— А? Что? — Корнелия подняла голову и сонно посмотрела на Лю.
— Подъём. Мы прилетели, — пояснил тот.
— Вот и славно, — буркнула Корнелия и, снова положив голову на стол, попыталась уснуть.
— Я не понял, человек. Давай вставай.
— Est allé vers la au diable.
— Э-э-э-э. Чего? — Иди к черту, — перевела Корнелия. Прошло
примерно три часа с той минуты, как она рассказала Лю о небольшом плане
Милены и Верса. Турианец молча слушал, не перебивая и не показывая
никаких эмоций, но под конец рассказа начал ругаться на турианском.
Затем, после долгого рассказа, встал другой вопрос: что дальше?Лю
предложил смотаться на Омегу, что вызвало, мягко говоря, недовольство у
Корнелии. Та, в свою очередь, согласилась на идею «залечь на дно», но
сама идея Омеги её не вдохновляла. Спор закончился тем, что девушка
согласилась на то чтобы «Фетида» состыковалась с Омегой, но заявила, что
«нога её не ступит на Омегу». На том и порешили. Далее встал вопрос о
том, что делать Лю? Сказать турианцу, что он и так покойник, у Корнелии
язык не поворачивался, а если она будет бездействовать, то это навлечет
подозрения, чего девушка не желала, но и доверять первому же доктору ей
не хотелось. Поразмыслив, она назвала имя единственного доктора —
инопланетянина, которому могла доверять. Лю пообещал поискать его в базе
данных, не спросив, откуда она знает того. Ещё одной проблемой стали
два трупа на корабле. С одной стороны и Лю, и Корнелии было плевать на
них, но вот Кристабель... Вряд ли ей понравится, то что осталось от
ханара и азари, которая стала ей почти как мама. За эту работу
согласилась взяться Корнелия, пообещав турианцу, что после конца её
работы не останется ни следа от Милены и Верса. Лю недовольно хмыкнул,
но согласился.
— Вот тебе раз. Мы тут одни относительно недолго, а ты
уже хамишь. Не забывай, что Милены теперь нет и я могу тебя вышвырнуть в
открытый космос. Корнелия фыркнула. Конечно, Лю блефовал. Она спасла ему жизнь и тот пока не сможет ничего сделать.
— Ты нашел того, кого я просила? — наконец сдалась она, поднимая голову и нормально посмотрев на турианца.
— Да, нашел. У него есть клиника на Омеге. Пока нам везёт. Корнелия убрала руки со стола и ударилась об него лбом. «За что?» — Неужели ты так всегда радуешься? — спросил Лю у девушки.
— Я на Омегу не пойду, — повторила та.
— Я помню наш уговор, но сейчас у тебя появился повод пойти. Хочешь, не хочешь, а надо.
— Сам к нему сходи.
—
Да. И что я ему скажу? «О, здрасьте. Меня тут отравили ханар и
азари-Спектр, которые не хотели со мной делиться огромным кушем от
продажи одной девицы, которая как раз назвала ваше имя, чтобы вы мне
помогли»? Ты так себе это представляешь? — Это было бы забавно, — усмехнулась девушка, подняв голову. Турианец покачал головой.
— Забавно или нет, но ты идёшь со мной.
— Нет, — Корнелия была непреклонна.
— Почему?Девушка
замолчала. Сказать турианцу, что никогда здесь не была и этого незнания
она боится, было унижением. Она вообще не любила не знать о чём-либо,
но вдаваться в такие подробности она не собиралась.
— А тебе какое дело? — Ну, должна же быть причина, по которой ты отказываешься быть на Омеге? — Да, она есть, — согласилась та.
— Но рассказывать тебе я не буду.
— Ты мне не доверяешь, человек? — Да. Минута молчания.
— Ты пойдёшь на Омегу, — наконец сообщил Лю.
— Я повторяю ещё раз: нога моя туда не ступит. Ещё одна минута молчания. А потом не лице турианца появилось нечто среднее между презренной и хитрой ухмылкой.
— А кто сказал, что ты будешь ходить?
*** — M’a mis vite sur la terre, salaud! Je jure que vous serez me suppliant pour la mort rapide! — Да, конечно. Я не знаю, о чем ты там говоришь, но это наверняка угрозы, — обыденно заметил Лю. Проходившие мимо батарианцы с удивлением провели его взглядом, однако Лю было всё равно.
— Слушай, может хватит орать. А то на нас смотрят, как на психов.
— А ты поставь меня на землю, — потребовала Корнелия, ещё раз ударив кулаком по спине турианца.
—
Ага, сейчас. Разве я похож на самоубийцу? Если я поставлю тебя на
землю, то ты сразу на меня набросишься. Тем более кто-то говорил, что не
ступит на Омегу. Пока ты даже ногой не дотронулась до неё. Так что —
терпи. Осталось немного. Корнелия, взвесив все «за и против», в последний раз ударила турианца по спине и, прошипев «Salaud», наконец успокоилась.
— Вот, умница. Так, и где эта клиника?Пока
Лю играл в ищейку, Корнелия решила потратить это время с пользой и
посвятила его размышлениям. С одной стороны турианец проявил себя
творчески и очень нестандартно подошёл к фразе: «Нога моя не ступит», за
что ему можно было поаплодировать. А если вспомнить его отношение к
людям, то и медаль можно дать. «Интересно, а чтобы сказала на это Эния?»Корнелия
вздохнула. Только, только у неё получилось забыть о Энии, и вот опять.
«А что ты хочешь? Она тебя любила. Возможно, любила по-настоящему и
искренне. Тебя вообще кто-нибудь любил?». «Да. Любил», — она сама ответила на свой же вопрос.
*** — Это тебе, — смущенно улыбаясь, Седрик протянул мне лилию.
— Какая красота, — я осторожно взяла у него цветок.
— Когда я её нашел, то сразу подумал о тебе, — уже более уверено сообщил тот, наблюдая за мной.
— Что, я такая же белая? — спросила я.
—
Можно и так сказать, — Седрик аккуратно дотронулся до моих волос.
— Ты
скорее не белая, а светлая. И красивая. И милая... мне продолжать? А то я
боюсь получить по голове, если не назову ВСЕ твои качества. Я
улыбнулась, искренне надеясь, что я не краснею. Седрик всегда был таким
милым и романтичным. Рядом с ним я чувствовала себя, как за каменной
стеной. И всё бы хорошо, если бы... — А где ты её достал? — спросила я у него.
— Какая разница. Она ведь тебе нравится.
— Седрик.
— Корнелия, не начинай.
— Ты опять ходил в сад де’ Валье! Рано или поздно, это может плохо кончиться.
— Я же просил не начинать. Что сделано, то сделано. Тем более из-за одной лилии скандала не будет.
— Седрик, — я покачала головой.
— Ты обещал. Тот пристыжено опустил голову.
—
Я просто хотел сделать тебе приятное. Я почти тебя не вижу. Ты много
времени проводишь с отцом, — на этой фразе Седрик поморщился.
— Я...
просто решил, что ты будешь рада... Теперь была моя очередь
пристыжено опустить голову. Седрик был прав. Слишком много времени я
стала проводить с отцом, помогая ему в исследованиях и поисках. И я
настолько туда втянулась, что забыла о своих друзьях, знакомых... и о
Седрике.
— Прости меня, — промямлила я, изучая лилию.
— Я... такая дура.
— Неправда. Ты у меня самая умная. Я улыбнулась.
— И красивая? — Очень. А ещё самая изысканная и милая.
— Льстец.
— Нет, я лишь говорю то, что вижу. Я ещё шире улыбнулась.
— Ты так говоришь, потому что неравнодушен ко мне.
— Ба. Да ты видишь меня насквозь, — притворно удивился Седрик. Затем началась минута неловкого молчания.
— Я люблю тебя, — наконец неожиданно серьёзно сказал он.
— И я тебя люблю, — так же серьёзно ответила я. Седрик улыбнулся и, подойдя ко мне, уверенно меня обнял. Я уткнулась носом в его плечо и спросила: — А что будет дальше? — Не знаю, любимая. Но я знаю точно одно.
— Что?Что — то теплое коснулось моего лба.
— Я никому не отдам тебя, моя лилия.
— Тогда и я тебя никому не отдам, — пообещала я.
— Даже де’Валье, моя драгоценная? — Особенно де’Валье. Седрик фыркнул.
— Я люблю тебя, моя бессмертная.
*** — Что за?!... Вы кто такие?!Знакомый голос вырвал Корнелию из давно оставленных воспоминаний и вернул в далеко не самое приятное настоящее.
— Доктор Аскеис? — спросил у кого-то Лю.
— Да, но я никого сегодня не принимаю, — уже более спокойно заметил голос.
— Лю, где мы? — спросила Корнелия.
—
В клинике доктора Аскеиса, — с сарказмом ответил турианец.
— Но, судя
по всему, мы зря сюда пришли. Ты сама слышала, что он никого не
принимает.
— Поставь меня на землю.
— Ага, сейчас. Мне жить ещё
хочется. А стоит мне тебя поставить на ноги, как ты сразу начнешь тут
«Восстанавливать справедливость». Нет, спасибо.
— Лю.
— Ладно, — вздохнул турианец и, к огромному облегчению Корнелии, поставил девушку на ноги. Недовольно
нахмурившись (долгое пребывание на плече у турианца имело свои
последствия), Корнелия посмотрела на доктора и не сдержала ухмылки.
Прошло не так много времени, а саларианец кардинально изменился. Нет,
внешность оставалась всё той же, изменения произошли в характере. Раньше
стойка называемая «дуновение _ ветра _ и_ ты _ лежишь _ на _ земле»,
сменилась на более твердую и уверенную, а в темных глазах уже
поблескивала серьёзность, вместо той милой наивности.
— Доктор Аскеис Варда, — ехидно заметила Корнелия.
— Да. Что вам надо?«Не узнал», — чуть не фыркнула девушка и ответила: — Лечение и защита.
— Лечение я ещё понимаю, но защита... От кого? — задумчиво поинтересовался Аскеис.
— Не нравиться мне это, — буркнул Лю.
— От моих врагов.
— Здесь я вам не помощник, — развел руками Аскеис.
— Вылечить — вылечу, но с «защитой» сами управитесь. Хорошо? — Хоро..., — чуть не согласился Лю.
— Нет, — оборвала его Корнелия.
— Нет? — Нет, Аскеис. За тобой должок и пришла пора его выплачивать. На минуту все безмолвно рассматривали Корнелию, как будто впервые увидели.
— Должок? — повторил саларианец.
— Какой ещё должок?Корнелия
задумалась. «С одной стороны оно то и хорошо, что он нас не помнит. Так
даже лучше. Но сейчас...Нет. Пора раскрыть карты».
— Une dette inoubliable, — ответила девушка. На лице Аскеиса пробежала богатая гамма чувств, противоречий и эмоций. В конце концов, поборов какую-то часть себя он спросил: — Кто вы такая? — Mon nom est Cornelia Flamel.
*** — Могла бы и сразу сказать. К чему этот спектакль? — с упреком спросил Аскеис, вытирая руки.
— Я люблю театр, — пожала плечами Корнелия. Стоило девушке сказать кто она, то доктор не раздумывая и не задавая вопросов, занялся осмотром турианца. «Помнит,
Médecin», — довольно хмыкнула Корнелия, наблюдая, за доком. Ей очень
хотелось прокомментировать его работу, но прикусив язык и задушив в себе
очаги гордости, она молча следила за инопланетянами.
— Хм. Да Титания мне много что про тебя рассказала, но про театр ни слова.
— Она много, что не говорит, — холодно заметила девушка.
— М-да. Кстати, ты её видела? Как она? — Судя по всему жива, не смотря на мои старания.
— Ну, ты это зря. Она женщина по-опытней тебя и помудрее.
— И старше... — Давай не будем сравнивать ваши прожитые года.
—
Ведь мы оба знаем, что Титания старше... всё, меняю тему, — пообещала
она Аскеису, когда тот посмотрел на неё испепеляющим взглядом.
— Скажи,
как Лю? — Он — покойник. Такой ответ тебя устроит? — Аскеис.
— Ладно, не такой уж он и покойник. Но ставлю на то, что откинется через пару недель.
— Недель? Я дала ему день, от силы два.
— Ха, — саларианец улыбнулся.
— Ты ошиблась. Всё гораздо интереснее.
— А можно поконкретнее? —
Можно. Я дам ему противоядие, хотя оно на вряд ли ему поможет, и
пропишу курс лечения... Кому я это говорю. Ты сама знаешь, что делать.
Глядишь, и у него будет шанс выкарабкаться.
— Шанс? — Маленький. Где-то процентов пять.
— Но есть? — Чему ты удивляешься? — Что ты увидел? — начала что-то понимать Корнелия.
—
Я... точно, не знаю. Я проверю эту теорию. Постараюсь разобраться с
этим как можно быстрее, — пообещал Аскеис, немного запинаясь.
— Хорошо. Так как насчет защиты? — Ну. Если понадобиться спрятать..., — саларианец запнулся.
— Ты знаешь что... То я готов помочь. Но не больше.
— Мне этого хватит, — кивнула Корнелия.
— Ладно, пойду, порадую Лю, что у него есть шанс не откинуть копыта.
— Если что — заходи. Моя клиника для тебя всегда открыта.
— Ловлю на слове. Когда проверишь свою теорию, сообщи мне.
— Обязательно. Когда
Корнелия вышла из комнаты, Аскеис грустно вздохнул. «Бедная девочка», —
подумал саларианец и фыркнул. Эта «девочка» годилась ему, как минимум в
«прабабушки». «И все же... Мне её искренне жаль. И Титанию. Всех их
жаль. Ладно. Займемся работой, а то зная эту бестию, я потрачу кучу
времени. И кто меня в это втянул?»
1176 Прочтений • [Immortalle. Глава 8. Часть 1] [10.05.2012] [Комментариев: 0]
Vova
