижать бережно к себе, как что-то сокровенное, и никому не отдавать. Я действительно безумец, раз думал, что смогу это сделать. Увы, я простой смертный, и как бы я не хотел огородить тебя от всех бед, у меня ничего не вышло. И всё же, я искренне надеюсь, что ты жива и здорова и продолжаешь отчаянно бороться за свою жизнь. Если когда-то твою прекрасную головку захватят какие-то сомнения, слушай всегда себя и своё сердце, и иди по течению. Будь сильной. Не думай, что тебе это не под силу. Ты способна на большее! Многое скрыто от наших глаз. Смотри на всё шире. " Френсис несколько раз перечитала послание. С каждым прочтением, она испытывала прилив невидимой силы, которую так грубо отобрал у неё этот проклятый остров. Сколько тепла, сколько любви было в этом письме вложено. Френсис не могла сдерживать эмоций. Понимая, что автор этого послания уже давно убит и они никогда не увидятся больше, горло её начало судорожно сжиматься, словно ей не хватало воздуха. Затем, она расплакалась. К счастью, никто не видел этого, что, безусловно, радовало, она наконец могла спокойно выплакаться и даже покричать, выражая тем самым ту самую боль, что охватывало всё её существо. Интересно, когда он писал это письмо, он тоже плакал? Или же встречал своё тяжкое будущее с улыбкой на лице? Резкие взмахи пера говорили о его раздражительности, которой он пытался заглушить вой в своём сердце — вой отчаяния, полного осознания, что исход будет именно таким. Чернила были вдавлены глубоко, оставляя на обороте небольшие, но ощутимые выпуклости. Он нервничал. Каждое слово давалось ему с трудом, но он справлялся, не взирая на страх. Френсис бережно сложила записку и спрятала её под пурпуан, где ничто не могло до него добраться. Как ни странно, но эти строки действительно сумели оживить в ней уверенность, хоть и слабую. Френсис принялась оценивать ситуацию трезвее. Девушка осознала важнейшую для себя вещь. Она просто НЕ ИМЕЛА права здесь погибнуть. Не успело солнце ещё разогнаться и осветить необитаемый островок своими тёплыми лучами, а юная искательница приключений уже стояла на ногах. Чтобы предостеречь ноги от новых порезов, она содрала ткань с рукавов и обмотала полученными кусками материи свои пятки. Так она защитила свои ноги от новых царапин и заноз. Чтобы волосы не мешались, она связала толстую косу и повесила её себе на плечо. Было поначалу даже странно — на глаза не лезли лишние пряди, и на голове не чувствовалось привычного движения, когда волосы жили своей жизнью; теперь же они были в плотном плену. Остров обладал особо крутыми рельефами. Порой, почва казалась идеально ровной, по ней Френсис шагала с высоко поднятой головой, но иногда, это происходило неожиданно – почва начинала резко меняться – то она наклонялась вниз, то резко наверх. Мягкий травянистый ковёр превращался в острые, холодные камни, которые как назло гуляли под ступнями, заставляя ноги разъезжаться в разные стороны. В такие моменты не помогали даже изобретённые защитные носки. Осколки от камней всё равно умудрялись протыкать кожу. Солнце, словно назло, умудрялось пролазить сквозь дремучие ветви и припекать своими жаркими лучами. И, как бы это грустно не звучало, день проходил также безрезультатно, как и прошедший. Сколько Френсис не бродила, сколько не старалась, сколько не искала, ничего, чтобы утолило её голод, она ничего не нашла. Но ведь должна же была белая полоса когда-нибудь явиться, во что Френсис свято верила и с трепетом ждала. Не могла же она здесь умереть? Наконец, это можно было назвать везением, Френсис услышала вдали всплески. Поначалу она решила, что ей показалось, но затем, опомнившись, девушка резко бросилась на звук. Голодная, слабая, она понимала, что, куда бы судьба не затащила её на сей раз, это было намного лучше, чем ничего. Девушка ловко перескакивала через поваленные деревья, и наконец, злой и тёмный лес, державший всё это время несчастную девушку в своих объятиях, выпустил её на небольшую полянку, которая выглядела вполне обычно, не считая только того, что вдоль неё тёк ручей. Он казался совсем крохотным, тёк медленно, ударяясь порой о небольшие преграды в виде маленьких камушек, и всё же, этой крошке удавалось здесь существовать. В некоторых местах ручей разбивался на крохотные сети, которые впоследствии вновь соединялись в одно. Френсис смотрела на него с толикой удивления, как будто никогда ничего подобного не видела, но затем, жажда, забившаяся у неё в горле, всё же дала о себе знать. Позабыв обо всём на свете, девушка кинулась к ручью и окунула в него ладони. Ручей в этот момент показался ей по-настоящему живым, почувствовав неожиданную внешнюю преграду, он быстро нашёл выход из положения, разбившись на пятёрку тоненьких водянистых сетей и аккуратно обходя стороной девичьи руки. Наполнив ладони водой, Френсис принялась утолять жажду. После долгой жажды, вода показалась ей необыкновенно сладкой. Вдруг, её осенило – иди по течению. Нет, с одной стороны звучало это странно, и что может дать Френсис обыкновенный ручей кроме утоления жажды? А с другой стороны… — Терять нечего, — прошептала она, поднимаясь с колен. – Пошли. И она последовала за ручьём. Она старательно отводила глаза в сторону, как будто ей было стыдно идти за течением. Но это длилось лишь первые несколько минут блуждания. Позже, Френсис очутилась уже не на поляне – ручей уводил её глубоко лес. Передвижение казалось совсем неудобным – в глаза то и дело лезли ветки, под ноги попадались заросшие мхом, невидимые пни, а порой перед Френсис вставали преграды, пройти которые было вообще невозможно. Девушке приходилось быстро соображать, чтобы случайно не упасть и не напороться на какой-нибудь ядовитый шип, коих в этом злосчастном лесу было в неиссякаемом количестве. Порой даже такой невинный, крохотный на вид ручей, мог сыграть с ней отнюдь недобрую шутку. Иногда, когда девушку что-то ненароком отвлекало, он как назло запрятывался где-то под корой дерева. Журчания же его услышать было не так просто – оно казалось таким лёгким, почти недосягаемым для несчастной Френсис. Вскоре девушка начала замечать, что её крохотный путник стал намного больше, каким в первый раз увидела его Френсис. Решив сначала, что это игра света или же шутка ракурса, она не стала придавать этому значение. Однако когда ручей расширился до таких размеров, которых просто невозможно было проигнорировать, Френсис поняла, что в этом виновата сеть других ручьёв, которые, как ни странно, умудрялись протиснуться сквозь плотную занавесу джунглей и слиться в одну единую речушку. Журчание теперь казалось настолько звонким, что его можно было бы услышать и вдалеке. Осознав это, девушка задвигалась бодрее. Она не знала, к чему приведёт её течение, и просто верила в слова, написанные дорогим ею человеком. Но она и подумать не могла, как сильно изменится её нынешний образ жизни, едва река кончит своё течение. Точнее говоря, выведет её к водопаду. К тому времени, когда это произошло, река была уже на столько широкой, а течение настолько сильным и быстрым, что переплыть её казалось делом очень нелёгким. Хотя, Френсис это было и не нужно. Завидев впереди обрыв, девушка смело подошла к самому краю и посмотрела вниз. Водопад был не таким уж и высоким, Френсис прекрасно могла разобрать сквозь водяной пар каждый камушек, что лежал там, внизу.
— Так…что дальше? – спросила она то ли у самой себя, то ли у реки, которая привела её в это незнакомое место. Вид, что раскрывался перед ней, был очень живописным. Френсис могла, стоя на обрыве, созерцать на раскинутые перед ней таинственные джунгли, что продолжали поражать своей мертвецкой тишиной и таинственностью. Может, там, за толстыми стволами экзотических деревьев, пряталось что-то необычное, опасное. Не увидев во время своих приключений ни одного живого существа, Френсис продолжала ожидать от этого места опасностей. И стоя здесь, на влажном камне и с испугом наблюдая за тем, как вспенивается внизу вода, ударяясь о серые скалы, Френсис чувствовала себя частично защищённой. Только, увы, желудку этого сказать было невозможно.
— Ладно, попробую спуститься… — заключила девушка, и выбор этот был для неё совсем непростой. Сказать легко, а сделать что-то, кажется порой невыполнимой задачей. Френсис твёрдо решила спуститься вниз, однако скользкие и на вид непрочные камни совсем её не привлекали. Девушка присела на корточки и, уперевшись руками в почву, посмотрела по сторонам. Ей нужен был выступ, куда бы она сумела опустить ногу. «Чёртов Посланник… — как всегда, Френсис нашла тот объект, на которого она могла мысленно выплеснуть весь свой гнев. – Сам бы тут полазал! Негодяй…чтоб его корабль попал в бурю, разбился в миллионы щепок, а чтобы его…чтобы его…сожрали акулы! Сначала оторвали бы ему руки, а потом ноги…а он чтобы сам в сознании был…тьфу, чёртов пират! А-ай, сейчас упаду!!» Причитая про себя различные проклятия, которые приносили девушке нескрываемое удовольствие и слегка успокаивали её разгорячённый нрав, Френсис принялась медленно спускаться. Путь, который она нашла, казался совсем непрочным, и, если бы Френсис не была голодна и морально истощена, она бы никогда его не выбрала. Нет, лучше бы она просидела на краю обрыва до темноты. Рука соскользнула, не успела уцепиться за выступ, и несчастная Френсис повисла на одной, единственной руке. Уже не в силах кричать, она хрипела, иногда всхлипывала, понимая, что даже ели она здесь умрёт, то её никто не хватится. Кто знает, где она сейчас? Посланник? Ему плевать, всем плевать… — По…мо…гите… — прохрипела она в последний раз и разжала побелевшие пальцы. Удар был не большой, и даже безболезненный. Френсис лишь почувствовала сильный холод, что постепенно растекался по её спине, захватывая каждую клеточку её кожи. Она мертва? — Вроде…вроде нет, — как-то даже разочарованно произнесла она, проводя онемевшими пальцами по лицу. Затем, она осмелилась открыть глаза. Она лежала на небольшом каменистом балкончике. Изумившись тому, как же она сумела не заметить это место, девушка обратила внимание на полупрозрачную завесу, что быстро-быстро двигалась, журчала и шипела. Вода закрывала это место от посторонних глаз. Балкончик плавно переходил в пещеру, где, увы, было также холодно и сыро, как снаружи. Однако Френсис почему-то была уверена в том, что эта пещера скрывает в себе не меньше тайн, чем и весь этот остров в целом. Почему она так решила? Она сама не могла себе этого объяснить. Пещера была очень маленькой, пол казался рыхлым, совсем неровным, из-за которого можно было легко споткнуться и вывихнуть ногу. Френсис всё ещё поражалась своим мыслям. Что она могла тут найти? Здесь не было еды, здесь не было тепла, не было уюта. Того, чего она и искала. На что она рассчитывала? И всё равно, внутренний голос её продолжал упорно стоять на своём, тянуть её к этой проклятой пещере, не жалеть себя.
— Боже, какая я дура, — ругала себя француженка. – Этот остров необита…что это? Она ненавидела саму себя за столь жгучее любопытство и наблюдательность, потому что порою, и особенно в последнее время, эти качества не приносили ей никакой пользы, а наоборот, благодаря им, она здесь и очутилась. Но сейчас она готова была расплакаться от счастья, правда ещё не зная, что именно она нашла. Точнее говоря, она увидела рисунок. Начерченный на небольшом, каменистом, круглом выступе, символ. Звезда. Что бы это не значило, Френсис уже не сомневалась в том, что остров, в который занесла её суровая судьба, не такой уж и необитаемый, каким показался он на первый взгляд. Ведь не мог же этот рисунок появиться сам по себе… Это не могло быть совпадением. Причем это был не просто рисунок. Это была звезда. Но, что она могла значить? Кроме неё в пещере больше никаких символов не было. Френсис внимательно осмотрела каждую трещинку на стенах.
— Может, тут рядом находится какое-то поселение? – предположила девушка, возвращаясь к найденному рисунку. Проведя ладонью по шершавой поверхности, девушка приложила к ней ухо. Тишина, лишь издали слышны звуки воды. Нет, бесполезно. Френсис оторвалась от стенки, походила кругом, спрятав руки за спиной и усердно думая над тем, чтобы значила её неожиданная находка.
— Думай, Френсис…думай…думай! Ей казалось, что она знает ответ, что он прячется где-то здесь, не хватало лишь немного усилий для разгадки. Френсис снова прильнула к стене, постучала по ней костяшками пальцев. И снова провал. К счастью, никто не видел её разочарованного, побагровевшего от злости, лица. Даже Посланник, наверное, удивился бы её состоянию. Представив себе, как расширяются глазки этого гнусного пирата, Френсис смогла себя немного повеселить. Ладони медленно подобрались к символу, осторожно налегли на него, как будто опасаясь, что из-за этого рисунок исчезнет, и тут, к своему искреннему удивлению и радости, выступ со звездой начал двигаться. Чем больше Френсис налегала сверху, тем интенсивнее звезда углублялась в стенку. И это продолжалось до тех пор, пока руки Френсис сами не исчезли в стене, аж по самый локоть. Где-то рядом послышался скрежет. Оглянувшись, девушка увидела за своей спиной проход. «Я, наверное, схожу с ума…» Поднявшись с колен, она крадучись направилась к тёмному и таинственному входу. Она шла по коридору, который ей казался бесконечным, и то, наверное, потому, что странница постоянно врезалась в стены и терялась в пространстве. Вместе с этим, её мозг продолжал без устали размышлять на тему необычного открытия. Кто придумал этот проход? Куда он ведёт? Не опасен ли он? Но ответы на эти вопросы она могла получить только к концу пути. Но то место, куда привёл её мрачный коридор, оказался ни ловушкой, чего больше всего опасалась девушка, ни входом в какое-либо скрытое поселение с людоедами, чего Френсис также хотела остерегаться. Нащупав руками впереди дверь, девушка смело толкнула её и, далее сразу произошло несколько моментов. Дверь поддалась легко, затем где-то рядом раздался щелчок, как будто кто-то перезарядил мушкет, после чего же, в помещении, плотно перекрытом тьмой, куда Френсис не решалась ступить, неожиданно вспыхнул свет. Френсис, чьи глаза к тому времени достаточно привыкли к мраку, резко отшатнулась обратно за порог и руки дернусь прикрывать незащищённые глаза.
— Кто здесь? – крикнула она в помещение, но ей никто не ответил, что показалось очень странным. Понемногу боль начала отходить, Френсис опустила руки и снова попыталась окликнуть незнакомца, который так сильно её напугал. Увидев перед собой обыкновенную комнату с горящим камином, в которой находился обеденный стол и парочка кресел, обтянутых очень дорогой материей, девушка дала волю голосу. Этот день запомнился ей обилием сюрпризов, которые продолжали поражать её всё сильнее вновь и вновь, и в принципе, Френсис уже и не знала, что бы ещё её сумело удивить. И всё же, она ошиблась. Отыскать в глубине скалы на необитаемом, как ей казалось, острове, целую, ухоженную комнату, казалось просто нереальной наградой за все моральные мучения, которые вынуждена была испытать француженка. Для убеждения в том, что всё это ей не снится, Френсис усердно протёрла глаза, даже ущипнула себя за руку, надеясь привести себя при помощи боли в чувство. Но нет, комната не была видением, Френсис чётко видела перед собой ряд дубовых полок, на которых были расставлены какие-то картины, статуэтки, расписные вазы. А камин…Френсис не могла и не хотела верить в его существование. Как…как здесь оказался камин, выстроенный из кирпича?! Внутри скалы?! — Я всё же умерла… — обречённо изрекла Френсис. Как же по другому объяснить тот факт, что несколько минут назад она – грязная, исцарапанная и вымотанная джунглями, ходила по лесу и мечтала о пище, и вдруг оказалась посреди обыкновенной комнаты? Не могло же всё это добро появиться здесь по волшебству. Значит, на острове кто-то жил…этот кто-то был явно неплохим строителем, хорошо ориентировался, не был далёк от цивилизации и он определённо любил изысканность. Френсис снова окинула испуганным, диким взглядом комнату, пытаясь отыскать в ней хозяина. Ведь кто-то же зажёг камин, когда Френсис открыла дверь. Но в комнате никого не было. Оба кресла пустовали, и кроме собственного дыхания и треска огня в камине, Френсис ничего не слышала. Страх начал закрадываться под кожу.
— Здесь…здесь есть кто-нибудь? – спросила она писклявым голосом. И снова тишина. Эта комната оказалась ещё хитрее ручья, раз решила сыграть с гостьей в молчанку. – Я…я при…пришла с миром! Тишина. Либо в комнате действительно никого не было, либо её хозяин прятался. Но где? Френсис подошла к обеденному столу, который был по-праздничному накрыт белой, кружевной скатертью. Очевидно, хозяин кого-то ждал, так как на столе лежал ряд красивых, расписных тарелок, и столовых приборов, разложенных, как и требовалось по правилам этикета. Френсис долго глядела на своё мутное отражение на пустом бокале, чувствуя в себе какой-то дискомфорт. Наверное, сейчас должен был начаться грандиозный пир, но тут пришла она – никому ненужная, брошенная пиратами, француженка и испортила собой всё веселье. Она не должна была здесь оказаться… — Ау! Выходите, я вас не обижу! – прокричала она уже более уверенным голосом. И всё же, что-то здесь было не так. Френсис ощущала здесь одиночество. Почему-то глядя на сервированный стол, на горящий в камине огонь, Френсис не чувствовала себя спасённой. И ей снова стало страшно. Тепла огонь ей не дарил. Френсис убедилась в странности этого места, прикоснувшись пальцами к тарелке. Приборы все были пыльные, а в некоторых даже находилась паутина. И что же это значило? Никто не должен был придти? Или…может, тот несчастный одиночка, живший здесь, в скале, ждал, когда к нему кто-то наведается…не важно – друг или враг, родственник или чужой человек. Может, всё это время ждали её? Френсис начала трезвее оценивать ситуацию. Пыльными были не только столовые приборы. Вся комната, которая на первый взгляд казалась тёплой, чистой и уютной, на самом деле была в грязи, и складывалось такое впечатление, что сюда не ступала нога живого существа целые годы. Но, Френсис не могла нормально придти к такому выводу. Кто же тогда поджог камин? Кто осветил помещение? Завидев в противоположной стороне, рядом с огромным шкафом, дверь, Френсис без колебаний подожгла найденную на полке свечу и направилась к дери. За дверью её ждала винтовая лестница, сделанная из камня. Когда девушка спускалась вниз, она чувствовала, как по её ногам прошёлся неприятный холодок. Она спускалась всё ниже и ниже под землю, где не было тепла. Куда солнцу не суждено было попасть. И всё же, эта лестница куда-то вела… Со светом она чувствовала себя безопаснее, даже стены, в которых изредка завывал воздух, не казались ей уже такими страшными. Наткнувшись на очередную дверь, она без лишних мыслей толкнула её. Следующая комната осветилась к её приходу также, как и первая, но в этом был виноват не камин. Стены этой комнаты были голыми и серыми, и здесь совсем не ощущалось того уюта, коим обладала её предшественница. Но увидев у себя под ногами золотые монеты, Френсис чуть было не лишилась чувств. Нет, деньги её никогда не привлекали, а к драгоценным камням она была и вовсе равнодушна. Наверное, потому, что у неё с ними не было проблем. Но увидев перед собой комнату, почти до верха заполненную сокровищами, она не могла сдержать эмоций. Казалось, что это место хранило в себе всё то, что только Френсис могла себе представить, и даже больше этого. Камни здесь горели всеми цветами радуги, переливались при свете огня, словно заигрывали с гостьей. Руки так и тянулись взять какое-нибудь ожерелье, пощупать его, убедиться в его подлинности. Френсис медленно прошла по тропинке мимо золотых холмов, как будто находясь во сне. Голова её то и дело вращалась по сторонам, пытаясь захватить взглядом все сокровища, которые были здесь запрятаны. А сколько же здесь лежало платьев, сшитых из самой дорогой ткани, обвешанных рубинами и алмазами…от такого зрелища ноги нашей героини предательски подкосились.
— Что же тут за человек такой живёт? Боже правый… — шептала она вслух, еле-еле обходя сокровища стороной и направляясь к очередной двери, которая была почти незаметна на фоне золота. Когда девушка закрыла за собой дверь, по её телу пробегала дрожь, а лоб весь был влажный от пота. Далее снова шла винтовая лестница. Кое-как придя в себя после второй комнаты, девушка пустилась в дальнейшее путешествие. И чем ниже она спускалась, тем холоднее становился воздух. Даже ступеньки, на которые она ступала с максимальной осторожностью, по кроям были покрыты льдом. А изо рта девушки выплывал полупрозрачный пар. На этот раз, она сразу оказалась в помещении, не сталкиваясь больше с дверьми. Оглядев груды белого льда, в которых скрывались куски мяса, Френсис не сразу поняла, что оказалась в погребе… Помимо мяса здесь лежали и мешки с приправами, и ящики с фруктами. На полках, вбитых с явным трудом в покрытые ледяной коркой стены, стояли замёрзшие бутыли с алкоголем. Не обратив внимания на то, что свеча её давно потухла, девушка бросилась к коробкам. Желудок, как никогда прежде, начинал истошно завывать и молить о пище. А когда пища была тут, перед глазами, бери — не хочу, Френсис не стала себя сдерживать. Френсис не помнила, когда прежде еда ей казалась столь аппетитной. Сидя за столом, она еле-еле сдерживала слюну, что норовила потечь по её подбородку. Она не стала делать никакие деликатесы, так как времени на это уходило слишком много, а желудок уже просто не мог ждать, он завывал, скручивался…да что он только не делал, лишь бы Френсис обратила на него внимание. Поэтому, чтобы как можно быстрее избавиться от этих мук, Френсис воткнула куски размороженного мяса на кочергу и подвесила её над огнём. Едва мясо покрылось сверху чёрной коркой, как Френсис была уже тут — как — тут. Этот день был для неё особенным, практически праздничным, именно в этот день Френсис наотрез отказалась от вилки и ножа и ела свою добычу руками. Ох, если бы её только увидели те нянечки, что сюсюкались с ней до совершеннолетия… они бы раскричались, как куры, в чей курятник забрался волк, и, наверное, лишились бы чувств. Но Френсис не было за себя стыдно. Из-за своего звериного голода, она готова была заглатывать еду, не прожёвывая и не думая о том, что «леди этого делать не должны». Позже, когда желудок был сыт и доволен, девушка в честь такого «праздника» решила побаловать себя и алкоголем. Кто бы знал, как она по нему соскучилась. По дороге к погребу, она всё же не удержалась и остановилась в сокровищнице. Так как хозяина этого места всё ещё не было ни слышно, ни видно, девушка не видела в своих поступках ничего запретного. Присев на корточки перед горкой золота, Френсис начала загребать всё это добро к себе. Впившись тоненькими пальчиками в смесь драгоценных камней и монет, девушка тянула их к себе. Она не думала их забирать, у неё бы не хватило сил перетащить всё это из погреба, ей просто нравилось чувствовать золото у себя в руках, видеть его кокетливое мерцание. Кто же этот хозяин? Может, он пират? Какой-нибудь старый, морской волк, копивший эти деньги, ожерелья, костюмы, всю жизнь, а затем, состарившись, убрался жить сюда – на этот тихий, необитаемый, и ненужный никому остров? Представив себе, как горбатый старик с длинной, седой бородой, стоит и отчитывает её за такое наглое поведение в гостях, в девушке забилась совесть.
— Я ужасный человек… — сказала со вздохом она, отстраняя от себя драгоценности. Даже если бы она и взяла их, то куда бы дела? У неё не было с собой ни корабля, ни плота, на котором она могла бы перевести эти сокровища. А если бы таковой плот и был, то её обязательно бы ограбили какие-нибудь мелкие пираты…Френсис чувствовала себя разбитой. Так или иначе, уходя из этой комнаты, девушка изменила собственной совести, забрав с собой из сокровищницы книгу. Дело в том, что этот серенький кулёк, так неприметливо смотрящийся среди стен и драгоценный камней, показался Френсис очень подозрительным. Развернув тряпки, девушка удивлённо подняла брови, увидев у себя на руках обычную, потрёпанную временем книгу. На ней не было ни грамма золота, ни камней. Она была сделана из дешёвого материала, пожелтевшие страницы между собой слипались. Девушка аккуратно разлепляла их, мысленно задаваясь одним и тем же вопросом – почему она лежит в этой сокровищнице? Засмотревшись на странные символы, коими эта книга была полностью напичкана, девушка поняла, что раз эта вещь лежала между золотыми холмиками, значит что-то в этом ценное есть. Разглядывая непонятные иллюстрации, выполненные то ли чернилами, то ли ещё чем-то, Френсис внезапно для себя приняла твёрдое решение забрать книгу с собой. Зачем? Для чего? Она не могла дать своим поступкам объяснения. Просто она этого захотела. День начал протекать необычайно быстро, особенно когда в руках ощущалась бутыль настоящего рома. Френсис была настолько опьянена, что уже и не понимала, как же она оказалась опять на берегу. Очевидно, сидя внутри скалы, она чувствовала себя угнетённой…к тому же, Френсис всё ещё надеялась увидеть на горизонте долгожданный корабль. Но для того, чтобы не упустить собственного спасения, ей нужно было вернуться на берег. Здесь было чисто, свежо, пахло морской солью и ясно слышался прибой. Собрав из сухих ветвей и листьев огромный шалаш, Френсис его подожгла, а сама уселась рядышком, прижав к груди бутылку. С ромом она чувствовала себя так же свободно и легко, как птица бы чувствовала себя в небе. Мысли о Посланнике и его подлых поступках перестали вызывать в ней гнев и исполинскую ярость; а вместе с ромом этот противный пират казался ей смехотворным.
— Козёл он, ко-озёл, — глупо улыбаясь, повторяла она эти слова, как проклятье. Затем, перешла на бас, предварительно нахмурив брови. – «Я бы тебя убил, но не буду марать свои руки»…пффф, идиот. Ну, я что, дура, как будто не вижу, что дело-то совсем в другом, не в твоих руках. А в чём дело? Чёрт его знает…И вообще мне плевать!!! — обратилась она к джунглям за своей спиной. Голос её эхом разнёсся вдоль пляжа и был безжалостно проглочен очередным прибоем. – Катись он ко всем чертям со своими оружиями! Со своими…та-а-айнами! Пусть англичане с ним и возятся, что нам, французам, до него! Вот так. Упав спиной на песок, Френсис почувствовала, как кровь медленно приливает к её лицу. Ей не было стыдно. Алкоголь так прочно держал её в своём сладком плену, что у неё просто не было шансов выбраться. Да она и не хотела. Но тут, как назло, в обмен на полное расслабление, в голову начали лезть различные мысли. Различные — в прямом смысле. Они, как червяки, ловко пролазили в её сознание, что сейчас находилось в полнейшем тумане, быстро сменяя друг друга. В следующий же миг она снова сидела вобнимку с ромом, или же с его остатками, положив голову на левое плечо и с интересом наблюдая за закатом. Наступал вечер и единственным источником света оставался горящий шалаш.
— Интересно, а у него были девушки? – спросила Френсис и сама же прыснула от еле сдерживаемого смеха. – Х-хах, девушки! Да, какая бы дама согласилась заводить роман с этим крысюком?! Только последняя, выжившая из ума дура, вот как, – возгордившись таким выводом, Френсис упала обратно на песок и с блаженством закрыла глаза. Она не услышала, как к берегу неспешно причалила чья-то шлюпка.
747 Прочтений • [The Pirate Adventure. Глава 10. Остров с секретами] [10.05.2012] [Комментариев: 0]
Vova
